Глава 16. Легион

Мойра Туриссан спустилась в глубинные пределы Железной Кузни, где на протяжении последних четырех лет оставался ее отец, обращенный в алмазную статую. Опустившись наземь, дворфка, пребывающая в тягостных раздумьях, мрачно произнесла: «Это я, отец. Твоя дочь Мойра. Мурадин и жрецы просили меня разговаривать с тобой. Они сказали, что мой голос может пробудить тебя. И вот любимая дочь бедного короля Магни оплакивает своего почтенного отца. Как по мне, это пустая затея. Но правитель должен соблюдать приличия. Может, будь я полноправным наследником, все было бы по-другому. Будь я твоим сыном... Если бы ты видел, что на твоем троне сидит нежеланная дочь, это бы сломило твой дух».

В голосе Мойры звучала неприкрытая горечь, ведь высказываемое теперь точило ее душу на протяжении долгих лет. «Во мне течет твоя кровь, но ты так и не дал мне шанса доказать...» - тихо говорила правительница. Она испуганно вскинулась, услышав скрип, донесшийся со стороны алмазной статуи...

...Весть о пробуждении короля Манги разнеслась по Железной Кузне, и в глубины поспешили спуститься Мурадин Бронзобородый и Фальстад Дикий Молот. Трое просветили Манги, остающегося в каменной обличье, о событиях последних лет. «Совет Трех Молотов, говоришь?» - молвил Магни, и Мурадин утвердительно кивнул: «Да. Его созвали, чтобы править, пока тебя нет, брат. В городе многое изменилось». «Во мне тоже, Мурадин», - признался Магни. – «Я такой же, как раньше, но в то же время другой». «Мы как только не пытались тебя оживить», - говорил Мурадин. – «Как же ты очнулся?» «Просто... она сказала, что пришло время», - отвечал Манги, но на вопрос, о ком идет речь, не ответил.

Магни постановил, что сперва осмотрит город, а уж после встретится с Советом Трех Молотов в тронном зале. Трое проводили алмазного короля взглядами; появление Магни уж точно устроит среди кланов дворфов переполох. Мойра тревожилась, и небезосновательно: Бронзобородые будут рады, если Магни вернется к власти, а кланы Дикого Молота и Темного Железа – нет. Ведь Железная Кузня – уже не то королевство, которым прежде правил Магни, это единый народ, и интересы всех трех кланов одинаково важны. И если в Железной Кузне вновь придет к власти один король, последствий не избежать, и все, за что боролись члены Совета, может обратиться прахом.

Трое проследовали в тронный зал, где дожидались Магни и делились друг с другом своими опасениями. «Клан Дикого Молота никогда не склонится перед Бронзобородым», - заметил Фальстад, на что Мурадин запальчиво отвечал: «Придется, коли хотят остаться в Железной Кузне. По всем законам город принадлежит Магни!» «Он принадлежит всем кланам!» - выкрикнула Мойра. – «И если придется, я буду сражаться, чтобы так оставалось и впредь!»

«Мне не нужен трон», - прозвучал голос, и трое обернулись к ступившему в тронный зал Магни Бронзобородому. – «Я пришел предупредить вас. Четыре года назад я прошел ритуал единения с землей. Я слился с ней воедино. И я видел... ужасные вещи... Копье из пламени скверны, что пронзает сердце мира... Наступающий легион демонов, пожирающих все на своем пути, оставляющий позади лишь пустыню, усеянную костями и разбитыми надеждами. Она показала мне этот ужасающий мир, и видение станет явью, если мы этому не помешаем».

«Вторжение демонов?» - изумился Фальстад. – «Но когда оно начнется?» «Боюсь, очень скоро», - мрачно произнес Магни. – «Именно поэтому мир меня и пробудил. Прежде я был королем, но это в прошлом. Я стал слугой чего-то высшего. Вы трое должны подготовить дворфов к грядущему. Я же отправляюсь предупредить Альянс». «Уже уходишь?» - вздохнул Мурадин. – «Я о многом хотел тебя расспросить». «Время не терпит, брат», - покачал головой Магни, и, опустившись на колено, коснулся ладонью каменного пола. – «Я уже чувствую, как ее ужас нарастает, поднимается из глубин».

...Проводить Магни, выступающего к Улдуару, пришли многие дворфы Железной Кузни... а также Мойра. «Спасибо, что пришла», - молвил Магни, обращаясь к дочери. – «Не думал, что ты решишься». «Ты – мой отец», - отвечала Мойра. – «А правитель...» «...Должен соблюдать приличия», - закончил за нее Магни. – «Ты поэтому ходила ко мне в глубины Железной Кузни, да?»

«Ты... ты слышал меня?» - изумилась Мойра, и подтвердил Магни, коснувшись алмазной рукой щеки дочери: «И видел. Все эти годы я смотрел, как ты становишься настоящим правителем, и я тобой очень горжусь. Да, отцом я тебе был неважным. Никогда себе этого не прощу и не смею просить тебя о прощении. Но если камень оживает... если три враждовавших клана живут сообща... то, может, и мы сможем снова стать семьей. Если ты, конечно, дашь мне шанс... Подумай, дочка. Сейчас можешь не отвечать. Но знай: куда бы меня не завела дорога, я буду приглядывать за тобой через камень».

Мойра Туриссан долго смотрела вслед уходящему отцу, и по щекам ее катились слезы...

Кил’джеден привел Гул’дана из иной временной ветви в Азерот, дабы исполнил чернокнижник волю его. Повинуясь приказам Обманщика, орк переплыл океан на торговом судне, всю команду которого перебил, достиг Изломанных Островов, повторяя путь своего воплощения из этой временной линии, погибшего несколько десятилетия назад. Тот Гул’дан сумел поднять из-под толщи вод морских остров, Тал’дранат, находилась на котором гробница Саргераса. Именно туда и вел Гул’дана нынешнего голос Кил’джедена, непрерывно звучащий в сознании. Чернокнижник держался настороже: подчиняясь одному из повелителей Легиона, он, тем не менее, нисколько не доверял тому. Магию скверны орк использовал лишь по крайней необходимости, зная, что архимаг Хадгар ждет его появления, ведь сознает он, что Пылающий Легион не оставит попыток вторгнуться на Азерот.

Путь Гул’дана к становлению его таким, каков он ныне, был труден. Рожденный в давно позабытой деревушке на Дреноре, он - слабый и уродливый орк – с детства подвергался насмешкам и избиениям со стороны сородичей. Но когда вождь клана готов был поднять руку на слабака, дабы прикончить его, шаман встал на защиту изгоя, заявив, что пытался помочь Гул’дану найти свое место в клане, но не преуспел в этом. «Больше я ничего не могу для тебя сделать», - шепнул шаман Гул’дану. – «Но знай – я всегда верил, что ты способен на многое. Отправляйся к Трону Стихий. Может быть там ты найдешь свою судьбу». Вождь приказал соплеменникам вышвырнуть слабака за ворота деревни, издевательски заявив напоследок: «В пустошах ты поймешь – что такое потерять свой клан»... Так начался долгий путь Гул’дана к Трону Стихий, месяцы лишений и скитаний. Он был уверен в том, что, несмотря на свои увечья, был рожден для великих дел, но проклятый клан никогда бы не позволил ему их свершить. Однако, обессиленный, начал тосковать по теплу и безопасности родных стен; горечь, всегда поддерживавшая в нем жизнь, ныне разъедала орка изнутри... Достигнув наконец Трона Стихий, Гул’дан – униженный и сломленный – был готов отдаться во власть любой силы, способной избавить его от мук... Стихии не ответили на зов Гул’дана, но в тишине услышал он другие голоса. Пылающий Легион предлагал ему дар скверны... а он, Гул’дан, должен был выступить предвестником их ярости... Орк с благодарностью дар принял, сознавая, что никогда боле не станет пресмыкаться ради места в этом мире... а создаст мир, где все станут пресмыкаться перед ним... Вернувшись в родное селение, Гул’дан воззвал к магии скверне, выжигая потоками оной ненавистного вождя изнутри, и сородичи, ужаснувшись, пали ниц пред обретшим неведомое могущество изгнанником. «Спасибо», - обратился Гул’дан к шаману за мгновение до того, как прикончить его. – «Я обрел свою судьбу». Забрав с собою посох шамана, Гул’дан уничтожил селение, после чего устремился прочь, в пустоши Дренора...

...Покончив с изгнанными из Сурамара и лишенными энергий Ночного Колодца эльфами-помраченными, рыщущими по берегу, Гул’дан продолжил путь... когда неожиданно замер, узрев поодаль эльфийку в доспехах Бдящей, подобные которым носила Кордана Песнь Скверны. Крадучись, орк последовал за Бдящей, а та, встретившись с сородичами и Майев Песнью Теней, доложила тем о трупах помраченных, обнаруженных на побережье.

Гул’дан вознамерился было атаковать Бдящих, когда глас Кил’джедена велел ему сохранять осторожность... а в следующее мгновение на плато близ эльфиек опустился ворон, обратившийся в Хадгара. Чернокнижник отчаянно желал прикончить архимага, и не подозревавшего о его присутствии, но Кил’джеден настаивал, что орку надлежит продолжить исполнять миссию, вверненную ему Легионом. Все чаще и чаще Гул’дан задумывался о предательстве: да, он получил огромную силу в обмен на подчинение, однако оставаться жалкой марионеткой Кил’джедена не собирался.

Изобразив повиновение, Гул’дан продолжил путь к гробнице Саргераса, не ведая, что отыщет в ней, ибо сведениями сими Кил’джеден не счел нужным поделиться. Как бы то ни было, орк намеревался раскрыть тайны гробницы, и обрести сокрытое в ней могущество...

...Хадгар сообщил Майев о вероятном присутствии Гул’дана на Изломанных Островах, однако Бдящую интересовало иное: по какой причине Кордана, пробывшая телохранительницей архимага лишь несколько месяцев, переметнулась к Пылающему Легиону. Неужто действия Хадгара столь разочаровали Бдящую?.. Архимаг наотрез отказался обсуждать свои возможные ошибки, напомнив Майев о ее собственных. Нынешнее дело не требовало отлагательств: кто-то ведет Гул’дана из иной временной линии в гробницу Саргераса! Майев озадачилась: гробница пуста, ведь часть находящейся в ней силы присвоил Нер’зул, а остальное забрал Иллидан... Но Хадгар был уверен: Легион стремится вновь открыть путь в Азерот, и Гул’дан здесь, чтобы претворить в жизнь их замыслы.

Выслушав архимага, Майев отдала Бдящим приказ: незамедлительно спешить к Казематам Бдящих – возможно, придется переместить то, что находится внутри – останки Иллидана, в которых, возможно, остается толика силы, прежде находившаяся в гробнице. Следовать же в оную Майев не собиралась, и, обратившись к Хадгару, напомнила тому с нескрываемым презрением, что именно архимаг упустил Гул’дана на Дреноре, не почувствовал появления того в Азероте и позволил чернокнижнику добраться до Изломанных Островов. Нет, Майев была уверена, что если лазутчик Легиона и ищет здесь что-то, то наверняка останки Иллидана.

Оставшись один, Хадгар, стараясь не поддаться отчаянию, обратился в ворона и принялся кружить над островами, надеясь ощутить присутствие Гул’дана. Архимага приводил в ужас тот факт, что он не понимал конечной цели Легиона, для которого, вероятно, завоевание Азерота было лишь первым шагом.

Раздался взрыв, над Тал’дранатом поднялось облако пыли. Ворон метнулся к острову, лицезрел дыру в стене гробницы, отметил уничтожение защитных чар магией скверны. Очевидно, что Гул’дан уже внутри, и целенаправленно следует по лабиринту подземных коридоров, стало быть, догадка архимага верна: кто-то из демонов Легиона действительно указывает чернокнижнику путь.

В стенах гробницы Хадгар заметил сложнейшую вязь магических рун, являющихся ключом, открывающим... нечто. Создала ли оный Эйгвинн? Или же Саргерас, исподволь манипулирующий действиями Хранительницы?

В одном из залов Хадгар, наконец, настиг Гул’дана, склонившегося над светящейся плитой в полу и творящего двеомеры заклятий. Они сошлись в магическом противостоянии... но Кил’джеден приказал орку отступить. Чернокнижник подчинился, укрывшись за заклятием иллюзии; он знал, что у Легиона есть некие планы на архимага... Неужто демоны надеются обратить Хадгара на свою сторону и поэтому не позволяют ему расправиться с ним здесь и сейчас?..

Скрываясь в тенях, Гул’дан начал разрушение печатей, которые заккрывали портал, созданный десять тысяч лет назад Легионом: демоны надеялись открыть оный, дабы создать здесь второй фронт, но не преуспели в этом. Магия Скверны разрушила четыре печати, однако пятая лишь усиливалась – наверняка дело рук Эйгвинн, обнаружившей эту крепость столетия назад и ставшей ее хозяйкой.

Хадгар понял, наконец, что происходит, и начал творить волшбу, усиливая чары Хранительницы. И в то же мгновение встревоженный Кил’джеден приказал Гул’дану убить архимага, ведь теперь тот являл угрозу претворения в жизнь замысла Легиона. Чернокнижник молил демона позволить ему почерпнуть силу гробницы, которую он ощущал, однако Кил’джеден отвечал отказом, ибо был уверен: Гул’дан предаст его в то мгновение, как только обретет могущество.

Ведя магическую дуэль, Хадгар рассказывал противнику о судьбе Гул’дана из сей временной линии: подняв из морской пучины остров и ступив в гробницу, он оказался разорван на части демонами, ибо стал не нужен Пылающему Легиону. Откровение ошеломило Гул’дана: именно подобного исхода он и опасался... Наверняка Кил’джеден покончит с ним, как только портал окажется открыт!

Орк ощутил силу, одолженную ему Кил’джеденом, и, прервав поединок, направил ее на последнюю печать. Защита гробницы рухнула, и поток энергии устремился к порталу, погребенному в глубинах острова... но Гул’дан перехватил его, не позволив достигнуть цели. Наконец он обрел истинное могущество, о котором прежде мог лишь мечтать.

Хадгар заковал себя в глыбу льда, сознавая, что покончить с противником не сумеет. Ни одно из заклятий орка не смогло разбить ледяной кокон, и Гул’дан просто вышвырнул мага из зала, обрушив вход. После чего ответил отказом на настойчивый приказ Кил’джедена открыть портал между мирами.

Тем не менее, демон поведал Гул’дану, что иная ипостась чернокнижника была уничтожена за предательство: вместо того, чтобы помочь Орде сломить сопротивление защитников Азерота, он покинул ее в решающий момент, чтобы присвоить себе энергии гробницы Саргераса. Таким образом, тот Гул’дан предал Легион, а не наоборот, за что и поплатился жизнью.

И сейчас Кил’джеден предлагал Гул’дану выбор: либо орк возвращает силу в портал и открывает его, либо вновь предает Легион... за что вскоре непременно будет уничтожен. Сомнения вновь охватили Гул’дана: он оказался в необычном мире, где смертные способны оставить свои разногласия и сплотиться перед внешней угрозой. Вместе они одержали верх над Железной Ордой, а после – над Ордой оскверненной, сокрушили цитадель Гул’дана, бросили вызов Пылающему Легиону, повергли Архимонда... Упрямое сопротивление азеротцев, снова и снова – вот с чем ему придется столкнуться... Одному... или же – имея поддержку Легиона.

В зал ворвались Хадгар и пришедшая на помощь архимагу Майев Песнь Теней. И вновь Гул’дан получил зримое подтверждение своих умозаключений: эти двое оставили все противоречия, чтобы противостоять ему...

Чернокнижник сделал выбор, оставил позаимствованную силу, и поток той устремился к порталу... Врата в Круговерть Пустоты открылись, и сонм демонов наводнил гробницу Саргераса. Хадгар и Майев едва успели избежать гибели; Бдящая устремилась к Казематам, архимаг же обратился в ворона, устремился прочь, дабы предупредить о произошедшем Кирин Тор, Альянс, Орду.

...Однако первым делом Хадгар навестил Каражан, где надеялся отыскать последнюю надежду на избавление от демонического нашествия. Архимаг проследовал в библиотеку... где с изумлением узрел призрачную фигуру Медива. «Мой ученик вернулся», - прозвучали слова последнего Хранителя. – «Рад снова видеть тебя, Хадгар». «Медив?!» - поразился Хадгар. – «Но как?..» «Мой дух прикован к этой башне», - отвечал призрак. – «Но что привело тебя сюда?»

«Легион опять вторгся в наш мир», - отвечал архимаг. – «Я пришел в поисках знания. Знания, что поможет мне противостоять ему». «Боюсь, на этот раз обычных заклинаний будет недостаточно», - прошелестел дух Хранителя. – «Ты ищешь знания, но тебе нужно оружие». «Я не понимаю...» - озадачился Хадгар, и пояснил Медив: «Ты одержал верх, когда меня поглотило безумие скверны... но так и не отважился сделать следующий шаг. Азерот нуждается в Хранителе!» «Но, Медив», - возразил архимаг, - «твой пример показал, что никому не дано справиться с таким искушением! Нам не нужен Хранитель!» «Тогда... что ты здесь ищешь?» - потребовал ответа дух. – «Если не Хранитель – не ты! – то кто способен остановить грядущие бедствия?»

Видения захлестнули разум Хадгара – потоки скверны, объявшие мир, гибнущие города, беснующиеся демоны, низвергающийся с небес Даларан... «Если сейчас ты отвергнешь свою судьбу», - продолжал вещать Медив, - «все твои достижения, все твои жертвы будут напрасны».

«Но даже если я соглашусь», - задумчиво изрек архимаг, - «никто не может передать мне силу Хранителя». «Я могу», - постановил дух, и, повинуясь его жесту, один из фолиантов поднялся в воздух. – «Я знал, что этот день настанет. Незадолго до смерти я сохранил эхо своей души в этой книге. Открой ее. Впитай ее силу».

Долго смотрел Хадгар на увесистый том с гравировкой ворона на обложке. «Я не могу... я не должен», - обескураженно шептал он. «Хадгар, судьба Азерота в твоих руках!» - настаивал дух Медива. – «Покажи Легиону истинную мощь Хранителя! Будь честен хотя бы перед собой! Ты знаешь, что был рожден для этого». Новые видения являются архимагу: он, обретя поистине невероятное могущество в одиночку испепеляет сонм демонов...

«Да... ты прав», - признал Хадгар, не отрывая взора от тома, который продолжал сжимать в руках. – «Я всегда хотел стать Хранителем... больше всего на свете. Я жажду обрушить свою ярость на Легион... и именно поэтому ни за что не приму твое предложение». Архимаг атаковал, направив поток разрушительной магической энергии на призрак Медива, и очертания того изменились, обретая демонические черты.

Сему порождению Пылающего Легиона не удалось сломить волю Хадгара, приняв иллюзорное обличье, но тварь все же надеялась расправиться с архимагом. «Я не стану пешкой Легиона!» - выкрикнул тот, испепеляя противника. – «Каражан не станет вашим логовом!»

Хадгар покидал Каражан. Да, он вернулся сюда в поисках знаний, но узнал лишь то, что даже Хранитель не в силах выстоять против Легиона в одиночку. Как и прежде, азеротцам предстоит объединиться в сражении за свой мир...

Сонм демонов осадил Сурамар, обиталище Ночерожденных. Эльфы с тревогой взирали на ограждающий город магический купол, в коий то и дело ударяли потоки энергий скверны, но единственная защита их против тварей Пылающего Легиона еще держалась.

Образ посланника демонов, Гул’дана, не замедлил возникнуть пред Элисанд и ее ближайшими сподвижниками, дабы открыто обозначить участь, уготованную эльфам. «Я приветствую ваше упрямство», - молвил чернокнижник. – «Вы десять тысячелетий укрывались здесь, но это сражение вам не выиграть. Купол падет». «Он никогда не подводил нас прежде, демон», - поджала губы Элисанд, на что Гул’дан резонно возразил: «Он никогда прежде не принимал на себя всю мощь Пылающего Легиона».

«Я устала от этого разговора, Гул’дан», - вздохнула Элисанд. – «Если ты явился лишь затем, чтобы угрожать нам...» «Никаких угроз», - произнес орк. – «Простой выбор: жизнь или смерть. Мир принадлежит Легиону, и все, противостоящие нам, погибнут. Однако, если вы развеете заклинание, поддерживающее купол, мы приветствуем вас как почитаемых союзников. Вы сохраните свой город, свои титулы, свою роскошь». «Подобное милосердие требует свою цену», - изрекла проницательная эльфийка. – «Чего ты хочешь?»

«Источник вашей силы», - напрямую заявил Гул’дан. «Отдать тебе Ночной Колодец?!» - опешила от подобной наглости Элисанд. – «Он – источник нашей магии! Он жизненно необходим нам!» «И так пребудем и впредь», - подтвердил чернокнижник. – «Мне нужна лишь толика его энергий – малая цена за ваши жизни. И больше я не стану повторять свое предложение. Если купол не исчезнет в течение трех дней, я пойму, каков ваш ответ».

Видение Гул’дана исчезло; Элисанд погрузилась в раздумья, а трое советников Великого магистра тут же начали ожесточенный спор. «Если вы Легион смог пробиться через купол, он бы не делал нам предложений», - резонно заявляла Талиссра. «Если, конечно, им не нужна сила Ночного Колодца именно сейчас», - задумчиво произнес Меландрус. – «Они, должно быть, в отчаянии». «Всегда лучше вести переговоры, если знаешь, что преимущество на твоей стороне, Меландрус», - назидательно указал сородичу Вандрос.

«Ты глупец, если думаешь, что демоны сдержат свое слово», - прошипела Талиссра, но возразил Вандрос: «Это риск, на который мы должны пойти, Талиссра. Нас мало – их много. Купол не сможет сдержать Легион!» «Мы можем спорить всю ночь, но решение – за Великим магистром Элисанд», - напомнил остальным Меландрус. Взоры обратились к эльфийке, но та хранила молчание... а после попросила оставить ее, дабы подумать о будущем, уготованном Ночерожденным.

...Минуло два дня. Тревога и отчаяние снедали обитателей Суромара. Эльфы полагали, что Элисанд предалась страху, и наверняка пойдет на сделку с Легионом, что недопустимо. Находились и те, кто открыто заявлял о мятеже – надлежит нанести упреждающий удар, пока правительница не совершила непоправимое. Останавливало заговорщиков лишь то, что в случае обнаружения они будут отрезаны от энергий Ночного Колодца, станут презренными помраченными.

«Изгнание должно быть меньшим из ваших забот», - говорила Талиссра сподвижникам. – «Неужто вы забыли о том, что Легион сделал с миром давным-давно, в час Войны Древних? Мы создали Ночной Колодец и заточили себя в этом городе, чтобы бежать от демонов. Энергии Колодца со временем изменили нас, но не уменьшили ненависть, которую испытываем мы к Легиону. Демоны пообещают что угодно, лишь бы получить желаемое». «Талиссра права», - поддержал эльфийку Меландрус. – «Если Великая магистр развеет купол, мы не станем почитаемыми союзниками Легиона. Мы станем его исполненными скверны слугами. Защита магического купола – наша единственная надежда».

«Но что, если мы остановим ее, а купол все равно падет?» - со страхом в голосе поинтересовался один из Ночерожденных, собравшихся у дворца и внимающих речами Талиссры. «Тогда я лучше умру Ночерожденной, нежели хоть один день пребуду слугой Легиона», - отвечала эльфийка.

...Вандрос проследовал во дворец, обнаружив Великого магистра на троне – казалось, она вовсе не шевелилась, и, повесив голову, предавалась раздумьям. Советник осторожно напомнил правительнице, что вскоре начнется третий день, и подданные ее тревожатся все больше. «Конечно, ведь будущее неведомо им», - тихо, но уверенно отвечала Элисанд. – «Но я приняла решение. Нет никакой гарантии, что мы выживем, приняв или же отринув предложение Легиона. Я провела эти дни, рассматривая все варианты, у нас остающиеся. Каждый исход. Каждую возможность. Я всегда ставила благоденствие своего народа выше собственных желаний. И союз – единственный способ спасти наш народ и наш город. Собери моих советников, Вандрос. Завтра мы опустим барьер». «Мудрый выбор», - согласился эльф. – «Но, боюсь, не все их них станут приветствовать твое решение». «Не волнуйся, Вандрос», - печально улыбнулась Элисанд. – «Я уже приготовилась к подобной возможности».

...Заметив исходящие из дворца магические энергии, Талиссра и Меландрус справедливо рассудили, что Великая магистр приступила к развеиванию хранящего Суромар купола, потому действовать надлежит незамедлительно. Наряду с иными заговорщиками советники устремились ко дворцу, дабы помешать своей правительнице в ее безумии... но на подступах встретила их дворцовая стража. Заговорщики сошлись в противостоянии со стражами, но советники продолжали спешить к Ночному Колодцу. Талиссра надеялась покончить с Элисанд, ведь если Великая магистр падет, иные советники пребудут в растерянности и не окажут сопротивления. «Ты права», - тихо произнес Меландрус. – «Именно поэтому я не могу допустить подобного».

С этими словами он вознил Талиссре в спину кинжал, шепнул на ухо: «Прости, подруга. Но союз с демонами – единственный шанс на выживание». После чего проследовал во дворец, присоединился к Элисанд и Вандросу, отчитался пред правительницей о содеянном: «Мы перебили большинство мятежников, но, боюсь, некоторые сумели бежать из города». «Что ж, они избрали для себя судьбу хуже смерти», - безразлично произнесла Элисанд. – «Обреченные на жизнь, полную агонии и мук, среди иных помраченных».

...Магический купол оказался снят, и демоны Пылающего Легиона заполонили Сурамар. Проследовав во дворец, Гул’дан подтвердил Элисанд прежние договоренности: Ночерожденные сохранят все то, что желала Великая магистр, Легион же получит то, что необходимо ему.

Так Ночерожденные вынуждены были стать союзниками Пылающего Легиона...

Третье вторжение Пылающего Легиона в Азерот началось. Покидая Изломанные Острова, демоны наносили удары во множестве направлений, стремясь сокрушить столицы азеротцев. Воители Альянса и Орды сплотились, дабы противостоять новой, страшной угрозе.

Подобного удара защитники Азерота не ожидали, но всеми силами сдерживали натиск Пылающего Легиона. Удивительно, но присоединились к ним и охотники на демонов – иллидари!.. Несколько лет назад, в час кампании на Внешних Землях, когда силы азеротцев и обитателей Шаттрата осадили Черный Храм, Иллидан направил своих подначальных в мир Мардум, велев им отыскать Камень-ключ Саргераса – оскверненное устройство титанов, с помощью которого возможно открыть портал на любой из миров демонов – в том числе и Аргус!

Помимо иллидари, в Мардум ступили Пепельноязыкие, демонессы-шиварры и наги, направленные в сей мир Иллиданом. Демоны Легиона, возглавляемые аранаси Тиранной – Королевой Выводка, противостояли прибывшим, надеясь защитить Камень-ключ, сокрытый в жерле вулкана. Хранитель Рока Белиаш приказал подначальным эредарам продолжать призывать в мир демонов, дабы сокрушить дерзнувших показаться здесь чужаков.

Расправляясь с демонами, охотники поглощали их энергии, обретая новые силы. Несмотря на то, что противник многократно превышал их числом, иллидари сумели пробиться к вулкану, вторгнуться в Молот Скверны – огромный воздушный корабль - обиталище Тиранны, покончить с последней и обрести Камень-ключ Саргераса. С помощью сего артефакта иллидари сотворили портал на Внешние Земли, надеясь вернуться в Черный Храм и отразить атаку противников Иллидана.

Однако опоздали: цитадель пала, а Иллидан был мертв, сражен Майев Песнью Теней... Бдящие пленили вернувшихся охотников на демонов, погрузили в магический сон, и в последующие годы содержали их в Казематах Бдящих на Изломанных Островах. Но сейчас, когда портал в Круговерть Пустоты открылся и демоны вырвались в Азерот, Казематы пали пред их натиском, и Бдящим под началом Майев не оставалось иного выхода, кроме как пробудить иллидари, обещав им свободу.

Охотники на демонов атаковали демонов, поглощая энергии тех, восстанавливая силы. В одном из чертогов лицезрели они Гул’дана и Кордану Песнь Скверны, приближающихся к содержащемуся здесь, в глыбе кристалла, мертвому телу Иллидана Ярости Бури. «Стало быть, он и есть ключ к падению Азерота?» - поинтересовалась Кордана, и чернокнижник утвердительно кивнул: «Тело его холодно, но душа не окончила сражение. Нам предстоит немало потрудиться, прежде чем он будет готов. Иллидан... теперь ты принадлежишь Легиону!»

Гул’дан заклинанием перенес тело Клятвопреступника прочь из Казематов Бдящих, после чего состворил врата, посредством которых вознамерился наряду с Корданой покинуть сию твердыню... Иллидари и Бдящие устремились в атаку, но двое сумели бежать, призвав множество демонов, задержавших защитников Казематов и обеспечивших им отступление. Майев велела охотникам не демонов постараться выжить и сообщить о произошедшем Хадгара, ведь неведомо, для каких целей понадобилось Гул’дану тело Иллидана, на протяжении последних лет остававшееся в Казематах.

Перебив немало демонов, содержащихся в Казематах и ныне отбретших свободу, иллидари, возглавила которых ныне Кор’вас Кровавый Шип, сразили предводителя сил Легиона, Мефистоса, после чего покинули крепость, вознамерившись как можно скорее достичь Даларана...

К Изломанным Островам приближались армии Альянса и Орды, ведомые лидерами сих фракций – Варианом Ринном и Вол’джином. Высадившись на Изломанном Берегу, доблестные воители схлестнулись с сонмом демонов, разрушая исполненные энергий скверны кристаллы, поддерживающие наведенные порталы, изливались из которых порождения Круговерти Пустоты. Вызывал недоумение тот факт, каким образом подобные конструкции были созданы за столь короткий срок; казалось, они просто вырастают из-под земли!

Вскоре силы Орды, предводительствуемые Вол’джином, Сильванас, Траллом и Бэйном Крававое Копыто, стремящиеся пробиться к гробнице Саргераса, наткнулись на потрепанные останки паладинов Серебряного Авангарда, поведавших, что Тирион Фордринг где-то сгинул в жаре сечи. Неожиданно демоны оступили, что вызвало у Сильванас подозрения в том, что следуют они в расставленную ловушку.

Заметив на скальном уступе за разломом Гул’дана и Тириона, Тралл воззвал к духам земли, и создали те поверхность, по которой воители пересекли пропасть. Но предчувствие не обмануло Сильванас, и чернокнижник действительно дожидался, когда приблизятся они. Призвав могучего демона, Кросуса, Гул’дан приказал ему покончить с Тирионом, а после – с лидерами Альянса и Орды. Действуя сообща, Вариан и Сильванас сумели организовать воинов, и повергли те Кросуса, после чего устремились вслед за Гул’даном, отступавшим ко входу в гробницу.

И... ловушка захлопнулась. Из множества открывшихся порталов выступили демоны, взяв воителей Альянса и Орды в кольцо. Обессиленный Тралл вынужден был отступить, пал смертельно раненый Вол’джин, словами которого, обращенными к ужаснувшейся Сильванас, стали: «Не дай Орде погибнуть здесь». И Королева-Баньши, приняв окончательное решение, приказала силам Орды отступать. Призванные ею валь’киры спасли раненых лидеров Орды, унеся их с поля брани...

Генн Седогрив, заметив это, молил Вариана сделать то же самое, ведь без поддержки Орды Альянсу не выстоять – противник многократно превосходит их числом!.. Король кивнул, приказав воителям Альянса возвращаться на воздушный корабль «Небесный огонь»... Но Гул’дан не был намерен позволять противнику ретироваться. Сотворив портал в Круговерть Пустоты, чернокнижник призвал в мир исполинского инфернала, который, ухватившись лапищей за борт судна, не позволял тому набрать высоту.

Вариан, вложив в руки Генну пергаментный свиток и велев передать оный Андуину, сиганул за борт, в воздухе нанес удар клинком в голову инферналу, и тот пал. Воздушный корабль стремительно удалялся... Вариан Ринн же остался один против великого множества демонов. Сознавая, что то – его последний бой, король Штормвинда принял его. Он разил и разил порождений Круговерти Пустоты, а Гул’дан ухмылялся, наблюдая за сражением ото входа в гробницу Саргераса.

Лишь когда пал Вариан, израненный, чернокнижник позволил себе приблизиться. «Тебя будут помнить как короля, который отдал свою жизнь впустую!» - с ненавистью прошипел он, но Вариан отрицательно качнул головой, прохрипев: «За Альянс!» Лицо орка исказилось от ненависти, и направил он в тело Вариана потоки энергий скверны, сжигая короля дотла...

Армии Альянса и Орды потерпели сокрушительное порожение на Изломанном Берегу; множество воинов погибло, в том числе – верховный король, а военный вождь был тяжело ранен. Сумеют ли фракции, которым был нанесен столь страшный удар, собраться с новыми силами, или же триумф Пылающего Легиона ныне предопределен?..

Лидеры Орды – Лор’темар Терон, Бэйн, Джи Огненная Лапа, Этас Похититель Солнца, Сильванас Ветрокрылая и Галливикс - собрались в Оргриммаре, где умирающий Вол’джин поведал о том, что духи-лоа даровали ему просветление, и нарекает он следующим военным вождем ту, которой никогда не доверял прежде – Сильванас Ветрокрылую. Последняя обещала подданным, сплоченным общей бедой, что за гибель Вол’джина они непременно отомстят...

А вскоре в столицу Орды прибыла делегация иллидари, возглавляемая Аллари Пожирательницей Душ. Охотники на демонов известили Сильванас о том, что твари сии сумели проникнуть в Оргриммар, воспользовавшись сумятицей и приняв иллюзорные обличья ордынцев. К счастью, иллидары сумели вычислить демонов и покончить с ними прежде, чем твари успели воплотить в жизнь вынашиваемые замыслы.

Примкнули иллидари и к Альянсу, и молодой король Андуин, вняв советам Велена и Тиранд, позволил охотникам на демонов остаться. Неистовая Джайна, получив новое свидетельство вероломства Орды, отступившей и фактически бросившей силы Альянса на Изломанном Берегу, настаивала на сокрушении сей фракции, однако Андуин понимал, что вести войну на два фронта в нынешних обстоятельствах равносильно самоубийству. «Ты разочаровываешь меня, король Андуин», - отчеканила Джайна, после чего телепортировалась прочь из Штормвинда...

В какой-то мере позицию Джайны разделял и Генн Седогрив, и жажда мщения поглощала его. Принцесса Тесс Седогрив и командующая Лорна Кроули тревожились за своего короля – гнев, присущий всем без исключения воргенам, мог управлять его действиями, и, возможно, Генн вознамерится нанести удар по Отрекшимся. Как бы то ни было, Седогрив наряду с силами Гилнеаса вернулся на борт «Небесного огня», приказал поднять корабль в воздух...

Лидеры кланов тауренов и дрогбаров, обитающих на Высокогорье, что на Изломанных Островах, собрались, чтобы держать совет в селении Тотем Грома, ведь скорое нападение Пылающего Легиона на их земли казалось неизбежным. Прибыли все: вождь дрогбаров Даргрул, именующий себя «Подземным Королем», и вожди племен тауренов: Улан Высокогорный, Джейл Речная Грива, Ласан Небесный Рог и Торок Кровавый Тотем. К совету, созвал который шаман Чернорогий, присоединилась и дочь Улана - Майла Высокогорная, потомок великого героя Войны Древних Хульна Высокогорного.

«Долго еще ждать пришлось», - с издевкой хмыкнул Даргрул, когда Майла проследовала к разведенному в центре Тотема Грома костру, собрались у которого вожди. – «Но я полагаю, дочь верховного вождя опаздывает не без причины». «Я наблюдала контратаку Альянса и Орды на силы Легиона», - без обиняков молвила Майла. – «Она провалилась». «Их перебили?» - уточнил Улан, и отвечала Майла: «Нет, отец. Выжившие отступают. Внимание Легиона приковано к ним, и это может дать нам немного времени на приготовления».

«Что ж, будем надеяться на это», - согласно кивнул Улан, после чего обратился к шаману: «Чернорогий, когда ты созвал нас, то говорил о ‘спасении’. Поведай, что тебе известно». «Духи явили мне, как связано прошлое и настоящее», - изрек шаман. – «Вспомните нашу историю. Наши предки доблестно противостояли...»

«Это что, шутка?» - выкрикнул Даргрул, перебив Чернорогого. – «Армия демонов ступила на мою землю, а ты нам про историю говоришь? Есть лишь одна тема, достойная обсуждения сейчас». Дрогбар указал на древнюю реликвию, витавшую в воздухе над костром и, казалось, светящуюся изнутри. «Молот Каз’горота», - продолжал он. – «Вы, таурены, наконец, набрались смелости, чтобы позволить кому-то воспользоваться им?»

Вожди тауренов неодобрительно хмурились: в иное время Даргрулу подобное оскорбление шамана с рук бы не спустили... Сейчас же вопрос единства племен Высокогорья стоял как никогда остро. «Нам назначено хранить Молот Каз’горота», - напомнил Даргрулу верховный вождь. – «Нам запрещено его использовать. И это неизменно».

«Вообще-то, именно поэтому я и созвал вас», - вновь взял слово Чернорогий. – «Наше бдение как стражей реликвии подошло к концу. Я ощутил тяну в глубины горы, ступил в логово Нелтариона. Духи оставили нам послание: «Защитники явились миру. Молот Каз’горота дарует им силы. И народу неразделенного Высокогорья должны помочь им. Пылающий Легион падет». Таково повеление духов. И когда эти защитники придут сюда, мы должны...» «Придут?» - изумился Улан. – «То есть, они не с Высокогорья?» «Нет, они издалека», - подтвердил шаман.

Таурены изумленно зароптали: наверняка Чернорогий ошибается, ведь охрана реликвии – их священный долг. «Ваш предок Хульн Высокогорный воспользовался Молотом, чтобы изгнать Смертокрыла с этих островов!» - выкрикнул Даргрул. – «Его сила принадлежит этой земле!» Вожди высказали согласие с мнением дрогбара, но Улан, хмурясь, все же обратился к Черногорому: «Шаман... ты уверен?» «Да», - кивнул тот. – «Молот Каз’горота предназначен для других. Нам, живущим здесь, судьбой назначено помочь им». «Я понял», - изрек верховный вождь. – «Племя Высокогорья подчинится воле духов». Вслед за Уланом повиновение выразили и вожди племен Кровавого Тотема, Речной Гривы и Небесного Рога.

В гневе Даргрул вскочил на ноги, проревел, обращаясь к вождям: «Глупые, слепые таурены! Ты – не единственный, кто спускался в логово Нелтариона, шаман. Но я не увидел ничего, связанного с чужаками! Я зрел силу, дающую отпор Легиону! Неужто все вы с такой легкостью отрините единственную силу, которой обладаете?»

Даргрул метнулся к Молоту Каз’горота, сжал ладонь на рукояти. Вожди тауренов направили оружие на Подземного Короля и подоспевшего к нему дрогбара-телохранителя. «Глупец, ты начинаешь войну!» - рявкнул Улан, но Даргрул злобно ощерился: «Начинаю? Неужто вы не понимаете? Я пришел сюда, чтобы прекратить войну. С Пылающим Легионом невозможно вести переговоры. И я знал, что вы, таурены, предпочтете бездействие. Я не допущу, чтобы судьба моего народа и впредь пребывала в ваших руках. Поэтому – прочь с дороги!»

Телохранитель сдерживал натиск вождей, не позволяя тем приблизиться к Даргрулу... всем, за исключения одного. Улан Высокогорный, сжимая в руке копье, подступил к дрогбару, бросив: «Прекрати эти глупости. Мы полагаемся друг на друга, чтобы выжить, Даргрул». «Больше – нет, Высокогорный», - покачал головой Даргрул. «Нет?» - хмыкнул таурен. – «Твое племя не сможет вырастить достаточное количество еды под землей. Вы нуждаетесь в нас. Продолжи путь по нынешней дороге, и твой народ познает голод». «Ты прав», - прошипел Даргрул. – «У вас есть то, что нужно нам. Поэтому мы заберем это. Мы заберем все Высокогорье!»

Поток магической энергии, высвобожденной из Молота Каз’горота, ударил в Улана... Покончив с верховным вождем, Даргрул бежал, унося с собою реликвию... Потрясенные до глубины души, таурены проводили убийцу взглядами... «Я и помыслить не мог, что дойдет до такого», - выдохнул шаман.

«Но дошло», - коротко бросила Майла, опустившись на колени у тела отца. – «Мы должны вернуть силу Молота Каз’горота. Вместе. Вожди, сколько воинов ваши кланы могут выделить для этой охоты?»

Трое вождей сконфуженно пролепетали, что не могут так рисковать своими воинами, после чего поспешили покинуть Тотем Грома. «Если вы не будем едины, Высокогорье падет», - прошептала Майла, сознавая, что отныне верховным вождем становится она. – «Разделенные, мы погибнем. И без Молота единства не будет. Но мы еще живы. Пылающий Легион идет, и лишь объединенное Высокогорье может противостоять ему. И если Молот – то, что объединит нас... я верну его».

Взяв в руки копье, Майла Высокогорная вперела взор в горные склоны, полыхающие огнем...

Дабы защитить Восточные Королевства, маги перенесли свою вотчину к Каражану, и ныне Даларан парил в небесах над Перевалом Мертвого Ветра. Архимаг намеревался созвать Совет, и предложить представителю Орды вновь занять место в Кирин-Торе, коего фракция сия лишилась по воле Джайны Праудмур – чьи действия многие считали опрометчивыми. Однако знал Хадгар, что мир, раздирают который междоусобные войны, не выстоит под натиском Легиона.

Как и ожидалось, Джайна была категорически против возвращения Орды в Кирин-Тор, и поставила ультиматум: если ненавистные ей разрушители Терамора возвращаются в Даларан, она покидает Совет. Хадгар вынес вопрос на голосование, и четверо из шести членов совета высказались за возвращение представителей Орды. Джайна, обвинив коллег в недальновидности, объявила о том, что покидает Кирин-Тор.

Хадгар незамедлительно распорядился об извещении военного вождя Орды о принятом решении... когда в Даларан прибыл Бранн Бронзобородый, сообщив архимагу о том, что его брат Магни вернулся к жизни, и, сказав что-то о том, что знает, как остановить Легион, устремился к Улдуару. К комплексу сему поспешили и Бранн с Хадгаром – как оказалось, не они одни. Прознав о начинании Магни, в Улдуар ступили демоны, намереваясь покончить с Вестником – именно так именовали Магни здешние конструкты.

Сразив порождения Легиона, двое разыскали Магни, и молвил тот: «Я знаю, у вас куча вопросов, но не сейчас. Она – планета – хочет, чтобы я передал вас сообщение. Ритуал изменил не только мое тело, он научил слушать Азерот. И, оказывается, это не просто планета – а титан! Но это еще не все. Пройдемте в Священный Планетарий, я явлю вам всю правду». «А нам не нужен... ключ?» - озадачился Бранн, ведь прежде двери в сие помещение были наглухо запечатаны, на что отвечал Магни: «Я и есть ключ».

Трое проследовали в помещение, где прежде произошло судьбоносное противостояние с Алгалоном, и сейчас образ последнего возник пред очами прибывших, молвив: «Похоже, ваша сила кроется именно в несовершенстве. Дарованная вам свобода воли позволяет пренебрегать законами космоса... и выходить победителями тогда, когда идеальные создания титанов оказываются бессильны».

«После победы над Старыми Богами титаны поручили Хранителям упорядочить мир и передали им Столпы Творения!» - рассказывал Магни внемлющим каждому его слову брату и архимагу. – «После чего Хранители спрятали Столпы. Но, как это часто бывает, они оказались в руках смертных». «Я знаю эту историю...» - задумчиво произнес Хадгар. – «Кто-то уже рассказывал мне про эти Столпы». «Да, Хадгар», - подтвердил Магни. – «Защищать знания о Столпах доверили Хранителю Тирисфаля». «Каражан!» - воскликнул архимаг. – «Логично. Я припоминаю, что читал об этих артефактах в старых записях Медива». «Их надо найти!» - настаивал Магни. – «Могущество Столпов должно закрыть Легиону путь в Азерот. Только так планету и можно спасти!»

Что ж, на этот раз планета указала Хадгару искать знание в его собственной библиотеке. Простившись с Магни, вознамерившемуся на какое-то время задержаться в Улдуаре, архимаг и Бранн направились в Каражан – башню, вызывающую у мага множество воспоминаний. Эхо образов прошлого навсегда оставалось в пустующих коридорах, и теперь оные представали Хадгару, шагающему в направлении библиотеки. Но вездесущие демоны под началом Тар’зула означились и здесь, сумев взять под контроль конструктов, охраняющих башню... Архимагу удалось отыскать фолиант, и, сотворив портал в Даларан, он велел Бранну передать книгу Модере; сам же Хадгар намеревался задержаться в Каражане, дабы очистить башню от миньонов Пылающего Легиона.

В Даларане же шло сражение, ибо подвергся город нападению демонов, ведомых Кар’треком. Сознавая, что вотчина магов играет ключевую роль в обороне Азерота, демоны намеревались сокрушить ее прежде, чем защитники сего мира оправятся от сокрушительного поражения на Изломанном Берегу и смогут вновь собраться с силами для противостояния им. Множество воителей Альянса и Орды прибыло в Даларан, дабы противостоять миньонам Легиона; вскоре присоединился к ним и архимаг Хадгар.

Обратившись к героям Азерота, собравшимся в городе, архимаг говорил о Столпах Созидания, о противостоянии демонам и о том, что Даларан, вне всяких сомнений, станет стратегической точкой, в которой воители всех королевств объединятся против общего врага. И пока заняты были герои отражением атаки миньонов Гул’дана на город, Хадгар и Модера внимательно изучали фолиант, обнаруженный в Каражане. К несчастью, в нем ни слова не говорилось о том, где находятся столь необходимые им предвечные реликвии.

Потому Хадгар обратился к духу Алоди, первого из Хранителей Тирисфаля, чья сущность по прошествии множества веков оставалась привязана к Горнилу Хранителя. Именно он написал трактат, упоминались в котором Столпы Созидания, и, как небезосновательно полагал Хадгар, способен ответить на главный вопрос – об их местонахождении.

Призвав сущность Алоди, Хадгар обратился к ней, молвив: «Пылающий Легион вернулся. Чтобы его остановить, мы нашли в библиотеке Каражана написанную тобой книгу "Примечательные реликвии древнего Азерота"». «Мы ищем пять древних артефактов – Столпы Созидания», - добавила Модера. – «В твоих записях не сказано, где они находятся».

«И на то есть причина!» - отозвался Алоди. – «Столпы – это воплощение первобытной силы. Даже Хранителю нельзя с ними экспериментировать». «Нам обязательно нужно найти Столпы!» - настаивал Хадгар. – «Они – наш единственный шанс закрыть портал Легиона в гробнице Саргераса». «Хорошо», - сдался дух. – «Мои изыскания привели меня на Изломанные Острова. Я так и не выяснил точное местонахождение Столпов, но уверен, что они все еще принадлежат народам, населяющим эти древние земли».

«По крайней мере, теперь есть, с чего начать», - молвила Модера. – «Если понадобится, мы обыщем каждый уголок Изломанных Островов». «Поторопитесь с поисками», - посоветовал магам Алоди. – «Если Столпы Созидания попадут в руки Легиона, наш мир постигнет невообразимое опустошение».

...Легион усиливал настиск на Даларан, но Хадгар уже знал, каким должен стать их следующий шаг. Приказав воителям и искателям приключений сращаться с демонами, не щадя себя, архимаг собрал Совет, поведав членам оного о том, что ему удалось узнать; поскольку Джайна Праудмур Совет покинула, ее место занял синий дракон Калекгос.

Члены Совета Шестерых приступили к сотворению сложнейшего заклинания телепортации. И когда завершен был двеомер, высвобожденные магические энергии разметали подошедшие к Даларану и поливающие город потоками скверны воздушные корабли демонов Легиона; сам же Даларан оказался перемещен в небесах над Изломанными Островами. Отныне главная задача, стоящая перед воителями Альянса и Орды – поиск любых сведений, которые могут указать на местонахождение Столпов Созидания.

Но понимали герои, что выстоять против сил Пылающего Легиона поистине невозможно, потому понадобятся им древние артефакты – могущественное оружие, кое возможно обратить против демонов. И поиски сих реликвий стали их первой целью в нынешней кампании.

По поручению таинственной эльфийки Эммарель Стражницы Тени герои-охотники наряду с тауренами Апатой Высокогорной и ее братом Вухо занялись поисками копья Хищный Коготь, принадлежавшего прежде Хульну Высокогорному, но утраченного в сражении с ночным саблезубом по имени Дакарр; Вериса Ветрокрылая сообщила о том, что, возможно, вышла на след своей исчезнувшей годы назад сестры Аллерии, владевшей магическим луком, Тас’дорой, вырезанным из ветви Тас’алы – изначального древа лесов Вечной Песни, и наполненным магией Солнечного Колодца; наконец, дворф Гриф Дикое Сердце наряду с Бранном Бронзобородым отыскал на одном из островов гробницу врайкульского вождя, похитившего ружье Мощь Титанов, заключавшее в себе – согласно легендам – силу бурь.

...Около 7000 лет назад Высокорожденные основали новую державу в Восточных Королевствах, а в точке пересечения магических потоков, близ Солнечного Колодца, заложили город, Серебряную Луну. Королевство Квел’Талас явилось сияющим наследием великой цивилизации, существовавшей прежде на берегу Колодца Вечности. Магия Солнечного Колодца омыла леса Вечной Песни, и старейшее древо – Тас’ала, «Свет Леса», - начало поглощать сии энергии. Его зачарованные ветви принесли в окрестные пределы вечную весну.

В ту пору эльфы Квел’Таласа постоянно отбивали нападения троллей Амани, и, чтобы оградить свои земли от врага, создали Рунические Камни, которые служили и магическим барьером, и скрывали использование Высшими эльфами тайной магии от Пылающего Легиона. Эльфийские заклинатели связали Рунические Камни с Тас’алой, используя природную магию для поддержания двеомеров их заклятий.

Магия эльфов удерживала троллей на расстоянии долгие века, но однажды Амани все же нанесли удар. Конфликт, вошедший в историю как Войны Троллей, унес множество жизней с обеих сторон. Именно тогда в Квел’Таласе зародился орден следопытов. Величайшим из них стал Таланас Ветрокрылый, и вскоре за проявленную доблесть он был назван следопытом-генералом Серебряной Луны. Правители города велели троим искусным оружейникам изготовить для прославленного воителя подобающее оружие, и те принялись за работу.

Из ветви Тас’алы они изготовили лук, наделив его энергиями Солнечного Колодца, и оружие затвердело, став практически несокрушимым. Таланас с благоговением принял дар, и нарек лук Там’дорой - «Доблестью Леса». Обещал он, что пока оружие сие защищает земли Высокорожденных, Серебряная Луна не падет... Вскоре тролли Амани осознали гибельное могущество лука и отступили, позволив эльфам занять большие пределы окрестные земель. Таланас Ветрокрылый стал легендой для своего народа, ведь он сохранил Квел’Талас для будущих поколений.

На протяжении последующих тысячелетий Там’дора передавался в роду Ветрокрылых из поколения и поколение, ибо члены сей семьи посвящали свои жизни защите земель Квел’таласа. Энергии Солнечного Колодца продолжали питать лук, и магические силы его все возрастали. Артефакт помог отразить немало вражеских посягательств на эльфийские земли.

За несколько лет до вторжения Орды в Азерот следопытом-генералом Серебряной Луны был Лириса Ветрокрылая, мать трех дочерей: Аллерии, Сильванас и Верисы. Предполагалось, что старшая, Аллерия, унаследует должность матери, однако девушка решила примкнуть к Странникам – следопытам, сражающимся за Высокорожденных по всему Азероту, и вскоре заставила говорить о себе, одержав несколько значительных побед. Как следствие, встать во главе следопытов должна была ее сестра Сильванас.

Когда Орда нанесла удар, большинство королевств Азерота не восприняли орков как угрозу, и мало кто обратил на нее внимание, даже когда был опустошен Штормвинд. Правители Серебряной Луны не желали отправлять значительный контингент воинов на помощь людям Лордерона, однако Аллерия считала, что одержимые демонической кровью орки являют угрозу всему миру. Вопреки полученным приказам, она привела отряд следопытов в Лордерон, и сражалась с орками на стороне Альянса... Истинный масштаб угрозы Высокорожденные осознали, лишь когда орки объединились с троллями Амани и нанесли удар по Квел’Таласу. В том конфликте погибло немало эльфов – в том числе и следопыт-генерал Лириса Ветрокрылая... Следующим следопытом-генералом стала Сильванас, но лук матери она передала своей старшей сестре, Аллерии. Сама Сильванас оставалась защищать Квел’Талас и полагала, что Аллерия, будучи Странницей, имеет больше возможностей нанести врагу урон на передовой. И действительно: стрелы, выпущенные Аллерией из Там’доры, унесли жизни немалого числа орков и троллей.

Когда Вторая Война завершилась, орки отступили в Дренор и сплотились за новым военным вождем. Нер’зул, прежний вождь клана Призрачной Луны, обещал орков, что откроет порталы во множество миров, подлежащих завоеванию. Дабы противостоять сим устремлениям, Альянс организовал экспедицию в Дренор, примкнула к которой и Аллерия. Жажда отмщения ожесточила ее сердце, но любовь к паладину Туральону помогла исцелить раны, и эльфийка впервые задумалась о будущем, ожидающем их после войны... Силы Альянса противостояли Орде в землях Дренора, но Нер’зул все-таки сумел открыть порталы. Магические энергии раскололи Дренор на части. Аллерия и Туральон не успели вернуться через Темный Портал в Азерот.

...Вериса Ветрокрылая поведала охотникам, что, согласно признанию одного из пленных демонов, ее сестру удерживают в плену в Нискаре, мире Легиона. Возможно, это ловушка, но, быть может, и нет. Наверняка Аллерия обладает обширными знаниями о своих пленителях, потому надлежит вызволить ее из заточения, во что бы то ни стало. Демон не преминул сообщить, как открыть портал в Нискару, и эльфийка-чародейка Солнечный Взор сотворила рифт в Круговерть Пустоты, умоляя Верису и спутников ее поторопиться, ибо хлынувшая из портала скверна пожирала ее душу...

Разя встреченных демонов, герои следовали к видневшемуся невдалеке собору; сопротивление порождений Пустоты становилось все более ожесточенным... Внутри собора предстал азеротцам Верховный Инквизитор Кармаладон, вознамерившийся пленить Верису... Однако герои повергли демона, и, обыскав соседние помещения, обнаружили лук Тас’дору. «Аллерия была здесь», - поняла Вериса, - «но сбежала, а инквизиция хотела заманить ее обратно, используя меня как приманку. Тас’дора была семейной реликвией... но теперь лук послужит великой цели».

С помощью портального камня отряд телепортировался прочь из Нискары, обратно в Даларан. До возвращения Аллерии Вериса передала лук одному из героев-охотников – с помощью реликвии соберет он под свое начало лучших лучников Азерота, чтобы низвергнуть Пылающий Легион.

...Ружье Мощь Титана было величайшим из огнестрельного оружия и первым в истории, созданным хранителем Мимироном по предложению земельников. Конечно, творения Мимирона сразу работали так, как задумывались, и первые прототипы Мощи Титанов хранитель опробовал на своих верных слугах – мехагномах, и первый же выстрел разрушил более десятка сих созданий. Восстановив их, Мимирон взял с собою следующий прототип на одинокую гору, ведь таким образом никто не потрадает при испытании. Однако расчет хранителя оказался ошибочен: состояло ружья из металла, притягивающего электричество, и стоило Мимирону сделать выстрел, как удар молнии уничтожил оружие. Однако Мимирон пришел в восторг, ибо произошедшее подало ему прекрасную идею – хранитель намеревался восстановить Мощь Титанов и усилить его связь со стихиями – в частности, наделить оружие могуществом бурь!

За помощью в претворении замысла в жизнь обратился Мимирон к своему давнему другу, хранителю Ториму, обитающему в Храме Бурь и имеющему определенную власть над сей стихией. Два хранителя приступили к работе. Торим подчинил себе ветра и молнии, и всю яростью бури обратил в сферу энергии, именуемую Громовой Искрой; Мимирон же направил оную в Мощь Титанов... и создание ружья было завершено!.. Буйство стихий привлекло на отдаленный остров иных хранителей, ведомых Локеном. Последние отыскали на сем клочке земли Торима и двух его верных волков, Хати и Сколла, вознамерились предупредить о странном природном явлении... когда осознали, что именно Торим и явился ему причиной. Ведь Мимирон передал оружие своему другу, стражу Ториму – легендарному воину, упивавшемуся охотой, и относился тот к дару весьма бережно. Каждый раз, когда производил он выстрел из ружья, гремел гром.

Единственным чудовищем, избежавшим гибели от ружья Торима, стал гигантский червь-ёрмунгар. Обнаружив бестию, хранитель выстрелил, и на одной из белокаменных пластин, покрывавших тело червя, образовалась трещина. Второй выстрел Торим сделать не успел. Червь выбил оружие из рук хранителя; Торим атаковал червя голыми руками и вынудил того зарыться в землю. На протяжении последующих десятилетий Торим и его волки выслеживали ёрмунгара в северных землях, однако так и не сумели прикончить его.

Когда предательство раскололо единство хранителей, большинство из них укрылись в Улдуаре. Торим погрузился в депрессию и редко покидал Храм Бурь; охота больше не приносила ему радости. Проходили века... и слуги хранителей осваивали скованные льдом северные пределы. Врайкулы образовали кланы, однако один из них, Волунд, жаждал властвовать над всеми остальными. Для достижения этой цели он разыскивал творения хранителей – оружие и прочие механизмы. Однажды врайкул наткнулся на мехагнома и вынудил того рассказать ему все о творениях Мимирона. Так Волунд проведал о Мощи Титанов и его местонахождении.

Торим на долгие годы погружался в сон, и в один из этих периодов Волунд решился выкрасть Мощь Титанов. Он поработил протодракона и на спине рептилии проник в Храм Бурь. Выкрав ружье из-под носа спящего Торима, врайкул бежал из логова хранителя. Проснувшись и обнаружив исчезновение Мощи Титанов, Торим призвал Хати и Сколла. Волки и их хозяин взяли след Волунда и устремились за ним. Врайкул знал, что не сможет бежать и прятаться вечно; наряду с пленным мехагномом и реликвиями хранителей, им обнаруженным, Волунд следовал далеко на юг, к землям Штормхейма.

Обратившись к вракуйлам, населяющим сии земли, Волунд потребовал от них повиновения. Тех, которые воспротивились сему, он застрелил из Мощи Титанов. Врайкулы изумились: их собрат обралал силой хранителей, стало быть, является он проводником их воли! Волунд нарек себя королем, и врайкулы Штормхейма присягнули ему на верность. Армия врайкулов вознамерилась распространить власть свою и на сопредельные земли к вящей славе своей расы.

Однако единства в стане врайкулов не наблюдалось. Когда схлестнулись те с могучими дрогбарами близ Штормхейма, заподозрил Волунд, что последователи его жаждут заполучить Мощь Титанов, а с ним самим расправиться. Ведь если он украл ружье у хранителя, наверняка кто-то желает похитить оружие и у него. Магия Волунда заставила его казнить многих союзников; большая часть сородичей оставила обезумевшего короля, и армия врайкулов распалась.

Много лет спустя, на смертном одре Волунд приказал порабощенному мехагному и немногочисленным последователям-врайкулам захоронить его близ Мощи Титанов. С помощью механизмов хранителей король создал защитные барьеры, дабы не проникли в его гробницу расхитители. Даже отойдя в мир иной, Волунд не позволит никому дотронуться до его драгоценного ружья.

...Гриф Дикое Сердце и врайкульша-воительница Прустага сопроводили героев к гробнице повергшего неведомого охотника древности короля врайкулов Волунда, что на острове Брошенного Щита, близ Штормхейма. Развеяв защитный барьер у входа в гробницу, воители проследовали внутрь, сошлись в противостоянии с духами врайкулов. Удивительно, но внутри означились механизмы титанов – неужто король Волунд оказался таким уж ценителем подобных реликвий?

Охотникам удалось восстановить один из механических модулей, и взорам предстала голографическая проекция Мимирона, пожаловавшаяся Грифу на то, что устройство сие было украдено из его лаборатории. С помощью Мимирона удалось установить местонахождения ружья, Мощи Титанов, и повергнуть воставшего на защиту артефакта призрачного короля Волунда... Вот только Прустага, не мешкая, схватила ружье, уповая на то, что обретет ныне мощь титанов и склонятся врайкулы перед своей новой королевой-богиней.

Прустага бежала из гробницы, а Мимирон, активировав телепортирующее устройство, просил героев ступить в оное, дабы перенестись к нему в Улдуар. «Мой модуль удаленного наблюдения собрал невероятный объем информации из гробницы», - удовлетворенно заявил хранитель прибывшим героям. – «Если скопировать все это в память моего процессора, я наверняка выясню местонахождение Мощи Титанов... и судьбу столь вероломно укравшей ружье врайкульши».

Приведя системы в действие, Мимирон приступил к копированию данных, велев героям внимательно следить за показателями на панелях управления в лаборатории – ведь механизмы, мягко говоря, древние, и легко могут дать сбой. К счастью, катастрофы удалось избежать, и, проанализировав информацию, хранитель изрек: «Трон Торима находится в Храме Бурь. Именно туда направляется Прустага, ведь некогда в сем храме я усилил Мощь Титанов энергией Громовой Искры. Если мои предположения верны, она постарается обратить процесс вспять и применить искру к самой себе, чтобы стать подобной титанам!» Мимирон настаивал: следует спешить. Если Прустага сумеет привлечь на свою сторону местных врайкулов, ситуация может осложниться.

Покинув Улдуар, герои устремились к Храму Бурь, успели разыскать хранителя Торима и поведать ему о безумной врайкульше, вознамерившейся завладеть силой Мощи Титанов. Прустага рвалась к трону, где попыталась высвободить магические энергии, заключенные в ружье, и принять их в себя... Увы, смертное обличье ее не выдержало, последовал магический взрыв, и созданные грозовой магией верный волк Торима, Хати, метнулся к безумице, телом своим укрыв героев от взрыва и вобрав в себя энергии Мощи Титанов.

Волк погибал, и вот-вот сила Мощи Титанов будет безвозвратно утеряна... Возникшая в чертоге проекция Мимирона подсказала выход: один из воителей-охотников должен как можно скорее связать душу свою с угасающей сущностью волка – таким образом энергия вернется в ружье, а Хати возродится, став верным спутником героя в сии темные времена. Один из героев решился на подобное, и, как следствие, обрел легендарное ружье. После чего, простившись с Торимом и Мимироном, наряду со спутниками своими устремился к далекому Даларану...

...Задолго до Войны Древних племена тауренов кочевали по дикоземью древнего Калимдора. Клан Высокогорных возглавлял Морен Высокогорный, кто спас Он’ару – Дикого Бога в облике гигантского духа орла – от нападения огненных стихийных духов. В благодарность Он’ара наделил толикой своей сущности копье Морена, и обрело оружие магические чары. На древке копья Морен вырезал имя Он’ары, и таурены назвали оружие сие «Орлиным Копьем». Морен продолжал вырезать на древке имена встреченных героев, побежденных врагов, и потомки его продолжили эту традицию; таким образом, Орлиное Копье стало летописью клана Высокогорных.

Внучка Морена, Эруна, должна была стать вождем клана, и, чтобы доказать самой себя, что достойна сего, она, забрав копье, отправилась в странствие. В северных землях она встала на защиту семьи Ночных эльфов, атакуемых престранными созданиями, показавшимися из глубокой пещеры – слугами Старых Богов, ныне пробудившимися. На помощь таурену пришел Древний, могучий медведь Урсок, и вместе сумели они отразить атаку. Посчитав Эруну достойной, Урсок поведал ей, что грядет тьма и мир нуждается в доблестных воинах, после чего благословил ее копье, добавив оружию толику своей силы. Эруна вырезала на древке имя Урсока, продолжая традицию, после чего вернулась к своему племени, дабы возглавить его.

После смерти Эруны сменились поколения, и копье перешло к Хульну Высокогорному, сплотившему за собой кланы тауренов и присоединившемуся к Ночным эльфам в отражении вторжения Пылающего Легиона. В одной из жарких сеч Хульн попытался защитить Древнего – двуглавого волка, Омена, но тот оказался тяжело ранен демонами и наполнен энергиями скверны. Перед тем, как оная всецело поглотила его, Омен успел передать частицу своей чистой сущности копью, присовокупив оную к энергиям иных Диких Богов, содержащимся в артефакте. Следуя традициям, Хульн вырезал имя Омена на древке... В одном из последних сражений Войны Древних Хульн сражался рука об руку с Джародом Песнью Теней и Малфарионом Яростью Бури – их имена также нашли отражение на копье.

Один из демонов, Повелитель Рока Ксибурн, поклялся истребить расу тауренов, и Хульн поклялся покончить с ним. В час сражения за Колодец Вечности сошлись они в противостоянии, и Хульн ослепил противника, вонзив копье ему в левый глаз. Но добить не успел, ибо в этот момент демоны оказались исторгнуты из Азерота... а Колодец Вечности взорвался, ознаменовав Великий Раскол мира. Хульн и сородичи его бежали, спасая свои жизни... По завершении Войны Древних племена тауренов разошлись кто-куда. Хульн повел клан свой в южные пределы, и, осев на Изломанных Островах, Высокогорные основали селение Тотем Грома в тени высочайшей скалы островов. Удостоверившись в том, что народ его в безопасности, Хульн передал Орлиное Копье наследнику, а сам отошел в мир иной; согласно легендам, в момент смерти вождя появился Он’ара, дабы вознести дух Хульна на небеса, к предкам.

Годы спустя после смерти Хульна клан Высокогорных возглавили две сестры-двойняшки, Ариен и Гардрель. Первая была великим воином и охотником, вторая же – мудрым дипломатом. Вместо того, чтобы разделять племя, престарелый вождь нарек Гардрель следующим вождем, а Ариен – Защитницей Горы, обладательницей Орлиного Копья. Сестрам подобное разделение обязанностей пришлось по душе. Ариен назвала артефакт Хищным Когтем, Копьем Диких Богов... Таурены провели на гору Ночных эльфов, и когда воссияло копье, осознала Ариен, что место это благословил Он’ара, и отныне именовалось оно «Пиком Когтя». С помощью тауренов охотники Незримого Пути, прибывшие на Изломанные Острова, дабы противостоять Легиону, если вернется тот в мир, сумели основать Приют Стрелка. Возведя три дозорных башни – Три Когтя, – эльфы зорко взирали на окрестные земли. Эльфы и таурены делились знаниями друг с другом, и вскоре Ариен примкнула к Незримому Пути, став одной из величайших охотниц сего ордена.

В последующие столетия копье Хищный Коготь передавался из поколения поколение величайшим охотникам клана Высокогорных. И когда пришла весь о том, что таинственный хищник замечен в дебрях Штормшейма, Дорро Высокогорный, забрав с собой копье, устремился в сии пределы: чтобы или приручить животное, или покончить с ним. Но проходили недели, а охотник не возвращался. Был организован поисковый отряд, но ни Дорро, ни копья обнаружить не удалось, а тварь, прячущаяся в тумане, расправилась с несколькими тауренами из отряда...

...Апата Высокогорная, Вухо и охотники выступили на поиски копья Хищный Коготь. Путь их лежал в Штормхейм, однако первым делом навестили они Высокогорье. Рассказывали таурены героям, что копье неразрывно связано с духом орла Он’ара, и прежде надлежит получить его благословение... а, быть может, и знания. «Мы потеряли Хищный Коготь так давно, что целые поколения тауренов о нем не знают», - рассказывала Апата героям, когда направлялись они к заставе Стражей Духов. – «Лишь старейшины еще помнят о копье, которым зашищали наши земли. Им убивали монстров и отваживали бесчисленных охотников. Дорро Высокогорный был последним из его владельцев. Он пал от когтей исполненного скверны ночного саблезуба. Некогда благородный зверь впал в безумие стараниями врайкульского мистика. Мы звали его Дакарром. Дорро выследил его до Штормхейма – но так и не вернулся. А с ним пропал и Хищный Коготь. Доблестные охотники не прекращают поисков копья. Они взывают к духу орла и начинают с его благословения. К сожалению, итог всегда один: смерть».

Но, приблизившись к селению тауренов, лицезрели герои странных растительных существ, атакующих поселенцев. Как оказалось, призвал оных Дегар Кровавый Тотем, пленивший дух Он’ара и требующий у орла ответа на вопрос о местонахождении копья. Покончив со злокозненным тауреном и призванными тем монстрами, воители удостоились благословения духа орла, после чего оный перенес их в земли Штормхейма. Квалдиров поблизости не наблюдалось, но знали таурены, что местные обитатели прекрасно осведомлены о саблезубе, живущем на болотах, и возвели магическую стену, дабы обезопасить себя от его набегов.

Сразив нескольких квалдиров, означившихся окрест, герои отыскали на их телах зачарованные камни, позволявшие миновать магический барьер. Над топями висел плотный туман, в котором и скрывался Дакарр. Саблезуб растерзал Апату и Вухо, но герои сумели прикончить бестию, после чего ступили в логово ее, где обнаружили Хищный Коготь... подле истлевшего тела Дорро Высокогорного. Теперь, когда копье было найдено, дух последнего обретал свободу.

Все три обнаруженных артефакта доставили герои в Приют Стрелка, что в землях Высокогорья, где дожидалась их Эммарель Стражница Тени, а также – Вериса Ветрокрылая, Шандрис Лунное Перо и Халдюрон Яснокрылый. Последняя призналась, что с давних времен орден ее, основанный Ночной эльфийкой Намурией Песнью Поляны и именуемый «Незримым Путем», несет дозор на Изломанных Островах. «Орден Незримого Пути был основан после Войны Древних для защиты Азерота», - говорила Эммарель. – «Оставаясь на Изломанных Островах, мы следили за Легионом. Когда мы прибыли сюда, чтобы заложить Приют Стрелка, Он’ара, дух орла, явился благословить нас. С тех пор мы называем эту гору Пиком Когтя. Привели сюда нас – эльфов, оставивших гору Хиджаль и вернувшихся на Изломанные Острова, - таурены, принадлежащие к племени Высокогорных. Многие из нас погибли за прошедшие столетия. Те, кто выжил, отправились на поиски героев, которые могли бы помочь ордену в час нужды». Шандрис, Вериса и Халдюрон заверили Эммарель, что Стражницы, Серебряный Завет и Странники непременно поддержат ее начинание.

Героям, обретшим три легендарных артефакта, Эммарель предлагала возглавить Незримый Путь – орден, входят в который достойнейшие лучники, следопыты, звероловы и повелители зверей Азерота. Охотники приняли оказанную им честь, и в небесах над Приютом Стрелка возник дух Он’ана, явившийся ордену впервые со дня его основания и ныне благословляющий оный.

Проследовав к Алтарю Вечной Охоты – артефакту, собирающему воедино древние силы, как то энергии Старых Богов, хранителей, эльфийскую магию, - герои усилили оной легендарные артефакты, и ныне готовы были обратить их мощь против демонов Пылающего Легиона...

Занимались поисками древних артефактов и жрецы. Таинственная жрица велела им следовать на Тирисфальские Поляны – туда, где некогда высился Даларан, а не остается лишь кратер. Жрица, оказавшаяся никем иным, как Калией Менетил, дочерью приснопамятного короля Теренаса II, провела героев к захоронению легендарного священнослужителя Света, архиепископа Алонсуса Фаола.

Каково же была удивление жрецов, когда сия личность предстала им нежитью! Алонсус признался, что какое-то время оставался среди мертвяков Плети, но сумел обрести свободу, и теперь, сознавая угрозу со стороны Легиона, принял решение выйти из тени, дабы объединить все ветви жречества. Те доблестные мужи, кои станут чемпионами церкви Благого Света, должны разыскать и обрести легендарные артефакты, о которых Алонсус не преминул рассказать. Т’ууре, Светоч наару – сияющая драгоценность, обладающая способностью к исцелению, с помощью которой доблестные дренеи противостояли преследующим их демонам Легиона на одной из планет, даря возможность собратьям бежать; один из вернувшихся в Даларан воинов рассказывал, что видел артефакт во владении демонов. Ксал’атат, Клинок Черной Империи – древний жертвенный кинжал Старых Богов, исполненный энергий Бездны, вновь явлен миру во владении тех, кто пытается вернуть могущество Сумеречного Молота. Наконец, Ярость Света – посох, созданный фанатичными Алыми Крестоносцами, жаждущими сотворить подобие Испепеляющего; однако силы артефакта оказались слишком хаотичны и безопасны, посему маги Кирин Тора скрыли его от мира.

Простившись с Алонсусом Фаолом, жрецы устремились на поиски реликвий...

Как и другие наару, Т’ууре поклялся защищать все цивилизации смертных от когтей тьмы. Следуя своей клятве, однажды он оказался в мире, который назывался Каркора. Его смертным обитателям грозила гибель в утробе жуткого существа, именуемого Пространствусом Всепоглощающим. Пространствус окутал Каркору энергиями Бездны, но Т’ууре спас этот мир от гибели, влив в него собственную жизненную силу. Наару разлетелся на осколки, и на его месте возникло огромное кольцо света. Энергия излилась на Каркору, заставляя Бездну отступить и прогнав прочь Пространствуса. Tу’уре был расколот, но не сломлен, ибо Свет его не угас. Каждый его осколок сиял, словно звезда, призывая к себе наару из всех уголков Вселенной. Они подхватывали лучезарные осколки T’ууре и пели о жертве, благодаря которой был спасен целый мир. Эти осколки наару подарили расам, в которых видели искру добра. Самый большой осколок достался древним эредарам Аргуса.

Говорят, этот артефакт прорезал небо, как падающая звезда. Ночь обратилась в день, и на семь дней и ночей славный свет Т’ууре окрасил небеса золотом.

Эредары были народом весьма умным и образованным. Они высоко чтили знания, и потому с большим любопытством принялись изучать Т’ууре. Первым, кто научился управлять его силой для всеобщего блага, был мудрый правитель Велен. Во времена его правления по Аргусу начало распространяться загадочное проклятие. У тех, кто ему подвергался, путались мысли и стиралась память. Мало что могло напугать эредаров так, как угроза потери их драгоценных знаний. Народ охватил страх, близкий к панике. Чтобы помешать распространению недуга, многие предлагали изолировать тех, кто подвергся проклятию, а то и вовсе изгонять их из Аргуса... Но Велен был не готов бросить своих подданных. Рискуя собственным рассудком, он прошел сквозь толпу проклятых с Т’ууре в руке. Он воззвал к силе артефакта и исцелил всех страждущих эредаров.

Когда Сагрерас явился в Аргус искушать зредаров, почти все поддались его сладким речам. Все, кроме Велена и его последователей. С помощью наару они отважились на бегство. Это был непростой путь. Демоны поджидали их на каждом шагу. Беглецов охватило отчаяние, многие даже размышляли над тем, чтобы сдаться. Именно в это тяжелое и мрачное время Велен принес им Т’ууре. Сияющие лучи кристалла укрепили их пошатнувшуюся решимость. Воодушевленные лучезарным артефактом, последователи Велена уверились в том, что смогут совершить невозможное - что сумеют устроить отчаянный побег с Аргуса. И действительно, им это удалось. С той поры они называли себя дренеи.

На борту межпространственной крепости наару "Генедар" дренеи отправились в путешествие через звезды. Демоны упорно преследовали их, намереваясь наказать отступников, сумевших ускользнуть от скверны.

Последовавшие долгие тысячелетия были тяжелы для дренеи. Им не было дано покоя. Они пребывали в постоянном страхе, что их вот-вот настигнут. Чтобы защититься от Легиона, они обратились к Т’ууре и другим священным артефактам, которые унесли из Аргуса. Под опекой Велена и наару дренеи изучали эти реликвии, пытаясь осмыслить и усилить их связь со Светом.

Среди них одна, носившая имя Аскара, добивалась наибольших успехов. Со временем она заслужила право носить Т’ууре при себе и стала одной из величайших целительниц в истории дренеев.

Аскара потеряла на Аргусе всю семью, но обрела новую на борту "Генедара". Дренеи, покинувшие родной мир вместе с ней, стали ей братьями и сестрами, и она поклялась сделать все возможное, чтобы защитить их. Однако у нее не было ни выдающейся физической силы, ни таланта к ковке оружия. Вместо этого она обратилась к Свету. Она довела свое мастерство в магии Света до таких высот, что Велен передал ей Т’ууре. Днями и ночами Аскара изучала артефакт, стремясь раскрыть весь его потенциал. Именно тогда ей было видение будущего. Она увидела, что ее народ отыщет, где укрыться от Легиона. Обретет новую жизнь. Новый мир, который станет для них домом. Но, странное дело, себя среди своих счастливых братьев и сестер она не увидела.

Дренеи посетили немало миров, ища среди них тот, что станет им новым пристанищем. Но нигде они не оставались надолго, потому что Пылающий Легион шел за ними по пятам. Едва почуяв приближение демонов, дренеи поднимались на борт "Генедара" и вновь скрывались среди звезд.

Упорство преследователей заставило многих пасть духом, но они не страдали в молчании. К отчаявшимся приходила поговорить Аскара. Она всегда носила с собой Т’ууре, и потому вокруг нее пребывала аура священной магии. От этого у дренеи становилось теплей на душе. «Да, Легион огромен и могуч, но он не идет в Свете, как мы», - часто говорила Аскара. – «Не важно, как силен наш враг - если ступаешь во Тьме, рано или поздно споткнешься и упадешь».

Пылающий Легион устроил дренеи засаду в мире, который зовется Шар’гелом. Демоны наблюдали, как сходят те с борта "Генедара”. Дренеи думали, что наконец отыскали тихую гавань - место, которое станет им новым домом... но ошибались. Порталы скверны раскрылись вокруг, исторгая Хранителей Рока, адских гончих и прочих тварей. Демоны загнали дренеи в угол, отрезали от "Генедара". Казалось, дренеи обречены... когда появилась Аскара. Она заслонила сородичей демонов, и Т’ууре сиял в ее воздетой руке. Волна Света хлынула от нее, ослепляя прислужников Легиона и ограждая дренеи от их пронизанных скверной клинков. Дренеи пробивались к "Генедару", и Т’ууре в руке Аскары сиял все ярче и ярче, пока не стал подобен солнцу Шар’гела.

Именно тогда Аскара, наконец, поняла то странное видение будущего, явившееся ей много лет назад. Однажды ее народ отыщет новый дом, но ей быть с ними вместе не суждено. Ее судьба - погибнуть на Шар’геле, чтобы дать дренеи шанс на спасение. Аскара и еще семьдесят дренеи вызвались отвлечь Легион на себя. Ценой своих жизней они выиграли время, чтобы остальные могли покинуть Шар’гел. Битва между демонами и этими храбрецами стала одним из величайших примеров самопожертвования в истории дренеи.

Сотни демонов обрушились на семьдесят одного воина, словно таран из оскверненной стали, но защитники не отступали. Ни на пядь. Всякий раз, когда кто-то из дренеи оказывался на грани смерти, к нему спешила Аскара. Прямо на поле боя она исцеляла раненых светом Т’ууре. Благодаря Аскаре у семидесяти одного воина была храбрость и сила тысячи. Благодаря ей раса дренеи выжила.

После битвы в Шар’геле Т’ууре попал к Легиону. Демоны видели героическую смерть Аскары и приписали ее великую силу странному артефакту в ее руке. Они долго препирались, кому должна достаться эта реликвия, пока Кил’джеден Обманщик не решил спор.

Он доверил артефакт эредарской жрице леди Калиндрис. Она была одной из немногих демонов, понимавших суть священной магии дренеи. Более того, Калиндрис была хорошо знакома и со Светочем наару. Когда-то давно на Аргусе она выступала хранительницей священной реликвии эредаров.

И все же у нее ушли годы на то, чтобы подчинить Т’ууре своей воле. После ряда мрачных ритуалов артефакт превратился в темное отражение самого себя. Прежде Т’ууре вселял надежду, теперь же - страх. Прежде он исцелял раны, теперь же заставлял их гноиться. Леди Калиндрис была счастлива сломить волю Т’ууре и обратить его оскверненную силу против своих врагов. Дренеи она ненавидела. Ее приводила в восторг мысль о том, что ей удалось подвергнуть осквернению самый драгоценный их артефакт. Калиндрис научилась управляться с Т’ууре так ловко, что повелитель демонов Кил’джеден доверил ей особое задание. Он отправил ее пытать жертв в миры-узилища Легиона. Калиндрис хорошо подходила для этой роли. Она возвела пытки в ранг искусства, наполняя разум жертв порожденными Т’ууре кошмарами.

И, как и Аскаре, однажды ей пришло видение будущего. Она увидела, как Легион вторгается в мир, именуемый Азеротом. Все охвачено пламенем скверны. Но, как ни странно, самой Калиндрис среди нападающих нет.

Но есть Т’ууре! Он в руках кого-то незнакомого, и он сияет своим истинным Светом, ослепляя демонов Легиона, заливая землю своими лучами, как второе солнце.

...Поспешив в Даларан, герои разыскали воина-дренеи Баррема, чудом выжившего в сражении на Изломанном Берегу. Тот признался, что, находясь в плену в Нискаре, слышал о Т’ууре от своей сокамерницы Алоры, которая воочию видела кристалл. Двое сумели бежать через один из порталов, вновь оказались на Изломанном Берегу, но лишь Баррем сумел скрыться от демонов – те настигли Алору.

Не мешкая, герои оседлали грифонов и наряду с воздаятелем Боросом устремились к острову Темного Камня, где, согласно донесениям, пребывал портал, связующий Азерот с Нискарой. Заметив мертвое тело дренеи Алоры и демона, пытающегося завладеть ее душой, воители приказали грифонам спускаться. Сразив демона, они сумели возродить Алору жреческим заклинанием. Последняя рассказала, что воздушный корабль, на борту которого она находилась, потерпел крушение на Изломанном Берегу, а когда Алора пришла в себя, то узрела ман’ари, сжимавшую в руке посох – в навершии оного пребывал омраченный кристалл, Т’ууре!

Неожиданно близ портала возник демон, инквизитор Валит, атаковал, пытаясь поглотить души Алоры и жрецов, которых появление противника застало врасплох. К счастью, на помощь им пришел иллидари Джейс Темный Ткач, сразивший Валита и поинтересовавшийся, что позабыли жрецы на сем островке земли. Выслушав рассказ, охотник на демонов заявил, что эредар, которую описывает Алора, наверняка – леди Калиндрис, по следу которой идет и он. Иллидари предлагал жрецам объединиться, и те не видели причин отказываться. Алора, будучи донельзя ослаблена, сопровождать спасителей не могла.

Проследовав в портал, из которого появился инквизитор, герой, Борос и Джейс обнаружили себя в трюме огромного воздушного корабля демонов, остающегося в Нискаре – мире, содержались в котором заключенные демонов. Перебив демонов-стражей, герои освободили из заточения тролля-мага Бо’джу, устремились на верхние палубы, где сразили капитана судна, Хранителей Рока Наранота.

Покинув судно, жрецы и спутники их схлестнулись с демонами и леди Калиндрис. В процессе противостоянии кристалл в навершии ее посоха вбирал энергии Света, поглощая творимые жрецами магические потоки... Сразив эредар, герои забрали с тела ее посох, после чего Бо’джа сотворил портал в Даларан, где возвращения жрецов уже дожидались Алонсус Фаол, Мойра Туриссан и Велен. Последний и помыслить не мог, что артефакт дренеи удастся вернуть – тем более, вновь наполнить Светом!..

...Ксал’атат существовал задолго до возникновения Орды и Альянса - в ту эпоху, когда Старые Боги и их Черная Империя держали мир во тьме.

Есть много гипотез о том, как был создан этот клинок. Самое смелое предположение - что это останки забытого Старого Бога, убитого своими сородичами на заре существования Черной Империи. Есть и другие версии. Например, что Ксал’атат - это коготь Й’Шааржа, вырванный у его чудовищного воплощения и отданный его слугам для проведения ритуальных жертвоприношений. И как бы ни были абсурдны эти гипотезы, в них может быть доля истины. В Ксал’атате действительно пульсирует смрадная сущность Старых Богов. Говорят даже, что клинок может навести на владельца видения Черной Империи, но все, кто зрел эти ужасы, навеки охвачены безумием.

Могучие титанорожденные в итоге одержали верх над Черной Империей. Они заключили Старых Богов и их приспешников в темницы глубоко под землей. На Азероте воцарилась гармония – но, увы, ненадолго.

Ксал’атат об этом позаботился. Клинок остался в мире Азерота, переходя из одних смертных рук в другие и оставляя за собой хаос и разрушения. Одним из несчастных, к кому попал Ксал’атат, был некий тролль по имени Зан’до, почитаемый знахарь из могучего племени Гурубаши. Соперники нашли способ согнать его с законного теплого местечка, и Зан’до днями и ночами лелеял мечты о мести. Ксал’атату было так легко сыграть на его гневе и превратить в свою послушную марионетку.

Ведомый шепотом Ксал’атата, Зан’до, взяв с собой несколько знахарей, отыскал странную горку почерневших камней. Мистики запрещали троллям подходить к этому месту, но Зан’до проигнорировал запрет. Он надеялся найти в этих камнях силу - силу, которая позволит ему расправиться с соперниками.

И вскоре он узнал, чем на самом деле были эти камни - телом спящего слуги Старых Богов по имени Кит’икс. Ксал’атат потребовал, чтобы Зан’до принес этому существу кровавую жертву. Одурманенный речами клинка, Зан’до не медлил ни секунды. Он заколол своих товарищей проклятым кинжалом, изрезал их на куски, и на их крови и внутренностях провел обряд пробуждения чудовища. В завершение ритуала он воткнул окровавленный кинжал в чешую Кит’икса и... великан с ревом пробудился. С тех пор никто не видел ни Зан’до, ни его спутников. Впоследствии тролли обнаружили на этом месте лишь разбросанные кости, обглоданные добела.

Пробудившись, Кит’икс принес в мир Азерота тень грядущей войны. Он собрал вокруг себя других чудовищных прислужников Старых Богов и вознамерился стереть цивилизацию троллей в пыль. В отличие от легковерных троллей, Кит’икс знал, как обращаться с Ксал’ататом. Призвав силу клинка, он наслал на троллей болезни, чтобы ослабить их тела, и видения смерти - чтобы повергнуть в страх их души. И хотя в итоге тролли смогли одержать верх над Кит’иксом и его армией, уцелевших до конца жизни мучили кошмары о Ксал’атате. Во многих племенах из уст в уста передаются легенды о черном клинке, что чуть не уничтожил весь их народ.

Проходили века... и однажды артефакт попал в руки Модгуд из клана дворфов Темного Железа. Модгуд впитала все знания своего клана Темного Железа, накопленные за годы изучения тайной магии. Как жена тана-чародея Туриссана, она пользовалась правом выбирать себе самые мощные артефакты клана Черного Железа. И все же она никогда не была довольна. Нередко она отправляла своих слуг на поиски новых реликвий, которые могла бы изучать и создавать с их помощью новые заклинания. Однажды слуга принес ей клинок, который звенел от переполнявшей его темной энергии. Модгуд была им очарована. Многие дни напролет она провела в своих архивах за его изучением. Иногда даже говорила с ним. Когда же она наконец вышла к своим подданным, то велела позвать дворфа, принесшего ей это сокровище. Но его не смогли найти. Как выяснилось, никто даже не помнил ни его лица, ни имени. Он словно растворился в воздухе.

Возможно, именно Ксал’атат управлял действиями Модгуд, что в итоге спровоцировало конфликт между кланами Темного Железа и Дикого Молота, кульминацией коего явилось сражение у Грим Батола. Тогда

Боевые големы разбили ворога Грим Батола, и бойцы клана Темного Железа хлынули в столицу клана Дикого Молота. Эти кланы были заклятыми врагами. Они не ведали друг к другу пощады... Величайшим оружием дворфов Дикого Молота была их отвага. Именно ее и решила отобрать у них Модгуд. Среди оглушительного лязга секир о молоты она прокричала заклинание и стала плести свои жуткие чары. Полоснув по руке кинжалом, она пролила свою кровь на камни. Этим гнусным ритуалом она пробудила к жизни тени Грим Батола. Они поползли из всех щелей и темных уголков города, пронзая дворфов Дикого Молота своими клинками, выкованными из самой ночи... Тан Хардрос собрал вокруг себя своих уцелевших воинов и ринулся в последнюю отчаянную атаку на захватчиков. Он рубил дворфов Темного Железа самозабвенно, как боевой голем, и остановился, лишь когда увидел Модгуд.

