Скитаясь по жизни и зарабатывая мошенничеством, Кали была Равносом до мозга костей задолго до того, как привлекла внимание Рейнарда Касселя. Увидев в девушке потенциальный актив, он даровал ей Становление почти два года назад.

Уникальное понимание Кали человеческой натуры и доступ к защищенным каналам теневой торговли в Интернете стали большим подспорьем для ее котерии. Будучи экспертом по логистике, она следила за тем, чтобы товар, каким бы сомнительным он ни был, попадал в нужные руки.

Однако после таинственного исчезновения своего Сира Кали должна научиться плавать в неизведанных водах, вместо того чтобы просто полагаться на свой дар и удачу.

Именно это и привело ее в этот декабрьский день 2024 года в бруклинское бюро Д’Анжело - самопровозглашенного детектива со склонностью к нуар-драмам, умением запутываться в заговорах и множеством нерешенных дел. Хотя он считает себя автаркисом, он без колебаний присоединяется к любой из нью-йоркских сект, когда это отвечает его интересам. Пару лет назад его пути пересеклись с Кали, когда она время от времени приезжала в город по делам, и это положило начало тому, что можно было бы назвать дружбой - если хорошенько присмотреться.

Бюро Д'Анжело, если его вообще можно так назвать, больше похоже на черновой вариант пояса астероидов. Если назвать его «обшарпанным», то это почти комплимент; как будто в беспорядке есть какая-то скрытая привлекательность, чего на самом деле нет.

Д’Анжело задумчиво склонил голову, глаза-бусинки пронзали Кали насквозь. Вызван ли этот острый интерес вопросом, который та затронула, или ему просто нравится наблюдать, как она ерзает на этом жалком стуле? Кали бы спросила прямо, но под отталкивающей маской его лица она заметила что-то, очень похожее на страх. Эту деталь девушка решила приберечь на потом.

В неподвижном воздухе витал сильный синтетический запах. Мир двигался вперед, но это дерьмо воняет хуже, чем обычные сигареты. И то, как он давил эти мини-сигареты в пепельнице... Ясно, что Д'Анжело изо всех сил пытался избавиться от старых привычек.

«Спрошу прямо: ты потеряла своего Сира?» - нарушил тишину Д’Анжело. «Нет, я его не теряла», - поправила Кали. – «Он просто решил не появляться». «Что, как я понимаю, случается не так уж часто?» - уточнил Д’Анжело, и девушка кивнула: «Не предупредив меня». «Рейнард Кассель умеет исчезать», - пожал плечами Д’Анжело. – «Может быть, ему пришлось скрыться? Сбежать из города?» «Он бы наверняка оставил мне зацепку», - заверила Кали его, и Д'Анжело усмехнулся: «Ты все еще полагаешься на эти таблички на стенах? Код бродяги или что-то в этом роде?»

Кали вздрогнула. Да, она, возможно, случайно упомянул о коде раз или два, но ничего особенного не говорила. Ну, ладно, может быть, показала ему символ, который сам по себе практически бесполезен. Но если Рейнард пронюхает, что она проболталась, он взбесится. Он как Форт-Нокс, когда дело касается секретов, должных оставаться известными лишь ему и его чаду.

«Именно, и я не нашла абсолютно ничего», - произнесла Кали. – «Чего, кстати, не бывает. Мы никогда не бросаем друг друга в неведении, когда расстаемся. Это слишком опасно». «Возможно, у него не было возможности оставить след...» - предположил детектив. – «Где вы двое должны были встретиться?» «На Кони-Айленде, всего в нескольких кварталах от Колеса чудес», - ответила Кали.

Д’Анжело кивнул, совершенно не удивленный, и Кали изумилась: «Ты знал?» «У меня было предчувствие», - уклончиво ответил Д’Анжело. – «Но в любом случае спасибо, что рассказала мне»

Возможно, заскочить к Д’Анжело было не такой уж хорошей идеей. Или, быть может, он не так уж и бесполезен, как Кали предполагала. Но он определенно выводил ее из себя.

Девушка бросила на Носферату скептический взгляд, но он, кажется, был где-то далеко, погруженный в свои мысли. Его губы беззвучно шевелились, как будто он шептал молитву.

Кали прислушалась, и, наконец, уловила несколько слов. «...Девушка, попавшая в беду, вошла в его тускло освещенный кабинет», - бормотал детектив. - «Заблудившись в городских джунглях и не зная, куда идти, она обратилась к единственному человеку, которому могла доверять, - выдающемуся детективу Джианни Д’Анжело. Но ни один из них не предвидел, что разразится буря, готовая потрясти их мир до основания».

«Я пропущу твои эротические сны в стиле нуар, но при чем тут буря?» - осведомилась Кали, и Д’Анжело отмахнулся: «Э-э... Не беспокойся об этом». То, как он произнес эти слова, заставило Кали «беспокоиться» по-настоящему, но девушка не стала развивать тему.

«Итак, ты отправилась на Кони-Айленд, но вернулась с пустыми руками», - резюмировал Д’Анжело. – «Ни Касселя, ни следа, по которому можно было бы пройти. Нашлось что-нибудь примечательное?» «Просто типичные темные придурки, слоняющиеся без дела, явно что-то замышляющие», - пожала плечами Кали. – «Довольно типично для Нью-Йорка, как по мне». «Темные придурки?» - встрепенулся Д’Анжело. – «Кто, Сородичи?» «Обычные люди, как мне кажется», - отвечала Кали. – «Все нервные и беспокойные».

Носферату нахмурился, медленно кивнул, но, кажется, больше в печали, чем в глубокой задумчивости. Когда он наконец заговорил, это совсем не то, что Кали ожидала услышать. «Честно говоря, Кали, у меня заканчиваются ответы», - произнес Д'Анжело. – «Похоже, твой Сир просто временно недоступен. Или исчез навсегда. Или что-то еще. Не могу сказать, что я всецело шокирован».

Он попытался было беззаботно пройтись по помещению, но беспорядок в его бюро так же беззаботно не позволил ему это сделать, полностью разрушив его нуарный стиль. Кали ухмыльнулась, но Д’Анжело был слишком погружен в себя, чтобы даже заметить это. Выход из образа, должно быть, здорово выбил его из колеи.

«На твоем месте я бы взял пример с него и исчез как можно скорее», - посоветовал Носферату. – «На самом деле, это именно то, что я намерен сделать, как только закончу свои дела в городе».

Д’Анжело уже не пытался скрыть свой страх, Кали пристально воззрилась на него. Детектив был по-настоящему напуган, не на шутку напуган, вплоть до нотки отчаяния. Кали отчаянно пыталась укротить свою внутреннюю мошенницу; у той буквально слюнки текли, и она только и ждала возможности проявиться. Но, когда что-то идет не так, Д'Анжело - это тот друг, с которым ты остаешься, а не тот, кого бросаешь и забываешь.

«Джианни, серьезно, в чем дело?» - обратилась к Носферату Кали. – «Я немного волнуюсь. «В этой истории слишком много неясных моментов, чтобы сложить ее в единое целое, и, честно говоря, она все равно слишком длинна для одного вечера», - отозвался тот. – «Но в городе собирается гроза. У меня в прошлом было немало передряг, но это похоже на неприятности совсем другого рода».

«Прекрати это загадочное дерьмо, хотя бы раз в жизни!» - взмолилась Кали. Он заглянул за спину Кали, погруженный в свои мысли, как будто прикидывал, как бросить якорь тому, кто уже тонет.

«В последнее время таких, как мы, становится все меньше», - наконец, произнес Д’Анжело. – «Кажется, никто не является конкретной целью, но в основном это касается Мракорожденных... Двор называет это ‘искоренением слабокровных’. Эти ребята хорошо получили под дых, несчастные ублюдки. Но были и другие жертвы».

У Кали по спине пробегает холодок, а Д’Анжело резюмировал: «Такова печальная реальность: Нью-Йорк никогда не был так опасен для Cородичей, как в эти ночи». «Я понимаю, что к Мракорожденным никто не питает особой любви, но в чем причина этого?» - спрашивала Кали. «Если бы я только знал», - развел руками детектив. – «Это может быть делом чести, Вечной борьбой или... А знаешь, что? Я введу тебя в курс дела, пока мы будем в пути».

Желание сбежать накатило на Кали как товарный поезд. Было в его тоне что-то такое, что почти убедило девушку бежать из города как можно быстрее. Но еще не время для этого. «Думаю, я задержусь здесь на некоторое время, так что...» - протянула Кали, заметив, что Д’Анжело явно обеспокоен. Ей тоже стоит волноваться?..

«Ты действительно не собираешься забыть о нем, так?» - уточнил Носферату, и подтвердила Кали «Конечно, нет! Я найду Рейнарда, что бы ни случилось. Кроме того, кто-то же должен выполнять обязанности детектива, поскольку, судя по тому, как отчаянно ты хочешь, чтобы я увезла тебя из города, роль ‘девицы в беде’ уже занята».

Д’Анжело склонил голову ровно настолько, чтобы изобразить кривую улыбку. Улыбка, в которой давным-давно не было радости. «Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы даже не пытаться переубедить», - проскрипел Носферату. - «Но у тебя есть талант с головой погружаться в неприятности, так что выслушай меня. Не высовывайся. Держись подальше от радаров. Не питайся излишне. И, самое главное, не показывай свою истинную природу, пока не будешь на сто процентов уверена, что тебя никто не видит». «Итак, Маскарад, в общем», - усмехнулась Кали, но Д’Анжело оставался донельзя серьезен: «Я не шучу, Кали, не высовывайся, иначе...» «Да, да», - отозвалась Равнос. – «Спасибо за предупреждение».

Махнув детективу на прощание рукой, Кали направилась к дверям, произнесла, не скрывая сарказма: «Загляну к тебе, когда отыщу Рейнарда. Самостоятельно, ведь ты так помог мне!»

...Кали потребовалось некоторое время, чтобы по-настоящему ощутить воздух вокруг себя - свежий и чистый, без вездесущего запаха никотина, присущего Д’Анжело. Она заметила, что с каждым разом ей требовалось все больше времени, чтобы привыкнуть. Когда же она достигнет того момента, когда вовсе перестанет это замечать?

Молчание Рейнарда и полное отсутствие намеков на его местонахождение беспокоили девушку гораздо больше, чем она готова была высказать вслух.

Улицы Бруклина были пустынны. Как будто все исчезли, напуганные зимним холодом, который смертные, похоже, ненавидят. Ночная тьма, озаряемая вспышками красок, в некотором роде была прекрасна в мрачном городском стиле.

Но... ее Сир исчез, и Кали понятия не имела, что делать. Д’Анжело она заверила что самостоятельно разыщет Рейнарда - несмотря ни на что. Наверняка Носферату раскусил ее браваду. Если бы Кали была хотя бы наполовину так уверена в себе, как делала вид, она бы не чувствовала себя такой потерянной. В конце декабря, за семь дней до Нового года. В крайне опасном Нью-Йорке.

Если предупреждения Д’Анжело не беспочвенные, может быть, пришло время пополнить наши запасы. Ведь в нашей котерии мы умеем быть готовыми ко всему. Рейнард был главным идейным вдохновителем всех систем безопасности клана, и следил за тем, чтобы его подопечные даже близко не подошли к провалу в своих начинаниях. Его одержимость скрупулезными приготовления не раз выручала Сородичей котерии. «Выживание – игра, в которую играем мы все», - любил повторять он.

Везде, где проводили они свои... мероприятия, были такие места, где они оставляли запасы и... средства «личной защиты». Если Кали не изменяла память, один из таких тайников находится в соседнем квартале. Давненько она там не бывала, но, наверное, это первое место, куда ей следовало бы заглянуть, прежде чем отправляться на поиски Рейнарда. Ведь лучше быть в безопасности, чем в могиле, верно?

...Но здесь Кали ждало разочарование, ибо, когда добралась она до тайника, ей предстало опустошенное помещение. «Здорово, просто охерительно здорово», - пробормотала девушка, не в силах сдержать поток ругательств. Кто бы ни нашел тайник, они все тщательно вычистили. У них даже не хватило вежливости оставить записку «прошу прощения за грабеж».

Это не была сокровищница или что-то в этом роде - просто старый боевой нож, револьвер без патронов и кое-какие драгоценности, которые Кали собиралась сдать в ломбард за гораздо меньшую сумму, чем они стоят. Она понимала, почему грабители взяли эту дрянь, но серьезно, зачем им понадобился холодильник, полный пакетов с просроченной кровью?! Могло ли это быть делом рук одного из Сородичей? После того, что рассказал Д’Анжело, это не кажется таким уж неправдоподобным.

Кем бы они ни были, им лучше надеяться, что Коли не найдет их первыми – девушка была в ярости!..

Вернувшись на улицу, она осознала суровую реальность - мое снаряжение исчезло, и никакие жалобы волшебным образом не вернут его обратно. Но, с другой стороны, может, у нее просто паранойя? Д’Анжело неравнодушен к городским легендам и распространяет теории заговора практически обо в сем. Почему в этот раз должно быть по-другому?.. В конце концов, сегодня Рождество. В этих краях мародерство - практически праздничная традиция.

Когда Кали начала осознавать свою ситуацию и думать о том, что делать дальше, у нее возникало странное чувство. Как будто ее внутренняя сигнализация сообщала, что что-то не так. Быстрый взгляд назад подтвердил это. Да, за Кали следовало двое.

Интуиция велела ей двигаться быстрее, и она бросилась в едва освещенный переулок, скрывшись в тени. Кали прижимаюсь к холодным кирпичам стены и стала ждать.

И тут же услыхала высокий голос писклявый голос. Слова девицы - резкие и едкие - рассекали воздух. Она говорила о Кали, причем далеко не лестно. «...это была она!» - надрывалась Пискля. – «Уродка, одетая во все это унылое серое. Я, черт возьми, тебе говорила!»

Унылое серое? Кем, черт возьми, она себя возомнила? Кали очень хотела взглянуть на своих преследователей.

«Девочка, мы возвращаемся с пустыми руками уже в третий раз, и мы в полной заднице!» - продолжала возмущаться Пискля.

Кали осторожно выглянула из переулка, заметив следующих по улице двух девах. О, да пошла Пискля на хрен со своим дешевым костюмом лесничего. Как у нее хватает наглости критиковать внешний вид Кали!.. И почему эти двое вообще за ней охотятся?

Та, что производила весь этот шум, безостановочно дергалась, как белка, объевшаяся конфет, и бормотала что-то, чего Кали не могла разобрать. Ясно, что планирование импровизированных действий - не ее сильная сторона. Другая казалась робкой, очевидно, ей хотелось оказаться где угодно, только не здесь.

При других обстоятельствах Кали нашла бы всю эту сцену забавной, но у сейчас у нее были дела поважнее, чем этот малобюджетный «Вечной полночи». Но пора посмотреть, из чего эти двое на самом деле сделаны...

Девушка направилась к ним, намеренно стараясь не шуметь. Тихоня тут же упала в обморок, а у Пискли округлились глаза, как только она заметила Кали.

«Вы искали уродку, что ж, поздравляю, вы ее нашли», - бросила Кали. «О, черт!..» - отшатнулась Пискля, пытаясь нащупать что-то у себя под курткой - в панике, и это занимает слишком много времени.

«О, ты думаешь, что сможешь справиться со мной?», - зло прошипела Кали, одним плавным движением приближаясь к Пискле вплотную. – «Это восхитительно... Давай, сука, я разорву твою задницу на столько кусочков, что они никогда не сложат тебя воедино».

«Отойди от меня!» - взвизгнула Пискля. Наконец, она не выдержала и бросилась бежать, по пути спотыкаясь о собственные ноги. Вскоре она скрылась из виду, и ее панические крики стихли. Это было бы почти захватывающе, если бы не причина, по которой Кали вообще была здесь.

В конце концов, Кали оставила их обеих в покое. Девахи не представляли особой угрозы, но... Черт!.. Оказывается, Д’Анжело не просто балаболил...

Но все это не меняло цели Кали. Поиск Рейнарда оставался для нее главным приоритетом. Кали задумалась: следует ли ей отправиться на метро на Кони-Айленд и посмотреть, не объявился ли ее Сир? Или же поспешить и переставить фургон, пока он не привлек к себе чьего-нибудь нежелательного внимания?..

Ведь, если с находящимися в фургоне запасами что-нибудь случится, Рейнард, когда появится, снимет с Кали шкуру. Так получилось, что той ее шкура нравилась. Она была у нее всегда, сколько Кали себя помнила. К тому же, не похоже, что Рейнарду грозила последняя смерть или что-то в этом роде – по мнению Кали

Нью-Йорк действительно оправдывал свою репутацию города, который никогда не спит. Люди продолжают проходили мимо, не обращая внимания на пристальные взгляды, которыми одаривала их Кали. Кровь, медленно текущая по их венам прямо под кожей, искушала девушку так, как не могла она описать.

Когда Кали подошла к заброшенной парковке, где она оставил свой фургон, то заметила, что вокруг уже собралась толпа. Двое... нет, трое из них. Возможно, смертные, но Сородичи или гули гораздо более вероятны - потому что у случайных воров вдруг зачесались руки заполучить такой старый фургон, как этот? Нет, они, должно быть, из Камарильи, учитывая, где они находится.

Кали почувствовала, что кровь ее начала закипать, но сохранила хладнокровие. Какой у них интерес к ее дому на колесах? Как они вообще его нашли? И, что более важно, как ей заставить их убраться?

Кали незаметно вытянула руку в направлении дальней оконечности парковки и спровоцировала громкий звук опрокидывающегося мусорного бака, сопровождаемый приглушенными проклятиями и удаляющимися шагами. Если повезет, эти ребята клюнут на приманку.

Они клюнули. Они небрежно бросили все, что держали в руках, и, один за другим, задрали головы и направились к источнику звука, удаляясь от фургона.

Кали прокралась к своему фургону, осознав, что он полностью разгромлен. Они разгромили его, роясь в потайных отделениях, просматривая конфиденциальные документы, которые им ничего не открыли, пролили тщательно хранимую кровь Кали и выбросили всю ее скудную мебель на тротуар. Дом Кали был осквернен, разрушен, уничтожен...

Едва сдерживая гнев, кипящий под ее холодной, как у мертвеца, кожей, Кали заставляю себя успокоиться. Она проберется на водительское сиденье, прежде чем созданная ею иллюзия исчезнет. Уезжать прямо у них под носом -это смело, может быть, даже немного глупо, но, ладно.

Кали, как всегда, следовала своему чутью. Оно редко ее подводило. Но когда подводило... Но она ведь Равнос, верно? Первая идея, которая приходит ей в голову, обычно оказывается выигрышной.

Как только Кали собралась забраться в фургон, она заметила ее. Первой отреагировала кожа Кали, каждый волосок встал дыбом, как будто его ударило током. В голове девушки раздался сигнал тревоги, кричащий об опасности. Только тогда Кали увидела, как рыжеволосая женщина плавно выходит из тени, ее походка расслабленная и в то же время какая-то хищная.

«Так скоро уходишь, милая?» - промурлыкала она.

Кали понятия не имела, кто она такая, а обычно безошибочно определяла тех, кто предпочел бы, чтобы она наконец умерла. При нынешней ее жизни это было весьма удобно.

«Да, долг зовет», - отозвалась Кали. – «И под долгом я подразумеваю ‘можешь сразу же отправляться нахер’».

Женщина даже не моргнула в ответ на колкость Кали и просто продолжала приближаться. Кали почувствовала желание ретироваться, но, бросив быстрый взгляд в сторону, замечаю, что грабители вернулись и стоят прямо у нее за спиной.

«Боюсь, тебе придется пройти со мной», - произнесла женщина. «Это что, место для парковки твоего Принца или что-то в этом роде?», - осведомилась Кали. – «Потому что, знаешь ли, это совсем не похоже на твой домен. Ты слишком модно одета для этих мест, лед».

Улыбка женщины стала шире, но в ней не было и намека на юмор или теплоту. Теперь она была лишь в нескольких шагах от Кали, и та, по сути, оказалась в ловушке. «Проблема не в парковке, и я надеюсь, ты не настолько наивна, чтобы так думать», - произнесла женщина. – «Нет, это твои... излишние занятия вызвали у некоторых недоумение. Кто-то действительно был очень непослушным». «Излишние занятия?..» - отозвалась Кали. – «Что-то не пойму, о чем ты». «О, как она шутит!» - усмехнулась женщина. – «Я не собираюсь перечислять весь список обвинений Двора. Но, кстати, именно к нему я тебя сейчас и веду».

«Кто ты вообще такая, черт возьми?» - воскликнула Кали. «Я Валери Дюваль, сладенькая», - представилась женщина. Скорбь Нью-Йорка. Ты можешь либо пойти со мной без шума, либо... Что ж, давай остановимся на первом варианте. Это, безусловно, в твоих интересах».

Она указывает на одного из грабителей позади Кали – вероятно, ее приспешников, - который размахивал здоровенным заостренным колом. У Кали непроизвольно сжалось горло. Какого хрена Двору от нее нужно? Деятельность ее команды не противоречила их драгоценным традициям, не так ли?..

«Я не лишена трезвости рассудка», - заверила девушка Валери. – «Твой ход?» «О, мой ход, да?» - отозвалась Кали. – «Потому что, с моей точки зрения, все дороги, кажется, заканчиваются острием этого кола». Острие больно впилось ей в спину, прямо в то место, где бешено колотилось бы мое сердце, если бы оно не замерло.

«Убедительно», - бросила Кали. «Двор, несомненно, освободит тебя, после тщательного расследования», - заверила ее Скорбь. – «Это твой последний шанс». «Ладно!» - всплеснула руками Кали. – «Проклятие, я пойду с тобой!»

Валери одарила девушку так называемой улыбкой, способной превратить солнце в лед. «Хорошая девочка», - проворковала она. – «А теперь пойдем. Двор ждет».

...Валери Дюваль провела Кали к зданию художественной галереи – Элизиуму. Созерцая ей, девушка была настроена весьма скептически. Серьезно, могли бы они выбрать более претенциозное место?! Осколок Башни из слоновой кости расположился прямо в центре самого шикарного района Нью-Йорка. Что ж, добро пожаловать в тихое сердце запутанных махинаций Камарильи, здесь местные Сородичи чокаются бокалами, одновременно планируя гибель друг друга. Если, конечно, они - не такие же парии, как Кали, изгой из «неправильного» клана, умеющего создавать проблемы - в этом случае они облажались с самого начала...

Честно говоря, Кали предпочла бы не знать, насколько здесь все шикарно. В таких местах, как это, вряд ли расстилают красную дорожку для тех, кто занимается теми вещами, что она. Но, поскольку у нее нет планов на ближайшее время сбежать, она может и подыграть.

У дверей галереи означились два зубоскалящих вышибалы, которые явно проигнорировали урок о необходимости смешения с толпой.

«Есть ли у тебя откровение, достойное смеха, которым ты хотел бы поделиться со мной, птичка?» - осведомилась Валери, обращаясь к Псу – одному из вышибал у дверей Элизиума. – «Твое поведение говорит о том, что ты хорошо выполнил свою работу, не так ли?»

Неловкий стоп-кадр, в котором замерли эти двое, был бы лучшей комедией, по мнению Кали, если бы она не была по колено в собственном дерьме.

«Э-э, да, мисс Дюваль...» - спохватился Пес. – «Я имею в виду, на самом деле, ничего особенного. Просто, все как обычно, я полагаю». «Включает ли это ‘все как обычно’ сомнительных личностей в радиусе мили от Элизиума?» - холодно осведомилась Валери. – «Групп, которых тебе было специально поручено остерегаться? Три из них, если быть точной, если мои подсчеты верны?»

Кали навострила уши. Три группы кого? Честно говоря, Кали никого не заметила. С другой стороны, возможно, она просто не знала, на что обращать внимание... И все же, когда Скорбь описывала их, мысли Кали вернулись к ее несостоявшейся встрече с Рейнардом и той странной стычке возле тайника. Эти «сомнительные личности»... Могли ли они быть теми, на кого намекал Д’Анжело? Может быть, они и есть ключ к загадочному исчезновению ее Сира?

Можно попытаться сделать тонкий намек, не раскрываясь полностью. Может быть, Кали добавит немного информации, продолжая играть свою роль.

«Вы говорите о любителях скрытого ношения оружия, которые шныряют повсюду, как будто неприятности - это их второе имя?» - обратилась она к Валери. – «Я столкнулась с похожей компанией неподалеку... возле Вашингтонского кладбища. Есть ли в них что-то большее, чем чрезмерная приверженность своим правам по Второй поправке?» «Я ценю твой вклад, но это не должно быть главным в твоем списке забот на данный момент, сладкая», - отозвалась Валери, и Кали вздохнула: что ж, она хотя бы попыталась...

«Я прошу прощения, мне действительно следовало бы...» - проблеял Пес, и Скорбь подтвердила: «Да. Тебе действительно следовало бы».

Боже, это пронзило его, как ледяная пуля. Кали и самой было не очень уютно, но этот бедняга, вероятно, только что потерял последние остатки душевного тепла. «Немедленно возвращайся к своим обязанностям, я жду подробного отчета в течение следующего часа», - потребовала Скорбь, и вышибала закивал: «Д-да, мисс Дюваль».

Пес уходит прочь как нашкодивший ребенок, а его приятель отказывается встречаться взглядом со Скорбью. Кали бросила на Валери взгляд, полный невольного уважения. Очевидно, она обладает серьезным влиянием в этих краях.

«Если ты будешь волочить ноги, это не принесет тебе пользы», - обернулась Валери к девушке. – «И поверь мне, польза тебе бы не помешала». «Это предложение, мисс Дюваль?» - осведомилась Кали.

Ответная улыбка Валери стала предостережением для Кали: лучше впредь помалкивать. Не очень хороший знак. Скорбь распахнула двери, но теплоты в этом жесте Равнос не обнаружила...

Проследовав внутрь, Кали заключила, что это место не совсем соответствует представлению о шикарной художественной галерее в ее воображении. Конечно, на стенах есть намеки на то, что могло бы быть картиной Баския, но большая часть произведений искусства либо отодвинута в сторону, либо скрыта тканью.

Оставаясь настороже, Кали быстро осмотрела комнату, в которую привела ее Валери. Она могла бы попытаться сосредоточиться на чем-то другом, но настоящим украшением помещения выступал чудовищно массивный стол, заваленный бумагами и картой пяти районов, испещренной загадочными маркерами и шахматными фигурами. Две области карты сильно утыканы булавками, хотя с такого расстояния Кали не понимала их значения.

Повсюду были разбросаны винтажные сундуки, но что по-настоящему привлекало внимание, так это коллекция изогнутых мечей, от которых у Кали по спине пробежали мурашки. Учитывая все это, это место напоминало не столько художественную галерею, сколько военный кабинет.

Комната походила на пороховую бочку, ибо застали они Сородичей в разгар ожесточенных дебатов. Напряжение витало в воздухе, и Кали прислушалась к голосам собравшихся у стола.

«...Не было бы такой проблемы, если бы мы приняли меры, когда признаки были настолько очевидны», - произнес длинноволосый красавчик, должно быть, Кадир Аль-Асмай, шериф Камарильи. Кали наслушалась историй о нем, но лишь теперь смогла узреть во плоти.

«Если бы только все остальные были наделены твоим глубоким даром предвидения, шериф, загробная жизнь была бы прогулкой по парку», - отвечал ему мужчина в костюме-троечке, наброшено на который было серое пальто. – «Позволь мне подчеркнуть, что угрозы, с которыми мы сталкиваемся, не ограничены одним направлением. В кино можно творить чудеса, руководствуясь внутренним чутьем. Здесь, в реальном мире, все по-другому».

Этот человек был Кали неизвестен, но судя по тому, как он вел беседу, слово его имело вес, и немалый.

«Избавь меня от притворства неведения, Артуро», - отрезал Кадир. – «Картина была очевидна еще месяц назад. Сейчас...»

Артуро... Томас Артуро? Вот дерьмо... Рейнард недвусмысленно посоветовал Кали держаться подальше от этого парня.

Перепалка продолжалась, и Валери, похоже, не горела желанием раскрывать свой улов – то есть, Кали.

«...Твое игривое решение позволить слабокровным назначить Ларсона своим Первородным поднимает вопрос о его последней смерти на такой уровень, который нельзя просто так замять, Хеллена», - обратилась к Принцу Нью-Йорка женщина, узнала в которой Кали Эшлинг Стурбридж, регента Церкви Пяти Округов. - «Слабокровные они или нет, но это ставит под сомнение наш контроль над ситуацией».

Наблюдая за Эшлинг, Кали было любопытно, распространялась ли деятельность Рейнарда на местную церковь, но он, как всегда, молчал о своих личных делах.

«Что бы ты хотела, чтобы я тогда сделала?» - отвечала Хеллена Панхард. - «Отправить туда нашего дорогого шерифа без надлежащей разведки, просто во имя спешки? Мы не можем игнорировать его чрезмерную эффективность в последней стычке, не так ли? Перспектива раскрытия Маскарада не заставляет тебя задуматься?»

«Я полагаю, мы все любим, чтобы все оставалось так, как есть», - произнес темнокожий мужчина. – «Но иногда нужно просто расслабиться и подумать, а иногда нужно сделать шаг вперед и совершить что-то смелое. Как по мне, пришло время действовать». «Анарх, ратующий за хаос...» - съязвил Томас. Откровение, которое почему-то не удивляет, о уважаемый барон из Бронкса».

Кали опешила: барон Анархов в Элизиуме? Вот это поворот сюжета. В чем же тут дело?

Продолжая осматриваться, Кали заметила девушку, полностью одетую в черное, небрежно поигрывающую сигаретой. Она бросает на Кали короткий взгляд, явно уловив ее любопытство.

А еще в зале присутствовал старый пердун в инвалидном кресле, шепчущийся со своим слугой... Кто же это?..

Старик прокряхтел что-то, и какой-то долговязый парень, которого Кали до сих пор совершенно не замечала, решил вмешаться, обратившись к нему: «Прошу прощения, что прерываю, мистер Пэйн, но, похоже, мисс Дюваль затронула ‘проблему’, о которой вы упоминали ранее. Возможно, было бы разумно позаботиться о том, чтобы она не получила... ненужной информации».

Кали недоумевала: и как она могла не заметить этого парня? Он весь такой подвижный и с причудами, поигрывает каким-то странным кольцом на пальце. Он выделяется среди этой высококлассной компании, как саднящий палец.

«Да... Благодарю. Тебя. За это проницательное наблюдение. Каитиф», - Валери произносила эти слова так, словно выплевывала яд. Какое бы чувство ни было полной противоположностью симпатии, оно переполняло ее.

Кали опешила... Каитиф? Откуда здесь взяться слабокровному?!

«Уважаемый Двор, представляю вам беспокойную новорожденную Равнос», - обратилась к присутствующим Валери. – «Как я понимаю, вы все желаете скорейшего решения этого вопроса. Пока что ее прегрешения были минимальными. Будем надеяться, что эта тенденция сохранится».

Все взгляды обратились на Кали. Она была не из тех, кто боится сцены, но этот молчаливый остракизм перешел на совершенно новый уровень. В этом помещении у нее союзников не было, девушка прекрасно это понимала.

«Я понимаю формальную необходимость обращения ко всем... этим вопросам, а также мою роль в этом деле», - нарушил тишину шериф. – «Однако есть более насущные проблемы, требующие внимания. Гораздо более насущные». «Может, нам тоже отказаться от всех традиций, раз уж мы взялись за это дело?» - в пику ему отметил Томас. – «Мы уже больше года кружим вокруг проблемы Гудзона, но прогресс остается таким же вялым, как и наши дебаты. Думаю, несколько дополнительных минут, чтобы почтить те самые законы, которые ты столь рьяно отстаиваешь, не помешают, не так ли?»

«Гудзон - зверь совершенно другого уровня, как тебе прекрасно известно», - процедил Кадир. – «Нам нужно разобраться с роем саранчи, заполонившей Нью-Йорк, прежде чем вся система Камарильи рухнет под ее тяжестью... А как вы к этому относитесь, Пэйн? Буквально прошлой ночью двое Мракорожденных и новорожденный из вашего клана превратились в пепел, и мы все еще в неведении относительно того, кто дергает за ниточки. Разве это не должно волновать вас больше, чем поддержание чистоты на Красном рынке?»

Старик что-то прокряхтел, и слуга его выступил вперед, произнес: «В принципе, я согласен, шериф. Однако, если мы продолжим игнорировать даже незначительные нарушения, мы покажем, что уязвимы. Уязвимость угрожает нашим усилиям внутри и за пределами наших границ, усилиям, которые мы планируем продолжать без перерыва, как только ‘рой саранчи’, как вы его назвали, будет уничтожен».

«Не могу поверить, что говорю это, но я склонна согласиться с дедулей в этом вопросе», - подала голос черноволосая девушка. – «Мы не можем просто так допустить, чтобы что-то подобное ускользнуло от внимания, не приняв надлежащих мер». «Итак, теперь ты взяла на себя роль его адвоката?» - не сдержалась Эшлинг. – «Довольно смелое восхождение по карьерной лестнице, которую ты сама для себя создала, Джулия. Что дальше на горизонте - еще один враг?..»

«Довольно!» - прервала обеих Принц. – «Хватит уже...» В комнате повисло неловкое молчание, но, похоже, оно было вызвано скорее обычаями, чем настоящим уважением. Сдавалось Кали, что все они просто существа привычки, живые или неживые.

Драматичность ситуации дала Кали возможность присмотреться к Принцу. Ей показалось, или принц Панхард действительно выглядит разбитой и... испуганной? Кали понимала, что Хеллена не выигрывала здесь никаких конкурсов популярности. Если не считать этого придурка в костюме, кажется, что все собравшиеся с трудом мирятся с ее лидерством. Неужели ситуация снаружи действительно настолько ужасна?!

Когда Принц, наконец, заговорила, в ее голосе не было уверенности, которую можно ожидать от человека, стоящего у руля: «Мы все здесь по той же причине, что и ты, Эшлинг. Или я ошибаюсь, и ты забыла, кому верна?»

Хеллена обернулась к Кали. Та сознавала, что ее голова сейчас на плахе, и именно Принц решает, останется ли она на месте или откатится в сторону.

«Итак, давайте решим этот... вопрос здесь и сейчас», - резюмировала Хеллена. – «Постарайся быть кратким, шериф». «Понял», - отвечал тот. Его пристального взгляда оказалось достаточно, чтобы Кали опустила плечи. Что бы ни случилось, это будет неприятно.

«Кали из клана Равнос, ты обвиняешься в нарушении обычаев Нью-йоркской Камарильи, посягательстве на традиции Гостеприимства и, помимо прочего, в создании угрозы для Маскарада», - отчеканил Камир, и Кали опешила: «Подожди... На каком основании?» «Хватит притворяться!» - прогремел шериф. – «В твоем фургоне нашлось множество улик, большинство из которых подтверждают подозрения, которые мы вынашивали в течение последних месяцев. Мелкие кражи у наших подданных, выдача себя за других Сородичей, подделка родословной… Нужно ли мне продолжать?»

Ладно, виновна, но, когда им стало не все равно? Кали не считала себя единственной, кто окунает пальцы ног в океан мелких правонарушений. Хотя бы эти ребята не в курсе их проделки с артефактами...

«Но твое участие в крупномасштабной торговле кровью и смертными, находящееся за пределами нашего контроля и юрисдикции Системы кровообращения, столь же очевидно, сколь и опасно для стабильности нашего домена», - продолжил Кадир, и Кали потеряла дар речи от изумления. Вот это да!.. Они же почти ничего не перевозили через Нью-Йорк, а того немного было явно недостаточно, чтобы повлиять на их деятельность; к тому же они были очень осторожны.

«Особенно учитывая, что ваши клиенты часто прямо враждебно относятся к нашим интересам, что любезно подтвердил Первородный Пэйн», - продолжал вещать шериф, с каждым словом вбивая все больше гвоздей в крышку гроба Кали.

Та была близка к панике. Серьезно, это не может быть правдой, они всегда проверяют своих клиентов - ну, Рейнард это делает. Но не является ли все это судилище каким-то извращенным способом преподать пример остальным? Они что, играют в налоговую службу нежити? Что это за игра на самом деле?!

«Хотя кто-то может списать это на колоссальную глупость, я не настолько снисходителен и терпим к мошенникам, которые не уважают ничего, кроме собственной выгоды», - выплевывал слова Кадир, буравя Кали взглядом. От нее не укрылся тот факт, что о Рейнарде не было сказано ни слова. А ведь именно он - большая шишка, главный герой всего этого дела. Хотя называть это «делом», возможно, было бы преувеличением. Так почему же они делают вид, будто Кали - главный вдохновитель какого-то глобального преступного синдиката?

«Сейчас не время молчать, Равнос», - закончил речь свою шериф. Кали решила, что не сдастся без боя, выпалила: «Это полная чушь, у меня даже нет своего фургона. Я взяла его напрокат у одного Анарха в Бронксе». «Да ну?» - усмехнулся барон Торк. – «И каковы шансы на то, что это так?» «Видишь?» - бросила Кали шерифу. – «Почему бы тебе не поджарить своего приятеля-барона...»

Из ниоткуда что-то резануло разум Кали, разбивая выставленную ей защиту в пух и прах. Девушка чувствовала так, как будто ее голову вывернули наизнанку, выставляя каждую мою мысль на всеобщее обозрение. Она обернулась в сторону источника этого жуткого ощущения, и - бум! - там был Кадир. Долбаный шериф, с его пронзительным взглядом, разбирающийся в ней, как в слоеном пироге.

«Я искренне надеюсь, что ты не принимаешь меня за дурака», - холодно отчеканил Кадир. – «Это было бы ошибкой колоссальных масштабов, не похожей ни на что, чему были свидетелями эти стены».

Краем глаза Кали заметила, как Эшлинг беззвучно произносит слова, подозрительно похожие на «прошу, измени тон».

В этот момент в руке Кадира появляется изогнутый меч, как будто он только что вытащил его прямо из воздуха. Или, может быть, Кали просто сходила с ума. Честно говоря, она бы сейчас наложила в штаны, если бы эта часть разума ее не была отключена.

«Я здесь не для твоих игр, маленькая Равнос», - процедил шериф. – «Тщательно подбирай свои следующие слова». «Я бы сказал, что это полное безумие снимает с нее обвинения», - встрял Томас. – «Она не смогла даже сочинить слабую историю, не говоря уже о том, чтобы организовать подпольную торговлю такого масштаба. А манипуляции, как предполагается, является сильной стороной вашего клана, не так ли?»

«Последний шанс, моя дорогая», - Принц и ухом не повела. – «Ты хочешь добавить что-нибудь существенное?»

Черт возьми... Этого не может быть на самом деле, верно? Кали была в панике. Каков должен быть ее ход? Что бы сделал Рейнард?.. Рейнард... Если бы у него хватило порядочности появиться или хотя бы предупредить Кали, она бы не оказалась по уши в этом дерьме. У него действительно проблемы?.. Или... Что, если он бросил ее? Почувствовал намек на то, что Камарилья дышит ему в затылок и решил, что Кали - идеальный козел отпущения?..

Нет, это на него не похоже... Но почему мишенью стала она, а не Рейнард? Конечно, его больше нет, но... Неужели они действительно ничего о нем не знают?

Кали была в полной растерянности. Но... Она знала, что, вероятно, сделал бы ее Сир. Он выложил бы больше, чем необходимо, чтобы выиграть время. Время - это золото, и, если его будет достаточно, возможно, появится шанс выпутаться из этой передряги. Сейчас все или ничего – она или сорвет джекпот или окажется пронзена колом.

«Думаю, нет особого смысла прикидываться дурочкой, да?» - произнесла Кали, и шериф кивнул: «Не могу не согласиться».

Игра началась.

«Итак... я действительно замешана в этой небольшой операции по торговле кровью», - призналась Кали. – «Я сама говорю, что играю довольно важную роль, хотя, полагаю, не все согласны с этой оценкой. Я занимаюсь логистикой, продвигаю товары через ряд каналов даркнета».

Все присутствующие в зале приподняли брови, за исключением черноволосой поклонницы сигарет в дальнем ряду, которая слегка ухмыльнулась. Кали считала, что немного контролируемой драмы никогда не повредит в короткой афере.

«Все абсолютно безопасно и анонимно!» - молвила она. – «Никаких намеков на то, что это, знаете ли, ‘наше дело’, все замаскировано под шумок более приземленных черных рынков. Мы ни в коем случае не срываем Маскарад. Мы торгуем запасенной кровью, как вы, возможно, догадались. Но это не просто кровь - наш товар немного наворочен. Точнее, он был улучшен с помощью тавматургии». «Как ты прекрасно знаешь, это единственный способ получить от крови пользу», - вставила Эшлинг.

Кивнув, изображая благодарность за замечание, Кали продолжала говорить: «О, и еще мы занимаемся, э-э-э... давайте назовем это просто ‘семейными сокровищами’. Но, честно говоря, это больше похоже на подработку, чем на что-то серьезное. Но мы очень внимательно относимся к выбору наших клиентов и действительно тщательно подходим к заключению сделок. Вы знаете, традиции и все такое?.. Я была уверена, что мы даже близко не подойдем к их нарушению. По крайней мере, он заставил меня так думать. Я... у меня было предчувствие, что в его более секретных предприятиях были какие-то сомнительные сделки. Отрицать это было бы откровенной ложью. Но давайте будем честны - я слишком далека от ближайшего окружения, чтобы иметь реальное влияние на эти аспекты его предприятия».

На краткий миг в комнате воцарилась неловкая тишина, нарушила которую Принц: «Его предприятие? Это шутка? Кого именно ты имеешь в виду под ‘ним’?»

Кали делала все возможное, чтобы выглядеть как можно более невиновной: «Я думала... Я полагала, вы знаете, что за всем этим стоит мой Сир».

После откровения Кали тяжелая тишина в комнате вскоре наполнилась приглушенным шепотом. Хорошо. Если удача будет на ее стороне, она, возможно, доживет до следующего восхода луны.

«Действительно, как удачно, а твоим отцом был бы...» - начал Томас, и Кадир отозвался: «На ум приходит только один известный Равнос в городе. Кто-то, снующий туда-сюда, известный своим изворотливым характером, о котором я был отчасти осведомлен. Рейнард Кассель». «В точку, шеф. То есть... сэр», - подтвердила Кали.

Еще один краткий миг тишины прервала девушка в черном, Джулия, обратившаяся к шерифу: «Я практически слышу, как крутятся шестеренки в твоей голове, Кадир. Что ты об этом думаешь?» «По правде говоря, все сходится, хотя я считал его скорее мошенником, чем торговцем людьми», - отвечал тот. «Тогда почему его до сих пор не задержали, шериф?» - поинтересовался Пэйн устами своего слуги. – «Вы тайно одобряете действия, которые препятствуют функционированию Системы кровообращения?» «Для вашего же блага, Пэйн, я сделаю вид, что не расслышал этого», - прорычал Кадин. – «Или вы снова хотите усомниться в моей преданности нашему делу? Предупреждаю, в эти ночи мое терпение на исходе».

«Мы можем отложить эти препирательства, хотя бы на время?» - поинтересовалась Принц. Кали такую возможность видела. Как она могла удержаться, чтобы не вмешаться в это дело?

«И еще кое-что...» - поспешила добавить Кали. – «Несколько часов назад у нас с Рейнардом была назначена встреча с клиентом, но он так и не появился. За все полтора года, что я работаю с ним, он никогда вот так просто не исчезал». «И какой вывод ты делаешь?» - обратился к ней Кадир.

Теперь, когда шлюзы правды широко открыты, пришло время Кали погрузиться в искусство врать до упаду. «Честно говоря, я не уверена», - изобразила смущение девушка. – «Но теперь, когда я думаю об этом, он изменился за последний месяц. Стал гораздо более эксцентричным, чем обычно. Готовы к моей теории? Я почти уверена, что он пронюхал о вашей компании и решил предать меня огню, а сам скрыться».

То ли они проглотили историю Кали, то ли просто устали от ее присутствия, но девушке казалось, что что идет к надо. Однако убедить ей удалось не всех.

«Невольная пешка, преданная своим хозяином...» - задумчиво кивнул Артуро. – «Правдоподобная история. Действительно, подходит для сцены, но в данном контексте...»

«Если позволите...» - начал слабокровный, и барон Торк резко обернулся к нему: «Черт возьми, Падрейк, не втягивай себя в это...»

Предупреждение барона запоздало. Остальные мгновенно переключили свое внимание, устремляя взгляды на Каитифа с явной враждебностью. Очевидно, что он им не очень-то нравится.

«Поскольку ты уже нарушил ход заседания, ты мог бы с таким же успехом высказать свое мнение... посредник», - холодно произнесла Принц, и Падрейк кивнул, и, указав на Кали, произнес: «Что ж, хорошо. Я склонен верить ей, по крайней мере, в тех аспектах, которые наиболее важны для интересов наших союзников».

«Спасибо, таинственный чудак», - пронеслось в разуме Кали.

«Как всегда, твое утверждение лишено контекста», - отметил слуга Пэйна. «Советы моего парня практически всегда справедливы», - заступился за Падрейка Торк. – «Его послужной список говорит сам за себя».

«Шериф, похоже, прав в том, что во всем виноват ее Сир», - продолжал Каитиф. – «По сути, она - никто, не так ли? Никто, которая ускользала из поля зрения, пока, по чистой случайности, ее не поймали с поличным. Если вы взглянете на это с другой стороны, то собранные вами доказательства действительно должны подтвердить это утверждение достаточно убедительно».

«А на чем конкретно основывается твоя сложная оценка?» - полюбопытствовал шериф, и отвечал Падрейк: «Мое мнение сформировано вашим обширным опытом, а также подкреплено логикой и интуицией». «Это мало что меняет в отношении последствий, с которыми она столкнется за соучастие в преступлениях своего Сира», - заключил Кадир.

У Кали оставался последний шанс. «Как насчет того, чтобы я преподнесла вам голову Рейнарда на серебряном блюде в обмен на свою, целую и невредимую, на моих плечах?» - поинтересовалась она. Взгляд Кадира, направленный на нее, был исполнен молчаливого неодобрения, но он позволил ей продолжать говорить. «Я знаю все его тайные уголки в этом городе, а также места, до которых он не дотронется и десятифутовым шестом», - заверяла Двор Кали. – «Я подключена к его сети, к его контактам. У меня есть его план действий, и я могу с легкостью опережать его на шаг. Просто дайте мне шанс, и в конце концов мы все будем благодарить свою счастливую звезду».

Сородичи погрузились в размышления, а может, просто разыгрывали партию в шахматы, пытаясь прочитать мысли друг друга, не произнося ни слова.

«У меня есть сомнения по поводу этого смелого предложения», - первой озвучила мнение свое Эшлинг. – «Подумайте о возможных последствиях, если вся эта ситуация выйдет из-под контроля...»

Кадир поднял руку, явно устав заниматься делом Кали: «Поймать эту собачонку не составило особого труда. Более того, доверив ее поиски Касселя, мы решаем сразу две проблемы: быстро устраняем ее присутствие и даем себе возможность расставить приоритеты в отношении подлинных проблем. Но кто-то должен постоянно присматривать за ней. Валери, возможно, кто-то из твоих...»

Кали в голову приходит совершенно безумная идея. Это своего рода авантюра, которая может либо блестяще завершиться, либо с треском провалиться. Девушка бросила кости, и, пальцем указав в сторону слабокровного, Падрейка, поинтересовалась: «Как насчет него?»

На лице парня появилось выражение крайнего замешательства, когда он заметил едва заметные ухмылки членов Двора. «Конечно, вы не рассматриваете...» - начал было Падрейк, но Томас прервал его: «Должен признать, что это могло бы обернуться весьма благоприятно». «Действительно, весьма благоприятно», - согласился шериф, и, обратившись к Каитифу, постановил: «Очень хорошо. Падрейк Конрой, настоящим я назначаю вас агентом-опекуном этой новорожденной из клана Равнос».

Кали сохраняла нейтральное выражение лица, однако в душе торжествовала.

«Не хотелось бы тебя огорчать, шериф, но это не твоя компетенция», - подал голос барон Торк. – «Он с нами, Анархами, и ты это прекрасно знаешь». «Технически, когда он взял на себя роль миротворца в наших делах, то приобрел определенный уровень нейтралитета... так что, да», - возразила ему Джулия.

Кадир не удостоил барона ответом, перевел взгляд на Каитифа: «Твоя обязанность - убедиться, что она выполнит задание в течение четырех ночей, начиная с сегодняшней. Любые ошибки с ее стороны отразятся и на твоей репутации. Мы поняли друг друга?»

Четыре ночи... Немного, но лучше, чем ничего. Покорный кивок Падрейка в точности отражал чувства Кали.

«Итак, вернемся к тому, на чем мы остановились...» - обратился шериф к Двору, демонстрируя полную потерю интереса к Кали. Та поняла, что это четкий сигнал «убирайся отсюда». Похоже, ей удалось прыгнуть из одной ямы в другую. Но, она выиграла для себя немного времени, а в ее мире это ценная валюта. Теперь ей следует отыскать Рейнарда и свалить из города, пока Камарилья не опомнится. Если, конечно, этот слабокровный, к ней прицепившийся, не окажется полон сюрпризов...

...Возможно, Сородичам и не нужен воздух, чтобы питать их кровь, но Кали все равно вздохнула с облегчением, когда двери Элизиума захлопнулись за их спинами, и оказались она на улицах Квинса. Эдакая банда титулованных придурков, которые сидят взаперти в своей Башне из слоновой кости и насмехаются над Сородичами, едва сводящими концы с концами. Надеюсь, они получат хороший, острый кол в ногу.

Но, эй, все хорошо, золотые слова Кола и красноречие помогли ей выиграть немного времени, чтобы найти Рейнарда и убраться к черту из города, прежде чем эти клоуны поймут, что мы уже добрались до Западного побережья. Единственная проблема на данный момент – в ее спутнике.

«Продолжай кривить рожу при виде меня, и, возможно, такой она и останется», - поддел Кали Падрейк, и девушка огрызнулась: «Никогда не думал о том, чтобы выколоть себе глаза в качестве решения проблемы?» «Мне было недвусмысленно сказано не спускать с тебя глаз, присматривать за тобой и, если понадобится, даже искать тебя», - напомнил ей слабокроный. – «Это довольно ответственное задание, не так ли? Делай, что хочешь, но знай, что моя работа была бы намного приятнее, если бы ты мне помогала». «Жаль, что никто не просил меня облегчать вашу работу», - хмыкнула Кали, и Падрейк согласился: «Действительно, жаль».

Девушка бросила на него вызывающий взгляд и отвернулась, а он раздраженно вздохнул, заметил: «Смотри, солнце вот-вот взойдет. Мы можем продолжить наш маленький танец завтра вечером, хорошо? Давай поторопимся, мое пристанище даже не в этой части города». «Подожди, что значит ‘твое пристанище’?» - озадачилась Кали.

«Ладно, послушай», - вздохнул Падрейк. – «Я понимаю, что вся эта ситуация причиняет неудобство нам обоим. Поверь мне, у меня не больше желания терпеть тебя, чем у тебя – терпеть меня. Но давай на секунду вернемся назад - ты была той, кто указал на меня в Элизиуме и втянул нас обоих в эту историю. Если я упущу тебя из виду, мне мало не покажется. И поверь мне, я говорю по собственному опыту. А ты?.. Псы Кадира разорвут тебя в клочья прежде, чем ты успеешь сказать ‘ой’. Они тебя отыщут - и скорее раньше, чем позже. Это неоспоримый факт. Итак, как насчет того, чтобы обойтись без театральных представлений и месте отправиться в безопасное место? Мы сможем и обдумать наш следующий шаг с наступлением ночи...»

Он замолк на полуслове. Кали подумала было, что сможет ускользнуть и добраться до своего фургона...

«Нет, твой фургон не обсуждается», - заявил Падрейк, будто прочитав ее мысли, и Кали возмутилась: «Что, черт возьми, не так с моим фургоном?» «Валери не пожалела времени, чтобы вывернуть его наизнанку», - пояснил Каитиф. – «К тому же место, которое ты выбрала для парковки, мягко говоря, не является образцом безопасности». «Это крепость на колесах, со стальными ставнями и всем прочим», - заявила Кали. – «До сих пор это не давало мне превратиться в пепел, не так ли? Почему вдруг так важно место для парковки?» «Поверь мне, в такие ночи местоположение решает все», - отвечал Падрейк.

Он замолчал, вероятно, думая, что одержал верх в словесной перепалке. Но Кали все равно считала итог спора своей победой. Тем не менее, вскоре Каитиф снова заговорил: «В любом случае, нам нужно где-то отдохнуть, и мое убежище - самый безопасный выбор. Мне бы очень не хотелось прибегать к насилию, но не думай, что я не потащу тебя туда, если возникнет необходимость. Решать тебе».

«Каждый раз, когда мне не дают высказаться, каким-то образом оказывается, что ‘решать мне’...» - проворчала Кали. – «Ну же, как ты думаешь, что я буду делать? Убегать?» «Очевидно», - без тени сомнения произнес Каитиф. «О маловерные!» - всплеснула руками Кали. – «Стала бы я пытаться сбежать от тебя в рождественскую ночь?» «То, что ты остаешься рядом, может считаться настоящим праздничным чудом», - усмехнулся Падрейк. – «И нет, я не рассчитываю на праздничные чудеса. Если ты думаешь, что я выпущу тебя из виду, то ты просто теряешь время. Давай не будем мешкать».

Кали демонстративно закатила глаза. «Давай не будем мешкать». Он что, в романе Дикенса Становление получил?..

