Глава 6. Ашан. Сокрытый мир

В тысячах световых лет от сказочного Аксеота, от безжизненного Энрота, от таинственного Ардона, от планетарных систем, опустошенных криганами, от границы вечного конфликта между криганами и Древними, ютился мирок, сокрытый от всевидящих очей высших Сил - Ашан.

Как гласит Легенда о Сотворении, широко распространенная во множестве религиозных течений Ашана, в начале начал существуют лишь Магия и Пустота. Магия преобразуется в Космическое Яйцо, внутри которого пребывают Предвечные Драконы, Аша и Ургаш, Сестра и Брат, Порядок и Хаос. Порожденные предвечной магией дабы существовать в Пустоте, Предвечные Драконы первыми обретают ее могущество. Ургаш наслаждается открывшимися ему возможностями магии, грезя о ее потенциале, дарующем бесконечную свободу; Аша же желает придать магии форму и цель. Именно она определяет и дает название шести "цветам" магии, пребывающим в космической Пустоте: Тьма, Свет, Земля, Огонь, Вода и Воздух. Это - нити, посредством которых Аша создаст полотно вселенной.

Аша порождает шестерых Стихийных Драконов, воплощения цветов магии, дабы надзирать за тварным миром и править им. Маласса, дочь Тьмы, Эльрат, сын Света, Силанна, дочь Земли, Аркат, сын Огня, Шаласса, дочь Воды, и Илат, сын Воздуха. После чего вместе со своими детьми Аша сотворяет Ашан - мир, созданный во Тьме, омытый Светом солнца; сфера Земли, тепло которой дарует сердце из Огня, по венам и артериям течет прохладная Вода, а жизнь вдыхают потоки Воздуха. Завершив творение, Драконы медлят, взирая на него, и Аша радуется содеянному.

Аша принимает решение сотворить слуг для своих детей, Стихийных Драконов. Эти Старейшие расы являются также олицетворением цветов магии: Безликие - Тьмы, Ангелы - света, эльфы - Земли, дворфы - Огня, наги - Воды, а люди - Воздуха. Чтобы дать им сознание и способность применять магию, Аша омывает новосотворенных в крови их повелителей, Стихийных Драконов, дабы кровь тех также текла в их жилах.

Ургаш зрит мир, созданный Ашей, и Стихийных Драконов, и преисполняется зависти и отвращения. Созданное сестрой он непременно уничтожит, вновь обратит в хаос упорядоченное, предаст его скверне. В осмеяние Старейших рас Ургаш создает демонов, расу созданий, существующих в постоянных переменах, потворствующих всем своим желаниям, неважно, сколь низменным. Дабы хоть какое-то подобие порядка воцарилось среди его злобных отродий, Ургаш создает шестерых Верховных Лордов Демонов - извращенных антиподов Стихийных Драконов. Каждый из Верховных Лордов властвует над одним из аспектов несдерживаемых желаний и страстей Ургаша. Имена шестерых Верховных Лордов Демонов: Ур-Хекаль, Верховный Демон Ненависти, Ур-Храг, Верховный Демон Разрушения, Ур-Аазеель, Верховный Демон Пролиферации, Ур-Вомох, Верховный Демон Прожорливости, Ур-Траггал, Верховный Демон Боли, и Ур-Джубааль, Верховный Демон Безумия. Вели за собой демонов Принцы, полководцы Верховных Лордов. В подчинении у Принцев находились Лорды Демонов.

Эпоха Легенд завершилась сражением двух Изначальных Драконов, происходило кое на всех пластах реальности. Позже это противостояние станет называться "Войнами Творения". Ведомые Ургашем и Верховными Лордами Демонов демоны противостояли Старейшим расам и Стихийным Драконам. Силы Порядка одержали верх в сем конфликте; Ургаш был заточен в огненном ядре Ашана, а его порождения бежали в отдаленные уголки мира, где начали восстанавливать былые силы. Когда узрела Аша раны, нанесенные ее творению и чадам, она пролила слезы, очищающие мир от скверны Хаоса. Но очищение это потребовало страшную цену.

Кровь сражающихся драконов пролилась на Ашан, образуя сеть драконьих жил, которые с течением времени превращаются в источники магии, Драконьи Нексусы; они навсегда изменили природу смертного мира. Магическая аура Нексусов обратила обыкновенных животных и растения в невиданных прежде созданий, наделив их толикой силы Драконьих Богов.

В час Войн Творения пять Стихийных Драконов сражались на стороне Аши. По неведомым причинам Маласса приняла сторону Ургаша, и Безликие выступили в союзе с демонами. Но когда раненой Аше была необходима помощь ее детей для сотворения лунного кокона и последующего исцеления, Маласса тайно объединилась с Шалассой, отвечая на зов матери. На пустынном островке, затерянном в Нефритовом океане, священные воды Шалассы очистили тело Аши; Маласса же очистила душу Аши от скверны.

Слезы Аши раскололи сущее надвое. На мир смертный, подчиняющийся законам Времени, Жизни и Смерти, где сменяются сезоны, а также день и ночь. И Мир Духов, который стал отражением Ашана до того, как тот был осквернен Хаосом, совершенный и незыблемый. Два мира отделены друг от друга Завесой - магическими вратами, измерением, заполненным грезами, призраками и застывшими воспоминаниями. Стихийные Драконы остались в Мире Духов, оставив созданные ими расы по другую сторону Завесы. Смерть была создана как благословение, дабы остановить агонию множества жертв Войн Творения и позволить им обрести мир и покой... Донельзя ослабленная сим грандиозным ритуалом, Аша соткала вокруг себя кокон и погрузилась в исцеляющий сон. Отражение кокона в мире смертном именуется "луной", а ее фазы стали еще одним мерилом Времени. Создание Завесы отмечало завершение Эпохи Легенд и зарю Древней Эпохи.

В Эпоху Легенд, после вселенского конфликта Порядка и Хаоса, были сотворены единороги - магические создания, наделенные драконьей кровью Силанны, Драконицы Земли. Перед тем, как удалиться в Мир Духов, Силанна своим животворным дыханием отправила единорогов в дальнее странствие. Они должны были возродить землю, обезображенную в час Войн Творения. Единороги обратили истерзанные земли Ашана в плодородные сады. В эту же эпоху были созданы и грифоны, являющие собою помесь орла и льва. Поверхность Ашана была испещрена драконьими жилами, и животные, испив сей волшебной крови драконов, оказались навсегда преображены ею...

Таковы сведения о предвечной Эпохе Легенд, дошедшие до следующих поколений смертных рас; сложно сказать, что в них - истина, а что - вымысел. Но доподлинно известно, что по завершении сей эры Драконьи Боги ниспосылали из Мира Духов видения своим смертным слугам, направляя их и наставляя. Так возникла Империя Шантири, объединившая шесть Старейших рас в единую нацию. Шантири возвели огромные города и храмы. Правила Империей каста жрецов, ведомая девятью Иерофантами (каждый из которых служил одному из Стихийных Драконов, а трое - различным аспектам Аши).

Но затем свершились Войны Старейших, отголоски которых неоднократно тревожили покой мирян в грядущие столетия. Ангелы, чада Света, выступили против Безликих, чад Тьмы, дабы обрести воздаяние за содеянное теми в Войнах Творения. Последствия конфликта поистине ужасны; зарождающиеся цивилизации и королевства уничтожены на корню. За одну единственную ночь большинство жителей Империи Шантири исчезли, а от величественных городов остались лишь руины. Выжившие укрылись в различных землях Таллана, крупнейшего континента Ашана. Вину в случившемся возложили на Безликих. В последующие столетия о Шантири позабыли, и большая часть магических знаний оказалась утрачена. Постепенно позабыли и об Изначальных Драконах, поминая их лишь в легендах; смертные отныне поклонялись лишь Стихийным Драконам.

После падения Империи Шантири Старейшие расы отдалились друг от друга. Ангелы остались в своих небесных городах, Безликие сокрылись в темнейших уголках Ашана, дворфы основали крепости в северных горах Гримхейм. Эльфы поселились в лесных городах Ироллана, наги ушли на дно Нефритового океана, а люди расселились на равнинах Таллана. Демоны же умудрились проникнуть в мир. Обосновавшись в тайных его уголках, они начали копить силы...

...Событие, кажущееся поистине невероятным, стало отправной точкой для нового летоисчисления в Ашане, "Новой Эпохой - Годами Седьмого Дракона". Ибо Сар-Элам стал первым волшебником, сумевшим отправиться в Мир Духов и достичь сознания Драконицы Порядка, которая обучила его природе материи и духа, а также явила высшие сферы могущества. Просвещенный, Сар-Элам обратился в Седьмого Дракона. По возвращении в Ашан Сар-Элам, ныне - Драконий Бог, призвал предводителей ангелов и Безликих, заставив их заключить мирное Сумеречное Соглашение. Дабы предотвратить повторение катаклизма, поглотившего Империю Шантири, ангелы и Безликие вынуждены были принести магическую клятву, обязуясь не использовать волшбу во вред друг другу. Это соглашение оказалось скреплено предвечной магией, и никто, за исключением Драконьих Богов, не в силах разрушить его. Большинство ангелов и Безликих принесли клятву по доброй воле, ибо видели в ней единственный шанс на выживание; к тому же, большинство воинственных и фанатичных представителей их расы погибло. Пришло время оплакать павших братьев и сестер и восстановить лежащие в руинах королевства, а не продолжать бессмысленное кровопролитие.

Вознесение Сар-Элама и преображение его в Седьмого Дракона ознаменовало создание нового плана чистейшей магии в Мире Духов. Вскоре оный заселили джинны, которых чародеи мирские считали отражением могущества и гения Сар-Элама.

В год 3 Новой Эпохи Ронан Великий, сын Аржеля и Галены из клана Сокола, Верховный Король клана Сокола, объединил людские племена равнин, основав Империю. Седьмой Дракон предсказал, что линия потомков Сокола не прервется, пока жив этот мир. Ронан Сокол взял в жены свою кузину Треву из клана Соколов, и боги даровали им трех сыновей и дочь.

Но год 28 ознаменовал начало страшных Огненных Войн, длившихся более десятилетия и завершившихся лишь в году 40. Сие стало первым вторжением демонов на земли Ашана. После долгих лет, полных кровопролитных сражений, Седьмой Дракон пожертвовал собой, дабы завершить Войны и остановить вторжение, сплетя из части своего духа тюрьму в лимбо вечного огня, Шеог. Сар-Элам и его последователи заточили демонов в пламенном ядре Ашана, близ породившего их Ургаша, дабы предотвратить их возвращение.

Однако магии, призванной Сар-Эламом, не удалось создать совершенную тюрьму; мельчайшие трещины нашлись в непроницаемом барьере, что позволит демонам вновь являться в мир во времена лунного затмения. От самого же Сар-Элама остался лишь череп. Прозванный Черепом Теней, он оказался в руках верных последователей Матери Аши, создательницы Ашана и источника волшебства. Они спрятали реликвию в древнем храме на позабытом острове, подальше от вечных страстей людей, эльфов и дворфов.

Во время конфликта отошел в мир иной Ронан Великий, и на трон Империи в году 35 взошел его правнук, Брайан Сокол, который летом года 40 сочетался браком с Бриеттой из дома Грифона. В будущем у них рождается семеро детей.

В час Огненных Войн демоны низвергли небесные города ангелов, и большинство чад Света погибло. Ангелы оказались на грани вымирания, ибо число их значительно сократилось в ходе Войн Творения и Войн Старейших. Окончание существования их расы ознаменовало бы окончание поклонения Драконьему Богу Эльрату. Посему ангелы начали поиски народа, который сумеют обратить в свою веру, и выбор их пал на людей молодой Империи Сокола, в которой ныне - религиозный кризис, вызванный последствиями обретения Сар-Эламом божественного статуса и Огненными Войнами. В году 48 ангелы обратились к Императору Брайану Соколу и помогли ему преобразить слабую Империю, забытую ветреным Драконом Воздуха, в сильную державу, принявшую для себя сильного и непрощающего Дракона Света. Королевство людей именовалось отныне Священной Империей Сокола. В качестве дара своим новым "вассалам" ангелы преподнесли семь магических мечей, символизирующих семь добродетелей Эльрата. Поскольку в Священной Империи - шесть герцогств, каждый из герцогов получил по клинку; седьмой, наиболее могущественный, остался у Императора.

Однако герцог Грифон, Истван, относится к ангелам и насаждаемой теми религии с недоверием. К ангельскому мечу – Клинку Откровения - он не прикасался, но, оставаясь верным Брайану, приказал выковать иной меч, Железное Перо, видел в котором несгибаемый дух своего рода. Вскоре после этого Истван был убит; убийц так и не нашли, но полагали, что злодеяние имеет под собой политический мотив, ибо при дворе герцог открыто выступал против ангелов и церкви Света. Наследники герцога оказались менее категоричны и предпочитали владеть ангельским мечом; меч Железное Перо был отдан детям рода Грифона для их обучения воинскому делу. Хоть клинок сей служил Империи на протяжении последующих столетий, он так и остался символом неповиновения; дух Иствана являлся наследникам рода, напоминания, что в жилах их течет кровь Илата – возможно, дух был каким-то образом привязан к Железному Перу.

Среди граждан, которых принуждали отречься от веры в Илата, Дракона Воздуха, росло недовольство. Многие из них покинули державу, основав Свободные Города Востока, открытые для всех рас и религий Ашана.

Следующие два столетия получили название "Лет Исцеления", и стали временем возрождения после Огненных Войн и относительно спокойных отношений между смертными расами. Огромные площади эльфийских лесов оказались выжжены демонами, а воды рек - отравлены. Годы Исцеления эльфы посвятили очищению родных земель от последствий демонической атаки, а также основали эльфийское королевство Ироллан. Надо отметить, что в державе сей существовало четыре столицы. Сирис Талла (Новая Зелень) - восточная и весенняя столица, и пребывала она в западных пределах. Сирис Ваниэль (Золотое Солнце) - южная и летняя столица. Сирис Лотран (Кровавый Лист) - осенняя столица, и находилась она на востоке, близ границы Священной Империи. Сирис Винна (Белый Ветер) - северная и зимняя столица. Изменение столицы отмечало важные вехи в эльфийском календаре.

...В году 62 произошел раскол среди последователей Сар-Элама, не могущих прийти к единому мнению по поводу пути к могуществу, следовать коим завещал им Седьмой Дракон. Трое последователей, ведомые Сар-Антором, заложили основы Церкви Аши, посвященной служению Драконице Порядке. Культ сей обратил учения Сар-Элама в религию. Он включает в себя три ветви, каждая из которых олицетворяла поклонение одному из аспектов Аши: Белые Ткачихи (жречество "Аши Матери", богини Жизни: кормилицы, дарующие благословение, помогающие женщинам при родах), Слепые Братья (жречество "Аши Девы", богини Судьбы: провидцы и историки, ведущие хроники и хранящие пророчества, а также благословляющие новорожденных счастливой судьбою) и Молчаливые Сестры (жречество "Аши Старухи", богини Смерти: женщины, неспособные к деторождению, готовящие тела усопших к погребению и молящиеся о странствии душ их к луне). Среди Молчаливых Сестер существовала и тайная секта - Лунные Клинки; это - ассасины, разившие жертв серебряными кинжалами. Три общины сии основаны были соответственно Сар-Бахиром, Сар-Антором и Сар-Тигоном.

Сар-Бадон основал орден Драконьих Рыцарей - сообщество воинов, посвященное обращению в оружие тела и духа. Остальные последователи - Сар-Иссус и Сар-Аггрет, ведомые Сар-Шаззаром, наиболее одаренным из учеников Сар-Элама, наряду со своими сподвижниками удалились в южные пустыни Сахаар. Они подходили к учениям Седьмого Дракона с более научной точки зрения, ибо магия для них выступала не объектом слепого поклонения, а высшей формой знания, которое возможно и необходимо изучить. Здесь, в пустынных пределах они основали Семь Городов, первое королевство магов. Первым принципы магии описал в своих трудах Сар-Иссус, Сар-Аггрет же возглавил первую Академию Магии и написал изначальные труды о природе джиннов и Мира Духов.

В году 65 Император Брайан Сокол умер, и на престол Священной Империи взошел Ронан II Одаренный, который в следующем году сочелся браком с Аменой из дома Оленя.

Саш-Шаззар же в году 67 пророчествовал приход Мессии Демонов, где, помимо прочего, говорилось о том, что однажды герой-полудемон с помощью артефактов Сар-Элама отыщет тюрьму демонов и ввергнет мир в кровавый хаос. Полный текст произнесенного пророчества был таковым:

Десять столетий простоит крепость
Стены духа за стенами пламени
Для нерожденного - человека и не человека
Наследие его писано в пепле

Восемь столетий пребудет в полете хищник
Пред более могучим зверем
Коготь окровавлен, разрывает крыло на лету
Людей, оставивших бога
И сразит тех, кто следует за ним
До тех пор, пока не свершится гнев дракона

Шесть столетий дщерь пламени
Станет выжидать, пока не пробьет ее час
Не ведая себя истинной
Невеста и не невеста
Она несет множество корон, ей не принадлежащих
И слава ее - непрекращающаяся мука

Четыре столетия и более
Мертвые станут противостоять живым
Великие духом и мощью
Во ртах их - отравленное молоко Матери
Убийцы, которые спасут всех
Откровение изломано в дланях их

Два столетия правления узурпатора
Рекомого законным, рекомого справедливым
Кролик прыгает выше, чем летает ястреб
И когда король, который не король, смотрит вниз, орел
Когтистые руки возложили на чело его венец
И даровали трон ему

Целый век крови и непрерывной борьбы
Луна потемнеет по неведомой причине
Кровь в небесах
Человека, который был человеком, но не человеком
Единственным сыном Того, кто пребывает в пламени

Последняя дочь великого рода
Приведет его в историю
Могущество древнего врага
Возвысит кровь его, откроет врата
Дар сына отцу, которого он не знает
Десять веков, и завершится все

Семь лет спустя, в году 74, Сар-Шаззар умер во сне, и причину смерти маги определить не удалось. Когда тело его попытались доставить в некрополь, оно попросту рассыпалось в прах...

В году 86 правителем Священной Империи стал Логан Любимый Народом, который в году 90 сочетался узами браком с Ауде из дома Серого Пса. Родилось у них семеро детей, но старший, Морван, умер в семилетнем возрасте от недуга.

А в году 104 отошел в мир иной и Сар-Бадон. На смертном одре приказал он Драконьим Рыцарям построить Убежища и схорониться в них. Убежища эти разбросаны по миру и призваны сохранить учения Седьмого Дракона, зорко следить за любыми признаками возможного вторжения демонов, и муштровать новых Драконьих Рыцарей для пополнения рядов воителей. В последующие века Драконьи Рыцари лишь изредка покидали свои крепости, и то - во время великих угроз.

На трон Империи в году 119 взошел Коннор Грациозный, восьми лет от роду. Четыре года спустя сочетался он браком с Татьяной из дома Грифона, и в будущем у них родилось пятеро дочерей и сын, Легайр. В то время, как дочери были выданы за наследников пяти герцогств Священной Империи, Легайр в году 147 взял в жены Ингрид из дома Волка. Сам Коннор Грациозный в году 160, через три года после смерти предыдущей супруги, сочетался узами брака с Вестой из дома Грифонов. В будущем родились у них две дочери. После смерти супруга Веста удалится от мира, дабы основать монашеский орден.

Престол Священной Империи перешел к Легайру, прозванному в народе "Безумным"; среди множеств причуд правителя мирянам особо запомнилась коза, названная командующей имперскими ратями. У Легайра и Ингрид Печальной родилось двенадцать детей, но семеро из них умерли в младенчестве.

В году 199 трон Империи принял Эрван Строитель, два десятилетия назад сочетавшийся браком с Люсиндой из дома Быка; их первенец Брайан, рожденный в году 175, унаследовал престол после трагической гибели Эрвана на охоте в году 223. Брайан II Веселый сочетался браком с Морганой из дома Оленя в году 188, и родилось у них трое детей. Брайан II стал первым Императором, павшим на поле брани, и гибель его ознаменовала завершение Лет Исцеления.

Престол перешел к Ронану III Терпеливому в году 260. Он был внуком Брайана II, а отец его, принц Аймерик, погиб в сражении за день до смерти самого Брайана II. Ронан III взял в жены Алису из дома Единорога в году 238, и родилось у них двое детей, старшим из которых был Морван, прозванный народом "Ужасным".

Трон Империи Морван Ужасный принял в году 261. В возрасте 11 лет, в году 239, он сочетался браком с Викторией из дома Единорога. Детей у них не было; супругу Морван приказал казнить за измену, а сам взял в жены Белинду из дома Серого Пса, однако зачать ребенка не успел, ибо через год погиб на поле брани.

Престол Священной Империи в году 264 приняла Лея Миротворица, дочь Сеамуса и Елены, племянница Морвана. За год до коронации она вышла замуж за Себастьена из дома Серого Пса; родилось у них шестеро детей.

В году 330 случилось полное лунное затмение, что привело к появлению бреши в стенах тюрьмы демонов, Шеога. Конфликт сей получил название "Первого Затмения - Войны Кровавой Луны". Демоны вырывались наружу в эльфийские земли, дабы нести гибель всему живому в этом мире. Против демонов выступили войска людей и дворфов, но вскоре оказались наголову разбиты; наги остались в стороне от конфликта...

Пять лет спустя, когда поражение мирских держав, казалось, было неминуемо, эльфы обратились за помощью к чародеям Семи Городов, и те отправили на поля брани свои силы. Алые Колдуны Аль-Рубита провели многочисленные эксперименты с кровью демонов, впрыскивая ее в вены людей - рабов и преступников. Первыми с помощью крови низших демонов оказались сотворены гоблины, но эксперимент этот считают неудачным. Следующими с помощью крови более сильных демонов были созданы циклопы, однако управлять этими могучими гигантами тяжело. Наконец, было обнаружено должное сочетание демонической крови и сотворены орки, которые способны вести за собой в сражения гоблинов и циклопов.

В течение последующих месяцев с помощью орков союзные силы одержали верх над демонами, и год 336 оказался ознаменован завершением Войны Кровавой Луны. Демоны были изгнаны обратно в Шеог, а ученые приступили к изучению причин вторжения, ставшего для мирян полной неожиданностью. Им удалось выяснить, что созданная Сар-Эламом тюрьма имеет один дефект: в час лунного затмения, когда луна (кокон Аши) затмевается от светила Ашаном (темницей Ургаша), стены Шеога слабеют и демоны вырываются в мир. Слепые Братья приняли решение постоянно следить за движением луны относительно светила и Ашана. Они составили внушительные таблицы данных и выяснили, что следующее лунное затмение случится не ранее, чем через два столетия.

По завершении войны эльфы вернулись на свои истерзанные земли и в последующие 200 лет прилагали все усилия, чтобы возродить их: они разбили новые рощи, очистили воды, дабы ни следа демонической скверны не осталось в благословенном Ироллане.

Орков же чародеи и имперцы обратили в рабов и подневольных солдат, принудив трудиться на рудниках и охранять особо опасные участки границ Семи Городов и Священной Империи Сокола. Орки подвергались гонениям, и исполнились они горечи и гнева по отношению к тем, кто мнил себя возлюбленными чадами Драконьих Богов.

В последующее десятилетие Алые Колдуны, которым успешное создание новых особей обеспечило главенствующее положение в Семи Городах, продолжали свои эксперименты, помещая людей и различных животных в Драконьи Нексусы, и в результате создали расы так называемых "зверолюдей": кентавров, минотавров, гарпий, русалок, ракшас и т.д. Оные должны были заменить орков в качестве рабочих, слуг и стражей в Семи Городах. Зверолюди считались более совершенными по отношению к оркам, ибо в жилах их не было крови демонов.

…В 454 году Конрад Волк – старший брат герцога Генриха Волка – после смерти супруги Елены отчаялся, и, следуя воле Императрицы Кайлы, устремился к Свободному Городу Водопад Молота, дабы навести порядок как в нем самом, так и в окрестных землях. Императрице нужен был рыцарь, ставящий долг превыше всего, и Конрад выступил таковым; было приказано ему построить флот, чтобы поставлять драгоценные ресурсы в Империю.

Солдаты, ступившие вслед за Конрадом в земли близ Водопада Молота, наводили порядок на занятых разбойниками и монстрами территориях. Установив власть свою как над Водопадом Молота, так и над сопредельными селениями, в последующие недели и месяцы Конрад был занят сбором ресурсов, необходимых для создания флотилии…

Вскоре оное завершилась, однако торговля шла плохо. Конрад смекнул, что в землях сих необходимо основать центр торговли, и лучшее место для этого – старый рынок Шантири, ныне занятый монстрами. За советом Конрад обратился к проживающей поблизости ангелу, Муразель, однако та велела ему самому искать ответы. «Чудовища населяют эти земли уже тысячу лет», - молвила ангел. – «Тот, кто хочет изменить Водопад Молота, должен принять его истинную сущность». Конрад ожидал от ангела большей поддержке, но, похоже, союзников ему придется искать в ином месте.

Рыцари ордена Серой Стаи – искусные мечники, чей оплот находился поблизости от города – отказались признавать главенство имперца над Свободным Городом, и тому пришлось ратным делом доказать, что достоин он именоваться правителем… И когда случилось это, рыцари преклонили колени, вручив Конраду герб их ордена. Впервые за долгие месяцы Конрад позабыл о своем горе.

По приказу Конрада на месте руин рынка Шантири был построен новый центр торговли, куда прибывали купцы, готовые за достойную плату отправлять товары в Империю… Но пришла следующая напасть – демоны, напавшие на одно из близлежащих селений. Прежде Конрад никогда не сражался с ними, лишь слышал истории от своей няни, находясь за надежными стенами Нилсхавена.

Несмотря на то, что помянутое селение находилось за пределами вверенных Конраду земель, он незамедлительно выступил против миньонов Ургаша. Те сожгли деревню дотла, жителей перебили, спаслась лишь маленькая девочка, которую Конрад нашел в объятиях мертвой рыжеволосой женщины. Та сражалась до последнего, и рыцарь поднял с земли ее меч, чтобы потом отдать ее дочери…

Перебив демонов, солдаты Конрада обнаружили в селении немало магического оружия и брони, а также кристалл драконьей крови. Сподвижник Волка, лорд Франциск из герцогства Серого Пса, напомнил Конраду о таинственном ордене кровавых ковалей, объявленном Империей вне закона… Никто не знал наверняка о том, что они представляют собой… Неужто кровавые ковали действительно существуют?..

Когда Конрад нес ребенка к часовне Эльрата, к нему подошла женщина, сказав, что зовут девочку Иморил Редшилд. Франциск настаивал на том, что женщину незамедлительно надлежит взять под стражу, ибо она – вне всяких сомнений – принадлежит к кровавым ковалям. Конрад преисполнился подозрений: неужто эта «охота на ковалей» была запланирована с самого начала с тайного приказа Императрицы Кайлы, о котором ему самому не было ведомо?

Оставив Водопад Молота, Конрад решил снова попытать счастья и поделиться сомнениями своими с Муразель. Ангел призналась, что ей прекрасно известно о кровавых ковалях, но они – часть сих земель, и не собирается она сражаться с ними. Также Муразель открыла Конраду, что Франциск весьма честолюбив и жаждет занять его место. «Истребить кровавых ковалей – мой долг», - заметил Конрад. – «Их орден объявлен вне закона». «Что для тебя важнее, долг или честь?» - улыбнулась ангел, посоветовав Конраду прислушаться к зову сердца.

Однако, воспользовавшись отсутствием Конрада в Водопаде Молота, лорд Франциск сплотил за собою имперские войска и выступил против Волка, назвав того предателем державы. К счастью, под началом последнего оставались рыцари Серые Стаи, и Новый Рынок все еще был ему верен. Таинственная женщина также означилась в сем селении; ее звали Элла, и каким-то непостижимым образом удалось ей спасти Иморил и привести ее на Новый Рынок. «Пора сделать выбор, лорд Волк», - молвила Элла, пристально глядя на Конрада. – «Идти по следу крови дракона или отдать наш город лорду Франциску. Конечно, можно обратиться за помощью к Мечам Ветра, но обычный рыцарь не сможет выиграть эту войну».

Следуя совету Эллы, Конрад устремился на поиски сокрытых в сопредельных землях печатей кровавых ковалей, ибо тайны их влекли его как ничто иное. Больше всего на свете он хотел вернуться в Водопад Молота, дабы даровать Иморил возможность мирного существования в безопасном городе… И когда печати были найдены, Элла посвятила Конрада в кровавые ковали, признавшись, что завоевал он доверие ордена и достоин верховодить их армией – армией конструктов Шантири, остающейся в руинах сей сгинувшей цивилизацией. Пусть оная и не сумела изменить исход Войн Старейших, но, возможно, спасет Водопад Молота от тирании лорда Франциска.

Так, ведомое Конрадом Волком воинство рыцарей Серой Стаи и конструктов осадило Водопад Молота, выбив из города имперских захватчиков. Со следующей партией товаров для Империи Конрад отправил Императрице Кайле письмо, в котором описывал предательство Франциска, пытавшегося обманным путем захватить власть, и также указывал, что в Водопаде Молота нет кровавых ковалей, а остаются лишь верные слуги престола. Корабли с трюмами, полными кристаллов драконьей крови, стали для Императрицы приемлемой компенсацией, пусть даже Муразель не одобрила эту ложь… Но Конраду было все равно – у него снова была семья, и ничто иное не имело значения…

... В году 461 Белкет, древний ангел, сражавшийся в Войнах Старейших, а ныне - последователь и ученик Сар-Шаззара, открыл учение некромантии. Эксперименты по поднятию мертвецов начались в Семи Городах, и многие приветствовали сию новую науку, ибо она давала возможность менее зависеть от внушительной экономической и политической силы Алых Колдунов. К Белкету в изысканиях его присоединился Сандро - молодой чародей из герцогства Быка, единственный сын герцога Видаля де ля Сегадора и его четвертой жены.

Эксперименты по некромантии продолжались в Аль-Бетиле, и вскоре нежить (призраки и зомби) поднялась из могил, чтобы заменить собою зверолюдей и орков. Мнения о природе некромантии среди чародеев были весьма различны, но многие приняли ее, дабы оказаться менее зависимыми от могущества Алых Колдунов. Неживые слуги оказались в достатке, они беспрекословно повиновались хозяевам, не ведали страха, не испытывали нужды в еде и питье, и не желали восставать против колдунов... в отличие от орков.

Восстали те в году 467 в Семи Городах и в Империи Сокола. Презрев своих хозяев и Драконьих Богов, они провозгласили себя свободными. Восстание начал вождь Малатуя в Шахибдии. Он выпустил из лабораторий чародеев продукты их экспериментов, обратив град в хаос; большая половина созданных зверолюдей присоединилась к оркам.

В ту страшную ночь, вошедшую в историю как Ночь Тысячи Огней, чародейку Фахаду и возлюбленную ее, джинна Калиду, разбудили истошные крики; весь город Ажар обратился в хаос, и орки безжалостно расправлялись с его обитателями. Фахада и Калида встали на защиту мирян, и сдерживали натиск орков, пока не прибыли в город рати, ведомые Касимом – Первым из Круга Девяти и правителем Семи Городов.

Касим сообщил Фахаде, что восстания происходят повсеместно, посему надлежит безжалостно подавить их, перебив орков всех до единого. И – в первую очередь – покончить с Малатуей, предводителем восставших, осаждающим город Шахибдию. Однако первостепенной задачей для Фахады Касим поставил защиту южного города Манаара, после чего покинул Ажар, дабы донести весть о восстании до остальных городов и селений чародеев.

Несмотря на то, что слухи о любовной связи чародейки с джинном, заставляли иных магов смотреть на нее весьма косо, в случае успеха Касим сулил ей место в Круге Девяти, и Фахада, сплотив за собою небольшое воинство магов и зверолюдей, выступила в южные земли, расправляясь со всеми орочьими отрядами, встречающимися по пути. Один из плененных орков, Дого, поведал чародейке, что Малатуя отправил его на поиски Цветка Пустыни – волшебного самоцвета, который непременно даст предводителю орков силу против магов; сокрыта же реликвия в пещерах Амала. Обратив взор на Калиду, Дого настаивал, что однажды чародеи так же закуют джинна в кандалы, но возлюбленная Фахады отвечала: «Ваше восстание бросило тень на всех нас. Мы убьем вас, и докажем свою преданность».

Фахада покончила с Дого, после чего разделила воинство свое надвое, велев Калиде спешить к руинам Амала, дабы отыскать Цветок Пустыни прежде, чем сделают это орки. Прощались двое с тяжелым сердцем, но сознавали, что рано или поздно встретятся вновь, ибо для любви их нет преград.

Фахада вступила в бой с орками, осаждающими Манаар, и вскоре победа была одержана. Городской старейшина, Адил, поблагодарил чародейку за помощь, однако присоединиться к ней отказался – не желал он стоять в одном строю со зверолюдьми... Тем не менее, слух об успехе Фахады стремительно распространился, и примкнули к рати ее многие чародеи, зверолюди и джинны из окрестных земель.

Калида же тем временем спустилась в руины Амала, где был похоронен маг Хаким из Ажара, ученик Сар-Иссуса. Но не успела она отыскать артефакт, как наводнили руины орки, ведомые Дженго, потерявшего в противостоянии магам жену и сына. Армия джинна разгромила орочью рать, но Дженго удалось бежать...

Калида сумела заполучить Цветок Пустыни, после чего джинн поспешила вернуться на поверхность, и несколько дней спустя встретилась с Фахадой, которой передала волшебный самоцвет. Чародейка была наслышана о волшебной секире Малатуи, и не была уверена в том, что даже обладая Цветком Пустыни, сумеет справиться с орочьим вождем. «Всегда есть надежда», - печально улыбнулась джинн. Фахада отрицательно покачала головой: артефакт черпает силу из Мира Духов, но для того, чтобы пробудить его магию, необходимо поместить внутрь душу... Калида безропотно предложила возлюбленной собственную сущность – малая жертва для спасения народа и признания Кругом...

Терзаемая страшной душевной болью, Фахада приняла предложение Калиды, ведь иного выхода у них попросту не было. Чародейка произнесла заклинание, и сущность джинна переместилась в Цветок Пустыни – самоцвет, открывший своей владелице дорогу в Мир Духов. Сотворив портал в оный, Фахада провела свое воинство через пространство сие в иную точку Ашана – прямиком ко вратам Шахибдии.

В последовавшем сражении с орками Фахада сошлась в противостоянии с Малатуей; сраженный заклинаниями противницы, тот все же сумел сорвать самоцвет с шеи ее... после чего рухнул вниз с крепостной стены. Изумленная, Фахада смотрела вниз, наблюдая, как в ущелье у подножия стены угасают две жизни, и понимала, что частичка ее души умерла навсегда...

Магам, принудившим некромантов оказать им помощь в отражении мятежа, удалось взять ситуацию под контроль, но дело погибшего вождя продолжало жить. В Империи Сокола войска выступили против орков, дабы подавить восстания и вновь обратить орков в поклонение Стихийным Драконам. После череды жестоких сражений орки потерпели поражение. Выжившие разбежались кто куда, в том числе в южную пустыню Сахаар, в северо-восточные степи Ранаар и восточные Граничные Острова, куда повел их за собою Куньяк, сын Малатуи. Культуры орочьих общин станут различны, однако все они продолжат ценить гордость, доблесть и независимость... а также истово ненавидеть демонов, своих создателей - колдунов, и Священную Империю.

...В 469 году герцог Генрих Волк поручил своему младшему сыну Томасу восстановить старую дорогу Сокола пред грядущим визитом Императрицы Кайлы в герцогства. Унизительное поручение для юного лорда, но Генриху жизненно важно было заручиться поддержкой Императрицы. Томас же заметил, что не пристало Волкам лизать имперский сапог, и покинул отцовский дом, даже не попрощавшись. Томас считал, что Соколы сами должны восстанавливать свою дорогу, однако прекрасно понимал, что движет его отцом, потому наряду с выделенными ему солдатами принялся за работу.

Жители окрестных земель – граничных между герцогствами Волка и Грифона – не ведали, кто их повелитель, и царили повсюду хаос и анархия. Томас и воины его расправлялись с жестокими разбойниками, и кровь юного дворянина кипела, ибо поселенцы должны были находиться под защитой Волка!.. Благодарные за избавление от лиходеев селяне предлагали Томасу древесину, столь необходимую для восстановления моста через бурную реку, одного тот отказался, велев селянам починить собственные дома да заготовить запасы дров на зиму.

Выросший в роскоши, Томас впервые за свою жизнь гордился выполняемой работой, ибо начинал понимать цену честного труда. Но все равно, недоумевал, почему Императрица и его собственный отец довели столь важную дорогу до такого состояния...

Наконец, мост был восстановлен, и небольшое воинство Томаса устремилось к городу Ворхаген... когда путь ему преградили воины Грифона, ведомые рыцарем Матеусом. Последний заявил, что сии спорные земли отныне принадлежат его герцогству... Но, потерпев поражение в последовавшем сражении, Матеус отступил, укрывшись наряду со сподвижниками за стенами Ворхагена, принадлежавшего Волкам более четырех столетий.

Томас осадил город, и вскоре Ворхаген пал, а Матеус был брошен в темницу. Но вскоре у городских врат появилась девушка, представившаяся Иморил Редшилд, посланницей Конрада, дяди Томаса. «Армия Грифона всего в трех неделях пути», - молвила она. «Грифоны объявили войну?» - опешил Томас, но Иморил отрицательно покачала головой: «Нет, это сделал ты. И чего ради?.. Отец просил тебя просто восстановить дорогу...» «Они разрушили мост и захватили мой город», - упорствовал Томас. – «Известно, сколько их? Я их встречу...» «Нет, ты останешься здесь», - тоном, не терпящим возражений, отрезала Иморил. – «Дядя приказал тебе подготовить оборону до появления Грифонов. Но ты примешь всю вину за случившееся на себя, лорд Конрад не должен быть вовлечен в конфликт».

Иморил обещала остаться в Ворхагене и помочь молодому Томасу подготовить оборону города. Девушка советовала дворянину наладить добычу звездного серебра в шахте к югу от города – оное наверняка улучшит укрепления...

Пока шли приготовления к скорой осаде, рассказывала Иморил, что Конрад покинул Водопад Молота, прибыв по просьбе брата Генриха ко двору. Несмотря на то, что дворцовые интриги претили Конраду, он поддерживал брата, ведь вскорости Императрица Кайла собиралась посетить герцогство Волка, и посему Генрих загодя добивался ее милости, ведь метил он на должность адмирала Священного флота.

Что до самой Иморил, то о прошлом своем она предпочитала не распространяться, упомянув лишь, что близкие ее погибли, защищая свой дом, после чего взял ее под свою опеку Конрад Волк. Несмотря на то, что Водопад Молота именовался «протекторатом Империи», поселенцы уважали своего правителя, ибо в первую очередь учитывал тот их интересы.

Как и ожидалось, вскоре под стенами Ворхагена появилось воинство Грифона под началом барона Кристофа, правителя небольшого баронства на границе между герцогствами Грифона и Волка. Томас хорошо подготовился к осаде и разгромил войско Кристофа... Но, одержав победу на поле брани, он потерпел поражение при имперском дворе. Ибо, как оказалось, Сергей Грифон нарочно спровоцировал сей конфликт, ибо загодя обнаружил подтверждение своих прав на Ворхаген – древнюю карту, подписанную Ронанон Соколом, согласно которой город должен находиться под властью Грифонов... Но захват Ворхагена был всего лишь приятным дополнением к истинному замыслу Сергея: он стремился унизить соперника в глазах Императрицы Кайлы, и добился своего – Генрих Волк был самым опытным морским военачальником, но адмиральский титул достался Сергею Грифону. Все усилия Волков пошли прахом, их доброе имя было опорочено.

Иморил вступилась за Томаса, но герцог Генрих ответил, что умный волк никогда не попадется в капкан. Он предложил сыну выбор: стать жрецом церкви Эльрата или отправиться к дяде, в восточные земли. Так, Томас Волк сделал свой выбор, устремился в Водопад Молота, предпочтя изгнание.

В порту приморского города Светлые Врата, находящегося в пределах земель протектората, племянника приветствовал Конрад Волк, поведав о том, что надлежит им обезопасить от пиратов моря к югу от Водопада Молота, ставшие слишком опасными для торговых кораблей. А когда торговля с Империей будет восстановлена, надлежит изгнать разбойнинов с торного тракта, соединяющего Светлые Врата с Водопадом Молота, а также из окрестных земель.

Исполняя поручения Конрада, Томас и Иморил покончили с разбойниками, хозяйничающими около шахт близ города, после чего дядя велел племяннику выбить лиходеев из старых крепостей в Ущелье Сломанного Копья, где в давние времена разыгралось кропопролитное сражение... ныне позабытое всеми, кроме, быть может, ангелов.... Пока Томас верховодил солдатами на поле брани, кастеляном в Светлых Вратах оставалась Иморил, прекрасно справлявшаяся с управлением городом. По просьбе Томаса девушка велела мастеровым заняться возведением обители Эльрата, ибо священнослужительницы, владеющие магией Света, наверняка окажут неоценимую поддержку воинам на поле брани.

Наконец, в окрестностях Светлых Врат разбойничьих банд не осталось, и, простившись с Иморил, Томас повел войско на восточную Равнину. Восстановив Дозор Равнины – старый форт за рекой – он создал тем самым новый аванпост, куда Иморил присылала подкрепления из Светлых Врат...

Немного поодаль Томас заметил оплот магов Семи Городов, занимающихся поисками кровавых кристаллов. Навстречу молодому Волку выступили двое: маг Масфар, который прославится в будущем как создатель первого голема, и его помощница Глория. Томас поведал чародеям, что его задача – сделать безопасной дорогу через дикоземье от побережья до Водопада Молота во имя Ее Величества, Императрицы Кайлы. Маги сие начинание приветствовали, ибо оно никак не затрагивало их собственные интересы. Масфар, однако, счел своим долгом предупредить Томаса о том, что Равнина опасна, ибо на ней... что-то пробудилось.

Маг обещал Волку, что силы его останутся в Ущелье Сломанного Копья, дабы удерживать оное; сам же Томас вызвался исследовать Равнину и покончить с силами, представляющими опасность для мирян протектората. Простившись с чародеями, Томас продолжил марш и вскоре набрел на развалины деревушки близ Южного Пика; некогда правил ей кровавый коваль Райан Редшилд, но он и вся его семья были убиты демонами, а селение предано огню.

На Равнине Томас отыскал подземелье, спустившись в которое, лицезрел стену пламени, порожденную магией. Никогда прежде не видел воин ничего подобного, посему, вернувшись в ущелье, поведал об обнаруженном Масфару и Глории. Масфар сразу распознал в пламенной стене демоническую волшбу, и объясняло это возмущение стихий в окрестных землях. «Когда-то твой дядя победил здесь демонов», - говорил маг Томасу. – «Разгромил их и спас одну девочку из местных». «Иморил», - согласно кивнул молодой Волк. – «Мы знакомы. С тех пор она носит меч своей матери».

Глория обещала провести Томаса через огненную стену, говоря о том, что уничтожить оную возможно с помощью осколка пламени – артефакта, пребывающего в подземелье под Южным Пиком... Велев Масфару оставаться в ущелье и защищать перевал, Томас последовал за Глорией в означенное подземелье, отыскал в котором осколок пламени – реликвию Арката.

С ее помощью Глория действительно развеяла двеомер заклятия, создавшего огненную стену, но когда Томас наряду с отрядом воинов проследовал глубже в подземные пределы, обнаружил, что пламя за спиной его взметнулось вновь! Потрясенный, наблюдал он, как чародейка Глория, оставшаяся по ту сторону огненной стены, обращается в отвратную демонессу, суккубу. «Десятки лет я жаждала отнять Водопад Молота у ковалей», - прошипела она. – «Какая ирония: наследник самого Конрада стал тем, кто привел орден к закату!» «Кровавый коваль?» - изумился Томас. – «Мой дядя?.. Ложь!» «У него полно секретов», - усмехнулась Глория. – «Подумать только, он отдал меч Утренний Свет девчонке из Редшилдов! Но ты подсказал мне, где нужно его искать».

Упиваясь беспомощностью угодившего в ловушку Томаса, суккуба напомнила юноше, что его драгоценная Иморил вскоре погибнет. С этими словами демонесса покинула подземелье; воинство же Томаса атаковали демоны, скрывающиеся в глубинах пещеры.

К тому времени, как солдаты Волка покончили с порождениями Шио и сумели выбраться из огненной ловушки, Глория была уже далеко... Но, к счастью, Ущелье Сломанного Копья она так и не сумела покинуть: марш суккубы и миньонов ее на Светлые Врата оказался пресечен армией магических конструктов под началом Масфара.

Трагедии не произошло, однако Иморил, узнав от случившемся, набросилась на Томаса с обвинениями в вопиющем безрассудстве. Ведь, несмотря на одержанную победу, им так и не удалось узнать имена демонов, стоящих за давнишней атакой на селение Редшилдов; кроме того, вызывал тревогу факт осведомленности суккубы касательно имени меча Иморил, последнего изделия ее погибших родителей.

Конрад постановил, что настало время Томасу отправиться в Водопад Молота – по дороге, которую тот сам освободил от бесчинствующих сил противника. Юношу ждало множество чудес и нераскрытых тайн, и хотя приключения укрепили дух юноши, ничто не могло подготовить его к испытаниям, что ему предстояли...

...Тем времени ответ Священной Империи на восстание орков ждать себя не замедлил. Укрыться от имперцев оркам помогали жители большинства Свободных Городов.

Так, в Водопад Молота прибыло более двух тысяч вчерашних орков-рабов; ангел Муразель однажды посоветовала Конраду следовать зову сердца... и именно сейчас наместник последовал сему совету. Обратившись к орочьему вождю, Билаши, он позволил его сородичам временно укрыться за городскими стенами с условием, что те немедленно покинут Водопад Молота как только наберутся сил.

А спустя некоторое время к Водопаду Молота прибыл имперский флот под началом Сергея Грифона, и Конраду было приказано незамедлительно выдать орков. Призвав Томаса и Иморил, наместник постановил, что обязаны они укрыть за городскими стенами тех, кому предоставили кров. Обещав, что задержит имперскую армаду, Конрад приказал племяннику сжигать мосты, построенные еще в эпоху Шантири и ведущие к стенам Водопада Молота, дабы дать городу как можно больше времени на подготовку к неминуемой осаде.

Страшась того, что, возможно, больше никогда не увидят мятежного Конрада, осмелившегося бросить вызов не терпящей инакомыслия Священной Империи, Томас и Иморил, тем не менее, не посмели ослушаться приказа, отвели армии от побережья к стенам Водопада Молота, разрушая за собой мосты, возведенные еще в эпоху Шантири. Армия Конрада оставалась на побережье, в Бухте Торговцев, даря сподвижникам драгоценные часы, но оказалась разгромлена в противостоянии с многократно превосходящими силами державы, от которой тот отрекся.

У врат Водопада Молота Томаса приветствовала Элла, кровавый коваль; не тратя времени на пустопорожние разговоры, воительница велела молодому Волку как можно скорее разыскать артефакт, ведомый как Ключ Душ Шантири и принести его в Стихийную Кузню (иначе именуемую «Кузницей Крови»), разрушенную в час противостояния Империи и кровавых ковалей.

За помощью в поисках Томас обратился к проживающей близ города ангелу Муразель. Той претило сражаться с армией Священной Империи Сокола и, в попытке сохранить мир между враждующими сторонами, ангел сотворила магический барьер во Вратах Кузнецов, что – вне всяких сомнений – замедлит продвижение армии Сергея Грифона. Силы того продолжали подступать ко внешним пределам города, но Иморил умело верховодила обороной Водопада Молота, сдерживая натиск врага, обороняя установленные на стенах катапульты от жаждущих уничтожить их грифонов... Однако, казалось, падение Водопада Молота неминуемо – слишком велики были силы, брошенные против мятежного протектората.

Тем временем Томас, занимающийся поисками Ключа Душ, посетил замок ордена Серой Стаи, где известил рыцарей о гибели своего дяди. Почтив память Конрада, те безропотно присоединились к Томасу. Последовали за юным Волком и обретшие приют в пределах Водопада Молота орки под началом вождя Билаши.

Наконец, Томасу удалось отыскать три части Ключа Душ Шантири, а также одну из легендарных реликвий – Слезу Аши, - и поспешил он вернуться к городским вратам, где у Стихийной Кузни его дожидалась Элла. Объединив части артефакта воедино, кровавый коваль провела древний ритуал, которому обучили ее предков Шантири... Магия Стихийной Кузни оказалась пробуждена заклинанием, не использовавшимся со времен Войн Старейших, и на глазах потрясенного Томаса возник над Водопадом Молота волшебный купол, а сотни каменных титанов, остававшиеся в руинах, на которых был возведен город, пробудились.

Так Томас обрел армию, с помощью которой наголову разбил войска Сергея Грифона, а также союзников последнего – Матеуса и Кристофа. Он сделал все, чтобы исполнить волю погибшего дяди и защитить беглых орков. И сейчас готовился принять решение, которое изменит всю его жизнь и повлияет на судьбы всех обитателей некогда вольного Водопада Молота.

Иморил, высказав восхищение решимостью Томаса, передала тому медальон Конрада с гербом Серой Стаи; таким образом юный Волк отныне возглавлял сей рыцарский орден. Но действие сие, а также власть над Водопадом Молота означали отречение Томаса от Императрицы и предательство Священной Империи.

И несколько дней спустя у городских врат вновь показались войска имперцев, ведомые Сергеем Грифоном, который именем Кайлы Сокол потребовал у Томаса незамедлительно сложить оружие. Сергей обещал юному дворянину прощение, если тот откроет ворота и очистит городские улицы от орков.

Терзаясь сомнениями, Томас обратился за советом к Элле, Иморил и Билаши. «Императрица требует, чтобы я сдался», - говорил он. – «Если откажусь – предам отца, свой дом и Империю. Предателем назовут и Конрада». «Он поступил по совести!» - горячо возражала Иморил. – «Теперь я знаю, что я – дочь кровавых ковалей и свободный житель Водопада Молота. Конрад сделал то, что считал правильным, а не то, что ему приказывали». «Я знаю, кто я», - медленно произнес Томас, приняв окончательное решение. – «И я должен сам выковать свою судьбу. Я здесь благодаря Империи, но теперь я выбираю собственный путь».

Элла передала Томасу и Иморил магические доспехи и оружие – реликвии, выкованные кровавыми ковалями. Билаши заверил Волка в поддержке орков. И Томас вывел воинство Водопада Молота на поле брани, изгнав силы Сергея Грифона и союзников его с земель, находящихся под его властью...

Он лишился поддержки отца и Императрицы, однако именовался ныне защитником Водопада Молота, магистром Серой Стаи, верным сподвижником кровавых ковалей... и мужем Иморил. Конрада Волка и племянника его вычеркнули из истории семьи, ведь посмели они оспорить приказ властительницы державы и последовать зову сердца.

Так Водопад Молота обрел независимость. В тот же год Императрица Кайла скончалась. Преследования же орков продолжались. В году 470 Император Коннор III объявил о начале священного похода против орков. На протяжении следующих трех десятилетий имперские армии преследовали орков, пытаясь подчинить их и принудить к служению Драконьим Богам. Среди орочьих адмиралов был Билаши Смелый, он стоял плечом к плечу с Томасом из Серой Стаи в противостоянии имперцам.

В 470 году новые ученики поступили в Академию Магии в Аль-Бетиле – лучшую школу чародейства в Семи Городах. Здесь приветствовала их эльфийка – профессор Ирилин по прозвищу «Льдинка». Обратившись к двум новым студиозусам - юному чародею и спутнице его, Мэгги, - постановила профессор, что прежде всего изучат они магию воздуха, посему отправятся на Парящие Острова, где пройдут первое свое испытание. «Первое задание очень простое», - говорила Льдинка внемлющим ей. – «Вам нужно поймать нимфу. Думаю, всем знакомы эти летающие духи».

Отправившись на Парящие Острова, двое принялись приручать обитавших там монстров, попутно совершенствуя свое магическое искусство. Профессор Ирилин оставалась весьма довольна своими подопечными... но однажды, несколько дней спустя после возвращения в город, сообщила о том, что с профессором Дайсоном, учителем магии воды, произошел несчастный случай – он угодил в им же созданный разлом в Мир Духов!.. И вскоре прибудет в Академию иная наставница ему на замену: нага из скрытого города Шанрии.

Мастер Белкет поручил всему преподавательскому составу немедленно заняться расследованием произошедшего, посему Ирилин удалилась, оставив своих учеников. Приглядывать за ними она получила Сандро – одному из наиболее одаренных студиозусов Академии.

На вершине одного из пиков на Парящих Островах обитал дракон, и Сандро, ничтоже сумняшеся, приказал своим ужаснувшимся подопечным противостоять сей бестии... Каким-то непостижимым образом юные чародеи сразили гигантскую рептилию, и Сандро резюмировал: «Неплохо... Что ж, теперь ваш путь лежит в Ледяные Пещеры, где пройдет испытание воды. Профессор Саюри уже заждалась вас».

Наставница-нага встретила студиозусов у Ледяных Пещер, сообщив, что для успешного прохождения испытания воды надлежит им спуститься в подгорные глубины, где пребывает затерянный город Безликих, и раскрыть секреты его темных чертогов. Мэгги закатила глаза, но все же вслед за спутником устремилась в каверны.

Монстры, направляемые магами, сошлись с местными чудовищами; чародеи поддерживали питомцев, разя противников заклятиями. В сердце руин подземного города противостояли молодые маги ледяному дракону. Одержав верх над рептилией, они покинули Ледяные Пещеры. Саюри подтвердила успешное прохождение учениками испытания воды, однако впереди ждало их испытание огня, проведет которое профессор Маккей.

Юный чародей в сопровождении Мэгги устремились к вулкану, где приветствовал их означенный профессор, принадлежащий к расе дворфов. Подоспевший Сандро передал Маккею, что Белкет требует немедленного присутствия того в Академии, и профессор вздохнул: «Наверняка дело в случившемся с Дайсоном. А ведь говорил же ему: не лезь куда не следует...» Недовольно ворча, Маккей велел Сандро провести студиозусов через испытание огня, после чего устремился в направлении города.

В недрах вулкана повстречали ученики двух иных первогодок, проходящих испытание: эльфа Лирана и Кей – девушку, принадлежащую к человеческой расе. Отступив в сторону, те наблюдали, как Мэгги и спутник ее противостоят огненному дракону, вынуждая рептилию покинуть пещеру и признать тем самым свое поражение.

Испытание земли молодой маг и Мэгги проходили в волшебном лесу под бдительным надзором профессора Берхарда. Как и в случае с Маккеем, Сандро просил Берхарда поскорее вернуться в Академию, сам же он оставался наблюдать за прохождение учениками испытания. В лесу сем двое одержали верх над очередным драконом, и испытания стихий завершились.

Прошло несколько дней, когда Сандро, разыскав студиозусов, велел тем сопровождать его в затонувший город наг: профессор Саюри исчезла, и Белкет просил своего лучшего ученика лично пролить свет на произошедшее.

Сражаясь с нагами, молодые чародея и направляемые теми волшебные создания исследовали город... когда в одном из чертогов лицезрели Саюри. Поведала последняя, что идет по следам сгинувшего профессора Дайсона, и, похоже, исчезновение того как-то связано с древней историей Шантири!

Подоспевшая Льдинка велела чародеям немедленно следовать в Академию – приказ Белкета. Грядет какая-то катастрофа... Покинув город наг, молодой маг, Мэгги, Сандро и Саюри вернулись в родную обитель знаний. Белкет лично приветствовал стузиозусов, постановив, что им можно доверить поход на гору Мирового Древа.

Все еще не разумея причин, по которым наставник отправляет их в сие странствие, маги подчинились. Миновав гору, достигли они пустыни Колосса, где, по словам Белкета, пребывала древняя гробница Шантири, поисками которой занимался исчезнувший Дайсон. Однако наставник велел ученикам заниматься исключительно оттачиванием своих магических навыков, ибо вскоре предстоит им экзамен – испытание в Огненном Лабиринте.

В пустыне предстал молодым чародеям конструкт-титан – творение древних чародеев Шантири. Ужаснувшись, Кей попыталась было поразить создание магией, но добилось лишь того, что пробудила мертвяка-чародея Ар-Кеноса, погребенного под песками столетия назад. Лишив Кей жизненных сил и вобрав их в себя, мертвяк сотворил портал, а юные маги противостояли конструкту.

Узнав о случившемся в пустыне – освобождении могущественной мумии и гибели Кей, - Белкет пришел в ужас. «Что вы натворили?» - лютовал он. – «Своей глупостью вы пробудили древнее зло! Император Шантири был великим мастером темной магии». Вздохнув, наставник отправил сникших студиозусов к Огненному Лабиринту – последнему испытанию для первогодков в академии.

Здесь, сразив с помощью гибельных заклинаний и подручных монстров немало чудовищ, лицезрели студиозусы каменного конструкта, в противостоянии коему и заключалось их испытание. В нескольких шагах возник призрачный образ мумии Ар-Кеноса, насмехающегося над учениками и сулящего скорую встречу.

Молодые маги одержали верх над противником, что знаменовало завершение испытаний и прохождение дальнейшего обучения в Академии. Однако радости они не ощущали: трагедия, произошедшая с Кей, тяготила сердца. Профессор Саюри просила студиозусов оставить прошлое в прошлом, ведь не изменить его. Сандро поддержал наставницу, объявив ученикам, что те деяниями своими превзошли их самые смелые ожидания, и умения их придутся как нельзя кстати в грядущем сражении с Ар-Кеносом.

Вскоре в Академию прибыла сестра Сандро, Альма, избравшая для себя стезю служения Дракону Света. Мэгги тепло приветствовала молодую женщину, ведь обе они родом из Священной Империи. «Альма ищет помощи в противостоянии темному магу, оскверняющему волшбой своей приграничный имперский город», - просветил студиозусов Сандро. – «Судя по описанию, это наш старый знакомый, Ар-Кенос».

Отряд магов покинул Академию, выступив к опустошенным темной магией землям Священной Империи, бесчинствовал на которых ныне древний император Шантири. В противостоянии маги одержали верх над последним, но тот успел поглотить жизненные силы Альмы.

Сандро был безутешен, ведь лишился он любимой сестры. «Успокойся, Сандро», - велел ему Белкет. – «Возможно, есть способ... Позже поговорим».

Но ощущали наставники Академии всепоглощающую тьму, и сознавали, что история сия от завершения еще далека. Белкет подтвердил их худшие подозрения: похоже, Дайсон каким-то образом пробудил некую ужасающую сущность, и ныне та пребывает в Ашане!

Как бы то ни было, студиозусы ныне получили полное право именоваться «магами». Со званием сим приходит и ответственность, и ждут их новые испытания...

...Несмотря на то, что многие орки отправились вслед за Куньяком на острова Пао, а иные устремились в степях Ранаар, многие приняли решение остаться в пустыне Сахаар, сплотившись за вождем Дженго. Последний открыто назвал Куньяка трусом, и стремился перебить всех без исключения магов Семи Городов.

Два года шло ожесточенное противостояние, и в 472 году Дженго приказал сородичам выступать на Аль-Бетил. Устремление сие поддержали не все орки. Молодая воительница Имани доказывала своему старшему брату Амари – советнику вождя, - что подобное начинание обречено, и Дженго наверняка безумен, если надеется, что удастся ему сокрушить один из семи великих городов чародеев. «Амари видел город магов», - говорила Имани. – «Его охраняют мертвые стражи, им не надо есть и спать. А орков мало, орки устали. Дженго ведет нас на бойню!» «Амари верит Дженго», - возражал ее брат. – «Дженго великий воин. Дженго дал оркам много побед». «Жажда крови омрачила разум Дженго», - покачала головой Имани. – «Дженго упивается местью – и вот-вот захлебнется ею. В последний раз, когда Имани слепо последовала за Дженго, Имани потеряла глаз!»

Амари прислушался к словам младшей сестры, после чего повелел ей попытаться в течение месяца заручиться поддержкой племен зверолюдей, проживающих в окрестных землях, убедив их восстать против ненавистных хозяев. Обещав, что непременно приведет союзников, Имани устремилась в земли к югу от Аль-Бетила, где – как она знала – остаются племена гноллов, кентавров, гарпий и ракшас – людей-львов.

Здесь освободила она из возведенных чародеями загонов гноллов, и вождь последних, Кафтар, наряду с сородичами примкнул к Имани. После чего уничтожила магическую клеть, удерживающую в каньоне гарпий, предложила союз их предводительнице – Канони. Наконец, орки даровали свободу гордым кентаврам, и вождь тех – Рим – обещала Имани, что отныне станут они сражаться вместе.

Избегая попадаться на глаза прочесывающим пустыню отрядам магов, Имани выступила на поиски ракшас. Вождь высокомерных людей-львов, Асад аль-Кзин отверг предложение орков о союзе, постановив: «Я не раб. В Семи Городах каждый может возвыситься благодаря своим достижениям. Орки, кентавры, гноллы... Вы во всем вините хозяев, своих создателей. А упорным трудом вы могли бы добиться их уважения. Скоро ракшасы станут ровней магам! А вы скулите, забыв о гордости... И я, Асад аль-Кзин, стану первым зверочеловеком в ордене боевых магов. Мог долг – уничтожить тебя и подавить твой бунт».

Ракшасы атаковали армию зверолюдей, но ни одна из сторон не смогла взять верх над другой. Отступив, Асад с ухмылкой сообщил Имани, что господин его использовал ракшас, чтобы разделить силы мятежников – именно таков был его план с самого начала. И пока Имани с союзниками пребывает здесь, ее сородичи гибнут у стен Аль-Бетила – донесение это ему только что доставила генерал Аали! Известие привело Имани в ужас: неужто Дженго совсем обезумел и повел собратьев на верную смерть?!.

Когда Имани привела армию к стенам Аль-Бетила, сражение уже завершилось, и множество тел мертвых орков устилало песчаную равнину – пал и старший брат Имани, Амари. Как и предполагала Имани, Дженго повел орков на убой. Выжившие – не более, чем половина племени, - бежали как можно дальше в пустыню Сахаар.

Имани открыто обвинила Дженго в том, что жажда отмщения лишила вождя разума, ведь если бы он повременил с нападением на Аль-Бетил, но она бы привела ему три армии союзников!.. «Дженго ведет нас на смерть», - говорила она. – «Имани – на битву за будущее!»

Так они разделились. Треть уцелевших орков поддержала Имани. За Дженго последовало большее число орочьих воинов, однако новообретенные союзники из числа зверолюдей остались с Имани... И теперь бывшие сородичи готовились к битве, ведь двум вождям не бывать, а тот, кто перестал быть другом, становится врагом.

Прежде, чем выступать против Дженго, Имани почтила память павших в сражении у стен Аль-Бетила. После чего повела за собой армию через Долину Раскаленных Песков по следам Дженго; она знала, что свободу можно завоевать лишь оружием, а с нынешним вождем орки пустыни Сахаар обречены.

Ступив в лагерь Дженго, Имани вызвала вождя на поединок, и шаман, Кибве, постановил – надлежит провести ритуальный бой, и выживший станет вождем племени. В последовавшем сражении Дженго потерпел поражение, потому признал за Имани право именоваться вождем, однако заявил о том, что продолжит свое противостояние магам – путь даже и в одиночку. После чего покинул племя, уйдя в пески Сахаар...

