 |
Давным-давно жил-был герой, и звали его Рото. Герой явился в земли, пребывающие под властью тьмы, - Алефгард. Сопровождаемый тремя верными товарищами, Рото одержал верх над Королем Демонов с помощью Сферы Света. Оную Рото даровал королю Лорику, объединившему Алефгард. Сияние Сферы Света разлилось по Алефгарду, некогда - Королевству Тьмы. И защищало оно земли от демонов на протяжении многих поколений... Пролог В Алефгарде, в водах к югу от прекрасного королевства Тантегель, расположился остров невыразимо тёмный. Годами он был устлан густым туманом, скрыт за чёрными облаками, без устали бьющими яркими молниями; а море, что его окружало, бурлило водоворотами и отталкивало высокими волнами всякого, кто приближался к острову. Этот остров, словно гигантский мираж — то появляется совсем близко, то исчезает вдали, а временами и вовсе скрывается из глаз. А ещё, поговаривают, что близ острова стоит жуткий запах гнили и крови. Обычный человек никогда не сможет проникнуть на этот остров: сюда открыт вход лишь тем, кто продал свою душу демонам. Этот остров — воплощение зла, обитель Короля Драконов, правителя всего Алефгарда. Однако так было не всегда. Когда-то остров считался священной землёй, он почитался как обиталище духа по имени Рубисс — истинной создательницы Алефгарда. В ее честь слагались баллады, лились песни и складывались стихи. До 1348-го года, когда явил себя Король Драконов.
Около сотни различных мудрецов, жрецов и провидцев собрались в замке Тантегель, правил коим монарх Лорик VIII, на ежегодную «церемонию предсказаний», где традиционно вычисляли, какие радости и ненастья ждут их в грядущем году. Только не было никакого смысла в предсказаниях — самое главное ненастье уже протянуло к Алефгарду свои длинные руки. Три дня и три ночи замок Тантегель был погружен во тьму. Армии монстров штурмовали его, убивали людей, грабили святилища. Они посмели скрыться вместе со Сферой Света — самой сокровенной, самой ценной реликвией страны. Много лет назад, когда Король Демонов держал Алефгард в страхе и простирал повсюду свою тиранию, этот артефакт был дарован герою по имени Рото. Именно с помощью Сферы Рото одолел Короля Демонов и принёс в Алефгард долгожданный мир. Обитатели замка суетились, не могли найти себе места, однако это был ещё не конец. Вскоре весь Алефгард сотрясло мощное землетрясение. С оглушающим треском в земле разверзлась трещина, словно налитая магмой пасть, что погребла под собой множество живых существ — не только людей. Вулканы по всей стране извергались, под потоками магмы скрывались целые поселения. У них не было и шанса. Звуки ударов и столпы дыма, что поднимались в небеса, были видны далеко за пределами государства. Остров Иштар, где располагался Храм Рубисс, стал эпицентром землетрясения. Огромный храм из белого мрамора пал в считанные минуты, словно его никогда там и не было; исполинские волны смывали порты и целые поселения с такой легкостью, будто это были вовсе не дома, а простые рисунки на песке. Что гораздо хуже: длинный мост, соединявший остров с западным мысом королевства Римулдар, был безвозвратно утрачен, смыт в бескрайнее море. Через три дня, когда ненастье наконец утихло, можно было заметить, что форма острова изменилась, а место привычного светлого храма занял пугающий мрачный замок. Тот появился так внезапно, навевал собой такой ужас, что местные жители могли лишь в страхе смотреть на него. Именно от него исходил глубокий, резонирующий от стен голос того, что назвался Королём Драконов: — Я, законный правитель Алефгарда, владелец Сферы Света, приказываю вам, глупые людишки, склониться перед моей волей! В это же мгновение над ужасным замком образовалось облако чёрного дыма, демонстрируя, как среди него мечутся из стороны в сторону какие-то монстры. Лорик VIII решил немедленно атаковать захватчика. Тысячи кораблей собрались в порту Тантегеля, подкрепления были отправлены от таких союзных королевств как Римулдар и Кантлин, и вскоре к берегам острова подошла настоящая армия из сотен тысяч рыцарей и солдат. К сожалению, война не продлилась и пары месяцев. Флот разгромили напавшие с небес химеры, а добили его яркие молнии, вырывающиеся из самого высокого шпиля ужасного замка. Крики погибших солдат эхом отдавались по бескрайнему морю, звучали в каждом уголке королевства Тантегель, а в небесах Алефгарда с тех пор клубится густой чёрный дым. Бесчисленные армии монстров вторглись в королевство, объединившись с дикарями, и устроили там настоящую бойню, уничтожая всё живое на своём пути. Армии пали, многие города были разграблены и стёрты с лица земли. Уцелели лишь несколько крупных поселений, что смогли кое-как защитить себя, — Домдора, Римулдар, Гаринхам и Кантлин — да одна мелкая деревушка, что называлась Кол. Битва унесла с собой две трети населения всего Алефгарда. Некогда яркие, зеленые равнины обратились пустошами, луга — пустынными равнинами; реки, какими гордились жители Алефгарда с детства, оказались отравлены, и их когда-то кристально-голубая вода теперь могла называться разве что грязно-серой; уцелели леса, но и те теперь скрывали в себе монстров, чьи ночные крики пробирали до костей. Земли Алефгарда, о которых когда-то слагали песни и баллады, в мгновение ока превратились в королевство запустения и тьмы, погруженное в вечную зиму. Но время не стоит на месте. *** В 1348 году по летоисчислению Алефгарда орда монстров под началом Короля Драконов атаковала Тантегель. Миряне укрылись в своих жилищах, заперли двери, на истошные крики и звуки битвы продолжали доноситься до них. Со временем первого сражения минуло несколько месяцев. Десятки тысяч солдат, обученных бою на земле и воде, были уничтожены гибельной магией Короля Драконов. И сейчас могущественная армия последнего атаковала столичный град, надеясь завершить противостояние раз и навсегда. Королевская армия всего несколько дней назад сумела отразить предыдущий натиск, но разница в силах сторон была очевидна. «Смотрите! На этот раз они атакуют с воздуха!» - кричал копейщик, указывая на небо. Оное почернело от множества химер, стремящихся к центру города. «Лейтенант, они предали огню лавку Орнова!» «Проклятье! А склад с бочками с маслом цел?» За лавкой Орнова – самого искусного из городских мастеровых – высилась дюжина складов, на некоторых из них хранились внушительные запасы масла. Химеры, похоже, были прекрасно осведомлены об этом, и стремились поджечь складские помещения, дабы устроить пожар в центре города. «Лучники, стреляйте по химерам! Харви, возьми три подразделения и тушите пожар! Латам, бери оставшихся людей и перетащите бочки с маслом на замковый склад!» - отдавал приказы молодой лейтенант, ведя со собою солдат в направлении лавки Орнова. Звали лейтенанта Грей. Шесть месяцев назад Грей был одиноким странником. Вести о нападении Короля Драконов привлекли в Тантегель добровольцев со всего Алефгарда. Фермеры покидали свои угодья, дровосеки оставляли просеки, и все они примыкали к армии королевства. И теперь большую часть воинства Алефгарда составляли эти самые добровольцы, ибо регулярный состав был повержен воинством Короля Драконов. Изначально Грей примкнул к подразделению пехоты в звании сержанта, но навыки обращения с мечом и бесстрашие привели к тому, что уже месяц спустя он был назван лейтенантом и получил пять сотен воинов под свое начало. «Тушите пламя любой ценой, пока оно не распространилось!» К тому времени, как солдаты под началом Грея достигли лавки Орнова, огонь успел охватить несколько близлежащих складских помещений. Десяток воинов растерянно замерли у стены пламени. «Ну, что думаете о могуществе демонов?» - раздался насмешливый голос. Солдатам предстал монстр, облаченный в золотистую ризу. Он возвышался над солдатами, паря в воздухе. То был Максимус, один из шести Генералов Тьмы Короля Драконов. «Ты Максимус?» - уточнил Грей. Лицо его окаменело. Несколько месяцев назад Максимусу было поручено создать новый вид монстров, и он, используя энергии пламени и льда, сотворил темный доспех, коий обращал владельца своего в приверженца зла. Так случилось, что первой жертвой чудовищного доспеха стал Ангус, младший брат Грея и солдат Домдоры. Злая волшба Максимуса обратила Ангуса в демона. Брат Грея убил не только своих собратьев-рыцарей, но и невесту Грея. Осознав, что потерял брата, Грей покончил с безжалостным монстром, в которого тот обратился. С тех пор он разил монстров и демонов, и гнев его, направленный на Максимуса и Короля Драконов, не угасал. «Вскоре явится монстр, коий разрушит Тантегель, а после – и весь Алефгард. А покамест поиграйте-ка с нашими драконами!» Максимус взмахнул своим жезлом, и черные клубы дыма, исходящие от горящих зданий, исчезли, и зрели защитники Тантегеля дюжину зеленых драконов, к ним подступающих; сам же Максимус бесследно исчез. «Будь ты проклят, Максимус!» - выкрикнул Грей в ярости, когда атаковал его один из зеленых драконов. Монстр раззявил пасть, выдохнув в сторону воина поток огня. Грей с силой оттолкнулся от земли, прыгнул в сторону дракона, полоснув его мечом. «Сир Грей!» Грей успел прикончить четвертого дракона, когда командующий подразделением, Латам, а также Харви и остальные солдаты примкнули к нему, выступив против драконов. «Я займусь еще одним!» - выкрикнул Латам, самый молодой офицер в отряде, прикончив очередного дракона. Сражение вскоре завершилось, когда Грей отрубил голову последнему из драконов. Увидев это, химеры взмыли в небеса, покинув город. «Как и всегда, лейтенант мог справиться в одиночку».
Грею не очень понравился неуместный комментарий подначального. Он опустил меч и обернулся к зданиям, которые продолжало снедать пламя. Жители соседних домов, увидев, что сражение завершилось, поспешили помочь солдатам в тушении пожара.
«Наверное, он единственный, кто сможет сделать это...» - прошептал Тобиас, высокий худощавый старик, облаченный в белую ризу. Тобиас наблюдал за Греев в хрустальном шаре, который сжимал в руках. Прежде сей артефакт являл ему образы всех земель Алефгарда, но теперь, когда злое влияние Короля Драконов распространилось на континент, наблюдать за иными пределами стало донельзя сложно. «Сир Тобиас, ты, конечно, мудрец уважаемый, но должен понимать, что нельзя доверять такую задачу новобранцу...» - заметил один из министров, присутствующих в чертоге. Нашлись те, кто выразил несогласие с замыслом мудреца. Король Лорик VIII восседал на троне, храня молчание; глаза его были закрыты. Вечером Грея, вернувшегося в замковую казарму, призвали к королю, и поспешил он в тронный зал. «Лейтенант Грей из четвертого батальона, к вашим услугам, Ваше Величество!» Грей ступил в тронный зал, стражей в котором не было. В помещении находились лишь король и старый мудрец Тобиас. Около трона пребывал внушительных размеров железный сундук, на крышке которого был выгравирован герб короля Лорика, а также древний священный символ, запечатывавший сундук могущественными чарами. «Мои полководцы поведали мне о твоих деяниях», - изрек король Лорик. Он поднялся с трона, подошел к молодому воину, не ведавшему, по какой причине правитель призвал его к себе. «Как ты знаешь, наше положение в войне ухудшается с каждым днем, и не только здесь, в Тантегеле, но и в Римулдаре, и в Кантлине. Но не тревожься, сдаваться мы не намерены. Даже, в первых сражениях мы потеряли лучших бойцов, но в последующих армия Короля Драконов понесла еще большие потери!» Король произнес эти слова с гордостью, улыбнулся воину. Тот молчал взирал на монарха, не понимая, к чему весь этот разговор. Мудрый Тобиас заговорил: «Ситуация такова, как и объяснил Его Величество. И я должен добавить, что подкрепления из соседних держав вскоре прибудут. Королевство Алефгард было основано великим королем Лориком I, с благословения богини Рубисс. Боги взирают на нас, мы не потерпим поражения». Король и советник его предложили Грею, все еще остающемуся в неведении касательно причин призыва, откинуть крышку сундука. «Не тревожься, магическая печать была снять еще до твоего прихода, Грей. Сейчас она безвредна», - молвил Тобиас, и воин открыл сундук, заглянув внутрь и опешил. Внутри оказался сияющий доспех. По просьбе короля Грей взял его в руки. Поверхность доспеха была синего света, а наплечники исполнены в форме крыльев. На нагруднике была выгравирована эмблема в форме феникса – символ Рото! «Как видишь, это доспех Рото...» - обратился король к Грею, с благоговением и восхищением взирающим на доспех. – «Когда мы потерпели первое поражение, я решил претворить в жизнь один замысел...» Король всегда должен быть готов к худшему – таков был девиз правящего рода. И когда королевство Тантегель познало первое поражение в нынешней войне, король Лорик VIII сокрыл множество сокровищ в разных уголках Алефгарда. «Конечно, о книгах, картинах, драгоценностях и старинных изделиях речь не идет. Истинно ценные вещи, которые надлежало спасти, - древние гримуары и реликвии, имеющие отношение к герою – как этот доспех. Если окажутся они в лапах Короля Драконов, последствия будут катастрофическими», - произнес король, коснувшись доспеха, но смотрел он при этом Грею в глаза. Легенда о герое Рото была известна всем без исключения жителям Алефгарда. Дворянам и крестьянам, воинам и принцам. Более тысячелетия назад Алефгард был погружен во тьму Королем Демонов Зомой, который явился из Мира Тьмы вскоре после создания континента. Зома обратил в камень богиню Рубисс, создательницу Алефгарда, и жители оного познали отчаяние. В ту эпоху в Алефард прибыл герой из иного мира, который с помощью верных товарищей спас Рубисс и покончил с Зомой. Этому герою был пожалован титул Рото, легендарный в Алефгарде. Сказания о деяниях Рото передавались из поколения в поколение. Меч Рото, щит, шлем и доспехи свято хранили предки короля Тантегеля. «Реликвии Рото уже вынесены из замка лучшими воителями из числа королевских стражей», - говорил король. – «Остался лишь доспех. Грей , я хочу, чтобы ты забрал его с собой за пределы замковых стен и сокрыл в надежном месте». Приказ короля озадачил Грея. С самого начала этой войны он был готов к смерти. Но Грей не понимал, почему поручено король дал именно ему. Да, королевство потеряло немало солдат, но из числа оставшихся многие более чем способны выполнить поставленную королем задачу... Как будто услышав ход мыслей Грея, мудрец Тобиас вымолвил: «Конечно, ты задаешься вопросом – почему ты. Ведь, несмотря на доблестные свершения, ты лишь недавно примкнул к защитникам замка. Признаю, многие из советников сомневаются, разумно ли доверять тебе доспех. Но с задачей скорее справится такой человек, как ты, нежели простой солдат или замковый страж». За стенами замка и города простиралось поле брани. К демонам, послушным Королю Драконов, примкнуло множество зверей. Доселе особой агрессивностью они не отличались, но ныне начали нападать на людей. Солдат умеет сражаться в городских условиях, но в полевых куда больше толку будет от странствующего воина – такого как Грей. «Понимаю, господа. Почту за честь послужить державе так, как вы сочтете необходимым», - произнес Грей. – «В какой же город мне следует доставить доспех?» Король и советник переглянулись. «Честно говоря, мы и сами не знаем...» Король поведал лейтенанту легенду о Рото, упомянув о пророчестве Рубисс. После падения Короля Демонов Зомы Рубисс предстала правителю Алефгарда, Лорику I. Изрекла она ужасающее пророчество: «Настанет день, когда зло вновь придет в эти земли. Лишь наследник Рото сумеет справиться с новой угрозой. Он будет рожден в год Короля, месяц Короля и день Короля. Лорд демонов, коий вторгнется в ваши земли, окажется куда могущественнее Зомы, и королевство Тантегель пребудет в опасности. И тогда вы должны будете вверить снаряжение Рото в руки достойнейших, дабы покинули они город как можно скорее. Если будет на то воля Небес, дух Рото направит снаряжение сие своим потомкам». «Так сказала Рубисс моему предку, Лорику I, а после исчезла», - говорил монарх, которому отец поведал сию историю много лет назад. – «И мы не знаем, где именно следует сокрыть доспех». Старый мудрец объяснил Грею, что доспехи Рото зачарованы и защищают своего обладателя, если тот – воин, чистый сердцем. «На самом деле доспех сам знает, где ему следует оказаться. Судьба всех нас – в руках богов. Пусть ведет тебя сердце, ибо Свет всегда направляет праведных». Грей облачился в доспех Рото и покинул замок Тантегель сей ночью, выступив в долгое странствие.
«Десять убил... осталось шесть». Сжимая меч в руках, Грей обернулся к монстру, подступающему к нему. Сражение с выводком волков продолжалось долго, и небо на востоке начало светлеть. Изначально Грей надеялся, что сможет избежать противостояния с этими монстрами. Но свирепые волки оказались куда упрямее, чем он ожидал, и долго преследовали его от места изначальной встречи; отступать, похоже, они не собирались. Трое волков одновременно бросились на Грея с разных сторон. Грей отпрыгнул в сторону, рассек голову волку справа, после чего пронзил мечом горло монстру, находящемуся прямо перед ним. Волк, нападавший слева, не успел среагировать на стремительные движения Грея, и отпрыгнул назад, к собратьям. Прошел месяц с тех пор, как Грей оставил замок Тантегель. Он сумел избежать когтей сонма монстров, рыщущих в горах и долинах, ибо пытался уходить от противостояния с ними. Воин продолжал свое странствие, стремясь сохранить как доспех Рото, так и свою собственную жизнь. Тем временем армия Короля Драконов была вынуждена отступить, теснимая защитниками Тантегеля, сражавшимися с мрачным отчаянием, а также прибывшими из Берана подкреплениями. Могучий гигант, один из шести Генералов Тьмы Короля Драконов, пал в битве, а силы его понесли немалые потери. В то же время неживые рыцари были повержены при осаде ими Кантлина – самого укрепленного города в южном Алефгарде. Защитники Алефгарда сумели сокрушить каменных големов – монстров, которых враг собирался бросить на Тантегель. Обо всем этом Грей не знал; даже весть о смерти Максимуса не достигла его, ибо вел воин собственные сражения. Наконец, последний из свирепых волков был повержен. Грей воззрился на трупы монстров, устилающие землю; последние силы оставили его, и воин опустился на колени. Солнце поднялось уже высоко, и озаряло ныне мертвые тела. «Мне нужно найти место, чтобы передохнуть...» - пробормотал Грей. Опершись на меч, он поднялся на ноги, дабы оказаться как можно дальше к тому времени, как запах крови привлечет к этому месту новых монстров.
«Навряд ли крупные монстры смогут пробраться сюда», - с облегчением вздохнул Грей. Усталый воин прилег у стены в дальнем углу пещеры. Он был так измотан, что сразу же погрузился в глубокий сон. «Что это? Где я?» Странное ощущение охватывало его тело, но неприятным оно не было. Как будто он был пьян, хоть и не пил, и не слышал ни звука. Он ощущал какие-то колебания, как будто порывы ветра, и знал, что снится ему сон. «О, боги, я лечу!» - воскликнул Грей. Полузабытое воспоминание о детском сне вернулось к нему. В том сне Грей был на большом острове. Он видел горы и извивающиеся реки внизу, и, будучи птицей, мог парить где угодно. Тот сон всегда оканчивался одинаково. Внезапно он утрачивал все силы и падал на землю. Он помнил ту ночь, когда он проснулся, дрожа от страха, в холодном поту. Но нынешнее ощущение отличалось от того, кое испытывал он в том сне. На мгновение в глаза ему ударил ослепительный свет. Реальность сна преобразилась, чего никогда не случалось прежде. Он оказался в мастерской кузнеца. Внутри находилось пятеро. Мужчина средних лет, казавшийся здесь на своем месте – в отличие от остальных. Вторым был пожилой мужчина в богатых одеждах мага. Третий казался дворянином. Четвертый был гномом, опирающимся на свой молот, пятая же оказалась прекрасной эльфийкой. Гномы и эльфы были древними расами. Существовали они задолго до сотворения Алефгарда. Грей не понимал, что они делают рядом с людьми. Представители сих рас редко с людьми общались. Даже Грей, успевший немало постранствовать по землям Алефгарда, лишь однажды издали видел гнома в горах – если, конечно, ему не померещилось. Мастеровой, забрасывавший уголь в печь, обернулся, что-то сказал остальным, но Грей не услышал ни звука. Он даже не представлял, когда могли произойти явленные ему события. Лишь одежды присутствующих позволили ему сделать вывод о том, что находились они не в Алефгарде. Мастеровой, похоже, объявил, что температура в печи достаточна для работы, и гном приблизился к нему, сжимая в руках молот. В то же время эльфийка передала кузнецу нечто, походящее на мифриловую руду. После того, как руда была раскалена в жаре печи добела, кузнец извлек ее и поместил на широкую наковальню. Гном начал бить по руде молотом, высекая искры, вспыхивающие во тьме кузни. Вдруг свет начал иссякать, и помещение погрузилось в кромешную тьму. Когда свет вернулся, Грей увидел, что собравшиеся завершили создание первого изделия и приступили к работе над следующим. Синяя руда, подобной которой Грей никогда прежде не видел, была помещена в горнило. Похоже, для плавления ее требовались крайне высокие температуры, но кузнец, раздувавший мехи, сумел достичь их, и угли раскалились. «Синяя руда... где я прежде мог о ней слышать?» Грей сосредоточился, отчаянно пытаясь вспомнить название руды, из которой на глазах его создавалось чудесное изделие. Свет потускнел вновь, сменившись тьмой. Грей вспомнил название руды, как будто кто-то шепнул его ему в ухо, а затем чертог вновь озарился светом. «Зенитиум! Эта руда – зенитиум!» На полу чертога находился доспех, похожий на тот, который ныне носил Грей; и люди, и гном были, похоже, довольно изделием. «Если это действительно доспех Рото, значит, я сейчас вижу...» Как только он произнес эти слова, помещение снова объяла тьма. Кузница, гном и кузнец исчезли бесследно, а воин испытал то же странно ощущение, что и в самом начале своего сна. Чувство движения сказало Грею, что пробуждается он от странного видения. Но то еще не окончилось. Во тьме возник свет – теплый и мягкий. Свет обрел форму женщины, облаченной в белые легкие одежды, и то была самая прекрасная дева из тех, коих когда-либо зрел Грей. «Грей...» - молвила женщина. – «Не могу передать словами, как я благодарна тебе за то, что принял на себя ты сие начинание. Вскоре ты завершишь его. Сейчас ты должен следовать зову сердца и сокрыть доспех Рото в своем будущем обиталище – близ дома, который тебе суждено защитить». «Но где именно мой новый дом? И о каком обиталище ты говоришь?» «Все ответы ты получишь в свое время. Просто помни о том, что Свет всегда направляет праведных...» - молвила женщина, улыбаясь воину, а после исчезла во тьме, и Грей вновь обнаружил себя в пещере. Проснувшись, Грей еще долго возвращался мыслями к своему странному сну. Наконец, он собрался с мыслями, осознав, что усталость оставила его. Кроме того, во сне раны Грея, полученные в сражении со свирепыми волками, полностью исцелились. Солнце заходило на востоке, озаряя пещеру, открывая взору Грея рисунки на стенах. Судя по положению светила, он проспал не больше получаса – если, конечно, не целые сутки. «Рисунки на стенах...» - пробормотал Грей, присмотревшись к образам на каменной стене, которые прежде не замечал во тьме. Похоже, рисунки повествовали о каких-то событиях. «Эти образы... Именно это я видел во сне!» Рисунки отображали нескольких индивидов – мужчина, гном и эльфийка, работающие в кузне и создающие доспех. За долгие века рисунки поблекли, и детали их разглядеть было сложно. Но Грей был уверен, что доспех, представший ему во сне, был доспехом Рото – тем, который он носил сейчас. И он подозревал, кем была те женщина, которая предстала ему в самом конце видения. Единственное отличие двенадцати сцен, изображенных на стене пещеры, и того, что Грей видел во сне, заключалось в том, что образы не заканчивались в кузне, а изображали человека, стоящего у подножья огромного древа. Но рисунок сохранился крайне плохо, и деталей было практически не разобрать. «Богиня Рубисс...» - произнес Грей, обратив взор в сторону заходящего солнца. – «Спасибо за то, что наблюдаешь за мною и сим доспехом. Но куда же мне отправиться? Где окажется мой дом, моя семья?»
Неожиданно Грей услышал шум, доносившийся из кустарника. Кто-то выпрыгнул из зарослей, и Грей выхватил меч, дабы дорого продать свою жизнь. Узрев своего противника, он изумился: «Робин? Что ты тут делаешь?» Мужчина, оказавшийся перед Греем, был солдатом Домдоры и бывшим офицером Ангуса, младшего брата Грея; казалось, все это осталось в прежней жизни. «Грей, ты ли это?» - в изумлении вопросил Робин, приближаясь к Грею. Из зарослей появились солдаты – среди них были и те, кого Грей знал. Шесть месяцев назад, когда Грей был вынужден покончить с обратившимся в монстра братом и вознамерился отправиться в Тантегель, лишь Робин, командующий стражей виконта Фидоса, просил его остаться. «Весть о твоих подвигах в Тантегеле достигла даже нас, Грей. Но как ты оказался здесь?» Как оказалось, странствия привели Грея к одной из гор к северу от Домдоры. Робин со своими людьми обходил сии пределы дозором. Грей объяснил Робину причины своего нахождения здесь. «Понятно... Предлагаю тебе вместе с нами проследовать в Домдору. Я пошлю одного из своих людей, чтобы тот раздобыл тебе одежды – не следует всем видеть этот доспех». Робин кликнул одного из солдат, велел тому принести одежды и сундук – для доспехов. Он строго-настрого запретил солдату распространяться о доспехе Рото. Воин подтвердил полученный приказ, бросился исполнять его, и вскоре вернулся, принеся с собой означенные предметы. «Дуглас, отец Элизы, будет счастлив узнать о твоем приходе», - молвил Робин. Солдаты согласились со словами своего командующего. «Да, в последние дни в Домдоре немало гостей», - заметил один из воинов. «Серьезно? Много путников?» - осведомился Грей, радуясь тому, что вновь видит своих знакомых и товарищей. «Да, появилась в городе странная парочка. Сначала мы думали, что это супруги, но, как оказалось, нет». «Ты что, не знал, что мужчина – монах из деревни к западу от Кантлина, а девушка – жрица из высокогорного монастыря?» Солдат средних лет, любящий поговорить, начал рассказывать историю о встрече с сими индивидами. Их обоих атаковали монстры, они бежали из деревни и монастыря соответственно, и в горах разлучились со своими спутниками. «Монах был самым обычным человеком, а вот жрица казалась чем-то особенной, и она убедила его отправиться с Домдору, несмотря на то что он стремился достичь Кантлина». Лес, в котором встретились двое, был ближе к Кантлину, нежели к Домдоре. «Но жрица объяснила, что во сне к ней явилась Рубисс и велела отправиться в город, росло в котором древнее дерево». «Богиня Рубисс?» - воскликнул Грей, припомнив свой собственный сон, коий зрел прошлой ночью. «Бедный монах поведал об огромном древнем дубе в Домдоре. Помнишь его? Старый дуб, близ лавки Дугласа». Слушая рассказ солдат, которых, похоже, направила к нему Рубисс, Грей понял, что ему предначертано. Значение последнего рисунка в пещере и таинственные слова богини, которая говорила о том, что следует ему защищать новый дом и новую семью – все это стало для него понятным. «Смотри, отсюда уже виден дуб!» Впереди показался город. Древний город Домдора, в центре которого высилось огромное древо...
«Двое потомков Рото, наконец, встретились. Все идет так, как ты и задумал...» - произнес высокий мужчина, наблюдавший за образами, отражающимися в воде. «Но пройдет какое-то время, прежде чем две звезды судьбы истинное воссоединятся в Избранном». Стоя за спиной Марса, бога воинов, владыка богов, Митра, внимательно взирал на людей, отражающихся в источнике. Спустя долгие годы пребывания в монастыре линия крови дождя вскоре встретится с линией крови солнца, носителем коей выступал Грей, хоть сам он и не ведал об этом. Митра знал, что произойдет в будущем. В грядущие годы Грей избавится от тоски, снедающей его сердце. Отложит меч и станет кузнецом. Женится на Элизе. Примет для себя старое имя рода Дугласа, Магог. И у них с Элизой родится чудесный сын. Последняя в роду жриц, владеющих чудесной магии, выйдет замуж за монаха, с которым пришла в город, и родится у них дочь. И когда два рода сии объединятся, миру явится герой, которого бог Митра так долго ждал. «Когда дождь и солнце сойдутся вместе, образуется радужный мост. С иной его стороны пребудет мир и процветание. Но вам понадобится доблесть, смертные, ибо путь к сему радужному мосту будет долог», Митра приблизился к источнику, опустил руку на край его. Образ жилища Дугласа исчез, и ныне в чистых водах отражалось лишь голубое небо... *** В ужасном замке Короля Драконов, что возвышается над северной оконечностью острова. Глубоко в недрах замка, на одном из нижних уровней, один из генералов Короля Драконов — архимаг Залтотан — держал над пламенем близ трона своего повелителя крупный синий кристалл, читая заклинание с нечеловеческой концентрацией. Война в 1348-м году привела к жертвам далеко не только с человеческой стороны. Король Драконов тоже потерял множество своих подданных, погибших от рук отчаявшихся людей. Не говоря уже о том, что Сфера Света с годами начала терять свои сияние и силу, ослабляя магию самого Короля Драконов. Однако существовала одна хитрость, о которой тому рассказал великий демон подземного царства. «Потребуется всего две сотни лет, чтобы к Сфере Света вернулась ее прежняя мощь, мой повелитель», — так он сказал. Для Короля Драконов, который мечтал править не только Алефгардом и всеми земными землями, но и пределами мира верхнего, день восстановления Сферы Света станет днём, когда начнётся его второе вторжение. Его истинный триумф. Он поверил в слова демона и смиренно ждал все эти годы, и вот, осталось подождать всего семнадцать лет. Сущая мелочь. Синий кристалл в руках Залтотана покрылся трещинами и начал источать яркий свет, отчего лицо архимага дёрнулось в предвкушении. Он тяжело дышал, не сводя с него взгляда. Нетерпеливый рык вырвался из глотки Короля Драконов, когда тот в ожидании взглянул на своего подданного. Он ждал, когда тот наконец начнёт говорить. — Только что родился тот, в чьих жилах течёт кровь Рото, мой повелитель. — Ч-что?! Рото?! Существовали вещи, способные удивить даже Короля Драконов. Он вскочил со своего трона и уставился на изображение внутри синего кристалла: с трудом, но там можно было рассмотреть новорожденного ребёнка. — Он родился в Домдоре, на юге континента. И, мой повелитель, кристалл говорит, что когда этот мальчишка сможет заслужить любовь принцессы, у него будет достаточно сил, чтобы одолеть Ваше Величество... — Принцессы?! — Неделю назад у Лорика XVI родилась наследница. Об этом гудел весь Тантегель. — Тогда слушай внимательно, Залтотан, — прошипел Король Драконов. Тон его не терпел возражений. — Отправь все наши войска! Истребите всех — всех! — в Домдоре, но убедитесь, что носитель крови Рото сгинул! И отродье Лорика тоже!
Ночью к ним явились три странных путешественника. Первым был старый волшебник, что положил рядом с мальчиком карту, нарисованную на дубленой шкуре овцы, и скрылся в ночи, не произнеся ни слова. Вторым оказался священник — он вложил в руку мальчика сверкающий Камень Жизни и так же молча ушёл. Третьим был шут в пёстрых одеждах: он оставил ребенку переливающееся всеми цветами радуги крыло химеры, прежде чем навсегда исчез из поселения. Молодая пара озадаченно смотрела на своего мирно спящего сына, рожденного в год, месяц и день Короля, сжимающего в своих маленьких руках карту, камень и цветное крыло, и ничего не понимала. Когда-то в Алефгарде существовала легенда о том, что рожденный в день, месяц и год Короля ребёнок станет героем, посланным самой Рубисс, но она давно уже канула в лету. Едва ли её помнил хоть кто-то на континенте, не так ли?
Всё вокруг наполнилось какофонией ужасных звуков, лязга стали и криков ужаса, а в воздух поднимался столб дыма, словно от огромного поминального костра. Наступило утро. Холодный дождь бил каплями по пепелищу, что осталось от когда-то процветающей (насколько это возможно под гнётом Короля Драконов) деревни. Тут и там валялись трупы: мужчина в форме с разодранным горлом, девочка с посмертно застывшим в глазах ужасом, и её родители, что до последнего пытались защищать своё чадо. Вокруг царила разруха. Собирались стервятники, привлеченные запахом падали, — их можно было заметить на каждом углу, они неотрывно смотрели на распростертые на земле тела. Вскоре дождь сменился снегом. Глава 1. Тот, в чьих жилах течет кровь Рото В самом центре северной части Алефгарда тянется горный хребет, покрытый снегом даже в разгар самого жаркого лета — Алефгардский хребет. Одна из гор этого хребта — вулкан — и люди, несмотря на то, что тот уже много лет как неактивен, до сих пор его опасаются. Никто не забыл ужасное извержение в 1348-м. А на юге от этого хребта простирается долина Тантегель — живописное место близ моря, прилегающее к родовым землям одноименного королевства Тантегель, что принадлежат королевскому роду Лорик. Там же находится и их замок, окруженный городом. Когда-то он был сердцем Алефгарда, местом самой бурной торговли и поводом для гордости. Всё изменилось после битвы с войсками Короля Драконов в 1348-м году. Когда началось вторжение, весь город превратился в сплошное поле боя. Назвав столицу «последним бастионом», король Лорик VIII созвал подкрепления из других городов и принял последний бой. Битва была жестокой и кровопролитной, город с трудом выстоял, но это стало поворотным моментом для всего королевства. С того момента слава и процветание Тантегеля канули в лету, оставшись лишь легендой, передаваемой из уст в уста. Сейчас же в Тантегеле воспитывается один мальчик — энергичный парень по имени Ареф, что живёт и обучается прямо в местной кузнице.
Он кричал изо всех сил, рассекая воздух своим дубовым мечом. Бум! Эхо его голоса пронеслось почти по всей равнине, казалось, что задело собой даже бескрайнее небо. Зимы в Тантегеле были суровы, а уж в равнинах, где беспрепятственно гулял холодный ветер — и подавно. Ранним утром же и говорить нечего было о том, чтобы выходить на улицу: ветер со стороны Алефгардского хребта задувал такой, что заморозил бы и снеговика. Однако в свой пятнадцатый день рождения Ареф не боялся ничего, не обращал внимания ни на заледеневшие руки, сжимающие ствол дерева, ни на клубы густого белого пара, что вырывались изо рта вместе с его тяжелым дыханием. Сегодня он стал ещё ближе к тому, чтобы превратиться в настоящего взрослого. — Я собираюсь одолеть Короля Драконов, когда вырасту! Как великий Рото! — он говорил так с самого детства, когда был ещё совсем малышом. Да и кто мог его в этом винить? Дети в Алефгарде не привыкли слушать колыбельные перед сном, всем им рассказывалась легенда о великом герое Рото, что когда-то одолел Короля Демонов и принёс в Алефгард мир. Однако друзья Арефа лишь насмехались над ним и отказывались играть в его странные игры, где он неизменно оказывался героем, а они — армией Короля Драконов. Легенда — это всего лишь легенда, в конце-то концов. Когда мальчику было девять, его отец Гул сказал примерно то же самое. — Хватит этих глупостей! — крикнул он, прежде чем поставить сына в угол. С тех пор Ареф не поднимал эту тему в чьем-либо присутствии, однако рвения в нём с возрастом не убавилось. Напротив, его желание с каждым годом разгоралось всё сильнее. Прошло уже три года с тех пор, как он начал свои тренировки здесь, на вершине башни главного городского собора. Та была окружена плотной стеной, и Ареф без устали практиковал боевое искусство, не опасаясь, что кто-то заметит его за этим занятием. Подгоняемый мыслями о победе над Королем Драконов, он не давал себе ни дня отдыха, тренируясь и в жару, и в слякоть, и в метель с лютыми морозами. В самом начале пути его дубовый тренировочный меч казался неподъемной ношей, а сейчас он с лёгкостью орудовал им одной рукой. — Кья! — с боевым кличем он вновь рассек воздух, приложив к удару всю свою силу. Всё тело покрылось потом, от него шёл едва заметный белесый пар, однако Ареф вовсе не чувствовал себя усталым. Бегущие по лбу капли лишь заставляли его, удовлетворенного тренировкой, улыбаться. Последние полчаса он без устали двигался, носился туда-сюда, а его дыхание даже не сбилось. Успех! Восточную часть неба озарили первые лучи утреннего солнца. Ареф спрятал свой меч в выемку на крыше, как делал это всегда, и со всех ног побежал вниз по лестнице, чтобы выскочить из собора через чёрный ход. Едва он оказался снаружи, над его головой оглушительно загремел колокол, оповещая всех жителей города о наступлении утра. Когда Ареф вернулся домой, его отец Гул уже позавтракал и готовился к отбытию в замок. Будучи кузнецом, Гул периодически наведывался туда подлатать копья, мечи и прочее вооружение, и сегодня был один из таких дней. Ареф прекрасно знал, что отец всегда встаёт ни свет ни заря, когда ему нужно в замок. Знал, но всё равно ушёл на тренировку. — Д-доброе утро. Я только с прогулки, — пробормотал он первое пришедшее в голову оправдание, стушевавшись. — Проснулся раньше, чем обычно. — Тогда поторапливайся, тебе нужно поесть перед выходом, — мужчина кивнул головой в сторону корзины с хлебом. — Ты что, берёшь меня с собой? — удивился Ареф. — Меня?! — Тебе сегодня уже пятнадцать, не так ли? — улыбнулась его мать Джессика, наливая тёплого козьего молока в кружку сына. — Все ждут, что когда-нибудь ты тоже станешь помогать в замке, так что чем раньше ты обзаведешься там полезными знакомствами, тем лучше. — Отлично! — воскликнул мальчик, не в силах себя остановить. Это было неожиданно. Но так приятно! Ареф с детства мечтал оказаться за пределами замка, до этого дня, как и все дети в Тантегеле, он никогда не покидал его стен. Из-за демонов, бушующих за стенами замкового города, ни одному ребенку, не достигшему совершеннолетия, не полагалось покидать его без разрешения родителей. Конечно, до замка тут минут пятнадцать ходьбы, но тот всё-таки находился снаружи, а Ареф справедливо полагал, что там — снаружи — мир совершенно другой и стоит того, чтобы на него взглянуть. Он от всей души благодарил мир за свой пятнадцатый день рождения. Он ещё не знал, что в этот самый день рождения его судьба изменится навсегда.
— Ай! — недовольно вскрикнул мальчик, изо всех сил прижимая головной убор к себе. От ворот вдаль тянулась дорога, — тонкая, как лента, какой мать Арефа завязывала свои волосы, — ведущая к замку Тантегель. Ввсё это было ему знакомо, словно он давно уже привык к ощущению свободы.Ареф шагнул вперёд и вдохнул полной грудью, прежде чем поспешить за отцом. Замок, окруженный глубоким рвом, оказался просто огромным. Таким огромным, каким мальчишка никогда его и не представлял, рассматривая с вершины городского собора. Помимо рва, замок был окружен высокими стенами и четырьмя башнями, расположенными по периметру, а в центре — в центре красовалась самая высокая из них. Оттуда солдаты денно и нощно следили за тем, чтобы никто из подданных Короля Драконов и близко не подходил к замку и городу. Чуть правее от башни расположилось красивое массивное здание с красной крышей — дворец Лорика XVI. Стоило им оказаться у ворот замка как прямо перед ними опустился разводной мост. Гул кивнул солдатам на посту, и Ареф подумал, что отец наверняка хорошо с ними знаком — настолько приветливыми были их улыбки. Увлеченный своими мыслями, он так и застрял на месте, лишь спустя мгновение собравшись и поспешив за отцом. Вскоре за первыми воротами показались вторые, но те больше напоминали обычные парадные двери — как в городском соборе, только больше и шире. За ними их уже ждал бородатый капрал. Настолько высокий, что им обоим пришлось задирать головы, чтобы взглянуть тому в лицо. — Ты, Гул, можешь спать спокойно, когда рядом с тобой такой надежный охранник, — произнес капрал, когда Гул представил ему сына, и улыбнулся, обнажая ряд желтоватых зубов. — Мне нужно кое-что подготовить, прежде чем Гул сможет приступить к работе, так что ты, молодой человек, можешь пока осмотреться в замке как следует. — Правда?! — глаза Арефа сияли в предвкушении. — За складом находится кузница, мы будем ждать там, — капрал махнул рукой куда-то направо, в направлении нужного здания, и увидел, как Ареф уже несётся в совсем другую сторону. Хмыкнув, он крикнул ему вслед: — Только под руки никому не лезь! — Всегда он так, — Гул улыбнулся, едва его сын скрылся за углом казармы. — Энергии в нём ещё на десяток детей. За казармами находился сад — в его центре стоял высохший, нерабочий фонтан, и на дне его резервуара скопилась целая куча жухлых, вялых листьев. Кипарисы вокруг тоже завяли, поддавшись зимним морозам, да и в целом сад в это время года мог похвастаться разве что красивыми лестницами, ведущими в сторону дворца. Увлеченный видом, Ареф не обратил внимания как его шляпу сдуло резким порывом ветра. Головной убор пролетел несколько метров и опустился на вершину старого колодца поодаль от кипарисовых зарослей. У колодца не было ни ведра, ни подъемника — только закрывающая верхушку деревянная крышка, куда и свалилась шляпа. Встав на неё коленями, Ареф протянул руку и почти дотянулся до неё, когда дерево у него под ногами вдруг скрипнуло и с треском проломилось. — А-а-а! — мальчик кричал, падая вниз вместе с деревянными щепками. Дно старого колодца было покрыто мхом и старыми листьями. Приземлившись, Ареф какое-то время не шевелился и тяжело дышал. Ему казалось, что он задыхается. Это был всего лишь страх. Отряхнувшись, он заметил, что не просто не сломал себе ничего — ни единой царапины не получил, настолько мягкой оказалась посадка на мох. Водрузив шляпу обратно на голову, он попытался залезть наверх по колодезной стене. Стену собирали из множества камней размером примерно с человеческую голову. Обточенные водой, гладкие, они едва ли подходили для того, чтобы карабкаться наверх, но Ареф не собирался сдаваться. Ловко цепляясь за щели между камнями, он уверенно лез наверх, пока не соскользнул и не свалился обратно на покрытое мхом дно. — Чёрт! Ему хотелось пнуть ближайшую стену, но рисковать мальчик не стал, ограничившись презрительным взглядом, будто после этого стена должна была одуматься и стать послушнее. Тогда-то он и заметил странный отблеск. — Чего? — ведомый любопытством, он заметил, что блеск — нет, сияние! — исходит из трещины между парой ближайших камней. Не в силах сопротивляться любопытству, он протянул к ним руку... и стена вдруг сама собой обрушилась, заставляя его вскрикнуть от страха и удивленно отпрыгнуть в сторону. В стене теперь зиял проход, достаточный для одного человека, и впереди виднелся блеск — словно какой-то драгоценный камень манил его за собой, призывал пойти дальше. — Это что ещё такое? Словно зачарованный, Ареф всё смотрел и смотрел на этот загадочный свет, пока не понял, что стоит и пялится уже добрых пять минут. Он наклонился, постарался заглянуть глубже в открывшийся в стене проход и увидел, как свет отдаляется, зовёт его за собой. Как живой. Было непонятно, когда и кем был построен этот туннель. Скорее всего, он должен был служить запасным выходом из замка в случае опасности — Ареф готов был поспорить, что именно к замку тот и ведёт. Это было его последней мыслью, прежде чем таинственный туннель привёл его к первой развилке. На мгновение потеряв из виду влекущее его свечение, мальчик растерялся. Двинулся вперёд лишь тогда, когда в правом коридоре замаячил знакомый блеск. Чем дальше он шагал, тем больше эта система туннелей походила на лабиринт: развилок становилось всё больше, кое-где проходы затапливала вода, а где-то туннель внезапно делился не на две, а на пять, семь и даже десять ведущих в разные стороныответвлений. Ведомый вперёд светом, Ареф не боялся заблудиться. Вскоре он добрался до высокой каменной лестницы. Та осыпалась от времени, карабкаться по ней наверх было тем ещё удовольствием, однако мальчик откуда-то знал, что всё это не зря. Чувствовал. Каково же было его разочарование, когда он уткнулся в каменную стену. В тупик. Яркий всполох света погас, поглощенный старой каменной кладкой. В отчаянии Ареф ударил кулаками по стене, хотел было вцепиться в камни и чуть ли не выдрать их оттуда, но стена внезапно исчезла. Растворилась, словно её никогда и не было, открывая путь к выходу из туннеля. Он оказался в какой-то комнате. Отряхивая с лица и ладоней паутину и пыль, Ареф наконец позволил себе осмотреться и рассмотреть то помещение, куда привёл его этот удивительный огонёк. — Ничего себе! Здесь было светло. Так светло, что свет отражался от золотых украшений, кубков и другой посуды, от умопомрачительной красоты доспехов и дорогих тканей, от блестящих драгоценных камней всех расцветок. Да Ареф половины из них не то что в жизни, в книгах-то никогда не видел! Он оказался в королевской сокровищнице под дворцом. Из всех сокровищ, изо всех этих богатств Ареф обратил внимание лишь на небольшой красный камень неподалеку. Он был настолько маленький, что мальчик легко уместил бы его в одной руке, да и сиял не так ярко как остальные, однако отчего-то он не мог оторвать от него глаз. — Что происходит?.. Тот самый сгусток света, что привёл его сюда, неспешно плавал взад-вперёд близ камня и, казалось, частично в нём исчезал, заставляя драгоценность сверкать ярче и ярче. Ведомый неизвестным ему чувством, не в силах контролировать собственное тело, Ареф протянул вперёд руки. Желание оказалось гораздо сильнее здравого смысла. Казалось, что стоит коснуться его и его затянет внутрь, они с камнем станут одним целым. Едва его пальцы сомкнулись на гладкой поверхности камня, сгусток света растворился в нём, исчез. Его буквально засосало туда. — Чего?! Пораженный увиденным, Ареф одернул руку и случайно задел ею шлем. С оглушительным гулом тот свалился на пол, потянул за собой стойку с доспехами, и мальчик был уверен, что этой какофонией можно было поставить на уши весь дворец, как бы глубоко ни находилась сокровищница. — Кто здесь?! — раздались крики охраны за дверью. — Кто-то проник в сокровищницу! Уже через несколько мгновений в шею Арефа уперлось острие пики. Дворцовая охрана времени даром не теряла и нанята была на службу не просто так. Белый от страха, Ареф не мог даже пошевелиться, не то что слово сказать. И куда больше дворцовой стражи его пугал тот факт, что таинственный свет растворился в этом красном камне. Пропал. Вдруг своим любопытством он сотворил что-то ужасное? Вдруг этот свет был важен для королевства? Стража, заметив, что тот самый красный камень изменился, вдруг замолчала. — Что здесь происходит?! — в сокровищницу ворвался капитан. — Мы поймали грабителя, сэр! — один из стражников ткнул в Арефа пикой, едва не задевая лезвием кожу. Взгляд капитана упал на камень, он вдруг побледнел и издал звук, страшно похожий на урчание голодного желудка. — Я ничего не делал! — попытался оправдаться Ареф, глядя на капитана. — Я к нему просто прикоснулся! — Ты его трогал? — Едва коснулся! А потом этот свет исчез... И всё! — Тьфу! Уведите его отсюда! — не задумываясь, рявкнул капитан.
Удивление оказалось настолько велико, что в первые несколько секунд он позволял себе лишь расхаживать по залу близ трона и глубоко дышать. В конце концов, кое-как успокоившись, он велел привести к нему найденного в сокровищнице мальчишку. Лорик с ног до головы оглядел Арефа, когда три гвардейца привели его в тронный зал. Взгляд его был цепким, острым, он будто высматривал в мальчике слабые места. Помимо короля собственной персоной, в зале присутствовали ещё три лейтенанта и капитан стражи. Гвардейцы оставили Арефа у самого трона и тут же скользнули в тень, скрылись в ближайшем углу тронного зала. — Имя, — успокоившись, приказал король. Он не сводил с ребёнка глаз. — Назови своё имя, мальчик. — Меня зовут Ареф, я сын кузнеца, что прибыл в замок подлатать оружие, — послушно ответил мальчик, держа голову прямо и глядя Лорику в глаза. Он готов был понести любое наказание, боялся, однако держался стойко, подобно настоящему солдату. — Ареф, значит? — Да, сир. В тронном зале воцарилась тишина. Лорик внимательно разглядывал Арефа: всё ещё молодой, мальчик уже скрывал в своих глазах зачатки настоящей мудрости, а черты его лица были остры и кое-где даже жестковаты. Что гораздо важнее — манера, с которой он держался перед королём. Именно такого человека Лорик и ожидал увидеть. Наконец в глазах правителя заискрилась радость. — Что ж, приятно познакомиться, — громко произнёс Лорик, глаза его сияли, — наследник крови Рото! А ведь все они думали, что никому и никогда не доведётся произнести эти слова. — Р-рото?! — Ареф отступил назад, не в силах поверить собственным ушам. Это он-то наследник крови великого героя? — Что... Я... Вы это серьёзно?! Удивленный и обеспокоенный тем, что это какое-то недоразумение, мальчик повернул голову и взглянул на капитана стражи, словно искал поддержки. Ждал, что тот скажет, что Ареф просто забрался в хранилище — обычный любопытный ребенок, ничего больше; но тот лишь кивнул ему. Лорик рассказал о сем факте всем, и единственным, кто не понимал, что происходит, оставался сам Ареф. — Я прекрасно понимаю твоё удивление, но... Король на мгновение отвернулся и выудил что-то из небольшого столика близ трона, какую-то вещицу, завёрнутую в белую ткань. — Нельзя обмануть Солнечный Камень. С тихим шорохом ткань слетела вниз, являя взгляду Арефа тот самый красный камень из сокровищницы. — Солнечный Камень? — Да, это он. Когда-то эта вещица принадлежала Рото. Когда тот избавил мир от Короля. Драконов, к нам явился мудрец, что сражался с Рото рука об руку. Он вверил нам Солнечный Камень и передал послание от Рото: «Когда Алефгард вновь погрузится в хаос, появится тот, кто лишит Солнечный Камень света, — этот человек, наследник моей крови, спасёт Алефгард». Ареф не мог оторвать глаз от драгоценности. Чем же был тот свет, что так легко растворился под его прикосновением? Это какая-то частица души Рото? Может быть, что-то божественное? Дух?.. — С тех пор прошло немало времени, — продолжал объяснять Лорик. — И то, чего так страшился Рото, всё же произошло. Мы проиграли войну с Королём Драконов в 1348-м году. Первое время люди со всего континента прибывали сюда, чтобы попытать счастья и дотронуться до камня, однако ни одного из них камень так и не признал. Честно говоря, до сегодняшнего дня мы о нём уже и не вспоминали. Ареф осторожно взял Солнечный Камень в руки. Поверхность его была гладкой, тёплой и блестящей, а его вес ощутимо оттягивал ладонь. Быть может, поглотив свет, он пытался поглотить и Арефа тоже? Он никогда ещё не испытывал ничего подобного. — Но я, Ареф, — голос короля слегка дрогнул, в уголках его глаз скопились слёзы, — никогда не терял веры. Я знал, что однажды потомок Рото всё же появится, и вот этот день наконец настал! Последние два века история Алефгарда была наполнена лишь болью и отчаянием, но сейчас, когда перед ним стоял этот молодой, напуганный собственным происхождением мальчишка, Лорик чувствовал, что отчаяние потихоньку отступает. У них всё ещё оставалась надежда. — Ареф! — воскликнул король, взяв мальчика за руку. — Ты — наследник Рото, и Солнечный Камень по праву принадлежит тебе. Только тот, в чьих жилах течёт кровь настоящего героя, сможет найти путь на остров Короля Драконов. Вперёд, верни нам Сферу Света, верни в Алефгард мир! Своими собственными руками! Лорик так сильно стиснул пальцы Арефа, что они грозились сломаться под силой его прикосновения. — Хорошо, Ваше Величество! — ответил он, стараясь сжать ладонь монарха с тем же рвением. Ареф понятия не имел, откуда в нём взялась кровь Рото, однако лишних вопросов сам себе не задавал. Солнечный Камень выбрал героя, деваться было некуда. Может, это была его судьба. Или долг. Или предназначение. Неважно, теперь отступать поздно, пусть он и с трудом представлял себе, как именно будет побеждать Короля Драконов (настоящего, а не того, которого каждый день представлял на крыше храма). Он верил, что Солнечный Камень ему подскажет. Всё это время один из гвардейцев в самом углу зала испепелял Арефа взглядом. Его глаза на мгновение вспыхнули красным, но этого, конечно, никто не заметил. — Кстати говоря, Ареф, сколько тебе лет? — задал очередной вопрос Лорик. — Пятнадцать, Ваше Высочество. — Пятнадцать... — на лицо короля тут же набежала тень. — Что-то не так? — Нет-нет, вовсе нет, — сказал он и грустно улыбнулся. В тот же момент тот самый гвардеец выхватил из ножен меч и швырнул его в Арефа. — А-а-а! Ареф мгновенно перекатился в сторону, демонстрируя настоящие чудеса акробатики, а большая часть присутствующей в зале стражи бросилась на защиту своего короля. Гвардеец намеревался нанести ещё один удар, пока Ареф не успел подняться с пола. Самый младший из лейтенантов, которых Ареф видел ещё в сокровищнице, вытащил из-за голенища сапога кинжал и метнул его прямо в гвардейца, ранив того в правую ногу. Тот застонал и повалился на пол, прям на Арефа, который в панике оттолкнул его в сторону. — Ты что творишь?! Совсем с ума сошёл?! В ту же секунду спохватились и остальные, приставляя мечи к горлу нарушителя. Бежать ему было некуда. Однако тот не сильно расстроился и лишь усмехнулся, глядя на них, когда его лицо вдруг начало покрываться глубокими морщинами. Все в зале как один побледнели. Никто не ожидал, что слуги Короля Драконов сумеют пробраться прямо в самое сердце замка. В следующее мгновение бывший гвардеец с лёгкостью оттолкнул в сторону ближайшее лезвие меча и поднялся на ноги. Кожа его осыпалась, являя миру настоящего рыцаря-скелета, который тут же попытался напасть на Арефа вновь. — Получай! — Ареф атаковал первым, целясь куда-то в район плеча — он намеревался если не поломать на части, то хотя бы обездвижить скелета. В зале раздался ужасающий треск. Туловище солдата буквально разваливалось на части, он удивленно смотрел на Арефа и наверняка раскрыл бы свои глаза шире, не будь они просто глазницами. Он был удивлён и пытался из последних сил поднять меч, дать отпор, только сил уже не было. Скелет распадался на части, возвращаясь к тому состоянию, в каком его тела коснулась ужасная некромагия Короля Драконов.
Услышав, что произошло в замке, мать Арефа, Джессика, не могла поверить своим ушам. — Ареф — наследник Рото? — спросила она у Гула, в глазах её стояли слёзы. — Как такое могло произойти? Как?! Но Гул ей не ответил. Он продолжал сидеть на месте, глядя на свои руки, на его лице застыл настоящий ужас. Он узнал о происшествии гораздо раньше жены, быть может раньше самого Арефа. Стража доложила ему, что его сына арестовали, поймали прямо в королевской сокровищнице, а ещё — что его сын стал тем, кто потушил Солнечный Камень. — Почему мы должны следовать этому глупому приказу?! Отправлять нашего сына на смерть! — Мам, не переживай, я справлюсь, вот увидишь. — Ареф! — мать в ужасе воззрилась на него. — И речи быть не может! Ты Королю Драконов не ровня! К тому же, армия жутких тварей сожрёт тебя, едва ты из деревни выйдешь! Почему? Почему они отправляют на это ребенка? Почему мы должны жертвовать своим единственным сыном, зная, что он погибнет?! Ни одна мать в море не пойдёт на это! — А если я этого не сделаю, то Король Драконов просто уничтожит мир! На это ты готова пойти? — Мы ничего не можем с этим поделать! — Можем! Я могу! — Есть вещи и получше верной смерти! Я просто... просто... — голос её сорвался, Джессика расплакалась, утирая слёзы уголком своего передника. На столе давно уже остывало любимое блюдо Арефа — тушеное мясо ягненка. Она провела у печи несколько часов кряду, стараясь устроить для сына настоящий праздник, а теперь от него не осталось и следа. Свечи, расставленные по комнате, медленно догорали. — Полагаю, нам не стоит противиться судьбе, — едва слышно пробормотал Гул. — Гул! — в отчаянии воскликнула Джессика, глядя на мужа. — Ареф... — несмело начал он. — Я всегда был уверен, что ты пойдёшь по моим стопам, возьмёшься в будущем за молот и станешь кузнецом. Для нас с мамой это было само собой разумеющимся. И в тот день, когда ты сказал, что пойдёшь и лично сразишь Короля Драконов, я разозлился. Так сильно, что даже поднял на тебя руку. — Я помню. — Я думал, это всего лишь детская глупость и пройдёт само собой. Такое часто бывает. А потом ты начал ежедневно тренироваться на башне местного собора. — Ты что, знал об этом?! — на лице Арефа застыло искреннее удивление. — Я знаю о тебе всё. Даже то, что ты начал заглядывать к старику Мерсеру. Я твой отец, в конце-то концов. Мерсер был восьмидесятилетним шаманом, к которому Ареф захаживал, желая научиться хоть каким-то заклинаниям. За тот короткий период, что мальчик числился его учеником, он успел освоить целых три простых заклятия. — У меня сжималось сердце каждый раз, когда ты уходил рано утром. Каждый раз, когда ты опускал этот проклятый деревянный меч. Это очень больно, но, думаю, мы действительно не можем противостоять судьбе. Правда в том, Ареф... — Гул замолчал на мгновение, будто даже дышать перестал. — Что мы кое-что от тебя скрывали. Кое-что, что должны были рассказать тебе много лет назад. — Нет, Гул! — Джессика схватила его за руку, отчаянно замотала головой. — Хватит, Джессика. Рано или поздно он должен об этом узнать, и как бы уже не оказалось поздновато... — с глубоким вздохом мужчина крепко сжал руку жены в своей. — Правда в том, Ареф, что ты не наш ребёнок. — Что?! На мгновение время для Арефа остановилось. У него закружилась голова, он подумал было, что ослышался, но нет — Гул смотрел на него со всей серьёзностью, он просто не мог лгать в такой момент. Не о таких вещах! — Неправда! — словно маленький мальчик, Ареф кричал, пытаясь отрицать очевидное. — Правда. — Мама!.. В поисках поддержки Ареф обернулся к матери: та стояла рядом с отцом, по её щекам градом текли слёзы. Она промолчала. Со стуком ветер открыл одну из оконных ставень. Ареф оставался на месте, не в силах переварить полученную информацию. Было бы лучше, если бы у него из-под ног буквально выбили почву, чем ощущать на себе эти пустоту и беспомощность. Почувствовал слабость, он опустился на ближайший стул. — Тогда где мои родители? Что с ними произошло? — голос дрожал, Ареф был в шаге от того, чтобы расплакаться, как ребенок. — Всё это произошло пятнадцать лет назад...
За один день пути до Тантегеля караван разбил лагерь близ горного перевала, в тени гор и густых лиственных деревьев. Стояла беззвездная холодная ночь, в горных долинах задувал студеный ветер и Гулу было искренне жаль тех, кого оставили караулить караван до утра. Большая часть лагеря давно уже спала, а он всё никак не мог заснуть. Путешествие и волнение не давали ему покоя. Уже завтра они прибудут в Тантегель, он снова увидит жену спустя целых полгода. Внезапно тишину разрезал приглушенный, едва слышный звук, напоминающий скулёж раненного животного. Гул напрягся, прислушиваясь, стараясь различить отзвуки в завываниях холодного ветра. Это был плач! Кому-то требовалась помощь! Гул выбрался из палатки и двинулся вглубь леса, постоянно оглядываясь по сторонам. Плач раздавался из небольшой пещеры, пробитой прямо в скале. С осторожностью Гул заглянул внутрь. — Ох! — в ужасе Гул прикрыл рот рукой. В пещере обнаружилась женщина лет от силы двадцати, она скрючилась так, словно пыталась кого-то защитить. Он точно знал, что она мертва: её плоть была местами обуглена, где-то и вовсе отсутствовала; она провела здесь не меньше недели. Что гораздо хуже, в её руках, под её сгорбленным телом надрывался и плакал младенец в грязной пеленке.
— И эта женщина... Она — моя мать? — Скорее всего. Не могу сказать, Ареф, но и отрицать тоже не могу. Не было ничего, что позволило бы мне узнать, кто она, но... Гул на мгновение вышел из комнаты и вернулся с небольшим тканевым мешочком — он вытащил его из комода в спальне, где семья хранила все свои ценности. — Вот это камень ты сжимал в руке, а вот это было прикреплено к чудом уцелевшей пеленке, — мужчина извлек из мешочка блестящий синий камень и карту, нарисованную на куске кожи. — Это было настоящее чудо. Ты выживал там один в течение недели, если не больше — без воды, еды и материнского молока, на лютом морозе. Ещё тогда я подумал, что в таком ребенке наверняка заключена недюжинная сила, что ему судьбой предначертано вершить великие дела. Я всей душой в это верил. К счастью, с нами в караване путешествовал священник и на следующее утро я попросил его похоронить ту бедную женщину, а тебя забрал с собой, в Тантегель. Я сам дал тебе имя, Ареф, то есть «ветер и земля» на алефгардском наречии. Тогда я надеялся, что оно сработает как талисман на благополучие и какую-никакую надежду для всего Алефгарда... Ареф долго смотрел на блестящую синюю драгоценность и наконец взял её в ладонь. Восхитительное чувство, оно чем-то напоминало его соприкосновение с Солнечным Камнем. — Когда я вернулся, твоя мама была в восторге. Мы пять лет были женаты, а своего ребенка всё не было и не было... Мы решили, что ты был послан нам свыше и что мы воспитаем тебя не хуже, чем собственного. Джессика всхлипнула, утерла слёзы уголком передника. Ей вспоминались те минуты счастья, когда Гул вернулся из своего затянувшегося путешествия с малышом. — Известие о том, что ты — потомок Рото, застало меня врасплох, но... Я всегда подозревал, что рано или поздно что-то такое произойдёт. Я чувствовал. Наша с Джессикой затея с самого начала была обречена на провал... — Кто бы что ни говорил, ты навсегда останешься нашим сыном, Ареф! — настаивала Джессика, судорожно сжимая пальцами многострадальный передник. — Верно, ты наш сын, Ареф, — кивнул в подтверждение Гул и мягко опустил руки на дрожащие ладони жены. — И мы гордимся тобой. — Д-да... да, — с трудом согласилась Джессика. Сдерживать слёзы стало невозможно. Чувствуя распирающее изнутри тепло, Ареф расплакался и даже не понял, что жар на его щеках — это бегущие вниз дорожки слёз. — Ареф, — впервые за долгое время Гул улыбнулся, широко и открыто, показывая зубы. — Давай, задай жару Королю Драконов. — Что?! — Уничтожь его, как сделал однажды Рото с Королем Демонов, спаси Алефгард. Это у тебя в крови. Твоя судьба, Ареф, ты был рожден для этого. Юноша неуверенно взглянул на мать. Та молчала, сдерживая слёзы, подрагивала. В конце концов, она подняла глаза на сына и кивнула. И Ареф был благодарен ей от всего сердца. Он не сумел бы уйти, зная, что мама так и не смирилась с его решением. С предназначением. Прошло два дня. К рассвету Ареф наконец закончил приготовления. С ног до головы облаченный в добротную кожаную броню, не сковывающую ни единого движения в бою, и накинув сверху куртку, он проверял дорожную сумку: травы и защитные обереги от Джессики, синий камень и карта, найденные при нём в детстве, и множество других необходимых в путешествии вещей. Всё на месте. Прочитав долгую молитву, Ареф, Гул и Джессика делили свой последний совместный завтрак. Едва завтрак подошёл к концу, в доме показался молодой лейтенант, присланный самим Лориком XVI — тот обещал обеспечить потомка Рото всем необходимым. Конечно же, тем, что он сам считал необходимым будущему герою. Молодой солдат с благоговением протянул Арефу искусной работы меч и увесистый мешок золота. Рукоять клинка украшали родовой герб королевской семьи и крылатая львиная пасть, инкрустированная красными драгоценными камнями. Оружие сияло, демонстрируя не только свою красоту, но и опасность — таким мечом легко было разрубить человека пополам, не говоря уже о том, что всякие прихвостни Короля Драконов должны были расступаться в стороны от одного только его сияния. — Его Величество просил передать тебе следующие слова: «Прими этот меч и береги себя», — начал лейтенант. — Но у меня есть ещё одна просьба. Не от короля, эта — моя личная. На лицо солдата вдруг набежала тень. Он помолчал какое-то время и решился продолжить: — Пожалуйста, попробуй найти принцессу Лору. — Принцессу?.. Но я думал, что она... Каждый в королевстве прекрасно знал, что дочь Лорика XVI была убита приспешниками Короля Драконов вскоре после рождения. — Вы хотите сказать, что она жива?! — Не уверен, — лейтенант покачал головой, выражение его лица было мрачнее тучи. — Просто у меня есть смутное ощущение, что что-то здесь нечисто. В ту ночь, когда все собрались отпраздновать день рождения принцессы, я впервые заступил на службу и меня поставили на охрану дворца. Словно зная, в какой именно день родится девочка, Король Драконов наслал на замок целый отряд теневых рыцарей. Гувернантку принцессы Лоры буквально разорвали на части. — Отряд теневых рыцарей?! Арефа будто не слышали. — Моя старшая сестра тогда была кормилицей принцессы, она схватила её и вынесла из замка, пока рыцари её не нашли. Естественно, мы отправились по её следу. Первое время не было ничего, а потом... Лейтенант прикусил губу, очевидно, эти воспоминания до сих пор болью отдавались в его сердце. — Её тело нашли в воде, вниз по реке, близ утёса. Только моей сестры. Сколько бы мы ни искали, тело Лоры так и не нашли. — Но ведь это не значит, что она... — Знаю, знаю. Может, её унесло дальше по течению или вообще нашёл какой-нибудь монстр, но... — солдат осёкся, будто ему не хотелось озвучивать вслух тот факт, что принцессу могли попросту съесть. — Но всегда есть вероятность, что её просто схватили и забрали в плен к Королю Драконов. Будь она жива, ей в этом году исполнилось бы пятнадцать, как и тебе. — Пятнадцать, да? Внезапно Ареф вспомнил о той печали, с какой король Лорик XVI говорил о пятнадцати годах. Должно быть, тогда он подумал о своей дочери. — Но король ничего не говорил об этом. Почему? — Таков уж наш король. Он всегда ставит благополучие государства и счастье своего народа выше собственных интересов. — Значит, он тоже надеется, что Лора жива? — Понятия не имею. Но знаю, что он, оставаясь один в своих покоях, часто плачет. Знаю, что думает о той доброй и красивой гувернантке и вспоминает лицо своей дочери. Они всё ещё живут в его сердце. Снаружи зазвонили колокола, собор сообщал о наступлении утра. Настало время покинуть дом.
Сегодня в покоях архимага Залтотана, в сердце замка Короля Драконов, собрались четыре Генерала Тьмы: теневой рыцарь, дьявольский рыцарь, рыцарь-жнец и звездная химера. На повестке дня стоял критически важный вопрос: стоит ли сообщать Королю Драконов об этом недоразумении? До восстановления сил Сферы Сфера оставалось всего два года из отведённых двухсот и появление на поле назойливой мухи в виде потомка Рото Генералов только раздражало. — Если информация верна, то чей же труп мы преподнесли Королю Драконов пятнадцать лет назад? — обратился Залтотан к дьявольскому рыцарю. Будь у того язык, он бы его прикусил. Пятнадцать лет назад именно дьявольский рыцарь руководил нападением на Домдору и он же доставил обгоревший труп младенца прямо к своему повелителю, убеждая того, что это и есть потомок Рото. Досадно будет узнать, что всё оказалось напрасно и он попросту упустил добычу. — К тому же, — на этот раз Залтотан обратился к теневому рыцарю. Едва услышав доклад мертвяка, архимаг тут же вспомнил о ещё одной составляющей того пророчества. О принцессе. — Если дочь Лорика до сих пор жива... — У тебя нет оснований для подобных обвинений, архимаг! — За исключением того, что её тела так никто и не увидел. Теневой рыцарь хмыкнул, отвернувшись. Весь его вид выражал собой пренебрежительность и презрение. В ту ночь он возглавлял штурм замка Тантегель, прихватив с собой свой лучший теневой отряд. Уже через несколько дней теневой рыцарь вернулся с докладом о том, что принцесса мертва и более не представляет опасности. Тела её он Королю Драконов не предоставил, но тот был так воодушевлён смертью наследника Рото, что не обратил на это никакого внимания. — В любом случае я предлагаю пока что не сообщать Королю Драконов эту новость, — начал дьявольский рыцарь, поочередно глядя на всех участников внепланового собрания. Он ожидал возражений. — Что ж, очень хорошо. Нам нужно удостовериться в их подлинности, прежде чем беспокоить владыку. Выяснить, действительно ли в жилах мальчишки течёт кровь Рото... — архимаг взглянул на химеру, ожидая её согласия. — Как скажешь, — недовольно вздохнула та и кивнула. — Благодарю, —откликнулся дьявольский рыцарь. — Мальчишкой лучше заняться мне, — произнёс Залтотан. — Ты что, опять собираешься его использовать? — скривился теневой рыцарь. В сердцах он плюнул архимагу под ноги. Собрание закончилось, и Генералы разошлись. — А теперь приступим, — едва за ними захлопнулась дверь, архимаг Залтотан потянулся к синему кристаллу. В отличие от всех остальных Генералов Тьмы, Залтотан когда-то был верховным жрецом в храме Рубисс. Он погиб в 1348-м году и был воскрешён некромагией Короля Драконов, а впоследствии присягнул ему на верность и прослыл одним из самых сильных и преданных его слуг. Служил в храме и ещё один человек, воскрешенный Королём Драконов — сын и ученик Залтотана, к которому тот сейчас взывал. Синий кристалл поглотил сияние, что срывалось с кончиков пальцев архимага, когда тот чертил ими в воздухе сложный магический символ, и озарил комнату ярко-голубым светом. Сосредоточившись на образе призываемого, Золтотан громко и отчётливо произнёс его имя: — Домовой! Глава 2. Гарин Когда-то весь Алефгард был испещрен широкими трактами, соединявшими между собой крупные города и поселения. К сожалению, после катастрофы в 1348-м все тракты были уничтожены вместе с придорожными постоялыми дворами, где останавливались передвигающиеся по ним караваны и обозы путешественников. Один из таких постоялых дворов — Киева — когда-то располагался на перекрестке дорог. Здесь можно было повернуть как на восток, в Тантегель, так и на юг, в сторону Домдоры и Кантлина, или на север, в Гаринхам, который находился неподалеку от моря. А если двинуться ещё дальше на восток, далеко за Тантегель, можно было попасть в восточный Алефгард – и в далекий юго-восточный город Римулдар. Ареф двигался на запад по старой тантегельской дороге и, едва достигнув руин Киевы, повернул на север.
Такая погода держалась уже пятый день. К этому времени Ареф планировал добраться до северного побережья, но из-за постоянных бурь ужасно отставал от графика. Не в силах выдержать очередной порыв ветра, Ареф отвернулся и почувствовал, как потоки воздуха нещадно бьют его в спину. Будто ветер руки себе отрастил и теперь беспощадно молотил юношу кулаками. Сгорбившись, он глубоко вздохнул. Его путешествие только началось, а на него уже несколько раз нападали монстры: сначала это было круглое безногое существо с треугольной головой — таких в народе называли слизняками, они появились в Алефгарде много лет назад; существо едва доставало Арефу до талии, однако славилось невероятной жестокостью. — Тупая ты луковица! — тогда он думал, что расправится с чудовищем одной левой, но не тут-то было. — Умри, каштан-переросток! — он опускал меч вновь и вновь, но слизняк оказался проворнее. Он легко избежал ударов и со странным звуком, напоминающим смешок, бросился на Арефа треугольной головой вперёд. — А ты неплох для тупоголового овоща, — наконец меч настиг монстра, из его искалеченного тела потоком хлынула чёрная кровь. Орошая собой землю и страшное, пузырящееся тело, она мгновенно впитывалась в почву. Во второй раз на него налетели твари с неба. Как и слизни, огромные летучие мыши – дрейки - жили в Алефгарде на протяжение долгих лет, предпочитая выслеживать свою добычу с высоты птичьего полета, а потом бросаться на неё, обнажив острые клыки. Мечом парировать наносимые с воздуха удары оказалось сложновато, так что Ареф впервые попробовал воспользоваться боевой магией: сделал замысловатый пасс руками и бросил в дрейков заклятие огня. Тварей мгновенно охватило пламя, они с дикими криками боли повалились вниз. Но, несмотря на обилие монстров, самой большой опасностью и самым жестоким противником Арефа оставалась сама пустыня. Пронизывающий холод, песчаные бури — они яростно набрасывались на юношу, стараясь сбить с пути и призывая отступить назад. Одно счастье, что к этому не примешивался снег. В бурю Ареф ни за что не сумел пройти через пустыню. А причины добраться до Гаринхама у него были веские. Настолько веские, что он готов был терпеть даже свирепость зимы посреди пустыни. «Существует древняя алефгардская легенда. Она гласит, что когда в Алефгард вновь придёт беда, истинный наследник Рото сможет снять печать с могилы Гарина», — об этом рассказал ему Лорик XVI сразу после нападения костяного рыцаря в тронном зале. Гарин был тем, кто любил земли Алефгарда больше всего на свете. Не найти было более преданного и восторженного барда на всем континенте. Он погиб триста двадцать лет назад, сразу после того, как произнёс пророчество о падении привычного мира. Никто не прислушался к его словам, и погиб он во время одного из своих скитаний по континенту, презираемый и недооцененный. Потому его могилу и опечатали прямо в день похорон. «Снимешь печать и наверняка поймёшь, как пробраться на остров Короля Драконов», — добавил Лорик. — Как же больно, — Ареф вновь двигался против ветра, прикрывая лицо и осторожно, медленно ступая вперёд. Волдыри мозолей на ногах прорвались, доставляя юноше сильный дискомфорт. Остановившись на мгновение, он приложил к ранам припарки, однако легче не стало. Ему бы остановиться и отдохнуть, дать организму возможность залечить раны хоть немного, да только не мог он себе такую роскошь позволить. Во фляге воды осталось на пару раз, а из съестных припасов была лишь полоска вяленого мяса. — Дело дрянь, — в сердцах фыркнул Ареф. Отправляясь в это путешествие, он был уверен в себе и торопился, думая, что всё это легко и просто. Торопился так сильно, что теперь все его ноги были покрыты мозолями, а идти дальше приходилось через силу и ужасную боль. Да и так расточительно относиться к припасам тоже не стоило — он знал, что они не бесконечны, да только не задумывался об этом, пока они не подошли к концу. В бессилии Ареф опустился на колени, готовый буквально стукнуть себя за собственные глупость и беспечность. Едва он собрался это делать, как обратил внимание на простирающиеся впереди горы. Лишь собрав в кулак все силы, Ареф сумел добраться до них до наступления ночи. Стараясь избежать порывов холодного, жестокого ветра, Ареф спрятался под ближайшей скалой. Здесь было тихо, ветер сюда не проникал и, вытаскивая из походной сумки припарки, юноша подумал, что здесь вполне можно заночевать. Внезапно его прошибло чувством страха и паники. — А-а-а! — Ареф отпрыгнул в сторону, обнажая меч. С потолка спустился огромный (как минимум вдвое больше юноши) скорпион, он угрожающе щелкал жвалами и размахивал своими громадными клещами, надвигаясь прямо на него. Арефу удалось отскочить в сторону и взобраться на ближайший каменный уступ. Тварь не задела его, лишь слегка цапнула за тяжелый плащ. Вообще-то гигантские скорпионы ничем не отличались от своих собратьев нормального размера (кроме самого размера) — это всё происки Короля Драконов, который магией заставил их вырасти и свёл с ума. С тех самых пор они и нападают на людей, не в силах себя контролировать. Скорпион вновь атаковал, не оставляя Арефу ни секунды на толковую подготовку заклинания. — Получай! — он замахнулся мечом, с силой опуская его прямо на хитиновый панцирь, но клинок попросту отскочил от него. Внезапно юноша осознал, что это бой не на жизнь, а на смерть. Его дыхание сбилось, лоб покрылся испариной. — Да чтоб тебя! — очередная попытка атаковать скорпиона не увенчалась успехом. Скорпион стиснул его клинок в правой клешне и отбросил Арефа в сторону. Юноша ударился о камень, на мгновение потерял дыхание, а в следующую секунду уже видел, как тварь замахивается на него его собственным мечом. И вот так закончится его геройский путь? Он гордо вскинул голову, смело глядя на огромную тварь, как вдруг... Будто из ниоткуда на скорпиона спрыгнул молодой паренек, крича и целясь мечом в единственное его уязвимое место. Сверкающий клинок с отвратительным скрипом вонзился в основание шеи скорпиона, тварь захрипела, на землю хлынула тёмная кровь. Парень перекатился на землю, меч его вспыхнул снова и вот плотный хитиновый панцирь уже расколот надвое. Когда останки скорпиона с грохотом свалились на землю, незнакомец уже успел забраться на вершину отвесной скалы. — С-спасибо, — кое-как пробормотал Ареф в попытках отдышаться. Незнакомец спрятал меч в ножны, что висели у него за спиной. Сейчас Ареф мог рассмотреть его длинные волосы, собранные в хвост, жесткие черты лица и стать. На вид ему было около двадцати лет. На груди у него, пристегнутый ремнями, красовался арбалет. Ветер усилился, растрепав волосы незнакомца и обнажая его скрытые чёлкой яркие, цепкие глаза. Он внимательно смотрел на Арефа.
— Чего? — Любой путешественник, пытающийся пересечь пустыню зимой, либо сумасшедший, либо ещё зелёный и не знает об опасности, — незнакомец двинулся дальше, его плащ развевался на ветру. — Постой! — в ужасе воскликнул Ареф, не желая оставаться здесь в одиночестве. — Ты собираешься сидеть здесь и ждать, пока тебя сожрёт очередной скорпион? Ареф не до конца понимал, чего хочет от него незнакомец и почему смотрит с таким недовольством, но принял его слова за предложение пойти за ним следом и тут же им воспользовался, быстро собрав свои раскиданные припарки. Неизвестный двигался быстро, не давал передышки и совершенно не обращал внимания на то, что Ареф хромает. Они шли вперёд, пока не добрались до узкой расселины в горах, куда можно было протиснуться только по одному. Оказавшись на другой стороне, Ареф удивленно разинул рот. Это часть пустыни совершенно не походила на ту, откуда они пришли. Здесь не было ни ветерка, а за облаками виднелись яркие звёзды, ниже, в долине, виднелся лес, надвое пересеченный небольшой рекой. — Вода! — воскинул Ареф и бросился к ручью, падая на колени и протягивая к нему руки. Дотянуться до воды он не успел — незнакомец больно ударил его по рукам. — Совсем ненормальный? Даже не взглянул, растут ли рядом белые цветы! — едва не прорычал он, указывая на небольшие светлые соцветия, расположенные чуть дальше по течению. Красивые. — Всегда проверяй, есть ли они поблизости. Они не растут рядом с водами, отравленными ядом Короля Драконов. — Вот оно что... А если бы вода была отравлена? Ареф вздрогнул при одной только мысли об этом. — Я запомню! — благодарно откликнулся он и припал к ручью, не в силах сопротивляться жажде. Он пил и пил, не отрываясь, пока вновь не почувствовал себя живым. Расслабленно откинувшись назад, Ареф выдохнул и едва не подскочил, когда небо накрыла огромная чёрная тень. Гигантский орёл, в которого поместилось бы три или четыре Арефа, пикировал прямо на них, будто специально целился. Желая спастись, юноша перекатился в сторону и спрятался за крупной каменной глыбой. В тот момент, когда до земли оставались считанные метры, птица изменила направление полёта и скрылась за горными хребтами. Проводив существо взглядом, Ареф обернулся к своему новому спутнику и заметил, что в его руках болталась кроличья туша. — Так это твой... питомец? — удивленный, Ареф с любопытством вскинул брови. Тот ничего не ответил. Молча, не обращая внимания на своего болтливого товарища, он начал свежевать кролика, устроившись у небольшого костра. Было видно, что разделкой добычей и готовкой незнакомец занимается не впервые — движения у него были быстрые, отточенные и ловкие. Когда мясо на костре начало издавать аромат, а жир — капать на прогорающие дрова и испаряться с приятным шипением, желудок Арефа утробно заурчал, перекрывая все остальные звуки. Внимания на него обратили не больше, чем на какую-нибудь летающую в воздухе пыль. Незнакомец не разговаривал с ним, он даже не смотрел в его сторону. Ареф подумал, что можно было бы быть немного дружелюбнее, раз уж волею судьбы они оказались здесь вдвоём. Обрабатывая мозоли, он не сводил с неизвестного внимательного взгляда. — Куда направляешься? Вопрос остался без ответа. Он просто продолжал таращиться в огонь, будто намеревался увидеть там будущее. — Куда идёшь-то? — повторил Ареф. — Думаешь, развалишься, если мне расскажешь? — Никуда, — наконец сказал тот. — Что значит «никуда»?! — Я иду туда, куда глядят мои глаза, — раздраженно выдохнул он. — А дома своего у тебя нет? И вновь никакого ответа, молодой человек просто поправил кроличью тушу на костре. — То есть ты будешь путешествовать вечно? Аж до смерти? Ну, всё понятно, — в голосе Арефа слышался неприкрытый сарказм. — А я вот направляюсь в Гаринхам. Незнакомец обернулся и удивленно уставился на юношу. Наконец-то хоть какая-то реакция! — Я собираюсь одолеть Короля Драконов и думаю, что найду в Гаринхаме кое-какие ответы, — объяснил Ареф. Внезапно молодой человек согнулся пополам от смеха, ни на мгновение не пытаясь сдержать себя или хотя бы смеяться потише. От его хохота с ближайшего дерева сорвались все птицы. — Что смешного? — Ареф начинал злиться. — Я не шучу! Я собираюсь уничтожить его и вернуть в Алефгард мир, как сделал когда-то Рото. — Если не считать того, что ты никогда не дойдёшь до Гаринхама — ничего. — В смысле?! — Ты не в том направлении идёшь. — Ч-чего?! Да быть того не может! — Ареф судорожно достал из кармана старую потертую карту. Полная карта континента была начертана ещё тогда, когда о Короле Драконе в Алефгарде и не слышали, но, несмотря на это, была самой полной и точной. В углу красовалась надпись, написанная на незнакомом языке. — Мы находимся вот здесь, разве нет? — Ареф указал на регион к северу от пустыни Тантегель близ океана. Незнакомец подхватил с земли небольшой прут и указал на точку гораздо дальше очерченного Арефом маршрута. — Мы вот здесь?! В голосе юноши слышалось недоверие. Он был уверен, что движется строго на север, а оказалось, что взял сильно на северо-восток. — Вот за этой горой на севере находится океан, — сказал длинноволосый, кивая на одну из гор. — Это я точно знаю. А полагаться на такие карты — себе дороже. Так ты никогда до океана не доберёшься. Улыбка на его губах не предвещала ничего хорошего. — У меня, по-твоему, выбор был?! Чистая правда. После катастрофы 1348-го года многое на континенте изменилось: там, где раньше были острова, теперь стояла вода; горы либо ушли под землю, либо наоборот выросли из ниоткуда; на месте цветущих лугов простирались пустыни, а кое-где, поговаривали, даже реки изменили своё направление. Но иметь хоть какую-то карту — лучше, чем идти вслепую. — Ешь, — внезапно произнес незнакомец, бросив ему полоску кроличьего мяса, срезанную ножом. Ареф хотел было отказаться, но передумал, едва почувствовал запах. Рот наполнился слюной, он с жадностью проглотил свою порцию, едва жуя. Какое-то время они оба просидели в молчании, наслаждаясь незамысловатым ужином. Настроение сытого Арефа заметно улучшилось, он злился уже далеко не так сильно, а его спутник заинтересованно разглядывал его меч. Должно быть, не видел таких клинков во время своих скитаний. — Это подарок короля, — объяснил он. Казалось, незнакомец растерялся. — Лорика XVI. Он подарил мне его, когда узнал, кто я. И, неожиданно для самого себя, Ареф рассказал молодому человеку всю свою историю: как он оказался в королевской сокровищнице, как коснулся Солнечного Камня, как узнал о своём происхождении и ушёл на поиски силы и Короля Драконов. — Рото?.. — спросил тот, едва услышав, что Ареф является потомком великого героя. Казалось, в такие сказки он не верил. Хмыкнув со смесью раздражения и чего-то ещё, чего Ареф понять не смог, тот поднялся и вышел из пещеры, устроившись на камне у ручья. В его руках внезапно показалась флейта — молодой человек приложил её к губам и извлёк из инструмента странную, переливистую мелодию. Вскоре на небесах показался полумесяц. Ареф слушал и слушал, наслаждаясь музыкой, однако изнутри его начинало заполнять чувство тяжелой тоски. Он вдруг подумал о своих родителях. Как они там? Чем заняты сейчас? Уже поужинали? Мама наверняка переживает и волнуется за него, молится каждый вечер. Только подумав об этом, он понял, как сильно соскучился по ним. Прежде, чем эта мысль обрела окончательную форму, Ареф заснул — усталость наконец накатила на него, позволяя провалиться в крепкий сон без сновидений. Удивительно, но он был совершенно спокоен. Быть может, так на него влияло приятное тепло костра, а может — возможный друг, засыпать рядом с которым было не так и страшно. Посреди ночи по его щеке скатилась одинокая слеза. Он всё-таки скучал по родителям. Утром, когда Ареф открыл глаза, поблизости никого не было. Молодого незнакомца и след простыл — о том, что он всё-таки не был плодом воображения Арефа напоминало кострище и оставленные куски мяса. Должно быть, своеобразный подарок. Наполнив флягу чистой водой из ближайшего ручья, юноша двинулся дальше в приподнятом настроении.
Мозоли на ногах уже не беспокоили так сильно: наученный горьким опытом, Ареф нашёл идеальные темп и скорость, которые в равной степени устраивала как его самого, так и его организм. Всего восемь дней пути по побережью океана и он достиг вершины огромной песчаной дюны, с высоты которой как на ладони виднелся вдалеке ряд заснеженных, видавших виды домов. — Гаринхам! — что есть мочи закричал Ареф. В его груди будто свеча разгорелась, насколько приятным оказалось чувство — он достиг хоть какой-то цели! С момента выезда из Тантегеля прошло уже двадцать три дня, отчаяние почти пробралось в его душу. — Город Гаринхам! — напрочь позабыв о боли в ногах, юноша припустил вперёд. За ним в снегу оставались глубокие, яркие следы. Едва Ареф скрылся за очередным сугробом, один из них поднялся вверх безумным вихрем, закружился и медленно осёл обратно наземь, являя миру фигуру ребёнка. Нельзя было точно сказать, сколько ему лет: голова казалось непропорционально большой для маленького, прикрытого тёмным плащом тела, на ней не было ни единого волоска, не было даже бровей — выделялись на ней лишь заостренные уши и яркие, горящие красным глаза. Домовой. Глаза существа вновь вспыхнули, оно злобно ухмыльнулось Арефу вслед.
Стоило Арефу оказаться в городе, как его привычки дали о себе знать: едва почувствовав, что здесь можно как следует подкрепиться, желудок отозвался утробным рычанием, а под ложечкой засосало от голода. Он не ел со вчерашнего дня, а единственная таверна, на которую он наткнулся на углу ближайшей улицы, сверкала неприветливой табличкой «закрыто», что покачивалась на ветру. Тяжело выдохнув и собираясь уже двинуться дальше, поискать что-нибудь ещё, Ареф внезапно встретился взглядом с каким-то стариком. Продлилось это всего мгновение, после чего тот опустил голову и взгляда уже не поднимал. «Ещё один», — обреченно подумал юноша, сворачивая за угол. Он спиной чувствовал, как старик сверлит его взглядом. За сегодняшний день это был уже третий человек, что следил за ним: сначала какой-то мужчина поглядывал за ним из-за дверей своего дома, потом пожилая женщина взглянула на него из окна второго этажа той самой таверны. А теперь вот двое детей поглядывали на него с опаской, да только и они не успели никак отреагировать — их тучная мать, едва заметив направленный в сторону детей взгляд Арефа, закрыла дверь прямо у него перед носом. А ведь ему хотелось спросить, где поблизости находится хоть какое-то подобие таверны и даже приоткрыл рот, намереваясь произнести вполне приличное «извините, пожалуйста». Люди в этом городе приличий явно не ценили. — Да что здесь творится?! — в сердцах юноша пнул ближайший камень и вернулся к перекрестку. Здесь, если верить крупной деревянной вывеске, располагался постоялый двор. Всё ещё стараясь быть вежливым, Ареф поднял руку и постучал в дверь. Ответа не последовало. Не собираясь сдаваться, он постучал ещё раз — настойчивее. Когда сил терпеть уже не осталось и Ареф собрался было развернуться и уйти, в двери дернулась задвижка, приоткрылась почтовая дверца, — в такие обычно опускают письма или записки — и на него уставилась пара цепких, судя по всему мужских глаз. Чего-то ещё в эту «дверцу», напоминавшую скорее щель, было не рассмотреть. — Ты откуда пришёл? — Из Тантегеля, — ответил Ареф. Дверца закрылась и впервые за весь день перед юношей открылась дверь. Внутрь его впустил мужчина — на вид лет пятидесяти, с жидкими седыми уже волосами и пивным животом. Судя по всему, хозяин гостиницы. Ареф поспешил уточнить, может ли он остаться на ночь и заказать какой-нибудь еды, но вместо ответа мужчина лишь поманил его внутрь, приглашая пройти в просторную залу, и скрылся за стойкой. Какой же облегчение — сбросить тяжелый плащ и дорожную сумку. Лишь позволив себе немного расслабиться, молодой человек почувствовал, как сильно устал. Прежде, чем его успело разморить, к его столу буквально подлетела миловидная девушка с подносом, забитым едой. — Угощайтесь, — она осторожно поставила на стол блюда со свежеиспеченным хлебом, посыпанным мукой, и жареной рыбой. При ближайшем рассмотрении девушка оказалась не просто миловидной, а по-настоящему красивой: у неё были большие, широко распахнутые глаза и бледная кожа, её темные густые волосы струились вниз по плечам, а в каждом движении скрывалась грация, словно у лани. Ареф никогда не видел таких девушек, он никак не мог оторвать от неё взгляда. — Ешьте, пока не остыло, — смущенно произнесла девушка, она явно не привыкла к столь пристальному вниманию. — Что? — Ареф далеко не сразу понял, что делает и спохватился лишь спустя несколько мгновений, осознав, что откровенно пялился на неё. Попытавшись отвлечься, юноша отрезал себе кусок рыбы и сунул в рот, откусывая хлеб прямо так, от целой краюхи. — Сесилия, самое время заняться комнатой для гостей, — показался из кухни хозяин постоялого двора. «Значит, её зовут Сесилия», — отметил про себя Ареф, глядя этой невероятной девушке вслед. — М-м-м... Так что всё-таки происходит в городе? — юноша попытался завести разговор, заметил неодобрительный взгляд хозяина. Ему пришлось рассказать, что происходило с ним весь день и как люди упорно отворачивались в сторону. — Тут редко когда увидишь гостей, — пожал плечами тот. — Мы кого попало к себе не приглашаем. — Понимаю. Потому и таверна местная закрыта, да? — Люди у нас хорошие, просто незнакомцам веры нет. — Так почему? Мужчина не ответил. — Я такой же человек, как и все остальные, почему бы мне и не поверить? — Потому что на то есть свои причины, — огрызнулся хозяин постоялого двора. — Так что это за причины-то? Что здесь произошло? — Ареф умел быть настойчивым, когда хотел. Взгляд мужчины потемнел, он наклонил голову и начал длинный рассказ о том, что всё-таки произошло в городе Гаринхам.
Большинство мужчин в тот год ушло на войну с Королём Драконов, с которой так и не вернулись, в пределах Гаринхама остались в основном старики, женщины и дети, дееспособных мужчин можно было пересчитать по пальцам одной руки. В лучшем случае — двух. На город неоднократно нападали солдаты узурпатора, отбиваться от них жителям удавалось лишь чудом: те, кто ещё мог держать оружие в руках, пользовались удобным расположением города, со всех сторон окруженного скалами, и отбивали атаки с помощью дальнобойных орудий. Но однажды к ним в город заявился человек. Настоящий, живой, словно один из тех странников, что год за годом приезжали сюда наслаждаться лучшим в Алефгарде видом. Жители города встретили его со всеми возможными теплом и заботой, однако он, едва пробравшись внутрь, обратился чудовищем и напал на беззащитных горожан. Воспользовавшись суматохой и паникой, другие слуги Короля Драконов тоже пробрались в город, безжалостно уничтожая всех — и стариков, и детей. Население города с тех пор сократилось с десяти тысяч до в лучшем случае двадцатой от этих тысяч части.
— Мы тут все на этой истории выросли, так что не удивляйся, что тебе были не рады, — хозяин постоялого двора пожал плечами и кивнул на блюдо. — Доедал бы, пока не остыло. Несмотря на поглотивший его стыд, на сковавший изнутри ужас понимания, с едой юноша всё-таки покончил. Не хотелось отказывать, особенно теперь. — Я слышал, что где-то поблизости находится могила Гарина. Вы не знаете, где именно? — спросил Ареф после трапезы. — Могила Гарина? — мужчина уже потянулся к тарелке, собираясь убрать её со стола, на остановился на половине пути. Застыл, и лицо его внезапно побелело. — Чего ты хочешь?! — прошло несколько долгих мгновений, прежде чем тот закричал, глядя прямо в глаза Арефа. — Зачем спрашиваешь о его могиле?! Зачем ты сюда явился?! — Я... — шокированный, он не смог подобрать слов. Что такого было в его вопросе? Что не так? — Слушай сюда! — хозяин грохнул по столу кулаками, пугая Арефа ещё сильнее. — Ты близко к его могиле не подойдешь! Ты меня понял?! — Что случилось, дорогой? — из кухни выглянула элегантная женщина, на вид лет сорока, — жена хозяина. Ещё раз бросив на Арефа злобный, полный предостережения взгляд, мужчина развернулся и вышел из зала. Никем незамеченная, Сесилия ждала юношу у подножия лестницы. Она умела быть тихой, и сейчас была как никогда рада, что закончила с уборкой раньше положенного. Именно Сесилия отвела Арефа в его комнату. Небольшое светлое помещение, из мебели только кровать и небольшой платяной шкаф, куда можно было сложить свою одежду. Можно было бы, если бы у Арефа она была. Он кинул свой дорожный плащ прямо на шкаф, не утруждаясь тем, чтобы приоткрыть дверцы. — Где находится могила Гарина? — спросил он, прежде чем Сесилия вышла в коридор. Девушка колебалась, явно смущенная реакцией своего отца на аналогичный вопрос. — Она... Говорят, она находится на самом краю мыса, — наконец тихо произнесла она. — Твой отец так злился... Почему? Что не так с тем, чтобы попасть к этой могиле? — Потому что... Сесилия замолчала, поджимая губы и глубоко вздыхая. Она не знала, может ли рассказать этому юноше так много. Ей ведь тоже рассказывали все эти легенды и истории о таящихся под человеческой личиной чудовищах. — Есть одна старая легенда, — продолжила девушка спустя минуту-другую. — Что стоит обычному человеку приблизиться к этой могиле, как город Гаринхам тут же постигнет беда. — Почему его могилу вообще запечатали? Там спрятано что-то? Сесилия смерила Арефа пристальным взглядом, словно пыталась понять, в чём заключается мотив его любопытства. — Прости, я не так много знаю о самом Гарине и его истории, — она покачала головой. — Его истории? — Да. В своё время, когда великий Рото собирался на битву с Королем Демонов, Гарин взялся за арфу и отправился в собственное путешествие. Серебряная Арфа, ты наверняка и сам о ней слышал. — Не слышал я ни о какой арфе! — Когда Гарин играл на ней, он мог прислушиваться к чудовищам, понимать их, — объяснила Сесилия. — Понимать чудовищ?! — Ареф в это явно не поверил. — Когда-то люди жили с ними бок о бок, и Гарин собирался обойти весь мир, чтобы освободить сердца этих существ от охватившего их зла. — Так вот оно что, — Ареф резко поднялся с места, хватая плащ. — Ты куда? — удивилась девушка. — На могилу Гарина, конечно же. — Что?! — лицо Сесиль побледнело и в полумраке комнаты казалось совсем белым. — Я собираюсь сорвать печать. Это мой долг, — крикнул Ареф, будучи уже на половине пути к выходу с постоялого двора. — Сорвать печать?! Подожди! — она бросилась вслед за ним.
