Сполохи молний разрывали алые небеса; потоки раскаленной лавы низвергались с гор, окружавших одинокую цитадель - обитель Принца Разрушения. Принца воплощенного; Принца, возрожденного водами Обливиона.

Мехрунс Дагон растянул тонкие губы в жестокой улыбке. Не раз и не два замыслы его по обращению в хаос смертного мира терпели сокрушительный крах, и в последний раз - совсем недавно, когда одним-единственным ударом Лунного Меча некая безвестная воительница оборвала его существование во плоти. Да, в ту пору бессмертный Принц пошел кружным путем, позволив вовлечь себя в бесконечные интриги Ягара Тарна, что в конечном итоге вылилось в атаку даэдр на Баттлспайр и... в горькое поражение.

Но отныне все будет иначе, и совсем скоро все земли Тамриэля будут подвластны лишь ему... И нанесет он свой удар прямо в сердце великой Империи, раздробив тот самый краеугольный камень, на котором зиждется вся ее мощь.

Один-единственный удар... и смертный Нирн воссоединится с безбрежным Обливионом!

Узник коротал часы, меряя шагами крохотную камеру в глубинах сырой и мрачной темницы Имперского Города. Упекли его сюда намедни по недоразумению, а как же иначе? Ведь он всего-то лихо отметил свое возвращение в Циродиил в одном из кабачков на окраине, да вроде бы слегка побезобразничал после. А проснулся уже здесь, с жуткой головной болью и кандалами на руках.

Внимание заключенного привлек шум, донесшийся снаружи: по лестнице, ведущей в подземелье, кто-то спускался. "Сюда, Ваше Величество", - послышался напряженный женский голос. - "Не волнуйтесь, быть может, они успели спастись". "Нет же, они все мертвы, я знаю это", - скорбно отозвался дребезжащий старческий голос.

Забрезжил свет факелов, и у входа в камеру пленника появились легионеры, сопровождавшие... Его Императорское Величество, Уриэля Септима VII! Лицо это бессчетное число раз взирало на узника с чеканных золотых монет, и кроме того, у кого еще на груди может сиять знаменитый Амулет Королей?.. Вот только что сюзерену и его свите понадобилось здесь, во мраке подземелий? Навряд ли Император лично снизошел до того, чтобы даровать амнистию безвестному искателю приключений...

"Ты! Отойди к стене!" - указал на узника острием меча один из легионеров. Тот повиновался, с интересом наблюдая, что будет дальше. Солдаты деловито исследовали каменную кладку камеры и, обнаружив потайной рычаг, отомкнули тайную дверь, за которой скрывался поросший паутиной темный коридор. "Сюда, Ваше Величество!" - молвили воины.

Уриэль Септим кивнул, двинулся вперед, и глаза его встретились с глазами узника. Лицо Императора побелело. "Ты..." - вымолвил он. - "Ты привиделся мне во сне прошлой ночью. Звезды ли, судьба ли свела нас сейчас вместе, но знай - тебе предстоит сыграть великую роль в действе грядущем. Только что убийцы лишили жизни моих сыновей, наследников престола, и теперь идут за мною. Быть может, я и сумею бежать сим тайным ходом, ибо в столь страшный час верные Лезвия не оставили меня одного. Тебе же предначертан иной путь..."

С этими словами Император потерял всякий интерес к заключенному и устремился в черный зев открытого прохода. С опаской бросив взгляд на широко распахнутые двери камеры, узник решил не искушать судьбу, дожидаясь таинственных убийц, и двинулся следом.

За последние 40 лет ни единой душе не удавалось бежать из Имперской Тюрьмы; последним героем, осуществившим подобное, стал знаменитый ныне Вечный Защитник, одержавший верх над Ягаром Тарном. И теперь узник наш намеревался повторить его подвиг. Словам Императора он большого значения не придал: очевидно, что Лезвия защитят своего монарха, расправятся с убийцами и жизнь в Империи вернется в свою колею, а о кровавой драме в Имперском Дворце вскоре позабудут. А вот ему надлежит воспользоваться шансом и улизнуть отсюда, раз уж таковой представился.

Императора и его конвоя нигде не было видно; видать, успели уйти далеко вперед. Пожав плечами, заключенный отправился куда глаза глядят, в глубь подземного лабиринта, раскинувшегося под Имперским Городом. Энтузиазма у него чуток поубавилось, когда он наткнулся на человеческий скелет, пригвожденный ржавым мечом к одной из стен. Похоже, он не первый, кому вздумалось бежать из темницы, но хочется верить, что удача пребудет с ним на протяжении всего пути.

Вооружившись проржавленным клинком, узник двинулся дальше. Помимо десятка огромных голодных крыс, в мрачных каменных коридорах ему не встретилось ни души. Но вот те сменились некими пещерами, пристанищем целой общины гоблинов. Не то чтобы те оказались серьезными противниками для матерого искателя приключений, однако он начинал слегка беспокоиться: подземельям не видно и конца, и не похоже, чтобы Лезвия проходили здесь до него. Быть может, он где-то свернул не в ту сторону и теперь углубляется в кишащие монстрами казематы?

До узника донесся звон мечей. И все же, он на верном пути? Ориентируясь на звук, беглец осторожно двинулся вперед, и вскоре ужасающая сцена предстала ему. На земле в лужах собственной крови лежали Уриэль Септим VII и верные ему Лезвия, а также некие люди в пурпурных накидках. Быть может, пресловутые убийцы... добившиеся наконец своего. Никто в целом мире не ведает еще о том, что Тамриэльская Империя обезглавлена, ибо прерван род Дракона, ведомый от самого святого Тибера Септима. И ныне мир обратится в хаос: словно стервятники, со всех концов к Циродиилу потянутся всевозможные графы, князья и виконты, дабы урвать хоть кусочек от истерзанного тела великой державы. И вновь настанут смутные времена, и вновь Тамриэль будет назван Ареной. Невеселые думы роились в голове героя, когда стоял он в отдалении от места жестокого побоища, судорожно сжимая в руке ржавый клинок.

Слабо кашлянув, Император слегка повернул голову в его сторону. Он все еще жив! Узник бросился вперед, пал на колени пред сюзереном. Тот с трудом разлепил губы, окрашенные кровью. "Мой путь закончится здесь, но твой лишь начинается", - промолвил старец, дрожащей рукой протягивая изумленному узнику алую реликвию. - "Прими же Амулет Дракона, ибо не все еще потеряно, и жив мой младший сын, о котором мало кто знает. Передай Амулет Джоффри, капитану Лезвий. Я знаю, я... видел... лишь ты сможешь противостоять Принцу Разрушения и раз и навсегда захлопнуть ненасытную пасть Обливиона".

То были последние слова великого Императора. Уриэль Септим VII скончался в возрасте 87 лет, 65 из которых он провел на троне Тамриэльской Империи. Гибель его знаменовала завершение Третьей Эпохи.

Герой галопом скакал через Великий Лес по проторенной Черной Дороге, соединяющей Имперский Город с Корролом, небольшим городком в западной Коловии.

Выбравшись из затхлых городских стоков на поверхность, он первым делом отправил срочное послание Домашним Стражам, где подробно описал обстоятельства гибели Императора и указал местонахождение тела последнего. После чего позволил себе несколько часов прогулки по городу, дабы привести в порядок мысли после потрясающих душу событий, свидетелем которым он стал.

Все вокруг искрилось, сияло и переливалось всеми цветами радуги: тихие воды озера Румор, на островах которого и был возведен прекраснейший во всем мире град; инкрустированные драгоценными каменьями мосты; изысканные здания, каждое из которых служило образцом высокого зодчества; и в центре острова - исполинская Башня Белого Золота, казавшаяся остовом мироздания. Именно здесь по преданию и был создан Амулет Королей, когда Шеззар - он же Лоркан, один из божеств пантеона, снизошел к умирающей Императрице Алессии, обратив ее в святую.

Об этом, и о многом другом герою поведал Джоффри, глава культа Талоса (при жизни - Тибера Септима) и предводитель Лезвий, агентов Императора. Отыскать его герою не составило особого труда: где, как не в монастыре на окраине Коррола могли находиться люди, беззаветно преданные династии Септимов?..

И вот, два дня спустя после жестокого убийства монарха и его наследников, герой прошел во врата святой цитадели, немедля устремившись в покои настоятеля. Признаться, Джоффри выслушал его рассказ с некоторой долей скептицизма, однако вслух свои сомнения высказать не решился: хоть и не разумел он слова Уриэля о "ненасытной пасти Обливиона", но допускал, что наследники крови Дракона ведают куда больше о мире даэдр, нежели обычные смертные. Сам он никогда не понимал до конца необходимые ритуалы, сопутствующие коронациям Императоров, когда те зажигали в Храме Единого - Акатоша - Драконьи Огни, что гасли только с уходом их из этой жизни. Но ныне потухли Огни, ибо мертв последний Император, и по традиции власть в Империи временно перешла к Совету Старейшин.

Вздохнув, Джоффри повертел в руках Амулет Королей, после чего бережно опустил его в дубовый сундук у стены. "У Уриэля Септима есть еще один сын", - поделился он. - "Когда-то он передал мне младенца, наказав растить его и воспитать. Парня зовут Мартин и никто, даже он сам, не ведает о своем наследии. Сейчас Мартин - служитель Акатоша в монастыре графства Кватч. И раз уж суждено ему взять бразды правления Империей в свои руки, так тому и быть".

Джоффри наказал герою немедленно отправляться в Кватч и привезти Мартина к нему. И не трепать походя языком, дабы не ставить под угрозу жизнь юного наследника. Как знать, быть может, помянутые Императором агенты Мехрунс Дагона недалече - рыщут, выискивают?

Путь до Кватча предстоял неблизкий - город примостился на далеком западном Золотом Берегу, омываемом безбрежным Абесиновым морем. Останавливаясь по ночам на придорожных постоялых дворах, герой целые дни проводил в седле, стремясь как можно скорее добраться до цели. Ведь если предсмертные слова Уриэля Септима истинны, Мехрунс Дагон стремится утопить в крови весь Тамриэль, воссоздав смертный мир вновь по своему разумению.

Хотя сейчас ничто не говорило о каких-то там страхах и порождениях Обливиона: все так же селяне трудились на полях, торговцы вели тяжело нагруженные караваны по Золотой Дороге, а Имперские легионеры зорко следили за порядком на вверенных им территориях. Мирная, тихая картина...

Еще издали герой заприметил столб черного жирного дыма, поднимающегося ввысь из-за дальних холмов, у подножья которых был разбит небольшой палаточный лагерь. То оказались жители Кватча, и поведали они изумленному страннику, что города их не существует более, а на месте его - лишь пепелище. Прошлой ночью на городской площади нежданно-негаданно разверзлись врата Обливиона, откуда хлынули демоны-даэдры, безжалостно разя всех, встречавшихся им на пути. На вопрос героя о судьбе Мартина, монаха храма Акатоша, погорельцы лишь пожимали плечами, полагая, что тому так и не удалось выбраться из обреченного города.

Не обращая внимания на призывы горожан остаться с ними и помочь в сражении с преследующими их даэдрами, герой двинулся по направлению к Кватчу. Миссия, возложенная на него последним Императором и высшими силами, был слишком важна, чтобы он мог позволить себе хоть малейшее промедление; ведь очевидно, что предрекаемое Уриэлем Септимом вторжение из Обливиона уже началось!

Зарево пожара и удушающий дым - вот чем встретили героя руины селения, еще вчера полного жизни. То тут, то там раздавались удары мечей и исступленные крики - последние защитники Кватча пытались дорого продать свою жизнь теснящим их тварям. Последние - скампы, низшие даэдры, во все стороны бросались наскоро наколдованными огненными шарами, обращая в пепел то немногое, что еще осталось от города. Неужто сие и есть яркий пример видения Мехрунс Дагоном устройства мироздания?

Тихо скользя в тенях, герой добрался до каменного храма Акотоша, гордо высившегося в центре творящегося вокруг хаоса и произвола. Сей оплот еще держался, во многом благодаря усилиям отца Мартина, добровольно принявшего на себя роль руководителя обороной города, и небольшого контингента Имперских солдат. Сердобольный монах наотрез отказался покинуть свою паству до тех пор, пока последние из раненых и немощных горожан, оставшихся вместе с ним в храме, не будут препровождены в безопасное место. Таковых, возможно, и немного, но они есть, и они нуждаются в помощи! И никакие увещевания нашего героя о том, что он - единственный, кто сможет еще спасти стремительно рушащуюся Империю, не смогли переубедить человека, ставящего веру в Акатоша превыше всех мирских ценностей. Хотя, если посудить здраво и сопоставить факты, именно Мартин присутствием своим обрек Кватч на гибель; чья еще жизнь может быть нужна Мехрунс Дагону как не его, последнего наследника престола?

Единственный способ прекратить вторжение - закрыть врата, ведущие в Обливион; так виделось герою. И, помолившись всем ведомым ему богам, он покинул святилище Акатоша, твердым шагом направившись к полыхающему разрыву в ткани реальности.

По преданиям, существует шестнадцать слоев Обливиона, по числу Принцев даэдр, повелителей сего плана бытия. Но Обливион, впервые виденный воочию нашим героем, оказался как раз таким, каким он его себе и представлял - выжженной равниной под алыми небесами, где яркими точечками вспыхивали далекие звезды. Редкие кустики чахлой растительности, диковинные руины из камня и металла, а также непонятного назначения механизмы - неужто и тут прописались легендарные гномы-двемер? - устилали безжизненный ландшафт. А вдалеке виднелась исполинская башня, на вершине которой мерцало алое пламя.

Справедливо положив, что здесь, вполне возможно, и обитает здешний господин, герой прошествовал внутрь. Теплый прием ему обеспечили вездесущие скампы, а также воители-дреморы, одного из даэдрических кланов, душой и телом преданные Принцу Разрушения.

Отбиваясь от врагов и на ходу прощаясь с жизнью, герой со всех ног несся на вершину башни. Однако там, к разочарованию его или к радости, обнаружился никакой не Мехрунс Дагон, и даже не один из его прислужников, а всего лишь каменный магический символ, поддерживаемый в воздухе столбом волшебного пламени. Затаив дыхание, герой взял его в руки... и в тот же момент огненная волна поглотила его.

В себя герой пришел в какой-то придорожной канаве. Встал, огляделся. Вокруг него все так же дымили руины Кватча; разразившийся проливной дождь, правда, пламя сбил, но города как такового уже не существовало. И врата Обливиона исчезли: видно, каменный символ служил своеобразным ключом к поддержанию их открытыми.

Как следствие, в город устремились потрепанные Имперские стражники, и так всю ночь и весь день проведшие в сражении, но полные решимости довести его до конца. Теперь, без притока новых даэдр, расправиться с уцелевшими скампами не составит большого труда. Да, граф Кватча погиб во время вторжения, но подданные его были полны решимости восстановить город, отстроить его заново.

Мартина герой отыскал в лагере погорельцев, куда священник препроводил немощных сразу же, как только врата Обливиона захлопнулись. "Я много думал о твоих словах", - промолвил Мартин, подойдя к искателю приключений, - "и решил отправиться вместе с тобою. Если я единственный, кто может воспрепятствовать повторению кошмара, случившегося здесь, я сделаю все, от меня зависящее".

Герой кивнул; настало время возвращаться в Коррол, а после - как можно скорее попытаться возвести Мартина на трон Империи. И тогда последний вновь зажжет Драконьи Огни в Храме Единого и оградит Тамриэль от козней Мехрунс Дагона.

Но нутром герой чуял, что все окажется далеко не столь просто. Неведомо, как примут незаконнорожденного сына Уриэля Септима члены Совета Старейшин, Имперские дворяне... да простые миряне, в конце концов. Шагая рядом с задумчивым Мартином по направлению к наспех сооруженному стойлу, герой понимал, что путь их только начинается.

До корролского монастыря герои добрались глубокой ночью. Предвкушая сытную еду и теплую постель, они оставили лошадей в стойлах и пешком двинулись к часовенке Джоффри, когда из-за угла прямо на них выскочил человек и, размахивая обнаженным мечом, атаковал.

Отточенным движением герой выхватил кинжал и всадил его в горло незнакомцу; захрипев, тот грузно осел на землю. Герой склонился над трупом: интересно, игры ли это воображения, или ночной визитер действительно одет в пурпурную робу - такую же, в какие были облачены и убийцы Императора? "Член культа Мифического Рассвета", - с отвращением проговорил подошедший Мартин.

Продолжить священник не успел: из монастыря донеслись отчаянные крики, в окнах вспыхнули факелы и лампады. Похоже, заварушка только начинается!

Строго наказав Мартину схорониться у стойл и дожидаться его, герой выхватил меч и ринулся в свяиую обитель. Священники Талоса доблестно сражались с культистами, но кинжалы их не шли ни в какое сравнение с калеными клинками, коими были вооружены те. К счастью, герой оказался той самой козырной картой, что и решила исход боя.

Сбежавший к нему по лестнице Джоффри заламывал руки, крича, что, пользуясь сумятицей, негодяи умудрились умыкнуть Амулет Королей прямиком из его тайных покоев! Вот уж, действительно, незадача: такое чувство, что противник всегда на шаг впереди.

Но проведав, что наследник Уриэля Септима здесь, престарелый настоятель заметно повеселел и наказал поместить молодого человека в такое место, куда враги их точно не смогут добраться. А подобных укрывищ, учитывая масштабы противостоящих им сил, в Тамриэле оставалось совсем немного. Посему Джоффри предложил герою отвести Мартина в храм Небесного Владыки - один из наиболее защищенных форпостов Лезвий в Циродииле, расположенный высоко в северных Джеральских горах, на самой границе со Скайримом, и возведенный Драконьими Стражами акавири на заре Второй Империи Ремана. Тогда же и был основан орден Лезвий...

Старательно минуя торговые тракты, трио путешественников направилось на север вдоль Оранжевой Дороги. Странствие их оказалось на удивление тихим и спокойным; за время путешествия не встретили путники ни единой души. Живописные пейзажи предгорий северного Циродиила отрывали от реальности; казалось, где-то там, на другом конце света, рушится Империя, грядет неминуемая война с порождениями Обливиона... Здесь же - тишина, покой. И герои просто наслаждались выпавшими на их долю мирными прекрасными деньками, сознавая, впрочем, что долго они не продлятся и совсем скоро закончатся.

В храме Небесного Владыки их уже ждали. Лишь тройка всадников на усталых конях проскакала в ворота, мечи выстроившихся в два ряда Лезвий взметнулись вверх в приветственном салюте, знаменуя присягу рыцарей своему новому Императору - Мартину Септиму, наследнику крови Дракона.

Тот спешился, несколько неловко кивнул в знак признательности, пообещав, в свою очередь, что приложит все усилия, дабы прекратить неминуемое вторжение полчищ Обливиона. Видно, парню неловко чувствовать себя объектом всеобщего внимания и надежды.

Обратившись к герою, Мартин произнес: "Все исследователи даэдрической магии знают о существовании непреодолимого барьера между нашим миром и Обливионом. Если верить сказанным тебе словам Императора, можно предположить, что ключ к поддержанию его - Амулет Королей. Но то, что я видел в Кватче... все, что я ведаю о магии даэдр, говорит об одном - подобные врата невозможны. И все-таки они были созданы. Старые правила больше не применимы. Боюсь, что Кватч - это только начало экспансии Мехрунс Дагона. Если Амулет действительно поможет нам воссоздать барьер между мирами, нужно как можно скорее вернуть его!"

Герой с уважением воззрился на юношу: похоже, в роли Императора тот уже начал осваиваться. Джоффри согласился с доводами Мартина, и первым делом предложил нашему искателю приключений вступить в ряды Лезвий, посвятив дальнейшую жизнь заботе о благоденствии династии Септимов. Герой с радостью принял предложение, и тут же получил от главы Ордена свое первое задание в новой роли. Повелел ему Джоффри возвращаться в Имперский Город; быть может, тамошние агенты ордена, занимавшиеся раскрытием лиц, стоящих за гибелью Уриэля Септима VII, сумели раскопать какие-нибудь новые сведения о культе Мифического Рассвета. Ведь пока Амулет Королей пребывает в этом мире, его еще можно вернуть, но стоит служителям Дагона переправить артефакт в Обливион...

Вернувшись в Имперский Город, герой с рвением принялся за дело, посвятив все свое свободное время сбору сведений о культе Мифического Рассвета. Внешне обстановка в столице не изменилась - да, люди скорбели о гибели Императора и трех его наследников, но жизнь в стране шла своим чередом под мудрым руководством Совета Старейшин. Слухи о трагедии в Кватче донеслись и сюда, однако большого значения им не придали, ведь явных признаков угрозы благоденствию Имперского Города воочию не наблюдалось.

Посильную помощь герою в его нелегких поисках оказывали редгард Борус, местный агент Лезвий, и аргонка Тар-Мина, начинающая заклинательница из Университета Арканы. По их сведениям, единственная ниточка, ведущая к даэдрическому культу Мифического Рассвета - их священное писание "Мистериум Ксарксес", начертанное самим Мехрунс Дагоном, и памфлеты с комментариями к нему, сделанные четыре столетия назад на заре становления Империи Септима неким Манкаром Камораном. И если существование "Мистериум Ксарксес" в смертном мире пока не подтверждено, то достать книги с комментариями вполне реально. По слухам, в них содержится намек на местонахождение тайного святилища Дагона, и нашедший его становится на путь Мифической Зари.

Первые три памфлета Каморана герой отыскал, прогулявшись по книжным лавкам в торговом квартале Имперского Города, а вот с последним, четвертым, пришлось повозиться. Впрочем, и здесь подоспел Борус, успевший пронюхать о тайном логове культистов, обосновавшихся в городских канализационных стоках. Спустившись в зловонные глубины, они сообща зачистили рассадник последователей Дагона, и, покопавшись в их вещах, стали счастливыми обладателями заключительного томика комментариев.

Вот только в книжицах этих, по мнению героя, содержалась откровеннейшая чушь. Какие-то невнятные фразы, гимны во славу лорда Дагона и наставления вступающим в сомнительный орден Мифического Рассвета. Никаких упоминаний о святыне Принца Разрушения в Циродииле герой с Борусом не нашли, и тогда последний несмело высказал предложение вернуться в Университет Арканы и вновь посоветоваться с мудрой аргонкой - быть может, толку больше будет.

Последняя поворчала для виду, дескать, отрывают ее от магических изысканий всякие, но в помощи не отказала, и довольно скоро раскрыла тайнопись Каморана. Ежели сопоставить тисненые литеры каждого последующего абзаца памфлетов в единую фразу, получалось весьма интересное сочетание, а именно: "Зеленая Имперская Дорога, где Башня касается полуденного солнца". Заинтригованная донельзя, Тар-Мина предположила, что в полдень у подножья Башни Белого Золота активируется некое заклятие, призванное служить указателем для последователей пути Мифического Рассвета.

...На следующий день поутру герой уже прогуливался у стен Башни, в незапамятные времена возведенной айлеид, Дикими эльфами, а ныне служившей резиденцией правителям великой Тамриэльской Империи. Легионеры Домашней Стражи несли неусыпную вахту на подступах ко дворцу, а после недавней трагедии число их было удвоено - члены Совета Старейшин, хоть и не будучи наследниками династии Септима, все же опасались за свои жизни.

Башню Белого Золота кольцом опоясывала Зеленая Имперская Дорога, а попросту - кладбище особ королевской крови. Надо сказать, зрелище десятков надгробных плит и мавзолеев у самого Имперского Дворца несколько угнетало, однако изменить сей уклад так никто и не решился, опасаясь навлечь на себя гнев служителей Талоса.

И вот, наконец, солнце достигло зенита. Изумленный герой наблюдал, как на одной из стен мавзолея принца Камаррила проступают кроваво-красные очертания... карты Имперской Провинции, на которой четко указан путь от Имперского Города до озера Арриус, что в дикоземье центрального Циродиила. Интересно, скольких потенциальных служителей культисты Мифического Рассвета получили в свои ряды с помощью этого нехитрого заклятия, давным-давно наложенного на камень гробницы?

Но теперь, похоже, логово прихвостней Дагона раскрыто, и не помешает нанести туда визит вежливости. И если Акатош и иные боги пребудут с нашим героем, ему удастся вскоре вернуть Амулет Королей полноправному наследнику трона.

Не один день герой провел, обшаривая окрестности озера Арриус в поисках тайного святилища Мехрунс Дагона. В этом девственном регионе Нибенайской Долины растительность цвела на удивление буйно, и он мог десяток раз пройти в двух шагах от входа в пещеру, сокрытую густой лозой и зарослями папоротника, и ничего не заметить.

Старания его увенчались успехом как раз тогда, когда он был готов послать свою миссию ко всем чертям, и обреченный мир вместе с нею. Еще бы - шляться по тропическим лесам целую неделю... Но вот зев пещеры раскрылся пред ним, словно огромная пасть, и герой, обнажив клинок, тихо скользнул внутрь, готовый к любым неожиданностям.

Выбежавшие навстречу культисты тепло приветили странника, который, как они полагали, пришел к ним, следуя по Пути Рассвета. Герой не стал их разубеждать: пусть себе думают, что хотят.

Окружив путника со всех сторон, последователи Мехрунс Дагона повели его в глубь пещер, где располагался внушительный алтарь, посвященный Принцу Разрушения. Рядом с трибуны держал речь некий мужчина, а собравшиеся внизу аколиты в пурпурных робах жадно внимали каждому его слову. "Наш Мастер", - шепнул герою один из культистов. - "Манкар Каморан".

На мгновение герой лишился дара речи. Не может быть, что персонаж, 400 лет назад основавший культ Мифического Рассвета, и тот, что распинался сейчас о благоденствии, что придет в мир с явлением Дагона - одно и то же лицо. Хотя... кто его знает? "Ныне Драконий Трон пуст, а Амулет Королей у нас в руках", - продолжал надрываться Каморан. - "И сейчас я преподнесу его в дар лорду Дагону, и став властителем смертного мира, возвысит он нас над остальными. Ибо отправляюсь я в Рай, мною сотворенный".

Закончив проповедь, Каморан отступил на шаг, и в то же мгновение исчез во вспышке яркого света. Неужели отправился прямиком в Обливион, гордо именуя сий пласт реальности Раем? Герой аж зубами заскрипел с досады: Амулет был так близко...

Иное привлекло его внимание: внушительных размеров книга, оставшаяся на алтаре. Аколиты потихоньку начали разбредаться кто куда, бормоча себе под нос зазубренные фразы из проповедей Каморана о скором наступлении Рассвета и Времени Очищения. Герой осторожно приблизился к алтарю, воззрился на таинственный фолиант. Кожаную обложку его украшала одна-единственная даэдрическая литера. Промелькнула невероятная мысль: ежели допустить, что здешний Мастер - воистину Манкар Каморан, основатель культа, стало быть книга эта - не что иное как "Мистериум Ксарксес"?! Осторожно заглянув под обложку, герой обнаружил лишь некие диаграммы, магические символы и даэдрические письмена. Ничего такого, что он сам сумел бы понять и постичь.

Дальнейшее промедление бессмысленно: Амулет Королей вне его досягаемости, так что придется довольствоваться малым. Схватив книгу с алтаря, герой со всех ног бросился наутек; за спиной его яростно возопили культисты: лишь мучительная смерть чужака искупит столь откровенное осквернение святыни их божественного Принца.

Долгие часы, казавшиеся бесконечными, агент Лезвий плутал по лабиринтам пещер у озера Арриус, не уставая поражаться огромному труду, вложенному последователями Дагона в обустройство своих жилищ за века, истекшие со дня основания культа Мифического Рассвета. Аккуратные кельи, выдолбленные в горной породе, закрома с припасами, библиотеки с книгами и манускриптами, повествующими об Обливионе и его обитателях - эдакий тайный оплот, гнойник на теле Тамриэля, коий герой наш безжалостно рассекал верным мечом. Ибо путь его на свободу, на поверхность, был усеян трупами тех, кто дерзнул преградить ему путь, и множество тел, облаченных в пурпурные робы, оставил он за собою.

Весь даэдрический орден столь бесцеремонное вторжение чужака повергло в хаос, и ныне пещеры гудели, подобно разоренному улью. Воспользовавшись сумятицей, царившей под землею, герой выбрался на поверхность, немедленно бросился бежать к лагерю, загодя разбитому им неподалеку. Моральное и физическое напряжение последних часов давало о себе знать: мысли путались, колени подгибались.

С ходу вскочив в седло, он пустил коня галопом по еле различимой тропке, должной вывести его на Синюю Дорогу, соединяющую Имперский Город с восточным графством Чейдиналь. А уж там он свернет на север, за пару-тройку дней доберется до Брумы, откуда до храма Небесного Владыки рукой подать.

Погони не видно и не слышно, и все же герой подгонял коня, заставляя несчастное животное скакать на пределе сил. Увиденное в мрачных подземельях у озера повергло его в состояние, близкое к депресии. Ибо теперь Амулет Королей вне пределов смертного мира, и коль скоро окажется он в руках Мехрунс Дагона - вся даэдрическая рать Принца Разрушения хлынет в Тамриэль.

Мартин Септим с интересом выслушал сбивчивый рассказ героя о приключившемся с ним, но когда своими глазами узрел том "Мистериум Ксарксес", лицо наследника трона исказилось от ужаса. Ведь любого, кто коснется столь могущественного артефакта, заключенная в нем магия может обратить служению злу! К счастью, герой наш этого не ведал, посему и спал относительно спокойно. А Мартин, изучив в молодости как дэдрическую, так и жреческую волшбу, мог оградить себя от разрушительного влияния реликвии Мехрунс Дагона.

Конечно, он тут же взялся за изучение книги, надеясь найти в ней ответ на вопрос, что же это за Рай такой, созданный Камораном, и есть ли способ отправиться туда вслед за ним. Перевод даэдрических рун - дело сложное и длительное, потому Мартин предложил герою на несколько последующих дней занять себя чем-нибудь, например - вдосталь отоспаться, побродить по окрестностям, подышать свежим горным воздухом... Тот, подумав, согласился. На прощание Мартин сообщил, что долго размышлял о возможной связи между убийством Уриэля Септима и готовящемся вторжении из Обливиона, и вынужден признать, что оная существует. Ибо прерван род Дракона, и не зажег наследник престола, несущий с собою Амулет Королей, Драконьи Огни в Храме Единого. По мнению Мартина, ритуал этот - не просто формальность, а необходимое условие по поддержанию непроницаемого барьера между Нирном и Обливионом. Ведь доселе даэдры проникали в Тамриэль лишь изредка, повинуясь призыву могущественных волшебников, а теперь - глядите: бродят в округе, как у себя дома!

На следующее утро, отдохнув и немного придя в себя, герой первым делом разыскал Джоффри. Разговор с последним вновь вверг его в преотвратное состояния духа: глава Лезвий доверительно сообщил, что из всех уголков Империи поступают донесения от агентов их ордена, в которых те сообщают о кратковременном открытии межпространственных врат и явлении даэдр в смертный мир. Правда, случаев, подобных разрушению Кватча, боле не наблюдалось, однако не стоило сомневаться: оные последуют, то лишь вопрос времени. В том же Морровинде, к примеру, легендарный Нереварин отправился в плавание к берегам Акавира, а маги Телванни сами ничего не смогли поделать с возникшими рызрывами в реальности. Творящееся в Тамриэле уже успели окрестить Кризисом Обливиона.

Существовала и иная проблема, донельзя встревожившая Джоффри: вот уже несколько дней кряду дозорные на стенах храма Небесного Владыки замечали на закате подозрительных людей, шныряющих у стен. Людей в пурпурных робах! Неужто культисты прознали о том, что в крепости Лезвий скрывается будущий Император?

Герой взялся лично пролить свет на творящееся в округе, и, заручившись поддержкой стражи соседнего городка Брумы, принялся за дело. Отловив одного из последователей Дагона, показавшегося у замковых стен на следующий вечер, он допросил его с пристрастием, получив в итоге весьма тревожные сведения. Да, культ Мифического Рассвета прекрасно ведал о местонахождении Мартина Септима, и набольшие его, следуя прямому приказанию Манкара Каморана, намеревались открыть врата в Обливион в Бруме, уничтожив как сам город, так и храм Небесного Владыки.

Что могли в подобном случае предпринять Лезвия? Ничего... лишь ждать, да известить графиню Брумы о возможном вторжении. Быть может, особа сия и сумеет убедить Совет Старейшин прислать легион-другой в помощь...

Между делом, герой вновь отправился на поиски Мартина, коий отыскался в библиотеке храма Небесного Владыки. Взъерошенный, с красными от бессонных ночей глазами, наследник трона, тем не менее, добился определенных успехов в интерпретации "Мистериум Ксарксес". Проанализировав магические формулы, составляющие основу труда Мехрунс Дагона, он понял, что так называемый Рай Манкара Каморана - есть сам "Мистериум Ксарксес", ибо основатель Мифического Рассвета связал свою сущность с этой книгой.

Дабы вновь открыть врата, туда ведущие, следовало пойти на огромный риск, открыв себя потокам злой магии, пронизывающей фолиант. Но ради благоденствия своего народа Мартин готов был пойти на это, хотя и предположить не мог, как даэдрическая волшба способна извратить его душу.

Помимо всего прочего, для свершения столь сложного ритуала, как создание межпространственных врат, требовались редчайшие заклинательные компоненты, которые навряд ли возможно достать в тамриэльских магических лавчонках. И это, перво-наперво, кровь Принца даэдр. Конечно, можно обратиться в гильдию магов, заплатить им кругленькую сумму за вызов одного из властителей Обливиона, да попробовать пустить тому кровь (хотя наиболее вероятно как раз обратное).

Мартин предложил иной способ, не менее сложный, однако должный-таки сохранить нашему герою жизнь и здоровье. Наиболее могущественные даэдрические артефакты, бытующие в смертном мире, сотканы как раз из кровушки Принцев, посему и обладают великою силой. Вот только перечислить их можно по пальцам, да и даруют реликвии владыки Обливиона лишь посвященным.

До того, как принять духовный сан, Мартин занимался скрупулезным изучением даэдрической магии, о чем сейчас вспоминал с некоторым стыдом и раскаянием. Однако он прекрасно знал, что в бытность нахождения Нибенайской Долины - нынешнего Циродиила - под контролем эльфов, святыни, посвященные Принцам Обливиона, были разбросаны повсеместно. С приходом на эти земли людей и становлением культа Девяти Божеств, поклонение даэдрам сошло на нет, однако и по сей день в глухомани дикоземья встречаются поросшие мхом статуи - бренные останки попранной религии. К одной из таковых - Азуры, Принцессы Заката и Рассвета, и направил Мартин нашего героя.

Уж как герой ранее ни проклинал судьбу, стараясь отыскать пещеры культистов у озера Арриус, теперь она, коварная, забросила его еще дальше - в нехоженные предгорья Джеральских хребтов, на самой северной окраине графства Чейдиналь и границе его со Скайримом.

Добравшись до позабытой и заброшенной святыни Азуры, герой пал ниц пред гигантской статуей Принцессы даэдр, воззвав к ее сущности. И та, взирая на смертный Нирн из глубин Обливиона, услышала обращенную к ней мольбу, и снизошла до ответа. В обмен на помощь свою Азура возжелала, дабы герой наш даровал истинную смерть пятерым ее последователям, волею случая обращенных вампирами в им же подобных. И бродят они, неприкаянные, под лунами, и души их полны злобы и горечи.

Содеять сие оказалось непросто: кровопийцы явили себя достойными противниками - бездумными, да, но искусными и безжалостными воителями. Лишь чудом герой сумел удержать их от себя на расстоянии и не пасть жертвой рокового укуса, коий немедля обратил бы его в нежить.

В награду за искоренение сего зла Принцесса даэдр наградила его артефактом, воистину легендарным - Звездой Азуры. По слухам, последним владельцем реликвии был сам Нереварин, получивший ее за блистательную победу над самим Дагот Уром в далеком Вварденфелле. И вот теперь Звезда в руках нашего героя; тяжело вздохнув, он отправился в долгий обратный путь в цитадель Лезвий. Жаль, конечно, прекрасную реликвию: Мартин помянул, что для свершения ритуала открытия врат ему предстоит разрушить ее физическую форму, вплетя высвободившуюся даэдрическую кровь в двеомер заклинания.

Еще издали герой заметил алое зарево, полыхающее над Брумой, а уж что это означает - он ведал прекрасно, ибо вдосталь нагляделся на подобное на руинах Кватча. Обнажив верный меч, герой устремился по направлению к огненному зеву врат Обливиона, где сошлись в смертном бою городские стражи и демоны-скампы.

Как же вовремя он здесь очутился! Вторжение лишь началось, и даэдры еще не успели заполонить и разрушить город, как это произошло с Кватчем. Оттеснив противника в их родную выжженную пустошь, герой не остановился на достигнутом, и повел за собою отряд воителей из Брумы в Обливион, благо теперь он прекрасно представлял себе, как захлопнуть врата, отсечь смертный мир от преисподней Мехрунс Дагона.

