Demilich's

Леннет: Реквием Небес

20. Лабиринт

Древняя мидгардская поговорка гласит, что молчание - золото, и сейчас, в золотых залах Вальхаллы, сие было непреложной истинной. В сияющих коридорах стояла удивительная тишина, солнечный свет, проникающий в огромные окна, производил больше шума, чем те, которых он омывал. Никто не шагал по алым коврам, устилающим полы, а если кто-то где-то и разговаривал, что очень далеко от двух богов в маленькой, но богато обставленной комнате. Один из них, симпатичный и прекрасно сложенный мужчина с черными волосами, связанными на затылке тесьмой, сидел в кресле, обитом шелком цвета бронзы, его моложавое лицо выражало тревогу. Его собеседница - светловолосая женщина в облегающих фигуру зеленых одеяниях - зависла в воздухе у него над головой, будто восседая на невидимом кресле; на лице ее пребывало выражение некоторой заинтересованности.

"И что же привело тебя ко мне, лорд Видар?" - поинтересовалась Фрейя, ее царственный голос нарушил тишину не так, как камень разбивает зеркало, а подобно гальке, от которой неподвижная гладь воды пошла рябью. "У тебя, должно быть, была веская причина, чтобы встретиться со мной наедине".

"Воистину. И я благодарю за то, что согласилась уделить мне время и выслушать меня, леди Фрейя". Он слегка склонил голову, и она улыбнулась.

"Ерунда, это все детали. А теперь поведай мне, что тебя тревожит. Я вижу тревогу на твоем лице, нет смысла скрывать это от меня". Фрея постучал паьлчиком по подбородку. "Должно быть, случилось нечто ужасное, коль сердце твое пребывает в таком смятении".

"Верно", - вздохнул Видар. - "Видишь ли, я считаю, что среди нас есть предатель".

"Предательство?" Фрейя изогнула бровь. "Да, это серьезное обвинение. И что же случилось, что привело тебя к такому выводу?"

"Ты же знаешь о недавнем нападении на крепость Фаррат, верно?" Видар тоже скрестил руки на груди и откинулся в кресле. "Враг нанес удар, когда большинство наших воинов патрулировали окрестные земли, и захватили бы крепость, не вернись я преждевременно".

"Да, в сих залах тебе воздавали хвалу", - улыбнулась Фрейя. - "И ты считаешь, что это говорит о предателе? Но нельзя же все так просто списывать на деяния лазутчика! Нет причины в том, чтобы подозревать одного из нас в предательстве".

Видар покачал головой. "Я не нашел свидетельств тому, что лазутчик сумел получить подобные сведения о перемещении наших войск. Однако, я подозреваю в содеянном Локи, и он не один из нас, если ты понимаешь, о чем я говорю".

"...Ты говоришь о Локи". В глазах Фрейи забрезжило понимание, и Видар кивнул.

"Да. У меня есть причины полагать, что он обратился против нас и поддерживает ванов, хоть я и не знаю мотивов, которые движут им".

"И какие же у тебя доказательства этого обвинения?" - поинтересовалась Фрея, наклонившись к нему.

"Увы, боюсь, неоспоримых доказательств у меня нет". Видар нахмурился. "У меня есть лишь непроверенное донесение от одного из моих собственных лазутчиков, который уверяет, что видел Локи - или кого-то, на него очень похожего, - у границ Ётунхейма недавно. Это и еще моя интуиция".

"Та самая интуиция, прислушавшись к которой, ты вернулся в крепость и спас своих товарищей?" Казалось, Фрею это позабавило. "Не отрицаю, иногда она бывает полезна".

"Да. Но есть еще кое-что", - добавил Видар. - "Локи присутствовал при всех инспектированиях крепости и узнал все о перемещениях нашего гарнизона. Он единственный из тех, кто находился за пределами крепости, знал об этом". Видар помедлил, нахмурился вновь. "Кстати, а где он сегодня? Я не заметил его там, где он обычно находится... то есть, рядом с Фрей у врат Вальхаллы".

"Он повел отряд асов и эйнхериаров в Альфхейм, чтобы заполучить Лесной Лук". Фрейя ненадолго закрыла глаза. "Они выступили вчера".

"Что?" Лицо Видара выразило неподдельное изумление. "Мой отец доверил ему столь важное задание?"

"А ты считаешь, что отец твой поступил неразумно, сделав это?" - поинтересовалась Фрейя, ничем, впрочем, не выказав собственное отношение к этому вопросу.

"Фрейя, я с самого начала не доверял Локи. Ты прекрасно знаешь об этом, и я уверен, что ты - по крайней мере, какое-то время, - разделяла мое мнение. Однако..." Видар закрыл глаза и покачал головой. "Я не хочу плохо отзываться об отце, и не буду. Скажу лишь, что испытываю к нему безграничное уважение, пусть не всегда соглашаюсь с его решениями, и поставим на этом точку".

"Хороший ответ", - вновь улыбнулась Фрейя. - "Видар, мое отношение к Локи мало изменилось с того времени, когда мы в последний раз обсуждали этот вопрос. Слухи о том, что он мог объединиться с Суртом, меня тревожат, несмотря на то, что свидетельств тому немного. Думаю, что в свете сих сведений, будет лучше, если я буду следить отсюда за сложившейся ситуацией".

"Собираешься обсудить это с моим отцом?"

"Не думаю, что сейчас это нужно". В лазурных глазах Фрейи означилась тревога. "Как ты сам прекрасно знаешь, в вопросе Локи Один непоколебим. Нет смысла бежать к нему с обвинениями, пока у нас нет неоспоримых доказательств; думаю, стоит подождать более удобного случая, чтобы озвучить наши подозрения".

"Если ничего не предпринять, он может принести еще больше вреда". Видар нахмурился. "Не хочу, чтобы этот "удобный случай" представился тогда, когда будет уже слишком поздно что-либо изменить".

"Я понимаю тебя, но сейчас не время для скоропалительных действий, которые могут не защитить нас, а поставить в еще более опасное положение", - молвила Фрейя. - "К тому же, разве ты сам сразу же отправился ко мне?"

"Мне нужно было больше доказательств, и когда я услышал, что Локи мог находиться в Ётунхейме, я понял, что ждать больше не могу, посему и явился к тебе".

"Но этих доказательств недостаточно, чтобы убедить лорда Одина, полностью уверенного в том, что Локи заслуживает доверия". Фрейя покачала головой. "Я понимаю, дело не терпит отлагательств, но, тем не менее, ты должен поумерить пыл. Слишком поспешные действия лишь приведут нас к краху. Отныне мы оба займемся тем, чем ты доселе занимался в одиночку - будем следить за Локи и выжидать, собирая доказательства его предательства". Она улыбнулась вновь. "Не бойся, здесь мало что может укрыться от меня. И не важно, что лорд Один не будет знать о нашей беседе".

"Верно". Видар улыбнулся уголком рта. "Прости, что сомневался в тебе".

"О, не думай об этом". Фрейя отбросила с глаз золотой локон и, неожиданно посерьезнев, наклонилась к нему. "Но не только лорд Один должен пребывать в неведении касательно возникшей проблемы - крайне важно, чтобы Локи не понял, что мы следим за ним. Ты говорил об этом с кем-либо еще?"

"Лишь с целительницей, Эйр, и она поклялась молчать об этом". Видар чуть поерзал в кресле. "Я доверяю ей".

"Как и я", - задумчиво произнесла Фрейя. - "Хорошо. Я прошу, чтобы она оставалась единственной, кто помимо меня знает об этом - наши слова не должны покидать пределы этой комнаты, дабы не подвергать риску то, что мы всеми силами стремимся уберечь".

"Ты даже Фрей не скажешь?" - удивился Видар.

"Фрей - последняя, кому следует знать об этом". Лицо Фрейи выразило недовольство. "Мало того, что она неспособна долго хранить тайну - да и притворяться она не умеет, - но, как ты знаешь, они с Локи очень близки. Рассказать ей о наших подозрениях - значит, рассказать самому Локи, ибо рано или поздно она все ему выложит. Ты ведь понимаешь это?"

"Конечно, понимаю", - усмехнулся Видар. - "Прости, что решил, будто ты можешь довериться ей, несмотря на возникшую ситуацию".

"Раньше было по-другому, но ее неспособность хранить тайну удерживает меня от того, чтобы делиться с нею тем, что надлежит сохранить в секрете". Фрейя помолчала немного, задумавшись, затем вновь взглянула на Видара. "Иногда с ней очень сложно, должна признаться".

"Ты не думаешь, что она может быть с Локи заодно?" Видар наконец высказал подозрения, которые страшился открыть Фрейе. "Ты веришь в том, что она - часть воплощающегося замысла?"

"Нет", - холодно рассмеялась Фрейя. - "Уверяю тебя, если бы она участвовала в этом, я бы уже знала. Я уже говорила тебе, она совершенно не умеет хранить тайны. Она пытается, но никогда не получается. В последние недели я не видела ничего такого, что заставило бы меня полагать, что на уме у нее нечто иное, помимо охраны Вальхаллы и совершенно ненужной любви к тому, о ком мы говорили".

"Прекрасно". Видар поднялся на ноги, поклонился Фрейе. "Раз наш разговор, полагаю, закончен, я позволю себе удалиться и вернусь в крепость".

"Да, ты можешь идти", - кивнула Фрейя, лицо ее вновь приняло царственное выражение. - "Спасибо, что поделился со мной своими мыслями, они могут оказаться весьма полезны".

"Спасибо за то, что выслушала", - улыбнулся Видар, направляясь к дверям. - "Береги себя, миледи".

"И ты себя, лорд Видар".

Когда он покинул покой, выражение безмятежности покинуло лицо Фрейи, уступив место глубочайшей тревоге. Разговор встревожил ее до глубины души.

Локи... что же ты задумал? На что ты обрекаешь всех нас?

***

"Почему ты здесь?! Отвечай!"

Два искаженных злобой лица воззрились на железную маску. Оба требовали ответов от стоящего перед ними, телодвижения которого ничего не говорили о том, какие мысли скрываются за холодным металлом.

"Отвечай ему, сволочь!" Аелия яростно пнула броню Грея ногой. "Ну же! Что дает тебе право стоять перед нами, находиться среди нас?"

"Прости меня, валькирия, но не знал, что ты забираешь в ряды эйнхериаров убийц", - натянуто улыбнулся Кашель. - "Я думал, что ты судишь по-справедливости".

"Мне не столь отчаянно необходимы человеческие души, чтобы избирать те, о которых ты говоришь", - ледяным голосом отчеканила Леннет. - "Этот человек - не убийца".

"Ты позволила ему обвести тебя вокруг пальца?" - с выражением крайнего изумления Аелия воззрилась на Леннет. - "Я была о тебе лучшего мнения! Как гнусно!" Она обернулась к Грею и ткнула его в грудь. "Это чудовище убило нашу подругу своими руками!"

"Верно, я убил Лемию, но не своими руками, и не стремился я к этому", - заговорил Грей, и ощутили собравшиеся глубочайшую печаль, исходящую от глухих доспехов. - "Если вы не верите иным моим словам, поверьте в то, что я никогда бы не причинил ей вред намеренно".

"...О, это было бы прекрасно". Кашель скрестил на груди руки и рассмеялся; голос его звенел от злости. "Скажи мне, мужик - как ты умудрился убить ее, пальцем не тронув, или не собираясь причинять ей вред? Хотел бы я знать".

"Моя собственная слабость уничтожила ее", - произнес Грей низким, исполненным боли голосом. - "Я пал в сражении, пал во тьму, а она... она..."

"Ритуал Перемещения Души", - добавила Леннет ровным голосом. - "Приношение в жертву одной души ради другой, дабы тот, кто умер, смог вернуться к жизни... ценой жизни проводящего ритуал".

"...Да". Изнутри доспехов донесся тяжелый вздох. "Лемия... она предложила душу свою богам, чтобы я смог вернуться к жизни, но сама она умерла".

"Если все было именно так, почему утверждать, что убил ее ты?" Кашель теперь казался более удивленным, нежели разъяренным. - "Она сама решила..."

"Из-за меня". Голос Грея звучал теперь громче, отчетливее. "Я уже говорил вам - ее убила моя слабость. Если бы я не был столь безрассуден, если бы не погиб... ей бы не пришлось сделать свой выбор, и она осталась бы жива. Я не убил ее своими руками, но все равно, вина лежит на мне".

"Я... полагаю, это лишь одна из возможных точек зрения?" С выражением искреннего изумления на лице Кашель почесал затылок. "Но почему бы сначала было все не объяснить, а уж потом начать самобичевание? Но мы не дали тебе этого сделать, а затем... все отправилось к Хель".

"Ты задал мне вопрос, и я честно на него ответил". Грей покачал головой. "Ты спросил, убил ли я ее, и раз это действительно произошло, я ответил, что да. Я не хотел лгать".

"Ты дурак". Аелия плюнула на шлем Грея. "Полный кретин".

"Если не брать плевок в расчет, я согласен с Аелией". В голосе Кашеля звучало отвращение. "Ты глуп, как и всегда, Грей".

"Ты... ты знаешь, что наделал?" Аелия плюнула на него снова. "Наш отряд полностью развалился в тот день, потому все мы считали, что ты хладнокровно убил Лемию! И мы разделились, чтобы отыскать тебя, чтобы убить, а в итоге оказались в ситуациях, приведших нас к гибели..."

"Кстати, а как умер ты сам?" - нахмурился Кашель, будто мысль эта только сейчас пришла ему в голову. - "Тебе убила Селия? Я знаю, что Аелия просила валькирию сообщить ей о твоем местонахождении, и она, должно быть, пустилась на поиски".

"Да, она нашла меня. Однако, убить не смогла".

В воцарившейся тишине Кашель воззрился на Грея, лицо его выразило истовый страх, а в глазах закипел гнев. "Ты... ты же не убил ее, а? Если ты это сделал, я..."

"Он не убивал", - с видимым раздражением молвила Леннет. - "Судьба его была предопределена еще до того, как Селия отыскала его, ибо он попытался сам провести ритуал Перемещения Души, дабы воскресить Лемию. Однако, как я уже объяснила ему, тот, кто принес себя в жертву посредством ритуала, не может быть возвращен к жизни тем же способом".

"Верно", - склонил голову Грей. - "В итоге все пошло прахом".

"Ладно, а с Селией что?" - потребовал ответа Кашель. - "Ты сказал, что она нашла тебя, но не смогла убить. Что произошло?"

"Она сказала, что не сможет убить меня, потому что в этом случае останется совершенно одна. А она не могла принять этого. Она молила, чтобы я сказал ей то, что она хочет услышать - что я не убивал Лемию, - чтобы она могла оправдать свою неспособность лишить меня жизни. Однако, я не смог, ведь..."

"Хватит". Кашель вздохнул и покачал головой. "Хватит. Я слышал достаточно твоего самобичевания на сегодня".

"Я тоже устала от ваших пререканий", - молвила Леннет. - "Мы пришли сюда не для того, чтобы улаживать ваши дрязги, но чтобы уничтожить нежить, а вас подготовить к вознесению в Вальхаллу. Неплохо бы вам помнить о своем долге".

"...Прости", - извинились хором все трое, а Мистина, стоящая рядом, отвернулась, чтобы скрыть усмешку, так ее позабавило выражение лиц Аелии и Кашеля.

"Так все-таки, что это за место?" - полюбопытствовал Арнгрим, оглядывая маленькую комнатушку, в которой они находились. Стены были странного синеватого оттенка, а за ними куб подобной формы висел в воздухе. Потолок из полированного серебристого металла отражал эйнхериаров, подобно зеркалу, а подле находились какие-то черные устройства с нанесенными на них алыми символами. А под символами...

"Руны", - нахмурилась Мистина, и подошла поближе к черной плите с нанесенными на нее алыми рунами. "Вторая, двадцатая... седьмая... девятая и шестая... о, боги, семнадцатая и восемнадцатая! Что, во имя всех богов, пытался содеять этот человек?"

"Может, переведешь для несведущих в магии?" Арнгрим скрестил руки на груди, будто хотел или раздраженно закатить глаза, или рассмеяться. Может, и то, и другое.

"Объяснять тебе значение и суть каждой руны слишком долго, и я сомневаюсь, что ты все равно сумеешь понять", - вздохнула Мистина, отбросив волосы с лица. - "Однако, насколько я понимаю, тот, кто начертал эти руны, пытался связаться каким-то образом... пытался что-то получить, и еще... что-то переместить". Она окинули критическим взглядом устройство подле плиты - странные механизмы, черную сферу и искрящийся радужный вихрь энергии под нею. "Я считаю, что это перемещающее устройство, которое может переносить человека из одного места в другое". Она прикоснулась к рунам на плите и нахмурилась еще больше. "Однако, странно то, что девятая руна была в какой-то момент приведена в действие, а сравнительно недавно восстановлена. Недавно - термин, конечно относительный, и может означать - "в течение пяти последних лет", но не думаю, что это произошло так давно. Нет, кто-то побывал здесь в последние годы и вновь восстановил эту руну. Не знаю, зачем, и какова была ее функция изначально, но это все сведения, которые я могу вам сообщить".

"Переместитель, а?" Заинтересовавшись, Кашель подошел поближе к вихрю энергии. "Может, я заблуждаюсь, но считаю, что мы должны попробовать - здесь нет нежити, ровно как и иного выхода из этой комнаты, стало быть..."

"Кашель, не..." - вздохнула Леннет, когда Кашель исчез в вихре энергии, - "...торопись".

"О, прекрасно", - простонал Арнгрим, хлопнув себя по лбу. - "Этот парень действительно "любит" думать прежде, чем что-то сделать".

"Я отыщу его!" Не взглянув на товарищей, Лофер ступил в энергетический портал и тоже исчез.

"...Их таких двое", - хихикнула Мистина. - "Теперь я понимаю, почему они твои друзья, Арнгрим".

"Что это ты имеешь в... эй! Аелия!" - выдохнул Арнгрим, когда Аелия тоже устремилась к вихрю. - "Не..."

"Заткнись и предвоставь женщине разрешить ситуацию, я скоро вернусь и приведу их!"

"Аелия, не ходи одна!" Грей рванулся следом за Аелией и тоже исчез из виду.

"...Думаю, будет лучше, если мы ступим в портал все одновременно", - предложила Леннет после недолгих раздумий. - "Если они разделились, как я подозреваю, будет лучше, если мы не последуем их примеру".

"Почему ты считаешь, что они разделились?" - поинтересовался Арнгрим, с подозрением разглядывая устройство.

"Потому что, Арнгрим, даже если все они оказались в одной и той же комнате, отсюда в нее могут вести несколько путей, и кто скажет, что все они избрали один и тот же?" - вздохнула Мистина. - "Сомневаюсь, что тот, что создал это устройство, сделал его предельно простым для навигации. В целях собственной защиты от внешних сил, по крайней мере".

"...Колдуны - мерзкие ребята". Арнгрим почесал затылок. "Ну что, идем?"

"Верно, Арнгрим". Леннет остановилось в шаге от вихря энергии. "Все одновременно..."

Трое ступили в портал одновременно, испытав неведомое прежде ощущение. То было ни тепло, ни холод, хоть кожц их под одеждой и доспехами ощутимо пощипывало. А в следующее мгновение они оказались точно в такой же комнате, но с двумя переместителями. В сфере, витающей над одним из них, был номер "24", над вторым - "9".

"...Который?" Увиденное Арнгрима откровенно озадачило. "Здесь никого нет, и мы не знаем, куда они отправились".

"Разве это не очевидно?" Мистина потерла переносицу. "Мы должны сделать выбор и надеяться на лучшее".

"Это твоя очередная гениальная идея?" - хмыкнул Арнгрим.

"А у тебя есть получше?" Мистина смерила его презрительным взглядом. "Не помню, чтобы ты предложил свой превосходный план".

"Боюсь, Мистина права". Арнгрим оскалился, а Мистина широко улыбнулась, когда Леннет произнесла эти слова, поддержав волшебницу. "У нас, к несчастью, нет иного выбора, кроме как рискнуть. Если не будем разделяться сами, рано или поздно мы их отыщем, и нежить тоже. Я ощущаю ее присутствие невероятно сильно".

"Как мило", - пробормотал Арнгрим. - "Который?"

"...Номер двадцать четыре", - ответила Леннет после недолгих раздумий.

"Стало быть, двадцать четыре". Он пожал плечами и приготовился ступить в портал наряду с двумя спутницами.

Я уже говорил, что никогда не любил математику?

***

"Ненавижу это место!" - заявила Аелия и пнула механизм, который вернул их в комнату "9" после того, как они ненадолго посетили комнату "10". "И твое присутствие радует меня ничуть не больше, кстати!" - бросила она через плечо притихшему Грею. - "Почему ты вообще прыгнул вслед за мной? Я же сказала, что сама могу справиться!"

"Если верить леди валькирии, здесь находится нежить, и я подумал, что вместе будет безопаснее".

"Ха!" - хмыкнула Аелия и уселась на пол с весьма кислым выражением на лице. - "Мне и одной неплохо. Однако, учитывая то, что случилось с тобой при жизни, понятно, почему ты захотел оказаться под моей защитой. Хе-хе".

"Это не смешно, Аелия". Голос Грея выражал удивление и укоризну, и она помнила, что таким же тоном он говорил о том, как много она выпила; Аелия чуть было не улыбнулась этим воспоминаниям, но вовремя спохватилась.

"Знаю", - тихо молвила она, и Грей мог лишь гадать, какие эмоции отражались у нее на лице, ведь она сидела к нему спиной. - "Ты думаешь, я не тоскую по своему другу? Думаешь, Кашель и Селия не тоскуют друг по другу? Ты не один, кто испытывает боль".

"Это... для них по-другому. И для тебя".

"Чушь собачья". Она обернулась к нему, и он заметил, что лицо Аелии выражает откровенное недовольство. "Да, для меня по-другому, а для них? Ты ведь сам сказал - Селия осталась совершенно одна. Может, если бы ты не был таким... ну... как сказал Кашель, твоя манера выражаться позволяет делать скоропалительные выводы. Может, если бы ты так не поступал, мы все еще странствовали вместе, и Селии не пришлось бы оплакивать столь многих друзей. Ты об этом когда-нибудь думал?"

"...Признаюсь, что нет".

"Я так и думала", - вновь хмыкнула Аелия. - "Тв всегда был самым тупым из нас и твои нынешние слова лишь подтверждают это. Я всегда знала, что Кашель и Селия питают чувства друг к другу, но они так и не успели... А что до тебя... многого ты так и не понял. В основном, насчет Лемии".

"Может, я тогда и не понимал, что у нее в сердце, но сейчас понимаю", - проволвил Грей.

"Увы, слишком поздно". Аелия закатила глаза. "Чересчур поздно. Как ты сейчас ей что-либо скажешь?" Она сделала глоток из своей фляги. "Факт в том, что никак".

"...Аелия, что у тебя во фляге?" - поинтересовался Грей с видимой тревогой.

"А что, по-твоему?" - ехидно ухмыльнулась Аелия. - "Возьми да отведай сам".

"...Перебьюсь, спасибо". Грей покачал головой. "И... ты же не обратишься вновь в пьяную драконицу... верно? Мне будет крайне неприятно оставлять тебя в столь жалком состоянии, но если ты перевоплотишься, мне придется..."

"...Грей, если ты еще раз вспомнишь о том происшествии, я так тебя отделаю, что не сможет оживить и душа Одина".

"Как пожелаешь..."

***

"Гм, это необычно".

"Прекрасная дедукция", - рассмеялась Мистина, осматриваясь в комнате "24". - "Я завидую твоей великой проницательности".

"Заткнись".

Комната была такой же, как и предыдущая, с переместителем и двумя сферами, на одной из которых значилось число "10", а на второй - "2" и маленький символ "х". Кроме того, в комнате было множество часов, и все они одновременно тикали, что звучало почти как музыка. Все часы были различны; одни созданы из чистого сияющего хрусталя, иные - золотые. Следующие, высокие, вырезаны из темного дерева, а рядом с ними - поменьше - из потускневшего серебра.

"Возможно, в этих часах кроется какой-то смысл". Леннет внимательн6о осмотрела те, что были сделаны из слоновой кости. "Надо приглядеться к ним".

Хмм. Меня больше интересует, почеу здесь две сферы с числами, но так и быть:

Они приступили к осмотру часов, проверяя их на магические свойства, ловушки и иные необычные свойства. Однако ничего подобного обнаружено не было, и Мистина краем глаза следила за устройством, желая рассмотреть именно его, а не эти скучные часы. Наконец, пресытившись скукой, она нарушила молчание.

"Ну, Арнгрим... к чему был тот спор? Что именно произошло?"

"Честно говоря, ни малейшего представления". Арнгрим играл с пружиной, которую нечаянно вытащил из одних особенно хрупких часов. "Что бы не случилось, это произошло уже после того, как я покинул их".

"Покинул? А что, вы разругались?" Мистина бросила еще один тоскливый взгляд в сторону переместителя. "Я думала, вы друзья".

"Верно. Но..." Он передернул плечами. " Какое-то время назад они отправлялись в странствие через весь континент, не имея при этом четкой цели. Лофер не пошел с ними, потому что был рыцарем и хранил верность королевству. Я тоже решил остаться, но не потому, что у меня какие-то обязательства перед Артолией, или потому, что я ненавижу путешествовать, а из-за Роланда".

"Роланд?" - заинтересовалась Мистина. - "А кто это?"

Не сын, надеюсь?.. Ха. Ну не могу я представить Арнгрима в роли папаши. И никогда не смогу.

"Мой младший брат".

А, ну конечно.

"Он был всегда слабее меня..."

"Большинство людей слабее тебя, это факт", - пробормотала Мистина с легкой усмешкой.

"...Он болен, и сырой климат Артолии не шел ему на пользу. А в довершение всех бед, в детстве он сломал ногу, и она так и не срослась как нужно. Теперь он хром; ему тяжело ходить, а если добавить к этому его хилость и склонность к болезням... он просто не может заботиться о себе сам. После того, как умерли наши родители, ответственность за него принял на себя я". Арнгрим нахмурился, сломав пружину уже в других часах. "Я был наемником и потому, что мне это нравилось, и потому, что должен был поддержать его. Мне удавалось вырваться на несколько дней, а иногда и недель, но не больше этого. Это ограничивало выбор предложений, на которые я соглашался, и иногда приходилось трудновато... но мы всегда неплохо справлялись".

"Понятно". Мистина закусила нижнюю губу, напряженно размышляя. "Не похоже, что жили вы в радости и изобилии".

"Было нормально", - пожал плечами Арнгрим. - "Мне нравилось то, чем я занимался. Роланд же... ну, не знаю. Он был счастлив, когда имел возможность рисовать... наверное. Я не знаю. Я никогда не понимал его, то, что у него в голове. Мв отличались не только физически, но и во всех иных аспектах".

"Я была одним ребенком в семье, так что сравнивать мне не с чем". Бросив украдкой взгляд на Леннет, занятую часами, Мистина шмыгнула к устройству и начала осторожно его исследовать. "Я понимаю, насколько трудно вам, должно быть, было общаться, и как трудно ему сейчас, когда ты... эээ... мертв", - добавила она. - "Ты знаешь в Артолии кого-нибудь, с кем он мог бы остаться?"

"О, да. Он нашел себе прекрасное местечко в Артолии". На лице Арнгрима появилась злая гримаса. "Из-за того, что я сделал, король бросил его в темницу и собирался казнить - долгая история, если вкратце - я убил его советника, оказавшегося предателем, а король даже не знал об этом. Кстати, вот как умер Лофер - король казнил его за то, что тот помог Роланду бежать из темницы".

"Что ж, если его впоследствии схватили, это было совершенно ненужным порывом". Мистина закатила глаза. "Я полагаю, они вернули Роланда в темницу и казнили?"

"Нет, он бежал с Кашелем и его подругой Селией". Арнгрим набычился, когда в руках его очередные часы обратились в груду шестерен и пружин. "Они отвели его в Геребеллум, где он остался с семьей Кашеля. По крайней мере, так было, когда я в последний раз слышал об этом".

"Как мило с их стороны". Мистина коснулась механизма рукой. "Знаешь... есть возможность изменять числа на этих сферах".

"А какие числа отображаются сейчас?" - обернулась к Мистине Леннет.

"Десять и... два?" Арнгрим почесал затылок. "Десять два?"

"Десять умножить на два, Арнгрим. Умножение". Мистина снова закатила глаза. "Ужас, "десять два", и где ты изучал математику? Ладно, забыли. Поглядим... если я нажму вот здесь..."

Через несколько секунд обе сферы отразили число "2".

"Ага!" - усмехнулась Мистина. - "Воистину, я гениальна. Конечно, я в этом не сомневалась, но не помешает время от времени повторять для тех, у кого не столь идеальная память".

"Идеальная?" - хмыкнул Арнгрим. - "Ты всего лишь человека, и не можешь быть идеальна".

"Я не идеальна, Арнгрим, но ближе к совершенству, чем любой иной смертный. В моих способностях нет ничего "посредственного". Как и в моем интеллекте. Как и в моей красоте".

"И в твоем эго", - пробормотал Арнгрим.

"И в этом тоже", - усмехнулась Мистина. - "Как бы то ни было, видишь, если мы сложим два и два, то попадем в комнату... четыре. Пойдем?"