— Ты не должен приближаться к его могиле, — услышал он хриплый голос позади. Ареф обернулся и увидел пожилую женщину в плотном чёрном плаще. Её лицо было тут и там изрезано глубокими морщинами, однако взгляд был всё такой же цепкий — именно её взгляд, недовольный, почти яростный, пугал Арефа сильнее всего. За спиной старухи маячила Сесилия, её темные волосы, отливающие на солнце каштаном, и ярко-зеленое платье трепыхались на беспощадном зимнем ветру. Это она привела сюда эту женщину, едва узнала, что собирается сделать Ареф. — Я деревенская провидица и хранительница этой могилы. Даже не думай о такой глупости как взлом печати, мальчик! Лишь носитель крови Рото сможет её сорвать! — Но я и есть носитель его крови! — Что? — глаза старухи буквально пожирали его, она оглядывала юношу с ног до головы. Позади неё Сесилия уставилась на Арефа так, будто впервые его увидела. — Это ты-то? Потомок Рото? Не смеши меня! — Именно я! Я прибыл в Гаринхам только ради того, чтобы найти способ пробраться на остров Короля Драконов! И могила Гарина должна мне в этом помочь. — Ты хочешь, чтобы мы поверили в эту чепуху? — Это правда! — настаивал Ареф. Ему пришлось рассказать обо всём, что произошло с ним в замке Тантегель. — Даже если ты не лжёшь... — начала предсказательница, но тут же осеклась, качая головой. Стоя рядом, Сесилия не знала, что и думать. Когда она шла за помощью, она понятия не имела, зачем Ареф хочет сорвать печать, а сейчас, глядя в его мрачные, серьёзные глаза и на то, как он в отчаянии сжимает губы, она точно могла сказать: люди с таким видом не врут. — Если ты действительно потомок Рото, то знаешь о ритуале, что сорвёт с могилы печать! — О ритуале? — Именно. Об особом ритуале, что известен лишь настоящему герою. — Но я... — Ареф колебался. — Ага! Вот ты и попался, «потомок»! Простофиля ты простой! Чтоб я тебя тут больше не видела. Ареф хотел было закричать в ответ, сорваться, но вовремя прикусил язык. Того и гляди, только хуже сделает. — К тому же, я сомневаюсь, что ты мог найти там какие-то подсказки. — Что? Это почему? — Тебе хоть известно, почему могилу Гарина запечатали? Потому что его арфа похоронена вместе с ним! — Его арфа? — Ты хотя бы слушаешь, что тебе говорят? Его Серебряная Арфа, с которой Гарин не расставался до самой своей смерти. Ареф взглянул на Сесилию — в глазах девушки стояли те же непонимание и удивление, что и у него. — Эта арфа была создана и подарена ему феями, чтобы он мог защититься от чудовищ по пути домой. Когда-то давно Гарин отправился в их земли, — глубоко в горы — и доказал не только свой талант, но и чистоту своих помыслов. За это царица фей и подарила ему арфу. Эта арфа обладала уникальной возможностью запечатывать зло в душах чудовищ, освобождать их сердца. Когда струн арфы касался сам Гарин, всё было в порядке, но стоило кому-то другому к ним прикоснуться, как чудовища сходили с ума, впадали в ярость. Вот почему арфу похоронили вместе с ним! К тому же, поговаривают, что стоит кому-то приблизиться к его могиле, арфа сама приходит в ярость и насылает на город беды. Так что держись от этой могилы подальше! — Тогда где мне искать подсказки? Куда идти? — Ты всё ещё настаиваешь на том, что ты потомок Рото? — старуха внимательно на него посмотрела. — Да! — Что ж, тогда я сделаю для тебя одно предсказание. Может, я уже и немолода, но мои предсказания всегда точны, — на её губах играла странная улыбка, женщина обнажила зубы. — А теперь вон отсюда! И чтоб я тебя тут больше не видела! Она лично проследила за тем, чтобы Ареф спустился вниз по крутым ступеням, а затем зашагала обратно в сторону жилых построек. Со вздохом юноша обернулся на огромную пирамиду. Ветер усиливался, поднимая метель. — Прости, мне жаль, что так вышло, — произнесла Сесилия, глядя прямо на Арефа, сжимая свои плечи в попытках хоть как-то согреться. — Я не знала, что всё так серьёзно... Губы девушки подрагивали от холода, снег оседал в её длинных волосах. — Всё в порядке. Зато теперь я знаю, что для снятия печати нужен какой-то ритуал, — Ареф улыбнулся и накинул ей на плечи свой плащ.
Старуха сидела за столом, внимательно вглядываясь в пламя одного из огарков свечи. — Три сотни золота авансом, — произнесла она, едва бросив взгляд на Арефа. — Три сотни?! Грабёж! — это как десять дней на постоялом дворе жить, при этом ещё и питаться по-королевски. — Можно как-нибудь скинуть цену? — Это мои обычные расценки. Скину цену — и ты уже не получишь хорошего предсказания. Оно тебе надо? Скривившись, Ареф отсчитал ровно три сотни золотых из своего кошелька. — Хороший мальчик. Предсказательница вытащила из складки длинной юбки четки и начала медленно перебирать их пальцами, бормоча про себя какое-то подобие заклинания. Она практически поднесла ладони к глазам. — Я вижу звезды... яркие звёзды... — бормотала она. — Звезды? — Яркую звезду на юго-востоке... — На юго-востоке? — Пятьдесят золотых, — старуха протянула Арефу раскрытую ладонь, отложив чётки в сторону. — Чего? Ещё пятьдесят?! — Мы всегда можем на этом закончить. — Ну ладно, — буркнул юноша и сунул ей ещё пятьдесят монет. — Вижу пустыню, — она вновь перебирала чётки, бормотание возобновилось. — Какую ещё пустыню? Перед ним снова показалась раскрытая ладонь. — Да вы с ума сошли! Вы же ничего толком не сказали! — Мне же лучше будет, если я закончу предсказание на этом. Недовольный, Ареф отсчитал ещё пятьдесят монет и чертыхнулся, вкладывая их в руку старухи. — Тьма... Я вижу тьму... — Что за тьма? — Глубочайшая! Сквозь неё не протолкнуться, больше я ничего не увижу. — Я хотел бы спросить ещё об одной вещи, — тихо сказал Ареф. — О принцессе Лоре, да? Юноша молча заплатил ещё три сотни золотых, надеясь, что сумеет выяснить, жива ли принцесса. Старуха вновь взялась за четки, начала бормотать заклинание. — Пустота, — наконец отозвалась предсказательница. — Ничего не вижу.
Но тьма-то тут причём? Этого он понять не мог. Он и так, и эдак крутил свою видавшую виды карту, однако не пришёл к вразумительному ответу. Карта была слишком старой, мир давно уже поменялся, так что ничем она ему тут не поможет. Тяжело вздохнув в сердцах, Ареф сунул этот бесполезный кусок кожи, испещренный чернилами, обратно в свою дорожную сумку. Почему-то ему вспомнилось лицо того незнакомца в долине, что смеялся над ним, уверенным в правильности этой карты. Ареф понятия не имел, какой секрет таит в себе древняя карта и ещё не знал, что пройдёт не больше пары дней, прежде чем он о нём узнает.
Он двигался на юго-восток сквозь непроходимые джунгли, руководствуясь предсказанием. Казалось бы, глупость сущая, но никаких других зацепок у него не было. Могила Гарина была запечатана, проникнуть в неё у него не было и шанса, а сидеть на месте у него попросту не получилось бы. — Тебе нужно было подождать, отдохнуть ещё немного, — тревожно сетовала Сесилия, но Ареф не желал терять ни минуты. Именно Сесилия провожала его, когда он покидал Гаринхам. — Старуха мне не поверила, но ты-то веришь, правда? — спросил он тогда, глядя на неё. Девушка обернулась, пряча взгляд, холодный ветер с океана безжалостно трепал её волосы. Он мог бы смотреть на неё бесконечно. — Ага, — она смущенно кивнула. — Я до сих пор не знаю твоего имени, кстати. — Ареф. — Ареф, — шепотом повторила она. — Хорошее имя. Береги себя, Ареф. — Спасибо. Я тебя не забуду, Сесилия. Увидимся ещё, — юноша улыбнулся и, развернувшись на каблуках своих тяжелых сапог, двинулся в сторону густого леса на юго-востоке. Сесилия ещё долго смотрела ему вслед, про себя читая одну молитву за другой.
Ареф шел через густой лес, миновал равнины и даже пересекал горы, но не это было его главной проблемой, куда хуже было пробираться сквозь заросли высокой травы и цепких лоз плюща — сколько бы он их не вырубил, они вставали на его пути снова и снова, не давая двигаться дальше. Он мог сколько угодно прятаться за деревьями от ветра, скрываться в их тени от чудовищ, вот только не стоило оно того, чтобы тратить столько сил на путь сквозь проклятую траву. — Лучше бы ещё раз через пустыню прошёл! Продвинувшись дальше, он добрался до огромного темного болота, едва-едва подернутого коркой льда. Прислонившись к стволу ближайшего дерева, Ареф рукавом вытер выступившие на лбу капли пота. До чего же он устал. — Стоит ли мне дать тебе подсказку? Ареф резко обернулся и взглянул наверх, откуда доносился голос. Он готов был схватиться за меч и атаковать при случае, но на ветках сидел всего лишь мальчик — задумчивый, кое-где даже напуганный. Домовой. — Ты кто?! — спросил юноша, однако меча так и не опустил. — Пойдёшь этим путем и просто затеряешься среди джунглей, — как ни в чём не бывало продолжил Домовой и указал рукой направо. — Лучше иди этой дорогой. Тогда уже к вечеру окажешься в пустыне. — Значит, пустыня эта там находится, да? — Именно, — кивнул мальчик и с жутковатой ухмылкой просто исчез. «И что это было?», — мысленно вопрошал Ареф. Вглядываясь в нужном направлении, он не видел ничего, кроме всё тех же непроходимых джунглей, сквозь которые двигался уже битый час. По крайней мере, он всегда может проверить, не ловушка ли это. Так решил Ареф, делая шаг вперёд и срубая клинком огромный куст ежевики, ростом с него самого. Он всё шел и шел, тратил все свои силы на борьбу с непослушными растениями, но никакой пустыни тут и в помине не было. Когда Ареф осознал, что сил почти не осталось, а вокруг до сих пор стоят лишь высоченная трава и непослушные кусты, солнце уже село. Он совершенно выбился из сил. — Поганец-демон меня надул! — сердито крикнул он в пустоту. Юноша понятия не имел, где находится и в каком направлении движется. Будь небо чище, он забрался бы на какое-нибудь дерево и посмотрел, где находится уже знакомое ему созвездие Богини Восьми, но судя по тому, что он видел сквозь ветви, небо было затянуто тучами. Решив найти место для ночлега, Ареф срубил мечом ветку ближайшего дерева и разочарованно застонал. Перед ним раскинулось уже знакомое ему черное болото. — Опять это болото?! Да если я ещё раз этого уродца увижу, то шею ему сверну! Впереди вдруг раздался хруст сухих веток, Ареф рефлекторно отскочил назад и принял боевую стойку. Между деревьями показалась огромная змея с выпяченной челюстью и яркими кроваво-красными глазами, пожирающими юношу взглядом. Тварь была раз в пять выше него и в три раза шире — наверняка он даже при желании не сумел бы обхватить её руками, настолько здоровой она была. Змея готовилась к удару. Он это видел. Гигантский василиск, выращенный магией Короля Драконов, мог бы уничтожить Арефа за один присест. Ареф хотел было сбежать, но вдруг обнаружил ещё одного василиска у себя за спиной, а ещё пару — между деревьями. Всего за несколько секунд он насчитал пятерых чудовищ, готовых броситься на него в любой момент. Его окружили. Даже попробуй он сотворить заклинание, ничего бы не вышло — пока он будет его готовить, они без труда его убьют. — Дерьмо! — Ареф лишь крепче сжал рукоять меча. Все пятеро обнажили свои клыки и бросились в атаку. Ареф отскочил в сторону, не помня себя, будто в попытке сбежать, и чудом уклонился от ударов — одно из чудовищ всего лишь зацепило рукав его куртки, безнадежно разорвав. Каким-то чудом изогнувшись и избежав очередного удара, Ареф вонзил меч в пасть одной из тварей. Из раны потоком хлынула темно-синяя кровь, чудовище пало замертво. В следующий момент на него с двух сторон бросились сразу два василиска. Не веря в свои возможности и удачу, Ареф резко оттолкнулся от земли и подпрыгнул, уцепился за ветку дерева, заставляя двух гигантских рептилий столкнуться друг с другом, вцепиться друг другу в глотки. Едва спрыгнув вниз, юноша без жалости рубанул мечом по шеям обоих. Так и не отцепившись друг от друга, они жутким клубком покатились в сторону. Оставалось ещё двое. Ареф пытался держать дистанцию, со всех ног бежал вдоль кромки болота, но он явно уступал василискам в скорости. Едва он попытался обогнуть их, оказаться позади, одно из чудовищ с силой ударило его хвостом по лицу. — Ай! — Ареф не смог сдержать крика. Удар оказался настолько сильным, что он пролетел несколько метров вперёд и плюхнулся прямо в болото. Холод ледяной воды пробирал до костей. Один из василисков, не раздумывая, бросился за ним, едва Ареф скрылся под водой. Прошло меньше минуты, прежде чем только-только притихшая вода окрасилась в темно-синий цвет крови. Не Арефа, но василиска. Юноша поджидал того под водой с мечом наготове. Он вынырнул на мгновение, жадно хватая ртом воздух, почти задыхаясь, когда поблизости раздался ещё один плеск. Последний василиск. Ареф бежал со всех ног, решив, что от одного-то василиска ещё можно удрать. Петлял меж деревьев, однако мокрая одежда замедляла ход, у твари было над ним преимущество. Юноша рванул вверх, постарался скрываться в ветвях деревьев, но и василиск был не лыком шит — высунул свой длинный язык и ударил им, преграждая Арефу путь. Огромная змея в мгновение ока обвилась вокруг его тела, стискивая в своих смертельных объятиях. Обвивалась кольцами, сжималась всё крепче, заставляя Арефа кричать. У него потемнело перед глазами, он чувствовал, как жизнь медленно покидает его. Не могло всё так закончиться. — Да будь ты проклят! — что есть мочи закричал Ареф и из последних сил сотворил заклинание. «Огонь» подействовал безотказно — пламя сорвалось с кончиков пальцев юноши и тут же перекинулось на василиска, охватывая всё его тело, заставляя тварь извиваться и биться в агонии от боли. Почувствовав свободу, Ареф схватился за меч и вонзил его прямо в голову чудовища. По всем бескрайним джунглям раздался нечеловеческий крик боли, темно-синяя кровь заливала руки Арефа, а василиск прямо на его глазах терял свои силы. — Вот так! — его клинок с треском рассек голову твари напополам и опустился ниже, оставил зияющую рану на груди. Наконец-то тот замертво упал на землю. Будто реагируя на эту смерть, земля задрожала и вздыбилась, почти запузырилась. Задрожали деревья, раздался странный скрип, будто почва действительно вот-вот расколется напополам, как череп василиска. — Что за?.. Ареф постарался крепче держаться на ногах, стабилизировал стойку, чувствуя, что ещё немного и попросту свалится. Он покачал головой. Может, ему это всё мерещится? Дрожь усиливалась, деревья множились и вот на месте пары их стояло уже четыре, а потом лес начал исчезать, словно его здесь никогда и не было. В ужасе глядя перед собой, Ареф застыл на месте. Внезапное землетрясение стихло в одно мгновение, и вот на месте густого леса, непроходимых джунглей и черного болота образовалось бескрайняя засушливая пустыня. Ареф со всех ног рванул в сторону, напуганный происходящим. В вихре песка, что он поднял своими поспешными шагами, медленно материализовался Домовой. — Тьфу, — сплюнул тот, глядя мальчишке вслед. Пальцы его правой руки были покрыты крупными порезами, темно-синяя кровь капала на песок.
— Апчхи! — к тому же, Ареф, судя по всему, простудился. Мокрая одежда неприятно липла к телу, из-за неё его всего прошибало холодом. Это во время боя он не замечал, что происходит, гонимый вперёд жаждой жизни и адреналином, а потом, уже в пути, осознал, насколько же замерз. И это днём, подумать только, что будет с ним сейчас, морозной ночью посреди пустыни! Порывшись в карманах, юноша извлёк оттуда небольшую «коробку первой необходимости». Плотно упакованная, она скрывала в себе масло и небольшое огниво. Водой они почти не пропитались, и Ареф вздохнул с облегчением. Остаться в такой ситуации без огня было бы смерти подобно, а он пока совсем не торопился умирать. Мысленно поблагодарив себя за благоразумие и старательность, с которыми он упаковывал свои вещи, Ареф отправился на поиски хвороста. Или чего-то, что походило бы на него. Несколько сухих веток обнаружились неподалеку от пещеры, уже вскоре ему удалось разжечь костёр и устроиться у огня, жадно поглощая его тепло. Кое-как придя в себя, он вытащил из сумки амулеты, припарки и остатки вещей, намереваясь насколько возможно высушить и их, иначе в своём путешествии он останется совсем без припасов. Выудив старую карту и поднеся её поближе к огню, юноша ахнул, пристально глядя на одну единственную точку на карте. Там, посреди пустой, мертвой пустыни, красовался символ — символ, проявившийся только сейчас, когда карта намокла.
Прошло уже три дня с тех пор как он заночевал в той небольшой пещере. Дни зачастую были ясными, а вот ночами налетал ветер и небо закрывали кучевые облака. Ярко-красная луна, какую Ареф только недавно мог без проблем рассмотреть, уже покрылась рябью белесых облаков. Когда скроется созвездие Богини — всего лишь вопрос времени. Ветер не собирался стихать. Ускорив шаг, юноша двигался в направлении обнаруженного на старой карте знака. Сделанное старухой предсказание про «пустыню» и «звезду на юго-востоке», казалось, указывало на то же место. Когда созвездие уже почти скрылось за очередным караваном облаков, глазам Арефа предстала гора — она выступала над линией горизонта посреди пустыни, подобно острову в бескрайнем море. — Это она! — и радовался юноша ничуть не меньше моряка, наконец увидевшего вдалеке сушу. Он рванул вперёд, к горе, что было мочи. Она оказалась гораздо дальше, чем казалось на первый взгляд. Ареф без устали бежал не меньше часа, прежде чем, наконец, добрался до цели и сейчас, когда он стоял у её подножия, его плечи тяжело вздымались, а дыхание сбилось. Гора была не меньше дворца в Тантегеле и... Внезапно юноша понял, что в небе над головой не осталось ни облачка. Ярко светила кровавая луна, освещая гору, сверкая переливистыми лучами света на её поверхности. Это знак, наверняка знак! Сверившись с картой, Ареф убедился, что гора находится точно там, где темнеет непонятный символ. А «тьма», предсказанная старухой в Гаринхаме, наверняка относилась к той непроглядной темени, что образовалась у её подножья — там, где в горе зияла пещера. Только вот добраться до пещеры оказалось не так просто. Юноше пришлось карабкаться по камням достаточно высоко, несколько раз он почти сорвался, но ему всё-таки удалось — и вот он стоит посреди темноты, вглядывается в неё и сжимает в руках факел. Кто знает, что таит в себе эта пещера? Чиркнув огнивом, Ареф зажёг факел и двинулся внутрь. Уже вскоре свет выхватил из темноты очертания уходящей вниз лестницы. Такой аккуратной, что сомнений не возникало — она высечена здесь людьми, не природой. Словно завороженный, Ареф спустился вниз, поднимая своими шагами всё новые и новые клубы пыли. Та копилась тут десятилетиями, если не столетиями и каждый шаг заставлял целые облака взвиваться в воздух. Лестница привела юношу к лабиринту. Нервно выдохнув, он попытался успокоиться и двинулся дальше, пока не пришёл к очередной лестнице. Сколько же их здесь было? Внезапно свет факела упал на открытую дверь чуть поодаль. Оказалось, она вела в небольшую квадратную комнату, стены которой тут и там были покрыты витиеватыми письменами, по большей части скрытыми пылью. Подойдя поближе, Ареф рукавом смахнул вековой слой пыли и понял, что стены были покрыты письменами целиком и полностью. Какими-то древними рунами, какие он не мог толком разобрать. Двигаясь дальше, смахивая всё больше пыли, он намеревался хоть как-то уловить суть рун, рассмотрев их все. Только вот смотреть на них было бессмысленно. На картинки они не походили, а этого древнего языка Ареф и близко не знал. — Наконец-то ты явился, наследник Рото. — Кто здесь?! — он отскочил в сторону, рефлекторно схватившись за рукоять меча, готовый к бою. Прямо в воздухе позади него проступал в темноте светящийся лик старика, будто пожираемый изнутри сине-белым пламенем. Его одежды цвета индиго заставляли щуриться от их яркости, в его правой руке сверкал массивный посох, а глаза — его яркие глаза в запавших глазницах — смотрели Арефу в душу. — Ты кто такой? — вновь спросил юноша, не выпуская из рук оружие. — Гарин. — Гарин?! — Ареф не поверил своим ушам. — Да быть такого не может! Гарин же давным-давно как умер! — Замолчи и послушай! — глаза старика неестественно повернулись в сторону — нормальный человек точно так не может — и он взглянул на Арефа ещё пристальнее. От него исходила какая-то нечеловеческая сила. — Пока в Алефгарде царит хаос, я не могу найти покой. Вот почему я здесь, хотя моё тело давно обратилось в пыль. Я уже и не помню, сколько лет я ждал, пока кто-то из вас забредёт наконец в пещеру Рото. — Это пещера Рото? — Ты несёшь в себе кровь великого героя! — внезапно закричал Гарин. — И вот его слова, его наставления потомкам! Посохом он указал на руны, начертанные за спиной Арефа, и прочел их. «И изрекла Рубисс: пока существует Свет, существует и Тьма. Я предвидел, как из Тьмы восстанет сущность. Я клянусь великому духу уничтожить ее и жду, что так же поступит и мой потомок. Знайте, что Тьма вновь сокроет наши земли. Когда это произойдёт, найди трёх мудрецов и артефакты, что им принадлежат. Только так ты вернешь Свет в Алефгард. Рото». — Давным-давно, вняв пророчеству Рубисс, Рото освободил Алефгард от тирании Короля Демонов. И тогда же он вверил три артефакта великим мудрецам, которым доверял. Запомни его наставление, найди этих мудрецов и обрети артефакты. Лицо Арефа озарила внезапная догадка. Он залез в дорожную сумку и вытащил Солнечный Камень, дарованный ему королём. — Король Лорик XVI говорил, что этот камень был дарован Тантегелю много лет назад... А вдруг это один из артефактов?! Гарин бегло взглянул на камень и кивнул. — А что представляют из себя другие? Ты ведь знаешь! Расскажи мне! — Прошло так много времени, — покачал головой Гарин. — Теперь никто и не знает, где они. Но ходил слух, что один из артефактов был сокрыт где-то на северо-востоке. — Что ж, тогда пора сменить направление. — Я верю в тебя, наследник Рото. Гарин протянул вперёд руку, и в ладонь Арефа упала необычная подвеска с кроваво-красным камнем. Вокруг него была искусно выгравирована восьмиконечная звезда, грани которой были настолько острыми, что позавидовал бы любой клинок. — Ритуальный медальон. — Ритуальный?! — Только настоящий наследник героя сумеет им воспользоваться. Я знаю, вскоре он тебе пригодится — когда это время настанет, сожми его крепко и молись. Прощай, наследник Рото. Думаю, моё время в этой пещере подошло к концу. Силуэт Гарина медленно угас. Медальон мерцал и переливался, когда Ареф сжимал его в руках. Глава 3. Тысячелетняя ведьма Долина в горах на северо-востоке Алефгарда когда-то могла похвастаться живописными пейзажами, заполненными зелеными лесами и изумрудными лугами. Когда-то здесь располагалось множество деревень и мелких городов, но катастрофическое землетрясение поглотило всю красоту, в мгновение ока смело с лица земли и поселения, и местных жителей, оставив после себя лишь грязь да камни. Когда-то прекрасная долина превратилась в пустошь. Покинув пещеру Рото, Ареф направился строго на северо-восток, как и посоветовал ему Гарин. Он пересек пустыню и двинулся в сторону старого алефгардского тракта на востоке, прошёл сквозь множество лесов и каменистых каньонов, прежде чем добрался сюда, в пустошь. По дороге он то и дело подвергался нападениям разнообразных тварей, однако чем ближе он подбирался к пустоши, тем меньше их становилось. Должно быть, опасность отпугивала даже чудовищ. А Ареф только и радовался, облегченно вздыхая каждую ночь, когда можно было спокойно вздремнуть на стоянке. Месяц Короля сменился месяцем Феникса, суровая зима уступила место цветущей весне. Время неумолимо двигалось вперёд.
Вдоль горы пронеслась одинокая тень. Она летела, подобно ветру, перескакивая с одного каменного уступа на другой безо всякого труда, будто не весила ничего вовсе, и в конце концов остановилась на одной из вершин. Это был теневой рыцарь. Не получив от Залтотана ни приказа, ни доклада о мальчишке, он объединил силы с дьявольским рыцарем — они решили раз и навсегда покончить с наследником Рото. Если хочешь что-то сделать — сделай это сам, так ведь гласила древняя людская поговорка? Вглядываясь в бесконечную горную степь впереди, теневой рыцарь отчетливо видел вдалеке одинокую человеческую фигуру.
Путешествие изменило его — не только внутренне, но и внешне. Черты лица ужесточились, обрели мужественность, а кожа заметно загорела за время, проведенное в горах. Он вырос, держался увереннее, а постоянные тренировки и тяжелая дорога изменили его фигуру — старая куртка стала маловата в спине и плечах, плотно обтягивала окрепшие руки. К тому же, Ареф здорово усовершенствовал свою технику владения мечом. Может быть, он и тренировался в своём родном городе, но это ни шло ни в какое сравнение с реальной битвой. Сражения закалили его, позволили отточить собственный стиль боя и в совершенстве освоить боевую магию. Такого не достигнуть в четырёх стенах. Изменилось и его отношение к миру. Ареф стал увереннее, растерял ту детскую наивность, с какой покидал дом. Покоя ему не давало лишь липкое, противное одиночество. Но разве можно было его в этом винить? Юноша не встречал людей с тех пор, как разговорился с духом Гарина в пещере, да и того сложно было назвать человеком. Иногда, вглядываясь вдаль или бескрайнее небо, Ареф представлял лицо прекрасной Сесилии. По раскинувшейся внизу долине прокатился грохот, да такой силы, что скала под ногами задрожала. Наклонившись, Ареф высунулся посмотреть, что происходит, и обнаружил, что проходит прямо над бушующей рекой, течение которой было настолько сильным, что не просто унесло, а переломало бы любому все кости за пару мгновений. Один неверный шаг - и его приключение закончится навсегда. Внезапно река потемнела, луна скрылась за горизонтом, и, словно он только и ждал этого момента, откуда-то сверху под аккомпанемент протяжного грохота покатился крупный валун. Арефу удалось увернуться в последний момент, каменная глыба пролетела мимо и, отскочив от покатого склона, свалилась вниз, в реку. У него было лишь мгновение на раздумья. Мышцы спины юноши непроизвольно напряглись, он крепко стиснул в руках рукоять меча. Готовый в любой момент рвануть его из ножен, он чувствовал поблизости присутствие демонов. Повернувшись к раскинувшейся внизу долине спиной, Ареф осмотрелся, внимательно вглядываясь в каждое углубление в скалах. В конце концов луна вновь показалась из-за облаков и он сумел различить какую-то фигуру на вершине одной из скал. Зарычав, юноша обнажил меч. — Кто здесь?! Теневой рыцарь утробно рассмеялся и взмахнул рукой, поднимая её вверх. Со всех сторон к нему стекались тени, они будто ползли по скалам страшными черными пятнами, и там, где минуту назад стоял лишь один, теперь красовался целый отряд из десятка теневых фигур. Ареф не медлил. Он сразу понял, что это подданные Короля Драконов и выпустил в них мощный огненный шар, осыпая искрами и пеплом. Тени на мгновение отступили, а затем перешли в яростное нападение. Они заставили юношу отпрыгнуть в сторону, не давали ни секунды на то, чтобы сотворить ещё одно заклинание. Ареф уворачивался, парировал атаки и пытался ударить в ответ. Выходило с трудом — тени оказались теми ещё ловкачами, им будто ничего и не стоило уйти от прямого удара мечом. Они обменивались ударами вновь и вновь, пока Ареф не выскочил вперёд, пронзая одну из теней мечом — от груди до пупа. Обычному человеку он вспорол бы брюхо, а тень рассыпалась на сотни, тысячи мелких осколков и разлетелась по ветру, подобно пеплу. В тот же миг тени изменили свою тактику. Они окружили Арефа, нападая одновременно со всех сторон, путая его. Их скорость выросла до такой степени, что ему начинало казаться, будто теней не десять, а двадцать, а то и тридцать. — Да чтоб вас всех! — пробормотал Ареф, крепче перехватывая меч. Они набросились на него всем скопом. Юноша с диким криком бросился вперёд, занёс меч и намеревался атаковать в прыжке всех прислужников Короля Драконов разом, однако ударил он всего лишь по уступу, почти по краю отвесной скалы. Тени были непозволительно быстры. — Черт побери! — выругался он, чувствуя, как почва под ним осыпается вниз. Не успел Ареф и глазом моргнуть, как часть скалы обрушилась, и он камнем рухнул вниз, больно ударяясь о выступающие наросты и остатки наледи. Крик, каким разразился юноша, наверняка был слышен на всю долину. Пролетев несколько метров вниз, он больно ударился о какой-то камень и рухнул прямо в бушующую речную воду, скрывшись под беспокойной толщей воды. — За ним! — приказал теневой рыцарь, его силуэт растворился в воздухе и уже спустя пару мгновений он стоял внизу, на берегу реки. Его верные тени рыскали по побережью, не упуская ни сантиметра. Когда небо на востоке расцвело первыми солнечными лучами, тени сбились в кучу у валуна близ водопада. За всю ночь они не нашли и следа Арефа, хотя обыскали всё побережье вдоль и поперёк, спустились по течению до самой долины. — Бесполезные болваны! Продолжайте искать! — кричал теневой рыцарь, всё его тело содрогалось в приступах сдерживаемой ярости. Он нервничал. Ареф свалился с крутого обрыва прямо в реку; он - скорее всего - не выжил, однако повторять ошибку пятнадцатилетней давности не хотелось — рыцарь знал, что не успокоится, пока не увидит тело собственными глазами.
— Проснулся наконец, — произнес чей-то голос по правую руку от Арефа. Это был мужчина лет сорока, он тут же зажёг пару свечей на тумбочке и внимательно взглянул на юношу. — Я уж думал ты помрёшь. Три дня дрых! Ареф собирался было спросить, где он находится и встать, но едва он попытался приподняться, как его скрутило от боли. Он невольно закричал. И ведь непонятно, где именно болело, словно всё тело превратилось в один большой синяк. — В Кол ты попал, если тебе интересно, — мужчина улыбнулся, отвечая на так и не заданный вопрос. Вдруг Ареф понял, что в помещении пахнет плесенью и алкоголем. Он подумал, что это наверняка подвал — сумев рассмотреть полосы на потолке, он понял, что это были потолочные балки. Попытавшись осмотреть себя, он вдруг понял, что не может и пальцем без боли пошевелить; попытка заговорить тоже отозвалась тяжестью и неприятными ощущениями. Ареф чувствовал себя похуже какой-нибудь старой развалины. Его лицо было перевязано бинтами, да и всё тело — тоже, а на ноге и вовсе красовалась деревянная шина. Должно быть, она была сломана. — Тебя какой-то приезжий на берегу реки нашёл, ты чуть ли не в узел там завязался, такой поломанный был. Притащил тебя сюда посреди ночи, — продолжал рассказывать мужчина. Приезжий? Ареф смутно помнил, как свалился с обрыва вниз, помнил боль и бурное течение реки, а остальное как в тумане. Только вкус грязной воды в памяти и всплывал. — Он высокий такой был, волосы длиннющие свои в хвост собирал. Тоже с мечом всюду шатался, прямо как ты. Он ушам своим не поверил. Хозяин дома (или кем он был?) описывал того самого парня, что спас его от гигантского скорпиона в пустыне. — Попросил тебя беречь, да так и ушёл. Даже не сказал, как звать его, — тот всё не затыкался, хотя Ареф ему и не отвечал. Вот значит как. Он уже дважды спас ему жизнь. — А тебя, я так понял, прихвостни Короля Драконов искали? Я их на берегу видел. А потом они в деревню рванули, рыцари эти теневые, всё вверх дном перевернули, всё про тебя выспрашивали. Да только не нашли. Ты всё это время тут был, в погребе. Раньше в нём вина хранили, а теперь это просто моя кладовка. Так вот кто это. Отряд теневого рыцаря — тот самый отряд, что когда-то напал на Тантегель и погубил принцессу Лору. В груди Арефа вновь закипел позабытый гнев. — Меня, кстати, Мануэлем зовут. Я раньше менестрелем был, — ужасным, скажу я тебе — а теперь таверну тут держу. В менестрельские-то годы по всему Алефгарду путешествовал, а потом какая-то тварь мне половину ноги оттяпала, — Мануэль кивнул на поврежденную конечность, — и с этим пришлось завязать. «Меня зовут Ареф», — так и хотелось произнести юноше, но боль беспощадно сковывала челюсть, не позволяя сказать ни слова. Лицо его искривилось в болезненной гримасе. — Ты бы так не дёргался. У нас тут почти курортный город, даром, что деревня. Вон, в любой момент можешь в местные горячие источники окунуться, и сразу легче станет. Два-три месяца - и как новенький будешь! И, поднявшись с места, Мануэль поковылял к лестнице, волоча за собой правую ногу.
Мануэль появлялся в подвале трижды в день, когда приносил еду для Арефа, приходил почти в одно и то же время. Иногда заходил почаще, меняя тому повязки или накладывая на синяки и раны, кое-где даже зашитые грубой нитью, целебные припарки. Его жена несколько раз порывалась помочь, однако мужчина из раза в раз отказывался от помощи, будто счёл Арефа своим личным бременем, нести которое должен был в одиночку. Однажды, когда Мануэль в очередной раз менял ему повязки, Ареф рассказал тому о причине своего путешествия. Спросил, знает ли он хоть что-нибудь о тех артефактах, что Рото доверил трём алефгардским мудрецам. — Ну да, Рото... — рассеянно произнёс мужчина, глядя на Арефа. Всякое дружелюбие мигом исчезло с его лица. — Я так и думал, что у тебя причина какая есть, но чтобы так... Так ты его потомок, значит? — Пожалуйста, если вы что-то знаете — расскажите мне. Вы ведь путешествовали по всему Алефгарду! — Есть такое дело, — он кивнул, поглаживая подбородок и в задумчивости склоняя голову. — Ты мне кое о чём напомнил. Когда я ещё мальчишкой был, дед мне кое о чём рассказывал. А он тоже менестрелем был, многое в жизни повидал. Так вот: рассказывал, что где-то на северо-западе отсюда, у моря, Святилище Дождя находится. — Какое ещё Святилище Дождя? — Там, по слухам, живёт тысячелетняя ведьма. — Ей что, правда тысяча лет? — в это Ареф не поверил. — Сотню лет она уж точно там живёт, насчёт тысячи уж не знаю. Поговаривают, что она драгоценности всякие собирает. Артефактов Рото у неё, быть может, и нет, зато знаний — сколько хочешь. Она подскажет. — Значит, на северо-западе... — он вытащил из дорожной сумки свою видавшую виды карту и попытался свериться с направлением. — На самом деле, я и сам хотел у тебя кое-что спросить. За такое по голове не гладят, но я у тебя в сумке-то порылся, пока ты спал. Воровать не собирался, только вещи высушить. А потом как увидел у тебя карту да камень жизни... — Камень чего? — Голубой твой камень. — Этот, что ли? — юноша вытащил из сумки обернутую тканью драгоценность и осторожно её развернул. — Где ты его достал-то? — спросил Мануэль. — Нигде. Он был при мне с самого рождения, как и эта карта. — С рождения? Ты разве не говорил, что в Тантегеле родился? — Ага. Но родился я не там, меня там просто приютили. — Тебя нашёл кто-то? — Почти сразу. Где-то в горах неподалеку от Тантегеля, — кивнул Ареф. Он рассказал всю историю, что поведал ему когда-то Гал: о путешествии с караваном, о мертвой женщине и о том как тот пришёл на плач младенца. И чем больше он рассказывал, там сильнее нервничал Мануэль. — Судя по тому, что ты тут рассказываешь, крыло химеры успело доставить тебя из Домдоры аж до тантегельских гор. — Я начал что-то подозревать ещё когда карту и камень увидел, а теперь вот и крыло... Мы встречались раньше, чтобы ты знал. В день твоего рождения, — на лицо мужчины набежала тень, он резко стал в несколько раз серьёзнее. — Чего?! — удивленно выдохнул Ареф. Он так резко дёрнулся, что тело в очередной раз сковало болью, заставляя юношу вскрикнуть и буквально согнуться пополам. Движимый любопытством, он быстро пришёл в себя. — Как такое может быть? — В Домдоре дело было. — Да как?! — Это случилось пятнадцать лет назад, в день и месяц Короля...
Караван тогда как раз возвращался из Римулдара в Кол, — к дому родному — только вот дней за десять до прибытия на него напала целая стая злобных оборотней. Всем, кто этим караваном путешествовал, пришлось схватиться за оружие, дабы может защищать и себя, и свои скромные пожитки. Мануэль к схваткам не привык, да и оружия в руках никогда не держал, так что его оборотни от общей массы путешественников отрезали. В лес загнали, где он и встретил ту жуткую тварь — тело как у громадной змеи, а голова и крылья явно от стервятника какого. Химерами их называли — чудовища, собранные черной магией из тел самых разных животных. Мужчина весь побледнел от страха и не нашёл ничего лучше, чем изо всех сил помолиться великому духу Рубисс. Внезапно будто из ниоткуда появился белый шар, пролетел мимо и врезался прямо в чудовище. Шаром оказалась белоснежная сова, она взмыла в небо и выпустила из обоих глаз ярко-желтые лучи ослепительного света. Едва свет коснулся химеры, ты загорелась и, побившись ещё немного в агонии, замертво упала к ногам Мануэля. Сова же опустилась на землю. Словно зная, что делает, клювом вырвала у поверженного врага пару крыльев и уложила их на землю — слева и справа от себя. Вырванные крылья химеры обладают особой силой. Поговаривают, что если обладатель изо всей силы подбросит их в воздух, то дух химеры унесёт его как можно дальше — именно туда, куда ему нужно. — Ты что, даёшь мне крылья, чтобы я домой вернулся? — спросил Мануэль у совы. — Я явилась к тебе как посланник Рубисс, — человеческим голосом заговорила птица. — Используй одно крыло — и ты окажешься в Домдоре. В десяти шагах от того места, куда забросит тебя крыло, будет дом. Там ты должен оставить второе крыло.
— И ты думаешь, что тем мальчишкой был я? — Может. Но как я слышал, в ту ночь на Домдору напали прихвостни Короля Драконов, — мрачно сказал Мануэль, протяжно выдыхая. Ареф и сам слышал когда-то давно, что много лет назад почти все жители Домдоры были убиты во время ужасной резни. Выжили единицы. — И если мальчишке с матерью удалось тогда бежать из деревни — это просто чудо какое-то. — Вы знали моих родителей? Они называли свои имена? — Увы, — извинился мужчина. — Но в те дни я много думал о новорожденном. — А что насчёт дома? Вы помните, где находился дом, в котором я родился? — Где-то около главной площади, надо полагать. Смутно помню, — Мануэль тряхнул головой, он до сих пор не сводил взгляда с камня жизни и карты в руках Арефа. — Но, знаешь, я был не единственным, кто в тот дом-то той ночью приходил. До меня ещё двое были. Один какой-то маг великий из Гаринхама, а второй — священник. Один оставил тебе камень, а второй — карту, только никто из них и слова не сказал. — Вот оно что... — теперь и Ареф не мог оторвать глаз от вверенных ему с рождения даров. — Но выжить в такой переделке — ты, должно быть, родился для каких-то великих свершений, — хмыкнул мужчина. — Точно! — внезапно Мануэль подскочил с места, хлопнул себя по бедру и бросился в сторону лестницы. Вернулся он с потрепанной шкатулкой в руках. Когда-то она была полностью покрыта лаком, а сейчас большая его часть облупилась и осыпалась, обнажая обтесанное дерево. На её крышке и по сей день красовалась искусная резьба. — Я хочу, чтобы ты её взял, — он открыл шкатулку. — Однажды она тебе жизнь спасёт, точно тебе говорю. В шкатулке красовалась флейта — её кристально-белая эмаль чем-то напоминала яичную скорлупу, а форма просто завораживала. — Она волшебная, — уточнил Мануэль. — Это дело рук фей? — спросил Ареф, с восхищением глядя на выгравированный на корпусе инструмента цветочный узор. — Эта флейта когда-то всю деревню от чудовищ спасла, — гордо заявил мужчина. — Правда? — Правда, правда. Это, наверное, две сотни лет назад было. Флейта — один из инструментов, которые феи создали, чтоб себя защищать. «Как Серебряная Арфа Гарина», — тут же подумал Ареф. Вместе с великим мудрецом и городом, названным в его честь, юноша невольно вспомнил и лицо прекрасной Сесилии. — Понятия не имею, как она к моим предкам попала, но давно уже из поколения в поколение передаётся. Но, знаешь ли, когда каждый в семье — менестрель, не сложно достать парочку-другую музыкальных инструментов. Даже таких. После крупного землетрясения двухвековой давности на многие города и деревни нападали войска Короля Драконов — жуткие твари, солдаты, а также обычные животные, искаженные его некромагией. Кол не стал исключением. Легенда гласит, что когда чудовища уже сносили с петель ворота деревни, предок Мануэля прочитал вслух молитву Рубисс и принялся играть на Флейте Фей. Едва заслышав музыку, твари развернулись и устремились прочь от деревни, а самое крупное существо, напоминавшее живую каменную глыбу, попросту заснуло, да так и осталось навсегда ближайшей к деревне горой. С тех пор нападения на Кол прекратились, потому-то деревня и стоит по сей день - в отличие от многих других. — Хорошо, теперь я знаю как Кол пережил те времена, — кивнул Ареф. — Но зачем ты отдаёшь мне флейту? Она ведь так важна для деревни! — Потому что ты — кровь от крови Рото. Потому что я хочу, чтобы ты показал Королю Драконов, где раки зимуют. Потому что хочу, чтобы мой сын пошёл по моим стопам и мог спокойно путешествовать по Алефгарду, не опасаясь никаких тварей, — Мануэль улыбнулся. — Спасибо. Юноша схватил флейту, сжимая её в руках, словно самую большую драгоценность.
Кол оказался небольшой деревней, примерно на две сотни домов, окруженной лесным массивом со всех сторон. Дом Мануэля располагался близ ворот, чуть к северу от него находился дом целителя, деревенский колодец, а затем и главная площадь — там чем только не торговали, включая оружие. В самой северной части деревни занимали своё законное место общественные бани и горячие источники. Семилетний сын Мануэля каждый день помогал Арефу добираться до источников и приводить себя в порядок. Да и каждый в деревне, что удивительно, относился к нему очень по-доброму. Когда со сломанной ноги сняли шину, Ареф, не теряя времени, начал брать уроки у деревенского мага. Он слышал, что когда-то тот когда-то учился вместе с его прошлым наставником - Мерсером из Тантегеля, так что они быстро нашли общий язык. Под чутким руководством настоящего волшебника боевая магия юноши окрепла, набрала силу — теперь он мог полноценно сотворить могущественные заклинания, которые прежде ему не давались. К тому моменту, когда полностью исцелившийся Ареф купил себе добротную стальную броню и шлем в придачу, лето давно уже вступило в свои права. Пролетел незаметно месяц Иштар, подошёл к концу месяц Королевы — наступал месяц Минотавра.
Когда юноша достиг последнего горного пика, дождь лишь усилился. А ведь он надеялся хоть немного от него отдохнуть! Где-то там, впереди, пребывала Равнина Дождя, где, по слухам, дождь идёт круглый год, ни на минуту не прекращаясь. С момента выступления Арефа из Кола прошло уже десять дней, дождь всё ещё шёл за ним по пятам. Он двигался на юг до Старого Алефгардского Тракта, а затем повернул на запад. Он пересёк множество гор и долин, желая добраться до океана, и достиг Раврины Дождя. Проследовав вдоль основания скальной гряды, Ареф вскоре почувствовал знакомый, едва уловимый запах соли. Он достиг побережья. Прошло около получаса, прежде чем затопленное приливом побережье заставило его повернуть на восток. Перед глазами Арефа предстала высокая каменная глыба, тут и там покрытая мхом. Казалось, она состоит из десятков, если не сотен отдельных валунов. «Вот она!» — юноша почувствовал, что начинает нервничать. Он карабкался вверх, хватаясь за выступы в скале, и вскоре добрался до длинного, напоминающего пещеру лаза. Тот вёл куда-то глубже в скалу, темнота там стояла такая, что хоть глаз выколи. Кап, кап, кап — звуки капающей с потолка воды отзывались в пещере эхом. Задержав дыхание на мгновение-другое, Ареф собрался с духом и залез в пещеру. Ему удалось пройти в лучшем случае шагов пятьдесят, когда он заметил сияющие красные глаза впереди. Темнота пещеры не позволяла разглядеть, кому именно они принадлежали, но Ареф сразу же выхватил меч. Оказалось, что впереди его поджидало несколько ядовитых пауков. Громадные твари плели паутину, перекрывающую проход дальше и явно не собирались просто так отпускать гостя. Метко целясь паутиной в Арефа, они заставляли его отскакивать в сторону, уклоняться, но одна из прядей паутины всё-таки перехватила его руку — ту, в которой он держал меч. Выругавшись, Ареф попытался вырваться, но безрезультатно. Паутина была липкой, не позволяла толком двигать обезвиженной рукой. Пользуясь его замешательством, твари ещё сильнее оплели юношу. Ареф закричал, когда понял, что пауки собираются покрыть паутиной всё его тело. Он пытался вырваться, прикладывал к этому все свои силы, только пауки и не думали останавливаться. Кружили вокруг, буквально танцевали с паутиной, пока юноша не оказался в коконе. Пять гигантских, гротескных тварей приподняли передние лапы, готовясь к атаке, противно стрекоча. Крик Арефа о помощи заполнил собой всю пещеру. — Хватит! — вдруг из ниоткуда донесся женский голос. Внезапно пауки остановились, словно послушные псы. — Кажется, ко мне гости. Подчиняясь голосу, пауки отступили назад. Путы липкой паутины ослабли, она потеряла натяжение и свалилась на пол, утопая в грязи. — Что ж, заходи, гость, — в очередной раз прозвучал женский голос, и за спинами пауков открылась дверь. Ареф принял приглашение, и его ноздрей тут же коснулись запахи ладана и крепких духов. Он оказался в просторной пещере, совершенно не похожей на ту, где встретился с чужими «питомцами» — эта освещалась десятками свечей разнообразных форм и размеров, была обставлена витиеватой, подобранной со вкусом мебелью, сверкала драгоценностями и всякими мелкими безделушками, словно собранными хозяйкой на память. С противоположной стороны пещеры открывался вид на обрыв и океанские волны, беспощадно терзающие камень. — Чем обязана? — прозвучал ее вкрадчивый голос, когда ведьма наконец показалась из-за высокой колонны, исполненной в форме древесного ствола. Её молочно-белая кожа почти светилась в полумраке пещеры, глаза цепко смотрели на мир из-под полуприкрытых век, подведенных красными тенями; её окрашенные такой же красной помадой губы растянулись в довольной улыбке, а шею украшало массивное ожерелье из драгоценных камней, пальцы — множество колец и перстней, чей блеск отражался от покрытых красным лаком ногтей. Ведьме нравился этот цвет. Одета она была в длинное платье, подол которого придерживала одной рукой, в другой её ладони красовался веер. — Да ты же совсем ещё ребенок! — воскликнула ведьма, будто пораженная внешним видом Арефа. — Я пришёл сюда в поисках трёх артефактов, которые Рото доверил мудрецам, — честно признался он, уставившись на ведьму в ответ. Колдунья рассмеялась и прикрыла губы веером. — Ты, конечно же, говоришь о Посохе Дождя? — сердито фыркнула она. — Именно о нём. — Не буду отрицать, что он хранится у меня. Но и тебе я его не отдам. — Но я потомок Рото! — Рото?.. — недоверчиво повторила ведьма. — Быть того не может. Никогда не слышала оправдания глупее. — Но это правда! И Ареф вновь начал рассказывать свою историю, нервничая и сбиваясь. О Солнечном Камне и о том, зачем и почему он прибыл в Гаринхам. — Мне нужно найти эти артефакты, чтобы одолеть Короля Драконов! — Исчезни с глаз моих. — Пожалуйста! — У тебя нет ни шанса, — засмеялась ведьма. Она потянулась куда-то в сторону и, демонстрируя недюжинную ловкость рук, вытащила оттуда сверкающий драгоценными камнями серебряный посох, чьё навершие украшала корона. Посох Дождя. Ареф не мог оторвать от него взгляда. — Я только недавно до него добралась, мальчик. И это единственное воспоминание, что осталось у меня о человеке, которого я любила... о Рото. — Л-любили?! — пораженный до глубины души, Ареф не мог заставить себя прикрыть открытый в удивлении рот. — Рото избавил меня от страшной болезни во время своего путешествия, когда собирался одолеть Короля Драконов. — Вы уверены, что это был он? — Ты что, сомневаешься во мне? — злость, с каким ведьма взглянула на юношу, пугала. — В те дни я была ещё молода и красива, не то, что сейчас. Я влюбилась, едва увидела его и с тех пор так и не смогла полюбить никого другого. В голосе женщины слышалась горечь. Ареф поверить в это не мог. Рото и такая ведьма, как она?.. — А он любил вас? — Как знать, — ведьма грустно улыбнулась, склонив голову набок. Её настроение менялось со скоростью ветра. — Он ушёл, едва болезнь отступила. — Так это была безответная любовь?! — Ареф не сумел сдержать смешок. — Молчать! — закричала женщина так громко, что этим криком впору было бить стекло. — Не смей так говорить! Заткнись! Он вынужден был заткнуть уши, чтобы не оглохнуть. — Но я так и не смогла забыть Рото, — продолжила ведьма, едва её гнев поутих. — Он был таким чистым и невинным... Только вот в мире магии не положено заводить отношения с людьми. Меня сторонились и избегали, мне пришлось отдалиться от остальных. И вот уже много лет я живу здесь — только я и мои воспоминания о любимом. Теперь-то ты понимаешь, почему посох я тебе не отдам? — Но... — Никаких «но»! — Я понимаю, что он важен для вас! Но и мне он тоже нужен! Это один из его артефактов! И Рото хотел, чтобы я собрал их все и вернул мир в Алефгард! — Ты хочешь сказать, мальчик, что я иду против воли своего возлюбленного? — женщина пристально посмотрела на Арефа. — Если вы мне его не отдадите, мне придётся взять его силой. Он видел, как женщина ухмыльнулась и скрыла лицо веером, заливисто засмеявшись. — Да ты шутишь, должно быть, — она чуть опустила веер, открывая глаза. — Тебя никогда меня не одолеть, ты ещё слишком слаб. Только я тоже не хочу с тобой сражаться. Если ты действительно его потомок — не хочу. Я не прощу себе, если причиню боль кому-то из его родных. На мгновение в пещере повисла пауза. — Ладно. Я одолжу тебе посох, — женщина протянула ему артефакт. — Правда?! — Но с одним условием, — едва Ареф протянул к посоху руки, ведьма вновь отвела его за спину. — Я одолжу посох только истинному потомку Рото. Докажи мне, что ты связан с ним кровью — принеси мне Серебряную Арфу из гробницы Гарина. — Вы шутите, что ли?! — Я не шучу, мальчик. Принеси мне арфу и я пойму, что в твоих жилах действительно течёт кровь героя, а ты получишь свой посох. Равноценный обмен. По рукам? Ареф вспомнил гробницу на окраине города и невольно схватился на медальон на своей шее. Гарин сказал ему, что это ритуальный медальон и что он поймёт как его использовать, когда придёт время; а городская предсказательница уверяла, что существует ритуал, известный только потомку Рото, который и откроет гробницу. — По рукам! — согласился Ареф.
Не в силах успокоиться и остановиться, Ареф со всех ног бежал прямо по песчаным дюнам. Он так торопился, что частенько перескакивал сразу через несколько песчаных барханов и едва не падал. Впереди уже маячил Гаринхам, освещенный вечерним закатным солнцем. Прошло целых шесть месяцев с тех пор, как он впервые побывал здесь, целых шесть месяцев с тех пор как он познакомился с милой Сесилией. В своём стремлении побыстрее добраться до города, он снова чуть было не споткнулся. Только-только показавшись за городскими воротами, юноша первым делом направился к дому своей знакомой. Он решил, что туда нужно зайти в первую очередь — просто поздороваться, взглянуть на улыбку Сесилии, а потом уже заниматься своими геройскими делами. Но когда Ареф повернул за угол и взглянул на искомый дом, он так и застыл на месте, пораженный увиденным. Дом Сесилии оказался заколочен. И заколотили его давно — гвозди в досках успели проржаветь, да и окна покрылись толстым слоем пыли, не говоря уже о том, что творилось у дверей. — Сесилия! Сесилия! — кричал Ареф, колотя в дверь. Ответа не было, лишь ветер шумно задувал в соседнем переулке. — Я смотрю, ты вернулся, — раздался поблизости знакомый скрипучий голос. Предсказательница. Юноша как раз проходил мимо её дома. — Что случилось с Сесилией? С её родителями? — тут же спросил он. — Убили их. — Что?! Нет! — Приспешник Короля Драконов. Теневой рыцарь. — Теневой рыцарь?! А что с Сесилией?! — Ареф не мог держать себя в руках, кричал и хватал старуху за ворот мантии, требуя ответов. — Её он забрал с собой. — Когда это случилось?! — В месяц Иштар! — старуха раздраженно стукнула его по руке, призывая отпустить. — Это случилось, когда все в городе были заняты в полях. Дожди тогда лили знатные, так что и урожай всходил приличный. Внезапно мы услышали крик, а когда вернулись — её родители уже лежали мертвые в лужах собственной крови. Сесилия же просто исчезла. Пока Ареф прислушивался к рассказу предсказательницы, тугой узел внутри него затягивался всё сильнее. На него отряд теневого рыцаря напал в месяц Феникса, а значит, в Гаринхам они заявились сразу после этого. Но для чего было похищать Сесилию? Убивать её родителей? Их семья была не при чем. Жесткая, неописуемая и незнакомая ему прежде ненависть расцветала в груди Арефа. В приступе ярости он сжал кулаки и ударил по одному из забитых окон постоялого двора. Раз, другой. Дерево не поддавалось, лишь откликалось глухими стуками да скрипело. Ветер продолжал шуметь в переулках. Юноша глубоко вздохнул и тряхнул плечами, постоял на месте ещё пару мгновений, а затем поплёлся прочь, еле волоча за собой ноги. — И куда ты собрался? — Мне нужно на могилу Гарина, — гневно бросил Ареф в ответ. Не старуха была причиной его возрастающего гнева, а вот доставалось именно ей. — Идиот! Ты всё ещё веришь в эту чушь?! Даже после того как я велела тебе держаться подальше?! — Мне нужна арфа. Любой ценой. — Что ты несёшь?! — кричала предсказательница, от лица ее отхлынула кровь. — Почему ты так жаждешь заполучить арфу? — В прошлый раз вы сказали мне, что снять печать с могилы может только наследник Рото, знающий, как проводить ритуал. Так вот он я, теперь ещё и про ритуал знаю. — И кто же рассказал тебе про него? — Гарин. — Ты хочешь сказать, что встретил великого менестреля собственной персоной? Быть того не может! — Вот, — Ареф вытащил из-под куртки медальон и крепко сжал его в руках. — Это ритуальный медальон, он позволит мне ступить внутрь. Глаза старухи расширились, она смотрела на медальон со смесью ужаса и удивления, а затем резко потянула юношу за собой. — П-пойдём со мной. Пойдём! Они направлялись в сторону её дома на другом конце улицы. — Когда ты говорил, что встретил Гарина, ты имел ввиду его призрак, да? Он пришёл к тебе? — Да. Ваше предсказание сбылось. — Правда? И Ареф рассказал обо всём, что произошло с ним в пещере Рото, едва он покинул город, а затем и о том, что теперь он обязан найти три артефакта, доверенных Рото мудрецам. — Да не можешь ты быть его потомком, — женщина никак не могла поверить очевидному, качала головой. — Ваше предсказание идеально соответствовало тому, куда вёл скрытый символ на моей карте, — сказал Ареф и вытащил из своей дорожной сумки старый потрепанный кусок кожи. Предсказательница с подозрением осмотрела знак, но, едва заметив руническую вязь в нижней части карты, пораженно ахнула. — Да это же послание, адресованное священным воинам – спутникам Рото!.. Послание гласило: «Большое спасибо за ваши любовь и мужество, священные воины. Искренне ваш, Рото». Но, несмотря на возможность прочесть текст, старуха никак не могла понять, что оно означает. — Г-где ты достал эту карту? — Волшебник из Гаринхама оставил её мне в день моего рождения. — Значит... — её глаза становились всё шире, она удивлялась всё сильнее. — Это значит, что родился ты в Домдоре. — Как вы угадали? — Угадала! Ничего я не угадывала. Я долгое время была ученицей волшебника по имени Зерафин, он жил в горах к югу отсюда, только десять лет как умер. Но перед смертью он рассказал мне одну историю. Старуха глубоко вздохнула, готовясь к рассказу. — Историю о старой карте.
На следующее утро Зерафин проснулся и обнаружил у себя под подушкой сложенную вчетверо старую карту. Взяв её, он тут же отправился в Домдору и отдал её рожденному в день его прибытия мальчику.
— Рад, что вы оказались поблизости, — сказал Ареф. — Но вернёмся к делу. Чтобы заполучить Посох Дождя, мне нужно добыть Серебряную Арфу, другого выхода нет. Без посоха я не смогу добраться до Короля Драконов. — Я знаю. Как наследник, ты можешь не только снять печать с гробницы, но и спокойно пользоваться арфой Гарина. Её глаза вдруг наполнились слезами. Быть может, она ещё доживёт до того дня, когда в Алефгард вновь придёт мир. По груди начало разливаться приятное тепло, впервые за свою жизнь старуха обрадовалась, что родилась. — Благодарю тебя, о великий дух, — сложив руки перед собой, женщина вознесла короткую молитву Рубисс.
Ареф сидел перед огромной каменной дверью и внимательно вглядывался в выгравированный на ней символ Гарина. Обеими руками он перехватил амулет, прикрыл глаза и начал ритуал. — Рото, наш герой, мы умоляем тебя — сними печать, — тихо говорил он, вкладывая все свои силу и веру в эти слова. Предсказательница и вся остальные селяне затаили дыхание. Внезапно лицо Арефа озарил яркий свет, по лбу его покатились крупные капли пота. Он весь дрожал. Вдруг из медальона, прикрытого пальцами юноши, вырвался столп света и ударил прямо в тяжелую дверь. Та засветилась на несколько долгих мгновений, потухла и наконец со скрипом отворилась, поднимая в воздух столп многовековой пыли. Неудивительно — её же триста двадцать лет не открывали. — Получилось! — Ареф хотел закричать, но голос его звучал приглушенно; он попытался встать, но, обессиленный, плюхнулся обратно на пол. Ритуал забрал у него все силы, он едва держался на ногах. Люди смотрели на него с теплом и благоговением, у некоторых даже слёзы в глазах стояли. Ещё бы — им впервые довелось не просто поверить в существование потомка самого Рото, но и увидеть его своими глазами. — С тобой всё в порядке? — спросила старуха, бросаясь к Арефу. Он кивнул. Собравшись с силами, он зажёг факел и двинулся вглубь гробницы. Внутри было на удивление красиво. В центре широкого помещения располагалась ведущая вниз лестница, на стенах и колоннах тут и там были выгравированы изображения солнца, луны, различных животных и растений. Освещая себе дорогу факелом, юноша спустился вниз. Внизу оказалась ещё одна, и лишь у её подножья обнаружилась дверь в саму могилу. Она открылась, стоило лишь её коснуться. Едва подняв факел и увидев, что находится внутри, Ареф искренне удивился. А ведь он уже говорил себе, что удивляться больше ничему не будет — за последние полгода на всю жизнь вперёд хватило. На изысканных антикварных столах располагались филигранные серебряные подсвечники; чуть поодаль располагались заполненные книгами полки, рядом с ними стояла разнообразная посуда со всего света, серебряный щит и несколько музыкальных инструментов. На стене висела подробная карта всего континента, поблизости висел боевой лук и пара копий. В углу помещения стояло кресло-качалка. На столе прямо перед Арефом красовалось перо — судя по всему, Гарин любил писать именно им, а на пьедестале за ним виднелась арфа. Красивый серебряный корпус был выполнен в виде тела обнаженной феи, украшен изумрудами. — Должно быть, это она и есть, — пробормотал Ареф, пораженный красотой инструмента. Недолго думая, он подался вперёд и ударил по одной из струн. Трунь. Грустный, мягкий звук эхом пронесся по всему помещению. Внезапно ему вспомнилось лицо Сесилии, когда та рассказывала о том, как Гарин планировал вернуть покой в сердца чудовищ с помощью этой музыки. Трунь. Ареф дёрнул ещё одну струну, но на этот раз в его сердце вспыхнул гнев на тех, кто похитил Сесилию и лишил жизни её родителей. Вдруг за его спиной раздался совсем другой, до глубины души пронзительный звук. Юноша сорвался с места и обернулся, опасаясь, что своей игрой навлёк на город агрессивных монстров, но позади него в кресле-качалке сидел полупрозрачный, окутанный сине-белым пламенем, слегка светящийся в полумраке комнаты Гарин. — Вы! — воскликнул Ареф. Несмотря на то, что Гарин расположился в кресле, его тело парило в нескольких дюймах от него. Кресло скрипело. Может быть, это была остаточная энергия, а может, сила духа Гарина заставляла кресло скрипеть. Этого Ареф не знал. — Что ты собираешься делать с этой арфой? — спросил дух, в глазах его отражалась мудрость. И Ареф, не задумываясь, поделился с ним историей о том, что произошло в Святилище Дождя. — Эта ведьма до сих пор жива? — на лице менестреля проступило явное осознание. Судя по всему, когда-то они были знакомы. — А ещё она сказала, что только носитель крови Рото сможет пройти в вашу гробницу и коснуться арфы. Только тот, в ком действительно течёт его кровь, — объяснил Ареф. — Значит, ведьма хочет заполучить арфу... Вот те раз, — невнятно пробормотал Гарин. На мгновение Арефу показалось, что тот смахивает с глаз слёзы. — Послушай меня, наследник. — Да? — Впереди тебя ждут ещё более суровые испытания. Ты встретишься с теми, кто сможет изменить судьбу, просто познакомившись с тобой, а также с теми, кто расстанется из-за этого знакомства с жизнью. Перед глазами Арефа вновь всплыло лицо Сесилии и её семьи. — Но всегда помни, что у тебя есть цель. Под гнётом правления Короля Драконов Алефгард рано или поздно просто погибнет. Помни о слезах и крови этих людей, когда идешь вперёд. Тогда ты сможешь стать настоящим героем. Закончив фразу, Гарин медленно растворился в пространстве, оставив после себя лишь кресло-качалку.
— Так вот она какая, легендарная Серебряная Арфа, — благоговейно пробормотала ведьма, едва Ареф предстал перед ней. Её голос дрожал, на лбу выступили едва заметные капельки пота. Она никогда не думала, что он вернётся. Более того, она не верила, что он сможет не просто принести арфу в её обитель, но и в принципе добраться до могилы Гарина. Только истинный потомок Рото мог пойти на такое безумство. Иногда можно удивить даже ведьму. — Отлично сработано, — слова давались ей с явным усилием. — Теперь я могу получить посох? — он смотрел прямо на неё, не опускал взгляда. — У нас уговор! Ведьма глубоко вздохнула и отступила к окну, глядя на проплывающий мимо туман. Отсюда отчетливо слышалось, с каким звуком разбиваются волны о высокие рифы. Вздохнув ещё раз, она вновь повернулась к Арефу. И улыбнулась. Она была готова. — Что ж, наследник Рото, — начала она, ловким движением пальцев извлекая посох из-за своего веера. — Послушай меня внимательно. Этот посох — всё, что осталось у меня от моего возлюбленного, моя единственная о нём память. Обращайся с ним как следует, ты понял? Размашистым жестом она передала посох Арефу. Оказалось куда труднее, чем представлялось на первый взгляд. — А теперь, если больше тебе ничего не нужно, уходи, герой. — Спасибо. Я прикончу этого Короля Драконов, вот увидите! — улыбнулся Ареф. — Ты не можешь противиться зову крови, а? — ведьма тихо усмехнулась. — Когда-то Рото, уходя, сказал мне нечто подобное. И так и не вернулся. Когда Ареф прощался с колдуньей, на её губах играла печальная улыбка. «Теперь у меня есть Солнечный Камень и Посох Дождя, — говорил он себе, едва показавшись на каменистом океанском побережье. — Остался только...» Юноша остановился, услышав мягкий перезвон Серебряной Арфы, доносившийся из окна жилища тысячелетней ведьмы. Мягкая, меланхоличная, кое-где даже грустная мелодия лилась и лилась, Ареф подумал даже, что та вполне подходит ситуации, когда начал уверенно шагать вперёд. Вдруг из окна раздался женский крик, музыка стихла. Чувствуя, что что-то не так, даже не задумываясь об опасности, он бросился обратно. Открыв дверь, он так и застыл на месте, пораженный увиденным. Прогнившие трупы и прочая нежить окружили ведьму, обнажая свои пожелтевшие когти и клыки. Её музыка призвала тех тварей, которых Гарин когда-то запечатал своей игрой. — А ну пошли вон! — закричал Ареф, осыпая монстров искрами пламени, вызванного с помощью заклинания огня. Едва твари отпрянули от ведьмы, юноша бросился вперёд, на ходу обнажая меч. Прорвавшись сквозь поредевшую толпу, он выхватил у ведьмы арфу и сам начал на ней играть. Трунь! Трунь! Как только пронзительная, переливчатая мелодия арфы наполнила комнату, чудовища начали кричать от боли и извиваться в агонии, и вскоре исчезли. Магия инструмента вновь запечатала их. — Всё в порядке? — взволнованный, Ареф бросился к женщине и помог ей сесть. — Не волнуйся, — тихо сказала она, смахнув кровь с губ. — Я этого и хотела. Уходи... — Вы же не хотите сказать, что... — начал было он, да так и замер с приоткрытым ртом. — Вы что, специально их вызвали? Ведьма лишь улыбнулась из последних сил. — Я лишь... Я хотела сделать хоть что-то для моего возлюбленного... Это так много для него значило бы... Вот почему я отдала посох — источник своей жизненной силы... его потомку... — Что? Источник жизни?! — Посох — причина моего долголетия... Любой, кто владеет посохом, может управлять дождём... А дождь — и есть моя жизненная сила... Пока идёт дождь, я могу жить тысячу, да хоть десять тысяч лет... Но с меня хватит... Теперь я наконец-то могу уйти... Могу взглянуть на Рото... Могу быть с человеком, которого люблю... Так что, пожалуйста, уходи... — Я не могу просто взять и уйти! — Я всё равно умру... Я стану... стану старой сморщенной каргой... Ко мне вернутся все годы, что я прожила... Я уже и не вспомню, сколько их было... Не знаю, сколько мне лет... Прошу тебя, уходи... Я не хочу, чтобы кто-то это видел... Я хочу остаться красивой в чужой памяти... Хочу остаться женщиной... — Понимаю, — тихо сказал Ареф, опуская ведьму на пол. — Прощайте. Она не ответила. У неё не осталось сил ни на что, кроме слабой улыбки. Покинув комнату, юноша колебался ещё несколько мгновений, порываясь вернуться. Покачав головой, он прикрыл за собой дверь и двинулся вперёд, мысленно вновь попрощавшись с тысячелетней ведьмой. В покинутой им комнате стояла тишина, прерываемая лишь звуками прибоя, что долетали из открытого окна. Из тела ведьмы струился странный дым — в одно мгновение она стремительно постарела, её тело сморщилось, ссохлось, в конце концов обратившись сморщенным трупом. Но и тот стремительно обратился в прах, тут же вылетевший в открытое окно. Едва Ареф вышел из пещеры, с неба полился дождь. Крупные кроваво-красные капли падали с небес. В этот же момент он понял, что ведьмы не стало. Быть может, этот дождь — её прощальный поклон этому миру. Ещё раз взглянув на посох, за который ведьма отдала свою жизнь, юноша тяжело вздохнул и продолжил двигаться вперёд, исполненный решимости. Красный дождь продолжался ещё тридцать дней. Поговаривали, что как только он закончился, тучи разошлись, словно по волшебству, и эта равнина была залита солнцем ещё сотню лет. Глава 4. Домдора «Явившийся из Кантлина священник вложил камень жизни в руку новорожденного и ушёл», — именно на эти слова Мануэля полагался Ареф, когда пересекал горный хребет, направляясь на юг по старому тракту, в сторону Кантлина. Он ненадолго, буквально на одну ночь, остановился в своем старом доме в Домдоре — и двинулся ещё дальше на юг, пока не добрался до побережья, где пришлось свернуть на восток. Месяц Единорогов сменился месяцем Анубиса, погода стояла соответствующая поздней осени — шли проливные дожди, а холод стоял такой, что зуб на зуб не попадал. Совсем не чета ранним осенним дождям, напоминающим летние. В конце концов он добрался до знаменитых холмов Кантлина. Для этого пришлось пересечь разрушенный мост в самом устье реки, едва при этом не утонув. Отношения с реками у Арефа явно не складывались. Прошло уже шестьдесят дней с тех пор как, он покинул Святилище Дождя.
Ветер носил по городу клубы песка, пыли и щебня; чьи-то дома, разнообразные лавки — все деревянные постройки были разрушены до основания, от них остались лишь остовы фундамента; каменные здания оказались сплошь и рядом покрыты черной плёнкой гари, словно город в своё время попросту сожгли. Завывания ветра были единственными звуками, что разносились по городу. А ведь когда-то Домдора была военной заставой для восточного замка Кантлин. Как только к востоку от города, в пещерных реках, обнаружилась золотая пыль, тот мгновенно стал интересен для золотоискателей. Слитки отливались прямо здесь, торговля пошла в гору, и вскоре Домдора добилась невиданных доселе высот процветания. В те дни город тщательно охранялся наемными войсками. Наемникам платили щедро, не жалея золота, в ответ они обучались, становились истинными гвардейцами и охраняли как город, так и его жителей от недоброжелателей, чужих войск и даже чудовищ. Во времена страшного землетрясения в 1348-м году на город сошёл страшный оползень. Под толстым слоем земли и камней оказались погребены как местные жители, так и наемники. Он унёс с собой множество жизней, а когда-то зеленые, цветущие равнины Домдоры обратились мертвой пустыней. Следом за оползнем пришли прихвостни Короля Драконов. Город переживал напасть за напастью, и с этой справиться тут уже не смогли. Тиран почти сравнял город с землей, оставив в живых лишь десятую часть от почти трёх сотен тысяч жителей. И лишь потому, что тем удалось отбиться. Точку в истории Домдоры поставил дьявольский рыцарь пятнадцать лет назад. Он явился по душу Арефа со своей армией и уничтожил всё, что видел на своём пути. Всё и всех. На глаза Арефа наворачивались слёзы. А ведь он здесь родился, это его дом! Слёзы чертили влажные дорожки по его щекам. «Если бы не Король Драконов, я бы до сих пор жил здесь! С родителями! Люди ходили бы по этим улицам, может, вернули бы городу его прежнюю славу... Будь ты проклят, Король Драконов!». Прикусив губу, Ареф зашагал в сторону главной площади. И вдруг на него напал бронированный слизень. Не растерявшись, юноша перекатился в сторону и уничтожил тварь широким ударом меча по дуге. Бронированные слизни ничем, кроме защищенного со всех сторон корпуса, не отличаются от обычных алефгардских слизней, вот только их защита не идёт ни в какое сравнение с той силой, какой обладал теперь Ареф. Его руки дрожали от гнева, сердце пылало от одной только мысли о том, что все эти твари занимают его родной город, живут на месте людей. Из переулка показался второй слизень, но, стоило Арефу бросить на него горящий яростью взгляд, он тут же скрылся вновь. Над главной городской площадью возвышался гигантский многовековой дуб. Корни и нижняя часть ствола дерева были обуглены, — наверняка тем же пожаром, что уничтожил когда-то город — однако молодые ветви наверху зеленели и буквально светились жизнью. Юношу тронуло желание этого дерева выжить. Не всё для Домдоры было потеряно. — Так, мой дом должен быть где-то поблизости, — сказал сам себе Ареф, возвращаясь к реальности. Мануэль рассказывал, что дом находился неподалеку от площади, вот только отходило от нее около десятка разнообразных переулков. Поднялся ветер. Почувствовав опасность, Ареф резко развернулся, и вовремя — обнажив меч, на него уже несся костяной рыцарь, ростом в два раза выше и на вид — в несколько раз сильнее. Ареф пригнулся и взмахнул клинком, монстр с удивительной для его комплекции ловкостью уклонился. Их называли костяными рыцарями, потому что они были не более чем облаченными в доспехи скелетами, поднятыми из мертвых некромагией Короля Драконов. Ничем не гнушаясь, он применял свои заклинания прямо на павших воинах, заставляя тех скитаться и искать битвы после смерти. Чаще всего такие встречались на побоищах или оставшихся после старых войн курганах. Ареф атаковал снова и снова, почти танцевал с мечом в руках. Костяной рыцарь уклонялся, подскакивал и в грациозном (насколько это возможно для скелета) пируэте выбил из рук юноши меч. Юноша бросился было его поднимать, но противник оказался быстрее — он придавил клинок к земле каблуком своего сапога. — Проклятье! Ему пришлось отступить и сложить руки, подготавливая заклинание молнии. Вспышка молнии ударила рыцаря прямо в грудь, будто осветила его изнутри на пару добрых секунд. Монстр вздрогнул, да так и застыл на месте, не в силах пошевелиться. Не теряя времени, Ареф подхватил меч с земли и одним ударов отсёк чудовищу голову. Его грузное тело некоторое время оставалось неподвижным, а затем завалилось назад и рассыпалось на десятки костей. На площади вновь стояла тишина. Завывал ветер. «Я просто доберусь до Кантлина, как и планировал, — думал Ареф, — а там уже спрошу у монаха, где именно находится мой дом».
Воодушевленный, напрочь забывший об усталости, Ареф помчался в сторону города при замке. В семидесяти-восьмидесяти шагах от городских стен стояла статуя неизвестного человека. Настолько высокая, что Ареф, едва достающий макушкой до середины бедёр старого произведения искусства, несколько минут смотрел на неё, словно зачарованный. Он обошёл статую и двинулся дальше, как вдруг понял, что за ним кто-то наблюдает. Юноша поднял взгляд наверх. Глаза статуи, несколько мгновений назад закрытые, теперь открылись и смотрели прямо на Арефа. У неё был бездушный, пугающий взгляд, от которого мурашки побежали по позвоночнику. Вдруг глаза каменного гиганта вспыхнули живым огнём, он дёрнулся и по его шее и плечам пошли трещины, обнажая живые мышцы. Статуя, показав свою истинную форму, с рёвом двинулась в сторону Арефа. Вскрикнув от удивления, тот отскочил назад. Каменное существо, вне всяких сомнений было големом, и големом особенным. И сейчас он пытался не иначе как растоптать незваного гостя, целясь в него одной из своих громадных ног. Ареф бросился в сторону и попытался запутать гиганта, кружа вокруг его лодыжек, подобно ловкой мыши перед котом. Попетляв несколько раз, он рванул к городским стенам. К сожалению, одного шага голема хватало, чтобы перекрыть шесть, а то и больше широких шагов юноши — буквально за пару мгновений он обогнал его и перекрыл всякие пути к отступлению. Его ладонь с хрустом опустилась вниз, он попытался схватить Арефа, но тот ловко уклонился и ударил по каменной поверхности мечом. Клинок со звоном отскочил в сторону. Ареф грязно выругался, принялся готовить заклинания, и вскоре в голема ударила яркая молния, а вслед за ней пронесся вихрь пламени. Рука голема беспрепятственно врезалась в него, оглушая ударом. Заклинания не возымели эффекта, они лишь дали голему возможность схватить юношу, пока тот подготавливал их. Приблизив Арефа к своему лицу, голем начал сильнее сжимать каменную ладонь. Юноша закричал от боли, чувствуя, что ещё немного и у него кости треснут. Внезапно ему вспомнились сказанные Мануэлем слова: огромный каменный голем, напавший на Кол, так и остался жить там неподвижным каменным изваянием, едва услышал Флейту Фей. — Получай, ублюдок каменный! — закричал Ареф, со всей силы вонзая меч в глаз гиганта, по самую рукоять. Голем взревел и пошатнулся, земля под ним затряслась. Он непроизвольно разжал ладонь, отпустил Арефа — юноша ударился о землю так сильно, что у него дыхание вышибло, однако собрался и перекатился к своей дорожной сумке, спешно вытаскивая оттуда флейту, подаренную Мануэлем. Лес наполнил высокий, протяжный звук. Голем замедлился, так и застыл с занесённым для удара каменным кулаком. Постепенно его тело расслабилось, глаза закрылись и он остался стоять неподвижно. Заснул. Прекратив играть, Ареф с опаской взглянул на гиганта. Не теряя на минуты, словно кролик мимо хищника, он пробрался мимо спящего голема и со всех ног устремился к городским воротам. Стоящие на посту стражи смотрели на него во все глаза.
Сам город начинался сразу за внутренними воротами. Стоило оказаться внутри, как взгляд тут же падал на ладно сложенный каменный храм, от которого во все четыре стороны расходились небольшие узкие улочки. Кантлин был крупнее Тантегеля, однако с дорогами тут было так же плохо. Когда Ареф прибыл на постоялый двор в южной части города, солнце уже клонилось к закату. За стойкой он заплатил за комнату, а затем, устроившись, спустился вниз, чтобы узнать, можно ли тут заказать поесть. Это всё ещё был самый популярный постоялый двор в Кантлине, но в таверну на первом этаже давно уже никто не заглядывал. Даже люстра, когда-то яркая и богато украшенная, валялась на полу, напоминая о том, что от былого величия тут не осталось и следа. И даже меню было всего лишь пережитком прошлого — многие блюда были вычеркнуты оттуда рукой хозяина и более не подавались. Однако глупо было спорить — с едой дела тут обстояли куда лучше, чем в Тантегеле. Наверняка из-за полей и садов, что цвели прямо здесь, в черте города. Ареф заказал грибной суп и чёрную курицу с чесноком — фирменное кантлинское блюдо. Подавалось всё это с буханкой теплого хлеба, точно такой же, как и в Гаринхаме. Невольно юноша вновь подумал о прекрасной Сесилии. Во время своих путешествий он часто вспоминал её. Его всё мучил вопрос, почему же теневой рыцарь расправился с родителями, но оставил в живых их дочь? Да ещё и похитил её? Он уверял себя, что она до сих пор жива, просто где-то далеко... А ведь это случилось как раз тогда, когда отряд теневого рыцаря напал на него. Это он должен был задержать их, уничтожить, а в итоге... В его груди вновь вспыхнул уже знакомый гнев. Пока он обедал, нахмурив брови, к его столу подошёл кто-то из городской стражи, представившись помощником старейшины. — Старейшина желает поговорить с тобой о големе, — сказал он. — О каком ещё «горлуме»? — О том чудовище, которое ты усыпил по пути сюда. Судя по всему, старейшина услышал о случившемся от стражников, что охраняли ворота. — Хорошо, — кивнул Ареф. Он намеревался узнать у старейшины всё, что тот знал о Домдоре, вот только с обедом закончит для начала. Старейшина, оказавшийся седовласым старцем, в этом году отпраздновавшим свой сто двадцатилетний юбилей, ждал юношу во внутреннем дворе храма, на небольшой деревянной скамье у фонтана. Крышу дворика поддерживали резные колонны с изображением разнообразных животных и религиозных мотивов, а факелы освещали идеально подстриженные газоны и кусты поблизости. — Так вот ты какой, — вместо приветствия произнёс старик, глядя на Арефа. — И где же, молодой человек, ты достал волшебную флейту? — Один менестрель в Коле подарил мне её. Почему вы об этом спрашиваете? — юноша вскинул брови, извлекая флейту из сумки. — Волшебная флейта, — старейшина взял инструмент в руки, внимательно осматривая его светлый, отливающий перламутром корпус. — По легенде, флейту подарили одному магу феи из Кантлина. Этот маг и создал того голема. Видишь ли... Арефу предстояло выслушать всю историю от начала и до конца.
Предки графа верили в предсказание о том, что однажды на Кантлин нападёт враг невиданной силы, и оттого вкладывались в защиту города. Они строили и строили стены, намереваясь однажды построить такую, каких ещё никогда не видывал Алефгард. Все поколения Полпотов вносили в защиту города и укрепление стен свой вклад, так что губернатор был полностью уверен в том, что те выстоят, кто бы на город ни напал. Однако, один из шести Генералов Тьмы Короля Драконов, архимаг по имени Катуса, явился к стенам Кантлина с армией каменных солдат. Они легко разрушили стены и уничтожили стражников, оставленных на защиту города. Каменные солдаты были не более чем статуями, собранными с могил великих героев и святых по всему Алефгарду, оживленные, изувеченные и увеличенные до несуразных размеров магией Короля Драконов. Победить эту армию помог никто иной, как огромный каменный голем, по слухам созданный магом великой силы и самого доброго сердца. Один-единственный голем три дня и три ночи сражался с целой армией, пока не уничтожил последнего каменного солдата и не вышел из битвы победителем. Опасаясь гнева своего повелителя, Катуса попытался спасти себя и обратился за помощью к тёмному друиду из подземного царства. Он приказал тому наслать на голема проклятие, заставить его обратиться против своего создателя и напасть на Кантлин. К несчастью, план Катусы обернулся против него. Заклинание друида лишь заставило голема обезуметь, с тех пор он только и мог, что оставаться на месте и атаковать всех, кто пытался приблизиться к городу. Никто, в том числе и местные жители, больше не могли войти в город или выйти из него, так что архимагу пришлось отказаться от наступления и вернуться к хозяину.
— Как же тогда сюда пробирались путешественники? — Обычно они проходят сквозь густой лес на другой стороне. Там опасно, он кишит чудовища, но это всё ещё лучше, чем столкнуться лицом к лицу с големом, — улыбаясь, ответил старейшина, и вернул Арефу флейту. — Я слышал, что обычному человеку недостаточно просто сыграть на флейте, чтобы усыпить голема. Для этого нужно быть кем-то особенным, избранным. Мужчина пристально взглянул на юношу. — Кто же ты такой, сынок? Почему уже в таком возрасте путешествуешь, когда мир как никогда полон опасностей? — Я — наследник Рото, — просто сказал Ареф. — Ты шутишь, — старец изменился в лице. — Наследник Рото? — Да. А путешествую я потому, что ищу способ пробраться на остров Короля Драконов. И он снова начал рассказывать свою историю, не скрывая практически ничего. Рассказал и о трёх артефактах, которые необходимы ему, чтобы сразиться с тираном, и о том, что два из них он уже добыл — в доказательство пришлось даже вытащить из дорожной сумки и Посох Дождя, и Камень Жизни. — Вот оно что, — только это старейшина и смог произнести. Он весь дрожал от волнения, продолжая смотреть на Арефа. — Значит, наследник... Ах, да! Не уверен насчёт мудреца, но наш старый друг Магог упоминал нечто подобное. — Кто такой Магог? — Он уже лет тридцать как умер, но родился в Домдоре и при жизни постоянно говорил что-то о доспехах Рото. — О его доспехах? — Да, о тех самых, в которых Рото сражался с Королем Демонов. — Где? Где именно в Домдоре? — настаивал Ареф. — А вот этого я не знаю, сынок, — старик разочарованно покачал головой. — Может, вы знаете ещё что-нибудь? Любая мелочь сгодится! — Попробуй обратиться к Казенову, он держит лавку у восточной дороги. Он внук Магога. Может быть, он знает о своём деде поболе меня, — предложил старейшина. — Спасибо! — взволнованно сказал юноша, спешно заталкивая Посох Дождя и Камень Жизни обратно в сумку. Уже собираясь уходить, он задумался на мгновение, остановился и уверенно сунул волшебную флейту в руки старика. — Возьмите её. Думаю, как старейшина вы вполне сможете ею воспользоваться. Пожалуйста, играйте на ней как можно чаще, чтобы защитить тех, кто пытается пройти в город или покинуть его. — Я... Я не уверен, что... — хотел было возразить старец, но Ареф уже впихнул флейту в его ладони и выбежал за дверь. Ему сразу же вспомнились сказанные старым другом слова. — Ох, ты бы видел, Магог. Наконец-то он пришёл. Магог был обычным городским работягой, но любил Алефгард так сильно, как не любил его никто. И даже на смертном одре он мечтал о втором пришествии Рото, что освободит континент от тирании Короля Драконов. «Легенды всегда возрождаются, друг мой. Он здесь... его потомок... кровь Рото...», — именно такими были его последние слова. По лицу старейшины потекли слёзы. Он тоже мечтал о том, что однажды легенда вернётся. Возможно, даже больше, чем сам Магог.
— Доспехи Рото? — Казенов был мужчиной лет пятидесяти и сейчас он прекратил уборку, подозрительно взглянув на Арефа. — Да. Старейшина сказал мне, что Магог жил в Домдоре и мог что-то о них знать, — честно ответил юноша. — Мой почивший дед-то? — задумчиво спросил мужчина. — Не думаю, что могу рассказать что-то о его домыслах. — Может, вы знаете что-то о Домдоре? — с надеждой продолжал Ареф. — Может, слышали что-то такое от вашего деда? — Ни о каких доспехах я не слышал, зато он все уши мне прожужжал о каком-то там старом дубе, — хмыкнул Казенов. — Дуб! — Да-да, дерево такое. Думаю, это тот, который на главной площади рос. — Так он же всё ещё там! — в голосе Арефа слышалось возбуждение. — Да? Я-то думал, он погорел, когда Король Драконов напал на город. Его корни, говорят, тянутся аж под храм. Здоровущие, — Казенов широко раскинул руки, иллюстрируя свои слова. — Вот такие. Дедушка рассказывал, что в детстве часто с ними игрался, только родители вечно запрещали. Говорили, мол, заберут его, если к корням приблизится. — В смысле «заберут»? — Ага. Местное суеверие, люди в него годами верили. Дед часто про него болтал, — мужчина задумался, вспоминая своего дедушку. — А ты чего об этом спрашиваешь-то? — Я родился в Домдоре. — Ты-то? — на мгновение Казенов задержал на Арефе взгляд, а потом громко рассмеялся, схватившись за бока. — Чушь не неси. Тебе лет-то сколько, ребенок? — Пятнадцать. — Ну так. Чтоб ты знал, парень, как раз пятнадцать лет назад на Домдору и напал Король Драконов. Убили всех — женщин, стариков, детей. Никто не выжил. Кто и остался из них в живых — так это только те, кого в ту ночь в деревне не было или те, кто к тому моменту переехал. — Я знаю. Я родился как раз в ночь нападения, — настаивал на своём Ареф. Казенов тут же заткнулся, помолчал несколько секунд. — В ночь нападения, говоришь? — Да. Вы что-то об этом знаете? — Знаю кое-что о ребенке, что в ту ночь родился, ага. — Правда? Что именно? — Пятнадцать лет назад в лавку заходил старый, потрепанный священник. Травы какой-то хотел купить. Сказал, что из Домдоры возвращается, — пожал плечами Казенов. — Что он сказал? — взволнованно спросил юноша. — Что был в городе в день нападения. — Что?! И где этот священник сейчас? — Он был единственным за весь день клиентом, так что я его запомнил. Пришёл сразу после ночной резни, весь грязный и раненый — должно быть, твари местные его покусали, пока в Кантлин добирался. Я и спросил у него, чего это он в Домдоре делал. Интересно же. — И что он ответил? — О, сейчас я и об этом расскажу, — мужчина склонился над прилавком, явно готовился озвучить кульминацию своего короткого рассказа. — Сказал, что однажды в ту дыру, где он жил, явилась прекрасная фея. — Фея? Говорят, феи недолюбливают людей. Они показываются только тем, кто как-то этого заслуживает — великим мудрецам или талантливым менестрелям, иногда — могущественным волшебникам. Или тем, кто сам пришёл в их страну. Вот только сделать это можно только случайно, никто и по сей день не знает, где именно обитают феи. — Милашка фея передала этому отшельнику сверкающий синий камень и сказала: «Отправляйся в Домдору, найди там самого безгрешного и отдай ему камень». В тот же вечер он устремился к Домдоре, нашёл в деревне новорожденного, вложил ему в руку камень и ушёл. Он сказал, что грешат все от мала до велика, так что если и искать безгрешного, то только среди новорожденных — они ещё не успели повесить на свою душу ни единого греха. Так он думал. — Дом, где он нашёл ребенка — мой дом — где он находился? — Этого не слышал, — пожал плечами мужчина. — Тогда в какой семье родился ребенок? — Прости, парень, тут я тебе не помощник.
Покинув лавку, Ареф тут же направился в сторону постоялого двора. Дорога оказалась тихой и пустынной, лишь ветер шелестел остатками листвы на деревьях, да сам юноша звучно шагал по узкой каменной дорожке. Между облаками виднелся растущий полумесяц, и Ареф подумал, что ночь снова будет холодной. Словно в подтверждение, в спину ему подул почти что ледяной ветер. Он почти уже добрался до постоялого двора, когда ощущение чужого присутствия вынудило Арефа поднять голову. С небес к нему спускалась группа странных существ с телами змей и головами стервятников. Стая химер! Каждая из них была чуть меньше человека размером, зато могла похвастаться острым клювом, способным в момент разорвать на части. Ареф с криком отскочил в сторону, выхватил меч и начал атаковать, но клинок рассекал лишь воздух. Зато клювы химер задели его не единожды, оставляя царапины на коже и одежде. Юношу спасали только рефлексы и развитая тренировками ловкость. Вскоре к битве присоединилась ещё одна стая химер, покрупнее — таких обычно называли волшебными. Он насчитал не меньше двадцати обычных химер и ещё с десяток волшебных. Они смеялись, атаковали его одна за другой, не позволяя прийти в себя ни на мгновение. Чуть поодаль за битвой наблюдала самая крупная химера — ростом в два раза выше Арефа. Звездная химера, одна из шести Генералов Тьмы. Именно она отдавала приказы своим сестрам, что сражались с мальчишкой внизу. Этот отряд был собран лично Королём Драконов для налетов на защищенные высокими стенами города, куда можно было проникнуть лишь с воздуха. И звездная химера, самая сильная среди своих сородичей, тоже была избрана именно им. Она возглавляла потеряла большую часть своих подчиненных во время первой атаки на Тантегель, так что уже много лет её отряд действовал скорее как личная разведка Короля Драконов. Внизу Ареф отбивался от химер и старался отойти в сторону, сменить позицию, но оказался зажат между двумя отрядами. Они вынуждали его играть по их правилам, спуститься вниз по боковой улице, умышленно лишив себя пространства для маневра. В итоге они завели его в тупик с такими высокими стенами, что он никогда бы через них не перемахнул. Он оказался в ловушке. Звездная химера спустилась вниз, впервые посмотрев на Арефа вблизи. — Да он же просто мальчишка, — ухмыльнулась она, мелодично хихикая. — Отдавай волшебную флейту, не глупи! — А ты смешная, — хмыкнул Ареф, покрепче перехватывая меч. — Флейта или жизнь, глупая ты мартышка! — взвизгнула химера, подав знак остальным. Её подчиненные тут же возобновили свой натиск. Она была шокирована сообщением о том, что голема перед городскими воротами удалось усыпить. Если нашёлся кто-то, у кого хватило мощи погрузить его в сон, возможно, он мог снять и проклятие темного друида. И если вдруг голем снова начнёт мыслить как защитник города, а не агрессивное ко всем без разбору чудовище... Потому-то звездная химера и примчалась в Кантлин, не теряя ни минуты. Уж лучше они со стаей сами разберутся с проблемой. Стая разделились на пять отрядов — по четыре обычных химеры и по две волшебных в каждом, ни на мгновение не прекращая атаку. Казалось, у мальчишки не было ни шанса. Едва спина Арефа соприкоснулась с каменной стеной, он тут же сложил руки в до боли знакомом жесте, готовя заклинание. Теперь, получив какую-никакую опору и оказавшись в безлюдном переулке, он не боялся атаковать. Заклинание сорвалось с кончиков его пальцев — молния ударила сразу в несколько отрядов, утопив химер в ослепительных вспышках яркого света. Парализованные, они застыли на месте. Крича от натуги, Ареф прыгнул вперёд с мечом и уничтожил их одну за другой. Желтоватая кровь хлестала из израненных тел, химеры падали на землю и исчезали прямо на глазах, обращаясь в ничто. — Позор на ваши головы! Он же всего лишь ребенок! — звездная химера гневно щёлкала клювом, буквально выплёвывая эти слова. Разочарованная слабостью своего отряда, она сама вступила в бой, пикируя прямо на Арефа, выдыхая огонь. Избежать этой атаки ему удалось лишь чудом — он как раз качнулся в сторону в тот момент, когда в каменную кладку врезался огненный шар, оставив после себя некрасивый след из сажи. С диким криком бросившись на неё, Ареф одним мощным ударом отсёк химере крылья. Прошло несколько секунд, прежде чем химера тихо рассмеялась. Казалось, что она не почувствовала боли, что это не ей только что отсекли несколько частей тела. Её тело вдруг начало излучать ярко-красный свет, он на мгновение затопил собой весь переулок. Едва он погас, на теле химеры красовалась новая пара крыльев — точно такая же, как и старая, словно Ареф их и не трогал. Она воспользовалась мощным заклинанием, чтобы излечить все свои раны. Не теряя ни минуты, химера бросилась в атаку, удваивая натиск. Её крылья с лёгкостью поднимали такие вихри воздуха, что Ареф не мог толком держаться на ногах. Он кричал, его подняло в воздух и несколько раз развернуло, словно детский волчок, а затем отбросило назад. Он ударился о стену и не успел подняться, прежде чем его настигло огненное дыхание звездной химеры. — А-а-а! — Ареф снова закричал, когда химера отбросила его ещё раз, вышибая остатки дыхания. Второе соприкосновение со стеной едва не заставило юношу потерять сознание. Картинка перед глазами начала расплываться, он не мог сфокусироваться. — Прощайся с жизнью! — закричала звездная химера, готовясь к новому удару. К тому моменту, когда зрение Арефа прояснилось, химера уже неслась на него на полной скорости. Ему удалось лишь слегка отклониться вправо, чтобы её клюв вонзился ему в плечо, а не прямо в голову. Он не собирался так быстро сдаваться. Не для того он прошёл через это всё. Невозможно было сдержать новый крик боли, она оказалась так сильна, что Ареф выронил меч. А звездная химера, изрыгнув новый огненный шар, подобралась для очередного удара. Сжавшись, Ареф приготовился к худшему. Изо рта химеры вдруг вырвался странный булькающий звук. Её клюв застыл на расстоянии пары пальцев от лица Арефа, а лицо вдруг исказилось в гримасе боли, — едва ли не той же, какую испытывал он сам мгновение назад — юноша вдруг увидел кусок металла, торчащий прямо из её клюва. Он понятия не имел, что происходит. Звездная химера издала пронзительный крик, волной пронесшийся по переулку и обмякла, падая прямо на Арефа. — Фу! — фыркнул он, отталкивая тело этого существа в сторону. Сейчас, когда она валялась на спине, а на камень вытекала её желтая кровь, он увидел торчащую из её шеи стрелу. Тело химеры начало растворяться в воздухе, вскоре от него остались лишь тонкие обугленные кости. Её оставшиеся сородичи, глядя на это, невольно отступили назад и поднялись в воздух, улетая прочь. Ареф обернулся в ту сторону, откуда должна была прилететь стрела. Там, в свете полумесяца, стоял высокий парень, в руках он сжимал небольшой арбалет, за спиной его красовался длинный меч, а длинные, собранные в хвост волосы, трепыхались на ветру. — Ты! — Ареф помнил его. Он не мог забыть человека, что когда-то спас его от разъяренного скорпиона посреди пустыни, пусть это и случилось несколько месяцев назад.
— Да, мой повелитель. Её убили прошлой ночью, — покорно ответил архимаг Залтотан. По правую руку от него стояли три Генерала Тьмы — теневой, дьявольский рыцари и рыцарь-жнец. — Кто её одолел? — Тот, кто усыпил великого голема, повелитель, — лепетал Залтотан. — Тот же человек?! — Да, повелитель. Король Драконов был не единственным, кого шокировала эта новость. Едва Залтотан услышал о том, что звездная химера была повержена, он едва не потерял дар речи. Остатки её отряда вернулись на остров и были не на шутку напуганы. Да и остальные генералы не воодушевились новостями. По всему получалось, что у них появился достойный противник. — Как этот выродок до сих пор не сдох? — теневой рыцарь яростно сжимал руки в кулаки, с грохотом стуча ими по столу. — Как нам смотреть в глаза повелителю? — закономерно спросил Залтотан. Теневой и дьявольский рыцари до сих пор сомневались в том, что Ареф и есть тот самый потомок Рото, которого надлежало уничтожить в Домдоре пятнадцать лет назад. Но даже если он им и не был, теперь, когда один из шести Генералов Тьмы был убит, они больше не могли скрывать правду от своего хозяина. — Она была одной из нас, но для повелителя она всегда была не просто Генералом Тьмы, она была... — Да знаю я! — раздраженно крикнул теневой рыцарь. — Мы больше не можем скрывать правду от повелителя, — покачал головой архимаг. У рыцарей не оставалось выбора — после недолгой паузы все трое в согласии кивнули. Генералы явились на аудиенцию, готовясь к худшему... — Кто этот мальчик? — спросил Король Драконов. — Повелитель, — начал Залтотан, нарочно медля с ответом. — Говорят, что мальчишка может быть потомком Рото. — Что?! В нём течет кровь Рото?! — вопросил Король Драконов, отшатнувшись. — Ему пятнадцать, повелитель. — Пятнадцать? Это значит... — Да, повелитель. — Так его потомок всё это время был жив?! — со злостью взревел он. — Мы ещё не знаем точно. Узнать, действительно ли в мальчике течёт кровь великого героя Рото, можно будет только тогда, когда он доберётся до этого острова. Если он до него доберётся. Залтотан бросил взгляд на рыцарей, ожидая поддержки или каких-то дополнений, но те просто пялились на мраморный пол, словно в один момент языки прикусили. — Согласно информации, которую добыл Домовой, в последний раз мальчик искал способ добраться сюда и отыскать три артефакта, которые Рото в своё время доверил великим мудрецам Алефгарда. — Что это за артефакты? — спросил Король Драконов. — Я не знаю, повелитель. Знаю только, что два из них мальчик уже нашёл. Рыцари удивленно уставились на архимага. Они ни разу не слышали ни об артефактах, ни о том, насколько далеко зашёл мальчишка в своих попытках стать героям. Каждый раз, когда всплывал вопрос о том, как продвигается расследование, Залтотан неизменно отвечал, что оно требует времени. — Дьявольский рыцарь! — со злостью прорычал Король Драконов. — Повелитель, — рыцарь поднял голову, на его лице отчетливо читался страх. Он понятия не имел, чего ждать от хозяина. У него не хватило сил заглянуть ему в глаза. — Что это был за ребенок, которого ты принёс мне пятнадцать лет назад? Разве не он был потомком Рото? — О-он должен был им быть, Ваше Величество! — Молчать! — закричал Король Драконов, не позволив Генералу Тьмы оправдаться. — Да, Ваше Величество... Ночной кошмар дьявольского рыцаря начинал сбываться. Он много раз видел, как повелитель казнил своих слуг и за меньшие провинности, а теперь настала его очередь. В попытке загладить свою вину, он бросился тому в ноги. — Я дам тебе последний шанс, — Король Драконов глубоко и недовольно вздохнул. — Повелитель? — дьявольский рыцарь был до глубины души удивлён, он никогда не видел, чтобы их хозяин давал кому-то второй шанс. — Но третьего не будет, учти! — Да, повелитель! — рыцарь вновь склонил голову. — Залтотан. — Да, Ваше Высочество? — тут же отозвался архимаг. — Помнится, ты сказал, что потомок героя сможет одолеть меня, только добившись любви принцессы. Так ведь? — Так, Ваше Высочество. — Дьявольский рыцарь! — вновь закричал Король Драконов. Тот дернулся, словно от удара, услышав своё имя. — Да, повелитель? — он несмело приподнял голову. — Дочь Лорика XVI погибла пятнадцать лет назад. С ней-то проблем нет? — Никаких проблем, Ваше Высочество! — А если она выжила? Он замолчал на мгновение. Медлить сейчас было равносильно смерти, которая неминуемо последует за признанием собственной ошибки. — Не может такого быть! Клянусь своей жизнью! — Помни эти слова, — Король Драконов бросил на него последний свирепый взгляд и опустился на трон. Его плечи слегка расслабились, он явно потерял прежний запал. Внезапно трон озарила вспышка яркого света, объявшего Короля Драконов, и в следующий миг он исчез. — Ты лгал нам, архимаг! — Да! Какого дьявола?! Дьявольский и теневой рыцарь уставились на Золтотана, призывая к ответу. — Почему ты скрыл от нас столь важную информацию? — Ты должен был поставить нас в известность, прежде чем сообщать нечто подобное повелителю! — Вы хотите сказать, господа, что сами ничего от меня не скрывали? — жестко осадил их архимаг. — Например? — Например, вашу попытку атаковать мальчишку и её провал, — Залтотан засмеялся, обращаясь к теневому рыцарю. — Ты что, шпионил за мной, ублюдок?! — закричал тот, бросаясь на мага, намереваясь схватить его за грудки. — Держи себя в руках! — осадил его рыцарь-жнец. — Что толку грызть друг другу глотки? Нас и так осталось всего четверо! Когда Король Драконов пошёл на Алефгард наступлением, Генералов Тьмы, отправленных в разные части континента, были шестеро — теневой и дьявольский рыцари, рыцарь-жнец, звездная химера, в также архимаги Катуса и Гигантес. Последний погиб при штурме Тантегеля, не справившись с подкреплениями из южных земель, а Катусу Король Драконов казнил лично, так и не смирившись с его провалом в Кантлине. Поднятый из могилы Залтотан должен был занять место Катусы, вот только остальные Генералы Тьмы никогда не считали его одним из своих. — Мы должны быть осторожны, — сказал архимаг таким тоном, будто намеревался прочитать присутствующим пару нотаций. — Труп мальчишки ничего повелителю не докажет, лишь повторит сценарий, совершенной пятнадцать лет назад ошибки. — За языком следи! — огрызнулся теневой рыцарь. — У тебя нос ещё не дорос настоящим Генералам Тьмы указывать. И он вышел из помещения, прихватив с собой и дьявольского рыцаря.