Судьба двух кланов решалась в эту минуту... Чародейка обрушила на Хардроса свою темную магию, но он не ослабил натиск. Тогда ее рука метнулась к черному кинжалу - к оружию, которое превратило Грим Батол в вотчину кошмаров. И... схватила пустоту. Кинжала не было. Она его потеряла. Или, как говорят, клинок сам покинул ее. Одним мощным ударом молота Хардрос смертельно ранил Модгуд и обеспечил своему клану победу. Говорят, что умирая, чародейка все повторяла одни и те же слова: ‘Ты обещал...’

Спустя десятилетия после того, как Модгуд потеряла Ксал’атат, клинок попал в руки человеческого епископа - женщины по имени Натали Селин. Она пережила Первую Войну, когда орочья Орда вторглась на Азерот и захватила Штормград. После войны Селин поняла: чтобы одолеть зеленокожих орков, человечеству нужно взять на вооружение странные силы, которые применяют они. Она принялась изучать орочью магию, осматривала поля битв, где земля была осквернена их темными искусствами. В ходе своих изыскании она узнала о потустороннем клинке, который орки использовали в своих кровавых ритуалах - о клинке, имевшем власть над самой тьмой. Обеспокоенная существованием такого жуткого оружия, Селин поклялась отыскать его и уничтожить во имя Света... Наконец, ей удалось обнаружить реликвию, и когда Селин прикоснулась к клинку, в голове ее промелькнуло имя: Ксал’атат. Епископ осознала, что не сможет уничтожить кинжал. Еще не время. Разве может она сокрушить силу, которую не в состоянии понять?.. Днем и ночью Ксал’атат что-то нашептывал, объяснил ей, что в этом мире имеет значение не только Свет, но и Бездна. В единении этих двух первоначал можно обрести такую силу и такие знания, каких никогда не получишь от церкви Благого Света. Грань между Светом и Бездной можно преодолеть. Можно тянуть нити с обеих сторон и плести из них ткань дня и ночи. Конечно, у всего есть последствия. Они всегда есть, когда ступаешь в тенях.

К началу Второй Войны Натали Селин обучилась у Ксал’атата темной магии. Она распространила это опасное искусство и среди других последователей Света, объединив их против Орды. Селин и ее соратники начали против орков партизанскую войну, потихоньку уничтожая их в землях людей. Ксал’атат продолжил нашептывать Селин свои учения, понемногу подчиняя себе ее разум. Несмотря на изначально благородные намерения, она становилась все более и более одержима клинком и тайнами Бездны. Она - и ее сторонники. Все они были настолько поглощены своей борьбой с орками, что подвергали опасности жизни невинных. Некоторые так далеко ушли в Тень, что забыли о Свете. Они стали глухи к просьбам Селин соблюдать осторожность. Они перестали доверять ей... Подробности постигшей ее судьбы точно не известны, однако некоторые источники утверждают, что Ксал’атат начал подстрекать ее соратников к бунту. Клинок стал нашептывать, что Селин мешает им раскрыть его истинный потенциал, что она досадная помеха на пути к великой силе и мудрости. И тогда в ночи заговорщики убили Селин и забрали кинжал себе.

Многие годы маги Кирин Тора в Даларане с опасениями следили за Натали Селин и экспериментами с темной магией. После гибели Натали они решили добыть ее архивы, чтобы опасные знания не достались никому. Маги обыскали все города и поселения, через которые прошла Селин в своих странствиях, и забрали каждую книгу, каждый свиток, которых касалось ее перо. Маги спрятали все это в Даларане, надеясь, что опасная магия Селин никогда не возродится. И все же им не удалось похоронить доктрину равновесия, которой она придерживалась, навсегда. Спустя годы у нее все равно нашлись последователи, желающие научиться переплетать Свет с Бездной. Магам также было известно о Ксал’атате, но клинок они так и не нашли. Конечно, как и учение Селин, клинок не собирался просто уйти в небытие. Нет, он продолжал дурманить головы, превращать хозяев в пешки и наводить ужас на невинных.

Алонсус Фаол поведал героям-жрецам, что наряду с Мойрой Туриссан пристально следит за деятельностью культа Сумеречного Молота – изрядно потрепанного, но не уничтоженного. И, похоже, к власти во фракции сей пришел новый лидер, во владении которого находится древний и могущественный кинжал, напитанный энергиями Старых Богов. Насколько было известно Алонсусу, кинжал пребывает где-то в северо-западных пределах Тирисфаля, потому герои устремились в означенном направлении.

Атаковав небольшой лагерь культистов, обнаруженный у Места гибели Тира, жрецы обнаружили несколько документов и записей весьма тревожного содержания. Как следовало из них, культ возглавил некий Дьякон Теней – в то время, как Сумеречный Отец последовал за Смертокрылом, сей индивид оставался в Штормвинде, скрываясь под личиной епископа церкви Благого Света. Именно он приказал культистам залечь на дно после гибели Смертокрыла и Сумеречного Отца... Но сейчас он отыскал Клинок... или же Клинок отыскал его... И сейчас Дьякон Теней приказал сподвижникам отправляться к месту гибели К’Тракса, дабы с помощью артефакта возродить древнее создание и вернуть славу культу Сумеречного Молота. Однако слышали культисты, как предводитель их с кем-то общается в своем шатре, говоря о возрождении Черной Империи во славу Старых Богов...

Судя по всему, культисты проникли в некое древнее захоронение, находящееся на дне озера, и именно там собираются провести свой нечестивый ритуал. Герои последовали за противниками, схлестнулись с ними в коридорах усыпальницы Тира. На сторону жрецов встал один из дворфов Темного Железа – шпион, внедренный Мойрой в культ. Он указал сподвижникам на чернокнижников, проводящих ритуал, должный снять охранные чары с внутренних помещений гробницы, и воители атаковали культистов.

После чего проследовали в глубинные пределы комплекса, где лицезрели Дьякона Теней, известного в миру как епископ Фартинг. Последний вознамерился с помощью Ксал’атата возродить К’Тракса Заказджа, и, призвав культистов, атаковал посмевших чинить ему препятствия; присоединились к противникам жрецов и двое Безликих.

Но когда повергли герои культистов, а Дьякон Теней вынужден был отступить, возвестил Ксал’атат: «Ты жалок и слаб! Сумеречный Отец не осмелился коснуться меня, ибо знал, какова будет цена поражения!» С этими словами клинок поглотил последние жизненные силы Фартинга, и тот пал замертво... Один из жрецов поднял кинжал, и тот удовлетворенно произнес: «Нам двоим уготованы великие свершения. Я помогу тебе... пока что. Да, мы славно поохотимся на миньонов падшего титана. Но сперва... Закадж. Культисты могут попытаться возродить его вновь, а, быть может, он пробудится и сам. Потому нам следует поглотить остатки его сущности, дабы был он уничтожен окончательно».

Соглашаясь с волей, высказанной Ксал’ататом, жрец вонзил кинжал в мертвое тело К’Тракса, поглощая последние крупицы жизненных сил сего порождения Старых Богов. Дворф Темного Железа не замедлил сотворить портал в Даларан, где Мойра Туриссан с нетерпением ждала сведений о завершении противостояния культу...

...Когда-то фанатичные Алые Крестоносцы решили создать посох, наделенный непревзойденным святым могуществом - оружие, способное по своему праведному неистовству сравниться с легендарным Испепеляющим. Испепеляющий унаследовал свою силу от темного артефакта, очищенного Светом. То же самое Алые Крестоносцы хотели проделать и со своим посохом. Чтобы найти подходящую реликвию, они отправили своих лучших рыцарей в Чумные Земли, истерзанные войной. Те немногие, кому удалось вернуться, принесли странный камень, излучавший тьму. Как утверждают некоторые источники, он был частью буздыхана, которым владел один из первых рыцарей смерти в этом мире. Другие намекают, что этот камень огранил лич Кел’Тузад собственными призрачными руками. Где истина, доподлинно неизвестно, однако именно этот черный камень Алые Крестоносцы использовали при создании посоха, названного Яростью Света.

Десять мудрейших жрецов из Алых Крестоносцев собрались в Дольном Очаге, чтобы создать Ярость Света. Неделями они оттачивали ритуал, который должен был очистить наполненный тьмой камень и привязать его к посоху. Они и не подозревали, что в их ряды затесался демон. Натрезим по имени Балназзар проник в орден и притворился их лордом-командующим, Сайданом Датроханом. Когда демону стали известны планы о создании Ярости Света, он начал опасаться, что подобное оружие сможет сорвать с него маску и лишить контроля над Алыми Крестоносцами. Балназзар прервал очищающий ритуал, и жрецы не смогли сдержать разрушительную силу камня. Над местом ритуала пронесся шквал священной энергии, и всех десятерых жрецов настигла мгновенная смерть. Однако Ярость Света осталась невредимой. Взрыв очистил камень и привязал его к посоху... Изучив артефакт, Балназзар обнаружил, что Ярость Света вибрирует от наполняющей ее нестабильной энергии. Обуздать ее и использовать безопасно для себя было практически невозможно. Демон не стал уничтожать оружие, позволив Алым Крестоносцам оставить его у себя. Он предвидел, что вскоре посох станет причиной хаоса и кровопролития, и это было ему на руку.

Некоторые из лидеров ордена опасались сил, сокрытых в Ярости Света, но, несмотря на хаотическую суть, порой артефакт оказывался весьма полезен. Как, например, в приснопамятном сражении с мертвяками у Руки Тира. Силы Плети превосходили рыцарей по численности в двадцать раз. Все закончилось бы для тех весьма плачевно, если бы не Ярость Света. Ослепительный свет посоха прошелся по армии Плети, как коса по пшенице, и уничтожил их всех. Да, Ярость Света убила и того, кто направлял ее силу, а также многих воинов, оказавшихся поблизости. Оставшиеся в живых рыцари были оглушены и теперь не могут даже самостоятельно одеваться и есть. Но учитывая огромное численное превосходство врагов, командующие орденом сочли, что это вполне приемлемые потери.

Маги Кирин Тора с беспокойством следили за происходящим в Чумных Землях. Уже пять раз за последний год замечали они взрывы священной энергии, виной которым была Ярость Света. Магам удалось узнать, что Алые Крестоносцы совершили набег на одну деревушку, чтобы найти и уничтожить нежить из Плети. Они пользовались силой Ярости Света, чтобы "очистить" живых сельчан, полагая, те заражены чумой нежити. Так продолжалось, пока жрец, орудующий посохом, не потерял контроль над его силой. Теперь посреди деревни зиял тлеющий кратер, до краев наполненный трупами. Как и всякий раз до этого, к прибытию магов на место трагедии оружие уже исчезло. Вероятно, его забрал очередной глупец из рыцарей, входящих в орден.

Из всех членов ордена Алых Крестоносцев, когда-либо державших в руках Ярость Света, больше всего шансов на успех было у инквизитора Халбина. По самодисциплине и способности к концентрации ему не было равных, Халбин пользовался силой посоха, чтобы пытать узников-Отрекшихся в Алом Монастыре. Он опалял пленников священным огнем, добывая сведения, которые орден затем использовал в войне против нежити. Чем больше времени Халбин проводил за своим занятием, тем больше ненавидел Отрекшихся. Он больше не утруждал себя сбором полезной информации. Он просто хотел слышать, как они кричат... Однажды ночью во время очередной исступленной пытки гнев затмил разум Халбина. Контроль над Яростью Света ослаб - всего лишь на мгновенье. Но этого оказалось достаточно - злой рок настиг инквизитора. Пыточную камеру сотряс взрыв, и Халбина охватил священный огонь. Говорят, он умирал медленно: его полные агонии вопли еще долго эхом отдавались в стенах монастыря.

Доподлинно неизвестно, когда Ярость Света ускользнула от Алых Крестоносцев. Посох попал к жрице по имени Джахар. Эта женщина-тролль была членом Экспедиции Орды - могучего войска, шедшего в Нордскол на войну против Плети. На борту дирижабля по пути на фронт Джахар училась обращаться с Яростью Света. Она мечтала покарать Плеть с помощью этого оружия, заставить ненавистную нежить заплатить за все жизни, что они погубили. Над Нордсколом дирижабль угодил в сильную бурю и рухнул в ледяную тундру. Хотя обошлось без жертв, радоваться этому не было времени, ведь участники похода оказались в самом сердце владений Плети. Интенсивные занятия Джахар полностью себя оправдали: она умело орудовала Яростью Света, истребляя прислужников Плети. Тролль вела за собой воинов Орды, прорвавшихся сквозь строй врага, и они добрались до безопасного места... В Нордсколе Джахар стала настоящим проклятием для Плети. С помощью Ярости Света она очищала земли, где хозяйничала нежить, и всюду оставляла след священного огня. Своими деяниями жрица заслужила почет среди военачальников Орды, однако она не нуждалась в их похвалах. Сколько бы нежити она ни уничтожила, ей всегда было мало. И Джахар продолжала свою священную войну. Полностью захваченная своей целью, она не могла думать ни о чем другом, не замечая, что часто подвергает бессмысленному риску своих соратников из Орды. Все больше и больше живых мертвецов встречало свой конец, но близился час расплаты. С каждым днем мысли о воздаянии все сильнее затуманивали разум жрицы... и вот ее железная хватка, сдерживающая силу посоха, начала слабеть.

От магов Кирин Тора не укрылся очередной магический взрыв, случившийся на этот раз в Нордсколе. Чародеи выяснили, что Посох оказался у некой жрицы Орды, судя по всему, очень сведущей во всем, что касается Света. Примечательно, что до взрыва она какое-то время использовала это оружие против Плети... Как оказалось, Джахар вела небольшой отряд Орды в тыл войск Плети. Она обрушила силу посоха на нежить, но потом потеряла контроль над Яростью Света. Из артефакта извергся поток священной магии, который причинил увечья ордынским солдатам и навсегда лишил зрения Джахар. Они едва смогли уйти оттуда живыми. Это суровое испытание подействовало на жрицу отрезвляюще. Она поклялась, что впредь на этой войне будет использовать свои силы только для исцеления, а не разрушения. Что касается посоха, то Джахар потеряла его в суматохе, когда вместе с воинами пыталась покинуть территорию Плети.

После того как Джахар потеряла Ярость Света в Нордсколе, посох возвратился в Восточные Королевства. Он часто менял владельцев. Благородные жрецы и паладины с его помощью лечили больных и защищали невинных, но никому из владельцев не удавалось долго удерживать под контролем его силу. В свое время о местонахождении посоха стало известно таинственным Черным Всадникам. Эти рыцари в капюшонах появились из башни Каражана и занялись поисками артефактов и реликвий великой силы. Черный Всадник Ариден был первым, кто осмелился коснуться Ярости Света... первым и последним. Стоило его проклятой руке коснуться посоха, как наружу мощной волной вырвалась священная энергия. И так чиста была эта магия, что она обратила Черных Всадников в бегство. В страхе скрылись они в своей проклятой башне. Это один из немногих артефактов, от которых всадники отказались добровольно. Возможно, даже единственный.

После долгих и утомительных поисков маг Кирин Тора Израен сумел разыскать Ярость Света. Посох означился во владении сектантов Сумеречного Молота. Они нашли его и собирались обратить вспять ритуал очищения, проведенный над артефактом много лет назад. Тем самым сектанты превратили бы Ярость Света в полную противоположность - орудие чистейшей тьмы. Маг ворвался в лагерь сектантов Сумеречного Молота как раз перед завершением ритуала. Покончив с противником, чародей вознамерился доставить артефакта в Даларан, но случайно высвободил энергии силу посоха. Похоже, что заклинание, которым он хотел заключить посох в защитное поле, вызвало взрыв священной энергии. Израен погиб, и, чтобы не повторить его ошибки, подоспевшие чародеи приняли все меры предосторожности. Семь магов запечатали Ярость Света ослабляющими рунами, после чего устремились в Даларан, чтобы разместить посох в хранилище Нексуса.

Алонсус Фаол поведал героям-жрецам историю Ярости Света, завершив ее сведениями о том, что Кирин Тор передал артефакт синим драконам, кои сокрыли его в Нексусе. По совету Алонсуса, герои обратились за помощью к Калекгосу, входящему ныне в Совет Шестерых, но дракон в человеческом обличье рассказал о том, что Нексус покинут, а в хранилище его сам он давненько не бывал, и не ведает, там ли остается Ярость Бури. Однако предупредил Калекгос героев о том, что следует им соблюдать осторожность: что-то странное происходит в Колдарре. «Когда я в последний раз навещал Драконий Погост, ощутил необычные энергии, исходящие от лазурной святыни», - говорил дракон. – «А поскольку место это весьма тесно связано с замыслами Малигоса времен Войны Нексуса, то, что находится нам, ответственно за текущее состояние Нексуса».

Когда достигли герои студеных земель Колдарры и ступили в лазурную святыню, то обнаружили лишь бесплотных призраков Бездны. Покончив с ними, жрецы принялись осматривать внутренние пределы здания, а Калекгос, остающийся в Даларане и следящий за героями с помощью магии, объяснял им увиденное. Так, портал, обнаруженный жрецами в святыне, оказался весь похож на тот, которые творили эфирилы во Внешних Землях. Неужто именно они состояли в союзе Малигосом?.. Что тот мог пообещать им?.. Кроме того, заметили герои устройство, поглощающее энергии Бездны, высвобожденные, когда Малигос направил магические потоки Азерота в Круговерть Пустоты. Внешний вид устройства казался Калекгосу донельзя знакомым... Наконец, отыскали жрецы клинок, пронизанный энергиями Бездны; предположил Калекгос, что владелец сего оружия наверняка стремился обрести оные... но с какой целью?..

Еще одним подтверждением присутствия эфирилов стало устройство, которое те использовали для связи друг с другом, означившееся в лазурной святыне. Герои привели устройство в действие, и возникла над ним голограмма принца Нексуса Билаала. Последний, обратившись к жрецам, постановил, что опоздали они, и могущество находящихся в хранилище Нексуса артефактов используется, чтобы расширить брешь, связующую мир смертный с Круговертью Пустоты. «Обретя подобую силу, Эфириум станет несокрушим!» - восклицал Билаал. – «Мы станем едины с Бездной!»

Стало быть, Нексус захвачен Эфириумом... а замысел по созданию бреши в Круговерть Пустоты угрожает существованию Азерота. Повсеместно в Колдарре находили герои мертвые тела синих драконов, убитых порождениями Бездны. Выяснили жрецы, что эфирилы заполучили магические иглы Малигоса, и ныне те вбирают в себя энергии Бездны, сочащиеся через брешь, а также поддерживают магический щит над Нексусом. Но вместе с тем ощутили зрецы потом нестабильной, хаотической энергии Света, источником которой, вне всяких сомнений, служил искомый ими артефакт, остающийся в хранилище Нексуса.

Выбрав в себя достаточное количество энергии Света, жрецы направили ее на уничтожение пронзающих землю магических игл и рассеивания средоточия энергий Бездны у их основания... И когда расколоты оказались иглы, в разумах героев прозвучал голос синего дракона Лазургоса: «Тень... исчезла? Неужто это освободило мое сознание из ловушки эфирилов?» Калекгос, продолжавший незримо сопровождать героев, предположил, что Лазургос вернулся в Нексус, дабы защитить остающиеся в хранилище артефакт, и, скорее всего, пал пред эфирилами. Хоть взгляды Лазургоса и Калегкоса не всегда совпадали, последний просил героев вызволить собрата своего из ловушки, в которой тот оказался.

С уничтожением игл щит над Нексусом исчез, и герои, ступив внутрь, разысли пленивших Лазургоса эфирилов, покончили с ними, после чего исцелили раны синего дракона. Последний принял облик Высшего эльфа, постановил, что ни в коем случае нельзя позволить Эфириуму заполучить артефакты из хранилища.

Следуя за Лазургосом и разя встреченных эфирилов и элементалей, герои проследовали к огромной бреши, чье существование подпитывалось магией артефактов... в том числе и Ярости Света. Принц Нексуса Билаал и сподвижники его упивались обилием энергией Бездны, исходящими из Круговерти Пустоты, наполняли ими свои тела. Вновь приняв драконье обличье, Лазургос наряду с героями атаковал Билаала...

И когда был повержен тот, дракон сотворил портал, через который ступили герои в хранилище, и, обнаружив Ярость Света, сумели подчинить себе ее хаотическую природу. Лазургос обещал жрецам, что не допустит повторного вторжения в Нексус; брешь была закрыла, эфирилы бежали, и синий дракон вновь возвращался к своим обязанностям по сохранению опасных артефактов от мира.

...И когда вернулись обретшие три артефакта жрецы в Даларан, Велен пригласил их проследовать через портал в храм наару Света Пустоты, пребывающий в Круговерти Пустоты. Здесь было заточено божество Бездны Сарака Пожиратель Света. Прежде оное являлось наару по имени Саа’ра, однако поглощение оным сущности Бездны привело к обращению создания Света в подобное порождение. И сейчас Велен с помощью владеющих могущественными артефактами жрецов-азеротцев сумел очистить Сараку от энергий Бездны, вновь обнартив в наару, создание Света. После чего Велен предложил жрецам основать в храме сем свой форпост, используемый для противостояния Пылающему Легиону.

Кор’вас Кровавый Шип и ближайшие сподвижники ее – Джейс Темный Ткач и Кайн Ярость Солнца, призвав иллидари в Молот Скверны, поведали охотникам на демонов об артефактах, кои необходимо отыскать: Альдрахийских Боевых Клинках – по слухам, даже более могущественных, нежели оружие самого лорда Иллидана, а также Парных Клинках Искусителя, прежде принадлежавших иллидари Варедису Оскверненной Душе, погибшему годы назад при защите Черного Храма. «Могучие альдрахийцы были одними из тех немногих, кто воспротивился Пылающему Легиону», - говорили они, рассказывая о Боевых Клинках. – «Против их сильнейшего воина пришлось выступить самому Саргерасу, и, одолев его, падший титан завладел боевыми клинками побежденного. Теперь клинки принадлежат Карии Оскверненной Душе, предавшей иллидари ради служения Кил’джедену. Чем больше душ она забирает, тем сильнее становится».

...Отрывочные легенды о древних альдрахийцах славят их непревзойденное воинское мастерство. Дети этого гордого народа с рождения готовились к войне. Вся их культура была основана на этом. Каждый альдрахиец должен был нести военную службу, и начиналась она сразу же, как только ребенок мог ходить... Торанаар не был исключением. Едва сделав первый шаг, он попал в жернова безжалостной альдрахийской военной машины. Он происходил из рода, полного славных воинов, величайшим из которых был его брата. Подобная родословная означала большие надежды, и Торанаар оправдал их сполна.

Торанаар пережил годы жестоких тренировок. Суровые испытания призваны были отсеять слабых и оставить только достойных. Торанаару помогала преодолеть все испытания его единственная мечта: завоевать право носить боевые клинки. Оружие было для альдрахийцев символом статуса и ценилось больше, чем титулы и богатство. А боевые клинки считались самым желанным оружием. Их изготавливали из особых редких кристаллов, которые добывали глубоко под землей. Эта странная горная порода отличалась многими неповторимыми свойствами. Но самое удивительное, она могла поглощать души умерших. Чтобы создать эти идеальные орудия убийства, кузнецы использовали тщательно скрываемые секретные заклятья и техники. Готовые клинки поглощали души убитых ими воинов, и с каждой новой душой мощь оружия росла. В самых древних боевых клинках были заключены тысячи душ, и эти артефакты почитались так же, если не больше, чем их грозные владельцы. Каждую ночь, когда израненный и уставший Торанаар ложился спать, он грезил о собственных боевых клинках. Он мечтал о дне, когда видение станет реальностью.

В конце своего ученичества Торанаару предстояло пройти последнее и величайшее испытание. Высшие чины альдрахийской армии бросали жребий, чтобы выбрать опытного воина, который сойдется с молодым учеником в смертельном бою. Пришел день дуэли и для Таронаара. Он вышел на ритуальную арену, чтобы сразиться с противником. Это был его старший брат. Торанаар едва взглянул на него. Он пристально смотрел на блестящие клинки своего соперника. Его мечта была прямо перед ним, и ничто не могло его удержать. Даже семейные узы. Два брата сражались всю ночь и даже часть следующего дня. Оба были при смерти, когда Торанаар наконец обезоружил своего брата и забрал клинки себе. Не говоря ни слова, он вонзил оружие в грудь своего брата, и оно поглотило душу павшего воина.

Слухи об альдрахийцах дошли до Пылающего Легиона и его властелина, Саргераса. Со своей армией демонов он разрушил несчетные цивилизации смертных. Он стремился уничтожить всю жизнь в космосе. Саргерас с удовольствием сражался с сильными и молодыми расами, поскольку надеялся подчинить их и сделать пособниками в своем черном деле. Альдрахийцы казались ему идеальными кандидатами на эту роль. И поэтому, вместо того чтобы разрушить их мир, он приказал своим приспешникам захватить его. Легион вел изнурительную войну с армиями альдрахийцев, дожидаясь, пока они станут достаточно уязвимы. Затем демоны собирались обратить противников в себе подобных. Саргерас знал, что в схватке с таким грозным врагом его последователи понесут большие потери, но это его не пугало. Не важно, сколько лет могла занять эта война: год, десять, сто... Саргерас должен был поработить альдрахийцев.

Огромное войско Легиона продолжало атаковать маленький мир альдрахийцев. На них обрушилось целое море Повелителей Ада и Хранителей Рока, шиварр и мо’аргов. Эта волна нечисти тянулась от горизонта до горизонта. Тем не менее, альдрахийцы сдерживали вторжение. Сотни демонов пали в бою лишь с одним их воином. Все альдрахийцы дрались как голодные хищники, но никто с такой яростью, как Торанаар Неукротимый. Песнь его клинков возносилась над криками битвы, и они крушили все на своем пути. Всякий раз, когда Торанаар убивал демона, казалось, что он наполняется новой силой и мощью. Он был сам себе армией.

Орды демонов одна за другой обрушивались на армию альдрахийцев. Торанаар и другие опытные воины отражали каждую атаку, но силы Легиона сохраняли численное преимущество. Каждого побежденного демона сменял новый. Медленно и методично Легион ослаблял сопротивление альдрахийцев и теснил их назад к высокой цитадели в центре их столицы. В конце концов в строю остались только Торанаар и несколько защитников. Каждый из них был вооружен боевыми клинками, в которых были заточены тысячи душ сраженных ими воинов. Вокруг, куда ни глянь, земля была усеяна трупами альдрахийцев и демонов. Говорят, что на целые лиги вокруг не было чистого клочка земли. Торанаар собрал союзников вокруг себя в ожидании новой атаки Легиона, но она так и не последовала. Демоны прекратили наступление. Это очень удивило альдрахийцев. Из толпы демонов вышел чудовищный великан. Это был сам Саргерас, и он хотел кое-что предложить Таронаару.

Никто точно не знает, какой облик принял Саргерас для сражения с Торанааром. Некоторые записи натрезимов утверждают, что могучий предводитель Легиона поместил часть своей силы в аватара и отправил ее в цитадель альдрахийцев. Как бы то ни было, ясно одно: Саргерас предложил Торанаару присоединиться к Легиону. Саргерас обещал альдрахийцу и его союзникам могущество, о котором они даже не могли мечтать. Он обещал сделать их своей личной гвардией. Во время войн они должны были командовать тысячами демонов. Саргерас думал, что воинственные альдрахийцы не смогут устоять перед таким предложением. Но Торанаар безоговорочно отверг его. Он поклялся уничтожить Легион и отомстить за всех убитых демонами альдрахийцев, или погибнуть в бою. В любом случае, он поклялся, что никогда не подчинится Саргерасу.

Демоны все еще шепчутся о поединке Таронаара и Саргераса. Войско Легиона пристально наблюдало за дуэлью своего правителя с альдрахийцем. Саргерас мог просто-напросто уничтожить Торанаара в любой момент, но у него была другая цель. Он хотел наслать на альдрахийского воина скверну, и для этого ему нужно было истощить силы противника до предела. И правитель Легиона терпеливо шел к своей цели несколько дней. Он был похож на жестокого хищника, играющего с жертвой. Сила его ударов была точно рассчитана, чтобы утомить Торанаара. Но Торанаар был опытным воином и разгадал замысел Саргераса. Он знал, что в бою ему не победить предводителя Легиона. Поэтому он решил перехитрить его. Он притворился, что сдается. И когда Саргерас утратил бдительность, альдрахийский воин нанес удар. Его боевые клинки пронзили шкуру Саргераса, и из раны падшего титана вырвалось пламя. Хотя рана была не слишком серьезной, другие альдрахийцы издали победный клич. Это был последний альдрахийский боевой клич, прозвучавший в их поверженной и полуразрушенной столице.

Непокорность Торанаара разгневала Саргераса. Практически мгновенно он разорвал смелого воина и его соратников-альдрахийцев на куски. Ярость Саргераса была так велика, что от их тел не осталось ничего, даже пыли. Затем правитель Легиона приказал своему войску разжечь огонь, который будет пожирать мир альдрахийцев целую вечность. Хотя Саргерас не смог наслать на альдрахийцев скверну, еще не все было потеряно. Он сохранил клинки, которыми дрались Торанаар и его сородичи. Даже если альдрахийцы не покорились Легиону, их грозные боевые клинки теперь должны будут служить демонам.

Саргерас приказал своему сподвижнику Кил’джедену Обманщику раздать демонам альдрахийские боевые клинки. Целые тысячи лет этот демон отбирал самых грозных воинов Легиона. Те, кто соответствовал его строгим требованиям, получали набор клинков. В руках демона они становились орудием уничтожения целых миров и рас. Клинки поглотили души сотен тысяч существ. Со временем Кил’Джеден раздал все клинки кроме тех, что принадлежали Торанаару. Это было самое мощное оружие, которое демоны забрали у альдрахийцев. Кил’Джеден тщательно выискивал достаточно беспощадного воина, достойного легендарных клинков, которые ранили самого Саргераса.

После долгих лет ожидания Кил’Джеден наконец нашел ту, кому можно было бы доверить боевые клинки Торанаара. Звали ее Кария Оскверненная Душа; она была одной из самых опытных и хитрых иллидари-охотников на демонов. Кария с легкостью предала иллидари, поклялась в верности Легиону в обмен на обещанное ей могущество, и Кил’Джеден вознаградил ее. Он напитал бывшую охотницу на демонов темной энергией и сделал из нее свою верную прислужницу. Прежде чем натравить Карию на своих врагов, он вручил ей Альдрахийские Боевые Клинки... Этот момент КшГджеден смаковал с особым наслаждением, ибо новое предназначение клинков Торанаара было полной противоположностью тому, за что тот сражался. Альдрахиец, отказавшийся от предложения Саргераса, отстаивал честь своего народа. В руках предательницы Карии этим клинкам предстояло стать символами коварства и бесчестья.

...Как оказалось, по следам Карии и спутников ее был отправлен поисковый отряд, но след его затерялся. Кайн Ярость Солнца просил охотников на демонов навестить архимага Хадгара в Даларане и поинтересоваться – быть может, чародей подскажет, как возможно активировать коммуникационное устройство демонов, находящееся во владении иллидари, дабы с помощью его связаться с преследующим Карию отрядом.

Архимаг передал героям душу, находящуюся в кристаллическом состоянии, и те, вернувшись к набольшим, воспользовались даром, дабы привести коммуникационное устройство в действие. Аллари Пожирательница Душ, входившая в поисковый отряд, сообщила связавшемуся с ней Джейсу, что находится на Изломанном Берегу, где встретила жестокое сопротивление со стороны демонов.

Когда иллидари достигли места, где произошло сражение, оно уже завершилось. К счастью, Аллари была жива, хоть и тяжело ранено. Похоже, Кария посчитала ее погибшей и добивать не стала – критический просчет, и Аллари горела жаждой мести... Охотники на демонов атаковали исходящих из множества порталов порождений Легиона, а также могущественных Хранителей Рока, направляемых Карией – Ак’веша, Саеру и Тараара, и Повелителя Ада, Горгоннаша.

Покончив с демонами, иллидари устремились в близлежащую пещеру, куда бежала Кария. Аллари велела сподвижникам не взирать на потери – обретение Боевых Клинков куда важнее их жизней. Кария творила колдовской ритуал, вбирая посредством клинков множество душ азеротцев, и могущество ее все возрастало. «Варедис явил мне истинный путь!» - вещала она. – «Легион вновь сделает нас сильными!»

В противостоянии с Карией и ее миньонами практически все иллидари пали; помимо Кайна и Джейса, лишь один охотник на демонов выжил, и, сразив предательницу, взял в руки Альдрахийские Боевые Клинки, после чего набольшие его навели портал, ведущий в Молот Скверны. На борту сего корабля означилась Проклятая Кузня Натрезимов, магия которой наделила обретенные артефакты поистине невероятной мощью.

Оружие, именуемое Парными Клинками Искусителя, прежде принадлежало Варедису Оскверненной Душе. Он был среди самых опытных охотников на демонов в рядах своих современников-иллидари и даже в истории. Но потом он предал своих соратников. В благодарность за это Варедис получил заключенное в этих артефактах могущество. Он пошел против братьев и сестер и вступил в войско, которое когда-то поклялся победить. Иллидари не могли это исправить. Но могли отомстить за каждую каплю крови, которую он пролил по приказу Легиона. И клинки стали бы им в этом отличным подспорьем. Возможно, когда-нибудь они помогут сразить новых хозяев Варедиса.

Варедис Оскверненная Душа был среди первых пяти Кровавых эльфов, которых наследный принц Кель’тас Солнечный Путник послал учиться мастерству охоты на демонов у лорда Иллидана Ярости Бури. Это оказалось нелегким предприятием. Трое из тех эльфов погибли, не выдержав тягот обучения, а четвертый сошел с ума. Выжил только Варедис. Его обуяла жажда убивать демонов такая сильная, что он просто не мог погибнуть, не попробовав крови приспешников Легиона. Он улыбался и даже ни разу не дрогнул от боли, когда расставался со своими глазами. Он был, или, точнее, казался одним из самых убежденных борцов с Легионом.

Заслужив место в рядах иллидари, Варедис продолжил оттачивать свое мастерство. Ему предстояло испытание огнем. Неопытные охотники не могли себе позволить годами сидеть в библиотеках перед тем, как отправиться в битву. Новобранцев посылали на опасные миссии в сопровождении опытных наставников. Варедис тренировался вместе с тремя лучшими воинами Иллидана. Снова и снова он проливал вместе с ними кровь демонов в разных уголках космоса. Всего за год Варедис превзошел своих учителей и начал помогать другим новобранцам в их первых схватках с Легионом. Он стал настоящим мастером, и иногда отправлялся на особенно важные миссии с самим лордом Иллиданом.

Судьбоносным для Варедиса стало одно из заданий, которое он выполнял в одиночку. Находясь во Внешних Землях, Иллидан получал множество сообщений о том, что раздробленные остатки Теневого Совета продолжают свою деятельность. Варедиса отправили разведать обстановку и собрать как можно больше информации... В тот день не было пролито много крови. Варедису удалось незаметно проникнуть в пещеры, где жили послушники Теневого Совета. Там он обнаружил странную книгу, излучавшую демоническую энергию. В книге содержались важные сведения о природе демонов, их слабостях и привычках. Этот фолиант под названием «Книга Имен Скверны» был преисполнен неукротимой мощью. Забрать его из пещеры оказалось невозможно. Теневой Совет наложил на него особое заклятье, и потому Варедис не мог унести его с собой. Он лихорадочно искал выход из положения. И наконец решил поглотить как можно больше энергии, излучаемой книгой. Сам фолиант он оставил там, где нашел. Теневой Совет даже не подумал, что к нему прикасался иллидари. Сам Иллидан похвалил Варедиса, узнав о его находчивости. Ведь кредо охотника на демонов именно в том, чтобы использовать мощь демонов против них самих. Варедис возгордился еще больше.

Годами Варедис упивался своим возросшим могуществом. Он стал настоящим бельмом на глазу у Легиона. Варедис мог предугадывать действия демонов: он понимал их образ мышления. Но он не понимал, что не украл силу демонического фолианта. Он просто связал себя с ним. Внешние Земли охватил настоящий хаос, когда туда вторгся Пылающий Легион. Чтобы воплотить свои планы в жизнь, Иллидан обратился к иллидари за помощью. Защитники из войск Орды и Альянса прорвались сквозь Темный Портал, чтобы отбить нападение Пылающего Легиона. Они напали на членов Теневого Совета и украли Книгу Имен Скверны. Удерживающие ее чары были уничтожены. Это сыграло роковую роль в судьбе Варедиса.

Планы Иллидана не были до конца понятны ни Орде, ни Альянсу. Они считали его союзником Легиона. Поэтому они осадили Черный Храм. Многие соратники Иллидана пытались им помешать. Среди них был и Варедис. Но у его врагов была Книга Имен Скверны. Страницу за страницей они начали разрушать книгу, и Варедис с удивлением понял, что это подтачивает его силы. Ведь это были лишь взятые в долг демонические силы. В Черном Храме Варедис нашел свою погибель. Но его душа, полная демонической энергии, не могла найти покоя. Ее затянуло в Круговерть Пустоты.

Жизнь каждого охотника на демонов сопряжена с огромным риском. Они похищаем силу демонов, и поэтому после смерти их души могли вернуться во владения демонов и оказаться в их власти. Именно такая участь и постигла Варедиса Оскверненную Душу. Сам Кил’джеден завладел его душой и погрузил ее в пучину нескончаемых мук. Какое-то время Варедис сопротивлялся. Его волю сломила даже не боль. В конце концов, Кил’джедена не просто так называют Обманщиком. Повелитель эредаров умело воспользовался смятением Варедиса после битвы в Черном Храме. Противники Варедиса были готовы к встрече с ним; очевидно, кто-то поведал им, откуда он черпал свою силу. Но кто?.. Ведь это были не демоны. Легион предпочел бы, чтобы Книга Имен Скверны осталась невредима. И не Теневой Совет по той же самой причине. «Наверное, это были иллидари», - молвил Кил’джеден. – «Только они знали о твоей силе. Они предали тебя». В конце концов Варедис начал ему верить.

Отравив разум Варедиса, Кил’джеден постарался переманить убитого иллидари на свою сторону. По его словам, охотнику на демонов была доселе известна лишь малая часть мощи Легиона. А присягнув на верность Пылающему Легиону, Варедис мог получить всю ее в свое распоряжение. Варедис согласился. Он нарушил все свои клятвы и предал всех своих товарищей. У Кил’джедена были особые планы на него. Призвав на помощь других эредаров, Кил’джедена совершил опасный и мучительный ритуал, в ходе которого он заключил небольшую часть своей души в душе Варедиса. После этого ритуала Варедис был уже не охотником на демонов, но демоном, верным Пылающему Легиону и жаждущим мести. Он обнаружил, что его боевые клинки тоже изменились. Ритуал заключил в них другую частицу удивительной силы Кил’джедена.

После своего предательства Варедис стал кошмаром для всех, кто вставал на пути у Пылающего Легиона. Он проливал реки невинной крови, уничтожая мир за миром и город за городом. Часто он действовал скрытно. Тайно. Пылающий Легион не хотел, чтобы на Азероте знали, на что способен этот предатель. Но Легион иногда позволял ему повеселиться. Те немногие из иллидари, кто остался в живых после гибели Иллидана, скрылись в пустынных уголках Внешних Земель и Азерота. Варедиса отправили охотиться за ними. Он с наслаждением выслеживал их по одному. Ведь он считал, что они его предали.

Долгое время иллидари не знали, кто охотится на них. Только после появления Легиона на Изломанных Островах Варедис обнаружил свое присутствие. Во время нападения на Казематы Бдящих в небесах была замечена тень. Кто-то раз за разом бросался с небес, убивая освобожденных и пытающихся уйти иллидари. Это был Варедис Оскверненная Душа. Он не мог устоять перед соблазном расправиться со столькими из бывших сподвижников. Скорее всего, у него была и тактическая причина для этого. Но его действия выдали его. Он знал, что кто-нибудь бросит ему вызов. И что скорее всего это будет один из сильнейших иллидари. Он думал, что может заманить своего противника в ловушку, потому и явил себя охотникам на демонов.

...Отряд охотников на демонов выступил на поиски Парных Клинков Искусителя. Известно, что Кил’джеден возродил Варедиса в Круговерти Пустоты и наделил клинки его толикой собственной сущности. Герои поспешили в Даларан, ибо в Аметистовой Крепости содержался эредар, вещавший о местонахождении оплота Варедиса.

Стражи темницы с явной неохотой пропустили внутрь иллидари, и те приступили к допросу демона – Талтада Разрушителя. «Мой господин всенепременно покончит с вами!» - вещал тот. – «Весь Сурамар склонится пред ним!» Сообразив, что сболтнул лишнего, эредар пристыженно замолк, а Кайн приказал спутникам покончить с демоном – необходимые сведения от него они получили.

Прибыв на Изломанные Острова, близ Сурамара отыскали иллидари Крепость Оскверненной Души, обиталище Варедиса. Не таясь, они атаковали крепость, расправляясь со множеством демонов, означившихся в ее пределах. Направлял оных против былых соратников сам Варедис, ныне – верный слуга Кил’джедена, даровавшего ему, смертельно раненому в час осады Черного Храма, новое существование.

Охотники на демонов повергли Варедиса, после чего, обретя Парные Клинки Искусителя, вернулись в Мардум, поднялись на борт Молота Скверны. Пепельноязыкие, шиварры и наги склонились пред обладателями артефактов, магия которых приводила в действие дремавшие на протяжении веков системы воздушного корабля. Ныне станет оный оплотом охотников на демонов.

Наряду с собратьями, во владении которых находились ныне Альдрахийские Боевые Клинки, лидеры иллидари приблизились к чертогу, пребывало в котором Горнило Пустоты. Питаемое душами сотен убитых в Мардуме демонов, оно позволяло охотникам на оных наблюдать за действиями Легиона в Азероте. И, похоже, ситуация в сем мире была поистине критической, ибо демоны, исходящие из гробницы Саргераса, заполонили сопредельные острова и начинали распространяться по миру.

Понимая, что времени в обрез, иллидари покинули Мардум, выступая к Изломанным Островам...

Друиды собрались на Лунных Просторах, призванные Хамуулом Рунным Тотемом. Последний известил сподвижников, что сумели они обнаружить короткий путь через Изумрудный Сон, который приведет их прямиком на Изломанные Острова – в Вал’шару, древнюю родину друидов. Открыть Путь Сна посредством друидического ритуала готовится Малфарион, и помогут ему в сем друида-тролль Зен’табра из клана Темного Копья и друид-калдореи Наралекс.

Малфарион наряду с иными друидами сумел сотворить портал, после чего велел героям ступить на Путь Сна. Сам он оставался на Лунных Просторах, дабы встать на защиту оных в случае нападения Легионов; героям же велел следовать через Изумрудный Сон в Вал’шару, где дожидается их Ночной эльф Ренсар Великое Копыто, верховодящий друидическим анклавом на Изломанных Островах.

На Пути Грез сопровождал друидов Ремулос... с изумлением узревший в Изумрудном Сне проявления Кошмара – ведь казалось, что от оного удалось очистить сие пространство годы назад!.. Разя порождений Кошмара, друиды продолжали путь, и вскоре вновь ступили в мир смертный, достигли Рощи Сна, защищенной предвечной магией. Архидруид Ренсар приветствовал героев, поведав о том, что сама земля кричит от боли, и надлежит как можно скорее обзавестись древним оружием, дабы противостоять иномировым демонам.

Рассказывал архидруид о Косе Элуны, связанной с происхождением воргенов и ныне хранимой верховной жрицей Тиранд; о Клыках Пепельношкурой, принадлежавших древней и могущественной саблезубой пантере, сражавшейся в Войне Древней и павшей в лесах Вал’шары; о Когтях Урсока – могучего бога-медведя погибшего в час Войны Древних в противостоянии Пылающему Легиону; о посохе из ветви Г’ханира, Матери Древ, дарованного Авианой друидам тысячи лет назад.

Архидруид поведал героям, где именно возможно отыскать означенные артефакты, и те покинули Рощу Сна, рассредоточившись по миру...

На протяжении тысячелетий Коса Элуны была воплощением священной силы и предостережением от необузданного гнева. Давным-давно в Войне Сатиров измотанные войска Ночных эльфов из последних сил противостояли демоническим полчищам. Требовалось нечто такое, что помогло бы переломить ход этого противостояния. С этой целью и была создана коса, объединившая в себе клык Древнего-волка Голдринна и наделенный божественной силой посох Элуны. В старых записях говорится, что в косе переплелись вместе ярость друида Ралаара Огненного Клыка и скорбь жрицы Белисры Звездный Ветер. Ралаар был уверен, что сможет обуздать ярость, сопутствующую волчьему облику, и в нем порвет демонов в клочья, но архидруид Малфарион Ярость Бури выступил против, полагая, что нахождение в этом облике таит в себе слишком большую опасность.

Когда Арвелл, лучший друг Ралаара, отказался принять волчий облик и в результате пал жертвой демонов, Ралаар твердо решил, что отныне он будет использовать только этот облик и постарается найти способ сделать его еще смертоноснее. Ралаар обрел неожиданного единомышленника в лице жрицы Белисры Звездный Ветер, возлюбленной погибшего Арвелла. Ралаар с Белисрой объединили клык Голдринна с посохом Элуны, создав легендарную Косу Элуны - оружие, которому суждено было изменить ход истории.

На протяжении тысячелетий Коса Элуны продемонстрировала множество самых невероятных возможностей. Во время Войны Сатиров, когда упрямый друид Ралаар Огненный Клык воспользовался Косой Элуны, чтобы улучшить боевые качества облика волка, последствия оказались катастрофическими. Многие друиды обратились в воргенов - свирепых зверолюдей, нападавших на всех и вся без разбору. Тогда архидруид Малфарион Ярость Бури забрал косу себе и с ее помощью изгнал Ралаара и его воргенов в Изумрудный Сон, где, как он надеялся, они будут пребывать в умиротворении у подножия величественного древа Дарал’нир.

Известно, что вскоре после окончания Войны Сатиров Коса Элуны исчезла. Снова она объявилась лишь спустя несколько тысяч лет - ее нашла Велинда Песнь Звезд, жрица Ночных эльфов. Отчаявшись хоть как-то сдержать очередное вторжение демонов, Велинда использовала косу, чтобы призвать в этот мир воргенов из их заточения в Изумрудном Сне. Однако оказалось, что Велинда не в состоянии контролировать призванных воргенов. Она решила обратиться за помощью к знакомому магу, но по дороге к нему на нее напали и убили. Коса снова канула в безвестность.

За время своего существования Коса Элуны сменила множество владельцев. Одним из них был скромный (но чрезвычайно удачливый) житель Сумеречного леса по прозвищу Трясунчик, хотя в его руках коса пробыла совсем недолго. Он нашел ее в старой шахте, известной как «Гибель Роланда». До наших дней дошли сделанные со слов Трясунчика записи о нападении воргенов на него и его товарищей буквально сразу после того, как он нашел эту злосчастную косу: "Они появились совершенно внезапно и яростно набросились на нас. Спрыгивали сверху с уступов нам на плечи, вылезали из темных нор и хватали за ноги". Трясунчик оказался единственным, кому удалось пережить нападение воргенов и бежать. Косу он бросил, когда улепетывал из шахты без оглядки.

Позже артефакт был вновь явлен миру, и стало известно о сем из записей мага Карлайна, значилось в которых: "Мы со всех ног бежали к шахте «Гибель Роланда», а эти проклятые твари-воргены почти наступали нам на пятки. В шахте нам открылось ужасное зрелище - особенно для меня. Мой сын, которого воргены держали за руки, стоял на коленях под занесенным над ним клинком странной формы - как я узнал впоследствии, это оружие звалось Коса Элуны". Эти твари, очевидно, проводили над моим сыном нечто вроде обряда посвящения, после которого он бы стал одним из них, членом ‘волчьего культа’. Прежде чем я успел вмешаться, их лидер яростно впился своими слюнявыми клыками в обнаженное плечо моего единственного сына. Не помня себя от ярости, я закричал и кинулся на него".

С Косой Элуны были также связаны Черные Всадники - группа таинственных и безжалостных охотников за реликвиями. Вскоре после того как коса была обнаружена в "Гибели Роланда", там объявились Черные Всадники. В поисках священного артефакта они перерыли всю округу, вырезав заодно семью местного фермера. Коса в итоге попала к жрецу по имени Ревил Кост, и Черные Всадники устроили ему засаду. Однако их атака сорвалась - в бой вмешалась Альтея Чернодрев, командир Ночного Дозора. Что же произошло дальше, остается тайной - внезапно вспыхнул ослепительный свет, после чего на месте происшествия никого не осталось.

Позже Ревил Кост писал архиепископу церкви Благого Света Бенидикту: «Все это время я был свято уверен, что действую во имя Света и по его воле. Мы вынесли Косу Элуны из "Гибели Роланда". Я использовал ее как приманку, чтобы окончательно расправиться с бандой гнусных злодеев, именующих себя Черными Всадниками. В пылу сражения Всадники перенесли нас всех в Каражан, легендарную башню Медива, бывшего Хранителя. Как оказалась, эта башня была их оплотом - и складом артефактов, награбленных ими за многие годы. И все же, несмотря на все потуги Всадников и вмешательство их казначея, злодеям не суждено было завладеть Косой. Благодаря помощи моих спутников и самого Света, веру в который я не утратил ни на миг, вместе нам удалось положить конец деятельности этой банды нечестивцев».

Еще до великого Катаклизма, сотрясшего Азерот, Коса Элуны была тайно переправлена за стены Гилнеаса по сети подземных туннелей. Тогда коса перешла от Бринка Кривоключа, гнома-убийцы из РШ:7, к Ночным эльфам, поддерживавшим Генна Седогрива, правителя Гилнеаса. Каким-то образом она попала даже к Отрекшимся, но в конечном итоге снова перешла к Ночным эльфам - не в последнюю очередь благодаря самоотверженности вмешавшихся героев - искателей приключений.

Позже Белисра Звездный Ветер, предавая пергаменту свои воспоминания, рассказывала о схватке с Вожаком, лидером волчьего культа, и его гибели: «Возвращение Косы Элуны стало навязчивой идеей Вожака. Он до сих пор держал зло на верховного друида Малфариона за то, что тот не поддержал его предложение прибегнуть к облику волка в Войне Сатиров, когда он был еще не Вожаком, а простым друидом по имени Ранаар Огненный Клык. С помощью Косы вожак хотел призвать своих собратьев из Изумрудного Сна и осадить Дарнассус, наш любимый город... В битве с Вожаком я выложилась до последнего - но моих сил оказалось недостаточно. Вожак поднял Косу к небу и уже приготовился к ритуалу призыва своих братьев-воргенов, как вдруг пал, сраженный призраком... Арвелла, моего погибшего возлюбленного, который давным-давно говорил, что даже смерть не разлучит нас. Он сдержал свое слово, и Коса Элуны осталась у меня».

Белисра часто вспоминала Арвелла, поклявшись, что непременно искупит свои прошлые грехи и ошибки, ибо в распространении проклятия воргенов в нашем мире была и ее вина. Она отправлялась в Сумеречный лес вместе с Валорном Тихой Ветвью - там эльфийка собиралась продолжить свои исследования воргенов. Быть может, с помощью Косы Элуны удастся покончить с сим страшным проклятием окончательно.

...Наралекс получил весть от Тиранд Шепот Ветра; верховная жрица извещала о своем дозволении передать друидам Косу Элуны, дабы обратили те легендарное оружие против демонов. Ныне артефакт находился во владении Валорна Тихой Ветви, и он проводил на нем магические эксперименты, относящиеся к пониманию природы проклятых воргенов в Сумеречном лесу.

Вновь пройдя по Пути Сна, друиды обнаружили себя в Сумеречном лесу, где их уже дожидался Валорн. Последний стремления Тиранд не поддерживал, однако перечить ей не стал, протянул героям артефакт... Но невесть откуда взявшийся Черный Всадник, Ариден, сразил Валорна ударом меча, подхватил Косу Элуны, устремился прочь. Двое Стражниц, ставших свидетельницами произошедшего, бросились за ним; к героям же подоспела Белисра Звездный Ветер, склонилась над телом Валорна, скорбно покачала головой – эльфа уже не вернуть...

Само появление Черного Всадника в священной друидической роще тревожило... Белисра молила героев разыскать похитители артефакта, припомнив, что в последний раз Ночные эльфы видели Черных Всадников близ особняка Мистмантлов. Поспешив в означенном направлении, друиды повстречали жреца, Ревила Коста, поведавшего о том, что стая воргенов, именующих себя Ночепроклятыми, обезумела. Должно быть, все дело в том, что Коса Элуны покинула защиту анклава, угодив в руки алчных до реликвий Черных Всадников.

Ревил с готовностью вызвался примкнуть к друидам, ведь выслеживал Черных Всадников с давних пор, еще когда шел по следу волчьего культа. Жрец повел спутников к давно заброшенному лагерю торговцев, обращенных Хранителем Медивом в Черных Всадников. Здесь обнаружили они записи Аридена, значилось в которых: «Ночепроклятые в последнее время неугомонны, и ходят слухи о том, что Коса Элуны покинула Дарнассус. Должно быть, она поблизости, и воргены реагируют на присутствие артефакта».

Ревил предложил героям выступить к Перевалу Мертвого Ветра, дабы выследить воргенов-Ночепроклятых. Наверняка те ощущают энергии артефакта и сумеют привести к нему друидов. Они разделились, дабы поиски охватили более широкую территорию... Одному из отрядов друидов повезло, ибо заметили они воргенов, сгрудившихся близ входа в катакомбы Каражана.

Спустившись в оные, герои схлестнулись со множеством Черных Всадников, и, одержав верх над Ариденом, обрели Косу Элуны. После чего поспешили покинуть зловещие казематы, дабы вернуться Пути Сна в Рощу Сна и поведать об успехе своего начинания архидруиду Ренсару.

Когда-то весь Азерот был окутан непроглядным мраком. Лишь после того как титаны сокрушили Черную Империю Старых Богов, у природы появился шанс расцвести. Хранительнице по имени Фрея было получено сеять жизнь в новом мире, который наконец-то увидел свет. По всему Азероту создавала она островки пышной растительности, где заводились самые разнообразные животные. Среди них порой попадались исключительные особи, привлекавшие внимание хранительницы. Как-то раз Фрея набрела на стаю волков, задравших пантеру и вот-вот собиравшихся прикончить ее единственного детеныша. Но та, совсем еще малышка, яростно отбивалась от волков, хоть уже и была порядком изранена; она была разъярена, но, похоже, совсем не боялась грозных хищников. Фрея поразилась тому, что волки в итоге отступили, не желая связываться с таким когтистым и зубастым "обедом". Хранительница подобрала котенка, который "в благодарность" в кровь разодрал ей руки. Но Фрея не рассердилась на нее, напротив. Природная ярость и свирепость маленькой пантеры пришлись ей по душе. Хранительница исцелила раны и назвала ее " Пепельношкурая" - за черный мех с красивым серебристым отливом.

С годами Пепельношкурая выросла в огромную пантеру. Теперь даже крупные волчьи стаи предпочитали держаться от нее подальше. Но Фрею радовало то, что ее питомица не была одержима жаждой мести. Пепельношкурая могла переловить и загрызть всех волков в своей долине. Всех до одного. Но это ей было не нужно. Она, дитя природы, инстинктивно понимала, как устроен этот мир. Разве она сама не была хищницей? Разве она не охотилась? Волки не хотели причинить Пепельношкурой зло - они просто были голодны. И она тоже не держала на них зла. Другое дело - поиграть с волками. Волчья стая, что когда-то напала на нее, по ночам часто просыпалась от оглушительного рева. Пепельношкурая бесшумно подкрадывалась к их логову, после чего в полный голос заявляла о себе и, довольная, наблюдала, как волки улепетывают в разные стороны. Со временем Пепельношкурая осознала, что еще не встречала ни одной пантеры сильнее себя. Годы не старили ее, а лишь делали мудрее и сильнее. Перед ее глазами сменялись целые поколения зверей - она же оставалась прежней. Но были и другие звери, похожие на нее. Могучие, харизматичные создания, которые, казалось, жили не по законам природы, как все остальные, а по своим собственным. Пройдет еще немного времени, и смертные назовут их Дикими Богами. Пепельношкурая была одной из них.

Необузданное сердце Пепельношкурой не сразу приняло бессмертие. Непредсказуемость дикой природы, борьба за выживание - все это было у нее в крови. И теперь все это в одночасье потеряло значение. Она вознеслась над прежней жизнью. Никакая жертва уже не могла укрыться от нее. Охота, исход которой был заранее предрешен, ее не радовала. Не было и хищников, которые могли бросить ей вызов. Пепельношкурая свободно разгуливала по джунглям Азерота. Их диким обитателям незачем было бояться ее. Истории об огромной величественной пантере скоро разошлись по племенам троллей, пришедшим в эти места. Некоторые из них стали почитать ее как одну из лоа. Пепельношкурая иногда являлась перед ними. Другие же тролли выслеживали ее по другой причине. Охотники, жадные до славы, рассчитывали увековечить свое имя, сразив могущественного зверя. Победить лоа... Вот испытание, достойное настоящего героя. - так думали они. Движимые алчностью и амбициями, эти тролли бродили по джунглям, пытаясь выследить свою "добычу". Пепельношкурая была довольна. Как бы ни были хитры и ловки эти охотники, как бы бесшумно они ни передвигались, как бы ни был верен их прицел - все они в конечном счете возвращались в свое племя с пустыми руками, а в ушах у них долго еще стоял оглушающий рев огромной пантеры, и ее клыки до конца их дней снились им в ночных кошмарах. Пантере вовсе не нужно было убивать их. После встречи с ней они уже знали свое место в природе. Этого ей было достаточно.

Во времена странствий хранительницы Фреи многие из Диких Богов сопровождали ее. Но Пепельношкурая среди них не было. В сердце пантеры не было место для привязанности - превыше всего она ценила свою свободу. Фрея понимала это, и ей всегда становилось радостно, когда она замечала блеск глаз Пепельношкурой, наблюдавшей за ней издали. Что бы там ни думала себе гордая пантера, связь между ней и хранительницей все же существовала. Ибо рядом был и другой мир - Изумрудный Сон. Именно он послужил прообразом всей жизни, зародившейся на Азероте, и потому все Дикие Боги были неразрывно связаны с ним. Со временем и Пепельношкурая взошла на гору Хиджаль, чтобы взглянуть на Изумрудный Сон своими глазами. Красота этого девственного мира заворожила ее с первого взгляда. Пантера обосновалась на западном склоне Колодца Вечности и много тысяч лет бродила по Изумрудному Сну.

Пепельношкурая, как и многие другие Дикие Боги, жила вдали от цивилизаций, которые возникали то тут, то там по всему Азероту, возвышались, гибли и возрождались вновь. Тролли-зандалари не проявляли к ней интереса. Многие эльфы считали себе высшими созданиями, полагая окружающий мир недостойным их возвышенных интересов. Но пришло время, когда она была вынуждена вмешаться в судьбу Азерота. Когда в мир вторгся Пылающий Легион. Изумрудный Сон содрогнулся до основания. И Кенариус, последователь другого могущественного создания, обратился к Диким Богам за помощью. Пепельношкурая хорошо знала, в чем заключался ее долг. Она без колебаний отправилась на битву с Пылающим Легионом. В ее мире объявился новый грозный хищник. Она была счастлива снова выйти на охоту.

К тому времени, когда Дикие Боги вступили в Войну Древних, та уже распространилась далеко за пределы Колодца Вечности. Демоны, забредшие в леса Зин-Азшари, очень скоро поняли, что осторожность там будет совсем нелишней. Пепельношкурая наблюдала за ними. Ее клыки отправили на тот свет множество лазутчиков Пылающего Легиона. Она внушала демонам такой страх, что те принялись выжигать леса на своем пути, прежде чем продвигаться дальше - только бы не попасться ей в лапы. Но если демоны решили, что на открытом пространстве у них будет больше шансов, то они жестоко заблуждались. Трусливая тактика Легиона привела Пепельношкурую в ярость, и она вместе с другими Дикими Богами и эльфами вступила в открытый бой с демонами, пробивая в их оборонительных порядках огромные бреши.

Демоны все прибывали, и, казалось, им не будет конца. Инстинкты Пепельношкурой подсказали ей, что захватчикам, скорее всего, нужна какая-то определенная цель. Она вышла из боя у Зин-Азшари и стала преследовать отряды демонов, упорно продвигавшиеся на северо-запад. Поспевать за ними оказалось непросто. Чтобы сдержать преследователей, демоны отрядили своих лучших воинов, и Пепельношкурой приходилось пробиваться с боем чуть ли не каждый шаг. Но это ее не остановило. Те, что стояли у нее на пути, пали один за другим: она же неустанно продвигалась вперед. Когда она уже почти нагнала свою добычу, то поняла, куда направлялись демоны: они собирались захватить Сурамар. То, что Пепельношкурая сделала потом, навсегда осталось в истории - потому-то ее так и почитают друиды Валь’шары.

Целая армия демонов готовилась начать осаду Сурамара. Пепельношкурая противостояла им в одиночку. До этого ей не доводилось бывать в лесах Валь’шары - но это было неважно. Это был дикий лес - и. значит, ее родной дом. Она врывалась в ряды демонов, рвала их на части и бесследно исчезала среди деревьев. Бесшумно взобравшись по ветвям, она обрушивалась вниз на командующих Легиона. Она была воплощением ужаса, неистовым зверем, нападавшим стремительно и не ведавшим жалости. Это была настоящая бойня. Но даже Дикий Бог не смог избежать в этой бойне ран и увечий. Опаленная огнем скверны и ослабленная ее ядом, Пепельношкурая продолжала уничтожать демонов, пока на поле боя не вышел их командующий. А ей только того и нужно было. Один из законов выживания гласил: с вражьей стаей не покончено, пока твои клыки не сомкнулись на горле ее вожака и тот не испустил дух.

Верховодить осадой Сурамара вызвался один из высокопоставленных военачальников Легиона Этот Повелитель Ада по имени Ронокон по достоинству оценил богатства эльфийского города и решил завладеть ими во славу Саргераса. Пепельношкурая грозила сорвать все его планы, и он решил разобраться с ней лично. Демон и Дикая Богиня сражались в лесах Валь’шары долгие часы. Демон знал, насколько опасна пантера вблизи, поэтому вооружился длинным зазубренным копьем, зачарованным магией скверны, и не подпускал ее к себе, стараясь нанести ей как можно больше небольших кровоточащих ран. Пепельношкурой и до этого боя пришлось вынести слишком многое, и силы начали покидать ее. Но ее волю не могло сломить ничто. Последним отчаянным усилием она прыгнула на Ронокона, открывшись для его атаки, и тот поразил ее копьем прямо в грудь. Но и она вцепилась когтями и клыками ему в горло. Ронокон отчаянно пытался оторвать от себя пантеру, но Пепельношкурая не ослабляла хватки. Ее клыки так и оставались сомкнутыми на его горле, пока демон не испустил дух. Его смерть вызвала новую волну разрушений. Сила скверны, дарованная Повелителю Ада владыками Легиона, выплеснулась наружу и выжгла все вокруг. От Пепельношкурой осталась лишь горстка праха. Но жертва ее оказалась не напрасной. У жителей Сурамара теперь было достаточно времени, чтобы укрыть свой город от Легиона и от всего остального мира, и защитить себя от вскоре последовавшего Раскола.

...С тех пор местность вокруг Валь’шары изменилась до неузнаваемости. Там, где когда-то был холм, образовались утес и глубокая лощина. Местным друидам понадобилось много лет, чтобы вернуть ему первозданную красоту. Несмотря на остаточные следы порчи Ронокона, у всех, кто бывал в том краю, возникало ощущение, будто некая сила незримо противостоит ей и помогает поскорее от нее избавиться. Многие друиды решили, что дух Пепельношкурой даже после ее смерти стоит на страже лесов, охраняя их от захватчиков. На месте гибели Повелителя Ада друиды воздвигли святилище в память о подвиге Пепельношкурой. Клыки пантеры – все, что осталось после ее ужасной гибели - были помещены туда как память о ее необузданном нраве и непреклонном сердце. И по сей день Пепельношкурую почитают как одну из самых ревностных защитниц Азерота, и память о ней продолжает жить в веках.

...Ренсар Великое Копыто рассказывал героям о том, как несколько друидов, именующие себе Пепельными, обратили клыки Пепельношкурой в магические кинжалы. Архидруид велел сподвижникам отправляться в анклав Пепельных, остающийся на месте гибели саблезубой пантеры, и от его имени просить предводителя почитателей Пепельношкурой, Деландроса Сияющую Луну, передать им артефакты.

Однако, когда достигли герои святыни, заметили в небесах над нею воздушный корабль демонов; те пленяли Пепельных, подвергая жестоким пыткам. Проникнув на корабль и выведя с судна друидов, герои вернулись в святыню Пепельношкурой, где Деландрос поведал им о том, что охранные чары, защищающие сокровенные артефакты от посягательств слабеют, и необходимо вновь усилить их магией семян Тел’анду. Семена герои разыскали в Туманном Доле, и Пепельные провели ритуал, усиливший чары.

Столп скверны ударил прямиком в святыню, и Деландрос, встревожившись, просил героев выяснить, что произошло, ведь оставался в оной его верный сподвижник, Версток... Близ постамента, пребывали на котором Клыки Пепельношкурой, высился Повелитель Ада Алгромон. «Ваши жалкие охранные чары – ничто для Легиона!» - прорычал он, пытаясь превозмочь защищающее артефакт заклинание магией скверны.

Магические щит исчез, но подоспевший друид Версток Темная Ветвь схватил артефакты, и, обратившись в саблезуба, устремился прочь. Заревев в ярости, Алгромон устремился было за ним, но на пути демона встали герои и Пепельные... Покончив с порождением Легиона, они выступили по следу Верстока, ибо Деландрос полагал – и небезосновательно, - что друид наряду с клинками вполне может угодить в лапы рыщущим окрест демонам.

След привел героев в руины Фаланаара, что на отрогах Сурамара, обитали в которых иссохшие, изуродованные магическим голодом создания, принадлежавшие некогда к эльфийской расе. Воители спустились во внутренние пределы Храма Фал’адоры, где Версток, заметив преследователей и приняв их за демонов в иллюзорном обличье, отказался расставаться с Клинками Пепельношкурой. Похоже, артефакт не только обострил чувства, но и воздействовал на разум несчастного, испуганного друида. Последний бежал в сеть пещер, простирающихся под храмом. Обитали здесь фал’дореи – изгнанные некогда из Сурамара эльфы, которых хаотическая магия преобразила в паукообразных созданий. Одно из подобных – Шинарис, Госпожа Паутины, - пленила Верстока, вознамерившись отобедать друидом. Герои сразили сие порождение, и благодарный Версток, разум к которому вернулся, передал им Клинки Пепельношкурой, поняв, что выступят воители куда лучшими хранителями артефактов, нежели он.

Ныне путь друидов лежал в Рощу Сна, где дожидался их Ренсар...

О наследии Урсока знают все друиды Азерота. Он был одним из великих Диких Богов, десять тысяч лет назад сражался с Пылающим Легионом и отдал свою жизнь, защищая этот мир. Он был его истинным стражем. Он верил в силу природы и готов был прийти на ее защиту без колебаний, когда только потребуется. Но теперь он заслужил право отдохнуть. Его дело придется продолжить другим.

Много тысяч лет тому назад по Холмам Гризли бродили два брата-медвежонка. Звали их Урсок и Урсол. Они были ужасно любопытны и постоянно забредали в охотничьи угодья хищников. Однако опасность их не пугала, и они всегда готовы были прийти друг другу на выручку в трудную минуту. На них обратила свое внимание хранительница Фрея, которая путешествовала по Азероту в поисках особенных диких зверей. Фрея сумела разглядеть в медвежатах многообещающий потенциал и предрекла им большое будущее. Когда они выросли, то стали самыми сильными и крупными медведями ва всех Холмах Гризли, но примечательнее всего было то, что, казалось, даже время не властно над ними - они не старели. Вскорости Урсол и Урсок стали известны как Дикие Боги.

Пожалуй, самым необычным даром из всех, которые Фрея преподнесла медведям-близнецам, стал дар речи. Кроме них, она наделила способностью говорить и некоторых других Диких Богов - в частности, тех, которых впоследствии стали называть «святейшими небожителями». Но если тех хранительница избрала в «пантеон» за их мудрость, то медведи попали туда за свою безрассудную храбрость. Но Фрея надеялась, что со временем Урсок и Урсол изменятся. Когда они утолят свое любопытство, повидав весь мир, они почувствуют в себе стремление защищать его от всего, что будет ему угрожать. Она не ошиблась. Урсок, старший из братьев, был по своей природе настоящим защитником. Чем больше он бродил по Азероту, тем глубже в нем укоренялось чувство ответственности за него.

Хранительница Фрея видела, что Дикие Боги становятся с годами все более зрелыми, и обратила внимание, что некоторые из них были прирожденными защитниками своей территории. Для них она начала изготавливать уникальные артефакты - оружие, которое помогло бы им в трудный час. Но это оружие многого требовало от своего владельца. Раскрыть его истинный потенциал можно было только путем долгих тренировок и самосовершенствования. Некоторые из Диких Богов так и не поняли, что им дала Фрея и зачем, и они не упражнялись со своим новым оружием. Но не таков был Урсок. Ему Фрейя выдала новые когти, выточенные из редчайшей титановой стали и наделенные частицей сущности Эонара, одного из титанов. Эти когти могли вытягиваться в длину, а сломать их было практически невозможно. Урсок уж точно не допустил бы, чтобы такое чудо лежало без дела. Он твердо решил овладеть ими в совершенстве.

Получив свое новое оружие, Урсок приступил к изнурительным тренировкам. Каждый день он совершал долгие переходы и боролся со своим братом. С годами он стал сильным. Очень сильным. Урсол тоже получил от Фреи дар - посох, который позволял владельцу с легкостью творить даже самые сложные заклинания, и вскоре и он тоже в совершенстве овладел своим новым оружием. Когти из титановой стали со временем стали продолжением тела Урсока; Урсол же в совершенстве овладел манипуляцией потоками магической энергии. Вместе они, пожалуй, были одними из наиболее сильных Древних Богов - а вскоре им предстояло стать самыми стойкими защитниками Азерота.

Со временем Урсок и Урсол стали сопровождать хранительницу Фрею в странствиях по Азероту. Она поведала им, что почувствовала, как зло подымает голову, но те заверили, что ей ничто не грозит. Начав путешествовать вместе с хранительницей, они впервые побывали в Изумрудном Сне - том самом, по образу и подобию которого Фрея создавала природу Азерота. Им очень полюбился этот цветущий нетронутый мир, и они старались пробыть там как можно дольше. Однажды Фрея попросила отпустить ее в путь одну. И Урсоку, и Урсолу показалось, что она прощается с ними. Но перед тем как уйти, она поделилась мудрыми советами насчет их оружия и способностей. Она также попросила братьев не терять бдительности. «Вы будете нужны Азероту. Если, когда придет время, вы не будете готовы, мир может погибнуть», - сказала она. Дикие Боги больше никогда ее не видели. Тьма, в которую погрузился разум хранителя Локена, также поглотила и ее.

Десять тысяч лет назад над Азеротом нависла доселе невиданная угроза. Пылающему Легиону удалось наслать скверну на правителей эльфийских земель возле Колодца Вечности. Затем демоны обрушили на мир всю свою мощь и ярость. Первый друид Малфарион обратился к Диким Богам за помощью в борьбе с ордами демонов. Урсок и Урсол были среди первых откликнувшихся на его призыв. Вместе с силами природы они выступили против Повелителей Ужаса Легиона и нанесли первые сокрушительные удары по отвратному войску падшего титана. Это была отчаянная схватка, которая казалась безнадежной для защитников Азерота У братьев не было даже мимолетных сомнений. Даже когда на них обрушилась вся ярость Легиона, они не обратились в бегство. Каждый из них сражался до последнего вздоха.

Многие Дикие Боги погибли в войне с Легионом. Урсок и Урсол оставались вместе до конца. Сражаясь спина к спине, они победили не одну волну демонов с помощью даров Фреи. Но их сила не была беспредельной. В конце концов они не смогли справиться с бесконечным потоком демонов и оба погибли в бою. Их души вместе отправились в Изумрудный Сон на долгие тысячелетия. В материальном мире осталось только наследие одного из героев - Когти Урсока. Когда этот участок поля битвы опустел, молодой фурболг нашел там когти из титановой стали. Он понял, кому раньше принадлежало это оружие, и забрал его. Многие поколения фурболгов его племени чтили эту реликвию как последний дар бога-медведя Урсока.

Немногим фурболгам хватало смелости пойти в бой, вооружившись когтями Урсока. Каждый раз, когда кто-то пытался это сделать, результат оказывался плачевным. Урсок потратил неисчислимые годы, чтобы постичь все тонкости могущества артефактов и раскрыть их потенциал. Однако неподготовленного смертного они наполняли неудержимой жаждой кровопролития, побуждающей нападать на друзей так же охотно, как и на врагов. После нескольких подобных инцидентов Когти вдруг резко перестали влиять на фурболгов. Какие бы ритуалы они ни проводили, казалось, что мощь когтей дремлет. Дух Урсока, который наблюдал за своим племенем из Изумрудного Сна, больше не хотел видеть подобные печальные случаи. Убедившись, что племя фурболгов неспособно справиться с его силой, он забрал ее из Когтей. Теперь она могла вернуться, только если Когти найдет кто-то, достойный владеть ими. В конце концов друиды отправили этот артефакт из титановой стали его исконному владельцу в Изумрудный Сон.

Даже после смерти Урсок по-прежнему стремился защищать Азерот. Вместе с Урсолом он скитался по Изумрудному Сну, разыскивая признаки проникновения скверны и тьмы.

...Когти Урсока – третий из артефактов, который надеялись обрести герои, был сокрыт от мира, и лишь верные последователи Урсока – Друиды Когтя – ведали его местонахождение. Посему Ренсар велел воителям навестить предводительницу сей ветви друидического ордена, Лею Каменную Лапу, остающуюся в пределах анклава Тель’Анду к северу от Рощи Сна.

Выслушав героям, поведала Лея, что остается в артеафакте толика сущности Урсока, его ярость. И лишь тот друид, кто может превозмочь ее, способен владеть подобным оружием. Лия велела героям набрать воды из Лунного Колодца у северной оконечности Рощи Сна, а после вслед за нею спешить к основанию Вордрассила в Нордсколе – там магия воды откроет им путь в Изумрудный Сон, где и спрятаны Когти Урсока.

Вновь встретившись с Леей в Холмах Гризли, узнали друиды, что путь к артефакты запечатан чарами, и снять оные может лишь могущество полубого – такого, как Урсол, брат Урсока. Поклонялись ему племена фурболгов, но война унесла немало жизней сих созданий, в том числе и шаманов. Исполняя волю Леи, посетили герои лагеря племен, отыскали в них подношения Урсолу, которые надеялась Лея использовать в своем ритуале.

И когда был проведен оный, призрачные очертания Урсола возникли в пещере, и, обратившись к героям, повелело дикое божество доказать ему, что достойны смертные обрести когда его брата. Испытаниями для них стало противостояние сильнейшим из последователей Урсола – призрачным воинам. Кроме того, рассказывал Урсол, что в одном из сражений древности не сумел он защитить брата, и пал тот, посему последним испытанием для героев стала защита Леи от превосходящих сил призраков.

Наконец, Урсол даровал свое благословение доблестным друидам, и Лея велела тем лечь на землю пред Святыней Урсола, испить воды из Лунного Колодца, дабы переместить сознание в ту область Изумрудного Сна, где оставались сокрыты Когти Урсока. Но обнаружили они, что логово Урсока в пределах Изумрудного Сна подвергается нападению порождений Кошмара! Последние атаковали дух Урсока, стремясь заполучить когти дикого бога.

Перебив монстров, друиды и Лея почтительно обратились к Урсоку, говоря о возвращении Легиона и о необходимости вернуть артефакты к Азерот. Урсок кивнул, соглашаясь, и Лея немедленно принялась творить друидическую волшбу, призванную снять защитный барьер, ограждавший реликвию; герои же ограждали друиду от подступающих порождений Кошмара.

Но возникла в логове Урсока тень Ксавиуса – Владыки Кошмара, могущество которому было даровано самими Старыми Богами! Поглотив дух Урсока, Ксавиус велел своему миньону, Малитару, принять артефакт, и когда взял тот Когти Урсока, то обратился в медведя, утратив разум от снедавшей его ярости... Расправившись с Малитаром, друиды обрели артефакт, после чего Лея прервала пребывание их в Изумрудном Сне.

Да, Когти Урсока были у героев, но дух медведя оставался пленен Ксавиусом, который, насколько им было известно, уничтожен Малфарионом, Тиранд, Броллом и Турой!.. Но, похоже, коварный служитель Старых Богов вновь сумел обмануть смерть... Поклявшись, что непременно вызволят сущность Урсока из заточения, друиды поспешили вернуться в Рощу Сна, дабы приняться за поиски последнего, четвертого артефакта – ветви Г’ханира.

На заре существования Азерота и жестокого правления Старых Богов живой природе приходилось нелегко. Она могла вовсе исчезнуть без посторонней помощи. Титаны поняли это. Они наделили хранителей знаниями и силой, помогающими справиться с разрушениями, которые причиняли Старые Боги. Это было одно из последних деяний титанов для блага мирян Азерота... В будущем природа вступит в свои права. Жизнь начнет процветать. Поколения животных и растений будут сменять друг друга и совершенствоваться... Это чудесное исцеление началось сразу в нескольких местах. Но когда-то существовал единый источник исцеления и равновесия, где все живое могло восстановить силы и насытиться энергией. Это было Г’ханир, Мать Древ.

Титаны поручили хранительнице Фрее следить за рождением и развитием природы Азерота. Чтобы лучше справиться с этой задачей, она создала мистический мир, который позже станут называть «Изумрудным Сном». Она хотела сделать его образцом первозданной природы, неподвластной злым силам и пришельцам извне. Сперва она создала одно огромное дерево, которое росло на высокой горе среди Изумрудного Сна. На нем распускалось множество разнообразных цветов и зрели различные плоды. Волнами от него расходилась жизненная энергия, наполняя все вокруг. В других уголках Изумрудного Сна Фрея создала другие источники жизни. Но древо было самым первым, самым большим и самым лучезарным. Долгие тысячелетия его исцеляющая, несущая гармонию сила проникала из Сна в материальный мир.

Природа Азерота процветала и поколения живых существ сменяли друг друга. Скоро Изумрудный Сон наполнился духами неисчислимых животных. Г’ханир - первое дерево, которое создала Фрея - стало пристанищем крылатых существ. Его пышные соцветия и ветви вмещали их всех, а исходящее от него спокойствие могло излечить даже самые встревоженные души. Многие могучие духи стремились к древу. Некоторые хотели просто посмотреть на него, другие - сидеть у его корней и наслаждаться его светом. Одно такое существо осталось возле древа навсегда. Дикая Богиня по имени Авиана поселилась на Матери Древ и осталась там до конца жизни.

Авиану звали Госпожой Птиц. В отличие от некоторых других Диких Богов, она не гнушалась обществом более слабых, смертных созданий. Она была хищницей и любила бросаться на жертву с небес. В конце концов ей дали новое прозвище: Хозяйка Матери Древ. Она полюбила Г’ханир. Это было больше чем дерево - это был источник жизни, исцеления и спокойствия. Долгие годы Авиана наполняла древо своей силой, и скоро все крылатые создания Азерота мечтали попасть после смерти в его пышную крону. Дух Авианы практически слился с Матерью Древ. Последствия этого будут сказываться еще долго.

Десять тысяч лет назад демоны вторглись на Азерот. Пылающий Легион пронесся по нашим землям и уничтожал всех, кто вставал на его пути. Таких было немного. Первый друид Малфарион Ярость Бури обратился к Диким Богам за помощью в борьбе с ордами демонов. Победа Легиона могла закончиться не только уничтожением эльфов. Все живое на Азероте было бы обречено. Многие Дикие Боги откликнулись на призыв Малфариона. Среди них была и Авиана... Когда Дикие Боги выступили против Пылающего Легиона, демоны были ошеломлены. Они не ожидали, что живая природа может породить настолько могучих врагов. Покуда Азерот свободен от власти демонов, его жители никогда не забудут этот день. Под предводительством Авианы стаи птиц со всего мира охотились на приспешников Легиона. Они сразили несчетное количество демонов. Но силы Легиона по-прежнему были слишком велики. Авиана пала с небес, и демоны убили ее копьями.

Волна ужаса от смерти Авианы пронеслась по всему Изумрудному Сну. Древо Г’ханир сбросило все листья. Великая Мать Древ, где жили духи бесчисленных существ, погибла. Древо оплакивали многие. Кого-то из них отчаяние от потери Авианы подтолкнуло на предательство. Но, хотя Госпожа Птиц умерла, ее дух еще остался в этом мире... В то время, как Ночные эльфы восстанавливали свои царства после Раскола, род зеленых драконов обнаружил у себя особый дар. Им было поручено хранить последнюю ветвь Г’ханира, где среди последних листьев скрывался один-единственный желудь. Алекстраша, аспект красных драконов, создала из этого желудя Нордрассил, великое Мировое Древо, для защиты второго Колодца Вечности.

Малфарион Ярость Бури почувствовал, что ветвь Г’ханира - дар Авианы, и решил, что лучше сохранить это втайне. Многие дети Авианы перешли на сторону хаоса и могли бы возжелать похитить ее дар для своих новых повелителей. Не привлекая внимания, Мапфарион перенес ветвь Г’ханира в безопасное место в Изумрудном Сне. Лишь немногие знали, где она, но ее сила чувствовалась повсюду в Изумрудном Сне. Многие тысячелетия ветвь охраняла стабильность этого мира. Говорили, что вблизи нее царит целительная безмятежность.

Катаклизм потряс Азерот и Изумрудный Сон до основания. Когда Ночные эльфы отражали нападение Рагнароса на гору Хиджаль, они попросили защитников Азерота призвать на помощь своих новых союзников – или, точнее, старых. Многие из Диких Богов, погибших в Войне Древних, воскресли. Авиана тоже возродилась, и вместе с Ордой и Альянсом изгнала элементалей назад в Огненные Земли. В конце концов Рагнарос был повержен, и гору Хиджаль удалось отстоять... Авиана снова обратила свой взор к Г’ханиру. Времена изменились, но она по-прежнему мечтала создать идеальное пристанище для душ своих сородичей. И она вознамерилась вернуть Матери Древ прежнее великолепие.

Ветвь Матери Древ по-прежнему хранилась в Изумрудном Сне. Но друиды не знали, что Изумрудный Кошмар уже готовит новое нападение...

...Хранитель Ремулос поведал друидам, вознамерившимся отыскать Г’ханир, что в Рощу Сна ступила Майлюна – дриада, прибывшая из святилища, в котором посох оставался последние столетия. Однако, по словам, дриады, артефакт оказался осквернен Кошмаром, вернувшимся из глубин Изумрудного Сна, посему надлежит вернуть его в смертный мир как можно скорее.

Следуя совету Майлюны, герои наполнили фляги водой из Лунного Колодца, а также получили благословение одного из древнейших энтов, обитающих поблизости – Листьебородого. После чего проследовали в анклав Тель’Анду, где их уже ожидал Наралекс. Испив чудодейственной воды, воители переместились в отражение Валь’Шары в Изумрудном Сне, схлестнулись с порождениями кошмара, пытающимися сразить друидов, доблестно защищающих тронутый скверной артефакт.

Нападение удалось отбить, и, пробудившись, узрели герои, что посох Г’ханир находится у них в руках. Но скверна стремительно поглощала артефакт, и надлежало очистить его от оной как можно скорее. Друида-калдореи Лиесса провела собратьев Путем Сна к горе Хиджаль, надеясь омыть посох священными водами у корней Нордрассила – древа, рожденного некогда из желудя Г’ханира.

Но, оказавшись на вершине горы, герои с ужасом осознали, что недавно произошло здесь страшное сражение. Тела мертвых и раненых друидов виднелись повсеместно, а воды в Колодце Вечности практически не осталось. Отыскав среди раненых архидруида Хамуула Рунного Тотема, узнали герои, что не забыл Легион о своем поражении здесь в час Третьей Войны, потому и нанес столь сокрушительный удар.

Тем не менее, Лиесса приступила к очищению Г’ханира водами Колодца Вечности, в то время как друиды сдержали натиск появившихся из открывшегося портала демонов под началом Повелителя Ада Дестромата. К героям присоединилась Авиана, атаковав предводителя демонов.

Духи леса – стражи природы – ответили на зов Лиессы, и магия их очистила посох от скверны Кошмара. С помощь Г’ханира герои приказали духам леса атаковать демонов, и те уничтожили порождения Легиона. Простившись с Хамуулом, друиды вернулись в Рощу Сна, где Лиесса, на протяжении последних столетий выступавшая стражницей Г’ханира, передала артефакт одному из своих собратьев, назвав того истинным защитником всего живого в мире... истинным защитником Сна.

Прибывший в Рощу Сна Маларион Ярость Бури нарек четверых героев, обретших артефакты древности, архидруидами Круга Кенариуса. И ныне предстояло тем повести за собой собратьев в бой с демонами, должный состояться на Изломанных Островах; сам же Малфарион уходил в южные пределы, надеясь отыскать Кенариуса – полагал друид, что без помощи Дикого Бога не выстоять им...

Командующий рыцарями Эбенового Клинка, герцог Ланкраль, поведал собравшимся в Даларане рыцарям смерти о трех артефактах, подлежащих обнаружению. Первым из таковых стала секира Утроба Проклятых, владеет которой могущественный демон-мо’арг, Гореликс Разрывающий Плоть. Ледяная Скорбь, осколки которой с помощью некромантии возможно преобразить в два рунических клинка, столь же могущественных, как и изначальный меч. Наконец, Апокалипсис – древний клинок, выкованный натрезимами и несущий чуму и гибель; прежде владели им маги Тирисгарда, затем – Черные Всадники.

...Когда эредары присоединились к Пылающему Легиону, Кил’джеден даровал демоническую сущность своему преданному сподвижнику, кузнецу Нетриусу. Преображенный, он именовался ныне Нетрезааром, но преданность сменилась одержимостью, и задумал кузнец создать оружие, которое поглотит жизненную силу Кил’джедена. В последующие годы создал он немало оружия и боевых машин для демонов, коими опустошили те множество миров. Но для Нетрезаара все это были не более чем эксперименты, шаги на пути к созданию совершенного оружия, способного заключить в себе могущество повелителя демонов. Искомую руду обнаружил он на Нихиламе, Мире Рока, где давнее противостояние между Саргерасом и титанами изменило саму ткань мироздания, омрачило планету и наделило находящуюся в недрах ее руду невероятными свойствами. Нетрезаар обнаружил, что изделия из этого металла практически несокрушимы, отражают образы давнего сражения, а также поглощают жизненные силы того, кто прикасается к ним... Создавая Утробу Проклятых, Нетрезаар проводил опыты на своих слугах-мо’аргах, рассекая их плоть и отмечая, сколь быстро происходит поглощение жизненных сил артефактом и обретение оных им самим.

Гореликс - один из мо’аргов, ставил над которыми эксперименты Нетрезаар, выжил, и, будучи обезображенным, преисполнился к кузнецу жгучей ненависти. Понимая, что не выстоит в открытом противостоянии с эредаром, Гореликс принялся исподволь наблюдать за кузнецом, и вскоре выяснил, что тот не использует секиру в бою, а хранит ее втайне ото всех, за исключением слуг-мо’аргов. Нетрезаар же вознамерился встретиться с Кил’джеденом и сразить его Утробой Проклятых. Но Гореликс разгадал замысел хозяина и предупредил Кил’джедена о предательстве; при встрече последний обездвижил кузнеца заклинанием, передал секиру Гореликсу, и тот с превеликим удовольствием покончил с прежним хозяином. Дух Нетрезаара Кил’джеден заключил в черепе кузнеца, после чего приказал Гореликсу сделать из оного навершие для секиры. Таким образом Нетрезаар станет един с выкованным им оружием; металл секиры продолжит терзать его дух, который будет испытывать неодолимый голод, который по мере поглощения Утробой Проклятых жизненных сил иных индивидов будет лишь усиливаться. Секиру Кил’джеден оставил Гореликсу в знак своей признательности, постановив: оружие должно питаться душами, а муки Нетрезаара – продолжаться вечно.