Последующие три года – вплоть до года 475 - племя, возглавляемое Имани, блуждало по пустыне; припасы были на исходе, и сознавали орки наряду с союзниками, что если не отыщут как можно скорее новое пристанище, им всем грозит гибель. Мужество покидало Имани, душу заполняло отчаяние. Обратившись к шаману Кибве, вождь отдала приказ: атаковать заставы и караваны, забирая еду и оружие – все ради выживания!..

Рим и Кибве убедили изможденную Имани остаться в лагере и набраться сил, ибо в отчаянии принимать судьбоносные для племени решения немыслимо. «Все орки вопрошают Мать-Землю и Отца-Небеса», - говорил шаман, обращаясь к Имани. – «Сотни, тысячи голосов, всегда. Имани нужны ответы? Тогда пусть пойдет и возьмет их». «Но как заставить духов-хранителей говорить?» - вопросила вождь, и отвечал мудрый Кибве: «Орков создали для борьбы с демонами. У орков горячая кровь, она кипит! Но иногда самый страшный демон живет внутри нас. Его очень трудно победить. Такой демон заставил Дженго забыть свое племя. Внутри Имани тоже есть демон. Имани – храбрый воин... А воины не задают вопросов, они ищут врага. Самый страшный враг вождя – в нем самом». С этими словами Кибве покинул шатер Имани, оставив ту противостоять терзающим ее сомнениям и отчаянию.

А вскоре гарпии Канони донесли о том, что заметили неподалеку благодатный оазис... вот только неподалеку был возведен замок крестоносцев Кастлрок, и наверняка обитатели сей твердыни не обрадуются соседству. Потому Кибве и Рим осадили замок, захватили его, обратив крестоносцев в бегство. Предводительница рыцарей, Мелизанда, предостерегла орков, заявив о том, что вскоре силы ордена крестоносцев – союзники Семи Городов – появятся в сих пределах, дабы покончить со зверолюдьми раз и навсегда. И присоединятся к ним силы марзпана Ясира, правителя сих пустынных земель.

Орки были слабы и измождены, но на месте павшего замка принялись возводить собственную крепость – Нинакулу. Все последующие недели Имани оставалась в своем шатре, продолжая вести сражение со своими внутренними демонами, и племенем продолжали верховодить Кибве и Рим.

Вскоре в окрестностях появились лазутчики магов, должные оценить силы орков... а после пришла армия, ведомая ракшасом Асадом, генералом Ясира. Орки наголову разгромили противника, обратив в бегство, но сознавали они, что маги непременно вернутся, ибо не потерпят сосуществования со зверолюдьми.

Летели месяцы, и в год 476 лазутчики донесли Имани, что марзпан Ясир намерен отомстить оркам, захватившим плато и возведшим на оном свое поселение. Сам Ясир выступал ярым противников рабства, был знаменитым изобретателем, прославившемся созданием множества конструктов. Но, поскольку присутствие орков на его землях могло стоить Ясиру места в Круге Девяти, маг приказал Асаду избавиться от них: ведь, захватив крепость крестоносцев, орки подбираются к руинам Шантири, в которых находится немало конструктов, а сии творения чародей намеревался поставить себе на службу. Потому Ясир отправил к Нинакуле три отряда, приказав предводителям тех захватить плато, крепость и храм Шантири, выбить орков с этих земель раз и навсегда.

Гарпии донесли Имани о передвижениях отряда врага; понимая, что с брошенных против них силами оркам не совладать, орк приняла решение нанести удар первой. Направив небольшие отряды сородичей под началом Кибве и Рим к сопредельным селениям чародеев, Имани затаилась у Моста Слоновой Кости, что вел прямиком ко дворцу Ясира – Аль-Джабре, после чего принялась выжидать...

Довольно скоро лазутчики донесли марзпану, что селения Дом Изобретателей и Буртукаали подверглись нападениям орков; немедленно, большая часть стражи покинула дворец, устремившись к означенным городкам. Однако Кибве и Рим уже отвели от оных войска, и Имани воспользовалась практическим отсутствием стражи в Аль-Джабре, чтобы проследовать в город. Здесь армия ее схлестнулось с дворцовой стражей, возглавляемой Асадом; нанеся поражение ракшасам, Имани приказала сородичам заковать Асада в цепи, после чего проследовала во дворец.

Ясир никак не ожидал, что вождь орков сделает ему вполне разумное предложение: племя остается на плато и маги боле не досаждают ему, орки же охраняют руины Шантири, позволив магам изучать их. «Кругу Девяти это не понравится», - задумчиво произнес Ясир. – «Императору Коннору и его приближенным тоже. Но, думаю, мы придем к соглашению. Я благоразумный человек и, думаю, никто здесь не хочет продолжать резню. Если мы придем к согласию, то предотвратим множество бессмысленных смертей – как с одной, так и с другой стороны».

Так Имани стала вождем племен пустыни Сахаар...

...Тем временем чародеи Аль-Сафира, вдохновленные древними искусствами Шантири, в году 479 создали конструктов: големов, горгулий и титанов, почитая сих созданий идеальным замещением орков и зверолюдей, ровно как и нежити некромантов. В отличие от конструктов Шантири, созданных путем религиозных ритуалов и наделенных стихийной магией, новые конструкты созданы на основе алхимии и наделены предвечной магией.

Великий чародей Масфар – знаменитый исследователь конструктов Шантири - всегда ставил магические изыскания выше заботы о близких, но смерть дочери Ядвы потрясла его до глубины души. В попытке вернуть душу дочери Масфар отправился на поиски артефакта – самоцвета, известного как Цветок Долоры, - который способен открывать врата в Мир Духов; маг был уверен, что, отыскав душу дочери, сумеет привязать ее к конструкту – точной копии покойной.

Одержимый этой идеей, Масфар побывал в самых дальних уголках земель Семи Городов, а также за их пределами, когда прослышал о каньоне, обосновалась в котором некромантка Лайла, одна из учениц Белкета; поговаривали, что ведомы ей ритуалы, необходимые для путешествия в Мир Духов, и творит она их с помощью голубого самоцвета, похожего на пустынную розу, силой которого способна управлять лишь она сама.

Отыскав Лайлу, Масфар потребовал, чтобы та помогла вернуть ему душу Ядвы в мир живых. Однако некромантка отказала магу – не со зла, из сочувствия. «Все мои изыскания связаны с мертвыми», - терпеливо разъясняла Лайла разгневанному Масфару. – «Вернувшись в мир живых, они не остаются неизменными». Маг, однако, требовал помощи, в противном случае грозился сровнять с землей владения некромантки.

Армия конструктов, ведомая Масфаром, атаковала оплот Лайлы, город Бель-Энлиль, а после настигла некромантку в близ Алтаря Духов в руинах Шантири. Горестно вздохнув, Лайла согласилась отправиться в Мир Духов за душою Ядвы, велев Масфару приготовить для оной подобающую оболочку. «Ты получишь желаемое, но кто знает, какой ценой», - предупредила она прежде, чем исчезнуть.

Открыв с помощью Цветка Долоры рифт в Мир Духов, Лайла переместилась в сие пространство... где, к удивлению своему, обнаружила одинокую и потерянную душу джинна, Калиды. Некромантка просила встреченную провести ее к душе Ядвы, и Калида согласилась помочь, ведь знала она, каково это – затеряться между жизнью и смертью. «Но этот мир меняет тебя», - предупредила Лайлу джинн, - «и, возможно, она уже не столь «невинна», как при жизни».

С помощью Калиды отыскав душу Ядвы, Лайла поведала ей о страданиях Масфара, о его поисках. Вернувшись в мир смертный, некромантка воздела руки над головой, крепко сжимая в них Цветок Долоры, который так помог ей в Мире Духов. Но Ядва, представ снедаемому чувством вины отцу мстительным призраком, затаила на него обиду, ведь поглощенный всяческими исследованиями маг вовсе не уделял ей времени прежде. Проведенный ритуал приковал душу Ядвы к одному из конструктов, и та, призвав силы, чьи голоса постоянно слышала в Мире Духов, сумела пробудить к жизни статуи титанов Шантири, остающиеся в окрестных руинах. Вселив в статуи сии множество иных мстительных призраков, Ядва направила свою новую армию против отца, которого некогда так любила. Масфар пытался взывать к дочери, но та была непреклонно: она хотела, чтобы отец ее страдал... так же, как страдала она...

Схватив мага и крепко сжимая его в каменных объятиях, Ядва сиганула в жерло вулкана... Воля ее, направлявшая конструктов, исчезла, и Лайла запечатала оставшихся при помощи Цветка Долоры. Оставив артефакт на пьедестале как оберег против мстительных духов, некромантка покинула руины Шантири...

...Вскоре после описанных событий принцесса Гали, принадлежащая к одной из влиятельный семей в Семи Городах, столкнулась с необходимостью скорого замужества, однако сознавала, что приданое ее привлекает мужей больше, чем она сама. Потому и объявила четырем претендентам на руку ее, что выйдет за того, кто докажет превосходство свое над другими.

Один из них – маг Хишам, пораженный красотой принцессы, сравнивал ее с редким цветком пустыни, и придумал, как поразить девушку и при этом помочь своему народу, познавшему тяготы жизни в безжалостных песках пустыни Сахаар. «Я поверну реку Кусаи и создам оазис», - решил Хишам; ведь, даже не завоевав сердце принцессы Гали, он все равно поможет фермерам и пастухам своего родного города – Тин-Хаджара. Хишам незамедлительно занялся обретением ресурсов, необходимых для постройки колодца, который и наполнят чистые воды реки Кусаи.

Тем временем второй из претендентов на руку принцессы, маг Адар-Малик, узнал о самоцвете, известном как Цветок Долоры, и решил подарить его Гали. След реликвии терялся в Шахибдии в час восстания орков, и стал самоцвет символом их свободы... Поиски привели мага в руины Шантири. Разрушив магический барьер, защищавший это место, Адар-Малик обнаружил на пьедестале прекрасный самоцвет – Цветок Долоры. Но как только снял он камень с пьедестала, как был атакован разъяренными духами. Адар-Малик сумел унести ноги из руин, но пока отбивался от призраков, самоцвет выскользнул из его рук. Вернувшись в свои владения, маг занялся поисками другого сокровища для принцессы, позабыв о призраках, которых выпустил на свободу.

Третий претендент, Аджит, был известен в Семи Городах своей доблестью; дамы теряли голову от историй о его подвигах – но только не принцесса. Потому Аджит хотел поразить ее своей храбростью, одержав верх над грозным противником... Аджит повстречал прекрасную чародейку, и поведала та, что поблизости скрывается демон. Последовав за нею, маг осознал, что оказался обведен вокруг пальца: чародейка оказалась суккубой – демоном, питающимся энергией обманутых магов для того, чтобы оставаться в Ашане... Тем не менее, Аджит сумел покончить с демоном.

Четвертый претендент, Ясир, был донельзя скуп, и оценивал каждого по его кошельку. Его привлекала не сама принцесса, а исключительно ее приданое. «Возведу статую в ее честь», - решил он. – «Увековечу красоту ее в изваянии». Ясир полагал, что подобный подарок оценит любая женщина. Потому принялся собирать ресурсы для возведения статуи, а когда та была завершена, прикинул в уме ее стоимость и был уверен, что Гали оценит принесенную им жертву.

Хишам сумел создать колодец, построить дамбу и, изменив течение реки, создать оазис близ Тин-Хаджана. Но неожиданно обнаружил, что к владениям его приближается орда древних конструктов Шантири. В отчаянии обратился за помощью он к Адар-Малику, однако тот обещал поддержать собрата лишь после того, как добьется руки принцессы Гали; что до конструктов, то Адар-Малик лишь недоуменно пожал плечами – он сражался с призраками в южных руинах, но никаких конструктов там не видел... Отказал Хишаму в помощи и Аджит, заявив, что «чрезмерно устал в противостоянии тысяче демонов и должен восстановить подорванные силы». Ясир же и вовсе отмахнулся от Хишама, сказав, что чужие проблемы его нисколько не касаются.

Хишам понимал, что в открытом противостоянии совладать с приближающимися конструктами не сумеет, и видел он лишь один выход из сложившейся ситуации. Он спасет свой народ – но ценою оазиса; стало быть, руки принцессы ему не видать. И Хишам приказал подданным разрушить дамбу; воды оазиса устремились к подступающей армии, поглотив ее...

Среди обломков конструктов Хишам нашел прекрасный голубой самоцвет. Маг подумал было подарить его Гали, но ощутил, что связан самоцвет с Миром Духов; он вспомнил историю Адар-Малика, и все сразу же встало на свои места. Это был Цветок Долоры; должно быть, обнаружение самоцвета магом и вызвало ярость духов, завладевших конструктами. Чтобы успокоить призраков, Хишаму надлежит как можно скорее вернуть артефакт в руины, рассказывал о которых Адар-Малик.

И когда Хишам поместил Цветок Долоры на пьедестал в руинах Шантири, мстительные духи исчезли, и воцарилась в древнем комплексе звенящая тишина... Не ведал маг, что бескорыстный поступок его очистил камень; потерянные души наконец освободились, забыв о ненависти к живым.

Хишаму нечего было показать принцессе, но все же хотел он в последний раз взглянуть на нее, и наряду с тремя другими претендентами устремился ко дворцу Гали. Последняя, обратившись к Адар-Малику, напомнила, что хоть и добыл маг волшебный артефакт для нее, но навлек несчастья на эти земли и отказал брату в просьбе о помощи – посему отвергает она его. Ровно как и Аджита, ведь, по мнению принцессы, тот храбр, но правителю необходима также и мудрость. Алчный Ясир также получил отказ.

Обратившись к Хишаму, спросила Гали, что тот может предложить ей. «Мне нечего дать тебе, кроме своей любви», - честно отвечал молодой маг, и принцесса, понимающе улыбнувшись, молвила: «Ни самоцвета, ни драгоценной статуи, ни головы врага... Но я слышала о твоей храбрости, мудрости, любви и сострадании. Правителю нужна не только голова на плечах, но и горячее сердце».

Гали была мудра не по годам, и народ ее процветал. Избранный ею Хишам стал принцессе прекрасным мужем и опорой, ибо хороший правитель знает, когда нужно обнажить клинок, а когда – оставить его в ножнах...

...Противостояние между магами Семи Городов и остающимися на окраине пустыни Сахаар орками под началом свергнутого вождя Дженго продолжалось уже долгие годы, и все больше крови проливалось с обеих сторон. Бесконечные сражения изменили Фахаду Тысяча Скорбей (именно так стали называть ее после сражения у Шахибдии), ибо все чаще стала она замечать излишнюю жестокость, проявляемую магами по отношению к бывшим рабам.

Сомнения Фахады не укрылись от Круга, и в 480 году чародейка была сослана на границу земель Семи Городов; к ней приставили генерала Аали, которая должна была помочь Фахаде покончить с восставшими орками, остающимися в сих землях...

Во время одного из переходов маги заметили поселение орков, однако воинов в оном практически не было, лишь женщины и дети. Фахада настаивала, что нет нужды расправляться с ними, но Аали настаивала на том, что приказа ослушаться нельзя. И тогда Фахада решила, что с нее достаточно: она положит конец убийствам невинных, даже если это станет последним, что она сделает в своей жизни.

Почему чародейка приказала своим сподвижникам атаковать отряды Аали... Одержав победу над генералом, поспешила она к поселению орков, понимая, что вскоре весть о предательстве ее распространится, и надлежит торопиться. Расспросив орков о местонахождении Дженго и разыскав оного в лагере в нескольких милях к югу, Фахада настаивала на том, что оркам надлежит покинуть сии пределы, ибо скоро прибудет сюда армия Семи Городов. Дженго отнесся к чародейке с нескрываемым подозрением, однако наотрез отказался уходить. «Иди в руины Шантири», - говорил орк Фахаде. – «Монстры убили вора, который нашел голубой самоцвет, монстры были заворожены песней камня. Дженго знает, камень поможет магу. И, если маг выживет, Дженго будет ждать. Встретит армию».

Поспешив в означенные руины, Фахада с потрясением взирала на чудесный самоцвет: она помнила каждую его грань, хранила его в своем сердце... Так Цветок Долоры – прежде известный как Цветок Пустыни – годы спустя вернулся к своему истинному владельцу. «Я знаю тебя как часть своей души», - прошептала Фахада, прижав самоцвет к груди. – «Все дороги сошлись. Ищем ли мы свой путь, или нас ведет судьба? Как бы то ни было, мы снова вместе... Наш ждет последний поход, любовь моя: боюсь, мой конец близок. Погибнуть, прижав тебя к сердцу – больше, чем я заслуживаю».

Воинство орков наряду с армией Фахады выступило к острову, возведен на котором был оплот Касима – Амар-Джазира. Последний ожидал нападения предательницы, потому собрал союзников и приготовился отразить атаку. Объединенным ратям Дженго и Фахады пришлось схлестнуться и одержать победу над войсками некроманта Луны и крестоносца Эльрата Мелизанды прежде, чем сумели они достичь острова, где пребывал Первый из Круга.

И сейчас, стоя под стенами Амар-Джазиры, вспоминала Фахада, что когда-то они с Малатуей смотрели друг на друга глазами, полными ярости. Но то были две стороны одной медали: она отдала любовь ради желаний, а он пожертвовал всем ради любви к своему народу. Ныне же она сражается плечом к плечу с орком – впервые в жизни защищает любовь. «Я на твоей стороне, но не из-за грехов моего народа», - говорила она Дженго перед боем. – «Я делаю это ради ваших детей, ради их права быть свободными. Ни один народ не должен владеть другим. Вы создали свою судьбу здесь, в Ашане, много лет назад».

Чародейка и орк повели за собой в бой армии... Дженго жаждал умереть в бою с Касимом – магом, который лишил его всего, покончил с его семьей. Лишь ради этого он готов был сражаться рядом с Фахадой... Подданные Касима не жалели заклинаний, пытаясь помешать оркам пробиться во дворец. Но в пылу кровавой ярости Дженго не замечал их, сражаясь словно сотня орков... Но все же пал, сраженный заклинанием у самых ворот дворца...

Но Фахада продолжала сражение против миньонов Касима. Это он приказал ей истреблять орков, и, наконец, круг замкнулся. Орки отдали жизни, чтобы Фахада добралась до Касима, и она вернула долг. Армии чародейки сокрушили противника, а сама Фахада сразила Касима... но в поединке с Первым из Круга была смертельно ранена.

В последние мгновения своего смертного существования чародейка разорвала связь сущности Калиды с Цветком Долоры... переместив душу джинна в тело волшебной птицы, которую будут знать как Синеклювая...

...В свете последних событий Семь Городов познали политический кризис, и социум чародеев в году 490 оказался расколот на четыре ордена: Дом Анима, основанный в Аль-Имрале, собрал призывателей, приверженцев старых заветов магии, призыва и удержания духов; Дом Химера, основанный в Аль-Рубите и находящийся под началом Алых Колдунов, создателей орков и зверолюдей, верховодил творцами, которые экспериментировали с мутациями жизнеформ, подвергая различные создания (в том числе и представителей Старейших рас, обычно - рабов или преступников) облучению энергиями Драконьих Нексусов; Дом Этерна, основанный в Аль-Бетиле и ведомый Белкетом, верховодил некромантами, повелителями нежити; Дом Материя, основанный в Аль-Сафире, объединял алхимиков, творцов конструктов.

Священные походы против орков завершились в году 504, когда страшный магический шторм потопил флот Империи, который следовал на острова Пао за беглецами-орками; погибла пребывавшая на одном из кораблей Императрица Морвенна. Император Коннор III, сын Морвенны, принял сие как знамение от Драконьих Богов, и гонения орков указом его прекратились.

...Шесть лет спустя, в году 510, Слепые Братья назвали дату Второго Затмения и - как следствие - вторжения демонов: год 565. Слепые Братья известили об этом правителей всех держав Ашана, дабы готовились те к неминуемой войне.

В году 521 в Ашане вновь появляется Михаил, легендарный архангел, убитый ассасином-Безликим Эребосом в час Войн Старейших. Природа подобного возрождения не до конца ясна, но приписали случившееся чудо Эльрату, поддерживающему Священную Империю пред неминуемым вторжением демонов в час следующего затмения.

Изменения, произошедшие в мире со времени его гибели, поразили Михаила. Число ангелов и Безликих разительно уменьшилось и противостояние между ними прекращено благодаря Сумеречному Соглашению. Демоны заточены в Шеоге неким Сар-Эламом, считающим себя ровней Драконьим Богам. Орки - полудемоны, полулюди - оскверняют своим нечестивым присутствием земли Священной Империи... Конечно, Михаил узнал и о грядущем затмении, но демоны заботили его куда меньше, нежели старые ненавистные враги - Безликие.

...В Ироллане же, слушая речи подхалимов, третий эльфийский Высокий Король Арниэль постановил в году 537, что отныне система правления в его государстве будет представлять собой наследственную монархию вопреки бытующим доселе выборам правителей посредством видений друидов. Кроме того, он вознамерился лишить власти иных эльфийских королей, ровно как и друидов. Воспротивившись реформе Высокого Короля, Туидхана, королева небольшой эльфийской провинции Тарлад на границе с Империей Сокола, объявила о независимости своего народа от Эльфийского Королевства.

В следующем году архангел Михаил стал военным советником Императора Лиама Сокола, и убедил того взирать с недоверием не только на Безликих, но и на орков ("демонов"), колдунов, некромантов ("еретиков") и даже эльфов (он собирал свидетельства того, что эльфы Туидханы общаются с Безликими).

В году 540 началась война между эльфами Ироллана и людьми Священной Империи Сокола. Император Лиам был молод, и отчаянно желал расширить границы своих владений. Раны, нанесенные Восстанием Орков, были еще свежи, и в первую очередь утратой имперцами рабской силы. Восточные колонии восставали против владычества Священной Империи; Водопад Молота, жемчужина Нефритового океана, назвал себя Свободным Городом, и другие протектораты собирались последовать сему примеру. Экспансия на юг была невозможно, ибо некроманты Семи Городов стремительно обретали могущество. Империя Лотоса наг контролировала морские просторы и острова, и никто, обладающий толикой разума, не сунулся бы в подземные пределы, дабы бросить вызов дворфам.

Потому Император обратил взор свой на западные леса Ироллана, а особенно - на плодородные земли, обитало на которых кажущееся миролюбивым племя орков. Император отправил туда герцога Павла Грифона, которого особо не жаловал из-за проявляемой тем непокорности, с приказом разжечь пламя конфликта.

Королева эльфов Туидхана давным-давно отказалась склонить колено перед Высоким Королем Анриэлем, и основала собственную державу, Тарлад, граничащую с Иролланом и герцогством Оленя Священной Империи. Ведь свято верила она в волю Драконицы Земли и слово друидов, коим лик правителя эльфийского государства являлся в видениях, ниспосылаемых Силанной. Арниэль возвестил об отмене сего предвечного уклада, и лишь Туидхана осмелилась открыто высказаться против его воли. Оставшись одна, она вынуждена была обратиться за помощью к Безликим...

Если бы не Война Горького Пепла, навряд ли Туидхана отвернулась от Силанны и приняла для своего народа Малассу. Число воителей Священной Империи значительно превосходило ее собственные силы, а союз с ангелами давал имперцам неоспоримое преимущество. Но когда в конфликт вмешались Безликие, силы обеих сторон сравнялись.

Под предлогом отмщения оркам, посмевшим промышлять разбоем на имперских землях, рыцари, ведомые самим Лиамом Соколом, вторглись за земли Тарлада, вотчины Туидханы. На самом деле спорные земли были пожалованы ею оркам в году 504, в конце Восстания Орков. Император попросту жаждал заполучить их, и приказал возвести на границе с эльфийским королевством несколько крепостей. Туидхана же передала Лиаму ультиматум: или тот покинет ее земли, или же сгниет под корнями деревьев.

На последовавших переговорах Туидхана договорилась встретиться с Лиамом лично. Но неожиданно Императора поддержал Высокий Король Арниэль, приказав королеве передать оспариваемые леса имперцам. Туидхана молча покинула шатер, и сей же ночью крепости и лагеря имперцев были атакованы и преданы огню. Император не замедлил с ответом, и предал леса огню... Посему конфликт сей, затянувшийся на долгие годы, и получил название "Войны Горького Пепла"...

В центре истории нашей - дворянский род Грифона, представители которого на протяжении многих поколений правили восточной провинцией Священной Империи Сокола.

Герцог Павел, сын Сергея, был столь же холоден и безжалостен, как и его знаменитый отец, и преданность его имперскому трону и церкви Света граничила с фанатизмом. Однако таковым он оставался лишь на поле брани; в родовом гнезде он был любящим и заботливым отцом своего первенца, Славы. В году 521 герцога Павла достигли слухи о племени орков-отступников, осевших в горах Драконьего Пути, неподалеку от границы герцогства Грифона. Павел повел за собою воинство, и разил орков без разбора, предавая огню их селения. Резни избежал лишь орочий шаман, Тогрул. Ослепленный яростью и горечью, он презрел заветы своего рода, заключив договор с демоном Ариббаном, Принцем Ненависти Ур-Хекаля. В обмен на возможность отомстить Тогрул предлагал Ургашу свою душу. Так, в мир был призван отряд демонов, дабы сеять хаос в землях герцогства Грифона. Те жестоко расправились с супругой Павла. Убедившись в том, что сын его находится в безопасности, Павел повел воинов в атаку на демонов, схлестнувшись с ними на равнине близ Пика Ворона. Имперцы одержали победу в сражении, но оное стоило жизни герцогу Павлу.

И теперь, много лет спустя - в 540 году, молодой сын погибшего герцога, Слава, наряду с вырастившей его тетей, некроманткой Свелтаной - дочерью герцога Сергея, выступил в горы герцогства Грифона, к северо-востоку от Исталона, дабы проверить настойчивые слухи о новом появлении демонов в сих пределах.

Здесь, в Благодатной Долине, они принялись за поиски обитателей Шеога, прорвавшихся в смертный мир, и вскоре действительно обнаружили демонов... сошедшихся в сражении с орками!.. Устремившись в бой, рыцари Славы одержали верх над демонами, после чего Краал - вождь орочьего клана Белого Копья с острова Красного Черепа - поведал, что похитили демоны Улу, шаманку его племени, и верховодит ими никто иной, как Тогрул. Но ныне дух орка-шамана, именующего себя не иначе как "Погибелью Павла", воплотился в демоническом обличье, и вернулся на земли герцогства, дабы свершить отмщение.

В запале Слава предложил оркам объединить усилия в искоренении демонической угрозы, на что Краал ответил согласием. Свелтана, будучи регентом герцогства Грифона, однако, подобному повороту событий не обрадовалась: орки без дозволения появились на землях Империи, и молодой герцог, ее воспитанник, воспринял сие как должное?..

Отряды людей и орков продолжили поиски демонов в Благодатной Долине, миновали разрушенный мост, пребывал за которым мавзолей, служивший в прошлом усыпальницей для герцогов династии Грифона. Однако с тех пор, как имперцы стали поклоняться Эльрату, Дракону Света, отринув веру в Илата, Дракона Воздуха, представителей дворянских родов хоронят в Зале Героев, пребывающем в столице Империи Сокола. Свелтана с небольшим отрядом воинов осталось в одном из селений, отбитом у демонов, в то время как племянник ее и орки продолжали поиски.

"Но где может находиться Тогрул?" - спрашивал Слава своего спутника. - "Зачем он захватил Улу? Явно ведь не без причины. Если сумеем понять, в чем она состоит, узнаем, где пребывает Тогрул. Краал, зачем понадобилась шаманка мстительному орку?" "Сам не понимаю", - пожал плечами вождь. - "Тогрул теперь, демон, а не орк. Не может обратиться за помощью к Предкам. Предки злы на Тогрула. Но если Тогрул прогневит духов Грифона, Слава и дети его станут слабы". "Стало быть..." - прошептал Слава в озарении, - "он устремился в наш семейный мавзолей, хоть там долгие годы никого не хоронили".

...Спустившись в подземные глубины подгорных рудников, Слава сразу же понял, что его догадка оказалась верна. В подземельях пребывало немало нежити - духов, озлобленных присутствием демонов. А вскоре объединенным силам имперцев и орков предстал и сам Тогрул, обращенный в демоническое порождение. "Краал, сын Кашата, предал орков!" - возвестил он. - "Сражается рука об руку с Грифоном! Предатель именует предателем меня!" "Где Ула, Тогрул?" - вопросил Слава, ничуть не устрашившись. - "Тебе ведь я нужен, а не она!" "Тогрул вас всех заполучит, сын Павла!" - посулил демон. - "Грифон лишил меня всего. Семьи, племени, дома... Теперь Тогрул - Погибель Грифона!"

С этими словами Тогрул исчез, а герои продолжили путь через подземные рудники, стремясь пересечь горную гряду и достичь мавзолея династии Грифонов. К удивлению Славы, предстал ему призрак герцога Иствана, прародителя рода. "Остерегайся Эльрата и его помпезных ангелов!" - предостерег потомка дух, чья приверженность Илату была широко известна. - "Я умер, противостоя этому фанатику-ангелолюбцу Брайану Соколу, пытавшемуся насадить поклонение проклятому Священному "Свету" на наш клан". "Герцог Истван, покойся с миром", - почтительно отвечал Слава, низко поклонившись прародителю. - "Мой долг - защитить наши земли. Молятся ли наши люди Свету или Воздуху, они в безопасности здесь".

Призрак исчез; Слава, Краал и сопровождавшие их воины возобновили странствие по подгорным пещерам и тоннелям. На душе у молодого наследника герцогства стало неспокойно: мало того, что советы ему дает тетушка-некромантка, так еще и зловещие предостережения прародителя рода... Есть от чего встревожиться.

Покинув подземные недра, лицезрели герои занятый демонами мавзолей, и в ходе ожесточенного сражения повергли Тогрула и его миньонов. Слава признался Краалу, что обучавший его священник практически ничего не рассказывал о герцогах, похороненных здесь, на что орк отвечал: "Плохо. Грифоны должны приходить сюда, дабы чтить своих предков. Хорошее место - здесь силен дух Отца-Небес".

В мавзолее орки отыскали шаманку Улу, живую и невредимую. Однако женщина отказалась вернуться на остров Красного Черепа: слишком много орков сложили головы в противостоянии с демонами, посему останется она здесь и станет направлять их души. Повинуясь порыву, Слава предложил остаться в сей долине и Краалу с собратьями; да, окрестные земли суровы, но дичи здесь предостаточно. Поразмыслив, орк согласился, обещав охотиться на любое зверье, за исключением грифонов.

Простившись с новыми союзниками, Слава устремился на поиски своей тетушки, и вскоре обнаружил Свелтану на равнине, где некогда разразилось страшное сражение, стоившее жизни герцогу Павлу. Свелтана унеслась мыслями в прошлое...

Некогда ее называли Цветком Севера, теперь же - не иначе, как Парией... Ей было пятнадцать, когда родился Павел, наследник титула, и девушка, чувствуя себя нежеланной в собственной семье, отправилась изучать магию и природу Мира Духов - сначала к ангелам, затем к магам Семи Городов. Наставником ее стал некромант Агир, и Свелтана примкнула к зарождающему культу Аши, богини-паучихи. Наряду со своим наставником в 505 году она отправилась на Забытый Остров в Нефритовом океане, ибо коснулась разума Агира некая могущественная сущность, которая вполне может оказаться Матерью Намтару, воплощением богини-паучихи.

Агир вновь и вновь задавался вопросом, имеют ли пауки-Намтару сознание или же являются проводниками иного разума?.. Дабы прояснить сей вопрос и была снаряжена экспедиция, хоть Верховная настоятельница культа некромантии Миранда и отеслась к начинанию сему весьма скептически. Тем не менее, настойчивый голос продолжал звучать в разуме Агира: "Освободи меня... Голод... Должна получить души... чтобы плести паутины жизни и смерти, времени и пространства, судьбы и рока.."

Однако корабль Агира и Свелтаны потерпел крушение у побережья Забытого Острова; чудом выжившие некроманты ступили на берег и, сплотив за собою небольшое воинство нежити, устремились вглубь острова, где лицезрели наг, сошедшихся в сражении с жемчужной жрицей сего народа. Последняя пала, а убившие ее наги устремились прочь... Дабы получить ответы на вопрос с творящемся на сем острове, Свелтана возродила жемчужную жрицу, и поведала та некромантке: "Народ наш разделился надвое, и сражаемся мы друг с другом. Я следую за Юм, жрицей Шалассы, которая остается верна нашим обычаям. Те же, кто убил меня, служат Акаше - некогда он был нашим полководцем, ныне же обезумел. Он пробудил монстра и теперь должен кормить его. Посему солдаты его продолжают приносить нас в жертву". "Расскажи мне о монстре", - потребовала Свелтана, и молвила жрица: "Это могущественный дух... тень в наших разумах. Его сила продолжала расти и Акаша вознамерился убить его". "Это невозможно", - резюмировала Свелтана, понимая, о каком "монстре" говорит нага. - "Но если Аша улыбнется нам, мы избавим вас от него".

...Продолжив исследование острова, некроманты повстречали саму Юм, Верховную жрицу Шалассы. Последняя сообщила Агиру и Свелтане, что народ наг пребывает в отчаянии, ибо супруг ее Акаша скармливает сородичей чудовищному паучьему духу, питающемуся душами. "Мы знаем об этом пауке", - промолвил Агир. - "Мы называем его "Матерью Намтару". Она - священный аспект Аши. Мы также знаем, что ее сдерживала могущественная магия, возможно - твоей Драконьей Богини, направляемая посредством некоего артефакта". "Тебе многое известно, лорд Агир", - грустно улыбнулась Юм. - "Действительно, такой артефакт существует - Посох Очищения. Мой супруг вынес его из храма, и тем самым освободил монстра".

"Я так и знал!" - воскликнул Агир, радуясь тому, что предположения его оказываются верны. - "Где же этот артефакт сейчас?" "Он находится неподалеку, но охраняет его могущественный страж", - призналась Верховная жрица Шалассы. - "В гордыне своей я полагала, что смогу восстановить мощь Посоха в полной мере. Себе на помощь я призвала морского дракона Хай Рю, аспекта Шалассы, но артефакт свел его с ума".

Агир вызвался сопроводить Юм к Хай Рю, дабы заполучить вожделенный артефакт. Свелтане же он наказал оставаться в близлежащем селении, дожидаясь его возвращения... Однако некромант так и не вернулся, пав в противостоянии могущественному Хай Рю.

Посему к озеру, пребывал в котором морской дракон, выступила Свелтана во главе небольшого воинства нежити. "Ты подобна Посоху, обжигающему меня", - прошипел Хай Рю, завидев некромантку, - "подобна паучьему монстру, пребывающему под землей, подобна горделивому колдуну, заявившемуся сюда недавно. Мы причиняешь мне боль. Я покончу с ней, потопив тебя в священных водах Шалассы". С этими словами морской дракон атаковал; с превеликим трудом нежити Свелтаны удалось повергнуть противника, но некромантка сохранила жизнь израненной рептилии, после чего устремилась прочь, забрав с собою Посох. За сие деяние Юм была ей несказанно благодарно, ибо знала, что со временем Хай Рю восстановит свои силы и разум. Видя, сколь сильна некромантка, Верховная жрица приняла решение примкнуть к ней, предложив поддержку своего народа в противостоянии силам Акаши, занявшим земли к востоку от рассекающей остров реки.

Свелтана и Юм повели за собою объединенное воинство нежити и наг на восток, когда некромантка замерла в благоговении, устремив взор на величественный водопад, возвышался на вершине которого храм, посвященный Драконице Воды. "Сей оскверненный храм раньше назывался Храмом Бесконечных Потоков", - поведала Верховная жрица. - "Именно там Шаласса воззвала к своим священным водам, дабы те исцелили Ашу. Отсюда же черпал свои силы и Посох Очищения, дабы сдерживать Мать Намтару. Но теперь артефакт покинул пределы храма и тварь пробудилась..."

"А знаешь ли ты, как возникла Мать Намтару?" - поинтересовалась Свелтана, и Юм утвердительно кивнула: "Две Драконьих Богини - Шаласса и Маласса, Вода и Тьма - ступили на этот остров, дабы исцелить свою мать Ашу, властвующую над Жизнью, Смертью и Судьбой. Это случилось после противостояния ее с братом - Ургашем, Драконом Хаоса. Шаласса воззвала к своим священным водам, дабы очистить и исцелить Ашу. Маласса же должна была изгнать страхи Аши, и исторгла из матери своей ее кошмары".

"И кошмары сии воплотились в Мать Намтару?" - предположила Свелтана. "Именно, хоть и свершилось это неосознанно", - отвечала Юм. "Стало быть, Мать Намтару..." - некромантка помедлила, стараясь подобрать нужные слова, - "отражение агонии Аши". "Да", - согласилась жрица Шалассы. - "Посох Очищения был сотворен, дабы сдерживать ее, дабы ее испытывающая муки сущность не очерняла землю. Но магия Посоха со временем поиссякла, и... ты знаешь, чем все закончилось".

"Но почему Акаша освободил Мать Намтару?" - спрашивала Свелтана. "Влияние монстра медленно возрастало, и наши сородичи стались сходить с ума", - пояснила жрица. - "Мой муж хотел уничтожить его. Но тварь оказалась слишком могущественна. Она подчинила себе моего мужа, заставив его скармливать ей души наших сородичей. Я пыталась исцелить Акашу, но безуспешно. Преодолеть подобную силу не могут даже самые могущественные жрицы Шалассы".

...Наконец, воинство Свелтаны достигло укрепленного лагеря Акаши, чьи воины удерживали все подступы к оскверненному храму. Обезумевший воин обратился к некромантке, вещая о том, что паучиха требует подчинения, и наказание за неповиновение - смерть! Голод ее удовлетворят лишь души, умиротворяя монстра...

В последовавшем сражении наги Акаши оказались разбиты, а сам полководец пал в бою. Добровольно расстаться с жизнью приняла решение и Юм, стремясь как можно скорее воссоединиться с возлюбленным...

Свелтана же ступила в пещеру под храмом Шалассы, где воочию лицезрела Мать Намтару. Разум ее заполнили ужасные образы; Мать Намтару пыталась убедить некромантку принести себя в жертву, дабы утолить страшный голод воплощения кошмаров Аши... Но все же сумела она воззвать к разуму сего ужасающего и чудесного создания, а после - доставить его в Семь Городов.

Среди некромантов она сразу же стала легендой... Некоторое время спустя брат призвал ее, дабы остановить вторжение демонов... Увы, Свелтана прибыла слишком поздно и не смогла спасти брата, посему приняла регентство над герцогством до тех пор, пока племянник ее не достигнет совершеннолетия. И, похоже, сей час настал...

Внимательно выслушав рассказ племянника о произошедшем, регент протянула ему древний меч, передававшийся в роду Грифонов из поколения в поколение. "Ты - острие этого меча", - торжественно молвила она. - "Но наша династия - клинок". С благоговением Слава принял оружие, сознавая тем самым, что признает Свелтана его право на правление герцогством отца...

Со времени становления Славы Грифона герцогом минуло несколько месяцев. А между тем Война Горького Пепла продолжалась уже три года, и сейчас, в году 543, была далека от завершения, ибо Император Лиам надеялся в следующем витке военной кампании сокрушить, наконец, непокорных эльфов Туидханы раз и навсегда. Ареной противостояния стал Лес Оленьих Рогов - граничные земли между Тарладом и герцогством Оленя, - а героинями случившейся там страшной трагедии - сестры-близнецы Дейдра и Кейт, дочери герцога Коннела Оленя.

Дейдре вновь снится тот же сон, тот же кошмар. Она бежит по подземному городу, по бесконечным каменным лабиринтам. Что означают сии грезы. Быть может... некий знак, видение будущего?.. Объятая ужасом, зрит она Киерана, дорогого младшего брата, отчаянно тянущего к ней руки из-за решетки...

...и с криком просыпается в холодном поту, обнаруживая, что находится в спальне, которую разделяет с сестрой, в родовом поместье в герцогстве Оленя. "Снова этот кошмар?" - с участием поинтересовалась Кейт. - "Ди, ты снова разбудила меня!" "Прости, что нарушаю твои грезы о прекрасном принце", - прошептала Дейдра, пытаясь отрешиться от пугающего сновидения, но Кейт, отогнав сон, поинтересовалась: "Снова Киеран? И что же он делал?" "Я видела, что он заключен в темницу в подземном городе, но не в городе дворфов", - воскрешала в памяти пугающие образы сновидения Дейдра. - "Возможно, то был оплот Безликих... Но ангелы уничтожили их века назад..."

"Я помню, как с тобой случилось это впервые", - сочувственно молвила Кейт. - "Нам тогда было по восемь лет, и мы с семьей обедали в лесу..." "Да, я тогда заснула, и привиделась мне война... и кровь", - вздрогнула Дейдра. - "Имперские рыцари сражались с эльфами Туидханы, а вокруг полыхали деревья..." Поистине, в тот прекрасный день весь мир был счастлив, за исключением юной Дейдры, которая кричала в ужасе, силясь пробудиться от страшных грез...

"Я думала, что схожу с ума, и боялась говорить об этом", - прошептала Дейдра, однако Кейт отрицательно покачала головой: "Если Императору удастся воплотить в жизнь задуманное, твое видение вполне может осуществиться". "Молю Эльрата, чтобы видения мои оставались лишь видениями", - молвила Дейдра, дрожа. - "В одном из них я падаю с гигантского орла... В ином меня терзают лютые волки... Но самое страшное - я видела себя с перерезанным горлом. Мертвую".

Крепко обняв сестру, молвила Кейт: "Бедная моя Ди. Поведала ли ты о своей беде священникам? Неужто они не в силах ничего сделать, чтобы помочь тебе?" "Я задавала эти вопросы ангелам, и они отвечают, что это - глас Эльрата", - вздохнула Дейдра, содрогнулась: "Можно подумать, Дракон Света станет ниспосылать столь ужасные видения!"

Кейт предложила сестре оставить тревожные помыслы и вновь попытаться заснуть. Ведь завтрашний день - особенный. Сам Император пожалует к ним в замок, ровно как сопровождающие его два герцога. Девушки находили визит сюзерена донельзя странным, а если присовокупить к этому тот факт, что у отца их - две очаровательных незамужних дочери... Что ж, они не станут противиться браку, если такова на то воля Императора... но все же надеялись, что герцоги красивы и милы...

Наутро Кейт, как и всегда, упражнялась во владении мечом с мастером над оружием, Туриком, на крепостном дворе. Очертя голову, девушка бросилась в атаку, и - вполне ожидаемо - оказалась повержена противником. "Смело, но несвоевременно", - резюмировал последний. - "Попробуй еще раз, Кейт. Ты нападаешь с яростью орка, однако не столь сильна. Посему тебе следует более тонко рассчитывать атаку". "Хватит, Турик", - отмахнулась Кейт. - "Тонкость хороша для изнеженных барышень..."

Мастер над оружием недовольно нахмурился, а Дейдра, издали наблюдавшая за тренировочным поединком, подошла к сестре, улыбнулась: "Говорить с Кейт о тонкости - все равно что говорить о поэзии с гулем". "Гуль умирает от голода", - усмехнулась в ответ Кейт, вогнав клинок в ножны. - "Скажи, что у нас на обед?"

Однако трапеза, похоже, в скором времени не состоится, ибо в небесах над замком показался грифон, и означало сие, что Император и свита его приближаются к владениям герцога Коннела. Отсалютовав копьем наследницам рода Оленя, наездник грифона повернул назад.

...Герцог Герхарт Волк, ехавший по правую руку от Императора Лиама Сокола, заметил приближающегося грифона, обернулся к сюзерену, молвил: "Слава возвращается. Я почти завидую свободе, которой обладают его грифоны. Позволь мне так же выпустить моих волков?" "Дичи в герцогстве и так немного", - со значением пояснил Император в ответ. - "Пусть уж волки остаются подле тебя, Герхарт, они вернее, чем дикие грифоны. Этого у них не отнимешь".

"До замка Оленей час или два, если продолжим марш", - сообщил сюзерену Слава, велев грифону опуститься на землю. - "Шесть, если сделаем привал". "Пусть будет шесть", - принял решение Император. - "Герцог Коннел не ожидает нас до ужина". Герхарт поморщился, пробормотав, что если то, что он слышал о гостеприимстве Коннела, верно, ужин окажется весьма скуден.

"Что ж, герцогство Оленя переживает сейчас тяжелые времена", - произнес Слава, посуровев, и Герхарт согласно кивнул: "Второй год посредственных урожаев. Герцог Коннел стареет, и вотчина его приходит в запустение". "Стало быть, Коннел, оказавшись в таком состоянии, внимательнее прислушается к нашим предложениям, ведь мы можем оказаться спасением для него", - резюмировал Император.

Слава обратился к сопровождавшему Императора архангелу, Михаилу, поинтересовавшись мнением того о конфликте с эльфами Ироллана. "Что-то зловещее зреет в эльфийских лесах", - пафосно возвестил пресветлый ангел. - "И не озарить оные светом Эльрата поистине преступно!" "Зловещее?" - поразился молодой Грифон. - "О чем ты?" "Королева Туидхана, земли которой граничат с вотчиной герцога Коннела, вознамерилась отделить свои территории от эльфийской державы", - пояснил Михаил. "Да, согласен, это вероломно, но... зловеще?.." - все еще недоумевал слава, и архангел счел необходимым подробно разъяснить суть ситуации с точки зрения истовых служителей Дракона Света: "Я сейчас говорю о другом. Леса изменяются. Эльфы поклоняются Силанне, Драконице Земли; именно благодаря ее покровительству земли, граничащие с герцогством Оленя, столь богаты природными ресурсами. Однако влияние Силанны иссякает, и Тьма восстает в лесных чащобах. Посему я бы просил тебя продолжить патрулирование".

Слава согласно кивнул, и вновь направил верного грифона, Диму в небеса. Лиам Сокол проводил излишне любопытного и непокорного дворянина задумчивым взглядом. "Наши планы непременно воплотятся в жизнь", - произнес он, обращаясь к Михаилу. - "У герцога Коннела действительно нет выбора, кроме как пойти на наши условия, ведь вотчина его практически разорена". "Мы не должны были столь явно пользоваться ситуацией, чтобы оказывать давление на герцога", - отвечал архангел. - "Но воля Эльрата должна претвориться в жизнь. Моя воля должна претвориться в жизнь". "Священная Империя Сокола искоренит скверну предательницы Туидханы!" - воскликнул Император. - "Свет Эльрата озарит сии земли, и вновь познают они обильные урожаи!" "Возможно", - согласился Михаил. - "Однако нелегко будет заставить эльфов отвернуться от Силанны ради поклонения Эльрату... В отличие от вас, я зрел далекую эпоху, когда Драконьи Боги вели нескончаемые сражения, а чад своих использовали как пешки в конфликте с миньонами Ургаша".

Дейдра углубилась в пределы древней чащобы на границе имперских и эльфийских владений, сознавая, сколь изменился лес со времени ее последнего визита сюда. Еще недавно здоровые деревья умирали, а с ними - и волшебные создания, творения Силанны. Даже животные преображались, обращаясь к кровожадных монстров.

Гигантская змея бросилась к Дейдре; девушка выхватила меч, творя охранное заклинание и надеясь, что удастся отразить атаку рептилии, не прибегая к насилию... когда эльфийская стрела пронзила голову твари. Из-за деревьев выступил Раелаг, старший сын королевы Туидханы, присел над трупом змеи, дабы вытащить стрелу.

"Я надеялась сохранить ей жизнь", - призналась Дейдра. - "Разве она не создание вашей богини, Силанны?" "Прежде была", - согласился Раелаг. - "До тех пор, пока не поглотило ее безумие. Лишь немногие - единороги, древесные энты - пока не подвержены оному. Яд этих змей становится все более и более гибельным; некоторые научились даже плеваться им. Я вырос в этим лесу, но в эти дни чувствую себя здесь чужим. Кажется, решение моей королевы о независимости от державы Высокого Короля Арниэля дорого нам обходится - сама богиня от нас отвернулась. Кто бы мог подумать, что подобное возможно?" "Да, мы знали, что Туидхана собирается объявить о независимости своего королевства", - кивнула Дейдра. - "Но мы и помыслить не могли о подобном..."

Двое долго молчали; настроение у обоих было подавленное... "У нас действительно не было выбора", - признался Раелаг, когда тишина стала поистине невыносимой. - "Арниэль пытался взять под безоговорочный контроль весь наш быт - наши молитвы, прием пищи, охоту, даже размножение, - и лишь одна моя королева посмела воспротивиться его воле". "Наш Император Лиам пытается извлечь выгоду для себя из ослабления положения Туидханы", - предупредила наследного принца Дейдра. - "Но давай поговорим о чем-нибудь ином. Ведь вскоре мы снова увидимся..."

Они проговорили до позднего вечера, не заметив, как стемнело, и зловещая тьма объяла чащобу. "Я была рада узнать, что единороги еще не затронуты скверной", - улыбнувшись, молвила девушка на прощание. - "Лес еще сохраняет свою предвечную чистоту. Я сейчас я должна идти. Береги себя, Раелаг. Надеюсь, наша дружба окажется сильнее нынешних испытаний". "Да, если будет на то воля драконов", - согласился эльф.

На том и расстались. Дейдра устремились в направлении родового поместья, кляня себя за то, что задержалась в лесу так долго, ведь в рассеянном свете бледной луны тропки практически не было заметно... Мало ли, какие твари могут встретиться ей на пути?.. Да, следовало бы побольше уделять внимания бою на мечах, как Кейт, а не просиживать дни напролет над книгами, в том числе и колдовскими.

Девушка вздрогнула, когда путь ей неожиданно преградил здоровенный орк, сжимающий в руках копье. "Кто ты?" - выдохнула Дейдра, стараясь не поддаться нахлынувшему страху. - "Что тебе от меня нужно?" "Малышка не должна была идти в лес", - нагло усмехнулась орясина. - "В лесу слишком опасно. Малышка должна отдать Мурдану свой меч..." "У малышки сегодня не столь щедрое настроение", - процедила Дейдра, и когда орк бросился к ней, занеся копье для удара, воззвала к Эльрату, сотворив заклинание, и магические энергии отбросили орка на несколько шагов, оглушив.

А Дейдру уже окружали как иные орки, так и гарпии наряду с кентаврами. Предводитель сего отряда, пожилой орк, за спиной которого развевался алый плащ, выступил вперед, внимательно пригляделся к девушке. "Не эльфийка", - констатировал он наконец. - "Человек. Из замка". "Похожа на герцога", - поддержала вождя иная орчиха. - "На жену герцога".

Подивившись проницательности орочьей братии, девушка сочла необходимым представиться: "Я - Дейдра Олень, дочь герцога Коннела". "Хммм", - задумчиво протянул орк, после чего признался: "Я знаю тебя. Я знаю твоего отца". "Ты, должно быть, Кугай", - догадалась девушка, ибо не раз слышала о сем орке и сородичах его от отца. - "Туидхана и мой отец позволяют тебе жить и охотиться в сих лесных пределах". "Леса и долы богаты", - отвечал вождь. - "Орки охотятся на монстров и разбойников. Сохраняют мир ради всеобщего блага. Но сейчас все усложнилось: монстров стало гораздо больше, да и слухи о войне ходят".

Дейдра обещала поведать отцу о тревогах орка, призналась, что спешит вернуться в замок. Кугай велел кентавру Хонгорзу доставить девушку к родовому гнезду, а в сопровождающие ей выделил Мурдана, уже пришедшего в себя. Дейдра тепло поблагодарила вождя, простилась с орками, после чего взобралась на спину кентавра, и тот зашагал через темный лес, сокрушаясь, что здесь, в чащобе, чересчур уж спокойно для племени, привыкшему к войнам и конфликтам...

По прибытии в замок Император проследовал прямиком в тронный зал, удобно расположился на троне, обычно занимаемом герцогом Оленем, и наряду с подданными и челядью стал терпеливо дожидаться, когда последний соблаговолит выразить свое почтение сюзерену. Ждать пришлось недолго; герцог Коннел, ступив в тронный зал, приблизился к возвышению, остановился в нескольких шагах от трона, и, поклонившись, молвил: "Ваше Величество, для нас честь принять вас. Увы, урожаи и охота в последнее время оставляют желать лучшего, посему лучшего приема мы не могли оказать".

"Вижу!" - резко оборвал хозяина Император. - "Я вынужден отметить бедственное положение твоей некогда богатой вотчины. Подати, присылаемые тобой в казну, поистине смешны, и близко не доходят до установленных мною". "Мы неустанно возносим мольбы, покаяния, возделываем земли и удобряем их - все тщетно", - развел руками Коннел, склонив голову. - "Пока эльфы сражаются между собой, мое герцогство испытывает недостачу пропитания".

"Возможно", - кивнул Лиам. - "Но почему наши земли должны страдать от дрязг соседей? Нас они не касаются никому образом! Завтра же отправляемся в лес за охоту!" "Эти земли всегда принадлежали эльфам..." - попытался вразумить Императора герцог. - "Они..." "Они - никто теперь, когда Туидхана отвержена ее собственным королем", - жестко возразил Лиам Сокол. - "Впрочем, возможно, они стремятся примкнуть к тебе, Коннел..."

Ступив в тронный зал, сестры ощутили витающее в воздухе напряжение: наверняка разговор Императора с их отцом выходит за рамки праздной беседы, обретает недобрый оттенок... Приближаясь к трону, заметили они четыре фигуры, замершие за спиною императора - ангел, облаченный в плащ с капюшоном, и трое молодых людей, в том числе и светловолосый наездник грифона, и старший брат их.

Сестры низко поклонились Императору, и Лиам растянул губы в улыбке, бросив: "Что ж, по крайней мере, в твоем герцогстве всегда растут прекрасные цветы, Коннел! Какая из них Кейт?" "Да, даже мы иногда не можем различить их", - молвил герцог, с любовью глядя на дочерей-близнецов, после чего указал сюзерену на Кейт: "Вот она, с зеленым камнем в обруче".

Император величаво поднялся к трону, приблизился к сестрам, изрек: "Кейт, Дейдра. Вы уже взрослые, посему должны наилучшим образом послужить вашей Империи и вашему божеству!" Сестры низко поклонились, заверив Лиама Сокола, что мечи их и магия - всецело к его услугам. "Приятно слышать", - отвечал Император, и, указав на сопровождающего его архангела, произнес: "Теперь позвольте же представить вам нашего гостя - архангела Михаила!"

Сестры опешили, воззрившись на помянутого легендарного полководца в вящем изумлении, а тот нарочито медленным жестом отбросил капюшон, закрывавший лицо, представ присутствующем в тронном зале во всем своем величии. "Мое почтение, господа", - произнес архангел, и Дейдра изумленно выдохнула: "Михаил? Тот самый, кто вел за собою рати Эльрата в противостоянии Безликим? И кто пал в Битве Горячих Слез?" "Эльрат возродил меня, ибо миссия моя в сем мире не закончена еще", - отвечал архангел.

Герцог Коннел склонился в поклоне пред сим величественным созданием, осведомился: "Как я могу служить тебе, о святейший?" "Не нужно произносить подобные слова с такой печалью", - возвестил Михаил. - "Исполнение возложенного на нас долга надлежит воплощать с искренней радостью и восторгом. И я полагаю, что миссии наши потребуют от нас полной самоотдачи... Коннел, верный сын дворянского рода - земли твои стали ареной в противостоянии божеств". Поскольку на завтрашний день объявлена была охота, примут в которой участие наследники герцогских родов, архангел велел Коннелу проявлять повышенную осторожность в окрестных лесах, и обо всех происшествиях незамедлительно информировать его лично. И твои дочери... Ты не отпускаешь их от себя, а ведь они могли бы сделать многое во славу Эльрата".

"Я понимаю желание твое, святейший", - осторожно произнес герцог, и Император Лиам счел необходимым разъяснить герцогу суть несколько завуалированных слов Михаила, а также высказать свою беспрекословную волю: "Это все - для блага нашей державы, Коннел. Нужно так много сделать, а ты, похоже, не в силах продолжать борьбу. Следует как можно скорее решить вопрос с эльфами, или герцогство твое окончательно придет в упадок. Твой старший сын должен как можно скорее принять на себя бразды правления герцогством и задуматься о женитьбе. Дейдра могла бы стать прекрасной священнослужительницей Эльрата, да и с ее замужеством тянуть не следует. Кейт же следует вести в бой войска, и тоже следует взять супруга. А молодой Киеран мог бы остаться у меня при дворе".

"Те, кто познал радость отцовства, понимают, сколь болезненно отпускать детей из отчего дома", - вздохнул герцог Коннел. - "Но день это, вне всяких сомнений, настал". Понимания, что открыто выражать протест по меньшей мере неразумно, он пригласил гостей к столам, кои слуги уже успели накрыть. Детали же можно обсудить и после...

Заняли места за столами и сестры; герцог Герхарт подсел к Дейдре, осведомился, будет ли ему дозволено поохотиться в окрестных лесах поутру. Девушка кивнула, предупредив молодого человека, что в чащобах сих надлежит соблюдать осторожность. "Не думаю, что какая бы то ни было дичь сумела выжить при встрече со сворой охотящихся волков", - самонадеянно заявил Герхарт. - "Нет причин опасаться за меня". "Лес всегда видел во мне друга, и мне в нем не страшно", - улыбнулась Дейдра. - "Но я своими глазами видела, как единорог прикончил медведя, а древесный энт сразил разбойника..."

Ухмылка мигом сползла с лица молодого герцога, он тихо выругался, но продолжить беседу им помешал приблизившийся Михаил. Архангел опустил ладони на плечи девушки... и пугающие видения захлестнули разум ее. Зрела она Безликих, сошедшихся в противостоянии с ангелами, сокрушающих беломраморные башни величественного града... "Тебя коснулся Эльрат, дитя мое", - слышала она доносящийся издалека глас Михаила за мгновение до того, как лишилась чувств...

В ту ночь Дейдра не сомкнула глаз, вновь и вновь переживая явившееся ей видение гибели Михаила...

Уснула она под утро, и разбудил девушку шум, доносящийся со двора. Полагая, что молодые герцоги, должны быть, собираются на охоту, Дейдра выглянула в окно... с изумлением обнаружив, что подошли к замковым вратам орки, ведомые Кугаем. Дейдра спустилась во двор, и вождь, приветственно кивнул, сообщил девушке, что явились они, дабы предложить мечи свои герцогу. "Вы собираетесь противостоять эльфам?" - удивилась Дейдра.

"Затем ты говоришь с этими животными?" - произнес надменный голос. Приблизившись, Герхарт повелительно взял Дейдру под локоть, и, не удостоив орков даже взглядом, добавил: "Моя будущая жена не должна заниматься подобными... существами". "Твоя будущая... кто?" - выдохнула девушка в вящем удивлении.

"О, ты еще не в курсе", - улыбнулся Герхарт. - "После ужина я говорил с твоим отцом. Он дал свое благословение на наше обручение". "Я сама могу выбрать себе жениха!" - в гневе выдохнула Дейдра, после чего, отвернувшись от герцога, устремились в замок, дабы собраться с мыслями. Конечно, династические браки - дело обычное в Империи, но... слишком уж неожиданными оказались слова Герхарта, человека излишне заносчивого и самовлюбленного.

Отряд, возглавляемый самим Лиамом Соколом, сопровождаемым герцогами и внушительной охраной, покинул замок, устремившись в пределы Леса Оленьих Рогов. Видя, что держит путь сюзерен его к границе имперских и эльфийский владений, герцог Коннел мягко попытался намекнуть Императору, что, быть может, следует избрать для охоты иные угодья, где и дичи побольше, и безопаснее... Но Лиам лишь отмахнулся от предложения, напомнив, что присутствует пожилой герцог не на заурядной охоте, а на той, что даст новый толчок развитию Империи, и Коннелу не помешало бы осознать сие и испытывать благодарность за то, что позволили ему принять участие в подобном великом начинании.

Слыша разговор их, Герхарт, держащийся наряду со Славой в нескольких шагах позади, поморщился, бросил, обращаясь к спутнику: "Что-то Коннел не расположен к бою". "Куда ему до тебя, Герхарт", - отвечал Слава, стараясь, чтобы герцог Волк не заметил откровенной насмешки в его голосе. - "Ведь сейчас не твое герцогство может обратиться в поле брани". "Если бы это произошло, ситуация с эльфами давно уж разрешилась бы..." - раздраженно заявил Герхарт.

Разговор прервался, ибо впереди мелькнул белоснежный единорог, и Герхарт приказал егерям немедленно спустить волков, после чего, пришпорив коня, устремился вперед. Следом за ним в погоню за диковинным созданием устремились и остальные - как Слава, так и четверо чад герцога Коннела.

Волки загнали единорога на поляну, окружили величественное создание, набросились... Единорог сумел раскроить копытами головы двум хищникам, прежде чем подоспевший Герхарт вонзил копье в ему в спину. "Остановись! Эти создания священны!" - в отчаянии выкрикнула показавшаяся на поляне Дейдра, увидев, к сколь страшному исходу привела охота, но Герхарт, даже не думая следовать совету ее, пренебрежительно хмыкнул: "Мои волки тоже!"

Единорог пал замертво; на поляне показались Император, герцог Коннел и сопровождающие их воины. "Отец, это катастрофа..." - бросилась к герцогу Дейдра... а в следующее мгновение лес ожил, и отряд оказался окружен эльфами.

"Какое невероятное удовольствие видеть тебя здесь, герцог", - с откровенной издевкой произнес предводитель эльфийского отряда, в упор глядя на Герхарта, в то время как сородичи его нанянули тетивы на луках. - "И как это возможно, что ты проходил мимо и не заглянул к нам на огонек?.. И ты убил единорога! Это священные, неприкосновенные животные, и число их и без того стремительно уменьшается!" "Да он - всего лишь конь с рогом", - огрызнулся Герхарт. "И волки твои - лишь вшивые собаки", - в тон ему отвечал эльф. - "Какое наказание ты потребовал бы, если бы эльфы убили твоих волков?"

"Смерть!" - выкрикнул Герхарт, и эльф удовлетворенно кивнул, процедив: "Именно". Он поднял руку... зазвенела тетива, но стрела, должная пронзить голову Герхарта, оказалась отражена магическим щитом, сотворенным Дейдрой, претила которой смерть во всех ее проявлениях. "Почему ты спасла этого человека, а не единорога?" - обратился эльф к девушке, и Дейдра резонно заметила: "Отразить стрелу легко. Куда легче, нежели пятерых волков и копье".

Эльф долго молчал, размышляя, после чего постановил: "Убирайтесь. Покиньте этот лес. Если вернетесь, вас убьют без предупреждения - так же, как вы убили этого единорога. И оставьте нам его тело, мы предадим его земле". "Нет", - прозвучал ответ. В удивлении эльфы обернулись, лишь сейчас заметив воинов герцога Коннела, сумевших зайти им за спины, и сейчас направивших на противников арбалеты. "Турик", - вздохнул эльф. - "Я должен был догадаться". "Увы, Раелот, друг мой, но я не могу позволить вам причинить вред правителю Священной Империи", - молвил Турик. Эльф - Раелот - долго и неотрывно смотрел в глаза товарищу, сознавая, что тот, не колеблясь, отдаст приказ стрелять, ведь долг пред сюзереном, пусть и положившим глаз на исконно эльфийские земли, для него превыше дружбы.

Обратившись к сородичам, Раелот приказал им опустить оружие и отступить, ибо воинов у королевы Туидханы недостаточно и жизнями подданных жертвовать она не имеет права. Дождавшись, когда удалятся эльфы на достаточное расстояние, Герхарт довольно потер руки, подошел к туше единорога, и, проигнорировав протестующий крик Дейдры, отсек мертвому зверю голову, постановив, что повесит ее в замке над камином.