«Ладно, идем», - согласилась Кали. Какой бы упрямой она ни был, оказалось, что спутник ее не менее непоколебим. Спорить бесполезно. Пришло время для другого подхода.

Кали бросила на Падрейка задумчивый взгляд, отметив, что он неторопливо теребит одно из уродливых колец, украшающих все мыслимые части его рук. Вот придурок! Ее банда съела бы его живьем. Но Кали прекрасно справится с ним сама, все, что ей нужно, - это немного вдохновения. Кали огляделась по сторонам, и в разуме ее начала вырисовываться пара схем...

Возможно, было бы немного амбициозно попытаться подрезать у него кольцо, когда он так взвинчен, но у Кали в запасе были и другие уловки. Она достала кольцо из сумки на поясе - безделушку, которую стащила у какого-то простофили в Чикаго. На самом деле, это просто хлам - ни в одном ломбарде на него и не взглянут дважды. Но никогда не знаешь, когда бесполезная вещь может пригодиться. Девушка неловко откашлялась и сделала соответствующее смущенное лицо, вымолвив: «Итак, э-э... что я пытаюсь сказать, так это... прости, что была такой резким раньше. Тяжелая ночь, понимаешь?»

«Хорошо», - отозвался слабокровный. – «Извинений недостаточно, но для начала сойдет». «Да, мы не с той ноги встали, да?» - продолжала гнать свою линию девушка. – «Давай начнем сначала. Меня зовут Кали».

С этими словами она протянула Каитифу руку. Какое-то время тот не двигался с места, но затем все же ответил на рукопожатие: «Падрейк Конрой». Кали сжала его ладонь обеими своими и затрясла изо всех сил: «Рада познакомиться, Падрейк. Хочешь увидеть фокус?» «Прошу прощения?» - опешил Каитиф.

С мерзкой ухмылкой Кали продемонстрировала ему кольцо, наблюдая, как его лицо становится еще бледнее. Прежде чем он успел посмотреть на свои пальцы, она размахнулась, выкрикнула: «Хочешь получить свое драгоценное кольцо назад? Тогда лови!»

Кали швырнула кольцо куда-то вдаль, слушая, как оно со звоном ударилось о стену. Когда Каитиф сорвался с места, девушка воспользовалась моментом и помчалась в противоположном направлении – так стремительно, как могла. Она понятия не имела, куда направлялась, но одиночество сейчас казалось для нее идеальным исходом. Даже после всего, что произошло сегодня вечером, Кали была в ударе. должно быть, очарование Равноса творило свое волшебство.

Кали мгновенно пожалела о своем выборе, как только свернула в переулок, и подозрительная команда, переносящие ящики, которые, похоже, заполнены боевым снаряжением, обратило свое внимание на нее. И от них определенно не укрылась ее нечеловеческая скорость.

«Калеб, смотри!» - взвизгнула Пискля, и Кали опешила. Снова она? Серьезно, какого черта? Один раз - это случайность. Два раза - это ужасно хреновое совпадение. А Кали слишком много повидала, чтобы верить в совпадения.

«Это все та оборванная сучка!» - визжала Пискля. – «Я же говорила тебе, что мне ничего не померещилось...» «Не сейчас, черт возьми!» - выкрикнул парень, которого Пискля назвала Калебом. – «У меня есть глаза. Отделение, по местам!»

Находящие в переулке персонажи начали окружать Кали, обмениваясь короткими кивками. Только тогда она заметила их боевое снаряжение и безошибочно узнаваемые очертания деревянных кольев.

Кали изумилась: это печально известный Отдел специальных расследований ФБР? Эх, прав был Рейнард, говоря о том, что она всегда слишком быстро открывает шампанское.

«Отвалите, ладно?» - предупредила Кали противников, берущих ее в кольцо. – «Добром это для тебя не кончится. «Заткни свою грязную пасть, пиявка!» - выкрикнул Калеб в ответ, взмахнув колом, стараясь скрыть дрогнувший голос.

Кали была не из тех, кто сражается лицом к лицу, но сейчас не время для хитрости – похоже, придется принять бой.

«С флангов! Атакуем!» - надрывался Калеб.

Они напали на Кали все разом - на удивление нескоординированно для такой хорошо экипированной команды. И эта несогласованность в действиях противников - единственная причина, по которой она могла выжить.

На Кали накатила волна жара, и движения противников, казалось, замедлились. Девушка схватила первого из них за руку, когда он замахнулся на нее ножом, и вонзила ногти ему в подмышку. Все вокруг приобрело красный оттенок, который кажется мне тревожно приятным.

Затем Кали подпрыгнула и развернулась, сбивая писклявую девчонку с ног ударом ноги, от которого ее шея изогнулась под нелепым углом, а тело осело на землю.

Их предводитель нерешительно взмахнул колом, ища возможность нанести удар, выкрикнул: «Давай, ты, немертвая шлюха!»

Кали не дала ему шанса. В одно мгновение она вцепилась ему в горло, разрывая его. Его кровь струилась по коже девушки как горячий душ. Она ощутила... удовлетворение.

Когда хаос утих, Кали обнаружила себя совершенно невредимой посреди кровавой бойни, охваченная чувством победы. Сегодня определенно ее ночь.

Но затем реальность обрушилась на нее - в буквальном смысле этого слова. Она рухнула на колени и, ошеломленная, попыталась подняться. Ей нужно убраться отсюда до того, как ее настигнет Каитиф. Когда Кали пыталась подняться, удар ногой заставил ее вновь распластаться на земле. Еще один ублюдок, которого она не заметила, уселся на нее сверху с колом в руке, нацеленным девушке мне в сердце.

Кали мгновенно среагировала, приподняв бедра и потянувшись к его локтю, готовая рвать его на части. Но она не могла...

И ей не пришлось этого делать. Внезапно чьи-то руки обхватили шею негодяя, крутанули голову на 180 градусов; сцена напомнила Кали сову из какого-нибудь фильма ужасов.

Противник безжизненно рухнул на землю рядом со мной, в то время как Каитиф небрежно поднимает кол.

«Ты кое-что потеряла», - буднично произнес Падрейк. «Отвали», - отозвалась Кали. «Я думаю, что ‘спасибо’ - это именно та фраза, которую ты хочешь произнести», - ничуть не смутился Падрейк. – «Ты должна быть рада, что я отыскал кольцо так быстро».

Он грациозно протянул девушке руку, и у нее внутри все горело от желания схватить ее, дернуть и буквально сбить его с ног. Но она упустила момент. Драка вымотала ее, и рассвет подкрадывался к ним незаметно.

Кали отказываюсь от помощи Каитифа, заставляя себя подняться на ноги со смесью гордости и усталости.

«Почему бы тебе не оставить себе кол?» - предложил Падрейк. – «Считай это воспоминанием о том времени, когда тебя чуть не прикончили несколько охотников и потребовалось мое вмешательство. Скромный кусочек пирога, если хочешь».

Кали спрятала кол в свою поясную сумку, чувствуя себя более неловко, чем ей хотелось бы показать. «К твоему сведению, у меня все было под контролем», - пробурчала она. – «Погоди... ты сказал – охотники?» «Конечно», - подтвердил Падрейк. – «А ты думала, это Отдел специальных расследований?»

Он издал смешок - первый, который Кали от него услышала. Ей показалось, что это прозвучало неуместно. «Не прими это на свой счет, но, если бы ты столкнулась с Отделом, тебя бы уничтожили еще до того, как ты осознала угрозу», - заверил ее Падрейк. – «Они слишком хорошо организованы, слишком профессиональны. Эти ребята, однако...» Он сделал жест рукой, указывая на поверженных охотников, заключив: «Ну, они еще не до конца освоили элемент неожиданности».

«И все же, столкнуться с таким количеством охотников одновременно?» - озадаченно протянула Кали. – «Кадир упоминал что-то о ‘рое саранчи’ в Элизиуме, но... да ладно, дважды за одну ночь? Это больше, чем просто невезение». «Действительно», - подтвердил Падрейк. – «Нью-Йорк уже далеко не так безопасен для нашего брата, как раньше. Это не типичное поведение охотников. Это аномалия, и ее источник до сих пор неизвестен. Пока мы не разберемся с этим, я настоятельно не советую тебе бегать как обезумевший гепард, кусать все, что попадется под руку, или демонстрировать свои уникальные способности. Для твоей же безопасности предположи, что ты находишься под постоянным наблюдением. Выбирай свои моменты с умом».

Кали уже второй раз слышала подобные предупреждения за сегодняшний вечер. Может быть, ей действительно стоило начать обращать на это внимание?

«И, возможно, ты захочешь пересмотреть свои попытки избавиться от меня», - добавил Падрейк. – «Я могу не успеть спасти тебя в следующий раз, когда ты попадешь в беду».

«В следующий раз»? Кажется, он раскусил замысел Кали.

«Ладно», - сдалась девушка. – «Возможно, если я останусь с тобой, это принесет какую-то пользу». «Мне послышалось, или это был комплимент?» - уточнил Падрейк с улыбкой. «Не забивай себе этим голову и не жди повторения», - отчеканила Кали. – «Где там твое убежище?..»

...Двое направились в сторону Бронкса. Молчание обычно не беспокоило Кали. Часто это была для нее возможность собраться с мыслями, которые, честно говоря, оставались довольно разрознены. Это также могло быть явным признаком того, что Кали облажалась и ей нужно было постараться оправиться от того, что она натворила. Но такого рода молчание так сейчас? О, это была прекрасная возможность для нее побыть наедине с собой.

Молчание того рода, в котором Кали расслабилась, перестала обращать на все внимание и просто наслаждалась, наблюдая, как долговязый спутник ее корчится, словно его разум атакует армия невидимых кулаков.

Увы, это не продлилось долго. Кали заметила какого-то темнокожего чудака, одетого во все черное, который наблюдал за ними издалека. «Посмотри на этого парня», - шепнула она спутнику. – «Контрабандист Уэсли Снайпс прямо здесь. Ты думаешь, он один из них? Охотник?» «Что? Конечно, нет», - уверенно отвечал Падрейк. – «Я имею в виду, я понимаю, что группа, с которой мы имели дело, была не совсем умна, но здесь? При ярком ночном свете? И одет как ходячее клише?»

Слабокровный выпалил все это на одном дыхании, и Кали подозревала, что спутник пытается отвлечь ее. «Это просто прохожий», - говорил Падрейк. – «Не обращай на него внимания». «Да, конечно», - согласилась Кали.

Ее чувство опасности, когда кто-то незнакомый подходил слишком близко, не притупилось после Становления. И теперь у нее была защита получше, чем просто перцовый баллончик.

Но то, как незнакомец посмотрел на Кали, когда она проходила мимо, показалось ей крайне отвратительным. «Добрый вечер, мэм», - неожиданно произнес человек. В тоне его голоса было что-то зловещее. Кали машинально кивнула и бросила на Падрейка настороженный взгляд. Он сделал знак идти дальше, не останавливаться.

«Мистер Конрой, доброго вам вечера», - продолжал незнакомец. – «Отличная была ночка, а?»

Твою ж мать!.. Значит, это не просто случайность! То, как он произнес фамилию Падрейка, заставило обоих замереть на месте, как будто сотворил незнакомец обездвиживающее заклинание.

«Да, ночь действительно отличная», - согласился Падрейк. – «Хотя мы немного торопимся». «Я понимаю», - произнес человек. – «Тогда я буду краток. Мистер Конрой, речь о ваших обязательствах. Я здесь от имени нашего... общего знакомого, чтобы мягко напомнить вам о том, что поставлено на карту. Обстоятельства быстро меняются, как вы, я уверен, понимаете».

Самодовольство в его голосе настолько раздражало Кали, что та скрежетала зубами. Но, как ни странно, именно Падрейк потерял самообладание, а не она. Его тон стал резким, чего Кали никогда раньше в нем не замечала. Но с другой стороны, она знала его самое большее три часа.

«Я прекрасно осведомлен», - отчеканил Падрейк. – «И не беспокойтесь о том, чтобы передать это мне. До сих пор я обходился без посредников и не планирую, что они мне понадобятся сейчас». «К сожалению, это не вам решать», - был ответ.

Кали не подписывалась на вечер язвительных перепалок. «Господи, да прими ты таблетку от возбуждения», - бросила она незнакомцу. – «Возможно, поход в ночной клуб - это то, что тебе нужно, чтобы избавиться от пассивной агрессии. Тебе явно нужно снять напряжение».

«Мистер Конрой, держите свою одичалую в узде, хорошо?» - прошелестел незнакомец, и Кали разозлилась: этот парень набрасывает на вентилятор, даже не глядя ей в глаза?

«О, отрасти яйца и скажи мне прямо...» - возмущенно начала девушка, и Падрейк резко обернулась к ней: «Не вмешивайся в это, Кали».

Кали еще не закончила, и, очевидно, этот засранец тоже, судя по его выпяченной груди. Но внезапно он стал таким спокойным, как будто у них только что и не было перепалки. «Приятного вечера, мистер Конрой, мэм», - прошелестел незнакомец, а затем посмотрел Кали в глаза, добавив: «Лучше остерегайтесь темных переулков, они кишат паразитами, как вы уже знаете».

Его слова эхом отдавались в голове Кали, когда продолжили они путь к убежищу Падрейка. Сначала девушка подумала, что это угроза, но теперь она была так в этом уверен. Откуда, черт возьми, он знает? Слухи здесь действительно распространяются так быстро?

«Кто, черт возьми, это был?» - обратилась Кали к спутнику, и отозвался тот: «Просто мой старый знакомый, не о чем беспокоиться». «Но как, черт возьми, он узнал о нашей стычке с охотниками?» - допытывалась Равнос. «Я не знаю, Кали!» - Падрейк был явно на взводе, что Кали нашла весьма неожиданным. – «Может, он просто предположил. Здесь не так уж сложно нарваться на неприятности, особенно сейчас, особенно когда ты рядом».

Вздохнув, он взял себя в руки, добавил: «Послушай, мне жаль. Наверное, не из-за чего терять сон. Давай просто поторопимся. хорошо?» Кали кивнула. Не то чтобы у нее был большой выбор, учитывая, что Падрейк сейчас был весь на нервах. Похоже, ее дорогой Каитиф полон секретов. Учитывая поведение того придурка, с которым они только что имели дело, у Кали голова шла кругом от возможных вариантов.

Но опять же, кто они такие, если не средоточие хранимых секретов?

...Путь к убежищу Падрейка казался Кали бесконечно долгим. Кали пыталась сосредоточиться на поисках Рейнарда, но никак не могла собраться с мыслями. Определенно, это было не слишком обнадеживающим завершением ночи.

Вскоре добрались они до убежища, и Падрейк обратился к спутнице: «Мы пришли. Давай зайдем внутрь, уже почти рассвело».

Он зашел в квартиру первым, но оставил дверь открытой для Кали. Та расценила это как небольшой знак доверия. Или, может быть, она просто слишком устала, чтобы ожидать подвоха.

Дом, милый дом... Заглядывать в убежище Сородичей - все равно что пытаться прочесть их дневник. Если, конечно, он у них есть. Фургон, который Кали делила со своей командой, мог бы рассказать историю о тайных операциях, дерзких побегах и сплоченном духе товарищества - для тех, у кого есть склонность к драматизму. Для кого-то другого он мог бы показаться просто передвижным убежищем для нескольких контрабандистов.

Конечно, Кали не была гостем во многих убежищах, но это?.. Оно практически кричало о любви к книгам и определенном... скажем так, непринужденном подходе к наведению порядка. И этот Падрейк, вероятно, не ожидал, что у него будет компания. Что логично.

Каждый дюйм убежища покрывали книги, бумаги и случайные заметки - дикая мозаика идей, от обыденных до откровенно безумных. Кали готова была покляться, что в этой адской смеси есть даже каракули на салфетках.

Падрейк, кажется, был немного раздражен тем, что Кали увидела его убежище в таком беспорядке. Он бросился прибираться, прихватив по пути охапку бумаги. «Будь как дома», - заявил Падрейк. – «Диван в твоем полном распоряжении».

Все окна в помещении были закрыты стальными ставнями. В целом, это место казалось Кали довольно уютным. На ее взгляд, вполне приличное убежище. Только здесь – по мнению Кали – все было пронизано одиночеством.

«Что это за бумажный взрыв?» - осведомилась Кали, наблюдая за Каитифом. – «Ты воображаешь себя писателем или кем-то в этом роде?» «Нет», - поспешил заявить Падрейк, и Кали уверилась в том, что так оно и есть.

Неведомо, что было записано в тех бумагах, которые Падрейк держал в руках. Но о чем те, что были разбросаны по всему пространству? Они оставались доступны для изучения. Кали вытянула шею, чтобы рассмотреть их поближе, отбросив всякие попытки изучать документы исподволь, и обнаружила лишь несколько разрозненных фрагментов об истории, голосах, оракулах и тому подобном.

Кали разочарованно нахмурилась, воззрилась на Падрейка, но встретилась с его до боли пустым взглядом. Очевидно, кто-то решил изобразить покер-фейс. «Любитель истории?» - осведомилась Кали. – «Не пойми меня неправильно, но от тебя прямо-таки исходит этот вайб». «С чего бы мне это понимать неправильно?» - уточнил Падрейк.

Кали небрежно пожала плечами, и Падрейк улыбнулся в ответ: не слишком радостно, но как есть.

«Отдохни немного», - посоветовал Каитиф. – «У нас впереди напряженная ночь».

Трудно бороться со здравым смыслом, особенно когда у тебя ничего больше не остается. Кали неопределенно махнула ему рукой, устроилась на диване среди разбросанных бумаг и позволила себе погрузиться в глубокую, темную пустоту покоя...

За несколько часов до описанных событий Эшлинг Стурбридж спустилась в лабораторию Треми, где ровный гул механизмов смешивался с ароматом древней пыли и алхимии, создавая осязаемую, дразнящую чувства атмосферу. Эдакое неустанное напоминание о необузданной силе в действии, ощущение, которое никогда не покидало здешних обитателей, как бы далеко те не удалялись отсюда.

Находящийся здесь индивид размышлял: относится ли это ко всем лабораториям Треми, или Эшлинг добавила что-то свое, только ради него?.. Хотя сегодня это к делу не относится. Сегодня ставки высоки. Нельзя отвлекаться...

«Я задам этот вопрос только один раз», - обратилась к нему Эшлинг. – «Ты осознаешь все нюансы, не так ли? Процедуру и связанные с ней риски?»

Он перевел свой взгляд на ожерелье - символ его дела, и кивнул, выражая согласие.

«Не сомневайся, если ты попытаешься нарушить нашу договоренность, у меня есть свои методы, чтобы отследить тебя», - добавила Эшлинг. – «Поверь мне, это было бы гораздо менее приятно, чем то, что будет дальше». «Давай просто покончим с этим, ладно?» - предложил он.

В следующее мгновение его пронзила такая сильная боль, что казалось, будто плоть его разрывали на части. И как бы он ни старался, он не смог отключиться даже на самый краткий миг, дабы познать блаженное небытие. Его сознание упрямо отказывалось угасать, словно заставляя его расплачиваться за многочисленные грехи. Или прокладывая дорогу для новых.

Но мучения того стоили. Как и награда, которая ждала его после...

Снова и снова возникало одно и то же ощущение - внезапное погружение в ледяную воду, возвращающее Кали к реальности. Не совсем приятное пробуждение, скорее, момент - эдакое «черт, ну вот, опять».

В этой рутине всегда было что-то особенное, то, что возвращало Кали в сознание. На этот раз это был тихий шелест переворачиваемых страниц, едва уловимый толчок, возвращающий в реальный мир.

Равнос приоткрыла один глаз. Падрейк сидел в своем стареньком кресле, склонившись над тяжелым томом, с карандашом в руке, и записывал мысли на пожелтевших страницах. Его взгляд не оторвался от текста, но он, должно быть, почувствовал, что Кали проснулась

«Добрый вечер, надеюсь, ты хорошо спала», - произнес Каитиф. «Вообще-то, да», - подтвердила Кали. – «По крайней мере, не хуже, чем в любом другом месте. Когда живешь в разъездах, берешь все, что можешь». «Я прекрасно понимаю», - согласился Падрейк, и Кали уточнила: «Неужели я нахожусь в присутствии еще одного уважаемого бродяги?» «В большей степени путешественник по необходимости», - поправил ее Каитиф.

«И все же, как ни странно, у нас, кажется, есть что-то общее», - заключила Кали. – «Итак, я пропустила что-нибудь примечательное?»

Падрейк сделал последнюю заметку и аккуратно закрыл книгу, прежде чем, наконец, поднять на девушку взгляд. Лицо у него было непреклонным и холодным, как лед. «Это будет зависеть от твоего определения ‘примечательного’», - отвечал он. – «Но я обдумывал наши дальнейшие шаги». «Да?» - удивилась Кали. – «Расскажи». «Я был... работал на Анархов последние два года и установил дружеские отношения с некоторыми из них», - признался Падрейк. – «Включая Торка, хотя в данном конкретном случае я предпочел бы избегать его компании». «Этот барон из Бронкса наверняка много знает о том, что происходит в низах», - заключила Кали. – «Нам обязательно нужно с ним поговорить».

«Существенную, говоришь?» - едко переспросила Кали. – «Вау, с этим не поспоришь. Только это бесполезно, амиго». «Бесполезно, амиго?» - озадачился Падрейк. «Слушай, я все понимаю», - молвила Кали. – «У тебя много друзей и связей, но и у меня тоже. Кроме того, я знаю Рейнарда Касселя как свои пять пальцев. Мы работаем по всему городу уже почти два года, и здесь должен быть кто-то, кто знает, куда он слинял».

Падрейк нахмурился, ожидая дальнейших объяснений. Для Кали ситуация казалось весьма непростой. Два маленьких ангела настойчиво шептали ей на ухо - один из них эффектно провалился в преисподнюю, в то время как другой лишь медленно спускался вниз, - высказывая совершенно противоречивые мнения. В конце концов, Кали проигнорировала их обоих, как часто это делала, и выбрала третий, самый лучший вариант, при котором ей вообще не нужно много объяснять.

«Есть один парень, который околачивается в Гарлеме», - заявила она. – «Эли Сансарик. Очевидно, он один из тем немногих Сородичей, которые не питают ненависти к Рейнарду, так что это должно означать, что они ладили».

Падрейк встрепенулся, услышав прозвучавшее имя. «Эли Сансарик? Змей?» - уточнил он. «А ты что, против них что-то имеешь?» - уточнила Кали. «Ты вообще знаешь, что Служение...» - начал Падрейк, стремясь, должно быть, повторить догмы про клан, подобный секте, с членами которого – Змеями – лучше было не связываться. – «Хотя ладно, забудь... Ты вообще представляешь себе, на что способен Сансарик?»

Кали не нравился этот взгляд. Он полон жалости, но Кали почему-то не могла выдавить правдоподобную ложь, чтобы досадить ему. «Давай, просвети меня», - просто сказала она. «Грубо говоря, только в самой отчаянной ситуации человек, у которого есть хоть капля здравомыслия, мог бы обратиться к Эли Сансарику», - пояснил Падрейк, и Кали возразила: «Идеальная зацепка, учитывая мои обстоятельства. Я могу пойти и найти его прямо сейчас, немного поболтать и быстро вернуться».

«Мы могли бы отправиться на его поиски», - поправил ее Каитиф, - «но это далеко не лучший вариант на данный момент. Сансарик, как известно, чрезвычайно опасен и ревностно относится к появлению чужаков на своей территории. Мы не должны относиться к нему легкомысленно. Я предлагаю сперва отправиться к Анархам. По крайней мере, там нам не грозит опасность потерять голову».

«Ты так драматизируешь, у нас все будет хорошо!» - воскликнула Кали. – «Что может случиться самого худшего?» «Я считаю, что мы в буквальном смысле потеряем головы, и это вполне возможно», - заключил Падрейк. «Мы могли бы разделиться», - предложила Кали, и Падрейк покачал головой: «Мы определенно не смогли бы. Видишь ли, я думаю...»

Боже милостивый, этот парень просто бесил Кали... Ладно, пора поднять настроение. Девушка достала из поясной сумки утяжеленную монету. «Я, кажется, исчерпала свои возможности», - заявила она. – «Как насчет того, чтобы просто подбросить монетку? Орел - мы едем к Сансарику, решка - мы едем в Гарлем». «Ты имеешь в виду Бронкс», - поправил ее Падрейк.

Кали ненавидела, когда люди действительно вслушивались в ее слова. «Ладно, ладно, выбирай уже», - предложила она. Кали видел, как он колеблется, на мгновение его глаза стали пустыми. Его рука почти непроизвольно потянулась к кольцу, крутанув его пару раз. Прищурившись, Кали наконец-то смогла разглядеть, что это кольцо для игры в кости - одно из тех по-настоящему дурацких, которые носят ботаники, фанаты D&D, когда хотят выглядеть максимально глупо.

Наконец, Падрейк снова воззрился на Кали, его взгляд стал таким же острым, как и всегда. «Хорошо, но выбираешь ты», - заявил он, и девушка усмехнулась: «Как скажешь, приятель. Это твои похороны... Орел!»

Кали опустила голову, чтобы скрыть легкую улыбку, когда подбросила монету. Утяжеленная монета мерцала в теплом свете торшера, когда она парила в воздухе, вращаясь быстрее колеса судьбы. Она благополучно упала на протянутую руку Кали, и та, даже не взглянув на монету, положила ее на ладонь, уверенно демонстрируя результат Падрейку. Он посмотрел на монету и улыбнулся Кали как кот, получивший сливки.

«Решка, знаешь ли», - констатировал он. – «Кажется, мы все-таки едем в Бронкс». «Что?» - изумилась Кали, воззрившись на монету. Невозможно! Действительно невозможно... Такого никогда прежде не случалось. Предательская монета! Разве Кали не была добра к тебе? Разве не она оберегала тебя все эти годы? Так вот как ты ей отплатила?!

Как вообще так вышло?! Кто он, этот странный тип? Неужели Дэвид Блейн в конце концов подох от холода и превратился в этого долговязого обманщика? Как он это сделал?!

«Давай два броска из трех», - нашлась Кали, но Падрейк с улыбкой покачал головой: «Идем, мы можем взять мою машину».

Что ж, черт возьми. Одна битва проиграна, это Кали пришлось признать...

«Твою машину...» - осознала она. – «Подожди, ты имеешь в виду ту черную колымагу у входа?» «Это идеально исправное транспортное средство, миниатюрные размеры которого позволяют...» - начал Падрейк, и Кали прервала его: «Знаешь что? Как насчет того, чтобы мы просто поехали, и ты смог бы наслаждаться своим миниатюрным транспортным средством в тишине?»

...Машина Падрейка действительно была в идеально исправном состоянии, и это все, что Кали могла сказать, чтобы не обидеть спутника. Расположившись на пассажирском сидении, девушка с удовольствием перебирала все собранные им старинные кассеты и вслух оценивала его музыкальные вкусы.

«Еще одна ‘Богемская рапсодия’?» - хмыкнула она. – «Серьезно?» «Ха, я думал, что у меня есть только одна такая», - усмехнулся Падрейк. – «Потрясающе». Он произнес это с самым невозмутимым видом, и Кали не смогла удержаться от смеха.

«Бог запретил тебе идти в ногу со временем, но как насчет настоящего автомобильного радио?», - осведомилась Кали. Ну, знаешь, чтобы обновить свой плейлист?» «Говорит та, у которой на поясе висит Walkman», - парировал слабокровный, выводя автомобиль на ночные улицы Бронкса. – «Тем не менее, я питаю слабость к Queen. Это никогда не надоедает».

Сумочка у Кали была от Touche, а не от Walkman, но спорить она не стала. «Просто хочу сказать, что ты многое упускаешь, если игнорируешь вещи 21-го века», - уверенно заявила Кали. – «Музыкальная сцена переживает настоящий бум! Когда-нибудь слышал о K-pop? От тебя исходит сильная энергия ‘Sasaeng’, мой друг»

«Как ты думаешь, кто-нибудь из них выпустил свои хиты на кассетах?» - искренне заинтересовался Падрейк.

Несмотря на противоположные взгляды на современность, маленькое путешествие Кали и Падрейка проходило гладко. На самом деле, даже слишком гладко. Кали испытывала непреодолимое желание подразнить, поцарапать, подтолкнуть - и она не могла не поддаться ему.

«Ты упомянул, что живешь в Нью-Йорке уже два года?» - уточнила Кали, и Падрейк подтвердил: «Да, примерно так». «И как тебе? Нравится?» - настаивала Равнос. «Нравится...» - отозвался Каитиф. – «К чему все эти вопросы?» «В основном, чтобы убить время», - призналась Кали, созерцая проносящиеся за окном автомобиля кварталы. – «А как ты оказался с Анархами?»

«Ты бы поверила, если бы я ответил, что случайно?» - поинтересовался Падрейк, и Кали пожала плечами: «Возможно. Какого же рода была случайность?» «Я приземлился в Нью-Йорке около двух лет назад», - отвечал ей слабокровный. – «Вскоре после этого мне удалось спасти горстку Сородичей - в основном Анархв, хотя, как я полагаю, среди них были ребята и из Камарильи. Это принесло мне то, что я бы назвал ‘предварительным доверием’ со стороны Торка, и не более того, как ты, возможно, поняла еще в Элизиуме».

«Ух ты, как благородно!» - съязвила Кали. – «Так как же ты превратился из героя Сородичей в слугу Камарильи?» Последовала пауза, как будто Падрейк искренне обдумывал дальнейшую судьбу своей нежизни. «У меня, по-видимому, талант к роли миротворца», - изрек он, наконец. – «И, хотя Торк считает это преимуществом, Камарилья полагает, что это брешь в его броне. Знаешь, слово ‘компромисс’ на самом деле не входит в их лексикон».

«О, я определенно знаю это», - согласилась Кали. – «Но, если ты спас еще и кого-то из членов Камарильи, почему бы не начать с них и не заручиться их благосклонностью? Они же жирные коты Нью-Йорка, верно?» «Я - Каитиф, Кали», - напомнил ей Падрейк. – «Таким, как я, не очень-то рады в Башне из слоновой кости».

Кали охватило редкое чувство вины, хотя в голосе ее собеседника не было горечи. После недолгого неловкого молчания девушка резко сменила тему и перевела разговор в несколько иное русло: «Итак, ты уже некоторое время якшаешься с Камарильей. Есть что-нибудь примечательное, чем можно было бы поделиться?» «Вероятно, тем, что не стоит лезть в их дела», - отозвался Каитиф. – «Это не то, во что ты хотела бы ввязываться».

«Ладно, как насчет классных историй об Анархах?» - настаивала Кали. – «Кажется, ты с ними лучше всего ладишь». Падрейк заколеблется, его руки, крепко лежащие на руле, напряглись, а пальцы начали нервно теребить кольцо для игры в кости. Разумом Кали понимала, что ей следует отступить. Но самая доступная часть сознания девушки - та, что находилось прямо под ее холодной, мертвой кожей, - ухватилась за эту возможность проникнуть прямиком в хранилище секретов.

«Да ладно, я тут умираю от скуки», - заявила Кали. – «У тебя, должно быть, есть какие-то дикие истории, которых нет в твоей стопке книг».

«На самом деле, никаких диких историй», - отвечал Падрейк, прекратив возиться с кольцом и вновь сосредоточившись на вождении. – «В основном я просто общаюсь с людьми». «Интересно, с какими же?» - поинтересовалась Кали «Слабокровными, по большей части», - вымолвил Каитиф. – «Я... особенно заинтересовался девушкой по имени Сана, но упоминание о ней, как правило, приводило к прекращению разговоров. Вероятно, потому, что она встретила свою окончательную смерть четыре года назад, не меньше, от рук шерифа». «Кадира?!» - изумилась Кали. – «Ух ты! Должно быть, она действительно взбаламутила этот котел». «Ну, она действительно совершила ряд убийств смертных», - подтвердил Падрейк. – «Но я не из тех, кто может судить, соответствует ли наказание преступлению».

«Подожди, она что, вот так запросто убила кучу смертных?» - Кали ушам своим не верила. – «Но почему? Слабокровные обычно просто залегают на дно. Это лучше для их здоровья в целом».

Падрейк снова заколебался. Почему он так скрытничает из-за того, что слабокровная стала бунтаркой? «Она утверждала, что действовала по приказу Каина, который убеждал ее убивать», - заявил, наконец, он. Кали приподняла бровь, ожидая продолжения, и Падрейк вымолвил: «Он якобы сказал Сане, что конец света близок, и каким-то образом это вылилось в серию убийств».

«И она никогда не задавалась вопросом, почему создатель всего нашего вида выбрал именно ее?» - поинтересовалась Кали. – «Просто начала бесчинствовать?» По какой-то причине это совершенно невинное замечание ее вызвало у Каитифа раздражение, и отозвался он: «Послушай, я просто рассказываю тебе то, что слышал. Сам я никогда не встречался с Саной. Я просто нахожу ее состояние... захватывающим».

«Эй, не нужно так волноваться», - попыталась успокоить спутника Кали. – «Я просмотрела твои исследовательские заметки, и знаю, что ты действительно увлекаешься внутренними голосами. Я не осуждаю, просто...» «Мы можем закончить этот разговор в любое время, когда ты захочешь, правда», - прервал ее Падрейк, и Кали не сдержалась, закончила язвительно: «Просто у тебя есть какие-то очень специфические увлечения, понимаешь? Могу я заинтересовать тебя, ну, не знаю, вязанием крючком или чем-то еще? Это гораздо менее... напряженное занятие, чем гоняться за сумасшедшими».

Сородичам, возможно, не нужен воздух. Но Падрейк вздохнул так глубоко, что это, вероятно, отразилось эхом в той самой загробной жизни - или куда там еще отправилась Сана после встречи со своей последней смертью...

...Наконец, Падрейк остановил машину. Кали не была уверена, чего она ожидала от форпоста Анархов в одном из самых густонаселенных городов Америки. Может быть, убежище в канализации, расположенное прямо рядом с местными крысами. Может быть, несколько подвалов времен Сухого закона, соединенных паутиной секретных коридоров. Может быть, даже хаотичный сквот в полуразрушенном кирпичном доме... Но грязная автомастерская с яркой красной вывеской, гордо заявляющей, что это заведение Мато? Этого определенно не было в ее списке.

«Ты уверен, что это то самое место?» - осведомилась Кали. – «Я могу спросить дорогу или что-нибудь в этом роде». В ответ – красноречивое молчание. Падрейк осторожно припарковался, проверяя в боковые зеркала, идеально ли стал автомобиль у бордюра. Наконец, удовлетворенно кивнув, он выключил двигатель.

«Пойдем», - с этими словами Падрейк выбрался из машины. Кали, конечно, последовала за ним не потому, что он ей так сказал, но, в общем, сидеть одной в машине ночью становится очень скучно, и очень быстро. Даже с музыкой Queen на заднем плане.

«Мато? Ты там?» - выкрикнул Каитиф, ступая в автомастерскую. Кали ожидала появления кого-то еще, но все равно вздрогнула, когда огромный, дородный Сородич выступил из тени тише мыши. Он вознамерился было заключить Падрейка в медвежьи объятия, но остановился в последний момент: или здравый смысл возобладала, или Кали заметил.

«Падди!» - обрадовался Мато. – «Отлично выглядишь, дружище! Чем могу быть полезен? Хочешь, чтобы я взглянул на твой старый драндулет?»

Падди? Драндулет? О, это будет здорово. Кали выжидающе улыбнулась Падди, и тот наградил ее недовольным взглядом в ответ. «Мой драндулет в отличном состоянии, спасибо, Мато», - заявил Падрейк. – «Кроме того, я вижу, ты сегодня очень занят. Тем не менее, я надеялся, что у тебя найдется минутка, чтобы ответить на несколько вопросов. Это не займет много времени».

Мато разразился смехом, хлопая Падрейка по плечу ладонью размером с обеденную тарелку; от такого дружеского хлопка любой смертный растерся бы в порошок. Этот нежный гигант действительно представляет собой нечто особенное. «Для тебя все, что угодно, приятель!» - заверил Падрейка Мато. – «Кстати, кого это ты привел?»

Взгляд Мато пронзает Кали насквозь, его ястребиные глаза оказались на удивление холодны и проницательны, несмотря на его суровую внешность. Прошла доля секунды, прежде чем Кали осознала, что он оценил меня и сделал вывод, что говорить им не о чем. Мато, наверное, и не взглянул бы на Кали во второй раз, если бы не Падрейк.

«Мато, это Кали», - представил Каитиф девушку. – «У нее небольшая проблема с Башней из слоновой кости. Видишь ли... Что ж, короче говоря, ее казнь отложена при условии, что она доставит Двору голову своего Сира на серебряном блюде».

Мато протяжно присвистнул, в его глазах появилась теплота и - Кали осмелилась надеяться - невольное уважение. «Вот черт!» - воскликнул Мато, обратился к Кали: «В чем обвиняют твоего Сира?» «Это как раз то, что мы пытаемся выяснить», - заверила его Кали. – «Ты когда-нибудь встречали кого-нибудь по имени Рейнард Кассель?» «Рейнард?» - нахмурился Мато. – «Не могу сказать, что отзывается в памяти. Что с ним такое?» «Торговля кровью, среди прочего,» - тихо произнес Падрейк, и Кали увидела, как кровь отхлынула от лица Мато. Он чуть не уронил грязную тряпку, которую вертел в руках с тех пор, как Кали и Падрейк сюда приехали.

В воздухе повисала напряженная тишина, растягивающаяся, как бесконечная резинка. К счастью, как раз в тот момент, когда Кали уже готова была ляпнуть какую-нибудь глупость, чтобы нарушить ее, Мато произнес: «Я больше не занимаюсь этим дерьмом, ты же знаешь, чувак». «Знаю», - подтвердил Падрейк. – «Поверь, мы здесь не для того, чтобы ворошить прошлое. Нам просто нужно направление, ни больше, ни меньше. Наверняка есть кто-то, кто все еще крутится во всем этом? Кто-то... до кого могли доходить какие-то слухи?»

Мато замолчал, избегая смотреть в глаза Падрейку. В душе Кали аплодировала Падрейку стоя. Теперь она прекрасно понимала, что недооценивал Каитифа, но будь она проклята, если он не искусный манипулятор. Может быть, он даже смог бы научить ее кое-чему.

«Я понимаю, для тебя это сложная ситуация, но...» - вымолвил Падрейк. – «Я действительно надеялся, что ты сможешь мне помочь. Ты знаешь, я бы без колебаний сделал для тебя то же самое, как в прошлом...» «Да, да, я знаю», - быстро произнес Мато.

Он выглядел скорее смиренным, нежели раздраженным, но по-прежнему отказывался говорить, глаза опущены, язык тела напоминал «оленя в свете фар». Должно быть, между этими двумя есть какая-то пикантная история, и Кали обязательно запомнит эту информацию на будущее.

Падрейк бросил на Кали быстрый взгляд, но прежде, чем он успел снова почувствовать себя виноватым, девушка сверкнула своей самой очаровательной улыбкой и сделала шаг вперед, обратившись к Мато: «Видишь ли, я знакома с Падди всего сколько, одну ночь? Оказывается, этого более чем достаточно, чтобы понять, что у него неплохо получается уничтожать вайб, когда он этого хочет».

Каитиф наградил Кали яростным взглядом, который та напрочь проигнорировала, а Мато неожиданно усмехнулся. Кали мысленно благословила себя и продолжила: «Послушай, я совершенно ничего о тебе не знаю. Вся эта драма о торговле кровью или что-то в этом роде - не мое дело. Я не собираюсь копаться в вашей грязи. Выживание - это игра, в которую играем мы все, верно?»

Цитировать Рейнарда в подобных ситуациях как-то дешево, но, как правило, это срабатывает безотказно. «Так что я отступлюсь», - продолжала Кали. – «К тому же, я действительно не могу позволить, чтобы кто-то еще в этом городе злился на меня». «Да, я понял, дело просто в том...» - замялся Мато, и Кали покачала головой: «Не нужно объяснять мне это по буквам. Мрачное прошлое - это, знаете ли, мой конек. Давай просто забудем обо всем этом, ладно?»

Он нерешительно кивнул, и Кали не была уверена, понял ли он ее попытку расположить его к себе. Девушка очень надеялась, что он этого не сделал. Потому что она уже осмотрелась в его мастерской и заметила пару наживок, которые сможет скормить ему, чтобы он попался на крючок.

«Эй, у тебя гараж, да?» - перевела тему Кали. – «Где-нибудь есть запасные гидравлические домкраты? Несколько дней назад моя система выравнивания полностью подвела меня». «Система выравнивания?» - удивился Мато. – «Это что-то новенькое. Не думал, что ты по фургонам. На чем ездишь?» «Я имею в виду, что фургон вроде как начинал свою жизнь как минивэн класса C, но после многих лет, когда мы с ним возились и добавляли что-то новое, теперь он, по сути, кастомизированной сборки», - пояснила Кали. – «Да, и шестиколесный».

«Модифицированное шасси, да?» - присвистнул Мато. – «Я заинтригован, хотелось бы взглянуть на этого зверя. Возможно, это просто неисправность разъемов, например, какая-то проводка вышла из строя, и электричество не подается». «Нет, я уже проверял», - вздохнула Кали. – «Когда разъемы решают, что игра окончена, пути назад нет. На самом деле, в этом нет ничего особенного, я просто ненавижу, когда у меня что-нибудь ломается тогда, когда машина мне необходима, понимаешь?» «Кому ты рассказываешь!» - хмыкнул Мато. – «Раньше я сам проводил много времени в разъездах».

«Да? Что было твоим любимым местом?» - заинтересовалась Кали, и отвечал Мато: «Дулут, Миннесота. Хотя я сто лет как был там в последний раз». «Почему так?» - уточнила девушка. «Ну, знаешь, всякое такое», - развел руками Мато. – «Бизнес. Обязанности. А потом я просто... вроде как махнул на это рукой». «Что ж, если на тебя когда-нибудь внезапно нахлынет волна ностальгии, я мог бы заскочить и забрать тебя», - предложила Кали. – «Конечно, после того, как я покончу со всей этой ерундой с Камарильей».

Возможно, играла с Кали злую шутку, но сейчас Мато, кажется, чувствовал себя более непринужденно. Может быть, даже стал относиться ко ней теплее на пару градусов.

«Твой класс С - это твое убежище, верно?» - уточнил Мато. «Именно», - подтвердила Кали. – «Полностью оборудованное, защищенное от солнца стальными шторами, надежное и свежее, как мята, мобильное убежище». «Черт, мне действительно нужно как-нибудь увидеть этот шедевр», - рассмеялся Мато, и Кали заверила его: «Дай мне несколько дней, чтобы разобраться с делами, и я покажу тебе все его особенности!»

Мато искренне улыбался, выглядя одновременно задумчивым и взволнованным. «Знаешь, я, пожалуй, приму твое предложение», - заключил он. «Договорились», - заключила Кали. – «Просто скрести за меня пальцы, ладно? Сначала я должнп выбраться из этой передряги с Камарильей, помнишь?»

Она радостно перебирала сокровища в мастерской Мато, притворяясь, что не замечает, как он наблюдает за мной, словно ястреб, и явно ведет жестокую внутреннюю борьбу. Но, в конце концов, ни один из них так и не вышел из молчаливого противостояния, а воцарившееся было молчание нарушил Падрейк, обратившись к Кали: «Нам пора отправляться в путь. Нам все еще нужно найти кого-то, кто действительно сможет дать нам ответы на некоторые вопросы. Извини, что побеспокоили тебя, Мато, и спасибо, что уделил нам время».

О, это крайне холодно, даже по меркам Падрейка, но вполне укладывалось в игру Кали. Та лучезарно улыбнулась Мато и помахала ему рукой: «До свидания, Мато. Приглядывай за своей маленькой Шангри-Ла, ладно?»

Кали и Падрейк направились к выходу из автомастерской, и девушка тихо считала шаги. Но не успела она досчитать до трех, как Мато тихо чертыхнулся и произнес: «Стойте». Падрейк бросил на спутницу многозначительный взгляд, но к тому времени, как они оба обернулись к дружелюбному гиганту, выражение лица его вновь стало безмятежным. Мато кусал нижнюю губу и мял тряпку в руках.

«Я действительно завязал с этим бизнесом, Падди», - напомнил он, и Падрейк кивнул: «Знаю, Мато». «И все же кое-какие слухи доходят до моих ушей», - признался Мато. – «Никто так не любит сплетни, как растревоженные Сородичи». «Разве это не правда?» - осведомилась Кали. – «Обычно это тоже бывает очень кстати». «В общем, да», - согласился Мато. – «Так вот, есть одна алхимичка-слабокровная, кажется, ее зовут Скайлар. Часто бывает у Солнышка».

«У Солнышка?» - нахмурилась Кали, и Падрейк пояснил ей: «’Империя Солнца’ — это местный притон Анархов». «Да, точно, у Солнышка», - подтвердил Мато. – «Если кто-то и знает что-то о торговле кровью, так это она. К тому же она единственная альбиноска в округе, так что вы ее ни с кем не перепутаете». «Спасибо тебе, Мато, это все, что нам нужно», - заверил приятеля Падрейк. «Я перед тобой в большом долгу», - улыбнулась Кали. – «Кто знает, может, ты тогда спас мою шкуру». «Не стоит», - отмахнулся Мато.

Кали и Падрейк вновь направились было к дверям, когда на пути их выросла женская фигура. «Не так быстро», - процедила она, прожигая взглядом Падрейка.

Кали опешила: что это за Сородичи в этом городе такие, вечно подкрадываются, пытаясь застать врасплох? Или это она теряет самообладание?

«Мисс Сорренто, рад... встрече», - произнес Падрейк. Казалось, воздух потрескивал от их взаимных взглядов - Падрейк оставался невозмутим, она же была в ярости. Мато неловко махнул гостье рукой, на что она ответила коротким кивком. Кали же она не замечала вовсе.

«Ты нужен Торку», - отчеканила женщина. – «Немедленно». «Почему?» - осведомился Падрейк. «Я здесь, чтобы сказать тебе это, а не обсуждать детали, Каитиф», - молвила женщина. – «Разберись с этим сам». Падрейк пытался скрыть свое раздражение, но его челюсть оставалась сжата, а плечи напряжены.

«Хорошо», - отозвался он. – «Идем, Кали». «Мне кажется, ты меня неправильно понял», - отчеканила женщина. – «Торк зовет тебя. Твой щенок-Равнос не приглашен». Она повернулась на каблуках и вышла в ночь. Захламленная автомастерская внезапно показалась более уютной, как будто после грозы сквозь расступившиеся тучи пробился в нее звездный свет.

Мато еще раз неловко похлопал Падрейка по плечу, и этот жест действительно оказал на него расслабляющее действие. Или, по крайней мере, заставил перестать крутить кольцо на пальце.

«Кто была эта очаровашка?» - осведомилась Кали. – «Не похожа на обычную девушку на побегушках». «Это была Мия, телохранительница Торка», - просветил ее Мако. – «В здешних краях она крупная рыба». «Порой еще крупнее Торка», - добавил Падрейк. «Полегче, Падди, ты же не хочешь, чтобы она об этом пронюхала», - шикнул на Каитифа Мато.

Падрейк откашлялся в обычной для смертных манере, молвил: «Верно. Я считаю, что это наш сигнал уходить. Еще раз спасибо, Мато». «Не упоминай об этом», - отмахнулся Мато. – «И, эй, я рад видеть тебя здесь в любое время! Вас обоих!»

Падрейк и Мато покинули автомастерскую. Падрейк скрежетал зубами так громко, что Кали слышала звук за добрых пять футов. Он крутил свое кольцо с такой яростью, что на краткий миг девушке показалось, что он вот-вот оторвет себе палец. Поэтому она приняда, как всегда, блестящее решение поднять ему настроение, заявив: «Не буду врать, я не думаю, что когда-либо встречала такого обаятельного и симпатичного Сородича, как Мато. Чем он занимается? Где он прячет тела?» «Насколько я понимаю, его скелеты похоронены глубоко в его прошлом», - устало отозвался Падрейк. – «Когда-то Мато был довольно искусным тавматургом и занимался темными искусствами, хотя и неохотно. Его Сир... весьма настаивал на этом». «Да все они такие...» - отмахнулась Кали, и Падрейк согласился: «Верно».

Кали была рада видеть, что ее усилия, похоже, увенчались успехом. По крайней мере, Падрейк выпрямился и сунул руки в карманы, вместо того чтобы терзать их кручением кольца. И все же, кто знает, что его маленькие коготки делают сейчас с подкладкой его пальто.

«Итак, какой у нас теперь план?» - полюбопытствовала Кали. «Мне нужно пойти повидаться с Торком», - отвечал Падрейк. «Да, я так и думал, но леди-телохранительница ясно дала понять, что меня на вечеринку не приглашали», - напомнила ему девушка, и Каитиф кивнул: «Тогда тебе просто придется подождать в машине». «Послушай, хоть я и считаю твою идеально исправную машину отличной компанией, мы оба знаем, что я не могу просто сидеть и ничего не делать», - заявила Кали.

«Тогда я попрошу кого-нибудь присмотреть за тобой», - предложил Падрейк. – «Это не займет много времени». «Чушь», - отмела идею Кали. – «Ты и твои бесконечные споры? Я состарюсь и поседею, прежде чем ты вернешься, а это уже даже не вариант. Серьезно, ты займись Торком, а я отправлюсь к Солнышку на поиски той девушки, Скайлар». «Этого не будет!» - тут же заявил Падрейк.

«О, да ладно тебе!» - улыбнулась Кали. – «Сегодня вечером я была образцом трезвости!» «Мы проснулись всего несколько часов назад», - напомнил ей Падрейк, и Кали закатила глаза: «Короче, я отправляюсь к Солнышку и буду ждать тебя там – слово скаута».

Падрейк вздохнул, устало потер глаза. «Если бы у нас только были под рукой какие-нибудь средства связи!» - заявила Кали возмущенно. – «Ты можешь себе представить, что мы могли бы сделать, если бы могли слышать свои голоса, находясь за много миль друг от друга? Увы, реальность гораздо более жестока. По крайней мере, по правилам Камарильи». «Мы всегда могли бы попробовать использовать голубей», - предложил Падрейк. – «В Нью-Йорке в них нет недостатка». «О, так ты теперь комик», - покачала головой Кали. – «Невероятно!»

Падрейк чуть было не улыбнулся, вымолвил: «Слушай, похоже, у нас нет выбора. Тебе придется пойти со мной и немного подождать. Я выясню, чего хочет от меня Торк, а потом...»

Он замолк на полуслове и тупо уставился вдаль, крутя кольцо. Кали помахала рукой перед его лицом, но он даже не вздрогнул. Вот уж действительно – находиться во вне! А Кали считала себя экспертом по подобному состоянию...

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Падрейк, наконец, заговорил, и Кали чувствовала, как улетучивают все капли его предсказуемости. «Хорошо», - согласился Падрейк. – «Давай встретимся в ‘Империи Солнца’ через час». «Подожди, ты серьезно?» - изумилась Кали, и Каитиф подтвердил: «Империя Солнца, через час. Не подведи меня».

И прежде, чем Кали успела что-либо сказать, например, «спасибо» или отпустить шутку, он развернулся на каблуках, запрыгнул в свой идеально исправный автомобиль и умчался в ночь.

Оставшись в одиночестве, Кали почувствовала себя в своей тарелке, ведь никто не дышал мне в затылок. К удивлению - как для нее самой, так и, вероятно, для Падрейка, - она не собиралась сдаваться, особенно когда у Солнышка ее ждала солидная зацепка.

Но, с другой стороны, ночь еще только начиналась и была великолепна, а Кали осталась одна в городе, который никогда не спит. Почему бы ей не насладиться живописным маршрутом?..

Пока спутник Кали занят своими делами, ей казалось, что железный кулак Камарильи наконец-то разжался, дав девушке столь необходимую передышку. Никаких вынужденных посиделок, никаких бесконечных погонь. Только Кали, прогуливающийся по оживленным улицам Бронкса под завывание Мэрайи Кэри в качестве саундтрека к этому вечеру. Потому что, конечно, иначе не избежать звуков официального рождественского гимна.

Кали не была поклонницей фальшивого праздничного ажиотажа, но все же ослепительное множество огней и украшений, заразительно приподнятое настроение - этого достаточно, чтобы заставить улыбнуться даже такую особу, как она. Спасибо ребятам, которые превратили все это иисусово дерьмо в самую длинную аферу в мире!

Несмотря на все это, Кали ловила себя на том, что жаждет острых ощущений. Да, она сознавала - в этом плане она безнадежна. Так сказать, привилегии клана.

И, похоже, госпожа Удача снова улыбнулась ей сегодня вечером, потому что, несмотря на то, что улицы почти безлюдны, Кали заметила впереди небольшую толпу. Движимая любопытством, она подошла достаточно близко, лицезрев уличного игрока в карты.

«...Заходите сюда, дайте себе шанс, потому что мы собираемся окунуться в грандиозную схватку, в перепалку с судьбой... или в то, что сейчас в моде!» - возвещал он. – «Здесь карты решают все!»

Судьба, карты, случай... это все та же знакомая мелодия, только на этот раз в другой тональности. И, очевидно, кто-то забыл, как настроить ритм на современность. Потому что Кали хорошо помнила, как это делается...

Забавно, но эта заезженная болтовня вернула Кали к ее... что ж, давайте назовем это ее днями «свободы самовыражения». Тогда, когда она была еще смертной, а не мерзким порождением ночи. Она до сих пор помнила пыльные ветры пустыни, пульсирующие ритмы и неоновые огни, которые скрывали ее выходки. Ее пальцы были ловки в трюках, а вздохи толпы служили топливом для ее возбуждения.