На одном из миров, коий атаковал Легион, Гореликс узнал истинное могущество и потенциал Утробы Проклятых. Ему и отряду мо’аргов было назначено воздвигнуть цитадель, которая станет оплотом для демонов. Но защитники мира атаковали твердыню, сумели пробить дыру в стене, ее ограждающей. Пока мо’арги заделывали брешь, Гореликс в одиночку сдерживал натиск противника; сотни воителей пали от его секиры, и силы демона все возрастали. Брешь в стене Гореликс закрыл телами врагов... В последующем Гореликса прозвали «Разрывающим Плоть».

Когда Легион схлестнулся с доблестными защитниками мира Централис, Кил’джеден приказал Гореликсу возглавить наступление, ибо знал, что поглощение секирой толь доблестных душ, как обитатели сей планеты, причинит Нетрезаару страшные муки. Так, оружие принесло погибель целому народу, целому миру, и страшиться его стали даже демоны. Но Гореликс продолжал жаждать обретения все большего могущества посредством Утробы Проклятых.

...Рыцари Эбеновой Длани проследовали на остров Темного Камня, что к западу от Изломанных Островов, ступили в портал, ведущий в Нискару. Небольшой контингент рыцарей смерти под началом барона Сильвера уже успел ступить в сей мир, но демоны перебили практически весь отряд, за исключением предводителя. Посему барон Сильвер счел разумным для себя присоединиться к героям, дабы вместе с ними продолжить поиски артефакта.

Как оказалось, демоны захватили в плен двоих из отряда рыцарей смерти – маркграфа Дакара и его протеже, Дагнара. Проникнув в цитадель Гореликса, героям удалось вызволить Дагнара из заточения, после чего устремились они в центральный зал твердыни. Как оказалось, Разрывающий Плоть использовал Дакара как приманку, и как только рыцари Эбеновой Длани ступили в чертог, покончил с пленником, после чего наряду с многочисленными демонами атаковал азеротцев.

Последним удалось сразить демона, забрать с тела его легендарную секиру. Барон Сильвер сотворил портал, пройдя в которых, герои обнаружили себя в стенах цитадели Ледяной Короны. Остающийся на Ледяном Троне Король Мертвых поздравил сподвижников своих с успехом, нарек претворителями в жизнь его воли, после чего велел возвращаться на Изломанные Острова, дабы заняться поиском и обретением следующих артефактов.

...Некогда Пылающий Легион сотворил Короля Мертвых с одной лишь цену: распространить обращающую в нежить чуму по землям Азерота. Пребывая в пустошах Нордскола, Король Мертвых приступил к сей задаче. Среди артефактов, вверенных ему для достижения цели, была Ледяная Скорбь – клинок, поглощающий души своих жертв, а также обращающих живых в лишенную разума нежить. Дабы владеть клинком, Королю Мертвых необходимо было тело обрести воплощение, и обратил он свой взор на Артаса Менетила, принца Лордерона – первого королевства, познавшего гибельную чуму. Те, кого обратила она в нежить, стали известны как Плеть... Принц Артас поклялся пресечь дальнейшее распространение гибельного недуга, и, вопреки советам своих близких товарищей, устремился на поиски источника чумы в Нордскол. Там он отыскал Ледяную Скорбь. Зная, что клинок проклят, принц, тем не менее, полагал, что сумет обратить его на службу добру. Он ошибался, и, коснувшись меча, всецело оказался под контролем железной воли Короля Мертвых, став первым из его рыцарей смерти.

Лордеронцы не ведали, что душа принца потеряна, и он лично перебил своих солдат в Нордсколе; когда Артас вернулся из экспедиции, ему был устроен пышный прием. Но, проследовав в тронный зал дворца, принц вонзил Ледяную Скорбь в сердце своего отца, короля Теренаса II, и меч поглотил душу монарха. После чего нежить, ведомая падшим принцем, начала свой победный марш по землям Лордерона. Противостояли Плети паладины под началом Утера Светоносного. В городе Андорале Артас и Утер сошлись в поединке; паладин пал, и душа его оказалась поглощена Ледяной Скорбью. Последняя искра надежды для Лордерона погасла.

Когда Плеть вторглась в Квел’Талас, силы эльфов под началом следопыта-генерала Сильванас Ветрокрылой оказала нежити достойное сопротивление, и когда пала эльфийка в сражении, в наказание за упрямство Артас с помощью Ледяной Скорби исторг душу ее из тела, обратив в бесплотную баньши... Расколов ударом Ледяной Скорби меч короля эльфов Анастериана Солнечного Путника, Артас покончил и с ним самим. Прознав о могущественных реликвиях, находящимися под охраной синих драконов в Нордсколе, Артас вознамерился завладеть ими. Рыцарь смерти и мертвяки Плети вторглись в логово дракона Сапфирона; сразив мудрую рептилию, Артас обратил ее в морозного ящера – одно из самых пугающих созданий Плети.

Во главе могущественной армии в Нордскол явился Иллидан Ярость Бури, вознамерившийся покончить с воплощенным Королем Мертвых. Он достиг цитадели Ледяной Короны, и, вооруженный Глефами Аззинота, схлестнулся с Артасом в поединке один на один, но потерпел поражение; тяжело раненый, Иллидан вынужден был бежать. Артас же достиг Ледяного Трона, став един с Королем Мертвых душой и телом. Казалось, никто не мог противостоять ему в целом мире, но ошибочность сего утверждения доказал паладин Тирион Фордринг, обладатель освященного меча, Испепеляющего. В сражении за Часовню Надежды Света Тирион схлестнулся с Королем Мертвых, вынудив того отступить.

Дабы покончить с Королем Мертвых и Плетью раз и навсегда, азеротцы вторглись в земли Нордскола, осадили цитадель Ледяной Короны. Вооруженный Испепеляющим, Тирион Фордринг в сопровождении величайших героев сего мира проследовал в недра твердыни, и, вновь сойдясь в поединке с Королем Мертвых, сильнейшим ударом меча расколол Ледяную Скорбь, даровав свободу заключенным в ней душам и освободив Артаса из-под власти меча. Последними словами падшего принца стали: «Мой взор застилает тьма...»

...К рыцарям смерти, призванным в цитадель Ачерус, обратился Дарион Могрейн. «Когда придет приказ выступать... а это случится скоро... рыцари Эбенового Клинка будут готовы», - молвил Верховный лорд. – «Хочу отметить, мы не обязаны присягать на верность этому новому Королю Мертвых. Однако он может оказаться ценным союзником в борьбе против Легиона. Пока что наши с ним цели совпадают. И в наших интересах то, что он сдерживает Плеть в пределах Нордскола».

Призванные Королем Мертвых, рыцари смерти проследовали в цитадель Ледяной Короны, дабы, согласно полученному приказу, отыскать в стенах ее осколки Ледяной Скорби. Пребывало в коридорах твердыни немало неупокоенных душ, освобожденных при расколе клинка и исполненных ненависти по отношению к живым. Так, сразили герои призраки дворфа Белгуна Огнебородого, сопровождавшего экспедицию Артаса и погибшего в Азол-Нерубе; паладинов Халака и Магрота, сложивших головы в руинах Лордерона, а также паладина Гавинрада, павшего у Андорала при обороне от сил Плети гробницы Кел’Тузада.

Обретя осколки и приблизившись к Ледяному Трону, лицезрели рыцари смерти рукоять Ледяной Скорби. Воля Короля Мертвых преобразила рукоять и осколки двуручного меча в артефакты – Клинки Падшего Принца, Ледяной Жнец и Несущий Лед. «Вскоре вкусят они душ моих врагов!» - прозвучал в разуме одного из рыцарей смерти, сжимающего клинки в руках, глас заключенного в Ледяной Трон Короля Мертвых. – «Я ощущаю могущественные духи, остающиеся в сих мечах. Ступи же в царствие духов и подчини их своей воле!»

Коснувшись клинков, зрел рыцарь смерти иллюзорную реальность, существовали в которой отголоски сущностей Артаса и Нер’зула. Последний убеждал Артаса взять в руки Ледяную Скорбь... В сражении рыцарь смерти поверг Артаса, и Нер’зул возопил: «Все мои замыслы пошли прахом!»

Так, рыцарь смерти очистил Клинки Падшего Принца от скверны, и Король Мертвых поздравил его с обретением поистине могущественных артефактов...

...Что касается Апокалипсиса, то над созданием этого меча грудился не один натрезим. Множество демонов ковало и совершенствовало клинок, чтобы приблизить гибель ненавистных им миров. В прошедшие с тех пор столетия Апокалипсис переходил от одного натрезима к другому. Каждый владелец использовал его, чтобы ослабить цивилизации смертных и сделать их уязвимыми для Пылающего Легиона. Насылая голод и чуму, Апокалипсис наполнял человеческие умы взаимным недоверием. Толкая врагов Легиона на убийства и предательство, это оружие сеяло между ними смуту. Едва завидев его лезвие, смертные лишались сил и дрожали от ужаса. Каждый раз, когда Апокалипсис попадал к новому владельцу, натрезимы совершенствовали и обновляли его. Используя уроки, вынесенные из своих завоеваний, они давали ему силу насылать все новые поветрия и проклятия. В каком-то смысле этот клинок стал вместилищем всех темных искусств, которыми владели натрезимы.

Последнего натрезима, сражавшегося с помощью Апокалипсиса, звали Катра’натир. Он унаследовал это оружие во время вторжения Легиона в Навэйн. Это был мир, где обитало несколько разумных рас. Хотя раньше они враждовали, им удалось преодолеть былые разногласия и объединиться против демонов. Но альянс был непрочным - Катра’натиру и Апокалипсису ничего не стоило его расколоть. Под видом воина из Навэйна он проник в лагерь защитников этого мира. Он нашептывал всем, кого встречал, слухи о предательстве, напоминая о старой вражде и разжигая дух соперничества. При этом Апокалипсис затуманивал разум воинов-защитников. Они стали бояться друг друга так же сильно, как и Легиона. Это привело к безумному кровопролитию, когда однажды ночью армии Навэйна напали друг на друга. Слушая разносящиеся в ночи отзвуки бойни, Катра’натир любовался плодами своих трудов издалека. На рассвете не осталось ни одного защитника, который мог бы встать на пути у Легиона.

Многие тысячелетия назад город Даларан заполонили безрассудные заклинатели. Неосмотрительно используя магию, они невольно повредили саму ткань реальности. Через один из таких разрывов Катра’натир пробрался в Азерот. Оказавшись в Даларане, он узрел город на пороге смуты. Неспособные к магии жители города подозрительно относились к заклинателям и не слишком это скрывали. Апокалипсис помог Катра’натиру усилить их страхи. Он наслал порчу на запасы воды и пиши в Даларане. Город охватили ужасные эпидемии. Простой народ обвинил в этой чуме магов. Если бы не Хранитель Алоди, жители Даларана могли бы перебить друг друга. Алоди входил в Совет Тирисфаля - тайный орден магов, созданный для защиты Азерота от демонов. После нескольких жестоких и изнурительных сражений Алоди удалось одержать верх над Катра’натиром и изгнать его из Азерота. Демон исчез, но Апокалипсис остался в этом мире.

Алоди обнаружил, что, оказываясь поблизости от клинка, он испытывал необъяснимую слабость, а разум наполняли странные, темные мысли. Это оружие каким-то образом воскрешало давно забытые страхи, наполняя их новой жизнью. И это - лишь одно из не слишком пугающих его свойств. Алоди предложил магам уничтожить этот клинок, но другие члены Совета не решились это сделать. Они предложили охранять меч наряду с другими артефактами, которые остались после изгнания демонов. Алони мнение собратьев принял, уповая на то, что это оружие больше не явится миру.

После того, как Катра’натир был повержен, минули века, но однажды Апокалипсис вновь был явлен. Это было время глубокого разлада в Совете Тирисфаля, ибо Хранительница Эйгвин отринула волю Совета. Не видя иного выхода, Совет создал новый орден под названием Тирисгард для поимки своевольной Хранительницей.

Маги Тирисгарда вооружились множеством мощучественных артефактов, однако для низвержения Хранительницы этого оказалось недостаточно. Раз за разом Эйгвинн уходила от преследования. В отчаянии Совет решил использовать свои самые потаенные реликвии - среди которых был и Апокалипсис. Эти опаснейшие орудия достались самым преданным и талантливым членам ордена Тирисгард. Апокалипсис доверили Лайту Ша’олу. Но как только он коснулся этого клинка, в его душе пробудилась тьма. Она разрасталась и захватывала разум мага, пока не поглотила всю его сущность, т желание добиться справедливого наказания для Эйгвинн превратилось в одержимость... Лайт чуть не настиг ее в небольшой деревне Корвел, но все же Хранительнице удалось избежать противостояния. Тогда маг стал допрашивать селян, обвиняя их в сговоре с Эйгвинн. Жители Корвела ничего не ведали о Хранительнице, но в конце концов сила Апокалипсиса поработила их. В деревне, где прежде жили доброжелательные люди, воцарилась атмосфера злобы и недоверия. В припадке ярости Лайт сразил старейшину деревни. Эта смерть спровоцировала неистовое кровопролитие. Друзья и родичи нападали друг на друга. Все, что попадалось под руку, они использовали как оружие, а если ничего другого не оставалось, дрались в рукопашную и даже грызли друг друга, как дикие звери. Из этой бойни только Лайт выбрался живым.

Когда Хранительница Эйгвинн узнала, что Апокалипсис у Лайта Ша’ола, она решила избавить мир от этого проклятого клинка, выкованного демонами. Рассчитывая быстро разделаться со своим врагом, она заманила его в ловушку. Однако она недооценивала мощь Апокалипсиса. Лайт обрушил на нее всю силу клинка, поглощающего ее жизненные силы. Ни одно из заклятий Эйгвинн не могло защитить ее от вампиризма, воплощением которого служил Апокалипсис. Отчаявшись и теряя сознание, она прокричала последнее заклятие, которое разрушило связь Лайта с его оружием. В это мгновение тьма в душе мага рассеялась. Он вспомнил все, что совершил под влиянием Апокалипсиса. Всю боль, которую причинил. Все злые дела. Всех, кто погиб из-за него. Он окаменел от ужаса и выронил Апокалипсис. Затем бросился бежать, не оглядываясь... Агенты Тирисгарда сообщили Совету, что Эйгвинн пыталась уничтожить Апокалипсис и обратить его силу в ничто, но потерпела неудачу; о том, что сталось с Лайтом Ша’олом, доподлинно было неизвестно. После чего Хранительница приняла решение надежно спрятать оружие там, где его никто не найдет. Возможно, она захоронила меч на месте своего поединка с Лайтом и сокрыла с помощью магии. Или же поместила оружие в магическую оболочку и бросила в огненное жерло Чернокаменного Шпиля...

Но судьба оказалась поистине жестока и исполнена иронии. После противостояния с Хранительницей Эйгвинн Лайт поселился в Штормвинде и завел семью. Чтобы искупить свои грехи, он посвятил жизнь помощи нуждающимся. Однако его сын Ариден не был настолько самоотверженным. Он путешествовал по землям вокруг Штормвинда в компании довольно сомнительных торговцев. Продавая поддельные эликсиры и артефакты, эти мошенники обирали честных людей до нитки. Но удача оставила их, когда они попытались обмануть Хранителя Медива, жившего в башне Каражан. Медив сразу раскусил аферу. В наказание он заколдовал их и сделал своими слугами. Теперь Ариден и его сообщники стали известны как Черные Всадники. Они начали рыскать по окрестным землям в поисках потерянных артефактов. Свои находки они доставляли Медиву в Каражан. Среди артефактов, которые отыскал Ариден, был и Апокалипсис... Прежде Ариден ничего не знал ни о происхождении Апокалипсиса, ни о его смертоносной силе. Но связь отца с клинком стала причиной его неестественного влечения к этому оружию. Одержимый желанием отыскать этот таинственный артефакт, Ариден начал отчаянную охоту. Под его предводительством Черные Всадники перевернули вверх дном Восточные Королевства. Наконец они обнаружили клинок в Дурных Землях. Несмотря на все усилия Эйгвинн, Апокалипсис все равно каким-то образом был обнаружен. Ариден так и не узнал, кто оставил оружие там, где он нашел его. Но его это не слишком заботило. Ариден поднял меч над головой, и пылающая одержимость наконец перестала его мучить. После этого он похитил еще множество артефактов, но ни один из них не завораживал его так, как Апокалипсис. Ни один не казался таким загадочно знакомым...

...Ментально обратившись к рыцарям смерти, Король Мертвых поведал о мече – Апокалипсисе, - с помощью которого отмщение Легиону свершится. Артефакт находится во владении Черных Всадников с Перевала Мертвого Ветра, замеченных лазутчиками Плети у особняка Мистмантлов... в стенах которого ощущал Король Мертвых индивида, идущего в Свете.

Ступив в особняк, зрели герои мертвые тела нескольких Черных Всадников, погибших от рук жреца, Ревила Коста, пытающегося избавить Сумеречный лес от их присутствия. С превеликим трудом рыцарям смерти удалось убедить жреца примкнуть к их начинаю, ведь поиски артефакта весьма важны для противостояния миньонам Саргераса на Изломанных Островах. Ревил признался, что уже имел дело с Черными Всадниками прежде и вернулся, чтобы покончить с ними раз и навсегда. Тогда, воспользовавшись Плащом Чистоты, жрец сумел заглянуть в прошлое и понять, кем были сии порождения прежде: странствующими торговцами, проклятыми Медивом и вынужденными влачить подобное существование, находясь в вечном поиске артефактов.

Ревил полагал, что первый из созданных Черных Всадников, Ариден, возглавляет их до сих пор, посему вел героев к лагерю торговцев, разбитого много лет назад – до того, как хитрецы попытались обвести Медива вокруг пальца и поплатились за это. Жрец полагал, что, возможно, в лагере удастся обнаружить подсказку к местонахождению Черных Всадников.

Рыцари смерти обнаружили дневник Аридена, в котором тот писал тот о мертвых, захороненных близ Каражана и призывающих его принять наследие – Апокалипсис!.. Герои вознамерились отыскать сей погост и временно даровать жуткое подобие жизни усопшим – быть может, те смогут направить их на след Черных Всадников. Подобное действо вызывало у Ревила стойкое отвращение, и принимать участие в акте некромантии жрец отказался... Среди нежити означился и Лайт Ша’ол, вещавший о том, что клинок необходимо вернуть, и надлежит героям снять проклятие, отправившись в катакомбы под башней Хранителя. Неужто это и есть пристанище Черных Всадников?..

Отыскав решетку, закрывающую вход в катакомбы Каражана, рыцари смерти и Ревил ступили внутрь, спустились вниз по ступеням. Именно сюда на протяжении последних лет Черные Всадники доставляли добытые артефакты. Расправляясь с Черными Всадниками и нежитью, спускались воители в глубины казематов, и, обнаружив вооруженного Апокалипсисом Аридена, повергли его в противостоянии. Подле возник дух Лайта Ша’ола, обратился к проклятому сыну, молвив: «Эта сила – не твоя, Ариден. Апокалипсис тебе не принадлежит. Это ты был оружием для темных сил сего клинка, а не наоборот». Но ныне снято проклятье, и обретал дух Аридена свободу.

Ревил поблагодарил рыцарей смерти за помощь: теперь, когда Черные Всадники повержены, жрец намеревался вернуть украденные ими артефакты законным владельцам. Конечно, далеко не все Черные Всадники погибли, и немало их еще рыщет в сих катакомбах, потому задерживаться здесь неразумно.

Ощутив, что посланники его обрели Апокалипсис, Король Мертвых сотворил в катакомбах Каражана портал, посредством которого рыцари смерти вернулись в цитадель Ледяной Короны. Ныне путь их лежал на Изломанные Острова, где уже собираются величайшие воители Азерота – пришло время охоты на демонов...

Героев-чародеев в Даларане приветствовал Мерил Буря Скверны, поведав о том, что не сумел сдержать сущность Повелителя Ужасов Катра’натира в своем теле, и вырвался тот на свободу. Тревожит то, что демон ныне ведает тайны Совета Тирисфаля, посему надлежит покончить с ним, и как можно скорее. И сейчас Катра’натир вознамерился заполучить древнюю реликвию – Горнило Хранителя, с помощью которой Совет Тирисфаля наделял могуществом каждого из Хранителей. Узнав, что хранится артефакт в Аметистовой Цитадели, демон устремился на поиски его.

Наряду с Мерилом герои ступили в Аметистовую Цитадель, где Катра’натир уже приступил к ритуалу поглощения энергий Горнила Хранителя. Мерил атаковал натрезима, в то время как герои устремились к артефакту, высвободили заключенные в нем силы. Дух Алоди временно наделила оными чародеев, и повергли те Катра’натира, изгнав сущность демона в Круговерть Пустоты. «Легион узнает ваши тайны...» - посулил натрезим перде тем, как исчезнуть. – «Я непременно вернусь!»

Могущество, дарованное героям, вернулось в Горнило Хранителя, а дух Алоди, тепло приветствовав Мерила, поведал, что Катра’натир, возродившись в Круговерти Пустоты, вновь ступит в Азерот, дабы обрести энергии реликвии. Дабы сокрыть от натрезима Горнило Хранителя, дух Алоди и Мерил переместили реликвию в Зал Хранителя – туда, где прежде собирался Совет Тирисфаля, дабы наделять силой Хранителей. Чары, защищающие сей чертог, все еще сильны, и постановил Мерил Буря Скверны, что возродит он Тирисгард, и чародеи, покончившие с Катра’натиром, станут первыми чемпионами сего ордена.

Рассказывал Мерил, что прежние маги Тирисгарда обладали могущественными артефактами, и изыскать оные станет первостепенной задачей для героев. И это – посох Алунет, коим одно время владела Хранительница Эйгвинн, под конец жизни передавшая артефакт Кирин Тору; меч Фело’мелорн, «Пламенный удар», владели которым члены рода Солнечных Путников в час Войны Древних, Войн Троллей и в час противостояния Артасу Менетилу... и утратившие его в пустошах Нордскола; Полярная Ночь – посох Алоди, который брал он с собой в сражения с демонами Легиона на протяжении столетия. И когда обретут маги артефакты, отыщут они сущность Катра’натира в Круговерти Пустоты, и покончат с натрезимом раз и навсегда.

Первыми существами Азерота, обнаружившими Алунета, стали мудрые синие драконы. Исследуя ткань реальности, они сумели выйти на связь с другим миром и обнаружили удивительную чародейскую сущность. Синие драконы с удовольствием исследовали мистические явления и постигали тайны мироздания. Их настолько поразил сам факт существования Алунета, что они решили призвать эту сущность в свой мир для дальнейшего изучения. Оказавшись в Нексусе, логове синих драконов. Алунет впал в неистовство. Его чародейская сила уничтожила множество редких артефактов и книг, прежде чем драконы, наконец, обуздали его. Но случившееся их ничуть не смутило; напротив, драконы были просто очарованы своенравной природой Алунета. Несколько лет они ставили над Алунетом эксперименты (впрочем, совершенно безопасные для него), а после, удовлетворив свое любопытство, отправили волшебное создание обратно в его мир.

Столетия спустя, во времена расцвета империи Ночных эльфов, Высокорожденный Митра был одним из самых одаренных чародеев своего народа. Долгие годы он посвятил странствиям по миру в поисках знаний. В одном из своих путешествий он повстречал некого синего дракона, от которого узнал о существовании Алунета и иного мира, где тот пребывал. Чародей так и не смог подчинить себе Алунета - слишком сильным и своенравным тот был. Но все же Митра нашел способ забирать энергию Алунета, используя его мощь для усиления собственных заклинаний.

В час вторжения демонов большинство волшебников из Высокорожденных встали на сторону Пылающего Легиона и использовали свою силу, чтобы помочь демонам попасть в этот мир. Но Митра был не из таких. Он присоединился к группе сопротивления Ночных эльфов и сражался, чтобы защитить Азерот от демонов. Именно в эти тяжелые времена Митра смог наладить полноценную связь с Алунетом. В одной из битв Митру вместе с группой защитников, Ночных эльфов, окружили превосходящие по численности силы демонов. Казалось, что гибель неминуема, но Митра не терял надежду на спасение. Он воззвал к энергии Алунета и сотворил заклинание массовой телепортации, позволившее ему вместе с союзниками переместиться в безопасное место.

После победы над Легионом Ночные эльфы объявили использование тайной магии вне закона. Они были убеждены, что применять чародейское искусство небезопасно и что это может привести лишь к новой катастрофе, подобной Войне Древних. Но Митра не мог отказаться от тайной магии, ведь это означало бы разрыв связи с Алунетом. Мысль о потере такого мощного источника энергии приводила чародея в ужас. Возможно, он просто-напросто сомневался в собственных силах. Как бы то ни было, с тех пор Митра избрал путь отшельника.

Никто точно не знал, как сложилась дальнейшая судьба Митры, но он оставил после себя богатое наследие - множество свитков со сведениями, которые легли в основу современной магии. В его записях содержалось множество заклинаний, придуманных им самим. Даже спустя тысячи лет после Войны Древних маги из рода как людей, так и Высших эльфов продолжали черпать знания из записей Митры. Способность творить заклинания, описанные в этих свитках, считалась важным этапом в обучении юных магов и позволяла судить о степени одаренности ученика. Свитки Митры изучали многие маги, но об Алунете тогда никто не знал. Существо, сыгравшее столь значительную роль в жизни чародея, было забыто... до появления Хранительницы Эйгвинн.

Последняя была Хранительницей Тирисфаля, волшебницей, наделенной невероятной силой: делом ее жизни стала защита Азерота от Пылающего Легиона. Как и все маги того времени. Эйгвинн была знакома со свитками Митры. Она овладела его древними заклинаниями намного раньше, чем другие ученики. Но что-то в истории о Митре всегда не давало ей покоя. Изучая его записи, Эйгвинн поняла, что эльф обладал неслыханной мощью, в разы превосходящей силы любого обычного мага. После того, как Эйгвинн стала Хранительницей, ею всецело овладело желание выяснить тайну Митры. Эйгвинн удалось найти еще одно утерянное собрание его свитков. Там был подробно описан Алунет и даже упоминались заклинания, который маг использовал, чтобы вытягивать его силу.

Хранительница Эйгвинн верила, что сможет действенно обратить мощь Алунета против Пылающего Легиона. Но она не собиралась ограничиваться вытягиванием энергии Алунета по примеру Митры: она решилась перенести это существо в Азерот и подчинить своей воле. Эйгвинн без труда призвала Алунета, но заставить его повиноваться было не так-то просто. Прыткое существо прорвалось сквозь сдерживающие чары Хранительницы, сводя на «нет» ее усилия. Попытки обуздать Алунета стали для нее настоящим испытанием, которое она с радостью приняла. После многих неудачных попыток Эйгвинн все-таки удалось заключить сущность в зачарованный посох. Так посох Алунет был наполнен силой, но Хранительнице потребовались годы, чтобы подчинить его себе.

Эйгвинн преодолела великие испытания и сразилась со множеством опасных врагов, но никто из них не мог сравниться с Саргерасом. Среди ледяных пустошей Нордскола Хранительница вступила в бой с владыкой Пылающего Легиона. Саргерас предстал перед ней не в истинном облике - это было лишь воплощение, наделенное малой толикой силы демона. Но все равно этот противник был невообразимо силен. Эйгвинн воздела посох Алунет высоко над головой и призвала бурю тайной магии в попытке уничтожить Саргераса. Но ничего не произошло. Сущность, заключенная в оружии Эйгвинн, отказалась ей повиноваться. Пока она силой воли пыталась заставить Алунета подчиниться, Саргерас пошел в атаку. Эйгвинн пришлось отбросить посох в сторону и взять более надежное оружие. Она призвала Атьеш, мощный посох, который передавался от Хранителя к Хранителю, и продолжила бой.

И хотя Эйгвинн удалось победить Саргераса, этот бой навсегда изменил ее. Она не знала, что предводитель Легиона смог вселить в нее частицу своей души. Эйгвинн стала склоняться к тьме. С годами она проявляла все большее недоверие к Совету Тирисфаля - ордену магов, который наделил ее особой силой и титулом Хранителя. Чтобы отстраниться от членов Совета, Эйгвинн с помощью Алунета создала тайное убежище. Хранительница произнесла заклинание в месте сплетения магических силовых линий, пересекающих Азерот. Она использовала возможности Алунета на полную мощность, тем самым исказив реальность вокруг себя. Согласно легенде, на этом месте появилась огромная башня. Теперь ее называют Каражан.

Долгие века Эйгвинн посвятила тому, чтобы укрепить свою власть над Алунетом. Она с легкостью уничтожала демонов Легиона и обеспечила безопасность Азерота на несколько поколений. Позже она родила сына Медива, который впоследствии станет следующим Хранителем. Эйгвинн собиралась передать Алунета сыну, но этому не суждено было случиться. От Эйгвинн в Медива проникла частица души Саргераса. Спустя годы повелитель демонов вторгся в разум нового Хранителя и стал управлять его мыслями. С помощью Медива Саргерас помог свирепой орочьей Орде попасть на Азерот, погрузив его в пучину войн.

Узнав о том, что сделал Медив, Эйгвинн попыталась остановить его. Мать и сын встретились в судьбоносном для Азерота поединке и обрушили друг на друга всю ярость и мощь своей магии. Но даже задействовав силу Алунета, Эйгвинн не смогла одолеть сына. Ей едва удалось уцелеть в битве с Хранителем, пораженным скверной... Позже Медив вернул контроль над собственным разумом, но для Эйгвинн это было слабым утешением. Невыразимые муки причиняла ей мысль о том, что случилось с ее сыном, в которого она невольно вселила частицу тьмы. На какое-то время Эйгвинн решила удалиться ото всех. Она передала Алунета в Даларан, магам Кирин-Тора. Было решено спрятать посох от посторонних глаз, чтобы больше никто не смог использовать его силу во вред. Долгие годы он остается в зачарованном хранилище под охраной бдительных синих драконов.

...Мерил Буря Сверны передал героям, выступающим на поиски Алунета, магические свитки Митры, с помощью которых Эйгвинн некогда сломила волю сей иномировой сущности. Калекгос, ныне пребывающий в Совете Шести, поведал магам, что находится посох в хранилище Нексуса.

Незамедлительно, маги переместились к землям Нордскола... обнаружив, что в хранилище идет сражение между воителям-жрецами и захватившими комплекс эфирилами, вознамерившимися слиться с Бездной. Присоединившись к жрецам в их противостоянии с принцем Нексуса Билаалом, чародеи покончили с противником, после чего жрецы занялись Яростью Света; маги же, воззвав к заключенным в свитках Митры двеомерам, подчинили воле своей беснующуюся в посохе сущность Алунета, после чего вернулись в Даларан.

Согласно легенде, передающейся из уст в уста уже много поколений, меч Фело’мелорн увидел во сне юный Дат’Ремар Солнечный Путник, которому суждено было стать королем Высших эльфов. В этом сне чародейский клинок, сияющей словно солнце, рассекал великое множество врагов, оставляя за собой настоящую реку крови. Позже Дат’Ремар подробно описал это оружие прославленному магу-кузнецу Люминариану, и тот смог создать его с помощью своего чародейского горна.

Когда Дат’Ремар сражался с демонами в Войне Древних, держа в руках Фело’мелорн, казалось, будто он одержим. Ничто не могло остановить его, каждое движение было чарующе грациозным и в то же время беспощадным и смертоносным. Должно быть, руны на клинке пульсировали в такт ударам исполненного яростью сердца Дат’Ремара, когда он могучими ударами рассекал тела врагов. Когда битва завершилась, Дат’Ремар был сплошь покрыт кровью демонов. Этот эльф со своим могучим клинком вселял надежду в сердца сородичей, и победа над Легионом больше не казалась такой уж далекой.

В руках Анастериана Солнечного Путника, правнука короля Высших эльфов Дат’Ремара, Фело’мелорн стал настоящим проклятием троллей. Тролли с ужасом рассказывали друг другу о зачарованном клинке, усиленном тайной магией, который способен сразить даже самых искусных и стойких бойцов. Говорили, что с этим мечом можно одолеть даже превосходящего числом врага, обагрив поле боя реками крови. Знахари троллей не раз пытались накладывать на знаменитый клинок проклятия и сглазы, но похоже, что даже самые темные чары вуду не могли ослабить Фело’мелорн во время Войн Троллей.

Сражение между рыцарем смерти Артасом и Анастерианом Солнечным Путником произошло во время атаки Плети на Квел'Талас. Высшие эльфы наблюдали издали, как бывший принц Артас сотворил заклинание, сковав Анастериана льдом. Король отразил чары и освободился, и тогда рыцарь смерти приблизился к нему. Фело’мелорн и Ледяная Скорбь встретились, резкий звук удара громом прокатился по обледенелой и залитой кровью земле. Сила удара была такова, что Фело’мелорн раскололся надвое. И это не остановило меч Артаса, который затем отсек правую ногу нашего любимого старого короля. Но даже упав на одно колено, Анастериан сделал ответный выпад и вонзил обломок своего меча в бедро рыцаря смерти. Артас занес Ледяную Скорбь и нанес последний удар, вонзив клинок в основание шеи Анастериана. Проклятый клинок глубоко погрузился в грудь короля эльфов. Рыцарь смерти с усилием выдернул меч, и Анастериан рухнул лицом на лед. Великий король Высших эльфов погиб, и все надежды тех умерли вместе с ним, а сердца наполнились холодом...

Павший король Анастериан лежал на столе в общем зале таверны. Сломанный меч Фело’мелорн положили ему на грудь, соединив две части клинка. Лор’темар Терон рассказал вернувшемуся принцу Кель’тасу, что меч раскололся в битве с рыцарем смерти Артасом. Кель’тас подошел к телу отца. Он провел пальцем по трещине на клинке и заметил, что всегда считал Фело’мелорн несокрушимым... И тогда задумался Лор’темар: какое будущее ждет их народ - и есть ли у них будущее? Легендарный клинок, который когда-то воплощал силу и превосходство, в одночасье стал символом поражения.

После того как Плеть опустошила Квел’Талас, принц этого королевства дал уцелевшим Высшим эльфам новое имя: син’дореи, или Кровавые эльфы. Возглавив их отряд, принц пришел на помощь главнокомандующему армии людей Гаритосу в борьбе с оставшимися силами нежити. Говорят, что обломки Фело’мелорна тем временем хранились на оружейной стойке в полуразрушенных покоях Кель’таса. Он мечтал перековать клинок, чтобы тот снова стал символом надежды. Знаком того, что даже перед лицом немыслимых испытаний Кровавые эльфы не будут сломлены.

В конце концов принц Кель’тас Солнечный Путник осуществил свою мечту воссоздать Фело’мелорн. Говорят, меч был перекован силой магии, ненависти и негасимой жажды мести. Некоторые полагают, что для этого клинок отнесли потомку Луминариана - мага-кузнеца, который когда-то выковал Фело’мелорн в своей легендарной чародейской кузнице перед Войной Древних. Но правда ли это?.. Никто не знает.

А затем произошло сражение между Кель’тасом и Артасом. Рыцарь смерти занес Ледяную Скорбь для удара и бросился вперед. Кель’тас парировал своим посохом, но это было бесполезно: древко треснуло. И тогда он явил врагу свое тайное оружие... Фело’мелорн, перекованный и снова готовый к бою. Меч пылал, как праведный гнев, когда клинки столкнулись. Противники стояли друг напротив друга, не отступая и не разнимая клинков. Кель’тас улыбнулся и спросил Артаса, помнит ли он Фело’мелорн. Рыцарь смерти ехидно ответил, что видел, как Фело’мелорн раскололся под ударом Ледяной Скорби за секунду до того, как погиб отец принца. В этот момент Артас оттолкнул Кель’таса, и тот сказал, что отыскал и перековал клинок. "Сломанные мечи после перековки никуда не годятся, эльф", - бросил Кель’тасу проклятый принц. "Если их ковали люди, то наверняка", - ответил тот. И в этот момент лг точно понял одно: даже если емуе не суждено победить, Фело’мелорн больше никогда не будет сломан. Это придало Кель’тасу новые силы, и он снова бросился в атаку.

...В последующие годы Лиандра Солнечная Путница, дальняя родственница правящего рода Квел’Таласа, занималась поисками артефакта, который, как считала, принадлежит ей по правую. Наконец, ей стало известно, что Фело’мелорн находится в крепости Короля Мертвых, цитадели Ледяной Короны. Его доставили туда после того, как Кель’тас Солнечный Путник лишился своего оружия. Лиандра вознамерилась заполучить клинок во что бы то ни стало... Достигнув цитадели, эльфийка шла через пустынные залы, пробираясь через извилистый лабиринт черного саронита, пока не увидела ярко-красное сияние, исходившее из комнаты в конце мрачного коридора. Она вошла в нее и увидела... Фело’мелорн. Меч лежал на помосте перед ней. Меч, который подтвердит ее права на трон Солнечных Путников! Лиандра подошла к нему, благоговейно протянула руку... И дверь захлопнулась у нее за спиной. Вожделенный клинок наконец-то оказался у эльфийки в руках. Но сама она угодила в ловушку, и ждала ее верная смерть... если не хуже.

О случившемся стало известно Этасу Похитителю Солнца, чьих сородичей исключили из Кирин Тора. Но понял, что ключ к возвращению в Даларан существует, и ждет в мерзлых черных залах цитадели Ледяной Короны, находясь находится в руках падшей эльфийки Лиандры Солнечной Путницы. От нее осталась только оболочка, оживленная с помощью темной магии, но Этас узнал, что печально известный королевский клинок Фело’мелорн принадлежит Лиандре. Король Мертвых лично поручил ей хранить меч, оружие против Пылающего Легиона. Лиандра была так одержима этим клинком при жизни, что отправилась за ним в цитадель Ледяной Короны навстречу своей погибели, и одна трагическая ошибка ее открыла для Похитителей Солнца прекрасную возможность. Кровавые эльфы смогут снова занять свое законное место в Кирин Торе!..

...Мерил признался магам, что Совет Тирисфаля на протяжении столетий пытался заполучить Фело’мелорн, но безуспешно. Опасались маги, что реликвия, обладающая столь невероятной способностью повелевать предвечными силами, может оказаться донельзя опасна, угоди она в чужие руки.

И сейчас с чародеями Тирисгарда магически связалась архимаг Модера, заявив о том, что, похоже, местонахождение клинка ей может быть известно. Вот только источник ее не желает показываться в Даларане, потому Модера просила героев встретиться с ней у кратера, где прежде находился город чародеев, в Хиллсбраде.

«Фело’мелорн, рунный клинок королей Квел’Таласа», - говорила архимаг прибывшим к кратеру магам. – «Говорят, в нем заключена сущность пламени, и после того, как Кель’тас перековал его, с помощью сего меча стало возможно противостоять даже легендарной Ледяной Скорби. Мы думали, что с гибелью Кель’таса меч утрачен, но мой... сподвижник получил зацепку к тому, где он может находиться».

К кратеру телепортировался Этас Похититель Солнца, поблагодарил Модеру и магов за то, что решились встретиться с ним. «Раны, нанесенные инцидентом с Божественным Колоколом, глубоки, Этас», - процедила архимаг. - «Иные члены Совета Шести не так милосердны, как я». «Именно поэтому я здесь», - признался Этас. – «Если уж я могу вернуть себе место в Совете, так пускай он хотя бы позволить мне ступать в город. В знак доброй веры у меня есть необходимые вам сведения».

Модера обещала, что выступить перед Советом с заявлением, но не может предположить, какое решение будет принято. Впрочем, и этого Этасу было достаточно. «Я некогда знал Лиандру Солнечную Путницу, далекую родственницу короля Анастериана», - говорил он. – «Хоть и принадлежала она к правящему роду, ветвь ее семьи не имела возможности претендовать на престол. После предательства Кель’таса она стала одержима поисками Фело’мелорна, надеясь заполучить меч для себя. Я отговаривал ее, указывая, что реликвию она никогда не сумеет найти. С тех пор прошли годы». Этас рассказывал, что сейчас, когда случилось вторжение Легиона, он попытался определить местонахождение Лиандры с помощью магии, и узрел в видении Лиандру у врат цитадели Ледяной Короны.

Этас сотворил портал, проследовав в который, маги обнаружили себя в стенах цитадели. В разумах их зазвучал голос Короля Мертвых: «Ваши мысли открыты мне... Я знаю, что ищите вы Фело’мелорн, дабы обратить меч против Легиона. Интересно... Что ж, если вы действительно столь сильны, то, возможно, окажетесь достойны сего меча более, чем предыдущий маг, за ним явившийся. Но предупреждаю! Я не стану нести ответственность за то, что может случиться с вами в сих стенах... Если преуспеете – меч ваш. Если нет – станете лишенными разума миньонами Плети. Не надейтесь на мою защиту».

Шагая по коридорам цитадели, чародеи разили нежить, преступающую им путь... и, как оказалось, направляемую Лиандрой! Последняя обрела артефакт, но лишилась жизни, восстав нежитью. Герои сразили противницу, и Король Мертвых признал – да, маги действительно достойны владеть Фело’мелорном... однако надлежит им поскорее покинуть его владения.

Дважды упрашивать не пришлось: Этас сотворил портал, через который проследовали чародеи в Даларан. Этас предстал пред Советом Шести, на котором в защиту его высказалась Модера – ведь именно сей Кровавый эльф помог магам Тирисгарда обрести артефакт. Маги Совета согласились позволить Этасу появляться в Далараре, но предупредили, чтобы возможностью этой он не злоупотребил.

История Полярной Ночи начинается с мага-полуэльфа по имени Алоди. Он не был создателем посоха, но превратил Полярную Ночь в легендарное оружие, которым оно остается и поныне. Своих настоящих родителей Алоди не знал, его детство прошло в приюте для сирот, обладающих способностями к магии, в Даларане. Полярная Ночь была его единственным напоминанием о родителях: бросив сына в приюте, они оставили Алоди магический посох. Из-за этой странной истории, а также смешанного происхождения жизнь Алоди была непростой. По большей части маги его жалели, иные относились к полукровке с презрением, но никто не верил, что его ждет великая судьба. Они ошибались... Сироте было суждено стать первым Хранителем Тирисфаля и одним из самых могущественных магов Азерота.

Алоди стал Хранителем Тирисфаля в тяжелые для Совета времена. Тайный орден магов был основан, чтобы защищать Азерот от демонов, и многие годы он справлялся с этой задачей. Все изменилось, когда в Даларане объявился Повелитель Ужаса Катра’натир. Несмотря на все усилия Совета, демону удалось проникнуть в город. Он начал сеять на улицах смуту, угрожая повергнуть весь Даларан в хаос. Чтобы остановить Катра’натира, Совет Тирисфаля пошел на крайние меры: проведя сложный ритуал, маги передали всю свою силу Алоди. Это был знак огромного доверия. Катра’натир не смог противостоять новообретенной силе Алоди: обрушив на демона всю свою невероятную мощь, Хранитель быстро изгнал его из Азерота.

Алоди увлекся магией льда с ранних лет, еще в даларанском приюте для сирот. Отчасти это было связано с тем, что на Полярную Ночь были наложены ледяные чары, и Алоди быстро научился замораживать воду и менять температуру воздуха, изрядно огорчая своими шалостями хозяина приюта. Став Хранителем, Алоди быстро освоил все тонкости магии льда и наложил на Полярную Ночь свои собственные заклинания. С тех пор посох окружает ледяная аура – но, к большому удивлению остальных членов Совета Тирисфаля, оружие не стало холодным на ощупь. Полярная Ночь заключала в себе всего лишь осколок силы Алоди, но даже это была мощь, о которой большинство магов не смело и мечтать.

Когда Алоди был Хранителем Тирисфаля, он находил и уничтожал всех демонов, что проникали на Азерот, и Полярная Ночь помогала ему в этой охоте. Сохранилось много записей о том, как он призывал ужасные ледяные бури, сокрушавшие его противников, или заковывал прислужников Легиона в глыбы льда перед тем, как изгнать их из нашего мира. Когда столетняя служба Алоди подошла к концу, он стал уделять больше внимания ученикам. Алоди обучил премудростям чародейского дела много молодых магов, и они стали для него семьей, которой ему не дала судьба. Ученики были для Алоди сыновьями и дочерьми. Алоди решил оставить Полярную Ночь кому-то из своих учеников. Не самому могущественному из них... куда важнее для Алоди было сострадание, мудрость и умение ценить дружбу. После долгих раздумий он доверил великий посох ученику, который воплощал эти качества лучше остальных. С этого началась традиция передавать Полярную Ночь от наставника к ученику, которая не прерывалась еще много тысяч лет.

Совет Тирисфаля благоденствовал до тех пор, пока очередной Хранительницей не стала Эйгвинн. Одаренная волшебница не доверяла другим магам: ей казалось, что, вмешиваясь в дела людских королевств, Совет злоупотребляет своим могуществом. Когда ее столетняя служба подошла к концу, она отказалась покинуть пост Хранителя. Своеволие Эйгвинн не оставило Совету другого выбора. Ее противники основали организацию Тирисгард: орден талантливых магов, которым поручили выследить непокорную Хранительницу и добиться ее повиновения. Среди них был многообещающий, но очень самонадеянный чародей по имени Тартен, чей пожилой наставник давным-давно унаследовал Полярную Ночь и теперь выбирал, кому передать посох. Тартен ни минуты не сомневался, что посох достанется ему. Он был способнее и сильнее других учеников, но его наставника это не впечатляло. В день церемонии старый маг вручил посох не Тартену, а другому ученику, который отличался совсем иными качествами состраданием, мудростью и умением ценить дружбу.

Когда наставник отдал Полярную Ночь другому, Тартена охватила горечь и гнев. Он был уверен, что с ним обошлись несправедливо, и был полон решимости доказать это. Тартен выкрал Полярную Ночь у нового владельца посоха и с великой тщательностью замел все следы своего преступления. Втайне от всех он учился обращаться с посохом и управлять его невероятной энергией. Об этой краже знало лишь несколько магов Тирисгарда - самых верных товарищей Тартена. Они видели, как Полярная Ночь подчиняется воле Тартена, и благоговели перед его мощью. Уверовав в свою полную власть над Полярной Ночью, Тартен решил сделать то, что до сих пор не удавалось никому из магов Тирисгарда: победить Эйгвинн и навеки вписать свое имя в историю.

Тартен бросил вызов Эйгвинн в Тернистом Доле. Это был один из величайших магических поединков между магом Тирисгарда и Хранительницей-отступницей... и, возможно, самый скоротечный. Тартен отправился на битву, вооружившись Полярной Ночью - тем самым могучим посохом, который был украден несколько месяцев назад. Маг обрушил на Эйгвинн всю силу, заключенную в своем оружии, но та заклинанием антимагии направила поток энергии обратно в него. Вокруг Тартена разразилась ледяная буря, и он оказался под слоем прочнейшего льда. Когда маги Тирисгарда нашли Тартена, он еще был заморожен, - несмотря на жару в долине. Им стоило немалых усилий оттаять его безжизненное тело и разжать стиснутые пальцы, чтобы забрать Полярную Ночь.

Вернув Полярную Ночь, маги Совета Тирисфаля передали великий посох законному владельцу, и традиция передавать оружие от наставника к ученику продолжилась. Многие владельцы Полярной Ночи отважно защищали Азерот от демонов, но маг по имени Аррексис оказался исключением. Превыше всего этот человек ценил знания. Днями напролет он сидел в своей личной библиотеке, погрузившись в изучение древних свитков и фолиантов, и, когда ему передали Полярную Ночь, решил изучить великий посох вместо того чтобы использовать в бою. Аррексис хорошо знал историю этого оружия и представлял, какая разрушительная сила в нем таится. После долгих наблюдений Аррексис решил, что сможет использовать Полярную Ночь в качестве источника энергии для мощнейших заклинаний; таких, творить которые было по силам лишь Хранителю. Со временем Аррексис научился использовать энергию посоха, чтобы исследовать и создавать новые защитные заклинания.

Аррексис жил в смутное время, когда Совет Тирисфаля раздирали противоречия. В те годы Хранителем Тирисфаля был Медив, сын Эйгвинн. Как и его непокорная мать, Медив избегал общения с Советом, все больше предпочитая одиночество. Однако втайне от Совета, да и всего мира, в душе Медива пробуждалось великое зло: Саргерас, глава Пылающего Легиона, подчинил себе волю Хранителя. Подчиняясь нашептываниям Саргераса, Медив заключил союз с Ордой и начал готовить вторжение орков на Азерот. Чтобы Совет Тирисфаля не вмешивался в его дела, порабощенный темными силами Хранитель убил несколько магов Совета. Довольно скоро Медив обратил внимание и на Аррексиса, владельца Полярной Ночи.

Увлеченный своими исследованиями. Аррексис собрал учеников и разбил лагерь недалеко от башни Каражан, принадлежавшей Медиву. Она стояла на пересечении мощных магических потоков энергии, и те, проходя через Каражан, подчас искажали саму ткань реальности вокруг башни. Аррексис и его соратники экспериментировали с защитными заклинаниями, пытаясь нейтрализовать странную силу Каражана. Есть записи о том, что однажды Хранитель Медив пришел в лагерь Аррексиса, чтобы дать совет: он предложил новый способ создания защитных чар, охраняющих Азерот от демонов. Некоторые члены Совета Тирисфаля не доверяли Медиву, но Аррексис не входил в их число и с радостью принял его помощь. Эта доверчивость погубила Аррексиса.

Никто не знает, что именно сделал Медив в лагере Аррексиса. На этот счет есть только домыслы и предположения. Говорят, Хранитель наложил на Полярную Ночь свои чары, чтобы великий посох разрушил защитные чары Аррексиса и уничтожил почтенного мага. Но одно известно точно: Аррексис прислушался к словам Медива. Вместе со своими соратниками пожилой маг провел великий ритуал, чтобы защитить те края от вторжения демонов. Это заклинание должно было стать лишь экспериментом, но его последствия были ужасными. Когда маги начали создавать свои чары, они невольно открыли путь из Азерота в царство демонов, Круговерть Пустоты. Аррексис и его соратники провалились в эти врата, и больше их никто не видел. Есть свидетельство, что в Круговерти Пустоты на растерявшихся магов набросились демоны и убили их всех до единого. Во главе нападавших демонов был эредар по имени Балаадур. Он забрал Полярную Ночь как трофей на память о кровавой победе, и древняя традиция передавать посох умерла вместе с Аррексисом и его несчастными учениками.

...Наконец, Мерил поведал чародеям Тирисгарда о последнем из артефактов – посохе Полярной Ночи, созданном Алоди. Впоследствии тот передал его своему ученику, и так артефакт переходил из рук в руки, пока владельцем его не стал архимаг Аррексис, бесследно исчезнувший во время Первой Войны. Последующие часы герои провели в обширной библиотеке Даларана, изыскивая сведения об Аррексисе, которые могли бы помочь им в поисках.

Выяснили они, что некогда за членами Совета Тирисфаля охотились демоны под началом могущественного эредара Балаадура. Последний творил разрывы в реальности, каким-то образом убеждал магов ступать в них... Судьба чародеев была неведома, но демон забирал себе их оружие и артефакты... Также стало известно, что Аррексис ставил эксперименты по созданию чар, должных защитить мир от демонической скверны, и идеями своими поделился с Медивом. Тот с готовностью вызвался помочь... В результате Аррексис погиб, и судя по всему, пал жертвой Балаадура, случайно призванного в мир. Наверняка Полярная Ночь находится во владении эредара.

Мерил предложил героям воссоздать ритуал Аррексиса о том самом месте, в котором он был проведен прежде. Наверняка Балаадур попытается помешать им... но маги будут настороже и отразят натиск демона.

Как следовало из обнаруженных в библиотеке записей, ритал проводился на Перевале Мертвого Ветра, неподалеку от Каражана. Маги отыскали там покинутый лагерь Кирин Тора, где означились записи Аррексиса и один из камней с наложенными на него охранными чарами. Кроме того, поблизости витал призрак Мерины, одной из чародеек Кирин Тора, поведавшей, что близ тела ее остается фокусирующий камень – компонент, необходимый для успешного проведения ритуала.

Последним компонентом оказался самый обыкновенный камень из мира демонов, который героям передал чернокнижник Дайо, упоминалось о коем в обнаруженных записях. Прежде выступал он сподвижником Аррексиса, но, наблюдая, как демоны расправляются с магами Кирин Тора, увлекся изучением магией скверны, за что был изгнан из Даларана.

Наконец, все было готово к проведению ритуала. Мерил советовал заняться оным в землях, пребывает в которых множество демонов, дабы известили те незамедлительно их истинную цель, Балаадура. Таким образом, местом проведения был избран остров Фаронаар, к западу от Азсуны. Сопровождали чародеев Тирисгарда Мерил и дух Алоди.

Мерил сдерживал подступавющих демонов, в то время как как герои размещали в определенных точках острова зачарованные камни, подавляющие энергии скверны. И когда магия их была высвобождена, маги поспешили встретиться с Мерилом у демонического Алтаря Конца Времен, где приступили к проведению ритуала. Как и ожидалось, завершить оный им не было позволено: поблизости открылся портал, и герои оказались затянуты в него, обнаружив себя пред Балаадуром, сжимающим в руке Полярную Ночь.

Не ожидал эредар, что маги Тирисгарда повергнут его, и, забрав с собою артефакт, покинул сие пространство Круговерти Пустоты. Вернувшись в Зал Хранителя, герои усилили три обнаруженных реликвии энергиями, источником которых послужило Горнило Хранителя. После чего, обратившись к магам Тирисгарда, Мерил напомнил им, что Катра’натир бежал в Круговерть Пустоты, унося с собою тайны Совета Тирисфаля, посему надлежит им преследовать натрезима и покончить с угрозой, несомой тем.

И сейчас, покидая Зал Хранителя, выступали маги на Изломанные Острова...

Монахи, обучавшиеся боевым искусствам у пандаренов, были призваны мастером Хайтом на Пик Безмятежности – монастырь, пребывающий на Пике Кун-Лай. И когда прибыли герои в Пандарию, мастер Хайт обратился к ним, говоря о том, что надлежи сплотиться пред угрозой, несомой Легионом.

Речь закончить он не успел: в небесах возник воздушный корабль демонов, и порождения Круговерти Пустоты атаковали монастырь. Сознавая, что пред столь внушительным числом противника им не выстоять, мастер Хайт приказал монахам отступать, однако демоны под началом леди Келетресс, принадлежащей к расе эредаров, не собирались отпускать добычу.

Отступая, монахи сумели спасти Чена Буйного Портера, обучавшему боевым искусствам детишек, однако пандарен заявил, что надлежит им не допустить обращения Пика Безмятежности в один из оплотов Легиона. Посему, вернувшись в храм, герои сразили демона Джорвинакса, поддерживающего порталы открытыми, а после наряду с мастером Хайтом попытались закрыть существующие порталы. Действие сие спровоцировало магический взрыв, в котором погиб мастер Хайт.

Герои же пришли в себя на Шен-зин Су, Скитающемся острове. Тот проплывал поблизости от берегов Пандарии, и обитатели острова сумели спасти оглушенных взрывом монахов. Выжившие члены ордена признали, что на Пике Безмятежности Легион захватил их врасплох, но больше подобного не повторится, и перво-наперво надлежит им раздобыть древние артефакты, обратят которые они против врага. В число искомых реликвий входят: Фу Цань, Спутник Странников, - посох, созданный из самого первого древа в Пандарии, и владел им прежде Король Обезьян; Шейлун, Посох Туманов, с помощью которого последний Император сокрыл континент туманом, хранившийся на террасе Вечной Весны, ныне атакованной демонами и защищаемой Шадо-панами; Кулаки Небес – таинственные клинки, дарующие обладателям силу повелевать бурями.

Улдум был открыт миру не так давно, посему многие фрагменты истории тол'виров до сих пор скрыты от нас. Однако один факт не вызывает сомнений ни у кого: Кулаки Небес - один из самых впечатляющих артефактов, когда-либо созданных их цивилизацией. И один из опаснейших в этом мире. Легенды рассказывают о древнем оружейнике, чьему мастерству не было равных среди тол’виров. Его звали Ирмаат. Это имя известно всем оставшимся в живых тол’вирам, ведь Ирмаат входил в число самых блестящих умов во всем Улдуме, и его история стала для всех предостерегающим уроком. Творения Ирмаата были поистине невероятными, но гордыня сгубила его.

Титаны создали тол’виров для защиты своих владений по всему Азероту. За тысячелетия многие земли пали перед силами тьмы. Улдум же держался очень долго. Ирмаат, местный оружейник, работал без устали, чтобы обеспечить своих собратьев самым передовым оружием. Для Ирмаата работа была не просто обязанностью - это было его призвание. Свои руки он считал орудием, выполняющим волю титанов, и у него была дерзкая мечта: наделить свои творения способностью восстанавливать порядок в мире. И Ирмаат начал наполнять свое оружие магией, используя различные источники силы. Особый интерес у него вызывали силы воздуха. Он тайно наблюдал за Небесной Высью, царствием элементалей воздуха, изучая, как эти существа живут и ведут войну. Ирмаат выковал четыре ятагана, посвятив их четырем выдающимся джиннам-повелителям. Затем он провел ритуал, поразивший других тол’виров своим безрассудством: он призвал тех самых четырех повелителей, пленил их и заключил в оружие. Теперь их сила принадлежала тол’вирам.

Каждый воин тол'виров мечтал владеть четырьмя ятаганами Ирмаата. Рассказы об их силе распространялись со скоростью ветра; из других поселений тол’виров прибыли вестники и стали просить Ирмаата явить и другие чудеса. Однако удовлетворенность оружейника длилась недолго. Оружие, созданное им, было замечательным, но не идеальным. Ирмаат своими глазами видел истинную силу элементалей Небесной Выси. Вся мощь плененных джиннов была лишь легким бризом в сравнении с силой этого королевства. Ирмаат начал усердно трудиться над новым оружием. На этот раз он замыслили создать не ятаганы, а парное оружие поменьше - по одному для каждой руки. Артефакты получили имена Аль'бурк и Альра'эд, и с их помощью создатель намеревался обуздать силу, неукротимую по своей природе.

Закончив ковать новое оружие, Ирмаат объявил его своей лучшей работой. Кулаки Небес были созданы для того, чтобы повелевать самим ветром. Оставалось только пленить источник самой большой мощи во всей Небесной Выси - повелителя элементалей Аль’Акира. Ирмаат начал ритуал не спеша, чтобы не раскрыть Властителю Ветра свои планы. Подготовка заняла недели, а сам ритуал - лишь мгновения. Оружейник произнес заклинание, чтобы открыть портал в Небесную Высь и захватить сущность Аль’Акира. Ирмаата ослепила яркая вспышка света: воздух сотрясся, и когда все закончилось, Ирмаат почувствовал, что его клинки, Аль’бурк и Альра’эд, содрогаются от бурлящей в них силы стихий. И он поверил, что ему удалось. Поверил, что совершил невозможное. Самоуверенность и привела Ирмаата к гибели.

Аль'Акир слыл умнейшим среди повелителей элементалей. Когда Ирмаат пленил четырех его самых уважаемых лейтенантов, Властитель Ветра разгневался, но вскоре увидел возможность свершить месть. Он предполагал, что движимый гордыней оружейник пойдет еще дальше. Завершив свой ритуал, Ирмаат ощутил в своем оружии пульсирующую силу Аль’Акира. Но то был не дух повелителя элементалей: Аль’Акир обманул его. Когда Ирмаат взял свое оружие в руки и испытал его силу, на мир обрушилась неконтролируемая ярость. Сильнейший ураган уничтожил самого оружейника, его кузницу и еще несколько строений в Улдуме. Само же оружие было унесено прочь на многие мили. Один незадачливый тол'вир попытался его вернуть, но его постигла та же участь - он был уничтожен. Аль’Акир сделал величайшее творение Ирмаата совершенно непригодным к использованию: в оружии было столько силы, что никто не смел и надеяться подчинить ее себе. Тол’виры спрятали оружие глубоко под землей. Тысячелетиями никто не осмеливался ни прикоснуться к нему, ни повторить безрассудный поступок Ирмаата. Урок Аль’Акира не прошел даром.

...Катаклизм навсегда изменил Азерот. Улдум был открыт, остатки тол'виров подверглись нападению. Аль’Акир и еще один повелитель элементалей пали от руки защитников Азерота. Мы уже ощущаем последствия этих событий - и это только начало. Известно, что после смерти Аль’Акира элементали воздуха остались без правителя. Его оставшиеся приближенные начали воевать друг с другом, стремясь захватить власть над Небесной Высью. Однако явного преимущества не было ни у кого из них, ведь никто не мог силой или умом сравниться с погибшим владыкой. Тайфуниус, один из джиннов, подозревал, что остатки силы Аль’Акира еще не покинули этот мир. Совсем скоро Кулакам Небес суждено было снова увидеть свет.

Тайфуниус незаметно выскользнул из Небесной Выси через разлом и отправился на поиски того, что помогло бы ему вознестись над сородичами. Он доверился своим инстинктам, и в конце концов оказался в неизвестной части пустыни, что простиралась за пределами Улдума. Под толщей песка он нашел то, что когда-то погребли здесь тол'виры - Кулаки Небес, последнее творение Ирмаата. Тайфуниус понял, что хотя Аль’Акира больше нет, его хаотичная сила все еще заключена в этом оружии, и теперь она немного стабильнее, чем при жизни Властителя Ветра. Впрочем, когда джинн впервые взял Кулаки Небес, взрыв энергии чуть было не уничтожил его. Однако со временем, втайне от всех, Тайфуниус научился управлять силой своего бывшего господина.

Возвратившись в Небесную Высь с Кулаками Небес, Тайфуниус решил немедленно покончить с противостоянием друг другу воздушных элементалей. Не только своей собственной силой подавил он мятеж. Элементали почувствовали присутствие сущности своего покойного повелителя - и не могли не повиноваться. Разумеется, не все были так покорны. Другие джинны считали, что, объединившись, смогут одолеть Тайфуниуса с его могуществом, взятым взаймы. Великая битва сотрясла Вершину Вихря, едва не разрушив ее. Жестокое столкновение в Храме Асаада обернулось огромными потерями для всех. В конце концов, Тайфуниус был наделен только силой погибшего Властителя Ветра, но не его умом, и лишь грубой силой одолел он своих врагов. Духи тех, кто бросил ему вызов, джинн изгнал в другие королевства элементалей. В одиночку они не могли противостоять своим давним врагам, поэтому погибали от их рук медленной и мучительной смертью. Тайфуниус провозгласил себя полноправным наследником Аль’Акира и объявил, что собирается завершить начатое Властителем Ветра.

Война нанесла Небесной Выси больше ущерба, чем Тайфуниус мог себе представить. Стихийному царствию нужно было время, чтобы восстановить силы и вернуть себе былую военную мощь. Тайфуниус же ждать не хотел. Он знал о вторжении Пылающего Легиона в мир Азерота, как знал и то, что защитники из числа смертных сосредоточат все свои силы и внимание на этой войне. Он собрал своих приспешников и сказал, что таким удачным стечением обстоятельств нужно непременно воспользоваться. Первым от набегов пострадал Улдум - Кулаки Небес решительно подавляли любое сопротивление.

Нападение на Улдум было серьезной стратегической ошибкой Тайфуниуса. С тех пор как отгремела гражданская война, прошло совсем немного времени, и военная мощь царствия воздушных элементалей еще недостаточно окрепла. У них было только одно преимущество - артефакты Аль’бурк и Альра’эд, но даже Тайфуниус пока не до конца овладел их силой. Он мог с их помощью устроить настоящую бойню, но большую часть сил ему приходилось тратить на то, чтобы сдержать неистовство Аль’Акира, которое могло разорвать на куски кого угодно. Гордыня Тайфуниуса сыграла на руку Азероту. Его амбиции стали привлекать внимание, и вскоре его планы были раскрыты. Тайфуниус начал войну слишком поспешно, и даже его оружие не смогло спасти положение.

...О Кулаках Небес пандаренам было практически ничего не известно, потому герои обратились с вопросом к Ли Ли Буйный Портер, успевшей повидать земли за пределами континента. «Я услышала историю о них, когда мы с дядей Ченом все еще странствовали по миру и не добрались до Пандарии», - говорила девушка. – «Мы освались в Заливе Добычи, когда повстречали существо, назвавшееся «тол’виром» и рассказавшее нам о своей родине, Улдуме. Он говорил о том, что тысячелетия назад проживал там кузнец по имени Ирмаат, известный тем, что создавал магическое оружие, заключавшее в себе дух воздуха. Его величайшее творение – клинки, созданные из сущности чистейшего воздуха. Говорят, он попытался призвать повелителя ветров, чтобы наделить оружие его могуществом. Тот же преисполнился ярости и решил сыграть с Ирмаатом злую шутку. Повелитель воздуха наделил клинки своей сущностью, зная, чо Ирмаат не сможет подчинить подобную силу. Ирмаат назвал свое творение «Кулаками Небес» и поднял их ввысь, дабы полюбоваться. В следующее мгновение силы ветра вышли из-под контроля, унесли с собой клинки, а жилище кузнеца погребли под песками пустыни».

Ли Ли горела желанием узнать, правдива ли легенда, и, после непростого разговора с отцом, Чон По Буйным Портером, добилась все-таки позволения отправиться в очередное странствие. Вскоре Ли Ли и герои добрались до Улдума, ступили в город Рамкахен, где предстали пред королем Фаорисом. Последний признал, что легенда об Ирмаате хорошо знакома ему, и, согласно оной, проживал кузнец в погребенном ныне городе Амтул. «Но недавно над руинами его появилась странная буря», - молвил король. – «Кроме того, некий стихийный дух по имени Нейдер нападает на моих подданных. Должно быть, эти два события связаны друг с другом».

Отыскав неподалеку от руин Амтула Нейдера, назвавшегося служителем лорда Тайфуниуса, монахи сразили его, а на теле элементаля обнаружили камень, который не замедлили доставить королю Фаорису. Как оказалось, в камне содержалась стихийная магия – похожа, толика той, которая была использована против Ирмаата. И если высвободить ее, герои наверняка переместятся в Небесную Высь! Если Кулаки Небес и существуют, то наверняка находятся именно там.

Все произошло в точности так, как и предполагал король Фаорис. Герои переместились в Небесную Высь, где могущественный джинн Тайфуниус приказал своим миньонам покончить со смертными, дерзнувшими ступить в его обитель. Помимо стихийных духов, атаковал монахов Зорак, дракон бурь, но и он оказался повержен. А после пришел через и самого Тайфуниуса... На теле джинна означились Кулаки Небеса – первый из искомых монахами артефактов.

От пережитого приключения Ли Ли была в совершенно восторге, но заявила, что подобные странствия ее немного утомляют, посему надлежит поскорее вернуться на Скитающийся остров да хорошенько выспаться...

Задолго до Раскола и до того, как южный континент Азерота стал известен всем как Пандария, в одной долине произошел внезапный всплеск энергии жизни. Это место, Вечноцветущий Дол, привлекло четырех могущественных духов животных, которые были просто поражены тем, что жизнь там буквально била ключом. Но секреты долины также привлекли внимание и темных сил. Хранитель титанов и его армии могу защищали свою землю от богомолов и других внешних угроз, но им было неведомо, что творилось прямо у них под носом. Эти четверо духов решили обосноваться в долине. Звали их Ксуен Белый Тигр. Ю’лон Нефритовая Змея. Чи-Джи Красный Журавль и Ниузао Черный Як. Вместе они стали известны как «святейшие небожители». Под их владычеством в окрестностях Вечноцветущего Дола появилось множество разнообразных новых форм жизни. Среди них были мудрые дзинь-ю, проказливые хозены и миролюбивые пандарены. Все они поклонялись святейшим небожителям как богам, а духи, в свою очередь, делились с ними своей мудростью и давали наставления. Это были времена процветания.

Увы, миру в долине не суждено было продлиться долго. Все разрушил Громовой Король. Полководец могу по имени Лей Шен восстал против своего повелителя, хранителя Ра-дена, забрал себе его силу и провозгласил себя императором всех могу... и всех обитателей окрестных земель. Сдавшихся на его милость он обрек на рабское существование: осмелившихся противиться - убил. Первой он покорил небольшую молодую империю дзинь-ю и соперничавших с ними хозенов. Пандарены же бежали на Пик Кун-Лай искать защиты у Ксуена, Белого Тигра. Ксуен дал им пристанище. Но вскоре Лей Шен привел свою армию и к подножию Кун-Лая. Атаковать сразу он не стал, а выступил с предложением: пускай, мол, Ксуен выйдет и сразится с Громовым Королем один на один. Если победит - быть пандаренам свободными. Если проиграет, их ждет жизнь в рабстве. Если же Ксуен откажется, тогда Лей Шен отдаст приказ к атаке.

Ксуен, разумеется, принял вызов. Поединок между Громовым Королем и небожителем - воплощением силы - содрогал небеса несколько дней. В итоге Ксуен потерпел поражение. Лей Шкн не стал добивать его, а вместо этого отвел на самую вершину горы Неутомимых и там сковал цепями, чтобы тот смотрел вниз и видел пандаренов, которым отныне суждено было прозябать в рабстве многие тысячи лет. Однако даже скованный Ксуен не бездействовал. Собственно, с этого момента в истории посоха как раз и начинается самое интересное.

Тысячелетия провел Ксуен в полном одиночестве и мог лишь беспомощно смотреть, как империя могу жестоко терзает своих рабов. Однако со временем стало назревать восстание. У ее истоков стоял пандарен по имени Канг, который считал, что империя могу слишком зависит от рабского труда, и в этом ее слабость. Он научился сражаться без оружия, используя силу врага против него самого, и поделился своими знаниями с другими рабами. Вскоре он и его последователи бежали на Кун-Лай, где тайно совершенствовали свои способности и философию. Однажды Канг взобрался на вершину горы Неутомимых, чтобы помедитировать, и нашел там Ксуена. Ни гнев, ни горечь не подточили дух Белого Тигра за годы, проведенные в одиночестве. Он испытывал лишь желание помочь. Ксуен стал наставником Канга и других новопосвященных монахов и учил их следовать пути силы - не грубой и разрушающей, а способной выносить и противостоять. "Взгляните на создания природы, коих так мало на этих высотах. - говорил Ксуен, - и вы поймете, что такое сила".

Оглядевшись, Канг увидел одинокие деревья, разбросанные по горным кряжам Кун-Лая. Они были кривыми и узловатыми, потому что, как вскоре понял монах, это было необходимо. Ведь им нужно было выстоять перед лютыми ветрами и проливными дождями с градом. Чтобы выжить, эти деревья должны иметь крепкий ствол и цепкие корни, глубоко уходящие под землю. Из этих деревьев монахи построили стены своей обители, из их древесины они изготовили свое первое оружие - не клинки, как у их врагов, а посохи. Посох Канга благословил сам Ксуен. Кан назвал его Шейлун - в честь своего сына, который погиб под пятой жестоких рабовладельцев несколько лет тому назад. Канг носил при себе Шейлун долгие годы: вместе со своим владельцем посох прошел через все восстание пандаренов. Не посох выиграл эту войну. Залогом победы стали пламенные речи Канга, поднимавшие боевой дух порабощенных пандаренов, и его несгибаемая воля, которая вела его вперед даже тогда, когда казалось, что надежды нет. Временами Шейлун служил обыкновенной тростью. Но не раз бывало, что этот посох останавливал мечи и топоры могу, норовившие поразить его владельца. Шейлун был при Канге и в тот день, когда он погиб, пожертвовав своей жизнью ради свержения последнего императора могу. Этой жертвой бывший раб освободил всю Пандарию.

Шейлун возвратился в горный монастырь, безмолвно напоминая о том, чего можно достичь, полагаясь лишь на силу внутренней гармонии. Сам монастырь, однако, был местом вовсе не безмолвным: в нем кипела жизнь и бурная деятельность. Ксуен сказал монахам, что хотя они теперь и свободны, на них возложена ответственность защищать Пандарию от любых посягательств. Каждое столетие в эти земли вторгаются богомолы - опасные насекомоподобные существа. Остановить их могли только отважные воины, выстроившиеся на Змеином Хребте - великой стене, которая защищала Пандарию от натиска кровожадных разорителей. Все монахи, остававшиеся тогда на Кун-Лае, посвятили себя приготовлениям. Так, каждые сто лет пандарены-монахи выступали на Змеиный Хребет и храбро обороняли свою землю от несметных полчищ богомолов. Ксуен всегда вручал Шейлун одному из воинов, направлявшихся на битву столетия. Неизвестно, сколько жизней спас посох в руках своих меняющихся владельцев: как неизвестно и то, сколько их погибло, защищая Пандарию. Но жертвы их не были напрасными. Стена возвышается над землями пандаренов и по сей день.

Почти десять тысяч лет назад посох перешел во владение последнего императора Пандарии. Следует понимать, что прежде чем стать легендой, император Шаохао был простым молодым пандареном, не познавшим суровых испытаний и не ведавшим, какое бремя однажды ляжет на его плечи. В день коронации Шаохао монах с Кун-Лая подарил ему Шейлун. Новый император не знал, насколько важен этот посох, и даже не узнал в дарителе посланника Ксуена, Белого Тигра. Шаохао полагал, что его ожидает спокойная, лишенная тягот жизнь, ведь уже много поколений в Пандарии царил мир. Ничто не предвещало перемен...

Видение, явившееся заклинателю воды дзинь-ю, пошатнуло спокойствие Шаохао: скоро, очень скоро в мир Азерота вторгнется армия демонов, и это нашествие обернется катастрофой. Пандарии не суждено пережить грядущее опустошение. Это известие очень встревожило императора. Он отправился за советом к Ю’лон, Нефритовой Змее, и она сказала, что Шаохао не сумеет никого спасти, если не обуздает свои эмоции, которые вышли из-под контроля и стали опасными. В поисках мудрости, которая спасет Пандарию, император пустился в путь по родным землям. Посох - дар Ксуена - был повсюду с ним. Это путешествие изменило Пандарию навсегда.

Шаохао пустился в путь со своим другом - озорным и игривым Королем Обезьян. Едва их путешествие началось, поднялся сильный ветер. Он подхватил Короля Обезьян и унес прочь. Никогда в жизни Шаохао не приходилось видеть такого ветра; он и сам еле удержался на земле. Сомнение и отчаяние поднялись в душе императора - а потом начали воплощаться в реальности, обретая облик чудовищ. Говоря об опасности эмоций, Нефритовая Змея имела в виду Ша - древние тени падшего Старого Бога. И теперь Шаохао противостояли устрашающие Ша Сомнения и Ша Отчаяния. Чтобы победить их, император воспользовался советом Чи-Джи, Красного Журавля, и отпустил эти эмоции, избавив себя от их бремени. Он продолжил поиски друга, которые увели его за пределы Змеиного Хребта, в земли богомолов.

Когда Шаохао глянул с высоты Змеиного Хребта на земли богомолов, его сковал страх. Оказаться на их территории - почти что верная смерть. Ша Страха парализовал его тело и лишил способность мыслить. И тогда императору явился Ниузао, Черный Як, и напомнил, что страх удерживает только его разум, в то время как его ноги остаются свободными. Шаохао все понял: он поборол в себе страх и продолжил свой путь... Император нашел Короля Обезьян в плену у богомолов, спас его, и оба возвратились в родные земли целыми и невредимыми. Освобожденный от страха, отчаяния и сомнения, Шаохао верил, что он готов противостоять Пылающему Легиону. Впрочем, не в одиночку: он хотел собрать армию: явившись с призывом на Кун-Лай, он встретился лицом к лицу с Ксуеном.

За прошедшие годы монастырь на Пике Кун-Лай изменился. Место, некогда бывшее единственным прибежищем для свободомыслящих, теперь превратилось в тренировочную площадку для самых усердных бойцов Пандарии. Они оттачивали свои навыки, чтобы противостоять богомолам и другим врагам этих земель. Шаохао уверенно приблизился к ним и потребовал, чтобы ему подчинились. Ксуен увидел в его руке посох Шейлун, подарок по случаю коронации, однако эта реликвия была для своего нового владельца не более чем обычной походной тростью. Белому Тигру также открылось, что император избавился от многих опасный эмоций - но гнев все еще довлел над ним. Гнев по отношению к Легиону сделал Шаохао чересчур дерзким и безрассудным.

"За что ты сражаешься?" - спросил его Ксуен. "Я хочу уничтожить демонов! И всех, кто пойдет против меня!" - отвечал Шаохао. Ксуен предложил ему простое испытание: "Если сможешь нанести удар хотя бы одному из этих монахов, они все тебе подчинятся". Шаохао принял вызов. Он снова и снова заносил Шейлун для удара, но ни разу не попал в цель. Монахи были слишком хорошо обучены: они с легкостью ускользали от него. Шаохао был унижен, и его гнев все возрастал, пока наконец не извергся всепоглощающей тьмой. Обуреваемый яростью, император преломил Шей лун о колено, высвободив силу Ша Гнева. Придя в себя, он увидел у своих ног мертвого монаха, который пал жертвой необузданной агрессии Шаохао.

Ксуен видел, что император глубоко раскаивается в содеянном. Шаохао смиренно преклонил колени и признал свое поражение, навсегда избавившись от гнева. "И вновь я спрашиваю тебя: за что ты сражаешься?" - изрек Ксуен. "За народ, который я обязан защищать, - ответил Шаохао. - За них я готов отдать свою жизнь". Так император Шаохао приблизился к уготованной ему судьбе. Он взял половину сломанного посоха и вернулся в Вечноцветущий Дол - теперь ему предстояло спасти Пандарию.

Легион вторгся с севера. У Колодца Вечности разразилась великая битва. И очень скоро она должна была завершиться. Шаохао вернулся к своему народу и пытался вселить в них надежду, но надежды не было. Близился Раскол, которому было суждено навсегда изменить облик Азерота. Это нельзя было остановить. Шаохао мог лишь укрыть свой народ, чтобы спасти от полного уничтожения. Взяв Шейлун, император принес свою последнюю жертву - во имя родной земли и своего народа. Этот посох прежде уже спас множество жизней, но в тот решающий миг он спас еще больше. Освобожденный от всякого бремени и всех негативных эмоций, Шаохао слился воедино со своей землей. Сила Шейлуна преобразила его дух в густой туман, который покрыл собою Пандарию. Эта завеса защитила страну от хаоса, бушующего во всем мире. Раскол не коснулся Пандарии, и тысячелетиями туман хранил ее от всякой беды. Так исчез император Шаохао, но история Шейлуна на этом не заканчивается.

Шейлун был найден вскоре после того, как дух Шаохао вознесся. Монахи принесли его на террасу Вечной Весны, и там он хранился тысячелетиями. Несколько поколений тому назад мастер-монах Сюньку подробно описал историю посоха и его значимость для Пандарии: "Не Шейлун побудил Шаохао пожертвовать своей жизнью ради блага народа. Не Шейлун вдохновлял революцию Канга, подарившую пандаренам свободу. И не Шейлун помог Змеиному Хребту выстоять против несметных полчищ богомолов. Но посох был свидетелем всех этих событий - в руках тех, кто способен действовать. Он стал идеальным спутником для тех, кто мог пожертвовать всем ради спасения других. Я полагаю, что последнего своего владельца Шейлун пока не обрел".

...Герои поспешили вернуться в Пандарию, где силы демонов отбросили Шадо-панов на окраину террасы Вечной Весны. Исцелив Тарана Жу, чей отряд был разгромлен миньонами Легиона, герои поспешили вслед за доблестным пандаренам туда, где все еще продолжались сражения, и Шадо-паны отчаянно сдерживали противника.

Освободив из клетей пленных монахов – Таоши, Фей Ли и Нюронга, герои атаковали демона Ксафана, возглавляющего атаку на террасу. После чего схлестнулись с элементалем Асперсиусом, распространяющим скверну на священные воды сей обители. И, повергнув его, пресекли тем самым вторжение Легиона на террасу Вечной Весны.

Таран Жу позволил героям забрать с собою посох Шейлун, и те вернулись на Скитающийся остров, где Храм Пяти Рассветов стал нынешним оплотом монашеского ордена.

Давным-давно хранительница Фрея сотворила параллельный мир, Изумрудный Сон, который должен был направлять развитие естественной жизни на самом Азероте. Она сотворила дерево и посадила его у Вечноцветущего Дола, пышущего энергией жизни. Дерево росло большим и крепким, ибо силы дола активно питали его. Вскоре рядом с ним потянулись к свету и другие деревца. Спустя некоторое время и во Сне, и в пробуждающемся мире на этом месте зазеленели пышные леса. Фрея дала своему дереву имя Фу Цань и отломила от него одну ветвь, сделав из нее дорожный посох, который сопровождал ее в долгих походах. С самого начала этот посох сопровождал легендарных героев и бессмертных духов во время их важных и славных деяний по всему Азероту.

В первые дни возрождения Азерота в тех местах, где побывала Фрея, жизнь била ключом. Некоторые дикие животные выросли до совершенно невероятных размеров и обладали сверхъестественной силой - со временем они стали известны как Дикие Боги. У каждого были свои уникальные черты, но Фрея обратила внимание, что четверо из них весьма схожи в своем миролюбии и устремлении к мудрости. Эта четверка - змея, як, журавль и тигр - пришла в Вечноцветущий Дол с намерением обосноваться в нем. Фрейя знала, что их мудрость и сострадательность сослужат обитателям дола хорошую службу. И в самом деле, жители Пандарии стали звать их святейшими небожителями и поклонялись им как богам... Однажды Фрея явилась небожителям и поделилась с ними своими тревогами. Она поведала им, что на севере сгущается великая тьма, и вскоре вспыхнет конфликт. Фрейя вручила им свой посох на хранение. "Если нам с вами больше не суждено будет увидеться, верните этот посох в Азерот, и пусть им владеет один из его детей, - сказала им она, - отдайте его тому, кто не ищет битвы, но стремится к миру". Фрея так и не вернулась. Ю’лон, Нефритовая Змея, поклялась сохранить посох в целости и сохранности. И ей это удавалось на протяжении тысячелетий, даже в темную эпоху владычества империи могу.

На юге, неподалеку от Вечноцветущего Дола, кипела жизнь. Зарождались новые расы, которые объединялись в племена - и даже создавали целые империи. Среди них были дзинь-ю, пандарены и хозены. Ю’лон рассудила, что если уж передавать кому-то Фу Цань, то либо дзинь-ю, либо пандаренам. Хозены, думала она, слишком уж склонны к насилию, чтобы им можно было вручить такой дар. Эгоистичные, недальновидные, погрязшие в своих разборках, они не могли даже найти в себе силы создать хоть какое-то подобие цивилизации. Но со временем Ю’лон стала сомневаться в своих убеждениях. Ведь храбрость и мудрость могут приобретать самые разные формы - разве не так? Проще всего было воспринимать проказливых хозенов как смутьянов, от которых могут быть одни неприятности - однако же нельзя было не признать, что они жили полной и насыщенной жизнью, пусть век их и был не долог. Ю’лон почувствовала, что Фу Цань начал пробуждаться. Ему нужен был новый спутник. Нефритовая Змея знала, что вскоре ей предстоит исполнить волю Фреи и передать Фу Цань смертному, достойному владеть им. И постепенно она укрепилась в мысли, что отдать его надлежит именно хозену.

"Отдай его тому, кто не ищет битвы, но стремится к миру". Ю’лон прониклась смыслом сказанных Фреей слов, когда обратила свой взор к одному поистине уникальному хозену. Тот звал себя Королем Обезьян. Давным-давно, буквально за пару лет до начала Войны Древних, он стал во главе народа, которым, казалось, управлять невозможно в принципе. Еще примечательнее было то, что он пришел к власти, не пролив ни капли крови. Все племена хозенов буквально боготворили его. Но как это ему удалось? Ведь хозены постоянно только и делали, что дрались друг с другом или с кем-то еще. Дрались постоянно. По совершенно ничтожным поводам и без повода. Все споры у них решались только силой. Король Обезьян, конечно же, прекрасно это знал. И он решил прибегнуть к хитрости. Всем хозенским племенам он объявил: "Я - Король Обезьян. Вы теперь все мои подданные и будете служить мне верой и правдой". Вот и все. Если у какого хозена возникали сомнения. Король Обезьян говорил ему, что уже договорился с вождем, и тот дал свое согласие. Никому не хотелось идти наперекор вождю, и в итоге все хозены признали Короля Обезьян своим главой. Когда же вожди хозенских племен и правда услышали о Короле Обезьян, его имя уже было у всех на устах. Они, конечно, были ошарашены, но им уже ничего не оставалось делать, кроме как признать его верховенство, раз уж все их бывшие подданные на полном серьезе считали его своим королем. Вот так дерзкое заявление Короля Обезьян в конечном счете стало правдой, потому что никто не посмел подвергнуть его сомнению.

Вскоре вражда между племенами хозенов сошла на нет. Все споры разрешал Король Обезьян. Хозены слушались каждого его слова. Вот тогда Нефритовая Змея и поняла, что двигало Королем Обезьян. Все было просто: он не мог выносить вида крови. В глубине души он терпеть не мог конфликты и стремился к миру. Потому-то ему и удалось то, что прежде не удавалось никому из хозенов.

Ю’лон решила выяснить, насколько хитроумен Король Обезьян и надолго ли хватит его миролюбия. И она явилась к нему в хозенском обличье. Король Обезьян увидел перед собой обычную хозенку - необычным, правда, было то, что она не склонилась перед ним. Он потребовал, чтобы она оказала ему надлежащие почести. Та же в ответ загадала ему загадку, добавив, что настоящий король уж конечно отгадает ее без труда. Буквально через пару секунд Король Обезьян отгадал ее. Незнакомка загадала ему еще одну загадку. И в этот раз правильный ответ не заставил себя ждать. Так они просидели три дня и три ночи - странная хозенка загадывала Королю Обезьян загадки, и тот отгадывал их. Он уже был практически вне себя от ярости, но все равно продолжал отвечать на вопросы незнакомки. Тогда у Ю’лон не осталось сомнений. Воистину, Королю Обезьян была чужда жестокость - в противном случае он бы давно уже попытался силой заткнуть рот незваной гостье. И она явила ему свой истинный облик (что, к слову сказать, вызвало в деревне изрядный переполох) и вручила ему Фу Цань. Нефритовая Змея рассказала легенду о Фрее и о том, откуда взялся посох. Также она предостерегла короля: однажды, сказала она, наступит день, когда одной только его хитрости будет недостаточно, чтобы противостоять злу. И вот тогда нужно будет действовать со всей решительностью. Король Обезьян ей не поверил. Но он нашел сам посох чрезвычайно красивым.

Когда Фу Цань перешел к Королю Обезьян, его власть над хозенами стала абсолютной. Будучи исключительно гибким по своей натуре, Король Обезьян с легкостью уклонялся от любых конфликтов с потенциальными притязателями на трон. Посох был легок, как перышко, однако же те, кто пытался стащить его, как ни старались, не могли даже стронуть его с места. С Фу Цань была лишь одна серьезная проблема. Чтобы выглядеть достаточно импозантно, Король Обезьян должен был держать его двумя руками. Вот и вышло так, что у него уже не хватало рук держать свое самое ценное добро - небольшой бочонок с отваром, без которого Король обезьян не мыслил своего существования. Но эта проблема легко решилась. Король Обезьян велел хозенским мастерам закрепить на навершии Фу Цань два металлических кольца и подвесил свой бочонок на них. По счастью, посох при этом не пострадал.