К счастью, особой изобретательностью здешние даэдры не славились; все та же башня на каменистой равнине, на вершине ее - контролирующий рифт каменный символ. Герой, уже бывавший в подобном месте ранее, доходчиво разъяснил сопровождавшим его воителям методику закрытия врат на случай их повторного возникновения.

А уж в этом сомневаться не приходилось: один из скудоумных скампов, бахвалясь, сообщил своим врагам, что врата эти - так, пробные, ровно как и иные, открывающиеся повсеместно в Нирне. Но скоро, ох как скоро наступит час, когда баръеры, закрывающие смертный мир от Обливиона, ослабеют настолько, что лорд Дагон создат Великие Врата, и все даэдрическое воинство хлынет на просторы Тамриэля.

Выслушав эти новости, Джоффри заметно помрачнел. Очевидно, что Великие Врата откроются у храма Небесного Владыки, а сил гарнизона Брумы явно не хватит, чтобы сдержать тех, кто придет за жизнью Мартина Септима. Надлежит воззвать о помощи к графам Циродиила, городским гильдиям воинов и магов, и, конечно же, Совету Старейшин - пусть двинут к Бруме свои легионы, дабы единым ударом смять воинство даэдр, заставить захлебнуться собственной кровью и вымостить из трупов их надежную стену между вотчиной смертных и Обливионом.

Как человека, сведущего в устройстве врат и обладающего к тому же недюжинными воинскими навыками, нашего героя Джоффри порешил представить в роли посла к сильным мира сего. А дабы существенно сократить время, кое тот неизменно истратил бы на долгий путь (а это, без малого, несколько месяцев), глава Лезвий отсчитал ему приличную сумму золотых монет из казны ордена, наказав воспользоваться услугами гильдии магов. Ветви сообщества волшебников существовали во всех крупных городах Имперской Провинции, а члены его были только рады помочь странствующему путнику в мгновение ока переместиться в избранный им пункт... вот только плату за услугу брали немалую.

Мартин Септим все еще корпел над переводом "Мистериум Ксарксес", и герой, с некоторым сожалением передав ему Звезду Азуры, отправился в путь, сознавая, что вернется в храм Небесного Владыки нескоро.

...Как он убедился воочию, врата Обливиона возникли практически у всех городов Циродиила. Но что настораживало, нигде более через них не проникали в мир силы, подобные тем, что повлекли за собой разрушение Кватча. Так, выпрыгивал десяток-другой скампов... Быть может, Мехрунс Дагон не желал рисковать своими воинами, приберегая их для решающей атаки?..

Графы Циродиила сулили герою, представлявшемуся посланником Мартина Септима - истинного наследника трона Империи, золотые горы, запрашиваемые им легионы и все иные возможные мирские блага, лишь бы только он избавил их от адских врат по соседству. А тот и рад стараться.

Вот только однообразный пейзаж царства Дагона - сплошь лавовые озера да каменистые насыпи - приелся ему донельзя. Но таковы они - "воды Обливиона". Многие мили отмерил герой в царстве даэдр, не один десяток скампов и воителей-дремор пали от его руки, во множество черных башен совершал он восхождение и, забирая волшебные каменные символы, развеивал магию, поддерживающую врата.

...Несколько недель спустя герой устало прошествовал в величественные врата храма Небесного Владыки. Многое повидал он с тех пор, как оставил Бруму, и с горечью осознал тот хаос, в который готов был низвергнуться мир. Барьеры, хранящие его, трещали по швам: с каждым днем все больше и больше адских врат возникало в Циродииле... да, видать, и во всем Тамриэле. И сколько не бегай сквозь них, сколько не руби даэдр, на каждый закрытый рифт разверзнется два новых, а убивать демонов Обливиона и вовсе бессмысленно - ведомо просвещенным, что бессмертны они, и всегда возрождаются в хаосе.

Правители всех без исключения графств Имперской Провинции выслали свои легионы к Бруме, где, как ожидалось, и состоится решающая битва с ордою Дагона. Гильдии же оказались вплотную заняты собственными проблемами. Воспользовавшись смутою, в Циродииле вновь объявились некроманты; ходили слухи, что в мир вернулся Маннимарко, Король Червей! И ныне все силы волшебников гильдии магов были брошены на борьбу с угрозой чернокнижников, благо даже подземелья и усыпальницы храмов Девяти наводнили разупокоенные зомби и призраки.

Гильдия воинов также переживала не лучшие времена. Объявившийся нежданно-негаданно Отряд Чернолесья - группа наемников, не гнушавшаяся никакими средствами ради исполнения возложенных на них контрактов, в открытую перешла дорогу гильдии воинов, вербуя ее членов в свои ряды. И, надо сказать, деньги у них водились немалые. Каким образом безвестный ранее Отряд Чернолесья в одночасье обратился силой, с которой приходилось считаться?!. В том следовало разобраться, и как можно скорее.

Но то - бремя иных героев, а над нашим довлела не менее важная, судьбоносная миссия.

Со времени их последней встречи Мартин похудел, осунулся. Еще бы - проводить все дни в затхлой библиотеке, корпеть над переводом даэдрических рун... Навряд ли сие может благотворно сказаться на здоровье. И все же наследник престола достиг определенных успехов, а именно умудрился прочесть о втором компоненте, необходимом для открытия врат в Рай Каморана.

Кровь Бога. Открытие сие сперва повергло юного Септима в глубокое отчаяние, ибо, в отличие от даэдр, божества не оставляют артефактов в смертном мире и никак не проявляют свою сущность физически. Все это верно, да, за одним лишь исключением.

Тибер Септим. Смертный, ставший богом; Первый Император Третьей Империи. Долгие годы Лезвия свято хранили последнюю из реликвий великого Талоса - доспех, надежно сокрыв ее в катакомбах под руинами крепости Санкр Тор. На закате Эры Упадка там, на севере Коловии, разразилась яростная сеча между легионами Циродиила и противостоящими им силами Скалистых Земель и Скайрима. Тогда Тибер Септим с благословения Акатоша одержал блестящую победу, и в ознаменование оной в Санкр Торе была возведена посвященная ему святыня, куда много позже Лезвия поместили священные доспехи своего Императора.

...Санкр Тор сегодняшний - кишащие нежитью развалины. Памятуя о предостережениях Мартина и Джоффри, герой осторожно ступил под низкие своды подземных лабиринтов. Не он первый спускался сюда за столетия, прошедшие со времен становления Империи; многие рыцари-Лезвия пытались сделать это - добраться до потерянной святыни Талоса, но никто из них так и не вернулся. И духи их присоединились к ордам призраков, и долгие годы лишь заунывные стоны их нарушали гробовую тишину руин древней твердыни.

Дни, проведенные под землею, оказались для героя сплошной пыткой. Он даже не мог позволить себе прилечь где-нибудь в темном уголке да взремнуть, ибо был уверен, что призраки тут же слетятся отовсюду, дабы навечно погасить искру его жизни. Такова месть Зурина Арктуса, Подземного Короля, злою волшбою осквернившего святилище Тибера Септима, наводнившего подземные чертоги восставшими мертвецами.

...Выбравшись наконец на поверхность, герой вдохнул полной грудью, и, вогнав меч в ножны, двинулся в обратный путь, а он предстоял неблизкий, и все по горам. Но даже тяготы последних дней не могли поколебать его доброго настроя, ибо в заплечном мешке рыцарь Лезвий нес с собою доспехи Тибера Септима!

Заканчивался месяц Огня Очага, на носу - Начало Морозов. Герой с грустью созерцал противный дождь, низвергавшийся с низких, затянутых серыми тучами небес. Ветер, порывами налетавший с укрытых снеговыми шапками Джеральских гор, пронизывал до костей.

Вместе с Мартином они прогуливались по проторенным горным дорожкам недалече от храма Небесного Владыки, обсуждая свои дальнейшие действия. Имперские Легионы растянулись по всей территории Империи, пытаясь сдержать чудовищный натиск даэдр. Из Университета Арканы Имперского Города пришли тревожные вести: противостояние гильдии магов с Королем Червей достигло апогея, Совет Магов погряз в раздорах по поводу курса действий, коему надлежит следовать; архимаг Ганнибал Травен скончался, а место его занял амбициозный волшебник, который, если верить слухам, сумел одолеть самого Маннимарко! Гарнизоны, посланные графствами к Бруме, все еще находились в пути, и неведомо, успеют ли они добраться до Небесного Стража до того, как последует удар. Культисты Мифического Рассвета что-то притихли: выжидают, видать, наблюдают за происходящим и готовятся к Очищению Тамриэля, кое наступит при слиянии Нирна с Обливионом, как то было в далекую-предалекую Эру Рассвета.

Наследник династии Септима радостно сообщил, что докопался до сути третьей реликвии, кою надобно раздобыть для сотворения врат в Рай Каморана. И это - Великий Камень Велькинд, что в переводе с алдмериса означает "небесное дитя".

С давних времен по всему Циродиилу разбросаны таинственные Источники айлеид. Мудрецы поговаривали, что оные черпают волшебную силу от лунного света! Великие Камни Велькинд венчали каждый из подобных Источников, и хранились в сердце крупнейших поселений Диких эльфов. Вот только за века, прошедшие со времен воцарения Императрицы Алессии и изгнания айлеид с территории Циродиила, артефакты растащили вездесущие маги да искатели приключений.

Мартин ведал лишь об одном разрушенном граде, где Великий Камень остался в неприкосновенности - Мискарканде, что недалече от графства Кватч. Люди обходили сие проклятое место десятой стороной: по слухам, хранил реликвию дух давно умершего эльфийского короля, и близко не подпускавший странников к святыне Срединной Эльфийской Эры.

...Руины Мискарканда одиноко серели в дебрях припорошенного первым снегом Великого Леса; подобно сломанным зубам, разбитые колонны устремлялись ввысь.

Пробираясь извилистыми лабиринтами обширного подземного комплекса, еще хранящего в себе поблекшие следы великой культуры айлеид, героя чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Подобное он испытывал и будучи в Обливионе... видать, сказывалось неприятие иной, враждебной человечеству формы сущности. Ведь не секрет, что на заре знамой истории пришедшие с Атморы люди схлестнулись именно с Дикими эльфами, и довольно бесцеремонно выдворили их с территории современного Циродиила. А те бежали в Валенвуд, ища поддержки у правившей там Династии Каморана. Интересно, не является ли Манкар Каморан одним из наследников венценосного семейства? И творимое им - ничто иное, как месть человечеству за пролитую кровь?..

Ныне Мискарканд служил лишь прибежищем для расплодившейся под землею нежити, да немногочисленного гоблинского клана. Но прав был Мартин, и Великий Камень Велькинд действительно хранил куда более страшный противник - так и не познавший посмертия король-маг города, ныне пребывающий в образе лича.

Герой наш даровал ему вечный покой...

Месяц Начала Морозов вступил в свои права, и храм Небесного Владыки, будто пуховым одеялом, укутал мягкий снег. В Джеральских горах зима наступает рано, а вот уходить, наоборот, не торопится. Бывало, метели воют и в месяц Руки Дождя.

Вновь поднявшись в покои, отведенные Мартину Септиму, герой поразился произошедшей с молодым человеком перемене. Сменив коричневую робу на богато изукрашенный пластинчатый доспех, скромный служитель Акатоша превратился в сурового и непреклонного воителя, ставящего нужды народа вперед своих собственных. Даже речь его стала иной: быстрой, отрывистой; Мартин не просил, не советовался, но, говоря, ставил перед фактом. "Я - есть Империя, и слово мое - закон".

Ибо настало время принять бой. Завершив перевод "Мистериум Ксарксес", Мартин открыл суть четвертого необходимого им артефакта. Как и следовало ожидать, оным оказался антипод Великого Камня Велькинд - Великий каменный символ, служащий якорем для Великих Врат Обливиона. А единственный ведомый способ заполучить его - дождаться, когда культ Мифического Рассвета сподобится-таки сотворить Великие Врата в Бруме, после чего ударить всей мощью, что имеется в их распоряжении, благо силы из графств Циродиила стянулись немалые.

Разумеется, графиня Брумы от подобной перспективы в восторг не пришла, но перечить наследнику трона не осмелилась. Уж если городу ее суждено стать ареной для решающего сражения с тварями Обливиона - значит, так тому и быть, и ничего тут не попишешь.

Несмотря не увещевания нашего героя, Мартин Септим объявил, что лично возглавит атаку. А в том, что она последует совсем скоро, сомнений не осталось: заклинатели из гильдии магов прислали весть, что над Брумой сплетается некий донельзя сложный двеомер, и, стоит небесным светилам занять определенные позиции в океане Аурбиса, магия его придет в действие.

...С треском и шипением Великие Врата Обливиона соткались у Брумы, и из недр их в Тамриэль ровным строем двинулись легионы даэдр. Бок о бок с закованными в черную броню воителями клана Дремора шагали стихийные даэдры, воплощения огненного хаоса. Сотни, тысячи тварей Обливиона ступили на снежную равнину, дабы лишить жизни лишь одного человека - Мартина Септима.

Последний отдал приказ к бою, и сам устремился вперед, ведя за собой тех, кто ныне являл последний рубеж пред окончательным торжеством Мехрунс Дагона. То был последний, отчаянный бросок, ибо все до единого понимали, что даже соберись здесь, на поле брани, все легионы Империи, не выстоять им в этой схватке, не победить. В задачу смертных входило лишь ненадолго задержать продвижение даэдр, пока одинокий герой не проникнет в Великие Врата да не закроет их, изъяв Великий каменный символ.

Рев демонических отродий, крики умирающих, звон стали - все слилось в единую какофонию. Небеса окрасились алым в свете отблесков адского пламени Великих Врат; снег же покраснел от пролитой крови. Жаркая сеча, но больше некуда отступать, и судьбу всего мира решат здесь и сейчас люди... самые обычные люди.

Тенью герой скользнул во Врата, в следующую секунду оказавшись на каменистой равнине Обливиона. И опешил от открывшегося зрелища. Медленно, к рифту между мирами приближалось чудовищное механическое сооружение, извергавшее дым и пламя. Нечто подобное обратило в руины и Кватч - осадная машина даэдр! Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: стоит сему кошмару пройти во Врата, и от Брумы не останется камня на камне. Стало быть, у него в запасе всего несколько минут!

Оглядевшись по сторонам, герой бегом бросился к виднеющейся недалече исполинской башне. Ныне встречали его не хилые скампы, но элитные воители-дреморы, защитники последнего рубежа пред свято хранимой цитаделью. Понимая, что поединки с ними существенно затянут время его пребывания здесь (а того и гляди, лишат и вовсе жизни), герой старался по мере возможности схваток избегать, петляя по коридорам и взлетая по лестницам, стремясь во что бы то ни стало добраться до вершины. Вслед ему летали стрелы, огненные шары... и не всегда от них удавалось уклониться.

Израненный, герой добрался до постамента, на котором сиял Великий каменный символ, слабеющими руками схватил его да засунул в котомку. После чего медленно опустился на каменный пол, погрузившись в благословенную тьму.

Открыв глаза, он долго глядел в безоблачное голубое небо, собираясь с мыслями. Затем постарался подняться; все тело нещадно болело.

Чуть в стороне высились стены Брумы. Город выстоял, стало быть. Зато поле вокруг устилали тела... сотни тел. Воители с гербами Скинграда, Коррола, Анвила на кирасах; рядом с ними - демоны в шипастых доспехах, дреморы; чуть поодаль - солдаты Кватча, Бравила, восточного Чейдиналя, южного жаркого Леявиина, покрытые сажей и углями - бренными останками огненных атронахов. Все они исполнили свой долг, пресекли яростную попытку вторжения даэдр в Тамриэль.

Но дабы случившееся не повторилось, надлежало как можно скорее отправляться вслед за Манкаром Камораном да вернуть Амулет Королей истинному наследнику трона Империи. Ведь пока Драконьи Огни вновь не воспылают, грани между двумя мирами будут истончаться и впредь.

...Мартин Септим объяснил герою, что открыть портал в Рай Каморана сумеет лишь на несколько секунд, после чего герой окажется предоставлен самому себе во враждебном ему измерении. Но именно с ним в сей нелегкий час связаны чаяния мирян Тамриэля.

И вот, связав четыре волшебных реликвии магией двеомера, наследник престола совторил в главном зале цитадали Небесного Стража небольшой рифт, куда, вознеся короткую молитву Девяти, не замедлил прыгнуть наш герой.

К его вящему удивлению, оказался он не на огненной равнине, а на лесной полянке, озаренной солнечным светом. Быть может, заклятие Мартина сработало не так, как нужно, и его просто забросило куда-нибудь в Элсвеир?

"Ага, прихвостень Септимов пожаловал!" - издевательски прогремел с небес знакомый голос, и все сомнения героя разом отпали. - "Что же, добро пожаловать ко мне в Рай, рекомый Гайар Алата, видение прошлого... и будущего!"

Герой двинулся в путь куда глаза глядят, и вскоре обнаружил, что на сем девственном лоне природы он не один. Обнаженные мужчины и женщины нежились на солнышке, собирали цветы или просто бесцельно бродили в округе. Подошедшему герою они объяснили, что при жизни следовали учениям Каморана, а после смерти очутились здесь. Вот только Рай для них обернулся Адом, ибо даэдры каждый день безжалостно убивают их тела, тут же вновь возрождающиеся. Правда, посулено им возвращение в Тамриэль и владычество над миром, но когда еще это свершится?

Узнав у несчастных, в какой стороне Дикой Рощи находится Терраса Рассвета, Дворец Манкара Каморана, герой вновь пустился в дорогу. Здешний владыка, как оказалось, был непрочь пообщаться с гостем, и бесплотный глас его тешил героя теологическими речами. "Принципаты - миры, возникшие в Обливионе с часа Первого Утра", - говорил Каморан. - "У них много названий, как то - Прибежище Душ, Опасная Тень, Хладная Пристань... и Красота Зари, Принципат Лоркана, коий смертные зовут Тамриэлем".

Герой споткнулся: вот уж не ожидал такого открытия! А Каморан, как ни в чем не бывало, продолжал: "Тамриэль - всего лишь одно из многих царств даэдр в Обливионе, потерянное, когда Принц был предан своими слугами. Дагон не вторгается в Тамриэль, он освобождает Захваченные Земли! Вот посуди: почему даэдры являют себя людям, боги же скрываются за идолами и словами жрецов? Все просто... никакие они не боги! А истина была пред тобою с самого рождения: даэдры - истинные властители вселенной! Джулианос, Дибелла, Стендарр - все это предавшие Лоркана, божества Принципата, лишенного Принца. Что Учение, Любовь и Прощение могут противопоставить Судьбе, Ночи и Разрушению? Божки, которым вы поклоняетесь - дрожащие тени Первооснов! Они веками обманывали вас!"

Герой вздохнул: вот уж действительно речи основателя культа даэдр. Однако следующие слова Каморана заставили его крепко призадуматься. "Почему, думаешь, твой мир всегда служил ареной столкновения для Сил и бессмертных? Ибо Тамриэль - царствие Перемен, брат Безумия, сестра Обмана. Твои лживые божки не сумели полностью переписать историю. Потому-то вы и знаете сказания о Лоркане-обманщике, чье Сердце осталось в Тамриэле. Но никогда не задумывался, почему бог может умереть, но сердце его - нет? А все очень просто: он был даэдрот! ТАМРИЭЛЬ АЕ ДАЭДРОТ!!!"

Герой молча топал к видневшимся вдали белоснежным шпилям величественного дворца. Дикая Роща осталась позади, сменившись прекрасным гротом с журчащей по камням водой. Все здесь дышало миром и спокойствием, однако - лишь видимым. И ведь Каморану рот не заткнешь, а как хотелось бы! Речи его смущали, сбивали с толку, заставляли пускаться в невольные размышления о том, что - истина, а что - ложь, и это сейчас, когда нельзя ни на что отвлекаться от поставленной цели! Да будь Тамриэль действительно частью Обливиона, будь Мехрунс Дагон праведным Принцем-избавителем - какое это имеет значение для смертных, волею даэдр обреченных на полное истребление?

"Это Сердце - сердце мира, ибо создан он был для моего ублажения", - вещал между тем Каморан. - "Ты знаешь эти слова. Они есть в каждой легенде. Даэдры бессмертны, и твои так называемые божки не могут полностью стереть помыслы о них из ваших разумов".

Чистая водица божественного грота сменилась бурлящими потоками раскаленной лавы. Вот, это уже больше похоже на Обливион, к которому наш герой успел привыкнуть за последнее время! Да и обитатели местные оказались ему знакомы - скампы, воины-дреморы, кланфиры...

Но вот кусочек Ада вновь сменился Райскими кущами, и герою предстал изумительный белокаменный дворец, окруженный цветниками и вечнозелеными древами. Видать, ничто прекрасное здешнему владыке не чуждо.

Последний поднялся с трона, дабы поприветствовать гостя, и герой впервые смог внимательно разглядеть царственного эльфа, сына и наследника знаменитого Каморана Узурпатора. "Я долго ждал тебя, Защитник Старого Тамриэля", - церемонно поклонился Манкар; Амулет Королей зловще сиял у него на шее. - "Ведь ты - последний вздох уходящей эпохи. Ты дышишь затхлым воздухом лживой надежды. Как же мало ты понимаешь! Ты не в силах остановить лорда Дагона. Барьеры между нашими мирами рушатся. Мифический Рассвет приближается с каждым новым разрывом в ткани смертного Нирна. А скоро, очень скоро граничные линии сотрутся вовсе. Тамриэль будет един с Обливионом! Эра Рассвета наступит вновь и лорд Дагон ступит на землю Тамриэля. Мир изменится, возродится. Мои чаяния свершатся и долгое противостояние с Септимами завершится..."

Каморан захлебнулся словами, когда герой наотмашь полоснул его мечом. Вот только ко встрече с Судьбой эльф старательно подготовился, загодя окружив себя сонмом защитных заклинаний. Последовавшая дуэль обратила внутренние покои дворца в хаос. Сполохи заклятий крушили стены, обрушивали колонны. Время словно остановилось для двух сражающихся, раз за разом с ненавистью скрещивающих оружие - волшебный меч и зачарованный посох.

...И когда Манкар Каморан замертво пал на каменные ступени Террасы Рассвета, мир, сотворенный им, перестал существовать; заклятие "Мистериум Ксарксес", воссоздавшее Рай, развеялось с гибелью чародея. Заточенные души последователей культа Мифического Рассвета обрели долгожданный покой посмертия.

Зажав в кулаке вновь обретенный Амулет Королей, герой с улыбкой ожидал возвращения в Тамриэль, ибо рассеивание заклинания должно исторгнуть его в ту самую точку, откуда он и ступил в сие под-измерение.

В окружении верных Лезвий Мартин Септим приближался ко входу в Имперский Дворец, где Совет Старейшин готовился официально признать нового Императора. Юноша торопился как мог, ведь только после сей необходимой традиции он сможет прошествовать в Храм Единого да вновь зажечь потухшие Драконьи Огни, восстановив барьеры Акатоша, хранящие смертный Нирн.

Но Мехрунс Дагон не собирался отдавать победу столь легко. В одночасье на сверкающих улицах Имперского Города раскрылось множество межпространственных врат, и оттуда хлынула волна порождений Обливиона. Если уж не удалось вынести до конца тонкий план Манкара Каморана, Принц Разрушения вознамерился добиться своего иными средствами.

Сопровождаемый верным героем и Верховным Советником Окато, Мартин бросился по Зеленой Имперской Дороге по направлению к Храму Единого.

Город полыхал, и в зареве пожара кошмаром преисподней отчетливо выделялась исполниская фигура Мехрунс Дагона! Последние барьеры рухнули, и Принц ступил в смертный мир, дабы вернуть сей клочок вселенной, некогда оторванный от безбрежного океана Обливиона.

Мартин остановился, как вкопанный, отчаяние проступило у него на лице. Теперь Тамриэль не спасут даже Драконьи Огни! И Амулет Королей, в сущности, бесполезен, хотя... Годы служения Акатошу и скрупулезное изучение магии божественной и даэдрической подсказало новому Императору единственный возможный выход из сложившейся критической ситуации.

Кивнув на прощание ничего не разумеющим герою и Советнику Окато, Мартин Септим вбежал в Храм Единого, где разбил Амулет Королей, впитав в себя кровь богов и Императоров. И когда Мехрнус Дагон проломал каменную крышу святилища, лицезрел он не человека, но Дракона, ибо последний Император Циродиила предстал воплощением Акатоша, Бога Времени.

Немногие воочию лицезрели схватку двух титанов, двух вселенских Сущностей, но весть о ней разнеслась по всему Тамриэлю, и роковой час тот наречен был Прорывом Дракона. Золотой Дракон разрушил физическую оболочку Принца Разрушения, ввергнув дух того в Обливион, и навечно отделив царствие смертное от безбрежного хаоса. После чего замер на руинах Храма Единого, обратившись в камень, наглядное свидетельство завершения Кризиса Обливиона... и Третьей Эпохи.

Ведь теперь, с гибелью (иль вознесением?) последнего наследника крови Тибера Септима, Драконий Трон вновь пуст. Конечно, Совет Старейшин постарается по мере сил своих удержать ситуацию в Провинциях под контролем, но создать подобие порядка в разоренной стране, лишившейся сюзерена, фактически невозможно. Тревога поселилась в умах и сердцах тамриэльцев, тревога и страх пред неведомым грядущим, ибо попраны вековые устои. Будущее Империи сокрыто тьмой...

Кризис Обливиона миновал, но путь нашего героя, рекомого ныне не иначе как Защитником Циродиила, далек от завершения. Следуя избранной стезей искателя приключений, побывал он во всех уголках Имперской Провинции, и подвиги его нашли отражение на страницах множества хроник того далекого времени.

И ведаем мы о том, как герой разыскал древние артефакты двемер и с их помощью восстановил знаменитую Обсерваторию Университета Арканы, чем заслужил вечную благодарность любознательных магов, получивших уникальную возможность изучения небесных тел безбрежного Аетериуса. О том, как в заснеженных Джеральских горах наткнулся на легендарную Башню Фросткраг, владения архимага древности Тариса Рендила, и открыл для себя хранящиеся в сердце ее давно утраченные тайны магии. О том, как набрел на сокровища Торрадан ап Дугала - приснопамятного капитана пиратов Красной Сабли, Бича Абесинового Моря, который долгие годы лютовал в водах у Золотого Берега, пока коммодор Фасиль Умбранокс не загнал его в ловушку в бухте Анвила и не положил конец злодеянием буканьера.

Воспользовавшись смутой, воцарившейся в Тамриэле после гибели последнего наследника рода Септимов, некто Фратен Дротан - данмер из Дома Телванни - пересек границу Циродиила, ведя за собою внушительное воинство наемников. Обуреваемый неистовой ненавистью к Империи, Дротан презрел волю короля Хелсета и глав Великих Домов, вознамерившись получить во владение знаменитый артефакт - Лезвие Мехрунс Дагона, и, оставив войско в подземной деревне Расколотого Утеса, углубился в недра Нефаривигума, проклятой святыни Принца Разрушения. Здесь-то его и настиг Защитник Циродиила, прорубившись сквозь ряды воинов-дротмери и вампиров - хранителей святыни. Прикончив Фратена, герой унес с собою из Нефаривигума легендарное Лезвие, обладающее способностью с одного удара развоплощать даэдр, отправляя их бессмертные духи назад в Обливион.

...И поведаем мы о возрождении достославного ордена Рыцарей Девяти, произошедшего не без участия Защитника Циродиила.

История ордена уходят корнями к первым столетиям Третьей Эры, времени всеобщего оптимизма и надежды. В году 111 сир Амиэль Ланнус, ветеран Войны Острова, основал рыцарский орден с благородной целью: отыскать легендарные Реликвии Крестоносца - оружие и доспехи Пелинала Уайтстрэйка, утерянные тысячелетия назад.

Рыцари приобрели известность, когда сир Амиэль повел их против Дракона из Элингленна, чтобы добыть Кирасу Крестоносца, чей след потерялся еще в Первую Эру. Вскоре величайшие воины того времени выстроились в ряд, желая вступить в новый орден, а аббатство Девяти в Западном Вельде стало магнитом для тех, кто стремился к славе и добродетели. Рыцари были сливками Империи. Когда Берик Влиндрел, отпрыск одной из самых родовитых дворянских семей Коловии, вступил в их ряды, стало ясно, что Рыцари Девяти являются самым престижным рыцарским орденом в Империи. Довольно скоро они добыли еще три реликвии, а их слава взлетала все выше с каждой находкой. Никто не сомневался, что вскоре они добьются своей цели и обретут все восемь святынь.

К сожалению, многообещающее будущее Рыцарей было разрушено Войной Красного Алмаза, расколовшей Империю в 121 году. Поначалу казалось, что сир Амиэль сумеет удержать своих собратьев в стороне от войны. Однако сами слава и престижность ордена помешали этому, поскольку многие из его членов принадлежали к влиятельным семьям из разных уголков Империи, схватившимся друг с другом в этой кровавой гражданской войне. Предположительно, первым покинул орден сир Берик, он вступил в войну на стороне Сефоруса, забрав с собой Клинок и Поножи Крестоносца. По-видимому, вскоре после этого многие последовали его примеру и присоединились к той или иной стороне.

Конец ордена был столь же бесславным, сколь великолепным было его начало. После победы Сефоруса в 127 году Берик Влиндрел стал влиятельной фигурой в стане победителей. Очень похоже на то, что именно он стоял за Имперским эдиктом, который официально расформировал Рыцарей Девяти в году 131, хотя по сути это была уже формальность - несмотря на все усилия сира Амиэля, орден так и не оправился от горьких последствий братоубийственной войны.

Что же произошло с Реликвиями, возвращенными Рыцарями Девяти? Клинком и Поножами владел сир Берик, однако неизвестно, где они находятся. Рукавицы так и лежат нетронутыми на полу храма Стендарра, где их оставил сир Казимир после постыдного убийства нищего в году 139. Местонахождение Кирасы остается тайной, так же как и судьба сира Амиэля. Последнее упоминание о нем исходит от некоего случайного путешественника, сообщившего, что в 150 году он продолжал обитать в одиночестве в покинутом аббатстве Девяти. Так закончилась история Рыцарей...

...Чтобы начаться вновь столетия спустя, на закате славной Третьей Эры.

Будучи в Анвиле, Защитник Циродиила проведал, что прекрасная часовня Дибеллы давеча подверглась неожиданному нападению. Священнослужители мертвы, святая земля осквернена, и - самое интересное! - свидетелей произошедшему не нашлось!

Нищий пророк, долгие годы ютившийся у стен часовни, поведал герою, что случившееся предсказано в древних свитках, и гласит - ни много, ни мало - о возвращении в смертный мир Умарила Неоперенного, легендарного короля-колдуна айлеид, поверженного Святым Крестоносцем Пелиналом Уайтстрэйком три тысячелетия назад, за заре становления Алессианской Империи. На смертном одре Пелинал предсказал возвращение своего заклятого врага, что привязал дух к царствию таинственной Принцессы даэдр Меридии. И, если верить туманным пророчествам, оное начнется с низложения богов Тамриэля, и начало сего анвильский пророк и усматривал в осквернении часовни Дибеллы. Ведь недаром на полу святыни обнаружились начертанные кровью руны двемер - "Ас ойобала Умарил, Эльнада ракувар", сиречь "Вечным могуществом Умарила да будут низвергнуты божества смертных".

Существовал лишь один способ воспрепятствовать абсолютной власти короля-колдуна в пределах Нирна - отыскать утерянные восемь реликвий Пелинала и, облачившись в них, с благословения Восьми и Одного бросить вызов возрожденному Умарилу.

И герой отправился в долгий и тяжкий Путь Пилигрима по святилищам Девяти, разбросанным по всему Циродиилу, в каждом из которых он преклонял колени перед алтарем и долго и истово молился небесным покровителям рода человеческого.

Получив благословения Девяти, услыхал герой глас, воззвавший к нему, и был то Святой Крестоносец, Пелинал Уайтстрэйк. "Приветствую тебя, рыцарь", - молвил легендарный воитель. - "Молитвы твои пробудили меня от бесконечных грез. А, быть может, ты вступил в них сам. Мне кажется, иные обращались ко мне, такие же, как и ты, но память подводит меня. Возможно, они явились после тебя. Нужда твоя велика, раз боги позволили нам говорить. Неужто Умарил Проклятый сумел вернуться в мир? Страшнейший из страшной расы, тысяча проклятий на имя его! Я думал, что одержал победу. Но мог бы догадаться, что поработители - хитроумные твари. Умарил сумел обмануть смерть, а я - нет. Если ты ищешь мои Реликвии, я мало чем смогу помочь тебе. Все, что случилось после моей смерти, я вижу как в тумане, и разум мой не может это осознать. Друзья мои возвели святыню на месте моей гибели, где эльфы подвергли меня мучениям в последнем возмездии. Я могу показать тебе, где она раньше была. Возможно, она и по сей день там пребывает... Прощай же, добрый рыцарь. Да помогут тебе боги уничтожить Умарила, ибо я так и не сумел это сделать".

Знание возникло в разуме героя; будто с высоты птичьего полета узрел он древний Циродиил и Святыню Крестоносца, символ памяти для освобожденной из-под гнета айлеид человеческой расы. Но теперь, три тысячелетия спустя, святыня раброшена и позабыта, скрыта от взгляда людского на дне полноводного Нибена. И все же герой ни на миг не усомнился в ее существовании, и направился на гигантский мост, протянувшийся над устьем Нибена к югу от Имперского Города, с которого очертя голову бросился вниз, быстро произнеся заклинание подводного дыхания...

Несколько минут под водой - и вот он уже в затопленной святыне, ныне совершенно разрушенной и ставшей обиталищем вездесущих неупокоенных. Герой принялся за методичное исследование древних руин, и удача вновь улыбнулась ему, ибо набрел он на бренные останки давно почившего рыцаря, рядом с которыми обнаружился дневник, и явствовало из него, что воитель сей - никто иной, как сир Амиэль Ланнус, основатель ордена Рыцарей Девяти. С интересом герой углубился в чтение.

"Этот дневник содержит историю крушения. Моего крушения.

В настоящий момент оно очевидно. Если вы читаете эти строки, скорее всего, вы стоите над моим телом в недрах Святыни Крестоносца. Возможно, боги даровали мне шанс хотя бы взглянуть на священный Шлем перед смертью, пусть я этого и не заслуживаю. Я хочу верить, что вы - благочестивый рыцарь, следующий по моим стопам в поисках Реликвий Крестоносца. И именно к вам, сир рыцарь моих чаяний, обращаю я свои слова. Пусть рассказ об ошибках, совершенных мною, поможет вам избежать моей судьбы.

Знайте, что мои неудачи не ограничиваются моей собственной гибелью (которая не столь важна в конце длинного жизненного пути). Идеалы Рыцарей Девяти, служения богам, а не смертным, посвящения себя высшей цели - вот где кроется истинный провал, который я должен описать.

В то время, как я пишу эти строки, лишь скрип моего пера нарушает тишину опустевшего аббатства. Я готовлюсь отправиться в свой последний поход за Шлемом Крестоносца. Шансы на успех ничтожны - я слишком стар для этого. Эта задача должна была лечь на плечи следующего поколения Рыцарей Девяти, в то время как сир Кай, сир Берик и остальные из нас оставались бы здесь и рассказывали истории о днях нашей славы. Увы, следующего поколения нет. Сир Берик - мой злейший враг, а остальные старые товарищи все мертвы. Остался только я, последний упрямый рыцарь исчезнувшего ордена.

Долгие годы я винил сира Берика в распаде ордена, но ближе к старости я, в конце концов, осознал и свою роль в тех трагических событиях. Сейчас я понимаю, что семена нашей погибели были посеяны давно, хотя плоды созрели намного позже. Еще в первые безрассудные дни похода за Кирасой Крестоносца вместе с сиром Каем и сиром Торольфом я вступил на путь погони за личной славой. Кираса была моей, и хотя она хранилась в аббатстве, я надевал ее на битвы и благосклонно принимал славословия от своих товарищей и простого народа в честь ее возвращения. С тех пор так и повелось. Клинок и Поножи, найденные сиром Бериком, остались в его владении, а Рукавицы достались сиру Казимиру. А почему нет? Разве должно священное оружие лежать без использования, когда существует зло, которое нужно искоренить? И кому еще носить его, как не рыцарю, уже доказавшему, что он этого достоин, самим фактом возвращения утерянного? Так мы говорили себе, так я говорил себе, и это стало причиной всего, что произошло потом.

Когда сир Берик пожелал взять Реликвии с собой на войну - кто я был такой, чтобы запрещать ему? Я, который ревностно считал Кирасу своей и только своей собственностью? Сир Берик был неправ, хотя я первым совершил ошибку, и вина за спор о Реликвиях изначально лежит на мне, вожде и основателе ордена, который должен был показать пример для подражания, а вместо этого присвоил себе одну из святынь.

Пусть другие судят последние деяния сира Берика. Но пусть будет известно, что я не обвиняю его в расколе Рыцарей. Если бы он разговаривал со мной, я сказал бы это ему лично. Мы двое - это все, что осталось от первых Рыцарей. Все остальные мертвы, а я посвятил себя поискам их тел и помещению их в крипту аббатства, место, подобающее этим священным воинам. Увы, у них не было вождя, которого они заслуживали.