И да, она была мошенницей, хотя тогда она больше представлял себя уличной артисткой, искусной в своем деле, погружающейся в его темные стороны только для того, чтобы покрыть свои сиюминутные расходы. Потому что речь шла не только о зарабатывании денег, но и о том, чтобы найти золотую середину между иллюзией и реальностью. Просто, когда реальность настигает, это чертовски больно... Но, когда заканчивается одна глава, открывается другая. И в этот переходный период Рейнард сыграл для Кали роль катализатора перемен.

«...У кого хватит смелости рискнуть всем?» - надрывался уличный игрок. – «Давайте, потратьте немного своего времени и несколько долларов, и давайте устроим вечеринку по-настоящему!»

Сценой для этого «шоу» служил обшарпанный стол с облупившейся краской и пара хлипких складных стульев. Но в подобной убогой обстановке и кроется вся атмосфера предприятия.

Игрок - ходячий дефицит витамина D, он кутался в куртку, в которой легко поместились бы двое таких, как он. Его руки похожи на пауков, они всегда заползали обратно в карманы, когда он не раздавал или не тасовал карты. Кали прищурилась, чтобы получше разглядеть его лицо... и он тут же воззрился на нее, выпалив: «Эй, ребята, посмотрите на нашего следующего соперника в толпе! Как насчет того, чтобы сыграть партию в покер, ты и я, а?»

Кали видела шкалу хитрости: десять баллов - это гладко, как у Шин Лима, а единица - это просто ваш дядюшка, у которого одни тормоза и никакого газа. Но, эй, ее и раньше дурачили... и это никогда не мешало ей очертя голову бросаться в глупые авантюры, не так ли?

«Я в игре, ловкач», - Кали опускаюсь на стул, намеренно выбирая тот, на который он не указывал, просто чтобы сбить его с ритма, и бросила мелочь в его банку для пополнения счета. Банка довольно полная, хотя Кали подозревала, что он мог бы наполнить ее сам, чтобы выглядела она более убедительно.

«Мы делаем все очень просто, всего с десятью картами», - объяснял игрок. – «Здесь нет места для обмана. Я не могу тайком принести еще одну, потому что ты меня схватишь за руку. А если я попытаюсь смахнуть одну из них... ты очень быстро меня вычислишь».

Кали нахмурилась: десятикарточный покер... в самом деле?.. Она смутно припоминала, что Рейнард научил ее какому-то трюку, чтобы ее не разыгрывали, но сейчас в голове было настолько пусто, что кажется, она забывала еще больше вещей, просто думая об этом.

Ладно, если быстро подсчитать - вот Кали с игроком, итого двое, плюс стандартная колода из пятидесяти двух карт, десять карт в комплекте, и это... Да, двести пятьдесят с чем-то комбинаций. Если сократить это вдвое, а затем принять во внимание то, что он прячет в рукаве, и это было примерное количество способов ее надуть... Наверное, Кали следовало спросить, во что они играют, прежде чем переходить к делу.

Но игрок уже тасовал колоду, так что оставался шанс его раскусить. Срочно, Кали был нужен план. Она отчаянно пыталась вспомнить хоть что-нибудь об этом трюке... и, как ни странно, ей удается выудить из глубин своего сознания крупицу мудрости. Ей вспомнились слова Рейнарда, что-то о кораблях и том библейском парне – как там его звали?

Джо? Джаред? Джеки? Парень, который занимался китобойным промыслом... Да, Кали сейчас очень пригодились бы бесконечные знания Падрейка... Черт с ним, пусть будет Джеки. Так вот, этот засранец Джеки приносил несчастье всему кораблю, и точно так же есть одна обреченная карта, которая разрушает всю игру. И вот в чем идея: если Кали сможет выяснить, какая карта Джеки, то сумеет переломить ход игры в свою пользу. Итак, карта Джеки идет ко дну, а теперь вопрос на миллион долларов: какая это карта?

Играть в первом раунде против даже самого паршивого мошенника - это, по сути, выбрасывать свои деньги в черную дыру, но, сегодня Кали чувствовала себя щедрой - и даже добавлю несколько лишних баксов, просто чтобы игра была интересной.

Он сдал карты, и Кали взглянула на то, что получила. Валет треф. Дама червей. Король пик. И пара восьмерок.

«Неплохо», - проронил игрок. – «Я с трудом выиграл, получил две пары: валетов и дам».

Ожидаемо. Он разыгрывал тройку с тремя разными картами. И виновник поражения Кали, единственная карта, из-за которой все проблемы: пиковый король. Ей нужно держаться от него подальше любой ценой.

«Довольно легко выиграть, когда тасуешь сам», - проронила Кали.

Толпа поддержала ее меня одобрительным ропотом. На секунду игрок растерялся, но быстро пришел в себя и ухмыльнулся. «Хорошо, хорошо...» - вымолвил он. – «Знаешь что? Давайте немного сравняем шансы. Я покажу тебе карту, и ты сможете решить, оставить ее себе или вернуть мне. Договорились?»

Наконец-то начинается что-то интересное.

Он закончил тасовать и показал Кали мне первую карту, проронив: «Твой выбор».

Дама червей появилась со всей помпой и торжественностью. О, дама, приведи меня к победе. «Беру», - заявила Кали.

Следующей картой был пиковый король - весь такой деловой, со скрещенными на груди руками. «Тебе нужна эта карта?» - осведомился игрок. - «Или мне ее взять?» «Давай мне», - молвила Кали, и парень едва сдержал усмешку, кивнул: «Как пожелаешь. А сейчас?»

Бубновая восьмерка — это так же увлекательно, как наблюдать за высыханием краски. «Нет, эту я пропускаю», - покачала головой Кали. – «Можешь взять ее себе».

Кали сделала еще несколько ходов, решая, кому отдать карты - ему или ей, пока игрок не сдал их все. Девушка очень надеялась, что госпожа Удача не отвернулась от нее в этот раз, ведь Рейнард бы смеялся до упаду, если бы она проиграла смертному.

Затем игрок раскрыл карты, ухмыльнулся: «Прости, девочка. Тебе просто немного не повезло». Какое же него самодовольное лицо! Кали нутром чувствовала, что он полон дерьма. «Я не знаю, как тебе это удалось, но ты мухлевал», - заявила она, и игрок вздохнул: «Кто-то немного переживает из-за проигрыша, да? Понимаю. Не каждый может с этим справиться».

«Как же получилось, что ты сегодня не проиграл ни одного гребаного раунда, а?» - поинтересовалась Кали, кивком указав на его банку, переполненную наличностью. – «Никто не может быть настолько хорош, особенно такой придурок, как ты».

Просто трогательно, что этот чувак считал себя таким умным, и от этого его лицо стало еще более растерянным, чем когда-либо. И Кали не собиралась так просто отпускать его с крючка.

Напряжение повисло в воздухе, и все присутствующие были на взводе, ожидая следующего шага игрока. Кали воспользовалась своим шансом, слегка наклонилась, и с озорным блеском в глазах молвила, применяя свои способности: «Еще есть время все уладить. Выкладывай все начистоту».

Слова девушки обволакивали его, как зов сирены, неотразимые и неотразимо притягательные, а ее взгляд пригвоздил его к месту. «Ну же, будь хорошим мальчиком», - проворковала Кали. – «Исповедуйся. Ты же не хочешь разочаровать меня, не так ли?» С каждым словом ее песнь все плотнее обвивалась вокруг него, не давая ему возможности освободиться.

«Мошенничество...» - проблеял парень. – «Да, ты меня поймала. Я действительно мошенник!» Внезапно стало так тихо, что было бы слышно, как падает булавка. Толпа начинает редеть, оставляя жулика наедине с его позором.

Кали встала из-за стола и забрала свой выигрыш, радостно подпрыгивая на каблуках и одарив на прощание улыбкой поверженного соперника: «Увидимся, сучка».

И она устремилась в ночь, ускорив шаг – ее ждало Солнышко...

...Территория за пределами «Империи Солнца» была довольно малолюдна, как для смертных, так и для Сородичей, так что прохлаждаться у входа не казалось проблемой. Кали отлично вписалась в антураж, готовясь к тому, что произойдет сегодня вечером. Тем не менее, от старых привычек трудно избавиться, поэтому она уделила секунду тщательному изучению местности, оценивая ее так, как того требовала ее склонность к мошенничеству.

Во-первых, здесь в основном спокойно. Единственный чувак, который привлек ее внимание, - это какой-то самый псих, припарковавшийся у дверей, который кричал о конце света, изображая при этом накачанного кокаином Аль Пачино. От него исходил вайб дикости, он пускал слюни, а в глазах отражалось безумие. Фу!.. Даже если бы Кали все еще оставалась мошенницей, она бы не стала с ним связываться. От таких сумасшедших больше проблем, чем пользы, и они, как правило, ни цента за душой не имеют.

Еще есть вход в ресторан, который, за неимением лучшего слова, выглядит ухоженным. Несмотря на вычурную неоновую вывеску и граффити, которые на самом деле довольно остроумны, это место излучает манящее тепло. Это место с душой...

Тем не менее, вывеска «Империя Солнца» с нацарапанным рядом «Цзы» так бросалась в глаза, что Кали не могу удержаться от смеха. Люди явно веселятся в «Солнышке» относятся к нему как к своему заведению. Место, куда они могут возвращаться снова, и снова, и снова, и никогда не чувствовать себя нежеланными гостями.

Но... Кали тратила драгоценное время, просто стоя здесь, а ей нужно найти Скайлар, прежде чем Падди вернется и одарит ее своим «взглядом».

Равнос направилась ко входу - дверь была увешана всевозможными забавными наклейками, - но не успела она даже коснуться ручки, как сумасшедший парень схватил ее со скоростью, неожиданной для человека, который так скрючился. Кали отстранилась и одари своим лучшим взглядом, призывающим отступить. Это ничего не дало. Он жил в своем собственном мире.

«Отвали, слышишь?» - бросила Кали, и обезумевший гуль залопотал: «Посмотри вверх! Я-посмотри вверх, будь ты проклята! Это Смерть! Смерть, облаченная в лучи света. Она наблюдает - Дневная Звезда ждет, чтобы очистить нас огнем!»

Когда Кали прошла в здание мимо этого парня, его слова эхом отдавались в ее голове, пробуждая давно дремлющие страхи. «Неужто не видишь?» - орал гуль ей вслед. – «Дневная Звезда... это Конец для всех нас!»

Кали вошла в «Солнышко», ведя себя невозмутимо и собранно, как будто все это безумное дерьмо меня не волнует. Интерьер выглядел именно так, как она и ожидала - калейдоскоп наклеек, фресок, подсветки и баннеров, покрывающих практически все доступные поверхности, вперемежку с потертыми креслами, музыкальными инструментами и большим количеством места для танцев. Сказать, что она видел это сотни раз в десятках городов, значит не передать всей картины. Но Кали должна была отметить – она чувствовала себя как дома.

Узнать Скайлар оказалось легко, у нее на голове полно обесцвеченных дредов. Кроме того, в баре практически никого нет. Может, все Сородичи отправились на охоту в праздничный сезон? Кто знает.

Скайлар склонилась над столом, полностью сосредоточенная на том, чтобы что-то записывать в блокнот. Она не замечала приближения Кали, поэтому та украдкой заглянула на одну из страниц и обнаружила несколько великолепных замысловатых рисунков, которые, как она полагала, являлись геометрическими татуировками.

«Скайлар Ливингстон, я полагаю?» - осведомилась Кали, плюхнувшись на сидение рядом с ней, выводя девушку из задумчивости. Она непонимающе воззрилась на Кали: «Прошу прощения?» «Знаете, как доктор Ливингстон?» - пояснила свою шутку Кали. – «’Доктор Ливингстон, я полагаю?’ Я не знаю твоей фамилии, так что...» «Но ты знаешь мое имя», - заключила Скайлар. – «Кто ты на самом деле?» «Если повезет, твой новый друг», - обнадежила собеседницу Равнос. – «Меня зовут Кали».

Скайлар прищурилась, глядя на Кали, на что та отвечаю своей самой лучезарной улыбкой. «Могу я тебе чем-то помочь?» - осведомилась девушка, и Кали заявила: «Я ищу Рейнарда Касселя». «Никогда о нем не слышал», - покачала головой Скайлар, поднимаясь из-за стола. – «Итак, если это все...»

«И куда, по-твоему, ты направилась?» - бросила Кали, взяв Скайлар за шиворот так осторожно, как только смогла, и усадив обратно. Она немного сопротивлялась, но, будем честны, у слабокровных нет ничего общего с упитанными Сородичами. Кали с легкостью удержала ее, но улыбка Равнос стала шире, и Кали надеялась, что выглядела она немного угрожающей. Обычно она предпочитала избегать конфликтов, а не разжигать их, но на этот раз порывы толкнули ее меня к хаосу, и она позволила потоку унести ее, как корабль в открытое всем ветрам море.

«Отпусти меня!» - воскликнула Скайлар, и Кали отрицательно покачала головой: «Тогда ответь на мой вопрос. Рейнард Кассель. Где он?» «Послушай, я действительно не знаю никакого Рейнарда Кассела или кого-то в этом роде, ясно?» - выпалила Скайлар. «Валяем дурака?» - поморщилась Кали. – «Тебе кажется, я здесь ради игр? Прекрати нести чушь и говори!» «Мне нечего тебе сказать, сука!» - разозлилась Скайлар. – «Отпусти меня, или я начну кричать!» «Как?» - осведомилась Кали. – «У тебя нет рта».

Она наблюдала, как глаза Скайлар выпучились, а руки судорожно схватились за лицо и ничего не нашли. Кали нечасто блокировала осязание, но, когда появляется такая возможность, на это всегда было приятно смотреть. Прежде, чем Скайлар успела уловить эту иллюзию, Кали театрально щелкнула пальцами, возвращая ее внимание к своему лицу, молвила: «Ну вот, все возвращается на круги своя. Итак, где Рейнард Кассель?»

Скайлар дотронулась до своего рта, растянула губы, обвела зубы языком, подвигала челюстью влево-вправо несколько раз. На ее лице отразилось облегчение, слегка заикаясь, она произнесла: «Честно говоря, я не знаю. Я слышала о нем только обрывки информации. Любой алхимик, который чего-то стоит, знает всех основных поставщиков в городе». «Так ты алхимик?» - присвистнула Кали. – «Впечатляет». «Да пошла ты!» - огрызнулась Скайлар.

Кали не была уверена, почему ее искренний комплимент не сработал, но ладно. «Итак, что нового о Касселе?» - продолжала спрашивать она. – «Желательно, о его нынешнем местонахождении?» «Я продолжаю говорить тебе, что понятия не имею!» - воскликнула Скайлар. – «Я никогда его даже в глаза не видела!» «Тогда предложи мне что-нибудь стоящее?» - не отставала Кали. – «Ты вроде как тратишь мое время впустую, девочка. Мне нравится болтать с тобой, но сейчас я слишком занята для этого».

«Ладно, успокойся, ладно?» - сдалась Скайлар. – «Я знаю кое-кого. Есть такая курьерша, она развозит всякую всячину по всему округу, может достать вам практически все, что угодно. Она дружна с Касселем, ясно?» «Интересно», - встрепенулась Кали. – «Продолжай». «Что – продолжай?» - злилась Скайлар, и Кали, подавив желание демонстративно закатить глаза, пояснила: «Давай, сведи меня с ней. Например, вчера».

Даже после всех угроз со стороны Кали Скайла все еще сомневалась, стоит ли ей помогать. Что ж, время кнута пришло и прошло, теперь настало время пряника. Кали действительно не лгала, когда говорила Мато, что не хотела бы больше наживать врагов в городе.

«Послушай, ты что-то не совсем улавливаешь суть», - молвила она. – «Я могла бы просто взять твой телефон и договориться о встрече сама. Но я чувствую себя великодушной, поэтому прошу тебя сделать это. И, кстати, вежливо». «Ты называешь это вежливостью?», - возмутилась Скайлар. «Поверь мне, ты еще не видела мою грубую сторону в полной мере», - улыбнулась Кали. – «Я даже подслащу нашу сделку, хорошо? Ты назначишь мне встречу с этой твоей курьершей, и я расскажу тебе, где я спрятала свои припасы».

Она слегка заинтересовалась, но по-прежнему смотрела на Кали с большим подозрением. «О каких припасах мы говорим?» - полюбопытствовала Скайлар. Кали ободряюще улыбнулась ей, и, хотя она слегка отшатнулась, ее попытка сохранить невозмутимый вид с треском провалилась. «Запасы крови, конечно же», - пояснила Кали. – «Высочайшее качество, лучший ассортимент - все, чего только может пожелать твое маленькое сердце алхимика. Договорились?»

Кали протянула ей руку, помедлив, чтобы дать ей время принять решение, прежде чем она сама будет вынуждена принять решение за нее. К счастью, после недолгих раздумий Скайлар ответила на рукопожатие, молвив: «По рукам. Подожди, я сделаю быстрый звонок».

Кали кивнула и расслабилась, не выпуская Скайлар из виду. Когда та подошла к сцене и достала свой телефон, Кали ощутила укол вины за то, как она обошлась со слабокровной. Может, ей стоило начать с разговора о запасах крови? Да, но Кали не очень-то сильна в тактике и планировании, не так ли?.. Если эта курьерша приведет ее к Рейнарду сегодня вечером, все поиски могут закончиться в считанные часы. Одна только мысль о том, что она сможет освободиться от нависших угроз Камарильи, от надоедливого Каитифа и от этого такого бесполезного начинания, согревало ее неживое сердце.

Наконец, Скайлар закончила разговор и вернулась к столу, теребя брелок, висящий на ее телефоне. Настоящий комок нервов. «Готово», - бросила она. – «Встреча через пятнадцать минут. Идем».

Двое направились к выходу из «Солнышка». «...когда оно разгорится ярче всего, нас всех будут судить!» - продолжал надрываться гуль у дверей.

На улице Кали встретил легкий снегопад, изящно покрывающий грязные тротуары слоем нетронутой белизны и осыпающий случайных пешеходов мягкими, мимолетными снежинками. Скайлар вздрогнула от криков сумасшедшего и отряхнула выпавший снег. Кали, напротив, позволила ему оседать на своих волосах. Снег ее никогда не беспокоил. «Итак, с кем именно мы встречаемся и где?» - поинтересовалась Кали.

В тот момент, когда она открыла рот, чтобы ответить, идеально исправный автомобиль свернул за угол, и лицезрела Кали Падрейка, сгорбившегося за рулем, с выражением лица, напоминающим грозовую тучу. Он небрежно остановил машину и устремился к «Солнышку», прежде чем заметил Скайлар и Кали. Каитиф замер, лицо его исказилось от замешательства. Он, кажется, был искренне удивлен, увидев Кали, и та разрывалась между чувством самодовольства из-за того, что не оправдала его ожиданий, раздражением из-за того, что он так мало верит ей на слово, и легким сожалением - она даже не пыталась сбежать хотя бы для того, чтобы оценить его реакцию.

К сожалению, к нему вернулось самообладание прежде, чем Кали успела подразнить его по этому поводу. «Ты здесь», - произнес он. – «Это хорошо». «Да», - подтвердила Кали. – «Я же говорила тебе, что буду здесь». «Действительно, учитывая твой послужной список, ты понимаешь, почему я нахожу это шокирующим, но не совсем неприятным», - усмехнулся Падрейк. «Эй, в прошлый раз я ведь не давала слова, что останусь здесь, не так ли?» - возмутилась Кали.

Каитиф закатил глаза и перевел взгляд на Скайлар. Они с подозрением рассматривали друг друга, как пара бездомных кошек на раскаленной крыше. «Падди, познакомься, это Скайлар – местная Анарх, разбирающийся в алхимии», - пропела Кали. – «Скайлар, познакомься с Падди». «Вообще-то, меня зовут Падрейк», - поправил ее слабокровный. – «Приятно познакомиться, Скайлар». Кали фыркнула: ох уж этот сверхформальный дурак!

Скайлар ответила ему коротким кивком. Кали видела тревогу в ее глазах, поэтому вмешалась, надеясь сохранить хрупкое перемирие. «Не переживай так сильно - Падрейк, может, и немного напряжен, но с ним все в порядке», - заверила девушку Равнос. – «Он здесь только для того, чтобы подвезти нас, вот и все». «Да?» - озадачился Падрейк. «Да!» - подтвердила Кали.

Скайлар переводила взгляд с Кали на Падрейка, но, в конце концов, она, кажется, забывала об осторожности. Возможно, перспектива пополнения запасов крови заставила ее двигаться в нужном направлении. «Нам нужно выдвигаться», - поторопила она новых знакомых. – «Место встречи недалеко, но... ночные курьеры не отличаются терпением. Давайте поспешим».

«Кто, собственно, эта курьерша?» - заинтересовалась Кали, но что Скайлар пожала плечами, направляясь к машине Каитифа: «Не знаю. Она всегда носит шлем». «Пусть делает, что угодно, если она в курсе местонахождения Рейнарда», - махнула рукой Кали. – «Похоже, она вполне в моем вкусе. Может, мне стоит начать носить что-нибудь на лице, например, крутую маску». «Кляп во рту был бы более уместен», - пробормотала Скайлар. «Осторожнее, или это я заткну тебе рот кляпом», - предупредила Кали.

Скайлар поджала губы и, не сказав больше ни слова, села в машину. Удовлетворенная, Кали кивнула сама себе, прежде чем обратиться к Падрейку: «Ну что, закончили с Торком?» «Да», - отвечал тот.

Его поспешный ответ вызвал у Кали легкое подозрение. Она прищурилась и воззрилась на него с немым вопросом, но он остался совершенно невозмутим, поинтересовался: «Что важнее, что это за ночная курьерша?»

Кали озорно улыбнулась ему, распахнула пассажирскую дверцу и услышала, как Падрейк вздохнул. Любит он применять смертные реакции в ответ на ее выходки.

«Голоса ангелов, они источают яд, отравляют твои уши!» - разрывал ночную тишину глас гуля у входа в «Солнышко». – «Не обращай внимания, о, не обращай внимания на их сладкие речи!»

Внезапный шум насторожил Кали, и она резко обернулась. Тот псих, которого она заметила раньше, стоял на коленях перед Падрейком, вцепившись в подол его брюк. Голова гуля была запрокинута, затуманенные глаза безучастно смотрели в ночное небо. Он перестал кричать, но с его губ срывался слабый шепот, который растворялся в воздухе, как дым: «Не мечтай во сне свое, ибо Дневная звезда опалит своей истиной все твое существо!»

Кали вздохнула и закатила глаза, готовясь отпустить колкость по поводу того, что подобное притягивает подобное, но тут заметила, что Падрейк не сдвинулся ни на дюйм. Он неподвижно смотрел в глаза мужчине, полностью застыв, не обращая внимания на свою руку, пальцы которого дико дергались, вращая кольцо для игры в кости.

«Падрейк? Ты в порядке, приятель?» - поинтересовалась Кали. Нет ответа. Оцепеневший безумец упал в снег, когда Кали подошла и осторожно дотронулась до Падрейка, вымолвив: «Падрейк? Поговори со мной. Что происходит?»

Внезапно его рука, теребящая кольцо, остановилась, и он пришел в себя. Каитиф избегал взгляда Кали, сунул руки в карманы. «Я в порядке», - заверил Падрейк девушку, на та сомневалась: «Уверен? Что все это значило?» «Я... не знаю», - признался Каитиф. – «Давай пока не будем об этом беспокоиться. Ночная курьерша ждет».

...Обычно Кали вела в машине какую-нибудь пустую беседу, будь то с друзьями или просто сама с собой, но на этот раз она просто позволила тишине повиснуть в воздухе. Ни Падрейк, ни Скайлар, похоже, не были расположены к болтовне. Даже когда не звучали классические треки Queen, в идеально исправной машине Каитифа стояла неуютная тишина, когда ехали они по ночным улицам Нью-Йорка.

У Кали было странное ощущение в животе - как будто съела она кусок льда. Если бы у Сородичей могло быть несварение желудка, она бы списала это на свою последнюю смертную трапезу, но поскольку это не так, она предполагала, что это чувство, должно быть, от беспокойства. Это действительно не совсем обычное для нее настроение. Что-то во всей этой ситуации заставляло волосы у нее на затылке вставать дыбом. Такое чувство, что в пункте назначения, всего в нескольких кварталах отсюда, Кали ждало что-то пугающее. Но, как ни странно, интуиция подсказывала ей не убегать от этого. А интуиция обычно ее никогда не подводила.

Когда они подъехали к месту встречи, ночная курьерша сразу бросилась в глаза, в основном потому, что помимо ее на улице никого не было. Будучи в темной кожаной одежде и шлеме, она почти сливалась с ночной тьой вместе со своим мотоциклом.

Едва автомобиль успел остановиться, как Скайлар высочила наружу и направилась к курьерше. Кажется, ей не терпелось поговорить с ней, и еще больше - сбежать, поэтому Кали не спускала с нее глаз, готовая броситься в погоню.

«Она выглядит так, будто хочет сбежать», - шепнул Падрейк. Это даже не было вопросом. Кали бросила быстрый взгляд в его сторону и заметила, что он смотрит на Скайлар так же пристально, как и она сама. «Ну, я бы точно так же поступила на ее месте», - отозвалась Кали. – «Настоящий вопрос в том, готова ли она пожертвовать доступом к моим запасам крови ради такого шанса. И она, похоже, очень хотела бы прибрать ее к рукам». «Понятно, что ж, будем надеяться, что ее интерес не угас», - вымолвил Падрейк.

В тот момент, когда Скайлар закончила общение с курьершей и направилась в их сторону, они прекратили болтовню и вышли из машины. «Пять минут», - заявила Скайлар. – «Это все, о че я смогла для вас договориться. Потратьте их с пользой».

Она демонстративно протянула Кали руку. «Слова, знаешь ли, работают не хуже», - усмехнулась та. Театральное закатывание глаз с примесью раздражения — вот и все, что Кали получила за эту реплику. «Ключ от твоей заначки!» - потребовала Скайлар. – «Я выполнила свою часть сделки». «Да, да, вот он», - отвечала Кали.

Она бросила Скайлар ключ, который та легко словила в воздухе. «Рада знакомству», - с этими словами она растворилась в ночи.

Когда Скайлар исчезла, Кали и Падрейк направились к ночной курьерше. Один взгляд Кали, брошенный на Падрейка, показывал, что в нем закипало нетерпение. Девушка знала, что он хотел взять инициативу в свои руки, и, честно говоря, хотя она и не была в восторге от того, что отступает в сторону, это казалось ей прагматичным выбором. Ведь, если посмотреть правде в глаза, переговоры со Скайлар прошли не лучшим образом, даже по меркам Кали.

Но не успел Падрейк произнести хоть слово, как курьерша обрывала его резкой репликой: «Закрой варежку, красавчик». Кали опешила: голос был ей хорошо знаком...

«Кали? Во что, черт возьми, ты вляпалась на этот раз?» - поинтересовалась курьерша. Она сняла шлем, и Кали поразилась, глядя в лицо, которое, как она думала, никогда больше не увидит, разве что в какой-нибудь фантазии о загробной жизни вампиров. «Джесс? Черт возьми, это действительно ты?» - выдавила Кали.

«Ты поэтому притащила мою задницу сюда?» - осведомилась Джессика. – «Чтобы я сыграла главную роль на этой дерьмовой встрече выпускников?» Такая же колючая, как всегда. Кали умирала от желания обнять ее, но мрачное лицо Джессики словно кричало: «Отвали, мать твою». И Кали ограничилась неловким похлопыванием ее по плечу.

«Не представишь меня?» - обернулся к Кали Падрейк. Глаза Джесс чуть не выскочили из орбит, и выпалила они: «Что?! Я здесь из-за этого?!.» «Что? Нет, черт возьми, нет!» - поспешила заверить ее Кали. - Это, э-э-э, давайте просто делать шаг за шагом... Падрейк, познакомься, это Джессика Уэйнрайт, я знаю, ты любишь формальности. Она была частью нашей команды, пока не исчезла, как призрак, год назад или около того. Кстати говоря, мы думали, что ты ушла из этого мира. Я имею в виду, навсегда».

Кажется, Джессика была потрясена этим откровение, но проглотила слова, которые у нее рвались. «О, правда?» - хмыкнула она. – «Что ж, это проясняет тайну молчащих телефонов». «Значит, мы так и будем играть?» - разозлилась Кали. – «Я оплакивала тебя, дура! И я не могла писать сообщения с того света». «К вашему сведению, я оставила вам, ребята, чертову записку», - отметила Джессика.

Вся эта ситуация казалось Кали совершенно сюрреалистической. «О чем ты, черт возьми, говоришь?» - растерялась она. – «Рейнард сказал...» «Ах, конечно», - хмыкнула Джессика, и ее обманчиво мягкие черты окаменели. – «Рейнард, мать его, Кассель, превращает дерьмо в евангелие. Какого черта ты вообще его разыскиваешь?» «Короткая версия? Камарилья», - отвечала Кали. – «Полная версия? Он пропал, и теперь я по уши в дерьме, потому что Камарилья хочет, чтобы его нашли».

«Ясно», - бросила Джессика, кивком указала в сторону Падрейка: «А кто этот очаровашка?» «По сути, я - тот самый плот, который удерживает ее на плаву в выгребной яме, в которую она погрузилась», - доходчиво пояснил Каитиф.

Кали даже немного подпрыгнула, потому что забыла о присутствии Падрейка. Она бросила на Падрейка обиженный взгляд и немного надулась, в то время как Джесс от души рассмеялась. «Значит, я плыву на этой волне дерьма вместе с тобой?» - прошипела Кали зло. – «Ах ты, мерзкий, отвратительный спасательный круг... Шериф приставил его следить за мной, но он бывает полезен. Возможно, все дело в его симпатичном личике, которое так и просит кирпича».

«...Ясно», - протянула Джессика. – «И ты просто согласилась на все это, потому что... почему, собственно?» «Слушай, оставалось либо вести себя по-хорошему, либо подойти к шерифу поближе с его острым клинком так что да - я выбрала меньшее из двух дерьмовых шоу», - пояснила ей Кали.

Джессика явно не сочла слова Кали забавными. Уход из компании действительно изменил ее характер. Черт возьми, они же с Кали прекрасно ладили, когда нам было тесно в том фургоне вдвоем! Может, немного откровенного разговора — это то, что ти нужно, чтобы растопить этот лед, и Кали понизила голос, как будто посвящала Джес в глубокую, мрачную тайну: «По правде говоря, во всей этой неразберихе должно быть что-то большее, ты меня слышишь? Я просто не могу понять, какого черта им нужно от Рейнарда и почему именно сейчас».

Джесс пожала плечами и скрестила руки на груди с таким видом, будто ей абсолютно все равно: «Вода мокрая, небо голубое, а моча воняет. Я имею в виду, что, несмотря на все это очарование, Кассель с самого первого дня был двуличным, лживым мешком дерьма. Неудивительно, что вся Башня из слоновой кости висит у него на хвосте».

Хмм... Между ней и Рейнардом явно неприязненные отношения, и, возможно, это несколько искажает ее мнение. Очарование? Определенно. Я бы тоже купила змеиное масло у этого ублюдка, но он всегда был честен со мной».

Что еще хуже, у Джес был такой странный взгляд, который Кали могла истолковать только как жалость. Да что тут жалеть? У нее все хорошо, спасибо тебе большое!

«Ходили слухи, что ты, возможно, знаешь, где скрывается Кассель», - прямо заявил Падрейк. «О, дорогуша, Кассель в еще более глубоком дерьме, чем Кали», - рассмеялась Джессика. – «Видишь ли, я была... связана с Системой кровообращения, передавала сообщения и все такое».

Она прислонилась к своему мотоциклу, такая спокойная и собранная, как будто ее ничто не трогало. Кали чуть было не повторила ее движение, но в последний момент спохватилась и выпрямилась, давая ей знак продолжать.

«Говорят, всего пару дней назад Кассель взлетел на вершину их списка самых дерьмовых игроков, основываясь на свежей информации, которую они получили неизвестно откуда», - Джессика внезапно посерьезнела, неотрывно глядя Кали в глаза. – «Это дерьмо высшей лиги, Кали, может быть на уровне дяди Сэма. И под прицелом может оказаться не только Кассель, но и любой, кто с ним связан. Держись от него подальше». «Да, только ‘бегство’ каким-то образом исчезло из моего репертуара», - поморщилась Кали. – «Я в буквальном смысле могу потерять из-за этого голову».

Она пожала плечами и начала надевать шлем. «Это твоя проблема, а не моя», - молвила Джес. – «Я не просто так бросила этого ублюдка-Сила, и с тех пор нежизнь стала прекрасна. Но удачи тебе». Пауза для пущего эффекта. «И не утруждай себя перезваниванием мне снова».

Затем Джессика исчезала, и только рев двигателя еще какое-то время звучал в ночи. Не глядя на Падрейка, Кали издала неловкий смешок и пнула ногой несколько камней.

«Она... э-э-э... Она просто нечто», - заключил Каитиф. – «Как ты держишься?» «Когда-то она была очень милой, но со своей кислинкой, понимаешь?» - отвечала Кали, пожимая плечами. – «Наверное, большой город действительно разжевывает тебя и выплевывает. Итак, Система кровообращения, да? Каково твое мнение?»

Падрейк, к счастью, прикусил свой бойкий язычок и сделал вид, что не замечает, что Кали в полном раздрае. «Похоже, они стремятся схватить Рейнарда Касселя сильнее, чем мы ожидали», - произнес он. – «И им удалось раздобыть кое-какие компрометирующие данные. Честно говоря, дела у него обстоят не слишком хорошо». «Отлично, но мы по-прежнему не ближе к его поимке, чем были прошлой ночью или когда-либо еще», - заметила Кали, и вымолвил Падрейк: «Также остается вопрос о том, собирается ли Система кровообращения охотиться и на тебя, поскольку ты - сообщница Рейнарда». «Да мы с ним даже не друзья!» - заявила Кали.

Падрей недоуменно воззрился на Кали, и та заливисто рассмеялась, ее настроение тут же улучшилось. Она энергично потерла руки, внезапно захотев сделать какую-нибудь проказу. «Что ж, учитывая, что твоя идея с Анархом не сработала, думаю, на придется отправляться к Сансарику», - молвила она.

Падрейк колебался, вертя кольцо на пальце, на этот раз скорее из-за нервного тика, чем из-за реальной необходимости. «Это действительно наша запасная ниточка, но...» - протянул он, и Кали напомнила: «Единственная ниточка». «...Хорошо, на данный момент это наша единственная зацепка, но у меня есть сомнения насчет Сансарика», - молвил Падрейк. – «Давай поговорим об этом в моем убежище. Кроме того, скоро рассвет».

Он направился к машине, но останавился, когда увидел, что Кали не двинулась с места. Девушка теребила край своего рукава, улыбаясь ему с почти виноватым видом. «Да, прости, но я не могу», - вздохнула она. – «Правда» «Кали, сейчас не время для твоих выходок. Нам нужно уходить, и как можно скорее», - заявил Каитиф раздраженно.

«Дело в том, что твое убежище больше не безопасно для меня», - пояснила Кали. – «Так уж заведено в моем клане. Если я заваливаюсь спать в одном и том же месте чаще, чем раз в неделю, ты можешь с таким же успехом подметать меня на закате. Например, метлой».

Падрейк пронзительно взирал на Кали, пытаясь найти обман, которого, на этот раз, не было. Его пальцы танцевали, яростно вращая кольцо, и наконец они остановились. «Да, я понимаю», - вздохнул Падрейк. «Я не шучу, я...» - начала было Кали, осеклась: «О, ты понимаешь?»

В его взгляде мелькнули искорки веселья, хотя выражение лица осталось бесстрастным. «Давай встретимся у меня завтра вечером», - предложил Падрейк. – «У меня есть на примете частный детектив, который, возможно, подскажет, где найти Сансарика». «Ты ведь не о Д’Анжело говоришь, не так ли?» - уточнила Кали.

Падрейк изогнул бровь, на его лице промелькнуло удивление: «Я вижу, вы уже знакомы?» «Я им скорее разочарована», - призналась Кали. – «Прокаженный - хороший парень, но тупиковый. Расспрашивала его о Рейнарде и ничего не добилась. Он даже намекнул, что это я виновата в том, что Рейнард исчез с лица земли!» «Ну, Кассель — это практически призрак», - согласилась Падрейк. – «Сансарик, с другой стороны, не то, чтобы прячется. Д’Анжело должен кое-что о нем знать».

«Согласно», - молвила Кали. – «Но он скользкий маленький угорь, и нам, возможно, понадобится рычаг, чтобы заставить его заговорить». «Предоставь это мне», - на лице Падрейка появилась тень улыбки. – «Он заговорит».

Он забрался в машину, разместившись за идеально исправным рулем. «Завтра на закате – в моем убежище», - напомнил слабокровный Кали. – «Не подведи меня».

Кали игриво отдала ему честь, помахала рукой, когда он отъехал.

Ночь уже переходила в день. Ей действительно следовало поторопиться.

Неподалеку был небольшой сырой подвал, который Кали присмотрела для ночлега. Это не совсем «Ритц», но Кали сделала свою домашнюю работу - здесь было достаточно безопасно для ночевки.

Время утекало, но, если повезет, Кали надеялась по пути захватить какую-нибудь добычу. В конце концов, нехорошо спать на голодный желудок. Так, заглянула она в ближайший ночной клуб, заметила в туалете женщину, которая явно перебрала с алкоголем, и сильно. Испив крови, Кали почувствовала себя не в пример лучше, нежели прежде, отправилась в подвал, который загодя заметила.

Если убежище Д’Анжело можно назвать лачугой, то ее временное пристанище - настоящая катастрофа, настолько унылое, что Томми Вайсо мог бы прослезиться по-настоящему. Плесень практически полностью покрывала потолок. И не хотелось бы вовсе упоминать о «кровати» - подозрительно влажного матраса, из которого при каждом нажатии вытекает лишняя жидкость на пол.

Дом, чертовски милый дом.

Но, по крайней мере, здесь было довольно безопасно. Вероятность того, что солнечный свет проникнет сюда, равна нулю. Может быть, потому что местные микробы достаточно развились, чтобы противостоять всему, что угрожало их микробной утопии.

Кали растянулась на продавленном матрасе и воззрилась на свой мертвый плеер, проклиная себя за то, что не взяла запасные батарейки. Когда Рейнард передал ей эту штуку, Кали, честно говоря, подумала, что он собирается ее прослушивать. Но, оказывается, он просто делился с ней частичкой своего прошлого. «Маленький подарок из лучших времен», или что-то в этом роде.

Честно говоря, у нее не было необходимости в чем-то еще, чтобы проигрывать свои мелодии. Их банда не так строго относилась к выходу в Интернет, как Башня, поэтому они вели трансляции, как и все остальные. Но Кали вроде как подсела на плеер, особенно учитывая гору старых кассет, набитых в бардачок их фургона.

Роясь в своей поясной сумке в поисках развлечений, она нашла только деревянный кол, который чуть не пронзил ее сердце прошлой ночью. Такое ощущение, что прошла почти целая жизнь...

Но из-за кола ее мысли обратились к Падрейку. Честно говоря, Кали была в замешательстве. Могла ли она ему доверять? Кажется, он на ее стороне, даже заботится о ней, но что-то в нем не так. Что-то... тревожащее. И Кали не могла понять, что именно... Не помогало и то, что он менял длину ее поводка без всякой причины. Его настроение менялось быстрее, чем погода в Сан-Франциско. Это так раздражало, что теперь он незаменим для ее выживания!

За исключением сегодняшнего вечера. Он познакомил ее с Мато. Кали нутром чувствовала, что это изменит правила игры по перемещению в городе, а может, и за его пределами. Скайлар - не очень. И Джесс...

Кали решала еще немного воздержаться от того, чтобы тыкать в это больное место. По крайней мере, до тех пор, пока она не стряхнет с себя темный сон, который цеплялся за нее - нетерпеливый, удушающий, неуклонно затягивающий ее в бездну...

Он оставался на круизном лайнере, пришвартованном на Гудзоне, и созерцал огни ночного города...

«Я бы сказал, что был более чем внимателен», - бросил он собеседнице, владелице судна. Она отвечает молчанием. И этот нервирующе спокойный, ледяной взгляд, который легко может довести человека до безумия. Это оружие она отточила до совершенства. Он думал, что уже привык к этому, но взгляд пронзал его так же сильно, как и в самый первый раз.

Сколько времени прошло? Пять, шесть месяцев? Полгода, проведенные в ловушке этого бесконечного водоворота оправданий, полуправд и невыполненных обещаний, когда они постоянно сбивались с намеченного курса.

Несмотря на ее предполагаемый интерес к его уникальному состоянию, несмотря на их общую жажду ответов, несмотря на растущую срочность, решение его дилеммы всегда находится за пределами его досягаемости. Тем не менее, она была первой из Сородичей, кто заставил его поверить в то, что она действительно может дать мне облегчение.

«Я выполнил свою часть сделки», - напомнил он. – «Ни разу я не возражал, ни разу не отступил от нашего соглашения. Но я не одна из твоих марионеток, Вритра, и мне казалось, я недвусмысленно высказал свою позицию». «Именно так», - подтвердила Вритра. «Так больше продолжаться не может», - заключил он. – «Ты должна выполнить свои обещания, или я ухожу».

На ее лице появилась улыбка - столь же ошеломляющая, сколь и редкая, как у дракона, сверкающего клыками. Это ей подходило, учитывая ее истинную природу.

«Всему свое время, дорогуша», - изрекла Вритра. – «Всему свое время».

Было до боли очевидно, что Падрейк так и не поверил, что Кали действительно придет на встречу.

Она застаю Каитифа врасплох перед входом в его убежище. Он стоял у двери и вертел головой по сторонам, рассеянно и в то же время взволнованно крутя кольцо. В те мгновения, когда он отвел взгляд, Кали подкралась тихо и незаметно, наслаждаясь предстоящим сюрпризом.

«Ты выглядишь таким далеким, что я едва могу разглядеть тебя отсюда», - шепнула она. Падрейк резко обернулся, и на долю секунды удивление и облегчение отразились на его лице, прежде чем его взгляд обратился к Луне. «Пунктуальность - не твоя сильная сторона, я так понимаю?» - осведомился он. «Ты сказал ‘Завтра на закате’», - напомнила Кали. – «И, угадай, что? Уже завтра, и солнце только-только зашло».

«В долгосрочной перспективе растяжимые определения тебе не помогут», - заявила Падрейк, и Кали отмахнулась: «Что в этом такого? Уже двадцать минут как закат. В следующий раз будь конкретнее и отстань от меня, ладно?»

Он закатил глаза, возвращаясь к своему обычному безразличию, и сел в машину. Кали запрыгнула в автомобиль следом. «Давай навестим Д'Анжело, хорошо?» - предложил Каитиф. «Да, да, некогда валять дурака, верно?» - поддела его Кали, и Падрейк подтвердил: «Верно».

Кали была уверена, что спутник намеренно игнорирует ее ядовитые ремарки. Он с силой вдавил педаль газа в пол, и это дало девушке слабую надежду на то, что он еще не полностью пропащий персонаж.

Как бы то ни было, идеально исправная машина неслась по ночным улицам, и на этот раз поездка их не была для Кали было столь тягостной...

«Д'Анжело? Ты здесь?» - крикнула Кали, ступая в дыру, которую детектив называл офисом. Выглядела она точно так же, как и две ночи назад, если не считать нескольких новых значков на пробковой доске, где Носферату записывал свои безумства, и широко распахнутого люка, который, вероятно, вел вниз - туда, где он прятался днем.

«Может, нам стоит подождать минутку», - предложил спутнице Падрейк. – «Он не заставит нас долго ждать». «Ждать я не собираюсь», - заверила его Кали, заорала: «Эй, мистер детектив! Девушка, попавшая в беду, отчаянно нуждается в вашей помощи! И тут появляюсь я».

Падрейк закатил глаза, но, к разочарованию Кали, комментировать ее пассаж не стал. Появившись из подвала, Д'Анжело, прищурившись, воззрился на Кали; его губы беззвучно шевелились, и Равнос прислушалась к бормотанию детектива: «Они казались тенями, отбрасываемыми несбывшимися надеждами и мечтами этого несчастного города, мечтами, которые мог спасти не кто иной, как Джианни Д'Анжело». «Спасти?» - хмыкнула Кали. – «Тебе не кажется, что это небольшое преувеличение?»

Он облокотился на шаткий стол и потряс головой, словно пытаясь избавиться от нуарных клише, застрявших у него в мозгу. «Кали, рад видеть», - произнес Д’Анжело, и, когда обернулся он к Падрейку, Кали заметила намек на ухмылку в уголках его рта.

«Джианни», - коротко кивнул Каитиф. «Падрейк», - отозвался Д’Анжело. – «Похоже, ты все еще теряешь голову - только не в буквальном смысле, да?» «Действительно, шерифу еще предстоит освободить меня от моего церебрального бремени», - усмехнулся Падрейк. – «Но не волнуйся, до Нового года еще есть время. Ты еще можешь выиграть наше маленькое пари».

Кали, наверное, не стоило совать нос в чужие дела, учитывая тот факт, что на кону ее собственная шея, но... как оказалось, здесь можно найти целую сокровищницу отношений, в которой стоит покопаться.

«В любом случае, мы пришли сюда, чтобы...» - начал Падрейк, и Кали перебила его: «...Узнать, откуда вы, два клоуна, знаете друг друга. Давайте, выкладывайте уже пикантные подробности!»

Д'Анжело пренебрежительно пожал плечами, молвил: «Он появился некоторое время назад и приставал ко мне с расспросами о какой-то девушке из Анархов и ее внутренних голосах. Поверишь ли ты в то, что мы просто промотали ленту, которая могла быть величайшим из фильмов всех времен?» «Это его способ сказать, что однажды я процитировал ему ‘Мальтийского сокола’, полностью исказив фразу в процессе», - пояснил Падрейк.

«Девушка-Анарх?» - заинтересовалась Кали. – «Ты имеешь в виду... как там ее звали... Сану? Которую обезглавил шериф?» И без того уродливое лицо Д'Анжело исказилось в еще более отвратной гримасе. «Да», - подтвердил Падрейк, взглядом призывая детектива к осторожности. – «Д'Анжело...»

«Я не из тех, кто пытается избежать обвинений», - пожал плечами Носферату. – «Я убил ее». «Ты поступил как настоящий детектив - выследил ее и арестовал», - напомнил ему Падрейк. – «Не ты держал в руках клинок, который положил конец ее страданиям». «Та же разница», - отмахнулся Д’Анжело с горечь. В редком приступе тактичности Кали решила не развивать эту тему.

«Я бы с удовольствием поболтал с тобой, Джианни, но у нас иная причина появления здесь», - заметил Падрейк. Отблеск света отразился в темных очках Д'Анжело, когда он обернулся к Кали, молвив: «Не хочу вас огорчать, но если вы пришли сюда за информацией о Касселе, то вам не повезло. С момента нашего последнего разговора никаких новых зацепок не появилось». «Это касается Касселя, в общем и целом», - подтвердил Падрейк. – «Хотя сейчас не о нем идет речь в нашем разговоре...»

«Эли Сансарик», - не стала ходить вокруг да около Кали. – «Где мы можем его найти, Джианни?» Д'Анжело прищурился, подозрительно косясь на Кали и вертя в руках свою электронную сигарету. «Змей?» - осторожно вымолвил он. – «Зачем он тебе? Чего ты добиваешься?» «Он, пожалуй, единственный из знакомых Рейнарда, кто, похоже, его не презирает», - доходчиво пояснила Кали. – «Поскольку другая наша зацепка провалилась, он - мой лучший шанс найти Рейнарда и стряхнуть с себя Камарилью».

Д'Анжело наклонил голову, как какая-то любопытная, напуганная, уродливая маленькая крыса: «Проклятие... По слухам, тебе намечена роль отбивной, но... Вот дерьмо». «Да, и я бы с удовольствием поделилась всеми грязными подробностями, но у меня очень мало времени», - заверила его Кали. – «Итак, где, черт возьми, Сансарик?» «Честно говоря, твои догадки так же хороши, как и мои», - отвечал Д'Андело, глубоко затягиваясь своей электронной сигаретой, как будто действительно пытался насладиться ее вкусом. Интересно, он на самом деле старался пробудить свои вкусовые рецепторы, или это просто часть его обычного поведения?

«Сансарик и его Змеи уехали из Гарлема, и никто толком не знает почему», - пояснил Носферату. – «У меня есть теории, но это всего лишь предположения, так что...» «Но тебе просто не терпится рассказать мне, верно?» - со значением произнесла Кали, одарив его ослепительной улыбкой, но он лишь нахмурился в ответ.

Д’Анжело сделал еще одну затяжку, чтобы вернуть себе нуарное самообладание, произнес: «Что это была за старая фраза? Вода под мостом?» Кали смерила его взглядом. Его ответ был немного поспешным, как будто он внезапно занервничал. Но Д'Анжело заговорил прежде, чем Кали смогла продолжить расспросы: «Послушай, я бы поступил с тобой непорядочно, если бы давал тебе просто намеки. Проверь, где обычно тусуется Сансарик. Лучше всего заглянуть в церковь Святого Патрика и окрестности Морнингсайд-парка. Они недалеко друг от друга, ты можешь там что-нибудь раскопать».

«Спасибо, Д'Анжело, это надежные зацепки», - поблагодарила детектива Падрейк, и тот отозвался: «Ах, слабый привкус искренности в твоей болтовне делает ее почти очаровательной. Я знаю, что это не совсем те зацепки, которые вам нужны, но, эй, в такие ночи попрошайкам выбирать не приходится».

«Так что, эта информация обойдется мне в обычные два пакета крови?» - уточнила Кали. «Держи свои запасы при себе, малыш», - проворчал Д’Анжело. – «Просто скажи мне, где прячется Сансарик, как только ты это выяснишь, и мы будем в расчете».

Его уродливая физиономия внезапно стала серьезной, он выпрямился и подошел ближе, пристально глядя на Кали и Падрейка, произнес: «В прошлый раз я предупреждал вас, что скоро все дерьмо прольется на вентилятор, но это уже старые новости. Сейчас все намного хуже. Вы ведь чувствуете это, не так ли?»

Кали инстинктивно кивнула, заметив, что Падрейк сделал то же самое.

«Я выхожу из игры раньше, чем планировал, и настоятельно советую вам подумать о том, чтобы поступить так же», - продолжал Д’Анжело. – «Не буду приукрашивать - меня бы не помешало подвезти, а вам не помешал бы какой-нибудь здравомыслящий совет в дороге».

Детектив выглядел по-настоящему испуганным. Кали с Падрейком переглянулись, прежде чем покачать головами. «Я не могу», - молвила девушка. – «Пока не могу». «Сейчас все... накалено, я понимаю», - добавил Каитиф. – «Но в данный момент Кали не может уехать, и на меня свалилась обязанность помогать ей способом, который я могу охарактеризовать только как не подлежащий обсуждению».

Д'Анжело вздохнул, заметно ссутулившись, и пренебрежительно махнул рукой: «В таком случае… Просто смотри в оба, чтобы не было неприятностей, хорошо?» «Да... и ты тоже, приятель», - отвечала ему Кали. «До встречи, Д'Анжело», - попрощался с детективом Падрейк. – «Надеюсь, при более яркой луне».

Двое были уже почти у двери, когда до Кали донесся ответ Д’Анжело - едва слышный, как вздох: «Все яркие ночи прошли. Остались только кошмары... Мне нужно это записать».

...Кали с Падрейком остановились перед совершенно исправным автомобилем. «Мы должны...» - начал Каитиф, но Равнос прервала его: «Я уже знаю, какую чушь ты собираешься нести. ‘Не будем расставаться, Кали’. ‘Я пока не могу полностью доверять тебе, Кали’. Но послушай, уже чертовски поздно, так что нам нужно поторопиться. Если мы оба отправимся на поиски Сансарика в одно и то же место, то поймаем только восход солнца. Мы должны разделять и властвовать».

«Я согласен», - просто отвечал Падрейк. «Видишь, я знала, что ты...» - начала Кали, спохватилась: «Постой, что значит ‘согласен’?»

Едва заметная ухмылка искривила уголки его рта, прежде чем он сдержал ее. «Я согласен, что нам еще многое предстоит обсудить», - произнес Падрейк. – «И поскольку в прошлый раз ты сдержала свое слово и не сбежала, я еще раз даю тебе презумпцию невиновности».

Кали воззрилась на него, совершенно сбитая с толку, а затем рассмеялась: «Я тебя не узнаю, чувак, куда подевался упрямец Падди? Кем же они его заменили?»

Падрейк слегка вздрогнул. От внимания Кали не ускользнуло, что его улыбка исчезла без следа, а пальцы потянулись к кольцу. Однако он быстро опомнился и спрятал руки в карманах. «Давай на время расстанемся», - согласился Падрейк. – «Есть ли у тебя предпочтительный пункт назначения?»

...Падрейк вел машину в сторону Манхэттена.

Вообще-то Кали любила торопить события. Она довольно ловко управлялась с делами на лету. Конечно, все могло пойти наперекосяк, но обычно у нее в запасе оставались козыри, чтобы все быстро исправить. Но когда кто-то другой командовал и все шло наперекосяк, это просто выводило ее из себя. Так всегда бывало, когда происходят несчастные случаи и совершаются ошибки. Кали не знала, как с этим справиться.