"Видя, что осмотр часов привел лишь к поломке некоторых из них, полагаю, пришло время двигаться дальше". Леннет, казалось, позабавил тот факт, что Арнгрим опустил голову и покраснел. "Отправляемся".

Они ступили в портал и мгновенно переместились в иную комнату, совершенно пустую, за исключением иного переместителя с витающей на ним сферой под номером "8".

"Что скажешь, валькирия?" - вопросила Мистина. - "Идет туда, или хочешь, чтобы я изменила число?"

"Нет, оставь", - покачала головой Леннет. - "Пусть так и будет".

"Какое-то у меня нехорошее предчувствие", - пробормотал Арнгрим, приготовившись ступить в следующий портал.

***

"А, вот ты где".

После недолгих перемещений Лофер отыскал Кашеля в комнате под номером "17". Когда Лофер оказался внутри, Кашель стоял к нему спиной и даже не обернулся, услышав голос товарища.

"Да... я здесь". Голос его прозвучал как-то странно, и Лофер нахмурился.

"Что случилось? Что тебя тревожит?"

"Да, тревожит", - вздохнул Кашель. - "Ладно, ты же не тупой... кое-кто из наших общих знакомых. Сам можешь догадаться".

На лице Лофера отразилось понимание. "Ты думаешь о том, что Грей рассказал о Селии, да?"

"Угадал", - устало произнес Кашель, обернувшись наконец к другу; ее темные глаза отражали глубокую печаль, которой Лофер раньше не наблюдал. По крайней мере, не в такой степени. "Поздравляю!" - горько добавил Кашель.

"Ладно, это же Грей". Лофер пожал плечами. "Он никогда особо не разумел чувства, так? И с этим ты ничего не поделаешь, он уже был обречен, когда она нашла его".

"Однако, виноват не один он", - промолвил Кашель. - "Мы все причастны к ситуации, в которой сейчас оказалась она. Мы все ушли... оставили ее одну".

"Я... бы так не сказал", - нахмурился Лофер.

"А как бы ты сказал?"

"Не знаю, но уж точно не "мы оставили ее одну". По крайней мере, о тебе я бы так не сказал, и об Аелии тоже. А вот обо мне такого не скажешь", - признал он. - "Вы же... помните, что вы сказали мне перед тем, как я отправился на верную смерть? "Я знаю, что при нашей работе обязательно наступает время, когда нужно сжать покрепче зубы и принять смерть". Я считаю, что именно это и произошло с вами двумя - вы не выбирали смерть, но она все равно нашла вас".

"Да, и все же..." Кашель скрестил руки на груди и снова отвернулся. "Даже сознавая это, я все равно ужасно чувствую себя при мысли о том, что оставил Селию одну. Меня убивает осознание того, что сейчас она испытывает боль, и тревог моих за нее не притупляет".

"А о чем ты тревожишься?" Лофер наверняка изумился, Кашель понял это по его возгласу. "Если с ней что-нибудь случится, наверняка она будет избрана валькирией и станет сражаться вместе с нами".

"Именно этого я и боюсь!" Кашель вновь обернулся к Лоферу, лицо его искажала боль. "Видишь ли, я... может, тебе сложно будет это понять... хоть я и мертв, я не могу вынести мысли о том, что с ней может что-нибудь случиться. Больше всего на свете я хочу увидеть ее снова, но я также хочу, чтобы она продолжала жить и была счастлива. Даже если... даже если с..." Он замолчал, судорожно сглотнул. "Я продолжаю думать о ней... тревожиться... гадать... Я знаю, она не навредит себе осознанно, но ведь она одинока и может потерять осторожность... А есть те, которые представляют опасность, даже когда ты предельно собран... Я хочу, чтобы с ней все было хорошо".

"...Понятно", - грустно улыбнулся Лофер. - "Прости, что я предположил, что ты хочешь, чтобы она присоединилась к нам в посмертии в подобном обличье".

"Все нормально", - отмахнулся Кашель. - "Знаешь... думаю, именно из-за беспокойства за нее я не могу вознестись в Вальхаллу. Валькирия говорит, что мы должны принять наши смерти и оставить мирские страсти, лишь тогда мы покинем Мидгард. Я же привязан к нему и даже не попытался изменить это. Не знаю, смогу ли я покинуть сей мир".

"А, может, все наоборот?" - предположил Лофер. - "Возможно, покинуть мир ты можешь, но просто цепляешься за него потому, что ты все еще здесь. Быть может, оказавшись там, ты сможешь оставить его. И, кроме того... навряд ли вам удастся встретиться снова, если не случится самое худшее".

"Хммм... может, и так..." - задумчиво произнес Кашель. - "А ты сам? Ты готов вознестись? Ты же стал эйнхериаром раньше меня".

"Я много размышлял об этом и пришел к выводу, что да, я готов наконец оставить Мидгард", - задумчиво и отстраненно произнес Лофер. - "Я примирился со всем, и должен был бы уже оставить мир. Я просто хотел увидеть мир, ведь провел в нем столь мало времени, хотел сражаться рядом с верными друзьями, и поэтому все еще остаюсь здесь. Но, думаю, пришло время мне отправиться в Вальхаллу".

"Может, и я тобой". Кашель пожал плечами. "Без кого-либо из нашего отряда там тебе будет очень одиноко, потому я составлю тебе компанию. А кто же еще?!"

Усмехнувшись, Лофер закрыл глаза. "Ты ничуть не изменился. Но ты уверен в своем решении? Покинув мир, ты уже не сможешь вернуться, мне кажется".

"Ну, как ты сам сказал - я не смогу увидеть ее снова, и, быть может, примирюсь с этой мыслью, оставив этот мир". Кашель пожал плечами. "Думаю, ты прав - пребывание здесь дает мне ощущение ложной надежды, и именно это удерживает меня. В Асгарде я от оной избавлюсь".

"А если я ошибаюсь?"

"Тогда... думаю, переживу".

Но ничто не изменит того факта, что я скучаю по ней и хочу увидеть... Я просто окажусь еще немного дальше от нее, вот и все.

***

"Что это еще такое?!" Арнгрим пинком ноги отбросил прочь маленькое пушистое создание в одну из сверкающих стен. Тварь пискнула, врезавшись в стену, кости ее хрустнули, столь сильно пнул ее Арнгрим. "Что это за твари?"

"Пушистики". Леннет попыталась ударить одну из тварей мечом, но промазала. "Злобные создания из иного мира. Они не принадлежат нашему и, должно быть, проникли сюда через какой-то портал в результате заклятия призыва. Хоть я и не понимаю, зачем кому-то было призывать столь злобных тварей".

"Лезард бы призвал", - пробормотала Мистина, воздев посох и приготовившись произнести заклинание. - "Он бы посчитал их весьма миленькими".

"Лезард?" - нахмурилась Леннет. - "Вроде бы знакомое имя".

"Конечно, знакомо... это тот самый маньяк, который убил меня и сохнет по тебе". Мистина с удивлением взглянула на Леннет. "Только не говори, что забыла его, валькирия, не может быть, чтобы у тебя была столь никудышная память".

"Я помню этого мужчину, но не думала, что это его имя", - пожала плечами Леннет, нанизав на меч одного из повизгивающих пушистиков. "Я не стремилась запомнить его, для меня он просто осквернитель душ, который ничем не заслужил такой чести".

"...Обожди-ка минутку".

Опустив посох, Мистина отступила от моря пушистых предвестников зла, проследовав в соседнюю комнату, свободную от пушистиков. Как только она скрылась из виду, до Леннет и Арнгрима, продолжающих расправляться с монстрами, донесся ее истерический смех. Через несколько минут Мистина вернулась, утирая слезы с глаз, все еще хихикая.

"И что это было?" - поинтересовался Арнгрим, разрубив мечом сразу трех пушистиков.

"О, просто... меня развеселило то, что предмет непреодолимой страсти Лезарда не озаботилась даже запомнить его имя". В глазах Мистины плясали огоньки мстительного веселья. "Так ему и надо. И если я когда-нибудь вновь встречу его, то непременно сообщу об этих прекраснейших словах. Их стоит запомнить навсегда, а передать ему - превеликое наслаждение. Ты не согласен?"

"Хммм..." - задумался Арнгрим, припоминая Лезарда и все то, что он совершил. - "Хоть и неприятно мне еще больше раздувать твое эго, здесь ты права". Он злобно ухмыльнулся. "Это стало бы прекрасным уроком для этого урода".

"Это бесполезно!" Леннет вновь взмахнула мечом, пребывая в искреннем раздражении, и не задела ни одного пушистика. "Здесь бы ничего не добьемся, пока не отыщем источник зла. Пойдемте прочь".

"Согласна". Мистина бросила взгляд на переместитель. "Полагаю, комната "15"?"

"Верно". Леннет вытерла с лезвия кровь пушистиков и направилась к порталу. "Пойдемте же".

Избегнув клыков пушистых демонов, трое ступили в круг энергии, проследив за тем, чтобы ни один из пушистиков не последовал за ними. Материализовавшись в благословенно пустой комнате, Арнгрим заметил сферу с числом "8".

"Мистина, измени это. Не хочу возвращаться в ту проклятую комнату".

"Нам и не придется, Арнгрим, смотри", - молвила Мистина, указав ему на вторую сферу, тоже отражавшую число "8". - "Мы отправимся в комнату "16", а не "8".

"Стало быть, шестнадцать будет в два раза хуже восьми, да?" Арнгрим заметно встревожился. "Не думаю, что эта идея мне по душе".

"О, не глупи", - отмахнулась Мистина. - "Валькирия, как думаешь?"

"Мы проследуем в комнату "16", - твердо заявила Леннет. - "Я чувствую, что мы приближаемся к источнику зла".

"Как мило", - пробормотал Арнгрим.

***

"Чо я... скзла..." Аелия громко икнула. "Я... погдь, чо я скзла?" Она виновато улыбнулась. "Я... не помню..."

"Все в порядке", - попытался утешить ее Грей. - "Никто на тебя не злится".

На полу лежали три пустые фляги, и четвертую Аелия опустошила наполовину. Грей решил для себя, что не хочет знать, какой напиток столь быстро свалил ее с ног, ровно как и то, где она его взяла.

"Правда?" Она взглянула на его закрытый шлем с выражением маленькой девочки, которая боится наказания. "Никто?"

"Уверяю тебя, все хорошо". Грей тихо рассмеялся. "Не волнуйся об этом".

"Мне не кажется, что ты выглядишь спокойным. Ты выглядишь разозлившимся". Аелия оскалилась. "Ты выглядишь... страшным. Мне не нравится твое лицо".

"Мое... лицо?" Грей попытался было дотронуться до лица, лишь тогда осознав, что она имела в виду. "О... понятно".

"Голос твой добр, но выглядишь ты жутко". Аелия снова икнула. "И голос твой, как у мальчика. А мне не нравятся мальчики".

"Почему это?"

"Ну, они..."

"Вот вы где!" Кашель и Лофер появились в комнате. "Рад видеть, что с вами все..." Кашель запнулся, заметив фляги. "Ох-ох. Боюсь, неприятности начинаются".

"Кашель, о чем ты го... о!" Глаза Лофера расширились, когда он тоже их увидел. "О, боги..."

"Аелия", - заговорил Кашель "менторским" тоном. - "Ты же не была плохой..."

"Она не была!" - прервал его Грей, и в голосе его Кашель услышал явную нотку паники. - "Она была... ну, не совсем образцовой леди, но ни в чем не провинилась".

"Уверен?" - насмешливо поинтересовался Кашель.

"Полностью уверен. Ни в чем ином я не был так уверен в этой жизни", - выпалил Грей. Кашель изогнул брови.

"Действительно? Ну же, Грей, сейчас не время скрывать..." Он замолчал, когда Грей резко схватил его за руку и зашептал на ухо.

"Кашель, слушай и запоминай. Она угрожала убить меня, если я упомяну об одном... происшествии, и вы тоже можете расстаться с жизнями, если будете говорить о том, о чем она слышать не хочет. Молю, молчи!"

"Эээ... ладно". Кашель удивленно заморгал. "Ну... пойдемте, что ли? Мы все еще пытаемся отыскать остальных".

"Если придумаешь, как сдвинуть ее с места, я с удовольствием выслушаю твое предложение", - пробормотал Грей.

"...Да, здесь ты прав", - вздохнул Кашель.

"Предлагаете оставить ее здесь?" - нахмурился Лофер. - "Это опасно".

"Поверь, с ней все будет хорошо", - рассмеялся Кашель. - "Рагнарёк менее опасен, чем Алеия в таком состоянии... и, кстати, не столь увлекателен".

"Я знаю, что она довольно сильна, но..." Лофер помедлил. "Что это за звук?"

Три мужчины обернулись и воззрились на Аелию, прикорнувшую у переместителя и громко захрапевшую; ликер из пятой фляги вытекал ей на руку.

"...Что ж, проблема разрешилась", - хмыкнул Кашель. - "Осталось лишь решить, кто понесет ее..."

***

"Сперва цветы, теперь растения", - поморщилась Мистина. - "Какое странное место".

Всю комнату заполняла буйная растительность. От цветов исходил целый букет ароматов, а стебли раскачивались сами собой, будто на ветру. Леннет отметила этот факт и нахмурилась.

"Необычно то, что красота этой комнаты не является делом чьих-то рук". Положив руку на рукоять меча, Леннет осторожно двинулась к иному переместителю, в сфере на котором означилось число "23". "Думаю, не помешает миновать это место, пока на нас не напали, сражаться здесь будет напрасной тратой сил".

"Да, наверное...аааах!" Мистина вскрикнула и отскочила, когда стебель обвил ее ногу и попытался залезть ей под юбку. "Боги, да это - растения-извращенцы! Должно быть, творение Лезарда!"

"Да, давайте-ка уйдем отсюда, пока они с тобой еще чего не сделали". Подавив смешок, Арнгрим взял ее за руку и повел к переместителю. Леннет присоединилась к ним, и вскоре странная комната осталась позади.

Комната "23" оказалась невзрачна, и находились в ней единственный переместитель и две сферы. На одном было число "6", на втором - маленький символ "х" и число "7".

"...Сорок два". Мистина окинула сферы внимательным взглядом. "Что ж, решай, валькирия. Пройдем в эту комнату, или же мне изменить номер?"

"Оставь", - молвила Леннет. - "Я чувствую, мы близко".

"Что ж, прекрасно".

Переместившись в комнату "42", они согласились с тем, что интуиция Леннет не подвела. В чертоге находилась огромная фигура в доспехах, сжимающая в руке черный меч; рядом с нею замер омерзительный демон, кожа которого была цвета стали. За их спинами в воздухе кружился вихрь темной энергии, подобный на портал. Глаза Леннет сузились, когда она заметила его.

Портал в Нифльхейм... его немедленно нужно закрыть. Мы не можем допустить, чтобы подобное находилось в Мидгарде!

"Злобная, нечестивая тварь!" Леннет обнажила меч за долю секунды до того, как это сделал Арнгрим; Мистина же перехватила поудобнее посох, изготовившись к сражению. "Это ты открыл врата!"

"Увы, но в этом нет моей заслуги", - расхохотался монстр. - "Я просто прошел через врата. И вижу, что мощь их привлекла и валькирию... наконец-то я отведаю божественную душу, а не человеческую. Возможно, это утолит мой голод, мою жажду душ".

"Ты лишишься не жажды, но жизни!" Леннет бросилась вперед. "Тяжелы грехи твои, и ждет тебя правосудие небес!"

"Не думаю!"

Он парировал меч Леннет собственным, и искры полетели во все стороны, когда два клинка - один из которых сиял внутренним светом, второй же был напитан темными энергиями - скрестились. Ни демон, ни Леннет не отступали не на шаг, пытаясь сломить оборону друг друга. Затем монстр стремительно отдернул меч и, когда Леннет по инерции устремилась вперед, попытался нанести удар ей в грудь. Но, к несчастью для него, Леннет оказалась проворнее, и успела отскочить назад, избежав тем самым удара, после чего вновь сделала выпад мечом, который демон без труда отразил. Он попытался нанести разящий удар сверху вниз, но Леннет парировала его, и меч лишь срезал одно из четырех перьев с ее шлема. Леннет мрачно усмехнулась.

Тем временем за их спинами Арнгрим был всецело занят второй тварью, которая, однако, парировала все его удары, а вот от всполохов темной энергии, которыми разила она, уклониться Анргриму было проблематично. Наверное, следовало применить иную тактику.

"Магией его, Мистина!" - крикнул Арнгрим.

"Уже!" Закончив необходимые приготовления, Мистина направила посох на демона. "Готово! Ледяная Дева!"

В воздухе возникла дева из чистого льда и ударила демона в грудь своим призрачным мечом. Хлынула кровь, и рана немедленно начала затягиваться, но сему препятствовали кристаллы льда, оставшиеся в теле демона. Тварь взвыла от боли, ледяная дева изготовилась нанести еще один удар, а Арнгрим времени даром не терял. Он полоснул по ногам твари, отрубил одну из них у колена, и окровавленная кость заклацала по полу. Демон подскакивал на одной ноги, вопя в агонии, а Арнгрим нацелил следующий удар на покрытое льдом плечо твари. Рука оной отлетела в сторону, ударившись о стену, фонтан крови оросил пол и доспех Арнгрима.

"Прекрасно!" - выкрикнула Мистина. - "Прикончи его!"

"Именно этим и занимаюсь!" Воздев меч высоко над головой, Арнгрим подпрыгнул. Казалось, меч его рассекал сам воздух, устремляясь к темени демона. Но он не остановился там, а, под действием импульса Арнгрима, продолжал движение через шею и грудь, и вскоре две половинки монстра пали на пол. Хлынул алый поток, полностью скрыв отражение сражавшихся на зеркальном потолке. Между двумя половинками демона на полу лежали внутренние органы, все еще чудовищно пульсируя, в то время, как жизнь покидала тварь. На глазах Арнгрима и Мистины, внутренности демона начали дымиться, а затем все тело исчезло в облаке черного тумана, оставив лишь лужу крови и настойчивый запах смерти.

Послышался звук металла, разрубающего плоть, и они воззрились на Леннет, только что отсекшую противнику руку. Тот возопил от боли, а из обрубка хлынула черная кровь, но до победы было еще далеко. Во второй руке у монстра был меч, и он, к вящему ужасу присутствующих, направил острие на Леннет, дабы пронзить тело валькирии.

"Нет!" Мистина вскинула руки, и из навершия ее посоха вырвалась молния. Однако, она ударили в меч Леннет, которым валькирия парировала страшный удар демона, и на лице Мистины отразился триумф, когда меч, поглотив энергию, ярко воссиял. Демон в растерянности отступил на шаг, и валькирия не упустила своего шанса.

"Сдохни!" Леннет взвилась в воздух - куда выше, нежели Арнгрим, - и, совершив кувырок, отсекла демону руку с мечом. Магия, которой ныне был напитан меч, немедленно прижгла рану, и крови не было вовсе. Вновь коснувшись пола, Леннет ударила мечом в шею противнику, и столь велика оказалась сила удара, что отлетевшая голова стукнулась о потолок, а затем упала на пол и укатилась в портал. Обезглавленное тело содрогнулось в конвульсиях, а затем рухнуло и исчезло точно так же, как и демон, убитый Мистиной и Арнгримом.

"А теперь необходимо запечатать эти врата, чтобы не прошла через них иная мерзость". Леннет вогнала меч в ножны и устремилась вперед. Закрыв глаза и вытянув руки, она сосредоточилась. Через несколько минут в воздухе перед нею разлилось ослепительное сияние, охватившее портал. А когда оно погасло, врата в Нифльхейм исчезли, будто и не было их вовсе.

"Что ж, было занятно. Я... что?" Мистина сделала несколько шагов вперед. "А вот этого я раньше не видела..."

"Скорее всего, это закрывали врата", - молвила Леннет, приблизившись наряду с Мистиной к столу, возлежали на котором чертежи, потрепанный фолиант и потемневший золотой медальон. "Должно быть, это исследовательские материалы того, кто создал это место".

"Действительно". Мистина взяла медальон в руки, раскрыла его. Внутри него оказались два едва различимых изображения, черноволосого человека и светловолосого. "Хммм... не могу понять кто эти люди, сложно разобрать, мужчины это или женщины".

"Ух-ты, что здесь произошло?" Трое обернулись к возникшим в комнате Кашелю, Лоферу и Грею; на руках у последнего пребывала спящая Аелия. "Наконец-то мы вас отыскали... но, похоже, вы уже успели обнаружить нежить".

"Именно". Арнгрим бросил взгляд на спящую Аелию и хмыкнул. "Только она могла нализаться в подобном месте!"

"О, верно - ты не прикасался к алкоголю с тех пор, как попытался познакомиться с ней поближе, а она..."

"Заткнись, Кашель," - предостерегающе заметил Арнгрим, но тот лишь невинно улыбнулся. - "И вообще, ей ну нужна причина, чтобы обрат..."

"Ооох!" Восклицание Мистины заставило все взоры обратиться к ней. "Эта книга - дневник создателя лабиринта. Давайте посмотрим, что мы можем узнать из него".

"Да, хотел бы я узнать, что за безумец построил это местечко". Кашель приблизился к Мистине, осторожно огибая лужи крови на полу. "Погоди, а на каком это языке?" - добавил он, когда Мистина открыла книгу. - "Я не могу ничего прочесть!"

"Нет, просто..." Мистина нахмурилась. "Это древняя версия Общего. Никто не пользовался этим языком уже многие века".

"О, значит, перевести будет сложно?"

"Да нет, не сложно". Мистина провела пальчиком по древней странице. "Дело в состоянии книги и в странном почерке этой личности. Его сложновато разобрать".

И все же легче, чем прочесть каракули Лезарда. Ха!

"Поглядим... Не знаю, как давно это писалось, но здесь есть имя написавшего сей дневник. Начинается на букву: ага. Арианрод". Мистина задумчиво постучала пальчиком по подбородку. "А теперь, если мне не изменяет память - а подобное невозможно в принципе - так звали придворную волшебницу в королевстве Дипан много веков назад. Как и волшебница, страна теперь мертва, но старые записи - большинство из внешних источников - все еще существуют".

"Думаешь, она построила этот лабиринт?" - поинтересовался Лофер.

"Честно говоря... нет", - покачала головой Мистина. - "По всем источникам выходит, что она была домоседкой, которая практически никогда не путешествовала, а если и покидала город, то далеко не уходила. Причина ее смерти неведома, но известно, что умерла она в довольно молодом возрасте, вскоре после убийства короля. Если верить слухам того времени, она была любовницей короля, и либо была убита ревнующей королевой, либо сама наложила на себя руки, пребывая в отчаянии после гибели монарха. Маловероятно, что она создала это место. Но довольно предположений, давайте-ка взглянем на факты". Мистина принялась изучать страницы потрепанной книги. "Хмм... что-то насчет... двери... это объясняет портал в Нифльхейм... принести... хммм: и..." Мистина нахмурилась. "Что это? Камень?"

"Возможно, какая-нибудь магическая штуковина для защиты?" - предположил Грей.

"Возможно". Мистина внимательно изучала рисунок. "Это камень... нет, нет, что-то другое..."

...О, боги...

"Что там?" - поинтересовался Арнгрим, заметив, как побледнела Мистина. - "Что ты вычитала?"

"Философский Камень", - выдавила Мистина. - "Арианрод... она как-то его получила, и..." Она пролистала книгу, и глаза ее расширились от ужаса. "Посмотрите на это!" Она указала на знакомый, практически нечитаемый почерк на чисток странице. "Почерк Лезарда, если эти каракули так можно назвать. Так вот где он нашел его! И... Здесь что-то еще, написанное почерком автора книги. Что-то насчет... закрытой двери".

"А о чем там дописал Лезард?" Кашель заглянул ей через плечо. Мистина покачала головой, на лице у нее появилась странная улыбка.

"Кашель, в жизни каждого человека наступает миг, когда ему остается лишь признать свое поражение. Да, и я не исключение. И когда передо мной стоит задача перевести то, что Лезард называет почерком... здесь я бессильна". Она сухо усмехнулась. "Видишь ли, он обладает немалым талантом к магии - я признаю это, по большей части, - но многое находится за пределами возможностей Лезарда, как то написание того, что могут прочитать другие люди, а не только он сам". Она закатила глаза. "Иногда мне кажется, что пишет он ни на Общем, ни на Ямато, а на каком-то собственном бессмысленном языке".

"Странный он, должно быть, человек", - промолвил Грей.

"Ты даже не подозреваешь, какой". Мистина вернулась в начало книги. "Ладно, вернемся к нашему вопросу... хммм..." Какое-то время она читала текст, затем заговорила вновь. "Ну... изо того, что я смогла разобрать, здесь написано про открытие двери... поиске связи... попытке защитить себя... а, конечно же, руны... и... нечто утрачено, и она пытается получить это вновь. Чернила немного смазаны, но слово, возможно, "любовь". Возможно, пытается возродить кого-то из близких. Подобное... случается, я помню, как читала об истреблении целого племени, после того, как вождь его заключил договор с Нифльхеймом по возрождению умершего ребенка. Поиск способов воскрешения довольно часто встречается в магических исследованиях, существует множество книг, посвященных тем, кто попытался сделать это и потерпел неудачу. Я полагаю, Арианрод построила этот лабиринт, чтобы попытаться достичь Нифльхейма, удалившись от цивилизации. Должна признать, она хорошо постаралась, создав лабиринт или в ущелье, или на необитаемом острове. Возможно, ее убили ступившие из врат демоны".

"А что насчет приписки в самом конце?" - поинтересовалась Леннет. - "Ты сказала, что она написана тем же почерком, что и вся книга, и говорится в ней о закрытой двери".

"А, да... этого я не могу объяснить". Мистина поджала губы, вновь пролистав страницы до конца книги. "Почерк похож, но есть различия. И... о, а вот это действительно странно. Запись сделана сочетанием древней и более современной версии нашего языка. Что же это может означать?" Она присмотрелась получше. "Да, здесь говорится о закрытой двери... об отмщении за кого-то... а, вот. Родственник, который пришел и закрыл портал, отомстив на бедняжку Арианрод". Она захлопнула книгу, пребывая в глубоких раздумьях. "Так что же мы имеем... создательница этого места, таинственная волшебница по имени Арианрод - названная, вне всякого сомнения, в честь чародейки из Дипана, которая была весьма почитаема, несмотря на то, что считалась любовницей короля - открыла портал в подземный мир и была убита тем, что ступило из рифта, а спустя какое-то время ее родич запечатал дверь. А когда пришел Лезард, он заполучил камень и вновь открыл портал".

"Зачем?" - Лофер совершенно ничего не разумел.

"Ведь это Лезард". Мистина пожала плечами. "Не стоит пытаться вникнуть в его мотивы".

"Да, к вопросу о раздумьях..." - заговорил Кашель. - "Валькирия, мы с Лофером готовы к перемещению в Вальхаллу".

"Да?" Изогнув серебряную бровь, Леннет обернулась к ним. "Вы действительно готовы? Оставили все, что удерживало вас в Мидгарде?"

"Да", - одновременно ответили оба, и кивнули.

Леннет пристально оглядела обоих, затем кивнула. "Что ж, хорошо. Сейчас вы отправитесь в Вальхаллу".

"Что ж, там и увидимся", - ухмыльнулся Арнгрим, помахав им рукой. - "Попытайтесь особо не геройствовать, ладно?"

"И тебе того же", - улыбнулся Кашель в ответ.

"Береги себя, Арнгрим", - кивнул Лофер.

"Да. И вы тоже".

Что ж, Селия... Теперь это действительно прощание.

Увидимся в иной жизни...

21. Город на краю вечности

...Давным-давно существовала держава, бывшая величайшей в Мидгарде. Она превосходила иные в процветании, военной мощи, культуре, и неусыпно надзирала над менее развитыми странами, кои страшились ее. Ее величественная столица считалась прекраснейшим местом в Мидгарде, и до становления академии Фленсебурга именно здесь были сосредоточены магические изыскания. Однако держава была уничтожена яростью богов, и предположений о причинах оной великое множество.

Именно здесь мы и находимся сегодня, ибо леди валькирия ощутила присутствие нежити в пределах городских стен. Я в этом и не сомневаюсь. Хоть и хотела бы я сейчас оказаться в другом месте, где угодно, но подальше отсюда. Возможно, сущность моя когда-то была связана с этими руинами и испытала здесь великую боль, а, быть может, меня просто поглощают волны горечи и сожалений, которые, кажется, излучают даже древние камни под ногами. Как бы то ни было, по коже у меня бегут мурашки, и я бы все сделала, чтобы не чувствовать себя столь ужасно. Надеюсь лишь, что мы быстро отыщем и уничтожим эту нежить. Не хочу оставаться здесь надолго.

Мистина закрыла дневник и осмотрелась по сторонам, старательно сохраняя на лице нейтральное выражение. Рядом с нею стояли Арнгрим и Леннет, внимательно глядя на древние руины.

Это место... оно... я...