Настало время выступать в поход за Шлемом. Сир рыцарь, если вы прошли по моему пути, знайте, что, по крайней мере, основание аббатства останется нетронутым. Я запечатал лестницу, и только мое кольцо сможет открыть ее. Мои братья-рыцари будут покоиться в мире вместе с Кирасой - единственной Реликвией, оставшейся во владении ордена. Хотя официально он распущен, я говорю так, потому что надеюсь и верю, что однажды Рыцари Девяти возродятся. Возможно, именно вы восстановите орден. Если так, идите в аббатство в Западный Вельд. Воспользуйтесь моим кольцом, чтобы попасть в гробницы под главным зданием. Там вы найдете Кирасу, и если вы истинный рыцарь, владейте ей.

Пусть Девять хранят и ведут вас. Прощайте".

Да, кольцо с печатью также отыскалось в складках истлевшего плаща сира Амиэля. Воодушевленный первым успехом, герой с удвоенной энергией продолжил поиски и вскоре, сокрушив десятки зомби и воинов-скелетов, прошествовал в полузатопленный чертог, где на пьедестале покоился сверкающий Шлем Крестоносца. Время, казалось, не коснулось реликвию, и заклятия, наложенные на нее тысячелетия назад, сохранились и по сей день, не развеялись с веками.

Выбравшись из затхлых склепов, герой двинулся по Золотой Дороге на запад. Путь его лежал в Западный Вельд, графство Скинград, где в вековечных лесах стояли, увитые плющом и всеми позабытые, нерушимые стены старинного замка, некогда - величественного аббатства Девяти Божеств.

Они все ждали здесь - сир Амиель, сир Казимир, сир Грегори, иные - восемь числом... Все, за исключением сира Берика. Призраки Рыцарей Девяти, свято хранящие свое покинутое аббатство и единственный величайший артефакт, оставшийся в нем - Кирасу Крестоносца. Ждали того достойного, кто продолжит их дело, возродив славный орден.

Один за одним, свято блюдя рыцарские традиции, призраки скрещивали клинки с Защитником Циродиила, и отступали, побежденные, истаивая в затхлом воздухе подземного чертога. И когда герой облачился в Кирасу Крестоносца, призраки как один преклонили колено, приветствуя того, кто продолжит их дело в смертном мире.

Каждый из них ведал нечто об утраченных Реликвиях, и был не прочь поделиться своими знаниями с героем - единственныс, кому по силам пройти путь служения Девяти до конца и собрать воедино артефакты Пелинала Уайтстрэйка.

Призрак сира Казимира поведал, как изменила его Война Красного Алмаза, и как сострадание к слабым сменилось в душе его раздражением. И когда в гневе ударил он нищего в коррольском храме Стендарра, Рукавицы Крестоносца соскользнули с рук его, так и оставшись лежать на каменном полу, прикованные божественной волей и неподъемные для простого смертного. Три сотни лет минуло с того дня, но Рукавицы и по сю пору там, на полу храма, в ожидании достойного владеть ими.

Следующим к герою подступил сир Равлос, рассказав о чудесной Булаве Зенитара - божества, наиболее "близкого" к смертному миру. Во многих легендах Зенитара увязывают с Кинарет - идея сосуществования двух божественных начал и царствий. Мастеровые - последователи Зенитара - создают изумительные вещи, используя дары природного мира Кинарет. И двое идут вместе, в гармонии; нельзя истово молиться Зенитару, не признавая Кинарет в своем сердце.

Что же до Булавы... Легенды глясят, что когда Пелинал был убит айлеид, в Леявиине появился человек, несущий с собой Булаву. А столетия спустя мастер-зодчий Каладас построил в городе храм во славу сего предания. И когда Каладас упокоился с миром, те, кто возносили молитвы Зенитару в его усыпальнице, зрили видения Булавы. Они видели перед собой длинный узкий мост, и лишь вера в Зенитара могла провести по нему до конца. Увы, доселе никто не сумел это сделать. В том числе и сир Равлос; проведя в молитве долгие дни, он покинул святилище Зенитара, сломленный душой...

"Когда орден Рыцарей Девяти распался, я отправился на поиски Щита Крестоносца", - молвил сир Хенрик, выступая из теней. - "Они увенчались успехом, и я доставил Реликвию в форт Булварк, что на границе Черных Топей. Однако, это место оказалось небезопасно. Я умер во время осады форта теми, кто жаждал получить Щит и использовать его во зло. Надеюсь, мои верные друзья успели воздвигнуть защитные барьеры и сохранить Реликвию. Быть может, волею Джулианоса, божества Мудрости и Логики, вы сумеете обрести ее. Ибо он учит нас: "Познайте истину. Блюдите закон. Сомневаясь, ищите совета мудрых".

"Я не ведаю, как отыскать Сапоги Крестоносца, ибо знает о том лишь Кинарет, а я же потерпел неудачу в своем поиске", - прошелестел сир Джункан. - "К западу от Имперского Города, на границе Великого Леса отыщи святыню богини. Вопроси жрецов, и они помогут тебе".

...Время стремительно утекало. Умарил Неоперенный никак не проявлял себя, однако не приходилось сомневаться в том, что осквернение храма Дибеллы - лишь первый знак, а вскоре последует атака на церковь Девяти в целом. Что может быть ненавистнее для короля побежденной расы, нежели религия, установленная повергшими его?

В храме Коррола, посвященном Стендарру, герой обнаружил мальчика-редгарда, дальнего потомка сира Казимира. Божественное проклятье, поразившее прородителя рода, не оставило и его наследников, и оным дарована была краткая жизнь, полная недугов и невзгод. Существовал лишь единственный способ избавить паренька от снедавшего его родового проклятья, и герой, возложив руки на редгарда и вознеся краткую молитву Стендарру, в великом жесте самопожертвования принял в себя всю хворь и недужность... ровно как и силы поднять и надеть на руки Рукавицы Крестоносца.

...Жрецы святилища Кинарет, примостившегося у самой окраины Великого Леса, радушно приветили Защитника Циродиила. Все здесь дышало миром и покоем - райский уголок девственной природы в хаосе и страстях окружающего мира.

На вопрос о Сапогах Крестоносца жрецы отвечали уклончиво. Сперва, говорили они, надлежит посетить Рощу Испытаний в сердце Великого Леса и исполнить волю Кинарет. В чем оная выражается - жрецы не ведали сами, или же не желали раскрывать тайны своей богини.

В благословенной роще героя атаковал исполинский бурый медведь. Зверь наносил удары мощными лапами, терзал зубами доспехи человека, но тот не сделал и попытки обнажить меч, сознавая, что в царствии Кинарет зверь лесной - священен. Наконец, медведь отступил, ворча, а за спиною героя чудесным образом возникла пещера, в которой и оказались сокрыты Сапоги Крестоносца.

...Следующей остановкой на долгом и тернистом пути Защитника Циродиила стал храм Зенитара в южном жарком Леявиине. Спустившись в подземные крипты, он опустился на колени у гробницы Святого Каладаса, погрузившись в глубокую медитацию.

И узрел герой великую бездну, полную сияющих звезд, и Булаву Зенитара, сияющую с пьедестала в отдалении. Пропомнив мудрые слова сира Равлоса о близости сфер Зенитара и Кинарет, герой надел на ноги Сапоги Крестоносца, и - о, чудо! - в звездной бездне возник узкий призрачный мост, ведущий прямиком к пьедесталу с чудесным оружием. Герой коснулся Булавы...

И вновь оказался в криптах храма Зенитара, но теперь сверху, из часовни, слышались крики и звуки боя. Золотые даэдры - аврорцы Меридии, безжалостно атаковали священников и немногочисленных храмовых стражей. Вне всякого сомнения, посланы они Умарилом, ибо попрание пантеона Девяти - святая цель восставшего из мертвых короля-колдуна. Вот только не учел Неоперенный, что путь ему преградит Защитник Циродиила. Ловко орудя новообретенной Булавой, тот споро расправился с даэдрами; повторения истории с храмом Дибеллы в Корроле, хвала богам, не свершилось.

...А несколько дней спустя герой ступил в руины форта Булварк, затерянные в непроходимых джунглях Чернолесья. Ныне здесь хозяйничали вольные колдуны, занятые изучением сего святилища Джулианоса, и их творения - огненные атронахи. Пробившись сквозь многочисленные ловушки, составлявшие начинку форта, герой прошествовал во внутренние покои, где бережно взял в руки Щит Крестоносца.

...Вести о возрождении Защитником Циродиила древнего ордена Рыцарей Девяти разлетелись по Имперской Провинции, и все больше вольнонаемных воителей отправлялись по Пути Пилигрима, дабы, получив благословение Девяти, испросить дозволения влиться в ряды новой силы на просторах Тамриэля.

Однажды в аббатство Девяти в Западном Вельде заглянул молодой редгард, и вручил изумленному донельзя герою поистине великолепный подарок - Поножи Крестоносца! Парень рассказал, что служил оруженосцем у достославного сира Родерика, которому, после прошествия по Пути Пилигрима, явилось чудесное видение, но не Пелинала Уайтстрэйка, а сира Берика - предателя изначального ордена, обратившегося ко злу. Берик молил избавить его от вечных страданий, кои он терпит, будучи нежитью, и Родерик отправился в Коловию, где после длительных поисков и расспросов отыскал разрушенный замок - родовое гнездо семьи Влиндрел.

Призрак сира Берика атаковал доблестного рыцаря и пронзил его Клинком Крестоносца, пребывающим с ним и в посмертии. Как освященная Аркэем реликвия обратилась на службу создания зла - неведомо. Оруженосец с честью погибшего сира Родерика едва успел унести из замка ноги, прихватив по пути Поножи, которые сейчас и даровал нашему герою.

...И сейчас по стопам Родерика шествовал Защитник Циродиила с Булавой Зенитара в правой руке. Твердой поступью вошел он в замок Влиндрел, провалившийся в земные недра и заполоненный нежитью, отыскал в большом зале неупокоенный призрак Берика Влиндрела и поразил его магическим оружием.

С истошным воплем тварь истаяла в воздухе; лишь оскверненный Клинок Крестоносца звякнул о камень у ног героя. Подобрав последнюю из Реликвий Пелинала Уайтстрэйка, тот направился в храм Аркэя в Чейдинале, дабы божественной волею очистить артефакт ото зла.

И вновь обнаружил святилище, атакуемое златыми аврорцами. Чувствуется, твари Умарила взялись за людские храмы всерьез... Уничтожив даэдр, герой возложил Клинок Крестоносца на алтарь Аркэя, вернув тем самым Реликвии изначальную мощь и святость.

...В полном облачении Святого Крестоносца герой прошествовал во врата аббатства Девяти. Встретившие его рыцари разразились ликующими криками, ибо лидер их исполнил предназначение ордена, собрав воедино Реликвии Пелинала. Призраки же рыцарей минувшего отсалютовали герою клинками, после чего растворились в тенях - чем смогли, они помогли Защитницу Циродиила, и теперь, с вожрождением ордена, уходили на покой, коего были лишены целых три столетия.

Почтил аббатство своим визитом и таинственный пророк, прибывший сюда прямиком из Анвила. "И девять рыцарей, воплощая в себе Девять Божеств, выступят против Неоперенного", - вещал он. - "И низвергнут он будет, и прах его развеет ветер. Дни свои он закончит пылью в бездне. Идите же, рыцари! Сразитесь с этой тварью! Не страшитесь смерти, ибо Девять будут вашим щитом и примут вас в царствие свое".

"Ты выступил из теней и обратился в легенду", - говорил пророк Защитнику Циродиила в полной тишине; рыцари, примкнувшие недавно к ордену, обратились в слух, жадно впитывая каждое слово. - "Ничто, достигнутое тобой ранее, несоизмеримо с тем, чем ты стал сейчас. Ты - воплощение Пелинала Уайтстрэйка, проклятья Умарила Неоперенного. Настало время исполнить предназначение. Умарил скрывается в руинах Гарлас Малатар, западного форпоста древней Империи айлеид у самого Абесинового моря. Отправляйтесь туда и уничтожьте его!.. Твоя же судьба неведома... Если ты сейчас сразишься с Умарилом, то тебя постигнет та же участь, что и Пелинала... Однако времена меняются, и боги вместе с ними. Там, где раньше было Восемь, стало на Одного больше. С канонизацией Тибера Септима божественный лик изменился. Талос вознесся, и Восемь стали Девятью. Да, на тебе - доспехи богов, но они неполны, ибо это - реликвии старой веры и старых богов. Но тебе, как хранителю королевства и одному из величайших воителей в истории, Талос дарует свое Благословение. Оно позволит тебе последовать за Умарилом в царствие духов после смерти его физической оболочки, ибо даэдрическая природа короля-колдуна отправит дух его, неподвластный законам смертного мира, в Обливион. Оно позволит тебе уничтожить его душу, раз и навсегда".

Все приготовления закончены, и Рыцари Девяти, ведомые Защитником Циродиила, двинулись на приступ Гарлас Малатара. Из недр твердыни айлеид хлынули аврорцы, схватились с воителями, и страшная сеча закипела на высоком утесе, у подножья которого ревели и разбивались черные волны Абесинового моря.

А следом шла гигантская фигура, закованная в золотую броню - Умарил Неоперенный. Один на один схватился король-колдун айлеид с возрожденным Крестоносцем, и вновь, как и три тысячи лет назад, пал от его руки. Но губы героя прошептали молитву Талосу, и оказался он в царствие душ, где вновь сразился с духом Умарила и одержал окончательную победу над заклятым врагом Девяти.

...В себя герой пришел в молельном зале святыни Девяти. Призраки рыцарей-основателей ордена вновь окружали его, на краткий миг вернувшись в Нирн, дабы в последний раз вознести хвалу исполневшему свое предначертание и возродившему Рыцарей Девяти. И теперь орден послужит мечом и щитом Богов, ибо грядут воистину темные времена.

Когда на неприметном островке в заливе Нибен объявились престранные врата, народ близлежащего Брамвила ударился в панику. Нет, портал и близко не напоминал пламенные рифты, возникавшие повсеместно в час недавнего Кризиса, однако был не менее ужасающ. Венчали его три искаженных безумием каменных лика, а изнутри то и дело доносились крики, стоны, мольбы. Те немногие искатели приключений, дерзнувшие ступить во врата, через некоторое время появлялись вновь... вот только разумы их были безнадежно разрушены.

Заинтересовался необычным явлением и Защитник Циродиила. Ведь он искренне полагал, что отныне Нирн полностью отрезан от Обливиона, а тут - на тебе... Хотя, сие утверждение, скорее всего, относилось к порталом периода Кризиса, когда через них могли шествовать целые армии. Небольшие же рифты, подобные возникшему у Брамвила, по сей день имели право на существование.

Обнажив верный клинок, герой прошествовал во врата... и оказался на холме в лесистой местности, вот только феерический вид окрестностей действительно наводил на мысли о помутнении рассудка. Верхушки исполинских древ венчали грибы, чуть в стороне виднелась рощица причудливых растений и гигантских цветов. Но, хвала богам, лавовых озер не наблюдалось. И все-таки, что же это за место?..

Как оказались, земли сии были вполне обитаемы. Стоило герою спуститься к холма, как пред ним раскинулось небольшое селение, занятое представителями самых различных народов Тамриэля. Темные эльфы мирно беседовали с бретонцами, по мощеным кирпичом улочкам прогуливались северяне и редгарды. Они-то и открыли поразившемуся герою, что оказался он на Дрожащих Островах, в царствии Шеогората, Принца Безумия. Здесь, на Окраине королевства, все они ожидают Благословения Шеогората, ибо трезвые разумом не могут проследовать во Врата Безумия. Оные свято хранит Страж Врат - сын Принца Безумия и Темной эльфийки Релмины, помешанной на постановке кровавых экспериментов во имя науки. Он, исполинский монстр, наделенный даэдрической душою, жестоко расправляется с каждым, кто дерзнет приблизиться к Вратам Безумия, не получив загодя вожделенного Благословения. И не проскользнуть мимо него, ибо закрыты Врата, а ключи намертво вшиты в тело Стража.

Услышанное наводило на размышления, однако герой сознавал, что непременно должен добраться до здешнего сюзерена да разузнать о причинах возникновения портала и о том, чем это может грозить Тамриэлю. Притом сходить с ума и обретать таким образом "Благословение" Защитник Циродиила покамест не собирался. Посему оставался лишь один способ миновать волшебного Стража... самый простой и самый действенный.

Расспросив обитателей Окраины подробнее о природе отпрыска Шеогората, герой выяснил, что сотворен он был в Садах Плоти и Кости, причем усеян тот костьми големов, явившихся следствиями неудачных экспериментов Релмины по созданию совершенного Стража Врат. А раз так - стало быть, воздействие подобных "продуктов", в которых жива еще остаточная магия, сродни той, что поддерживает существование нынешнего Стража, может нанести существенный урон защищенной могущественными заговорами плоти голема. Взяв на вооружение эту теорию, герой набрал в садах достаточно почерневших от времени костей и, используя их как стрелы, расстрелял Стража Врат издалека. Как и предполагалось, каждая кость погибших "собратьев", впивающаяся в тело голема, причиняла тому сильнейшую боль. Магия, удерживавшая душу даэдры в искусственно созданном теле, развеялась, и, страшно взревев напоследок, Страж Врат рухнул замертво. Острием клинка герой срезал с туши его два бронзовых ключа, и остановился в раздумьях, ибо, вопреки его ожиданиям, Врат Безумия тоже оказалось двое.

За спиной его собралась небольшая толпа людей и мер, привлеченных полным боли предсмертным ревом Стража Врат. В изумлении переводили они взгляд с трупа голема на его убийцу, гадая, какая же участь уготована им теперь. Вольны ли они свободно пройти во Врата Безумия, или же настигнет их гнев владыки Дрожащих Островов, недовольным вопиющим нарушением им же и установленным законов?

Герой же подобными сомнениями не терзался, ибо точно знал, куда ему следует направиться. Вот только какой путь избрать?.. Жители Окраины сообщили, что каждые из Врат ведут в один из регионов Островов, рекомых соответственно Манией и Слабоумием. И сии жизнерадостные названия подобраны весьма метко, ибо буйная природа и яркие краски Мании резко контрастируют с блеклыми цветами и топями Слабоумия. Естественно, и обитатели сих земель разделяются по видам помешательства, как ни парадоксально это звучит. Буйных фанатиков и холериков Страж Врат направлял в предгорья Мании, депрессивных же меланхоликов - в болота Слабоумия. Теперь же, со смертью голема, герой волен сам выбирать свой путь, благо в какие бы земли он не ступил, тропа все равно приведет его к Нью Шеогу, столице Дрожащих Островов.

И герой отомкнул в Врата, ведущие в Манию, благо после победы над исполинским Стражем приподнятый настрой его никак не соответствовал депрессии Слабоумия.

Следущие несколько дней шагал он на восток, не уставая поражаться многообразию флоры и диковинной фауне Дрожащих Островов. Казалось, все тут, как в родном Циродииле, только гипертрофировано до невозможности. Если грибы, то огромные, до небес, но деревья - хилые, искривленные. Буйство цветов - красные, синие, желые... Воистину, творение Безумного Бога Шеогората как нельзя лучше отражает воплощение фантазий его разума.

Как и сами Дрожащие Острова, Нью Шеог оказался разделен на районы, причем богатство и великолепие Блаженство резко сменялось нищетой и серостью Испытания. Ореали и мазкен (в миру - золотые святоши и темные искусительницы) зорко патрулировали улицы города, на корню пресекая любые беспорядки.

Защитник Циродиила проследовал во дворец, отыскал тронный зал, где встретил его сам Лорд Шеогорат. Владыка Дрожащих Островов выглядел в точности так же, как изображали его на гравюрах в любой из книг об обитателях и принцах Обливиона - эдакий старичок с аккуратно подстриженной бородкой и неизменным посохом в руках. Вот только глаза Шеогората выдавалали его истинную природу - желтые, с вертикальными полосками зрачков. И... всецело безумные.

Герою Шеогорат сообщил, что ожидал как раз того, кто сможет разрешить огромную проблему, вставшую перед ним. Ведь времена меняются, и вместо с ними меняются и Принцы даэдр. Особенно Принцы даэдр, благо по своей природе они - воплощение перемен. "Грядет Сумрачное Нашествие", - зычным голосом возвестил Безумный Бог. - "И ты должен остановить его!"

Но в чем, собственно, суть оного, Шеогорат распространяться не пожелал, повелев герою перво-наперво отправляться в подземелье под названием Кседилиан и привести его в рабочее состояние. Дело в том, что подземелье это, сконструированное гениальным безумным магом, уникально, и предназначено для скорой расправы с незваными гостями на Дрожащих Островах. А теперь, с гибелью Стража Врат, вопрос этот стал весьма актуален, благо из Тамриэля прибыло немало любопытных искателей приключений да охотников за сокровищами, присутствию которых на своих землях Шеогорат совсем не обрадовался.

Изначально Фокусирующие Кристаллы, расположенные в различных областях Островов, генерировали звук, привлекающий пришельцев из-за пределов королевства в Кседилиан, где их ждала скорая и мучительная гибель. Но, как водится, беспечность стражи привела к потере Кристаллов, и замечательное подземелье стало, в сущности, бесполезно, и занято ныне племенем груммитов.

Покинув Нью Шеог, герой вновь пустился в путь, и на этот раз - в сердце Слабоумия, где и располагались подземные тоннели Кседилиана. Шаманы племени груммитов, заполонивших дневние коридоры, давно растащили Фокусирующие Кристаллы, использовав их как навершия для своих посохов. Герой потратил немало времени в поисках артефактов, после чего водрузил их на Резонаторы Правосудия в сердце подземелья и привел магическое приспособление в действие. Немедленно к Кседилиану устремились чужаки, рыщущие по Дрожащим Островам... лишь затем, чтобы встретить здесь свою незавидную судьбу.

На выходе из подземелья героя атаковали трое рыцарей в диковинной серебристой броне. Взяв сий престранный факт на заметку, по возвращении в Нью Шеог тот первым делом поинтересовался у Принца Безумия, кто они такие, и услышал в ответ: Рыцари Порядка на службе у Джиггалага, даэдрического Принца Порядка. Сказать по правде, последний не очень жалует Шеогората. Более того, ненавидит его всей душой! Потому и готовится в час Сумрачного Нашествия, случающегося в конце каждого тысячелетия, стереть всю жизнь с Дрожащих Островов.

Шеогорат прервал рассказ, решив, что для одного раза достаточно. "Как ты намереваешься спасти мое королевство, если не понимаешь его?" - внезапно поразился он. И Принц Безумия повелел герою навестить герцогиню Мании Силь и герцога Слабоумия Тадона, дабы лучше понять бытие и устремления обитателей Островов. Что ж, герою ничего не оставалось, как откланяться и отправиться исполнять очередное сумасбродное повеление Шеогората. Судя по всему, лишь так он сможет добраться до сути дела, узнать побольше о Джиггалаге и Сумрачном Нашествии и - быть может! - не дать ему свершиться.

Вассалы Принца Безумия занимали две дворцовые башни. Перво-наперво герой навестил леди Силь, исключительно параноидальную особу, вбившую себе в голову, что все и без исключения злоумышляют против нее. Немедленно назвав героя своим Великим Инквизитором, она выделила ему в помощь придворного палача и повелела всеми правдами и неправдами раскрыть заговор и назвать имена злопыхателей.

К изумлению героя, заговор действительно существовал, и вовлечены в него оказались, помимо всех прочих, личная горничная леди Силь и темная искусительница, охранница Башни Слабоумия. Мало-помалу картина заговора стала складываться воедино, благо и герой, и палач обладали потрясающим даром убеждения. Некоторые из обитателей района Испытания действительно решили устранить свою госпожу лишь потому, что она, по их мнению, была любовницей ненавистного герцога Тадона.

Последнему Защитник Циродиила не замедлил нанести визит, отметив, столь чрезмерная роскошь Башни Мании отличается от вопиющего аскетизма обители леди Силь. Воистину, противоположности притягиваются друг к другу...

Из бессвязной и возбужденной речи Тадона герой выяснил, что тот обожает испытывать новые ощущения, особенно яркие при потребленнии им вещества, выделяемого элитрами - гигантскими насекомыми, населяющими тоннели в полных древесных корнях Дрожащих Островов. Надо сказать, корни эти пронизывают чуть ли не каждую пядь земли, и бытует мнение, что именно по ним жизненная энергия растений Слабоумия переходит в Манию, чем можно объяснить столь разительное различие регионов.

От героя герцог потребовал принести ему Кубок Обращения, сокрытый в одном из подземелий, на которые условно подразделялась обширная корневая система. Вздохнув, тот отправился выполнять поручение, рассудив, что исследование корней и их обитателей поможет ему получить лучшее представление о весьма немаловажном аспекте Островов, чего, собственно, и добивается Шеогорат.

...Несколько раз по пути пришлось вступать ему в бой с Рыцарями Порядка, которых все больше и больше появлялось на Дрожащих Островах. Причем притягивали их, как мошек к огню, странные обелиски, явно не принадлежащие сей безумной земле и, тем не менее, пронзающие ее, подобно исполинским иглам.

Спустившись в кишащую элитрами корневую систему, герой довольно много времени потратил на поиски Кубка, столь запутанны и многочисленны были коридоры, расходящиеся во все стороны. В некоторые он протискивался с превеликим трудом, иные по ширине не уступали вратам Имперского Города. Наконец, удача улыбнулась герою и, обнаружив волшебный Кубок Обращения, аннулирующий побочные эффекты при употреблении наркотического вещества, он поспешил покинуть кажущиеся бесконечными тоннели и вернуться ко двору герцога Тадона.

Возрадовавшись, что чемпион его прочувствовал обе тени Безумия, Шеогорат снизошел до того, что открыл ему новые крупицы информации о Сумрачном Нашествии. Прежде всего, обрадовал фактом, что герою придется противостоять Джиггалагу от имени самого Принца Безумия, которого на тот момент не окажется на Островах. "Таковы Правила!" - молвил Шеогорат. - "Позже объясню подробнее!"

А пока что лорд Островов возложил на героя следующую задачу: отыскать Пламя Агнона - символ могщуество Шеогората, в подземелье Киларн, хранимое золотыми святошами и темными искусительницами, после чего водрузить его на вершину Сакеллума в центре Нью Шеога, дабы все без исключения горожане исполнились надежды. "Пламя всегда гаснет, когда начинается Сумрачное Нашествие", - пожаловался Шеогорат. - "И даэдры мои становятся беспокойны, а иные даже переходят на сторону врага, обращаясь в Жрецов Порядка. Грустно наблюдать, как они открывают порталы в обелисках, и оттуда появляется все больше и больше рыцарей..."

Герой клятвенно заверил монарха, что покончит со всеми жрецами, что встретятся ему на пути, и, по возможности, закроет уже возникшие порталы в королевство Джиггалага. О том, чтобы перейти во вражеский стан к наверняка более рациональному Принцу даэдр, Защитник Тамриэля подумывал не раз, однако что-то его сдерживало. Нет, не лояльность к непредсказуемому безумцу, скорее - страх перед возможной угрозой Тамриэлю, ведь портал между двумя планами бытия - смертным и бессмертным - все еще остается открыт.

Вдали от Нью Шеога, на Острове Пламени, два клана даэдр - хранителей Киларна, древней столицы Дрожащих Островов - не считали нужным скрывать своей враждебности по отношению друг к другу. И приход посланца Шеогората был воспринят ими как шанс раз и навсегда избавиться от противника и получить полный контроль над Киларном. По большому счету, герою было совершенно все равно, одержат верх золотые святоши или темные искусительницы, потому, примкнув к одной из сторон, он помог ей одержать победу, взять под контроль территорию противника. Лидер клана-победителя добровольно взошла на алтарь и принесла себя в жертву, временно вернувшись в Воды Обливиона, ибо лишь кровь бессмертной могла сотворить Пламя Агнона, и взметнулось оно выше крыш развалин Киларна, озарив ночное небо над Дрожащими Островами.

Бесстрашно вступив в изумрудное пламя, герой перенес часть его на себя, но не губителен был тот огонь, скорее - символичен. На следующий день вернулся он в Нью Шеог, взошел на вершину башни Сакеллум, где упокоился некогда легендарный Пророк Арден-Сул, и Пламя Агнона ярко осветило и блистательные особняки Блаженства, и жалкие лачуги Испытания... и величественный дворец Принца Безумия. Все без исключения горожане и даэдры высыпали на улицы города, и сердца их преисполнились надежды.

Шеогорат вознамерился сделать героя лидером Дрожащих Островов на время своего вынужденного отсутствия в час Сумрачного Нашествия. А как иначе он сможет положить конец деяниям Джиггалага, если не повести народ за собою? Конечно, подобное за всю историю ни разу не практиковалось, но... надо же когда-то начинать. Шеогорату до смерти надоело каждый раз после Сумрачного Нашествия по крупицам собирать воедино бренные останки своего царствия.

Верховные жрецы Мании и Слабоумия известили героя, что для того, чтобы занял он трон герцога одной из земель, необходимо пройти ритуал, восходящий ко временам Арден-Сула. А для этого нынешний герцог должен умереть тем же способом, что и легендарный пророк. Между жрецами двух фракций не было единого мнения, как именно это должно произойти, благо легенды их в корне различались. Служители Мании утверждали, что в Сакеллуме необходимо закатить пир, и герцог должен принять смертельную дозу наркотического средства, получаемого из древесных спор. Священники Слабоумия возражали, настаивая на том, что наследник трона обязан вырезать сердце своего предшественника и поднести его верховному жрецу их ордена.

Поразмыслив и придя к решению, что не готов он свершить хладнокровное убийство леди Силь, Защитник Циродиила известил Шеогората, что согласен принять трон Мании. Принцу Безумия было все едино, и наказал он герою изыскать способ отравить Тадона. Осторожно пообщавшись с придворными герцога, с его личным поваром, герой выяснил, что его святейшество изволит содержать в подземельях под башней большие запасы наркотика, вот только принимает его ежедневно в строго определенных дозах. Что ж, пришла пора вкусить истинное блаженство... и умереть.

Спустившись в подземелье и укрываясь от патрулей золотых святош, герой пробрался в алхимическую лабораторию, откуда и выкрал приличное количество означенного вещества. После чего на закате проскользнул на кухню и добавил его в блюда, что добрый герцог непременно отведает на завтрак. Чувствуя себя препогано, доблестный и справедливый Защитник Циродиила вернулся в отведенные ему дворцовые комнаты, где тщетно пытался забыться сном.

Поутру герцог Тадон скоропостижно скончался и новым властителем Мании был провозглашен наш герой. Прознав о гибели своего тайного любовника, герцогиня Силь пришла в ярость и пообещала Шеогорату, что отныне принимает сторону Джиггалага и обращается в Жрицу Порядка.

Между тем вести во дворец приходили крайне неутешительные: Сумрачное Нашествие идет полным ходом, и Рыцари Порядка уже захватили Окраину Дрожащих Островов. Немедленно герой с небольшим отрядом золотых святош, ныне пребывающих у него в подчинении, выступил на запад, молясь о том, чтобы слухи эти оказались беспочвенны, ведь именно на Окраине зияет портал в земли родного Циродиила.

Небеса над Окраиной заволокли зловещие свинцовые тучи, а вся территория оказалась пронизана исполинскими кристаллами; на остроконечной башне в центре региона ярко полыхал призрачный огонь. Золотые святоши еле сдерживали чудовищный натиск Рыцарей Порядка, материализующихся у башни прямо из воздуха. Должно быть, это своего рода портал, позволяющим войскам Джиггалага проникать в царствие Принца Безумия.

Даэдрические воители Шеогората сообщили, что здесь, на окраине, находятся руины древнего града, разрушенного в одно из Сумрачных Нашествий минувших эпох. Скорее всего, башня-портал вздымается именно оттуда, и источник силы ее сокрыт где-то под землею. Оставив золотых святош оборонять Врата Безумия, Защитник Циродиила устремился в подземелье, отыскал в центральных чертогах его гигантский обелиск, рядом с которым непременно возникали все новые и новые Рыцари Порядка.

Немало уничтожил их герой в тот день; убивая, он вырезал сердца павших рыцарей и бросал их в ослепительное сияние, обволакивающее обелиск. Теория Шеогората оказалась верна: магические энергии сердец, питая обелиск, вызывали пресыщение концентрации маны, что приводило к неминуемому разрушению портала. Но свершать сие под землею крайне неразумно, ибо наряду с обелиском рухнули и древние стены погребенных чертогов.

Герой лишь чудом избежал гибели, нырнув в одно из ответвлений корневой системы, и, проблуждав некоторое время по извилистым тоннелям, вновь выбрался на поверхность. Небо над Окраиной светлело, черные тучи рассеивались. Первый настиск удалось отразить, но интересно, что планирует Шеогорат предпринять для обороны свого королевства?

В первую очередь Безумный Бог собирался поместить на Окраину нового Стража Врат вместо убиенного героем, чтобы хоть как-то сдержать всепоглощающий натиск Рыцарей Порядка и идущего вслед за ними Джиггалага. Насколько известно, одержать верх над последним у Шеогората не получалось ни разу.

Герой проследовал в подземелье Ксамельм, занимаемое волшебницей Релминой Веремин, изгнанной в свое время из гильдии магов за антигуманные эксперименты с человеческой плотью ("шестым элементом", как она ее называла). Заинтересовавшись столь гениальной и многообещающей колдуньей, Шеогорат пригласил ее на Дрожащие Острова, и вместе они создали Стража Врат... просуществовавшего, правда, лишь до появления здесь Защитника Циродиила.

Чертоги Ксамельм ужаснули героя, как ничто иное в этой безумной земле. Следы чудовищных эксприментов, обезображенные трупы несчастных жертв встречались повсюду. И самое ужасное, многие из оных были наделены подобием жизни, представая големами, а то и нежитью.

Релмина Веремен отнеслась к идее создания нового Стража Врат со сдержанным энтузиазмом, и после достаточно длительных уговоров отправила героя в Сады Плоти и Кости для сбора необходимых компонентов. Казалось, сама корневая система, пронизывающая это нечестивое подземелье была пропитана магией, благо древесные шипы так и норовили пронзить героя, а корни - обвиться вокруг ног, обездвижить и дать возможность местным атронахам, зомби и мертвым гончим покончить с беспомощной жертвой.

Пока герой занимался поисками, колдунья времени не теряла, и заготовила части тела будущего Стража Врат, наложив на них защитные чары. У Врат Безумия гигантский атронах был рожден и немедленно взялся за уничтожение последних Рыцарей и Жрецов Порядка, оставшихся на Окраине.

...Сумрачное Нашествие продолжалось. Поддерживаемый леди Силь, Рыцари Порядка нанесли удар по твердыне мазкен в землях Слабоумия, и темные искусительницы прибыли ко двору Шеогората с просьбой о помощи. Безумный Бог немедленно отрядил героя, ныне единственного "дворянина" на Дрожащих Островах, им в помощь, намекнув, что без поддержки армии он не может рассчитывать на победу над Джиггалагом.

"Но почему же Джиггалаг сам еще не явился?" - полюбопытствовал герой. "Не понял еще?" - удивился Шеогорат. - "Потому что он - это я. Когда приходит час Порядка, Шеогорат исчезает, обращаясь в Джиггалага. Так я разоряю свое собственное королевство! И произойдет это весьма скоро - я чувствую, как у меня появляются проблески сознания!"

...Собравшиеся у врат твердыни темные искусительницы поведали герою о том, что Рыцари Порядка пробиваются к Источнику, посредством которого бессмертные души мазкен проникают из Вод Обливиона на Дрожащие Острова, где вновь обретают плоть. И, если связь эта будет разорвана, обречены они на вечные скитания во внешней Тьме.

На глазах героя даэдры внезапно попадали, как подкошенные, и разом окаменели. Наверняка что-то проихошно с Источником!

Устремившись в крепость и пробившись во внутреннее святилище, лицезрел Защитник Циродиила волшебный Источник, окруженный кристаллом подобно тем, что пронизывали сейчас крепостные стены, служа порталами созданий Порядка в мир Безумия. Расправившись с рыцарями и освободив Источник из кристаллического плена, герой вернул жизнь темным искусительницам, которые немедленно вступили в сражение с захватчиками. К сожалению, леди Силь здесь не обнаружилось, иначе конец ее наверняка был бы весьма мучителен - столь вопиющего предательства мазкен не могли простить своей бывшей госпоже.

...План Шеогората по противостоянию силам Порядка провалился. На глазах пораженного героя Принц Дэадр исчез из тронного зала, сознавая, что вскоре будет править мертвым миром, и упорядоченный разум его вновь поглотит безумие. Сумрачное Нашествие завершится; так было, есть и будет всегда.