«Черт!» - внезапно воскликнул Падрейк. – «Подожди, нам нужно остановиться... Ради всего святого...»

Так что, честно говоря, Кали была скорее разочарована, чем удивлена, когда вдруг раздался негромкий хлопок... и совершенно исправный автомобиль Падрейка начал трястись и резко сворачивать вправо, и из-под него полетели искры.

«...спустило колесо», - обреченно заявил Каитиф. «Ни хрена себе, Шерлок», - не сдержалась Кали. – «Теперь она не так уж и исправна, не так ли?» «Машина не виновата в том, что кто-то оставил гвозди на этой богом забытой улице», - выпалил Падрейк возмущенно. – «Кроме того, замена шин - пустяковое дело, так как...» «Да, да...» - отмахнулась Кали. – «Так у тебя есть запаска или как?» «Конечно, есть», - отозвался Падрейк, наградив спутницу взглядом, полным разочарования. – «Это ведь разумно, когда...»

«Конечно, мистер Совершенство, благодарю вас, о образец здравого смысла», - воплотился в разуме Кали едкий ответ, но вслух произнесла она: «Конечно, конечно, не знаю, зачем я вообще спросила. Ладно, делай, что должен. Я пойду немного разомну ноги». «Подожди, я не думаю...» - начал Падрейк, и Кали прервала его: «О, но я думаю. Увидимся!»

И Кали удалилась, прежде чем он успевал начать по-настоящему протестовать. Девушка знала, что он не бросит своего драгоценного ребенка, такого разбитого и уязвимого, на обочине дороги, чтобы просто погнаться за ней. К тому же, он знал, что она не собиралась убегать. В любом случае, сейчас в этом было мало смысла.

Итак, есть ли здесь что-нибудь интересное?.. Как оказалось, есть, хотя, полагала Кали, это зависело от общего представления о том, что такое «интересное».

Какой-то парень стоял перед небольшой толпой, кричал и размахивал руками. Заинтересовавшись, Кали подошла поближе.

«...спасти нас всех!» - надрывался он. – «Все, что вам нужно сделать, это разработать стратегию, подготовиться и справиться с нашей нынешней реальностью, имея в виду четкие цели!! А для этого мы должны смотреть в небо, чтобы выжить!»

Кали нахмурилась: он что, под кайфом или что-то в этом роде?

«Будущее за технологиями, ясно как божий день», - продолжал вещать мужчина. – «Люди бродят по земле? Это старые новости, все это уже в прошлом. Как выразился Аарон Флетчер...»

Господи Иисусе, это один из последователей Флетчера. Неудивительно, что каждый из его слушателей выглядел так, будто его вот-вот стошнит. «Флетчер не просто провидец - он воплощение инноваций!» - заливался мужчина. – «Там, где другие видят препятствия, он видит возможности! Нашему обществу не хватает образцов для подражания, настоящих героев. У этого человека есть план на завтра, на то, с чем нам, как обществу, предстоит столкнуться!»

Забавно, что его рвение приводило к совершенно противоположному эффекту, учитывая, как быстро редела толпа. «Чертовы овцы...» - злился мужчина. – «Вы будете рыть сортиры для себя голыми руками, когда он введет нас, просвещенных, в новую эру!» «Да, черт возьми!» - не сдержалась Кали. – «Давайте пройдемся по красной дорожке в честь эры провальных проектов и поразительного отсутствия здравого смысла!»

«Кто это сказал?!» - опешил последователь Флетчера. На самом деле Кали не собиралась произносить это вслух. Но была даже рада, что сделала это. Он скрестила руки на груди, уверенно склонила голову набок и посмотрела чудаку прямо в глаза: «Почти никого не осталось, так что, наверное, это была я».

«Женщина, конечно, как кстати, и с фиолетовыми волосами тоже», - он пренебрежительно усмехнулся. – «Папочка недостаточно любил тебя?» «Сразу перейдем к отцовским проблемам, да?» - парировала Кали. – «Знаешь, здоровяк, мой старик довольно щедр - я, наверное, смогла бы убедить его крепко обнять тебя. Вся эта история, которую ты тут затеял... Она просто требует внимания папы!»

Слова сорвались с губ Кали еще до того, как она успела их осмыслить. По толпе прокатился тихий смех, и маньяк краснеет лицом. Подходящий цвет, по мнению Кали. «Слушай сюда, маленькая сучка», - зашипел мужик. – «Я пришел сюда, чтобы поведать слепым массам о гении Аарона Флетчера, а не для того, чтобы меня не уважала какая-то...» «Ты не хотел, чтобы к тебе проявили неуважение», - перебила его Кали, - «но ты здесь, весь разгоряченный и потный, нетерпеливо дуешь в трубу Флетчера? Парень, ты настоящий мужик, если понимаешь, о чем я».

Кто-то в толпе взрывался смехом. Вся кровь прилила к щекам поклонника Флетчера, когда он захрипел от возмущения, глаза и вены вздулись на его лице. «Заткнись на хрен, сука!» - рявкнул он. «Ух ты, как оригинально», - съязвила Кали. – «Что будет дальше, ‘Я убью тебя’»? «Я убью тебя!» - взвыл мужчина в исступлении.

Такой мускулистый, а без мозгов. Кали театрально закатила глаза, когда он начал проталкиваться сквозь смеющуюся толпу. «Послушай, было приятно познакомиться, но я вроде как занята», - предупредила мужика Кали. «Я убью тебя на хрен!» - орал тот в ответ.

Мудак. Кто-то должен преподать ему урок. Кали встретилась с ним взглядом и остановила его на полпути. Липкие щупальца воли просочились сквозь ее кожу, как туман, окутывая его, словно траурный саван, и сжимая.

«Что ты говорил?» - невинно осведомилась девушка. Обездвиженный мужчина не мог говорить, его глаза были широко раскрыты от паники, зрачки размером с обеденные тарелки. Кали медленно подошла к нему, пока они не оказались лицом к лицу, и это еще больше ужаснуло его. «Маленький совет, парень, если ты кому-то угрожаешь, убедись, что сможешь это подтвердить», - шепнула она беспомощному мужику. – «Иначе будет просто неловко».

Кали опустила взгляд и увидела, как на его брюках постепенно расползалось пятно, стекая в небольшую лужицу на земле. Она ухмыльнулась и посмотрела ему в глаза: «Или унизительно. Или и то, и другое».

Кали спокойно удалилась, избавив психа от давления своей воли, и он рухнул на землю. Толпа начала невозмутимо расходиться, оставляя капризного мальчишку в луже собственной мочи.

Хорошо. Это были продуктивные полчаса. Интересно, закончил ли Падрейк с шиной?

Когда Кали, наконец, вернулась к почти исправному автомобилю, Падрейк был столь явно раздражен, что едва не топал ногой. Кали знала, что он слишком хорошо воспитан для этого, но он скрестил руки на груди и сердито воззрился на нее, бросив: «Как мило, что ты наконец-то снова присоединилась ко мне». «Ты не поверишь, что было...» - начала Кали, но, заметив его раздраженный взгляд, замолчала. Ладно, никаких историй для тебя, зануда!

«Поехали», - предложил ей Падрейк, забираясь в автомобиль. – «Нас ждут зацепки... надеюсь».

...Кали выпрыгнула из машины Падрейка на окраине Морнингсайд-парка, и умчался мчится к церкви в поисках признаков Сансарика.

В парке не было ничего особенно поэтичного и красивого. Абсурдное количество лестниц, разбросанных повсюду, могло бы вдохновить на несколько строк. Но, в конце концов, парк - это просто парк. Что действительно заставило Кали задуматься, какого черта группа радикальных Сородичей вообще могла здесь делать.

Она мало что знала о Сансарике, только те обрывки, которые ей удалось собрать. Он самый могущественный Змей в Нью-Йорке, держит Служение в ежовых рукавицах. Агрессивный, территориальный мудак; неудивительно, что Рейнард испытывал к этому парню своего рода извращенное уважение. Что касается их отношений, Кали тоже мало что могла сказать - только то, что они были редкими, дорогостоящими и включали в себя вещи, выходящие за рамки их обычных запасов.

Да, верно, она была всего лишь специалистом по логистике, черт возьми. Да, неважно... Ей все равно придется прочесать весь этот парк, дерево за деревом, снежинку за снежинкой.

Поиски быстро превратились в скучное занятие. Кали скучала по крупным махинациям, которые они когда-то проворачивали с Рейнардом, скучала по сомнительным сделкам на тех жутких пустынных парковках. Черт возьми, даже выдувание песка из носа на фестивалях было более захватывающим занятием, чем это бесконечное море снега и деревьев... И знаете что? Сансарика здесь точно нет. От него вообще никаких следов.

Кали уже собиралась махнуть рукой и тащить свою задницу обратно к месту встречи, когда ветер донес до ее ушей слабый звук отдаленного разговора. Равнос обернулась и тихо пошла на звук.

Она заметила их буквально минуту спустя - Сородичи шныряли вокруг, явно что-то высматривая. И Кали очень, очень хотела знать, о чем они говорили. Снег хрустел под ногами - верный признак того, что на улице холодно. А еще того, что шаги ее непременно услышат.

Кали сосредоточилась, приглушая звуки вокруг себя, окутывая их покровом тишины, делая свою походку тише шепота. Затем осторожно начала движение. Снег прогибался под моим весом, но теперь бесшумно.

Девушка двигалась осторожно, держась поближе к деревьям. Вскоре он подошла достаточно близко, чтобы расслышать обрывки разговора.

«Черт, я действительно надеялся, что мы застанем Сансарика здесь», - звучали слова одного из Сородичей. – «Держу пари, этот мудак превратился в змею и спрятался где-нибудь под землей. Змеи вообще могут это делать?» «Черт меня побери, если я знаю», - отвечал ему второй. – «И никаких следов этой мошенницы из Равносов. Думаешь, нам стоит закругляться?» «Давай еще раз осмотрим все, прежде чем отправимся обратно, ведь, если мы придем с пустыми руками, она лично сбросит нас в Гудзон», - предложил первый. «Скорее, она разделает нас на куски», - приуныл второй. «Это не та тема, на которую я бы хотел...» - начал первый, и осекся: «Подожди, кто там?»

Они оба повернули головы в сторону Кали, и та инстинктивно отступила назад. Видели они ее или нет, но они бросились вперед. Кали бежала в лабиринт деревьев, и спустя, казалось, целую вечность, ей удалось оторваться от преследователей.

Она добралась до оговоренного места встречи как раз тогда, когда там появился Падрейк. Запрыгнула в машину, захлопнув за собой дверцу. «Давай! Просто, блядь, веди!» - крикнула она.

Падрейк вдавил педаль газа в пол. Через несколько секунд они уже мчались по улицам Манхэттена.

«Что случилось?» - поинтересовался Падрейк. – «У тебя были неприятности?» «Просто смертельная погоня по гребаному парку!» - выпалила Кали. – «Наткнулась на Сородичей, которые пытались выследить Сансарика, плели какую-то чушь о Гудзоне. А еще они охотились ‘мошенницей из Равносов’. Черт возьми, ты думаешь, они говорили обо мне?»

Кали воззрилась на Падрейка. Он хмурился, губы были плотно сжаты, и он держал руль одной рукой так, что побелели костяшки пальцев, а другой нервно крутил свое кольцо. Падрейк был так погружен в свои мысли, что не ответил, и Кали огрызнулась, немного удивленная собственным раздражением: «Эй! Ты вообще меня слышал?» «Да... да, извини», - выдавил Каитиф. – «Я... не знаю. Я просто рад, что они тебя не поймали».

Он был таким рассеянным, что – Кали готова была биться об заклад, - его мысли витали даже не в этом полушарии. Кали хотела продолжать расспросы, но поняла, что он едет куда-то с определенной целью, а она понятия не имеет, куда именно.

«Что, черт возьми, происходит?» - потребовала ответа девушка. – «Куда мы направляемся?» Падрейк, наконец, немного расслабился, ослабил хватку на руле. «Я нашел нескольких недавно умерших охотников в склепе церкви Святого Патрика», - признался он. – «У одной из них была при себе эта записка».

Он протянул записку Кали. Ужасный почерк. Какие-то странные цифры - координаты, скорее всего, затем - описание: «Черный, с желтыми глазами; очень агрессивен, соблюдайте крайнюю осторожность». «Ну, это, конечно, говорит о Сансарике», - заключила Кали. – «А что за координаты?» «Они указывают на остров Норт-Бразер», - просветил ее Падрейк. – «Он находится в Ист-Ривер. Довольно унылое место, которое, если подумать, вполне подходит для Служения».

Вот, стало быть, куда они направляются. «Прекрасно», - молвила Кали. – «Просто увези меня подальше отсюда».

...Когда-то Кали была одной из тех ребят, которые вечно бегали и устраивали беспорядки после школы. Одним из любимых развлечений ее банды маленьких негодяев было исследование руин больницы Олд-Хилл по ночам. Ну, «исследовать», возможно, было несколько преувеличением. Они так и не зашли внутрь, просто подзадоривали друг друга пялиться в окна так долго, как только могли.

Обычно Кали оставалась на ногах последней. Но позвольте сказать: те часы после наступления осенних сумерек, когда каждый шепот ветра, каждый шорох деревьев усиливались в сотни раз, были настоящей пыткой.

Кали немного скучала по тем временам.

Поэтому, когда он с Падрейком добрались до разрушенного пирса на острове Норт-Бразер и увидели заброшенные здания поблизости, она чуть не завизжала от восторга. Чуть. Атмосферу в значительной степени портили новенькие блестящие надувные лодки, пришвартованные вдоль пирса. Некоторыми из них явно пользовались в течение последних нескольких часов, судя по грязи и подтаявшему снегу на сиденьях.

«Просто чтобы убедиться, что мы с тобой на одной волне, скажи, что именно тебя связывало с Сансариком?» - обратился Падрейк к Кали, и та пожала плечами: «Знала его по работе. Он был одним из клиентов Рейнарда». «Да, ты уже говорил это раньше», - кивнул Падрейк. – «Но в чем конкретно заключалась твоя роль?»

Кали нервно покусывала нижнюю губу. Она не хотела раскрывать все секреты. Она... привыкла к Падрейку и не хотела, чтобы он видел ее в еще худшем свете. Или, не дай боги, невзлюбил. И Кали решаюсь на маленькую ложь, применив недомолвки. «Он обычно размещал заказы через Рейнарда», - произнесла она. – «Я была той, кто действительно получал товар, а потом Рейнард передавал его ему. Я никогда даже не встречалась с этим парнем». «Понятно», - протянул Падрейк. – «Это согласуется с тем, что ты говорила ранее - о том, что у них относительно хорошие отношения. Как ты планируешь это использовать?»

Кали фыркнула, наполовину злясь на то, что он слишком хорошо ее знает, наполовину забавляясь этой чепухой о «хороших отношениях», поскольку все это означало, что они не пытались убивать друг друга, только и всего. Девушка как раз собиралась растолковать ему это, как вдруг их прервали выстрелы.

И они звучали все ближе.

Кали и Падрейк пригнулись и наблюдали, как какой-то парень выбежал на пирс, крича во все горло от ужаса. Он отступал спиной вперед, спотыкаясь о каждую кочку, и в то же время отчаянно пытается выстрелить во что-то среди деревьев, не подозревая, что его обойма уже давно пуста. Он был с головы до ног облачен в боевую форму, напоминающую тех охотников, с которыми Кали имела удовольствие встречаться несколько раз за последнее время.

Он еще не заметил Сородичей, ибо был ослеплен безумным страхом. Идеальный момент для удара.

Шаги Кали по утрамбованному снегу были бесшумны, когда она подкралась к парню сзади. В мгновение ока Равнос выбила пистолет из его дрожащих рук. Прежде чем он успел понять, что его ударило, его крик сменился тихим удивленным стоном, когда клыки Кали вонзились в его жилистую шею. Кали была не привередлива, когда дело доходило до испития крови, но, черт возьми, у парня отвратительный вкус. Он был под кайфом от адреналина, а мышцы горели от молочной кислоты после панического бега.

Это странное чувство - блаженство насыщения, смешанное с отвратительным вкусом крови. Кали выпила достаточно и опустила его тело на землю, вытирая рот с гримасой отвращения.

«Закончила?» - осведомился Падрейк. Кали с трудом сдержалась, чтобы не сплюнуть, молвила: «Да, но... Черт, он был отвратителен». «Да, он выглядел именно так», - согласился Каитиф. «Если этого бедолагу довели до такого состояния служители Сансарика, я не горю желанием встречаться с ним лично», - отметила Кали.

Падрейк кивнул, глядя на безжизненное тело. Он даже не попытался спрятать его, так что Кали тоже решила не заморачиваться. Двое переглянулись, а после направились через заросли к руинам, замеченным ими за деревьями.

Двое осторожно продирались сквозь кусты, прислушиваясь к хрусту снега под ногами, но, будем честны, отдаленные выстрелы заглушили бы звуки их шагов. Но за последние пару минут стрельба стихла.

И сменяется леденящими кровь криками. Кали и Падрейк наткнулись на несколько трупов... и, что удивительно, на обезглавленный скелет, к которому все еще прилипали ошметки разлагающейся плоти. Убийство совершенно не волновало ворон, пирующих на месте преступления. Для них падаль есть падаль, и все на это.

Увиденное заставило Кали и Падрейка помедлить. «Вот ублюдки...» - прошипела Кали. Крики уже почти заглушили выстрелы, что говорило о том, что служители, возможно, одерживали верх. Но лучше они, чем охотники. Кали просто надеялась, что служители не примут их за врагов и не решат, что они заслуживают подобной участи.

«Отлично, Кали», - вздохнула девушка. - Ты оказалась прямо в центре гребаной зоны боевых действий». «В эти ночи весь город напоминает поле боя», - мрачно отозвался Падрейк. – «Как же нам не повезло, что мы прибыли сюда как раз к началу боевых действий».

«Итак, каков наш план?» - осведомилась Кали. – «Мы могли бы попытаться проскользнуть мимо, надеясь, что охотники слишком заняты Змеями, чтобы заметить нас. Или... Смотри, вон там - под обрушившимся полом есть место, где мы могли бы спрятаться и подождать, пока все уляжется».

Падрейк склонил голову набок, размышляя, рассеянно вертя в руках кольцо, на этот раз не в панике, а скорее для того, чтобы сосредоточиться. Наконец, он опустил руки и спокойно посмотрел на Кали: «Я... я предлагаю сделать все, что подскажет твой инстинкт сорвиголовы?» «...Ты уверен, что не ударился головой по дороге сюда?» - уточнила Кали, и Падрейк согласился: «Определенно». «Что ж, тогда давайте надерем кому-нибудь задницу!» - воодушевилась Кали. – «Может быть, это сразу же принесет нам несколько очков в игре с Сансариком».

Падрейк кивнул и последовал за Кали, когда та вышибла дверь и вошла в разрушенное здание. Все чувства Кали обострились, а кровь забурлила в предвкушении схватки.

Пол представлял собой мозаику из частей тел. Наверное, можно было бы собрать несколько тел целиком из этого месива, если бы кто-то захотел этим заняться, но Кали оставила свой клеевой пистолет в фургоне. Она небрежно перешагнула через куски плоти, едва замечая тошнотворный хруст костей под ботинками.

Они продолжили красться по зданию, когда Падрейк внезапно остановился и показывал спутнице три пальца. Кали прижалась к стене, настраиваясь на охотников в соседней комнате.

Падрейк пнул камешки, имитируя шаги. Одураченные, два охотника выскочили наружу с дробовиками наготове, но одним движением запястья Падрейк заставил одного охотника пристрелить другого. Замешательство отразилось на лице стрелка как раз перед тем, как Кали разорвала ему горло.

Третий охотник запаниковал, размахивая своей штурмовой винтовкой, пытаясь стрелять в противников сквозь стены. Кали спряталась за дверной рамой и бросила быстрый взгляд украдкой в помещение. Охотник один, напуган, и карканье ворон за окном ничуть помогали ему успокоиться.

Но давайте будем реалистами, в этом шоу ужасов монстры - Сородичи.

Кали сделала глубокий вдох и подкрепила свои слова силой крови, вырывая голос из горла так, словно разрывала голосовые связки: «Замри!» Охотник на мгновение замер, перепуганный до смерти, но прежде, чем он успел стряхнуть с себя этот ужас, Падрейк метнулся к нему, вырвал ружье у него из рук и ударил смертного прикладом.

Кали знала, что в играх это обычно означает, что враг нокаутирован, а не мертв по-настоящему. Но то, как его голова взорвалась, словно расколотый арбуз? Да, навряд ли охотник встанет в ближайшее время.

Шум, который подняли Сородичи, неизбежно привел к новым неприятностям... Когда Кали и Падрейк устремились к двери, чтобы покинуть помещение, к ним подоспела группа охотников с оружием наперевес.

Кали и Падрейк встали спина к спине и поменялись местами, выводя противника из равновесия, но прежде, чем они успевали сделать свой ход, раздался громкий звон, и охотник перед дверью стал выглядеть так, словно вот-вот потеряет голову.

И именно это и произошло. Его голова была отсечена таким точным ударом, что тело на мгновение застыло в оцепенении, прежде чем рухнуть на землю. Позади него появилась группа Змей, одетых в кожу и золото, чертовски страшных. На долю секунды в комнате воцарилась мертвая тишина, а затем начался настоящий ад.

Кали с Падрейком вряд ли стоило вмешиваться. Охотники и Змеи схлестнулись друг с другом, раздавались выстрелы, крики полнили воздух, и лилась кровь. Все закончилось менее чем за минуту, и Сородичи, как и следовало ожидать, вышли победителями, оставив последнюю жертву невредимой.

Воцарившаяся тишина была настолько гнетущей, что она почти звенела у Кали в ушах. Девушка начала думать, что оглохла, но увидела, как Падрейк коснулась своих ушей, и немного расслабилась, радуясь, что не она одна так потрясена.

Змеи не двигались, не разговаривали, лишь оценивающе смотрели на чужаков. В этой тяжелой тишине, наполненной только запахом крови, звук приближающихся шагов отдавался раскатами грома.

Мужчина, который вошел в комнату, был едва ли выше Кали ростом, но держался с величием короля, безжалостного правителя своих владений. Эли Сансарик. Самый могущественный из Змей. По бесшумности его движений сразу становилось ясно, что его громоподобное появление было всего лишь показухой, устрашением, предупреждением.

Он великодушно дал нападавшим шанс с позором сбежать. Или, что более вероятно, позволил им разбежаться, чтобы сделать охоту более интересной. Кали не была уверена, почему они с Падрейком просто не сбежали.

Последний оставшийся в живых охотник отчаянно пытался отползти в сторону, но распластался на полу под подбитым сталью ботинком Сансарика. И тут Кали поняла, почему Змей так странно передвигался - он тащил за собой мертвого охотника, насаженного на огромные когти, торчащие из его пальцев. Тело с глухим стуком сползло на землю.

Сородич, который, по-видимому, выступал его... дитем? Заместителем?.. протянул Сансарику чистый носовой платок, которым он вытер кровь со своих рук, а затем бросил его на труп.

Стоя над скулящим охотником, он с явным презрением разглядывал смертного, затем склонил голову, чтобы встретиться взглядом с Кали, молвил: «Учитывая, что ты была перепачкан кровью скота, прав ли я, полагая, что ты не участвуешь в их жалком нападении?»

В нем было что-то такое, эта... настойчивость молодежного пастора, что побудило девушку ответить немедленно. И безрассудно. «Пожалуйста, с меня уже достаточно дерьма от их команды», - заявила она. – «Нет, мы здесь братья по оружию». «Давай не будем забегать вперед», - предложил ей Падрейк, и Кали бросила на него кислый взгляд. Из-за этого выскочки она выглядела не очень круто перед боевым пастором...

Сансарик, не мигая, смотрел на нее, его поза была напряжена, как у кобры. Его пристальный взгляд настолько пристален, что Кали почти вспотела - если, конечно, она могла бы потеть, и если бы не привыкла к такому давлению. Она пыталась казаться расслабленной и уверенной в себе, когда он издал короткий, резкий свист, и в тот же миг две его Змеи подняли обмякшее тело последнего охотника, но Сансарик даже не посмотрел на него. Его взгляд оставался устремлен на Кали.

«Он был настоящим занудой, этот парень», - процедил Сансарик. – «Ты не находишь, что он настоящий негодяй? Конечно же, находишь. Почему бы тебе не преподать ему урок?» Это был явно риторический вопрос, и единственный приемлемый ответ - вежливое «Да, сэр».

Шестеренки в голове Кали постоянно крутились в поисках способа произвести впечатление на Сансарика. Что она о нем знала? Он с удовольствием демонстрирует свою власть, это точно, но в каком виде? Хочет казаться жестоким? Грозным?

У Кали было мало времени. Она чувствовала, как ее возбуждение нарастало, как прилив, и желание совершить что-нибудь опасное и безрассудное возвращалось с удушающей силой. Она схватила скулящего смертного за волосы и вонзила клыки глубоко в его шею, позволяя своей силе течь сквозь нее и проникать в его плоть во время нашего нечестивого единения. Кали пила его кровь, наслаждаясь тем, как она временно утоляло ее голод, но больше всего ей нравилось происходящее в принципе. Это было возбуждающе. Немыслимо.

«Нет! Не надо...» - хрипел обреченный. Этот охотник долго не протянет, если не захочет еще одного Поцелуя. Точно так же, как человек, застрявший в пустыне, будет умолять, калечить, убивать ради капли воды, и сделает все, чтобы удовлетворить эту непреодолимую потребность в большем... По крайней мере, на какое-то время.

Кали отрывалась от его шеи и осторожно опустила мужчина на землю; его глаза остекленели и были пусты. Рука охотника дрожала, когда он потянулся к горлу, пальцы нежно коснулись места укуса со смесью желания и удивления. Кали отступила назад, окинув Сансарика самодовольным, выжидающим взглядом. Он кивнул, откровенно забавляясь, резюмировал: «Интересная идея - сделать охотника зависимым от того, что он ненавидит так же сильно, как и боится».

Кали кивнула, благодарная за – как ей казалось - комплимент. Змеиный взгляд Сансарика, наконец, переместился с Кали на эту жалкую кучу дерьма на земле, которая когда-то была гордым охотником. «Но этого недостаточно», - прошипел Сансарик.

Он медленно, лениво приблизился к охотнику, а затем обеими руками оторвал смертного от земли за плечи. Кали наблюдала со стороны, как поведение Сансарика полностью изменилось. Исчезла неослабевающая напряженность, опасность, рвение. Его глаза казались мягкими и ласковыми, когда он смотрел прямо в глаза охотнику и что-то шептал ему на ухо, нежно, словно успокаивая испуганное животное.

Кали с растущим удивлением наблюдала, как охотник таял в объятиях Сансарика, всхлипывая в изгиб его шеи и отчаянно цепляясь за его спину, словно пытаясь притянуть его ближе. Это выглядело... интимно. Благоговейно. Встреча с самым любимым божеством.

Сансарик осторожно отстранился, не обращая внимания на цепляющиеся руки охотника, и вытащил из его снаряжения ручную гранату. «Возвращайся к своему покровителю», - предложил Эли. – «Заставь его осознать ошибочность его действий».

Охотник немедленно поднялся на нетвердые ноги и, прихрамывая, вышел за дверь, в холодную темноту. Его походка была неловкой, и ему явно было не по себе, потому что он ни на секунду не отводил своих полных обожания глаз от лица Сансарика.

«Идем», - с этими словами Сансарика с важным видом направился к пирсу, и его свита послушно последовала за ним. Кали и Падрейка, конечно же, увлекли следом, благодаря чересчур настойчивому Змею, который считал, что подталкивать их почему-то необходимо. Но иного выбора у них попросту не было...

Теперь, когда ничто не отвлекало Кали, путь показался ей намного короче, чем она помнила. Она заметила вдалеке одну из лодок, покачивающихся на волнах Ист-Ривер. Должно быть, уплывал на ней очарованный охотник, который решил испортить вечер своему боссу.

«Итак...» - Сансарик обернулся к Кали и Падрейку, смерив их ледяным взглядом, но, несмотря на то что в его тоне снова появилась прежняя пугающая напряженность, теперь в нем слышится намек на... доброжелательность. – «Боюсь, вы имели несчастье застать меня в плохом настроении. Но если вы дадите приемлемое объяснение вторжению на мою территорию, я, возможно, просто отпущу вас. Хорошо?»

Кали бросила взгляд на Падрейка и краем глаза заметила, как он едва заметно кивнул. «Меня зовут Кали, а это...» - начала девушка, но Сансарик прервал ее: «О, я знаю, кто это. Комнатная собачка барона. Мальчик на побегушках при Дворе. Ты меня больше интересуешь».

Столь пристальное внимание не прибавило Кали уверенности в себе, и все же она призналась: «Я - дитя Рейнарда Касселя. Я вхожу в его котерию и знаю, что у тебя с ним были... деловые отношения. На самом деле именно я организовала доставку тех... безделушек, которые тебе были нужны».

Я и не подозревала, что лицо Сансарика может стать еще более кислым, но, тем не менее, это оказалось возможным. Он поджал губы, нахмурился и воззрился на Кали так, словно она только что пнула его кота. Но затем, неожиданно, он запрокинул голову и рассмеялся - громким, непринужденным, издевательским смехом, от которого Кали потеряла самообладание.

Его смех внезапно оборвался, и он снова воззрился на Кали холодно, не мигая, совершенно невозмутимо. «Я уже несколько месяцев ничего не слышал о старом добром Рее, дитя», - произнес он. – «Все, что, по-твоему, ты для меня раздобыла, попало в чужие руки». Он ненадолго замолчал и его змеиные глаза сузились: «Ты хотя бы знаешь, что именно ты для него раздобыла?»

Кали промолчала, и это был ее ответ. Его слова сильно задели девушку и немного взволновали. Рейнард редко удостаивал ее погружением в свои замыслы, но не то, чтобы у него было в привычке лгать ей прямо в лицо. Почему же он скрывал все это именно от Кали?

Когда Сансарик издал в адрес Кали очередной пренебрежительный звук, Падрейк прочищает горло и обратил внимание Сетита на себя, вымолвив: «Не мог бы ты рассказать нам о ваших последних отношениях с Касселем? Любая информация может помочь».

Кали закатила глаза, столь чопорна и очевидна была эта попытка выманить информацию у Сансарика, но он лишь ухмыльнулся, а затем вздохнул, как будто мысли о Рейнарде причиняли ему сильную боль. Что, кстати, вполне могло быть. Никто на самом деле не думает о Рейнарде без крайней необходимости. И к тому времени обычно бывает слишком поздно.

«Да пожалуйста», - отозвался Эли. – «Хотя, должен сказать, этот сопляк был просто невыносим, он зациклился на Патриархах, как ребенок на новой игрушке». Кали воззрилась на него в полном недоумении. Патриархи? О тако она слышала впервые. Что Рейнарду в принципе понадобилось от Патриархов? И зачем он обратился с вопросом к Служению?

Словно прочитав мысли Кали, Сансарик бросил на нее острый взгляд и продолжил: «Как он узнал, что мой клан, в частности я, обладаем знаниями о наших древнейших предках, для меня загадка. Но он все-таки разыскал меня, задавая множество вопросов о нашем происхождении, силе и крови».

Кали слегка подпрыгнула, когда он пренебрежительно махнул рукой, молвив: «Позволь мне внести полную ясность - история клана Равнос никогда не интересовала меня, и у меня не было особого желания обсуждать ее. Как и у Рейнарда... еще несколько месяцев назад. Что вызвало у него интерес к этим темам? У меня нет ни малейшего представления. Но я готов поспорить, что его главной мотивацией было обещание прибыли. Что я скажу, так это то, что его сосредоточенность на... как ты там выразилась?.. деловых отношениях значительно ухудшилась».

Для Кали это тоже было новостью. Насколько ей было известно, никаких изменений в поведении и действиях Рейнарда не наблюдалось.

Впервые за время их разговора на лице Сансарика появилось выражение настоящей дикости. Больше никаких любезностей, раздражения или намеков на вежливость. Только гнев, безжалостный и дикий. «Рейнард Кассель не сдержал своих обещаний, о его дитя, я больше не готов ждать компенсации», - прорычал Эли.

Кали украдкой бросила взгляд на Падрейка и увидела, как он ободряюще кивнул ей. Поэтому Кали поспешила собрать воедино все разбитые и неуверенные части самой себя. «Ты можешь это сделать, Кали», - убеждала себя девушка. – «Будь очаровательной, будь осторожной, будь спокойной. Никогда не давай обещаний, даже тех, которые ты намерена сдержать».

«Я понимаю, так что...» - начала Кали. – «Позволь мне говорить откровенно. Рейнард пропал. Ушел ли он навсегда или просто залег на дно, я не могу сказать, потому что никто не может с ним связаться. Я думаю, он где-то там, прячется, но они полностью исчез с радаров. Ты держишь ухо востро. Слышал что-нибудь о Рейнарде за последние несколько ночей?» «Меня не так интересует он сам, как те вещи, которые он поклялся достать для меня», - отвечал Сансарик. – «И поскольку теперь я знаю, что он не приложил к их обретению никаких усилий, мне давно пора перейти на более зеленые пастбища, тебе не кажется? Особенно потому, что я знаю, что они намерены доставлять запрошенное точно в срок».

Казалось, что Сансарик вот-вот оживится и подмигнет, но нет, выражение его лица вернулось к обычной ледяной отстраненности; он слегка наклонился вперед, и взгляд его был пристальный и леденящий, как у змеи. «Рейнард Кассель вмешивается в дела, находящиеся за пределами его понимания», - отчеканил Сансарик. – «Я не удивлюсь, если этот внезапный всплеск активности охотников так или иначе связан с его действиями».

Кали ждала, надеясь, что он уточнит эту странную и откровенно оскорбительную связь, на которую намекает, но, похоже, Сансарик считал разговор законченным, ибо выпрямился и подал знак своему заместителю, который быстро подошел к нему, чтобы получить произнесенные шепотом инструкции.

Не может быть, чтобы это было единственным исходом столь важной встречи! Кали поймала взгляд Падрейка и незаметно придвинулась к нему поближе, чтобы их следующие слова не услышали Змеи. «Каков наш следующий шаг?» - шепнула девушка. – «Сансарик тоже ничего не знает о Рейнарде. ‘Твой Сир занимается опасным делом’? Отлично, расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю. Что теперь?»

«Тебя это беспокоит?» - чуть поколебавшись, осведомился Падрейк. – «То, что Кассель подрывает твою репутацию и отказывается от обязательств, связанных с твоей работой?» «Конечно, меня это беспокоит!» - возмущенно зашипела Кали. – «А ты как думал? Он должен был обманывать других, а не меня!» «Я понимаю», - заверил ее Падрейк. – «Тогда, может быть, мы попрощаемся?» «Погоди», - отвечала Кали. – «Мне нужно спросить еще кое о чем».

Кали отошла от Падрейка и кашлянула, чтобы привлечь внимание Сансарика. Он сперва неторопливо закончил разговор, прежде чем бросить на Кали нетерпеливый взгляд. «Еще кое-что, прежде чем мы уйдем», - заявила девушка. – «Похоже, у Системы кровообращения есть список проблем, и Рейнард занимает в нем первое место. Есть какие-нибудь догадки, в чем дело?»

Глаза Сансарика сузились от гнева и презрения. «Что ж, считай, что я удивлен», - заявил он. – «Рейнард без умолку болтал о своем последнем знаменитом покровителе, который мог помочь ему обойти Красный рынок».

У Эли было такое кислое выражение лица, что, если бы все они еще были смертными, он бы сплюнул от отвращения – в этом Кали была уверена. «Похоже, что он оказался в итоге в противниках у той дремлющей сучки на Гудзоне», - добавил Сансарик. - «Честно говоря, скатертью дорога».

Что-то щелкнуло в голове у Кали, когда он произнес «та дремлющая сучка на Гудзоне»... Разве те лакеи в Морнингсайд-парке не упоминали о какой-то разъяренной женщине из Сородичей, готовой сбросить их в Гудзон? «Возможно, до меня доходило пару слухов о ситуации с Гудзоном», - осторожно произнесла Кали. – «Но кого именно ты имеешь в виду?»

Внимание девушки по-прежнему было приковано к Сансарику, но она обратила внимание на резкое, неистовое движение Падрейка, яростно вращавшего свое проклятое кольцо.

Сансарик скрежетнул зубами, и низкий, бурлящий ропот пронесся среди его последователей. «Эта сучка-Тзимуцу, Вритра или как там ее, мать ее, зовут!» - прорычал Эли. – «Ты ее не знаешь? Тогда считай, что тебе повезло, детка». «Что с ней такое?» - допытывалась Кали. «Ее беда в том, что она врывается сюда, словно хозяйка, и крадет то, что принадлежало нам по праву на протяжении десятилетий!» - рявкнул Сансарик, его глаза сверкнули чистым желтым светом, клыки удлинились, а челюсть отвисла в яростном крике. Кали готова была покляться, что заметила, как раздвоенный язык скользнул обратно в его рот, когда он успокоился, вновь обретая свой обычный, очаровательный вид. Девушка сложила два и два и поняла, что эта Вритра, должно быть, была той, кто вытеснил Змей с их территории в Гарлеме.

Кали бросила понимающий взгляд на Падрейка, но он оставался слишком зациклен на своем чертовом кольце. Поэтому она решила надавить на Сансарика посильнее, молвив: «Интересно, какие отношения связывают Рейнарда с этой Вритрой... Ты думаешь...» «Я не думаю о ней, дитя Рейнарда», - отчеканил Сансарик. – «И не хочу начинать. Мое время драгоценно. Мы закончили». Вот, называется, надавила...

Сансарик полностью повернулся к Кали спиной, совещаясь с кем-то из своих Змей. Девушка напрягала слух, чтобы расслышать их шепот, даже не из желания услышать, о чем они говорят, а скорее из чистого любопытства, но Падрейк легонько дернул ее за рукав, шепнув: «Я думаю, наша встреча окончена. Нам следует уйти, пока сам Сансарик не прогнал нас со своей территории». «Но мы уходим с пустыми руками, да?» - уточнила Кали, и отвечал ей Каитиф: «Что ж, по крайней мере, мы подтвердили, что Сансарик не имеет никакого отношения к исчезновению Касселя. Давай обсудим дальнейшую стратегию, когда уйдем отсюда».

Кали кивнула, громко прочистила горло и началач говорить, не дожидаясь, пока Сансарик повернется ко ней лицом: «Спасибо, что не бросил нас на произвол судьбы раньше времени, Сансарик. И за информацию тоже. Мы сейчас же избавим тебя от своего присутствия».

Девушка разворачиваюсь было на каблуках, но пристальный взгляд Эли заставил ее замереть на месте. «Тебе следует уехать из города, дитя», - тихо произнес Сансарик. – «Поиски твоего Сира не принесут ничего, кроме смерти. И если твой отъезд означает, что этот сопляк еще глубже увязнет в собственном дерьме...» Он впервые за все время разговора подмигнул девушке, закончил фразу: «...Тогда, возможно, я и пожелаю помочь».

Кали была готова наброситься на него, закричать ему в лицо, что ей не нужна его чертова жалость. Но тут ее словно током ударило - он предлагал помощь не из сочувствия. Он бы наслаждался, наблюдая за страданиями Рейнарда, в этом нет сомнений. И потом... его предложение - странная смесь язвительной доброты, которую редко встретишь в мире Сородичей. И только эта чертова доброта заставила Кали держать рот на замке.

Поэтому вместо этого она молча кивнула и взяла Падрейка под руку, когда выходили они из этого ветхого здания в холодную глухую ночь.

...Даже до Кали доходили некоторые безумные легенды, которые появлялись вокруг Служения на протяжении многих лет. Ей было совершенно наплевать на то, могут ли они на самом деле управлять стихией, но в ту секунду, когда они выбрались из этой дыры на острове Норт-Бразер, поднялся безжалостный ветер, отбросивший их обратно к лодке. Это было похоже на то, как будто мать-природа кричала на Кали и Падрейка, чтобы те убирались к чертовой матери, бежали, покидали эту проклятую свалку, пока она не высосала их досуха.

Так что да, они поспешили последовать совету: переплыли Ист-Ривер и остановились только тогда, когда этот злой ветер наконец перестал дышать им в затылок. Именно тогда ветер нырнул в ледяной Гудзон, поднимая дикие волны.

Кали и Падрейк разговаривали на пирсе, а оглушительный грохот воды заглушал их голоса, и был столь яростен, словно она желала поглотить звучащие слова и спрятать их подальше.

«...Давай подытожим», - предложил Падрейк. – «Во-первых, Джессика Уэйнрайт утверждает, что Рейнард Кассель теперь занимает первое место в списке намеченных жертв Системы кровообращения». Падрейк не из тех, кто делает широкие жесты во время разговора. Обычно он просто крутил кольцо или засовывал руки поглубже в карманы, но на этот раз он устроил небольшое шоу, отмечая воображаемые точки на своих пальцах.

«Да, и я, вероятно, погибну вместе с ним, если не перестану копать», - подтвердила Кали. – «В любом случае, у меня нет особого выбора». «Верно», - согласился Падрейк. – «И, во-вторых, Эли Сансарик клянется, что он не разговаривал с Рейнардом Касселем несколько месяцев, и... припасы?» «Да, верно, ‘припасы’», - кивнула Кали, и Падрейк продолжил: «Припасы, которые ты заказала для Сансарика через Касселя, так и не поступили. Кассель также проявил довольно сильный, почти навязчивый интерес к Патриархам, но его причины и цели по-прежнему остаются загадкой».

Кали просто молча кивнула.

«Последние несколько вечеров Рейнард Кассель отсутствовал, несмотря на то что у него были назначены встречи», - заключил Падрейк. Он ненадолго замолчат, крутя кольцо, словно пытался сосредоточить свои мысли на чем-то основательном. «Честно говоря, все это не звучит многообещающе - ни для того, чтобы найти его, ни, тем более, для его безопасности», - вымолвил Падрейк, после чего замолчат и просто смотрел в пространство, теребя свое кольцо - что еще нового? Но есть еще одна информация, которую они раскопали.

«Тзимицу с Гудзона», - напомнила слабокровному Кали. – «Вритра, не так ли? Сансарик упомянул, что она охотится за Рейнардом. Я мало что о ней знаю, только то, что у нее какое-то шоу на Гудзоне. Нам определенно стоит к ней присмотреться».

Его кольцо сейчас раскручивалось быстрее, и Кали почему-то чувствовала, что Падрейк собирается вывести ее из себя очередной порцией чуши. И вдруг ее осенило - он часто так делает, не так ли? Крутит кольцо, а потом несет какую-то чушь или меняет свое мнение. «Я... я не уверен, что это самый разумный подход», - вымолвил Падрейк. – «Какие у нас на самом деле есть веские доказательства, которые связывали бы ее с Касселем? Кроме ворчания рассерженного Змея?»

Кали поморщилась: подобного она как раз и ожидала. «Никаких, но, с другой стороны, у нас не так уж много достоверных данных, так что мы могли бы проверить те зацепки, которые у нас есть, верно?» - предложила она, и Падрейк, поколебавшись, кивнув: «Это... это имеет смысл».

Он продолжал крутить свое кольцо, выражение его лица разгладилось, как будто он пытался привести в порядок свои мысли. «Однако, я думаю, было бы лучше сосредоточить наше исследование на Системе кровообращения», - предложил Каитиф, и Кали нахмурилась. Это его прагматизм говорит? Беспокойство? Или, может быть... он просто крутанул кольцо и предоставил судьбе решать самой?

«Честно говоря, это гораздо рискованнее, чем просто поболтать с одним из Сородичей», - отметила она. – «Не могу поверить, что я - та, кто хочет подстраховаться!»

Он же не может позволить случайности руководить его действиями, верно? Не мистер Хладнокровие и Собранность. Это должно быть что-то, связанное с самой Вритрой. Неужто она действительно такая пугающая?

«Ты ее боишься?» - прямо спросила Кали, и Падрейк замялся: «Ну, Сансарик действительно намекал, что она в одиночку выгнала всю его группу из Гарлема...» «Честно говоря, он всего лишь предположил, что она просто делает все, что хочет, и он не ее фанат, потому что она постоянно наступала ему на пятки», - поправила его Кали.

Он отвернулся и начал вращать кольцо быстрее, и тут Кали осенило. Из того немногого, что она знала, следовало, что для Падрейка не характерно бояться кого-то, с кем он не знаком.

«Погоди-ка... ты ее знаешь?» - потребовала ответа Кали. – «Лично?» «Я не...» - промямлил Каитиф, бешено крутя кольцо. – «Ну, я слышал о ней... Слухи распространяются быстро, и уже некоторое время о ней говорит весь город. Она... настоящая загадка. Никто не знает, откуда она взялась и почему выбрала Нью-Йорк, известно только, что она вторгается на чужие территории и решительно отстаивает свои владения. И именно этот элемент неизвестности делает ее опасной».

Круть-круть-круть... Кали так и подмывало сорвать это гребаное кольцо с его пальца и разбить его вдребезги. Девушка закрыла глаза и стиснула зубы, пытаясь сосредоточиться. «Я понимаю, ты осторожничаешь, но я действительно не в том положении, чтобы ходить на цыпочках вокруг потенциальной зацепки», - заявила она. – «Может быть, все страшные истории - просто сплетни, а она на самом деле вполне разумна».

«Возможно», - согласился Падрейк. – «Но это факт, а не сплетни: многие Сородичи, которые искали ее, так и не вернулись». «Но это также верно и для владений как Камарильи, так и Анархов, где мы рисковали и получали полезную информацию!» - возразила Кали. – «Я не понимаю, почему ты так странно относишься к Вритре, особенно учитывая, что ты никогда с ней даже не встречался. По крайней мере, ты так утверждаешь».

«Отличие...» - Падрейк перестал крутить кольцо и крепко сжал его, костяшки его пальцев стали еще бледнее. – «Главное отличие между ней и Камарильей в том, что с Башней из слоновой кости ты можешь время от времени договориться. Так, как ты это сделала пару ночей назад. В случае с Вритрой у истории только один конец. Ты исчезаешь».

Его объяснение почти имело смысл. Но он даже не смотрел на Кали, пока говорил, просто смотрел в никуда, пальцы постоянно теребили его дурацкое кольцо. И хотя Кали понимала, что у каждого есть свои причуды (она не настолько безумна, чтобы думать, что у нее их нет), это действительно начинало действовать ей на нервы.

«Знаешь что?» - заявила Кали. – «Как бы мне ни было больно это говорить, ты прав. К этой цыпочке Вритре обращаться слишком рискованно. Давай пока остановимся на чем-нибудь более основательном». «Да, именно так», - согласился Падрейк.

В его голосе было столько облегчения, что Кали почти стало стыдно за то, что она собиралась сделать. Почти. Но потом он снова начал крутить это чертово кольцо.

«Просто... Ах!» - воскликнула Кали. – «Это убивает меня. Мне нужно чем-то занять свои руки, прежде чем я буквально взорвусь». «Буквально взорвешься?» - с беспокойством переспросил Падрейк. – «Это как-то связано с твоим кланом?» «Нет, просто я так устроена», - заявила Кали. – «У тебя есть монетка или что-то еще, что я могу бросить? Может быть, камешек? Пуговица?»

Падрейк озадаченно воззрился на девушку, но послушно порылся в кармане и протянул мне монету. Фунт стерлингов, если Кали не ошибалась. «Спасибо... о, черт!» - изобразила страх Кали. – «Похоже, Змеи передумали отпускать нас».

Когда Падрейк в замешательстве обернулся, Кали быстро выхватила у него из рук и монету, и заветное кольцо. Прежде, чем он успел опомниться, Кали надела кольцо на палец и сделала шаг назад, молвив: «Не обращай внимания, наверное, просто мой разум играет со мной злую шутку. Эй, что у тебя с кольцом?»

Вблизи кольцо выглядело довольно замысловато, даже красиво. Это украшение, имитирующее двадцатигранную кость. Кали подбросила кольцо. Выпала единица. Кали предпочла не воспринимать это как предзнаменование.

«Мое кольцо?» - выдавил Падрейк. – «Это... что?..»

Кали подняла руку и слегка взмахнула пальцами, демонстрируя кольцо. Если бы Падрейк был смертным, он был бы сейчас воплощением отчаяния, его зрачки сузились бы до точек. Он протянул дрожащую руку: «Верни его». «Из-за чего весь сыр-бор?» - невинно осведомилась Кали. – «Это классная вещь и все такое, но, серьезно, в чем проблема?» «Ты не понимаешь...» - выдавил Падрейк. – «Мне действительно оно необходимо. Пожалуйста».

Кали замерла, скрестив руки на груди, и наблюдала, как он колеблется. Его тело напряглось, словно перед прыжком, затем резко расслабилось. Его руки сжимались и разжимались, и становилось ясно, что он изо всех сил старается сохранить самообладание, почти готов опуститься на колени. Кали знала, что последние несколько вечеров он устраивал шоу - он профессионал, и она это понимала. Игра признает игру. Но прямо сейчас он выглядел таким жалким, что Кали пришлось напоминать себе о том, что он оба просто играют свои роли.

«Кали, я серьезно, пожалуйста!» - взвыл Падрейк. – «Все может обернуться очень плохо, очень быстро - верни это, верни, просто верни!»

Он казался таким... Кали что, теперь злодейка? Так больше продолжаться не может, ей нужно выяснить, что происходит.

«Я сделаю это, если ты скажешь мне, в чем, черт возьми, проблема», - заявила Кали. – «Посмотри на это с моей точки зрения, ладно? Я чувствую, что вот-вот потеряю голову, а ты ведешь себя так, будто это нормально - рисковать моим существованием. Ты понимаешь, как нелепо это звучит, да?» «Это не то, что ты думаешь!» - взвыл Падрейк. – «Просто, пожалуйста, отдай его, и...» «И что потом?» - потребовала ответа Кали. – «Ты просто будешь обходить проблему стороной. Это все, что ты делаешь!»

Падрейк молчал, стиснув зубы и дрожа, как будто у него была ломка. Кто знает, может, так оно и есть.

«Ты на самом деле невысокого мнения обо мне, не так ли?» - настаивала Кали. – «Разве я не доказала тебе, что на меня можно положиться? Давай, Падрейк! Оставь игру хотя бы раз и доверься мне. Что с тобой происходит? Знаешь, я мог была помочь».

Кали оторвала его руку от прогнившей доски, которую он чуть не раздавил, надела кольцо ему на палец и отступила назад - на случай, если он решит нанести ей заслуженный удар. Реакция последовала мгновенная; Кали молча наблюдала, как Падрейк прижал руку к груди, опустил голову. Плечи Каитифа вздымались от резких вдохов – почти как у смертного.

Падрейку потребовалось некоторое время, чтобы найти нужные слова. Кали боролась со своим нетерпением. Просто сохраняй спокойствие. Жди.

Как раз в тот момент, когда Кали собиралась ляпнуть какую-нибудь глупость, он заговорил: «Я не оставляю важные решения на усмотрение жребия. Точно нет. Ты права, это было бы чудовищно глупо».

Падрейк отрывал взгляд от кольца и воззрился на Кали с пронзительной ясностью. Девушка опустилась на пирс рядом с ним, кивая, чтобы он продолжал. «Это кольцо?» - вымолвил Падрейк. – «Я считаю его своим спасательным кругом. Оно не дает мне утонуть в непрекращающемся потоке голосов в моей голове. Это не затыкает им рот полностью, но смягчает их, делает управляемыми. Подчиненными».

«Так вот почему ты так зациклился на внутренних голосах?» - осознала Кали. – «И на этой Мракорожденной, Сане?» «Да, я ищу более долгосрочное решение», - подтвердил Падрейк. – «Или, по крайней мере, некоторое понимание». «Понимание в отношении чего?» - уточнила Кали, и пояснил Каитиф: «В отношении того, что на самом деле представляют эти голоса».

«Ты не знаешь?» - озадачилась Равнос. «Я знаю...» - протянул Падрейк. – «Я знаю эти голоса, сколько себя помню. Я понимаю, почему они стали сильнее после моего Становления. Но я также знаю, что... они не похожи на то, что испытывают другие». «Падрейк, я совсем запуталась», - призналась Кали. – «О каких еще других ты говоришь?»

Он замолчал на целую минуту, кольцо на его пальце беспрестанно дергалось - это действительно было раздражающим зрелище. Наверное, Кали следовало отвести взгляд, пока она не поддалась искушению сорвать его снова.

«Я Малкавиан, Кали», - признался, наконец, Падрейк. – «Каитиф - всего лишь ширма». «...Хорошо», - пожала плечами Кали. – «И?» «Ты, кажется, не очень-то шокирована», - с нескрываемым подозрением отметил Падрейк. «Я имею в виду, кто мы такие, если не секреты, которые храним?» - пожала плечами девушка. – «Кали — это даже не мое настоящее имя, знаешь ли».

«Да? А как же тебя зовут?» - заинтересовался Падрейк. «Притормози», - посоветовала ему Кали. – «Мы все еще разбираем твой маленький маскарад. Зачем он понадобился?» «К чему такое притворство, ты имеешь в виду?» - уточнил Падрейк, и Кали с нетерпением кивнула: «Да, это так. Я уловила суть, но хочу знать подробности».

«Суть в том, что... Малкавиане не очень-то нравятся остальным», - пояснил Падрейк. – «Особенно те из нас, кто обладает сверхъестественным пониманием будущего и не умеет его скрывать». «Подожди, подожди-ка», - насторожилась Кали. – «Ты хочешь сказать, что можешь видеть будущее?» «Нет, нет, ничего такого экстравагантного», - покачал головой Падрейк. – «У меня возникают... чувства. Предчувствия. Случайные шепотки дают мне представление о том, что могло бы быть». «По-моему, звучит довольно оригинально», - отметила Кали. «Поверь мне, это совсем не так», - возразил Падрейк. – «Невозможно понять, являются ли эти шепотки благом или проклятием».