Природа и долгие века оставили свой след на некогда величественном граде. Он, сиявший некогда в лучах солнца, ныне был блекл и разрушен, оплетен мертвыми лозами, и отмечен ливнями и временем. Звенящая тишина, повисшая над городом, казалась сверхъестественной; то была холодная, мертвая тишина, в пределах которой не может существовать ничто живое. Под ногами их на земле все еще виднелся кое-где снег, кристаллики льда сверкали, как маленькие алмазы. В воздухе повис плотный туман, невдижный, как озерная гладь. В тумане вырисовывались очертания мертвых деревьев, их жизненные соки выпила долгая мидгардская зима; тоненькие серые ветви не шевелились, ибо ветра не было вовсе. А в отдалении виднелись руины некогда величественного дворца, зловещий монумент на фоне темного полуденного неба.

...Ох, и не нравится мне это.

Трое устремились в город, но казалось им, будто спускаются в могилу, столь тихо было вокруг. Мистина содрогнулась, заметив, как хмурится Арнгрим. Она приблизилась к нему и осторожно сжала руку воину.

"Права ли я, предположив, что тебе здесь тоже не нравится?" - поинтересовалась она полушепотом, чуть поотстав от Леннет. Арнгрим кивнул.

"Да... что-то здесь зловещее, и мне это не по душе. Не могу поручиться за это, однако".

"Рада, что не только мне так кажется. Здесь воистину мерзко, и это учитывая все те места, которые мы посетили, будучи эйнхериарами, не говоря уже о том, что во время обучения в академии я побывала в комнате Лезарда. Когда он попросил меня принести ему книгу, а это о чем-то, да говорит".

"Думаю, соглашусь с тобой". Арнгрим пнул подвергнувшийся под ногу камень, который, наверное, был некогда частью здания. "Надеюсь, надолго мы здесь не задержимся".

"Вообще-то, и я об этом думала..." Мистина запнулась, испуганно огляделась по сторонам. "О, боги... ты не заметил, куда направилась валькирия? Как будто она просто исчезла в тумане..."

"Нет, она не могла далеко уйти". Арнгрим почесал затылок. "У нее не было на это времени, мы же совсем недолго с тобой разговаривали".

Предположение Арнгрима было верным; не заметив, что спутники ее отстали, Леннет продолжала путь к городской площади. Неведомо, каково было ее изначальное предназначение, но сейчас в центре возвышалась огромная гильотина, ржавое лезвие которой все еще покрывала засохшая кровь. Запах оной достиг Леннет, но она во все глаза глядела на возникшего перед ней мужчину. Выглядел тот по-королевски, хоть на голове и не было короны, а бледное лицо его искажала безумная гримаса горечи.

"Стало быть, вот чем отплатила мне любимая страна, служению которой я посвятил долгие годы? Вот что стало с державой, где я родился и вырос, и о которой я так заботился?" Его руки сжались в кулаки, и он, казалось, совершенно не обращал внимания на валькирию, которая с интересом его разглядывала, стоя у подножья гильотины. "Что случилось с людьми, которые любили меня, воздавали мне почести? Где же они? Где маги, которые всегда давали мне верный совет, когда я в нем нуждался?" Он топнул по сгнившим доскам и испустил вопль, полный ярости. "Уолтер! Джайн! Даллас! Куда вы подевались? Вы были моими преданнейшими советниками! Неужто и вы оставили меня? Почему же я здесь теперь?" Голос его немного дрожал. "Неважно, чего я достигну, все бессмысленно, ведь я одинок! Что... что же мне делать? Что мне..."

Он осекся, заметив появившуюся из тумана фигуру, и в глазах его вспыхнула ярость. "Кто ты?! Назови себя, чужак! Я, Барбаросса, монарх Дипана, не потерплю тех, кто стремится осквернить мои земли!"

"Стало быть, ты король сих земель?" Леннет изогнула бровь. "Ты что, не знаешь о падении своего королевства?"

"Т-ты!" При виде Леннет Барбаросса побледнел еще больше, но в глазах его пылала ярость, подобная пламени Муспелльхейма. "Это ты... злодейка, проклятая прислужница злобных богов, валькирия! Я тебя повсюду узнаю... эти доспехи, эти жестокие глаза, холодные, как камень... это ты уничтожила этот город! Как смеешь ты вновь осквернять его улицы своим присутствием?! Прочь с глаз моих, проклятая!"

"Что?!" Леннет изумленно уставилась на ярящегося неживого короля. "Я не хочу выказывать неуважение мертвым, споря с ними, но и извиняться за то, о чем не помню, я не буду. Наверняка ты заблуждаешься!"

"Не заблуждаюсь!" - взревел он. - "Не пытайся обмануть меня! Ты лишила всех надежд и грез мой народ, всей истории, которую мы создали, и разбила все это в один-единственный день! Нет тебе прощения!"

"...Неужто ты не слышишь моих слов?" - вопросила Леннет. - "Я не хочу убивать тебя, но ты должен понять, что я не та, кого ты ненавидишь, и что ты не можешь надеяться чего-то достичь в разрушенном городе".

"Уничтожить меня! Ха-ха-ха!" - мрачно рассмеялся он. - "Невозможно! Никто не может уничтожить меня! Я стану необъятной душой и спасу души своих подданных! Я верну им славу, которой ты их лишила!"

"Твои пустые помыслы привязывают тебя к этому месту, и все же я скажу тебе, что все кончено". Леннет покачала головой. "Ты не можешь сделать того, о чем говоришь".

"Это всего лишь твое мнение, и у меня нет желания выслушивать его". Он взглянул на нее сверху вниз, и от взгляда его обычный смертный похолодел бы. "Ничто не кончено, пока я так не решу. Стремление к совершенству бесконечно!"

"...Понятно". В последний раз оглянувшись через плечо, Леннет пошла прочь.

Чтобы спасти его, мы должны рассечь цепи привязанности, удерживающие его здесь. Но вопрос в том, как это сделать...

"Валькирия! Вот ты где!" - приветили ее Мистина и Арнгрим, стоило ей покинуть площадь. - "Где же ты..."

"В замок", - прервала ее Леннет. - "Вот куда мы направимся. Мы должны узнать, если ли в нем что-либо, что упокоит мятущиеся души".

"...Ладно". Мистина и Арнгрим переглянулись, пожали плечами и направились в след за Леннет в огромный, полуразрушенный замок Дипана.

Они проходили мимо разбитых и потемневших с годами окон; обезглавленные статуи возвышались на пьедесталах, а температура воздуха стала чуть ниже. Мрачная тишина оказалась нарушена лишь раз, когда ледяными пальцами их коснулся ветерок, раскачавший далекий колокол, и далекий звон его напугал трех путников своим зловещим и горестным звуком.

Оказавшись внутри замка, они залюбовались залом, некогда невероятной красоты. В центре его возвышался разрушенный фонтан, воды в котором давным-давно не было; теперь в нем пребывали лишь камни, сухие листья и засохшие пятна крови. У фонтана покоился покрытый ржавчиной предмет, а, приблизившись, они заметили и человеческий череп. То был скелет одного из павших солдат Дипана, и далеко не последний, как они вскоре обнаружили, принявшись исследовать замковые коридоры.

"Валькирия, а что именно мы ищем?" Мистина сморщилась и пнула ногой истлевшую руку, на которую чуть не наступила. "Что-то конкретное?"

"Нет, ничего конкретного", - призналась Леннет. - "Мы должны найти что-либо, что успокоит страдающий дух короля, который пребывает здесь в обличье нежити, и вместе с нем рассеять отрицательную энергию, пропитавшую сей пустующий град".

"Понятно", - кивнула Мистина. - "Валькирия, будет ли мне дозволено... я внимательно изучала документы касательно этого замка, и, полагаю, мы приближаемся к развилке в подземелье, в котором сейчас и находимся. Если память меня не подводит - а она никогда не подводит - один коридор ведет в казематы, где маги проводили свои изыскания, а куда ведет второй... никто не знает. Дозволено ли мне будет увидеть лаборатории? Быть может, я смогу отыскать там что-то, что поможет нам".

"...Хорошо", - кивнула Леннет. - "Арнгрим, отправляйся с ней. Я отправлюсь по второму коридору, посмотрю, есть ли там что-нибудь интересное. Но смотрите в оба, я чувствую чью-то темную ауру в этих залах".

"И ты будь осторожна", - обратился к Леннет Арнгрим, когда они приблизились к упомянутой Мистиной развилке и приготовились разойтись в разные стороны.

Хе-хе-хе. Сюда идет что-то глупое.

Верно, верно. Что же нам с ней сделать?

...Ты еще спрашиваешь? Подумай - если мы отправим ее за пределы времени, то...

Хо-хо! Я понял! Твои методы, как всегда, хитроумны.

Ну конечно.

"Эта комната... что же это такое?"

Леннет добралась до помянутой Мистиной комнаты. На полу в центре виднелся странный магический символ, окружали который большие кристаллы на пьедесталах. Воздух здесь было не затхлый и неподвижный, но какой-то... живой. Казалось, он вибрирует некой энергией. Нахмурившись, Леннет ступила в центр комнаты, не подозревая, что за ней наблюдают недобрые очи.

Это... какой-то механизм... но...

Она не успела закончить мысль. Руны под ее ногами вспыхнули, ровно как и кристаллы, воспарившие в воздух. Золотое сияние объяло Леннет, и тело ее тоже начало воспарять ввысь.

"Что?! Это устройство все еще работает?!" Леннет отчаянно пыталась освободиться от воздействия заклятия, сдерживающего ее. "Это... невозможно!"

А затем ее объяла тьма.

Ты еще глупее, чем я думал, женщина. Неужто это все, на что ты способна? Если я смогу контролировать поток времени, одержать верх над асами не составит труда.

Согласен. Цивилизация этих созданий не столь развита, чтобы они могли принять участие в Божественном Промысле.

Ха-ха-ха!

***

"Отойди, Арнгрим", - велела Мистина, когда воин в очередной раз безуспешно попытался выбить дверь старой исследовательской лаборатории. - "Очевидно, что грубая сила здесь не поможет, нужно попробовать магию".

"Что угодно". Арнгрим раздраженно ударил по покрытой ржавчиной двери. "Глупая дверь", - тихонько пробормотал он, что вызвало у Мистины улыбку.

"Ну не расстраивайся, это же просто неодушевленный предмет". Она воздела посох, направив навершие на дверь. "А теперь... Огненная Буря!"

Взрыв магической энергии воспламенил неподвижный воздух; алая колонна объяла дверь. Она горела лишь несколько секунд, но большего и не требовалось - пепел, в который обратился преграждавшая им путь преграда, кружился в раскаленном воздухе, а улыбка Мистины была столь же ослепительна, как и ее заклинание.

"Прекрасно!" Она ликующе хлопнула в ладоши, переступила порог. "Пойдем, Арнгрим, поглядим, какие чудеса нас ожидают. О... это потрясающе..."

Закатив глаза, он последовал за ней в темную, сырую лабораторию. Когда глаза его привыкли к слабому сиянию древних ламп, которые Мистина зажигала с помощью магии, он понял, что вызвало ее ликование. Вдоль стен стояло множество книжных шкафов, а пол и столы устилали бумаги с начертанными на них диаграммами и заметками. На иных столах виднелось оборудование для экспериментов, однако было в нем что-то странное, вот только Арнгрим никак не мог понять, что именно.

"Погляди на это", - приглушенным, исполненным благоговения голосом молвила Мистина. - "Материалы по Драконьей Сфере, эльфам... богам... они действительно занимались серьезным делом, как думаешь? Оооох... может, здесь найдется что-нибудь и о Бифресте?"

Возможно, валькирия была права, когда говорила, что я смогу изучить его, пребывания у нее в услужении...

Арнгрим хмыкнул, бросив взгляд на пробирку на одной из полок, заполненную какой-то пудрой. Он наклонился, понюхал, и отшатнулся в отвращении. "Что это за дрянь?"

"Арнгрим, попытайся ничего не съесть из найденного здесь". Мистина бросила на него взгляд, исполненный тревоги. "Это не лавка сладостей, а лаборатория магов, и здесь необходимо соблюдать предельную осторожность".

"Как будто я не знаю об этом", - хмыкнул Арнгрим. - "Просто... эта дрянь хоть и пахнет преотвратно, чем-то мне странно знакома".

Как будто я уже видел ее раньше...

***

И снова тишина.

Но иная на этот раз. Воздух свежее. Теплее. Запахи весны, доносящиеся через далекое оконце, ощущались даже в сем подземелье. Леннет слышала отдаленное журчание бегущей воды. Но запах свежей крови образовывал самое преотвратное сочетание с ароматом цветов, а комната, в которой она оказалась...

Она несколько отличается от той, в которой я была только что. Чище. Новее. Нет такого слоя пыли на полу, да и света побольше. Даже воздух кажется иным. Как такое возможно...

Ее изумление лишь возросло, когда она ступила из комнаты в коридор. Он более не нес на себе отпечаток лет, но казался чистым и очень ухоженным. Даже красивым.

Что за чудеса? Неужто я оказалась в прошлом?

Она поднималась по ступеням, ведущим из подземелья, а неуловимый аромат цветов заглушил стойкий запах крови, который, казалось, охватил весь замок. Первым, что заметила Леннет, покинув нижние уровни, было тело солдата за залитом кровью каменном полу; конечности его или отсечены, или вывернуты под невозможными углами, лицо серое и застывшее. А за оным виднелось множество иных мертвых тел; людей, казалось, убили совсем недавно. Она неотрывно глядела на картину резки, когда ее чуткие уши уловили звук шагов, направляющихся к ней.

...Меня не должны увидеть, ведь Барбаросса утверждал, что королевство его было уничтожено валькирией. И если это действительно далекое прошлое, в котором я очутилась...

Леннет закрыла глаза, сосредоточилась, а в следующее мгновение приняла свое человеческое обличье. Шаги все приближались, и она спряталась за колонну, дабы остаться незамеченной. А вскоре в чертог из разных коридоров ступили двое. Одна появилась со стороны замковых врат, в то время как другая пришла из внутренних помещений замка. Первая оказалась высокой привлекательной женщиной в доспехах, подобных тем, которые носила сама Леннет, вот только они были черны; вторая же была красивая светловолосая женщина, также показавшаяся валькирии весьма знакомой. Глаза Леннет расширились от изумления и ужаса, когда она узнала их.

Они... они...

...Теперь я понимаю, о чем говорил Барбаросса. Действительно, я должна была понять это раньше. Подобное наверняка входит в ее задачи.

Но... чтобы та служила ей... я...

"Что происходит в городе?" Христ устремилась к светловолосой женщине, которая, завидя ее, замерла у двери.

"Полагаю, это зависит от точки зрения". Мистина мрачно усмехнулась. "Думаю, с твоей точки зрения, ответ будет "все прекрасно". Арнгрим заканчивает приготовления к публичной казни. Они ожидают лишь тебя".

"Замечательно". Христ недобро улыбнулась, в ее алых глазах мелькнуло удовлетворение. Леннет почувствовала себя так, будто кто-то сунул ей за ворот льдину. "А ты? Узнала что-нибудь от юного мага?"

"Нет", - отвечала Мистина. - "Он отказался разговаривать со мной".

"Ты... настаивала, как я тебе наказала?" Улыбка Христ поблекла. "Я не хочу слышать, что ты ослушалась моего приказа, Мистина".

"Я следовала ему настолько, насколько позволяла мне совесть. Приказывай или не приказывай, мне претит мысль о пытках того, кто не сделал ничего дурного". Мистина наградила его яростным взглядом, исполненным страдания. "Может. Арнгриму и нравится быть твоим ручным псом, но мне - нет".

"Вижу, присутствия духа ты не утратила", - хохотнула Христ. - "Но в конце концов, платить за подобное упрямство придется лишь тебе. Противостоя мне, нельзя добиться ничего".

"Если бы вопрос касался личной выгоды, я бы сдалась, как Арнгрим". Голос Мистины изменился, стал более глухим. "Знаешь ли, помимо меня самой, мне небезразличны и другие".

"Воистину, ты благородна", - усмехнулась Христ, но выражение ее лица говорило о том, что это не было комплиментом. - "Но подобное благородство не спасет тех, которые, как ты утверждаешь, тебе небезразличны. Теперь ты у меняв услужении и должна исполнять мои приказы".

"Я не просила об этом". Мистина сжала кулаки. "Ты никогда не предлагала мне сделать выбор".

"Как будто я должна была". Христ рассмеялась снова. "Может, подобные методы и для моих сестер, но не для меня. Я не трачу время на всю эту чушь".

"...Ты страшное создание". Голос Мистины слегка дрожал, но Христ продолжала смотреть на нее с пугающей усмешкой на лице.

"Из твоих уст я приму это, как высокую похвалу". Она скрестила руки на груди и усмехнулась еще шире. "Как бы то ни было, я потеряла достаточно времени на болтовню с тобой. Я хочу, чтобы ты обыскала замок и обнаружила королеву, которая, как сказал нам младший из этих трех глупцов, скрывается где-то в цитадели. Ее необходимо найти".

"Зачем?" Мистина изумленно воззрилась на нее. "Что она сделала? Что тебе от нее нужно?"

"Мне кажется, я тебе уже говорила". Лицо Христ приняло каменное выражение, глаза угрожающе сузились. "Не заставляй меня повторять - милосердия никто не вправе ожидать. Поняла? А теперь иди и разыщи ее. А когда найдешь..."

"Нет". Мистина топнула ногой по залитому кровью полу. "Я не стану убивать ее! Можешь делать со мной, что хочешь, но я не стану убивать невинных во имя тебя!"

"Все это вершится во имя Одина!" - прошипела Христ, в глазах которой отразилась ярость. - "Не забывай об этом!"

"А мне плевать!" Сжатые кулаки Мистины дрожали. "Плевать, во имя кого, я не стану убивать невинных. Пытки - одно, убийство же - совсем другое. Особенно, если это мать дорогой подруги, которая доверяет мне!"

"Все еще ноешь по поводу ее?" - вздохнула Христ. - "Как глупо цепляться за тех, с кем подружилась в смертной жизни. Однако..." Губы ее изогнулись в недоброй улыбке. "Ты слишком быстро делаешь выводы, Мистина. Тебе не стоит бояться того, что я возложу на тебя задачу, которую с большим удовольствием исполнила бы сама. Кровь ее будет лишь на моих руках, тебе лишь нужно отыскать ее и сообщить об этом мне".

"...Ты ошибаешься". Низким, полным боли голосом отвечала Мистина, склонив голову. "Кровь будет и на моих руках тоже, ведь я передам ее убийце".

"Не заблуждайся, Мистина, она расстанется с жизнью, несмотря на то, что решишь ты". Христ не отводила от нее пронзительного взгляда. "Но страдания, которые она испытает... это уже зависит от тебя. Ты можешь дать ей долгую и невыносимую агонию... или же быструю смерть. Что же ты выберешь?"

"Я... я..." В безмолвном ужасе Мистина воззрилась на валькирию. "Ты..." Задрожав, Мистина выбежала прочь из комнаты, устремившись в зал за спиною Христ. Последняя усмехнулась, после чего направилась к дверям, из которых в чертог ступила ее непокорная эйнхериар.

"Упрямая нахалка... быть может, стоило оставить ее умирать, а не брать в услужение", - бормотала она по пути. - "Но все же, я..."

Она замолчала, остановившись, как вкопанная, подле колонны, за которой схоронилась Леннет. Последняя боялась дышать из опасения, что ее обнаружат.

"Волна силы..." Взгляд Христ обратился к полуразрушенной колонне. "Леннет?" Она сделала шаг вперед, но остановилась и покачала головой. "Нет, быть не может. У меня разыгралось воображение. Она просто никак не может оказаться здесь".

К вящему облегчение Леннет, Христ отвернулась и двинулась прочь. Когда звук шагов ее затих, Леннет осмелилась выйти из-за колонны и устремиться в тот же коридор, в котором скрылась Мистина; все это время она пыталась осознать увиденное.

Присутствие Христ служит доказательством того, что это действительно прошлое. Механизм в подземелье наверняка отправил меня в прошлое, и кто-то немало поспособствовал этому. Если я смогу понять, кто именно, то смогу вернуться в свое время. Но, думаю, мне стоит попытаться отыскать здесь нечто, что дарует покой душе Барбароссы. Возможно, я успею разыскать королеву до того, как это сделает Мистина...

Мистина...

Поднимаясь по ступням, Леннет ненадолго закрыла глаза, с грустью покачав головой. Взгляд Мистины, обращенный на Христ, и ненависть в ее голосе не остались лдя нее незамеченными. Ровно как и упоминание еще одного знакомого имени.

Какое же несчастливое совпадение, что в этих жизнях они служили Христ до того, как перешли в услужение ко мне. То, что она не дала им выбора, сделав эйнхериарами, само по себе не удивительно... действительно, я изумилась бы, если бы они не были бы взяты в услужение против воли. Метод, который всегда использует она, и никогда - я. Верность таким образом не купишь, да и вообще это мерзко. Прекрасно понимаю, почему Мистина так к ней относится.

Исследуя замок, Леннет пыталась ощутить, где может скрываться королева. Казалось, дворец пустует, чувства валькирии смогли уловить лишь Мистину... и еще одну женщину. К облегчению Леннет, последняя была к ней ближе, нежели первая, и, судя по всему, она шла в верном направлении. После непродолжительных поисков она ступила в комнату, где и ощутила живую душу.

Однако, похоже, она заблуждалась - в комнате совершенно негде было спрятаться, а дверь, в которую она ступила, была единственным выходом, если не брать в расчет окно, выходящее в замковый двор. У стены стоял книжный шкаф, заполненный множеством древних фолиантов. Леннет нахмурилась, пройдя чуть дальше; взгляд ее метался по пустой комнате, раз за разом возвращаясь к книжному шкафу. Что-то здесь не так, но что именно?

Я чувствую присутствие человека где-то поблизости, но... А, поняла. Теперь мне все понятно.

Подойдя к шкафу. Она начала осматривать его в поисках ключа, который наверняка здесь находится. Леннет доставала книгу за книгой в надежде на то, что что-нибудь произойдет. Однако ожидания ее не оправдались, несмотря на множество книг, сброшенных с полок.

Где же?..

Наконец, осмотрев практически весь шкаф, она нашла то, что искала - рычаг, спрятанный за книгой на третьей полке сверху, - и протянула руку, чтобы нажать на него. У нее была лишь доля секунды, чтобы отскочить назад, ибо шкаф затрясся и сместился в сторону, явив небольшую комнатку. Женщина, скрывавшаяся в ней, побледнела при виде Леннет, и, казалось, сейчас потеряет сознание. Дрожа, она вжалась в стену, но ноги не держали ее, и женщина осела на пол.

"П-пожалуйста... не надо..." - прошептала она, тяжело дыша от ужаса. - "Я..."

"Не бойся", - мягко молвила Леннет. - "Я пришла не для того, чтобы причинить тебе вред. Ровно как я не обвиню тебя в том, что ты спряталась, ибо сама не имею на это никакого права".

"Тогда... кто же ты?" Она воззрилась на Леннет, страх на лице ее сменился любопытством. "Ведь наверняка ты знаешь, кто я?"

"Ты королева, верно?"

"Да", - она кивнула. - "Я - Малабет, супруга Барбароссы, короля сих земель". Она плечи затряслись, а на глазах выступили слезы. "Короля... так жестоко обманули..."

"Обманули?" Леннет изогнула бровь.

"Да". Вздохнув, Малабет поднялась на ноги и подошла к небольшому столику у стены. "Ты должна понять... то, что скажет о нас история... то, что скажет история о нем... он не был злым человеком. Он просто хотел, чтобы люди его жили в мире и достатке... чтобы дочь наша была счастлива". Голос ее дрожал от сдерживаемых слез. "Моя бедная милая Алисия... Я была не согласна с ним, когда он отсылал ее прочь, но в наших сердцах жило обоюдное желание избавить ее от проклятия богов и сделать ее счастливой. Всецело".

"И он..."

"Да", - кивнула Малабет. - "Он винил богов в ее страданиях, и, как мне кажется, справедливою Но гнев его, обращенный на богов, позволил его магам получить огромное влияние на короля, и он допускал такое, чего никогда бы не позволил ранее. Он делал все это ради нашей любимой дочери, но он не видел, что преследуют они свои собственные интересы. К тому времени. Когда он осознал истину. Было уже слишком поздно. И боги разгневались на человека, стремящегося достичь вечности..."

"И теперь все обратилось в руины", - вздохнула Леннет. - "Это... чересчур, сеять столь великое разрушение из-за деяний одного-единственного человека... особенно, доброго человека, обманутого хитроумными советниками, который хотел лишь счастья для своей дочери".

"Это верно". Малабет вновь обернулось в Леннет; ее бледное, морщинистое лицо было залито слезами. "Я понимаю, что не могу просить тебя так рисковать, когда ты должна бежать прочь из королевства вместе с остальными. Но... я молю тебя об услуге. Выслушаешь ли ты меня?"

"Да", - кивнула Леннет. - "И ты не должна отягощать душу свою осознанием вины, ибо нет ее в твоей просьбе".

"Увы", - печально улыбнулась Малабет. - "И все же я благодарна тебе". Она бережно взяла в руки корону со столика. "Пожалуйста... я знаю, что не могу просить тебя об этом, но не могла бы ты отнести это моему мужу? Он всегда хотел оставаться королем до самого конца... он оставил корону мне, но я не могу допустить, чтобы он умер, не надев ее, несмотря на слова, которые мы сказали друг другу при расставании". Дрожащими руками она протянула корону Леннет; губы ее дрожали. "Я не знаю, кто ты, но ты женщина, как и я. Посему с болью в сердце я и прошу тебя об этом".

"Я сделаю это для тебя". Леннет осторожно приняла из ее рук корону. "Однако я не хочу оставлять тебя здесь; думаю, ты понимаешь, что тебя уже разыскивают, а когда найдут, ты испытаешь страшные страдания?"

"Не тревожься за меня". Малабет перевела взгляд на столик. "Со мной... со мной все будет в порядке".

Леннет тоже бросила взгляд на столик, и в глазах ее отразились печаль и понимание. "...Понятно. Что ж... прощай".

"Прощай, добрая незнакомка". Малабет судорожно сглотнула, голос ее вновь задрожал от сдерживаемых рыданий. "Прощай, и спасибо тебе".

Леннет лишь молча кивнула, после чего покинула комнату, спрятав корону в широком рукаве. Миновав книжный шкаф, она дернула за рычаг, вернувший его в прежнее положение, и поставила книгу обратно на полку. Несколько минут она задумчиво разглядывала фолианты, ощущая хладный металл, касающийся кожи, когда она прижала руки и телу. Ветерок, дувший из окна, играл ее волосами, принося с собою запах цветов, цветущих внизу. С уничтожением этого королевства цветы несомненно погибнут, ибо некому будет о них заботиться.

"Ты кто?"

Леннет вздрогнула от неожиданности и обернулась к Мистине. Она изумилась, осознав, что не слышала ее шагов, не ощутила присутствия, столь глубоко погрузилась она в собственные думы. Юная же заклинательница явно не ожидала обнаружить в замке кого-то еще.

"...Маленький человек", - печально улыбнулась. - "Просто прислуга".

"Да ну?" Мистина скрестила руки на груди и изогнула бровь. - "И что же ты здесь делаешь? Мне казалась, король велел всем бежать".

"Верно. Но..." Леннет на мгновение закрыла глаза. "Я решила ослушаться приказа. Я хочу остаться здесь, ибо это мой дом и я не могу с легкой душой покинуть его".

"...Думаю, не могу винить тебя в этом". Мистина вздохнула, на лице ее отразилась боль. "Дипан... был... великолепен, верно?"

"Да", - кивнула Леннет. - "Жаль, что боги решила уничтожить его таким образом. Ты согласна?"

"Я..." Мистина склонила голову. "Я... думаю... да..." Она мелко дрожала, но сумела взять себя в руки и оглядела комнату. "Какая странная комната", - неожиданно заметила она. - "Что заставило тебя придти сюда?"

"Это была любимая комната королевы". Леннет пожала плечами. "Она частенько приходила сюда, чтобы почитать. Я много раз видела ее здесь, прибираясь в замке".

"...Ты знаешь, где королева?" - спросила Мистина, и прозвучала это так, будто она против воли задала этот вопрос.

"Боюсь, что нет". Леннет покачала головой. "Ты ищешь ее?"

"Я..." Мистина сжала кулаки. "Нет... не по своей воле. Пожалуйста, пойми - для нее будет лучше, если найду ее именно я. Но будь на то моя воля, я бы..."

"Ясно", - кивнула Леннет, позволив пониманию отразиться на лице. - "Ты одна из прислуживающих той, кто уничтожил эту землю... одна из эйнхериаров той валькирии".

"Да". Мистина поникла. "Не хочу кричать об этом, но так оно и есть. Но, пожалуйста... пойми... это произошло не потому, что я того пожелала, она..."

"Я понимаю", - прервала ее Леннет, в глазах ее отражалось сострадание, и губы Мистины, заметившей это, задрожали. "И я..."

"Нет!" Мистина отшатнулась, когда Леннет коснулась кончиками пальцев ее руки, желая ободрить и поддержать волшебницу. "Не прикасайся ко мне - у меня нет права принимать твою доброту". Она затрясла головой, в глазах ее застыл ужас. "Если ты не понимаешь, кто я, лучше беги, ведь лишь потому, что я не знаю тебя, я могу смотреть тебе в глаза".