Король Обезьян очень сдружился с молодым Шаохао, пандаренским принцем. В день своей коронации новоиспеченный император узнал, что всей его земле грозит уничтожение - именно тогда Пылающий Легион впервые вторгся на Азерот. Король Обезьян решил, что пророчество Ю’лон сбылось и настал тот час, когда он должен будет встретиться со злом лицом к лицу и дать ему отпор. Он поклялся, что останется с Шаохао до самого конца. Но у судьбы были свои планы на его счет. С востока подул сильнейший ветер, который подхватил Короля Обезьян и унес его далеко-далеко. Ветер занес Короля Обезьян в земли богомолов. Там от его хитрости и изворотливости толку было немного. Он был совершенно беспомощен и наверняка бы погиб, растерзанный этими злобными созданиями, если бы Шаохао не спас его. Король Обезьян пришел в ярость, но Шаохао напомнил ему, что не богомолы являются его врагом. Настоящая угроза исходила от Пылающего Легиона. Кроме того, и Пандарию в конечном счете спасло вовсе не насилие. Шаохао стал единым целым со своей землей; дух его укрыл Пандарию туманом и спас ее от уничтожения во время Раскола.

Король Обезьян отправился домой и в приступе ярости швырнул Фу Цань в реку. Его друг бесследно исчез, и, похоже, Король Обезьян потерпел неудачу и не сумел исполнить пророчество Ю’лон. Потом, правда, он передумал, вернулся к реке и выловил посох - к счастью для него, эти воды были священны для племени дзинь-ю, к тому же они не могли поднять посох со дна - он был неподъемен. Выходило, что посох по-прежнему принадлежал Королю Обезьян.

После Раскола Пандария оказалась в изоляции от остального мира. Император исчез. Преемника не было и не предвиделось. Одни были уверены, что кроме их родной земли ничего не уцелело. Другие хотели исследовать мир за туманами. А кое-кто хотел захватить всю Пандарию силой. Об этом периоде в истории Пандарии, породившем целую плеяду неудавшихся тиранов, написано немного. Претендовали на господство многие - и полководцы могу, и вожди хозенских племен, и даже кровожадные налетчики-яунголы, но никто из них в итоге так и не предпринял масштабного военного похода. К каждому из этих горе-завоевателей в свое время являлся таинственный хозен, который что-то болтал о схроне с артефактами, даровавшими невероятное могущество. Он демонстрировал настоящие чудеса - никакое оружие не могло причинить ему вреда... Словом, его история каждый раз звучала убедительно. Ослепленные алчностью, эти создания готовы были пойти за Королем Обезьян хоть на край света. Тот же вел их за собой и заводил совсем не туда, куда они хотели попасть. Кто сорвался в пропасть; кто попал в засаду Шадо-панов. В итоге каждого из них ждал скорый и бесславный конец - а Король Обезьян, выполнив свою миссию, закидывал Фу Цань себе за спину и шел дальше своей дорогой.

Давненько Король Обезьян так не веселился. Превращение злодеев в растерянных болванов стало его любимым занятием на целые годы. Хозен считал, что таким образом отдает дань памяти своего старого друга Шаохао, который теперь наблюдал за своими владениями, вот только больше не мог сам защитить свой народ. Но, как и предсказала ему Ю’лон, однажды настал день, когда его хитрости оказалось недостаточно. Деспот-могу, называвший себя Нефритовым Полководцем, последовал указаниям Короля Обезьян и отправился в древнюю гробницу, залегавшую глубоко под Пиком Кун-Лай. И вышло так, что Король Обезьян дал маху: он-то думал, что Нефритовый Полководец ничего там не найдет, а там оказался целый ворох свитков, написанных Лей Шеном, Громовым Королем. В руках полководца они бы стали оружием невероятной разрушительной силы... Когда земля начала содрогаться, Король Обезьян понял, сколь высокой может оказаться цена его ошибки - а кроме него остановить полководца было некому. И тогда он взял Фу Цань и отправился в гробницу, чтобы самому исправить свою оплошность.

Король Обезьян не терпел насилия. Но понимал, что лишь он один сможет бросить вызов Нефритовому Полководцу и остановить его, пока еще не поздно. У подножия Кун-Лай сражались они на протяжении долгих часов. Многие годы Фу Цань помогал Королю Обезьян в его проделках - и теперь с его помощью тот ловко избегал магических атак могу. Противник был силен, и Король Обезьян уже не чаял выйти из гробницы живым. Он и не вышел. Но и не погиб. Нефритовый Полководец не сумел распорядиться своей новообретенной силой, и очередное его заклинание сработало очень неожиданно, превратив обоих бойцов в нефритовые статуи. Они простояли друг напротив друга почти десять тысяч лет, не сдвинувшись места, но осознавая все происходящее вокруг. Они даже могли вести безмолвный диалог. Воистину, для могу такая участь была куда хуже смерти.

...Когда Король Обезьян вновь обрел свободу, он отправился на Вневременный Остров, где святейшие небожители преподавали величайшим воителям Азерота уроки силы, стойкости, храбрости и мудрости. Спустя некоторое время Король Обезьян почувствовал, что его странствия с Фу Цань подошли к концу. Он отправился в храм Ю’лон и передал ей посох на хранение с тем, чтобы та вручила его новому хозяину, достойному владеть им, когда вновь пробьет роковой час. И он очень обрадовался, когда узнал, что скоро Фу Цань вновь объявится на полях грядущих сражений.

...Вот уже больше года никто в Пандарии не видел Короля Обезьян, но, насколько было известно монахам, он вполне может оставаться в монастыре Чун Тиан, что в Нефритовом лесу... Отправившись в сию обитель и разыскав Короля Обезьян, надзирающего за обучением юных хозенов, герои испросили посох Фу Цань, но Король Обезьян велел монахам сперва отгадать три его загадки, а уж после можно поговорить об артефакте.

И когда было сделано это, Король Обезьян повел монахов к Храму Нефритовой Змеи, где под надзором его тем пришлось изготовить пиво, достойное сего венценосного хозена. Испытания Короля Обезьян – пусть, по мнению героев, и бессмысленные, - они выдержали, и поведал тот, что посох Фу Цань был передан ему Ю’лон для выполнения одной-единственной задачи, и сейчас вновь находится во владении Нефритовой Змеи.

Как оказалось, в пределы Храма Нефритовой Змеи вторглись демоны, и Ю’лон наряду с пандеренами встала на защиту своей обители. Подоспевшие монахи спасли от верной гибели остающихся в библиотеках писцов, а после сразили могучего демона – Белфиара, Пожирателя Знаний.

Ю’лон пала в противостоянии с демонами, и монахи встали на защиту ее, израненной, от подступающих сил Легиона. Восстановив силы, Нефритовая Змея, сопровождаемая Королем Обезьян и монахами устремилась ко внутреннему святилищу храма, где сошлась в противостоянии с лордом-эредаром Коритисом, верховодящим нападением демонов... Сразив Коритиса, герои обрели посох Фу Цань, после чего Нефритовая Змея на спине своей доставили их в Храм Пяти Рассветов на Скитающемся острове.

Новообразованная фракция монахов получила название орден Разрушенного Храма. И теперь надлежало им нанести удар в сердце оплота Легиона на Азерота – по Изломанным Островам...

Лорд Максвелл Тиросус призвал в Даларан выживших в сражении на Изломанном Берегу паладинов, надеясь, что им удастся сплотиться вновь пред угрозой, несомой Легионом. Наряду с иными воителями на зов откликнулись воздаятель Борос, леди Лиадрин и таурен-паладин Апони Светлогривая. Тиросус поведал прибывшим о трех артефактах, которые надеется обрести, ведь в противном случае на победу над демонами рассчитывать не приходится. О Серебряной Длани – боевом молоте Тира, погребенном наряду с хранителем и на протяжении столетий оберегаемым тайным орденом паладинов, Стражей Тира. О Страже Истины – щите, выкованном самим Тиром, использованном в Войне с Презирающими Зиму, дабы явить врайкулам ложь Локена и предложить им примкнуть к Тиру. Об Испепеляющем – легендарном оружии Тириона Фордринга, утраченном в час сражения на Изломанном Берегу.

Давным-давно легендарные титаны создали великанов с каменной и железной кожей, чтобы бросить вызов Старым Богам и освободить Азерот от их угнетающей воли. Военачальниками этих гигантов были хранители, и Тир выступал самым могущественным из них. Тир помог сломить Старых Богов и сокрушить их армии, и его верный молот всегда был при нем. Освобожденный Азерот ждала славная судьба. В бою Тиру не было равных, но самой замечательной его чертой была непоколебимость. Он никогда не сдавался. Никогда не отступал от миссии, возложенной на него титанами. Едва завидев на поле боя сияние его серебряного молота, соратники Тира отважно шли к победе.

Сразился Тир и с Рагнаросом Повелителем Огня. Тот отступил в свое логово, где он становился сильнее, и ждал, когда враги придут к нему. Он призвал огонь с неба, чтобы внезапно поразить Тира и Одина. Землю окутал дым, и стало темно, как ночью. И лишь серебряный молот Тира пронзал тьму своим сиянием. Его пламя колебалось, двигалось в разные стороны, и это сбило Рагнароса с толку. Полагая, что Тир и Один испугались сражения с ним, он расслабился и утратил бдительность. Хранители только этого и ждали. Подобно молнии Тир взметнулся среди дыма и нанес Рагнаросу удар молотом. Повелитель Огня пошатнулся, и его тут же атаковал Один: так Хранители победили своего врага.

...Тир был великим воином, но не всегда ему случалось выходить из битв невредимым. Таким было, например, сражение с чудовищным протодраконом Галакрондом. Много лет миновало с тех пор, как хранители победили Старых Богов и заточили их в подземной темнице, но миру явился явился Галакронд, чтобы захватить власть над небесами. Терзаемый страшным голодом, протодракон пожирал все на своем пути. Узнав об этом, Тир встревожился: в пасти Галакронда могло вскоре погибнуть все живое. Объединившись с пятью другими протодраконами, хранитель отправился сразиться с Галакрондом. Хотя пять протодраконов в конечном итоге одержали победу над Галакрондом, поначалу их атаки не причиняли ему особого вреда, потому что среди новых союзников Тира не было единства. Даже когда они начали действовать сообща, их силы оказалось недостаточно, чтобы одолеть могучего Галакронда. В разгар битвы с врагом схватился сам Тир и нанес ему удар молотом - без особых результатов. Молот был отброшен в сторону, а Тир лишился руки. Лишь благодаря помощи крылатых союзников, хранитель покинул поле боя живым.

Чтобы вернуть себе руку, хранитель Тир обратился к великану Ётуну. В недрах Азерота они нашли жилу чистого серебра. Из этого металла Ётун выковал для Тира новую руку. Хранитель был восхищен работой Ётуна и попросил его об еще одной услуге - перековать боевой молот, поместив на него изображение новой руки. Великан выполнил просьбу, но полюбопытствовал, зачем хранитель желал привлечь внимание к своему увечью. Тир ответил, что его серебряная длань - вовсе не напоминание о поражении. Для него это символ жертвы, которую он принес ради Азерота, и он хотел, чтобы этот символ обрел то же значение для всего мира. Когда Ётун закончил перековку молота. Тир дал своему оружию имя - Серебряная Длань.

...Эпохи сменяли друг друга на Азероте, и вот единство между хранителями начало слабеть. Хранитель Локен попал под влияние плененного Старого Бога Йогг-Сарона. Некогда благородный великан обратился против своих собратьев: он покалечил и заточил в плен многих. Предательство Локена породило хаос среди земельников, врайкулов и других существ, созданных титанами и служивших хранителям. Избежать бесчинств Локена удалось только Тиру и нескольким его ближайшим союзникам. Они хотели покарать предателя, но сначала нужно было найти убежище для земельников и других мирных существ, служивших им. Тир собрал творения титанов и повел их на юг в поисках места, недосягаемого для Локена. Путь был полон тягот, и многие творения титанов стали тревожиться о будущем. И только величественная фигура Тира, шедшего во главе отряда с легендарным молотом в руках, вселяла в них надежду.

Не все последовали за Тиром на юг: Ётун, вдохновленный идеей самопожертвования, остался, чтобы отвлечь внимание Локена от беженцев. Ему это удалось, но он жестоко поплатился за свой благородный поступок. Когда Локен узнал о побеге творений титанов, он пленил Ётуна и помутил его рассудок. Великан был обречен бродить по землям, окружавшим Улдуар, и уничтожать все, что напоминает о Тире и его могуществе, и всех, кто разделяет его идеалы. Первым делом Ётун разнес на куски наковальню, на которой он создал руку Тира и перековал его молот.

Локен пробудил двух самых могущественных полководцев Старых Богов и послал их за Тиром. Эти ужасающие существа звались К'Траксы. Они понеслись на юг и нагнали Тира и беженцев в землях, которые нам известны как Тирисфаль. Или, как называли его после врайкулы, "Место гибели Тира"... Тир принял вызов в одиночку. Это был час его славы - и его кончины... Тир призвал себе в помощь все знания, почерпнутые им в многочисленных битвах. Он орудовал Серебряной Дланью так, словно молот был продолжением его собственной руки. К'Траксы наносили удары по металлической коже Тира, но молот окутал его энергией света, которая залечивала раны. Битва продолжалась, и ни хранитель, ни его противники не желали сдавать позиции. Тир знал, что есть только один способ спасти беженцев. И тогда он дал выход своей огромной силе: когда концентрация тайной энергии достигла предела, прогремел взрыв, оставивший в земле глубокий кратер. Сам Тир и один из его врагов погибли мгновенно. Второй, смертельно раненый, скрылся с поля битвы.

После страшного взрыва товарищи Тира погребли его и его поверженного врага там же, где нашли их. Никто из творений титанов не счел себя достойным взять молот хранителя, поэтому Серебряная Длань упокоилась рядом с телом хозяина. Охраняют гробницу защитные обереги. Беженцы привязали Серебряную Длань к этим магическим печатям, чтобы впредь никто не мог к ней прикоснуться. Среди всех творений титанов более всего подвигом Тира были тронуты врайкулы. Они решили остаться в тех землях и охранять гробницу хранителя.

Со времени врайкулы с железной кожей начали медленно вымирать. Многие из них страдали от проклятия плоти - странной болезни, превращавшей их в существа из плоти и крови. Однако некая группа врайкулов продолжала держаться. Они основали тайный орден Стражей Тира, призванный защищать гробницу хранителя Тира. Зная, что они не будут жить вечно, эти врайкулы приняли в свои ряды несколько людей. Врайкулы рассказали новоприбывшим людям историю павшего хранителя, поведали о его принципах самопожертвования и справедливости и о том, что скрывают в себе стены гробницы.

В древности покой гробницы Тира лишь однажды был нарушен людьми: легендарный король Торадин и его соратники смогли обойти магическую защиту. Оставив трон, пожилой правитель начал страстно увлекаться историей своей расы. В конце концов любопытство Торадина привело его к последнему пристанищу Тира. У гробницы королю пришлось сразиться со Стражами Тира. Схватка была напряженной, ведь в отряде Торадина были могучие воины и умелые чародеи. Стражи Тира не хотели, чтобы кто-то нарушал покой гробницы, но они также и не хотели кровопролития. В итоге Торадин и его соратники прорвались сквозь оборону Стражей. О том, что случилось дальше, доподлинно неведомо. Торадин и его свита якобы вошли в темные катакомбы, и с тех пор их больше никто не видел. Стражи Тира знали, что маги Торадина разрушили защиту гробницы - этим глупцам не терпелось исследовать захоронение. Члены ордена в тот день поклялись, что больше никогда не войдут в катакомбы, потому что любое вторжение могло пробудить К'Тракса, погребенного внутри, и выпустить зло на волю.

Тысячелетиями Стражи Тира выполняли свой священный долг. Члены ордена сменялись и со временем осваивали новые техники, которые могли помочь в их деле. В частности, защитники открыли в себе сходство с паладинами - воинами Света, восставшими против Орды на Второй Войне. Стражи Тира научились пользоваться могуществом Благого Светом и сами стали могучими паладинами. Однако даже новообретенная сила не смогла спасти орден от Плети. Когда нежить наводнила королевство людей Лордерон, Стражи Тира были уничтожены. В живых осталось лишь несколько отважных воинов во главе с паладином по имени Травард, и они продолжали соблюдать принесенные в древности клятвы.

...Травард – предводитель ордена Стражей Тира – вызвался провести героев-паладинов к гробнице хранителя. Но чтобы снять защитные чары, хранящие Серебряную Длань от посягательств, надлежит обрести реликвии, рекомые Искрами Тира. Однако из таковых владел сам Травард, вторая же оставалась в руках его брата, Галфорда; последний выступил в земли Нордскола – родные пределы Тира, и не вернулся. Насколько было известно Траварду, Галфорд упоминал о драконице Ланигосе, кою встречал в Храме Драконьего Покоя.

Так, паладины устремились в далекие земли Нордскола, достигли храма, разыскали в котором помянутую драконицу. «Галфорд надеялся услышать рассказы о Тире, хранителе титанов», - поведала Ланигоса героям. – «Я рассказала ему о сражении Тира с Галакрондом, и о том, как на том самом деле Калекгос узрел отсеченную руку Тира». Наверняка паладин отправился в сие историческое место, и герои, следуя указаниям Ланигосы, устремились по его следам.

Заметив гигантский скелет Галакронда, герои сразили означившихся поблизости призраков Бездны, после чего обратились к ним неупокоенные духи сих мест, молвив: «Ваш друг пришел сюда в поисках ответов, ибо разум его захлестнули воспоминания, остававшиеся в Искре. Он узнал о древнем сражении Тира с Галакрондом, и о руке, откушенной тварью... Ётун, дорогой друг Тира, выковал ему серебряную руку. И когда Тир получил доказательства предательства Локена, именно Ётун задержал преследующего его падшего хранителя».

Вскоре обнаружили герои покинутый лагерь Галфорда; как следовало из обнаруженных в нем записей последнего, паладин надеялся разыскать каменного гиганта Ётуна, явить ему Искру Тира и убедить примкнуть к противостоянию азеротцев с демонами Легиона. «Ваш друг искал Ётуна», - печально прошелестел один из призраков, витающих в Драконьих Пустошах. – «Но Искра не предупредила его о жестоком проклятии, которым Локен исказил разум сего хранителя. Паладин устремился к пропасти, что к югу отсюда... и к своей гибели».

На дне означенной пропасти обнаружили герои мертвое тело Галфорда; похоже, Ётун покончил с паладином, забрал с собою Искру Тира, необходимую для обретения боевого молота хранителя... Каменный гигант атаковал героев, и в противостоянии сем на помощь к тем пришла Ланигоса... Полученные раны на краткое мгновение даровали ясность ума Ётуну, и поведал тот, что проклятие Локена не дает ему умереть, и вскоре безумие вновь захлестнет разум. Передав паладинам Искру Тира, Ётун велел им бежать прочь, и поскорее – совет, которым герои не преминули воспользоваться.

На спине Ланигосы герои достигли Даларана, поведав о произошедшем в Нордсколе Траварду. И теперь силы Стражей Тира наряду с паладинами под началом лорда Тиросуса выступали к Тирисфальским Просторам, дабы обрести, наконец, легендарный артефакт и обратить его против Легиона.

Нырнув и достигнув дна озера, герои проникли через подземный тоннель в гробницу... где схлестнулись с Безликими – порождениями Старых Богов. Покончив с сими ужасающими порождениями и предводителем их, Г’норзом Обезумевшим, Травард приступил к проведению ритуала, должному снять охранные чары с Серебряной Длани, а после – обрушить стены гробницы за их спинами, дабы никогда боле слуги Старых Богов не сумели осквернить место захоронения Тира. Вот только, как оказалось, Безликие умыкнули одну из оставашихся в гробнице реликвий – Искру Тира, необходимую для проведения ритуала.

Спустившись в тоннель, герои обнаружили себя в пещерах, где некогда был захоронен Закадж, а ныне кишели Безликие. В противостоянии с монстрами пали практически все Стражи Тира, и ныне из членов сего ордена в живых оставался лишь Травард. Настигнув похитителей Искры Тира и вернув реликвию, паладины вернулись в гробницу, где Травард приступил, наконец, к проведению ритуала; герои же сдерживали рвущихся из подземных глубин порождений Старых Богов.

Но ступило в зал гигантское порождение, исполненное энергий Бездны – Мордот Охотник... К счастью, Траварду удалось завершить ритуал, и, схватив Серебряную Длань, паладины бросились прочь из гробницы, рушащейся за их спинами. «Мы отыщем вас снова...» - прошипел Мордот, провожая беглецов взглядом...

Захоронение Тира и темница Закаджа ныне были погребены под тоннами камня и толщей озерных вод. Герои-паладины же приступали к поиску следующего артефакта...

Поэмы смертных и эпические саги врайкулов рассказывают о Страже Истины - оружии, появившемся во времена войн, когда железные армии маршировали по северным землям и от их поступи дрожали даже горы. Главными зачинщиками той войны были грозные врайкулы из клана Презирающих Зиму. Они хотели захватить земли вокруг Улдуара и уничтожить всех своих противников. Презирающие Зиму слыли крайне воинственными, а самым кровожадным из них был Иргрим. Он вел армии своего клана в жестокие набеги на миролюбивых жителей окрестных земель... То, что такому любителю безудержного кровопролития суждено было владеть Стражем Истины, символом справедливости и чести - очень странная ирония судьбы. Но судьба полна извилистых путей с неожиданными поворотами.

Однажды Презирающие Зиму схлестнулись с земельниками в одном из множества сражений того конфликта. Заколдованные клинки Презирающих Зиму легко пронзали каменную кожу земельников, отсекая головы и конечности. Когда врайкулы окружили последних выживших в глубине пещеры, предводитель врайкулов бросился в атаку, высоко занеся меч. Но его тело рассыпалось в прах в нескольких шагах от жертвы... Его убил другой врайкул из Презирающих Зиму. Молниеносными движениями он сразил и всех остальных врайкульских воинов. "Следуйте за мной и будете жить, - сказал врайкул, обращаясь к изумленным земельникам. - Если останетесь, это место станет вашей могилой". Это был Иргрим, и позже земельники спрашивали его, почему он решил их спасти. "Я был опьянен битвой, но когда пелена упала с моих глаз, я узрел истину, - отвечал Иргрим. - Убийство ради убийства... завоевания ради завоеваний... никому не делают чести. Это постыдно и прискорбно".

Иргрим отвел выживших земельников к хранителю Тиру, который мог спасти их от Презирающих Зиму. Врайкул не ждал награды за свой поступок. Напротив, убив в прошлом столько невинных земельников, Иргрим думал, что Тир приговорит его к смерти... Как гласит одна врайкульская легенда, вот что Тир сказал тогда Иргриму: "Я не могу смыть кровь с твоих рук. Никто не может. Но я знаю, как облегчить бремя твоей вины. Стань моим воином. Сражайся с нашими врагами с той же свирепостью, с какой раньше ты убивал земельников. Это твой путь к искуплению". В тот день Иргрим поклялся перед ликом двух лун, что он будет служить Тиру и защищать его благородные идеалы. Хранитель подарил своему новому воину щит, подобного которому еще не видел этот мир. И звался этот щит Страж Истины. Выковал его хранитель Арчедас. Хранитель Тир и титанорожденная Ироная наблюдали за работой. Каждый из них вложил в Страж Истины частицу своей силы. Тир отрубил часть своей серебряной руки, чтобы наделить щит праведной мощью. Ироная отколола от своей кожи каменный диск и выгравировала на нем руны защиты.

Страж Истины впервые почувствовал вкус битвы на закате Войны с Презирающими Зиму. Бродя по ледяным пустошам в поисках земельников, нуждающихся в помощи, Иргрим столкнулся с небольшой группой налетчиков из родного клана. Эти врайкулы узнали в нем "беглеца". Они прокляли имя Иргрима и возжелали смыть его позор кровью. Иргрим не дрогнул и предложил своим противникам испытание: если кто-нибудь из них сможет выбить щит из его руки, он сдастся без боя. Но в случае неудачи Презирающие Зиму сложат оружие и выслушают Иргрима. Один за другим врайкулы атаковали его, но их зачарованные клинки лишь слегка задевали Страж Истины, не оставляя ни малейшей вмятины. "Вы потерпели неудачу, потому что сражаетесь во имя жестокости и плодите несправедливость, - сказал Иргрим пораженным врайкулам. - Пока вашу руку направляют нечистые помыслы, вам не стать великими воинами". И тогда Иргрим поведал им все, что узнал от Тира, о благородных принципах справедливости, которым он сам теперь хранил верность. Врайкулы внимали: речь Иргрима глубоко тронула их сердца, и один за другим падали на землю их клинки.

Война с Презирающими Зиму была лишь предвестником настоящей беды: хранитель Локен поддался тьме и пленил многих других хранителей в священных чертогах Улдуара. Почему же он совершил столь ужасные деяния? Что могло сподвигнуть благородного Локена использовать свою силу во зло?.. Узнать ответы помог Страж Истины... По приказу Тира Иргрим обходил окрестности Улдуара и столкнулся с небольшой группой прислужников Локена. Среди них были и огромные огненные великаны, и железные врайкулы, созданные Локеном с единственной целью - уничтожать все на своем пути. Иргрим одолел их всех до одного. Когда враги преклонили пред ним колена, он поставил перед ними Страж Истины и заставил смотреть в него, как в зеркало. Праведная сила щита развеяла ложь и недосказанности, что замутняли их разум. Им открылось, что для Локена они были всего лишь пешками. Противники Иргрима стали его союзниками и многое рассказали о падшем хранителе. Самым тревожным было то, что Локен теперь подчинялся Йогг-Сарону - злобному Старому Богу, заточенному под Улдуаром.

Тир поклялся одолеть хранителя Локена, но это требовало времени и тщательного планирования. Кроме того, нужно было найти убежище для мирных земельников, мехагномов и врайкулов, населявших окрестности Улдуара. Тир повел их на юг, а своему верному защитнику Иргриму приказал остаться. Благородный врайкул должен был сдерживать прислужников Локена, пытающихся задержать беженцев. Иргрим повиновался приказу, и его легендарный щит оставался при нем. Больше Иргрим не видел Тира живым... Вскоре беженцев начали преследовать три огненных великана, но на их пути встал Иргрим. Враги окружили одинокого врайкула, нанося удар за ударом по Стражу Истины. Но даже кулаки великанов не смогли оставить на щите ни вмятины. Иргрим дождался, когда его противники обессилят, а затем сам перешел в наступление. Он бил противников щитом, пока их пылающие тела не разрушились и кровь не потекла по земле огненными реками.

Когда Иргрим сражался с огненными великанами, хранитель Локен освободил древний ужас, запертый в Улдуаре. На волю вырвались К’Траксы - чудовищные прислужники Старых Богов. Они выползли из глубин и пустились на поиски Тира и тех, кого он вел, чтобы уничтожить их. Тогда их и заметил Иргрим - он ощутил нечестивое присутствие К'Траксов и поспешил на юг вслед за ними. Когда он наконец их настиг, было слишком поздно... Тиру пришлось в одиночку сражаться с К’Траксами, и победа над ними слишком дорого ему досталась. Беженцы, ставшие свидетелями гибели своего провожатого, назвали место этой самоотверженной битвы "Местом гибели Тира", что на языке врайкулов звучало как "Тирисфаль".

Иргрим заложил первый камень гробницы, ставшей местом упокоения Тира. Он и его товарищи молча трудились, возводя эту гробницу, и сердца их были наполнены горечью и благоговением. Когда работа была окончена, беженцы направились на юг, но Иргрим за ними не последовал. Он всадил Страж Истины в землю и поклялся охранять гробницу своего господина. Это было самое малое, что он мог сделать, чтобы почтить подвиг Тира. Других врайкулов тронула решимость Иргрима, и они присоединились к нему...

Долгие годы Иргрим оставался в Тирисфале, и Страж Истины был при нем. Иргрим призывал соратников последовать его примеру и посвятить себя борьбе за справедливость и благородство. Так идеалы Тира будут жить не только в сказаниях - их увековечат дела Иргрима и других врайкулов. Передав все свои знания врайкулам Тирисфаля, Иргрим покинул те земли. Многочисленные битвы истерли его железную кожу, и он пришел к мысли, что должен найти преемника - благородного воина - и передать ему Страж Истины. Эта цель и привела Иргрима с его великим щитом в Штормхейм. В Штормхейме жило немало могучих врайкулов, и Иргрим был уверен, что там он найдет того, кто достоин владеть Стражем Истины. Он построил арену, где собирался испытывать местных бойцов. Один за другим претенденты принимали вызов Иргрима, но не выдерживали испытания. Со временем арена опустела: не осталось больше смельчаков. Иргрим удалился, но надежду свою не оставил: когда-нибудь он найдет себе преемника. Построив себе огромную гробницу, Иргрим заперся в ней. Там он ждал своего героя - воина с сильной волей и чистым сердцем, которого и сам Тир счел бы достойным владеть Стражем Истины.

Максвелл Тиросус представил героям дворфа-паладина Орика Верного Сердцем, сопровождавшего Артаса Менетила в его приснопамятной экспедиции в земли Нордскола, а после посвятивший себя изучению всего, связанного с Тиром. Именно он, проведя долгое время в Улдуаре, сумел отыскать древнюю сагу врайкулов, описывался в которой щит Тира, выкованный им для чемпиона врайкулов. И сейчас наряду с ним в Даларан прибывала таурен-провидица Таху Мудрый Ветер, принадлежащая к Служителям Солнца, обещав героям, что сможет связаться с духом того, кто прежде пытался заполучить артефакт, Горвольда.

Орик, Таху и паладины устремились в Воющий Фьорд, где отыскали могилу врайкула. Призванный дух Горвольда признался, что щит отыскал в Штормхейме, в гробнице воителей-королей. Именно там обнаружил он гробницу чемпиона Тира, но во входе в оную ему было отказано. Потому врайкул был вынужден уйти...

Отпустив дух, Таху пожелала паладинам удачи в дальнейших поисках; сама же она возвращалась в храм Света Пустоты, дабы поведать обо всем жреческому Конклаву. Герои же верхом на гиппогрифах направились к землям Штормхейма, где разыскали гробницу Иргрима Искателя Истины, который, удостоверившись в том, что осевшие в Тирисфале сородичи его сумели выжить в новых землях, отправился на север, надеясь отыскать иных представителей своей расы. Здесь он построил арену, объявив, что ищет среди выступивших на нее воителей того достойного, кому сможет передать свое оружие. Увы, такого не нашлось, и Иргрим заточил себя в святилище Тира, которое сам выстроил, где и остался дожидаться истинного чемпиона, которому не зазорно будет передать свое наследие.

В пределах гробницы атаковали героев призраки стражей-врайкулов, а после выступил против паладинов и сам Иргрим, избежавший воздействия проклятия плоти. И когда повержен оказался чемпион Тира, признал он, что достойные герои владеть Стражем Истины, посему передал им щит – во благо Азерота.

Немного в мире артефактов и реликвий с такой же богатой историей, как у легендарного Испепеляющего. И история эта началась во времена Второй Войны между орками и людьми. На поле боя знаменитому Верховному лорду Александросу Могрейну удалось завладеть некой темной сферой. Хотя Александрос и считал артефакт воплощением тьмы, он также верил, что однажды их него можно будет выковать оружие, которое послужит праведным целям. Так и случилось - и появился Испепеляющий.

Известно, что Испепеляющий выковал в священных чертогах Железной Кузни непревзойденный оружейник - король дворфов Магни Бронзобородый. То были темные времена для короля: он горевал о своем брате Мурадине, которого считал погибшим. По легенде, работая над Испепеляющим, Магни вдохнул в горнило всю свою ярость и горечь, поэтому получившееся оружие было способно сеять невообразимое опустошение и вершить жестокую месть.

Как сообщают письменные источники, Верховный лорд Александрос Могрейн с легкостью расправлялся с любыми противниками из нежити. Казалось, что клинок, это прекрасное смертоносное орудие чистого разрушения, стал продолжением его руки. Прорубая путь сквозь ряды врагов из Плети, новое оружие оставляло после себя лишь обугленные кости и пепел, кружащийся на ветру. Так Испепеляющий и получил свое имя, и оно же передалось и владельцу мечу – безжалостному рыцарю.

Но однажды рыцарей за пределами Стратолма нас окружила нежить. На них накатывала волна за волной мертвяков, но Александрос все стоял - гордый и несломленный, как скала, выросшая на их пути. Но не со стороны врага настила его гибель: его предал собственный сын, Рено. Он взял Испепеляющий и вонзил его отцу в спину.

Много позже Дарион Могрейн узнал, какая участь постигла его отца. В глубинах парящей цитадели Наксрамас он узрел дух Александроса, коий был измучен и сломлен; его превратили в рыцаря смерти, и он теперь был вынужден сражаться на стороне Плети, которую раньше изо всех старался уничтожить. Они лишили его всего, что было в нем светлого и добродетельного,- осталась только жуткая гниющая оболочка. Защищая свою жизнь, Дарион положил конец его проклятому существованию - по крайней мере, ему тогда так казалось. И клинок, Испепеляющий... Он заговорил с Дарионом голосом отца...

Дарион Могрейн, ведомый голосом своего отца, принес Испепеляющий в Алый Монастырь и там узнал об измене своего брата Рено. Из Испепеляющего явился разгневанный призрак Александроса Могрейна. Рено молил о прощении, но жестокий удар оскверненного клинка срубил ему голову с плеч. "Ты прощен", - молвил Александрос.

...Паладины Серебряной Зари собрались у Часовни Надежды Света, чтобы отразить натиск полчищ Плети. Вспыхнула битва; воины сражались отважно, однако надежда на победу была призрачной. В роковой час, пытаясь освободить душу отца, Дарион Могрейн пронзил себе грудь Испепеляющим. И тогда мириады душ защитников, похороненных в крипте часовни, вырвались наружу нежити взрывом чистейшего Света. Мертвяки были уничтожены в мгновение ока.

...Свидетельства очевидцев Второго Сражения за Часовню Надежды Света расходятся в некоторых деталях, но по большей части совпадают. Известно, что несколько лет спустя после героической гибели во время Первого Сражения за Часовню Надежды Света Дарион Могрейн вернулся... На этот раз в качестве захватчика - рыцаря смерти на службе у Короля Мертвых. В одной из битв он встретился лицом к лицу с Тирионом Фордрингом, своим бывшим соратником, некогда состоявшим в ордене Серебряной Длани. Дарион потерпел поражение, и даже явление Артаса - самого Короля Мертвых - не спасло положение его армии. В порыве раскаяния Дарион бросил Испепеляющий Тириону, и тот очистил меч от ккверны своим прикосновением. Тирион, обративший все свои силы против Короля Мертвых, нанес очищенным Испепеляющим такой сокрушительный удар, что Артас был вынужден отступить.

После Второго Сражения за Часовню Надежды Света Испепеляющий оставался во владении Тириона Фордринга, Верховного лорда Серебряного Авангарда. Желая привлечь в свои ряды величайших воинов Азерота, Тирион организовал состязание для самых сильных и умелых, известное как Серебряный Турнир... Некоторое время спустя Серебряному Авангарду удалось пробить защиту главных ворот цитадели Ледяной Короны, крепости Короля Мертвых. Во время осады цитадели Тирион заключил договор с Дарионом Могрейном и его рыцарями Эбенового Клинка, в результате чего образовался Пепельный Союз. Бывших противников объединила общая цель -уничтожить Короля Мертвых.

Решающий штурм цитадели Ледяной Короны занял почетное место среди самых выдающихся военных кампаний современности. Тирион Фордринг вместе с несколькими великими воинами Азерота продолжал свою священную войну против Плети, наступая на оплот силы Короля Мертвых со всех сторон. Там Тирион снова встретился с Артасом лицом к лицу; в цитадели воцарилось ледяное безмолвие, и лишь звон клинков эхом катился по пустошам вокруг. На пике этой напряженной схватки Испепеляющим одним ударом рассек Ледяную Скорбь - печально известный меч Артаса... Наконец-то Артас был побежден. Так очищенный Испепеляющий снискал славу и занял свое место среди самого знаменитого оружия в истории Азерота.

...Максвелл Тиросус надеялся, что паладинам удастся отыскать Испепеляющий, но меч может находиться где угодно, а прочесывать занятие демонами территории как минимум неразумно. Но, надеясь получить ответ на свой вопрос, Максвелл наряду с героями устремился в Чумные Земли, к гробнице Утера, где, проведя ритуал, призвал дух Несущего Свет, прося открыть того местонахождение Испепеляющего. «Я чувствую, как Испепеляющий взывает с островка близ гробницы темного», - прошелестел дух. – «И не только меч... Я чувствую, что Тирион еще жив, но его свет быстро угасает. Вы должны спешить, или он погибнет! Это все, что я могу сказать вам».

Дух Утера исчез, а пораженные услышанным откровением герои поспешили к Часовне Надежды Света, где встретились с иными паладинами – Серебряными Крестоносцами. Верхом на гиппогрифах воители устремились к Изломанным Островам, схлестнулись с демонами, остающимися на означенном духом Утера островке. Здесь инквизиторы под началом тюремщика Зеруса подвергали истязанием пленных азеротцев... в том числе и Тириона Фордринга, заключенного в сферу скверны.

Сразив Зеруса, герои поспешили в пещеру, где, по словам Тириона, остается Испепеляющий; Максвелл же принялся взывать к могуществу Света, надеясь освободить Верховного лорда из зловещей сферы. В недрах каверны действительно означился легендарный клинок; и когда один из паладинов сжал рукоять его, возник пред ним натрезим Балназзар. Заклинанием обездвижив паладина, демон вознамерился покончить с ним, но тот, воззвав к мощи Испепеляющего, сумел освободиться от сковывающих чар.

В противостоянии с новым владельцем Испепеляющего и спутниками его Балназзар потерпел поражение, счел за благо ретироваться. Покинув пещеру, Серебряные Крестоносцы приблизились к собратьям, замершим у тела Тириона Фордринга. Верховный лорд умирал, и, обратившись к паладину, сжимавшему в руке артефакт, прошептал: «Ты должен... хранить этот меч... Ты должен... остановить Легион... Ты должен стать... Испепеляющим...» Доблестный воин скончался...

Максвелл постановил, что паладинам надлежит выступать к Часовне Надежды Света, ибо надлежит похоронить Тириона Фордринга с почестями в подземной гробнице – там, где покоятся величайшие герои Света. На церемонию прибыли представители различных фракций паладинов, в том числе леди Лиадрин и воздаятель Борос. Обратившись к собравшимся, Максвелл постановил, что нынеший владелец Испепеляющего избран Светом и выступает новым Верховным лордом возрожденного ордена Серебряной Длани.

Покидая часовню, паладины выступали к Изломанным Островам...

Те герои, кто предпочитал оставаться в тенях, по ту сторону закона, проследовали в Зал Теней – потайное помещение в Даларане, оплот фракции Некоронованных – разбойников под началом Джораха Равенхолдта, где, среди прочих, находились адмирал флота пиратов Кровавого Паруса Тетис, Кровавая эльфийка Валира Сангвивар, следопыт-пандаренка Таоши, принцесса Тесс Седогрив.

«Вы – среди Некоронованных», - приветствовал героев-разбойников Джорах. – «Мы – убийцы королей, сокрушители империй, незримые клинки, которые пишут историю цивилизации. Перед вами – Тени, совет тех, кто направляет кинжалы Некоронованных по нашей воле». Джорах предлагал героям место в совете, право именоваться Тенями, и когда те ответили согласием, поведал, что ратуют они за безопасность Азерота, хоть предпочитают и не показываться на публике. Но события на Изломанном Берегу вынудили Некоронованных действовать более активно, расширить фракцию за счет благородных разбойников, наблюдали за которыми в течение последних лет.

Лейтенанты Джораха – Тетис, Валира и Тесс – определили местонахождение артефактов, которые возможно обратить против Легиона, и поискам оных предложили заняться новопосвященным Теням. Тетис рассказывал героям, как после Катаклизма одна из его пираток, Элиза, обнаружила пару золотых сабель, и, коснувшись их, зрела видение, в котором, верховодя армией неупокоенных душ, захватывала некий город; что самое странно, впоследствии видение сбылось, и Клинки Ужаса испили немало душ... и теперь Адмирал Ужаса Элиза наводит страх на Южные Моря. Валира, в свою очередь, рассказывала, как после гибели Кровавой Пасти – адской гончей Саргераса, натрезимы сделали из клыков бестии кинжалы, известные как Клыки Пожирателя, после чего Саргерас вручил их одному из лучших своих ассасинов, эредару по имени Акаари Теневая Кровь. Наконец, Тесс предлагала героям разыскать отравленные кинжалы Гароны, которыми сразила она короля Ллэйна Ринна... и ныне именуются артефакты сии Убийцами Короля.

Покинув Зал Теней, разбойники выступили на поиски означенных реликвий...

Возможно, эти кинжалы в свое время и прошли через руки опытного оружейника, но не он вложил в это оружие его смертоносную силу. Нет. Изначально это были клыки, вырванные из пасти убитой адской гончей: очень древние, но при этом прекрасно сохранившиеся. То существо было куда опаснее всех прочих адских гончих, когда-либо терзавших этот мир. По всей вероятности, эта тварь была питомцем наиглавнейшего врага Азерота - Саргераса. Видимо, он очень заботился о ней - на свой собственный манер, разумеется - падший титан даровал ей насыщенные темной энергией острые зубы, которые могли пронзать саму реальность. Сколько же невинных жизней погубили эти нагоняющие ужас клыки? Этого мы никогда не узнаем. Однако имя этого кошмарного создания нам известно. Саргерас нарек свою псину Кровавой Пастью. Пожирателем.

Когда Легион вторгался в очередной мир, Кровавая Пасть часто сопровождала демонов, разрывая вражеских воинов в клочья. После битв эредары, ухаживавшие за адской гончей, собирали остатки темной энергии, сочившейся с ее клыков, и использовали их для создания мощного оружия и реагентов... Свою погибель Кровавая Пасть встретила в захваченном мире, где вожди покорились Легиону, а героев, готовых продолжать борьбу, не осталось. Но юный обитатель гибнущего мира, охваченный праведным гневом, пробрался в крепость Легиона и убил нескольких эредаров-стражей, а заодно и Кровавую Пасть, пока они все спали. Увидев своего питомца мертвым, Саргерас пришел в ярость. Этот мир вместе со всеми его обитателями был обращен в прах и рассеян среди Великой Тьмы. Впрочем, эта судьба была для них скорее благом. Так погибла Кровавая Пасть, но даже после смерти она продолжала служить Легиону.

Повелитель Ужаса Мефистрот считал, что Кровавая Пасть все еще может сослужить Легиону хорошую службу. Он извлек клыки из пасти адской гончей и отнес их в демоническую кузницу в родном мире эредаров - Аргусе. Сохранение темной энергии клыков было сопряжено со множеством трудностей, и Мефистрот не осмелился взяться за эту работу самостоятельно. Его подчиненные хотели отличиться и были готовы пойти даже на большой риск. Но искаженная сила клыков оказалась слишком опасной. Пронзая разум подопытных, она вызывала невыразимую агонию, и тогда Повелитель Ужаса просто отдавал их души кузнице и находил им замену среди своих слуг... В конце концов он добился успеха. Острие клыков заточили, полностью сохранив в них темную энергию... Так Мефистрот создал самое смертоносное оружие во всей вселенной. Эти кинжалы могут искажать пространство и преломлять свет, надежно скрывая своего владельца от бдительного взора жертвы. Мефистрот преподнес кинжалы Саргерасу, и тот был очень доволен подарком. Кровавая Пасть внушала всем ужас на поле боя, теперь же ее клыки в руках опытного убийцы становились ужасом, подкрадывающимся из теней.

Саргерасу потребовалось немало времени, чтобы найти того, кто достоин обладать Клыками Пожирателя. Его также заботила лояльность: опытные убийцы по натуре коварны и склонны к предательству. Сама мысль, что наследие Кровавой Пасти может попасть в руки врагов Легиона, была для Саргераса невыносимой. Подумать только: тот, кто использует это оружие против Легиона, нанесет личное оскорбление самому повелителю демонов... Наконец, Саргерас нашел того, кто достоин носить эти кинжалы. Акаари, эредарский следопыт, показала себя с лучшей стороны во время нескольких вторжений Легиона, бесшумно убивая всех, кто видел роковой подвох в обещаниях демонов. Ее призвали на Аргус и объявили о том, какая ей оказана честь. Саргерас пообещал, что Акаари станет устрашающим орудием смерти, одним из опаснейших из ныне живущих существ. Какова цена? Акаари должна была пожертвовать своей свободной волей. Прежде чем сделать ее живым оружием, нужно было исключить малейший шанс предательства. Это была страшная сделка, но Акаари приняла предложение.

Недра Аргуса хранят немало тайн: там, во мраке подземных палат, способны выковать самое смертоносное оружие и сломить самый сильный дух. Акаари провела там столетия: ее сущность преобразовывалась, проходя через тщательную шлифовку и переплетаясь с энергией кинжалов. Немало эредарских убийц было принесено в жертву, чтобы связать их души с душой Акаари и наделить ее опытом сотни прожитых жизней и памятью о тысячах убийств. Перемены, случившиеся когда-то с Кровавой Пастью, коснулись теперь и Акаари. Она явилась из подземных палат орудием смерти, не знающим раскаяния и беспрекословно подчиняющимся Саргерасу. Он знал, что кинжалы в надежных руках, ибо руки Акаари повиновались его воле. И руки эти исполняли смертный приговор для всех, кто противостоял Пылающему Легиону.

...Внимание Саргераса привлек небольшой, но воинственный мир. Легион здесь определенно ожидало отчаянное сопротивление. Обитателей этого мира со временем можно было бы победить грубой силой, но Саргерас решил прибегнуть к более изощренным средствам - страху и паранойе. Это было первое задание Акаари после обретения новых способностей. Своего рода испытание. Она в одиночку проникала в крепости... Спустя месяц мир погрузился в полный хаос. Рассказы о незримом убийце распространялись подобно лесному пожару: герои и вожди тихо умирали один за другим, а воины разделились на фракции, обвиняя друг друга в нашумевших убийствах... Когда Легион наконец предстал перед ними, они сдались без боя. Вечность в услужении демонов казалась меньшим злом, чем жизнь в постоянном страхе пасть от удара прячущегося в тенях убийцы. Акаари блестяще справилась с испытанием. Она вернулась в ряды Легиона, чтобы продолжить борьбу - теперь уже открыто.

Акаари показала себя незаменимым союзником. С помощью своего оружия она могла помыкать королями и другими лидерами, как марионетками. Она могла не только устранить кого угодно, но и занять его место, принимая его облик и копируя манеры... Конечно, мир не может рухнуть из-за одного-единственного убийцы. Но один убийца, подобный Акаари, вполне может приблизить его конец. Кинжал, пронзивший сердце нужной персоны, способен решить исход битвы и повергнуть целое королевство. Паникующую армию, которая только что лишилась своего командира, уничтожить гораздо проще, чем организованную и сплоченную. Легион весьма преуспел в заражении скверной смертных, чей разум был недостаточно крепок. Однако случались и промахи - и тогда в дело вступала Акаари. Если кто-то находил в себе силы сопротивляться искушению, клинки Акаари быстро решали эту проблему.

Акаари была для Саргераса ценным инструментом ввиду своей абсолютной преданности. Своей воли у нее больше не было, но коварство осталось при ней. Она попросила Саргераса позволить ей странствовать по Круговерти Пустоты. Саргерас разрешил: ему было любопытно, как это послужит целям Пылающего Легиона... Акаари затаилась среди бойцов армии Саргераса искореняя недовольство и устраняя чересчур амбициозных демонов, рассчитывавших захватить власть. Она овладела искусством допроса, причиняя невообразимые страдания и боль всем, кто только был способен кричать. Она построила цитадель в одном из мертвых миров, чтобы держать там пленных и добывать ценные сведения. Однако со временем действия Акаари породили в Легионе мятежные настроения. Демоны пребывали в страхе, воображая, что однажды клинки Акаари доберутся и до них, и в их умы начали закрадываться мысли о побеге.

Когда демонам стало известно, где находится цитадель Акаари, она демонстративно покинула свое прибежище. Цитадель стала лишь бесполезным символом. Однако свою службу она сослужила. Через некоторое время Акаари снова начнет там появляться - инкогнито и только лишь с тем, чтобы подготовиться к особенно трудным вторжениям или допросить особо важных пленников... Она вернулась к Саргерасу с новыми умениями и новой философией: страх - это обоюдоострый кинжал; полезное, но не всегда верное средство для достижения целей. Да, незримый убийца провоцировал страх, но неизвестный убийца мог усыпить всякую бдительность. Невозможно подготовиться к встрече с опасностью, которой, как тебе кажется, просто не существует. Акаари посвятила себя новой цели - стать по-настоящему невидимой. Безмолвный убийца... Она продолжала делать свое дело.

...Следуя указаниям Валиры, герои выступили на поиски находящихся в Даларане информаторов Некоронованных; сведения, коими обладали те, могли вывести на след неуловимой Акаари, одной из личных убийц Кил’джедена. Один из информаторов – ман’ари-эредар Вал’зуун сообщил посланникам Валиры, что ассасин в настоящее время находится в Даларане и шпионит для своего повелителя. В обмен на сведения о местонахождении Акаари Вал’зуун потребовал передать ему магическую руны, заключающую в себе заклинание, создающее портал.

Требование эредара привело Валиру в ярость, но, поразмыслив, эльфийка признала, что игра стоит свеч. Подобной руной наверняка располагает архимаг Селиндра из Кирин Тора, набольшая над порталами, и разбойникам не помешает незаметно избавить ее от сей безделушки... Держась в тенях, герои проникли в комнаты Селиндры в Аметистовой Цитадели, выкрали руну, и, передав ее Вал’зууну, узнали местонахождение Акаари.

Как оказалось, ассасин сняла комнату в одной из городских таверн; агенты Некоронованных окружили здание, а Валира наряду с героями ступила внутрь. Разбойники атаковали Акаари, но когда пала та, иллюзия развеялась, явив пораженным Некоронованным одну из кровавых дев – воительниц-эредаров, служительниц Акаари. Стало быть, Вал’зуун обвел их вокруг пальца!..

Валира вознамерилась прикончить предателя-информатора, но тот клятвенно заверял его, что и сам не знал о том, что за иллюзорным обличьем Акаари скрывается одна из кровавых дев. Дабы спасти свою жизнь, Вал’зуун предлагал разбойникам сотворить с помощью обретеной руны портал в Круговерть Пустоты – прямиком в оплот Акаари Теневой Крови. Более того, эдерар предлагал выступить проводником для Некоронованных в сей цитадели.

Разбойники на предложение согласились, и, ступив через сотворенный портал, обнаружили себя в цитадели Теневой Крови, пребывало в которой множество подначальных Акаари эредаров. Не показываясь им на глаза, они сумели пробраться в центральный зал, где атаковали хозяйку твердыни. В разгар боя в зал ступил демон-тюремщик, и с помощью заклинания принялся поглощать жизненные силы героев. Ослабленные, те пали наземь, а Акаари приказала тюремщику заключить пленников в клети – Кил’джеден наверняка сочтет сей дар достойным.

Позабыв о разбойниках, Акаари принялась отдавать приказы эредарам – вскоре им предстояло покинуть цитадель, дабы продолжить сеять разрушение во славу Пылающего Легиона. Герои же, сумев освободиться из клетей, вознамерились было бежать, но путь им преградил инквизитор Ксирус, отправленный Акаари на расправу с докучливыми азеротцами.

Сразив Ксируса, разбойники, ведомые Вал’зууном, устремились к вершине цитадели, разя встреченных кровавых дев, стражей хаоса и иных миньонов ассасина. Достигнув вершины, лицезрели герои источник оскверненной лавы, из которого поднялся Кил’джеден, и, щедро наделив оружие Акаари темной магией, приказал той воспользоваться клинками, дабы покончить с правителями держав Азерота.

Дождавшись, когда фигура Кил’джедена погрузится в источник и исчезнет, герои выступили из теней, атаквали Акаари. Последняя пала в противостоянии, и цитадель содрогнулась до основания. Вал’зуун с тревогой предположил, что охранные чары непременно разрушат твердыню теперь, когда хозяйка оной погибла, потому надлежит им спешить к порталу, дабы вернуться в Даларан, где с нетерпением дожидается их Валира. С провожатым-эредаром Некоронованные не могли не согласиться, потому устремились к порталу, и, проследовав через него, обнаружили себя в в Зале Теней.

Пираты Кровавого Паруса поначалу и не подозревали, какие им грозят последствия. Они думали, что им удалось украсть частицу запретной силы прямо из-под носа у демонов. Однако их уверенность в том, что за этот "подарок" не придется платить, оказалась роковой ошибкой. Ведь вовсе не по воле случая это оружие попало в руки адмирала Элизы Кровавого Клинка. Все было спланировано одним из командиров Пылающего Легиона, который уже много раз заражал глупцов скверной и обращал против их же собственных миров. И здесь, на Азероте, эта ужасная миссия была возложена на Клинки Ужаса.

Эти клинки создал эредар по имени Талгат. Точно неизвестно, когда он начал изучать Азерот и его обитателей, однако то, что он создал пару клинков, которые приглянулись капитану пиратов, определенно не было случайным совпадением. Ведь роль Талгата в Легионе заключалась в том, чтобы помогать Кил’джедену заражать скверной народы из разных миров. По его повелению пало огромное множество цивилизаций, поэтому он в совершенстве владел искусством искушения смертных. Иногда он находил потенциальных жертв среди почитаемых всеми героев, но чаще это были те, кто жил на задворках общества.

Талгат нашел весьма действенный способ заражения: нужно свести эгоистичных, алчных и безжалостных, пообещать им небывалое могущество и заставить состязаться друг с другом за него. Так можно не только выявить сильнейших из претендентов, но и ввести их в заблуждение: увлекшись борьбой за приз, победители не задумываются о том, какой ценой он им достанется, - пока не станет слишком поздно. Пираты Азерота казались идеальной мишенью для такой тактики. Они охотились за сокровищами, а затем отнимали их друг у друга, и риск их мало волновал. Неудивительно, что выбирая подходящее оружие, Талгат остановился именно на легких и подвижных клинках наподобие сабель, которые так ценили морские разбойники, - с их помощью эредарскому мастеру не составило труда переманить пиратов на строну Легиона.

На Азероте эти клинки появились несколько десятилетий назад. Несколько моряков с кораблей Альянса рассказывали, что им удалось сбежать от шайки пиратов, и у капитана этих пиратов были мерцающие и испускающие черный дым клинки. Вскоре стало ясно, что этим морякам несказанно повезло. Пираты, заручившиеся неведомой силой, охотились за судами Альянса, и. взяв корабль на абордаж, не оставляли в живых никого... Верховный адмирал Делин Праудмур снарядил флотилию на поиски разбойников, и. спустя недели, его кораблям удалось окружить пиратское судно недалеко от побережья Восточных королевств. Пираты казались одержимыми: в них не осталось ничего человеческого. Однако после организованного обстрела их корабль "Вожак" отправился на морское дно. Адмирал возвратился в родные земли, полагая, что все пираты погибли. Но одному удалось выжить.

Единственным, кому удалось спастись с тонущего пиратского корабля, был нанятый в команду юноша, своими глазами видевший, как его товарищи погружаются в пучину скверны и безумия. Он отправился с ними в плавание лишь потому, что нуждался в деньгах, так что необузданная жажда крови, овладевавшая капитаном и всей командой, внушала ему настоящий ужас. Что-то заставило парня унести клинки капитана с собой, но когда он услышал потусторонний шепот в своей голове, ему хватило благоразумия противиться этим увещеваниям. Юноша отнес оружие и сокровища в прежнее логово своей команды на уединенном острове и закопал все это как можно глубже. Он верил, что эти вещи прокляты.

Клинки пролежали в земле долгие годы. Из-за смещения пластов в результате Катаклизма Клинки Ужаса снова оказались на поверхности. Однажды корабль пиратов Кровавого Паруса с небольшой, но грозной командой, пристал к одному из рассыпанных по морской глади островков, чтобы укрыться от начинающегося шторма. Когда стихия немного успокоилась, предводительница этих пиратов, адмирал Элиза Кровавый Клинок, заметила, что в песке, размытом волнами, что-то лежит. Подойдя ближе, они нашли золото, драгоценные камни и старое оружие. Это был последний тайник "Вожака", о котором никто раньше и не догадывался... Буканьеры, ликуя, забрали все сокровища. Пару сияющих клинков адмирал оставила себе - из всего оружия в тайнике только они не истлели и не покрылись ржавчиной. И это решение стало роковым для ее команды.

Когда Элиза взяла клинки, ей явилось видение: она командует огромным пиратским флотом, способным покорить все моря и все народы Азерота. Всякий корабль, который осмелится бросить ей вызов, будет предан огню: всякий город, воспротивившийся ей, будет стерт с лица земли. Опьяненная видением, она наслаждалась каждым мгновением призрачной славы. Очнувшись, адмирал приказала команде держать курс к убежищу другой шайки пиратов. Пираты Кровавого Паруса, в душах которых расползалась скверна, ворвались туда и перебили всех, кто попался им на пути. Не столько ради наживы, сколько ради развлечения. Убийство доставляло им подлинное удовольствие. Зло, заключенное в клинках, пустило корни в их умах, и последняя надежда на спасение растаяла.

Буканьеры во главе с капитаном Элизой Кровавый Клинок стали грозой Южных Морей, незримой и неминуемой опасностью, подстерегавшей моряков. Талгат, создатель клинков, знал, чем чревато лишнее внимание, поэтому по его велению команда адмирала нападала только на одинокие корабли и делала все возможное, чтобы не дать им уйти... Несколько лет пираты послушно выполняли указания. Они убивали, не ведая жалости, а сила клинков возрастала. Когда другие пираты Кровавого Паруса узнали о безумии, которое постигло эту команду, они пытались вмешаться. Команда Элизы отразила контратаку и захватила самый ценный корабль пиратов Кровавого Паруса – «Грань горизонта»... Вскоре члены команды начали меняться: их тела иссохли, и они стали походить на ходячие скелеты. Адмирала Элизу это не волновало. Клинки жаждали крови, и она убивала, чтобы утолить их жажду - и свою тоже.

Незадолго до нашествия Легиона адмирал Кровавый Клинок, наконец, узнала истинную силу своего оружия. Талгат открылся ей и сказал, что пока она владеет лишь жалкой крупицей силы Пылающего Легиона. Но если она поможет демонам в предстоящей войне, то обретет бессмертие и познает силу, о которой раньше и мечтать не могла. Адмирал согласилась не раздумывая. Она заключила с Талгатом договор, передав души своей команды на его попечение. Ей уже удалось стать незримым ужасом, терзающим моря, и она упивалась этим. Возможность обратить в руины целый мир полностью захватила ее мысли.

Когда Легион нанес свой удар, то же самое сделала и адмирал Кровавый Клинок. Сейчас уже всем известно, что это ее команда уничтожила несколько караванов судов Орды и Альянса, прежде чем они достигли берегов Изломанных Островов.

...Адмирал Тетис признался, что Элиза украла один из кораблей его флотилии «Грань горизонта», и ныне бросила якорь близ берега Азсуны. На борту флагмана адмирала, «Алой завесы», герои пустились в плавание к означенной цели. Достигнув бухты, оставался в которой корабль Элизы, Тетис велел героям сопровождать его на переговорах с командой мятежного адмирала, надеясь, что та примет его сторону и вновь примкнет к Кровавому Парусу.

Вот только не ожидали разбойники, что команда «Грани горизонта» окажется исполненными скверны скелетами, и даже не станет слушать чужаков, атакуя незамедлительно. Герои одержали верх над противником, и первый помощник приказал остальным покинуть судно, отступив в Храм Тысячи Огней, остается в котором адмирал Элиза.

Разбойники преследовали пиратов к храмовым руинам неподалеку от побережья; заметив Некоронованных, Элиза приказала подначальным направить против тех плененного пиратами свирепого гиганта, сама же она исчезла в глубинах руин... Покончив с гигантом и настигнув Элизу, герои сразили ее, после чего, обретя Клинки Ужаса, покинули храм, и верхом на грифонах вернулись в Зал Теней.

Талгат, создатель Клинков Ужаса, был побежден, и дух его, исторгнутый из артефакта, отправился в Круговерть Пустоты, дабы пребывать там в ожидании возвращения. Над клинками он боле не имел власти; ослабло безумие, которое он вдохнул в свое творение, сошла на нет ненасытная жажда крови. Конечно, быть может, Талгат попытается вернуть себе власть над артефактом... а, возможно, и откажется от этой затеи. В конце концов, у него достаточно причин опасаться того, кто сейчас владеет Клинками Ужаса.

Пришло время выступить в путь за последнем из означенных артефактов, кинжалами Гароны - Убийцами Короля...

Эти кинжалы создали для того, чтобы убивать героев и проливать невинную кровь, и в руках Гароны Полуорчихи они напились ее вдосталь. Страдание и Печаль оправдали свое название. Они убивали королей, командиров, солдат, магов и демонов - их жертвам не было числа. Благодаря этому оружию первая Орда почти покорила Азерот. Кровавый путь этих кинжалов начался на Дреноре, вскоре после того как Пылающий Легион поработил кланы орков.

Сразу после основания Орды Гул'дан взял Гарону под свое покровительство. Она была изгоем, полукровкой: в ее жилах текла кровь орков и дренеи, и с самого рождения ей пришлось бороться за свою жизнь. Она быстро научилась избегать ненужных боев и бесшумно убивать упорных преследователей. Подчинив ее своей воле, Гул’дан тайно начал обучать Гарону ремеслу убийцы. Она не понимала, зачем он это делает, и ненавидела его за жестокость. Но подчинялась... полуорчиха привыкла делать все, чтобы выжить... Вскоре Гарона доказала свое мастерство в обращении со всеми видами оружия, но Гул'дан хотел большего. Его положение в Орде было шатким - узнай хоть кто-нибудь, что Теневой Совет убивает соперников Гул'дана, ему пришлось бы плохо. Гул'дан искал оружие, которое позволило бы Гароне убивать, не оставляя следов.

Затруднение Гул дана решил первый вождь Орды. Чернорукому и его клану принадлежали самые лучшие кузницы, а мастера Чернокамня славились среди орков Дренора. Стараясь не привлекать лишнего внимания, Гул’дан спросил кузнецов, как их предкам удалось создать легендарный Роковой Молот. "Мы получили его в дар от пылающего сердца Дренора", - ответили они. Это был не тот ответ, на который надеялся Гул’дан. Он хотел покончить с почитанием стихий в Орде и боялся, что обращение за помощью к Яростям только укрепит традицию. Вместо этого Гул’дан воззвал к Кил’джедену, умоляя о помощи Легиона. Владыка демонов согласился, что Теневому Совету нужен бесшумный и незаметный убийца. Он дал Гул’дану подробные указания... и все материалы для создания двух смертоносных клинков, равных которым не было на Дреноре.

Просьба Гул’дана заинтересовала вождя Чернорукого. Чернокнижник просил выковать два кинжала из невиданной прежде загадочной руды. Кроме того, он хотел наделить их некой силой, которая проявится только в нужный момент. Чернорукий согласился лично выковать это оружие в своей кузнице. Охлаждая клинки, он ощутил присутствие темной силы, наполнявшей кинжалы невыразимой мощью. То было не неистовство стихий... первозданная ненависть Кил'джедена вошла в неведомый металл клинков. Чернорукий почувствовал, что кинжалы словно бьются в агонии, унять которую может только кровь новых жертв, и дал им имена: Страдание и Печаль.

Мощь кинжалов восхитила Гул’дана. В них не просто кипела темная сила владыки Легиона: наложенные на кинжал чары подавляли волю того, кто держал их в руках. Чтобы испытать новое оружие, Гул’дан вручил кинжалы Гароне и отдал приказ. Она повиновалась... Несчастный послушник Теневого Совета не успел даже вскинуть руки: Гарона перерезала ему горло одним точным ударом. Смерть была не из приятных. Зато она была быстрой, тихой и рациональной. Когда орк испустил дух, его рана, оказавшаяся смертельной, приняла необычный вид. Никто не смог бы точно сказать, погиб он от ножа, топора или копья. Гул'дан сразу увидел, какие возможности это открывает: загадочные смерти посеют смуту в стане врагов, а все подозрения падут на тех, кого он укажет. Воистину, бесценные кинжалы!

Когда Орда пошла войной на дренеи, Гул’дан часто прибегал к услугам Гароны. Влиятельных орков, которые сомневались или были не согласны с ним, находили мертвыми после стычек с дренеи. Раны, по всей видимости, были нанесены не орочьим оружием, поэтому Гул’дана никто не подозревал. И Гарону тоже. Она была полукровкой, так что большинство орков ее просто не замечали, а те? кто замечал, считали всего лишь служанкой Гул'дана, которую он держал на коротком поводке. Ее незаметная деятельность помогла Орде победить дренеи, а ее клинки - сохранить контроль в послевоенной смуте. По вине магии скверны жизнь на Дреноре увядала, но напряженной ситуацией в Орде все еще можно было управлять... Гул’дан отдавал приказы. Гарона их выполняла. Ее кинжалы не знали покоя.

Много лет Гарона исполняла волю Теневого Совета. Она подчинялась им, чтобы выжить, ублажала их, проливая кровь врагов. Ей часто снилось, что она убивает этими кинжалами своих повелителей, но когда Гарона просыпалась, ее порабощенный колдовством разум хоронил эти мысли в своих самых потаенных глубинах... Когда Орда вторглась на Азерот, Гул’дан приказал Гароне найти чародея Медива и проследить за ним. Придет время, и Гарона откроется Хадгару в надежде, что люди помогут ей сбежать от Гул’дана. Если бы она знала, что эти кинжалы помогают чернокнижнику управлять ею, она бы просто избавилась от них, и все сложилось бы совсем иначе. В конце концов, хотя Гарона и пыталась сопротивляться, Гул’дан вынудил ее убить короля Штормвинда – Ллэйна Ринна. С тех пор Гарону стали считать предательницей. Против своей воли она вернулась в Орду, и кинжалы были при ней.

Орда не встретила Гарону с почестями. Военный вождь Чернорукий был убит Оргримом Роковым Молотом на мак'гора. Гул дан пребывал в забвении. Теневой Совет скрылся в неизвестном направлении. Гарону пытали в расчете узнать, где теперь находятся его члены... Когда войска Орды выступили, чтобы разделаться с Альянсом, в котором заправляли люди, Гарона сбежала. Она блуждала по Азероту в поисках новой жизни для себя. Все, что у нее было, - ее клинки и инстинкты выживания. У тех несчастных, кого Орда отправляла на охоту за ней, не было ни единого шанса.

Во время Второй Войны Гарона начала осознавать, какую власть над ней имели эти клинки. Хотя Гарона была теперь далеко от Гул'дана, она чувствовала, как чернокнижник пытается вновь подчинить себе ее волю. Она обратилась за помощью к восставшему из мертвых магу Мерилу Зимней Буре и попросила спрятать клинки так, чтобы никто не смог до них добраться. Гарона хотела убедиться, что больше никто не падет жертвой этого оружия и не станет игрушкой в руках коварного чернокнижника. Так кинжалы были преданы тьме и забвению на десятилетия.

После гибели Гул’дана в гробнице Саргераса пришел конец и магическим оковам Гароны. И теперь она, как никто другой, рада видеть, как эти кинжалы вершат возмездие, уничтожая демонов Пылающего Легиона...

...Тесс Седогрив поведала Некоронованным о том, что некоторое время назад Гарона покинула Даларан, забрав с собой Убийцы Короля; полуорчиха надеялась покончить с предводителями культа демонопоклонников, чьи проповеди звучали в последнее время в городах и весях Азерота все громче. Судя по всему, устремилась она в Выжженные Земли, где, согласно полученным донесениям, чернокнижник Кейден Теневой Взор набирал у Алтаря Бурь новых посвященных, желающих присоединиться к культу Тайной Длани.

Разбойники достигли Выжженных Земель, и, разыскав, Кейдена, сразили его, обнаружив на теле чернокнижника листок с зашифрованным посланием. После, следуя полученной от Тесс наводке, разыскали в Сумеречном лесу ячейку культа в деревушке Вороний Холм, и, прикончив культистов, обнаружили ключ к шифру, и, таким образом, сумели прочесть обретенное прежде послание. «Брат Теневой Взор», - значилось в нем, - «пришло время для нашего славного вознесения. Поспеши в Даркшир. Сестра Чернодрев сумела отыскать Черепа и Кровь Невинных. Она ожидает твоего сопровождения».

Неужто Альтея Чернодрев, командующая Ночным Дозором, входит в культ демонопоклонников?!. Письмо указывало на сей прискорбный факт, посему Некоронованные приняли решение следовать в Даркшир, покончить с Альтеей и завладеть компонентами, упомянутыми в послании и столь необходимыми лидеру культа – некоему Герольду.

Достигнув Даркшира, герои отыскали в охраняемых воинами Ночного Дозора зданиями Череп Невинных и Кровь Невинных – компоненты, используемые в демонических ритуалов, после чего ступили в здание, занимаемое Альтеей. «Все идет, как спланировано», - услышали разбойники голос женщины, обращающейся к сподвижникам. – «Как только явится брат Теневой Взор, мы немедленно выступаем к Штормвинду».

Да, похоже, Ночной Дозор примкнул к культу Тайной Длани. Разбойники атаковали Альтею, но та сумела бежать... К счастью, компоненты остались у героев, стало быть, им удалось купить немного времени. Ныне выступали они к Штормвинду, ибо именно там культ намеревался провести некий ритуал. К тому же, не давал героям покоя вопрос о местонахождении Гароны, ведь до сих пор им так и не удалось встретить полуорчиху...

Гарону Теням удалось отыскать близ стен Штормвинда. Ассасин рассказала, что город полнится слухами о деятельности культа, и не верит она в то, что Матиас Шоу и его лазутчики из РШ:7 смогут справиться с ситуацией до того, как выйдет она из-под контроля. Кроме того, Шоу приказал усилить стражу у городских врат, и наверняка не допустит проникновения в Штормвинд всяких подозрительных личностей – которыми разбойники, вне всяких сомнений, являются.

Слившись с тенями, герои все же сумели проникнуть в усиленно патрулируемый стражей город, после чего устроили взрыв дымовой шашки на рынке, привлекая к оному внимание воинов. Это дало им время, дабы вычислить место встречи культистов, которые, как оказалось, собирались в одной из таверн в старом квартале Штормвинда.

Ворвавшись в таверну, герои атаковали культистов; Гарона же скрестила клинки с Альтеей. Яд Убийц Короля проник в тело изменницы, и та задохнулась от страшной боли, развязавшей ей язык. Поведала Альтея, что скрывается Герольд в замке Штормвинда, и намеревается провести ритуал, который откроет портал демонам Легиона прямиком в город!

Маттиас Шоу отдал приказ страже стянуть все силы к замку и увести короля в безопасное место – похоже, РШ:7 также обнаружила свидетельства готовящегося ритуала. Для Некоронованных задача осложнялась, ведь стражи не станут разбираться, принадлежат ли незваные гости к культу Тайной Длани, а попросту прикончат их на месте...

Герольд – чернокнижник Мелрис Малаган – уже приступил к проведению ритуала в самом сердце замка. Магией обездвижил он Гарону, после чего принялся творить двеомер, должный сотворить портал. Разбойники успели покончить с лидером культа до того, как удалось тому осуществить задуманное, и Гарона, освобожденная от чар, передала им клинки – похоже, полуорчиха была рада избавиться от них.

Помещение наводники стражи, ведомые Матиасом Шоу. Последний признал, что его подначальные не сумели вовремя определить источник угрозы, и поблагодарил разбойников за то, что сумели они пресечь деятельность культа. Да, это избавляло их от тюрьмы, но все же Матиас просил Некоронованных покинуть город как можно скорее. Впрочем, те задерживаться и не собирались.

Вернувшись в Даларан и проследовав в Зал Теней, герои поведали Джораху Равенхолдту об обретении всех трех искомых артефактов, и лидер Некоронованных предложил закатить для Теней пир по такому случаю. Но вино, которое испили Тени, туманило разум, лишало сил...

А вскоре в зал ступила Ванесса ВанКлиф, постановив, что кандидаткой в Тени была именно она, однако место ее заняли те, кто обрели артефакты! Вино погрузило в сон всех Теней, за исключением героев-раздойников, и Ванесса надеялась расправиться с ними до того, как пробудятся Джорах и остальные.

Но герои повергли ее, а пробудившийся Джорах предложил выбор: либо Ванесса становится лазутчицей в услужении новых Теней, либо же казнят ее здесь и сейчас. Выбор сделать оказалось несложно: Ванесса предпочла сохранить жизнь.

Покидая Зал Теней, разбойники выступали к Изломанным Островам, дабы обратить обретенное оружие против Легиона...

Шаманы – Служители Земли – собрались у Водоворота, где к ним обратился Тралл, поведав, что по всему миру демоны атакуют, и надлежит им сплотиться, дабы противостоять Легиону. Шаманом удалось выстоять против атаки демонов, ведомых Гет’ксуном, преследовавшим их до самого Водоворота. Нобундо предложил попытаться разыскать артефакты, которые можно обратить против Легиона, ведь фронтальной атакой с врагом не справиться – сокрушительное поражение на Изломанном Берегу их уже научило этому. В недавнем противостоянии с Гет’ксуном Тралл выпустил из рук Роковой Молот, и тот исчез в ярящихся водах Водоворота... и теперь наверняка находится в Подземье. Рехгар предлагал шаманам разыскать Кулак Ра-дена – одно из оружий хранителя, обнаруженных под Престолом Бурь и ныне находящихся в ведении Белого Тигра. Наконец, Сломленный-шаман Эрунак вознамерился разыскать Шарас’дал, Скипетр Приливов, с помощью которого королева Азшара повелевала водами морскими.

В битвах со Старыми Богами легендарный хранитель Ра сражался двумя артефактами. Один - Кулак Ра-дена, оружие, несущее в себе разрушительную мощь бурь. Другой – щит, который назывался "Заслоном Верховного Хранителя". В нем пульсировали первозданные энергии четырех стихий. После хранителя Ра еще не было воина, который бы справился с этими великими артефактами. Даже императору могу, Громовому Королю Лей Шену они оказались не по зубам.

Известно, что Кулак Ра-дена создал титан Аман’Тул. Но как именно - остается вопросом. По одной из легенд, Аман'Тул призвал таинственные небесные существа выковать для него инструмент, способный управлять бурями. Существа обратились к небесам Азерота и взяли единственную молнию, которую принялись гнуть и вытягивать, словно обыкновенную глину. Когда они закончили работу. Аман’Тул заключил плененную молнию в камень и запечатал рунами. Аман’Тул отдал свое грозовое оружие Ра, одному из легендарных созданий титанов - хранителей. Титаны сотворили этих великанов с железной и каменной кожей, чтобы освободить Азерот из-под власти Старых Богов. Те были могучи, и бесчисленные прислужники поклонялись им. Но Ра и его последователей это ничуть не испугало. Направляемые Аман’Тулом и другими титанами, благородные великаны победили Старых Богов и заключили их в узилища, скрытые глубоко под землей... Ра свершил много подвигов на этой войне. Молния пела в его руке, как смертоносный клинок, пронзая прислужников Старых Богов и обращая их в пепел. И лишь один противник мог тягаться с хранителем Ра в мастерстве подчинения бури -хитроумный повелитель элементалей Аль’Акир.

Хранитель Ра и его соратники загнали Властителя Ветра на гору столь высокую, что она царапала живот небесам. Аль’Акир продолжал похваляться, что он одержит победу, но слова его были пусты, как воздух. Воистину, он был велик и могуч. Воистину, он мог повелевать бурями. Но не мог он дышать громом и говорить молниями, как хранитель Ра. Не было у него кулака, способного расколоть небеса. Ра и его собратья обратили бури Аль’Акира против него самого, и Властитель Ветра оступился. Чтобы разделаться с Аль’Акиром раз и навсегда, Ра ударил кулаком по вершине горы. Небеса разверзлись, и вся ярость пламени хлынула из них на голову Властителя Ветра.

...Повелители стихий были особо приближенными служителями Старых Богов, и хранители титанов победили их всех. Победа хранителей была решительной, однако возникла одна тонкость. Духи повелителей стихий были связаны с Азеротом. Если бы хранители титанов уничтожили их, рано или поздно они бы все равно возродились в этом мире. Тогда хранитель Ра решил отправить эти опасные существа в заточение. Вместе с чародейкой Хелией он создал отдельное измерение, названное Стихийным Планом. В нем было четыре части, по одной для каждой стихии - огня, воздуха, земли и воды. И в этот мир-тюрьму Ра и Хелия изгнали повелителей стихий и почти всех их слуг. Они также создали щит, Заслон Верховного Хранителя, который стал ключом к Стихийному Плану. В нем пульсировали энергии четырех стихий, и Ра мог призывать их по своему желанию.

Сокрушив Старых Богов, Ра и его последователи создали новых существ - чтобы защитить Азерот и изменить его облик. Среди них были могу - сильные создания с каменной шкурой. Ведомые Ра, они отправились в южные пределы мира, и там началось их долгое служение...

Аман’Тул и другие титаны неусыпно следили за этими событиями. Убедившись, что Азерот в надежных руках, они покинули этот мир... Ненастным днем Ра и его могу поднялись на огромную гору, чтобы проводить титанов. По легенде, хранитель Ра ударил своим оружием по щиту, и стихии отозвались. Дождь перестал, расступились тучи. Гора под их ногами поднялась еще выше, и небеса осветились огнями и молниями, чтобы Ра и его последователям было лучше видно титанов. Ветра запели грустную прощальную песнь.

...Спустя много веков после того, как титаны покинули Азерот, могу поразил странный недуг, который называли проклятием плоти. Под его воздействием каменные могу ослабели и превратились в существ из плоти и крови. Они разделились на враждующие кланы и год за годом сражались между собой за власть над южными пределами Азерота. Из этого тигля смерти и разрушения возник один могу, который смог сковать под своей властью империю. Звали его Лей Шен, Громовой Король, и в силе ему не было ему равных. Много легенд сложено о том, как Лей Шен получил эту силу. Большинство верит в то, что он украл ее у великого существа по имени Ра-ден, что на языке могу значит "господин Ра". Но что же сталось с его артефактами, Кулаком Ра-дена и Заслоном Верховного Хранителя? Несомненно, Лей Шен забрал бы и их, однако в легендах нет упоминаний о том, что они были в его руках.

Несмотря на все свое могущество, Лей Шен не сумел обуздать энергии Кулака Ра-дена и Заслона Верховного Хранителя. Это приводило его в ярость. В конце концов, Лей Шен ведь захватил могу и выстроил из них целую империю. Он одержал победу над Ра. Почему какие-то два артефакта отказываются ему подчиниться?.. Но артефакты не шли к нему в руки. Они были слишком сильны, и даже Громовой Король не мог управлять ими. Всякий раз, когда он пытался применить их, энергии стихий вырывались наружу и сшибали его с ног. Но, несмотря на неудачи, Лей Шен не сдавался. Он твердо решил так или иначе подчинить себе это древнее оружие.

Лей Шен отдал Кулак Ра-дена и Заслон Верховного Хранителя искусному мастеру - главному кузнецу Дэну. Громовой Король приказал ему раскрыть секреты артефактов, но предупредил, что не стоит пытаться самому управлять их силой, это может повлечь за собой тяжкие последствия. Дэн пообещал Лей Шену, что не станет этого делать, сам же втайне задумал ослушаться своего повелителя. Он решил, что если найдет способ обуздать силу артефактов - сделает то, что не удалось самому Громовому Королю - то сможет захватить власть над империей могу... Стоило Дэну коснуться Кулака Ра-дена, как небеса прорезала молния и ударила прямо в него. Большую часть энергии вобрал в себя артефакт, и этим спас кузнецу жизнь. И все же удар не прошел для Дэна бесследно. Молния навсегда изуродовала его.

После ряда экспериментов Дэн все же нашел применение Кулаку Ра-дена и Заслону Верховного Хранителя. Он направил их силу в колоссальный механизм, известный как Громовая Кузня. Механизм работал днем и ночью, создавая превосходное оружие для армии могу. Лей Шен был очень доволен и распорядился, чтобы Дэн сам сработал для него такие оружие и броню, которые затмят все его предыдущие творения. Чтобы выполнить приказ своего повелителя, кузнец без устали работал над Громовой Кузней. Плодами его трудов стали три великолепных предмета: огромное копье, секира и прочный шлем.

...Отжили свой век Дэн и Лей Шен. Рассыпалась империя могу. Годы шли, сменяли друг друга сезоны. Мир изменился... Раса пандаренов обрела влияние в землях, некогда принадлежавших могу. Новые властители были мудры и благодушны, и в этом совсем не похожи на Лей Шена и его сородичей. Правление пандаренов стало эпохой процветания и относительного мира.

Спустя тысячелетия после падения империи могу группа пандаренов-хранителей, известных как орден Шадо-пан, обнаружила артефакты, дававшие силу Громовой Кузне. Вел исследователей мастер Вэнь Снежный Вихрь. Он даже не подозревал о том, какие опасные энергии заключены в его находках. Снежный Вихрь коснулся Кулака Ра-дена, и в тот же миг его поразила молния, жестоко опалив своим жаром.

Несмотря на ожоги, мастер Вэнь Снежный Вихрь выжил после первой встречи с Кулаком Ра-дена. Он и его спутники из ордена Шадо-пан опасались, что это оружие и щит могут принести миру огромные разрушения, если попадут не в те руки. Чтобы предотвратить это, они отнесли артефакты Ксуену, Белому Тигру. Тот был одним из святейших небожителей - могучих древних созданий, почитаемых среди пандаренов. Мудрый Ксуен согласился, что оружие и щит могут представлять для мира большую угрозу. Он спрятал их в своем логове, Храме Белого Тигра – там, где никто до них не доберется... И все же Ксуен не собирался хранить их там вечно. Он знал историю этих артефактов. Могу применили их во зло, но ведь изначально титан Аман’Тул создавал их ради блага. Ксуен верил: рано или поздно к нему придет смертный, который возьмет оружие и меч и исполнит их истинное предназначение - будет защищать ими мир.

...По настоянию Рехгара герои-шаманы устремились в Пандарию, в храме на вершине Пика Кун-Лай разыскали Ксуена, Белого Тигра. «Громовой Король захватил Пандарию, используя могущество, украденное у хранителя Ра, известного как «Ра-ден» на языке могу», - молвил Ксуен, выслушав просьбу визитеров. – «Если вы действительно ищите его реликвии, отыщите его древние эдикты в руинах в сердце империи могу: Эдикт Камня, Эдикт Огня и Эдикт Бури».

Поисками эдиктов шаманы занялись в руинах Гуо-Лай, что в Вечноцветущем Доле. Ксуен хотел, чтобы ищущие артефакты верховного хранителя сперва изучили эдикты, узнав об истории Ра, о власти его над стихийными планами и об отношениях с империей могу... Так, стало известно шаманам о том, что в прежние эоны верховный хранитель Ра правил южными землями Калимдора. О том, как наряду с титанорожденной чародейкой Хелией Ра создал четыре пространства Стихийного Плана бытия, где заточил бесчинствующих повелителей стихий, а ключ к сим пространствам поместил в свой щит – Заслон Верховного Хранителя, став одновременно тюремщиком и повелителем стихий. О том, как в час противостояния Черной Империи Ра создал армию могу, но столетия спустя те, подверженные воздействию проклятия плоти и ведовые Лей Шеном, свергли своего создателя. Но Громовой Король не сумел воспользоваться реликвиями Ра... Возможно, это удастся сделать Служителям Земли?..

Белый Тигр не готов был отдать артефакты первым встречным, лишь тем, кто пройдет все его испытания. Ведомые Рехгаром Яростью Земли, герои проследовали в храм Ксуена, заявив о готовности своей принять в них участие. Кроме того, одним из претендентов на артефакты стал Чен Буйный Портер.

Герои ступили на арену, и испытания за право владеть реликвиями хранителя Ра начались. В первом из них герои сошлись в противостоянии с могучим врайкулом, Сигурдом Убийцей Гигантов, во втором Рехгар и один из шаманов противостояли Чену и Ли Ли Буйным Портерам. Наконец, последним испытанием стало подчинение могущества Кулака Ра-дена. Взяв реликвию в руки, шаман всеми силами пытался подчинить заточенное в нем и рвущееся наружу буйство стихий...

Неожиданно демоны-инквизиторы, ведомые Повелителем Рока Кра’восом напали на храм, надеясь заполучить артефакты верховного хранителя. Шаман, подчинивший в себе силы Кулака Ра-дена, наряду со сподвижниками выступил против демонов, и когда с теми было покончено, Ксуен, наблюдавший за сражением, постановил, что дальнейшие испытания не требуются, и шаман действительно достоин владеть оружием Ра.

Древняя империя Ночных эльфов была одной из величайших цивилизаций среди смертных рас Азерота. И на вершине ее величия всем управляла одна повелительница, Азшара. Она была лидером среди лидеров, королевой королев. Власть ее была абсолютной, а жажда знаний и славы неутолимой. И везде, где упоминается королева Азшара, в руке ее сияет скипетр Шарас’дал, подаренный Ксавиусом в день коронации. По легендам, скипетр давал королеве власть над всеми морями - в числе прочих волшебных даров. Азшара так дорожила скипетром, что почти никогда не выпускала его из рук. Он был при ней, когда она возводила империю Ночных эльфов на новые высоты. И был при ней, когда она привела свою цивилизацию к сокрушительной гибели в огне и крови.

В сердце древнего Азерота находилось огромное озеро искристой энергии, именуемое Колодцем Вечности. Десятилетиями Ночные эльфы изучали этот источник тайной магии, становясь искусными магами. Эту традицию продолжила и королева Азшара, и ее верные Высокорожденные. Они посвятили себя поискам знаний и силы в глубинах Колодца Вечности. И мало кто лучше подходил для этой задачи, чем Азшара, одна из величайших чародеек в истории. Повелевая энергиями Колодца, она влила каплю его живой воды в свой скипетр. Зачарованный скипетр дал королеве Азшаре великую силу. Усиленный водой из Колодца Вечности, он мог повелевать морями и реками, всеми водяными созданиями и жизненной энергией самой Азшары. Она дала ему новое имя, более для него подходящее: Шарас'дал, Скипетр Приливов.

С помощью скипетра королева Азшара немедленно сделала еще ярче свою и без того легендарную красоту. Годы шли, но они были не властны над ней - королева становилась будто моложе и обольстительней. Ее окружала сияющая аура, и всякий, кто смотрел на нее, был ею очарован. Высокорожденные не могли на нее налюбоваться. Некоторые считали это знаком ее принадлежности к божествам.

Из всех чудес, что наша королева принесла в этот мир, самым великим является Латар'Лазал. Каменщики возвели храм, и Азшара окружила его водой, с помощью скипетра придавая ей форму. Она называла реки и моря по именам, и они двигались, послушные ее воле. Соленые воды бушующих океанов и пресные струи горных ручьев стекались к ней. Движением кисти королева направляла их в озера, что омывали крепкое основание Латар'Лазала. Многие создания обитали в этих водах, и все они были послушны воле королевы. Когда она ступала по мостам Латар'Лазала, стайки разноцветных рыб выстраивались в причудливые узоры, услаждая ее взгляд. В одном из озер она даже держала морского гиганта. Мановением скипетра она заставляла его показывать всякие трюки, развлекая высокорожденных. Ночные эльфы из самых дальних уголков империи приходили в Латар'Лазал, чтобы изучать это легендарное создание и его привычки.

Империя Ночных эльфов все больше расширялась, а королева Азшара все больше времени проводила в своем дворце на берегу Колодца Вечности. Колодец стал занимать все ее помыслы. Она целыми днями управляла его таинственными энергиями с помощью скипетра. Азшара мечтала превратить весь мир в рай - рай в ее собственном понимании. Но для этого ей и высокорожденным было необходимо раскрыть истинный потенциал Колодца... И настал тот час, когда рискованные эксперименты вызвали огромную вспышку тайной магии и отправили ее в Круговерть Пустоты, вотчину демонов. Так Пылающий Легион узнал о Колодце Вечности и об Азероте.

Одержимое желание Азшары перекроить мир по своему усмотрению привело ее прямиком в лапы властителя Легиона, Саргераса. В обмен на небывалую силу Саргерас попросил лишь о том, чтобы Азшара и ее Высокорожденные призвали его прислужников на Азерот. Это была непростая задача даже для таких талантливых чародеев. Азшара и Высокорожденные приступили к ее выполнению с большим рвением. Легенды гласят, что королева сама помогала своим слугам открыть врата для приспешников Легиона. С помощью Шарас'дала она зачерпнула энергии Колодца Вечности, чтобы усилить чары Высокорожденных... И вот первые облаченные в броню демоны хлынули через портал в Азерот. И очень многие готовились последовать за ними. Скоро Легион маршем пойдет по этой земле, неся с собой смерть и разрушение, войны и катастрофы...