«Подожди, так твои собственные голоса издеваются над тобой?» - уточнила девушка, и, когда Падрейк утвердительно кивнул, заключила: «Как все запутано!» Ответа не последовало, я Кали заключила, что он согласен с ее выводом.

«Итак, эти шепотки...» - продолжала развивать мысль Кали. – «Они предупредили тебя, когда ты спас тех Анархов два года назад?» Падрейк, кажется, был удивлен, что Кали запомнила его маленькое признание.

«В некотором смысле», - подтвердил он. – «Мне повезло, что я угадал правильно, и еще повезло, что Торк позволил мне немного расслабиться из-за моего странного... дара».

Кали молча кивнула, мысленно складывая воедино осколки головоломки. Все встало на свои места, за исключением одного мучительного вопроса. «Но, если ты понимаешь эти голоса и их происхождение... зачем их разделять?» - поинтересовалась она, и Падрейк пояснил: «Я... слышу много голосов, каждый из которых различен, но в то же время один и тот же. Это трудно объяснить. Но среди них есть один, который... неуловимый. Он исходит неизвестно откуда, и его не утихомирить даже моим кольцом. Мне нужно выяснить его источник и назначение». «Значит, он еще более отвратительный, чем остальные?», - уточнила Кали. «Не совсем», - отвечал Падрейк. - Просто загадочный. И он только один...»

Он замолк, его пальцы медленно потянулись к проклятому кольцу, затем он явно отказался от того, что собирался сказать, добавил: «Кажется, никто ни черта об этом не знает».

Кали искоса взглянула на Падрейка, и на лице ее отразилось подозрение. «Ты что-то от меня скрываешь», - заявила девушка. – «Снова». «Конечно, это так», - не стал отпираться Падрейк. – «Но я говорю об этом открыто. Невозможно рассказать о себе все. Я нахожу это увлекательным, а ты? Независимо от того, насколько откровенным ты пытаешься быть, всегда есть аспекты твоей жизни, которые ты держишь при себе, намеренно или нет. Нюансы наших ситуаций...»

Что за чушь! Кали немного поразмыслила, затем оборвала его философские рассуждения: «Успокойся, Гэндальф, храни свои секреты. Просто помни, я не позволю судьбе бросить жребий за меня. У нас в команде уже есть один безрассудный идиот, и это я».

Падрейк выглядел ошеломленным, но в конце концов одарил Кали легкой, но искренней улыбкой: «Я... искренне благодарю тебя. Если бы я знал, что ты проявишь такое понимание, я бы сказал тебе раньше. Я приношу извинения за то, что недооценил тебя, Кали». «Спасибо, что рассказал мне», - отвечала девушка. – «Даже если это было сделано под давлением». «Я... верно, да», - согласился Падрейк. – «Итак, вернемся к важным вещам?» «Непременно», - подтвердила Кали.

Повисло неловкое молчание, но атмосфера уже стала легче. Напряжение оставило Кали, и, судя по облегченному выражению лица Падрейка, и его тоже.

«Итак, Рейнард», - вернулась к ключевому вопросу Кали. – «Почему Система кровообращения так одержима тем, чтобы убрать его со сцены? Я пониаю, конечно, вся эта история с торговлей кровью... но почему такая внезапная срочность? Я полагаю, это потому, что они знают что-то, чего не знаем мы». «Это разумная гипотеза», - согласился Падрейк. «Да? Время от времени я попадаю в самую точку», - воодушевилась Кали. – «Если бы Камарилья не забрала мой ноутбук, я бы, возможно, порылась в Интернете со всей своей техникой. Но, честно говоря, это, вероятно, ничего бы не изменило. Такой гигант, как Система кровообращения, вероятно, использует закрытую внутреннюю сеть для хранения всего своего грязного белья. Если бы только я могла взломать их базу данных... Но на данный момент это все – ‘если бы’...»

«Придержи эту мысль», - посоветовал ей Падрейк. – «Возможно, нам удастся проникнуть в базу данных Системы кровообращения». Кала искоса воззрилась на него. Сегодня вечером он полон сюрпризов. Должно быть, на него так подействовало небольшое кровопролитие.

«Ты когда-нибудь встречала кое-кого по имени Кайзер?» - осведомился Падрейк, и, когда Кали отрицательно качнула головой, пояснил: «Кайзер - весьма заметная фигура здесь, в Нью-Йорке, - настоящая серая ворона, чье влияние распространяется повсюду, как паутина. О нем мало что неизвестно, даже несмотря на недавнюю... стычку с Первородным Ласомбры». «Какую стычку?» - заинтересовалась Кали. «Я не посвящен в подробности», - отозвался Падрейк. – «Скажу только, что это сильно встревожило Кайзера».

«Да, Первородный звучит довольно круто», - согласилась Кали. – «Мне определенно не стоит с ними встречаться. Я не хочу стычек». «Я сомневаюсь, что ты можешь повлиять на то, захочет ли Первородный встретиться с тобой», - сухо заключил Малкавиан. – «В любом случае, если мы хотим действовать в поле влияния Камарильи, Кайзер - наш Сородич». «Да, но встречаться с кем-то подобным?» - сомневалась Кали. – «Я имею в виду, что я даже не планирую надолго задерживаться в Нью-Йорке. Накапливать долги, охотясь за своим Сиром, похоже на ночной кошмар». «Справедливо», - кивнул Падрейк. – «Что ж, тогда у нас нет других вариантов...»

«Подожди, а что насчет этой умницы из Малкавианов?» - выпалила Кали. – «Ходят слухи, что она неплохо разбирается в данных. Ты ведь ее знаешь, верно? Вы ведь из одного клана?» «А, ты имеешь в виду Хоуп?» - уточнил Падрейк. – «Генерального директора Дабл-Спираль?» «Точно, ее», - подтвердила девушка. – «Она знаменита своими техническими достижениями. Будучи в Лос-Анджелесе, я слышала о ней». «Ну, возможно, она не подходит для этой работы», - пожал плечами Падрейк. – «Взломать базу данных - это одно, а заполучить ее в свои руки - совсем другое. Но в последнее время она стала занозой в заднице Кайзера, неуклонно укрепляя позиции в сферах его влияния. Возможно, она научилась каким-то новым трюкам, которые еще не использовала. Решать тебе, Кали. В конце концов, это касается твоего Сира».

Честно говоря, ни один из этих вариантов не казался идеальным, но нищим выбирать не приходится, верно? По крайней мере, так считала Кали. «Неприятно это говорить, но я думаю, что лучше всего обратиться к главному информационному брокеру города, каким бы рискованным он это дело не казалось», - приняла решение Кали, и Падрейк кивнул: «Хорошо, я договорюсь о встрече с ним на завтрашний вечер, сразу после захода солнца. Встретимся в моем убежище как можно скорее. Я так понимаю, ты найдешь другое место, где можно переночевать сегодня вечером?»

А он учится. Мило. «Да... Я буду», - заверила спутника Кали. – «Обещаю». Падрейк одарил Кали понимающей улыбкой и кивнул. Затем они разошлись в разные стороны, растворяясь в сгущающейся ночи.

Какая ирония, не так ли? Чем глубже Кали погружалась в эту неразбериху, тем легче ей становилось...

...Кали разыскала квартиру благодаря знакам, оставленным ее командой. Интересно, кто их оставил - Рейнард? Джесс?.. К счастью, квартира намного лучше, чем та дыра, в которой Кали пришлось ютиться в Бронксе. Она чистая, просторная и защищена от солнца, так что, по крайней мере, Кали не поджариться до хрустящей корочки, будучи во сне. Не совсем ее уютный дом на колесах, но, эй, за пару ночей она могла бы уже привыкнуть к такому положению дел.

Лежа в этой огромной кровати, заложив руки за голову, в ожидании, когда придет сон, Кали не могу не прокручивать в голове всю эту чертовщину последних нескольких ночей. Оказывается, о Рейнарде она знала меньше, чем о Падрейке, а ведь она была его порождением почти два долбаных года!

Ее Становление... Да, это не то путешествие по закоулкам памяти, которое нравилось Кали. Не только потому, что ей казалось, будто ее разрывали на части, но и потому, что оно застало ее врасплох. Она не была одним из тех бедняг, чье существование вращалось вокруг того, чтобы стать Сородичем. Которые десятилетиями, если не веками, трудились, будучи гулями, только ради шанса на этот последний Поцелуй.

Честно говоря, тогда у нее не было ни желаний, ни цели. Просто плыла по жизни, как и в эти ночи, повинуясь порывам. Отправляйся в тот город. Нет, забудь об этом, переходи к другому городу. Обведи вокруг пальца чувака здесь. Обмани вон ту даму. Устрой шоу. Исчезни. Просто живи!

Кали попалась на глаза Рейнарду на музыкальном фестивале. Она действительно зарабатывала деньги с помощью ловкости рук, выманивая их у невежественных людей. Богатые детки были повсюду, они были полны денег и уверенности в себе, что делало ее работу проще простого. Всего за один день Кали заработала достаточно, чтобы оплатить билеты в три раза больше.

Так продолжалось до тех пор, пока не появился Рейнард и не решил сбить Кали с толку, разоблачив все ее уловки. Выманив у нее все с таким трудом заработанные деньги. Унизив девушку перед ее дойными коровами. А потом набрался наглости пообещать ей светлое будущее со своей бандой.

Разумеется, Кали послала его к черту. Она была сыта по горло козлами и не испытывала ни малейшего желания вступать в банду. Путешествие в одиночку по стране ее вполне устраивало, по крайней мере, она так считала. Прошло много лет с тех пор, как Кали убедила себя в том, что одиночество означает свободу.

Но довольно скоро, нравилось Кали это или нет, она узнала совершенно новое значение свободы, которое выходило далеко за рамки простого одиночества, потому что в ту же ночь Рейнард заметил ее в толпе и решил дать Становление прямо у всех под носом. Никто даже глазом не моргнул, когда он вытаскивал ее умирающую задницу с этого фестиваля.

Кали поморщилась: у нее сегодня отвратительное настроение, не так ли? Девушка напомнила себе, что все не так уж плохо. Последние два года, проведенные в котерии Рейнарда, были лучше, чем большая часть ее жизни. Оказывается, быть частью сплоченной группы - обретенной семьи, как Рейнард называл ее, - может быть чертовски приятно.

Но не так приятно, когда лидер оказывается лживой, изворотливой змеей. Это недавняя сенсация: товар не дошел до покупателя, внезапно появилась навязчивая идея о Патриархе, и Рейнард оказался на самом верху списка подлежащих устранению проблем Системы кровообращения. Проклятье, Рейнард Кассель, во что ты умудрился вляпаться?!.

«Как ночка, босс?» - обратилась Джулия к Кадиру, когда выходил тот из дверей Элизиума. Шериф явно терпеть не мог, когда она его так называла, но Джулия продолжала время от времени делать это. Кто знает, может быть, это возродит те дружеские чувства, которые они утратили. Не то чтобы Джулия очень этого хотела. Просто Кадир превращался в откровенного сноба, как только надевал эту свою «маску профессионала».

Разрешив дело Каллихана так, как она это сделала, Джулия знала, что это не вызовет у него симпатии к ней. Но, возможно, задело его глубже, чем Джулия предполагала.

«Сколько на этот раз?» - отрывисто бросил Кадир. «Еще двое», - отвечала Джулия. – «Мракорожденный и один из птенцов Эшлинг. То, как их нашли... Их последние минуты были, мягко говоря, не из приятных». «Это абсурд», - процедил шериф зло. – «Мы заперты здесь, как кучка идиотов, изо всех сил пытаемся найти общий язык, притворяясь, что справляемся с этой неразберихой. Мы не можем позволить этому продолжаться, ты это знаешь. Мы должны сокрушить эту толпу, переломить их вилы и погасить факелы, прежде чем все выйдет из-под контроля».

«Я имею в виду, ты же шериф», - напомнила ему Джулия. – «По-моему, это твоя зона ответственности. У тебя там полно сторонников, и, честно говоря, я не знаю, что тебя сдерживает». «В этом принципиальная разница между нами», - прорычал Кадир. – «В отличие от тебя, я все еще испытываю хоть каплю уважения к правилам, даже когда они связывают мне руки и вынуждают принимать решения дураков...» «Следи за языком», - оборвала его Джулия.

Ого, опять этот свирепый взгляд. Джулия отметила, что ей нужно поработать над выбором времени. А ему нужно разобраться со своими проблемами с гневом.

«Не возражаете, если я прерву этот восхитительный разговор?» - промурлыкала Валери, и Джулия подпрыгнула от неожиданности. Господи! Как же она ненавидела, когда Скорбь разыгрывала из себя чеширского кота, появляясь вот так из ниоткуда.

«В чем дело, Валери?» - обратился к ней шериф, и отвечала Валери: «Мы, возможно, определили главного организатора ‘нашествия саранчи’, как ты метко выразился»

От одного взгляда на документ, которую она протянула Кадиру, у Джулии закружилась голова. «Он? Серьезно?» - выпалила она, и Валери кивнула: «Именно».

Но, если сложить все воедино, это обретало смысл. «Саранча» сплотилась бы только под руководством в высшей степени харизматичного мудака.

И нет более харизматичного мудака, чем Аарон Флетчер...

Понятие «сон» полностью менялось для Сородичей. На самом деле их не убаюкивало тепло объятий Морфея, скорее это было похоже на погружение в темные, бездонные воды, где холод душит до такой степени, что они переставали что-либо чувствовать. Пробуждение не оставляло их отдохнувшими, но и не вызывало полного изнеможения — это больше было похоже на попытку спастись от какой-то непостижимой и страшной угрозы.

Что совершенно не объясняло, почему Кали чувствовала себя такой измотанной, когда направлялась в Бронкс к Падрейку, отключаясь от оживленного хаоса нью-йоркских улиц холодной декабрьской ночью. Даже праздничные огни города, разбросанные среди серого городского пейзажа, не могли поднять ей настроение - как и нежное мерцание снега. Страдают ли вампиры когда-нибудь от сезонной депрессии? Потому что, черт возьми, у Кали было такое чувство, что она скребет по дну бочки...

Падрейку удалось органично вписаться в окружающий пейзаж, но Кали заметила его за квартал до его убежища. Что нехарактерно для парня, обе его руки были спрятаны в карманах, вместо того чтобы теребить свое кольцо - спасательный круг. Голова Малкавиана была опущена, взгляд, как обычно, бесцельно устремлен на тротуар.

«Итак, раз уж мы все здесь, почему бы тебе не рассказать о Кайзере?» - обратилась к Падрейку Кали. – «Что с ним такое?» Сперва он воззрился на девушку с легким удивлением, но быстро взял себя в руки, уточнив: «С места – в карьер?» «Нет смысла ходить вокруг да около», - подтвердила Кали.

«Что ж, если быть до конца откровенным, я ожидаю, что мы столкнемся с враждебностью», - предупредил спутницу Падрейк, и Кали закатила глаза: «Фантастика, еще один враг — это как раз то, что мне нужно». «Это не совсем так», - пояснил Падрейк. – «Проще говоря, присутствие Кайзера вызывает не что иное, как отвращение. Я еще не встречал другого Сородича, который был бы столь же неприятен по своей сути. Однако я вынужден умолять тебя прикусить язык. Боюсь, если мы хотим получить ответы, нам придется вытерпеть невыносимое».

«Что ж, я не могу ничего обещать», - отозвалась Кали. – «Я имею в виду, я попробую, но мы оба знаем, чем это может обернуться. Может быть, будет лучше, если все разговоры будешь вести ты?» «Я бы предпочел понаблюдать, но...» - Падрейк помедлил. – «Думаю, мы справимся».

Короткая многозначительная пауза, а затем Кали поддалась желанию прервать ее: «Как ты думаешь, чего Кайзер захочет от нас взамен?»

Прежде чем Кали успела выразить свои опасения словами, рядом с ними с визгом остановился чудовищно роскошный лимузин. Падрейк взял себя в руки и решительно кивнул Кали как раз в тот момент, когда дверца лимузина распахнулась и из него вышел долговязый парень. Девушка узнала в нем уличного игрока, которого повстречала недавно и успела унизить.

«Ты!» - воскликнули они с Кали одновременно, и девушка выпалила: «Ты работаешь на Кайзера?» «А ты из кровосо...» - начал парень, осекся. – «Я имею в виду, ты одна из них. Черт возьми, я должен был догадаться. Попытка обвести тебя вокруг пальца не принесла мне никакой пользы, позволь тебе сказать... Не то, чтобы я тебя обвиняю или что-то в этом роде, мисс».

«Мог бы попробовать», - усмехнулась Кали. – «Но еще лучше, научись играть в игру игрока. Тебе это понадобится, если ты хочешь продолжать мошенничать». Игрок воззрился на Кали в недоумении, выдавил озадаченно: «Это что, разновидность покера, или...»

Вздохнув, игрок распахнул дверцу лимузина; Падрейк и Кали не преминули забраться в машину. Кали полагала, что готова ко всему после предупреждений Падрейка и всех неприятных слухов о Кайзере, но, черт возьми, увиденное ее изумило. Лицо этого информационного брокера Носферату было еще более отвратительно, чем она могла себе представить, а лимузин? Это не было воплощением роскоши, которую она ожидала узреть. Вместо этого они попали в рай высоких технологий - первоклассная периферия, тачпады, ноутбуки, телефоны, планшеты и все такое прочее. Это так похоже на ее собственный чокнутый рай, что Кали пришлось сидеть сложа руки, чтобы не прикасаться ко всему подряд.

Она так увлеклась всеми этими крутыми штучками, что забыла о легендарной отвратной черте Кайзера. Поэтому, когда его скрипучий гнусавый голос прорезает гул двигателя, девушка чуть не выпрыгнула из собственной кожи. «Слушайте сюда, придурки, время - деньги, а вы явно на мели», - приветствовал их Носферату. – «Выкладывайте все сейчас же или валите из моей машины». «Кем ты себя возомнил, придурок?» - выпалила Кали, не задумываясь. – «Как насчет того, чтобы я помочилась на твою тачку, а?»

Похоже, она немного потеряла самообладание. Ей даже не нужно было смотреть на Падрейка, чтобы понять, что тот кипит от разочарования. Но Кали решила, что так просто не отступит!

Кайзер только усмехнулся и долго сверлил ее взглядом - кажется, целую вечность. «Посмотри-ка, у этой немного острые клыки», - проскрипел он. – «Напоминает мне кое-кого, кто мне чертовски не нравится». Его рука потянулась к ноге, и он сжал ее так сильно, что костяшки пальцев проступили под его ужасной кожей. Занятно.

«Ладно, давайте покончим с этим дерьмом», - предложил Кайзер. – «Конрой сказал мне, что вам не терпится покопаться в базе данных Системы кровообращения, потому что этот ублюдок Кассель здорово облажался».

Кали приподняла бровь, глядя на Падрейка. Она действительно не задумывалась о том, что подразумевает «организация встречи», но она определенно не ожидала, что Кайзер получит всю эту информацию бесплатно. Хмурый взгляд Падрейка говорил о том, что Кайзер, возможно, исподволь выведал некоторые секреты.

«Быстро и по существу», - процедила Кали. – «Я и сама не смогла бы выразиться лучше». «Конечно, не смогла бы», - согласился Кайзер. – «Ты - не я». Боже мой, какой придурок! Кайзер одарил Кали улыбкой, обнажая свои акульи зубы, и она не могла понять, забавляется ли он или пытается угрожать, так что я просто сделала свое лучшее лицо крутой девчонки.

«И поскольку я здесь тот, кто рискует своей жизнью, вы сделаете все по-моему», - заключил Кайзер. – «Мы друг друга поняли?» Все, что Кали могла сделать, это стиснуть зубы и кивнуть, борясь с желанием вышибить из него все эти жемчужные остроты.

К счастью, Падрейк внезапно вспомнил, что говорить должен он, выпалил: «Итак, судя по твоей жесткой позиции, я полагаю, у тебя есть какой-то план, Кайзер?» «Следи за своим гребаным языком, Конрой», - грубо оборвал его Кайзер. – «Сейчас ты на моей территории».

Кали до смерти хотелось снова подколоть его, но она сдержала порыв - суровый взгляд Падрейка определенно сыграл в этом свою роль.

«Вот в чем дело», - продолжал Кайзер. – «Я назначил встречу в главном офисе Системы кровообращения, представившись преуспевающим автаркисом Вентру, который хочет подкинуть немного наличных в свою копилку. Сейчас...» «Имя?» - перебила его Кали. «Что?» - нахмурился Кайзер, и Кали пояснила: «Как именно мы называем этого автаркиса?» «Разве я только что не велел тебе заткнуться?» - едко произнес Кайзер. – «Чем быстрее я закончу, тем быстрее вы, ублюдки, перестанете вонять в моей машине».

«Может быть, если ты расскажешь все сейчас, мне не придется потом мучить тебя новыми вопросами, а?» - не смутилась Кали, и Падрейк поддержал ее: «Кали права, Кайзер. Нам нужно тщательно продумать каждую деталь, если мы хотим добиться успеха». «Имя - мистер Тибурон, придурки», - процедил Носферату. – «Довольны?» «Более чем», - заключила Кали. – «Продолжай».

«Невероятно...» - Кайзер изобразил негодование. – «Так вот, автаркис мистер Тибурон сам не собирается общаться со всяким отрепьем, поэтому посылает своих головорезов - то есть вас, придурков, - уладить это чертово дело от его имени. Эти засранцы с голубой кровью так жаждут денег, что ухватятся за любой гребаный шанс, который им представится. Это ваш билет в их крепость».

Откуда-то Кайзер достал два удостоверения личности и бросил их Кали и Падрейку. К удостоверению Кали липким слоем клея приклеена записка с адресом на Статен-Айленде, написанная таким небрежным почерком, что это было практически преступно.

«Это твой гребаный золотой ключик от этой дыры», - ворчливо заявил Кайзер. – «Потеряешь его, и тебе крышка. Ясно?» «Ясно», - подтвердила девушка. «Что делать дальше, решите сами», - продолжал Кайзер. – «Вы найдете базу данных в их лабораториях».

«Что насчет камер?» - уточнила Кали. – «Это место, должно быть, кишит ими». «К черту камеры», - отмахнулся Кайзер. – «В любом случае, вам, ублюдки, лучше спланировать свой выезд из города, и побыстрее. Что касается тебя, Конрой... ты что-нибудь придумаешь». Падрейк ответил ему легкой гримасой.

«Может быть, вы приползете обратно, умоляя меня о помощи», - предположил Носферату. – «Конечно, я мог бы найти что-нибудь для вас за солидную плату». «В этом определенно нет необходимости», - быстро произнес Падрейк. – «Спасибо за заботу и за удостоверения».

В этот момент лимузин резко свернул вправо и со скрежетом остановился на тротуаре, а воздух наполнился звуками сигналящих машин. «Сделка заключена, теперь убирайтесь к черту, у меня есть серьезные дела, которые нужно уладить», - предложил двоим Кайзер.

В наступившем на улице хаосе Кали и Падрейк выбираемся из лимузина под резкий свет уличных фонарей, и в разумах их эхом отдавалось настойчивое напутствие Кайзера...

Кали и Падрейк замерли, наблюдая, как лимузин Кайзера лавирует в потоке машин, заворачивает за угол и исчезает из виду. «Что ж, могло быть и хуже, верно?» - нарушила молчание Кали, и Падрейк кивнул: «Мы извлекли из этой встречи нечто большее, чем просто оскорбления. Я бы сказал, что все прошло довольно хорошо».

«Итак, этот чертов безумный план...» - протянула Кали. – «Мы на самом деле собираемся проникнуть в Систему кровообращения и выкрасть их данные? Я имею в виду, это как раз по моей части, но...» «Да, план совершенно безумный», - согласился Малкавиан. – «И все же, похоже, у нас нет другого выхода».

Падрейк казался устрашающе спокойным, как будто мысль о том, что его могут застукать с поличным в Системе кровообращения, не приходила ему в голову. Но Кали могла сказать, что ситуация меняется - он, вероятно, был напряжен до предела. Девушка прикусила губу, размышляя.

«Послушай, тебе действительно не нужно в это ввязываться», - начала Кали. – «Я могу просто проскользнуть туда в одиночку и...» «Нет», - отрезал Падрейк. «И ты бы знал о каждом моем шаге!» - настаивала Кали. – «Не думаю, что Двор назначит тебе новое наказание за это!» «Даор не имеет к этому никакого отношения», - заключил Падрейк. – «Это слишком рискованно».

Кали быстро отвела взгляд, чтобы он не увидел ее взволнованной улыбки. «Слушай, может, я и не самый острый специалист в области технологий, но я могу отвлечь их внимание, помочь тебе безопасно войти и выйти», - предложил Падрейк. «Да, хорошо...» - согласилась Кали. – «Я не буду с этим спорить. Но просто... Ты и так много делаешь для команды». «Не волнуйся, я участвую в этом добровольно», - заверил ее Падрейк. Кали широко улыбнулась: «Отлично! Поехали».

Настроение Кали резко изменилось, как только они сели в машину Падрейка и направились к месту назначения – в Манхэттен. Кали чувствовала себя почти... оцепеневшей от того, что ее мозг гудел от сонма мыслей, словно гигантский, непостижимый пчелиный улей.

Краем глаза Кали заметила, что Падрейк бросает обеспокоенные взгляды в ее сторону, прежде чем решает нарушить молчание: «Все в порядке?» «Да», - отозвалась девушка. – «Просто дело в том, что... Возможно, я знаю Рейнарда не так хорошо, как мне казалось... Система кровообращения, Патриархи, какой-то загадочный могущественный покровитель... Я даже не уверена, кто он теперь... И не то, чтобы я могла просто спросить его об этом прямо сейчас».

Падрейк впитывал слова Кали, обдумывая их в наступившей тишине. «Понимаю», - произнес он. – «Очень неприятно осознавать, что ты на самом деле не знаешь того, с кем, как тебе казалось, был близок. Полагаю, что тиканье часов не облегчает ситуацию, да?» «Не облегчает, черт возьми, но спасибо за напоминание», - огрызнулась Кали. «Приношу свои извинения», - поспешил заявить Падрейк. – «Я не хотел усугублять твой стресс».

«Да, да, я понимаю», - Кали игриво хлопнула его по плечу, заставляя улыбнуться, несмотря на напряжение. – «По крайней мере, ты больше не будешь торчать со мной, верно?»

Внимание Падрейка переключилось с дороги на Кали, в его взгляде появилось неожиданное раздражение. «Ты знаешь, я не испытываю радости при мысли о том, что мне придется притащить тебя на Совет Первородных, если нам не удастся найти Касселя», - произнес он. Кали быстро отвернулась и уставилась в окно, проронив: «Ну, теперь знаю».

...Вскоре они прибыли к лаборатории Системы кровообращения.

Кали с Падрейком целых пять минут просто разглядывали здание, в которое им предстояло проникнуть, вытянув шеи, в полной тишине. Кали испытывала предвкушение от задуманного, отметила: «Это самое массивное здание, которое я когда-либо видела. «Действительно», - согласился Падрейк. – «Это может усложнить наш план, каким бы расплывчатым он ни был».

«Там, вероятно, полно высокотехнологичных систем безопасности, и за каждым углом прячется группа охранников», - предположила Кали. «И все же, есть еще много пустующих помещения, которые мы могли бы использовать, чтобы спрятаться», - вымолвил Падрейк, и Кали усмехнулась: «Посмотри на себя, ты постигаешь все тонкости профессии». «...Давай не будем просто сидеть сложа руки», - поторопил девушку Малкавиан. – «Время на исходе».

Кали и Падрейк проследовали в здание. Истинное назначение этого отделения Системы кровообращения было искусно сокрыто, и здание выдавалось за бюджетную медицинскую клинику. Это казалось идеальным прикрытием - незаметным, игнорируемым высшими классами и властями, и с постоянным, вполне оправданным потоком посетителей в любое время суток.

Как, например, сейчас.

«Готов?» - осведомилась Кали, готовая ринуться в бой. Падрейк кивнул и прямо на глазах девушки претерпел глубокую трансформацию, обратившись в нечто надменное, утонченное и откровенно пренебрежительное ко всему. Его обычная сутулость исчезла, на смену ей пришла прямая спина, вздернутый подбородок и расправленные плечи. Он мог бы сойти за заносчивого молодого наследника из богатой семьи, если бы не его безвкусная рубашка и яркие кольца, спрятанные в карманах.

Ставленник мистера Тибурона, собственной персоной. Падрейк шел, излучая уверенность и самообладание, а Кали пряталась в его тени и став практически невидимой.

Как только двое вошли в вестибюль, все взгляды обратились на них - или, точнее, на Падрейка. Молодой консьерж с ослепительной улыбкой поспешил поприветствовать посетителей. Падрейк сделал вид, что холодно отказывается отвечать на его теплые и вежливые приветствия, сразу же заявив о себе как о властном и трудном клиенте. Тем временем Кали молча стоял у него за спиной с бесстрастным и в высшей степени скучающим видом. Если бы у меня нее жвачка, она бы надувала пузыри, как будто происходящее нисколько ее не касаелось.

Как и планировалось, они разделились - Падрейк ушел с консьержем обсудить дела, а Кали осталась в паре с другой сотрудницей, молодой женщиной по имени Нима, которой - по настоятельной просьбе Падрейка – было поручено как можно скорее показать Кали лаборатории.

Нима попыталась улыбнуться Кали, но каменное лицо той одержало победу в битве выражений. «Идем, мэм?» - предложила Нима.

В тот момент, когда двое ступили в лаборатории, облик Кали изменился. Девушка убедилась, что мой гид заметила, как у нее расширились глаза и улыбка расплылась на лице.

Один взгляд на спину Нимы в фойе сказал Кали все, что ей нужно было знать об этой женщине и о том, как ею манипулировать. Она явно любит свою работу и очень гордится ею, и ничто не сделает ее счастливее, чем рассказать о ней во всех подробностях. Все, что ей нужно, - это внимательное ухо.

Что ж, Кали все обратилась в слух. Она засыпала Ниму вопросами, и та с радостью говорила, все больше оживляясь с каждым ответом. Но чем больше она говорила, тем больше отвлекалась.

Нима показывала Кали множество бесполезных для целей той комнат. И тут Равнос почувствовала, как что-то маленькое скользнуло у нее между ботинками. Кали опустила взгляд... Мышь? Серьезно? Это тот уровень чистоты, с которым они здесь имеют дело? Это маленькое кровожадное создание, вероятно, жует пакетики с кровью ради забавы.

Примерно через пятнадцать минут Нима и Кали вошли в просторную лабораторию, в которой Равнос заметила непонятные стеклянные приспособления, несколько рядов холодильных камер с кровью и компьютер, подключенный к локальной интранет-сети. Идеально.

Кали обернулась к Ниме с радостной улыбкой и неторопливо прислонилась к столу с компьютером, загораживая дисплей своим телом: «Итак, вы много рассказывали мне об экспериментах, которые проводите здесь. Как это работает математически?»

Нима бросила на спутниц растерянный взгляд, но послушно достала из кармана лабораторного халата маркер и начала писать на доске какие-то уравнения, рассказывая по ходу дела. Кали использовала свой шанс.

Она сразу же отключаюсь от рассказа, вместо этого взяв мелодичный голос Нимы и окутав им себя, как глушителем или щитом. Каждый звук, который издавала Кали, поглощался, искажался, плавно сливался с кружащимся вихрем, окутывающим ее. Звук был неуловим даже для собственных ушей Кали.

Она внимательно наблюдала за Нимой, то тихонько возясь с компьютером, то делая вид, что слушает ее - в те короткие моменты, когда сотрудница лаборатории прерывала свою лекцию и оборачивалась, чтобы убедиться, что у Кали нет вопросов. У нее, конечно, не было ни одного, и не только потому, что Кали понятия не имела, о чем говорит Нима, но и потому, что защитный экран скрывал ее голос, а также ее шаги, щелчки клавиатуры, шорох ее одежды.

Компьютер, конечно, был защищен паролем. Хакерство не было сильной стороной Кали, но та умела предсказывать лень - пароль был записан на бумажке, прикрепленной к блокноту на столе.

Кали подключилась к компьютеру и поспешно сделала копию базы данных, периодически замирая, чтобы кивнуть или покачать головой, когда Нима оглядывалась на нее, в то время как свободной рукой она пыталась залезть внутрь корпуса компьютера. За несколько секунд до того, как Нима спрятала свой маркер обратно в карман, Кали удается открыть корпус компьютера, аккуратно извлечь портативный жесткий диск, положить его в сумку на поясе и снова закрыть корпус.

«Вы хотите, чтобы я объяснила что-нибудь еще?» - осведомилась Нима. Кали быстро опустила защитный экран и улыбнулась ей, качая головой: «Нет, спасибо, что нашли время уделить мне столько внимания. Из вас получился бы отличный учитель».

Нима покраснела. Возможно, она не привыкла получать комплименты. Или, может быть, она надеялась получить рекомендацию для своего босса. Что ж, она будет разочарована.

Нима закончила экскурсию, провела спутницу фойе. «Похоже, наша небольшая экскурсия окончена, спасибо, что показали мне все», - пропела Кали, и Нима улыбнулась: «Мне было очень приятно, мэм».

Кали казалось, что прошла целая вечность, прежде чем в вестибюль быстрым шагом вошел Падрейк, за которым по пятам следовал консьерж; последний практически спотыкался, чтобы не отстать. Он осыпал Падрейка извинениями и отчаянными просьбами о будущих встречах, его лицо из раскрасневшегося стало бледным, как у призрака. Тем временем Падрейк разыгрывал из себя разочарованную VIP-персону, как настоящий профессионал, легко отмахиваясь от извинений и предложений о более выгодных сделках.

Такое представление бывает раз в жизни, а может, и в нескольких! Кали едва сдерживала смех, особенно когда Падрейк, не оглядываясь, направился к двери, щелкнув пальцами, чтобы девушка следовала за ним. Изображая послушание, Кали поспешила за Падрейком; двое покинули лабораторию Системы кровообращения и сели в машину Малкавиана.

Неясно, заметили ли сотрудники организации, как кто-то умыкает их ценные данные, но, по крайней мере, Система кровообращения не сразу бросилась в погоню. Падрейк был явно настроен на преследование, судя по тому, как он маневрировал по улицам, выжимая педаль газа до упора, озираясь по сторонам, как белка-параноик, высматривающая хвост.

«Знаешь, мне кажется, я видела, что за нами кто-то следует», - подлила масла в огонь Кали. – «Может, на всякий случай немного прибавим скорость».

Падрейк бросил на девушку настороженный взгляд, слегка прибавил скорость, прежде чем уловил суть маленькой игры спутницы. Малкавиан сбросил скорость, вливаясь в поток машин, и двое направились обратно в Бруклин.

«Я полагаю, твоя часть операции прошла гладко?» - осведомился Падрейк. «Гладко, как шелк», - подтвердила Кали. – «Немного повеселилась в лаборатории внизу, но получила то, за чем пришла, даже не вспотев». «Насыщенная выдалась ночка», - согласился Падрейк.

Кали запрокинула голову и рассмеялась, краем глаза ловя искреннюю улыбку спутника: «Да, не поспоришь. А как прошло у тебя? Понравилось изображать из себя богатенького чванливого мальчишку перед бедным консьержем?» Падрейк небрежно пожал плечами: «Я не испытываю особой симпатии к гулям Вентру. Насколько я понимаю, они согласились на эту работу и все издержки, с нею связанные». «Холоден, как лед, чувак», - одобрила Кали. – «И впечатляюще тоже. Побудь со мной еще немного, и я сделаю из тебя мошенника». «Кто сказал, что я им уже не являюсь?» - бросил Падрейк в ответ.

Кали не смогла удержаться и снова разразилась смехом, совершенно искренним.

...Кайзер заставил Кали и Падрейка ждать на оговоренном месте встречи, как будто это его личная шутка. Очевидно, это его способ сказать «да пошли вы!»

Наконец, подъехал его огромный лимузин, и тот же долговязый парень, что и раньше, позволил двоим разместиться внутри. Дверь за ними с громким стуком захлопнулись.

Кали с Падрейком едва успели усесться, как Кайзер нетерпеливо протянул руку, требуя отдать ему украденный жесткий диск. Кали так и подмывало сначала дать ему пять, но девушка решила, что он может выбросить ее из окна или еще что-нибудь в этом роде.

Носферату подключил диск к одному из своих многочисленных ноутбуков и молча просмотрел данные. На его гротескном лице расплылась довольная улыбка. Должно быть, он сорвал джекпот, собрав серьезный компромат на важных людей города, а может, и не только на них. Внезапно он издал долгий, резкий свист, и его безволосые брови взлетели вверх.

«У них на Касселя куча дерьма», - заключил Кайзер. «Куча дерьма?» - Кали ощутила, как внутри у нее все сжимается. – «Поделишься?» «Ты уверена, что хочешь вникать во все это?» - усомнился Кайзер. – «Потому что, с моей точки зрения, он по-королевски облажался». Кали нервно сглотнула, но отвечала уверенно: «Да. Выкладывай». «О, с удовольствием», - осклабился Кайзер.

Он продемонстрировал Кали и Падрейку скан отчета из Отдела специальных расследований ФБР. Файл, который, по-видимому, был перехвачен неназванным сотрудником Системы кровообращения, пестрел материалами о Рейнарде: фотографиями, видеозаписями и всем прочим.

«И согласно вот этому отчету о преступлениях...» - Кайзер открыл другой файл, «испытание совести» Системы с именем Рейнарда, - «он по уши увяз во всех сомнительных сделках, какие только можно придумать. Взгляните на это: продажа редкой крови, торговля смертными - ничего нового, нарушение правила Маскарада, бла-бла-бла. Поле внимания Отдела специальных расследований... Диаблери? А вот это уже серьезно».

Кали чувствовала на себе пристальный взгляд Падрейка, но отказываюсь встречаться с ним взглядом, опасаясь, что он действительно может что-то прочесть в ее глазах.

Святой Кали не была. Большая часть списка относилась к ней. Всего неделю назад она была той, кто дергал за ниточки, связанные с передачей товаров через ее каналы в Даркнете. Не то чтобы она всегда знала о том, что именно представляют собой товары. Она и сейчас не была уверена, что ее бы это волновало, даже если бы она знала. Кали вступала во всякое по-настоящему мерзкое дерьмо, как после, так и до Становления.

«Видишь?» - продолжал Кайзер. – «Именно он был замешан в сомнительных сделках на Красном рынке и достаточно неаккуратен, чтобы попасть в поле зрения ОСР, из-за чего Кассель стал мишенью для игры в дартс в Системе кровообращения».

«Есть ли что-нибудь еще, о чем стоит упомянуть?» - уточнил Падрейк. «Есть», - ухмыльнулся Кайзер. – «Торговля оружием».

Кали опешила. Вообще-то, для нее это было новостью. И, опять же, не так уж и редки случаи, когда Сородичи занимались продажей оружия.

«...И? Это проблема?» - уточнил Падрейк, и Носферату отмахнулся: «Торговля оружием? О, я тебя умоляю. Вся эта гребаная страна стоит на полуавтоматических ногах. Проблема в том, с кем он торгует. Но даже это не имеет значения. Не может быть, чтобы этот тупица в одиночку смог - как они там выразились? ‘Согласовать сделку по продаже оружия с известным смертным’. Козлина!»

Кайзер замолчал. Кали сосчитала до десяти и поинтересовалась: «Там написано, кто этот смертный?»

Кайзер пренебрежительно пожал плечами, продолжая листать страницы: «Нет. Все остальное отредактировано. Должно быть, это какой-то важный засранец или опасный засранец. Или они понятия не имеют. И, кстати, они упоминают о связи Касселя с этой гребаной ведьмой с Гудзона, она тоже на первом месте в списке намеченных жертв Системы кровообращения. Я думаю, что эти мудаки действуют вместе. Хотя на нее не так уж много компромата. По крайней мере, ничего, чего бы я уже не знал».

Кровь застыла в жилах Кали. Она обменялась мрачными взглядами с Падрейком, вспоминая слова Сансарика. О том, что Рейнард стал куда более дерзким, и о его новой могущественной покровительнице. О самопровозглашенной королеве реки Гудзон. Может быть, стоит выудить побольше информации о ней у Кайзера...

«Да, я немного слышала о ней», - произнесла Кали. Падрейк бросил на нее предупреждающий взгляд, который, честно говоря, девушка не поняла. Информация - это сила, так она полагала.

«Немного - это все, что ты можешь получить», - заверил ее Кайзер. – «Никто ни черта о ней не знает». «А ты?» - прямо спросила Кали, и Носферату хохотнул: «Я? У меня есть вся грязь, которую стоит знать, а это, по моим меркам, почти ничего. Но ясно, что она замешана в каком-то грязном дерьме. Ходят слухи, что она связана с Черной Рукой. Однако доказательств этому нет, и поверьте мне, я бы знал, если бы они были».

Падрейк вздрогнул и принялся крутить свое кольцо.

«Черная Рука?» - удивилась Кали. – «Ты имеешь в виду Шабаш? Разве они не оставили Восточное побережье?» «Их изгнали из Нью-Йорка два десятилетия назад», - подтвердил Падрейк. – «Это не значит, что их здесь больше нет».

«Конрой, как всегда, кажется, знает чертовски много», - Кайзер окинул Малкавиана цепким взглядом. – «Но да, бинго. И все же я не верю, что она с ними. Это не соответствует ее стилю ведения игры по-крупному». «Можно подробнее?» - попросила Кали.

Кайзер глубоко вздохнул, как будто вопросы Равнос причиняли ему невыносимую боль, но затем почти сразу же начинал говорить. Может быть, он действительно хотел все выложить, но не мог, потому что ему нужно было поддерживать репутацию. Возможно, это какая-то фишка Носферату или что-то в этом роде? Д'Анжело тоже тот еще говорун.

«Примерно полтора года назад Вритра внезапно появилась в Нью-Йорке, захватила весь гребаный Гудзон и половину Статен-Айленда, а потом - бац! - исчезала из поля зрения», - вымолвил Кайзер. «Что ты имеешь в виду?» - озадачилась Кали. – «Я думала, она все это время держала город в узде». «Так и было», - подтвердил Кайзер. – «Для одной из Сородичей она действовала крайне жестко, уничтожая любого, кто пытался вступить в переговоры или вторгнуться на ее территорию. Она безжалостна... Если Кассель действительно состоял в сговоре с ней и до сих пор сохранил голову на плечах... черт возьми, это немалый подвиг. Вероятно, большие шишки хотят заполучить его только за то, что он это провернул... Но не стоит обольщаться. Какое бы дерьмо они ни плели, на самом деле это не являются частью замыслов Касселя».

Кали нахмурилась. Она даже не подумала об этом, и, судя по выражению паники, промелькнувшему на лице Падрейка, он тоже об этом не подумал.

«Никто не знает, что за игру затеяла Вритра, и именно поэтому все ублюдки и их родители в этом городе хотят, чтобы она исчезла», - заключил Кайзер. – «Волатильность - это та еще сука, которая поддерживает порядок в Большом гребаном Яблоке».

«Судя по тому, что я видела, это в значительной степени типичная ситуация для Сородичей в больших городах», - произнесла Кали. – «Мне кажется, что она - просто обратная сторона той же медали, но с одним непреложным правилом». «Да. ‘Не связывайся с Вритрой’», - вставил Падрейк.

Кайзер просто пожал плечами, явно раздраженный, показывая, что разговор окончен. Его острый взгляд вернулся к просмотру досье ОСР на Рейнарда.

«Есть там еще что-нибудь интересное?» - полюбопытствовала Кали. Кайзер некоторое время игнорировал ее - достаточно долго, чтобы Кали начал испытывать нетерпение. Но как раз в тот момент, когда девушка собралась открыть рот, чтобы сказать какую-нибудь глупость, несмотря на то что Падрейк незаметно, но настойчиво качал головой, Кайзер снова заговорил: «В этом отчете есть определенные предположения об Аддисоне Пэйне».

«Аддисон Пэйн?» - повторила Кали. – «Подожди, это не тот старый пердун в инвалидном кресле? Из Камарильи?» «Единственный и неповторимый паралитик из Голубых кровей», - подтвердил Кайзер, и Равнос поинтересовалась: «Так о каких предположениях мы здесь говорим?» «Это не из досье ОСР - это прямо из Системы кровообращения, судя по тому дерьму, которое они нашли в своих записях», - отвечал ей Носферату. – «Ходили разговоры о Пэйне и о том, чего он стоит на самом деле, и все потому, что он, по-видимому, покупал обогащенную кровь у Касселя».

«Пэйн покупает у Касселя?» - поразился Падрейк. – «Зачем ему это делать? Вентру его положения незачем опускаться так низко». «Кажется, примерно месяц назад какие-то Вентру начали настаивать на том, чтобы лишить Пэйна привилегии доступа к Системе кровообращения», - пояснил Кайзер. – «Хитрые маленькие засранцы, надо отдать им должное».

«Что это должно означать?» - недоумевал Падрейк.

Кайзер неприятно улыбнулся ему: «Можешь ли ты на самом деле доверять человеку, который говорит чужим голосом? Просто подумай об этом, Конрой».

«...Что это должно означать?» - спросила Кали в недоумении, но Кайзер проигнорировал ее, захлопнул ноутбук и постучал по стеклу, привлекая внимание водителя. Лимузин резко свернул вправо и с визгом останавливается. Дверца рядом с Кали распахнулась.

«Это все, что у меня есть для тебя», - проскрипел Кайзер. – «А теперь пойми намек и вали отсюда». «Подожди, мне нужна копия этого файла», - заявила Кали.

Кайзер посмотрел на девушку так, словно у нее выросла вторая голова, затем разразился смехом, похожим на кваканье умирающей лягушки. «А ты смешная!» - прокудахтал он. – «А теперь убирайся к черту, или я сам тебя вышвырну».

Продолжать разговор смысла не было. Кали и Падрейк выбрались из лимузина, и тот умчался в ночь.

Будь они все еще смертны, после всех откровений сегодняшнего вечера Кали с Падрейком, вероятно, расположились бы в темном углу бара, стараясь заглушить выпивкой все их - ну, в основном Равноса - печали и распутывая запутанный клубок сделанных открытий. Но, поскольку теперь алкоголь был для них непереносим, они просто некоторое время бродили в тишине, пока не присели на крошечную скамейку, спрятанную под голым зимним деревом.

Кали хотела бы сказать, что они разговаривают, но это больше было похоже на то, как будто внутри нее лопались шлюзы, высвобождая приливную волну сдерживаемого разочарования. А Падрейк просто спокойно позволял спутнице разглагольствовать, медленно вращая свое кольцо и время от времени кивая ей.

«Само количество раз, когда Рейнард появляется в файлах ОСР, чертовски настораживает», - говорила Кали. – «Не только из-за того, что он натворил дел, но и из-за того, что он был чертовски небрежен в этом. У них так много материала на него... То, чего можно было бы легко избежать, если бы он просто, ну, не знаю, немного подумал бы о своих действиях. И, может быть, держал меня в курсе... Например, это не совпадение, что в этом досье нет ничего конкретного обо мне, понимаешь? Я тщательно убираю за собой. Я надеюсь. Обычные люди ни хрена бы не нашли. А Рейнард оставил за собой столько чертовых следов, что я удивлена, что он до сих пор не в каком-нибудь подобии Гуантанамо для Сородичей! Они могли бы схватить его, даже не вспотев!»

Падрейк скептически хмыкнул, наклонившись вперед и разглядывая свое кольцо. «И все же они этого не сделали», - заметил он. – «Возможно, это многое говорит о способности твоего Сира уворачиваться от пуль даже в глубине вражеских окопов». «Да, наверное», - фыркнула Кали. – «В конце концов, он Равнос».

На несколько секунд воцарилась тишина, прежде чем Падрейк снова заговорил: «Есть идеи, почему Рейнард может иметь дело со смертным?»

Кали глубоко вздохнула, чувствуя, как воздух наполняет е легкие больше, чем это в человеческих силах, и покачала головой: «Честно говоря, Падрейк, я чувствую, что больше ни черта не понимаю. Я имею в виду, Рейнард никогда не относился с трепетом к смертным. Но сейчас... Я даже не знаю... Плюс, торговля оружием? Это так... не знаю. Это не в нашем стиле, понимаешь? Мы - Равносы, мы обманщики. Мошенники. А не военачальники... Я не могу припомнить, чтобы имела дело хотя с одним смертным с тех пор, как обрела Становление почти два года назад. Если бы Рейнард что-то продавал, я бы ожидала, что это будет подделка, приманка или что-то в этом роде... но оружие? В этом просто нет никакого смысла».

Падрейк нарочито громко прокашлялся, как будто перед тем, как сказать какую-нибудь неприятную правду. «Я ненавижу говорить суровую правду, но...» - начал он. – «У меня такое чувство, что ты никогда по-настоящему не знала своего Сира». Пару дней назад Кали взбесилась бы от такого предложения, но сейчас…

Она подобрала с земли горсть гравия и стала бросать его, кусочек за кусочком, в лужицу тающего снега. «Ну, не знаю», - протянула девушка. - «Может ли кто-нибудь сказать, что он действительно кого-то знает по-настоящему? Да знаем ли мы самих себя?!» «’Кто мы такие, если не секреты, которые храним?’, верно?» - улыбнулся ей Падрейк, и Кали улыбнулась в ответ: «Кто придумал эту гениальную фразу? Мне нужно пожать ему руку или что-то в этом роде».

«Знаешь, я думаю, что... ты не должна винить себя в его нечестности», - произнес Падрейк. – «В буквальном смысле, это не твоя вина. Никто не может пройти через это испытание, ожидая, что в любой момент его могут предать, особенно те, кому мы доверяем больше всего. Это было бы довольно жалкое существование, тебе не кажется?» «Я... я не в состоянии осознать все это прямо сейчас, извините, кроме того, у меня нет с собой наличных на сеанс терапии, на котором вы настаиваете, доктор Конрой», - съязвила Кали, и Падрейк криво улыбнулся в ответ.

«Знаешь, если подумать, мы четыре ночи ищем моего Сира, и я понимаю, что ни черта не знаю о твоем», - сменила тему девушка. – «Не хочешь поделиться? В духе этого мучительно неловкого момента?» «Честно говоря, я мало что могу тебе о нем рассказать, потому что сам не знаю», - признался Падрейк, поколебавшись немного. «Что ты имеешь в виду?» - озадачилась Кали.

«Я просто не знаю, кто дал мне Становление. Я...» - Падрейк прокашлялся, заколебался, а Кали боролась с желанием копнуть глубже. – «Сейчас это уже смутное воспоминание, но... Я помню, как чуть не погиб в конце Второй мировой войны, кажется, где-то на Западном фронте. А потом я помню, как на следующую ночь выползал из груды трупов. Вот и все. Я предполагаю, что Становление дал мне сослуживец, но подтвердить это невозможно».

«Падрейк, мне так жаль...» - Кали неловко похлопала его по плечу, и Малкавиан кивает, глядя не на девушку, а на свое счастливое кольцо. «Я смирился с этим», - тихо произнес он. – «Но... Я ценю твое участие».

Двое еще немного посидели в тишине. Вокруг было не так много людей, но город все еще казался живым, шумным даже в три часа ночи в конце декабря. Атмосфера между Кали и Падрейке оставалась немного напряженной, и девушка полагала, что, наверное, не стоило расспрашивать его о Сире, но... такой уж она была.

Кали пыталась найти новую тему для разговора и вспомнила, что они еще не закончили обсуждать последнюю полученную информацию из базы данных Системе кровообращения.

«Итак, чего я никак не могу взять в толк, так это почему такой человек, как Пэйн, крупная шишка Вентру, пошел на все, чтобы избежать покупки крови через компанию, которой он частично владеет», - начала Равнос. – «Он что, пытается намеренно увеличить их запасы или что? Или, может быть, он замышляет начать собственное дело? Трудно понять, как, учитывая всю эту бюрократию Вентру, но, может быть? Мог ли он назначить Рейнарда своим постоянным поставщиком, или это слишком большая натяжка?»

«Действительно, это выглядит как натяжка», - согласился Падрейк. – «Это дерзкий, почти неуважительный шаг, на самом деле не в стиле Пэйна, особенно когда он пытается занять место Панхард». «Но зачем еще ему было это делать?» - недоумевала Кали. «В досье говорилось, что он покупал у Рейнарда обогащенную кровью», - напомнил ей Падрейк. – «Это весьма специфично. Может быть, этот конкретный тип крови не доступен в Системе кровообращения?»

«Я имею в виду, что все пакеты с кровью содержат определенное обогащение», - произнесла Равнос. – «Только так они остаются готовыми к употреблению. Это одна из причин, по которой у местного алхимика, Мракорожденного, постоянно было столько работы в нашей банде». «Что ж, я в замешательстве», -задумчиво промычал Падрейк, медленно вращая свое кольцо. – «Но, надеюсь, мы сможем найти способ использовать эту информацию в твоих интересах, когда будем выступать перед Советом».

«Ты имеешь в виду, разоблачить Пэйна как мошенника прямо у всех на глазах?» - воскликнула Кали. – «Черт возьми, Конрой, это слишком дерзко даже для тебя». «Было бы дерзко, если бы у нас были хоть какие-то доказательства этих подозрений», - возразил Падрейк. – «Чего мы, к сожалению, не имеем». «Да, я думаю, это проблема», - согласилась Кали. – «И как во все это вписывается Вритра? Вечно неуловимая владычица реки Гудзон? Думаешь, мы могли бы использовать ее в качестве приманки перед Советом?»