...По возвращении в замок настроение у Императора и герцога Волка было весьма приподнятое - еще бы, так утереть нос эльфийским отродьям! Посему за обедом Лиам Сокол не преминул произнести речь, поблагодарив семью Оленей за оказанное гостеприимство и прекрасную охоту. "Завтра мы снова выступаем в путь, оставляя верных друзей Империи!" - восклицал Император. - "Также хочу отметить Герхарта, сумевшего убить единорога, и его нареченную Дейдру, которая спасла жизнь нашему герцогу. Да послужат герцогства их на благо Империи так же достойно и слаженно!"

Сидя за столом подле помрачневшей Дейдры, Герхарт просиял, и, обратившись к нареченной, молвил: "Какой сегодня все-таки замечательный день, дорогая!" "Но не для единорогов", - отрезала девушка, отвернулась, показывая нежелание продолжать дальнейший разговор.

Герцог Коннел наблюдал за дочерьми и нареченными их, и искренняя боль отражалась во взгляде его. Счастье Кейт, смеющейся какой-то шутке Славы, согревало сердце Дейдре... Совсем другое дело - Герхарт, замуж за которого суждено выйти ей самой. Жестокий, порочный... хуже, чем его волки! Как отец сможет смириться с подобным?!. Рывком поднявшись со стола и не обращая внимания на протестующий возглас Герхарта, Дейдра устремилась прочь, приняв окончательное для себя решение: она убедит в правоте своей отца, Брендана... Михаила, если понадобится - но она не выйдет замуж за Герхарта!

Направилась девушка прямиком в замковую часовню Эльрата, где надеялась отыскать Михаила. Ведь если святейший архангел поддержит Дейдру, все проблемы ее разрешатся сразу же. Михаил действительно означился пред алтарем Дракона Света; почувствовав присутствие девушки, изрек архангел: "Ты ищешь совета Эльрата, дитя. Семья твоя оказалась в непростом положении в сей час войны..." "Да", - призналась Дейдра, осторожно подбирая слова. - "Я очень расстроена". "Я своими глазами многое здесь увидел", - вздохнул Михаил. - "Да и с Туриком поговорил. Похоже, худшие опасения мои подтверждаются. Война приближается, и всем нам суждено сыграть свою роль в это непростое время".

"Хотела бы я избежать войны", - вздохнула Дейдра. - "И брака. Я не готова к нему..." "Это будет достойный союз", - отрезал архангел. - "Семьи ваши сильны и верны, и единение ваше - воля Эльрата!" "Но я не люблю его!" - воскликнула девушка, но Михаил, не желая слышать боле подобных речей, постановил: "Завтра Герхарт уезжает вместе с Императором, и вернется через несколько недель со своими войсками. Прими его, как должно. Ты станешь любить ваших детей, если уж не питаешь любви к их будущему отцу". "Но я не хочу этого!" - выкрикнула потрясенная Дейдра, не ожидав услышать от Михаила подобные равнодушные речи. Но архангел, приблизившись к девушке и положив руку ей на плечо, произнес: "Мы не можем пренебречь долгом, когда вершится история - ни ты, ни я, ни твоя семья, ни Империя в целом. Бракосочетание твое неизбежно!"

Как и прежде, прикосновение Михаила ниспослало несчастной Дейдре сонм видений. Зрела она самого Михаила, мертвого, возлежащего на каменной плите, и собравшихся у оной ангелов, произносящих некие речи на языке, девушке неведомом. С ужасом пришло осознание того, как именно архангелу Михаилу удалось возродиться, но тот, почувствовав, что может девушка обрести знание, для людей запретное, погрузил ее в сон, стирая из памяти последние образы. Веки Дейдры отяжелели, она медленно осела на скамью пред алтарем, а Михаил, осторожно поддержав ее, тихо произнес: "Спи, Дейдра. Не думай больше о сем. Обратись мыслями к Герхарту, к вашему с ним будущему. Забудь об ужасающих видениях, кои зрела".

...Когда Дейдра очнулась, архангела в часовне уже не было. От связанного с ангелами видения остались лишь смутные образы, отказывавшиеся складываться в цельную картину...

В часовню ступил Брендан, и, заметив младшую сестру, устремился к ней, воскликнув: "Ди! Что случилось? Михаил сказал нам, что тебе стало плохо". "Я... что-то говорила ему", - тихо отвечала Дейдра, силясь собраться с мыслями. - "По поводу Герхарта. А затем..."

Брендан заметил, что столь доблестный и сильный муж как Герхарт, составит прекрасную партию его сестрице, но та возмутилась: "Ты видел, что он сделал с единорогом! А если он на меня разозлится?" "Полноте, Дейдра", - улыбнулся юноша. - "Лучше думай о том, как холит и леет он тех, кого любит - как, к примеру, своих волков". "Ты так в этом уверен?" - с сомнением осведомилась Дейдра. - "Ты станешь герцогом раньше, чем мы с ним сочетаемся узами брака. Ты действительно хотел бы подобной участи для меня?" "Ради Эльрата, Ди", - устало вздохнул Брендан, опускаясь на скамью. - "Ты просишь меня пойти против воли герцогов, Императора и ангелов..."

"Брендан, подумай об этом!" - настаивала Дейдра. - "Посмотри ему в глаза, послушай, что он говорит. Я отказываюсь выходить за него замуж!" "Дейдра... хорошо", - кивнул Брендан. - "Я подумаю над этим. Возможно, ситуация изменится... А, быть может, ты сама изменишь свое мнение". "Хорошо, Брендан", - согласно кивнула девушка. - "У нас остается еще несколько месяцев... но мы непременно вернемся к этому разговору".

Брендан крепко обнял сестру, и не заметили двое Герхарта, все это время наблюдавшего за ними из-за одной из колонн. "Что ж, моя маленькая волчица, возможно, мы отличаемся с тобой меньше, чем тебе кажется", - прошептал он. - "Ты используешь все возможности, чтобы добиться поставленной цели. Но доверие свое возлагаешь ты на весьма непрочные основы..."

Несколько недель спустя к замку герцога Коннела начали стягиваться имперские войска, ибо Император Лиам не отступил о своих планах присоединить к землям державы Тарлад, вотчину королевы Туидханы. Одним из первых во главе воинского контингента своего герцогства прибыл герцог Слава, и Кейт, едва заметив нареченного, бросилась к нему, и тот заключил девушку в объятия. "Стало быть, брак между вами неизбежен?" - улыбнулся герцог Коннел, и Слава с энтузиазмом кивнул: "Бесспорно! И как можно скорее. Ведь зимними ночами холодно одному..."

В замковый двор проследовали воители герцогства Волка, возглавляемые Герхартом и его доверенными лейтенантами, восседающими на гигантских волках. Заметив новоприбывших, орки Кугая недовольно зароптали, и вождь их пробормотал: "Не следует охотиться с охотником, который сам охотится на охотников". Сподвижники Герхарта, услышав подобное от орка, стерпеть не могли, и велели волкам преподать орочьему отродью хороший урок; орки, в свою очередь, схватились за оружие... Пролилась кровь, и лишь окрик Императора, приказавшего Герхарту и Кугаю сдержать своих воинов, не позволил двум сторонам попросту перебить друг друга, исключительно на почве взаимной ненависти. После чего Лиам поинтересовался, нет ли жертв у обеих сторон, и Кугай отрицательно качнул головой, заявив, что орки слишком сильны, чтобы так глупо погибать, и в качестве доказательства продемонстрировал Императору отсеченное им волчье ухо.

Подобный жест привел Герхарта в неописуемую ярость. Он выхватил меч, заявив, что отсечет за это одно из ушей орка, однако Император напомнил и герцогу Волку, и иным присутствующим, что в свете неминуемого противостояния с эльфами не следует им сражаться с союзниками. Герхарт скрежетнул зубами, но поклонился, повинуясь своему сюзерену. "Мои вассалы, сегодня отдыхайте!" - постановил Император, обращаясь к герцогам Коннелу Оленю, Славе Грифону и Герхарту Волку. - "Проследите, чтобы воины были готовы к бою, а оружие их начищено до блеска. Завтра мы выступаем!"

"Минутку, Коннел", - обратился Герхарт к герцогу Оленю, так и не отыскав взглядом среди присутствующих в замковом дворе Дейдру. - "Могу ли я надеяться приветствовать твою дочь?" "Она отлучилась куда-то, Герхарт", - отвечал Коннел. - "Полагаю, проводит время в молитвах. Я лично прослежу, чтобы вы сумели встретиться как можно скорее". Герхарт угрюмо кивнул...

Дейдра ступала по лесной тропе, поражаясь, как же преображается чащоба, будто некое зло - Тьма! - снедает ее. Ведь прежде звери лесные выступали священными тварями Силанны... ныне же многие из них обратились в ужасающих монстров. Как говорится - помяни лихо... Одна из подобных тварей выскочила из за деревьев, бросилась на девушку, но та, полоснув монстра мечом, вознамерилась было отступить, ибо же желала убивать живое создание, пусть даже и обезображенное скверной. Но монстр не отступал, и рана лишь еще больше разъярила его; Дейдре не оставалось ничего иного, кроме как, воззвав к Эльрату, произнести жреческое заклинание... С ужасом наблюдала она, как плоть стремительно сползла с костей чудовища, и скелет оного рухнул наземь. "Что же я наделала", - потрясенно выдохнула Дейдра. - "Поистине, ничто не в силах противостоять Свету..."

Довольно скоро добралась она до опушки, где девушку терпеливо дожидался Раелаг, облаченный в темные доспехи. "Война начинается завтра", - мрачно изрек сын Туидханы. - "Не стоит тебе оставаться здесь, Дейдра". "Я и не собиралась", - заверила друга девушка. - "Лес ныне донельзя неприветлив". "По крайней мере, у тебя есть выбор", - констатировал Раелаг. - "Я же должен сражаться, но лес больше не мой дом. Ведь они изменяют не только лес, но и нас тоже". "Они?" - озадачилась Дейдра. - "О ком ты..." "Неважно", - оборвал ее эльф, сообразив, что чуть было не сболтнул лишнего. - "Выбор уже сделан".

Раелаг не преминул сменить тему разговора, заметив, что так давно встречаются они с Дейдрой на этой поляне, и всего нескольких месяцев оказалось достаточно, чтобы все рухнуло, изменилось неотвратимо. "Я все вижу и чувствую, Раелаг", - отвечала девушка. - "Твой народ стоит на пороге перемен". "Ты говоришь о вещах, о которых мы не то что говорить, думать опасаемся", - заметил Раелаг, и Дейдра понимающе кивнула, признавшись, что не осмеливается поделиться с кем бы то ни было своими подозрениями, пока Михаил и Лиам остаются поблизости. Однако в том факте, что земли Тарлада захлестывает Тьма, девушка убеждалась все больше... "К тому же, этот конфликт возрождает и былые войны", - угрюмо заметил Раелаг. - "В которых в нынешнюю эпоху нет никакого смысла". "Ты прав", - согласилась Дейдра. - "Прошлое настигает нас. Вот и архангел Михаил возродился, что стало для нас настоящим потрясением".

Пришла пора прощаться; протянув эльфу руку, молвила Дейдра: "Мы найдем выход, Раелаг. Мы снова сделаем лес зеленым и мирным". "Мне всегда было тяжело прощаться", - с грустью произнес Раелаг. - "Я не могу произнести имя ни вашего дракона, ни богини, которой я поклонялся прежде и которая меня не слышит боле, а та, которой я верен ныне, слишком уж таинственна. Но, даже не поминая богов, я желаю тебе удачи, Дейдра." Эльф крепко сжал ладони девушки... и новые видения захлестнули ее.

Зрела она уже знакомые по предыдущим грезам обширные пещеры, величественные подземные города... и фигуры в темных плащах с капюшонами, следующие по навесным каменным перекрытиям. Ощущала Дейдра эмоции подземных жителей, горечь их утрат, ведь навсегда они простились с миром, в котором выросли, ибо он отвернулся от них; в грядущем, им уготованном, лишатся они всего, чего любят...

Мастер над оружием Турик отыскал Дейдру лежащей на земле, привел девушку в чувство, не преминув высказать, что сейчас неподходящее время для прогулок по лесу. "Турик", - тепло улыбнулась Дейдра дорогому другу. - "Ну конечно, кто еще кроме тебя мог меня найти? Сейчас, с этим Герхартом, с войной... все изменилось. Но если бы... в ином месте, при иных обстоятельствах..." "Дейдра", - тихо молвил юноша, - "не нужно говорить об этом..." Обоим даже мысли о том, что все могло бы быть по-другому, причиняли боль; Дейдра Олень - наследница одного из герцогских родов Священной Империи, а, стало быть, не властна над собственной судьбой.

"Дейдра!" - послышался гневный окрик. Девушка обернулась, узрев старшего брата, приближающегося к ней в сопровождении воинов. "Где ты была?!" - спрашивал Брендан. - "Все в замке с ног сбились, пытаясь разыскать тебя". "Просто прогуливалась, брат", - улыбнулась Дейдра. - "В преддверии сражения - самое время для размышлений о будущем". "Герхарт целый день ищет тебя!" - восклицал Брендан. - "Поторопись найти его и объясниться!" Слова брата разъярили девушку. "Нет!" - отрезала она. - "Я не обязана этого делать! Я не принадлежу ему, и пока мы сочетались браком... если это вообще произойдет". "Как ты можешь говорить такое?" - опешил Брендан. - "Сам Император..." "Хватит!" - воскликнула Дейдра, и юноша осекся, ибо никогда прежде не видел сестру в такой ярости. - "Оглянись вокруг, Брендан, посмотри, что творится с лесом. Из-за глупости Императора и Герхарта - и вашей их наивной поддержки - истинный враг оказался на расстоянии броска камня от нас!.. Ладно, пойдем брат, ведь остаемся мы верными вассалами. Посмотрим, выживем ли мы, дабы отпраздновать претворение в жизнь великих планов Императора Лиама".

С этими словами Дейдра устремилась к замку; Брендан, Турик и сопровождавшие их воины поспешили следом...

На проходящем вечером военном совете Император довел до сведения собравшихся герцогов план завтрашнего сражения, которое приблизит их к Долине Теней, прежде именовавшейся Высоким Долом. "Грифоны Славы атакуют с воздуха", - говорил Лиам, - "твои волки, Герхарт, прикроют фланги, а авангард нашего войска составят рыцари Коннела. К концу месяца мы войдем в столицу королевства Туидханы, дабы принять ее безоговорочную капитуляцию". "И к началу зимы в Империи нашей появится седьмое герцогство", - поддакнул Герхарт. Кивнув, Император обратился к Коннелу: "Кстати, друг мой, ты не знаешь, почему Туидхана изменила название столицы своей на "Долину Теней"?" "Это случилось недавно, Ваше Величество", - отвечал герцог. - "Но в донесении, содержащим сей факт, объяснения не содержалось". Лиам помрачнел: подобных загадок он не любил, ведь наверняка изменение названия - не случайно...

Сражение началось на следующее утро. Имперцы и эльфы ожесточенно рубились друг с другом, и Дейдра, остающаяся в ставке Императора, находящейся на холме близ после брани, и наблюдая за сражающимися, с горечью осознала, какие все-таки разные они с Кейт, возглавляющей отряд рыцарей... и какое же чудовище Герхарт, со злобной ухмылкой добивающий раненых противников... и что на войне ничего не выходит так, как запланировано изначально. Ибо, обратив эльфов в бегство в первом сражении, имперцы с удивлением заметили, что укрылись те за своеобразным частоколом, разделяющим равнину, и в первых рядах противника ныне - лучники. Император нахмурился: подобный частокол за одну ночь не построишь, а на существующей карте его не было. И, судя по всему, ограждает он пределы прилегающих к Долине Теней территорий.

"Мы, несомненно, понесем потери, но должны нанести удар", - постановил Император, обращаясь к сопровождающим его герцогам. - "Доспехи и вера защитят нас". "Это самоубийство", - выдохнул Коннел, однако Брендан не преминул возразить: "Отец, стрелы их не пробьют наши доспехи. Я возглавлю атаку!" "Не будь дураком!" - воскликнул герцог Олень, желая образумить ни в меру жаждущего славы сына. - "Именно этого они от нас и ждут". "Отец, другие герцоги никогда не признают меня себе ровней, если я не сделаю себе имя", - попытался объяснить мотивы свои юноша, однако Коннел был неумолим: "Имя, которое ты сделаешь сегодня, завтра будет выбито на твоей могиле!" "Неправда", - покачал головой Брендан. - "Я говорил с Герхартом о вопросах политического веса в Империи. И знаю, что так и останусь прозябать в тенях, если не выйду на свет!"

Эльфы, наблюдая за противником, из-за частокола, гадали: нанесет ли тот удар. Нет, если последует гласу разума... да, если подчинится Императору, ставленнику ангелов. В любом случае, эльфы не испытывали торжества от предстоящего сражения... нет, бойни; ведь прежде, - до того, как Лиам Сокол развязал эту войну, - с жителями герцогства Оленя были они добрыми соседями.

Ведомые Бренданом Оленем, рыцари устремились в атаку. Дождь эльфийских стрел, выпущенных из-за частокола, встретил их. Воины падали замертво, ибо вонзались стрелы в сочлеления доспехов, в забрала шлемов, но Брендан, истошно крича "Вперед! За Эльрата!" не позволял имперцам отступить, выровнять строй... Но следующая стрела вонзилась ему в забрало, и пал наследник герцогства Оленя... После чего выжившие рыцари повернули назад, оставляя на равнине множество павших товарищей; эльфы, провожая их взглядами, не могли не поражаться глупости имперцев, решившихся на столь самоубийственный шаг.

На закате в ставку Императора верхом на единорогах прибыли четверо эльфов, в число которых входил и Раелаг, коротко сообщив, что позволят имперцам забрать погибших рыцарей с поля брани, однако пусть из случившегося сегодня противник извлечет урок и осознает, что путь к столице заказан для него. Лиам, однако, поражение признаватьт упорно не желал. "Либо мы сейчас придем к какому-то соглашению, либо мы вернемся", - предостерег он предводителя парламентеров, Раелота, однако тот, ничуть не устрашившись, лишь пожал плечами: "И получите все тот же прием". "Если вы столь открыто выказываете презрение Империи и Свету Эльрата, то тем самым обрекаете народ свой на гибель!" - в гневе возвестил Император. "На твоем месте я бы поступил точно так же", - ответил сюзерену Империи Сокола Раелаг. - "Но больше я не хочу тебя видеть, и прощать тебя за свершенное не собираюсь". Обернувшись к Дейдре, замершей подле выступившего из походного шатра отца, молвил Раелаг: "За случившееся сегодня несчастье следует винить войну, Дейдра. Мы вынуждены принимать решения, о которых впоследствии можем жалеть". Покидая лагерь, эльфы вновь призвали людей покинуть эти земли, ибо не принадлежат те им и никогда не принадлежали.

Император долго смотрел им вслед, а затем, призвав в шатер свой герцогов, признал, что сегодняшнее поражение было поистине сокрушительным, и надлежит им отступить, дабы восстановить силы. "А также похоронить павших в этой безумной войне..." - пробормотал герцог Коннел, опустив голову, но слова его не остались неуслышанными. "Безумной?!" - загремел взбешенный Лиам. - "Следи за своим языком, Коннел!" "Не думай, что знаешь о причинах войны больше, чем Император!" - немедленно поддакнул сюзерену Герхарт. - "Он приказывает, мы подчиняемся. Такова воля Императора. Я прав, Ваше Величество?"

Но Лиам не слушал своего верного вассала; покинув шатер, он молча созерцал, как воины его заносят в лагерь тела павших на поле брани... Наблюдал за сим и хранящий молчание архангел Михаил. Но, заметив выступивших из шатра Императора, а следом - герцога, обратился к Коннелу, молвив: "Друг мой, понимаю, слышать это тяжело, но смерть твоего сына не была напрасна. Мы многое смогли узнать. Что-то темное угнездилось в сем лесу. И Лиам прав: свет Эльрата необходим, дабы явить нам истинного противника и обратить его в прах". Коннел молча кивнул, напряженно размышляя: теперь, когда наследник трона герцогства Оленя мертв, он должен назвать таковым одного из своих оставшихся детей, и как можно скорее... Но мысль о том, что бразды правления вотчиной его может принять Герхарт, наверняка вскруживший Брендану голову россказнями о необходимости обретения боевой славы, откровенно претила.

Мыслями своими он поделился с иными герцогами, приняв решение: "Кейт - прирожденный лидер. Она и ее нареченный, Слава, могут править герцогством - если необходимо, вместе, - до тех пор, пока она сама не назовет наследника". Дейдра, присутствовавшая при разговоре, поразилась речам отца; озадачили они и Императора. "А разве Дейдра не является старшей из сестер?" - молвил Лиам, и отвечал Коннел, избегая смотреть в глаза Дейдре: "Мы ведем войну, Ваше Величество. А Кейт обладает всеми качествами правительницы". Дейдра мысленно согласилась с решением отца: Герхарта и близко нельзя подпускать к трону герцогства Оленя!..

Конец беседе положил Михаил, справедливо указав на то, что надвигается ночь, и оставаться в лесу становится небезопасно. "Как справедливо указал Император Лиам, нам следует отступить и восстановить силы", - произнес архангел. - "У нет нет ни припасов, ни людей для длительной осады".

Отступление имперцев было куда менее триумфальным, нежели утренний марш их по землям Тарлада. Неведомо, добрались бы воины живыми до замка, но, к счастью, заметил Слава четверку эльфийских лазутчиков, наверняка спешащих к своим набольшим, дабы поведать об отступающим. Очертя голову, Герхарт первым ринулся в бой, и Дейдра признала, что кровожадность герцога Волка оправдывает лишь то, что сражается он на их стороне... Решено было разбить лагерь прямо в лесу. Ночь прошла тревожно; вокруг лагеря имперцы выставили часовых - как рыцарей, так и своих союзников-орков.

Утро облегчения не принесло; множество солдат, раненых во вчерашнем сражении, скончались... а к тому моменту, когда потрепанный, изможденный отряд все же добрался до замка герцога Оленя, из воинов, последовавших за Бренданом и уцелевших, выжила лишь половина. Но облегчение, испытанное от благополучного возвращения под защиту замковых стен, оказалось, к несчастью, донельзя кратким...

В ту страшную ночь тишину нарушали лишь тихие стоны множества раненых, размещенных в замковых казармах; находились подле них служители Эльрата, без устали творя целительную волшбу. Настроение у имперцев было донельзя подавленное... Архангел Михаил, обратившись к Коннелу, сообщил герцогу, что вынужден покинуть пределы его владений, однако непременно вернется при первой же возможности. Имперское войско выступит в путь поутру, а пока Лиам не преминул напомнить Коннелу: "Наше соглашение остается в силе. Твоя дочь выходит замуж за Герхарта, а я забываю о неуплаченных твоим герцогством податях". "Нет у меня в привычках торговать своим детьми", - мрачно отозвался герцог Олень, и Император, побагровев, отчеканил: "Следи за тем, что говоришь. Если мы не придем к соглашению, ты лишишься герцогства, правишь которым лишь по воле престола - по моей воле!" Понимая, что продолжать противиться высказанной сюзереном воле, по меньшей мере, неразумно, Коннел обреченно кивнул...

Разговор сей слышала Дейдра, укрывшаяся за одной из колонн в чертоге; поспешив в опочивальню, девушка забылась беспокойным сном, вновь обращающимся в пугающее видение. Зрела она младшего брата, Киерана, находящегося в заточении в подземном городе... но нет, на этот раз руки из-за решетки к ней тянул Раелаг!.. С криком "Кейт!" Дейдра проснулась, однако сестры не было рядом; не ведала девушка, что как раз сейчас Кейт самозабвенно занимается любовью со Славой в зарослях у замковых стен.

Отряд эльфов, решивших закрепить одержанную близ Долины Теней победу над деморализованным противником, под покровом ночи проник в замок герцога Оленя; эльфы покончили со стражами на крепостных стенах, спустились во внутренний двор, где принялись убивать как имперцев, так и орков - вне зависимости, бодрствовали те или спали. Волки почуяли неладное, протяжно завыли; грифоны заклекотали, будя обитателей замка... Первый удар на себя приняли орки Кугая, которые оставались во дворе, ибо в замок их не допускали - тем более, что находились там сейчас и Император, и цвет дворянства державы. Дейдра - как была, в ночной рубашке, - присоединилась к защитникам ее родового гнезда. И Турик, и орки молили девушку укрыться в замке, уверяя, что сумеют отразить натиск эльфов, однако Дейдра и слышать ничего не желала...

Происходящее не укрылось и от влюбленных; оторвавшись друг от друга, они изумленно взирали на эльфов, спускающихся по стене во внутренний двор замка. Выругавшись, Слава наказал Кейт оставаться в зарослях; сам же поднял с земли меч и, не обращая внимания на то, что из одежды на нем - всего лишь набедренная повязка - поспешил присоединиться к сражающимся. Кейт, схватив меч, сразила одного из замешкавшихся эльфов - как оказалось, предводителя отряда, Раелота, - не замечая того, кто приближается к ней сзади...

Сеча продолжалось; заметила Дейдра тело сестры в зарослях, бросилась к ней... и в ужасе остановилась, ибо Кейт была мертва - горло ее перерезано. Но кто, кто посмел сразить беззащитную женщину?!.. Дейдра огляделась по сторонам: поблизости эльфов теснили орки и... Герхарт. Герцог Волк обернулся, бросил на нареченную недобрый взгляд... и та приняла судьбоносное для себя решение.

Заметив спешащего к ней Славу, Дейдра сняла с пальца мертвой сестры-близнеца кольцо с зеленым камнем, а вместо оного надела ей собственное кольцо, с камнем фиолетовым. "Они убили ее!" - со слезами на глазах выкрикнула она в лицо ужаснувшемуся Славе, а после, мысленно простившись с собственной личиной и принимая новую, тихо добавила: "Они убили Дейдру..." Слава крепко сжал девушку в объятиях, шепча слова утешения, а та мысленно просила прощения у мертвой сестры за то, что похищает ее жениха... но ведь Кейт он ныне без надобности, а для Дейдры то - единственный выход...

"Что происходит?" - вопросил Герхарт, подходя, и отвечала Дейдра с горечью и гневом в голосе: "Твоя невеста убита, Герхарт. Не стой, как столб! Иди и отомсти за нее!" "Что?" - изумился герцог Волк. - "Но когда я подбежал, здесь сражалась Кейт, а не Дейдра!.."

"Ради Эльрата, Герхарт!" - воскликнул Слава, с тревогой оглянувшись на замковые врата, откуда доносился звон клинков. - "Как ты вообще здесь оказался, Герхарт? Ты нужен нам там..." "Но это все-таки Дейдра, или..." - шептал злокозненный герцог, не понимая, как все его замыслы могли пойти прахом в одночасье.

Слава преградил путь подступающим эльфам, скрестил с ними клинки; Герхарт, во взгляде которого забрезжило понимание, наклонился к Дейдре, тихо прошипел: "Еще не конец. Я непременно вернусь за тобой". После чего с удвоенной яростью присоединился к Славе в отражении натиска эльфийских ассасинов...

Сражение завершилось; выжившие эльфы бежали... Тела павших в сем ночном рейде сносили прямо в тронный зал замка. Все были донельзя подавлены случившимся. Коннел, казалось, постарел на добрый десяток лет; сгорбившись на троне, герцог пытался осознать тот страшный факт, что потерял сразу двух своих детей... Дейдра с болью взирала на отца, сознавая, что остаток жизни ей придется провести во лжи - всем без исключения, в том числе и Славе, будущему супругу. Ведь отныне суждено ей жить чужой жизнью... жизнью Кейт.

"Прими мои искренние соболезновения", - обратился к Коннелу Лиам Сокол. - "К счастью, наследница твоя жива, ровно как и союзники, и твой Император". Герцог угрюмо промолчал, а Герхарт не преминул заявить, спеша отвести могущие возникнуть нежеланные подозрения: "Уверен, в гибели девушки повинны орки! Они там повсюду были!" Император согласно кивнул, молвил: "Видишь, как дорого обходится тебе добросердечность по отношению к ним, Коннел!" Герхарт тут же поддакнул: "Я своими руками повешу Кугая на крыше этого замка!" В истовом гневе Коннел рывком поднялся на ноги, однако сказать ничего не успел, ибо в это мгновение в зал вбежал Турик, выпалив: "Мой герцог! Они забрали Киерана, вашего сына. Мы преследовали их в лесу, но их было слишком много, и они куда быстрее нас, пеших, ибо скакали верхом на черных единорогах. Я..."

То явилось последним, страшным ударом для герцога Коннела Оленя. Схватившись за сердце, пожилой муж с тихим стоном осел на каменный пол.

...В последующие дни, месяцы, годы Дейдра не раз задавалась вопросом в том, правильно ли она поступила, как действовала бы истинная Кейт, окажись она в подобной ситуации?.. Но тогда, как истинная герцогиня Олень, она немедленно начала отдавать приказы: страже - перенести лишившегося чувств отца в его покои, Славе и Герхарту - присоединиться к Турику в преследовании похитителей Киерана. Новая роль, к которой не стремилась она, но которую ей предстоит играть... Дождавшись, когда герцоги и воины отойдут подальше, Турик шепнул Дейдре: "Я понимаю, зачем ты это делаешь. Не волнуйся, я сохраню твою тайну". При этом он долго и пристально смотрел на нее, и гадала девушка, какую цену потребуется заплатить за его молчание.

На следующее утро у замковых стен состоялась казнь вождя Кугая, ибо Герхарт, герцог Империи, поклялся, что видел, что именно тот покончил с несчастной Дейдрой. Взойдя на эшафот, Кугай сохранил спокойствие, и когда накинули ему на шею веревку, лишь произнес: "Орки помнят своих врагов. И заставят их заплатить кровью". Стоя в отдалении, Слава бросил взгляд на свою невесту, удивился, увидев, как по щекам той текут слезы. "Почему ты плачешь, Кейт?" - тихо осведомился он. - "Ведь дружбу с этим орком водила Дейдра, а не ты". Девушка промолчала.

...Шли недели; здоровье герцога Коннела немного улучшилось, но разум к нему так и не вернулся. О том, что уготовано судьбой ей самой, Дейдра не знала. Надеялась она, что когда отец ее вновь сможет вернуться к правлению герцогством, она покинет оное, дабы сочетаться браком с женихом своей погибшей сестры, став герцогиней Грифон. Но, несмотря на все заботы и тревоги, Дейдра поставила себе задачу, которую исполнит во что бы то ни стало - она непременно разыщет и освободит младшего брата, Киерана!..

Тогда еще не ведали имперцы, что в отчаянии Туидхана заключила сделку с немногочисленными выжившими Безликими в обмен на силу для защиты ее народа. Те, кто следовал за ней, оказались изменены волею Малассы, Драконицы Тьмы. И с этого дня звались они темными эльфами. С помощью новых союзников темные эльфы изгнали как эльфов, так и людей со своих земель.

Окончательное перемирие было заключено в году 548, когда Священная Империя Сокола отказалась от любых посягательств на эльфийские земли и оказала помощь в их возрождении. Независимость королевства темных эльфов признана как эльфами, так и людьми, но время от времени случались приграничные конфликты. Между эльфами и темными эльфами установился зыбкий мир. Эльфийских послов их темные собратья не допускали, однако, на свои земли.

...Прошли годы; занимался год 550, и спустя полтоа десятилетия ожидалось предсказанное Слепыми Братьями лунное затмения, когда демоны вновь ступят в мир. Война Горького Пепла завершилась; герцог Слава стал мудрым и достойным правителем своих владений, отцом пятерых детей - Сандора, Антона, родившегося в 543 году, Ирины, родившейся в 544 году, Кирила и Анастасии, родившихся в 546 году. Тот факт, что старший сын Сандор - бастард, рожденный вне брака от его первой возлюбленной, Элизабет, в 541 году, причинял Славе незатихающую душевную боль, ибо брак между ними запретил сам Император Лиам. Супругой Славы стала Кейт, дочь герцога, принадлежащего к роду Оленя.

Дружба между Славой и орками Краала сохранилась... посему когда Император издал указ, приказав давнему противнику Грифона - герцогу Герхарту Волку - изгнать орков с земель державы, Слава немедленно воспротивился воле своего сюзерена. Солдаты Волка вторглись в Топи Черного Клыка, формально пребывающие на территории герцогства Грифона, но пожалованные Славой оркам.

Выступая в поход, Слава велел священнослужительнице Валеске, наставнице его детей, отправляться в Исталон и передать советнику Йоргену, дабы готовился тот к возможной осаде столицы герцогства. Сам же Слава во главе отряда верных воителей устремился на поиски Краала, а воссоединившись с орками, выступил против Герхарта и его лейтенантов, уже успевших захватить как один из старейших городов герцогства Черный Клык, так и сопредельные с ним орочьи селения.

Герои миновали Церковь Бурь - ту самую, в которой предводитель клана Грифона Истван был наречен Императором Брайаном первым герцогом Империи Сокола, приняв ангельский меч. Легенды говорят, что даже после этого не отринул он веры в Илата, и до конца дней своих не скрывал недоверия в отношении ангелов.

К удивлению Славы, одной из сподвижников Герхарта оказалась никто иная, как Валеска! "У него - имперский указ", - доказывала священнослужительница своему герцогу, когда рати их встретились на равнине. - "Его благословил сам Император - ставленник Эльрата на Ашане!" "Лиам - просто человек", - возразил Слава. - "Сведущий в политике и придворных интригах, а "свет", "право" и "честь" тут ни при чем". Одержав верх над войском Валески в сражении, Слава изгнал священнослужительницу со своих земель, велев ей убираться в вотчину Герхарта.

Продолжив путь, заметил герцог нежить, изливающуюся из мавзолея и атакующую солдат герцога Волка. Похоже, те попытались разграбить усыпальницу Грифонов, чем навлекли на себя праведный гнев Иствана. К счастью, на помощь Славе вовремя подоспела Свелтана, упокоив дух прародителя.

"Герхарт досаждает нам уже долгие годы", - покачала головой некромантка, когда исчезла нежить, и мавзолей вновь погрузился в тишину. - "Нужно было прикончить его еще раньше. Он досаждает нам больше, чем Сандор и Ирина вместе взятые. Сложно в это поверить, а?" "Ну да, они несколько... неуправляемы", - усмехнулся Слава, и Свелтана скептически изогнула бровь: "Неуправляемы? Именно таким, как они, и надлежит править. Ты не так уж от них и отличался, Слава. Честно говоря, остальные твои трое детишек пошли в мать, и слишком уж... домашние, что ли".

Объединенное воинство Славы и Краала устремилось к Черному Клыку - городу, занятому Герхартом. Во снах молодому герцогу продолжала являться любимая супруга, Кейт, отправившаяся на поиски сгинувшего без вести брата, Киерана. Переживаниями своими Слава поделился с орочьим вождем, рассказав о том, как однажды, в час Войны Горького Пепла, его войска пребывали в герцогстве Оленя. Под покровом ночи эльфы атаковали поместье Коннела, родовое гнездо Кейт. В сем рейде была убита ее сестра-близнец - Дейдра, нареченная Герхарта. Но последний не желал оставаться без невесты и заявил о правах на руку Кейт. Именно тогда их со Славой взаимное неприятие переросло в ненависть, что и привело впоследствии к кровопролитию... И сейчас Слава уповал на то, что супруга его сумеет разыскать брата и вернуться в Исталон...

Воинство Славы осадило Черный Клык, и вскоре город пал. Герцог Грифона в весьма категоричной форме велел Герхарту, ровно как и подоспевшему во главе внушительного воинского контингента Императору Лиаму, убираться с его земель... Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не появление архангела Уриэля, слову которого Лиам доверял и следовал беспрекословно.

"Герцог Слава", - обратился Уриэль к Грифону, - "я помню о героизме, проявленном тобой и твоими родичами, когда орки-демонопоклонники вторглись в ваше герцогство. Но теперь ты позволяешь оркам свободно пребывать здесь, на священной земле Эльрата?" "Они убили демонов не меньше моего", - коротко отвечал Слава.

"А ты, Герхарт!" - обвиняющее воскликнул Уриэль, воззрившись на герцога Волка. - "В истовом рвении очистить эти земли от орков ты потерял много воинов. А ведь вы знаете о пророчестве! Вторжение демонов неминуемо, а вы теряете солдат в ничтожных дрязгах! Ты, Герхарт, выведешь войска с сих земель. Император согласен?" И Уриэль испытывающе воззрился на Лиама, который поспешил утвердительно кивнуть.

"Но без единения мира здесь не будет", - продолжал вещать ангел, вновь обернувшись к Грифону. - "Слава, насколько я помню, у тебя есть дочери? А Герхарт ищет жену?" Слава лишился дара речи, а на лице герцога Волка зазмеилась недобрая улыбка. "Верно и то, и другое", - признал он. "Но они еще дети!" - воскликнул Слава, осознав, куда клонит Уриэль. "Они вырастут быстрее, чем ты думаешь", - отмел аргумент ангел. - "Твоя старшая, Ирина, станет невестой Герхарта. Ведь это следует вашим желаниям, Ваше Величество?"

Лиам поспешил закивать, и Слава, терпение которого иссякло, в гневе велел всем присутствующим сторонам убираться с его земель подобру-поздорову, а Герхарту в качестве приданого забирать тела своих убитых воинов. Герцог Волк поспешил удалиться, пребывая в полнейшей уверенности, что заполучит Ирину, а вместе с ней - и земли Грифона... Слава долго смотрел им вслед; на душе его было неспокойно, ведь неведомо покамест, как подобное открытое неприятие воли Императора отразится на его семье...

Несмотря на то, что унаследовал он отцовское чувство справедливости и верности, а также материнское бесстрашие, Сандор - старший сын герцога Славы - никогда не чувствовал себя на своем месте в землях герцогства, посему доставлял отцу и воспитанникам немало головной боли.

И когда сестру его Ирину по воле Императора Лиама и поддерживающих престол ангелов насильно выдали за герцога Герхарта Волка, Сандор принял решение: наряду со своим другом, мастером над оружием - орком Краалом, он покинет Священную Империю Сокола и отправится на острова в Нефритовом океане, дабы там найти и принять свою судьбу.

Однако сперва он решил нанести сестре, видел в которой родственную душу, если не больше, последний визит... То, что задумал Сандор, было чистым безумием, ибо следовал с ним лишь небольшой контингент орков под началом Краала. Последний также решил покинуть земли герцогства, где получил приют на долгие годы - уж слишком много ангелов пребывает ныне в Исталоне, и орку не нравились взгляды, которыми награждали его сии крылатые твари...

Лишь перейдя границу герцогства Волка в году 564, орки, направляемые молодым Сандором, принялись бесчинствовать в землях ненавистного Герхарта, упиваясь сражением и славой, обретаемой в оных. Во многих городах находили они порабощенных орков, гоблинов, кентавров и гарпий. Жаждущий крови Сандор расправлялся с их угнетателями, и силы освобожденных присоединялись к быстро растущей армии бастарда. Сандора орки называли "Куньякти" - "Маленьким Куньяком" - в честь своего легендарного освободителя.

Продолжая шествие по землям ненавистного герцога, разоряя города и веси, орки узнали, что Герхарт держит непокорную супругу в заточении в своем охотничьем имении. Оное охранял внушительный воинский контингент под началом Маркуса, племянника герцога Волка. В противостоянии орки разгромили имперцев, а Сандор одержал верх над Маркусом в поединке один на один. Разоружив противника, бастард велел тому убираться подобру-поздорову, оставив победителю фамильный меч династии Волков.

Ирину Сандор и Краал обнаружили в подземной камере охотничьего имения, куда Герхарт бросил свою супругу, так и не сумев "приручить" ее, ибо в брачную ночь та нанесла ему увечье, заявив, что союз их создан исключительно в политических целях. Девушка была слишком слаба, и едва Сандор вывел ее из затхлого подземелья, как орочьи лазутчики сообщили ему о приближении внушительной армии под началом самого Герхарта. Похоже, настало время убираться восвояси...

Орочья орда скорым маршем устремилась на юг, к побережью Нефритового океана. Миновали они чернокаменный замок - Кригспайр, и вскоре достигли портового града Нилсхавен. Оный оказался хорошо укреплен, и Сандору пришлось приложить немало усилий, чтобы взять его штурмом. Преследуемые по пятам Герхартом и силами имперцев, ведомыми инквизитором церкви Эльрата, орки взошли на борт корабля, немедленно отчалив.

Понимая, что не может взять с собой Ирину на орочьи острова, Сандор предложил сестре остаться с нагами на острове Хашима, мимо которого будут они проплывать. Ирина согласилась, ибо знала, что поклоняющиеся Шалассе - Драконице Воды - наги предоставляют убежище нуждающимся, ибо в этом - основа их философии. К тому же, девушка собиралась рассчитаться сполна и с Герхартом, и с самим Священным Императором, навязавшим ей этот брак.

Судно, захваченное Сандором в Нилсхавене, бросило якорь у острова Хашимы, и ступившую на берег Ирину приветствовала Катсу Фурен (что означает - "духовный лидер") - жрица Шалассы, смотрительница храма Утеса Бантеки. Дочь Грифона испросила убежища, и Катсу отвечала, что готова предоставить его... несмотря на то, что солдаты Волка уже высадились на ее острове. Натиск имперцев на побережье сдерживали силы Сандора, давая Ирине возможность бежать вглубь острова, под защиту наг. Бросив последний взгляд на брата, девушка оседлала коня, устремилась прочь...

По пути Катсу поведала гостье, что царствие Шалассы - иерархия храмов, разбросанных по всему миру. Жрицы неустанно трудятся во благо мирян под неусыпным взором Вечной Императрицы, претворяющей на Ашане волю Шалассы. Обещав, что вскоре расскажет Ирине о Хашиме подробнее, Катсу просила девушку разыскать ее жемчужных жриц, бежавших от сил Волка. Лишь с их помощью можно надеяться отразить натиск сил, ведомых инквизитором церкви Эльрата.

Жемчужных жриц Ирина отыскала у подножья храмовой горы, наряду с ними нанесла удар по одному из отрядов имперцев и, прорвав осаду святилища, устремилась прочь, вглубь острова. Здесь дочь герцога Славы разыскал нага Мукао, рыцарь лорда Хироши - Даймио (военного лидера) сих земель, назначенного самой Вечной Императрицей. Лорд Хироши приглашал Ирину посетить его обитель в городе Умии, и от подобного приглашения отказываться не пристало. Посему девушка оставила на время помыслы о мщении Герхарту, устремившись через горы к означенному селению.

По пути Ирина освободила от притеснения имперцами капп - духов воды, а также ванизаме - акульих стражей, некогда выведенных магами Семи Городов и дарованных Вечной Императрице.

Следуя совету Катсу, Ирина нанесла визит на западный Полуостров Плавника, пребывало на котором Драконье Святилище - реликт Эпохи Легенд. Магия оного зачаровала коня Ирины, и ныне тот перемещался по воде с той же легкостью, что и по земле. Жрица указала спутнице на спуск в сеть подземных каверн, проходящих под высящемся в центре острова вулканом, ибо лишь так можно надеяться достичь восточных пределов Хашимы.

Здесь Ирину встретил воин-нага Араши, защитник сих земель, принадлежащий к касте Кенши - священных рыцарей, чемпионов Шалассы. Он и провел отряд наг под началом Ирины через подгорные тоннели, обитало в которых немало злых духов.

Наконец, дочь Грифона достигла города Умии, разыскала в котором Даймио Хироши. "У нас с тобой общий враг", - сразу перешел он к делу. - "Мой предшественник, Окане, подписал с герцогством Волка соглашение, позволив тому возвести торговый порт на этом острове. Но поведение имперцев слишком вызывающее. Мы должны бы выдворить их отсюда. Однако... многие наги лишь на словах привержены Шалассе, но на деле кормятся из кармана наших врагов. Но тебе, Ирина, нет дела до их богатств, и немало солдат Волка ты уже отправила в хладные морские воды... Ты можешь взять под начало мои войска и отправиться на охоту за Волком... Я хочу, чтобы ты уничтожила торговый град и разорвала торговые соглашения. Но ты не можешь это сделать как Ирина из герцогства Грифона. Но можешь как Ирина, супруга Герхарта и герцогиня Волк".

"Плевала я на герцогство Волка!" - разозлилась Ирина. - "Не пори чушь! Я буду сражаться с ними как с твоего благословения, так и без него!" Хироши помолчал, после чего произнес, внимательно глядя на собеседницу: "Волки говорят, что сумели захватить молодого человека по имени Сандор, также из твоих земель. Когда соглашения будут разорваны, я сообщу тебе, где его держат".

Понимая, что иного выхода у нее просто нет, Ирина повела войска на северный полуостров, высился на котором торговый град Страндхолм. В ходе непродолжительной осады оплот имперцев на Хашиме пал, а верховодившая защитой города офицер, Матрина, захвачена в плен и приведена к Ирине. Подоспевший Хироши поздравил дочь Грифона с одержанной победой, торжественно сложив с себя титул Даймио и передав его ей. Мартине, взирающей на нее с лютой ненавистью, Ирина велела возвращаться к Герхарту и передать ему, что Страндхолм ныне пребывает под защитой Шалассы.

"А теперь ответь мне, где мой брат?" - осведомилась Ирина, но Мартина лишь пожала плечами: "Я пришла сюда, собираясь доставить его к Герхарту, но клеть его оказалась пуста". "Он бежал?" - выдохнула Ирина. "Нет", - отвечала Мартина. - "Сомневаюсь, что он вообще был здесь. Думаю, кое-какой капитан в ответе за это досадное происшествие".

Несмотря на протесты Хироши, призывавшего Ирину казнить офицера Волка, та велела Мартине убираться прочь, и поскорее. Ныне все мосты, связывавшие Ирину с родиной, были разрушены, и стала она врагом Империи... преданной ныне лишь нагам и Шалассе. Подобное вполне устраивало Хироши, и ныне оставлял он Страндхолм и остров под защитой Ирины, собираясь выступить по приказу Вечной Императрицы в западные пределы империи наг, дабы сразиться с флотилией некроманта.

Катсу, однако, заклинала Ирину хорошо подумать перед тем, как принимать решение. Стоит ли ей становиться врагом Империи? Быть может, следует подумать о том, какая участь в этом случае ожидает ее детей?.. Изумленной Ирине жрица сообщила, что да, та ожидает ребенка... ребенка Герхарта, наследника трона герцогства Волка.

Тем временем герцоги Слава и Герхарт были призваны к императорскому двору в Престол Сокола, где в тронном зале встретили их Император Лиам и архангел Уриэль. Герхарт с ходу обвинил Славу в пособничестве дочери в ее бегстве, но Грифон отвел сии доводы как беспочвенные.

"Хочешь сказать, что не имеешь к этому никакого отношения?" - прошипел Герхарт. - "У меня есть доказательства того, что именно твой бастард вызволил ее из моей тюрьмы". "Сандор действовал по собственному почину", - твердо произнес Слава. - "К тому же, что вообще делала моя дочь Ирина в темнице Волка?" "Да она чуть не убила меня!" - воскликнул Герхарт.

Перепалку их прервал Император Лиам. "Я постановил, что дочь Славы выйдет замуж за Герхарта, чтобы объединить ваши кланы", - произнес он. - "И сейчас это весьма и весьма необходимо. Уриэль! Напомни этим докучливым герцогам о пророчестве". "Слепые Братья предсказали Затмение", - молвил архангел. - "Помните их слова: "Стены Шеога падут. Ашан низвергнется в хаос, и тьма изменит истерзанный мир". "И пред лицом столь страшной угрозы два моих герцога грозятся прикончить друг друга", - с нескрываемым гневом продолжил Император. - "Как будто кто-то стремится ослабить Империю изнутри! Леди Ирина презрела мою волю и бежала от своего нареченного. Мы должны определить ее наказание".

Слава начал было возражать, но в это мгновение в тронный зал ступила его младшая дочь, Анастасия. "Отец, я могу решить все наши проблемы", - тихо молвила она... и с этими словами вонзила Славе в сердце кинжал...

На похороны герцога Грифона собралось все дворянство Империи; присутствовали на церемонии и двое сыновей Славы - Антон и Кирил, брат-близнец Анастасии. Прибыла и Свелтана, дабы воздать последние почести любимому племяннику, своему воспитаннику.

Церемонию проводила архангел Сара, а затем слово взял древний архангел Михаил. "К нам пришла война!" - изрек он. - "И герцог Грифона, Слава Павлович, стал первой жертвой. Да возглавит он шествие сквозь тьму, и имя ему станут воспевать первым. Покойся с миром, Слава... покойся с миром, сын мой".

Так, после случившейся трагедии бразды правления герцогством Грифона принял старший сын Славы, Антон. Последний не одобрял вызывающего поведения отца в отношении Императора, но и женитьба ненавистного Герхарта на Ирине вызвала у него стойкое неприятие. Последней каплей в череде бед, свалившихся на семью в последнее время, стало убийство его отца, совершенное Анастасией!.. Таинственные голоса, звучавшие в разуме Антона с детства, но приглушенные волшбою советника Йоргена, вернулись вновь, говоря о том, что в содеянном повинны мистические Безликие. "Они убийцы!" - вещали голоса. - "Остерегайся Безликих! Они строят козни. Они разделяют... мать и сына... отца и дочь... брата и сестру".

Разыскав Антона в замковом саду, Йорген сообщил ему, что судебный процесс над Анастасией, содержащейся ныне в подземельях Исталона, возобновился. Наставник девушки, архангел Уриэль, пытается убедить обвинителей - инквизиторов Эльрата - в том, что за девушка находилась под контролем Безликих. Сам Йорген к подобной версии относился скептически: Безликих долгие столетия не видели в Ашане, а темную магию Малассы многие изучают. Узнав о том, что Антон вновь слышит голоса в разуме своем, Йорген встревожился: вести, несомые сими неведомыми сущностями, могут быть опасны. Но Антон ничего не хотел слышать: если голоса указывают на Безликих, надлежит проверить эти сведения.

И Антон во главе небольшого воинского контингента устремился на поиски сих сущностей, которые, как он полагал, могут скрываться на территории его герцогства. Поиски молодой лорд, исполненный в свете всего произошедшего горечи и гнева, решил начать на землях, дарованных отцом его оркам. Но, в отличие от отца, Антон был готов терпеть присутствие сих тварей на землях герцогства лишь в том случае, если примут они веру в Эльрата.

На этом настаивал прибывший из Престола Сокола Великий Инквизитор Сальваторе, в обязанность которому вверялось содержание под стражей в Исталоне Анастасии до тех пор, пока судьи-церковники не вынесут окончательное решение касательно судьбы девушки. Оставив пленницу на попечение священнослужителей Эльрата, Сальваторе выступил к орочьим землям, дабы лично проследить за действиями Антона и определить, действительно ли истово привержен тот трону и Дракону Света, в чем отец его не был замечен.

Перво-наперво герцог Антон устремился к озерным оркам, обратившись к шаманке Уле с предложением: "Называй Отца-Небеса Отцом Эльратом, а Мать-Землю - Матерью Ашей. Лишь это приемлемо для священной инквизиции. В противном случае тебе придется покинуть мои земли..." "Ула - лишь глас Предков", - возразила Ула. - "Не могу же я обратить в иную верну мертвых". "Но можешь обратить живых или уйти", - постановил Антон. - "Если призришь ты мою волю, число ваших Предков стремительно пополнится". "Угрожаешь?" - прищурилась шаманка. - "Или шутишь?" "Ни то, ни другое", - покачал головой молодой герцог. - "Я пытаюсь воззвать к гласу рассудка. Из уважения к своему отцу..." "Слава была хорошим человеком", - молвила Ула. - "Сын не может быть плохим. Яблочко от яблони недалеко падает. Герцог должен поговорить с духом Славы. Может, тогда поймет лучше". Вздохнув, Антон дал шаманке срок до утра, и если не примет она Эльрата, то должна покинуть земли герцогства Грифона.

Как и ожидалось, озерные орки оставили свои селения, а солдаты Антона повернули на юго-запад, где пребывали лагеря орков речных. Последние покидать земли герцогства отказались, и Антон отдал приказ воинам сровнять с землей орочий город. Те исполнили приказ, не пощадив ни женщин, ни детей.

Подобного не смог стерпеть один из вассалов Грифона, барон Джордж, владеющий землями в юго-восточных пределах герцогства. "Орки - наши союзники!" - в гневе напустился он на Антона. - "Даже Павел не совершил бы подобного, не говоря уж о твоем отце". "Мой отец мертв, барон Джордж", - отчеканил Антон. - "Теперь мой единственный родитель - истина. Все мы рабы Эльрата и вассалы Священной Империи".

"И кто же станет следующим, герцог?" - ядовито осведомился барон. - "В нашем герцогстве остается немало древних храмов, посвященных Илату и возведенных еще до основания Священной Империи. Те, кто поклоняется Дракону Воздуха, тоже станут твоими врагами?" "Я уже отправил к ним инквизиторов", - кивнул Антон. - "Им будет предложен тот же выбор, что и оркам. Или они до доброй воле примут свет Эльрата, или же уйдут..."

Всплеснув руками, барон Джордж оставил Антона, посчитав того слишком твердолобым юнцом, чрезмерно ослепленным светом Эльрата для того, чтобы узреть истину. А голоса в разуме молодого герцога зашептали вновь, призывая того усомниться в благонадежности барона, речами своими предающего Эльрата...

И войска герцога Грифона осадили Холм Грифона - южную заставу Иствана в час противостояния того с кланами Волка - и Стормгард, столицу баронства Джорджа. Последний отказался сдаться без боя, назвав Антона "игрушкой ангелов"...

Даже когда пал замок и инквизиторы под началом Сальваторе пытали барона, лишив того зрения, не отрекся Джордж от веры своей как в Эльрата, так и в Илата, ибо оба дракона сих - чада Аши. Подобное деяние со стороны церковников вызвало праведный гнев Антона, ибо желал он лишь определить, не состоит ли барон в союзе с Безликими.

"Скажи мне, Сальваторе!" - с нескрываемой яростью обратился Антон к инвизитору. - "Повинен ли Джордж в преступлениях против Империи?" "Все мы в чем-то повинны", - ушел Сальваторе от ответа. - "Лишь свет Эльрата очищает души наши". "Твоя инквизиция перебила больше моих подданных, чем это сделали орки!" - взорвался герцог. - "Ты забыл, что наши истинные враги - Безликие". "Я доложу об этом Императору", - вызывающе вздернул подбородок Сальваторе, и Антон согласно кивнул: "Давай, беги к Лиаму. Я не желаю больше видеть тебя в своих землях".

Церковники оставили воинство Антона, дабы вернуться в Исталон, а уж затем выступить в обратный путь к Престолу Сокола. Советник Йорген, разыскав молодого герцога, обратился к тому с вопросом, почему он допустил гибель барона - человека, верящего сразу в двух богов? "Йорген! Безликие близко", - попытался объяснить наставнику Антон. - "Я чувствую это. Лишь Эльрат может сразить их. Он - свет... а они - тьма..."

"И почему же они должны быть сражены?" - вопросил Йорген, и произнес Антон заученную догму: "Они убили моего отца и разделили мое герцогство". Вздохнув, советник загадочно изрек: "Я могу помочь тебе, Антон. И ты можешь помочь нам. Ибо ничего не происходит без причины".

С этими словами Йорген обратился в чудовищное крылатое создание, и выдавил пораженный герцог: "Йорген... Безликий?" "Нас множество, и Йорген - один из нас", - отвечало создание, долгие годы представавшее Антону под личиной мудрого советника.

Велев стражам взять хранящего молчание Безликого под стражу, Антон приказал воинству выступать к Исталону, где первым делом спустился в темницу, с ужасом узрев безвольное тело сестры, прикованной к стене камеры. Лицо Анастасии не выражало ничего; как поведали Антону присутствующие здесь же Уриэль и Свелтана, сие содеял с пленницей Великий Инквизитор Сальваторе прежде, чем покинул пределы герцогства.

Уриэль обещал Антону, что доставит Анастасию в Престол Сокола, где восстановит ее измученную душу. "Душу?!" - с болью выкрикнул Антон. - "А тело? А разум? Я должен прикончить инквизиторов за то, что сделали они с моей сестрой! Где Сальваторе?" "Антон", - увещевающее произнес Уриэль, - "душа Анастасии бессмертна! Плоть слаба и преходяща. Ты выявил лазутчика Безликих! Мы должны доставить его к Императору и довериться суждению монарха". "Йорген говорит лишь загадками", - вздохнул Антон, после чего, обратившись к несчастной сестре, твердо произнес: "Анастасия из рода Грифонов. Император приговорил тебя к пожизненному заключению, но я отменяю этот приговор".

"Герцог, у тебя нет полномочий на то, чтобы даровать ей прощение!" - изумился Уриэль, но Антон, не желая, чтобы инквизиторы продолжали терзать несчастную сестру, собрал волю в кулак, продолжив: "За убийство отца я приговариваю тебя к смерти". И на глазах изумленных присутствующих вонзил кинжал Анастасии в сердце, избавляя ту от страшных страданий...

Спустя несколько дней после похорон Славы в Зале Героев архангелы Уриэль и Сара сообщили младшему сыну усопшего герцога, Кирилу, о том, что собираются уничтожить наиболее могущественное оружие Безликих, Незримую Библиотеку, но для этого необходимо совершить ряд ритуалов в Шеоге. Кирил тут же вызвался сопровождать Сару в тюрьме демонов в сем тайном начинании, и Уриэль благословил обоих.

Архангел Сара приступила к сотворению заклятия, должного переместить ее и младшего отпрыска Грифона в Шеог; последний ощутил, как вливается в него некая сущность, пытающаяся поглотить все его естество, и лишился чувств...

В себя Кирил пришел на выжженном плато Шеога в городе Ур-Белет, тут же ощутив присутствие в разуме своем демонической сущности, рекомой Азкаалем и пытающейся подчинить себе тело юноши. Первыми, кто приветствовал пробудившегося Кирила в царствии демонов, стали две суккубы, Дива и Ксана, которым Ка-Белет приказал приглядывать за неожиданным гостем. Суккубы поведали Кирилу, что сущность, помещенная Сарой в его тело - никто иной, как Азкааль, древний Принц Разрушения.

Исполненный решимости найти ответы на снедающие его вопросы - в частности, какими соображениями руководствовалась Сара, решившись предать его, - Кирил наряду с суккубами и миньонами принялся исследовать сопредельные регионы Шеога, стараясь не обращать внимания на настойчивый глас Азкааля, звучащий в его разуме. Насколько он помнил, Сара помянула город под названием Коготь Ургаша, и юноша надеялся отыскать архангела именно там. Ксана, откровенно симпатизирующая Кирилу, рассказала ему, что тысячелетие назад Азкааль правил сими землями, будучи Принцем Разрушения. Но сейчас территории его контролирует Тор-Берит, демон Боли, что приводит вернувшегося, пусть и развоплощенного Азкааля в ярость.

Самого Тор-Берита Кирил и следующие за ним демоны повстречали на Берегах Отчаяния. "Кирил, сын Грифона, поглотивший Азкааля!" - прогремел он. - "Ты пришел, чтобы захватить Шеог! Склонись пред Ур-Траггалом! Боль - это сила!" Кирил вздохнул: демоны верят лишь в могущество и судьбу, полагая, что с помощью одного можно обрести второе, и никак иначе. Устами юноши Азкааль обратился к Тор-Бериту, приказав тому убираться с его земель, но демон Боли ничуть не устрашился. Посему Кирил приказал следующим за ним демонам атаковать, и тем удалось обратить Тор-Берита в бегство. На поле брани Кирил подобрал меч, брошенный демоном Боли, рекомый Поглотителем Душ.

"Как можно вычленить Азкааля из моего тело?" - поинтересовался он у суккубов, сжав рукоять демонического клинка. "Тебе придется покончить с собой", - отвечали те. - "Но Поглотитель Душ не может убить своего владельца. Клинок просто будет уничтожен".

...Покинув Берега Ненависти, Кирил и миньоны его ступили на Плато Безумия, витали на котором проклятые духи орков племени Тогрула, присягнувшие на верность Принцу Ненависти. Вдалеке молодой Грифон заметил огненные крылья Сары, посему устремился в сем же направлении, но нагнать архангела покамест не сумел. По пути Ксана продолжала просвещать Кирила касательно жизненного цикла демонов Шеога. Говорила суккуб, что если погибают они, то возрождаются Ургашем, сохраняя воспоминания, и в течение нескольких десятилетий восстанавливают силы. И если Кирилу суждено будет погибнуть, то, учитывая его новую демоническую сущность, возродится он инкубом... Впрочем, молодого Грифона подобная перспектива не прельщала, ибо намеревался он выжить в Шеоге и свершить отмщение предавшей его Саре.

Вскоре воинство Кирила, бесчинствующее на просторах Шеога и разящее миньонов Тор-Берита, настиг Ка-Белет. При виде своего повелителя обе суккубы низко склонились пред ним, но внимание могущественного демона было приковано исключительно к Кирилу. "Вижу, ты здесь освоился", - пророкотал Ка-Белет. - "Вскоре весь Шеог будет у твоих ног". "Ка-Белет, где Сара?" - немедленно вопросил юноша, но демон покачал головой: "Все узнаешь в свое время. Кстати, ты знаешь, что за демон пребывает ныне в твоем теле? Когда-то он был близок к тому, чтобы захватить весь Ашан, но архангел Михаил пленил его душу. Сара знает, на что способен этот демон. Зачем ты принес его сущность обратно в Шеог?"

"Не по своей воле", - опешил Кирил и, припомнив слова суккубов, заметил: - "Мне казалось, у вас с Сарой было какое-то соглашение". "Верно", - согласился Ка-Белет. - "Она получала возможность беспрепятственного перемещения по Шеогу, я же получал... тебя. Но я не ожидал, получить два подарка вместо одного... Не знаю, сколь далеко простираются ее амбиции. Вы двое собираетесь захватить мир?" "Да зачем мне мир?" - всплеснул руками Кирил, в который раз поражаясь, сколь узко мышление демонов. "На этот вопрос есть множество ответов..." - загадочно произнес Ка-Белет, кивнул, показывая тем самым, что разговор закончил, после чего исчез.

Кирил поинтересовался у Ксаны, почему же Ка-Белет не убил его, дабы освободить Азкааля? "Азкааль был величайшим полководцем Шеога", - честно отвечала суккуб. - "Не пройдет и века, как он восстановит свои силы, что может помешать замыслам Ка-Белета. Он полагает, что у тебя особая судьба. Не каждый человек может держать под контролем душу Азкааля". Юноша нахмурился: в этом царствии жестокости и интриг его сделали пешкой... Но он намеревался доказать демонам, ангелам и прочим сущностям, желающим использовать его - он сам властвует над своею судьбой!..

Прикончив последних демонов Боли, ведомых Тор-Беритом, и захватив их города, Кирил продолжил путь к Когтю Ургаша. Несколько дней спустя на равнинах Шеога путь воинству его преградил демон, назвавшийся Тогрулом, Погибелью Павла. "Грифон последовал за мною в Шеог!" - лютовал он. - "Неужто недостаточно того, что вы убили меня и уничтожили мое племя? Где Слава? Этот трус прислал своего младшего сына?" "Он мертв", - просто отвечал Кирил. - "Отец достаточно заплатил за грехи моего деда. И я продолжаю расплачиваться за них. Позволь мне пройти". "Тогрул заключил договор с Принцем Демонов Ариббаном, поклявшись убить Славу и всю его семью!" - расхохотался демон. - "Нет, Тогрул не пропустит тебя..."