...Война Древних закончилась катастрофой. Гордыня и необдуманные действия королевы Азшары привели к гибели Колодца Вечности. Поверхность священного озера начала прогибаться, и вскоре прогремел чудовищный взрыв, расколовший поверхность мира. Азшара наблюдала за этим из своего рассыпающегося дворца. Она отказывалась верить, что все ее мечты о рае погибли, что мир, который она совсем недавно бережно держала в ладонях, теперь разваливается у нее под ногами. Многие Высокорожденные, столь же верные своим иллюзиям, остались рядом с ней... Когда же ревущий океан хлынул туда, где был прежде Колодец Вечности, Азшара воздела свой скипетр. Она сплела вокруг себя и своей свиты щит, который не дал колоссальным волнам раздавить их в лепешку. Но это не спасло их от пучины. Океан поглотил и королеву, и свиту, и скипетр. Течения понесли их все глубже и глубже во тьму.

Их затянуло в пучину, но это не сломило дух королевы Азшары и ее подданных. Их окружала полная темнота, и королева приказала скипетру дать им свет. Скипетр дал им свет. Азшара и Высокорожденные начали замерзать, и она приказала скипетру дать им тепло. Скипетр дал им тепло. Их легкие разрывались без воздуха, и королева приказала скипетру сделать так, чтобы они дышали водой, словно рыбы. Но скипетр не смог. Он не смог спасти их. Небытие раскрыло перед ними свои объятия... И когда океан стал выжимать из них жизнь, во тьме зашевелились древние создания. Их шепот заполнил все пространство. Их сила крепко обвила королеву и ее слуг... Высокорожденные превратились в нечто иное. Нечто большее... На их телах заблестела чешуя. У них появились хвосты, позволяющие ловко двигаться в потоках воды. Неизвестные создания подарили королеве и ее слугам единство с морем... превратили их в наг.

Прежняя империя королевы Азшары лежала в руинах, но она создала новую - вдали от солнечного света. Королева и ее преданные наги основали на дне морском столицу Назжатар. Хитроумные и расчетливые наги постепенно расширили свое влияние в океанах.

Шли годы, и Азшара полагалась на Шарас'дал все меньше и меньше. Она все еще берегла свой скипетр, но обнаружила, что он приносит ей больше пользы в руках ее жутких морских ведьм. Скипетр стал оружием, с помощью которого верные слуги Азшары расширяли ее влияние и уничтожали ее противников. Вскоре морские ведьмы научились управляться со скипетром не хуже самой королевы. Одним его взмахом они приводили тысячи морских хищников в неистовство и отправляли их в атаку на непокорных морских гигантов. Прошептав заклинание, они заставляли кровь квалдиров-налетчиков закипеть, а потом бросали их сваренные заживо тела на волю течений. Когда же скипетр был не у ведьм, Азшара держала его при себе, вспоминая прежние времена. Она не забыла обещание Ксавиуса: если скипетр будет у нее, он принесет ей великую силу и процветание.

Королева многое потеряла, но не сдалась. Напротив! В глубине души она не сомневалась: однажды ее подводная империя затмит собой даже былое государство Ночных эльфов. Когда-нибудь мир снова будет принадлежать ей, и уж на этот раз она не позволит ему ускользнуть из рук.

...Эрунак поведал героям, что множество шаманов по всему миру пытаются отыскать Шарас’дал, Скипетр Приливов, с помощь которого королева Азшара повелевала стихией воды. Одна из посланников Сломленного, Адели, известила его, что артефакт, вероятно, находится в подводных руинах Вашш’ира, и именно туда ныне выступал Эрунак в сопровождении героев. В руинах сих он провел долгое время в час Катаклизма, и справедливо считал место сие своим вторым домом.

Сотворив заклятия, позволявшие им дышать под водой, Эрунак и шаманы погрузились в пучины морские, надеясь первым делои в руинах Вашш’ира разыскать исчезнувшую шаманку, Адели... Расправляясь со встреченными нагами и вставшими на сторону их морскими гигантами, герои рассредоточилась по руинам... Отыскали они зачарованный камень волн, магия которого скрывала наг, проникающих во владения Нептулона, а также посох Адели, ощущались от которого энергии Бездонной Пучины. Наконец, в одном из помещений означился дневник Адели, написанный водостойкими чернилами, в котором описывала шаманка свои поиски скипетра. Как следовало из записей, наги действительно вновь проникли в Бездонную Пучину, и на этот раз принесли с собой Шарас’дал.

Все обнаруженные зацепки указывали на то, что Адели устремилась в Бездонную Пучину. Но Эрунак полагал, что заключение сие далось им слишком легко: возможно, ступают шаманы в расставленную ловушку... Оставалось лишь уповать на то, что не рассчитывают наги на появление столь могущественных шаманов, каковыми выступают герои...

Спустившись в Бездонную Пучину, лицезрели шаманы наг, пытающих морского гиганта. Покончив с нагами, герои исцелили раны гиганта, и поведал тот, что наги управляют его собраться с помощью скипетра. А чуть позже обнаружили шаманы Адели, плененую миньонами Азшары. Спасителям своим поведала шаманка, что с помощью Шарас’дала, находящейся во владении леди Зитрин, наги туманят рассудки обитателей сего стихийного царствия.

Чаяниям наг не суждено было сбыться; настигнув морскую ведьму, герои сразили ее, забрав с мертвого тела скипетр. Мотивы Азшары, отправившей подданных в Бездонную Пучину, так и остались неведомы... Быть может, надеялась она получить абсолютную власть над стихией воды, дабы обратить ее против своих врагов... Как бы то ни было, герои покидали царствие Нептулона, дабы вернуться к Водовороту и заняться поисками утраченного Рокового Молота...

История Рокового Молота уходит корнями к восходу империи орков на Дреноре, к орку по имени Гелнар. По легенде, Гелнар искал способ защитить свой народ от рабства у огров. Многие дни он бродил один, погрузившись в размышления. Разразившаяся буря заставила его искать укрытия в исходящей паром горгрондской пещере. В ее раскаленных недрах Гелнару пришло видение. Он отдал себя на милость стихиям - погрузился в озеро лавы и вышел из него невредимым... По легенде, головка Рокового Молот была выкована из сердца самого Дренора. Впоследствии Гелнар вырубил рукоять из ствола дуба, и оружие было готово. С этого дня Рокового Молот - как имя, так и оружие - стал наследием, передаваемым от отца старшему сыну.

Когда орочьему клану угрожало целое войско огров, Гелнар воздел к небу Роковой Молот, и Молот заговорил - заговорил языком огня и молний. Гром прокатился по черным тучам, и сама земля задрожала у нас под ногами. То была ярость Дренора. Дождь одарил орков благословением стихий, и видя, как Гелнар бросается наперерез врагу, шаман клана понял: сегодня наш клан выживет. Воспрянув духом, с боевым кличем на устах, орки ринулись навстречу судьбе...

О Роковом Молоте есть давнее пророчество: "Последний из рода носящих имя Роковой Молот принесет народу орков сперва спасение, а после погибель. Тогда Молот перейдет в руки того, кто не принадлежит к клану Чернокамня. Все переменится, и Молот снова станет служить благому делу".

Многие поколения Роковой Молот переходил после смерти отца к старшему сыну. Эта цепь на время прервалась, когда юный Оргрим Роковой Молот отнес это оружие к озеру лавы, в котором оно было создано. Там он попытался стереть связанное с ним пророчество, сохранив при этом силу Молота. Озеро забрало Молот у Оргрима. Молот оставался лежать в лаве до тех пор, пока не пришел другой вождь орков. Очистив разум от гордыни и честолюбивых помыслов, он сунул руку в лаву и вынул Молот. Раскаленная лава покалечила его, но он остался жив. С того дня он стал носить имя Чернорукий. С помощью Молота Чернорукий ковал оружие и помогал своим войскам обороняться от наступающих огров. Когда же огры были отброшены, Чернорукий вернул Молот Оргриму, и тот не расставался с великим оружием до самой своей смерти.

На протяжении Первой Войны орков и людей Оргрим Роковой Молот крушил врагов оружием, давшим ему имя, уничтожая одно поселение за другим. Когда же война близилась в кульминации, Оргрим убил Молотом своего военачальника Чернорукого и сам стал вождем Орды. Воздев Роковой Молот, он повел свои войска в атаку на столицу людей Штормвинд, захватил ее и тем самым одержал решительную победу над противником.

В поединке с Лотаром страшным ударом Оргрим смял щит противника, но Лотар ответил ударом не меньшей силы, чуть не пробив ему кирасу. Оргрим сбросил смятую броню. Лотар отбросил щит. Они снова схватились, осыпая друг друга яростными ударами. Оба уже изрядно пострадали, но стойко держались. Кулаком Оргрим отбросил лорда Лотара назад и нанес ему сокрушительный удар сверху. Лотар попытался парировать, но огромный молот орка сломал клинок чемпиона Штормвинда и пробил шлем командующего. Но из последних сил Лотар вскинул сломанный клинок и рассек грудь Оргрима. А после Лев Азерота испустил дух. Жизненная сила покинула его тело и развеялась по полю боя...

После окончания Второй Войны Оргрим Роковой Молот скрылся. Он хотел освободить пленных орков из лагерей, но для этого ему был нужен сильный союзник. И такого союзника он нашел в Тралле - орке, взращенном среди людей. Оргрим скрыл лицо капюшоном, и Тралл не понял, с кем говорит. Он бросил ему вызов в лагере Снежных Волков, и бывший вождь вступил с ним в бой. Тралл сразу продемонстрировал необыкновенную сноровку, лихо обмениваясь ударами с закованным в броню противником. Схватившись с ним врукопашную, в какой-то момент он даже сумел вырвать у Оргрима Роковой Молот. Оргрим был так доволен упорством и талантом противника, что тут же назначил Тралла своей правой рукой.

...И когда пал Оргрим, пронзенный копьем, он велел Траллу продолжать его дело. Сказал, что долго вел Орду за собой, но здесь его путь заканчивается. "Теперь вождем будешь ты, Тралл, сын Дуротана, - так он сказал своему наследнику. - Ты наденешь мою броню и поднимешь мой молот". Когда умирающий Оргрим Роковой Молот завещал свою броню и оружие Траллу, молодой орк почувствовал себя недостойным такой чести. Но Оргрим заверил Тралла, что нет никого более достойного среди живущих. Его последние слова Траллу были таковы: "Ты приведешь их к победе. Ты приведешь их к миру". Оргрим Роковой Молот умер у Тралла на руках. Желая показать, что войско орков не осталось без командующего, Тралл надел броню Оргрима. Затем он поднял и Роковой Молот, который на этот раз перешел не от отца к сыну, а от наставника к ученику.

Со сменой владельцев менялся и облик Рокового Молота. В частности, Тралл украсил головку Молота символом своего клана - Снежных Волков. Именно в таком виде Молот и стал символом справедливости и силы. Но самое главное - символом надежды для всех орков.

Давно, еще до того, как Оргрим передал Роковой Молот Траллу, он признавался, что это оружие, некогда дававшее ему сродство со стихиями, стало мертвым грузом в его руках. Тралл многие годы носил Роковой Молот с честью и достоинством. Однако после казни Гарроша Адского Крика Тралла начали терзать сомнения. И эта внутренняя борьба отразилась и на Молоте. Тралл не мог отделаться от мысли, что Молот, призванный служить справедливости, ныне стал олицетворять собой возмездие... История повторилась. Молот снова стал мертвым грузом в руках своего хозяина. И многие задумались о том, станет ли Роковой Молот вновь символом праведного гнева.

...Тралл намеревался незамедлительно сигануть в Водоворот, дабы отыскать утраченный молот, но иные шаманы тревожились, ведь орк был ранен в недавнем противостоянии с демоном... к тому же, великая вероятность, что Гет’ксун до сих пор остается в Подземье! Потому сопровождать Тралла вызвались и иные шаманы, в том числе призывательница бурь Милра.

Оказавшись в Подземье, шаманы приняли решение разделиться: Тралл надеялся перемолвиться с собратьями в Храме Земли, в то время как Милра собиралась расспросить о Роковом Молоте земельников в Каменном Очаге. Героям же надлежало проследовать прямиком в чертоги Теразан, дабы просить Мать Камня о помощи в поисках.

Теразан в присущей ей раздраженной манере заметила, что ни демона, ни артефакта в Подземье не видела, предположив, что помочь шаманам могут трогги... Вот только недавно в Подземье низринулся некий зеленый огонь, и часть троггов совершенно обезумела. Мать Камня предлагала героям перебить их, а если удастся, то попутно и расспросить о Роковом Молоте. Кроме того, Теразан рассказывала, что безумные трогги нападают и на каменных драконов, в том числе и на королеву тех, Аэосеру. Прежде у последней с Теразан были разногласия, ведь в час Катаклизма Аэосера поддержала Смертокрыла, но с тех пор присмирела, посему Мать Камня и просила героев помочь драконице отразить нападение троггов, угрожающих кладкам ее яиц.

И пока герои разили троггов, Терразан, довольной помощью шаманов, удалось выяснить кое-что об артефакте. «Трогги видели, кдуа упал ваш молот», - заявила она вернувшимся к трону ее героям. – «И, боюсь, уже рассказали об этом Легиону. Со времен Катаклизма каменными троггами верховодит Болрок Глубинный, вот из него и выбейте информацию».

Аэосера вызвалась сопровождать шаманов к обиталищу Болрока и его приспешников, ведь каменная драконица жаждала посчитаться с троггами за недавние попытки уничтожить кладки ее яиц, а также пленить молодых драконов... Каменные драконы атаковали опот троггов, в герои сошлись в противостоянии с Болроком. Тот издевательски заметил, что уже успел рассказать Гет’ксуну о том, что находится молот в Разрушенных Глубинах, и наверняка демон заполучил артефакт.

Когда герои вернулись к трону Теразан, то обнаружили близ оного Тралла и Милру. Как оказалось, ни шаман в Храме Земли, ни земельники в Каменном Очаге не ведали о Роковом Молоте. К счастью, героям удалось раздобыть необходимые сведения, и, выслушав, шаманов, Мать Камня сотворила портал, ведущий прямиком в Разрушенные Глубины.

Герои заметили кровавый след, исходили от которого энергии скверны – наверняка кровь принадлежала раненому Гет’Ксуну. Кроме того, в подземных коридорах повстречали шаманы низших демонов – злобных бесов, наверняка призванных Гет’Ксуном. Противостоя как бесам, так и зараженным скверной обитателям глубины, герои упрямо продвигались вперед; Тралл, будучи раненым, не отступал, ибо был исполнен решимости вернуть артефакт. «Роковой Молот – не просто оружие», - говорил он. – «Это символ. Символ надежды, силы... Доказательство того, что владеющий им может изменить весь мир».

В обширной каверне заметили герои Гет’ксуна, медленно приближающегося к лежащему на земле артефакту. Отвлекая внимание демона на себя, Милра устремилась к противнику, в то время как один из шаманов метнулся к Роковому Молоту, и, взяв его в руки, атаковал Гет’ксуна... И когда был повержен демон, Тралл назван нынешнего владельца Рокового Молота главой Служителей Земли, прося его сплотить шаманов и направить мощь их против Пылающего Легиона.

...И когда вернулись герои из недр Подземья к Водовороту, где дожидались их собратья, Нобундо поддержал решение Тралла, назвав шамана Провидцем, предводителем Служителей Земли. Здесь, на островке земной тверди, означился ход в потаенные глубины – Сердце Азерота, станет которое оплотом для шаманов в скором противостоянии их с демонами на Изломанных Островах...

К героям-черножнижникам от имена Совета Черной Жатвы обратился Ритссин, напомнив о печальной судьбе Канретада Чернодрева и объявив, что Шестерым не хватает одного индивида для того, чтобы число лидеров фракции вновь стало таково. Собираются они призвать могущественных союзников-демонов из Круговерти Пустоты, и, подчинив волю тварей, заставить выступить против своих же сородичей из Легиона.

Один из чернокнижников вызвался принять участие в проведении ритуала, и Ритссин сопроводил его в подземные пределы Даларана, рекомые Кругом Воли, где ныне пребывал оплот Совета Черной Жатвы. Ритссин, Зелфракс, Шинфел, Зиннин, Джубека и чернокнижник принялись творить волшбу, открывая демонический портал в потаенные глубины Круговерти Пустоты... Но, как оказалось, Зелфракс немного позабыл заклинание, и выступивший из портала Повелитель Ада Джагганот прикончил незадачливого гнома, после чего появившиеся вслед за искоренителем демоны сковали чернокнижников магическими цепями...

В себя герой пришел в некоем демоническом пространстве – Разломе Жуткого Шрама. Он был заключен в клеть, а в соседней пребывал Ритссин. Похоже, иным членам Совета Черной Жатвы повезло меньше, и, возможно, погибли они, растерзанные демонами...

Двоим удалось выбраться из клетей и сразить Бештала, демона-тюремщика. Надлежало изыскать способ бежать с этого позабытого, давным-давно опустошенного Легионом мира... К счастью, Шинфел, Зиннин и Джубека оставались живы, и герой сумел вызволить их из заточения; в этом помог ему низший демон, червеуст Калидус, раб Джагганота, которому свирепый хозяин порядком опостылел. Поразмыслив, Шинфел постановила, что возможность сковать чарами Повелителя Ада нельзя сбрасывать со счетом, потому надлежит вновь нанести визит Джагганоту; остальные эльфийку поддержали.

Калидус настоял на том, чтобы чернокнижники посетили библиотеку Повелителя Ада, где хранятся записи об артефактах, искомых демоном. Что ж, подобные сведения азеротцам пригодятся, но изучат они их позже, когда покинут этот мир... Неожиданно за спинами чернокнижников возник разъяренный Джагганот, атаковал.

Герой успел создать портал в Азерот, в который и бежал наряду с Калидусом; члены Совета Черной Жатвы остались в Разломе Жуткого Шрама, где демоны денно и нощно продолжат пытать их, терзая тела и души... В Круг Воли проследовали иные чернокнижники, и герой поведал им о трех артефактах, о существовании которых узнал из книги, прихватил которую из библиотеки демона. Если удастся его собратьям отыскать сии реликвии, обратят они оружие сие против Легиона... и непременно спасут членов Совета Черной Жатвы из заточения...

Улталеш, Коса Мертвого Ветра, лишившая жизни земли перевала; владела ею некогда Сатаэль, первая из некролитов, но ныне пребывает оружие в руках Черных Всадников. Череп Ман’ари, принадлежавший чародею-эредару Тал’киэлю, изучившему способ призыва демонов и управления ими; ныне реликвия находится в руках полководцев Легиона, надеющихся с помощью ее усилить власть свою над армиями демонов. Наконец, Скипетр Саргераса, созданный самим Темным Титаном наряду с сотнями чернокнижников-эредаров; способный творить бреши в реальности, именно этот артефакт сделал возможным первое вторжение Легиона на Азерот... а после, в руках Нер’зула, стал причиной фактической гибели Дренора.

До своего изгнания из Пантеона титанов Саргерас защищал все сущее от демонов. Бессчетное их множество он заключил в Мардум, Обитель Изгнания. С тех пор минули тысячелетия, и демоны не томились без дела. Повелитель Ужаса Улталеш правил ими железной рукой, замышляя однажды свершить свою месть... Когда Саргерас расколол Мардум, чтобы набрать бойцов в свой Пылающий Легион, он поставил своих пленников перед выбором примкнуть к нему или навсегда отправиться в небытие. Большинство согласилось вступить в Легион, но нашлись и те, кто ответил отказом. Они собрались вокруг Улталеша. Тогда Саргерас выковал в огне пылающего Мардума огромную косу из оскверненной стали, скосил ею души непокорных демонов и заключил их в нее как в новую тюрьму. Самый сильный из них. Улталеш был поглощен последним.

Саргерас дал этому оружию имя Улталеш - в честь восставшего против него Повелителя Ужаса. Дух Улталеша дал клинку невероятную силу, но вместе с ней и проклятие - всякий, кто носил его при себе, неизбежно становился его жертвой. Клинок повиновался своим хозяевам лишь до тех пор, пока они не получали смертельную рану, и тогда он пожирал их души. На протяжении веков Саргерас отдавал клинок хитроумным натрезимам, свирепым Повелителям Рока и даже могущественным полубогам, и все они рано или поздно отдавали души Улталешу. Клинок становился с каждым разом все сильней и сильней, и вот Саргерасу уже стало трудно находить среди своих слуг тех, кто был способен справиться с этим оружием. Сквозь вопли поглощенных душ Темный Титан слышал демонический хохот Улталеша.

Во время Войны Древних народы Азерота выступили против Пылающего Легиона, и Саргерас попытался сломить их волю с помощью Улталеша. Но для этого ему был нужен слуга, достаточно могущественный, чтобы справиться с Улталешем. Его выбор пал на эредарку Сатаэль. Она была первой из некролитов, способной управлять душами живых и мертвых посредством магии скверны. В этом искусстве она могла соперничать с самим Кил'джеденом. Сатаэль была честолюбива, самонадеянна и бесстрашна. Жуткая репутация Улталеша ничуть не поколебала ее решимость. Когда Саргерас одарил ее этим оружием, она приняла его с восторгом.

«Коса Мертвого Ветра останется при мне навсегда», - заявила она, решив начать поход свой с места, которое впоследствии назовут Перевалом Мертвого Ветра. Никто уже не помнит, как оно называлось прежде. О нем предпочитают даже не вспоминать. Это место захоронения бесчисленных троллей, которые были методично умерщвлены, а души их поглощены Улталешем, отчего его кровожадность только возросла. Улталеш пожирал души, пока на перевале не осталось никого из живых... Но Сатаэль знала, что это лишь многообещающее начало, лишь намек на истинную мощь Улталеша. Саргерас повелел ей сломить волю жителей Азерота. Просто перебить их было недостаточно - тела будут погребены и забыты. Нет, Сатаэль решила нанести удар в самое сердце земли, чтобы жизнь никогда сюда не вернулась. С помощью Улталеша она решила обратить Перевал Мертвого Ветра в монумент ярости Легиона.

...Улталеш сменил много хозяев, но до Сатаэль никому не удавалось раскрыть его истинный потенциал. Заключив в нем души всех живых существ на Перевале Мертвого Ветра, Сатаэль обрушила Улталеш на саму землю, вытягивая из нее жизнь. От деревьев остались лишь увядшие стволы и ветви. Пересохшие болота стали стали обезвоженной пустошью. Небо сделалось пепельно-серым, а солнце закрылось погребальным саваном. Сатаэль купалась в отчаянии пленников Улталеша, которые против собственной воли содействовали уничтожению своего родного дома. Разрушение было полным. Даже спящая душа самого Азерота содрогнулась от ужаса. Сатаэль осталась очень довольна содеянным. Доволен был и Улталеш.

Как и все предыдущие хозяева этой пагубной косы, Сатаэль была сильна духом, самонадеянна и тщеславна. Она явилась в Азерот, чтобы служить Саргерасу. Но увидев, каких высот она сможет достичь, располагая Улталешем, она засомневалась, достаточно ли высока была планка ее притязаний. Она уничтожила тысячи душ, обратила землю в прах и вскрыла в ней источник небывалой магической силы. Она была рождена для величия и не нуждалась ни в чьей опеке, чтобы достичь его. Так вкрадчиво нашептывал ей на ухо Улталеш. Она решила приберечь тот источник для себя и поставила вокруг него мощные обереги, чтобы никто из внешнего мира не покусился на ее добычу. Затем она исчезла для Легиона. Скрылась вместе с Улталешем, чтобы набраться сил и бросить вызов Темному Титану.

Много веков некролит Сатаэль берегла Улталеш и созданный ими источник силы. Когда Саргерас узнал о ее обмане, он пришел в ярость. Сатаэль прятала от него источник силы, который по праву принадлежал ему. Более того, осведомители сообщили, что Сатаэль лелеет мечты о своем будущем величии, вместе с духом Улталеша замышляя убить Саргераса. Такую наглость нельзя было оставлять безнаказанной. Нахальную эредарскую выскочку следовало уничтожить. И того, кто выполнит эту задачу, Саргерас нашел среди среди Хранителей Тирисфаля. Имя ему было Скавелл. Саргерас наслал на него видение - будто некий демон затаился на Перевале Мертвого Ветра, ожидая возвращения Пылающего Легиона. Скавелл немедленно отправился туда, разыскал Сатаэль и в яростной битве убил некролита ее же оружием. Ее вопящую душу принял в себя Улталеш. Хранитель осмотрел клинок и пришел в ужас. Нечасто ему приходилось видеть столь совершенное оружие. Хозяйка клинка была мертва, но Скавелл не был уверен, что истинная угроза устранена. Он решил спрятать Улталеш так, чтобы никто его не нашел.

Приняв в себя дух Сатаэль, Улталеш сделался неизмеримо сильнее. Казалось, мощь его способна расти бесконечно. Саргерас знал о хитрости Улталеша, о том, что клинок обещал Сатаэль помочь свергнуть Темного Титана. И хотя Саргерас не воспринял эту браваду всерьез, он не стал давать Улталешу шанса исполнить угрозу... Спустя столетия после того, как Скавелл спрятал Улталеш от мира, Саргерас исказил разум Хранителя Медива, заставив его добыть проклятый клинок. Хранитель стал одержим этой идеей. Он отправил на поиски околдованных Черных Всадников, приказав им найти Улталеш и доставить в Каражан, в башню, построенную на источнике силы - том самом, что Сатаэль и Улталеш создали на Перевале Мертвого Ветра. Саргерас был доволен. Он знал, что рано или поздно Черные Всадники отыщут это оружие, и всем честолюбивым замыслам Улталеша придет конец.

Столь велика была власть Медива, что даже после его смерти Черные Всадники продолжили разыскивать Улталеш по его приказу. И вот настал день, когда предводитель Черных Всадников Ариден почуял тоску запертых в Улталеше душ, нашел косу и доставил ее в катакомбы под Каражаном...

...Чернокнижники выступили на Перевал Черного Ветра, где у особняка Мистмантлов повстречали жреца, Ревила Коста. Убедить последнего в том, что намерения их чисты, стоило героям немалых трудов, но все же удалось, и жрец проводил их к заброшенному лагерю торговцев, обращенных Медивом в Черных Всадников. Здесь, среди брошенных пожитков обнаружили они магический компас, должный, согласно записям в дневнике Аридена, указать местонахождение Улталеша.

Магия компаса заставляла героев зреть видения прошлого – Сатаэль, расправляющуюся с мирянами и поборниками Благого Света во славу Легиона и Саргераса... Компас указал чернокнижникам на тайный вход в подземелья Каражана, проникнув в которое и, перебив немало Черных Всадников, разыскали они среди награбленных артефактов Ултатеш, после чего не преминули покинуть подземные глубины.

Прежде чем на Аргус пришел Саргерас, эредар Тал'киэль обеспечил процветание своему народу. Тал'киэль был непревзойденным магом. Вместе со своими верными Пробудителями он раздвигал границы связывающей магии, призывая магические сущности, которые помогали строить его великолепную столицу. Он также создал машины, которые концентрировали рассеянную в мире чародейскую энергию и наполняли Аргус гармонией и жизненной силой. И все благоговели перед Тал'киэлем, в том числе его юный ученик Архимонд. Злые языки говорили, что Архимонд просто жаждет силы и власти своего наставника, но Тал'киэль в это не верил - он видел, что ученик беззаветно предан ему. Архимонд даже сам придумал и заказал для Тал'киэля корону, собственноручно сняв мерки с его головы.

Тал'киэль возглавлял орден магов, называвших себя Пробудителями. Среди чародейских искусств они особенно хорошо владели магией призыва и связывающей магией. Все слышали об их хитроумных экспериментах в этих областях и о порождениях тайной магии, послушных их воле. Но, несмотря на достигнутые успехи, Тал'киэль не хотел почивать на лаврах. Он всегда желал большего. Стремясь возвысить свой орден до небывалых вершин, он изучал неизведанное, заходя в этом дальше, что осмеливался кто-либо другой. Его чары проникали в глубины Великой Запредельной Тьмы, ища в ней источник еще большей силы. И однажды искомое было найдено.

Тал'киэль был умен, но не мудр. Он услышал шепот некого темного существа, сулившего ему такую силу, о какой он не мог и мечтать, и бесчисленную армию воинов, покорных каждому его слову. Воинов, по сравнению с которыми его порождения тайной магии казались детскими забавами. Тал'киэль поддался на эти посулы. Он отрекся от тайной магии. Его страстью стала магия скверны. Таинственный благодетель Тал'киэля наделил его способностью призывать низших демонов, и эредар поспешил разделить это умение со своими Пробудителями. Бесы и адские гончие, инферналы и абиссалы исполняли все приказы Тал'киэля и его магов. Убежденный, что это начало новой эпохи, Тал'киэль лихорадочно готовился представить своих новых чудесных слуг правителям Аргуса - Велену и Кил'джедену. Это было умно... но это не было мудро.

В присутствии Велена, Кил’джедена и приближенных лиц Тал'киэль продемонстрировал, что умеют делать его новые любимцы. Для начала он призвал уже всем знакомые порождения тайной магии и выстроил их ровными рядами. Небо потемнело, набежали тучи, из них на землю посыпались метеоры. Из кратеров возникла армия инферналов, которых Тал'киэль отправил в атаку на порождения тайной магии. Это было символическое олицетворение новой эпохи, которая, по его мнению, настала для его народа. Он с восторгом смотрел, как демоны крушат незадачливые порождения тайной магии, превращая их в горстки тлеющих углей. Под яростным натиском демонов вспыхнули даже колонны и статуи, но Тал'киэль счел это допустимым сопутствующим уроном на пути к прогрессу... Но взглянув на лица своих соратников, он не увидел в них одобрения. Кил'джеден смотрел на побоище бесстрастно, ничем не выдавая своих чувств по этому поводу, а вот Велен свои и не думал скрывать. Он гневно отчитал Тал'киэля и потребовал, чтобы тот никогда больше не призывал этих чудовищных тварей.

После жуткого представления Тал'киэля Велен запретил ему призывать демонов, объявив его "новую эру" провалившимся экспериментом. Тал'киэль на многие недели заперся в своих покоях. Он не ел и не спал, и проводил все дни в обществе демонов, которых призывал, а потом в гневе отправлял восвояси. По крайней мере, к такому выводу Пробудители пришли, слыша визг бесов, которых швыряло то туда, то сюда между Аргусом и Круговертью Пустоты. Чародеи также чувствовали рядом с Тал’киэлем присутствие других, более крупных тварей, зловещих сумеречных призраков - хотя слуги уверяли, что в его покои никто не заходил... Когда наконец Тал'киэль вышел к Пробудителям, он уже не был прежним. Проведя это время наедине с мрачными мыслями и своими демоническими рабами, он постарел словно на целые века. Он сильно ссутулился, а в глазах его горел странный блеск. Он призвал к себе Пробудителей, и те откликнулись на его зов, потому что любили его как отца. Он обвел чародеев взглядом и провозгласил: «Началась новая эра».

Тал'киэль приказал своим Пробудителям продолжать эксперименты по призыву созданий скверны. Втайне он и его ученики призывали все более и более опасных демонов, пряча их с помощью сильных чар. Надежно укрывая их от глаз Велена и Кил'джедена, Тал'киэль постепенно собрал огромную демоническую армию с единственной целью - стать диктатором Аргуса. И все Пробудители были готовы его в этом поддержать, кроме одного - его ученика Архимонда. Архимонд не имел ничего против демонов - напротив, они ему нравились. Но он был юноша честолюбивый и очень хотел хорошо показать себя перед Веленом и Кил'джеденом. Накануне намеченного переворота Архимонд пришел к правителям эредаров и изложил им все замыслы Тал’киэля. "И за это ему не сносить головы", - так закончил Архимонд свою речь.

Вести о предательстве Тал'киэля ошеломили Велена и Кил’джедена. Он призвал целые легионы тварей скверны, чтобы убить законных правителей эредаров и создать свою собственную империю. Он обратился к жуткой новой силе, пределы и возможности которой были неизвестны. Его следовало остановить - быстро и безжалостно. Чтобы доказать свою лояльность правителям, Архимонд снял защиты, скрывавшие армию Тал'киэля, и привел войско магов туда, где Пробудители втайне обучали своих демонов... Битва была короткой. Застав Пробудителей врасплох, маги легко одержали над ними верх, демоны же вскоре были перебиты. Архимонд сам вышел на бой со своим прежним наставником. Одним ударом клинка он обезглавил Тал'киэля.

Подавив восстание Тал'киэля, маги-правители эредаров сожгли трупы Пробудителей, чтобы скверна не распространялась, и уничтожили все их записи, чтобы никто не узнал их гнусных секретов. Надзирал за всем этим Архимонд, которого вскоре провозгласили героем. Архимонд заказал одному из лучших ювелиров позолотить череп Тал'киэля. Он заявил, что череп будет демонстрироваться народу в назидание - чтобы никому не пришло в голову последовать по стопам Тал'киэля. На самом деле же Архимонд покрыл череп металлами, усиливающими его способность пропускать через себя магическую энергию. Идеальное украшение для идеального черепа мага, который Архимонд гордо выставил на обозрение гостей в своем доме.

Со временем Архимонд возвысился до уровня Велена и Кил’джедена. Вместе с ними он правил эредарами и был мудрым и прозорливым властителем. Но влияние демонов потихоньку проникало в его разум чрез череп Тал'киэля. Череп послужил проводником. Во сне Архимонд видел, как цивилизации сгорают в огне скверны, видел темного бога, стоящего во главе грозного войска, и зрелище это было великолепно. Шепот демонов обещал ему силу, которую смертный разум даже не способен объять. Архимонд жадно впитывал этот шепот, желая узнать побольше о несокрушимом войске. И потому, когда Темный Титан Саргерас пришел на Аргус и предложил эредарам примкнуть к нему, Архимонд первым дал согласие.

Став одним из генералов Пылающего Легиона, Архимонд нашел применение черепу Тал'киэля. При жизни Тал'киэлю не было равных в искусстве контроля над демонами. Череп сохранил в себе эти его умения. Сплетая слова в заклинания, Архимонд направлял их сквозь череп, заставляя полчища демонов повиноваться себе. Следуя его приказам, они уничтожали противников со смертоносной грацией, будто танцуя... С той поры череп побывал в руках нескольких приближенных генералов Саргераса. Предпочтение отдавалось тем, кто вел наступление на миры, наиболее привлекающие темного титана. Последним из них был Повелитель Ужаса Мефистрот, верховодящий вторжением Легиона в Азерот.

...Калидус поведал чернокнижникам, что Череп Ман’ари пребывает ныне во владении Повелителя Ужаса, Мефистрота. «Но череп обладает собственной волей», - рассказывал червеуст героям. – «Если мы сможем пообщаться с ним, то, возможно, сумеем убедить в мудрости служения вам».

Собрав необходимые реагенты, чернокнижники под надзором Калидуса провели колдовской ритуал, позволивший им связаться с сознанием Тал’киэля, заключенном в черепе. Герои обещала артефакту освобождение из-под власти демонов, и тот поведал, что пребывает в Крепости Оскверненной Души. Калидус знал, что в пределах Сурамара находится помянутый оплот, потому сумел сотворить надлежащий портал.

Ворвавшись в крепость, чернокнижники атаковали ее обитателей, проследовали к чертогу, оставался в котором Череп Ман’ари. Внезапно объявившийся в помещении Мефистрот схватил артефакт с пьедестала, бросился прочь, призывая миньонов для расправы с вторгшимися азеротцами. Натрезим надеялся уничтожить череп, однако герои не могли допустить подобного. Перебив десятки демонов, они настигли Мефистрота, вынудив того бежать, оставив череп... Как и обещали, чернокнижники даровали сущности Тал’киэля свободу от демонов, но теперь обретала она новых хозяев, которые непременно обратят могущество ее против Легиона.

Во время Войны Древних королева Ночных эльфов Азшара и ее чародеи-Высокорожденные попытались открыть для Саргераса портал в Азерот. Задача была сложнейшая. Прежде никому еще не удавалось создать врата меж мирами, сквозь которые прошел бы титан. Много недель Высокорожденные трудились без отдыха, создавая и сплетая чары, чтобы сделать портал в Колодце Вечности - источнике силы Ночных эльфов. Но когда Саргерас уже был готов шагнуть в Азерот, вмешались силы сопротивления Ночных эльфов. Мятежники прервали заклинания и уничтожили Колодец Вечности. Саргерас был исторгнут обратно в Круговерть Пустоты, вновь потеряв шанс захватить Азерот. Темный Титан поклялся отомстить. Он решил сам сокрушить все преграды, отделяющие его от цели.

После поражения в Колодце Вечности Саргерас немедленно придумал другой способ добраться до Азерота. Он понимал, что на статичный портал надежды нет - чтобы пропустить через себя титана, такому порталу потребовался бы колоссальный объем энергии. После разрушения Колодца Вечности столько энергии в Азероте было взять негде. К тому же длительная работа, которую пришлось проделать Высокорожденным, выдала намерения Саргераса, и силы сопротивления успели ему помешать. Нет, чтобы преодолеть оборону Азерота. Саргерас должен был вторгнуться в этот мир внезапно. Поэтому он приказал эредарам создать инструмент, который открывал бы разломы между мирами лишь на короткое время - достаточное, чтобы провести сквозь них часть его души. Пусть так он не мог проникнуть в Азерот во всем своем грозном великолепии, зато мог создать свое воплощение, которое поведет в бой его войска или будет выполнять более хитроумные замыслы. Кроме того, такой инструмент ослабил бы целостность физической вселенной, угрожая разрушить ее, но это Саргерас посчитал лишь возможным приятным побочным эффектом.

Эредары исполнили приказ Саргераса. Сначала они провели темные ритуалы, чтобы собрать бесчисленное множество порталов в одном жезле. Затем спроецировали усиленный артефакт во все уголки Великой Запредельной тьмы, вплетая его в ткань реальности как нить, за которую можно дернуть и распустить швы физической вселенной. Для этого колоссального деяния сто чернокнижников принесли в жертву сто демонов, выбрав их из тех войск, что участвовали в неудавшемся походе на Азерот. Так был создан драгоценный Скипетр Саргераса. Так возник злой рок Азерота.

Многие слышали о сияющем самоцвете, венчающем Скипетр Саргераса. Есть мнение, что он символизирует злой глаз Саргераса, что лишь мельком успел узреть Азерот, прежде чем Темный Титан был ввергнут обратно в Круговерть Пустоты. Но эта версия далека от истины... Вскоре после Войны Древних Саргерасу было видение: Колодец Вечности вновь обрушился внутрь себя, но на этот раз он увлек Саргераса к самому ядру Азерота. Саргерас был там лишь краткий миг, но он увидел спящую душу Азерота. И душа вдруг открыла один глаз и посмотрела прямо на Темного Титана. Саргерас был очарован. С тех пор око души Азерота всегда было в его мыслях. Он повелел эредарам, которые делали для него скипетр, украсить навершие изображением этого удивленного глаза. По обе стороны от него эредары поместили крылья натрезима - для олицетворения того, какой видит душу Азерота Сергерас: оскверненной, демонической, а самое главное - принадлежащей ему одному.

Скипетр Саргераса представлял собой чудо тайной магии и чар скверны. Воистину это был инструмент, достойный титана. Он мог рассекать связующую материю физической вселенной, открывая порталы в любые миры, интересующие Саргераса. Однако разрезы эти были малы, и сквозь них могла пройти лишь часть души Темного Титана. Но эта беда была невелика. Саргерасу лишь пришлось стать более изобретательным в своих замыслах. Он ждал... И наконец, спустя тысячелетия, возможность ему представилась. Хранительница Эйгвинн стала самой могучей чародейкой в Азероте. Даже Совет Тирисфаля не мог найти на нее управы. Ее гордыня сделала ее идеальной мишенью для Саргераса. Он не мог проникнуть в Азерот в своем самом грозном обличье, но мог попробовать сделать мятежную хранительницу инструментом своих махинаций.

На ледяных равнинах Нордскола Саргерас вступил в битву с Хранительницей Эйгвинн. Портал, через который он прорвался в Азерот, закрылся у него за спиной, и он начал теснить свою противницу. Его аватар был лишь бледной тенью истинного облика Темного Титана, но это не имело значения. Он знал: даже если он не одержит победу над Эйгвинн, он все равно сможет использовать ее в своих целях. Ему нужно было лишь ослабить ее оборону, пробить маленькую брешь, чтобы частица его духа проникла внутрь. Так же, как он внедрился в Азерот с помощью скипетра, он собирался внедриться в душу Эйгвинн и сделать ее послушным орудием Легиона... Впоследствии Эйгвинн будет вспоминать эту битву как самую тяжелую в своей жизни, но в итоге она уничтожила аватара Саргераса потоком тайной магии. Стоя над поверженным противником, она не могла поверить, что все же одержала победу. И даже не догадывалась, что на самом деле проиграла.

После того, как Эйгвинн сразила воплощение Саргераса, она заключила его останки в руинах Сурамара вместе со всеми артефактами. В морских глубинах под защитой печатей Высокорожденных Скипетр Саргераса пролежал много веков, ничуть не растеряв своей силы. Саргерас пытался вернуть его, воздействуя на Эйгвинн, но это оказалось сложнее, чем он предполагал. Он мог влиять на Хранительницу во многом, но так и не сумел заставить ее извлечь Скипетр из подводной могилы. Что-то ее останавливало - некий первобытный инстинкт, который был сильнее Саргераса. Она знала, что артефакт опасен и может уничтожить мир, и потому не сдавалась даже под властью Темного Титана. Саргерас понял, что тут придется действовать тоньше. В конце концов он сумел распространить свое влияние на еще не рожденного сына Эйгвинн, Медива, пока тот еще был в ее утробе. Титан надеялся, что если не мать, то сын поможет ему вернуть драгоценный Скипетр. Если бы он в этом преуспел, Дренор мог бы избежать гибели.

Помимо Темного Титана немногие владели Скипетром Саргераса. Одним из его хозяев был орк-чернокнижник Нер'зул. После поражения Орды во Второй Войне Нер'зул хотел поднять боевой дух своих соратников. Для этого он решил открыть порталы в новые миры, которые можно завоевать. Чтобы выполнить эту задачу, он отправил своих слуг добыть из гробницы Саргераса различные артефакты, с помощью которых Темный Титан проник в Азерот. Среди этих артефактов был и скипетр... Однако Нер'зул не был Саргерасом - он не мог просто повелеть скипетру открыть порталы. Ему необходимо было ждать, пока звезды в небесах Дренора займут правильное положение, и он должен был применить скипетр только вместе с остальными артефактами. Орк изнывал от нетерпения и злился. Одурманенный воздействием черепа Гул'дана, он видел образ своего ученика, убеждающий его поскорее выпустить на волю эту великую силу. Кое-как Нер’зул дождался нужного момента и ринулся воплощать свой замысел - самозабвенно и не думая о последствиях. Его не волновало то, что Дренор будет уничтожен, он желал оставить свой след в истории! С помощью скипетра он разрывал ткань реальности, оставлял в ней одну дыру за другой, распускал швы, соединяющие Дренор с физической вселенной. Сломя голову кидаясь в портал, он слышал, как его мир рассыпается у него за спиной.

После разрушения Дренора повелитель демонов Кил'джеден отобрал Скипетр Саргераса у Нер'зула. Наконец артефакт снова вернулся к Легиону, и Кил'джеден намеревался с его помощью захватить Азерот. Но Кил'джеден был слабее Саргераса. Он не мог открыть портал достаточной мощности даже для своего воплощения. Тогда он сговорился с Кель'тасом Солнечным Путником создать врата через Солнечный Колодец, погибший источник силы эльфов крови. Опираясь на разрывающую миры силу скипетра, портал Кель'таса мог пропустить через себя Кил'джедена в его истинном облике. Но прежде, чем повелитель демонов успел ступить в Азерот, вмешалась Анвина, воплощение энергий Солнечного Колодца. Она пожертвовала собой, обрушив всю свою силу на Обманщика и отбросив его назад в Круговерть Пустоты вместе со Скипетром Саргераса.

С тех пор скипетр в Азероте не видели. Хотя это слабое утешение, ведь рано или поздно Легион обязательно предпримет новую попытку проникнуть в Азерот с его помощью. В чьих бы руках он ни был, он представляет колоссальную опасность. Гибель Дренора - свидетельство того, что даже смертные способны сеять с его помощью огромные разрушения.

...Скипетр Саргераса находился ныне в руках Гул’дана, потому раздобыть его казалось делом непростым. Но Калидусу стало известно о том, что Гул’дан замышляет нечто масштабное, и призвал всех членов возрожденного Теневого Совета принять участие в некоем ритуале. Знал черноуст, что одна из групп входящих в сию организацию чернокнижников ныне пребывает в Западных Чумных Земях, у Кэр Дарроу, где встречается с некромантами Культа Проклятых.

Переместившись в означенные земли и осмотрев прилегающие к Кэр Дарроу территории, отыскали герои чернокнижников Гул’дана, успевших расправиться с некромантами и заполучивших принесенную теми Книгу Медива, которую прежде передал им на хранение Кел’Тузад. Судя по всему, Гул’дан надеялся с помощью Скипетра, Глаза Саргераса и Книги Медива сделать демонические порталы, через которые силы Легиона изливались на Азерот, более стабильными и широкими. Надлежало помешать ему, и как можно скорее...

Гул’дан бросил клич всем чернокнижникам, желающим присоединиться к нему и занять место в Теневом Совете, посему откликнуться на зов решили и наши герои. Но дабы заслушить доверие приспешников Гул’дана, решено было отыскать Глаз Саргераса в Тол Бараде и явить артефакт Теневому Совету в качестве жеста доброй воли.

Некогда за сию островную тюрьму сражались силы Альянса и Орды, теперь же содержались здесь самые опасные преступники, угрожающие благоденствию Азерота. В сопровождении посланницы Теневого Совета, Ночерожденной Алларис Нарассин, герои проникли в центральные помещения темницы, где сразили поглотившее Глаз Саргераса порождение Бездны, Оккуль’тарона.

После чего наряду с Алларис устремились к гробнице Саргераса, где Гул’дан заверил чернокнижников, что места в Теневом Совете им обеспечены. Возмерившись с помощью трех артефактов усилить портал близ входа в гробницу, а также открыть множество иных, кои свяжут Азерот со множество миров, захваченных демонами, Гул’дан вознамерился проследовать через портал на Аргус, дабы выступить «якорем» для двеомера творимого заклинания. «Я оставляю вам скипетр», - бросил он чернокнижникам. – «Мы направите через него энергии ритуала, расширите портал на Аргус, а также сотворите тысячи новых».

С этими словами Гул’дан скрылся в портале. Алларис, желавшая стать той, которая направит энергии скипетра, атаковала чернокнижников, но была сражена ими. Посему Скипетр Саргераса взял в руки один из героев, однако вместо того, чтобы исполнить волю Гул’дана, сотворил он портал в Даларан, через который и ретировался наряду со сподвижниками.

...Обретя три могущественных артефакта, чернокнижники вернулись в Разлом Жуткого Шрама, где бросили вызов Джаггоноту. Последний уже передал плененных членов Совета Черной Жатвы своему повелителю, Мефистроту, и теперь намеревался сделать то же самое с посмевшими вернуться во владение его глупцами. Но не ожидал Джаггонот, что сила могущественных демонических артефактов окажется направлена против него...

Герои сразили Джаггонота, и сердце демона позволило им повелевать миньонами того... Ныне становились они повелителями Разлома Жуткого Шрама... Мефистрот знал, что один из его полководцев пал, но покамест не выступал против его убийц, уверенный, что время для этого ему еще представится. Чернокнижника, принявшего участие в изначальном ритуале, повлекшем призыв Джаггонота, а ныне обладающего артефактами, назвали Первым в Совете Черной Жатвы, и ныне он верховодит действиями собратьев в Азероте...

В темнице Повелителя Ада означилось мертвое тело Ритссина, но чернокнижники сумели возродить его. Вскоре они бросят вызов Мефистроту, избавив от страданий иных членов Совета Черной Жатвы, но покамест... ждали чернокнижников Изломанные Острова...

Легендарный воин Данат Убийца Троллей, призванный сподвижниками из Замка Чести, что на Внешних Землях, где оставался он последние годы, обратился к собравшимся в Даларане героям, постановив, что, поскольку назначен он поководцем Альянса в нынешней компании, то должен вернутья на Изломанный Берег и лично взглянуть на поле брани.

Оседлав грифонов, герои покинули Даларан, но осадные орудия демонов, установленные на островах, вынудили их опуститься наземь. Здесь лицезрели они отряд врайкулов, противостоящих демонам. Последние предложили азеротцам присоединиться к ним... Изумленные, наблюдали они, как в ходе сражения с небес к гибнущим врайкулам спускалась валь’кира Даника, говоря о том, что Один счел души их достойными для пребывания в его оплоте.

Демоны все прибывали и прибывали, и ряды врайкулов таяли. Ведомые могущественными искоренителем Малгалором, мо’арги расправлялись с немногочисленными противниками... Наконец, пали и врайкулы, и воители Альянса и Орды... Но Даника не позволила им умереть, перенеся обреченных в Небесную Крепость – оплот воителям в Залах Доблести, парящих в небесах высоко над Штормхеймом.

Потрясенных азеротцев Даника препроводила в пиршественую залу, где он, приветствовав воителей, нарек их «валарьярами», велев и впредь доблестно сражаться во имя Азерота. Взирая на мир смертный, он заметил три артефакта, на поиски которых и отправлял ныне героев. Стром’кар, Миротворец – выкованный врайкулами и усиленный эльфами двуручный меч, владел которым первый король людей, Торадин. Панцирь Стража Земли – щит, выкованный древним королем врайкулов из украденной чешуйки Нелтариона. И Боевые Мечи Валарьяров – Ярость Одина и Гнев Хелии, украденные ныне первой из валь’кир и ее сподвижниками.

У первых человеческих племен было много легенд о великанах, которые некогда жили среди них. У великанов этих было много имен, но самое известное из них - "врайкулы". Легенды гласят, что врайкулы присматривали за людьми, как заботливые родители за своими детьми. Они научили людей искать себе пропитание, строить дома из камня, ковать оружие и вести войну. Во времена Торадина врайкулов на земле людей давно не было. Они вымерли, оставив после себя лишь легенды и оружие. Люди берегли врайкульские клинки как великие сокровища и символы своих племен. Но Стром'кар стал для людей чем-то гораздо большим. Символом самого человечества в руках Торадина, ведь назывался меч «Миротворцем», и добавлены к нему были частички металла от мечей вождей племен, примкнувших к Арати.

Невзирая на постоянные набеги жестоких троллей Амани, человеческие племена не прекращали раздоров и мелких склок между собой. И лишь военачальник Торадин и его племя Арати понимали, насколько безрассудно такое поведение. Разобщенные племена станут для троллей легкой добычей. Зеленокожие твари разобьют людей и осквернят их древние земли. Торадин решил объединить людей. Он провозгласил себя королем и приступил к этой задаче. Многих он объединил и привлек на свою сторону посредством браков между их сынами и дочерьми. Других подкупил обещаниями новых земель и богатства. Но были и те, кто остался глух к его увещеваниям. Они понимали лишь язык насилия. Торадин умел донести свою мысль и на этом языке.

Много недель Торадин и его воины сражались с племенем суровых горцев Альтераки. И хотя самопровозглашенный король не сомневался, что рано или поздно он подчинит себе Альтераки, он понимал, то цена победы будет высока. И чтобы обойтись без лишнего кровопролития, он сменил тактику. Он сбросил доспехи, начертал на груди символы племени Арати. И с одним лишь Стром'каром в руке поднялся в гору и вызвал на поединок предводителя Альтераки, Игнаеуса... Вскоре Игнаеус вышел к нему из леса. На его коже алели нанесенные краской символы племени, клинок в его руке был остер, в глазах горела жажда крови. Он существенно превосходил Торадина в силе и росте, но у предводителя Арати были другие преимущества. Он выбрал для поединка пасмурный день, когда горы были окутаны густым туманом. Это было на руку Торадину. В тумане Торадину было легче уклоняться от сокрушительных ударов Игнаеуса, и наконец он смог обезоружить противника. Он мог бы тут и прикончить Игнаеуса, но не стал. Вместо этого Торадин воткнул Стром'кар во влажную землю и протянул руку поверженному врагу. Так Торадин привлек Альтераки на свою сторону.

Единственное племя, что могло разбить мечту короля Торадина о едином народе, обитало на Тирисфальских Просторах. Тамошним гордым народом правил великий воин Лордаин. С этими людьми не прошла бы та же тактика, что с Альтераки. Чтобы привлечь их на свою сторону, Торадин решил опираться на их верования... Вместе со своими приближенными воинами король отправился в паломничество по святилищам и священным рощам Тирисфаля. В каждом из этих священных мест он проводил ритуалы по обычаям племени Лордаина. Он даже надел на шею подвеску с серебряной дланью - священным символом для тирисфальцев... Совершив паломничество, Торадин отправился на встречу с Лордаином. Он пообещал принять верования тирисфальцев и распространить их среди племени Арати, если Лордаин и его народ присоединятся к нему. В подтверждение своих слов Торадин провел ладонью по лезвию Стром'кара и пролил свою кровь на землю Тирисфаля. Летописи гласят, что при этом он произнес: "Пусть больше ни капли крови не прольется между нашими народами". Так и было. Лордаин и его народ преклонили колено перед королем Торадином.

Объединив племена под своим началом, король Торадин решил основать столицу. По легенде, место для нее он выбрал во сне. Ему приснился отец в шкуре черного волка. Он указал Торадину на сухую землю к юго-востоку от Тирисфальских Просторов и посулил, что там народ Торадина будет процветать. Торадин разыскал эту землю. Ныне она зовется Нагорьями Арати. Легенда гласит, что король заметил черного волка на пустынной земле. В этом месте Торадин и очертил мечом границы будущего города. Сделав так, он приказал каменщикам браться за работу. Так был возведен город Стром, могучая столица первого человеческого королевства.

Торадин был не из тех правителей, что не покидают тронного зала, - как и Стром'кар не был мечом, что не покидает ножен. Воины Арати несли дозор на дальних границах, отражая набеги троллей Амани. Нередко Торадин, рискуя жизнью, сражался с ними сам. Есть предание о том, как отряд Торадина попал в засаду троллей Амани. Тролли набросились на людей, оттеснив короля от его воинов. Он остался один против десятерых, но не попытался бежать. Не стал умолять о пощаде. Не пятился в страхе. Никто из племени Арати не показал бы себя трусом. Торадин заточил свой клинок о череп врага и обагрил сталь кровью троллей. Когда его воины наконец прорвались к нему, король стоял над трупами десяти троллей.

Чтобы одержать победу над троллями Амани, Аратор и Высшие эльфы Квел’Таласа заключили союз. Король Торадин собрал войско более чем из двадцати тысяч людей и отправил в атаку на троллей. Решающая битва развернулась у крепости Альтерак. Воинство троллей взяло ее в осаду. Пока люди отражали штурм, Высшие эльфы нанесли удар по троллям с тыла. Торадин был в самой гуще боя, рубя троллей Стром'каром направо и налево. Убедившись, что его войска истощили силы противника, он явил свое тайное оружие. Из крепости Альтерак вышла сотня человеческих магов. Объединившись с эльфийскими чародеями, они обрушили на Амани единственное заклинание колоссальной силы. Столп огня низвергся с небес прямо на троллей. Ревущее пламя в мгновение ока превратило их в пепел. Так был положен конец Войнам Троллей. Люди и эльфы одержали победу.

После завершения Войн Троллей Торадин отправился с дипломатической миссией в Квел’Талас, чтобы закрепить союз с Высшими эльфами. Король заключил с эльфами военный пакт. Обе стороны обязались помогать друг другу, если тролли Амани снова нападут. Они также договорились о границах и заключили торговые соглашения, обеспечившие Аратору процветание на долгие годы. Когда Торадин покидал Квел’Талас, эльфы поднесли ему дар. Величайшие кузнецы и маги потрудились над Стром'каром и наполнили его необыкновенной силой. Торадин был восхищен мастерством эльфов. Обновленный Стром'кар сиял запредельной красотой. Он был почти невесом в руке Торадина и никогда не тупился.

Спустя годы седой Торадин мирно покинул престол, уступив место молодому преемнику. Он нарушил традицию, оставив свое оружие при себе. Некоторые из его подданных роптали, увидев в этом жадность, но у Торадина были другие мотивы. При нем Стром'кар стал символом королевской власти. Торадин же хотел, чтобы жители Аратора считали законными правителями его потомков - а не просто того, в чьих руках будет этот меч. Свободный от бремени власти, Торадин проводил дни в изучении древних рун на Тирисфальских Просторах. Он с головой ушел в историю человечества и легенды о великанах, некогда живших на этой земле. Торадин научился находить скрытые места силы с помощью чар Стром'кара. Во время одного из походов в Тирисфаль Торадин вместе со своими спутниками спустился под землю в таинственные катакомбы.

Существует много невероятных легенд, повествующих о том, что произошло с Торадином, но правда оказывается даже более удивительной, чем вымысел. На Тирисфальских Просторах Торадин обнаружил два подземных зала, о существовании которых было давно забыто. Один из них был создан для благородного хранителя Тира. А второй - для чудовища по имени Заказдж, кровожадного прислужника жестоких Старых Богов. Еще до появления первых летописей Тир пожертвовал жизнью, чтобы победить Заказджа, и эта битва потрясла самое Сердце Азерота. Союзники хранителя похоронили обоих участников битвы в месте, где произошло это судьбоносное сражение, и запечатали гробницу с помощью магических тотемов, чтобы никто не мог потревожить тех, кто там покоится.

Торадин не знал о темной силе, запечатанной под землей, и велел своим магам разрушить защитные чары. Приказ был выполнен, но в процессе... обратившись к тайной магии, чародеи ненамеренно воскресили Заказджа. Неповоротливый гигант вырвался наружу, сокрушив спутников Торадина, оказавшихся на пути. Но бывший король и не думал бежать. Он не молил о пощаде и не дрожал от страха. Истинный сын Арати не запятнал бы свою честь трусостью. Торадин в последний раз поднял Стром'кар и вонзил меч в череп Заказджа. Наложенные на клинок эльфийские чары не позволили порождению тьмы восстановить силы и погрузили его в глубокий сон. Это стало последним подвигом Торадина. Нанося удар, он сам получил смертельную рану от Заказджа. В тот день погиб воин, сумевший объединить человечество; а Стром'кар был обагрен кровью последнего противника.

...Один поведал героям о том, как спустился Торадин в гробницу Тира, как по недомыслию своему пробудил чудовище, погребенное в подземных пределах, и вынужден был отдать жизнь, дабы удержать его, не позволить вырваться на свободу. Один просил воителей закончить то, что начали Торадин и Тир – покончить с Заказджем раз и навсегда.

Достигнув Места гибели Тира, воины узрели культистов Сумеречного Молота, призвавших дух Торадина и пытающихся дознаться у него, что именно произошло здесь столетия назад. Герои сразили культистов, и дух, поблагодарив их за помощь, изрек: «Давным-давно тяга к знаниям привела меня в гробницу на дне озера. В тех каменных стенах я обнаружил погребенную ужасающую тьму, древнее зло. Мои люди молили меня уйти, но я отказался. Моя гордыня стала причиной гибели и меня самого, и их. Зло пробудилось, покончило с нами. Умирая, я вонзил свой меч, Стром’кар, в череп твари. На протяжении столетий меч не позволял ей возродиться. Но теперь она пробуждается вновь, и я прошу вас завершить начатое мной».

Воины сумели проникнуть в гробницу Тира; дух Торадина сопровождал их, рассказывая о своем далеком прошлом, о становлении Аратора, о Войнах Троллей... и о древнем зле, погребено которое наряду с Тиром. Здесь, в глубинах под гробницей, означились порождения Бездны, ведомые Безликим Сот’оззом Стражем, одним из миньонов Заказджа.

Наконец, достигли герои чертога, пребывало в котором мертвое тело К’Тракса. Но действительно мертвое ли?.. Заказдж начинал пробуждаться, и один из воителей, вытащив Стром’кар из черепа твари, атаковал сие творение Старых Богов, сразив его – на этот раз окончательно и бесповоротно, без надежды на возрождение. Дух Торадина поведал, что теперь-то он может упокоиться с миром, ведь К’Тракс повержен, а у клинка его новый, достойный владелец...

Хранитель Один желал создать армию валарьяров - титанорожденных, призванных защищать Азерот от самых разных врагов, которые - Один это знал - еще появятся в этом мире. Но его замыслу не было суждено осуществиться, и еще тысячи лет валарьяры бездействовали. Прежде, чем Один оказался в заточении, было создано два клинка. Они должны были достаться величайшему воину из валарьяров. Но вместо этого попали к врагам Одина.

В древние времена Один повелел выстроить Залы Доблести - святилище, предназначенное для духов величайших из врайкулов, чья жизнь окончилась в славном бою. Один возглавлял армии Пантеона в битвах против Старых Богов; он знал, что бесстрашные защитники, готовые сразиться с силами зла, всегда нужны этому миру. Оружие и доспехи для этих удивительных воинов изготовили самые искусные врайкульские кузнецы. Одина особенно впечатлила работа одного из кузнецов, чьи щиты были необычайно крепкими и легкими, искусный боец с их помощью мог буквально творить чудеса. Один предложил кузнецу попробовать создать что-то новое. "Удели внимание не только защите, - сказал хранитель, - но и обратись к искусству нападения". Кузнец внял словам Одина и вскоре продемонстрировал хранителю два лучших боевых клинка из когда-либо созданных во врайкульских горнах. Один не только похвалил работу, но и наделил мечи частью собственной силы. Он поместил клинки в Залы Доблести, чтобы это оружие вдохновляло защитников-валарьяров. "Только величайший воин среди вас будет сражаться этим оружием", - сказал им Один. - Так что вперед. Докажите, что именно вы достойны такой чести". Немало лет прошло, прежде чем нашелся смельчак, проявивший себя должным образом.

Первым и единственным валарьяром, опробовавшим эти клинки в бою, стал Ингвар. При жизни он был прославленным бойцом, а после смерти стал настоящей легендой. Предпочитая нападение обороне, Ингвар собрал боевой отряд и повел его к пещере, где чувствовалось мощное присутствие темной магии. Внутри они обнаружили нечто ужасное: группу существ, оскверненных Старыми Богами. Когда те поняли, что им не победить в войне против титанорожденных, К'Тун промчался по миру и воздействовал на сознание разных существ, до которых только сумел добраться. Ингвар и его отряд столкнулись с противником, сильно превосходящего их числом. Но назад они не повернули. Большинство врайкулов было повержено за минуты, но сломить Ингвара оказалось не так-то просто. Даже тяжелораненый, он прошел через всю пещеру, не выпуская из рук оружие, и уничтожил всех врагов до последнего. Когда Ингвар пал, валь'кира Хелия отправила его дух в Залы Доблести, где Один радушно встретил воина.

Отдав жизнь, Ингвар принес достойную жертву, позволившую победить превосходящего по силе врага. Хранитель Один назвал его идеалом среди валарьяров и даровал ему боевые мечи. Во времена великой опасности Ингвар всегда вел валарьяров за собой в самую гущу боя. Но вскоре череда его подвигов подошла к концу...

...Прежде, когда Один начал претворять в жизнь свой замысел, связанный с Залами Доблести и валарьярами, ему понадобилось создать валь'кир - духов, способных вечно оберегать души храбрецов. Хелии не очень-то хотелось становиться валь'кирой. Да и других желающих не нашлось. И тогда Один превратил ее в валь'киру, как и многих других, против воли. Долгие годы Хелия даже не могла отомстить. Но когда возможность представилась, она без колебаний этим воспользовалась.

Хранитель Локен, даже оказавшись во власти безумия, не утратил своей расчетливости. Он понимал, что Один и валарьяры - слишком могущественные противники, чтобы справиться с ними в одиночку, поэтому решил обратиться к Хелии с предложением. Локен пообещал, что сумеет избавить ее от контроля Одина, а взамен поручил ей запереть хранителя вместе с защитниками в Залах Доблести. Дав волю своему гневу, Хелия приняла предложение. Все прошло почти идеально. Один никак не ожидал бунта Хелии; как и большинство валарьяров, он оказался в заточении в своем небесном святилище. Но несколько валарьяров находилось вне его стен, когда Хелия решилась на этот шаг. Среди тех, кто остался, был и Ингвар. Вооружившись боевыми мечами, он вознамерился немедленно отомстить Хелии и освободить Одина.

Став валь'кирой, Хелия получила возможность контролировать души павших. Ингвар понимал, что против такого врага его шансы невелики, будь он хоть трижды могучим защитником. Но все же в его руках мечи, наделенные силой самого Одина. Да и отомстить кроме Ингвара было просто некому. Он разыскал Хелию и попытался нанести удар. Ему это почти удалось, но в последний момент Хелия захватила контроль над его духом и отправила его в небытие. Так мечи Ингвара оказались в Азероте. Это одни из немногих валарьярских артефактов, которые не были запечатаны в Залах Доблести. Хелия сохранила их в память о победе над хранителем Одином.

Прошло несколько тысячелетий, в течение которых Хелия забрала столько душ убитых врайкулов, сколько смогла; а ее армия квалдиров, оскверненных неупокоенных врайкулов. неуклонно росла. Хелия стала забирать души не только погибших героев, но и тех, чей земной путь еще не был окончен. Ее целью становились те, кто, как ей казалось, узнавали правду о ее раздоре с Одином. Квалдиры убивали таких, не зная пощады. Хелия создала собственных защитников - хеларьяров из Хельхейма, по ее приказу они перемещались по всему Азероту, разыскивая врагов своей госпожи.

Души, оказавшиеся во власти Хелии, испытывали ужасные муки. Хельхейм стал местом мучений для врайкульских героев, превращенных в квалдиров, - даже если те были достойны войти в Залы Доблести в облике валарьяров. Многие из таких врайкулов после смерти становились даже опаснее, чем при жизни. Хелия наделила их особой силой, и они усердно исполняли ее приказы, боясь разочаровать владычицу. В какой-то момент один из квалдиров привлек внимание Хелии. Вигфус Вихрь Клинков особенно отличился в одной из битв против врайкулов, и Хелия решила, что именно он достоин обладать легендарным оружием. Разве не прекрасный способ убивать последователей Одина - с помощью обожаемых им клинков?

За долгие годы Вигфус Вихрь Клинков убил немало достойных врайкулов. Хелия даже наделила эти мечи частицей собственной силы, как сделал когда-то Один. Так они стали еще более смертоносными, а Хелии стало еще проще забирать души павших. Именно ее сила сделала это оружие поистине уникальным. Ее сила, сплетенная с ненавистью, будет вечно противоборствовать с силой духа Одина. Клинки переполняет энергия бесконечного противостояния, которая грозит поглотить любого, кто отважится взять это оружие в бой. Воину достаточно лишь раз оступиться в пылу битвы - и его дух навеки канет в небытие... Чемпион Хелии Вигфус Вихрь Клинков сражался этим оружием тысячи лет, проливая кровь бессчетного множества героев. Иногда Хелия устраивала проверки, чтобы узнать, по-прежнему ли Вигфус достоин оказанной чести. Она придумывала для него сложнейшие испытания. Иногда ему приходилось сражаться с особенно искусными квалдирскими бойцами, а иногда разорять врайкульские поселения в одиночку. Но с таким оружием Вигфусу все было по плечу.

...Рассказывал Один воителям, как ненавидящая его Хелия создала собственных последователей, окрестив их «хеларьярами», и те – могущественные неживые создания, забирали души доблестных воителей до того, как успевали сделать это валь’киры Одина. Украденные клинки - Ярость Одина и Гнев Хелии – последняя передала своему чемпиону, Вигфусу Вихрю Мечей. Ныне Вигфус вернулся на Пристань Презрения Приливов, дабы доставить множество украденных душ в Хельхейм на «Нагльфаре», оплот Хелии – полную противоположность Залов Доблести, куда квалдиры доставляют души как недостойных, так и те, которые похищают, лишая таким образом Одина шанса обратить их в валарьяров.

Достигнув Пристани Презрения Приливов, герои разожгли костер в центре деревушки, разогнав наведенный квалдирами туман. Озлобившись, последние над началом одного из хеларьяров атаковали воителей, но пали в противостоянии с ними. Герои, разя заступающих им путь некромантов, устремились к докам, где разбили рунные камни, заключавшие в себе плененные души. Те обрели свободу, а разъяренный Вигфус, доселе почивавший в одном из зданий селения, осознал, что с захожими азеротцами надлежит считаться, потому вознамерился лично расправиться с ними.

Но, к удивлению Вигфуса, противники его оказались достойными, и воззвал хеларьяр к Хелии, моля о помощи. Та ответила на зов, наделив клинки своего чемпиона энергиями Хельхейма... Но даже обладая столь могущественным оружием, Вигфус пал, и разъяренная Хелия, наблюдавшая за поединком, обещала душе хеларьяра немыслимые страдания.

Даже оскверненные валь’кирой, Боевые Мечи Доблести явились невероятной силы артефактами, и нынешний владелец их намеревался вновь обратить оружие против тех, кто жаждет уничтожения Азерота...

Когда Один создал Залы Доблести, множество врайкулов пожелали доказать, что именно они достойны пополнить ряды его могучих валарьяров. Пожалуй, больше всего в этом преуспел тот, кому суждено было впоследствии стать королем, - Магнар Крушитель Льда. Он одержал невероятное количество славных побед, а его сила и доблесть вдохновили немало воинов стать истинными героями. Свои величайшие подвиги Магнар совершил, сражаясь с помощью двух легендарных артефактов: Панциря Стража Земли и Осколка Чешуи. Пытаясь раздобыть их. Магнар едва не погиб, но невероятная мощь этих предметов позволила ему подняться на вершины, прежде казавшиеся недосягаемыми.

Сподвижники прозвали Магнара «Крушителем Льда» после успешного военного похода в землях Нордскола. Атакуя логова нерубов, Магнар открыл способ совершать внезапные нападения. Он расширял трещины в ледяных стенах, превращая их в туннели и прокладывая путь сквозь вражеские укрепления, чтобы атаковать изнутри...

В своих странствиях по Азероту Магнар повидал немало могучих созданий, но больше всего его восхищал дракон Нелтарион, аспект земли. У врайкулов и драконов едва ли найдутся поводы для встреч, но Магнар всякий раз с благоговением смотрел в небо, когда там пролетал Нелтарион. Врайкулы жили в Штормхейме, не так далеко от логова Нелтариона, и Магнара стало терзать любопытство: что же может скрывать в своей обители дракон? Какие диковины припасены у Стража Земли? Какой мощью они способны наделить врайкула? Со временем эта идея полностью завладела его разумом...

Магнар Крушитель Льда собрал отряд врайкулов и убедил их отправиться вместе с ним в логово Нелтариона. Они дождались, когда аспект покинет свое убежище, и осторожно проникли внутрь. Врайкулы надеялись отыскать там сокровища или артефакты, но внутри их поджидали лишь новые противники. Да, Нелтарион в тот момент был далеко, но в логове осталось немало его сородичей. В пещерах, расположенных чуть ниже пиков Высокогорья, разразилась яростная битва. Врайкулы поняли, что этого врага им не одолеть, и Магнар приказал всем бежать к выходу что есть сил. Но прежде чем они могли скрыться, вернулся Нелтарион. Разгневанный дракон решил испепелить незваных гостей своим пламенным дыханием. Бежать было некуда и прятаться негде. В отчаянии Магнар поднял с земли какой-то обломок и укрылся за ним - оказалось, что это одна из чешуек, упавшая с Нелтариона. Это спасло Магнару жизнь. Чешуйка оградила его от потока пламени, но сила этого потока выбросила Магнара из логова дракона на склоны Высокогорья. Магнар был тяжело ранен, но все-таки выжил.

Магнар еще долго расплачивался за то, что прогневил черного дракона. Чтобы залечить раны, потребовались долгие годы. Все это время Магнар внимательно изучал чешуйку, принесенную из логова Нелтариона. Врайкул был потрясен, осознав, насколько прочной она оказалась. Она спасла его от неминуемой гибели - жаркое пламя почти не опалило Магнара. Он захотел сделать из своего трофея непробиваемую броню, но никто из врайкульских кузнецов понятия не имел, как обращаться со столь необычным материалом. Залечив раны, Магнар начал сам постигать премудрости кузнечного дела. Если никто не способен использовать возможности чудесной брони, он намерен сделать это сам.

Мало кто мог оценить стремление Магнара. Большинство врайкулов жаждало заслужить место в Залах Доблести благодаря ратным подвигам, а не усердной работе у кузнечного горна. Со временем Магнар стал уважаемым кузнецом. Выкованные им клинки были острее и удобнее, чем оружие других мастеров. Именно к этому Магнар и стремился. А еще он понял, что сможет изготовить из чешуйки Нелтариона добротный щит. Почувствовав, что время пришло. Магнар заперся в кузнице и принялся за работу. Через несколько дней все было готово. Он вышел из кузницы, явив миру предметы, подобных которым врайкулы еще не видели. В одной руке он держал невероятно прочный щит. а в другой - остро заточенный меч. Это стало последним оружием, созданным Магнаром. Другое ему просто не требовалось.

Магнар всегда был уважаемым воином. Но с новым мечом и щитом он стал настоящей легендой. После злополучных событий в Высокогорье Магнар стал планировать боевые походы с особой тщательностью и требовал от других безукоризненно соблюдать дисциплину. Все это вкупе с новым мощным оружием сделало Магнара несокрушимым. После каждой победы к отряду желали примкнуть все новые врайкулы, веря, что участие в славных походах поможет им подняться в Залы Доблести и стать бессмертными валарьярами. Вскоре воинство Магнара стало действительно многочисленным. Всего через несколько лет после создания легендарных щита и меча он стал известен как король Магнар Крушитель Льда.

В конце концов Магнар обратил взор на земли, где когда-то получил свое прозвище, - на Нордскол. Насекомоподобные нерубы снова собрались с силами и выбрались из пещер, вознамерившись захватить Улдуар, а вместе с ним и механизмы титанов. Но Магнар не оставил им шансов. Его армия отбросила нерубов назад, им пришлось отступить к самому Азол-Нерубу. Поражение было столь сокрушительным, что нерубы на тысячелетия отказались от планов по завоеванию территорий.

Никто из врайкулов не сомневался, что после смерти Магнар вознесется в Залы Доблести. Даже Хелия, запечатавшая в святилище хранителя Одина вместе с валарьярами, опасалась, что могучий дух Магнара сможет попасть туда, преодолев все преграды. Король Магнар Крушитель Льда обратил пристальный взор на Штормхейм, где к тому времени обосновались Высокорожденные эльфы. Врайкулы верили, что наверняка обретут великую славу и посмертное существование под защитой Одина, если сумеют вернуть дом своих предков. Хелия и ее прислужники знали об этом и решили, что лучшего шанса сразить Магнара им не представится. Падшая валь'кира надеялась, что если ей улыбнется удача, то дух Магнара будет вечно томиться в Хельхейме. а не пировать в Залах Доблести.

Воинство врайкулов пошло в наступление на Штормхейм; Высокорожденные были поражены свирепостью нападавших. Бои шли несколько недель. Атаку возглавлял лично Магнар. Панцирь Стража Земли защищал его от эльфийской тайной магии, врайкулы одерживали одну победу за другой и, казалось, были готовы навсегда выдворить высокорожденных из города... Последний шанс отстоять Штормхейм выпал эльфам на Перевале Ночнорожденных. Высокорожденные собрали все силы для последней контратаки; этот бой стал еще более яростным, чем все предыдущие. В конце концов врайкулы одержали победу. Немногие уцелевшие эльфы были вынуждены бежать. Больше они не пытались вернуть себе Штормхейм. Но именно тогда, в момент величайшего триумфа, Магнар пал жертвой предательства.

Сразу после того как Высокорожденные были разбиты, удар нанесли прислужники Хелии. Предатели в рядах врайкулов убили ближайших друзей Магнара... и его сына Хрутнира. Когда начался хаос, прибыли и другие слуги Хелии – хеларьяры, чтобы разделаться с самим Магнаром. Увидев, что его сын убит, Магнар оказался во власти всепоглощающей ярости. Он превратился в настоящий вихрь смерти, несущий гибель всем врагам, оказавшимся на пути. От его ударов пало бессчетное количество квалдиров и врайкулов-предателей, но в конце концов Магнар был повержен. Верные ему воины не позволили хеларьярам захватить Штормхейм, но не успели спасти своего короля.

Когда Магнар был убит, его дух не спешил отправиться в последний путь. Неудержимая ярость мешала ему подняться в Залы Доблести, но и хранила от губительных чар Хелии. Многие тысячи лет дух Магнара. исполненный праведного гнева, скитался, не в силах оставить прошедшую жизнь и обрести заслуженный посмертный покой.

...Один выделил героям провожатого – Хрунтира, возрожденного валарьяром сына короля Магнара Крушителя Льда, выковавшего некогда Панцирь Стража Земли. Врайкул привел героев на островок Захоронение Щита, к северо-востоку от берега Штормхейма, где возведена была гробница его отца.

Повсеместно на сем клочке земли восставала нежить, а кроме того, прибыли и низшие бесы Легиона, ведомые Пилликом. Перебив и демонов, и мертвяков, герои приблизились ко входу в Гробницу Старых Королей, но призрачные стражи оной оказались поглощены безумием и не узнали сына своего короля. Разум последнего был затуманен, и призрак проклинал Хелию и ее служителей, предавших их в Сражении на Перевале Сурамара. Хрунтир пытался докричаться до разума отца, говоря о том, что после гибели душа его была перенесена в Залы Доблести и возродился он валарьяром, в то время как несчастный Магнар все эти века оставался здесь, в гробнице, влача призрачное существование.

Но Магнар не желал ничего слушать, и, призвав призрачных стражей, приказал им покончить с чужаками. Герои одержали верх как над духами врайкулов, так и над самим Магнаром, и сын наряду с духом отца устремился в Залы Доблести. Герои же обретали легендарный щит – Панцирь Стража Земли, последний из искомых ими артефактов.

...Вернувшись в Залы Доблести, герои, ныне – валарьяры, были встречены Даникой, и указала им валь’кира на Око Одина – устройство, с помощью которого можно наблюдать за землями Азерота и обращаться с иными героями и искателями приключений.

Легион полагает, что вознесшиеся и обратившиеся в валарьяров герои пали на Изломанном Берегу, и возвращение их станет для демонов неприятным сюрпризом...

Архимаг Хадгар повел за собою героев в земли Азсуны, пребывающие в юго-западной области Изломанных Островов. В благодатном месте сем пересекалось множество магических потоков, и десять тысячелетий назад Высокорожденные Сурамара оттачивали свои заклинания в Академии. Ныне Азсуна – проклятое место, и средоточие немалого числа сил Легиона, а также наг Азшары. Тем не менее, Хадгар надеялся отыскать здесь древнюю реликвию – один из Столпов Творения, посему наряду со сподвижниками устремился к разбитому неподалеку лагерю иллидари, надеясь, что охотники на демонов сумели что-то разузнать об искомой реликвии. Ведь присутствие наг можно объяснить лишь тем, что Столп Творения надеется обрести и Азшара, и нельзя позволить ей сделать это!

Иллидари под началом Кайна Ярости Солнца сумели выбить демонов из позабытых руин, но ныне едва сдерживали их натиск. Поиск подоспевших героев они лишь приветствовали: ведь если отступят сейчас, что Легион стремительно распространить свою власть на земли Азсуны в частности и Изломанных Островов в целом. Аллари же поведала героям, что обладает могущественным артефактом – Серпом Душ, который позволяет вырывать души демонов из тел и, как следствие, вызнавать их замыслы; иллидари передала воителям алмазы душ, прося помещать их подле трупов демонов – таким образом души тварей окажутся помещены в алмазы, а Серп заставит их «заговорить».

Обретя души, Аллари требовала у демонов ответ на вопрос о том, где те хранят тело Иллидана. Однако информации она так и не получила, а плененный дух демона-инквизитора Арев’нааля заявил, что орден охотников на демонов обречен, ибо свершилось предательство. Аллари знала, что инквизиторы – мастера лжи и обмана, но все же слова духа демона заставили ее встревожиться.

Герои наряду с Джейсом Темным Ткачом восстановили охранные чары вокруг лагеря иллидари, получив тем самым небольшую передышку в отражении натиска демонов. После чего Кайан просил союзников выступить на островок Фаронаар, куда отправились прежде иллидари под началом Кор’вас Кровавый Шип и и Сианы Ночной Меч.

Как оказалось, сему контингенту уже удалось сокрушить основные силы демонов на острове, но бесы сумели захватить в плен некоторых иллидари, в том числе и Сиану... Отыскав и освободив пленников, узнали герои, что к демонам присоединилась одна из Бдящих, Кордана Песнь Скверны. Именно она обещала иллидари немыслимое могущество, и, похоже, Сиана поддалась на посулы.

Узнав о произошедшем, Кор’вас пришла в ярость, постановив, что покончат они и с предательницей, и с Корданой. Но пока надлежало заняться насущными проблемами, и Кор’вас повела за собою воителей к лагерю демонов, в котором те пленили синюю драконицу, Стеллагосу. Последняя, будучи освобожденной, поблагодарила героев за помощь, и, поднявшись в воздух, устремилась в северо-западном направлении, бросив, что собирается прикончить Бдящую, которая ответственна за ее пленение.

Похоже, пришел через свести счеты с двумя предательницами. Кор’вас наряду с героями разыскала Кордану и Сиану, ныне преображенную энергиями скверны. Последнюю воителям удалось сразить, но Бдящая сумела отступить, укрыться за спинами подступающих демонов.

Герои наряду со Стеллагосой вернулись в лагерь иллидари. Первое сражение за Азсуну выиграно, противнику нанесен чувствительный удар. Все более могущественные демоны ступают на сей остров, не желая потерять его, но азеротцы не собирались позволить им вновь закрепиться на сей территории.

Но пока угрозы скорой атаки со стороны демонов нет, Стеллагоса предлагала героям выступить к Убежищу Лазурного Крыла, где остается ее дед, Сенегос. Если кому и ведомо о местонахождении Столпа Творения, то наверняка ему... Но древнего синего дракона обнаружили герои при смерти. Хадгар направил в тело Сенегоса потоки магии, надеясь вернуть тому жизненные силы.

На какое-то время Сенегос пришел в себя, и вопросил Хадгар, где именно в землях Азсуны находится Столп Творения. «Ты говоришь о Камне Приливов Голганнета», - прохрипел дракон. – «Он был расколот давным-давно». «Расколот?» - изумился архимаг. – «Но как?» «Не знаю», - отвечал Сенегос. – «Но я знаю, где находятся его осколки».

Неожиданно эльфы-помраченные атаковали одну из кладок яиц синих драконов, и герои выступили на защиту наследия практически исчезнувшего рода. По завершении сражения Сенегос признался, что после гибели Смертокрыла драконы утратили практически все свое могущество – как и способность производить новое потомство. Потому каждое яйцо, каждый дитеныш – донельзя драгоценный дар для рода. Помраченные же атакуют дитенышей, а после до крупицы вытягивают из тел их магические энергии – тем и питаются.

В окрестных пределах герои сразили немалое число помраченных, и благодарный Сенегос клятвенно заверил спасителей дитенышей, что синие драконы непременно выступят наряду с защитниками Азерота против демонов, не станут отсиживаться по пещерам.

Преследуя одного из помраченных, укравшего дитенышей, воители настигли лиходея, окружили его. Эльф раскаялся в содеянном, говоря о том, что он – Рунас, сын Индаррила, выходец из Сурамара. Да, помраченные заслужили недоверие со стороны окружающих, ведь жажда поглощать ману лишила рассудка большиства из них. В доказательство своих добрых намерений Рунас предлагал исцелить остающегося при смерти Сенегоса, и вызывался препроводить героев к месту, где из-под земли бьет магия, ведь один из помраченных, Эль’Ит, исказил подземные магические потоки, направив их на поверность. Именно этот факт стал причиной стремительной утраты сил обитающими в Азсуне синими драконами.

Воители ни на мгновение не доверяли Рунасу, понимая, что готов тот на все ради поглощения магии и спасения собственной жалкой жизни. Но, возможно, следуя за ним, они сумеют понять суть сложившегося положения вещей и исправить его... По пути к руинам Зархенара, обитали в которых его сородичи, Рунас беззаботно болтал, предлагая героям попросту перебить этих всецело зависящих от маны глупцов.

Удивительно, но Рунас ни в чем не соврал. Эль’Ит наряду с сородичами атаковал героев, но тем удалось обратить в бегство предводителя помраченных. После чего воители разрушили устройство уничтожили устройства, вытягивающие энергии из магического потока. Теперь, когда оный восстановлен, бассейн, в котором оставался Сенегос, наверняка вновь наполнится маной, неся исцеление старому дракону.

Изгнанные из руин Зархенара и лишенные возможности черпать энергии из магических потоков, помраченные устремились к Убежищу Лазурного Крыла, дабы поглотить ману синих драконов!.. Когда до пещер сих добрались Стеллагоса и герои, здесь уже кипело сражение, и помраченные атаковали молодых дракончиков...

Стеллагоса и Хадгар остались подле Сенегоса, когда к бассейну того подоспел Эль’Ит, принявшись поглощать его магические энергии. Герои сразили предводителя помраченных, и утраченные силы стремительно вернулись к Сенегосу...

Атаку удалось отбить, и драконьему роду боле ничего не угрожало. Сенегос напомнил своим спасителям, что отныне синие драконы в долгу перед ними. Рассказывал синий дракон, что прежде Камнем Приливов Голганнета владели эльфы, проживавшие южнее, в великом городе Нар’таласе. Но в час Войны Древних принц Фарондис, правитель Азсуны, вознамерился помешать союзу королевы Азшары и Высокорожденных с демонами, уничтожив Колодец Вечности. Но Вандрос, один из молодых придворных Фарондиса, поведал о замысле сем королеве. Та расколола Камень Приливов, и высвобожденная волна магической энергии разрушила Нар’талас, обратив обитателей града в неупокоенных призраков. Правитель города, принц Фарондис, бежал. Если кто и может знать, где находятся осколки реликвии, то лишь дух принца.

Устремившись в означенном направлении, герои заметили дух Ночной эльфийки Идри, и та, выслушав рассказ, обещала провести их к принцу Фарондису. Вот только противостоят духи древних эльфийских воителей нагам, подступающим к Нар’таласу, и Идри просила героев о помощи в сем противостоянии. Те на предложение согласились, и, выступив на стороне эльфийских призраков, сразили немало наг, в том числе и командующего сим контингентом, Заррина. Кроме того, воители повергли немало союзников наг – морских гигантов, и их предводителя – принца Океануса.

Идри, верная данном слову, сопроводила героев к разрушенному дворцу, оставался в котором дух принца Фарондиса. Последний подвердил, что местонахожедние Камня Приливов ему известно, но первым делом героям надлежит доказать свои добрые намерения и перебить мурлоков, оскверняющих древние захоронения эльфов... И когда исполнили воители волю давно усопшего принца, дух того вызвался препроводить лично их к руинам Нар’таласа.

Однако духи защитников Нар’таласа не простили принцу бегства из города и последующей собственной неупокоенности, и он просил героев выступить его чемпионами и покончить с предводительницей наг, атакующих земли Азсуны – Атиссой. Быть может, таким образом он, Фарондис, сможет обрести прощение в глазах сородичей.

Наги Атиссы, исполняя приказ Азшары, пытались отыскать в руинах Нар’таласа Камень Приливов, по праву принадлежащей древней королеве Высокорожденных. Настигнув морскую ведьму, герои атаковали ее, вынудив отступить, но то лишь временная победа, и от поисков Столпа Творения наги не отступятся.

Велев героям вновь следовать за ним, Фарондис привел героев к вратам Академии Нар’таласа: некогда - центра магических изысканий в Азероте. По словам призрака принца калдореи, именно здесь сокрыта предвечная реликвия. Внутрь Фарондис ступить не осмелился, остался дожидаться возвращения героев у входа.

Призраки эльфов, остававшиеся в пределах Академии, занимались обучением студиозусов, магическими изысканиями – будто и не осознавали, что минуло десять тысячелетий, и мир изменился необратимо. От духов ученых узнали герои, что ключи к чертогу, находится в котором Камень Приливов, находятся лишь у управительницы Академии, Элии Лазурной Луны, потому проследовали к занимаемым ею комнатам.