Падрейк замер и напрягся, вращая кольцо для игры в кости так быстро, как только позволяли его руки. Кали выругалась про себя: она и забыла, что он так необъяснимо боится эту женщину. «Я знаю, что хватаюсь за соломинку», - молвила Кали. – «Но... Всех она приводит в ужас. Я не говорю, что Рейнард обычно уклонялся от сложных дел, но... есть так много объектов, которых легче обвести вокруг пальца. Все это так хреново. Я ничего из этого не понимаю». «Я... тоже не понимаю», - признался Падрейк.

Он явно не хочел говорить о Вритре. Что ж, на этот раз Кали позволила Падрейку сорваться с крючка. Тяжесть событий сегодняшнего вечера начинает давить на нее, и сохранять маску оптимизма в любом случае было утомительно.

К счастью, на этот раз неловкое молчание нарушил Падрейк, молвив: «Сегодня последний вечер периода, который предоставил тебе Кадир. Все наши зацепки исчерпаны; в любом случае, маловероятно, что мы найдем еще что-нибудь полезное. Я думаю, у нас достаточно косвенных доказательств, чтобы обелить ваше имя в глазах Совета. Мы могли бы обменять это на твою свободу». «Ты имеешь в виду, чтобы держать меня на более длинном поводке», - отозвалась Кали. – «Они не оправдают меня, пока я не выдам Рейнарда, и мы оба это знаем. Конечно, у нас есть несколько веских улик, но не более того. То, как Камарилья обошлась со мной... Что ж, я не слишком оптимистична по поводу возвращения с пустыми руками. В лучшем случае мне прикажут остаться в городе и дадут еще одно невыполнимое задание, в худшем - Кадир снесет мне голову с плеч. И я даже не знаю, что будет с тобой. Формально ты должен был просто присматривать за мной, но...»

Кали неопределенно манула рукой, и Падрейк сокрушенно вздохнул, глядя на беззвездное небо: «Да... До восхода солнца еще есть время, но я сомневаюсь, что сегодня ночью мы кого-нибудь застанем в Элизиуме».

Он окинул Кали внимательным взглядом, в его глазах отражались сомнение и жалость, ясные, как звезды. «У тебя есть безопасное место, где можно переночевать?» - осведомился Падрейк. – «Иначе добро пожаловать в мое убежище. Я думаю, диван все еще должен быть там». «’Все еще должен быть там’, да?» - улыбнулась Кали. – «Хорошо, что ты не занялся продажами, потому что ты бы ни черта не продал... Думаю, у меня есть несколько вариантов. Пока я воспользовалась только парой наших убежищ в Нью-Йорке. Я... я не знаю. Могу я встретиться с тобой позже или что-то в этом роде? Мне нужно время подумать. Одной».

Падрейк долго смотрел на меня, нерешительно наклонив голову, в то время как его тонкие пальцы медленно вращали кольцо. А потом он просто перестал теребить кольцо и коротко кивнул: «Не торопись. Я буду ждать тебя до рассвета».

Кали недоверчиво усмехнулась, не в силах сдержать нотку горечи, прокрадывающуюся в ее голос: «А что, если я уеду из города или еще что-нибудь в этом роде, воспользовавшись твоей необоснованной щедростью?» «Я не думаю, что ты это сделаешь», - отвечал Малкавиан. – «До сих пор не сделала, не так ли?»

Он поднялся на ноги, произнес, пристально глядя на Кали: «Я все еще верю, что мы сможем обратить курс этого ‘Титаника’ назад, прежде чем он врежется в айсберг. Нам просто нужно крепко взяться за руль».

Падрейк ободряюще похлопал девушку по плечу и растворился в ночи, оставляя Кали наедине с ее невеселыми думами...

Чем больше Кали пыталась собрать воедино разрозненные детали последних нескольких ночей, тем меньше казалось ей вероятным, что завтрашний день закончится на высокой ноте. По крайней мере, для нее. Ведь, кроме Падрейка, у нее не было союзников в Элизиуме.

И даже не союзников... Кали бы согласилась на любого, кто не презирал меня в данный момент. Но добиться нейтралитета, не говоря уже о благосклонности, казалось трудной задачей, когда у нее не было ничего, кроме недоделанных версий. Честно говоря, она бы предпочла зациклиться на своей неминуемой гибели. От любых других мыслей ей просто хотелось упасть в обморок и растаять в слякоти.

И решить, где выспаться сегодня? О, вообще не до этого! В разуме Кали жили два волка, и оба они были придурками...

Кали бесцельно бродила по улицам Квинса, пытаясь привести в порядок мысли. Потому что, честно говоря, она даже не знала, о чем думать. Ее мысли метались с такой скоростью, что она могла бы выиграть гонку на выносливость, даже если бы у нее был чемодан, набитый тофу.

...Откуда вообще взялась эта мысль?

Кали осознала, что вот уже полчаса шла, просто глядя себе под ноги. Тот факт, что она случайно не забрела в какой-нибудь захолустный переулок и не наткнулась прямо на группу охотников, можно было назвать настоящим чудом.

Но девушка совершенно не узнавала район, в котором оказалась. Ничего особенного, просто витрины магазинов, сияющие праздничным настроением, и заведение быстрого питания, о котором Кали никогда прежде не слышала – бургерная «Большой ломоть».

Что ж, вот вам и местный колорит...

Кали понимала, что ей действительно пора двигаться, ведь ночь уже была на исходе...

«Почему я всегда сталкиваюсь с самыми неожиданными людьми в самых неожиданных местах?» - прозвучал голос, и, обернувшись, Кали лицезрела Джулию, выходящую из дверей забегаловки.

«Но, учитывая, что ты забрела на мою территорию, я полагаю, ты просто преследуешь меня», - заявила Джулия, буравя Кали взглядом. – «И, чтобы ты знала, я не люблю подобное». «Преследую?» - возмутилась Кали. – «Ты буквально только что появилась... С чего бы мне вообще за тобой следить?»

Джулия достала пачку сигарет, не отрывая взгляда от Кали: «Очевидно, чтобы умаслить меня и привлечь на свою сторону завтра вечером. Зачем же еще?»

Кали осознала, что даже не думала о подобном, а зря. «И действительно, ты не могла бы выбрать худшую мишень», - продолжала Джулия. – «Тебе не удастся ничего от меня добиться - я и так питаю слабость к аутсайдерам».

Рейнард - абсолютный мудак, но в одном он был прав - когда дело доходило до политики, Кали оказывалась полным профаном в ней.

«Что ж, извини, что разочаровываю», - бросила Кали в ответ. – «Я просто хандрила, не пытаясь осуществить какие-то грандиозные планы. Но спасибо за вотум доверия».

Джулия издала глухой смешок и закурила сигарету. Они ненадолго замолкли, и как раз в этот момент тишина начала казаться невыносимо тяжелой, Кали произнесла: «Никогда бы не подумала, что ты любишь говядину с картошкой фри». «Считай это моим любимым заведением», - Джулия лишь пренебрежительно пожала плечами. – «Мне это обходится в чашку кофе за вечер и дает некоторые льготы». «Например, какие льготы?» - уточнила Кали. На лице Джулии появилась озорная улыбка, и Кали сразу поняла, что лучше не углубляться дальше в эту тему.

«Я так полагаю, твое маленькое расследование не принесло особых результатов?» - осведомилась Джулия. – «Кассель по-прежнему вне поля зрения?» Кали просто кивнула, чувствуя себя побежденной: «Да, мы раскопали огромную кучу дерьма, и угадай, кто оказался в центре всего этого? Рей...»

Она подняла руку, чтобы остановить Кали: «Держи подробности при себе. В любом случае, я не та, кому ты должна исповедоваться. К тому же я бы предпочла не притворяться удивленной завтрашним вечером. Просто скажи мне, что ты думаешь о том, что узнала».

Кали мысленно обратилась к прошедшим трем ночам; воспоминания о них без приглашения ворвались в ее разум. «У меня нет ничего цельного, просто путаница из сказанного теми или иными людьми и кое-какие догадки вперемешку», - призналась Кали. – «Честно говоря, я чувствую себя дерьмово как из-за того, что мы нашли, так и из-за всех последствий».

Джулия некоторое время молча смотрела на Кали, возможно, оценивающе, но выражение ее светлых глаз трудно прочесть. Она глубоко затянулась сигаретой, прежде чем заговорить: «Просто маленький дружеский совет, Кали. Что бы ты ни решила сделать, как бы ты ни планировали справиться с этой проблемой - не останавливайся. Не сбавляй темпа. Дави изо всех сил. Даже не думай о том, чтобы упасть. Потому что, если ты придешь в таком удрученном виде, как сейчас, они разберут тебя по частям и съедят живьем. И это было бы очень обидно».

Джулия смяла сигарету каблуком, устремилась прочь, бросив напоследок: «Взбодрись немного, ладно? У тебя лицо как прокисшее молоко». «...Да, спасибо», - пробормотала Кали.

Джулия обернулась и бросила на Кали косой взгляд. «За что?» - поинтересовалась Ласомбра. – «Я даже не видела тебя здесь, не говоря уже о том, чтобы дать тебе совет».

Она исчезла в ночи, оставив у Кали больше вопросов, чем ответов. И, может быть, искру, которая однажды ночью сумеет перерасти в менее дерьмовую версию того, что Кали чувствовала сейчас.

Но ей следовало спешить. Рассвет уже почти наступил.

...Последний час Кали пыталась собраться с мыслями, просто бродя по этим чертовым улицам Нью-Йорка. Спойлер: ничего не получилось.

Она даже не знала, почему сказала Падрейку оставить ее в покое. Обычно она держала людей поближе к себе, чтобы не дать мозгу погрузиться в мрачные мысли, но, оказывается, слишком много времени она проводила наедине с собой, и это лишь позволило дерьмовым чувствам взять верх.

И предрассветная прогулка не утоляла гнев, боль и предательство. Эти эмоции присосались к Кали как пиявки, отказываясь отпускать. Вся эта чушь - жесты, ободряющие речи, совместные предприятия, заставлявшие Кали считать, будто их с Рейнардом что-то связывало, — все это оказалось гребаной ложью. И это... причиняло боль.

Так что да, в душе у Кали все еще был полный раздрай, и она стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Прямо сейчас она бы скорее откусила себе язык, чем доставила Рейнарду удовольствие слышать ее рыдания.

К черту все это!

Каждая частичка Кали жаждало хоть какого-то освобождения, хоть какой-то справедливости. У нее даже возникло безумное желание просто разбить все, что напоминало ей о Рейнарде. Но, честно говоря, что в этом случае останется от нее самой?..

Если бы этот придурок уже принял свою последнюю смерть... Клянусь Богом, если бы Кали могла найти его прах, она бы плюнула на него... Но нет, кого она обманывает?.. Она такая жалкая неудачница, что, наверное, сразу же простила бы его, если бы он вернулся, даже если ему на нее наплевать.

Чувствовала себя Кали преотвратно...

Но все это не имело значения. Скоро рассветет, и пора готовиться к предстоящему дню. И Кали не помешала бы компания, даже если это означает, что она может подставить себя под удар, дважды оказавшись в одном и том же месте так скоро.

В конце концов в ее разум вернулась частичка здравомыслия. Она поймала себя на том, что смотрела на убежище Падрейка через дорогу, а руки ее все еще дрожали от бури эмоций, которые девушка едва сдерживала. Она знала, что не должна была здесь находиться, не должна была рисковать своей задницей... но прямо сейчас она настолько устала от всего, что ей на самом деле было наплевать.

Она подняла руку и тихонько постучала в дверь. Звук был таким слабым, что почти растворился в ночи. Внезапно дверь со скрипом открылась, и на пороге возник Падрейк с охапкой книг в руках. Он отступил в сторону, пропуская Кали в безопасность своего убежища.

Все находилось именно там, где и должно быть, все на своих местах, даже диван. «А ты не врал», - улыбнулась Кали. – «Диван определенно все еще здесь». «Я думаю, он слишком старый, чтобы отрастить ноги и уйти», - улыбнулся Падрейк, уверенный в том, что на этот раз шутка вышла смешная. – «Я знаю, он не слишком стильный, но, тем не менее, мне нравится». «Скажем так, он... очаровательно обветшалый», - рассмеялась Кали.

«Ты бы предпочла переночевать в кровати?» - поинтересовался Падрейк, но Кали вскинула руку, прерывая его: «Нет, нет, все в порядке. Просто хочу убедиться, что мы не окажемся в печально известной ситуации ‘здесь только одна кровать’».

Падрейк склонил голову, в воздухе повис невысказанный вопрос. «Я имею в виду, ты увлекаешься всеми этими книжными штучками, и подумал...» - попытала было объяснить шутку Кали, но почувствовала себя полной дурой. – «Не бери в голову, это ерунда. Поверь мне».

Он кивнул и принялся расставлять книги на полках. Кали расценила это как намек на то, что ей нужно отодвинуться в угол дивана. Она слишком устала, чтобы говорить, что с ней случается редко. Ненадолго закрыла глаза, беспокойно постукивая пальцами по коленям. Это тщетная попытка унять затянувшееся раздражение. Движения, кажется, только разожгли его еще больше.

«Не хочешь поделиться, что у тебя на уме?» - предложил Падрейк. – «Твои мысли такие громкие, что практически сливаются с моими голосами. Грешникам нет покоя, да?» «Просто просматриваю список оправданий на завтрашний вечер», - призналась Кали. – «Потому что, знаешь, я бы хотела, чтобы моя голова оставалась на месте».

«Ты думаешь о чем-то конкретном?» - уточнил Малкавиан. «Я знаю, ты опасаешься даже упоминать о Вритре, но я в полном отчаянии», - призналась Кали. – «И я готова нагородить любую чушь о Шабаше, которая хоть немного зацепит ее».

Падрейк принялся теребить свое кольцо, когда Кали упомянула имя Вритры. Девушка подумала было о том, чтобы закрыть тему, кода Падрейк произнес: «Упоминание Вритры - опасный шаг. Ты знаешь, сколь неоднозначно к ней относится Совет. Я настоятельно не рекомендую этого делать».

А ведь и правда! В голове Кали пронесся неумолимый шквал проклятий, затуманивая ее суждения потоком необузданных эмоций. Страх...

Фоновый шум от перекладываемых книг и шелеста страниц прекратился, и Падрейк присел на диван рядом с Кали, молвив – тихо, но решительно: «В последнее время у Совета не слишком удачный послужной список, когда дело доходит до принятия рациональных решений. Однако сеть связей твоего Сира обширна, что освобождает тебя от прямого участия в его махинациях. У Совета нет причин убивать тебя. В том, что случилось, нет твоей вины, Кали. Я буду рядом с тобой завтра. Обещаю».

Кали решила, что, должно быть, выглядит ужасно, потому что выражение лица у Падрейка озабоченное - он нахмурил брови, приоткрыл губы, пытался заглянуть ей в глаза. Он замолчал, оценивая момент, прежде чем осторожно вторгнуться в личное пространство девушки. На лице той отразилось удивление, которое она не успела скрыть.

«Я чуть не забыл», - шепнул Падрейк. – «Тебе они нужны больше». Сбитая с толку, Кали опустила взгляд, чтобы посмотреть, что он ей протянул.

Батарейки? Для ее старого верного плеера, который последние три дня служил ей лишним грузом?.. Это... это такой милый жест, но вместо радости у Кали внутри все сжалось от грусти. Ей казалось, что все это бессмысленно. Прямо сейчас выбор мелодии был бы таким же мрачным, как выбор последнего блюда.

«Ты уверена, что с тобой все в порядке?» - с тревогой осведомился Падрейк, и Кали, хоть и чувствовала себя препаршиво, наша в себе силы улыбнуться в ответ: «Да, все в порядке, спасибо... Я просто... Наверное, я сейчас не в настроении слушать музыку. Но я ценю твой жест, правда».

Кали выдавила из себя неуверенную улыбку, мой голос немного дрожал. Падрейк кивнул, полностью понимая, что ей нужно побыть одной, удалился в соседнюю комнату.

Кали плюхнулась на диван, совершенно опустошенная. Вставила две батарейки в плеер, а остальные положила в сумку на поясе. Ее рука коснулась деревянного кола, его шероховатая текстура - еще одно дерьмовое напоминание о конце, которого она избегала ночь за ночью. Кали сжала кол, как будто это может прогнать смесь гнева, отчаяния и страха, бушующую в ее груди подобно буре... Она и прежде справлялся с бурями, но с этой? Темно, по-настоящему темно - она проникала в каждый долбаный темный уголок ее мозга и застревала там.

Кали сжала кол еще крепче, когда слишком знакомая темнота медленно затмила ее разум...

Этой ночью близ монумента Унисферы репортер Брианна Лэнди – сотрудница канала «Boxnews» - брала интервью у Аарона Флетчера.

«...Когда вы говорите об очищении Нью-Йорка от так называемой гнили, мистер Флетчер, является ли это частью вашей тщательно продуманной кампании, направленной на то, чтобы позиционировать себя на предстоящих выборах мэра?» - спрашивала репортер.

«Дело не в политических амбициях», - отвечал ей Флетчер. – «Речь идет о решении проблем, которыми слишком долго пренебрегали. Нью-Йорк сталкивается с проблемами, которые невозможно решить только с помощью традиционного управления. Я говорю о... глубоких, системных проблемах, которые требуют нетрадиционных подходов».

«Нетрадиционных...» - повторила Лэнди. – «Например, заявить, что у вас, цитирую, ‘достаточно людей, чтобы очистить весь город’? Что именно это означает? Потому что для наших зрителей это звучит как угроза самосуда». «Под ‘людьми’ я подразумеваю наличие подходящей команды, обладающей необходимыми навыками и преданностью делу», - пояснил Флетчер. – «Речь идет не о том, чтобы взять закон в свои руки. Речь идет о поддержке города так, как это не под силу нынешней инфраструктуре».

«Но что это за ‘глубокие, системные проблемы’, с которыми вы так рьяно боретесь?» - настаивала репортер. – «Вы выражаетесь довольно туманно, мистер Флетчер». «Давайте просто скажем, что в этом городе есть угрозы, которые не так заметны и не так легко поддаются количественной оценке, как уровень преступности или экономические данные», - ушел от прямого ответа Флетчер. – «Они гораздо более... коварны. И хотя я не могу раскрывать подробности, уверяю вас, что вам не придется долго ждать, чтобы увидеть результаты нашей инициативы».

«Мистер Флетчер, при всем моем уважении, все это звучит как сюжет научно-фантастического романа», - заявила Лэнди. – «Как вы ожидаете, что публика воспримет вас всерьез, когда вы говорите загадками?» «Я понимаю ваш скептицизм», - произнес Флетчер. – «Я твердо верю в прозрачность, и в свое время все станет ясно. Сейчас речь идет о том, чтобы заложить основу для более безопасного и сильного Нью-Йорка».

«Давайте будем откровенны», - предложила Лэнди. – «Ваше повествование вызывает больше замешательства и беспокойства, чем уверенности. Вы действительно предполагаете, что существует настолько серьезная скрытая опасность, что такой противоречивый персонаж, как вы, должен вмешаться и спасти положение?» «Дело не в том, что я играю роль героя, нет», - вымолвил Флетчер. – «Речь просто о решении проблем, на которые долгое время не обращали внимания».

«Извините, мистер Флетчер, но у нас нет времени», - Лэнди заключила, что больше из респондента невозможно вытянуть ничего интересного. – «Спасибо, что присоединились к нам сегодня».

Флетчер хотел еще что-то добавить, но Брианна Лэнди обернулась к ведущему съемку оператору, перейдя к теме новогоднего шара времени на Таймс-сквер...

Обычно первое, что поражало Кали, когда она просыпалась, - это безграничная черная пустота, смотрящая на нее так же, как она смотрела в ее совершенное ничто. Это ощущение мгновенно исчезало, и все, с чем Кали оставалась, - это мучительная мысль о том, что она упустила что-то важное.

Кали никогда не просыпалась разбитой. Как только солнце садилось, она была полна сила. Но не этой ночью. Сегодня ее захлестывала усталость - как цунами. Она чувствовала себя погребенной заживо, задыхающейся под тяжестью мутной воды.

Кали не могла провести в убежище Падрейка больше ни дня. Оставаться здесь две ночи на одной неделе - это было уже слишком. Не то чтобы она рассчитывала на такую возможность, учитывая все происходящее. Как ни странно, Кали начинала привыкать к этому месту. Это, конечно, не «Ритц», но здесь царила атмосфера безопасности, в которой девушка отчаянно нуждалась.

Падрейк уже встал, и - Кали неприятно было это признавать, - но его присутствие не так ужасно, как она считала вначале. Он просто там, затерянный на фоне суровых видов Бронкса, играет со своим кольцом, как он всегда делает, когда его что-то беспокоит.

Равнос бросила быстрый взгляд мимо него, на темное, беззвездное небо.

И тут непрошеное воспоминание обрушилось на нее.

Это было вскоре после ее Становления - где-то год назад. У них был потрясающий концерт в Неваде. Ничего сентиментального, но... Они ехали на двух фургонах, Кали с Рейнардом впереди, остальные члены их банды следом. Неожиданно Рейнард схватил руль и направил машину прямо в пустыню, оставляя остальных далеко позади.

Вскоре фургон остановился, и Рейнард выскочил из машины и взобрался на крышу. Когда Кали поинтересовалась «Что за чертовщина?», он просто занянул ее за собой наверх.

Кали восхитилась. Абсолютная темнота, а небо так усыпано звездами, что у любого может закружиться голова.

Она могла бы продолжать любить эту жизнь, переезжая из штата в штат со своей бандой, со своей семьей. Но все полетело к чертям из-за Рейнарда.

Так почему она должна расплачиваться за его дерьмо? И почему она даже не может заставить себя ненавидеть его?

Девушка ударила кулаками по дивану. С подушек поднялась пыль, зловеще кружась в тусклом свете свечей.

«Пойдем», - тихо произнес Падрейк. – «Они, наверное, уже ждут нас». «Да...» - согласилась Кали. – «Нет смысла затягивать с этим и злить их еще больше...»

Ничего не остается, как взять себя в руки и молиться, чтобы госпожа Удача поддержала ее. Девушке все еще трудно было двигаться. Она была словно приклеена к дивану.

Тишина наполнила комнату всем тем, что еще не было высказано. Затем его голос, тихий и почти неуловимый, прорвался сквозь завесу. «Слушай...» - начал Падрейк, и Кали приготовилась к порции сочувствия, которое терпеть не могла. «Если ты собираешься...» - начала она, и Падрейк прервал ее: «Кали, успокойся и выслушай меня, только в этот раз, не перебивая».

Смена тона... Этого оказалось достаточно, чтобы заставить Кали замолчать, а это о многом говорит. «Послушай, я не буду обещать тебе радужных результатов, как и ободряющих речей - ты слишком умна для этого», - произнес Падрейк. – «Что я могу обещать, так это то, что я буду рядом с тобой и сделаю все возможное, чтобы убедить Совет отпустить тебя».

Кали просто кивнула, немного ошеломленная; его слова, такие искренние, как никогда, привязали ее к этому моменту, принося странное утешение.

«Итак... ты готова?» - уточнил Падрейк. «Да», - кивнула Кали. – «Давай просто пойдем».

Они молча направились к совершенно исправной машине. Кали сознавала, что будет скучать по этому старому драндулету и странной привязанности к нему Падрейка. Она закрыла за собой дверцу и плюхнулась на сиденье, слишком напряженная, чтобы заполнить тишину своей обычной болтовней.

Они ехали в основном в тишине, что Кали вполне устраивало. Она считала, на данный момент не так уж много осталось недосказанного. И, честно говоря, девушка не особо хотела об этом говорить.

Падрейк снизил скорость в нескольких кварталах от Элизиума и паркуется в переулке, затененном недостроенными жилыми домами. Это место выглядело по-настоящему заброшенным.

«Почему мы здесь остановились?» - озадачилась Кали. – «Галерея находится в паре кварталов отсюда». «Небольшая прогулка пойдет нам на пользу», - предложил Падрейк. – «Немного развеем паутину в головах, что скажешь?» Кали просто кивнула. Не то чтобы прогулка что-то изменит, но, возможно, это поможет ей укрепить нервы перед тем, что ждет ее в конце этого похода.

Они шли в тишине, слышен был только хруст снега под ногами. Вокруг пребывали лишь нависающие остовы зданий, их пустые оконные рамы похожи на открытые пасти, воющие на город. Здания напоминали Кали мне мертвые деревья, такие же полые и жуткие. Такое ощущение, будто она я персонаж какого-то дрянного фильма ужасов, которому уготована особенно дерьмовая жизнь после смерти. Ирония подобного заключения не ускользнула от Кали.

Погруженная в свои мрачные мысли, она чуть не осталась глуха к громким голосам, доносящимся с одного из участков. «Кто, черт возьми, занимается строительством в такое время?» - пробормотала девушка.

Лицо Падрейка стало еще серьезнее, чем обычно. Еще немного, и его причислят к лику святых как покровителя сварливости. Он довольно сильно потянул Кали за руку к забору и жестом показал, чтобы она поближе рассмотрела источник шума. Он снова теребил свое кольцо, что не предвещало ничего хорошего.

Выглянув из-за забора, Кали заметила троих - вероятно, смертных, - в потрепанной одежде, оживленно болтающих, словно они что-то замышляли.

«Отлично, банда воров или просто идиотов, делающих ставки на то, кто больше раз подтянется на турнике», - поморщилась девушка. – «Тоже мне, важное событие. Пойдем уже, мне не очень-то помогает то, что мы здесь торчим». «Я не уверен, что они просто воры, Кали», - напряженно отозвался Падрейк.

Когда он это сказал, Кали заметила пистолет, торчащий из-за пояса одного из парней. Она прищурилась, пытаясь разглядеть больше деталей. Они напряжены до предела. А у одного из мужчин под курткой у него надето что-то, чертовски похожее на бронежилет из кевлара.

«Они могут быть под прикрытием, может быть, УБН ведет слежку...» - начала Кали, но Падрейк покачал головой: «Я сомневаюсь, что они федералы». «Ты думаешь...» - начала девушка, и Малкавиан кивнул: «Охотники. Наверное, разведывательный отряд». «Так близко от Элизиума?» - поразилась Кали. – «Твою ж мать...»

Двое наблюдали за предполагаемыми охотниками, когда резкий звук радио прервал тишину. Кали не слышала слов, но парни тут же ворвались в здание, их шаги эхом отдавались на лестнице.

Кали обернулась к Падрейку, пальцы которого теребили кольцо, как будто в нем были все ответы. Кто знает, может, так оно и было. «Пойдем за ними», - предложила Кали. «Я не уверен...» - начал Падрейк, и Кали отмахнулась: «О, умоляю, ты ведь уже принял решение. Твое лицо так и кричит ‘загадка’, громко и ясно». «...Верно», - согласился Падрейк. – «У меня дурное предчувствие. Мы должны выяснить, что они замыслили».

Кали кивнула, и они, крадучись, выступили к недостроенному зданию. Двое взлетели десять, двенадцать, пятнадцать этажей в мгновение ока, следуя за охотниками, на ходу растворяясь в тенях. Чем выше они поднимались, тем громче завывал ветер, со свистом врываясь в незаконченные окна.

Вскоре они выступили на обширную открытую площадку, которая все еще находилась в стадии строительства, и поспешили спрятаться за недостроенной стеной. К трем охотникам, за которыми они следовали, присоединились еще несколько человек, один из которых сжимал в руках рацию и изображает из себя босса.

Кали быстро огляделась по сторонам, чтобы оценить обстановку, и, не удержавшись, выругалась. «Тихо!» - прошипел Падрейк.

Среди проводов и строительных инструментов находился ярко освещенный стол, заваленный картами, и потрепанный ноутбук, на котором отображался поток текста - приказы, возможно. Повсюду виднелось военное снаряжение - штурмовые винтовки, кевларовые жилеты, очки ночного видения и, что особенно примечательно, массивная снайперская винтовка на сошках, направленная на улицу внизу.

Кали прошептала: «Нам нужно убираться отсюда к чертовой матери, немедленно. Если это ОСР, если их будет больше». «Говорю тебе, это не федералы», - возразил Падрейк. – «Они хорошо экипированы, но... Все это кажется мне о парамилитарной организации».

«Так в чем же будет наш ход?» - осведомилась Кали. Падрейк медленно поднялся на ноги, напряженный, как хищник, готовый к прыжку: «Не высовывайся. Это займет всего мгновение».

В мгновение ока Падрейк бросился к ближайшему охотнику. Раздается ужасный хруст, когда он разбил ему голову. Остальные вышли из оцепенения, двигаясь вяло, словно в замедленной съемке, но Падрейк уже что-то шептал себе под нос. Кали уловила, может быть, половину слов, слетавших с его губ - все они обыденные, - но каждое из них вызывало у меня желание окунуть голову под воду, чтобы спастись от их мягкого, непрекращающегося натиска. Девушка просто заткнула уши, думая о том, что лучше всего предпринять.

Она позволила свежему зимнему воздуху окутать ее с головы до ног, заставляя взгляды охотников скользить мимо. Как только Кали была полностью скрыта, она быстро осмотрела комнату, чтобы оценить ситуацию.

Падрейк подбросил окровавленное тело одного из охотников в воздух, сбивая с ног двух его товарищей. Одним броском забил три мяча. Впечатляюще. Четверо выведены из игры. Но где же последний?

В помещении воцарилась тишина, угроза, видимо, на данный момент была под контролем. Падрейк находился под воздействием адреналина и едва замечал окружающее.

Кали метнулась через комнату и заметила последнего охотника, притаившегося за колонной с электрошокером наготове, готового нанести удар. Девушка бесшумно подкралась к противнику и, как только он ринулся в атаку, отбила его руку вверх, направляя электрошокер ему в лицо. Игла выстрелила резким щелчком, вонзаясь ему под кожу, а электрический разряд заставил охотника биться в конвульсиях. Он рухнул, выронив оружие. Кали надавила ботинком ему на шею - на всякий случай.

«Я же просил тебя не приближаться...» - выпалил Падрейк, подходя к Кали, но та отмахнулась: «О, к черту все это! Я не собираюсь просто сидеть сложа руки, пока ты занимаешься всем этим делом!» Падрейк ухмыльнулся, но радости на его лице не было.

Внимание двоих привлекло мерцание экрана ноутбука на столе. Но главным была стопка документов, разбросанных по столу, чертежи и карты, агрессивно исписанные маркером. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть очень подробный план галереи и ее ближайших окрестностей. Кали с Падрейком склонились над столом, обменялись настороженными взглядами. «Черт возьми, они все спланировали», - заключила Кали. – «Они знают устройство галереи вдоль и поперек, вплоть до последнего винтика». «Кажется, они занимаются этим уже несколько недель», - согласился Падрейк.

Внезапно сквозь щель в стене Кали заметила какое-то движение на крыше соседнего здания. Она могла бы и упустить его, если бы не лучи фонарика, прорезающие темноту.

Кали схватила снайперскую винтовку, прислоненную к окну. Водя из стороны в сторону, Кали смотрела в оптический прицел, озирая всю округу. «Что ты видишь?» - шепнул Падрейк, и отвечала Кали: «Охотники. Их целая куча. По всему этому гребаному кварталу».

Несколько других отрядов были рассредоточены вокруг, и все они направлялись к Элизиуму, образуя плотную сеть... эффективно изолирующую периметр галереи. «Здание полностью окружено», - заключила Кали, отбросив винтовку, которая со звоном ударилась о шершавый подоконник. – «Каждый чертов уголок кишит охотниками. Что, черт возьми, нам теперь делать?» «Мы должны немедленно предупредить Совет», - уверенно заявил Падрейк.

В этот момент треск портативной рации прорезал тишину. Кали схватила устройство, пытаясь расслышать слабые голоса сквозь помехи. «...Всем подразделениям... занять свои позиции», - донесся приказ. – «Светоносец, подтверди... свое местоположение. Мы выступаем по твоему сигналу... Настало время сбора урожая, братья и сестры. Пусть... разгонит тьму. Отбой. Все в атаку. Давайте преподадим урок этим чертовым пиявкам. Отбой».

Кали бросила взгляд на Падрейка, но он застыл на месте, совершенно ошеломленный. «Не стой там, черт возьми!» - рявкнула Равнос. – «Уходим!»

Двое бросились прочь из здания. Лишь минуту спустя Кали осознала, что все еще сжимает рацию в руке. По пути им не встретилось ни одного охотника. Похоже, госпожа Удача улыбалась им, или, может быть, это голоса Падрейка помогали обойти все патрули невредимыми.

Кали и Падрейк быстро добрались до входа в Элизиум. Кали пристально воззрилась на дверь, замечая, что красная лампочка не горит - хороший признак того, что непосредственной опасности нет

Внезапно девушку оттолкнули в сторону. Она приземлилась на задницу как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из головорезов Валери блокирует дверь. «Какого черта, по-твоему, ты делаешь?» - прорычал Пес. – «Ты входишь с моего разрешения».

Падрейк протянул девушке руку, чтобы помочь подняться, но Кали уже была на ногах, движимая чистой, необузданной яростью. «Убирайся нахер с моей дороги!» - рявкнула она, попыталась протиснуться мимо Пса, но тот оставался недвижим - как кирпичная стена.

«В чем твоя гребаная проблема?» - прорычал Пес. – «Ты войдешь, когда я...» Прежде чем он успевает закончить, кулак со сверкающими кольцами врезался прямо в его лицо, отбросив его к стене.

Кали бросила взгляд на Падрейка. Он кипел от злости. Прекрасно!.. Двое переглянулись и устремились в художественную галерею.

Их появление остановило непрекращающуюся дискуссию на полуслове. Челюсти собравшихся упали на пол, глаза расширились, но единственное, что заметила Кали, - это убийственный взгляд, который шериф бросает в ее сторону. Она чуть не споткнулась о собственные ноги, но каким-то образом восстановила равновесие. Беглый взгляд показал, что комната не сильно изменилась со времени ее последнего визита, за исключением заметного отсутствия барона Анархов.

«Что, черт возьми, это за вторжение?» - потребовала ответа Принц. – «Вы не можете...» «...Вряд ли это подходящее появление для той, чья судьба так непрочна, Равнос...» - вторил ей Артуро.

«Охот...» - начала Кали, но возмущенные голоса продолжали звучать.

«...Кадир, может, мы просто пропустим судебный процесс? Очевидно, что она ищет здесь последней смерти...» - говорила Эшлинг. «Все просто заткнитесь на секунду, у них, очевидно, есть на то причина...» - пыталась перекричать собравшихся Джулия. «Уважаемый Совет, пожалуйста, вы должны прислушаться...» - восклицал Падрейк.

Кали ощутила, как кто-то грубо схватил меня за руку, больно выворачивая ее. Неужели они не могут заткнуться хотя бы на минуту...

«Вы оба пожалеете об этом...» - прошипел Пес на ухо Кали.

«...Какие у тебя планы на этот счет, шериф...» - спрашивал Пэйн устами своего помощника, а Принц продолжала распаляться: «...в моем домене? Неприемлемо... Валери! Схватить их!..»

«Довольно!» - рявкнул Кадир. Его голос прорезал хаос, заставляя всех мгновенно замолчать. Падрейк воспользовался моментом, чтобы оттолкнуть от Кали головореза Валери, не слишком мягко.

Шериф дождался, пока не стих последний шепот. Затем он еще немного помедлил, прежде чем нарушить тишину: «Ты позволил своей подопечной расправиться крылья, Конрой». Его слова несли в себе тяжесть надвигающегося рока, отягощенного обещаниями насилия. «Надеюсь, у вас была веская причина для такого появления», - процедил Кадир. – «Исключительно веская».

«Стали бы мы врываться сюда, если бы...» - начал Падрейк, но Кали прервала его, выпалив: «Охотники! Их целая толпа, вооруженных до зубов! Они наступают на Элизиум! Мы их видели!»

Ее крики отразились от стен, и внезапно все собравшиеся оказались слишком ошеломлены, чтобы говорить.

Затянувшее молчание прервала Принц Панхард, выдавив: «Если это окажется еще одной из твоих махинаций, Равнос, я клянусь...» «...Это нелепо», - качал головой Томас Артуро. – «Это просто немыслимо...» «...Да вы все совсем выжили из ума!» - возмущалась Джулия. – «Просто выслушайте ее...»

Кали осознала, что уши собравшихся закрыты. Наглухо закрыты. Они чертовски упрямы, слишком твердо привержены своим старых, набившим оскомину устоям. Погрязли в своей бесконечной болтовне, постоянном тявканье тех, кто упивается собственным авторитетом, - слепых, намеренно не замечающих реальных опасностей, таящихся за ними. Они обречены, все до единого...

«...Светоносец. Мы готов к запуску. Начинается обратный отсчет. Отбой», - ожила рация в руке Кали. Девушка швырнула ее на огромный, до нелепости величественный стол. Ссора прекращается - теперь все собравшиеся навострили уши, прислушиваясь к сообщениям охотников.

«Десять. Девять...» - хрипела рация. Срань господня, они действительно собираются вот-вот...

Шериф вздрогнул, словно выходя из анабиоза. Понимание отразилось на его лице, как кровь на поврежденной коже. «Немедленно покиньте помещение!» - выкрикнул Кадир. – «Все – бегите, бегите!»

Вот так просто у них все наконец-то встало на свои места. Но уже слишком поздно.

«Шесть. Пять...»

Кали бежала, понятия не имея, куда, просто следуя за толпой в отчаянной надежде, что...

«Три, два...»

Последний образ, запечатлевшийся в памяти Кали, - это лицо Падрейка, как раз перед...

«Один...»

Взрыв... Пустыня, языки пламени, лижущие небо, словно космическая шутка. Кали, танцующая так, словно огонь может сжечь все, что осталось от моего расширяющегося «я»... Но пепел - всего лишь призрак огня... Те мгновения теперь так далеки, праздник огня и свободы, но что ищет Сородич в пламени? Искупление? Разрушение? Или...

...Воздаяние?..

...Реальность, темная, как кровь, которой она жаждала, но все же избегала, на вкус как металл, как ржавчина - клац, клац, клац, - как огонь, как голод, как...

...Выживание, эта игра, в которую играют они все, почти как полет, сальто, мимолетность...

...Здесь, сейчас, окруженная огнем ее собственной разобщенности, пикселями темной, очень темной паутины, каждый байт - история обмана, каждое звено - цепочка, ведущая к очередному ложному обещанию... ...Цифровая мгла непроницаема, но даже у кодов есть свои точки взлома... как и у нее самой...

«Кали...» - прозвучало где-то, за пределами ирреальности, в которую погружался ее разум. ...Его голос, скользкий, как змея, с кинжалами, покрытыми сахарной пудрой, обернутыми в бархат. Создатель ее иллюзий, кукловод, подвешивающий ее на шелковой нити лжи, но... разве все они не являются зеркалами их собственного обмана, отражающими ложь, которую они столь тщательно готовили, огненную бурю из полуправды и абсолютной лжи... Кто они такие, если не секреты, которые хранят?..

«Кали...» - голос Падрейка, и девушка осознает, что все еще существует. – «Беги!»

Настойчивый рывок Падрейка за руку вырвал Кали из транса. Малкавиан тащил девушку прочь от развалин того, что когда-то было жемчужиной в короне нью-йоркской Камарильи. От Элизиума осталась лишь оболочка, его величие было поглощено яростным пламенем, заглушающим отчаянные крики тех, кто спасался бегством от хаоса. Густой дым спиралями поднимался в ночное небо, яростно разрывая воздух вокруг. Кали могла бы простоять здесь часами... наблюдая, как все вокруг превращается в пепел...

«...Кали, приди в себя!» - настаивал Падрейк.

Клац, клац, клац... Внезапный близкий звук выстрелов послужил прекрасным звонком будильника.

Кали и Падрейк бежали прочь со всех ног. Падрейк чуть впереди, крепко сжимая мою девушки. Он выглядел почти невредимым, всего несколько царапин тут и там. Кали ощущала жгучую боль в щеке. Девушка провела по ней пальцами и обнаружила глубокую рану, но в остальном, кажется, с ней все было в порядке.

Они пробежали мимо Артуро, который тащил на руках отчаянно пытающуюся остаться в сознании Панхард. Он бросил на Кали и Падрейка полный ненависти взгляд, прежде чем исчезнуть. За спинами их раздается резкий грохот штурмовой винтовки.

Несколько пуль просвистели мимо, едва не задев ухо Кали. Две уже собирались нырнуть за следующий угол, когда удача отвернулась от них. Охотник, находившийся всего в нескольких футах от, направил на них винтовку, прошипев: «Проклятые твари!»

Кали узнала его: единственный выживший из отряда, отправившегося за Змеями. Сансарик дал ему чертову гранату и отдал решительный приказ взорвать ее в его штабе. Чудо, что он не взорвал себя к чертовой матери.

Охотник колебался, слегка опустил винтовку: «Я вас всех знаю... Вы, чертовы пиявки, я вас помню!»

Падрейк пригнулся, обнажая клыки, готовый в любой момент нанести удар. Кали отразила его позу, изготовившись к прыжку. «Что ты со мной сделала... ведьма!» - выдавил охотник. – «Ты заставила меня жаждать, искать таких, как ты, умолять...» Он вскинул винтовку и прицелился Кали прямо между глаз, внимательно следя за моими движениями. «Но я сдержался», - говорил он. – «Я сопротивлялся. Я тебе не принадлежу».

Мозг Кали был на пределе, он кипит, каждая клеточка ее существа жаждала увидеть его кровь - даже не выпить ее, а разорвать охотника в клочья и заставить его увидеть, как бьется его сердце в руке девушки.

Кали скрестила взгляд с охотником и зарычала, высвобождая всю свою ярость. Кали казалось, что она слышит, как замирает его сердце, но он подавил панику, хватаясь за оружие как за спасательный круг, используя его как барьер между собой и противницей, дабы стоять на своем. «Вы все - не что иное, как больные, извращенные монстры», - шептал охотник. – «Мы очистим мир от вашей грязи...»

Его слова превратились в сдавленное бульканье, когда изогнутое лезвие рассекло его надвое, разрезая от шеи до кишок так же плавно, как разрезают масло. Его оружие упало на землю с металлическим лязгом. Сначала рухнула одна сторона его тела, затем вторая часть охотника опустилась на снег; кровь била жутким фонтаном, и, наконец, Кали и Падрейк увидели его палача – Кадира. На его залитом кровью лице застыла ужасающая гримаса гнева, клыки удлинились...

Кадир смотрел прямо сквозь Кали, как будто она была всего лишь еще одним телом, которое можно разрезать, разорвать на части или раздавить, как испорченное яблоко. Падрейк тоже это заметил, потому что встал прямо перед Кали, произнес: «Мы тебе не враги, шериф».

Кадир склонил голову набок, как будто не мог уловить смысла этих слов. В нем было что-то первобытное, неукротимое неистовство, которое, кажется, питалось чем-то темным и ненасытным. И эти глаза... Эти страшные, пустые глаза. Они принадлежат Зверю.

Выстрелы вернули их нас всех к реальности. Не произнеся ни слова, Кадир прыгнул в переулок, как дикий кот, готовый искалечить любого, кто посмеет встать у него на пути.

Кажется, что этот момент длился целую вечность. Затем Падрейк хлопнул Кали по плечу и кивнул в сторону Джулии, которая выступила из полуразрушенного здания галереи с Эшлинг на плечах. Она передала безвольное тело Валери, которая появилась сразу за ней.

Валери торопливо прошла мимо Кали и скользнула в переулок. Джулия, одна рука которой бесполезно болталась, подошла к двоим, осведомилась: «Вы что, идиоты, действительно собираетесь просто стоять там?» «...Нет, очевидно, что нет», - покачал головой Падрейк. «Северный выезд перекрыт, и эти придурки напирают со стороны Бронкса», - поморщилась Джулия. – «Конрой, ты знаешь о нашем убежище в Гринпойнте?» «Нет, не думаю», - отвечал Малкавиан.

Послышался оглушительный грохот, а мгновение спустя земля под ногами у Сородичей взрывалась дождем обломков. Трое лихорадочно осматривали окрестности в поисках стрелка, но безрезультатно. «Нам нужно разделиться», - выпалила Джулия. – «Вы двое, отправляйтесь в Уильямсбург. Там вас кто-нибудь подберет. Бегите же!» Она исчезла в тенях, оставляя после себя только затихающий звук своих шагов.

Раздался еще один громкий взрыв и выстрел, когда Кали и Падрейк попытались выскользнуть из своего укрытия. Именно в этот момент Равнос заметила стрелка, которого выдал случайный отблеск прицела, - он сидел на крыше дальше по улице, готовясь к следующему выстрелу.

Но выстрела так и не произошло. Вместо этого неведомо откуда появился пес и бросился на снайпера. Его челюсти сжились у охотника на шее, лишая его равновесия. Мужчина споткнулся и упал с крыши. И так же внезапно пес исчез.

«Черт возьми, ты это видел?» - выпалила Кали. «Видел», - подтвердил Падрейк. – «Возможно, это был Гангрел... Давай подумаем об этом позже».

Не теряя больше времени, они нырнули в темные переулки, надеясь оказаться как можно дальше от этого безумия...

Эхо выстрелов затихло, и на смену ему пришел отдаленный, заунывный вой полицейских сирен. Пока они бежали, инстинкты Кали срабатывали вовсю, побуждая девушку осматривать крыши, окна и переулки в поисках угроз. На самом деле, непосредственной опасности не было, улицы были пугающе пустынны, как будто каждый ощущает надвигающуюся опасность. Но в воздухе все еще витало напряжение.

Они бежали молча, Падрейк и Кали. Их движения были синхронизированы, как будто мы репетировали этот побег бесчисленное количество раз. Предполагалось, что они - ночные хищники, а теперь они здесь, добыча, движимая страхом быть преследуемой. Эхо мучительных криков все еще звучало в ушах Кали. Она не могла сказать, реальны ли они были или просто плод ее воображения.

Когда двое бежали по, казалось бы, безопасному переулку, в нос Кали ударяет слабый запах горящего бензина. Запах усилился, когда они заворачиваем за угол, смешиваясь с затухающими отблесками огня в мусорном баке.

Кали споткнулась и упала лицом в слякоть. Она поднялась на ноги и увидела, что ее руки покрыты смесью растаявшего снега, грязи и... крови. Кали подняла взгляд, глаза привыкли к тусклому освещению. Переулок усеян трупами - охотниками, судя по их экипировке.

Стояла мертвая тишина.

«Как будто их пропустили через мясорубку», - пробормотала Кали. – «Кто...» «Я не знаю, но...» - вымолвил Падрейк. – «Нам нужно найти другой путь. Что-то здесь не так».

В этот момент до Кали донесся стон, а затем зловещий свист. Девушка подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как из окна прямо на них летит бутылка с зажигательной смесью, но Падрейк, сосредоточенный на произошедшей в переулке бойне, не замечал этого.

Время словно остановилось.

Кали присела на корточки, затем изо всех сил взлетела вверх и бросилась навстречу летящей бутылке. Краем глаза она заметила потрясенное выражение лица Падрейка, его глаза были широко раскрыты в изумлении. Кали вытянула пальцы, отчаянно пытаясь ухватиться за гладкую поверхность бутылки. Горящая ткань коснулась ее кожи - жар невыносим, и Равнос едва сдержала крик.

Наконец, ей удалось схватить бутылку. Все еще находясь в воздухе, она развернулась и швырнула коктейль Молотова прямо в охотника. Его лицо исказилось от ужаса, когда он, спотыкаясь, отступил в здание. Роковая ошибка. За звуком бьющегося стекла последовало пламя, вырвавшееся из окна, и крики охотника разорвали воздух.

Кали упала на спину, ледяной, рыхлый снег остудил ожог на ее руке. Острый аромат обугленной плоти ударил ей в ноздри, пропитывая переулок в течение нескольких секунд. Кади задыхалась, пытаясь восстановить самообладание. Падрейк подбежал и помог ей подняться на ноги.

Затем тишину прорезали пронзительный крик и звон бьющегося стекла. Еще один охотник вывалился из другого окна и рухнул на землю с хрустом ломающихся костей. За ним последовала темная, окровавленная фигура, которая элегантно приземлилась рядом с ним.

Валери схватила охотника за горло, приподняла его, прежде чем глубоко впиться ему в шею. Она жадно пила, тело ее жертвы билось в конвульсиях в ее хватке, пока оно, наконец, не обмякло.

«Валери?» - выдавил Падрейк. Она не ответила. Не говоря ни слова, Валери исчезла в соседнем здании. Через несколько мгновений она появилась снова, неся на руках остающуюся без сознания Эшлинг. Только сейчас Кали увидела, насколько серьезны травмы Эшлинг: она потеряла нижнюю половину обеих ног, ее левая рука оторвана, а шея жестоко изуродована. Тело ее было покрыто обширными, уродливыми ожогами. Вблизи это выглядело ужасно.

«Ты прирожденный отвлекающий маневр, маленькая Равнос», - отметила Валери, и Кали кивнула: «Да, хаос, кажется, всегда находит меня».

Она украдкой бросила взгляд на Падрейка. Он не мог отвести глаз от искалеченного тела Эшлинг, словно воскрешая в памяти какую-то травму. Валери тоже это заметила, молвила: «Боюсь, в ближайшее время она не очнется от торпора». «Что случилось? Это их рук дело?» - поинтересовался Падрейк, обведя рукой переулок, указывая на останки охотников.

«Нет, она случайно оказалась в эпицентре взрыва, рядом с Аддисоном», - покачала головой Дюваль. – «Просто чудо, что ее не разорвало на куски». «А Пэйн?» - уточнила Падрейк, и Валери пожала плечами: «От него ничего не осталось, хотя у нас едва ли было время на тщательные поиски».

Не говоря больше ни слова, Валери устремилась прочь.

«Мы направляемся в Уильямсбург», - крикнул Падрейк ей вслед. Валери ненадолго замерла и оглянулась, бросив: «Отлично». Затем она возобновила бег, ее силуэт вырисовывался на фоне мерцающего пламени, и вскоре она исчезла в темноте.

Падрейк бросил на Кали усталый взгляд. Та просто кивнула, слишком взвинченная, чтобы болтать.

...После получасового марша они остановились передохнуть возле заброшенной свалки, среди обломков и рушащихся стен. Кали прислонилась к сетчатому забору, собирая остатки сил, и поймала на себе отсутствующий взгляд Падрейка.

«Что?» - нахмурилась девушка. – «У меня что-то на лице?» «Ты быстро соображаешь в критической ситуации», - ответил он. Комплимент Падрейка вызвал у меня легкую ухмылку, и Кали произнесла: «Да... Попробуй пройти милю в моих башмаках, и ты бы очень быстро перестал сомневаться».

Падрейк усмехнулся, и Кали присоединяюсь к нему. Они смеялись как сумасшедшие, адреналин делал веселой даже эту дурацкую шутку. Похоже, им обоим необходимо было отдохнуть от бесконечной обреченности.

Но пауза была слишком короткой. Тишину нарушил крик, донесшийся со стороны свалки. Кали сразу узнала голос, и по гримасе Падрейка поняла, что и он тоже узнал. «Джулия», - выдохнула Кали.

Они помчались к свалке, высматривая угрозы, и замедлились, только когда услышали голос Джулии. Она яростно костерила кого-то, в ее голосе слышится боль.

Над Джулией возвышалась странная фигура - пожилой мужчина, пришедший из иной эпохи: обтягивающие джинсы, кожаная куртка и нелепые усы. Как ни странно, на нем также была воротничок священника. А в руках - двуствольный дробовик. По какой-то причине от одного его вида у Кали по спине пробегают мурашки, и ей захотелось убежать.

Джулия распростерлась на земле, боевой нож пронзал ее безвольную руку, а дробовик охотника был грубо прижато к ее горлу. Несмотря на усталость, она неуклюже потянулась за сигаретой свободной рукой.

«...Будь умницей и помоги мне», - обратилась она к престранному охотнику. – «По крайней мере, я заслужила последнюю затяжку». «Знаешь, эти штуки тебя убьют», - отозвался тот. «Забавно», - усмехнулась Джулия. – «Этому остроумию вас учат в семинарии, или оно приходит само собой?»

Медленным, расчетливым, почти безмятежным движением охотник запалил сигарету для Джулии.

«Что-то не так с этим парнем», - шепнула Кали Падрейку. – «Мы должны...» «Да... но давайте подождем», - предложил тот. – «Подходящий момент еще настанет».

Присутствие охотника было донельзя давящим. Кали не могла даже пошевелиться, ее конечности были скованы страхом. Девушка поймала взгляд Падрейка, и он тоже выглядел встревоженным, нервно теребя свое кольцо.

«Должна ли я поведать о своих грехах, пока мы ждем?» - осведомилась Джулия, и охотник покачал головой: «Нет нужды. Для тебя искупление невозможно. Там, где нет души, нет греха». «О, отец, я грешна больше, чем ты можешь себе представить», - заверила его Джулия. «Отец...» - протянул охотник. – «Я давно ушел из духовенства. Теперь я придерживаюсь другого призвания, которое по-настоящему укрепило мою веру, намного больше, чем может дать Святое Причастие»

«Ну, разве это не гребаное облегчение?» - хмыкнула Джулия, глубоко затягиваясь сигаретой, пытаясь выиграть время. Охотник наблюдал за ней, и на его лице мелькнуло раздражение, прежде чем он внезапно выбил сигарету у нее из рук, бросив: «Мне жаль тебя, тварь, как и многих других, с кем я имел дело. Но нет ничего, что нельзя было бы очистить святым огнем, и у меня есть как раз такое средство».