Он устремился прочь, под защиту стен Когтя Ургаша; Кирил преследовал демона, минуя Пропасть Отчаяния, через Огненные Топи, где языки жаркой лавы вырывались из-под ног. Когда в следующий раз явился ему Ка-Белет, Кирил обратился к демону с вопросом: "Что же задумала Сара? Насколько я могу судить по собственным наблюдениям, она хочет выковать что-то из металлов, найденных в Шеоге". "Ангелы не могут лгать, лорд Кирил", - отвечал Ка-Белет, - "и Сара открыла мне, что собирается выковать оружие, которое спасет Ашан от тьмы". Слова демона Кирил не спешил принимать на веру, но тот заметил, что Сара - единственная, которой удалось обвести его вокруг пальца, а это уже о многом говорит. Архангел сия весьма амбициозна и хитроумна... Ка-Белет заметил, что сражение за душу Кирила во многом напоминает их собственную судьбу. Демоны были созданы для противостояния смертным народам Ашана, но несмотря на все их победы, гордыня Принцев ведет их к неминуемому падению.

Наконец, воинство поднялось на Холмы Ненависти, и в ходе непродолжительной осады город Коготь Ургаша, удерживаемый Тогрулом, пал. Повинуясь некоему импульсу, Кирил вобрал душу павшего демона в клинок Поглотитель Душ... к вящей радости Азкааля, воспользовавшегося моментом, чтобы обрести контроль над телом юноши. Перво-наперво возрожденный Принц Разрушения вознамерился покарать суккубов, и пальцем не пошевеливших, чтобы вызволить его из оков слабого человеческого тела. Ксана, однако, взывала к сущности Кирила, подавляемой демоном, и тот, ценой неимоверных усилий, сумел вновь обрести контроль над своим телом.

Переведя дух, юноша велел Ксане вести его к замку Ка-Белета, ибо пришло время задать сему Принцу Демонов несколько вопросов, на которые хотелось бы получить четкие ответы... Замок Ка-Белета нисколько не походил на иные города Шеога, а внутренним убранством напомнил скорее башню какого-нибудь эксцентричного мага. Ка-Белет вежливо пригласил Кирила разделить с ним трапезу, во время которой и состоится разговор.

"Почему я?" - прозвучал первый вопрос Кирила, и отвечал Ка-Белет: "Они не могли поместить сущность Принца Разрушения в первого встречного. Азкааль попросту убил бы их во время проведения ритуала. Ты же - не обычный человек, а наследник династии, созданной, чтобы принимать души ангелов; возвращать чад Света, павших в сражениях с Безликими в Войнах Старейших".

Кирил разинул рот от изумления, а Ка-Белет, пожав плечами, продолжал: "Спроси Сару. Ты - ее творение. Ангелы в отчаянии, число их все уменьшается. Ваши герцогские династии - плод этого отчаяния".

Ка-Белет указал Кирилу, где именно тот найдет Сару, и юноша немедленно устремился к лавовому озеру, где архангел как раз завершала ритуал. Из пламенных потоков вознесся меч, и демонические энергии его преобразили Сару. Кирил был не в силах поверить в увиденное. "Сара! Почему? Ты предала меня!" - исступленно выкрикнул он. - "Ты променяла меня на меч!" "Кирил, прости", - склонила голову архангел. - "Я никогда не лгала тебе, но иногда позволяла себе недоговаривать, чтобы претворять в жизнь волю Эльрата! Прости меня!"

Поднявшись в воздух, Сара устремилась прочь...

Анастасия оказалась возрождена нежитью некроманткой Свелтаной в ее тайном заклинательном чертоге. Последняя поведала изумленной девушке, что именно ее рукою был сражен герцог Слава, и за преступлением этим, как полагает наставник Анастасии Уриэль, стоят Безликие. Как оказалось, Анастасия не помнила ровным счетом ничего из последних недель своего смертного существования. Неужто действительно чужая воля затуманила разум ее?

"Стало быть, Антон вонзил кинжал мне в сердце?" - спрашивала она в горечи и отчаянии. - "Но как мог родной брат убить меня? Ведь он знает, сколь усердно я трудилась, чтобы стать жрицей Эльрата. Ведь я - любимая ученица Уриэля". "Только не надо играть со мной в святую невинность", - заметила Свелтана. - "Вы с Уриэлем значите друг для друга куда больше, чем пытаетесь показать. Пред судом инквизиции он защищал тебя с невиданным рвением".

"Ты хочешь сказать, что я обречена на существование нежитью лишь потому, что полюбила ангела?" - воскликнула Анастасия. - "Но это несправедливо!" "У тебя есть выбор", - молвила Свелтана. - "Ты можешь прятаться в моем замке, надеясь, что тот, кто контролировал твой разум, никогда не найдет тебя, или же начнешь изучать некромантию, которая поможет тебе защитить разум на случай новой попытки его подчинения".

Анастасия не колебалась: если судьба даровала ей шанс на существование, пусть и подобное, она его не упустит. И девушка приступила к изучению некромантии под мудрым руководством Свелтаны...

Вскоре до них дошли вести о том, что в руках инквизиции оказался Безликий, который - предположительно - и стоит за убийством герцога Славы. Дабы получить ответы на снедающие ее вопросы, Анастасия приняла судьбоносное для себя решение: она проникнет в замок Кастелроуз, оплот священной инквизиции, и сама допросит Безликого о мотивах, толкнувшего того на совершение преступления чужими руками. Хотя Свелтана, честно говоря, весьма сомневалась в том, что пленник церковников действительно повинен в содеянном.

В сердце Империи инквизиция ощущала власть свою и безнаказанность. На глазах некромантов церковники расправлялись с несчастными мирянами, сваливая тела их в огромные могилы. Что ж... Анастасия поднимала трупы сии нежитью, бросая оную против красноризцев.

На теле одного из убиенных миньонами Анастасии инквизиторов девушка обнаружила документ, подписанный самим Великим Инквизитором Сальваторе, в котором указаны были имена людей и преступления против церкви, им предписываемые. Подобные злодеяния, чинимые священниками церкви Эльрата просто не укладывались в голове!.. Как Дракон Света допускает подобную несправедливость, свершаемую именем его?!. Воистину, ангелы не могут потворствовать этому, стало быть... бесчинства священной инквизиции проходят не без попустительства Императора Лиама!

Некроманты вторглись в благодатную Долину Скарена, образовавшуюся на месте падения метеорита в году 111 Седьмого Дракона. Церковники назвали событие сие знамением, благословением Эльрата, ибо в ту же ночь родился будущий Император Коннор I.

Воинство Анастасии и Свелтаны захватило аббатство Скарена, в застенках которого уже много лет томилась леди Элизабет, баронесса герцогства Серого Пса, чье единственное преступление состояло в том, что полюбила она герцога Славу. И теперь обезумевшая, истерзанная женщина обрела свободу, но, не осознавая этого, билась в истерике, крича, что сын ее Сандор ничего не знает о Безликих. Свелтана заметила, что подобная незавидная судьба ожидала бы и саму Анастасию, если бы Антон одним ударом не оборвал ее страдания. Похоже, сердце Священной Империи разлагается, и необходимо как можно скорее отыскать источник сей порчи...

Свелтана сообщила спутнице, что отведет Элизабет в свой замок в долине Хереш, ибо должна увидеться с Матерью Намтару; Анастасии же она строго-настрого наказала укрепиться в аббатстве Скарена и сдерживать атаки инквизиции, которые наверняка вскоре последуют.

Однако, спустя лишь несколько дней после ухода Свелтаны, Анастасия во главе армии нежити выступила на юг, по направлению к Кастелроуз. Она стремилась как можно скорее достичь твердыни инквизиторов, пока не те перевели Йоргена в иное место заключения, или - что еще хуже - не убили его. Ведь если тот, кто на протяжении многих лет выступал в роли советника и лекаря ее отца, в руках красноризцев, стало быть, он что-то знает о произошедшем...

Продолжая марш, воинство нежити пересекло легендарное озеро, известное как Ведьмина Купель. Название это озеро обрело в эпоху правления Императора Ронана I; в ту пору инквизиторы страшились не Безликих, но демонопоклонников, а воды сего озера, по поверьям, обладали магическими силами, очищавшими чародеев и ведьм от демонической скверны.

Наконец, нежить осадила твердыню Кастлроуз. С крепостных стен к Анастасии обратился сам Великий Инквизитор. "Если бы Антон передал тебя мне, ты была бы еще жива!" - выкрикнул он. - "Теперь я понимаю глубину его предательства... он предпочел обратить тебя в нежить, нежели стала бы ты чистой духом жрицей Эльрата. Он следует зову тьмы... как и твой отец". "Сальваторе, Свет ослепил тебя", - отвечала Анастасия. - "Ты убиваешь невинных... это ты отбрасываешь тень страха и лжи". "Я - Свет!" - воскликнул церковник. - "А кто невинен? Все должны обрести очищение Эльрата! Если ты не сознаешь этого, возвращайся в могилу, из которой выбралась".

Понимая, что время для разговоров прошло, Анастасия приказала миньонам своим атаковать, и вскоре твердыня Кастлроуз пала пред мощью нежити. В пыточной камере подземелий замка Анастасия отыскала Йоргена. Последний, представ ей в обличье Безликого, обратился к Анастасии с вопросом: "Почему ты освободила меня?" "Я боюсь, что кто-то вновь может подчинить себе мой разум", - честно призналась девушка. - "И моими руками убьет еще кого-нибудь из моих родных". "Спасибо, что сказала правду", - прошелестел Безликий. - "Мы не убивали Славу. Мы поможем тебе узнать, кто сделал это".

Нежить отступила от павшей твердыни, не дожидаясь, когда в долину прибудут имперские войска...

С боем покинув побережье Хашимы, орки, ведомые Сандором и Краалом, вернулись на корабль, оставив за собою мертвые тела солдат Волка. А несколько дней спустя судно причалило к одному из островов Пао, образованных вокруг гигантского кратера в океане; именно здесь Сандор - изгнанник в своем отечестве - надеялся обрести новую родину. Отцу-Небесам юноша поклялся, что если он когда и вернется в Империю, то лишь во главе армии... Краал рассказывал, что на островах сих еще сохранились следы империи Шантири, существовавшей столетия назад, но уничтоженной в час Войн Старейших между ангелами и Безликими. Возможно, кратер образовался, когда Безликим удалось низвергнуть один из летающих городов ангелов в океан... а, быть может, то следствие гнева одного из ангелов...

Не успели орки отойти от побережья, как могучие циклопы, взошедшие на нависающий над бухтой утес, потопили их корабль, швырнув в оный огромные валуны. Путь назад был отрезан...

Отряд Сандора углубился в джунгли... но оказался окружен орками в шкурах ягуаров, принадлежащих к племени вождя Шарки. Последний исповедовал жизненный принцип: кто не с нами - тот против нас. Сандору Шарка поведал о том, что одно из орочьих племен, ведомое шаманкой по имени Айрини, не признает его власти, посему подлежит уничтожению.

Сложившуюся ситуацию Сандор обсудил с Краалом. Последний заметил, что Шарка обращается с собственными подданными, как с рабами, и если Сандор поможет ему, то ничем не будет отличаться. Но если он встанет на сторону мятежников...

И Сандор принял решение: он бросит открытый вызов Шарке, вырвав острова Пао из-под власти его. Первым делом бастард, заручившись поддержкой Айрини, освободил из рудников в ущелье Кадисс тех мятежников, которые угодили в рабство к Воинам-Ягуарам Шарки. Тем самым заявил о себе как о силе, способной попрать казавшуюся незыблемой власть орочьего вождя.

Наконец, оплот Шарки - город Тупари - пал, и орки сплотились за Сандором. Последний в самом скором времени намеревался нанести Герхарту такой удар, от которого тот вряд ли оправится...

Следующие несколько недель после захвата Страндхолма Ирина занималась восстановлением торгового града, и ряды воинства ее стремительно росли. Теперь, когда сам Даймио Хироши назвал ее своим вассалом, вес девушки в обществе последователей Драконицы Воды значительно усилился, но все еще был - по ее собственному мнению - недостаточен. К тому же, терпение не входило в число ее добродетелей, и Ирина стремилась как можно скорее начать вторжение в герцогство Волка.

Как оказалось, Мартина не воспользовалась проявленным Ириной милосердием, а, сплотив за собой разрозненные силы солдат Волка, готовилась нанести ответный удар... но не успела, ибо дочь Грифона атаковала форт, где она скрывалась, на этот раз пощады не проявив. Катсу, Мукао и Араши все это время оставались рядом с Ириной, поддерживая ее мудрыми советами и наставляя касательно жизненного уклада народа наг.

Вскоре лазутчики донесли, что к западному Побережью Хошино, пребывает на котором селение Хайджинг, подходит корабль с подкреплением из герцогства Волка; похоже, Герхарт никак не может смириться с разрывом торговых отношений, и с ролью в случившемся своей нерадивой супруги. Акулий страж Кенто, правитель Хайджинга, был верным служителем прежнего Даймио, и лорда Хироши не жаловал, полагая, что тут чересчур уж стремится остаться в фаворе у Вечной Императрицы и заниматься искоренением западных некромантов вместо того, чтобы ставить на первое место долг перед своим народом и проблемы насущные.

Ирина исполнила просьбу Кенто, наголову разбив высадившихся на побережье имперцев и завоевав тем самым преданность и расположение жителей Хайджинга. Деяние сие поставило ее в весьма опасное положение, фактически сделав претендентом на роль Даймио, хочет она этого или нет. "У тебя есть два пути", - вздохнула Катсу, разъясняя Ирине сложившуюся ситуацию. - "Либо ты одержишь верх над Хироши в бою, либо же получишь благословение Шалассы. Чтобы сделать это, новым Даймио тебя должен признать кирин, и в этом случае Хироши сам сложит с себя полномочия".

Прежде полагала Ирина, что кирины - могущественные водные рептилии, повелители духов - существуют лишь в преданиях, но, проведя месяцы на Хашиме, не удивлялась уже ничему. Действительно, в уединенной лощине девушка разыскала мудрого кирина, который велел ей заручиться поддержкой водных созданий: духов источников и снежных дев, обитателей сопредельных островков.

О том, что Ирина собирается бросить ему открытый вызов, Хироши узнал, но начинание девушки его лишь позабавило. Сам он восемь лет выступал вассалом Окане, прежде чем осмелился выступить против своего повелителя и принять от него титул "Даймио". Всерьез Хироши Ирину не воспринял и препятствий ей не чинил... и, как вскоре осознал, зря.

Последняя тем временем разыскала и разгромила войско наги-ронина Чангбо, захватившего одно из святилищ Шалассы и удерживающего в заложниках послушниц, но жизнь ему сохранила, и благодарный бриганд примкнул к стремительно растущей армии дочери Грифона. Прежде Чангбо выступал под началом Даймио Окане, но когда власть над Хашимой перешла к Хироши, открыто сему воспротивился, бежав в отдаленные пределы острова. В отличие от Мукао Катсу одобрила принятое Ириной решение: ведь пощадить врага - не признать слабости, ведь сила без сострадания подобна незакаленному клинку... тяжелому, но хрупкому. Жрице отрадно было сознавать, что постигает Ирина учения Шалассы.

Разыскав духов источников, Ирина получила их благословение, восстановив разрушенный извержением вулкана храм; снежные девы испросили дочь Грифона разыскать тело погибшей прошлой зимой жемчужной жрицы, и когда исполнила та поручение, примкнули к ней по доброй воле. Выслушав мнение духов, кирин посчитал Ирину достойной занять место Даймио... хоть и впервые титул сей обретала представительница человеческой расы. Кирин вызвался сопровождать Ирину к замку Хироши, и воинство наг немедленно выступило в путь.

Войска Ирины осадили замки-близнецы - Шунджо и Сетсуджо, защищающие проходы к оплоту Даймио. Почтив волю кирина, Хироши добровольно сложил с себя титул "Даймио" в пользу Ирины, но теперь именно ей предстояло противостояние с западными некромантами... ибо состоит в том воля Вечной Императрицы.

Выступление Антона Грифона на поиски Безликих породило целый ряд проблем. Молодому герцогу, остававшемуся в баронстве Стормгард, лазутчики сообщили, что иные его три барона - Гритчка, Ивана и Игорь, возмущенные гибелью Джорджа, заявили о непризнании над собою власти Антона и объединились в Союз Умеренных. В довершение всех бед, неупокоенный дух барона Джорджа продолжал бесчинствовать на землях герцогства, взывая к свержению тирана Антона, требуя отречения последнего и признания Кирила в качестве герцога Грифона, и бросая против войск имперцев орды нежити.

И когда из Престола Сокола прибыл архангел Михаил, дабы выступать в роли советника Антона, чаша терпения того переполнилась. "В герцогстве моем царит хаос, и я убил собственную сестру!" - воскликнул он. - "Уриэля и Сальваторе больше нет здесь, но оно и к лучшему: их советы привели к гражданской войне. Я должен вернуть покой в свое герцогство, и никто мне не поможет в этом. Даже голоса. Я сам должен все восстановить. Не нужен мне советник - со мною Эльрат. Думаю, я дал Императору это четко понять, когда отослал Уриэля". "Чушь", - отмахнулся архангел. - "Даже будучи в расцвете сил я держал при себе дюжину советников".

Антон тяжело вздохнул; он знал, что Михаил - единственный из ныне живущих архангелов, кто может похвастаться тем, что лично принимал участие в Войнах Старейших, ведя за собою рати Света против орд Тьмы, Безликих. Но сейчас юноше меньше всего хотелось иметь рядом с собою могущественного полководца, не принимающего в расчет иных мнений, за исключением своего собственного.

"Я чуть было не уничтожил собственное герцогство, пытаясь разыскать одного-единственного Безликого", - напомнил он архангелу. - "Мне не нужны советы полководца эпохи Войн Старейших. Я хочу мира". "Мира? Создай его", - прозвучал ответ, и Антон неуверенно произнес: "Архангел Михаил, каждый раз, когда я обнажаю меч, погибает кто-то, близкий мне". "Если боишься воспользоваться мечом, ходи с заостренной палкой", - отрезал Михаил.

"Михаил!" - воскликнул юноша, понимая, что архангел принимает в расчет лишь собственные устремления, а беды простых смертных - ничто в сравнении с "высшей целью" в его разумении. - "На моих землях свирепствует мертвый барон, а три иных барона образовали Союз Умеренных". "Герцог Антон, ты зришь начало новой Священной Войны!" - высокопарно возвестил архангел. - "Демоны уже близко. Если твои бароны пытаются преподать тебе урок в военном деле, что ж, изучи его. Ты был рожден для этой войны. Это - твоя судьба! Прими ее!"

И герцог Антон повел войска на владения мятежных баронов, дабы вновь распространить над ними свою власть. По пути повстречал он странствующего рыцаря, лорда Килбурна. Последний поведал герою, что одержим составлением всяческих списков, будь то дворяне, присутствующие на некоем празднестве, или же число древ в дворцовых садах. Но однажды списки его попали в руки к инквизиторам во главе с Сальваторе, и те объявили, что содержатся в них имена людей, выступающих пособниками Безликих. Со временем "списки Килбурна" стали ассоциироваться у мирян с неминуемой гибелью, а самого рыцаря считали источником проклятия.

Воинство Антона скорым маршем шло через Лес Грифонов к городу Владикраю, вотчине баронессы Иваны, когда столкнулось с отрядом имперцев, ведомых священнослужительницей Валеской. "Император прислал тебя, чтобы заковать меня в цепи, или же просить прощение за то, что предала ты моего отца?" - осведомился Антон. "Император Лиам прислал меня заменить Великого Инквизитора Сальваторе в качестве твоего священного советника", - отвечала Валеска. - "Я согласилась, зная, что приказ этот может означать мою казнь. Я в твоих руках, герцог Антон. Да примешь ты с помощью Эльрата верное решение".

"Ты сожалеешь о том, что предала мою семью?" - продолжал спрашивать молодой герцог, но Валеска лишь мотнула головой: "Я поступила так, как считала правильным. Но за все эти годы я никогда не служила при человеке более достойном, чем твой отец. Если бы тогда я знала об этом, то приняла бы иное решение". "Я не притворяюсь, что известна мне воля Эльрата", - изрек Антон, принимая решение. - "Но я знаю, что единственный способ двигаться дальше по жизни - исправлять совершенные прежде ошибки. И надеяться, что успеешь сделать это. Я дам тебе шанс искупить свою вину, но если предашь меня, не жди прощения. Я - герцог, но я не мой отец".

Благодарно кивнув, Валеска передала отряд свой в подчинение герцогу Антону, и марш к Владикраю возобновился. Город оказался взят, и пленной Иване, примкнувшей к Союзу лишь с целью вкусить приключений, Антон приказал незамедлительно покинуть пределы его герцогства. Архангел Михаил подобным проявлением милосердия остался недоволен; он настаивал на том, что ввиду неминуемого вторжения демонов герцог Грифон должен держать баронов в страхе, не давая им спуску.

Войска Антона устремились к сердцу герцогства, ибо над Исталоном ныне развивался стяг Союза Умеренных, а на троне Грифонов восседал барон Гритчка, являвшийся близким другом покойного Джорджа, посему и поднявший знамена против своего лорда...

Скорым маршем армия Антона пересекла земли баронства Белого Коня, миновала торговый град Пик Ворона, и, осадив Исталон, сумела взять город, а предательского барона поставить на колени пред его герцогом. И вновь Антон проявил в отношении пленника мудрость и великодушие. "Я сохраню тебе жизнь", - постановил он. - "Лучший друг барона в этом мире - его герцог. И теперь ты станешь служить в числе рыцарей моей личной стражи. Титул же и земли унаследует твоя дочь; будем надеяться, она станет выбирать друзей более разумно".

Наконец, оставив столицу герцогства, войско выступило на север, к городу Северный Коготь, оплоту барона Игоря. Последний восстал против Антона, защищая веру свою в Илата, и когда пал Северный Коготь, знаменуя распад Союза Умеренных, обратился герцог Грифон к пленному барону, молвив: "Я дарую тебе прощение. Барон Джордж заплатил страшную цену за всех последователей Илата. Но если ты вновь выкажешь неповиновение мне, я посвящу в рыцари инквизитора и передам ему твой замок". Архангел Михаил поморщился, напомнив Антону, что время для дипломатии прошло, а мятежники понимают лишь кровопускание; однако молодой герцог не взял совету древнего полководца, ибо сохранял он жизни не врагам, но собственным баронам.

Голоса, все еще время звучавшие в разуме Антона, убеждали того разыскать герцогиню Кейт... чемпиона Малассы... Драконьего Рыцаря... говоря о том, что женщина обязательно сможет помочь им, даровать им свободу. Как и прежде, Антон прислушался к таинственным голосам, и, следуя их наставлениям, оставил воинство под началом Михаила, во главе небольшого отряда устремившись к уединенной пещере в северо-западных пределах герцогства, где ныне обитала его мать, истовая последовательница Драконицы Тьмы.

"Ты... тоже слышишь голоса?" - обратился Антон с вопросом к матери, общества которой лишен был долгие годы. "Они обращались ко мне, когда я была ребенком", - кивнула женщина, избравшая для себя стезю Драконьего Рыцаря. - "Я не стала прислушиваться к ним, и прожила жизнь во лжи и обмане". "Голоса..." - сей вопрос не давал покоя Антону. - "Что... Кто они?"

Кейт долгое время задумчиво смотрела на сына, а затем утвердительно кивнула: "Да, ты должен узнать о них, или же познаешь их страдания на себе и твоя собственная жизнь будет окончена". С этими словами женщина пригласила сына проследовать вглубь мистической пещеры...

Здесь предстали ему стихийные духи огня и воды, которые устремились в атаку... А тихий голос матери продолжал вещать в сознании юноши, говоря о том, что Аркат и Шаласса не могут существовать друг без друга, и должен усвоить Антон сей урок... Вслед за сими духами, молодой герцог подвергся нападению иных, воздуха и земли. Говорила Кейт, что когда стихии Илата и Силанны представлены в равной мере, Ашан процветает в мире... Наконец, противниками Антона выступили духи Света и Тьмы, Эльрата и Малассы - первых чад Аши, в чье противостояние волей-неволей оказались вовлечены все жители сего мира... "Мама, я здесь не для того, чтобы стать Драконьим Рыцарем!" - прохрипел Антон, смертельно устав от противостояния духам и полных загадок речей матери. - "Я лишь хочу найти убийцу отца и понять, чем являются эти проклятые голоса!" "Знание - бездонная пропасть", - прозвучал ответ Кейт. - "Абсолютная истина ведет к неведению".

Выругавшись с досады, Антон, тем не менее, продолжил путь, но вскоре остановился, как вкопанный, узрев пред собою Кирила. Младший брат чудовищно преобразился, и ныне походил на демона в человеческом обличье. Следующие слова Кейт подтвердили страшную догадку Антона. "Ургаш и Аша, брат и сестра, демонический Дракон Хаоса и наша Драконица Порядка", - говорила Драконий Рыцарь, - "разделенные навечно, но продолжающие свой танец как единое целое. Яви мне своего внутреннего дракона, сын. Или возвращайся в небытие".

Во взгляде Кирила Антон читал лишь ненависть, направленную на него, ибо невозможно простить убийство Анастасии, и неважно, какими мотивами руководствовался при этом молодой герцог. "Хаос - такая же сила, как и прочие..." - тихо вещала Кейт, читая мысли сына. - "Ею могут воспользоваться твои враги... или друзья. Суди человека... а не Дракона!"

...Видение развеялось, и, очнувшись, осознал Антон, что все еще находится у входа в пещеру. Пришло понимание, озарение... "Голоса... неприкаянные души ангелов", - выдохнул юноша, и Кейт согласно кивнула: "Да... они не могут отойти к Аше. Я не знаю, как помочь им, посему отрешилась от них. Если ты слепо станешь следовать им, они сведут тебя с ума". "И души эти сами не понимают, почему все еще находятся здесь", - задумчиво произнес Антон. Похоже, одна загадка породила следующую...

"Эльрат - твой внутренний дракон", - изрекла Кейт, от которой не укрылись сомнения сына. - "Они - его чада. Ты найдешь ответы..." "Они не знают, кто убил моего отца", - с надеждой обратился Антон к матери. - "Я задавал им этот вопрос, и они привели меня к тебе". "Я помогла тебе всем, чем смогла как Драконий Рыцарь", - отвечала Кейт, - "но я скажу тебе кое-что еще как мать, страшно скучающая по своему сыну. Я верю в тебя, Антон. Ты одержишь победу".

"Но почему ты не можешь помочь мне?" - в отчаянии вопросил юноша, и женщина с грустью улыбнулась: "Мой внутренний дракон - Маласса, а ее ответы порождают еще больше вопросов. Ты - сын Грифона. Когда сомневаешься, следуй зову сердца..." "Ты, часом, не знаешь, как загнать мертвого барона обратно в могилу?" - вспомнил о делах насущных Антон, и изрекла Кейт: "Все неупокоенные души хотят одного и того же: чтобы кто-то взял на себя их бремя, дабы смогли они отойти к Аше, умиротворенные".

...Тепло распрощавшись с матерью, Антон продолжил поиски духа барона Джорджа, а когда увенчались успехом они, признался своему недавнему противнику, что прекратил гонения церкви Илата. "Но рыцарь должен следовать за своим герцогом повсюду, будь то Шеог или луна Аши!" - напомнил духу Антон, и на призрачном лице того отразилась слабая улыбка. "Слова истинного герцога Грифона", - признал Джордж. - "Наконец-то ты стал достоин своего наследия".

Антон обещал Джорджу, что и впредь не изменит своим принципам, и дух, произнеся слова прощания, исчез, упокоившись с миром... Боле не станет нежить тревожить покой мирян герцогства...

Когда вернулся Антон к ставке своей армии, то застал архангела в весьма приподнятом расположении духа; казалось, Михаил пребывал в предвкушении, с нетерпением дожидаясь некоего события. "Наконец-то!" - выпалил он, заметив ступившего в шатер герцога. - "Началась война, достойная моего возрождения!" "Но... Слепые Братья предсказали, что затмение свершится лишь через три года..." - неуверенно начал Антон, и Михаил прервал его, молвив: "Также они предсказали, что мы проиграем эту войну. Похоже, кто-то не стал дожидаться, чтобы это произошло".

"Ты хочешь сказать..." - произнес Антон, пытаясь облечь в слова мысль, кажущуюся слишком невероятной, - "что каким-то образом изменил дату затмения? Заставил его произойти раньше положенного?" "Нет, я тут не при чем", - покачал головой архангел. - "Все сделали Кирил и Сара. Я и помыслить не мог, что намерения их простираются столь далеко!"

"Вы сделали это, чтобы получить войну, в которой еще можете надеяться на победу..." - изрек Антон, и Михаил возвестил: "Королевства Ашана и так сражаются друг с другом, как, к примеру, твой отец и Герхарт. Семь Городов и некроманты следуют путями, которые отдалят их друг от друга, наги и орки на грани войны, а Безликие играют с эльфами... Если бы мы промедлили, все было бы потеряно". "Но мы не готовы", - растерянно произнес молодой герцог, но архангел беспрекословно постановил: "Или мы сразимся с демонами сейчас, пока еще сильны, или же Безликие станут править из теней тем, что останется от мира".

Антон покорно склонил голову. Не ведая, какую роль в происходящем сыграл его младший брат и действительно ли он обратился в демона, но то, что возрожденный полководец Войн Старейших воплощает в жизнь собственный гамбит, очевидно. Вопрос лишь в том, принимает ли он в расчет младшие расы Ашана, или же слепо следует интересам собственной расы...

Воинство нежити, ведомое Анастасией, достигло южной долины Хереш, находился в которой оплот Верховной жрицы Аши Свелтаны и иных ее сподвижников-некромантов - Нар-Хереш. По прибытии узнала она, что все эти недели Йорген оставался подле леди Элизабет, восстанавливая ее истерзанный разум, ибо, будучи чадом Тьмы, мог ступать в мир грез и воспоминаний. И, похоже, усилия Безликого увенчались успехом, ибо безумие оставило Элизабет... впервые за долгие годы к ней вернулась трезвость рассудка.

Элизабет приняла решение примкнуть к экспедиции некроманта Хафаяда, выступающего на восток, ибо узнала, что сын ее Сандор жив и ныне пребывает среди орков. В любом случае... он нуждается в матери.

"Анастасия... Мне было примерно столько же, как и тебе, когда мы с твоим отцом вынуждены были расстаться", - с грустью призналась Элизабет, когда Анастасия поведала ей о своей жизни и о чувствах, испытываемых к ангелу, - "но у Уриэля есть возможность выбора. У Славы таковой не было". "Но... отец продолжал любить тебя", - молвила девушка. - "Всякий раз, когда он смотрел на Сандора... казалось, будто через него он смотрит на кого-то еще".

"Слава следовал зову сердца, Анастасия", - продолжала Элизабет. - "Он поступал так, как лучше для всех. И сына своего он растил при дворе герцогства. Он любил твою мать. Мне было тяжело... видеть, как теплел его взгляд каждый раз, когда Кейт приходила к нему".

Исцеление Элизабет возродило надежду в душе Анастасии: быть может, Йорген поможет ей вспомнить события, приведшие к убийству Славы?.. Узнать, кто контролировал действия девушки в тот трагичный час?.. Но прежде Анастасия хотела повидать Мать Намтару, надеясь, что воплощение кошмаров Аши сможет помочь ей в сем начинании...

Простившись с Элизабет, еще раз поблагодарившей девушку за избавление ее от инквизиции, и Верховным жрецом Хафаядом, Анастасия устремилась на поиски Свелтаны, надеясь испросить ее об аудиенции у Матери Намтару. К девушке присоединился чародей Каспар, желающий повидать ближайшую сподвижницу Свелтаны, Верховную настоятельницу культа богини-паучихи Миранду.

"Когда ты решила стать некромантом?" - спрашивал Анастасию Каспар, когда шагали они по улицам Нар-Хереша, направляясь к святилищу Аши. - "Я изучал сей орден на протяжении десятилетия... и, наконец, разглядел в нем истину". "Вообще-то, у меня не было особого выбора", - печально улыбнулась Анастасия. - "Или я становлюсь некроманткой, или душа моя отправляется к Аше". "Ты была преображена... против своей воли?" - поразился Каспар, и девушка отрицательно качнула головой: "Нет. Я рада, что все так обернулось. У меня осталось одно неоконченное дело... А сам ты где обучался колдовству?"

"В Шахибдии, два десятилетия", - с видимой гордостью произнес Каспар. - "Город, в котором магия никогда не спит. После чего я пустился в странствие. Поиски компонентов для зелий и мазей заводили меня во многие уголки Ашана". "Ты изучил целительство... не прибегая к могуществу Эльрата?" - удивилась Анастасия, и поведал ей чародей: "Я родился в герцогстве Волка, и на камине в нашем доме всегда стояла статуэтка Дракона Света. Страсть моя к изготовлению зелий привела меня в Семь Городов, где драконов воспринимали скорее как концепции, нежели как богов. Там я узнал, как применять могущество Света, не прибегая к молитвам Эльрату".

"Но ты решил посвятить себя паучихе", - напомнила Анастасия. - "Ты считаешь Мать Намтару не богиней, а лишь концепцией?" "Драконы для меня реальны", - попытался объяснить Каспар. - "И я почитаю Ашу больше, чем всех остальных. Ее творение восхитительно... ее магия повсюду, а цикл Жизни и Смерти - величайшее достижение. Мы, маги Семи Городов, обладаем огромным могуществом... наши творения величественны, но не связаны почитанием Аши, и в итоге все это ведет лишь к отчаянию". "Но если бы маги не создали орков, демоны уничтожили бы нас столетия назад", - молвила девушка, начиная понимать суть мировоззрения собеседника, и тот печально улыбнулся: "Вижу, ты знаешь историю Ашана. Но позволь спросить тебя... есть ли у орков души? И если это так, кто же создал их?" На этот теологический вопрос ответа у Анастасии не было, и дальнейший путь некромантка и спутник ее проделали в молчании.

Наконец, достигли они святилища Аши, у входа в которое дожидались Верховная жрица Свелтана и Верховная настоятельница Миранда. "Ты испросила аудиенции у Матери Намтару?" - скептически осведомилась последняя, обращаясь к Свелтане с видимым раздражением. - "Думаю, стоит начать с рассказа ей о том, что твоя внучатая племянница вторглась в Империю Сокола во главе армии нежити. И что Лиам скорее всего объявит войну некромантам Семи Городов. Уж эти сведения точно привлекут ее внимание". "Они берут пленников..." - растерянно молвила Анастасия, не ожидавшая столь холодного приема, - "оскверняют их... Мы должны были положить этому конец..." "О, да! Чуть не забыла!" - воскликнула Миранда, не удостоив Анастасию даже взглядом. - "Весь Ашан занят поисками предателя-Безликого Йоргена и безумной леди Элизабет... которая чудесным образом вырвалась из заточения у Сокола. Мы знаем, где они! Прямо у наших дверей. Мать Намтару будет в восторге".

"Миранда, в этом нет вины Анастасии", - попыталась урезонить разгневанную некромантку Свелтана. - "Кто-то пытается вновь начать войну между ангелами и Безликими. Если не веришь мне, спроси Йоргена". "Я и спрашивала!" - всплеснула руками Миранда. - "Но он говорит лишь загадками. Спрашивать твою племянницу менее сложно". "Они ничего не помнит", - возразила Свелтана, - "ее воспоминания были стерты".

"Я говорила с Элизабет, она ничего не знает о заговоре с целью убийства Славы", - обратилась Анастасия к своей двоюродной бабке. - "Я должен увидеться с Матерью Намтару... возможно, она сумеет найти ответы в моем разуме". "Сперва я должна сама поговорить с ней", - молвила Свелтана. - "Если она согласится, я пришлю за тобой. И я бы хотела, чтобы ты отправилась со мной, Миранда. Мать Намтару благоволит к тебе так же, как и ко мне".

Миранда, однако, скептически хмыкнула, от предложения отказалась, мотивировав это тем, что должна принять чародея Каспара. Передернув плечами, Свелтана оставила собравшихся, а вскоре покинула Нар-Хереш, выступив в Каньон Вечности, прибежище воплощения кошмаров Аши.

...Несколько дней спустя Анастасию разыскал один из паучьих стражей, сообщив о том, что Мать Намтару согласилась встретиться с ней, и девушка немедленно выступила в каньон. Впервые лицезрела она столь чудесное создание, каковым являлось сие воплощение. Походящая как на гигантскую паучиху, так и на трехликую женщину, Мать Намтару встретила приближающуюся юную некромантку словами: "Руки твои обагрены кровью... воспоминания терзает чувство вины... Ты должна встретиться со своими внутренними демонами... с каждым по очереди... лишь тогда личина убийцы откроется тебе".

"Скажи мне!" - с надеждой выкрикнула Анастасия. - "Скажи, под чьим контролем я находилась! Моими руками был убит отец! Это должно прекратиться!" "Я - Кошмары Матери Всех Драконов!" - в гневе возвестила Мать Намтару. - "Я оплакала смерти миллионов; мой собственный брат поклялся уничтожить все, созданное мной. Ты, неживой человек, полагаешь, что знаешь мою волю?" "Мать Намтару, прости мой порыв", - склонилась в низком поклоне Анастасия, не решаясь вновь поднять глаза на чудовищное, могущественное воплощение богини. - "Это не для меня. Страх - нынешняя религия Священной Империи. Невинных убивают именем Эльрата... Я могу пресечь сии бесчинства. Часть их, по крайней мере". "Начни с самой себя..." - молвила Мать Намтару. - "Сразись со своими воспоминаниями... дочь Эльрата... преданная паучихе... направляемая Малассой. Одна истина скрывает другую..."

Направляемая Малассой... Сердечно поблагодарив Мать Намтару за помощь, Анастасия немедленно устремилась в чертог, отведенный Йоргену, поведала тому о словах воплощения богини-паучихи. "Зачем вспоминать то, что твой разум решил забыть?" - прошелестел Безликий, и отвечала Анастасия: "В разуме моем скрывается истинный убийца моего отца. Я хочу свершить правосудие над ним, будь то человек, демон или же сам Драконий Бог". "Противостоять внутренним демонам столь же опасно, как и сражаться с ними в Шеоге", - предупредил девушку Йорген. - "В разум легко войти... сложно покинуть его".

Анастасия, однако, была непоколебима в своем желании, и Безликий, воззвав к могуществу Малассы, погрузил девушку в глубокий транс, и сознание ее перенеслось в Мир Духов. Воистину, противостояние Анастасии внутренним демонам, терзающим разум и душу, будет нелегким...

Юная некромантка обнаружила себе в некоей пещере; происходящее казалось донельзя реальным, даже если сознавала Анастасия, что зрит пред собою образы, порожденные собственным разумом и воплощенные чарами Безликого.

"Мы открыли тебе твое внутреннее царствие..." прозвучал голос, и пред Анастасией возникла призрачная фигура, узнала в которой девушка собственную мать, Кейт. - "Но дальше ты должна идти одна". "Мама?.." - выдохнула Анастасия и изумлении, и женщина кивнула: "Я - твоя старейшая душевная травма. Я оставила тебя, предоставив самой себе... Чтобы покинуть это место, ты должна убить меня".

"Мама... но почему?" - в изумлении выдохнула Анастасия. - "Я уже убила своего отца. Это же абсурдно". "Ты действительно хочешь отыскать виновного в гибели Славы?" - вопросила Кейт и, дождавшись утвердительно кивка дочери, молвила: "Тогда оставайся верной своему сердцу, Анастасия. Мы еще встретимся".

Образ Кейт исчез, а в разуме Анастасии зазвучал тихий голос Йоргена. Говорил Безликий, что не с матерью разговаривала девушка, но с одним из своих внутренних демонов, подлежащих уничтожению. Ибо воспоминания, исполненные печали и чувства вины, затмевают собою личину убийцы герцога Слава... И если стремится Анастасия получить ответ на главный для себя вопрос, сперва должна выстоять она в противостоянии с иными внутренними демонами...

Усилием воли взяв себя в руки и отбросив ненужные сомнения, Анастасия продолжила путь по темному тоннелю, открылись за которым настоящие джунгли... когда неожиданно лицезрела пред собою Ирину, облаченную в монашеские одеяния. "Ирина... Я через столь многое прошла", - всхлипнула Анастасия, устремляясь к сестре, но та холодно взглянула на нее, и девушка замерла в нерешительности. "Зачем ты сделала это?" - обвиняющее вопросила Ирина. - "Неужто полагала, что он и тебя выдаст за какого-нибудь уродливого и мерзкого герцога, и разделишь ты мою участь?"

"Я не убивала его, Ирина", - пыталась убедить непреклонную сестру Анастасия. - "Я не имею к этому никакого отношения. Я любила его... и тебя люблю". "Меня любишь?" - с нескрываемым сарказмом изрекла Ирина. - "Да ты всегда завидовала мне. Признай это! Ты всегда хотела быть мной!" "Я хотела быть похожей на тебя!" - в отчаянии воскликнула Анастасия. - "Ты всегда была... такой красивой... даже будучи в грязи и крови. Ты говорила то, что думала... и за это качество тобой восхищались еще больше..."

"Так восхищались, что отец отдал меня герцогу Волку", - с горечью молвила Ирина. - "А своего маленького ангела Анастасию всячески оберегал, холил и лелеял. Не доверяй одеяниям, в которые тебя пытаются обрядить другие. Уж слишком много к ним приделано ниточек, за которые они пытаются дергать". "Если бы я была такой, как ты, отец бы остался в живых!" - выпалила Анастасия, впервые выказав снедающие ее сомнения. - "Я молилась! Я училась! Я так старалась..." "Маленький ангел отца..." - вздохнула Ирина. - "В случившемся нет твоей вины! Если бы ты только смогла стать другой... Носи те одеяния, которые сама создаешь для себя, Анастасия! Будь собой, или умрешь в одиночестве!"

С яростным криком Анастасия сразила внутреннего демона, принявшего обличье старшей сестры, и в следующее мгновение реальность преобразилась, а в разуме зазвучал настойчивый шепот Йоргена, напоминающего, что хоть и пребывает девушка во сне, но воспоминания ее истинны. Говорил Безликий и о том, что страх затуманивает разум Анастасии, скрывая ее истинное "я".

Неожиданно Анастасия обнаружила себя на балконе замка Грифонов, открывался с которого прекрасный вид на сады Исталона; здесь ее дожидался старший брат, Сандор. Улыбнувшись, он достал из кармана жилета красивое ожерелье. "Посмотри, что нашел", - молвил Сандор, протягивая ожерелье сестре - "...красивое. Это тебе. Я всегда хотел быть частью семьи. Купит ли это твою любовь?"

Но Анастасия отказалась от подарка, отступила на шаг. "Ты и так - истинный Грифон", - уверила она заметно помрачневшего Сандора. - "Ты мой брат. Любовь моя к тебе не имеет цены". Благодарно улыбнувшись, старший брат исчез, а в следующее мгновение преобразилась и реальность. "То, что не отдаешь, ты теряешь", - вновь прозвучал в разуме Анастасии глас Йоргена. - "А то, что отдаешь по доброй воле, остается с тобой навсегда".

Анастасия обнаружила себя в библиотеке родового замка... но жаркое пламя пожирало древние фолианты, переходившие из поколения в поколение в династии Грифона. Заметила девушка и мастера над оружием, орка Краала, придавила которого к полу потолочная балка. С ужасом Анастасия осознала, что не может спасти и книги, и орка... стало быть, судьба ставит ее перед выбором.

Впрочем, колебания девушки длились недолго; бросившись к беспомощному орку, она сумела приподнять балку, давая Краалу возможность освободиться. Она сделала свой выбор, а ведь именно выборы определяют то, кем становится человек в этой жизни... или нежизни. Ведь в сем Мире Духов сталкивается Анастасия с самыми глубинными, самыми потаенными страхами: боязнью неопределенности, потери, собственной никчемности...

И вновь реальность преображается, и слышит Анастасия детский плач... Оглядевшись по сторонам, девушка понимает, что находится в детской замка Грифона. Бледная, изможденная священнослужительница Валеска, ее прежняя наставница, сидит подле люльки, из которой и доносится плач. Осознала Анастасия, что наблюдает событие, о которым слышала лишь из разговора старых поваров: когда новорожденный Антон, заболев, чуть было не умер. "Антон болен..." - шепчет Валеска потрескавшимися губами, обернувшись к Анастасии. - "Похоже, он умрет. Я все перепробовала. Плохая из меня сиделка. Говорила я твоему отцу... пусть найдет кого-нибудь другого. Но он настоял. Пожалуйста, займи мое место..."

Согласно кивнув, Анастасия опустилась на табурет подле люльки, и брат ее тут же прекратил всхлипывать. "Валеска... ты оказалась хорошей сиделкой", - улыбнулась девушка жрице Эльрата, в глазах которой вспыхнул робкий огонек надежды. - "Антон теперь взрослый. Продолжай двигаться дальше по жизни... и мы поступим так же".

И вновь тьма сокрыла реальность, и отчетливо прозвучал в разуме Анастасии шепот Безликого: "Все мы страшимся оказаться бесполезными. Помогай другим, и тем самым поможешь самой себе".

Анастасия оказалась на площади Исталона пред вратами в родовой замок, но путь ей преграждал Антон; в обвиняющем взгляде старшего брата девушка узрела то, чего и страшилась - гнев и порицание. "Моя младшая сестра стала отцеубийцей!" - с горечью возвестил Антон. - "Пришла прикончить следующего герцога Грифона?" "Антон, ты же меня знаешь, в случившемся не было моей вины..." - попыталась воззвать к здравому смыслу брата Анастасия, но Антон был неумолим: "Маленький ангел отца, ты, должно быть, пришла, чтобы я смог исправить то, что ты натворила. В прошлый раз мне пришлось убить тебя... чтобы не дать инквизиции изуродовать твои тело и разум. Я был вынужден убить собственную сестру..."

"Но... кто-то управлял моими действиями!" - продолжала оправдываться Анастасия, и Антон обреченно вздохнул: "Ты снова пытаешься корчить из себя беспомощное дитя. Надоело мне это. Повзрослей, Анастасия! Стань женщиной... или умри ребенком". Антон исчез, а Анастасия еще долго размышляла над словами, сказанными братом...

Продолжив путь по сей ирреальности, отраженной в Мире Духов, лицезрела Анастасия святыню, посвященную наставнику ее и возлюбленному, архангелу Уриэлю. Но и это святилище пытались сокрушить внутренние демоны молодой некромантки, воплощенные в образах порождений Шеога... За спиною Анастасии возникла армия нежити, и девушка немедленно приказала своим миньонам уничтожить демонов всех до единого...

Чуть поодаль Анастасию дожидался ее собственный брат-близнец, чудовищно преображенный демоническими энергиями. "Моя лучшая половинка!" - произнес он, и, разведя в сторону руки, продолжил: "Посмотри, кем ты вынудила меня стать... чтобы и впредь притворяться милой маленькой послушницей Эльрата". Слышать подобное от брата было поистине невыносимо, но понимала Анастасия, что слова эти всего лишь отражают ее собственные душевные терзания... "Кирил, я люблю тебя!" - выдавила она. - "Ты - мой самый близкий друг". "Да?" - скептически изогнул бровь юноша. - "Отец называл тебя "маленьким ангелом", а меня - "маленьким демоном". Когда ты бедокурила, я брал вину на себя..." "Мы были всего лишь детьми", - отвечала Анастасия. - "И... я знаю тебя. Ты добрый... ты всегда оберегал меня от бед..."

"Ты убила отца", - ровно произнес Кирил, и Анастасия отшатнулась, как от удара. "Нет, Кирил, это была не я", - смертельно побледнев, пролепетала она, но Кирил покачал головой: "Эту вину ты не сможешь переложить на кого-нибудь другого. Даже на меня..."

Ярость овладела Анастасией... и в следующее мгновение воинство нежити сошлось в противостоянии с демоническими миньонами Кирила. Последний продолжал сыпать обвинениями, и Анастасия сразила его, зная, что побеждает тем самым одного из своих внутренних демонов. Окровавленный, Кирил пал на колени... на глазах пораженной Анастасии преобразившись в точное подобие ее самой.

"Ты можешь винить в своих бедах весь мир, Анастасия..." - прошептало отражение души девушки, - "но если ты действительно хочешь освободиться от своих демонов... тебе следует внимательно посмотреть в зеркало". И ощутила Анастасия уверенность, которой не знала прежде; разум, практически свободный от страхов и сомнений, породил единственно верный ответ. "Я позволила себе быть взятой под контроль некоей силой", - твердо возвестила она, открыто признавая собственные ошибки. - "Я хотела всю жизнь оставаться ребенком... И позволила кому-то использовать себя... Моя слабость убила отца".

"Нет! Анастасия!" - вскрикнуло отражение души, пытаясь воззвать к прежней Анастасии - слабой, нерешительной. - "Мы были жертвами... этого ужасного мира!" "Не знаю насчет мира, но я сама творю свою жизнь!" - изрекла Анастасия, с жалостью и презрением воззрившись на свое отражение. - "Я прощаю себя. Часть меня должна умереть!"

И вновь реальность исчезла... но неожиданное видение предстало Анастасии. Как будто издали узрела она обиталище Йоргена, свое неподвижное тело, лежащее на кровати. Неожиданно в комнату врывается Миранда, и следует за ней дюжина вампиров... Обернувшись к нежити, Йорген творит заклятие, взывая к могуществу Малассы...

Видение развеялась, и пораженная Анастасия вновь обнаружила себя в ирреальности Мира Духов. Что это было?.. Где находится она - в отражении собственного разума... или же в Мире Духов?.. Или же в причудливом единении обеих ирреальностей?.. Означает ли это, что, находясь здесь, она может касаться разумов иных смертных?.. Неужели... именно таким образом разум ее и был порабощен?!.

Девушка предстала величественная, демоническая Цитадель, удерживаемая армией нежити под началом отражения души Анастасии. Последний оплот внутренних демонов молодой некромантки... и последняя не колебалась, поведя за собою воинство в атаку на адскую обитель, дабы сокрушить страхи свои раз и навсегда...

Наконец, пала твердыня, и лицезрела Анастасия воплощенные образы своих родителей. Кейт крепко обняла свою младшую дочь. Анастасия нашла в себе силы взглянуть на отца... которого убивала вновь и вновь в повторяющихся ночных кошмарах, начавшихся с того самого дня, как была подъята Свелтаной в этом жутком подобии жизни. "Милая моя Анастасия, ты убила ту часть себя, которая нуждалась в матери", - молвила Кейт. - "Теперь ты стала женщиной!"

"Отец! Прости меня!" - выдохнула Анастасия, обернувшись к Славе, взирающему на нее с печальной и доброй улыбкой на устах. - "Это я виновата во всем случившемся. Гордыня моя и эгоизм позволили кому-то контролировать мой разум". "Прости себя, мой маленький ангел", - произнес Слава. - "Ибо я прощаю тебя". "Мне не хватает тебя, папа", - всхлипнула Анастасия, впервые за долгие месяцы испытав настоящее душевное облечение, и с искренним чувством изрек герцог Слава: "Я горжусь тобой, Анастасия Грифон".

"Не так легко, как я когда-то думала..." - запинаясь, начала Анастасия, - "сложно... знать, кому можно доверять, кого... надлежит наказать". "Нет света без тьмы", - назидательно молвила призрачная Кейт. Ангел или Безликий, человек или демон - все мы являемся частью Ашана. Разница лишь в том, какие действия мы предпринимаем! Следуй зову своего сердца... Лишь оно с уверенностью знает, как надлежит поступать".

...Простившись с родителями, Анастасия наконец пробудилась, покинув Мир Духов и оставив сомнения в прошлом. Девушка обнаружила, что находится на каменистом плато; чуть поодаль Йорген, парящий над краем утеса, вглядывался в каньон. Проследив за взглядом Безликого, узрела Анастасия армию нежити под началом Верховной настоятельницы Миранды... и единственную пленницу ее - Свелтану! "Ну почему ты не оставила ее спокойно гнить в могиле!" - донесся до Анастасии возмущенный возглас Миранды.

Поняла Анастасия, что от судьбы двоюродной бабушки ее спас никто иной, как Йорген, посему искренне поблагодарила Безликого. "Почему ты думаешь, что должна произносить эти слова?" - прошелестел Йорген, и Анастасия с уверенностью молвила: "Потому что до встречи с тобой я была слепа. Теперь же прозрела".

"Тогда это мы еще что-то должны тебе, ибо узнала ты слишком мало или слишком много", - в свойственной ему загадочной манере произнес Безликий. - "Даже в яркий полдень... все не так четко, как кажется". Он указал на небо, и лишь сейчас осознала Анастасия, что погружен мир в призрачную тьму. Ибо пробил час Кровавой Луны, и знаменовало затмение сие вторжение демонов Шеога на земли смертного мира...

В то время, как пребывала Анастасия в Мире Духов, войска наг, ведомые Ириной, высадились на острове Белого Копья, к западу от Хашимы. Около столетия назад Вечная Императрица воззвала к воплощению Шалассы, и ответило то на зов, уничтожив армаду Империи Сокола. Так орки обрели свободу, осев на островах архипелага. Но бренные обломки кораблей все еще покоятся на дне океана, и экспедиция некромантов под началом Хафаяда прибыла из Нар-Хереша, дабы подъять погибших имперцев нежитью. Орков, проживающих на острове, некроманты считали лишь докучливой помехой, посему захватывали их селения, а плененных жителей бросали в загоны для скота, приставляя к оным нежить для охраны.

Араши, встретивший прибывшую Ирину на острове, сообщил, что нежить захватила три из четырех святилищ Шалассы, пытаясь обрести их силу, и оттеснила силы наг на восточное побережье. Немедленно, Ирина устремилась в контратаку, и силы ее сумели отбить у противника первое из орочьих селений... ровно как и одну из святынь Драконицы Воды. Надо отметить, магия сих святынь образовывала из вод речных, морских и озерных могущественного морского дракона Хай Рю - воплощение Шалассы, некогда потопившее имперскую флотилию. Быть может, удастся заручиться его помощью и на этот раз...

Предстал Ирине и сам Хафаяд, настойчиво просивший дочь Грифона не мешать некромантам в их начинании, ибо собирают те армию для противостояния демонам, ибо вторжение тех в Ашан вот-вот свершится. Ирина, однако, просила Хафаяда не навешивать на нее собственные проблемы, и некромант, демонстративно закатив глаза - до чего же твердолобая особа ему противостоит! - телепортировался прочь.

В противостоянии некромантам примкнули к Ирине и орки Белого Копья под началом вождя Улугана и шамана Рукава, вытесненные из родных селений. Сообща, армия наг и орков отбила у некромантов иные города острова, освободив из-под контроля черноризцев оставшиеся святыни Шалассы. После чего воинство Ирины устремилось на запад, мимо величественного ледника под названием Постель Шалассы, под которым, если верить легендам, спит сама Драконица Воды. Следовали наги к оплоту некромантов на западном побережье острова Белого Копья, надеясь успеть взять крепость черноризцев до прибытия основных сил экспедиции под началом самого Хафаяда.

С высоких утесов на западном побережье виднелось кладбище имперских кораблей; почерневшие мачты и искореженные остовы пронзали морскую гладь в последнем жесте обреченного отчаяния, обращенном к безмолвным небесам - наглядное свидетельство незавидной участи, ожидающей любого, кто дерзнет посягнуть на священные владения Шалассы.

Предстал Ирине неупокоенный призрак флагманского корабля, потопленного морским драконом Хай Рю. "Ты ни нага, ни орк", - поразился дух. - "Ты из Империи, как и я был когда-то!" "Да, я..." - Ирина запнулась, ибо опыта в общении с призраками у нее было маловато. - "Как ты узнал?" "Я был сыном герцога Единорога", - поведал призрак капитана. - "Как и ты, я был рожден ангелами. Они взращивают и поглощают наши души, подобно фермерам, выращивающим злаки из отборных семян. Большинство душ членов моей команды исчезло, но те, кто принадлежал к герцогским родам, остались".

"Ты хочешь сказать, что ангелы таким образом создают герцогов и их семьи?" - поразилась Ирина. - "Их души, но не тела?" "Да", - подтвердил призрак. - "Я не знаю, зачем. Но я бы на твоем месте приглядывал за собственной душой и душами твоих родичей. Ибо ангелы жаждут обрести их. Но это твоя проблема; моя же душа ныне слишком слаба..."

Услышанное откровение заставило Ирину крепко призадуматься, но вопрос сей она оставит до возвращения в Империю; покамест следует сосредоточиться на делах насущных.

Последний оплот некромантов на острове Белого Копья пал пред натиском воинства наг, но на горизонте уже означилась флотилия черноризцев... Понимая, что в честном сражении с нежитью у нее мало шансов на успех, воззвала Ирина к воплощению Шалассы, и предстал ей Хай Рю, прошипев: "Я сплю... сейчас не время для меня просыпаться... Лишь Шаласса может призывать меня, но не ты, маленький человечек".

"Я воззвала к магии твоих святынь, я контролирую твою волю", - почтительно, но твердо отвечала Ирина. - "Ты должен исполнить кое-что для Шалассы, для Вечной Императрицы, для меня. Флотилия кораблей пытается заполучить мертвые души..." "Души!" - взревел Хай Рю, преисполнившись праведного гнева. - "Души - сфера Аши, Мира Духов, но никак не смертных Ашана..." "Так защити же нас!" - воскликнула Ирина. - "Защити свои воды, царствие Шалассы!"

И Хай Рю сотворил гигантское цунами, потопившее практически все корабли некромантов, входившие в состав экспедиции Хафаяда. Последний, вновь представ Ирине, воскликнул: "Ты столь же глупа и упряма, как твоя бабка... Неужто не понимаешь, что натворила? Мы могли бы создать армию и спасти Ашан!" "Будь больше времени и больше кораблей - тогда, может быть", - усмехнулась девушка. - "Но мир движется несколько быстрее тебя". "Как и с этими душами, твоя семья уничтожает все, к чему прикасается", - едко заметил некромант, прожигая Ирину взглядом, исполненным неприкрытой ненависти. - "Анастасия убила своего отца и была казнена братом, Антоном. Я слишком хорошо осведомлен о твоей семье, Ирина из герцогства Грифона".

Ирина, однако, не стала выслушивать речи противника, ибо, исполняя волю Вечной Императрицы, собиралась отвратить угрозу некромантов от сего острова и сопредельных раз и навсегда. Посему воинство наг пересекло пролив, отделяющий остров Белого Копья от континента, осадило возведенный на побережье некрополь Суму-Аяд, оплот Хафаяда.

Наконец, пал оный, и Араши наряду с Катсу поздравили свою "Даймио Джубо" с одержанной победой... даже несмотря на то, что самому некроманту удалось скрыться. Но напомнила жрица Ирине, что, похоже, Слепые Братья ошиблись, и свершится вскоре час Кровавой Луны, знаменуя вторжение демонов в Ашан. Похоже, сдерживание натиска их станет первостепенной задачей для Ирины, если будет на то воля Вечной Императрицы...

Войско Ирины устремилось к берегам континента, дабы принять участие в грядущем противостоянии демонам, а внушительный контингент наг под началом Мукао, преследуя отступающего Хафаяда, высадился на центральный из островов Пао... возвышался в центре которого Холм Куньяка. Загнанные в угол, некроманты не могли покинуть архипелаг, ибо в проливе, отделяющем острова от континента, бесчинствовал морской дракон Хай Рю, призванный Ириной. Казалось, окончательная победа над черноризцами неминуема... но не учли наги, что прибудет на остров Сандор, воплощающий в жизнь идею объединения под стягом своим разрозненных орочьих племен.

"Куньяк был рожден рабом в герцогстве Быка", - прежде рассказывал Сандору Краал. - "Был предводителем небольшого отряда восставших орков и гоблинов. Отступая со своим народом, сражался с солдатами Империи Сокола и колдунами Семи Городов. Наконец, отплыл на корабле к островам, где обрел новый дом. Куньяк - символ мощи орков, их силы и выносливости. Куньяк - величайший полководец в истории народа орков. Именно на этом острове Куньяк основал орочью державу. Именно здесь покоится он в Матери-Земле".

К удивлению своему, Сандор и Краал обнаружили, что в священном граде орков, Томата-Куньяке, хозяйничают наги. "Что вы здесь делаете?" - обратился юноша к наге, отдававшему приказы иным сородичам - наверняка предводителю. - "Это ведь не ваш город!" "Чужак... я в первый раз вижу тебя", - смерил Сандора оценивающим взглядом нага. - "Я - Мукао, полководец Даймио Джубо из Хашимы. Этот город обеспечивает нас ресурсами. Рабочими руками. Мы ищем Слезы Аши, чтобы сотворить великое заклинание, которое позволит нам отразить натиск демонов. Ты что, не слышал о пророчестве Слепых Братьев? Неужто не подготовился?"

Сандор и Краал переглянулись: похоже, нага сей глаголет о порабощении орков, а, значит, быть войне!.. Орки Сандора атаковали наг, вытеснив их за пределы священного града, после чего Сандор предупредил Мукао, что если еще раз увидит его, то прикончит, не задумываясь. "О, ты увидишь нас вновь", - в гневе прошипел нага, - "но нас будет куда больше, и воды Шалассы окрасятся вашей кровью".

...Наги отступили, а Сандор немедленно приступил к укреплению Холма Куньяка, исполненный решимости защищать священный остров до последней капли крови. Ведь если падет оный, то морали орков будет нанесен сокрушительный удар, ибо воспримут они сие как знамение того, что Отец-Небеса оставил их, а Мать-Земля не защищает боле.

Как и ожидалось, вскоре стали поступать донесения о появлении на побережьях огромного числа наг; многие орки, не желающие вступать в кровавое противостояние, покидали остров, дабы присоединиться к сородичам своим в степях Ранаара. Похоже, демоны страшили их меньше, нежели наги...

Дабы сплотить за собою оставшихся орков, Сандор и верные сподвижники его выступили на поиски легендарных семерых соратников Куньяка, обучал которых воинскому делу сам легендарный полководец. Шаманы убедили Сандора, что если сможет он заручиться поддержкой Семерых - гоблина, орка, кентавра, Воина-Ягуара, гарпии, циклопа и шамана-грезящего, - орки последуют за своим Куньякти хоть на край света.

В процессе поисков Семерых повстречал Сандор отряд некромантов под началом Хафаяда... пребывала среди которых женщина... и появление ее повергло юношу в крайнее изумление. "Привет, Сандор", - тепло улыбнулась леди Элизабет, впервые за много лет взглянувшая в глаза своему возмужавшему сыну. - "Но теперь, когда ты - предводитель орочьей армии, тяжеловато представлять тебя моим малышом". "Этого я не ожидал", - признался Сандор, к которому вернулся наконец дар речи. - "Ты здесь... с некромантами?" "Да", - кивнула Элизабет. - "Они знают, что надлежит делать, когда начинается вторжение демонов. Но ситуация усложняется тем, что древнее противостояние между ангелами и Безликими также продолжается".

"Чему тут удивляться", - невесело усмехнулся Сандор. - "Там, где пролетают ангелы, следуют насилие и ненависть". "Я знаю", - вздохнула Элизабет. - "Я и пришла, чтобы поведать тебе обо всем этом. Во-первых... твой отец мертв. Что еще страшнее, его убила Анастасия". "Эта буквоедка?" - поразился юноша. - "Эта игрушка ангелов? О, Эльрат и Отец-Небеса..." "Ангелы настаивают на том, что ею управляли Безликие", - продолжала женщина. - "Кто может сказать наверняка? Свелтана возродила ее некроманткой". Краал был изумлен не меньше Сандора; гнев, обескураженность и горечь отражались на лице орочьего вождя...