Дух Элии отказался передать героям ключ от хранилища, находились в котором осколки Камня Приливов, и воителям не оставалось ничего иного, кроме как покончить с нею. После чего, проследовав в хранилище и покончив с обезумевшими призрачными стражами, герои обрели осколки реликвии... когда в чертог ворвались наги. Атисса, заклинанием заключив воителей в глыбы льда, забрала осколки, уверенная, что королева Азшара сумеет восстановить Камень Приливов, некогда ей принадлежавший.

Атисса удалилась, а обездвиженных героев наги вывели за пределы Академии, решая – обратить их в рабов или попросту прикончить. Принятию окончательного решения помешал дух Фарондиса. Заклинаниями прикончив наг, призрачный калдореи поведал, что, ожидая у врат Академии, он исполнился чувства стыда и проследовал внутрь обители знаний. Там уже пребывало множество наг, и заметил дух, как те, ведомые Атиссой и сподвижником ее, полководцем Парджешем, выносят из здания обездвиженных героев. Фарондис атаковал Атиссу, надеясь вернуть осколки Камня Приливов, в то время как Парджеш спешил доставить героев и загоны для рабов, возведенные поблизости. Морская ведьма предпочла ретироваться, а Фарондис устремился в загоны, где предстало ему видение королевы Азшары. «Так это ты возглавляешь наг?» - поразился дух эльфа, и Азжара усмехнулась: «Бедный мой Фарондис. Неужто не помнишь, как я подавила твое восстание десять тысяч лет назад? Неужто не помнишь, как беспомощен ты был, не в силах остановить меня? А сейчас ты – призрак, обреченный на вечность подобного существования. Склонишь же передо мною, принц. Может, мы и сможем что-то поделать с твоим проклятием...» Преодолев искушения даровать покой посмертия своему народу, Фарондис отказался идти на сделку с королевой наг, и образ той истаял... Ступив в загон, он освободил героев из заточения...

Понимая, что вскоре осколки реликвии могут оказаться вне их достягаемости воители выступили против сил наг, остающихся в землях Азсуны. Они сумели настигнуть и сразить Атиссу, но полководец Парджеш сумел бежать через портал, унося с собою осколки Камня Приливов. Преследуя его, воители вторглись в обширный лагерь наг, рекомый Оком Азшары. Здесь сразили они как Парджеша и иных лейтенантов Азшары, так и воплощение ее гнева, призванное морскими ведьмами. По завершении противостояния обнаружили герои Камень Приливов Голганнета – целый и невредимый! Похоже, Азшара сумела восстановить реликвию, но не успела воспользоваться ею, обратив могущество Столпа Творения против мирян Азерота.

Так, вторжение наг в земли Азсуны захлебнулось, а герои обрели первую из реликвий титанов, столь необходимых им для закрытия портала в гробнице Саргераса. Камень Приливов не замедлили они доставить в Даларан, после чего вернулись на Изломанные Острова, дабы продолжить поиски.

В Даларан прибыл посланник клана тауренов Высокогорных, Оро. Хадгар представил таурену героев, и поведал посланник, что клан его предлагает свою помощь в противостоянии демонам Легиона. Рассказывал он также о случившемся предательстве, и о вероломных дрогбарах, похитивших Молот Каз’горота. Надеялись таурены, что новые союзники помогут им вернуть священную реликвию.

Оро проводил героев в селение Тотем Грома, что в землях Высокогорья. Ныне не было здесь воителей ни Кровавого Тотема, ни Небесного Рога... Былые союзники оставили Высокогорных, предпочтя защиту собственных оплотов. Героев приветствовала Майла Высокогорная, лишь недавно принявшая верховенство над кланом после гибели отца, Улана. Последняя поведала, что утрата реликвии внесла смятение и раскол в отношения между племенами тауренов, и дрогбары пользуются ситуацией, атакуя их по-одиночке.

Майла просила героев выступить к оплоту клана Речной Гривы, подвергающемуся нападениями, и, по возможности, пресечь атаки дрогбаров. Выступив к лагерю клана, рекомому Щедростью Матери-Земли, герои разыскали вождя, Джейла, и поведал тот о коварстве дрогбаров. На протяжении долгих лет те снабжали племя алхимическими зельями, отпугивающими паразитов с полей, но недавно сами начали уничтожать злаки, ведь новые зелья дрогбаров приманивали насекомых на поля тауренов.

Разрушив ядовитые тотемы, установленные дрогбарами на полях, и покончив с алхимиками, орошающими злаки вредоносными зельями, а также гигантскими насекомыми, воители спасли большую часть урожая клана Речной Гривы. Но проблемы сего мирного племени, снабжающего соседей продовольствием в обмен на защиту, оказались далеки от разрешения; дрогбары атаковали близлежащую рыбацкую деревушку!

Поспешив к селению, герои сразили рыщущих окрест дрогбаров, освободили из заточения в пещере неподалеку несчастных рыбаков. После чего наряду с Джейлом избавили от присутствия противников Каверну Родника Жизни, в которой таунеры клана Речной Гривы творили заклятия водной магии, и где находился источник самой чистой воды во всем Высокогорье. Судя по всему, дрогабы научились пользоваться энергиями Молота Каз’горота, чтобы усилить свое владение магией земли, что весьма тревожило.

Узнав о том, что дрогбары собираются атаковать Излучину Реки – селение клана, в котором те хранят свои припасы на зиму, герои в сопровождении Джейла поспешили добраться до сего оплота, велели жителям как можно скорее покидать его да бежать под защиту шамана Чернорогого. И как раз вовремя: появившийся у входа в селение Подземный Король ударил Молотом Каз’горота в землю, разрушив Излучину Реки... Взметнувшиеся ввысь каменные глыбы пленили Джейла, Оро и иных воителей-тауренов, оказавшихся не готовыми к подобному развитию событий.

Издали наблюдая за происходящим в селении, Чернорогий предположил, что Даргрул - Подземный Король - видит в реликвии лишь оружие, но не инструмент созидания. Герои, однако, сумели вызволить пленников; те были поражены: никогда прежде дрогбары не были столь дерзки, никогда не появлялись на поверхности в столь больших количествах. Похоже, Подземный Король и его сподвижники всерьез настроены на то, чтобы перебить кланы тауренов поодиночке и распространить власть свою на Высокогорье.

Дрогбары рыскали среди руин Излучины Реки, выискивая оставшиеся ценности, и герои атаковали их, изгнав из селения. Дрогбары отступили в свой лагерь неподалеку, в котором прежде торговали с тауренами, а ныне использовали его как форпост для нападений на земли недавних союзников. Наряду с Оро воители вторглись в лагерь дрогбаров, разя последних... когда путь им преступили Подземный Король и его верный советник, Уларогг Скаломол. Даргрул ударил Молотом Каз’гарота по земле, и возникшие на поверхности ее каменные шипы пронзили тела Оро и иных подоспевших тауренов клана Высокогорных. Героям же Подземный Король высокомерно велел убираться прочь да сообщить остальным, что вскоре постигнет их та же участь. Сознавая, что в этом сражении им не выжить, воители сочли за благо отступить.

Вернувшись в Тотем Грома, они поведали обо всем Чернорогому, Майле и Джейлу. Очевидно, что Даргрул избрал целью своей атаки Излучину Реки по той причине, что угодья сего селения снабжали пропитанием все Высокогорье. Когда он украл Молот Каз’горота на глазах вождей кланов тауренов и убил верховного вождя, то внес раскол в единый прежде народ. И сейчас планомерно расправляется с тауренами... Джейл Речная Грива, обратившись к Майле, постановил, что кланы вновь должны объединиться, ведь в противном случае дрогбары наверняка покончат с ними.

...Выступив к лагерю клана Небесного Рога, герои обратились за помощью к вождю, Ласану, однако тот обещал поддержать Высокогорных в противостоянии дрогбарам, лишь когда угроза его собственным владениям будет устранена. Земли клана атакуют гарпии, ведомые безжалостной королевой, Верховной Лиховестницей. Они поджигают дома в селениях, а недавно покончили и с шаманом клана; кроме того, Верховная Лиховестница обучила своих подручных гарпий-ведьм изощренным проклятиям, и те обратили гордых горных орлов в злобных птиц, не гнушающихся нападать на тауренов.

Выступив к владениям гарпий, герои сразили трех могучих ведьм, ставленниц Верховной Лиховестницы: Раги Насылательницу Проклятия, Агару Песнь Смерти и Угглу Ведьму. После чего, углубившись в Земли Ведьм, разили всех без исключений гарпий, попадающихся им на глаза. Наконец, от рук воителей пала Верховная Лиховестница, и постановил Ласан, что незамедлительно выступает к Тотему Грома дабы присягнуть на верность Майле Высокогорной, а клан его орлиных наездников примкнет к собратьям в противостоянии дрогбарам.

...Клан Кровавого Тотема относился к чужакам настороженно, но героям посчастливилось в час сражения в Излучине Реки спасти таурена, принадлежащего у сему племени – Оакина Железного Быка, и выступил он поручителем за героев перед вождем. Кроме того, в знак доброй воли те сразили немало гарпий, обитающих в Ведьмиком Лесу и досаждающих тауренам Кровавого Тотема.

Торок Кровавый Тотем дожидался героев в пещере, где члены клана его проходили испытание. В качестве оного вождь приказал чужакам прикончить Наваррогга, плененного дрогбара, однако, когда герои приблизились к предполагаемой жертве, из открывшегося портала выступил эредар Марахан. Наваррогг призвал на помощь соплеменников, входящих в клан Темнокамня, и дрогбары наряду с героями повергли демона. Стало быть, Торок заключил союз с Кровавым Легионом!

Наваррогг поведал новым союзникам, что воители Оскверненного Тотема – ибо так ныне именуется клан Кровавого Тотема - готовятся атаковать его клан – следует отметить, сохранивший нейтралитет и не примкнувший к Подземному Королю. Покинув пещеру, герои атаковали исполненных скверны тауренов, собравшихся в селении Утес Торока, где и повергли вождя клана, который предпочел союз с демонами возможност обретения Молота Каз’горота иноземцами.

Клан Оскверненного Тотема был разгромлен, но присоединиться к союзу кланов Высокогорных, Небесного Рога и Речной Гривай пожелали дрогбары клана Темнокамня. Герои сопроводили Наваррогга в Тотем Грома, поведали пораженной Майле об участи, постигшей клан Кровавого Тотема.

Перед тем, как выступать против дрогбаров, шаман Чернорогий настоял на объяснении героям истории и обычаев своего народа. Ведь воителям предстоит объединить кланы и повести их за собою в сражение – задача не из легких. Потому поведал Чернорукий о Хульне Высокогорном, вставший во главе кланов тауренов и выступивший против Легиона в Войне Древних, десять тысячелетий назад. Магия шамана явила взору героев образы тех давних времен...

«На протяжении поколений таурены этой горы сражались друг с другом», - рассказывал Чернорогий. – «Множество жизней – и даже племен – было утрачено. Однажды, вернувшись после одного подобного сражения, Хульн обнаружил, что сородичи его перебиты неведомым врагом. Превозмогая скорбь, Хульн обратился к вождям оставшихся кланов, и убедил их объединиться перед лицом новой угрозы.

Наблюдали герои образы Хульна, ответившего на зов Кориалстраша и разящего демонов Легиона. В землях Азшары доблестный таурен спас белого лоса Эче’ро, раненого демонами, и в благодарность за это Кенариус даровал Хульну свое благословение, обратив рога таурена в подобие лосиных. После чего Хульн повел за собою тауренов туда, где дожидались их силы под началом Малфариона. Последний изумился, осознав, что сопровождает предводителя тауренов Эче’ро... Пока друид вершил ритуал, призывая дриад из Изумрудного Сна, силы тауренов сдерживали натиск подступающих демонов... Наконец, Хульн встретился с Джародом Песнью Теней, верховодящим силами Ночных эльфов, и просил тот таурена покончить с предводителем вторгшихся в Азшару сил натрезимов – Тикондрусом. Ударом Орлиного Копья Хульн сразил могущественного демона...

Рассказал героям Чернорогий и о недавних событиях, когда Подземный Король похитил Молот Каз’горота, а Улан погиб, пытаясь помешать ему. И сейчас шаман настаивал на том, что Майла должна пройти по Пути Хульна, дабы обрести право именовать «верховным вождем» Высокогорья. Потому наряду с Майлой устремился в логово Нелтариона – ибо именно его преследовал Хульн по завершении Войны Древних.

Ткань времени здесь была необычайна тонка, и зрела Майла образы давности в десять тысячелетий... наблюдала, как Хульн Высокогорный и сподвижник его, дрогбар Игрул, разыскивают Молот Каз’горота, дабы с помощью сей реликвии изгнать Смертокрыла, поработившего народ дрогбаров, с островов. Ступив в логово Смертокрыла, доблестный таурен воззвал к могуществу титанов, атаковал чудовищного дракона, вынудил его покинуть сии пределы...

И теперь Чернорогий явил Майле последнее видение – древний секрет, передававшийся в роду вождей клана Высокогорных из поколения в поколение. Обнаружив в логове Смертокрыла три яйца, Игрул настаивал на необходимости уничтожения их, ибо исполнены они скверны, но Хульн не согласился с сим утверждением. С помощью магических энергий Молота Каз’горота таурен сумел очистить от скверны одно из яиц, и вылупился из него черный дракончик, Эбиссиан. Хульн нарек его «Чернорогим»... И черный дракон, приняв обличье таурена, на протяжении тысячелетий оставался с кланом Высокогорных, верен которому был всей душой. И сейчас он нарекал Майлу – как и множество ее предков прежде – верховным вождем кланов тауренов Высокогорья.

Покинув логово Нелтариона, потрясенная откровением до глубины души Майла и Чернорогий вернулись в Тотем Грома. Теперь-то Майла осознала, какую именно мысль шаман пытался донести до нее все это время: не молот тауренам нужен, а вождь! Тот, который готов выстоять против любой угрозы, даже поистине ужасающей. Но Майла Высокогорная ныне была исполнена решимости повести за собою воинство тауренов против миньонов Подземного Короля.

...Воинство Высокогорья схлестнулось с силами дрогбаров на Плато Ослепляющего Снега. Даргрул укрылся в логове Нелтариона, надеясь воззвать к могуществу Молота Каз’горота и эху энергий аспекта, остающихся в камнях подземелья, и обрушить Высокогорье на головы тауренам, в одночасье покончив с врагом. Ведомые Наварроггом и Чернорогим, герои спустились в логово Нелтариона. В противостоянии повергли воители земного элементаля – ярость Рокмору, Уларогга Скалолома, гигантского подземного червя Нараксаса - Мать Червей... и, наконец, Даргрула.

Гибель Подземного Короля знаменовала прекращение конфликта, возвращение равновесия в земли Высокогорья. Майла Высокогорная обратилась к вернувшимся в Тотем Грома героям, молвив: «Для нас Молот Каз’горота всегда был символом единства, напоминанием об истории, которой мы гордимся. Но в ваших руках реликвия сия послужит более великой цели». От лица племен Высокогорья Майла вверяла ныне Молот Каз’горота тем, кто обратит его против Пылающего Легиона; таурены Изломанных Островов не останутся в стороне от конфликта, и до последнего станут сражаться за родных пределы.

На борту «Небесного огня», находящегося под командованием адмирала Роджерс, герои и солдаты Седьмого Легиона устремились к берегам Штормхейма, дабы отыскать Эгиду Агграмара – третий из Столпов Творения. Адмирал поведала воителям, что, согласно официальным приказам, полученным от короля Андуина Ринна, ей надлежит доставить героев в означенную область для поисков реликвии. Но существовал и иной, негласный приказ... Три дня назад из Дуротана к Изломанным Островам отправился флот Отрекшихся, и среди последних, возможно, пребывает сама Сильванас Ветрокрылая. Команде «Небесного огня» велено следить за ордынцами с безопасного расстояния... и, если возникнет необходимость, вступить в бой. И адмирал Роджерс, и находящийся на борту Генн Седогрив надеялись, что подобная необходимость возникнет: оба жаждали отомстить за предательство Сильванас, случившееся на Изломанном Берегу...

«Небесный огонь» атаковал дредноуты Отрекшихся у берегов Штормхейма. Герои схлестнулись с ордынцами; воздушные и морские суда охватило пламя. Натанос Маррис, чемпион Сильванас, позаботился о том, чтобы его повелительница покинула флотилию, после чего перепрыгнул на палубу «Небесного огня», где сошелся в противостоянии с Генном Седогривом. Последний, будучи ранен, был вынужден принять обличье воргена, дабы продолжить сражение...

Но «Небесный огонь», объятый пламенем, рухнул на побережье Штормхейма. К счастью, практически все, находящиеся на борту, выжили. Разбив небольшой лагерь и отразив случившееся практически сразу же нападение Отрекшихся, воителя сумели создать из подручных материалов передающую антенну, дабы сигнал бедствия их оказался услышан союзниками... Довольно скоро помощь прибыла, и потрепанные воители были препровождены в Дозор Седогрива – небольшой форт Альянса на восточном побережье Штормхейма.

...Исследуя земли Штормхейма, близ Хранилища Агграмара повстречали герои старца-врайкула, назвавшегося Хави. Последний поведал, что лишь достойный, с честью прошедший все испытания, способен обрести Эгиду Агграмара. «Ключ – у хранителя Ётнара», - рассказывал героям Хави. – «Многие жаждут ступить в хранилище, но хранитель предпочитает не замечать их. Если хотите приковать к себе его взор, докажите, что достойны. Покончите с иными претендентами, разбившими лагерь в Долине Меча, а головы их принесите Ётнару».

Покончив с чемпионами рас дрогбаров, тауренов и врайкулов, герои приблизились к вратам Хранилища Агграмара, где лицезрели Бога-Короля Сковальда – правителя врайкулов Штормхейма. Последний сжимал в руке голову Ётнара и требовал, чтобы хранитель пропустил его внутрь здания безо всяких древних ритуалов и испытаний, ибо реликвия титанов необходима его новым союзникам – демонам Пылающего Легиона!.. Швырнув голову хранителя наземь, Сковальд скрылся в демоническом портале.

Голова Ётнара велела героем проследовать в архивы хранилища, где явились воителям голографические образы трех испытаний, которые должны они завершить прежде, чем сумеют обрести предвечный артефакт. Испытание Доблести заключалось в поисках четырех великих правителей врайкулов, ибо лишь они могут оценить доблесть индивида, претендующего на обладание Эгидой Агграмара. Суть Испытания Воли состояла в обретении благословения торингиров – старейших и мудрейших штормовых драконов в Штормхейме. Наконец, в Испытании Силы воителям предстояло сойтись в сражении с самим Ётнаром.

К несчастью, физическое тело хранителя было разорвано на части Сковальдом, и героям пришлось немало повозиться, занимаясь поисками останков Ётнара в окрестных землях. Но, наконец, тело хранителя было восстановлено, и когда одержали воители верх над ним в противостоянии, постановил Ётнар, что Испытание Силы завершено успешно, и дарует он азеротцам свое благословение.

Хави указал героям путь к городу Хришдаль у подножья Пика, обитают на котором штормовые драконы. В селении сем воители повстречали Лорну Кроули, которую Седогрив отправил на поиски сведений об Эгиде Агграмара; впрочем, особых успехов девушка не добилась – местные оказались врайкулами на редкость нерасговорчивыми и даже не пропустили ее в город. Героям поведала Лорна, что обитают в Хришдале два племени врайкулов: Презирающие Волны и дрекирьяры – усмирители драконов.

Поскольку иного пути к Пику Торима, кроме как через город, не было, воители наряду с Лорной изыскали способ перебраться через стены. Как оказалось, клан Презирающих Волны, ведомых Сковальдом, ныне именовался кланом Презирающих Скверну – несмотря на то, что оной был и исполнен. Врайкулы сии привлекли на свою сторону и дрекирьяров, и те, презрев древнее соглашение со штормовыми драконами, атаковали их, дабы наделить скверной дитенышей драконов и поработать всех без исключений торингиров.

Когда герои достигли вершины Пика Торима, один из штормовых драконов, Ветир, поведал, что посредством грубой силы Сковальд сумел обрести могущество, кое дает благословение торингиров. Ветир просил воителей освободить прародительницу его рода, Тримьярис, плененную Сковальдом и его новой союзницей, эредаром Азарией: лишь в этом случае торингиры сумеют восстановить утраченные энергии и даровать свое благословение избавителям.

Сразив множество демонов и дрекирьяров, герои освободили как прародительницу, так и иных плененных штормовых драконов. Тримьярис постановила, что воители успешно завершили Испытание Воли, посему даровала им свое благословение. После чего разъяренные штормовые драконы обрушились на Хришдаль, и лишь когда великое множество сподвижников Сковальда было растерзано, жажда мщения торингиров была удовлетворена, и, оставляя разоренный город, возвращались она на Пик Торима.

...Осталось героям завершить лишь Испытание Доблести, и открыл им Хави, что в Хоствальде – месте, где проводились древние ритуалы врайкулов, остаются Говорящие с Костьми, позабывшие старые обеты... но также тот, кто помнит – Видар. Его и надлежит отыскать героям...

Видар оказался врайкулом, в незапамятные времена обращенным в древо, и ныне пребывавший в Руническом Лесу – области, жизненные силы которой поглощали Говорящие с Костьми – врайкулы-мистики - и их миньоны. Покончив с мертвяками на территории Рунического Леса, герои почтительно обратились к Видару, спрашивая, как возможно им предстать перед судом древних правителей врайкулов. Древо поведало им о ритуале пробуждения – лишь так возможно вернуть на краткое время в мир духи, давным-давно познавшие посмертие.

Проведя ритуал, герои лицезрели духи трех правителей древности: Хеймира Черного Кулака, Ритаса Оракула и Октела Драконью Кровь. Всех троих повергли они в поединке, подтвердив тем самым свою доблесть...

Но Говорящие с Костьми выкрали кости Ашилдир, королевы Валькиры... и тем самым наверняка хотят помешать чужакам завершить Испытание Доблести. Ступив в Хоствальд, лицезрели герои Сковальда; последний отдавал приказы мистикам, убедив их в том, что необходимо окончательно уничтожить дух древней королевы, дабы не смогла та вынести свое суждение о чужеземцах... Но герои, покончив со множеством Говорящих с Костьми, сумели сохранить дух Ашилдир... Возможно, ненадолго, ибо врайкул-провидец Фальяр, верховодивший Говорящими с Костьми, творил запретную волшбу, в надежде отправить сущность королевы в Хельхейм. Герои атаковали могущественного мистика, но тот успел открыть портал в Хельхейм, после чего развоплотил противников и наряду с духом королевы исторг их в сию мрачную реальность...

Ашилдир поведала героям, что пребывают здесь души бесчестных, и проводят они вечность в бессмысленном сражениии друг с другом. И воители, сумев пробраться мимо треглавого пса Гарма, устремились к трону Хелии, дабы просить властительницу Хельхейма освободить их из сих пределов.

Близ престола заметили они Сильванас Ветрокрылую; ведя по всему, последняя заключила с Хелией некий договор. Окинув героев взглядом, военная вождь Орды удалилась, а Хелия постановила, что никто не смеет покинуть Хельхейм без ее дозволения. И если воители правы в своих заверениях и души их действительно не принадлежат ее царствию, путь докажут слова свои делом: отправятся на поле брани и повергнут в сражении чемпиона Хелии: Гейра, гиганта из плоти.

Хелия незаметно лишила развоплощенные сущности героев толики воли, силы и доблести, и полагала, что задание ее невыполнимо. Однако воители с помощью Ашилдир сумели восстановить собственные души, разыскав утраченные их осколки, после чего проследовали на поле брани; присоединились к ним души дев щита Ашилдир, также исторгнутые Фальяром в Хельхейм.

Сразив Гейра, герои вернулись к трону Хелии, потребовали даровать им свободу. Властительница Хельхейма, как оказалось, не собиралась держать свое слово... Но сияние объяло героев, вырывая из сего проклятого пространства, вновь облекая плотью тела...

Вновь обнаружив себя в землях Штормхейма, герои получили благословение Ашилдир, что знаменовало прохождение ими последнего из трех испытаний.

Но перед тем, как направиться к Хранилищу Агграмара, герои все же надеялись выяснить, что задумала Сильванас, решив заключить соглашение с Хелией. Вернувшись в Дозор Седогрива, узнали герои Альянса, что в окрестных лесах замечены Отрекшиеся, и на телах их видны следы мора – подобного тому, который принесли они в Гилнеас. Похоже, слуги Королевы-Баньши надеются заразить мором воителей, пребывающих в Дозоре Седогрива!

Герои Альянса разыскали рыщущих окрест Отрекшихся, покончили с ними. Тем временем Лорне Кроули удалось выяснить, что силы Сильванас находятся в Скольд-Ашиле - городе врайкулов неподалеку. Но какова же их конечная цель?.. Проникнув в город, лазутчики Альянса узнали, что возведен он над Хранилищем Эйр – хранительницы титанов, обращенной Одином в валь’киру; остаются в городе девы щита, приведенные сюда Ашилдир, древней королевой Валькиры. Неужто Сильванас надеется заполучить под свое начало еще большее число сих могущественных воительниц?!

Пройдя ритуал посвящения, позволявший девам щита ступать в Хранилище Эйр, герои Альянса были допущены внутрь духом Ашилдир, которая не преминула предупредить их, что Эйр может оказаться не столь благосклонна к чужеземцам, как она. Присоединился к воителям Генн Седогрив, жаждавший лично покончить с Королевой-Баньши за то, что оставила та Вариана Ринна, обрекая его на смерть.

Сильванас Ветрокрылая оставалась в сердце подземного комплекса; магия волшебной лампы - Клети Душ, переданной ей Хелией, позволила Королеве-Баньши пленить Эйр, и сейчас пыталась она подчинить себе сподвижницу Одина, требуя, чтобы передала та всех без исключения валь’кир ей в подчинение... «За Вариана!» - взревел Генн, атаковав Сильванас. – «За Гилнеас! За моего сына!»

Королева-Баньши сумела выпустить отравленную стрелу в грудь противника, однако тот успел сорвать притороченную к поясу ее лампу и разбить ее. Магические цепи, сковывавшие Эйр, пали, и валь’кира исчезла. Сознавая, что яд, растекающийся по жилам, не позволит ему продолжить бой, Генн захромал к выходу из комплекса. «Ты забрала будущее у моего сына», - бросил он напоследок Сильванас, скрипевшей зубами от злости. – «А я забрал будущее у тебя».

Сильванас покинула Хранилище Эйр, уверенная, что случай поквитаться с последней ей еще представится. Герои же поспешили вернуться к Хави, дабы закончить начатое и обрести, наконец, Эгиду Агграмара. Мудрый врайкул поведал им, что силы Сковальда пытаются прорваться в Залы Доблести, и у Врат Доблести пленили они Ветира, пытавшегося не допустить клан Презирающих Скверну в святые чертоги.

Устремившись к Вратам Доблести, герои сошлись в противостоянии с многочисленными сподвижниками Бога-Короля – как врайкулами, так и демонами. Вызволив из заточения Ветира, они наряду со штормовым драконом разили противников, разрушали демонические порталы. Воители покончили и с четырьмя демонами, верховодящими атакой на Врата Доблести: Хранителем Рока Гарзаретом, натрезимом Каруасом, мо’аргом Муоргом и инквизитором Раватесом. Силы Презирающих Скверну и демонов были разбиты наголову, однако, воспользовавшись хаосом битвы, Сковальд сумел проникнуть в Залы Доблести, не оставив желания заполучить Столп Творения для своих демонических союзников.

На глазах пораженных героев Хави явил им свое истинное обличье, обратившись в Одина! Властитель Залов Доблести постановил, что герои, прошедшие испытания, поистине достойны ступить в священные чертоги и положить конец бесчинству Бога-Короля врайкулов. Но достойны ли они обладать Эгидой Агграмара?..

Герои одержали верх над Химдаллем – стражем врат Залов Доблести, и тот, признавая силу противников, пропустил их во внутренние пределы комплекса. Один внимательно следил за каждым шагом тех, кто разил ныне валарьяров, штормовых драконов – оценивая, он принимал решение, которое вполне может оказаться судьбоносным для мира, потому права на ошибку у него не было.

Следуя воле Одина, герои сошлись в противостоянии с Хирией как раз в тот момент, когда Эйр обращала доблестную воительницу, павшую в мире смертном, в валь’киру. А, повергнув ее, проследовали на Поля Вечной Охоты, где сразили могучего ворга Фенрира. После чего Один позволил героям проследовать в Зал Славы – внутреннее святилище Залов Доблести. Здесь приказал он им сразить воплощения четырех древних королей врайкулов – величайших воителей ушедших эпох: Ранульфа, Халдора, Бьорна и Тора.

Один позволил героям забрать с собою из священных залов Эгиду Агграмара, когда проследовавший в чертог Сковальд заявил, что также доказал свою доблесть и не уйдет отсюда без артефакта. После чего атаковал воителей, надеясь вырвать Эгиду из их мертвых рук...

В сражении сем Сковальд пал, и герои покидали Залы Доблести, обретя третий из Столпов Творения. Как и предыдущие реликвии, Эгиду Агграмара оставили они в Даларане, вне досягаемости демонов Легиона.

Но надеялся Один, проклятый Хелией и на протяжении долгих столетий остававшийся в заключении в Залах Доблести, обрести свободу, потому предложил доблестным воителям последнее испытание. В противостоянии с героями сошлись как сам Один, так и Химдалль и Хирия, а когда выстояли противники их, постановил властитель Залов Доблести, что надлежит им отправиться в Хельхейм, дабы покончить с Хелией раз и навсегда.

Вернувшись в Хоствальд и проследовав в портал, ведущий в Хельхейм, герои сразили трехглавого Гарма, а после, расправляясь с заступающими путь им квалдирами, проследовали к обители Хелии, бросили вызов владычице сего мрачного царствия...

Хелия пала, а проклятие ее, довлевшее над Одином и Залами Доблести, исчезло. Один вознамерился в скором времени навестить Улдуар, ведь ему многое надлежит обсудить с иными хранителями...

Сразив Сковальда в Залах Доблести, обнаружили герои кристалл скверны, который король врайкулов сжимал в ладони. Хадгар знал, что приказы Сковальду отдавал Гул’дан, и, возможно, кристалл хранил в себе волю, высказанную чернокнижником. Пристально всмотревшись к доставленный героями кристалл, Хадгар побледнел: он так сосредоточился на проведении кампании на Изломанных Островах, что не заметил, как силы Легиона захватили Каражан!

Архимаг винил в случившемся себя: нанеся визит в башню, чтобы забрать книгу Алоди о Столпах Творения, он не озаботился скрупулезным восстановлением охранных чар, чем демоны не преминули воспользоваться. Не медля, Хадгар сотворил портал на Перевал Мертвого Ветра, через который проследовал наряду с Карлайном и сопровождавшими чародеев героями.

Похоже, демоны не сумели отыскать возможность открывать порталы непосредственно в башне, и творят их в катакомбах, простирающихся под перевалом. Герои занялись искоренением демонов, жаждущим распространить свой контроль на протекающие под Каражаном магические потоки, ровно как и уничтожением порталов.

После чего герои, сопровождаемые чародеями, ступили в пределы башни, приступили к методичному искоренению заполонивших ее демонов. Те надеялись воспользоваться магией сей твердыни, дабы сотворить порталы в иные миры Легиона, обратит Каражан в свой второй форпост в Азероте.

На вершине башни, зависли над которой воздушные корабли Легиона, означился демон Виз’дуум Смотритель, верховодивший вторжением в Каражан. Подле героев означилось воплощение Медива. «Я оставил в сей башне множество фрагментов своей сущности», - молвило эхо легендарного мага. – «Пока будете вы противостоять этому демону, а разорву установленные связи башни с мирами Легиона!»

Воители повергли Виз’дуума, и связь Каражана с Круговертью Пустоты была разорвана. Обратившись к фрагменту сущности Медива, Хадгар предложил бывшему наставнику присоединиться к их противостоянию с Легионом. «Мой путь... иной», - изрек Медив. – «К тому же, Азерот обрел своего Хранителя в тебе». «Но я уже говорил прежде... я не хочу подобной силы!» - возразил Хадгар, и отвечал Медив: «У тебя и сейчас достаточно силы, Хадгар, и это делает тебя прекрасным Хранителем сего мира. Куда лучшим, чем когда-либо был я. Ведь проще закрыть дверь, чем пройти в нее. Но иногда именно шаг в неведомое необходим, чтобы разорвать оковы судьбы. Впереди у нас – немало испытаний. Прощай».

Фрагмент сущности Медива исчез, и слова его повергли Хадгара в глубокую задумчивость. Правильно ли он поступает, все эти годы избегая предначертанного ему?..

В поисках следующего Столпа Творения – Слез Элуны - герои прибыли в Вал’шару, проследовали в деревушку Лорлатил, где дожидался их архидруид Малфарион Ярость Бури. «Мы должны призвать моего наставника, Кенариуса», - молвил он, - «и узнать, где сокрыл он Слезы Элуны. Обретя их, вы на один шаг приблизитесь к гробнице Саргераса и отражению натиска Легиона».

Вслед за архидруидом проследовали воители в Рощу Кенариуса; по пути рассказывал Малфарион, что первые друиды обратили сии земли в отражение Изумрудного Сна. Однако Кенариус, возрождившийся после гибели своей в час Третьей Войны и долгие годы существовавший лишь в Изумрудном Сне, пребывал в беспамятстве, и попытки пробудить его оказались неудачны. С тревогой склонившись над телом наставника, Малфарион ощутил некую скверну, снедающую того, однако источник оной покамест определить не сумел. Что же это за проклятье, сумевшее обездвижить полубога?.. Героям Малфарион велел срочно привести в рощу трех архидруидов сего леса, дабы, объединив усилия, призвали они Изеру; наверняка мудрая драконица сумеет понять, что за скверна поразила Кенариуса.

Покинув Рощу Кенариуса, воители устремились в Долину Лунного Когтя, где разыскали архидруида Таона Лунного Когтя. Последний поведал, что в долине ныне бесчинствует ныне один из первых сатиров, принявших проклятие Ксавиуса, - Ксандрис Бесчестный. Покончив с последним, герои углубились в близлежащую пещеру, где иной сатир, Каграксис Осквернитель, готовился принести в жертву плененную Ночную эльфийку, Эвель Ночной Шепот. Покончив с сатиром и освободив Эвель, узнали герои, что осквернением земель Вал’шары верховодит никто иной, как возродившийся Владыка Кошмара, Ксавиус!..

Ужаснувшись, воители поспешили вернуться к Таону, но опоздали: последний пребывал всецело во власти наведенной Ксавиусом скверны и кричал о том, что вскоре вернувшийся Кошмар непременно поглотит сию реальность!.. Герои сразили архидруида, прервав его страдания...

Следующая из названных Малфарионом архидруидов, Кода Стальной Коготь, наряду с преданными сподвижниками пребывала в Изумрудном Сне, а тела их оставались в подземном укрывище в южных лесных пределах Вал’шары. Вот только на пути героев встали обезумевшие фурболги, и воителям ничего не оставалось, кроме как покончить с лесными обитателями. Как оказалось, вождя племени фурболгов поглотила скверна Кошмара, и установил он в селении нечестивый тотем – после чего безумие охватило и всех его соплеменников. Уничтожив тотем, герои тем самым спасли от всепоглощающей ярости фурболгов.

Спустившись в укрывище друидов, воители пробудили Коду от векового сна, и поведала архидруида, что в Изумрудном Сне появилась таинственная темная сила, и желает она, чтобы души друидов вечно оставились в ирреальном царствии, без надежды на пробуждение. Как оказалось, в глубинах укрывища схоронился сатир Морфеус, и именно он, повинуясь воле Владыки Кошмара, наводил чары, должные пленить души друидов в Изумрудном Сне. Герои сразили сатира, после чего пробудили друидов ото сна; благодарная Кода немедленно выступила к Роще Кенариуса, отвечая на зов Малфариона.

Наконец, выступили герои на поиски третьего из архидруидов, коим оказался энт Элотир, обитающий в роще Тас’тала и наставляющий послушников своих в целительстве и сохранении древних преданий. Последних атаковала стая гарпий, и подоспевшие воители сразили крылатых бестий, а также предводительницу тех, Магулу.

...Малфарион и прибывшие в рощу архидруиды сошлись во мнении, что виной состоянию Кенариуса – Изумрудный Кошмар, и ничто иное. Посему Малфарион, Кода и Элотир призвали Изеру, и драконица воплотилась пред ними. «Я зрела то, что грядет», - молвила она. – «Изумрудный Сон поглощен Кошмаром, и стоят за эти Легион и сатир Ксавиус. Шаладрассил, Мировое Древо, осквернено Кошмаром и распространяет проклятие его на окрестные земли. Владыку Кошмара надлежит сразить, или же Вал’шара будет потеряна».

Постановила Изера, что для спасения Кенариуса им необходимы Слезы Элуны, потому надлежит героям спешить в близлежащий храм лунной богини, явить жрице Лианис Лунопад печать драконицы и велеть ей передать им реликвию. Воители устремились к храму, однако по прибытии обнаружили, что Слезы Элуны похищены Ксавиусом!

Ситуация казалось критической: союзник Легиона обрел один из Столпов Творения, корни Шаладрассила стремительно распространяют скверну Кошмара по окрестным землям, а Изумрудный Сон Кошмаром сим же и заполонен. И, поскольку обрести Слезы Элуны героям так и не удалось, скверна Кошмара всецело поглотила Кенариуса... В ярости от утраты друга и наставника Малфарион устремился к Мировому Древу, дабы сразиться с Ксавиусом.

Изера и искатели приключений поспешили следом за архидруидом, и страшилась драконица, что слепая ярость, которую питал Малфарион в отношении Ксавиуса, окажется оружием, которое будет обращено против него самого. Приближаясь к Шаладрассилу, ощутила Изера присутствие друида, искаженного тенью Кошмара. Здесь природа была чудовищно искажена скверной, сочащейся из Изумрудного Сна, и путь героям преступил друид Лиратос Темная Роща, служитель Ксавиуса.

Сразив друида, герои продолжили поиски, и вскоре обнаружили Малфариона в руинах Анду’талы, плененного призванными Ксавиусом оскверненными корнями Мирового Древа. Оные стремительно распространялись, неся скверну, и восточные земли Вал’шары ныне пребывали под властью сочащегося из тенет Сна Кошмара. Замысел коварного сатира увенчался успехом: обездвижив подоспевших героев оскверненными корнями и завидев в небесах Изеру, Ксавиус швырнул в драконицу оскверненную реликвию – Слезы Элуны. Оная пронзила грудь Изеры... и несчастная Сновидища обратилась в ужасающее порождение Кошмара, всецело подвластное воле Ксавиуса. Последний забрался на спину драконице, приказал ей подняться в воздух; в когтях Изера уносила Малфариона, а герои могли лишь беспомощно глядеть им вслед, сознавая полное свое бессилие.

Но вскоре на помощь к ним пришла Тиранд Шепот Ветра; Верховная жрица призналась, что в видении поняла – с ее мужем происходит что-то страшное, потому и устремилась на выручку... но опоздала. И сейчас, исполненная решимости, Тиранд наряду с героями выступила по следу Ксавиуса – через осквернивший Вал’шару Кошмар, в направлении Шаладрассила.

По пути лицезрели воители Элотира; энт пребывал в ужасающем состоянии – скверна Кошмара туманила его разум, стремительно поглощая. Но все же сумел он ощутить местонахождение Малфариона и поведать о сем Тиранд: Ксавиус перенес архидруида в деревушку Шала’нир, что у самых корнец Мирового Древа.

Продолжив путь, герои то и дело вынуждены были противостоять порождениям Кошмара – здесь, поблизости от Шаладрассила, число их было особенно велико; пришлось им сразить и исполнившегося скверны Хранителя Рощи, Варетоса... Шала’нир Ксавиус обратил в собственное царствие кошмарных сновидений; монстры, скрывающиеся под иллюзорной личиной Малфариона, атаковали героев, а Владыка Кошмара издевательски хохотал, упиваясь терзаниями Тиранд.

Наконец воители настигли могущественного сатира и оскверненную Кошмаром Изеру; Малфарион все еще оставался в когтях драконицы. «Тиранд Шепот Ветра!» - приветствовал Ксавиус Верховную жрицу Элуны. – «Я долгие годы ждал этой встречи. Твой возлюбленный супруг присоединится ко мне в Кошмаре!.. А дражайшая Изера поможет мне в завоевании Вал’шары, начиная с твоего драгоценного Храма Элуны!»

Взмахнув крыльями, Изера поднялась в воздух, устремившись в направлении храма. «Дилемма, верховная жрица!» - захохотал Ксавиус. – «Склониться пред любимый, испускающим свой последний вздох? Или наблюдать, как сгорает дотла храм твоей богини?» Произнеся заклинание, Ксавиус исчез, забрав с собою обездвиженного Малфариона.

С тяжелым сердцем Тиранд напомнила, что всецело посвятила себя служению богине, а, стало быть, должна спешить на защиту ее храма!.. Сознавая, что утратившая разум Изера не остановится, пока не погрузит сей мир в пучину Кошмара, Тиранд наряду с героями устремилась к храму; эльфийка прекрасно сознавала, что Ксавиус использует Малфариона в качестве приманки, пытаясь отвратить ее от того, что должно быть сделано.

«На протяжении тысяч лет ты спал под Лунными Просторами, Малфарион», - тихо говорила Тиранд по пути, смахивая с глаз слезы отчаяния. – «Когда снедали меня сомнения, я спускалась в твое укрывище. Наблюдала, как ты спишь. Даже будучи спящим, ты успокаивал меня. Я оставляла страхи свои под землею и возвращалась, дабы продолжать вести за собой свой народ. А когда Малфарион пробудился, мы вместе трудились во имя общей цели. Как будто он и не покидал меня никогда... А теперь Ксавиус поставил меня перед страшным выбором. Я должна оставить своего возлюбленного, и покончить с самым прекрасным из созданий, которых я когда-либо знала!»

...Когда герои достигли Храма Элуны, здесь уже кипело сражение; жрицы и стражи сдержавали чудовищный натиск оскверненной Изеры. Присоединившись к защитникам храма, Тиранд пыталась воззвать к разуму драконицы, но безуспешно. «Кошмар поглотит все сущее!» - только и ревела та.

Сознавала Тиранд, что иного выхода прервать страдания Изеры нет, потому наряду с героями атаковала ее, сразила. В следующее мгновение луна закрыла солнце в небесах, и потоки лунного света снизошли на драконицу, омывая ее, очищая от скверны. На глазах потрясенных героев дух Изеры отделился от бренного тела, и, увлекаемый лунными потоками, взмыл в небеса...

Затмение прекратилось так же стремительно, как и началось; мертвое тело Изеры исчезло, и лишь Слезы Элуны остались на земле. Скверна Кошмара оставила реликвию, и герои бережно приняли ее в руки, дабы как можно скорее доставить в Даларан. Да, Кошмар отступил, и земли Вал’шары исцелятся... но продолжает снедать он Изумрудный Сон.

Храм Элуны был спасен, и Тиранд велела героям отправляться в средоточие Кошмара в Азероте, пребывающее ныне в подземных кавернах под корнями Шаладрассила, рекомых Зарослями Темного Сердца. Великое множество оскверненных Кошмаром зверей сразили они в сих пределах, и, к несчастью, тех, кто был всецело поглощен оным – архидруида Глайдалиса, энта Дубовое Сердца, зеленого дракона Дресарона.

В глубинах Зарослей Темного Сердца герои покончили с тенью Ксавиуса, обладающей толикой могущества Владыки Кошмара, остающегося в тенетах оскверненного сна, освободили из плена Малфариона Ярость Бури. Конечно, Изумрудный Сон остается осквернен, а возрожденныый Владыка Кошмара – силен как никогда.

...В деревушке Браденбрук повстречали герои Джарода Песнь Теней. Следовал тот к Крепости Черной Ладьи, однако обнаружил, что окрестные земли атакованы обращенными в нежить калдореи. Посему, дабы доказать селянам, что не принадлежит к тем, кто верховодит мертвяками, Джарод остался в селении, помогая фермерам отразить натиск.

Героям Джарод поведал, что вскоре после того, как сестра его, Майев, устремилась вслед за Гул’даном в Казематах Бдящих, она бесследоно исчезло. Сподвижницы разыскивали свою предводительницу, и удалось им выяснить, что, возможно, пребывает она в Крепости Черной Ладьи – оплоте героя Войны Древних Кур’талоса Вороньего Гребня. Вот только останки того исчезли из фамильного мавзолея, в самой крепости означились демоны, а калдореи-мертвяки рыщут по округе. Очевидно, что Легион обратил в нежить доблестного Кур’талоса.

Джарод рассказывал воителям, что жизненные пути их с сестрой различны. После Войны Древних Майев посвятила себя искоренению несправедливости в мире, и, похоже, заходила в этом слишком далеко. Она убивала невинных, пытаясь разорвать связи Ночных эльфов с Альянсом, но Джарод не мог заставить себя убить ее. Ведь, возможно, злодеяния она совершала, находясь под чьим-то злобным влиянием...

Достигнув Крепости Черной Ладьи, Джарод наряду с героями приступил к поискам в сей твердыне сестры. Судя по всему, пребывает Майев в плену у демонов, и содержится в подземной тюремной камере. Шагая по коридорам крепости, разили воители как демонов, так и обращенных в нежить калдореи – сподвижников лорда Вороньего Гребня, героев Войны Древних, некоторых из которых Джарод прежде знал лично.

В одной из камер герои обнаружили Майев Песнь Теней – измученную длившимися на протяжении долгих недель пытками, но несломленную. Бдящая подтвердила: Гул’дан обратил в нежить Кур’талоса и иных калдореи, захороненных близ сей твердыни. Сам лорд Вороний Гребень находится на вершине крепости, в то время как его лейтенант Десдель Звездноглазый верховодит нежитью в подземельях.

Позабыв о прошлых разногласиях, Майев и Джарод объединили усилия, чтобы покончить с Десделем, после чего наряду с героями устремились прочь из подземелий, на верхние этажи Крепости Черной Ладьи. Именно здесь Гул’дан провел ритуал отделения души Иллидана от тела, дабы вернулась та в Круговерть Пустоты. Колоссальный объем высвобожденной при этом магической энергии вернул души членов клана Вороньего Гребня в дом предков, а остаточная энергия сущностей их объединилась и воплотилась в чудовище, рекомое Слиянием Душ.

Повергнув оное в сражении, герои продолжили путь к верхним этажам цитадели, где сразили Иллисанну Вороний Гребень, ставшую в час Войны Древних охотницей на демонов, десять тысячелетий томившейся в заключении в Казематах Бдящих, и, наконец, примкнувшую к Кордане и вернувшуюся в родовое гнездо. После чего покончили с мо’аргом Хмуродробом Лютым, возглавлявшим вторжение демонов в Крепость Черной Ладьи.

Наконец, отыскали они лорда Кур’талоса, а также Латосиуса – одного из чародеев Лунной Стражи. Возрожденный Легионом лорд Вороний Гребень считал вторгшихся в цитадель его воителей демонами, потому атаковал их. Но, пав, Кур’талос прозрел, освободившись от демонических оков, а тот, кто скрывался под личиной Латосиуса и исподволь манипулировал лордом, явил свое истинное обличье, представ героям натрезимом, Данталионаксом. В противостоянии с последним к героям присоединились призванные лордом Кур’талосом духи калдореи.

С гибелью Повелителя Ужаса души Ночных эльфов вновь обретали покой посмертия...

Повсеместно на Изломанных Островах шло противостояние воителей Альянса и Орды Пылающему Легиону.

Ренсар Великого Копыто верховодил действиями друидов Круга Кенариуса, оставаясь в Роще Сна. Все больше и больше воителей, избравших сию стезю, примыкали к анклаву в Вал’шаре. Помимо прочих, вернулись в Рощу Зен’табра и Наралекс, и вскоре прибыли дриада Лилит и древесные энты. Друиды защищали окрестные земли, разя порождения Кошмара, а также изучая то, каким образом он распространяется в смертном мире посредством корней Шаладрассила.

Из семян Мирового Древа вырастали растительные монстры, и друиды разили тварей, удивляясь тому, как стремительно распространяется Кошмар по окрестным землям, воплощаясь в подобных отвратных созданиях. Донельзя встревожившись, Ренсар Великое Копыто предложил собратьям предложил призвать на помощь дух Малорна, Белого Оленя, и возможно это с помощью священной реликвии, кою друиды хранили на протяжении тысячелетий в близлежащей святыне.

Герои выступили к Укрывищу Малорна, но, как оказалась, оная была атакована сатирами, которые скрылись, забрав с собою реликвию – священный Идол Дикоземья. Близ святыни повстречали друиды Бролла Медвежью Шкуру, и, перебив оставшихся сатиров, спасли от гибели хранительницу Укрывища Малорна, Ночную эльфийку Силендру Песнь Просторов. Последняя наряду с Броллом и героями выступила по следу отступающих сатиров, и вскоре достигли они Долины Лунного Когтя, деревушка калдореи в которой была захвачена сатирами, а обитатели ее перебиты. Украденный идол обнаружился во владении предводителя сатиров, Калаззиуса Хитроумного; покончив с последним, друиды вернулись в Рощу Сна, где передали реликвию Ремулосу.

Для проведения ритуала, что позволит им обратиться к сущности Малорна, друиды устремились к Нордрассилу через Путь Сна. Но порождения Кошмара означились и в сей области Изумрудного Сна, наполняя скверной ее обитателей, и друидам, возглавляемым Хамуулом Рунным Тотемом, пришлось выступить против миньонов Ксавиуса.

Очистив Путь Сна от скверны, друиды продолжили путь к порталу, пройдя через который, означились на горе Хиджаль, где дожидались их собратья, а также Ремулос. Объединив силы, друиды провели ритуал, призвав дух Малорна, и молвил тот: «Я буду говорить быстро, ибо разум мой затуманен. Я ощутил осквернение Шаладрассила и ступил в Изумрудный Сон, дабы уничтожить источник Кошмара. Я погружался все глубже и глубже, и оказавшись в Пропасти Альна, узрел его истинную силу. Кошмар распространяется подобно недугу, и обратит в свою искаженную реальность весь Азерот. Больше я не вижу для себя способ вернуться обратно в Сон, и пленен я в Кошмаре. Время мое прошло. Теперь все зависит от вас, друиды».

Изумленные и отчаявшиеся, не ведали друиды, по силам ли им покончить с кошмаром, ведь в тенетах его оказался пленен даже могущий Малорн. Ремулом поведал собратьям, что на Пути Сна находится закрытый портал, ведущий в зловещую Пропасть Альна.

Вновь открыв портал с помощью осколков Кошмара – обращенной в материю энергии, обнаруженной на телах сраженных сатиров, - и проследовав в него, герои обнаружили себя в реальности, где воскрес страшней кошмар из разума Малорна – сражение у горы Хиджаль, случившееся тысячелетия назад, в Войну Древних. Именно в ту эпоху случилось перевое вторжение Пылающего Легиона в Азерот, и погибли Дикие Боги.

Ремулос поведал сподвижникам, что для того, чтобы вырвать дух Малорна из Кошмара, им надлежит одержать победу в Войне Древних. И герои устремились на поле брани, сойдясь в противостоянии с демонами Легиона... Сам дух Малорна сражался с Архимондом – демоном, покончившим с Белым Оленем десять тысячелетий назад.

Покончив с Архимондом, герои тем самым освободили Малорна от Кошмара, и тот, поблагодарив друидов за помощь, напомнил им, что Ксавиус, Владыка Кошмара, все еще жив, и скрывается в недрах Пропасти Альна. Постановил Ренсар Великое Копыто, что священный долг друидов – покончить с Ксавиусом и спасти Кенариуса... если это все еще возможно...

Вернувшись к основанию Шаладрассила, друиды во множестве проследовали к гнездовью зеленых драконов, выступавших прежде стражами портала. Одна из таковых, Нитендра, была поглощена скверной Кошмара и обращена в нежить, и герои вынуждены были покончить с нею, после чего поднялись на вершину древа, где обнаружили воплощенное средоточие распространяющейся по землям Вал’шары скверны – Ил’гинот, творение Н’Зота. Сие ужасающее семя обладало эхом сознания, и шептало престранные пророчества, связанные со Старыми Богами.

Уничтожив Ил’гинота, герои проследовали в портал, обнаружив себя в Изумрудном Кошмаре; распространение оного в землях Азерота было пресечено, но надлежало очистить от скверны Изумрудный Сон. Искаженные реальности оного представали друидам, и полнили земли сии бесчисленные миньоны Владыки Кошмара... а также прежние защитники Сна, поглощенные скверной и обратившиеся против былых сподвижников. Так, с тяжелым сердцем вынуждены были сразить герои эльфийку- друиду Элерету Ренфераль, Урсока, оскверненных Кошмаром зеленых драконов – Эмерисс, Летона, Исондру и Терара.

Поглощенного Кошмаром Кенариуса, означившегося в искаженном отражении Лунных Просторов, герои повергли, после чего подле полубога остался Малфарион, дабы окончательно очистить наставника от скверны; архидруид признался, что не может сопровождать героев в Пропасть Альна, ибо велика вероятность, что окажется он поглощен Кошмаром – связь с Изумрудным Сном давала Малфариону могущество, но в то же время делала его уязвимым ко тьме.

Ступив в Пропасть Альна, друиды покончили с Ксавиусом, и Изумрудный Кошмар отступил. Духи защитников Изумрудного Сна, очистившиеся от скверны – Кенариус, Урсок, Элотир, Таон Лунный Коготь и Элорета – приветствовали героев, поведав, что зло, источаемое Ксавиусом, пресечено, и надлежит им приложить все усилия, чтобы окончательно очистить сию реальности ото всех следов Кошмара.

И лишь один-единственный цветок оставался в отдаленной пещере в пределах Изумрудного Сна: отголосок скверны, след Н’Зота в сем пространстве... свидетельство того, что стены темницы Старого Бога слабеют, и однажды непременно рухнут...

Жрецы стекались в храм Света Пустоты, примыкая к Конклаву и выступая единым фронтом против Легиона. Верховный архонит Гесслар занимался обучением новобранцев, наставляя их в следовании воле Благого Света, обучая жреческой магии. В одном из сражений героям удалось спасти от демона Кровавого эльфа – архонта Ториаса, как оказалось – искусного мага и зодчего, занявшегося защитными сооружениями храма Света Пустоты.

Однажды Алонсус Фоул обнаружил в одном из чертогов храма жреца-гнома Гилнера Серого Мха. «Они смеются над нами, эти тени», - бормотал жрец, хихикая. – «Они предвидят нашу гибель. Они смеются... они предупреждают. Наше время на исходе. Бездна шепчет о нашей судьбе, о скорой гибели!» Казалось, Гилнер, изучавший магию Тени, обезумел, однако слова его встревожили Алонсуса, ведь уже не первый жрец ведет себя в последнее время подобным образом. Неужто некие силы, покамест скрывающиеся, несут угрозу оплоту Конклава?..

Велен просил лучших алхимиков, присутствующих в храме, создать для него зелье, дарует которое прозрение; таким образом сможет он вызвать видение и понять, стоит ли опасаться туманных пророчеств Гилнера... И когда алхимики поднесли зелье Велену, испил Пророк оное, и, погрузившись в видения, заговорил: «Я вижу великую тьму, наступающую на храм Света Пустоты. Тень Пылающего Легиона, готовая нанести удар. Наш орден падет, все погибнут... Такова наша судьба. Мы обречены пасть пред Повелителем Ужаса Балназзаром. Но... Я вижу путь, который может привести нас к победе! Вы, жрецы, здесь, и, направляемые Светом, поведете нас за собой. Старые враги станут союзниками. Позабытые тени вернутся. Все объединятся в Свете!»

О каких же врагах, что обратятся в союзников, говорил Велен?.. Из донесения лазутчиков Алонсус Фаол узнал, что одна из воительниц Алого Авангарда, Мариэлла Вард, отринула заветы ордена, бежала из Нового Дольного Очага, но была схвачена крестонасцами и вскоре ожидается ее казнь. Дабы не допустить сего, жрецы переместились в земли Нордскола, и, атаковав оплот Алого Авангарда, перебили немало рыцарей ордена, после чего освободили из заточения тех, коих инквизиторы заклеймили еретиками... И Мариэлла, и сподвижники ее просили жрецов позволить им присоединиться к Конклаву, дабы деяниями своими искупить прошлые грехи, свершенные в час службы в Алом Авангарде, и отныне всецело посвятить себя служению Благому Свету.

...Верховному лорду ордена Серебряной Длани Максвелл Тиросус поведал, что, наведавшись на Изломанный Берег, своими глазами видел, как некий сияющий объект расчертил небеса, появившись из Бури Скверны – средоточия демонической энергии над гробницей Саргераса, - и упав где-то на побережье Сурамара.

Незамедлительно паладины передали сию весть Хадгару, и архимаг, обещав, что известив о сем лидеров иных орденов и фракций, противостоящих Легиону, просил Верховного лорда направить на поиски своих людей. Оседлав грифонов, паладины устремились к Сурамару, где принялись прочесывать побережье в поисках объекта. Оный означился во владении одного из обитавших в прибрежной пещере морских гигантов; покончив с оным, паладины забрали артефакт, исходило от которого весьма ощутимое могущество света, и по возвращении в Даларан передали его Хадгару.

Стоило последнему коснуться объекта, как возник перед ним силуэт мужчины, в котором изумленный архимаг безошибочно узнал Туральона, бесследно сгинувшего на Дреноре в час обращения сего мира в истерзанные энергиями Круговерти Пустоты Внешие Земли! «Азерот...» - произнес призрачный воин. – «Молюсь о том, что сия последняя мольба Армии Света достигнет вас. Тысячелетняя война достигла своего апогея, но до завершения кошмара еще далеко. Это вместилище олицетворяет собою нашу величайшую жертву, и должно оказаться в руках Пророка. Он... ключ. Никто из нас не желал этой ноши, но так уж распорядилась судьба. Если преуспеете, то торжество Света все еще может случиться. Потерпите поражение, и миры... сгорят в планмени».

Поистине, мрачное пророчество, но Хадгар был исполнен решимости довести начатое до конца. Посему надлежит узнать назначение таинственного артефакта, который Туральон именовал «вместилищем». Архимаг велел паладинам незамедлительно доставить оный на «Эксодар», где остается Пророк Велен.

Открыв портал, Хадгар позволил паладинам проследовать на борт «Эксодара»... но обнаружили герои, что обиталище дренеи подверглось нападению демонов. Верховодил вторжением один из ближайших сподвижников Кил’джедена – Верховный генерал Ракиш, чье имя на эредуне означало «Палач». Понимая, что общение с Веленом по поводу таинственного объекта придется отложить, герои приступили к уничтожению демонических порталов в коридорах межпространственного корабля, а также спасению объятых паникой обитателей «Эксодара». Те бежали в Хранилище Света – внутренние пределы сего оплота, защищаемые наведенным Веленом магическим барьером. В Зале Кристаллов держали оборону Нобундо и иные Сломленные, и лишь подоспевшие паладины уберегли тех от верной гибели от рук демонов.

Вторжение демонов захлебнулось, но сознавали как герои, так и дренеи: они получили лишь небольшую передышку, ведь вскоре Ракиш наверняка продолжит атаку. Но покамест паладины изложили Велену цель своего появления, а также передали Пророку таинственный артефакт. Изумленный до глубины души, Велен поспешил спуститься в недра «Эксодара», велев героям следовать за ним.

«То, что вы принесли мне, именуется Сердцем Света», - рассказывал он по пути. – «И это – разумное средоточие сущности предвечной наару: Ксе’ры. В средоточии сем заключена мудрость... знание, необходимое нам для победы над Пылающим Легионом. Но лишь наару, рожденный от Ксе’ры, способен обрести его. Именно по этой причине вы и были направлены сюда волею Туральона. И по этой же причине Пылающий Легион атаковал «Эксодар». Ибо последний из рода Ксе’ры, О’рос, остается в сердце сего корабля. И если демоны покончат с ним, сведения, заключенные в Сердце Света, будут утрачены навсегда».

Но Верховный генерал Ракиш достиг зала, находился в котором наару, первым, и на глазах ступившего в помещение Велена уничтожил существо, воплощающее в себе Свет!.. Герои атаковали эредара... когда на лице Пророка отразилось озарение, и молил он воителей сохранить Ракишу жизнь.

Те, однако, повергли Верховного генерала, Велен, приблизившись, опустился на колени подле мертвого тела его. «До этого момента я не понимал...» - тихо произнес Пророк. – «В незапамятные времена у меня был сын. В день его рождения ко мне пришло видение. В нем я рыдал, сжимая в руках мертвое тело эредара, чье обличье заключало в себе скверну... Но я позабыл о сем видении, когда Кил’джеден забрал у меня семью, и на протяжении эонов не вспоминал о нем. И теперь, когда я держу тебя, я все понимаю...»

Обратившись к героям, опечаленный Велен велел им возвращаться к Хадгару и вернуть архимагу Сердце Света. «Скажите ему... что Свет погиб здесь сегодня», - молвил Пророк, после чего приказал ступившим в зал дренеи незамедлительно заняться восстановлением систем «Эксодара». «Мы отправляемся домой», - постановил он.

...Узнав о случившемся, Хадгар ужаснулся. Стало быть, Кил’джеден похитил сына Велена, но вместо того, чтобы убить его, обратил в порождение Пылающего Легиона, дабы однажды приказать покончить с собственным отцом?.. Кил’джеден 13000 лет вынашивал замысел, желая отомстить Велену за то, что отринул тот Саргераса и Легион...

Предоводители ордена Серебряной Длани - леди Лиадрин, воздаятель Борос, лорд Максвелл Тиросус и юстикар Юлия Целеста - собрались на совет, дабы обсудить свои дальнейшие действия. Наверняка им следует отыскать Балназзара и покончить с натрезимом, ведь иначе однажды тот наверняка нанесет удар – и, возможно, сумеет сокрушить возрожденный орден. Кроме того, весьма тревожило послание Туральона, переданное посредством Сердца Света; похоже, армия Туральона потерпела сокрушительное поражение в противостоянии Азероту... но что означает это для Азерота?..

Но стоило ступить в зал, проходил в котором совет паладинов, Аратору Искупителю – сыну Туральона и Аллерии, - как образ Туральона вновь возник над Сердцем Света. «Сие вместилище ощущает Аратора», - прошептал воздаятель Борос. «Аратор. Сын», - заговорил Верховный экзарх. – «Я хочу передать тебе важное сообщение. На протяжении столетий я преследовал Пылающий Легион среди звезд. В отместку за это Повелитель Ужаса Балназзар был направлен в Азерот, чтобы уничтожить все то, что мне дорого. Ты должен сплотить за собой поборников Света, Аратор. Сохрани Свет! Сражайся... или все будет потеряно... Прощай, сын. Не теряй надежду, ибо в самые темные мгновение сияние света наиболее ярко».

Слова Туральона запали в души доблестным паладинам, посему в последующие дни и недели они продолжали противостоять демонам, а также заключали союзы с иными поборниками Света, как то со жреческим Конклавом. Конечно, поиски Балназзара, с момента своего появления на Азероте являвшего собою величайшую угрозу ордену паладинов, не прекращались ни на мгновение.

...Вскоре лазутчики, наблюдавшие за демонами на острове Фаронаар, что в Азсуне, доложили, что верховодит миньонами Легиона некий высокопоставленный в иерархии оного демон – возможно, сам Балназзар. Паладины под началом Бороса, жаждавшего мщения за случившееся на «Эксодаре», устремились на означенный остров, атаковали демонов, верша воздаяние. Юстикар Юлия Целеста верховодила отрядом поборников Света, в задачу которого входило уничтожение обнаруженных в лагерях магических сфер, используемых для общения демонов между собой с целью планирования совместных действий.

Как оказалось, верховодил действиями демонов на Фаронаане не Балназзар, но его наместник, Джарвокс. Последний сумел захватить в плен Бороса, ослепленного яростью и очертя голову бросившегося в бой; к счастью, ведомые Юрией Целестой герои сумели вызволить воздаятеля, а после, сразив Джарвокса, заполучить Кодекс Господства, переданный своему лейтенанту самим Балназзаром... Очевидно, что фолиант сей чрезвычайно важен для Повелителя Ужаса, но почему?.. Апони Светлогривая советовала паладинам навестить жрицу Делас Лунный Клык в Даларане, сведущую в эредуне, языке демонов.

Делас, выслушав просьбу героев, призналась, что, хоть и изучала она язык демонов, перевести обретенный паладинами фолиант будет непросто. Но знала жрица, что один из демонов, заключенных в Аметистовой Крепости, обладает Лексиконом Скверны, составил который древний ученый, владевший как эредуном, так и языком дренеи.

Спустившись в темницу Аметистовой Крепости, многие пленники в которой содержались еще со времен кампании против Короля Мертвых, герои обнаружили, что атакуют тюрьму проследовавшие через порталы демоны Легиона, стремясь выпустить наиболее опасных заключенных на улицы Даларана. Порталы творил исполненный скверны орк-чернокнижник, лорд Малгат. Снимая защитные чары с камер, он выпускал на свободу содержащихся в них пленников.

Так, героям пришлось противостоять Тухломорду – монстру из плоти, созданному одним из миньонов Короля Мертвых в цитадели Ледяной Короны; Ледопасть – морозному ящеру, прежде звавшейся Элдрагосой и принадлежавшей к роду Синдрагосы, но обращенной в нежить сподвижниками Короля Мертвых; Кровавой принцессе Тал’ене, дочери могущественной королевы Cан'лайн, Лана'тели; прорицателем разума, Безликим Кааржем, схваченным в глубинах Улдуара, ибо после поражение Йогг-Сарона существо сие впало в оцепенение, и пробудилось лишь сейчас; Миллифисент Манашторм – полной противоположностью своего супруга Миллхауса, которая по праву может называть себя инженерным гением; Ануб'ессетос, одним из немногих оставшихся нерубианских владык склепов, который был пленен магами Кирин Тора при штурме цитадели Ледяной Короны.

Когда с пленниками было покончено, обратились паладины против демонов, верховодящих вторжением в сию твердыню. Сразив лорда Малгата, герои обнаружили на теле его Лексикон Скверны. После, покончив с Саел’орн – демонессой-арахнидом, принадлежавшей к расе аранаси, и Повелителем Скверны Бетругом – безжалостным военачальником Легиона, герои пресекли нападение демонов на Аметистовую Крепость.

С помощью Лексикона Скверны Делас сумела перевести Кодекс Господства, выяснив, что демоны копят силы в одном из уголков Азсуны, стремясь вскоре создать портал, ведущий в Нискару!.. Жрица вознамерилась лично известить о сем набольших ордена Серебряной Длани, посему наряду с паладинами устремилась к Часовне Надежды Света... Выслушав жрицу, Апони постановила, что наряду с Аратором займется порталом; Делас же надлежит поведать о сем жрицам в храме Света Пустоты.

Делас Лунный Клык прибыла в храм Света Пустоты, и, обратившись к Алонсусу, поведала о том, что сумела перевести обнаруженный в одном из оплотов демонов кодекс, говорилось в котором о том, что Легион собирается использовать портал в Азсуне для вторжения и последующего нападения на храм; паладины намеревались выяснить, с какого именно из захваченных демонами миров ожидается атака.

Герои-жрецы же, исполняя волю Алонсуса, устремились в Сумеречный Лес, дабы отыскать в нем тех, кто входил прежде в Культ Позабытых Теней – фракцию жрецов Тени, следующих заветам Натали Селин и верующих, что для существования бытия необходимо поддержать равновесие между Тенью и Светом. А, поскольку в пророчестве своем говорил Велен о «возвращении позабытых теней», предположил Алонсус, что речь идет именно о культистах.

На старом погосте, затерянном в Сумеречном Лесу, разыскали мертвяка, приверженного культу. Поведал он, что предводительница их, Натали Селин, загодя предприняла шаги, дабы обмануть неизбежную смерть; в ночь, когда пришли те, кто стремился покончить с нею, Натали исторгла душу свою из тела, направив ее в Бездну. Заклятие, должное воссоединить тело и душу, она записала в одном из своих дневников, и находится тот в руках нечестивца, организовавшего нападение на Натали.

Оным оказался Уркрок, один из высокопоставленных культистов Сумеречного Молота. Отыскав культиста в Светлом лесу, герои покончили с ним, после чего вернулись на погост, и, свершив жреческий ритуал, освободили дух Натали из тенет Тени, овладевшей им. Исполненная благодарности, обещала Натали, что сподвижники ее, ратующие за равновесие между Светом и Тьмою, присоединятся к поборникам Света в противостоянии тех Пылающему Легиону. Пророчество, произнесенное Веленом, исполнялось...

По возвращении в храм Света Пустоты лицезрели герои лорда Максвелла Тиросуса, прибывшего с новостями о Делас. Последняя наряду с сопровождавшими ее паладинами была схвачена демонами в сражении у портала в Азсуне, и те доставили пленников в Нискару. Максвелл просил Конклав о помощи, и жрецы выступили к порталу...

Оказавшись в Нискаре, герои рассредоточились, и вскоре обнаружили одну из плененных паладинов, Апони Светлогривую. Последняя подтвердила: да, демоны говорили о некоем вторжении, надеясь сокрушить весьма значительную цель... но какую именно?.. В окрестных пределах обнаружили герои звездную карту, доказывавшую, что в Круговерти Пустоты демоны пытаются отыскать храм Света Пустоты и покончить непосредственно с Веленом!..

Путь героям преградила демонесса Арамис, подтвердившая, что долгие, растянувшиеся на века поиски храма Света Пустоты оказались успешны, и демоны вот-вот нападут на святилище жречества!.. Покончив с Арамис, герои поспешили отыскать иных пленников демонов – рыцарей Серебряной Длани и жрецов Конклава под началом Аратора Искупителя и Делас Лунный Клык.

После чего, вернувшись в Азерот, жрецы поспешили в Часовню Надежды Света, дабы просить паладинов в помощи в отражении скорого натиска Легиона на храм Света Пустоты. Выслушав жрецов, предводители ордена Серебряной Длани – леди Лиадрин, воздаятель Борос, лорд Максвелл Тиросус и юстикар Юлия Целеста – собрались на военный совет. Тот факт, что храм находится в пределах Круговерти Пустоты, а также необходимость противостоять Балназзару на условиях последнего, вызывали тревогу, но сознавали паладины, что иного шанса устроить ловушку могущественному натрезиму может и не представиться. К тому же, Балназзар и не подозревает, что жрецы и паладины выступят против него единым фронтом.

Пророчество Велена свершилось, и жрецам действительно удалось сплотить союзников ради единой цели. Вернувшись в храм Света Пустоты, герои приступили к приготовлениям к скорому сражению, а союзники их прибывали в святилище. Делас Лунный Клык приняла решение оставить служение Элуне, избрав для себя новую стезю – паладина ордена Серебряной Длани.

Наконец, воинство демонов под началом Балназзара атаковало святую обитель. Предводители ордена Серебряной Длани, Конлава и союзных сил возглавили армию паладинов и жрецов, противостоящую силам Легиона. Балназзар стремился сразить Велена, посему прорывался в Зал Равновесия, где оставались Пророк и наару Саа’ра. Натрезим открывал все новые порталы, и демоны заполонили помещения храма. Сердца защитников оного начали наполняться отчаянием – похоже, страшное пророчество Велена вот-вот свершится!..

Но близ храма Света Пустоты появился межпространственный корабль, на борту которого находились воители-дренеи, ведомые натрезимом Лотраксионом, Верховным командующим Великой Армии Света, прибывшие на защиту святыни по приказу Верховного экзарха Туральона. Помощь пришлась как нельзя кстати; герои сразили Балназзара, после чего покончили с демонами, вторжение коих в храм Света Пустоты захлебнулось. Появление неожиданных союзников стало переломным фактором в сражении, и обитель Конклава удалось сохранить.

Чернокнижники, остающуюся в Разломе Жуткого Шрама, продолжали поиски членов Совета Черной Жатвы; Ритссин и Калидус с пристрастием допрашивали пленных демонов, надеясь получить интересующие их сведения. Первый и сподвижники его продолжали призывать демонов, подчиняя их волю и направляя и разведывательные миссии на Изломанные Острова. В одной из таковых чернокнижники сумели спасти из плена у демонов дворфку-архивариуса Мелинду, поистине гениального стратега. В благодарность та согласилась примкнуть к чернокнижникам, разделив их начинания.

Мелинда сумела разыскать в архивах Черной Жатвы фолиант, описывался в котором ритуал создания демонического портала, с помощью которого возможно переместиться на один из миров демонов в Круговерти Пустоты. Возможно, заклинание сие пригодится для поиска членов Совета. Но первым делом надлежит разыскать чернокнижника, весьма сведущего в подобной волшбе, и Ритссин предложил героям обратиться за помощью к его бывшей ученице, Кире Яростной Душе, с которым прежде состояла в таинственной фракции Пробуждение Аргуса, членов которой Тралл почитал то ли входящими в Теневой Совет, то ли отколовшимися от него.

Былого наставника Кира, ныне остающаяся в Азсуне, особо не жаловала, и прежде, чем ответить согласие на предложение героев примнуть к Черной Жатве, велела тем вернуть ее кровавый камень, похищенный нагами. Подобные артефакты весьма могущественны, если передать им достаточное количество энергии, и чернокнижники, исполняя волю Киры, позволили обретенному камню щедро напиться крови демонов, коих в Азсуне пребывало в изобилии. Кира надеялась воспользоваться кровавым камнем, чтобы проверить свою теорию о возможности подчинения с помощью его низших демонов.

Герои сопроводили Киру в Разлом Жуткого Шрама, и чернокнижница наряду с Ритссином сумела провести ритуал, создавший врата. Ступив в оные, Первый и сподвижники его обнаружили себя в знакомом по недавнему заключению мире. Здесь сумели они разыскать и вывести в Разлом Джубеку и Зиннина, однако Шинфел спасти не удалось, ибо пребывала та в плену к самого Мефистрота. Тем не менее, Ритссин не унывал, полагая, что вернуть Шинфел возможно с помощью заклятия призыва, хоть над оным и придется как следует поработать и создать магический якорь из осколков душ.

Потому в последующие недели чернокнижники трудились, не покладая рук, разя демонов повсеместно на Изломанных Островах, и помещая сущности их в осколки, необходимые для последующего сотворения якоря. Оный станет светочью для Шинвель, направив сущность ее через Круговерть Пустоты прямиком к Разлому Жуткого Шрама.

Наконец к проведению ритуала было все готово; Первый, Кира и Риттсин оный, и Шинфел действительно удалось призвать... вот только, как оказалось, женщина была лишена разума. Риттсин опешил: что сотворили с чернокнижницей демоны?.. Ничего подобного он прежде не видел, посему отправил героев за былым сподвижником – алхимиком Эрнестом Карлислом, некогда за свои смелые, граничащие с безумием эксперименты, изгнанным из Гилнеаса.

Разыскав алхимика в Вал’шаре, чернокнижники препроводили его в Разлом Жуткого Шрама, Эрнест, оценив состояние Шинсел, сообщил, что подобные проклятия чрезвычайно сильны, и состояние женщины в будущем будет лишь усугубляться, пока не сведет ее в могилу. Снять проклятие может лишь тот, кто изначально его наложил, но алхимик сумел сотворить эликсир, замедляющий действие злой волшбы. И когда зелье сие испила Шинсел, разум вернулся к ней. «Проклятые близнецы», - зло прошипела чернокнижница. – «Леди Сакролаш и ее сестра, Алитесс. Это они отравили мою кровь своей мерзкой магией. Близнецы помогают Мефистроту создать армию, и намереваются атаковать Разлома Жуткого Шрама и похитить Алтарь Оскверненной Крови». Кира предложила сподвижникам использовать кровавый камень, когда случится нападение, чтобы подчинить воле чернокнижников сестер-близнецов.

Кира вплотную занялась зачарованием кровавого камня, однако способность артефакта контролировать демонов была напрямую связана с поглощением крови из сердца, предавшегося скверне. Чернокнижница просила сподвижников принести ей сердце Корданы Песнь Скверны – лишь тогда магия кровавого камня окажется достаточно сильна, чтобы подавить волю сестер-эредарок.

Ныне Казематы Бдящих находились под контролем Корданы и ее миньонов. Ступив в сий комплекс, чернокнижники наряду с присоединившимися к ним иллидари сразили немало демонов, а также Тиратона Салтерила – охотника на демонов, примкнувшего к Легиону, инквизитора Истязария, лавового гиганта Вул’Кана... и, наконец, Кордану Песнь Скверны. Не терзаясь особо угрызениями совести, герои вырезали у предательницы сердце, передали оное Кире.

Ныне надлежало отыскать чернокнижника достаточно могущественного, чтобы сумел он призвать эредарок. Таковой стала гнома Лулубелла Физзлбанг, принадлежащая к знаменитому роду призывателей демонов. Чернокнижница приняла участие в ритуале наряду с иными членами Совета Черной Жатвы; воля призванных эредарок оказалась подчинена магией кровавого камня, и Первый вынудил демонесс снять проклятие с Шинсел.

Мефистрот лишился сразу двух своих сподвижниц, в то время как некроманты обрели союзниц – хоть и невольных. Конечно, Разлом Жуткого Шрама останется целью для Легиону, посему надлежит оставаться настороже. Рисстин постановил, что Совет Черной Жатвы должен быть возрожден в изначальном числе, и предложил Первому избрать Шестую – Киру или Лулубеллу, показавших себя поистине достойными союзницами...

Некоронованные тем временем также расширяли ряды своей организации, приветствуя в Зале Теней разбойников, воров и головорезов. Ванесса ВанКлиф даже посетила Внешние Земли, где убедила примкнуть к начинанию Теней и сподвижников их Ночную эльфийку Лонику Тихий Клинок, основательницу «Школы разбойников» в Шаттрате.

Но однажды в канализациях Даларана был обнаружен труп женщины с кинжалом в спине. Ситуацию осложняло то, что убитая оказалась сотрудницей Разведки Штормвинда, Амбер Кирнен, и, по мнению Джораха Равенхолдта, если набольшие ее прознают о сем, положение Некоронованных весьма осложнится. Джорах направил шпионов в Штормвинд, дабы проследили те за тем, чем заняты агенты РШ:7, и героям удалось выяснить, что Матиас Шоу приказал направить немало лазутчиков на территории, принадлежащие Орде.

Иные же разбойники пытались отыскать убийцу Амбер до того, как в дело вмешается РШ:7. На одном из постоялых дворов города обнаружили они двух агентов Разведки; как следовало из их разговора, именно им Матиас Шоу поручил убить Амбер... Причин сего агенты не ведали и терзались сомнениями, но понимали, что в их деле приказы вышестоящих не обсуждаются в принципе. «Нам следовало убрать ее еще на побережье Ситрин», - сокрушался один из агентов. – «Рискованно было делать это здесь, в Даларане...»

Джорах, коему герои доложили о ходе своего расследования, встревожился не на шутку. Пылающий Легион вторгся в Азерот, а РШ:7 убивает одного из своих лучших лазутчиков?.. Что-то тут не складывается... И, поскольку агенты упомянули о побережье Ситрин, Джорах направил разбойников имено туда – в восточные пределы Штормхейма; сопровождать героев вызвался адмирал Тетис.

Прибыв в означенный регион, узрели воители покачивающееся на волнах судно, принадлежащее пиратам - Красным Клинкам. Проникнув на борт, герои обнаружили бумаги, подписанные Матиасом Шоу, который приказывал пиратам выследить Амбер Кирнен, обещая беспрепятственный ход в бухту Штормвинда... Неведомо, какими сведениями обладала Амбер, если Матиас пал столь низко, что нанял пиратов, дабы выследить ее.

Вернувшись в Зал Теней, Тетис поведал Джораху о сделке, заключенной между РШ:7 и Красным Парусом. Единственной зацепкой к происходящему оставалось зашифрованное послание, обнаруженное на теле Амбер, но покамест Тени не могли подобрать ключ к нему. Валира Сангвивар просила героев сбить рыщущих окрест агентов РШ:7 с толку, устроив небольшие диверсии в иных пределах Изломанных Островов – подальше от Вал’шары и Крепости Черной Ладьи; сама же Кровавая эльфийка надеялась расшифровать письмо, и выяснила о существовании некоего артефакта, который может помочь ей это сделать.

Дабы получить подтверждения существования сей реликвии, эльфийка велела героям проникнуть на борт ужасающего корабля мертвых «Нагльфара», иначе рекомого «Утробой Душ», на котором проклятые души врайкулов отправляются в Хельхейм, царствие Хелии. Пришвартовано помянутое судно у Пристани Презрения Приливов.

Незамеченными поднявшись на борт, разбойники обнаружили документ, согласно которому в древности Хави сотворил драгоценность – Око Ворона – позволявшее воронам понимать то, что написано на неведомым им языках. Позже, в час Войны Древних, артефакт заполучил лорд Вороний Гребень, применив его для слежки за воинством Легиона. И сейчас Валира надеялась, что, обнаружив Око Ворона, они сумеют, наконец, расшифровать письмо Амбер Кирнен.

Проникнув в Крепость Черной Ладьи, герои принялись за поиски артефакта, и сумели обнаружить оный в покоях лорда Вороньего Гребня, на мертвом теле натрезима Данталионакса. С помощью Ока Ворона Валира сумела расшифровать обретенное послание. Как следовало из оного, еще до изначальной атаки флотилий Альянса и Орды на Изломанный Берег туда отправлся отряд агентов РШ:7 под началом самого Матиаса Шоу. Они выяснили, что Легион готовит ловушку азеротцам, но известить о сем короля Штормвинда не успели: отряд демонов под началом натрезима Детерока пленил лазутчиков, после чего Повелитель Ужаса принял иллюзорное обличье Матиаса, дабы занять место его в Штормвинде. Судя по всему, Амбер удалось бежать, но «Матиас» объявил ее предательницей, приказав подначальным агентам покончить с женщиной.

Это объясняло престранные действия Разведки в последнее время – ими верховодит никто иной, как натрезим!.. Поиски Матиаса Шоу возглавила Таоши, и лазутчикам под ее началом удалось ей выяснить, что содержат пленника демоны в Крепости Осквернной Души, близ Сурамара.

Приблизившись к сей твердыни, разбойники взорвали близ стен оной несколько бомб, отводя от себя внимание демонов; сами же проникли внутрь, и, ведомые Таоши, поспешили в подземелья, где обнаружили в одной из камер Матиаса Шоу. Последний был весьма изумлен тем фактом, что спасли его Некоронованные, видел в этом горькую иронию, но был весьма признателен разбойником за то, что вытащили те его из лап демонов. К сожалению, проникновение героев в подземелья крепости незамеченным не осталось, и демоны, ведомые тюремщиком Умброй, атаковали их.

Разбойники покончили с миньонами Легиона, после чего покинули замок через канализационные стоки. По прибытии в Зал Теней Матиас поблагодарил спасителей, поведав о том, что, будучи в заточении, узнал немало о замыслах Детерока, ибо демоны особо не таились в обсуждении оных. Так, выдавая себя за Матиаса, Детерок нашептывает лживые речи в ухо Андуину Ринну, дабы тот в скором времени приказал силам Альянса нанести удар по Орде. Потому Матиас предлагал Теням простой план: проникнуть в Штормвинд и прикончить Детерока.

...Разбойники достигли Штормвинда на корабле адмирала Тетиса, устремились к оплоту РШ:7, где сразили Детерока, вынудив демона принять истинное обличье на глазах у опешивших лазутчиков Разведки. Матиас Шоу вновь принял верховенство над организацией, помог Некоронованным беспрепятственно покинуть Штормвинд, поблагодарив за то, что предотвратили те новую полномасштабную войну между Альянсом и Ордой, которая, вне всяких сомнений, сыграла бы на руку Легиону.

Доблестные воители-валарьяры, пользующиеся доверием лорда Одина, верховодили армиями Залов Доблести, направляя те в противостоянии Легиону. Души берсерков-врайкулов, обретавшие новое воплощение в сем пространстве, герои обучали искусству боя и дисциплине, и ряды валарьяров все росли.

Но герои стремились к большему: объединить силы Улдуара и Небесной Крепости – оплота валарьяров в Залах Доблести. Некогда армии титанорожденных хранителей Улдуара и Одина были едины, но затем последний создал собственное воинство – валарьяров, и пути их разошлись. Но прознала герои о том, что перед уходом его вслед за Одином Химдаллю был передан рог Гьяллархорн, и на зов его хранители Улдуара обязаны ответить, ибо ознаменует он конец времен.

Выслушав валарьяров, Химдалль признал, что, похоже, вторжение демонов знаменует предначертанный конец времени, и настал час дунуть в Гьяллархорн. Последним хранителем чудесного рога выступал король врайкулов Сверган Плащ Бури, и с духом его Химдалль советовал поговорить героям. Призвав дух Свергана, узнали герои, что мистики - приспешники Сковальда – разорили его могилу, и с тех пор не знает дух покоя. Валарьяры разыскали в землях Штормхейма похищенные расхитителями гробницы артефакты, бросили их в священный огонь в Хоствальде, развеяв тем самым наложенное мистиками проклятие, привязывавшее дух Свергана к смертному миру и не позволяющее вознестись в Залы Доблести.

Что касается Гьяллархорна, то, по словам Свергана, рог проглотил гигантский червь, Ёрхуттам, наряду с челой армией врайкулов, атаковавших бестию. Лазутчики, высланные Химдаллем в земли Изломанных Островов, вскоре вернулись с вестью о том, что схоронился червь на высочайшем пике высокогорья, и защищают тварь злокозненные дрогбары, поклоняющиеся ей... Отыскав Ёрхуттама и сразив червя, герои рассекли тело его, обнаружив магический рог.

Однако вести войну на два фронта было неразумно, и Один повелел героям отправляться к кораблю квалдиров «Нагльфару» и покончить с Хелией, дабы после всецело сосредоточиться на противостоянии Легиону. Здесь, на Пристани Презрения Приливов, сразились воители с духом Имирона, падшего короля врайкулов Нордскола, заключившего союз с Королем Мертвых и лишившегося, как следствие, посмертия в Залах Доблести, а после – с Харбаноном, перевозчиком душ, стоящим у руля «Нагльфара», который внешне весьма походил на Звездного, но скрывал свою иномировую фигуру под плащом.

Заметив, что докучливые валарьяры поспели атаковать «Утробу Душ», Хелия явила себя во плоти. Разъяренная падшая валь’кира попыталась было покончить с героями, захватившими корабль, но была вынуждена отступить, вернуться в Хельхейм зализывать раны.

Ступив в Залы Доблести, герои убедили Одина позволить духу Имирона примкнуть к валарьяром. Да, король врайкулов показал себя при жизни злым и жестоким правителем, но сражаться на стороне тех, кого ненавидит он – лучшее наказание для предателя своего народа.

Наконец, настал час призвать с помощью Гьяллархорна хранителей Улдуара, но когда Химдалль дунул в рог, возник в Небесной Крепости образ Торима. «Отец!» - обратился тот к Одину. – «Я знаю, мы обязаны ответить на зов Гьяллархорна, но не можем. Армии Легиона заполонили Улдуар. Мы сражаемся с ними, но число их бесконечно!» Один обещал сыну, что незамедлительно отправит на помощь защитникам Улдуара своих лучших воинов.

...Валарьяры устремились к Улдуару, встали плечом к плечу со сподвижниками хранителей, выступив против демонов. В последовавшей жаркой сече герои разили миньонов Легиона, уничтожали демонические порталы. Хранители Торим и Ходир сошлись в противостоянии с верховодящей вторжением демонессой, леди Ран’зарой; осознав, что поражение неизбежно, та метнулась в портал, а Ходир – за нею. Портал исчез, а вместе с ним и хранитель...

Когда с демонами было покончего, Торим обещал героям, что силы Улдуара придут на помощь к валарьярам, если те помогут им отыскать Ходира. После чего рати Улдуара выступили к Залам Доблести... Один обещал Ториму, что Химдалль непременно восстановит демонический портал по остаточным следам его, и Ходир будет спасен. Валарьеры, разящие демонов на Изломанных Островах, доставили хранителям немало демонических рунических камней, и с их помощью Химдалль изменил назначение одного из порталов, коих на островах пребывало немало.