Он открыл дробовик и достает из кармана необычную оранжевую пулю.

«Считай это актом милосердия...» - продолжал он, и Джулия прервала охотника: «Избавь меня от этой гребаной лекции и просто покончи с этим, ладно?» Охотник вынул старые пули из своего оружия и приготовился зарядить оранжевую.

Кали хотела вскочить, закричать, остановить его, но не могла. Она была парализована, прикована к месту от ужаса.

Но Падрейк внезапно поднялся на ноги, и его голос прорвался сквозь напряжение момента: «Ты не сделаешь этого, я запрещаю тебе!»

Охотник замер, словно пораженный молнией, так и не успев зарядить дробовик; его дикие взгляд встретился с решительным взглядом Падрейка. «Оставь ее», - приказал Падрейк. – «Сейчас же». Его голос гремел, и даже Кали ощущала звучащее в нем принуждение.

Охотник медленно отступил от Джулии, как будто им управляла какая-то невидимая сила. Сработала ли команда Падрейка на самом деле?

Затем, одним плавным движением, охотник выхватил револьвер. Жуткую тишину разорвал треск выстрелов. Кали наблюдала, как в мучительно замедленной съемке Падрейк падает на землю. Она не в силах была протянуть руку и остановить неизбежное. Время замерло, заключив Кали в сюрреалистический кошмар, где единственной истиной была боль от лицезрения падения ее друга...

...После двадцати минут хода по улицам Квинса в тяжелом молчании первым заговорил Падрейк, обратившись к Кали: «Итак, просто для ясности - охотник застрелился из-за того, что ты заставила его вообразить?»

Кали небрежно пожала плечами, продолжая поддерживать Джулию. Та ковыляла между ней и Падрейком, опираясь на плечи спутников, явно все еще страдая от своего испытания с тем маньяком.

«О, прекрати», - поморщилась Джулия. – «Скромность тебе не к лицу». «Я не знаю, ясно?!» - огрызнулась та. – «Это просто... случилось. Я просто смотрела на этого парня и очень надеялся, что он прикончит себя».

Это не совсем правда, и они это понимали. Этот священник был полон такой убежденности, такой слепой, всеобъемлющей веры, что они едва сумели с этим справиться. Но когда в Падрейка стреляли, что-то, о чем Кали и не подозревала, внезапно пробудилось в ней ото сна.

Желания, терзавшие ее сознание, были сильными и яркими, видения - запутанными и темными. Сейчас Кали не могла вспомнить подробностей, но знала, что в конце она ощутила, как рассудок покидает того маньяка.

Это было то, чему стала свидетелем Джулия, а Падрейк не заметил. Охотник боролся со своими собственными демонами, безумно крича на то, что мог видеть только он, до такой степени, что выколол себе глаза, чтобы избавиться от своих видений. И когда это не сработало, он прижал подбородок к стволу дробовика и нажал на спусковой крючок, его голова взорвалась во вспышке огня и шрапнели. Это, должно быть, были фосфорные снаряды, потому что то, что от него осталось, горело ярким, ужасающим пламенем.

Но им не нужно знать, что за всем этим скрывалось.

«Кали, ты уже дважды спасла нас сегодня вечером», - вымолвил Падрейк. – «У меня нет слов». «Да, неважно», - отмахнулась Кали. – «Не бери в голову». «Гляньте-ка на этих двоих и на их семейное счастье», - поморщилась Джулия. Отвратительно. Поторопитесь, мы почти на месте».

Кали и Падрейк сопровождали Джулию до самого Уильямсбурга без каких-либо дальнейших проблем. Но когда они добрались до убежища, вместо облегчения у Кали от нового беспокойства волосы встали дыбом. Ей казалось, будто только что совершила она какую-то чудовищную ошибку...

К тому моменту, как трое, пошатываясь, вошли во временный Элизиум, кали была совершенно вымотана. Джулия практически соскользнула с ее плеч и сползла на пол, а Кали присела рядом с ней на корточки, спрятав голову между колен. Но пока Кали пыталась справиться с паникой, которая не давала ей покоя последние несколько часов, Джулия двинула своей единственной рабочей рукой, вытащила пачку сигарет и пыталась достать из нее сигарету. Безуспешно.

«Вот черт», - расстроилась Джулия. – «Помоги мне, пожалуйста». Не говоря ни слова, Кали вложила сигарету ей в рот и зажгла. Она сделала длинную затяжку, рассеянно глядя в потолок.

Падрейк, прихрамывая, подошел к Кали, успокаивающе хлопнул по плечу и присел рядом. Мы они ужасно вымотаны. Столько всего произошло. Столько всего изменилось. Столько всего пошло прахом.

Все больше и больше Сородичей стекалось сюда, шепотом сообщая новости. Большинству собравшихся Сородичей удалось спастись незадолго до взрыва. Некоторые из них получили ранения, но, в конце концов, им удалось спастись.

Принцу Панхард пришлось нелегко. Но она осталась жива и находилась в сознании - чего нельзя сказать об Эшлинг, - но ее травмы были довольно серьезны. Ей потребуется несколько дней, чтобы полностью восстановиться, но скоро она должна встать на ноги. Эшлинг же... оставалась в критическом состоянии, и неясно, сколько времени потребуется, чтобы она вышла из торпора. Аддисона Пэйна и его слугу нигде не смогли найти. Брошенное инвалидное кресло - единственная зацепка, которая от них осталась.

На заднем плане нарастал шум, но Кали не хотелось поднимать голову, чтобы посмотреть, что там происходит. Звуки доносились до ее ушей так, как будто она с головой погрузилась под воду.

Кали поняла, что что-то не так, только когда Падрейк встает и, прихрамывая, подошел к паре Сородичей, которые горячо спорили. Он поднял руки в умиротворяющем жесте, который, как он уже должен был бы знать, вряд ли когда-нибудь срабатывает... Черт возьми! Последнее, что им всем нужно сейчас, - это бессмысленная семейная ссора.

Кали собиралась подняться и пойти убедиться, что голова у Падрейка на месте, а зубы на месте, когда дверь с громким стуком открылось, и проследовавший в помещение Кадир потребовал: «Прекратите, вы все!» В комнате воцарилась тишина. Только Джулия невозмутимо затягивалась сигаретой и лениво выпускала дым.

Кадир и Валери вошли во временное убежище с таким видом, словно прошли через ад. Они покрыты кровью, одежда грязная и местами порвана, но, несмотря на многочисленные порезы и царапины на коже, они казались относительно невредимыми.

Кадир вышел на середину комнаты, выпрямляясь во весь рост, расправив плечи и сжав челюсти. Собравшиеся наблюдали за ним с поистине ястребиным вниманием. «Наша контратака была успешной», - объявил шериф. – «Нам удалось разгромить оставшихся нападавших без дальнейших потерь».

Валери присоединилась к нему, и, сложив руки за спиной, произнесла: «За нами не было слежки до этого места, и, поскольку этот Элизиум недавно основан, его местонахождение остается в секрете. Будьте уверены, пока мы здесь в безопасности».

Кадир обвел комнату суровым взглядом, хмурясь, и поморщился еще сильнее, когда заметил Кали с Падрейком, но сейчас он отдает приказ одному из своих Псов: «Ты! Сделай мне полный отчет обо всем, что произошло в наше отсутствие». «Да, шериф», - склонил голову Пес.

Он сделал краткое изложение того, что произошло во время отсутствия Кадира и Валери, включая окончательный подсчет погибших и раненых. Кадир все это время оставался неподвижным, словно прирос к месту, и казалось, что его сдерживает та самая ярость, которая стремится подтолкнуть его вперед. Несмотря на то, что Кали видела его третий раз в своей неживой жизни, в этом она была совершенно уверена.

Кадир был самым пугающим Сородичем из всех, кого Кали когда-либо встречала. Она скорее пробьется сквозь стену из кирпичей, чем останется с ним наедине в комнате.

Крошечные угольки внутреннего Зверя неуверенно потянулись в стороны, вслепую нащупывая Сородичей, но вместо этого натолкнулись на адское пламя. Зверь Кадира свернулся кольцом прямо под его кожей, словно бесконечная, постоянно движущаяся змея из бритв и зазубрин, нагретых до ослепительно белого цвета.

Кали заставила себя отвести взгляд - по спине и предплечьям пробежали мурашки, - как вдруг Кадир обернулся к ней, его глаза сузились до свирепых щелочек. «Довольно», - произнес он, и Пес захлопнул рот на полуслове.

«Принц Панхард не в состоянии продолжать сегодня вечером», - процедил Кадир. – «Мы подождем здесь весь день и спланируем наши дальнейшие действия с наступлением темноты. Есть возражения?» Его тон не допускает возражений, и они не прозвучали.

Сородичи начали потихоньку расходиться в поисках места, где можно было бы устроиться на ночлег. Кали дернула Падрейка за рукав: «Я думаю, это наш сигнал на то, что пора уходить». «И правда», - согласился Падрейк.

«Не так быстро», - в мгновение ока Кадир встал прямо на пути у Кали и Падрейка. И хотя Падрейк такой же высокий, Кадир возвышался над ними обоими, словно его тень душила их своих объятиях. Он бросает на двоих взгляд, который был острее, чем его клинок, процедив: «Ваше... прибытие прямо перед нападением, на мой взгляд, кажется слишком уж своевременным».

Переутомление Кали перешло в крайнюю степень раздражительности, и она, вопреки здравому смыслу, ощетинилась от слов шерифа, выпалив: «Что это должно означать? Мы буквально спасли ваши задницы!» «Возможно», - предположил Кадир, обернулся ко Псу. – «А может, и нет. Мы разберемся с этим завтра вечером. А пока у меня есть подходящее место для вашего упокоения. Ты отведешь их в камеру в подвале». «В камеру?» - выпалила Кали. – «Ты же не серьезно?»

Одного взгляда шерифа оказалось достаточно, чтобы заставить ее замолчать.

Кали и Падрейк боле не протестовали, пока их препровождали в чистую, неиспользуемую камеру. Однако, обменялись несколькими фразами шепотом.

«Есть какие-нибудь блестящие планы, как вытащить нас из этой передряги?» - шепнула Кали. – «Желательно, не вляпываясь в очередную?» Падрейк лишь устало вздохнул: «Почему бы нам не оставить пререкания на вечер? Мне действительно нужен отдых, и тебе тоже стоит немного отдохнуть». «Как, черт возьми, я могу отдыхать, когда этот гребаный сон крутится по кругу?» - возмутилась Кали. «Не нужно драматизировать, Кали», - посоветовал ей спутник. – «Сегодня мы пережили апокалипсис. Насколько хуже все может стать?» И правда, насколько?..

По крайней мере, в камеру не проникало солнце. Хоть об этом не нужно было беспокоиться...

Обратимся ненадолго к событию, случившемуся несколько дней назад.

Слуга Пэйна вливал в горло Аддисона кровь, заставляя старика пить ее – всю, без остатка.

«Еще несколько глотков, Аддисон...» - приговаривал он с ухмылкой. – «Вот, готово, видишь, это было не так уж и сложно, правда?.. Посмотри на себя, совсем расслабился. Думай об этом как о ромашковом чае, никто не пьет его... Должно быть, нелегко пить кровь, которая настолько не соответствует твоим стандартам, особенно если она не из твоей драгоценной Системы кровообращения... Но, эй, наш поставщик приложил все усилия, чтобы удостовериться в том, что она достаточно вкусная для тебе. Мне говорили, что найти свой резонанс, который бы пришелся по вкусу, - непростая задача. В конце концов, это должно быть выгодно нам обоим... О, боюсь, нам придется продолжить этот фарс еще немного. У нас большие планы на тебя, Аддисон. Действительно, большие планы».

В глазах Пэйна отражалось отчаяние...

Холод бетона, кромешная тьма вокруг, а затем... голоса. Искаженный, безумный шепот пронзил тишину. Коктейль неприятных ощущений пробудил Кали от бездны неживого сна. В этот момент горькая правда о хаосе прошлой ночи обрушилась на нее как каменная башня. Штурм Элизиума. Бесчисленные жертвы. Абсолютный хаос.

Но ее глазам не требовалось много времени, чтобы привыкнуть к полумраку. Девушка обернулась в направлении голосов и заметила своего сокамерника, своего напарника по року. Падрейк примостился на ступеньках, ведущих вниз, в камеру, прижался к двери подвала, словно стал ее частью, и обратился в слух, ловя слова, доносящиеся снаружи.

«Я не думала, что найдется место для ночлега хуже, чем мое последнее убежище», - вздохнула Кали. – «Ты хорошо держишься?» «Более ли менее, спасибо», - отозвался Падрейк. – «Хотя, не могу сказать того же об аббатстве Даунтон». «Думаешь, мы не выпутаемся?» - поинтересовалась Кали, и Падрейк пожал плечами: «Кто знает?»

Он отодвинулся, освобождая Кали место у двери. Девушка наклонилась и прижалась к ней ухом, готовясь услышать какую-нибудь сочную вампирскую аудиодраму.

«...Ты наслаждался собственным авторитетом, Хеллена, пребывая в блаженном неведении», - звучал голос Кадира. – «Чертово воплощение поведения в Башне из слоновой кости». «Будь осторожен, шериф», - процедил Артуро. – «Ты обращаешься к своей набольшей». «Набольшей?» - хмыкнул шериф. – «С чего бы это?.. Ты действительно считаешь себя выше всех нас, Хеллена? Выше тех, кто встретил свою последнюю смерть прошлой ночью? Пэйна больше нет. Эшлинг в торпоре. Джулия едва вырвалась из пасти этого многоголового чудовища, но многим другим не повезло так же сильно. Это тяжелая расплата за твою небрежность. Скажи мне, сколько раз я предлагал перенести Элизиум?»

«Возможно, нам следует стремиться к деэскалации...» - начал Артуро, и Кадир резко прервал его: «Хватит, Артуро. Я хочу услышать ответ от нее».

«Кадир...» - произнесла Принц. «Ты была настолько отстранена от всего, что даже не подозревала об этом», - чеканил шериф. – «Если бы я не предвидел такой катастрофы, не обеспечил убежище и не применил протоколы безопасности заранее, где бы мы были сейчас?»

Напряжение, как густой туман, проникало под дверь подвала и обволокло и Кали, и Падрейка, оставляя после себя кислый привкус в воздухе.

«Вот что происходит, когда ты не готовишься», - говорил шериф. – «Ужасный результат бездействия, когда решающее значение имеют действия!» «Этой катастрофы не случилось бы, если бы ты просто выполнял свою работу», - процедила Хеллена. – «Если бы ты оставался в тени, прислушиваясь к моим указаниям, а не вмешивались в дела смертных...» «Наивная отговорка, подкрепленная столь же наивной оценкой», - фыркнул Кадир. – «Тебя неоднократно предупреждали, что толпа с вилами и факелами не сидит сложа руки. Но ты проигнорировали этот вопрос и настояла на том, чтобы противостоять Старому клану, Тзимицу, вместо того чтобы укреплять наши позиции. Нелепо! С тех пор, как ты потерпела фиаско с Каллиханом, ты стала разваливаться, Эллина. Постепенно ты впадала в ступор, а твой кукловод-Гарпия не замечала твоего падения».

«Как ты смеешь...» - возмутился Томас, и Джулия прервала его: «О, просто заткнись, Артуро. Это общеизвестно, все и их Сиры знают это».

На мгновение в помещении воцарилась тишина. «Кадир, Маскарад...» - снова попыталась высказать свою точку зрения Принц, и шериф отмахнулся: «Избавь меня от этой старой песни. Маскарад заканчивается, когда танцпол охвачен пламенем». «И тушение этого пламени было твоей обязанностью!» - стояла на своем Хеллена. «Моя роль заключается в том, чтобы вообще не допустить возникновения пожара или быстро потушить его, когда это произойдет», - напомнил ей Кадир. – «Вместо этого, под твоим руководством, я просто опоздал на контроль ущерба, в то время как ты билась головой о стену Тзимицу».

«Вы прекрасно знаешь, почему противостояние Вритре столь важно», - говорила Принц. – «Мы одерживали верх». «Разве, Хеллена?» - усомнился Кадир. – «Вритра остается непреклонной и неприступной. Она истребляет наших посланников и цепляется за свой захваченный домен. Мы понятия не имеем о ее мотивах и союзах. Очевидно, что она тихо осуществляет свои планы, но пока ни один из ее замыслов не угрожал нашим интересам. Действительно ли эта игра теней перевешивает стрельбу на наших улицах?»

Даже с такого расстояния Кали могла сказать, что Панхард сбита с толку.

«Если бы мы обратили внимание на устранение слабокровных, на неучтенные смерти Сородичей за пределами наших кругов, мы бы обнаружили зацепки гораздо раньше», - продолжал Кадир. – «Гибель Ларсона была явным предупреждением. Проигнорировано, потому что ты сочла этот эпизод не более чем фарсом. И теперь я должен нести ответственность за неудачи, связанные с Вритрой?»

Кадир хохотнул, начав расхаживать по комнате взад-вперед, быстро теряя самообладание: «В течение нескольких недель мы знали, что наш истинный противник хорошо организован. Уже одно это должно было вызвать тревогу. Но масштабы... Будь ты проклята, Хеллена! Аарон Флетчер был у нас на прицеле целых две ночи назад! Доказательства были убедительными, стратегия раскрыта. Этой катастрофы можно было полностью избежать!» «Флетчер...» - протянула Принц. – «Само предположение звучит нелепо».

«Это так, на первый взгляд», - согласилась Джулия, и щелчок зажигалки на мгновение снял напряжение. – «Но если хорошенько подумать... Он харизматичный мультимиллионер, подвергающийся тотальному остракизму со стороны общественности за свои экстремистские убеждения, известный тем, что несет самую дикую чушь. А что насчет слухов о торговле оружием? Судя по тому, что я раскопала, они имеют под собой основание. К тому же, в его распоряжении есть кое-какие передовые технологии, которые, несомненно, помогают в его одержимой охоте. Его глубокие карманы и абсолютный фанатизм - вот что держит весь этот цирк на плаву. Как бы нелепо это ни звучало, но детали идеально совпадают».

Когда спор при Дворе на некоторое время затихает, Кали бросила на Падрейка растерянный взгляд. Он отразил его, хотя и умудрялся казаться более собранным. Затем Кали осенила леденящая душу ясность. «Влиятельный смертный», упомянутый в документах Системе кровообращения... Он и был главой охотников, которые терроризировали Нью-Йорк.

«Черт возьми», - пробормотала Кали, и Падрейк обернулся к ней: «Что теперь?» «Рейнард облажался больше, чем я могла себе представить», - пояснила девушка. «Это еще мягко сказано», - согласился Падрейк. – «Вооружал наших врагов...

Флетчер. «Влиятельный смертный». Вс ответы были у них перед глазами.

Чем больше Кали узнавала, тем больше отдалялась от того человека, которым она его считала прежде. Она что, идиотка, или Рейнард действительно гребаное воплощение обмана? В любом случае, она была опустошена.

И тут снова продолжилась драма Двора, вернувшая Кали настоящее. Девушка прижалась к двери и снова обратилась в слух.

«Что ты тогда предлагаешь?» - голос Томаса Артуро. Громкий стук возвестил о том, что кулак Кадира врезался в какой-то ни в чем не повинный предмет мебели. «Есть время для вежливости и время для того, чтобы полетели головы», - прорычал шериф. – «Я призываю к последнему. Мы должны сокрушить эту толпу, сломать их вилы и погасить факелы, а для этого Аарон Флетчер должен умереть».

Молчаливая капитуляция Панхард говорила сама за себя. Она выбыла из игры.

«Валери, собери наши силы», - обратился шериф к Гарпии. – «Напомни им, что осторожность превыше всего. Улицы еще предстоит очистить. И свяжись с Торком». «Разумно ли это, Кадир?» - усомнилась Валери. – «Потенциальные последствия того, что Анархи выступят против нас, кажутся непропорциональными выгодам». «Мы слишком долго балансировали на грани мира, и я не собираюсь рисковать», - отрезал Кадир. – «Кроме того, нам нужно проверить их преданность».

«Говоря о преданности», - вклинился Артуро. – «В нашем подвале остается один из подобных вопросов. Я уверен, что из нашего ‘посредника’ тоже получился бы отличный посланник. Но мы должны решить проблему с его спутницей». «Хватит, приведи их сюда, сейчас же», - голос Кадира, и резкий ответ Пса: «Понял, сэр».

Выругавшись, Кали отшатнулась от двери, ее холодная поверхность внезапно обожгла ей руку. Внезапно она ощутила ладонь Падрейка на своей руке, он поддерживает девушку, как бы успокаивая. Это не было неприятно, просто... неожиданно. «Успокойся, Кали», - шепнул Малкавиан. – «Мы справимся с этим...» «Черта с два», - отозвалась Кали. – «Я по уши в дерьме. Ты слышал, что сказал гребаный шериф, да?» «Разве я не поклялся быть рядом с тобой?» - вымолвил Падрей. – «Я планирую сдержать это обещание. Все, что мы раскопали... У нас достаточно доказательств, чтобы заткнуть им рот, поверь мне. Просто...»

Его речь прервал скрежет открывающейся двери подвала. Громила, с которым Кали столкнулась в свою первую ночь за пределами Элизиума, просунул голову в камеру, бросив: «Они ждут вас наверху».

...Взоры осколков некогда грозного Совета Первородных были обращены на Кали и Падрейка, когда те приблизились к Кадиру. У него были уже не такие безумные глаза, как прошлой ночью, когда он устроил буйство, но напряженность во взгляде все еще присутствовала. И это ощущалось даже острее, чем когда Кали увидела его в первый раз. Шериф бросил на нее взгляд, от которого разило осуждение. А затем, просто так, он взял в руки свой меч.

Кали была близка к панике.

«Теперь ты можешь уйти, Каитиф», - обратился Кадир к Падрейку. – «Я так понимаю, ты достаточно долго оставался у двери подвала. Проинформируй своего друга-барона о дальнейших действиях». «Я собираюсь это сделать, но хотел бы довести дело до конца», - отвечал Падрейк. – «В конце концов, я нес за нее ответственность».

«Очень хорошо», - заключил Кадир, и, обратившись к Кали, отчеканил: «Как ты, наверное, заметила, времени у нас в обрез, и у меня нет терпения выслушивать твои шарады. Ты обещала голову Касселя на блюде, и все же мы стоим здесь с пустыми руками. В данный момент мне хватило бы головы любого Равноса, чтобы воспрянуть духом».

Острием клинка он коснулся шеи Кали. Та бы задрожала, если бы это не требовало дополнительных усилий.

«Одна причина», - потребовал Кадил. – «Назови мне хоть одну вескую причину, чтобы не отсечь тебе голову».

В отчаянии Кали бросила взгляд на Падрейка, безмолвно умоляя о спасательном круге, но ее взгляд перехватил шерифа, и во взоре его отражалось что-то дикое, как буря, как бесконечный голод... Как обман. Гребаный обман.

А потом озарение обрушилось на Кали с силой нокаутирующего удара. Ах вы, подлые ублюдки!

«Вы знали...» - прошептала Кали. – «Вы знали все это гребаное время!» «Кали, послушай...» - начал Падрейк. «Господи, как я могла быть такой идиоткой?» - выдавила девушка.

«Умерь свой гнев, юная Равнос...» - вымолвил Кадир. Но нет. Кали была охвачена гневом. Она отвела клинок Кадира от своей шеи, поранив при этом запястье. Странно, но Кали не чувствую ничего, кроме кипящей в душе ярости.

«Вся эта хрень с праксисом, втягивание в нее Системы, торговля оружием...» - выпалила Кали. – «Вы, ублюдки, все это время были в курсе, использовали меня, чтобы выманить Рейнарда!» Артуро ухмыльнулся, как будто Кали была шутом при их Дворе. Джулия саркастически хлопнула в ладоши. «Посмотри на себя, играешь в детектива», - хмыкнул Артуро.

Кадир окинул Кали взглядом, затем немного опустил оружие. «Полагаю, нет смысла продолжать этот фарс, не так ли, Принц?» - обернулся он к Хеллене. «Твои дальнейшие попытки ослабить мое положение не приветствуются», - процедила та, но Кадир невозмутимо продолжил говорить, обращаясь к Кали: «На самом деле, наша стратегия заключалась в том, чтобы вывести Касселя на чистую воду, разоблачить покупателя в его сделке с оружием. Его умение чуять западню и увиливать сделало его сложной добычей. У нас были серьезные подозрения, что он, вольно или невольно, снабжал банду, которая прошлой ночью разгромила Элизиум. Учитывая репутацию этого человека, не будет преувеличением предположить, что он имел дело с настоящим дьяволом. Но ты ближе к нему - делай из этого какие хочешь выводы».

Холодная ярость - это все, что осталось у Кали. Она была раздавлена из-за Рейнарда. Из-за всего... Джесс с самого начала была права...

«Вот тогда-то ты и вступила в игру», - продолжал Кадир. – «То, что ты выбрала Каитифа в качестве спутника, было просто неожиданным бонусом». «И ради чего?» - Кали едва сдерживалось. – «Это ни к чему не привело». «Не совсем», - возразил Кадир. – «Ваши усилия, хотя и не увенчались успехом, как предполагалось, сыграли решающую роль в том, что вы загнали ‘Аарона Флетчера’ в угол. А что касается других проступков твоего Сира, то они бледнеют по сравнению с этим. Мы собрали все, что нам нужно, чтобы погасить настоящий ад, бушующий перед нами».

«Тогда почему бы тебе не сосредоточиться на тушении пожара, шериф, и не оставить мелкие неприятности как есть?» - предложил Падрейк сухо. – «Мы достигли своей цели, воспользовавшись ее безграничной наивностью. Я думаю, пришло время освободить ее».

Кали уже собралась сорваться на него, когда Кадир снова поднял свой клинок, молвив: «Сознательно или нет, но она была замешана в махинациях Касселя, включая те, что привели к нападению на Элизиум. На мой взгляд, это заслуживает высшей меры наказания». «Я этого не делал...» - начала Кали.

Внезапно Падрейк встал между Кали и острым мечом Кадира, произнес: «Довольно, шериф. Убери оружие в ножны. Прибереги его для настоящих преступников». «Возможно... Возможно, ты прав, посредник», - бросил шериф.

Застыв, Кали наблюдала, как лезвие на дюйм приблизилось к коже Падрейка.

«Кадир, прекрати все это, пожалуйста», - всплеснула руками Джулия. – «Довольно – значит, довольно. Они были рядом с нами прошлой ночью».

«Оставь свою ярость и подумай», - продолжал обращаться Падрейк к Кадиру, не сводя с того взгляда. – «Признай, что Кали на самом деле - слепое орудие в руках опытного манипулятора. Ее смерть ничего не даст. Это не вернет Касселя в наши руки. Это не изменит прошлого. Это не имеет иной цели, кроме как утолить твою жажду резни. Поскольку уже потеряно достаточно Сородичей, нет необходимости увеличивать число погибших».

Кали была фактически парализована. Ее бесило, что Падрейк говорил обо мне так, словно она всего лишь пешка в их игре, даже если он делал это для того, чтобы спасти ее задницу. Но она даже не могла сказать, действительно ли он пытается защитить ее или просто использует для достижения своих собственных целей.

Кадир и Падрейк продолжали противостояние взглядов, и этот проклятый клинок, парящий в воздухе, говорил громче, чем любая из их молчаливых угроз. Острие меча оставалось так близко к шее Падрейка, что, казалось, вот-вот прорвет ему кожу.

«Моя смерть или этого глупого птенца действительно стоит таких последствий?» - поинтересовался Малкавиан. – «Продолжай в том же духе и увидишь, как сотрудничество с Торком становится несбыточной мечтой».

Рана на шее Падрейка, похоже, могла открыться в любую секунду, но на ней не было видно ни капли крови. Он спокоен и собран, полная противоположность этому горячечному месиву напротив.

«Хватит, черт возьми...» - начала Кали, но Падрейк жестом велел ей молчать, молвил: «Отпусти ее, шериф. Просто позволь ей уйти».

И Кадир действительно сделал это. Он опустил оружие, все его тело сотрясалось от едва сдерживаемого гнева. «Уходи, сейчас же», - прорычал шериф.

Кали понимала, о чем он говорит, но тело ее не слушалось. Девушка застываю на месте, все еще пытаясь переварить только что произошедшее.

«Убирайся, пока я не передумал!» - рявкнул Кадир. – «И никогда не показывайся в Нью-Йорке. Когда-либо. Снова».

Внезапно Кали снова смогла двигаться и чуть не споткнулась от снятого напряжения. Она перевела взгляд на Падрейка. В его глазах появилось что-то новое - буря мыслей, которую Кали никогда раньше не видела. Но в этой буре она узнала... сожаление? Может быть, даже извинение, кто знает, искреннее ли оно? Последние несколько ночей по-настоящему открыли ей глаза на то, как сильно она недооценивала людей.

Но одно было ей совершенно ясно. Пора вытаскивать свою задницу из этого кошмара.

Спотыкаясь, Кали вышла в ночь. Ее ноги подкосились, и она упала на тротуар.

С трудом поднявшись, девушка оглянулась на вход в новый Элизиум. Снегопад усилился, покрывая здание толстым белым слоем, и это могло бы показаться волшебным, если бы она не кипела от ярости.

«К черту все это!» - зло прошипела Кали. – «И вас всех к черту!»

Черт возьми, как она могла быть такой гребаной дурой?.. Они все - кучка лжецов. Все до единого. Рейнард... Что случилось с харизматом, которого, как Кали казалось, она знала? Было ли хоть что-то из этого дерьма реальным, или все это было просто какой-то дурацкой шуткой, чтобы сделать ее изюминкой всей гребаной вселенной?

И Падрейк... Так что, теперь Кали просто «слепое орудие», да? Что ж, пошел и он к черту!..

Но Кали понимала его игру, правда понимала, просто... Это просто трогательно печально, вот что это такое. По крайней мере, он прикрывал ее, чего она не могла сказать о Рейнарде.

Кали надеялась, что Падрейк выберется оттуда целым и невредимым. Она же...

Нет. Она завязала с этим городом. Надо было бежать в ту же секунду, как Рейнард бросил ее на произвол судьбы. Ее банде все равно нужно услышать об этом дерьмовом шоу. Похоже, ей предстоит долгий путь, полный раскаяния.

Как раз то, что нужно.

С таким же успехом можно навестить Д’Анжело. Кали была в долгу перед ним, и было бы неплохо хоть раз сдержать обещание.

Все лучше, чем торчать в этой дыре.

...Кали была уже на полпути к тому месту, где оставила свой фургон, когда вспомнила, что не только обещала заехать за Д'Анжело по дороге из Нью-Йорка, но и что он сам не раз просил ее уехать вместе. И Д'Анжело, хотя и польза от него была сомнительная, являлся единственным Сородичем в этом проклятом городе, который не лгал ей, не манипулировал и не использовал меня. Единственным, которого Кали все еще считала своим другом.

...Тем не менее, общим знаменателем для всех бывших друзей являлась сама Кали. Но сейчас у нее не было сил зарываться в эту яму.

В любом случае, ее лучший друг Д'Анжело заслуживал того, чтобы его просьба была выполнена, поэтому Кали сделала небольшой крюк и направилась к его бюро.

То, что Кали увидела внутри, было не очень-то приятно. Все в комнате было перевернуто вверх дном, бумаги порваны и разбросаны, пробковые доски разломаны, лампочки без плафонов над столом разбиты. Но, судя по отсутствию пулевых отверстий, подпалин, сломанных кольев и так далее, Кали сделала вывод, что Д'Анжело, вероятно, сбежал до того, как охотники наложили на него свои грязные лапы.

По крайней мере, Кали надеялась, что он это сделал.

Она собрала кое-какие бумаги, разбросанные по столу, и быстро просмотрела их. Заметки об охотниках, фрагмент о загадочных телах, сожженных дотла, еще об охотниках, отвратительное лицо Аарона Флетчера, обведенное красной ручкой... Похоже, детективвсе-таки оказался прав. Кто бы мог подумать.

Что ж, здесь Кали делать было нечего. Она направилась к выходу, но е внимание привлекло небольшое пятно на двери. Это их код. Тот, которым пользовались Кали с Рейнардом. Символ был нацарапан на двери новичком - Кали видела колебания в строчках, но он прекрасно читается. Кали сразу поняла суть, хотя и нечасто пользовалась этим кодом.

Встреча отменена. Все хорошо.

Кали слегка улыбнулась, видя эту надпись, сделанную неровно, как курица лапой, и представила, как Д'Анжело сосредоточенно выводил ее, держа в другой руке свою вонючую сигарету.

Когда несколько месяцев назад Д'Анжело уговорил Кали научить его их секретному языку, она даже не думал, что это когда-нибудь пригодится. Кали послала его куда подальше в первые семь раз, когда он попросил. Но, наконец, она сдалась и научила этого упрямого придурка одному-единственному знаку и попросила его быть благодарным. И сейчас Кали была рад, что он вспомнил его. Не только знак, но и то, как он написал его, спасаясь бегством, дабы сохранить свою нежизнь. Он верил, что Кали придет искать его, как обещала.

В наши дни такие друзья - редкость. И Кали была благодарна богам, что, по крайней мере, у Д'Анжело все хорошо...

...Лишь добравшись до парковки, оставался на которой фургон, Кали осознала, что у нее все получилось. Туман в голове вроде бы рассеялся, но пустота внутри меньше не стала. Во всяком случае, Кали казалось, что она расширялась, и конца этому видно не было.

На данный момент Кали подавила это чувство, потому что вот фургон – ее единственная спасательная капсула от пожара в мусорном баке ее реальности. Сейчас это была не просто машина. Это побег из воплощенного фильма об ограблении, который выведет ей из этой дыры на автостраду.

«Привет, детка», - прошептала Кали, созерцая фургон. – «Твой блудный водитель вернулся».

Кали была потрясена, видя, в каком состоянии они оставили машину... Сборище бездушных ублюдков! Им просто наплевать на все, в чем есть искра жизни. И будем честны: если у кого-то из и есть душа, то это определенно фургон.

Кали прошла через заднюю часть фургона, разгромленную во время скрупулезного обыска Камарильи, и запрыгнуло прямо на водительское сиденье. Комфортная потертая кожа, скрипящая под ее весом, - маленькая, но желанная победа. Но это чувство оказалось недолговечно. Ключи, как и следовало ожидать, пропали. Кали осмотрела все - пол, бардочок, дверные карманы, солнцезащитный козырек, даже щели на сиденьях.

И тут она услышала отчетливое позвякивание ключей от машины – прямо у нее за спиной.

«Я так понимаю, ты их ищешь?» - произнес тихий голос.

Тысячи иголок вонзились в мозг Кали, пока она пыталась ответить. Шериф передумал ее отпускать...

Стоп. Кали знала этот голос. Она прекрасно знала его.

Черт, неужели это... Неужели это действительно он?..

«Плохая неделя, да?» - участливо поинтересовался Рейнард Кассель.

Серьезно? Это что, шутка? Кадир, должно быть, снова завладел головой Кали в Элизиуме, и все эти мысли, черт возьми, не дают ей покоя. Потому что иначе зачем бы ему выбирать именно этот момент из всех возможных, чтобы совершить свое грандиозное возвращение?

«Не торопись, малыш», - улыбнулся ее Сир. – «Я знаю, что это неожиданно».

Кали не могла вымолвить ни слова. Серьезно, почему она не могу говорить?.. Она прошла через ад из-за его делишек, и теперь, когда наконец настала ее очередь отчитывать его, голос подводил Кали?

И эта его ухмылка... Что за претенциозный придурок! Никогда больше! Кали просто не могла... Не могла...

«Ты так и не появился», - выдавила она. «Я знаю», - мягко произнес Рейнард. – «Прости, Кали». «Итак, что изменилось в сегодняшнем вечере?» - поинтересовалась Кали, беря себя в руки. - Зачем ты сейчас показал свое чертово лицо?» «Перемены в игре», - отвечал ее Сир. – «Ты знаешь, как это бывает. К тому же я скучал по тебе».

Воцарилось неловкое молчание. При ближайшем рассмотрении Рейнард выглядел так, будто его пропустили через мясорубку; возможно, он вышел из торпора или что-то в этом роде. Но его глаза не утратили своего огня. На самом деле, они горели еще ярче, чем раньше.

«Ты дерьмово выглядишь», - заключила Кали. «При разрыве Уз так бывает», - пожал плечами Рейнард, и девушка нахмурилась. Узы?.. О чем это он?..

«Как там Эшлинг?» - поинтересовался Рейнард. – «Галерея похожа на зону взрыва».

Неужели у этого придурка действительно хватило наглости посетить руины Элизиума после того, что произошло? Просто гребаное высокомерие… Лезет прямиком в самую гущу дерьма, как будто он здесь хозяин, а весь мир преследует его, и при этом он готов позлорадствовать...

Внезапно Кали озарило. «Ты был там, не так ли?» - осведомилась она. – «Где нас чуть не подстрелили снайперы... Я должна была понять раньше. Собака... вы были связаны узами.

Рейнард выдавил улыбку и тихонько присвистнул. Доберман, которого Кали видела на крыше, подбежал, восторженно виляя хвостом, и начал ластиться у ног Рейнарда. Он играл с собакой, продолжая говорить: «Ты была по колено в дерьме. После того ритуала я едва уцелел, но я не мог позволить тебе просто умереть. Наш клан... Мы редкая порода. Мы должны прикрывать спины друг друга, помнишь?» «О, и теперь ты действительно заботишься о нас, да?» - съязвила Кали, но Рейнард был самой серьезностью: «Ты даже не представляешь, как именно».

Когда пыль в голове девушки оседла, она вспоминаю странную деталь: почему он спросил о регенте Треми? Не то чтобы они были близки или что-то в этом роде...

«С чего вдруг такое любопытство к Эшлинг?» - осведомилась Кали с подозрением, и отвечал Рейнард: «Я дал ей обещание, которое, честно говоря, не собираюсь выполнять. Итак, как у нее дела?» «Большинство членов Двора практически не пострадали, но Эшлинг...» - начала Кали. – «Она сильно пострадала. По-настоящему серьезно. Не думаю, что она очнется в ближайшее время». «Будь я проклят!» - воскликнул Рейнард, не скрывая облегчения. – «Это проблема, которую мы можем вычеркнуть из списка».

«Мы»? Кали разозлилась, Он действительно думает, что сможет выкрутиться из этого с помощью своей харизмы? Не в этот раз. Он может засунуть подобное притворство себе в задницу.

«Прекрати нести чушь, Рейнард», - процедила Кали. – «Больше нет никаких ‘мы’. Только если у тебя есть чертовски хорошее объяснение всему тому дерьму, которое я раскопала». «Виновен!» - Рейнард вскинул руки, показывая, что сдается. Затем он устроился поудобнее на своем сиденье, переключаясь в свой обычный режим навешивания лапши на уши. Похоже, Кали ждет еще одна история - часть старой рутины, которую она слишком хорошо знала.

«Послушай, я знаю, что ты пыталась во всем разобраться», - начал Рейнард. – «Я понимаю, не обижайся. Выживание - это игра, в которую играем мы все. Расскажи мне о том, что тебе удалось выяснить, чтобы я мог пропустить скучные части».

Кали пообещала себе ничего не говорить. Сначала. Он потерял право командовать ей, но с другой стороны, она была для него как открытая книга. У него всегда была эта сноровка, эта сверхъестественная способность вскрывать людей. Кали не понимала, как ему это удается, но, черт возьми, она у него все еще есть!

Так что да... Кали выложила все. Ну, почти... приходилось держать карты при себе, на всякий случай. Кали рассказала, что Башня требовала у нее ответы на вопросы, о которых она понятия не имела, и что я обвинила его во всем, чтобы выиграть немного времени. Рейнард кивал в молчаливом одобрении. На месте Кали он поступил бы точно так же.

Наконец, она упомянула о Падрейке. «О, так этот маленький негодяй, который ходит за нами по пятам, и есть тот самый Каитиф-миротворец, да?» - уточнила Рейнард. «Ты его знаешь?» - поразилась Кали, и Рейнард покачал головой: «Не лично, нет. Просто знаю, что он где-то там, где ему достается от обеих сторон». «Ага, прямо между молотом и наковальней», - согласилась Кали.

«Как он тебе?» - поинтересовался Рейнард, и Кали стушевалась: «Он такой, слушай, это было даже не... Я имею в виду, это уже не имеет никакого отношения к делу, ясно?» «Это твоя история, малышка», - улыбнулся Рейнард. – «Рассказывай ее, как хочешь».

Кали поспешила задвинуть мысли о Падрейке на задний план. Сейчас ей не нужно отвлекаться. Я рассказала Рейнарду о том, что Система кровообращения идет по его следу, и все благодаря утечке информации из ОСР. То, что он ничуть не удивился, вызвало у девушки раздражение.

Затем она поведала ему о Джессике. О том, что она думает о нем. «У Джесс всегда были проблемы со мной», - подтвердил Рейнард. – «Мы как вода и масло. Но она никогда не упускала возможности нажиться на наших предприятиях. Делай из этого какие хочешь выводы. В любом случае, я рад узнать, что с ней все в порядке».

Кали опустила рассказ о встрече с Эли Сансариком. Что-то подсказывало мне, что эту информацию лучше оставить на потом... Она расспрашиваю Рейнарда о торговле оружием. Зачем вообще в это было ввязываться? Разве их обычная торговля приносила недостаточно денег? И почему именно со смертными? Действительно ли это связано со всплеском активности охотников?.. Рейнард задумчиво хмыкнул и призывает к терпению... добродетель, которой у Кали почти не осталось, но она была готова на все.

Наконец, она рассказала о Вритре, автаркисе с Гудзона. Кали дала понять, что осознает, что она - сила, с которой нужно считаться, настоящая опасность, и что знает о том, что Рейнард каким-то образом связан с ней...

Кали осенило на полуслове - она все это время кричала. Она набросилась на Рейнарда, обвиняя в том, что он держит ее в неведении, что он ей не доверяет, что он ее использует. Но потом она начала успокаиваться. Все это действительно помогло. Но ярость Кали все еще сильна.

«Ты действительно сделал все возможное, малышка», - резюмировал Рейнард. – «Я впечатлен».

Он бросил на собаку еще один взгляд, в его мозгу явно происходил какой-то расчет. «Ладно, давай перейдем к делу», - предложил Рейнард. – «Ты увязла в этом так же глубоко, как и я, нравится тебе это или нет. Но ты заслуживаешь полной истории, так что устраивайся поудобнее. У нас впереди долгий путь».

Он закинул ноги на стол, настраиваясь на повествовательный лад, произнес: «Да, я работаю с Вритрой уже больше года. Все эти тайные операции, которые ты проводила в Даркнете? На них повсюду отпечатки пальцев Вритры».

Кали сдерживала свой гнев. Время высвободить его придет, только не сейчас.

«Это произошло не за одну ночь, но мне удалось расположить ее к себе», - продолжал Рейнард, и голос его становился все более серьезен. – «Я избавлю тебя от подробностей, но давай просто скажем, что это включало в себя переправку стад смертных в ее анклав на Гудзоне. А еще вооружение Аарона Флетчера серьезной огневой мощью». «Флетчера, технического магната?» - поразилась Кали. – «Так это правда!»

«О, этот парень - совсем другая история», - говорил Рейнард. – «Вритра манипулировала им, как марионеткой, подстроив смерть его дочери, чтобы быть уверенной, что поймает ее лакея с поличным, а затем увидит охотника, которого так удачно привели туда. Все произошло именно так, как она и предсказывала - большое собрание охотников, подпитываемое энтузиазмом Флетчера и, конечно же, его глубокими карманами. На мой взгляд, это сработало слишком хорошо, как ты, наверное, заметила».

Кали бросила взгляд на свои заживающие раны. Да, еще как заметила, придурок...

«За последние месяцы действия Флетчера перевернули город с ног на голову, уничтожив слабокровных, горстку Сородичей, разжигая вражду между Камарильей и Анархами и даже привлекая внимание федералов», - вымолвил Рейнард. «Что за хрень, Рейнард?» - возмутилась Кали. – «Почему ты согласился разжигать этот хаос?» «Это стратегически управляемый хаос, малышка», - пояснил ее Сир. – «В этом Вритра невероятно хороша. Она играет в долгую игру, и ее цель - схватить город за горло».

«Но дело ведь не только в этом, верно?» - напрямую вопросила Кали. На этот раз улыбка Рейнарда была искренней. Это также убедило Кали в том, что она не утратила свою интуицию.

«Это все дымовая завеса», - подтвердил Рейнард. – «Она охотится за другим призом - древним сосудом с кровью, который в настоящее время принадлежит не кому иному, как ОСР. Безумие, не так ли? Но вот в чем загвоздка».

Он наклонился вперед, сверкая своими ледяными голубыми глазами: «Это не просто кровь - это кровь Запатасуры».

Запатасура. Патриарх клана Равносов. Он пробудился во время первого события Войны Геенны под названием «Неделя кошмаров». Во время своего пробуждения он смог издалека высасывать жизненную силу из своего клана, доведя многих из Сородичей до безумия каннибализма и разрушения, фактически уничтожив свой собственный клан. Он встретил свой конец в Бангладеш в полдень. Его смерть от солнечного света навсегда изменила клан, в жилах Сородичей которого отныне тек огонь.

«Так ты теперь любитель истории?» - съязвила Кали. «Речь не об истории, малышка», - отозвался Равнос. – «Речь о будущем. О нашем будущем». «Ладно, ботаник», - усмехнулась девушка.

Псина прижалась к Рейнарду и смотрела на Кали с неослабевающим вниманием. Та должна была признать, что питает слабость к этой собаке. «Как только я сблизился с Вритрой, я поставил все на то, что мне поручат обретение вожделенной крови», - сообщил Рейнард Кали. – «У нее есть ресурсы, но все же это прямой удар по самому грозному врагу нашего вида. И... невозможные ограбления - моя специальность».

«Должно быть, она согласилась, иначе ты не был бы здесь и не вываливал бы на меня всю эту чушь», - хмыкнула Кали, и Рейнард ухмыльнулся, источая флюиды злодея из дешевой мыльной оперы, молвив: «Это верно. И вот тебе самородок, кое-что, что я держал в секрете. За всем этим стоял мотив, Кали. Нет смысла делиться мечтами, которые кажутся недостижимыми, фантазиями, которые просто невозможно осуществить... Этот флакон? Я положил на него глаз задолго до того, как ты появилась. Я знал, что он находится где-то на Восточном побережье, но Вритра точно указала его местоположение. И позволь мне внести ясность - делиться кровью никогда не входило в мои планы».

Ух ты, какой шок. Кали была бы оскорблена, если бы он на самом деле собирался отдать кровь Вритре.

Рейнард замолк, погруженный в свои мысли. Редко можно увидеть его таким. Обычно он бы отреагировал почти мгновенно, но не в этот раз. Что-то изменилось. «Я был там во время Недели кошмаров, и видел, как наш клан почти был стерт с лица земли, и все это из-за пробудившегося Запатасуры», - медленно произнес Рейнард. – «Я был одним из тех, кто выжил, и... скажем так, это оставило шрамы». «Звучит дерьмово», - поморщилась Кали. – «На самом деле, мне жаль».

«Не переживай», - пожал плечами Рейнард. – «Теперь все позади. Но именно поэтому я все это делаю. Что бы Вритра ни приготовила для этого флакона, это грозит нам гибелью, а мы и так ходим по тонкому льду. Я не буду стоять в стороне и наблюдать. От нас, от нашего клана, зависит, как сложится наша судьба. Этот флакон может стать ключом к тому, чтобы отвести нас от края пропасти, гарантируя, что мы не канем в лету».

«Ты серьезно думаешь, что сможешь переиграть ее?» - поразилась Кали. – «Того самого Сородича, который одним движением руки отправил Нью-Йорк в штопор?» «Это было нелегко», - признался Рейнард. – «Вритра проницательна. Прежде чем отправить меня на это задание, она связала меня своей кровью, чтобы гарантировать мою преданность».

Не это ли он имел в виду, говоря о «разрыве Уз»?

«Это была пытка - каждый раз, когда я придумывал план, ее образ преследовал меня», - продолжал Рейнард. – «Мне потребовалось время, но, в конце концов, мне удалось придумать достаточно хитрый план, чтобы обмануть ее». «И? Где твой главный выигрыш?» - осведомилась Кали, и Рейнард поморщился, как ребенок, у которого отняли его игрушки.

«Это самое интересное», - вымолви он. – «Прошлой ночью, как раз когда мы собирались проникнуть в хранилище ОСР, Флетчер нанес удар с разворота, напав на Элизиум. Из-за этой чертовой неразберихи все были в состоянии повышенной готовности, агентства пытались заблокировать свои активы, а ОСР решило вывезти свои запасы из города. Классика, верно?» «Верно», - согласилась Кали. – «Ты хочешь сказать, что твой гениальный план провалился? Все это дерьмо, все, через что я прошла... ни к чему не привело?»

Трудно задеть его самолюбие, но Кали явно это удалось. «Нет, у нас все еще есть шанс», - заверил девушку Рейнард. – «Вот тут-то и начинается самое интересное - ОСР выводит из города колонну под новогодний фейерверк, в то время как все взгляды прикованы к небу. Новогодний хаос - наше прикрытие. Все будут смотреть в другую сторону, открывать шампанское, пока мы будем совершать ограбление века. Я заложил основу, но, возможно, нам придется импровизировать. Вот тут-то и пригодишься ты».

Кали чувствовала, что так и будет. По тому, как он рассказывал эту историю... Кали слишком хорошо знаю его тактику.

«Мне нужен кто-то сообразительный, способный соображать на лету», - увещевал ее Рейнард. – «Кто-то, кто не просто следует сценарию, но и переписывает его. Это мы, Кали. Мы протанцуем вокруг головорезов Вритры и выхватим этот флакон прямо у них из-под носа. Итак, что ты скажешь?»

«Пошел ты нахер» - первое, что пришло на ум Кали. Но она промолчала, ибо была в полной растерянности. Все, что она знала, это то, что хотела врезать Рейнарду так сильно, чтобы его голова оказалась у него в заднице. То, что он сделал... Кали не думала, что когда-нибудь сможет простить его. Он доказал, что является абсолютным эгоистом. Но... часть Кали не могла отрицать, что его безумный план звучал... захватывающе.

«Подумай об этом, Кали», - настаивал Рейнард. – «Дело не только в том, чтобы выполнять свою работу. Дело в том, чтобы исполнить свое истинное предназначение».

Внезапно на Кали словно обрушилась тонна кирпичей - правда о ее дорогом старом Сире. Он убийца. Из тех, кто носит белые перчатки, широко улыбается, плетя паутину лжи, обманывает без усилий, как будто это его право, и хладнокровно проливает кровь, когда это соответствует его целям. Мошенник, занимающийся газлайтингом, готовый спасти свое дитя только для того, чтобы предать ее, когда от нее больше не будет пользы.

Как она могла быть столь слепа? Настолько запуталась в иллюзии, что «папочке виднее»?.. Но теперь все кончено. Кали больше не была прежней. И впредь не будет разыгрывать из себя доверчивое дитя... Пришло время проложить свой собственный путь. И кто знает? Кали могла бы просто обыграть его в его же мерзкой игре.

«Итак, ты в деле?» - спрашивал Рейнард. «А ты как думал, придурок?» - огрызнулась Кали. На его лице появилась еще одна из тех самодовольных улыбок, от которых у Кали кровь закипала в жилах. Но она подавила гнев.

«Я думаю, ты видишь картину в целом», - заключил Рейнард. – «Я думаю, у тебя хватит сил терпеть меня еще немного. Я понимаю твой гнев. Это оправданно, но давай сделаем это последнее дело вместе, а после, если ты захочешь, чтобы я исчез из твоего неживого существования, так тому и быть».

«У меня есть несколько вопросов», - произнесла Кали. «Понятно», - кивнул Рейнард. – «Выкладывай». «Ходят слухи, что Вритра связана с Черной Рукой», - молвила Кали, и Рейнард нахмурился: «С Шабашем? Я не слышал ничего, что указывало бы на то, что она с ними. Похоже, что это всего лишь часть паутины лжи, которую она плетет, чтобы скрыть свои действия. Она мастерски владеет страхом и замешательством».

«А если ты ошибаешься?» - настаивала девушка. «Тогда она превзошла меня в хитрости на много миль», - развел руками Рейнард. - «Но нет, она даже не в моей лиге. Она стратег, одна из лучших, но она не играет в нашу игру». Это было единственным разом, когда Кали надеялась, что его высокомерие на самом деле оправдано.

«Утолил ли я твою жажду знаний?» - полюбопытствовал Рейнард. Раньше Кали находила его чушь увлекательной, даже неотразимой. Но теперь она стала другой.

«Это сложно переварить, я понимаю», - вымолвил Рейнард. – «Не спеши, малышка. Подумай. Если согласишься, увидимся завтра ночью за два часа до рассвета. Мы встретимся в нашем обычном месте в Чайнатауне. Я буду ждать тебя».

Он встал и направился к выходу из фургона, его фамулус послушно следовал за ним. «Помни, что бы ты ни выбрала, наши отношения это не изменит», - не преминул заявить Рейнард. – «Рад был тебя видеть, Кали».

Как только он ушел, Кали опустилась на руль, ее мысли витали где попало. Она сознавала, что ввязываться в это дело - явный идиотизм, не так ли? Но перспектива совершить крупное ограбление заставляла все ее тело трепетать, пересиливая здравый смысл.