Хаскилл, дворецкий Шеогората, предложил герою самому занять Трон Безумия, ведь окончательная победа Джиггалага требует, чтобы оный пустовал. Но как сделать это, если герой - простой смертный, а никакой не Принц даэдр?.. Хаскилл предположил, что воссоздание Посоха Шеогората как символа власти поможет решить эту проблему. Сам Посох исчез вместе с Безумный Богом, но, быть может, удастся в кратчайшие сроки сотворить новый? Дворецкий посоветовал герою начать поиски с Подземелья Острия Ножа на границе Мании и Слабоумия, где погребена великая библиотека Порядка.

Герой ожидал отыскать в недрах ее какой-нибудь древний фолиант, описывающий тайну создания Посоха, однако к вящему своему удивлению обнаружил лишь древнего человека. Тот поведал, что зовут его Дьюс и является он "последним останком" Порядка на Дрожащих Островах. Дело в том, что после каждого Сумрачного Нашествия Шеогорат избавляется от всех без исключения свидетельств Порядка, однако Дьюса он оставил в живых и запретил умирать, дабы сохранить знания, которыми обладает этот несчастный. Ведь саму библиотеку Джиггалага, содержащую в себе множество логических предсказаний, как то приход Тибера Септима или возрождение Нумидиуса, Принц Безумия приказал сжечь, постановив, что лишь выбор индвида, а не логика определяет судьбу вселенной.

Дьюс согласился создать Посох, сказав, что для этого понадобятся ему две вещи. Во-первых, глаз Сиирты, ведающей все темные тайны королевства, а во вторых - ветвь Древа Теней, уходящего корнями в сердце Дрожащих Островов. Лишь тогда новый Посох Шеогората, символ власти правителя Островов, будет сотворен, однако предстоит еще наполнить его сущностью Безумия.

Посетив Рощу Отражения в руинах града Мельхора, герой отыскал Древо Теней и получил ветвь оного; после чего направился в башню Залов Завываний, где пережившая прошлое Сумрачное Нашествие провидица Сиирта проповедовала своим культистам учение, согласно которому Шеогорат - ложный бог, и не имеет права занимать трон, который оставляет в самый ответственный момент. Впрочем, культисты давно уж замыслили покончить со своей предводительницей и герою волей-неволей пришлось помочь им, раз уж глаз Сиирты был ему столь необходим.

Когда Защитник Циродиила вернулся к Дьюсу, тот несказанно поразился, признав, что поступки и свершения героя не поддаются логическим предсказаниям, посему предсказать исход нынешнего кризиса на Дрожащих Островах он предсказать не берется. Объединив вместе принесенные героем артефакты, Дьюс велел ему спешить в тронный зал дворца Шеогората, погрузить Посох в Фонтан Безумия, дабы напитать его силой сих обреченных земель.

...Однако кристаллы Порядка проникли и во дворец, блокировав силы Фонтана Безумия. Дворецкий Хаскилл предположил, что миньоны Джиггалага проникли в корневую систему Древа Безумия и захватили Источники Мании и Слабоумия, ответственные за психическое состояние жителей Островов. А когда Фонтан Безумия полностью покроется кристаллами, мир сей упорядочится раз и навсегда. Хаскилл разглядел за происходящим руку предательницы Силь, благо само Джиггалаг никогда бы не додумался нанести удар по Источникам.

И герой через тайный ход в личных покоях Шеогората спустился в недра исполинского Древа Безумия, где уже хозяйничали Жрецы Порядка, ведомые самой Силь, добровольно вступившей в их ряды. Гнарлы - древесные создания, эдакие "санитары" корневой системы Островов, очищали тоннели от кристаллов, но сил их было явно недостаточно, ибо магия жрецов все время сотворяла новые образования.

Перебив противников, герой очистил Источники Мании и Слабоумия от кристаллов Порядка, после чего вернулся в тронный зал дворца и погрузил Посох Шеогората в Фонтан Безумия...

Снаружи донесся шум яростного сражения. Кристаллические порталы возникли прямо у входа во дворец, ореали и мазкен вступили в бой с Рыцарями Порядка, штурмующими ворота. Герой устремился в сердце сечи, туда, где заметил гиганта в серебристой пластинчатой броне. Сам Джиггалаг, не иначе.

В тяжком поединке Защитник Циродиила одержал верх над Принцем Порядка, и в тот же момент все без исключения рыцари и жрецы исчезли, а глас Джиггалага загрохотал с небес: "Я побежден. Сумрачное Нашествие завершилось. Это продолжалось тысячелетиями, но раз за разом я вновь обращался в этого безумного глупца - Шеогората. Но так было не всегда. Когда-то я правил этим королевством. Миром совершенного Порядка. С каждой эпохой владения мои расширялись, поглощая все новые моря Обливиона. Иные Принцы, устрашившись моего могущества, прокляли меня Безумием и обрекли на существование в облике Шеогората, больной души в больных землях. Раз в тысячелетие мне дозволялось принимать истинный облик и вновь завоевывать свое королевство. И каждый раз после этого проклятие возобновляло свое действие, вновь обращая меня в Шеогората. Ты же прервал сей бесконечный цикл. Трон Безумия принадлежит тебе, а Джиггалаг сможет вновь странствовать по Обливиону. Я ухожу, а ты останешься здесь, смертный. Смертный ли?.. Король? Бог? Пока неведомо. Отныне это королевство принадлежит тебе. Возможно, ты станешь истинным его правителем. Прощай же, Шеогорат, Принц Безумия".

Хаскилл неслышно приблизился сзади и, обняв потрясенного до глубины души героя за плечи, повел его к трону. "Пожалуйте, Лорд Шеогорат", - сочувственно бормотал дворецкий. - "Теперь вы - правитель Дрожащих Островов и должны защищать своих подданных от врагов, а таковых ведь немало. Однако, есть в вашем положении и свои плюсы. Вы можете делать все, что хотите, развлекаться, управлять погодой..."

Герой слушал вполуха, а душа его, затронутая Безумием, ликовала. Отныне у него есть собственный мир, а там - как знать? - быть может, и иные Принцы даэдр склонятся пред мощью Шеогората, Единоличного Властителя Обливиона?.. Сомнительно, конечно, но к этому стоит стремиться!..

Трое решились на недолгий привал. Воительница Иша заклинала спутников как можно скорее продолжить путь – их вождь умирала, а враги готовятся к новой атаке; каджиит Наг согласно кивнул, обратился к сказителю Келлену, сведущему в истории и древних артефактах: «Мы должны идти, Келлен. Мы обрели свиток, который искали, а в воздухе я чую кровь». «Терпение, Наг, я должен рассказать вам кое-что», - отвечал тот, и, в ответ на негодующий взгляд Иши, пояснил: «Истории могут делать удивительные вещи, копейщица, будь они истинны или ложны. А эту историю вам следует услышать. Она относится к Великой Войне, которая чуть было не оборвала существование Империи. Все началось, когда Высокие эльфы перебили практически всех Имперских Лезвий. Назвав себя новым Доминионом Алдмери, они и их союзники напали на сопредельные земли, и даже сумели захватить Имперский Город. Император Тайтус II бежал на север, оставив Циродиил захватчикам. И история моя – о позабытом герое, который изменил ход истории...»

Наряду с иными несчастными герой был схвачен даэдрапоклонниками и вынужден сражаться за свою жизнь на арене. Заправителем игрищ выступал дремора Рейв.

В одном из противостояний герой схлестнулся с северянином Тиром, одним из Лезвий, но, лишь обменявшись несколькими ударами, двое поняли, что шансов выжить куда больше, если объединят они усилия. Без лишний раздумий метнулись они в собравшуюся толпу, разя культистов... «Эти смертные не должны выдать замыслы лорда Наарифина!» - кричал Рейв, взирая на побоище. – «Убейте их!»

Но, видя, что культисты гибнут один за другим, дремора лично вступил в бой. «Вы сильнее, чем я полагал, смертные», - прошипел он, обращаясь к товарищам по оружию. – «Но вы не сможете предотвратить Очищение. Прольется кровь, а мой господин погрузит сей мир во тьму».

Рейв потерел поражение, ретировался, но слова его встревожили героя. Покинув оплот культистов, двое выступили на север, шагая по разоренным землям Циродиила. Тир говорил, что им надлежит встретиться с его добрым другом, чародейкой Лаанет, весьма сведущей в вопросах, касающихся даэдр.

Труден оказался их путь – противостояли герою и спутнику его лихие разбойники, дикие животные и служители Талмора, разыскивающие выживших Лезвий. Но, достигнув жилища Лаанет, обнаружили они поблизости лишь культистов, поклоняющихся Боетии. Как оказалось, даэдрапоклонники похитили чародейку и увели ее на север, дабы с помощь Лаанет воплотить в жизнь ужасное пророчество, именующееся «Очищением».

Понимая, что для преследования культистов им необходим корабль, а денег, чтобы заплатить за вояж, нет, двое под покровом ночи проникли на борт судна контрабандистов, верховодил которыми аргонец Ночной Пловец. Последний, ошибочно посчитав неожиданных визитеров агентами Доминиона, отдал подначальным приказ атаковать...

К счастью, недоразумение удалось быстро разрешить, и герой убедил аргонца, что Высокие эльфы – их общие враги. Ночной Пловец согласился направить судно на север, дабы разыскать похищенную чародейку... За исключением небольшой, но яростной стычки с пиратами речной вояж прошел без приключений, и вскоре трое лицезрели побережье... и разбитое судно культистов. Погибла ли Лаанет в крушении?.. Или же с выжившими расправились местные обитатели?..

Покончив с рыщущими по берегу спригганами, трое продолжили преследование культистов, укрывшихся в древних руинах близ Чейдиналя. Однако обитавшие в развалинах гоблини присутствия чужаков не стерпели, потому покончили со всеми до единого даэдрапоклонниками. К счастью, герой, Тир и Ночной Пловец успели присоединиться к единственный выжившей – чародейке Лаанет, отразить натиск изливающихся из недр руин гоблинов, а после – спешно ретироваться.

Чародейка поведала спутникам, что даэдрический культ возглавляет лорд Наарифир – полководец Доминиона, верховодивший осадой и последующим захватом Имперского Города. И, дабы свершить пророчество, намеревался он принести в жертву всех без исключения обитателей столицы Циродиила. Лаанет предлагала незамедлительно спешить в Скайрим, где на данный момент пребывает Имперская армия, и предупредить Императора о замысле Наарифина.

Следуя за Тиром, герой, аргонец и чародейка устремились по кратчайшему пути – через дремучие чащобы, обиталище гигантских ядовитых пауков... Вскоре достигли они придорожной корчмы на границе Скайрима, но завсегдатаи оной не ведали, что стоит лагерем Имперская армия... а, быть может, просто не были расположены направлять чужаков по верному пути, ибо не жаловали Имперцев. Завязалась потасовка... и поверженные северяне, исполнившись уважения к иноземцам, указали им направление, в котором те могут отыскать Имперский Легион.

И действительно: на заснеженных равнинах герой и спутники его вскоре обнаружили патруль легионеров. Тир представился, назвавшись одним из Лезвий, но Имперцы атаковали, оказавшись дезертирами, страшащимися мощи Доминиона. Привлеченная звуками боя, к сражающимся подоспела одна из ближайших сподвижниц Императора, Кассия...

Вскоре Тир уже докладывал сюзерену о даэдрапоклонниках и планах лорда Наарифина по свершению пророчества. Император был в ужасе, но сознавал он, что осада захваченного эльфами Имперского Города обречена на провал. Кроме того, признался он, что каким-то непостижимым образом Доминион предвидит каждый шаг Имперского Легиона, что дает ему неоспоримое преимущество. Герой вызвался проникнуть в Имперский Город и понять, как противнику удается подобное. Возможность подвернулась сама собой: Наарифин как раз возобновил гладиаторские бои на городской арене, и герой намеревался выдать себя за гладиатора, чтобы оказаться внутри столичных стен. А уж после Ночной Пловец обещал ему указать тайный путь в Башню Белого Золота.

Кассия присоединилась к отряду, ведомому героем, и оный устремился на юг, в земли Циродиила. Герою и спутникам его действительно пришлось сражаться на арене, дабы внимание к ним со стороны Высоких эльфов ослабло. Следующей же ночью Ночной Пловец повел товарищей на городской погост, уверяя, что под склепами находится искомый ими тайный ход. К несчастью, нежить заполонила подземные пределы, и героям пришлось сразить немало мертвяков, прежде чем склепы остались позади и достигли они внутренних пределов Башни Белого Золота.

В одном из помещений – покоях самого лорда Наарифина – обнаружили герои даэдрический артефакт - Сферу Ваернимы! Наверняка именно в его помощью полководец следил за перемещениями Имперской армии... Не заметили герои, как в помещение ступили Наарифин и Рейв. Дремора приставил кинжал к горлу застигнутого врасплох Тира, Высокий эльф же, обратившись к герою, потребовал передать ему Сферу.

Понимая, что Тир в любом случае обречен, герой отказался выполнить условие Наарифина. В следующее мгновение Рейв перерезал Лезвию горло, после чего, повинуясь приказу полководца, атаковал героя и сподвижников его. В руках дремора сжимал меч Золотое Клеймо – один из артефактов Боетии... но даже столь могущественное оружие не дало ему возможности одержать верх над противником.

Рейв пал, а Кассия склонилась над телом Тира. «Как ты мог так поступить с ним?!» - спрашивала она героя, однако сторону последнего приняла Лаанет, справедливо заметив: «Его смерть помогла спасти тысячи жизней». Ночной Пловец поторопил спутников: надлежит бежать, ведь наверняка Наарифин направит сюда множество воинов, не желая отпускать дерзких живыми.

...Но по возвращении в ставку Императора герои с ужасом узрели ассасинов, расправившимися со стражей и атакующими монарха. Они успели покончить с убийцами; Император был ранен, и, хоть жизни его ничего не угрожало, вести за собою армию на Имперский Город он был не в состоянии. И тогда Император велел герою, доказавшему свою верность, облачиться в его доспехи и возглавить войска. Отныне судьба всей Империи пребывала в его руках!

Неожиданно для ратей Доминиона, в 20 день месяца Руки Дождя 175 года Четвертой Эры Имперцы нанесли удар как с западного направления, так и с восточного, атаковав эльфов близ Чейдиналя. Герой, выдававший себя за Императора, лично возглавил осаду Имперского Города.

В том противостоянии Имперцы одержали верх над алдмери, и герой, сопровождаемый Кассией, Ночным Пловцом и Лаанет ступил в покои полководца Доминиона в Башне Белого Золота. Тот, однако, уже сотворил портал в Обливион, ознаменовав тем самым начало Очищения. Даэдры ступили в смертный мир, сошлись в противостоянии с Имперцами... в то время как герой сразился с лордом Наарифином.

Последний оказался повержен; портал исчез...

«Имперский Город был спасен», - закончил Келлен свой рассказ. – «Миряне превозносили Императора как героя, даже не подозревая, кем на самом деле был их спаситель. Позабытый герой покинул город, не ведая, что ожидают его в будущем еще более великие приключения. Но об этих историях мы поговорим в другой раз».

«И как эта история должна была помочь нам?» - недоумевала Иша, недовольная тем, сколь много времени они потеряли. – «Наша вождь умирает. Нам нужно больше, нежели просто истории. Нам нужно...» «Тебе нужна надежда», - прервал воительницу сказитель. – «Я видел сегодня в сражении вождя, ее лицо скрывала маска. И, думаю, под маской мог быть чей угодно лик...» «Например, мой», - осознала Иша, и Келлен согласно кивнул, молвив: «Давайте же засвидетельствуем свое почтение вождю в ее шатре. Я почему-то чувствую, что она чудесным образом исцелится».

Трое продолжили свой путь в ночи...

А когда сделали привал следующей ночью, Наг обратился к Келлену, прося того продолжить рассказ о ‘Позабытом герое’, и сказитель исполнил просьбу каджиит. «История начинается с того, как загадочный купец Утер Нир решил нанять в агенты того, о котором ты упомянул», - начал Келлен свой рассказ.

«Дело кровавое, но справедливое», - заметил купец, когда прибыл герой в его особняк в Вэйресте, и случилось это в 188 году Четвертой Эры. – «Оно касается зловещей банды убийц под названием ‘Темное Братство’. Это братство – мерзкая секта смерти, где поклоняются живому трупу по имени Ночная Мать. Несколько лет назад моя дочь – бедное заблудшее дитя – убила собственную мать, чтобы только ее приняли в секту. Это задание дала ей глава секты, Слышащая Ночной Матери. Потом я узнал, что моя дочь погибла, не выдержав суровых условий. С тех пор я искал Слышащую, но она скрывалась. Я прошу тебя проникнуть в Братство и привести меня к ней. И вместе мы сделаем так, что ни одна семья больше не пострадает».

Рассказывал Утер герою, что есть лишь один способ привлечь к себе внимание Темного Братства: найти жертву, которую наметили для себя ассасины, убить ее быстрее, чем это сделают они. Купец предлагал своему агенту расспросить завсегдатаем в таверне, не было ли вокруг чего подозрительного, а также осмотреть тело некоего человека, убитого вчера.

Первым делом герой проследовал в таверну «Мутный осадок». Хозяина оной настойчивые вопросы незнакомца возмутили, и вознамерился он показать визитеру, как тут поступают с наглецами. Впрочем, герой, повергнув нескольких набросившихся на него забулдыг, заставил себя уважать, и хозяин таверны сообщил, что в восточной части города проживает некий весьма устрашающий тип, горланящий «Слава Ситису».

По пути к жилищу помянутого индивида герой заглянул в городской морг, осмотрел тело убитого накануне человека. На спине его виднелись следы когтей, и сие ничуть не похоже на работу убийц. Быть может, в город пробрались чудовища из Дреугсайда?..

Навестив сей квартал на отрогах Вэйреста, услышал герой сдавленный крик, донесшийся из одного заколоченного дома. Не успел он понять, в чем дело, как атаковали его монстры - обитатели Дреугсайда... Покончив с тварями, герой освободил из заточения девушку, назвавшуюся «принцессой Бариньей». «Меня похитили два аристократа, они шантажировали отца», - призналась она. – «Одного убили монстры, но подельник унес его труп подальше и выдал за жертву убийства. Воздай ему по заслугам – и получишь награду».

Принцесса указала герою на особняк аристократа, эльфа Арентила Ветрина, ненавидящего короля Вэйреста. Проникнув на бал-маскарад, проводимый аристократом, герой проследовал в покои Арентила, где покончил с заговорщиком против короны.

Наконец, герой заглянул в дом убийцы, Кастуса Торна, указал на который ему хозяин таверны. Покончив с ассасином и обыскав его тело, наемник обнаружил контракт. Цель – Маркам Хоксмайр, продажный капитан стражи из Ордена Часа. Наверняка скрывается он или в казарме ордена, или в храме Акатоша.

В казарме рыцаря не оказалась, посему герой устремился к храму, где вынужден был сразить нескольких жрецов Часа, вставших на защиту капитана. Последний же, зная, что за ним идет охота, бежал в доки, намереваясь покинуть Вэйрест на корабле. Герой настиг рыцаря, покончил с ним...

Через какое-то время Темное Братство само нашло наемника Утера Нира, предложив ему вступить в ряды организации. Герою удалось добиться доверия ассасинов... Но зачем случилось неожиданное событие: Вэйрест атаковал пиратский флот, и агент Темного Браства получил ответственное задание от своего набольшего, Темного эльфа Балира Р’енара. «У нас появился сложный контракт», - молвил он. – «Необходимо устранить самого короля Вэйреста. За его смерть заплатили влиятельные аристократы города. Ворота замка осаждают корсары, поэтому тебе придется найти другой способ проникнуть внутрь».

За помощью герой обратился к принцессе Баринье, и наивная девушка пропустила своего спасителя в замок. Крадучись и скрываясь в тенях, тот устремился к тронному залу. Но король, как оказалось, о заговоре знал, потому и приказал открыть врата для корсаров. Те должны будут уничтожить противников монарха, в то время как замковая стража расправится с дерзким ассасином, проникшим в зал.

Но герой поверг стражей, и взмолился король о пощаде. «Мы можем договориться!» - восклицал он. – «Корсары уже перебили всех, кто тебя нанимал. Пощади меня – и я уплыву с пиратами, а трон оставлю моей дочери! Умоляю тебя!» Герой внял мольбам короля, и тот уплыл из Вэйреста, обещав наградить агента Темного Братства землями и титулами... Конечно, подобные обещания так и остались пустыми. Но корсары, нанятые монархом, продолжали разрушать Вэйрест... и, как вскоре выяснил агент, они вскоре разрушили святилище Темного Братства и перебили всех ассасинов, в нем остававшихся.

Но Утер знал о существовании иного святилища в Фалкрите, где выжившего брата из Вэйреста наверняка примут с распростертыми объятиями. Конечно, герою, прибывшему в сей город, надлежит доказать свою пригодность убийцами. Астрид, его набольшая, приказала агенту устранить Ратира, нового жреца Зала Мертвых, типа весьма странного, и, возможно, опасного.

Узнав, что видели Ратира близ лавки алхимика, герой не преминул заглянуть в нее. Алхимик Зария после весьма недвусмысленных угроз со стороны гостя призналась, что Ратир – некромант, и сама она покинула секту, когда узнала об этом. Женщина обещала передать герою свою старую мантию, что позволит ему проникнуть на ритуал сектантов. Вот только сперва испросила об услуге: будучи создательницей ядов, она сумела изготовить новый образец, и ныне просила героя опробовать его на обитателях алтаря, на холме – великанах.

Покинув город, агент Темного Братства приблизился к означенному холму, и, смазав клинок ядом Зарии, атаковал великанов. Сразив оных, он вернулся к алхимику, и, получив обещанную мантию, устремился в Зал Мертвых. Стража у входа пропустила его, даже не взглянув, однако во внутренних пределах здания повстречал герой ученицу Ратира, которая заподозрила неладное, вознамерившись защитить своего наставника. Покончив с ней и призванной девушкой нежитью, агент обыскал покои, обнаружив карту. Быть может, она приведет к жрецу?..

И действительно: проследовав в означенную точку за пределами Фалкрита, зрел герой ритуал, на котором Ратир наряду с подельниками занимался пробуждением нежити на окрестных погостах. Сектантская мантия помогла агенту подобраться к некроманту. Слишком поздно осознал тот, что зрит пред собою убийцу, однако, как оказалось, о возможности появлении оного жрец был предупрежден.

Сразив Ратира, герой вернулся в оплот Темного Братства, поведав Астрид о произошедшем. Весть о том, что жрец был предупрежден о готовящемся покушении, вызвала тревогу в стане ассасинов, и вскоре в Фалкрит прибыла сама Слышащая, Ализанна Дюпре. Агент вознамерился войти в доверие к ней, дабы выяснить, где находится как она сама, так и Ночная Мать.

Призвав героя как единственного, свободного от подозрений, Ализанна поручила ему задание: выявить предателя, предупредившего Ратира. «В прежние времена мы вычистили бы все наше святилище», - говорила она. – «Но после того, как был уничтожен оплот в Вэйресте, нас осталось слишком мало. Я сказала остальным, что ты поможешь им с контрактами. Узнай, кто предатель, и заставь его замолкнуть, навеки».

Так, герой был вынужден объединяться с иными убийцами, действующими в городе, и, совместно выполняя поручения, присматриваться к ним, пытаясь понять, кто же является предателем. Первым делом примкнул он к Бабетте – с виду милой девочке, но на самом деле – вампиру, одной из старейших убийц Братства; вместе исполнили они контракт на убийство местной фермерши – оказавшейся на поверку совершенно не той, за кого себя выдавала, но оборотнем!.. Затем наряду с Темным эльфом Варлином прикончил преступника прямо в тюрьме, ибо не желало Братство, чтобы дожил тот до суда. И, наконец, вместе с Лесным эльфом Элирасом сразил разбойника-орка, укрывавшегося в руднике близ города.

Наблюдая за подельниками и сопоставив факты, герой выяснил, что искомый предатель – никто иной как Варлин. Сразив последнего, он удостоился искренней благодарности Ализанны, которая предложила герою отправиться вместе с ней в Бравил, где находился основной оплот Темного Братства.

...Когда прибыл герой в сей град, то обнаружил, что охвачен он беспорядками: на улицах Бравила шла война между двумя бандами торговцев скумой. В сражении разрушили они статую Счастливой Пожилой Леди, стоявшую над гробницей Ночной Матери. На помощь Ализанне были присланы два ассасина из Чейдиналя, Гарнаг и Андроника, коим слышащая поручила убить предводителей двух банд, а также главного казначея Бравила. Однако ни один, ни другая с заданий не вернулись, и Ализанна просила героя выяснить, что с ними произошло.

О своих успехах герой загодя письмом известил Утера, и купец прислал ответ, в котором сообщил, что в городе сем у него есть управляющий, с которым возможно встретиться в таверне «Серебряном-доме-на-воде». Встретившись с сим индивидом, агент рассказал ему о том, кем является слышащая, а также просил передать Утеру, чтобы тот поскорее прибыл в Бравил. Во время разговора героя с управляющим из соседней комнаты донесся странный звук, но оба не придали этому значения.

Навестив сокровищницу Бравила, агент выяснил, что главный казначей города убит... Но куда же подевался Гарнаг?..

Проникнув в логово банды когтей Когтей, герой узнал от главаря, что Ализанна схвачена, и жизнь ей сохранят лишь в том случае, если агент Братства прикончит главу Затмения – банды, Когтям противостоящей. Герой, однако, сумел договориться о союзе с данмер, входящими в Затмение, и, заручившись их поддержкой, атаковал Когтей. Андронику удалось вызволить, и та, поблагодарив агента за спасение, постановила, что теперь-то исполнит приказ Ночной Матери и расправится с главой Затмения...

Герой же вернулся в «Серебряный-дом-на-воде»... где в задней комнате обнаружил истерзанного орка Гарнага! Прикончив неких облаченных в плащи с капюшонами индивидов, истязавших убийцу, герой спас жизнь последнему. «Я ничего им не сказал», - прохрипел Гарнаг. – «Они следили за мной от самого Чейдиналя. Они не сказали, кто такие, но между собой упоминали одно имя – Утер».

...Гибель главарей банд привела лишь к эскалации конфликта между оными. В городе стало донельзя опасно, и Ализанна предпочла оставаться подле Ночной Матери. Рассказ Гарнага разгневал Слышащую, и поведала она агенту: «Когда я была юной девушкой, мой отец убил мою мать. Я убежала из дома и вступила в Братство, поклявшись стать убийцей и однажды отомстить ему. Его зовут Утер Нир, и я знаю, что сейчас он в Бравиле. Наконец-то Ночная Мать разрешила мне оборвать его гнусную жизнь! Отыщи его, но не убивай, а замани ко мне. Он – только мой».

Поистине, неожиданный поворот событий... Агент отправился в таверну, где, осторожно подбирая слова, поведал прибывшему Утеру о том, что знает, где скрываются Слышащая и Ночная Мать. Купец возликовал: его армия наемников сотрет гробницу – убежище Темного Братства – с лица земли! Своему агенту Утер приказал лично покончить со Слышащей, заявив, что хочет стать тому свидетелем.

Наемников Утера наряду с последним герой препроводил в склеп Ночной Матери, где предстала им опешившая Ализанна. Слышавшая никак не ожидала, что один из лучших ассасинов Темного Братства окажется агентом Утера. И сейчас герою предстояло сделать выбор – встать на сторону Братства... или же выступить против него.

Приняв решение, герой наряду с Ализанной обратился против наемников. Утер Нир знал, что опасность будет грозить ему, пока дочь жива, потому собирался покончить с ней и агентом, его предавшим...

«Утер Нир убивает, наконец, собственную дочь», - закончил Келлен свой рассказ. – «Но агент заставляет его заплатить жизнью за все прежние злодеяния. Благодаря действиями агента Гарнаг сумел бежать и спасти Ночную Мать. А означало это, что Темное Братство продолжит существование». «И я даже не знаю, счастливый это конец или нет», - озадачился Наг.

«Как и было сказано, в этой истории нет героев», - напомнил сказитель. – «Есть люди, блуждающие во тьме в поисках света».

...Следующие несколько дней прошли в странствиях по дикоземью, и спутники Келлена тревожились все больше. «Каджиит начинает подозревать, что ты и сам не знаешь, куда идти», - обратился Наг к сказителю, и признал тот: «В чем-то ты прав, Наг. Свитки говорят, что мы на верном пути. Однако куда мы придем в итоге – этого никто не знает».

После чего поведал Келлен Ише и Нагу следующую историю о Позабытом герое – о самом необычном из путешествий того. И началась она с визита старого друга...

Ночной Пловец разыскал Позабытого героя о одной из таверн Скайрима, и, хоть и не виделись они много лет, заявил, что лучшего напарника в новом деле ему не найти. «Недавно ко мне обратился таинственный человек, который нанимает искателей приключений и охотников за сокровищами по всему Тамриэлю», - рассказывал аргонец. – «Он хотел, чтобы я нашел какую-то безделушку – Плетеное Кольцо Барилзара. Согласно легенде, это кольцо может перенести своего владельца в затерянный Часовой Город – мастерскую мертвого бога-умельца Сота Сила. И этот человек считает, что напал на след кольцо – прямо тот, в Рифте. Я отказался участвовать – он не вызывал у меня доверия. Но в этом городе наверняка таятся несметные богатства. Давай вместе отыщем кольцо – и стащим его прямо из-под носа этих охотников за сокровищами?»

Позабытый герой с готовностью согласился на сию авантюру, и Ночной Пловец предложил ему как проследить за другими охотниками, ищущими кольцо здесь, в Рифтене, или же заглянуть в местную гильдию воров – ведь если кто и знает, где найти какую-то ценность, так это они.

Охотников за сокровищами обнаружили герой и аргонец на ферме «Терновый Колодец», где те требовали у старика-хозяина передать им волшебное кольцо по-хорошему. Заметив героя, старик взмолился о помощи, и тот не отказал, перебил чрезмерно уж агрессивных авантюристов.

Старик поблагодарил героя и аргонца, признавшись, что кольца у него нет – он потерял его в лесу неподалеку. «Если найдешь, прошу – верни его мне», - настаивал фермер. – «Оно мне очень дорого».

Выступив в означенном направлении и углубившись в лесную чащу, двое повстречали злобного оборотня, преградившего им путь. Герои повергли тварь, и оборотень, обронив кольцо, бросился наутек. Аргонец поднял артефакт, повертел в руках: на Плетеное Кольцо Барилзара это совсем не похоже... Кольцо Позабытый герой передал старому фермеру, и признался тот, что несет в себе артефакт благодать Хирсина и помогает сыну его справляться с проклятием ликантропии. Стало быть, встреченный оборотень был сыном старика. Кольцо герой оставил фермеру, вознаграждения не потребовав.

...Аргонец привел спутника в таверну «Буйная фляга», где собирались знакомые ему воры, но те Ночному Пловцу не обрадовались. «У тебя хватило наглости здесь появиться?!» - рявкнул предводитель воров, Делвин Меллори. – «Думаешь, мы забыли про груз, который ты потерял?» Аргонец напомнил ворам, что произошло это давным-давно, но те и слушать ничего не желали: обнажив кинжалы, они окружили двоих, атаковали.

Герой преподал ворам хороший урок, и отступили те, а Делвин сообщил о том, что некая аргонка по имени Плывущая-сквозь-шторм плела что-то о волшебном кольце. Вот только несколько недель назад бросили ее в городскую тюрьму. «Плывущая-сквозь-шторм?» - поразился Ночной Пловец. – «Но она же легенда!» «Я так и понял», - подтвердил Делвин. – «Но и стражники о ней тоже слыхали. Она не в обычной тюрьме, а где именно – никто не может сказать. И мы не знаем, как ее вызволить».

Ночной Пловец предложил герою весьма сомнительное предприятие: начать бесчинствовать на ночных улицах Рифтена, дабы стражи рано или поздно схватили их и отправили прямиком в темницу, где отбывает заключение Плывущая-сквозь-шторм. Дерзкий план... но имеет он все шансы на успех...

Сим же вечером двое славно повеселились на городских улицах, и, как и следовало ожидать, оказались схвачены стражей, брошены в подземелье Миствейла. Здесь томилась Плывущая-сквозь-шторм, и, обратившись к сокамернице, заявил Ночной Пловец: «Мы пришли за тобой, ибо слышали, что тебе ведомо что-то о Плетеном Кольце Барилзара». «Возможно», - усмехнулась аргонка. – «Вытащите меня отсюда, тогда и поговорим».

Герой сумел взломать замок на двери камеры, и трое покинули подземелье, стремясь оказаться от него как можно дальше. Позже, миновав несколько кварталов, Плывущая-сквозь-шторм обернулась к своим спасителям, поблагодарила их за помощь, и, протянув некую книжицу, молвила: «Кольца у меня нет, зато есть этот дневник. Он принадлежал великому искателю приключений, который спрятал кольцо в самом опасном месте, какое только нашел. Оно – в гробнице культа драконов».

Аргонка провела сородича и Позабытого героя к крепости Форелхост, дверь во внутренние помещения которого была запечатана магией. «Лишь мертвым открыт путь в гробницу нашу», - прочел Ночной Пловец выбитые на створках письмена. – «Услышь Алдуина зов, подняв эту чашу».

У двери заметили герои истлевшие тела, и предположила Плывущая-сквозь-шторм, что некие незадачливые искатели приключений – или расхитители гробниц? – выпили яд, в надежде добраться до сокровищ.

Ночной Пловец изготовил яд, приняв который, он и спутники его выжили, хоть и находились в весьма незавидном состоянии. Тем не менее, дверь распахнулась пред ними, и проследовали герои в склеп, лицезрели в котором искомое кольцо.

Помещение наводнили культисты – драконьи жрецы, атаковав героев, и тем, все еще обессиленным от воздействия яда, пришлось принять бой. Вот только алчные охотники за сокровищами, воспользовавшись моментом, проникли в склеп и забрали кольцо. Ночной Пловец, однако, был ни из них, кто легко сдается. Он рванулся вперед, бросился на охотников, коснулся того, кто надел кольцо на палец... И исчез вместе с ними, переместившись в таинственный город.

...Зная, что Ночной Пловец в большой опасности, герой отправился за помощью к своему старому и мудрому другу. Лаанет теперь преподавала в Колледже Зимней Крепости. Возможно, она знала иной путь в затерянный город.

Но лишь проследовав в здание Колледжа, узрел герой паникующих и обескураженных магов, вопящих о том, что книги в библиотеке неожиданно ожили. Герой покончил с фолиантами, а Лаанет, поблагодарив друга за помощь, призналась, что есть у нее мысль, как попасть в Часовой Город. Но сперва чародейка желала выяснить, что произошло в Колледже, и просила героя о помощи.

Первым делом обратилась она к хитроумному чародею-каджиит Дж’зарго, знавшему многих, кто вхож в библиотеку. Однако за помощь свою чародей просил героя и Лаанет испытать новые свитки заклинаний, им разработанные.

Покинуть Зимнюю Крепость и удалившись от города на безопасное расстояние, герой занялся чтением заклятий со свитков Дж’зарго, однако вскоре привлек к себе внимание рыщущих окрест хищников. Герои пришлось покончить со зверьем с помощью заклинаний каджиит.

Последний остался весьма доволен испытанием двеомеров, и поведал, что, пока герой отсутствовал, расспросил коллег касательно произошедшего в библиотеке. «Одна из старших учениц, Ниренил, пробралась в Арканеум прошлой ночью, когда стемнело», - говорил Дж’зарго. – «А затем выскользнула в Мидден под школой. Подозрительно, верно?»

Герой и Лаанет проследовали в подземелье Мидден, где разыскали Ниренил. Последняя считала себя чародейкой, чей талант весьма недооценен магистрами Колледжа, посему и устроила для них демонстрацию своих способностей в библиотеке. Лаанет сошлась в магической дуэли со своей излишне строптивой и самоуверенной ученицей, повергла ее.

Ниренил оказалась исключена из Колледжа, и Лаанет, обратившись к герою, молвила: «Я постараюсь узнать для тебя про Часовой Город. Его местоположение окутано тайной – но был один легендарный маг, который смог попасть туда в любое время: Дивайт Фир. Я не знаю, жив ли он еще... но одна из его дочерей здесь, в Скайриме. Я отведу тебя к ней».

Двое покинули Зимнюю Крепость, устремившись в дикоземье, где на одной из гор отыскали хижину Альфы Фир. Темная эльфийка гостям не обрадовалась, но, посчитав их необходимым злом, выслушала, и даже попыталась помочь – все, что угодно, лишь бы побыстрее оставили ее в покое. «Да, я знаю, как попасть в Часовой Город», - заявила Альфа Фир. – «Но это нелегко. Мне понадобится палец с ноги ледяного тролля, головоломка двемер и череп дракона. Найди все это, и я тебе помогу».

Последующие дни герой и Лаанет провели в окрестных лесах и горах, исполняя поручение данмер. В неких развалинах, обиталище фалмер, отыскали они головоломку двемер, на горе Антор сразили дракона, подивившись тому, что не врут слухи и гигантские рептилии действительно возвращаются в мир. Исследуя Хребет Ледяного Берега в поисках тролля, двое угодили в ужасную снежную бурю, и вынуждены были практически вслепую отбиваться от стаи голодных волков; но, как оказалось, волки тоже охотились на ледяного тролля, и, когда герой сразил сие чудовище, волки с радостным визгом устремились прочь и вскоре скрылись за пеленой снега.