...Той ночью, когда Галтира в очередной раз спас Арефу жизнь, он намеревался задержаться не дольше, чем требовалось, чтобы перевязать его кровоточащую руку, но тот не позволил ему уйти. Упрямый, Ареф схватил его за руку и потащил в сторону ближайшего постоялого двора. Арефу хотелось как следует поблагодарить путника за спасение (и неоднократное!) его жизни, а также расспросить о мудрецах и артефактах. Вдруг и он что-то знал? Ну ладно, он всё-таки скучал по нему. Совсем немного! Он угостил своего знакомого обедом, но на вопрос о мудрецах тот лишь отрицательно покачал головой. Не падая духом, Ареф рассказал ему обо всём, что произошло с ним за это время. Может, Галтира и не хотел этого знать, вот только в прошлый раз он не поверил, что Ареф — потомок Рото, и тот испытывал назойливое желание его переубедить. Затем юноша рассказал о своих злоключениях с печатью на могиле Гарина и о том, как он встретился с пятью василисками посреди леса. В этот момент Галтира напрягся, поднял на Арефа взгляд, отвлекаясь от очистки флейты, которой был занят до этого. Глаза его пугающе сверкали. — Ты что-то об этом знаешь? Но Галтира не ответил, лишь покачал головой и вернулся к своему занятию. Не зная, какими ещё вопросами увлечь его, как вытянуть информацию, Ареф просто продолжил рассказ. О том как встретился с духом Гарина в пещере Рото, о менестреле Мануэле из селения Кол, о тысячелетней ведьме и Посохе Дождя, о том как он всё же сорвал печать с гробницы, о Серебряной Арфе и о том, что произошло в Кантлине. Не умолчал и камне жизни, старой карте и пере химеры. Галтира слушал молча, не задавал вопросов и не проявлял особого интереса, занятый своей флейтой. В тот момент, когда он, дождавшись конца рассказа, открыл рот, с его губ сорвалась фраза, какой Ареф никогда не ожидал от него услышать. — Мы должны продолжить путь вместе. — Правда?! — громко, с воодушевлением воскликнул юноша. — Да вместе нам никакой Король Драконов не страшен! Мы непобедимая команда! Меня, кстати, Ареф зовут. — Галтира, — ответил его новый товарищ спустя некоторое время. ...Во время их совместного путешествия Галтира предпочитал молчать. Он просто двигался вперёд в абсолютной тишине, словно и не было рядом собеседника, не было всегда готового поддержать разговор Арефа. Ещё и шёл так быстро, что к его темпу тому удалось приноровиться лишь через три дня. Всё это время над их головами неизменно парил громадный орёл. — Итак, — наконец Ареф решился завести разговор. Он давно уже думал о том, чтобы хоть как-то подступиться к своему новому товарищу, расспросить об этом орле и серебряной флейте, вот только Галтира не походил на того, кто охотно ответит на вопросы о себе. Молчать больше не было сил. — Как долго вы с этой птичкой вместе? Галтира поднял глаза к небу. — Всю жизнь, — удивленно ответил он, словно ответ на вопрос был очевиден любому. — Правда? — По крайней мере, сколько я себя помню. С детства. Орёл принадлежал старику, который нашёл меня. — Что значит «нашёл»? — Ареф остановился и уставился на Галтиру. — Ты что, не знаешь, где и у кого родился? — Меня просто выбросили где-то в горах. — Вот оно что. А что за флейту ты постоянно с собой носишь? — вопрос вырвался сам собой. — Это память о человеке, который вырастил меня, — Галтира вытащил флейту из-под рубашки и, бросив на неё взгляд, тут же убрал обратно. Путь они продолжили в молчании. Примерно через час на горизонте показались высокие стены Домдоры. Юноши ускорили шаг. Как и в прошлый раз, когда Арефу довелось здесь побывать, задувал беспощадный ветер. Направляясь по городу в сторону церкви, о которой говорил Казенов, они не сводили глаз с темных переулков и старых домов — мало ли, оттуда выскочит какая-нибудь тварь. Внезапно Галтира потянул Арефа за руку, вынуждая остановиться. Он что-то почувствовал. Молодые люди напряглись, все их чувства мгновенно обострились — они пользовались всеми своими боевыми и охотничьими инстинктами, чтобы почувствовать врага. Обнажили мечи. Со всех сторон доносилось низкое, утробное рычание. Чудовища. Пять, а может и больше. Существа ростом вдвое выше Арефа, означились на крышах, выбирались из темнеющих окон и разломов в старых стенах, издавая дикий, пронзительный вой — оборотни, хищники-убийцы. Галтира и Ареф зашагали обратно к городским стенам, Галтира прикрывал Арефу спину, позволяя своему товарищу подготовить заклинание. Молния мгновенно оглушила чудовищ, позволив Галтире броситься в атаку. Ареф не останавливался и продолжал творить заклинание за заклинанием и вскоре оборотни вспыхнули под влиянием огненной волшбы. Клинок Галтиры сверкал в отблесках пламени. Снова и снова Ареф поражал противников магией, а Галтира неощадно рубил мечом, и вскоре все оборотни пали, успев лишь проскулить перед смертью. Едва это произошло, Ареф пошатнулся — Галтира едва успел подхватить его, не дав свалиться на землю. Он израсходовал слишком много сил на заклинания и теперь чувствовал себя опустошенным. Ветер усилился. Они были не одни. Ареф вскрикнул от удивления, но куда более шокирован увиденным оказался Галтира. Он смотрел прямо на выступающие корни огромного дуба, на одном из которых стоял Домовой. — Ты?! — взревел Ареф. Его гнев не шёл ни в какое сравнение с яростью его товарища. Молча, сверкая глазами, он ринулся на существо с высоко занесённым мечом. С силой опустив его, он опоздал лишь на мгновение — Домовой уже исчез, поднявшись высоко в воздух. Стоило тому мягко опуститься за спину Галтиры, как тот обернулся и ещё раз рубанул мечом. Мимо. Собрав в кулак всю силу, в бой вступил Ареф, но и ему не удалось попасть по демону. Тот ловко уклонялся, играя с ними подобно кошке со стаей мышей. Сменив стойку, юноша прыгнул за ним, а его товарищ бросился в другую сторону. Домовой находился в зоне досягаемости их мечей, и молодые люди, направляя на него клинки, были уверены в своем успехе. Демон ускользнул в самый последний момент, заставив мечи противников с лязгом удариться друг о друга. Он будто исчез. Вдруг над их головами раздался приглушенный смех — это Домовой стоял на одной из ветвей дуба, забравшись повыше и хихикая, будто ничего и не происходило. — Спускайся! — крикнул Галтира. — Ха-ха-ха! — демон попросту смеялся над ними. Внезапно главную площадь Домдоры накрыла огромная тень — это вступил в битву гигантский орёл. Смех Домового резко стих, он прекрасно знал, что орлу отследить добычу — пусть даже такую — куда легче, чем паре юнцов. Он успел ускользнуть в самый последний момент, когда клюв гигантской птицы уже сомкнулся на том месте, где он стоял мгновение назад. Ещё чуть-чуть и его бы задело. Среди домов вновь гулял холодный ветер. Ареф и Галтира не сводили сосредоточенных взглядов с крыш, ветвей дуба, темнеющих вдалеке улиц, но тщетно. Домовой пропал и больше не собирался показываться им на глаза. — Да будь ты проклят, Домовой! — выругался Галтира и сплюнул на землю. — Это его имя? — удивился Ареф. — Он служит Королю Драконов. Именно он убил моего старика. — Что?! — На самом деле, человек, взявший меня к себе... Он был шпионом короля Лорика. — Шпионом?! — Да. Он путешествовал по континенту, притворяясь простым странником, а на деле пытался выяснить, где располагаются армии Короля Драконов и всё такое. Орёл был его верным спутником. Однажды он наткнулся на Домового, выяснил, кто он такой, но... его прикончили пять василисков этого демона. Зимой это было, мне тогда только восемь лет исполнилось. — Так значит, теми василисками управляет Домовой? — задумался Ареф, вспоминая выражение лица Галтиры, когда он рассказывал тому про встречу с этими василисками. — И ты хочешь ему отомстить? — Мы давно его ищем. Я и мой орёл. «Так вот почему он напал на него первым», — подумал Ареф, поднимая голову. Орёл лениво парил в небесах над ними.
Чуть ниже по улице, вымощенной камнем, виднелась лестница. — Вот она! — Ареф бросился вперёд, его глаза горели в предвкушении. Лестница располагалась прямо между двумя массивными корнями и резко уходила вниз. Судя по всему, она тянулась вперёд на несколько улиц, заканчиваясь где-то за пределами главной площади. Юноши осторожно спустились вниз. — Ничего себе, — с благоговейным страхом пробормотал Ареф. Корни вокруг были в три раза его выше и в два раза шире, страшно было представить, сколько лет они тут растут. По левую руку от них рухнула старая каменная ограда, много лет назад придавив собой часть корней — с тех пор они росли иначе, огибая преграды. Должно быть, ограду когда-то построили жители деревни в попытках оградить от опасности своих любопытных детей. Ареф и Галтира двигались всё дальше, сквозь остатки ограды и ещё более запутанные переплетения корней. Лестница закончилась, теперь у них под ногами располагались едва ли не узлами завязанные корни, но между ними, проходя насквозь, виднелось отверстие достаточное, чтобы туда мог пробраться человек. Смело юркнув внутрь, юноши оказались в чём-то, напоминающем дупло. Скорее всего, внутри одного из особо крупных корней дерева. Темень стояла непроглядная, и Ареф зажёг факел, попытался посветить им вперёд. Ничего. Впереди их ждали тьма и неизвестность. Предположение о том, что они оказались внутри корня, вскоре подтвердилось. Деревянный коридор, по которому они двигались, петлял и извивался, несколько раз они буквально скатывались вниз, когда пол уходил у них из-под ног. Насколько же огромным на самом деле был этот старый дуб? Вскоре они вышли к каменной пещере. Здесь до сих пор виднелись корни могучего дерева, но стены были каменными и блестели от влаги. Свет факела выхватил из темноты крупный сундук с изящным замком, расположенный на странном пьедестале из тех же корней. Ареф со всех ног рванул к сундуку и, не задумываясь, распахнул его. Внутри лежал отполированный до зеркального блеска нагрудник — на правой стороне выгравированы замысловатые руны, а каждое плечо украшено металлическим крылом. Но руны Ареф всё-таки узнал, он уже видел их в пещере и они навсегда отпечатались в его памяти. На доспехе было высечено имя Рото. — Это доспехи Рото! Юноша немедленно отстегнул и снял собственные доспехи, купленные в городке Кол, и натянул нагрудник своего предка. Он сидел идеально, почти как вторая кожа и вызывал у Арефа своеобразное ощущение восторга. Он дрожал. — Что происходит?! Ареф чувствовал странную силу, перетекающую в его тело из старых доспехов. Она разливалась внутри, расходилась по жилам, наполняя его неведомой доселе энергией. В его груди разгоралась непреодолимая жажда битвы. — Наследник Рото, — раздался знакомый голос позади. — Кто здесь?! — крикнул Галтира, мгновенно обнажив меч. Он готов был уничтожить любого, кто встанет у них на пути. Ареф едва успел протянуть руку, чтобы успокоить товарища. Перед ними, окутанный сине-белым пламенем, парил до боли знакомый дух седовласого старика. — Гарин! — улыбнулся Ареф. — Гарин?!. — удивленно вторил ему Галтира, глядя на духа. — Д-доспехи Рото — это ведь последний артефакт? Теперь-то я могу пробраться на остров Короля Драконов? Гарин отрицательно покачал головой. — Твои испытания ещё не закончились. — Что?! Как это?! — Тебе всё ещё нужна Печать Рото. — Какая ещё Печать? Старец внимательно взглянул на юношу. — Для начала, тебе стоит кое-что узнать. На востоке Алефгарда находится лес, внутри него — огромное болото, а рядом с болтом — пещера. В ней держат принцессу Лору. Она жива. — Принцесса жива?! — закричал Ареф. Его удивленный взгляд встретился со взглядом Галтиры. Тот был удивлен не меньше его самого. — Но она... — Она была жива всё это время, — оборвал его Гарин. — Поверить не могу... — Теперь ты можешь её спасти. Не медли. После этого ты сможешь ступить в святыню. — Но где находится эта святыня? — поинтересовался юноша. — Отправляйся в Римулдар, тогда и узнаешь, — Гарин никогда не отвечал прямо. — Просто не отклоняйся от намеченного пути, и ты обязательно найдёшь Печать. Ты почувствуешь ее сердцем. — Сердцем, — повторил Ареф. — Найдёшь Печать и попадёшь в святыню, найдёшь там Радужную Каплю — она-то и приведёт тебя к острову Короля Драконов. — Радужную Каплю, — повторил Ареф. — Именно. Прощай, наследник Рото. Ты должен одолеть Короля Драконов и свернуть Сферу Света... С этими словами образ Гарина медленно растаял. ...Солнечный диск медленно угасал на западе, смеркалось. Ареф и Галтира двигались на север, покинув Домдору. Ареф не единожды оборачивался, стараясь сохранить в памяти образ родного дома, и с каждым разом город казался всё меньше и меньше. «Прощай, мой дом, — произнёс он про себя. — Я раз и навсегда разберусь с Королем Драконов. Я верну на эти земли мир! А до этого момента — прощай». Глава 5. Спасение принцессы Лоры Покинув Домдору, Ареф и Галтира продолжили своё путешествие к восточным пределам Алефгарда и простирающимся там топям. Двигались по Старому Кантлинскому Тракту на север, а после, на пересечении оного со Старой Гаринхамской Дорогой, свернули на восток и пересекли разрушенный каменный мост, что соединял между собой две части континента. Отсюда, если повернуть на север, можно было добраться до Кола, однако они свернули на юг и отправились в сторону болот. Вскоре они добрались до когда-то известной своими житницами области Алефгарда. В своё время равнины были сплошь и рядом устланы полями пшеницы, здесь трудились десятки, сотни людей, без устали крутились мельницы; но трагедия, случившаяся в 1348-м году, превратила равнины в пустошь — на этой оскверненной земле уже не росла никакая пшеница. На этой земле не росло вообще ничего и вскоре, после дождей, её затянуло зловонными болотами. Ходили слухи, что поблизости когда-то располагался портовый город, связанный с островом Римулдаром, и именно там обрывалась дорога. Однако город давно обратился в руины, и поглотил оные лес, заполненный ядовитыми миазмами. Канал, прежде рассекавший остров Римулдар, полнили ныне соленые морские воды. Тем путешественникам, что хотели добраться из Алефгарда до Римулдара, приходилось пользоваться лодками, отплывать от северного побережья Алефгарда, брать курс в открытое море, а затем несколько дней плыть строго на юг, чтобы добраться до восточного мыса острова Римулдар. Вот только лодки до Римулдара ходили в лучшем случае раз в месяц. Месяц Дракона сменился месяцем Короля. Наступила зима.
В небольшой комнате горели свечи, двое рыцарей сидели друг напротив друга, в их глазах отражался свет мерцающих огней. Едва увидев собственными глазами гнев Короля Драконов, они тут же устремились в погоню за Арефом — у них ещё оставались сомнения в том, действительно ли он был потомком Рото. А Залтотан справедливо заметил, что единственный способ обезопасить себя и унять гнев повелителя — это собрать достаточно доказательств обратного. Архимаг был неправ. Это вызовет лишь ещё больше подозрений, ещё сильнее его разозлит, если мальчишка вдруг окажется истинным носителем крови героя. — К сожалению, — кивнул теневой рыцарь. — Не может быть! — Заткнись и послушай меня, — тот глубоко вздохнул и начал свой рассказ. — Это случилось пятнадцать — нет, уже шестнадцать — лет назад, в первый день месяца Короля. В тот день в дом, где только-только родился мальчик, явилось трое людей — они оставили ребенку старую карту, камень жизни и крыло химеры, а затем исчезли так же стремительно, как и появились. Той же ночью ты напал на город. Мать этого мальчика воспользовалась крылом, и то переместило её аж в Тантегель, где ещё живого мальчишку подобрал проезжавший мимо кузнец. Этот мальчишка — единственный, кто выжил в ту ночь в Домдоре. Единственный носитель крови Рото. Дьявольский рыцарь утробно зарычал, его губы дрожали — столько лет он был уверен, что исполнил приказ, что уничтожил и доставил повелителю нужного ребенка, а вышло всё с точностью да наоборот! — И Залтотан был прав, — с неприязнью буркнул теневой рыцарь, не желая признавать правоту архимага хоть в чём-то. — Послушай мы его — может, сэкономили бы себе немного времени. Но его никто не слушал. Дьявольский рыцарь бушевал, подобно урагану, готовый снести всё на своём пути. Ярость бушевала в его груди. — Будь они все прокляты! Не прощу! — взревел он, вскочив с места. Взгляд его горел, зубы обнажились в зверином оскале. — А ну, успокойся! — осадил его теневой рыцарь. — Убьёшь его сейчас — и что? Ты подумал, что станет с нашими замыслами? Рыцари обменялись яростными взглядами. — Пока мы не убедимся, что девчонка — настоящая принцесса Лора... — теневой рыцарь покачал головой, жестом показывая, что пока что мальчика трогать нельзя. — Не зря же мы угробили на это столько времени. Дьявольский рыцарь нисколько не успокоился, но промолчал, лишь сбросив со своего плеча руку теневого. — Как бы там ни было, они прибудут к болотам уже завтра. Постарайся заманить их сюда. А я пока успокою нашего повелителя. Буквально пару часов назад они получили сообщение от Залтотана — Король Драконов утратил остатки терпения и требовал от своих слуг едва ли не ежеминутного отчета. — Я бы плюнул на этот призыв, но не стоит забывать, что там будет и Залтотан. С него станется влезть не в своё дело и рассказать хозяину о том, чего мы все опасаемся. — Тебе не стоит идти в одиночку, — голос дьявольского рыцаря уже не походил на рык, казалось, он задумался. Он беспокоился о решениях Короля Драконов. Стоит тому ещё немного разочароваться в своих Генералах Тьмы и их набольшим снова станет Катуса. — Я знаю, о чём ты думаешь. Кто-то из нас должен остаться здесь, это не обсуждается. Но не переживай, я расскажу Его Величеству о твоих пожеланиях. — Но... — эти слова едва ли утешали. Король Драконов не был дураком, так просто его не обмануть. — Конец близок. Это всего лишь вопрос времени, — утешил его теневой рыцарь. — Я прекрасно это понимаю, — вздохнул дьявольский. — Вернусь как смогу. До встречи, брат. И теневой рыцарь скрылся в темноте, словно был частью того ветра, что нещадно терзал близлежащие деревья.
Ареф и Галтира всеми силами старались передвигаться по краю, избегая особенно глубоких участков, когда двигались на восток. Прошёл всего час, прежде чем они оба насквозь промокли от пота, — и это в середине зимы! — а их ноги стали походить на непослушные бревна, насколько тяжело было передвигаться. Они делали короткие перерывы, пытались отдышаться, но не позволяли себе задерживаться надолго — двигались вперёд, не жалея сил. Дни тянулись как патока, ночи встречали путешественников пробирающей до костей прохладой. Прошло уже семь суток с тех пор, как они вошли в лес. Юноши как раз разыскивали более-менее сухое место для ночлега, когда земля под ногами вдруг пошла в гору. Они поднимались всё выше, пока не поняли — ноги больше не утопают в болоте, они двигаются по твёрдой земле. Им пришлось ускорить шаг и уже вскоре они оказались на лесной опушке, с которой открывался захватывающий дух вид на скалы. — Наконец-то! — закричал Ареф, как всегда не скрывая своих эмоций. Глаза его сверкали, он, сломя голову, бросился вперёд на звук бьющих о берег волн. Скалы уходили прямиком в океанские воды, где поодаль с трудом, но всё-таки различался тёмный берег. — Это Римулдар! Это же Римулдар, правда? Глядя на воду, Галтира лишь кивнул. — Значит, хотите добраться до Римулдара? — раздался позади мужской голос. Галтира немедля обернулся, уже положив ладонь на рукоять своего меча, однако голос принадлежал хрупкому старику. Его лица было не разглядеть за низко надвинутым капюшоном, только взгляд казался не по годам пронзительным. Нечеловеческим. — Не стоит меня бояться, — сказал он путешественникам. — Я живу в этом лесу. Там, в чащобе. Давненько, когда мы знать не знали ни о каком Короле Драконов, здесь располагался портовый город — другого такого не найти. Столько людей, товаров, купцы со всего света... А теперь, сами видите... И он кивнул на унылый пейзаж вокруг. — Тогда что вы здесь делаете? — спросил Ареф. Таинственный старик ничего не ответил, он будто и не слушал. — Если вы собираетесь в Римулдар, то должны знать о тайной пещере. — О какой пещере? Ареф и Галтира переглянулись. — Почти четыре сотни лет назад, когда у власти ещё пребывал Король Демонов, воды здесь были такими же дикими и необузданными, как и сейчас. И тогда местные жители вырыли подземный ход, чтобы перебираться от леса к мысу, — он кивнул на скалу у дальнего берега, — и обратно. А затем Рото одолел Короля Демонов и всякая необходимость в этом ходе отпала, потому что легче было переплыть канал на лодке. — И где же этот ход? — Да прямо под нами, — старик опустил взгляд на скалы, под которыми в неистовых порывах бились волны. — Сейчас он скрыт приливом, но к утру вода сойдёт. Будьте осторожны. Старик исчез так же внезапно, как и появился. — Он мне не нравится, — цокнул языком Галтира. Он не понимал, с чего бы незнакомцу оказывать им такую услугу. — Нам бы всё равно пришлось искать эту пещеру, а так мы хотя бы знаем, где она. В ту ночь они разбили лагерь в ближайшей лощине, прячась от порывов беспощадного ветра.
— Ареф! — раздался откуда-то сверху голос Галтиры. Тот указывал пальцем куда-то вниз, на гребни высоких волн. Так и не рассмотрев, что там происходит, Ареф подобрал вещи и решил спуститься вниз. Как оказалось, под обрывом, рядом с которым они заночевали, открылся вход в ту самую пещеру — вода едва-едва затопила её. Не обращая внимания на холод, молодые люди спрыгнули вниз, оказавшись по пояс в воде, и двинулись внутрь. Свет факела освещал влажные, блестящие от воды стены и мох, что рос тут и там вперемешку с водорослями. Становилось понятно, что во время прилива пещеру полностью затапливает водой, а по весне, в половодье, она и вовсе не видна. Почти сразу пещера взяла круто вверх, а затем повернула куда-то влево — юноши оказались перед ведущей вниз лестницей, её ступени почти сточились, но всё ещё были различимы. Повсюду здесь виднелась паутина — к ней липли руки, в ней застревала обувь, замедляя их шаги. Они шли вниз не меньше часа, пока лестница наконец не вывела их к просторному подземному коридору, что извивался подобно лабиринту. Стены коридора были кое-где укреплены старыми балками и досками, словно в прошлом люди боялись, что он обвалится. Укрепления давно прогнили и осыпались, с них то и дело опадали куски, поднимая в воздух небольшие клубы пыли. Из-за непрочности балок кое-где в глубине пещеры виднелись просветы, сквозь них внутрь проникал холодный зимний ветер и ледяная вода, в которой молодые люди периодически утопали почти по пояс. Прошёл ещё час, прежде чем они добрались до развилки. Пещера расходилось надвое, и путники понятия не имели, в каком направлении им двигаться. — Как принцесса смогла тут выжить? — обреченно выдохнул Ареф, облокачиваясь спиной на одну из балок. Очевидно, старые балки не были рассчитаны на вес юноши в полном боевом облачении, так что она тут же треснула и обвалилась, потянув за собой несколько соседних досок, грудой мусора осыпаясь вниз. Вскрикнув, Ареф отскочил в сторону. В считанные минуты огромная каменная насыпь отрезала его от Галтиры — они оказались по разные стороны, не имея возможности подобраться друг к другу. — Галтира! — крикнул Ареф, в надежде, что друг его услышит, но ответом ему был лишь собственный голос, эхом отразившийся от каменных стен. Понятия не имея, что делать дальше, юноша несколько мгновений провёл в полной тишине. «Да это же глупо! — сказал он самому себе. — Галтира наверняка попробует найти другой путь, нет смысла оставаться тут». Они всегда могли встретиться где-нибудь у следующей развилки или дождаться друг друга у выхода из пещеры. Потратив пару мгновений на то, чтобы собраться с силами, Ареф уверенно зашагал вперёд, всё дальше и глубже по каменному коридору. Где-то через час он добрался до новой развилки. Галтиры поблизости не было, на крики Арефа он тоже не откликался. «Надеюсь, с ним всё в порядке», — он упорно гнал в сторону дурные мысли, но беспокойство не желало отступать. Беспокойство и совесть — Галтира несколько раз спасал Арефу жизнь, в то время как он ни разу не отплатил ему услугой за услугу. Он сел на ближайший к нему сырой камень, намереваясь немного подождать, и поднял факел чуть повыше. Внезапно свет упал на нечто, похожее на дверь чуть левее по коридору. — Чего? — недоверчиво пробормотал Ареф. Он тут же подскочил с места и двинулся вперёд, выставив факел перед собой. Это и правда была дверь! — Неужели?.. Ему в голову пришла невероятная мысль: за этой дверью могла скрываться принцесса Лора. В нетерпении он подбежал ближе, со всей силы дернул тяжелую железную дверь на себя, но та не поддалась. Не сдвинулась ни на миллиметр. — Ладно, — пробормотал он. Сжав в одной руке медальон, а на другой начертав руну, Ареф начал молиться. — Рото, о великий герой, даруй мне свою силу — отвори эту дверь! Он сосредоточил на кончиках пальцев всю свою духовную энергию, направляя прямо на дверь. Золотой луч ударил прямо по латунной ручке, разливая свет по всей поверхности двери, пока та не потухла и не свалилась на пол с протяжным скрипом, попросту выпав из дверного проема. — У меня получилось, — прошептал Ареф. Он покачнулся и едва не упал. Заклинание отняло у него так много сил, что пришлось взять небольшую передышку, прежде чем броситься в комнату, удерживая дрожащий факел над головой. — Ареф?! — услышал он знакомый женский голос. Свет факела упал на красивую девушку, вышедшую из тени одного из углов небольшого помещения. Свет факела упал на Сесилию.
Он бросился к ней, тут же заключая в тесные объятия. — Ареф! — она взглянула на него своими невероятно красивыми, глубокими глазами, обняла в ответ. — Ты не представляешь, как сильно я тебя ждала! — Я так за тебя переживал, — на глаза юноши навернулись слёзы. За всё это время Сесилия здорово похудела, однако её фигуры это не портило. Для Арефа она была красива в любом виде, пусть даже исхудавшая и в старых грязных тряпках. — Подожди-ка. Принцесса Лора! Я совсем забыл! — Ареф едва не стукнул себя по лбу. Он так обрадовался встрече с Сесилией, что чуть не забыл о самом главном. Вот только в комнате не было никого, кроме Сесилии. Ареф ещё несколько раз обернулся по сторонам, заглянул в самые дальние, темные углы комнаты, но результата это не принесло. «Не может этого быть», — подумал он. — Так ты и есть принцесса Лора? — Да, — девушка подняла на Арефа смущенный взгляд. — Я сама не могла в это поверить. — Но как ты узнала? — Ко мне явился Гарин. На сороковой день месяца Дракона. — Да ну? Что такого особенного в этом дне? — Это мой день рождения. Мой шестнадцатый день рождения. — День твоего рождения?.. — и тут Ареф всё понял. Сегодня месяц Дракона сменялся месяцем Короля, а значит именно сегодня Арефу исполнялось шестнадцать. В этот день шестнадцать лет назад ему довелось родиться, в этот день прихвостни Короля Драконов напали на Домдору. А сороковой день месяца Дракона был ровно неделю назад. — Он появился прямо там, — сказала Сесилия, — нет, принцесса Лора — указывая в противоположный угол комнаты. В темноте было не различить ни дней, ни ночей. Время здесь текло по-своему, не позволяя себя обнаружить, и дни сменялись друг другом, ускользая от Сесилии, подобно слезам, что то и дело текли по её щекам. Она провела в темноте двести сорок дней и за это время она едва не лишилась рассудка. Она так и не поняла, зачем слуги Короля Драконов заточили её здесь, что им было от неё нужно. Всё это время она могла думать лишь о своих погибших родителях. Но в один момент слёзы попросту закончились. У неё не осталось сил ни на что, Сесилия целыми днями сидела и просто смотрела в темноту, желая лишь одного — умереть. И у неё было много шансов покончить с собой. Спасали только редкие проблески воспоминаний об Арефе. Если тот действительно был потомком Рото, то у него были все шансы одолеть Короля Драконов, и тогда она cмогла бы наконец выбраться из этой страшной тюрьмы. Он делал всё возможное, сражался где-то там, за стенами этой комнатушки, а значит и она должна была оставаться сильной. В ту ночь, когда в темноте вдруг вспыхнуло странное сине-белое пламя, Сесилия тоже думала об Арефе. Едва заметив свечение, она подумала, что это был кто-то из прихвостней Короля Драконов. — Нет причин меня бояться, — комната наполнилась мягким, мелодичным голосом, и из темноты наконец-то показался дух старца — Гарина. — Меня зовут Гарин, — он смотрел на неё с какой-то странной смесью веры и жалости в глазах. — А тебе сегодня исполняется шестнадцать, не так ли? — Сегодня?.. — впервые Сесилия смогла осознать, сколько времени прошло с тех пор, как её схватили. Неужели так много? — Поздравляю с днём рождения, принцесса Лора. — Принцесса Лора?! Это какая-то ошибка, Гарин. Я родилась и выросла в Гаринхаме и зовут меня Сесилия, — кое-как объяснила она, справившись с удивлением, от которого на мгновение перехватило дыхание. — Ну уж нет, — Гарин покачал головой и указал на амулет, спрятанный на груди девушки, под одеждой. — Вот это является неопровержимым доказательством того, что никакая ты не Сесилия. Удивленная, девушка вытащила кулон из-под рубашки. Украшение было небольшим, размером с ноготь, — всего лишь небольшой зеленый камень, оправленный в серебро, который она носила на цепочке. Носила всю свою жизнь, никогда не снимая. — Камень в твоём амулете — тот же камень, что носил Рото в своём кольце. Оно было при нём, когда он вернулся в Тантегель после победы над Королем Демонов. Кольцо это, по слухам, подарили ему феи. «Однажды этот камень спасёт тебе жизнь», — так они ему сказали. А когда родилась ты, принцесса, Лорик XVI подарил этот камень твоим родителям. Сесилия внимательно смотрела на свой амулет. Серебряное обрамление кое-где скололось, а потертая цепочка и вовсе выглядела так, словно не должна находиться рядом с украшениями такого уровня. А ведь и правда. Эту цепочку подарили ей родители на её тринадцатый день рождения, когда старая стала маловата. В тот же день она узнала, что она вовсе не их дочь. — Когда тебе было не больше недели, в Тантегеле готовился большой праздник в честь твоего рождения. Тогда-то на замок и напал теневой рыцарь — ему приказано было убить тебя. Тебе повезло, что твоя гувернантка успела схватить тебя в охапку и бежать, только и её догнали — поймали у восточного мыса и убили. Прижимая тебя к себе, женщина рухнула в море. Тогда-то и пробудилась магия камня — он начал светиться, и в этом свечении тебя и след простыл. В ту же ночь семейной паре в Гаринхаме приснился один и тот же сон: пожилая фея просила их принять в свою семью девочку, которой всего неделя от роду; она настаивала, что девочка должна выжить ради блага всего Алефгарда. Проснувшись, они тут же выглянули на улицу, но вместо феи увидели лишь маленькую девочку, завернутую в пеленку, вокруг её шеи был обмотан амулет с ярко-зеленым камнем. И они приняли её в свою семью, растили как родную. Этой девочкой была ты, принцесса. — Не может быть, — протестовала Сесилия. Даже она понимала, что подобное случается только в сказках. — Не теряй надежды, милая принцесса, — улыбнулся Гарин. — Вскоре к тебе придёт наследник Рото. Она тут же вспомнила Арефа, на сердце стало спокойнее. — И тогда вам нужно будет добраться до святыни. Она покажет, действительно ли ты принцесса. И Гарин исчез, растворившись во вспышке голубого пламени... — Вот, значит, как всё произошло, — задумчиво пробормотал Ареф, разглядывая амулет Сесилии. Только сейчас он вспомнил, что она стоит посреди холодной пещеры в каком-то драном платье. Словно заметив его взгляд, девушка стыдливо прикрыла одну из дыр, располагавшихся чуть выше пупка. — Ну всё, — бодро сказал он, накидывая на неё свой плащ. — Самое время вытащить тебя отсюда. Давай, пойдём. Но едва они вышли в пещеру, Ареф невольно вскрикнул от удивления. Путь им преградил дракон размеров раз в восемь больше него самого. Юноша тут же выхватил меч и заслонил собой принцессу. Жуткий, замогильный смех эхом отозвался под сводами пещеры. — Ты! — с долей удивления закричал Ареф, заметив, что на спине у дракона сидит тот самый старик, что помог им найти пещеру несколькими ночами ранее. — Ха! Я всё слышал! Сесилия — это принцесса Лора, не так ли? — он громко смеялся, его плечи дрожали от этого смеха. Тело старика медленно менялось — увеличилось в размерах, превратилось в огромные черные доспехи, а посох, что он всё это время сжимал в руках, обратился топором. — Что ты такое? — прошептал Ареф. — Дьявольский рыцарь! Один из шести Генералов Тьмы! — Будь ты проклят... Ты тот, кто предал огню Домдору и перебил всех горожан?! — Именно. И все ради того, чтобы убить одного маленького ублюдка! — Кого?! - выкрикнул Ареф. — Наследника Рото! - проревел дьявольский рыцарь. — Что?! Горожане поплатились своими жизнями... из-за меня?! —Ярость занималась в душе Арефа. — Это... омерзительно!.. Я никогда не прощу той боли, которую ты принес! — — Но и я никогда не прощу тебя, маленький ублюдок! — отозвался дьявольский рыцарь. – Ты – ублюдок, который выжил в Домдоре! Будучи одним из шести Генералов Тьмы Короля Драконов, я, наконец, претворю в жизнь его волю. Ни одно из сражений, в которых я участвовал прежде, не пошло вразрез с моими замыслами. Но мальчишка, которого я должен был убить в тот день, выжил! Ты – моя единственная ошибка, маленький ублюдок! Неожиданно дракон выдохнул поток жаркого пламени. — А-а-а! Ареф едва успел уклониться; двое проскользнули мимо дракона, бросились наутек. Ареф прикрывал Лору, передал ей факел. Дракон выдохнул поток пламени во второй раз. Ареф отпрыгнул в сторону, направил Лору к перекрестку тоннелей впереди; факел, который девушка сжимала в руке, был для них одним источником света. — На! — он со всей силы рубанул мечом по одной из драконьих лап. Раз — и брызнула голубая кровь. Дракон взревел и выпустил в сторону Арефа ещё один сгусток пламени, намереваясь поразить его насмерть, не дать сбежать. — А-а-а! Охваченный пламенем, Ареф врезался в одно из бревен — из числа тех, что поддерживали стены пещеры — и то с хрустом сломалось пополам. Стены начали рушиться, осыпая Арефа камнями и комьями земли. Дракон не желал сдаваться — на этот раз он попытался нанести удар своими огромными острыми когтями. Но и в этот раз Ареф увернулся — когти чудовища вонзились в бревна и доски, превратив их в мелкую щепку и вызвав новую лавину. Этот тоннель грозил обрушиться в любой момент. — Ха-ха-ха! Я же обещал, что ты умрёшь в мучениях! И, поверь, в этот раз я доведу дело до конца, — раздался злобный смех дьявольского рыцаря. — Черт побери, — Ареф схватился за ожерелье и начал читать заклинание. Его сжатый кулак охватило сияние, а спустя мгновение сияние обратилось лучом яркого света — тот ударил дракону прямо в грудь. Но, кажется, заклинание не подействовало. Дьявольский рыцарь вновь разразился смехом, а дракон продолжал плеваться в Арефа сгустками пламени. Парня отбросило в сторону, его тело вновь оказалось объято пламенем. Ни медля ни мгновения, дракон бросился на него, растопырив когти. И именно в этот момент воздух рассекла стрела — она вонзилась глубоко в правый глаз чудовища, заставив того отпрянуть, не в силах противиться боли. Это был Галтира! — Ареф! — Галтира убрал лук за спину и побежал к пареньку, на ходу обнажая меч. Оказалось, что к этому перекрестку вел и другой тоннель. — Р-р-р! — дьявольский рыцарь соскочил со спины дракона и бросился наперерез Галтире, высоко подняв топор. Чудовище вновь попыталось выдохнуть огонь в сторону Арефа, но на этот раз тот ловко увернулся и вонзил меч в его левый глаз. Взревев от боли, дракон начал корчиться в агонии. Лишившись зрения, он слепо плевался огнем во все стороны и бил всюду, куда мог дотянуться. Но и здесь Ареф оказался проворнее — ему удалось увернуться от этих ударов и на этот раз он вонзил меч твари в глотку. А затем, подпрыгнув и покрепче сжав клинок, он нацелился прямиком в его шею — ударить нужно было изо всех сил. Из ран чудовища потоком хлынула голубая кровь. Оно издало последний ужасающий рев и, замерев, с диким грохотом обрушилось на пол. С потолка вновь посыпались камни. Дьявольский рыцарь, только что загнавший Галтиру в угол, внезапно запаниковал. Не теряя ни секунды, он бросился на Арефа, ещё выше подняв свой гигантский топор. С громким свистящим звуком острое лезвие всё-таки оцарапало Арефа. Ареф старался уворачиваться от ударов и как-то контратаковать, когда Галтира бросился на дьявольского рыцаря со спины. Однако тот был далеко не слабаком — одним движением своего топора он парировал оба их удара. А затем, жутко улыбнувшись, дьявольский рыцарь пошёл в атаку. Ареф отпрыгнул в сторону, чтобы ненароком не попасть под удар, и вновь крепко сжал в руке свое ожерелье — нужно было как можно скорее произнести заклинание. Как и в прошлый раз, его кулак охватило сияние, превратившееся затем в луч яркого света. В этот же момент дьявольский рыцарь замахнулся в сторону Арефа топором. — Ой! — Ареф отскочил в сторону, чудом избежав удара. Но и луч света почти не задел дьявольского рыцаря, вместо этого попав прямо в потолок пещеры у них над головами. Рыцарь вновь занес свой топор прямо над Арефом, однако в это же мгновение... — Получай! — Галтира обрушил свой меч прямо на противника. Лицо дьявольского рыцаря исказилось в гримасе боли, когда из-под ребер хлынула черная, словно смоль, кровь. Его топор едва скользнул по щеке Арефа, а затем обрушился вниз и вонзился в рыхлую землю. Хрипя, рыцарь смотрел на Галтиру и в глазах его читалась ненависть. В этот же момент по пещере пронеслась новая волна грохота — потолок начал рушиться, не выдержав удара брошенного Арефом заклинания. — А-а-а! — Ареф и Галтира в панике бросились вперед. А вот дьявольскому рыцарю повезло не так сильно — он не успел сбежать и тоннель обрушился прямо на него. Его ужасный вопль заглушил грохот обвалившихся камней. Вот так за считанные секунды и рыцарь, и его дракон оказались погребены под грудой камней, земли и обломков дерева. Да и тоннель теперь был перекрыт. Алеф и Галтира бежали в сторону перекрестка, где их ждала принцесса Лора, и изумленно взирали на то, как обрушивается тоннель. К счастью, они сумели быстро прийти в себя — им хватило ума не останавливаться. Вдруг среди камней они заметили какое-то движение — из-под обломков показалась рука дьявольского рыцаря. Наверняка он хотел выбраться оттуда, но ему удалось вытащить себя из-под завала лишь наполовину. Он застонал, его лицо исказилось в очередной гримасе боли. Судя по всему, у дьявольского рыцаря уже не осталось сил — не сумев больше ничего сделать, он потерял сознание. Ареф и его спутники же двинулись дальше по тоннелям. — Ай! — принцесса Лора споткнулась и едва не упала. — Ты цела?! — Ареф поспешил подхватить её на руки. Лора схватилась за ногу, поморщившись от боли. Всё это время она была босиком, её стопы оказались покрыты небольшими кровоточащими ранками. — Да, секундочку... Ареф тут же потянулся к своей кожаной сумке — оттуда он достал целебные травы и повязки. Обработав раны, он кое-как перемотал стопы принцессы, а Галтира протянул ей пару кожаных сандалий. — Немного великоваты, конечно, но лучше, чем ничего, — произнес он, надев на неё эту незамысловатую обувь. Видимо, он носил их с собой на случай непредвиденных обстоятельств. Настоящая мудрость путешественника, не иначе. — Простите... — Пойдем! — Ареф присел на корточки перед принцессой Лорой. — Но я... — Всё в порядке, не переживай. Галтира уже ушёл вперёд, держа факел высоко над головой. Ареф быстро подсадил принцессу Лору, помогая ей устроиться у него на спине, и двинулся следом. Они понятия не имели, куда идут и где им следует повернуть, но не собирались останавливаться. Прошло около трёх часов, когда они наконец-то заметили впереди слабый отблеск света. — Неужели это конец тоннеля?! — закричал Галтира. Они с Арефом поспешили вперёд. Свет становился всё ярче и ярче, пока они наконец не убедились — они действительно выбрались из пещеры. — У нас получилось! Радостные, что им удалось выбраться из бесконечной череды подземных тоннелей, они вышли наружу и обнаружили, что стоят на возвышающимся над морем широком скалистом мысу. Небо у них над головой было серым и облачным, и казалось, что солнце готово было зайти в любой момент. Со стороны океана дул сильный ветер, а за каналом виднелась полоса черной земли. — Это?.. — Да, это мыс острова Римулдар, — подтвердил Галтира.
Теневой рыцарь вернулся в пещеру. Едва обнаружив под обломками израненное тело дьявольского рыцаря, он был потрясен — доспехи его товарища уже успела поесть ржавчина. — Эй, что здесь произошло? Ну, давай, возьми себя в руки! Дьявольский рыцарь застонал и с трудом приоткрыл глаза. — Ты был прав... Эта девчонка... Она — принцесса Лора... — Что?! — Когда ты напал на ту горничную и oна упала со скалы... Камень на ожерелье принцессы Лоры... Он засветился, и они... Кажется, они исчезли... — В каком смысле «исчезли»?! — Этот камень... Скорее всего, это тот, который... Который подарили Рото феи... С этими словами шлем дьявольского рыцаря соскочил с его головы и покатился по полу. — Нет! — закричал теневой рыцарь. А затем, прямо на его глазах, и шлем, и доспех дьявольского рыцаря обратились прахом. Всё, что от него осталось — лишь горстка железной пыли на полу пещеры.
Солнце давно уже зашло и холодный ветер пробирал до самых костей. Подгоняемая ветром, трава колыхалась, словно волны в бушующем море. Если Галтира правильно помнил, спустя три часа они должны были оказаться перед густым лесом. Именно там они планировали разбить лагерь и переждать ночь — подходящее место наверняка найдётся. Они с Арефом решили, что в первую очередь нужно добраться до города Римулдара, что располагался прямо по центру острова. — Замерзла? — спросил Ареф у Лоры. — Да, но... Я подумала, что тебе, наверное, ещё холоднее... Ты же одолжил мне свой плащ. — Не переживай, я к такому холоду привык давно. Ветер усиливался. В этот же момент Ареф чихнул, заставив рассмеяться своих спутников, но затем... Затем с той стороны, откуда задувал ветер, раздался жуткий треск и неприятный, свистящий звук. — А? Ребята оглянулись в ту сторону и застыли в изумлении. Они не заметили, как огромное поле, заросшее травой, залило ярко-красным маревом пламени. Подгоняемая ветром, стена огня неслась прямо на них, подобно неудержимой волне. Вдобавок к этому, шальные языки пламени и раскаленные докрасна искры летели в стороны и раздували всё новые и новые очаги. Все трое отчаянно рванули в сторону приморских скал — больше бежать было некуда. Пламя двигалось с невероятной скоростью, и к тому времени, когда они едва-едва достигли утеса, оно уже полыхало прямо за их спинами. Огненное море буквально окружило их, зажав на скалистом берегу. Ареф и Галтира тяжело дышали, с изумлением глядя на этот огонь. Они догадывались, что тот наверняка не погаснет ещё очень долго. А языки пламени, подхваченные ветром, продолжали лететь в их сторону. И только сейчас они оба почувствовали, что за ними кто-то наблюдает. Парни обернулись, и... — Чего?! Они оба тут же обнажили мечи. Разглядев их врага, принцесса Лора сильно побледнела от испуга. Перед ними стояли девять темных рыцарей, — судя по всему, они готовы были напасть в любой момент и лишь ожидали приказа — а за нами, возвышаясь на вершине высокого валуна, стоял теневой рыцарь. — Черт бы тебя побрал! — закричал Ареф, крепче сжимая меч. — Черт бы тебя побрал, теневой рыцарь! Это его армия подожгла равнину, чтобы заманить их сюда — на скалистый берег, и сейчас теневой рыцарь взирал на Арефа с ужасающим блеском в глазах. — Я явился, чтобы отомстить за дьявольского рыцаря и забрать жизнь принцессы! — Зачем тогда ты похищал Лору?! — Ареф продолжал кричать. — Я не обязан отвечать такому как ты. Когда-то теневой рыцарь уже нападал на Арефа. Произошло это горах Алефгарда на северо-востоке — тогда мальчишку поглотила бушующая река, и найти его следов рыцарь так и не смог. Но раз он выжил... Если его воля к жизни так сильна, то, может, он и впрямь потомок Рото. Именно на этой мысли поймал себя теневой рыцарь. В это же мгновение он вспомнил и слова Залтотана, сказанные когда-то в качестве предостережения для Короля Драконов: «Как только он завоюет сердце принцессы, ему хватит сил, чтобы одолеть вас, Ваше Величество». И даже если шанс был всего один на миллион, теневой рыцарь не хотел попасть впросак. Потому-то он и прочесывал земли Арефгарда метр за метром, проверяя каждую пятнадцатилетнюю девицу, пока наконец-то не нашёл и не похитил Сесилию. Она вызывала больше всего подозрений. Он был уверен, что если сказанное Залтотаном — правда, а Сесилия — на самом деле принцесса Лора, то потомок Рото рано или поздно явится за ней. Тогда он подумал, что случись так — всем станет известно, что шестнадцать лет назад он, теневой рыцарь, так и не обнаружил тела принцессы. И он сам, и дьявольский рыцарь желали докопаться до правды, поэтому... — Теперь, когда мне известно, что она — принцесса, я не могу оставить её в живых! — закричал теневой рыцарь. Его верные слуги знали, что значил этот сигнал. Они мгновенно окружили Арефа и его союзников — точно так же, как тогда, в горах. Их становилось всё больше и больше, — сначала двадцать, потом уже тридцать — а движения их только ускорялись. — Черт! — Ареф, встань к огню спиной! — воскликнул Галтира, метнувшись к рыцарям с мечом наперевес. Рыцари бросились на них всем скопом. Стараясь защитить принцессу, Ареф увернулся от направленных в его сторону ударов и встал спиной к огню так близко, как только мог. Галтира тут же встал рядом с ним. Они оба чувствовали, как их обжигает пламя, но знали — если они будут сражаться в такой позиции, то рыцари не смогут напасть на них хотя бы со спины. Те самые рыцари внезапно остановились, словно поколебавшись. Губы их предводителя дрожали от разочарования. — Чего вы ждете, идиоты?! Едва этот крик теневого рыцаря сотряс воздух, его слуги бросились в атаку. Ареф и Галтира держались изо всех сил. Из-за того, что они встали к огню спиной, противники не могли атаковать с теми же скоростью и ловкостью, что и всегда — их атаки казались вдвое слабее. Галтира поразил одного из них своим мечом, Ареф — другого. Из ран рыцарей хлынула черная кровь, они упали прямиком в огненное море — их тела рассыпались на угли, а затем обратились прахом, который тут же подхватило и унесло ветром. А затем... — А-а-а! — крик принцессы Лоры, казалось, был слышен на всем побережье. Один из рыцарей сумел заломить руки Галтиры, позволяя другому броситься в сторону принцессы. Но уже в следующее мгновение Ареф подпрыгнул и ударил рыцаря, не позволив ему и пальцем тронуть Лору. Едва коснувшись земли, он тут же развернулся и сразил того противника, который удерживал Галтиру. — Ты цела?! — спросил Ареф. — Да, — ответила Лора. Ареф постарался занять оборонительную позицию, закрывая принцессу спиной, в то время как Галтира сумел одолеть ещё двоих рыцарей. Трое оставшихся рыцарей пошли в атаку одновременно. Парням удалось не только уклониться, но нанести удары по двум противникам, а затем, развернувшись, добить и третьего. Тела этих трёх рыцарей тут же поглотило пламя. Теневой рыцарь внезапно занервничал. Он — единственный, кто остался, и Ареф с Галтирой двинулись в его сторону. Они оба тяжело дышали. Ареф в привычном жесте схватился за ожерелье и начал читать заклинание. Сначала его кулак охватило свечение, а затем луч яркого света ударил прямо в грудь теневого рыцаря. Он прошёл сквозь него, словно нож сквозь масло, вот только эффекта от этого никакого не было. — Ты правда думал, что меня остановит такой дешевый трюк? Воспользовавшись тем, что теневой рыцарь заболтался, Галтира бросился к нему и занёс меч для мощного удара. Но противник оказался быстрее — он подпрыгнул высоко в воздух и словно растворился в нём. — А? — Ареф и Галтира на мгновение потеряли теневого рыцаря из виду. А затем они вновь услышали пронзительный крик принцессы Лоры. Теневой рыцарь схватил принцессу и поднял меч высоко у неё над головой. А затем, паскудно улыбнувшись, приставил клинок к её горлу. И лишь кинжал, брошенный Галтирой, заставил его остановиться, едва не коснувшись бледной кожи Лоры — кинжал вонзился теневому рыцарю глубоко в левый глаз. Взревев от боли, теневой рыцарь отпрянул в сторону. Не теряя ни секунды, Ареф бросился на него, но не попал — тот увернулся от удара и вновь подпрыгнул. Стараясь предугадать движения теневого рыцаря, Галтира ударил того ровно в момент приземления, но тоже промахнулся. И когда противник был уверен, что увернулся ото всех ударов, Ареф прыгнул следом за ним и со всей силы рубанул мечом. Лицо теневого рыцаря перекосило от боли, на его плече выступила черная кровь. С громким криком он бросился на Арефа. Но он не успел. Галтира набросился на него с другой стороны и теперь под ребрами теневого рыцаря красовалась свежая рана, истекающая такой же черной кровью. Несмотря на боль, он продолжал сражаться и размахивать оружием в сторону Арефа. Галтира продолжал бить его в спину, нанося всё новые и новые повреждения, но противник не сдавался — его целью был Ареф, а на Галтиру можно было не обращать внимания. Из последних сил он поднял меч для сокрушающего удара, но... Ареф оказался быстрее — он вонзил свой мяч прямо в сердце теневого рыцаря. Его лицо исказилось ещё сильнее — теневой рыцарь выглядел так, будто сходил с ума от переполняющей его ярости. Глаза его были широко раскрыты, веки дрожали. На Арефа он смотрел с неприкрытой ненавистью. Однако ему удалось лишь пошатнуться, шагнув вперед, и провалиться в море огня — пламя тут же поглотило его. Тяжело дыша, Ареф и Галтира на мгновение взглянули куда-то вдаль и тут же повалились наземь, словно все силы в одно мгновение покинули их тела. Ничего удивительного, что истощение настигло их после долгой дороги и нескольких ожесточенных боев. Они оба покрылись потом, у них не было сил даже разговаривать. Арефу вряд ли хватит сил, чтобы даже взяться за меч. Пламя вскоре стихло, оставляя после себя черную, как смоль, выжженную землю на месте когда-то заросшей травой равнины. Тела теневого рыцаря было не видно — судя по всему, он обратился прахом и был развеян по ветру. Немного отдохнув, Ареф снова попросил принцессу устроиться у него на спине, и вместе с Галтирой они двинулись на запад. Но с одного из валунов на мысе, что находился вдали от этой каменистой местности, за Арефом и его компанией наблюдал некий мальчик со зловещими глазами. Домовой.
Ничего удивительного, что и Король Драконов оказался ими изумлен — Столько лет я к этому шёл и вот что я имею?! — взревел он. — И этих неудачников я назначил своими Генералами Тьмы?! В глазах его читалась ярость, он возмущенно сплюнул на пол. Залтотан прекрасно понимал, что повелителя куда больше возмутили неудачи его генералов, нежели появление потомка Рото. — Ваше Величество, — начал Залтотан. — Не беспокойтесь, прошу. Я более чем уверен, что Домовой сумеет вам помочь. — Домовой? — Именно. Ни разу ещё он меня не подводил. Уверен, если мы поручим задание ему, то вскоре всё будет сделано в лучшем виде. Залтотан смотрел прямо в глаза своему повелителю, и Король Драконов смотрел на него в ответ. Он будто бы пытался найти какие-то скрытые мотивы, какими мог бы руководствоваться архимаг в своём предложении. — Мне плевать, кто этим займётся. Решай сам. — Хорошо, Ваше Величество. — Но! — Король Драконов взглянул на него, в глазах его читалась неумолимая ярость. — Ещё одной неудачи я не прощу. Глава 6. Любовь... и Печать Рото Восьмой день после победы над теневым рыцарем. Полдень. Ареф и компания добрались до озера Римулдар, расположенного недалеко от центра острова, на негостеприимном участке земли, с трёх сторон окруженном скалистыми горами. Прямо посреди этого озера и располагался одноименный город — иногда казалось даже, что он по этому озеру плывёт. К этому времени раны на ступнях принцессы Лоры зажили, и она ходила самостоятельно. Место, где был построен город, изначально было всего лишь скалой, выступающей из озера — на ней-то когда-то и построили замок и прилегающие к нему территории, стараясь наилучшим образом использовать то, что предоставила им природа. Такое расположение делало замок почти что неуязвимым к нападкам врагов. Уже после строительства замкам город расцвел и стал известным многим центром торговли и культуры — островом Римулдар. Во время трагедии, что случилась двести лет назад, голубые воды озера превратились в мутно-серые. Но это не помешало ему остаться оплотом безопасности — прихвостни Короля Драконов быстро устали штурмовать город. К тому же, местным жителям повезло, что подкрепление из Берана — южного города-побратима Римулдара с таким же выгодным расположением — вовремя прибыли на помощь. Трое путешественников прошли по длинному канатному мосту, что соединял землю с островом посреди озера, а затем направились по подъемному мосту у главных ворот прямиком в город.
Едва войдя в город, они первым делом направились в сапожную мастерскую близ городских ворот, — принцессе Лоре нужна была новая удобная обувь — а уже затем двинулись к портному, чтобы прикупить и одежду. Купленное светло-розовое платье, расшитое розами, а также красный дорожный плащ, подчеркивали естественную красоту принцессы. Заодно ребята уточняли у лавочников, не знают ли они, где найти святыню. — Не думаю, что я что-то о ней знаю, — извиняющимся тоном произнес портной. — Но... Думаю, вам стоит поговорить со старейшиной. Он-то всё должен знать о Римулдаре. С этими словами он отметил на их карте, где стоит искать старосту. Покинув лавку портного, Ареф и компания направились по главной городской дороге прямиком к массивной каменной стене — всему, что осталось от когда-то величественного замка. А затем, добравшись до перекрестка в самом центре города, повернули налево и вышли к дому старейшины — живописному жилищу, расположившемуся близ бескрайней водной глади озера. Из окон комнаты, куда их привели, открывался вид на это самое озеро и заснеженные вершины гор позади него. — Хм, — едва услышав вопрос Арефа, старейшина, которому было уже не меньше сотни лет, начал бормотать себе под нос. — К сожалению, я ничего об этом не слышал. — Но мне сказали, что она должна быть в Римулдаре! — воскликнул Ареф. — Хм-м, — снова забормотал старик, а затем продолжил. — Ах, точно. Почему бы тебе не узнать у тех, кто жил здесь задолго до нас? — До нас? — с любопытством переспросил Ареф. — Есть в городе медиум, который проводит своего рода... сеансы. — Медиум? — Человек, способный воззвать к душам умерших, чтобы пообщаться с ними. Возможно, она сможет побеседовать и с теми, кто жил здесь пару столетий назад. Трое путешественников озадаченно переглянулись. Старейшина провел их по главной дороге, довел до пещеры близ одной из городских стен. Они спустились по вырубленной прямо в камне лестнице, и, сквозь ветхую деревянную дверь, прошли в ту часть пещеры, которую пожилая медиум превратила в свой дом. В дальнем углу помещения виднелся великолепный алтарь, а перед ним ярко пылало красноватое пламя. — Святыня?! — едва выслушав рассказ старейшины, медиум проницательно взглянула на Арефа. — Что ж, если его ты ищешь, я задам вопрос предкам. Наша семья поколениями служила медиумами в Каликадоре. — В Каликадоре?! — уточнил Ареф. — Это деревня на западном мысе Римулдара. По крайней мере, была ею, пока к власти не пришёл Король Драконов. В те дни мыс считался одним из самых красивых мест Римулдара — местные жители гордились им. Согласно легенде, Рото — герой — стоял на самом краю этого мыса, когда с помощью Радужной Капли сотворил радужный мост и в мгновение ока перебрался по нему на Остров Демонов, ныне именуемый "Островом Короля Драконов". — С помощью Радужной Капли?! — воскликнул Ареф, взглянув на Галтиру. Он помнил, что сказал ему Гарин тогда, в Домдоре — если он сумеет найти Печать Рото, то получит и Радужную Каплю, без которой на Остров Короля Драконов не попасть. И найти ее он должен был в святыне. — Не знаю, в этом ли была причина, но пару веков назад был и массивный мост, соединяющий этот мыс с островом Иштар — на нём располагалась святыня, построенная в честь великого духа Рубисс, — едва закончив эту фразу, медиум протянула им ладонь. — Это будет стоит пять тысяч золотых. — Что?! Пять... тысяч?! — в очередной раз закричал Ареф, на этот раз до глубины души пораженный ценой. — Мои услуги отличаются от болтовни третьесортных предсказателей, — ответила она. — Но пять тысяч золотых!.. — Если тебе не нужны ответы — дело твоё. — Ладно, ладно, я понял... Нехотя Ареф вытащил деньги из кожаной сумки, и, едва он это сделал, медиум выхватила их у него из рук. А затем, совершенно неожиданно, она бросилась к алтарю, сцепив руки вокруг него. — А-а-а! — она закричала, и, сосредоточив всю энергию в своём теле, подняла руки над головой и начала читать какое-то заклинание. Старуха поднимала руки всё выше, жестикулировала всё яростнее, продолжая свой ритуал. На лбу у неё уже выступили капли пота, когда она наконец распахнула глаза — их цвет изменился, теперь они излучали ярко-красное сияние. Тук, тук, тук — это дверная ручка отбивала свой собственный ритм. Принцесса Лора выглядела напуганной, она покрепче сжала руку Арефа, чтобы успокоиться. А затем... Цок, цок, цок — с таким звуком начали ходить ходуном остальные предметы в помещении. Принцесса Лора не могла ничего с собой поделать и спряталась у Арефа за спиной. Алтарь, подсвечники, стол, дверь — всё тряслось так, словно внезапно началось землетрясение. Раз! Это по комнате пронеслась вспышка яркого света. Внезапно тело старухи окаменело, словно в неё ударила молния. — Я стала посредницей для духов, — шепчущий голос медиума раздался прямо у Арефа над ухом. Её окаменевшее тело крупно задрожало, она вновь вознесла руки над головой и внезапно закричала: — Так это был ты?! Ты меня призвал?! Голос явно не принадлежал старухе — это был глубокий, мужской голос. — Да, это я, — громко ответил Ареф. — Ты знаешь, где находится святыня? — Ты хочешь узнать о святыне?! — ответил ему голос. — Да! — Давным-давно я слышал о ней... Я уверен, что она располагалась на острове близ южной окраины Римулдара, — продолжал говорить голос. — Близ южной окраины?! — Именно. Говорят, в этом месте сходятся вместе солнце и дождь, — сказал голос. — Солнце и дождь?.. Ах, точно, ещё кое-что! Ты когда-нибудь встречался с Королем Драконов?! Ареф так часто слышал об ужасах, которые творил Король Драконов, но ведь никто из ныне живущих никогда с ним не встречался. Он явился людям лишь однажды — две сотни лет назад — и с тех пор никто из жителей Алефгарда его не видел. — Хочешь знать о Короле Драконов?! — взревел голос. — Да! — А-а-а! — внезапно раздался пронзительный крик медиума. — Море сошло с ума! — Море... сошло с ума? — озадаченно повторил Ареф. — Да! Сразу после того, как сильнейшее землетрясение разрушило ведущий к святыне мост! И после этого громадные волны обрушились на Каликадор и смыли его в небытие! Тогда море взревело так, что земля тряслась под нашими ногами, и сошло с ума! На фоне этого остров, где когда-то располагалась святыня, начал подниматься из этого моря! И принес он с собой ветер, липкий и тяжелый от запаха крови! — Ветер пах кровью?! — закричал Ареф. — Смрад был настолько силен, что мы не могли избавиться от запаха, сколько бы ни старались смыть его со своих тел! Остров всегда был окутан густым туманом и тяжелыми облаками! И вспышки молний — они никогда не стихали! — И... что дальше? — взмолился Ареф. — Тогда-то и явился Король Драконов! — продолжил голос. — Огромное, жуткое видение его лица заполнило собой небеса! Его жуткого смеха — этого «ха-ха-ха!» — хватило, чтобы по коже у всех побежали мурашки. Тогда-то это и произошло... Громадная волна накрыла наш корабль, и мы пошли ко дну!.. Вдруг старуха начала яростно ерошить свои волосы, будто сошла с ума. — А-а-а-а! — с её губ сорвался отчаянный крик, глаза прекратили сиять, вновь став темными. А затем, с глухим стуком медиум обрушилась на пол. Дух, которого она вызвала, оказался духом одного из солдат, погибших в морской битве. В пещере повисла тишина. Дух отступил. Старуха, очнувшись, села прямо на полу — выглядела она так, словно из её тела только что вырвали душу. Ареф и его спутники пребывали в шоке, будучи в силах обменяться лишь парой нервных взглядов.
Женщиной, к которой обращался Ареф, была пухлая хозяйка таверны средних лет. Услышав его голос, она выглянула из-за стойки. Покинув пещеру, они поблагодарили медиума и двинулись по городу в сторону таверны. Как подсказала им старуха, эта таверна была единственной в городе, где можно было остановиться. К тому моменту, когда они добрались до неё, солнце давно уже село. — Мне очень жаль... Единственные комнаты, что у нас остались, предназначены максимум для двоих, — хозяйка вытащила из-за стойки две пары ключей. — Ареф, вам с принцессой придётся делить комнату на двоих, — сказал Галтира и взял у хозяйки одну пару ключей. — Что?! Н-но... Единственное, что оставалось Арефу — взглянуть на принцессу Лору, но та стояла молча, опустив взгляд в пол. — Или ты хочешь, чтобы она осталась на ночь одна? — Нет, конечно, но... Едва услышав эти слова, хозяйка таверны похабно улыбнулась и наклонилась к Галтире, чтобы шепнуть ему на ухо: — Эй, красавчик, у нас тут есть отличные девчонки. Если интересует, я готова предоставить тебе скидку. Но Галтира проигнорировал сказанное, пулей рванув в сторону лестницы. — Твоя комната в дальнем конце коридора! — крикнула ему вслед хозяйка. А затем, повернувшись в сторону Арефа и вручив ему ключи, вновь многозначительно улыбнулась. — И ваша комната неподалеку — следующая сразу после его. Приятной ночи! Хе-хе. — Я... эм... Ареф был смущен. Для него была странной одна только мысль о том, что он будет делить комнату с принцессой Лорой, да ещё и ночью. Но вдруг, вздрогнув, он кое о чем вспомнил. — Ах, точно, — пробормотал он себе под нос, прежде чем обратиться к принцессе. — Прости, что так неожиданно, но... Ты не против подняться в нашу комнату первой? Я догоню. — А? — Я быстро. Просто вспомнил, что мне нужно ещё кое-что сделать, — с этими словами он вручил Лоре ключ и унесся прочь. Ещё по пути в Римулдар он думал, что в городе обязательно купит подарок принцессе. В честь дня её рождения. Он нашёл магазин, где продавались всякие симпатичные безделушки, и без раздумий заглянул внутрь. Осмотревшись и покрутив в руках десятки различных изделий, Ареф остановил свой выбор на серебряном браслете, украшенный цветочными узорами. По пути обратно в таверну, парень не мог думать ни о чем, кроме радостного и удивленного выражения лица принцессы. Именно такое, как он думал, должно было возникнуть у неё, когда он преподнесет ей свой подарок. Но когда Ареф добрался до их комнаты в таверне принцессы Лоры там не оказалось. И у него сложилось ощущение, что она туда и не заходила. Ареф заглянул в комнату Галтиры — тот сидел на кровати, прислонившись к стене, и приводил в порядок свою флейту. — Принцесса Лора с тобой? — выпалил Ареф. Галтира отрицательно помотал головой. — Странно... Где же она?! Я только в магазин отлучился... Едва эти слова сорвались с его губ, как он побледнел. Да и Галтира тоже. «Неужели её схватили прихвостни Короля Драконов?» — разом подумали они оба. — Ты оставил принцессу одну?! — прорычал Галтира, и тут же выбежал из комнаты. Ареф, недолго думая, рванул за ним — к тому моменту его товарищ уже спускался вниз по лестнице. Первой мыслью было спросить хозяйку таверны, не видела ли она чего, но как только они оба спустились вниз... — Ох. В тот же момент в дверях таверны показалась принцесса Лора. Ареф и Галтира взглянули друг на друга с явным облегчением. — Ты не должна ходить по улицам одна. Мы волновались, знаешь ли. Никогда не знаешь, где скрываются прихвостни Короля Драконов и когда решат напасть. — Простите, — сказала принцесса, покорно склонив голову. Внезапно Ареф заметил, что красивые длинные волосы Лоры были очень коротко подстрижены. — Что произошло?! — закричал он. — Мне не идет? — спросила Лора, коснувшись своих волос. — Я не это имел в виду... Просто... — Они скоро отрастут, — продолжила она, улыбнувшись. — К тому же, я подумала, что так путешествовать будет куда легче. В этот момент в помещении показалась хозяйка таверны. — Я вам воду нагрела, — сказала она. — Думаю, юная леди должна помыться первой. Это там, дальше по коридору. На всякий случай женщина махнула рукой в нужном направлении. Когда принцесса Лора вернулась, приняв ванну, она показалась Арефу даже красивее, чем раньше. Её мягкая, нежно-розовая кожа слегка блестела; её светлые волосы были ещё немного влажными; её бледная тонкая шея казалась такой нежной... Занервничав, Ареф позволял себе лишь украдкой поглядывать на принцессу, когда та вытирала волосы. — Принцесса Лора... — Да? — Лора с улыбкой взглянула на него. — Эм... ну... вот... — Ареф протянул ей браслет, купленный в той лавке. Глаза принцессы засияли от радости. — Это за ним я ходил. — Спасибо большое! — закричала Лора, а затем надела браслет на левое запястье. — И цветы на нём такие милые! — Слава богам, — выдохнул Ареф. — Рад, что тебе нравится. Я правда не знал, что лучше взять. — Ну, знаешь... — принцесса Лора проницательно смотрела на него своими ясными глазами. — У меня тоже есть для тебя кое-что. Подарок. — Что?! — На твой шестнадцатый день рождения, — уточнила она. И тут же протянула ему свой подарок. — Так что с днём рождения! — Это... это же... — запнулся Ареф. Это был нефрит, украшенный искусной резьбой, изображающей феникса. Камень был небольшой и свой формой напоминал монету. Подарок был настолько неожиданным, что Ареф дар речи потерял. — Пожалуйста, береги его, — продолжала Лора. — В городе ходит легенда, что все желания того, кто владеет этим камнем, сбудутся. — Спасибо! — воскликнул Ареф, но тут же осекся. «Только не говорите мне, что она...», — подумал он, глядя на прекрасные волосы принцессы, которая она сегодня подстригла. — Принцесса... Ты продала свои волосы, чтобы... Чтобы купить его мне? Лора лишь молча кивнула. — Не стоило! — закричал Ареф. — Не переживай об этом, — ответила она. — Когда меня увели из дома, при мне была только одежда.... Так что я просто... Она грустно улыбнулась. У неё совсем не было денег. — П-принцесса Лора! В Алефгарде считалось, что волосы — вторая ценность каждой женщины (первой, конечно же, была её жизнь). «И она пожертвовала этой ценностью, только чтобы купить мне подарок?» — когда Ареф это понял, по его груди разошлось приятное тепло. — Я... Я буду хранить это сокровище до конца своих дней! — закричал он, крепко сжимая в руках подарок, и с огнем в глазах глядя на принцессу. — И я тоже! — она взглянула на него в ответ. И в этот момент в комнату заглянул Галтира. Они договорились пойти поужинать, как только принцесса Лора закончит принимать ванну. Словно сговорившись, Ареф и Лора мгновенно отвернулись друг от друга и уставились на пол, словно там было что-то интересное. Щеки обоих пылали румянцем.
Он делал так уже шестой раз за утро. Впрочем... Может и не шестой, а больше. В какую бы они сторону ни взглянули, повсюду виднелись лишь покрытые дымкой песчаные дюны. Бесконечной чередой они тянулись далеко за горизонт. Время от времени налетал ветер, поднимая за собой настоящие песчаные бури. Те дюны, что находятся на западе, вскоре скроют за собой садящееся солнце. Гигантский орел, расправив широкие крылья, медленно парил над ними кругами. Прошло уже пять дней с тех пор, как Ареф и компания вышли из города. Они направились прямиком в сторону святыни, которая, по слухам, находилась на самом юге острова Римулдар. А с того момента, как они попали в пустыню, прошло уже двое суток. — Я уверен, что когда я был здесь в последний раз, на этом месте была равнина... Галтира в очередной раз вздохнул и поднял взгляд к темнеющему небу над головой — только что там загорелась полярная звезда. Ареф и принцесса Лора тоже подняли глаза. — И я уверен, что мы движемся в верном направлении, — продолжил Галтира. — Мы точно идём на юг. — Не переживай, — отозвался Ареф. — Мы прихватили много еды, так что не страшно, если немного заплутаем. Пойдем дальше. Лагерь здесь мы всё равно разбить не можем. Подбодрив друг друга, они двинулись дальше. — Не нравится мне это... — пробормотал Галтира. Это было совсем на него не похоже. За всё то время, что они путешествовали вместе, Ареф никогда не видел его в таком состоянии. Сказанные товарищем слова заставляли Арефа нервничать. Вот только он боялся, что если покажет свою озабоченность, то переживать начнёт ещё и принцесса Лора. — Да всё в порядке! Скоро мы выйдем из этой пустыни, надо только продолжать идти, — он даже выдавил из себя улыбку. Прошёл ещё один час. На востоке уже взошла луна, когда они карабкались вверх по очередной дюне. Никто из них не смог произнести ни слова — все трое лишь выдохнули. Посреди дюн впереди возвышалось сооружение, больше всего напоминающее крепость, изнутри которого струился бледноватый свет. — Свет?! — Ареф бросился вперед, словно больше всего на свете стремился в этом свете утонить. — Стой! — закричал Галтира. Он схватил Арефа за руку и сумел удержать на месте. — Никто из людей не мог просто так обосноваться посреди пустыни. Нам нужно быть осторожными и сначала разобраться, что тут происходит. — Д-да... Да, ты прав, — ответил Ареф. Все трое с опаской двинулись на свет. Крепость — или что бы это ни было — оказалась построена из песка, а свет струился из-за главных её ворот. Вот только вокруг неё было подозрительно тихо — не слышно было ничего, кроме редких дуновений холодного ветра. Внимательно оглядываясь по сторонам, ребята проникли внутрь сквозь главные ворота. Внутри стояла странная сырость. С другой стороны, была в этом и своя логика — не будь этой влажности, крепость рухнула бы. По обе стороны от ведущего от ворот коридора виднелись открытые пространства, похожие на просторные комнаты. Сам же коридор оказался довольно широким — он напоминал городской переулок. На каждом углу здесь висели канделябры, в которых ярким огнем пылали свечи. Видимо, именно от них и исходил тот свет, что они приметили снаружи. А вот признаков жизни вокруг совсем не было. Место казалось совершенно пустынным. Ребята продолжали двигаться дальше, продвигаясь всё глубже внутрь крепости, пока не наткнулись на ярко освещенную комнату впереди. Они с осторожностью заглянули внутрь и не смогли сдержать удивленного вздоха. Посреди комнаты располагался обеденный стол — он был украшен ярко пылающими свечами, а ещё на нём стояло три тарелки, полных чего-то мясного. Рядом с ними красовались ещё и полные миски супа, над которыми поднимался пар. — Здесь что, кто-то живет?! — воскликнул Ареф, взглянув на принцессу Лору. — Не нравится мне это, — тихо произнес Галтира, в его глазах читалась озабоченность. — Что?! — Я сказал, что мне это не нравится! — быстро повторил он. — По три тарелки, будто бы для нас... Пф! Он выхватил меч и рассек стол пополам. — Кто здесь?! Кто играет с нами?! Суп и еда, упавшие на пол, начали бурлить и пузыриться — по полу разливалась странная красно-желтая пена, покуда она наконец не обратилась каким-то шарообразным чудищем. Ареф заслонил собой принцессу Лору. Посреди тела этого чудища красовался крупный красный глаз, а ещё из него со всех сторон торчали извивающиеся, густые волосы. При ближайшем рассмотрении волосы оказались ядовитыми змеями. Это была медуза — существо, созданное из многих змей, собранных воедино черной магией Короля Драконов. И она атаковал их безо всякой жалости. Галтира отпрыгнул в сторону, уклонившись от удара, а затем контратаковал. Но медуза была ловкой и быстрой — она избежал удара и вновь попыталась атаковать. Ареф схватился за кулон и начал читать заклинание — вырвавшийся из него луч света угодил чудовищу прямиком в глаз. И в этот же момент глаз резко открылся, а множество змей обмякли, безжизненно склонившись к полу. Не теряя времени, Галтира снова занес над чудищем меч. Из тела существа хлынула темно-фиолетовая кровь. И Галтира, и Ареф наносили удары один за другим, не останавливаясь. Разрубленное на куски тело чудовища начало бурлить и будто бы провалилось в песок. Со стороны казалось, что тот его попросту поглотил. А затем... — Хе-хе-хе, — позади они услышали чей-то смех. Удивленные, все трое разом оглянулись. — Домовой?! — Я знал, что это твоих рук дело! — закричал Галтира и с ненавистью взглянул на ребенка, крепче сжимая меч. — Сегодня я буду отомщен! — Ха-ха-ха! — Домовой засмеялся, будто бы не обратив на Галтиру внимания, и взглянул на Арефа своими жуткими глазами. — Наследник Рото. Я позволил тебе зайти так далеко... Но ты не сделаешь больше ни шагу. — Да ты, должно быть, шутишь, — прорычал Ареф и собрался уже броситься на врага. — Стой! — Галтира тут же осадил его. — Это я должен его прикончить. А ты хватай принцессу и бегите отсюда. — Но я не могу просто взять и!.. — закричал Ареф. — Это должен сделать я. А у тебя роль куда важнее! Ты должен уничтожить Короля Драконов! Внезапно Домовой вновь рассмеялся, а затем — бросил на Арефа ещё один пронзительный взгляд: — Не суждено тебе это сделать. Ты умрешь здесь и сейчас, я тебе и шанса не оставлю! Он сделал какой-то жест пальцами — раз! — и его глаза загорелись ярко-красным светом. На кончиках пальцев Домового тоже что-то вспыхнуло, на мгновение ослепив ребят. — Единственный, кто здесь погибнет — ты! — Галтира собрался с силами и ударил мечом вперед. Но Домовой легко уклонился от удара, взмыв в воздух. И в этот момент пол под ними заходил ходуном, стены начали осыпаться — вся крепость грозилась в любой момент обрушиться, превратившись в песчаные руины. — Ха-ха-ха! Думаю, вам понравится быть погребенными в песчаной могиле. Ха-ха-ха! — Ох! Давай выбираться отсюда, Галтира! — Ареф схватил принцессу Лору за руку, они оба побежали к выходу. Но тот не послушался, вновь бросившись атаковать Домового. Он вновь уклонился — его смех разливался вокруг, его физическая форма начала исчезать, как вдруг... — Пытаетесь сбежать? Думали, я позволю вам вновь ускользнуть прямо у меня из-под носа?! Галтира схватил Домового за лодыжку. — Что?! — выражение его лица резко изменилось, его почти исчезнувшее тело вынуждено было вновь появиться на том же месте. — Ах ты ублюдок, да я затяну тебя в самые глубины ада! Галтира взглянул на него со всей яростью, что копилась у него в душе, и лишь крепче сжал его лодыжку. И как только он это сделал, крепость начала смыкаться вокруг них, подобно какому-то жуткому морю, свистя и грохоча. Раздался душераздирающий крик, но невозможно было определить, принадлежал он Галтире или Домовому. Крепость с грохотом рушилась, грозя забрать с собой всё, до чего могла дотянуться. Ареф и принцесса со всех ног бежали вперед, стараясь ускользнуть от беспощадного песка. Впереди замаячил выход, так что Ареф подхватил Лору на руки и... — А-а-а! — он бросился вперед сквозь главные ворота. И в тот же момент, когда они выскочили наружу, крепость у них за спиной обрушилась на песчаные дюны. Розоватая песчаная дымка поднималась вверх, к небесам. Ареф и Лора неприятно ударились о песок — их отбросило в сторону порывов ветра, вызванным обрушением крепости. Они с ужасом взглянули на то место, где лишь недавно располагалось песчаное сооружение. — Галтира! — закричал Ареф. — Галтира! Но ответом ему была лишь звенящая тишина. Вокруг не осталось никого, кроме них самих да порывов холодного ветра. — Галтира... По щекам Арефа побежали слезы. Принцесса Лора тоже замолчала. Ни у одного из них пока не было сил двигаться. — Черт бы его побрал! — закричал Ареф, чувствуя, как ярость копится в его душе. — Черт бы побрал этого Домового! Крича, он глубже и глубже зарывался пальцами в песок. — Черт бы побрал этого Короля Драконов! Черт бы их всех побрал! Он весь дрожал, и зарылся пальцами так глубоко в песок, что кости грозили вот-вот сломаться. — Ареф... — принцесса Лора осторожно коснулась его плеча. Ей казалось, что только это она и может сделать — просто быть с ним рядом. Ветер усиливался. Спустя некоторое время Ареф собрался с силами. Он вытер слезы, закусил губу и взглянул на небо — полярная звезда продолжала ярко светить. Взглянув на неё, он двинулся прямиком на юг.
Над территорией рухнувшей крепости поднялся сильный ветер. А затем местность резко изменилась — полная песков пустыня в один момент обратилась в голую равнину. И стоило только миражу пустыни исчезнуть, как на месте крепкости материализовался Домовой. Из уголка его губ струилась черно-синяя кровь. Он цокнул языком и с явным раздражением взглянул себе под ноги — из земли торчала рука. Бледная, цвета охры и будто обескровленная. Эта рука крепко сжимала его лодыжку — это была рука Галтиры. — Упертый идиот, — Домовой тряхнул ногой, стряхивая чужую хватку. Рука Галтиры с растопыренными пальцами едва заметно покачивалась на ветру. Домовой со злобой пнул её. И только в этот момент — раз! — тишину разорвал громкий шелест. Внезапно Домовой закричал, прикрыв лицо руками. Это был гигантский орел. Птица несколько раз налетала и отлетала, полосуя лицо Домового своими когтями и клювом так быстро, что то начинало походить на размытое пятно. Домовой продолжал кричать. Черно-синяя кровь хлынула между его пальцами. Он потерял оба своих глаза. Затем рука Галтиры дернулась. Земля под ногами Домового вздыбилась, и Галтира выскочил из-под неё собственной персоной. Его клинок блеснул в лунном свете, а в следующее мгновение... — А-а-а! — душераздирающий крик Домового был слышен по всей равнине. Череп его был расколот надвое, из него под давлением брызнула кровь. Галтира приземлился прямо перед ним и оперся на свой меч, вонзив его в землю, стараясь держаться на ногах. Все его лицо было покрыто ранами и оказалось таким же бледным, как и его руки. Ветер продолжал завывать. Тело Домового разорвало в клочья — и эти ошметки, словно рваную бумагу, тут же унес прочь ветер. — У меня... получилось... — прохрипел Галтира, и рухнул на землю. Ветер не стихал. Но тело Галтиры так и осталось лежать неподвижно.
Его снедали ужасные предчувствия. Обычно Домовой отвечал сразу же, стоило только к нему обратиться, но сегодня он взывал к нему уже трижды, а ответа так и не получил. Залтотан глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и попробовал снова — пальцами он рисовал замысловатые символы, они светились и соединялись с поверхностью хрустального шара. — Домовой! — закричал Залтотан что есть мочи. Шар продолжал хранить молчание.
— Я справлюсь, — ответила Лора. — Мне не особо-то и больно. Она улыбнулась Арефу и двинулась дальше, слегка прихрамывая. Не прошло и дня с тех пор, как они продолжили путешествие вдвоем, как у Лоры начали болеть ноги. С того момента Ареф старался носить её на руках, особенно через лес, пока она не решила возразить. — Думаю, я могу идти сама, — сказала тогда Лора. — Мне уже гораздо лучше. С того момента прошло уже полчаса, и принцесса отказывалась остановиться и отдохнуть, сколько бы раз Ареф ни предлагал сделать привал. Стояла прохладная погода, шли они неспешно, — Ареф даже не вспотел — тем не менее на лбу Лоры проступали капли пота, а её дыхание сбилось. С момента нападения Домового прошло уже пять дней. Из-за того, насколько густым был лес вокруг, суровые зимние ветра не особо-то их беспокоили. Но только это и утешало. В кожаной сумке Арефа ещё оставалось достаточно вяленой говядины, а вот запасы воды были на исходе — во фляге осталось от силы несколько капель. — Давай я всё-таки тебя понесу, — повторил Ареф, не в силах больше смотреть на то, как она хромает, и вышел вперед, встав перед принцессой. — Я же сказала, что я в порядке! — Ты ещё не готова идти самостоятельно, боль ещё не отступила! — ответил он. — Но я... — Не нужно стесняться, — настаивал Ареф. Не желая больше слушать возражений, он сам взял её на руки. Честно говоря, так они могли двигаться гораздо быстрее. — Прости... — с грустью произнесла Лора. — Я лишь обуза... — Это я должен извиняться, — ответил он. Когда Галтира ещё путешествовал вместе с ними, они с Арефом всегда держались в том темпе, в котором могла свободно двигаться принцесса Лора. Но с тех пор, как они столкнулись с Домовым, Ареф никак не мог выкинуть из головы мысли о павшем товарище. Иногда он так глубоко проваливался в собственные мысли, подпитывая разгорающуюся в душе ненависть к Домовому, что не замечал, что начинал двигаться в своём собственном темпе, оставляя принцессу далеко позади. Лора изо всех сил старалась не отставать, но тогда, когда на её ступнях образовались волдыри и мозоли, держаться в том же темпе уже не получалось. — Мне правда очень жаль... — сказала Лора, качая головой. — Я не хотела доставлять тебе столько проблем... Потому-то она так и торопилась, стараясь идти с ним в ногу — она никогда ни в чём его не винила. И он считал эти её доброту и верность очень милыми. Если бы сам Ареф был достаточно внимателен и шёл в комфортном для принцессы темпе, ничего этого бы не случилось. «Это всё моя вина, — Ареф проклинал себя, смазывая израненные ноги Лоры травяной мазью. — Я мужчина, я сильный, я много ходил пешком — потому-то я и быстрый. Я привык путешествовать. Принцесса Лора же не такая, она такая хрупкая... Мне нужно было быть осторожнее с ней. К тому же, теперь только я отвечаю за её безопасность». Примерно через час Ареф начал искать подходящее место для привала. Внезапно он обратил внимание на раскинувшуюся впереди долину, посреди которой протекал небольшой ручей. — В-вода! Продолжая нести принцессу на руках, он бросился в сторону ручья. Вода в нем была кристально-чистая, Лора почти сразу набрала немного воды в ладони. — Погоди! — паникуя, закричал Ареф, а затем бросился проверять ручей. — Ага! Чуть подальше по течению ручья он обнаружил небольшие белые цветы. — Какие красивые цветы! — воскликнула принцесса Лора. — Это цветы чистой воды, — сообщил Ареф. — Чистой воды? — Прежде чем пить воду из какого-нибудь ручья или ключа, нужно проверить, растут ли в нём или рядом такие цветы, — продолжил он. — Если растут, то из него можно пить. Эти цветы не могут расти в воде, отравленной токсинами Короля Драконов. — Ого! Ты так много знаешь, Ареф, — принцесса с гордостью улыбнулась. — Я не... — он внезапно помрачнел. — Мне об этом Галтира рассказал. В тот день, когда мы только познакомились. — Ох, вот как... Принцесса Лора тоже вспоминал о Галтире и опустила взгляд. Помедлив ещё несколько минут, отдышавшись, Ареф нанес ещё немного травяной мази на ноги принцессы и поднял её на руки. Они двинулись дальше. Спустя три дня ей стало гораздо лучше — она смогла ходить самостоятельно. А затем, на восьмой день после нападения Домового они вышли из леса, и не смогли сдержать вздохов изумления. Несмотря на то, что сейчас была середина зимы, перед ними простиралось настоящее море зелени — прямо за голубоватыми океанскими водами стоял полностью зеленый остров. Остров, где находилась святыня. «Поверить не могу, что зашёл так далеко...» — подумал Ареф, чувствуя, как тепло разливается у него в груди. Прошёл ровно год с тех пор, как он покинул Тантегель. Чувствуя волнение, он бросился вниз, прямиком к бьющим по берегу волнам. — Э-э-эй! — в полный голос закричал Ареф. С моря дул освежающий морской бриз. Ареф и Лора дышали полной грудью, вдыхая насыщенный аромат моря. Впервые Арефу довелось увидеть настолько чистое и спокойное море. Те моря, которые ему доводилось видеть раньше, были серыми, одичавшими или терзаемыми сильными течениями. К их удаче прилив как раз отступил, из-за чего из-под воды выступила песчаная коса — та самая, что соединяла остров с остальным материком. Они двинулись вперед. Попав на остров, они обнаружили, что там не было ни единого признака чудовищ, не было холодного ветра. Здесь их грели теплые, ласковые солнечные лучи. Стоял полдень второго дня их пребывания на острове. Они добрались до вершины горы, расположенной в самом его центре, и в один момент лица обоих озарились радостью от увиденного. Внизу простиралась пышная зеленая роща, а прямо посреди неё расположилась гора. Сквозь облака пробился солнечный луч и окутал её своим мягким светом, словно давая им знак. — Может ли она быть на этой горе? Они взглянули друг на друга, а затем кинулись вниз, прямиком по направлению к горе. У самого её подножья бил родник с кристально-чистой пресной водой, вокруг него буйно цвели полевые цветы, росли дикие яблони и кусты клубники — и на каждом из них красовались плоды. Это место казалось настоящим раем. Вот только ни один из них не обратил внимания на эти чудеса — они оба бросились вверх по высеченным прямо в камне ступеням. Но после того, как они поднялись по этим ступеням, путь наверх стал куда более сложным и запутанным. Они пролезли под каким-то валуном, протиснулись сквозь узкий проем, вскарабкались вверх прямо по скале и наконец-то обнаружили вход в пещеру. Они пробрались внутрь и застыли, глядя на раскинувшийся впереди пейзаж. Пещера оказалась известняковой — с потолка тут и там свисали многовековые сталактиты, сверкая и переливаясь в солнечном свете, что струился из трещин на стенах. Атмосфера тишины и умиротворения успокаивала тело и дух. Место и в самом деле достойно было зваться святыней.
— Да, мы наконец-то справились! Ареф и принцесса Лора осматривали святыню, вспоминая о Печати Рото. «Я уверен, что ты отыщешь Печать Рото по пути к святыне. Он даст о себе знать в самой глубине твоего сердца, — эти слова сказал когда-то Гарин Арефу. — Но что он имел в виду?» — Но даже если мы зашли так далеко... С нами должен был быть Галтира, — очень грустно добавила Лора. — Но... — начал было Ареф. — Но? — Единственная причина, по которой Галтира путешествовал с нами, — это возможность отомстить Домовому, — продолжил он. — Да, так он и говорил... — тихо откликнулась Лора. «А теперь его не стало... Он погребен где-то там, вместе с Домовым.... Такого ли конца он для себя хотел?» — думал Ареф. — Принцесса Лора... — Да? — Спасибо тебе. Я... — он взглянул прямо в её глаза — такие же красивые и спокойные, как и всегда. — Я смог зайти так далеко только благодаря тебе, Лора. — Ты зашёл так далеко только из-за того, каков ты сам, — покачала она головой. — Из-за твоей смелости, твоего чувства справедливости, твоего доброго сердца, которое так желает мира... — Нет, Лора, правда, — он продолжил смотреть в глаза принцессы, когда крепко сжал её руку в своей. — Когда становилось совсем тяжело или больно, я всегда начинал думать о тебе — о твоей улыбке. Это придавало мне сил двигаться дальше. Я сразу говорил себе, что да, я справлюсь. — Я тоже так делала... — ответила Лора. — Что? — В той густой, черной тьме... Не знаю, сколько раз я желала просто умереть... Куда бы я ни повернулась, вокруг была только эта непроглядная тьма. Но из раза в раз я вспоминала о тебе. Я напоминала себе, что сейчас ты наверняка стараешься изо всех сил, разыскивая способ одолеть Короля Драконов. И я говорила сама себе, что я не могу просто сдаться... Я должна быть сильной, должна выжить. И тогда в один прекрасный день ты... — в один момент Лора прикусила губу, глаза её наполнились слезами, но она продолжила говорить. — Потому-то я была так рада, когда появился Гарин и сказал, что скоро ты явишься мне на помощь. Я была счастлива, что сумела выжить. И с того дня я с нетерпением ждала тебя... — Лора! — Ареф не смог произнести больше ни слова и просто прижал принцессу к себе. — Ареф... Не размыкая объятий, они продолжили смотреть друг на друга, пока Лора медленно не прикрыла глаза. Одинокая слеза скатилась вниз по её щеке. — О, Лора... — Ареф осторожно коснулся этой слезы губами. И в этот же момент ослепительно-яркий свет вырвался из светло-зеленого камня на ожерелье принцессы. Вздрогнув, молодые люди отступили друг от друга. Постепенно свет образовал собой луч, который тут же ударил по нагруднику доспеха Арефа — прямо по древним символам, что сливались в слово «Рото». Казалось, что эти символы буквально поглотили собой свет. Но и это ещё не все. Символы начали сверкать и светиться, а затем прямо над нами появился символ — он изображал бессмертного феникса с широко распахнутыми в полете крыльями. Размером этот герб был не больше ладони Арефа. — Неужели это?.. Это был символ Рото, героя. — Неужели это Печать Рото?! Ареф с благоговением смотрел на символ, что появился на поверхности доспеха Рото. «Я понял! Вот что он имел в виду! Должно быть, это любовь к принцессе Лоре дала о себе знать — прямиком в моем сердце». — Принцесса Лора! — Да? — Лора, до этого рассматривающая свое ожерелье, подняла на него глаза. — Ты и впрямь принцесса! Все, как и говорил Гарин! — О, — вздохнув, она кивнула. — И ожерелье это подтверждает. — Да! Теперь осталось найти Радужную Каплю! Нужно понять, как её заполучить, и тогда мы сможем попасть на остров Короля Драконов! Ареф и Лора начали обыскивать святыню. Множество сталактитов, свисающих с потолка и достающих до самого пола, напоминали колонны. Петляя между ними, ребята обнаружили ещё один узкий проход, — протиснуться туда можно было только по одному — а за ним и лестницу, ведущую куда-то вниз. Спустившись по ней, они оказались в просторной пещере — в ней, прямо по центру, возвышался сталагмит высотой примерно по пояс. По своей форме он напоминал скорее пьедестал, чем обычное природное образование. Ареф внимательно к нему присмотрелся. — Хм? — удивился он. На вершине сталагмита красовалась каменная плита, украшенная золотыми алефгардскими письменами. Вот что они гласили:
«Это святыня, куда не может проникнуть ни одно зло. — Это слова великого духа Рубисс? Они озадаченно взглянули друг на друга. — Солнце и дождь?.. О! Я понял! Ареф достал Солнечный Камень и Посох Дождя из своей кожаной сумки, а затем осторожно поместил их на плиту, прямо поверх выгравированных на ней слов «Великий дух Рубисс». Плита засияла ярким белым светом, постепенно он поглотил и камень, и посох. Вспышка, озарившая пещеру, обратилась ослепительным и мощным радужным светом, который залил собой всё помещение. Мгновение спустя всё закончилось, а вместо Посоха Дождя и Солнечного Камня на плите лежал другой камень — формой напоминающий каплю, он сиял и переливался всеми цветами радуги. К кончику камня была прикреплена золотая цепочка, а сам по себе он был достаточно крупным, чтобы уместиться в сложенные вместе ладони. Это была Радужная Капля. — Неужели?.. Ареф коснулся цепочки и поднес её к глазам, а затем поднял и камень. Он оказался очень тяжелым. — Это... Должно быть, это и есть Радужная Капля! — закричал он. — И теперь, когда она у меня есть... Теперь я смогу попасть на Остров Короля Драконов! Ура! Я справился! Воля к победе всё сильнее разгоралась в душе Арефа, с каждым новым ударом сердце распространяясь по каждой клетке его тела. — Принцесса Лора! — Да? — Только дождись. Я собираюсь собственными руками одолеть Короля Драконов и вернуть мир в земли Алефгарда! — глаза Арефа горели ярким огнем, в них читались неумолимая решимость и воля к победе. Глава 7. Смертельная битва — Остров Короля Драконов После того, как Ареф заполучил Радужную Каплю, принцесса Лора видела, как он отправился прочь от святыни. Они решили, что для неё будет безопаснее остаться здесь. Ведь слова, начертанные на плите, гласили: «это святыня, куда не может проникнуть ни одно зло». Если слова великого духа Рубисс были правдой, сюда никогда не дотянется коварная рука Короля Драконов. Двигаясь вдоль острова Римулдар, Ареф старался держаться побережья и двигаться строго на север. На восемнадцатый день после того, когда он покинул святыню, он достиг берегов, где когда-то располагалась деревня Каликадор. Здесь-то он и заметил мыс — тот самый, где герой Рото когда-то сотворил Радужный Мост. Мост, который позволял попасть на Остров Демонов. Через несколько дней месяц Короля сменится месяцем Феникса — первым месяцем алефгарского календаря, а значит начнётся новый год. И это будет год Дракона — ровно двухсотый год после того, как Король Драконов захватил Алефгард...