"Что это означает?" - нахмурилась Леннет.

"Не могу сказать тебе". Мистина вновь покачала головой, судорожно сглотнув. "Мне и так страшно тяжело, я не могу..."

Она так и не закончила фразу, ибо из-за книжного шкафа донесся звук павшего на пол тела. Мистина побледнела, осознав истину случившегося, и не заметила неприкрытой горечи на лице Леннет. Она отступила назад, заметно дрожа.

"Я... я... я должна идти", - выдавила она, избегая поднять взгляд на Леннет. "Я... я должна..." Плечи ее поникли, и она прошептала еле слышно: "Мне жаль..."

И с этими словами она выбежала из комнаты, а Леннет должное время глядела ей вслед.

***

"Хммм, а вот это уже интересно".

"Здесь есть что-то интересное?" Арнгрим зевнул. "Ни за что не поверю".

"Если богатство знаний не интригует тебя, ты просто скучен". Мистина с отвращением сморщила носик. "Варвар. Но вообще-то я собиралась сказать, что они проводили здесь исследования нежити, занимаясь некромантией. Ух". Она содрогнулась. "Кто бы не работал здесь, он наверняка нашел бы общий язык с Лезардом".

"Знаешь, хоть ты и утверждаешь, что ненавидишь его, но частенько вспоминаешь", - ухмыльнулся Арнгрим. - "Ты случайно тайно не... очарована им?"

"Это не смешно!" Ярость в глазах Мистины испугала даже Арнгрима, который чуть не упал с кресла. "Он мой убийца, ты, придурок, и крайне омерзительный тип, и... даже когда мы учились в академии, я никогда... он..."

"Эй, успокойся!" Арнгрим поднялся на ноги и легонько сжал плечо Мистины. "Это была просто шутка, я не думал, что она так заденет тебя за живое. Прости, хорошо?"

"Я... нет, правда, все хорошо". Мистина вздохнула, чуть расслабилась. "Я просто... просто для меня это очень больной вопрос. Я не ожидаю, что ты сумеешь понять меня".

"Попробуй". Арнгрим вновь уселся в кресло, внимательно за ней наблюдая. "Давай же".

"Ну... ладно". Мистина вздохнула, потерла висок, вновь перевела взгляд на книгу, страницы которой листала. "Ты ведь знаешь, что мы с Лезардом оба из Фленсебурга, верно? Ты это понял по нашей манере разговора, да и встречал его в башне за городскими стенами".

"Да, это я уже понял", - беззаботно хохотнул Арнгрим, и Мистина нахмурилась.

"Арнгрим, ты чуть более умен, чем я считала вначале, потому не нужно вести себя так. Но дело не в этом". Он снова вздохнула. "Мы с ним поступили в Академию Волшебства и подружились, так как оба были лучшими студентами. За нами всегда пристально следила директриса... женщина, которую Лезард убил на крыше своей башни. Она относилась к нам, как к своим собственным детям, что раздражало меня неимоверно из-за ее характера. Я просто не могла выносить ее". Мистина тихо рассмеялась собственным мыслям. "Она определенно отдавало предпочтение Лезарду, и, пусть я и не стремилась завладеть ее вниманием, у меня это почему-то вызывало недовольство. Она почему-то вбила себе в голову, что мы с Лезардом составим отличную пару, и каким-то образом идея эта начала передаваться и самому Лезарду. Возможно, он и доселе питал ко мне какой-то интерес, а она это заметила и решила поспособствовать. Как бы то ни было, он явился ко мне с открытым предложением встречаться после нескольких неудачным попыток намекнуть на это".

"Думаю, его порыва ты не разделила?". - поинтересовался Арнгрим. Мистина кивнула.

"Ни в коей мере. И это нужно объяснить - дело не только в Лезарде, но и во мне самой. Мне вообще неинтересны романтические отношения. Я всегда рассматривала их как нечто, что оторвет меня от поиска новых знаний, потому всегда отказывала тем, как выражал ко мне некую заинтересованность. Думаю, именно поэтому после этого мы с Лезардом хоть и остались друзьями, но отношения стали натянутыми".

"И именно поэтому для тебя это больной вопрос?"

"Отчасти". Мистина потерла переносицу и взглянула Арнгриму прямо в глаза. "Ты прекрасно знаешь, что сделал Лезард, что он за человек и чего пытается добиться. Моя жизнь - одна из многих, забранных им. И сознавать это, ровно как и то, что сделал это твой друг, которому ты когда-то доверяла, воистину неприятно. Стыдно, что такая умная девушка, как я, ошиблась в нем; и как я дала ему обвести себя вокруг пальца? И сама идея о том, что я могла питать романтические чувства к нему, наполняет меня отвращением, как ничто иное". Она чуть склонила голову. "Понял теперь?"

"Да, понял". Арнгрим почесал затылок. "Прости... не знал, что для тебя это такая чувствительная тема".

"Нет, все в порядке. В конце концов, я же не могу читать мысли, а если не могу я, то ты и подавно". Она подмигнула. "Так вот, я говорила о том, что здесь множество материалов по нежити, а также немного наблюдений за деятельностью Брамса, легендарного Лорда Нежити".

"Странный он..." - пробормотал Арнгрим.

"Хмм?"

"Брамс", - объяснил он. "Он странный. Я встречал его однажды, когда валькирия привела нас в его замок", - добавил Арнгрим в ответ на заинтересованный взгляд Мистины. "Очень странный".

"И это все, что ты можешь сказать о знаменитом Короле Вампиров?" - казалось, слова Арнгрима Мистину позабавили. - "Только выделить его странность?"

"Ну, у него в тронном зале в кристалле заключена женщина в доспехах, подобных тем, что у валькирии. Разве это не странно?"

"Правда?" - заинтересовалась Мистина. - "Этого я раньше не слышала в легендах о нем, а он пребывает в мире очень, очень давно. Интересно".

"А что тебе вообще не интересно?" - с едва заметным намеком на иронию поинтересовался Арнгрим, наблюдая, как она берет очередную книгу с полки. - "Тебя восхищает буквально все".

"Я уже говорила тебе, что стремлюсь к знаниям". Мистина принялась листать страницы книги. "Знаниям и знаниям... что?" Глаза ее округлились от изумления. "Во имя Хель..."

"Что там?" Арнгрим устремился к ней, но неожиданно его захлестнуло предчувствие чего-то недоброго. "Погоди-ка, думаю, нам следует..."

"Понимаешь, здесь..." Она все так же изумленно смотрела на страницу, не поняв предупреждения Арнгрима об опасности. "Либо это самое странное совпадение из всех, о которых я слышала, либо..."

"Мистина! Пригнись!"

***

В Дипане стояла гробовая тишина, когда Леннет бежала к городской площади, надеясь поспеть до того, как казнь свершится. Немногочисленные люди на улицах были на удивление молчаливы, как будто знали истину о том, что происходит. В этой тишине до Леннет долетел далекий голос, который в обычном городском шуме она наверняка бы не расслышала.

"Смотрите, пока можете, и запоминайте! Зрите же казнь вашего короля, предавшего богов и осквернившего их промысел!"

Нет... я...

Помимо воли Леннет замерла, услышав голос Христ. Казалось, прошла вечность, прежде чем она вновь нашла в себе силы двигаться, и она медленно пошла к площади, пребывая настороже, дабы в случае появления Христ немедленно спрятаться. Однако, приблизившись к площади, она увидела, что направляется к ней не Христ, а небольшая группа людей. Она нырнула за ворота ближайшего дома, дождалась, пока мимо пройдут миниатюрная светловолосая женщина, высокий молодой человек с длинными зелеными волосами и могучий воин с огромным мечом за спиной. На лице девушки, которой наверняка не было еще и двадцати, застыло выражение глубокой скорби, а мужчины, казалось, не знали, как ее утешить, и пребывали в ярости, неведомо на что направленной. Когда они проходили мимо, глаза Леннет широко распахнулись от удивления.

Что-то в них мне знакомо... не знаю, почему... что это может означать?

Когда они скрылись из виду, Леннет вернулась на дорогу и продолжила путь к площади. До нее оставалось недалеко и Леннет быстро добралась до цели, однако...

...было уже поздно.

"Я опоздала", - вздохнула Леннет, глядя на гильотину и на обезглавленное тело Барбароссы. - "Прости... я не смогла исполнить последнюю просьбу твоей супруги... неужто я ничем не могу облегчить твои страдания, ровно как и невинных сего обреченного града?"

Как будто отвечая на ее вопрос, Леннет окружило то самое золотое сияние, кое и перенесло ее в эту эпоху, и она почувствовала, что поднимается в воздух.

"Ч-что?" - изумленно выдохнула валькирия. - "Что это? Неужто я... возвращаюсь в настоящее?"

Невероятно...

Все погрузилось во тьму, а в следующее мгновение она вновь очутилась на площади, но уже в настоящем, перед душою Барбароссы. В рукавах у нее оставалась спрятана корона, и с решительным видом Леннет устремилась к мятущемуся духу. Он смотрел на нее с подозрением и недоверием, не узнавая в человеческом обличье.

"Барбаросса", - обратилась она к королю, замершему у обезглавившей его столетия назад гильотины. - "Я все узнала от твоей супруги - она рассказала мне о том, чего ты добивался, и почему город был уничтожен богами".

"Что она сказала?" Он воззрился на нее с ненавистью и изумлением. "Ты, верно, обезумела! Моя Малабет..."

"Я кое-что принесла". Леннет протянула ему корону. "Она попросила меня передать ее тебе".

"Этого... быть не может". Ненависть исчезла из глаз короля, когда он в изумлении уставился на корону. "Я... я отдал ее Малабет перед... тем, как мы с ней расстались. После этого я никогда ее больше не видел".

"Верно", - кивнула Леннет. - "С помощью устройства, созданного твоими магами, я смогла посетить прошлое и поговорить с ней. Ее последней просьбой было передать тебе эту корону, ибо ранее ты высказал желание оставаться королем до самого конца".

"...Понятно..." Барбаросса посмотрел Леннет прямо в глаза, и теперь во взгляде его не было безумия. "Стало быть... ты не та, которая сделала это с моим королевством? Теперь, когда ты подошла ближе... твои глаза не такие, как у нее".

"Верно, не такие", - согласилась Леннет. - "Возьми". Она осторожно передала ему корону. "Твоя супруга хотела, чтобы корона осталась у тебя, и лишь по одной причине я исполнила ее пожелание".

"Ты слишком добра для той, которая отринула своего создателя, Дева-воительница". Он невесело рассмеялся. "Что вселило в душу твою такое сострадание?"

"Тебя ведь ввели в заблуждение маги, верно?" - спросила Леннет. - "Твоя жена рассказала мне, как они использовали тебя, чтобы воплотить в жизнь собственные амбиции".

"Может, и так", - вздохнул Барбаросса, и отсутствующим взглядом уставился на корону. - "Но истина в том, что не важно, их ли вина в случившемся или нет. Падение Дипана свершилось из-за моего стремления к вечности, желания отомстить богам за то, что сделали они с моей любимой Алисией. Ответственность всецело на мне. Маги лишь исполняли мои приказы. Души их отягощают не собственные грехи, но мои. И если ты простила меня, значит ли это, что и их грехи прощены?"

"...Возможно, ты и прав".

"Как бы то ни было, я рад, что наш разговор состоялся, леди-валькирия". Он улыбнулся, печально и искренне. "Теперь-то я могу оставить свои заботы и тревоги, покинув сей мир. Моя вечная благодарность пребудет с тобой, леди-валькирия".

Не успела она произнести и слова, как он исчез.

***

Лед... всегда лед.

Мистина медленно поднялась на ноги, с яростью глядя на троицу, возникшую в дверном проеме лаборатории. Первый из мужчин был высок и облачен в алые одеяния, второй, светловолосый, казался человеком средних лет, разменявшим пятый десяток. Третьему, русоволосому, было немногим за двадцать, и он бы показаться симпатичным, коль лицо его не было искажено гримасой ужаса и безумия. За спиной Мистины книжный шкаф покрывал лед, ибо направленное на нее заклятие чуть разминулось с целью, когда она стремительно пригнулась, услышав крик Арнгрима.

"Еще гости". Человек в алом улыбнулся и сделал шаг вперед. "Я не ожидал, что так все выйдет".

"Что будет делать с ними, Уолтер?" - спросил блондин елейным голосом. - "Я..."

"Убьем их!" - взвыл молодой, указывая на эйнхериаров трясущейся рукой, затянутой в перчатку. - "Убьем их! Я убью их! Они..."

"Успокойся, Даллас!" - приказал ему Уолтер. - "Джайн, думаю, сперва стоит задать им несколько вопросов. Уверен, что ответы покажутся нам весьма интересными". Его улыбка стала еще шире, и он устремился вперед; Арнгрим нахмурился.

Этот запах...

"Арнгрим, мы не можем сражаться здесь", - прошептала Мистина. - "Недостаточно свободного пространства".

"Я знаю, но... ладно, давай попробуем для начала выбраться из этой комнаты".

"Легко сказать", - усмехнулась Мистина. - "Если хотите поиграть со льдом, мальчики, я покажу вам, как это делается. Ледяная Бритва!" При этих словах сверху обрушились огромные заостренные глыбы льда., образовав вокруг магов стену. Те легко разбили ее, но к тому времени, как они это сделали, Мистина и Арнгрим уже выбежали из комнаты.

Однако, далеко уйти им не удалось, ибо между беглецами, пытавшимися бежать как можно дальше от лаборатории, возникла стена ревущего пламени. Триумфально улыбаясь, к Ким приближались Уолтер и Джайн; во взгляде же Далласа читалась истовая жажда убийства.

"Умно", - констатировал Уолтер. - "Однако, юная леди, твоя сила не сравнится с нашей. Не говоря уж об объединенном могуществе нас троих".

"Почему бы не попробовать?" Мистина кокетливо изогнула бровь. "И вы забываете о том, что я не одна".

"Он никогда не был и не будет угрозой для нас", - подмигнул ей Джайн. - "От него тебе мало толку".

"Недооцениваешь меня? Ха!" Арнгрим мрачно усмехнулся. "Думаю, ты только что сделал свою последнюю ошибку".

"Посмотрим". Уолтер холодно рассмеялся.

"Убийцы", - прошипел Даллас, выглянув из-за спины Уолтера. - "Предатели. Какое у вас право здесь находиться? Вы..."

"Хватит, Даллас!" - прорычал Уолтер. - "Я уже просил тебя придержать язык, и если ты вынудишь меня снова повторить это, тебе мало не покажется. Понял?"

"Да, конечно... Уолтер", - насмешливо отозвался Даллас с едва скрытой ненавистью в голосе. - "Тебе лучше знать, в конце концов".

"...Да, и тебе не следует забывать об этом". Тон Далласа привел Уолтера в неприкрытую ярость. "А теперь заткнись!"

"Да, молчание действительно лучше всего подходит для вашего рода!"

"Валькирия!" Мистина заметила, что Леннет развеяла заклятие огненной стены и подступает к магам с обнаженным мечом; на лице ее застыло знакомое выражение холодной ярости. "Боги, какое облегчение!"

"Теперь я вижу истинных виновников". Леннет с отвращением обвела взглядом трех магов. "Он призвал меня из-за пределов времени, и все же лишь выкопал свою собственную могилу. Глупо! Вы призвали его в это время, но вы не учли, сколь сильна связь между королем и его королевой!"

"Как ты оказалась здесь?"- потребовал ответа Джайн. - "Ты должна была остаться в той эпохе!"

"Мыслям неподвластны ограничения времени". Леннет холодно улыбнулась. "Я почувствовала тягу, которая вернула мою душу в это время. Ныне Барбаросса упокоился с миром, и мне осталось завершить лишь одно дело в этих руинах".

"Ты смеешь противостоять нам!" Даллас сплюнул на пол, его тощее тело тряслось от ярости. "Леди-валькирия, Богиня Глупцов!" - прошипел он; лицо его стало еще отвратнее, ибо теперь вся ненависть была направлена исключительно на Леннет. "Недостаточно уничтожить эту землю один раз, да? Вы, боги, когда-нибудь удовлетворяетесь содеянным? Я..."

"Ух!" - испуганно вскрикнула Мистина, когда глыба льда пробила грудь Далласа; стены и пол коридора оросил фонтан крови. Он исчез практически мгновенно, а взорам присутствующих явилась алая дыра в теле мага, который осел на пол с выражением изумления и ужаса на лице.

"Я говорил тебе, Даллас, что если не замолчишь, тебе мало не покажется". Уолтер сплюнул на тело молодого мага, извивающегося в предсмертной агонии. "Видишь? Вот что я делаю с детьми, не умеющими держать рот на замке".

"З-за что?.." - прохрипел Даллас. - "Отец... за что..."

"Я говорил тебе никогда не называть меня так!" Лицо Уолтера исказилось от ярости, и он пнул то, что осталось от тела Далласа. "Где твоя гордость мага Дипана?! Ни один из моих детей никогда ко мне так не обратится! Я воспитывал тебя по-иному!"

"Я... я..." Кровь, текущая изо рта, мешала ему говорить, но Даллас бросил на Леннет последний испепеляющий взгляд. "Это вы... во всем виноваты... валькирии... проклятые гарпии! Если бы не вы, то..."

Тело его дернулось в последний раз и замерло.

"Несчастный глупец", - тихо хохотнул Джайн, глядя на труп Далласа. - "Я и подумать не мог, что ты вот так можешь прикончить свою плоть и кровь, Уолтер, но не скажу, что не согласен с твоим решением. Он никогда не знал, когда стоит держать рот на замке, а? И все же, он был..."

Кем был Даллас, они так и не узнали, ибо в это мгновение меч Арнгрима пронзил грудь мага, а в следующую секунду снес голову, не успел Джайн и вскрикнуть от боли.

"А вот что я делаю с ублюдками, которые треплются слишком много", - процедил Арнгрим, с ненавистью глядя на Уолтера, который застыл, пораженный случившимся. - "Вы, злодеи, такие идиоты, вы это знаете? Ты убил собственного сына за то, что он много болтал, и все же вы так любили звуки собственных голосов, что предоставили мне отличную возможность сделать то, что я только что сделал. Как же вы жалки".

"Может, у него было и не все в порядке с головой, но все равно, это мерзко - убивать собственного сына". Губы Мистины искривились в гримасе отвращения. "Конечно, мы бы и сами прикончили его, но это другое".

"Что вы вообще знаете?" Руки Уолтера озарились алым, ибо маг приготовился сотворить заклинание. "Может, он был и не в своем уме, но кто в этом виноват, а? Признаюсь, может, отчасти и я, но и вы сыграли в этом свою роль. Вы..."

"Молчать, осквернитель душ!" Леннет отсекал мечом одну из рук Уолтера. Небольшой взрыв огненной магии заставил Мистину отшатнуться, когда рука упала на каменный пол, а вскоре за ней последовала и вторая - Леннет зря времени не теряла; Арнгрим отпрыгнул назад, с тревогой ожидая следующего взрыва. Маг орал лишь несколько секунд, когда Леннет отделила его голову от плеч, и тело Уолтера пало на труп его сына.

"Фу. Слишком легко", - хмыкнул Арнгрим. - "Как они жалки. И эти недоумки считались в те времена магами?"

"Ну, как ты правильно заметил, они слишком много говорили". Мистина с яростной гримасой на лице пыталась стереть кровь со своих одежд. "Ух. Ну и нагадили мы тут... и как мне вывести эти пятна?!"

"Они создали в этом замке устройство для перемещения во времени, и когда я обнаружила его, они отправили меня в эпоху разрушения сего города". Леннет бросила взгляд в коридор, где находилось устройство. "Однако я сумела вернуться в настоящее и упокоить мятущийся дух последнего короля Дипана".

"Устройство по перемещению во времени?" - встревожилась Мистина. - "Валькирия, как бы я не хотела изучить его, думаю, будет лучше, если мы его уничтожим. Конечно, не мое это дело - давать тебе советы, но..."

"...Но наверняка найдутся те, кто решит использовать его для своих эгоистичных целей", - закончила за нее Леннет. - "Ты права, и я с тобой согласна. Устройство должно быть уничтожено". Леннет улыбнулась уголком рта. "Не волнуйтесь, с мнением вас обоих я считаюсь. Будь иначе, я бы не избрала вас своими эйнхериарами".

"Хе, спасибо". Арнгрим казался довольным и чуть смущенным одновременно.

"Вот за что я тебя люблю, валькирия", - усмехнулась Мистина, - "так это за то, что ты ценишь меня и мои несравненные таланты".

"...Действительно", - тихо рассмеялась Леннет, но мысли ее витали где-то далеко. - "Действительно".

Воистину, странное место. Несмотря на то, что я чувствую себя здесь не в своей тарелке, я бы хотела вернуться сюда и вновь заняться этой лабораторией. Здесь предостаточно уникальных материалов, многие из которых я никогда не видела раньше. Хотела бы я забрать отсюда первые издания древних книг по магической теории, ведь в своих изысканиях я пользовалась лишь изданиями куда более поздними. Это все так интересно, но все же...

...обо всем этом я поразмыслю позже. Сейчас это не является предметом первой необходимости. Да, придет другой день...

22. Грешное бытие

...Есть множество вещей, которые придают саке прекрасный вкус. Но похороны той, которая не должна была умереть, не входит в их число.

И все же я надеюсь, что вкус его не был тебе неприятен, Шихо.

Маленький камень, у которого он склонился, был орошен саке и украшен сверкающими точками, число которых возросло, когда усилившийся снег беззвучно падал на землю. Под его скрещенными ногами был холмик свежей земли, пребывал под которым простой деревянный гроб, совершенно не подходящий для лежащей в нем прекрасной женщины. Для всех, помимо него, это была еще одна безликая могила, ибо прошедшая зима убила все цветы, растущие в округе. Он чувствовал, что она не заслуживала подобного, но это было все, что он мог дать ей.

"Шихо... прости, что не смог сделать для тебя больше, в жизни и в смерти". Сую закрыл глаза и покачал головой. "Я хотел, чтобы ты была в безопасности, но спасти жизнь твою оказался не в силах. И теперь, когда ты покинула смертный мир, я могу дать тебе лишь эти бедные похороны с жалким подобием на соблюдение традиций. Я могу лишь молиться о том, что, хоть это и бедные похороны и чужбине, душа твоя пребывает в покое, а в следующей жизни ты будешь счастлива".

После того, как вышестоящий офицер убил ее, Суо принес тело Шихо сюда, чтобы похоронить так, как она того была достойна. Не обращая внимание на отвращение в глазах некоторых своих товарищей, которые считала, что дева песнопений противника не достойна почтения, выказываемого к усопшим, он забрал ее к себе домой, намереваясь предать земле с соблюдением традиций, ибо снедало его чувство вины за то, что не смог он уберечь ее в жизни. И он омыл тело, облачив его в белые одеяния; слепые глаза закрыты, казалось, она просто спит. Он сам неумело сколотил гроб, ведь прежде никогда не делал ничего подобного, а в своих покоях создал маленькое святилище в память о ней. Сегодня он предал ее земле, чувствуя стыд за то, что не даровал ей достойных похорон, но, с другой стороны, рад был дать ей хотя бы это.

Даже сейчас, когда между нами несколько футов земли, я чувствую запах белых слив. Не самый лучший выбор аромата воды, в которой я совершил омовение ее тела, и он все время пребывает со мной. Он как ее призрак, мятущийся дух, пусть лицо ее осталось лишь в моей памяти. Хотел бы я, чтобы все сложилось по-иному... но ничего не могу с этим поделать.

Шихо, прости, что не сумел уберечь тебя...

Он поднялся на ноги и, бросив на могилу последний взгляд, пошел прочь. Легкий снегопад неудобств не доставлял, но небо быстро темнело, а студеный ветер вызывал в нем желание как можно скорее переступить порог дома. Снежное покрывало на земле заглушало его шаги и тихий скрип доспехов при ходьбе. Он рассеянно отметил, что они, запятнанные кровью, давно требуют чистки, но в разуме его сейчас преобладали иные заботы.

На городских улицах было полно людей, спешащих к вечеру закончить свои повседневные дела, а легкий снегопад заставлял их поторапливаться, и люди исчезали в домах столь же быстро, как и появлялись из них. Многие из них стремились в то же здание, куда направлялся и Суо, в надежде согреть свои замерзшие тела стаканчиком-другим. Некоторые, видя, куда он направляется, отказывались от этой мысли, иные не обращали на него внимания или же почтительно склоняли голову перед тем, как продолжить путь.

Демон... Они думают, что я не слышу, о чем они говорят у меня за спиной, но это не так. Я не был бы жив сегодня, коль не идеальный слух. Они совсем не выказывают благодарности за то, что мы для них делаем, произносят название нашей армии как проклятье, а не как благословение. Мы обеспечиваем их безопасность и все же они боятся нас, не понимая, чего мы достигаем своими жертвами. Демон, ненавистный им, - тот, кто защищает их от иноземных демонов, и лишь собственная глупость мешает им осознать это. И все же многие воздают нам хвалу за наши деяния, стало быть, еще не все потеряно. Хотелось бы, чтобы все они узрели истину.

Отведя в сторону дверь, он бесшумно вошел внутрь и расположился за столиком, чувствуя на себе множество взглядов и стараясь не обращать на них внимания. Один-единственный его взгляд заставил бы их опустить глаза, но ненадолго, так что, решил он, нечего и пытаться. Сейчас он хотел лишь выпить в тишине и покое, и тогда завсегдатаям таверны наскучит пялиться на него, а если он даст понять им, что пристальные взгляды ему неприятны, этого не произойдет. Через несколько минут к нему подошла официантка.

"Что будете?"

"Саке, пожалуйста".

"Конечно". Женщина поклонилась и удалилась за заказанным напитком. Суо уставился в окно, стараясь не встречаться глазами с людьми, украдкой его разглядывающими. Ушей его достиг тихий шепоток, но ему он показался лишь невнятным бессмысленным бормотанием, ибо он не вслушивался в него. Его несколько минут, и ему принесли заказанное саке. Он кивнул женщине в знак благодарности и поднес чашу к губам. А чуть после отставил с гримасой отвращение, пожалев о своем решении придти сюда и заказать выпивку.

...Вкус крови. Я не могу выносить его... он вызывает у меня отвращение. Должно быть, я заболеваю... может, простудился, готовясь к погребению Шихо? Как бы то ни было, не вижу причин оставаться здесь дальше, среди тех, кто презирает меня и то, чем я занимаюсь, если уж от саке удовольствия я не получу.

Снег, устлавший улицы, хрустел у него под ногами, когда он шел прочь от таверны, оставив за спиной взгляды, шепотки и деньги, которые он заплатил за саке, показавшееся ему столь горьким. Темнело, а путь до дома еще далек и пролегает по опустевшим улицам, ведь большинство людей уже разошлись по домам. Довольно скоро Суо обнаружил, что вокруг не видно ни одной живой души.

Прошло совсем немного времени, когда Суо ощутил чье-то присутствие... и наверняка не невинного заплутавшего горожанина. Он замер, рука инстинктивно сжала рукоять меча, а взгляд метался по сторонам, силясь во тьме разглядеть преследующего его.

"Покажись, друг ты или враг". Тонкий слух Суо уловил приближающиеся шаги, которые неожиданно затихли. Из теней донесся тихий смех.

"Так они и говорили. Я от тебя меньшего и не ожидал; прекрасная работа".

"Кто ты?" Суо обернулся в сторону, откуда донесся голос и заметил кого-то, стоящего в тенях между двумя домами. "Говори, что нужно, и убирайся прочь, ибо у меня нет времени на болтовню с глупцами".

"Маленький человек". Он рассмеялся вновь. "По крайней мере, имя мое не сохранит история. Но меня это устраивает".

"Чего ты явился сюда?"

"Что, разве это не очевидно?" Он вздохнул, хотя в голосе его звучало откровенное веселье. "Что ж, думаю, окажу тебе маленькую услугу и разъясню. Понимаешь, ты и твоя армия становятся... неудобны для кое-кого в высших эшелонах власти. И они отправили меня для разрешения этой проблемы".

"Ассасин, наносящий удар из теней. Сколь доблестно!" На лице Суо отразилось отвращение. "Я не стану вмешиваться во внутреннюю политику; я - солдат, и моя работа - просто сражаться. Исчезни".

"Боюсь, ты уже вмешался". Во тьме на краткий миг блеснула белозубая улыбка. "Уже слишком поздно, и смерть не освободит тебя... как раз наоборот. Ты станешь жертвой в чьей-то политической игре".

"Ты полагаешь, что сможешь убить меня?" - тихо и холодно рассмеялся Суо, обнажая клинок. - "Мрази вроде тебя со мной не справиться".

"Мразь? Какой интересный термин подобрал тот, кто сам является демоном". Человек в черных как ночь одеждах обнажил меч и выступил вперед. "Что дает тебе право судить меня? Ты, который не раздумывая за день убивает больше людей, чем я за год. И эти твои доспехи... сложно разглядеть на них кровь, а? Ты искажаешь истину, скрываясь за своим плащом "правосудия"... да, действительно, в этом ты весь! Ты ничем не лучше меня!"