Проследовав в портал, герои наряду с валарьянами-бурерожденными и девами щита оказались в Нискаре; сам Торим вызвался сопровождать отряд воителей, благословленных Одином. Сразив немало демонов, отыскали они Ходира, но ныне хранителя полнили энергии скверны, и атаковал тот былых сподвижников! Присоединилась к своей новой марионетке и леди Ран’зара... К счастью, с гибелью оной скверна оставила Ходира и разум вернулся к нему.

Так, впервые за много столетий свершилось единение сил Улдуара и Залов Доблести...

Как и иные фракции, маги Тирисгарда продолжали принимать в свои ряды чародеев, разделявших их идеи и начинания. По настоянию Мерила присоединились к организации архимаги Калекгос и Модера. Кроме того, Калекгос сумели спасти знаменитую призывательницу, архимага Омниару, от атаковавших ее демонов, и после привести в Зал Хранителя. Омниара призвала немало водных элементалей, которые наряду с магами противостоянии демонам в последующих сражений, коих на Изломанных Островах случалось немало.

В Зал Хранителя ступил Высший эльф Равандвир, ученик архимага Варгот, поведав героям, что наставник его обнаружил источник могущественной магии в Азсуне. Судя по всему, обладает оным Небесное Общество – весьма опасный культ, входящий в который индивиды практикуют странную магию. Чтобы войти в доверие к ним, необходимо преподнести в дар магический артефакт, и Равандвир предлагал обрести в качестве таковых Жемчущину Древней Мудрости и магические свитки, похищенные нагами из Академии Нар’таласа.

Перебив наг и отыскав артефакты, герои в сопровождении Равандвина и Кровавой эльфийки Эсары Верринды – одной из магов Тирисгарда – устремились к анклаву Небесного Общества, где заявили входящим в культ о своей готовности присоединиться к ним. Равандвин отправился осматриваться в лагере в одиночку, в то время как герои остались с Эсарой. Вскоре обнаружили они свидетельства того, что практикует культ магию скверны – поистине тревожные вести.

Маги и Эсара атаковали культистов, ворвались в центральное здание анклава, над дверью которого была начертана руна скверны. Здесь предводительница культа, Нора Черный Огонь, пленила Равандвина, заключив в кристалл. «Архимаг Варгот узнает о сем вторжении!» - с ненавистью прошипела она.

Герои сразили Нору, освободили Равандвина; среди пожитков предводительницы культа означилось письмо от архимага Варгота, несущее на себе печать скверны. Но какое отношение чародей может иметь к подобной организации?..

...Вернувшись в Зал Хранителя, обнаружили герои, что состояние Мерила стремительно ухудшается – похоже, виной тому некий магический недуг. Равандвир незамедлительно призвал Хадгара, и последний принялся штудировать фолианты в даларанской библиотеки, описывающие чары, вызывающие подобные последствия.

Поведали маги Хадгару и о произошедшем в анклаве Небесного Общества. Архимаг помрачнел: связь Варгота с культом действительно тревожит. Да, архимаг много раз доказывал свою верность Кирин Тору, но кто может сказать наверняка, какие цели он преследует сейчас?.. Потому Хадгар без утайки просветил членов Совета Шести о странном поведении Варгота. Как оказалось, Калек и Карлайн тоже наблюдали некие перемены в характере сего архимага в последнее время, но не понимали, с чем те могут быть связаны.

Посему Ансирем Заклинатель Рун просил героев скрупулезно обыскать покои Варгота – быть может, удастся обнаружить некие зацепки к происходящему?.. В чертоге означился дневник архимага, в котором тот описывал Камень Душ Ночерожденных – могущественный артефакт, способный направлять энергии заключенных в нем душ. Похоже, Варгот оказался вовлечен в нечто весьма опасное...

Вскоре лазутчики донесли лидерам Тирисгарда, что Варгот был замечен в Сурамаре, и спускался он в Арку – городские катакомбы. Калек вызвался сопровождать героев в преследовании архимага, ведь в пределах тех пребывало множество демонов, и начинание предстояло весьма опасное. Как оказалось, прознал о Камне Душ Ночерожденных и эксцентричный гном-маг Миллхаус Манашторм, ступил было в Хранилища Арки, да угодил в плен к демонам. Сразив демона-инквизитора Норвира, утверждавшего, что Варгот, вне всяких сомнений, уже одержал победу и заполучил артефакт, маги Тирисгарда освободили Миллхауса из заточения, продолжили преследование архимага.

Вскоре им удалось настичь Варгота во внутренних пределах хранилища; архимаг уже успел заполучить Камень Душ Ночерожденных, и теперь, сотворив демонический портал, призвал ман’ари, леди Киранит, приказав ей покончить с преследователями, а после присоединиться к нему в Нексусе. Герои сразили демонессу, после чего поспешили в Даларан; Калек вызвался известить о предательстве Варгота Совет Шести. Поразмыслив, Миллхаус принял решение остаться в Тирисгарде и наряду с магами сей организации продолжить поиски Варгота – гном еще не оставил мыслей о том, чтобы заполучить Камень Душ Ночерожденных для собственных экспериментов.

Но прежде, чем следовать в Нексус, надлежало заняться Мерилом, который с каждым днем угасал все больше. Хадгар пришел к выводу о том, что чародей подвергся магической атаке, за который, быть может, стоит его смертный враг, Катра’натир. Архимаг велел героям спешить в разоренный прежде лагерь – Око Азшары – и принести флакон вод, составлявших воплощение гнева королевы наг, сраженное героями. Сии волшебные воды на какое-то время поддержат силы Мерила, не позволят ему погибнуть.

Телепортировавшись в Колдарру, лицезрели маги множество демонов близ Нексуса. Внутри же эредары направляли энергии свои парящему в воздухе Варготу, выступавшему катализатором для некоего ритуала. Маги покончили с демонами, и Варгот благодарил героев за свое избавление. «Я не предавал наше начинание!» - заверял чародеев архимаг. – «Я собирал сведения о Камне Душ Ночерожденных, когда ко мне явился посланник Небесного Общества. Он провел меня в анклав, где дожидался наш старый знакомый, Катра’натир. Он подчинил мой разум, и с той минуты я лишь слепо исполнял его волю!» «Это Катра’натир повинен в нынешнем состоянии Мерила?» - осведомились герои, и подтвердил Варгот: «Да. Он хочет покончить с Мерилом. С помощью Камня Душ Ночерожденных и энергий Нексуса он вытягивает из Мерила последние жизненные силы».

Посколько центральное здание Нексуса, находился в котором Катра’натир, охраняло огромное число демонов, маги укрылись за чарами невидимости, проследовали внутрь. В последовавшем сражении с Катра’натиром к героям присоединились телепортировавшиеся в чертог архимаги – Хадгар, Калек и Модера. Магия их ослабила демона, и герои сумели пленить сущность его в Камне Души Ночерожденных.

Мерил Буря Скверны пришел в себя; силы быстро возвращались к нему. Все маги Тирисгарда чествовали вернувшихся из Нексуса героев, и лишь Миллхаус горевал: Хадгар сообщил гному, что пока в Камне Душ Ночерожденных заключена сущность Катра’натира, артефакт лучше оставить в неприкосновенности.

Король Мертвых высказал свою волю: Четырем Всадникам надлежит возродиться, стать самыми могущественными из из рыцарей Эбенового Клинка. Первым из таковых стал орк-полководец Назгрим, обращенный ныне в рыцаря смерти; узнав, что из тенет посмертия вырван он, дабы противостоять Пылающему Легиону, доблестный орк не колебался ни мгновения, приняв уготованную ему участь.

В последующие недели Назгрим и Тассариан верховодили поиском кандидатов, достойных присоединиться к Эбеновому Клинку. Среди прочих примкнул к ордену темный призыватель Морог, прибывший из Темных Земель, и низшая нежить, призываемая им, стала прекрасным «пушечным мясом», которое рыцари смерти бросали против демонов.

Дабы Четыре Всадника обрели прекрасных коней – скакунов смерти, - герои посетили Темные Земли, где разыскали Саланара Всадника, предводителя Темных Всадников Ачеруса, призвали его вернуться в оплот. В разумах героев вновь зазвучал глас Короля Мертвых. «Пришло время явить миру второго всадника», - говорил тот. – «На утесах Аратора пребывает павшее королевство Стромгард. Там находится гробница Тораса Убийцы Троллей, великого воина-короля. Его сила в сражениях была непревзойденна, а еще большее могущество обретет он в нежизни».

Дарион Могрейн велел героям в сопровождении Тассариана и Назгрима следовать к помянутому королевству: похоже, даже древним королям не будет дарован покой, пока горит Азерот в изумрудном пламени скверны. Ныне Стромгардом правили Отрекшиеся, заявившие о независимости своей как от Альянса, так и Орды.

Принц Гален Убийца Троллей, выслушав просьбу рыцарей смерти, обещал, что позволит им ступить в гробницу своего отца... если исполнят те одну его просьбу. Даже будучи нежитью, продолжает он дело своего рода, не позволяя Сторгарду сгинуть окончательно; вот только племя троллей, осевших в одном из городских кварталов, досаждают Отрекшимся, и стромгардцы не могут покончить с противником самостоятельно...

Герои исполнили волю принца, и постановил тот, что ни отец его, ни Сильванас не посмеют боле ступить в свободное королевство, принадлежащее ему по праву. После чего приказал стражам-Отрекшимся покончить с рыцарями смерти... Тассариан пришел в ярость: Гален – глупец, играющий в короля павшей державы, в то время как герои пытаются спасти мир от нашествия демонов. Если он не откроет врата гробницы отца по доброй воле, придется рыцарям смерти сделать это самим, сразив зарвавшегося Отрекшегося.

Отрекшиеся-стромгардцы свято верили в независимость своей «державы», и героям не оставалось ничего, иного, кроме как покончить с ними... в том числе и с принцем Галеном. Меч Трол’калар – родовой клинок Убийц Троллей – оказался ключом к гробнице Тораса.

И когда рыцари смерти обратили павшего короля к себе подобного, Торас потребовал ответа: где же Гален – его неблагодарный сын, посмевший сразить своего отца. Тассариан почитательно просветил восставшего монарха о том, что сподвижники его были вынуждены покончить с наследником престола. «А что стало со Стромгардом?» - осведомился Торас, и отвечал Тассариан: «Смерть и разруха». «Стало быть, я оказался и плохим правителем, и плохим королем», - с горечью произнес Торас. «Стромгард утрачен, но надежда еще живет в мире... если ты присоединишься к нам», - предложил Тассариан, и Торас, выслушав короткий рассказ о вторжении Легиона, не колебался, ответив согласием примкнуть к рыцарям Эбенового Клинка.

...По возвращении героев в Ачерус Тассариан поведал им о своем друге, Колтире Ткаче Смерти, заключенным Сильванас в Подземном Городе. Последняя с ходу отметала все попытки переговоров об освобождении пленника, но сейчас, полагал Тассариан, время дипломатии прошло, и надлежит вызволить Колтиру силой.

Тассариан лично возглавил отряд рыцарей смерти, выступивших к Подземному Городу. Герои атаковали обитателей оного, сознавая, что тем самым вызовут гнев Сильванас, но не особо о сем тревожась. В Апотекариуме освободили они из заключения Колтиру, после чего отступили, покинув владения Отрекшихся.

...Пока Саланар занимался зачарованием четверки коней, должных стать темными скакунами апокалипсиса, и изыскивал необходимые артефакты, дабы создать нерушимую связь между животными и их всадниками, Король Мертвых назвал имя той, кто станет третьей из Четырех Всадников – Великая Инквизитор Салли Снежногривая, погибшая в стенах Алого Монастыря от руки тех, кто желал раз и навсегда покончить с орденом Алых Крестоносцев.

Дариона подобный приказ удивил: навряд ли Снежногривую можно считать героиней... Но, несмотря на ее безумие и фанатизм, она была привержена Свету не меньше, чем величайшие паладины. После гибели ее вышившие крестоносцы разошлись кто куда, но самые преданные и обезумевшие остались в стенах монастыря.

Рыцари смерти – в том числе Тассариан, Назгрим и Торас, - не таясь, атаковали Алый Монастырь, безжалостно разя выступивших против них с оружием в руках крестоносцев. Число последних оказалось неожиданно велико, потому рыцари смерти обращали павших крестоносцев в лишенных разума упырей, вынуждая сражаться на своей стороне. В сражении пал и Верохвный командующий Михаэль Гудчайлд, возглавивший орден после гибели Снежногривой...

Возродив последнюю рыцарем смерти, Тассарин предлагал ей воздаяние за прошлые грехи, кое можно обрести в противостоянии Пылающему Легиону. Салли Снежногривая безропотно приняла уготованную ей участь, обещав, что не отступит, пока последний из демонов не падет мертвым к ее ногам.

А Король Мертвых назвал имя последнего индивида, должного примкнуть к Четырем Всадникам – Тирион Фордринг, захороненный под Часовней Надежды Света. Дарион Могрейн был шокирован высказанной волей. «Тирион Фордринг заслуживает большего, нежели существование нежитью», - мрачно произнес он, обращаясь к героям. – «И если мы пойдем на это, пути назад уже не будет. Серебряная Длань не отдаст нам тело Тириона, и каждый шаг к становлению четвертого Всадника будет пропитан кровью, и запятнаяем мы ей руки свои навсегда». Однако на кону – спасение мира, потому выбирать не приходилось.

Рыцари смерти, возглавляемые тремя Всадниками и Дарионом, устремились к оплоту паладинов Серебряной Длани, на близлежелащем погосте подняли мертвяков, дабы отвлекли те на себя внимание стражи. Не ожидали паладины атаки со стороны рыцарей Эбенового Клинка; застигнутые врасплох, они пытались оказать сопротивление, но были сметены яростным натиском.

С боем прорвавшись в склепы, рыцари смерти повергли преступившую путь им леди Лиадрин. Приблизившись к усыпальнице Тириона, Дарион начал творить ритуал, должный обратить доблестного паладина в рыцаря смерти... но ярчайший Свет озарил чертог, нанеся Дариону увечья. «Глупцы», - прохрипела леди Лиадрин, наблюдая за исходом начинания растерявшихся от подобного поворота событий рыцарей смерти. – «Вы думаете, Свет допустит подобное оскверенение? У Короля Мертвых нет власти над этим местом! Свет защищает сию часовню, Дарион. И Тьма не может существовать в Свете!»

Стремительно теряя силы, Дарион сотворил портал, через который бежали рыцари смерти. Истерзанное Светом тело Дариона они забрали с собой. А когда вернулись в Ачерус, то вновь услышали глас Короля Мертвых, и говорил тот, что изменил свое решение, и именно Дариону Могрейну суждено стать предводителем Четырех Всадников.

Рыцари смерти возродили Дариона, и с готовностью принял тот уготованную ему судьбу...

Охотники, принадлежащие к Незримому Пути, ступили в деревушку Браденбрук, ведь лазутчики сообщили о том, что напали на ту неживые гончие. Как оказалось, донесения было верны, и герои, перебив псин, вернулись в Приют Стрелка, где Эммарель Стражница Тени просила их отыскать знаменитого охотника Рексара, разбившего лагерь неподалеку, и убедить его примкнуть к их фракции.

Впрочем, присоединяться к Незримому Пути не горел ни Рексар, ни его верный спутник – бурый медведь Миша. Охотникам удалось убедить скептически настроенного мок’натала попробовать выступить на их стороне, и тот согласился примкнуть к ордену. После чего примеру его последовала и укротительница зверей Хилайр, принадлежащая к расе врайкулов.

Вскоре в Приют Стрела прибыл Хадгар, сообщив охотникам о том, что, согласно его сведениям, демоны вскоре собираются атаковать Даларан; чародей просил Незримый Путь о защите, и Эммарель обещала ему оную.

...В последующие недели охотники оставались как в Даларане, так и в лагере тауренов клана Небесного Рога, восстанавливающего силы по завершении противостояния с гарпиями. Однажды Хадгар прислал весть о том, что утратил связь с отрядом магов, коих отрядил следить за лагерями Легиона в землях Штормейхма, и герои, принадлежащие к Незримому Пути, выступили на поиски чародеев; сопровождал их знаменитый в сих пределах охотник Блейк и его верный пес Барон, обладающие поистине невероятным чутьем.

В сопровождении Хадгара и Блейка герои приблизились к Сурамару, ступили в руины Элуна’эта, где след исчезнувших магов обрывался. Но заметили невдалеке охотники помянутых магов, окруженных адскими гончими! Бросившись на помощь чародеем, слишком поздно осознали они, что угодили прямиком в расставленную ловушку: могущественный демон – Хаккар Псарь – обездвижил магией скверны Хадгара и сподвижников его, и те могли лишь бессильно созерцать, как адские гончие пожирают несчастных магов. Насытившись, тварь исчезли в портале, и Хаккар последовал за ними, предупредив Хадгара, что вскоре участь сию разделят и жители Даларана, ведь для насыщения адским гончим требуется именно магия!

Чтобы понять, как противостоять адским гончим, герои обратились за советом к чернокнижнице Кире Яростной Душе, подобных особей скрупулезно изучавшей. Та поведала, что в сердце Фаронаара адские гончие просто кишат: если Хаккар и разводит их где-то, то наверняка именно там. Кира просила охотников захватить одну из молодых адских гончих, чтобы она могла изучить ее способности.

И когда герои вернулись с плененной тварью, чернокнижница с удовольствием занялась своими исследованиями, довольно скоро придя к выводу, что нынешний выводок адских гончих сильнее прежних, и сопротивление сих демонов физическим и магическим атакам весьма велико – наверняка в том заслуга Хаккара. Новость обескураживала: как же сражаться с подобными тварями?!

Охотники обратились за помощью к союзникам, и вскоре в Приют Стрелка, помимо архимага Хадгара, прибыли Вериса Ветрокрылая, Шандрис Лунное Перо и Халдюрон Яснокрылый. На последовавшем совете было принято решение заманить Хаккара в Аметистовую Крепость, дабы противостояние с ним не привело к жертвам среди мирного населения города. В качестве приманки охотники вознамерились использовать сосуд, созданный Миллифисент Манашторм, поглощающий жизненные силы чародеев; изначально гнома намеревалась использовать оный как оружие, но приманкой для Псаря сосуд окажется идеальной.

Кроме того, Стражницы и Странники изыскивали близ побережья Сурамара лазурную руду, начиненную магией подземных магических потоков, с помощью которого искусный даларанский кузнец – Кровавый эльф Кириэль - придавал оружию их новые свойства, и ныне оно с легкостью пробивало чешую, коей были покрыты тела адских гончих. После созданное Кириэлем лазурное оружие зачаровала друида Лиана Звездная Пыль, остающаяся в Долине Лунного Когтя несмотря на то, что в пределах сих остается немало демонов.

Архимаг Хадгар согласился выступить приманкой для Хаккара, и, прибыв наряду с остальными героями в Аметистовую Крепость, принялся перемещать магические силы свои в сосуд. Сознавал он, что процесс сий донельзя ослабит его, и надеялся, что объединенные силы охотников, Стражниц и Странников смогут завершить начатое... Как и ожидалось, ритуал не укрылся от демонов, и в сердце твердыни возник портал, выступил из которого Хаккар, сопровождаемый адскими гончими.

Не ожидал Псарь, что зачарованное оружие противников окажется столь гибельно для его питомцев. В недрах Аметистовой Крепости охотники и союзники их покончили с Хаккаром и адскими гончими – сражение, о котором большинство обитателей Даларана даже не подозревали. Ведь таково кредо следующих Незримому Пути – защищать тех, кто нуждается в этом, не рассчитывая на награду или славу.

Очевидно, что поражение Хаккара – ощутимый удар силам Пылающего Легиона, но до завершения противостояния с демонами еще далеко...

Силы охотников на демонов, остающихся на борту Молота Скверны, все возрастали; примкнули к ним Сломленные из племени Пепельноязыких, ведомые Гаардоуном, и наги под началом леди С’тено, прежде служившие Иллидану на Внешних Землях.

До иллидари дошли слухи о том, что в Азсуне появился натрезим, Разелих Осквернитель, который убивает иных демонов и называет себя «Лорамусом». Что странно, незадолго до сих событий один из охотников на демонами, Лорамус Талипидс пожертвовал жизнью, чтобы покончить с Разелихом, которым был одержим... Устремившись в Асзуну, герои привели в Молот Скверны демона, в теле которого оказался заключен дух Лорамуса!.. Пока не станет доподлинно известно, что не представляет он угрозы, Кор’вас приказала сподвижникам заключить натрезима в одну из камер, где иллидари содержали пленных демонов, ведь очевидно, что в теле сем пребывает и дух Разелиха, и однажды, быть может, демон возьмет верх над охотником.

Иллидари надеялись установить связь с душой своего повелителя, затерявшейся в Круговерти Пустоты. Ритуал был проведен под бдительным взором Кайна Ярости Солнца, и дух Иллидана действительно явился охотникам на демонов. «Слушайте внимательно, у меня мало времени», - изрек развоплощенный лорд иллидари. – «Я доверил двуличному Акаме заняться планированием кампании против Легиона. Лишь он ведает все детали! Если надеетесь преуспеть, он вам необходим! Также вам необходимо вернуть Камень-ключ Саргераса, чтобы обрести возможность вторгнуться в миры Легиона. Найдите, где Бдящие спрятали его. Но наша связь приковала к себе ненужное внимание, и мне нужно бежать. Вы не сможете вновь связаться со мной таким образом».

Об откровении Иллидана Кайн поведал всем без исключения охотникам на демонов, находящимся в Молоте Скверны, и те воспряли духом, обретя новую, великую цель. Но пробиться в Черный Храм будет непросто: вскоре после вторжения Совета Черной Жаты в сию обитель Акама и его жрецы-ша’тари окружили оную священным барьером, препятствующим магии телепортации. Однако капитан шиварр, матрона-мать Злоба, знала способ миновать защитный двеомер, и велела героям разыскать ее давнего сподвижника: Высшего эльфа Лан’далока, примкнувшего к Кирин Тору.

Охотники на демонов устремились в Аметистовую Крепость Даларана, где разыскали помянутого чародея. Узнав, что являются иллидари посланниками матроны-матери, Лан’далок с готовностью передал им магический гримуар, магия которого могла привести в действие давнишний двеомер Злобы, возрождающий магию некогда оставленного ею в Черном Храме портала.

Магия гримуара помогла преодолеть священный барьер, позволив героям в сопровождении Кайна и Аллари ступить в пределы Черного Храма через созданный матроной-матерью портал. Кайн рассказывал охотникам на демонов о предательстве Акамы: если бы не он, то, вполне возможно, Пылающий Легион был бы уже повержен... Потому коварному Сломленному ни в коем случае нельзя доверять...

Акама наотрез отказался выслушать незваных гостей, атаковал... но потерпел поражение в противостоянии с иллидари. Понимая, что по доброй воле Сломленный не станет союзником охотников на демонов, которых презирает, Аллари возродила злобную сущность – Тень Акамы, составлявшую часть души последнего. Покинув Черный Храм, иллидари наряду с новообретенным призрачным союзником вернулись в Молот Скверны.

Но возникли в оном призрачные образы Варедиса и Карии, поверженных прежде брата и сестры... но, похоже, возрожденных в Круговерти Пустоты Кил’джеденом. «Наш повелитель, Кил’джеден, сообщает, что вскоре иллидари примкнут к Пылающему Легиону», - просветил охотников на демонов Варедис. Кария брата поддержала, посулив тем, кто пожелает присоединиться к ним, неисчислимые блага, остальным же – мучительную гибель, ведь даже на борту Молота Скверны иллидари уязвимы.

Образы исчезли, а иллидари устремились на поверхность Мардума, нависал над которой межпространственный корабль, выступили против демонов, все еще остающихся в сем мире. Иные же герои надеялись отыскать Камень-ключ Саргераса, и для этого намеревались заручиться поддержкой Бдящих, чьей предводительницей сейчас, после исчезновения Майев, стала Сира Лунная Бдящая. Последняя согласилась оказать иллидари поддержку, если те прежде выследят и покончат с наиболее могущественными демонами, прежде заточенными в Казематах Бдящих, но ныне обретшими свободу.

И когда поручение сие было исполнено, Бдящие просветили охотников на демонов, что хранение Камня-ключа было поручено одной из их ордена – Малейс Шейд, ныне пребывающей в Штормхейме... и, возможно, угодившей в плен к врайкулам клана Презирающих Скверну. Те поместили Бдящую в зачарованную клеть, и иллидари пришлось изрядно потрудиться, разыскивая окрест врайкулов, коими были переданы руны, развеивающие сии чары.

Освобожденная, Малейс просветила охотников на демонов, что явилась сюда, дабы изловить могущественного демона, Повелителя Скверны Локабера. Однако ныне настроение ее заметно ухудшилось, посему наряду с героями Бдящая, разя демонов и исполненных скверны врайкулов, направилась к мосту пред Вратами Доблести, где и покончила с Локабером.

После чего Малейс поведала иллидари, что Камень-ключ до сих пор остается сокрыт под каменной платформой – в том самом зале, где прежде покоилось тело Иллидана... Охотники на демонов вернулись в Азсуну, спустились в Казематы Бдящих, где наряду с подоспевшими чернокнижниками схлестнулись с Корданой, повергли ее. В то время, как чернокнижники принялись вырезать сердце павшей предательнице, иллидари извлекли из-под каменной плиты Камень-ключ Саргераса. Как бы то ни было, Кордана получила свое, и отмщение за всех охотников на демонов, которых удалось ей соблазнить посулами могущества, свершилось.

Тень Акамы примкнула к иллидари, Кордана была мертва, и заполучили охотники на демон Камень-ключ. Надлежало завершить подготовку к вторжению и воплотить в жизнь замысел, коий Иллидан вынашивал долгие годы. Первым делом было решено нанести удар по миру, на котором остаются брат и сестра Оскверненные Души – Нискаре.

Охотники на демонов занялись приготовлениями к перемещению Молота Скверны в демонический мир... когда подле корабля возник гигантский призрачный образ Кил’джедена. Последний постановил, что иллидари непременно примкнут к Пылающему Легиону... а когда те отвергли сие то ли предложение, то ли приказ, посулил, что Варедис и Кария непременно покончат с ними.

...С помощью Камня-ключа Саргераса герои переместили межпространственный корабль в небеса над Нискарой, обрушили на остающихся на поверхности демонов потоки скверны из корабельных орудий. После чего, препоручив управление Молотом Скверны Тени Акамы и направляемые Кайном Яростью Солнца, охотники на демонов устремились к силам противников, сошлись с ними в сражении...

Иллидари одержали победу над силами демонов, а после того, как орудия Молота Скверны уничтожили магический барьер, защищающий оплот противника, сразили Варедиса и Карию, а также их ближайших сподвижников, поддерживающих порталы, через который проходили подкрепления. Кил’джеден внимательно наблюдал за противостоянием в Нискаре, приходя в исступленную ярость. Не только иллидари отвергли великодушное предложение Обманщика, но еще в непостижимой дерзости своей уничтожили верных его слуг!..

Матрона-мать Злоба телепортировала иллидари с поверхности Нискары на борт Молота Скверны, и межпространственный корабль переместился к Мардуму. Рейдом сим охотники на демонов показали последним, что даже на собственных мирах порождения Легиона уязвимы, и не укроются от них...

Нобундо и иные шаманы из числа Служителей Земли вознамерились провести Ритуал Волн у Водоворота. Некогда первая Провидица их ордена предрекла появление нового Провидца, который проведет шаманом через время страшного кризиса и объединит элементы. И поскольку считали шаманы сподвижника, обретшего артефакты, таковым, надеялись они претворить пророчество в жизнь – и первым делом призвать Нептулона, первого из четырех великих повелителей стихий.

И когда ответил Лорд Волн на зов шаманов, те предложили ему объединиться с иными повелителями стихий против Пылающего Легиона – предложение, которое Нептулон с негодованием отверг. «Но ты не будешь сражаться один», - настаивал Нобундо. – «Служители Земли встанут рядом с тобой, и мы приложим все усилия, чтобы и иные повелители стихий разделили наше начинание!» «Некогда, давным-давно, стихии сражались вместе...» - задумчиво произнес Нептулон. – «Возможно, и есть еще надежда».

После чего Лорд Волн подтвердил свою готовность выступить на стороне шаманов ради спасения мира, а также обещал прислать к Водовороту одного из величайших элементалей воды – Гидраксиса. Чуть позже присоединился к Служителям Земли и призыватель Морн, который призвал из морских пучин на службу шаманом немало водных стихийных духов.

Наведались шаманы и в Небесную Высь, где продолжалось противостояние за власть элементалей воздуха – следствие низвержения Аль’Акира. Известно, что прежде существовал наследник Трона Четырех Ветров – принц Громораан, но он был сражен в смертном плане бытия и покамест не возродился еще в стихийном. Однако в песках Силитуса оставался отшельник, Демитриан, служитель Громораана, ведавший немало о стихийных порождениях.

Безумный Демитриан возликовал, узнав о том, что шаманы надеются возродить его господина, который наверняка сумеет навести порядок к Небесной Выси. После чего поведал, что когда смертные покончили с Громорааном, душа того оказалась заключена в клинке – Ярости Грома. Насколько было известно отшельнику, предатель, владеющий мечом, ныне противостоит демонам на Изломанных Островах.

Вот только помянутый индивид уже пал, растерзанный адской гончей в одной из пещер на Фаронааре. На теле воителя шаманы обнаружили меч Ярость Грома, вот только клинок был подтвержден. Служители Земли, дожидавшиеся возвращения героев у Водоворота, подтвердили: могущество заключенной в меч сущности уменьшилось при повреждении артефакта.

Шаманы поспешили в Небесную Высь, где разыскали Целестоса – верного слугу Аль’Акира, который разделял устремление Служителей Земли по возрождению Громораана, ведь принцу сему Трон Четырех Ветров принадлежал по праву. Поведал Целестом, что поврежденный клинок Ярость Грома возможно восстановить, но потребуется для этого шаманам артефакт, рекомый Сердцем Небесной Выси, обладает коим ныне Вортос, Герцог Восточных Ветров.

Шаманы наряду с Нобундо выступили на поиски сего элементаля. Сломленный восхищался, ведь ничего подобного Небесной Выси не существовало на Дреное. Неужто подобный стихийный план бытия присущ лишь Азероту?.. Покончив с Вортосом, герои передали как Сердце Небесной Выси, так и Ярость Грома Целестосу, и тот, наполнив клинок предвечной эссенцией, породившей сей план бытия, сумел возродить принца Громораана. Последний поклялся, что наряду с подданными поддержит Служителей Земли, выступив против Пылающего Легиона. Шаманы задержались в Небесной Выси, низвергая противников Громораана, не желавших признавать верховенство нового Властителя Ветра: визирей Мистиуса, Зефа, Алакриса и Тульмоса.

Следующим шагом в единении повелителей стихий для Служителей Земли стал визит в Подземье, где надеялись они убедить Теразан Мать Камня примкнуть к зарождающемуся альянсу. Вот только все силы подданных ее оказались брошены на противостояние культу Сумеречного Молота, воспрявшему в сем царствии. Оный уже успел закрепиться в Подземье, возведя оплот, названный Сумеречным Троном.

Атаку шаманов возглавил Мулн Ярость Земли; вторгшись в Сумеречный Трон, герои разили злокозненных культистов. Но с какой же целью те прибыли в Подземье?.. В оплоте культистов отыскали герои страницы дневника некоей Госпожи Сумерек, значилось в которых: «Сумеречный Молот фактически уничтожен. Некогда великий орден расколот и лишился предводителей. Но я услышала мольбы верных – ратующих за разрушение мира! И я приму сих несчастных созданий под свое крыло и дарую им ту великую судьбу, которую они заслуживают! Темные тайны были открыты мне в Пустоте... способы подчинить стихии своей воле. Мои чада узнают эти тайны – Пустота откроем им их! - и вместе мы разорвем сей мир на части!»

Очевидно теперь, что стремятся культисты распространить власть свою над Подземьем и поработать стихии, и в качестве подопытных образцов избрали элементалей земли. Ведомые Мулном, шаманы пресекли проведение ритуалов культистов, в которых те направляли энергии Пустоты, подчиняя воле своей обитателей Подземья – в том числе и сумеречных дракончиков, род которых Служители Земли прежде почитали уничтоженным.

Госпожа Сумерек оказалась сумеречной драконицей Зериксией, чадом приснопамятной Синтарии – консорта Смертокрыла. Покончив с нею, шаманы вернулись к Теразан, и та клятвенно заверила Служителей Земли, что, хоть и не испытвает любви к миру смертному, все не не допустим уничтожения того Легионом.

Трое из повелителей стихий примкнули к Служителям Земли, и теперь предстояло тем отправиться в Огненные Земли, где могущественные элементали огня – лорды Пеплорон и Пирот, потомок Риолита, - противостояли друг другу за верховенство над сим планом бытия. Рехгар Ярость Бури предлагал шаманам выступить на стороне Пеплорона – он не столь глубоко ненавидит смертные расы, как его противник.

Шаманы повергли как чемпионов Пирота, так и его самого, после чего лорд Пеплорон потребовал у смертных преподнести ему символ правления: Тлеющий Шрам – копье, заключающее в себе могущество Огненных Земель... Так, последний из повелителей стихий примкнул к шаманам Азерота, и пророчество свершилось.

Ныне элементали выступали наряду со Служителями Земли против демонов единым фронтом...

Монахи, принадлежащие к основанному на Скитающемся острове ордену Разрушенного Храма, отправляли почтовых птиц во все святилища Пандарии, но лишь из монастыря Тиан не был получен ответ. Незамедлительно к оному выступил Чен Буйный Портер в сопровождении небольшого отряда монахов, а вернувшись, поведал, что монастырь осажден демонами.

Устремившись в Нефритовый лес, монахи присоединились к послушникам монастыря под началом Тарана Жу в отражении натиска сил Легиона. Последники верховодила леди Келетресс, и демоны, повинуясь ее воле, сопровождали пленных пандаренов в открытые порталы. «Презирающие Скверну удержат их в плену до тех пор, пока ты не будешь готова лишить их душ», - почтительно обратился к эредарке один из демонов, и та удовлетворенно кивнула, приказав разрушить монастырь до основания, после чего исчезла в портале.

Монахом удалось покончить с миньонами Легиона, и выжившие послушники монастыря Тион приняли решение присоединиться к ордену Разрушенного Храма. Тем временем лазутчики принесли весть о том, что пленные пандарены находятся в Штормхейме, под охраной врайкулов клана Презирающих Скверну.

Было принято решение незамедлительно атаковать врайкулов и их демонических союзников в лагере у Врат Доблести, пока не лишили те душ несчастных пленников... Начинание оказалось успешным: Презирающие Скверну нападения не ожидали, и множество врайкулов пало в противостоянии монахам; спасенных пандаренов из монастыря Тион герои вывели из лагеря, и обрели те приют на Скитающемся острове. Конечно же, леди Келетресс пришла в неописуемую ярость, узнав о произошедшем, поклялась жестоко отомстить дерзким монахам.

Врайкулы в лагере у Врат Доблести обладали поистине невероятной силе, и, как оказалось, секрет сего крылся в штормовом пиве, коим воинов щедро снабжала врайкул-пивовар по имени Мельба. Монахи надеялись, что им удастся убедить Мельбу поделиться секретом своего варева, почему вознамерились посетить ее пивоварню на северном побережье Штормхейма.

Но, как оказалось, Мельба мертва уже два года, и пивоварней заправляет ее ученица, Аэгира. Штормовое пиво Мельбы было весьма знаменито, и, по слухам, даже Один заказывал его для своих валарьяров. Посему Морджин, пивовар из клана врайкулов Презирающих Волны, нанял разбойников, кои расправились с Мельбой, а рецепт штормового пива забрали с собою. И сейчас именно Морджин снабжает врайкулов сопредельных земель тем, что именует «штормовым пивом», но, на самом деле, варево его – лишь слабое подобие производимого Мельбой. Аэгира была уверена, что сумеет воспроизвести штормовое пиво в точности, ведь наставница хорошо ее обучила. Дело оставалось за малым – вернуть рецепт.

Монахи наряду с Аэгирой атаковали оплот клана Презирающих Волны, покончили с Морджином, обнаружив среди пожитков того рецепт штормового пива... В последующие дни они скрупулезно собирали ингредиенты для варева, и даже навестили дух Мельбы, пребывающий ныне в Залах Доблести, призналась которая, что секрет штормового пива в том, что варить его необходимо исключительно в волшебном Котле Одина. Мельба позволила монахам забрать оный и передать своей ученице, которая осела на Скитающемся острове, где нарядус Ченом Буйным Портером немедленно приступила к изготовлению чудодейственного напитка.

Тем временем к Шен-зин Су подходил корабль демонов; похоже, леди Келетресс вознамерилась покончить с досаждающим ей орденом Разрушенного Храма раз и навсегда. Аегира и Чен отчаянно пытались завершить приготовление штормового пива, в то время как монахи сдерживали натиск превосходящих сил демонов.

И когда варево было готово, монахи испили его, исполнившись новых сил, после чего с удвоенной энергией противостояли демонам. Атака тех захлебнулась, а леди Келетресс сложила голову...

На протяжении последних десяти тысячелетий город Сурамар был окружен магическим барьером, но некоторое время назад он пал. С тех пор волны магической энергии то и дело исходят от города, и уловил Хадгар в эманациях сих двеомер магического заклинания. Воспроизведя оное, зрел архимаг образ чародейки Талиссры, принадлежащей к шал’дореи – Ночерожденным. Та, чудом выжив в час вершившегося переворота, когда приняли Ночерожденные союз с демонами, ныне молила героев спешить в город, ведь именно они – последняя надежда для ее народа.

Хадгар передал героям волшебный жезл, с помощью которого возможно отследить эхо магических энергией Талиссры, и, прибыв в окрестности Сурамара – дикоземье Мередил, выступили воители на поиски эльфийки. Последнюю преследовали Ночерожденные, считая предательницей, ведь посмела та выступить против Великого магистра Элисанд!

Отыскав Талиссару, герои сопроводили ее к руинам Шал’Арана, защищая от рыщущих окрест обезумевших помраченных. Рана, нанесенная эльфийке кинжалом, вновь открылась, и, пока воители врачевали ее, рассказывала Талиссра о судьбе, постигшей Сурамар, о захлебнувшемся мятеже, о Ночном Колодце, переданном демонам, и о своей собственной грядущей судьбе, ибо обречена она обратиться в помраченную.

Дабы утолить всепоглощающий магический голод Ночерожденный, герои разыскали в глубинах Шал’Арана обратившуюся в кристаллы ману, сразив хранительницу сих руин – баньши Селентию. Вкусив магии, Талиссра восстановила силы, после чего, осмотрев руины, постановила, что станут те для нее идеальным оплотом, ведь Ночерожденные наверняка не догадаются искать ее здесь. Назначение же Шал’Арана покамест ускользала от Талиссры; изучив архитектуру руин, поняла она, что энергия одного из магических потоков планеты направлялась сюда, но с какой целью?.. Ответ на этот вопрос давно утрачен...

По просьбе Талиссры герои занялись поиском кристаллов маны, образовавшихся в древние времена как следствие касания энергий магических потоков поверхности. После чего эльфийка, всерьез вознамерившаяся обратить Шал’Аран в оплот для мятежников, кои выступят против Великого магистра и союзников ее, велела воителям разыскать телеманта Окулета, некогда разработавшего сеть платформ телепортации в Сурамаре и ныне проживавшего на отрогах города. Окулет демонов не жаловал, потому с готовностью откликнулся на предложение Талиссры, и был препровожден героями в ее убежище. Телемант с готовностью приступил к возрождению древней сети телепортирующих платформ, прежде существовавшей в Шал’Аране и охватывающей сопредельные земли.

Кроме того, Талиссра намеревалась отыскать своего старого друга и союзница, чародея Кел’даната. Последнего восхищали помраченные, и некогда он был изгнан из Сурамара за то, что отказался покончить с подобными созданиями, которые содержались в его лаборатории. Если Кел’данат еще жив, то наверняка находится подле помраченных, а те обычно остаются подле заброшенных поселений... как то Янтарная Долина.

В оной герои обнаружили небольшое магическое устройство, призванное держать помраченных поодаль; возможно, принадлежит оно именно Кел’данату. Найденный в одной из хижин дневник подтвердил догадку: чародей действительно осел в Янтарной Долине, продолжив исследования помраченных.

Обращенный в помраченного, Кел’данат атаковал героев, и те вынуждены были покончить с ним. Но заметили они волшебный камень, с помощью которого чародей подчинял себе иных помраченных, и даже управлял их действиями. Артефакт сей герои передали Талиссре, и вознамерилась та продолжить изыскания Кел’даната, надеясь даровать несчастным помраченным покой, ведь ныне предоставлены они судьбе, которая хуже смерти. Кроме того, близ убежища Кел’даната был обнаружен один из подопытных образцов чародея – иссохший по имени Терин.

Приведя в действие с помощью прикнувшей к мятежникам чародейке Валтроис древние устройства, обнаруженные в Шал’Аране, герои сумели направить в них энергии магических потоков, дабы мятежники-помраченные, для которых Ночной Колодец недоступен ныне, утоляли свой голод, магической же природы. Так, руины Шал’Арана обратились в новый источник силы...

Талиссра была уверена, что многие в Сурамаре готовы обратиться против Элисанд и ее новых союзников, потому надлежит убедить их открыто примкнуть к мятежу. Исполняя волю чародейки, герои под покровом ночи проникли в город, разыскали мага Силгрина, поддерживающего начинание помраченных. «Многие Ночерожденные возлагали надежды на Талиссру и надеялись, что она сместит Великого магистра», - рассказывал Силгрин. – «Но когда исчезла она, ропот недовольных стих. Мы должны тайно распространить весть о мятеже среди населения». Маг предлагал героям навесть аристократку Ли’лет Лунастру, которая наверняка станет ценным союзником; кроме того, в особняке своем она проводит бал-маскарад, что идеально для распространения необходимых слухов.

Силгрин передал героям волшебные маски, магия которых придала им иллюзорный облик Ночерожденных. Оказавшись на балу, те поведали о движении Талиссры Ли’лет, и последняя тайно оповестила о сем Ночерожденных, к Элисанд любви не питавших. Но брат Ли’лет, Анарис, возмутился, узнав о мятеже помраченных, и, пребывая в ярости, покинул бал. «Как вы видите, решение Элисанд снять магический купол породило раскол среди Ночерожденных», - с сожалением молвила аристократка, глядя вслед брату. – «Лоялисты и демоны вместе ходят по городским улицам. Страх и недоверие поселились в наших сердцах. Семья оборачивается против семьи».

Ли’лет готова была поддержать восстание Талиссры, но просила героев привести к ней брата – эльфийка надеялась заставить его внять голосу разума. Тот, однако, оказался глух к ее доводам, называя «предательницей», и Ли’лет не оставалось ничего иного, кроме как заключить Анариса в магические цепи. Произнеся заклинание, аристократка навела на одного из героев иллюзорный облик своего брата; таким образом воитель мог свободно перемещаться по Сурамару, не привлекая к себе излишнего внимания.

Ли’лет заверила героев, что продолжить распространять весть о начинании Талиссры среди Ночерожденных; герои же вернулись в Шал’Аран. Талиссра пыталась понять, что делает иссохшего Терина непохожим на собратьев, ведь вел себя он спокойно, не делал попыток атаковать чародейку. Посему Талиссра решилась на ритуал, в ходе которого коснется души несчастного создания, дабы понять, что то собой представляет.

В воспоминаниях Терина зрела Талиссра, как изгнан тот был от Сурамара, как страдал от магического голода, как предался ярости и безумию... но оные оставили его, когда обнаружил некую таинственную реликвию, возлежащую на пьедестале. Именно она изменила магическую сущность иссохшего, сделав его спокойным и покорным. Талиссра просила героев отправиться в Храм Фал’адоры, который наблюдала в видении, и отыскать реликвию в его пределах.

Герои спустились в святилище, развеяли магический барьер, ограждавший реликвию... когда атаковали их чудовищные фал’дореи. Один из сих созданий, являвших собою помесь эльфов и пауков, схватил реликвию с пьедестала, и, прошипев «Могущество аркан’дора принадлежит мне!», исчез в одном из подземных коридоров.

В чертог ступил Ночной эльф Фародин, и, с некрываемым гневом обратившись к героям, поведал, что десять тысячелетий хранил реликвию, а чужеземцы в неведении своем позволили ей оказаться в руках фал’дореи. Дабы искупить свою вину, герои наряду с Фародином спустились в глубинные тоннели, простирающиеся под Фаланааром, где покончили с королевой фал’дореи, Оратисс, которой подданные уже успели передать реликвию.

Оную Фародин называл «семенем», и по возвращении в Шал’Аран велел героям посадить его в центральном зале руин. Воители исполнили просьбу отшельника-калдореи, и на глазах их землю пробил древесный росток. «Этот- аркан’дор», - пояснил Фародин героям, а также ступившим в чертог Талиссре и Валтроис, - «дар древних магов. Дерево, питающееся энергией магических потоков. Оно может быть источником жизни... или же опустошения». Фародин поведал помраченным, что аркан’дор способно утолять их магический голод, наполняя новой энергией.

...Несколько недель спустя леди Ли’лет известила героев, что хотела бы встретиться с ними в означенный час на Великом Променаде Сурамара. «Вот он, наш Сурамар», - аристократка с грустью указала прибывшим воителям, вновь скрывавшимися под иллюзорными обличьями, на величественные здания окрест. – «Наша гавань. Наше убежище... Наша тюрьма. Элисанд и Легион стремятся поставить нас на колени. Посредством страха. Посредством магического голода. Пламя шал’дореи мерцает, и мы должны вновь зажечь его! Мы должны зажечь благородные сердца моих сородичей. И вы... должны доказать им, что Азерот от них не отрекся!»

Ли’лет направила героев к своим ближайшим соратникам – владельцу таверны Вантиру и магу Силгрину. Последние поведали, что Ночерожденные издревле утоляют магический голод вином, наделенным энергиями Ночного Колодца. Однако в последние время дворцовые прихвостни резко урезали дозировку оного для простого люда, и многие эльфы – в основном, простолюдины, - начали испытывать страшные страдания. Вельможи полагали, что таким образом держат недовольных в узде, но на самом деле те лишь питали к ним лютую ненависть.

Вантир передал героям свои запасы магического вина, прося напоить оным страждущих, и те, восстановив силы, наверняка примкнут к мятежникам, дабы когда случится открытое противостояние, выступить на их стороне против Великого Магистра и ее прихвостней. Кроме того, герои освободили из заключения схваченных городскими стражами детей-шал’дореи, вернув тех матерям.

Вантир высказал посланникам Талиссры, именуемой в народе «Сумеречной Лилией», свою крайнюю признательность, а по возвращении в Шал’Аран узрели герои, что число мятежников в руинах выросло, и присоединились к помраченным беженцы из Сурамара. Проходя через центральное помещение, зрели они, что побег аркан’дора вырос, что заметно невооруженным глазом!

Сама же Талиссра вплотную занималась исследованием иссохших, ведь если удастся ей контролировать огромное число сих созданий, обитающих в окрестностях Сурамара, шансы на свершение Великого магистра существенно возрастают.

Минуло несколь дней... когда заметили герои престранных насекомых, вьющихся вокруг аркан’дора. Талиссра припомнила, что прежде видела таковых близ Сумеречной Винодельни в Сурамаре, посему героям надлежало отправиться туда, дабы изыскать способ избавиться от насекомых, кои могут оказаться губительны для молодого дерева. Леди Ли’лет помогла посланникам Талиссры проникнуть внутрь здания. Здесь, на винодельне, производилось магическое вино, и стражи зорко следили за распределением чудодейственного напитка среди населения.

Пребывающих в иллюзорном обличье героев приветствовала Марго, одна из виноделов, заранее предупрежденная Ли’лет о появлении героев. Эльфийка тайно симпатизировала мятежникам, посему согласилось поддержать лазутчиков оных в их начинании. Предложив гостям прогулку по винодельне, Марго шепотом расспросила их о целях визита, и, узнав о проблеме со стороны огромными насекомых, предложила поделиться несколькими мана-вирмами – животными, которые питаются подобными созданиями, ведь и здесь, на винодельне, сталкиваются работники с подобными проблемами. Услышав о растущем сопротивлении, возглавляемом Талиссрой, Марго просияла: аристократы Сурамара с каждым днем все более высокомерно относятся к простолюдинам, и виной тому – посулы демонов, обещание могущества. Пропасть между социальными классами Ночерожденных все ширится, и недовольство продолжающимся правлением Великого магистра Элисанд в народе лишь растет.

Но защита Марго работников-простолюдинов на винодельне переполнила чашу терпения Смотрителя Дюранта, и тот приказал подначальным стражам покончить с дерзким виноделом. На глазах потрясенных героев те сразили эльфийку гибельной магий... Сильверин, помощник Марго, постановил, что Смотритель перешел черту, и ответит за это!.. Незамедлительно он наряду с иными работниками винодельни атаковал стражей, в то время как герои привели в действие двеомер обнаруженного поблизости телепортирующего устройства, позволившего мятежникам переместиться в Шал’Аран.

Пораженная случившемся, Талиссра поклялась, что изыщет способ покончить со Смотрителем Дюрантом, отомстит за гибель Марго. Вантир предложил героям связаться с Арлуином – шал’дореи, тайно поддерживающим мятежников, и выступающим прекрасным информатором... за соответствующую плату. Сей индивид поделился сведениями о том, что Великого Магистра каждый день снабжают магическим вином, указал время и место доставки оного во дворец.

Атаковав по пути к дворцу стражей, осуществлявших доставку, герои заполучили магическое вино тысячелетней выдержки, часть отдали Алруину, и тот поведал им, где проживает Смотритель Дюрант, а также указал на своих доверенных сподвижников, убийствами аристократов не гнушающихся... Так, те покончили с Дюрантом, оставив на теле Смотрителя сумеречную лилию.

Так, месть за Марго свершилась, а весть о выживании Талиссры – Сумеречной Лилии - теперь наверняка облетит весь Сурамар. Наверняка стоит ожидать последствий случившегося сегодня, и прольется немало крови, но... начало открытому мятежу положено.

...Как и ожидалось, сурамарские аристократы встревожились, посему принялись настаивать на назначении нового советника, коий входил бы во внутренний круг Элисанд. Узнав об этом, Талиссра вознамерилась приложить все усилия, чтобы должность в совете получила Ли’лет. Хоть и не желала последняя ввязываться в политические игры, но сознавала, что, став советницей, сможет спасти множество жизней и прекратить противостояние Ночерожденных и помраченных. Некоторые благородные дома поддержат ее кандидатуру, но остаются колеблющиеся семьи. Ли’лет надеялась, что героям удастся убедить глав родов выступить за нее.

Воители навестили леди Аврору из дома Аставар, и поведала та, что не одна лишь Ли’лет претендует на место советницы при Великом Магистве. Не далее, как вчера, один из претендентов – Корин Стеллерис – навестил леди Аврору, требовал поддержку, обещая, что в этом случае с сыном ее, Айленом, ничего не случится. Аристократка обещала поддержать коварного дворянина, но сын ее исчез!.. Наверняка Корин приказал своим подручным взять юношу в заложники, дабы обеспечить повиновение его матери!

Похитители удерживали Айлена на борту корабля, пришвартованного в доках Сурамара; герои сопроводили юношу в родовое поместье, и благодарная Аврора обещала отдать голос свой за Ли’лет Лунастру.

Поддержку со стороны иных колеблющихся дворянских домов Сурамара герои просили обеспечить пройдоху Алруина. Последний поведал о доме Даскмер, глава которого, Рювен, выступает одним из ближайших сподвижников демонов Легиона; подобные эльфы, наделенные энергиями скверны и обретшими нечестивое могущество, именуются ныне Сквернорожденными.

Герои сумели покончить с Рювеном, и просветил их Алруин, что, несмотря на то, что Корин и Рювен были близкими друзьями, от гибели отпрыска рода Даскмер выиграет, конечно же, семья Стеллерис – на одного претендента меньше. Посему Алруин советовал героям распустить слухи о том, что в действительности за убийством стоят Стеллерисы, и таким образом направить гнев Даскмеров в нужное русло.

Начинание оказалось успешным, и вскоре город полнился слухами о роли Корина в убийстве друга. Ли’лит была полностью удовлетворена: противнику ее нанесен удар, и ныне избрание аристократки советницей – не более, чем формальность. Наряду с героями Ли’лит устремилась к Святилищу Порядка, дабы подготовиться к скорой церемонии принятии должности.

Но на церемонию явился разъяренный Корин, прекрасно ведавший о том, кто втоптал в грязь его доброе имя. Он потребовал соблюсти древнюю традицию, Тал’ашар, и даровать ему право решить разногласия с Ли’лет поединком. Последний жест отчаяния... Ли’лет сознавала, что, если потерпит поражение, советницей ей не бывать, посему велела одному из героев выступить ее чемпионом. В последовавшем поединке Корин пал, после чего наблюдавшие за дуэлью аристократы-Ночерожденные провозгласили Ли’лет советницей Великого магистра Элисанд.

...Талиссра же продолжала претворять в жизнь свои замыслы, которые покамест совпадали с устремлениями героев, желающих разорвать союз Ночерожденных с демонами, а также заполучить последний из Столпов Творения. Надлежит устранить иных советников Элисанд, пока не начали они чинить препятствий леди Ли’лет. Одного из таковых, Вандроса, Талиссре удалось заманить ложными слухами в Арку – подземные заброшенные тоннели, исполнявшие некогда роль коллекторов маны, несущих в себе энергии Ночного Колодца, и простирающиеся не только под городом, но и под окрестными землями на многие мили...

Спустившись в сии казематы, обнаружили герои демонов, верховодил коими полководец Ксакал, коему Гул’дан наказал оставаться наряду с внушительным континентом демонов в подземных пределах и атаковать, как только Элисанд посмеет нарушить данное чернокнижнику слово... Но герои покончили с полководцем и его миньонами, а после разыскали и сразили советника Вандроса. Кроме того, в Арке обнаружили они карту подземных магических потоков, составленную сурамарцами столетия назад, передали ее Талиссре для изучения.

Следующим шал’дореи, подлежащим устранению, стал советник Меландрус – тот, который в час мятежа предал Талиссру, нанеся ей удар кинжалом. И сейчас Талиссра надеялась, что герои отомстят за нее. Ли’лет сумела им обеспечить допуск на бал, проводимый при Дворе Звезд, где собралось сей ночью дворянство Сурамара. Стражу обеспечивала Сумеречная Стража под началом преданного Великому магистру капитана Гердо, а также демоны, ведомые эредаркой Таликсой.

Разыскав в одном из залов особняка Меландруса, заметили герои, что беседует тот с Элисанд, и последняя, мягко говоря, недовольна действиями своего советника. Как посмел тот организовать бал именно сейчас, когда мятежники и предатели повсюду, и, похоже, верховодит ими никто иная как Талиссра, выжила которая лишь благодаря просчету Меландруса?.. Вне себя от гнева, Великая магистр произнесла заклинание, переместившись из Двора Звезд в Крепость Ночи. Что ж, шанс сразить Элисанд был упущен, но возможностью покончить с Меландрусом воители воспользовались...

...Несколько дней спустя Фародин обратился к героям, заявив, что аркан’дор погибает. Прежде в ветвях древа накапливалась магическая энергия, дающая ему рост, и существовала равновесие между природным и магическим началами. Но теперь энергя рвется на свободу, и когда древо не сможет удержать ее, она опустошит все вокруг, убивая обитателей Шал’Арана. «Я видел подобное прежде и должен изыскать способ воспрепятствовать сему», - постановил эльф. – «Мы должны отправиться к дереву, существовавшему прежде. Его останки направят нас».

Фародин привел героев к Храму Фал’Адоры, где прежде произрастал аркан’дор, ныне погибший. Кристаллизовавшиеся останки древа Фародин намеревался изучить, дабы понять, что вызвало гибель аркан’дора; лишь таким образом могут они надеяться избежать повторения бедствия. «Много лет назад здесь остановились передохнуть изгнанними из Сурамара», - рассказывал калдореи. – «Я сжалился над ними, даровал им росток аркан’дора. Какое-то время оный поддерживал их существование, утоляя магический голод . Но неожиданно равновесие существования древа нарушилось. Аркан’дор погиб. Внезапный выброс магических энергий преборазил обитателей Фаланаара, обратив в отвратных фал’дореи. Да, это я повинен в их существовании. Но я не повторю подобной ошибки снова».

По завершении изучения осколков предыдущего аркан’дора Фародин пришел к выводу, что деревья сии – результат единения тайной и друидической магии, и, поскольку тайная волшба сильнее, она поглотит двеомер друидической, что приведет к гибели древа и последующему выбросу энергии. Посему надлежит восполнить друидическую волшбу чистейшей эссенцией жизни, отыскать которую возможно лишь в Изумрудном Сне.

Начинание увенчалось успехом; вернувшись в Вал’шару, герои вновь навестили Изумрудный Сон, и, отыскав в нем эссенцию жизни, передали ее Фародину. Калдореи восстановил равновесие магических начал в аркан’доре, и древо продолжило свой рост. Оставалось лишь уповать на то, что подобного с ним не произойдет боле...

Но приближался иной критический момент: по словам Фародина, аркан’дор вот-вот должен преобразиться из ростка в форму взрослого древа, а для этого ему необходимо огромное количество энергии, обеспечить которую может лишь один из подземных магических потоков. Валтроис осмотрела проводники магической энергии, направляющие оную в Шал’Аран, увеличила приток ее... но и этого оказалось недостаточно: растущее древо потребляло поистине немыслимое количество маны! «Основной проводник под Сурамаром прокативает десятикратное количество той энергии, которой располагаем мы», - говорила Валтроис Талиссре, Фародину и Окулету, собирвшимся близ аркан’дора. – «Если этот магический поток вдруг осуществит выброс энергии, то та – теоретически – дойдет до Шал’Арана». Окулет предложил решение, кажущееся безумным: искусственно создать «манашторм»!

Валтроис идею поддержала; необходимо установить в Арке, в непосредственной близости от магического потока, искажатели пространства, и генерируемые ими поля захватят и «воспламенят» магическую энергию в проводнике, создав манашторм – явление, подобное сему, подобное герои наблюдали, когда совсем недавно магическое и природное начала аркан’дора лишились равновесия друг с другом. Кроме того, надлежит сделать выброс энергии в Арке направленным в сторону Шал’Арана и уповать на то, что поглотит ее аркан’дор – в противником случае не избежать гибели множества ни в чем не повинных мирян.

В Арку Окулет телепортировал героев, Талиссру и Арлуина; последний принял решение открыто выступить на стороне мятежников, не заботясь боле о личном обогащении, которое приносило ему подобное сотрудничество прежде. С боем прорвавшись к проводнику, герои установили устройство, должное вызвать манашторм... лишь сейчас заметив, что привести его в действие на расстоянии невозможно – активатор сломан! Посему, поместив генератор манаторма близ проводника, герои укрылись за магическим барьером, наскоро сотворенным Талиссрой, надеясь, что удастся им пережить буйство магических энергий.

Но, вопреки прогнозам, манашторм лишь набирал силу, и становилось очевидно, что уничтожит он и Шал’Аран, и – быть может – Сурамар... И тогда Алруин покинул безопасность барьера, метнулся к устройству, выключил его... получив при этом смертельные раны. Отважный контрабандист умер на руках у Талиссры, просив ее поблагодарить от его имени Вантира за все, что тот сделал для него.

Так, приведя замысел в исполнение, герои наряду с обитателями руин наблюдали, как аркан’дор преображается у них на глазах, наполняясь новой силой. Фародин заверил мятежников, что плоды древа исцелят их от магического голода, и означает сие новую эпоху для Ночерожденных!

...Минуло еще несколько недель; сопротивление продолжало набирать силу, и все больше помраченных избавлялись от пагубной зависимости от магии благодаря плодам аркан’дора. Но однажды Талиссра поведала героям – что-то происходит в Сурамаре! Телепортирующие платформы, прежде тайно приведенные в действие в городе, перестали функционировать, и с Вантиром – глазами и ушами мятежников – связаться невозможно.

Вновь наведя на себя иллюзорный облик Ночерожденных, воители сумели проникнуть в город, разыскать Силгрина. Худшие подозрения Талиссры подтвердились: каким-то образом Элисанд узнала о связи Вантира с мятежниками, и, как следствие, приказала покончить как с хозяином таверны, так и со множеством простолюдинов, выказывавших симпатии Сумеречной Лилии – в назидание остальным! Как следствие, Вантир бесследно исчез, и доподлинно неведомо, жив ли он... Поистине, немыслимая жестокость в отношении собственного народа... Неужто посулы демонов затуманили рассудок Великому магистру?

Герои, не таясь, атаковали карателей Элисанд, рыщущих в квартале, в то время как Силгрин разыскал выживших шал’дореи, поддерживающих мятеж, дабы вывести их наряду с семьями из города на одной из гондол. Воители сопроводили беглецов до руин Шал’Арана... где дожидалась их прибывшая из Сурамара Арлуэлла, сестра погибшего Арлуина. Эльфийка надеялась отомстить за гибель брата, посему приняла решение открыто примкнуть к мятежникам. Талиссра приветствовала решение Арлуэллы, велев той оставаться подле Силгрина, обучаясь магическому искусству.

Силгрин и Арлуэлла занялись выводом из города простолюдинов, желающих примкнуть к мятежникам, а в Шал’Аране тех встречали герои, потчуя плодами аркан’дора и избавляя тем самым от зависимости от энергий Ночного Колодца. Кроме того, как сообщал Силгрин, даже верные Элисанд стражи начали дезертировать, не в силах выносить дальнейшее безумие Великого Магистра.

Одна из беглых офицеров Сумеречной Стражи, Виктойра, сообщила Силгрину тревожные новости: верные Элисанд солдаты продолжают пленять невинных горожан, переправляя их на пристань Астравар, один из оплотов демонов... Как выяснили устремившиеся к пристани герои, Ночерожденные избавлялись таким образом от нежелательных элементов, а демоны доставляли тех в Крепость Оскверненной Души, где проводили ритуалы, питая душами несчастных эльфах свои адские устройства – как то боевые машины или межпространственные корабли. Поистине, Элисанд выступает врагом своего народа, и ниже пасть уже невозможно!

Ведомые Силгрином, Виктойрой и Арлуэллой, герои устремились к Крепости Оскверненной Души, атаковали силы демонов, остающиеся в ней, сразили эредара Ааргосса, верховодящего ритуалом по изъятию душ сурамарцев. Освобожденных пленников воители доставили в Шал’Аран.

...Вскоре Талиссра получила сообщение от Ли’лет, в котором намекала та на то, что, возможно, знает о судьбе исчезнувшего хозяина таверны. Воспользовавшись действующим порталом, герои наряду с Талиссрой переместились в поместье Лунастры, и заявила последняя, и Вантир пленен, и Элисанд хочет, чтобы судьба его стала показательным примером для каждого, кто дерзнет выступить против ее власти.

Талиссра сумела навести чары, указавшие ей местонахождение Вантира. Последний, снедаемый магическим голодом, пребывал в заключении на Террасе Порядка – темнице, обустроенной в Святилище Порядка. Захватив с собою плод аркан’дора, герои, сопровождаемые Силгрином, Арлуэллой и Виктойрой, проникли на Террасу Порядка, сразили Торамира - воителя, оставленного Алуриэль, капитаном стражи Великого магистра, для охраны Вантира. Последнего герои привели в чувство, дав вкусить плод аркан’тора, и, оставив в камере сумеречную лилию, поспешили покинуть здание наряду со спасенным хозяином таверны.

Замысел Элисанд провести показательную казнь вышел ей боком, ибо, узнав о спасении Талиссрой мятежника прямиком из оплота, симпатизирующие мятежу шал’дореи воспряли духом; все чаще и чаще в пределах Сурамара происходили стычки между сподвижниками Великого Магистра и ее противниками. Пламя неминуемого восстания разгоралось все ярче...

Архимаг Хадгар прислал весть Талиссре, настаивая на скорой встрече неподалеку от врат Сурамара. Прибыл он не один, а наряду с некоторыми ключевыми фигурами Альянса и Орды, которые были явно не в восторге от нынешнего собрания. Тиранд Шепот Ветра не испытывала радости, наблюдая помраченных близ города, в котором родилась, а Вериса Ветрокрылая ныне весьма недобро относилась к представителям Орды, ведь коварство оной стоило жизни ее супругу, а после – и королю. С другой стороны, леди Лиадрин, будучи син’дореи, прекрасно понимала магический голод помраченных, а Верховный магистр Роммат задавался вопросом: к какому исходу приведет их союз, создаваемый не по желанию сторон, но по необходимости?

Талиссра поведала собравшимся, что исцеление от магического голода уже существует, но требуется время, чтобы позволить всем без исключения помраченным вкусить плоды аркан’дора. Леди Лиадрин заверила эльфийку, что син’дореи станут безропотно сражаться рядом со своими соююзниками в грядущем открытом противостоянии, дабы покончить с заполонившими Сурамар силами Легиона.

Лазутчики союзных сил проникли в город, дабы получить сведения о численности противника, уничтожить особо опасные порталы, через которые могут пройти подкрепления в стан демонов, а также развеять защитные заклинания Ночерожденных. Кроме того, Талиссра распространила весть о скорой атаке среди своих сподвижников, остающихся в городе, дабы покинули те Сурамар как можно скорее. Прознав об угрозе, сподвижники Элисанд привели в действие поистине гибельного конструкта – Руку Великого магистра – направив его против лазутчиков. К счастью, тем удалось покончить с сим созданием и вернуться в Шал’Аран, доложив набольшим об успехе своей миссии.

Шли дни... К мятежникам примыкали все больше Ночерожденных; силы Альянса и Орды под началом Тиранд и Лиадрин оставались в Мередиле, ожидая сигнала к атаке. Валтроис и Окулет с позволения драконицы Стеллагосы сумели изменить ток некоторых магических потоков в Азсуне, направив оные к Шал’Арану, дабы своевременно утолять магический голод тех помраченных, которые покамест не дождались исцеляющих плодов аркан’дора.

Герои наряду с Силгрином и Виктойрой обучали новобранцев искусству ведения боя, а после, приведя тех к Крепости Черной Ладьи, велели сражаться с мертвяками, остающимися в ее пределах. Кроме того, в обширной библиотеке сей цитадели было обнаружено немало пособий по тактике, а в подвалах означилось оружие. Противостоять Сумеречной Страже будет непросто, посему Виктойра и сподвижники ее прилагали немалые усилия, дабы сделать из новобранцев более-менее достойных воинов.

Прознав о готовящейся атаке, Легион направил в Мередил контингент демонов под началом искоренителя Роззелета. Противостояние с сими тварями стало для новобранцев-помраченных первым боевым крещением... Наставники их – Силгрин и Виктойра – остались довольны, наблюдая за учениками своими в действии. Так, искоренитель и сопровождавшие его демоны оказались повержены...

Проведя длительное время в Аметистовой Крепости за изучением фолиантов по космологии, Хадгар пришел к выводу, что предвечные наару могли быть созданы Элуной в час великого упорядочивания во вселенной Света и Тени. И если Элуна сотворила Ксе’ру, то, быть может, Слезы Элуны сумеют явить тайны, сокрытые в Сердце Света?

Теория архимага оказалась верна; Слезы Элуны действительно позволили разуму героев, коим поведал он о своем открытии, соприкоснуться с сущностью Ксе’ры, остающейся в Великой Запредельной Тьме. «Я – Ксе’ра, одна из первых наару, сотворенных в час упорядочивания космоса», - прошелестела она. – «В давно позабытые времена произошло великое сражение, кое определит судьбы всех миров. В последнем противостоянии могущественный Пантеон титанов пал пред мощью Саргераса. Боле не существовало во вселенной силы, способной противостоять ему. Не встречая сопротивления, Темный Титан и его Пылающий Легион опустошили великое множество миров. Из пепла оных поднялись выжившие, образовав Армию Света, демонам противостоящую... Но сейчас Армии Света грозит поражение, ибо кампания ее на Аргусе захлебнулась. И если падет она, Легион начнет следующее Пылающее Нашествие, и космос содрогнется!.. Я здесь, чтобы отыскать дитя Света и Тени: мальчика, которому судьбой уготовано покончить с эпохой демонов. И зовут его – Иллидан Ярость Бури». Ксе’ра оставила свою печать на разумах героев, и могла видеть и слышать то же, что и они.

Откровение наару повергло Хадгара в шок. Стало быть, все эти эоны титаны были мертвы, а смертные – предоставлены сами себе?! Никогда прежде не испытывал архимаг подобной беспомощности. Ведь Иллидан мертв, а Армия Света ведет обреченное на поражение противостояние на далеком Аргусе.

Ксе’ра предлагала заключить душу Иллидана, ныне затерянную в Круговерти Пустоты, в Сердце Света, дабы впоследствии воссоединить с телом, находящимся в настоящее время во владении Гул’дана. То станет последним деянием Ксе’ры во имя Света, после чего сущность предвечной наару исчезнет в Великой Запредельной Тьме.

Но перед тем, как вернуть утраченную душу, надлежало подготовить вместилище для нее, а для этого – отыскать отголоски прошлого Иллидана, существующие в двух мирах. Ксе’ра велела героям отыскать место рождения Иллидана, в землях Вал’шары... Там, в Лорлатиле, пробудила наару древнее воспоминание, и зрели герои множество калдореи, коим жрица луны поведала о рождении двух близнецов из рода Ярости Бури. У одного из младенцев глаза оказались золотыми, и считали калдореи, что уготовано ему поистине великое будущее. Имя его – Иллидан... «Судьба Иллидана была предопределена в час великого упорядочивания, и космические ветра принесли ее к Азероту», - прозвучал в разумах героев глас Ксе’ры. – «И в сем маленьком теле великий цикл начался вновь... Таково было начало жизни, исполненой трагедии. Возможно, один из самых радостных моментов в жизни Иллидана. Последующие годы принесли немало испытаний предначертанному ребенку, но те не сломали его. Вы должны помнить об этом!»

Юные годы Иллидан и брат его, Малфарион, провели в Вал’шаре, обучаясь друидическим началам у полубога Кенариуса и соперничая за внимание юной жрицы Элуны, Тиранд. Герои проследовали в Рощу Сна, где Ксе’ра явилась им образы тех далеких времен. Кенариус назвал Малфариона своим последователем, первым друидом среди калдореи, что привело Иллидана в ярость. «Следование сему пути требует самопожертвования», - говорил Кенариус. – «То, что тебе еще предстоит осознать». Но Иллидан, потрясенный, расценил произошедшее как собственную неудачу, ровно как предательство со стороны близких.

«Неудача. Отверженность», - говорила Ксе’ра. – «Мало кто испытывал подобное столь остро. Большинство смертных опустили бы руки, но Иллидан, направляемый незримой дланью судьбы, продолжал свой путь... Годы спустя, в час Войны Древних, когда Пылающий Легион вторгся в Азерот, Иллидан повстречал полководца Кур’талоса Вороньего Гребня. Он разглядел потенциал Иллидана, и вскоре нарек его капитаном Лунной Стражи – могущественных чародеев из рода Ночных эльфов».

Следуя воле Ксе’ры, герои проследовали в Крепость Черной Ладьи, где наару вновь воскресила образы прошлого. Лорд Кур’талос верховодил обороной своей цитадели от осадивших ее демонов, но большая часть чародеев Лунной Стражи полегло в сем сражении. Лорд приказал Иллидану наряду с остающимися в живых воинами очистить крепость от порождений Легиона. Но сознавал Иллидан, что с имеющимися под началом его силами сделать это практически невозможно – маги изнурены и не выдержат продолжительного сражения. Посему Иллидан восстановил портал, через который в крепость прибыли подкрепления...

В сердце крепости пребывала могущественная эредарка Ксаллиан Пламя Скверны, и сознавал Иллидан, что противостоять ей он может, лишь поглотив жизненные энергии сподвижников – чародеев Лунной Стражи. Сама мысль о подобном кощунстве претила, но какой у него был выбор? Ведь если сегодня падет Крепость Черной Ладьи, завтра сия же участь постигнет Сурамар... и возлюбленная его Тиранд расстанется с жизнью... Воззвав к магии скверны, Иллидан вобрал в себя энергии чародеев, и те пали замертво. А после настал черед и Ксаллиан; Иллидан сразил демонессу, и солдаты Кур’талоса немедленно воспользовались этим, чтобы занять более выгодные позиции на крепостной стене.

Но сотни демонов продолжали изливаться из портала, открывшегося близ твердыни, и Иллидан, продолжая поглощать энергии сподвижников-чародеев, разил тварей Легиона, шаг за шагом продвигаясь к порталу. Он покончил со стражем оного, эредаром Балаадуром, но видя, что силы демонов продолжают значительно превосходит численностью защитников крепости, пошел на крайние меры, поглотив энергии оставшихся Лунных Стражей и обружив их на демонов гибельным заклинанием. Издали наблюдавшие за сим, Ронин, Броксигар и Джарод Песнь Теней замерли от ужаса, задаваясь вопросом: чем же они лучше тех монстров, которым столь отчаянно противостоят?

Кур’талос попытался было вразумить Иллидана, настаивая, что наверняка у того был иной выбор, и терпение у чародея лопнуло. «Это была всего лишь одна атака!» - в гневе кричал он. – «И демоны перебили здесь всех, и чуть было не захватили Сурамар. И лучшее, что ты можешь сделать, это критиковать мои действия? Мои маги погибли, спасая этот мир. А что ты отдал? Чем пожертвовал? Ты просто глупец, Вороний Гребень! И мы никогда не одержим верх над Легионом, пока стратегию нашу определяют трусы». С этими словами Иллидан покинул Крепость Черной Ладьи. Поистине, грань между добром и злом чрезвычайно тонка, а порой и вовсе незаметна. Иллидан поражался, как окружающие его могут быть столь слепы к угрозе, кою представляет собой Пылающий Легион. Поистине, судьба исполнена иронии...

Ксе’ра направила героев на Калимдор, в земли Азшары, дабы смогли узреть они и осознать великую жертву, принесенную Иллиданом. В тот час Саргерас выжег ему глаза, наполнив скверной, позволив заглянуть за пределы Азерота, узреть истинную мощь Легиона. Осознал Иллидан, что даже если и одержат они победу над демонами, оная окажется мимолетна, и в будущем поражение неминуемо... если не изыщется иной способ одолеть противника. И Иллидан был исполнен решимости сию возможность отыскать. «Даже потеряв глаза, видевшие истину, Иллидан не дрогнул», - говорила Ксе’ра. – «Даже под взглядом владыки Пылающего Легиона он не утратил свою решимость... Даже утратив золотые глаза и живя как изгнанник в расколотом мире, он не изменил своих целей, стремясь лишь пресечь продвижение Легиона. Но, как ни странно, покончил с ним вовсе не Легион».

Следуя настоянию наару, герои переместились на Внешние Земли, где проследовали в Долину Призрачной Луны, дабы зреть образы последнего воспоминания об Иллидане Ярости Бури – штурма Черного Храма. Сломленный Акама предал своего повелителя, и клан его обратился против Иллидана, позволив прибывшим из Азерота воителям – в том числе и Майев Песнь Теней - ступить в обитель Клятвопреступника для последнего, решающего противостояния.

Воззвав к магии Глеф Аззинота, Иллидан воплотил в чертоге два порождения скверны, рекомые Пламенем Аззинота, атаковавшие его врагов. Но силы последних оказались превосходящи, и повергли те миньонов Иллидана. Самого же лорда Внешних Земель сразила Майев, и пред гибелью своею тот воскресил в разуме образ Тиранд, которую никогда не переставал любить.

Как оказалось, все без исключения осколки воспоминаний были явлены Ксе’рой героям, дабы осознали те – Иллидан любил этот мир и пошел ради него на немыслимые жертвы. И не стоит питать к нему ненависть или сомневаться в его мотивах; надлежит возродить великого героя, определив тем самым судьбу множества миров.

...Аллари Пожирательница Душ долгое время занималась поисками души Иллидана, которую Гул’дан, оставаясь в Крепости Черной Ладьи, сумел отделить от тела и исторгнуть в Круговерть Пустоты. Аллари сумела создать призму душ, коя станет временным вместилищем для сущности Иллидана – которая, как оказалось, была захвачена Хелией и пребывает в Хельхейме. Герои вернулись в сие пространство, где отыскали плененную душу, поместили оную в призму... которую, в свою очередь, поглотило Сердце Света.

Теперь надлежало спешить в Ночную Крепость, где, по донесениям лазутчиков, Гул’дан завершает последние приготовления к ритуалу, надеясь использовать силу Ночного Колодца для перемещения души Саргераса в тело Иллидана. Сердце Света герои передали Хадгару, дабы в означенный час освободил он душу Иллидана, позволив той воссоединиться с телом.

...Наконец, приготовления к маршу на Сурамар были завершены, и объединенные силы калдореи, син’дореи и шал’дореи готовы были выступать. Талиссра передала Верисе, Лиадрин и Тиранд начертанные ею планы города, и в назначенный день объединенная армия выступила в поход. Предполагалось, что силы под началом леди Лиадрин нанесут фронтальный удар, контингент Тиранд атакует противника с флангов, в то время как мятежники-Ночерожденные останутся в арьергарде; Хадгар, Окулет и маги Кирин Тора устремятся к пристани Астравар, где станут дожидаться прибытия остальных сил.

Союзные силы схлестнулись с верными Великому магистру отрядами на отрогах города, вынудив те отступить под защиту стен Ночной Крепости. Первая победа была одержана, однако говорить о падении Сурамара пока возможным не представлялось. Но когда эльфийская армия, ведомая Хадгаром, приблизилась к вратам цитадели, предстал ей призначный облик Элисанд. «Эдакий сброд, на который мятежники возлагают свои надежды», - хмыкнула Великий магистр. – «Калдореи? Вы презрели наше славное прошлое, прячетесь среди деревьев, окружая себя эдакой напускной набожностью. Вы стали столь же дикими, как тролли, и провоняли, как лес... Квел’дореи? Вы – селяне, мнящие себя дворянством, и рады яшкаться с низшими расами, что уничтожает ваши родослоные. Вы недостойны называться Высшими эльфами... Син’дореи? Я-то полагала, что уж кто-кто, но вы поймете, почему я сделала такой выбор для спасения своего народа. Но вместо этого вы решили объединиться с отбросами и монстрами... Все вы презрели свое наследие! Все вы позабыли древнюю силу, которая принадлежит нам по праву рождения! Пусть этот провалившийся мятеж станет уроком для тех, кто дерзнет когда-либо противостоять шал’дореи!»

Элисанд произнесла заклинание, в одно мгновение обездвижевшее всю эльфийскую армию. Герои успели спасти от воздействия двеомера Хадгара, несказанно пораженного случившимся. Он и прежде знал о том, что Ночерожденным не чужда временная магия, но Элисанд сумела, казалось бы, невозможное – остановила время для целой армии!

Хадгар сумел вызволить от действия заклинания Тиранд и Лиадрин, и наряду с обеими телепортироваться в Шал’Аран. Восстанию нанесен тяжелейший удар... но почему же Ли’лет, советница Великого магистра, не предупредила о подобном исходе? Талиссра встревожилась: а ведь действительно, от Ли’лет уже давненько не поступало вестей.

Чародейка просила героев вновь принять иллюзорный облик, проникнуть в Сурамар да разузнать, что произошло с аристократкой, почему хранит она молчание... Как оказалось, Сумеречная Стража сумела перехватить магические сообщения, отправляемые Ли’лит, но герои отыскали близ Ночной Крепости устройства, в которых те сохранились. Как следовало из последних донесений Ли’лет, Элисанд созвала совет для обсуждения противостояния силам Альянса и Орды, приближающимся к Сурамару. На нем же была назначена новая Первая Заклинательница, Андарис, и вместе с Элисанд они приступили к плетению некоего весьма могущественного заклинания. Посему к штурму врат Ночерожденные будут готовы, но Ли’лет сообщала о некой лазейке в Святлище Порядка, ведущей прямиком во дворец; сей путь запечатан, но наверняка удастся изыскать способ печать снять.

Герои сопроводили в Святилище Порядка Валтроис, и чародейка довольно скоро обнаружила магическую печать, пребывал за которой путь к Ночному Колодцу. Барьер оказался весьма прочен, и черпал энергию свою прямиком из магических потоков. Поистине, сложный двеомер; Валтроис не готова была развеять заклятие, столь мудреное, посему приняла решение вернуться в Шал’Аран и поразмыслить, как подобное возможно в принципе.

Тем временем Талиссре посланник доставил кристалл, содержащий в себе послание от Андарис Нарассин. Последняя открыто насмехалось над предводительницей мятежников, и предлагала ей прислать лучших воителей для противостояния с нею в особняке Ли’лет – которая, кстати сказать, находится в руках Первой Заклинательницы.

Талиссра приняла решение телепортироваться в особняк лично – наряду с героями и наиболее могущественными из подконтрольных ей иссохших. Здесь ее дожидался чародей из Сквернорожденных, которых по приказу Андарис сотворил заклинание, сразившее иссхоших и ранившее Талиссру. Последней не осталось ничего иного, как переместиться в Шал’Аран, спасая жизнь. Магия скверны, которой владеют ныне чародеи-шал’дореи, невероятно сильна; возможно ли ей что-то противопоставить в принципе?

Окулет незамедлительно приступил к изучению сей волшбы, в то время как Талиссра зачаровывала иссохших, снижая их восприимчивость к магии сквкерны. После чего был нанесен удар по лагерю Сквернорожденных, разбитого в некотором отдалении от Сурамара. Созданное Окулетом устройство и чары Талиссры оберегали героев и иссохших от воздействия магии сверны, и тем удалось сразить немало подручных Андарис – в том числе и ее ближайшего сподвижника, Валтиса Ама’рана.

Валтроис создала несколько магических устройств, велев героям разместить их в определенных коридорах Арки. И когда чародейка приведет их в действие, устройства на какое-то время блокируют ток магии, поддерживающей печать, и та падет, позволив мятежникам пройти в тоннель, ведущий к Ночной Крепости.

Обратившись к сподвижникам – героям и защищенным от воздействия магии скверны иссхохшим - Талиссра объявила, что пришло время покончить с правлением Элисанд раз и навсегда. Валтроис привела в действие магические устройства, а Окулет создал портал, ведущий в Святилище Порядка... Однако подобный ход Андарис предвидела, и приказала разместить близ здания генераторы магической энергии, окружившие его непроницаемым барьером.

Тем не менее, герои сумели уничтожить генераторы, после чего наряду с мятежниками и иссохшими ворвались в Святилище Порядка, где сразили Андарис Нарассин. К тоннелю, вход в который был ныне открыт, телепортировались Талиссра и Хадгар, дабы лично возглавить атаку на Ночную Крепость. Архимаг надеялся развеять двеомер временного заклинания, до сих пор удерживающего эльфийскую армию у врат цитадели... а также возродить Иллидана, воссоеднив душу последнего, покамест остающуюся в Сердце Света, с телом.

Герои наводнили пределы Ночной Крепости, схлестнулись с пребывающими в них демонами и Ночерожденными, хранящими верность Великому магистру. Сразив у выхода из тоннеля гигантского скорпирона, обретшего огромную силу благодаря энергиями Ночного Колодца, воители продолжили путь, и в каверне у основания Ночного Колодца сошлись в противостоянии с элементалем, воплощавшим в себе могущество Ока Аман’Тула – последнего, пятого из Столпов Творения; обладал он способностью искажать ток времени вокруг себя!.. С помощью сего создания Элисанд поддерживала двеомер заклинания остановки времени, и когда с элементалем-аномалией было покончено, эльфийская армия обрела свободу, продолжив штурм Ночной Крепости. Хадгар телепортировался к предводителям объединенных сил Альянса и Орды, дабы ввести их в курс нынешней ситуации; герои же, ведомые Талиссрой, покончили с созданным Ночерожденными конструктом, Триллиаксом, после чего покинули подземные каверны, стремясь достичь внутреннего двора крепости и распахнуть врата оной перед союзниками.

У врат героям противостояла Алуриэль, капитан стражи Великого магистра, надеющаяся покончить с Талиссрой, обезглавив тем самым мятеж. Но герои сразили как капитана, так и ее подначальных, после чего распахнули врата крепости, и внутренний двор наводнили союзники, направляемые Хадгаром. Чуть поодаль, в дворцовом саду воители повергли садовника Тел’арна, с помощью энергий Ночного Колодца обратившего себя в подобие растительного существа, а после - и придворного астроманта Этраеуса, сумевшегося заглянуть в иные миры и почерпнуть их энергии для увеличения собственного могущества. Кроме того, герои освободили из заточения Ли’лет Лунастру.

Ворвавшись в пределы Ночного Шпиля, герои покончили с натрезимом Тикондрусом, прежде поверженным Иллиданом в час Третьей Войны, но возрожденным в Круговерти Пустоты и оставленным Легионом для присмотра за Гул’даном. А после пришел черед Кросуса, совсем недавно сложившего голову на Изломанном Берегу, но вновь вернувшимся в мир после непродолжительного пребывания в Круговерти Пустоты.

У Ночного Колодца героев дожидалась Элисанд. «Я предвидела ваше появление», - молвила она. – «Нити судьбы привели вас сюда в отчаянной попытке остановить Легион. Мой народ столкнулся с подобной дилеммой. В поисках ответа я заглянула во все возможные варианты будущего... и обнаружила, что исход возможен лишь один. Победа Легиона несомненна. Каждый временной поток явил мне этот факт. Если бы мы продолжили сопротивление, демоны бы силой захватили Ночной Колодец и лишили бы нас его энергий. Я не могла допустить, чтобы народ мой испытывал магический голод и обратился в иссохших. Потому я и заключила сделку с демонами. Теперь я вижу будущее, в котором Легион одержал победу, но и мой народ продолжает существование. И этот временной поток надлежит сохранить и претворить в жизнь. Посему ваши смерти обеспечат будущее для Ночерожденных!»

Элисанд атаковала; Великий магистр прекрасно владела магией, искажающей время, и противостояние с ней оказалось для героев весьма и весьма непростым... Но когда пала Элисанд, сраженная противниками, в разумах тех прозвучал ее голос. «Во всех возможных грядущих не видела я вашей победы», - с неподдельным изумлением вещало эхо Великого магистра. – «Одержите ли вы верх над Легионом? Или падете? Временные потоки, окружающие вас, все время ы движении! Возможно, вы одержите победу. И тем самым мой народ окажется свободен от того ужасающего союза, который я была вынуждена заключить. Но плевать на судьбу и предначертания! Я верю в вас, чемпионы Азерота! Покончите же с Гул’даном! Я помогу вам, чем смогу, и, быть может, вместе мы сумеем спасти этот мир».

На вершине Ночного Шпиля героям предстал Гул’дан. В полу округлого чертога пребывал внушительных размеров диск – Око Аман’Тула, на котором и стоял чернокнижник, беззастенчиво черпая энергии Столпа Творения. Приступив к ритуалу, должному переместить сущность Саргераса в мертвое тело Иллидана, Гул’дан приказал сонму демонов атаковать героев... И лишь когда миньоны Легиона были повержены, принял участие в сражении сам. Эхо Элисанд оставалось подле воителей, даруя тем возможность использовать временную магию, коей Великий магистр владела при жизни.

Хадгар попытался было высвободить душу Иллидана из Сердца Света, дабы вернуть ее в тело... но оное уже заполнила сущность Темного Титана. Воплощение Саргераса в теле Иллидана атаковала воителей, предвещая тьму, коя поглотит Азерот!.. Но герои сразили сие порождение, вынудив дух Саргераса оставить тело... и Хадгар завершил ритуал, возродив Иллидана Ярость Бури. Портал в Круговерть Пустоты над Ночным Шпилем исчез.

Иллидан уничтожил Гул’дана, разорвав тело орка потоками скверны, и лишь дымящийся череп чернокнижника оставался ныне в ладони охотника на демонов. «Вы видели то же, что и я», - произнес тот, после чего, разбив череп на осколки, обернулся к героям: «Вы знаете, чему мы противостоим. И теперь, смертные, следуйте за мной... в бездну!»

Сурамар был свободен, а Око Аман’Тула герои доставили в Даларан. В отсутствие артефакта Ночной Колодец утрачивал свою силу, и Талиссра постановила: так тому и быть! Или Ночерожденные научатся обходиться без сего источника силы, на протяжении тысячелетий утолявшего их голод, или погибнут.