Добравшись до крутых скал на самом краю мыса, Ареф почувствовал, что его начинает тошнить от ужасного запаха, что поднимался от воды. Ему пришлось поспешно прикрыть нос и рот руками, чтобы сдержать рвотные позывы. И от ветра легче не становилось — если тот задувал со стороны воды, то запах становился только хуже. И хотя с наступлением нового года пришла и оттепель, небо было затянуто тяжелыми серыми облаками, а волны так же бурно и дико бились о берега, как и посреди зимы. Если верить медиуму, с которой они общались в Римулдаре, когда-то этот мыс был местом спокойным и живописным, но сейчас от былой живописности, а уж тем более покоя не осталось и следа. Отвесные скалы резко устремились к небесам, а внизу разверзлись крупные трещины. Во времена катастрофы в 1348 году земля кое-где встала дыбом, а кое-где наоборот обрушилась, из-за чего мыс превратился в причудливое месиво форм всего за несколько мгновений. На краю мыса тоже виднелись следы разрушений — по череде разломов и трещин можно было легко отследить как в прошлом вела себя земля. Невредимым остался лишь тот клочок, на котором сейчас стоял Ареф. — Будь осторожен, хорошо? — перед тем, как он покинул святыню, принцесса Лора крепко взяла его за руки и заглянула ему в глаза. — Дождись меня, принцесса Лора! Я одолею Короля Драконов, вот увидишь! Ареф думал о неземной красоте принцессы, когда повторял этот их диалог у себя в голове, глядя на бушующее море. Из-за густого тумана и темных туч невозможно было увидеть Остров Короля Драконов, но из-за того, как пахло и бушевало море, Ареф не сомневался — он находится именно там. Достав Радужную Каплю из сумки, он поднял её высоко над головой. — О, Радужная Капля! — воззвал он. — Позволь мне перейти на Остров Короля Драконов! Точно так же, как когда-то позволила сделать это Рото, герою! Внезапно из реликвии вырвался яркий, многоцветный луч света — в считанные мгновения он охватил собой край мыса. Арефу показалось, что удивительный камень буквально растаял у него в руках, а затем и яркий многоцветный свет исчез, будто бы растворившись в земле под ногами юноши. Но уже в следующее мгновение прямо из земли вырвалась ещё более яркая полоса света и с огромной скоростью потянулась через море. Не прошло и минуты, как радужный мост растянулся перед ним, подобно торжественной ковровой дорожке. Глядя на мост, Ареф чувствовал, что у него перехватывает дыхание. В душе вновь разгорался боевой дух, проникая в каждую клеточку тела. — Поехали! — закричал он, и ступил на мост. Несмотря на свой внешний вид, радужный мост был тверд, словно камень. Ареф начал неспешное движение в сторону острова. Однако, не сделав и тридцати шагов, он заметил, что морские волны начали вздыматься ещё выше. Это показалось ему подозрительным, так что он обернулся и... не смог поверить глазам. Каким-то образом край мыса, что должен был быть прямо у него за спиной, оказался далеко позади. — Как так получилось? Я же всего пару шагов сделал! Но сколько бы он ни смотрел, мыс всего оставался далеко. Но тут ему вспомнились слова медиума из Римулдара: «Рото — герой — стоял на самом краю этого мыса, когда с помощью Радужной Капли сотворил радужный мост и в мгновение ока перебрался по нему на Остров Демонов». Неужели именно это она и имела в виду под «в мгновение ока»? — Но... Да как же так?.. — воскликнул Ареф, отказываясь верить в происходящее. «Я что, переместился в пространстве и времени, в один момент оказавшись посреди моря?! Если так, то это могло случиться только тогда, когда я ступил на мост. Значит ли это, что он обладает какой-то магической силой, позволяющей перемещаться в пространстве и времени?!», — именно об этом он размышлял, продолжая двигаться вперед. Внезапно впереди раздался жуткий свистящий звук — настолько громкий и мощный, что мост под ногами заходил ходуном. — Ч-что это за звук? — Ареф бросился вперед, прямо к источнику звука. Вдруг он застыл, у него даже дыхание перехватило. Море сошло с ума! Все было точно так, как говорил вызванный медиумом дух — с диким, сотрясающим землю ревом море начало со злобой вздыматься. Волны сталкивались друг с другом, нескончаемые потоки пены и брызг летели во все стороны, часть бушующих волн превращалась в дикие водовороты. И вся эта хаотичная масса неслась с северной стороны с ужасающей скоростью. Ареф не мог отвести взгляда от этого адского пейзажа. Затем, приглядевшись, Ареф заметил впереди остров, едва заметный за яростным приливом. — Остров Короля Драконов! Ареф напрягся. Остров Короля Драконов окутывали туман и тучи, а из этих туч время от времени вырывались яркие молнии. Внезапно со стороны острова подул сильный ветер — он принёс с собой тошнотворный запах крови. Откуда-то с этого зловещего острова — Ареф точно знал — Король Драконов следит за всем Алефгардом. А буйные приливы и водовороты наверняка призваны были отпугнуть или уничтожить любого, кто посмеет приблизиться к острову. — Черт! — воскликнул Ареф и побежал к острову. Радужный мост привел его прямиком к отвесным скалам на восточном берегу острова. Едва Ареф перескочил на них с моста, как тот мгновенно исчез. С западного мыса он добрался сюда в мгновение ока. У радужного моста и впрямь была сила перемещать во времени и пространстве, ведь по морю он никогда не смог бы добраться сюда так быстро. Впереди возвышались могучие горы, окруженные низким маревом туманов. — Что ж, я иду за тобой, Король Драконов! — сказал сам себе Ареф, чтобы успокоить нервы. А затем, найдя самый безопасный путь, начал взбираться на гору. И хотя сейчас была только середина дня, на острове стояла ночная тьма. Небо над головой было затянуто черными тучами и освещалось только периодическими вспышками молний. Под ногами попадалась либо голая, пустынная земля, либо зыбкая, болотистая почва. Вокруг же клубился густой туман или завывал ледяной ветер, принося с собой зловоние смерти. И больше здесь не было ничего — ничего, кроме мрачного, напоминающего преисподнюю пейзажа. По каменистой местности Ареф направлялся на юг, а по обе стороны от него возвышались горы. Земля здесь была почти круглый год покрыта влажным туманом, из-за чего повсюду рос красноватый или желтоватый мох. Ощущение тревоги от него только усиливалось. Да и отвратительный запах, так напоминающий кровь, шёл именно от этого мха. Спустя два дня каменистая местность закончилась, и Ареф оказался в болотистом лесу. И здесь тоже стоял густой туман. К счастью, порывы ветра здесь приглушались деревьями — и это было своего рода благословением. Точно так же, как в тот раз, когда они с Галтирой путешествовали по болотам в восточном Алефгарде, Ареф постоянно хлюпал обувью и то и дело проваливался в болото по самые щиколотки. Ветви и корни деревьев извивались в причудливых узорах, петляя между этими деревьями и уходя вдаль, подобно стоячей реке, повсюду виднелась болотная вода цвета крови. Продолжая путь через лес, Ареф вновь вспомнил о Галтире. Он не знал, остался ли жив Домовой или погиб, но подумал, что останься он в живых — обязательно бы уже объявился. И если он всё-таки явится, Ареф обязательно отомстит за Галтиру. В этот он поклялся сам себе. «И более того... Теперь, когда я задумался об этом, то понял: Домовой не смог бы убить того, кто вырастил Галтиру, не захвати Король Драконов Алефгард. А если бы тот остался жив, то и Галтира не был бы погребен под той песчаной крепостью...» — при этой мысли ненависть Арефа к Королю Драконов разгорелась лишь сильнее. В свою первую ночь в болотистом лесу Ареф пристроился на ночевку у раскидистых корней одного из деревьев. Его разбудило чьего-то низкое рычание, и он сразу схватился за рукоять меча и принял боевую стойку. В темноте мелькнули светящиеся глаза, а затем на него набросились два монстра — пасти их были оскалены, словно у диких зверей. Ареф быстро отпрыгнул, уклоняясь от их атаки. Это были те же полулюди-полуволки, с которыми он сталкивался в Домдоре — оборотни. — Опять вы?! Ни медля ни секунды, оборотни перегруппировались и снова бросились на него. Ареф увернулся и быстро ударил одно из существ. Брызнула темно-красная кровь. Пошатываясь, оборотень сделал несколько шагов вперед и уже приготовился наносить очередной удар, как вдруг начал тонуть. Он оказался прямо в бурлящей кроваво-красной болотной воде. Страшный крик вырвался из его глотки, он до последнего пытался выбраться, но в конце концов болото поглотило его. Ареф с ужасом наблюдал за происходящим. Внезапно оставшийся оборотень набросился на него со спины. Быстро повернувшись в его сторону, Ареф сжал свой кулон и начал произносить заклинание. Луч яркого света вырвался прямиком из его сжатого кулака и поразил оборотня. Свет вонзился в его тело ровно в тот момент, когда оборотень уже занес лапы для удара, выпустив когти. Эти когти застыли всего в нескольких миллиметрах от лица Арефа. Он отскочил в сторону и изо всех сил рубанул чудовище. Голова оборотня отлетела в сторону, от неё вокруг брызнула кровь. Спустя три дня Ареф вышел из леса и очутился в пустыне. И наконец-то густой тяжелый туман рассеялся. Но лишь на короткое время ему довелось увидеть стоящие по обе стороны от него горы — очень скоро туман вернулся, скрывая горы от глаз юноши. Ареф продолжил свой путь на север по безмолвной пустыне. Лишь небеса над головой бушевали, то и дело освещая ему путь вспышками молний. Вся пустыня была усеяна белесыми костями и человеческими черепами. Ареф предположил, что они принадлежали людям, что когда-то бежали в пустыню от природных катаклизмов. Скорее всего, после этого на них напали местные чудовища. По мере того, как он продвигался всё дальше на север, молнии становились свирепее и свирепее. На второй вечер он наконец-то выбрался из пустыни, и как только он это сделал — раз! — грянула самая яркая и мощная вспышка. — А-а-а! — Ареф не мог не закричать. Лишь на мгновение, но он сумел разглядеть его в яркой вспышке молний. Зловещая, гротескная крепость — замок Короля Драконов. Этот замок возвышался на северным мысе, словно был создан, чтобы наводить ужас на весь Алефгард. Внизу, под головокружительной высоты утесом, бушевали дикие волны, а в небесах бушевали ещё более яркие и яростные молнии. Давным-давно на месте этого замка стоял величественный храм, построенный из мрамора во имя великого духа Рубисс. Сегодня, после всех катастроф, это место выглядело совсем иначе, но когда-то на этом побережье стояли шумный город, построенный прямо у подножия храма, и оживленная гавань. Приблизившись к замку, Ареф прошёл через ворота в укрепленной каменной стене, и спрятался за каким-то валуном, пытаясь разглядеть что-нибудь впереди. Посреди скал возвышалось сооружение из древних камней, больше всего оно напоминало дворец. Ареф глубоко вдохнул, обнажил меч и, затаив дыхание, подошёл к дворцу. Он потянул на себя железную дверь и пробрался внутрь. Но как только это случилось, откуда-то сверху на него налетели чудовища. Он отскочил в сторону и взмахнул мечом в сторону нападавших. Это был воздушный отряд виверн и магививерн. Первым делом на него налетели первые, а потом присоединились и вторые. Ареф поразил мечом несколько этих мерзких тварей и бросился во дворец, когда... — Ай! — он не смог не закричать. Один за одним из отбрасываемых колоннами теней на него выпрыгивали воины-скелеты, не давая двигаться дальше. Их было не меньше сотни, если не больше. Эти чудовища напоминали тех, что напали на него в замке Тантегель — отряд призрачных рыцарей, что стояли здесь, чтобы защищать неприступную цитадель Короля Драконов. В тусклом, мрачном свете Ареф видел, что колонны рядами стояли по обе стороны от него и уходили куда-то вглубь дворца. Между колоннами вдоль стен и потолков расположились фигуры драконов, которые выглядели так устрашающе, будто готовы были напасть в любой момент. Раздался жуткий скрежет костей, а затем скелеты бросились на него всем скопом. Ареф успел задеть нескольких из них, прежде чем рванул глубже во дворец. Пораженные ударом рыцари с грохотом обвалились на пол грудой сухих, безжизненных костей. Остальные же скелеты тут же бросились за ним. На бегу Ареф обернулся, взглянув на рыцарей, и схватился за свой кулон — он снова начал читать заклинание. Пронзительный свет ударил тех скелетов, что бежали впереди — они замерли на месте в тот же момент, когда свет коснулся их костей. Ареф подпрыгнул и в ударе снес головы нескольким из костяных рыцарей, а затем снова бросился глубже во дворец. Он делал так несколько раз: читал заклинание, рубил мечом и снова бежал, продвигаясь всё дальше и дальше. Убив последнего рыцаря, он оказался перед дверьми самой дальней комнаты во дворце. По центру двери располагался герб, изображающий парящего в небесах дракона. Капли пота стекали по его лбу, он тяжело дышал, но всё-таки Ареф сумел успокоиться и осторожно открыл украшенную гербом дверь. Представшая его взгляду комната вызывала тревогу. Помимо статуй, что украшали колонны, стены и потолок, здесь располагались также и канделябры с выгравированными на них свирепыми драконами. Да и на полках виднелась такая же резьба. Но это ещё цветочки. Прямо перед ним стоял массивный и величественный трон, украшенный бесчисленным количеством фигур драконов.
И вдруг гигантская люстра, что красовалась на потолке, обрушилась вниз — прямо на него. — Чего?! — он едва успел отскочить в сторону, когда она с оглушительным грохотом свалилась прямо на него и, ударившись о пол, разлетелась на мелкие кусочки. Ареф затаил дыхание и сосредоточился, пытаясь определить угрозу, но не обнаружил никаких признаков притаившихся поблизости чудовищ. Вздохнув с облегчением, Ареф приблизился к трону. В глаза резного дракона, украшающего спинку, были инкрустированы ярко-красные драгоценные камни. Алрф протянул руку и провел пальцем по резьбе. И стоило ему это сделать, как трон внезапно качнулся в сторону. — Что за?.. — Ареф потерял равновесие. И там, где когда-то стоял трон, теперь красовался широкий проход в кромешную тьму. Из этой черноты вдруг вырвалась рука, крепко схватила Арефа за правую ногу и с мощной силой потянула его за собой, во тьму. — А-а-а! — Ареф не сумел сдержать крик, когда его закружило в этой темноте. В конце концов он врезался в подножие лестницы, больно ударившись при приземлении. Ареф быстро вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, держа меч наизготовку. Но как только он коснулся ногами пола при приземлении, лицо его исказилось. Острая боль пронзила правую ногу. Должно быть, ему вывихнули лодыжку, когда схватили. Теперь он увидел нападавшего — это был еще один костяной рыцарь. — Да будь ты проклят, упрямый ублюдок! — Ареф начал быстро произносить заклинание. Луч света вырвался из его сжатого кулака и ударил в наступающего рыцаря, заставив того замереть его на месте. Не теряя ни секунды, Ареф сбил его с ног, и с громким лязгом рыцарь рухнул на пол грудой сухих костей. Ареф зажег факел, достал лекарственные травы и перевязал поврежденную лодыжку, а затем, тяжело хромая, продолжил свой путь. Подземный ход быстро превратился в запутанный лабиринт. Ареф продвигался все глубже и глубже по извилистым дорожкам, и в конце концов он пришел к другой лестнице, ведущей вниз. Он осторожно спустился по этой лестнице, а затем продолжил путь по лабиринту коридоров. И в этот момент откуда-то сбоку в его сторону внезапно метнулась ярко-красная вспышка пламени. Ареф в панике отскочил в сторону и схватился за меч. Внезапно из теней близ стены показался огромный дракон. Он был немного больше, чем тот, бок о бок с которым сражался дьявольский рыцарь. Это был синий дракон — воин из многочисленного отряда Короля Драконов. Синий дракон еще раз выдохнул пламя. Арефу едва удалось увернуться от его атаки, но он сумел полоснуть чудовище по лапе. Однако его клинок лишь отскочил от чешуи чудовища. Тогда Ареф подпрыгнул и вновь замахнулся. На этот раз ему удалось — из только открывшейся раны хлынула кровь, а дракон дернулся от боли. Но Ареф в ужасе уставился на свой меч. Возможно, повреждение и не было особо серьёзным, но лезвие его клинка треснуло. В следующую секунду разъяренный синий дракон выдохнул в сторону Арефа ещё один сгусток пламени — и он достиг своей цели. Ареф очнулся, когда поток яростного пламени припечатал его к стене. Ареф тут же схватился за свое ожерелье и попытался произнести заклинание. Вот только ничего не вышло. Луч яркого света ударил дракона в лоб, но чудище просто выплюнуло еще один сгусток пламени и снова швырнуло Арефа о стену. — Черт... черт побери! — Ареф собрал всю свою силу и подпрыгнул в воздух, а затем ударил мечом по раненой и окровавленной лапе дракона. Брызнула еще одна струя крови, Синий дракон покачнулся и начал падать. Это был его шанс. Ареф изо всех сил терпел боль в лодыжке и бежал вперед. Каждый раз, когда его нога касалась земли, её пронзала жуткая боль. Вскоре он нашел еще один лестничный пролет, ведущий вниз. Ареф практически полетел по ступенькам. Пробежав еще немного, он остановился, чтобы перевести дыхание. Вдруг он ощутил рядом чье-то недоброе присутствие и поднял взгляд. И тут он застыл от ужаса. Он увидел ногу. Чья-то огромная нога появилась прямо перед ним и грозила растоптать его в лепешку. Ему удалось увернуться от неё, перекатившись в сторону, а огромная конечность опустилась на пол, сотрясая пол и стены вокруг. С жуткими скрипом и треском по земле начали расползаться трещины. Это был гигантский монстр, известный как каменный человек. Единственный выживший из рода каменных людей, которые когда-то сражались против гигантского голема возле Кантлина, теперь он служил в разношерстной армии Короля Драконов и защищал его замок от непрошенных гостей. Каменный человек занес свой огромный кулак. Ареф в панике отскочил в сторону, и кулак гиганта с оглушительным ревом рассек воздух. Не изменившись в лице, он продолжил атаковать. Если бы Ареф получил хотя бы один удар от этого существа, ему пришёл бы конец. Один только кулак гиганта был крупнее всего Арефа. Впопыхах Ареф попытался произнести заклинание. Уже привычный яркий свет вырвался из его сжатого кулака и ударил каменного человека в лицо, заставив замереть на месте. — Получай! — крепко стиснув ожерелье в руке, Ареф махнул ею в сторону каменного человека, чтобы наложить разрушающее заклинание. Еще несколько лучей ослепляющего света врезались в гиганта. Всё с тем же отсутствующим выражением лица каменный человек корчился в агонии и метался, будто сошел с ума. Его нога пробила стену, и в ней образовалась гигантская дыра. К счастью, она вела к ещё одному проходу. Ареф быстро кинулся к ней, но каменный человек бросился в погоню. Но его тело было слишком большим — ему удалось протиснуть голову в эту дыру, а всё остальное тело застряло. Но гигант приложил все усилия, чтобы добраться до цели. Стена начала рушиться. Каменный человек не сдавался. И наконец потолок с грохотом обрушился, похоронив гиганта под слоем камня и взметнувшейся пыли. Все еще сильно хромая, Ареф двинулся дальше по коридору и нашел еще один лестничный пролет, ведущий вниз. Вздохнув, он спустился по лестнице и продолжил свой путь. «Сколько ещё идти, интересно?» — подумал Ареф. Внезапно он почувствовал присутствие рядом чудовища и остановился, как вкопанный. Никогда раньше он не испытывал такого жуткого ощущения — от него по всему телу побежали мурашки. Не спеша двигаться, Ареф огляделся. Но, несмотря на то что ощущения были такими, словно ему в голову вонзилась сосулька, он не увидел поблизости ни души. — Кто здесь?! — закричал он. Как вдруг... — Значит, это и впрямь ты, потомок Рото! — послышался голос. Его враг наконец показался. Это был демон, облаченный в тёмно-красные доспехи из стали. Он держал в руках гигантский топор, который выглядел настолько острым, будто одним касанием мог разрубить пополам. Рыцарь-жнец — один из шести Генералов Тьмы и командир армии, остающейся в замке Короля Драконов. Он пристально смотрел на Арефа. — Дальше ты уже не пройдёшь! — проревел он. — И ты заплатишь за всё, что сделал с дьявольским и теневым рыцарями! Рыцарь-жнец покрепче ухватил топор, приготовившись атаковать. Ареф тут же схватился за ожерелье и попытался произнести заклинание, но ничего не вышло. Жнец с легкостью отразил направленный на него луч света. — Хе-хе-хе. Я снесу тебе голову одним ударом! Медленно рыцарь начал своё угрожающее наступление. Ареф схватился за меч. Рыцарь-жнец в очередной раз хрипло засмеялся и, подняв топор над головой, бросился в атаку. Ареф, стараясь на обращать внимания на жгучую боль в правой лодыжке, тоже бросился на врага. На мгновение повисшую тишину разорвал глухой лязг стали, когда они наконец-то сошлись в бою. Это куски клинка Арефа осыпались на пол. А затем, с ещё одним лязгом упал и топор рыцаря-жнеца. Они занесли оружие практически одновременно, но клинок Арефа оказался буквально чуть-чуть проворнее. Губы рыцаря-жнеца задрожали. Стальное забрало затряслось и вскоре шлем раскололся пополам, обнажая белый череп, похожий на черепа костяных рыцарей — на лбу у рыцаря-жнеца красовалась глубокая трещина. Когда-то рыцарь-жнец был обычным костяным рыцарем, но его способности намного превосходили способности его товарищей. Король Драконов заметил его потенциал и даровал ему алую броню, после чего он начал звать себя рыцарем-жнецом. — Этого... Этого не может быть... — жнец не мог поверить, что проиграл. В отчаянии он рухнул на пол, а трещина в его черепе стала глубже — в конце концов она расширилась так сильно, что череп раскололся и осыпался на пол. Доспехи тоже упали на землю, стоило костям рассыпаться. Ареф в изумлении уставился на свой сломанный клинок. Теперь у него не было оружия, чтобы сражаться. Но тут нечему было удивляться — пусть это и был великий меч короля Лорика XVI, он так часто использовав его, сражаясь с чудовищами, что тот должен был рано или поздно расколоться. — Черт! — Ареф с раздражением закусил губу. Спустя некоторое время он взял себя в руки и продолжил путь по лабиринту. Боль в ноге не только не утихала, но и становилась всё сильнее. В конце концов, он оказался около очередного лестничного пролета. — Да сколько нужно пройти, чтобы добраться до проклятого Короля Драконов?! Он спускался по лестницам и шёл вперед, пока наконец не наткнулся на комнату, из которой сочился свет. Крепко сжав рукоять сломанного меча, Ареф осторожно заглянул внутрь. В глубине комнаты стоял алтарь, а перед ним находился пьедестал, украшенный канделябрами. Пламя мерцало на кончиках каждой свечи. — Что это такое?! — оглядев комнату, Ареф с опаской подошел к алтарю. Вдруг его глаза расширились от удивления. Рядом с алтарем лежал прозрачный прямоугольный кристалл, а внутри этого кристалла находился великолепный меч. Когда он увидел рукоять меча, удивление его лишь усилилось. — Это... это?.. — на фланце меча красовалось изображение бессмертного феникса, парящего с широко расправленными крыльями — тот же символ, что и его нагруднике. Знак Рото. — Он принадлежал Рото?.. — Хе-хе-хе, — послышался жуткий смех у него за спиной. Алеф обернулся и увидел, как во тьме сверкнули два кроваво-красных глаза. — Кто... кто здесь?! — закричал он. — Это и впрямь меч Рото. — Что?! — ответил Ареф. Вдруг перед ним появился человек в черном плаще. — Чего?! — на мгновение Арефу подумалось, что это Домовой. Но нет, это был старик в похожем плаще. В руке он держал посох, украшенный ярко-красным хрустальным шаром размером с кулак Арефа. — Я — архимаг Залтотан! — Архимаг?! — закричал Ареф. — Что меч Рото делает в таком месте?! — Когда-то здесь располагалось место поклонения великому духу Рубисс — и этот меч принесли ей в качестве подношения! — Откуда тебе знать о подобных вещах? — возразил Ареф. — Когда-то я служил великому жрецу в этом самом храме! — Ч-что?! — снова воскликнул Ареф. — После катастрофы в 1348-м я отчаянно пытался защитить храм от Короля Драконов, — начал Залтотан. — Но наши попытки сопротивляться были бесполезными и меня убили. Меня и моего ребенка — моего единственного сына! Тогда Король Драконов вдохнул в нас обоих новую жизнь, мы стали чудовищами. Я возродился и стал архимагом, а мой сын — Домовым. — Что?! Домовой — твой сын?! — Так вот, — продолжил Залтотан. — Я запечатал меч Рото, что хранился в храме, и печать эту нельзя сорвать, пока я жив! — Отвратительно! — возмутился Ареф. — Поверить не могу, что человек мог стать прихвостнем Короля Драконов! — Когда меня вернули к жизни, я многое понял. Тьма несёт нам бесконечное спокойствие. Более того, для таких как мы воля Его Величества Короля Драконов беспрекословна, наследник Рото! — Залтотан направил свой посох, украшенный стеклянным шаром, прямо на Арефа. — А теперь ты умрёшь! Залтотан тут же начал читать заклинание — луч ярко-красного света вырвался из навершия посоха и ударил Арефа в грудь. Шок от ударной волны оказался таким сильным, что он отлетел к соседней стене и больно ударился об неё спиной. Архимаг схватился за посох обеими руками и начал читать новое заклинание. Из навершия вырвался ещё более яркий луч света, и в Арефа несколько раз ударили вспышки, напоминающие удары молнии. С губ Арефа сорвался крик, его трясло так, словно он бился в конвульсиях. Ему казалось, что тело его сжимала какая-то невидимая сила, да так, что он даже дышать не мог. — Ха-ха-ха! Страдай! Вдруг в комнату ворвались чернокнижники, оборотни и костяные рыцари — все они разом бросились на Арефа. — Прекратите! — закричал Залтотан, прервав заклинание. Но чудовища не обратили на это никакого внимания. — Нет! Немедленно прекратите! Это я должен его уничтожить! Залтотан в спешке начал читать новое заклинание. Ещё один луч света — на этот раз он пронзил не только Арефа, но и всех чудовищ, заставляя их пасть одного за другим. Залтотан перенаправил свою энергию на них. — Вот так. Отомстить за Домового должен я! — Отомстить?.. За Домового?.. — голос Арефа дрожал, он содрогался от боли и едва держался в сознании. — Именно! — закричал архимаг. — Это был мой драгоценный сыночек! Я обязан отомстить! Очередной луч света вонзился в тело Арефа. Он кричал и содрогался, он буквально чувствовал, как скрипят и грозят сломаться все кости в его теле. — Так... так Домовой всё-таки погиб?.. — пробормотал Ареф. — Как смеешь ты делать вид, что ничего не знаешь?! Ещё более мощный луч света ударил в него. Ареф закричал ещё громче, содрогнулся в конвульсии и наконец упал на пол, не в силах больше двигаться. — О, Домовой! Залтотан не смог сдержать ухмылки. Капли пота катились вниз по его лбу. — Наконец-то я уничтожил его! Наконец-то! Но вдруг заклинание Залтотана оказалось сломлено. Неподвижное, измученное тело Арефа окутал мягкий синий свет. — Что? Что это за свет?! — на его лице читался откровенный шок. Ареф пришёл в себя и поднялся на ноги. Мягкий свет, окутавший всё его тело, исчез — он будто бы ускользнул обратно в его дорожную сумку. Ареф в изумлении взглянул на неё и сквозь прореху в боковой части заметил, что Камень Жизни разбился на куски и превратился в пыль. — Вот оно что, — Ареф понял, что именно камень и спас его. Это от него исходил этот синий свет. — Ублюдок! — закричал Залтотан и начал читать очередное заклинание. В тот же миг Ареф схватил свое ожерелье и начал читать ответное заклинание. Из его рук вырвался луч света — он врезался в луч, посланный посохом Залтотана, и остановил его. — Нет... Нет, нет! — закричал архимаг, крепче сжимая посох. — Будь ты проклят! — воскликнул Ареф и сильнее сжал кулак, вкладывая в заклинание всю свою силу. Медленно, но верно посланный Арефом луч белого света начал теснить красный луч, посланный Залтотаном. Они не уступали друг другу ни в чем — стоило одному продвинуться вперед, как другой двигал его назад, заставляя оставаться в той же позиции. Залтотан сконцентрировался сильнее. Лицо его было мокрым от пота, а его выражение — устрашающим. К этому моменту он уже исчерпал большую часть собственных сил. Лоб Арефа тоже блестел от пота, он как раз взглянул на Залтотана, а затем с утробным криком сосредоточил в кулаке ещё больше силы. Посланный Арефом луч продвигался всё дальше в сторону Залтотана, пока наконец не пронзил собой хрустальное навершие его посоха и с грохотом не расколол его на множество мелких осколков. — Нет... Нет, нет, нет! — Залтотан побледнел. Ареф собрал в кучу остатки своих сил и бросился на архимага. Оттолкнувшись от земли, он что есть мочи ударил своим сломанным клинком. Уничтоженный посох раскололся на части и отлетел в сторону, а в следующее мгновение пол покрыли капли темно-синей крови. На теле Залтотана красовалась рана — она тянулась ото лба и до самого горла. Крики бьющегося в агонии архимага эхом отдавались по всей комнате. Замахнувшись ещё раз, Ареф пронзил сердце Залтотана клинком. Тело того ещё какое-то время дрожало, он бился в конвульсиях, пока наконец не упал на пол. С оглушительным криком его тело медленно разрывало на мелкие кусочки, похожие на клочки бумаги. Они опали на пол, а крики постепенно стихли. Повисла мертвая тишина. Тяжело дыша, Ареф ошеломленно уставился вдаль и, вытирая пот со лба, осел на пол. Он был так измотан, что не мог пошевелиться. Некоторое время он приходил в себя, чувствуя себя сбитым с толку. Затем он собрался с силами, поднялся и подошёл к мечу Рото. Ареф не успел этого осознать, но наложенная Залтотаном печать пала, и теперь кристалл, в котором был заключен меч, представлял собой лишь груду осколков. Ареф осторожно поднял меч и вынул его из ножен. Лезвие его сияло, словно зеркало — он был отполирован до такого блеска, что казалось, будто с него вот-вот капнет масло. На его фланце красовался великолепный символ Рото, его рукоять была инкрустирована прекрасными драгоценными камнями. Он был идеально взвешен, и до странного идеально лежал в руке Арефа. — Какой красивый меч... Меч Рото! Тот самый, которым он сражался с монстрами, что вставали у него на пути... Тот самый, которым он сразил Короля Демонов! Ареф покрепче сжал меч в руке. И вдруг тот начал дрожать, а его собственные пальцы так крепко сжали клинок, словно никогда больше не желали его отпускать. — Что происходит?! — закричал Ареф. Странная энергия перетекала из меча прямиком в руку Арефа. Тело его дрожало, ведь энергия начинала струиться по венам, подобно его собственной крови. Она наполнила его до такой степени, что ему начало казаться, будто он может в любой момент лопнуть. Слабость исчезла, словно это был какой-то дурной сон, и когда силы вновь наполнили его тело, он почувствовал в себе новую волю к победе. Его глаза горели праведным огнем. Внезапно в помещение ворвались чернокнижники и костяные рыцари — они тут же атаковали Арефа. Но он не терял времени, тут же сжав меч Рото в руках и приготовившись драться — от этой картины глаза его противников наполнились ужасом. Все тело Арефа было наполнено энергией, всем своим видом он демонстрировал свою решимость сражаться насмерть. Почувствовав, что им не уйти отсюда живыми, чудища сделали несколько неловких шагов назад, а затем в ужасе разбежались кто куда. Не выпуская из рук меч Рото, Ареф, всё ещё хромая, двинулся дальше в лабиринт. Вскоре он обнаружил длинную лестницу, ведущую глубоко вниз. Он спустился по ней, и вдруг его глаза расширились от удивления. Он оказался в массивном подземном зале, а над ним возвышался зловещий дворец из мрамора. Он был таким же большим, как дворец в замке Тантегель. К воротам дворца тянулся массивный мраморный мост, а под мостом текла бурная река ярко-красной магмы — она окружала собой весь дворец, выступая в роли рва. Всё подземное помещение было пропитано удушающим запахом крови и смерти. Это был дворец Короля Драконов.
Ареф продолжал идти вперед, но, когда в один момент он свернул за угол, в его сторону вырвался мощный поток пламени. Он едва успел увернуться от него, как вдруг несколько десятков драконов показались из тени и принялись плеваться в него огненными шарами. Это была армия драконов, которую когда-то возглавлял дьявольский рыцарь. Ареф поднял меч Рото, чтобы защититься, а другой рукой сжал свое ожерелье и начал читать заклинание, как вдруг в него врезался один из огненных шаров. Но он не дрогнул и мужественно принял удар. С тех пор, как он взял в руки меч Рото, его доспехи будто бы стали в несколько раз сильнее и такое пламя уже не могло причинять ему вреда. Когда он наконец закончил читать заклинание, меч Рото откликнулся на его зов и начал поглощать собой пламя драконов. Армия драконов на мгновение отступила, и... — Прочь с дороги! — с жутким выражением лица Ареф полоснул мечом воздух. В этот же момент из клинка вырвался яркий свет и ударил прямо по драконам. Луч света не щадил никого, существа падали одно за другим. Те, кому удалось избежать удара, в панике бежали. В помещении остался лишь один дракон — тот, что был крупнее остальных. Этот подчинялся непосредственно Королю Драконов и защищал дворец с момента вторжения того в Алефгард — он был известен многим как красный дракон. Не медля ни мгновения, красный дракон выпустил в сторону Арефа сгусток пламени. И пламя это было гораздо мощнее, чем у армии драконов вместе взятой, или у синего дракона, с которым Арефу доводилось встречаться ранее. Когда пламя охватило тело Арефа, он с яростью взглянул на красного дракона, а затем подпрыгнул в воздух и рубанул мечом, вновь заставляя ослепительный свет вырваться из клинка. Уже в следующее мгновение массивная голова красного дракона взмыла в воздух, а брызнувшая в стороны кровь оросила все вокруг. С ужасающим грохотом тело чудовище рухнуло на пол, а его голова упала рядом. Глаза чудовища остались открыты — он умер мгновенно. Теперь Ареф понял, насколько сильным оружием был меч Рото. Вдруг до его ушей донесся едва различимый звук, похожий на хриплый шепот или стон. Ареф почувствовал, как внутри него нарастает напряжение. Странный звук доносился издалека. Крепче схватившись за меч и всё ещё прихрамывая, Ареф двинулся вперед. Звук становился всё громче. Вскоре юноша оказался перед очередным мостом, перекинутым через бурлящую реку магмы. Судя по всему, видимый снаружи ров пролегал и внутри дворца. Странный звук доносился с другой стороны. Но, пройдя по этому мосту, Ареф оказался пред другим — поменьше, после чего пересек и его. Так он и двигался дальше, пока не ахнул от изумления, крепче схватившись за меч. Он оказался в богато украшенных, великолепных покоях Короля Драконов. А в глубине помещения на троне, что стоял на пьедестале, сидело чудовище с жутким лицом. Чудовище смотрело прямо на Арефа, и он понял, что именно оно издавало странные звуки — такие вырывались из его горла с каждым вздохом. На губах чудища заиграла улыбка, когда оно перебирало пальцами по посоху, который держало в руках. Чудище было примерно тех же габаритов, что и Ареф, но его взгляд был жестким и холодным. Этим чудовищем был Король Драконов. Ареф смотрел на него, не в силах пошевелиться. Он не мог поверить своим глазам, ведь он и представить не мог, что Король Драконов окажется таким мелким. Каждый раз, когда Король Драконов выдыхал, запах крови и смерти в помещении становился всё сильнее. Именно его дыхание порождало этот мерзкий смрад. — Ты — Король Драконов? — спросил Ареф, глядя на чудовище. — Ты — потомок Рото?! — устрашающим тоном ответил Король Драконов между тяжелыми выдохами. — Да! Да, я потомок Рото! И я пришёл тебя уничтожить! А заодно вернуть Сферу Сфера, которую ты запечатал во тьме! — Ха-ха-ха! — Король Драконов прерывисто рассмеялся. — Ты и впрямь думаешь, что кто-то вроде тебя сможет меня одолеть? Да и Сфера Света, о которой ты говоришь... Она по праву принадлежит моей матери! — Ч-что?! — пробормотал Ареф. — Единственный, у кого есть право обладать сферой — это я!
Но вскоре после его рождения его мать — Королева Драконов — скончалась. В итоге он был воспитан в темной злачной пещере, окруженный жуткими чудовищами, поклявшимися в верности великой темной сущности, что властвовала над подземным миром. Однажды сущность сия призвала юного Короля Драконов и сказала ему: — Я уверен, ты уже знаешь, мой юный Король Драконов, что тебе нечего взять у этого мира. Ты должен отправиться в земли, что принадлежат великому духу Рубисс, — это она украла земли у твоей матери, Королевы Драконов. Настало время отвоевать её царство и отомстить за твою мать. Ты должен вернуть Сферу Света — и как только ты это сделаешь, проснется твоя истинная сила. Сила, с которой ты сможешь править и земным, и небесным царствами — абсолютная власть. Именно после этого Король Драконов, взяв под командование легион чудовищ, начал свое вторжение в Алефгард двести лет назад.
Король Драконов крепче схватился за посох, его всего трясло от ярости. Его глаза были полны ненависти к великому духу Рубисс. — Более того, чтобы расширить свое влияние, она создала земли Алефгарда и приказала Рото украсть Сферу Света — единственную вещь в этом мире, что осталась от моей матери! — Вот оно что! — закричал Ареф. — Король Драконов, эти существа обманули тебя! Алефгардские легенды гласят, что великий дух Рубисс пришла, чтобы вернуть в эти земли мир, потому что его захватили демоны! А Рото не крал Сферу Света — её ему даровали боги! — МОЛЧАТЬ! — прошипел Король Драконов, переходя на рык. — Я отказываюсь слушать эти эгоистичные истории, придуманные людишками! Ареф вздохнул. — Но всё же я хочу выразить уважение тому, кто смог пересечь дикое море и пробраться в мой дворец! Так что, потомок Рото, у меня есть к тебе предложение... — Король Драконов смотрел на Арефа. — Как ты смотришь на то, чтобы присоединиться ко мне? — Присоединиться к тебе?! — не веря, воскликнул Ареф. — В этом году я планирую вновь начать войну — в месяц Дракона, в день Дракона. Войну, в процессе которой я установлю власть над этим миром! Нет... Не только над этим миром, но и над небесами! — Ч-что? — Если присоединишься ко мне, я позволю тебе оставить Алефгард себе. — Это просто смешно! — ответил Ареф. — Понятно, — сказал Король Драконов. — Какая жалость. — Почему я должен был согласиться?! — закричал Ареф, не понимая логики. — Разве тебе не дорога твоя жизнь? — ответил Король Драконов. — А ну заткнись! — рявкнул Ареф. — Ты разрушил мир в Алефгарде, загубил столько жизней, ублюдок! Готовься!.. С этими словами Ареф бросился в сторону Короля Драконов. Он забыл о боли в лодыжке и подпрыгнул в воздух и со всей силы обрушил меч на противника. С громким свистящим звуком трон разошелся на две половины, но Короля Драконов на нём уже не было. — Что? — Ха-ха-ха! — зловещий смех заполнил собой всю комнату. Ареф оглянулся, и Король Драконов появился прямо за ним. — Проклятье! — Ареф вновь бросился на него. Король Драконов с легкостью увернулся и тут же начал складывать пальцы в какие-то знаки. С кончиков его пальцев сорвался луч света и ударил Арефа прямиком в грудь, отбросив его в сторону. Ареф врезался в стену, а затем медленно сполз на пол. Он обнаружил, что не может и пальцем пошевелить. А тем временем Король Драконов уже поднял свой посох и бросился на него. Ареф перекатился в сторону и едва избежал предназначавшегося ему удара. Посох лишь едва-едва задел его плечо. Собравшись с силами, юноша поднялся и взмахнул мечом. Едва Король Драконов оказался рядом, Ареф повернулся и почувствовал, как его клинок во что-то врезался. Схватившись за лоб, Король Драконов упал на колени. Ареф, не теряя на мгновение, схватился за меч и примерился к шее врага. — Умри! Ареф опустил меч со всей силы, что ещё оставалась в его теле и снова почувствовал, как его меч встретился с сопротивлением. Тело Короля Драконов содрогнулось в конвульсии, прежде чем упасть на пол. — У меня получилось! — закричал Ареф. Но несмотря на то, что меч Рото с легкостью снес голову красному дракону, залив кровью почти весь коридор, при обезглавливании Короля Драконов не пролилось ни единой капли крови. — Хе-хе-хе, — он снова услышал смех Короля Драконов. — Что?! — Ха-ха-ха! — плечи Короля Драконов дрожали от смеха. — Ха-ха-ха! Король Драконов становился все больше и больше прямо на глазах у Арефа. И по мере того, как он увеличивался в размерах, смех его становился все более пугающим. На его голове теперь красовались рога, глаза его стали ярче, а рот — шире; его когти стали длиннее и острее, а из-за спины показались крылья. И, наконец, вдоль его позвоночника теперь шел ряд острых шипов. — Что-о?! — больше ничего Ареф сказать не смог. Каким-то чудом противник стал в двадцать раз больше прямо у него на глазах, превратившись в огромного грозного дракона. Король Драконов издал утробный рёв, заставив Арефа содрогнуться от его силы, а затем со свистом запустил в его сторону огненный шар — да так быстро, что тот едва заметил, как это произошло. Арефу пришлось подпрыгнуть, чтобы уклониться от атаки, но как только он приземлился, его правую ногу пронзила жуткая боль. Но это был далеко не конец — Король Драконов изрыгнул ещё один огненный шар, но и тот едва-едва задел Арефа, угодив в трон позади него. Как только трона коснулось пламя, он буквально рассыпался на кусочки. Ареф был поражен той силой, какой обладало это пламя. С выражением лица, отдаленно напоминающим улыбку, Король Драконов изрыгнул очередной сгусток пламени. Не обращая внимания на боль в лодыжке, Ареф уворачивался от атак, но проблема заключалась в том, что пока он был так сосредоточен на защите, он не мог атаковать. У него не было возможности даже подойти к противнику. И вдруг — бум! — он почувствовал мощный удар по лицу. Его отбросило в сторону. Ареф был уверен, что у него сломан нос. А всё почему? Потому что он был слишком сосредоточен на пламени, а Король Драконов возьми да и ударь его своим здоровенным хвостом. Ареф врезался в одну из мраморных стен и сполз по ней на пол. В момент удара он почувствовал, как захрустели его кости. Левая щека распухла, а по губам струилась кровь. — Черт побери... Ареф изо всех сил пытался подняться на ноги, но у него кружилась голова, а собственное тело отказывалось слушаться. Кажется, следствием удара стало сотрясение мозга. И на этот раз, когда Король Драконов запустил в Арефа очередной огненный шар, он попал ему прямо в грудь. Удар был ощутимым — он покатился по полу, его не просто обожгло пламенем, но и прошило так, будто по каждой клеточке тела лупили железными прутьями. Собрав волю в кулак, Ареф поднялся на ноги, но Король Драконов тут же нанес ещё один удар хвостом — на этот раз он целился по ногам. Будучи не в силах избежать этого удара, Ареф вновь отлетел к стене. — Черт... Ареф вновь попытался встать, прилагая к этому все свои силы, но колени подкашивались, и он снова падал на пол. Его ноги онемели, он чувствовал себя так, словно их и вовсе парализовало. Злобно ухмыльнувшись, Король Драконов изрыгнул ещё несколько сгустков пламени. Ареф с криком перекатился в сторону. Раз за разом он отчаянно старался увернуться от пламени, пока через несколько мгновений не оказался в ловушке — в углу комнаты. Взгляд Короля Драконов ужесточился, на этот раз он выпустил огненный шар несравнимо большей силы, чем все предыдущие. Но Арефу удалось избежать удара. Со всей силы оттолкнувшись ногами от стены, он проскочил между лапами Короля Драконов и как следует полоснул его по этим лапам в процессе. Вот только его клинок лишь отскочил от чешуи. Не теряя надежды, он подпрыгнул и ударил мечом с размаху, угодив противнику в плечо, но и здесь его удары оказались бесполезны. Ареф был шокирован. — Черт! Даже меч Рото бесполезен... Да из чего же сделана ваша драконья кожа?! Король Драконов дернул плечом и ухмыльнулся. — Проклятье! — закричал Ареф и вновь бросился в атаку. Удар снова пришелся на его лицо, заставив отлететь в сторону, — Король Драконов ударил его своими острыми когтями. На мгновение Ареф даже потерял сознание — настолько глубокие раны оставили когти. — Черт... — он отчаянно пытался встать на ноги, когда вдруг неожиданно побледнел. Неподалеку слышались бульканье и шипение магмы — ударом его выкинуло из покоев Короля Драконов. И вдруг он заметил предмет, который выпал из его кожаной сумки в момент драки — это был находившийся вне досягаемости амулет с изображением феникса, который принцесса Лора подарила ему на день рождения. Ареф потянулся за ним, но тело не слушалось. Король Драконов с ухмылкой смотрел за его стараниями, а затем наступил на амулет, безжалостно растоптав его. Уже в следующее мгновение голова Арефа оказалась объята пламенем. Удар был такой сильный, что казалось, что ещё чуть-чуть и ему оторвет голову. Сознание начало стремительно угасать. Но Король Драконов не собирался останавливаться — он продолжал изрыгать пламя в сторону Арефа, и с каждым новым ударом тело того дрожало и безжизненно дергалось. Взгляд Арефа затуманился, весь мир вдруг затянуло белой пеленой. Внезапно он увидел лицо своего отца — Гула, а затем и матери — Джессики, а вместе с ними лица короля Лорика, Галтиры, тысячелетней ведьмы... Он видел всех, кто встречался на его пути. Знакомые лица проплывали мимо него, словно изображения на круглом вращающемся фонаре — то появляясь, то исчезая. Как вдруг... — Ареф! Ареф! — он услышал голос принцессы Лоры. — Будь сильным, Ареф! Не сдавайся до самого конца! Ареф! Перед его глазами появилось и её красивое лицо. — Да, ты права! Я не могу проиграть! Я не сдамся!.. — Ареф попытался ответить Лоре в своем ускользающем сознании. Внезапно лицо принцессы Лоры утонуло во вспышке ослепительного света, и в этот же момент Ареф пришёл в себя — его глаза широко распахнулись, перед ними предстала жуткая морда Короля Драконов. — Ну всё... Игры кончились! — злобно прорычал Король Драконов, глядя на Арефа. — Получай! Но как только тот занес когти для удара, Ареф собрал остатки своих сил и... — Черт бы тебя побрал! Я не могу... поиграть!.. Он нацелился прямиком в грудную клетку Короля Драконов и ударил мечом так сильно, как только мог. Клинок вонзился в плоть по самую рукоять, — пронзил сердце Короля Драконов — из открывшейся раны тут же хлынула кровь. И как бы Король Драконов ни старался, он не мог выдернуть меч из своей груди. Застигнутый врасплох, тот пошатнулся и начал яростно дергаться, отбросив Арефа в сторону. А затем он вдруг снова бросился на него. — Дай мне сил! — закричал Король Драконов. — С этими силами я!.. Ареф наконец смог подняться на ноги и схватился за ожерелье, чертя пальцами ритуальные знаки. По его телу прошлась волна дрожи, когда с пальцев сорвались лучи яркого света — те вонзились прямо в меч Рото, все ещё торчавший из груди Короля Драконов. Сгустки энергии, подобно молниям, пронзили всё тело огромного дракона. Король Драконов зарычал, все его тело дрожало. Ареф сосредоточился, стараясь собрать все оставшиеся внутри себя силы. Свет, тянущийся от его пальцев к мечу, стал ещё сильнее, а Король Драконов начал дрожать сильнее и чаще. Но в конце концов свет иссяк — силы Арефа, да и способность концентрироваться были не бесконечны. — Ох, — он пошатнулся и сел прямо там, где стоял. Король Драконов замер, его лицо было обращено к небу. Как вдруг он накренился, словно огромное дерево, и медленно рухнул на пол. Падая, он бросил холодный взгляд на Арефа. И тому показалось, что на мгновение Король Драконов застыл во времени — в его глазах читалась не только ярость, но и шок, и сожаление, они словно выражали неописуемую грусть. Из его горла вырвался легкий хрип, будто он хотел что-то сказать, но у него уже не вышло. Это был конец. Вместе с мечом Рото, всё ещё торчащим из его груди, Король Драконов повалился прямо в кипящую лаву и спустя несколько мгновений скрылся под её поверхностью. Ареф изумленно наблюдал за происходящим, пока не почувствовал, как к нему медленно возвращаются силы. — У меня получилось!.. Я одолел Короля Драконов! Наконец-то! — из-за боли его голос звучал приглушенно. — Ох, точно! Сфера Света! Собравшись с силами, Ареф поднялся на ноги. Всё ещё хромая, он, пошатываясь, направился обратно к покоям Короля Драконов. Он едва стоял на ногах, всё его лицо опухло от ударов, тут и там он был измазан в крови, а каждая клеточка тела противно ныла. На полке за троном он нашёл невероятной красоты сундук. — Должно быть, это она. Сундук оказался крепко заперт. Ареф вновь коснулся своего ожерелья и сосредоточил в нем остатки сил. Дрожь сотрясла всё его тело, но в конце концов с его пальцев всё-таки сорвался луч света и ударил по замку — тот со щелчком открылся. Открыв крышку, Ареф заглянул внутрь — внутри лежало что-то круглое, обтянутое красным шелком. — Вот она! — с блеском в глазах Ареф осторожно взял предмет в руки, и тот просто идеально в них лег. Стянув красный шелк, он увидел прекрасный шар. — Так вот какая эта Сфера Света... Она... она... Ареф внимательно смотрел на сферу, чувствуя, как где-то в груди расползается тепло. Но в этот же момент послышался оглушительный грохот, а пол под ногами начал ходить ходуном. — Что происходит? — Ареф изо всех сил вцепился в полку, на которой стоял сундук, чтобы не упасть. Это было землетрясение, и оно становилось всё сильнее. На поверхности мраморных стен со скрипом и треском появились трещины, а затем и весь дворец начал рушиться. Ареф поспешил запихнуть Сферу Света в свою сумку и побежал со всех ног. И как только он это сделал — бум! — покои Короля Драконов рухнули.
Магма вздымалась и разбивалась в яростном танце, расплавленные гребни волн сталкивались друг с другом, разбрызгивая вокруг горячие капли. Когда Ареф наконец добрался до массивной лестницы и входа во дворец, раздался оглушительный рев. Он удивленно оглянулся и увидел, что строение ходит ходуном и вот-вот обрушится. К тому же каменный потолок над дворцом тоже начал обваливаться — каменная крошка летела вокруг, а крупные камни то и дело помогали обрушиться дворцу. Ареф поторопился подняться выше. Стены и потолки с грохотом рушились, поднимая за собой облака пыли, а он продолжал со всех ног бежать вперед, попутно уворачиваясь от летящих со всех сторон обломков. Он поднимался все выше, выше и выше... Наконец-то он выбрался из подземного лабиринта и оказался снаружи. Несмотря на то, что стояла середина ночи, облака на небе были жуткого ярко-красного цвета. И как только он вышел за ворота замка — тут же остановился, пораженный увиденным. Прямо на его глазах бушующее море становилось всё ближе — уровень воды уже поднялся до уровня мыса. Волны, что когда-то разбивались о высоченные скалы, на которых и стоял замок, сейчас находились примерно на уровне глаз и становились всё ближе. Ареф в панике развернулся, чтобы рвануть дальше по суше, но как только он это сделал, до его ушей донесся жуткий гул. Он вздрогнул и увидел, что замок Короля Драконов, когда-то возвышавшийся над мысом, с оглушительным грохотом рушится. Уже в следующее мгновение волны поглотили мыс, скрыв и его, и обломки замка под толщей воды. Ареф продолжал бежать. Земля под его ногами дрожала под напором бьющих позади волн, с каждым мгновением они оказывались всё ближе и ближе. — Я понял! — вдруг закричал Ареф, осознав кое-что. — Волны не поднимаются, это остров тонет! Он тонет! Он резко развернулся и рванул в сторону гор. Горы были крутыми, тут и там покрытыми массивными валунами. Он не представлял, как долго он бежал — три часа, а может и все четыре, а то и дольше. Однако волны продолжали наступать ему на пятки. Ареф не сдавался, продвигаясь все ближе к вершине горы, но вода всегда была всего лишь в нескольких шагах позади. Она не отставала. — Черт! — Ареф побежал ещё быстрее. Впереди виднелась вершина горы. Даже если ему удастся добраться до неё, он был уверен, что вода накроет и её тоже. «Но ведь я исполнил своё предназначение — я одолел Короля Драконов. И я если я умру здесь, то мне не о чем будет жалеть...» — думал он. Задумавшись, он споткнулся и упал. Волны тут же приняли его в свои объятия, а правая нога онемела — он больше не мог на неё рассчитывать. — Принцесса Лора! — только и смог произнести Ареф. Как бы ему хотелось увидеть её ещё раз... Бушующие волны поглотили его буквально за несколько мгновений. Тело дрожало под их чудовищными ударами, а кости грозили вот-вот сломаться. Ареф инстинктивно схватился за сумку, куда убрал Сферу Света, и когда море почти поглотило его, едва сохраняющего сознание, перед его глазами возникло странное видение. Он держал Сферу Света в руках, из неё вырывались мощные потоки света, в лучах которого купалось огромное чудовище, извивающееся в агонии. Ему казалось, что он находится в каком-то дворце. Вдруг солдат, который вроде как был его союзником, выбежал вперед и со всей силы ударил чудовище. Ареф не знал, кто этот солдат, но его лицо казалось ему смутно знакомым. Он сильнее сконцентрировал силу в своих ладонях, и ещё более мощный луч света ударил по чудищу. Тело чудовища разорвало, комнату залила черная кровь и вокруг внезапно стало темно. За этой тьмой виднелся какой-то белоснежный храм, но стоило только присмотреться и становилось понятно, что это и не храм вовсе — это гигантская птица. Красивая белоснежная птица с расправленными крыльями. Его противником был великий Король Демонов Зома, а белая птица была фениксом из легенд - Рамией. Ареф видел воспоминания героя Рото — когда он сжал в руках свою сумку, где находилась сфера, они хлынули ему в голову, погружая в подобие кратковременного сна. Но сути всего этого Ареф не понимал. Белоснежная птица летела прямо к нему, заливая всё вокруг ослепляюще-белым светом, и уже в следующий момент Ареф понял, что летит куда-то у неё на спине. Птица взмахнула своими огромными крыльями и взмыла в небо, а у него закружилась голова. И именно это внезапно привело его в чувство. Бушующее море грохотало теперь где-то внизу, далеко внизу. Несколько мгновений Ареф не понимал, что происходит. — Это же ты! Это был гигантский орёл Галтиры — он крепко вцепился когтями в плечи Арефа и взмыл высоко в небеса. Когда море уже поглотило его, эта птица чудесным образом спасла его — в самый последний момент. А теперь она поднималась все выше и выше в небо. Прямо под ними виднелась вершина горы, но в считанные секунды водой накрыло и её — прямо на его глазах горы одна за другой исчезали под потоками воды. Вскоре стихли даже бушующие волны и вокруг раскинулся спокойный морской пейзаж. Остров Короля Драконов теперь покоился на дне океана. И вместе с ним исчезли и планы Короля Драконов развязать очередную войну спустя две сотни лет после захвата Алефгарда, словно все это было лишь страшным сном. Внезапно Ареф понял, что падает. Орёл отпустил его. — А-а-а! Внизу простиралось бескрайнее синее море. Но орёл перевернулся в воздухе, а затем поднырнул под Арефа и поймал его в воздухе — теперь он сидел у того на спине. — Ты... Ну ты и напугал меня! — сказал Ареф, с облегчением выдыхая. Именно в этот момент на востоке начало восходить солнце, будто бы знаменуя начало новой эры. Прямо у Арефа на глазах весь океан заискрился отражающимися в нём лучами солнца, а вода в нём вновь казалась голубой и чистой. И прежде, чем он успел это осознать, его ослепил ярко-голубой цвет небес. Ареф вглядывался в него, и его глаза сияли от восторга. Небо было голубым и бесконечно ясным. Он никогда ещё не видел такого красивого неба. Море внизу казалось таким же голубым и чистым — точно таким же, как то, которое он пересек, чтобы добраться до святыни. Ареф глубоко вдохнул — больше нигде не ощущалось того жуткого запаха крови и смерти. — Ура! — закричал Ареф, не в силах сдерживаться. — У меня получилось! Я одолел Короля Драконов! Это были чистые эмоции — он не мог удержать внутри всю свою радость. — И вернул Сферу Света! Ареф полез в свою кожаную сумку и осторожно коснулся сферы. Внезапно ему вспомнилось то странное видение, что возникло у него перед глазами, когда его поглотило море. Он спросил себя, была ли это та самая сфера, которую держал человек в его видении — тот самый, что сражался с чудовищем. И вдруг ему вспомнился скорбный взгляд Короля Драконов, когда он его одолел. Король Драконов был рожден как бог, который должен был защищать людей, но его воспитали мерзкие твари и демоны, в итоге он оказался чудовищным тираном, что две сотни лет держал мир в страхе и ужасе. Сферу Света принесла в этот мир его мать — Королева Драконов, оставив её здесь после своей смерти... По крайней мере, так он сказал Арефу. Но что именно это значило, он не знал. «Судьба — какая же это всё-таки непредсказуемая штука...» — подумал Ареф. Как вдруг ему вспомнились и другие слова: «Там, где есть свет, должна быть и тьма». Эти слова были высечены на камне в пещере Рото, когда-то их адресовала герою сама великий дух Рубисс. — Если это правда, то... — пробормотал Ареф. «Когда Король Драконов смотрел на меня с такой печалью в глазах и рычал, будто хотел что-то сказать... Интересно, что он хотел сказать? Что он вообще мог сказать?» — подумав об этом, Ареф вдруг почувствовал себя неловко. Орёл направлялся на юг.
Начавшиеся посреди ночи в канун нового года, продлившиеся добрых три часа эти землетрясения напомнили людям о событиях двухсотлетней давности, заставив их испытать страх и тревогу за собственные жизни. Святыня, где принцесса Лора осталась ждать Арефа, тоже содрогнулась. Едва землетрясение утихло, Лора с беспокойством взглянула на небо — на север, где находился Остров Короля Драконов — и застыла, словно в молитве. На второе утро после землетрясений они заметила в небе гигантского орла — тот нес на своей спине Арефа. Её лицо тут же просветлело, она сразу всё поняла. — Ареф! — закричала Лора, помахав ему рукой. Это единственное, что она могла сделать. — Принцесса Лора! — крикнул он в ответ, тоже махая рукой. Орел спикировал вниз и позволил Арефу слезть с него у входа в святыню, а затем взмахнул своими огромными крыльями и взмыл обратно в небо. — Принцесса Лора!.. Какое-то время они могли лишь смотреть друг на друга. — Так что... У тебя получилось? Ты одолел Короля Драконов? — Да! — ответил Ареф, кивая. Глаза Лоры наполнились слезами, а в следующий момент она бросилась Арефу в объятия. — Я справился, — вымолвил Ареф. — Я вернул в Алефгард мир! У меня получилось! Он крепко сжал Лору в объятиях. Уткнувшись лицом в грудь Арефа, Лора кивнула. Слезы градом текли по её щекам, остановить их она не могла. Внезапно они оба услышали знакомую мелодию — кто-то играл на флейте. Лицо Арефа мгновенно просветлело. — Галтира?! — закричал он. Ни один из них не заметил, как Галтира устроился на валуне неподалеку. Он ухмыльнулся, демонстрируя свои белые зубы, и спрыгнул вниз, чтобы поздороваться. — Галтира! — не в силах сдержать радость, Ареф тут же обнял товарища. — Ты жив! Я-то думал ты... В горле встал ком, уголки глаз начали предательски гореть — остаток фразы он произнести не смог. — Думаешь, я бы позволил себе умереть просто так? Он спас меня, — ответил Галтира, подняв взгляд в небеса, где орёл продолжал кружить над ними. — И я всё-таки отомстил. Галтира начал рассказывать им о том, что произошло, когда он оказался погребен под остатками песчаной крепости. — После того, как я снова потерял сознание, он отнес меня к ручейку в лесу. Да и лекарственные травы тоже он отыскал. Я всё ещё не в лучшей форме, но... Я рад, что хотя бы смог дожить до этого момента. — Так вот что там произошло! — воскликнул Ареф. — Что ж, — сказал Галтира, поднимаясь и глубоко вдыхая. — Ты уже собираешься назад? Я имею в виду – в Тантегель. — Да, именно так, — сказал Ареф. — А что насчет тебя, Галтира? Ты тоже можешь пойти с нами в Тантегель, если хочешь! — Нет... мне нужно ещё кое-куда, — ответил Галтира. — А? — На могилу старика, — объяснил он. — Она находится близ пустыни, где мы впервые встретились. — Тогда мы пойдем вместе с тобой! А когда ты закончишь, мы все вместе сможем отправиться в Тантегель! — Может быть... Если мне захочется, — улыбнулся Галтира. — Тогда поторопимся! — воскликнул Ареф. Но как только он поднялся, его лицо тут же перекосило. Жуткая боль пронзила левую ногу, из-за чего Галтира сразу забеспокоился. — Я в порядке! — сказал Ареф и сделал несколько шагов вперед, сильно хромая. Может, у него и болела нога, но он хотел идти самостоятельно. Теперь, когда земли Алефгарда были свободны от тирании Короля Драконов, он хотел пройтись по ним на своих двоих. Высоко в небесах парил орёл, расправив свои огромные крылья. И, куда на посмотри, небеса были бесконечно яркими и чистыми. Эпилог Вскоре после землетрясений в Алефгард пришла весна. Ветра стихли, растаял лед, а на деревьях начали распускаться листья и цвести первые цветы. Когда этими землями правил Король Драконов, от весны у них было одно название, а сейчас, впервые за две сотни лет, весна в Алефгарде была настоящей. Люди снова улыбались, городки и деревни оживали, а благодаря многочисленным путешественникам новости быстро разлетались повсюду — дошли они и до замка Тантегель. Ходили слухи, что бушующее серое море на севере успокоилось и вновь окрасилось в синий; что в бесплодных пустынях вновь начала пробиваться зеленая трава; что зараженные ядом Короля Драконов или высохшие реки вновь текут, радуя своей прозрачной и кристально-чистой водой; и что чудовища и демоны больше не встречаются ни в лесах, ни в пустынях, ни на равнинах. В месяц Иштар, в самый разгар весны, Ареф и принцесса Лора триумфально вернулись в замок Тантегель. Прошло четыреста пятьдесят дней с того момента, как Ареф покинул сей город, чтобы отправиться на битву с Королем Драконов. Звуки фейерверков эхом отдавались в чистом небе. Солдат, стоящий у одной из сторожевых башен замка, выпустил фейерверк сразу, едва только заметил, как Ареф и принцесса приближаются к замку со стороны холмов. Едва услышав фейерверк, почти всё население Тантегеля сбежалось к воротам замка, чтобы вместе с королем Лориком поприветствовать радостными криками героя и принцессу. Отец Арефа Гул, его мать Джессика, друзья детства, старый шаман Мерсер, свечник, мясник, продавец инструментов, владелец таверны и его жена... Столько знакомых собралось, чтобы просто поприветствовать их. — О, герой!.. — переполненный эмоциями, король Лорик XVI со слезами на глазах взглянул на Арефа. — Я одолел Короля Драконов, как и обещал, — сказал Ареф. — А вот и Сфера Света. Он благоговейно протянул сферу, всё ещё обтянутую шелком, королю. — Это и впрямь Сфера Света? — произнес король Лорик. — Неужели?.. Король Лорик сорвал со сферы шелк и некоторое время всматривался в неё, а затем передал командиру стражи. — Ты отлично справился! Просто отлично, Ареф! — король пожал Арефу руку и наконец-то дал волю слезам. — Ваше величество... Это принцесса Лора. Ваша потерянная шестнадцать лет назад дочь, — сказал Ареф. Король Лорик уставился на Лору, стоящую позади Арефа. Он кивнул, слезы ещё пуще покатились по его щекам. — Ты... Ты всё-таки жива! — закричал он и крепко обнял Лору. Она тоже не сумела сдержать слез. — Я слышал о том, что произошло. Мне рассказал Гарин, — сказал король Лорик, вытирая слезы. — Гарин? — Это случилось три месяца назад, посреди ночи, — ответил король. — Я тогда не мог уснуть и передо мной возникла фигура Гарина. Тогда он сказал мне, что принцесса Лора жива, а потомок Рото одолеет Короля Драконов и с триумфом вернётся сюда вместе с принцессой. Закончив говорить, король снова обнял свою дочь, а Ареф бросился к Гулу и Джессике. Эти двое тоже едва сдерживали слезы. — Мам, пап... Я вернулся. — И слава богу, что целым и невредимым, — сказал Гул, с силой сжимая руку сына. — Ты стал таким большим... И сильным! — воскликнула Джессика, с восторгом глядя на него. Затем она не смогла больше сдерживать рыданий — слезы текли, словно вода, прорвавшая плотину. У Арефа на глазах тоже выступили слёзы, и он просто прижал мать к себе. — Что ж, герой, — обратился король Лорик к Арефу. — Раз уж ты восстановил мир в Алефгарде, то я не могу найти для тебя занятия лучше, чем править им. Займешь ли ты моё место? Станешь ли королем? — Чего?! — удивленно воскликнул Ареф. — Что скажешь? — Что ж, мне очень жаль, — ответил Ареф. — Я очень ценю ваше предложение, но... Я бы хотел отправиться в Домдору и восстановить город. Собственными руками. — Восстановить Домдору? — воскликнул король. — Да. А когда я закончу с этим начинанием, то хотел бы отправиться в очередное путешествие. — Что?! — закричал король, не веря своим ушам. — Ты хочешь отправиться в новое путешествие?! — Именно, — сказал Ареф. — И, если где-то там и есть королевство, которым мне суждено править, я хотел бы хотел найти его сам. Принцесса Лора... Он с нежностью взглянул на неё. — Ты отправишься со мной, не так ли? — Конечно, — кивнула Лора, в её глазах читалась решимость. В тот день в Тантегеле был настоящий праздник, и гуляния не утихали до самой поздней ночи. Король Лорик встретился с представителями городского совета Тантегеля, и вместе они решили, что теперь этот день будет зваться «Днем Триумфального Мира» и отмечать его будут каждый год. Чтобы люди никогда не забывали о ценности мира и помнили о мужестве, добродетели и миролюбивом сердце Арефа — молодого воина.
Но что, если бы потомок Рото поддался на посулы Короля Драконов, принял предложение того о владычестве над половиной мира?.. Тогда, вне всяких сомнений, оный бы на долгие, долгие поколения погрузился во тьму...
Покинув склеп, герой обнаружил себя на кишащих монстрами равнинах Кантлин, где, по словам Рубисс, некогда высился процветающий город, окруженный крепостной стеной. Дух просила Зодчего заново отстроить сокрушенное монстрами поселение, и станет это первым шагом на долгом пути к возрождению Алефгарда. Рубисс передала герою Стяг Надежды, исполненный могущества Света, велев поместить реликвию сию на центральной площади отстроенного заново Кантлина как символ надежды для мирян окрестных земель. Магия Стяга Надежды омыла Светом сопредельные территории, изгоняя Тьму. Миряне покинули свои укрывища, устремившись к руинам. Знал Зодчий, что даже обладая силой созидания, не сможет он в одиночку отстроить город, посему под началом его трудились и прибывшие поселенцы, восстанавливая дома, расчищая улицы... В древнем фолианте, «Хрониках Кантлина», - владел которым один из поселенцев, Ролло, - упоминалось о Зодчем, коий направлял людей, тогда еще не утративших способностей к созиданию, но может ли статься, что помянутый в книге индивид и нынешний герой – одно и то же лицо?.. Ответ на этот вопрос мирянам неведом, но верить в сие им очень хотелось... ведь именно сего знака от Рубисс ждали они долгие годы. Вернувшись в руины Кантлина жители просили Зодчего не только помочь им отстроить город, но и выяснить, что именно стало причиной его разрушения, ведь обладал он весьма внушительными укреплениями, и, если верить легендам, находился здесь даже голем, за городом надзирающий. Проведав о том, что вершится в Кантлине, монстры вознамерились атаковать возрождающийся город, но загодя отстроенные Зодчим крепостные стены позволили отразить натиск, а сам он, вооружившись увесистым деревянным молотом, выступил за врата, перебив немало миньонов Короля Драконов. Свет от Стяга Надежды сиял все ярче, распространяясь на все более обширные территории, и монстры продолжали атаковать город, надеясь вновь погрузить оный во тьму... к счастью, покамест безуспешно. Засыпая, зрел Зодчий видения далекого прошлого, но не разумел, принадлежали ли они ему, или же кому-то другому... Герой, на голове которого красовался шлем, увенчанный рогами, вспоминал слова короля. Последний поведал о Королеве Драконов, воспрявшим несколько лет назад и похитившим Сферу Света, вновь погрузив Алефгард во тьму... Монарх приказал герою покончить с темным лордом и вернуть священный артефакт... ...Вскоре Зодчий выяснил, как из подручных материалов возможно создавать телепортирующие платформы, с помощью которого возможно перемещаться между различными землями сего погруженного во тьму мира. На небольшом островке неподалеку от селения монстров-молотоглавцев – обнаружил Зодчий небольшое людское поселение, пригласил отчаявшихся мирян осесть в стремительно разрастающемся Кантлине. Некоторые из спасенных принимали на себя роли стражников, иные – фермеров или ковалей... Продолжая изучать «Хроники Кантлина», Зодчий и сподвижники его прознали о замке, пребывающем далеко, за окружающими Кантлин горами. Прежде окружала оный каменная крепостная стена, и герой вознамерился возвести вокруг Кантлина такую же. Отыскав руины, Зодчий набрал немало каменных блоков, дабы по возвращении в город вплотную заняться крепостной стеной... Призрак воина, означившийся близ замка, поведал, что после атаки армий Короля Драконов жители Кантлина бежали в сей замок, который должен был стать для них последним оплотом. Они забаррикадировались внутри, надеясь отразить натиск, но... как оказалось, враг означился в стенах замка. Более подробно о произошедшем призрак рассказывать отказался. На полуразрушенных бастионах зрел Зодчий призрак Ранульфа, старейшины Кантлина, который столетия назад увел народ свой под защиту замковых стен. «Посмотри на земли, простирающиеся окрест», - прошелестел дух. – «Посмотри на небо, на темные хмурые тучи, нависшие над этим миром... Некогда он был прекрасен. Миряне жили в красивых городах, возвели которые своими же руками. А теперь все утрачено. Человечество лишено надежды, ожидает неотвратимого конца своего существования. И если ты действительно Зодчий, то должен изгнать тьму с небес и вернуть красоту этой земле». Ранульф просил героя сосредоточиться в первую очередь на помощи мирянам, а не на глобальной цели, заключающейся в возрождении разрушенного мира. Вернувшись в Кантлин, Зодчий занялся возведением каменной крепостной стены вокруг города. И вовремя: нападения монстров становились все яростнее!.. Жители города под началом героя продолжали строить укрепления, создавать оружие и доспехи. Прочитав в «Хрониках Кантлина» о легендарном ковале Магоге, Зодчий выступил на поиски потомков того, надеясь, что те – если существуют, конечно, - обучат его искусства создания новых образцов оружия. Перед тем, как выступить к землям близ Домдоры, герой вознамерился как следует выспаться да набраться сил... Но во сне вновь узрел он образы прошлого, не разумея, кому в действительности принадлежат сии воспоминания. Миряне благословляли его, потомка Рото, на противостояние с Королем Драконов, говоря о том, что исход оного определит судьбу Алефгарда... ...В пустыне, окружающей руины Домдоры, было полно гигантских скорпионов и големов, и Зодчему пришлось непросто, ведь, по сути, был он не воином, а вполне мирным строителем. В руинах городка отыскал герой плененного монстрами кузнеца, Магнуса, потомка легендарного Магога. По возвращении в Кантлин Магнус обещал обучить Зодчего и иных горожан искусству создания железного оружия. Кроме того, рассказывал Магнус, что в пустыне Домдоры монстры возводят гигантскую пирамиду во славу своего повелителя, и наверняка в недрах ее полно сокровищ. Поблагодарив коваля за столь ценную информацию, Зодчий вернулся в пустыню, и в недрах пирамиды обнаружил огромный зал, где люди поклонялись каменным демоническим идолам, вознося хвалу Королю Драконов!.. Зодчий разбил идолы молотом... и на глазах его «люди» предстали в истинном своем обличье – монстры! Преследуемый оными, герой бежал прочь из пирамиды... Магнус, используя приносимые Зодчим материалы, ковал все более смертоносное оружие, ведь атаки монстров участились – похоже, Король Драконов проведал о возрождающейся цивилизации в южных пределах своих владений, и вознамерился помешать сему. Коваль гадал: что сталось с легендарным големом Кантлина?.. По одним легендам, конструкт выступал защитником города, по другим – разрушил его... И истину спустя столько столетий установить практически невозможно... причина падения Кантлина доподлинно неизвестна... Но из уст в уста передавались легенды о том, что если миряне Кантлина воспрянут вновь, голем, разрушивший город прежде, вернется и завершит начатое. Но один из горожан - Лярош - предположил, что голем, исполняя свое изначальное предположение, заключающееся в защите города, атаковал горожан, видя именно в них угрозу для Кантлина. К счастью, Зодчий успел укрепить городские стены, построить дозорные башни и ловушки и на подходе к городу прежде, чем последовала атака монстров. Отразив оную, Зодчий вновь перебросился парой слов с Лярошем, на удивление сведущим в событиях прошлого, и поведал тот: «После того, как Король Драконов погрузил мир во тьму, армии его атаковали Кантлин. Жители города воздвигли в некотором отдалении замок, который послужит им последним убежищем от монстров. Какое-то время они мирно жили в нем в полной изоляции, но припасы их таяли, и начали они воровать еду друг у друга. Что, конечно же, привело к насилию, и в залах замка пролилась кровь. Именно тогда и появился голем; видя то, что происходит в замке, он решил, что человечество и есть величайшая угроза городу, для защиты которого он был создан. А сейчас человечество воспряло вновь... Стены и башни, построенные нами, не укрылись от взора голема. И, вне всяких сомнений, он пришел к тому же выводу, что и прежде – чтобы защитить Кантлин, он должен уничтожить людей, осевших здесь». Атаки монстров на Кантлин следовали одна за другой, и люди, ведомые Зодчим, с оружием в руках защищали город. И действительно, вскоре появился голем, коего герой поверг, хоть и с превеликим трудом. На теле голема означилась древняя Печать Рото, магия которой окончательно изгнала тьму с окрестных земель, озарив Кантлин светом! Сей же ночью горожане праздновали в ознаменование одержанной ими великой победы. Зодчий же заметил странный столп света над восточными горами, устремляющийся в небеса. Поутру выступил он в означенном направлении, обнаружив портал. Голос Рубисс, прозвучавший в разуме его, поведал, что то – портал в иные земли, которые надлежит спасти ему от ига Короля Драконов. Покачав головой, Зодчий бесстрашно ступил в столп света...
Рубисс даровала Зодчему новый Стяг Надежды, который водрузил он в центре руин Римулдара, приступив к восстановлению города. Вскоре к руинам потянулись люди, обитатели болот, каждый день страшащиеся подхватить от обитателей зловонных вод некую заразу и погибнуть в страшных мучениях. Рубисс велела Зодчему не только отстроить Римулдар, но и очистить окрестные земли от мора. Примкнула к Зодчему монахиня Элла, надеющаяся исцелить недужных топей, и первым делом герой построил в руинах лазарет, где женщина могла всецело посвятить себя врачеванию. В окрестных болотах разыскивал он сраженных мором людей, приводил в Римулдар. Элле считала, что распространяет мор адский кондор, коий главенствует над монстрами сего острова; птица эти обладает способностью призывать исполненный скверны дождь, и, проливаясь на землю, он заражает все живое... Вскоре к Элле присоединился Геронтиус, известный травник, и состояние страждущих начало улучшаться; поднимаясь на ноги, принимали они посильное участие в восстановлении города. Зодчий построил для Геронтиуса лабораторию, в которой травник проводил свои изыскания, пытаясь создать как можно более эффективные средства для исцеления мирян от мора. Зодчему поведал Геронтиус, что некогда, много лет назад, наряду со своим учеником, Иллиусом, уже пытался создать средство, исцеляющее от мора, но безуспешно; тогда он погрузился в отчаяние, пребывал в котором много лет – до недавней встречи с героем, вернувшим старику надежду. Сразив одного из ядовитых болотных монстров – дрола-осквернителя – Зодчий передал Геронтиусу сердце твари, ибо травник считал сей ингредиент ключевым в создании противоядия против болезней, в основе которых - гибельный мор. Вскоре адский кондор прознал о возрождающемся человеческом поселении, начал насылать на оное подручных монстров. Зодчий возводил городские стены и укрепления, в то время как Элле и Геронтиус врачевали недужных, дабы вставали те поскорее на ноги, принимая посильное участие в защите своего города. Отравление мирян травнику излечить удалось, но паралич, разящий горожан, - нет. Геронтиус направил Зодчего в Колючее Дикоземье, велев выяснить причину сей болезни. Оную распространяли гигантские сороконожки, и герою пришлось перебить популяцию сих инсектоидов, в том числе покончить и с королем роя. После чего по просьбе травника отыскал он руины дворца, проживал в котором прежде мудрец Таламус, разыскал книгу, написанную последним – руководство по выращиванию злаков. Оное жизненно необходимо для населения Римулдара! Кроме того, в записях Таламуса означилось упоминания о Святилище в южных пределах Римулдара, разрушенное миньонами Короля Драконов; но на руинах его ныне высится древо, заключающее в себе силу самой жизни – Мировое Древо, Иггдрасиль! Возможно, с его помощью возможно очистить земли от мора!.. В снах образы прошлого продолжали терзать Зодчего. Зрел он усыпальницу, близ которой раздался бесплотный голос Рота, обращенный к его потомку. «Чтобы достичь острова, зримого с побережья Тантегеля, тебе понадобятся три священных артефакта», - вещал легендарный герой. – «Собери их, и ты сможешь ступить на остров, чтобы покончить с источником зла, снедающего мир – так же, как это сделал я давным-давно». Говорил Рото о том, что передал артефакты трем мудрецам, и потомки их наверняка хранят реликвии по сей день. Наряду с поселенцами Зодчий занимался возделыванием полей, дабы посадить в них семена злаков – согласно сведениям, почерпнутым из трудов Таламуса. Кроме того, горожане приступили к созданию баллисты – единственного оружия, способного причинить вред парящему в небесах адскому кондору. А однажды ночью недужные миряне, находящиеся под присмотром монахини, скончались во сне... восстав нежитью! Зодчий сразил мертвяков, но случившееся ввергло в страх всех без исключения жителей Римулдара. Похоже, адский кондор знает об их начинании и всеми силами стремится вырвать ростки надежды, пустившие корни в его землях. Геронтиус просил Зодчего разыскать Иллиуса, полагая, что именно его бывший ученик, а не кондор мог стать причиной недуга, обратившего мирян в зомби. Герой обнаружил Иллиуса в полуразрушенной хижине в дикоземье, и тот признался, что действительно ставил эксперименты на обращении людей в нежить, полагая, что таким способом смогут они превозмочь снедающий сии земли мор... На глазах Зодчего Иллиус и сам обратился в мертвяка, и герой вынужден был покончить с ним. Записи Иллиуса он передал Геронтиусу, и значилось в них, что исцеление от мора пребывает с Иггдрасилем! Именно там, близ мирового древа находится древний артефакт, известный как «стол трансмутации», приготовить на котором можно невероятно могущественные эликсиры, кои наверняка поставят на ноги жертв мора! Тем более, что к таковым ныне относилась и несчастная Элле; монахиня, проводя целые дни с пациентами, занедужила сама, и неведомо, выживет ли она или же обратится в отвратную нежить. В руинах Святилища, означившегося в мертвых, заполоненных нежитью землях, зрел Зодчий дух мудреца Таламуса, поведавшего о том, как в сей мертвой земле некогда воспряло Мировое Древо... иссохшее с веками, ибо отчаявшиеся люди, стремящиеся выжить, поглотили все его жизненные энергии. Таламус поведал герою о том, как построить стол трансмутации, а также указал, где сокрыт живой росток Иггдрасиля, необходимый для создания снадобья, исцеляющего любой недуг. Росток Зодчий обнаружил в подземном хранилище, построенным Таламусом, и наряду с Геронтиусом смог создать снадобье, исцелившее как Элле, так и иных недужных. Адский кондор атаковал Римулдар наряду со множеством монстров. Горожане расстреливали бестию из баллист, а когда пала та наземь, добивали острыми клинками... Наконец, тварь оказалась повержена, и на теле ее обнаружил Зодчий Посох Дождя. Ныне тьма, окутавшая сии пределы Алефгарда исчезла, изгнанная могуществом Посоха Дождя... ровно как и колдовской мор. Жители Римулдара чествовали своего спасителя, но на следующий день он покинул город, и, ведомый Рубисс, устремился на север, где обнаружил столп света. Как и прежде, Зодчий ступил в него, сознавая, что ныне путь его ведет в иные земли, сокрытые тьмой и подлежащие восстановлению...
Водрузив в сердце руин новый Стяг Надежды, герой приступил к восстановлению селения. В руинах оного означился человек по имени Глютимус – персона весьма сварливая и неприветливая. Он просветил Зодчего, что в давние времена славился Кол своими горячими ваннами, подогреваемыми подземными источниками, и просил восстановить оные. А когда горячие ванны вновь означились в городке, Глютимус сменил гнев на милость, признавшись герою, что в руинах сих обитала разбойничья банда под началом Барбеллы, к которой принадлежал и он сам; противостояли лиходеи миньонам Короля Драконов. Но незадолго до появления Зодчего монстры атаковали сии руины; разбойники бежали кто-куда, а сама атаманша была захвачена в плен. Глютимус надеялся, что с помощью столь своевременно означившегося героя удастся вновь сплотить банду, вызволить Барбеллу, а после – сразить монстра, удерживающего власть над сими пределами Алефгарда. Монстры возвели укрепления к югу от города, за которыми и укрылись, посему Зодчий, следуя совету своего нового знакомого, первым делом сокрушил их, что позволило некоторым из разбойников вернуться в Кол. Руины сии подвергались постоянным нападениям монстров, и Зодчий наряду с разбойниками разил подступающих тварей, после чего возвращался к восстановлению города. В снах продолжали ему являться образы прошлого – той далекой эпохи, когда потомок Рото странствовал по миру, навестил Кол. От местных жителей узнал он, что легендарный Рото создал Радужный Мост, смог достичь острова к северо-западу, а после – спустился во тьму через тайную дверь в тронном зале своей немезиды... Следующий сон, зрел который Зодчий, был о гибели зеленого дракона и спасении прекрасной принцессы... В замке монстров, возведенном на островке в центре лавового озера герой наряду с иными разбойниками вызволил из заточения Барбеллу. В одном из помещений замка предстал герою призрак, поведавший о том, что Барбелла – убийца, и освобождение ее – плохая идея. Преследуемые монстрами, жаждущими вернуть пленницу в камеру, герои бежали прочь из замка. По возвращении в Кол Барбелла призналась, что прежде наряду с изобретателем, Галелео, занималась созданием новых образцов оружия. Желая прознать про оные, монстры и похитили ее! Что до Галелео, то Барбелла лишь бросила: «Он давно умер». Барбелла и Зодчий объединили свои умения. По чертежам предводительницы разбойников герой создал прижимные плиты, кои разместил вокруг городских стен. При нажиме на них монстрами приводились в действие различные ловушки, тварей разящие. На стенах же Зодчий разместил пушки. Вскоре в город прибыл юноша по имени Байрд, рассказав, что следовал к столпу света наряду с своей невестой, Сесиллой, однако монстры вынудили их разделиться, и девушка осталась в заснеженных руинах Гаринхама! Байрд слезно умолял Зодчего спасти Сесиллу, привести ее в Кол. Идею поддержала и Барбелла: она собиралась создать оружие, кое окажется весьма эффективно против обитающих поблизости от Кола огненных элементалей, и просила Зодчего принести из Гаринхама, где, как известно, круглый год царит зима, побольше льда. Герой исполнил возложенные на него миссии: разыскал Сесиллу а заснеженных пустошах, а также преподнес Барбелле лед. Последняя призналась, что наставник ее работал над устройством, должном сочетать в себе силу огня и льда, дабы обратить оное против монстров. Первым делом Зодчий под руководством изобретательницы создал ледяные и огненные ядра для пушек, а после, собрав остающиеся на телах погибающих стихийных духов огня пламенные сферы, приступил к созиданию более совершенного оружия. Барбелла поведала, что властвует над монстрами сих земель гигантское создание, состоящее целиком из лавы. На поверхности зрела она лишь длань этого порождения, тело же остается под землею. И сейчас денно и нощно трудилась, раздумывая над созданием оружия, способного сразить подобную тварь. Герой же тем временем наряду с разбойниками противостоял механическим конструктам, заполонившим Гаринхам, а детали сих машин преподносил изобретательнице. Последняя комбинировала их с пламенными и ледяными сферами, пытаясь создать кристаллы силы - основу для оружия поистине разрушительной мощи. Оные по настоянию Барбеллы Зодчий поместил в молот, сумев выковать оружие, заключающее в себе могущество двух стихий! Монстры продолжали атаковать Кол, и к огненным созданиям присоединились ледяные! Стало быть, противостоят поселенцам миньоны не только лавового гиганта, но и нынешнего правителя Гаринхама! Встревожившись, Барбелла постановила: им необходимо покончить с лавовым порождением до того, как монстры двух сопредельных земель объединятся и выступят против поселенцев единым фронтом. Но даже когда пал предводитель огненных духов, тьма, скрывающая сии северные земли, не рассеялась, а атаки духов на Кол становились все яростнее. Стало быть, лавовое создание не являлось истинным предводителем монстров в регионе?.. Но... кто же тогда?.. Судя по тому, что осаждали город ледяные элементали и механические конструкты, противник поселенцев Кола скрывается в заснеженных пустошах... Барбелла не ведала оружия более могущественного, нежели магический молот, потому вознамерилась наряду с героем посетить старую лабораторию Галелео в руинах Гаринхама в надежде отыскать чертежи более действенных образцов... В пределах разрушенного селения сего означилось множество монстров, а в центре Гаринхама высилась гигантская ледяная рука стихийного гиганта. Отыскав заброшенную лабораторию, Зодчий обнаружил в ней записи Галелео, а также дневник изобретателя, в котором он описывал создание оружия, сочетающего в себе могущество огня и льда. В башне неподалеку зрел Зодчий уже знакомый призрак. То был никто иной, как Галелео, потомок барда Гарина, обладателя Серебряной Арфы. Галелео питал к Барбелле жгучую ненависть, называя ее «двуличной тварью», всецело полагающейся на его изобретения для противостояния монстрам. «Именно она не позволила мне завершить исследования и воплотить в жизнь грезы», - поведал дух. – «Позволь дать тебе совет: держись от нее подальше. Эта женщина – убийца». Может ли оказаться, что это действительно так? Ведь о прошлом своем Барбелла говорить не любила... В ледяных пещерах близ Гаринхама герой отыскал остов Серебряной Арфы, прежде принадлежавшей барду Гарину, и, восстановив ее, преподнес духу Галелео в его обиталище. «Мир, который ты зришь, всего лишь один из возможных», - говорил призрак, - «образованный на основании множества прошлых. В этом мире ты стоишь предо мною, в ином же – нет. Каждый сделанный нами выбор порождает новую вероятность, и вселенная расширяется. Мир, в котором мы пребываем, был рожден как следствие одного-единственного выбора – но столь судьбоносного, что он расколол вселенную надвое. Быть может, настанет время, когда тебе придется принять столь же важное решение. Интересно, какой же из возможных путей ты выберешь...» Возрадовавшись обретению арфы, призрак Галелео дал намек Зодчему на то, как именно надлежит создать разработанное им совершенное оружие. Вернувшись в Кол, герой поведал о встрече с духом Галелео Глютимусу, и о странном отношении к женщине со стороны изобретателя. «Неужто ты еще не понял?» - удивился разбойник. – «Они ведь не просто работали вместе, они были вместе! Барбелла родилась в горячем Коле, а Галелео – в студеном Гаринхаме». Хоть характеры двоих были совершенно различны, они любили друг друга... но однажды ночью Барбелла прикончила Галелео. Глютимус никогда не спрашивал, зачем она это сделала, уверенный, что у предводительницы их были на то свои причины. Зодчий поведал Барбелле обо всем, что узнал от духа Галелео; после чего, посетив тайный склад последнего неподалеку от руин Гаринхама, он обнаружил чертежи магического двигателя, кои передал Барбелле. Последняя поведала о том, что, не обладая способностями созидания, ее возлюбленный не мог завершить создание оружие, и с каждым днем разум все больше погружался в пучины безумия. И однажды изобретателя навестил Король Драконов, пообещав, что если Галелео примкнет к монстрам, то получит знания за пределами человеческого разумения и сумеет завершить труд своей жизни. Галелео, всю жизнь противостоящий миньонам Короля Драконов, на предложение согласился... Таким образом, в глазах Барбеллы он стал одним из монстров... потому и был сражен ею. В последующие дни Зодчий по обнаруженным чертежам создавал различные части и механизмы, сочетание коих возможно обратить в совершенное оружие, сочетающее в себе стихии огня и льда. Оное оказалось транспортным средством, перемещающимся с поистине огромной скоростью и разящим монстров при столкновениях. Множество монстров атаковали Кол, и Зодчий применял сей механизм, сочетающий в себе магическое и техническое начала, для уничтожения противников. Сомнений не оставалось – пламенные обитатели окрестностей Кола и ледяные порождения пустошей Гаринхама объединились, чтобы раз и навсегда покончить с дерзкими людишками. Лавовый и ледяной гиганты верховодили атакой, слившись в единое порождение, и когда поверг Зодчий оное, обнаружил на теле противника Солнечный Камень. С помощью реликвии сей развеял он тьму над окрестными землями. Поутру, когда празднество, устроенное жителями Кола, завершилось, герой выступил на запад – туда, где над горами устремлялся в небеса столп света. Миссия его была далека от завершения, иные земли Алефгарда оставались под властью Короля Драконов – гибельные пустоши Тантегеля!
Героя приветствовал старец – Мирлунд, мудрец Тантегеля, поведав о том, что появления Зодчего дожидался он долгие, долгие годы. После чего старец сопроводил героя в хижину, окруженную небольшим садиком – последним проявлением жизни в сих лишенных оной пустошах. Подле хижины высилась каменная статуя принцессы; Мирлунд не ведал, откуда она взялась, но предположил, что, быть может, именно ее магия не позволяет тьме поглотить сей клочок земли. И когда Зодчий найдет способ вновь вдохнуть жизнь в окрестные пустоши, следует ему отправиться к руинам Тантегеля и возродить столицу Алефгарда! Рубисс, не имевшая власти над сими землями, не сумела передать герою Стяг Надежды, и пришлось ему довольствоваться теми донельзя скудными ресурсами, кои возможно обнаружить здесь. Отыскав неподалеку от хижины источник с чистой пресной водой, Зодчий узнал от мудреца о том, что создал его ученый-отшельник, который надеялся заполнить источник святой водой и с помощью его вернуть жизнь в сии земли. Герой отыскал в пустошах подгорную обитель означенного отшельника, где означился алхимический алтарь, с помощью которого Зодчий, руководствуясь обнаруженными в чертоге записями, сумел создать святую воду. С ее помощью возвращал он жизнь в бесплотные земли, возрождая оные. Окропив святой водой статую принцессы Зодчий и Мирлунд с изумлением лицезрели, как дева обрела плоть, поведав, что долгие годы находилась под действие заклятия. Рассказывала принцесса Лора, что, узнав о том, что Король Драконов распространил власть свою на весь Алефгард, воззвала к магии оберега, обратив себя в камень, столь потрясена она была предательством и малодушием потомка Рото. Узнав о возрождении принцессы, нежить, рыщущая окрест, атаковала, и когда герой поверг мертвяков, выступил он к руинам замка Тантегель, надеясь отыскать Стяг Надежды, ведь без магии оного Рубисс не сможет распространить влияние свое на сии пределы; принцесса и мудрец остались дожидаться успеха начинания Зодчего в относительной безопасности хижины Мирлунда. На привале следующей ночью зрел Зодчий сон, в котором Король Драконов предлагал некоему герою примкнуть к нему, а когда тот ответил согласием, потребовал передать ему оружие сего индивида. После чего, приняв в руки меч, постановил, что отныне мир будет разделен надвое, и сподвижнику его достанутся земли, объятые тьмой. «Да пребудешь ты во тьме на веки вечные!» - расхохотался он. В сем же сне к Зодчему обратилась Рубисс, заверив, что сии исполненные боли воспоминания принадлежат не ему, а давным-давно позабытому воителю. И Зодчему не стоит тревожиться из-за них, ибо не ему суждено повергнуть Короля Драконов... Наконец, достиг Зодчий зловонных топей Тантегеля, из-за вопиющего предательства воителя древности подвергшегося воздействию проклятия Короля Драконов. Замок Тантегель пребывал в руинах, и Зодчий незамедлительно приступил к его восстановлению. К югу от цитадели сей обнаружил герой возведенный монстрами форпост, где скрывали те Стяг Надежды! Ступив в сей «Новый замок Тантегель» (именно так называли его нынешние обитатели), Зодчий покончил с пребывающими в стенах оного монстрами, после чего, разыскав в сокровищнице Стяг Надежды, водрузил его в центре руин замка. Обратившись в Зодчему, поведала Рубисс, что, помимо восстановления замка, надлежит ему воссоздать легендарные оружие и доспехи Рото, а также священный кристалл, необходимый для того, чтобы достичь замка Короля Драконов. Вскоре в замок прибыли Мирлунд и Лора – кроме того, от проклятия окаменения был освобожден Лаунс, королевский страж Тантегеля. Сии трое по мере сил своих помогали Зодчему в восстановлению замка, указывая, где именно надлежит возводить определенные чертоги, дабы соответствовала цитадель своему состоянию пред разрушением. Так, Мирлунд надзирал над созданием героем чертога провидцев, принцесса – тронного зала, а Лаунс – королевской сокровищницы. Говорил мудрец, что надлежит Зодчему воссоздать и Радужный Мост, следуя по которому, избранный воитель - потомок легендарного героя Рото - сможет достичь замка Короля Драконов и покончить с сим темным повелителем раз и навсегда. Замок возрождался; возвращались в него рыцари Алефгарда, освобожденные от заклятия окаменения. Исполнившись надежды, принцесса обратилась к Зодчему, поведав о видении, ниспосланном ей Рубисс. «Она поведала мне о трех мудрецах, которые прибудут в замок», - говорила Лора, - «и принесут с собой древние артефакты, необходимые для победы над Королем Драконов». Принцесса обещала сразу же уведомить героя, как только означенные мудрецы означатся в окрестностях Тантегеля. Мирлунд присматривался к Зодчему, гадая, что же тот собой представляет. Он не помнил ничего о своем прошлом, оставался довольно тщедушным пареньком и не становился сильнее, даже расправляясь с монстрами. Кроме того, он обладал способностью видеть духи мертвых и говорить с ними... Кто же он такой, сей престранный индивид?.. Конечно, возрождающийся Тантегель монстры без внимания не оставили, и раз за разом атаковали, надеясь сокрушить замковые стены. Отразив натиск, герой выступил на поиски трех мудрецов, так до замка и не добравшихся. Как оказалось, затерявшиеся в гиблом дикоземье мудрецы сии были хорошо знакомы герою, и оказались ими поселенцы прежде освобожденных земель Алефгарда. Так, монахиня Элле надеялась доставить в Тантегель Посох Дождя, мэр Кантлина Ролло – Печать Рото, а Барбелла – Солнечный Камень. Отыскав всех троих, а также означенные артефакты, которые уже успели похитить монстры, Зодчий сопроводил старых знакомых в Тантегель. Обитатели замка продолжали задаваться запросом: почему проклятие Короля Драконов лишило человечество способности к созиданию, низведя до поистине жалкого состояния?.. Почему темный лорд попросту не уничтожил людей одним решительным ударом?.. К чему он действительно стремится?.. В записях Галелео Барбелла обнаружила инструкции по созданию Меча Королей – древнего артефакта, коим некогда владел легендарный Рото. Однако оный был поглощен тьмою, и Зодчему надлежало воссоздать сие оружие. Ролло, в свою очередь, признался, что в «Хрониках Кантлина» обнаружил чертежи доспехов, владел коими некогда великий кузнец Магог; облачившись в оные, потомок Рото бросил вызов Королю Драконов столетия назад... Зодчий сумел изготовить магические меч, доспехи и щит – точные копии артефактов, коими владел некогда легендарный Рото. После чего Элле поведала ему о молодом человеке, который столетия назад выступил к замку Короля Драконов, дабы бросить тому вызов... но в конечном итоге принял предложение темного лорда о разделении власти над миром. Никто из смертных, ныне живущих, не разумел, что двигало тем молодым человеком, потомком легендарного Рото, ведь решение его привело к необратимым последствиям для мира. Неужто он думал, что Король Драконов действительно исполнит свое обещание?.. По словам Мирлунда, у Зодчего осталась последняя задача: воссоздать Радужный Мост, коий свяжет земли Тантегеля с островом, возведен на котором замок Короля Драконов. И тогда некий, покамест неведомый миру герой примет в руки Меч Королей, облачится в доспех и сразит темного лорда... но утверждала Рубисс, что им не станет Зодчий, ибо предназначение его иное. В поисках кристалла, должного выступить катализатором в проведении ритуала по единению Посоха Дождя и Солнечному Камню, Зодчий проследовал в пределы замка, возведенного в удаленном уголке дикоземья... где обнаружил обезумевшего потомка Рото! Все эти века тот оставался заточен в сей цитадели, иронично названной Королем Драконов «половиной мира», и в смерти было отказано ему. Зачем же сделал он выбор, почему ответил «да» на предложение короля монстров?.. Всю свою осознанную жизнь следовал он по предначертанному пути, не отклоняясь ни на шаг. И когда появилась возможность сойти с него, сделать выбор, коий никто не ожидал, он не колебался... не осознавая того, к каким трагичным последствиям все приведет. Все ради того, чтобы сбросить с себя оковы судьбы, не более... В противостоянии поверг Зодчий падшего героя, рекомого ныне «Королем Тьмы», и тот исчез, истаяв в воздухе. В сундуке, обнаруженном в замке, отыскал Зодчий кристалл... «Тот, кого поглотила тьма, исчез, и ныне тебе осталось лишь создать Радужную Каплю», - прозвучал в разуме героя голос Рубисс. – «И путь к цитадели Короля Драконов откроется вновь. Все будет так, как и говорил Мирлунд – мир вернется к тому состоянию, в котором пребывал до того, как было принято одно-единственное ужасное решение. И когда это случится, роль твоя в событиях сих будет закончена... Да, Тантегель окажется под властью тьмы, а монстры продолжат атаковать замок. И лишь гибель Короля Драконов снимет проклятие с сих земель. Но, как я говорила прежде, ты не герой, и не тебе суждено сражаться с ним. Однажды миру явится новый герой... Потомок рода Рото, именно он низложит Короля Драконов. Твоя же роль заключалась в том, чтобы подготовить мир к его прибытию. Чтобы восстановить замок Тантегель, откуда выступит он в путь и повернет темного лорда. Чтобы выковать доспехи, в которые он облачится, и меч, которым он нанесет удар. Чтобы восстановить сии земли до состояния, в котором находились они до судьбоносного выбора. Благодарю тебя, Зодчий... К прибытию героя практически все готово... Быть может, явится он через год... или через сотню лет... Но этот день непременно настанет...» Рубисс призналась, что Зодчий – один из потомков Рото. Его хладный труп она обнаружила в склепе близ Кантлина, вдохнула в мертвое тело искру жизни, возрождая того, кто обладает способностью к творению. По возвращении в Тантегель построил Зодчий алтарь, создал на котором Радужную Каплю – реликвию, которую помянутый Рубисс потомок Рото непременно обратит в Радужный Мост, и, проследовав по оному, достигнет замка Короля Драконов. Так герой исполнил свое предназначение как Зодчий Алефгарда... когда орды монстров атаковали Тантегель. Принцесса молила героя возглавить мирян, отразить натиск, а после – достичь замка и покончить с Королем Драконов. Рубисс, однако, вновь напомнила Зодчему, что противостояние с темным лордом – судьба иного, и если герой выступит против Короля Драконов, то та искра жизни, кою вдохнула она в его мертвое тело, непременно потухнет. И Зодчий принял судьбоносное решение – которое быть, может, вновь необратимо изменит мир. Отразив натиск осаждающих Тантегель монстров, сотворил он Радужный Мост, проследовал к замку Короля Драконов. «Хм, ты не герой», - процедил тот, когда ступил Зодчий в тронный зал. – «Ты – всего лишь жалкая марионетка Рубисс, отринутая своей госпожой. Но все же ты владеешь силой созидания... и сила эта поистине страшная. Но ты ведь видел это своими глазами, верно? В Кантлине, Римулдаре, Коле и Гаринхаме... В каждом из этих мест люди восставали против своей судьбы и навлекали на себя участь куда более жалкую. Потому у меня не было иного выбора, кроме как лишить их этой силы. Не сделай я этого, равновесие в мире нарушилось бы и он бы вновь оказался в руинах. Потому, Зодчий, позволь мне покончить с последним отголоском скверны человечества – тобой!» В сражении Зодчий одержал верх над Королем Драконов, и тот предложил ему тот же выбор, что и иному потомку Рото столетия назад: половину мира, на которой Зодчий сможет построить королевство по своему видению. Предложение герой отверг, и противник его принял свой истинный облик – огромного дракона! Силы Зодчего были на исходе, но все, сотворенное им в сем мире, даровало ему могущество – возможность выстоять в сем последнем, решающем бою. Даже Рубисс, хоть и не верила она в избранность Зодчего, даровала ему свои силы... И когда пал Король Драконов, сраженный клинком Зодчего, Рубисс поздравила того с победой, поведав, что с давних времен они с Королем Драконов пытались вмешаться в известное противостояние людей и монстров. Но сейчас надлежит заняться делами насущными и очистить Алефгард от тьмы. Обнаружив в тронном зале замка Короля Драконов осколки Сферы Света, Зодчий восстановил древнюю реликвию, и свет оной омыл окрестные земли, окончательно изгоняя последние тенета тьмы. Но силы оставляли Зодчего, жизнь покидала его...Знал он, что это – следствие его осознанного выбора, и не сожалел ни о чем... *** Зодчий пробудился, осознав, что все, произошедшее с ним, было не более, чем сном. Сам же он верховодил бригадой мастеровых, которые объединяли замок Тантегель и город у стен его в один огромный комплекс. Хвала Рубисс, что привидевшийся в грезах Зодчему мир был не более, чем иллюзией. В реальности же потомок Рото до конца проследовал по пути, предначертанному ему судьбой, поверг Короля Драконов и вернул свет в Алефгард. Люди сохранили способность к созиданию, и сейчас королевство их возрождалось... Наследник Рото одержал верх над Королем Драконов и вернул сияние Света в мир. После чего он отправился в странствие, сопровождаемый невестой, принцессой Лорой. Герой основал несколько новых королевств в землях нижнего мира - Лоразию, Каннок и Мунбрук, - правили которыми его дети, а затем - потомки. Минуло столетие...