Обретя головоломку, драконий череп и палец тролля, герой и Лаанет вернулись к обиталищу Альфы, и та закатила глаза, посоветовав нежеланным визитерам выбросить весь этот хлам. «Так это не нужно, чтобы отправить нас в Часовой Город?» - поразилась Лаанет, и двемер хмыкнула: «Что? Нет! Я просто подумала, что либо тролль, либо фалмер, либо дракон прикончат вас, как прикончили предыдущих троих, и избавят меня от вашего назойливого внимания. Но что поделать, уговор есть уговор...»

Альфа Фир сдержала слово, в точности указав герою, где именно находится Часовой Город Сота Сила. Теперь следовало разыскать Ночного Плавника...

Наряду с Лаанет достиг герой земель Морровинда, где приблизился к пределами причудливого города, сокрытого от мира. Волшебница предупредила спутника, что, хоть Сота Сил и умер много столетий назад, машины, построенные им, продолжают функционировать, посему надлежит оставаться начеку.

Некогда великий город опустел и стояла в нем жутковатая тишина. Но в Залах Регулировки услыхали двое зловещий звук пробуждающегося от векового сна механизма. То был сборочный автомат, создающий механических конструктов, и сейчас атаковал он чужаков, не принадлежащих сему месту.

Покончив с ними, герои продолжили исследование сего квартала Часового Квартала, достигли Нижнего Терминала, где миновали немало гибельных ловушек. А после, ступив на рыночную площадь у Медной Крепости, с изумлением лицезрели мирян – судя по всему, последних почитателей Сота Сила. Впрочем, настроены оказались они недружелюбно, и, обнажив оружие, атаковали чужаков, дерзнувших ступить во владения их почившего божества.

Герои схлестнулись как с сектантами Медной Крепости, так и с механизмами, тех сопровождавшими. Лаанет восклицала, что не желают они здешних обитателем зла, и призывы ее, наконец, были услышаны. Предводитель сектантов – Темный Гэлин - изрек: «Мы решили, что вы пришли с другими чужеземцами. Они напали на нас и укрыли ценнейший артефакт – Звездный Кристалл с последним воспоминанием Сота Сила». «Другие чужеземцы...» - задумчиво протянула Лаанет, и, обернувшись к спутнику, добавила: «Видимо, он говорит об охотниках за сокровищами, с которыми вы столкнулись. Может, Ночной Пловец у них. Куда они отправились?»

Последний вопрос был адресован Гэлину, и, указав направление, открыл эльф, что находится там Механическая Трясина. Герой и волшебница поспешили к оной, и действительно настигли охотников за сокровищами под началом Альдоры. Последняя сразу же узнала преследователя: ведь это его обвели они вокруг пальца в Форелхосте, заполучив кольцо. «Пришел за своим другом?» - хмыкнула Альдора, указав на пленного аргонца, удерживаемого ее подельниками. – «За голову его назначена щедрая награда. Но вот что: если сложите оружие и дадите слово, что оставите нас в покое, мы вам его отдадим».

На подобный компромисс Позабытый герой не согласился, и наряду с Лаанет атаковал охотников за сокровищами. Те оказались обращены в бегство, а Ночной Пловец признался друзьям, что, пока авантюристы полагали, что аргонец без сознания, он умыкнул у них Звездный Кристалл.

Лаанет предложила спутникам изучить артефакт, и, сотворив несколько заклинаний, сумела пробудить магию Звездного Кристалла. Возник над оным образ Сота Сила, а в разумах героев зазвучали слова древнего данмер: «Этот день неизбежно появлялся во всех моих имитационных экспериментах. Это конец. Дражайшая моя подруга Альмалексия пришла, чтобы убить меня. Теперь все зависит от того, насколько верными были мои расчеты. Моим машинам нужно 22 минуты, чтобы запечатать Зал Лоркана. Именно столько мне нужно прожить».

Наблюдали герои образы прошлого – Альмалексия убивала Сота Сила, но тот сумел завершить начатое, запечатав Зал Лоркана. «Началось», - прозвучали последние слова павшего Трибуна. – «Процесс займет 207 лет, но что такое эти годы? Всего лишь погрешность округления. Создание нового Сердца Лоркана будет завершено. И оно станет питать мой город энергией целую вечность».

Подобное откровение привело Лаанет в ужас. «Сердце Лоркана – один из мощнейших и опаснейших артефактов за всю историю мира», - поведала она спутникам. – «С его помощью Сота Сил и другие стали богами. После, в Третью Эру Дагот Ур, воспользовавшись силой сей реликвии, едва не уничтожил Тамриэль – но Нереварин уничтожил его. Однако если это воспоминание правдиво... то где-то в этом городе машины создали новое Сердце!»

Постановила Лаанет, что надлежит им отыскать Сердце прежде, чем это сделают охотники за сокровищами. «Если мы сумеем отыскать иные Звездные Кристаллы, быть может, поймем, где его искать», - предположил рассудительный Ночной Пловец.

Трое продолжили исследование Часового Города. Заглянули они в Чертог Размышлений, являвший собою одну невероятно сложную машину; покончили они со множеством механических конструктов, сумели отключить машину, и среди шестеренок обнаружили следующий Звездный Кристалл.

«Темный день», - вещал Сота Сил, образ которого вновь возник над реликвией. – «Наше ежегодное паломничество к Сердцу Лоркана окончилось катастрофой. Лишь с помощью хитроумной уловки мы смогли спастись». Как оказалось, у древней реликвии означился Дагот Ур, и Сота Силу наряду с ближайшими сподвижниками едва удалось унести ноги. «Узри, надменный Трибун!» - хохотал Дагот Ур ему вслед. – «Сила Сердца течет во мне и моих слугах. Теперь мы сами – боги, и делаемся тем сильнее, чем больше вы слабеете. Пришлось время вам расплатиться за предательство!» Именно после случившегося Сота Сил решил создать новое Сердце, и разместить его в зале, который возведет он за Внутренним Любопытством – одним из кварталов Часового Города.

Иной Звездный Кристалл, найденный героями, явил им образ одного из учеников Сота Сила, могущественного данмер – Месинара. Сознавал Сота Сил, что интеллект ученика опасно велик, но подавлять столь великий разум было бы преступлением против его потенциала, а подобного Трибун допустить не мог.

Достигнув Транспортного Зала, герои вновь схлестнулись с охотниками за сокровищами, и, одержав верх над противником, обнаружили следующий кристалл, вновь лицезрев образ Сота Сила. «Шанс, что Месинар попытается завладеть моим могуществом, составлял 47 процентов», - сокрушался Трибун. – «Но то, что он сделал, еще хуже. Сегодня я обнаружил его... подопытных. Послушников, которые были против своей воли слиты воедино с животными с помощью стали и магии. Они в чем-то красивы... но ужасны». Месинар наряду с подопытными порождениями атаковал своего наставника, ведь тот вознамерился не позволить ему создать идеальную жизнеформу!»

Одержав верх над Месинаром, Сота Сил изгнал неблагодарного ученика из Часового Города, после чего вознамерился оплести Зал Лоркана сетью новых заклинаний – таких, какие Месинар не сможет преодолеть... И в видении сем Лаанет лицезрела магические двеомеры, творимые Трибуном, сознавая, что, скорее всего, сможет развеять сии чары.

Наконец, достигли трое Внутреннего Любопытства, где зрела чародейка контуры наведенных столетия назад заклинаний. Лаанет принялась поглощать магические энергии с помощью бездействующих машин, находящихся в чертоге, в то время как герой и аргонец сдерживали натиск преступивших им путь конструктов.

И когда сумела чародейка развеять часы, хранившие Зал Лоркана, из теней выступил маг – предводитель охотников за сокровищами, кои заняты были Плетеным Кольцом Барилзара. Он отбросил капюшон, и узрели герои пред собою Месинара! Данмер простер механическую правую руку в искусственно созданного Сердца Лоркана, ведущих в зал, изрек: «Много веков я готовился к этой минуте, ради нее я сделался инструментом, способным вобрать всю эту мощь. Теперь я наконец-то стану богом!»

Месинар принялся поглощать энергии могущественного артефакта, и потоки магической энергии, исходящие от него, отбросили троицу героев далеко в сторону...

Позабытый герой обнаружили себ в подземных глубинах города – в зале, стремительно разрушающемся. Он сумел покинуть опасное место, но вокруг них слышался грохот – Часовой Город изменялся под воздействием могущества Месинара.

Ночной Пловец же обнаружил себя в затопленном акведуке, откуда попытался бежать, пока пещера не заполнилась водой полностью. Лианна оказалась в Клапанном Зале, кои вскрыла с помощью сполохов магических энергий и сумела пересечь обширное помещение.

Воссоединившись, трое устремились на поиски выхода из подземных пределов, когда неожиданно для себя обнаружили очередной Звездный Кристалл. «Сердце сделалось нестабильным», - вещал образ Сота Сила, витающий над артефактом. - «У меня нет возможности его осмотреть, и теперь оно угрожает гибелью всему городу. Мне нужно попасть в зал, где оно находится, невзирая на опасность, и придумать, как сдержать силу Сердца».

Рассказывал Трибун, как удалось ему создать инструменты, подобные Инструментам Кагренака, с помощью которых мог он контролировать и корректировать работу Сердца – и даже остановить его, если это будет необходимо. Услышав о сем, Лаанет воспряла духом: если удастся отыскать сии три инструмента, то уничтожат они искусственное Сердце, положив конец замыслам Месинара!

Услышав душераздирающие вопли, герои устремились в направлении, откуда они доносились... С ужасом узрели трое, как механизмы-фабриканты, послушные воли Месинара, пленили сектантов, и ныне преобразовывали их, обращая в иные жизнеформы! Стало быть, коварный данмер возобновил свои давнишние исследования по созданию совершенных особей...

Покончив с механизмами, герои сумели спасти нескольких обреченных, в том числе и Гэлина. Месинар, однако, не терпел противодействия, посему приказал фабрикантам незамедлительно расправиться с нарушителями спокойствия. Герои наряду со спасенными бежали прочь от преследователей, достигли шахты Сохлех, где Гэлин указал им на лестницу, ведущую в тайную библиотеку Сота Сила.

Ночной Пловец вызвался задержать преследователям, даруя остальным бесценные минуты, чтобы скрыться. Доблестный аргонец пал в сем сражении... ради спасения города – или защиты своих друзей...

Остальные тем временем достигли Престола Гармонии, где Гэлин, указав герою и чародейке на некий механизм, заявил, что именно в нем Сота Сил хранил множество своих записей. Стазив стража механизма – гельктического испографа, - герои получили доступ к записям. Как следовало из оных, Сота Сил, предвидя свою смерть, спрятал инструменты в различных уголках Тамриэля. «Но мы можем отправить вас в места, где находятся инструменты, с помощью Дверей Выхода», - с готовностью предложил герою и чародейке Гэлин.

Сектанты активировали означившиеся в чертоге Двери Выхода – порталы, ведущие к инструментам Сота Сила. Ступив в первый из них, герои и Лаанет обнаружили себя высоко в Джеральских горах. Но, как выяснилось, у первого из инструментов был нечаянный страж: дракон, который в былые годы выучился ту’уму у самого Партурнакса. Сразив рептилию, герой обнаружил тайник, хранилась в котором созданная Сота Силом копия Скорби – меча столь острого, что мог он прорваться сквозь мощь Сердца.

Вторая Дверь Выхода привела героя и спутницу его к курганам Сангвина, обиталищу вампиров. Покончив с нежитью, обрели они копью Призрачной Стражницы – латной перчатки, необходимой для того, чтобы управляться с иными двумя инструментами.

Ступив в третью Дверь Выхода, двое обнаружили себя в самом центре схватки Имперского Легиона и повстанцев – Братьев Бури. С боем прорвавшись за пределы поля брани, обнаружили они пещеру, пребывала в котором копия могучего молота Разрушителя.

Вернувшись через портал в Часовой Город, постановила Лаанет, что ныне надлежит разыскать Месинара и уничтожить Сердце. «Что?» - изумился Гэлин, коему идея сия пришлась не по душе. – «Его нельзя уничтожать. Ведь только благодаря его силе наши посевы дают урожай, а наши машины работают. Должен быть другой способ. Быть можете, вы сумеете получить контроль над Сердцем». Чародейка в подобной возможности сильно сомневалась...

Проследовав во Внутреннее Любопытство, герой и Лаанет вновь лицезрели Месинара, упивающегося обретаемым могуществом. «Я ожидал, что вы придете», - расхохотался данмер. – «И приготовил для вас сюрприз. Я много лет занимался изменением живой материи. Но благодаря своей новой силе я понял, что мертвая материя – тоже неплохой рабочий материал».

Он указал на своего нового миньона – обращенного в нежить аргонца! Ночной Пловец, всецело послушный воле хозяина, атаковал былых товарищей. Те покончили с противником, и ныне надеялись сразить самого Месинара.

Гэлин, держащийся за спинами героя и чародейки, настаивал на обретении контроля над Сердцем и получении божественного могущества, однако Лаанет возражала против идеи, ведь реликвия слишком нестабильна и контролировать ее практически невозможно.

И все же Позабытый герой решился. Применив обнаруженные инструменты, почерпнул он энергии механического Сердца, сравнившись могуществом с Месинаром. Противостояние началось; герой едва мог удерживать под контролем исходящие от реликвии и питающие его силой магические потоки, но с каждой минутой становилась искусственно созданная реликвия все более нестабильной.

И, хоть и побежден был Месинар, заплатил герой за это высокую цену. Его физическая форма не смогла удержать в себе энергию Сердца. И тело героя распалось... Но Часовой Город, питаемый энергией Сердца, продолжал жить, и верил Гэлин, что дух героя остается в городе, неслышным шепотом среди гула работающих механизмов.

Келлен закончил рассказ о последнем странствии Позабытого героя. Иша и Наг недоуменно переглянулись, после чего поинтересовался каджиит: «Значит... ты хочешь сказать, что заблудился, и мы все тут умрем?» «Я хочу сказать», - назидательно произнес сказитель, - «что величайшие поступки иногда совершаются тогда, когда мы меньше всего их ждем».

Впрочем, Нага Келлен не убедил, и продолжал он считать, что сказитель заблудился и просто желает скрыть сей прискорбный факт...

...Минуло несколько дней, когда путники углубились в пустыню; запасы воды заканчивались, и надеялись трое, что сумеют вскоре добраться до города. Дабы скрасить тягостное странствие по горячим пескам, Келлен припомнил историю, которую некогда прочел в дневнике непосредственного участника событий, и теперь рассказывал ее товарищам от первого лица – Темного эльфа Талима Ренда, бывшего некогда одним из лучших шпионов Империи, но оставившего позади прежнюю жизнь, когда сын его, Новос, неожиданно обезумел...

Случилось это столетия назад, задолго до Кризиса Обливиона, в смутные годы Второй Эры.

Талим обращался за помощью к церкви, к иноземным целителям, и даже к мистикам-пепельноземцам – все напрасно! Знал Талим, что в Морровинде строго-настрого запрещено говорить с Шеогоратом, даэдрическим Принцем Безумия, одним из углов Дома Бедствий. Но ради спасения сына несчастный отец был готов на все.

Посему изыскал он способ ступить на Дрожащие Острова, проследовав в портал, означившийся в долине Нибен. Путь ему преградила даэдра Сириэль, поинтересовавшись, что привело данмер на Окраину. «Я ищу Шеогората», - отвечал Талим, и Сириэль покачала головой: «Не самая здравая идея. Видишь ли, чтобы достичь дворца Нью Шеога, тебе надлежит пройти во Врата Безумия, охраняет которые Страж Врат. Сражаться с ним – чистое безумие». «А может, я и есть безумец», - предположил Талим, и даэдра рассмеялась: «Да, таких здесь немало. Но если намерен попытаться, загляни в Сад Мечей. Возможно, найдешь там оружие, с помощью которого сможешь сразиться с этим созданием».

В означенном саду любовно взращивал Садовник острые клинки, живущие своей собственной жизнью. Разя сие оружие, обратившееся против него, Талим обретал энергии клинков, и силы его все возрастали. Садовник слезно просил Темного эльфа прекратить бесчинствовать в его вотчине. «Мне нужно оружие, чтобы покончить со Стражем Врат», - постановил Талим, и Садовник, вздохнув, протянул ему секиру, вырастил которую на том самом месте, где некогда похоронил предыдущего Садовника.

Сразив могучего голема – Стража Врат, - Талим проследовал в портал, обнаружив себя в Нью Шеоге. У дворца путь ему преградил дворецкий Шеогората, Хаскилл, заявив, что Принц Безумия не желает даровать аудиенцию тамриэльцу – уж слишком тот скучен! «Советую тебе стать более интересным», - произнес Хаскилл. – «Возможно, кому-то окрест могут понадобиться твои услуги? На Островах полно возможностей для глупых искателей приключений развеселить моего повелителя».

Вздохнув, Талим, следуя совету дворецкого, выступил на поиски приключений. Миновал он лагерь великана, которого надеялась обокрасть его старая знакомая Сириэль, вот только случился камнепад, и один из валунов свалился прямиком на ногу даэдре. «Гигант – большой и страшный», - рассказывала Сириэль своему потенциальному спасителю. – «И он до смерти боится крыс. Возможно, потому и назвал это место ‘Лагерем без крыс’.

Как раз сейчас гигант решил вернуться в свой лагерь, и, заметив Темного эльфа, взревел и бросился в атаку. Талим отразил натиск, обратил гиганта в бегство. Пока продолжалось противостояние, Сириэль сумела выбраться из-под камня и улизнуть...

Продолжая исследование Окраины, заприметил данмер пещеру, близ которой топталась орчиха, Лузра гро-Шар, напевая себе под нос какую-то мелодию. Талиму поведала она, что внутри каверны находятся груммиты, которые владеют нотами, но не позволяют сложить их в мелодию! И невозможность услышать оную сводит орчиху с ума!

Ступив в пещеру, Темный эльф одержал верх над груммитами в противостоянии, вынудив их подчиниться его воле и исполнить мелодию, не дающую Лузре покоя, ибо прежде звучали ноты беспорядочно в разуме ее, образуя какофонию звуков. «Как будто туман оставил мой разум», - с облегчением вздохнула орчиха. – «Должно быть, эта пещера – некая жестокая шутка Шеогората, должная притягивать ценителей музыки – таких, как я». Поблагодарив Талима за помощь, Лузра призналась, что она – бард, и странствует по островам, надеясь узнать песни их и предания; после чего, простившись со своим спасителем, отправилась восвояси.

Вскоре Талим повстречал Высокого эльфа, мага Раивата, который с тревогой рассказал ему о некоем рыцаре, коий следует за ним по пятам. Алтмер не видел своего преследователя, но чувствовал его – и просил Талима задать рыцарю хорошую взбучку!.. Обещав, что непременно так и поступит, Талим проследил за магом, и действительно зрел «преследователя» того – рыцаря Тавиара, выглядевшего в точности как Раиват! Причем Тавиар был уверен, что это маг преследует его, а не наоборот.

Вздохнув, Талим сообщил Высокому эльфу, что у того – раздвоение личности, и безумный рыцарь, возмутившись столь оскорбительному предположению, атаковал странника. Талим вынужден был покончить с алтмер, понадеявшись, что Шеогорату представление сие пришлось по душе.

Представший данмер Хаскилл подтвердил сей факт, сопроводил Талима во дворец Принца Безумия. Выслушав просьбу тамриэльца, Шеогорат возмутился: «Что?! Я – даэдрический Принц Безумия! Я не возвращаю разум мирянам! Мне нужно быть безумным, чтобы сделать это... Постой-ка, а я ведь безумен! Что ж, я исполню твою просьбу!.. Но если ты хочешь, чтобы я вернул разум одному индивиду, ты должен заставить обезуметь трех! Меняю три подверженных безумию разума на один исцеленный».

Талим принял условия предложенной сделки, и постановил Шеогорат: «Твоей первой жертвой станет старый убийца-каджиит по имени Занар Табав. Он убил великое множество смертных, и даже сон не утратил! Сделай так, чтобы призраки усопших вернулись, чтобы терзать его». В качестве помощниц Темному эльфу в сем начинании Принц Безумия назначил барда Лузру и воровку Сириэль.

Вернувшись в Тамриэль, трое устремились к твердыне убийцы; осмотревшись, Сириэль обнаружила ход, ведущий в катакомбы крепости. Здесь схлестнулись они с монстрами, населяющими подземелья... Звуки боя встревожили стражей крепости, но в пределах оной чужаков они не обнаружили, о чем не преминули доложить Занару.

Лузра рассказывала спутникам о властителе твердыни, ведь прославился он тем, что отправил на тот свет немало героев. «Красного Мстителя, Героя Зари, иных», - перечисляла орчиха. – «Говорят, он хранит их оружие в своей трофейной». Талим усмехнулся: а не наведаться ли им в означенный чертог?

Сириэль с готовностью занялась замком в дверях, а после распахнув их, шагнула наряду со сподвижниками в трофейную. Здесь сразили трое стражей, а кровью их оросили оружие легендарных героев. Занар должен свято поверить в то, что мстительные души им убиенных вернулись, чтобы терзать его... Но покамест считал убийца, что в крепость его проник враг и ничего мистического в этом нет, посему приказал усилить патрули.

Оставаясь незамеченными, трое крались по замковым стенам. Облачившись в украденные из трофейной доспехи Героя Зари – Бенора Редорана – Талим выступил из теней, возвестил, обращаясь к пораженным стражам: «Я – огонь в ночи, клинок рассвета, защитник слабых!» Часть стражей приняли бой, иные бежали, дабы доложить Занару, что своими глазами видели возродившегося Героя Зари, вернувшегося, чтобы мстить.

После Талим примерил маску, принадлежавшую прежде Красному Мстителю – Рентосу Хлаалу, и вновь сошелся в сражении со стражей в одном из коридоров замка...

Не помешало бы явить неверующему Занару истинных призраков, и здесь на помощь авантюристам пришел Хаскилл. Чопорный дворецкий передал Талиму Алмаз Души, способный как заключать в себе души, так и выпускать их на свободу. Существование подобного артефакта претило неупокоенным, поэтому вскоре множество призраков атаковало Талима и его спутниц... Одержав верх над духами, те заключили их в артефакт.

После чего, приблизившись к тронному залу замка, выпустили призраков на свободу, и те схлестнулись со стражами. Округлившимися от ужаса глазами наблюдал Занар за сражением, и осознание того, что сраженные им враги действительно могли вернуться, донельзя страшило убийцу. Он бежал в ночь; увиденное сломало его, и остаток дней своих проживет Занар в страхе.

Шеогорат поздравил Талима с успехом предприятия, поведав данмер о следующей жертве: «Ею станет барон Навир. Испорченный и наглый смертный, у которого было все, что только можно пожелать. Но ему все было мало. Сыграй на его эго и желаниях. Хорошенько выкрути ему мозги, и окажешься на шаг ближе к исцелению своего мальца».

Заглянув в замок барона Навира, Талим поведал сему заносчивому Темному эльфу, что он – паломник, надеявшийся воочию убедиться в мистических силах, кои приписывают дворянину. «Звезды рассказали мне, что ты – принц, о котором говорится в пророчестве», - глаголил авантюрист. «Что за чушь?» - нахмурился Навир. – «У меня есть земли, титул и богатства, но мистические силы? Я не маг. Иди-ка ты лучше к Телванни». «Могущество Телванни исходит из книг, милорд», - почтительно заметил Талим. – «Твое же присуще лишь тебе. Убедись в этом сам. Издай три указа и зри, как претворятся они в жизнь».

Рассмеявшись, барон постановил: «Я желаю, чтобы все квамы в моих рудниках откладывали золотые яйца. Чтобы земли моего противника Мелиэля разорили его же мирные нетчи. И чтобы нынешним жарким летом началась снежная буря. Ну что? Довольно глупостей?»

Откланявшись, Талим покинул особняк, дабы приступить к осуществлению обозначенной Навиром воли. Первым делом наведался он наряду с Сириэль и Лузрой в рудник. Орчиха, некогда бывшая художницей, с удовольствием раскрасила яйца квам в прекрасный золотистый цвет, в то время как Талим и Сириэль сдерживали натиск квам наряду с королевой сих тварей.

После чего трое наведались на ферму Мелиэля. Знал Талим, что, будучи испуганными, самки-нетчи выделяют жидкость, которая сводит с ума самцов. Посему авантюристы сразили несколько самок, а жидкостью, выделенной несчастными тварями, окропили окрестные земли... которые самцы не замедлили вытоптать.

Наконец, Талим и спутницы его наведались в грибную башню Телванни, на вершине которой пребывало магическое устройство для управления погодой. Перебив несколько магов, возмущенных столь бесцеремонным вторжением, авантюристы привели устройство в действие, и снежная буря разразилась над землями барона.

Пораженный Навир уверовал в то, что он действительно является принцем, упомянутым в пророчестве, обладателем мистических сил. Вознамерился он немедленно отправиться ко двору Мелиэлю и похвастаться пред противником новообретенным могуществом.

Навир постановил, что земли сии отныне принадлежат ему, по праву завоевателя. Мелиэль, однако, отнесся к сему заявлению скептически, повелел страже гнать глупца прочь. И пока упивался Навир своими силами, Талим расправлялся с воинами Милиэля...

Узрев, что стража мертва, Навир расхохотался. Теперь он может действительно все! «Постановляю – отныне я должен летать!» - орал обезумевший дворянин. – «Я всегда мечтал летать!» Не успели авантюристы задержать его, как барон сиганул вниз с утеса. Лузра пришла в ужас, постановив, что боле не станет она слепо исполнять волю Шеогората. Талим, однако, подобного себе позволить не мог, и повторял: все, что он делает – ради того, чтобы сын его вновь обрел разум...

Третьей жертвой, кою Талим должен привести к безумию, станет бретонка, мастер над шпионами – Порсия Лоран, бывшая набольшая самого Талима. Шеогорат приказал своему подручному спешить в лагерь воинства бретонцев, которые собираются атаковать клан вторгшихся в земли их предельцев.

Прибыв на перевал Друадах, Талим и Сириэль перехватили курьера предельцев, принадлежащего к клану Когтя Рока, Прикончив посланника, в седельной суме его они обнаружили письмо, согласно которому создали предельный гибельный ядовитый газ, и намеревались применить его в грядущем сражении, приторочив баллоны с веществом к конструктам двемер, выступающим на их стороне. «Талим, мы должны рассказать Имперцам об этом!» - воскликнула Сириэль, но Темный эльф отрицательно покачал головой: «Нет, наша цель – Порсия. Мы явим ей ложные сведения – возможно, что-то о существовании противоядия, которого на самом деле нет. Я помню, тут невдалеке произрастают священные цветы...»

Сириэль возмутила высказанная его спутником жестокость, но Талим готов был принести в жертву тысячи смертных ради спасения своего сына. Постановила Сириэль: отныне им не по пути...

Талим остался в одиночестве, но был исполнен он мрачной решимости довести начатое до конца. Посему устремился в близлежащие руины двемер Бтардамз, где надеялся оставить для Порсии ложные сведения о существовании противоядия. Как и ожидал он, в подземельях комплекса оставались предельцы, возившиеся с конструктами; они сумели застать врасплох и пленить Порсию, и теперь Талиму пришлось сыграть роль героя, который вызволил из заточения свою бывшую командующую, перебив нечестивых ведьмаков.

Покинув наряду с Порсией подземелье, Талим осведомился, что известно бретонке о планах предельцев. «Я нашла внутри свиток, согласно которому, они собираются атаковать святилище Мары», - отозвалась ничего не подозревающая мастер над шпионами. – «Ибо произрастающие там священные цветы – единственное противоядие для газа, созданного их полководцем». Талим предложил Порсии попытаться успеть туда первыми.

Вскоре двое, выступающие во главе Имперской армии, достигли святилища Мары; жрица богини, выслушав их просьбу, ответила на нее категорическим отказом – ее орден охранял сию рощу на протяжении поколений, и не позволят они никому использовать цветы как оружие в войне. «Клан Когтя Рока собирается предать огню вашу рощу!» - возмутилась Порсия, и жрица смиренно склонила голову: «Значит, мы все умрем. Подобная участь предпочтительнее тому, как вы хотите воспользоваться цветами». С тяжелым сердцем Порсия отдала приказ солдатам к атаке: она готова была пожертвовать несчастными жрицами ради выживания своих людей...

По завершении сражения Порсия велела воинам собрать священные цветы, дабы по возвращении в лагерь передать их алхимикам для создания противоядия от газа предельцев. Вот только количество противоядия невелико; стало быть, надлежит попытаться атаковать противника небольшим числом, чтобы в случае отравления противоядия хватило на всех. Талим предложил «союзникам» воспользоваться тайным проходом, который позволит бретонцам атаковать руины Бтардамза.

Порсия предположила, что предельцы дождутся, когда силы ее ступят в комплекс двемер, и тогда применят ядовитый газ. После чего бретонцы нейтрализуют воздействие его с помощью противоядия и покончат с врагом...

...Как и ожидалось, предельцы применили газ, унес который жизни как самих ведьмаков, так и бретонских солдат, ибо экстракт их священных цветов при контакте с газом вызвал воспламенение!

Гибель солдат, ровно как и осознание того, как на руках ее – кровь невинных жрецов, оказалось последней каплей для Порсии, и утратила она разум. С тех дней она не говорила, опасаясь отдать неверный приказ или же поделиться тайной, окажется которая ложью и приведет к новым непоправимым последствиям.

Чувство вины терзало Талима Ренда, но все же отправился он домой, в Морровинд, уповая на то, что найдет сына живым и здоровым. Но дом его оказался пуст! В отчаянии спрашивал данмер у соседей о том, куда подевался несчастный Новос. «Талим, Новос мертв», - отвечали ему. – «Уже больше года! Неужто не помнишь? Мы же вместе хоронили его».

Наг прервал рассказ Келлена, заявив, что потерял нить повествования. «То есть, мальчик, которого Талим пытался спасти, был мертв все это время?» - спрашивал озадаченный каджиит. – «И Талим не знал об этом? Но он же хоронил его... значит, должен был знать! А если знал... почему же сделал то, что сделал?..»

«Именно на эти вопросы Талим хотел получить ответы», - отозвался сказитель. – «Посему вернулся он на Дрожащие Острова».

У врат дворца Нью Шеога путь Талиму преградили стражи-даэдры, постановив, что Принц Безумия не желает его видеть. «Думаете, сможете остановить меня?» - прорычал данмер, атаковав.

Но, сразив противников, узрел он, что двери дворца обратились в неприступные стены. Талим кричал и стенал, требуя ответы у Шеогората, но лорд Дрожащих Островов оставался глух к его мольбам... Именно тогда Талим, погружающийся в пучины отчаяния, начал сходить с ума...

В последние дни бесцельно бродил он по Дрожащим Островав, разыскивая Шеогората. Ведь это – его владения, стало быть, Принц даэдр может означиться где угодно!.. Обезумевший, Талим потерял всякое чувство времени, мог копаться в грязи, переворачивать камни, разыскивая коварного Шеогората.

Обнаружив колонию грязевых крабов, Темный эльф перебил сих тварей – ведь были они созданиями Принца Безумия, а, стало быть, просто обязаны были погибнуть он его, Талима, руки!

Позабыл безумец о том, кем является сам. Кто же он?.. Вивек?.. Или же барон?.. «Новос Ренд?» - проскрежетал гнарл – одно из древесных созданий, обитающих в рощице. В приступе ярости Талим прикончил гнарла – ведь деревья не могут говорить, стало быть, зрит он очередной наведенный Шеогоратом морок.

Вскоре набрел Талим на Цирк Радостного Смеха, покончил с пребывающими в нем груммитами. Но нет – образы груммитов породил воспаленный разум Талима, а на самом деле противницей его выступала Лузра!.. Осознав сей факт, данмер отступил, а орчиха приблизилась к нему с опаской, молвив: «Я видела тебя у реки, где ты сражался с крабом, а после – в роще, где ты рубил дерево. Вижу, ты сразу не узнал меня. Что с тобой приключилось?»

Признался Талим, что ныне разум его не тот, что прежде, и с трудом удерживает он связь с реальностью – возможно, безумие несет ему избавление от страшной душевной боли. Лузра предложила Темному эльфу свою помощь: она сыграет ему древнюю песнь, которая введет Талима в транс, и в недрах собственного разума узрит тот свои потаенные страхи – и если окажется достаточно силен, сумеет преодолеть их.

Орчиха провела ритуал, и обнаружил себя Талим противостоящим сектантам, принадлежащим к Культу Червей... а после – и самому себе!.. Сразив собственного двойника, Талим пробудился, узрев Лузру, с тревогой склонившуюся над ним. «Спасибо», - поблагодарил данмер свою спасительницу. – «Мой разум все еще затуманен, но я знаю, что должен сделать: вынудить Шеогората встретиться со мной, рассказать правду о том, что он сделал с моим разумом. Кто-то должен заставить его это сделать!» «Я слышала легенду о том, что Шеогорат держит в заточении могущественного воина в Лощине Острия Ножа», - заметила Лузра. – «Может, он просто пытает его, но ходят слухи, что на самом деле Принц Безумия страшится этого воина».

Талим и Лузра выступили в направлении означенного подземелья, и, сразив множество монстров, выступавших стражами сей темницы, вызволив из заточения не рыцаря, но пожилого библиотекаря, Дьюса из Митерии. «Давным-давно тот, кого именуют Шеогоратом, был известен как Джиггалаг, даэдрический принц Порядка», - рассказывал Дьюс своим спасителям. – «Я был его библиотекарем, хранителем бесчисленных преданий. Иные даэдрические Принцы страшились его силы, потому сговорились обратить его в то, что он ненавидел больше всего: воплощение самого хаоса! Шеогорат позабыл о том, что был прежде Джиггалагом, и уничтожил практически все, что бы напоминало ему о нем, за исключением двух вещей: меня и Меча Джиггалага. Думаю, я знаю, где может находиться клинок. Найдите его, и Шеогорат непременно примет вас. Вот только не знаю, убьет или нет».

Дьюс поведал Талиму и спутнице его о местонахождении Обелиска Порядка – вероятно, реликта, оставшегося от Джиггалага. Ступив в оный и перебив рыцарей порядка, означившихся в сих потаенных пределах, обрел Талим Меч Джиггалага, после чего вновь устремился ко дворцу Шеогората. Лузра простилась со спутником, пожелав ему удачи в нынешнем начинании.

На этот раз стража позволила Талиму пройти в тронный зал, и, обратившись к Принцу Безумия, данмер обвинил того в помещении в разум его ложных воспоминаний. «То была цена за твое забвение», - пояснил Шеогорат, не видя в произошедшем ничего зазорного и несправедливого. – «Но я буду счастлив вернуть твои воспоминания! Хоть и не думаю, что ты сумеешь выжить при этом».

И все же Талим настаивал на возвращении истинных воспоминаний. Шеогорат лишь безразлично пожал плечами, взмахнул Ваббаджэком... и образы прошлого хлынули в разум Темного эльфа...

Тот судьбоносный день, когда Порсия Лоран велела ему, лучшему агенту, возвращаться домой, к сыну, и восстанавливаться после полученного в противостоянии сектантам Культа Червей ранения. Но Талим настаивал на том, что должен поквитаться с лиходеями, и Порсия сдалась, позволив агенту остаться.

И сейчас сознавал Талим, что у него всегда были какие-то причины, чтобы оставлять сына одного – бесконечные походы, сражения, задания... А сейчас драгоценное время упущено, и не вернуть его!

Выступая под ложной личиной, Талим сумел разыскать логово ненавистных сектантов, изъявил о своем желании примкнуть к Культу Червей. Испытание для сего было поистине безжалостным: сектанты привели в логово свое Новоса, приказав отцу покончить с сыном и всецело посвятить себя служению Королю Червей. С тяжелым сердцем Талим сразил любимого сына, и был принят в культ.

Осознал Талим, что прежде избрал для себя легкий путь – путь забвения. И Шеогорат использовал его в своих интересах. Но сейчас он будет жить с болью... А способен ли на подобное сам Принц Безумия?

Талим атаковал Шеогората, сжимая в руке Меч Джиггалана. Образы позабытых воспоминаний вспыхнули в разуме Шеогората, немало того озадачив. Кто он, этот Принц Порядка?.. Мало-помалу осознание того, что прежде являлся он столь скучной и правильной личностью, провело Шеогората в неподдельный ужас...

Не желая вспоминать о сем боле, Шеогорат исполнил просьбу Талима, и полностью очистил разум того от безумия. Кроме того, обещал он не причинять вреда Сириэль и Лузре. Талим же покинул Дрожащие Острова навсегда, вернулся в Морровинд, где размышлял о том, как однажды непременно страшно отомстит Культу Червей.

Сознавал он ныне, что ни в коем случае не стоит соглашаться на сделки с теми, кто обещает будущее, свободное от боли. Да, прошлое может стать тяжким бременем. Но это – их бремя, и обязаны они нести его...

История Нагу не понравилась.