"Сандор, мы с некромантами хотим тихо-мирно покинуть ваши земли", - вернула сына к делам насущным Элизабет, и Сандор, собрав волю в кулак, прислушался к словам матери. - "Но нам не дает сделать этого огромный морской монстр..." "Хммм..." - задумался Сандор. - "Чаша Грома была священным артефактом, позволившим призвать подобного монстра, когда Империя Сокола преследовала орков. Думаю, он принял бы подобное подношение". "Давай попробуем как можно скорее решить эту проблему", - предложила Элизабет. - "Я мало чем могу помочь в противостоянии демонам, пока нахожусь на этом острове".

Обратившись к Хафаяду, Сандор предупредил некроманта, что может с легкостью уничтожить всех без исключения черноризцев, посему надлежит тем держаться собственного лагеря и не покидать его пределов. Хафаяд покорно кивнул: экспедиция его потерпела сокрушительное поражение, и теперь, находясь между свирепыми орками и безжалостными нагами, собратьям его надлежит лишь уповать на то, что удастся им покинуть остров, сохранив при этом собственные жизни.

Воинство Сандора продолжило поиски Семерых, проживающих ныне в отдаленных уголках острова. Ветераны отвечали согласием на приглашение молодого предводителя орков встать на защиту Холма Куньяка, и немедленно отправлялись в Томата-Куньяк, дабы начать обучение воинскому искусству молодых орков.

Обнаружив в подземных пределах острова Чашу Грома, Сандор проследовал к побережью, преподнес артефакт в дар свирепому Хай Рю, и морской дракон вновь погрузился в хладные воды океана, отойдя ко сну, продлится который долгие годы... быть может, столетия. Некроманты немедленно снялись с лагеря, покинув пределы острова и уповая на то, что не встретятся в океане с алчущими крови их нагами...

Наконец, последние под началом самого Мукао устремились на приступ... но орки встретили противника во всеоружии. Направляемые Сандором, варвары в тяжелейшем противостоянии одержали верх над нагами... а в следующее мгновение свершилось затмение Кровавой Луны - предсказанное Слепыми Братьями десятилетие назад вторжение демонов в Ашан. Приблизившись к поверженному Мукао, Сандор предложил наге объединиться против демонов... и рыцарь, поразмыслив, ответил согласием.

Второе вторжение демонов в Ашан началось, но Кирил, покинув пределы Шеога, был исполнен решимости найти и покарать архангела Сару за свершенное по отношению к нему предательство. Увы, след Сары он потерял, но доподлинно знал, что та стремится уничтожить Незримую Библиотеку Безликих. А кто может знать о местонахождении оной, как не некроманты Нар-Хереша?..

Кирил знал, что из одной давней экспедиции его двоюродная бабушка Свелтана привела с собой воплощение Аши, которой ныне поклоняются некроманты. Посему юноша собирался захватить Мать Намтару и вынудить черноризцев поделиться необходимыми ему сведениями. Азкааль, остававшийся в теле Кирила, предлагал взять да предать огню Престол Сокола, а затем выщипывать перья архангелам до тех пор, пока они не приведут к нему Сару в цепях, но юноша полагал, что его план проще и элегантнее.

Посему воинство демонов, ведомых молодым Грифоном, устремилось к долине Хереш, находящейся на границе с герцогством Быка Империи Сокола. Земли сей державы и Семи Городов разделял глубокий каньон, известный как Шрам Нелшама.

Войско Кирила осадило имперский город Росадо, светоч знаний... и, как оказалось, оплот инквизиции. Мнения суккубов, сопровождающих Кирила касательно начинания последнего разделились. Диву предстоящее предприятие завораживало, более же рациональную Ксану тревожило - известно ведь, что темных сил некромантов опасаются даже маги Семи Городов.

Захватив Росадо, Кирил допросил с пристрастием набольшую над квартированными в городе силами инквизиции, леди Корделию... "Этот замок - часть владений Сальваторе", - сообщил он суккубам, покинув камеру, в которую была брошена леди-рыцарь. - "Он вынашивал свой план, собираясь прикончить Мать Намтару и заявить, что некроманты заодно с Безликими. Рыцарь предоставила мне детальные карты их земель". "Но как ты убедил ее рассказать тебе обо всем этом?" - поразилась Ксана. "Я просто поведал ей свою историю", - пожал плечами Кирил. - "И она поверила мне". "Ты рассказал ей о своем появлении в Шеоге?" - недоверчиво поинтересовалась суккуб. - "Про то, как тебя предали ангелы и ныне ты одержим демоном?" "О последних событиях я позволил рассказать самому Азкаалю", - лаконично ответил Кирил, и суккубы больше вопросов не задавали, не желая слышать о подробностях допроса.

Перейдя каньон и оказавшись в землях Семи Городов, демоны, ведомые Кирилом, осадили град Нелшам-Надин; от пленных некромантов узнали они, что Мать Намтару пребывает ныне в подземельях под Нар-Херешем, и единственный способ проникнуть в них - собрать четыре кристалла лунного шелка, редчайших минералов, появляющихся лишь в полнолуние... С ностальгией оглядевшись по сторонам, суккуб Ксана поведала Кирилу, что некогда была рождена в сих пределах, но, будучи еще юной, продала свою душу демонам, после чего ее прилюдно сожгли на костре. Ка-Белет передал суккуба Кирилу, дабы поняла та образ мыслей юноши, мотивы поступков... но остаться подле него Ксана решила сама.

Демоны продолжили вторжение в долину Хереш; захватывая города некромантов, они скрупулезно искали в колдовских лабораториях кристаллы лунного шелка, а обнаружив оные, немедленно доставляли их своему предводителю. По ночам последнего терзали кошмары - предположительно, насылаемые Матерью Намтару, и обе суккубы как могли ублажали Кирила, стенающего во сне.

В одной из крепостей некромантов Кирил обнаружил демона Веера - полководца Принца Разрушения, и в благодарность за освобождение свое тот примкнул к армии молодого Грифона.

Лорд Кирил нисколько не разделял целей вторгшихся в Ашан демонов, посему отказывался казнить предводителей сил противника, даруя свободу сим некромантам и наставляя тех касательно тактики противостояния демонам. Ибо обитатели Семи Городов не были ему врагами - юноша преследовал архангела, и только.

Когда на горизонте показался Нар-Хереш, армия Кирила разбила лагерь, дабы передохнуть перед утренним штурмом. Во сне явилась юноше Мать Намтару, и обратился к ней Кирил с вопросом, знает ли воплощение кошмаров Аши о том, где сокрыта Незримая Библиотека. "Библиотека Безликих..." - прошелестела Мать Намтару, - "сокрыта в свете тени... видимая всем... Охраняемая их врагами... Защищаемая их искателями..."

Разгневанный подобными речами, Кирил обнажил клинок, и в следующее мгновение Мать Намтару исчезла, а явился юноше образ Азкааля. "Похоже, ты напугал ее до смерти", - хохотнул могучий демон, и Кирил с удивлением воззрился на него: как тот оказался в его сне?..

...Наутро Нар-Хереш пал, и, отыскав в городе последний из кристаллов лунного шелка, Кирил устремился в Каньон Вечности, где, одержав верх над паучьими стражами внутреннего святилища, проследовал в оное, воочию лицезрев Мать Намтару...

К тому времени, как Анастасия сплотила за собою нежить и устремилась в погоню за пленившей ее двоюродную бабку Мирандой, та уже успела покинуть долину Хереш, пересечь Нефритовый Залив и достичь Семи Городов. Скорым маршем воинство Анастасии устремилось следом за той, которая, как полагала девушка, может иметь непосредственное отношение к убийству ее отца.

Присоединился к молодой некромантке и Каспар: маг-целитель говорил о том, что волна демонов захлестнула Ашан, и его помощь может понадобиться очень и очень многим. "Кстати, ты так и не ответила мне", - вернулся Каспар к недавнему разговору. - "Есть ли у орков души?" "Знаю, что есть", - уверенно кивнула Анастасия. - "Наш мастер над оружием, Краал, был исполнен жизни и искренне радовался ей".

Неожиданно Анастасия остановилась, как вкопанная, ибо узрела, как спустился с небес архангел Уриэль, и, разведя руки в стороны - показывая тем самым, что пришел с миром, - остановился на почтительном расстоянии от воинства нежити. "Приветствую, темная чародейка из Семи Городов", - произнес он, обращаясь к Анастасии. - "Я - архангел Уриэль, Верховный Советник Священной Империи, и принес вам послание от Лиама Сокола! Ашан подвергся вторжению, и нам нужна ваша помощь!"

"Приветствую, архангел Уриэль!" - отвечала Анастасия, осознав, что не узнал ее возлюбленный. - "Ты ищешь нашей поддержки или же пленников, вырвавшихся из ваших застенков?" "Разногласия между народами Ашана должны быть позабыты..." - молвил Уриэль, - "до тех пор, пока вторжение демонов не удастся отразить". "Стало быть, ты больше не преследуешь Йоргена", - резюмировала некромантка. - "Нам стало известно, что в поимке его у тебя есть личный интерес".

"Ты хорошо проинформирована, некромантка", - прищурился Уриэль, повнимательнее приглядевшись к собеседнице. - "Но моя месть вполне может подождать еще одно столетие. Я уже лишился той, которая была столь важна для меня... и гибель Йоргена не вернет ее мне!"

Выдержка изменила девушке, и она, всхлипнув, выдавила: "Уриэль! Это же я! Анастасия!" "Благодарение Эльрату!" - выдохнул пораженный ангел, во взгляде которого лишь сейчас забрезжило узнавание. - "Анастасия... Но я видел, как ты умерла!"

Анастасия поведала Уриэлю о своем противостоянии с Верховным Инквизитором, и обещал архангел, что обязательно известит о бесчинстве церковников Михаила и Императора Лиама. "Но спасение твоей бабушки должно подождать, пока демоны не будут остановлены", - мягко заметил он. "Свелтана может помочь нам!" - неуверенно возразила Анастасия. - "Она - самая могущественная некромантка в Семи Городах..."

"Твоя двоюродная бабушка известна как служительница богини-паучихи", - вздохнул Уриэль. - "Я бы предпочел, чтобы воинство нежити возглавлял кто-нибудь, верный Эльрату". "Уриэль, я - не моя бабушка", - опустив глаза, тихо молвила Анастасия, прекрасно понимая, что хотел сказать архангел последней фразой. - "Я все еще учусь..."

"Ты всегда все схватывала на лету", - тепло улыбнулся Уриэль, - "самой судьбой тебе было предназначено стать могущественной служительницей Эльрата. Оставь свои мысли об отмщении. Ведь мы воюем с Шеогом! Неужто твои черные одеяния очернили и твое сердце?" "Уриэль!" - в истовом возмущении подобным предположением воскликнула Анастасия. - "В этом теле - моя душа! Уж от кого, от кого... но от тебя подобных слов я не ожидала!" "Мое сердце знает, какова ты на самом деле, и я всегда буду любить тебя", - признался ангел, - "но Эльрат воздает лишь за наши действия. Сперва ты должна спасти Ашан... а уж затем - свою бабушку".

С тяжелым сердцем Анастасия кивнула, соглашаясь, и Уриэль, заручившись ее обещанием о немедленном противостоянии демонам, воспарил ввысь, устремившись к Престолу Сокола, дабы известить о встрече с возрожденной дочерью Грифона Императора Лиама. Нет, не хотела Анастасия прерывать преследование Миранды... но слова возлюбленного задели что-то в сердце ее. Быть может, прав он, и действительно надлежит думать о спасении мира, нежели о личных обидах и жажде отмщения.

Разделив воинство нежити надвое, Анастасия поручила Каспару разбить лагерь у замка Свелтаны и дожидаться ее возвращения; сама же она спустилась в глубинные каверны, простирающиеся под долиной Хереш, ибо заполонили их демоны Шеога.

В пути ее встретила мать, Драконий Рыцарь Кейт. "Анастасия... позже у нас будет время для разговоров", - молвила женщина, давая понять, что любые вопросы сейчас излишни. - "Обещаю, но сейчас ты в опасности. И нам необходима Свелтана. Ибо Равновесие между Светом и Тьмой смещается в сторону Света". "Не для меня", - возразила Анастасия. - "Я была служительницей Эльрата, ныне же стала некроманткой богини-паучихи". "Но ты все еще остаешься в душе дочерью Грифона", - улыбнулась Кейт и, пообещав, что вскоре они обязательно встретятся вновь, устремилась прочь.

Следующие несколько дней Анастасия занималась искоренением демонов, проникших в пещеры и тоннели под долиной. У руин захваченного ныне демонами Саркоманда - города Шантири - она повстречали некроманта Яшара, пребывающего в совершенном отчаянии. Последний собирался проводить ритуал по возрождению популяции ламасу - гибридов людей и мантикор - когда началось вторжение миньонов Шеога. В Саркоманде остался Посох Сандро, необходимый для завершения ритуала... оставалось лишь сразить десятки демонов, чтобы заполучить артефакт.

Нежить Анастасии атаковала заполонивших руины демонов, и вскоре некромантка передала благодарному Яшару вожделенный посох. Так, ритуал был проведен, и могущественные ламасу примкнули к растущей армии дочери Грифона. Каспар поинтересовался у Яшара, откуда тот взял души для возрождения ламасу. Некромант отвечал, что в Мире Духов пребывает немало душ мантикор, и чародеи пустились в долгую философскую дискуссию...

Покончив с оставшимися силами демонов и покинув подземные пределы, Анастасия воссоединилась с Каспаром, после чего повели они армию нежити к западному побережью полуострова. Пусть их пролегал через владения бывшей колдуньи, а ныне вампирши Людмилы. Последняя встретила Анастасию у врат своего города Апил-Сина и жестом приказала ей остановиться.

"Леди Анастасия", - поджав губы, начала она, - "орочий вождь по имени Шарка утверждает, что Сандор Грифон украл его земли. В ответ он начал вторжение на наши... и начал с моих". "Но это же абсурд!" - воскликнула Анастасия в искреннем удивлении. - "Неужто этот Шарка проспал затмение? Не понимает, что демоны вторглись в Ашан?" "Я всегда с трудом находила общий язык с орками, леди Анастасия", - продолжала вещать вампирша. - "Они понимают лишь язык силы. Но это сражение - не мое. Считаю, что в ответе за происходящее - семья Грифонов, вам и решать эту проблему. Я предоставлю тебе в помощь несколько вампиров, но ничего боле".

"Я разберусь с орками, если они встретятся на моем пути", - обещала Анастасия. - "Но сейчас мне нужно вытащить Свелтану из тюрьмы Миранды. А по возвращении мы разгромим силы Шарки". Но Людмила была непреклонна. "Анастасия, предупреждаю тебя", - отчеканила она. - "Если они явятся ко мне, я расскажу им, как тебя найти. Ты ведь сестра Сандора, верно? И пока в мире пребывают демоны, я не стану покидать пределы замка. Вчера, кстати, в саду поймали двоих".

Анастасия понимала позицию Людмилы, но означало это лишь очередную задержку. Она может продолжить путь к побережью, но в этом случае орки могут в любой момент нанести удар ей в спину... Решить возникшую проблему вызвался Каспар и, взяв с собою несколько подразделений нежити, устремился к южному пределу полуострова, где разбили лагерь выжившие сподвижники Шарки во главе с последним.

Орки оказались разбиты наголову, и Шарка пал, признав пред смертью, что его племени стоило сражаться с демонами, а не мстить роду Грифонов. Каспар исцелил раненых орков, то и дело сокрушенно качая головой: творения колдунов атакуют своих же создателей... Что же наделали чародеи Семи Городов?..

Наконец, армия Анастасии миновала обсидиановое надгробье, знаменующее место последнего упокоения легендарного Безликого Калибана, поверженного архангелом Михаилом в Войнах Старейших. Девушка знала, что замок Миранды находится неподалеку, ибо некромантка любила показывать надгробье своим гостям из Семи Городов.

Лишь сейчас вернулась к Анастасии трезвость рассудка, и изумилась она собственным действиям. Как могла она оставить поиски Свелтаны ради охоты на демонов и орков?.. Наверняка Миранда пытается влиять на ее разум!..

Но потрясение ожидало Анастасию на следующий день, когда вновь явился ей Уриэль с шокирующим предложением. "Твое тело предназначено для того, чтобы вмещать две души", - говорил архангел изумленной до глубины души девушке. - "Возрождение ныне невозможно... ибо тебя возродили темной магией... Но ты можешь стать ангелом. Разве ты не хочешь, чтобы были мы вместе целую вечность?" "И для этого ты хочешь связать мою душу с сущностью какого-то мертвого ангела?!" - воскликнула Анастасия, не в силах уверовать в услышанное. - "Что станет с моим разумом... моей душой?.." "Аврора - не просто "какая-то мертвая ангел", - мягко возразил Уриэль. - "Она была великой целительницей... Служительница Эльрата, предательски убитая Безликими".

"Теперь я поняла..." - медленно произнесла Анастасия, и изменившееся выражение лица ее заставило архангела нахмуриться. - "Все эти годы... ты готовил меня именно к этому, верно? Кем была... нет... кем является эта Аврора для тебя?" "Анастасия..." - вздохнул Уриэль, избегая прямого ответа, - "ты сильна... ваши души идеально сольются... из всех женщин Империи лишь ты достойна разделить вечность с ангелом, став небожительницей".

"Тебе нужна не я, Уриэль!" - отрезала Анастасия. - "Тебе нужна лишь моя оболочка! Всего лишь хорошенькое тело для души твоей драгоценной Авроры! Подумать только, я отдала тебе свое сердце, свое тело! Но душу мою ты не получишь!" "Анастасия... ты не понимаешь", - с болью в голосе - наигранной ли? - произнес архангел. - "Я люблю тебя..." "Оставь меня, Уриэль", - отмахнулась Анастасия, и, резко отвернувшись, дабы не узрел архангел выступивших слез, бросилась прочь.

Уриэль покинул ставку некромантки; выплакавшись, та усилием воли взяла себя в руки, коротко обрезала волосы, ибо полагала, что управлять ее волей могут с помощью магического гребня.

А наутро армия нежити осадила замок Бел-Калибан, оплот Миранды. "Прекрасная прическа, жрица", - усмехнулась та, поднявшись на крепостную стену и безошибочно выделив Анастасию из сонма нежити. - "Хотя, признаюсь, ты мне больше нравилась с длинными волосами. Я тебя ожидала. Почему ты так долго добиралась?" "Ты пыталась управлять мной", - огрызнулась Анастасия, пытаясь понять, искренне ли Верховная настоятельница изображает полное неведение. - "Пыталась направить в иные стороны".

"А, ты говоришь о том гребне", - улыбнулась Миранда. - "Он очень древний... легендарный... его создали Безликие. Если бы я управляла с его помощью тобой, ты бы не стояла сейчас у моих врат во главе армии... а пела бы гимны в мою честь. Я же заключила сделку с архангелом Уриэлем. Она решает так много проблем. Ну подумай... разве может нападение на земли Лиама Сокола остаться безнаказанным? Наш орден все еще слишком слаб, чтобы воевать с Империей. И твой ангел согласился... признав, что Свелтана и ты виновны в преступлениях, свершенных против Священной Империи". "Хватит с меня твоей лжи!" - исступленно выкрикнула Анастасия, отдавая миньонам сигнал к атаке. Уверовать в то, что предательство возлюбленного столь глубоко, было выше ее сил...

Бел-Калибан пал, и Анастасия вызволила Свелтану из заточения. Миранда знала, что ожидает ее скорая смерть, и приготовилась достойно встретить свой конец. Удержав разгневанную Анастасию от немедленной расправы над Верховной настоятельницей, Свелтана обратилась к ней с вопросом: "Миранда, я верю тебе, когда ты говоришь о том, что хотела спасти наш орден, передав меня Лиаму. Но неужто нужно было убивать племянника, которого я растила с детства... и делать это руками моей любимой внучатой племянницы?" "Я не имею отношения к смерти Славы", - покачала головой Миранда. - "Честно. Но я знаю, как действует этот гребень. Его можно применить и с другой стороны, и проследовать через Мир Духов к тому, кто воспользовался им. Это докажет мою невиновность... Да и зачем мне было убивать Славу Грифона? Найди мотив преступления... и ты найдешь убийцу".

Миранда скончалась, а Анастасия еще долго задумчиво вертела в руках колдовской гребень. Неужто в сем, казалось бы, незначительном артефакте кроется разгадка убийства ее отца?..

Неожиданно Свелтана вскрикнула, ощутив трагедию, происходящую в далеком внутреннем святилище Матери Намтару... ибо подверглось оное нападению демонов, ведомых Кирилом...

Мать Намтару ринулась в бой, но демонические миньоны Кирила сумели одержать верх над воплощением кошмаров Аши, однако сразить воплощение кошмаров Аши не успели благодаря своевременному появлению в чертоге Свелталы и Анастасии. В изумлении Кирил воззрился на свою сестру, не в силах уверовать а факт возрождения той нежитью.

"Кирил, откуда ты черпаешь силы?" - не тратя времени на приветствия, осведомилась Свелтана. - "Кому служишь?" "Никому!" - отрезал юноша. - "Я разделяю это тело с демоном и хочу убрать его отсюда. Просто пытаюсь вернуть себе свою жизнь". "Не считай меня за дуру!" - отрезала Верховная жрица. - "Каким образом убийство Матери Намтару изгонит демона из твоего тела?"

"Мать Намтару говорит с тобой и ты понимаешь ее", - попытался пояснить цель свою Кирил. - "Где находится Незримая Библиотека?" "Она весьма хорошо сокрыта", - отвечала Свелтана, оценивающе глядя на внучатого племянника. - "Даже если я и знала некогда ее местонахождение, магия заставила меня позабыть об этом".

Кирил поведал некроманткам о том, что с ним приключилось по вине Сары, и Анастасия заверила брата, что поможет ему, чем только сможет. "Ведь у нас одна кровь", - тихо молвила она, - "а ее и так уже достаточно пролилось".

Согласно кивнув, Кирил наряду с демонами покинул святилище, а Мать Намтару наградила Анастасию Паучьим Поцелуем, и знаменовало сие, что нить судьбы девушки не входит боле в паутину, сотканную Ашей. Анастасия поклялась в служении своем богине-паучихе, и изрекла Мать Намтару: "Опасность! Аша рыдает. Жилы драконьей крови исполнены скверны; цикл изменен. Сон, где никто не пробуждается... весь Ашан поглощает Тьма..."

Свелтана предположила, что означают образы сии вторжение демонов в земли Драконьих Жил, хранящих в себе великую силу...

Следуя совету Свелтаны, Кирил устремился на Забытый Остров в поисках источника темной магии, что приведет его к Незримой Библиотеке. Именно здесь на протяжении долгих столетий пребывала Мать Намтару, посему по прибытии юноша практически физически ощутил Тьму, пропитавшую сей клочок земли.

Суккубы с удивлением озирались по сторонам: от побережья вглубь острова тянулась полоса выжженной земли. Неужто здесь проследовала Сара, желающая определить местоположение Незримой Библиотеки?..

Лазутчики, отправленные Кирилом разведать окрестности, так и не вернулись, а вскоре воины юноши обнаружили их обезображенные трупы с нанесенными на них орочьими символами. Стало быть, есть на этом острове нечто, наносящее удары из теней... Кирил не сомневался, что рано или поздно сей неведомый противник явит себя... Следуя по острову, ощущал Кирил чье-то незримое присутствие, взгляд, устремленный на него... а по ночам чувствовал, как чей-то разум вторгается в его сны, пытаясь отыскать в них нечто... чего юноша и сам страшился.

Что зрел Кирил по ночам - сны... или кошмары?.. Этого не знал и он сам... Привиделась ему врезавшаяся в память сцена при дворе Императора Лиама, когда Анастасия нанесла отцу смертельный удар... За считанные мгновения до того, как свершилось сие, Кирил скосил глаза в сторону, заметив, как архангел Сара тихо отошла к балкону, принявшись творить некую волшбу...

Демоны не церемонились с орочьими селениями на Забытом Острове, предавая их огню. Миньоны Кирила скрупулезно осматривали каждую пядь земли, не желая оставлять неперевернутым ни одного камня в сих владениях Малассы.

Неожиданно молодому Грифону путь преступила женщина, оставившая его много лет назад. "Здравствуй, сын", - молвила Кейт, Драконий Рыцарь. "Мне нечего сказать той, кто бросил меня", - отрезал Кирил. "Но я не бросала тебя", - возразила Кейт. - "Я отправилась на поиски своего брата, но в итоге обрела себя".

"Я вижу на доспехах твоих символы Малассы", - грубовато заметил Кирил, не желая продолжать бессмысленную риторику. - "Ныне ты ей поклоняешься?" "Кирил", - вздохнула Кейт, понимая, что говорить о воссоединении с утратившим душу сыном бессмысленно. - "Ты должен помешать ангелам уничтожить Незримую Библиотеку. Они даже не представляют, каких драконов пробудят своими действиями". "Я просто хочу настигнуть Сару", - лаконично отвечал Кирил. - "Мне нет дела до Библиотеки... Но почему ты не вернулась? Ты же знаешь, что у отца не было иного выбора, кроме как отдать Ирину Волку".

"Самые счастливые дни моей жизни я провела с тобой", - произнесла женщина, глядя сыну в глаза. - "Но драконы всегда находят нас, от них не скрыться. Когда-то я украла судьбу иного, и Ирина заплатила за мою ошибку. Я отправилась в путь, чтобы найти своего брата и все исправить; в итоге я стала Драконьим Рыцарем. Я надеялась, что мое отсутствие даст вам шанс написать собственные жизненные истории". "Мы никогда не были хорошими бардами", - горько усмехнулся Кирил. - "Отец мертв. Анастасия - нежить. Антон обезумел. А Ирина бежала из Империи наряду с Сандором".

"Судьбы не избежать, но ее можно изменить", - назидательно молвила Кейт. - "Если ты готов принять последствия. Именно странствие делает тебя тем, кто ты есть..." "Я хочу вернуть свою жизнь", - честно отвечал Кирил. - "Все без остатка. Но, похоже, против меня поднялся весь Ашан". "Сражения непрерывно ведутся в душах каждого из нас", - изрекла Драконий Рыцарь. - "Мир - это равновесие между двумя твоими "я"..." "Но как мне обрести мир в душе?" - вопросил юноша, и отвечала Кейт: "Следуй зову сердца..."

Женщина простилась с сыном, и демоны, оставив орочьи владения, проследовали в южную часть острова, где обитали чада Драконицы Воды. У побережья Кирил заметил призрак наги, жрицы Шалассы, и, приблизившись, поинтересовался: "Это ты преследуешь нас?" "Нет", - отвечала та, - "я - Юм. Я была Верховной жрицей на этом острове. Я наблюдала за тобой. Пытаясь решить, должна ли я помочь". "Ты видела здесь ангела?" - напрямую вопросил Кирил, не желая слушать очередные загадочные речи. "Да, как впереди тебя, так и за тобою", - отвечала Юм. - "Как две реки, впадающие в одно море. Если поможешь мне, я помогу тебе найти ее. Супруг мой Акаша пребывает в Мире Духов, скрытый покровом Тьмы, скрывающей этот остров. Одержи верх над ним... и приведи его обратно ко мне".

Согласившись на просьбу призрака жрицы, Кирил устремился к возвышающимся вдалеке руинам величественного храма Шалассы... Здесь сразились демоны с миньонами Шалассы, ведомыми духом Акаши, и благодарная Юн обратилась к Кирилу, молвив: "Истину можно найти в снах, но не в кошмарах. Кошмары являют образы, воплощения которых в жизнь мы страшимся, а сны показывают, как этого избежать". "Ты обещала помочь мне отыскать Сару", - нахмурился Кирил, и Юм кивнула: "Верно. Сара отражается в водах твоего разума. То, как ты представляешь ее. То, что она для тебя значит". "Но где же она?" - допытывался Кирил. - "Находится, я имею в виду?" В ответ призрак жрицы указал на храм, где только что завершилось противостояние, и узрел юноша вход в пещеру, находящийся под основанием руин святилища.

Кирил устремился к чернеющему зеву, когда атаковал его тот, кто неотступно следовал за предводителем демонов все время пребывания его на Забытом Острове - орк-шаман Хунапо. В противостоянии с Кирилом орк потерпел поражение, но юноша не стал хладнокровно убивать противника, попытавшись объяснить тому, что он - не демон, но человек. "Выглядишь как демон", - не поверил орк. - "Пахнешь как демон. Ведешь за собой демонов... Я был в твоем сне. Единственный, кого страшится Кирил, это... сам Кирил!" "Я просто хочу вернуть свою жизнь", - устало вздохнул юноша. - "Ангел украла ее у меня". "Нет!" - возразил Хунапо. - "Жизнь все еще остается с Кирилом. Но Кирил боится, что она ничего не значит".

Кирил продолжил путь к пещере, ступив в святилище Малассы... где воочию лицезрел дожидающихся его Свелтану, Кейт и дух Юм. Почему-то компания сия, собравшаяся в столь странном месте - у средоточия энергии Тьмы - не вызвала у него особого удивления.

"Мы озабочены сохранением Равновесия", - пояснила сыну Кейт. - "Незримая Библиотека - инструмент, поддерживающий баланс между Светом и Тьмой". "И зачем же я понадобился столь могущественным женщинам?" - осведомился юноша, и отвечала ему Свелтана: "Мы хотим, чтобы ты помешал ангелам уничтожить библиотеку Безликих. Сара и Уриэль полагают, что создали оружие, способное сокрушить ее, но они даже не представляют, какие силы высвободят своим деянием".

"Помогите мне отыскать Сару и я не дам ей осуществить задуманное, обещаю", - произнес Кирил, и Юм прошелестела, обращаясь к Драконьему Рыцарю и Верховной жрице: "Я верю ему. Когда придет время, он примет верное решение". "Какое решение?" - с подозрением поинтересовался Кирил. - "Решение принимать придется Саре..."

Свелтана поведала юноше, что Незримая Библиотека находится в Долине Теней, что в западных пределах Священной Империи, и именно туда направляется архангел Сара, держась следа темной энергии, исходящей с Забытого Острова. "Следуй зову сердца, сын мой", - напутствовала устремившегося к выходу из пещеры Кирила Кейт. - "Больше не верь ничему. И будь уверен, Безликие осведомлены о том, что ты вскоре прибудешь в их владения".

К тому времени, как воинство наг Ирины прибыло к берегам герцогства Волка, противостояние имперцев демонам шло полным ходом. О защите южных пределов державы Света Вечную Императрицу испросил Лиам Сокол, посему задача сия оказалась предпоручена Даймио Джубо. Герхарт Волк, голову которого Ирина надеялась получить по завершении возложенной на нее миссии, оставался в укрепленной крепости Исегриме, координируя действия воинских подразделений на территории герцогства.

Начало вторжения знаменовало извержение вулкана Феермунд, после чего демоны излились вниз по его склонам подобно лавовым рекам. Повсеместно открывались порталы и появлялись из них все новые и новые порождения Шеога.

Высадившись на побережье, наги немедленно атаковали демонов, ибо не желала Ирина, чтобы ребенок ее родился на землях, занятых армиями Ургаша. К тому же, выступала она против Герхарта, но не против мирян герцогства... Конечно, неожиданное лунное затмение весьма осложнило ее вендетту, но Ирина не сомневалась, что рано или поздно отмщение ее свершится.

Первым делом наги выбили демонов из города Эшвик, после чего продолжили скорый марш вглубь территории герцогства. Заметив появление неожиданных союзников обреченных, казалось бы, имперцев, могущественный демон Небирос, представ Ирине, бросил ей открытый вызов, сказав, что будет ожидать на склоне пробудившегося вулкана. Ответить отказом дочь Грифона не могла, сознавая, что тем самым утратит воинскую честь, а именно это качество являлось основополагающим в социуме наг.

К тому же, жители Эшвика поведали своей избавительнице и об иной беде. Когда произошло извержение вулкана и началось вторжение демонов, все беременные женщины в городе родили чудовищных тварей, пожравших собственных матерей. Ирина обещала мирянам, что жемчужные жрицы помогут выжившим; сама же она собиралась немедленно выступить на поиски источника хаотических энергий, сотворивших подобное с несчастными.

Следуя по тракту, пересекающему южное побережье, наги миновали портовый град Излучина Густава, жители которого поведали Ирине, что демоны захватили маяк, лишая возможности прохождения через богатые рифами прибрежные воды имперских кораблей. Маяк отбить удалось, и яркий свет его озарил морские просторы, вселяя надежду в сердца горожан.

Наконец, воинство наг собралось у подножия курящейся горы Феермунд, начав восхождение. В тяжелейшем противостоянии силам Ирины удалось сокрушить оплот демона Небироса, а после отыскать в пламенном жерле вулкана гигантскую матку-породителя - источник хаотической энергии, объявшей Эшвик. Даже бывалые воины-наги ужаснулись при виде сей отвратной твари, а та насмешливо изрекла, обращаясь к Ирине: "Ты думаешь, что сильна. Но во мне пребывает дух Ур-Аазееля, Верховного Лорда Демонов Пролиферации. Я расту, размножаюсь, поглощаю, исторгаю... Я подчиню твой разум, поглощу твое дитя, скормлю его моим импам, сотворю миллион подобий твоего ребенка с моим лицом..." "Все твари смертны", - лаконично отвечала Ирина. - "И здесь, вдалеке от Шеога, для тебя утверждение это еще более справедливо".

...И когда пала демоническая матка, знаменовало сие, что с костяком орды демонов на территории герцогства Волка было покончено; посему, завершив исполнение миссии, возложенной на нее Вечной Императрицей, Ирина вернулась к собственному начинанию. Воинство ее целенаправленно следовало на восток, миновало города Портсмит и Нилсхавен, после чего осадило Исегрим, обрушив на крепостные стены всю мощь водной магии наг.

В разгар сражения с небес спустился сам архангел Михаил, устремился к Ирине, которая наградила его вызывающим взглядом. "Ирина!" - с возмущением воскликнул древний полководец, кивком указав на осажденную твердыню. - "Что это за безумие? Рабы Ургаша уничтожают наш народ - твой народ! - и вместо того, чтобы выступить против них, ты творишь то же самое?" "Какой зловонный ветер занес тебя сюда, Михаил?" - огрызнулась Ирина, не выказывая ангелу ни малейшего уважения. - "Ты был среди тех, кто с радостью наблюдал, как меня передали Герхарту. И как ты, во имя всех Драконьих Богов, смеешь говорить со мной о доброте и чувстве долга?" "Осторожней, Ирина", - процедил архангел, глаза которого угрожающе сузились. - "В наших глазах ты еретичка. Когда я покончу с демонами, то обращу свой взор на Безликих и их союзников, и ведь Ашан омоет очищающий свет Эльрата!"

Ирина отвернулась от собеседника, показывая тем самым, что дальнейший разговор с ним считает бессмысленным. Михаил оставил ее, не добавив к сказанному ничего боле...

Наконец, крепость Исегрим пала, и плененный нагами Герхарт был брошен на колени пред Ириной. "Что ж, ты свершила свое отмщение, моя маленькая волчица", - с горечью заметил попранный герцог. - "Я и представить не мог, что наша следующая встреча окажется подобной..." "Я позволю тебе умереть с честью, Герхарт, но я не прощу тебя", - холодно процедила Ирина. - "Можешь объяснить свою позицию Эльрату, но мне даже не пытайся. Да возродит тебя Эльрат лучшим человеком. Мы с честью похороним тебя, Герхарт, как только найдем гроб, способный вместить твою гордыню. Но знай, что трон твой унаследует мой сын. Род твой не прервется".

В глазах Герхарта блеснули слезы, но рука Ирины не дрогнула, когда казнила она ненавистного супруга...

Наконец, в землях герцогства Волка, истерзанных неделями страшного противостояния, воцарилось некое подобие покоя. Ирина приказала рыцарям Волка и нагам Нефритового океана собраться пред вратами Исегрима, обратившись к ним с речью. "Я пришла не для того, чтобы забрать трон Герхарта, лишь его жизнь", - возвестила она. - "Но я ношу в себе его наследника, а это огромная ответственность. Я должна остаться и править в качестве регента до тех пор, пока не найду кого-либо более подходящего для этой роли".

Собравшиеся - и рыцари, и наги - радостно вскричали, славя Ирину, герцогиню Волк, изгнавшую демонов. "Но странствия мои изменили меня", - продолжала говорить та. - "Теперь я - предводительница наг, и есть у меня и иные земли, иные обязанности. Не все демоны уничтожены, да и брата своего я должна отыскать... и, кроме того, над убийцами моего отца все еще не свершилось правосудие. К тому же, я слышала, что в настоящее время продолжается тайная война между старыми закоренелыми врагами. Я должна немедленно заняться всеми этими вопросами. Но когда я вернусь, то займусь восстановлением обеих моих земель. И мы станем делать все возможное, чтобы день этот поскорее настал! За Шалассу! За Эльрата!"

Еще долго солдаты Волка славили свою герцогиню, а наги - Даймио Джубо; и те, и другие готовы были следовать за нею до конца - к новым победам, к новым свершениям...

Объединенное воинство орков и наг под началом Сандора и Мукао достигло одного из островов Пао, должного сыграть ключевую роль в отражении атаки демонов на архипелаг.

"Позволь нам объяснить мотивы наших действий", - обратился рыцарь-нага к Сандору, все еще испытывая чувство вины за произошедшее у Холма Куньяка. - "Демоны напали слишком рано, и мы переусердствовали". "Выслушай нас, Сандор, брат Ирины", - молвила Чиоко, жемчужная жрица. - "С помощью Драконьих Рыцарей мы сотворили легендарное заклинание - волну магической энергии, которая подавит магию Хаоса и ослабит порталы демонов". "Мы творили заклятие много лет", - продолжил Мукао, внимательно следя за реакцией Сандора на это откровение. - "Но мощь его должны поддерживать Слезы Аши, и кровавые кристаллы, из которых мы и создаем сии реликвии. Поэтому мы и сражались с Шаркой. Нам осталось сотворить одну-единственную Слезу, и заклятие будет завершено".

Сандор согласился помочь нагам собрать необходимое число кристаллов, и орки тут же приступили к делу. Ситуация осложнялась постоянными атаками демонов, но когда кровавые кристаллы оказались собраны и преобразованы в Слезу Аши, случилось непредвиденное: из подземных глубин вырвался исполинский демонический червь, разрушив занятый орками город Харуру и поглотив Слезу Аши.

Чиоко обратилась к Сандору, сообщив, что магия реликвии, воплощающей в себе сущность Аши, сильна, и навряд ли червь переварит его мгновенно, а значит - еще есть шанс вернуть Слезу. "Что ж, тогда мы расчленим червя, вернем Слезу, а тушу сожжем", - невозмутимо пожал плечами Сандор, и жемчужная жрица улыбнулась: "Что ж, видно, что ты - брат Ирины, Даймио Джубо. Это многое объясняет. Когда закончим здесь, тебе следует отправиться на поиски ее и своих родичей".

"Первым делом сниму голову с Герхарта", - процедил юноша, и Чиоко согласно кивнула: "Тогда тебе следует спешить, ибо у Ирины то же устремление. А после этого следует внимательнее приглядеться к ангелам и Безликим..." "Да, я уже слышал об их конфликте", - нахмурился Сандор. - "Я не буду ничего обещать... но если они нанесли удар по моей семье, месть не заставит себя долго ждать". Орки, прислушивавшиеся к этому разговору, одобрительно заворчали: действительно, сперва следует думать о семье, затем - о клане, а уж потом - об Ашане.

Спустившись в тоннель под разрушенным Харуру, Сандор и Краал лицезрели низших демонов. Орочий вождь поведал сыну Грифона, что это - преображенные орки! Червь поглотил их человеческую часть, а орочью кровь исторг в обличье демонов!..

Демонического червя удалось сразить, ровно как и спасти Слезу Аши. Сим же вечером орки праздновали одержанную великую победу. "Орки!" - зычно обратился к племени Сандор. - "Воины островов Пао! И вновь вы отбросили демонов! Теперь мы отдадим Слезу Аши нагам. Если заклинание их окажется успешным, демоны исчезнут с сих земель, если же нет... мы прикончим тварей Шеога сами!"

"Демоны мертвы. Орки свободны. Сандор практически столь же знаменит, как и Куньяк. И... куда же Сандор направится теперь?" - поинтересовался Краал, понимая, что скорое расставание их неизбежно. "Слова матери и наг тревожат меня", - признался Сандор. - "Я поведу за собою небольшое воинство орков в герцогство Грифона и посмотрю, как там обстоят дела. Если ангелы и Безликие действительно пытаются изменить мир в угоду собственным интересам, я пресеку это".

Орочий вождь одобрительно кивнул: иного ответа от молодого Куньякти он и не ожидал...

Оставив Ирину, воинство которой штурмовало столицу герцогства Волка, архангел Михаил устремился на север, разыскав у южных границ земель Грифона армию герцога Антона. "Я хочу, чтобы ты выступил к Фламмщрейну и разрешил проблему с нагами", - повелительно произнес архангел, обращаясь к юноше. - "Они уничтожили там два легиона демонов и, похоже, заявляют о своих правах на герцогство Волка. А неподалеку от города находится Святилище ангелов, потерять которое нельзя ни в коем случае. Могу я рассчитывать на тебя?"

"Это дипломатическая миссия?" - осторожно поинтересовался Антон. Насколько он знал, наги всегда выступали союзниками Священной Империи, и нынешние действия их - осада священного града Фламмщрейна и Святилища ангелов - по меньшей мере странны. "Если считаешь, что это возможно, можешь попытаться решить дело миром", - передернул плечами Михаил. - "Но если они не станут слушать, забрось их чешуйчатые шкуры назад в Нефритовый океан. Сейчас нет времени заниматься установкой новых границ. На кону - само существование Ашана!"

Скорым маршем армия, ведомая герцогом Антоном и лордом Килбурном, устремилась на юго-восток через леса Грифона и Волка. По пути встретилось им подразделение имперских войск под началом леди Джезебет, первого протектора имперской гвардии. Император направил ее встретить отряд ангелов, должных следовать к столице из Фламмщрейна, но по прибытии имперцы столкнулись с нагами... Антон пригласил Джезебет примкнуть его воинству, следующему в том же направлении; леди-протектор не возражала, и вскоре марш возобновился.

А спустя несколько дней лазутчики принесли весть о том, что столица герцогства Волка, осажденная нагами, пала, а Герхарт убит. Последняя новость ничуть не опечалила Антона, но он не собирался позволять нагам творить все, что им вздумается на территории Империи.

Вскоре герцогу Грифона явилась архангел Лориэль с вестью о том, что Фламмщрейн пал. "Мы были посланы Михаилом для переговоров с нагами", - пояснил герцог, и Лориэль возмущенно выдохнула: "Переговоров? Армия наг захватила город и взяла в плен наших ангелов. Они применили темную магию, перебравшись через наши стены под покровом ночи. Слишком поздно для переговоров". Новость сия донельзя изумила Антона: неслыханно! Захват города и взятие заложников... Никогда прежде не знал Ашан открытого конфликта между ангелами и нагами... Но что же спровоцировало его?..

Продолжив марш, армия достигла полноводной реки, ограждающей Фламмщрейн... Прекрасная линия защиты, но против наг бесполезна... Разбив лагерь, Антон, Килбурн и Джезебет держали совет, вопрос на котором решался лишь один: как взять укрепленный город, не потеряв при этом половину войска? Джезебет предлагала предать город огню, но Антон предпочел более изящный способ решения проблемы, приняв решение воззвать к духам стихии воздуха, испросив их сокрушить запертые врата города, защищенные ныне водной магией. "Эти земли древние, и всегда были святыми для людей", - пояснил он Килбурну и Джезебет. - "Когда ангелы обратили жителей Империи служению Эльрату, они не стали строить новые святыни... они просто нанесли символы Света на те из них, что были посвящены Илату". "Ты хочешь воззвать к могуществу Дракона Воздуха?" - недоверчиво покачал головой Килбурн, и Антон утвердительно кивнул: "Илат - брат Эльрата. Если мы сделаем это, что сумеем взять город без лишней крови".

Оставив костяк армии у врат Фламмщрейна, Антон наряду с небольшим отрядом, примкнули к которому Килбурн и Лориэль, устремился в леса в поисках древних святынь. Голоса в разуме герцога зазвучали вновь, с тревогой вещая о том, что души ангелов, ныне захваченные Безликими, должны обрести свободу. Имеют ли слова их отношение к осаде нагами близлежащего Святилища ангелов?.. "Темный нага... скрывается в Святилище..." - подтвердили голоса догадку Антона. - "Мы направим тебя... оно погружено во Тьму..."

Несмотря на открытые возражения Лориэль, у каждой из трех святынь Эльрата герцог Антон смиренно воззвал к Илату, Дракону Воздуха, говоря о том, что посвящает святыни сии сразу двум Драконьим Богам, и моля могущественную сущность придти к ним на помощь.

Стихийные духи воздуха сокрушили врата Фламмщрейна, и армия Антона устремилась в атаку; наги оказались повержены, но предводителя их не оказалось в священном граде. Герцог Грифон обратился к Лориэль, испросив разъяснений касательно назначения Святилища ангелов, к которому, судя по всему, и поспешил командующий армией Хашимы, названный голосами - ангельскими душами - "темным нагой".

"В час Войн Старейших Уриэль и Сара нашли способ сохранить души наших павших воителей", - поведала архангел. - "Нам нужно было разделять их воспоминания так же, как это делают Безликие. Ибо гибель Безликого мало что значит, так как остальные особи помнят все, что он знал".

"Те души, голоса которых я слышу... где они находятся?" - вопросил Антон. - "Я должен освободить их". "Они - в Зале Воспоминаний", - отвечала Лориэль, и молодой герцог поинтересовался: "А какое отношение к возрождению их имеют герцогские династии?" "Ангельские мечи Священной Империи, выкованные Сарой и нашими лучшими ковалями, готовят вас к тому, чтобы принять ангельскую душу", - пояснила Лориэль, говоря о семи клинках, дарованных ангелами Брайану Соколу и шести герцогам державы. - "Династии герцогов и Императоров владели им на протяжении поколений, и все это время семьи их готовились к тому, чтобы принять души из Зала Воспоминаний. Никакое иное смертное вместилище не способно было на подобное".

"То есть, когда я умру, вы заберете мой дух куда-то и заполните его ангельской сущностью?" - уточнил Антон, которого подобная перспектива совершенно не прельщала. "Твоя душа должна быть всецело предана Эльрату", - молвила Лориэль, - "ибо две души сливаются и разделяют тело небожителя". Откровение сие многое расставляло на свои места. "Теперь-то я знаю, почему был убит мой отец и каков был мотив", - прошептал Антон и, не добавив ничего к сказанному, приказал герольдам трубить сбор: армия его выступала к захваченному нагами Святилищу ангелов.

Оное удалось отбить, а предводитель наг - Мукао - был схвачен и препровожден в ставку Антона. Последний смерил рыцаря оценивающим взглядом, поинтересовался: "И почему же наги берут в плен ангелов, скрывая преступление свое темной магией?" "Герцог Антон, применять магию Тьмы может каждый", - спокойно отвечал Мукао. - "Как нага, так и ангел или небожитель. Ты знаешь, в чем разница между ними? Михаил рассказал тебе, почему умер твой отец?"

"А тебе известно об этом?" - вопросом на вопрос отвечал Антон, и голоса в разуме его зазвучали с новой силой: "Нага - Безликий... опасный... он разделяет... Он не знает правды..." Слова сии заставили герцога мигом позабыть о предыдущем вопросе, и в гневе потребовал он Мукао явить свою истинную личину.

"Мы - Безликие, и Мукао - один из нас", - молвил скрывающийся под обликом наги. "Это вы убили моего отца?" - напрямую вопросил Антон; подозрения подозрениями, но новые откровения заставили его усомниться в реальности предыдущих выводов. "Зачем Безликим убивать Славу Грифона?" - вопрошал Мукао, представ наконец Антону в обличье порождения Малассы. - "Разве не был он нашим союзником? Разве не просил Йоргена избавить своего сына от голосов ангелов?"

"Кто убил моего отца?" - перефразировал вопрос Антон. "Почему ты хочешь знать?" - осведомился Безликий. "Чтобы свершить правосудие над убийцами..." - отвечал герцог. - "И чтобы освободиться от голосов в моем разуме, раз и навсегда". "Тогда мы поможем тебе..." - обещал Безликий. - "Ибо это совпадает и с нашими интересами".

Тем временем к Святилищу подоспел основной костяк армии наг, предводительница которой объявила себя герцогиней сих земель. Лишь сейчас пораженный Антон узнал в женщине свою родную сестру...

Ирина рассказала юноше обо всем, произошедшем с нею за эти месяцы. "Ты лучший правитель, нежели я", - улыбнулся Антон. - "К тому же, уже ожидаешь наследника". "Этот ребенок - будущий герцог!" - молвила Ирина. - "Но я прослежу за тем, чтобы в душе он оставался Грифоном".

"Хотел бы я остаться с тобой подольше, но демоны подступают к Престолу Сокола", - вздохнул Антон, и Ирина понимающе кивнула: "Я снабжу твое войско всем необходимым, но не стану помогать Лиаму. Он пошел против меня - дважды". "Ты нужна нам на юге, Ирина", - согласился Антон. - "Если орки потерпят поражение, защита рубежей Империи выпадет тебе".

Брат и сестра простились; во главе воинства герцогства Антон выступал к сердцу Империи...

На всей территории Семи Городов шло яростное противостояние между чародеями и демонами. Там, где проходили под землею Драконьи Жилы - магические потоки, источник всей магии Ашана - открылись порталы в Шеог, и хаотические энергии сего измерения наполняли Жилы скверной, питая их энергиями межпространственные рифты.

Армии Анастасии и Каспара бесстрашно ступали в порталы, осаждая поддерживающие их города демонов и, уничтожая источники рифтов, вновь оказывались в мире смертном, продолжая свой марш против порождений Хаоса. Города демонов - Ур-Шакс, Ур-Валефар, Ур-Заган, Ур-Мальфас, Ур-Агарес, Ур-Оробас - пали пред воинством нежити, и поток хаотической скверны, направляемой напрямую в Драконьи Жилы, пресекся...

А нежить, направляемая дочерью Грифона, продолжала освобождать от присутствия тварей Шеога земли Семи Городов, пребывающие под сенью гор Ажара - название сие получили они в честь легендарного чародея, спасшего людей-магов Шантири и основавшего нацию, которая в будущем создала державу чародеев, Семь Городов. Некогда на землях сих произошло яростное, страшное Сражение Раненых Драконов, сошлись в котором на заре времени чада Аши и Ургаша...

Дочь свою разыскала Кейт. Явившись пред Анастасией верхом на черном драконе, служительница Малассы поведала ей об замысле ангелов, после чего, простившись с девушкой, устремилась прочь...

Все это время Анастасия не оставляла попыток посредством перемещения сознания в Мир Духов проследить, кто же воспользовался гребнем, чтобы подчинить себе ее разум. Наконец, в разуме ее возникли образы... и личность, стоящая за убийством герцога Славы, отчетливо предстала ей - архангел Уриэль!..

Иное видение явилось ей - воспоминание, принадлежащее иному... Пред мысленным взором девушки предстал Уриэль, шагающий рука об руку с иной представительницей его расы по террасе величественного небесного града. Судя по всему, происходило это очень, очень давно... еще до войны с Безликими.

"Грядет война", - тихо произнес Уриэль. - "Я должен идти". "Обещай мне держаться поближе к Михаилу", - с тревогой молвила его спутница, которая, как ощутила Анастасия, была никем иной, как Авророй. - "Твой брат силен и решителен, он - меч, но ты всегда будешь его щитом. Вместе вы непобедимы". "Безликие хитры и коварны..." - покачал головой Уриэль, - "но Эльрат сохранит нас. И сыновья твои вернутся домой. Клянусь, мама!"

...Увиденное привело Анастасию в ярость. Стало быть, все произошедшее -убийство Славы, гибель ее самой - было совершенно с целью грядущего возрождения Авроры, матери Уриэля!..

Но следующие образы, явленные ей, заставили девушку ужаснуться, ибо зрела Анастасия противостояние между ангелами и Безликими, одно из ключевых сражений Войн Старейших. Михаил и Уриэль, сражаясь плечом к плечу, сдерживали натиск миньонов Малассы... но узрел Уриэль Аврору, окруженную безжалостными противниками и, не раздумывая, метнулся к матери... А в следующее мгновение Михаил пал замертво, ибо нанесли Безликие удар архангелу в незащищенную спину... "Уриэль, ты глупец!" - возопила Аврора в истовом отчаянии. - "Я просила тебя защищать брата! Без Михаила жизнь моя лишена смысла!" На глазах ужаснувшегося Уриэля Безликие набросили на Аврору, обрывая существование целительницы...

Видение исчезло, заставив Анастасию о многом задуматься. Стало быть, ангелы возродили Михаила небожителем... а теперь хотят проделать то же и с Авророй. Но от былой ярости, направленной на Уриэля, не осталось и следа... лишь жалость по отношению к архангелу, обезумевшему от горя...

Но, отбросив нахлынувшие эмоции, Анастасия вновь сосредоточилась на гребне, дабы посредством артефакта прочесть иные воспоминания Уриэля. Видение, представшее ей, относилось к эпохе зарождения Империи; архангелы Сара и Уриэль ступили в тронный зал замка Иствана, Верховного короля клана Грифона. Последний взирал на гостей с нескрываемым неприятием.

Протянув Иствану ангельский меч, Сара торжественно молвила: "Герцог Истван, я дарую тебе сей клинок во имя Эльрата". "Стало быть, теперь я герцог?" - невесело усмехнулся Истван. - "Милый меч. Но не думайте, что я преклоню колени перед вашим проклятым Эльратом за кусок стали. Люди должны следовать Илату... и пока я жив... служение ему продолжится!"

"Ах ты, варвар!" - задохнулся от возмущения Уриэль. - "Да я отправлю тебя прямиком к Дракону Воздуха! Ты смеешь оскорблять Эльрата!" "Прекрати, Уриэль!" - оборвала сородича Сара. - "Извинись!" "Что?" - Уриэль подумал, что ослышался. - "Извиниться перед этим человеком?"

Иствана, казалось, перепалка лишь забавляла. "Ну наконец-то вижу воинственного ангела!" - удовлетворенно произнес он. - "Как насчет того, чтобы оросить сей меч ангельской кровью? Я с гордостью повешу твои крылья над своим очагом". "В этом не будет необходимости, герцог Истван", - ровным тоном заметила Сара. - "Мы принесли клятву, что будем защищать твою жизнь. Мы не можем обнажать оружие против герцогов Священной Империи Сокола".

"Как жаль, архангел Сара!" - с напускным сожалением покачал головой Истван. - "Теперь, когда демоны заперты в Шеоге, а ангелы на нашей стороне... сложно будет найти противника". "Демоны вернутся..." - уверенно молвила Сара, - "да и Безликие не станут скрываться вечно".

...Стало быть, осознала Анастасия, ангелы веками вынашивали свой замысел, дабы сейчас воплотить его в жизнь...

Предыдущее видение сменяет иное, и зрит Анастасия Уриэля и Сару, шагающих по коридорам Зала Воспоминаний. У стен пребывают сотни слабо светящихся алтарей. Лишь один из них сияет красным, и пара останавливается подле сего алтаря. Двое предводителей расы ангелов знакомы более 2000 лет, и следующие слова Сары поражают Уриэля, до того они ей несвойственны... "Я молилась Эльрату", - неуверенно молвила Сара, вперив задумчивый взор в пространство. - "И не получила ответа... Не для того нами были созданы династии..." "Но Сара, это единственный выход", - настаивал Уриэль, удивляясь нерешительности спутницы. - "Приготовления завершены. Император Лиам призывает к себе герцога Славу, дабы сообщить, что мы с тобой станем наставниками его близнецов".

"Впервые за три тысячелетия своего существования я испытываю сомнения", - тяжело вздохнув, призналась Сара. "Ты же знаешь пророчество", - продолжал убеждать ее Уриэль. - "Если мы ничего не предпримем, Тьма станет править Ашаном. Нам понадобится один из близнецов... выбор я оставляю за тобой". "Но как я могу выбрать, кого из невинных принести в жертву?" - прошептала Сара. "Выбери того, у кого больше шансов выжить", - молвил Уриэль. - "Эльрат поможет тебе принять верное решение".

"Хаос!" - покачала головой Сара. - "Единственная сила, которой страшится Тьма..." "Мы должны смотреть правде в лицо", - напомнил ей Уриэль, и Сара покорно кивнула. - "Это единственный выход..."

...Образы расплываются, исчезают, на смену им приходит видение тронного зала Императора Лиама, пребывают в котором лишь двое братьев - Михаил и Уриэль. "Это была моя идея, а не Сары!" - доказывал последний разъяренному брату. - "Нужно было что-то делать! Слава был потерян для нас... Я уже давно узнал, что Йорген - Безликий..." "Но Анастасия... по какому праву?" - гневно спрашивал Михаил. - "Ты нарушил свою клятву. Ты поклялся защищать герцогов Грифонов!" "Анастасия убила своего отца, а не я!" - возразил Уриэль, и на лице Михаила отразилось неподдельное отвращение: "Ты делаешь все, чтобы вышло по-твоему! Как и Безликие!.. А истина проста - ты применил темную магию, чтобы подчинить себе невинный разум!"

"Безликие злы", - настаивал Уриэль. - "И собираются вновь заявить о себе миру". "Ты убил герцога!" - рявкнул Михаил. - "А Сара забрала Кирила в Шеог!" "Личина Безликого раскрыта", - напомнил Уриэль брату о поимке Йоргена. - "У Кирила есть небольшой шанс на выживание, а с Анастасией ничего не случится. Я сделаю так, чтобы Лиам бросил ее в темницу, где я сам займусь ее допросом. Ее душа сольется с сущностью Авроры. Это великое благо".

"Уриэль!" - воскликнул Михаил. - "Я разделяю это тело с душой Павла Грифона. И его гневный вопль звучит в разуме моем с тех пор, как узнал он, что ангел убил его сына. Если бы он обрел контроль над телом, он бы убил и тебя, и всех иных ангелов, до которых сумел бы добраться!" "Я обещал матери, что мы оба переживем ее", - тихо произнес Уриэль, но Михаил прошептал в ужасе: "Что же мы натворили?.."

...Что ж, Анастасия открыла для себя всю глубину замысла ангелов; пора заканчивать весь этот фарс. И некромантка обратилась напрямую к разуму Уриэля, лишь сейчас осознавшего, что магия гребня обернулась против него самого. Анастасия атаковала бывшего возлюбленного на ментальном плане...

...а пораженные имперцы, ведомые Лиамом Соколом и сдерживающие натиск демонов на столицу державы, узрели, как архангел Уриэль внезапно выронил меч, покачнулся, прижимая руки к голове... Секундное замешательство... а затем миньоны Шеога набросились на беззащитного архангела, терзая его, разрывая на части... А пред изумленным Императором возник сам Ариббан, Принц Ненависти, занеся меч для удара...

Вторжение демонов на Семь Городов захлебнулось, и Анастасия, воссоединившись со Свелтаной, выступила на север, к границам вотчины магов... стремясь достичь Престола Сокола до того, как падет твердыня пред мощью Ариббана...

Антон Грифон продолжал марш армии герцогства к сердцу Империи... обнаружив сонм демонов, осадивших столицу. Отбив у миньонов Шеога одну из застав в нескольких днях пути от Престола Сокола, молодой герцог решил повременить с открытым противостоянием демонам, дабы дождаться подхода воинства под началом архангела Михаила, а также подкреплений из герцогства Оленя, ведомых лордом Хаартом, некогда - сквайром лорда Киерана, таинственно исчезнувшего.

Дабы укрепить свои позиции, герцог Грифон приказал лорду Килбурну отбить у демонов окрестные селения - Кэр Гриобту, Кэр Пок, Кэр Аобин и Кэр Фаол. Исполняя сие поручение, Килбурн велел жрицам Эльрата, следующим с армией его, оставаться в селениях, исцеляя мирян, пострадавших при вторжении демонов.

Тем временем Лориэль сообщила Антону, что Император Лиам мертв, а половина армии его уничтожена. Покамест демоны не сумели сокрушить стены Престола Сокола, и архангел предлагала немедленно атаковать. "Они превосходят нас численностью", - отвечал Антон. - "Мы можем пустить им кровь, но на победу надеяться не стоит".

Понимая, что с упрямым герцогом разговаривать бессмысленно, Лориэль обратилась к протектору имперской гвардии: "Леди Джезебет! Если погибнет принцесса Гвендолин, род Сокола прервется. Ты поклялась защищать ее!" "Лиам отправил меня, чтобы привести на помощь тебя и иных ангелов, а вы в это времени подавали чаек нагам", - огрызнулась воительница. - "Если бы вы помнили о своем долге, я бы сейчас находилась рядом с принцессой!"

Антон приказал обеим прекратить пререкаться и подумать, каким образом можно проникнуть в замок, не привлекая к себе излишнего внимания. Голоса в разуме его подсказали, что недалече находится тоннель, ведущий в обширные подземелья под холмом, на вершине которого высится Престол Сокола. Возможностью этой следовало воспользоваться, ибо, как гласит древнее пророчество, с гибелью последнего из рода Сокола мир падет пред демонами. Посему надлежало во что бы то ни стало спасти юную Гвендолин, племянницу павшего Императора...

Спустившись в подземелья, Антон и спутники его обнаружили, что тоннель, ведущий к подвалам замка, защищен непроницаемым магическим барьером, сотворенным демонопоклонниками. Последние создали два укрепленных лагеря в сих же подземельях - Ур-Клусаз и Ур-Гринобль, откуда и направляли магические потоки. Силы Антона разбили культистов, после чего проследовали в тоннель...

Неожиданно герцог Грифон заметил в одной из соседних каверн Джезебет, совершающую некий ритуал. Пред воительницей возник портал, из которого выступили демоны. В ярости Антон устремился к предательнице, оказавшейся демонопоклонницей, выкрикнув: "Ты презрела Эльрата! Почему?.." "Я стану жить вечно!" - пожала плечами Джезебет, будто ответ на сей вопрос был очевиден. - "А ты умрешь!"

Солдаты молодого герцога сошлись в сражении с демонами; последние оказались повержены, а предводительницу их, закованную в цепи, бросили пред Антоном Грифоном. На лице Джезебет, однако, блуждала улыбка. "Почему же ты предала всех тех, кто доверял тебе?" - вновь осведомился Антон, и отвечала демонопоклонница: "Священная Империя - театральная сцена, на которой мы сражаемся и умираем во славу одного лишь человека. Предпочитаю жизнь в аду, где я сама могу создать свою судьбу".

"Мы все чему-то служим", - возразил Антон. - "Мой долг - не перед человеком, но перед идеалами Империи". "Ты мне нравишься, герцог Антон", - усмехнулась Джезебет. - "Для тебя найдется место в Шеоге, когда устанешь ты защищать мир, существующий лишь в грезах".