Лишь один-единственный израненный солдат бежал из гибнущего королевства Мунбрук, стремясь добраться до Лоразии и поведать о случившемся с союзной державой королю. Закончив доклад, он скончался... Король Лоразии приказал сыну, Лорану, исполнить свое предназначение как потомка Рото и положить конец злодеяниям Харгона. "В Канноке и Мунбруке ты встретишь тех, в жилах которых также течет кровь Рото", - молвил монарх. - "Объединитесь, и вместе низвергните силы зла!" И принц Лоразии покинул родный замок с твердым намерением отыскать кузенов и заручиться их поддержкой. Устремившись в северо-западном направлении, миновав дремучие чащобы и зеленые луга, сразившись со множеством монстров, как то - гигантские насекомые и грызуны, а также вездесущие слизи - герой достиг замка Каннок, сердца сопредельной державы. Король Каннока с радостью приветил родича, сообщил о том, что сын его, Фрей - неплохой маг, к слову, - отправился к Ручью Героев, и его вполне можно застать там, коль поторопиться. Поблагодарив монарха, принц Лоразии устремился в означенном направлении - в отдаленные северные земли. Спустившись в глубокие пещеры, где протекал Ручей Героев, очичающий душу и врачующий тело, герой обнаружил лишь древнего старца, хранителя святыни. Тот поведал о том, что принц Каннока тоже занят поисками наследников Рото, и сейчас, скорее всего, находится на пути в Лоразию. Сполюнув с досады, герой поспешил вернуться в родные пенаты... однако и там не оказалось неуловимого Фрея. Прознав о том, что они с принцем Лоразии заняты поисками друг друга, тот немедленно покинул замок, хотя, по мнению героя, мог бы и обождать пару деньков. Фрея герой настиг в провинциальном городке Лефтвайне, на полпути между Лоразией и Канноком. Наконец-то наследники легендарного Рото получили возможность встретиться и объединить силы в борьбе со злом, несомым Харгоном. И теперь путь их решал в южные разоренные земли королевства Мунбрук. Запасшись припасами в городке Хамлин, герои вскоре достигли разрушенного, заполоненного монстрами замка. Возможно ли, чтобы принцесса Эрин выжила в разразившемся в ту приснопамятную ночь хаосе?.. К принцам обратилась неупокоенная душа короля Мунбрука, поведавшая о том, что зловещее проклятье обратило дочь его в собаку. Что ж, есть в этом своя мрачная ирония... Отыскав по совету короля в соседнем с замком болоте волшебное зеркало, герои отправились на поиски заколдованный принцессы. Множество городов и весей обошли они, заставляя смотреться в зеркало каждую из встреченных дворняг. И вот, наконец, удача улыбнулась им, ибо на задворках Хамлина отыскалась псина, которая, поглядев в зеркало, явила отражение прекрасной девушки! Зеркало разбилось вдребезги; проклятье оказалось снято. Принцесса Эрин тепло поблагодарила дальних родственников за столь своевременное спасение, после чего трое наследников Рото пустились в долгий путь на юг, где ожидали их заснеженные пустоши Рон, откуда, собственно, в мир и явился Харгон. Однако ограждающие их горные хребты делали невозможным проникновение в сердце владений темного владыки, посему героям пришлось повременить со свершением правосудия, и вместо этого заняться искоренением зла, несомым Харгоном в мир. Потянулись долгие недели, когда герои, совершенствуя свои боевые и магические умения, скитались по просторам нижнего мира, расправляясь со множеством монстров, наводнивших земли. В речном краю на юго-востоке континента отыскали они загадочную Башню Ветра, в сокровищнице которой обнаружили волшебный Плащ Ветра, дававший надевшему его базовые способности к левитации. После чего герои устремились на запад, пересекли великую пустыню, добрались до двух башен-близнецов, разделенных водным каналом. Известные как Рога Дракона, некогда они были связаны веревочным мостом, обеспечивая тем самым связь земель северных с южными, но в последние годы мост обветшал, оборвался. Впрочем, Плащ Ветра пришелся наследникам Рото как нельзя кстати, ибо, подхваченные воздушными потоками, они легко пересекли канал с помощью чудесной реликвии.
 Нанеся визит в портовый городишко Лианпорт, дабы закупить припасы, а заодно и обмундирование, герои взяли в аренду парусную шхуну, отправившись в отделенное от континента проливом королевство Алефгард, родину принцессы Лоры и знаменитого наследника Рото, одержавшего столетие назад верх над Королем Драконов. Вот только когда герои, надеясь отыскать позабытые сокровища, устремились в одиноко возвышающийся посреди топи замок, в тронном зале их приветил правнук самого Короля Драконов! Деяния Харгона немало его раздражали, посему он поведал героям о пяти Печатях, лишь обладая коими те получат защиту стихий от разрушительной магии злобного чародея. "К югу от города, ранее известного как Кантлин, есть островок", - молвил дракон. - "Туда-то вы и должны направиться в первую очередь. Не обладая пятью Печатями и могуществом стихий, вы не сможете одержать верх над Харгоном!" Сердечно поблагодарив потомка Короля Драконов, герои вновь взошли на борт корабля и, покинув Алефгард, отправились на поиски мистических Печатей... Бросив якорь у небольшого островка, помянутого обитателем замка Короля Драконов, герои проследовали в здание маяка, одиноко возвышающегося в центре сего клочка земли. "Тоже ищите Печати?" - вопросил героев стражник у входа и, дождавшись утвердительного ответа, глубокомысленно изрек: "Печати - то не предметы, а, скорее, метки в душе. От сил ваших зависят они, даруя могущество". Стоило троице героев переступить порог башни, как множество монстров атаковало их - горгоны, нежить, чародеи... Тем не менее, преодолев все преграды, в лабиринтах маяки отыскали они Печать Звезд. В последующие месяцы герои побывали чуть ли не в каждом уголке сего мира, разыскивая мистические печати. В подземельях под городком Хамлин они отыскали Печать Воды, в Огненной Святыне на далеких восточных островах - Печать Солнца. За победу над саблезубым тигром на арене замка островного королевства Остерфайр король даровал героям Печать Луны. Посетив вулканический остров посреди океана, наследники Рото обнаружили в лавовых недрах Храм Огня, где, после жестокого сражения с безумными клоунами, завладели Статуэткой Зла. От мудрецов сего мира герои прознали, что Харгон - мастер наведения иллюзий, а немногочисленные путешественники, осмелившиеся приблизиться к пустошам Рон, божились, что видели, как однажды несколько пиков, ограждающих плато, исчезли... но затем вновь означились. Поспешив в указанную точку, герои воззвали к магии Статуэтки Зла - ведь реликвия сия, переданная самим Харгоном его ближайшим соратникам, и должна была развеять иллюзию, дозволяя тем проследовать во владения темного лорда. Вот только теперь на плато Рон ступили наши герои... Углубившись в сеть пещер, раскинувшихся под заснеженными равнинами, герои столкнулись с отрядом нежити... хранящим Печать Жизни. И теперь, собрав все пять реликвий, помянутых правнуком Короля Драконов, наследники Рото пустились на поиски духа стихий, прервав на некоторое время проникновение в сердце владений темного владыки. ...Ступив в святыню стихий, пребывавшую на крошечном островке в безбрежном океане, герои лицезрели Рубисс, стихийного духа земли, которая явилась им, ощутив магию пяти Печатей. "Давным-давно я дала обещание Рото", - молвила дух. - "И теперь пришел час его исполнить. Я наделю вас могуществом Рубисс, которое позволит зрить сквозь искусные иллюзии!" ...Не ведая, суждено ли им когда-либо вновь вернуться в родные державы, наследники Рото углубились в лабиринт пещер под плато Рон. Долгие дни провели они, блуждая в подземных недрах, пока, наконец, не отыскали выход из проклятых казематов. И стояли герои на высочайшем плато сего мира; под ногами их проносились облака, а впереди зловеще чернела цитадель Харгона. Недолгий путь до замка прошел в сражении буквально за каждую пядь земли, ибо к появившимся на плато героям немедленно устремились морозные гиганты, а также демоны всех мастей. Неужто адские твари, некогда побежденные самим Рото, вновь вернулись в сей мир?.. Но когда трио героев добралось до замка, взорам их предстала родная Лоразия!.. Причем жители оной тепло приветствовали вернувшегося домой молодого принца, лишь недоуменно переглядываясь, когда тот расспрашивал их о Харгоне. "Харгон повинен в каких-то злодеяниях?" - восклицали люди. - "Быть того не может! Он прекрасный человек! А что до замка Мунбрука, то, говорят, там просто был пожар..."
И реальность внезапно преобразилась, ибо мрачный замок Харгона предстал наследникам Рото во всем своем мрачном великолепии, а люди, секунду назад тепло улыбавшиеся героям, обратились в кровожадных демонов, невиданных в сем мире со времен легендарного Рото. Неужто Харгону, пусть и могущественному иллюзионисту, подвластны силы преисподней?.. Помимо рядовых монстров, навстречу героям ступили трое лейтенантов властителя цитадели - король гигантов Атлас, повелители демонов Пазузу и Зарлокс. Расправившись с оными, они проследовали в тронный зал, где Харгон возносил молитвы высшим силам, в его понимании. В ярости от того, что потревожили его в столь ответственный момент, чародей атаковал... лишь затем, чтобы самому расстаться с жизнью. "Мир этот уже ничто не спасет", - прохрипел маг, оседая на залитый кровью мраморный пол. - "Лорд Малрот, Владыка Хаоса, я предлагаю тебе себя в качестве жертвы!" Немедленно, пред героями возник исполинский шестилапый демон, и наследникам Рото пришлось изрядно попотеть, загодняя адскую тварь обратно в преисподнюю. Но когда пал нечистый, ослепительный свет озарил затененные прежде покои, и чистый глас изрек: "Пал Малрот, Владыка Хаоса, и мир и благодать снизойдут на землю вновь. Я всегда буду хранить вас... Богиня жизни, да снизойдет свет твой на моих доблестных потомков!" И замерли те в благоговении, сознавая, что обращается к ним сам Рото...
Король Лоразии встретил дорогого сына и сопровождавших его родичей у замковых врат, и, сложив с себя корону, предложил ее молодому принцу. Тот, немало смутившись, принял символ правления, и толпа разразилась бурными овациями. "Принц Фрей, принцесса Эрин", - между тем продолжал король, пусть и оставивший трон. - "Вы трое... всегда держитесь друг друга, и берегите столь великим трудом добытый мир!" Так, юные наследники Рото низвергли силы зла, и имена их вечно будут звучать в легендах знамого мира... Трое наследников Рото сразили верховного жреца Харгона и Малрота, Владыку Хаоса, и благоденствие вновь воцарилось в мире... В уверенности о сем пребывал дальний потомок Зодчего, некогда возрождавшего Алефгард... но однажды, будучи в Кантлине, угодил он в плен к монстрам, принадлежащим к культу Чад Харгона...
Откровенно издеваясь над пленником, капитан корабля – скелет Белокостный - заверил того, что зрит он свой последний рассвет; и, тем не менее, обязан без устали трудиться, восстанавливая корабль, минувшей ночью потрепанный штормом – хоть ненадолго, но таким образом продлит он свое бесполезное существование. Вскоре корабль вновь угодил в шторм, налетел на риф, получив внушительную пробоину. Исполняя приказ скелета-капитана, юный Зодчий заделывал дыру... но все новые и новые пробоины возникали в остове судна, и трюм оного стремительно наполнялся водой... Корабль Чад Харгона пошел ко дну... но Зодчему чудом удалось спастись, и обнаружил он себя на берегу пустынного острова, который назвал для себя, не мудрствуя лукаво, «Островом Пробуждения». Чуть поодаль лицезрел Зодчий странного черноволосого юношу; последний не помнил ровным счетом ничего о своем прошлом... и того, как оказался на сем клочке земли. Знал он лишь свое имя – Малрот... Странно, конечно, ведь так же звали и Владыку Хаоса, поверженного наследниками Рото... но то, должно быть, всего лишь совпадение. Заметил Зодчий на берегу обломки корабля Чад Харгона... а также мертвые тела иных созидателей, остававшихся в час шторма в клетях и не получивших шанса на спасение... Но одна из жертв кораблекрушения – молодая светловолосая девушка – натужно закашлялась, попыталась подняться на ноги... К вящей радости Зодчего оказалась она жива!.. Девушку звали Лулу, и, узнав, что оказалась она наряду с Зодчим и его престранным спутником на необитаемом острове взяла дело в свои руки, заявив, что им надлежит обзавестись всем необходимым и дожидаться спасения – ведь наверняка рано или поздно мимо острова будет проходить корабль! Поняв, что с сей взбалмошной особой лучше не спорить, Зодчий принялся за возведение хижины, использовав для постройки материалы с потерпевшего крушение корабля. После чего соорудил костровую яму, в которой можно было приготовить устрицы. И, наконец, сколотил три кровати, настелил на них солому. Видя, как Зодчий исполняет поручения какой-то девчонки, Малрот кипел от гнева: и кем она себя возомнила? Эх, надо было все-таки прикончить ее на берегу и избавить от страданий!.. Ведь теперь страдания уготованы им, ведь Лулу придется каким-то образом терпеть! Рассказывала Лулу, что родом она из Лианпорта; напавшие на город Чада Харгона перебили множество мирных жителей – в том числе и ее родителей. Сама девушка проникла на корабль монстров в надежде, что сможет отомстить за павших, но твари схватили ее и бросили в клеть. Надеялась Лулу, что однажды обретет шанс окончательно покончить с культом... Для Малрота Зодчий выстрогал внушительных размеров дубину – как для защиты от монстров, так и для добычи необходимых ему для строительства материалов. Малрот дар оценил: расплющить такой дубиной вездесущих слизней – по меньшей мере, увлекательно! На следующий день Зодчий, Лулу и Малрот выступили на исследование дальних пределов Острова Пробуждения. Заметив вдали призывно машущего им призрачный молотоглавца, троица устремилась к монстру. Погоня за оным привела их на вершину горы, возвышающейся в центре острова. Здесь с изумлением созерцали трое древние руины, и призрачный молотоглавец, держась от них на почтительном расстоянии, обратился к Зодчему с просьбой восстановить сей храм... после чего исчез. За неимением иных, лучших предложений юноша принялся за дело. Малрот не переставал недовольно ворчать, но все же помогал Зодчему по мере сил своих. И когда восстановление храма было завершено, призрачный молотоглавец передал Зодчему свой деревянный молот – орудие, которыми пользовались те с незапамятных времен. А также даровал сей остров... «Прежде принадлежал он легендарному Зодчему», - рассказывал молотоглавец далекому потомку того. – «Он надеялся обратить сей Остров Пробуждения в истинно райский уголок. Но с веками все грезы его обратились в прах и погребены под песками этого клочка земли... Долго ждал я появления иного Зодчего – того, кто сможет вновь вдохнуть жизнь в сию пустошь». Заверял молотоглавец сомневающегося Малрота, что остров принадлежит ему, страж-духу. Зодчий предложение того принял, и Лулу с Малротом возрадовались. Лулу надеялась на возведение города, Лулутопии, и дворца, в котором она будет проживать; Малрот же ратовал за созидание империи зла, и докучливая девчонка станет первым жертвоприношением... Тем временем к острову причалил корабль, и капитан – Коричневобородый – поведал Зодчему о том, что окрестные моря бороздят судя Чад Харгона, обращающих мирян в рабов. Ему самому едва удалось разминуться с сими монстрами, и ныне капитан, выслушав рассказ Зодчего, заявил, что тот может рассчитывать на него: он с радостью доставит юношу и спутников его на любые близлежащие острова, где смогут те раздобыть столь необходимые им для созидания ресурсы. Взяв дело в свои руки, постановила Лулу: королевству Лулутопия не помешает немного зелени, ибо вид одних лишь пустошей удручает! Услышав об этом, призрачный молотоглавец с готовностью предложил троице посетить восточный остров Фурроуфилд, известный своими плодородными землями и благодатными фермами. «Там проживают девчонка-фермерша и бородач», - заявил страж-дух. – «Они непременно помогут вам!» После недавнего кораблекрушения Лулу наотрез отказалась подняться на борт судна, но напомнила Зодчему: «Лулутопии нужны ресурсы, еда и новые обитатели! И если действительно отыщешь фермершу, проси ее обучить тебя, как обратить сии пустоши в зеленые плодородные земли». ...Вскоре корабль Коричневобородого доставил Зодчего и Малрота к берегам восточного острова. Вот только земли оного оказались опустошены и источали зловоние, а фруктовые деревья давно иссохли... Заметив вдалеке девушку, преследуемую монстрами, двое поспешили к ней на выручку, прикончили тварей. Благодарная девчонка представилась – Рози, призналась, что она и есть хозяйка легендарной фермы, разбитой на острове. Вот только ныне от нее не осталось и следа, и виной всему – оскверненные семена, которые, проникнув в почву, обратили ее в зловонную слизь, на которой даже сорняки не растут. Рози представила гостям своих соседей-фермеров, Бонанзо – означенного страж-духом ‘бородача’ - и Перри, сокрушающихся об уничтожении оскверненными спорами их урожая... И все же фермерша не унывала, будучи уверена: если объединятся они с Зодчим, то и почву сумеют очистить от скверны, и ферму восстановить! Малрот в отношении сего начинания был настроен весьма скептически, о чем не уставал напоминать спутнику и его новой подруге. Отыскав близ руин фермы клочок земли, не затронутый скверной, Зодчий и Рози возделали его, посадили семена кабачков, обильно полили водой из источника неподалеку. Зодчий не преминул возвести близ поля ирригационную систему – к вящему восхищению Рози! Шло время... усилия, прилагаемые Рози и Зодчим, принесли первые плоды, и фермерша с радостью констатировала: пришло время собирать урожай! Осознав, что юноша, помогающий их соседке – действительно Зодчий, Бонанзо и Перри вознамерились держаться от него подальше. Ведь, если верить преданиям, Зодчие приносят с собой лишь отчаяние и опустошение... Сама же Рози в эти россказни не верила. Указав Зодчему и Малроту на внушительных размеров колокол, установленный на острове, поведала фермерша о том, как однажды на остров Фурроуфилд прибыл Зодчий, возвел здесь чудесные постройки – в том числе и этот колокол. И когда звонил тот, исполнились жители острова силы созидания, и вотчина их познала процветание. Следуя совету Рози, Зодчий приблизился к древнему колоколу, позвонил в него... и волны энергий творения разошлись от артефакта, наполняя пораженных островитян желанием возделывать поля, возрождая родные земли! Осознали они природу созидания, и в последующие недели неустанно трудились, восстанавливая ферму. Вскоре обрела та былое величие... Спрашивал Малрот у Рози, почему же испытывают жители Фурроуфилда предубеждение против созидания, и удивилась фермерша: «Ты что, никогда не слышал о Короле Демонов, Чадах Харгона и зле, несомом Зодчими?.. Позволь, я объясню. Мы, жители Фурроуфилда, свято следуем заветам верховного жреца Харгона, кои вверили нам его святейшие Чада. На этом острове созидание не просто запрещено – является оно страшным грехом!» А в сердце фермы вознесся росток сияющего древа, и осознали фермеры: несмотря на то, что возродили они оскверненные свои земли, сей факт станет известен Чадам Харгона, и явятся те, чтобы жестоко покарать их за нарушение запретов и презрение учения! И действительно: вскоре на ферму ступил пастор Ал, и, оглядевшись вокруг, остался увиденным весьма недоволен. «Ересь!» - возопил он, потрясая кулаками и устремив исполненный ненависти взор на Зодчего. – «Как посмел ты осквернить остров мой созиданием?! Ты дорого заплатишь за это!» Обратив взор на древо, пастор Ал задумчиво произнес: «Если не ошибаюсь, это – росток Божественного Древа, под сенью которого Фурроуфилд прежде процветал». Поразмыслив, он заявил, что передумал и ныне прощает фермерам все грехи и благословляет дальнейшие их начинания. Набольшим ордена его не обязательно знать об этом, а фермерам следует заботиться о древе – ведь если погибнет оно, сия же участь ожидает и их. Пастор рассказывал внемлющим ему фермерам о том, как следует заботиться о Божественном Древе, но проницательный Малрот был исполнен сомнений – и небезосновательных! – в искренности жреца. С чего это вдруг такая разительная перемена в поведении?.. Зодчий принял решение подольше задержаться на ферме, приложить все усилия для того, чтобы Божественное Древо вновь набралось сил, вознеслось к небесам. Рози, Бонанзо и Перри после звона колокола исполнились решимости оставить учения Чад Харгона, заняться созиданием, посему помогали Зодчему в начинании его чем могли. Рассказывали они, что прежде на острове сем оставалось племя монстров – гигантских червей, способное обращать бесплодную почву в плодородную; но никто не ведает, что сталось с ним... Из разных уголков острова на ферму возвращались миряне; приняв прежде учения Чад Харгона, они отринули созидание, позволили землям своим прийти в запустение... и ныне стремились изменить подобный уклад, рьяно принимаясь за работу по возрождению окрестных земель. В пещере на восточной оконечности острова обнаружили Зодчий и Малрот монстров, принадлежащих к Чадам Харгона, кои окружили разумного червя – последнего представителя племени очистителей земли. Надеялись нечестивцы покончить с ним, ведь боле ничто не должно препятствовать разрушению самих основ мироздания!.. Двое покончили с монстрами, и червь, выслушав рассказ Зодчего, согласился проследовать на ферму, дабы очистить почву окрест. Ферма росла и ширилась; Зодчий продолжал возводить все новые строения – как то хижины и амбары, обеспечивать защитников возрождаемого острова оружием, благо монстры, узнав о сем, атаковали поселение все чаще и чаще. Божественное Древо тянулось к небесам, воодушевляя фермеров на новые свершения... Вскоре закрома фермеров, отрекшихся от учений Чад Харгона, ломились от припасов, и община на острове Фурроуфилд познала процветание... Но атаки монстров, принадлежащих к Чадам Харгона, случились все чаще, и гадал Зодчий: чего же добиваются последователи чародея, сраженного наследниками Рото?.. Странно, но, похоже, на острове сем позиции культа остаются сильны... И почему же сектанты и миньоны их так отчаянно стремится заверить мирян в том, что Зодчие несут лишь разрушение и отчаяние с собою?.. Но однажды потемнело небо, и на ферме вновь возникли оскверненные споры... Ужаснулись фермеры: неужели все труды их – впустую?! «Похоже, Дурной Ветер вновь дует над Фурроуфилдом!» - возопил пастор Ал, всем видим своим отражая скорбь. – «В прошлый зал прокляты оказались все земли сего острова! Оскверненные споры обращают воздух в ядовитые миазмы, и когда разрываются они, но газовые облака сводят на ‘нет’ плодородие почвы окрест». Не мешкая, Зодчий приступил к созиданию небольших каменных стен вокруг попавших на ферму спор, дабы изолировать те, не допустить осквернения земель, возделывали которые миряне последние недели. Лишенные доступа к притоку воздуха, споры погибали... Фермеры поражались: если бы в час предыдущего осквернения острова был среди них Зодчий, трагедии удалось бы избежать!.. Небо прояснилось, и пастор Ал поздравил Зодчего с сохранением фермы в неприкосновенности. «Мы – Чада Харгона – принесли разрушение на Фурроуфилд», - говорил он. – «Мы уничтожили Божественное Древо, дабы никогда боле не воспряла здесь жизнь. Мы запретили людям созидать и приказали им наряду с нами разрушить все тварное на острове. Для нас, несущих разрушение в мир, это казалось логичным и оправданным... Но затем я зрел росток возрожденного Божественного Древа, ощутил, какая тяга к жизни пребывает в нем! А когда воочию увидел чудеса, творимые тобой, юный Зодчий, был вынужден изменить свои взгляды на жизнь». Пастор обещал, что поможет Зодчему восстановить изначальные силы Божественного Древа, прося лишь о возможности наблюдать за созиданием, творимым тем... Вскоре на остров должен был вернуться примат – набольший Чад Харгона на Фурроуфилде, - и примат собирался представить тому Божественное Древо во всей красе... дабы убедить оставить злодеяния и примкнуть к созидателям. Так, следуя совету пастора, Зодчий продолжал возделывать поля, бросая в почву семена различных культур. Дабы обрести оные, пришлось ему исходить остров вдоль и поперек. Припомнила Рози, что в давние времена на острове был популярен Праздник Урожая, и предложила провести подобное действо тогда, когда вернутся прежние силы к Божественному Древу. Малрот же задавался вопросом: откуда взялось изначальное Божественное Древо – то, которое было уничтожено Чадами Харгона?.. Неужто и оно черпало силы из плодородной почвы да выращиваемых фермерами культур?.. Кроме того, согласно преданиям, в древности некий Зодчий превратил Фурроуфилд в цветущий сад... Почему же созидателей ныне считали миряне несущими лишь разрушение в мир?.. Наконец, восстановление фермы завершилось и собрались миряне под сенью Божественного Древа на Праздник Урожая. Отдавая дань традиции, фермеры собирали урожай, вырастить который стоило им стольких трудов! Пастор обратился к Зодчему, заявив, что хотел бы отправиться вместе с ним на Остров Пробуждения, дабы познать пути созидания. А на следующее утро приблизился к ферме поистине гигантский монстр-примат наряду со множеством сподвижников, взревел: «Пастор Алаказам! Как ты посмел?!» Пастор выбежал к разъяренному набольшему, примату, залебезил: «Мой господин! Позволь все объяснить...» Не желая ничего слушать, постановил примат: пастор должен разрушить восстановленную ферму... и сделать это незамедлительно! «Я... не могу», - признался тот, и примат сразил пастора одним ударом когтистой лапы. После чего уничтожил Божественное Древо, продолжая реветь: «Разве вас не предупреждали, глупые людишки? От Зодчих можно ждать лишь разруху да отчаяние!» Примат приказал подручным монстрам разрушить ферму до основания, и Чада Харгона атаковали... Разгневанный Малрот возглавил защитников фермы. Сразили те пять десятков неистовых тварей; оставшиеся отступили – наряду с приматом. Фермеры подоспели к тяжело раненому пастору, и прохрипел тот, обращаясь к склонившимся над ним поселенцам: «Может, Божественное Древо и уничтожено... но надежда, которую даровало оно, жива в сердцах... Малрот... ты задавался вопросом, откуда взялось изначальное Божественное Древо... На самом деле создал его Зодчий, давным-давно посетивший сей остров». Утверждал умирающий, что в силах юного Зодчего создать новое Божественное Древо. Даровав тому магический плащ, сила которого позволяла владельцу парить в воздухе, пастор Ал скончался... Малрот вознамерился было немедленно выступить на поиски примата, но Рози удержала его, напомнив, что первостепенная задача их – создать новое Божественное Древо, пока оскверненные споры не уничтожили плоды тяжких трудов фермеров. «Пастор рассказал мне, что изначальное Божественное Древо просто иссохло, а остов его – где-то на острове», - поведала Рози Зодчему и Малроту. – «Если сумеете найти его, то, возможно, поймете, как создать новое». Покинув ферму, двое выступили к северным берегам Фурроуфилда; воспользовавшись волшебным плащом, Зодчий воспарил ввысь, устремился к небольшому островку... означился на котором иссохший остов изначального Божественного Древа. Обитающие окрест монстры, принадлежащие к Чадам Харгона, похвастались, что именно примат обратил изначальное Древо – символ надежды – в источник страданий, ибо именно его остов порождает оскверненные споры! Ныне Чада Харгона обратили островок в свою святыню, где возносили молитвы во славу верховного жреца. Перебив тварей, Зодчий и Малрот приблизились к остову Божественного Древа, и сущность оного обратилась к ним, молвив: «Ныне ветви мои сгнили, а сердце исполнено яда... Даже ветер обращаю я в силу разрушения». Поведал Зодчий, что наряду со сподвижниками стремится создать новое Божественное Древо, дабы избавить Фурроуфилд от скверны, и молвила сущность: «Тогда прежде вы должны окончательно уничтожить меня. Черная, гниющая древесина, которую зрите вы, была некогда моим стволом. И остаются в нем крошечные частички моего священного сердцедрева». Отыскав осколки сердцедрева и забрав их с собою, обрел Зодчий тем самым отголоски жизненной силы изначального Божественного Древа. Вернувшись наряду с Малротом на ферму, приступил он наряду с фермерами к воссозданию Древа. Оное вознеслось к небесам, очищая остров от скверны, а небеса – от Дурного Ветра... Дабы пробудить истинное могущество нового Божественного Древа, оставалось лишь окропить его чудодейственной водой жизни, заключенной в листке Древа изначального. Оный некогда забрал с собою примат; Малрот возликовал – наконец-то представился шанс поквитаться со злобным монстром! Примат появился близ фермы, надеясь вновь уничтожить ее... но Зодчий, Малрот и примкнувшие к ним миряне покончили с монстром; на теле последнего означился лист жизни, на основе которого Зодчий изготовил воду жизни, окропив ею вершину Божественного Древа. Чудодейственная магия наполнила оное, и потоки ее омыли остров. Пришлось время возвращаться на Остров Пробуждения; зная о том, что желает Зодчий сей клочок земли обратить в райский уголок, многие фермеры Фурроуфилда – в том числе Рози, Перри и Бонанзо, - выказали желание сопровождать его. Простившись с остальными, Зодчий и спутники его вернулись на побережье, где поднялись на борт корабля Коричневобородого... Вскоре показались на горизонте очертания Острова Пробуждения, а стоило судну бросить якорь, Зодчий наряду с остальными поспешил подняться в горный храм, где сообщил Лулу и призрачному молотоглавцу об успехе миссии своей на Фурроуфилде. В последующие недели Зодчий и уроженцы Фуроуфилда неустанно трудились, обращая земли Острова Пробуждения в рай. Возрождали они помянутые мологлавцев Зеленые Сады: прокладывали русло реки, созидали луга и леса. «Мой лорд и господин, услышь меня», - неожиданно прозвучал в разуме Малрота чей-то глас. – «Услышь, могучий Малрот, Владыка Хаоса... В то время, как силы созидания Зодчего все растут, так же увеличиваются твои силы разрушения. Ты это знаешь, чувствуешь... Наблюдая за великими деяниями созидания, ты становишься все сильнее. Посему... помоги Зодчему достичь его целей». «Кто ты?» - вопросил Малрот, и прозвучал ответ: «Я – творец сего мира... Твой смиренный слуга, твой дражайший друг... О, Владыка Хаоса, с нетерпением ожидаю я тот день, когда ты пробудишься вновь...» От речей сих Малрот отмахнулся... Выходцы из Фурроуфилда приняли решение осесть на Острове Пробуждения, построить фермы, разбить поля. Зодчий же наряду с Малротом вновь поднялся на борт корабля Коричневобородого, отправившись к пустынному острову Хрумбул-Дум, где – если верить слухам – пребывает рудник, богатый залежами металлов – меди, серебра, золота... Наверняка пригодится оный для дальнейшего возрождения Острова Пробуждения! На Хрумбул-Думе обнаружили Зодчий и Малрот заброшенную шахту; здесь еще оставались немногочисленные старатели, ведомые девушкой по имени Бабс. Поведала та, что распространившие властью свою над островом Чада Харгона приказали им прекратить всякий промысел, ведь добыча руды и обработка металла шли вразрез с их учениями, и шахтерский городок захирел... а после – и вовсе прекратил свое существование. Надеялась Бабс, что прибывший на остров Зодчий сумеет воплотить в жизнь ее грезы – и возродит поселение. Бабс представила Зодчего своим ближайшим сподвижникам – кузнецу Магрогу и своему отцу Дену, выступал некогда коий владельцем местного кабака. Сама Бабс никогда не верила словам злокозненных Чад, но ее сородичи вняли им, подчинились... посему и влачили ныне столь жалкое существование. Восстановление шахтерского поселения Зодчий начал с изготовления излюбленного алкогольного напитка горняков, вкусив который, те заметно повеселели; бытие не казалось им боле столь печальным. За завалом в заброшенном руднике обнаружил Зодчий – к вящему удивлению своему – заточенного голема. Последний пребывал без сил, и просил у юноши медной, серебряной и золотой руды, дабы вновь обрести оные и выбраться наружу. Магрог узнал в големе Золотника – согласно легендам, древнего стража рудника. Наряду с шахтерами Зодчий восстанавливал шахту, очищая старые тоннели от песка и камня, укрепляя опоры, налаживая рельсы для вагонеток, изыскивая залежи руды. Ведь говорили предания о том, что, если обретет голем былую силу, поглотив достаточное количество руды, но вновь наполнит оной рудник. Отыскав в недрах рудника медную руду, Зодчий преподнес ее каменному голему, и тот, поглотив дар, обратился в голема медного, стал сильнее! Занимался Зодчий и восстановлением шахтерского поселения, и – к вящему ликованию рудокопов – построил кабак на том же месте, где прежде высился прежний, а рядом – кузню, в которой трудился вместе с Магрогом. Учился он обработке металла и камня, постигая премудрости обработки их, а шахтеры с удовольствием делились с ним своими знаниями. Исследуя позабытые тоннели рудника, Зодчий наряду с шахтерами отыскал залежи железной руды. Рудокопы приняли для себя созидание, и Магрог в разговоре с Зодчим заявил о том, что пришла пора выдворить Чад Харгона с острова. «Верховодит ими на Хрумбул-Думе надсмотрщица Медуза, одна из набольших ордена», - рассказывал коваль. – «Если одержишь верх над нею, остров вновь окажется в наших руках». Припомнил Золотник, что именно Медуза обратила его из металлического голема в каменного и заточила в недрах рудника на долгие годы. В глубинных пределах рудника – за подземным озером – заметили Зодчий и сопровождающие его Малрот и рудокопы монстров – Чад Харгона. Стало быть, изгнав шахтеров из шахты, Чада сами заняли ее, обратив в собственный оплот... Миряне перебили монстров, но ныне ведомо Чадам о возрождении шахтерского поселения, и наверняка рано или поздно нагрянут они в оное во множестве. Не ведали рудокопы, что Чада Харгона уже наблюдают издали за возрождающейся деревушкой, однако нападать не спешат: пусть наивные людишки отстроят свой городок... лишь тогда будет он разрушен! Зодчий же продолжал исследовать подземные пределы, и вскоре обнаружил крупную жилу серебра. Рудокопы незамедлительно приступили к разработке оной, но сохраняли осторожность: согласно слухам, в подземных недрах пребывает Великий Храм Чад Харгона, обиталище монстров. Добытого серебра оказалось достаточно, чтобы обратить Золотника в серебряного голема, и ныне жаждал он вновь стать золотым. Воспоминания вернулись к нему, и передал голем Зодчему обломок флейты. «Необходима вторая половина флейты», - прогудел Золотник. – «Сделаешь из них легендарную флейту. С ее помощью найдешь золото в шахте». «Искать иголку в стоге сена...» - пробормотал Малрот. Рассказывал голем, что флейту надвое разломала Медуза, дабы помешать рудокопам искать с помощью сего артефакта драгоценные металлы, сокрытые под землей. Спустившись в рудник, в одной из отдаленных каверн Зодчий отыскал древний храм, возведенный его далеким предком, но погрузившийся под землю в час землетрясения, вызванного Медузой. В сокровищнице святилища означился осколок флейты, и Зодчий не замедлил восстановить сей инструмент. Как оказалось, если сыграть мелодию на флейте, то эхо укажет направление, в котором находятся залежи драгоценных металлов. И действительно: очень скоро обнаружил Зодчий в позабытых штольнях золотые жилы; рудокопы с энтузиазмом приступили к добыче металла. Вскоре оного оказалось достаточно, чтобы обратить Золотника в золотого голема! Согласно преданиям, изначально создал его позабытый ныне Зодчий, и именно голем стал причиной того, что руднике на острове были полны драгоценных металлов... И теперь голем был исполнен решимости покончить с Медузой, обратившей его в камень! Насколько было известно поселенцам, логово Медузы пребывало глубоко под землей. Надлежало выманить ее на поверхность... Но покамест рудокопы Хрумбул-Дума, позабыв о бедах своих и тяготах, праздновали восстановление своего поселение и обращение Золотника в золотого голема. Шахтеры предавались возлияниям в построенном Зодчим баре, а Бабс самозабвенно танцевала на сцене... В разгар праздника на отрогах города появилась Медуза. Исполненная ненависти к прекрасной танцовщице, обратила она ту в камень на глазах у изумленных поселенцев, после чего поспешно ретировалась, укрывшись в своем подземном логове. Как же выманить злобную надсмотрщицу на поверхность? Малрот предложил рудокопам построить новый бар – на этот раз из чистого золота! Наверняка Медуза не устоит пред искушением обратить здание в камень, появится близ поселения... угодив прямиком в расставленную ловушку. Под руководством Зодчего поселенцы приступили к возведению золотого бара на близлежащем горном плато; трудились они денно и нощно, зная, что делают это во спасение Бабс. Ведь когда годы назад обратила Медуза в камень Золотника, шахтеры утратили надежды, обратились к учениям Чад Харгона. И теперь, содеяв то же самое с Бабс, надсмотрщица надеялась вновь повторить тот же ход, наполнив отчаянием сердца поселенцев. Однако те наотрез отказывались повторять ошибки прошлого. Здание получилось поистине величественным, и походило, скорее, на дворец, нежели на бар. Исследуя глубинные пещеры, простирающиеся под рудником, Зодчий и Малрот обнаружили нечестивое святилище Чад Харгона. Сразили они пребывающих здесь монстров, когда в разуме Малрота вновь зазвучал голос: «О, Владыка Хаоса... Эти монстры поклонялись тебе, и все же не высказал ты им пощады... Поступок, достойный воплощенного разрушения... Судьба твоя предопределена. Этому миру грозит забвение, и лишь ты можешь спасти его». Зодчий же сумел создать из добытых в недрах земных алмазов пару золотых перчаток для Золотника, с помощью которых тот сможет отражать обращающие в камень лучи, испускаемые Медузой. Как и ожидалось, Чада Харгона, ведомые надсмотрщицей, атаковали шахтерское поселение, дабы сровнять его с землей. Забравшись на плечи голема, Зодчий сошелся в противостоянии с Медузой, в то время как Малрот наряду с рудокопами разил подступающих к селению монстров. Медуза пала; на теле ее Зодчий обнаружил зачарованный сердце-камень – средоточие сущности Золотника. Некогда надсмотрщица похитила сей артефакт, и ныне Зодчий возвращал его истинному владельцу. Силы голема были восстановлены в полной мере, и обратился он частью золотого бара, наполнив при этом рудник множеством жил и сняв проклятие с Бабс. В последующие годы станет Золотник неотъемлемой частью поселения, познает которое новый золотой век – в буквальном смысле. Наряду с новыми друзьями – Бабс, Деном, Магрогом и рудокопами, - Зодчий и Малрот возвращались на корабль, должный доставить их на Остров Пробуждения. ...По прибытии встретили Зодчего и спутников его не только Лулу и иные поселенцы, но и жрецы, принадлежащие к Чадам Харгона. Набольший тех – шаман Шейн, рассказывал, что на остров они наткнулись случайно, а Бонанзо, услышав об интересе, питаемом жрецами к созиданию, позволил им остаться. Малроту и Зодчему подобные «случайности» казались весьма подозрительными... но кто знает, пастор Ал же в итоге отринул разрушение. Быть может, и Шейну созидание придется по душе, и позабудет он учения своего ордена. Призрачный молотоглавец предложил выходцам с Хрумбул-Дума разместить в области острова, рекомой Алыми Песками. Здесь приступили они к возделыванию почвы, обращая пустошь в цветущий оазис, а рядом с тем возводя величественную пирамиду, разместилось в пределах которой поселение. Уроженцам Хрумбул-Дума земли сии пришлись по душе: пески, кактусы, красные скалы – все это напоминало им о родном острове. Шейн наряду с Чадами Харгона внимательно наблюдали за возведением пирамиды издали, но не вмешивались, потому поселенцы оставили их в покое. Минуло всего несколько недель, а Алые Пески разительно преобразились! Чада Харгона заявили, что покидают они остров, отправляясь на следующий, и никому насильно веру свою насаждать не будут; после чего поспешили исчезнуть. Странно, для чего же они заявлялись на Остров Пробуждения? И отчего так внимательно наблюдали за созиданием пирамиды и оазиса?.. А вскоре поселение атаковали монстры – Чада Харгона!.. Наверняка Шейн прислал миньонов, дабы уничтожили те плоды трудов Зодчего на Острове Пробуждения. Что ж, стоит преподать им наглядный урок... Защитники острова отбросили монстров, прибывших на корабле наряду с Шейном. Последний велел миньонам заполучить голову Зодчего, и продолжали твари осаждать Остров Пробуждения. Призрачный молотоглавец посоветовал Зодчему на время покинуть остров, и юноша наряду с Малротом поднялся на борт корабля, коий Коричневобородый вывел в открытое море. Надеялся Зодчий, что Чада Харгона оставят атаки на Остров Пробуждения, попытаются разыскать его на иных островах архипелага; как бы то ни было, отвратит он опасность от своей вотчины. Густой туман опустился на море, и не заметил капитан, как судно его ударилось в борт куда более массивного корабля Чад Харгона. Те пленили Коричневобородого, Зодчего и Малрота, бросили в трюм своего судна. Четыре дня продолжалось плавание, когда, наконец, причалил корабль к небольшому острову, Скелкатразу. Монстры сопроводили пленников в темницу, заперли в подземных камерах. Товарищи по несчастью, томившиеся здесь на протяжении десятилетий, рассказывали, что с острова сего бежать невозможно... На следующее утро монстры сопроводили Зодчего и Малрота пред очи жреца, надзирающего за невольниками. Поведал он, что здесь, на Скелкатразе, проходит обращение неверных, посвящение их в учение Харгона. Зодчему жрец приказал неустанно трудиться, возделывая грядки и бросая в землю семена... Поистине странное поручение, учитывая то, как истово ненавидят Чада Харгона всякие проявления созидания... Тянулись дни, исполненные изнурительных трудов. Зодчий и иные пленники то работали в поле, то чистили внутренние помещения подгорной крепости, были в которой заточены... Похоже, Чада Харгона стремились искоренить в несчастных всякое желание созидать, ибо постоянная рутинная работа отбивает к сему всякую охоту. Однажды жрец вручил Зодчему факел, приказав сжечь его же руками взращенный урожай. Пленники безропотно взирали, как горят овощи на грядке, и сердца их ожесточались, а души полнило отчаяние. Ныне в глазах мирян, устремленных на Зодчего, отражалась злость... а Чадам Харгона только это было и нужно. Пусть людишки привыкают к мысли о том, что все дурное в этом мире исходит от Зодчих... Недоумевали пленники: ведь доподлинно известно, что повержен Харгон тремя наследниками Рото. Почему же число последователей колдуна столь велико, и власть их простирается на острова архипелага?.. В пределах твердыни монстров повстречал Зодчий слизня, который поведал ему о тоннеле, проходящем под его кельей. Скрупулезно обыскав камеру, в которой оставался заключен, Зодчий действительно обнаружил подземный тоннель – похоже, кто-то из предыдущих заключенных пытался бежать из заточения. В последующие дни Зодчий выбирался по ночам из камеры через тоннель и исследовал крепость, к утру возвращаясь назад. Отыскал он келью, где содержался капитан Коричневобородый, а также врата, находящиеся за крематорием и ведущие во внутренний двор твердыни Чад Харгона. Во снах Малроту продолжали являться Чада Харгона. Собираясь пред пустующим троном, принадлежавшим прежде верховному жрецу, возносили они молитвы о скором возвращении как Харгона, так и Владыки Хаоса, говоря о том, что проклятый Зодчий несет созидание на острова... Не понимал Малрот, что означают эти грезы... В последующие дни Зодчий и Малрот свели знакомство с неистовым молотоглавцем, заточенным в Яме, куда Чада Харгона отправляли особо ретивых и непокорных пленников, а обитавший в глубинах сих тролль жестоко избивал тех дубиной. В ночной час Зодчий вызволил молотоглавца из заточения, и монстр молотом своим сокрушил каменную породу, проделав для спутников своих подземный тоннель, выведший их в иное крыло крепости. Здесь путь им преградила жрица культа – верховная надзирательница. Призналась она, что с самого начала наблюдала, как пленники готовят побег, однако не мешала им, ибо, согласно учениям Харгона, жертв своих надлежит лишать надежд лишь в самый последний момент. Зодчий и спутники его сразили верховную надзирательницу, после чего поспешили покинуть тюрьму, проследовав на побережье, у которого на волнах покачивалось суденышко Коричневобородого. Проследовав на борт, капитан, Зодчий и Малрот пустились в плавание к Острову Пробуждения, размышляя над пережитым. Несмотря на то, что Харгон давным-давно мертв, лживые учения его сохраняют силу, а сектанты молятся о возрождении верховного жреца... Лулу вздохнула с облегчением, заметив приближающийся к берегу знакомый корабль, а когда Зодчий и Малрот поведали ей о своем бегстве с острова Скелкатраза, предложила отпраздновать это событие. Все ночь продолжалось празднество, а поутру поселенцы продолжили возведение пирамиды и создание оазиса в Алых Песках. Малрот держался особняком; странные сны, кои зрел он в последнее время, откровенно угнетали, полнили сомнениями душу. А после в разуме его вновь зазвучал голос, спрашивающий о том, что гнетет Владыку Хаоса. «Мир наполняется силой созидания, и тяга твоя к разрушению растет», - вещал глас. – «Близится день, когда даруешь ты сему миру спасение... Но сперва ты должен узнать правду... осознать свою собственную природу... Ты должен вновь стать богом!» Подобный шепот вконец сбивал Малрота с толку... Наконец, строительство завершилось... но тревоги мирян остались. Ведь Чада Харгона, уже проведавшие про Остров Пробуждения, могут нагрянуть снова!.. Надлежит возвести защитные укрепления, а также разыскать воинов, станут которые противостоять докучливым сектантам. Но где же разыскать таковых?.. Призрачный молотоглавец предложил Зодчему отправиться к землям разоренного королевства Мунбрук, защитники которого продолжают противостояние монстрам. «Мунбрук?» - изумилась Лулу, услышав название павшего королевства. – «Но... разве миряне не оставили его после того, как замок был разрушен? Почему же противостояние продолжается?» Призрачный молотоглавец вопрос проигнорировал, а Малрот воодушевился: земли, где идут бои, - как раз то, что ему по душе! Зодчий сознавал: несмотря на опасность, где еще отыскать искусных бойцов, как не в означенных пределах?.. ...Корабль доставил Зодчего и Малрота к увенчанным снежными шапками скалам, попирающим земли острова Мунбрук. Странно, насколько было известно Зодчему, пребывает королевство Мунбрук на континенте, но уж никак не на острове... «О, Малрот, Владыка Хаоса», - вновь зазвучал в разуме Малрота набивший оскомину голос, - «эти земли – средоточие смерти и опустошение. Прекрасное место для того, чтобы осознал ты свой истинный потенциал...» Кто говорит с ним? Чего добивается?.. Отсутствие ответов на эти вопросы приводило Малрота в ярость. Одинокий воин, заметив прибывших, поинтересовался, состоят ли те в союзе с монстрами, их давними противниками. А узнав, что один из пожаловавших в Мунбрук гостей – Зодчий, противостоящий Чадам Харгона, призадумался. «Могут ли легенды быть правдивы?» - пробормотал воин. – «Можешь ли ты оказаться Зодчим, который принесет равновесие в Мунбрук?» Воин представился – Варвик, капитан стражи Мунбрука, после чего сопроводил Зодчего и Малрота к утлой подгорной пещере, прозябали в которой король и сенешаль его, лорд Жером. «Этот юноша – Зодчий», - представил Варвик означенного индивида монарху Мунбрука, - «предвестник опустошения, который принесет нам победу на поле брани!» «Предвестник опустошения?» - поразился Малрот. – «И о каком еще поле брани идет речь?» Объяснять Зодчему, что, собственно, происходит, трое не спешили. Король указал прибывшим на тело воительницы у костра, поведав, что это – Анесса, генерал стражи Мунбрука, раненая в противостоянии с монстрами, и ныне в жилах ее течет яд. Король просил Зодчего создать целительные травы, и тот не преминул исполнить волю монарха. Как оказалось, выжившие жители павшего королевства выступали последователями учений Харгона. Зодчего они считали посланником святейшего верховного жреца, предвестником опустошения, коий возглавит их в противостоянии монстрам, разрушившим замок Мунбрук. Зодчий был поражен: насколько было ему известно, замок Мунбрук был восстановлен принцессой Эрин – одной из наследниц Рото. Почему же зрит он пред собой лишь древние руины?.. Услышав об этом, миряне Мунбрука недоуменно уставились на Зодчего: ни о какой принцессе они ведать не ведают. Зодчий, Малрот и Варвик выбили из руин замка немногочисленных монстров, и, отступая, молвили те: «Что ж, вы одержали победу, но наши армии окружают замок. Продолжайте сражаться, как и учили вас Чада Харгона! Пусть смерть и опустошение продолжает царить окрест вечно – такова судьба Мунбрука!» Советник Жером и слышать не желал о том, чтобы прекратить войну, длящуюся уже пять десятилетий: она должна продолжаться вечно!.. Варвик же, желавший лишь победы, усомнился в том, действительно ли учениям культа надлежит следовать бездумно, и не означает ли предначертанное появление в Мунбруке Зодчего перелом в затянувшемся конфликте. К несчастью, король, советник и Анесса надежд его не разделяли; дабы продолжать войну, надеялись они восстановить замок, собрать рассеявшихся по окрестным пределам солдат и возобновить противостояние с монстрами. Зодчий приступил к восстановлению разрушенного замка, гадая, почему его воспоминания о событиях прошлого столь разительно отличаются от того, что зрит он своими глазами. Чада Харгона разбили внушительных размеров лагерь неподалеку от руин; зная, что в Мунбрук прибыл Зодчий, готовились они к скорому веселью – новому витку бесконечного противостояния. Малрот, Варвик и Анесса сдерживали натиск твари, в то время как Зодчий восстанавливал разрушенные замковые стены и фортификации, творил магические барьеры, строил казарму, лазарет и амбар, а на близлежащих территориях устанавливал гибельные ловушки, замедляющие продвижение врага. Солдаты и замковая челядь, укрывавшиеся прежде в отдаленных уголках сих земель, возвращались под защиту стен твердыни, поражаясь плодам трудов «нечестивого» Зодчего, деяния которого столь отвратны учениям Харгона. Варвик – а за ним и король, и иные миряне – приняли решение отринуть догмы культа, примкнуть к Зодчему и вместе с ним неустанно трудиться, возрождая Мунбрук. Зодчий выковал для защитников замка зачарованное оружие, и ныне те успешно отражали атаки монстров... случались которые все чаще и чаще. Среди жителей Мунбрука ходили упорные слухи о том, что один из них – шпион Чад Харгона, и докладывает ночами монстрам о происходящем в замке. Но как определить, кто именно?.. Жером посоветовал Зодчему разыскать волшебное зеркало – артефакт, являющий истинную природу вещей. Наконец, Зодчий c помощью защитников замка завершил восстановление Мунбрука, и ныне вновь явил тот собою поистине непреступный бастион пред силами врага. После чего солдаты, ведомые Малротом, атаковали разбитый близ замковых стен лагерь Чад Харгона, разбили противника наголову. Осада, продолжавшаяся долгие годы, оказалась снята! Постановил король: надлежит завершить разгром внушительной армии Чад Харгона, остающейся на землях Мунбрука. Следуя воле монарха, создал Зодчий реликвию, рекомую Светочем Рото, и горел в нем вечный огнем, наполняя надеждой сердца людские. Вот только Эмблема Мунбрука – священный символ королевства – была похищена полководцем монстров; надеялся король, что Зодчему удастся вернуть ее, и Эмблема вкупе со Светочем ознаменует долгожданный мир, воцарится коий в истерзанных войной землях. Вскоре добрался до Мунбрука израненный солдат из Хамлина, поведав о том, что монстры разгромили его родной городок и ныне приближаются к замку. Верховодили армией сей трое монстров, гордо именующих себя ‘Героями Харгона’. В разуме Малрота продолжал звучать голос, призывая к разрушению и обретению могущества, и, вняв ему, тот в сопровождении немногочисленных солдат устремился к Хамлину, дабы сойтись в противостоянии с армией монстров. По следу их выступили Зодчий, Анесса и Варвик, коим король наказал вразумить воинов, привести их обратно в Мунбрук. Малрота Зодчий и спутники его лицезрели на снежной равнине; тот самозабвенно рубился с превосходящими силами монстров, не обращая внимание на то, что остался в одиночестве, а солдаты Мунбрука, выступившие с ним к вражескому лагерю, мертвы. Ярость туманила разум Малрота все чаще и чаще; до нужд товарищей не было ему дела – слепая жажда разрушения полнила душу. Совместными усилиями Зодчий и спутники его покончили с монстрами, после чего предали павших земле. Малрота, желавшего лишь продолжить бой, подобное промедление лишь раздражало, и ждал он, когда три Героя Харгона приведут войска свои под стены Мунбрука, дабы самозабвенно сойтись с монстрами в противостоянии. Малрот все меньше походил на себя прежнего... Герои Харгона – демоническая летучая мышь, химера и архидемон – возглавляли Звериную Армию, Воздушную Армию и Ужасающую Армию соответственно. Силы противника приближались к замковым стенам, а передовые отряды уже испробовали их на прочность. Зодчий и защитники Мунбрука возводили на равнине за стенами твердыни фортификации и ловушки, призванные нанести вражеским силам ощутимый урон прежде, чем воителям придется сойтись с ними в открытом противостоянии. Выяснил Малрот, что зверомонстры, входящие в Звериную Армию, панически боятся огня, посему предложил Зодчему изготовить пламенные клинки да вооружить ими солдат Мунбрука; кроме того, защитники замка соорудили близ стен немало огненных ловушек, дабы приветствовать противника поистине горячо. В последовавшем сражении воители Мунбрука сокрушили Звериную Армию; демоническая летучая мышь пала... Однако крылатые монстры, входящие в Воздушную Армию, кружили над замком, атакуя солдат – ни стены, ни ловушки не были им помехой. Не ведали воины, что противопоставить врагу, остающемуся вне досягаемости... Посему Зодчий вооружил солдат копьями, а офицеры обучили подначальных тактике боя с крылатыми противниками. В преддверии скорого нападения Воздушной Армии изменил Зодчий фортификации и ловушки пред замковыми стенами, дабы причинили они как можно больший ущерб безжалостному врагу. Лагерь Воздушная Армия разбила в зловонных болотах – в долине к югу от Хамлина. С помощью магического жезла, раздобыл который один из мудрецов Мунбрука, Джеремия, Зодчий и спутники его – Малрот и Анесса - приняли иллюзорные обличья монстров, проникли в стан врага. Узнали они от крылатых тварей, что боятся те лишь сильных ветров; кроме того, обнаружил Зодчий в лагере волшебное зеркало, кое не замедлил прихватить с собой. По возвращении в замок Зодчий, Малрот и Анесса получили очередное доказательство того, что шпион Чад Харгона среди них все же существует: троих солдат некто хладнокровно прикончил мечом во сне прошлой ночью! Узнав о том, что Зодчий сумел отыскать волшебное зеркало, король и Джером велели всем без исключения обитателям Мунбрука прибыть во внутренний двор замка, после чего – взглянуть на отражение свое в реликвии. Удивительно, но отражения Малрота в зеркале не было! Явило зеркало, что трое из обитателей замка – монстры в человеческом обличье. Воители сразили тварей, однако Варвик советовал сородичам держаться настороже – согласно донесениям, близ замковых стен был замечен человек, под покровом ночи встречавшийся с монстрами... Возможно, предатель все еще остается среди них. Анесса просила Зодчего передать волшебное зеркало ей на хранение, и юноша исполнил просьбу воительницы. После чего немедленно приступил к созданию устройства, станет кое творить сильные ветры и тем самым сводить на «нет» преимущество крылатых монстров перед защитниками Мунбрука. Воздушная Армия устремилась в атаку, но была наголову разбита противником; химера – вторая из Героев Харгона – пала в сем сражении... Узнав от Джеремии о том, что в занятой монстрами Ледяной Крепости хранится некий могущественный артефакт, Зодчий, Малрот и Варвик с помощью магического жезла приняли облик монстров, устремились в означенную твердыню. К вящему их удивлению, во владении обитателей оной оказалось волшебное зеркало – то самое, которое совсем недавно Зодчий передал на хранение Анессе. Неужто генерал и есть та самая предательница, состоит которая в сговоре с Чадами Харгона?! Артефактами, кои стерегли монстры в Ледяной Крепости, оказались осколки кристаллов, заключающих в себе стихию холода. Ведь монстры, входящие в Ужасающую Армию, страшились лишь ледяных ветров – и именно их Зодчий положил в основу новой изобретенной им магической ловушки, разместил которую на подходах к Мунбруку. В решающем противостоянии защитники замка разбили Ужасающую Армию; пал в сражении и возглавляющий ее демон – третий из Героев Харгона. Варвик просил Зодчего пока что не клеймить Анессу «предательницей», говоря о том, что хочет повнимательнее присмотреться к ее действиям. Кроме того, воин предлагал юноше построить темницу под замком, говоря о том, что такова воля короля. И когда оная была создана, Варвик заточил в камере Малрота. «Прости», - обратился он пленнику, пораженному таким поворотом событий. – «Анесса убедила короля в том, что ты слишком опасен, чтобы оставаться на свободе. Я не могу противиться воле монарха». Малрот всерьез обиделся на Зодчего; он считал того другом... и оказался предан. Варвик вновь заявил, что за происходящим наверняка стоит Анесса, желающая рассорить их друг с другом, оставить беззащитными пред монстрами. «Я так хотел бы рассказать Его Величеству правду!» - сокрушался Варвик. – «Но Анесса – его самая доверенная советница, мне он не поверит!» В это мгновение земля сотряслась; новая армия монстров подступала к стенам Мунбрука, и возглавлял ее могучий гигант – Атлас, генерал Чад Харгона. Именно он похитил Эмблему Мунбрука, символ мира – сокровище правящего рода королевства. Натиск монстров удалось отразить, хоть и не без труда; все же неистовый Малрот на поле брани обеспечивал существенный перевес стороны защитников Мунбрука в силе. Но как возможно сразить самого Атласа, державшегося поодаль и с интересом наблюдавшего за противостоянием? Напомнил король Зодчему, что он – наследник Рото, и в жилах его течет кровь героев древности. Юноша предложил монарху построить башню, станет которая катализаторам для могущества крови монарха, обратит оное в чистейшую энергию, и станет та оружием, обращенным против Атласа. Более того, присовокупят свои энергии и миряне королевства! Монстры безостановочно осаждали замковые стены, но защитникам удавалось раз за разом отбрасывать врага; Зодчий же наряду со сподвижниками своими продолжал строительство башни. Для завершения обращения постройки в поистине разрушительное оружие необходима была Сфера Силы, которая станет венчать башню и направит потом энергии в нужном направлении. Знал король, что подобная реликвия находится в старом маяке неподалеку, и велел Зодчему, Анессе и Варвику принести ее в замок. Маяк означился на небольшом островке посреди океане, и трое действительно обнаружили в одном из помещений его Сферу Силы. «Не понимаю», - недоумевала Анесса. – «Кто построил этот маяк и зачем? Почему-то кажется он не принадлежащим этому миру... Как будто явившийся из грез...» Варвик подобными вопросами не терзался, и предложил спутникам поскорее вернуться в Мунбрук да продолжить возведение башни. Зодчий усовершенствовал изначальную задумку, и ныне вознамерился построить не одну, а три башни. Две из них выступят накопителями энергии короля и подданных его, третья же – непосредственно оружием, ибо именно она примет магические потоки и поразит ими Атласа. Сферу Силы поместил Зодчий в первую из башен, для обращения же второй в катализатор требовалась Сфера Магии. Знал король, что находится реликвия в пещере, где некогда была заточена принцесса Лора – далеко к северу от Хамлина. Давным-давно погрузилась принцесса под воды морские, но надеялся монарх, что нет для Зодчего, Варвика и Анессы ничего невозможного и непременно добудут они Сферу Магии. Анесса поразилась: никогда прежде не слышала она ни о маяке, ни о пещере... Откуда ведомо о сем королю?.. Но называть источник информации тот не пожелал... Зодчий и спутники его сумели отыскать подводную пещеру, и, обретя Сферу Магии, вернуться в Мунбрук и завершить возведение второй башни. Терзаясь подозрениями, Зодчий потребовал ответа у короля, откуда ведомо тому о могущественных реликвиях, сокрытых в местах, о существовании которых иные даже не подозревают. «Помнишь, я говорил, что твое пребывание здесь может открыть темные тайны, остававшиеся в сердце этого мира?» - напомнил юноше монарх. – «И маяк, и пещера Лоры – не то, чем они были прежде. Ровно как и замок Мунбрук. Да, монстры разрушили его, но люди вернулись и отстроили твердыню заново. Я не знаю, откуда мне это известно и что это означает. Я это просто... знаю... В разуме моем тысячи туманных воспоминаний об этом мире, и столько же вопросов...» Надеялся король однажды понять, что означают эти обрывочные воспоминания. Для завершения строительства последней, третьей башни, Зодчему требовалась Сфера Героев. Знал король, что пребывает реликвия в месте, где кишмя кишат могущественные монстры – на плато Рон, посему повелел целому отряду воителей сопровождать Зодчего на пути к цели. Долог и труден был путь отряда к плато Рон, множество монстров атаковало воинов... Миновав скованные льдом пещеры, те неожиданно для себя лицезрели плато Рон – благодатную долину, окруженную горами. В центре ее означились руины, к которым и направился Зодчий наряду со спутниками. Здесь приветствовал людей некий молотоглавец, осведомившийся: «Разве место это не прекрасно?.. Но что ожидать еще, мы ведь живем в иллюзии – да, таков весь этот мир. Но долго это не продлится. Иллюзии не вечны, потому и мир наш вскоре исчезнет». «Что это значит?» - нахмурилась Анесса, и пояснил молотоглавец: «Я хочу сказать, что этот мир – иллюзия, созданная Харгоном в надежде обвести вокруг пальца трех наследников Рото. Если хотите узнать больше, следуйте к замку...» И молотоглавец указал Зодчему и спутникам его направление, высились в котором стены некоей твердыни. Озадаченные сверх всякой меры, воители Мунбрука проследовали к замку. Монстры, встреченные ими на пути, не нападали, а грелись на солнце, наслаждаясь последними благодатными деньками существования сей реальности. Замок именовался Лоразией, и жители сего королевства тепло приветствовали путников. Но взгляды мирян были устремлены в пространство, произносили они странные фразы, будто зрели пред собою не Зодчего, а своего принца, вернувшегося домой. Видел в Зодчем своего сына, бросившего вызов Харгону, и король Лоразии. «Но ты вернулся!» - соловьем заливался монарх. – «И это доказательство безграничного милосердия Харгона. И ныне я с радостью служу ему! Пожалуйста, забудь, что отправил я тебя убивать его... То была глупость... Глупость... Глупость...» С этими слова он исчез... а вслед за ними – и прочие обитатели замка. А Зодчему и спутникам его предстал жрец культа, молвив: «Так же, как прекратили свое существование сии марионетки, прекратите и вы. Это – и ваша судьба, и наша... Все – будь то иллюзии или же ложь – должно прекратиться. День разрушения приближается, и ничто не в силах отвратить его. Замок этот был создан могучим Харгоном, и станет он вашей могилой!» Призвав монстров, заявил жрец, что покончат они с ненавистными людьми... пощадят лишь одного, доказавшего верность свою культу – Варвика. Последний немало потрудился, сея сомнения, разбивая дружеские отношения и ратуя за созидание гибельного оружия – дабы оказалось то в руках Чад Харгона теперь, когда Мунбрук остался практически без защиты. Предателями Варвик считал своих сородичей, ведь посмели те отринуть учения культа, избрав для себя путь созидания. В противостоянии Зодчий наряду с воителями Мунбрука сразили монстров... и Варвика. Будучи смертельно ранен, признался последний, что уже давно осознал иллюзорность сей реальности, но король отказался слушать его. И тогда обратился к солдату жрец Чад Харгона, обещая, что убережет его от гибели – за верную службу. В учения Харгона Варвик верил всей душой... и уносил веру сию с собой в могилу... На теле павшего жреца Зодчий обнаружил Сферу Героев. Не мешкая, отряд поспешил вернуться в Мунбрук... обнаружив, что замок осажден драконами, входящими в Ужасающую Армию!.. Воители перебили тварей, сумев уберечь замок от разрушения. Узнав о том, что произошло на плато Рон, король пригласил Зодчего в свои покои, молвив: «Я прочел все, что сумел об истории Мундбрука, и попытался собрать воедино осколки своих воспоминаний. И теперь, услышав твой рассказ, думаю, пришел к объяснению происходящего... Ты говоришь, что земли Рой были не преисподней, но истинным раем!.. Похоже, этот мир – не тот, который ты знал прежде, и не тот, образы которого сохранились в моих затуманенных воспоминаниях. Возможно ли, что это – иллюзия, созданная тем, кто остается в реальном мире?! Как бы то ни было, полагаю, что создана она была с определенной целью. И если верить тому, что вскоре исчезнет она, справедливо будет предположить, что цель окажется достигнута... И кроме того, беспокоит меня один вопрос. Ты не являешься частью этого иллюзорного мира. Ты явился из мира реального – но с какой целью? Если ты был призван в эту реальность, возможно, значимость твоих деяний куда больше, чем ты мог себе представить». Даже в свете последних откровений не желал король отступать от изначального плана: Чада Харгона должны быть уничтожены... пусть и прекратит реальность сия свое существование!.. Зодчий установил Сферу Героев в третью из башен, и оружие, творимое им, было, наконец, завершено. После чего юноша спустился в темницу, вызволил Малрота из заточения. Последний ожесточился, и прощать предателя, которого прежде считал своим другом, не желал. «Я помогу тебе покончить с Атласом», - процедил Малрот, не слушая извинений Зодчего. – «После чего наши пути расходятся». ...На следующий день случилось решающее противостояние. Ведомая королем гигантов Атласом армия Чад Харгона осадила Мундбрук... Множество защитников замка сложило головы в тот страшный день... но воинство монстров было разбито наголову, а Атлас пал, сраженный потоком магических энергий, испущенных из возведенной Зодчим башни, венчала кою Сфера Героев. На теле павшего генерала армии монстров обнаружил Зодчий Эмблему Мунбрука! Артефакт сей возложил он на Светоч Рото, и сияние оного омыло окрестные земли, свободные ныне от ига культа. Миряне Мунбрука праздновали одержанную ими великую победу... Малрот же держался особняком, пребывая во власти мрачных дум. Решения своего он не изменил: все-таки с Зодчим они слишком разные... посему по возвращении на Остров Пробуждения каждый пойдет своим путем. Анесса и многие иные жители Мунбрука приняли решение сопровождать Зодчего, дабы положить конец силам Чад Харгона, продолжавшим осаждать Остров Пробуждения. Поднявшись на борт корабля Коричневобородого, покинули они королевство, познавшее мир... ...Лишь судно бросило якорь у знакомых берегов, как Малрот покинул остальных, не проронив ни слова. Лулу наряду с осевшими на острове мирянами приветствовала прибывших, а Зодчий провел их к храму, занимаемому призрачным молотоглавцем, дабы представить тому новых поселенцев. Молотоглавец приветствовал новых мирян, предложил им осесть в Лазурной Степи, что в северных пределах Острова Пробуждения. Было решено основать здесь величественный замок, возвысится коий над снежной равниной, а на подступах к нему разместить множество ловушек, дабы нанести ощутимый урон воинству Чад Харгона, если ступит то вновь на земли острова. ...Скрываясь средь горных отрогов, Малрот сознавал: каждый раз, когда Зодчий возводит очередной шедевр, сам он все больше исполняется тяги к слепому разрушению. Навязчивый голос продолжал неотрывно звучать в его разуме: «Мой лорд, ты сумел уберешь Зодчего от вреда, позволив ему наполнить сей мир силой созидания... Вскоре исполнит он свое предназначение... и придет время завершить весь этот фарс». Лулу разыскала Малрота, потребовала, чтобы тот немедленно помирился с Зодчим. Однако признался Малрот, что, оставаясь подле друга, исполняется он все большей ярости... А могут ли созидание и разрушение сосуществовать в принципе?.. «Вы двое пережили вместе сколько приключений!» - воскликнула Лулу. – «Если это не отвечает на твой вопрос, тогда не знаю...» Голос в разуме Малрота принуждал того покончить с докучливой девчонкой... Малрот, цепляясь за осколки сознания, велел Лулу убираться прочь; та подчинилась... ...Пока находился Зодчий в Мунбруке, Чада Харгона не появлялись на Острове Пробуждения, но теперь суда их вновь показались в прибрежных водах. Воители, прибывшие из Мунбрука, встретили возглавляемых Шейном монстров во всеоружии, отбросили их... и продолжали патрулировать берега острова на случай возвращения противника. ...Разум практически оставил Малрота, а голос в его голове все не унимался: «В отсутствие созидания разрушение невозможно. В мире, лишенном созидания, Владыка Хаоса не сможет пробудиться... Именно по этой причине я призвал в сию реальность этого юношу... Я не предполагал, что вы встретитесь и подружитесь... Но, похоже, он близок к исполнению своего предназначения... Близится конец света... и честь нанести последний удар выпадет тебе... Лишь так сумеешь ты обрести спасение...» «Кто ты?» - прохрипел Малрот, и прозвучал ответ: «Я – создатель этого иллюзорного мира. Твой верный слуга и дражайший друг...» ...Возведение замка завершилось, и Зодчий, будучи призван призрачным молотоглавцем, вновь устремился к храму на вершине горы. Поведал тот, что переполняет ныне Остров Пробуждения сила созидания. Шаркая ногами, к храму приблизился Малрот; поселенцы взирали на него с ужасом, ибо переполняла сего индивида сила разрушения. Голос в голове Малрота не умолкал ни на мгновение. «Сраженный наследниками Рото, верховный жрец Харгон пожертвовал своей душою, дабы могучий Малрот смог возродиться», - вещал он. – «До этого самого мгновения я выжидал...» Прогремел Малрот: «Этот иллюзорный мир ныне наполняет сила созидания. Пробуждение всемогущего Малрота вершится!» Распластался он на каменных плитах храма, а подле воплотилась душа, доселе скрывавшаяся в его теле – Харгон! «Да, в мире смертном я действительно мертв, но в сем, иллюзорном, созданном мною, вполне жив», - самодовольно заявил могущественный чародей с испугом взирающим на него мирянам. – «Этот мир иллюзорен, и именно здесь я заточил душу Малрота после того, как покончили с ним наследники Рото. И следующее пробуждение ее вот-вот произойдет! Он вновь восстанет как Владыка Хаоса!» Опешили поселенцы: их мир, их жизни... не более, чем иллюзия?! «Верно!» - подтвердил Харгон. – «Изначально я создал его, дабы обвести вокруг пальца наследников Рото, заточив их в иллюзорной реальности. Все здесь – и вы в том числе – плоды моего воображения, не более! Эти грезы должны были погибнуть вместе со мной, однако продолжили существование даже после моей смерти. Я и не мыслил, что возможно подобное...» «Я всегда находила странным, что культ Чад Харгона здесь столь силен», - отметила Лулу. – «В реальном мире культ распался после смерти своего предводителя, но в этой реальности оной не случилось!» «Да, в мире смертном мне не так повезло», - помрачнел Харгон. – «Наследники Рото избежали моей иллюзии, а после хладнокровно прикончили и меня, и Малрота. Потому дух мой живет ныне лишь здесь... ровно как и сущность Владыки Хаоса!» Призрачный молотоглавец атаковал было верховного жреца, но тот обездвижил его заклинанием, бросив: «Вот, стало быть, какой облик принял древний Зодчий? Манипулируешь людьми для достижения собственных целей...» Молотоглавец исчез во вспышке света... а Харгон обратил взор на пребывающего без сознания Малрота, молвив: «Когда Владыка Хаоса пробудится, он разорвет эту иллюзию на части, вернется в истинный мир и познает тот невероятное по масштабам своим разрушение!» Харгон исчез, унося с собою безвольного Малрота... а в сердце горного храма возник вихрь темных энергий. Поселенцы были единодушны в своем мнении: несмотря на то, что именует Харгон Малрота «Владыкой Хаоса», прежде всего тот – их друг, и надлежит спасти его, невзирая ни на что. ...Ступив в вихрь, переместился Зодчий на луну, зависшую над иллюзорным миром, и именуемую «Малхаллой, Землей Забвения» - Чада Харгона же называли ее «Землей Обетованной». Именно здесь происходило пробуждение Малрота, обретение им истинного обличья. С ужасом зрел Зодчий чудовищные лапы Владыки Хаоса, с силой бьющие по поверхности луны; Чада Харгона - шарахались в стороны, силясь укрыться от воплощающегося на их глазах аватара разрушения. Кроме того, означились в Малхалле некие теневые порождения, расправляющими со всеми без исключения Чадами, попадающимися им на пути. Судя по всему, выступали они воплощениями чистейшего разрушения, порождениями энергий Владыки Хаоса. Зодчий свел знакомство с троицей монстров: слизнем Арисплотлем, гремлином Гремвиллем, скелетом Гризвольдом и механической боевой машиной N04H. «Наступил Судный День», - проскрежетала та. – «День, когда все вернется в небытие. День, когда мир прекратит свое существование». Разя теневых тварей, уклоняясь от исполинской лапищи Владыки Хаоса и гравитационных воронок, возникающих повсеместно, монстры провели Зодчего в Гавань Харгона – святилище на холме, проживала в котором жрица, Хеллен. Поведала последняя гостям своим, что истинное имя Владыки Хаоса – Малрот. Возможно ли, чтобы последний водил дружбу с презренным Зодчим?!. Монстры просили Зодчего построить для них в руинах святилища убежище и тем самым уберечь от гибели. Жрица Хеллен к начинанию сему отнеслась весьма скептически, убеждая Чад в необходимости принять для себя разрушение, но ее уже никто не желал слушать. В качестве материалов для убежища Зодчий воспользовался останками предыдущего воплощения Малрота, остающихся здесь же, в Малхалле. Собрав чешую и шипы, покрывавшие прежде плоть Владыки Хаоса, Зодчий преобразил их в подходящий строительный материал, и созидание убежища для монстров продолжалось. Хеллен изменила свое мнение касательно Зодчего, видя, что стремится он спасти Чад Харгона. Ведь даже если учения культа называют Зодчих их смертельными врагами, сей индивид отличается от остальных – хотя бы тем, что водит дружбу с самим Владыкой Хаоса. Убежище, именуемое «Ковчегом», становилось все вместительнее, и все больше Чад Харгона стекалось к стенам его, заворожено наблюдая за работой Зодчего – их смертного врага. Более того, надеялся Зодчий, что станет Ковчег гигантским кораблем, способным перемещаться в безвоздушном пространстве – таким образом, сумеют монстры избежать гибели, бежав с луны, разрушаемой Владыкой Хаоса... Если, конечно, Малхалла не погибнет прежде, поглощенная продолжающими распространяться гравитационными воронками. Столкнувшись с перспективой смерти, многие из Чад Харгона изменили свое изначальное отношение к созиданию, принялись помогать Зодчему в создании Ковчега. Ведь Зодчий – истинное воплощение разрушения, ибо уничтожил он базовые принципы учений культа! Приняв для себя эту философию, монстры без устали трудились, созидая Ковчег. Следуя совету монстров – своих новых сподвижников, построил Зодчий механическое транспортное средство, позволившее ему перемещаться по поверхности луны с весьма высокой скоростью и избегать гравитационных воронок, ибо двигатель сего вездехода преобразует энергию их в тягу. Колесил Зодчий по окрестным землям, приглашая встреченных монстров следовать к Ковчегу. К несчастью, ни один из Чад Харгона не видал Малрота... Посетил Зодчий Двор Хаоса, верховодил которым магистрат Зебади. Поведал тот, что некогда вотчина его выступала святилищем, построенным одним из Зодчих древности. Выслушав гостя, магистрат согласился сопровождать его к Ковчегу, дабы своими глазами узреть сие чудо инженерной мысли. Хеллен приветствовала Зебади, признавшись, что, наблюдая за трудами Зодчего, усомнилась в учениях Харгона, приняла решение следовать иным путем. И магистрат всецело разделял новые убеждения жрицы... Посему наряду с монстрами, стекающимися с окрестных земель, примкнул к строительству Ковчега... Предположил Зебади, что Малрот – возможно – пребывает в стенах замка Харгона, парящего над поверхностью луны, окруженного гравитационными воронками и магическим барьером. Не подобраться к твердыне даже на вездеходе... В окрестных пустошах разыскал Зодчий демона Адамна, великого инквизитора культа Чад Харгона, и по прибытии на Ковчег поведал тот юноше все, что было известно ему о замке Харгона. Магический барьер, ограждающий твердыню, творят три темных сущности, витающие высоко в небесах. Строительство Ковчега было практически завершено, но кто же встанет у штурвала судна? Припомнил Адамн об одном своем знакомом – капитане корабля, потерпевшего крушение в мире, лежащем между мирами. Проблема в том, что означенное пространство отрезано от Малхаллы пустотой, где бестелесные души сбиваются с пути и познают небытие. Усовершенствовав вездеход, дабы мог перемещаться тот в безвоздушном пространстве, Зодчий устремился в «мир между мирами»... где с превеликим изумлением лицезрел разбитый остов корабля... а также знакомого скелета Белокостного – капитана судна, на котором находился он в заточении после того, как Чада Харгона захватили его в Кантлине. Но... корабль же пошел ко дну близ Острова Пробуждения, как же он оказался здесь, в карманном измерении, существующем в пределах Малхаллы?.. Скелет и сам не мог ответить на этот вопрос. Знал лишь, что судно пошло ко дну, а очнулся он уже здесь, в Малхалле. Наряду с капитаном Зодчий вернулся к Ковчегу, и восхищенный Белокостный согласился встать у руля межпространственного корабля. Для того, чтобы поднять оный в воздух, понадобилась энергия, содержащаяся в глазных яблоках остова Владыки Хаоса. Направив оную в двигатель Ковчега, Зодчий сумел привести тот в движение, и судно медленно воспарило над поверхностью луны. И теперь оставалась у Зодчего лишь одна, последняя миссия: спасение друга, Малрота. Юноша установил на вездеход новый двигатель, и теперь транспортное средство получило способность подниматься в воздух! Детали для двигателя позаимствовал Зодчий у павшего в последнем противостоянии с призрачными тварями N04H, и ныне сознание робота пребывало в процессоре вездехода. Управляя вездеходом, Зодчий покончил с тремя призрачными тварями – теневыми медузами, - поддерживающими двеомер ограждающего замок Харгона магического барьера, и оный пал. Зодчий опустил вездеход на замковый парапет... где приветствовал его призрачный молотоглавец. «Что, ты думал, Харгон убил меня?» - осведомился он. – «Невозможно убить иллюзию! Ее можно изгнать, но она всегда будет возвращаться! Ну, по крайней мере, до тех пор, пока существует этот мир...» Признался призрак, что по мере того, как созидание заполняло этот мир, возвращались к нему воспоминания, и осознал он, что был при жизни легендарным Зодчим. «Когда я прибыл в иллюзию Лоразии, то осознал, что искусство созидания утрачено мирянами, и я пытался вернуть его в мир», -рассказывал он. – «Я создал Божественное Древо, Золотника, замок Мунбрук... и остальные творения, которые зрел ты в сем иллюзорном мире. Но Чада Харгона противостояли мне повсеместно, и я вынужден был бежать на Остров Пробуждения». Признавался легендарный Зодчий: и не предполагал, что однажды в сей иллюзии окажется заключен иной созидатель, и свершит тот такое, на что сам он и уповать не мог! Могучие призрачные твари – тени Атласа, Базузу и Зарлокса, - преграждали путь Зодчему, исследующему замок, но тот пробегал мимо, зная, что все они – не более, чем иллюзии! В тронном зале приветствовал ненавистного Зодчего Харгон, указал на пробудившегося Владыку Хаоса. Последний атаковал Зодчего... но вскоре отступил, возопил: «Что-то... внутри... разрывает меня... Что ты сделал со мной?!» Ощущал Малрот некое престранное стремление пощадить противника, не атаковать его в полную силу. Потому лишь вяло отмахивался от наседающего на него с мечом в руке Зодчего. Пал Малрот, и изумился Харгон, ибо о подобном исходе даже помыслить не мог! «Неужто воспоминания о ваших совместных приключениях все еще живы?» - осознал чародей. Зрел он, как от трупа Владыки Хаоса отделилась сияющая сфера... воплотившись в человеческую фигуру – сущность Малрота! «Но... ты ведь не должен боле существовать!» - выдавил Харгон. Возможно, он действительно недооценил узы дружбы, связавшие ипостаси созидания и разрушения. Но на глазах пораженных Зодчего и Малрота в чертоге вновь воплотился Владыка Хаоса. Ныне лишенный частицы сущности, делавшей его слабым, обрел демон свое истинное могущество. И ныне намеревался он исполнить волю призвавшего его чародея: сперва уничтожить иллюзорный мир, а после – реальный. Зодчий и воплощенный в человеческом обличье осколок сущности Малрота вернулись к вездеходу, и, подняв оный в воздух, атаковали воспарившего ввысь могущественного Владыку Хаоса. Харгон ликовал: вскоре сущее низвергнется в небытие! Верховного жреца совершенно не волновал тот факт, что сгинут и последователи его, и учения. В мире смертном он давно погиб, сраженный наследниками Рото, но душа его продолжала существовать в иллюзорной реальности. И, сумев добиться возрождения Владыки Хаоса, Харгон отомстит своим убийцам, разрушив руками Малрота их бренный мир до основания! «Ткань реальности трещит по швам!» - восклицал чародей. – «Созидания и разрушение находятся в постоянном противостоянии». «Нет, ты не прав», - отозвался Малрот. – «Я видел, что происходило на Фурроуфилде, Хрумбул-Думе, в Мунбруке... Каждый раз, когда Зодчий что-то строил, все изменялось к лучшему. А когда Божественное Древо было уничтожено, когда Бабс обратилась в камень, когда твои армии атаковали – это нас тоже изменяло. Мы начинали трудиться еще сильнее! И созидание, и разрушение способны изменять наши жизни. Они – не противоположные первоначала. Они едины!» Но Харгон, пребывая в полной уверенности в собственной правоте, остался глух к его словам, и противостояния продолжалось... И все же Малрот продолжал взывать в разуму Харгона, спрашивая, к чему же тот стремился при жизни? «Уверен, ты желал уничтожить все сущее, чтобы на руинах его создать свой идеальный мир», - говорил он. – «Ты ничем не отличаешься от Зодчего! Ведь иллюзорный мир, созданный тобой, был весьма достойным! Если бы не ты, мы с Зодчим никогда бы не встретились, и я никогда не сумел бы воочию узреть и восхититься тем потенциалом, который несет в себе созидание». Впервые усомнился Харгон в избранной стене... обещал поразмыслить над словами Малрота – если, конечно, сумеет тот наряду с Зодчим покончить с Владыкой Хаоса... После чего исчез... С помощью орудий вездехода Зодчий и Малрот вели огонь по исполинской туше противника, не забывая при этом маневрировать, уводя машину из-под испускаемых гигантским демоном гибельных магических потоков. Зодчий модифицировал вездеход на ходу, добавляя элементы, дающие машине большую боеспособность... Владыка Хаоса пал... и энергии его вернулись к Малроту, наполняя отголосок сей прежними силами. Иллюзорный мир объяла тьма; Судный День настал, и ныне прекращала реальность сия свое существование. Вернувшись на Остров Пробуждения, Зодчий и Малрот, сопровождаемые поселенцами, проследовали в храм на вершине горы, где объявили сподвижникам: они создадут новый мир! С помощью обретенных им божественных сил Малрот восстановит угасающий иллюзорный мир. Ковчег успешно достиг поверхности планеты, опустился на Скелкатразе. Прибывших с Малхаллы монстров Зодчий пригласил осесть на Острове Пробуждения, и те с радостью воспользовались предложением. Объединенными силами Зодчего и Малрота сей пласт реальности был спасен, и родился новый мир... 8. Осколки позабытого прошлого Минули столетия, и ныне лишь один-единственный остров пребывает в сем мире, окруженный бесконечным океаном - Великий Эстард. В сердце его высится величественный замок, правит которым благородный король Бурнс. Сын его - десятилетний принц Кейфер, доставал своему венценосному папаше немало головной боли, ибо то и дело пытался улизнуть из замка. В один прекрасный день, король, разъяренный попыткой юного принца убраться прочь из замка, спрыгнув с балкона второго этажа, наказал страже запереть Кейфера в его комнате, дабы тот как следует поразмыслил над своим поведением. От гнева отца юноша схоронился в платяном шкафу, когда неожиданно в разуме его прозвучал чистый и властный голос: "Я - Магаруги, Госпожа Иллюзий . Меня достигли желания твоего сердца, рвущегося на свободу. Жаждешь ли ты покинуть замок и узреть мир? Я могу исполнить твое желание!" Изумленный и испуганный, Кейфер выбрался из шкафа... заметив сияющую воронку, возникшую в центре его комнаты. С замиранием сердца принц Эстарда ступил в нее... немедленно оказавшись в лесной чащобе. Послышались голоса и, устремившись в направлении, откуда они доносились, Кейфер отыскал караван, пребывало подле которого несколько отчаянно спорящих людей и монстр - синий слизень. Заметив подошедшего Кейфера, слизень немедленно проскакал к мальчугану. "Я - Слалон, монстр, охраняющий этот караван", - важно представился он, не обращая внимания на то, что собеседник его утратил от изумления дар речи. - "Не мог бы ты стать лидером нашего каравана? Иначе мы никак не сможем миновать Забытый Лес". Согласившись на предложение Слалона, Кейфер направился к людям, дабы познакомиться с вероятными попутчиками. Сердце десятилетнего принца готово было выпрыгнуть из груди от счастья: он-то полагал, что весь мир его ограничен Великим Эстардом, но, похоже, реальность оказалась совершенно иной. Тогда юноша не ведал, что магия Магаруги забросила его в мир нижний, рекомый Алефгардом, и находится он ныне на острове, где в минувшие столетия пребывало королевство Остерфайр, но оное пришло в упадок из-за откровенно недальновидной политики монарха, и ныне в сих землях находится лишь окруженная лесами деревенька Дел Квондал. Узнав, что Кейфер согласился взять на себя роль лидера каравана, люди радостно загомонили, представились: Рандол, составитель карт, Дексон, священник, Алекс, воин, и юный Люин, бывший лидером каравана прежде, но лишившийся чувств от осознания того, что под сенью вековых древ им придется схватиться с монстрами, обитателями Забытого Леса. И Кейфер повел караван через лес; Слалон наряду с Алексом сражался с монстрами, в то время как Дексон обращался к богине, моля об исцелении доблестных воинов. Миновав Забытый Лес, герои пересекли обширную равнину Дел Квондал, достигнув палаточного лагеря, где Люин представил Кейфера своему деду, Гивану - старейшине каравана. Последний поведал принцу, что родители его внука серьезно больны, и в Забытом Лесу караванщики занимались поисками целительных трав, но безуспешно. А следующей ночью в грезах мирянам явилась Магаруги, велев им принести ей на Легендарный Континент Сферы Рото, за которые сулила баснословную награду и исполнение желаний. Наутро люди обсуждали видение... Кто такой этот Рото? Что за Сферы?.. Да, минули столетия, и в мире сем давно позабыли о доблестном воителе, одержавшим верх над Королем Демонов Зомой, и о славных потомках его, оставивших свой след в истории. Тем не менее, Люин говорил, что если бы отыскал он Сферы Рото, то наверняка сумел бы потребовать у Госпожи Иллюзий исцеления для родителей в обмен на сокровенные реликвии. Покинув лагерь, караван устремился на север, в деревушку Дел Квондал, ибо прежде, чем начать поиски вожделенных Сфер Рото, Люин намеревался повидать занедуживших родителей - Вэйна и Луну - и испросить прощения у них за то, что сбежал в Забытый Лес накануне. Покамест Люин навещал отчий дом, Кейфер и остальные караванщики навестили деревенского старейшину, который поведал об обширных подземных тоннелях, проходящих под дном морским и связующим Дел Квондал с северным континентом. На следующее утро герои вновь выступили в путь и, миновав помянутые старейшиной тоннели, ступили на земли Лоразии: некогда - одного из самых могущественных королевств нижнего мира. Люин только и грезил ныне, что о Сферах Рото, совершенно позабыв о поисках исцеления для родителей... пусть недуг, сразивший их, и походил боле на проклятье. Странствуя по дикоземью, герои миновали деревушку Лофу, построенную выходцами из Лоразии и поведавшими Кейферу о руинах замка, бывшего сердцем королевства, правили которым в прежние времена потомки легендарного Рото. Преисполнившись любопытства, юный принц поспешил отыскать таинственные руины, где пребывали лишь неупокоенные души. Они-то и поведали героям о Рото, одержавшим верх над Королем Демонов, и о потомках его, основавших Лоразию. "Род Рото не прервался", - говорили души. - "Но оный - не единственный след Рото, оставленный в сем мире..." Сейчас мир царит в сих землях, но однажды силы зла могут воспрять вновь, и тогда звание "Рото" унаследует иной, который заручится поддержкой стихийных духов и духов иллюзий, подвластных Рубисс и Магаруги соответственно. Ныне в руинах замка пребывала могущественная Какалон, одна из духов иллюзий, которая заверила странников, что обладает одной из Сфер Рото, но расстанется с ней лишь тогда, когда герои принесут ей "что-нибудь вкусненькое". Жители Лофы поведали Кейферу о некогда знаменитом поваре Ластане, ныне ведущим отшельнический образ жизни в дикоземье Лоразии. Отыскав оного, герои взяли с повара обещание, что тот приготовит им воистину изысканное блюдо, вот только необходимые для сего компоненты еще придется отыскать. И караванщики пустились в долгий путь по весям и подземельям Лоразии в поисках необходимого. В глубинах одной из пещер протекал Ручей Героев, и Кейфер наполнил сосуд его чудодейственными водами. В западной пустыне у селения Лилиза герои обнаружили алый кактус, в восточном портовом граде - мясо птицебыка, а у странствующих торговцев купили черный перец. Наконец, все компоненты были собраны, и герои вернулись к Ластану, который немедленно занялся приготовлением посуленного блюда. ...Отведав оного, Какалон заявила, что никогда прежде не ела ничего подобного, и, исполняя данное обещание, передала Кейферу сияющую сферу. "Это - Сфера Защиты", - объяснила дух. - "Она заключает в себе могущество Щита Рото. Артефакт оный не существует боле, но силы его пребывают в сей сфере". "Прекрасно!" - обрадовался Люин. - "Теперь-то я могу пожелать, чтобы родители мои исцелились". "Не совсем", - покачала головой Какалон. - "Существуют и иные духи иллюзий, хранящие Сферы Рото. Я приведу в действие магию святыни на северо-западе, через которую вы попадете на соседний континент... континент Рото!" И караван направился в указанном Какалон направлении; и Кейфер, и Люин пребывали в приподнятом настроении. Первый радовался обретенной свободе и огромному миру, раскинувшемуся пред ним, второй сознавал, что Сферы Рото реальны, и теперь у него действительно есть возможность исцелить умирающих родителей. Миновав портал, находящийся в святыне, герои перенеслись в земли Каннока. Вновь явившаяся им в грезах Магаруги сообщила, что всего Сфер Рото четыре, и пожелала Кейферу и его спутникам удачи в поисках остальных реликвий. И принц, и люди, следующие за караваном, гадали, что же за существа эти духи иллюзий? Наверняка по природе своей разнятся они со стихийными духами, а раз так... можно ли отнести их к монстрам?.. Несколько дней пути на запад, и караван достиг величественного замка - сердца королевства Каннок. Дворцовые стражи поведали героям, что в настоящее время воины королевства и искатели приключений из последних сил сдерживают натиск монстров у Врат Лоры - святыни, связующей Каннок с южным Мунбруком. Король Каннока - дальний потомок Рото, уверил героев в том, что стараниями воителей королевства в скором времени Врата Лоры станут вновь безопасны для странников. В Канноке присоединились к каравану Иксис, принц королевства, и Фоз - таинственная священнослужительница из храма Дармы, призванная в Алефгард из иного мира Магаруги... в точности так же, как и сам принц Кейфер. Достигнув Врат Лоры, герои спустились в заполоненные монстрами глубины, где обнаружили духа иллюзий по имени Варвар. Сражение с последним оказалось донельзя изнуряющим для компаньонов принца Кейфера и сопровождавших их охранных монстров, число которых за последние дни возросло... но, наконец, неистовый дух оказался повержен. Расхохотавшись, Варвар даровал Кейферу Сферу Силы, заключавшую в себе могущество Меча Рото. Караван миновал Врата Лоры, продолжил путь на юг по испещренным речушками землям Мунбрука, добравшись вскоре до городка под названием Мунпета. Жители оного поведали путникам о том, что вскоре после исчезновения королевы державы Эрин замок Мунбрук обветшал и ныне заброшен. Как и Лоразия, в сию мирную эпоху земли Мунбрука представляют собою череду деревушек и городков, налажены меж которыми торговые отношения. Времена, когда миряне сплачивались за крепостными стенами, дабы дать отпор миньонам темных сил, пришедших в нижний мир, казалось, канули безвозвратно... В руинах замка Мунбрука отряд Кейфера приветила дух иллюзий по имени Кушалами. Помешанная на собственной красоте, последняя велела героям принести ей три прекрасные вещицы, и лишь тогда согласится она расстаться со Сферой Рото, коей обладает. И герои пустились на поиски... В Башне Луны отыскали они волшебный Лунный Осколок, в Башне Луны, где некогда хранился знаменитый Плащ Ветра, означился бард, обладающий поистине чарующим голосом. Огонь в знаменитом маяке Мунбрука погас, что сделало навигацию в окрестных водах небезопасной. Смит, смотритель маяка, обратился в нежить, но возлюбленная его присоединилась к каравану Кейфера в надежде найти способ избавления от сей страшной участи. Наконец, герои вернулись в замок духа иллюзий, представив Кушалами три прекрасные вещи: Лунный Осколок, песнь барда и любовь девушки к несчастному Смиту, послужившую основной для баллады. Исполняя свою часть соглашения, дух передала Кейферу Сферу Доблести, заключавшую в себе могущество Доспехов Рото. ...Миновав западную пустыню, герои миновали башни-близнецы - Рога Дракона, и сделало возможным сие заклятие Кушалами, раз уж Плащ Ветра безвозвратно затерялся за минувшие столетия. Достигнув Лианпорта, герои проведали об Алефгарде - Легендарном Континенте, поминаемом лишь на старых картах. Неведомо по какой причине однажды он скрылся под водами морскими... Где же может пребывать последняя, четвертая Сфера Рото?.. Корабли Лианпорта совершали регулярные морские рейсы в Каннок и Беран, что на южном континенте, к западу от пустошей Рон. По преданиям, в давние времена доблестные потомки Рото одержали верх над темным божеством в сем горном регионе, но никто не ведает, что творится там теперь. Посетив Беран, герои продолжили морской вояж, достигнув города Веллгарт, что к югу от зловещих пустошей Рон. Кстати говоря, относительно недавно к северу от полуострова возник чудной остров в форме слизня, и пребывает на нем целая цивилизация сих созданий... Миновав подгорные пещеры, караван принца Кейфера достиг скованного льдом плато Рон, в сердце которого высился заполоненный монстрами замок, правил коим в минувшие века чародей Харгон. Как и венценосным потомкам Рото столетия назад, противостояли принцу Кейферу и его спутникам возрожденные король гигантов Атлас, повелители демонов Базузу и Зарлокс. А в тронном зале незваных гостей ожидал Домеди, которому Магаруги велела немедленно передать последнюю из Сфер, заключающую в себе могущество Шлема Рото, Кейферу, дабы магией реликвий поднял он из пучины морской Алефгард. Люин ликовал: наконец-то обрели они Сферу Мудрости, и, стало быть, он сможет потребовать у госпожи духов иллюзий исцеления родителей!.. Следуя указаниям Домеди, герои покинули замок Харгона, отыскали в заснеженных горных ущельях святыню, посвященную великой Рубисс. Кейфер бережно водрузил четыре Сферы Рото на пьедесталы... и Легендарный Континент Алефгард поднялся из морских глубин! А в разумах героев прозвучал чистый глас Магаруги, обещающий исполнить их сокровенные желания, коль узрят они ее воочию. ...Вернувшись в Лианпорт, герои поднялись на борт корабля, взявшего курс на Алефгард, ныне заполоненный могущественными монстрами. И караванщики пустились в долгий путь, сражаясь с демонами и драконами... Миновали они замок Шерлок, прежнее обиталище Короля Драконов, врата в который ныне запечатаны магией стихийного духа Рубисс. Ступили в болотную пещеру, где и сейчас, многие столетия спустя после похищения Королем Драконов Сферы Света, пребывал зеленый дракон, из когтей которого потомок Рото некогда вырвал принцессу Лору. Миновав пещеры, герои продолжили путь на запад и вскоре достигли пустующего замка Тантегель, в подземельях которого на троне величаво восседала Магаруги, Госпожа Иллюзий. "Вы приложили немало усилий, собирая разрозненные крупицы могущества Рото", - обратилась она к принцу Кейферу и его спутникам, и четыре Сферы возникли в воздухе подле ее трона. - "Сила, Доблесть, Защита и Мудрость..." "Теперь ты исполнишь наши желания?" - робко поинтересовался Люин. - "Госпожа Иллюзий, пожалуйста, исцели моих родителей!" "Госпожа Иллюзий?" - хохотнула Магаруги. - "Отныне мне не стоит так себя называть. Ведь я на самом деле лишь позаимствовал ее могущество. Но я благодарен вам за то, что вы собрали Сферы Рото, чего я сама сделать не мог. Да, пришел час исполнять желания. И начну со своего собственного... Я хочу стать владыкой всего мира! Но сперва я расправлюсь с вами!" Лорд Демонов, пребывавший в теле Магаруги, Госпожи Иллюзий, вобрал в себя могущество Сфер Рото, представ героям в своем истинном обличье. Но в то мгновение, когда готов он был уничтожить обескураженных героев, за спинами тех возникли четыре могущественных духов иллюзий - Домеди, Кушалами, Какалон и Варвар. Последние отметили то, что госпожа их в последнее время вела себя донельзя подозрительно... Стало быть, демон, овладевший ею, мечтал заполучить Сферы Рото. Магия подчиненной Лорду Демонов Магаруги исторгла четверку духов из Алефгарда, но довольно скоро будущий властитель мира обнаружил, что не в состоянии контролировать могущество Сфер. Посему и принял самое простое в сложившейся ситуации решение: поглотить тех, кто принес артефакты ему в руки, лишь тогда он вероятно сумеет обрести власть над ними. Но герои одержали верх над Лордом Демонов, и тот оставил несчастную Госпожу Иллюзий, вновь обретшую собственное "я". "Этот демон жаждал получить могущество Рото, потому и овладел мною", - поведала Магаруги. - "Сферы Рото могут изменить грядущее мира, посему коснуться их могут лишь дети, чистые помыслами. В давние времена званием "Рото" нарекали доблестных воителей". Магаруги пообещала исполнить сокровенные желания лидеров каравана: исцелить родителей Люина и вернуть Кейфера в его родной мир. "Как это - в родной мир?" - изумился Люин, с изумлением воззрившись на спутника. "Кейфер и Фоз не принадлежат сему миру", - молвила Магаруги. - "Они - дети иных миров, и должны вернуться туда".