"Молчать! Какое право трусливый ассасин, наносящий удар из тьмы, имеет право судить меня?" Суо изготовился к бою, не выпуская противника из поля зрения. "Ты не проживешь слишком долго, чтобы пожалеть о своих словах!"

Меч ударил о меч; время слов прошло. Слабый свет уличных ламп отражался на холодной стали, искры падали в снег у ног противников, расплавляя его. Одни глаза отражали ненависть, вторые - неприкрытую злобу. Они отпрыгнули друг от друга, меняя положение, затем сошлись вновь. Ассасин сделал шаг первым, но Суо оказался проворнее и легко парировал удар с такой силой, что ассасин отшатнулся. Он поскользнулся на льду и опустил меч, пытаясь восстановить равновесие. Суо попытался было воспользоваться преимуществом, но человек оказался слишком быстр и успел мечом отразить выпад Суо, коий должен был оборвать его смертное существование.

Удар следовал за ударом в буре более стремительной и гибельной, нежели снежная, вновь возобновившаяся. Снег казался пеленою между двумя воинами, которую они разрубали с легкостью, пытаясь нанести противнику смертельную рану. И все же умения их были столь отточены, что ни одному не удавалось пролить кровь.

"Неужто чуть перебрал саке?" - прошипел ассасин, голос его был еле слышен в скрежете стали, когда клинки скрестились и противники пытались теснить друг друга, не желая уступать ни пяди земли. - "Ты двигаешься медленнее, чем я ожидал".

"Не стоит меня недооценивать!" Суо сделал низкий выпад, противник его легко уклонился и не преминул возможностью нанести разящий удар сверху вниз.

"Ха! Ты действительно дурак, раз не знаешь, что на поле брани недопустимо проявление эмоций!" Ухмыляясь, он занес меч над головой, собираясь обрушить его на Суо, который не успел восстановить равновесие после неудачного выпада...

...но слишком поздно он осознал, что все это было сделано намеренно, и теперь отсеченная рука ассасина обильно оросила кровью снег. Безвольные пальцы, сжимавшие меч, разжались, и клинок, кувыркнувшись в воздухе, пал в окровавленный сугроб. Скрежет его о камни мостовой затерялся в исполненном боли вопле того, чья рука осталась на земле в алой лужице.

"Дурак, который не может разглядеть ложный выпад, не заслуживает жизни". Глаза Суо были столь же холодны, как и вечерний воздух. "Смерть твоя будет быстрой, несмотря на то, что ты не знаешь чести. Я дарую ее тебе лишь потому, что устал от тебя".

"Нет!" Отпустив культю, которую он зажимал второй рукой, ассасин пытался броситься к мечу, который торчал из снега практически вертикально. Но нечеловечески быстрый и мощный удар Суо поразил его на месте; клинок пронзил грудь убийцы. Молниеносно меч вышел из спины, на острие его пребывал все еще пульсирующий алый орган. А затем Суо вытащил меч из тела ассасина, и сердце того упало на покрытую снегом землю. Мгновение ассасин стоял, покачиваясь, а затем упал на спину, с чавкающим звуком раздавив собственное сердце.

...Вот меч мой и снова орошен кровью. Из уважения к Шихо я не собирался убивать сегодня, но этого было не избежать.

И все же, я...

Взор Суо остановился на доспехах ассасина. Слова последнего вновь зазвучали в его разуме, как будто раздавшиеся в кошмарном сне. Они были истинны; он не замечал крови на себе самом, хоть был полностью покрыт ею. Возвращая очищенный от крови меч в ножны, он заметил, что руки его дрожат.

"Ты, который не раздумывая за день убивает больше людей, чем я за год. И эти твои доспехи... сложно разглядеть на них кровь, а? Ты искажаешь истину, скрываясь за своим плащом "правосудия"... да, действительно, в этом ты весь! Ты ничем не лучше меня!"

"Ты ошибаешься", - прошептал Суо, отвернувшись от своего несостоявшегося убийцы. "Ты ошибаешься!" - выкрикнул он, пытаясь подавить эмоции, взорвавшиеся в душе, когда он ускорил шаг, вновь устремившись по направлению к своему дому.

Я... я...

Шихо... что... что же мне делать?

***

Боги, дайте мне силу... знаю, у меня нет права ни о чем просить вас, ибо я не посещал храмы так часто, как должен был, а сказать, что такова жизнь воина, значит, лгать самому себе. Но все равно, я молю вас. Дайте мне силу найти ответ, и уверьте меня в том, что сомнения мои по поводу этого задания беспочвенны.

"Что с тобой?" Один из товарищей Суо пристально посмотрел на него из-за маски, скрывавшей лицо. "С тобой все в порядке, Суо?"

"...Да..." - рассеянно отозвался Суо. - "Новых сведений нет..."

Не будь лицо человека скрыто маской, Суо заметил бы, как тот нахмурился. "Нет, Суо, я говорил лично о тебе. Я знаю, что ты не горел желанием взяться за исполнение этого задания. Однако..."

"Я не боюсь". Суо одарил его испепеляющим взглядом. "Я просто..."

"Я знаю". Он покачал головой. "Я и не думал винить тебя в этом. Я просто думаю, что тебе не стоит все время прокручивать это в голове, ибо дело-то простое".

"Мы здесь, чтобы собрать сведения о городке, где, предположительно, пребывают воины в обличье простых селян?" Глаза Суо сузились. "Да, я знаю. Но мне это не нравится... Я думаю, что..."

"Наши лазутчики не ошибаются", - резко, но не грубо оборвал его воин. - "А теперь пойдем присоединимся к остальным нашим товарищам".

Я...

...Что же мне делать?

Город пал скорее, чем они рассчитывали; мало нашлось тех, кто мог противостоять им с мечом в руке, и все равно противнику не удалось убить никого из них. Репутация так называемой "армии демонов" вновь оправдала себя, когда они пронзали мечами тела множества людей, поджигали дома, догоняли и убивали выбегавших из них жителей. Кровь покрывала улицы, по которым они шли во свете яростного пламени, кровь и цвет доспехов их неотличимы друг от друга. Ты была славная победа, и души воинов исполнились триумфа.

Всех, за исключением одного.

Если здесь действительно множество воинов, то их нам еще предстоит увидеть. Если они покинули город, но вскоре вернутся, мы можем оказаться в затруднительном положении. Но если лазутчики наши ошиблись, то...

...тогда я не знаю.

Он продолжал идти по разоренному городу, пусть его устилало множество тел, а в воздухе стоял запах крови и дыма. И смерти. Завернув за угол, он едва успел увернуться от выпада меча в руке перепуганного юноши, который услышал его шаги задолго до того, как увидел самого. В то же мгновение меч Суо покинул ножны, и клинки скрестились; воин смотрел прямо в глаза испуганному и отчаявшемуся человеку.

"Быстрее, все!" - крикнул человек, ни на мгновение не отводя глаз от скрытого маской лица Суо. - "Бегите отсюда! Бегите!"

"...Хмммм?" Суо позволил себе быстрый взгляд за спину противника, в нескольких шагах от которого съежилось от страха несколько людей. Сухонькая старушка, опирающаяся на руку девушки, лицо которой было залито слезами; подле ног ее навзрыд плакал мальчуган.

Его семья... вне всяких сомнений...

"Нет!" Юноша усилил натиск, но силы его были весьма посредственны. "Я не позволю... тебе перебить их! Я сумею уберечь их!"

...Разве не по этой причине я изначально присоединился к армии? Чтобы уберечь людей?

"Бегите! Бегите! Я задержу этого монстра!" В глазах его отражался страх, а руки тряслись, но решимость его была столь же очевидна, сколь и ужас. "Пожалуйста!"

Да, теперь я...

"Я уберегу вас, даже если для этого придется расстаться с жизнью!"

Как дошло до такого?

Неожиданно с запахом крови смешался аромат белых слив, и глазам Суо вместо перепуганного юноши предстало видение Шихо. Ее слепые глаза взирали на него без страха, а на прекрасном лице застыла глубокая печаль. А затем - выражение умиротворенности и покоя, как в тот момент, когда сразил ее офицер; одеяния ее окрасились кровью, запятнавшей и его доспехи перед тем, как исчезнуть на алом металле. Ее мертвое тело, омытое и облаченное в белое, когда он опустил его в гроб и предал земле.

Чем... чем я стал? Как это случилось?

Лицо юноши мелькнуло перед ним, а затем все поглотила тьма.

***

"Я не понимаю". Валькирия Леннет стояла перед Суо во тьме с выражением искреннего недоумения на лице. "Почему ты не стал сражаться?"

"...Потому-то я... задумался..." - ответил Суо после долгой паузы.

"Задумался?" Леннет озадачилась еще больше. "О чем таком ты мог задуматься, что позабыл об угрозе для жизни?"

"Я пытался понять, как дошло до такого". Суо вздохнул. "Я поднимаю свой меч против женщин и детей... мы говорим, что это правильно, что цели наши праведны, но что может оправдать убийство невинных? Скольких беззащитных убил я своим мечом? Мне стыдно признать, что я потерял им счет... мои руки так обагрены кровью, что я никогда не могу отмыть их дочиста". В разуме его вновь возникло видение Шихо, и он закрыл глаза. "Я нес воинскую службу не из-за жажды крови. Я лишь стремился защитить тех, кого в конечном итоге и убил. Я лишь стремился защитить тех, кто не мог защитить себя сам. Во имя их и правосудия ради я стал демоном. Можно ли искупить столь страшный грех?"

"Ты сам должен найти ответ на свой вопрос". Леннет покачала головой. "Никто не сможет ответить на него, кроме тебя, да и не думаю, что ты захочешь, чтобы кто-то еще копался в твоей душе. Будь уверен, у тебя будет достаточно времени для поиска ответа, когда пребудешь ты в услужении у богов. Отыщи там свою правду".

"Я найду". Суо поклонился. "Я обещаю тебе, миледи, и искренне благодарю за твою доброту. Я этого не забуду".

Я уверен в этом, ровно как и в том, что никогда не забуду тебя, Шихо...

23. Отражения обмана

Невероятно, сколь это место напоминает иное. Из всех мест на небесах и в смертном мире... почему именно это?

Легкий ветерок развевал волосы Люсьена, стоявшего на усыпанном белыми лилиями лугу и смотревшего на Вальхаллу. Огромный, легендарный золотой дворец ярко сиял вдалеке, омытый солнцем, но даже отсюда его можно было прекрасно разглядеть, столь величественен он был. А вокруг знакомые цветы, казалось, вздыхали на ветру, и лепестки их кружились над землею.

Сначала она сама, а теперь и это место... странное сходство с тем, что запечатлелось в моих детских воспоминаниях... ведь это не может же оказаться просто совпадением? Странно находиться здесь и вспоминать луг, с которым связаны мои самые добрые и самые страшные воспоминания. Еще более странно смотреть на нее и видеть в нем отражение тени той, которая была дорога мне больше, чем кто бы то ни было. Она так похожа на нее, что я... ну... и судьба распорядилась так, что и она питает ко мне какие-то чувства. Я все гадаю, может ли она оказаться...

...Нет. Нет. Безумно даже предположить такое, размышлять над этой идеей. Леннет - это Леннет, Платина... была... Платиной. Они - не одна и та же личность, и я это знаю. Я всегда это знал. Лишь по невероятному росчерку судьбы они выглядят одинаково. А внешний вид и то, что в душе - совершенно разные вещи.

И все же...

"О! Это ты, Люсьен! А я гадала, кто это тут стоит в одиночестве".

Люсьен обернулся, заметив приближающихся к нему Фрей и Локи. На лице Фрей застыло удивленное выражение, а Локи, следовавший за нею, откровенно скучал. "О... приветствую, леди Фрей..."

"Здравствуй, Люсьен". Фрей озадаченно оглядела луг, затем перевела взгляд на далекую Вальхаллу и, наконец, вновь воззрилась на Люсьена. "Что же ты здесь делаешь? Не сочти за назойливость, просто мне показалось это немного странным".

"О, ничего особенного", - ответил Люсьен, попытавшись беззаботно улыбнуться. - "Я просто хотел побыть немного в одиночестве и подумать".

"Подумать?" Чуть нахмурившись, Фрей скрестила реки на груди, не обращая внимания на Локи, легонько тыкавшего ей пальцем в спину. Не дождавшись никакой реакции, он пожал плечами и уселся на лужайку, занявшись лилиями. "О чем же? Если хочешь рассказать, я тебя выслушаю и, быть может, сумею помочь".

"Да нет, все хорошо". Люсьен улыбнулся. "Думаю, со мной все будет в порядке".

"Но выглядишь ты не очень", - покачала головой Фрей в ответ на слова Люсьена. - "Прости за откровенность, но я вижу, что тебя что-то снедает. По глазам вижу".

"...От тебя ведь ничего не скроешь, а?" - тихо рассмеялся Люсьен.

"О, да, она всех и все насквозь видит", - хохотнул Локи. Фрей несильно пнула его ногой, а он в ответ хлопнул ее по бедру.

"Я думаю, что, быть может, так и есть... но в данном случае все слишком очевидно", - признала Фрей. - "Все написано на твоем лице... и так было с тех самых пор, как ты здесь оказался".

"Ну, думаю, у меня никогда не получалось лгать и скрывать эмоции, коль переполняют они меня так сильно, как сейчас". Люсьен повернулся спиной к величественной панораме дворца богов. "Верно, со мной случилось многое, требующее длительных раздумий... Я теперь ничего уже не понимаю".

"А именно?" Фрей сделала несколько шагов вперед, и Локи, опиравшийся было спиной на нее ногу, полетел на землю. "Я могу ответить на некоторые из твоих вопросов, если они касаются Асгарда".

"Ну... по правде сказать, я не очень хорошо понимаю, что значит быть эйнхериаром", - вздохнул Люсьен. - "Я знаю, что умер в Мидгарде, но здесь, в Асгарде, я жив и здоров. Я не совсем понимаю, как такое возможно. Кто я сейчас? Человек? Или нечто иное? Что я здесь делаю и почему я был избран?"

"Такие вопросы рано или поздно задают себе все избранные". Фрей пожала плечами. "Насколько мне дозволено, я могу ответить тебе на некоторые из вопросов. Видишь ли..."

"И это еще не все", - продолжал Люсьен, не заметив, что прерывает Фрей на полуслове. - "Дело в том, что... я не просто так пришел на этот луг. Я искал тихое место, где мог бы поразмыслить обо всем произошедшем, и наткнулся на это место. Случайно я обнаружил точно такое же в Мидгарде".

"Я так понимаю, с подобным местом у тебя связаны некие дорогие воспоминания, раз оно поразило тебя так, что ты решил здесь остаться?" - поинтересовалась Фрей. За ее спиной Локи поднялся на ноги, сорвав несколько лилий.

"Да", - кивнул Люсьен. - "Эти два места так похожи, что мне это показалось несколько пугающим. Особенно если я все думаю о том, что там случилось, как в прошлом, таки сравнительно недавно. И о двух людях, неразрывно связанных с этим местом. Я - один из них".

"И что это должно означать?"

"Ну..." Люсьен помедлил, чувствуя себя несколько неуютно. "Видишь ли... это место - не единственное, имеющее отношение к богам, что вызывает у меня воспоминания о Мидгарде. Есть та, которая до боли напоминает мне кое-кого из прошлого... и я... нет, я и так говорю слишком много". Люсьен закрыл глаза и покачал головой, едва заметно дрожа.

"Ты случайно не о Леннет говоришь?" Глаза Фрей округлились от удивления. "О валькирии?"

"...Да..." - нехотя подтвердил Люсьен, избегая смотреть Фрей в глаза. - "Я..."

"Ха-ха! Здорово!" - рассмеялся Локи. - "Не могу винить тебя, она действительно красива. У тебя отличный вкус. Однако, к сожалению, она несколько холодна... не знаю, право, как у тебя с ней может получиться".

"А сам-то?" Фрей нахмурилась, радуясь, что стоит спиной к Локи и он не видит обуревающие ее эмоции.

"О, нет, вовсе нет! И как ты могла подумать о таком, милая Фрей?" - усмехнулся Локи и обнял ее за талию. "Ты знаешь, что ты для меня - единственная, дражайшая Фрей".

"Перестань!" - она высвободилась и наградила его яростным взглядом; правда, щеки ее порозовели, и явно не от гнева. "Я пытаюсь вести серьезный разговор!"

"Я всегда серьезен", - тихо рассмеялся Локи. - "Ладно, не хочешь, чтобы я встревал, пусть будет так". Он дернул ее за косу. "Давай поскорее заканчивай с этим, я начинаю испытывать жуткую скуку".

"Сноб", - пробормотала Фрей. "Но в любом случае, Люсьен...", - с улыбкой молвила она. - "Не стоит скрывать это... пусть это и запретно, я не могу упрекнуть тебя в том, что ты питаешь к ней определеннее чувства. Она мне как сестра и я знаю, что ее легко полюбить. И, как заметил Локи, я тоже признаю, что она весьма красива".

"Ну, да..." Люсьен слегка покраснел, подыскивая подходящие слова. "Что... ты можешь рассказать мне о ней? Знаю, что не имею права просить об этом, но я хочу знать больше".

"Нет, все в порядке". Фрей задумалась. "Поглядим... рассказывать можно много. Она весьма уникальная сущность, даже среди богов. Всего существуют три валькирии, но присутствовать в Мидгарде на данном временном отрезке может лишь одна из них. Леннет - ее настоящее имя... если память мне не изменяет, ей запрещено открывать свое истинное имя кому бы то ни было, кроме обитателей Асгарда. Я думаю, Один не хотел, чтобы она сближалась со своими эйнхериарами... Я не уверена, но, быть может, что-то подобное случалось с одной из оставшихся валькирий, и я даже могу предположить, с какой именно". Взгляд ее помрачнел, но мгновение спустя улыбка вновь тронула губы.

"А две другие - они какие?" - спросил Люсьен. - "И как их зовут, если, конечно, ты можешь открыть это мне?"

"Их зовут Христ и Сильмерия, и очень отличаются друг от друга. Но два аспекта они разделяют. Во-первых, это долг и предназначение - собирать людские души для Одина. Методы могут различаться, но конечный результат один и тот же. Что до второго, то..." Фрей помедлила, огляделась по сторонам. "Не уверена, что вправе сообщать тебе это, но, так и быть, скажу. Об этом мало кто ведает за пределами Асгарда и знанием этим они, в принципе, не должны были обладать. Ты должен поклясться, что это останется между нами, Люсьен, и ты никогда и ни с кем не должен говорить об этом".

"А меня ты не просила никому не рассказывать об этой беседе", - встрял Локи, пытаясь украсить собранными лилиями волосы Фрей и при этом хитро улыбаясь.

"Я не должна просить верного друга держать рот на замке, ведь это предполагается само собой", - отвечала Фрей.

"Вот как? Хмм, возможно, ты излишне доверчива, Фрей". Закончив украшать волосы Фрей цветами, Локи вновь принялся играть с ее косой. "И все же, если ты меня попросишь, я пойду тебе навстречу, потому что в противном случае ничего обещать не могу".

"Ты невыносим". Фрей закатила глаза. "А теперь замолчи и больше не перебивай".

"Ладно, ладно..."

"Я сохраню эту тайну, леди Фрей, и никому не открою ее", - промолвил Люсьен. - "Даю слово".

"Хорошо. Спасибо, Люсьен". Фрей еще раз огляделась по сторонам и подошла к нему практически вплотную. "Как я уже говорила, лишь одной из трех валькирий дозволено появлятся в Мидгарде на данном временном отрезке. Пока одна из них действует, две другие спят. Но то не сон в обычном значении, к которому привыкли вы, люди".

"Правда?" - заинтересовался Люсьен. - "А... в каком же тогда?"

"Моя сестра Фрейя называет это состояние божественным сном, но это нечто куда большее, и сие название не отражает его истинной сути". Фрей смахнула с лица выбившийся из волос лепесток лилии. "Когда задача валькирии в Мидгарде исполнена, Один творит заклинание Ритуал Властелина, призванное разделить душу ее и тело. После чего тело хранится в неприкосновенности, дабы однажды стать вместилищем души следующей валькирии, и иногда это весьма длительный промежуток времени".

"А что случается с душой предыдущей валькирии?" - спросил Люсьен.

"Я к этому и веду", - терпеливо объяснила Фрей. - "Во сне они возрождаются людьми... и проживают свои смертные жизни, не ведая о заключенных в них душах спящих богинь. Я слышала, что физически они немного отличаются от обычных женщин из рода людей, но это неподтвержденные сведения, да и к теме нашего разговора отношения не имеют". Она пожала плечами. "Вот так оно и происходит - каждая валькирия спит в обличье человеческой женщины, а когда та проживает свою жизнь и умирает, она возрождается валькирией, чья душа спала в ее теле... и двое становятся неотъемлимыми частями друг друга".

"...В обличье... ч-человека?" - Люсьен ошарашенно уставился на Фрей, мысли его стремительно бежали.

Может... может... ли это оказаться правдой? В обличье человека... возрождается валькирией... двое становятся неотъемлимыми частями друг друга... в устах другого это прозвучало бы чистым безумием, но Фрей - богиня, и очень хорошо знает Леннет. Невероятно, но если все так и есть... значит, Леннет... значит, я... я...

Возможно, я не так уж и безумен?..

"Да", - кивнула Фрей, неверно истолковав изумление Люсьена. - "Так и есть. Но, видишь ли... Леннет совершенно ничего не помнит о своих воплощениях".

"Совсем ничего?" Люсьен ощутил зияющую пустоту внутри. Он ожидал, что услышит нечто подобное, но от этого все равно было не легче.

"Совершенно", - вздохнула Фрей. - "Я хотела поговорить с ней о ее жизни в обличье человека, но она ничегошеньки не помнит. Похоже, моя сестра - Фрейя - запечатала ее воспоминания о тех временах".

"Зачем она запечатала ее человеческие воспоминания?" - тихо спросил Люсьен.

"Разве... разве это не очевидно?" - тихо рассмеялась Фрей. - "Ее долг как валькирии превыше всего, а человеческие воспоминания вполне могу воспрепятствовать его исполнению. Потому она и запечатала их, чтобы не мешали".

"Я просто... хочу забыть... забыть... их... все..."

Ее желание исполнилось... в конце концов. О, Платина, за что?..

"Люсьен, что с тобой?" - с ноткой озабоченности в голосе поинтересовалась Фрей. - "Что случилось?"

"Нет..." Он снова от нее отвернулся. "Ничего..."

"Хмм, ну ладно, если ты так считаешь..." Фрей пожала плечами. Локи, стоявший у нее за спиной, откровенно скучал.

Стало быть, это правда. Истинная правда. Все это время, что я ее знал, Платина на самом деле была Леннет, спящей в человеческом обличье. А теперь душа Платины и ее воспоминания существуют как часть Леннет... но она не может осознать эту часть, даже не знает, что она существует. Несколько жестоко со стороны богов так с ней обращаться. А без этих воспоминаний между нами всегда будет оставаться пропасть, которую я не смогу пересечь.

Если... не найду спосо...

"...Как я могу вернуть ей воспоминания?" - спросил Люсьен после долгого молчания.

"А?" Казалось, вопрос испугал Фрей, а вот во взгляде Локи появлся неподдельный интерес, оставшийся никем не замеченным. "Прости, Люсьен, но ты не можешь этого сделать. Фрейя лично запечатала воспоминания Леннет, и кроме нее снять печать может лишь лорд Один. И Фрейя однажды сказала мне, что если валькирия вернет свои человеческие воспоминания..."

"Ты и так уже много сказала, Фрей", - прервал ее Локи с хитрющей улыбкой на лице. - "И разве Фрейя не просила тебя явиться к ней? Ты припозднилась..."

"О!" Лицо Фрей отразило ужас. "Д-да, верно! О, как я могла забыть и потерять счет времени? О, я должна идти!" Она со всех ног бросилась прочь; выбившиеся из прически лепестки лилий закружились в воздухе.

"Рад был помочь!" - рассмеявшись, крикнул ей вслед Локи. То, что она ответила ему, Люсьен не расслышал и вновь погрузился в раздумья столь глубокие, что не замечал ровным счетом ничего.

Стало быть... я ничем не могу ей помочь. Нет способа вернуть ей те воспоминания, что мы разделяем. Детство... жизнь. Три года ее не было рядом со мной, и все это время я не чувствовал себя живым. Лишь с нею на том лугу, уже после моей смерти, я был так же счастлив, как в детстве, когда Платина была рядом. И на то была причина помимо того, что случилось, и слов, которые прозвучали. Радость от близости Леннет... то, как она открыла мне свои чувства... все это сделало меня счастливым не потому, что она похожа на Платину. А потому, что она и есть Платина. Они едины, пусть ни одна не понимает этого. Мои чувства не показались ей неестественными, а теперь слова Фрей убедили меня в том, что пребываю я в здравом уме. В том, что у меня не разыгралось воображение и я не использую Леннет, чтобы восполнить утрату, понесенную в прошлом.

Нет... я восполнил эту утрату. Никогда не думал, что такое возможно, но это случилось. Я так хотел увидеть ее вновь, но не могу сказать, что при таких обстоятельствах. Они не самые лучшие, а, говоря честно, наихудшие, ибо она не может даже вспомнить себя прежнюю, а я ничего не могу с этим поделать.

Надежды никакой.

"Хмм, хм..."

Что?..

Люсьен обернулся, заметив, что Локи все еще стоит рядом. Глаза их встретились, и Люсьен нахмурился, смутившись. "Не хочу показаться грубым, но... ты что-то хотел он меня?"

"Хмм? О, нет, вовсе нет", - рассмеялся Локи. - "А вот ты от меня, быть может, кое-что и хотел бы получить, о, да..."

"И что бы это могло быть?"

"Ты просто хочешь получить ответ? Какой же ты скучный". Локи подмигнул ему. "Никакого веселья в том, если я просто с ходу дам тебе ответ безо всяких усилий с твоей стороны. Постарайся чуть поменьше лениться".

"...Какой ты утомительный". Люсьен покачал головой, тихо застонав. "Если хочешь поиграть со мной в какую-то свою игру, меня это навряд ли заинтересует. Просто... оставь меня, мне нужно о многом подумать".

"Не могу, не могу", - пропел Локи, наклонившись к нему. - "Ибо то, что ты хочешь получить от меня и то, о чем собирается размышлять, неразрывно связаны, так-то. Хмм, хмм".

"Если ты не хочешь сказать, что собираешься обманом заставить Одина снять печать с воспоминаний Леннет, иные твои слова меня не заинтересуют". Люсьен вздохнул. "Не хочу хамить тебе, но мне сейчас не до игр. Ведь я не могу решить свою проблему".

Локи "Ох, какое упадническое настроение. Никого оно не красит, знаешь ли", - плутовато усмехнулся Локи. - "Тебе не стоит так быстро сдаваться".

"Почему нет?" Люсьен помрачнел пуще прежнего. "Фрей сама сказала, что иного способа не существует. Ты же слышал ее слова".

"Ну, слышал. Но если ты простишь меня за то, что я за спиной других говорю о них несколько неблагозвучные вещи, у Фрей... немного узкое мировосприятие". Глаза Локи странно заблестели. "Она видит перед собой лишь самые очевидные варианты, а это может оказаться фатальной ошибкой". Он задумчиво постучал пальцем по подбородку. "Признаю, она права в том, что нет радикального решения касательно запечатанных воспоминаний Леннет. Однако может быть кое-что иное, до чего она не додумалась".

"И что же ты мне предлагаешь?" Люсьен подался вперед, в глазах его забрезжила надежда. "Ты знаешь иной способ вернуть ей воспоминания?"

"Ох, постарайся не делать поспешных выводов". Локи помахал пальцем у него перед носом, и Люсьен расстроился снова. Я сказал, может быть кое-что иное. Способ может существовать. А, может, и нет. Но возможность существует, и ты сам должен получить ответ на этот вопрос".

"И это все, что ты хотел сказать мне?" - промолвил Люсьен с оттенком отвращения. - "Решил дать мне ложную надежду? Признаю, достойный обман".

"...И я могу кое-чем помочь тебе в этом, вот что я хотел сказать", - усмехнулся Локи. - "Разве я не говорил тебе только что не делать поспешных выводов?"

"...Так о чем же ты говоришь?" Люсьен зажмурился на несколько мгновений, мысленно досчитал до десяти, дабы не сорваться и не наорать на бога, пусть тот и крайне раздражающий. "Неужели есть способ ослабить печать, если не сломать ее полностью?"

"Ну, как ты можешь догадаться, убрать печать с воспоминаний - даже совсем чуть-чуть - весьма сложная задача. Сделать это нелегко, даже мне". Лицо Локи приняло задумчивое выражение. "По крайней мере у тебя есть возможность поговорить с ней. Если ты сделаешь это, то, возможно, в процессе разговора тебя посетит какая-то идея и ты сможешь приступить к избавлению ее разума от цепей заклинания Фрейи. По крайней мере, я так считаю".

"Поговорить... с Леннет?" Глаза Люсьена расширились. "Но как?"

"Ты, надеюсь, понимаешь, что Один и Фрейя постоянно поддерживают с ней связь?" Локи изогнул бровь. "Ее никогда бы не отослали на столь важное задание, если бы не имели возможности время от времени связываться с ней, дабы проверить, насколько успешно она справляется".