«А у Келлена есть рассказы со счастливым концом?» - с надеждой осведомился каджиит, и спутник его пожал плечами: «Есть несколько. Но – как нас учит история – мы должны не забывать и о самых темных сказаниях».

Дальнейший путь они проделали в молчании, погрузившись в невеселые раздумья...

На протяжении столетий орден Лезвий охранял Драконорожденных Императоров. Миряне почитали и страшились сих доблестных воителей... Но затем вспыхнула кровопролитная война с Доминионом Алдмери, в котором Империя была повержена, и сюзерену пришлось подписать с Талмором кабальный мирный договор. Орден Лезвий оказался вне закона и был распущен. Талморцы охотились на уцелевших воителей по всей Империи, безжалостно расправляясь с ними.

Один из воителей-Лезвий возвращался в свой родной городок, когда обнаружил, что осталось от него одно пепелище, а подле ошиваются некие наемники, заявляющие о том, что земли сии принадлежат их госпоже – Кровавой Королеве. Одного из наемников герой прикончил, остальным велел убираться прочь; сам же проследовав в каменные ворота разрушенного города.

Здесь лицезрел он старейшину Юниуса, который поведал Лезвию, что когда напали воины королевы, дабы собрать с мирян подать, большинство жителей бежало из города, остальным повезло меньше – их убили или забрали в плен. Рассказывал Юниус, что один из наемников сокрушил статую основателю города, возведенную в незапамятные времена... После чего с неба ударил гром, а статуя вспыхнула зеленым огнем, и пожар перекинулся на весь город.

«Кто такая Кровавая Королева?» - осведомился герой, и отвечал Юниус: «Урзога гро-Батул, вассал Империи, что правит нашим захолустьем. Когда ее дед погиб, она унаследовала трон и с тех пор нам спуску не дает». Старейшина сообщил воителю: кое-кто из горожан пытался укрыться в заброшенном Замке Ветров, обиталище гоблинов, и молил вернувшегося воителя спасти уцелевших.

Обещав, что непременно сделает все, что в его силах, герой выступил в направлении Замка Ветров. Сразив немало гоблинов, означившихся в сих руинах, вызволил он из заточения плененных теми горожан, и те поспешили вернуться в свое разрушенное поселение.

После чего герой, вняв мудрым советам Юниуса, занялся восстановлением городской ратуши, ведь в здании сем возможно обустроить временное жилье для мирян и хранить строительные материалы.

Конечно, для того чтобы вернуть городу изначальный вид, поселенцам нужно куда больше материалов, посему старейшина просил воителя навестить лагерь дровосеков в Зеленом Лесу, к западу – ведь те наверняка поделятся с ними древесиной.

В чащобе бесчинствовали сприггане – лесные обитатели по неведомой причине исполнились ярости, и дровосеки были вынуждены укрыться от них в сердце леса. Разыскав дровосеков, герой сопроводил их в город, и благодарные миряне даровали ему свои запасы древесины – которую воитель не преминул направить на восстановление кузни.

Дровосеки рассказали герою, что, возможно, часть бежавших горожан удерживает в Мертвой Лощине обосновавшаяся там банда Зеленых Колпаков. Проследовав в означенное подземелье и перебив немало головорезов, герой вызволил мирян из заточения – в том числе и каджиит Сааши, Хранительницу Знаний.

Юниус был счастлив узнать, что его воспитанница жива-здорова. Старейшина поведал герою, что Сааши как раз изучала статую основателя города, установленную еще в далекую Первую Эру, когда нагрянули наемники Кровавой Королевы и разразился хаос. К слову сказать, недавно разбирающие завалы рабочие обнаружили прямиком под разрушенной статуей сеть подземных тоннелей, созданных еще в эпоху владычества айлеид! Быть может, означится в глубинах ключ к пониманию того, по какой причине наемники напали на город?..

Спустившись в тоннели, обнаружил герой древнюю гробницу, сонм нежити, пустой саркофаг... а также запечатанную каменную дверь склепа, открыть которую не сумел. Предположила Сааши, что, возможно, на статую были наложены охранные чары, и когда разбили ее, они перестали действовать – и то, что было долгие века погребено, обрело свободу. Это могло бы объяснить выброс разрушившей город магической энергии.

Местный мастер клинка – Хенрик Семь Мечей, выступавший некогда наставником героя, поведал последнему, что наемников королевы видели неподалеку, в Соколиных Холмах. Говорят, боле в услужении у Урзоги они не состоят... но что же им понадобилось здесь?..

Воитель разыскал наемников в холмах, и поведали те, что хотели лишь припугнуть горожан, а пожар начался не по их вине. Но теперь невесть откуда взявшаяся нежить рыщет вокруг замка Кровавой Королевы, посему солдаты удачи сочли за благо оставить службу и укрыться в сем дикоземье, подавшись к Зеленым Колпакам...

Старейшина Юниус просил героя наведаться в замок Урзоги гро-Батул, дабы обсудить с ней возникшую ситуацию – возможно, они смогут найти некое решение, кое окажется во благо обеим сторонам.

Проследовав в оплот Кровавой Королевы, Лезвие поведал ей о том, что сам он – выходец их этих краев, но покинул их еще при правлении деда Урзоги. Призналась та, что в сии смутные времена вынуждена прибегать к услугам наемников, дабы защитить эти земли от банды Зеленых Колпаков. «А теперь придется еще с нежитью сражаться», - с неудовольствием отметила Урзога. – «Если город не платит дань, мы не можем это так оставить. А вот пожар был досадной случайностью. Я не отдавала приказа крушить статуи».

Кровавая Королева принесла герою искренние заявления за случившееся; тот же – в свою очередь – предложил Урзоге свою помощь в противостоянии ее врагам. Орчиха предложение приняла, и отрядила одного из своих доверенных сподвижников, Ванума, в город, дабы стал тот в оном ее представителем.

Что касается статуи, то в осколках оной воины Урзоги обнаружили несколько зачарованных камней да некий свиток. Возможно, именно за сими предметами охотится нежить, но... сложно сказать наверняка. Герой предложил королеве дождаться следующего хода, который непременно сделают мертвяки.

...Сааши поведала вернувшемуся в город воину о том, что сумела выяснить касательно подземных тоннелей. Во-первых, погребен в них был Король-Колдун айлеид, живший еще в Первую Эру. О нем мало что известно: похоже, его преемник попытался вымарать из исторических хроник любые упоминания о нем. Посему имя правителя – вероятно, могущественного некроманта – остается неведомым... Во-вторых, каджиит сумела обнаружить проход в иные пределы подземных захоронений, и просила Лезвие заняться их исследованием.

Вернувшись в подземелья, отыскал герой в усыпальнице каменную табличку; Сааши немедленно занялась расшифровкой письмен, на ней выбитой, и вскоре выяснила, что звали Короля-Колдуна Диких эльфов Селемарилом Светоносцем. «Родной брат Валентис поднял против него восстание», - рассказывала она. – «Объединившись с другими королями айлеид, он сверг Селемарила и пленил его магией. Статуя, разбитая при нападении, изображала именно Валентиса. Я обнаружила место упокоения его; возможно, в сей усыпальнице обнаружатся рунные письмена.

Наряду с Сааши Лезвие вернулся в подземные захоронения айлеид, проследовал в гробницу Валентиса. Здесь лицезрели они фреску, на которой Валентис отражал атаки нежити, подвластной его брату, а после – заточал Короля-Колдуна в гробнице. Каджиит переписала означенные на фреске руны на пергамент, после чего предложила спутнику покинуть гробницу. «Такое чувство, что за нами наблюдают», - дрогнувшим голосом молвила она, озираясь по сторонам.

Оказавшись в городе, Сааши расшифровала руны. Как она и предполагала, что была история о противостоянии Валентиса и его брата. Однако последнюю фразу каджиит никак не могла перевести, посему просила воителя обратиться за помощью к прославленному ученому-алтмер, Теларендилу, сведущему в истории айлеид. Ныне исследует тот древние руины неподалеку – в которые Лезвию не помешает наведаться.

Герой разыскал Теларендила в означенных развалинах, и ученый сумел перевести погребальные руны. Судя по всему, победу над братом Валентис одержал с помощью Древнего Свитка, который и был помещен под статую. Странно, доселе полагал воитель, что все подобные реликвии хранятся в Имперской Библиотеке... но, похоже, ошибался...

Тем временем в город прибыл отряд агентов Талмора под началом алтмер, юстициара Арананде; вел при них себя герой как самый что ни на есть обычный провинциальный авантюрист, зная, что, если станет ревнителям Доминиона известно о его принадлежности к ордену Лезвий, казнь себя ждать не заставит. Более того, герой предложил талморцам наведаться к разоренному лагерю в окрестных лесах, зная о том, избрали тот логовом своим тролли; быть может, монстры сии покончат с чванливыми Высокими эльфами и перестанут те докучать жителям города?..

Как и ожидалось, спеси у талморцев после встречи с троллями немного поубавилось, однако Арананде продолжала поиск еретиков. Дошли до нее слухи о поклонении Талосу, что прямо противоречит Конкордату Белого Золота. Узнав о том, что укрывище последователей запрещенного Талмором божества находится в старом Имперском святилище, герой устремился туда, дабы предупредить сородичей о том, что разыскивают их Высокие эльфы, дабы предать суду.

Последователи Талоса покинули святилище, и нагрянувшие после талморцы не обнаружили их. Хенрик Семь Мечей высказывал Арананде предположения о том, где может укрываться беглый воитель, и в поисках того Высокая эльфийка и сподвижники ее прочесывали дикоземье... В противостояниях с монстрами ряды талморцев редели, и подозрения Арананде относительно Хенрика все крепли.

По крайней мере, так казалось Лезвию. Однажды Арананде пригласила того на городскую арену, явив мертвое тело Хенрика, сраженного талморцами. Юстициар призналась, что давно уже поняла: защитник города принадлежит к Лезвиям, а Хенрик все это время старательно покрывал своего бывшего ученика. За что и поплатился жизнью.

В противостоянии на арене воитель покончил с Арананде и сопровождавшими ту талморцами, надеясь, что теперь-то агенты Доминиона оставят его в покое... хоть на какое-то время...

...Следуя совету Сааши, герой принялся осторожно расспрашивать горожан о слухах касательно нежити в округе. Ведь наверняка логово обретшего свободу Короля-Колдуна где-то поблизости!.. Рассказывали миряне, что замечали мертвяков в роще железных деревьев, близ Воющих пещер, в Лесу Висельников, в форте Кассиндер, а также в руинах Нирьястара.

Предположив, что, возможно, наемники Кровавой Королевы доставили Древний Свиток своей повелительнице, воитель вновь отправился в ее замок. Близ оного заметил воитель немало некромантов наряду с нежитью, а когда ступил во врата и проследовал в тронный зал, Урзога с сожалением призналась, что свиток у нее кто-то выкрал. Маг правительницы пытается отыскать след похитителей, но очевидно, что Король-Колдун непременно получит сей артефакт... если еще не сделал этого. Надлежит отыскать его логово, и как можно скорее!..

Исследуя окрестности, не обнаружил герой и следа пребывания Короля-Колдуна... Тем временем в город прибыл бродячий торговец-данмер, Арвен Далас, поведавший о слухах, связанных с присутствием нежити в заброшенной крепости Драхерст, высящейся в двух днях пути к югу. Возможно, следует Лезвию заглянуть и в сию твердыню?..

И действительно: проследовав в центральный чертог твердыни, воитель сразил могущественного лича... обретя хранимый тем Древний Свиток! Оный не замедлил он передать Сааши, и та высказала уверенность, что Король-Колдун непременно прознает о том, что реликвия вернулась в город, и явится за ним. Надлежит как следует подготовиться к его появлению!..

К сожалению, заклинание, которое использовал Валентис для заточения Короля-Колдуна кануло в лету. Предположила Сааши, что тайну подобной волшбы может знать дракон Шулкунаак, обитающий в горах неподалеку.

Разыскав древнюю бестию в ее логове, сообщил Лезвие дракону о том, что Король-Колдун Селемарил вернулся в мир. «Стало быть, слухи оказались правдивы», - мрачно констатировал Шулкунаак. – «Надеялся я, что это день не наступит никогда. Стало быть, ты пришел, чтобы просить меня о помощи?» Воитель подтвердил сие утверждение, и молвил дракон: «Селемарил не должен достичь своих целей. Этот мир не должен быть уничтожен. Но знай: Король-Колдун бессмертен. Уничтожение его физического тела не означает гибели сущности. Сперва тебе придется пленить его дух, и сделать это следует с помощью Древнего Свитка».

Лезвие подтвердил: он уже успел раздобыть означенный артефакт, и продолжал Шулкунаак: «Кел – Древний Свиток – может воздействовать на все вероятные временные линии будущего. Ты должен привязать сущность Короля-Колдуна к тому из них, откуда он не сможет бежать. Также тебе потребуется заклинание, с помощью которого он был пленен в древние времена. Одержи верх над Селемарилом в бою. Чистый сердцем должен надеть его утраченную корону и прочесть заклинание. Но что касается короны, то не ведаю я, где возможно ее отыскать».

Узнав в воителе Лезвие, Шулкунаак предложил тому поединок... вызов, который герой вынужден был принять. В противостоянии одержал он верх над драконом, и тот, отступив, выразил надежду на то, что сумеет воитель сразить и вернувшегося в мир Короля-Колдуна.

Прибыв в город, Лезвие поведал о встрече с Шулкунааком Сааши. Последняя предложила герою разыскать своего родича-каджиит, М’жадду – специалиста по артефактам древних айлеид и знаменитый охотник за сокровищами. Быть может, ведомо того, где сокрыта корона Селемарила?..

Что до ритуала, должного пленить лича, Арананде советовала герою навестить старого зачарователя, Мартина Гавиниуса, в его убежище... правда, требовала, чтобы воитель покончил со стариком; о том, чем тот так насолил Талмору, распространяться Высокая эльфийка наотрез отказалась.

Герой разыскал в дикоземье М’жадду, который под предлогом того, что приведет его к короне, направил в лесные пределы – прямиком в засаду некромантов. Перебив последних, Лезвие вновь изловил предприимчивого каджиит, и тот был вынужден признаться, что действовал по приказу мага Кровавой Королевы – шпиона некромантов. Интересно, знает ли сама Урзога гро-Батул, что за змея ходит у нее в ближайших советниках?

Окрест оплота Кровавой Королевы ныне расплодилась нежить; разя мертвяков, проследовал воин в крепость, известив Урзогу об истинной личине ее придворного мага, Эдриена Джорниса. Последний пытался отпираться, но безуспешно, и орчиха приказала подручным бросить предателя в темницу, дабы после допросить с пристрастием.

Что до короны Селемарила, то М’жадд заверил воителя: артефакт сокрыт в Затерянных Пещерах неподалеку от города. Исследовав оные и сразив дракона-нежити, избравшего пещеры своим логовом, герой действительно отыскал корону древнего правителя айлеид.

Мартин Гавиниус, скрывавшийся от талморцев в чащобе, передал Лезвию зачарованный талисман, позволяющий общаться с душами усопших. Вновь спустившись в руины айлеид под городом, воззвал герой к духу Валентиса. Поведал последний, что после победы над физической формой Короля-Колдуна надо будет просто прочесть заклинание, должное заточить его сущность. Надлежит подготовить зачарованную мраморную статую, укрепив в основании ее пять камней варла, а затем поместить в нее Древний Свиток. Лишь в этом случае ритуал обретет силу и Король-Колдун будет пленен.

Покинув подземелья, герой наряду с горожанами трудился над созданием мраморной статуи; вскоре завершилось изготовление ее, и была установлена статуя перед городской ратушей.

Плененный Кровавой Королевой некромант, Эдриен Джорнис, поведал о логове своих сподвижников в Валенвуде, находятся в котором пять украденных камней варла, способных вдохнуть жизнь в зачарованную статую и заточить Короля-Колдуна.

...В последующие недели герой сумел разрушить зарождающийся альянс между племенами гоблинов и Зелеными Колпаками, а после отыскать оплот головорезов и покончить с их предводителем. Перед смертью последний признался, что нанял их некий индивид, промышляющий контрабандой лунным сахаром. Урзогу сия весть встревожила, но все же орчиха поблагодарила Лезвие за устранение непосредственной угрозы, пообещав на два года освободить город от уплаты податей. Кроме того, Кровавая Королева оставила свою обветшавшую крепость, перебравшись под защиту городских стен.

Довольно скоро удалось выяснить, что бесчинства в окрестных землях чинит контрабандист по прозвищу Речной Змей. Он безжалостно устраняет конкурентов руками наемников, и даже Урзога относится к нему с опаской.

Довольно скоро М’жадда известил героя о том, что Речной Змей и его головорезы собираются посетить неприметную деревушку к северу от города, дабы переправить по течению некие контрабандные товары. Кровавая Королева велела Лезвию и Вануму нанести противнику чувствительный удар...

Речной Змей оказался загодя осведомлен о появлении сподвижников Ургоги; корабль с контрабандой уже покинул доки селения. Более того, контрабандисты прикончили М’жадду!.. Узнав о случившемся, Кровавая Королева высказала надежду на то, что рано или поздно покончат они с сей бандой, орудующей в ее владениях.

Наконец, Лезвие и Ургога сумели настигнуть Речного Змея в руинах двемер; знаменитый контрабандист оказался никем иным, как отцом Ургоги!.. Зная о кровожадности сына, прежний Кровавый Король назвал наследницей королевства свою внучку, и сын его исполнился жгучей ненависти. Чародейка Габриэла - приспешница Речного Змея - призвала даэдр, и те атаковали героя, позволив контрабандисту улизнуть...

...Несколько окрестных деревушек были сожжены дотла; предполагали горожане, что повинны в сем могут быть Зеленые Колпаки или гоблины... Но один из выживших селян заверял Лезвие, что сжег деревушки бесчинствующий дракон!.. И действительно, вскоре герой и сам заметил бестию на пепелище некой безвестной деревни, атаковал, но дракон поднялся в воздух, устремился к горам на севере.

Вскоре в город прибыл охотник на драконов, редгард Аззин. Он истово ненавидел всех без исключения представителей драконьего рода, бездумно разя тех, лишь завидев. Наряду с Лезвием Аззин устремился на поиски логова дракона, разоряющего селения. Оное удалось разыскать в дикоземье, ровно как и покончить с гигантской рептилией. Но пыл Аззина был неумолим. Прознав, что поблизости от города обитает Шулкунаак, редгард вознамерился сразить и сию бестию.

Вот только Сааши, прознав о грядущей охоте на дракона, предупредила Шулкунаака, некогда спасшего ей жизнь, и разъяренный Аззин обратил свой гнев на Хранительницу Знаний. На защиту последней встал герой, поверх охотника на драконов в сражении, и тот, сверля противника исполненным ненависти взглядом, предпочел убраться восвояси, посулив, что однажды они непременно встретятся...

В поисках камней варла Лезвие устремился в Валенвуд, ступив в занятое некромантами святилище Мары, где издревле хранились сии артефакты. Забрав с собою пять камней, по возвращении в город поместил он их в основание статуи...

Довольно скоро лазутчики заметили нежить, подступающую к стенам города, и вел ее за собою Король-Колдун! Лезвие возглавил защитников города, выступил против мертвяков. В противостоянии, случившемся на городской арене, сразил он восставшего личом Селемарила, после чего Сааши провела ритуал, вновь заточить сущность древнего айлеид.

Город был спасен... на как знать, какие испытания ожидают его в дальнейшем в сии смутные времен, наступившие по завершению Великой Войны?..

На протяжении долгих тысячелетий смысл сего древнего пророчества ускользал от многомудрых ученых и чародеев, и лишь на закате Третьей Эры предсказанное начало воплощаться в жизнь... стремительно и пугающе.

Ибо познала Империя правление Иллюзорного Императора - боевого мага Ягара Тарна... Ибо в мир вновь ступил Нумидиум и произошел разрыв пространственно-временного континуума, известный как Изменения Запада... Ибо пали Трибуны, извечные правители Морровинда... Ибо в час Кризиса Обливиона погиб последний из Септимов, знаменуя завершение долгой и славной Третьей Эры...

Казалось, окончательное свершение пророчества и преображение мира неизбежно... но летели года, складываясь в столетия, а не происходило оного. Неужто явление Пожирателя Мира так и не случится?.. Но тщетны сии робкие надежды, ибо предсказанное на заре времен близится к воплощению, и произойдет сие в далеких, скованных льдом пределах Скайрима на границе веков второго и третьего Эры Четвертой...

***

Пленников вывели на городскую площадь Хелгена, где стражники уже заканчивали устанавливать плаху - наглядное свидетельство незавидной участи, которая ожидает всех без исключения приговоренных. Имперский суд короток и беспощаден, особенно, когда генералу Таллиусу, губернатору, нашептывают в ухо ненавистные талморцы.

Мужчина тяжело вздохнул, проклиная свою удачу... И угораздило же его оказаться на Белом Перевале поблизости от лагеря мятежников как раз в тот момент, когда оный оказался атакован Имперцами!.. Конечно, те, недолго думая, схватили всех, кого не успели прикончить... в том числе и самого Ульфрика Буревестника, ярла Виндхелма... убийцу Короля и обладателя Голоса!.. Неведомо, действительно ли верно последнее, но сейчас Ульфрик, которому не забыли накрепко завязать рот и сковать руки кандалами, понуро стоял чуть поодаль от героя нашего рассказа, ожидая своей очереди проследовать на плаху.

Имперский офицер зачитывал список пленников, жрица Аркэя обращалась к своему божеству с молитвой за души приговоренных... Наконец, прозвучало имя нашего героя, и он, собрав волю в кулак, сделал шаг вперед... и мир взорвался яростным пламенем!..

Столпотворение, крики, звон спущенных тетив... и рев, громогласный рев... Гигантская тень накрыла землю, и мужчина с ужасом и благоговением воззрился на исполинского черного дракона, опустившегося на замковую стену и изрыгнувшего новый поток пламени...

Впрочем, замешательство его длилось недолго, ибо инстинкт самосохранения возобладал. Осознав, что казнь откладывается на неопределенный срок, герой наряду с иными пленниками метнулся под защиту замковых стен, а оттуда - вниз, вниз по каким-то лестницам... Слепая паника гнала вперед; мимо проносились коридоры замковых подземелий, пыточных, кои вскоре сменились природными кавернами, по дну которых нес свои воды стремительный ручей...

Наконец, подземные пределы остались позади, и герой ступил на горный склон. Позади полыхал обращенный в руины Хелген, а дракон, мерно взмахивая крыльями, устремлялся к далеким горам... Лишь сейчас мужчина позволил себе перевести дух; подобных рептилий не видели в Скайриме на протяжении тысячелетий, и род их считался искорененным еще в ходе давнишней Драконьей Войны и последующего вторжения акавири!..

Интересно, удалось ли бежать из огненного ада Ульфрику Буревестнику... быть может, дракон сей явился к нему на помощь?.. Мысль сия казалось абсурдной, но уж слишком своевременно все произошло, а в столь явные совпадения герой не верил... К тому же, будучи иноземцем, о происходящем в Скайриме ныне он знал лишь понаслышке. Общеизвестно, что по завершении кровопролитной Великой Войны Империи с Доминионом Алдмери в конце 175 года Четвертой Эры был заключен Конкордат Белого Золота, одним из пунктов которого являлось запрещение поклонения Талосу. Сие вызвало открытое неприятие у северян, ибо Талос, известный так же как Тибер Септим, был их национальным героем, обретшим божественный статус... несмотря на то, что чванливые эльфы с ходу отрицали подобную возможность. Посему в Скайриме зрел раскол между Великим Королем Ториггом и ярлом Виндхелма, в открытую бросившем ему вызов. Несколько лет назад Король был убит - Голосом, как утверждали Имперцы, и свершил сие никто иной, как Ульфрик, сам метящий на трон и использующий стремление возродить культ Талоса для достижения сей цели. И теперь северную провинцию Империи снедает гражданская война... Верные ярлессе Элисиф, супруге покойного Великого Короля, противостоят мятежным Буревестникам Ульфрика, ратующего за независимость Скайрима...

Как бы то ни было, даже подобный конфликт блекнет в сравнении с фактом возвращения драконов в Тамриэль. Посему герой поспешил на север, стремясь как можно скорее добраться до холда Вайтран и сообщить ярлу Балгрууфу Великому о трагедии, постигшей Хелген... Города, возведенного на склонах огромного кургана и основанного одним из Компаньонов Исграмора - Йиком Речным, он достиг к лишь утру; на улицах из уст в уста шепотом передавались слухи об огромном черном драконе, замеченном в небесах.

Герой проследовал ко дворцу, рекомому Драконьим Пределом (ибо, если верить легендам, в древние времена в недрах кургана северяне держали в заточении дракона Нуминекса, плененного Олафом Одноглазым), предстал пред ярлом Балгрууфом, который был известен тем, что в нынешней гражданской войне придерживался нейтралитета, не отдавая предпочтения ни одной, ни другой стороне.

Внимательно выслушав выжившего в Хелгене, ярл приказал одному из своих офицеров немедленно направить воинский контингент в селение Ривервуд, находящееся в нескольких милях от разрушенного града. Ведь плох тот правитель, кто в критический час не заботится о подданных, остающихся за пределами крепостных стен...

Героя же ярл представил своему придворному чародею, Фаренгара Тайному Огню, занимавшемуся изысканиями по вопросу драконов. В свете последних событий они, возможно, актуальны как никогда... Маг поведал новому знакомому о Драконьей Войне, погибло в которой немало рептилий, и захоронения их находятся здесь же, в Скайриме... Посему Фаренгар просил героя отправиться внутрь кургана Бледных Водопадов, что недалече от Ривервуда, да разыскать в ней Драконий Камень - артефакт, являющий собой карту драконьих захоронений. Быть может, она окажется ключом к вопросу - каким образом драконы возвращаются в Тамриэль, и почему происходит это именно сейчас?..

Что ж, сей вопрос весьма интересовал и героя, посему он немедленно выступил в означенном направлении, и вскоре достиг полуразрушенной башни, возведенной над древним курганом. Здесь уже хозяйничали разбойники, сумевшие где-то раздобыть золотой коготь, который, если верить преданиям, являлся ключом к захороненным в недрах кургана сокровищам.

Расправившись с лиходеями, герой ступил внутрь подземного комплекса, созданного в далекую Первую Эру. Настенные изображения богов-животных отражали верования древних атморцев... Неожиданно путь мужчине преградили мертвяки-дрогры, о которых прежде слышал он лишь в древних легендах. Бывшие при жизнями истовыми последователями драконьих жрецов, сии индивиды погребались вместе с ними в надежде на то, что веками будут делиться жизненной силой со своими повелителями, что приведет в итоге к их возрождению.

Неведомо, есть ли крупица истины в сих поверьях, да герой и не собирался выяснять. Мастерски орудуя мечом, он сразил противостоящих ему дрогров, проследовав в подземные глубины, где лицезрел начертанные на каменной стене сияющие руны. Герой приблизился, дабы рассмотреть их повнимательнее, и руны вспыхнули, отразившись в разуме ее и навечно врезавшись в память...

Мужчина покачнулся, силясь придти в себя - столь необычны и пугающи оказались ощущения... когда атаковал его могущественный дрогр. К счастью, в сражении с ним герой сумел выстоять, после чего продолжил поиски в святилище, и вскоре обнаружил вожделенный Драконий Камень. Ныне предстоял ему долгий путь обратно в Вайтран...

Получив Драконий Камень, Фаренгар немедленно приступил к изучению артефакта; герой же оказался предоставлен самому себе. В благодарность за оказанную службу ярл Балгрууф даровал ему дом во владение, предложив осесть в городе; в эти тревожные времена доблестными воинами разбрасываться не пристало.

Следующие дни прошли в тревожном ожидании... однако герой нашел добрых товарищей в лице Компаньонов из Йоррваскра, исповедующих принципы доблести и чести, следовали которым легендарные Пятьсот Исграмора. Так, день за днем мужчина проводил время за кубком меда в философских и теологических беседах с новыми соратниками, в том числе и с предводителем Компаньонов Кодлаком Белогривым, пытаясь понять и прочувствовать культуру коренных скайримцев, время от времени покидая город, дабы поохотиться - как на дичь, так и на лиходеев, воспрявших в дикоземье в сии смутные времена.

Но однажды, занимаясь наряду с собратом-Компаньоном в одном из подгорных подземелий поисками осколка священной секиры Вуутрад - оружия Исграмора, герой подвергся нападению отряда воинов, именующих себя Серебряной Дланью. На глазах потрясенного мужчины его спутник обратился в огромного волка, растерзав противников... после чего пояснил, что все без исключения члены внутреннего Круга Компаньонов - оборотни, и факт сей они тщательно скрывают.

Вернувшись в Йоррваскр, герой обратился к Кодлаку с вопросом, действительно ли воины его заражены ликантропией. Белогривый нахмурился, не ожидав столь прямого замечания, но утвердительно кивнул, не став лукавить. Самому ему, однако, сие в тягость, ибо опасается воин, что в посмертии душа его попадет не в Совнгард - истинный рай северян, но в Охотничьи Угодья Принца даэдр Хирсина... Конечно, исцеление от ликантропии существует, но обрести его непросто...

В отличие от старика Кодлака, иные Компаньоны считали ликантропию благословением, а не проклятием, и сумели убедить героя принять участие в ритуале крови, проводимом в Подземной Кузне - старейшей постройке Вайтрана, обещая, что, преобразившись, тот обретет новые силы, возможности... Новообращенного оборотня воины внутреннего Круга взяли с собою на охоту, проводимую в окрестных лесах под покровом ночи... и дичью сегодня должны были стать ненавистные людишки, гордо именующие себя "Серебряной Дланью", истребителями оборотней...

Оные заняли заброшенный форт, звучно именующийся Висельной Скалою. Вход во внутренние помещения сей полуразрушенной крепости украшали колья, каждое из которых венчала волчья голова - печальное свидетельство участи некоторых из Компаньонов... Яростным вихрем ворвались внутрь алчущие крови оборотни, в число который сей страшной ночью входил и наш герой, поддавшийся на посулы и утративший ту сокровенную толику души, что делает человека существом разумным, способным к рациональному мышлению и сопереживанию.

Наконец, воины Серебряной Длани были перебиты, и оборотни, вновь принявшие человеческий облик, устремились в обратный путь, к родному Йоррваскру...

Но на этой вылазке противостояние Круга и Серебряной Длани не закончилось; похоже, именно сейчас оборотни и охотники на них начали безжалостную войну на выживание. В последующие ночи ликантропы атаковали лагеря Серебряной Длани в пещерах Оротейм и у форта Павшего Молота близ Утренней Звезды.

Происходящее ночами не укрылось от Колдака Белогривого, и, призвав героя в свои покои в Йоррваскре, старейший Компаньон поведал о том, как соратники его оказались прокляты... или обрели великое благо, смотря с какой стороны посмотреть. Несколько столетий назад ведьмы Гленморила обратились к Компаньонам Йоррваскра с предложением об обращении в оборотней; в обмен на дарованную силу они должны будут посвятить себя служению Хирсину и в посмертии возродиться в Охотничьих Угодьях того. Однако Кодлак, будучи истинным северянином, стремился обрести покой в Совнгарде, посему испросил героя расправиться с ведьмами Гленморила - быть может, таким образом вековое проклятие может быть снято?.. Мужчина ответил согласием: осознание совершенной чудовищной ошибки, повлекшей за собою немало смертей воинов Серебряной Длани, неимоверно тяготило его...

Разыскав шабаш ведьм в южных пределах Скайрима, герой перебил всех без исключения обитательниц здешних пещер и, бросив головы их в заплечный мешок, выступил в обратный путь к Вайтрану... Но по прибытии узнал он, что Йоррваскр подвергся атаке воинов Серебряной Длани; в жестоком сражении с ними Кодлак погиб, а нечестивцы сумели отступить, умыкнув все без исключения собранные Компаньонами за века осколки Вуутрада. Отчаяние на миг захлестнуло душу героя: неужто со смертью Кодлака рассеиваются и надежды его исцелиться от проклятой ликантропии?..

Наряду с жаждущими крови Компаньонами он выступил к укрывищу Блеклой Тени - где, если верить лазутчикам, находится основной лагерь Серебряной Длани. Вихрем ворвавшись в стан врага, воины перебили всех без исключения противников, и, разыскав похищенные осколки легендарной секиры, вернулись в Вайтран, где занялись приготовлениями к похоронам доблестного Кодлака.

Поздним вечером ввысь устремились огни погребального костра, поглощающего плоть усопшего и провожающего душу его в мир иной. Члены Круга спустились в подземелья под мифической Небесной Кузней, дабы помянуть сраженного Предвестника; герой же разыскал коваля Йоррваскра, Эорлунда Седогривого, передал ему осколки Вуутрада, и тот сумел восстановить секиру!..

Члены Круга - как следующие зову луны, так и противящиеся оному - признали, что обязаны почтить последнее желание своего Предвестника, направив душу того в Совнгард. И теперь выступали они к овеянной легендами Гробнице Исграмора на далеком севере, у самого Моря Призраков, устремлялись куда души Предвестников Компаньонов, дабы свершить священную церемонию, очистив от скверны душу Кодлака. Наряду с остальными следовал и наш герой, коему коваль передал во владение секиру Вуутрад; с благоговением и благодарностью мужчина принял легендарное оружие.

Достигнув Гробницы Исграмора, воины ступили внутрь... В сем древнем захоронении они оказались атакованы призраками изначальных Компаньонов, желающим испытать воинское искусство своих далеких потомков... В погребальном чертоге герою явился дух Кодлака, поведавший о том, что души предшественников пребывают как в Совнгарде, так и в Охотничьих Угодьях. Но дабы очистить дух его от довлеющего проклятья, герою надлежит сжечь головы ведьм Гленморила в Пламени Предшественников, высвободив тем самым их проклятую магию.

Герой исполнил просьбу Белогривого, и от духа оного отделился призрачный волк, набросился на Компаньонов. И когда повергли те тварь, дух Кодлака очистился от скверны, и павший Предвестник присоединился наконец к собратьям своим в залах Совнгарда... но перед тем, как исчезнуть, нарек героя следующим Предвестником, предводителем Компаньонов Йоррваскра. Если и изумила последних воля Белогривого, то виду они не выказали, поддержав решение Кодлака и приветствовав своего нового Предвестника. Герой же повторил ритуал, швырнув в священный огонь голову иной ведьмы и покончив с призрачным волком, отделившимся от его собственного тела. Так вновь он обретал власть над собственной судьбою.

Воители, исполнившие последнюю волю усопшего, возвращались в Вайтран; герой поклялся свято следовать заветам Исграмора и Компаньонов...

Наконец, тягостное ожидание завершилось, когда среди ночи героя разбудила Темная эльфийка Ирилет, командующая воинством ярла, приказав немедленно явиться в Драконий Предел.

В покоях Балгрууфа уже присутствовали придворный маг и некий стражник, сбивчиво докладывающий о том, что дракона видели у заставы к западу от Вайтрана. Вести сии весьма встревожили ярла, посему приказал он Ирилет наряду с солдатами немедленно выступать в означенном направлении и - по возможности - прикончить рептилию. Обратившись к герою, ярл просил того сопровождать отряд, и мужчина немедленно устремился к городским вратам, откуда было назначено скорое выступление к заставе.

Последняя полыхала, а над сторожевой башней кружил дракон, который устремился к подступающему отряду, лишь заметив новых потенциальных противников... Совместными усилиями воителям Вайтрана удалось сразить могучую бестию... но в следующее мгновение ощутил герой, как наполняет его сущность павшего дракона... Мирмулнир - имя отчетливо врезалось в разум... имя того, кого он только что лишил жизни...

Воители с изумлением взирали, как в считанные мгновение от мертвой рептилии остался лишь иссохший скелет; всю сущность оной впитал в себя чужеземец. "Давакиин..." - проревел дракон перед смертью, осознав, кем в действительности был убийца его... И сейчас воины Вайтрана выдохнули в благоговении: "Драконорожденный..."

Воистину, последний Драконорожденный... Тот, кому предначертано сыграть ключевую роль в свершении пророчества, означенного на заре времен в Древних Свитках... Большинство ученых сходятся во мнении, что термин был впервые употреблен в связи с Соглашением Акатоша, когда Святая Алессия получила Амулет Королей и впервые зажглись Драконьи Огни в Храме Единого. "Акатош сжалился над людьми и исторг бесценную кровь из собственного сердца, и благословил Святую Алессию сей кровью драконов, и заключил с ней Соглашение в том, что доколе потомки Алессии будут верны драконьей крови, Акатош будет удерживать печать на Вратах Обливиона и лишит даэдр и нежити врагов их айлейд, чтящих даэдр". Тех, кого Акатош благословил "кровью драконов", стали называть Драконорожденными.

Таким образом, связь с правителями Империи имелась с самого начала - только обладающие драконьей кровью могли носить Амулет Королей и возжигать Драконьи Огни. Все законные правители Империи были Драконорожденными: Императоры и Императрицы первой Циродиильской Империи, основанной Алессией; Реман Циродиил и его наследники; и, разумеется, Тибер Септим и его наследники, вплоть до последнего из правящих Императоров династии.