Не мешкая, Кейфер устремился в портал... В Забытом Лесу встретили его Люин и остальные караванщики, поведавшие о том, что в мире их появились цветные Сферы, магия которых - если верить легенде о Рото - некогда пробудила чудесную птицу Рамию. Быть может, артефакты сии и есть причина тревог Госпожи Иллюзий?.. К тому же, четверка духов, хранивших Алефгард, так и не вернулась в сей мир... Герои немедленно выступили в направлении Тантегеля, где пребывала ныне Магаруги. Попутно Люин рассказывал Кейферу, что Госпожа Иллюзий исполнила свое обещание и родители его пошли на поправку... но все больше мирян Алефгарда страдают от необъяснимого недуга. Достигнув Алефгарда, герои проследовали в Тантегель, где их тепло приветила Магаруги. "Демон, манипулировавший мной, скрывается где-то в этом мире", - вздохнула она. - "Мало-помалу он погружает Алефгард во тьму, отвратить которую у меня недостает сил. Вы - единственные, кто противостояли ему, и могущество Рото не оставит вас. Мы должны отыскать, где скрывается наш противник. К тому же, нам необходима помощь Какалон и остальных, а я не знаю, что случилось с ними после сражения. Должно быть, они пребывают где-то в заточении. Я обсудила проблему с Рубисс и она вернула в мир цветные Сферы. Если мы сможем заручиться могуществом стихийных духов, пребывающих внутри Сфер, то сумеем спасти духов иллюзий. А когда вы завершите поиски Сфер, отправляйтесь на остров Слизнию". Герои покинули Тантегель, отправившись на поиски Сфер, исполненных могущества Рубисс. Вне всякого сомнения, в таинственном недуге, снедающем мирян, повинен Лорд Демонов, схоронившийся в смертном мире, а, стало быть, надлежало поспешать... Отыскав стихийные Сферы, караванщики отбыли на Слизнию, где в сокровенной святыне Рубисс отомкнули магией артефактов врата, пребывали за которыми стихийные духи. Заручившись их поддержкой, герои сумели проникнуть в иное измерение пространственно-временного континуума, заточены в котором были четыре хранителя Алефгарда - духи иллюзий. По возвращении в собственные замки последние вновь даровали Кейферу Сферы Рото, наделив таким образом юного принца и его спутников - как людей, так и монстров, - могуществом легендарного воителя. Теперь, когда в борьбе за Алефгард, нижний мир, объединились люди, монстры, стихийные духи мира смертного и духи иллюзий, надлежало искоренить источник зла, Лорда Демонов. Оного караванщики отыскали в глубоком подземелье, и появлению их Гисварг не обрадовался. "Я хотел использовать Госпожу Иллюзий, чтобы заполучить могущество Рото и подчинить себе этот мир", - признался он, после чего атаковал в надежде все-таки обрести силу легендарного воителя, благо пребывала она ныне с принцем Кейфером и его спутниками. ...И как только пал Лорд Демонов, тьма поглотила его, а герои перенеслись в тронный зал Тантегеля, пред светлые очи Магаруги. "Кейфер, Люин, вы вернули свет в сей мир", - торжественно произнесла она. - "Рото узрел свет в вас и даровал свое могущество. Это доказывает, что и в эту эпоху все еще есть люди, способные выступить наследниками его силы. Как сказала некогда стихийный дух Рубисс: "Могущество Рото - не то, что можно получить мгновенно, к нему нужно стремится всеми силами, и тогда оно непременно придет". Возможно, Кейфер, когда-нибудь кто-либо из твоих наследников станет называться воителем Рото". Тепло поблагодарив принца Кейфера, Магаруги отправился его в родной, верхний мир, ибо Алефгард, спасенный от порождения тьмы, вновь обретал покой... С тех пор минуло восемь лет, однако взбалмошный характер принца Кейфера ничуть не изменился. Наряду со своим лучшим другом - Арусом, сыном рыбака из деревушки Фишбель, он целые дни проводил, исследуя древние руины, обнаруженные в сердце чащобы на острове. Неведомо, какие тайны хранят они, но Кейфер и Арус были полны решимости и продолжали свои изыскания. За сей парочкой следила юная Марибель, дочь Амитта, градоначальника Фишбеля. Особа упрямая и своенравная, она, тем не менее, мечтала примкнуть к юношам в их исследованиях древних развалин. А чем еще заняться на островке, где год из года не происходит ровным счетом ничего?.. Вот, и сейчас, подкараулив поздним вечером возвращающегося в деревушку Аруса, Марибель заступила ему дорогу. "И что это вы с Кейфером удумали, хотите оставить меня в неведении?" - напустилась она на юношу, уперев руки в бока. - "И что именно вы задумали? Ты ведь не забыл, сколько услуг еще должен мне оказать? Так что в следующий раз берешь меня с собой!"
"Никогда бы не подумала, что на нашем острове есть что-то подобное", - напряженно молвила Марибель, озираясь по сторонам. - "Я знала, что вы двое от меня что-то скрываете, но это переходит все границы. А, кстати, что это у тебя в руках?" Последний вопрос относился к каменному осколку, который Арус прижимал к груди. "Я думал, он подойдет к отверстию в одном из постаментов", - смущенно отозвался юноша. "И что дальше?" - настаивала Марибель. "Не знаю", - пожал плечами Арус. - "Мы потратили столько усилий на поиски этих осколков, так что, надеюсь, все не окажется зря". "Конечно, ведь мы - избранные!" - расхохотался Кейфер, и Марибель поморщилась. Принц Эстарда, однако, проследовал к дверям в сердце руин, распахнул их. Они добрались до цели; Кейфер и Арус переглянулись, чувствуя, что вскоре все разрешится. Либо осколки действительно послужат началом невероятного приключения, либо... все окажется напрасно, и продолжат они сирое существование на единственном островке суши, оставшемся в сем мире...
"Ох, Хондара", - тяжело вздохнул Боркано, отец Аруса, капитан рыбацкого судна. - "Сколько раз говорили ему найти работу, но все без толку". Юноша улыбнулся: действительно, дядя его неисправим... Постояли на берегу, глядя, как волны морские накатываются на белый песок. "Отец, а что там, за морем?" - вопросил Арус, указывая на далекую линию горизонта. "За морем?" - пробасил Хондара. - "Да ничего. Лишь море". "Неужто в мире нет ничего, кроме острова Эстард?" - сие казалось Арусу донельзя странным. "Похоже, что так", - пожал плечами Боркано. - "Я много раз выходил в море, и ни разу не видал иных островов, населенных или нет..." Нет, Арус никак не мог уверовать в подобное... В тот день Аруса разыскал Кейфер. Примчавшись в деревню, он с гордостью продемонстрировал сыну рыбака древнюю книгу, обнаруженную им в одном из складских помещений замка. Раскрыв ее, Кейфер указал другу на иллюстрацию, изображена на которой была статуя... в точности такая же, как и у входа в таинственные руины. "Наверняка там что-то спрятано!" - в чрезвычайном возбуждении говорил принц. - "Школяры в замке считают, что руины некогда были военным оплотом. Никто и никогда не собирался провести скрупулезное их исследование. Посему по сей день мы не знаем наверняка. Лично я считаю что все эти теории в корне неверны. А ты так думаешь?" "Я тоже считаю, что сокрыты там невероятные силы", - согласился Арус, разглядывая иллюстрацию. - "Не знаю, почему, но... Когда я нахожусь там, то приходит ощущение, будто вот-вот произойдет нечто грандиозное..." "Правда? То есть, ты согласен со мной!" - ликующе воскликнул Кейфер. - "Я всегда чувствовал, что с островом Эстард что-то не так... Вот, например, к чему во дворце столь огромная оружейная? Так мечей и щитов гораздо больше, чем требуется нашим солдатам. В державе нашей царит мир, и так продолжается уже давным-давно. Зачем же столько оружия? Где-то на острове должны быть ответы на эти вопросы..." Глаза Аруса расширились от изумления, ибо, листая пергаментные страницы книги, обнаружил он рисунок каменного осколка, только что найденного на морском дне. Похоже, являлся оный частью фрески... Арус продемонстрировал находку Кейферу, и тот аж подпрыгнул от радости. "Арус, завтра команда Амитта выходит в мире на промысел", - припомнил принц. - "Твой отец ведь отправляется с ними? Давай после того, как они отплывут, вновь отправимся туда?". "Конечно, встретимся у той самой статуи", - улыбнулся Арус, и Кейфер, помахав на прощание рукой, устремился прочь. На следующее утро жители Фишбеля проводили в море рыбаков, но не успел Арус, верный данному обещанию, отправиться к древним руинам, как разыскал его воин в ливрее Эстарда. "Король немедленно призывает тебя ко двору", - передал он растерявшемуся юноше. - "Скорее всего, дело касается Кейфера". Арус выступил было в направлении города, когда настигла его запыхавшаяся Марибель. Девчонка увязалась следом - дескать, ей необходимо в город за покупками, - и юноше ничего не оставалось, как согласиться на компанию своенравной особы. "Кстати, а зачем тебя призвали?" - допытывалась Марибель по пути. - "Это касается Кейфера, верно?" Арус лишь плечами пожал; он и сам не знал точно. Марибель, однако, вновь решила, что от нее что-то скрывают, и до самого города не проронила ни слова. Они расстались у подъемного моста, и Арус проследовал во внутренние покои замка. "Что?! Кейфер еще не вернулся?!" - долетел до него возглас короля Бурнса, а несколько мгновений спустя взору юноши предстал и сам монарх, пребывающий в весьма скверном расположении духа. Заметив Аруса, король пригласил его в тронный зал, и, внимательно взглянув юноше прямо в глаза, напрямую вопросил: "Ты от меня ничего не скрываешь?" Аруса прошиб холодный пот, но, верный данному Кейферу обещанию, он нашел в себе силы отрицательно качнуть головой. "В последнее время Кейфер будто демонами одержим". - вздохнул монарх. - "А сегодня забрал с собою кольцо королевы... Если встретишь его, постарайся убедить, что пришло время вести себя, как подобает принцу..." Обещав, что именно это он и сделает, Арус устремился к выходу из замка, после чего припустил со всех ног в дикоземье, где раскинулись древние руины. Кейфер с нетерпением дожидался друга подле статуи, изображавшей человека с посохом в руках. "Я вот что подумал", - заявил принц, вновь раскрыв древнюю книгу на странице со знакомой иллюстрацией. - "Здесь в руках статуи нечто, изображающее солнце. Думаю, дело в..." "Кольце королевы!" - вздохнул Арус и, заметил изумленный взгляд принца, пояснил: "Мне только что поведал о нем король. Он до смерти меня напугал". "Не бери в голову", - усмехнулся Кейфер. - "На самом деле оно называется Солнечным Камнем. Я подумал, что стоит поместить его в отверстие на посохе у статуи". Однако, сколько не старался принц, попытка его успехом не увенчалась, и, передав Арусу книгу, Кейфер вознамерился вернуться в замок, дабы примириться с лютующим родителем. Арус остался в руинах в одиночестве, бросил взгляд на странный символ, выбитый на каменной плите, наверняка ведущей во внутреннее святилище комплекса. Не ведал сын рыбака, что принадлежит символ сей легендарному воителю давно позабытой эпохи, Рото... ровно как и то, что и сам он - дальний его потомок. Усевшись у основания статуи, Арус раскрыл книгу, воззрился на иллюстрацию. Неожиданно смысл неведомых символов, коими были испещрены пергаментные страницы, стал ему понятен. "Дверь... Святой... Великая воля", - гласили слова. - "Луч солнца..." Арус тряхнул головой, отгоняя наваждение: привидится же такое!.. Однако, бросив взгляд на статую, гадал он, не "святому" ли она посвящена?.. Вернувшись в Великий Эстард, Арус навестил многомудрого отшельника, отличавшегося донельзя скверным характером и проживавшего в хижине, ютящейся у основания утеса, на котором и был возведен королевский замок. Сын рыбака, смущаясь, протянул старику книгу, и глаза того расширились от изумления при виде ее. "Откуда?.." - выдохнул отшельник. "Мне ее дал принц Кейфер", - вконец стушевался Арус. "Стало быть, он изъял ее из замковой сокровищницы", - заключил мудрец, после чего велел юноше заглянуть в его скромную обитель попозже, когда закончит он изучение сего трактата. Предоставленный самому себе, Арус прогулялся по городу, заглянул в замок, где нанес визит вежливости младшей сестре Кейфера, принцессе Лисе, а под вечер вернулся в Фишбель. Юноша долго не мог заснуть: события предыдущего дня и неразгаданная тайна руин будоражили разум. Когда же наконец сон овладел им, то в грезах зрел Арус лица родичей и знакомых, и все они пытались что-то донести до него. "Арус, мы с Кейфером верим в тебя", - говорил король Бурнс. "Арус, а у тебя есть мечты?" - спрашивала принцесса Лиса. "Быть серьезным не всегда к добру", - хохотал дядюшка Хондара. "Арус, как ты смеешь витать в облаках!" - хмурилась Марибель. "Арус! Потрясающе! Отныне мы друг для друга как братья!" - восклицал Кейфер. "Арус... человек следует тем путем, в который верит", - молвил Боркано. Но все голоса заглушил ментальный шепот таинственной статуи, обнаруженной в руинах. "Путь открыт", - глаголила та. - "Просыпайся, Арус! Просыпайся!" Поутру Арус немедленно выступил в город, дабы встретиться с Кейфером, однако после вчерашних приключений король строго-настрого запретил покидать пределы замка. Аруса пришлось в одиночку возвращаться к отшельнику, который к тому времени закончил изучение древней книги. "Во-первых, солнечные лучи символизируют свет сердца", - назидательно произнес старец, - "и дверь откроется перед Избранным. Оный должен встать пред святым стражем врат, и молиться от всего сердца, ибо лишь в том случае путь явит себя". "Избранный..." - пробормотал озадаченный Арус. - "Кто его изберет?" Старец лишь плечами пожал, и юноша уверился в мысли, что Избранный сей, должно быть, Кейфер. "В юности я тоже столкнулся с этой загадкой", - признался отшельник, - "но в итоге понял, что не являюсь Избранным. Ты же молод и полон сил. Если из затеи твоей что-то выйдет... расскажешь мне?" ...Следующей ночью Аруса разбудил никто иной, как Кейфер. "Я лишь сейчас сумел выбраться из замка", - беззаботно заявил принц. - "Ну, так что там с древней книгой?" И когда Арус передал Кейферу слова старца, принц пришел в неописуемое возбуждение, немедленно поволок за собою юношу к руинам, дабы проверить теорию. Почему-то он ни на мгновение не сомневался в успехе их предприятия. "Стало быть, солнце символизирует искренность?" - усмехнулся Кейфер, встав перед статуей святого. - "Кто более искренен в желании узнать истину, как не я?" "Вот-вот, я тоже сразу о тебе подумал", - закивал Арус. Кейфер обратился к статуе с мольбою открыть пред ним двери, но та упорно не желала повиноваться. "Так не пойдет", - вздохнул принц, бросил взгляд на Аруса: "Мы должны объединить сердца и взмолиться, как единое целое!" "П-понял", - неуверенно кивнул сын рыбака, и, закрыв глаза, всей душой возжелал, дабы путь для них оказался открыт. На глазах потрясенных юношей навершие каменного посоха в руках у статуи ярко воссияло; движимая неведомой силой, статуя обернулась лицом к дверям, и луч света, вырвавшийся из посоха, ударил в них, широко распахнув. Кейфер и Арус с опаской заглянули внутрь; за дверью виднелся погруженный во тьму чертог, на полу которого были выбиты некие письмена. "Когда дверь в руины откроется, минувшему воздастся дань", - недоуменно прочел их Арус, не разумея, каким образом незнакомые символы ведомы ему. Долгие часы провели они с Кейфером в загадочных недрах подземного святилища. Разгадав множество загадок, добрались они до сердца руин, где обнаружили 18 пьедесталов, расположенных в четырех чертогах. Каменный осколок, обнаруженный Арусом, подошел к одному из них, явившись элементом некоей мозаики. Посему, воодушевившись, юноши покинули руины, решив прочесать весь остров на предмет иных подобных осколков. Но они и помыслить не могли, где обнаружат последний осколок, составляющий мозаику первого из пьедесталов... В Фишбель Арус и Кейфер вернулись лишь утром, когда к берегу подошел корабль Амитта; рыбаки возвращались с богатым уловом. Под радостные крики селян спустились они по сходням, неся в руках ящики, доверху наполненные рыбой. "На этот раз я оказался прав", - пробасил Боркано, чрезвычайно довольный собой. - "Я решил плыть дальше на север, и оказался прав". В это мгновение из вод морских на берег выбросилась гигантская рыбина, испустила дух. Селяне затаили дыхание: никогда прежде не видели они ничего подобного! Боркано приказал морякам распотрошить рыбину, и в желудке оной те обнаружили... каменный осколок! Кейфер и Арус возликовали: подобного подарка судьбы они никак не ожидали... Немедленно, ребятам поспешили в руины...
Арус скосил глаза на запястье; действительно, шрам его ярко светился. Впрочем, гадать, что это может означать не было смысла, и юноша осторожно опустил осколок на постамент. Мозаика ярко воссияла...
"Где мы оказались?!" - напустилась на Аруса разъяренная Марибель, когда со слизнями было покончено. - "Почему здесь монстры?! Это все вы виноваты!" Она осеклась, заметив восторженные выражения лиц товарищей; где бы они не оказались, эти двое явно наслаждались происходящим. "Идиоты!" - резюмировала девушка, обидевшись. Троица продолжила путь через лес и, наконец, чащоба осталась позади, а очам путников явилось морское побережье. Там, подле двух могил склонилась дева-воительница, которая при виде незнакомцев мгновенно подобралась. "Кто вы такие?" - бросила она. "Прости, если напугали тебя", - дружелюбно улыбнулся Кейфер. - "Я - Кейфер, принц Эстарда". "Эстарда?.." - поразилась дева. - "Но как..." "А со мной - Арус и Марибель", - продолжал принц, не заметив, как изменилась в лице незнакомка. "Да, меня зовут Матильдой", - молвила наконец та, справившись с изумлением и взяв себя в руки. Но когда герои объяснили, что хотели бы поскорее вернуться домой, Матильда отрицательно покачала головой. "Это сложно объяснить, но вы не сможете этого сделать немедленно", - молвила она. - "Однако подле леса ютится деревушка, там вы можете передохнуть. Позвольте проводить вас туда". Конечно, герои ответили согласием, и продолжили путь уже вчетвером. Со встреченными монстрами Матильда расправлялась безжалостно и стремительно, разя тварей своим черным мечом. Восхитившись боевыми навыками воительницы, Марибель изъявила желание встать на воинскую стезю. Наконец, впереди показалась деревушка, и герои не заметили, как исчезла Матильда. Пораженные, они озирались по сторонам, но воительницы нигде не было видно. Впрочем, сей вопрос их занимал недолго, поскольку зрелище, представшее путникам в деревне, оказалось престранным и неожиданным - селяне разрушали собственные дома! "А иные копают ямы в поле", - заметил проницательный Кейфер. "Да и вообще хижины выглядят неухоженными", - добавила Марибель, озираясь. - "Они тут что, все с ума посходили?" "Должна же быть какая-то причина их действиям", - произнес рассудительный Арус, хоть сам он подобной придумать не мог. "Вы, странники," - послышался дребезжащий голос, и к троице молодых людей приблизился, опираясь на клюку, древний старик. - "Просто чудо, что вы - такие юные! - сумели добраться сюда, ведь в округе столько монстров!" "Нас привела сюда женщина по имени Матильда!" - признался Арус, но старик лишь пожал плечами: "Не знаю такой". Марибель и Кейфер переглянулись: неужто воительница - не из этой деревни? Странно все это... Между тем старец вызвался проводить путников до гостиницы. "Хотите услышать легенду о нашей деревушке, Рексвуде?" - поинтересовался он по пути и, не дождавшись ответа, начал рассказывать: "Двадцать лет назад на нашу деревню напал монстр. Селяне собрались на площади и решили объединить усилия, дабы покончить с чудовищем. Один из селян - доблестный молодой человек - вызвался отправиться в логово монстра, а остальные обещали, что последуют за ним и окажут помощь в противостоянии. Однако, стоило юноше покинуть деревню, как сердца селян сковал страх за собственные жизни. Уповая на то, что сородичи помогут ему, юноша вступил в сражение с монстром, но не смог одержать верх и пожертвовал собственной жизнью. Так погиб Рекс, а деревню мы назвали "Рексвуд", дабы всегда помнить о принесенной им жертве. Но... наша деревня снова..." Впереди показалась гостиница, и старик, спохватившись, распрощался с путниками, отправившись восвояси. Ступив внутрь, герои приветствовали хозяина, заявив, что хотели бы снять комнаты. "Да, вам повезло", - хмуро откликнулся тот. - "Вскоре тут вообще ничего не останется..." "Да что здесь происходит?!" - воскликнул Кейфер. - "Почему селяне разрушают собственные дома?" "Всех женщин деревни похитили монстры", - вздохнул хозяин гостиницы. - "Они приказали мужчинам разрушить дома своими руками так, чтобы отстроить их было уже невозможно. Если мы не подчинимся, они расправятся с женщинами. Этой деревне недолго уже осталось, к худу или к добру". ...Чуть позже герои нанесли визит в оружейную лавку, где купили плохонькие мечи да щиты. Владелец поведал им, что до недавнего времени сим домом владел Хэнк - единственный из селян, выступивший против монстров... и потерпевший поражение. После чего жители Рексвуда позволили чудищам увести с собою всех женщин деревни. Ныне израненный Хэнк наряду с сыном, Патриком, оставался в утлой лачуге на самой окраине селения, куда и устремились наши герои. Внимание их привлек шум; трое подростков избивали на отшибе черноволосого паренька. "Это все произошло потому, что твой папаша оказался недостаточно силен, вот наших мам и похитили!" - кричали они, нанося удары. - "Какой из него защитник деревни? Верни наши дома! Верни наших матерей!" "Прекратите!" - рявкнул Арус, устремляясь к мальчишкам. Те отпрянули от своей жертвы, потупились. "Те, кто сами не в силах ничего предпринять, не имеют правда обвинять других!" - поддержал товарища Кейфер, а Арус продолжал: "Вы ведь наверняка слышали легенду о Рексвуде, верно? Если бы селяне обладали хотя бы толикой доблести Рекса, тому не пришлось бы проститься с жизнью. Он потерпел поражение потому, что сражался в одиночку. Чтобы стать сильнее, необходимо объединиться... Почему бы вам не направить свои силы на это? Вы не должны обвинять невинных, ясно?" Мальчишки извинились перед Патриком, после чего поспешили ретироваться. Патрик же пригласил избавителей в хижину, угостил их ароматным чаем. "Вы странники?" - поинтересовался он. - "Не встречали, часом, женщину по имени Матильда?" "Да, в лесу..." - закивал Арус, и Патрик воскликнул: "Здорово! Матильда защищала селян, противостоящих монстрам! Но я давно ее уже не видел..." Внимание ребят привлек тихий стон, раздавшийся из угла хижины. Лишь сейчас герои заметили мужчину, лежащего на кровати и стенающего от боли. Наверняка это и есть Хэнк, о котором упоминал владелец оружейной лавки. "Серьезная рана?" - с сочувствием поинтересовался Арус, но Патрик отрицательно покачал головой: "Сама рана не очень серьезно, но она нанесена монстром, посему сама по себе не исцелится. Дабы исцелить ее, необходим свет зеленого камня. Так говорит лекарь. Камень можно отыскать в руднике неподалеку от деревни, но сейчас там полно монстров. Посему я хочу попросить Матильду разыскать для меня зеленый камень. Передай ей эту просьбу, если снова встретишь, хорошо?" Распрощавшись с Патриком, герои покинули хижину, утвердившись в намерении отправиться в рудник на поиски зеленого камня. Убедить своенравную Марибель остаться в гостинице им так и не удалось, посему, покинув Рексвуд, они устремились в горе, в недрах которой означился рудник. Не успели герои углубиться в подземные глубины, как повстречали старую знакомую, Матильду. "Зачем ты здесь?" - выдохнула Марибель. "Потому что я..." - начала воительница, - "почувствовала, что здесь находятся монстры..." Арус поведал женщине о просьбе малыша Патрика, и та кивнула: "Стало быть, ему нужен зеленый камень. Подобные кристаллы рудокопы добывают в недрах этой горы". Матильда повела за собою спутников в глубины рудника, показав им чудесные хрустальные глыбы различных цветов... вот только зеленой среди них не оказалось. Наконец, они достигли пещеры, где в воздухе искрились хрустальные пылинки, подобно звездам на ночном небосводе. "Кстати, Матильда, ты ведь не из этой деревни, верно?" - обратилась к воительнице Марибель. "Не хочу об этом говорить", - отрезала та, - "вы ведь слышали легенду о Рексвуде?" Ребята утвердительно кивнули. "Я, конечно, понимаю чувства селян..." - начал Арус. "Все равно, позволить Рексу умереть и даже не попытаться помочь ему - это уже чересчур", - перебила его Марибель. "Стало быть, вы понимаете, что было на душе у Рекса", - медленно произнесла Матильда, устремив в пространство отрешенный взгляд. - "Вера в то, что помощь вот-вот придет, чувство одиночества, когда он сражался с монстром один на один... Он должен был продолжать сражаться даже после того, как осознал предательство... Когда-то я жила в этой деревне... Но из-за случившегося теперь живу одна, в дикоземье... От всех этих людей отличаются лишь отец и сын". "Хэнк и Патрик?" - уточнил Арус, и Матильда кивнула: "Когда я вижу Патрика, то вспоминаю о собственном детстве. Я чувствую, что не могу повернуться к нему спиной". "Ты так добра, Матильда..." - улыбнулся Арус, и воительница, казалось, растерялась. "Доброта? Это не доброта, нет... Это..." - попыталась выразить она свои мысли, но, рывком поднявшись на ноги, заявила: "Простите, но у меня дела... Вам придется продолжать путь без меня..." Не обращая внимания на вопросы и протестующие возгласы ребят, воительница уверенно устремилась к выходу из шахты. Лишь сейчас Арус заметил на полу оброненную ею деревянную куколку... Спустившись в глубины рудника, герои заметили гигантский зеленый камень, на вершине которого восседал монстр, подобный на огромного кота. "Как же алчны люди", - прошипел он, нарочито медленно выпуская когти. "Но мы пришли сюда в поисках камня, чтобы спасти человека!" - возразила ему Марибель. "Смешно", - ухмыльнулся кот, поудобнее перехватив зажатый в лапах деревянный посох. - "Насколько я знаю людей, вы все будете предавать друг друга из-за своей жадности и амбиций". "Не сравнивай нас со всеми остальными!" - возмутились герои, и желтые глаза кота угрожающе сузились. "Когда люди оказываются в опасности, каждый из них печется лишь о собственной жизни", - промолвил он. - "И сейчас я вам это докажу". Повинуясь жесту кота, выступившие из теней пещеры монстры бросились в атаку. Схватка была недолгой; довольно скоро монстрам удалось отравить Аруса и Марибель, и на ногах оставался лишь Кейфер. Глядя на поверженных товарищей, окруженных монстрами, принц Эстарда лихорадочно пытался сообразить, как же ему поступить в сложившейся критической ситуации. "Если захочешь бросить их и бежать, я позволю тебе это сделать", - обратился к нему кот, упиваясь победой. - "В противном случае умрешь вместе с ними". И Кейфер с криком "Спасите! Помогите!" бросился наутек. Кот расхохотался, глядя ему вслед. "Ну как, приятно чувствовать себе брошенным товарищем?" - обратился он к обездвиженному Арусу. - "Вы, люди, всего лишь слабые, жалкие твари, и я вам только что это доказал. Понял теперь? Как только приходит беда, вы лишь печетесь о собственных шкурах. Это бессмысленное сражение закончилось. Если хочешь продолжать что-то ненавидеть, ненавидь свою принадлежность к роду людскому". "Воистину, люди слабы", - произнес Арус, превозмогая действие яда и с трудом поднимаясь на ноги. - "Потому-то нам и нужны друзья, которым мы верим, как самим себе. Друзья или семья... В любом случае, я продолжу верить в род человеческий!" Подобные кота задели кота за живое, и он вознамерился было произнести заклятие, должное стереть наглого человечишку с лица земли, но неожиданно в спину ему вонзился меч. "Банальная тактика, ввести врага в заблуждение, выдав желаемое им за действительное", - прошептал Кейфер на ухо поверженному монстру. Иные твари, остававшиеся в пещере, вознамерились было вновь ринуться в бой, но оказались уничтожены Матильдой. Приблизившись, воительница произнесла целительные заклятия, избавляя Аруса и Марибель от яда, текущего в их венах. Те оказались несказанно поражены, ибо доселе ни разу не видели заклятий в действии. Подобными силами никто в Великом Эстарде попросту не обладал! "Простите за то, что оставила вас ранее", - молвила Матильда. - "В последнее время я чувствую... что что-то не так..." Она устремилась к гигантской зеленой глыбе, прошептала некие слова... На глазах потрясенных героев от глыбы откололся кусочек кристалла, опустился в ладонь воительницы. "Передай это мальчишке", - улыбнулась та, протянув осколок Арусу. Сердечно поблагодарив женщину, Арус вспомнил о деревянной кукле, посему сейчас вытащил ее из заплечной сумы. "Ты ее обронила, верно?" - вопросил он, передавая игрушку Матильде. "Я хочу, чтобы ты принял ее в дар", - отвечала та, возвращая куклу. - "Когда я была маленькой, ее подарил мне мой брат. - "Я всегда думала, что она принесет мне удачу, но сейчас не считаю себя достойной сего дара. Если хочешь, можешь ее просто выбросить". Вновь сославшись на неотложные дела, Матильда устремилась прочь; Арус растерянно глядел ей вслед. По возвращении в Рексвуд герои передали зеленый осколок Патрику, и тот немедленно умчался врачевать отца. "Я ведь еще не рассказал вам о Матильде", - заявил малыш по возвращении. - "Она спасла и папу, и меня. Я так волновался, когда отец отправился в башню сражаться с монстрами, что последовал за ним. У подножья башни я обнаружил Матильду с окровавленным мечом в руке, а у ног ее лежало тело отца. Я испугался было, но тут на моих глазах Матильда атаковала подбирающихся к ней монстров, а, покончив с ними, помогла нам с отцом вернуться в селение. Если бы не она..." Покопавшись в комоде, Патрик выудил книгу заклинаний, протянул ее Арусу. "Это книга моего отца, но можете взять ее", - улыбнулся мальчуган, - "ведь нам самим она без толку... Я как-то попробовал изучать магию, но вскоре забросил". Ошарашенные подобным предложением, герои с опаской взирали за фолиант: магия всегда казалась им чем-то непостижимым и запретным. Вечерело, и герои вернулись в гостиницу. Однако, в отличие от Кейфера, ни Арус, ни Марибель не могли уснуть. "Мы правда не можем вернуться в Фишбель?" - прошептала наконец Марибель, выразив тревогу, снедающую сердце и ее товарища. - "Не питаешь ли ты тоски по дому?" Арус тяжело вздохнул; на память пришли слова Боркано. "Если один из команды плохо справляется со своими обязанности, он - обуза для всех". Юноша искренне надеялся, что он не окажется обузой для товарищей в этом странном, неведомом мире... В грезах Арус оказался у подножья высокой башни. Рядом с ним стояла белокурая девочка в розовом платьице, прижимала к груди деревянную куклу. Слезы стояли у нее на глазах, когда взирала она на зловещую твердыню... С вершины оной к девочке спустилось демоническое создание, черт которого Арус не мог разглядеть в этом мистическом сне... нет, видении. "Ты тревожишься о своем брате?" - обратилась к девочке сущность. - "Не волнуйся, я отведу тебя к нему..." Существо протянуло девчонке когтистую лапу, и та с радостью за нее ухватилась. В ужасе Арус устремился было к малышке, но существо уже взмыло в воздух, унося с собою маленькую Матильду... Лишь деревянная куколка осталась на земле... Стоило Арусу коснуться ее, как предыдущее видение сменило иное. Бесплотным призраком пребывал он в некоей хижине, находились в которой уже знакомая малышка и белокурый юноша. "Ты ведь понимаешь, что я должен противостоять этому монстру", - говорил он. - "А когда селяне закончат приготовления, они придут мне на помощь. Тебе совершенно не о чем волноваться". С этими словами юноша протянул сестренке деревянную куколку. Так они и расстались... навсегда. ...Наутро Арус все еще пребывал под впечатлением от странного сна, однако надлежало вспомнить и о делах насущных. У входа в гостиницу герои столкнулись с Патриком и Хэнком, который поблагодарил их за спасение, пригласив на завтрак. Конечно, герои приглашение приняли, ведь во время трапезы могли обсудить с Хэнком последние события. "Стало быть, вы не можете вернуться в свою державу", - задумчиво произнес мужчина, потирая подбородок. - "Эх, если бы я только мог вам помочь". "Матильда сказала, что прямо сейчас возвращение невозможно", - вздохнул Арус. - "Но должен же быть какой-то способ". После завтрака Хэнк предложил героям обучить их обращению с мечом, на что те с радостью согласились; Марибель, однако, предпочла изучение колдовской книги. Тренировки длились до позднего вечера... когда в селение на мертвом коне въехал ужасающий монстр, нежить. Хэнк немедленно узнал его - именно эта тварь нанесла ему столь страшную рану... "Помню, я приказал привести ко мне всех женщин", - пророкотал монстр, окинув людишек презрительным взглядом. - "Почему же она все еще здесь?" И он указал на пораженную Марибель. Объяснять, что девушка не является жителем деревни, было бесполезно... Пустив мертвого коня в галоп, монстр стремительно подхватил Марибель, после чего ретировался... Хэнк пал на колени, закрыв лицо руками. "Во второй раз я оказался совершенно бесполезен", - прошептал он, и селяне, собравшиеся поглазеть на властителя зловещей башни, немедленно загомонили: "Верно, никто не может выстоять против монстров! Деревня обречена!" Подобные слово лишь привели Аруса в ярость. "Как вы можете говорить такое, сидя здесь и ничего не делая?!" - воскликнул он. "Даже вам с ними не справиться..." - вздыхали селяне. - "А уж нам и подавно, только погибнем зря". "То есть, вы так боитесь смерти, что позволяет похищать ваших жен и детей?!" - продолжал Арус. Селяне пристыжено опустили головы, но сын рыбака еще не закончил. "Сколько, по-вашему, здесь жителей?" - настаивал он. - "Почему вы считаете себя слабаками? Монстров можно убить... Если бы объединимся, то сможем справиться с ними!" "Уж лучше сражаться, чем ничего не предпринимать!" - поддержал товарища Кейфер. - "Разве не названа деревня эта в честь вашего героя, Рекса?!" Селяне неуверенно переглядывались, когда их толпы их выступил дряхлый старец, старейшина. "Они правы", - обратился он к сородичам. - "Я тоже буду сражаться. Мы не можем позволить, чтобы они принесли себя в жертву ради нас, как это сделал Рекс. Пусть я и стар, я не могу запятнать название деревни, ведя жизнь пугливой собачонки... Мы все должны следовать примеру Рекса, согласны?" Селяне загомонили, соглашаясь со словами старца. Немедленно, Хэнк, Арус и Кейфер выступили к башне монстров, а селяне заверили, что вскоре тоже последуют к твердыне. Лишь завидев башню, Арус понял, что это - то самое место, которое явилось ему во сне. Почему-то вызывало оно в душе юноши смутную тревогу... У входа в башню путь героям заступил огромный каменный голем. "Я тебя помню..." - проскрежетал он, обращаясь к Хэнку. - "Ты тот самый... вызвавший ненависть хозяина... Неважно, сколько вас... Вам никогда не одержать верх надо мною..." Желая опровергнуть этот довод, трое героев устремились в атаку. Выпады мечей оставляли на теле каменного голема раны; стало быть, сию тварь можно повергнуть! Однако голем ударами могучих рук отбросил далеко в сторону сначала Хэнка, затем Кейфера.... оставшись один на один с Арусом. Глядя на нависающего над Арусом конструкта, Кейфер припомнил их первую встречу. Тогда малыш Арус впервые пришел из Фишбеля в город, и немедленно его принялись задирать местные мальчишки. Прогнав их, Кейфер напустился на сникшего Аруса. "Почему ты слушал их!" - кричал он. - "Если не хочешь, чтобы тебя задирали, ты должен сам постоять за себя! Иначе так и будешь всю жизнь прогибаться! Ты что, червяк? Или слизняк?" Подобное сравнение показалось Арусу донельзя забавным, и он расхохотался, чем немало смутил Кейфера. Позже, познакомившись и подружившись, они вернулись к этому разговору. "Они слабаки, эти мальчишки!" - наставлял принц младшего товарища. - "Они задирают других, чтобы хоть как-то показать свою значимость. Но они задирают лишь тех, кто не может постоять за себя. Ты понял? А тех, кто сильнее, они боятся... боятся, потому что слабы. По крайней мере сделай вид, что ты силен. В следующий раз ты постоишь за себя!" Действительно, при следующем визите Аруса в город ему удалось обратить задир в бегство... И сейчас, глядя на товарища, без дрожи противостоящего гигантскому голему, Кейфер поражался, сколь силен Арус, сколь несгибаемой волей обладает. Подпрыгнув высоко в воздух, Арус отсек голему правую руку; тварь буквально обезумела, принявшись крушить башенные стены вокруг себя. Арус, Хэнк и Кейфер бежали прочь, к лесу, откуда выступили селяне Рексвуда. Посовещавшись, они предложили героям попытаться заманить голема в лес. К счастью, это оказалось несложно, и вскоре голем, преследующий троицу героев, ступил под лесные кроны. Не заметил он веревку, натянутую селянами у него на пути, и рухнул на колени. А в следующее мгновение грудь ему пробили бревна, ибо селяне привели в действие заранее изготовленные ловушки. Голем был уничтожен, и селяне, окружив каменную груду, в которую он обратился, пустились в пляс, радуясь своей победе. "Это было замечательно!" - воодушевленно обратился к сородичам Хэнк. - "Если мы и впредь пребудем едины, то сможем возродить нашу деревушку!" Ответом ему были радостные вопли и слова благодарности, после чего селяне устремились обратно к башне. Арус, однако, заметил на теле голема каменный осколок, который и поспешил изъять. Внутрь башни ступили Хэнк, Арус и Кейфер; остальным герои наказали осмотреть нижние уровни твердыни в поисках похищенных из селения женщин. В сердце башни они повстречали крабовидного монстра, которого не замедлили атаковать... Тем временем Марибель, применив огненное заклятие, сумела выбраться из камеры, в которой оказалась заточена, и бросилась прочь по коридору... довольно скоро столкнувшись с селянами. "Похоже, все женщины находятся в ином измерении", - сообщила им девушка. - "Вход в оное находится где-то здесь, в башне. Ищите!.. Кстати, а где Хэнк и Арус?" "Они поднялись по ступеням наверх, дабы сразиться с монстром, похитившим тебя!" - отвечали селяне. Кивнув, Марибель устремилась прочь, стремясь как можно скорее разыскать товарищей. Она достигла внутреннего святилища как раз в тот момент, когда гигантский краб оказался повержен. "Хозяин!" - взвыл монстр, и герои вздрогнули, обернулись, но из теней башни выступила Матильда. "Хозяин", - хрипел монстр. - "Пожалуйста, прикончи их... Я же... не могу больше сражаться..." Воительница оборвала страдания монстра, после чего обернулась к героям, во взглядах которых читалась подозрительность. "Он прав, за всем этим стою я", - призналась она, обращаясь в монстра - свое истинное ныне обличье. "Надеюсь, вы сможете поверить мне в одном", - произнесла тварь. - "Когда я возлагала цветы на могилы в лесу... это было искренне... Остаток моей человеческой сущности... И тот, кто вернул мне толику человечности, - твой сын, Хэнк". "Заткнись, ты!" - взорвался Хэнк. - "Неужто ложь твоя не ведает пределов?" А сын его, Патрик, боготворил Матильду, называя ее "спасительницей отца", "защитницей деревни". "В тот день твой сын, желая спасти тебя, побежал к башне", - молвила Матильца. - "Как и я много лет назад, ища своего брата". "Вот, стало быть, кто ты такая..." - выдохнул пораженный Хэнк. - "Младшая сестра Рекса..." "Я поверила словам владыки башни", - продолжала Матильда, возвращаясь мыслями к тому судьбоносному дню. - "Не знаю, когда я стала питать ненависть к селянам, но она обратила меня в монстра. Хэнк... не позволяй своему сыну пройти по тому же пути, что и я". "Сестра Рекса, я обещал сыну, что поблагодарю тебя", - произнес Хэнк, буквально выплевывая из себя слова. - "И... если это возможно... я бы не стал убивать тебя. Позволь женщинам вернуться! И тогда я отпущу тебя... ради сына". "Я не могу сделать этого", - покачала головой Матильда. - "Они могут вернуться в этот мир... лишь если я погибну. Иначе - никак!" "Тогда у меня нет иного выбора..." - вздохнул Хэнк, и Матильда мрачно кивнула: "Я готова умереть". На глазах изумленных ребят Хэнк нанес монстру сильнейший удар мечом, а в следующее мгновение на руке его повис Арус, призывая остановиться. "Я тоже не хочу убивать ее", - с болью в голосе признался Хэнк, - "я не знаю, кто сделал ее такой... Но если женщины не вернутся, наша деревня обречена! Она должна умереть!" И он вновь занес меч для удара... "Прекрати!" - выкрикнула Марибель. - "Как ты можешь называть себя "человеком"?" Хэнк замер в нерешительности, а Матильда, смертельно раненая, нашла в себе силы прохрипеть: "Спасибо, Марибель... добрая душа. Прости, что я захватила тебя... Я хотела помочь селянам... Если бы они повернулись к тебе спиной, я тоже отвернулась бы от них. Но они... объединились... и показали мне силу рода людского. Владыка башни ошибался... Люди воистину сильны... Я сама это видела. И все это благодаря вам. Встретив Аруса и всех вас, они объединились и преисполнились доблести. Вы помните, где именно повстречали меня в лесу? Возвращайтесь на ту поляну... Это все, что я могу сделать..." Матильда скончалась; обличье монстра развеялось, она умирала человеком. Отчего-то очень тяжело было на душах героев, когда покидали они башню. К их вящему изумлению, вихрящиеся тучи, сковывавшие небо, исчезли бесследно. Арус, однако, гадал, кто он, хозяин башни, о котором упоминала Матильда? Неужто тот крылатый демон, явившийся к нему в грезах? Нет, не простит Арус того, кто так легко играет с сердцами людскими... Кейфер же вспомнил последние мгновения жизни матери. Король Бурнс привел его и малышку Лису в опочивальню, дабы королева, дни которой были сочтены, могла проститься со своими детьми. "Кейфер, ты сильный мальчик", - прошелестела женщина, взяв сына за руку. - "Пожалуйста, береги Лису". Королева скончалась у них на глазах, и страшное чувство, испытанное Кейфером в тот момент... было сродни тому, что владело душой его сейчас, после гибели Матильды. "Матильда... отошла в мир иной с улыбкой, безо всяких сожалений", - тихо произнес он, и Марибель, услышав эти слова, улыбнулась: "Да, ты прав... С улыбкой..." По возвращении в деревню узрели герои, что все женщины благополучно вернулись в родные дома. И впервые за много лет из-под мертвой земли показался древесный росток, что вызвало восхищение всех без исключения селян. Арус же знал, что в деревце сем - жизненная сила Матильды... Герои провели ночь в деревне; деревянную куколку Матильды Арус передал Патрику. Наутро проводить героев в путь высыпали все жители Рексвуда. "Мы все обязаны вам своими жизнями", - обратился к ним Хэнк, и селяне согласно закивали. - "Теперь мы, увы, расстаемся, но я желаю вам счастливого пути". "И мы вас не забудем", - отвечал Арус. - "Спасибо большое..." Один из селян протянул Арусу каменный осколок, найденным им в одном из сундуков в основании башни. "Здорово!" - воскликнул Кейфер. - "Теперь у нас есть еще два осколка!" Селяне недоуменно переглянулись: что такого важного в этих кусочках камня?.. Трое героев покинули деревню, устремившись на лесную поляну. Да, они провели в Рексвуде совсем немного времени, но столько всего случилось!.. Миновали герои и две могилы... Наверняка принадлежали они Рексу и Матильде... Владыка башни убил девочку, а затем возродил нежитью... На поляне герои обнаружили межпространственную воронку, ступив в которую, вновь оказались в знакомом чертоге подземных руин, подле пьедесталов. "Неужто это и впрямь произошло с нами?" - недоумевал Кейфер. - "Или же это было сном?" "Не будь дураком!" - напустилась на него Марибель. - "Трое одновременно не могут видеть один и тот же сон! К тому же, это из-за вас двоих я оказалась в опасности!" Решив поскорее вернуться домой, герои покинули подземелье; Кейфер устремился к замку, Арус и Марибель же - к Фишбелю. Арус пребывал в глубокой задумчивости: неужто где-то в мире на самом деле существует Рексвуд? А магия и монстры?.. Вернувшись домой, Арус узнал от матери, что неожиданно к северу от Эстарда появился новый остров! "Твой отец и Амитт отправились ко двору", - говорила мать Арусу. - "Поверить не могу, что это произошло". Арус со всех ног припустил в тайный грот неподалеку от Фишбеля, знали о существовании которого лишь он и Кейфер... Как оказалось, и Марибель, проследившая за мальчишками и теперь терпеливо дожидающаяся обоих внутри. Но девушка никак не ожидала, что обнаружится в гроте двухмачтовый корабль, над восстановлением которого Арус и Кейфер трудились последние три года. И теперь пришел час испробовать судно в действии... "А это, случайно, не корабль моей семьи?" - с подозрением поинтересовалась Марибель, ступив на палубу и озираясь по сторонам. - "Отец как-то говорил, что он слишком стар и поврежден, и вообще от него никакого проку". Тем не менее, Кейфер громогласно приказал отдать швартовы, и Арус поспешил исполнить сие. Покинув грот, корабль взял курс на новый остров... Оный, действительно, вскоре возник на горизонте, а, бросив якорь и устремившись к видневшейся вдалеке деревушке, герои не могли отделаться от навязчивого ощущения, что земли сии им знакомы. "Эта деревня похожа на Рексвуд", - выразил Арус общую мысль, когда ступили они на улицы селения. "Верно", - согласилась Марибель, - "такое чувство, будто к нам сейчас выйдут Хэнк и Патрик". Поинтересовавшись у первого же встречного, как называется селение, герои получили ответ: "Рексвуд!" Однако выглядела деревня совершенно не так, как в их воспоминаниях, а вполне процветающе и благопристойно. "Может, зайдем к Хэнку?" - несмело предложил Арус товарищам, и селянин, услышав его слова, искренне удивился: "Хэнк? Так звали одного из моих предков". Разговорившись с селянином, герои поведали ему, что прибыли с острова под названием Эстард, и тот уверенно кивнул: "Я слышал это название, но сам никогда там не бывал. С давних пор ходят россказни о морских монстрах, посему никто и не мыслит о том, чтобы поднять паруса да пуститься в плавание. Однако в наших землях все спокойно... В течение нескольких поколений кто-то в моем роду становился защитником деревни. Я тоже хочу стать воином, но в наши мирные времена от этого мало проку". Сестра наследника Хэнка, слышавшая весь разговор, сообщила, что высокая заброшенная башня в дикоземье с давних пор именуется "башней Хэнка". "Давным-давно на нашу деревню дважды нападали монстры", - сообщила женщина вконец сбитым с толку героям. - "На второй раз все женщины были похищены... Монстры забрали даже голубое небо... Но деревню спас деревенский воин, бесстрашно противостоявший монстрам. Звали его Хэнк, и он - наш предок". Распрощавшись с селянами, герои остановились на окраине Рексвуда, чтобы обсудить услышанное. "Похоже, все наши свершения произошли давным-давно", - несмело констатировал Арус. "То есть, тогда мы попали в прошлое Рексвуда!" - воскликнула Марибель. "Да, но почему остров возник в мире лишь сейчас?" - спрашивал товарищей Арус, но те лишь пожали плечами. Старейшина Рексвуда завершил героев, что остров находился здесь все эти столетия и никуда не думал исчезать, чем вконец смутил ребят. Тем не менее, во владении старика обнаружился очередной каменный осколок, а, стало быть, - Аруса, Кейфера и Марибель ожидает новое приключение! Взойдя на борт корабля, они пустились в плавание к Эстарду, дабы как можно скорее вернуться в руины. "Должно быть, нас направляет тот, кто создал эти осколки", - размышлял Арус, наблюдая, как нос судна рассекает волны. - "Пусть мы и не знаем, кто это, именно по этой причине мы ступили в Рексвуд..." Оглянувшись на остров, герои отметили, что он весь покрыт цветами, а значит, сбылось последнее желание Матильды и жизнь вернулась в сии мертвые некогда земли. Пусть имя ее оказалось позабыто, но самое важное - память - навсегда останется в сердцах наших героев...
"Сейчас не время для подобных рассуждений!" - воскликнул отшельник. - "Мне этот остров наиболее знаком. Я даже знаю название мирной деревушки, расположенной на нем". "То, что написано в древних книгах - полная чушь", - пренебрежительно произнес сенешаль. - "Да, там описываются монстры и иные острова, но кто из нас видел их воочию?" "Но остров-то появился!" - настаивал старик. - "Как ты это объяснишь?" "Факты остаются фактами!" - согласился Бурнс, хранивший доселе молчание. - "Потому-то мы и собираемся исследовать его". "А что каменные осколки?" - настаивал отшельник. - "Могу я забрать их себе?" "Конечно", - отмахнулся король. - "Даже дети не поверят россказням о том, что они могут вернуть исчезнувший мир". Скрестив руки на груди, отшельник поморщился. "Ты такой же, как он", - бросил он, обращаясь к королю. - "Сидишь на своем троне и плевать тебе на все остальное". Амитт возмущенно загомонил, призывая Бурнса не гневаться на старого дуралея, после чего вновь вернулся к обсуждению предстоящей экспедиции. Стоит или не стоит вооружать солдат?.. Окажутся обитателя острова воинственны или же нет?.. Подобные разговоры отшельника лишь раздражали...
"Да не делали мы ничего такого!" - возмутился Кейфер. "То есть, вы никогда не ели ничего морского?" - недобро прищурился тритон. "Ну... вообще-то, я люблю рыбку", - смущенно признался принц. Это-то тритону и нужно было услышать. Монстр воздел перепончатую руку, и поверхность моря вспенилась, множество чудовищных рыб набросилось на опешивших героев. Кейфер и Арус заработали мечами, Марибель же испепеляла рыбин огненными заклятиями. Удивленный тем, что этим людям ведома магия, тритон призвал морских звезд, которые лишили девушку магической энергии. Рыбины продолжали атаку, оставляя острыми плавниками на телах героев глубокие раны. На память отчаявшемуся было Арусу пришли слова отца о том, что не всегда спокойно море и рассчитывать в нем можно лишь на себя. Юноша выпрямился во весь рост, сознавая, что не в силах выстоять против такого количества морских монстров. Однако глаза тритона, верховодившего атакой, изумленно расширились, когда узрел он шрам на запястье Аруса. "Покорнейше прошу простить меня", - поклонился тритон, заклятием исцелил раны недавних противников, после чего бросил юноше корону. - "Это - Шлем Тритона, легендарный священный артефакт. Пожалуйста, прими его в дар... Море - источник жизни для всех живых существ... Обитатели моря получают его благословение... Не забывайте об этом... Люди тоже произошли из великих морей... Оно тоже является источником их могущества. Посему обитатели морские не станут вашими врагами". С этими словами и тритон, и иные монстры скрылись под волнами. Герои переглянулись; да, они слышали о том, что в море обитают монстры, но никогда не верили этому, а вот теперь воочию убедились. Как бы то ни было, прямо по курсу появились берега родного Эстарда, и Арус предложил товарищам навестить старого отшельника; возможно, он что-то знает о происходящем?.. ...Подъемный мост, ведущий в замок, был поднят - знак того, что собрание старейшин Великого Эстарда при короле все еще продолжается. "А отшельник тоже там?" - поинтересовался Арус у стражника, но тот отрицательно покачал головой: "Нет, он в гневе покинул собрание, но сказал, что если вы будете проходить мимо, то сможете найти его у небольшой пристани подле замкового рва". Кейфер знал о пристани, помянутой стражником, и повел за собою товарищей в замковое подземелье, где у небольшой пристани покачивалась утлая лодчонка. Здесь героев дожидались двое - отшельник и иной старик, которого первый называл не иначе, как "капитаном". "Что вы знаете о только что возникшем острове?" - с ходу поинтересовался тот, окинув героев цепким взглядом. "Честно сказать, мало что знаем", - признался Кейфер. "Ты принц, о котором гласят легенды?" - прикрыв глаза, произнес отшельник, и непонятно, обращался ли он к Кейферу, или же мысли его в сей момент витали где-то далеко-далеко. Переглянувшись с капитаном, отшельник протянул Арусу каменный осколок. "Я обнаружил его в замковых подземельях подле рва", - произнес он. - "Впервые я обнаружил его, когда был примерно вашего возраста..." "Верно, тогда мы исследовали весь остров", - согласно кивнул капитан. "Однако почему-то предыдущий король, дед Кейфера, забрал у нас осколок", - продолжал отшельник. - "А когда он умер, мы поклялись ограждать сей артефакт от посягательств до тех пор, пока не придет время передать его в иные руки. И сейчас это время пришло!" "А этот осколок имеет какое-то отношение к неожиданному возникновению острова?" - вопросил Арус, и отвечал старец: "Боюсь об заклад, что это так! Если бы мы передали артефакт горожанам, толку бы от этого не было никакого. Вы же, напротив, можете сделать так, что в этом мире появятся и иные острова... Никто не может помешать вам исследовать неведомые земли!" Поблагодарив стариков за бесценный дар, Арус, Кейфер и Марибель решили поутру выступить к таинственным руинам, дабы возложить обретенные осколки на иной пьедестал. Вернувшись в замок, Кейфер заглянул в комнату к сестре, сообщив, что поутру покинет Эстард вновь. "Брат, ты же - следующий наследник трона", - тихо молвила принцесса Лиса. - "Надеюсь, ты не станешь подвергать себя ненужным опасностям. Отец очень тревожится за тебя. Он хочет, чтобы ты тоже присоединился к экспедиции на новый остров". "Не мучь меня, Лиса", - вздохнул Кейфер. - "Я ведь уже говорил, что не хочу быть королем". "Ты мне и таким нравишься", - признала принцесса, - "но я считаю, что ты станешь хорошим королем. Посему многие надеются, что ты взойдешь на трон". Кейфер тяжело вздохнул...
Во время перемещения наблюдали они пугающее видение: некие люди приблизились к пламенному жерлу вулкана, швырнули в оное зажженные факелы. Земля под ногами их содрогнулась, и потоки раскаленной лавы взметнулись к ночным небесам, устремились к деревушке, приютившейся у подножья горы... Придя в себя на незнакомой равнине, герои немедленно огляделись по сторонам, заметив высокую гору невдалеке, одиноким перстом попирающую небеса. "Вы тоже видели извержение вулкана, когда мы перемещались сюда?" - обратился Кейфер к товарищам. "Да, тогда погибло много людей", - отвечал Арус. - "И если это видение имеет отношение к реальности, у подножья этой горы тоже должна быть деревушка. Может, мы сможем там узнать что-нибудь". Согласившись с доводом юноши, герои устремились по направлению к зловещей горе, отметив, что небо над сими землями самое что ни на есть обыкновенное, голубое, и совсем не походит на ирреальный круговорот черных туч, наблюдаемый ими в Рексвуде. По пути их атаковали несколько монстров, которых герои вначале приняли за безобидных кенгуру, но затем те извлекли из брюшных сумок кривые ятаганы... Одержав верх в тяжелейшем противостоянии, герои продолжили путь и вскоре действительно заметили деревушку, ютящуюся у подножия вулкана. "Если извержение действительно начнется, как в нашем видении, от этого селения ничего не останется", - вздохнула Марибель, выразив мысли товарищей. "Но поверят ли они нам?" - гадал Арус. - "Если мы расскажем о видении..." Земля под ногами дрогнула, весьма перепугав Марибель. Землетрясение?.. Но нет, подземные толчки прекратились столь же неожиданно, как и начались. Переглянувшись в недоумении, герои ступили в деревню, отметив огромный зажженный факел на ее окраине. "Зачем им это?" - удивилась Марибель. - "Здесь и так жарко!" "Это неважно, я люблю тепло", - улыбнулся Кейфер, не сбавляя шага. - "Я надеюсь прожить жизнь страстно, как пламя. Вся жизнь в итоге сгорает. Мы должны стремиться достичь как можно большего!" На деревенской площади герои заметили собравшуюся толпу, внимавшую речам старицы. "Слушайте меня!" - говорила та. - "Я своими глазами видела... как лава течет по склонам горы. Я зрела деревню... поглощенную ей. Когда завершится Празднество, селение Энгоу погибнет! Мы ни в коем случае не должны начинать Празднество!" Однако селяне восприняли слова провидицы донельзя скептически, к тому же, вновь продолжились подземные толчки. "Пламенная Гора гневается!" - загомонили собравшиеся. - "Во всем виновата Памела и ее безумные речи! Мы должны немедленно провести Празднество и умиротворить Бога Пламени". Как не пыталась провидица Памела вразумить люд Энгоу, селяне и слушать ничего не желали. Бог Пламени даровал им свое божественное покровительство, и теперь священное пламя, горящее в четырех огромных факелах, установленных в деревне, не позволяло монстрам даже приблизиться к оной. Герои, однако, отнеслись к словам женщины со всей серьезностью, ибо сказанное ею всецело совпадало с их собственным видением. К собравшимся приблизился старейшина деревни. "Старица Памела", - начал он, - "твои предсказания всегда были точны, но на этот раз мы не можем поверить тебе. Если мы проведем Празднество как надлежит, Бог Пламени простит нас. Уже много столетий здесь царит мир и покой именно потому, что мы всегда проводим Празднество. Подземные толчки же говорят о том, что необходимо начать его как можно скорее". "Это не так!" - в отчаянии выкрикнула Памела, но старейшина, обратившись к народу, объявил, что Празднество Пламени начнется сей же ночью. Приблизившись к стоящим поодаль героям, провидица Памела окинула их внимательным взглядом, а затем неожиданно воскликнула: "Молю вас! Спасите Энгоу!" Женщина пригласила ребят в свою хижину, внимательно выслушала их рассказ. "Стало быть... когда в жерло был брошен последний факел, вы все увидели извержение?" - уточнила она и, дождавшись утвердительных кивков, молвила: "Я узрела то же самое посредством своего хрустального шара. Я предрекла, что пламя вулкана уничтожит деревню, но чувствую, что сам Бог Пламени не желает этого. Скорее всего, что-то злое довлеет над самой Пламенной Горой. Надеюсь, вы сможете присоединиться к Процессии Пламени и проникнуть в недра горы, дабы выяснить, что происходит". "Что за Процессия Пламени?" - несмело поинтересовался Арус. "Мы живем подле вулкана и поклоняемся Богу Пламени", - пояснила провидица. - "Каждый год Процессия Пламени восходит на вершину вулкана и благодарит Бога Пламени за покровительство. Процессия требует, чтобы все без исключения жители деревни встали на краю кратера вулкана и свершили необходимые ритуалы... Но, по неведомой причине, сегодняшняя Процессия может привести к страшному бедствию... Предсказанное свершится, но предсказания говорят о будущем, а будущее возможно изменить! Вы все стремитесь изменить участь селения... Я чувствую это... И в ваших силах это сделать!" Провидица Памела вновь возложила руки на хрустальный шар, и отразились в нем очертания неубранной комнаты и забулдыги, храпящего на кровати. В руке он сжимал изысканную бутыль, это и привлекло внимание старицы... "Эта вещица вам понадобится", - пробормотала Памела. Арус же с изумлением узнал в человеке своего дядю Хондару, о чем не замедлил сообщить провидице... "Раз вы знаете этого человека, немедленно разыщите и заберите у него бутыль!" - наказала та. Кивнув, Арус устремился прочь, благо межпространственная воронка, посредством которой они и попали на этот остров, все еще пребывала в дикоземье недалече от Энгоу. Кейфер и Марибель же остались в деревне, возжелав поглядеть на приготовления к Празднеству. Но лишь закрылись двери за гостями, коим самой судьбой уготовано было стать спасителями Энгоу, как новое видение снизошло на провидицу Памелу. Юноша пребывал в самое сердце Пламенной Горы, у гигантской чаши, в которую в процессе священного ритуала должны низринуться принесенные селянами факелы. "Пришло время..." - говорил он, воздев руки над головой. - "Вскоре Пламя Тьмы восстанет вновь, и лава уничтожит селение... Пусть селяне своими руками высвободят его. Священное пламя, придай мне сил!.. Когда эту чашу наполнит священное пламя, начнется торжество разрушения!"
А в деревне в ознаменование Празднества начались вечерние гуляния; на центральной площади Энгоу открылись несколько торговых лавок, и Марибель, совершенно позабыв о возложенной на них миссии, порхала от одной к другой, выбирая товары. "Иди за мной", - улыбнулся Кейфер, протолкавшись через толпу и протянув девушке руку, - "а не то потеряешься". Марибель молча воззрилась на него. Эти же слова юный принц произнес несколько лет назад, когда они впервые встретились на цветочном лугу близ Фишбеля. "Иди за мной", - произнес тогда Кейфер, - "а не то потеряешься. Где ты живешь? Я отведу тебя домой". Слова эти пробудили в душе девушки неведомые прежде чувства, и сейчас, по прошествии нескольких лет, они лишь окрепли...
"Жители Энгоу поклоняются Богу Пламени", - поведал своему повелителю Глен. - "Я разместил здесь огненного гиганта, этого достаточно, чтобы пробудить дремлющую мощь Пламенной Горы. Но чтобы высвободить ее, необходимо сперва поглотить священный огонь..." "Избавь меня от подробностей, переходи к сути", - оборвал юношу Оргодемир. "Конечно", - поклонился тот. - "Я собираюсь воспользоваться ритуалом Процессии Пламени, чтобы высвободить мощь Пламенной Горы". "То есть, они сами навлекут на себя погибель", - расхохотался Лорд Демонов. - "Ты хорошо потрудился... и хочешь, чтобы я освободил твоих родителей, верно?" "Да", - отвечал Глен, стараясь, чтобы голос его не дрогнул. "И что же ты станешь делать?" - вопрошал Оргодемир. - "Твоя деревня Энгоу будет уничтожена. Тебе некуда будет идти..." "Мои предки всегда жили у Пламенной Горы", - отвечал Глен, - "посему мы вверяем свои жизни Богу Пламени". "Ты прав... Бог Пламени..." - задумчиво произнес Лорд Демонов. - "Но ведь твой народ селяне изгнали и именно из-за твоего Бога Пламени... Почему же ты продолжаешь сохранять веру в него... Но ладно, мой избранный... Я сдержу свое слово... Твои родители обретут свободу, и души их тоже..." "Что это означает?!" - воскликнул Глен, исполнившись недобрых предчувствий. "Их больше нет в этом мире", - произнес Оргодемир. - "А что, я могу вложить иной смысл в эти слова? Если ты хочешь быть с ними, я могу отправить тебя туда... в мир Бога..." Глаза Глена угрожающе сузились, когда смысл слов коварного Лорда Демонов стал доходить до его сознания. "Если не хочешь, возвращайся в деревню", - продолжал Оргодемир. - "Я запечатаю эту область после того, как ты уйдешь. Сомневаюсь, что мы встретимся вновь... Итак... что выбираешь?" "Что еще за шутки?!" - взъярился Глен. - "Так ты платишь за мою верность тебе... После того, как огненный гигант окажется здесь, его уже не убрать, только уничтожить можно! Ты хочешь, чтобы я погиб наряду с селянами?.. Ах ты гад!.. Я должен спешить в деревню, чтобы остановить Процессию Пламени!" "Бесполезно", - хохотнул демон. - "Для селян ты - предвестник кончины. Никто тебе не поверит". "Теперь-то я понял", - выдохнул Глен, с ненавистью воззрившись на очертания крылатой фигуры в хрустальном шаре. - "Это был ты... Ты стоял за изгнанием моей семьи!" "Слишком поздно ты понял это", - ликовал Оргодемир, довольный собой. - "А теперь исчезни!" Лорд Демонов разорвал контакт с юношей, и потоки образов прошлого хлынули в разум юноши. Сезон проливных дождей, угрожающих священному пламени, зажженному в деревне... Селяне, обвинившие в оном семью хранителей Пламенной Горы, и изгнавшие ее из Энгоу... Первая встреча с Оргодемиром, явившемся в хрустальном шаре у белого монолита в недрах Пламенной Горы... "Приветствую, избранные", - произносит Лорд Демонов, глядя на изгнанное семейство с неизменной усмешкой. - "Я осознаю всю несправедливость произошедшего с вами... Присоединяйтесь ко мне... Поклянитесь мне в верности и ждите времени, когда свершите отмщение! Питайте ненависть к тем, кто изгнал вас!" Тогда же Глен знакомится с белокурой девчушкой, неведомо как оказавшихся в сих пещерах. А, быть может, то - лишь видение? "Меня зовут Матильдой", - улыбается она. - "Ты тоже кого-то ненавидишь?" "Я..." - пытается выразить мысли юноша... В себя Глен пришел на каменном полу чертога, где и провел последние годы своего присного существования. Тряхнул головой, отгоняя образы сна. "Врата уже запечатаны", - пробормотал юноша, лихорадочно прикидывая, как ему следует поступить. - "Пути назад нет... Эх, папа, мама..."
...Разыскав на ярмарке Кейфера и Марибель, Арус с гордостью продемонстрировал им бутыль святой воды, доставленной дядюшкой Хондарой из Радужной Бухты. Некогда оную обнаружили и Арус с Кейфером, заметили под водной гладью подземного озерца некую статую... Памела вновь обратилась к селянам, моля их не проводить ритуал Процессии Пламени, ведь завершится он страшным бедствием. Но, как и прежде, селяне не желали ее слушать... Старицу поддержал вернувшийся в деревню Глен, но появление его селяне восприняли враждебно. "Он - сын изгнанного хранителя Пламенной Горы", - пояснила сородичам провидица. - "Его семью изгнали десятилетие назад". Люди, однако, сделали совершенно неверный вывод из его появление: наверняка юноша вернулся мщения ради и теперь стремится пресечь ритуал, неизменно сопровождающий каждое Празднество. "Никто здесь не лжет", - прозвучал звонкий голос Аруса, и селяне притихли, обернувшись к троице чужаков. "В итоге все вы узнаете истину!" - продолжал юноша. - "Никто не может с полной уверенностью предсказать будущее!" "Верно, верно!" - загомонили селяне. - "Давайте начнем Процессию Пламени и станем молить Бога Пламени о благоденствии нашего селения!" Арус опешил: слова его вызвали эффект, совершенно противоположный ожидаемому. Воистину, каждый слышит лишь то, что хочет услышать... "В итоге все ложится на плечи вас троих", - вздохнула старица Памела, обращаясь к героям. Лишь сейчас те заметили, что юноша, только что поддерживавший провидицу, куда-то исчез. "Кто он такой?" - полюбопытствовал Арус. "Нечто подобное случилось десять лет назад", - пояснила Памела. - "Из-за моего пророчества семью его изгнали из Энгоу. Лишь позже я осознала, что предсказание было неверным... Это стало моей единственной ошибкой за все то время, что я предрекала грядущие события. И по сей день я сожалею о ней. Но нынешняя ситуация куда более опасна. Я отправляюсь к Пламенной Горе... Вы же сопровождайте селян!" Каждый из селян взял в руки зажженный факел, после чего Процессия Пламени, входили в которую и наши герои, устремилась к вершине чадящей годы. Издали наблюдал за ней Глен. "Мне остается лишь одно..." - пробормотал юноша, приняв нелегкое для себя решение.
Кейфер и Марибель тоже бросили свои факелы в жерло, после чего старейшина предложил им вернуться в селение и дождаться завершения ритуала. Однако у бокового тоннеля, ведущего в пещеры, коими была пронизана Пламенная Гора, герои с удивлением лицезрели провидицу Памелу наряду с ее молодой ученицей, Илмой; последняя сжимала в руках хрустальный шар для прорицаний. "Нет времени для колебаний!" - прошептала старица, как только герои приблизились. - "Вы должны проникнуть в глубины Пламенной Горы, там творится что-то странное. Илма пойдет с вами. Когда все селяне бросят в вулкан свои факелы, Процессия завершится". Памела обещала ментально направлять в хрустальный шар Илмы видения происходящего на вершине горы, и герои немедленно ступили в извилистую сеть подземных коридоров. Странно, но на пути им попалось немало тел монстров. Означает ли это, что кто-то недавно прошел тем же путем?.. "Четверть селян уже расстались со своими факелами", - нарушила молчание Илма, бросив взгляд в хрустальный шар. Герои прибавили шаг...
"Ты предал повелителя, Глен?" - неожиданно пророкотал гигант, и юноша поразился: "Что?! Могущество пламени даровало тебе сознание?!" "Ты поклялся в верности повелителю..." - продолжал гигант. - "Сердце твое исполнено ненависти, посему можешь ты преображаться в монстра. А теперь ты хочешь простить людей?.." Глен замялся, пытаясь понять, чего же он в действительности хочет, к чему стремится... "Вставать на сторону людей бессмысленно", - произнес огненный гигант. - "Ты уже стал одним из нас!" Он раззявил огромную пасть, и волна испепеляющего жара накрыла Глена, отшвырнув далеко прочь... Тело юноши начало преображаться... А к парящему в воздухе котлу уже приближались герои и сопровождавшая их Илма. Преграждавшая путь каменная глыба, исполненная в форме гигантской головы, встревожила их, но не более. Наверняка обыкновенная статуя, установленная неведомо кем и когда... "Слушайте меня!" - раздался из хрустального шара напряженный голос провидицы Памелы. - "Судя по всему, в этом котле накапливается могущество пламени. Его используют, чтобы вызвать извержение Пламенной Горы... Уже около половины селян завершили ритуал... Как можно скорее уничтожьте котел!" Немедленно, Марибель сотворила огненный шар, направив его на котел, но пламя не оставило и следа на каменной поверхности. "Бесполезно!" - прозвучал голос, и взгляды героев устремились к юноше откровенно чудовищной наружности, возвышавшемуся на вершине каменной статуи. - "Вы не можете уничтожить котел, не одержав верх над огненным гигантом". В юноше Арус узнал Глена, изгнанного селянами из Энгоу десятилетие назад, но ныне тот обратился в некий гибрид человека и монстра. Тем не менее, Илма подтвердила, что это действительно он, Глен. Последний спрыгнул с головы статуи, глаза которой угрожающе вспыхнули, и, преградив путь героям, угрожающе произнес: "Но вы не сможете одолеть огненного гиганта, ибо я не позволю вам сделать это!" С этими словами он произнес огненное заклинание, и языки жаркого пламени устремились к пораженной четверке, объяли их... "Еще немного, и все закончится", - хохотнул монстр в обличье Глена, наблюдая, как жертвы его корчатся от боли. - "Когда люди бросят последний факел и наполнят котел священным пламенем, пламя тьмы моего повелителя окажется высвобождено и огненный гигант спровоцирует извержение Пламенной Горы! Потоки лавы уничтожат деревню... Эти жалкие людишки уверуют в то, что зрят гнев Бога Пламени... и предадутся отчаянию..." Магическое пламя иссякло; опаленное тело лишившейся сознания Илмы лежало на земле, хрустальный шар выпал из безвольных рук ее и откатился в сторону. Отражался в нем лик Памелы; старица взывала к Арусу, не понимая, почему медлят герои. Последние же пребывали в некоторой растерянности, ибо никак не ожидали встретить здесь Глена, не разумели произошедшей с юношей разительной перемены. "А теперь я прикончу людишек, вставших у меня на пути..." - прошипел тот, воздел руки, дабы произнести новое гибельное заклятие. "Погоди!" - выкрикнул Арус. - "А ты сам разве не человек?" В ответ Глен хищно ухмыльнулся и вновь атаковал троицу героев колдовским пламенем. Марибель пала ниц, закрыв телом своими Илму и сознавая, что нынешняя ситуация напоминает произошедшее с Матильдой... Шлем Тритона на голове Аруса воссиял, и вокруг юноши соткался водный щит; пламя Глена обтекало его, не причиняя никакого вреда герою. Арус выхватил меч, и глаза Глена изумленно расширились, когда заметил он на запястье противника сияющую метку... подобную той, пребывала которого на лбу у него самого. "Печать воды..." - выдохнул Глен и, будто отвечая метке Аруса, воссияла и его собственная, огненная. Страшно закричав, юноша закрыл лицо руками, пал на колени. Герои замерли в недоумении, не разумея, что происходит; сердцебиение Аруса по неведомой причине участилось. Глен вновь обрел человеческое обличье, недоуменно огляделся по сторонам. "Я что, обратился в монстра?" - пробормотал он. - "Нет... Сейчас это неважно... Немедленно уничтожьте огненного гиганта!" Герои переглянулись: означает ли это, что только что Глена контролировала чья-то злая воля?.. "Если ты можешь воспользоваться водной меткой, отразишь огненные атаки гиганта..." - обратился Глен к Арусу, и тот неуверенно кивнул, все еще не очень-то разумея, о чем говорит этот странный юноша. Не мешкая, Арус устремился к огненному гиганту и, воззвав к могуществу водной метки, нанес ему удар мечом. Облака пара заволокли пещеру... Пламенная аура, окружавшая гиганта, исчезла, но тот лишь расхохотался. "Кто ты такой?" - с интересом поинтересовался он, взирая на Аруса сверху вниз. "Огненный гигант!" - выкрикнул Глен. - "Причиной твоего поражения станет твое же самосознание!" Немедленно, он сотворил гигантский огненный шар, обрушив его на гиганта. Во все стороны полетели каменные осколки, и юноша довольно усмехнулся: "Как и ожидалось, огненная магия теперь оказывает на него воздействие!" "П-почему..." - недоумевал гигант, бешено вращая глазами. "Ты все еще не понимаешь", - покачал головой Глен. - "Брешь в твоей броне - желание узнать истину". С этими словами он вновь устремился в атаку, и на этот раз поддержали его и иные герои. Марибель сотворила огненное заклятие, направив его на гиганта, Кейфер же нанес остову того сильнейший удар мечом. Глен был впечатлен; он и не ожидал, что незнакомцы сии столь сильны. "Кто вы такие, ребята?" - приосанился он. "Мы... избранные!" - пафосно отвечал Кейфер, и Арус с Марибель закатили глаза - столь комично выглядел приосанившийся принц. В памяти Глена, однако, слова Кейфера вызвали совершенно иное видение - прошлого, судьбоносного момента, когда жизнь его резко изменилась... "Добро пожаловать, избранные", - произносит лорд Оргодемир, скрестив руки на груди и снисходительно глядя сверху вниз на замерших пред ним членов изгнанного клана хранителей Пламенной Горы. - "Присягните мне на верность... и ждите того дня, когда свершите наконец отмщение! Пусть тело мое и отрезано от мира, душа пребывает с каждым из вас..." "Я знаю, что у тебя на сердце..." - неожиданно пророкотал огненный гигант, обращаясь к Глену и вырывая того из бездны горьких воспоминаний. - "Ты думаешь о тех, кто был избран, верно?.. Ты не можешь забыть о своей клятве верности повелителю... Но еще не слишком поздно... Ты еще можешь завершить свою миссию..." "Замолчи! Нас с ним больше ничего не связывает!" - взъярился Глен. - "Особенно теперь, когда я узнал правду... Он тот, кто стоял за всем этим... Он не только сделал так, что родители мои были изгнаны, он убил их... Он делал все для того, чтобы использовать меня! С самого начала все было ложью!.. Ведь когда все начнется, даже тебя поглотит пламя, ты не сможешь избежать гибели. Всем мы - лишь пешки в его замыслах!" "Я никогда не ценил собственную жизнь", - отвечал огненный гигант. - "Воля повелителя - моя воля... Позволь мне спросить еще раз: желаешь ли ты изменить свое решение..." "Нет!" - яростно выкрикнул Глен, и в следующее мгновение гигант раззявил огромную пасть, откуда вырвались потоки пламени. Инстинктивно Арус закрыл лицо рукою, и был несказанно поражен, когда вновь возникший водный щит оградил его, Кейфера, Марибель и Илму от столь страшной атаки. Неужто в сем заключается действие дарованного тритоном шлема?.. Глену, однако, повезло меньше; его дымящееся тело покоилось в нескольких шагах от героев. Наказав Марибель сотворить целительное заклинание, Арус и Кейфер устремились в атаку. Полоснув гиганта мечами, юноши отступили в сторону, а исполинская каменная голова воспарила в воздух, дабы обрушиться на людишек, придавить их своей многотонной массой. Поняв, что сейчас последует, Арус и Кейфер попытались было отпрыгнуть прочь, но низвергнувшийся гигант придавил-таки ногу принцу. Арус в ярости ударил конструкта мечом, но отсек лишь каменное крошево от тела того. "Позволь мне..." - произнес Глен, приблизившись к основанию огненного гиганта, и, взглянув тому в лицо, с кривой ухмылкой произнес: "Как думаешь, что произойдет с раскаленным телом, если его резко охладить?" После чего произнес заклинание, и гигант отпрянул, слишком поздно осознав, что воззвал Глен к стихии огня, а не холода. Но, так или иначе, Кейфер был свободен. "Немедленно исцелите его", - наказал Глен Арусу и Марибель, после чего, обернувшись к огненному гиганту, заявил: "Раз ты обрел сознание, то должен понимать, что такое страх... Похоже, ты все-таки страшишься смерти... Если бы я знал огненные заклятия, то давно бы применил их против тебя. Но... ты и следующую атаку не отразишь..." И Глен сотворил пламенную стену, возникшую между героями и гигантом. "Эта стена поглотит все огненные заклятия", - пояснил юноша как конструкту, так и героям. - "Теперь ты ничего не сможешь поделать..." "Ну, раз дошло до этого, то я заберу этот остров с собой!" - проревел гигант, решив разом высвободить свою огненную энергию и тем самым спровоцировать немедленно извержение вулкана. Глен, однако, в долгу не остался, произнес заклятие, и воздух устремился внутрь гиганта. Тот захлопнул пасть, но было уже поздно, Глен все верно рассчитал: огненная стена создаст вакуум, а воздух, оказавшийся внутрь конструкта, лишь раздует пламя, что, в свою очередь, приведет... к взрыву!.. Действительно, огненный гигант взорвался, обратившись в груду раскаленных каменных обломков. Теперь дело оставалось за малым - уничтожить котел, вбирающий в себя энергию священного пламени. Кейфер и Арус же бросились к останкам гиганта, заметив среди них каменный осколок. Глен недоуменно взирал, как эти двое радуются и искренне поздравляют друг друга с находкой. "Именно такие осколки сделали возможным наше перемещение на этот остров", - сообщила ему Марибель, и Глен кивнул: "Ясно... Так вы из Эстарда?" "Ты знаешь об Эстарде?!" - поразилась Марибель. Услышанному поразилась и Илма, но внимание девушки вновь привлекла Памела, голос которой раздавался из хрустального шара. "Что там у вас происходит?!" - вопрошала провидица. - "Из недр вулкана поднимается пламя тьмы..." Герои воззрились на котел и ярко светящуюся магическую септаграмму; над оной поднимался столп темного пламени...
"Нет, это не пламя", - молвила Памела, обращаясь к сородичам. - "Это, должно быть, пламя тьмы!.." Слова сии прозвучали донельзя зловеще, селяне встревожились. "Памела..." - начал старейшина. - "А его можно как-нибудь потушить? Наверняка способности к предвидению дадут тебе ответ". "Как знает", - хмыкнула старица. - "Не ты ли говорил, что последним моим предсказаниям верить нельзя?" "Мы ошибались..." - пристыжено опустил глаза старейшина. "Не стоит волноваться", - отмахнулась Памела. - "Герои, способные изменить грядущее, уже занимаются этим..."
Посредством хрустального шара к героям обратилась провидица Памела, наказав им как можно скорее возвращаться к жерлу вулкана и окропить пламя тьмы святой водой - радужной росой. "Эта вода, зачерпнутая из озерца в пещерке в Эстарде", - пояснил Арус Глену, продемонстрировав бутыль, полученную от дядюшки Хондары. "А, я слышал о такой", - задумчиво кивнул Глен. - "Это святая вода, схожая со святым огнем". "Весьма вероятно, что она сможет затушить пламя тьмы", - вещала Памела, и герои, воодушевившись, продолжили восхождение к вершине кратера. Вернувшись к селянам, они проследовали к жерлу, откуда вырывалось зловещее пламя тьмы; откупорив бутыль, Арус выплеснул содержимое на ирреальную субстанцию... и та исчезла, развеявшись, как утренний туман. "Процессия Пламени завершилась", - обратился старейшина к ожидавшим слов его селянам. - "Наш Бог не оставил нас... Вернемся же в деревню и продолжим Празднество!" Низко поклонившись героям и Памеле, старейшина пригласил их принять участие в торжествах по случаю чудесного спасения Энгоу, после чего наряду с остальными селянами устремился к подножью вулкана. Памела, однако, задержалась на вершине Пламенной Горы. "Большое вам спасибо", - поклонилась героям старица. - "Будущее все же оказалось изменено. Даже если оно видится совсем уж мрачным, если пламя в ваших сердцах искренне желает изменить его, это становится возможным. Мы, провидцы, можем лишь указать путь, а к худу или к добру он приведет, зависит от устремлений сердца..." "Стало быть, будущее и впрямь можно изменить?" - озадачился Кейфер. "Глен..." - обратилась Памела к нахмурившемуся юнцу. - "Прости меня за то, что произошло десять лет тому назад. Через хрустальный шар Илма поведала мне о том, что ты обратился в монстра. Скажи, ты - пленник Лорда Демонов?" На память Арусу немедленно пришла крылатая фигура, явившаяся в грезах... "Я ощутила, что это происшествие каким-то образом связано с Лордом Демонов", - пояснила провидица героям. - "И в пророчествах упоминание подобное... как Лорд Демонов заточил весь мир... оставив лишь единственный остров перед тем, как исчезнуть..." "Это похоже на наш мир..." - в ужасе выдохнул Арус, и Памела кивнула, соглашаясь с собственными мыслями: "Как я и боялась, вы явились из мира будущего, в котором Лорд Демонов исчез. Вы - обитатели одного-единственного оставшегося острова... Эдема!" "Эдема?" - удивился Кейфер. - "Но наш остров зовется Эстардом". "Эдем - второе название Эстарда", - пояснила Памела. - "И означает это, что остров защищен невероятной силой; он - исполненный благоденствия рай, куда не могут ступить ни монстры, ни чужаки. Посему с давних времен люди начали называть этот остров Эдемом... Кроме того, существует пророчество о Воителях Эдема, которые вернут утраченный мир!" "Воителях Эдема?!" - воскликнули пораженные до глубинны души герои, и Памела, выдержав задумчивую паузу, продолжила: "К тому же, легенды говорят об избранном высшими силами, отмеченном стихийными духами..." Провидица обратилась к Глену: "Ты слышал о том, что у хранителей Пламенной Горы на телах - огненные метки?" Юноша кивнул, и, убрав волосы со лба, явил героям и Памеле метку, добавив: "Но, похоже, у Аруса тоже есть метка на правой руке..." Встрепенувшись, старица схватила опешившего Аруса за руку, внимательно осмотрела то, что юноша доселе считал все лишь шрамом. "Это метка водных духов", - уверенно заявила Памела. - "Но ее очертания не завершены... В основе этого мира лежат четыре стихии: огонь, вода, земля и ветер. Над каждой из стихий стоит один из духов... Бог Огня Энгоу на самом деле - стихийный дух огня. И в этом мире должны быть четверо воинов, получивших могущество четырех духов. Глен, ты - один из отмеченных духами... Поможешь ли ты Арусу?" "Я еще не простил людей", - скрипнув зубами, отвечал Глен, но во взгляде его не было прежней ненависти. - "Лорд Демонов обманул меня, убил моих родителей... Я ненавижу его... но это не означает, что я не испытываю того же по отношению к людям... Так что я сам доберусь до него". "Стало быть, ты все еще не можешь простить меня", - вздохнула Памела. - "Но... я могу сказать тебе лишь одно: люди делают ошибки, потому что слабы... Потому-то им и не выжить по одному... им нужны товарищи..." "Все равно, я все сделаю сам", - упрямо заявил Глен, но, обернувшись к Арусу, добавил: "Я хочу поблагодарить тебя. Когда я обратился в монстра... связь между нашими метками спасла меня от этого проклятия. В знак признательности я расскажу вам обо всем, что знаю... Лорд Демонов использует монстров в качестве ключей, закрывающих области этого мира. Одна из таковых тоже некогда была человеком, но обратилась в монстра..." "Матильда!" - изумились герои, и глаза Глена округлились от удивления: "Вы знакомы с Матильдой?!" Арус поведал юноше и произошедшем в Рексвуде, и тот долго молчал, размышляя. "Вот оно, стало быть, как все вышло..." - прошептал он наконец. - "Лорд Демонов стремится уничтожить мир, разделив земли на острова, и один за другим заточив их во тьме. В основе этого замысла - тела монстров, выступающих своеобразными ключами... уничтожая их, мир можно спасти. Если сделать это, мир вновь возникнет в будущем... Это все, что я знаю..." "А Лорд Демонов?" - вопросил Арус, и произнес Глен: "Его имя - Оргодемир! Судя по всему, он пребывает в ином измерении... В нынешнем состоянии он не может применить свое могущество... но я не знаю, почему... Теперь я поведал вам обо всем, что мне ведомо, и ухожу..." Он устремился было прочь, но выкрикнул Арус ему вслед: "Встанешь ли ты рядом с нами, когда настанет день решающего противостояния?" Глен ничего не ответил на это, и вскоре скрылся в одном из боковых тоннелей. "Не кручиньтесь", - обратилась Памела к приунывшим героям. - "Он тоже отмечен духами. Вы наверняка встретитесь в будущем... ибо это - ваша судьба..." За неимением итого, героям приходится уповать именно на это...
Здесь его и обнаружила Марибель. "Ты что здесь делаешь?!" - удивилась девушка. "Знаешь, если бы я не убежал из замка, то не вкусил бы свободы", - с улыбкой признался Кейфер. - "Я не хочу становиться королем... хочу остаться самим собой. Потому я не могу принять выбора, сделанного за меня с момента моего рождения... Я обожаю приключения, ведь здесь никто не знает, что я принц, и никто не посмеет ограничить меня в действиях... Здесь столько новых открытий... это все так здорово!.. Как бы это сказать... я действительно очень хочу оказаться одним из избранных... Такое чувство, как будто сокровенная мечта моя может действительно воплотиться в жизнь. Но... избранным оказался не я, а Арус..." "И что? Теперь ты оставишь жизнь, полную приключений?" - тихо вопросила Марибель. - "Это на тебя не похоже! Да, у Аруса есть метка... но мы же все делали точно то же, что и он! Разве не все мы - Воители Эдема?! Возможно, Кейферу уготована собственная судьба!" Кейфер осекся, заметив, как блестят глаза девушки от сдерживаемых слез. "Разве не ты предложил Арусу присоединиться к тебе в исследовании древних руин?" - продолжала Марибель. - "Пусть он и избранный, без Кейфера ничего это не было бы!" Кейфер улыбнулся: действительно, начать исследования руин предложил Арусу именно он. "Ты всех зажег своим энтузиазмом!" - распалялась Марибель. - "А теперь сидишь тут в депрессии! Все ведь говорят, что ты горишь огнем, как солнце! Если так хочешь получить метку, то можешь сам этого добиться!" Рассмеявшись, Кейфер взял Марибель за руку и устремились они к площади селения, доносились откуда веселые песни и смех. ...К полудню следующего дня, когда селяне наконец проснулись после обильных возлияний, герои распрощались с жителями Энгоу. "Кстати, а куда поинтересовался Глен?" - полюбопытствовал старейшина. "Ушел куда-то..." - отвечал ему Арус. "Вчерашние события... и десятилетней давности..." - вздохнул старейшина. - "За многое нужно просить прощения... Но он, возможно, никогда не сможет простить нас... Если вы когда-нибудь встретите его вновь... пожалуйста... скажите, что мне очень жаль..." Арус кивнул; быть может, их пути с Гленом действительно когда-нибудь пересекутся?.. "Вам придется немало потрудиться, восстанавливая разбитый мир", - шепнула героям провидица Памела. - "Лучше никому не говорите о Лорде Демонов... Это может посеять ненужную панику..." С этими словами старица протянул Арусу каменный осколок, который много лет пылился у нее в чулане.
Одержав верх над кровожадным монстром, ставленником Лорда Демонов в Дайлаке, Глен забрался на гигантский обелиск в центре деревни и выплеснул в воздух радужную воду из фляги, кою некогда зачерпнул в подземном озерце Эдема. На глазах юноши свершилось чудо и селяне вновь обрели плоть!.. Так, еще один остров был вырван из заточения в ирреальности, а Глен, спрятав обнаруженные в пути каменные осколки в основании обелиска, вернулся в Эдем. Спустившись в Радужную Бухту, он написал короткое письмецо героям, с которыми на короткое время свела его всемогущая судьба, после чего поместил оное в бутыль и оставил на побережье, где пролежит она долгие, долгие годы...