Черт, у нее в голове полный бардак! Пора привести в порядок мысли.

И решить, где бы переночевать. Девушка надеялась, Мато не будет возражать, если она переночует в его мастерской...

«Так ты не просто хвасталась, да?» - присвистнул Мато, окинув фургон Кали внимательным взглядом, прослеживая каждую линию и тень. В его взгляде безошибочно угадывался намек на желание, но, по крайней мере, он держал свои руки при себе.

«Это... действительно что-то особенное», - признал Мато. – «Все Равносы передвигаются так стильно?» «Не могу тебе сказать», - отвечала Кали. – «Нас слишком мало, чтобы следить друг за другом».

Мато замолчал. Такая глубокая задумчивость не соответствовала его мускулистой внешности, но было ясно, что он искренен - в противном случае, Кали бы, возможно, не стала так дерзить.

«Это правда, о чем все шепчутся?» - обратился Мато к гостье. – «Насчет Элизиума и всего остального?» «Ага», - только и сказала Кали. Мато отступил, когда понял, что она не горю желанием делиться чем-то еще. Редкий он самородок, этот Мато.

«Мне пора идти, но... еще один вопрос?» - вымолвил Мато. – «С Падди все в порядке?» «В последний раз, когда я его видела, он был в порядке», - заверила его Кали. – «К счастью, худшего удалось избежать». Облегчение отразилось на лице Мато. Кали искренне верила, что Падди не заслуживает твоей дружбы.

«Тогда ладно», - улыбнулся Мато. – «Гараж в твоем распоряжении. Отдохни немного, Кали. Ты ужасно выглядишь». «Я сделаю все, что в моих силах», - обещала девушка.

Он кивнул и ушел. Но у Кали осталось чувство, будто она пропустила что-то важное. «Мато...» - окликнула девушка механика. – «Спасибо. Я у тебя в долгу». «Забудь», - отмахнулся тот и исчез в соседнем здании.

Кали осталась одна. Она думала, что прогулка по ночному городу поможет ей разобраться в своих мыслях. Вместо этого они запутались еще сильнее. Каждая здравомыслящая частичка ее хотела сорваться с места и убежать, оставить все это безумие позади. Но была и импульсивная сторона, которая руководила ей с самого первого дня, убеждая Кали, что в безумном плане Рейнарда может быть какой-то здравый смысл.

Если жизнь Равноса и научила Кали чему-то, так это тому, что скоропалительные решения, как правило, в конце концов срабатывают. Но она не собиралась ничего решать прямо сейчас. Потому что была готова отрубиться.

С наступлением следующей ночи Кали решит, что у нее на уме...

Подручный Вритры, Тармас, сжался под взглядом своей госпожи, мямля: «Я умоляю вас, госпожа! Никто из нас этого не ожидал. Это просто... Может, парень ошибся? М-может, нам не стоит доверять...»

«Молчать», - отрезала Вритра, задумчиво созерцая черную гладь Гудзона. – «Я не вижу причин сомневаться в этом мальчике. Он может держаться с вызовом, но его жажда того, что я ему предлагаю, слишком велика, чтобы ее игнорировать. Это горькая пилюля, которую приходится проглотить, но нас действительно перехитрили. Ты понесешь основную ответственность за эту ошибку, в этом можешь быть уверен. Но сейчас не время пресмыкаться. Мы должны действовать».

«Ч-что нам делать?» - выдавил Тармас. «Ты и те два других идиота остаетесь неотъемлемой частью плана», - отчеканила Вритра. – «Сохраняйте свои роли. Делайте вид, что ничего не изменилось, и будьте предельно убедительны. Как только вы получите предмет, избавьтесь от остальных».

«От всех?» - на всякий случай уточнил подручный, и Вритра уверенно кивнула: «От всех».

В ту же секунду, когда Кали открыла глаза, она уже приняла решение. Она была настроена следовать своей интуиции, руководствоваться импульсами - хорошими, плохими, совершенно случайными, и это именно то, что она собираюсь делать.

Она ввязывалась в драку. И поддерживала Рейнарда. Не потому, что все еще зациклен была на нем, или потому, что это какая-то благородная несбыточная мечта, которую он лелеял для нашего клана. Черт возьми, нет! Кали участвовала в этом исключительно ради новых острых ощущений.

Это в значительной степени казалось смертным приговором, но к черту все это, это связано с территорией Равноса... И кто там стучал в дверь ее фургона?..

«Кали!» - встревоженный голос Мато. – «Ты здесь? Выходи скорее». «Мато?» - удивилась Кали. – «Что происходит?» «Послушай, Кали, мне правда жаль, но...» - Мато замялся. – «Тебе нужно уйти. Сейчас».

«Я где-то налажала?» - уточнила Кали. Мато выглядел таким измученным, как будто со вчерашнего вечера был в состоянии повышенной готовности. «Нет, ты ничего такого не сделал», - покачал головой он. – «Просто... случилось кое-что серьезное, и я только сейчас узнал об этом. Оставаться здесь небезопасно для тебя». «Неужели все так плохо?», - уточнила Кали, и Мато кивнул: «Это чертова катастрофа».

Кали расспросила бы его подробнее, но «катастрофа» - это уже н ее цирк. У меня были дела и в других местах.

«Дай мне пять минут, и я уйду от тебя», - попросила девушка. «Спасибо», - Мато улыбнулся с нескрываемым облегчением. – «Это к лучшему, правда. Загляни ко мне через несколько месяцев, ладно? Когда все уляжется». «Сомневаюсь», - отвечала Кали. – «Теперь я, по сути, изгой, и я не планировала сюда возвращаться. Это место как магнит притягивает всякую хрень». «Понимаю», - произнес Мато. – «На самом деле, это очень плохо, но на случай, если ты передумаешь...» «Посмотрим», - уклончиво произнесла девушка. – «Береги себя, Мато».

Мато коротко кивнул ей, его мысли явно витала где-то в другом месте. Что, черт возьми, задумали Анархи?

Да, неважно. Кали все равно покидала город. Перво-наперво, я оставить свой фургон малышку на прежней уединенной парковк. Навряд ли Камарилья будет заинтересована в том, чтобы снова потрошить машину, так что там она будет в безопасности. Затем встреча с Рейнардом и его бесконечный бред. Кали надеялась, он хотя бы придумал план, который не потребует ее окончательной смерти.

Она сделает все, что в ее силах, чтобы заполучить этот флакон. И затем... они увидят, насколько Кали на самом деле хороша в серфинге среди абсолютного гребаного хаоса...

...До оговоренного места в Манхэттене Кали добралась рано, даже слишком рано. Она говорила себе, что это просто ее обычная рутина - проверять периметр, чтобы убедиться, что там нет никаких подозрительных флажков. Наверное, от старых привычек трудно избавиться. Кали выходила на охоту, высматривая любые признаки ловушки. Или любого, кто ищет неприятностей. Она осматривалась в поисках секретных сообщений клана, отчаянно пытаясь найти что-нибудь, что кричало бы: «Кали, детка, это для тебя». Затем Кали выбрала лучшее укрытие, какое только смогла найти поблизости, спряталась в тенях и начала ждать.

Ожидания оказалось донельзя долгим. «Черт возьми, где же он?» - пробормотала девушка. Кали беспокойно переминалась с ноги на ноги, а печально известные часы на башне Трайбека насмехались над ее наивностью.

Минуты превращались в часы, и Кали начинала чувствовать себя полной идиоткой, ожидая Того, Кто так и не появился.

Дежавю сильно ударило ее по лицу. То же самое дерьмо, но другая ночь... Что ж, может быть, суровый манхэттенский пейзаж добавляет горечи. Не прошло и недели, а Кали уже здесь и повторяет свои ошибки. Только сейчас она добровольно завязала глаза, полностью осознавая, в какое дерьмо вляпалась.

Проклятье, она слишком взвинчена, чтобы мыслить здраво!.. Какого черта Рейнарду понадобилось бросать ее, особенно когда он сам попросил ее о помощи? Если только он снова не разыграл Кали, что сделало бы меня королевой дураков. Хотя это бессмысленно.

Кали не понимала ровным счетом ничего.

Еще через полчаса Кали начала бродить по округе наугад, надеясь наткнуться на Рейнарда просто по счастливой случайности. Оказывается, ей следовало уйти отсюда раньше, потому что этот придурок все-таки оставил подсказку. Он переделал несколько старых вывесок для бродяг, добавив в них ровно столько известного им кода, чтобы тот был едва заметен. Должно быть, работа велась в спешке, иначе Кали заметила бы это гораздо раньше.

Надпись, которая обычно означает «бесплатная медицинская помощь», теперь гласила: «Это обманка. Иди туда». И указатель в сторону Таймс-сквер.

Боже, во всей этой ситуации что-то есть... То, по чему Кали так сильно скучала! И дело не в самом знаке. Все дело в человеке, стоящем за этим, в знакомых образах этих беспорядочных штрихов, в чувстве, что они предназначалось только для нее... Кали была отвратительна сама эта мысль, но... Ситуация полностью погружала ее в это извращенное чувство дома. Извращенное представление ее клана о принадлежности к нему...

«...Сосредоточься на этой чертовой работе!» - говорил ей, бывало, Рейнард. – «Ты профессионал. Ты управляешь своими эмоциями, а не они тобой. Запомни это, малышка».

Выбросив эти бессмысленные из головы, Кали уверенным шагом направилась в сторону подземки, чтобы добраться до Таймс-сквер. Она получила направление и немного времени, чтобы приготовиться к тому, что ожидало ее в конце этого пути.

Кали обнаружила Рейнарда в переулке в паре кварталов от Карнеги-холла. Он расхаживал со своей самодовольной ухмылкой, демонстрируя идеальные зубы. Просто чудо, что его яркое пальто не заглушало шум новогодних праздников.

Ее Сир. Король обмана. Все такой же раздражающе запоминающийся, как и всегда.

Похоже, они тщательно выбирали место. Здесь поразительно тихо. Что бы они ни планировали, ясно, что они хотят свести любой шум вокруг конвоя к минимуму. Все казалось таким обыденным, если не считать отдаленных звуков веселья и вида шара на Таймс-сквер.

В тот момент, когда Рейнард ощутил, что Кали рядом, он обернулся и с раздражающей небрежностью отдал честь, подзывая ее подойти. «Я знал, что ты меня не подведешь, малышка», - улыбнулся Рейнард, и Кали отозвалась: «Ну, еще бы».

Девушка заметила рядом с ним еще троих Сородичей, одетых в черное и серое, излучающих странную ауру, которая, кажется, притягивала к ним тени. Точнее... двоих Сородичей и одного придурка высшего сорта, знакомого Кали.

«Так, так, так», - прошипел последний – подручный Вритры. – «Вот и овечка явилась с привкусом подростковой тоски. О да, я прекрасно тебя помню». «Отлично, потому что в прошлый раз я забыла закончить с тобой», - бросила Кали, небрежно отмахнувшись от него и наблюдая, как его лицо искажается от досады. 2:0 в пользу Кали, придурок.

«Ты просто не знаешь, когда оста...» - начал подручный, и Рейнард повысил голос: «Довольно, вы оба. Время поджимает».

По сигналу Рейнарда троица разошлась, осматривая улицу. Кали осталась на месте, скрестив руки на груди, готовая выплеснуть свое раздражение, когда Рейнард подойдет. «Я бы с удовольствием послушал, как именно вы с Тармасом встретились, но, честно говоря, этот парень повсюду», - произнес Равнос. – «Его невозможно не повстречать». «Тармас?» - поморщилась Кали. – «Он что, греческий бог придурков или что-то в этом роде?» «Не слишком ли много смысла ты в это вкладываешь?» - усмехнулся Рейнард, наслаждаясь раздражением Кали. – «Нет, это просто его кличка. Пахнет чем-то из поэмы Блейка. Вся эта эзотерическая хренотень».

Кали не могла избавиться от ощущения, что упускает что-то важное. Но, с другой стороны, это не могло быть таким уж важным, если она не могла этого уловить. Некоторое время Кали молчала, пытаясь уловить, что ее беспокоит в Рейнарде, но он больше, чем когда-либо, оставался закрытой книгой.

«Итак, все эти парни - команда Вритры?» - обратилась Кали к своему Сиру. Он помедлил, обдумывая свой ответ, после кивнул: «Некоторые из них, да». «Ты уверен, что они все в неведении относительно... ситуации?» - прошептала Кали.

Его глаза сузились, на лице мелькнуло раздражение. Такое случалось нечасто, но Кали уже видела подобное прежде. «Струсила, Кали?» - потребовал ответа Рейнард. – «Для меня это все или ничего, ты же знаешь. Либо ты полностью соглашаешься и доверяешь мне, либо мы закончили».

Кали пристально воззрилась на него, процедив: «Я просто не думаю, что эти ребята на самом деле справятся с делом». «Они справятся», - заверил ее Рейнард. – «К тому же они из клана Ласомбра». «И что это значит?» - нахмурилась Кали, и Рейнард отмахнулся: «Вообще ни хрена не значит. Но сегодня они представляют цифровую атаку. Любые современные технологии выходят из строя рядом с ними. Они делают нас практически невидимыми для камер смартфонов». Это либо невероятно рискованно, либо просто гениально. А Рейнард редко ошибался.

«Все еще не совсем ясно, что я должна сделать», - произнесла Кали. Рейнард посмотрел ей в глаза впервые с тех пор, как они встретились прошлой ночью. Исчез всякий намек на теплоту, которую Кали помнила, полностью сменившись... целеустремленностью. Леденящая душу, неразбавленная целеустремленность. Это испугало Кали меня до смерти.

«Мне нужно, чтобы ты была самой собой, Кали», - прямо заявил Рейнард. – «Той хитрой, острой на язык мошенницей, которой я дал Становление под светом горящего чучела. В тебе есть это, поверь мне, я бы не стал ставить против тебя». «Лучше бы это была чертовски хорошая ставка», - усмехнулась Кали.

Его улыбка, фальшивая, как трехдолларовая купюра, каким-то образом сняла напряжение. Некоторое время они просто сидели, наслаждаясь моментом, что было крайней редкостью для их клана.

Часть Кали жаждала довериться Рейнарду. Черт возьми, он делал предприятие невероятно соблазнительным. Было бы так легко, так успокаивающе разрушить стены, возведенные Кали, и отбросить весь ее скептицизм в сторону. Это причинило бы гораздо меньше боли.

Но она не могла себе этого позволить. Не после всего, что произошло. Она должна быть настороже, держать оборону. Всегда быть начеку. Особенно против него.

«Как думаешь, охотники устроят нам вечеринку-сюрприз?» - осведомилась девушка. «Сомнительно», - отозвался Рейнард. – «Они серьезно пострадали во время фиаско в Элизиуме. Они были бы дураками, если бы предприняли что-то сейчас, не без...» Он осекся и быстро поднялся на ноги, проронив: «С остальным тебе придется разбираться по ходу дела. Сейчас начнется чертовщина».

Как раз в этот момент Кали уловила сигнал от одного из Ласомбра - конвой вот-вот приблизится.

«Давай устроим этим ребятам шоу, которое запомнится им на всю жизнь», - предложил Рейнард. Обретая себя прежнюю, Кали ощущала себя так, словно надевала поношенные джинсы - привычные и удобные, но ты знаешь все места, где они жмут.

Так что, даже когда Кали раздражалась, она притворялась, что все по-прежнему. Как будто они просто два старых приятеля: он преподает, она учится. Да, между ними все еще оставалось какое-то извращенное уважение, но Кали больше не была ослеплена его речами. И это был единственный способ, которым она могла справиться с этим. В этом ее секрет - сохранять невозмутимое выражение лица, даже когда она тонет в море лжи. Возможно, чтобы по-настоящему открыть себя, Кали сперва пришлось раствориться в хаосе, но теперь она видела все ясно. Она - Кали, Равнос до мозга костей. Она сама себе хозяйка, а не чья-то марионетка.

К тому времени, как Кали вернулась к Рейнарду, он уже вовсю общался с быстро растущей вокруг него толпой. «Дамы! Джентльмены!» - восклицал Рейнард. – «Если позволите, прошу уделить мне минутку внимания! Да, и вы тоже, здоровяк! Мне нужно, чтобы вы все приняли в этом участие. Без вас волшебства не будет».

Он сделал паузу для пущего эффекта, обводя взглядом присутствующих, и каким-то образом все немедленно обернулись к нему, завороженные его жестами.

«Какого хрена, Рейнард?» - шепнула ему Кали. – «Я думала, мы стремимся остаться незаметными?» «Пристегни ремни, малышка», - отозвался Рейнард. – «Пусть маэстро делает свою работу».

Он шагал через толпу, привлекая своим обаянием отставших и ослепляя их ловкими трюками. Кали заметила, что в руках некоторых людей появились смартфоны, но двое из нашей команды Ласомбра следили за тем, чтобы все записи получались зернистыми.

«Сегодня вечером мы с головой погружаемся в неизвестность, в удивительную экспедицию!» - надрывался Рейнард. – «Вы со мной?» Раздалось громкое «Да, черт возьми!» Кали молчала.

«За замечательных людей, собравшихся в этих безумных, прекрасных джунглях!» - провозгласил Рейнард. – «Сегодня вы - хранители ключей к тайнам Вселенной! Но я должен спросить - открыты ли ваши умы? Вы готовы подвергнуть сомнению все, во что вы когда-либо верили?»

Толпа с жадностью поглощала это дерьмо, а Рейнард распалялся: «Мы всего лишь марионетки в руках правил - законов физики, моральных кодексов, чего угодно. И давайте не будем забывать о ‘предписаниях’, оковах нашего так называемого общества. Держу пари, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Особенно вы, сэр... Да, вы в кашемировом жилете выглядите так, будто на ваше имя выписали как минимум пару штрафов за неправильную парковку, я прав?» Шутка вышла чертовски неудачной, но толпа все равно смеялась над нею.

«А что, если мы сегодня скажем ‘к черту правила’?» - восклицал Равнос. – «Что, если я покажу вам правду, настолько дикую, что она нарушит все чертовы законы? И проложит путь к истинной свободе? Через секунду мы с моей прекрасной ассистенткой поразим вас тем, что создавалось годами. Это не простой трюк - он бросает вызов тому, что мы принимаем за реальность. Итак, еще раз спрашиваю: вы со мной?»

Толпа согласно загомонила, что дало Кали возможность ткнуть Рейнарда в бок и прошептать: «Господи, Рейнард... Это и был твой гениальный план? Завладеть вниманием толпы?» «Ну же, не будь такой занудой, как Дебби», - осклабился Рейнард. – «Тебе это понравится. В конце концов, ты хедлайнер». «Чего?» - опешила Кали, и Рейнард пояснил: «Наш спектакль. Это твой выбор».

«Ты, черт возьми, сошел с ума», - прошипела Кали. «Мы уже делали это раньше, Кали», - возразил Рейнард. – «Много раз. Это будет легендарно, поверь мне». Кади не собиралась доверять ему, но... Хотя она и притворялась раздраженным, в глубине души просто сгорала от восторга. Она точно знала, какое «волшебство» сотворят они сегодня вечером.

«Мы начинаем с ‘два-два-три’», - заявила Кали. Это было их кратким описанием сложности и стиля трюка, который они собирались исполнить. Трюк был детищем Рейнарда, так что он сразу понял суть.

«Правда, с небольшой изюминкой», - добавила Кали. «Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь», - отозвался Рейнард, и девушка улыбнулась: «Конечно. Я полагаюсь на свою интуицию».

Он кивнул и принялся и еще больше заводить толпу: «Теперь, друзья мои, мы выходим за пределы иллюзии, за пределы простого обмана зрения. Это настоящая магия. Магия, которая заставляет материю преобразовываться по мановению руки фокусника. Сегодня вечером мы раскроем тайну того, что вы всегда знали, - того дерьма, которое правительство скрывает, чтобы выставить нас идиотами! Сегодня вечером мы сделаем невозможное возможным! Так что, пожалуйста, поаплодируйте этой храброй девушке, которая вызвалась быть в центре внимания нашего предстоящего путешествия».

Кали вошла в роль исполнительницы трюка; ее нынешнее настроение добавило нотку неохоты и раздражения, а кивки выражали театральное нетерпение.

«Путешествие к истине, разрушающее фасад нашего мира!» - надрывался Рейнард. – «Путешествие, в котором моя ассистентка прикажет самой сути вселенной подчиниться ее воле с такой же легкостью, с какой травинка сгибается под напором урагана. Это зрелище не обмана, а трансцендентности! Забудьте о дыме, зеркалах, компьютерной графике и любых скрытых трюках. Сегодня вечером мы погружаемся в глубину, опираясь только на нашу коллективную психику и силу разума, изменяя реальность в компактных размерах».

Он нес чушь, кружил вокруг Кали, совершая что-то похожее на мистический ритуал, призывая всех присоединиться к идиотской попытке заставить девушку исчезнуть.

«Эй, Равен!» - послышался крик Тармаса. – «ОСР! Они здесь!»

Кали обернулась в его сторону. Этот придурок из банды Вритры указывал на какой-то заурядный фургон, за которым скрывался темный седан, и оба они застряли в пробке из-за уличного представления парочки Равносов. Рейнард ухмыльнулся, как будто только что выиграл в лотерею: «Ты готова, малышка?» «Да, давай, черт возьми, сделаем это», - выпалила Кали с нескрываемым воодушевлением, и Рейнард коротко кивнул: «Заставь их из носков выпрыгнуть. Постарайся привлечь всеобщее внимание».

Кали кивнула, выступив вперед со своей сногсшибательной улыбкой, подняла руки и, привлекая внимание, отвесила изящный поклон. «Дамы и господа, и все, кто находится между ними!» - возвестил Рейнард. – «Я призываю вас поднять глаза к небу, чтобы стать свидетелями чуда ярких ночей и стремительных приливов».

Рука Кали взмыла вверх в завораживающем жесте, указывая на полумесяц, и взгляды собравшихся устремляются следом, словно на поводке. Кали почти потеряла сознание, когда ее объяла новая и все еще неукротимая сила. Сила разоблачения того, что находится за пределами зрения, того, что утрачено и забыто, того, что является сверхъестественным и пугающим.

И прямо на глазах у любопытных зрителей в бескрайней пустоте возник кусочек поразительно бледной луны, словно неведомая сила дюйм за дюймом вытаскивала его из космоса, пока он ярко не осветил собравшуюся толпу. Кали ухмыльнулась бы, если бы не была так сосредоточена на поддержании иллюзии.

Она театрально взмахнула руками, движением, позаимствованном из старого аниме, которым она была одержим в детстве, и издала дикий, безумный крик: «Кровавая луна! Следуй моей воле! Раскрой свой истинный лик!»

Луна мерцала на фоне чернильного океана, постепенно растворяясь во тьме... пока не окрасилась в быстро сгущающийся жутковатый алый цвет. К тому времени, когда голодный красный цвет полностью поглотил луну, толпа была на грани срыва, по ней проносился испуганный, неуверенный шепот, который передавался от уст к устам.

Но Кали еще не закончила. «А теперь... падай», - возвестила она.

Ее руки извивались в воздухе, тянулись вверх, как будто она хотела схватить луну, пыталась вырвать ее из ее вечного гнезда и швырнуть на Мать-Землю. Луна пульсировала высоко в небе, затем начала расти, и расти, и расти, как комета, как метеор, как надвигающийся рок. Толпа вздрогнула, прикрывая глаза, а затем... Луна исчезла, словно ее никогда и не было.

Сначала воцарилась тишина. Затем толпа поняла, что на каждом рекламном щите, на каждом мыслимом экране вдоль улицы, вместо рекламы новейшего водонасыщителя демонстрировалось изображение иллюзии Кали. Сериал «Кровавая луна», который сейчас транслировался по телевидению по подписке в 6,99 долларов в месяц. И тут все взревели в восхищенном исступлении.

Кали наблюдала за реакцией толпы из-за пределов зала, оставаясь незамеченной зачарованными зрителями. Никто не видел, как она соскользнула со сцены. Никто, кроме Рейнарда, который молча кивнул ей в знак признательности. Незримая, Кали выступила из тени сразу за толпой, незамеченная восхищенной публикой.

Только тогда напряжение врезалось в Кали, как грузовик, чуть не заставив упасть на колени. Это сработало. Это, черт возьми, сработало!.. Кали вздохнула - бессмысленный рефлекс, но он каким-то образом восстановил ее внутреннее равновесие, даже несмотря на то, что это ноющее беспокойство, этот страх облажаться продолжали ползти вверх по моей спине. Кали сжала челюсти и сосредоточилась, дабы оставаться в полной боевой готовности.

Рейнард довел толпу до такого состояния, что возврата не было. Трио Ласомбра осматривало каждый угол, следя за фургоном ОСР подобно ястребам. В этом фургоне, таком невзрачном и незаметном, находился флакон с жизненной силой настолько древней, что это противоречило всякой логике. Знают ли эти агенты вообще о значении своего груза?

ОСР. Отдел специальных расследований. Редкая порода смертных, способных проникнуть в скрытый мир Сородичий, кои возглавляют крестовый поход против всего зла. Это похоже на какую-то запутанную сказку. Но, эй, ведь то же самое говорится и о вампирах, не так ли?

Агенты вышли из машины, водитель шел впереди. Автоматы наготове, их взгляды направлены на толпу, как лазеры. Они были вне себя от ярости.

Водитель пытался разогнать толпу, крича во все горло, но это было все равно что кричать в черную дыру. Собравшиеся пребывали в восхищенном смятении - благодаря манипуляциям Рейнарда. «Видите?» - возопил тот, указывая людям в сторону агентов. – «Мы только начали, а они уже здесь, дышат нам в затылок, пытаются контролировать нас! Пытаются посадить вас на цепь! Вы действительно позволите этому случиться? Вы позволите им так просто лишить вас свободы?»

Как по команде, толпа начала освистывать охранников конвоя, которые совершенно растерялись, пытаясь разобраться в этом хаосе. Тем временем трио Ласомбра заняло свои позиции, двигаясь подобно теням. Кали была на взводе, нервничала, ожидая своего часа.

«Так чего же мы ждем, народ?» - воскликнул Рейнард. – «Давайте устроим им новый скандал!»

Слова Рейнарда подожгли фитиль, и толпа взорвалась яростью, надвигаясь на охранников, которые отчаянно пытались не нажать на спусковые крючки. Двое других агентов в седане были полностью обездвижены негодующей толпой. Рейнард подал знак Кали и растворился в толпе, устремившись к фургону.

Следуя через толпу, Кали подбиралась к водителю, аккуратно расталкивая прохожих с изяществом и решимостью. Вскоре она заметила многообещающий ключ, болтающийся у него на поясе. Девушка придвинулась ближе, сосредоточенная и целеустремленная, хотя возбуждение почти выдало меня. Ее рука едва заметно дрожала от волнения, когда я сжала ключ в ладони. Но агент почувствовал легкое движение и мгновенно обернулся, и взгляды их скрестились в молчаливом противостоянии.

«Не переживай», - шепнула Кали. – «У тебя есть проблемы поважнее, приятель». Агент, на удивление здравомыслящий, учитывая то, что только что произошло, кивнул и отвернулся, чтобы отбиться от распаляющейся толпы.

Кали поспешила удалиться, не задерживаясь, чтобы посмотреть, чем все это закончится, и направилась к фургону. С ключом в руке она могла бы просто схватить флакон и убежать, но ее остановила крепкая хватка на плече.

«Молодец, малышка», - прошипел Рейнард. – «А теперь отдай ключ». В его взгляде не было ни капли тепла. «Отпусти меня!» - воскликнула Кали. – «У нас чертовски мало времени. Посмотри на толпу! Ты слишком сильно их завел». «Я знаю», - процедил Рейнард. – «Дай мне ключ, я принесу флакон так быстро, как только смогу».

Прежде чем Кали успела огрызнуться, он уже понесся к фургону. Внезапно рука Кали оказалась пустой. Кали попробовала было ринуться следом, но толпа людей продолжала увеличиваться и эффективно преграждала ей путь. Беспокойство снова охватило ее.

Казалось, что прошло чертово столетие, но, наконец, Рейнард с важным видом выступил из фургона, прижимая к груди завернутый сверток, как будто это бриллиант Куллинана. Кали махала ему рукой как сумасшедшая, пытаясь привлечь его внимание, но Сир ее просто игнорировал. Девушка кричала и пыталась прорваться сквозь стену шума, и как раз в тот момент, когда она уже почти сумела это сделать...

Раздался оглушительный выстрел из ружья, после чего наступила оглушительная тишина.

Толпу охватила паника. Агенты ОСР наконец-то осознали, что происходит, но было уже слишком поздно. Тармас и его команда психов Ласомбра атаковали их, уничтожая все шансы на тихое отступление.

Все обратилось в чистую анархию.

Затем Тармас, этот сумасшедший ублюдок, с рычанием бросился на Рейнарда. Остальные Ласомбра набросились на агентов, которым только что удалось выбраться из своего седана.

А Кали? Она просто стояла там, парализованная, абсолютно бесполезная.

Посреди всего этого хаоса шар времени на Таймс-сквер озарил ночь яркими красками, приближаясь к концу своего падения. Это было невероятно великолепно. Это было самым прекрасным, что Кали когда-либо видела.

«Рейнард!» - выкрикнула Кали срывающимся голосом. Он был всем для нее – ее создателем, ее наставником, ее защитой. Верховный повелитель всякой ерунды. Но теперь, когда он смотрел Кали, в его глазах не было ничего. Кали не знала, кто этот человек. Возможно, Рейнард, которого, как ей казалось, она знала, изначально не был настоящим.

«Рейнард! Пожалуйста...» - еще раз попыталась достучаться до Рейнарда девушка. Его взгляд переместился с флакона, который он сжимал в руке, на Тармаса, затем на Кали... А потом он устремился прочь, мчась в сторону Центрального парка, просто бросил Кали на произвол судьбы.

Снова.

Наконец, Кали пробралась через толпу, едва замечая Тармаса и еще одного головореза из Ласомбра, которые начали преследование Рейнарда. Но на самом деле Кали не обращала на них внимания потому, что на нее надвигался последний Ласомбра, его глаза кричали «Я тебя разнесу в пух и прах» на фоне окровавленного седана.

Кали сопротивлялась изо всех сил, но он был слишком силен. Он швырнул девушку на землю, его глаза горели диким безумием, он жаждал последней смерти Кали. Она закрыла глаза, готовясь к тому, что будет дальше. Это близко, Кали чувствовала это.

Ее воздаяние, ее расплата.

А затем - боль, мучительная боль, словно лезвие рассекло ее скулу, проникая в мозг. Но забвение не пришло. Вместо этого тяжесть неподвижного трупа придавила ее к земле, странно успокаивая, как большое, теплое, плотное одеяло зимней ночью.

Кали резко открыла глаза. Головорез из Ласомбра, голова которого превратилась в кровавое месиво, скатился с меня как в замедленной съемке. Похоже, та же пуля, что разворотила ему череп, должно быть, чмокнула и ее в щеку.

Тротуар рядом с Кали содрогнулся от оглушительного взрыва. Кали вскочила на ноги и побежала, не успев подумать дважды, даже не оглядываясь, потому что ясно, что ОСР веников не вяжут - у них были снайперы, готовые пристрелить ее.

Толпа редела, но людей оставалось достаточно, чтобы Кали могла ускользнуть. Она направилась прямиком в Центральный парк. И с каждым шагом гнев разрастался в ней, как приливная волна, становясь сильнее и яростнее, чем когда-либо.

Похоже, Рейнард терпел поражение. Единственными перерывами в тошнотворном ритме мягких, мясистых ударов являлись его мучительные стоны. Кали подбиралась ближе, переходя от тени к тени, стараясь не попасть в такую же дерьмовую ситуацию.

Когда Кали, наконец, увидела его... Рейнард выглядел ужасно - ноги сломаны, нос вдавлен. Его самодовольная ухмылка стерлась начисто. Несколько темных пятен на теле указывали на то, что повреждения были слишком серьезными; его кровь окрашивала тускло освещенный тротуар.

Рядом находился Тармас, выставлявший напоказ приз, который Рейнард так отчаянно хотел заполучить. Ласомбра крепко сжимал сверток в своих руках, насмешливо покачивая им вне досягаемости Сира Кали. Он осторожно вынул из свертка причину всех этих разрушений, подняв ее так, чтобы на нее падал лунный свет. Реликвия клана Равносов, сущность без формы. Кровь Запатасуры.

«Весь этот хаос из-за такой мелочи?» - бросил Тармас пренебрежительно. – «Серьезно, Кассель, твоя жалкая родословная не оправдывает такого сопротивления».

Честно говоря, с этим трудно было спорить, кровь выглядела обыденной, просто немного темнее и гуще, чем обычная. Но это было еще не все. Неуловимое, неосязаемое очарование. Что-то... гипнотизировало. Как будто что-то шептало Кали...

«Отдай его мне...» - хрипел Рейнард. – «Отдай...»

Еще один тошнотворный звук, еще одна сломанная кость - на этот раз его рука, скрученная, как штопор. Рана могла бы быстро затянуться, но... иные раны Рейнарда слишком тяжелы. А Кали не чувствовала в отношении Сира... ничего. Абсолютно ничего.

Тармас быстро запихнул сверток обратно в куртку и подал знак своему головорезу из Ласомбра присмотреть за Рейнардом. Затем он взял в руку мачете.

Мысль о том, чтобы броситься спасать своего Сира, едва мелькнула у Кали в голове, и исчезла прежде, чем девушка успела сознательно ее подавить.

«Пора закругляться, а? Кассель...» - прошипел Тармас. «Иди ты нахер!» - выдавил Рейнард.

Даже в слабом лунном свете Кали увидела, как его зубы мелькнули в воздухе и исчезли в пушистом снегу. «Знаешь, Вритра хотела, чтобы я официально поблагодарил тебя за все твои усилия, прежде чем покончить с твоей жалкой задницей, но...» - произнес Тармас. – «Да, к черту это, у нас мало времени».

Рейнарду удалось рассмеяться, хотя смех звучал странно, с хрипотцой. Удивительно, но это не было похоже на смех смирения. «Что тут, черт возьми, смешного?..» - нахмурился Тармас.

Внезапно огромный доберман бросился прямо на Тармаса, сбивая его с ног. Собака перекусила шею Тармаса жестоким, почти хирургическим укусом, и голова Сородича мягко откатилась от туловища.

Кали была почти уверена, что Тармас заметил ее перед тем, как его обезглавили. Просто у него не было возможности сдать ее своему приятелю.

Мачете Рейнарда валялось рядом. Кали подняла его, почти бессознательно. Приятно было чувствовать что-то осязаемое в своей руке. Это напомнило мне о том, что все, что она видит, реально. На лезвии сверкали вездесущие новогодние огни. Музыка, доносящаяся с Таймс-сквер, становилась все громче, заглушая все звуки в мире.

Бедная, преданная псина Рейнарда не выжила. Другой громила из Ласомбра прикончил ее быстрым, смертельным ударом, и смерть собаки сопровождалась тихим, полным сожаления скулежом. Увы, но Кали испытывала к этой собаке больше привязанности, чем к ее хозяину.

Громила направился к трупу Тармаса, чтобы забрать пузырек. Кали даже не моргнула, не сделала паузы, чтобы подумать. Она просто взмахнула мачете, вкладывая всю свою силу в один удар. Голова Ласомбра с глухим стуком ударилась о землю, и сразу после этого его тело обмякло.

Рейнард поймал взгляд Кали, но держал рот на замке. То ли он физически был не в состоянии, то ли просто не хотел говорить, Кали не знала. И ей было на это наплевать.

Она подняла сверток и развернула его. Поднесла флакон к лунному свету; он выглядел... обыкновенным. Как такая простая вещь могла вызвать столько безумия?.. Но аура, которую излучала кровь - сила, потенциал, риск, происхождение, угроза вечной гибели. Это могло озарить будущее или обречь на гибель весь ее клан.

«Кали... ах, черт». Голос Рейнарда едва пробился сквозь шум в ушах Кали. Онемение охватывало ее тело. Кали едва могла пошевелить пальцами. Даже веки словно заледенели.

«Кали, отдай мне его... пожалуйста», - хрипел Рейнард. – «Только глоток, черт возьми! Я встану... отдышусь... и сразу же побегу». «Нет», - отрезала Кали. «Кали...» - молил Рейнард. – «Все может вернуться к тому, что было. Вместе... мы могли бы сделать гораздо больше... достичь высот...» «Заткнись, Рейнард!» - отчеканила Кали. – «Просто заткнись хоть раз!»

Рейнард подчинился, а Кали продолжала: «Я наконец-то увидела тебя таким, какой ты есть, и я просто устала от твоего дерьма. Я больше не позволю тебе извергать его». «Ты... неблагодарная сука!» - взвыл Рейнард в ярости. – «Мне следовало бы... Ты в долгу передо мной...» «Ты получил именно то, что заслужил», - отрезала девушка. – «А теперь...»

Отдаленный треск радио и звуки шагов сигнализировали о том, что агенты ОСР напали на ее след. «...А теперь разбирайся с последствиями», - закончила Кали, опустила флакон в сумку на поясе и устремилась прочь. Чувства вернулись в ее тело; казалось, будто оно сделано из свинца, но Кали снова могла двигаться.

«Не уходи от меня, малышка!» - стенал Рейнард в отчаянии. – «Я... Я создал тебя!»

Кали не сбавила шаг. Не осмелилась обернуться. Сорвалась на бег. Нужно было выбираться отсюда...

Кали снова подхватила толпа на Таймс-сквер. До Нового года оставались считанные секунды. Инстинкты Кали кричали в полную силу, а в голове разгорался дикий пожар чистой, необузданной, неподдельной паники, грозящий взорваться.

«Шесть!»

И тут Кали осенило. Знакомость этой толпы. Ее ритм, пульсирующий, движущийся как единое целое, гудящий на всех мыслимых высотах, пульсирующий предвкушением, желанием, экстазом. Она принадлежала к этой толпе.

«Пять!»

Буквально таким образом Кали появилась на свет. Мама родила ее в разгар вечеринки в пустыне, прямо в чертовом общественном бассейне. Все ее первые разы происходили в центре такой толпы. Первый обман, первая затяжка травкой, первое психоделическое путешествие, первая настоящая близость. Первая сомнительная сделка. Именно в такой толпе она получила Становление.

«Четыре!»

«Черт возьми, Рейнард, почему?..» - прошептала Кали. – «Почему, черт возьми...» У него был талант поступать так, чтобы все казалось доступным. Он заставлял Кали верить, что их нежизнь что-то значит. Что Кали что-то значит... Была ли она не более чем инструментом в его руках?.. Срывалась ли с его губ хоть капля правды, или все это было ложью?

«Три!»

Кали позволила морю тел увлечь ее, преобразить. Она растворялась в совокупности ощущений, в единственном, ошеломляющем переживании. И вот так она вновь обретала саму себя. Больше не стоит беспокоиться об ОСР. Если они действительно следили за ней, наверняка их отвлекла приманка, которую Кали бросила в Центральном парке...

Кали чувствовала себя дерьмово. Но за последнюю неделю почти все стали относиться к ней как к дерьму. А некоторые и того дольше, просто прикидывались «заботливыми». Падрейк...

«Двое!»

Только сейчас Кали заметила шар времени на Таймс-сквер, висящий прямо над ее головой. Шел обратный отсчет.

Почти полночь. Ну привет, 2025 год, наполненный потенциалом. Год перемен.

Но что насчет тебя, дорогой фальшивый Каттиф?.. Ты тоже изменишься? Или останешься одержим верой в то, что ответы лежат где-то за гранью? Что все, что тебе нужно, - это терпение и усердие, и в конце концов ты придешь к ним, как заблудшая овца?

Кали искренне надеялась, что Падрейк найдет свой путь обратно к реальности. Возможно...

«Один!»

Может быть, тогда и она отыщет его. Он будет таким напряженным и неловким, и Кали будет доставать его, пока у него глаза не вылезут из орбит. И вместе они во всем разберутся.

«Поехали!..»

С Новым годом, мать вашу...

Кали наконец выбралась из толпы. Беглый осмотр местности не выявил никаких непосредственных угроз. Ни ОСР, ни охотников, ни чертовой Башни из слоновой кости в поле зрения.

Отлично. Кали донельзя устала от этого города...

...Кали плохо помнила, как добиралась до парковки. Должно быть, она несколько раз сбивалась с пути, потому что уже чертовски поздно, и солнце вот-вот выглянет из-за горизонта. Сколько у нее осталось времени? Двадцать минут? Может, тридцать, если повезет.

Наконец, она завернула за угол парковки, где оставила свой фургон. И испытала облегчение, когда заметила свою машину, спрятавшуюся в тени, все еще целую и невредимую.

Но тени... оказались не пустыми.

«Кали...» - приветствовал девушку Падрейк. «Черт возьми, Падрейк!» - разозлилась Кали. – «Не подкрадывайся ко мне так незаметно! Если ты здесь только для того, чтобы...»

Он пытался вести себя спокойно, прислонившись к фургону Кали, но каждая линия его долговязого тела кричала о крови, ранах, агонии, даже если на его лице этого совсем не видно. На самом деле, оно было совершенно пустым в этом знакомом, почти успокаивающем смысле, но... Что-то было не так во всем его поведении, в том, как он смотрел на Кали. В том, как он стоял здесь, как будто не набросился на девушку потому, что его сдерживала боль.

У Кали всегда было предчувствие, когда она сталкивалась с реальной опасностью. Прислушалась она к нему и сейчас. И останавливаюсь, поинтересовалась: «Что не так? Ты ранен?» «Я в порядке, но, похоже, ОСР начал нанимать любителей», - отвечал Падрейк. – «Или они просто ускользают, о чем, я уверен, тебе хорошо известно». Кали-то прекрасно понимала, о чем он, но откуда, черт возьми, он это знает? Девушка просто коротко кивнула, не проронил ни слова.

«Я... я сожалею о Рейнарде», - продолжал Падрейк. – «Я понимаю, что он был ущербным человеком, который причинил тебе более чем достаточно страданий, но... Горе редко бывает только черным или белым, не так ли? И хотя я никогда не знал своего Сира, я могу тебе посочувствовать. Я искренне сожалею о твоей утрате».

«Как ты...» - изумилась Кали. – «Ты шпионил за мной?» Он пожал плечами в жалкой попытке изобразить безразличие, вымолвил: «Знание вещей - это то, чем я занимаюсь. Знание - это сила, верно? И к теме знаний...»

Падрейк сделал шаг к Кали, и та инстинктивно отступила, напрягаясь, готовая бежать или драться. Он остановился, глядя на девушку своими большими пустыми глазами, тихо произнес: «Почему бы тебе не отдать флакон?»

Вот, стало быть, как?.. Кали действительно просто Равнос-одиночка. Одна против всего проклятого мира. Она бы посмеялась, но в ней не осталось радости. Ни капли сарказма.

«Все это время...» - выдавила девушка. – «Ты лживый мешок дерьма...» «Я тебе не враг, Кали, мне просто нужен флакон», - повторил Падрейк. – «Отдай его. Пожалуйста».

В конце концов, выживание - это игра, в которую все они играют...

«Нет», - отрезала Кали. – «Точно нет». Падрейк снова вздохнул и поднял руку, чтобы ущипнуть себя за переносицу, произнес: «Не усложняй ситуацию больше, чем нужно. Я прошу по-хорошему. На данный момент».

Кали почувствовала, как ее волосы встали дыбом, но нашла в себе силы заявить: «И я вежливо отказываюсь. Отвали, я ничего тебе не отдам».

Она зашипела, напрягая спину и обнажая клыки. Но... любопытство сгубило Ворона, и Кали не удержалась: «Почему? Какого черта ты это делаешь? Чтобы подлизаться к шерифу? Чтобы поставить меня на место? Скажи мне». «Я уже говорил тебе», - отозвался Падрейк. – «Мне нужны знания». «Будь конкретнее», - настаивала Кали. – «Я всего лишь слепое орудие, помнишь?»

«Кали...» - Падрейк колебался. – «Я рассказывал тебе о своем... Малкавианском происхождении. Это мучило меня, сколько я себя помню. Этот флакон...» «В этом флаконе мое наследие, а не твое», - напомнила ему Кали. «Этот флакон, более чем что-либо другое, содержит в себе огромную мощь, силу, достаточную, чтобы привести нас к гибели... или открыть врата к неизведанным возможностям», - выпалил Падрейк. – «Все зависит от того, кто обретет его первым...»

Он замолвил, но кажется слишком измученным, чтобы сохранять видимость секретности, потому продолжил: «Вритра уверена, что кровь расширит ее разум. Она заверила меня, что это даст ей уникальное представление о природе нашего рода и, в свою очередь, о природе моего... моего Голоса».

Кали воззрилась на него, разинув рот: «Ты серьезно сейчас?!» Падрейк просто кивнул, выражение его лица было непроницаемо. «Подожди минутку, ты все это время была в сговоре с Вритрой?» - выпалила Кали. – «Я, черт возьми, так и знала, что чего-то не хватает! Ты мудак! Ты заставил меня думать, что ты ее до смерти боишься!» «Я ее боюсь», - подтвердил Падрейк. – «Это действительно так. Но, Кали, я стар, намного старше тебя - как минимум в четыре раза старше тебя. Я пережил Падение Лондона. Я стал свидетелем истинных масштабов Вечной Борьбы. Я даже научился перехитрять противоречивые голоса в своей голове. Но этот... этот странный, отчетливый Голос... Я должен знать, почему это все еще преследует меня, я не могу жить дальше без ответов. Вритра... она обещала мне это...»

Кали расхохоталась, ярость и недоверие струились по ее венам. «О, она тебе обещала?» - смеялась Равнос. – «Правда? Ты абсолютный идиот!» «Кали...» - начал Падрейк, но Кали не дала ему и слово сказать: «Я никогда с ней не встречалась, ни разу, и я на сто процентов уверен, что она тебя кинет. А как она иначе? Она всех кидает!»

Но Падрейк остался глух к словам Кали, продолжил стоять на своем: «Ты не знаешь ее так, как я. Я общался с ней на протяжении нескольких месяцев. Она разумна, хотя и... строга. Оставайся с ней в хороших отношениях, и она выполнит свои обещания». «Как ты можешь быть таким наивным?» - закатила глаза Кали. – «Она действительно выполнила все, что обещала? Или она просто водила тебя за нос, используя эти обещания как приманку?»

Он покачал головой, но не в знак несогласия, а как будто хотел пропустить слова Кали мимо ушей: «Просто отдай флакон». «Падди, проснись!» - выкрикнула Кали. – «Твоя одержимость ведет тебя прямо в пропасть разложения. Что случилось с твоими инстинктами? Со всеми голосами, которые предсказывали будущее? Где они сейчас, когда ты собираешься наделить Вритру невообразимой силой? Неужели ты не видишь, что конец света уже близок? Что с тобой не так?»

«Все со мной не так!» - взорвался Падрейк. Неприкрытая ярость в его голосе шокировала Кали. Она никогда не видела его таким расстроенным, с горящими глазами, обнаженными клыками, сжатыми кулаками... и готовым к драке. Но столь же быстро к нему вернулось самообладание, он снова покачал головой и расслабил руки.

«Я хочу попросить тебя в последний раз», - настаивал Падрейк. – «Пожалуйста, отдай флакон. Я знаю, что последние несколько ночей были для тебя сущим адом, и не по твоей вине. И, как бы там ни было, ты мне все больше нравишься. Я правда не хочу, чтобы все обернулось плохо. Но мне нужен этот флакон. Так что отдай его. Сейчас же».

«Если бы это было только ради тебя, возможно, я бы подумала об этом», - отвечала Кали. – «Но ради Вритры? Ни за что. Точно нет. Так что мы закончили с тобой, Падрейк Конрой».

Кали бросилась к фургону, но... не успела далеко уйти.

«Отдай мне флакон», - чеканил Падрейк.

Внезапно Кали перестала контролировать свое тело. Ее конечности одеревенели, голова застыла на месте, голос пропал. Она обратилась в марионетку, и кукловод только что туго натянул ее ниточки. Кали обернулась против собственной воли, ноги ее напряглись в знак протеста, и шаг за шагом она начала приближаться к Падрейку. Тот пристально наблюдал за ней, вытянув руку, а пальцы его слегка танцевали, словно управляя каждым ее движением.

И она не могла остановиться. Неважно, сколько она кричала про себя, заставляя свои мышцы сопротивляться ему - она ничего не могла сделать, чтобы вырваться из-под несгибаемой воли Падрейка. Кали приблизилась к Падрейку вплотную и дрожащей рукой медленно достала из своей сумки на поясе флакон.

А затем все прекратилось. Падрейк на мгновение замер, его рука потянулась к кольцу для игры в кости. Он начал беспорядочно вращать его с отсутствующим взглядом. И хотя невидимые нити все еще тянули ее за собой, Кали чувствовала, как они ослабевали с каждым чертовым вращением.

Как только он утратил концентрацию, Кали использовала свой шанс. В мимолетную секунду колебания Падрейка она схватила деревянный кол, который он дал ей в первую ночь нашей встречи, и... вогнала его ему в сердце одним стремительным движением. Он издал тихий испуганный звук и упал на землю, обездвиженный. Только глаза выдавали, что он оставался в сознании - ошеломленный, изумленный и абсолютно испуганный.

Кали не могла поверить, что ей его жаль. Тот самый придурок, который таскал ее за собой и почти неделю притворялся, что ему не все равно. О, боги!.. Должно быть, она притягивает к себе очень специфических засранцев. Доказано дважды всего за одну ночь. Что ж, урок усвоен.

«Хуже всего то, что это даже не твоя вина...» - пробормотала Кали. Падрейк, конечно, не мог ответить, но, черт возьми, Кали даже не была уверена, с кем разговаривает - с ним или с самой собой. Она опустилась на корточки, спрятала голову между колен, отчаянно пытаясь подавить панику и горе, которые накатывала на меня, как прилив.

Рассвет уже почти наступил. Она... не могла позволить себе сломаться сейчас, черт возьми!

Ей нужно убираться отсюда. Кали бросила взгляд на Падрейка, но быстро отвела его, видя, что его глаза пусты и бездушны. Она... могла бы вытащить кол. Никто не заслуживает того, чтобы сгореть заживо, не в силах ничего с этим поделать. Но... Кали знала, что он не отступится. Нутром чуяла, что, как только вытащит кол, он снова набросится на нее - упрямый, как черт.

И сейчас она доверяла только своему чутью. Падрейк лгал ей снова и снова. О своем кольце, своих мотивах, своей связи с Вритрой... Как Кали могла быть уверена, что он не причинит ей вреда, если он такой же, как все остальные?

Возможно, пришло время ей действительно начать жить как подобает, заниматься своими делами, а не совать нос в чужие, даже с самыми лучшими намерениями. Выживание - это игра, в которую играют мы все...

Но правила диктует солнце. Так что пусть оно и решает.

Кали оставила Падрейка лежать на земле и запрыгнула в свой фургон. Завожу двигатель и нажала на газ.

Ты должна позаботиться о себе, Кали. Никто другой этого не сделает. Ты должна сама о себе позаботиться.

Кали повторяла эти слова снова и снова, как мантру, пока уезжала, оставляя позади Падрейка, Камарилью, Анархов, город, весь этот гребаный бардак, в то время как флакон с кровью ее древнейшего прародителя прожигал дыру в ее поясной сумке.

Ты должна позаботиться о себе, Кали.

Но если она действительно просто заботится о себе, то почему, черт возьми, чувствует себя такой разбитой?

Это ее гребаное воздаяние...

Январской ночью Кали сидела на крыше фургона, созерцая далекие огни города. Флакон лежал у меня на ладони, отяжелевший и от обещания, и от бремени. Кровь внутри была темной, густой, как сироп, и... кажется, от нее исходило слабое тепло.

А может, Кали просто все выдумала. У нее это неплохо получается. В конце концов, ее учили лучшие из лучших.

Флакон выглядел таким безобидным, таким пресным, таким простым, таким... скучным. Кровь Патриарха. Прародителя всего угасающего клана Кали. Как там, бишь, его звали...

«...Запатасура...» - прозвучало в разуме Кали.

Точно, именно он. Кали даже не была уверена, что Рейнард на самом деле верил в свои рассказы о спасении их клана от вымирания. Что он еще сказал?.. В последний раз, когда Запатасура проснулся, он почти уничтожил всех своих потомков. И это было только началом хаоса. Звучит как полная чушь, но... Кали действительно не знала, что и думать. Чувствовала, что больше ничего не знает наверняка...

И все же... Все отчаянно хотели заполучить эту проклятую вещь. Эшлинг, Вритра, Рейнард, Падрейк - этот гениальный идиот... Что бы он сделал, если бы был сейчас на месте Кали? Он, вероятно, взял бы флакон в руки и пустился в пространные рассуждения о важности знаний. Что же он на самом деле сделал, так это... черт возьми...

Кали поморщилась. Она действительно будет скучать по этому придурку. Или, по крайней мере, по той его версии, которую знала до вчерашнего вечера. Версии, которой на самом деле никогда не существовало.

Фу, когда это она успела стать такой хрупкой? Но и флакон выглядел столь же хрупким... Кали могла бы просто выбросить его, наблюдая, как разбивается стекло и повсюду разбрызгивается кровь...

«...Кровь. Кормить. Голод...» - шепот в разуме...

...Наверное, она поступит как Падрейк и сохранить флакон еще на какой-то время. Это будет их маленьким секретом.

В конце концов, Кали - Равнос. Мошенница. Ворон. Обманщица.

Кали - это те секреты, которые она хранит.

  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10