"Да, понимаю", - ответил Люсьен, пытаясь скрыть свои раздражение и нетерпение. - "И как же это делается?"

"С помощью Водного Зеркала, но я сомневаюсь, что ты о нем когда-либо слышал". Локи отстраненно сжал пальцы на пролетающем мимо лепестки лилии и бросил на него быстрый взгляд. "За пределами Асгарда о нем практически неведомо".

"Даже будь иначе, навряд ли я услышал бы о нем". Люсьен переступил с ноги на ногу и виновато улыбнулся. "Признаюсь, что при жизни никогда не увлекался теологией, за исключением того, что рассказывали мне родители и... другие люди".

"Все в порядке, мы все достаточно скучны", - рассмеялся Локи, разорвав пальцами лепесток и кусочки его в сторону. "Как бы то ни было, Один поддерживает связь с Леннет посредством этого зеркала. Признаю, это примечательная вещица, ибо она может показать все, происходящее в Мидгарде, и даже обладает способностью перемещать предметы. Но только в одну сторону".

Перемещать предметы... хммм....

"Если бы ты воспользовался Водным Зеркалом", - продолжал Локи, - "ты бы смог поговорить с Леннет так же, как это делает Один. Здорово было бы увидеть ее вновь? Услышать ее голос?"

"...Да, верно. Но..." Люсьен нахмурился. "Честно говоря, звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Откуда я знаю, что ты не хочешь сыграть со мной какую-то шутку?"

"А какая мне от этого выгода?" Локи невинно развел руками. "Скажи-ка".

"Для собственного развлечения, быть может?" Люсьен скрестил руки на груди, скептически воззрившись на Локи. "Повеселиться за мой счет".

"А, все всегда сводится к этому", - хохотнул Локи. - "Ты прав, я люблю хороший розыгрыш. Но все же я не всегда хочу повеселиться, а временами мне даже можно верить. Ты сам слышал, что Фрей говорила насчет верного друга. Не говори только, что уже забыл?"

"Нет, я помню". Люсьен пожал плечами. "Но я также помню твои слова о том, что она излишне доверчива. Какой вывод я должен сделать из всего этого?"

"Иногда вещи предстают не такими, как видятся на первый взгляд, Люсьен". Локи открыто улыбнулся. "Может, ты этого не знаешь, ведь появился здесь совсем недавно, но мы с Фрей дружим давным-давно, и за время нашей дружбы успело смениться множество человеческих поколений. И, будучи близкими друзьями, мы привыкли подкалывать друг друга. Ты наблюдал один из множества таких случаев".

"...О. Понял". Казалось, Люсьен несколько ошарашен. "Но как я могу быть уверен в том, что могу доверять тебе, несмотря на то, что доверяет она? Твоя репутация ловкача и обманщика широко известна, и ты сам признал, что любишь разыгрывать людей ради собственного развлечения".

"Я также отметил, что не всегда стремлюсь к веселью", - напомнил ему Локи. - "И, кстати, подумай о том, что я могу устать от вечных розыгрышей. Они мне несколько надоели и я хочу показать всем истинного себя, искреннего. Помощь тебе послужит хорошим началом для этого".

"Хммм... думаю, что могу понять тебя", - признал Люсьен. - "Но... неужели и впрямь можно воспользоваться этим предметом? Я не окажусь в беде из-за этого?"

"О, прекрати". Локи закатил глаза и рассмеялся. "Ты же не думаешь всерьез, что кто-то накажет тебя за такую мелочь? За то, что посмотрел в зеркало? А если кто-то и разозлится, все вали на меня. Расскажи о том, что я тебя надоумил, и тебе лишь объяснят, как ты глуп, раз доверился Локи, который сыграл с тобой хорошую шутку. Будь здесь Фрей, она бы именно так и сказала", - добавил он, подмигнув.

"О... ну, ладно, тогда... хмм..."

Даже несмотря на его слова, не уверен, что могу доверять ему. Но... если это ради нее... и даже если есть минимальная надежда, я...

...Я должен попытаться. И неважно, что случится.

Ради нее.

***

"Это оно?" Люсьен уставился на огромное Водное Зеркало. "Что я должен делать?"

"Закрой глаза и сосредоточься. Думай о ней. Я уверен, это окажется совсем несложно". Локи улыбался, но в глазах его не было и тени улыбки. "Это все, что тебе нужно сделать".

"Правда?" Глаза Люсьена расширились от удивления. "Все так просто?"

"Еще как. А теперь..." Продолжая улыбаться, Локи направился прочь. "Думаю, оставлю тебя одного, ты этого заслуживаешь. Но я буду недалеко".

Когда он удалился на достаточное расстояние, Люсьен в точности последовал его инструкциям. Он зажмурился и сосредоточился, представив ее образ.

Леннет... ты слышишь меня? Это я, Люсьен. Леннет? Ты слышишь меня?

Леннет...

"Что происходит?"

Люсьен открыл глаза, обнаружив, что стоит в кромешной тьме перед Леннет в точности так же, как сразу же после своей смерти.

Но на этот раз все было по-другому. Ее прекрасное лицо было искажено от ярости, и, взглянув в холодные голубые глаза, он почувствовал, что радость и храбрость стремительно оставляют его.

"Что там случилось?" - потребовала ответа Леннет. - "Люсьен! Ты всерьез полагаешь, что я прощу тебе подобную вольность? Ты же обещал мне, что не сделаешь ничего, что обесчестит Одина?"

"Ты... можешь не помнить... но..." Люсьен раскрыл ладонь, и что-то сверкнуло на ней за мгновение до того, как оказалось в руке Леннет. Она посмотрела на ладонь, затем вновь на Люсьена, к гневу ее добавилось смущение.

"Люсьен... что это такое?"

"Я... послал тебе серьгу. И я хочу, чтобы ты сохранила ее". Он не отводил от нее взгляд, молча моля ее понять, или, по крайней мере, довериться. "Вторая же находится где-то в ином месте..."

"Что это значит?" - голосом, дрожащим от изумления и ярости, спросила Леннет. - "И поэтому ты воспользовался Водным Зеркалом? Чтобы передать мне какую-то людскую безделушку?"

"Нет". Люсьен покачал головой и тяжело вздохнул. "Вообще-то я не серьгу хотел тебе передать, не совсем это. Но я подумал, если ты примешь ее, быть может... быть может..." Он помедлил, вновь обреченно покачав головой. "Нет, я знаю, ты догадаешься, где находится вторая серьга!"

Ты должна... Пожалуйста...

"...И каким же образом?" Глаза Леннет угрожающе сузились, голос оставался холоден. "Как же ты дерзок! Ты предлагаешь мне отправиться на поиски сокровищ?! Ты слишком смел, раз просишь меня искать какой-то хлам для твоего собственного развлечения?! Как ты посмел?!"

"Нет, это не для моего развлечения!" Голос Люсьена слегка дрожал. "И это... не хлам. Пожалуйста, пойми... пожалуйста, попробуй... Леннет, я..."

"Ты посмел назвать меня по имени?!" - взъярилась Леннет. - "Ты такой глупец, Люсьен... неужто ты не осознаешь, какие последствия навлек на себя за содеянное? Ты навсегда уничтожил доверие, которое я испытывала к тебе, позволив обращаться ко мне так, и теперь ты навсегда утратил это право! Ты многого лишился своими действиями!"

"Я... я..." Люсьен лишь беспомощно смотрел на нее, чувствуя, как мир вокруг рушится. "Я... прости..."

"Поверь, я хотела бы, чтобы ты заслужил мое прощение". На мгновение в глазах ее отразилась печаль, и сознавать это было куда тяжелее, нежели наблюдать ее гнев. "Но это... это было... непростительно!"

И она исчезла. Тьма, окружавшая их, отступила, и Люсьен обнаружил себя у Водного Зеркала, на поверхности которого осталась слабая рябь. Взгляд его неожиданно затуманился... колени подкосились, и он осел на пол. Странные теплые капли потекли из глаз на белый камень, и когда он взглянул на свои руки, то обнаружил, что они сильно дрожат. Внутри занималась страшная боль, равной которой он прежде не знал, и неведомо, как избавиться от нее.

Почему... почему же...

Я...

"...Закончили прощаться?" - произнес Локи. Голос его прозвучал несколько странно, но Люсьен был слишком ошарашен произошедшим, чтобы обратить на это внимание. Он оставался на коленях, вытирая глаза и надеясь, что, когда он обернется, на лице его не отразится ненависть и отвращение.

"Оставь меня..." - молвил он надломленным голосом. - "Просто... оставь ненадолго. Пожалуйста..."

"Ммм, прости, но, боюсь, не могу исполнить твою просьбу". Локи рассмеялся, заливисто и зловеще. "Если я это сделаю, то создам себе ненужные проблемы".

...Что?

На этот раз что-то в голосе Локи насторожило предавшегося отчаянию Люсьена, и он понял, что случилось нечто недоброе. Очень недоброе. Он оглянулся...

...Что это?..

Локи, стоящий перед ним, разительно отличался от того, с которым Люсьен пришел сюда. Он был куда выше и шире в плечах, и волосы его ниспадали на плечи. Одежды оставались похожими, и волосы на лбу стягивала знакомая повязка, но из-за изменений тела даже они казались иными. Из-под развевающейся накидки показались огромные серые когти, а на лице отражалось чистое, невообразимое зло.

"...Локи?" - выдохнул Люсьен, не веря глазам своим. - "Т-твой... облик..."

"Впечатляет, верно?" Локи рассмеялся вновь. "Не смею винить тебя за изумление, я не выглядел так очень давно. Очень, очень давно. Слишком давно". Глаза его потемнели. "Но теперь я вновь стал тем, кем должен был оставаться изначально. И тебе повезло стать первым - но не последним - из тех, кто это видит. Жаль, что ты никому не сможешь рассказать, какая это великая честь".

"...Что?!" Умудрившись подняться на дрожащие ноги, Люсьен быстренько отступил назад, даже сознавая, что бежать ему некуда. "О чем ты говоришь?"

"Ах, какой же ты простак! Ты действительно ужасно забавен!" Локи расхохотался. "Неужто это не очевидно? Ну, если нет, я объясню тебе в деталях весь замечательный сценарий. Видишь ли, Драконья Сфера, пребывавшая во владении Одина... кстати, чуть отклонимся от темы, но когда Леннет успела перестать называть его лордом Одином? Как интересно! Но, как бы то ни было, Драконья Сфера у меня!" Лицо Локи отражало ликование. "Он лишил меня могущества, но теперь наконец-то я вновь обрел его. Мои силы, ровно как и запретное могущество Драконьей Сферы, отныне принадлежат мне. Но..."

"Но что?" Глаза Люсьена расширились от ужаса, и он попытался отступить еще на шаг... обнаружив, что не может этого сделать. "Ты... ты..."

"О, я тебе еще самого интересного не рассказал!" Локи радостно хлопнул в ладоши. "Вместо того, чтобы подвергнуться наказанию за кражу, я стану тем героем, который убьет тебя. Только представь - вся эта шушера станет считать меня спасителем! Я мог бы оскорбиться, не будь это столь забавно". Он рассмеялся вновь, и от звука его голоса по коже Люсьена поползли мурашки. "Ну разве это не замечательный план - я уже сочинил историю о том, почему Драконью Сферу не найдут рядом с твоим трупом, и это прекрасно сочетается с тем, что ты только что делал. Кстати, за столь прекрасную возможность мне стоит искренне поблагодарить тебя... и я дарую тебе быструю смерть, хоть на меня это не очень похоже".

"Если ты думаешь, что я позволю тебе это сделать, ты заблуждаешься!" Найдя в себе силы вновь двигаться, Люсьен обнажил меч и изготовился к бою. "Я еще не готов умереть!"

"Думаешь?" Локи скептически изогнул бровь и рассмеялся. "Хе-хе-хе. Кое-кто назвал бы тебя храбрым, но мне-то лучше знать. Ну, думаю, я смогу забавлять тебя какое-то время". Локи извлек из ножен на поясе собственный меч. "Коль хочешь умереть, сражаясь, а не на коленях... что ж, пусть будет так. Нападай, если осмелишься, но исход это не изменит!"

24. Замки в небесах

Бессмысленные поиски.

И он осмелился приказать ей отправиться на них? В лазурных латных рукавицах руки Леннет тряслись от едва сдерживаемой ярости, и чудо, что зажатая в кулаке металлическая безделушка не оказалась отброшена прочь. В глазах ее пылала ярость, когда она смотрела на непроходимого глупца, стоящего перед ней, чья смиренная печаль и мольба лишь разжигали ее гнев пуще прежнего.

То, что они обнимали друг друга совсем недавно среди прекрасных цветов, теперь казалось невозможным. Да, слова, сказанные после нежных поцелуев и шепотов любви, все еще звенели у нее в ушах, слова прошлого и настоящего. Он так много сказал ей тогда... но сейчас разбивал все клятвы, которые принес. Клятвы сражаться, не щадя сил, не бросаться в бой, очертя голову, и не бесчестить лорда Одина. Она попросила его об этом, и он без колебаний согласился. Он поклялся ей во всем, о чем она его просила. А сейчас...

Ты отбрасываешь в сторону все, о чем мы говорили на том лугу, Люсьен, и чего ради? Какую цель ты преследуешь? Никогда бы не подумала, что ты с такой легкостью презришь клятвы, принесенные искренне, но сейчас ты стоишь передо мной, совершив непростительный грех и воспользовавшись Водным Зеркалом, в сердце твоем ни стыда, ни сожалений, и ты хочешь, чтобы я играла с тобой в какие-то детские игры. Что за блажь в твоей голове? Кто поместил ядовитое семя безумия в твой разум? Неужто ты не понимаешь последствий своих действий?

Губы ее, казалось, оледенели, но она нашла в себе силы вновь обрести дар речи и произнести слова. "...И каким же образом?" Глаза Леннет угрожающе сузились, голос оставался холоден. "Как же ты дерзок! Ты предлагаешь мне отправиться на поиски сокровищ?! Ты слишком смел, раз просишь меня искать какой-то хлам для твоего собственного развлечения?! Как ты посмел?!"

"Нет, это не для моего развлечения!" Голос Люсьена слегка дрожал. "И это... не хлам. Пожалуйста, пойми... пожалуйста, попробуй... Леннет, я..."

"Ты посмел назвать меня по имени?!" Люсьен никогда не слышал, чтобы она так повышала голос, а в глазах пылала столь жаркая ярость. Ее руки дрожали от изумления и истового гнева, как смеет он позволять себе подобные вольности после всего, что уже сделал, как я сама могла столь обезуметь, чтобы открыть ему свое истинное имя?

Гнев звучал в каждом ее слове, и Люсьен, казалось, сжался перед нею. "Ты такой глупец, Люсьен... неужто ты не осознаешь, какие последствия навлек на себя за содеянное? Ты навсегда уничтожил доверие, которое я испытывала к тебе, позволив обращаться ко мне так, и теперь ты навсегда утратил это право! Ты многого лишился своими действиями!"

"Я... я..." Люсьен лишь беспомощно смотрел на нее, а она испепеляла яростным взглядом жалкого смертного, обращающегося к ней. "Я... прости..."

Его последние слова были не громче шепота, но она расслышала всю печаль, затопившую его душу. Но для нее это уже не имело значения, и она лишь покачала головой.

"Поверь, я хотела бы, чтобы ты заслужил мое прощение". На мгновение в глазах ее отразилась печаль, ибо воспоминания не посещали боле ее разум. "Но это... это было... непростительно!"

Не дожидаясь ответа, она разорвала ментальную связь между ними, вновь узрев пред собою двор замка, пребывающего в небесах высоко над Мидгардом. Внизу виднелись серые и спокойные моря, являя резкий контраст с бурей ярости, бушевавшей в ее душе. Она отстраненно уставилась на камни под ногами, а разум был поглощен раздумьями об одном-единственном человеке.

Люсьен.

"...Я... не могу поверить..." - прошептала Леннет, пораженная больше, нежели разъяренная.

Не могу поверить в это. После всего сказанного и произошедшего на лугу, он нарушил все клятвы, принесенные мне. Он совершил страшный грех, который не прощу не только я, но и Один. Его жестоко накажут за это деяние, и я соглашусь с тем, что он заслуживает любого наказания, которое изберет для него Один. За преступления надо платить, иначе правосудия не существовало бы.

Но самое худшее состоит в том, что я не понимаю, зачем он вообще это сделал. Воспользовался Водным Зеркалом, чтобы передать мне какую-то безделушку и попросить отыскать вторую? Какое безумие! Зачем мне этот хлам? Это просто маленький кусочек металла, сделанный людьми, который носят в ушах в качестве украшения. Для меня он совершенно ничего не значит, и я не знаю, почему он считает иначе. Даже люди, создавшие его, посчитают эту серьгу хламом, и я не понимаю, почему он утверждает обратное.

Воистину, он глупец. Но столь же глупа и я, совершившая роковую ошибку и открывшая ему свое сердце. Я позволила ему обнять меня, получить мое признание в любви, узнать и произнести мое истинное имя. И что я получила взамен? Самое глупое из возможных предательств. Если я не пониманию его помыслов и деяний, то десятикратно я не понимаю собственных поступков и своего поведения по отношению к нему. Глупость оказалась взаимной... но сегодня, к счастью, все кончено. Твои действия помогли мне раскрыть глаза, очнуться от страшного кошмара, завершившегося в это мгновение. Ты никогда больше не увидишь меня, Люсьен, и я буду рада никогда не видеть тебя снова.

Прошло несколько минут, прежде чем Леннет смогла взять себя в руки и собраться с мыслями. Будто неожиданно очнувшись от долгого сна, она вспомнила, что пришла сюда для того, чтобы покончить с нежитью. Воспоминания вернулись в пробудившееся сознание, позволив ей вспомнить о том, что она только что призвала в помощь трех эйнхериаров и собиралась объяснить им, что надлежит сделать, когда в разуме ее зазвучал голос Люсьена. Встревожившись и насторожившись, она вновь вобрала эйнхериаров в себя, прежде чем вступить в ментальный контакт с Люсьеном. Она не хотела, чтобы кто-нибудь стал свидетелем этого, и теперь радовалась своей предусмотрительности - смущение от того, что она так ошибалась, выказав свое доверие недостойному его, было столь заметно, что не нужно было и слышать их разговор. И страх перед вопросами, которые зададут Один и Фрейя, обнаружив предательство Люсьена, был еще сильнее... сейчас она осознала, что тоже может понести наказание за свои необдуманные действия. И от этой горькой мысли ей становилось лишь еще хуже.

Все пошло прахом в считанные секунды... моя тоска по нему сменилась неприятием и отвращением. И я могу лишиться куда большего, нежели чувств к нему... я могу лишиться всего, что для меня ценно. Один и Фрейя наверняка поймут, что именно моя глупость толкнула Люсьена на столь непростительный поступок. Не знаю, что они сделают со мной, когда поймут, что мне тоже есть, за что отвечать.

...Воистину, я никогда больше не хочу видеть этого недалекого смертного после всего того, что он совершил.

Когда она достаточно успокоилась, чтобы сосредоточиться на настоящем задании, Леннет вновь призвала своих эйнхериаров. Перед нею появились Мистина, Арнгрим и Джейл, весьма смущенные произошедшим. Они открыли было рты, чтобы пожаловаться на подобное обращение и потребовать объяснений, но, заметив каменное выражение лица валькирии и ярость в голубых глазах, резко осеклись, решив дождаться, когда она сама сочтет необходимым дать объяснения.

"...Как вы можете догадаться, наша цель сегодня - точно такая же, как и раньше", - заговорила Леннет после нескольких секунд напряженного молчания, отчаянно пытаясь говорить ровным тоном, дабы не показать снедающее ее раздражение. - "Здесь находится нежить, которую мы должны уничтожить. Думаю, тебе она окажется знакома, Джейл, по причинам, о которых знаешь ли ты одна".

"...Поэтому ты и решила взять меня с собой сюда?" - неуверенно поинтересовалась Джейл, желая узнать побольше о текущей ситуации, но боясь вызвать гнев валькирии, ведь очевидно было, что она с трудом сдерживается, пытаясь не сорваться.

"Да". Леннет помедлила, внимательно осмотрела трех замерших перед нею воинов. "...Пойдемте".

Не дожидаясь эйнхериаров, она устремилась вперед несколько более быстрым шагом, чем обычно. Переглянувшись, трое последовали за нею, стараясь не отстать, но и сохранить между ними и валькирией некоторую дистанцию, которая, казалась, сейчас как нельзя кстати.

Определенно, что-то произошло. До того, как материализовалась, я заметила ярость, написанную у нее на лице. Ну, в смысле, материализовалась во второй раз. Наверное, в этом вся и суть - что-то случилось, ужасно испортившее валькирии настроение перед тем, как она вновь призвала нас. Я очень хорошо это помню - она призвала нас к вратам этого причудливого замка, а затем неожиданно что-то ее отвлекло и она вновь вобрала нас в свою душу. А когда мы вновь предстали перед нею... она полностью изменилась, спокойствие исчезло, а на место его пришла едва сдерживаемая ярость, в глазах же появилась откровенная досада. Очень, очень странно.

"Эй". Арнгрим чуть сжал руку Мистины, отвлекая ее от раздумий. "Что, по-твоему, ее так разозлило?"

"Откуда мне знать?" - прошептала Мистина так тихо, что Арнгрим едва расслышал ее ответ. - "Даже предположить не могу... наверное, что-то случилось за то время, пока мы отсутствовали, так резко изменившее ей настроение. Но у меня нет ни малейшей идеи, что бы это могло быть".

"Что, ты не слышала?" - удивился Арнгрим. - "Я думал, ты знаешь".

"Что не слышала?" - нахмурилась Мистина. - "Я что-то упустила?"

"Да... перед тем, как валькирия вновь вобрала нас в душу, она произнесла имя этого паренька, Люсьена. Может, он что-то натворил в Вальхалле, так ее разозлившее?"

"Да? Правда?" Брови Мистины поползли вверх. "Это... многое объясняет, вообще-то. Пока он был с нами, стало очевидно, что они питают чувства друг к другу... или, по крайней мере, он к ней. Если же чувства взаимны, то предпринятые им действия, которых она не одобрила, объяснили бы ее теперешнее настроение. Правда, не представляю, что он мог сделать, повлекшее такую реакцию... но, учитывая то, что он не показался мне очень уж умным, не удивлюсь, если окажется, что он нашел способ довести валькирию до белого каления". Мистина тихо рассмеялась. "Конечно, разозлил он ее непреднамеренно... единственное, в чем я уверена, так это в том, что он нашел способ обрушить ее гнев на свою голову, а мы оказались в центре весьма деликатной ситуации". Она вздохнула. "Воистину, неужто он не мог хотя бы раз взять да просто подумать?"

"Не думаю, что он вообще брал в расчет тот факт, что нам придется иметь дело с рассерженной богиней как раз в разгар охоты на нежить". Арнгрим закатил глаза.

"Вот и я о том говорю".

"Ты не поняла", - простонал Арнгрим. - "Что бы он ни делал, он наверняка не думал о ситуации, в которой оказались мы. Полагаю, он даже помыслить не мог, что все так обернется... думаю, что сейчас он страдает куда больше нас, вместе взятых".

"Да, наверное". Мистина пожала плечами. "Однако это лишний раз доказывает мою правоту. Что бы он не сделал, или не попытался сделать, он наверняка не продумал всех возможных последствий, посему в своих страданиях виноват лишь он сам. Не то, чтобы я не сочувствовала ему, но и вины его отрицать не могу, предполагая, что он действительно разозлил богиню. Если так, то виноват лишь он, и нет смысла отрицать это. Можем лишь надеяться, что он извлечет из произошедшего для себя урок... но все-таки есть люди, которые никогда не учатся на собственных ошибках и продолжают жить в своих собственных иллюзорных мирках, где они правы, а мир - нет, и никто их не понимает".

"Почему-то я не думаю, что сейчас ты говоришь о Люсьене", - пробормотал Арнгрим.

"Отчасти ты прав". Мистина вздохнула. "Если мы сделали верные выводы из текущей ситуации, остается лишь надеяться на то, что Люсьен не окажется подобным идиотом. Больше всего на свете я презираю глупцов, отказывающихся признать свои ошибки и промахи, и не выказывающих желания измениться к лучшему... Я не могу уважать тех, кто принимает подобный образ жизни".

"Стало быть, ты признаешь себя эгоистичной альтруисткой?" - усмехнулся Арнгрим.

"Конечно". Мистина улыбнулась, почувствовав, как напряжение, витавшее в воздухе, несколько иссякло, по крайней мере, рядом с ними. "Ты вообще меня когда-нибудь слушал, Арнгрим? Я этого никогда не отрицала". Она рассмеялась.

"Не хочу встревать в ваш разговор, но что за повод для веселья?" Их догнала Джейл, самая острожная из трех и, посему, идущая медленно. "Простите, но у меня не получается обнаружить ничего смешного в сложившейся ситуации..."

"Нет, ничего". Мистина вновь пожала плечами. "Не думай об этом. Однако, сейчас ты напомнила мне..." Она с интересом взглянула на девушку. "Что валькирия имела в виду, когда сказала, что здешняя нежить тебе знакома? Это та причина, по которой ты ныне вместе с нами пребываешь в рядах эйнхериаров?"

"...Она сыграла роль в моей гибели, да". Взгляд Джейл был печален и отстранен. "Она не убила меня своими руками, но, в то же время, можно сказать и так - ее заклятие повиновение вынудило... товарища нанести мне удар, не осознавая этого, а потом уже было слишком поздно". Она закрыла глаза и покачала головой, на лице ее отразилось глубокое сожаление. "Я уверено, однако, что он отомстил за меня, уничтожив призвавшего сие мерзкое создание... а остальное исправим мы".

"Некто призвал нежить?" - с видимым отвращением поинтересовался Арнгрим.

"Да", - кивнула Джейл. - "Волшебник по имени Магнус, чье сердце столь же черно, как и сердце вампирши, призванной им, которой он поклонялся, как темной богине... и не важно, сознавал ли он, что она не была таковой. Ее силами и собственным могуществом он свершил немало ужасных деяний, прикрываясь именем богов, и те, кому он служил, прикрывали все его грехи. Больше всего их страшило то, что могут сделать с ними миряне, узнав, что они позволили столь гнусному человеку сохранять свои власть и положение. Да, разоблачения они боялись больше всего на свете".

"Ты говоришь так, будто с этим человеком у тебя личные счеты", - с интересом заметила Мистина. Джейл кивнула вновь.

"Да. Он несет ответственность за гибель моего старшего брата, который сумел узнать правду о его деяниях. Мне пришлось скрыться... но жажда мести была столь велика, что превзошла инстинкт самосохранения, и я вступила в рыцарство, чтобы получить возможность убить его. Даже ценой собственной жизни".

"Погоди-ка", - Арнгрим нахмурился. - "Может, я ошибаюсь, но мне казалось, что женщинам не позволяют вступать в ряды рыцарей Крелл Монферайгна. Конечно, ничего не имею против женщин-воительниц", - быстро добавил он. - "Одна из сильнейших бойцов, ведомых мне, - женщина". Он чуть передернул плечами, представив себе Аелию. "Но никогда не слышал о том, чтобы женщин посвящали в рыцари".

"Нет, ты прав". Джейл плутовато улыбнулась. "Думаю, раньше это дозволялось, но за последние столетия ситуация изменилась. Вообще-то я родом не из Крелл Монферайгна, потому не знаю историю сей державы так хорошо, как коренные жители... но я большую часть жизни прожила там, поэтому кое-что мне ведомо", - добавила она. - "Как рассказывал мой капитан гвардии, женщина, рожденная королевой страны - но не от короля - получила славу и признание народа из-за подвигов на поле брани, а доселе она знала лишь презрение из-за обстоятельств ее рождения. Однако политическую бурю вокруг нее это лишь усугубило, и после того, как враги расправились с нею, женщинам было запрещено следовать по ее стопам и сражаться за свою державу". Она медленно покачала головой, вздохнула с глубоким сожалением. "Потому, чтобы присоединиться к рыцарству, мне пришлось выдать себя за мужчину".

"Боги, но это же ужасно рискованно!" Глаза Мистины округлились от удивления. "Что бы с тобой случилось, если бы твой обман раскрылся?"

"Скорее всего, казнили бы". На лице ее появилась странная улыбка. "Потому можете себе представить, в какой панике я была, когда капитан гвардии действительно раскрыл мой обман. К счастью для меня, он был - и остается - добрым и честным человеком, который выслушал мои мотивы и предложил свою помощь в достижении цели, рискуя собственной жизнью ради того, чтобы прикончить Магнуса, а также дружбу, которой я не заслуживаю". Она опустила взгляд; полированные золотые плиты, по которым они шагали, отразили горестное выражение у нее на лице. "Он дал мне куда больше того, чего я была достойна".

Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня, Фахн... Я причинила тебе страшную боль, и теперь ты наверняка видишь мою кровь на своих руках, пусть и находился ты под воздействием чар той твари. Но уверяю тебя, кровь моя - на руках лишь вампирши и колдуна, призвавшего ее. Они никогда не смогут отличить ее от крови иных невинных, но все равно, моя кровь тоже там, и ни единой капельки на твоих пальцах. Я не виню тебя в том, что случилось. Душу твою не отягощает грех. Пожалуйста, молю тебя... не вспоминай обо мне с раскаянием. Ты сделал для меня все, о чем я не смела просить, и даже больше. Если ты можешь слышать мои мысли через ту бесконечную пропасть, что разделяет нас, я прошу вспоминать обо мне с радостью, и знать, что я любила тебя так сильно, как только может женщина любить мужчину. Знай, что я действительно сожалею о том сумбуре, который принесла в твою жизнь, и что всегда буду молиться за твое счастье. Да не останутся на сердце твоем цепи сожалений, который умертвят его изнутри... пожалуйста, продолжай жить в каждом смысле этого слова.

Воцарилась печальная тишина, и трое эйнхериаров наконец-то посвятили внимание интерьеру замка, по коридорам которого шли. Он был куда более величественен и изыскан, чем те, которые они видели доселе; золотой пол ярко сверкал, ступени покрывали мягкие ковры. Стены и потолок сияли, как зеркала, а низко висящие канделябры, практически касающиеся макушки Арнгрима, были сделаны из золота и хрусталя, сверкающего, подобно алмазам, или же осколков льда из легендарного Ётунхейма. Звук шагов их - особенно резкий стук от Сапогов Леннет - был единственным в сих тихих залах. Снаружи облака, скрывавшие это странное, парящее над землею место от посторонних глаз, зловеще потемнели.

Вскоре они сполна ощутят ухудшившуюся погоду, ибо огромная арка приглашала их покинуть относительную безопасность роскошных залов и ступить наружу, на гораздо более опасное пространство. Эта часть замка не была столь ухоженной, как остальные, и многих частей каменной дорожки попросту недоставало. А оставшиеся казались подозрительно шаткими, и могли развалиться при простом прикосновении; те же участки, по которым можно было пройти, оказались весьма узки. Студеный ветер набирал силу, будто насмехаясь над ними, замершими перед представшим препятствием.

"Мы... попытаемся пройти по этому?" - с очевидной тревогой заговорила Джейл. - "Не думаю, что это безопасно..."

"Ничего не случится, пока я с вами", - произнесла Леннет со странным сожалением в голосе. - "Даже упав, вы не погибните - я с легкостью смогу призвать вас к себе. Не сомневайтесь в моих силах".

"Прости, миледи". Джейл склонила голову. "Я не хотела тебя обидеть".

"...Все в порядке". Леннет отвернулась от них и двинулась прочь. Вскоре у нее за спиной раздались звуки шагов эйнхериаров, но одна практически не слышала их. Она отстраненно припомнила, что совсем недавно они о чем-то беседовали, но она не обратила внимания на тему разговора. Она так была поглощена собственными смятенными чувствами, что, пока Джейл к ней не обратилась, практически позабыла, где они находятся.

Ледяная капля коснулась ее лица, и она дернулась от неожиданности. Капля стекла по ее бледной щеке, подобно холодной слезе, а ветер что-то шипел ей в уши, развевал волосы. Она подняла было руку, чтобы вытереть лицо, и в это мгновение камни под ногами ее раскололись.

Что-то выпало из ее ладони, и она осознала это лишь когда предмет уже был за пределами досягаемости, провалившись в щель между камнями. Он устремился к облачному морю далеко внизу и, вне всякого сомнения, остановится, лишь достигнув дна океана Мидгарда. Не было способа сохранить его, и Леннет слишком поздно поняла, что именно выронила. Она даже не сознавала, что предмет все это время находился у нее в ладони. Не сумев поймать его, она пала на колени, ухватившись руками за край каменной дорожки и беспомощно глядя вниз, на непроницаемую пелену темных облаков.

Серьга, которую передал мне Люсьен... Я даже не сознавала, что она у меня...

Она чувствовала, что весь мир вокруг рушится. Слова ее, сказанные Люсьену и звучащие в эхе злого ветра, теперь казались бессмысленными и несправедливо жестокими. Злые помыслы, овладевшие ей после их разговора, обрушились на нее, как ледяной ливень, все усиливавшийся, как маленькие стеклянные осколки, бьющие по лицу. Но, несмотря на дождь, она и не подумала укрыться от него, а лишь смотрела на облака, будто пытаясь разглядеть утраченную серьгу, сознавая бессмысленность этого.

...Почему... почему я... наговорила ему столько жестоких слов?

Она закрыла глаза, до боли сжала руки на острых камнях. Она чувствовала себя так уверенно во власти гнева мгновение назад... а теперь не была уверена ни в чем.

Конечно, частично гнев мой оправдан. Я уверена в этом. Он превысил права, отведенные смертному созданию, воспользовавшись Водным Зеркалом. Но было ли правильно с моей стороны отвергать его? Было ли правильно сказать им все эти слова, не выслушав сначала его самого? Действительно, Люсьен не совершил бы столь страшную ошибку, коль не верил бы, что поступает во благо. Конечно, может это и глупо... но после всего, что было между нами, разве не должна была дать ему шанс все объяснить? Но я не дала ему ничего... ничего, кроме разбитого сердца. И я оставалась слепа к своим действиям по отношению к нему. Гнев ослепил меня, но теперь, оглядываясь назад... я вижу его лицо и написанные на нем боль и горечь. Раньше я не обратила на это внимания, но он молил меня выслушать его, понять...

...но я осталась глуха, закрыв для него сердце. Когда я увижу его в следующий раз... надо будет многое сделать, чтобы исправить это. Я лишь хочу извиниться перед ним... и услышать его объяснения, почему он свершил столь страшный грех, нарушив, казалось, клятвы, принесенные мне в тот день. Потерпи, Люсьен, подожди меня еще немного... вскоре мы поговорим снова, и все расставим по местам. Тебе не придется долго страдать от того, что я отвергла тебя... вскоре я снова буду рядом с тобой. Дождись меня... пожалуйста. Если можешь услышать меня - если можешь ощутить мысли мои, обращенные к тебе, - знай, что все будет хорошо. Клянусь.

"...Валькирия?" - достиг ее неуверенный возглас Мистины, еле слышимый на фоне начинающих стихать завываний ветра. - "Все... все в порядке?"

"...Практически". Леннет открыла глаза и быстро поднялась на ноги, обернувшись, чтобы заметить, с какой тревогой и растерянностью смотрят на нее Мистина, Арнгрим и Джейл. "Спасибо, Мистина... Я ценю вашу заботу". Она кивнула им. "Пойдемте... я и так провела слишком много времени в раздумьях".

"...Ну ладно". Растерянно переглянувшись с Арнгримом и Джейл, Мистина последовала за Леннет, когда та продолжила путь.

Ни от кого не укрылось, что за последние несколько минут настроение валькирии резко изменилось. Злость и раздражение сменились подавленностью, рассеянностью. Свет всецело оставил ее глаза, ее лицо; плечи ее слегка ссутулились. Что бы она не уронила - а они все видели, как она пыталась поймать какой-то упавший вниз предмет - должно быть, эта вещь была весьма дорога ей.

"Стало быть, ты стремишься отомстить нежити, явившейся причиной твоей гибели?" - поинтересовался Арнгрим, когда они оставили позади опасный участок пути. Перед ними возникли иные ступени, укрытые мягким вельветовым ковром, ярко освещаемые канделябром, свисающим с зеркального потолка. Золотые ступени вели вверх, заканчиваясь у двери.

"Да... и нет", - отвечала Джейл, поднимаясь по ступеням. - "Видишь ли, если бы погибла из-за того, что меня раскрыли и казнили, я бы с легкостью приняла такую смерть. Это судьба, к которой я была готова. Но умереть из-за того, что какая-то мерзкая тварь зачаровала моего капитана, вынудив его убить меня... Я не успокоюсь, пока не воздам ей должное. Возможно, он не узнает, что я сыграла роль в расправе над этой ведьмой, но сама я испытаю огромное облегчение. Для меня невыносима мысль о том, что он продолжит жить с осознанием вины от того, что убил меня... я хочу уничтожить тварь, виновную в этом".

"Ха. Интересная позиция", - хохотнул Арнгрим. - "Многие люди не сознают, во что вляпываются, когда стремятся отомстить своим врагам... и лишь когда сделают нечто, что уже не исправить, понимают, какими были глупцами. Многие не знают, как им после этого жить... они не видят смысла в дальнейшем существовании, ведь посвятили мщению столько времени и сил, закрыв глаза на иные аспекты бытия".

"Верно". Джейл кивнула. "Думаю, что, в каком-то смысле, мне повезло. Я прекрасно знаю, что расправа над этой тварью не воскресит меня... не уменьшит его чувства вины и моего - сожаления касательно всего того, что мы так и не успели сказать друг другу до моей гибели. Но я верю, что обрету некое подобие покоя... покоя, необходимого для того, чтобы я всецело посвятила себя сражению за леди-валькирию". Он улыбнулась уголком рта. "И это тоже отличает меня от многих иных, имеющих сходные цели. Я осознаю, что цель моя простирается за пределы отмщения, и ради оной я буду сейчас сражаться за свое недостойное дело, ведь месть никогда не бывает достойна. Леди-валькирия спасла меня, дала мне новую жизнь, и я хочу сражаться за нее. За богов, сотворивших наш мир. Когда я распрощаюсь со своим земным бытием, то смогу всецело посвятить себя служению небесам".

"...То есть, по завершению сегодняшнего деяния ты хочешь, чтобы я отправила душу твою в Вальхаллу?" - поинтересовалась Леннет, воззрившись на Джейл, которая кивнула в ответ.

"Да. Я считаю, что лучшим способом отплатить тебе за проявленную доброту станет не сопровождение вас после того, как я обрету душевный покой, а доказательство обитателям Асгарда, что ты поступила правильно, избрав меня в качестве эйнхериара. Я хочу, чтобы тебе никогда не пришлось пожалеть об этом решении".

"...Это маловероятно". Впервые за сегодняшний день Леннет улыбнулась, хоть в глазах ее все еще стояла печаль. "Я никогда... не сожалела ни об одном эйнхериаре".

"Приятно слышать". Джейл улыбнулась в ответ. "Я... ох..."

Она замолкла, ступив в иную часть замка - сад во внутреннем дворике, невероятно красивый. Над ними распростерлась пелена зеленой листвы, закрывающая верхушки белоснежных башен, сверкающих во свете, отраженном от поверхности озерца с переброшенным через него узким каменным мостиком, на котором они сейчас и стояли. Озеро ограждали беломраморные статуи прекрасных женщин, а живой "потолок" был украшен большими цветами всех оттенков голубого, желтого и розового. Между камнями мостика прибивался светло-зеленый мох, подобно маленьким юрким змейкам, а лазурные воды озера тихо плескались, когда четверо шли через сад, пораженные его красотой, даже если хозяйка сего замка олицетворяло собой чистое зло. Над головами их кружились бабочки с шелковыми голубыми крылышками, заинтересовавшись посетившими чудесный сад.

"Не ожидала увидеть здесь ничего подобного", - пробормотала Мистина, озираясь по сторонам. - "Здесь... умиротворенно, по правде сказать".

"Ну, думаю, даже нежити нужно где-то отдыхать..." Арнгрим пожал плечами. "Не так уж это и удивительно".

"Мммм, наверное", - задумчиво произнесла Мистина, рассматривая один из свешивавшихся сверху синих цветов. - "Хочется лечь да заснуть. Но, быть может, подобное чувствую только я".

"Не только", - уверила ее Джейл, ускорив шаг.

"Уж не знаю, испытывать ли облегчение от осознания этого", -- пробормотала Мистина.

Они ускорили шаг и вскоре сад остался позади. Перед ними явились кажущиеся бесконечными каменные ступени, обрамленные резными колоннами. Ливень прекратился, хоть облака и оставались темно-серыми, а воздух ничуть не потеплел. Студеный ветер вселял холод в их сердца, и, возможно, виной тому была близость нежити, ожидавшей их в конце пути. Они ускорили шаг, поднимаясь по ступеням, почти срываясь на бег...

...но резко остановились, расслышав голоса.

Леннет упреждающе подняла руку, заставив остальных замереть на месте, заинтересовавшись предметом беседы, которую она хотела услышать перед тем, как продолжить путь. Мысленно она молилась о том, чтобы шаги их по ступеням остались неуслышанными.

"...И это все, что ты хотела?" - промурлыкала та, голос которой Леннет и Джейл узнали мгновенно, ибо именно ее они собирались убить, вампиршу Дженевьеву. Глаза Джейл сузились, а рука инстинктивно сжалась на рукояти меча. Леннет покачала головой, бросив на нее упреждающий взгляд, и Джейн неохотно подчинилась.

"Не понимаю, почему тебе это совсем неинтересно". Иной женский голос, совершенно незнакомый и исполненный раздражения. "Чего ты добьешься, отказывая мне? Неужто ты просто боишься?"

"Чего я добью, удовлетворив твою просьбу?" - произнесла Дженевьева скучным голосом, в которой, однако, присутствовали веселые нотки. - "Какой интерес мне доставит встревание в его дела? Он оставил меня в покое, посему я тоже не хочу лезть в дела нашего повелителя". Последнее слово она произнесла с резким смешком. "Вообще-то, подобное противоречит моим собственным интересам".

"Как так?"

"...Ты совсем рехнулась? В Мидгарде пребывает Дева-воительница, неужто этот факт тебе неизвестен? Я уже с нею встречалась. Ведь то, что ты предлагаешь, наверняка привлечет нежелательное внимание, ты так не считаешь?"

"...Стало быть, ты просто боишься". Голос собеседницы вампирши был исполнен отвращения. "Сведения о том, что здесь замешана прихлебательница Одина только разжигает мое желание разыскать ее. Здорово будет уничтожить ее раз и навсегда, верно?"

"Кто-то не улавливает сути", - произнесла Дженевьева с теперь уже очевидным весельем. - "Неужто ты думаешь, что подобное привлечет..."

"Она больше никогда не сможет причинить мне сердечную боль!" - злобно прорычала женщина. - "Гибель ее - часть моей сокровенной цели, неужто ты думаешь, что я упущу такую возможность? Она за все заплатит!"

"Ох, ох..." - гортанно рассмеялась Дженевьева. "Такая страсть, такая жажда отмщения. Тебе идет, должна признать... скажи, что поддерживает в тебе это стремление, ведь так много времени прошло?"

"Ты сама знаешь ответ". Голос был низок и исполнен яда. "Он мой, и всегда был моим. Но даже сейчас она продолжает стоять между нами. Я устала от этого. Пришел час для моего последнего отмщения".

"Какой ты еще ребенок". Голос Дженевьевы изменился и теперь стал донельзя серьезен. "Ты прожила так долго, но все еще остаешься ревнивой, исполненной жажды мести идиоткой".

"Да как ты смеешь! Ты куда младше меня и всегда останешься таковой; что дает тебе право читать мне нотации?" - в ярости прорычала женщина, но Дженевьева в ответ лишь рассмеялась.

"Вот это и делает тебя такой жалкой, дражайшая Белиза. Я многое слышала о тебе: как ты была игрушкой для смертных детей, равными тебе по уровню взросления. Не сложно догадаться, почему. Но я говорю вновь... если ты решишь наконец повзрослеть, я помогу тебе забыть о человеке, который сделал тебя такой". В голосе ее послышались искушающие нотки. "Разве ты не считаешь, что это будет куда более увлекательным? Мое..."

"...время подошло к концу, гнусная оскверительница плоти и душ!" Дверь в просторный чертог распахнулась, явив валькирию Леннет и сопровождающих ее трех эйнхериаров. Внутри, развалившись на мягкой кровати, пребывала Дженевьева, а подле нее стояла Белиза. Последняя оказалась пониже чересчур уж высокой Дженевьевы, но кожа ее была столь же нечеловечески бела. Алые глаза вампирши сияли, а полные губы искривились в гримасе чистейшей ненавистии. Волосы ее, прямые и черные, ниспадали до колен, закрытых высокими сапогами такого же цвета. Платье ее - без рукав, с глубоким вырезом и донельзя короткое - тоже было черным, ровно как и перчатки на руках. Вырез платья походил на эбеновые когти, сжавшие полные белые груди, и тонкая ткань, плотно облегающая тело, оставляла мало возможностей для дальнейших фантазий.

"...Ты!" Заметив в дверях Леннет, Белиза пришла в неописуемую ярость. "Мерзкая Дева-воительница..."

"Я не знаю, что тебе такого сделала, но уничтожу тебя все равно!" - посулила Леннет, обнажая меч. - "Я не позволю нежити оставаться в смертном мире!"

"Ты не меняешься, валькирия", - рассмеялась Дженевьева, поднявшись с кровати и отбросив с лица алые волосы. - "Ты пряма, как копье. Быть может, с момента нашей первой встречи цвет твоих доспехов и изменился, но сама ты осталась прежней. Вы все одинаковы".

"Хватит болтать!" Леннет направила на нее острие клинка. "Тебе конец, похотливая любительница мертвой плоти!"

"Ха!" Белиза впервые рассмеялась, хоть взгляд ее, устремленный на Леннет, и источал невероятную ненависть. "Услышать подобный эпитет от тебя... какая милая ирония! Как мало о себе ты знаешь!"

"Молчать!" Леннет перевела взор на Белизу. "Нежити не дозволено открывать рот!"

"Как же ты похожа на сестру", - прошипела Белиза, глаза ее сузились. - "Ну, ладно... я заставлю тебя замолчать не словами, а уничтожив раз и навсегда".

"Как весело!" - усмехнулась Дженевьева. - "Но давайте поступим более справедливо..." Она щелкнула пальцами, и два одинаковых вампира - бледнокожие мужчина, облаченные в темные одеяния, - возникли перед Арнгримом и Мистиной. "Ну вот, теперь ситуация мне нравится больше".

"Независимо от того, уравняешь ли ты наше число, я одержу верх над этой рабыней богов!" Белиза устремилась к Леннет, в то время как Мистина и Арнгрим схлестнулись с призванными вампирами. Дженевьева метнулась было за товаркой, но удар меча Джейл вынудил ее отскочить назад.

"Забыла обо мне, а?" Джейл мрачно усмехнулась, глаза ее отражали контролируемую ненависть. "Я буду твоим единственным противником!"

"Хммм, а мы встречались?" - усмехнулась Дженевьева, беря в руки посох, увенчанный черепом, глаза которого слабо светились. - "Обычно я запоминаю такие хорошенькие мордашки, но вот тебя, признаться, подзабыла. Может, освежишь мне память?"

"Убила столь многих, что забываешь своих жертв?" Не обратив внимания на подначку Дженевьевы, Джейл метнулась вперед и полоснула нежить мечом. Однако удар оказался отражен посохом в руках ее противницы. "Меня это не удивляет. Однако кровавый след, который ты оставляешь за собой, оборвется здесь и сейчас!"

"О, стало быть, мстим?" Дженевьева холодно рассмеялась, усиливая натиск на Джейл, меч которой оставался блокирован посохом, и нежить оказалась куда сильнее молодой девушки-рыцаря. "Но скажи, чего ты добьешься этим? Возрождения к жизни? Благосклонности валькирии?"

"Я получу то, что мне нужно, а тебе об этом знать не обязательно!" Джейл была вынуждена отпрыгнуть назад, ибо из глаз черепа на посохе Дженевьевы вырвались потоки пламени. Она бросилась наземь, и потоки, пронесшись над нею, опалили каменную стену, лишь на дюйм миновав богатые занавеси на окнах.

Однако не успела Джейл порадоваться за себя, как Дженевьева взмахнула посохом, и огонь вспыхнул у девушки под ногами. Она едва успела подпрыгнуть в воздух, чувствая, как жаркие языки пламени лижут ее поножи, сделать кувырок и вновь приземлиться на ноги в нескольких шагах от предыдущей позиции.Уклонившись от пронзившей пространство молнии, она бросилась к противнице; в глазах ее застыла непоколебимая решимость.

***

"Сходни!" - прорычала Белиза. От ее пальцев в направлении Леннет устремились потоки темной энергии, должные заключить валькирию в кокон.

"Никогда! Это ты сдохнешь, проклятая нежить!" Леннет вытянула руку и провела ею перед стремительно приближающимися темными потоками, а в следующую секунду они оказались скованы льдом и походили ныне на застывшие стрелы. В глазах ее блеснул холодный триумф; Леннет взмахнула руками и осколки льда устремились вспять. Белиза, однако, успела среагировать, сделав несколько стремительных пассов руками и создав магический щит, отразившись лед в сторону Леннет. Не желая оказаться пронзенной осколками, Леннет взвилась высоко в воздух, и льдины разбились о стену за ее спиной.

"Не хочешь услышать, почему я так ненавижу тебя?" - прошипела Белиза, высоко подпрыгнув и избежав тем самым удара клинка Леннет. Ногой она оттолкнулась от шлема валькирии и сделала в воздухе кувырок, в то время как противница ее, покачнувшись, отступила на шаг.

"Мне это совершенно неинтересно, да и ты не задержишься в этом мире!" Леннет оправилась достаточно быстро, отразив копье, сотканное из темной энергии, которое Белиза выпустила ей в спину. Хоть и порожденное магией, оно громко лязгнуло о клинок Леннет и было отражено в сторону демона, сражавшегося с Мистиной. К несчастью, монстра оно не пронзило, ибо тот в последнее мгновение метнулся в сторону, чтобы избежать магического удара - "Священного Копья", припомнила Леннет, ибо уже наблюдала раньше, как молодая волшебница сотворяла это заклинание.

"Жаль, а у меня была такая страстная речь заготовлена", - саркастически молвила Белиза, вновь подпрыгнув, дабы уклониться от выпада меча своей ненавистной противницы. На кратчайшую долю секунды она ловко встала обеими ногами на острие, после чего ударила ими Леннет в лицо, совершая элегентный кувырок в воздухе. От удара Леннет вновь пошатнулась, отступив назад, и на этот раз разум ее чуть затуманился. Ухмылка Белизы, преземлившейся на пол, была красноречивее всяких слов.

А вот теперь тебе точно конец.

***

"Умри, тварь!"

Уклонившись от острых когтей нежити, Арнгрим вонзил меч противнику в грудь. Края клинка, пробившего тело насквозь, окрасились алыми каплями, обратившимися в фонтан, бьющий из груди, когда Арнгрим вытащил меч. Тварь зашаталась; она была ранена, но не мертва, но секундного замешательства ее оказалось вполне достаточно для закаленного воина. Меч его воссек воздух, подобно острейшему потоку ветра, и не успел противник среагировать, как голова его покатилась по полу, а тело грузно осело.

В нескольких шагах Мистине не удалось столь ловко уклониться от удара, и отвратительно длинные - и опасно острые - когти вампира оставили кровавый след на ее руке. Ее исполненный боли крик лишь распалил его жажду крови, и он приготовился нанести новый удар.

К несчастью для него, от второго удара Мистина уклонилась, метнувшись за спину облаченного в черное противника. Воздев посох над головой, она направила его на высокое зеркало, лицом к которому стоял вампир. Прозвучало одно-единственное слово, и поток энергии вырвался из посоха и ударил в стекло. Осколки его пронзили грудь вампира, а поток энергии продолжал движение, ударив в иное зеркало за спиной Дженевьевы, расколол его и отразился дальше. Один из осколков стекла погрузился в ее длинную бледную ногу, которой она как раз собиралась пнуть Джейл, и ее исполненный агонии вопль дал мечнице возможность, которой она не замедлила воспользоваться. Тем временем поток энергии ударил в последнее зеркало, и стеклянный град окатил противника Мистины. Каждый осколок ударил точно в цель, практически отделив голову вампира от тела и поразив сердце. В качестве последнего штриха она создала пламя у него под ногами, хоть голова твари и так свешивалась на грудь, удерживаясь на единственном лоскутке плоти. Не имея возможности вопить от боли, тварь довольно скоро обратилась в прах, ибо огонь объял все тело вампира.

"Ну, это уже чересчур, не считаешь?" - усмехнулся Арнгрим, во взгляде которого появилось искреннее уважение. Мистина усмехнулась ему в ответ, но победное выражение исчезло с ее лица, когда внимание девушки привлекло нечто иное.

"Ааааааааааххххх!" - прозвучал дикий крик Дженевьевы, от которого кровь стыла в жилах, когда удар Джейл достиг цели. Она уклонилась вправо, но не успела сделать это достаточно быстро, и клинок вонзился ей в бок. Заскрежетав зубами, она ухватилась за меч обеими руками. Не обращая внимания на кровь в разрезанных пальцах, она вытаскивала меч от своего тела, оттесняя Джейл. Молнии вспыхнули на ее окровавленных пальцах, проплясали по клинку, который она только что вырвала из плоти. Джейл вскрикнула, когда молнии опалили ей руки, и отшатнулась назад, ненадолго лишившись способности двигаться. Тяжело дыша от ярости, Дженевьева замахнулась на нее окровавленной ладонью.

"Ядовитый Удар!" Под ногами приходящей в себя Джейл возникла лужица темно-фиолетовой энергии, обратившейся в пузырь, с мерзким чавканьем взорвавшийся. Джейл подпрыгнула в воздух в попытке избежать воздействия отравляющего заклинания, но оказалась недостаточно быстра. Капли коснулись ее ноги, и она закричала от боли, ибо даже этой малости оказалось достаточно, чтобы отбросить ее далеко прочь. Она сильно ударилась о стену, сползла на пол, подобно изломанной кукле. На ноге ее, куда ударило заклинание, поножи задымились и расплавились, капли жидкого металла стекали на пол. Обнажившаяся кожа почернела, приняв темно-фиолетовый оттенок, подобный произнесенному заклинанию. Что еще хуже, тонкие серые прожилки устремились в разные стороны от пораженного места, стремительно распространяя яд по телу и существенно ослабляя девушку.

"Тебе конец!" - прошипела Дженевьева, подбирая отброшенный посох и вырывая из ноги осколок стекла. - "А сейчас..."

"О, нет, и не надейся!" Мистина наблюдала за произошедшим и была готова действовать. "Очищение!" Она направила свой посох на Джейл и, не успела Дженевьева и глазом моргнуть, как над головой девушки возник сияющий круг. Он обратился в дождь сверкающих частичек, которые немедленно очистили тело ее от гибельного яда.

Однако победа оказалась краткой, ибо Белиза не дала никому из троих насладиться ею. Застав Леннет врасплох, она не собиралась упускать представившуюся возможность и намеревалась немедленно нанести последний удар.

"Танцуй! В темной бездне!" Она ударила в пол рукой, и магическая энергия за считанные секунды объяла всю комнату. "Пагубный Удар!" Множество копий материализовались из аметистовой энергии, устремившись к намеченным целям. Большинство нацелились на Леннет, иные устремились к Арнгриму, Мистине и Джейл, чьи ноги завязли в липкой массе, неожиданно покрывшей пол. Свет исчез, когда заклинание нашло своих жертв, а затем возник вновь, озарив лица, искаженные от страшной боли.

"А теперь вы умрете!" - одновременно выкрикнули Дженевьева и Белиза, вновь устремившись к израненным противникам.

Однако они не рассчитывали на то, что Мистина получит меньше ран, нежели остальные, и ее голос, слегка дрожащий от боли, произнес весьма действенное заклинание. "И-исцеление!" Зеленые потоки энергии вырвались из ее посоха, каждый из которых объял одного из союзников, а также ее саму, очищая и заживляя раны. Это поразило двух вампирш, дав время им врагам вновь изготовиться к бою.

"Во имя моего бога!" Поднявшись на ноги, Джейл устремилась вперед, нацелив меч на Дженевьеву. На этот раз нежить не успела увернуться от серии молниеносных ударов, направленных на нее, и алая кровь оросила пол.

"Мистический Крест!" Мистина прицелилась, и несколько сверкающих магических стрел из чистого света ударили точно в цель, опалив лицо Дженевьевы и ослепив ее. Крик боли вампирши быстро замер, ибо Джейл обезглавила ее, и остаточные энергии заклятия Мистины выбросили голову в окно у нее за спиной. Вскоре за головою последовало и тело, устремившись к далекой земле.

В то же мгновение глаза Леннет сверкнули, а руку, держащую меч, объяло голубое сияние. Уклонившись от ударов плетей темной энергии Белизы, она метнулась вперед и нанесла удар сапогом в чувствительное место между ног противницы. Удар оказался достаточно силен, чтобы отбросить ее назад, но Леннет продолжала наносить удары, полоснув наконец вампиршу клинком. Меч, зачарованный произнесенным Леннет морозным заклинанием, немедленно обратил рассеченное надвое тело вампирши в лед, и обе половины рухнули на пол; застывшее лицо Белизы несколько мгновений выражало неподдельный ужас, а затем оно - и остальное тело - разбилось вдребезги. Леннет опустилась на землю в нескольких шагах поодаль и вогнала меч в ножны.

"Ух". Арнгрим вогнал в ножны собственный меч и облегченно выдохнул. "Вроде бы закончили?"

"Похоже, что так", - сказала Мистина. - "Еще одна нежить мертва. И все же интересно, валькирия, отчего она испытывала к тебе столь лютую ненависть".

"Мне это неинтересно". Леннет пожала плечами, бросила взгляд на труп Белизы. "Я могу сделать вполне очевидный вывод - эти двое встречались с иной валькирией и вымещали свою ненависть на мне. Детали мне не интересны, к тому же, обе они мертвы".