Герои оказались в просторном зале, пребывали в котором четыре каменных строения, а в центре, прямо на мозаичном полу, обнаружилась пергаментная карта. Отображались на ней четыре острова, и лишь сейчас Марибель заметила, что очертания оных представлены на мозаичном полу в сем зачарованном чертоге. Арус и Кейфер возликовали, заметив остров к северу от Эстарда и Рексвуда. Наверняка это Энгоу!.. Но что за островок к югу-востоку от Эстарда? Он-то откуда взялся?.. Марибель обратила внимание товарищей на сияние, исходящее от одного из четырех строений в чертоге. С опаской проследовав внутрь, герои воззрились на пространственно-временную воронку, столь им знакомую. Проверить, куда она ведет, можно было лишь одним способом, и герои бесстрашно ступили в рифт... оказавшись в Радужной Бухте, сокрытой в недрах земли, под таинственными руинами. "Поверить не могу, что бухта связана с этим местом", - задумчиво произнес Кейфер, озираясь по сторонам. Практичный Арус же вновь наполнил бутыль водами из радужного озерца. Как знать, вдруг пригодится?.. Тут же и Марибель возжелала зачерпнуть чудесной воды; пройдясь по берегу озерца, девушка заметила невзрачную бутылочку, явно пролежавшую здесь долгие годы... и обнаружилось в ней... письмо от Глена! "Воины Эдема", - значилось в нем, - "если вы читаете это, стало быть, селение Энгоу вернулось в ваш мир. Я же обнаружил крохотный островок под названием Дайлак, находящийся под властью Лорда Демонов, но с помощью святой воды вырвал сей клочок земли из заточения... Да, я действительно могу ступать в Эдем, куда нет дороги ни монстрам, ни чужакам... Возможно, дело в метке стихийных духов... Хоть жители Дайлака были обращены в камень, если святая вода прольется с небес, они все могут вновь обрести плоть. Подробнее расскажу при следующей встрече... Я написал это письмо лишь затем, чтобы поведать вам о каменных осколках, которые необходимы для достижения цели. Я сам отыскал несколько осколков и спрятал их в Дайлаке. Там вы их и найдете, у огромного обелиска... До встречи. Глен". Стало быть, Глен преследует те же цели, что и сами герои; неведомо, сколько лет прошло меж эпохой, из которой только что вернулись Арус и его товарищи, и настоящим... Пребывает ли Глен среди живых по сей день?.. "Вода здесь действительно волшебна", - произнес Кейфер, любуясь радужными водами. - "Интересно, обладает ли она могуществом, подобным твоей метке духов?" Лицо Аруса отразило истовое потрясение: он лишь сейчас осознал, что, ныряя в озеро за первым осколком, заметил в недрах его гигантскую статую русалки... возможно, то и есть стихийный дух воды?.. "Если это так, стало быть, этот остров действительно особенный!" - воскликнул Кейфер, и Арус с энтузиазмом закивал: "Да, а мы никогда этого не понимали... Это поистине потрясающий остров!" Руины, пьедесталы, Радужная Бухта... кто знает, какие еще тайны сокрыты в недрах Эстарда... нет, Эдема, хранимого высшими силами, которого не может коснуться скверна Лорда Демонов?.. ...Вернувшись в замок Великого Эстарда, герои обнаружили в тронном зале не только короля Бурнса и сенешаля, но также отшельника, Боркано и Амитта. "Отшельник уже рассказал мне, чем вы занимались", - без обиняков заявил монарх. - "Он говорил, что вы стремитесь вернуть утраченный мир, и я слышал, что теперь, когда вы вернулись в город, должен появиться новый остров. Если это действительно произойдет, я приму его слова на веру..." В это мгновение в чертог ворвался солдат, сообщив, что экспедиция вернулась в порт, доложив о том, что к северо-западу от Эстарда возник новый остров, в центре которого высится огромный вулкан. Поблагодарив Кейфера за приложенные усилия, король, тем не менее, строго-настрого запретил сыну продолжать свои приключения. "Мой лорд! Мы не об этом договаривались!" - воскликнул пораженный отшельник, но Бурнс, отмахнувшись, продолжал: "Кейфер, ты всегда будешь оставаться наследником трона. Задачу вернуть мир я возложу на плечи иных людей, ты же займешься делами государства!" Короля поддержали и Амитт с Боркано, велев чадам своим возвращаться в Фишбель и нос не высовывать из дома. Когда селяне покинули тронный зал, и монарх с сыном остались наедине, Бурнс произнес, наградив Кейфера тяжелым взглядом: "Это началось, когда ты взял без дозволения кольцо королевы. Солнечный Камень, он передается из поколения в поколение в нашем роду, когда наследник престола сочетается законным браком. Ты-то уже присмотрел себе кого-нибудь?" "Я и не думал о женитьбе!" - взорвался Кейфер. - "Не хочу связывать себя этим!" "Хочешь свободы?!" - взъярился король. - "Ты все никак не поймешь своего положения?!. Как бы то ни было, забирай это кольцо. Встретишь свою нареченную - передашь его ей!" Растерявшись, Кейфер принял дорогой дар, а король продолжал: "Ты действительно не хочешь наследовать трон?" "Не знаю..." - отвечал Кейфер, - "до сих пор не хотел. Но... не знаю, как сказать... я знаю, что у каждого - своя судьба. Предназначение, от которого не убежать... Как бы это сказать... если я остановлюсь на достигнутом, то никогда не получу ответ... Вот в чем смысл моего путешествия... Конечно, я не знаю, что нам уготовлено в грядущем. Потому-то я и хочу рассчитывать на себя и найти собственный путь в этой жизни..." Изумленный словами сына, монарх, тем не менее, отрицательно качнул головой. "Неважно, какие у тебя причины, я запрещаю тебе продолжать это странствие!" - произнес он. - "Ты останешься в замке!" Принц, однако, отрицательно покачал головой, устремился к дверям тронного зала; упрямство он унаследовал от своего отца. ...Подобный разговор происходил сейчас и в особняке Амитта; последний попытался было запретить дочери ввязываться в подобные опасные авантюры, но переспорить своенравную Марибель было не так-то просто, и папаша наконец сдался. "Только не подвергай себя опасности, ладно?" - вздохнул он. "Конечно, папа!" - с энтузиазмом закивала девушка. - "К тому же, со мной будут Арус и Кейфер!" "Для тебя - принц Кейфер!" - нахмурился Амитт. - "Он - наследник престола! Король Бурнс настоял на том, чтобы он оставался в замке, а не искал приключений на свою... гм..." Марибель метнулась в свою комнату, бросилась на кровать и разрыдалась. "Нам так сложно было собраться наконец вместе и отправиться на поиски приключений", - всхлипывала она. - "Почему... ну почему ты принц?!." ...Боркано внимательно выслушал рассказ Аруса, сохраняя непроницаемое выражение на лице. "Я-то думал, что ты - воплощение осторожности", - изрек он наконец. - "Но то, что ты сделал... я и помыслить о таком не мог. Но я не собираюсь уподобляться королю Бурнсу и Амитту, запрещая тебе продолжать начатое. Однако убегать на поиски приключений и заставлять родных волноваться... этого я не одобрю. Ну, что скажешь? Продолжить свои странствия?" "Д-да", - кивнул Арус, не разумея, куда клонит отец. "Даже в одиночку?" - прищурился Боркано. "Хоть я о многом и тревожусь..." - запинаясь, отвечал Арус, - "это приключение... восстановление мира... я чувствую, что это - моя судьба. Ты всегда говорил: "Мужчина должен следовать тем путем, в который верит", верно? Сейчас я верю в избранный путь, я должен пройти его до конца!" "Я понял", - кивнул отец, - "и не стану тебе препятствовать. Ты - мужчина, и должен понять, чего способен достичь. Это будет твоим собственным решением! К тому же, твое странствие может открыть тайну этого мира. Так что ты не должен отступать на полпути!" "Конечно!" - радостно воскликнул Арус. "Но не переусердствуй!" - осадил его Боркано. - "Если столкнешься с опасностью, помни, что бегство - тоже проявление храбрости и здравомыслия". Арус отправился на боковую, Боркано же остался в комнате наряду с супругой, Мари. "Малыш вырос", - добродушно усмехнулся рыбак. - "Когда он родился всего на шестом месяце, все боялись, что с ним станет..." "Он родился вполне обыкновенным ребенком", - отозвалась Мари. - "Возможно, его защищают некие высшие силы. Так все говорят..." "В тот день, когда он родился, я наловил рыбы куда больше, чем обычно", - припомнил Боркано. - "Интересно, не получил ли наш малыш благословения великого моря. Как будто сами твари морские радовались его рождению..." ...На следующее утро Арус, Марибель и Кейфер, вновь собравшись вместе в подземной бухте, отправились в плавание к острову Энгоу...
Воды за спиною Аруса вспучились, и к юноше бросилось гигантское морское чудовище. Раскрылась огромная пасть, но Арус сумел отпрянуть, и тварь вновь скрылась в пучине. Однако в хладные воды морские рухнул и юноша, заметив в глубинах статую стихийного духа воды. "Проснись, Арус..." - прозвучал в разуме его чистый голос, и юноша пробудился в холодном поту. До самого утра он так и не сомкнул глаз... Кейфер же грезил о вчерашнем визите в Энгоу; город оставался практически таким, как герои запомнили его. Единственное, что изменилось - появились подземные бани, пользующиеся у селян огромной популярностью. На глазах зардевшегося Кейфера Марибель сбросила платье, прыгнув в один из горячих источников... А в следующее мгновение все без исключения люди вокруг Кейфера исчезли; бросив на него последний взгляд, Марибель исчезла под водою. Объятый ужасом, Кейфер бросился ей на выручку, нырнул в источник, но на глазах его Марибель обратилась в русалку и устремилась прочь. Кейфер поймал было ее за хвост, но тот остался у него в руках, и очам принца предстала совершенно обнаженная девушка... Что до самой Марибель, то сей странной ночью в грезах зрела она свою первую встречу с принцем Кейфером. Последнего повстречала она на цветочном лугу; вместе они собирали цветы, а затем мальчуган вызвался проводить ее домой, в Фишбель. Ненадолго остановились они у могилы королевы, матери Кейфера, на которую возложили цветы, а затем продолжили путь в Великий Эстард. Юная Марибель несказанно поразилась, когда, распрощавшись с нею, мальчуган устремился прямиком во врата королевского замка. Вернувшись в Фишбель, девочка в задумчивости шла по побережью, когда заметила что-то в глубинах морских. А затем она - наряду с Арусом и Кейфером - оказалась под водой... пред гигантской статуей стихийного духа. Марибель осознала, что не может дышать, и, запаниковав, устремилась к поверхности. Мокрая и недовольная, сидела она на берегу, а Арус с Кейфером потешались над нею... Конечно, проснулась Марибель в чрезвычайно скверном расположении духа...
Селянин рыдал над могилой своего кота, растерзанного хищниками. Душу полнила ненависть к поселенцам. Почему те сами не могут присматривать за своей скотиной?! «Я готов дьяволу душу продать, чтобы вернуть ее к жизни!» - воскликнул селянин... и с ясного неба грянул гром. Демоническая фигура возникла в небесах над ужаснувшимся селянином, и прошипела сущность: «Что ж, давай исполним твое желание? Я дарую тебе силы свершить свое отмщение! Ибо я тоже ненавижу людей!» Демон – Оргодемир – простер длань, и поток энергии сорвался с нее, объял фермера, наделяя того демоническими силами, преображая обличье... ...Минуло несколько десятилетий... когда стая белых волков услышала ментальный зов – стихийный дух земли просил их защитить город Орф, атаковало который демоническое порождение. Ныне селянин, обращенный в демона Оргодемиром и названный ‘Хакробатом’, объявил себя властителем Орфа, требовал, чтобы горожане работали на него, а надсмотрщиком над мирянами поставил низших демонов. На плече демона сидел возрожденный кот, и демон надеялся силой привить селянам любовь к животным. Услышав волчий вой, демон-селянин поморщился: он любил животных, но волков терпеть не мог! Волков называли посланниками божьими, стало быть, само их существование противно его нынешней природе! Ближе к ночи он спустился в пещеру под могильной плитой, находился в которой портал. Ступив в иный, селянин переместился в иное пространства, где у каменного монолита находилось пятеро людей – таких же ставленников Оргодемира в мире, как и он сам. «Владыка Оргодемир, сегодня я вновь заставлял людей без устали трудиться», - проникновенно произнес селянин, обращаясь к монолиту. – «Вскоре возведение храма возрождения будет завершено». Глас Оргодемира прогремел во тьме, велев ставленнику своему в Орфе приложить больше усилий. Матильда, Глен и остальные служители демона растворились в тенях; вернулся в родной мир и селянин. Вот уже 20 лет жители Орфа возводят храм возрождения, и до завершения сего монументального труда осталось совсем немного!.. Но сегодня атаковала селянина стая белых волков. Напрасно демоническое порождение заверяло хищников в том, что беззаветно любит оно зверей; свирепые волки продолжали окружать его. Рассвирепев, селянин принялся разить волков гибельной магией, не забывая отступать к погосту. Он успел укрыться под могильной плитой, в своем убежище. Истекающая кровью волчица скончалась на сей плите, отдавая последние жизненные силы, чтобы запечатать саркофаг. Из всей стаи уцелел лишь один-единственный волчонок, и сейчас скорбный вой его разрывал тишину...
«И все же благодаря Глену на этот раз мы сумели собрать осколки каменной таблички быстро!» - отметил Кейфер, и остальные согласились с ним. «Но, если подумать, Глен и остальные жители той эпохи ныне давным-давно мертвы», - молвила Марибель. «Да... Странно сознавать это», - согласился с ней Кейфер. Ведь ныне на островке к юго-западу от Эстарда не существовало Дайлака, но огромный обелиск по сей день высился в дикоземье острова. В основании его герои действительно отыскали три каменных осколка, оставленных здесь Гленом много лет - столетий? - назад. К вящему удивлению героев, в домах деревни Орф проживали исключительно животные - коровы, кошки, собаки, куры... Что здесь могло приключиться?.. Снаружи заметили они людей, но те пребывали в каком-то ступоре и с удивлением разглядывали свои отражения в пруду. «Они как будто души лишены», - содрогнулась Марибель. – «Как странно!» «Может, какое-то проклятие...» - предположил Арус. Такое чувство, что оказались они в городе животных... Арус, Кейфер и Марибель ступили в очередное здание... где лицезрели мальчугана, прикованного цепью к стене. При виде людей мальчик оскалился, зарычал по-звериному, попытался наброситься на незнакомцев, но ошейник, охватывающий шею, не позволил ему это сделать. Шепча слова утешения, Арус приблизился к мальчику, и тот немного расслабился, доверившись парню. Увы, ошейник был сработан на славу, и снять его возможным не представлялось. Марибель заметила кровь на ноги мальчишки – похоже, он ранен! «Кто же это сделал с ним?» - вздохнул Кейфер. Мальчик молчал; как и иные люди в городе, он, похоже, не разговаривал. В дом проследовал козел, печально воззрился на героев. «Уверен, ты знаешь, что здесь произошло», - обратился к ней Кейфер, и козел тихо заблеял. «Хотел бы я понимать язык животных», - начал было принц, и осекся, припомнив, что недалече от Фишбеля в лесу проживает человек, понимающий язык животных. Наверняка он заинтересуется сим городом! «Арус, нам нужно вернуться в Эстард!» - обратился Кейфер к юноше, но тот отрицательно покачал головой, заявив, что останется здесь и попытается найти способ освободить мальчика от ошейника. Кейфер и Марибель устремились к порталу; Арус же продолжил исследование городка в поисках какого-нибудь инструмента. Юноша заглянул в оружейную лавку, снял с полки кинжал, собрался оставить деньги на стойке... Внезапно из-за оной вылетел разъяренный петух, принялся бить опешившего Аруса лапами. Но, заметив на стойке деньги, присмотрелся к ним, будто пересчитывая – и, похоже, остался доволен. Вернувшись к мальчугану, Арус сумел взломать острием кинжала замок ошейника – умением, полученное от дядюшки Хондары. Мальчик стремительно бросился прочь; Арус побежал следом, и вскоре заметил паренька, распластавшегося на земле. Вид у того был донельзя несчастный: похоже, малыш просто голоден! Арус поделился с ним провизией, и мальчик, расположившись прямо на земле, принялся уплетать снедь за обе щеки. Насытившись, он похлопал себя по заметно округлившемуся животику, блаженно заулыбался. «Как тебя зовут?» - поинтересовался Арус. – «Я – Арус». «Габо», - отозвался мальчика. «Ты можешь говорить?» - встрепенулся Арус. – «Тебя зовут Габо? Почему же ты сидел на цепи?» «Габо», - лаконично ответил мальчик. «Больше ничего говорить не умеешь?» - рассмеялся Арус. – «Но меня-то понимаешь?» «Габо!» - подтвердил мальчуган. Внезапно он встрепенулся, зарычал. Проследив за взглядом его, Арус заметил на деревенской улице троицу бесов.
Двое пришли к выводу о том, что все же следует время от времени показываться дома, дабы успокоить почтенных родителей. Беседуя, не заметили они, как находчивый хамелеон выбежал из-за камней, забрался в заплечную сумку Кейфера. Покинув руины, Кейфер и Марибель устремились к хижине, возведенной на отшибе. Давным-давно Марибель заблудилась в лесу, так и познакомилась она с отшельником. «Насколько я знаю, существует волшебный фрукт, съев который, можно понять язык животных», - говорила девушка отшельнику, когда разместились они с Кейфером за столом в хижине. «Да, есть такое, вот только цветет то древо лишь раз в несколько десятилетий», - просветил молодых людей отшельник. К счастью, у него в хижине сохранилось немного заслуженных фруктов... Пока шел разговор, хамелеон выбрался из сумки Кейфера, и, найдя на одной из кухонных полок какую-то снедь, приступил к трапезе. К несчастью, обедом его стали как раз волшебные фрукты... Магия их наделила хамелеона даром человеческой речи! «Если съесть фрукт, то понимание языка остается с тобой на всю жизнь!» - уверенно заявил отшельник. Марибель и Кейфер задумчиво воззрились на наглого прожорливого хамелеона...
Габо не остался в стороне: бросившись на беса, мальчик разорвал тому горло зубами, после чего метнулся к следующему, оторвал тому лапу. Арус с ужасом взирал на то, что мальчуган жестоко, деловито расправляется с монстрами. Как настоящий зверь... Исцелив заклинанием бедро, Арус поспешил на помощь к Габо, противостоящего последнему из троицы бесов. Парень сразил монстра мечом, после чего исцелил заклятием рану на ноге мальчишки. Возликовав, Габо бросился к Арусу на шею, принялся облизывать лицо. Ошарашенный, Арус поспешил отстраниться. Неожиданно Габо бросился прочь – возможно, учуял, что окрест продолжают оставаться монстры...
Хамелеон заявлял, что животные, пребывающие в Орфе, на самом деле - люди, в то время как немногочисленные остающиеся в деревушки люди - животные в душе. Пообщавшись с одной из старушек, на поверку оказавшейся собакой, хамелеон выяснил, что давным-давно городишке сему угрожал монстр, и на защиту Орфа встали легендарные белые волки. Но благородные звери один за одним гибли в противостоянии. Наконец, двум волкам - матери и сыну - удалось заманить монстра в саркофаг и заточить в нем... Вот только много лет спустя некая злая сила монстра освободила, и тот вновь наведался в город, обратив животных в людей, а людей - в животных. «А та волчица все еще жива?» - осведомился Арус. «Не думаю», - отвечал хамелеон. – «А что?» «Мне кажется, Габо вполне может оказаться волчонком», - пояснил юноша. «Да, похоже», - согласилась Марибель, ибо прежде Арус в подробностях поведал ей с Кейфером о странных повадках мальчугана. – «Но, если не убить монстра, люди не обратятся в животных, а животные – в людей!» По словам хамелеона, саркофаг, в котором был заточен монстр, находился на погосте у западной Божьей Горой Сейд. Вероятно, именно туда и умчался Габо. Не мешкая, трое поспешили в сем направлении, и, когда добрались до кладбища, уже совсем стемнело. «Жуткое место», - содрогнулась Марибель. Арус, Кейфер и Марибель заметили во тьме силуэт Габо на одном из могильных камней. Мальчик скалил зубы, глухо рыча, а взор его был обращен в сторону выбирающегося из саркофага демонического создания. Именно эта тварь обратила его, белого волчонка, в человека! «Что, неужто здесь еще остались люди?» - проскрежетал Хакробат, вглядываясь во тьму. – «Поздно просить прощения!» Арус и Кейфер потребовали, дабы монстр вернул все на круги своя, но тот лишь осклабился: «Что ж, вас я превращу не в животных – станете сразу трупами!» Он щелкнул пальцами, и множество неупокоенных начало выбираться из могил, окружая Аруса и спутников его. Трое приняли бой с мертвяками; к героям примкнули Габо и привязавшаяся к пареньку местная дворняга. Лицо Хакробата, наблюдавшего за боем, вытягивалось все больше; наконец, пали мертвяки, и обратили Арус и четверо сподвижников его (включая прибившуюся псину) недобрые взоры на демоническое создание. Тварь произнесла заклятие, направив то на противников, и озарил ночь магический взрыв. Но венец, который носил тепер Арус, сотворил водный щит, сведя на «нет» воздействие пламенного заклятия. «Да кто вы такие?» - поразился Хакробат. «Мы – Воители Эдема», - усмехнулся Кейфер. – «Мы прибыли из далекого будущего, чтобы возродить этот мир». Не мешкая, Хакробат сотворил следующее заклинание, и потоки воздуха взвихрились вокруг его противников, принялись рассекать им кожу. Марибель же поспешила обратить двеомер демона вспять, направив потоки в сторону Хакробата. Разъяренный, последние продолжал творить гибельную волшбу, и магические энергии ударили в героев, разметав тех в стороны. Победно ухмыляясь, Хакробат поставил ногу на спину израненному Арусу. Кейфер с трудом поднялся на ноги, устремился к демоническому отродью, но то одним ударом вновь повергло его наземь. Та же участь постигла и Габо... «И все же вы в подметки не годитесь мне, Хакробату», - высокомерно процедил демон. Не останавливаясь на достигнутом, он ослепил противников следующим заклятием, а после швырнул в их сторону несколькими огромными камнями. Хакробат воздвиг над героями импровизированное надгробье, после чего сотворил жаркое пламя, дабы поджарить своих пленников, и покончить с ними раз и навсегда. Оказавшихся в каменном плену героев Арус исцелил заклинаниями, а псина поспешила прорыть тоннель под землею, через который авантюристами выбрались на свободу. Хакробат опешил, вновь узрев пред собою противников, и, вновь ослепив тех заклинанием, бросился прочь. Лишенный зрения, Габо полагался исключительно на свой нюх, метнулся следом за демоническим отродьем, сомкнул челюсти на ноге того. Хакробат заорал от боли, распластался на земле. Герои приблизились воззрились на поверженного противника. «Нет никаких сомнений», - заявил хамелеон. – «Габо – легендарный белый волк, единственный выживший из стаи». «Ааа, так я тебя не добил», - зло прошипел Хакробат. Поток магической энергии сорвался с рук его, ударил в Габо. «Теперь ты никогда не сможешь обратиться в волка», - злорадствовал демон. – «Ты навсегда обречен оставаться в теле человека!.. Я же исполнил роль, возложенную на меня повелителем». «Повелителем?!» - воскликнул Арус. – «Ты говоришь об Оргодемире?!. Неужто ты прежде тоже был человеком... как и Матильда с Гленом...» Весть о судьбе Матильды потрясла Хакробата; жизнь для него разом утратила всякий смысл. Исполненный искреннего раскаяния, демон развеял проклятие, довлеющее над Орфом, и все в городе вернулось на круги своя: животные вновь стали животными, а люди – людьми. Лишь Габо остался в человеческом облике, разве что обрел дар речи. Впрочем, он не расстроился, ибо выразил желание присоединиться к Арусу и остальным. Обратившись к Хакробату, Габо заверил того, что не питает ненависти к демоническому порождению. «Кто же вызволил тебя из саркофага?» - обратился Арус к Хакробату, и отвечал тот: «Посланник Оргодемира. Он и научил меня заклинанию, которым я проклял городок Орф». «Но кто он, этот посланник?» - спрашивала Марибель. «Я не знаю», - признался Хакробат. – «Думаю, он один из сильнейших магов под началом Оргодемира». «Возможно, этим монстром известно о нашем существовании», - нахмурился Кейфер, и Марибель вздохнула: «Похоже, впредь нам будет непросто». Хакробат просил Габо вновь заточить его в саркофаге; бессмертному созданию о многом нужно было поразмыслить, многое переосмыслить. Габо исполнил волю демона... и небо очистилось, знаменуя завершение действия проклятия. Герои вернулись в городок, с облегчением констатировав, что люди действительно приняли свое истинное обличье. Некий мужчина бродил по городским улицам, бормоча: «Куда же он подевался?» Арусу и спутникам его мужчина поведал, что несколько дней назад нашел близ селения раненого волчонка, принес его домой, посадил на цепь, принялся выхаживать. А сейчас волчонок бесследно исчез!.. Габо заверил селянина: тому не о чем беспокоиться, ибо с волчонком все в порядке. «Габо, что теперь будешь делать?» - обратился Арус к мальчугану, когда покинули они город и направились к порталу. «Останусь с Арусом», - уверенно заявил тот. – «Заточив демона, я исполнил свою миссию. Все мои родичи мертвы, мне некуда податься. Потому попробую вцепиться в глотку Лорду Демонов!» Арус, Кейфер и Марибель с радостью приветствовали Габо в своей команде. Верного пса тот оставил в Орфе, под присмотром одного из городских старейшин...
Следуя просьбе Аруса, дядюшка Хондара навестил островок Орф, где в саркофаге обнаружил селянина. Последнего – с котом, конечно же - он привез на лодке в Фишбель. Хакробат вновь обрел человеческое обличье, избавившись от демонической эссенции... ...Навестив принца в его замковых чертогах, Арус и Габо узнали от Кейфера о том, что что король наказал провести в скором времени турнир мечников. «Но это лишь предлог», - вздыхал Кейфер, донельзя недовольный сей вестью. – «Уверен, отец просто хочет испытать мои боевые навыки. И если сочтет их недостаточными, боле никогда не отпустит меня на поиски приключений... Одним из бойцов будет Моррикон – тот, кто выступал моим наставником в обращении с мечом. Но, думаю, я справлюсь». «Давай сразимся вместе!» - воодушевился Габо, но Кейфер с улыбкой покачал головой: «Увы, количество участников определено – это должны быть воины из замка. Но вы можете прийти и поддержать меня». Обещав, что сообщат о грядущем турнире Марибель, Арус и Габо покинули покои принца... Девушку они повстречали у торговой лавки, поведали ей о словах принца. «И что же вы будете делать?» - поинтересовалась Марибель. «Кейфер сказал, что не стоит волноваться», - развел руками Арус, и девушка, поблагодарив друга, отправилась прямиком в замок. Кейфера в его покоях не оказалось, а служанка сообщила гостье – принц отправился на задний двор, упражняться с мечом. «Скажи ему, что я заходила и жду его в обычном месте», - потупилась Марибель, направилась к замковым вратам. Служанка проводила ее удивленным взглядом...
Тем не менее двое нырнули, поплыли вглубь. Узрев чудесную статую, Габо разинул рот, глотнул воды, забарахтался, теряя сознание. Не мешкая, Арус вытащил Габо на берег, сделал мальчишке искусственное дыхание, и вскоре тот пришел в себя. Когда вечером Арус и Габо вернулись домой, матушка сообщила сыну о визите дядюшки Хондары. Арус нахмурился: что тому понадобилось? Ох, не к добру это... Арус просил Габо пойти к дому дядюшки вместе с ним...
...Разыскав Марибель на окраине леса, у могильной плиты, Кейфер извинился перед девушкой за задержку. Ту, впрочем, интересовал грядущий турнир, и спрашивала Марибель: действительно ли Кейфер считает, что все будет хорошо? «Я сам ничего не знал об этом», - заверил Кейфер Марибель. – «Но, если я одержу верх, думаю, других доказательств моих способностей отцу не понадобится. Да и твоему тоже».
Хакробат вытащил из кармана осколок фрески, протянул Арусу, смущенно признавшись, что обнаружил ее лишь после своего заточения в саркофаге. Арус возликовал: теперь у него были все осколки, чтобы собрать следующую фреску – и отправиться в новое странствие в прошлое!
Кейфер одерживал одну победу за другой. Арус и Марибель, разместившись в толпе зрителей, отчаянно болели за своего друга: ему осталось провести лишь два боя!.. На ристалище выступил Григорий – сильнейший воин в Эстарде. Он значительно превосходил Кейфера как ростом, так и физической силой... Григорий ринулся в бой, но оказался слишком уж неповоротлив, и вскоре растянулся на земле, а Кейфер с силой рубанул его деревянным мечом по заднице. Григорий взвыл от боли, а королевский шут объявил принца победителем в поединке. Как и ожидалось, последним противником принца выступил его наставник, капрал Моррикон. Кейфер замер, не делая и попытки атаковать, и зрители недоуменно зароптали: неужто принц струхнул пред своим наставником? Но, как оказалось, все эти мгновения Кейфер накапливал энергию, и, стоило Моррикону броситься в атаку, взмахнул мечом, и поток высвобожденной энергии ударил в капрала, выбив меч у него из рук. И Моррикон, и король опешили: что это за атака такая?! Ведь клинок принца даже не коснулся противника! «Прости, наставник», - бросил Кейфер пораженному Моррикону. – «Сейчас я сражаюсь совершенно на ином уровне. Тебе повезло, что сражались мы не в полную силу». Капрал рухнул на колени пред принцем, признавая поражение, и королевский шут назвал Кейфера чемпионом турнира. Арус, Марибель и Габо бросились к принцу, поздравляя того с победой. Король, не ожидавший подобного исхода, лишился дара речи, и принцесса отчаянно пыталась привести батюшку в чувство... ...Позже принцесса Лиза вернулась в свои покои, с грустью взирая на безделушки, которые приносил их старший брат из своих странствий. Ей оставалось лишь молиться за возращение Кейфера, вместе с друзьями вновь отправившемуся в долгий путь...
Вознамерившись обойти оный, заметили они троицу ухмыляющихся монстров-пигмеев, восседающих на причудливой паровой машине. Монстры велели своему слуге атаковать, и вырос за спинами героев механический воин, вооруженный секирой и палицей. Создание немедленно устремилось в атаку, повергло Аруса. Кейфер ударил машину мечом, но клинок лишь звякнул, оставив на броне противника лишь царапину. Пигмеи хохотали, наслаждаясь зрелищем. «Как он вообще жив и движется?» - выдохнула пораженная Марибель. – «Как такое создание может существовать?» Глухо зарычав, Габо напросился на машину, и та, пытаясь отбросить паренька в сторону, сама себя рубанула по голове топором. После чего обезумела, принявшись бешено размахивать оружием. Марибель сотворила огненное заклятие, и Кейфер, осознав, что механический воин уязвим против этой стихии, взмахнул мечом, присовокупив пламя к ударной энергии клинка. ...Арус пришел в себя, и хамелеон поведал герою о том, что Кейфер, похоже, сумел покончить с машиной с помощью огненного заклятия. Марибель присела рядом с Арусом, творя целительное заклинание... когда топор, брошенный гибнущим механическим воином, вонзился Кейферу в спину. Принц распластался на земле; в глазах друзей его отражался ужас. Истошно закричав, Арус бросился к искореженному остову механического воина, принялся остервенело рубить его мечом. Габо был потрясен: в таком отчаянии Аруса он прежде никогда не видел. Марибель тихо плакала, обнимая окровавленное тело принца. «Ты бы лучше исцелила меня», - выдавил тот, и Арус, услышав это, подбежал к друзьям, выкрикнул: «В сумке должно быть зелье, полученное от бабули Бамиры! Вытяжка из листьев Мирового Древа!» Чудодейственный листок, помещенный в бутыль, сотворил чудо: рана, полученная принцем, затянулась, боль ушла. Троицы пигмеев и след простыл. И все же... механический воин был порождением, с которым Арус и спутники его прежде не сталкивались. «Я думал, что стал сильнее, но все же допустил оплошность, расслабившись в бою», - угрюмо признал Кейфер. Арус промолчал: он вообще не помнил о сражении, ибо большую часть его провел без сознания. К авантюристам приблизились восторженные солдаты, поздравили их с победой над механическим воином. Предводитель солдат, Хейнс, просветил незнакомцев: находятся они на острове Фалриш, а неподалеку пребывает замок Фальрод, защитниками коего они выступают. «Пойдемте в замок вместе с нами!» - предлагал Хейнс Арусу и его сподвижникам. – «Расскажем всем о вашей победе!» По пути рассказывал Хейнс героям: селение Фалриш, пребывающее на сем клочке суши, подвергалось постоянным атакам со стороны механических воинов. «Почему бы вам не примкнуть к нам в качестве наемников?» - предлагали воины авантюристам. – «Вместе мы бы сумели дать отпор противнику!» По пути к замку навестил отряд небольшое селение, обращенное в форт: окружали деревушку толстые стены, призванные сдержать натиск механических воинов. Заметили Арус и спутники его, как мальчуган палкой наносит удары по остову неподвижного механического воина. «Отец этого паренька был убит одной из машин», - просветил авантюристов Хейнс, после чего предложил спутникам задержаться на час в городке, а уж после продолжить путь к замку. «А тут есть оружейная лавка?» - поинтересовался Кейфер, и Хейнс утвердительно кивнул, пояснил принцу, где находится та. «Я скажу хозяину, что вы наемники», - обещал офицер. – «Он сделает вам скидку». Арус и спутники его купили в лавке новое оружие и доспехи, после чего наряду с солдатами продолжить путь к замку Фальрод, где, преклонив колени пред королем, предложили тому услуги королю в качестве наемников. Тот предложение принял, ибо положение в державе сложилось воистину критическое: и солдаты, и подданные были донельзя измотаны бесконечными атаками неутомимых механических созданий. Хейнс провел авантюристов в казармы, где представил их командующему замковым гарнизоном, Траду. Последний советовал четверым не проявлять чудеса героизма и не разбрасываться зря своими жизнями. «Завтра в казармах состоится встреча по обсуждению стратегии противостояния машинам», - просветил командующий новоиспеченных наемников. – «А пока что передохните в замке». Прогуливаясь по замку, герои свели знакомство с принцессой Фальрода, Марией, и поведала та им, что для ее сородичей, противник, лишенный души, - самое страшное, что только можно себе представить... Ближе к ночи Арус и спутники его устремились в отведенную им комнату. Настроение у них было подавленное: как противостоять врагу, который не боится смерти?.. Слова принцессы Марии продолжали звучать в разуме Аруса...
Габо тем временем пытался сражаться бумерангом за замковыми стенами, но упрямое оружие возвращалось и било паренька в лицо, что того сильно злило... ...Наконец, защитники замка собрались, дабы обсудить стратегию противостояния механическим воинам. Первым слово взял Хейнс, сообщив, что логово противника находится под усиленной охраной, и пребывает у входа несколько дюжин машин. «Атаковать в лоб будет весьма непросто», - заключил он. – «И, если столько воинов остается снаружи, сколько же находится внутри?.. Поэтому лобовая атака – не вариант. Необходимо придумать нечто такое, что они не ожидают». «А как дела в Фалрише?» - поинтересовался Трад, и отвечал Хейнс: «Наши силы, остающиеся в селении, на пределе. Если так и дальше пойдет, ситуация лишь усугубится». «Есть идеи?» - обратился командующий к своим офицерам, но те лишь покачали головами. «Эти создания слабы против огня», - вспомнила Марибель. – «Есть возможность атаковать их пламенем?» «Мы это уже пробовали», - отвечал Хейнс. – «Проблема – в самом их логове, пещере. Весьма проблематично применять огонь в узких подземных тоннелях». Марибель нахмурилась: похоже, выхода у них действительно нет. «А можем мы использовать тот факт, что противостоим мы же живым, а искусственным созданиям?» - проронил Кейфер. Один из солдат встрепенулся при этих словах, обратился к Траду: «Лорд-командующий, быть может, следует попросить о помощи Зеббота?» «Точно!» - поддержал его Хейнс. – «Ведь Зеббот – знаменитый изобретатель!» Трад отнесся к предложению весьма скептически; похоже, между ним и Зебботом не все гладко... И все же по завершении встречи Хейнс нагнал авантюристов, просил тех навестить отшельника Зеббота как можно скорее. «Его лаборатория находится на мысе к западу от замка», - произнес солдат. – «Отправляйтесь туда как можно скорее и попросите его о помощи». «Скажи, между Традом и Зебботом что-то произошло?» - поинтересовался Арус, и Хейнс, поколебавшись, признался: «Не знаю точно... Но Зеббот – младший брат командующего Трада». ...Покинув замок, четверо выступили к обиталищу отшельника, и вскоре достигли его лаборатории. Ступили внутрь, с изумлением воззрились на разнообразнейшие механические конструкты. Габо протянул было руку к некоему созданию, походящему на цилиндр вполовину человеческого роста, когда изобретатель, доселе не замечавший присутствия незваных гостей, резко обернулся к ним, выкрикнув: «Не трожь Элли!» «Мы хотим просить тебя о помощи...» - начал Трад, но Зеббот прервал юношу, бросив: «Наверняка хотите, чтобы я что-то сделал с проблемой механических воинов... Но мне совершенно наплевать на то, что произойдет с жителями города и замка. А теперь пошли вон!.. В этой ситуации мне действительно жаль механических воинов. Ведь их нельзя назвать приверженцами зла». «Нельзя назвать?..» - озадачился Арус, и Зеббот, разозлившись, выставил авантюристов за дверь. Четверо устремились обратно к замковым стенам, недоумевая: неужто изобретатель по какой-то причине разозлен на людей?.. Да, похоже, за его поведением действительно таится какая-то история... Выслушав рассказ наемников, командующий Трад вздохнул: «Как я и ожидал, он не примкнет к нам». «Но почему?» - настаивал Габо. – «Он же тоже человек!» Марибель и Кейфер просили Трада поведать им о произошедшем между братьями, а Арус признался: «Командующий Трад, на самом деле мы странствуем, пытаясь избавить мир от тьмы. Та проникает и в людские сердца, заставляя мирян замыкаться в себе». И все же Трад велел четверым забыть о Зебботе: помощи от изобретателя они не дождутся!..
Тогда они с другом, Ллойдом, вместе трудились в лаборатории, и возлюбленная его, принцесса Элия была рядом. Изобретатели создавали мирян устройства, призванные облегчить жизнь мирян. Но однажды Элия обнаружила Ллойда в саду близ лаборатории; юноша пребывал в отчаянии, признался девушке: у них ничего не выходит, и не могут они завершить свое изобретение. «Но ты ведь – лучший помощник Зеббота», - ободрила парня Элия. – «Наверняка вы двое сумеете найти выход!» «Зеббот... ты все еще любишь его?» - с горечью вопросил Ллойд, и девушка, поколебавшись отвечала: «Не знаю... Но я уверена в одном: для успешного завершения нынешнего исследования необходимы умения вас обоих». «Дело не в этом...» - вздохнул Ллойд. – «Зеббот отказывается принимать мою точку зрения. В этом мире ничего нельзя достигнуть, если не сделать судьбоносный выбор». Ллойд сокрушался, ибо питал к Элли безответную любовь, а та сознавала: если выберет она одного из изобретателей, для второго это станет ударом, и исследования, призванные улучить жизнь жителей державы, на тот и завершатся. «Неужто нельзя сделать всех счастливыми?» - вопрошала Элли, и Ллойд встрепенулся, ибо снизошло на него озарение. «Если хоть немного любишь меня, верь мне!» - воскликнул он, увлекая Элли за собой в лабораторию. Следуя его указаниям, девушка разместилась в одной из капсул, во второй же пребывал механический конструкт. Ллойд уповал на то, что эксперимент его окажется успешен, и докажет он, что сознание человека возможно переместить в машину, а после – вернуть обратно... ...Когда в лабораторию вернулся Зеббот, он с ужасом лицезрел в капсуле мертвое тело Элли... и Ллойда, пребывающего в крайнем потрясении. «Резонатор не сработал...» - всхлипнул он. Ллойд всегда считал конструктов существами, способными обрести подобие жизни; Зеббот же полагал, что машины – механизмы, не более. Пути их разошлись. Лишившись возлюбленной, Зеббот всецело посвятил себя научным изысканием, и, создав гуманоидный механический конструкт, назвал его «Элли». А вскоре в землях сих начали появляться механические солдаты, и сознавал Зеббот: они – творения Ллойда. Похоже, тот продал душу демону, дабы завершить свои исследования... Зебботу претила сама мысль о том, что создает Ллойд конструкты, способные лишь сражаться и убивать...
Да, прольется немало крови, но жизнь исчезнет, и на смену ей придет нечто новое. И Элли, его возлюбленная, обретет новое воплощение – из металла. Так, троица пигмеев отдала конструктам приказ: атаковать замок Фальрод и селение Фалриш. Десятки механических воинов покинули пещеру, дабы сеять смерть... «В этом сражении у людей нет шансов на победу», - прошипел Ллойд, обращаясь к индивиду, ступившему в тронный зал. – «И это стало возможным в том числе и благодаря тебе...» «На все воля Оргодемира», - отозвался злой маг, лицо которого скрывала маска. – «Когда надежды людские истают, печать будет завершена... Однако мы имеем дело к неучтенными факторами». «Знаю», - поморщился Ллойд. – «Я изучил их вмешательство в противостояние с одним из наших механических солдат. Не думаю, что они способны выстоять в сражении с нашими силами». «Не стоит их недооценивать», - предупредил Ллойда маг. – «Они уже лишили нас земель Рексвуд, Энгоу и Орф». «Как я понял, во всех этих случаях причиной поражения становились эмоции смертных», - отозвался изобретатель. – «Я же давно отринул их – ровно как и все человеческое. Со мной подобное не пройдет». Маг пожелал изобретателю удачи, однако к словам того отнесся весьма скептически. В конце концов, пребывала в тронном зале цилиндрическая емкость, заключающая в себе фигуру механического создания, к которому, похоже, Ллойд был донельзя привязан. Что это, если не человеческие эмоции?..
«Я должен любой ценой убедить брата примкнуть к нам», - говорил Трад спутникам, когда шагали они в направлении лаборатории изобретателя. – «Вчера мы с вами говорили о тьме, поглощающей людские души... Так вот: Зеббот изначально не был таким». Трад поведал спутникам о печальной участи принцессы Элли и о предательстве того, кому Зеббот доверял безоговорочно. «Зеббот не осознал гибели Элли», - закончил Трад свой рассказ. – «Для него мирская суета – эдакий шум, должный заставить его позабыть об Элли, поэтому он и остается глух ко всему. С этого и началось его помешательство». Трад распахнул дверь дома, шагнул в комнату. «Идите прочь!» - рявкнул Зеббот брату и сопровождающим его. – «Неважно, сколько раз вы придете, мой ответ будет тем же!» «Зеббот, проснись уже, наконец!» - не отступал Трад. – «Как можешь ты отвергать людей, если сам остаешься человеком! Без иных людей существование попросту невозможно!» «Пока у меня есть Элли, обойдусь без них», - хмыкнул Зеббот, указав в сторону механического конструкта. – «К тому же, Элли никогда не предаст меня!» «Снова механическая Элли!» - взорвался Трад. – «Машины – они машины и есть, разве не так?» «Ты, брат, никогда меня не понимал», - отвечал ему Зеббот. «Знаешь, чувство потери сродни чувству боли от того, что оставляет тебя близкий человек», - вымолвил Трад, и Зеббот не нашелся с ответом, помрачнел, задумавшись. Указав на конструкт, осторожно осведомился Кейфер: «Разве разумно ценить это создание, ведь оно – совершенно не то, которое в твоем сердце и памяти?» «Да оставьте вы меня уже!» - рявкнул изобретатель, хватив кулаком по столу. Терпение Марибель лопнуло. «Зеббот!» - выкрикнула девушка. – «Ты не просто бежишь о реальности, нет! И не смей говорить о любви! Человек, отворачивающийся от своих же сородичей, недостоин любви в принципе!» «Ладно, пойдем отсюда, я ошибался», - командующий увлек за собой спутников к дверям, бросил брату: «Я тебя больше не побеспокою, Зеббот». Покинув хижину, лицезрели герои пред собой механического солдата... Конструкт замер, отключившись; из спины его торчали стрелы. «Но откуда он здесь в принципе взялся...» - озадачился Трад, и Марибель первой осознала: «Замок Фальрод в опасности!» Привлеченный шумом, из лаборатории выглянул Зеббот, приблизился к конструкту, ибо зрел механического воина впервые. Попросив гостей перенести конструкт в здание, изобретатель тут же принялся изучать его. «Должен быть способ отключить прием сигнала...» - задумчиво протянул он, а брату пояснил: «Не пойми меня неправильно. Я занимаюсь этим исключительно в научных целях». «Для меня неважно, почему ты это делаешь», - улыбнулся Трад. – «Просто теперь я вижу надежду для всех нас». Обратившись к наемникам, Трад просил тех как можно скорее вернуться в замок, дабы присоединиться к защитникам его. «Там в сарае кое-что есть для вас», - махнул рукой Зеббот. – «Я использовал это, когда охотился в лесу». Заглянув в сарай, Арус и спутники его узрели механическое транспортное средство, и, разместившись на сидениях, привели в действие двигатель. До замка домчались они стремительно, обнаружив, что тот осажден механическими солдатами, прорвавшимися через укрепления, возведенные в Фалрише. Герои схлестнулись с конструктами у врат; как оказалось, слабые места тех были в сочленениях, чем Арус и сподвижники его и воспользовались. После чего вбежали в замок... где лицезрели троицу знакомых пигмеев, сопровождавших механического воина, - тот нес на руках остающуюся без сознания принцессу Марию. Заметив преследователей, один из пигмеев сотворил огненный шар, обрушив потолок чертога на головы героям. Арус и Марибель оказались под завалами; Арус и Габо сознавали: на то, чтобы освободить друзей, потребуется время. «Арус, раны я исцелю заклинанием!» - крикнула Марибель. – «Бегите за ними! Спасите принцессу!» Не мешкая, Арус и Габо бросились к пролому в стене, за которым исчезли пигмеи. Те же успели погрузить принцессу на сидение своей машины, направили оную прочь от замка. Насколько им было известно, Ллойду девушка необходимо для того, чтобы вдохнуть жизнь в некоего особенного механического человека... Вскоре пигмеи заметили преследователей: двое настигали их на престранном механическом транспортном средстве, парящем над землей. И все же они успели достичь пещеры – оплота их набольшего. Арус и Габо проследовали в пещеру, обнаружив себя в обширном подземном комплексе из камня и металла, заполненном разнообразнейшими механизмами. Вокруг – ни души... Исследуя комплекс, Арус нечаянно задел локтем некий рычаг... и лента конвейера, находился на которой Габо, пришла в движение. Пискнув, последний исчез в недрах сего механизма, и Арус остался один. Пытаясь отыскать друга, юноша сиганул в шахту, оказавшись в отсеке, заполненном остовами механических воинов. Что это, их кладбище?.. Арус принялся звать Габо, когда один из конструктов шевельнулся, проскрежетал: «И чего вы, люди, такие шумные? Отдохнуть не даете...» Странный конструкт вовсе не походил на механических солдат. Он поднялся на ноги, и Арус сумел, наконец, рассмотреть причудливое создание. Конструкт носил плащ и сапоги, за спиной был приторочен меч. Неужто пытается подражать людям?.. «Думаю, вежливость требует представиться», - постановил конструкт. – «Мое имя Буремин. А как звать тебя?» «Арус...» - растерянно выдавил юноша. – «А ты – один из механических солдат?» «Солдат?» - повторил Буремин. – «Определенно, я не человек. Но я не таков, как они. Я – андроид, созданный доктором Ллойдом. Я мыслю, как человек, говорю, как человек, но тело мое механическое». «Ллойд...» - протянул Арус в недоумении, и хамелеон напомнил ему: «Помощник Зеббота». «Ты о нем слышал?» - осведомился Буремин, и Арус утвердительно кивнул: «Стало быть, именно Ллойд стоит за созданием механических воинов...» «Он проводит исследования по перемещению душ в тела андроидов», - просветил юношу Буремин. – «Я – его первый эксперимент. Однако же сразу после создания он выбросил меня сюда. Но я сдался, и сумел восстановить себя, отыскав окрест необходимые детали. Да, я одержим жизнью. Тебе, наверное, смешно слышать это от механической жизнеформы?.. Однажды я выберусь отсюда и отомщу Ллойду за то, как он поступил со мной». Осведомился андроид: с этой ли же целью спустился в сие подземелье Арус?.. «Ллойд – тоже жертва своего рода», - вымолвил Буремин. – «Истинный злодей – Оргодемир. Пока он существует, число подобных жертв будет лишь множиться». Буремин предложил Арусу объединить усилия, признался, что живет в нем дух благородного мечника...
Полученные раны доставляли им боль, а Марибель не могла сотворить целительное заклинание, пока не освободится. Девушка готова была сдаться: похоже, для них это действительно конец. «Не говори так!» - воскликнул Кейфер. – «У нас есть будущее!» «Спасибо, что всегда защищал меня», - пролепетала девушка, вспоминая о горестях, через которые ей пришлось пройти в прошлом. И о Кейфере, который всегда оказывался рядом, поддерживал ее. «Жизнь коротка», - произнес Кейфер. – «И крайне важно то, сколько рядом с тобой близких людей. Неважно, сколь ты богат или знаменит, любовь куда важнее... Я не хочу идти по стопам отца... Хочу обрести что-то, что стало бы для меня важнее этого. И начал поиски... Если ты найдешь что-то подобное, Марибель...» Кейфер осекся, заметив, что глаза девушки закрыты; похоже, она при смерти! Ужаснувшись, Кейфер принялся звать на помощь...
«Изучив движения противника, одержать верх над ним легко», - завершил Буремин свою речь, после чего предложил Арусу сразить одного из механических солдат, которого успел восстановить. Юноша воспользовался наставлениями андроида; уклонившись от ударов конструкта, он вонзил меч в панель на груди того, выведя машину из строя. После чего Буремин продемонстрировал пораженному Арусу свой тайный прием; высоко подпрыгнув, андроид нанес удар мечом, разрубив механического солдата надвое. В последующие часы Буремин обучал премудростям своего боевого искусства Аруса...
«Марибель! Где Марибель?» - выкрикнул принц, обращаясь к хлопотавшими над ранеными слугами, и отвечали те: «В соседнем помещении. Кровотечение удалось остановить, но раны ее весьма серьезны. Она все еще без сознания». «Как разворачивается сражение?» - осведомился Кейфер. «Мы наполнили окружающий замок ров маслом и подожгли его», - отвечал принцу один из солдат. – «Стена огня остановила продвижение механических воинов. Но когда пламя иссякнет, натиск возобновится». «Не допустите, чтобы Марибель умерла!» - молвил Кейфер. «Мы сделали для нее все, что смогли», - молвили слуги. – «Теперь все зависит от ее выносливости». В помещение вбежал один из защитников замка, сообщив сподвижникам: огонь во рву потухает. Стало быть, сражение возобновляется... С превеликим трудом, опираясь на меч, Кейфер поднялся на ноги. «Я сумею защитить Марибель...» - выдавил он, собрав в кулак всю силу воли. Механические воины ворвались в замок, безжалостно разя защитников Фальрода. Кейфер ковылял вниз по лестнице, оступился, осел на ступени. Конструкты, набившиеся в холл, неожиданно вспыхнули, объятые пламенем... но один из них устремился к беспомощному принцу, навис над ним. «Прости, Марибель, я не смог защитить тебя», - пронеслось в разуме того... Но нанести удар механический воин так и не сумел – отключился наряду со всеми без исключения иными конструктами. С изумлением созерцая замерших без движения противников, зрел Кейфер ступивших в холл Трада и Зеббота. Последнего сопровождал механический солдат, к голове которого была приторочена антенна...
Одобрительно кивнув, Ллойд воззрился на цилиндр, оставалась заключена в которой фигура механического конструкта. «Скоро я вдохну в тебя душу... Элли», - прошептал он. Души родичей весьма похожи, и эссенция души принцессы Марии будет использована для рождения новой жизни...
«Эти конструкты управляются с помощью дистанционного сигнала на определенной звуковой частоте», - пояснил защитникам Фальрода Зеббот. – «И в этот механическом солдате я разместил устройство, блокирующее сигнал. Похоже, оно себя оправдало». «Вот почему они разом отключились», - осознал Кейфер, и Трад утвердительно кивнул: «Если задействуем это устройство, механические солдаты боле не будут представлять для нас угрозы!» Солдаты признались командующему: они держались из последних сил. Еще бы немного... и падения замка не удалось бы избежать... Трад признался: он не понимает, чего добивались механические солдаты. Несмотря на потери среди защитников Фальдора, конструкты не усиливали натиск; возможно, цель их состояла не в захвате замка, а в чем-то другом?.. «Мы должны спешить к оплоту врага!» - выпалил Кейфер, лишь сейчас сопоставив разрозненные факты в цельную картину. – «Принцесса похищена! Арус и Габо преследовали противников! Их только двое! Им не выстоять против армии механических солдат!» «Успокойся, начни с самого начала», - попросил его Трад. «Ты говоришь, была похищена принцесса Мария?» - уточнил Зеббот. «В замке мы увидели их прихвостней – пигмеев», - сбивчиво рассказывал Кейфер. – «Возможно, именно с целью похищения принцессы они и бросили на штурм конструктов...» «Ллойд!» - выкрикнул Зеббот, на лице его отразился ужас. – «Мария – младшая сестра Элли...» Он замолчал, размышляя. «Зеббот, что произойдет?» - окликнул изобретателя брат, и отозвался тот: «Трагедия повторится вновь! Жизнь принцессы в опасности! Спаси ее – любой ценой!» Обратившись к подначальным, командующий приказал всем оставшимся в живых воинам выступать к оплоту врага, а также призвать к оному защитников Фалриша. ...К пещере, занятой конструктами, Кейфер и Зеббот отправились на механическом транспортном средстве, управлял которым изобретатель. «Зеббот, я хочу извиниться перед тобой», - вымолвил юноша. – «Наговорил всякого... и лишь после понял, что раню твои чувства... Понимаешь, моя мама умерла от болезни, когда я был еще совсем юн. Да, я был опечален... Но с возрастом осознал, что в этом мире есть узы более сильные, нежели те, которые связывают родителей и детей. И если разорвать их – люди не смогут сохранить трезвость рассудка... Друзья, с которыми я странствую... могут погибнуть... И тогда... я попросту сойду с ума от горя... Я не могу, не могу допустить подобный исход! Поэтому, Зеббот... теперь я понимаю всю глубину твоей скорби». «Хватит!» - отрезал Зеббот, не желая слушать стенания спутника. – «Все это уже в прошлом. И не нужно ворошить его!» Они приближались к пещере...
«Не забывай, они следуют четким алгоритмам!» - просвещал ученика Буремин, наблюдая за ним со стороны. – «Когда люди действуют иррационально, это приводит их на несколько мгновений в ступор. И этим необходимо пользоваться! Есть и иные способы вывести их из равновесия, но тот, что я показал тебе – самый простой и эффективный». «Может, нам, наконец, поискать Марию и Габо?» - обратился к Арусу хамелеон, и парень спохватился: он совсем утратил чувство времени!.. «О чем вы?» - заинтересовался Буремин. Арус без утайки поведал ему о причинах, которые привели его в этот комплекс. «Ллойд... неужели он все-таки приступил...» - задумчиво протянул андроид. «К чему приступил?» - вопросил Арус. «Для того, чтобы переместить душу в машину, ему необходим был прототип», - отвечал юноше Буремин. – «Я был создан на основе памяти, добытой из крови сильнейшего воителя своего времени. На этот раз он выбрал принцессу... Если ее душа будет перемещена в машину, она не умрет, но останется лишь пустой оболочкой. Если хочешь спасти ее, тебе следует поспешить!» «Но как мне выбраться отсюда?» - отчаялся Арус, и андроид отыскал на свалке два магнита, приторочены к которым были рукояти, протянул их Арусу. «Ползи вверх по стене шахты», - велел он, указав парню на отверстие в стене, до которого тому надлежало добраться. «А как же ты?» - обратился к андроиду Арус, и отвечал тот: «Я пытался несколько раз выбраться таким образом. Все же мое металлическое тело оказалось слишком тяжело. Если выберешься сам, спасешь меня позже». Клятвенно заверив Буремина в том, что непременно так и поступит, Арус, сжав рукояти магнитных опор в руках, приступил к восхождению к вершине шахты...
Конструкты, означившиеся в подземном комплексе, оказали сопротивление, ибо радиус действия устройства не достигал сих пределов. Сражение кипело повсеместно в логове механических воинов. Когда с последними, означившимися на верхних этажах было покончено, Зеббот увлек за собой сподвижников к лифту, доставивших их в глубины... где оказались воины в окружении превосходящих сил конструктов. «Зеббот! Верни нас на верхний уровень!» - обратился к изобретателю Кейфер. Однако, как тот ни старался, панель управления лифтом никак не реагировала на его действия. Солдаты заволновались: неужто они оказались в ловушке?.. «Без паники!» - гаркнул Трад. – «Нам остается лишь сражаться! Единственный возможный для нас путь – вперед!» Солдаты, однако. Подчиняться приказу не спешили, и видел командующий, что подначальные его отчаялись. Конечно, противостояние для них – верная смерть... Сзади на механических воинов обрушился Арус. Разя конструктов мечом, парень крикнул Кейферу: «Если между вами и атакующим конструктом будет остов иного механического воина, тот прекратит натиск. Поэтому используйте выведенных из строя конструктов в качестве щитов!» «Все слышали?» - обратился к солдатам Кейфер, вскинув руку с зажатым в ней мечом. – «Мы еще можем победить!» Ведомые Кейфером, солдаты обрушились на механических воинов. Трад покачал головой: у этого парня невероятные лидерские качества, раз сумел он лишь парой фраз вернуть солдатам боевой дух!.. Арус бросился к Кейферу, спрашивая, почему у того нога в лубке. «Небольшая неприятность», - усмехнулся принц. – «Она сломана». «Сломана?» - поразился Арус, произнес целительное заклинание, и Кейфер, поблагодарив друга за помощь, освободил ногу от лубка. «Где Марибель? Она с тобой?» - спрашивал Арус. «О ней не волнуйся», - уклончиво отвечал Кейфер. – «Она отдыхает в замке». «В замке? Все так плохо?» - встревожился Арус. «Не волнуйся», - отозвался Кейфер, что еще пуще прежнего встревожился Аруса. Неужто... Марибель при смерти?!. С яростным криком Кейфер метнулся к механическим воинам, принялся рубить тех мечом. Сознавал Арус, что его друг выбит из колеи. Обругав себя за несвоевременные вопросы, Арус присоединился к Кейферу, и двое продолжили бой с многочисленными конструктами, наводнившими сии подземные помещения...
«Что ж, они нанесли удар», - хохотнул чародей. – «Мотыльки, стремящиеся к огню... Обладая этим гибельным конструктом, я смогу разрушить державу за полдня. Глупец Ллойд... Когда ты завершил создание Элли, все начнется – и закончится...»
Пришло время Элли пробудиться!..
Заверив солдат в том, что выступает Буремин на их стороне, Арус огляделся по сторонам, заключив: «Похоже, больше конструктов не осталось». «Где же принцесса и Габо?..» - задался вопросом Кейфер. Буремин подозвал Кейфера и Аруса, велел им заглянуть в соседнее помещение, где находился сборочный конвейер механических воинов. «Эта автоматизированная фабрика», - просветил союзников андроид. – «Даже если мы покинем это место, создание механических воинов все равно будет продолжено. Возможно, после захвата Фальрода они намереваются заняться захватом иных стран. Единственный способ остановить это – уничтожить завод!» Буремин указал Арусу и Кейферу на огромное механическое устройство чуть поодаль, пояснив: «Это – демонический двигатель». «Но как можно уничтожить такую громадину?» - выдохнул Арус, и отвечал Буремин: «Нужно лишь обратить поток энергии вспять. Двигатель наполнится собственной энергией и взорвется! Я бы и сам с этим справился, но есть одна проблема: после того, как мы обратим поток энергии, до взрыва останется лишь час. За это время нужно успеть спасти ваших друзей и выбраться наружу. Справитесь ли вы с этим?» Кейфер улыбнулся, уверенно кивнул: «Справимся! Я уже делал безрассудный выбор и осуществлял, казалось бы, невозможное. К тому же, с верными друзьями нет ничего невозможное. Верно, Арус?» Арус улыбнулся в ответ, заражаясь энтузиазмом друга. «Мы справимся, Буремин!» - заверил он андроида. - «Не волнуйся». «Эх, завидую я вам», - признался Буремин. – «Если бы я был рожден человеком... Но нет, нет смысла мечтать, ведь судьбу не изменить... В конце концов, машине никогда не стать человеком... Не забудьте: один час! Вы должны выжить! Прощайте!» С этими словами Буремин устремился в направлении демонического двигателя. Арус ринулся было следом, но Кейфер удержал его. «Кейфер, Буремин говорил так, будто собирается погибнуть!» - в отчаянии воскликнул Арус. – «Если это так, я должен остановить его!» «Остановись, Арус!» - потребовал Кейфер. – «Подумай о чувствах Буремина... Я не очень хорошо его знаю... но понимаю, кем он столь отчаянно хотел стать... Если он действительно мыслит как человек... значит, он хочет защитить саму жизнь! Не обесценивай его поступок!» «Я знаю!» - всхлипнул Арус, не сумев сдержать горькие слезы. – «Я не могу простить того, как создал его... Того, кто играл с его жизнью!» «Да, и поэтому Ллойду мало не покажется!» - процедил Кейфер, сжав кулаки. Арус кивнул: следовало исполнить обещание, данное Буремину, а время неумолимо утекало. Вернувшись к ожидающих им солдат, возвестил Арус: «Этот комплекс будет взорван через час! Мы обязательно спасем принцессу! Прошу, выбирайтесь отсюда!» Трад пожелал Арусу и Кейферу удачу, и те заверили командующего в том, что непременно вернутся...
«Как долго я ждал этого дня...» - прошептал Ллойд, когда девушка-андроид приблизилась к нему. По щекам ее текли слезы. «Я... не замена сестры...» - прошелестела андроид. – «Я – Мария!» «Как Мария?!» - опешил Ллойд. – «Почему машина обладает подобной личностью? Почему переместилась в нее не только жизненная энергия, но и душа принцессы Марии?! Все должно было быть иначе! Еще одна неудача... как и с Буремином!» Ллойд с силой толкнул механическую девушку, и распласталась та на полу. «Ты жалок», - заключила андроид. В глазах Ллойда отразилось безумие; трое пигмеем замерли у входа в зал, дрожа от ужаса, ибо изобретатель сейчас был донельзя страшен. Ллойд взял в руки кистень, и, нависая над поверженной, прорычал: «Не смей смотреть на меня с жалостью! Ты просто машина, и я сокрушу тебя!» «Хватит, Ллойд!» - выкрикнула та. – «Тебе недостаточно было забрать мою жизнь, теперь еще хочешь покончить и с этой девушкой!» «Элли!» - Ллойд задрожал всем телом, опустил кистень. «Душа не выбирает свое вместилище», - продолжала говорить механическая дева. – «Душа пребывает во всем сущем... Что тебе нужно на самом деле? Меня? Или мое подобие?» «Я всегда желал лишь обрести доверие Зеббота... и любовь Элли...» - прошептал Ллойд. «Нет, Ллойд... тебе всегда нужно лишь лишь признание», - молвила андроид. – «Правда в том... что ты хотел заместить Зеббота. Поэтому я отвергала его, не желав сеять раздор между вами. Я знала, что для Зеббота исследования куда важнее меня, поэтому отступила в сторону». Неописуемая ярость снедала Зеббота. Все эти сердечные дела вносили смятение в его разум, и он был зол на себя за то, что позволил втянуть себя во всю эту бессмыслицу. «Любовь – для слабых сердцем», - проскрежетал он. – «Это ложь!» Фигура Ллойда преображалась на глазах; демонические энергии полнили ее, заключая в доспех. На голове изобретателя материализовался шлем с глухим забралом. «Сильные правят миром, а слабые следуют за ними!» - отчеканил Ллойд. «Убей меня...» - молвила андроид. – «Никто не сможет тебя вразумить...» «Как скажешь!» - взревел Ллойд, взмахнул кистенем... «Остановись!» - прозвучал окрик, и изобретатель обернулся, лицезрев ступивших в чертог двоих – Аруса и Кейфера. «Ты Ллойд?» - бросил вероятному противнику Арус, и отозвался тот: «Я давно отринул это имя. Теперь я Механид!.. Что ж, должен высказать вам свое уважение, ведь вы сумели прийти сюда. Но дверь, через которую вы вошли, станет для вас крышкой гроба!» Металлическая дверь за спинами Аруса и Кейфера захлопнулась, и двое обнажили мечи, бросив: «Согласны! Но гроба твоего!» Ухмыльнувшись, Механид нажал кистенем на прижимную плиту на полу, и в помещение ступило две механических воина, подобных которым Арус и Кейфер прежде не видели. Двигались конструкты весьма стремительно, и двое ушли в глухую оборону, только и успевая отбивать сыплющиеся на них удары. Арус и Кейфер сумели сразить механических противников. «Вижу, продолжаете стремиться к гибели?» - процедил Механид, поудобнее перехватив рукоять кистеня. – «Что ж, сейчас я заставлю вас испытать такую боль, что сами будете молить о смерти...» Он несколько раз угрожающе взмахнул кистенем, однако противники его и с места не сдвинулись, что Механида весьма озадачило. «Почему вы не трепещите от страха?» - осведомился он. «Не знаю, насколько ты в действительности силен», - бросил Кейфер в ответ, - «но, если все, на что ты способен – размахивать шаром на цепи, победы тебе не видать!» Арус выступил вперед, и Механид воскликнул: «Не подходи! Убью!» Аруса же вопль противника ничуть не устрашил, и процедил он: «То, что ты сделал, непростительно, но я тебя понимаю. Ты страшишься испытывать душевную боль, посему и построил для себя иллюзорный мир. Даже несмотря на то, что устремление твое стоило жизни многим, свою ошибку ты так и не осознал...» «Заткнись!» - взвыл Механид в отчаянии, взмахнул кистенем... но Арус разрубил мечом цепь, соединяющую ошипованный шар с рукоятью. «Подобное справедливо для всех», - отчеканил Арус, подступая к сникшему противнику. – «У каждого из нас есть свои слабости, с которыми мы отчаянно сражаемся. Но я не стану строить для себя мир иллюзий, как это сделал ты! И уж точно не стану вовлекать в свою ирреальность других!» «Мне на все уже наплевать», - отмахнулся Механид. – «Давай, добей меня. Я ни о чем не жалею!» «Убивать тебя я не стану», - покачал головой Арус. – «Ты будешь жить и нести ответственность за содеянное. Ты должен признать свершенные грехи и искупить их!» «Будь это возможно, я бы так и поступил... если бы оставался человеком», - вымолвил Механид. – «Однако тело мое и разум ныне исполнены демонической эссенции. Нет для меня пути назад!» Резко выбросив руку, он схватил Аруса за горло. Кейфер бросился было на помощь другу, но Механид швырнул в него рукоятью кистеня. Та угодила парню в голову, и он без чувств распластался на полу. Арус попытался было сделать выпад мечом; Механид успел перехватить руку Аруса, вырвать у него клинок. «Смотри, как на глазах у тебя умрет друг», - бросил Механид Кейферу, пришедшему в себя и отчаянно пытающемуся подняться на ноги. – «Хотя это не идет ни в какое сравнение с той болью, которую испытал я, своими руками лишив жизни возлюбленную... Но это уже неважно. Будет больно, но недолго!» С этими словами он занес клинок для удара, дабы прикончить обездвиженного Аруса. А в следующее мгновение задохнулся от боли, ибо андроид – Элли – пронзила тело его обеими руками. «Хватит», - прошелестела она. – «Довольно жертв...» Ошеломленный, Механид обернулся к ней...
Король Фальрода наряду со слугами и дворянами оставался в подземельях замка. Звуки сражения стихли, но что означает это? Неужто защитники замка пали?.. Хейнс вызвался подняться на верх и собственными глазами узреть, что, собственно, произошло. Лекарь отправил одну из горничных на поиски Хейнса, и, когда провела та воина в опочивальню, где пребывала Марибель, сообщил ему: «Мне удалось остановить кровотечение, но сердце ее едва бьется. Может, ты что-то посоветуешь?» «Есть один способ...» - протянул воин, - «но шансы на успех невелики». «Всяко лучше, чем бездействие!» - воскликнул лекарь. – «В чем же он заключается?» «Грибы берсерка», - вымолвил Хейнс. – «Мы используем их на поле брани для того, чтобы придать сил раненым. Грибы оказывают воздействие на сердце, однако, укрепляя то, они лишают сил ослабленное тело... Посему использование их – обоюдоострый меч...» «Но иного выбора у нас нет», - вздохнул лекарь. Хейнс передал ему несколько грибов, которые носил в поясной суме, и лекарь, приготовив из них варево, влил оное в рот Марибель.
Ощущения от сего яства оказались донельзя странными...
Пигмеи открыли двери в тронный зал, вбежали внутрь; Зеббот проследовал за ними. И замер в изумлении, лицезрев распластавшегося на полу окровавленного Ллойда, подле которого пребывали Арус, Кейфер... и девушка с окровавленными руками, лицо которой Зебботу было знакомо. «Элли!» - выкрикнул он. Девушка бросилась в цилиндр, из которого прежде выступила, молвила: «Прости, Зеббот... Я не могу смотреть тебе в глаза... Ведь я предала тебя... Но поверь мне: я люблю тебя... и всегда буду любить... Я так жалела, что не сказала тебе этого прежде... Прощай...» Рыдая, Зеббот метнулся к цилиндру, а андроид привела в действие механизмы, инициировав обратное перемещение эссенции духа. Черты ее изменялись, обретая безликое выражение металлической маски. «Что это было?» - выдохнул Зеббот в ужасе. «А ты как думал?» - послышался насмешливый голос, и Зеббот обернулся к Ллойду, который с трудом приподнялся на локтях, обернулся к изобретателю. – «Счастлив, должно быть, снова повидать с Элли... Я знаю, что ты скажешь... Машина и душа несовместимы... Тем не менее мною было наглядно доказано, что машины могут обладать душами... Однако и моя теория оказалась ошибочна, и в конечном итоге я не обрел ничего. Познал полное, сокрушительное поражение. Одно утешение – пал я от руки Элли...» Пигмеи поведали раненому Ллойду о том, что двигатель вскоре взорвется. Зеббот же бросился к обессиленной принцессе Марии, освободил ее из оков. Арус тем временем исцелил Кейфера заклинанием, после чего велел сподвижникам уходить из подземного комплекса. «Я хочу помочь Ллойду», - заявил он. – «Да, он плохой человек, но я не таков». «Это вершина глупости!» - изрек злой маг, ступая в зал. – «Проявление милосердия к врагу – чушь несусветная! Поэтому у людей нет шансов на спасение... Сейчас вы познаете истинное отчаяние! Элли, приведи в действие машину смерти!» Дева-андроид подчинилась отданному приказу, и злой маг, обратившись к опешившему Ллойду, процедил: «Ллойд, твоя задача заключалась в создании Элли, а ее единственная директива – в приведении в действие машины смерти». Конечности андроида удлинились, раскололи стекло цилиндра; конструкт приблизился к магу, принял горизонтальное положение – подобно насекомому. Маг поспешил забрать на спину андроиду... когда стена зала взорвалась, и внутрь шагнул исполинский механический солдат – машина смерти! «Бежим!» - первым сориентировался Арус. Он подхватил еле переставляющую ноги принцессу под правую руку, и вместе с Зебботом поспешил к выходу из чертога. Кейфер же выхватил меч, и, обернувшись к гиганту, нанес тому удар, высвободив поток энергии. Оный ударил в машину смерти, заставил ту замешкаться, что подарило Арусу и его спутникам несколько драгоценных мгновений – для того, чтобы покинуть, наконец, помещение, которое гигант разрушал, нанося металлическими кулаками сильнейшие удары по стенам и потолку. Машина смерти преследовала четверку беглецов; грудь гиганту заменяла огромная пасть, вмонтирован в которую был огнемет. Конструкт то и дело исторгал потоки пламени, уклонялись от которых Арус и спутники его с превеликим трудом. Бежали они по извилистым коридорам... в то время как машина смерти просто шла напролом, сокрушая стены. ...Малыш Габо, находящийся внутри конструкта, с удивлением созерцал бьющееся сердце того... Арусу и остальным удалось оторваться от преследователя, но коридор, которым бежали они, закончился тупиком, Оглядевшись по сторонам, Арус заметил отверстие в стене, находилась за которой шахта; похоже, подобный ход был создан исключительно для механических солдат. «Я пойду первым и подхвачу Марию!» - выкрикнул Кейфер, сиганул в отверстие. Арус и Зеббот осторожно опустили в шахту Марию, после чего прыгнул во тьму изобретатель. Проломив очередную стену, машина смерти ступила в коридор, нависла над Арусом. Последний помахал конструкту рукой, прыгнул в шахту... Машина смерти содрогнулась; находящийся внутри конструкта разъяренный Габо ожесточенно обрывал троссы-сосуды, ведущие к сердцу биомеханической твари. Оная крушила стены и пол, утратив координацию, и рухнула вниз – в глубины комплекса. Впрочем, вскоре опомнилась, поспешила отыскать на одном из этажей бегущих от нее людишек, подлежащих незамедлительному уничтожению. Конструкт замер... и из шлема его донесся знакомый голос: «Есть там кто-нибудь?» Арус и Кейфер опешили: неужто... Габо?! Арус бросил в прорезь в шлеме гиганта трос, означившийся под рукой, и Габо поспешил выбраться наружу. Однако конструкт был еще жив, отчаянно пытавшись выбраться из шахты и сокрушить противников. Кейфер попытался было повторить удар мечом, направив сорвавшуюся с острия разрушительную энергию на тяжелую металлоконструкцию, нависающую под шахтой... однако клинок его раскололся!.. Габо бросил в конструкцию свой бумеранг, и тонны металла рухнули на голову механическому гиганту... Арус и Кейфер бросились поздравлять донельзя довольного Габо, и Зеббот счел необходимым напомнить товарищам: «Здесь сейчас все взорвется!» Подхватив Марию, так и не пришедшую в себя, Кейфер и Зеббот, сопровождаемые Арусом и Габо, со всех ног бросились к выходу из пещеры. Солдаты Фальдора при виде их разразились ликующими криками... а в следующее мгновение взрыв демонического двигателя уничтожил подземный комплекс. Не заметили Арус и сподвижники его Буремина, наблюдающего за ними с вершины ближайшего скального утеса. Последний понятия не имел, почему до сих пор не отключился – ведь двигателя больше не существовало!.. Возможно, судьба приготовила ему новые испытания. И механический воин выступил в долгий путь. Он покидал Фальрод, не ведая, вернется ли сюда однажды... Выжила и троица пигмеев. Разозленные столь незавидным исходом, надеялись они однажды вернуть Арусу должок... ...По пути к замку остановились солдаты и спутники их в полуразрушенном селении Фалриш, и Трад предложил сподвижникам сделать здесь привал, чтобы раненые могли передохнуть и восстановить силы. Отозвав Кейфера в сторонку, поинтересовался Трад: не желает ли тот служить капитаном стражи в Фальроде? «Видя, как ты орудуешь мечом, я понял, что ты куда более искусный воин, нежели я», - признался офицер, глядя в сторону. – «Поэтому я готов передать под твое начало своих солдат». «Я... польщен», - только и выдавил изумленный Кейфер. «Я не навязываю тебе эту должность», - заверил его Трад. – «Поступи так, как считаешь правильным. Я слышал, что цель твоего начинания иная... и не хотел бы тебя обременять». Кейфер замешкался: как сказать командующему о том, что суждено ему в будущем возглавить королевство Эстард, и не задеть при этом его чувства?.. «Я многое понял в час недавнего сражения», - произнес он. – «И я уверен: под твоей защитой Фальдор ожидает светлое будущее!» «Приятно слышать!» - с облегчением вздохнул Трад, крепко пожал Кейферу руку. ...На следующий день отряд добрался до замка Фальрод. Внутри царила разруха – и, похоже, дело было не в противостоянии механическим воинам. К Траду прошаркал Хейнс, приветствовал командующего; лицо солдата было опухшим от множества побоев. Подоспевший лекарь пояснил: как только он дал испить Марибель варево из грибов берсерка, та тут же пришла в себя, и, проявив неожиданную ярость, устроила подвернувшемуся под горячую руку Хейнсу хорошую взбучку. Девушка вела себя подобно демону... а затем уснула. Арус и Кейфер переглянулись, не скрывая облегчения. «Неведомо, что страшнее – механические солдаты или обезумевшая Марибель», - подал голос хамелеон, устроившись на плече Аруса. «Трад, пойду я домой», - обратился Зеббот к брату. Тот поблагодарил изобретателя за помощь, и Зеббот, кликнув робота – Элли – устремился прочь из замка. Трад провел Аруса, Кейфера и Габо в опочивальню; мальчик сразу же провалился в сон, Кейфер и Аруса же еще долго беседовали о пережитом. Тела их были измождены, но разумы бодрствовали. И Ллойд, и Зеббот отчаянно пытались вернуть утраченное... «Я начал это странствие в надежде узреть утраченный мир», - признался другу Арус. – «Матильда и Хакробат тоже ищут нечто утраченное...» «Это и означает жить!» - уверенно заявил Кейфер. – «На самом деле нет в этом ничего сложного! Люди не могут думать о каком-либо развитии, если их всецело удовлетворяет настоящее, верно? Даже если что-то кажется тебе глупостью, это тоже людская черта. Глупость и несусветная алчность. Пока жив, я стремлюсь к вещам, которые не могу обрести». «Ты прав – это ни хорошо и ни плохо», - согласился с ним Арус. – «Но ведь это и делает тебя человеком, верно?» Что-то в голосе Аруса насторожило Кейфера, и тот, приподнявшись на кровати, поинтересовался: «С тобой все в порядке?» «Да я просто подумал о Буремине», - признался юноша. – «И о том, что чем действительно состоит разница между машинами и людьми...» «Бессмысленно сейчас об этом размышлять», - проворчал Кейфер, устроившись поудобнее в постели. – «Спи давай! Не получается – заставь себя, значит». Арус последовал его примеру, но еще долго не мог сомкнуть глаз. Когда машина обретает душу, она перестает быть просто машиной. Но... чем же она становится?.. Прошло три дня, в течение которых Арус и сподвижники его в основном спали и восстанавливали свои силы. Солдаты, вернувшиеся в Фальрод, передали Арусу каменный осколок, найденный ими у пещеры механических воинов. На четвертый день по завершении противостояния с механическими воинами Арус, Кейфер, Габо и Марибель покинули Фальрод. «Я проспала все веселье», - ворчала девушка. – «И, похоже, ключевую роль в последних событиях выпало сыграть Габо». «Как ты можешь!» - возмутился Кейфер. – «Ты даже не представляешь себе, как мы о тебе волновались! Я готов был закончить странствие, если бы с тобой что-нибудь произошло!» «Ты от меня так просто не избавишься!» - заверила принца Марибель. – «Я буду следовать за вами и впредь!» Арус не сдержался, рассмеялся. Кейфер воззрился на него озадаченно, а Марибель набычилось: мол, что смешного? «Я просто счастлив», - признался Арус. – «Потому что полюбил наше совместное странствие». Переглянувшись, Марибель и Кейфер набросились на Аруса, принялись тормошить. Габо опешил: почему его друзья дерутся?.. Мудрый хамелеон просветил мальчика: это не драка, а выражение дружбы. «Не понимаю я людей», - вздохнул Габо. ...Арус и спутники его переместились в родную эпоху, обнаружив себя в руинах. «На этот раз мы отсутствовали слишком долго», - напомнил Кейфер остальным. – «Давайте поспешим в город – наверняка о нас все беспокоятся». В Фальроде было обнаружено три каменных осколка в целом: два Кейферу и Арусу передали солдаты, третий же Габо обнаружил внутри машины смерти. Было решено передохнуть в городе три дня, а после отправиться на остров Фалриш – наверняка тот вновь появился в настоящем. ...Надо отметить, за прошедшие века королевство Фальрод изменилось немного; жители оного по сей день использовали механических конструктов в качестве уборщиков, и те успешно справлялись с возложенной на них задачей. Селение Фалриш и замок Фальрод ныне были единым городом. Молодой король Фальрод VII приглашал в замок ученых, дабы продолжали те разработку более совершенных механических созданий; о том, как атаковали оные державу в прошлом, жители Фальрода позабыли, и не сохранилось ни одного письменного свидетельства тех давних событий. Хижина Зеббота была заброшена. К ужасу Аруса и его спутников, робот Элли все еще функционировал, и продолжал общаться с хозяином... умершим в своей постели. Скелет Зеббота по сей день оставался в оной... Покинув хижину, Арус вновь погрузился в раздумья о том, что машина, обретшая душу, не может больше называться «машиной». До самой смерти Зеббот оставался однолюбом...
Парень поднялся на крышу самого высокого из зданий, где лицезрел монстра. Тварь была мала ростом, мохната, а нос ей заменял длинный хоботок. «Надо же, кое-кто не обратился в камень», - хохотнул монстр, созерцая юношу. – «Что ж, человеческая кровь вкусна. Хотел бы я отведать ее...» «Это твоих рук дело, Хозяин Ливня?» - потребовал ответа юноша, приближаясь к монстру, и тот изумился: откуда этому человеку известно его имя?! «Ты забыл меня?..» - осведомился парень. Монстр пригляделся к юноше, выдохнул: «Ты – Глен... Стало быть, ты жив...» «Возможно, я уже умирал», - пожал плечами Глен. – «В любом случае, я уже не тот человек, который побывал в мире демонов и вернулся назад. Теперь я твой враг...» «Я... предан!» - возопил Хозяин Ливня. «Вот только не надо!» - хмыкнул Глен. – «Разве не привык ты обманывать людей?» «Не глупи!» - монстр начал злиться. – «Ты знаешь, что случится, если выступишь ты против Оргодемира?!» «А что случится?» - усмехнулся Глен. Хозяин Ливня атаковал противника, и Глен, выхватив клинок, принял вызов, брошенный миньоном Лорда Демонов. Двое сошлись в противостоянии... Монстр атаковал парня ледяным заклинанием, и ледяные иглы впились в запястья Глена, но тот вырвал их вместе с кожей. Ощущая свое превосходство над противником, изрек Хозяин Ливня: «Позволь открыть тебе кое-что: я лично прикончил твоих родителей!» Слепая ярость пробудила демоническую кровь в жилах Глена, и преобразился он, представ противнику полудемоном. «Приветствую, брат!» - проникновенно произнес монстр. – «С возвращением в мир демонов!» «Не брат я тебе!» - огрызнулся Глен, сотворил огненное заклятие, опалившее не успевшего среагировать Хозяина Ливня. «Будь то мир демонов или же царствие божье – я не имеют отношения ни к тому, ни к другому!» - выкрикнул Глен, приближаясь к павшему монстру. «Я так и думал», - прозвучал голос, и, резко обернувшись, лицезрел Глен на вершине башни здания человека. – «Похоже, Глен, твоего обучения оказалось недостаточно». «Мудрец Безель...» - выдохнул юноша, узнав обращающегося к нему индивида. А тот, приблизившись к Глену, изрек буднично: «Согласно теории, можно утратить свое ‘я’, поддавшись сильным эмоциям. И чувством гнева проще всего снять печать с демонической эссенции. Неплохо бы тебе сохранять спокойствие...» «Не связывайся со мной, наставник», - бросил мудрецу Глен. – «Твой ученик превзошел тебя». «Разве?» - усмехнулся Безель, принимая брошенный вызов...
Четверо направились к месту, где в далеком прошлом пребывала пещера, однако в сию эпоху вход в подземные пределы был завален огромными валунами. «Здесь может быть область, в которой мы еще не бывали!» - воскликнула Марибель, обращаясь к обескураженным спутникам. – «Помните, в прошлом мы видели сломанный мост через реку? Возможно, в эту эпоху его восстановили!» И действительно: мост был восстановлен, а вдалеке, за рекой, виднелось слабое сияние. Быть может, находится там новый, неведомый им город?.. Арус, Кейфер и Марибель ускорили шаг, и вскоре добрались до святилища, пребывавшего на островке в центре озерца. «Как красиво...» - выдохнула Марибель, созерцая здание. Четверо ступили внутрь, поднялись по лестнице на второй этаж святилища, где лицезрели облаченного в доспехи древнего старика, сжимающего в руке копье. «Долго я ждал...» - проскрипел старец, даже не пошевелившись и не удостоив прибывших взором. – «Ничто не вечно в этом мире, и скоро мой срок подойдет к концу. Где-то пребывает наследие божье... Камень бога отметит то время... Вы пришли, чтобы сказать мне о том, что это время настало?..» «Нет, наверное...» - озадаченно выдавил Кейфер, ни слова не поняв из речей старца, и заключил тот: «Тогда вы должны уйти». Взор Аруса же был прикован к возвышающемуся в чертоге монолиту, выбит на поверхности которого был причудливый символ, походящий на птицу. Юношу влекло к сему камню... Символ притягивал его взор... как будто он уже где-то видел его. В основании монолита были выбиты письмена. «Такие же, как и в храме на острове Эстард!» - воскликнул Кейфер, подойдя к Арусу. – «Арус, ты можешь прочесть, что здесь написано?» «Даже если воплощение божье будет уничтожено, могущество его продолжит свое существование», - прочел Арус древнюю надпись. – «Бога давно нет, но чудо перерождения, дарованное им, остается с нами. Ибо мы – воители божьи, оставленные в сем мире для защиты его... И однажды мы непременно восстанем вновь!» Марибель не разумела, почему лишь Арус способен прочесть сии странные символы. Но заключила: раз каменного осколка здесь нет, то и задерживаться не имеет смысла. Бросив опасливый взгляд на древнего стража, остающегося неподвижным, девушка устремилась к выходу из святилища; Кейфер и Арус поспешили за нею... ...Четверо вернулись в земли Эстарда, и следующие несколько дней занимались своими делами. Служанка все же подстригла лохматого Кейфера; новая прическа брата пришлась по душе Лисе, и молвила принцесса: «Ты уже несколько дней дома, и отец наш пребывает в добром расположении духа. И я тоже рада, ведь могу поговорить с тобой!.. Я так волновалась за тебя!» «Я знаю», - вздохнул Кейфер. – «Прости, что заставил тебя тревожиться. Но это странствие крайне важно для меня, я не могу от него отказаться». «Я знаю», - улыбнулась Лиса. – «И буду стремиться стать такой же целеустремленной и самоотверженной, как мой старший брат!» Кейфер поблагодарил сестру за эти слова. ...Марибель распекала отца, посмевшего заглянуть в ее комнату без дозволения. «Но... ты так редко бываешь дома», - опечаленно вздохнул мужчина, отводя взгляд. – «Мне одиноко... Я смотрю на твоих кукол и вспоминаю, какой ты была в детстве. Тогда мы проводили вместе много времени... а сейчас – все реже и реже». Марибель протянула Амитту свою любимую игрушку – плюшевого медвежонка, а после заверила в том, что, хоть и продолжит она свои странствия, в игрушке оставляет она частичку себя. Девушка порывисто обняла отца, и тот, бережно прижимая игрушку к груди, вышел из комнаты. ...Арус проводил время с семьей, помогая отцу с рыболовными сетями, ведь на следующий день собирались они выйти в море на промысел. ...Габо оставался в лесу, бегал с волками, а ночью выл на луну. Хамелеон оставался рядом с Габо, гадая, где может находиться каменный осколок, необходимый молодым людям для того, чтобы продолжить свои странствия. Габо, однако, не было до этого дела: волчонок в человеческом обличье ел и спал – и этого ему было вполне достаточно. ...Хакробат поселился в доме у Хондары, и прислуживал своему избавителю, готовил ему еду. Что касается обнаруженного каменного осколка, Хондара покамест велел Хакробату молчать об этом. ...Этой ночью Арус вновь зрел все тот же сон. Погружался он в морскую пучину, зрел изваяние русалку, но теперь улыбалась та! «Пробудись!.. Пробудись!..» - звучали в разуме Аруса слова... ...Поутру в покои принца Кейфера заглянул король Бурнс. Отец редко заходил к сыну; пребывая в раздумьях, опустился он на кровать, Кейфер же расположился на стуле напротив. «Кейфер... что ты думаешь о престоле?» - начал король. «Мы уже говорили об этом!» - воскликнул принц. – «Я хочу найти собственный путь в жизни». «В стране, лишенной короля, не будет процветания», - назидательно произнес монарх. – «Я ведь не могу править вечно. Рано или поздно я умру, и престол перейдет к тебе. Если ты не станешь королем... кто защитит эту страну?.. Каждому из нас уготована своя судьба, и надлежит брать ответственность за нее, исполняя предначертанный долг». «Погоди-ка!» - воскликнул Кейфер. – «Ты говоришь о судьбе и предназначении, но наше нынешнее приключение – о том же! Никто боле не в силах осуществить то, что делаем мы! Я не думаю, что сейчас от меня будет польза стране... То, что я делаю, - куда более важно... Неужто не понимаешь, отец? На кону – судьба не страны, но целого мира!» «Да, согласен...» - вымолвил Бурнс. – «Благодаря вам все больше земель появляется в сем мире, и начинают налаживаться связи между различными нациями. Но с другой стороны, возможны и беды, ведь в будущем в нашу мирную страну могут вторгнуться и иные державы». «Хочешь сказать, мы поступаем неправильно?!» - выкрикнул Кейфер запальчиво. «Нет, я не об этом», - покачал головой король. – «Неважно, оправданы ли твои действия, всегда найдутся те, кто будет считать иначе... И благая миссия спасения мира может принести совершенно противоположный результат. Готов ли ты взять на себя ответственность? Ведь любое действие сопряжено с ответственностью. Да, сейчас ты делаешь то, что необходимо, но задумывался ли ты когда-либо о последствиях?.. О том, сколь серьезны могут быть последствия изменения истории...» «Что ж, позволь сказать тебе кое-что!» - отвечал ему принц. – «Вместо того, чтобы тревожиться за то, что еще не произошло, лучше искоренить причину трагедии, однажды свершившейся!.. Уж лучше я приму ответственность за свои действия, чем буду сознавать, что мог что-то изменить, но не сделал этого. Разве не станет сие куда большим злодеянием, отец?» Долго молчал монарх, а после изрек: «Ты стал взрослым... Я рад. И язык у тебя подвешен – весь в мать. Конечно, ты сперва действуешь, а лишь затем думаешь...» «А не от отца ли у меня это?!» - не удержался Кейфер. «Я не стану тебя боле останавливать», - заключил Бурнс, направился к дверям чертога. – «Делай то, что считаешь правильным. Но не забывай, что это королевство – твоя родина... Я об этом позабыл – в каком-то смысле... Кстати, загляни-ка ты завтра к Хондаре. Возможно, у него окажется то, что ты ищешь». «Неужто... каменный осколок?» - встрепенулся Кейфер, и король утвердительно кивнул: «Я отправил отряд солдат в новые земли, возникшие в нашем мире, и там они повстречали Хондару. Он предлагал нам купить у него найденный каменный осколок... Я велел ему помалкивать об этом, но, думаю, сейчас это уже не имеет значения». «Поверить не могу!» - возмутился Кейфер. – «Даже мой отец...» «Я хотел быть уверен в том, что ты тверд в своем решении», - пояснил Бурнс. – «Иногда нужно останавливаться и оглядываться по сторонам. Лишь так возможно узреть истину». С этими словами король покинул комнату сына. Этой ночью Кейфер долго не мог уснуть, ибо пребывал в неописуемом возбуждении: неужто завтра приключения их продолжатся?!. Рано утром принц покинул замок, со всех ног бросился в город. По пути встретилась ему Марибель, сообщившая о том, что еще на рассвете Арус отправился на промысел наряду с отцом и иными рыбаками Фишбеля. «Вот незадача!» - расстроился Кейфер. – «Каменный осколок фактически был у меня в руках! Как оказалось, его отыскал Хондара... Но, похоже, нам придется дождаться возвращения Аруса, ведь все остальные осколки у него». «Так давай отправимся к нему домой!» - тут же нашлась Марибель. – «Попросим разрешения у мамы Аруса...» «Не очень хорошо – рыться в вещах человека, когда того нет дома», - нахмурился Кейфер, однако девушка уже неслась вприпрыжку к дому Аруса. Мать Аруса позволила приятеля сына заглянуть в его комнату. Каменные осколки Кейфер обнаружил в сумке Аруса. Марибель тем временем отыскала дневник их друга, но Кейфер отчитал девушку, напомнив, что дневник – это личное, и нельзя вот так просто читать его. Марибель расстроилась: не подобные ли слова она накануне говорила своему отцу? Попрощавшись с хозяйкой, двое устремились в порт, где царила сумятица. У берега покачивался корабль, на который спешно переправлялись на шлюпках королевские солдаты. «Появился новый остров», - просветил Кейфера и его спутницу один из них. Позже, избавив Хондару от осколка, Марибель и Кейфер встретились с Габо в Радужной Бухте, и заявил принц спутникам: «Все каменные осколки у нас в руках, но подождем возвращения Аруса с промысла. А покамест я предлагаю наведаться самим на этот новый остров!» Хамелеон, ныне сопровождавший Габо, с готовностью согласился: «Если остров возник в сию эпоху, значит, опасности нет!» Так, поднялись авантюристы на борт корабля, вывели судно из бухты в открытое море...
Боркано приказал взять курс чуть южнее... когда рыбак, остающийся в вороньем гнезде, с тревогой сообщил, что юго-востока стремительно надвигаются штормовые тучи. Капитан выругался: ну что за чертовщина?! Разразившийся шторм был поистине страшен. Волны захлестывали шхуну, и рыбаки отчаянно держались за борта и переборки, молясь о том, чтобы не смыло их за борт. Веревки и снасти обратились в гибельное оружие, и хлестали окрест. Боркано пояснил сыну, что такое возможно в час шторма: канаты могут ранить моряков, сбить с ног, а то и бросить в море. Гигантская волна захлестнула суденышко, швырнула Аруса за борт. Один из рыбаков, Пассем, повязал себе на пояс веревку, второй конец закрепил за мачту, после чего сиганул в море, надеясь спасти мальца от верной гибели. Арус погружался в морскую пучину... когда коснулась его русалка. «Проснись, Арус», - прозвучали слова... ...В себя парень пришел уже на палубе. Шторм миновал. Как оказалось, Пассем сумели спасти Аруса, и Боркано сперва поблагодарил рыбака, а после отчитал за то, что безрассудно он рисковал своей жизнью. Рыбаки собрались в каюте, расстелили на столе карту, нанесены на которой были вновь возникшие в мире их области тверди земной. «Вот здесь мы взяли курс на юг», - задумчиво протянул Боркано, ткнув пальцем в карту. – «Обычно воды здесь тихие...» «Подождите, у меня есть своя карта», - Арус вытащил из сумы лист пергамента, показал его рыбакам. «Что это за земля около Энгоу?» - поразился Боркано, и Арус пожал плечами: «Понятия не имею. Но каждый раз, когда в нашем мире возникает новый остров или континент, он сразу же отражается на этой волшебной карте». «Что ж, все понятно!» - скрестил руки на груди капитан. – «Возникли новые земли, а мы и не знали об этом!» «Но мы не имеем к этому отношения!» - воскликнул Арус, и осекся, ибо внезапная мысль посетила его: неужто Глен?.. Боркано предложил спутникам взять курс к новым землям; те решение своего капитана поддержали... Вскоре ветер стих окончательно, а море объял густой туман, и плавание продолжалось фактически вслепую. «Это море – бывают шторма, а бывает штиль», - философски заметил Боркано, обращаясь к сыну. – «Каждый раз, когда мы выходим в море, я уповаю на то, что домой вернемся в целости и сохранности. Рыбаки вновь и вновь отправляются на промысел, невзирая на риск, ибо знают, что им есть куда возвращаться! Понимаешь?» «Конечно!» - воскликнул Арус, сознавая, что наставление отца применимо и для его собственного начинания. Ведь, отправляясь в прошлое, они знают, что ожидает их родная эпоха! Вновь подумал ветер... и из тумана показался корабль, изрядно потрепанный недавним штормом...