Из-за этой ассоциации с Императорами, однако, другое качество Драконорожденных отошло в тень и было практически позабыто всеми, кроме ученых и служителей благословенного Талоса, коим стал Тибер Септим. Лишь немногие понимают, что Драконорожденными не становятся лишь по праву рождения - поскольку речь идет о благословении самого Акатоша, смертные не способны до конца постигнуть, как и почему оно даруется. Тех, кто становится Императором и зажигает Драконьи Огни, следует без сомнений считать Драконорожденными - Амулет на их груди и зажженные Огни служат тому доказательствами. Но потому ли они могли это совершать, что уже являлись Драконорожденными, или сам этот акт являлся знамением, что на них снизошло благословение Акатоша? Сие есть божественное таинство...

Конечно, в династии Септимов все были Драконорожденными, что и сделало столь распространенным упрощенное понятие о том, что ими становятся по наследству. Но ученым точно известно, что не все древние правители Циродиила были в родстве друг с другом. Не существует также подтверждений, что Реман Циродиил происходил от Алессии, хотя об этом гласят многие легенды, большая часть которых возникла в эпоху Ремана - скорее всего, как попытка узаконить его правление. Известно также, что Лезвия, которых принято считать телохранителями Императора, происходят от воителей-акавири, по непонятной причине вторгшихся в Тамриэль в конце Первой Эры. По-видимому, они искали Драконорожденного - об этом свидетельствуют события на Белом Перевале. И те же акавири стали первыми, кто объявил Ремана Циродиила Драконорожденным. В целом, именно акавири старались утвердить за ним статус Императора (хотя сам Реман за всю свою жизнь так и не принял этого титула). Также, разумеется, не известно и о каких-либо родственных связях между Тибером Септимом и предыдущими Драконорожденными правителями Тамриэля.

Может ли одновременно быть более одного Драконорожденного - еще одна загадка. Императоры старались всеми силами исключить подобную мысль, но, конечно, принцип престолонаследия предполагает одновременное существование как минимум двух, если не больше, вероятных Драконорожденных - правящего монарха и его или ее наследников. История Лезвий также имеет на то указания. Хотя об их деятельности в период Междуцарствия, что продлился с падения Империи Ремана до возвышения Тибера Септима, известно мало, многие полагают, что Лезвия в это время продолжили искать и оберегать тех, кто, по их мнению, был Драконорожденным либо мог стать таковым.

Вспомнив обо всем, что когда-либо слышал о Драконорожденных, герой задался вопросом: что на самом деле значит быть таковым?.. Связь с драконами столь очевидна, что о ней практически забыли - в эти дни, когда драконы остались лишь в далеких воспоминаниях и лишь недавно вновь заявили о себе миру, смертные позабыли, что в прежние времена быть Драконорожденным означало обладать "драконьей кровью". Некоторые ученые считают, что это понималось в буквальном смысле, хотя точное значение остается неизвестным. Северяне рассказывают о Драконорожденных героях, которые прославились как убийцы драконов и были способны забирать силу убитых ими драконов. Доподлинно известно, что акавири охотились на драконов и убили немалое их число в ходе вторжения. Есть также свидетельства, что они продолжили это и после того, как стали Драконьей Стражей Ремана Циродиила (и здесь параллель с драконами) - прямой предшественницей нынешних Лезвий.

...Действительно, лишь сейчас, поглотив душу павшего дракона, герой открыл в себе могущество Голоса, выражение духовной силы через ту'ум, крик. Письмена, замеченные им в недрах кургана Бледных Водопадов и врезавшиеся в память, внезапно обрели смысл, ибо крик сей, питаемый драконьей магией, обладал поистине разрушительной силой.

Озадаченно качая головами, воители устремились к Драконьему Пределу, дабы как можно скорее доложить ярлу Вайтрана об убийстве дракона и чудесном пробуждении позабытого могущества в душе их соратника, нового Предвестника Йоррваскра. Но громогласный рев раздался в небесах, и содрогнулись предвечные горы, и сжались в страхе сердца людские...

Внимательно выслушав доклад о сражении у сторожевой заставы, ярл Балгрууф торжественно нарек героя таном Вайтрана, после чего советовал ему незамедлительно следовать к Глотке Мира, ибо наверняка все без исключения жители Скайрима слышали глас Седых Бород, призывающих в Высокий Хротгар обретшего могущество Драконорожденного. Сия традиция восходит еще к далекой Первой Эре, ибо мистическая община Седых Бород, основанная легендарным Языком Джургеном Успокоителем, издревле обучала и направляла Драконорожденных... в число которых входил и легендарный Тибер Септим. Услышать зов их - великая честь, посему не стоит заставлять Седых Бород ждать...

И герой, покинув Вайтран, где уже успел снискать славы, устремился к Горлу Мира - величайшему горному пику Тамриэля, где, как гласят легенды северян, "родились люди, когда небо дохнуло на землю". Казалось, местность сия тысячелетия пребывает в тишине и покое, отрешившись от суеты и забот присного мира.

Совершив долгое восхождение по Семи Тысячам Ступеней на сокрытую облаками вершину Горла Мира, герой ступил в каменные врата монастыря Великий Хротгар, где приветствовали его Седые Бороды. Сии четверо последователей Пути Голоса поведали ему о драконьих криках, о разрушительной силе, сокрытой в них, после чего приступили к обучению Довакиина сего поколения, пришедшего к ним на рубеже веков, в момент, поворотный для древнего мира. Ведь одновременное возвращение в мир драконов и появление последнего Драконорожденного - не простое совпадение... но о большем герою сможет сообщить лишь набольший Седых Бород, Паартурнакс, в уединении живущий на вершине Горла Мира... Однако лишь Голос истинного Драконорожденного, ниспосланного богами в мир в час великой нужды, может открыть путь к обиталищу отшельника, и ничто иное.

С помощью четверки внимательных наставников герой отточил свой Голос, обретя контроль над разрушительной силой драконьих криков. Наконец, Серые Бороды велели Драконорожденному выступить в пределы холда Хьялмарш, да разыскать затерянную в топях древнюю усыпальницу Утенграв, где сокрыт охотничий рог Джургена Виндколлера, и станет сие последним испытанием.

...Спустившись к подножью Горла Мира, герой направил свои стопы на север и, миновав земли Вайтрана, достиг обширных топей Хьялмарша. Разыскав гробницу Утенграв, спустился он в подземные глубины, однако рога Джургена внутри не оказалось: на постаменте, отведенном под артефакт, пребывала лишь краткая записка, приглашавшая Драконорожденного навестить гостиницу в Ривервуде.

Немало удивившись подобному повороту событий, герой, тем не менее, последовал предложению, и, ступив на постоялый двор городка близ Вайтрана, обратился с вопросом непосредственно к хозяйке гостинице, Дельфине. Сия женщина средних лет окинула посетителя цепким взглядом, после чего пригласила следовать за нею. Дельфина провела героя в потайное помещение в подвалах гостиницы, где призналась, что принадлежит к некоей организации, весьма заинтересованной в Драконорожденном. Именно она забрала рог Джургена из гробницы Утенграв, оставив записку и надеясь, что Драконорожденный, которого Седые Бороды наверняка отправят за артефактом, примет ее приглашение.

Передав рог герою, Дельфина поведала, что скрывается от агентов Талмора, безжалостно преследующих членов ее организации. Возможно, именно талморцы ответственны за воскрешение драконов и возвращение их в мир... Да, именно воскрешение, ибо, навестив несколько драконьих захоронений в окрестных землях, обнаружила Дельфина, что они пусты. Стало быть, некто возрождает древних рептилий, возвращая им жизненные силы... И лишь Драконорожденный - совершенный убийца драконов - может уничтожать созданий сих раз и навсегда, вбирая в себя их сущности.

Пообещав, что откроет гораздо больше по завершении одной небольшой вылазки, Дельфина предложила герою сообща проследовать к городку Роща Кин в землях Виндхелма. Подле сего селения пребывает драконий курган, и рептилия, захороненная в нем, еще не успела набраться достаточно сил, чтобы покинуть каверну и вырваться в мир. И если Дельфина своими глазами увидит, как герой убивает дракона и вбирает в себя его сущность, окончательно уверует в то, что пред нею - истинный Драконорожденный, и сообщит ему обо всем, что знает о происходящем ныне в Скайриме...

Как оказалось, подозрения женщины имели под собою вполне реальные основания. Добравшись до пустоши недалече от Рощи Кин, герой наблюдал парящего над курганом гигантского черного дракона - того самого, кто разрушил Хельген. Рептилия громогласно вещала на драконьем наречии, и земля вздыбилась, а из образовавшейся пропасти выбрался наружу драконий скелет, на ходу облекающийся плотью. Так Салокнир, убитый в далекую Первую Эру северянином Йоргом Хельмболгом, был возрожден, вновь ступив в Тамриэль.

Черный дракон же, обратив презрительный взор на Драконорожденного, велел Салокниру прикончить оного; сам же воспарил в небеса, устремившись прочь. Возрожденный дракон устремился в атаку, но Голос Довакиина заставил его отшатнуться. Применяя как боевые навыки, так и умения, коему обучили его Седые Бороды, герой сумел одержать верх над драконом, вобрав в себя его душу.

Дельфина ошарашено покачала головой: сама она мало что разумела в происходящем, но была исполнена решимости дознаться до сути. Женщина поведала герою, что принадлежит к древней организации Лезвий, члены которой ныне крайне немногочисленны. Некогда выступали они убийцами драконов и следовали за Драконорожденным Императором, а после, в Третью Эру, охраняли род Септимов... И когда прервался оный в час Кризиса Обливиона, Лезвия утратили цель, и два последующих столетия занимались поисками Драконорожденного. Поисками, увенчавшимися успехом лишь сейчас.

Дельфина не знала, что заставило драконов пробудиться и каким образом они возрождают своих мертвых собратьев, но предполагала, что за этим вполне может стоять Талмор - правящая фракция Доминиона Алдмери, люто ненавидящая человечество. В Великую Войну, случившуюся три десятилетия назад, талморцы весьма ослабили Империю, но не сумели одержать над ней верх; быть может, их нынешняя цель - разжечь смуту в Скайриме, дабы добиться окончательной победы?..

Как бы то ни было, ответы можно надеяться разыскать лишь в посольстве Талмора. Дельфина обещала поразмыслить над тем, как пробиться в самый охраняемый оплот в Скайриме, просив героя вновь навестить ее в Ривервуде, когда представится у него такая возможность. Здесь, на отрогах Рощи Кин, они и расстались: Дельфина возвращалась в земли Вайтрана, герой же устремлялся к Горлу Миру, дабы вернуть рог Успокоителя Седым Бородам и завершить свое обучение.

...В последующие недели Драконорожденный немало странствовал по Скайриму, следуя наставлениям Седых Бород. Ибо ведали последние о черных стенах, пребывающих в потаенных курганах и святилищах, начертаны на которых слова на драконьем наречии, врезающиеся в разум Довакиина и дарующие ему новые ту'умы. Не раз и не два пришлось герою схватиться с драконами, свято хранящими свои владения, и, поглощая их сущности, становился он все сильнее, а Голос его креп, звуча все громче и разрушительнее.

Когда герой вновь навестил Дельфину в Ривервуде, наготове у женщины уже был план проникновения в посольство Талмора - отчаянный и рискованный. Время от времени Первая эмиссар Эленвен устраивает званые приемы для скайримской знати - подобострастных лизоблюдов Доминиона Алдмери. На один из таковых Дельфина и собиралась провести героя в качестве гостя, и поможет им в этом прислуживающий в посольстве Лесной эльф Мальборн. Последний истово ненавидит талморцев, ибо те вырезали всю его семью во время одной из чисток в Валенвуде, и на все пойдет, лишь бы утереть нос зарвавшимся властителям Доминиона.

...Проникновение в посольство Талмора, пребывающее высоко в горах к северу от Солитуда, прошло без сучка и задоринки. Мальборн сумел перенести на кухню сей крепости снаряжение нашего героя; тот же, получив от Дельфины приглашение на прием, проследовал в пиршественную залу. Эленвен окинула гостя подозрительным взглядом, но иные дела отвлекли ее внимание; герой же воспользовался первой представившейся возможностью, чтобы улизнуть из зала, забрать из кухонного сундука верный меч да задворками пробраться к башне, занимаемой Первым эмиссаром.

Расправившись со стражами, Драконорожденный занялся планомерным осмотром личных помещений Эленвен, и вскоре обнаружил документы, весьма его заинтересовавшие. Как следовало из оных, Ульфрик Буревенстник, ярл Виндхелма, являлся агентом Талмора в час Великой Войны, однако в последнее время перестал идти на контакт, воплощая в жизнь собственные начинания. Следовал ли он целям Доминиона изначально, или же действиями своими вводил в заблуждение талморцев?.. Является ли бегство его из Хелгена и разрушение города драконом совпадением?.. Похоже, что силы, стоящие за драконами, заинтересованы в эскалации конфликта и ослаблении Империи, но не следует полагать, что цели их совпадают с устремлениями Талмора.

Да, эльфы не имели отношения к возрождению рептилий, однако сейчас все силы их были брошены на поиски Эсберна, одного из архивариусом Лезвий пред Великой Войной, весьма сведущим в преданиях о драконах. Судя по имеющимся у талморцев сведениям, Эсберн скрывается где-то в Рифтене, и эльфы были исполнены решимости отыскать архивариуса, дабы выяснить, сумеют ли они использовать ситуацию с драконами для окончательного низвержения Империи и установления власти Доминиона Алдмери на всех территории Тамриэля.

...Покинув посольство, герой сей же ночью добрался до Солитуда, где снял комнату на одном из постоялых дворов. Что ж, он определился с выбором стороны, на защиту которой встанет. И Талмор, и Ульфрик стремятся к ослаблению Империи, а это недопустимо. За Буревестником уже сплотились Рифтен, Утренняя Звезда и Зимняя Крепость; Скайрим расколот, что весьма облегчает задачу агентам Доминиона, а также тем, кто стоит за вернувшимися в мир драконами...

Посему поутру герой устремился прямиком в Мрачный Замок, где заявил генералу Таллиусу о своем желании вступить в ряды Имперского Легиона. Имперец, в свете нынешней гражданской войны оказавшийся в весьма затруднительном положении, приветствовал волю потенциального новобранца, предложив ему возможность сорвать замыслы Буревестников. Как следует из донесений лазутчиков, Галвар Каменный Кулак - правая рука ярла Ульфрика обнаружил в Корваньюнде легендарную Зубчатую Корону, и ныне силы мятежников выступают к сим руинам, дабы завладеть реликвией. Выкованная в час славного правления Великого Короля Харальда, корона передавалась каждому следующему властителю Скайрима... и была утрачена в час убийства Короля Боргаса Дикой Охотой. И если сейчас, столетия спустя Ульфрик завладеет древней реликвией северян, шансы его быть избранным на Собрании ярлов Великим Королем существенно возрастут. Империя же в качестве потенциальной претендентки на трон поддерживает ярлессу Элисиф, и полна решимости не допустить отделения Скайрима, кое случится в случае воцарения Ульфрика... что сыграет лишь на руку Доминиону, ожидающему возможности вновь развязать отложенную на три десятилетия войну.

Отряд легионеров под началом легата Рикк скорым маршем выступил к руинам Корваньюнда, у которых уже разбили лагерь Буревестники. Имперцы сошлись в сражении с мятежниками, в то время как Драконорожденный наряду с несколькими легионерами проникли в сердце подземного захоронения и, прикончив преступивших им путь дрогров, разыскали вожделенную Зубчатую Корону, которую не замедлили доставить генералу Таллиусу.

Последний, однако, просил героя немедленно вернуть в Вайтран и известить ярла Балгрууфа о том, что - как следует из донесений лазутчиков - силы Ульфрика Буревестника вскоре нанесут удар по его владениям... Драконорожденный доставил послание по назначению, ровно как и передал предложение генерала о размещении в Вайтране отряда легионеров. Булгрууф крепко призадумался: похоже, война достигла стадии, когда дальнейшее соблюдение нейтралитета уже невозможно... С одной стороны, ярл Ульфрик ратует за независимость Скайрима, попрание слабой Империи, возрождение культа Талоса... Но с другой, ведь торговля с Империей приносила северной провинции процветание, и издревле северяне сражались рука от руку с циродиильцами...

Но прежде, чем принять предложение генерала Таллиуса, ярл Булгрууф просил героя отправиться в Виндхелм и передать Ульфрику лично в руки боевую секиру. Ибо таков древний обычай северян: если мятежный ярл секиру вернет - означает сие, быть войне; если же нет, то тем самым явит себя другом и союзником Вайтрана. Лишь по возвращении Драконорожденного ярл Булгрууф сделает свой выбор в пользу той или иной стороны...

...Несколько дней спустя герой достиг величественного Виндхелма - города первых Королей Скайрима. Ныне в стенах его было неспокойно: Буревестники скрупулезно изыскивали противников своим устремлениям, немедленно расправляясь с ними. А противниками сими выступали в первую очередь те, кто не принадлежал к расе северян, кто то данмер, обретшие приют в Виндхелме после давнишнего извержения Вварденфелла.

Ступив в тронный зал Дворца Королей, герой протянул секиру Булгрууфа восседающему на троне ярлу Ульфрику. Последний нахмурился, покачал головой... и вернул оружие, тем самым четко обозначив свои намерения. Нет в Скайриме видения его места прихлебателям Империи, принявшей постыдный Конкордат Белого Золота. Именно поэтому он и прикончил Великого Короля: дабы показать северянам, сколь слабы лизоблюды южан, и пора, наконец, вспомнить о своем славном наследии, заявив о Скайриме как о независимой державе.

...К тому времени, как герой вернулся в Вайтран, к городу уже подходил отряд Имперских легионеров под началом легата Квентина Сипиуса. Ярл Булгрууф предвидел, каков будет ответ Ульфрика, посему заранее подготовился к атаке Буревестников... А она не замедлила себя ждать.

Утром следующего дня внушительные силы мятежников осадили Вайтран, но натиск их оказался отражен благодаря слаженным действиями воителей ярла, Компаньонов и легионеров. Голос Драконорожденного звучал над полем брани, вселяя панику в сердце нападавших, разрывая их тела, испепеляя пламенем. И Буревестники дрогнули, обратились в бегство...

...Немедленно, генерал Таллиус начал активные военные действия в холдах Пэйл и Рифт, стремясь отрезать Виндхелм от союзников. Силы Имперцев, разбившие лагерь неподалеку от Утренней Звезды, сумели передать командующему Буревестников в сем городе фальшивые приказы, отвлекая внимание противника от соседнего форта Данстад, который захватили буквально несколько дней спустя. Вскоре портовый град Утренняя Звезда перешел под контроль легионеров.

После чего герой, следуя полученным от генерала приказам, через Осенний Лес устремился в восточные пределы Скайрима, в город Рифтен. Оный являл собою зрелище нелицеприятное; горожане чужаков чурались, на каждого взирали с подозрением и нескрываемой злобой. Некогда Рифтен считался оплотом гильдии воров... быть может, те и сейчас управляют городом, продолжая деятельность из Крысятника - так именуются канализационные стоки. Таллиус просил Драконорожденного найти свидетельства связи с гильдией эльфийки Ауриэль - управляющей ярлессы Рифтена Лайлы Законницы, но сделать это оказалось донельзя сложно, ибо за каждым шагом героя зорко следили городские стражи.

Тем не менее, герою удалось раздобыть письмо, раскрывающее связь управляющей с гильдией воров, и та, в надежде спасти свое доброе имя, поведала герою о караване с золотом и оружием, следующим к Виндхелму. Если легионерам удастся захватить его, они тем самым нанесут Буревестникам весьма болезненный удар, посему Драконорожденный поспешил вернуться в лагерь Имперцев на границе Рифта и передать им полученные сведения.

Благодаря своевременно полученной информации, караван был захвачен, а обозы с золотом и оружием отправлены в Солитуд. После чего легионеры, ведомые героем, осадили форт Зеленую Стену на подступах к Рифтену, и, перебив выступивших на защиту мятежников, заняли сей оплот.

Последний из восточных союзных холдов Истмарша - Зимнюю Крепость - генерал Таллиус велел отрезать от Зимней Крепости точно таким же способом. Посему герой во главе отряда легионеров сумел проникнуть внутрь форта Кастав, вызволить содержащихся в темнице оного товарищей, и вскоре сия твердыня перешла во владение Имперцев.

Так, все три ключевых форта, установленные вновь основных связующих столицы холдов трактов, находились под контролем солдат Империи, посему на подкрепления со стороны союзников Виндхелму рассчитывать не приходилось боле. И герою, коему генерал Таллиус присвоил звание легата, было поручено командование над Имперскими легионерами в сей кампании.

Захватив форт Амол, Имперцы продолжили марш по направлению к Виндхелму, соединились с подступающими частями под началом самого генерала Таллиуса и на закате следующего дня осадили город. Врата оного оказались разбиты ту'умом Драконорожденного, и солдаты немедленно наводнили кварталы, схватившись с Буревестниками и целенаправленно пробиваясь к площади пред Дворцом Королей.

Ступив в тронный зал, генерал Таллиус сошелся в поединке с ярлом Ульфриком Буревестником, в то время как легат Рикк, урожденная северянка на службе Империи, сдерживала натиск Галвара Каменного Кулака... Наконец, оба лидера мятежа пали замертво, и, выйдя на террасу дворца, Таллиус обратился к собравшимся на площади воинам, объявив о том, что восстание обезглавлено. Конечно, на территории Скайрима осталось немало лагерей Буревестников, стало быть, гражданская война далека от завершения. Но не приходится сомневаться в том, что рано или поздно боевые действия сойдут на "нет", Собрание ярлов изберет нового Великого Короля, и Скайрим останется и впредь верным союзником Империи...

Оставив Виндхелм, герой вернулся в Рифтен, дабы все-таки разыскать Эсберна, архивариуса Лезвий. Ибо все чаще и чаще замечал драконьи силуэты, мелькающие в свинцовых небесах, и тревога, зародившаяся в душе, с каждым днем ощущалась все отчетливее...

Драконорожденный спустился в Крысятник - обширные полузатопленные стоки Рифтена, служившие прибежищем гильдии воров, разномастным разбойникам, лиходеям и прочему отрепью... Спустился... не зная, что за каждым его шагом зорко следят агенты Талмора...

В зловонных казематах герой сумел отыскать Эсберна, убедить пожилого архивариуса, что он действительно тот, за кого себя выдает. Мужчина просил Драконорожденного сопроводить его в Ривервуд, в убежище Дельфины, ибо если драконы действительно воспряли в Скайриме, стало быть, близится час свершения пророчества о возвращении Алдуина, Пожирателя Мира, который поглотит как смертных Тамриэля, так и души умерших мирян, ознаменовав тем самым конец света.

Лишь двое покинули тайное подземное убежище Эсберна, как талморцы нанесли удар. Крысятник наводнили эльфийкие воители и чародеи; лишь каким-то чудом герою и спутнику его удалось вырваться из окружения, достичь поверхности... после чего, купив, не торгуясь, вороных в конюшне у городских стен, они во весь опор понеслись на юг, к землям Вайтрана.

...Оказавшись в тайном укрывище Дельфины в Ривервуде, Эсберн поведал хозяйке и Довакиину обо всем, что знал сам касательно возвращения драконов в мир. Древние Лезвия, именовавшиеся в ту пору Драконьей Стражей акавири, возвели в своем оплоте в Скайриме - храме Небесной Гавани - Стену Алдуина, на которой запечатлели все свои знания и пророчества касательно возвращения великого дракона в мир. О Стене позабыли на долгие столетия... но Эсберн сумел обнаружить, где именно пребывает это великое произведение зодчества древних, посему ныне путь героя лежал в земли Предела, где в скальных ущельях сокрыт храм Небесной Гавани... и последний шанс найти ответы на снедающие вопросы.

Так, Дельфина, Эсберн и Драконорожденный выступили на запад, в земли, занятые Изгоями. Архивариус уверенно вел спутников по дикоземью, затем - по пещерным лабиринтам Картспайра. Наконец, трое ступили под своды покинутого храма Небесной Гавани, возведенного акавири на заре Второй Эры.

С благоговением Эсберн ступил к монументальной Стене Алдуина, пребывающей в сердце храма, углубился в изучение образов, оставленных древними. "Здесь изображен Алдуин в то время, когда драконы наряду с драконьими культистами правили Скайримом", - вещал архивариус. - "Но люди восстали против драконов, и началась легендарная Драконья Война. В центре Стены изображено поражение Алдуина. Он падает с небес, сраженный северянами-Языками. Те повергли его при помощи некоего крика".

Неужто действительно существует ту'ум, способный сразить дракона?.. Ответ на сей судьбоносный вопрос могут знать лишь Серые Бороды. Распрощавшись с Лезвиями, принявшими решение остаться в стенах обители предков и попытаться возродить орден, фактически уничтоженный Талмором, герой устремился к Горлу Мира.

Достигнув Высокого Хротгара, он поведал Седым Бородам о Стене Алдуина и о символах, выбитых на ней. Старцы открыли, что речь идет о ту'уме, рекомом "Драконобоем", и создали его в давние времена угнетенные драконьими культистами, вложив в сей крик всю свою ярость, всю ненависть по отношению к поработителям. Однако ту'ум сей давно утрачен... и знать о нем может лишь Паартурнакс, в уединении живущий на вершине Горла Мира.

К изумлению героя, Паартурнаксом оказался древний дракон. Он поведал Довакиину, что не ведает ту'ум, способный сразить Алдуина, его старшего брата, перворожденного. В час Драконьих Воин именно здесь, на вершине Горла Мира, древние Языки-северяне применили сей крик, чтобы ранить Алдуина, и тот исчез в потоках Времени. Но для этого Языки воспользовались Древним Свитком - артефактом, пришедшим Извне, одним из фрагментов Творения. Зная, что Языки непреднамеренно исторгли Алдуина из смертной реальности, отправив его в далекое грядущее, Паартурнакс все эти тысячелетия оставался на вершине Горла Мира, зная, что однажды старший брат его возникнет здесь вновь.

Посему дракон предложил герою свершить то, как казалось поистине невероятным - разыскать Древний Свиток, коим воспользовались Языки, и принести его сюда, ко Временному Разрыву, созданному ими. Посредством оного Драконорожденный может отправиться в далекое прошлое и узнать ту'ум "Драконобой" у тех, кто сотворил его изначально.

Где же искать сведения о Древнем Свитке, как не в знаменитом Колледже Зимней Крепости, оплоте чародеев?.. И герой, простившись с Паартурнаксом, устремился к подножью Горла Мира, дабы незамедлительно выступить к далекому северо-восточному холду Скайрима...

Колледж Зимней Крепости, пребывавший на скованной льдом скале у самого Моря Призраков, был и оставался средоточием магических знаний; случившийся в 122 году Четвертой Эры "великий обвал" - неожиданная природная катастрофа, когда волны морские хлестали побережье на протяжении долгих недель, сметая целые кварталы, - фактически разрушил город, но Колледж выстоял... скорее всего, благодаря охранных чарам, наложенным на древние стены. Многие миряне полагали, что "великий обвал" вызвали сами маги, но доподлинных доказательств тому так и не нашлось.

Справедливо полагая, что многомудрые чародеи навряд ли изъявят желание делиться сокровенными знаниями касательно Древнего Свитка с первым встречным, пусть и называющем себя "Драконорожденным", герой сразу же по прибытии смиренно заявил о желании посвятить себя изучению магии.

Наставники Колледжа волю его приветствовали, и пригласили наряду с иными учениками проследовать к близлежащим подземным руинам Саартала. Доподлинно известно, что город сей по неведомой причине был атакован и разорен эльфами, и лишь сейчас архимаг Колледжа дозволил коллегам начать раскопки в поисках знаний о том, что в действительности стояло за нападением меров.

Наряду с чародеем Толфдиром ученики, в число которых ныне входил наш герой, рассредоточились по подземному комплексу в поисках артефактов. Неожиданно для себя Драконорожденный обнаружил тайный коридор... и явилось ему призрачное видение, в котором пси-маг Нериен предупреждал об опасностях, которые он может обнаружить. Когда герой поведал о сем Толфдиру, тот весьма озадачился, ибо остров Артаеум - обитель таинственных пси-магов, исчез более столетия назад. Какая же связь может существовать между пси-магами и древним градом атморцев?..

В глубинных пределах Саартала герой обнаружил огромную сферу, ощутил исходящие от нее магические эманации. Толфдир вызвался остаться подле неведомого артефакта, велев Драконорожденному немедленно возвращаться в Колледж и известить о находке архимага, Савоса Арена.

Наряду с последним герой проследовал в обширную библиотеку Колледжа, однако пожилой библиотекарь - орк Ураг гро-Шуб - лишь руками развел, сообщив о том, что один из амбициозных учеников, Оторн, похитил из хранилища знаний ряд книг, после чего примкнул к общине магов-ренегатов, называющих себя "Призывателями". Последние заняли покинутый прежде Замок Адского Сияния на границе холда Вайтран; как полагал библиотекарь, в одной из украденных книг может находиться ключ к разгадке природы артефакта, обнаруженного под Саарталом.

Обещая, что разыщет похищенные фолианты, герой покинул Колледж... провожаемый пристальным взглядом Высокого эльфа Анкано, советника архимага. Мало для кого оставалось секретом, что здесь, в Зимней Крепости, претворял он в жизнь волю Талмора, пытающегося распространить власть свою на сей северный край, лишив Империю ценного союзника.

...И герой вновь выступил в путь, устремившись к землям Вайтрана. В помянутом замке обнаружил он немало чародеев, проводящих всяческие нечестивые эксперименты... а также заключенного в клеть и глубоко раскаивающегося в содеянном Оторна. Наряду с последним Драконорожденный сумел изыскать в покоях предводительницу магов - Призывательницу - украденные книги, после чего незамедлительно вернулся в Колледж Зимней Крепости.

К тому времени таинственную сферу уже доставили в Колледж, и маги приступили к изучению артефакта, символы на котором не имели подобных ни в одной известной культуре - ни человеческой, ни эльфийской. Одна из украденных книг, обнаруженных героями у магов-ренегатов, повествовала о Ночи Слез - легендарном первом сражении за Саартал, когда эльфы осадили город, пытаясь завладеть чем-то, находящимся в его подземельях. Уж не сим ли артефактом?..

Стоило герою переступить порог Колледжа, как путь ему преступил Анкано, велел следовать за ним. Эльф сообщил, что недавно в замок прибыл некий индивид, утверждающий, что принадлежит к Ордену Пси и настаивающий на немедленной встрече с обнаружившим артефакт индивидом. Самому Анкано все это казалось чрезвычайно подозрительным... и наверняка заслуживающим самого пристального внимания Талмора.

Однако стоило герою в сопровождении Анкано ступить в покои архимага, где дожился посланник с Артаеума, время, казалось остановилось для всех, кроме Драконорожденного и пси-мага. Последний - Кваранир - сообщил, что изъятый из руин Саартала артефакт - Глаз Магнуса - чрезвычайно опасен. Его могущество слишком великого для этого мира, и нахождение реликвии здесь может привести к необратимым и страшным последствиям. Поскольку сам Орден Пси никогда открыто не вмешивается в дела мирские, они вынуждены обратиться к Драконорожденному, советовав тому разыскать в стенах Колледжа чародея Огура, могущего знать, в чем состоит природа артефакта и как следует поступить с оным.

Время возобновило свой бег, и пораженным Анкано и Савосу пси-маг с сожалением сообщил, что ошибся и уже уходит. Герой же устремился на поиски Огура; как следовало из рассказов магов Колледжа, некогда это был блестящий, подающий надежды ученик, но он поверг себя воздействию чересчур мощного потока магических энергий, которые... преобразили его. С тех пор Огур вот уже долгие годы пребывает в глубинных подземельях под Колледжем, и никто не знает, жив ли он ныне.

Спустившись в подземные казематы, Драконорожденный сумел разыскать Огура, обратившегося в средоточие магической энергии, но сохранившего целостность сознания. Огур поведал, что незадолго до героя его навещал Анкано, задавая иные вопросы; что до Глаза Магнуса, но магам Колледжа необходимо как можно скорее разыскать Посох Магнуса, лишь так можно избежать катастрофы.

Маги Колледжа сообщили герою, что, если верить изложенным в древних фолиантах сведениям, Посох Магнуса - уникальное вместилище магических энергий. Несколько месяцев назад Колледж навещали "коллеги" из Синода - циродиильской гильдии магов, и искали они в землях Скайрима могущественные артефакты, в том числе и помянутый Посох. Насколько ведали чародеи Колледжа, циродиильцы выступили к руинам Мзулфта в восточных пределах Виндхелма.

Спустившись в сии руины двемер, герой обнаружил, что практически всех чародеев Синода перебили безжалостные одичавшие фалмер, Снежные эльфы. В сердце города, однако, Драконорожденный обнаружил последнего из оставшихся в живых магов - Паратуса Децимиуса, пытающегося привести в действие гигантскую машину двемер, Окуляр. И когда начинание его увенчалось успехом, на каменной стене лучи света отобразили карту Тамриэля, на которой лишь две точки ярко сияли. Циродиилец недоверчиво прищурился, после чего сообщил герою, что наряду с экспедицией магов прибыл сюда, дабы определить местонахождение в мире могущественных магических артефактов и изъять их в пользу Синода... однако нечто, находящееся ныне в Колледже Зимней Крепости, по мощи своей превосходит силы всех иных реликвий, вместе взятых.

Вторая точка, на которую указал Окуляр - знаменитый Лабиринтиан, творение архимага Первой Эры Шалидора. Возможно ли, что именно там находится Посох Магнуса?..

О творящемся в Скайриме Паратус стремился как можно скорее известить Совет Синода; герой же, покидая Мзулфт, собирался навестить Лабиринтиан, дабы попытаться разыскать Посох Магнуса и предотвратить грядущее бедствие... в чем бы оно не заключалось. Пси-маги, наверняка внимательно следящие за странствием Драконорожденного, вновь ментально обратились к нему, поздравляя с успехом и заклиная не останавливаться на достигнутом.

По возвращении в Колледж узрел герой, что доступ в Зал Стихий, пребывал в котором Глаз Магнуса, блокирует непроницаемый вихрь магической энергии. Савос Арен, наряду с иными чародеями пребывавший у входа в здание, поведал Драконорожденному, что благодарить за происшедшее следует Анкано, которой остался подле сферы... наверняка вихрь - дело рук предательского эльфа, но ведает ли он сам, к чему приведут его манипуляции с древнейшей реликвией?..

Волна магической энергии вырвалась из Глаза Магнуса, сразила архимага, объяла как Колледж, так и Зимнюю Крепость. Миряне в панике пытались укрыться в своих домах, но магические аномалии, воплощенные в гигантских энергетических угрей, настигали их повсюду. Чародеи спустились в город, приняли бой с порождениями дикой магии, в то время как могущественная волшебница Мирабель Эрвин, принявшая бразды правления гильдией после скоропостижной кончины архимага, заклинала героя как можно скорее разыскать Посох Магнуса, ибо артефакт сей - единственная возможность помешать Анкано воплотить в жизнь свои безумные замыслы, что вполне могут привести к сокрушению Колледжа.

Простившись с магами и искренне уповая на то, что достанет у них сил продержаться до его возвращения, герой устремился к легендарному Лабиринтиану, пребывающему в землях Хьялмарша. В недрах сих казематов, протянувшихся на многие мили, разыскал он Посох Магнуса, после чего поспешил вернуться в Зимнюю Крепость... бушевал над которой яростный магический вихрь.

Посохом Магнуса развеяв защитные чары, коими Анкано оградил Колледж, Драконорожденный проследовал в Зал Стихий, где сошелся в магическом поединке с самим Высоким эльфов, коему реликвия успела даровать поистине невероятное могущество. К счастью, обнаруженный в Лабиринтиане артефакт блокировал энергии Глаза Магнуса, лишая Анкано обретенной неуязвимости.

Наконец, талморец пал... а в следующее мгновение в чертоге возникли фигуры трех пси-магов. Последние констатировали, что Глаз Магнуса слишком опасен, чтобы оставаться в сем мире впредь, после чего выказали намерение забрать его в свое ведение. На прощание пси-маги нарекли Драконорожденного новым архимагом Колледжа Зимней Крепости - жест, всецело одобренный чародеями, весьма деморализованными недавними событиями и ролью, сыгранной советником Савоса Арена, ныне погибшим.

Герой обратился к библиотекарю Колледжа с вопросом о Древних Свитках, и поведал тот, что чародей, занимавшийся прежде изучением связанных с оными теорий, Септимус Сигнус, уже несколько лет как ютится на крошечном островке в Море Призраков. Говорят, он занят изучением некоего артефакта двемер, но кто может знать наверняка?..