Приказав воинам увести пленную, Антон во главе небольшого отряда проник в подвалы осажденного замка и сумел вывести в подземные тоннели принцессу Гвендолин. После чего, покинув каверны, войско вернулось в лагерь герцога, где их уже с нетерпением дожидались прибывшие силы имперцев и ангелов под началом Михаила. Некоторые ангелы сразу же принялись исцелять раненых воинов герцога; Михаил же приблизился к Антону, восхищенно выдохнув: "Прекрасно, Антон! Просто прекрасно. Ты спас род Сокола. Я лично прослежу за безопасностью Гвендолин". "Я прибыл слишком поздно, чтобы спасти Лиама", - вздохнул Антон. "Да", - опечалился архангел. - "Император мертв... да здравствует Императрица!"

"Души Уриэля и Императора Лиама образуют прекрасного небожителя", - молвил герцог, со значением посмотрев на Михаила. - "Думаю, вскоре они к нам вернутся". "А, вот, стало быть, в чем причина твоего недовольства", - нахмурился тот. "Михаил, ты выращивал меня для становления небожителем", - напрямую заявил Антон. - "Мне это претит. Я больше похож на своего отца, чем все мы можете понять".

"Я не убивал твоего отца!" - воскликнул Михаил. - "У меня не было на то причин". "Тебе и иным ангелам не нужна была душа моего отца", - произнес Антон. - "Все дело было в Анастасии. Она бы стала небожительницей, если бы бабушка позволила вам похоронить ее с соблюдением всех необходимых ритуалов". "Ты прав, обвиняя в случившемся, ангела", - вздохнул Михаил. - "Тот, кто несет ответственность за убийство твоего отца, погиб. Я запретил обращение его в небожителя".

"И кто же это?" - поинтересовался Антон, но архангел отрицательно покачал головой: "Тебе следует узнать об этом от кого-нибудь другого. Это истину я не стану озвучивать. Я потерял Уриэля и - скорее всего - Сару... Именно они возродили меня. У меня не осталось иных причин для существования за исключением победы! Ты со мной, герцог Грифон? Могу я рассчитывать на твою поддержку армий Эльрата?" "Я с тобой, Михаил", - твердо произнес Антон. - "И да помогут нам Драконьи Боги".

И, воздев над головой легендарный меч Ангельский Альянс (выкованный тремя ангелами в час Войн Старейших после разрушения Безликими города Аврариуса), Михаил повел за собою объединенное воинство воителей Эльрата в атаку на орды демонов, осаждающих Престол Сокола.

...Вскоре пришло донесение о двух легионах нежити, приближающихся с юга, и Антон испросил Михаила лично встретить их. Ведь если ведет нежить за собою Свелтана, ее внучатый племянник - единственный, кому она станет доверять. Хоть и не хотел архангел отпускать подразделения герцога Грифона в столь ключевой момент сражения, понимал он, что в предложении Антона есть резон. Посему Михаил постановил, что отряды Грифона выступят на юг, а место их в армии Света займут воинские подразделения герцогства Единорога. "Передай Свелтане, чтобы не забывала "держать меч острием вверх", - говорил архангел Антону при расставании. - "Она поймет".

...Наконец, силы герцогств Грифона, Единорога и Оленя, а также некромантов Семи Городов приготовились к решающему противостоянию с миньонами Ариббана. "Солдаты Эльрата!" - зычно обратился к измученным бесконечными сражениями воинам архангел Михаил. - "Наши поля, леса и дома пылают огнями Хаоса. Но поймите следующее: они побеждены, только еще не знают об этом. Я спрашиваю вас! Разве мы погребены? Разве гниют тела наши на поле брани? Или же свет Эльрата все еще озаряет наши клинки? За Эльрата!" И воинство устремилось в атаку...

Сей день знаменовал безоговорочную победу сил Эльрата над противником. В бою пал и Ариббан; к поверженному демону приблизился герцог Антон, извлек из шкатулки магический артефакт. "Ты убил Императора!" - с ненавистью процедил герцог. - "Изгнание обратно в Шеог - недостаточное для тебя наказание". "Антон Грифон!" - прохрипел демон. - "Я помню твоих родичей. Один брат сражается в Ашане, другой - в аду". Но Антон воззвал к могуществу артефакта, вобрав в него сущность Принца Ненависти...

Несколько часов спустя после завершения сражения леди Гвендолин Сокол разыскала герцога Антона в отведенных тому покоях, дабы лично поблагодарить за спасение. "Герцог Антон, ты спас и меня, и Империю Сокола", - с искренним восхищением молвила принцесса... нет, Императрица! - "Я включила Джезебет в число своих личных стражей, хоть и предупреждали меня о том, что не стоит слишком доверяться ей. Похоже, я была слишком опрометчива в своих решениях..." "Мой отец был таким же", - с грустью улыбнулся Антон. - "Раньше я полагал, что доброта его стоила ему жизни, но я ошибался. Доброта определяла его, она и была его жизнь".

"Лиам часто говорил о тебе, но редко отзывался положительно", - призналась Гвендолин, и, помедлив, решилась вопросить: "Это правда, что ты поклоняешься и Эльрату, и Илату?" "Я верую в Эльрата, но отношусь с уважением к брату его", - отвечал Антон. - "Я отстаиваю права каждого верить в Драконьего Бога по собственному выбору". "Но когда Драконьи Боги будут давать тебе разные советы, к какому из них ты прислушаешься?" - нахмурилась Гвендолин. - "Когда оба совета будут казаться верными, или же наоборот, неверными?" "Я прислушаюсь к своему сердцу", - честно отвечал Антон, и леди Гвендолин тепло улыбнулась: "Империи несказанно повезло обрести столь мудрого герцога. Я была бы рада почаще встречать тебя при дворе. Сможешь выкроить время?"

В вопросе сем звучало и приглашение... и надежда. "Не могу отказать Императрице", - улыбнулся Антон в ответ, но Гвендолин покачала головой: "Это не приказ. Я прошу тебя лишь следовать зову сердца".

...Следующей, пришедшей поздравить герцога Грифона с одержанной в сражении у Престола Сокола победой пришла его двоюродная бабушка Светлана. "Хоть и неприятно мне признавать это, они были правы, возродив Михаила", - молвила некромантка, отдавая должное полководческому гению архангела, позволившему одержать верх над миньонами Ариббана. "Да, я забыл", - воскликнул Антон. - "Михаил просил передать тебе кое-что. Он сказал, чтобы ты "держала меч острием вверх". "Острием вверх", - задумчиво повторила неромантка, и неожиданно на глазах ее выступили слезы. - "Ну конечно! Я все время догадывалась об этом. Он все еще оставался здесь. Он так и не отошел в мир иной".

"Кто?" - выдохнул Антон, поражаясь необычной реакции Свелтаны, и молвила та: "Мой брат; твой дед. Павел. Наверное, они воспользовались его душой, чтобы вернуть Михаила. Когда мы с ним были детьми и сражались на игрушечных мечах, он всегда напоминал мне, чтобы я держала клинок острием вверх".

"Михаил разделяет тело с герцогом Грифоном?" - устало вздохнул Антон. - "И когда они оставят нас в покое..." "Сам Павел хотел бы этого", - пожала плечами Свелтана. - "Он был рожден для сражений... и величия. Но хватит об этом. Уверена, ты хочешь узнать, кто повинен в смерти твоего отца. Со мной находится та, которая расскажет тебе об этом".

Женщина отступила в сторону, пропуская в комнату свою ученицу... Анастасию. Антон оказался несказанно счастлив вновь увидеть любимую сестру, убил которую недрогнувшей рукой... за что ныне просил прощения. Впрочем, понимала Анастасия, что действием своим он хотел избавить ее от страданий... Быть может, поступи Антон иначе, сейчас пребывала бы ее бессмертная душа в теле небожительницы, слившись с сущностью Авроры...

Как бы то ни было, вторжение демонов на земли Империи Сокола завершилось сокрушительным поражением миньонов Шеога...

Следуя темному потоку магии, Кирил сумел настигнуть Сару в подземных кавернах, распростершихся под Долиной Теней. "Вычлени из меня Азкааля!" - потребовал юноша, но преображенная энергиями Хаоса архангел покачала головой: "Не могу. Позволь мне все объяснить, Кирил. Дашь ли ты мне эту возможность?" "Чтобы ты снова солгала мне?" - недобро усмехнулся Кирил, но отвечала Сара: "Ангелы не могут лгать... но мы не всегда открываем всю правду".

"Я отправился вместе с тобой, чтобы спасти мир, а ты бросила меня, наградив демоном в моем теле", - с едва сдерживаемой яростью процедил Кирил. - "Ты променяла душу мою на меч лишь затем, чтобы уничтожить здание с книгами?" "Клинок Принуждения весьма могущественен, Кирил", - молвила архангел. - "Но он не может уничтожить Незримую Библиотеку. Оружие, созданное для этой цели - ты".

Откровение сие столь озадачило Кирила, что не нашелся он с ответом, а Сара продолжала: "Кирил, ты обладаешь силами Хаоса, ты подчинил душу демона. Мало кто может отыскать Незримую Библиотеку. И лишь ты можешь уничтожить ее. Если же ты промедлишь, выбор будет сделан за тебя, и миром станут править Безликие. А теперь убей меня, прошу тебя. Я свою роль сыграла. Я обратила тело свое в демоническое порождение, служащее Эльрату".

"Я хочу вернуть свою жизнь", - твердо изрек Кирил. - "И пока это не произойдет, ты не покинешь этот мир. Ты кое-что должна мне, и не умрешь, пока не рассчитаешься. Что до Безликих, то я предоставлю им выбор. Или они освободят меня от Азкааля, или же попрощаются со своей Библиотекой". "Кирил, не вступай в переговоры с Безликими!" - встревожилась Сара. - "Они обманут тебя..." Но юноша жестом велел ей замолчать. Пусть о спасении мира пекутся такие как Сара, Кейт, Свелтана... сам он хочет лишь вернуть свою жизнь, избавившись от Азкааля...

Сара передала Кирилу Клинок Принуждения. Архангел поведала, что, спустившись в Шеог, она обратилась напрямую к аватару Ургаша, поверженному в Эпоху Легенд. Дракон Хаоса когтем нанес удар ей прямо в сердце, но чистейшая магия Света, наполняющая Сару, преобразила ее, и теперь создание сие не являлось ни ангелом, ни демоном. Крылья ее обрели пепельный оттенок, а тело источало энергии Хаоса. Могущество Света коснулоось Ургаша, на кратчайшие мгновения принеся покой его мятущейся сущности, но этого стало достаточо, чтобы законы времени оказались попраны и свершилось Второе Затмение... на три года раньше означенного срока. Порталы в Ашан открылись и устремились в них орды демонов; Сара же сотворила из когтя Ургаша Клинок Принуждения, позволяющий владельцу своему контролировать разумы демонов.

Ксана не понимала, почему Кирил сохранил жизнь архангелу, но приняла решение своего повелителя, понимая, что прежде их с Сарой связывали некие глубокие чувства... быть может, связывают и до сих пор.

Покинув подземные пределы, демоническое воинство молодого Грифона ступило на земли благодатной долины в западных пределах Империи Сокола, так же рекомой Долиной Теней. По словам Сары, здесь безраздельно правят Безликие, и Кирилу надлежит разыскать и сразить духов Тьмы, пребывающих в окрестностях. "Они - фокус двеомера заклятия в этой долине", - пояснила архангел. - "Ты должен принять сущность их в свое тело, лишь тогда Библиотека станет видима". "А не много ли ему?" - усомнилась Ксана, с подозрением покосившись на Сару. - "В его теле и так уже есть Принц Разрушения". "Дух его силен", - уверенно отвечала архангел. - "Магия Света усилила его на двенадцать поколений".

"Кстати, а почему ты привязала ко мне Азкааля?" - поинтересовался Кирил. - "Почему не какого-нибудь низшего демона?.. Ведь подобного не предвидел даже Ка-Белет". "Ка-Белет - самый опасный из встреченных мною демонов", - молвила Сара. - "Но он верен Ургашу. Он всем сердцем верит в то, что мир наш должен быть уничтожен. Он не жаждет личной наживы". "Ашан хочет уничтожить и Азкааль", - напомнил Кирил. - "Обратить мир в пыль и пепел. Чем устремление это может быть полезно?" "Если ты знаешь, куда направляется индивид... ты лишь должен отправиться туда, чтобы встретить его", - пояснила Сара. - "Ты ведь воспользовался этой логикой, чтобы разыскать меня". "А как ты узнала, что я смогу его контролировать?" - поинтересовался Кирил, и отвечала Сара: "Ангелы не знают наверняка. Они надеются, верят... Мой Кирил никому не позволил бы уничтожить мир".

...Кирил занялся поисками духов Тьмы, расправляясь с ними и вбирая в себя их сущности... чувствуя при этом, как разум его становится все менее острым, рассеянным... Неподалеку от городка Морская Гавань Кирила атаковал губернатор Монтбард Красный Храмовник, назвав Кирила "Безликим" и постановив, что очистит земли сии во славу Эльрата. И когда противник оказался повержен... он возродился, отступив, и Сара воскликнула в ужасе: "Это немыслимо! Люди в этой долине служат Безликим, полагая, что служат Эльрату". Кирил был изумлен не меньше: "Незримую Библиотеку охраняют рыцари Священной Империи? Умно придумано, ничего не скажешь".

"За последние четыре столетия я бывала здесь по меньшей мере дюжину раз", - призналась Сара, - "но воспоминаний об этом у меня не осталось. Когда покидаешь долину, совершенно забываешь о ней". "Но как сражаться с иллюзией?" - размышлял Кирил. - "Рыцарь не может умереть, потому что не может уверовать в это, когда мы убиваем его". "Подобной силой Безликие не обладают", - задумчиво изрекла Сара, размышляя над противостоянием с Красным Храмовником. - "Он применяет магию Света, чтобы возрождать себя. Должно быть, где-то неподалеку находится или жрец, или могущественный артефакт. Если мы сумеем уничтожить его, то завершим этот маскарад".

...Атаковав замок Портмейрон, демоны Кирила захватили в плен Красного Храмовника, но иллюзия, довлеющая над разумом того, оказалась слишком сильна. Кирилу не оставалось ничего другого, как уничтожить возрождавший того артефакт, однако Монтбарду удалось скрыться в сети подземных тоннелей, находящихся под замком.

Воинство Кирила продолжило марш, миновало прибрежные портовые города Бэйворт и Приморский Сорпигаль. Здесь путь ему преградили имперцы под началом Антона Грифона и сестры его Анастасии. "Привет, младший брат", - улыбнулся Антон. - "Что это за огонь и сера?" "Я пытаюсь спасти мир", - вздохнул Кирил и, протянув Антону клинок Поглотитель Душ, молвил: "Ты можешь оказать мне услугу? Передай меч Уле. Может, она знает какой-нибудь орочий шаманический ритуал, который вернет душу Тогрула Матери-Земле. Для нашей семьи будет небезопасно, если он вновь обретет свободу..."

Кивнув, Антон принял клинок, после чего произнес: "Я слышал, ты разыскиваешь Незримую Библиотеку?" "Да, но сперва мне нужно избавиться от одного демона", - отвечал Кирил. "Если ты собираешься противостоять Безликим, может, он тебе и не помешает", - со всей серьезностью заметил Антон.

Анастасия, кивнув в сторону замершей в отдалении Сары, обратилась к близнецу: "Кажется мне, ты полюбил ангела. Я думала, ты собираешься убить ее". "Ну, она строила замыслы, дабы спасти мир", - пожал плечами Кирил, и Анастасия с грустью улыбнулась: "Я думаю, что прикончила бы ее в любом случае". "Может, я так и сделаю", - предположил Кирил, - "но она не имеет отношение ни к смерти нашего отца, ни к твоей. Она просто следовала своему Драконьему Богу и я каким-то образом оказался у нее на пути". "Будь осторожен, братишка", - предостерегла его Анастасия. - "Влюбляться в ангела опасно. У нас ведь нет крыльев". "Как будто у меня был выбор", - усмехнулся Кирил. - "Ты ведь знаешь кредо Грифонов: следуй зову сердца!" "Кирил, когда ты найдешь эту Библиотеку, помни об одном", - напутствовала брата Анастасия. - "Безликие не дают четких ответов, они лишь задают новые вопросы. И ты поймешь, что ответы тебе уже известны".

Кирил продолжил поиски духов Тьмы, впитывая их энергию. Мысли его путались, он практически перестал ощущать сущность Азкааля...

Наконец, темная энергия явила Кирилу Незримую Библиотеку, пребывающую в центре черного вихря, ограждающего сие чудесное творение Безликих. Красота сего здания весьма впечатлила Кирила, и когда приблизился он, врата из темного прозрачного стекла открылись, и двое Безликих пригласили юношу проследовать внутрь. Сами стены здания, казалось, жили собственной жизнью, и пол пребывал в непрерывном движении, будто ступал Кирил по самой истории сего мира.

"Добро пожаловать, Кирил Грифон", - обратился к Кирилу Безликий - хранитель библиотеки. - "Нас множество... и теперь ты - один из нас. Открой свой разум. Прими своих братьев и сестер. Ты заслужил занять место среди нас. Раздели разум свой со всеми нами. Какое знание ты ищешь?" "Я хочу вернуть свою жизнь", - честно отвечал Кирил. - "Я хочу, чтобы имени моего не было в вашей Библиотеке. Я хочу сам творить свою судьбу". Библиотекарь кивнул, и в разуме Кирила прозвучал последний яростный рев Азкааля, ибо сущность демона выжигалась из тела юноши.

"Нас множество, и Библиотека - это все мы", - произнес Безликий, когда просьба Кирила оказалась исполнена. - "Если ты уничтожишь это место, мы высвободимся и весь Ашан поглотит война. Но здесь мы едины и Равновесие поддерживается". Кирил вполне сознавал дилемму, с которой столкнулся, понимая, к каким последствиям может привести уничтожение Незримой Библиотеки... ровно как и ее сохранение.

И Кирил совершил то, чего от него не ожидал никто - он исторг Незримую Библиотеку из мира смертного, переместив ее в Шеог. Теперь это станет его собственным оплотом, его дворцом, где останется он наряду с возлюбленными - архангелом Сарой и суккубом Ксаной.

И когда навестил вернувшегося в Шеог юношу Ка-Белет, Кирил пренебрежительно махнул рукой: "Пропади они все пропадом. Пусть продолжают свои войны. Вместо того, чтобы принимать одну из сторон, я переместил Библиотеку в Шеог. Она не уничтожена, но и не действует боле. Что же до моей жизни - похоже, на зимы я стану оставаться в Шеоге, а лето проводить на каком-нибудь острове в Нефритовом океане с какой-нибудь из любимых женщин. Вот как я представляю свою судьбу!" "Добро пожаловать, Лорд Демонов Кирил!" - усмехнулся Ка-Белет. - "У меня на тебя большие планы".

В тронном зале Престола Сокола собрался весь цвет Империи - представители герцогских династий, полководцы, духовенство... все те, кто не дал пасть державе, встал на защиту ее в недавнем противостоянии с демонами Шеога. От рода Грифона присутствовали четверо - герцог Антон, сестры его Ирина и Анастасия, а также некромантка Свелтана. И когда ступила в зал Императрица Гвендолин, немедленно воцарилась тишина, ибо правительница державы Света обратилась к своим верноподданным: "Рыцари и священники, ангелы и солдаты, герои! Ашан спасен от вторжения демонов и победа наша окончательна! Но перед тем, как вернемся мы на земли свои, начав восстанавливать родные дома, вновь разжигать очаги, я хочу поздравить всех вас!"

Императрица обернулась к замершему по правую руку ее архангелу Михаилу, ныне названному регентом Империи, молвив: "И в первую очередь хочу воздать почести Михаилу, чей тактический гений и блестящие полководческие навыки помогли одержать верх над всеми Принцами Шеога, вместе взятыми!"

Когда бурные аплодисменты стихли, продолжила Гвендолин, обернувшись к представителям рода Грифона: "И хоть все мои герцогства доказали свою силу, преданность и доблесть в этой страшной войне, я хочу выказать личную благодарность одной из династий... Антон, герцог Грифон, ты и твоя семья заплатили страшную цену, чтобы добиться этой победы. Я буду всех вас рада видеть за своим столом и всегда стану помнить о своем долге перед вами".

Императрица продолжала речь, но архангел Михаил незаметно для остальных отошел в сторонку. Нахмурившись, воззрился он на балкон... Так и есть, ощущение Тьмы знаменовало появление на празднестве служительницы Малассы. Драконий Рыцарь Кейт стояла вдалеке ото всех, на балюстраде. Приблизившись к женщине, архангел хмуро поинтересовался: "Пришла поучаствовать? Ведь наверняка ты горда своими детьми". "Весьма горда и весьма впечатлена", - согласилась Кейт.

"Но они думают, что война закончена", - со значением произнес Михаил, внимательно следя за реакцией собеседницы. "Именно", - молвила та. - "Дай им насладиться победой и немного передохнуть". "Об этом не может быть и речи", - отрезал архангел. - "Так называемая "победа" слишком легка. Они сражались в недолгой войне с очевидным противником. Но есть и иные войны, и противники, отказывающиеся показаться на глаза". "Это не наша война, а лишь твоя", - процедила Кейт.

"Но ты избрала, к какой из сторон примкнуть", - уверенно заявил Михаил. - "И ты не на моей стороне. Ты идешь во Тьме. Ты отринула Эльрата". "Меня отвратили от него ты и твои сородичи, Михаил", - честно отвечала женщина. - "Я не искала Малассу по собственной воле". "Тогда возвращайся в свои тени и наслаждайся ими, пока есть такая возможность!" - в гневе прошипел архангел. - "Я призову свои легионы и наш ослепительный Свет изгонит твою коварную Тьму... раз и навсегда!" "Я бы предпочла мир Тьмы", - призналась Кейт, - "миру, где лишь ты держишь единственный факел".

Драконий Рыцарь отступила в тени, растворившись в них, а Михаил вернулся в зал, и как раз вовремя: Императрица обратилась к нему с просьбой вознесения молитвы Эльрату! Ступив в центр тронного зала и обернувшись к присутствующим, регент Империи произнес: "Эльрат! Дракон Света! Прими нашу благодарность. Ты принес нам победу. Славу и возможность искупить наши слабости! Война с Хаосом завершилась нашей победой, но мы должны оставаться настороже! Среди руин наших городов появляются тени. Безликие восстают... и они не остановятся, пока не погаснут все огни в наших домах. Посему я призываю вас нести Свет и огни в их тайные укрывища и стереть следы присутствия их с наших земель!"

Многие ответили за зов архангела Михаила, но Драконий Рыцарь Кейт не медлила. Осознав, что одержимость возрожденного полководца может привести к продолжению Войны Древних, она сплотила за собою множество доблестных воинов, приведя их в небесный город - средоточие силы Михаила и его обиталище.

"Мы все знаем, что Михаил собирается возродить ангелов, павших в Войне Старейших", - обратилась Драконий Рыцарь к своим сподвижникам, и, указав на виднеющееся вдалеке величественное здание, молвила: "Это - Зал Воспоминаний... именно здесь находятся души мертвых ангелов. Мы должны даровать им свободу, дабы отошли они к Аше... в противном случае Равновесие окажется нарушено".

И герои, покинув гору Солнечного Пера, устремились к сердцу небесного града, где встретили их армии ангелов и имперцев, вставших на защиту святыни. Но все же пали они, и воины Кейт захватили Зал Воспоминаний. "Я могу даровать свободу заточенным здесь душам, но это требует проведения длительного и сложного ритуала", - молвила Драконий Рыцарь, обращаясь к своим сподвижникам. - "Я должна освобождать души одну за другой, произнося их имена и поминая свершения... Это займет несколько дней, возможно - неделю. Возможно, я расстанусь с жизнью по завершении сего ритуала. Но не допустите, чтобы он оказался прерван!"

Герои встали на защиту Зала Воспоминаний, а Кейт приступила к проведению колдовского ритуала. "Аша, внемли мне!" - возвестила она, творя двеомер заклятия. - "Освободи эти ангельские души, прими их, дабы очистились они от болезненных воспоминаний и возродились вновь!.. Аврора, мать Михаила... мать Уриэля... ты была великой целительницей... пришло время тебе отойти в мир иной. Гамадриэль, сын Сириэль... ты сражался..."

Так проходили дни; Кейт вершила ритуал, в то время как чемпионы ее отражали атаки ангелов... Наконец, ритуал оказался завершен... и в тот же час к Залу Воспоминаний подошло воинство ангелов под началом самого Михаила. "Заблудшее дитя!" - загремел тот, обращаясь к изможденной Кейт. - "Я пытался отвратить тебя от этого безумия и угрожая, и взывая к разуму! Но ты решила умереть. Что ж, пусть будет так. Ибо ты обрекла Ашан на уничтожение! Ты позволишь Безликим покрыть тенью весь мир!" "Равновесие нарушил ты", - возразила служительница Малассы. - "Ты презрел Сумеречное Соглашение. Ты разводил людей, как породистых псов! Ты воспользовался моими детьми в собственных целях!"

"Нашими вместилищами были верные последователи Эльрата, и души наши они принимали по доброй воле!" - молвил архангел, отметая обвинения, но Кейт была непреклонна, указав Михаилу на своих последователей: "Посмотри, к чему привела твоя глупость. Безликие обрели новых союзников и наделили их толикой своих сущностей".

...В последовавшем эпическом противостоянии героев Света и Тьмы победа осталась за последними; архангел Михаил был повержен... но и Кейт рассталась с жизнью, истощенная многодневным колдовским ритуалом. Ее похоронили в фамильном склепе подле супруга, герцога Славы. На церемонии присутствовали как чада ее, так и Свелтана, произнесшая последние слова, дабы отпустить душу покойной воительницы. "Кейт, герцогиня Грифон, супруга Славы и Драконий Рыцарь Малассы", - молвила Верховная жрица. - "Мы пришли, дабы похоронить тебя в гробнице предков. Но сегодня мы чтим тебя не как доблестного представителя династии Грифонов, стоящей на страже Ашана, но как мать, воспитавшую замечательных детей - которые продолжат твою битву теперь, после твоего ухода. Ты во всем следовала зову своего сердца... так о тебе и станут вспоминать".

А в глубинной Бездне - обители Безликих - темный эльф обращался к Йоргену с предложением, на которое тот - к великому своему сожалению - не мог ответить согласием. "Мы готовы", - говорил Безликий. - "Но наши руки связаны Сумеречным Соглашением. Мы не смеем выступать против воли Малассы".

"Но мои-то не связаны", - возражал его собеседник. - "Мой народ оставила Силанна, наша Драконья Богиня. Мы были вынуждены принять вашу защиту из-за жадности Императора Лиама Сокола и предательства наших эльфийских собратьев".

"И все же мы не можем развязывать войну", - стоял на своем Йорген. - "Мы не смеем нарушать Равновесие..." "Тогда мы поступим по собственному усмотрению", - твердо произнес темный эльф. - "Мы останемся верны служению Малассе, которая приняла нас тогда, когда оные Драконьи Боги отвернулись. И мы оставим свой след в этом мире... это столь же верно, как и то, что имя мое - Раелаг!"

Со времени завершения Второго Затмения минул год. В 565 году в Диком Море случилось несколько загадочных штормов, исчезли в которых корабли. Конечно, само по себе это неудивительно, уж слишком опасны воды в сих пределах, но в прибрежных тавернах витали упорные слухи о том, что за происходящим стоит нечто весьма загадочное.

Посему Совет Пиратов принял решение обратиться за помощью к Крэгу Хаку - наемнику, варвару и пирату. Последний родился в году 512 в одном из Свободных Городов, именуемом Бродом Эридана и находящемся на границе между герцогством Оленя и Иролланом. В возрасте 15 лет Крэг примкнул к отряду вольнонаемников и участвовал в нескольких приграничных конфликтах между Империей Сокола и Свободными Городами. Среди наемников оказалось несколько орков, и Крэг принял для себя их обычаи. В сражениях он явил себя бесстрашным и яростным бойцом, и имперцы называли его "варваром" - больше орком, нежели человеком.

В году 548, ознаменовавшем завершение Войны Горького Пепла, орки приняли решение устремиться на юг, дабы присоединиться к сородичам на островах Пао. С ними выступил и Крэг Хаг, и последующие четыре года он провел среди орочьих племен... После чего наемник оставил орков и примкнул к торговой гильдии Свободных Городов, став флибустьером. Во время одной из экспедиций команда Крэга Хака захватила эльфийский фригат, и варвар назвал его "Отмщением". Почувствовав тягу к наживе, Крэг обратился в пирата, и в году 557 разорил город Бэйворт на западном побережье Священной Империи (на границе между герцогствами Серого Пса и Единорога), не забыв унизить правителя, барона Руфуса. С тех пор Крэг Хак обрел известность как безжалостный пират и смертельный враг Священной Империи.

Но сейчас, в свете событий в Диком Море, Совет Пиратов, входили в который Кемаль, Цуан, дворф Хилбарт Сера, морская эльфийка Сиэль и орк Улаган, призвал Крэга Хака, прося того дознаться до истины о природе таинственных штормов. Ходят слухи, что в час лютой непогоды над морем видели огромную птицу - возможно, громовую птицу. Упоминание о последнем подобном создании относится к эпохе капитана Рахмы - последнего Короля Пиратов, деда Кемаля, который лично позаботился об искоренении популяции громовых птиц на Диких Островах. Неужто одна из них вновь сеет хаос в морских пределах?.. Обещая Крэгу Хаку достойное вознаграждение, пираты просили его проверить, верны ли слухи о том, что громовая птица устроила гнездовье у Барьера Рифов, навигация в водах у которого была чрезвычайно сложна...

Оставив "Отмщение" на границе Барьера Рифов, Крэг Хак и команда его ступили на один из островков; как знать, быть может, местные поселенцы смогут побольше рассказать о мистической птице?..

Сей клочок земли населяли орки, нарекшие его Островом Черепахи - наверняка отдавая дань легенде, бытующей в Семи Городах, об острове, дрейфующем в океанах Ашана, где бывшие невольники обретают свободу. Орки поведали Крэгу Хаку, что в центре Барьера Рифов находится скала, над которой постоянно сгущаются тучи, сверкают молнии. Островитяне называют ее Громовым Пиком, и если птица действительно существует, то наверняка находится именно там. Также они поведали о пожилом чародее, проживающем в пещере неподалеку, от которого стараются держаться подальше.

Устремившись в означенном направлении, Крэг Хак отыскал помянутого старика - волшебника Фалагара, сына Алагара, внука Агара, чье судно некогда потерпело крушение в прибрежных водах. Легендарный Агар, предок Фалагара, был одним из основателей Дома Химеры, и создал несколько рас зверолюдей, в том числе минотавров, акулолюдей и ящеролюдей.

Одиночество практически свело беднягу с ума, но о спасителе своем, разорившем Портсмит и Бэйворт, он был наслышан. Пирату он рассказал, что является одним из Алых Колдунов Аль-Рубита, и направлялся в имперскую колонию Картал в качестве посланника Семи Городов, и корабль его выбросило на рифы по вине птицы рух, которую в вотчине магов именуют не иначе как "громовой птицей". На самом деле, создание сие - один из величайших стихийных духов воздуха.

Фалагар обещал помочь Крэгу Хаку в поисках птицы рух, однако за время, проведенное на острове, позабыл большинство заклинаний, которыми некогда владел. Тяжело вздохнув, пират отправился на поиски книги заклинаний чародея, обнаружив ее у рифов, где некогда судно того потерпело крушение.

Благодарный Фалагар погрузился в транс, направив сущность свою в Мир Духов, где поинтересовался у стихийных созданий, возможно ли достичь Громового Пика. Духи огня рассказали чародею, что большинство островов Дикого Моря были некогда вулканами, и связывают их подземные тоннели. Один из таковых должен находиться на западном острове, но находится на том гарнизон имперцев - охотников на пиратов.

Как оказалось, верховодил последним Джон Морган, воспитанник барона Руфуса, которому Крэг Хак в прошлом порядочно насолил. Но даже Фалагар заметил безошибочное сходство в чертах пирата и имперца... Джон с горечью признал, что Крэг Хак - его отец, бросивший свою любовницу; пират попытался объяснить, что любил его мать, Энн "Огонек" Морган, однако был молод и глуп, и не мог противиться жажде приключений. И что же теперь, спрашивал Крэг, сын пришел, дабы отомстить ему?.. Джон хмыкнул: он прибыл на Дикие Острова по главе имперского контингента, дабы расследовать странные исчезновения кораблей, и помыслить не мог, что повстречает дорогого папочку. Крэг Хак советовал отпрыску как можно скорее покинуть сии пределы, ибо иные пираты окажутся далеко не столь милосердны с имперцами, как он сам...

Джон, однако, предостережению не внял, отступил на недавно возведенную на острове заставу, названную в честь Императора Лиама Сокола, павшего от руки Принца Шеога в час Второго Затмения. Сокрушив оплот охотников на пиратов, варвары Крэга Хака продолжили путь к потухшему вулкану, высящемуся в центре острова, в кратере которого ныне пребывало озерцо - место, почитаемое священным орками Диких Островов.

Здесь пират и миньоны его обнаружили подземные тоннели, посредством которым сумели достичь Громового Пика, где сразились с гигантской птицей рух. И когда та оказалась повержена, то обратилась в миниатюрную громовую птицу, принявшуюся виться вокруг обескураженного Крэга Хака.

Неожиданно миньонов пирата окружили наги, ведомые медузой. Волшба их погрузила варваров в беспамятство... и, придя в себя много позже, Крэг Хак и Фалагар обнаружили, что находятся в храме наг на дне морском. Химико - медуза, пленившая пирата и чародея, - призналась, что именно она наряду с сородичами ответственна за призыв в мир громовой птицы, однако культ их не имеет отношения к Империи Лотоса и воле Вечной Императрицы, ибо следует истинной воле глубин - разрушительному аспекту Шалассы. Оный, рекомый Крушителем, говорит: то, что было рождено морем, должно вернуться в море... Посему медуза и иные культисты продолжают воплощать в жизнь свой великий замысел; призыв птицы рух был лишь пробным испытанием, ныне же они воззовут к величайшему из стихийных духов, и гнев Крушителя обрушится на побережье Таллана. Пленников же Химико намеревалась принести в жертву, дабы кровь их усилила двеомер заклинания, творимого при проведении ритуала.

Крэг Хак, однако, отказывался покорно ждать смерти, посему объявил Фалагару, что намерен немедленно изыскать способ покинуть подводный оплот культистов. Атаковав стражей-наг, они вызволили из заточения примкнувших к пирату варваров, после чего разыскали магический водоворот, посредством которого выбрались на поверхность, добрались до одного из Диких Островов - Кодибио... где вновь повстречали Джона Моргана.

Последний известил непутевого родителя о том, что наги атаковали окрестные острова, и ныне осаждают селения, сжигают пиратские корабли. Кроме того, похоже, пробуждается Великий Котел - древний подводный вулкан. "Джон, немедленно возвращайся в Бэйворт", - встревожился Крэг Хак. - "Предупреди Руфуса..." "Барон Руфус..." - начал было Джон, но, осекшись, тяжело вздохнул: "Ты помнишь, как много лет назад осадил Бэйворт? Как насмехался над его доблестью?.. В час Затмения демонический Принц Боли возглавлял армии Шеога, бесчинствующие на землях герцогств Серого Пса и Единорога. И когда орда устремилась к Бэйворту, барон Руфус отослал своих людей и сошелся с демонами на поле брани. Он погиб, но успел размозжить голову Принцу Демонов боевым молотом. Он умер, как герой, но благодаря тебе его всегда будут помнить как труса". Варвар признал: да, он - самовлюбленная сволочь, ибо все эти годы даже не подозревал о том, что у него есть сын, и, в отличие от барона, не стал ему настоящим отцом... Но сейчас он собирался спасти тысячи невинных, населяющих Дикие Острова, от безумных культистов-наг.

Перво-наперво Крэг Хак намеревался известить о вторжении Совет Пиратов, посему, покинув Кодибио, наряду с Фалагаром устремился на западный остров, находилась на котором столица пиратской братии - славный град Либерталия. Имперцы никак не могли определить местонахождение оной, и немудрено: пираты каждый год перемещали столицу с одного острова на другой.

Прибыв в Либерталию, Крэг Хак предстал пред Советом Пиратов, сообщив о том, что проблему с громовой птицей решил, однако последовавшее нашествие наг, входящих в Культ Крушителя, застало обитателей Диких Островов врасплох. И ныне Хилбарт Сера бесследно исчез (возможно, занявшись исследованием пробудившегося вулкана), а прекрасная Сиэль томится в плену у наг... Пираты сломлены и деморализованы, и каждый стремится спасти свою шкуру. Цуан заметила, что последуют они лишь за Королем Пиратов, и почему бы Крэгу Хаку не попытаться выступить в сей роли?

Прежнего короля, Рахму, прикончил воитель-нага Кайшин - тот самый, кто ныне верховодит вторжением на Дикие Острова. Быть может, он знает о том, где находится утраченный меч Короля Пиратов, символ власти?..

В одной из захваченных нагами крепостей Крэг Хак вызволил из заточения Сиэль, морскую эльфийку, заседающую в Совете Пиратов. Прежде народ ее принадлежал к Империи Шантири, ныне же - странствует по морям и океанам Ашана. Некогда волна разбила корабль родного клана Сиэль, и девушку от гибели спасли наги Империи Лотоса, которых она ныне считает своей второй семьей.

Сокрушив на соседнем островке твердыню, за стенами которой укрывалось воинство наг, ведомое Кайшином, Крэг Хак не обнаружил клинок Рахмы во владении приспешника медузы Химико. Быть может, пребывает реликвия в стенах подводного храма, оплота культистов?..

Здесь же, на занятом нагами острове, пират отыскал ступени, уходящие в земные недра... и приведшие его прямиком в подводный храм. Действительно, в одном из чертогов оного Крэг Хак отыскал клинок Рахмы.

Подоспевший Фалагар сообщил новоявленному Королю Пиратов, что, похоже, разгадал замысел медузы, но чтобы воспрепятствовать творимому ею ритуалу, чародею необходима магия морских эльфов, некогда - чад Империи Шантири, ныне же - морских странников, поклоняющихся как Силанне, так и Шалассе. К счастью, Сиэль оставалась с ними, и Фалагар поведал, что Химико открыла несколько порталов на Стихийные Планы бытия близ Великого Котла. И теперь медуза направляет стихийные энергетические потоки в кратер; впервые за долгие столетия вулкан пробудился, и последствия этого могут быть самыми катастрофическими. Крэг хмыкнул: действительно, его старый приятель Хилбарт Сера согласился бы с сим утверждением, ибо всю жизнь изучал влияние огненной стихии на водную. Надо отметить, что сей почтенный гром из клана Сильного Молота, будучи пиратом, тратил награбленные барыши на эксперименты, и сумел построить первый и единственный в Ашане паровой корабль, окрестил который "Пламенным сердцем". С тех пор Хилбарт частенько отправлялся на поиски приключений наряду с Крэгом Хаком, или же сражался со своим ненавистным врагом, нагой Уминори.

И если Химико продолжит оказывать подобное "давление" на стихийные потоки, вулкан не просто начнет извергаться... он взорвется, и вместе с Великим Котлом будет уничтожен архипелаг Диких Островов, а гигантская приливная волна захлестнет западное побережье Таллана...

Обратившись к Сиэль, Фалагар отметил, что им надлежит взять под контроль открытые медузой порталы на Стихийные Планы и направить энергии их в иное русло. Однако для стихийных энергий им необходимо физическое вместилище, и чародей припомнил, что морские эльфы обладают способностью направлять магию через древесные семена.

Разыскав в сопредельных землях священные семена, трое - Крэг Хак, Фалагар и Сиэль - ступили на склоны огромного вулкана, Великого Котла. Здесь миньоны Короля Пиратов схватились с сонмом культистов-наг, в то время как чародей и морская эльфийка творили волшбу у порталов в Стихийные Планы, заключая энергии их в древесные семена.

Отчаявшись, Химико приказала последователям своим покончить с препятствующими воплощению в жизнь воли Крушителя, но варвары Крэга Хака одержали верх над нагами, а Король Пиратов прикончил злокозненную медузу... Ритуал, творимый Химико, оказался прерван, и извержения Великого Котла не случилось; а на склонах вулкана ныне возвышались деревья, исполненные магических энергий стихий...

Джон Морган, дожидавшийся возвращения Короля Пиратов в Либерталии, поздравил Крэга с одержанной великой победой, признав, что отец его не так уж плох... к тому же, скоро станет дедом, ибо Джон сочетался законным браком с дочерью барона Руфуса, нынешней правительницей Бэйворта. Посему молодой человек собирался как можно скорее покинуть Дикие Острова, вернувшись к любимой супруге.

Прощался с Крэгом и Фалагар. Не ведая, продолжит ли путь в Картал, чародей намеревался разыскать свою дочь, Зулейку, которая после размолвки с отцом, случившейся несколько лет назад, устремилась на восток; до Фалагара доходили слухи, что сражалась она с демонами в Водопаде Молота, а затем - и в Нефритовом океане...

Самому же Крэгу Хаку придется решить иной неотложный вопрос: как ему следует поступить с собственным Пиратским Королевством?..

В эпоху становления некромантии как науки к Белкету в изысканиях его присоединился Александро де ля Сегадора - Сандро - молодой чародей из герцогства Быка, родившийся в 444 году, под тенью смерти. Мать его умерла при родах, и сам он казался мертворожденным. Однако опасения были беспочвенны, и счастливый отец, герцог Видаль, посчитал, что Эльрат ответил на его молитвы... Александро рос странным ребенком; в раннем возрасте он уже умел читать и писать, и был невероятно - и откровенно пугающе - умен. За исключением Альмы, разделявшей его любовь к книгам, со старшими сестрами Александро не ладил, и терпеть не мог новую супругу своего отца.

Со временем поведение сына стало тревожить герцога Видаля, ибо тот не проявлял ни малейшего интереса к охоте или сражениям на мечах, а рассказывал истории о странных местах и временах так, будто лично был свидетелем тех событий. Сперва Видаль списывал подобные рассказы на чрезмерное воображение мальчика, но тревоги его все возрастали. Герцог пригласил жреца Эльрата взглянуть на сына, и объяснил священник, что мальчик обладает редчайшим даром: из-за близости к смерти в час рождения он обладает сильной связью с Миром Духов и способен перемещаться в оный во сне. Жрец посоветовал отослать Александро в семинарию, где станет тот великим служителем Света.

Однако подобное начинание завершилось не самым лучшим образом. Александро постоянно спорил с наставниками, подвергая верования сомнению, взывая к здравому смыслу и простой логике. Жрецы испугались, что подобное поведение затронет и иных учащихся семинарии. Они пытались сломить волю Александро, пытались заставить его признать величие Эльрата, но юноша лишь смеялся им в лицо, называя их глупцами, слепо следующими за канонами, насаждаемыми ангелами. И однажды ночью Александро бежал из семинарии...

Несколько лет спустя некромант, называющий себя "Сандро", явился одним из ближайших сподвижников Белкета и присоединился к Дому Этерна. Обучался Сандро в Академии Магии в Аль-Бетиле, надеясь обрести величайшее знание, лежащее за пределами концепции жизни и смерти, Драконьих Богов и реальности Ашана.

Все меньше и меньше внимания обращал Сандро на учения своего наставника, а все больше - на собственные изыскания и выводы. Некогда Белкет обнаружил древний манускрипт, писанный самим Сар-Эламом и являвшийся частью "Откровений Седьмого Дракона". Документ, найденный ангелом, говорил о некромантии, могуществе бессмертной души и об аспекте Аши, наименее известном и наименее почитаемом. Белкет уверился, что именно этот аспект был и наиболее всеобъемлющим. Однако Сандро все меньше и меньше внимания обращал на учения своего наставника, и все больше - на собственные изыскания и выводы.

"Ибо Аша - богиня, сотворившая мир и давшая ему свое имя, есть все грани колеса существования; триединая сущность рождения, жизни и смерти. Она - Безликая Дева, герольд Судьбы, незримая и бдящая за тем, чтобы все твари живые исполняли свое предназначение. Она - Мать, породившая все живое в мире; давая жизнь, она придает форму хаосу и придает смысл неисчерпаемому потенциалу возможностей. Она - Старуха, согбенная и древняя, которая разрывает паутину жизни спицами, зажатыми в корявых пальцах, когда настает час".

Текст "Откровений", прочитанный Белкетом, гласил, что третья ипостась Аши - наиболее могущественная, подминающая плоды трудов двух остальных. Из ритуалов, включенных в манускрипт, Белкет почерпнул два момента, что окажут кардинально важное влияние на развитие некромантии. Во-первых, это представление Аши паучихой, ткущей нить жизни и могущей разорвать ее, когда время, отведенное душе в смертном мире, иссякнет. Во-вторых, это идея продолжения жизни: смерть - не конец, а лишь трансформа. Жалкие желания и нужды плоти, разрушительные страсти сердца, недальновидные решения разума, породившие столько войн и конфликтов - смерть была ответом всему, низвержение существования в наиболее чистую и неизменную форму.

Обнаруженный текст внес раскол в отношения Белкета и Сандро, ибо для последнего некромантия была всего лишь философией, одним лишь шагом на пути к величайшему знанию. Некроманты нашли способ продолжать существование за пределами установленного Ашей цикла жизни и смерти, однако Белкет считал своим призванием служение Аше; Сандро же избрал для себя иной путь, посвятив себя обретению силы, куда более древней, нежели Аша и Ургаш. Ведь в видениях зрел он иные миры, и, не сомневаясь в реальности их существования, Сандро утвердился в мысли о том, что мир Ашан - тюрьма, должная удерживать души на протяжении вечности, подобно тому, как Шеог стал тюрьмой для демонов. Сандро считал Драконьих Богов не более, чем паразитами, поддерживающими свое существование душами и верой смертных. По его мнению, обращение в нежить было первым шагом, необходимым для того, чтобы вырваться из предопределенного цикла, но Сандро отказался испить яд священных пауков-намтару, опасаясь, что оный сделает его послушной марионеткой Аши. Магия Пустоты обратила его в лича, и выжил Сандро, лишь привязав душу к собственным лишенным ныне плоти костям.

Сандро вознамерился было втайне от иных некромантов Паучьего Культа претворить в жизнь собственные замыслы, но появление в Семи Городах сущности, рекомой Матерью Намтару, спутало его планы. Ибо сие воплощение кошмаров Аши открыло своим последователям, что замышляет Сандро предательство культа, назвав лича Пророком Пустоты. Разоблачению Сандро способствовал рыцарь смерти Вейн, прежде – его лучший друг, после чего некромант Мерих воплотил в жизнь волю лорда Белкета, Великого Архонта, объявив об изгнании отступника.

Так, Сандро был лишен всех собранных за годы пребывания в Семи Городах артефактов и изгнан из Аль-Бетила; шесть долгих десятилетий вынашивал он помыслы об отмщении, и вот, наконец, час его настал.

Лич вернулся в герцогство Быка, надеясь обрести здесь посох взамен отобранного у него некромантами Паучьего Культа. Ибо герцог Овидио известен страстью к древним реликвиям, и не скрывает, что во владении его пребывает легендарный Посох Подземного Мира... После того, как Сар-Элам стал Седьмым Драконом, многие пытались проследовать тем же путем через Мир Духов, дабы познать вознесение, обращение в высшую сущность. Один из таковых, послушник по имени Тайбах, пытался проникнуть в Мир Духов через Пустоту, однако дух его оказал пленен вне времени и пространства, а в мире смертном тело стремительно разложилось, и остался от него лишь череп. Ныне оный венчает Посох Подземного Мира, и, говорят, в глазницах черепа отражается сама Пустота, однако владелец сей реликвии может направлять ее гибельные силы, дабы "стирать" противников из сущего, поглощая их физическое и духовное естество.

Именно эту реликвию и стремился ныне обрести Сандро. Посему и назначил тайную встречу графине Лукреции де ля Сегадора в дикоземье на границе герцогства Быка; судя по всему, после "случайной" смерти отца молодого герцога Овидио эта особа впала в немилость, и нынешний правитель сих земель изгнал ее из своей вотчины, лишив титула и земель. Быть может, таким образом Овидио избавлялся от неугодных дворян, заменяя их своими людьми...

Как бы то ни было, Сандро предложил Лукреции совместными усилиями попытаться изменить ситуацию к лучшему, поведав о том, что стремится заполучить артефакт из коллекции герцога, хранящейся в сокровищнице летнего дворца, Корнадоры. Лич полагал - и небезосновательно, - что опальной графине известен тайный ход во дворец, но всякая информация имеет свою цену... Лукреция поведала, что стремится унизить фаворита герцога, которому тот передал ее родовой замок, Ля Сегадора, и просила Сандро сокрушить его силы, но при этом сохранить жизнь нынешнему графу.

Сандро во главе отряда нежити ступил на северный тракт, миновал город Корвино, и вскоре достиг замка Ля Сегадора, правил которым ныне брат Лукреции - Джованни, куда более сведущий в политических играх, чем сестра, и, судя по всему, всячески поспособствовавший ее опале. Лич, однако, не обратил ни малейшего внимания на бахвальство уверенного в собственных силах Джованни, с легкостью сокрушил его воинов, однако сохранил графу жизнь.

Близ Ля Сегадоры Сандро посетил могилу Альмы, прабабушки Лукреции, сущность которой ныне пребывала в теле ворона, повсюду сопровождавшего некроманта.

Вернувшись к Лукреции, Сандро сообщил, что "фаворит герцога" сполна усвоил урок, и женщина поведала, что в подземельях замка Овидио находится тоннель, ведущий к вратам в Мир Духов, посредством которого правящая семья может надеяться покинуть твердыню в случае осады. Однако с помощью сего портала можно проникнуть и внутрь, а для этого необходимо отыскать два Драконьих Ока - артефакты, необходимые для открытия врат.

Лукреция вызвалась сопровождать Сандро, ибо донельзя устала от закулисных политических игр Империи Сокола. Избегая патрулей герцога Быка, некромант и спутница его разыскали два кулона, рекомые Драконьими Очами, после чего устремились к восточным топям Манзо, где с помощью артефактов активировали магический портал, ведущий в Мир Духов.

Проследовав через оный, миньоны Сандро и Лукреции обнаружили себя на горной тропе близ входа в подземелье, ведущее в подвалы Корнадоры. Здесь, в сокровищнице путь им преградил сам герцог Овидио; узнав от Джованни о бесчинствах, творимых на землях его вотчины, правитель герцогства Быка вознамерился лично удостовериться в гибели смутьянов. Герцог с ненавистью воззрился на сопровождающую лича Лукрецию: эта женщина соблазнила его отца, заставила того отвергнуть законную супругу... наверняка и к гибели его руку приложила, хоть веских доказательств тому и нет.

В последовавшем сражении нежить Сандро одержала верх над ангелами и грифонами, за спинами которых надеялся укрыться герцог, после чего разорвала на части его самого. Ворвавшийся в подземный чертог Джованни опешил: он столько усилий приложил, чтобы стать ближайшим сподвижником Овидио, и смерть последнего перечеркнула все планы коварного графа!

Сандро, забрав с пьедестала Посох Подземного Мира, скрылся из замка наряду с Лукрецией, ступив в сотворенный магический портал. Опальная графиня, понимая, что в Империи Сокола навсегда останется преступницей и беглянкой, выказала желание стать ученицей Сандро и верной последовательницей.

...Незадолго до изгнания его из Паучьего Культа Сандро выкрал из сокровищницы Белкета артефакта, названный "Кольцом Грешника". Давным-давно, в эпоху Империи Шантири, в одном из великих храмов, посвященных Малассе, пребывал Верховный жрец - но не Безликий, а человек. В час Войн Старейших ангелы вознамерились разрушить храм, но обнаружили, что здание бесследно исчезло, а Верховный жрец мертв. На пальце последнего ангелы обнаружили кольцо, которое и назвали "Кольцом Грешника". После артефакт перешел к Сар-Шаззару, затем - к Белкету... и сейчас кольцом владел Сандро, которой сумел выяснить, в чем истинное назначение сего магического предмета. Незадолго до нападения ангелов Верховный жрец сумел сотворить карманное измерение в Мире Духов, куда и переместил храм Малассы... но пожертвовал для этого своей жизнью. Сандро же стремился проникнуть в сие святилище, и для этого ему и был необходим Посох Подземного Мира.

Прибыв наряду с Лукрецией на южную оконечность полуострова - границу земель Семи Городов, пустыню Сахаар, Сандро вознамерился посетить несколько точек силы, окружающие пространство, где прежде находился храм, и с помощью Посоха Подземного Мира направить энергии их в Кольцо Грешника. Конечно, действовать надлежало быстро; ведь как только Белкету станет известно о возвращении своего старого друга, по следу последнего немедленно будут посланы миньоны Паучьего Культа.

Лукреция и Сандро посетили остров Телал-Габил, ныне занятый некромантами, и Хрустальный Остров, ставший ареной противостояния орков и чародеев. В процессе поиска точек силы некромант обучал молодую женщину предвечной магии, дарующей власть над жизнью, смертью, временем и пространством.

Наконец, они прибыли на остров, находились на котором руины городов Шантири; находилось здесь немало некромантов, занятых исследованиями и оказавших яростное сопротивление посмевшему вернуться в сии пределы Сандро. Здесь последний сумел с помощью Кольца Грешника открыть портал в карманное измерение, после чего поведал спутнице о том, что в искомом им храме Малассы должен находиться артефакт Безликих - Маска Ложного Лица, позволяющая владельцу изменять облик так же, как это делают Безликие.

Велев Лукреции оставаться подле портала, Сандро ступил внутрь... оказавшись в измерении, сокрытом внутри Кольца Грешника. Здесь к личу обратился дух Верхового жреца Малассы, требуя покинуть святилище Драконицы Тьмы, однако лич не собирался следовать его воле. Осознал он, что жрец не только пожертвовал собственной жизнью для создания сего плана бытия, но могуществом души оградил оный от пространства Мира Духов.

Сандро разыскал Маску Ложного Лица, после чего уничтожил душу Верховного жреца... Карманное измерение вот-вот прекратит свое существование, посему лич поспешил к порталу, посредством которого надеялся вернуться в мир смертный.

...Тем временем Лукреция, оставшаяся у межпространственного рифта, с ужасом лицезрела призрачного дракона, опустившегося чуть поодаль. Последний поведал женщине, что все, с нею произошедшее - смерть герцога Быка, последовавшая опала - дело рук Сандро, претворявшего в жизнь свои замыслы, ибо в этом и состоит суть лича, обожающего манипулировать окружающими себе в угоду. И теперь, говорил дракон, он оставил ее здесь, умирать в одиночестве.

Призрачный дракон сразил Лукрецию, после чего дождался возвращения из карманного измерения Сандро, которого приветствовал как старого друга. Лич оказался впечатлен: он и помыслить не мог, что Белкет способен обращать в нежить драконов... тем более, направлять собственную сущность в тела сих могучих созданий. "Я - слуга Аши", - возвестил Белкет. - "Ее сила - моя сила! А ее сила безгранична!" "Ее сила - лишь искра в бесконечности Пустоты", - возразил Сандро. - "Признаю, твое могущество возросло... Но и мое тоже!"

В последовавшем противостоянии миньоны Сандро повергли некромантов, сопровождавших Белкета, а сам лич покончил с физическим воплощением предводителя Паучьего Культа... Смертельно раненая Лукреция спрашивала, правдивы ли слова Белкета касательно несчастий, произошедших с нею, и Сандро подтвердил: да, он действительно расставил фигуры на доске, дабы однажды опальная графиня могла присоединиться к нему и способствовать воплощению в жизнь великого замысла. Услышав сие откровение, Лукреция не испытала ненависти - лишь восхищение: поистине, наставник ее - великий злодей, и многому может - и должен! - научить ее.

Так, Сандро возродил Лукрецию нежитью, обещая, что со временем узнает женщина все тайны мироздания. Ведь Ашан - далеко не единственный мир в великой Пустоте, и за пределами сотканной Ашей Завесы находятся мириады планет... и лич лицезрел их в своих видениях. "Через Завесу можно прорваться, освободить наши души из этой тюрьмы", - говорил он. - "И для этого нужно всего лишь прикончить божество!.. Посмотрим, достойна ли Маска усилий, затраченных на ее обретение".

...Используя Маску Ложного Лица, Сандро странствовал по миру, собирая подле себя отверженных, отринутых Драконьими Богами. Так был основан Орден Пустоты. На протяжении столетий члены его оставались в тенях, изменяя ход событий себе в угоду...

Все джинны были созданы, когда Сар-Элам ступил в Мир Духов и обратился в Седьмого Дракона – Дракона Магии. Можно сказать, что все они – чада Седьмого Дракона, родные братья и сестры, отражения разума, души и сердца Сар-Элама. Особенно рьяно заботился о своих родичах самый старый и могущественный джинн, Солмир.

В ту пору, в год 565, он обсуждал древнюю историю с учеными Академии Магии Аль-Сафира, когда услышал зов из Мира Духов, с которым – будучи порождением магии – был неразрывно связан. Солмир сразу же узнал голос, обращающийся к нему, ибо принадлежал он Нур, которую не видел джинн много столетий и считал погибшей. Он боялся, что потерял ее, и от сущности Нур не осталось и следа... но, похоже, ошибался. Нур была жива, и ей необходима помощь Солмира!

В Семи Городах у джинна была немало друзей, а еще больше – должников, потому собрать небольшое войско труда не составило. В отличие от Солмира, способного принимать облик птицы и лететь быстрее ветра, собранные им войска подобным образом передвигаться не могли. Однако существовал и иной способ достичь цели. Маги научились поднимать свои города в небо, однако требовалась для этого поистине огромная магическая мощь, доступная лишь волшебным существам – таким как джиннам... Во владении Солмира находился городок Ильм-Хижра, подаренный ему самим Сар-Иссусом – учеником Сар-Элама, с которым изначально связывал джинна обет покорности, а после – теплые дружеские отношения. Солмир превратил сей град в пристанище для джиннов, отдал бразды правления своему брату Халибу, а сам отправился в иные земли на поиски знаний. И сейчас объединенной силы Халиба и иных джиннов оказалось достаточно, чтобы переместить город по воздуху до самой горы Иблис – вулкана, возвышающегося над песками пустыни Сахаар. Когда-то на этом месте находился процветающий город, однако он был стерт с лица земли, а вместе с ним пропала и Нур... Второе Затмение вновь пробудило вулкан... а вместе с ним вернулась к жизни и Нур.

Уверенный в том, что отыщет названную сестру в недрах горы Иблис, Солмир повел за собою свое магическое воинство в направлении вулкана. Однако вскоре высланные вперед разведчики вернулись с донесением о том, что неподалеку замечены орки пустынь. Возможно, почуяли удерживающий Нур Хаос и стремятся уничтожить его источник. Кроме того, чуть поодаль означились некроманты Дома Этерна, преследующие свои таинственные цели. Дабы узнать, согласятся ли орки или некроманты объединить с ним усилия, Солмир разослал в оба лагеря гонцов с предложением встретиться на нейтральной территории и обсудить возможность союза.

Однако обе стороны ответили джинну категорическим отказом. Некромант по имени Саахир тоже почувствовал пробуждение Нур, но намеревался использовать силы ее в своих целях; у него были свои счеты с силами Хаоса, однако Солмир не собирался позволять некроманту поработить Нур. Предводительница же орков заявила, что собирается уничтожить не только все то, что попадется ей на глаза в подгорных пределах, но и любого мага, джинна или некроманта, кои осмелятся встать у нее на пути.

Кровопролития было не избежать, и в последующие дни пески пустыни испили немало крови... Наконец, с некромантами и орками было покончено, и воинство Солмира продолжило путь к горе Иблис. Вспоминал джинн, как столетия назад Нур была призвана в смертный мир чародеем Рашкой, одним из неофитов, возжелавшим обрести силы джинна. Он был уверен в том, что таким образом сам обратится в порождение магии, став более могущественным, чем любой другой из чародеев той эпохи, включая учеников Сар-Элама... Приведя замысел свой в исполнение, Рашка обратился в существо, не справившееся с необузданной мощью, утратившее рассудок и ставшее порождением Хаоса; подобных ему Сар-Аггрет именовал «ифритами»... Ифрит Рашка, одержимый непреодолимой тягой к разрушению, покинул свою башню и обрушил гнев на близлежащий город. Тогда с помощью Солмира маги едва сумели обуздать его безумную ярость, заставив землю разверзнуться под башней Рашки и поглотить ее. Теперь же на месте башни высится гора Иблис, засыпающая окрестные руины вулканическим пеплом.

Проникнув в подземелья горы Иблис, Солмир лицезрел башню Рашки, из-за стен которой как никогда отчетливо доносилась отчаянная мольба Нур. Все эти годы Рашка оставался заточен в пространстве – разломе – между смертным миром и Миром Духов. Похоже, вынужденное изгнание заставило его немного поумнеть, и он отдал часть обретенной силы в обмен на возможность контролировать ее. Несмотря на то, что Рашка обратился в ифрита – средоточие хаотической и разрушительной магии – ощущал Солмир искру сущности Нур.

Джинн не ведал, возможно ли спасти сестру, вычленить ее сущность из воплощения Хаоса, именуемого Рашкой... Однако, сразив последнего в противостоянии, Солмир сумел отделить сущность Нур от естества ифрита, а чтобы не исчезла она, поместил сестру в сосуд – старую потускневшую лампу. Душа же Рашки устремилась прямиком в Шеог...

Со временем Нур вернула себе физическую оболочку и множество раз защищала Ашан от сил Хаоса...

В году 566 в Ироллане случился День Огненных Слез, когда страшный пожар уничтожил эльфийскую столицу. В огне погибли Высокий Король Арниэль и многие его приближенные. И что самое страшное - огонь обратил в пепел Бриттигу, Мать Древ, священный символ эльфийского народа. В случившемся поспешили обвинить темных эльфов.

Ваниэль, сын погибшего Арниэля, предложил Туидхане выбор: изгнание или смерть. На одну неделю обещал он сдержать своих подданных, жаждущих отмщения, после чего лично возглавит армии Ироллана, что ступят на земли державы темных эльфов и предадут смерти всех без исключения представителей сей расы .

Большинство темных эльфов предпочли изгнание, и, ведомые детьми Туидханы и провожатыми-Безликими, ушли на восток, осев в подземных пещерах на границах владений дворфов; оставшихся умертвили. В числе последних оказалась и Туидхана, отказавшаяся покинуть свои земли; она погибла как королева и как мученица. Место, где находилась Бритигга, было стерто со всех карт, и по сей день ни один эльф не приближается к нему. Новая Мать Древ посажена в глубинах эльфийских лесов, но ни один эльф не говорит о сем древе иноземцам.

Два годя спустя со Дня Огненных Слез и смерти Туидханы, изгнанники - темные эльфы - все еще пребывали в поисках места, которое смогут назвать домом. Лесные сородичи преследовали и безжалостно расправлялись с ними, обвиняя в уничтожении Священного Древа и убийстве Высокого Короля. Эруина, лидер общины темных эльфов и дочь Туидханы, надеялась найти пристанище на Острове Дальних Ветров, и обратилась с предложением о союзе к Рутгеру, вождю тамошего людского селения. Однако тот отправил весть эльфам, своим давних союзникам, сообщив, где скрываются их темные собратья. Из Ироллана вышел флот, ведомый эльфийским героем Таланаром. Кроме того, дополнительные проблемы Эруине создавал и Синитар, амбициозный и опасный темный эльф. По слухам, общение с призрачными драконами довело его до безумия и теперь он всерьез решил бросить вызов правлению Эруины.

Устранив перво-наперво своего не в меру зарвавшегося сородича и членов его клана, Эруина нанесла удар по селению предателя Рутгера, а после уничтожила подошедший к острову флот Таланара...