«Много чего произошло с тех пор, как мы начали это странствие», - проронила Марибель, смущаясь и отводя взгляд. – «Хочу спросить тебя кое о чем... Ты можешь не отвечать прямо сейчас, но... что ты думаешь обо мне?.. Просто, так прямо говорю...» «Знаешь, Марибель...» - Кейфер был донельзя серьезен. – «Да, мы сумели выжить в прошлый раз, но странствие наше продолжается, и кто знает, как все обернется? Мысль о том, что с тобой снова может что-то произойдет, ввергает меня в ужас... Я осознал всю тяжесть возможной потери... Возможно, это станет для меня большим ударом, чем утрата матери... Но однажды в этом мире непременно воцарится покой... Дождись меня тогда... А покамест продолжается наша битва, и подобные сильные эмоции лишь смущают нас – и становятся для нас главным врагом... Сперва нужно думать о своей жизни, затем – о жизнях других. Разве не так?» «Это так, но...» - выдавила девушка, - «я не знаю, когда мне суждено умереть, и я не хочу испытывать сожаления о том, что не успела сделать! Не надо оберегать меня! Я хочу верить в тебя! Я люблю тебя!» Кейфер вздрогнул как от удара, покачал головой: «Не стоило тебе говорить это». «Но почему?!» - выкрикнула Марибель. – «Почему?!» «Я тоже тебя люблю...» - проронил Кейфер. – «Поэтому и не хотел говорить об этом... Мы странствуем вместе, но... какой идиот тащит любимого человека навстречу опасности?!» «Это неважно!» - отрезала Марибель. – «Я не та девушка, которая будет сидеть и ждать, пока дорогой ей человек вернется! Я не стану такой, как жены рыбаков, которые ждут возвращения их мужей с промысла! Если мой муж будет в опасности, я примкну к нему и тоже приму бой! И если мы погибнем, то вместе!» «Вот, значит, что у тебя на душе», - печально усмехнулся Кейфер. – «Да, я не могу себе представить, что ты покорно дожидаешься моего возвращения в замке... Но я хотел тебя спросить, Марибель... Мне казалось, тебе нравится Арус?!» «Что?!» - опешила девушка. – «Ну да, он мой друг детства. Но я никогда не думала о нем как о мужчине». «Загадочный он парень...» - согласился Кейфер, продолжая задумчиво разглядывать звезды. – «Когда мы вместе, я забываю, что являюсь принцем. Мы с ним как братья...» «И я ревную к вашим с ним отношениям, ничего не могу с собой поделать», - вздохнула Марибель. – «Когда вы вместе, ваши глаза сияют. И я думаю: почему я родилась девчонкой? Но затем я поняла, что желание радоваться жизни не ограничено полом!» «Именно так», - согласился Кейфер. – «Мне тоже нравится Арус... и дело ни в том, парень он или девушка...» «Чего?!» - Марибель окончательно запуталась. – «Тебе не важно, кого любить – мужчину или женщину?» «Даже будь ты мужчиной, я полюбил бы тебя», - попытался выкрутиться принц. – «Марибель – самая женственная и милая из всех, кого я знаю. И она сильна... Думаю, именно это меня и завораживает в тебе. Ну а харизма придет со временем». «Я недостаточно харизматична?!» - взвизгнула Марибель. Кейфер расхохотался, и Марибель, поняв, что парень подначивает ее, перестала дуться. «Давай вести себя так, будто ничего не произошло», - предложил принц, и девушка согласно кивнула: «Да, это будет наш с тобой секрет». Они спустились на нижнюю палубу, отошли ко сну... когда начался страшный шторм. Корабль бросало на волнах как щепку; Кейфер, Марибель, Габо и хамелеон оставались на нижней палубе, пребывая в полной растерянности и не ведая, как вести себя в подобной ситуацию. Впрочем, кое-что вспомнив, принц выскочил на верхнюю палубу, топором обрубил канаты, удерживающие парус, после чего вернулся к остальным. Им оставалось лишь ждать окончания шторма и молиться о том, что корабль не пойдет ко дну прежде, чем это случится. Каким-то чудом они уцелели... а поутру их изрядно потрепанный корабль заметили рыбаки, означился среди которых и Арус. Рыбацкая шхуна взяла судно принца на буксир, и вскоре два корабля достигли нового, неведомого острова, возникшего в их мире. На горизонте высился вулкан; стало быть, сия земная твердь примыкает к Эгноу! «Значит, это не остров, а целый континент», - заключил Арус, когда команды с обеих шхун сошли на берег. Устремившись прочь от берега, Арус и спутники его достигли вскоре городка. Один из местных жителей поведал им, что называетcя поселение сие Рифом Воспоминаний. «К нам захаживают жители и из Энгоу, и из далеких земель», - рассказывал словоохотливый горожанин. – «А сами-то вы откуда?» «Из Великого Эстарда», - отвечал ему Кейфер. «Издалека...» - протянул горожанин. – «К сожалению, в нашем городе нет гостиницы. Но на вершине холма возведена церковь, все путники останавливаются там». Горожанин простился с чужеземцами, сообщив, что селение их славится своим отменным травяным чаем, попробовать который надлежит каждому. Уроженцы же Эстарда приступили к восхождению к вершине высоко холма. Рыбаки стенали: и кому понадобилось строить церковь так высоко? К тому же они – люди моря, и к горам да холмам попросту не приспособлены. Наконец, они достигли вершины; приветливые симпатичные монашки приветствовали путников. Кейфер расплылся в глупой ухмылке, что пришлось Марибель не по нраву, и девушка не преминула залепить принцу звонкую пощечину, чтобы привести его в чувство. Близ церквушки заметили Арус и его сподвижники две надгробных плиты, прочли выбитые на них имена: Линда и... Глен. «Это очень древнее захоронение», - пояснила авантюристам монахиня, приблизившись. – «Я слышала, что здесь погребен старейшина этого города». «Неужто это тот самый Глен», - шепнула Марибель Арусу, и тот пожал плечами: «Понятия не имею...» «Тебе известно что-то еще?» - обратился он к монахине, и отвечала дева: «Я слышала, до основания нашего города чуть поодаль находился город Вердам, но он был обращен в руины, и с веками не осталось от него и следа. Насколько мне известно, Линда была родом из тех мест...» Кейфер предложил Арусу, Марибель и Габо отправиться к руинам Вердама: быть может, им удастся обнаружить там что-нибудь, что позволит им понять подоплеку произошедшего. Однако ныне практически ничего не осталось и от бренных руин; невозможно было понять, что произошло с городом. «Единственный способ выяснить это – отправиться в прошлое», - заключил Арус... когда возник подле них молодой человек, сжимающий посох в руках; чело незнакомца опоясывал венец. «Так и знал, что вы появитесь... Воители Эдема», - изрек мужчина. «Да кто ты такой?!» - выкрикнул Кейфер, и представился незнакомец: «Я – мудрец Безель. Вы уже побывали у могилы Глена?.. Что ж, позвольте испытать вас!» Безель снял венец, и изумленные герои узрели третий глаз, открывшийся во лбу мудреца. Неужто пред ними... монстр?! Безель произнес короткое заклинание и преобразился, обратившись в огромного дракона. Не мешкая, четверо атаковали рептилию; та оценивающе взирала на них... а после ударила хвостом, разом повергнув наземь. «Слишком самонадеянно полагать, что вы способны спасти мир со столь жалкими силами», - вздохнул дракон, созерцая противников. – «Признаться, я разочарован...» Он вновь принял человеческий облик, водрузил венец на чело, закрывая третий глаз, вымолвил: «Думаю, на этот раз мне следует представиться надлежащим образом. Я – мудрец Безель, и в далеком прошлом был наставником Глена!.. Да, нынешнюю эпоху его давно нет в живых... но в эпоху прошлого мы с ним живем и здравствуем... Странно это говорить, конечно... но могила, которую вы видели, принадлежит скорее демону, нежели Глену...» «Вообще не понимаю, о чем ты говоришь!» - воскликнул Кейфер, и вскрикнул от боли; удар драконьего хвоста сломал ему несколько костей. Безель сотворил заклинание... и раны всех четырех авантюристов разом затянулись! «Да кто же ты такой?!» - выдохнула Марибель в изумлении. «С древних времен я раз за разом перерождался на протяжении тысячелетий», - изрек Безель. – «Надзирал за миром, поддерживал равновесие между добром и злом... Каждый раз, когда мир заполоняли демоны, рождался герой, дабы противостоять им... Моя судьба – в нахождении неграненого алмаза сего героя, и огранке его!» За спиной мудреца из воздуха соткалась Башня-Мираж, и Безель с улыбкой предложил четверым героям ступить в нее. «Я приглашаю вас в путешествие в прошлое – в эпоху, отстоящую на столетия от нынешней», - обратился мудрец к гостям. – «Вы своими глазами узрите то, что произошло в Вердаме... То будут просто образы, вы не сможете стать участниками тех давнишних событий...» Магия Безеля явила Арусу и спутникам его город – Вердам, и вымолвил мудрец: «Таков был город до того, как оказался разрушен. Глен сумел снять печать тьмы с сих земель...» «Все же это сделал Глен...» - прошептал Арус. Безель воздел посох, и воздушные потоки вознесли авантюристов ввысь, где наблюдали они за магическим поединком Глена, пробудилась в котором демоническая эссенция, и его наставника. Поединком, случившемся столетия назад... Двое сражались на крыше самого высокого здания в городе, и, наблюдая за противостоянием, создавал Арус: может, Глен и сумел превозмочь тьму, запечатавшую сию землю... но не смог совладать с тьмой в собственном сердце. «Что происходит?! Где мы?!» - обратилась Марибель к Безелю, и пояснил тот: «Вы находитесь по-прежнему в башне и зрите образы прошлого, кои являю я из своих воспоминаний...» Стало быть, все это – иллюзия... Глен и Безель продолжали свое противостояние. «Какое расточительство – ты применяешь в бою умения, которым я обучил тебя?» - вздохнул мудрец, и Глен ухмыльнулся: «Пока ты пребывал во сне, я изменился». Он применил гибельное заклятие, и поток энергии ударил в Безеля, отбросив того далеко за пределы здания. Израненный, мудрец распластался на земле, но все же нашел в себе силы подняться на ноги, проронил: «А эти умения ты определенно почерпнул от Лорда Демонов... Но все же я обучил тебя не всему из того, что знал сам». «Что ж, удиви меня!» - самонадеянно воскликнул Глен, спрыгнув наземь и замерев напротив наставника. – «Только не повторяй тот дешевый трюк обращения в дракона!» Безель сотворил заклятие, остановившее само время! «Люди, обладающие физическими телами, не в силах двинуться с места», - произнес мудрец, созерцая Глена. – «Но эфемерная злая сущность, пребывающая в теле твоем, воздействию заклинания неподвластна. И я применил эту волшбу, чтобы исторгнуть ее из твоего тела». Злобный призрак оставил тело обездвиженного Глена, и изумились наблюдавшие за сценой сей авантюристы: неужто парень был одержим этой сущностью?! «Наконец-то ты явил себя», - удовлетворенно произнес мудрец, и призрак хохотнул: «Когда заметил?» «Когда Глен пробил мой магический щит и мы обменялись первыми приветствиями», - отозвался Безель. – «Сперва я решил, что Глен полностью поглощен демонической эссенцией, но затем учуял, что в теле его затаилась иная сущность...» Сущность атаковала мудреца; изображая бегство, тот вел бесплотного демона за собой... прямиком к области, в которой загодя начертил магическую пентаграмму. И когда тень оказался в центре ее, пентаграмма вспыхнула, заключая сущность в кристалл... который Безель расколол своим посохом, обрывая существование иномировой твари. «А он хорош... наставник Глена», - выдохнула Марибель, и Кейфер насупился, ревнуя. Время возобновило свой бег, и Глен, вновь приняв человеческий облик, воззрился на своего наставника. «Почему ты здесь?» - выдохнул он. «А ты не помнишь?» - отвечал Безель. – «Ты пробудил меня». «А затем... я сразился с Хозяином Ливня...» - Глен отчаянно пытался собрать осколки ускользающих воспоминаний в цельную картину, выдохнул с ужасом: «Не может быть!.. Неужто... снова?» Глен просил прощения за то, что атаковал наставника, и улыбнулся тот: «Не стоит... Зло, пребывавшее в твоей душе, окончательно искоренено. Тот Глен, кто был под контролем Лорда Демонов, навсегда упокоится здесь, в Вердаме». Вернувшись на вершину городской башни, Глен, перешагнув через труп Хозяина Ливня, выплеснул в воздух воду из Радужной Бухты, и чары, довлевшие над сими землями, оказались сняты. Люди вновь обрели плоть; наблюдая за мирянами, Глен и Безель улыбались, полагая, что все кончено. Раздались крики: «Пепе остается обездвижен!» Встревоженные, селяне бросились в фермерский дом. Глен и Безель переглянулись: что происходит?!. Селяне набились в хижину, взирая на неподвижное тело Пепе на кровати. «Небо стало пурпурным и излился серый дождь», - говорил старик – отец Пепе. – «Я побежал домой, и больше ничего не помню. Сейчас небо стало как прежде». Один из селян обернулся к девушке, которая тихо плакала подле кровати, закрыв лицо руками: «Линда, ты же была с ним! Что произошло?» «Пепе пытался защитить меня», - всхлипывая, отвечала девушка, вспоминая, как парень закрыл ее от серого дождя своим телом. – «Из-за меня, он...» «Можно мне взглянуть?» - в хижину ступил Безель, сопровождаемый Гленом. Селяне расступились, пропуская мудреца к кровати. «Но кто ты?» - обратился к Безелю старик, и отвечал тот: «Просто путник, проходил мимо». «Как это произошло?» - обратился к старику Глен. «Тело мое сына подобно камню», - отвечал тот, и в голосе его звучало отчаяние. – «Не знаю, жив он или мертв». Безель и Глен переглянулись. «Это все еще воздействие серого дождя?» - проронил мудрец, и юноша кивнул: «Вероятно». «Вы что-то знаете?» - старик с надеждой воззрился на незнакомцев. Безель и Глен поведали селянам о том, что на протяжении долгих лет были обращены в камень. Конечно, люди начали было отрицать саму возможность подобного, но затем, осмотревшись, осознали истину. Грядки у хижин их заросли бурьяном; овощи на завтрак, оставленные на столе много лет назад, давным-давно сгнили, и покрывала их паутина. «Стало быть, это правда...» - вздохнул старик. «Но почему мой брат не пробудился?!» - воскликнул его младший сын. «Возможно потому, что он слишком долго оставался под серым дождем...» - задумчиво пробормотал Безель, и Линда ужаснулась: «Так... что же будет с Пепе?» Мудрец угрюмо молчал: ответа у него не было... «Насколько я помню, в Энгоу проживает искусная целительница!» - встрепенулся старик, отказываясь верить в то, что состояние его сына необратимо. «Бабуля Памела...» - согласно кивнул Глен. «Вы знакомы?» - обратился старик к Глену, и тот, поколебавшись, кивнул: «Да... Я вырос в Энгоу...» «Я прошу тебя о помощи!» - взмолился старик. – «Пожалуйста, навести эту целительницу! Возможно, она передаст тебе какое-нибудь зелье для моего сына, Пепе!» Глен изменился в лице, и Безель, заметив это, осведомился: «Дело в жителях Энгоу...» «Нет», - тихо ответил Глен. – «Думаю, я простил их...» «Не позволяй эмоциям вновь взять верх над тобой», - предупредил парня мудрец. – «В этом твоя слабость». «Знаю...» - вздохнул Глен, обернулся к старику: «Хорошо, я отправлюсь в Энгоу». «Спасибо тебе!» - расцвел тот. – «Знаешь, мы всю жизнь здесь живем, никогда в странствия не пускались...» Благодарный старик передал Глену новые одежды и плащ, ибо одеяния парня были весьма изношены. Простившись с селянами, двое покинули городок. Безель попытался было сотворить магический барьер, но не сумел сделать это. «Возможно, на весь мир простирается магическая печать», - предположил Глен. – «Без помощи своего наставника я не сумел бы попасть в эти земли...» Возникли пред ними очертания Башни-Миража, и Безель улыбнулся спутнику, молвив: «Зато перед нами – твердыня, не связанная временем и пространством!» Сие импровизированное транспортное средство доставило двоих в земли Энгоу. Глен бросил взгляд в сторону курящегося вулкана, поморщился: о сем остались у него не самые приятные воспоминания. На центральной улице Энгоу повстречали двое старейшину поселения, и воскликнул тот, обращаясь к Глену: «Ты вернулся! Как и предсказывала Памела!» Старик проводил парня в жилище провидицы, искренне извинился перед Гленом за то, как селяне поступили с его родителями. «Это все в прошлом», - только и произнес Глен. «Куда пойдешь, когда все закончится?» - осведомилась Памела, и отвечал Глен: «Домой...» «Только не сдавайся», - молвила провидица. – «Я вижу слабый свет в твоем будущем... Возможно, в ближайшем... Я зрю знаки перемен в твоей судьбе... Ладно, поглядим, как все обернется... Ты же за целительным снадобьем пришел, верно?» Глен опешил: откуда старице известно об этом? Памела довольно усмехнулась, зашаркала к своему столу, завозилась с ингредиентами, и вскоре протянула Глену зелье, заявив, что в бутыли – тайное целительное снадобье. «Надеюсь, поможет», - молвила провидица, и, присмотревшись к Глену, одобрительно кивнула: «А ты изменился. Не могу выразить словами, но твое лицо выглядит... приятным». Глен простился с провидицей и старейшиной. Те проводили его за порог, на улицу, где дожидался юношу Безель. Двое устремились прочь, а Памела еще долго прожигала взглядом удаляющегося мудреца. «Кто он такой?» - пробормотала провидица. «Глен называет его своем ‘наставником’», - припомнил старейшина. «Странно все это...» - пробормотала Памела. – «Глядя на него, я не вижу никаких образов... Кто же он такой на самом деле?..» ...Арус, Габо, Кейфер и Марибель наблюдала за сими образами. «Бабуля Памела!» - выкрикнула девушка, но, конечно же, провидица никак на сие не прореагировала. «Мы зрим прошлое, помнишь?» - улыбнулся подруге Арус. «Да знаю я!» - сконфузилась та. «Ничего страшного», - поспешил обратиться к начавшей злиться Марибель Кейфер. – «Пусть это всего лишь иллюзия, но мы снова смогли увидеть старых знакомых». «Это так», - согласилась девушка. – «Хотелось бы однажды к ним вернуться!» ...Зелье, сваренное Памелой, вернуло Пепе к жизни, и тот приподнялся на кровати, растерянно озираясь. «Пепе, ну ты как?» - выдохнула Линда. «Все хорошо вроде...» - пробормотал тот, силясь собраться с мыслями. «Ну и заставил ты нас поволноваться!» - воскликнул младший брат Пепе. «Извините за то, что доставил вам столько забот», - кручинился Пепе. «Да ничего», - улыбнулся Болук, зажиточный селянин, владевший плантацией целебных трав в Вердаме. – «Линда себе места не находила, считая, что в случившемся – ее вина». Болук представил Глену и Безелю своего сына, Ивана – жениха Линды. Обратившись к селянам, Болук заявил, что сегодня вечером они будут праздновать, и те одобрительно загомонили... Все, за исключением Пепе, оставался коий донельзя мрачен. Болук пригласил на празднество и Глена с Безелем, обещав выделить им жилище на то время, пока остаются они в городке. Двое покинули хижину, и обратился великий мудрец к спутнику: «Похоже, все разрешилось. Ну, что будем делать? Хочешь остаться на празднество?» «Я бы хотел уйти, но... остается какая-то тревога», - признался Глен. «Тогда давай задержимся, понаблюдаем еще немного», - предложил Безель, и Глен отрешенно кивнул: «Как скажешь, наставник...» Дабы скоротать время до вечера, великий мудрец и его ученик забрались на старое дерево на отрогах селения, удобно расположились на ветвях. Заметили они Пепе и Линду; двое остановились у подножия древа и беседовали, не зная, что наблюдают за ними. «И что ты делала у Пепе?» - с подозрением спрашивал парень. «Просто рассматривала травы в саду», - отвечала Линда, и Иван нахмурился: «У нас свадьба на носу! Не хотелось бы, чтобы ты наделала глупостей...» «О чем ты?» - озадачилась девушка. «Да, понимаешь, слухи всякие ходят...» - протянул Иван, глядя в сторону. «Какие еще слухи?» - спрашивала Линда. «Ты что, единственная, кто не знает?» - Иван скрестил руки на груди. – «О Пепе!.. Ты согласилась выйти за меня, чтобы списать долг своих покойных родителей перед моим отцом. Но, слыхал я, ты продолжаешь тайно встречаться с Пепе...» «Да нет же, это совсем другое...» - пролепетала изумленная девушка, и процедил Иван: «Хорошо, если так. Если же нет, то это самая настоящая измена!» «Ты все не так понял!» - разрыдалась Линда. – «Иван, ты такой дурак!» Девушка бросилась прочь, и Иван проводил ее взглядом. Что, если он и впрямь ошибся и обидел свою нареченную?.. «Иван, тебя отец зовет», - к парню приблизилась Кая, служанка в особняке Балука. «Да, иду», - пробормотал юноша, силясь собраться с мыслями, а Кая, приблизившись к Ивану вплотную, проворковала: «Мне так одиноко... В последнее время ты вообще в мою сторону не смотришь». «Что ты говоришь такое?!» - парень встревоженно огляделся. – «Что, если кто-то услышит?» «Даже если Линда тайно тебе рога наставляет?» - бросила Кая, и, поцеловав Ивана, молвила: «Отчаявшиеся женщины на все способны. Если слухи правдивы, это может закончиться бедой. Потом поздно тебе будет плакать и сожалеть о содеянном. Посему хорошо подумай, пока ошибок не наделал». «Хватит учить меня!» - взорвался Иван. – «Не тебе говорить мне, как следует поступить!» Разгневанный, он зашагал прочь, и Кая проводила юношу долгим взглядом. ...Наблюдая за сей сценой, пояснил Безель Глену: «Все это может казаться донельзя скучным на первый взгляд. Но перемены в мире начинаются именно с таких тривиальных вещей». Глен вздохнул, и двое, оставаясь на дереве, продолжили наблюдать за происходящим в городке. К вечеру горожане вынесли на улицу столы, накрыли их, и Балук, обратившись к собравшимся за празднество, молвил: «Спасибо всем, что пришли! Сегодня мы празднуем исцеление Пепе, а также сделаем важное объявление!» Он улыбнулся Ивану и Линде, продолжил: «К сожалению, Пепе куда-то запропастился, посему я начну с объявления. Хочу сказать, что...» Прогремел гром, начался ливень. Горожане в панике бросились по домам, страшась повторения серого дождя и обращения в камень. В считанные мгновения площадь опустила, и у столов остались лишь Балук, Иван да Кая. «Они все еще страшатся дождя», - обреченно вздохнул Балук, качая головой. «Еда испортится!» - расстроилась Кая. «А где Линда?» - Иван озирался по сторонам, но за пеленой дождя не видел нареченную. «Еще недавно здесь была», - нахмурился Балук... С высоты дерева видели Безель и Глен, как бежит Линда к окраине селения, нагоняя Пепе. «Почему мы не можем уйти из города вместе?» - спрашивала девушка. «А твоя семья?» - отозвался парень. – «Тебя до конца жизни поносить будут!» «Ну почему ты все время думаешь о других?» - воскликнула Линда. – «А твои чувства?» «Все кончено», - выдавил Пепе. – «Все закончилась тогда, когда ты согласилась на замужество». «То есть, это моя вина?» - всхлипнула девушка. – «Если бы ты выразил свои чувства... все могло бы сложиться...» «Да, слишком поздно...» - прошептал Пепе, и Линда, закрыв лицо руками, разрыдалась. «Я все поняла!» - восклицала она. – «Тебе вообще не важно, что будет дальше! Уходи! Не хочу тебя больше видеть!» Пепе побрел прочь, а Безель, глядя на селянина, покачал головой: «Если бы да кабы... Можно терзаться сожалениями, но прошлого не изменить. В отличие от будущего. Его можно изменять – так, как пожелаешь. Ибо у тебя есть выбор. Как и у этих двоих...» «Они свой выбор сделали», - вымолвил Глен, и Безель отстраненно кивнул: «Это так... Произойдет то, что должно произойти. Как и наше будущее... Все вершащееся – результат сделанного выбора». ...Арус и спутники его продолжали зреть видение прошлого. «Кейфер, а как бы ты поступил, окажись перед подобным выборам?» - обратилась к принцу Марибель, и отвечал тот: «Я бы не тратил времени на долгие раздумья, а действовал». Габо и Арус переглянулись: «О чем это вы?» «Мальчишки!» - фыркнула Марибель, пояснила о том, что Линда и Пепе определенно были влюблены друг в друга... ...Утром следующего дня Пепе, взяв в руки тяжелые сумки со своими нехитрыми пожитками, побрел прочь из Вердама. У врат заметил он Глена и Безеля, поблагодарил их за помощь. «Почему ты уходишь из города?» - напрямую вопросил Безель. Пепе бросил на мудреца затравленный взгляд, пробормотал: «Хочу собственный сад с целительными травами. Такая у меня мечта». «То есть, дело лишь в мечте?» - спрашивал Безель, и Пепе тяжело вздохнул: «Травы меня никогда не предадут. Пожалуйста, никому не говорите об этом. Это ведь маленький городок... Обязательно пойдут слухи...» «Почему бы тебе просто не быть счастливым?» - продолжал Безель. «Я не могу быть счастлив, если причиню боль другим», - отвечал Пепе. «Но в любом случае ты причинишь боль себе», - вздохнул мудрец. «Может, и нет», - пожал плечами Пепе. – «Но лишь так я смогу продолжать жить... Я уже принял решение...» Кивнув Безелю и Глену на прощание, Пепе побрел прочь от города. «Почему?!» - воскликнула Марибель, едва сдерживая слезы. – «Почему ты не сделал шаг! Линда ждала этого!» Видение исчезло, и четверо вновь обнаружили себя в Башне-Мираже. «Неужто на этом все и закончилось?!» - воскликнула Марибель, обращаясь к Безелю. «Там была долгая история, поэтому я ее немного сокращу для вас», - улыбнулся тот. «Ладно, но что было дальше?» - настаивала девушка. «Мы с Гленом расстались на некоторое время», - отвечал Безель. – «Я остался в городе, чтобы посмотреть, как будут развиваться события. Пепе ушел. Линда и Иван поженились, но они не были счастливы. Линда испытывала сожаления, и каждый день все больше погружалась в депрессию. Отец Пепе занедужил, слег, и выращиванием трав занялся младший брат ушедшего садовника. Однако он не обладал умениями Пепе, и вскоре травы зачахли... Люди стали покидать Вердам, и городок вскоре пришел в упадок... Примерно полгода спустя ветер донес до Линды весть о Пепе. Узнала она, что к востоку от Вердама вырос благодатный городок, и разбит в нем сад с чудесными растениями. День ото дня все больше людей оседает в сем райском уголке. Но то были лишь слухи... Скончался Болук, семья Линды распалась, и женщина вынуждена была покинуть родной город. Уставшая телом и духом, добралась она до поселения, основанного Пепе. Но было уже слишком поздно... Пепе умер, не выдержав изнурительного, непосильного труда... Могила его пребывала на Холме Влюбленных, высились на котором две каменные статуи: мужчина и женщина, обнимающие друг друга. Кто создал их и когда?.. Каждую ночь плакала Линда у могильного камня Пепе... и здесь же скончалась... Я поведал горожанам эту историю, просил их похоронить Линду на холме, рядом с Пепе. Несколько дней спустя я призвал Глена и рассказал ему обо всем... Даже если причина кажется незначительной, есть вероятность того, что способна она уничтожить и город, и страну... Так закончилась история о Пепе и Линде». Повисло тяжелое молчание. «Это ужасно», - всхлипывала Марибель. – «Любовь Линды так и осталась безответна. Поверить не могу, что это конец». «На самом деле, есть продолжение», - изрек Безель, и полные надежды взоры четверых обратились к нему. Рассказывал великий мудрец, что, когда привел Глена туда, где были похоронены Линда и Пепе, парень воззрился на каменные изваяния мужчины и женщины, выдохнув в изумлении: «Папа... мама...» «И правда...» - опешил Безель, - «знакомые лица...» «Стало быть, они не погибли...» - Глен пытался осмыслить увиденное. – «Хозяин Ливня утверждал, что покончил с ними!» «Это возможно», - согласился Безель. – «Мы не знаем, что именно приказал ему сделать Оргодемир...» «Но почему они здесь?» - недоумевал Глен. «А вы были вместе? Не помнишь?» - спрашивал мудрец. – «У тебя еще осталась святая вода?» «Есть немного», - Глен заглянул в бутыль. – «Давай попробуем...» Глен забрался на крышу здания церквушки, выплеснул святую воду в воздух, но... ничего не произошло, плоть к родителям его не вернулась. «Почему?!» - истошно выкрикнул Глен. «Должно быть, Хозяин Ливня воспользовался некими особыми чарами», - предположил Безель. «Но что же нам делать?!» - Глен был близок к панике. «Сохраняй спокойствие!» - произнес Безель. – «Сперва нам нужно узнать, что произошло в прошлом. Давай вернемся в башню». Двое устремились прочь от городка, когда неожиданно узрели пещеру у основания горы неподалеку. «Странно, что я не заметил ее прежде», - озадаченно пробормотал Безель. Двое ступили в тоннель, гадая, в каверну они следуют, или же в некое убежище. Путь привел их в подгорный чертог, пребывала в коем внушительных размеров каменная плита, покрытая растительностью, источала кое слабое сияние. «У меня сохранились туманные воспоминания об этом месте», - пробормотал Глен, озираясь по сторонам. «Возможно, ты жил здесь вместе с родителями», - предположил великий мудрец. Глен обошел пещеру, осмотрел стол, табуреты, сундуки у стен... «Не понимаю», - вздохнул он. – «Мои воспоминания о том, что произошло после того, как я покинул Энгоу, туманны...» «Возможно, твои воспоминания были стерты, когда служил ты Лорду Демонов?» - предположил Безель. – «Или же... ты сам сокрыл их?.. Возможно, ты был свидетелем того, что здесь произошло!» «Я не помню», - отозвался Глен. – «Помню, как служил Лорду Демонов... Насколько я знал, родители жили где-то, ожидая, когда я стану умелым воином...» «Я повстречал тебя, когда было тебе девять лет», - вымолвил Безель. – «Твои родители просили присмотреть за тобой какое-то время...» В тот далекий день родители Глена, Бурст и Флара, встретили Безеля у своей хижины на отрогах Энгоу. «Спасибо, что пришел, Безель», - приветствовал великого мудреца Бурст, указал на малыша Глена. – «Этот ребенок однажды унаследует печать огня... Посему я прошу тебя обучить его всему необходимому, дабы выстоял он в испытаниях, кои уготованы ему». «Предоставьте все мне», - улыбнулся Безель. – «Ваш сын вернется домой отважным воином». «Слушайся господина мудреца», - напутствовал Глена отец, а Флара, обняв мальчика, прошептала: «Ты мой гордость...» Наблюдали счастливые родители, как провел Безель их отпрыска в Башню-Мираж, и исчезла та... Последующие дни, проведенные Гленом в Башне-Мираже, прошли в изнурительных тренировках – тела и духа. Мальчик выполнял все требования великого мудреца и ни разу не произнес ни единой жалобы. Он хотел, чтобы родители гордились им, и, наблюдая за Гленом, понимал Безель, что рос мальчик к любящей семье. И жаждал воздать им за это... «То произошло 15 лет назад», - закончил Безель рассказ. – «Земли нашего мира были запечатаны злой магией. Что стало причиной сего?.. Слыхал я, что и Оргодемир был заточен, посему и действует исключительно руками своих марионеток. Возможно, он стер твои воспоминания...» Незадолго до решающего противостояния Бога и Оргодемира великий мудрец привел Глена к хижине родителей. «Возможно, больше нам не суждено встретиться», - молвил Безель. – «Знай, что, если мы потерпим поражение, вы станете следующими жертвами. Никогда не бойся, несмотря на то что страх всегда пребудет в твоей душе! Это мое последнее наставление! До скорой встречи... или же прощай! Верь в победу!» Наблюдал мальчик, как возвращается мудрец в Башню-Мираж, и исчезает та. А затем начался дождь... и пробудилась Пламенная Гора. Дождь не прекращался долгое, долгое время, и селяне пришли к выводу, что Бог Пламени разгневан, и изгнали семью хранителей Пламенной Горы прочь. Прибежите те обрели в старой шахте. «Что теперь с нами будет?» - спрашивала Флара. «Меня больше заботит, что теперь станет с миром», - отвечал ей Бурст. – «Пока мы осядем здесь. Скоро начнется противостояние... И, если вновь воцарятся мир и покой, наши невзгоды закончатся». Не ведали трое, что заметил их злокозненный монстр – Хозяин Ливня... Наконец, настал судьбоносный день. Сполохи молний озаряли небеса, а Безель и двое сподвижников его, остающиеся на вершине горы, противостояли могучему Оргодемиру. «С тобой будет покончено, Оргодемир!» - выкрикнул воин, и Лорд Демонов усмехнулся: «Ты так думаешь?..» «Мы должны нанести удар все одновременно!» - воскликнул Безель. Трое устремились к Оргодемиру... и тот отдал ментальный приказ своему сподвижнику, злому магу, сотворить последние заклинание. Тот исполнил волю Лорда Демонов... и земли мира оказались отсечены друг от друга... Больше Безель никогда не видел Оргодемира... «Я вспомнил!» - воскликнул Глен, воскрешая в разуме образы тех страшных событий. – «В то мгновение мир преобразился. Свет стал тьмой, а тьма стала светом». Именно тогда Глену и родителям его, выступившим из шахты, и предстал Хозяин Ливня. Хихикая, монстр бросил презрительно: «Вы и есть хранители Пламенной Горы из Энгоу? Отдайте мне своего сына!» «Кто ты вообще такой?» - бросил Бурст, закрывая своим телом Глена, и Хозяин Ливня бросил в ответ: «Что ж, я заберу его силой!» Из хоботка твари вырвался длиннющий отросток, обвил ноги Глена, поднял парня в воздух. Хозяин Ливня же произнес заклинание, обратившее Бурста и Флару в камень. То был последний раз, когда зрел Глен своих родителей... ибо в следующее мгновение был перемещен в иное пространство, где лицезрел злого мага, задумчиво взирающего на внушительных размеров каменный монолит. «Благодарю, Хозяин Ливня», - бросил чародей, обернувшись к прибывшим. – «У этого парня – метка пламени... Он – всего лишь ребенок...» Маг приблизился к Глену, опустил ладонь ему на голову, прошелестел: «Ты боишься? Не стоит... С этого для я буду твоим наставником...» Маг велел Глену приблизиться к монолиту, указал на сферу, заключенную в центре камня. Проступив в ней образ Оргодемира, и зазвучал глас Лорда Демонов: «Все идет согласно замыслу! Земли мира отрезаны друг от друга!» ...Закончив рассказ, Глен замолчал, погрузившись в мрачные воспоминания. «Да, тяжелая у тебя история», - вздохнул Безель. – «Но, как следует из твоего рассказа, твои родители были зачарованы заклинанием ‘Дождь медузы’. Это одно из древних заклятий». «Есть способ развеять его?» - с надеждой выпалил Глен, и мудрец кивнул, улыбнувшись: «И он прямо у тебя перед глазами». Он указал на делянку сияющих растений, молвив: «В давние времена подобное заклятие использовалось повсеместно, но ныне оно позабыто. Как и эти растения, которые ты видишь перед собой – их боле не сыщешь нигде в мире. Должно быть, Пепе случайно наткнулся на них и сумел вырастить. Только в темноте подобных пещер у сих цветов сохраняются особенные свойства. Возможно, именно это сподвигло его разбить делянку здесь. Пепе привел вас сюда... или, возможно, твои родители привели его. Привел ли сюда ты меня?.. В любом случае, судьбы людские связаны тончайшими нитями, и вместе образуют они неразрывное полотно...» Сорвав одно из растений, Глен бросился прочь из пещеры, выдавил сок из листа на изваяния родителей... и те вновь обрели плоть! Обескураженные, те воззрились на своего спасителя. «Этот парень такой взрослый», - пробормотал Бурст, и Флара выдавила: «Глен?.. Это ты?..» Глен разрыдался, обнял отца и мать, а Безель отошел в сторону, дабы не мешать счастливому воссоединению семьи. Арус и спутники его, наблюдая за сим видением прошлого, возликовали: есть все-таки истории, хорошо заканчивающиеся!.. «Но я не понимаю одного», - озадаченно произнесла Марибель. – «Почему мы видели на одном из надгробных камней имя Глена?» Безель щелкнул пальцами, являя им иной эпизод минувшего. «Три дня спустя они утвердились в решении вернуться в Энгоу», - пояснил мудрец героям. – «Уповая на то, что прежнее недопонимание с жителями разрешено, стремились они вновь принять на себя роли хранителей Пламенной Горы, ибо было это важно для них». В видении прошлого предстали Арусу и спутником его образы Безеля и Глена. Двое находились на вершине холма, близ могил Линды и Пепе. «Наставник, есть у меня к тебе одна просьба», - обратился к мудрецу Глен. – «Я бы хотел навсегда похоронить свою прежнюю демоническую природу». «О чем ты?» - озадачился Безель. «Мои родители были обращены в камень в этом месте», - напомнил ему юноша. – «Прошу, создай могилу – символ того, что покончено с прошлым, и ожидает нас светлое будущее в Эгноу. Я хочу похоронить свое недостойное прошлое». Чуть позже Безель установил под деревом, чуть поодаль от захоронений Пепе и Линды, могильный камень, и, когда присоединились к Глену его родители, молвил, обращаясь к своему ученику: «Отныне твое прошлое будет погребено здесь – в месте, где тебя оторвали от родителей. Линда и Пепе воссоединились в посмертии, и мы заключим всю боль в сем надгробии, стало кое местом воссоединения. Глен, ты уже свершил свое предназначение. Отныне обретите счастье, в котором вам было отказано так долго». Великий мудрец направил свой посох на надгробие, и возникло на нем имя Глена. Безель простился c учеником и родителями его, и выступили те к землям Энгоу, где жили долго и счастливо... «Спасибо, что выслушали», - заключил Безель, и Арус наряду со спутниками вновь обнаружили себя во внутреннем чертоге Башни-Миража. «Я так рада за Глена!» - всплеснула руками Марибель, и Арус согласно кивнул, улыбаясь: «Прихотливы нити судьбы, правда?..» «И не говори», - согласился с ним Кейфер. «История Глена завершена», - обратился к гостям великий мудрец. – «Отныне вам придется справляться самим. Неважно, сколько лет пройдет, сами по себе вы не станете достаточно сильны, чтобы справиться с Лордом Демонов Оргодемиром. Поэтому я предлагаю вам тренировку и обучение в этой башне. Что скажете?» Герои восприняли идею с огромным энтузиазмом. В конце концов, хозяин башни выступал наставником Глена, а в давние времена лично противостоял Оргодемиру! «В этой башне есть чертог, неподвластный ходу времени», - просветил Аруса и его сподвижников Безель. – «Глен годы провел в нем, обучаясь. Он так и называется – Чертог Времени». «Так вот где он стал так силен!» - воскликнула Марибель. – «Давайте и мы поступим так же: обретем огромную силу, а потом уйдем». «Не все так просто», - покачал головой Безель. – «Да, для находящихся в чертоге время останавливается, но их тела все равно стареют». «То есть, для мирян те, кто покидает чертог, в одночасье становятся старше?» - уточнила Марибель, и подтвердил мудрец: «Да, именно так...» «Я не шучу», - нахмурилась Марибель. – «Для меня резко повзрослеть – это серьезный шаг». Арус и Кейфер переглянулись, и принц пожал плечами: «Наверное, для женщин это действительно важно». «Все будет хорошо», - заверил девушку Безель. – «Думаю, для того чтобы сравняться силой с Гленом, тебе понадобится около полугода». «Нет, три месяца!» - заявила Марибель. – «Обучи меня за три месяца!» «Это невозможно!» - опешил мудрец. – «Тренировки и так донельзя интенсивны!» «Но я не хочу становиться еще старше!» - злилась Марибель, и Кейфер отчаянно пытался урезонить подругу. Безель пригласил гостей следовать за собой, повел их вверх по ступеням лестницы, опоясывающей внутренние стены башни. «У каждого из вас будут свои задачи», - говорил он. – «Другими словами, обучение вы будете проходить раздельно». «Хочешь просто разделить нас?» - поддела его Марибель, и отвечал тот, ничуть не смутившись: «Все верно. Для начала научимся преодолевать собственные слабости». Безель распахнул дверь Чертога Времени, и герои, ступив внутрь, узрели себя на лугу; вдали виднелся лесок, возвышалась над которым некая башня. Сами они обнаружили себя в небольшой святыне, являющейся – судя по всему – вратами, связующими сию реальность с внешними пределами Башни Миража. Но сейчас взоры героев были прикованы к телеге с сеном, развалился на котором Глен. «Явились, наконец», - ворчливо отметил парень. – «Я уже заждался». Безель пояснил пораженным героям, что стремится сделать все, от него зависящее, для восстановления мира, чтобы после не питать сожалений ни о чем. «Будучи в Вердаме, я понял, что скучаю по вам, ребята», - признался Глен, спрыгивая с телеги, и мудрец добавил: «Поэтому я и направил свою башню в эту эпоху». «Вы, ребята, живете в далеком будущем, и нет иного способа для того, чтобы перемещаться между эпохами», - продолжал Глен. – «А вам придется немало тренироваться, чтобы стать равными мне. Да и мне предстоит еще немало узнать от своего наставника, посему в этом котле мы будем вариться вместе. Поэтому... спасибо!» «Да ладно, не стоит», - заявил хамелеон, выбравшись из-под курточки Аруса, и Безель опешил, выдавил: «Это... еще что такое?..» «Мы вроде как все друзья», - заявил хамелеон. – «Мне было велено не показываться чужим людям. В любом случае, я – один из Воителей Эдена! Надеюсь, мы отлично проведем время». Ошарашенные, Глен и Безель не нашлись с ответом. Арус, Марибель и Кейфер тепло приветствовали Глена, которого действительно были рады видеть, а Габо прыгнул ему на шею, лизнул в лицо. Повадки-то у него остались волчьи!.. «Ну что, раз уж все здесь, предлагаю отобедать!» - предложил героям Безель. Те с энтузиазмом поддержали идею, ведь были донельзя голодны. «Сперва принесете овощей с поля в двух километрах отсюда», - заявил мудрец. – «Толку от любителей вкусно поесть для меня никакого. Затем наколете дров и разведете огонь. Тот, у кого руки будут свободны, займется стряпней». Лицо Аруса, Марибель и Кейфера вытянулись: похоже, обучение их уже началось. «Скажи, есть вероятность, что отныне я сама себе еду готовить буду?» - шепотом поинтересовалась Марибель у Кейфера, и протянул тот: «Вероятно...» «Но я совсем не умею готовить», - покраснев, призналась девушка. «Я тоже...» - вздохнул Кейфер. «Я немного умею...» - заверил друзей Арус. «Решено, за стряпню отвечают Арус и Глен!» - постановил Безель. – «Остальные займутся теми задачами, которые я обозначил». «Да как так-то?!» - возопила Марибель, на что великий мудрец заявил: «Это часть вашего обучения! Не задерживайтесь!» Габо, Кейфер и Марибель бегом бросились в сторону, указанную Безелем; день предстоял им весьма непростой... ...Позже, когда вернулись они с овощами, Арус и Глен, расположившись в небольшой беседке у леса, взяли ножи в руки, приступили к чистке. «Тебе тоже приходилось делать это во время своего обучения?» - поинтересовался Арус, и Глен, согласно кивнув, молвил: «Благодаря тебе мои умения готовить пищу улучшились. Где, кстати, ты сам научился готовить?» «Маме помогал», - улыбнулся Арус. – «Мой отец – рыбак, часто уходил на промысел, и мы с мамой подолгу оставались вдвоем...» «Ах да, ты же сын рыбака», - отозвался Глен, не отвлекаясь от чистки картофеля. – «Вот почему вода – твоя стихия...» «Что?» - удивился Арус, и растолковал ему Глен: «Я – потомок рода хранителей пламени, ты – сын рыбака, чей труд связан с водой». «Никогда не думал об этом...» - пробормотал Арус. «Эден... загадочный остров», - протянул Глен задумчиво. «А в прошлом ты бывал в Великом Эстарде?» - поинтересовался Арус. – «Каким тебе показалось это королевство?» «Я туда заглянул только для того, чтобы набрать волшебной, святой воды», - отвечал Арус. – «То был красивый, сияющий остров, но людей на нем не было». «Понятно...» - протянул Арус. – «Значит, наши предки жили в ином месте. Интересно, где... Кстати, а храм там был?» «Да, но он не был построен людьми», - вымолвил Глен. «Странное это место...» - согласился Арус. «О, ведь хотел тебе отдать кое-что!» - с этими словами протянул Глен Арусу каменный осколок. – «Он из Вердама. Тебе он нужен?» «Еще как!» - воскликнул Арус, принимая бесценный дар. – «А ведь, если подумать, все началось, когда я обнаружил первый осколок на дне морском. Столь малая находка породила немыслимую вереницу событий...» «Арус, а ты веришь в судьбу?» - осведомился Глен, и юноша утвердительно кивнул: «Да, верю!» «В последнее время и я начал в нее верить», - признался Глен. – «Доселе я лишь проклинал свою несчастливую судьбу...» Он помедлил, а затем, глядя в глаза Арусу, произнес: «Давай пообещаем друг другу: неважно, что уготовила нам судьба в будущем, мы примем ее». «Ты вообще о чем?» - Аруса поразил мрачный тон Глена, а тот вздохнул: «Ты все еще не понимаешь... Те, кто отмечен, как мы с тобой, связаны судьбой – нет, предназначением!» «Ну да, не понимаю», - признался Арус. – «Почему я?» «Ты не можешь бежать от судьбы», - пояснил Глен, вновь сосредоточившись на чистке картофеля. – «Прошу, пообещай мне не отвергать судьбу». «Обещаю», - растерянно произнес Арус, и Глен улыбнулся: «Хорошо. Иначе все то, что мы делаем, не имеет значения, понимаешь? Необходимость защитить мир куда важнее сиюминутного счастья». «Ты оставил возможность жить счастливо...» - прошептал Арус, осознавая смысл сказанного. Вскоре вернулись Марибель, Габо и Кейфер. Принц наколол дров, признался Марибель, силящейся развести костер: «Странно заниматься всем этим – ведь никогда прежде такой необходимости не возникало. Но – с другой стороны – это и хорошо». «О чем ты вообще, глупый принц?» - раздраженно бросила Марибель, раздумывающая огонь. «Это куда интереснее, чем пребывать в тепличных условиях в замке», - пояснил Кейфер. – «В конце концов, мы с тобой вполне сможем жить и в маленькой хижине, верно?» «Дурак!» - выпалила Марибель, и, отвернувшись к занявшемуся пламени, прошептала: «Это просто мечта... глупый принц». Вскоре все было готово, и шестеро собрались за столом у беседки, приступили к трапезе. Наконец, Кейфер отодвинул миску с овощной похлебкой, и, похлопав себя по животу, заявил: «Все... больше не могу». «Уверен?» - озадачился Безель. – «Ты ведь не доел до конца свою порцию». «Да, больше в меня не влезет», - подтвердил принц. Понимающе кивнул, мудрец схватил миску Кейфера, доел похлебку. «А время здесь правда стоит?» - уточнил у Безеля Арус, и подтвердил тот: «Да, со времени вашего прибытия в башню прошло всего три часа. И, сколько бы времени вы ни провели здесь, вы обнаружите, что во внешнем мире лишь три часа минуло, не больше». «То есть, даже если мы здесь полгода проведем, обучаясь, вернемся в тот самый день, в который ступили в башню?» - Арус пытался осмыслить сие. – «И мой отец с командой все еще остается в кабаке?..» «Забавно, что ты присоединишься к ним спустя полгода», - рассмеялся Кейфер. «А я уже ничему не удивлюсь!» - заявила Марибель. – «Мы уже перемещались в прошлое на сотни лет и возвращали в мир утраченную земную твердь!.. Но про полгода и речи быть не может! Три месяца, я сказала!» «Ну тогда быстро доедаем, встаем из-за стола и моем тарелки!» - постановил великий мудрец. Арус и Кейфер воззрились на Марибель с укоризной: неужто столь стремительный темп их обучения – следствие того, что эта взбалмошная особа желает максимально сократить его срок?.. Безель провел учеников к небольшому фонтану, постановил: «Сто отжиманий, сто приседаний и три сотни упражнений с мечом!» Герои приступили к изнурительным упражнениям. «Всегда так?» - выдавил Арус, обращаясь к Глену, и тот, не прекращая отжиматься от земли, отозвался: «Сегодня меньше, чем обычно...»
«Я так понимаю, Хозяин Ливня погиб в Вердаме?» - спрашивал злой маг, и отвечал монстр: «Да, магическая печать на сих землях сломана». «Это их рук дело?» - уточнил слуга Оргодемира. «Нет, похоже, Хозяин Ливня пал от рук Глена», - вымолвил монстр. «Глен... предал меня?» - протянул злой маг. – «Если пустить все на самотек, это может стать проблемой. Немедля труби сбор своей армии и покончи с ними!» «Слишком много чести этим детишкам», - прошелестел голос, и из теней выступил уродливый мертвяк со свечой в руке. – «Думаю, пришло время моего выхода на сцену...» «Напуто...» - обернулся к нему злой маг...
Неожиданно ветер наполнил парус, и пигмеи обрадовались было... но лицезрели черные тучи, стремительно заволакивающие небо. Налетевший шторм разбил их деревянный плот, и выжили пигмеи в буйстве стихий лишь чудом. В себя они пришли на песчаном побережье. «Где мы?» - прохрипел Оцума, на что Хатос отмахнулся: «Да какая разница? Главное – мы уцелели». «Думаете, нам повезло?» - усомнился Коуга. – «В последнее время нас преследуют одни неудачи...» Посовещавшись, пигмеи решили перво-наперво попытаться раздобыть еду, посему, покинув побережье, углубились в лес. Вскоре заметили они кролика, попытались было изловить его, но безуспешно: зверек сумел улизнуть. В кустах послышался шорох, и предстал опешившим пигмеям здоровенный медведь. Незадачливая троица бросилась наутек. Коуга споткнулся; медведь навис над ним... когда сразил зверя невесть откуда взявшийся пигмей, вооруженный мечом. «Опасно здесь», - заявил он. «Кто ты?» - только и смог выдавить Коуга, и пигмей, приосанившись, представился: «Тейлор, легендарный герой». «Легендарный... герой...» - Коуга глазам своим отказывался верить. «Я вас искал!» - признался Тейлор. – «Прослышал о трех доблестных пигмеях. Позволите мне примкнуть к вашему отряду?» «Я сам хотел тебе это предложить!» - обрадовался Коуга. – «Ты один стоишь ста воинов!» «О, тогда предлагай!» - заявил герой. Трое пигмеев неуверенно переглянулись, а после пали ниц, взмолившись хором: «Просим, присоединяйся к нам!» Тейлор просиял от счастья, молвил: «Приятно, когда тебя так просят. Стало быть, я теперь лидер отряда, верно?» «Вообще-то... я лидер», - проблеял Коуга. Тейлор буравил его испытывающим взглядом, и Коуге сделалось очень, очень неуютно. «Что ж, понимаю, новички начинают с самых низов», - не стал спорить Тейлор. – «Однако мои приказы должны выполняться беспрекословно!» «Тогда зачем вообще нужен лидер?» - возмутился Коуга, и Тейлор обернулся к нему: «Возражения?» «Нет возражений», - вздохнул воин. «Что ж, отлично, вам ребята, повезло», - усмехнулся Тейлор. «И все же, могу я сказать?» - собрался с духом Коуга, и, оглянувшись в поисках поддержки на Хатоса и Оцуму, заявил: «Вообще-то, у нас есть свои устои...» Пигмеи разместились у костра, и за ужином, заключавшемся в жареном медвежьем мясе, Коуга растолковал Тейлору, что к чему. «Что ж, понятно», - пробурчал тот. – «Я не со всем согласен, но подчинюсь. Я все-таки новичок в вашем отряде». Пигмеи учили новичка эффектному появлению на сцене: нужно взмахнуть оружием, назвать свое имя – и сделать это синхронно с товарищами. Тейлора традиция заинтересовала, хоть и предложил он внести в нее несколько улучшений...
Пол чертога, в который ступили они, был разбит на черные и белые клетки, стояли на которых шахматные фигуры в половину человеческого роста. «Почему внутри башни еще одна башня?» - риторически вопросила Марибель; впрочем, услышать ответ она не ожидала. «Как я уже говорил, у каждого из вас будет своя задача», - обратился к спутникам великий мудрец. – «Я стану уводить вас одного за другим, а сюда буду возвращаться за оставшимися». Безель велел Арусу следовать за ним, покинул чертог. Друзья напутствовали Аруса, а после Марибель поинтересовалась у Кейфера: «Интересно, каким будет мое задание?» «Он говорил о необходимости осознать свою слабость и превозмочь ее...» - напомнил девушке принц. «Но откуда мудрецу знать о наших слабостях?» - озадачилась Марибель, и ответил ей Глен: «Ответ вы найдете сами в собственных душах». Марибель и Кейфер озадаченно переглянулись...
Мудрец пригласил Аруса ступить в пустующий чертог, пол которого был зеркален. «Это – комната водного зеркала, в которой сможешь ты заглянуть к себе в душу», - рек Безель. – «Разнообразные иллюзии могут атаковать тебя, но это все то, что таится в твоем сердце. Единственный способ выбраться – превозмочь все! Ибо слабое сердце поглотит страх... Готов?» «Да», - кивнул Арус, и мудрец научил его словам, которые юноше следует произнести, если не силах будет он боле выносить то, что предстанет ему. В этом случае испытание прервется. Пожелав Арусу удачи, Безель покинул чертог, а юноша обнаружил себя в следующее мгновение в воздухе – над безбрежным океаном. Камнем он рухнул вниз, пошел ко дну, забарахтался отчаянно, стремясь к поверхности... но обнаружил, что способен дышать под водой. Морские воды объяли его, и почувствовал Арус уют и тепло. Как будто находился он в материнской утробе, в безопасности. Прижав колени и локти к груди, Арус принял позу эмбриона, ощущая, как продолжает медленно погружаться в пучину. «Арус, не оставайся здесь», - зазвучал в его разуме настойчивый голос. – «Ты не принадлежишь морю». «Мама, зачем ты гонишь меня?» - недоумевал Арус, ведь было ему донельзя хорошо здесь, в глубинах морских. «Чтобы защитить тебя», - был ответ. – «Прошу, пойми, - у меня нет выбора. Это судьба...» «Я не хочу никуда...» - настаивал Арус, и влекли его темные глубины. – «Мама...» Обратился он в эмбрион, пребывающий в материнской утробе. «Никто боле не назовет тебя бесплодной женщиной», - звучал мужской голос. – «Этот ребенок – истинный дар божий. Как мы назовем его?» «Его имя я услышала во сне», - отвечала женщина. – «Арус... Почему-то это имя продолжает звучать в разуме моем...» «Арус... хорошее имя», - соглашался мужчина. Во тьме забрезжил свет... и Арус сделал свой первый вздох, вынырнув на поверхность. «Что, Арус, сын рыбака – и плавать не умеешь?» - смеялся его отец. – «Ну ничего, впереди у нас предостаточно времени. Будем потихоньку вспоминать...» Иное видение: повзрослевший Арус плывет под водою, зрит пред собой тритона, сжимающего в руке трезубец. Сознает Арус, что море – источник всей жизни, и порожденное пучиной обретает ее благословение. Гигантское изваяние русалки на дне. «Пробудись», - звучит в разуме. Сонм рыб устремляется к Арусу. Огромная чудовищная рыбина заглатывает его... и обнаруживает себя парень на дне морском. В нескольких шагах от него стоит беловолосый юноша, облаченный в ту же тунику, что и Арус; к поясу пристегнут меч...
«Я понимаю, что у тебя на душе», - с улыбкой обратилась Марибель к Кейферу. – «Меня иногда тоже бесит, когда мне говорят, что делать лишь потому, что я девушка». «Арус и Глен обременены судьбой и отмечены», - отвечал ей Кейфер. – «Как по мне, нынешнее положение немногим отличается от того, что было в замке. От своей судьбы я убежать не смогу, а заключается она в том, что стану я королем. Но я и не собираюсь бежать... Думаю, потому, что воспротивился судьбе, я и сумел отправиться в это странствие, узнать тебя, Марибель. Это тоже судьба... Поэтому я хочу продолжать стремиться к грезам, и однажды непременно отыщу свой путь! Те слова, которые ты сказала мне в Энгоу... О том, что у меня может быть собственное предназначение... Они пробудили меня! Они, а не какие-то там метки!.. Я ощутил что-то внутри... Страсть к чему-то новому, стремление поверить в себя!..» «Это мне в тебе и нравится, Кейфер», - смущенно призналась Марибель. «Странно...» - протянул принц. – «Каждое твое слово придает мне сил...» «Ты на самом деле ничего не понимаешь», - усмехнулась девушка. – «Все потому, что ты без ума от меня!» «Правда? Думаешь?» - изумился Кейфер, и Марибель не нашлась с ответом. Вскоре в чертог вернулся Безель, позвал Кейфера за собой. Мудрец провел принца в один из пустующих чертогов башни, молвил: «Эта комната – твоя. Время реинкарнаций, где ты можешь прожить жизни прежних своих воплощений». «Как интересно!» - восхитился Кейфер, но Безель покачал головой, молвив: «Жизнь не всегда приносит радость и счастье. Ты узришь то, на что прежде не обращал внимания. Я не говорю сейчас лишь о людях или предметах. Твоя жизнь изменится, ибо станешь ты замечать то, чего не видел прежде. Жить снова и снова... Когда не сможешь боле выносить этого, произнеси слова, которые завершат испытание». Безель научил Кейфера означенным магическим словам, после чего оставил его в комнате одного. Принц заметил в пустующем чертоге трезубец, сжал древко... и внезапно обнаружил себя в городке у подножья холма, высился на коем величественный замок. *** Вернув части мозаики на следующий пьедестал подземелья, герои перенеслись на иной остров, где обнаружили лагерь кочевого племени Деджа. Деджане поклонялись стихийному духу земли и стремились возродить поверженного в незапамятные времена Лордом Демонов Бога. Одна из танцовщиц племени - Лейла - отмечена духом земли, и нынешней ночью должна состояться церемония ее восхождения, на которой девушка будет наречена следующей предводительницей племени. Кейфера прекрасная танцовщица очаровала с первого взгляда... Ночное празднество оказалось омрачено неожиданной атакой монстров, ранивших Датза, отца Лейлы. Кейфер немедленно встал на защиту девушки, одержав верх над тварями. Ситуация, однако, сложилась не из лучших: наутро племя выступало к западному Храму Бога для проведения ритуала, а Лейле приходится остаться в лагере наряду с раненым отцом. Кейфер вызвался защищать девушку от возможных нападений чудовищ; Джанну, нареченному Лейлы, подобное пришлось глубоко не по нраву, однако сам он остаться в лагере не мог, ибо искусная игра юноши на зачарованной туле отвадит монстров, не позволив им атаковать направляющуюся к святилищу процессию. А стремились деджане - ни много, ни мало, - возродить Бога, однако для того, чтобы свершить сие, им необходимы две реликвии, пребывающие в лабиринте пещер поблизости от храма. В сопровождении Аруса, Марибель и Габо выступили они на запад, и несколько дней спустя достигли священного озера, на дне которого пребывал величественный Храм Бога. Старейшина племени лишь сейчас заметил, что неверно перевел древние письмена: реликвии, необходимые для возрождения Бога, пребывают в самом храме. Но как же ступить в него, коль остается он на дне озера?.. Джанн предложил Арусу все-таки исследовать пещеру, на что юноша ответил согласием. Герои спустились на нижние уровни пещеры, где обнаружили древний алтарь. Джанн возложил на оный Колокол Земли - сокровище племени деджан - и воды озера отступили. С благоговением деджане приблизились ко входу в храм; старейшина позволил Джанну и героям проследовать во внутреннее святилище, где обнаружили они Тулу Земли и Священное Одеяние. В оное во время проведения церемонии возрождения Бога должна облачиться танцовщица племени, избранная священным духом земли. Надпись, высеченная в камне подле алтаря с реликвиями, гласила: "Когда Тула Земли воссияет, как священное пламя, настанет новая эпоха". Однако священный музыкальный инструмент и не думал сиять, посему старейшина деджан предположил, что день исполнения ритуала и возрождения Бога еще не настал. А если возродить его ранее означенного часа, стало быть, Лорд Демонов вновь сможет уничтожить его! Джанн, однако, и слышать ничего не желал: они проделали столь долгий путь, и смеют отступать сейчас!.. Посему наряду с Лейлой, прибывший к озеру вместе с Кейфером, он поднялся на вершину храма, где пребывал гигантский кристалл. Здесь они и свершили ритуал: Джанн перебирал струны Тулы Земли, Лейла же, облачившись в Священное Одеяние, самозабвенно танцевала... Увы, действо сие не дало совершенно никакого результата: возможно, попытка возрождения Бога действительно преждевременна. Вернув Тулу Земли старейшине деджан, Джанн, устыдившись своих поспешных действий, принял решение навсегда оставить племя. Деджане забрали Колокол Земли с алтаря, и воды озера вновь сокрыли Храм Бога. Кейфер же принял судьбоносное для себя решение: навсегда остаться с деджанами, став новым Стражем племени, ступив, таким образом, на стезю, которую избрал для себя сам... К тому же, в отношении прекрасной Лейлы питал он вполне определенные чувства... С тяжелым сердцем Арус, Марибель и Габо вернулись к рифту в ткани реальности, сознавая, что предстоит им нелегкая миссия: поведать о выборе принца королю Бурнсу. Последний разом постарел, услышав вести о том, что наследник престола Эстарда принял решение остаться в ином мире, жить чужими страстями... Герои же продолжили свой тернистый путь, посетили новый остров, вернувшийся в мир, но не обнаружили на нем и следа племени Деджа...
Но сейчас под священными сводами оставалось лишь несколько священнослужителей. Верховный жрец Дармы предложил героям искупаться в водах священного источника, дабы обрести новые заклинания и умения, на что те с радостью согласились... Эффект, впрочем, оказался совершенно противоположным ожидаемому, ибо герои разом лишились собственной магии. Более того, они чудесным образом переместились в безымянное селение, отделенное от храма Дармы горной грядой. Возвели его иные, ставшие жертвами ложного верховного жреца, и оказавшиеся в сем утлом островке суши, между горами и океаном. Единственный закон, царивший здесь, - закон силы, и безжалостный воин по имени Сайфу, выступивший правителем селения, воплощал его в жизнь. Вскоре в городке появились монстры, громогласно вещавшие о Мече Душ. Если кому-либо из влачащих здесь жалкое существование удастся с помощью сего артефакта убить пятерых, боевые умения и магические навыки его будут восстановлены, и обретет он свободу. Однако Сайфу и слышать об этом не хотел, посему велел монстрам убираться прочь и не тревожить его подданных ложными надеждами и обещаниями. Между тем герои повстречали Касима, бывшего стража храма Дармы. Его приятель, вор Фурал, упрашивал Касима сделать стражем храма и его, на что воин отвечал, что сейчас, когда верховная жрица Фосс похищена монстрами - миньонами лорда Антории - и удерживается в западной пещере, это бессмысленно. Рейд в западную пещеру закончился плачевно для Аруса и его товарищей; монстры оказались чересчур сильны, а герои, лишенные сил, мало что могли им противопоставить, посему едва унесли ноги, вернувшись в город. А следующей ночью один из воинов, вняв посулам монстров, убил Мечом Душ пятерых сограждан. Сайфу и Касим вознамерились было прикончить преступника, но монстры успели забрать того с собою. После чего Касим подтвердил, что освобождение из заточения верховной жрицы Дармы - задача первой необходимости, и наряду с героями выступил в пещеру. Миновав оную, они оказались на горном склоне, где лишенные души миряне зорко надзирали за пленными священниками храма Дармы. Пробравшись в темницу, Касим, Фурал и наши герои - Арус, Марибель и Габо - вызволили из заточения верховную жрицу Фосс, оказавшуюся совсем юной девушкой. Последняя поведала, что впервые за всю историю своего существования храм Дармы пал пред натиском монстров, и верховодит им отныне ложный верховный жрец. Пришел час низвергнуть последнего и вернуть храм плененному монстрами жречеству. Однако добраться до Дармы оказалось не так-то и просто. Следуя извилистыми подгорными тоннелями, герои добрались до чертога, пребывала в котором магическая энергия, похищенная ложным верховным жрецом. Здесь герои вновь обрели свои утраченные силы, но монстры предусмотрели и подобный вариант. Продолжив путь, герои добрались до подземной арены, проводились на которой бои не на жизнь, а на смерть. Монстры справедливо рассчитали, что вернувших силы людей следует стравить; пусть в надежде добраться до храма Дармы они перебьют друг друга, а лорд Антория посмеется, наблюдая за этим. Следуя установленным правилам, герои одержали верх в сражениях на арене, и монстры допустили их в захваченный храм; немедленно, Касим и Фурал подняли в колизее восстание, и люди атаковали не ожидавших подобного чудовищ. Арус, Марибель, Габо и присоединившаяся к ним верховная жрица Фосс вернулись в храм Дармы, где бросили вызов лорду Антории - ставленнику Лорда Демонов, скрывающемуся под личиной верховного жреца. По приказу Оргодемира Антория накапливал магические силы, изымая их у приходящих в храм людей и наделяя ими Лорда Демонов. Расправившись с Анторией, герои разрушили замыслы Оргодемира на сем клочке земли, и жрецы Дармы вернулись в храм. Пришла пора и нашим героям возвращаться в свою эпоху... Отправившись на возникший к югу от Эстарда остров, герои обнаружили храм Дармы, а подле него - логовище разбойников. Их главарь отыскал где-то один из каменных осколков, и теперь бредил Лордом Демонов, к которому намеревался поступить в услужение. Впрочем, сие начинание герои пресекли на корню, и, расправившись с разбойниками, изъяли у главаря драгоценный осколок.
К востоку от руин замка герои заметили небольшую деревушку, жителей которых оберегал от монстров стихийный дух земли. Вождь Заратустра поведал героям, что пустыню наводнили монстры, приказав им преобразить возводимую статую Сфинкса в обличье Лорда Демонов. Также они потребовали каждый год приношения в жертву по юной деве. Королева державы отправилась в то место, где должно было состояться жертвоприношение, и не вернулась. А вскоре после этого пустыню объяла вечная ночь. Замок пришел в запустение, и единственные выжившие ныне ютятся в сей деревушке, хранимые могуществом стихийного духа земли. Вернувшись во дворец, герои обнаружили в подвалах его Костяного Всадника - монстра, ответственного за разрушение цитадели. В противостоянии ему к Арусу, Марибель и Габо присоединился юноша по имени Хадит - сын вождя Заратустры. На трупе Всадника Хадит заметил ожерелье, принадлежавшее королеве Федель!.. Неужто венценосная особа пошла на поводу у монстров, чтобы спасти свою шкуру, и обрекла подданных на страдания?.. "Ранее дворец был самой величественной постройкой в окрестных землях", - рассказывал Хадит новым товарищам. - "Но затем королева велела возвести у входа огромную статую стихийного духа земли, дабы оградить королевство от монстров. Когда монстры узнали об этом, они атаковали. Эх, не будь она так одержима идеей возвести статую Сфинксу, все могло было быть по-другому!.. Как признался Хадит, он отправился на поиски древнего дракона Тиранноса, дабы испросить того о помощи в противостоянии тьме, объявшей землю, и поисках бесследно исчезнувшей королевы Федель. Внимательно осмотрев ожерелье последней, юноша обнаружил под драгоценным камнем клочок пергамента. "Моим любимым подданным", - значительно в письме. - "Вынуждена сообщить вам, что возведение Монумента Злу завершено, и именно он является корнем ваших бед и страданий. Я слышала, что число монстров возросло. Все те люди, которых они забрали на возведение монумента, покамест живы. Я должна отыскать уязвимое место этого монумента..." Хадит преисполнился решимости достигнуть Сфинкса, преображенного в монумент Лорду Демонов, и встретиться с королевой лицом к лицу. Но для этого ему необходимо пересечь полноводную реку Нил, а течения оной стали столь непредсказуемые, что навряд ли преуспеет он в своем начинании без помощи дракона Тиранноса, который, если верить преданиям, обитает на дне реки. Однако ныне в Ниле не осталось ничего живого; вероятно, сия участь постигла и великого дракона. Арус припомнил, что в родной эпохе своей посещал наряду с товарищами область раскопок, где ученые обнаружили череп гигантской рептилии, увенчанный золотым рогом. Вернувшись в оный, герои поведали многомудрым школярам свою невероятную историю, выпросив у них череп, принадлежащий, предположительно, усопшему Тиранносу. ...Заратустра, вождь выживших жителей Дюны, следующей ночью упокоился с миром, и титул вождя перешел к Хадиту. А наутро жители селения выступили к полноводному Нилу, дабы исполнить священный ритуал и вернуть тело усопшего бурным водам речным. Гроб с телом вождя, а также череп Тиранноса, опустили в воду, но чудесные воды Нила возродили древнего дракона в первозданном величии. "Случилось чудо!" - воскликнули жители Дюны, когда великая рептилия показалась над поверхностью реки, подплыла к берегу. На спине Тиранноса герои и Хадит пустились в плавание по Нилу к далеким лесам, в сердце которых высился гигантский Монумент Злу. Монстры принуждали захваченных в плен пустынных жителей денно и нощно молиться Лорду Демонов, придавая тому все больше могущества. Королева, однако, поступать так отказалась, посему и была приговорена пленителями к смерти. На вершине статуи герои сразились с Сетом - ставленником Оргодемира в землях Дюны, после чего вырвали из глаз Монумента Злу Темные Рубины, подняв тем самым завесу тьмы с региона. Монумент разваливался на части, и герои наряду с королевой, не имея иной возможности спастись, вознесли молитвы Богу и стихийному духу земли, сиганув с вершины статуи прямо в воды Нила. К счастью, остались они живы, и, выбравшись на берег, добрались до деревушки, где жители немедленно закатили пир, радуясь возвращению королевы Федель и своего нового вождя, Хадита. Последний принял решение немедленно приступить к восстановлению дворца Дюны, передав Арусу в знак признательности за помощь один из каменных осколков; герои возвращались в родную эпоху... Замок Дюна возвышался в сердце пустыни вернувшегося в мир островка суши. Надо сказать, в умах и сердцах мирян все еще были живы легенды о Спасителях Пустыни и о том, что однажды они обязательно вернутся. Аруса, Марибель и Габо у врат Дюны приветствовала королева Нептис, немедленно повелевшая закатить празднество по случаю прибытия легендарных героев.
Герои воспрепятствовали безумцам в их преступном начинании, за что удостоились искренней благодарности эльфийской девы - хранительницы Священного Древа. Последняя поведала о том, что приспешники Лорда Демонов отравили подземный источник, и единственный способ очистить его - излить в воды росу Священного Древа. Спустившись в пещеры под корнями древа, герои проследовали к подземному источнику, отравляемому демонами, и вылили в воды его росу. Немедленно, те очистились, и жители Крага вновь обрели трезвость рассудка. Ответственный за произошедшее - волчий демон, служитель Оргодемира - атаковал было Аруса и его спутников, но был повержен ими. ...Вернувшись в родную эпоху, герои устремились на возникший к северо-востоку от Эстарда остров, в сердце которого высилось величественное Мировое Древо. Селение Краг обратилось в процветающий город, где герои обнаружили еще два осколка, которые не замедлили возложить на пьедесталы в таинственных руинах.
Однако поутру, стоило героем приблизиться к мосту, охранявший оный стражи заявили, что церемония открытия назначена назавтра. Повторилось подобное и на следующий день, и на следующий... Складывалось ощущение, будто регион угодил в некую временную петлю, и вернейшим способом выяснить, что, в сущности, происходит, было разыскать самого Баррока и задать изобретателю несколько вопросов. Отыскав Баррока в его уединенном домишке у восточных гор, герои поведали о временной петле, возникшей в регионе. Изобретатель посоветовал гостям наведаться в часовую башню, символизирующую поток времени. Возможно, именно она время и изменяет... Пройдя внутрь часовой башни и отключив механизм оной, герои с изумлением осознали, что время в Литоруде остановилось, а горожане замерли, подобно каменным статуям!.. Заметив сияющий рифт, возникший в одном из зданий города, герои ступили в него... оказавшись во Временном Водовороте - ирреальном пространстве, доминионе могущественного Повелителя Времени. Оного Арус, Марибель и Габо отыскали подле гигантских песочных часов, которые тот пытался синхронизировать с часовой башней Литоруда, дабы получить окончательный контроль над временем смертного мира. В тяжелейшем противостоянии герои низвергли Повелителя Времени, но предсмертными словами того стали следующие: "Пока целы сии песочные часы, временная петля останется... Ох, зачем я это сказал?" Разбив песочные часы, Арус взял щепотку магического Песка Времени, после чего герои оказались исторгнуты из схлопнувшегося подпространства в смертный мир. Действительно, временная петля исчезла, и время возобновило свой обычный ход. Проведя ночь в гостинице Литоруда, на следующий день герои устремились к северному мосту, проходила у которого грандиозная церемония открытия... Так, все вернулась на круги своя, и герои, раздобыв новые каменные осколки, вернулись в свою эпоху, возник в которой и новый остров, по сей день пребывал на котором прекрасный Литоруд, Город Ремесел.
По стопам его приняли решение последовать и наши герои; остановились на ночь в доме старейшины Авона, поутру констатировали они, что все жители деревушки бесследно исчезли!.. Повторилось подобное и в Хузу. Лишь в третьем горном селении, Хамелии, герои настигли седовласого менестреля; исполнив чудесную балладу на городской площади, он поспешил откланяться и покинуть деревушку. Один из горожан поведал героям древнюю легенду о морском чудовище Гракосе, уничтожившем островной град. Жители Авона, Хузу и Хамелии - потомки выживших в те страшные дни; они возвели селения высоко в горах, дабы избежать ярости Гракоса, но с тех пор морское чудовище ни разу не являлось смертным. Ночью остановившихся в гостинице Хамелии героев разбудили звуки чарующей музыки. Выбежав наружу, лицезрели они менестреля и безвольных жителей селения, ступающих в пространственный рифт. Последними устремились в него наши герои... оказавшиеся в неведомой башне, затерянной в дикоземье острова. Однако, как оказалось, старец вовсе не стремился похитить жителей острова, наоборот - пытался спасти их. Ибо несколько часов спустя начался великий потоп, и море захлестнуло горные склоны. Три селения оказались под водою, и лишь башня одиноким перстом возвышалась над гладью морской. Менестрель поведал Арусу, что предвидел подобное, посему и заключил всех без исключения мирян в сей башне. Много лет назад он покинул племя деждан, поклявшись противостоять злу, несомому в мир Лордом Демонов. Герои изумленно переглянулись: неужто сей старец... Джанн? Но... теперь надлежит изыскать корень бед, и может ли им оказаться легендарный морской демон, Гракос?.. Соорудив плот, герои, присоединился к которым и менестрель, отчалили от башни, взяв курс на запад, ибо, по словам менестреля, именно там находится древний город, затопленный морским демоном столетия назад. Действительно, вскоре на горизонте означился водоворот... а символ на запястье Аруса ярко воссиял. Магия его позволила Воителям Эдема дышать под водой, и, направив плот в ярящиеся воды водоворота, очутились они на дне морском, в городе, где все еще пребывали призраки его обитателей. В королевском дворце на троне восседал Гракос, морской демон, далекого предка которого много тысячелетий назад сразил принц Сомнии. Арус, Марибель и Габо атаковали сию могущественную сущность, в то время как менестрель чарующей игрой на туле упокаивал души несчастных. ...Наконец, все было кончено. Гракос пал, и менестрель немедленно сотворил магические врата, посредством которых герои вернулись в башню. Море отступило, и земли континента вновь принадлежали благодарным смертным. Еще один уголок мира вырван из-под власти Оргомемира, стало быть - настало время возвращаться в родную эпоху... Здесь не существовало боле Авона и Хузу, поглощенных песками времени, но город Хамелия процветал, и жители его все еще помнили легенду о "Менестреле и Великом Потопе". Посетил Арус и подводный град; ныне здесь обитали вполне миролюбивые монстры, царствовал над которыми морской демон Гракос V... Возник в смертном мире и островок Мезар, жители которого являлись потомками воителей, выступавших на стороне Бога в час противостояния того с Лордом Демоном. Увы, пали и воители, и Бог, а Лорд Демонов заточил весь мир, за исключением Эдема, во тьму, после чего исчез... Однако величайшего своего поборника, легендарного героя забытой эпохи, Бог поместил в камень. Гласят легенды, что однажды пробудится воин и наряду с героями новой эры низвергнет Лорда Демонов.
Разуэль, сын старейшины, взял на себя смелость разрешить конфликт радикальным способом, и на глазах у разбившей лагерь близ Пробины армии Рагураза разбил Статую Богини надвое. Юноша полагал, что теперь, когда причина противостояния исчезла, армия соседней державы повернет восвояси, но он жестоко ошибался. Под личинами солдат Рагураза скрывались монстры, и теперь, когда магия божественной реликвии развеялась, ничто не мешало им сжечь дотла беззащитный город. Так и случилось; Пробина оказалась предана огню, а жители городка перебиты, в том числе и добрый священник. Выжили лишь герои да Разуэль, справедливо винивший в случившемся лишь самого себя. Однако припомнил юноша, что жрец частенько окунал Статую Богини в священные воды источника, бьющего у храма. Тогда Разуэль посчитал это частью некоего старинного обряда, но... вполне может случиться, что имеет он не только символическое значение. Подобрав части разбитой реликвии, герои устремились к священному источнику, погрузили в него осколки. Свершилось чудо, и Статуя Богини оказалась восстановлена!.. Но предводитель монстров, свирепый драконид, последовал за героями к источнику, дабы раз и навсегда уничтожить реликвию. В сражении с Арусом, Марибель и Габо тварь потерпела поражение, но успела добиться своего, испепелив Статую. С гибелью драконида души горожан, плененные им, вернулись в недвижные тела, усеивающие улицы, и воскресли миряне!.. Быть может, в грядущие века они заново отстроят свой город. Увы, священника не было среди вернувшихся в сей мир, ибо драконид загодя сожрал несчастного. Аруса же и спутников его жители Пробины нарекли посланцами божьими, столь своевременным оказалось появление их в черный для города час.
Расправившись с занявшим особняк старейшины селения Бьорном, герои вынудили монстров бежать из города под защиту Башни Тьмы... а вскоре ночь прорезал яростный рев темного дракона. Что ж, пришло время нанести визит вежливости сему миньону Лорда Демонов... Взойдя на вершину Башни Тьмы и покончив с темным драконом, герои сорвали завесу тьмы с региона... и тем самым обрекли Лумин на гибель, ибо возродилось плотоядное растение, немедленно атаковавшее город. Десятки щупалец взметнулись из-под земли, хватая жителей и таща их в гибельные недра... Спустившись в колодец, герои отыскали в веренице подземных тоннелей тело плотоядного растения, положив конец его кровавой трапезе. Еще один город спасен, еще один осколок мира восстановлен...
Разыскав особняк последнего, герои поведали тому о своем начинании. Легенда о легендарном герое, заключенном в камне, была прекрасно известна богачу, как и то, что возрождение воителя может произойти лишь на вершине самой высокой башне в мире. Все еще питая сомнения в наших героях, Бруджио, тем не менее, согласился отправиться с ними к сей башне, дабы лично узреть возрождение героя... или же убедиться в том, что камень его не имеет к оному никакого отношения. ...Лишь стоило героям приблизиться к основанию высочайшей башни, как камень Бруджио раскалился до предела, и ослепительный свет его заставил раскрыться врата. Взойдя на вершину, возложили герои камень на пьедестал... и легендарный герой, Мельвин, возродился! Седовласый старик первым делом поинтересовался, как завершилось противостояние Бога и Лорда Демонов, и, узнав, что Всемогущий потерпел поражение, немедленно испросил дозволения присоединиться к отряду Аруса. Наряду с Бруджио герои спустились к подножью башни, где распрощались с богачом. Воочию наблюдав возрождение легендарного героя, тот искренне пожелал Воителям Эдема удачи в их начинании, ибо не был покамест смертный мир возвращен в свое первозданное состояние.
Более того, король Зеппель по неведомой причине велел пресечь все отношения с южным Великим Храмом и возвести заставу, дабы никто из жителей королевства не мог ступить под священные своды. Добиться аудиенции у короля героям не удалось, зато встретились они с королевой-матерью; та наказала Воителям Эдема передать верховному жрецу Великого Храма письмо, и сделать это как можно скорее. Не разумел Арус, что, в сущности, происходит, но королеве-матери в просьбе ее не отказал. Пробежав письмо глазами, верховный жрец попросил героев разыскать в западной пещере Звездный Осколок - последний компонент, необходимый ему для создания заклинания, - а когда те исполнили его поручение, поведал, что король Мардры пытается вернуть в мир Величайшее Запретное Заклинание, разрушительная сила которого способна уничтожить целые континенты! Жрец попросил героев приложить все усилия, чтобы замедлить изыскания короля, в то время как сам он завершит двеомер, способный свести на "нет" мощь Величайшего Заклинания. Рекомендательное письмо, переданное героям верховным жрецом, позволило им ступить в замок Мардры и даже получить аудиенцию у короля, но тот категорически отрицал свою причастность к изысканиям касательно Величайшего Заклинания. С тех пор, как столетия назад чародей с его помощью уничтожил континент, все книги, в которых упоминалась сия магия, были сожжены. Однако герои выяснили, что монарх в изысканиях своих заручился помощью некоего посланника из Меделля, личности весьма таинственной. Последний поджидал героев в одном из городских переулков. Он сообщил, что король, закончив создание Величайшего Заклинания, обратится в Бога Разрушения и уничтожит все живое на континенте... в том числе и себя. Почему посланец все это рассказывает героям?.. Да потому, что не собирается оставлять их в живых!.. Прикончив монстра, скрывавшегося под личиной посланца из Меделля, герои устремились в замок, однако король Зеппель уже успел провести колдовской ритуал по пробуждению Величайшего Заклинания, и - неожиданно для себя - обратился в монстра, исполненного жажды разрушения. Подоспевший верховный жрец сумел частично нейтрализовать невероятное могущество сей сущности, а герои завершили начатое, одержав верх над преображенным королем. Израненный, тот вновь обрел человеческое обличье. Побывав в шкуре Бога Разрушения, Зеппель осознал свои ошибки, ведь ненависть к Рагуразу, вторгшемуся на земли Мардры десятилетие назад, затуманила ему рассудок. Как бы то ни было, остров был вызволен героями из тьмы, в которой запечатал его Оргодемир...
Рыбаки деревушки только и судачили, что о кочевом племени, неожиданно появившемся на западном континенте. Действительно, герои обнаружили деджан; восемь поколений минуло с тех пор, как принц Кейфер принял решение остаться с поборниками Бога, но стремление возродить того не оставило деджан, и ныне выступили они на поиски Храма, в котором - если верить преданиям - предки их сокрыли поверженного Бога от Лорда Демонов. Вот только Айра, дальний потомок Лейлы и Кейфера, коей на роду написано стать танцовщицей племени, не была готова принять свою судьбу. Поскольку за прошедшие века в племени не стало могущих играть на Туле Земли, герои наряду с Айрой выступили в Мардру - город, после событий многовековой давности, посвятивший себя не магии, но музыке. Увы, но королевство Рагураз закончило свое существование гораздо раньше нынешней эпохи, так и не оправившись после сокрушительного удара, нанесенного королем Зеппелем. Принцесса Мишель, правительница Мардры, выслушав рассказ Айры, приказала советникам немедленно объявить о состязании музыкантов в игре на туле. Ведь тот, кто сумеет сыграть на Туле Земли, наверняка окажется дальним потомком легендарного Джанна, покинувшего племя деджан много столетий назад. Конечно, на подготовку состязания потребуется время, и немало, посему герои приняли решение продолжить исследование островков расколотого мира, вырванных Оргодемиром из ткани мироздания.
Обещав сделать все возможное, чтобы избавить леван от зла, герои выступили на север, к храму, что еще сокрытому облаком тьмы. Покончив с угнездившимися в святой обители монстрами, отыскали они артефакт, вернули старейшине племени лефан. Удивительно, но Благословенный Камень был теплым на ощупь... совсем как тот, с помощью которого был возрожден легендарный герой Мельвин. Может ли так случиться, что существовала подобная реликвия и в эту далекую эпоху?.. Однако, несмотря на возвращение камня лефанам, ветер в Ущельях стих окончательно, и означается это, что вскорости племя погибнет. Облако тьмы, закрывающее храм, никуда не исчезло, и старейшина полагал, что причина исчезновения ветра кроется в том, что сущность, направляющая монстров, захватила внутреннее святилище храма и статую духа ветра. Впрочем, героям удалось прорваться к основанию статуи и уничтожить сущность, удерживающую облако тьмы над храмом. После чего оное рассеялось бесследно, а свежий ветер вновь наполнил Ущелья. Благодарные лефане даровали Арусу Благословенный Камень - божественную реликвию... Вернувшись в родную эпоху и посетив свободный от власти Оргодемира уголок, возникший в смертном мире, узнали герои, что храм ветра оберегает земли сии и по сей день. Увы, за прошедшие столетия лефане утратили крылья и ныне ничем не отличаются от людей. Посетив храм, герои проведали о том, что легендарный Благословенный Камень, в сущности, ничто иное, как часть Божьего замка, отколовшаяся в час сражения между Богом и Лордом Демонов. Более того, замок сей изначально включал в себя четыре святилища, но пало одно из них с небес в смертный мир и ныне пребывает в землях к востоку от селения лефан. Заинтересовавшись, герои устремились в означенном направлении и, действительно, обнаружили под толщей озерных вод прекрасный храм. Врата оного распахнулись, ощутив магию Благословенного Камня и признав в героях поборников Божьих. В сокровенном чертоге святилища на мозаичном полу пребывал символ Господень; Благословенный Камень в руках Аруса воссиял, и чудо свершилось - с небес спустилась платформа, ступив на которую, герои воспарили ввысь - к храму воителей Божьих. Поведали обитатели оного, что давным-давно, более тридцати поколений назад, солдаты, выступавшие на стороне Бога в противостоянии того с Лордом Демонов Оргодемиром укрылись в небесных храмах, поддерживаемых в воздухе магией Благословенных Камней. Увы, с веками энергии некоторых из них иссякли, и два из четырех храмов пали в смертный мир. Ныне в небесах остаются лишь сей храм да тот, находится в котором Пьедестал Возрождения.
Герои оказались на островке, укутывал которой густой белый туман. Жители утлого селения Лабриса поведали странникам, что появление оного совпало с приходом монстров. Нечестивые твари исходили с горы Тор, посему городской священник в сопровождении лесоруба и супруги его выступили на юг в поисках источника угрозы благоденствию мирян... В город же вернулся монстр в одеяниях священника, заперся в храме; скорее всего, одежды снял он с мертвого тела, но случившееся повергло горожан в ужас... Прибытие искателей приключений придало жителям Лабриса достаточно храбрости, чтобы атаковать монстра, угнездившегося в храме... но неожиданно Арус и спутники его встали за защиту твари, ведь та ни на кого не нападала, а покорно ожидала окончания своего незавидного существования. Приняв сторону монстра, в глазах горожан чужеземцы стали пособниками врага; скрутив героев по приказу старейшины, люди отвели их к подножию горы Тор, где и бросили умирать. Герои, однако, поднялись на вершину горы, где лицезрели человека в жреческих одеяниях, и монстров, без устали творящих колдовской туман, укутывающий долину внизу. Человек - вернее, монстр, скрывающийся под его личиной, - поведал, что всех горожан, дерзнувших подняться на гору, его миньоны перебили, но со священником он - Боток, служитель Лорда Демонов, - заключил соглашение: они меняются телами, и монстр дает священнику обещание не нападать на Лабрис. Священник согласился, вернулся в селение, а поскольку лишен был дара речи, не мог поведать сородичам о произошедшем на Торе. Ирония, по мнению Ботока, крылась в том, что несчастного прикончат те же горожане, которых он так стремился уберечь от беды, после чего сам монстр будет свободен от данного обещания и непременно нападет на Лабрис. Прикончив Ботока, герои поспешили вернуться в селение, где жители готовились сжечь обращенного в монстра священника на костре. Но на глазах пораженных горожан истинное обличье вернулось к израненному человеку... и осознали они страшный грех, который чуть было не свершили... Следующей ночью священник, забрав с собою золотую Статую Богини, покинул Лабрис, дабы горожане как можно скорее позабыли о случившемся... и о страшном белом тумане, укрывавшем город. ...Но когда герои, вернувшиеся из прошлого, посетили Лабрис, то узнали, что легенда о спасшем город священнике претерпела разительные изменения. Как следовало из сохранившейся в веках версии, городу угрожали именно захожие искатели приключений - пособники монстров, а обращенный в чудовище священник и доблестные горожане уберегли Лабрис от разрушения. Что ж, истину поглотила пучина лжи...
Король поведал героям, что ключ к отгадке тайны происходящего кроется, скорее всего, в объятом пламенем тьмы великом маяке к северу от города, ибо именно туда устремляются обратившиеся в монстров дети. Поднявшись на вершину маяка, герои оросили оный чудесной водой из Радужной Бухты, уничтожив тем самым пламя тьмы; немедленно, раскрылся межпространственный рифт, и героев атаковал один из могущественных миньонов Лорда Демонов. С гибелью оного монстры, пребывающие на маяке, вновь обратились в беспомощных младенцев. Впрочем, даже если земли Костала ныне освободились ото тьмы, корабль Шаркая оставался заточен в ней где-то в безбрежных морях... Священное Пламя, принесенное героями из Энгоу, озарило земли Костала, изгоняя тьму, даря мирянам радость и облегчение. Однако Анис, супруга Шаркая, исчезла бесследно... На празднество, организованное королем в честь Аруса и спутников его, явился таинственный мужчина, представившийся Морским Лордом, служителем стихийного духа воды. Поведал он, что Анис обратилась с молитвой к стихийному духу воды, и та приняла ее в свои объятия, обратив в нереиду, ибо Анис готова была долгие эоны дожидаться освобождения корабля мужа из заточении во тьме... Что до ребенка, которого женщина носила под сердцем, то об участи его Морской Лорд и сам не знал. Род Шаркая отмечен стихийным духом воды, и часто представители оного рождаются с печатями воды на теле... Услышав это, Арус застыл от изумления. Возможно ли, что он сам - наследник легендарного пирата, бороздившего моря и океаны столетия назад?..
Вернувшись на небеса, проследовали герои к Пьедесталу Возрождения, возложили на него найденные в странствиях каменные осколки... Магия святыни вновь перебросила четверку героев в далекое прошлое, где обнаружили они один из храмов, павших с небес в смертный мир. Здесь, в сей мрачной эпохе, когда противостояние Бога и Лорда Демонов только завершилось, и мир оказался запечатан во тьме, Благословенные Камни еще не утратили свою магию. Так, высвободив энергии реликвии, остававшейся во владении Аруса, герои сумели вернуть на небеса все четыре храма, пребывали в которых солдаты Божьи. ...Заточенный прежде мир был восстановлен и, казалось, должен был познать благоденствие и покой. Но некое напряжение продолжало витать в воздухе... и однажды, несколько недель спустя после возвращения Воителей Эдема в Фишбель, Аруса призвал ко двору король Бурнс, поведав о том, что во время раскопок на западном континенте была обнаружена древняя пещера, из которой хлынули монстры. Исполненные недобрых предчувствий, Арус, Габо, Мельвин и Айра поспешили в указанную королем область и, действительно, обнаружили подземелье, коридоры которого уходили глубоко под землю. Спустившись в глубинные пределы, герои с изумлением лицезрели иной пьедестал, подобный тем, находились которые в руинах подле Эстарда. Возложив остающиеся у них каменные осколки на пьедестал, герои вновь перенеслись в прошлое... воочию лицезрев противостояние Бога и Лорда Демонов, происходящее вне времени и пространства. У них на глазах Бог заточил легендарного героя Мельвина в кристалл, после чего пал пред натиском Лорда Демонов, который, чрезвычайно ослабленный, удалился в свой замок. Последовав за ним, герои атаковали Оргодемира, уничтожив его физическую оболочку. Проревев, что душа его будет жить вечно, Лорд Демонов исчез, а в разумах героев раздался глас Божий, вещавший о том, что дарует он им свое благословение... Последняя печать спала, и из пучин морских поднялся новый остров. Смертный мир был свободен от владычества тьмы...
И Арус с товарищами вернулись в королевство Мардру, где принцесса Мишель, как и обещала, организовала состязание по игре на туле. С замиранием сердца следили герои, как барды и менестрели королевства пробуют извлечь несколько нот из Тулы Земли и, ничего не добившись, уходят. Наконец, последний из участников - юноша по имени Йохан - сыграл на туле чарующую мелодию и был объявлен победителем турнира; Арус вздохнул с облегчением: все же нашелся тот, кто сумеет наряду с Айрой достойно провести ритуал возрождения Бога. Немедленно, герои устремились к лагерю деджан, представили им Йохана, наследника легендарного игрока на туле. Возрадовавшись, вождь племени постановил, что на следующий же день состоится церемония возрождения. Он передал Арусу Колокол Земли - сокровенную реликвию племени, и герои, повторив свой путь, проделанный в далекую эпоху, спустились в глубины пещеры, возложили реликвию на алтарь... и воды озера отступили, открыв пребывающий на дне храм. Быть может, момент возрождения действительно настал?.. Хотелось бы верить в то, что святая миссия их подходит к концу... Облачившись в Священное Одеяние, Айра самозабвенно танцевала... для всего мира, а Йохан перебирал струны Тулы Земли, и закатное солнце омывало инструмент золотыми лучами. Кристалл на алтаре храма ярко воссиял, взорвался тысячью осколков, и деджанам предстал соткавшийся в воздухе образ Бога. "Я так давно ждал этого", - прозвучал глубокий глас Господа возрожденного, и слышали его все без исключения обитатели сего мира. - "Ваше странствие закончено, дети мои. Наслаждайтесь же обретенными миром". Мельвин обратился к Богу с просьбой вновь принять его в качестве поборника добра, но тот наказал легендарному воителю возвращаться домой и ждать явления его посланника. После чего очертания Бога развеялись, и герои вздохнули с облегчением, лишь сейчас осознав, что долгий, тернистый путь их воистину завершен... Йохан возвращался в Мардру; Арус и остальные же устремились в Фишбель. Жители деревушки закатили празднество в честь Воителей Эдема, поборников добра и справедливости. Гуляния шли по всему миру, ибо приветствовали смертные возрождение Бога. Арус принял решение остаться в Фишбеле и все-таки стать рыбаком, как и его отец; Габо стремился вернуться в леса - волчья натура давала о себе знать; Мельвин собирался посвятить себя возведению Хрустального Дворца во славу Бога, Айру же король Бурнс лично пригласил остаться в замке Эстарда в качестве стражницы.
Но однажды к пристани Фишбеля причалил корабль Посланников Божьих - фракции, основанной Мельвином. Те проследовали в Великий Эстард, велели королю Бурнсу незамедлительно явиться в Хрустальный Дворец пред светлые очи Господни. Попросив Аруса, Айру и Габо сопровождать его, монарх последовал за Посланниками, доставившими его и сопровождающих на небольшой островок недалече от Эстарда, высился на котором величественный Хрустальный Дворец, возведенный благодарными мирянами. Как оказалось, Бог призвал в Хрустальный Дворец представителей всех королевств и земель смертного мира, и, явившись им, приказал оставить оружие, забыть о мелочных дрязгах, приводящих к кровопролитию. Напомнив смертным о необходимости поклоняться ему и только ему, Бог перевел взгляд на Аруса, приказав юноше передать ему артефакт великого зла - Темный Рубин, обретенный в Дюне. Растерявшись, Арус протянул камень Богу, и последний исчез в ослепительном сиянии. ...Представители мирских держав отправлялись в родные земли; устремились к родному Эстарду и король Бурнс наряду со спутниками. Но, подплывая к острову, заметили они, что объят он непроницаемым облаком тьмы, освещаемым сполохами молний. Что же происходит в мире?!. Странная речь Бога, а теперь еще... и это... Жители Эстарда поведали вернувшимся героям, что случилось землетрясение, после чего остров наводнили монстры. Вернувшись в Фишбель, Арус узнал, что отец его сгинул в море: его смыло волной, когда рыболовецкая шхуна возвращалась к родным берегам в столь страшный шторм. Глядя на темные волны и небеса, Арус вспомнил об иных островах, заточенных во тьме. Казалось, такая же участь постигла и Эстард, но... как возможно такое, ведь Лорд Демонов мертв? С Арусом ментально связался Мельвин, сообщив, что после того, как правители покинули Хрустальный Дворец, Бог нарек многие континенты прибежищем зла и заточил их во тьме. Мельвин посмел возразить Господу, за что был немедленно объявлен предателем; в настоящее время легендарный герой минувшей эпохи скрывался в Костале. Арусу Мельвин наказал отыскать четырех стихийных духов; быть может, те сумеют пролить свет на мотивы Бога, оказавшегося безжалостным тираном. Встревожившись, Арус, Айра, Габо и Марибель устремились к древним руинам, но все магические порталы бездействовали, а священное пламя, озарявшее их, потухло. Пребывая в ментальной связи с Арусом, Мельвин высказал предположение: если удастся вновь активировать некоторые из этих порталов, они вполне могут привести героев к стихийным духам, хранителям смертного мира. К счастью, легендарный герой находился в Костале, в непосредственной близости от Великого Маяка. Поднявшись на вершину его, Мельвин сумел ментально переправить толику священного пламени Арусу, и озарило то древние чертоги руин, вновь возродив магию одного из четырех порталов в центральном зале, каждый из которых был связан со стихиями. ...Ступив в огненный портал и переместившись к подножью вулкана подле Энгоу, герои узрели, что лава в жерле его практически исчезла... ровно как и священное пламя, хранившее селение. Вернувшись в Энгоу, они поведали о случившемся Памеле - наследнице легендарной предсказательницы прошлого, и та вызвалась сопровождать героев к вулкану и разыскать потаенных глубинах Бога Пламени. По пути Памела поведала, что во время противостояния Лорда Демонов и Бога, последний разделил толику своей сущности на четыре части, и создал стихийных духов огня, ветра, земли и воды, - хранителей смертного мира. Спустившись в недра горы, герои пробудили огненного духа от векового сна. Последний несказанно поразился, узнав, что некая злая сила вновь заточила континенты во тьме, но даже его могущества не хватило, чтобы обратить содеянное вспять. Огненный дух посоветовал героям заручиться поддержкой иных стихийных сущностей, ведь лишь объединив усилия они могут надеяться на победу. Священное пламя вновь озарило Энгоу, оградив селение от нападений вернувшихся повсеместно в мир монстров; герои же, распрощавшись с Памелой, вернулись в Фишбель, с изумлением узнав о том, что могущество огненного духа растопило лед, в котором корабль легендарного пирата Шаркая оставался долгие столетия, и теперь судно сие появилось у берегов Фишбеля. Так, на борту флагмана Арус встретился со своим далеким предком, Шаркаем. Метки на руках обоих ярко воссияли... а затем пребывавший прежде на запястье пирата исчез, чтобы возникнуть на руке Аруса. Стихийный дух воды говорила тем самым, что отныне Арус, и только он возьмет на себя миссию освобождения мира из-под власти тьмы, ибо он - сын Шаркая! Могуществом своим она перенесла нерожденное дитя сквозь время и пространство из чрева Анис во чрево женщины, которая и дала ему жизнь... В разуме Аруса прозвучал чистый глас стихийного духа воды, говорила которая, что могуществом своим восстановила порталы, ведущие во владения духов земли и ветра. А когда удастся пробудить последних, Арусу надлежит вернуться в Радужную Бухту и вырвать из тенет колдовского сна ее саму, стихийного духа воды... Воодушевившись от осознания вновь обретенной надежды, герои устремились к руинам, ступили в один из порталов... оказавшись в Дюне. Королева поведала Арусу, что во сне ей привиделся Бог, после чего орды монстров хлынули в замок, похитив остававшийся в ведении ее Темный Рубин. Стало быть, ныне жестокий Бог располагает двумя реликвиями, извлеченными героями в прошлом из исполинского монумента, посвященного Лорду Демонов... Проведя с помощью шамана Дюны священный ритуал, герои сумели пробудить духа земли, поведали ему о плачевном положении, в котором оказался мир. Могущества духа оказалось достаточно, чтобы очистить земли пустынного королевства от монстров... но не более того. Посему продолжили герои поиски стихийных духов, и третий из волшебных порталов привел их в храм ветра на землях лефан. Сефана, нынешняя предводительница племени, поведала героям, что нечто взывает к ней из Башни Ветра. Вызвавшись оберегать предводительницу на пути, герои поднялись на вершину башни, где лицезрели Алтарь Ветра. Поток ветра подхватил их, унес ввысь... на остров, парящий в небесах, проживали на котором крылатые лефане! Последние поведали Арусу, Сефане и спутникам их, что столетия назад в племени лефан произошел раскол, и часть их отправилась в нижний, смертный мир. Тогда стихийный дух ветра даровала оставшемуся на небесах племени одеяние ветра, ушедшим же - статую. И лишь когда объединятся две реликвии вновь, стихийный дух пробудится... Священное одеяние ветра герои обнаружили в заполоненном монстрами Лабиринте Ветра, после чего поспешили покинуть небесное селение, вернувшись на землю грешную. Ступив в храм ветра и возложив одеяние на статую, герои тем самым пробудили дух ото сна, поведали ей о произошедшем. Наконец, воды пробудилась в Радужной Бухте. Объединив силы, стихийные сущности разбили печать тьмы на смертном мире, и расступились воды морские, вновь явив погруженные на дно континенты. И теперь герои вознамерились нанести визит самому Богу, дабы открыто спросить его о мотивах столь жестокого поступка... достойного разве что Лорда Демонов. Устремившись в Хрустальный Дворец, духи призвали Бога, и могущество их позволило сорвать иллюзорный облик с сущности, скрывающейся под чужой личной, явив миру Лорда Демонов, Оргодемира. Но, содеяв сие, стихийные духи лишились сил, и возрожденный Оргодемир с легкостью отразил их порожденную отчаянием атаку... После чего обратил величественный Хрустальный Дворец в чудовищный Дворец Тьмы, средоточие власти своей в смертном мире. Впрочем, он совершил фатальную ошибку, не восприняв всерьез угрозу со стороны Воителей Эдема. Наказав Марибель возвращаться в Фишбель, Арус, Габо, Айра и вновь присоединившийся к отряду Мельвин ступили в чертоги Дворца Тьмы. В последовавшем сражении низвергли они Лорда Демонов, долгие месяцы выдававшего себя за Бога возрожденного, и смертный мир познал наконец покой. Но уверены были Воители Эдема, что истинный Бог жив, посему поиски его прекращать не собирались... Мельвин, однако, оставил героев, присоединившись к иным солдатам Божьим в небесных храмах; он - герой минувшей эпохи, не чувствовал себя принадлежащим миру нынешнему. Арус же вернулся в Фишбель, где всецело посвятил себя рыбацкому делу, и выходил теперь в море на корабле отца, Боркано. Во время одного из вояжей рыбаки заметили огромный корабль Шаркая; легендарный капитан вновь воссоединился с супругой, Анис, долгие столетия дожидавшейся его возвращения в подводных чертогах Морского Лорда. Однажды в сетях рыбаков обнаружился каменный осколок, и с изумлением осознал Арус, что начертанные на нем письмена адресованы именно ему!.. "Я все еще странствую с Лейлой и деджанами", - с замиранием сердца прочел юноша. - "Джанн покамест так и не вернулся. Будучи Стражем племени, вскорости я женюсь на Лейле... Но знай, Арус, что бы не случилось, дружба наша не померкнет в веках. Кейфер". И жизнь продолжалась...
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 
|
4. Падение Короля Драконов
Свирепый северный ветер задувал со всех сторон, бросал комья пыли и грязи прямо в лицо Арефа, заставляя того закрывать лицо руками. Двигаться приходилось медленно, осторожно, рассчитывая каждый шаг, потому что иначе его давно уже сдуло бы, откинуло назад. Несмотря на то, что путешествовал Ареф днём, его пальцы задубели от холода, а лицо растеряло всякую чувствительность, измученное мелкими камнями и песком. Он едва ли мог открыть глаза, не рискуя ослепнуть от бушевавшей вокруг песчаной бури.
5. Грезы о Зодчем
6. Пантеон злых духов
Герои отчаянно оглядывалась по сторонам, не ведая, что истина, а что - ложь. "Не позволяйте одурачить себя", - раздался в разумах их чистый и спокойный глас Рубисс. - "То все морок, иллюзия. Откройте же глаза!"
7. Иные грезы о Зодчем
Караван Кейфера
Воители Эдема