Ныне все пять Столпов Творения были в руках у чемпионов Азерота, и надлежало вернуться туда, где и началась нынешняя кампания – на Изломанный Берег, дабы закрыть портал в гробнице Саргераса и пресечь вторжение Легиона!..

Повсеместные победы над силами Пылающего Легиона вынудили демонов отступить на Изломанный Берег, к гробнице Саргераса, продолжала вихриться над которым Буря Скверны, являющая собой гигантский портал в Аргус.

И сейчас в Даларане, отвечая на призыв Хадгара, собрались лидеры орденов азеротцев, принимающих участие в отражении настиска демонов: Дарион Могрейн, Мерил Буря Скверны, Ритссин Огнехмур, лорд Джорах Равенхолдт, леди Лиадрин, Нобундо, Кор’вас Кровавый Шип, Алонсус Фаол, Эммарель Стражница Тени, монах Поншу Железное-Тело, Ренсар Великое Копыто, Хави и Велен. Архимаг предлагал собравшимся сплотиться в единую силу – армию Погибели Легиона – и нанести противнику последний, сокрушительный удар, положить конец сей долгой, кровопролитной кампании.

Но Легион сдаваться без боя не собирался, и в небесах над Изломанным Берегом возникли межпространственные корабли демонов, прибывшие с Аргуса. Флагман сей флотилии, находился на борту которого сам Мефистрот, устремился прямиком к парящему в небесах Даларану, принялся обстреливать город потоками скверны; покамест защищал оный магический купол, но неведомо, как долго удастся отражаться столь сокрушительный натиск.

Следуя приказу Хадгара, силы Альянса и Орды, объединенные ныне в армию Погибели Легиона, ступили на Изломанный Берег, прорываясь к западному его пределу – где, по словам архимага, находились руины, коих должны они достичь. Сам Хадгар оставался в Даларане, дабы поддерживать магический щит, ограждающий город.

Демоны ожидали атаки противника, но объединение того в армию и последующая слаженность в действиях явились для порождений Легиона неожиданностью. На побережье азеротцы прорвали оборону противника, покончили с верховодящим демонами эредаром – лордом Калгоратом, после чего при поддержке прибывших сил Кирин Тора и Бдящих под началом Велена и Майев атаковали лагерь демонов, подначальных Хранителю Рока Арганоту – Черный Город. Именно здесь пребывали порталы, через которые к силам Легиона постоянно подходило подкрепление, посему герои приложили все силы, чтобы закрыть рифты.

На помощь к азеротцам подоспели охотники на демонов, ведомые самим Иллиданом Яростью Бури; иллидари занялись искоренением многочисленных демонов, означившихся в Черном Городе, в то время как герои сразили Арганота.

У руин в западных пределах Изломанного Берега героев уже дожидались чернокнижники. Ритссин и сподвижники его сотворили демонический портал, ступив в которых, герои обнаружили себя на борту флагмана Легиона. В то время, как Иллидан наряду с воителями армии Погибели Легиона сошлись в противостоянии с Мефистротом, иные герои заложили в различных отсеках судна мана-бомбы, коими их загодя снабдил Хадгар.

Пречувствуя скорое и неминуемое поражение, натрезим телепортировался прочь; герои последовали его примеру, и о перемещении их на побережье позаботился Хардгар... А вскоре судно взорвалось...

В сражении на Изломанном Берегу единые силы азеротцев одержали верх, однако демоны, отступившие к гробнице Саргераса, были исполнены решимости продолжать противостояние. Посему герои первым делом возвели оплот на побережье, где встали лагерем.

Хадгар поведал сподвижникам, что, согласно записям Эйгвинн, восстановление ее защитных чар, ограждавших гробницу Саргераса, возможно, если поместить Эгиду Агграмара на алтарь в Соборе Вечной Ночи – верхних пределах гробницы, где в древние времена калдореи поклонялись Элуне. Ныне заняли собор многочисленные демоны, и именно сюда бежал жаждущий отмщения Мефистрот.

Ведомые Майев и Иллиданом, воители армии Погибели Легиона ступили в Собор Вечной Ночи, и, разя бесчисленных демонов, устремились к венчающей сей комплекс башне. Исследуя пределы собора, покончили герои с Агроноксом – поглощенным скверной Древним-энтом, прежде выступавшим стражем храма Элуны.

Бдящая, Иллидан и спутники их достигли башни оскверненного святилища – навершия гробницы Саргераса, когда с ними связался Хадгар, поведав о том, что силам Легиона удалось отбросить азеротцев от гробницы, и вскоре демоны заполонят Собор Вечной Ночи в надежде заполучить Эгиду.

Иллидан и Майев сдерживали натиск демонов у основания башни, в то время как герои возложили Эгиду Агграмара на алтарь, надеясь восстановить охранные чары, некогда созданные Хранительницей Эйгвинн. В чертоге возник демон Доматракс, от имени Кил’джедена поблагодаривший воителей за то, что доставили те один из Столпов Творения прямиком в руки порождений Легиона.

Впрочем, герои не позволили Доматраксу коснуться Эгиды, сразили слишком уж самоуверенного демона и иных сородичей его, излившихся из открывшихся в чертоге порталов. А после покончили и с Мефистротом, дерзувшим преступить им путь.

Подле покоящейся на алтаре Эгиды Агграмара возник призрачный образ женщины, и Майев выдохнула в изумлении: «Неужто... Хранительница?..» «В давние века этот щит оградил юную мир-душу от безумия и осквернения», - прозвенел глас. – «Сегодня он послужит тем, кто сражается за Азерот. Я – Эйгвинн, Хранительница Тирисфаля. Я оставила здесь эхо моей силы для того, чтобы воспряло оно в случае разрушения охранных чар, должных защитить гробницу. Да, я чувствую, что повелитель Пылающего Легиона стремится заполучить то, что алчет... Но надежда еще остается. Установив Столпы Творения в нижних залах, вы сможете восстановить мои охранные чары и отбросить вторгшихся в мир демонов. После чего вам надлежит спуститься в глубины гробницы и воспользоваться Оком Аман’Тула, чтобы уничтожить Бурю Скверны и разорвать связь Легиона с Азеротом... Но одни лишь Столпы не обеспечат вам победу. Лишь объединенная армия в силах одержать верх над Легионом. И когда вы будете готовы к последнему противостоянию, эхо мое вновь обратится к вам. Судьба Азерота – в ваших руках».

Герои покинули Собор Вечной Ночи, вернувшись в Даларан и поведав Хадгару о словах эха Эйгвинн. Прежде, чем вновь попытаются они пробиться к нижним пределам гробницы Саргераса, армии Погибели Легиона надлежит обрести еще большие силы...

На Изломанном Берегу герои обнаружили сломанный компас, под крышкой которого обнаружилось изображение принца Андуина. Находку сию они доставили в Штормвинд, преподнесли молодому королю.

«Я заказал изготовить этот компас на День рождения отца», - тихо произнес он, бережно приняв предмет из рук героев. – «Я отдал ему за несколько месяцев до того, как мой корабль потерпел крушение у берегов Пандарии. Кажется, с тех пор целая жизнь прошла... С самого начала этой войны с Легионом у меня и минуты нет, чтобы дух перевести... или предаться скорби. Возможно, для этого действительно настало время. Спасибо, что вернули мне отцовский компас. Для меня это – напоминание о том, как мне его не хватает!»

В последующие дни Андуин Ринн стал отрешенным, и целые дни проводил в своих покоях, сжимая компас в руках. Состояние молодого правителя тревожило его советника, Генна Седогрива, и тот, обратившись к героям, просил их убедить Андуина вернуться к своим обязанностям как правителя. Слова Генна подтвердил и Велен, поведав о том, что король отказывается есть и спать, и ныне, покинув дворец, остается в церкви; скорбь всецело поглотила его. «Я понимаю еще желание горевать, но место короля – на его троне», - добавил Генн, обращаясь к воителям. – «Мы должны сосредоточиться на Изломанном Берегу! Убедите Андуина прекратить это бдение!»

Герои незамедлительно проследовали в городской собор, где обнаружили короля. «Мой отец был легендой», - тихо произнес тот. – «Он надзирал за восстановлением Штормвинда, на равных говорил с драконами, принес Альяну немало побед. А затем однажды... его не стало. Я ношу его корону, я наследую его титул. Но я не сделал ничего, чтобы заслужить их... или веру моего народа. Всю войну я просидел в замке, в окружении стражи и советников. Мне нужно пройтись по улицам Штормвинда, понять, страх или надежда живут в сердцах моих подданных».

Наряду с героями Андуин покинул собор, и долгие часы провели они на улицах города, разговаривая с мирянами; сотворив жреческое заклинание, король обрел иллюзорное обличье простолюдина. Горожане страшились того, что демонов не удастся остановить на Изломанном Берегу, и нападут те на Штормвинд; навряд ли молодой король сумеет защитить их, ведь далеко ему до легендарного отца, Вариана. Да, людям нравится Андуин, они относятся к нему с уважением... но не верят в него так, как верили в Вариана... И сложно их винить за это, ведь юноша еще никак не проявил себя...

Возвращаясь к замку, Андуин задавался вопросом, а верят ли в него ближайшие советники – Велен и Генн?.. И, приближаясь к тронному залу, услышал он их голоса, остановился, прислушался. «Молодой король станет великим правителем», - говорил Велен. – «Я зрел сие в видении». «Видения не выигрывают войны, Пророк», - отвечал Генн. – «У парня – доброе сердце, но его надлежит закалить». «Свет силен в Андуине», - настаивал Велен. – «Он станет достоин своей короны. Мы должны верить в него». «Нам нужно больше, и ему тоже», - возражал правитель Гилнеаса. – «Андуин не был на Изломанном Берегу. Он не видел жертв, приносимых его солдатами... Король должен знать всю тяжесть отдаваемых им приказов – их цену. Если уж компас так ломает его дух, как он поведет себя, если война придет к нам в дом?»

Сознавал Андуин, что Генн прав, абсолютно прав. И, обратившись к героям, он постановил: «Пришла пора мне отправиться на Изломанный Берег и увидеть место, где погиб мой отец. Если мне суждено стать таким королем, каким был он... кого заслуживает Штормвинд, я должен лично узреть угрозу, столкнулся с которой мой народ».

Зная, что советники непременно попытаются остановить его, Андуин покинул замок, а честь сообщить о решении короля Генну и Велену выпала героям. Те внимательно выслушали слова воителей, и заметил Пророк, что, быть может, Андуину действительно необходимо проделать сей путь, чтобы обрести душевный покой.

Воители последовали на Изломанный Берег, разыскали Андуина Ринна в оплоте армии Погибели Легиона, а после сопроводили его в окрестные пределы, дабы своими глазами узрел король фронт нынешней войны. Увиденное ужаснуло Андуина; он и помыслить не мог, что земля сия окажется столь изуродована скверной, столь щедра полита кровью защитников Азерота... Силами, дарованными ему Светом, Андуин даровал покой посмертия мятущимся душам павших воителей, и те благодарили своего избавителя прежде, чем исчезнуть.

«Вновь и вновь я наблюдал издали, как герои Штормвинда сражались и умирали, ратуя за мир в Азероте», - говорил Андуин, обращаясь к своим спутникам. – «Мой отец не был первым королем Штормвинда, который пал в противостоянии с Пылающим Легионом. Мой прадед, Баратен, и дед, Ллэйн, также отдали свои жизни. Короли моего рода всегда сражались плечом к плечу со своими солдатами за свободу Штормвинда».

И теперь, когда Андуин воочию зрел ужасы, несомые Легионом, осознал он, сколь правдивы были слова отца о том, что каждый король должен принять тяжесть своей короны. И тяжесть сию Андуин ныне испытывал как никогда прежде...

Исполняя просьбу молодого короля, герои сопроводили его туда, где погиб Вариан Ринн – у входа в гробницу Саргераса. К удивлению героев, там повстречали они Генна Седогрива и Велена. Советники не ожидали встретить здесь молодого короля, но тот проследовал мимо них, пал на колени, ибо в разуме его возникли страшные образы последнего противостоянии Вариана демонам... его гибели...

Здесь, в груде пепла обнаружил Андуин легендарный клинок Вариана, Шалламайн. «Ты никогда не сдавался», - тихо произнес король. – «Сражался до самого конца... Отец, я не справлюсь... Эта ноша слишком тяжела... Мне не стать таким, как ты». «Андуин», - к юноше приблизился Генн, - «твой отец был настоящим героем. Он заставил нас поверить, что страх не имеет над нами власти... даже перед лицом смерти».

С этими словами пожилой воин поднял с земли Шалламайн, протянул Андуину... и в видении лицезрел тот себя, стоящего в Долине Героев... пред отцом. «Что же мне делать дальше?» - растерянно выдохнул Андуин, и отвечал Вариан: «Выполнять свой долг».

Видение развеялось, а Андуин вновь обнаружил себя на Изломанном Берегу. Но зрели и герои, и советники решимость, отражающуюся в глазах короля... а клинок в руках его был объят Светом...

С тяжелым сердцем Андуин Ринн, остающийся в тронном зале Штормвинда, читал письмо своего отца – последнее письмо; на столе пред принцем покоился меч Вариана, Шалламайн.

«Сын мой», - значилось в письме. – «Ужасающая тьма вернулась в наш мир. Как и прежде, она стремится уничтожить все, что нам дорого. Я отправляюсь на бой с ней, зная, что назад могу и не вернуться. Я наблюдал, как полыхают королевства, и знал предательство... Всю свою жизнь провел я с мечом в руках. От тебя я научился терпению, терпимости и вере. И теперь я, как и ты, верю: стремление к миру – благороднейшее из возможных. Но, чтобы обрести его, ты должен быть готов сражаться».

Андуин с горечью сознавал, что в последние годы Азерот познал немало войн; множество доблестных героев рассталось с жизнями, но каждая одержанная победа знаменовала лишь начало нового конфликта – более страшного, нежели предыдущий. Возможно ли обрести настоящий, долговременный покой?.. Андуин был уверен, что да, возможно. Ибо он не забыл последние слова своего отца, павшего в противостоянии Легиону. Жизнь, отданная, чтобы завершить эту войну... Но для претворения в жизнь этой цели еще далеко, и погибнут многие... Если цель достижима в принципе... Но теперь он, Андуин Ринн – король Штормвинда, и посылать солдат в бой с демонами – его задача. Нет, не о таком бремени правления грезил он, будучи ребенком...

В чертог ступил воин, и, сжимая в руке пергаментный свиток, доложил, что явился с новостями о ходе кампании на Изломанных Островах. Но, приблизившись к молодому монарху, метнулся к тому, сжимая в руке кинжал; в очах солдата плескалось пламя скверны. Но к подобному Андуин был готов, и, призвав Свет, обратил оный в заклятие, развеявшее иллюзорную личину, скрывался под которой демон, и обездвижевшее его. Воинам, вбежавшим в помещение, Андуин приказал незамедлительно прочесать замок и выяснить, были ли у демона сообщники; сам же он выразил желание остаться с порождением Легиона наедине.

Приставив Шалламайн к горлу демона, Андуин поинтересовался: «Скажи, чего добивается Легион? Ведь Альянс не перестанет существовать из-за того, что погиб его лидер. Или даже двое». «Ты прав, не перестанет», - с ненавистью прошипел демон. – «Альянс уже пал. Волк мертв, и твой Альянс скоро присоединится с нему». «Волк? Мой отец?» - уточнил Андуин. – «Тебе, похоже, ничего не известно о нашей решимости». «Мне известно все», - отозвался демон. – «Об Альянсе. О «Волке», Вариане Ринне. О тебе, молодой король Андуин. Ты и близко не похож на Волка, и никогда не походил. Легиону видит все. Как вновь и вновь ты разочаровывал его. Волк надеялся, что станешь ты могучим воином. Но он вырастил слабака. Глупца, грезящего о покое в мире, где в подобном отказано. И самое худшее, что ты тем самым сделал слабым и его самого. Ты заводил дружбу с его врагами. Ты стоял на его пути. Ты посадил Волка на цепь».

В памяти Андуина воскресали образы событий, на которые недвусмысленно намекал демон. Знакомство с Траллом... Защита Мойры... Раз за разом сыну удавалось убедить отца в своей правоте, заставить опустить меч... «Но теперь ты узрел истину», - продолжал вещать демон. – «Ты говорил с воинами, и чуть было не погиб за этой. Уже слишком поздно для тебя пытаться стать таким, как отец». Наверняка сейчас демон говорит о случившемся в Пандарии, когда Андуин чуть было не погиб от рук Гарроша Адского Крика.

«Но даже он пал перед нами», - продолжал глумиться демон, высокомерно глядя на молодого короля. – «На что можешь надеяться ты? Война лишь приведет твой Альянс к гибели, мальчишка!.. Но есть и иной путь – тот, к которому ты так стремился. Мир. Ты не можешь сражаться с нами и надеяться на победу. Забудь о своей гордости. Она лишь погубит твой народ. Присоединяйся к нам. Твои подданные послужат нам...»

«Ты прав», - прервал излияния демона Андуин. – «Я стремлюсь к миру. И Волк исчез навсегда. Я – тот Свет, что остался от него. И я завершу начатое им». В руке молодого короля возник Молот, сотказавшийся из Света, и Андуин нанес демону удар, прикончив порождение Круговерти Пустоты.

Да, он изменил своего отца... но и тот, в свою очередь, изменил его. Но будет ли этого достаточно для Альянса? Для Азерота?.. Андуин поклялся, что однажды его родной мир познает долгожданный покой...

Лидеры различных орденов и орденов Азерота вернулись в свои оплоты, дабы сплотить за собою новых чемпионов, примкнут кои к армии Погибели Легиона.

Рыцари смерти, следуя приказу, отданному Дарионом Могрейном, выступили к цитадели Ледяной Короны, дабы обрести обнаруженную там, согласно донесениям лазутчиков, упряжь морозного ящера, восседал на котором прежде Повелитель Плети Тиранус, сраженный героями под началом Джайны Праудмур и Сильванас Ветрокрылой.

Встретившись с лазутчицей-Отрекшейся Минервой Вороньей Скорбью, спустились они в Яму Сарона, когда в разумах их зазвучал голос Короля Мертвых. Последний поздравил рыцарей Эбенового Клинка с успехами в противостоянии демонам, но отметил, что упряжь уже успели заполучить вторгшиеся в цитадель врайкулы, кои намереваются с помощью сего артефакта подчинить морозных ящеров.

Покончив с врайкулами, а также с предводителем их, Анджором Укротителем Драконов, герои обратили павших противников в нежить, и, обретя упряжь, вернулись в Ачерус. Минерва предложила воспользоваться артефактам, чтобы с его помощью привязать души павших драконов — торигниров - к рыцарям смерти, дабы служили сущности гигантских рептилий героям и в посмертии.

Переместившись посредством сотворенного портала в Штормхейм, на Пик Торима, герои обнаружили немало мертвых тел драконов, остающихся под толщей льда, и с помощью магии упряжи возродили их нежитью. После чего сразили могучую штормовую драконицу Домир — прародительницу павшего выводка, и, обратив в нежить и ее, забрались на спину рептилии, приказов той направляться к Ачерусу.

Ныне под началом рыцарей смерти пребывали гигантские драконы-мертвяки, кои, прибыв на Изломанный Берег, принялись расправляться с демонами, дерзающими приближаться к оплоту армии Погибели Легиона. Наряду с Четырьмя Всадниками драконы несли гибель порождениям Легиона, и страшились оные могущества ордена Эбенового Клинка.

Охотники на демонов получили срочное сообщение от Ванделя — одного из лазутчиков Белата Рассветного Клинка на Мардуме. Иллидари сообщал, что повсюду открываются порталы, изливаются из которых демоны, атакуя иллидари.

В последние месяцы на Мардуме боевых действий не велось, почему же Легион вновь нанес удар по сему миру? Возможно, демоны таким образом надеются отомстить за уничтожение своих межпространственных кораблей в недавнем сражении на Изломанном Берегу.

Кор'вас Кровавый Шип приказал отряду иллидари немедленно выступать на Мардум, и вскоре охотники на демонов обнаружили Ванделя, поведавшего о том, что большинство лазутчиков, входящих в его отряд, оказались разделены и продолжают противостояние демонам в окрестных пределах.

Рассредоточившись, иллидари атаковали демонов Легиона, спасая лазутчиков, а также воссоединились с нагой, леди С'тено, покинувшей Молот Скверны, дабы противостоять порождениям Легиона. Но когда демоны были мертвы, а порталы, через которые проходили они, уничтожены, в небесах возникли межпространственные корабли, приближающиеся к Молоту Скверны.

Судя по всему, атака на лазутчиков была всего лишь отвлекающим маневрам, а истинная цель демонов — флагман иллидари. И действительно, в разумах охотников на демонов зазвучал голос остающейся на борту Молота Скверны матроны-матери Злобы, просящей иллидари как можно скорее вернуться на борт судна, отсеки которого ныне заполонили демоны.

Сотворив портал, герои, ведомые Кор'васом и леди С'тено, переместились на борт Молота Скверны. Как оказалось, демоны первым делом вывели из строя бортовые орудия флагмана, и теперь корабли их могли приближаться к Молоту Скверны, не опасаясь уничтожения.

Разя демонов, герои достигли чертога управления, где покончили с верховодившим вторжением демоном-инквизитором лордом Ар'дранатом. После чего, восстановив подачу энергии на бортовые орудия, уничтожили корабли Легиона.

Атаку демонов удалось отразить, но пребывал Молот Скверны в плачевном состоянии, потому иллидари, не мешкая, занялись его восстановлением.

Тисали — Ночная эльфийка, принадлежащая к Друидам Когтя, - сообщила друидам, что демоны Пылающего Легиона атаковали Святыню Авианы. Посредством Пути Сна герои переместились на гору Хиджаль, где покончили с силами демонов, ведомых матерью бесов Мирендой. «Глупые друиды», - зло прошипела та пред тем, как пасть замертво, - «мы сумели отвлечь ваше внимание!»

Но если нападение на Святыню Авианы было лишь отвлекающим маневром, какова же истинная цель демонов?.. Тисали свершила ритуал, даровав подношение Авиане, и ответила та на зов друиды, сообщив о том, что после гибели Вариана Ринна Голдринн остается в укрывищах друидах под Лунными Просторами, где предается скорби. И сейчас укрывища наводнили демоны, принявшись расправляться со спящими друидами, духи которых остаются в тенетах Изумрудного Сна. Очевидно, что если во Сне находится и Голдринн, то воплощение его беззащитно!

Вернувшись на Путь Сна, переместились друиды на Лунные Просторы, где схлестнулись с выступающими из порталов миньонами Легиона. К счастью, друиды успели спасти Голдринна до того, как демоническая скверна наполнила воплощение гигантского волка. Поведал последний, что избрал Вариана своим чемпионом за ярость, присущую королю людей, но также и за способность обуздать жажду крови, дабы следовать своим принципам и защищать подданных. И после гибели короля Голдринн переместил дух свой в Изумрудный Сон, дабы скорбеть об утрате избранного чемпиона.

О нападениях демонов на друидические анклавы герои известили Ренсара Великое Копыто, остающегося в Роще Сна. Тисали в одиночку выступила на поиски демона, направляющего недавние атаки, а вскоре героев разыскали эльфийку на Изломанном Берегу. Как оказалось, демоны изловили немало друидов, и ныне содержат их, израненных, в своем лагере неподалеку. Предводитель демонов, эредар Катит'ракс, надеялся наполнить тела пленников скверной, а после с их помощью покончить с Древними.

К счастью, замыслы демонов удалось пресечь, и ныне пребывающие в Изумрудном Сне друиды и Древние остаются в безопасности. Тисали приняла решение примкнуть к чемпионам армии Погибели Легиона, поклявшись приложить все усилия, чтобы покончить со вторгшимися в Азерот демонами раз и навсегда.

Шандрис Лунное Перо известила героев, избравших для себя стезю охотников, что скверна демонов пагубно влияет на зверей и растения на Изломанных Островах. Так, в окрестностях Сурамара было замечено немало недужных животных. Охотники врачевали оных, а вскоре повстречали Ночерожденную Сиренну, поведавшую о том, что скверну окрест распространяют ее сородичи, выступающие пособниками демонов – Релин и его сподвижники, Сквернорожденные.

Но, как оказалось, Релин выступал лишь исполнителем приказов, отдаваемых Лексерой – принадлежащей к Ночным Охотницам, как и сама Сиренна. Последняя поклялась, что не позволит Лексере осквернить дикую природу, посему наряду с героями атаковала пособников своей немезиды – трапперов, как Сквернорожденных, так и Ночерожденных.

Сама же Лексера и ее сподвижники-трапперы занимались укрощением оскверненных зверей на Изломанном Берегу. Охотники покончили с пособниками демонов, после чего с помощью мана-кореньев исцелили тех зверей, которых еще возможно было очистить от скверны.

Сиренна приняла решение остаться с охотниками, выступив наряду с ними против демонов Пылающего Легиона...

В магам Тирисгарда обратился за помощью Этас Похититель Солнца, поведав о том, что лазутчики Легиона привели в негодность магические орудия Даларана. Тревожит то, то одним из пособников демонов, ответственных за содеянное, выступал Кровавый эльф из числа Похитителей Солнца, тело которого было обнаружено близ одного из орудий. В Совет Шестерых входят и те, кто противился возвращению Похитителей Солнца в Кирин Тор, и, узнав о произошедшем, они наверняка потребуют вновь изгнать син’дореи, что подорвет зыбкое доверие между чародеями и сыграет демонам лишь на руку.

Герои незамедлительно приступили к восстановлению магических орудий Даларана, и наставлял их в сем Калекгос. Чтобы привести орудия в действия, надлежало воспользоваться энергиями Камня Душ Ночерожденных... но не приведет ли это к освобождению заключенного в артефакте Катра’натира?..

Отложив решение сей проблемы, герои сосредоточились на поисках генератора магического щита, и в сем неоценимую помощь им оказала новая ученица Этаса – Рианна, первая из Ночерожденных, присоединившихся к Тирисгарду. Волшебница указала героям на анклав Сквернорожденных, присягнувших на верность Легиону, где среди прочих пребывал искусный мастеровой Найел. В обитатели его обнаружили маги не только генератор магического щита, но также и целую библиотеку редчайших свитков, кои не замедлили доставить в оплот Тирисгарда.

Приведя в действие генератор и окружив чертог, находился в котором Камень Душ Ночерожденных, Мерил, Этас, Рианна и герои принялись плести заклинание, должное направить могущество сущности Катра’натира в орудия, защищающие Даларан.

Чары, ограждающие город чародеев, были восстановлены; какая ирония в том, что ныне защищает Даларан сущность Катра’натира!.. Поблагодарив героев за помощь, а также за то, что сохранили в тайне факт участия его сородичей в саботаже орудий, Этас Похититель Солнца принял решение примкнуть к рядам армии Погибели Легиона...

Монахи, варящие штормовое пиво на пивоварне Буйного Портера, предавались возлияниям и празднеству... когда неожиданно атаковали их демоны. Воцарилась паника, но монахи, в том числе пивовар Алмая, возглавили оборону пивоварни.

Как оказалось, узнали демоны о чудесном штормовом пиве от натрезима Варагола, принявшего иллюзорное обличье пандарена – мастера-пивовара Бланша. Истинный Бланш давно погиб, сраженный Повелителем Ужаса, и тот загодя позаботился о том, чтбоы отправить в Храм Пяти Рассветов бочонки с отравленным штормовым пивом.

Отразив вторжение на пивоварню и покончив с натрезимом, герои наряду с Алмаей поспешили к оплоту ордена Разрушенного Храма, с ужасом узнав от Поншу Железное-Тело, что многие из монахов, отведав ядовитого пива, пребывают при смерти.

Дух Бланша, явившийся героям, поведал о том, что когда умирал он, сраженный натрезимом, то слышал, как тот отдавал приказы некому аптекарю из Презирающих Скверну, веля отравить пиво, а после возвращаться на Изломанный Берег. Что ж... то единственная зацепка, которая была у монахов, посему те, поспешив на Изломанный Берег и разыскав лагерь Презирающих Скверну, перебили остающихся в пределах его пособников демонов, в том числе и аптекаря Корлию. Среди пожитков аптекаря обнаружили они образцы яда.

Дух Бланша знал, как изготовить противоядие, посему направлял героев, когда варили те целительное пиво. С помощью сего варева исцелили они страждущих монахов, и дух Бланша покинул сей бренный мир, ибо миссия его была исполнена. Алмай же примкнула к ордену Расколотого Храма, дабы продолжить дело павшего пивовара...

Победы азеротцев на Изломанном Берегу многих воодушевили на присоединение к ордену Серебряной Длани. У Часовни Надежды Света собралось немало тех, кто желал посвятить жизнь свою служению, присягнуть на верность Серебряной Длани. Конечно, далеко не все они выступали достойными... а однажды среди потенциальных новобранцев схоронился под иллюзорной личиной и натрезим Волзарак, надеясь проникнуть в святую обитель. К счастью, паладины сумели разглядеть в рекруте демоническую сущность и сразить сие порождение Круговерти Пустоты.

Делас Лунный Клык поведала героям, что среди демонических рун, ею переводимых, обнаружила она знак своего рода. Делас просила паладинов определять, что связывает ее предков с демонами, посему герои устремились в Вал’шару, где в разрушенной деревушке Анду’тала разыскали Ночную эльфийку Эрелин Лунный Клык, принадлежащую к тому же роду, что и Делас.

Эрелис поведала, что на погосте неподалеку хозяйничает демонесса, с помощью магии скверны поднимая предков рода Лунный Клык и обращая их в нежить – послушных служителей Легиона... Покончив с демонессой, Элиссат, герои тем самым заслужили доверие Эрелин, и та позволила им осмотреть семейные реликвии, остающиеся в одном из строений селения. Среди оных обнаружили паладины дневник некоего Неруса Лунного Клыка, жившего в эпоху Войны Древних; как следовало из записей, заключил он некую весьма сомнительную сделку, дабы обеспечить безопасность своей семьи, и до конца дней своих жил с осознанием вины за содеянное.

Кроме того, отыскали герои медальон и странный пергаментный свиток, совершенно чистый, однако Делас сомневалась, что находка сия бесполезна. Она окропила свиток демонической кровью... и проступили на нем руны, говорящие о договоре, заключенном между родом Лунных Клыков и Пылающим Легионом. Согласно оному, члены рода будут защищены от демонов при жизни, однако души их в посмертии станут принадлежать Легиону.

Предположив, что найденный медальон является артефактом, знаменующим заключенный договор, герои раскололи его, и возник пред ними дух Неруса, обретший свободу. Последний признался, что заключил нечестивый договор с тем, кто выдавал себя за человека, однако на самом деле являлся демоном Зораком. И пока жив сей демон, предки рода Лунных Клыков остаются рабами Легиона...

Разыскав Зорака на Изломанном Берегу, паладины сразили демона, ознаменовав таким образом пресечение действия заключенного договора. Как и Делас прежде, дух Неруса примкнул к рыцарям Серебряной Длани, дабы в противостояние демонам обрести воздаяние за однажды совершенную ошибку.

Алонсус Фаол известил жрецов Конклава о том, что в прибрежных пределах Высокогорья распространяется некий недуг, и местные племена покидают сии пределы, опасаясь болезни. Поспешив в означенные земли, герои обнаружили двоих Отрекшихся, баньши Элталисту и Роланда Абернати, причем последнего недуг уже снедал, и был жрец Тени очень плох.

Изучив проявления недуга и придя к выводу, что в основе его — скверна, герои с помощью заклятий Света и Тени сумели создать микстуру, исцелившую Роланда; при этом неустанно творили они заклятия левитации, стараясь не касаться зараженной земли.

И когда вернулись герои в храм Света Пустоты, поведал Алонсус Фаол о том, что источник недуга — предположительно — пребывает на небольшом островке чуть западнее Изломанного Берега; побывав там, многие герои оказались заражены.

Ступив на остров, жрецы перебили означившихся на нем демонов — распространителей заразы, а также создателя чумы — Оззука Осквернителя. Элталиста и Роланд принялись врачевать недужных солдат армии Погибели Легиона, а после и сами примкнули к сему воинству, дабы именем Конклава нести погибель демонам.

Лазутчики донесли лидерам Некоронованных вести о том, что могущественные демоны собрались в обширной пещере неподалеку от Изломанного Берега, где строят планы о низвержении фракции разбойников. Лорд Джорах Равенхолдт повелел героям, Тесс и Тетису воспрепятствовать претворению в жизнь замыслов порождений Легиона.

Раздобыв у пиратов Черного Паруса взрывчатое вещество, наделенное энергиями скверны, разбойники проникли в пещеру, где собрались демоны, устроили взрыв, обрушив тонны камня на головы миньонам Легиона. Воодушевленная успехом, принцесса Тесс Седогрив примкнула к армии Погибели Легиона в оплоте той на Изломанном Берегу.

Шаманов Круга Земли навестила Магата Зловещий Тотем, прежде изгнанная Бэйном из Громового Утеса, но ныне заявившая, что необходима тауренам, если народ ее надеется выжить в противостоянии Легиону. Магата поведала героям, что демоны атаковали лагерь ее клана в Каньоне Тысячи Игл, и ей необходима помощь шаманов, чтобы спасти клан Зловещего Тотема; и если начинание сие окажется успешно, матрона обещала, что сородичи ее присягнут на верность Кругу Земли.

Герои помогли Магате вернуть то, что демоны украли у нее: крылатого змея Арикару и артефакт, Камень Рока. А после шаманы перебили демонов, разоривших лагерь клана Зловещего Тотема, и вызволили из заточения у порождений Легиона тауренов – сородичей Магаты.

Герои отказались отдавать Магате Камень Рока, постановив, что в руках у Нобундо артефакт сей пребудет в безопасности. Вне себя от гнева, Магата, тем не менее, смирилась, и последовала за шаманами через портал к Водовороту. Мулн Ярость Земли и Нобундо пришли в ярости, узрев Магату, яд которой убил могучего Кайрна. Однако своенравная матрона наотрез отказалась уходить, желая остаться поблизости от Камня Рока.

Нобундо сообщил вернувшимся к Водовороту шаманам тревожные вести: Легион пытается обрести могущество стихий Азерота – и, судя по всему, довольно успешно. Сломленный сотворил портал в Подземье, ступив в который, герои обнаружили себя по владениях Теразан. Мать Камня поведала о том, что эредары проводят окрест нечестивые ритуалы, сотворяя инферналов из каменной породы.

Покончив с демонами во владениях Теразан, шаманы, отвечая на призыв лорда Пеплорона, поспешили в вотчину Повелителя Огня, где сразили могущественного демона, Барастагакса, пытающегося почерпнуть пламя Огненных Земель, присовокупив к оному энергии скверны. Дабы покончить с демоном, героям пришлось высвободить разрушительные энергии Камня Рока, и Магата, видя несомое Легионом разрушение, не стала возражать против применения шаманами артефакта, принадлежащего ей.

К неудовольствию Магаты, Камень Рока было решено передать на хранение Нептулону, ибо оставлять столь гибельный артефакт в мире смертном весьма опасно. Магата исполнила обещание, и клан Зловещего Тотема примкнул к шаманам Круга Земли – по крайне мере, на время, пока вторжение демонов в Азерот не завершится.

Обратившись к героям-чернокнижникам, Шинфел поведала им об изменениях в поведении Джубеки, отстранившейся ото всех, и, похоже, гадала о судьбе Канретада, исторгнутого ею же из Внешних Земель. Но сейчас в землях Азсуны означился Культ Зеленого Пламени, проведавший о могучем чернокнижнике и стремящийся вернуть его в Азерот.

Сего Джубека допустить не могла, посему наряду с героями устремилась к Фаронаару... Как оказалось, верховодил культом пребывающий в иллюзорном человеческом обличье натрезим Коррайн, и надеялся он, что могущество Канретада будет принадлежать Пылающему Легиону. И ныне исполненные скверны кристаллы поглощали магические силы Канретада, даруя оные демонам.

Перебив культисты и уничтожив кристаллы, герои вознамерились разыскать Канратеда, дабы не позволить Легиону заполучить его. О намерении своем известили они Совет Черной Жатвы, и, получив одобрение Шинфел, поспешили на Изломанный Берег, где культисты вновь приступили к ритуалу призыва чернокнижника в мир.

Покончив с демонопоклонниками, уже успевшими призвать Канретада и ныне поглощавших энергии скверны, кои полнили его, и направлявших оные в кристаллы, чернокнижники вернулись в Разлом Жуткого Шрама. Кристаллы, содержащие в себе энергии скверны, исторгнутые из тела Канретада, передали они на сохранение Совету; сам же чернокнижник, благодарный героям за спасение жизни, обещал, что станет верно случить фракции, которую некогда же и основал, и приложит все усилия, чтобы не допустить торжества Легиона здесь, в землях Азерота.

Теперь, когда Хелия была мертва, Один намеревался вернуть души доблестных врайкулов, томящихся в заточении в Хельхейме, привести их в Небесную Крепость и обратить в валарьяров. Наряду с валь'кирой Аэрилией герои выступили в сию вотчину квалдиров, даруя свободу украденным душам врайкулов. Кроме того, в арсеналах квалдиров означилось немало оружия и доспехов, кои послужат валарьярам в грядущих сражениях с Легионом. Кроме того, Рог Хелии, найденный героями на мертвом теле ее, заставлял квалдиров безоговорочно повиноваться владельцу сего артефакта и являться по первому же его звуку.

После чего герои устремились на Изломанный Берег, где валь'кира Даника указала им на рыщущие окрест отряды демонов. Дабы расправиться с ними, валарьяры призвали квалдиров, и неистовые воители Хельхейма покончили с порождениями Легиона.

Наги, принадлежащие к клану Ярости Скверны, похитили Дариуса Кроули и Эйтригга, но герои успели вызволить обоих, а также многих воителей Альянса и Орды, плененных сими пособниками Легиона. Подобный союз наг и демонов стал неожиданностью для героев, и те, атаковав оплот Ярости Скверны, сразили предводителя клана, полководца Каз'ятара, и его пособника — морского гиганта, Сквернобородого.

И Дариус Кроули, и Эйтригг примкнули к воителям Одина...

Противостояние Пылающему Легиону на Изломанном Берегу продолжалось. Межпространственный корабль «Сентинакс», прибывший с Аргуса, обстреливал потоками скверны позиции армии Погибели Легиона, а сонм демонов, нисходящих с его борта, атаковал защитников Азерота. Иллидан и Майев вели за собою воинов, разящих демонов, но неведомо, близка ли победа.

Наконец, силы армии Погибели Легиона ворвались в гробницу Саргераса, и, преодолевая ожесточенное сопротивление демонов на каждом шагу, углубились в недра ее. Иллидан, Майев, Велен и Хадгар возглавляли натиск, и, наряду с чемпионами Азерота сразив инфернального Повелителя Ада, лицерели эхо Эйгвинн, поведав о том, что каждый из этажей сего храма запечатала она охранными чарами; Хранительница и помыслить не могла, что Легиона отыщет иной способ проникнуть в глубины гробницы. И сейчас эхо вещало о том, что каждую из печатей, сотворенных ею, герои могут снять одним из Столпов Творения. «Я чувствую, что один из повелителей Легиона стремится вернуть к жизни воплощение Саргераса», - предупреждало героев эхо Эйгвинн. - «И если Кил'джеден сумеет наполнить сию оболочку могуществом Темного Титана, не знаю, найдется ли в сем мире сила, способная остановить сие порождение».

Герои проследовали в логово наг, союзников Легиона, где повергли морскую ведьму - госпожу Сасж'ину, и телохранителя ее — Харьятана, после чего с помощью Камня Приливов Голганета сняли одну из печатей Хранительницы, открывая путь в прежде недоступным им пределы гробницы. «Из сего камня текли реки и моря, жизненная энергия Азерота», - прошелестело эхо Эйгвинн. - «Сегодня смываем она тьму, терзающую наш мир».

После, сразив демонов-инквизиторов Атригана и Белака, герои возложили на алтарь Молот Каз'горота, и следующая печать Хранительницы оказалась снята. «Этот молот ковал древние чудеса и предавал форму собой земле», - изрекло эхо Эйгвинн. - «Сегодня сокрушает он оковы судьбы, стремящиеся пленить нас».

В иных пределах сего оскверненного храма Элуны покончили герои с чудовищами, в коих питающиеся душами механизмы демонов обратили погребенных здесь Калдореи; покончив с гигантским костяным призраком и королевой душ Деджаной, герои возложили на алтарь Слезы Элуны.

Спустившись в сердце гробницы, воители сошлись в противостоянии с Девой Бдения — конструктом титанов, некогда оставленным Эйгвинн для охраны поверженного воплощения Саргераса. Вот только энергии скверны, сочащиеся из оного, поглотили конструкта, обратив ее в услужение Легиону.

Повернув Деву Бдения, лицезрели герои, как Кил’джеден наполняет энергиями скверны воплощение Саргераса, и восстает то, разорвав пути из магических потоков. Герои сошлись в противостоянии с возрожденной сущностью, в то время как Иллидан, Велен и Хадгар атаковали Кил’джедена, отступившего к демоническому порталу.

В противостоянии воплощение Саргераса пало, и Кил’джелен, посулив, что Легион непременно вернется, скрылся в портале. «Портал закрывается!» - воскликнул Хадгар, обращаясь к спутникам. – «Мы можем запечатать путь для Легиона в наш мир здесь и сейчас, и прекратить вторжение!» Велен, однако, постановил, что должен свести счеты с Кил’джеденом, и прежде, чем успели его остановить, скрылся в портале. Чемпионы возложили на означившийся в чертоге алтарь последний из Столпов Творения — Око Аман'Тула; все было готово к тому, чтобы восстановить охранные чары и, закрыв демонический портал, отрезать Круговерть Пустоты от Азерота.

«Если закроем портал – ничего не выиграем, архимаг», - мрачно постановил Иллидан. – «Пройдут годы или тысячелетия, но Легион непременно вернется. Он будет возвращаться снова и снова, пока не окажется нас слишком мало, чтобы противостоять ему. Пришло время принять судьбу. Мы должны ступить в портал и последовать за Обманщиком в бездну. Это – наш единственный путь!» Для того, чтобы принять решение, Хадгару понадобилось лишь несколько мгновений, и наряду с чемпионами Азерота архимаг ступил в демонический портал... переместившись в Круговерть Пустоты, на борт флагманского межпространственного корабля Легиона.

Лицезрели герои Велена, противостоящего Кил'джедену; окружали двоих множество демонов. «Ты преследовал свой собственный народ среди звезд!» - в гневе восклицал Пророк. - «Но этого не повторится!» «Да это ты не видишь большей картины!» - парировал Кил'джеден. - «Ты отказался зреть неизбежную победу Легиона!» «Ты утратил веру в Свет», - покачал головой Велен. - «Объединившись, мы бы сумели противостоять Саргерасу и спасти наш мир». «А Свет спас твоего сына?» - хохотнул Кил'джеден. - «Неужто в глазах Ракиша сияла вера перед тем, как закрылись они в последний раз? Или же то была ненависть к отцу, оставившему его?»

Пребывая в ярости от осознания того, что обещания и посулы Саргераса о власти над вселенной оказались пустыми, Кил'джеден атаковал Велена и примкнувших к последнему чемпионов Азерота.

Казалось, противостояние длилось целую вечность... когда межпространственный корабль достиг Аргуса — мира, объятого скверной, существующего ныне на самой границе между двум реальностями — Круговертью Пустоты и Великой Запредельной Тьмой. Велен в ужасе воззрился на изуродованную планету...

Наконец, повергли герои и всех без исключения демонов, находящихся на борту корабля, и самого Кил’джедена. Лишенное управления, судно начало неконтролируемое падение на поверхность Аргуса. «Теперь наши судьбы едины», - зло прошипел израненный Кил’джеден, с ненавистью воззрившись на чемпионов Азерота. – «Аргус станет вашей могилой».

Хадгар тяжело вздохнул; похоже, прав демон, и из этой передряги им уже не выбраться. Впрочем, Иллидан придерживался иного мнения. Он загодя прихватил с собою Камень-ключ Саргераса, и сейчас воспользовался артефактом, чтобы сотворить брешь в реальности, виднелась за которой голубая сфера Азерота. Хадгар принялся творить заклинание, должное перенести воителей, находящихся на борту гибнущего судна, в родной мир.

«Я всегда... завидовал тебе», - признался Кил’джеден, обращаясь к Велену. – «Твоему дару. Твоей вере. Твоему видению. Я никогда не верил в то... что Саргераса можно остановить. Но, возможно... ты докажешь, что я ошибался». Велен кивнул, коснулся рукою лба поверженного эредара... после чего исчез, подхваченный двеомером заклинания архимага. Кил’джеден же скончался...

Чемпионы армии Погибели Легиона обнаружили себя в Азероте. Вторжение демонов завершилось, Буря Сверны исчезла... но брешь в пространстве, сотворенная Иллиданом, осталась, и, воззрившись в небеса, герои с ужасом лицезрели объятую скверной сферу Аргуса.

«Что ты наделал?» - прошептал Хадгар, на что Иллидан лишь пренебрежительно хмыкнул: «Иногда длань судьбы следует поторопить...»

Что ж, сделанного не изменить, и надеялся Иллидан, что, одержав верх над бесконечной армией Саргераса, пребывающей на Аргусе, они сумеют поставить Пылающий Легион на колени. Хагдар же надеялся, что в начинании сем окажет им помощь Армия Света, а также его старые друзья – Туральон и Аллерия... Но возможно ли спасти Аргус... или же остается лишь уничтожить планету, дабы остановить Темного Титана?

Да, смертным Азерота предстоит выковать собственную судьбу...

Воители Азерота намеревались завершить войну с Пылающим Легионом, и использовать возможность, предоставленную им Иллиданом, нанести удар по Аргусу. Дренеи, остающиеся на острове Лазурного Тумана, сумели построить межпространственный корабль – «Воздаятель», на борту которого герои надеялись достичь мира эредаров, и, объединившись с Армией Света, покончить с предводителями Легиона. Среди героев Альянса, вызвавшихся отправиться на Аргус, пребывали Аратор Искупитель и Аллерия Ветрокрылая, для которых экспедиция сия была возможностью отыскать родичей, коих давным-давно считали они потерянными; силы Орды же возглавляли леди Лиадрин и Этас Похититель Солнца.

Корабль Альянса «Искупление ветра» и судно Орды «Солнечный Путник» опустились у «Эксодара»; воители проследовали в Зал Света, где собралось уже множество дренеи, вознамерившихся вернуть себе родную планету. Примкнули к экспедиции и Великий зодчий Ромуул, ответственный за восстановление «Воздаятеля», Иллидан Ярость Бури, Лортаксион, Магни Бронзобородый, Хадгар и Силгрин. Обратившись к собравшимся, Велен произнес короткую речь, приветствуя чемпионов Азерота, благословляя их в столь самоотверженном начинании как вторжение на Аргус. После чего наряду с Ромуулом Пророк сотворил заклинание, и Кристалл Света, пребывающий в центре чертога, ярко воссиял.

Магия реликвии сей перемещала героев на борт «Воздаятеля», зависшего в небесах над островом; над созданием сего судна дренеи неустанно трудились с тех самых пор, как «Эксодар», переместившись в Азерот, потерпел крушение. И теперь «Воздаятель» устремился ввысь – к разрыве в реальности, виднелась за которой сфера Аргуса...

«Понимают ли они, что ты в действительности от них просишь?» - процедил Иллидан, приблизившись к Велену, коий оставался на палубе и неотрывно смотрел на родную планету, изуродованную скверной. «Мы следуем путем Света вне зависимости от того, куда он ведет нас», - отвечал Пророк, и Иллидан поморщился, бросив: «Твоя вера всегда была твоей же слабостью. Когда твоих ближайших сподвижников поглощала тьма, ты не остановил их. Когда Легион вторгся в твой мир и поработил твой народ... ты не стал противостоять ему. Ты за всем произошедшим наблюдал со стороны, убеждая себя, что следуешь воле Света. Но правда в том, что ты подвел свой народ. Их кровь – на твоих руках». «Ты никогда не поймешь, что я сделал для своего народа!» - в гневе воскликнул Велен, но Иллидан лишь усмехнулся: «Свет ограничивает тебя. Пришло время пройти собственным путем».

Пересечение межпланетного пространства завершилось, и «Воздаятель» вошел в атмосферу Аргуса. Лицезрели чемпионы Азерота, как вдали показался «Ксенедар», - межпространственный корабль Армии Света, устремившийся к нем... Но судно сие не осталось незамеченным демонами, и пушка Легиона начала вести огонь по «Ксенедару» потоками скверны... Потеряв управление, «Ксенедар» рухнул наземь...

Очевидно, что если орудие не вывести из строя, «Воздаятель» станет следующим... Велен приказал Ромуулу немедленно отправить на поверхность планеты воителей, дабы вывели те пушки из строя.

Азеротцы вступили в яростное противостояние с демонами, тела которых переполняли энергии скверны, сумели пробиться в основной лагерь противника... где обнаружили, что пушка – всего лишь устройство, установленное на голове гигантского демона!.. Чемпионы сумели сразить сие порождение, уничтожить пушку, а после – зачистить сопредельные территории от демонов.

Немало воителей погибло в сем сражении, и постановил Велен: им необходимы союзники. Армия Света принимала выживших на мирах, опустошенных Легионом, и ряды солдат ее росли; в лагере, только что освобожденном от демонов, находились и рабы, Сломленные - крокулы, и сейчас они бежали прочь. Надеялся Пророк заручиться их поддержкой, однако Иллидану идея показалась сомнительной. Он принял решение остаться в лагере и подготовиться к контратаке демонов, которая наверняка не заставит себя ждать.

Велен же возглавил отряд героев, устремившийся по равнинам Крокууна вслед за бежавшими рабами. «Не все мои сородичи покинули Аргус, когда Архимонд и Кил’джеден заключили союз с Темным Титаном», - рассказывал он по пути. – «Многие по доброй воле присоединились к Легиону, поддавшись на посулы Саргераса, обещавшего им могущество и славу. Те же, кто не поддался на оные, попытались бежать, однако оказались пленены в сем кошмаре. Не знаю, как им удалось выживать столь долго».

Неожиданно окружили героев Сломленные, уроженцы Аргуса, и один из них, выступив вперед, молвил, обращаясь к Пророку: «Велен. Ты все же вернулся в мир, который покинул». «Хатуун?» - поразился Велен, признав сородича. – «Как сумел ты выжить?» «Мы изменились, так же, как и Аргус», - пожал плечами крокул. – «Мы научились выживать. Разве у нас был выбор?»

«Я не хочу сражаться с вами, Хатуун», - произнес Велен, ведь окружившие героев Сломленные и не думали убирать оружие. – «Но я не смогу позволить, чтобы испытываемые вами горечь и разочаровало оказали влияние на наше противостояние с Легионом». «Ты отвернулся от своего народа, Пророк», - постановил вождь крокулов. – «От своего мира. За подобное предательство возможно лишь одно наказание – смерть. Но твои союзники спасти многих из нас от демонов Легиона. Возможно, ты изменился».

«Довольно!» - послышался окрик, и приблизился к чемпионам Азерота воин – Верховный экзарх Туральон! «Спрячьте оружие!» - приказал он Сломленным. – «Пророк и его союзники нам не враги. Если хотим покончить с Легионом, то должны объединиться». Крокулы повиновались, отступили, а Туральон, обратившись к героям, поведал о том, что сородичи Хатууна спасли его и многих иных воителей Армии Света, когда «Ксенедар» потерпел крушение. Конечно, многие расстались с жизнями при падении корабля, но выжившие остаются близ остова судна, отчаянно сражаясь с силами демонов, надеющихся покончить с противостоящими им раз и навсегда.

Сопровождая Велена и спутников его к остову «Ксенедара», Туральон без утайки поведал им обо всем, произошедшим с ним и Аллерией с тех пор, как закрылся портал в Азерот и остались они на обреченном Дреноре...

В те страшные минуты, когда Дренор разрывали на части хаотические потоки магический энергий, Туральон и Аллерия прыгнул в один из открывшихся межмировых разломов, оказавшись в сумрачном отражении погибающего мира – Круговерти Пустоты. Здесь ощутил паладин некую сущность, неотрывно следящую за ними... Неведомо, как бы сложилась судьба двоих, но явился им Лотраксион, посланник Матери Света, предсказавшей, что двое азеротцев станут спасением для всех живых существ. Выведя через сотворенный портал Туральона и Аллерию из Круговерти Пустоты обратно в Дренор, рассказывал Лотраксион, что много тысяч лет назад служил он Легиону, а после – сражался с ним. Так, узнали паладин и следопыт о Дреноре, о Пылающем Легионе, о демонах, стоявших за вторжением Орды в Азерот, о Круговерти Пустоты – владениях хаоса, где Свет мешается с Тенью, и о возникновении в сем пространстве искаженных отражений реальных миров – таких, как Дренор.

Туральон поведал Лортраксиону о сущности, чье присутствие ощутил он, и натрезима сие весьма встревожило, ведь наверняка преследует азеротцев один из элитных убийц Легиона – один из тех, кого Кил’джеден лично обучил захватывать и устранять важные цели. Лотраксион надеялся привести Туральона и Аллерию в оплот Армии Света, однако прежде надлежало покончить с убийцей, ведь иначе он последует за своими целями в стан поборников Света, а этого нельзя допустить.

Туральон и Аллерия приняли решение остаться в пустошах разорванного на части мира, дабы покончить со своим преследователем. Тому не хватило терпения, и, приняв иллюзорный облик паладина, демон явился Высшей эльфийке; так распознала обман, сразила прислужника Легиона.

Не прошло и часа, как обоих окутало слепящее сияние, перенеся в иной план бытия, где зрели Туральон и Аллерия величественное создание – Ксе’ру, наару. Поведала последняя, что в видении на краткое мгновение узнала изумрудную звезду, тщательно скрываемую Легионом, и два светоча, плывущих к ней сквозь космос.

Так, Туральон и Аллерия примкнули к Армии Света, избрав для себя предначертанную свыше судьбу. Их новым домом стал межпространственный корабль «Ксенедар», способный пересекать Круговерть Пустоты. Время для них текло иначе, нежели для обитателей Азерота; в родном мире могла пройти неделя, для Туральона же и Аллерии - годы и десятилетия.

Наряду с иными поборниками Света двое наносили удары по твердыням Пылающего Легиона; Туральон вошел в совет экзархов, дабы освоить их стратегию, Аллерия же постигла искусство воинов Света. Лотраксион поведал новым товарищам по оружию, что демоны не страшатся Света, полагая, что уже одержали верх над последователями его, и сейчас Саргерас стремится устранить Бездну, очистив таким образом вселенную от самих первоначал.

Аллерия сим весьма заинтересовалась, и, услышав от Локраксиона о Страннике – существе, обретшем власть над силами Тени, вознамерилась отыскать его и ему подобных, ведь подобные создания также жаждут уничтожения Пылающего Легиона. Идеями своими эльфийка поделилась с Ксе’рой, но получила от наару категорический отказ, ведь Свет и Тень не могу сосуществовать, и если прикоснется Аллерия к Бездне, то та попросту поглотит ее, и воительница потеряет все, что ей дорого.

В одном из миров Аллерия столкнулась с порождением Бездны, но прежде, чем испепелила оное Светом, Тень послала ей видение. Эльфийка узрела себя на Аргусе... увидела изумрудную звезду... а затем – канула в Бездну... Неужто такова ее судьба?.. О видении сем Аллерия не рассказала ни Ксе’ре, ни Туральону.

...Следующие пять столетий прошли для Аллерии и Туральона, примкнувшим к Армии Света, в непрерывном противостоянии силам Легиона. В Азероте же минуло всего два десятилетия, и ныне армии их родного мира ступали во Внешние Земли, где схлестнулись с силами Легиона. Аллерия обратилась к Ксе’ре, слукавив и поведав о том, что во снах видела на Аргусе изумрудную звезду, и сейчас, когда внимание демонов приковано к Внешним Землям, мир сей уязвим. Туральон вызвался сопровождать возлюбленную.

Двое покинули «Ксенедар» в маленькой цилиндрической шлюпке, и оная погрузилась в недра Круговерти Пустоты, неся их к Аргусу. Аллерия надеялась, что сможет отыскать иные силы, которые могут помочь Свету разбить Легион; Туральон же доверял как мудрости Ксе’ры, выступавшей против подобного, так и чутью Аллерии.

...Прибыв на Аргус, Туральон и Аллерия узрели кишащие демонами руины титанов, ощутив, как в клети, созданной магией скверны, пребывает некое могущественное создание – изумрудная звезда, молящая о помощи! Оная ниспослало видение Аллерии, и осознала та, что сущность сия – ничто иное, как мир-душа Аргуса, энергии которой демоны черпают, дабы ускорить свое возрождение после гибели в смертном плане бытия! Подобной же обладает и Азерот, именно поэтому Легион и стремится захватить сей мир. Но почему же мир-душа открылась лишь ей, не Туральону?.. «Потому что они не свободны...» - прозвучал в сознании эльфийки шепот. И поняла Аллерия, что, в отличие от паладина, никогда не станет служить Свету...

Демоны обнаружили их, и превосходящие силы порождений Легиона атаковали азеротцев. Сознавая, что Свет не спасет их в сем противостоянии, Аллерия отдалась Тени, с помощью энергии той сотворив портал, через который двое сумели покинуть Аргус, переместившись в иные пределы Круговерти Пустоты... Здесь пути их расходились: Туральон возвращался на «Ксенедар», Аллерия же собиралась отыскать Странника и иных созданий, противостоящих Легиону и владеющих силами Тени, дабы в лице их обрести новых союзников.

…Прошло еще пять столетий. Армия Света освобождала пленников демонов, несколько десятилетий оберегала Азерот от вторжения, а также продолжала атаковать Аргус, но дальше короткий рейдов и отступлений дело не доходило. Поборники Света могли лишь уязвить самолюбие демонов, но одержать над ними сколь-либо значимую победу у них не хватало сил. К тому же, демоны изыскали способ блокировать порталы, и оказаться на Аргусе можно было лишь одним способом – физически прилетев сюда на шлюпках с «Ксенедара». Но бдительность демонов все росла, и похоже, Армии Света придется отступить и укрыться в Круговерти Пустоты. Ксе’ра предвидела, что одержать верх над Легионом смогут лишь чемпионы, кои явятся с Азерота, и сознавал Верховный экзарх Туральон, что он бессилен что-либо изменить, и вынужден ждать, когда это, наконец, произойдет.

Аллерия тем временем проходила обучение силам Тени у Странника, оказавшегося эфирилом. Прибыв в мир демонов, Нискару, она позволила тем взять себя в плен, а после вырвалась на свободу, покончив с инквизиторами с помощью энергий Тени, коими ныне повелевала.

...Убийца-эредар, посланный Кил’джеденом, дабы покончить с двумя светочами надежды и погибший в противостоянии с ними на Дреноре, возродился. Проникнув на борт «Ксенедара», он тяжело ранил Лотраксиона и Туральона, после чего приступил к извлечению души последнего, надеясь заточить оную в камень души.

...В видениях, открывавшейся постигавшей Тень Аллерии, узрела она погибающего Туральона, приняла решение незамедлительно прекратить обучение у Странника, и, сотворив портал, переместилась на «Ксенедар», где силами Тени покончила с убийцей... и, поскольку сражен тот был в Круговерти Пустоты, возрождение его невозможно.

Ксе’ру возвращение Аллерии, отринувшей Свет и принявшей Тень, разгневало, и приказала наару заточить эльфийку в темнице «Ксенедара». Туральон же и Лотраксион же продолжали верить в Аллерию, сознавая, что действует та исключительно во благо, и приносит жертвы ради победы над Пылающим Легионом.

С помощью магического кристалла герои смогли призвать на помощь силы, остающиеся на борту «Воздаятеля», и первым примкнул к ним Лотраксион. Последний тепло приветствовал Туральона, поинтересовался, что сталось с Аллерией. «Насколько знаю, она оставалась на ‘Ксенедаре’», - коротко отвечал Верховный экзарх. – «И содержалась... под стражей».

И Аллерия, и иные солдаты Армии Света живы, но между чемпионами Азерота и выжившими с «Ксенедара» - тысячи демонов, и пробиться к месту крушения межпространственного корабля будет весьма непросто. Следуя на Аргус, воители Армии Света знали, что то – их последний шанс обезглавить Пылающий Легион. И когда «Ксенедар» потерпел крушение, казалось, утрачена последняя надежда... Но Свет не оставил их, прислав на помощь чемпионов Азерота, даровав еещ один шанс одержать победу. Шанс, которым Туральон собирался воспользоваться сполна.

Дабы доказать Сломленным, что не желают им зла, герои по совету Туральона выступили против демонов, осаждающих селение сородичей Хатууна. Перебив немало порождений Легиона и освободив плененных теми крокулов, чемпионы Азерота атаковали предводителя демонов сих пределов – могучего искоренителя, Аггонара. В противостоянии с ним примкнула к героям Аллерия Ветрокрылая – к вящему облегчению Туральона.

Покончив с демонами, герои наряду с новообретенными союзниками вернулись на борт «Воздаятеля», где Туральон и Аллерия впервые за долгие годы встретились со своим сыном, Аратором. Не могли подобрать они нужных слов... «Неужто вы не могли как-то дать знать о себе?» - с горечью спрашивал тот. «Аратор... не было и дня, когда не вспоминали бы мы о тебе», - растерянно произнес Туральон, замолчал, не зная, как объяснить сыну свое долгое отсутствие. «Все, что мы сделали, было сделано для того, чтобы уберечь тебя», - добавила Аллерия. – «Но нахождение вдали от тебя разбивало нам сердца». Неведомо, принял ли Аратор объяснения родителей; ему необходимо было время, чтобы о многом подумать.

Передохнув и восстановив силы, герои вознамерились вернуться на равнины Крокууна и попытаться прорваться к остову «Ксенедару», дабы сплотить воителей Армии Света и спасти Ксе’ру. Теперь, когда с рыщущими в тех пределах искоренителями покончено, Сломленные согласились на союз с азеротцами, ведь доказали те свои добрые намерения.

Аллерия и Туральон тепло простились с сыном, остающимся на борту «Воздаятеля», обещая, что скоро непременно вернутся, но долг перед собратьями, оставшимися на «Ксенедаре», обязывает их продолжать противостояние Легиону. «Моя мама скоро спросит о Сильванас», - тихо произнес Аратор, обращаясь к Верисе, когда провожали они воителей в бой. – «Что ты ей скажешь?» «Да, этот разговор состоится, но одна мысль о нем наполняет меня ужасом», - призналась Вериса. – «Как мне объяснить Аллерии, во что обратилась наша сестра? Правда разобьет ей сердце».

Следуя по обезображенной, пустынной равнине, лицезрели герои мертвые тела воителей Армии Света... а после повстречали Фарею, одну из озаренных дренеи. Последняя провела азеротцев к выжившим сподвижникам, сумевшим соорудить небольшую заставу близ «Ксенедара», и те герои занялись как укреплением лагеря и поиском припасов, так и противостоянием подступающим силам демонов. Демоны еще не успели разрушить массивные пушки, стреляющие потоками Света, ибо держала близ них оборону дренеи - архимаг И’мера; с помощью сих орудий воители сумели расчистить небеса от крылатых демонов, парящих над лагерем воителей Армии Света.

Сумели герои обнаружить и гибельное орудие, прежде установленное на «Ксенедаре» - «Правосудие Света». Приведя в действие телепортирующую матрицу, они сумели переместить орудие на борт «Воздаятеля», где Ромуул сумел установить «Правосудие Света» на корпусе корабля, существенно увеличив огневую мощь судна. С помощью орудия удалось уничтожить немало демонов на окрестных равнинах, и сумели азеротцы наряду с союзниками достичь остова «Ксенедара».

«Ксе’ра ослабла, когда отправила сердце свое в Азерот», - поведал спутникам Туральон, когда ступили они на борт потерпевшего крушение корабля, - «но она – предвечная наару. Она – воплощение Света, и не может погаснуть. Давайте же отыщем ее! Если будет на то воля Света, она вновь станет направлять нас!» Аллерия напомнила Туральону, что прежде наару велела заточить ее в камере за то, что применила Высшая эльфийка магию Пустоты, однако Верховный экзарх заверил возлюбленную в том, что Ксе’ра боле не поступит так, ведь рисковала Аллерия своей жизнью, чтобы спасти ее.

Все еще сомневаясь, Аллерия, тем не менее, последовала за Туральоном и героями в центральное помещение «Ксенедара». Здесь обнаружили они донельзя ослабленную сущность Ксе’ры, и, переместившись наряду с нею на борт «Воздаятеля», вознамерились вернуть наару к жизни с помощью Сердца Света – средоточия ее могущества.

Возродилась Ксе’ра, и Туральон в благоговении опустился на колено пред наару. Та же велела приблизиться Иллидану, коего называла не иначе как ‘Избранным’. «С самого рождения свет в твоих очах говорил о столь великом потенциале на будущее», - прошелестела она, но Иллидан упрямо покачал головой: «Давнам-давно отринул я свое наследие». «Разве не хочешь ты вернуть его?» - спрашивала Ксе’ра. – «Вновь стать цельным?» «Я хочу лишь покончить с Легионом», - отвечал Иллидан, но наару, казалось его не слышала, продолжая вещать: «Ты отдал столь много... и столь мало обрел. Пред тобою – твой истинный потенциал, твое искупление. Отринь же это обличье и прими силу Света!»

Энергии, исходящие от Ксе’ры, заключили Иллидана в путы, сотканные из Света, начали наполнять его тело. «Однажды я уже променял свободу свою на силу», - прохрипел Иллидан, пытаясь освободиться, но Ксе’ра была неумолима, изрекла: «Пророчество должно свершиться. Твоя старая жизнь завершилась. Свет создаст для тебя новую, излечит твои раны. Свет – твоя судьба». «Жизнь моя не принадлежит тебе!» - рявкнул Иллидан. – «Ровно как и судьба!»

Он сумел освободиться от пут, и потоки скверны выплеснулись из глазниц его, ударили в наару, разрушая предвечную сущность... Ксе’ра исчезла в ярчайшей вспышке, а Иллидан тяжело рухнул на палубу корабля, пытаясь придти в себя... «Ты обрек нас всех на гибель!» - в ярости и отчаянии возопил Туральон, и, обнажив меч, бросился к Иллидану. Тот, однако, отвел лезвие ладонью, прохрипев: «Ты позволил своей вере ослепить тебя. Нет никакого Избранного. Лишь мы сами... сможем себя спасти».

Присутствовавшие в зале были поражены неожиданной развязкой возрождения Ксе’ры. Никто не ожидал, что наару попытается наполнить Светом Иллидана... и будет уничтожена. Оставалось уповать, что гибель наару не сможет сломить дух воителей, и противостояние их Легиону продолжится.

...Вернувшись к обиталищу Сломленных, герои лицезрели Магни Бронзобородого, признавшегося, что слышит в разуме своем тихий шепот сущности планеты. Наверняка это Аргус, титан!.. «Когда Азерот говорит со мной, глас ее подобен песни», - признался дворф. – «В нем есть красота, хоть и послания ее не всегда понятны мне. Но душа Аргуса... иная. Она истерзана, сломлена».

Во владении Сломленных означился артефакт, каким-то образом связанный с Аргусом, и, коснувшись его, и Магни, и герои узрели видение... Некто склонился пред постаментом, вопросив: «Какова твоя воля, господин?» «Круг приближается к завершению», - прогремел глас Саргераса. – «Смертные не должны помешать возрождению». Служитель Темного Титана согласно кивнул, молвив: «Те, кто не склонится, будут уничтожены. Иного исхода быть не может». Он устремился прочь, и прозвучал глас Саргераса вновь: «Стань вновь инструментом моего гнева, Агграмар. Покончи со вторжением Света!»

Видение прервалось, и осознали изумленные герои, что неким непостижимым образом Саргерас сумел возродить Агграмара, и ныне сия могущественная сущность выступает служителем Темного Титана!.. Магни велел героям немедленно сообщить новость сию Туральону, остающемуся на борту «Воздаятеля».

Верховный экзарх был занят подготовкой к нападению на цитадель демонов под началом Нат’раксаха, один из основных оплотов Легиона на Аргусе. Услышав рассказ героев, предположил Туральон, что Легион поглощает энергию души титана, дабы возрождать демонов в Круговерти Пустоты. И если уничтожить ее... то бесконечная армия станет конечной, и лишат они Легион основного преимущества.

Осада крепости началась; сокрушив укрепения, герои наводнили цитадель, сразили в башне ее лорда Нат’раксаха, после чего вернулись во внутрений двор... где путь им преградил Агграмар! Обнажив меч, титан вознамерился покончить с дерзкими смертными, но в последний момент Ромуул успел телепортировать тех на борт «Воздаятеля».

Стало быть, Агграмар действительно жив, и верно служит Саргерасу. Туральон, Аллерия и Иллидан сошлись во мнении, что оскверненную душу Аргуса – «изумрудную звезду» - надлежит уничтожить, нанеся тем самым Легиону сокрушающий удар. Остается лишь продержаться до того момента, как удастся свершить сие... в противном же случае победа Саргераса неизбежна...

Вернувшись в оплот крокулов, герои наряду с Магни вновь воззвали к магии реликвии титанов, и сущность Аргуса ниспослала им следующее видение. В нем вновь зрели воители Агграмара, и приближался возрожденный титан к демонессам-шиваррам, творящим нечестивую волшбу над некими сияющими сферами. «Час возрождения приближается», - прогремел глас Саргераса. – «Готовы ли души?» Одна из шиварр что-то прошептала Агграмару, и отвечал тот Темному Титану: «Наши сородичи противятся истинному пути, господин. Но вскоре они будут сломлены».

«Одной души все еще не хватает», - напомнил Саргерас своему служителю. – «Ее сущность необходима нам, чтобы Пылающий Легион одержал окончательную победу над мирозданием». Приблизившись к порталу, разливалось в котором алое сияние, молвил Агграмар: «Хранительница Жизни вскоре явит себя. Ей не укрыться от меня!»

Он вновь устремил взор на хрустальные шары, заключены в которых были сущности Аман’Тула, Норганнона, Голганнета и Каз’горота. Ковен шиварр без устали плен заклинания, пытаясь обратить их во служение Саргерасу, и когда случится сие, не останется во вселенной силы, способной встать на пути Легиона!

Видение наполнило ужасом сердца героев. Стало быть, Саргерас надеется встать во главе Темного Пантеона!.. Надлежит отыскать дух Эонар прежде, чем это сделает Агграмар!..

Ощутил Магни, как посредством реликвии к нему вновь обращается дух... но не Аргус, иной... принадлежащий Эонар!.. Сущность последней явила героям образы иного мира, Элунарии, где укрылась после того, как предал Саргерас Пантеон. Эонар просила воителей о помощи... и сознавали те, что должны отыскать портал, ведущий в явленный им мир, защитить дух Хранительницы Жизни от Саргераса и его миньонов.

Теперь, когда примкнули к чемпионам Азерота выжившие воители Армии Света, «Воздаятель» устремился к руинам Мак’Ари – города, бывшего некогда столицей эредаров; ныне же был он занят демонами и витал в небесах на островке земной тверди. События в Крокууне наглядно показали, что сил азеротцев недостаточно, чтобы противостоять Легиону на Аргусе, и надеялся Велен отыскать в Мак’Ари реликвию, которая поспособствует успеху их начинания.

«Нам просто перебьют, если решим мы атаковать Анторус, где содержат душу Аргуса, изумрудную звезду», - пояснил Пророк героям. – «Потому надеюсь я, что сумеем мы обрести Корону Триумвирата. Давным-давно сородичи мои создали реликвию сию, должную принести нам благоденствие и процветание. Треть ее все еще находится у меня, и именуется Оком Пророчества. Две оставшиеся части все еще могут находиться в Мак’Ари – городе, где правили прежде я и мои братья».

«Воздаятель» опустился на окраине города, и Велен тяжело вздохнул, молвил: «Прежде это была вершина нашей цивилизации. Светоч нашего величия... свет которой привлек к вратам нашим темную силу сей вселенной. Когда я в последний раз смотрел на этот град, то мог думать лишь о бегстве. Талгат, самый верный советник, предал меня. Я рассказал ему о своем стремлении покинуть Аргус, предложил примкнуть ко мне наряду с семьей. Но он обо всем рассказал Кил’джедену. Что произошло после, вы знаете».

Наряду с героями Велен телепортировался на поверхность парящего в небесах острова, устремился к городу. Унесшись мыслями в прошлое, вспоминал Пророк, как предавший его Талгат наряду с исполненными скверны эредарами преследовал дренеи, и путь ман’ари преградил Хатуун наряду с немногочисленными сподвижниками. Сородичи сумели задержать преследователей, а Велен воззвал за помощью к наару К’уре. В небесах возник «Генедар», и дренеи воспарили ввысь, перемещаясь на межпространственный корабль, а вслед им летели проклятья Кил’джедена, обещавшего, что однажды непременно отыщет беглецов и покончит с ними.

И сейчас, следуя в направлении города, ощущал Велен неупокоенные души сородичей, погибших в тот судьбоносный день двадцать пять тысячелетий назад. Слышал он и песнь наару Л’уры, которая сделала их побег возможным, но осталась на Аргусе... Но сейчас песнь ее исполнена горечи, искажена до неузнаваемости.

Исполненный печали и сожаления, рассказывал Пророк, как, находясь на борту «Генедара», молил наару вернуться на Аргус, но ответили те категорическим отказом. «Это не твой путь», - сказали тогда они...

Наряду с героями и переместившимися в Мак’Ари с борта «Воздаятеля» воинами и командующими Армии Света, Велен сумел даровать покой посмертия душам дренеи, павшим в противостоянии обращенным в демонов сородичам. И теперь приступали чемпионы Азерота и союзники их к поискам двух оставшихся частей Короны Триумвирата. Велен предлагал начать с Символа Пробуждения, владел которым прежде Архимонд.

Хранилась реликвия в величайшей школе магии на всем Аргусе, и к руинам ее ныне устремились герои. Здесь пришлось им пройти испытания, предназначенные для учеников Архимонда, а после – сразиться с магическим образом того, доказав тем самым свое право на владение Символом Пробуждения. Обретенную реликвию передали они Велену, и предположил Пророк, что Архимонд не ведал истинного могущества Символа, ведь будь иначе, непременно уничтожил бы его.

Велен наряду с отрядом воителей устремился в Сады Аринора в поисках третьей части Короны Триумвирата – Навершия Знания... когда демоны Легиона во множестве означились в Мак’Ари, намереваясь помешать противникам обрести реликвию. Велена и сподвижники его оказались отрезаны от «Воздаятеля» и не могли пробиться к кристаллу, магия которого перенесла бы их на борт судна.

Туральон возглавил силы, выступившие по следу Пророка. К счастью, демоны не успели его основательно закрепиться в кварталах города, и герои сумели прорваться к отряду Велена. Сам же Пророк оставался в своем старом жилище, и склонившись пред детской кроваткой, просил прощения у сына... Заметив ступившего в здание Верховного экзарха, Велен молвил, обращаясь к нему: «Со мной все в порядке. Мы должны отыскать Навершие Знания до того, как это сделает Талгат». «Стало быть, он здесь», - нахмурился Туральон. – «Этого я и опасался».

Армия Света ни раз сталкивалась с Талгатом, и последний показал себя противником, коего стоит воспринимать всерьез. Отряд Туральона наряду с Веленом продолжил поиски реликвии, в то время как герои рассредоточились по Садам Аринора, разя демонов и закрывая порталы, через которые те проходили.

Наконец, на одной из площадей города – Террасе Кил’джедена - лицезрели герои магические эманации – отголоски произошедшего тысячелетия назад. «Навершие бесполезно само по себе», - говорил Кил’джеден, обращаясь к Талгату. – «Время реликвии прошло. Брось его в храм наряду с наару. Пусть сгниют вместе». Видение исчезло, и осознал наблюдавший его Велен, что сокрыт артефакт в храме, рекомом Престолом Триумвирата... ощущал он в котором ныне лишь тьму.

Воспоминания вновь захлестнули Пророка. Тогда, двадцать пять тысячелетий назад именно здесь Саргерас явился ему, Архимонду и Кил’джедену, и иллюзорное обличье его было прекрасно; Темный Титан прекрасно скрывал свою демоническую природу. «Поклянитесь мне в верности, пусть примнет ваш народ к моему начинанию», - вымовил он. – «Я преображу вас, дарую немыслимые знания и могущество. Вместе мы станем Легионом и покончим с Бездной, жаждущей поглотить всех нас».

Архимонд улыбался, с ходу принимая предложение, лицо Кил’джедена же не выражало никаких эмоций. По завершении встречи трое правителей эредаров обсудили снова Саргераса; Архимонд и Кил’джеден были ослеплены посулами силы, не понимали, чем им придется стать ради того, чтобы обрести ее. Велену же явил кристалл Ата’маль, что обратятся эредары не в возвышенных созданий, а в отвратных монстров!

Размышления Пророка оказались прерваны появлением на Террасе Кил’джедена самого Талгата. Выступив из портала, постановил демон, что лично покончит с вернувшимся на Аргус Веленом. Последний сошелся в Талгатом в противостоянии; демон подначивал Пророка, обвиняя того в трусости, весь бежав с Аргуса, Велен оставил здесь супругу, Нуури, и сына, Ракиша. Бахвалясь, утверждал демон, что не сумеют азеротцы заполучить реликвию, ибо даже Свет не может покинуть пределы оскверненного храма.

Велен покончил с Талгатом, после чего, обратившись к героям, постановил: надлежит им ступить в Престол Триумвирата, где остается Навершие Знания. «Талгат говорил о том, что даже Свет не может покинуть храм», - напомнил спутникам Туральон. – «Что он имел в виду?» «Тьма, остающаяся в храме...» - медленно произнес Велен, устремив исполненный печали взор в сторону Престола, - «тень, сокрывшая Мак’Ари... это Л’ура». «Но это невозможно!» - воскликнул Верховный экзарх. – «Наару – создания Света!» «Ксе’ра о многом тебе не рассказывала», - вздохнул Велен, после чего просветил изумленного подобным откровением Туральона о двойственной природе наару. Осознал паладин, что предстоит им противостояние порождению Бездны...

Аллерия, успевшая наведаться к Престолу Триумвирата и лишь недавно вернувшаяся на борт «Воздаятеля», подтвердила присутствие темной наару в храме; кроме того, в пределах оного пребывает немало эфирилов, служителей Тени. Осквернило оное первоначало и руины в непосредственной близости от храма, подчинив себе разумы ютящихся в них Сломленных.

Разум одного из таковых, Архаана, Аллерии удалось очистить от наведенного Тенью безумия... По крайней мере, ей так казалось, но нашептывания продолжали сводить Архаана с ума, и он, сотворив портал в Бездну, скрылся в оном. Изготовившись к сражению, герои и Аллерия последовали за Сломленным, лицезрев могущественного эфирила – наместника Нежара, - наполняющего тело Архаана энергиями Тени. «Архаан понимает...» - изрек Сломленный. – «Все обратится в небытие! Не существует ничего... кроме Бездны!»

Наместник исчез, а Архаан оказался всецело поглощен энергиями Бездны, посему героям не оставалось ничего иного, как оборвать страдания несчастного. Неведомая сила переместила смертных из сего пространства обратно в руины Мак’Ари, и пораженная Аллерия зрела пред собой Странника! Последний предложил бывшей ученице следовать за ним, и та подчинилась. Прежде полагала Высшая эльфийка, что сей постигший Бездну эфирил – единственный в своем роде, но встреча с иным представителем сей расы вызвала у нее тревогу... и любопытство.

Странник явил Аллерии образы сородичей, стремящихся погрузить в Тень город... а после – и весь Аргус. Эфирилы сии именовались Стражами Тени, и были преданы ей... посему, по мнению, Странника, подлежали устранению. Обратившись к наставнику, постановила Аллерия, что готова продолжить обучение, и Странник, поразмыслив, решил дать эльфийке еще один шанс обрести власть над энергиями Бездны.

Стражи Тени призвали в мир могущественное порождение Бездны, Нал’атота, и Странник приказал ученице своей покончить с ним. Тварь взывала к Аллерии, являя кошмарные образы, заставая предаться отчаянию, познать безысходность. «Сопротивляйся!» - восклицал Странник. – «Доверяй свои инстинктам!»

Усилием воли Аллерия изгнала пугающие образы из разума своего, покончила с Нал’атотом, а после поглотила энергии Тени, остающиеся в сердце сего порождения... сделав таким образом еще один шаг на пути к предначертанному ей судьбой. Странник продолжал наставлять Аллерию, говоря: «Пока сохраняешь ты контроль над собственным разумом, ты направляешь силу Тени, а не наоборот».

Аллерия Ветрокрылая, сопровождаемая чемпионами Азерота и Армии Света, устремилась к Престолу Триумвирата. В стенах сего храма сразили они немало поклоняющихся Бездне эфирилов – Стражей Тени. Покончили воители с командующим Сапришем, и Странник подобрал с каменного пола посох павшего эфирила. Следующим пал наместник Нежар; привлеченный могущественной сущностью Бездны, остающейся в храме, он жаждал заполучить энергии оной, однако проникнуть во внутреннее святилище так и не сумел.

Герои сразили Л’уру, и Аллерия вобрала в себя энергии темной наару. Странник не был уверен, что ученица его выживет при этом, однако та оправдала ожидания наставника; несмотря на то, что шепот Бездны в разуме ее звучал громче прежнего, он не управлял эльфийкой. «Ты хотела, чтобы я научил тебя использовать Бездну как оружие», - прошелестел эфирил. – «Теперь оружие – ты сама». «Похоже, мое обучение завершено», - молвила Аллерия, однако Странник велел ей не делать поспешных выводов и прежде – научиться пользоваться новообретенными силами. Ожидают эльфийку немало непростых решений... и последствий, которые придется принять...

Во внутреннем святилище Престола Триумвирата пребывало Навершие Знания, и реликвию сию герои, вернувшиеся на борт «Воздаятеля», не преминули передать Велену. Объединив три артефакта в Корону Триумвирата, Пророк воззвал к могуществу оной... и потоки Света омыли межпространственный корабль, окружив его непроницаемым щитом.

...Ромуул направил судно к сердцу Аргуса – Анторусским пустошам; герои надеялись закрепиться в сих пределах, дабы нанести удар по Анторусу, Пылающему Трону – средоточию могущества Легиона на планете. Прибыл на «Воздаятель» и Хадгар, тепло приветствовав Туральона и Аллерию. Последней Вериса открыла правду о том, во что обратилась их сестра... нынешняя предводительница Орды.

В течение последующих дней герои, разбив и укрепив лагеря близ Анторуса, сходились в коротких сражениях с демонами, а после отступали. Число противников казалось бесконечным, и становилось очевидно: если не предпримут воители решительных действий, поражение неизбежно.

Энергии Короны Триумвирата многократно усилили разрушающий поток Света, исходящий из Правосудия Света; направленный на цитадель Анторус, оный пробил внушительную брешь в стенах ее, и герои устремились внутрь Пылающего Трона, надеясь покончить с оскверненной душой Аргуса, питающей возрождение демонов Легиона.

Сразили они трио эдедаров, входящих в Верховный Совет Анторуса; прежде сии тактики и командующие верховодили обороной Аргуса, но после того, как раса их примкнула к Саргерасу, занялись кампанией Легиона, и стали ответственны за завоеванием оным великого множества миров. Пала от рук героев и Хранительница порталов Хасабель, поддерживающая открытыми в врата в иные миры Легиона, через которые в Анторус прибывали подкрепления.

Здесь же означился и портал в Элунарию – мир, скрывалась в котором душа Эонар. Лишь недавно планета сия была обнаружена демонами, и героям пришлось принять бой, защищая душу титана от порождений Легиона, изливающихся с борта межпространственного корабля, «Параксиса». «Исполненные боли крики Пантеона звучат из ядра Аргуса», - молвила Эонар, обращаясь к воителям, когда завершилось сражение и судно демонов было уничтожено. – «Если Саргерас починит их волю – так же, как сделал с Агграмаром, - никакая сила во вселенной не сможет остановить его».

Удостоверившись, что сущность Эонар остается в безопасности, герои вернулись в Анторус, продолжив спуск к ядру планеты. Продолжали расправляться они с высшими демонами Легиона; покончили воители с Кил’горотом – изобретателем множества боевых машин демонов, Вариматрасом, выступавшим одним из командующих Легиона на Азероте в час Третьей Войны, но познавшим поражение, и ныне оказавшимся в руках безжалостных демонесс из Ковена шиварр.

Сразили герои и трех демонесс Ковена; души титанов были свободны, но чрезвычайно ослабленный. Магни Бронзобородый вызвался остаться подле сфер, заключавших в себе сущности титанов Пантеона, в то время как иные воители, ведомые Иллиданом и Веленом, проследовали к ядру Аргуса... где путь им преградил Агграмар. «Смертные, я на протяжении тысячелетий пытался избавить вас от скверны!» - загремел он. – «Но теперь у меня открылись глаза. Вы и есть скверна! Мы спасем вселенную, очистив ее от вас и вам подобных! Вскоре пробудится мой брат, Аргус. Объединившись, наш новый Пантеон присоединится к господину в уничтожении вашего жалкого мирка!»

В противостоянии герои повергли титана, и дух его обрел свободу, присоединившись к иным сущностям Пантеона. «Победа наша ничего не значит», - прервал ликование героев Иллидан. – «Пока душа Аргуса питает бесконечную армию Саргераса, Азерот остается в опасности». «Титаны могут разорвать эту связь», - произнес Магни, приблизившись к воителям, - «но не здесь. Им надлежит переместить душу Аргуса туда, где остается средоточие их могущества – к Престолу Пантеона». «Юдоли творения!..» - изумился Велен, и Магни подтвердил: «Да. Они используют оставшуюся силу Аргуса, чтобы пленить Саргераса... Я могу дать титанам сигнал приступить к ритуалу».

Чемпионы Азерота и Армии Света обнаружили себя у Престола Пантеона – владения предвечных титанов, пребывающего в Великой Запредельной Тьме. Сущности оных обретали воплощение, очищая от скверны «изумрудную звезду» - мир-душу Аргуса, перемещенную в пространство сие из ядра изуродованной планеты...

«Украденное вами станет вашей погибелью!» - прогремел глас Саргераса, вмешавшегося в ритуал, исказившего двеомер заклятия... И предстал взорам воплощенный Аргус, всецело подвластный воле темного владыки... Титаны Пантеона оставались донельзя слабы, а Аман’Тул обратился к героям, прося тех покончить с оскверненным порождением Саргераса.

В сражении смертных воителей с могучим Аргусом титаны поддерживали своих чемпионов, делясь с ними своими силами... И когда пал исполин, возобновили титаны прерванный ритуал, преобразуя энергии собрата в поток чистейшей магии, коий направили через пространство к Азероту, приближался к которому Темный Титан.

К Престолу Пантеона прибыл «Воздаятель», и герои устремились на борт корабля... Иллидан же не двигался с места, неотрывно глядя на пустующий трону, прежде занимаемый Саргерасом. «Каждый сделанный выбор, каждая жертва – были ради этого момента», - прошипел он. – «Чтобы вновь встретиться с ним!» «Ты... не вернешься с нами?» - изумился Велен, и подтвердил Иллидан, немного перефразируя слова, сказанные им в Черном Храме Маейв: «Охотник – никто без охоты! Неужто не предвидел ты подобную судьбу?» «Судьбу?» - усмехнулся Пророк. – «Наше будущее от нее никогда не зависело!»

Улыбнувшись, Иллидан согласно кивнул, устремился к трону, в то время как Велен и остальные переместились на борт «Воздаятеля». Судно устремилось к Азероту... в космическом пространстве близ которого, пленяемая двеомером заклятия Пантеона, билась исполинская фигура Саргераса.

Темный Титан вонзил меч в планету, надеясь поразить мир-душу... а в следующее мгновение магические потоки объяли его, увлекли за собой к Престолу Пантеона... обездвижив и заключив на троне. Наблюдая за плененной немезидой, Иллидан, станет коий вечным стражем Саргераса, удовлетворенно кивнул: «Наконец-то...»

...«Воздаятель» достиг Азерота, и наблюдали герои, как брешь в пространстве, созданная Иллиданом, исчезла.

Пылающее Нашествие, длившееся на протяжении тысячелетий, завершилось... но какая же участь ожидает Азерот?.. Взоры героев обратились к попирающему небеса мечу, пронзившему земли пустыни Силитус...

  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14