Священная Империя сумела отразить вторжение демонической орды в час Второго Затмения. С тех пор минуло пять лет, и сейчас в год 570 новая угроза воспряла в Глубоких Горах, что в восточных пределах Империи. Ослабленное недавней войной с демонами, герцогство Волка обратилось за помощью к разношерстному отряду наемников - Мечам Ветра, дабы защитил тот границы провинции... Так начался конфликт, вошедший в историю как Забытые Войны...

Верховодил отрядом капитан Киеран, наказавший своим сподвижникам, боевому магу Миранде и ветерану-орку Га'аренду, обучить новобранцев, возжелавших присоединиться к славному отряду... Тренировочные бои с немногочисленными силами нежити, остающимися в землях герцогства, проходили близ городка Дестандта, Приграничной Крепости и в Шепчущем Лесу. Помимо прочего, до Миранды доходили слухи о том, что капитан их намеревается оставить отряд в самом скором времени...

Наконец, пришел приказ сниматься с лагеря и выступать к священному граду Фламмщрейну, где наемников дожидаются командующие нынешней кампанией. Совершив непродолжительный марш по торговому тракту, отряд Мечей Ветра прибыл к городским стенам, где узнали офицеры о нападении орков на герцогство Волка. Силы маршала Зигфрида Светлого Меча доблестно противостояли варварам, но солдатам Империи срочно требовались подкрепления.

Га'аренд поморщился, узнав о возложенной на них миссии, ибо не забыл, как в час Второго Затмения орки выступили врагами герцогства Волка. Конечно, сейчас ситуация изменилась, и провинцией правит уже не Герхарт, но герцогиня Ирина, а годы спустя трон герцогства наверняка унаследует ее сын, Александр. Впрочем, приказ капитана Киерана Га'аренд оспаривать не решился, а тот подтвердил витавшие слухи, объявив, что эта миссия станет для него последней, поскольку надлежит ему заняться одной семейной проблемой... Больше к сказанному капитан не добавил ничего, и на все вопросы Миранды упорно отмалчивался.

Миранда и сама не любила говорить о прошлом. Она искусно владела как клинком, так и магией. Еще в восьмилетнем возрасте она, выходец из семьи уличных актеров, начала обучение свое а академии магов-мечников, а в 25 лет достигла ранга Первого Клинка, и в следующем году получила предложение занять место в ордене Сорока Клинков. Отныне жизнь ее была посвящена охране верховных чародеев, входящих в Круг Девяти, в частности - верховного чародея Хакима, патриарха Дома Химера... И когда несколько месяцев спустя Миранда заявила, что покидает Сорок Клинков, чтобы примкнуть к Мечам Ветра, Круг Девяти был изумлен, ведь за всю историю Семи Городов никто и никогда не поступал подобным образом. Объяснить мотивы свои Миранда отказалась; хранил молчание и Хаким...

Маршал Зигфрид Светлый Меч с нескрываемым презрением воззрился на прибывших наемников, после чего сообщил: орочьи племена вторглись в восточные Бледные Прерии и досаждают мирянам Свободных Городов. Герцогство Волка стремится оказать помощь соседям, посему в задачу наемников вменяется отбросить орков обратно в их земли.

...Покинув Фламмщрейн, отряд Мечей Ветра перешел через горы, сошелся в сражении с орками, спустившимися в долину и разграбившими одну из застав Свободных Городов - Брод Врадека, велась на которой торговля с герцогством Волка. Варвары оказались разбиты наголову, но капитан Киеран не позволил подначальным остаться близ города, дабы помочь пострадавшим в набеге мирянам; согласно приказам, полученным от маршала Империи Сокола, им надлежало искоренить орочью угрозу, посему задерживаться близ Брода Врадека возможным не представлялось.

Выжившие поведали наемникам, что варвары явились от Змеиной реки; в том направлении и устремился отряд Мечей Ветра. У реки воины разбили лагерь... ночью подвергшийся нападению яростных орков, ведомых Крэгом Хаком - знаменитым пиратом Дикого Моря, одержавшим верх над могущественной медузой - предводительницей культа Крушителя. Крэг Хак, впрочем, довольно скоро осознал, что противостоит хорошо обученному отряду наемников, а не презренным мародерам, посему извинился пред офицерами Мечей Ветра за свою ошибку.

Отряд Крэга Хака означился в сих землях, ибо подначальные ему моряки были заняты восстановлением пробоин в остовах кораблей, и намеревался выйти в море сразу же, как только представится такая возможность. По словам пирата, орочьи отродья нанесли удар под покровом ночи, похитив несколько кораблей и отступив к Сумеречным Водопадам. Наемники не очень-то поверили словам пирата, полагая, что находится он здесь по иной причине, разглашать котороую не собирается.

Посему наемники, снявшись с лагеря, устремились вверх по Змеиной реке, отметив, что число орков, встреченных им, все возрастает - стало быть, они на верном пути. Наконец, отряд достиг Сумеречных Водопадов, подле которых вступил в бой с внушительным отрядом орков, гоблинов и гарпий, принадлежащих к клану Черного Черепа. Иные орки Ашана чурались сородичей, принадлежащих к сему клану, ибо те всецело посвятили себя служению Дракону Хаоса, и долгие годы добывали в копях под Глубокими Горами драконьи кристаллы... как следствие, тела их и разумы оказались подвержены воздействию тлетворных энергий Хаоса.

Орков удалось отбросить к Глубоким Горам, и предводительница варваров, Шаар, признала поражение, однако обещала наемникам скорое возмездие. Капитан Киеран объявил, что Мечи Ветра должны немедленно вернуться с докладом во Фламмщрейн, однако у Темного Леса, распростершегося между Свободными Городами Стоунхельмом и Грозовым Утесом, путь солдатам преградили порождения Шеога под началом Лорда Демонов Гаранта; не вступая в переговоры с противником, Мечи Ветра атаковали демонов, покончили с ними, отправив развоплощенные сущности обратно в Шеог.

Мечи Ветра же вернулись в Дестандт, дабы известить прибывшего в город маршала об отражении орочьего нашествия. Зигфрид долго размышлял над услышанным: преображенные энергиями хаоса орки и демоны в лесу... кроме того, с границ поступают и иные, тревожные донесения. Кроме того, непосредственная угроза исходит из катакомб Дестандта, воспряла в которых нежить. Городские стражи спустились в склепы несколько дней назад и назад не вернулись.

Спустившись в катакомбы, узрели наемники солдат, чьи тела устилали землю; кожа несчастных почернела, глаза закатились, а с губ капала зеленая пена... Следуя приказу капитана Киерана, Мечи Ветра атаковали содеявших сие вампиров под началом Нергала, известного в Аль-Бетиле алхимика и специалиста по ядам, старого знакомого сопровождавшего Мечей Ветра рыцаря смерти Вейна...

С Нергалом и миньонами его наемники покончили, однако вынуждены были признать, что городская стража уничтожена: отравлена коварным алхимиком, после чего приписана к его отряду мертвяков. Киеран приказал подначальным исследовать отходящий от катакомб внушительный пещерный комплекс на тот случай, если кто-то из нежити сумел улизнуть. Здесь путь им преградил Фарханг, очередной старый знакомый Вейна; будучи в Аль-Бетиле, тот знал Фарханга как рыцаря смерти, ныне же оный предстал могущественным вампиром. Похоже, Фарханг не узнал бывшего сподвижника, которого на вотчине некромантов именовали ныне не иначе, как "ренегатом"... А если и узнал, то не подал вида...

Наконец, Мечи Ветра покинули пещеры, обнаружив себя на старом погосте в доброй лиге от Дестандта. Миранда смотрела на Вейна с нескрываемым подозрением; наверняка рыцарь смерти многого не договаривает о своем прошлом... "А разве не у каждого из нас свои секреты?" - отвечал Вейн на прямой вопрос, адресованный ему. - "Нас сплотил этот отряд. Мы преданы ему, и не задаем друг другу вопросов о прошлом".

Мало кто ведал о том, что сей древний и могущественный рыцарь смерти не избирал свою судьбу, а был обращен Белкетом в нежить, когда легендарный некромант пожелал спасти Вейна и семью его от верной смерти от магической чумы. С тех пор рыцарь смерти находился в услужении у Белкета наряду с Сандро, и заслужил титул Пожинателя Душ... Узнав об истинных мотивах Сандро, заявившего о себе как о Повелителе Пустоты, Вейн отправился по следам лича, по пути расправляясь со всеми без исключения его сподвижниками. Однако Белкет ограничился тем, что изгнал Сандро, и разъяренный подобным проявлением милосердия Вейн оставил некромантов, примкнув к Мечам Ветра.

На погосте наемники были встречены сонмом нежити - бесплотных призраков, следовали за которыми стихийные духи Тьмы. Возглавляло их жуткое существо, напоминавшее собой получеловека-полупаука, в котором Вейн узнал того, кого когда-то должен был выследить, Губителя Бесформенного. Принимая священный яд Намтару, чтобы стать вампиром, и делая последний вздох перед смертной вечностью, никто не знает, чем это может закончиться. Большинство не выдерживает мучений, а кто-то кажется нетронутым снаружи, навеки сохранив неувядающую красоту молодости, но сломлен изнутри, и душа его смята и изорвана. С Губителем же всё вышло наоборот, поскольку он сохранил разум, но тело его оказалось страшно изуродованным. Когда он стал отступником, его имя пополнило список Вейна, бывшего тогда Пожинателем Душ, палачом Аль-Бетила: Га'аренд и Миранда искренне наслаждались противостоянием с ненавистными некромантами, Вейн же был серьезен, как никогда, и продолжал задаваться вопросом: что могло понадобиться обитателям Нар-Хереша здесь, в Дестандте?.. Ответ на этот вопрос надеялся получить и Киеран, потому и поторапливал своих людей...

Мертвяки оказались разбиты, бежали... Мечи Ветра устремились к Дестандту, дабы поведать маршалу Светлому Мечу о том, что противник их, скорее всего, исходит из собственных побуждений, и никоим образом не связан с Аль-Бетилом, ведь некроманты сего града наверняка не станут выступать против Священной Империи; по крайней мере, так полагал Вейн.

Однако путь наемникам преградили орки под началом старой знакомой Шаар, возжелавшей поквитаться за недавнее поражение. Га'аренд долго беседовал с нею, однако орки так и не смогли придти к какому-то соглашению, посему сражение оказалось неизбежным... В противостоянии сем Шаар сложила голову, а Мечи Ветра преследовали и добивали отступающих орков клана Черного Черепа. Киеран постановил, что надлежит раз и навсегда покончить с предавшимся хаосу орками, а также отыскать и уничтожить источник поглотившей их скверны; Га'аренд не возражал своему командующему, однако пребывал в весьма подавленном состоянии духа.

Прошло несколько дней, и Мечи Ветра ступили в сердца владений клана Черного Черепа - ущелье, обрамленное копьями с нанизанными на них черепами. Они ожидали встретить кого угодно - орков или демонов! - но только не чародейку-нагу. Миранда, будучи выходцем из Семи Городов, узнала в наге Акане, весьма влиятельную советницу при правителях Совета Архимагов. Миранда ведала о прошлом представшей им наги. Акане покинула Империю Лотоса в поисках своего пропавшего брата, за которым присматривала, однако по неведомой причине воспоминаний о его исчезновении у нее не сохранилось. Спустилась она в подземные города темных эльфов, где Безликие помогли ей восстановить большинство утраченных воспоминаний: образы темного чародея и морских созданий, брата, уводимого этими тварями. Безликие объяснили Акане, что воспоминания ее уничтожил некий артефакт Пустоты - могущественная магия, запретная даже для их рода... Безликие советовали Акане изучить магию воздуха в Семи Городах, ведь ветра помнят то, что позабыл разум, и могут восстанавливать воспоминания. Чародеи приняли нагу, но даже чародеи Воздуха Дома Анима не смогли помочь ей; однако Верховная чародейка Дома Анима, Газаль, приняла Акане под свою опеку и взялась за ее обучение. Магию воздуха нага освоила в совершенстве, и после частенько помогала Верховному констеблю Асале распутывать преступления, вершимые в Семи Городах: Но сейчас, в чем бы ни заключалась возложенная на нее миссия, Акане не желала делиться деталями ее, посему приказала воинам своим покончить с чрезмерно любопытными наемниками...

Потерпев поражение, Акане отступила, поклонилась победителям, однако в жесте сем не было смирения; отсутствующий взгляд чародейки показался Вейну знаком... прежде он уже имел сомнительное удовольствие наблюдать подобный "недуг". Миранда вознамерилась было прикончить Акане, однако Киеран удержал ее, задав советнице один-единственный вопрос: "Во имя Драконьих Богов... почему?!" "Вы все глупцы, погрязшие в суевериях!" - презрительно бросила Акане. - "Вестница Пустоты явилась, и дарует она свободу всем нам! И пока вы сражались здесь, со мной, она восстановила трон!" Наемники переглянулись, и один лишь Вейн прекрасно понимал, о чем глаголет эта женщина, каким страшным силам служит... Неожиданно Акане метнулась вперед, схватила Киерана за плечо, и оба они исчезли в водовороте темных энергий...

Дабы попытаться отыскать ответ на вопрос, куда Акане забрала их предводителя, наемники, исполняя приказ Миранды, рассредоточились, дабы скрупулезно осмотреть ближайшие к орочьему оплоту пределы. Довольно скоро обнаружили они пульсирующую груду драконьих кристаллов, образовавшихся из пролитой в час Войн Творения крови Драконьих Богов. Однако эти сияющие кристаллы излучали скверну. Кристаллы хаоса, кровь Ургаша, прародителя демонов... Теперь-то Мечи Ветра осознали, что явилось причиной ужасающего преображения клана орков.

Однако не только наемников привлекли исходящие от кристаллов энергии. За спинами их возник некромант Адар-Малик, а также миньоны его. "Вейн! Мерзкий ренегат!" - процедил он, вперив взор в рыцаря смерти. - "Ты был Пожинателем Архонта Белкета, нашим палачом. Как смеешь ты отринуть наши законы и переметнуться на сторону демонов?!" Вейн не успел и рта раскрыть в ответ, а Адар-Малик и мертвяки его устремились в атаку...

Однако Мечи Ветра вновь одержали победу; Миранда вознамерилась было покончить с некромантом, но Вейн удержал ее, хоть и не испытывал к Адар-Малику ничего, кроме ненависти: к тому же, тот, также являясь учеником Архонта Белкета, не преминул заменить его в качестве Пожинателя. Как оказалось, Белкет приказал Адар-Малику покончить с некромантами-ренегатами, которых наемники уже упокоили в катакомбах Дестандта. Узнав от своих лазутчиков, что в городе видели Вейна, Адар-Малик пришел к ошибочному выводу, что действует тот заодно с ренегатами, а, возможно, и верховодит ими.

Конец беседе положил показавшийся в ущелье воин-нага Нобору, сжимавший в руках обнаженные мечи, и, обратив взор на Мечей Ветра, произнес: "Я наблюдал, как вы сражались с Акане, моей сестрой. Госпожа ее - куда более серьезная противница, и силы ее растут с каждым днем. Докажите же, что достойны сразиться с ней!"

Нобору и воины-наги, следовавшие за ним, атаковали, но, потерпев поражение в сражении с Мечами Ветра, отступили, и Нобору поклонился победителям. Однако, в отличие от своей сестры, обратился к ним уважительно, ведь атака его была всего лишь испытанием для наемников. Будучи прекрасным стратегом, восхищающимся политическими играми, верил он, что истинное равновесие лежит в полном и безоговорочном контроле над противоположностями, посему изучил он как магию Света, так и таинства Тьмы, став одним из лучших лазутчиков в Ашане.

Нага поведал собравшимся, что ему жизненно необходимы союзники в противостоянии самопровозглашенной Вестнице Пустоты - возглавляющей Дом Анима архимагу Газаль, госпоже Акане. Нобору подтвердил худшие подозрения Вейна: Газаль действительно приняла для себя Пустоту - безграничную, предвечную силу, старейшую из ведомых в Ашане; начало и конец всего, даже Драконьих Богов. И, поскольку обладала Газаль могуществом Пустоты, противников ее ждала не только смерть, но исторжение из самой ткани Творения!

Адар-Малик наряду с Вейном, Мирандой и остальными внимательно выслушал рассказ Нобору, бросил долгий, пристальный взгляд на рыцаря смерти. Тот понимающе кивнул: ими обоим уже приходилось сталкиваться с Пустотой, и оба они несли в себе шрамы, оставленные сей силой.

Неожиданно Миранда обнажила клинок, выкрикнув: "Лазутчица-суккуб! Схватить ее!"

С превеликим трудом суккубу удалось изловить и сковать магическими цепями. И, лишь взглянув на пленницу, Миранда сразу же узнала ее, ибо не раз видела в бытность свою в Семи Городах; озарение было подобно острому кинжалу, вонзившемуся прямо в сердце.

Миранда объяснила присутствующим, что, скрываясь под человеческой личиной, эта суккуб - Дамирия - выступала слугой во дворце чародея Хакима, возглавляющего Дом Химера и входящего в Круг Девяти. Хаким, первый из Алых Колдунов, всегда поддерживал Газаль в вопросах политики вотчины магов... и был прежде любовником Миранды. Полагала последняя, что Хаким вполне может привести их к Газали, Акане и - возможно - Киерану.

Наемники на предложение Миранды согласились, и та с помощью чародеев сумела проследить за магической нитью - созданной чародеями Дома Химера Алой Связью, связующей суккубу с ее повелителем, и определить точное местонахождение того. Вейн и иные Мечи Ветра простились с Адар-Маликом и Нобору, после чего чародеи телепортировали их к оплоту Хакима, в далеком Аль-Рубите. Немедленно, зверолюди - слуги архимага - подняли тревогу, атаковали чужаков...

Великий чародей Хаким рыдал, моля Миранду о прощении, когда защитники оплота его оказались повержены, и Мечи Ветра ступили в пределы особняка. Испытывал Хаким искреннее раскаяние, и признался, что примкнул к Газаль и нескольким иным весьма амбициозным магам, жаждущим заполучить власть над Семью Городами; изначально сплотил их могущественный некромант, Сандро. Именно он преподнес заговорщикам древний артефакт - Трон Обновления; Газаль первая опустилась на него, и в то же мгновение Пустота всецело завладела ею. Хакиму едва удалось бежать, и, осознав, что совершили они, вознамерился чародей поведать о случившемся Кругу Девяти.

Вейн прекрасно знал, кто такой Сандро и на что способен бывший лучший ученик Белкета... Но неожиданно наемников окружили воины, ведомые Киераном... Вот только взгляд бывшего предводителя отряда Мечей Ветра был пуст - энергии Пустоты изменили его, и вчерашние боевые товарищи стали ныне противниками...

Вейн сражался плечом к плечу с Киераном более десятилетия, и знал, что предать отряд Мечей Ветра тот не мог. Нет, наверняка магия Пустоты преобразила капитана, лишив его собственной воли, сделав послушным исполнителем приказов Вестницы. Но наемники не сумели удержать своего бывшего командующего: когда миньоны того оказались разбиты, самого Киерана - как и прежде Акане - унес вихрь темных энергий.

Вейн вновь обратился к Хакиму, требуя рассказать им больше о Сандро и Троне Обновления. Чародей поведал, что Газали Сандро представила некромант Ариана. Вейн понимающе кивнул: он прекрасно знал помянутую Ариану, одну из ближайших сподвижниц Сандро, которая - так же, как и ее наставник, - была изгнана из Аль-Бетила за пустомантию - магию, основанную на запретных энергиях Пустоты.

Газаль предложила Сандро и Ариане убежище в одном из своих тайных оплотов, Мир-Ал-Дине; то было средоточие великого могущества - пять волшебных башен, возведенных в древние времена в пустыне Сахаар. Газаль обнаружила легендарный Мир-Ал-Дин и обратила его в собственный оплот. Сам Хаким не мог провести Мечей Ветра в оный, но знал того, кто сумеет им помочь...

Так, в сопровождении Хакима наемники углубились в пески Сахаар. Чародей тем временем продолжал свой рассказ о произошедшем. Как и башни Мир-Ал-Дин, Трон Обновления - реликт цивилизации Шантири. Сандро полагал, что наделен он весьма интересной формой магии Пустоты, и цель сего артефакта - избавить разум воссевшего на трон от всяких сомнений и страхов, усилить волю. Газаль согласилась помочь Сандро в его начинаниях в обмен за привилегию стать первой из тех, кто воссядет на Трон Обновления. Сандро сдержал свое слово, позволив чародейке сделать это, но когда опустилась она трон, водоворот темных энергий объял ее, подобно плащу Пустоты.

Хакиму пришлось прервать рассказ, ибо донесли высланные вперед лазутчики, что приближается к ним отряд рыцарей-храмовников Священной Империи. Последние немедленно атаковали, заметив среди противников своих орков и некромантов, однако были отброшены.

Но, как оказалось, рыцари, ведомые Джоном Морганом, были не просто отрядом, патрулирующим границы империи, а сопровождающими некоего молодого человека, одеяния которого выдавали его принадлежность к Империи Лотоса. Мечам Ветра удалось сдержать натиск рыцарей, однако атаковали их подоспевшие саямасы, пустынные наги - личные стражи юноши.

К счастью, кровопролития удалось избежать, ибо Миранда узнала в молодом человеке Шалана, посланника Вечной Императрицы в Семи Городах. Она обратилась к юноше, и тот отозвал как наг, так и рыцарей. После чего Хаким продолжил рассказ, и удалось чародею убедить наг и рыцарей в чрезвычайной серьезности ситуации, после чего Шалам и Морган отбыли, дабы известить о гамбите Газаль правителей своих держав.

Наемники же продолжили путь через дюны Сахаар; один из наг вызвался провести отряд до ближайшего оазиса... однако, как оказалось, в оном уже разбили лагерь орки. Шаманы их приветствовали Мечей Ветра... но стоило им заметить Хакима, как все изменилось, и орки в неистовой ярости устремились в атаку...

Га'аренд приложил огромные усилия, убеждая шаманку Зулейку сдержать орков и хотя бы выслушать рассказ Хакима. Как оказалось, Зулейка прежде входила в Дом Химера, однако покинула оный, осев среди орков, ибо деяния входящих в сей Дом чародеев, в том числе и Хакима, были ей глубоко противны. Тем не менее, Миранде и Га'аренду удалось убедить Зулейку в угрозе, кою представляет Газаль, и обещала шаманка собрать орочьи племена, выступить против служителей Пустоты.

На следующий день Мечи Ветра возобновили путь, а к вечеру дюны остались позади, сменившись каменистой равниной. Хаким предупредил спутников, что здесь они могут повстречать Игнатиуса, инкуба, также принимавшего участие в заговоре Сандро, но отказавшегося следовать за преображенной Пустотой Газаль. Не успел Хаким договорить, как демоны окружили отряд, и Игнатиус отдал приказ к атаке...

Наемники сдержали чудовищный натиск, а Хакиму удалось урезонить инкуба, и признался Игнатиус, что следует он хаосу не по своей воле: будучи ребенком, он оказался продан собственной матерью могущественному архидемону, Фриасу. И, действуя заодно с Сандро и Газаль, преследовал он лишь одну цель: разорвать свою проклятую связь с Фриасом. И после событий, произошедших в Мир-Ал-Дине, он не ощущал больше власти над собой Фриаса.

Игнатиус завершил рассказ, начатый Хакимом. Когда Газаль поднялась с трона и назвала себя Вестницей Пустоты, Сандро осознал, что изначальный замысел его провалился. Он попытался было покончить с Газаль, сотворив заклинание смерти, но та поглотила направленные на нее магические энергии, и стала, похоже, еще сильнее. Видя это, Ариана немедленно склонилась пред Газаль; наверняка Сандро не простит ей подобное предательство. Отступая, Сандро расколол Трон Обновления, и на месте реликвии образовался зияющий рифт, хлынули через который в мир оскверненные Пустотой духи.

...И, будто подтверждая сказанное инкубом, сии духи внезапно атаковали Мечей Ветра, подтверждая очевидное: Газаль знала, что противник близок, и необходимо было как можно скорее следовать к пяти башням Мир-Ал-Дин. Ведь Вестница Пустоты наверняка продолжит бросать против наемников своих миньонов, дабы узнать сильные и слабые стороны противника.

В течение нескольких недель подоспеют силы Священной Империи, объединенные с конструктами чародеев и нежитью Аль-Бетила. Но навряд ли Мечи Ветра могут позволить себе дождаться союзников, ведь с каждым днем могущество Газаль возрастает, и остановить ее надлежит как можно скорее.

Покончив с призраками, наемники снялись с лагеря, продолжив путь к башням Мир-Ал-Дин, сокрытым огромным грозовым облаком - манифестацией рифта Пустоты, видно которое было за много миль. Враг, с которым предстояло им сразиться здесь, в сердце пустыни Сахаар, обязан своим могуществом Сандро - тому, кого Вейн прежде считал своим другом, и ныне очень жалел, что не покончил с ним, когда была у него такая возможность. Но вчерашний Пожинатель Дома Этерна выступал сейчас командующим отряда Мечей Ветра, и верховодил ими в сем конфликте... пусть оный мог и оказаться последним для них.

Приблизились наемники к первой из пяти башен - Башне Садовника, посвященной Силанне; упоминалась она в эльфийских легендах как строение, способное перемещаться из пустыни и пустыню, обращая каменистые земли в плодородные. Да и сама башня походила на устремляющийся в небеса оазис, воплощая в себе могущество магии Земли. Здесь предстала Мечам Ветра Ариана, ныне - марионетка Вестницы Пустоты. Она не произнесла ни слова; но темная и опасная сила наполняла ее, и некромантка, сделав короткий жест, приказала сонму нежити покончить с докучливыми Мечами Ветра.

Однако нежить некромантки была разгромлена Мечами Ветра, а сама она бежала; но Вейн не завидовал ей, ибо знал, что от гнева Сандро скрыться она не сумеет, и роковой ошибкой было связать судьбу свою с Газаль, которую наемники и союзники их вознамерились низвергнуть.

Проследовали ведомые Вейном воители ко второй из башен Мир-Ал-Дин, Башне Кузнеца, великолепнейшему монументу зодчества Шантири и посвященной Аркату. Ныне башня сия пребывала под властью Фриаса, Принца Уничтожения, чьи миньоны опутали твердыню двеомерами заклинаний хаоса; сам архидемон черпает энергии башни, дабы объяла разумы подначальных ему демонов дикая ярость, направленная на противника... Игнатиус с ненавистью взирал на Фриаса; каким-то образом магия Пустоты разорвала связь между ними, и сейчас демон жаждал отомстить Принцу Уничтожения...

Покончив с Фриасом и его демонами, Мечи Ветра наряду с союзниками проследовали к третьей из пяти башен, Башне Грезящего, возведенной во славу Шалассы. После падения Империи Шантири провидцы-наги часто зрели башню сию во снах, а после зарисовывали ее или слагали о ней поэмы. До обнаружения пяти башен полагали они, что существует подобная твердыня лишь в Мире Духов, однако ныне уверились, что Башня Грез реальна и является наследием цивилизации Шантири...

Но сейчас пребывала башня под властью Акане - чародейки, похитившей капитана Киерана. Саямасы преисполнились благоговения пред величием башни, однако в то же время постановили, что надлежит во что бы то не стало покончить с пустомантом Акане, отринувшей свою Драконью Богиню.

И когда пала Акане, проследовали союзники к четвертой твердыне, парящей в воздухе Башне Изобретателя, посвященной Илату. Здесь путь Мечам Ветра преградил Киеран, совершенно позабывший былых товарищей. Он потребовал, чтобы Вейн и подначальные его склонились пред Пустотой, ибо оборвет он связь их с ложной реальностью Драконьих Богов. С болью Вейн отдал приказ к атаке, и наемники его наряду с орками пустыни Сахаар схлестнулись с направляемыми Киераном тварями Пустоты. Трагедия в том, что Киеран избрал Пустоту не по свой воле, но долг Вейна был в том, чтобы раз и навсегда покончить со своим бывшим командующим, избавив его от сей страшной участи.

...Наконец, предстала силам союзников Башня Старейших, возведенная Шантири во славу Эльрата и Малассы, в ознаменование необходимости прекращения Войн Старейших и заключения перемирия между ангелами и Безликими. Башню сию Газаль избрала своим оплотом, и когда могущество ее станет столь велико, что затмит Сущее, она может или править оным, или уничтожить его. Хаким и Игнатиус поведали Вейну, что на вершине башни находится рифт, связующий мир смертный с Пустотой, и Газаль черпает энергии из него, творя столь могущественный щит, что любой, коснувшийся его, окажется вычеркнут из реальности.

Тем не менее, союзники начали штурм башни, и повергли Вестницу Пустоты, не позволив замыслам ее воплотиться в жизнь...

События, случившиеся десятилетие назад в час Второго Затмения, ныне именовались Обманом Уриэля. Давным-давно, в час Войн Старейших, сходились в которых чада Света и Тьмы, архангел Уриэль поклялся отомстить за свою семью, с которой расправился величайший воитель и стратег Безликих - Эребос, Повелитель Ассасинов. Планы свои Уриэль вынашивал на протяжении долгих столетий, а незадолго до Второго Затмения архангел и инквизиторы его обнаружили, казалось бы, неопровержимые доказательства того, что Безликие готовятся возобновить предвечное противостояние с чадами Света.

Император Лиам Сокол - человек донельзя амбициозный - с легкостью поддался на уговоры архангела и объявил о священной кампании, направленной против служителей Тьмы. Верховодил ратями Света родной брат Уриэля, легендарный полководец - архангел Михаил, возрожденный в мире смертном...

Но в замысле Уриэля обнаружился фатальный изъян: он недооценил доблесть и находчивость людей, которых намеревался использовать в собственных целях. Нашлись те, кто сумел распознать истину за тенетами лжи, наведенными Уриэлем: убийства и злодеяния, в которых архангел спешил обвинить Безликих, были его собственными злонамеренными деяниями. Утверждают, что ангелы никогда не лгут... но никто не запрещает им просто не говорить всей правды.

Уриэль избежал правосудия, вершимого в судах... но не правосудия Драконьих Богов. Так, в кровавом пламени Второго Затмения погибли архангелы Михаил и Уриэль, а также Император Лиам. Но наследие их осталось, продолжая отравлять Империю.

Когда были обнародованы истинные масштабы Обмана Уриэля, разразившийся скандал чуть было не разорвал на части великую державу. Недоверие между имперцами и союзниками их росло, при имперском дворе раздавались голоса недовольных дворян, а за пределами страны колонии и протектораты ратовали за независимость. В попытке урегулировать сложившуюся сложную ситуацию наследница Лиама, молодая Императрица Гвендолин Сокол, приступила к претворению в жизнь реформ, против которых тут же высказались наиболее консервативные из придворных, не желающие перемен; споры вызвала предложенная герцогом Антоном Грифоном "Хартия Грифона", должная разделить власть церковную и светскую, ибо не желала Императрица боле слепо вверять судьбы подданных своих ангелам и их церкви; к тому же, доселе церковь всецело заведовала имперской казной и устанавливала налоги, и Император не мог потратить ни единой монеты без одобрения на то своих советников-ангелов.

Страсти достигли накала на полуострове Агин, где портовый град Картал вознамерился отделиться от Империи и примкнуть к коалиции Свободных Городов. Нужно отметить, город сей считался одной из жемчужин в короне правящей династии Соколов. Полагают, что название свое он обрел от эльфийского выражения "Кер-Тал", что означает "Великая зелень", ибо был возведен Картал на самой границе девственных эльфийских лесов... До основания города здесь возвышался собор Дозор Картала, возведенный ангелами на месте одной из первых одержанных ими побед в Войнах Старейших. Впоследствии вокруг собора была построена церковь, являющая сейчас верхний район города, и Картал продолжал разрастаться. Но лишь только после того, как обратился Император Брайан Сокол в новую веру, став истовым последователем Эльрата, ангелы, ведомые архангелами Сарой и Уриэлем, пожаловали Картал правящей династии Империи... Да, Картал, вне всякого сомнения, остается одним из красивейших городов державы, но вот в вопросе о политическом статусе возникают разногласия. Поскольку удален город от сердца державы, иногда именуют его и прилегающие земли "седьмым герцогством", хоть и не является Картал имперским протекторатом, и правит здесь не герцог, но городской совет, собирающийся в Дозоре. Собственной армии у Картала нет, и город вынужден уповать на поддержку близлежащих герцогств Единорога и Серого Пса. Конечно, герцогства сии пытаются усадить на должность имперского губернатора Картала собственных кандидатов, ведь город ведет торговлю с Иролланом и Семью Городами, а, стало быть, является источником барышей. Доселе ни один из губернаторов не был уроженцем полуострова Агин. Ныне имперский трон назначил губернатором Джона Моргана, сменившего на сем посту погибшего в час Второго Затмения лорда Монтбарда Красного Храмовника, ставленника герцогства Серого Пса...

В столетия, последовавшие за передачей Картала людям, присутствие последних на полуострове Агин возрастало; были заложены такие города, как Морская Гавань и Приморский Сорпигаль. Но ныне в Картале набирала вес фракция "Лига Картала", ратовавшая за независимость города, и утверждавшая, что в час Второго Затмения был он попросту забыт имперскими властями, и если бы не своевременно подоспевшие войска герцога Антона Грифона и некромантов Дома Этерна, наверняка бы демоны разрушили Картал до основания. Консервативные дворяне Картала воспротивились начинаниям Лиги, утверждая, что отделение Картала от Священной Империи приведет его к становлению одним из Свободных Городов...

И сейчас в регионе чаще случались столкновения между мятежниками и солдатами имперского гарнизона, торговые тракты заполонили разбойники, а у побережья орудовали пираты.

История эта - о четверке искателей приключений, прибывших на полуостров Агин, что исполнить последнюю волю своего почившего наставника - Оуена, одного из искателей приключений, который в час Второго Затмения защищал один из Свободных Городов - Водопад Молота - от демонов. Оуена и сподвижников его именовали "рейдерами", и таковыми же выступали его ученики, сражающиеся не за славу и золото, но за идеалы чести и справедливости.

Воспитанникам своим Оуен рассказывал множество историй о прошлом Ашана. О том, как тысяча веков мира окончились войной, ибо демоны вознамерились уничтожить сотворенный драконами мир. В конфликте том драконы одержали верх, но, ослабленные и израненные, вынуждены были укрыться за Завесой. Кровь драконов оросила землю, обращаясь в кристалл, и на землях сил смертные возвели города... такие, как Водопад Молота. "Под основанием его пребывают тайны забытой эпохи", - говорил Оуен внемлющим ему, - "когда мечи ковались из магии... но его глубже находятся воспоминания! А воспоминания Драконьих Богов несут в себе истинное могущество. Они вдохновляют смертных... и тревожат демонов".

Что касается истории Водопада Молота, - города, основанного на месте твердыни Шантири, уничтоженной в час Войн Старейших, - то рассказывал Оуен, что последовали Илата основали его вслед за Стоунхельмом, назвав так из-за находящегося поблизости водопада, а также в честь своего предводителя, Дугласа Молота - легендарного коваля, научившегося обрабатывать кровавые кристаллы. Именно он основал орден кровавых ковалей, которые в последующие годы принесли городу славу и процветание.

Говорил Оуен и об иных Свободных Городах. О Стоунхельме - старейшем из Свободных Городов, основанном в году 48, когда имперцы, не желающие оставлять веру в Илата, покинули пределы своей державы, заложив новое поселение; ныне населяют его люди, чародеи и дворфы, и хотят слухи, что построен Стоунхельм на древнем некрополе Шантири. О Грозовом Утесе, что к северу от Стоунхельма, в пустынных и прекрасных землям, рекомых Драконьим Путем; заложенный на Змеиной реке, к югу от Сумеречных Водопадов, Грозовой Утес имеет торговые отношения с укрывающимся от мира народом наг-шанрий, не считающих себя частью Империи Лотоса и обитающими в королевстве Шанрия. О Листмуре, находящемся в горах близ Гримхейма, давшем приют не только дворфам, но и людям наряду с орками; будучи крупным торговым центром для земель Гримхейма, Ранаара и герцогства Грифона, Листмур существенно расширился за последние десятилетия, но за стенами города появились и зловонные трущобы. О Броде Эридана, расположенном на границе Империи и Ироллана, также весьма крупном торговом центре, правит которым совет торговцев; в одном из кварталов города пребывает знаменитый эльфийский рынок. И, наконец, о Пределе Фостера, самом молодом из Свободных Городов, прежде бывшем лишь небольшим портом в Нефритовом океане, но с развитием торговли между Священной Империей и Империей Лотоса обратившемся в пиратскую гавань, прибежище разнообразнейших рас - людей, эльфов, дворфов, орков, гоблинов... всех, у кого есть деньги или товар на продажу.

В час Первого Затмения демоны покинули пределы Шеога, вторгшись в Ашан. Маги Семи Городов, творя армии из орков и циклопов, с легкостью расправлялись с демонами, изгоняя тех со своих земель. Водопад Молота был осажден демонами в году 331, и неминуемо пал бы, если бы не подоспевшие рыцари Сокола, ведомые самим Императором Коннором II. Но драконьи кристаллы, остающиеся во множестве в окрестных землях, из которых городские ковали создавали доспехи и оружие, оказались слишком большим искушением, и Коннор II постановил, что отныне город находится под патронажем Священной Империи Сокола, после чего разместил в Водопаде Молота гарнизон и монастырь священнослужителей Эльрата. А вскоре были возведены храм и замок над тем самым водопадом, что дал название городу. Так, под властью Империи, прежде свободные горожане проведут последующие полтора столетия; кровавые ковали - так именовали мастеровых, способных создавать оружие из кровавых кристаллов, - укрылись, не желая работать на захватчиков... В году 479, когда Империя пытались усмирить восставших орков на землях своих, восстали и граждане Водопада Молота, провозгласившие град свой свободным, и распахнувшие врата его пред орками и иными, бегущими от притеснений Империи Сокола.

Перед смертью Оуен, будучи выходцем из Картала, просил молодых рейдеров захоронить прах его в родном городе, рядом с предками. Посему четверо взошли на борт корабля "Небесный ястреб", пребывающего под началом сира Кристиана, вынужденного в час Второго Затмения отказаться от своей мечты стать алхимиком и примкнуть к армии, и отправились в плавание на запад, однако до Картала им добраться не удалось. Обретшие власть в городе мятежники не позволяли судам швартоваться у пристани, посему "Небесный ястреб" был вынужден бросить якорь в доках иного города, Приморского Сорпигаля. По пути моряки рассказывали рейдерам, что близкие связи герцогини Ирины, правительницы герцогства Волка, с Империей Лотоса позволили ей наладить торговые отношения между нагами и восточными Свободными Городами... однако способствовали расцвету пиратства. В частности, Свободный Город Предел Фостера стал истинной пиратской гаванью, и многие рыцари избрали для себя стезю корсаров.

Покинув пристань, герои ступили в городок, где повстречали мужчину по имени Дунстан... который - по его словам - прежде тоже был рейдером, однако ныне ушел на покой. Начинающим искателям приключений он посоветовал обратиться к командующему местным имперским гарнизоном, капитану Максимусу, ведь тот всегда снабдит захожих воителей непыльной работенкой.

Однако, стоило героям проследовать в городские врата, как стражи наотрез отказались выпустить их из Сорпигаля, ибо ныне в городе проводится расследование исчезновения нескольких жителей. Что ж, не оставалось искателям приключений ничего иного, как остаться на какое-то время в городе, дабы выяснить подоплеку происходящих событий.

Здесь свели они знакомство с торговцем доспехами, дворфом Тормундом, поведавшим, что на полуострове Агин сородичей его совсем немного, а те, что осели в Картале и Морской Гавани, наверняка перебрались в города сии несколько столетий назад, покинув южную заставу Судгерд; с оружейником Колдвеллом, еще недавно бывшим солдатом в армии герцога Освина Единорога, человека властного и безапелляционного, ныне - основного противника политики Императрицы Гвендолин; с хозяином постоялого двора "Дозорная башня гоблинов" Оскаром, поведавшим, что еще несколько лет назад заведение его именовалось "Имперской короной"... до того, как на город напали пираты-гоблины, не ожидавшие, что население Приморского Сорпигаля составляют, в основном, ушедшие на покой искатели приключений, давшие противнику достойный отпор; с гоблином Кенги, с радостью оставшемся в услужении у Оскара после неудавшегося рейда его сородичей на селение; с бывшим наемником Артуром, воителем Илата, служившим в отряде Мечей Ветра под началом капитана Вейна, и сражавшимся против некроманта Нергала и иных противников... хоть воспоминания сии по неведомой причине и затуманены... однако ведал он, что ставка Мечей Ветра ныне находится в Морской Гавани, где остается чародейка Миранда; с хранителем библиотеки Фарисом, поведавшим, что в северных горах до недавнего времени пребывала легендарная Незримая Библиотека Безликих; с чародейкой Джохарой, владелицей лавки магической утвари, изгнанной по неведомой причине из Дома Материя и прибывшей в Сорпигаль из Семи Городов несколько нет назад; с селянкой Орленой, просившей героев возложить в Святыне Павших Героев цветы на могилу ее брата Сервина, павшего при защите замка Портмейрон от демонов в час Второго Затмения... что до Святыни, то возвести ее приказал герцог Антон во славу тех, кто отдал жизни свои за полуостров Агин и Империю.

На постоялом дворе означился и молодой человек, представившийся рейдерам - Джассад. "Ашан - поистине таинственный и восхитительный мир, не правда ли?" - произнес он. - "Я занимаюсь исследованием западных пределов континента Таллан, в то время как мой добрый друг - далеких восточных земель. Полуостров Агин - конечная цель моих долгих странствий. Как следует из древних атласов, которые обнаружил я в библиотеках Аль-Имрала, давным-давно земля эта именовалась "полуостровом Малин". Интересно, почему же изменилось название?.." Джассад поведал, что уже многие месяцы исследует окрестные земли, собирая сведения об их обитателях, но в скором времени должен покинуть полуостров и не успевает собрать сведения о существах, его населяющих. Потому и просил искателей приключений заносить в бестиарий информацию обо всех без исключения созданиях, кои встретятся им в странствиях - естественно, за достойное вознаграждение с его стороны.

Покинув таверну, искатели приключений продолжили исследование Приморского Сорпигаля, навестили городской храм Эльрата, надзирала над которым благочестивая сестра Лизандра. Последняя сокрушенно поведала героям, что после Обмана Уриэля и роли, сыгранной в недавних событиях священной инквизицией, доверие к церкви в Империи оказалось подорвано, и герцогства Грифона и Волка ратуют за разделение аспектов религиозных и светских; по мнению священнослужительницы, это и к лучшему, ведь многие пытаются воплотить в жизнь собственные амбиции, выдавая оные за желания Дракона Света.

Означилась в храме и воительница-крестоносец, Розали. "Я слышала, что в Портмейрон прибыл новый губернатор", - заявила она рейдерам, - "назначила которого сама Императрица Гвендолин. Надеюсь, ему повезет больше, чем предшественникам, ведь лорды Портмейрона имеют привычку погибать при странных и трагических обстоятельствах. Предыдущий губернатор полуострова Агин, лорд Монтбард, исчез 10 лет назад, и никто не знает наверняка, что с ним случилось. Если верить слухам, в час Второго Затмения демоны убили его, и призрак его остается с тех пор в подземельях Портмейрона. Иные же утверждают, что он обезумел, и влачит жалкое существование в чащобах Йон-Чолл. А еще рассказывают, что он жив и здоров, и верховодит разбойниками, расплодившимися в регионе... Я же выросла при монастыре в герцогстве Серого Пса; своих родителей я не знаю, но никогда не переставала искать их. И сейчас я была прислана из Белого Утеса властями герцогства Единорога, чтобы провести расследование грабежей, происходящих на торном тракте, связующем Картал с землями Империи. Думаю, что сумела отыскать логово бригандов, и сейчас мне необходимы доблестные спутники, дабы свершить правосудие над лиходеями". Герои предложили воительнице присоединиться к их отряду, после чего наряду с Розали покинули храм.

Посетив жилище начальника пристани, Зейла, узнали они, что название города - "Сорпигаль", весьма древнее, куда древнее даже цивилизации Шантири. К тому же, исследователь Джассад однажды обмолвился Зейлу, что прежде посещал и "иные Сорпигали"... что бы это ни значило. Начальник пристани признался, что один из его далеких предков был контрабандистом, ведь прежде Приморский Сорпигаль был истинным раем для представителей сего ремесла. Зейл предлагал захожим искателям приключений работенку: они спускаются в пещеры контрабандистов, находящиеся под городом, и ищут сокровища, которые спрятал его предок; после чего золото делят с Зейлом поровну.

Наконец, рейдеры ступили в здание, занимаемое гарнизоном, представились капитану Максимусу, рыцарю-орку. Последний смерил искателей приключений презрительным взглядом, однако от предложенной помощи не отказался, поведав, что единственной ниточкой, ведущей к исчезновению горожан, служат слова местного пьянчуги, утверждавшего, что видел выбирающихся ночью из колодца гигантских пауков. Наряду с капитаном герои спустились в колодец, где действительно обнаружилось паучье логово.

Здесь покончили они с королевой гигантских пауков, после чего разыскали подземную бухту контрабандистов, обнаружили в которой сокровища предка Зейла. Вернувшись на поверхность, получили рейдеры следующее задание от Максимуса; рыцарь велел им отправляться к древнему маяку к югу от Сорпигаля, возведенному еще в эпоху Шантири. Несколько дней назад свет маяка померк, и поступили донесения о замеченных поблизости нагах. Против народа сего Максимум не имел ничего, но несколько лет назад чрезмерно агрессивные представители культа Крушителя уже бесчинствовали на полуострове, и, возможно, именно они ответственны за захват маяка.

Действительно, бесчинствовали близ маяка наги, принадлежащие к помянутому культу. Сражаясь с ними, герои проследовали внутрь здания, где в одном из помещение обнаружили заточенного культистами нагу, Хамато. "Я - охотник за наградой из Ордена Белой Змеи", - поведал тот. - "Я прибыл сюда, чтобы проверить правдивость слухов о возвращении старого врага, и так глупо попался! Похоже, судьба привела вас сюда с той же целью, и я вижу в том волю Шалассы. Да, сейчас в маяке заправляет культ Крушителя, входят в который еретики, поклоняющиеся искаженному, бездумному аспекту Шалассы. 20 лет назад я снес голову их верховной жрице, медузе Аякаши. Я надеялся, что безумие закончится, но культисты просто залегли на дно на какое-то время. Они вновь заявили о себе десятилетие назад, но тогда их остановили пираты".

Раненый, Хамато навряд ли окажет помощь рейдерам в противостоянии культистам, посему он вызвался остаться у входа в маяк и дождаться возвращения героев. Впрочем, воин не преминул предупредить искателей приключений, что на сей раз - в нарушение всех прежних традиций - культом верховодит глубинный нага Мамуши, весьма искусный мечник, сын медузы Аякаши. Именно он одержал верх над Хамато, но оставил того в живых, дабы принести в жертву Крушителю при следующем приливе.

Поднявшись на вершину маяка, рейдеры сразили Мамуши, вынудив культистов вновь убраться в глубины морские, после чего вновь зажгли волшебный свет. Хамато, с нетерпением дожидавшийся героев, поведал им, что то была его последняя охота и ныне он посвятит себя обучению новых воителей. Однако нагу тревожило иное: Мамуши лишил его меча, передававшегося в роду Хамато из поколения в поколение со времен Диаспоры. Название меча "Сан Тенга Муген", и выкован он на заре времен из чистейшего звездного серебра. Однако внутри маяка Хамато меч не обнаружил, стало быть, культ Крушителя перенес его семейную реликвию в свое иное логово, а это тревожит. Рейдеры обещали воителю-наге, что непременно отыщут его меч.

Покинув маяк, герои выступили на север, держась реки Дюбра, и в чащобах Леса Теней разыскали логово бригандов, чинящих разбой в окрестных землях. Розали сообщила спутникам, что надеется отыскать некую книгу, похищенную лиходеями и весьма необходимую герцогу Единорогу... Исследуя логово бригандов, отыскали герои сеть подземных тоннелей. "Не ожидала я обнаружить подобное под этим зданием", - призналась Розали. - "Тревожный знак... Я слышала, что под землями полуострова Агин находятся целые подземные города, но думала, что это все сказки".

Прикончив предводителя разбойников, герои отыскали в занимаемой им каверне книгу. Розали пролистала несколько страниц, нахмурилась: все они были испещрены числами. Какую ценность представляет книга эта для герцога?..

Как бы то ни было, герои покинули логово бригандов, вернулись в Приморский Сорпигаль. Максимус поздравил рейдеров с одержанной победой, наказав им как можно скорее спешить в замок Портмейрон, дабы предложить услуги свои губернатору полуострова.

...Но, добравшись до замка, обнаружили герои, что последний атакован некими воителями, жаждущими покончить с "прихвостнем Императрицы". Покончив с противниками и их предводителем, Ивеном, рейдеры достигли тронного зала замка, оставались в котором барон-консорт Бэйворта - губернатор Джон Морган наряду с дочерью Энн и верные ему рыцари.

Поблагодарив героев за то, что подоспели столь своевременно, Морган предположил, что напавшие на замок воины были не простыми разбойниками - уж слишком хорошо они организованы. Губернатор просил рейдеров выяснить, кто стоит за нападением, ведь если пустить дело на самотек, наверняка неведомые противники его нанесут удар снова. "Под началом у меня совсем немного людей", - говорил Морган. - "Картал закрыл врата и собирается объявить о своей независимости, и я не знаю, кто наш нынешний противник. Мне нужны те, кто стал бы моими глазами и ушами; исследуйте полуостров, постарайтесь выяснить, кто же стоит за нападением. Ведь эти головорезы выступают не только против Империи - они атаковали посланников из Ироллана и Семи Городов".

В тронный зал вбежали солдаты - наездники грифонов, сообщив губернатору о том, что при облете Стихийной Кузни наблюдали они отряд эльфов, занявших сию башню. Джон Морган удрученно покачал головой: как будто одних бригандов им мало... Неужто король Ваниэль принял решение вторгнуться на полуостров, дабы отомстить за гибель подданных?.. Ведь в последние годы эльфы пребывают на взводе, и виной тому - случившееся с Матерью Древ...

Обещав, что немедленно займутся сим вопросом, четверка рейдеров наряду с наездниками отправилась верхом на грифонах к Стихийной Кузне - таинственной башне, возведенной еще в эпоху Шантири. Здесь хозяйничали темные эльфы, оказавшие прибывшим искателям приключений ожесточенное сопротивление. Им уже удалось обрести Осколок Земли и, пробившись в потаенные пределы, посвященные сей стихии, осквернить алтарь Силанны.

Изгнав темных эльфов из Стихийной Кузни, рейдеры схватились с разъяренными стихийными духами земли, ведомыми Гралкором Жестоким, Повелителем Земли. Герои сумели одержать верх над сей могучей сущностью, и Гралкор поведал им, что пребывают они в Кузне Весны, созданной старейшей расой. Представители оной, желая обрести благословение Драконьих Богов, стали истинными героями... Но с тех пор минуло немало столетий, чада Света и Тьмы сошлись в противостоянии, а великие города Шантири обратились в пыль... Сии темные эльфы же пытались осквернить алтарь Силанны, надеясь вызвать тем самым гнев стихии Земли, но рейдерам удалось пресечь их начинание на корню... посему дарует Силанна им свое благословение. Предположил Гралкор, что, быть может, сумеют рейдеры обрести благословение и иных Драконьих Богов, вот только осколки, открывающие врата во владения стихий их, утрачены.

Покинув Стихийную Кузню и вернувшись на грифонах в Портмейрон, герои поведали о произошедшем губернатору, и тот удрученно покачал головой: "Темные эльфы оскверняют алтари, величайшие стихийные духи воплощаются на смертном плане бытия... С каждым днем на полуострове творится все больше странностей... Врата Картала остаются закрыты, но мой лазутчик, находящийся в городе, сумел прислать донесение о текущей ситуации. Судя по всему, мятежники, коим удалось свергнуть правящую верхушку города, получили помощь от отряда наемников, именующих себя Черными Стражами. Я не стану брать город в осаду - Императрица просила меня любой ценой избежать войны, да и людей у меня под началом недостаточно. Поэтому нам остается лишь ждать... И покамест надлежит вплотную заняться бригандами. Письмо от предводителя их, обнаруженное на теле Ивена, явно написано человеком образованным и затаившим злость именно на меня. Мне самому почерк незнаком... Поэтому я и прошу вас разыскать моего старого доброго друга, лорда Уилфреда Килбурна. Насколько я знаю, он направлялся в старую обсерваторию Шантири, сокрытую в западных лесах. Глаз у него остер, возможно, он сумеет понять, кому принадлежит почерк".

Рейдеры заверили губернатора, что выступят в означенном направлении немедленно, и Морган просил их об ином, более личном одолжении - передать письмо с предложением о перемирии Королю Пиратор, пребывающему в городке Крэг на западном побережье Ментил. Ибо в последние месяцы корсары бесчинствуют в прибрежных водах, грабя торговые суда, и предлагал губернатор предводителю их объединиться против истинных угроз, с коими столкнулся регион.

...Покинув Портмейрон, четверка рейдеров выступила в северо-западном направлении, и вскоре достигли города Морская Гавань. Следует отметить, что находились в нем кварталы наг и дворфов, а помимо людей, проживали в городе и эльфы. Прежде эльфов, изгнанников из погибшей Империи Шантири, в западном лесу Йон-Чолл было предостаточно, но ныне практически все они перебрались в Ироллан.

В Морской Гавани повстречали герои астронома, Эдвина. "Меня всегда интересовало то, что находится за Завесой Аши", - рассказывал тот. - "Да, наш мир создали Драконьи Боги, но не думаю, что ответственны они за сотворение всей вселенной. Что, если существуют и иные миры, иные народы, иные боги? Как вы понимаете, теории мои были плохо восприняты в Империи. И однажды у дома моего появились инквизиторы, обвинив меня в ереси. Я бежал. К счастью, мои друзья сумели вывезти меня за пределы герцогства Единорога... Любой астроном скажет вам, что даже с помощью дворфьих линз сложно разглядеть звезды; я полагаю, это побочный эффект от Завесы Аши, разделяющей мир материальный и духовный. И в час недавнего Затмения теория моя получила подтверждение. Как вы знаете, при Затмениях могущество Аши ослабевает, и именно поэтому демоны получают возможность прорваться в Ашан. Также при Затмениях истончается Завеса, и этот факт позволил мне сделать потрясающие наблюдения. Я видел иные, чудесные миры... И не только сферические планеты, подобные нашей, но и плоские миры, кои двигались через Пустоту, будто следуя неким предопределенным курсом, и вращались вокруг них маленькие солнца!.. Наверняка к следующему Затмению я буду уже давно мертв, посему для астрономических наблюдений мне не следует полагаться на Затмения".

Астроном поведал рейдерам, что с дозволения лорда Килбурна воспользовался его обсерваторией, ибо в году 564 дворянин покидал родовое гнездо, следуя в герцогство Грифона, подчиняясь видению, ниспосланному ему Эльратом. Усовершенствовав телескоп Килбурна с помощью дворфьих линз, Эдвин наблюдал поистине чудесные явления... но вскоре был вынужден покинуть замок Килбурна, ибо приближались к нему демонические рати.

Эдвин просил рейдеров сопроводить его в старую дозорную башню в горах Ментил, на западном побережье полуострова. Быть может, проводя наблюдения на значительной высоте над уровнем моря, он сумеет добиться успеха и зреть то, что лежит за пределами Завесы?..

Велев астроному собирать пожитки да присоединяться к их отряду, рейдеры продолжили исследование города, заглянули в здание, занимаемое наемниками Мечами Ветра, где свели знакомство с чародейкой Мирандой. Последняя поведала, что Черные Стражи прежде входили в отряд Мечей Ветра, и именовались подразделением "Стражи Бури", однако утратили веру в ценности Илата, предавшись алчности. В отличие от Мечей Ветра Черные Стражи готовы взяться за любую работу, сколь бы аморальной ни была она; потому частенько выступают в союзе с разбойничьими бандами, как то Черными Клыками. Одного из Черных Стражей, Рипли, подозревают в вымогательствах и убийствах, и влияние сего базирующегося в Картале наемничьего отряда все возрастает на полуострове, что не может не тревожить.

На городской площади к героям за помощью обратился имперский инквизитор Хеам, полагающий, что реформы, проводимые Императрицей, еретичны в основе своей, и церкви надлежит всецело поддержать герцога Освина, стремящегося сместить ее. Однако сейчас речь шла не об этом. Хеам рассказал об одном из величайших рыцарей Империи, лорде Хаарте, который два года назад перебрался в Морскую Гавань. Инквизитор находил поведение рыцаря подозрительным, ведь прежде тот частенько наведывался в леса Черной Рощи. Инквизитор просил рейдеров выследить лорда Хаарта, узнать, что тот скрывает, и не отступил ли имперец от Эльрата.

На ночь герои остановились на постоялом дворе в центре города, хозяйкой которого была Селена, уроженка Аль-Бетила, оплота Дома Этерна - некромантов. В молодости девушка посещала местную Академию Магии, и непременно бы избрала для стезю чародейки, вот только патологически боялась насекомых, и не могла находиться среди сонма пауков, коих у некромантов оказалось великое множество. Потому Селена покинула Аль-Бетил, странствовала по миру, и, наконец, осела в Морской Гавани.

Здесь же, в таверне потягивал эль молодой человек по имени Ромуальд, признавший в четверке рейдеров воспитанников Оуена. Встречались они много лет назад, и в ту пору Ромуальд был уличным мальчишкой, и герои помнили его весьма и весьма смутно. Однако почитал Ромуальд Оуена одним из величайших героев, и вспоминал сейчас, как не позволил тот инквизитору Фернандо распространить власть свою на Водопад Молота, как сошелся в противостоянии с Принцем Прожорливости...

Торговец доспехами рассказал рейдерам об Утраченном Городе - одном из подземных оплотов Шантири, в котором укрылись древние в час великого противостояния ангелов и Безликих; говорят, существует он неподалеку, однако ни одному искателю приключений не удалось покамест обнаружить сей град.

Обитатели дворфьего квартала поведали героям о том, что предки их в эпоху расцвета Империи Шантири оставались в крепость Судгерд, и даже после падения великой державы оставались в горах Вантир, где добывали пламенное золото и теневую сталь. Но несколько столетий назад в горах возникла некая темная сила, в подземных рудниках зазвучали зловещие голоса, сводя дворфов с ума. Устрашившись, те покинули подземные обиталища; некоторые вернулись в Гримхейм, иные же приняли решение остаться на полуострове, дожидаясь, когда представится им возможность вернуться в Судгерд.

В квартале наг герои свели знакомство с владелицей доджо Яёй, которая прибыла в Морскую Гавань наряду с супругом Тоширо восемь лет назад, после того, как их родной город оказался разрушен в сражении между Даймио Хироши и Джубо, известной в Империи как Ирина, герцогиня Волк.

...Покинув город, рейдеры выступили на запад, в чащобы Йон-Чолл; здесь следует отметить, что прежде пределы сии и Ироллан были одной землей, но стали однажды полем брани, сразились на котором ангелы и Безликие. Тогда сожгли они лес, но прошли века, и чащоба воспряла вновь, презирая время и безумие войн. Немногочисленные эльфы все еще обитают в сердце Йон-Чолла, а люди селятся на границах его. На эльфийском языке Йон-Чолл означает "Далекая родина", и получил лес это название вскоре после падения Империи Шантири, когда эльфы покинули полуостров Малин, дабы пересечь море Ирисус и воссоединиться с сородичами своими в Ироллане, где надеялись скрыться от ужасов и безумия Войн Старейших. Тогда поклялись они, что однажды две родины их воссоединятся, и сейчас в Ироллане все громче звучат голоса тех, кто считает, что время для этого настало. Но мыслящие более рационально указывают, что момент давно упущен, и попытка вернуться в Йон-Чолл приведет к новым войнам, ибо не принадлежит лес эльфам боле, и навсегда останется для них лишь "Далекой родиной"...

Вскоре в одной из лесных пещерок заметили рейдеры лорда Хаарта и женщину, темную эльфийку. Герои честно признались, что для слежки за рыцарем их нанял инквизитор, и Хаарт тяжело вздохнул: навряд ли поборники Света осознают тот факт, что влюблен он в прекрасную Лирдан, последовательницу Малассы. "Тайна моя в том, что Лирдан - моя супруга", - признался лорд Хаарт. - "Да, я женился на эльфийке Тарлада, и перебрался на полуостров, потому что встречаться нам на землям герцогства Оленя стало опасно, ведь мои частые визиты в лесные чащобы вызывали подозрения у окружающих. Я повстречал ее, пытаясь отыскать в Лесу Оленьих Рогов - граничной территории между герцогством Оленя и прежнем эльфийским королевством Тарлад, землями Туидханы, - своего лорда Киерана Оленя. Ведь я был назначен его сквайром после того, как он вернулся ко двору после лет, проведенных в плену у эльфов. Пережитое навсегда изменило этого доброго человека, и однажды он вновь исчез. Сестра его Кейт приказала мне отыскать его, однако я не нашел ни малейших зацепок, и тайна исчезновения Киерана снедает меня до сих пор... Прежде я полагал, что темные эльфы привержены злу, ибо поклоняются Малассе, заклятому врагу моего Драконьего Бога. Но именно Лир спасла мою жизнь, когда в Лесу Оленьих Рогов набросилась на меня стая волков. Любовь к ней не угасла с годами; я много лет ухаживал за ней, и, наконец, она согласилась стать моей женой. А в последнее время Лир пытается помочь мне отыскать в лесу логово разбойников, но пока что безуспешно..."

Заверив влюбленных, что сохранят их тайну, а инквизитору расскажут лишь о том, что разыскивает Хаарт в лесах бригандов, герои продолжили исследование пределов Йон-Чолла и сопредельных равнин Навии. Встречались им и эльфы, к людям относившиеся крайне неприязненно, считая тех лишенными всякой морали захватчиками и припоминая вторжение в Тарлад, на земли Туидханы. И сейчас при эльфийском дворе в Ироллане многие пытаются убедить короля Ваниэля любым способом вернуть леса Йон-Чолл; напряжение и так уже достигло предела, а если Империя перебросит войска на полуостров, война между людской и эльфийской державами станет неизбежна.

В сердце чащобы отыскали рейдеры древнюю обсерваторию, означился в котором лорд Килбурн. Лишь взглянув на протянутое ему героями письмо, он сразу же узнал почерк, ибо принадлежал тот лорду Монтбарду, рыцарю герцогства Серого Пса, герою войны с эльфами и прежнему губернатору полуострова Агин. Принюхавшись к пергаментному листу, он нахмурился: тот пах влагой, плесенью и грибами... Развернув на столе карту полуострова, Килбурн склонился над нею, сообщив искателям приключений, что, получая донесения о нападениях разбойников, он пришел к выводу, что оплот тех находится неподалеку, в пределах Йон-Чолла. И, скорее всего, в подземных пределах под сим регионом.