"Хммм. Наверное, ты права", - согласилась Мистина. - "И все же многое из того, что она сказала, кажется мне странным. А, ладно... ты права, все это несущественно, в конце концов".

"Верно". Все обернулись в сторону Джейл, которая, тщательно очистив меч с помощью покрывала на кровати Дженевьевы, вогнала его в ножны. "Их преступления бесчисленны, и гнусная ведьма не запомнила меня среди иных жертв. Все остальное действительно несущественно, а единственное, что имеет значение - тот факт, что сегодня они были наконец убиты".

"Ну и что ты чувствуешь?" - поинтересовалась Мистина, вопросительно изогнув бровь. - "Если тебя даже не вспомнила та, которой ты столь страстно хотела отомстить?"

"Хе". Джейл закрыла глаза и улыбнулась. - "Если следовать логике, я должна была оскорбиться. Но в действительности, я совершенно не придаю этому значения. Мне наплевать, вспомнила она меня или нет... имеет значение лишь то, что я убила ее своими руками. И, благодаря твоему своевременному вмешательству, она закончила так, как заслуживала". Она обернулась к Мистине, благодарно ей улыбаясь. "Спасибо тебе... если бы не твое замечательное магическое искусство, мне не удалось бы одержать победу. Я так тебе благодарна!"

"Ты не винишь меня за вмешательство?" - удивилась Мистина. - "То есть, я не отрицаю ни свое искусство, ни своевременность его применения... но я не ожидала услышать от тебя слова благодарности, хоть мне это и приятно".

"Вовсе нет". Джейл покачала головой. "Не твой помощи я наверняка бы погибла, так и не сумев найти брешь в ее обороне. Теперь я понимаю, почему леди валькирия избрала тебя - ты потрясающий союзник в бою!"

"Ну, это верно". На лице Мистины отразилось искреннее самодовольство и Арнгрим закатил глаза. "Это должно было быть очевидно с самого начала".

"Ха-ха... да, леди валькирия..." - обратилась Джейл к Леннет. - "Миледи, наверняка ты помнишь, о чем я хочу попросить тебя..."

"Да", - кивнула Леннет. - "Но сперва уйдем отсюда - я не хочу оставаться в этом оскверненном замке дольше, чем это необходимо".

Сказав это, она вновь вобрала в себя трех эйнхериаров и покинула залитую кровью комнату. Не оглянувшись назад, она вылетела из проклятого замка, устремившись к пустынному морскому побережью далеко внизу. Волны накатывали на мокрый песок, бурные волны под темными небесами. Несколько минут Леннет задумчиво созерцала их, затем закрыла глаза и сосредоточилась. Вскоре душа Джейл покинула ее, устремившись в Асгард. Она вновь открыла глаза, слегка печально воззрившись на бурное море, а затем приготовилась было отправиться прочь.

...Леннет?

Она непроизвольно напряглась, когда в разуме ее прозвучал голос, но тут же немного расслабилась, узнав Фрейю, правда, некоторое напряжение осталось ровно как и воспоминания о недавно произошедшем. В хаосе сражения она на какое-то время позабыла риск, которому подвергли ее необдуманные действия Люсьена.

"...Да?"

Леннет полностью открыла свой разум ментальному контакту с богиней. Во тьме, окружавшей ее, она видела Фрейю, и выражение прекрасного лица той потрясло Леннет. Вместо обвинительного взгляда в глазах Фрейи застыла глубокая печаль. Плечи ее слегка поникли, а голос звучал мрачно и напряженно.

"Давно не виделись, Леннет". Фрейя вздохнула, и Леннет почувствовала дрожь, охватившую ее при словах богини. "У меня дурные вести..."

25. Притворщик

Я никогда не стремился к этому.

Звон металла разнесся в воздухе, когда клинки скрестились в первый - но не последний - раз. Две пары глаз неотрывно следили друг за другом, эмоции, отражавшиеся в них, разнились, как ночь и день.

Разнились, как добро и зло.

"Давай, неужто это все, на что ты способен?" - подначивал противника Локи, усиливая натиск. - "Это все, что я могу ожидать от того, кто способен на такие пламенные речи, как будто обладает полным контролем над ситуацией? Конечно, я не ожидаю от тебя победы, но хотя бы развлеки меня - будет обидно, если твои пафосные слова не подкреплены реальной силой, верно?"

"Ты слишком много болтаешь!" Люсьен попытался оттеснить Локи и, к его собственному удивлению, противник действительно отступил на несколько шагов. Намек на усмешку на лице бога, однако, говорил о том, что он это сделал намеренно, и осознание этого ничуть не улучшило настрой Люсьена.

Почему все случилось именно так?

"Правда? Мне и раньше об этом говорили, но я не обращал внимания". Перехватив меч одной рукой, Локи нанес им разящий удар, от которого Люсьен едва сумел уклониться. Клинок ударил в каменный пол, выбив осколки, полетевшие Люсьену в глаза, и тот потерял открывшуюся возможность нанести ответный удар, ибо заслонил лицо от каменной крошки. "А вот ты, наоборот, говоришь слишком мало... ты даже не открыл мне своего последнего желания!" Локи усмехнулся, изготовившись пнуть Люсьена ногой в грудь. "Может, я и окажусь столь милостив, что исполню его..."

"Н-никогда!" Люсьен вскрикнул, когда удар ногой отбросил его назад, вышибив весь воздух из легких. Он умудрился устоять на ногах, но перевести дыхание не успел, ибо Локи бросился в атаку снова. Люсьену приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы устоять на ногах и уклоняться от выпадов меча ухмыляющегося Ловкача.

Быстрый, какой же он быстрый, я не могу сравняться с ним, что же мне делать, о, боги, я хотел лишь увидеть ее вновь

Если Локи и почувствовал его мысли, он никак этого не показал, но широкая ухмылка противника привела Люсьена к подобному выводу. "О, ну ладно, нет нужды притворяться - я могу догадаться о том, чего может желать простак вроде тебя. Возможно, ты хочешь, чтобы тебя омыл свет ее прощения, или вновь прижать ее к груди? Уверен, что смогу рассказать ей что-нибудь подобное, когда я появится здесь. Что-то, что разобьет ее сердце и заставит желать смерти, чтобы избавиться от чувства вины за то, как жестоко она с тобой обошлась!"

"Я не позволю тебе причинить ей боль!" - прорычал Люсьен, вложив все свои силы в следующий удар. В сердце его гнев боролся со страхом и был уже близок к победе. "Я умру, но не позволю этому случиться!"

"Ахахахаха! Как же ты заблуждаешься!" Откинув голову, Локи искренне расхохотался, безо всяких усилий удерживая Люсьена на расстоянии. "Как ты такой, позволяющий себе столь смелые слова? Разве не очевидно, что сегодня ты умрешь, а я могу позволить себе причинять боли ей и остальным столько, сколько потребуется? Мне это доставить удовольствие, уверяю тебя". В глазах его было темное, садистское веселье. "Я никогда не понимал этой логики - чтобы уберечь от боли того, кто тебе небезразличен, нужно уничтожить представляющего ему угрозу, но многие почему-то полагают что, если погибнут сами, это каким-то образом защитит их любимых. Это так же глупо, как и то, что ты поверил, будто я действительно помогаю тебе!"

"Думаешь, теперь я этого не понимаю?" Люсьен заскрипел зубами, всеми силами пытаясь хоть немного потеснить Локи. "Теперь-то я понимаю, что верить тебе - верх глупости!"

"О, стало быть, ты извлекаешь из ошибок уроки. Хмм, хмм... но все же меня снедает один вопрос". С холодной и жестокой улыбкой Локи наклонился к нему. "А что, по-твоему, должно было случиться после вашего разговора? Ты думал, что она благосклонно воспримет твою возню с артефактом Одина? Ты думал, что печать, наложенная на ее воспоминания, немедленно исчезнет? Ты думал, что она сделает то, о чем ты ее просил? Глупые мечты, порожденные глупым разумом. Интересно, все ли твои предыдущие драгоценные жизни заканчивались столь же бестолково... воистину, какая незавидная у тебя судьба!"

"Я... я не знаю", - признал Люсьен, силы которого были уже на исходе, и он вынужден был отступить на несколько шагов пред градом ударов, наносимых Локи. Он не видел причины лгать... и времени на то, чтобы придумать достойный ответ, у него тоже не было.

"Честно... похвально". Локи склонил голову набок, в глазах его отражались веселье и презрение. "И все же я не могу не признать, что история твоя трагична, по меркам жалких людишек, конечно же. Так рисковать ради того, чтобы попытаться сбросить цепи, сковывающие драгоценные воспоминания твоей возлюбленной о вашем общем прошлом, и получить такой жестокий отпор всего за несколько мгновений перед гибелью от руки заманившего тебя сюда. Думаю, что если бы я позволил Мидгарду существовать достаточно долго, чтобы миряне узнали твою историю, они бы признали тебя весьма трагическим персонажем. Забавно сейчас думать об этом, как считаешь?"

"Ни в коей мере!" - отвечал Люсьен. Руки его - и меч, на котором уже появились тончайшие трещины, результат ударов Локи - слегка дрожали, и от внимания противника это не ускользнуло.

"Как мы холодны!" На лице Локи появилась страшная ухмылка. "Не волнуйся... я тебя быстро согрею!" Он поднес меч к лицу, и от простого прикосновения по клинку побежали потоки пламени; теперь, казалось, оружие сделано из ревущего огня. "Как считаешь? Так лучше?"

"Ч-что?.." Глаза Люсьена округлились от удивления, о Локи только это и нужно было. Стремительно метнувшись к противнику, он нацелил пылающий клинок ему в грудь. Люсьен сумел уклониться, но пламя немного опалило ему лицо, кожа почернела. "Ааах!" - вскрикнул он невольно, вдыхая неприятный запах собственных подпаленных волос.

Я не мыслю о ее прощении. Я знаю, что не могу надеяться на это.

"Хахаха! И эта вся боль, которую ты можешь вытерпеть?" - насмешливо смеялся над ним Локи. - "Думаю, что в итоге ты ни на что больше не годен, кроме нескольких минут подобных забав. Может, это к лучшему - я не хочу, чтобы ты становился моей игрушкой".

"О, правда?" Люсьен неистово размахивал мечом, отражая пламенные удары Локи; все его воинское искусство исчезало, а душу затопила слепая паника. "К чему же ты тогда стремишься?"

Я даже не мыслю о том, чтобы в последний раз обнять его. Я знаю, что это невозможно.

"А что, это не очевидно?" Локи изобразил насмешливое удивление. "Ох, ох, видать, старею, если ты с самого начала не понял, что я собираюсь сделать... но неважно. Думаю, у меня хватит времени на того, чтобы кратко изложить тебе суть. Прекрасно подходит для такого мелкого и простенького персонажа, которым ты являешься". Он ухмыльнулся. "Если начистоту, ты - был - моим средством для достижения цели. Ни больше, ни меньше. Да, ты оказался полезен, наслаждайся осознанием этого. Когда ты умрешь - заметь, я говорю "когда", а не "если", - ты можешь отправляться на вечный покой с осознанием того, что сыграл свою роль и помог мне в уничтожении всего сущего. Так что ничего личного". Он рассмеялся и сделал очередной выпад, оставивший черный след на доспехе Люсьена. "С определенной точки зрения, я тебе даже признателен, ведь ты оказался полезен!"

"Если ты думаешь, что это успокоит меня, ты ошибаешься!" Люсьен поморщился, когда следующий скользящий удар разрезал звенья брони у него на локте, и расплавленные металлические чешуйки вонзились глубоко в руку. Пламя немедленно прижгло рану и крови на белые камни пролилось совсем немного, но боль все равно оказалась весьма ощутима.

Единственное, чего я хочу... вновь увидеть ее улыбку, даже если лишь в собственных воспоминаниях.

"Стоп, и почему я вообще заговорил об этом?" Локи изобразил на лице растерянность, но жестокость в холодных глазах говорила о том, что она откровенно напускная. "Хоть ты и оказался полезен, я не собираюсь идти тебе навстречу. И вообще, я жутко устал от твоих пафосных речей, уж слишком они скучны". Его улыбка стала шире, а пламя, охватившее клинок, казалось, вспыхнуло ярче. "Все мы - рабы серебряного колеса судьбы, но тебе предстоит встреча с вечностью прямо сейчас, ибо колесо сокрушит тебя, раз и навсегда!"

"Нет!" Последний, исполненный протеста крик; пугающая ухмылка Локи - единственное, что видел перед собой Люсьен, когда понимал меч, дабы отразить очередной удар.

"О, совершенно бесполезно!" Локи буквально взвыл от счастья, когда клинки скрестились, и меч Люсьена начал трескаться и плавиться под воздействием яростного пламени. "Да, ты храбр, но время твое истекло - хоть и сыграл ты роль глупца весьма впечатляюще, теперь должен оставить сцену!"

...Леннет!..

Меч - выкованный смерным, уставший противостоять божественному пламени - наконец сломался. Оплавленный огнем кусок металла звякнул о платформу и канул с нее вниз. Зная, что это бессмысленно, Люсьен выставил перед собою обожженную рукоять, наблюдая, как Локи изготовился к последнему удару.

...Прости...

Он закрыл глаза, а меч пронзил его тело, и на кратчайшее мгновение перед глазами его мелькнуло улыбающееся лицо Леннет, как тогда, на лугу, таком далеком.

В итоге все оказалось... не больше, чем глупыми мечтами.

Он не слышал, как тело его ударилось о платформу, не слышал хохота Локи, не видел триумфа в его безумных глазах, наблюдавших за гибелью противника.

"Какой невезучий человек", - рассмеялся Локи, приказав пламени погаснуть, после чего вогнал меч в ножны. Он слегка пнул неподвижную ногу Люсьена, получая от этого истинное наслаждение. "Не могу сказать, что я лукавил... он сыграл ключевую роль в случившемся". Он вновь пнул тело Люсьена, на этот раз с достаточной силой, чтобы отшвырнуть его на край платформы. "Моя... вечная благодарность".

Однако я завозился... подобное сражение не останется незамеченным, а Один и Фрейя вот-вот должны вернуться. Мне нужно вернуть свой прежний облик - необходимо войти в роль еще ненадолго. Хе.

В следующее мгновение облик Локи изменился, обретя знакомые всем более скромные очертания. Драконьей Сферы нигде не было видно, но то, что Водным Зеркалом недавно пользовались, становилось очевидно. Обнажив короткий меч, который он носил на бедре, Локи по рукоять погрузил его в грудь Люсьена, наслаждаясь чавкающим звуком, после чего вытащил покрытое быстро остывающей кровью оружие. После чего он в последний раз пнул тело Люсьена, сбросив его с платформы.

Как только он сделал это, у него за спиной раздались шаги и возгласы двух весьма знакомых личностей, и он обернулся к спешащим к нему Одину и Фрейе, на лицах которых отражался одинаковый ужас... лишь усилившийся, когда они заметили окровавленный меч в руке Локи.

"Локи!" - прогремел Один, нависнув над ним. - "Что здесь случилось?! Объясни!"

"Лорд Один, я..." Постаравшись, чтобы нижняя губа его задрожала, Локи склонил голову и скорбно произнес: "Прости, милорд... Я не жду твоего прощения, однако молю о нем..."

"Милорд, Драконья Сфера исчезла!" - молвила Фрейя с тревогой, отразившейся и в очах Одина, когда он обернулся, чтобы взглянуть на циферблат, где она пребывала до недавнего времени.

"Драконья Сфера?! Исчезла?!"

"Да, милорд". Голос Фрейи слегка дрожал. "Она... исчезла!"

"Локи!" - проревел Один, вновь обернувшись к Локи, который съежился и задрожал под его яростным взглядом. - "Не разыгрывай из себя дурака! Говори, где Сфера!"

"Я... боюсь, что не знаю". Локи покачал головой, лицо его выражало неподдельный ужас. "Прости... я появился здесь слишком поздно..."

"Говори прямо, Локи, или весьма пожалеешь", - рявкнул Один. - "Я устал от твоего нытья... лишь услышав твой рассказ, я решу, стоит ли прощать тебя за содеянное".

"Ну, я..." Локи сглотнул, глаза его странно заблестели, будто наполнившись слезами. "Честно говоря, я свершил ужасное деяние... ибо я, действуя бездумно, решил чужую судьбу. Предатель пытался похитить Сферу, и я расправился с ним, не дав тебе возможности его допросить". Он отбросил в сторону окровавленный меч и в жесте раскаяния прижал руки к груди, обратив на Одина исполненный мольбы взгляд. "Молю тебя, лорд Один... прости меня за то, что я преступил пределы дозволенного! Я лишь хотел сохранить Сферу, на создание которой мы затратили столько усилий!"

"Предатель?!" В глазах Одина отразились гнев и изумление. "И кто же это, позволь спросить?"

"Это... боюсь, один из эйнхериаров Леннет". Он опустил взгляд, позволив рукам безвольно повиснуть по бокам. "Не понимаю, почему, но он вступил в сговор с Суртом, и хотел доставить ему Сферу. Я... я боюсь, у него это получилось, и, разозлившись, я убил его вместо того, чтобы доставить к тебе". Он взглянул на Одина глазами, полными слез. "Понимаю, что не заслуживаю прощения за столь ужасное деяние, но..."

"Ты сам его убил?!" - прервал его Один, вопросительно изогнув бровь. - "Тебе никто не помогал?!"

"Со всем уважением, милорд, осмелюсь заметить, что с простым человеком я вполне способен справиться". Казалось, Локи обиделся. "Воистину, мне больно сознавать, что ты такого невысокого мнения о моих силах".

"Я не хотел тебя оскорбить, Локи", - произнес Один чуть более мягко. - "Я просто хотел узнать, стал ли еще кто-нибудь свидетелем действий этого человека".

Локи покачал головой. "Нет, я..."

"Как убедительно!" - произнесла Фрейя с неприкрытом ехидством. - "Говори правду, Локи - что в действительности здесь произошло? Мне сложно поверить в то, что человек сговорился с Суртом, а еще сложнее представить, что ты оказался в нужном месте в нужное время, когда он попытался похитить Сферу... и мы выслушали лишь твою версию произошедшего!"

"Фрейя, попридержи язык!" - гневно прогремел Один. - "Молю тебя, помолчи... я здесь задаю вопросы, и я прошу лишь о том, чтобы ты помнила свое место и позволила мне получить ответы своими методами и без постороннего вмешательства!"

"Но лорд Один, неужто ты не видишь, сколь лжива его история?" Фрейя недоверчиво воззрилась на Отца Сущего. "Он утверждает, что человек, присланный сюда Леннет, вступил в сговор с Суртом, и - что еще более подозрительно - сам он оказался здесь в то самое мгновение, когда человек попытался похитить Сферу и переслать ее в некое место, о котором он ничего не ведает? Неужто все это тебя нисколько не настораживает?"

"Фрейя..."

"Лорд Один, если мне будет дозволено сказать еще несколько слов..." Голос Локи дрожал, исполненный мольбы взгляд был направлен на Одина. "Я очень ценю то, что ты защищаешь меня... воистину, не знаю, что бы я делал без твоей поддержки... но, должен признать, в словах леди Фрейи есть резон. Мой рассказ действительно может показаться подозрительным, и я прошу тебя позволить мне все рассказать по-порядку".

"Как пожелаешь". Один бросил на Фрею упреждающий взгляд, и она чуть съежилась, несмотря на то, что кипела от гнева. "Говори, Локи, а мы оба выслушаем твой рассказ".

"Искренне благодарю тебя". Локи на мгновение закрыл глаза и поклонился в знак признательности. "Видишь ли... хоть мне больно это признавать, я совершил иные грехи, требующие наказания. Я неоднократно действовал, не испросив прежде твоей воли... и узнал о предательстве этого человека - кстати, его звали Люсьеном - методами, в которых мне стыдно признаться". Он вновь опустил взгляд и обхватил себя руками за плечи, заметно нервничая. "Я... взял на себя смелость внедриться в Ётунхейм, дабы проведать о планах противника. Там-то я и узнал о том, что эйнхериар выступает у Сурта в качестве лазутчика, а после узнал и его имя. Тогда я не знал о замыслах лазутчика, но все это время пристально наблюдал за ним".

"Локи, можно задать вопрос", - начала Фрейя ровным голосом, украдкой бросив взгляд на Одина. - "И как же ты сумел внедриться в ряды ванов так, что они тебя не заметили?"

"Это, увы, оказалось самым легким". Локи печально улыбнулся. "Как вы, конечно же, знаете, я заслужил репутацию бесчестного ловкача, и они сразу же поверили в то, что я собираюсь предать лорда Одина. Больно сознавать, сколь гнусным меня считают и принимают таковым буквально везде, но это значительно упростило задачу, посему, думаю, не стану сокрушаться по этому поводу".

"Понятно", - кивнуло Фрейя, но в глазах ее отражалось недоверие. - "Продолжай".

"Спасибо". Он жалко улыбнулся Фрейе, склонил голову набок и на мгновение закрыл глаза. "Я все время неотрывно следил за ним, а когда узнал, что сегодня вы будете отсутствовать продолжительное время... на душе у меня стало неспокойно и, повинуясь интуиции, я устремился сюда... как раз вовремя, чтобы увидеть, как Люсьен с помощью Водного Зеркала отправляет Сферу куда-то в Мидгард, следуя приказам Сурта". Он обернулся и указал на Зеркало. "Как вы можете видеть, на поверхности еще осталось рябь, знак того, что артефактом воспользовались".

"Да... все в точности так, как ты говоришь..." - задумчиво пробормотал Один.

"Однако... остается неизменным тот факт, что я подвел тебя, милорд". Локи покачал головой, его нижняя губа вновь задрожала. "После всего того, что ты для меня сделал, так я отплатил за твою доброту... Я не смог добраться сюда вовремя, чтобы остановить этого подлого смертного, и теперь Драконья Сфера утеряна где-то на поверхности Мидгарда. Вся вина за эту беду должна лечь на мои плечи и, честно говоря... я чувствую себя совершенно раздавленным ею, как и должно быть... Я не надеюсь на твое прощение, но смиренно молю о нем".

"Не бойся, Локи". Один покачал головой. "Не буду лгать и говорить, что ты вовсе не будешь наказан... но твои добрые намерения очевидны, и это, в конце концов, говорит о том, что ты заслуживаешь прощения. Наказание будет далеко не таким страшным, как ты боишься".

"О... спасибо тебе, милорд..." Лицо Локи отразило искреннее облегчение. "Не знаю, как выразить тебе свою признательность..."

"Да, но..." Один внимательно осмотрел чертог. "Я тоже благодарю тебя за добрые намерения, пусть деяния твои были спорны. Ты можешь идти".

"Спасибо, лорд Один". Локи низко поклонился и, подобрав свой меч, проследовал мимо них к выходу. Он не посмел поднять взор на Фрейю, ибо не знал, сможет ли удержаться от улыбки, которая так и грозила зазмеиться у него на губах.

Я и так чувствую, как ее полный ненависти и недоверия взгляд жжет мне спину. Ха-ха-ха... как ее, должно быть, коробит тот факт, что лорд Один принял мою сторону! Да, веселье еще не закончилось... вообще-то, оно только начинается.

"Милорд..." - тихо молвила Фрейя, когда Локи удалился прочь. - "Неужели ты... полагаешь, что мудро просто отпускать Локи? Ты действительно поверил его басням?"

"А где доказательства, что он лжет?" - промолвил Один. - "Не так уж невероятно, что Сурт стремится поместить лазутчиков среди нас, ровно как и то, что и сам Локи может попытаться выдать себя за перебежчика и не привлечь тем самым внимания, учитывая его природу и происхождение".

"Да, но..." Фрейя нахмурилась, задумчиво покусывая губы. "Это не объясняет того, почему человек должен был оказаться лазутчиком... то есть я хочу сказать, что в его рассказе нет ни единого упоминания о мотивах Люсьена. Он сам это признал. А в отсутствие всякого мотива мне сложно поверить в то, что он вступил в сговор с Суртом. А утверждение, что человек переместил Сферу куда-то на поверхность Мидгарда? Какой в этом может быть смысл?"

"Этого... я объяснить не могу", - признал Один. - "Признаюсь, мне это тоже непонятно. Однако на данный момент мы располагаем лишь этими сведениями. Пусть они туманны и, возможно, недостоверны, это единственное объяснение случившемуся, в котором есть хоть какой-то смысл. В большинстве, правда, история его подтверждается... к примеру, рябь на поверхности Водного Зеркала, говорящая о его использовании. И у самого Локи не было Драконьей Сферы. Стало быть..."

"Стало быть?.." Фрейя изогнула бровь.

"...Пока что оставим Локи в покое. На время", - добавил он. - "Но... если окажется, что он лжет, я не посмотрю, что мы принадлежим к одной расе. Не видать ему милосердия!" Его лицо потемнело, когда произнес он эти слова. "А теперь... у меня для тебя поручение, Фрейя".

"Да, милорд?"

"Свяжись с Леннет". Эти слова он произнес с тяжелым сердцем. "Сообщи ей о том, что здесь произошло, и дай ей задание - если Драконья Сфера действительно пребывает где-то в Мидгарде, она должна как можно скорее разыскать ее. Если Локи не солгал нам об участи артефакта, она - наша лучшая надежда на предотвращение дальнейших бед".

"Как пожелаешь, лорд Один". Фрейя кивнула. "Я сделаю это немедленно".

"Хорошо. Спасибо, Фрейя". Кивнув в ответ, Один направился прочь.

Возможно, он дает ей совершенно бессмысленное задание... но она хотя бы должна узнать о предполагаемом предательстве одного из эйнхериаров, отправленных ею к нам.

Тяжело вздохнув, Фрейя закрыла глаза, встав перед Водным Зеркалом, и сосредоточилась на мысленном контакте с Леннет. "...Леннет?"

"...Да?" Ответ пришел буквально через несколько секунд; магические силы Зеркала явили ей Леннет, на лице которой отражались любопытство и настороженность.

"Давно не виделись, Леннет". Фрейя вздохнула вновь. "У меня дурные вести..."

"Дурные вести?" В глазах Леннет появилось какое-то странное выражение. "Война идет не так, как хотелось бы?"

"Фигурально выражаясь..." Фрейя почувствовала, как плечи ее поникли, ибо осознание произошедшего наконец-то снизошло на нее со всей ясностью. "Тебе будет нелегко услышать об этом, Леннет, но один из эйнхериаров, которых ты отправила к нам, предал лорда Одина".

"Что?" Глаза Леннет расширились. "Предал? Каким образом?"

"Драконья Сфера... была похищена и, возможно, отправлена в Мидгард". Фрейя на мгновение закрыла глаза, на лице ее отразилась душевная боль. "Это случилось, когда мы с лордом Одином отсутствовали в Вальхалле, проводя инспекцию одной из отдаленных крепостей. Мы вернулись уже после того, как кража была совершена, а преступник убит Локи, который узнал о предательстве, войдя в доверие к ванам и проведав о лазутчике Сурта".

"...К-кто... это был?" - выдавила Леннет, пытаясь подобрать слова и не в силах поверить услышанному. - "Кто... совершил столь страшный грех?"

"...Его звали Люсьеном".

На целую минуту воцарилось молчание, когда Леннет пыталась осмыслить сие; на лице ее отражались ужас и изумление. Фрейя тоже молчала, не ведая, что добавить.

Она не может поверить, что нас предал тот, кому она доверилась... Не могу винить ее в этом. Вне всякого сомнения, сейчас она испытывает раскаяние - наверняка винит себя в этой катастрофе. Не буду добавлять ей еще больше страданий.

"...Я..." - казалось, Леннет через силу выдавливает из себя слова, не зная, что сказать. "Я... Фрейя..."

"Тише, Леннет". Фрейя покачала головой, пытаясь мягкостью тона смягчить боль, причиненную ее словами. "Не нужно ничего говорить, если не можешь подобрать слов. Я понимаю, что для тебя это - огромное потрясение, и я знаю, что ты можешь чувствовать. Будь уверена, ни я, ни лорд Один не виним тебя в этой трагедии - посему и наказания не последует".

"...Спасибо" - натянуто произнесла Леннет, не глядя Фрейе в глаза. Фрейя вздохнула снова.

"Держись, Леннет - быть может, еще не все потеряно. Если верить Локи, Драконья Сфера была переправлена в некое место на поверхности Мидгарда. Вот здесь тебе и отводится роль". Она смущенно улыбнулась. "У меня крайне важное задание для тебя, Леннет, и весьма срочное к тому же. Ты должна разыскать Драконью Сферу до того, как на артефакт наложит руки Сурт. Могу ли я доверить тебе это поручение?"

"...Я... да". Закрыв глаза, Леннет кивнула. "Как и всегда, я сделаю все от меня зависящее".

"Хорошо". Фрейя улыбнулась снова, но глаза ее оставались печальны, и отражалась в них усталость. "Спасибо, Леннет. Да направит тебя Судьба... Я буду ожидать добрых вестей".

Я буду истово молиться об этом... ибо нет ничего более важного сейчас.

  1  2  3  4  5  6  7  8  
Web-mastering & art by Bard, idea & materials by Demilich Demilich