Посему герой, покинув Зимнюю Крепость, устремился по скованным льдом морским пределам к обиталищу чародея-отшельника. Давнишние попытки изучить Древний Свиток свели Септимуса с ума, и все эти годы он посвятил попыткам открыть тайны одного из артефактов двемер. Из путаных речей мага герой вынес, что один из Древних Свитков предположительно находится в древней обсерватории гномов, Альфтанде, рекомой также Черным Пределам. Септимус полагал, что изобретательные двемер нашли способ извлекать знания, начертанные на Древних Свитках, без время для собственных разумов, посему передал герою настраивающуюся сферу и куб-лексикон, испросив его разыскать в руинах механизм, и с помощью сих предметов вобрать в куб знания, содержащиеся в Свитке, в упрощенном, понятном смертному виде. Сие необходимо магу, дабы найти ключ к изучаемому им долгие годы артефакту...

И герой устремился к юго-западу от Зимней Крепости, где в горных пределах распростерся, скованный вековыми льдами, огромный подземный комплекс двемер, Альфтанд. В глубинах оного пребывала гигантская каверна, рекомая Черным Пределом, и находился здесь Безмолвный Город двемер, ныне занятый кровожадными фалмер.

Ступив в высокую подземную башню Мзарк, Драконорожденный отыскал тайное хранилище Древнего Свитка и, запустив механизм гномов, транскрибировал содержащиеся в нем сведения с помощью лексикона двемер. Сей артефакт он вернулся Септимусу, и ученый немедленно приступил к изучению обретенных вожделенных данных.

Сам же Драконорожденный вновь поднялся на вершину Горла Мира, устремился прямиком к незримому Временному Разрыву, на который указал ему дракон Паартурнакс, с любопытством наблюдающий за действиями героя. Древний Свиток явил последнему видение противостояния северян и миньонов Алдуина в последние часы Драконьей Войны, когда доблестные воители не сумели сразить немезиду "Драконобоем", посему были вынуждены прибегнуть к последнему средству - Древнему Свитку - и исторгнуть могущественного дракона из родной эпохи.

Слова "Драконобоя" врезались в память героя, но стоило лишь развеяться видению, как узрел он в небесах стремительно приближающегося дракона - Алдуина, Пожирателя Мира. Первенец Акатоша атаковал, но Довакиин ударил "Драконобоем", атаковав саму душу дракона, низвергнув того с небес. На помощь герою пришел Паартурнакс, и удалось им нанести Алдуину немало серьезных ран... прежде чем тот счел за благо ретироваться. Неужто правдивы древние сказания, и устремился он в Совнгард, дабы пожрать души умерших и восстановить утраченные силы?..

Поздравив Драконорожденного с одержанной победой, Паартурнакс предположил, что один из возрожденных Алдуином драконов может предать своего господина, открыв местонахождение его тайного логова... если окажется в совершенно безвыходном положении. Паартурнакс припомнил, что дворец ярла Вайтрана возведен над Драконьим Пределом - курганом, в котором некогда содержался плененный дракон. Конечно, убедить Булгрууфа изловить злобную рептилию, подвергнув при этом опасности свой народ, окажется весьма и весьма непросто...

Ярл Вайтрана, однако, был готов пойти на риск ради того, чтобы отвратить угрозу, несомую Алдуином как от своих подданных, так и иных скайримцев. Посему приказал солдатам немедленно спуститься в Драконий Предел и дожидаться, когда Драконорожденный приведет в исполнение свой замысел. Последнему же Паартурнакс открыл, что имя каждого из драконов состоит из трех Слов Силы, ту'ума, посему, произнося оное, Довакиин тем самым призывает одну из могучих рептилий, открыто бросая ей вызов.

И сейчас, ступив на просторный балкон Драконьего Предела, герой зычно возвестил: "Одавиинг!" И практически сразу же разорвал небеса ответный рев, ибо помянутый дракон приближался, стремясь покончить с дерзнувшим произнести имя его всуе.

Одавиинг сошелся в противостоянии с Драконорожденным, но вайтранцы не дремали: повинуясь приказу своего ярла, они привели в действие древние механизмы, и гигантский ошейник защелкнулся на шее дракона. Последний взревел в ярости, забился в ловушке, но та оказалась сработана на совесть.

И когда герой обратился к пленнику с вопросом о логове Алдуина, Одавиинг и не думал что-либо скрывать, ибо откровенно сомневался в том, что первенец Акатоша достоин впредь править драконьим родом. Он подтвердил, что Алдуин действительно устремился в Совнгард; портал в сие измерение пребывает в пределах древнего храма Скулдафн, высоко в восточных Джеральских горах. Но лишь драконы способны достигнуть сей обители... и Одавиинг предложил Драконорожденному доставить его к цели.

Сие исключительно вопрос доверия, но Одавиинг был готов склонить голову перед тем, кто вернется живым из Совнгарда, будь то Алдуин или Довакиин. Последний не колебался долго: жестом приказав солдатам снять ошейник с пленного дракона, он забрался тому на спину, и Одавиинг немедленно воспарил в небеса, устремившись на восток. Жители Вайтрана долго смотрели ему вслед, тихо вознося молитвы Кинарет, уповая за успех Драконорожденного... ведь в противном случае мир их прекратит свое существование.

Немало драконов кружило над Скулдафном, а дрогры несли дозор у храмовых врат, ограждая подходы к усыпальнице драконьих жрецов древности. Проникнув внутрь, герой проследовал внутрь руин святилища драконьего культа, разыскал потаенный портал, ступил в него...

...оказавшись в Совнгарде, потаенном царствии Аетериуса. Но ныне заснеженную долину пред величественным Залом Доблести скрывал темный, злой туман, схоронился в котором Алдуин, питавшийся душами заблудших во мгле северян. Тем не менее, Драконорожденный сумел пересечь Мост Китовой Кости и достичь последнего прибежища павших героев; у входа в зал приветствовал его сам Исграмор, сообщив о том, что Шор запретил воителям Совнгарда покидать пределы твердыни, но трое, некогда исторгшие Алдуина из мира, жаждут покончить со своей немезидой раз и навсегда. Сих северян герой зрел в видении, явленном ему Древним Свитком - Гормлайт Золотая Рукоять, Феллдир Старец, Хакон Одноглазый. С радостью присоединились они к последнему из Драконорожденных в противостоянии того Пожирателю Мира.

Совокупная мощь Голосов Довакиина и Языков древности низвергла Алдуина с небес, и гибель великого дракона знаменовала завершение тирании венца творения Акатоша. Простившись с героями Совнгарда, Драконорожденный воззвал к ту'уму, перенесшему его обратно в родной Нирн...

Драконы ощутили смерть своего властелина, и осознали ныне, что остались предоставлены самим себе. Паартурнакс стремился призвать их следовать Путем Голоса, но навряд ли многие откликнутся на его зов. Как бы то ни было, угроза Тамриэлю оказалась отвращена и предреченный конец света не случился.

***

Путь последнего Драконорожденного, однако, был весьма далек от завершения, ибо прослышал он о возрождении древнего ордена охотников на вампиров - Стражей Рассвета. В далеких восточных пределах Скайрима разыскал он сокрытую в горном ущелье крепость, оплот ордена.

В далекую Вторую Эру сын ярла Рифтена обратился в вампира - одно из порождений Принца даэдр Молаг Бала, - и опечаленный ярл, не в силах сразить потомка, приказал своим людям выстроить замок и охранять упыря денно и нощно. К несчастью, стражам пришлось уничтожить вампира, после чего ярл изгнал их прочь, но воители продолжали охоту на упырей в землях Скайрима...

Долгие века замок оставался покинут, но ныне охотник на вампиров, Исран, сплотил за собою последователей, приступив как к восстановлению крепости, так и к искоренению популяции упырей на территории северной Имперской Провинции. А намедни пришли вести о том, что вампиры нанесли удар по Залу Бдящих, и ныне рыщут в сопредельной с твердыней пещере - быть может, в поисках некоего древнего артефакта.

Исран просил Довакиина отправиться к означенному склепу, пребывающему в горных пределах к югу от Утренней Звезды, дабы узнать причину неожиданно вспыхнувшего интереса вампиров к сему подземелью. Похоже, воители-Бдящие, обнаружив оное, даже не подозревали, что скрывают в себе предвечные каверны...

Спустившись в глубинные пределы пещер, герой обнаружил каменный саркофаг, пребывала в котором вампирша... сжимающая в руках Древних Свиток! В отличие от иных упырей, рыщущих по подземелью, вампирша агрессии по отношению к Довакиину не проявила, и, представившись Сераной, попросила провести ее к семье, обитающей на островке к западу от Солитуда. Неведомо, сколько тысячелетий провела сия дева в заточении, однако герой обещал сопроводить ее к родовому замку, ибо подозревал, что именно Серану пытались вызволить из заточения низшие вампиры. Но... с какой целью?.. И почему во владении вампирши находится один из мистических Древних Свитков?..

Серану герой сопроводил к величественному замку Волкихар, возведенному на одном из островков в Море Призраков. Изумленный, лицезрел Довакиин в замковых чертогах клан вампиров, занятых трапезой, смакующих человеческую плоть. Предводитель клана, вампир-лорд Харкон, приветствовал дочь, вернувшуюся по прошествии долгих столетий, осведомился, принесла ли она с собой Древний Свиток. Серана кинула, после чего представила семье героя, вызволившего ее из векового заточения. В благодарность Харкон предложил Довакиину свою кровь - дар Молаг Бала, обещая непомерное могущество, но герой ответил отказом. Харкон нахмурился, постановил, что отныне станет рассматривать Довакиина исключительно как дичь, посему, сотворив заклинание, перенес его за пределы замка.

Вернувшись в оплот Стражей Рассвета, заметил герой, что крепость продолжают атаковать вампиры. Исран смирился с сим фактом: ведь охотники на упырей не делают тайны из своей деятельности, посему очевидно, что вампиры время от времени жалуют к ним на порог, стремясь покончить с возрожденным орденом... Довакиин поведал предводителю Стражей Рассвета о своем кратком визите в замок Волкихар, и Исран, сокрушенно покачав головой, велел новоявленному охотнику на вампиров привести в оплот двух индивидов, чьи навыки окажутся весьма ценны для их ордена: бретонку Сорину Джурард, помешанную на технологиях и оружии двемер, и северянина Гунмара, укротителя диких животных, истово ненавидящего вампиров.

Отыскать помянутых индивидов не составило большого труда, тем более, что Исран снабдил Довакиина подробными сведениями о местонахождении былых соратников. Узнав об угрозе со стороны вампиров, разжившихся Древним Свитком, Сорина и Гунмар немедленно выступили к крепости Стражей Рассвета.

Исран приветствовал обоих, просив Сорину приступить к изготовлению арбалетов на основе технологий двемер, Гунмара же - привести в оплот охотников на вампиров прирученных троллей...

К изумлению предводителя ордена, в оплот Стражей Рассвета ступила вампирша Серана. Последняя поведала, что причина, по которой она была погребена в склепе наряду с Древним Свитком, кроется в ее отце, Харконе. Некогда тот обнаружил пророчество, говорилось в котором, что однажды вампирам не придется страшиться солнечного света, посему Харкон уверился, что судьба его - обрести власть над Мундусом и над всей расой вампиров. Мать Сераны и она сама воспротивились воплощению сего замысла, посему молодая вампирша и оказалась заточена под землей на долгие столетия наряду с Древним Свитком - средством, с помощью которого Харкон надеется достичь поставленной цели.

Исран отнесся к Серане с нескрываемым подозрением, и лишь заступничество со стороны Довакиина не позволило предводителю Стражей Рассвета расправиться с вампиршей. Последняя заверяла воинов, что стремится помешать безумным замыслам отца, посему и принесла с собой Древний Свиток... Вот только прочесть подобную реликвию могут лишь монахи Священного Шелкопряда, и пребывают те в далеком Циродииле...

Хмыкнув, Исран припомнил, что недавно в городах Скайрима видели странствующего ученого из Имперской Провинции; вероятность, конечно, невелика, но вдруг он окажется монахом Священного Шелкопряда?..

...След монаха привел героя к городку у Драконьего Моста близ Солитуда; стражи селения подтвердили, что, действительно, служитель Священного Шелкопряда из Башни Белого Золота недавно проезжал по мосту, направляясь на юг, и, похоже, разыскивал Древние Свитки, затерянные в землях Скайрима. Однако вскоре вампиры атаковали эскорт монаха, а самого его пленили, заточив в близлежащем подземелье, рекомом Укрывищем Старейшин.

Последовав за упырями, Довакиин сумел расправиться с ними и вызволить из заточения монаха, Дексиона Эвикуса. Последний с радостью согласился сопроводить своего спасителя в крепость Стражей Рассвета, и по прибытии приступил к изучению переданного ему Сераной Древнего Свитка. "Мне предстает видение великого лука", - вещал монах. - "Я знаю это оружие! Это - Лук Ауриэля! Некий голос шепчет: "Среди чад ночи восстанет темный властелин. В эпоху раздора, когда драконы вернутся в мир смертных, тьма перемешается со светом - ночь и день станут едины". Выйдя из транса, Дексион отметил, что на Древним Свитке сем - лишь час пророчества, и существуют еще два, в которых продолжается оно. В одном из свитков - тайны драконов, во втором же описывается могущество древней крови смертных, коя в силах противостоять самим богам.

Первый из помянутых монахом Древних Свитков Довакиин уже отыскал в подземной башне двемер Мзарк, что же до второго... Серана поведала спутнику, что когда они наряду с матерью, Валерикой, оставили Харкона, то забрали с собой оба Древних Свитка, принадлежавшие вампиру-лорду. Серана не ведала, где могла укрыться ее мать, но полагала, что ключ к своему местонахождению Валерика оставила под носом у Харкона, ибо прежде выращивала травы во внутреннем дворике замка Волкихар - а место сие супруг ее на дух не выносил. Как следствие, не помешает заглянуть в садик - как знать, вдруг в нем отыщется намек на нынешнее местопребывание вампирши?

К своему вящему изумлению, Серана и Довакиин обнаружили под заброшенным садом ступени, уходящие вниз и ведущие в изолированные чертоги замка Волкихар, обиталище нежити. Вампирша знала, что мать ее занималась некромантией, но и помыслить не могла, что лаборатория Валерики столь прекрасно оборудована. Здесь обнаружили они записи матери Сераны, говорилось в которых о том, что удалось ей создать портал в Прибежище Душ - область Обливиона, обиталище таинственных и могущественных Идеальных Владык, кои в обмен на души смертных могут сообщить чародею информацию... хоть и говорят обычно загадками. Очевидно, что Валерика скрылась в Прибежище Душ, и, скорее всего, забрала с собой Древний Свиток, дабы лишить Харкона возможности вернуть реликвию и подвергнуть опасности весь род вампиров.

Следуя означенным в записях инструкциям Довакиин и Серана сумели воссоздать портал, но обнаружил герой, что живые не могут ступить в Прибежище Душ. Пришлось довериться вампирше, и та заключила сущность его в Камень Души, переместив оный в царствие Обливиона...

Довольно скоро обнаружили они замок, окруженный магическим барьером, томилась за которым Валерика. Последняя призналась, что всеми силами стремилась воспрепятствовать супругу в осуществлении его безумного замысла, предпочитая скрываться в тенях, как и прежде. Поэтому и заточила в склепе собственную дочь на долгие столетия, ведь ключом к пресечению "Тирании Солнца" выступают не Древние Свитки, но Серана. И стоит Харкону узнать об этом, он непременно принесет дочь в жертву собственным амбициям. Ибо во втором из Древних Свитков говорится о "дочери Хладной Гавани, которая ослепит око Дракона". Ибо при жизни и Валерика, и Серана были истовыми последовательницами Молаг Бала, и называли их "дочерьми Хладной Гавани".

Все эти столетия Валерика стремилась уберечь дочь от Харкона, ведь если обретет он Лук Ауриэля и оросит его кровью Сераны, Тирания Солнца может воистину завершиться, и Нирн погрузится во тьму... Посему и укрылась в Прибежище Душ, попытавшись заключить договор с Идеальными Владыками, но те обвели ее вокруг пальца, и Хранители, ниспосланные ими, заточили вампиршу в сем замке; последняя призналась, что искомый Древний Свиток находится при ней.

На равнинах Прибежища Душ Довакиин разыскал и прикончил трех неживых Хранителей, поддерживающий двеомер ограждающего замок заклинания, а также дракона Дурнехвиира, надзирающего за Хранителями - уроженца Тамриэля, существующего здесь, между жизнью и смертью. Возрождаясь, Дурнехвиир просил Довакиина призвать его по возвращении в Нирн, обещая, что станет служить ему верой и правдой... все, что угодно, лишь бы покинуть опостылевшее царствие Обливиона, заточен в котором оказался он давным-давно.

Передав Довакиину Древний Свиток, Валерика простилась с ним, объяснив дочери, что с Тамриэль возвращаться покамест не собирается... во избежание, ибо и ее кровь может сослужить Харкону прекрасную службу в осуществлении замысла вампира-лорда по прекращению Тирании Солнца.

...Вернувшись на смертный план бытия и вновь ступив в оплот Стражей Рассвета, Довакиин застал Дексиона Эвикуса... слепым! Монах признался, что, поспешив прочесть Древний Свиток, пренебрег необходимыми приготовлениями, и теперь расплачивается за это; быть может, слепота пребудет с ним до самой смерти. Неужто утрачена последняя надежда узнать детали пророчества?!.

Монах, однако, заверил героя, что способ прочесть Древний Список существует, но для этого Довакиину надлежит свершить Ритуал Священного Шелкопряда на Древней Поляне. Срезав ритуальным ножом кору с произрастающего в сей зачарованной области Древа, герой тем самым привлечет к себе Священных Шелкопрядов, и те даруют ему второе зрение - необходимое для осознания начертанного на Древних Свитках.

В потаенных пределах северной провинции разыскал герой предвечную рощу, где над чудесными древами вились целые рои Священных Шелкопрядов. Здесь свершил он ритуал, и десятки волшебных мотыльков устремились к нему, защищая от пагубного воздействия Древнего Свитка. С замиранием сердца Довакиин развернул пергамент, и образы хлынули в разум его... среди них - местонахождение пещеры, пребывает в которой Лук Ауриэля.

Наряду с Сераной Довакиин выступил в далекие западные земли Скайрима, к пещере, кою зрел в видении. По пути вампирша рассказывала, что Ауриэль - одно из божеств эльфийского пантеона, а солнце символизирует связь мира смертных и богов; предположительно, Лук Ауриэля поглощает энергию самого солнца, посему Харкон столь стремится заполучить его.

Здесь обнаружили они подземную Святыню Ауриэля, надзирал за которой Снежный эльф, Рыцарь-паладин Гелебор. Герой поразился: доселе в пределах Скайрима встречал он лишь одичавших фалмер, немногим отличающихся от животных... Гелебор называл подобных несчастных созданий Преданными. Он признал, что Лук Ауриэля пребывает во внутреннем чертоге Святыни Ауриэля, но просил Довакиина прикончить архивикария Виртура... его собственного брата. Преданные, ворвавшиеся в святилище, принялись сеять смерть... и каким-то образом изменили Виртура, обратив его в исполненного скверны индивида.

Миновав Забытую Долину и ступив во внутренний чертог Святыни Ауриэля, герой и Серана с изумлением узрели Виртура, оказавшегося вампиром! Последний признался, что в чадо Молаг Бала его обратил один из посвященных, и архивикарий поклялся отомстить Ауриэлю - божеству, отвернувшемуся от него. Именно Виртур создал пророчество о Тирании Солнца, надеясь уменьшить влияние верховного божества эльфийского пантеона на смертный мир. И, обладая Луком Ауриэля, долгие столетия ждал, когда в поисках реликвии посетит его чистокровная вампишра - "дочь Хладной Пристани".

Сразив архивикария, Довакиин обрел последний из элементов, необходимых для воплощения в жизнь зловещего пророчества, - Лук Ауриэля. После чего наряду с Сераной вернулся в оплот Стражей Рассвета. Все без исключения воители ордена выступили в направлении замка Волкихар, где схватились с вампирами и их миньонами - горгульями и нежитью. Герой же и Серана устремились в собор твердыни, где покончили с Харконом, ознаменовав тем самым завершение пророчества, так и не воплотившегося в жизнь.

Стражи Рассвета одержали победу над древним родом вампиров, на протяжении столетий досаждавших мирянам Скайрима; Серана приняла решение остаться с орденом, ибо заслужила признание и уважение со стороны входящих в него воителей.

***

Довакиин же, простившись со Стражами, вернулся на просторы Скайрима... но однажды на улочках одного из городков провинции был атакован некими культистами, именовавшими его не иначе как "ложным Драконорожденным". Покончив с безумцами и обыскав их тела, герой обнаружил лист пергамента, значились на котором приказы по его устранению; судя по всему, за неудавшимся покушением стоит некто по имени Мираак, и прибыли культисты в Скайрим с острова Солстейма.

Надо отметить, что прежде сей клочок земли, затерянный в Море Призраков, формально принадлежал северянам Скайрима, однако в год 16 Четвертой Эры был дарован беженцам из Морровинда, коих неистовые аргонцы вытеснили с предвечной родины. Но кто такой этот Мираак?..

В ходе недолгих поисков Довакиин выяснил, что прибыли культисты в Скайрим на судне "Северная дева", кое и сейчас пришвартовано в доках Виндхелма. Капитан корабля понятия не имел, кем в действительности оказались его пассажиры, но за определенную денежную сумму согласился доставить героя на Солстейм - в город, именуемый Скалой Ворона, оплот Дома Редоран. Правил селением Советник Ллерил Морвайн, и формально остров находился под его властью... однако племя северян Скаал, обитающее в северных пределах Солстейма, данмер не жаловало и держалось от них особняком. В восточных же областях остова, в городке Тел Митрин, находятся эльфы из Дома Телванни, с которым жители Скалы Ворона пытаются сохранить добрососедские отношения. Не считая сих утлых очагов цивилизации, Солстейм являет собою дикоземье, в котором нашли приют разнообразнейшие лиходеи и головорезы.

Обо всем этом словоохотливый капитан поведал герою во время недолгого плавания, но уже на следующие день Довакиин ступил на земли Солстейма, и, провожаемый недобрыми, подозрительными взглядами данмер - жителей Скалы Ворона - направился к центру города, расспрашивая встречных, не знакомо ли им имя - Мираак. Темные эльфы недоуменно хмурились: да, имя вызывало в памяти какие-то смутные образы... черный храм, возведенный в центре Солстейма... но откуда им известно подобное, данмер не могли объяснить, и списывали все на ночные кошмары...

Покинув Скалу Ворона, Довакиин устремился к сердцу острова, и увиденное там подтвердило его худшие опасения: кем бы не была сущность, рекомая Мирааком, наверняка по ее вине островитяне пребывают под действием неких чар, довлеющих на разум, туманящих мысли. Ибо узрел герой, как многочисленные северняне, данмер и разбойники неустанно трудятся над восстановлением древнего чернокаменного святилища... и объединяет их отсутствующий взгляд и литании во славу великого Мираака.

Среди сонма очарованных нашлась одна-единственная дева, Фрея из племени Скаал. Последняя поведала Довакиину, что пришла к храму, дабы спасти свой народ... или же отомстить за него. Ибо нечто поработило жителей Солстейма и заставляет их восстанавливать сей проклятый храм, оскверняя тем самым саму землю и Камни - древние источники силы, являющие собой воплощение аспектов природы, связующие мир смертный с Творцом. Отец Фреи, Строн-шаман, утверждает, что в мир вернулся Мираак, драконий жрец древности, обратившийся против своих повелителей и избравший собственную стезю. Легенды гласят, что вознамерился жрец обрести власть над Солстеймом, и за это был уничтожен драконами...

Наряду с Фреей, защищенной магическим амулетом, оберегающим ее от постигшего соплеменников помешательства, Довакиин устремился в недра древнего храма Мираака, надеясь обнаружить источник могущества возродившегося драконьего жреца. Сразив немало культистов, вознамерившихся преступить им путь, герой и Фрея достигли сокровенных глубин храма, миновали кладбище драконов, ныне хранимое дрограми... достигли постамента, покоилась на котором Черная Книга.

"Сон наяву беззвездного неба", - значилось на обложке. Приняв фолиант в руки, ощутил герой, как неведомая сила исторгает его сущность в иной план бытия... после чего узрел пред собою причудливый мир, созданный, казалось, из великого множества книг и свитков. И здесь предстал ему Мираак, драконий жрец древности, с интересом воззрившийся на незваного гостя. "А, ты - Драконорожденный", - процедил он, вперив взор в ошарашенного Довакиина. - "И, похоже, ты покончил с Алдуином. Неплохо. Я бы не преминул сделать это сам во время своего смертного существования, но предпочел избрать иной путь. Ты даже не представляешь истинной силы, которой может обладать Драконожденный! Это царствие не для тебя, здесь ты совершенно бессилен. Вскоре весь Солстейм будет принадлежать мне. Я уже управляю разумами жителей острова, и когда закончат они восстановление храма, я смогу вернуться домой".

Повелительным взмахом руки Мираак подозвал двух причудливых тварей, состоящих, казалось, из сонма щупалец, приказав тем вернуть героя в мир смертным. "Он может дожидаться моего возвращения наряду со всеми остальными тамриэльцами", - изрек жрец... и герой вновь обнаружил себя в затхлом подземном чертоге.

О пережитом он поведал встревоженной Фрее, и девушка предложила спутнику немедленно вернуться в ее селение, дабы показать Черную Книгу ее отцу, Строну. Быть может, мудрый шаман сумеет понять, что происходит и в каком престранном измерении пребывает ныне дух Мираака?..

Строн внимательно выслушал вернувшуюся дочь и спутника ее, после чего поведал, что охранный барьер, созданный им и ограждающий деревню слабеет, и вскоре воля Мираака сломит его, поработив разумы оставшихся обитателей Скайрима. О храме шаман племени знал из легенд, согласно которым, драконы в неистовой ярости испепелили святыню жреца, дерзнувшего отвернуться от них. Но что же произошло тогда, на заре времен? Почему Мираак отринул драконов, бросил им вызов?..

Быть может, Довакиину следует повторить путь сего Драконорожденного древности, дабы обрести те знания, которые когда-то открылись Мирааку. И понять, каким образом возможно противостоять ему... Перво-наперво герою надлежит отправиться в руины крепости, известной как Дозор Серинга, и, узнав начертанное в пределах оной Слово Силы, выкрикнуть его близ Камня Ветра, у которого соплеменники Скорна неустанно трудятся, возводя святыню во славу Мираака. Кто знает, возможно, действо сие освободит разумы несчастных?..

За неимением лучшего предложения, Довакиин согласился на высказанное шаманом, и, покинув селение Скаал, устремился к северному побережью Солстейма, где в древних руинах обнаружил Слово Силы, чья мощь сподвигала драконов склониться пред мощью Драконорожденного. Магия ту'ума сокрушила кристаллическую структуру, возводимую северянами-Скаал у Камня Ветра, но в мир вырвалось чудовищное порождение, подобное тем, кои наблюдал герой в измерении, заглянул в которое посредством Черной Книги.

Покончив с тварью, герой вернулся в селение Скаал, и шаман, поблагодарив Довакиина за помощь, просил его освободить и иных поселенцев Солстейма - как северян, так и данмер, и орков, - сокрушив структуры, довлеющие над иными Камнями. Кроме того, герою наверняка понадобятся те знания, коими обладал сам Мираак, а для этого необходимо выяснить как можно больше об обнаруженной в храме Черной Книге, которая, очевидно, не имеет отношения к драконьему культу, а темные силы, заключенные в ней, сродни тем, что оскверняют Камни Солстейма. Сторн припомнил, что однажды в селение Скаал заходил чародей-данмер, Нелот, задавая вопросы о Черных Книгах. Если кто и может знать о мистических фолиантах, то только он...

В последующие несколько дней Довакиин побывал во всех уголках острова, очищая Камни от скверны, возрождая их истинную природу проводников даров Творца. Так, Камни Ветра, Воды, Земли, Зверя и Солнца возродились... и лишь Камень Древа оставался под властью Мираака, поскольку пребывал в святилище возводимого культистами и миньонами их черного храма.

Возможно, теперь, когда жители острова вновь обрели себя, освободившись от злых чар, древний Драконорожденный не сможет восстановить контроль над разумами их... но неизбежно ли все еще его возрождение?.. В южном поселении Темных эльфов Телванни, Тел Митрин, герой разыскал чародея Нелота, который поведал о том, что Черные Книги - ничто иное, как тома тайных знаний, оставленные в мире смертном Хермиус Морой, Принцем даэдр, властителем судеб. Многие маги и ученые соблазнились возможностью обрести запретное знание, и ныне продолжают бесконечные поиски оного в залах Апокрифа - царствия Хермиуса Моры, пребывающего в безбрежном Обливионе. Никому не ведомо, каково происхождение Черных Книг; некоторые из них, похоже, написаны в прошлом, а иные вполне могут оказаться привнесенными из будущего... Наверняка для Принца Дэадр, в чьем ведении находится сфера Судьбы, время не играет большого значения...

Довакиин поведал Нелоту обо всем, с ним произошедшим, ровно как о Мирааке, находящемся, судя по всему, именно в Апокрифе - измерении, куда и он поневоле вынужден был заглянуть, листая страницы Черной Книги. Рассказ его подтвердил подозрения чародея: нечто, связанное с Хермиус Морой, пытается распространить влияние свое на Солстейм; неужто речь идет о легендарном драконьем жреце, первом Драконорожденном?

Нелот заявил, что знает, где отыскать Черную Книгу, связанную с Мирааком; находится она здесь, на острове, в руинах двемер Нчардак, однако чародей, спускавшийся в сей подземный град прежде, не сумел привести в действие ограждающий фолиант защитный механизм.

...Наряду с Нелотом Довакиин устремился к помянутым чародеем руинам, где данмер отворил каменные врата обители исчезнувшей расы обнаруженным прежде кубом. Возможно, если восстановить систему паровых механизмов и вновь обеспечить энергией "чертог чтения", хранилась в котором Черная Книга, чародею удастся извлечь фолиант из-под купола, где пребывает он на протяжении долгих столетий... Во время прошлого своего визита в Нчардак Нелот не отважился углубиться в руины, ибо механические создания двемер продолжали защищать комплекс от посягательств... но сейчас сопровождал его Довакиин, подобных конструктов не опасавшийся.

Следуя наряду с Довакиином по коридорам и помещениям града, Нелот не переставал восхищаться величием архитектуры двемер, ибо паровые механизмы продолжали функционировать, и благодарить за это стоило механических слуг исчезнувшей расы, многие из которых оставались в пределах Нчардака по сей день. Большая часть комплекса оказалась затоплена, и случилось это, похоже, в час первого извержения Красной Горы. Однако система огромных насосов откачала воду с верхних уровней... но сейчас для приведения в действие паровых механизмов герою и спутнику его требовались контрольные кубы... а извлечение оных из насосов автоматически приведет к затоплению комплекса.

Проследовав в Великую Мастерскую Нчардака, Нелот поведал Довакиину, что в давние времена здесь денно и нощно создавались механические солдаты; именно отсюда явился костяк армии двемер в час Битвы у Красной Горы. Герой сумел запустить механизмы, и фолиант оказался извлечен...

Взяв в руки Черную Книгу, Довакиин вновь обнаружил себя в пределах Апокрифа, где обратился к нему сам Хермиус Мора, приветствовав ищущего запретные знания. Странствуя по ирреальности измерения, созданного из миллионов томов, сражаясь с причудливыми и смертоносными обитателями Апокрифа, Довакиин повторял путь, пройденный Мирааком много столетий назад.

Хермиус Мора наблюдал за Довакиином с неподдельным интересом: как сложится судьба его? Станет ли он достойным противником Принца даэдр или же наследником Мираака, послушным исполнителем воли Хермиус Моры в Тамриэле?.. Однажды, столетия назад, Мираак узнал три Слова Силы, позволивших ему подчинить разумы не только смертных, но и драконов. И сейчас Принц даэдр охотно сообщал герою второе из трех Слов Силы, дарующих власть над сознанием.

Хермиус Мора признался, что возрожденный Мираак, возможно, позволит своему бессмертному покровителю влиять на творящееся в Тамриэле, но, в то же время, выйдет из-под непосредственного контроля Принца. Быть может, пришло время заменить одного верного слугу другим... тем, кто по достоинству оценит предложенные им дары...

Довакиин хитроумной сущности не перечил, лишь поинтересовался, каким образом сможет он узнать третье из Слов Силы, что позволит ему на равным противостоять Мирааку. "Знания за знания", - прозвучал ответ. - "Долгие годы Скаал скрывали от меня свои тайны, и пришло время им пополнить мою библиотеку".

Хермиус Мора наказал герою привести к нему мудрого Скорна, шамана племени, после чего исторг Довакиина из Апокрифа в мир смертный, где того с нетерпением дожидался Нелот. Придя в себя, герой обнаружил, что над руинами Нчардака кружит черный дракон, ревущий о том, что лишь Мираак - истинный Драконорожденный, остальные же претенденты должны быть преданы смерти.

Покончив с рептилией и поглотив ее душу, герой простился с Нелотом, вознамерившимся вернуться в Тел Митрин и продолжить поиски иных Черных Книг, пребывающих в мире. Довакиин же вернулся в селение Скаал, где поведал шаману обо всем, произошедшем с ним, ровно как и о том, что стоит за нынешними событиями Хермиус Мора. "Хермиус Мора..." - задумчиво повторил Скорн. - "Сам старый Херма-Мора. Стало быть, вот кто является источником могущества Мираака". "Он хочет заполучить тайны Скаал", - признался герой, и шаман невесело улыбнулся: "Многие наши легенды говорят о том, как Херма-Мора пытается обманом вызнать наши секреты. И теперь вновь пытается сделать это, узнать древние предания, передающиеся от одного поколения шаманов к следующему с тех самых пор, как Творец отдал Солстейм Скаал. Как слышать ветер, как говорить с землей - вот в чем наши тайны. Ничего о могуществе или власти". "Но зачем же ему эти сведения?" - недоумевал герой. "Мы зовем его Херма-Морой, Демоном Знания", - отвечал Скорн. - "По природе своей он жаждет узнать все тайны, они для него бесценны. Сам факт того, что Скаал сумели что-то скрыть от него, лишь распаляет его желание узнать это. Поэтому придется мне выдать наши тайны древнему врагу. Не знаю, хватит ли у меня сил противостоять ему. Камень Древа все еще исполнен скверны... земля не в равновесии. Но остальные пять Камней восстановлены... быть может, этого окажется достаточно".

Осознав необходимость предать сокровенные тайны, открыв их Хермиус Море, шаман принял в руки обнаруженную героем в Нчардаке Черную Книгу... и лицезрели собравшиеся у хижины Скорна северяне, как слизкие щупальца Принца даэдр хлестнули с пожелтевших страниц, оплели тело несчастного, поглощая душу его и разум. Хермиус Мора ликовал: наконец-то заполучил он вожделенные тайны сего племени!..

Мертвое тело шамана пало на заснеженную землю, а Принц даэдр, обратившись к герою, поведал ему третье, последнее Слово Силы, и обрел Довакиин знание о ту'уме, позволяющем безоговорочно подчинять разумы множества созданий - как смертных, так и драконов. Рыдая, Фрея опустилась на колени пред телом отца, но, усилием воли взяв себя в руки, велела герою закончить начатое, очистить Солстейм от скверны Мираака и тени его коварного повелителя.

И Довакиин, взяв в руки первую из обнаруженных им Черных Книг - "Сон наяву беззвездного неба", перенесся в иное пространство Апокрифа, где зловещим перстом ввысь уносилась ирреальная твердыня Мираака - та, где первый Драконорожденный провел долгие тысячелетия в ожидании своего неминуемого возрождения.

Здесь подчинил он воле своей одного из драконов Мираака, Сахротаара, повелев рептилии доставить его на вершину башни Драконорожденного. Именно здесь произошло последнее противостояние между первым и последним Драконорожденными сего мира... за ходом которого неотступно следил Хермиус Мора. Мираак надеялся освободиться, наконец, от своего коварного повелителя, и продолжал поглощать души драконов, восстанавливая силы, надеясь сразить свою немезиду, и, обретя могущество духа противника, вернуться на Солстейм и вновь обрести власть над собственной судьбой.

Однако стремлениям сим сбыться было не суждено; пронзая пространство, ввысь взметнулись слизкие щупальца, пронзили тело израненного Мираака. Надобность в последнем отпала для Принца даэдр... к тому же, он обретал нового Драконорожденного, станет который послушным исполнителем воли его в Тамриэле. Случится ли это, покажет время, а пока Довакиин желал лишь одного - вернуться в родной мир, от которого сумел отвратить воспрявшую древнюю угрозу.

Покинув Апокриф, герой поведал северянам-Скаал обо всем, с ним произошедшем. Фрея, ставшая шаманом племени после гибели отца, ощутила очищение Камня Древа и восстановление Единства земли. "Херма-Мора вынудил тебя повиноваться ему, дабы одержать верх над Мирааком", - обратилась она к Довакиину. - "Не позволяй ему принудить тебя и впредь следовать по сему пути. Творец сделал тебя Драконорожденным во имя высшей цели. Помни об этом".

Так завершилась история противостояния Драконорожденных, и герой покидал Солстейм, возвращаясь в заснеженные пределы Скайрима...

  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12