Помимо прочего, поведал Килбурн о том, что за феноменальную зрительную и долговременную память Императрица Гвендолин пожаловала ему должность имперского картографа. Потому, обнаружив, что в библиотеках Предела Сокола нет свежих карт Картала и сопредельных земель, велела лорду отправляться на полуостров и создать достоверные карты оного. О землях полуострова Килбурн рассказал немало интересного. Названия практически всех территорий, за исключением Леса Теней, имеют эльфийские корни. В частности, побережье Тирая, находится на котором Приморский Сорпигаль, означает "Три алмаза", и относится оное к трем островам, расположенным близ него. Картал находится в устье реки Навия, отходят от которой два притока, Тамбра и Хония; последний несет воды свои к озеру, именуемому Оком, в центре которого высится святилище Шантири - Стихийная Кузня. Название западного побережье Ментил означает "Каменистые холмы", а джунглей Вислин - "Песни ветра", ведь, говорят, сам Илат приходит на вершину близлежащей горы, и голос его слышен в джунглях. Сам же полуостров прежде именовался Малин, "Крыло Малассы", однако после был переименован в Агин - "Дикое крыло".

Простившись с лордом Килбурном, рейдеры продолжили прочесывать лес, и в сердце его обнаружили подземные тоннели. Проследовав оными, достигли они легендарного Утраченного Города Шантири, верхние пределы которого заняли бриганды, находящиеся под началом лорда Монтбарда. Последний обезумел, и, атакуя героев, кричал о том, что полуостровом тайно правят демоны и Безликие, и он - последний истинный поборник Эльрата, десницу коего направляет Свет. Лишь пав от руки рейдеров, на кратчайшие мгновения Монтбард обрел рассудок, поведав о том, что все эти годы сознание его контролировал некий могущественный Безликий... Последними словами умирающего лорда стала просьба к героям отыскать его дочь...

Сведения об оной рейдеры обнаружили в дневнике Монтбарда. Лорд оставил немало записей о том периоде, как в году 558 был назначен Императором Лиамом губернатором полуострова Агин, как, перебравшись в замок Портмейрон, обнаружил под оным сеть подземных тоннелей и приказал запечатать их, как стал слышать голоса, видеть неясные тени, и ощутил, будто сходит с ума... Во снах ему стала являться усопшая возлюбленная, Элоиза, их общую дочь с которой он был вынужден оставить близ церквушки Эльрата, надеясь, что служительницы Дракона Света позаботятся о малышке. И сейчас, во сне, говорила Элоиза, что то деяние прощено, но сейчас Империи угрожает Тьма, ибо вернулись Безликие. И в году 562 Монтбард начал сбор ополчения, дабы защитить полуостров от миньонов Тьмы... Следующая запись относилась к году 564, Второму Затмению, и описывала осаду Портмейрона силами Тьмы... или демонов? Сведенный с ума Монтбард и сам не знал, кто противостоит ему; противником верховодил человек, сопровождаемый ангелом, но ведь Безликие могут принимать любое обличье... Понимая, что полуостров утрачен, Монтбард отступил в глубинные тоннели, надеясь однажды вновь собрать армию и нанести нечестивым созданиям ответный удар.

Скрупулезно обыскав заполненные нежитью глубинные пределы Утраченного Города, куда бриганды сунуться не отважились, обнаружили рейдеры Осколок Воды и Осколок Огня, причем последний охранялся гигантским кристаллическим пауком.

...По возвращении в Приморский Сорпигаль герои передали дневник Монтбарда Розали, ведь, судя по всему, она и есть дочь Красного Храмовника. Девушка была поражена подобным откровением, и вознамерилась немедленно отправиться в герцогство Серого Пса, дабы отыскать родственников и проверить кое-какие сведения касательно своего происхождения.

Заглянув в таверну, рейдеры явили Джассаду список обнаруженных ими монстров с подробным описанием оных, и мужчина, просмотрев представленные сведения, задумчиво кивнул: "Спасибо за данные... то есть, за информацию. Интересно. Многие из этих созданий выглядят весьма похожими на тех, что я встречал в... иных местах... Жаль, конечно, что вам приходится убивать всех этих прекрасных созданий. Но, думаю, это неизбежно, особенно на планете с подобным уровнем развития социума... Стало быть, вы считаете, что вся жизнь была создана вашими Драконьими Богами? Занимательно, хоть и печально создавать, что сия догма породила распространение фундаментализма в ваших королевствах... Но, как бы то ни было, вы собрали достаточно образцов для точного обзора фауны Ашана. Пришло время возвращаться домой. Сомневаюсь, что когда-нибудь мы встретимся снова". "Да кто же ты такой на самом деле?!" - выпалили герои, но собеседник их лишь обезоруживающе улыбнулся: "Как я уже говорил, я - исследователь из далеких земель, из мест... не особо отличающихся от этих, но, в то же время, весьма различных. Да, и я не представился вам как подобает. Мое имя - Джассад Аттква, но вы можете называть меня "Джатт". С этими словами престранный человек покинул таверну, и действительно, то был последний раз, когда рейдеры видели его... Но на следующий день некоторые сорпигальцы рассказывали, что видели сияющий яйцеобразный объект, вылетевший из глубин морских и устремившийся к небесам...

Наконец, вернувшись в замок Портмейрон, герои сообщили Джону Моргану об успешном завершении возложенной на них миссии. "С гибелью Монтбарда разбойники утратили единство и раскололись на несколько отрядов", - сообщил губернатор. - "Они остаются опасны, но я уверен, что мы сумеем справиться с ними. Да, с головой у Монтбарда явно было не все в порядке... но он сумел сколотить из головорезов и разбойников силу, представляющую реальную угрозу. И все же некоторые тайны так и остались неразгаданными. Ведь подобную операцию сам Монтбард провернуть не мог. Где он взял столько денег, чтобы вооружить своим лиходеев, дать им обмундирование? Наверняка кто-то поддерживал его начинание... Но сейчас нам надлежит заняться другим вопросом. Мой лазутчик в Картале вот уже много дней не подает признаков жизни, и я боюсь, что он схвачен - в лучшем случае. Мне нужно знать, что происходит за городскими стенами, и что с ним произошло. Поэтому я прошу вас проникнуть в Картал через канализационные стоки, где вас будет дожиться иная моя лазутчица, Зулейка".

Но первым делом, вернувшись в Стихийную Кузню, герои достигли алтаря Шалассы, где сразились с ниспосланным ею Акваландаром, Повелителем Воды. Последнего в сражении они повергли, и Акваландар, отступив, признал, что не соврал Гралкор, и у этой четверки смертных - огромный потенциал, после чего даровал им благословение Шалассы, наделив способностью перемещаться по воде, не очень глубокой. "Ты служишь Драконьим Богам?" - вопросили герои Акваландара, и отвечал тот: "Я не понимаю вашего вопроса. Мы - стихии. Драконы - часть нас, а мы - часть их. Между нами нет противостояния, как нет противостояния между рекой и ее водой".

В соседнем чертоге, высился в котором алтарь Драконьего Бога Огня, рейдерам пришлось сразиться с представшим им Повелителем Пламени, Пираннастом, и даровал последний искателям приключений благословение Арката.

...Наконец, рейдеры углубились в дикоземье к западу от Морской Гавани, достигли дельты реки Навии; здесь, близ Картала, дороги патрулировали Черные Стражи, безжалостно расправлявшиеся с каждым, дерзнувшим приблизиться к городу. В лесных чащобах обнаружили герои жилище рейдера-отшельницы Эрики, обиталище алхимика Налы из Аль-Имрала, а также находящееся в руинах древнего эльфийского селения прибежище эльфа Тьеру, который покинул свой народ, отправившись в добровольное изгнание, ибо 10 лет назад, когда Бритигга оказалась сожжена, наряду с иными эльфами обратился против клана Туидханы; и теперь, сознавая, с какой легкостью демоны обвели их вокруг пальца, Тьеру, на руках которого была кровь множества темных эльфов, вознамерился объявить всему миру о невиновности Туидханы.

Отыскав вход в канализационные стоки Картала, герои спустились в зловонные тоннели, где встретила их Зулейка, признавшись, что донельзя тревожиться за жизнь своего отца. Рейдеры нахмурились: о ком говорит эта женщина?.. "Морган не сказал вам?" - всплеснула руками Зулейка. - "Как это на него похоже! Его лазутчик - мой отец, посланник Фалагар из Дома Химера. Они познакомились несколько лет назад, и с тех пор поддерживали связь друг с другом. Я доставляла их послания друг другу, перемещаясь по стокам, ведь отец вынужден был оставаться в городе - его исчезновение неминуемо показалось бы подозрительным Черным Стражам".

Зулейка полагала, что наемники все же обнаружили тоннели, и пустили в них огромных сторожевых псов, посему девушка не отваживалась вернуться в Картал через стоки... Женщина призналась, что любит отца и тревожиться о нем, но взгляды их на жизнь разнятся кардинально: Фалагар принадлежит обществу, в котором пожертвовать жизнью ради обретения знания вполне обыденно, Зулейка же, долгие годы проведшая с минотавром, ставшим ей названным братом, подобного не принимала, и воспринимала зверолюдей как друзей, а не как слуг. Когда ей исполнилось 20 лет, они с отцом повздорили, и Зулейка покинула Семь Городов... Впрочем, несколько лет назад им удалось встретиться и наладить отношения...

Знала Зулейка и Оуена, встречалась с ним 14 лет назад в Водопаде Молота, когда искала племя циклопов, которые предположительно жили в горах близ города. Женщина чрезвычайно удивилась, узнав, что герои не ведают, что наставник их знал Джона Моргана; она-то полагал, что губернатор нанял сих рейдеров именно по той причине, что являются они воспитанниками Оуена... Надо отметить, что, покинув Дом Химера, Зулейка примкнула к оркам на островах Пао, избрав для себя стезю шамана, где свела знакомство с Сандором, бастардом герцога Славы Грифона.

Проследовав через подземные коллекторы, рейдеры проникли в подвальные помещения особняка Фалагара, орудовали в котором ныне Черные Стражи под началом офицера, Рипли. Последний сообщил героям, что посланник обвинен в измене и брошен в темницу... Покончив с наемниками, рейдеры не преминули исследовать особняк, и обнаружили в покоях чародея Осколок Света!

Ступив на улицы Картала, осознали герои, что архитектурный стиль здесь куда больше схож с Семью Городами, нежели с образцами имперского зодчества. Оно и неудивительно: бывали времена, когда Картал вел куда более интенсивную торговлю с Аль-Имралом, нежели с герцогствами Священной Империи. В час Второго Затмения на защиту Картала встали не только имперские рыцари, но и некроманты Аль-Бетила. По завершении же сего конфликта поддержку городу оказывали Алые Колдуны, обеспечивая население водой и медикаментами, приказывая зверолюдям отстраивать разрушенные здания. Тогда-то, около девяти лет назад, Фалагар и был назначен посланником Семи Городов в Картале.

У входа в особняк Фалагара рейдеры к изумлению своему повстречали старого знакомого, Дунстана. На вопрос, как тому удалось попасть в город, пожилой рейдер отвечал, что с утра ворота Картала открыты, ибо из борьбы за власть победителем вышел поддерживаемый Черными Стражами Маркус Волк, самопровозглашенный "герцог Картала", а Хазма, основатель Лиги Картала, вынужден был укрыться, ведь власть имущие не церемонятся обычно с иными претендентами. И сейчас последователей Хазмы наемники разыскивают, преследуют и бросают в темницу, в то время как Маркус, не теряя времени, разослал послов в сопредельные державы с объявлением о своем приходе к власти.

Горожане не ведали, что стало с представителями городского совета, но нельзя сказать, что сожалели о смене власти: ведь лорд Мирон был богатым избалованным юнцом, престарелый лорд Джено нисколько не заботился о нуждах народа, в то время как леди Тея показала себя человеком весьма разумным, однако обладающей поистине непомерными амбициями. Что до Маркуса Волка, то, по мнению обывателей, сочетал он в себе все сии пороки, вместе взятые, ибо являлся никем иным, как изгнанным из герцогства Волка герцогиней Ириной племянником почившего Герхарта. Да и переворот, свершенный им, произошел поистине стремительно: за считанные часы Черные Стражи распространили власть свою на верхний квартал и Дозор, фактически не встретив сопротивления, как будто все потенциальные противники их оказались магически очарованы. Многие не понимали, однако, чего пытается добиться Маркус подобным жестом: ведь наверняка Империя пришлет войска, чтобы вернуть город, а, учитывая напряжения в отношениях с пребывающими на полуострове эльфами и чародеями, наверняка появление имперских солдат выльется в полномасштабную войну. Хотя, возможно, на это и надеется Маркус Волк, полагая, что Императрица Гвендолин не станет рисковать и примет все его притязания... С другой стороны, он может действительно надеяться на войну... вот только зачем, с какой целью?!.

Посетив городской храм Эльрата, рейдеры передали священнослужительнице Эвангелине урну с прахом их наставника, и та обещала захоронить блудного сына одного из старейших родов Картала в фамильном склепе.

На пристани Картала герои повстречали одну из зверолюдей, ракшасу Тамину. "Наши сородичи-минотавры должны были стать основными солдатами армий чародеев", - поведала она, - "в то время как нам, ракшасам, отводилась роль охотников и телохранителей. Изначальные ракшасы были весьма амбициозны, и стали предводителями армий зверолюдей. Иные зверолюди восстали, но мы решили сохранить верность Семи Городам, став полноправными гражданами. В Аль-Рубите можно повстречать ракшас чародеев или, как в моем случае, боевых магов... Я и сестра моя Фара прибыли сюда, чтобы узнать о деятельности секты, известной как "Культ Мяу", основанной одним из наших старейшин, боевым магом Килрахом. Он слился воедино с древним духом ветра, став необычайно быстрым, ловким и смертоносным. Он вел за собою отряд таких же как он сам ракшас, и были они неодолимы. Но Килрах желал, чтобы его не только страшились, но поклонялись ему! Посему наряду со своими последователями он покинул Семь Городов. В хаосе Второго Затмения он основал Культ Мяу, и последователи его преданы ему душой и телом. Уверен, он намеревается распространить власть свою на полуостров. Храм культа находится на острове неподалеку от побережья. Моя сестра отправилась туда в одиночку, и не вернулась".

Наряду с Таминой герой под покровом ночи переправились на островок, где проникли в полный гибельных ловушек храм Культа Мяу. Здесь отыскали они израненную Фару, а также покончили с заносчивым Килрахом и его прихвостнями; навряд ли секта когда-либо оправится от столь сокрушительного удара.

Хамзу героям удалось отыскать в его тайном подземном оплоте, и рассказал тот, что родился в Картале, однако большую часть жизни своей провел в Аль-Имрале, обучаясь искусству боевого мага. В Картал он вернулся 15 лет назад, на похороны отца, и больше не покидал его; безразличие к городу со стороны Империи возмущало идеалиста, что и послужило мотивом для создания Лиги Картала. Входящие в сию организацию индивиды не стремились к полному отделению от Империи, но лишь к получению большей независимости. Это устремление изменилось после Второго Затмения, когда Империя фактически предоставила осажденный демонами город самому себе. Именно тогда некоторые представители Лиги заговорили о необходимости более радикальных действий, и объединились с Маркусом Волком - изгнанным из Империи дворянином. Всего за несколько лет Маркус получил контроль над Лигой и обратил организацию в средство для воплощения собственных амбиций: создать на полуострове свое личное герцогство.

После чего рейдеры и Хазма приступили к обсуждению возможности освобождения Фалагара из заточения. Во-первых, героям необходим ключ от врат в канализационные стоки, проходящие непосредственно под зданием темницы, и владеет оным капитан Терон, один из Черных Стражей. И во-вторых, прежде, чем очертя голову соваться в оплот безжалостных наемников, надлежит разузнать о численности их; здесь могут помочь не озабоченные излишней моралью головорезы из Черного Клыка, которые наверняка с радостью продадут сведения о союзниках за звонкую монету.

Капитана Терона рейдеры разыскали в одной из таверн в городских трущобах; поскольку находился офицер уже в изрядном подпитии, несколько дополнительных кружек доброго пива сделали свое дело - бедолага счастливо захрапел прямо на столике, а герои стали счастливыми обладателями ключа.

Что до разбойников Черного Клыка, то оплот их означился здесь же, в трущобах. Головорезы признались, что прежде их союз с Черными Стражами приносил стабильную прибыль, но с появлением Маркуса Волка все изменилось. Попрание власти наемников в Картале вполне соответствует долгосрочным интересам разбойников, посему согласились они снабдить рейдеров необходимой для проникновения в оплот Черных Стражей информацией.

Однако прежде, чем сделают это, разбойники просили героев о небольшой услуге. Несколько дней назад корабль "Солнечная лань" исчез неподалеку от берега, а в трюме судна находился сундук, принадлежащий Черным Клыкам.

Пообещав, что вернутся, как только разыщут корабль и обретут груз, герои покинули город, устремившись в Пустынные Дебри - юго-западные пределы полуострова. Удивительно, но означился здесь лагерь орков, приветствовали в котором героев Краал, вождь клана Белого Копья, а также Сандор, называющий себя "Вороном", полководец островов Пао. В Пустынные Дебри орки прибыли на свадьбу (уже третью по счету) Улагана, их доброго друга и знаменитого орочьего моряка.

Простившись с орками, герои продолжили исследование Пустынных Дебрей, когда однажды ночью предстал им призрак, молвив: "Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Меня называют Странником. Вот уже много, много лун остаюсь я в сих пустынных пределах. Неподалеку находятся древние руины, занесенные песками столетия назад. Смертные называют их Крепостью Ворон, но прежде место сие именовалось городом-государством Волосом. Я... не могу проникнуть внутрь, и прошу вас сделать это, и передать "ей" медальон". Призрак исчез прежде, чем герои успели задать ему вопросы...

Пожав плечами, поутру герои выступили на поиски руин древнего града, обнаружить которые труда не составило. Неожиданно путь героям преградила прекрасная девушка, велев им убираться прочь и не тревожить покой усопших. "Я - Меланта", - представилась она. - "Что-то вроде хранительницы Волоса. Прежде был он процветающим городом-государством, созданном на надеждах и грезах выживших в падении Империи Шантири. Но правитель Волоса, молодой принц Родас, полюбил прекрасную волшебницу из далеких земель. Предполагалось, однако, что он сочетается браком с Касией, священнослужительницей Аши. Вне себя от ревности, Касия отравила водные запасы Волоса, и все, находящиеся во дворце, погибли. После чего жрица покончила с собой, но прежде прокляла это место, заточив души усопших в сих стенах".

Рейдеры поведали девушке о встрече с призраком, продемонстрировали переданный тем медальон, и Меланта потребовала передать драгоценность ей, суля за это баснословные богатства. Предчувствуя некий подвох, герои отказались это сделать, и девушка попросту исчезла, посулив, что в Крепости Ворон найдут смертные лишь обман да гибель.

В одном из пустынных чертогов узрели рейдеры призрак Касии, рассказавшей свою версию произошедшего. "Я была нареченной Родаса, принца города", - молвила Касия. - "И должны были мы сочетаться браком в первый день месяца Смеющихся Ветров. И тогда появилась Меланта. Она соблазнила Родаса, свершив коварство и вынудив его выпить приворотное зелье. Родас забыл меня, забыл даже имя! И невестой его стала Меланта... Аша отказала мне в посмертии, и я стала призраком, обреченным оставаться в сих залах. Меланта же стала королевой; Родас и сам фактически обратился в тень, послушно исполняющую каждую прихоть Меланты. Под властью последней королевство пришло в упадок; люди начали покидать город, уходя на земли восточной Империи Сокола... И тогда я поняла, по какой причине все еще остаюсь на сем плане бытия. Я сумела привести Родаса в тайную комнату Меланты, где он обнаружил флакон от приворотного зелья, которое испил. Изумление оказалось столь велико, что чары, довлевшие над ним, утратили силу. В ярости, он отрекся от нее, но было уже слишком поздно. Он недооценил могущество ее и коварство, и месть чародейки оказалась поистине страшна. Меланта объявила, что отныне никто не будет править Волосом. Она покончила со всеми без исключения жителями, отравив водные запасы, а после прокляла души усопших, принудив их вечно оставаться в пределах города. Я - единственная душа, не подвластная ее воле..."

Рейдеры протянули Касии медальон, и призрак прошелестела: "Это был символ нашего единения. Разорвав помолвку, Родас расколол его надвое. Он все еще здесь, пытается превозмочь проклятие". Священнослужительница передала героям вторую часть медальона, и многочисленные вороны, сидящие на мертвых деревьях и внимательно наблюдавшие за чужаками, взвились в воздух, громко каркая, и в страхе молвила Касия: "Она знает, что вы говорили со мной. Вороны - ее глаза и уши... Она пробудила своих слуг, чтобы покончить с вами. Она не позволит вам покинуть этот город живыми".

Обещав, что непременно покончат с коварной чародейкой, герои продолжили путь к сердцу Крепости Ворон, противостоя пробудившейся нежити. И когда достигли они чертога, скрывалась в котором коварная Меланта, магия восстановленного медальона развеяла иллюзию, явив истинный облик давно умершей чародейки, остающейся нежитью.

Гибель ее ознаменовала прекращение действия проклятия, довлевшего над Волосом все эти столетия. Души Странника - Родаса - и Касии воссоединились наконец, и обретали посмертие, отказано в котором им было столь долго!

...В прибрежных водах в западных пределах Пустынных Дебрей герои обнаружили потерпевший крушение корабль, хозяйничали на остове которого наги, принадлежащие к культу Крушителя. На берегу укрылся один-единственный выживший моряк, поведавший рейдерам, что оплот наг находится в недрах Скалы Черепа, к западу по побережью.

Продолжив странствие по обширным Пустынным Дебрям, герои посетили западное побережье Ментил, где близ древней обсерватории простились с астрономом Эвином; после повстречали они торговца-человека по имени Хуан из племени Мацуно, с острова Хашима, ограбленного следующими в Крэг на бракосочетание своего сородича Улагана; лучницу Юмико - первую в историю представительницу человеческой расы, сумевшую выиграть Нефритовую Стрелу на турнире по стрельбе из лука, проводимого на острове Хашима, и принять награду из рук самой Вечной Императрицы. И сейчас Юмико прибыла из Империи Лотоса, дабы покончить с Иеманией, самопровозглашенной "Королевой Русалок", презревшей Вечную Императрицу и похитившей из морского дворца той немало сокровищ. Ныне Иемания наряду с иными русалками укрылась в подземельях Скалы Черепа...

Последовав за орками, герои вскорости достигли города Крэг, рекомого - и небезосновательно - "пиратской бухтой". Именно здесь находились ныне некоторые представители Совета Пиратов - нечто подобного на правительство для избравших сие ремесло. Любой капитан пиратского судна обладает правом оказаться в Совете, если окажется в Либерталии во время сбора того - что непросто, ведь местоположение Либерталии все время изменяется. Сам Крэг Хак, разменявший шестой десяток Король Пиратов, редко посещает заседания Совета, и все больше времени проводит в своем особняке, возведенном на вершине нависающего над Крэгом утеса. Ходили слухи, что вскоре Аша призовет Крэга Хака, и мир утратит сего легендарного мужа...

Герои миновали бухту, где покачивался на волнах корабль "Шалинар", принадлежащий морской эльфийке Сиэль, команду которого составляли эльфы, наги и даже люди; здесь же, на пристани орк Улаган обучал свою команду новой песне о счастливом орке и его юной невесте. В близлежащей таверне рейдеры свели знакомство с изгнанным из Гримхейма за "еретические убеждения" дворфом Хилбартом Серой из клана Прочного Молота, который предавался обильным возлияниям, ибо утратил свой драгоценный паровой корабль "Пламенное сердце", на котором взорвался паровой же котел... Конечно, из единения огненной и водной стихий редко выходит нечто путное...

Рейдерам, оказавшимися весьма благодарными слушателями, Хилбарт поведал историю своей жизни. В Гримхейме он должен был стать кузнецом, как отец его и дед. Работа в кузне утомляла дворфа, но неожиданно он открыл для себя пар и был поражен им до глубины души. Конечно, эксперименты, проводимые Хилбартом с паром, не обрадовали рунных жрецов, которые усмотрели в сем оскорбление Арката. Посему дворфу пришлось покинуть Гримхейм; желая узнать как можно больше о водной стихии, направился он к ближайшему портовому городу. Оный означился в Ироллане, а у пристани покачивался на волнах корабль морских эльфов. Хилбарт убедил Старейшину - капитана корабля - позволить ему подняться на борт. Капитан предупредил дворфа, что намереваются они провести в море целый год; так началось странствие уроженца Гримхейма... Морские эльфы поведали дворфу, что прежде были они жителями Империи Шантири, поклоняясь как Силанне, так и Шалассе. Войны Старейших вынудили множество эльфов вернуться в Ироллан, но некоторые из них так любили море, что обратились к Силанне и Шалассе, моля направить их на верный путь. Согласно легендам, Драконьи Богини ответили на молитвы, и научили эльфов, каким образом песнопениями возможно обратить деревья в лодки и корабли. Совместная песнь Силанны и Шалассы сотворила первый в мире дом-корабль. Но после между морскими эльфами начались распри, и, будто отражая их, огромные дома-корабли раскололись на несколько небольших судов, управляемых Командами, кланами морских эльфов. Возможно, то всего лишь легенда, но Хилбарту пришлась она по душе... Рассказывали эльфы, что изначально существовало 17 команд, но ныне остается лишь 11 - или 12, если считать собственную команду Сиэль на борту "Шалинар", хоть входят в оную помимо эльфов наги. Иные команды были уничтожены штормами, пиратами, и - по крайней мере в одном случае - демонами.

Пребывало в Крэге немало орков, как то - Анакаона, уроженка деревушки Кориуаки, что на Диких Островах, жители которой вели оживленную торговлю с пиратами; Айрини, странствующая шаманка племени Сбросивших Цепи, входили в которое бывшие рабы жестокого полководца Шарки, сраженного десятилетие назад Сандором; ведьмак Боджекио, сокрушенно признавшийся, что в не силах исцелить недуг, снедающий Крэга Хака; Юиса, воительница-орчиха из племени Черепахи, которое Крэг Хак обнаружил годы назад, охотясь за громовой птицей.

Наконец, герои переступили порог особняка Короля Пиратов, где приветствовали их Сиэль, старейшая представительница Совета Пиратов, и Крэг Хак. "Нет смысла скрывать боле тот факт, что Крэг Хак, Король Пиратов, болен", - молвила Сиэль. - "Более десяти лет он сражается со своим недугом, но с каждым годом болезнь забирает все больше его сил. Мы испробовали магию, алхимию, молитвы - все бесполезно. С подобным мы прежде не сталкивались. Мы полагаем, что болезнь - своего рода проклятие, насланное темным чародеем, которого Крэг некогда высмеял. Страшная расплата за простую шутку..." Сиэль просила героев использовать их последний шанс - заручиться помощью остановившегося ныне в Картале знаменитого лекаря и некроманта, Каспара.

Крэг Хак поведал героям, что является отцом Джона Моргана, и выяснили они этот факт относительно недавно. Отношениях их сначала не складывались, затем улучшились, но все равно - принадлежат они разным мирам, и Джон предпочитает не распространяться о том факте, что является сыном знаменитого пирата. Крэг понимал сына - но мечтал лишь о том, чтобы почаще видеться с любимой внучкой.

Что до проклятья... Крэг поведал о том, как некий мертвяк обратился к нему за помощью, указав путь имперской галеи, в трюмах которой - золото, алмазы, а также древний трон Шантири, который имперцы обнаружили под Водопадом Молота. Мертвяк называл его "Троном Обновления", и требовал, чтобы пираты передали ему сей артефакт. Крэг Хак исполнил свою часть сделки, взял галею на абордаж, но когда мертвяк и слуги его пришли за троном, не сдержался, пошутил насчет того, что нанимателю его - скелету, облаченную в ризу, на троне будет весьма неудобно сидеть, не имея мягкой задницы. Мертвяк наградил пирата испепеляющим взглядом и удалился, не сказав ни слова. А вскоре пришла боль, первый симптом неизлечимой болезни... Увы, имя коварного мертвяка Крэг Хак не мог вспомнить, как ни старался...

Рейдеры передали Королю Пиратов письмо от Джона Моргана, и Крэг Хак, пробежав текст с глазами, с готовностью согласился приказать пиратам перестать совершать набеги на прибрежные селения полуострова.

...Наконец, разыскав в сердце Пустынных Дебрей Скалу Черепа, герои спустились в подземное прибежище культа Крушителя, и, перебив множество наг, обнаружили меч "Сан Тенга Муген", семейную реликвию Хамато, сокровенный Осколок Ветра, а также сундук, принадлежащий разбойникам Черного Клыка; в потаенных подземных пределах атаковала рейдеров русалка Иемания, но и она пала в противостоянии с героями.

...Вернувшись в Картал, герои не преминули разыскать в городских трущобах прибежище Каспара, по завершении Второго Затмения и освобождения города принявшего решение остаться здесь да заняться врачеванием недужных, в то время как спутница его Анастасия была призвана в Аль-Бетил. Выслушав просьбу героев, Каспар постановил, что готов немедленно отправиться в Крэг...

Чародея рейдеры сопроводили до самого особняка Короля Пиратов, и последний, сыпя проклятиями, все же позволил Каспару себя осмотреть. Некромант подтвердил самые худшие опасения: недуг имеет магическую природу, и наверняка в основе наведенного проклятия не только черная магия, но... нечто еще. Однако для пустопорожних теорий не время, и Каспар велел героям изыскать для него ингредиенты, необходимые для проведения точных исследований.

И когда исполнили рейдеры поручение лекаря, тот, проведя необходимые изыскания, постановил, обращаясь к Крэгу Хаку: "Все гораздо хуже, чем я думал. Недуг был создан магией Пустоты, и сделал это чародей, весьма сведущий в оной. Проклятье Пустоты не только пожирает тело твое изнутри, но также влияет на само твое существование. Люди начнут забывать о тебе. А когда все будет кончено... они не вспомнят даже, что ты жил когда-то. Избавить тебя от проклятье - за пределами моих возможностей; не думаю, что на это способен и маг, сию волшбу сотворивший".

Крэг Хак неистовствовал: как же так?!. Его позабудут друзья, сын, внучка?!. Наверняка каким-то образом возможно изменить подобный исход!.. "Это проклятье подобно магическому паразиту, питающемуся самим твоим существованием", - попытался растолковать суть наведенной волшбы Каспар. - "И, как и любой паразит, он жив, пока живо тело, в котором он обитает. Если ты умрешь, пока люди все еще помнят тебя, по крайней мере их воспоминания о тебе сохранятся". Крэг Хак обещал, что если и суждено ему вскоре умереть, то погибнет он с мечом в руке, и смерть его станет поистине легендарна!..

Каспар вызвался остаться подле Крэка Хака, и герои, простившись с некромантом и Королем Пиратов, поспешили вернуться в Картал, где передали разбойникам Черного Клыка обретенный сундук. Верные своему слову, головорезы связались с Хамзой, передав тому необходимые сведения о Черных Стражах, и тот вознамерился создать в городе беспорядки, дабы тем самым заставить большую часть гарнизона наемников покинуть оплот.

Герои же, воспользовавшись предоставленной возможностью, проникли в фактически оставленное без охраны здание, надеясь обнаружить в оплоте сем плененных Черными Стражами Фалагара и сподвижников Хазмы из Лиги Картала. В темнице здания они разыскали помянутых индивидов, и, вызволив из заточения, повели к заранее означенному проходу в канализационные стоки. По пути Фалагар безудержно болтал, превознося величайшего героя сей эпохи - наемника, варвара и пирата... Крэга Хака, знакомство с которым свел несколько лет назад.

Спустившись в стоки, рейдеры остановились, чтобы перевести дух, попросили Фалагара поведать о событиях, приведших к его пленению. "Все... осложнилось", - вздохнул чародей. - "Понимаете, Лига Картала существовала на протяжении многих лет, и никогда не стремилась она к полному отделению города от державы, ратуя лишь за большую независимость. Но после недавнего Второго Затмения движение это... стало более радикальным, и в итоге свершило переворот. Заручившись поддержкой Черных Стражей, мятежники ворвались в Дозор, пребывал в котором правящий совет Картала. Никто не знает, что случилось с его членами... А вскоре Черные Стражи начали патрулировать городские улицы, объявив о переходе города на военное положение. Мятежники же начали избавляться от своих "недостаточно радикально настроенных" членов. Уж не знаю, как сумел новый их предводитель, Маркус Волк, поставить себе на службу всю картальскую ветвь организации Черных Стражей; золотом ли, посулами?.. Но Маркус - лишь внешний лик заговора, а из теней за ниточки дергает некий человек по имени Дунстан".

Рейдеры подумали было, что ослышались - неужто речь идет о том самом Дунстане, который приветствовал их по прибытии в Приморский Сорпигаль, который сообщил им в Картале о перевороте, свершенном Маркусом Волком?.. "Я получил сведения эти, подкупив недовольного сложившимся положением дел капитана Черных Стражей", - продолжал Фалагар. - "К сожалению, в итоге я был взят под стражу, а капитан казнен. Увы, я так и не смог узнать больше о роли Дунстана. Может, Хамза сумел выяснить что-то еще..."

К рейдерам подоспела Зулейка, и, взяв отца под руку, увлекла его прочь; напоследок Фалагар обмолвился, что собирается укрыться в городе своего старого друга, Крэга Хака. Сама же Зулейка собиралась посвятить себя поисками давно утраченного заклинания, созданного Сар-Иссусом, - "Каамла Азия", что означает "Совершенное исцеление"; если верить легендам, способно сие заклятие очистить даже от демонической скверны. Шаманка выяснила, что пребывает вожделенный свиток а Башне Тайны, возведенной к северу от Картала магом Хакимом, учеником Сар-Иссуса.

Герои же поспешили покинуть Картал, и, вернувшись в замок Портмейрон, поведать губернатору о последних событиях. "Это все обращается в настоящий политический кошмар", - простонал Джон Морган. - "Как только Маркус Волк заявил о себе как о новом правителе Картала, крови его потребовала герцогиня Ирина. И что еще хуже, герцог Освин Единорог заявил, что если Императрица немедленно не введет войска на полуостров, он возьмет все в свои руки и сам это сделает. А он не дурак - знает, что подобный ход приведет лишь к эскалации конфликта, и против Империи поднимутся как Ироллан, так и Семь Городов. Все это - часть стратегии Освина по дискредитации Императрицы. Я вот думал, не Освин ли с самого начала выступал тем самым таинственным покровителем Монтбарда. Конечно, доказательств того у меня нет. Однако Императрица прислала меня сюда, воплощая в жизнь собственный замысел. И приказ ее - ни в коем случае не начинать войну! - я собираюсь выполнить любой ценой. Именно поэтому мне пришлось пользоваться помощью вашей и Зулейки, не прибегая к имперским лазутчикам. В нынешней ситуации Империя должна сохранять видимость бездействия... Вас же я выбрал не случайно. Я знал Оуена, вашего наставника. Мы встречались в Водопаде Молота восемь лет назад. Меня отправили туда, чтобы справиться с подобным нынешнему кризису - хоть и гораздо менее запутанному, и с куда меньшим числом игроков. Я хотел нанять самого Оуена, чтобы разрешить нынешнюю ситуацию, но смерть его помешала мне это сделать. Вы, будучи его учениками, казались мне наилучшим выбором. Я просил Максимуса испытать вас, проверить ваш потенциал... Сейчас я смогу поставить на место герцога Освина, но меня донельзя тревожит Дунстан. Он - темная лошадка, и мотивы его наряду с возможностями нам неизвестны. Нам нужно выяснить, кто он такой и к чему стремится, устраивая всю эту заваруху. И если он действительно бывший рейдер, как сам утверждает, то наверняка найдутся люди, которые слышали о нем".

...Но перед тем, как вернуться в Картал, герои вновь посетили Стихийную Кузню, проследовали в пределы стихии Света, где предстала им Повелительница Света, Риселлин. Как и предыдущие стихийные воплощения, испытала она мощь героев, после чего даровала им благословение Эльрата. После чего обрели рейдеры и благословение Илата, одержав верх над Повелителем Ветра, Шалвендом... Наконец, в чертогах, посвященных стихии Тьмы, схлестнулись рейдеры с воплощением оной, именуемым Шинсаном.

И когда одержали они верх в сем противостоянии, возвестил Шинсан: "Новые герои явлены миру, закаленные шестью стихиями! Дарую вам благословение Малассы, и станете зреть вы то, что прежде было сокрыто... Аша сотворила Тьму, чтобы заполнить пустое пространство. Столь близко оно к Пустоте, что обратилось в царствие Смерти и Безумия. В глубинах Тьмы вы найдете истины, открыть которые не смеет Свет. Сумеете ли вы познать их и сохранить разум при этом?.. Иные перешли сию грань и ныне посвятили себя служению Пустоте. Они именуют себя магами Пустоты. Предводитель их хитроумен, как и я, но шутки его злы и ядовиты. Он будет низвергнут, но не вами. У вас - свои сражения, и ваши противники достаточно темны".

Обретя благословение всех шестерых Драконьих Богов, ощущали в себе рейдеры новые силы. Поднявшись на вершину Стихийной Кузне, наблюдали они, как пробудились древние руины Шантири, и столпы света, знаменующие шесть стихий, устремляются к небесам, образуя чудесное сияние, приветствуя новообращенных чемпионов...

...Расспросив горожан в Картале, герои узнали у одного из них - дворфа Аркела, владельца постоялого двора, - что 12 лет назад Дунстан входил в отряд искателей приключений, полагавших, что весь мир находится у их ног. Дворф не ведал доподлинно, что произошло с отрядом, но знал, что выжили из него лишь двое - Дунстан и его спутница, женщина по имени Шива. Последняя иногда заходит в город за припасами, однако предпочитает оставаться вдали от цивилизации, в джунглях Вислин.

Устремившись в означенные пределы, повстречали рейдеры искательницу приключений, Шиву, уроженку Грозового Утеса. Поведала девушка, как в возрасте двенадцати лет покинула отчий дом, устремившись в странствие наряду с иными искателями приключений. Прошли годы... Слух о подземелье, рекомом Гробницей Тысячи Ужасов, привел их в годы Вантир; пятеро вошли в сию твердыню Безликих, живыми выбраться из столь гибельных подземных пределов сумели лишь двое, посему ныне Шива намеревалась искать приключения в иных местах, ибо ужасы гробницы до сих пор тревожат ее грезы. Ведь, сумев прокинуть внутрь, осознали они, что то - не крепость Безликих, но их темница, и обитающие внутри создания не собирались отпускать чужаков живыми. Каким-то чудом Шива выжила... ровно как и спутник ее, Дунстан. Однако казалось ей, что после пережитого тот стал совершенно другим человеком - холодным, циничным, злым. Вскоре после случившегося они расстались, и больше Шива никогда его не видела.

Стало быть, ответы пребывают в Гробнице Тысячи Ужасов, и именно туда надлежит следовать рейдерам, если надеются они узнать, что представляет собой Дунстан. И герои выступили в северо-восточные пределы полуострова...

В горах Вантир пребывало немало стихийных духов, циклопов, а также грифонов, избравших сии глухие пределы для своих гнездовий. Встречались рейдерам и небольшие общины дворфов клана Северного Ветра, выходцев с ныне занятой миньонами Тьмы заставы Судгерд.

Заглянув в пещеру циклопов и прикончив одного из наиболее свирепых представителей сей расы, Давроса, герои освободили из заточения нескольких дворфов из клана Прочного Молота, предназначавшихся циклопам на обед...

К вящему удивлению своему, на одном из высокогорных плато повстречали герои нагу-ронина Чангбо, назвавшегося вассалом Даймио Джубо и стюардом Страндхалма, ибо по завершении Второго Затмения и возвращении в собственную вотчину герцогиня Ирина Волк наделила ронина сими полномочиями, и тот счел это за великую честь. Поведал последний, что, согласно обычаю своего клана, раз в два десятилетия совершает он паломничество протяженностью в год, странствуя по землям Таллана и изыскивая древние святыни Шалассы. Покамест отсутствует он во вверенном граде, Даймио Джубо назначила регентами оного верных своих сподвижников - Катсу, Кенто и Араши.

Разыскав Гробницу Тысячи Ужасов, герои ступили внутрь... и в то же мгновение каменные врата захлопнулись за их спинами, и услышали они насмешливый голос темного эльфа, встреченного прежде в Стихийной Кузне: "Стало быть, рейдеры нашли достойную причину, за которую стоит сражаться. Но достойна ли она того, чтобы умереть за нее? Выясните это... если не страшитесь тьмы..."

Признаться, на какое-то мгновение устрашились рейдеры, ведь путь к отступлению был отрезан, и не ведали они, что ожидает их в подгорных недрах. Но даже темнейшие тени не смогли погасить искры надежды, тлеющие в душах их; и поклялись рейдеры памятью своего наставника, что не станет Гробница Тысячи Ужасов их собственной могилой.

Сражаясь с теневыми стихийными духами, теневыми же драконами и иными обитателями глубин, спустились герои в потаенные глубины, где в одном из чертогов обнаружили давно истлевший человеческий труп, а подле - Осколок Грез и дневник... Дунстана! "Если вы читаете это, я, наверное, мертв", - значилось в нем. - "Поверить не могу, что пишу это. Я всегда гадал, почему мы находим все эти сообщения, оставленные погибшими, в которых те предупреждают нас о ловушках или дают намеки, необходимые для решения загадок. И вот теперь нечто подобное пишу я сам... И это действительно предупреждение... Мы последовали за Шивой в это Драконьими Богами позабытое место. Легенды называют его Гробницей Тысячи Ужасов. Несмотря на столь неприятное название, мы не восприняли подземелье сие серьезно. А следовало бы... Сперва все шло нормально; подземелье оказалось столь велико, что основной опасностью было заблудиться здесь, или сорваться вниз, в бездну. Мы думали, что ужасов здесь нет вовсе; но, как оказалось, они лишь спали...

В одном из стен я и Артемис обнаружили тайный проход, приведший нас в комнату с тяжелыми дверями. Артемис заявила, что их удерживает запертыми некое заклинание, но магия Эльрата может развеять его. Мы полагали, что по ту сторону находятся сокровища. Но дверь оказалась здесь не для того, чтобы не допустить чужаков внутрь, а чтобы не выпустить наружу находящееся за нею... Как только заклятие оказалось произнесено, дверь распахнулась, и изнутри послышался хохот.

Из теней на нас набросились невиданные прежде создания - клыки, когти и щупальца. Как будто сами кошмары воплотились в них. Артемис разорвали на куски, не успела она воззвать к Эльрату, чтобы сотворить защитное заклинание... Шива, Илост и я бежали прочь по коридору; истинный воин, Рагнар остался, чтобы прикрыть наше отступление. Он отразил несколько атак, а затем нечто схватило его и утащило в бездну.

Я потерял Шиву и Илоста. А затем та тварь, что хохотала во тьме, настигла меня. Длинное щупальце хлестнуло меня по лицу, иное пронзило мои доспехи, впившись в плоть. Они потащили меня по коридору, и узрел я своего противника. Белую маску, лишенную выражения, но мне казалось, будто источает она презрение. Я осознал, что, должно быть, это Безликий, один из легендарных чад Малассы, существо из чистейшей Тьмы. И мы даровали ему свободу.

Он отбросил меня в сторону, а в следующее мгновение изменился прямо у меня на глазах. Крылья исчезли. Его тощее, испещренное шрамами тело стало более мускулистым, на нем возникла одежда. Маска исчезла, а на меня воззрились глаза. Мои собственные глаза. Он улыбнулся, и оставил меня во тьме... Я пытался найти выход из лабиринта, но раны мои были слишком глубоки, и с каждым шагом я все больше слабел. Я лишь сумел добраться до кельи, в которой был заточен Безликий. Поистине, у Драконьих Богов - весьма своеобразное чувство юмора...

Помните: где-то в мире бродит существо, называющее себя "Дунстаном". Оно выглядит, как человек, но таковым не является. Оно - злобное и древнее создание. Оно забрало моих друзей, мою жизнь, мой облик".

Стало быть, за хаосом, снедающим полуостров Агин, стоит вовсе не пожилой и уставший от жизни рейдер, а некий древний Безликий, по недомыслию излишне самоуверенных искателей приключений освобожденный из заточения!

Послышались шаги, и, обернувшись, лицезрели рейдеры прекрасную темную эльфийку, к ним приближающуюся. "Нет нужды обнажать оружие", - заметила та, - "ибо мы на одной стороне. Мое имя - Эруина. И у нас общий враг: Эребос, Повелитель Ассасинов - Безликий, который скрывается под личиной "Дунстана".

Эльфийка предложила четверке героев проследовать в подгорный лагерь ее сородичей, находящийся неподалеку. "Вы стали помехой для Эребоса и вынудили его ускорить претворение замыслов в жизнь", - говорила Эруина по пути; эльфийка привела рейдеров в каверну, где приветствовали их иные представители ее расы, как то чародеи Кастор и Йештар. Эруина поведала, что, будучи прежде детьми леса, сумели они создать раскол в горном склоне, проникнув таким образом в Гробницу Тысячи Ужасов; именно таким образом суждено героям покинуть сие подземелье. Эльфийка просила рейдеров предупредить власть имущих об угрозе, несомой Эребосом, ведь герои, обладая ныне сведениями о личине противника, получат шанс противостоять ему - и пресечь замыслы Безликого на корню, хоть доподлинно неизвестно, чего тот стремится достичь, разжигая пламя войны на полуострове. "Только ни в коем случае не смотрите на маску Эребоса!" - говорила Эруина рейдерам. - "Именно посредством оной Безликие направляют могущество Тьмы, изменяя свой облик и контролируя слабые разумы. Если вы найдете способ лишить его маски, то, возможно, сумеете одержать верх в неминуемом противостоянии".

Рассказала эльфийка и о себе: она, Эруина, - дочь Туидханы! После смерти матери она оставила братьев сражаться за крохи наследия великой королевы, сама же отплыла на юг. На острове Дальний Ветер, близ побережья Тирия, основала она собственное королевство Иншаност, вот только пало оно, ибо ни Ироллан, ни Священная Империя не пожелали оставить клан темных эльфов в покое. В живых осталась лишь горстка сородичей Эруины; она вознамерилась было обратиться за помощью к отцу, но обнаружила, что разум того всецело пребывает под властью Эребоса.

Отец Эруины - Салвин, тот самый темный эльф, коего встречали герои в Стихийной Кузне, и недавно - у входа в Гробницу Тысячи Ужасов. После смерти Туидханы поклялся он отомстить всем без исключения врагам королевы - уроженцам Ироллана, рыцарям Империи... Именно тогда его, сломленного и исполненного горечи, обнаружил Эребос, и предложил шанс отомстить... Прежде он разделял идеалы дочери, надеялся, что народ его сумеет основать новое королевство и удержать его от внешних посягательств. Но теперь... душой и телом принадлежит он Эребосу, и сомневалась Эруина в том, что отца ее еще можно спасти.

"Но кто он, Эребос?" - спрашивали герои, и отвечала Эруина: "Давным-давно ангелы и Безликие противостояли друг другу. Их конфликт принес страшную разруху в мир, и известен нам как Войны Старейших. Наконец, ангелы и Безликие заключили перемирие - Сумеречное Соглашение. Но не все Безликие приняли оное, и прежде всего - Эребос, чемпион своей расы, гениальный стратег. По завершении войны он стал угрозой для зыбкого равновесия между Светом и Тьмой. И когда отказался Эребос сложить оружие, собственные сородичи заточили его здесь. Какие-то недалекие искатели приключений освободили его по недомыслию 12 лет назад, и с тех пор он стремится воплотить в жизнь планы отмщения. Не знаю, к чему именно он стремится. Разум Безликих подобно лабиринту теней. Впрочем, у Кастора есть какие-то мысли на эту тему".

Кастор, уроженец Тарлада, покинул королевство в юном возрасте, чтобы изучать магию в Семи Городах. Вскоре нарекли его "чародеем", почетным членом Дома Анима, однако учения не доставляли Кастору особого удовольствия. Посему, лишь прослышав об основании Эруиной Иншаноста, Кастор устремился на вотчину сородичей, по которым успел донельзя соскучиться. Посему, не являясь истовым последователем Малассы, мог представить ныне объективную точку зрения на происходящее.

"Мы говорим о Безликом, создании Тьмы", - молвил Кастор. - "И Тьма ненавидит ясность в чем бы то ни было. Полагаю, в том и есть суть и красота замысла Эребоса. Дело не столько в конечной цели, сколько в способах достижения ее. Думаю, он стремится показать себя величайшим слугой Малассы, создав план столь сложный, столь запутанный, что даже Обман Уриэля покажется в сравнении с ним донельзя очевидным гамбитом. И когда уляжется пыль, никто не сможет сказать, кто начал войну и с какой целью... Думаю, все происходящее имеет некое отношение к старому городу Кер-Талу. Именно так - "Кер-Талу", а не "Карталу". То была великая цитадель Безликих, внутри которой находились один из святейших храмов и Незримая Библиотека. Когда начались Войны Старейших, ангелы, ведомые Михаилом, нанесли удар по Кер-Талу, надеясь уничтожить и храм, и библиотеку разом. Но, согласно легендам, сама Маласса укрыла от ангелов Незримую Библиотеку... А на руинах храма Малассы ангелы возвели собор во славу Эльрата - Дозор Кер-Тала, дабы предотвратить тем самым возвращение Тьмы. Близ собора появился город, и по прошествии многих лет Кер-Тал стал известен как Картал. Неудивительно, что Эребос избрал именно сей град, чтобы начать свою войну".

Темная эльфийка Йештар, проведшая два десятилетия в обучении у Безликих, советовала героям ни в коем случае не верить тому, что говорят они, и полагаться исключительно на свои мечи. Заметив в руках у рейдеров Осколок Грез, обнаруженный у тела Дунстана, эльфийка предложила героям помощь в высвобождении магии сего артефакта, что позволит пережить им воспоминания, в оный заключенный. Предупредив, что символы и истина в видении могут оказаться переплетены самым причудливым образом, ровно как времена и пространства, Йештар приступила к колдовскому ритуалу...

Сознание героев переместилось в Мир Духов, и наблюдали они глазами Дунстана искателей приключений, совещающихся в таверне о том, куда им следует направиться. Эльф Илост, проведший в странствиях долгие годы, скучал по Ироланну, и надеялся, что нынешнее странствие станет для него последним; Воительница Шива, дворф Рагнар и рыцарь Артемис спорили о том, какова должна стать цель их нынешнего начинания... когда обратилась к ним орочья провидица, молвив: "В ваших очах я зрю желание открыть древние тайны Ашана. Вы слышите шепот духов? Шепчут они о позабытых тайнах, о сказочных сокровищах... и о страшных опасностях, пребывающих под горами, разделяющими чад Эльрата и Дикое крыло".

Догадался Дунстан, что говорит провидица о горах Вантир; на следующем же корабле искатели приключений отплыли в Картал, а после немало дней провели в дикоземье, добираясь до конечной цели странствия - Гробницы Тысячи Ужасов. Дунстан был уверен, что открыть тайны ее им написано на роду...

Но затем Артемис священной магией Эльрата открыла врата, запечатанные Безликими, и явила миру истинные ужасы... Рыцарь погибла; остальные бежали со всех ног, а отступление их прикрывал доблестный Рагнар. Щупальца уволокли дворфа в подземные глубины, Илост и Шива затерялись в коридорах, и Дунстан, раненый и испытывающий страшную боль, узрел пред собою белую маску безжалостного противника. "Кто ты?" - выдохнул он, и отвечал тот: "Слуга Малассы. Преданный собственным родом. Оставленный гнить в темнице до скончания времен... До тех пор, пока не обращусь я в тень во тьме, лишенную рассудка. Но, похоже, у Девы Судьбы на меня иные планы, ибо я свободен... благодаря вам, рейдеры". Дунстан обнажил меч, сознавая, что бессилен что-либо изменить...

Видение развеялось, и герои вновь обнаружили себя в подземном эльфийском селении. Простившись с Эруиной и сородичами ее, через раскол, созданный магией, проследовали они на поверхность, после чего устремились к подножию гор, стремясь как можно скорее добраться до замка Портмейрон.

Джон Морган пребывал в смятении: пока герои отсутствовали, Черные Стражи, исполняя приказ Маркуса, атаковали замок! Натиск едва удалось отразить, однако наемники добились своей цели и похитили малышку Энн. Мотивы их очевидны: губернатор - единственное препятствие, позволяющее войне на полуострове начаться, ведь Моргану удалось убедить двор дать ему еще немного времени, чтобы разрешить ситуацию без кровопролития; даже герцог Освин согласился повременить с боевыми действиями. Но теперь, захватив в заложники дочь губернатора, Маркус Волк фактически загнал того в угол: если Морган сам начнет войну, надеясь вернуть Энн, или продолжит бездействие, и вскоре на полуостров явится герцог Освин Единорог со своей армией.

Рейдеры поведали губернатору о том, что сумели выяснить в Гробнице Тысячи Ужасов, и Морган вздохнул: "Безликий? После Обмана Уриэля иные державы просто не поверят в нашу историю. Дунстан... или Эребос... все просчитал... Но у меня остается последняя возможность. Я должен любой ценой предотвратить войну, но не могу позволить, чтобы Энн оставалась в руках этого создания. Хоть и не хочу я прибегать к этому, но все же прошу вас вернуться в Крэг и просить о помощи Крэга Хака. Ведь они захватили в заложники его внучку!"

Что ж, противник сделал свой ход, и теперь ожидает ответного. Но навряд ли принял он в расчет неистовую ярость Короля Пиратов, узнавшего о похищении любимой внучки... И действительно, в отличие от Джона Моргана, Крэг Хак находил ситуацию донельзя простой, посему во всеуслышание объявил о скором нападении пиратской флотилии на Картал.

Рейдеров Король Пиратов пригласил присоединиться к нему на борту "Отмщения", где те смогут подробнее поведать о противнике их, Повелителе Ассасинов.

...Так, на следующий день флотилия вошла в гавань Картала, и пираты, сойдя на берег, сошлись в противостоянии как с Черными Стражами, так и с пришедшими тем на помощь темными эльфами, верными Салвину. Рейдеры сражались наряду с остальными, тесня противника; а вскоре присоединились к пиратам мятежники, ведомые Хамзой. Последний сообщил героям, что Лига Картала - истинная Лига, а не та пародия на нее, которой верховодит Маркус, - сумела взять под контроль пристань. Но наемники Маркуса продолжают удерживать верхний район и Дозор...

На городской площади рейдерам и сопровождающим их пиратам и мятежникам предстал могучий черный дракон, Таралет. Сразив бестию, устремились герои ко вратам Дозора, где путь им преградили темные эльфы под началом Салвина. Отец Эруины выглядел донельзя уставшим; то ли от сражения, то ли нечто иное снедало его душу. "Снова вы", - вздохнул он. - "Быть, может, я ошибался в вас. Быть может, в ваших сердцах есть нечто такое, что делает вас большим, нежели обыкновенные рейдеры? Ответьте мне честно, рейдеры, ради чего вы сражаетесь?" "Ради маленькой девочки", - признались герои, и ответ сей потряс Салвина до глубины души. - "Ради нее вы рискуете жизнями... Ну конечно. Разве они - не то единственное наследие, за которое можно и жизнь отдать? Ни одно начинание не может оправдать принесение в жертву жизни ребенка. Как мог я забыть об этом? Как я мог позволить ему обратить меня в... монстра? Эруина... быть может, однажды ты простишь меня". С этими словами Салвин вонзил кинжал себе в сердце.

У врат Дозора Крэг Хак постановил, что им с рейдерами следует разделиться: Король Пиратов намеревался разыскать Эребоса и покончить с ним, в то время как герои низложат Маркуса Волка и освободят из плена дочь Моргана.

Самопровозглашенного герцога в окружении ветеранов из Черных Стражей обнаружили герои в одном из залов дозора; Маркус Волк держал меч у горла малышки Энн, но та не растерялась, укусила своего мучителя за запястье, и, ловко вывернувшись у него из рук, бросилась к рейдерам, чтобы укрыться за их спинами. В последовавшем противостоянии Черные Стражи пали; герои сохранили жизнь Маркусу Волку, а Хамза обещал передать пленника герцогине Ирине, полагая, что участь, которая уготована ему ныне, вполне может оказаться хуже смерти. Кроме того, Хамза отправил посланников к Джону Моргану и в Предел Сокола, уповая на то, что нынешний конфликт удастся завершить без дальнейшей его эскалации. Оставалось лишь надеяться на то, что Крэгу Хаку удастся справиться с Эребосом...

Увы, свершиться сему было не суждено: Король Пиратов действительно сумел разыскать Повелителя Ассасинов в подземных глубинах Кер-Таля, внутреннем святилище храма Безликих, однако Эребос поверг доблестного воителя. Сознавая, что не выстоять ему в сем последнем, судьбоносном противостоянии, Крэг Хак все же сумел расколоть маску Безликого... после чего пал замертво. Жизнь его унесло не проклятье Пустоты, но сражение, избранное им по собственной воле; и теперь, лишившись маски, Повелитель Ассасинов стал уязвим...

И герои спустились в подземелья Дозора, а оттуда - в пределы Кер-Таля, в позабытые пещеры, высился в котором остов храма Малассы. Лицезрели рейдеры мертвое тело Крэга Хака, а подле - осколки белой маски Эребоса... Герои продолжили путь к храму, лишь сейчас заметив остов древнего воздушного корабля ангелов, все эти столетия остававшегося здесь, в подземных глубинах.

"Добро пожаловать, рейдеры", - прозвучал голос, и предстал искателям приключений Эребос. - "Думаю, вы заслужили объяснение... Прежде у меня были враги, которых я считал ровней себе - хитроумные и безжалостные. Особенно, Михаил. И когда я нанес удар из теней, оборвав его существования, я почувствовал... удовлетворение, а затем - пустоту. Можете ли представить жизнь, когда нет таких, кто мог бы раскрыть твои замыслы? Какой прок от подобного существования? Можете представить мою радость, когда, вскоре после того, как вырвался я из Гробницы Тысячи Ужасов, узнал, что и Михаил возродился в сем мире... Но этот крылатый болван так глупо погиб, сраженный воителями низших рас! И это дало мне новую идею. Я решил, что если нет у меня достойного врага, я сам его создам... В тот день мы встретились на пристани Сорпигаля не случайно. Я знал, что Морган наблюдает за вами, и это меня заинтересовало. Как я сказал вам тогда, я надеялся, что вы сделаете происходящее куда более интересным. И, должен признаться, вы превзошли самые смелые мои ожидания. Но, увы, все хорошее когда-либо заканчивается, и вы стали для меня скорее помехой, нежели развлечением. Старый варвар заплатил жизнью за свою наглость, и вскоре вы присоединитесь к нему".

Эребос то отступал, сливаясь с тенями, то появлялся вновь, атакуя героев гибельными заклятиями; те же, отражая выпады, безуспешно пытались сразить Повелителя Ассасинов... Взор их привлек сияющий алтарь, который, похоже, выпал из потерпевшего крушения ангельского воздушного корабля. Поодаль в пыли обнаружили рейдеры солнечный знак, подобный скрещенным мечам - ледяному и пламенному; опустив оный в отверстие на поверхности алтаря, произнесли герои имя командующего воздушным кораблем - архангела, сраженного Эребосом в час Войн Старейших. "Михаил!"

В то же мгновение ожило орудие, установленное на носу корабля, и луч чистейшего Света пронзил тело Повелителя Ассасинов... Последний пал, взывая к Малассе...

С гибелью Эребоса прекратило существование и страшное наследие, последнее из тех, кои снедали мир с эпохи Войн Старейших. На похороны Крэга Хака собралось множество мирян со всего полуострова, и губернатор Джон Морган, произнося прощальную речь, говорил о том, что отец его был истинным героем.

До кризиса, случившегося в Картале, противники Императрицы считали ее наивной идеалисткой, и лишь сейчас осознали, сколь глубоко заблуждались. Ибо по назначении губернатором Джон Морган получил от Императрицы весьма подробные инструкции, которым следовал все это время. Отказавшись следовать игре Эребоса, он тем самым избежал конфликта с Иролланом и Семью Городами. Императрица с самого начала надеялась, что ситуацию сумеют разрешить безвестные искатели приключений, не связанные политическими обязательствами. Даровав Карталу частичную независимость, она показала тем самым, что Империя сильна, и после Обмана Уриэля остается таковой, просвещенной державой.

Рейдеры же продолжили свои странствия, и станут они легендами Ашана; мир запомнит их как истинных героев...

Однако от возвышения до низвержения - один шаг, и, вернувшись в Картал, оказались герои в окружении имперских рыцарей, ведомых ангелом Адирой - юстикаром Святой Инквизиции. Обвинив опешивших рейдов в осквернении исторических памятников, воровстве, убийствах, а также участие в пиратском рейде на Картал, Адира велела рыцарям немедленно взять преступников под стражу и препроводить их в темницу островного форта Легайр, где станут они дожидаться суда.

Так, герои оказались в заточении... Навестивший их на следующий день инквизитор, Каиндейл, лишь хохотнул, когда заикнулись рейдеры о справедливом суде. Нет, они здесь потому, что таков приказ герцога Освина, пожелавшего избавиться от докучливых искателей приключений, и никакого суда не предвидится. Посему предстоит героям провести в темнице остаток жизни...

Казалось, самое время предаться отчаянию, однако вскоре к камере, где томились рейдеры, подошел имперский рыцарь, Тиг, поведавший о том, что крепость сию на Скале Пеликана приказал построить Император Легайр, именуемый также "Легайром Безумным". Ему повсюду чудились заговоры, и все так называемые "враги державы" заканчивали жизни свои здесь - исчезнувшие и позабытые. Ныне в форте Легайр размещен гарнизон солдат герцогства Единорога, по официальной версии - дабы наблюдать за действиями пиратов. Но, похоже, герцог Освин не гнушается пользоваться наследием безумного Императора.

Тиг хранил верность короне, и, зная, что брошены в темницу рейдеры по ложным обвинениям, обещал, что поможет им бежать. Вот только покинуть Скалу Пеликана непросто; рыцарь советовал героям попытаться добраться до Брига - пещеры, которой пользуются заключенные, чтобы временно покидать застенки крепости; они наивно полагают, что страже о сем неведомо. Тиг предложил рейдерам разыскать женщину по имени Нила, фактически - предводительницу заключенных, ибо она может располагать весьма ценной для них информацией.

Судя по всему, имперцы предоставляли заключенным некоторую свободу в застенках форта, зная, что бежать у тех нет ни малейшей возможности... Добравшись до Брига, герои разыскали в сем подземном гроте Нилу и ее сподвижников, выходцев из Черных Клыков. Прежде у сей разбойничьей группировки было нечто вроде договора об альянсе с герцогом Освином... однако вскоре условия сего соглашения стали тому не по нраву; герцог предал союзников, и все предводители Черных Клыков в Йорвике были или казнены, или брошены в темницу. Но даже здесь, в темнице, Нила сумела обернуть ситуацию в свою пользу, организовав доставку контрабанды как для иных заключенных, так и для стражей. Последних подобное положение дел вполне устраивает, посему закрывают они глаза на то, что Нила и подельники ее занимают сию пещеру, где ведут торговлю с нагами, доставляющими товары. Авторитет Нилы среди стражей возрастал, и разбойники полагали, что еще год - и предприимчивая женщина будет править Скалой Пеликана, а Черные Клыки обретут крепость вдали от ненужных глаз.

Однако лидер иной группировки заключенных, Перрин, стремится прибрать к рукам налаженное Нилой дело, посему женщина предлагала рейдерам сделку: те устраняют Перрина, она же рассказывает им обо всем, что знает о творящемся в форте Легайр.

Перрина и подельников его разыскали герои в одной из камер, отличающихся весьма роскошной обстановкой. "Да я вас знаю!" - воскликнул Перрин, обнажая клинок. - "Проклятые рейдеры, покончившие с лордом Монтбардом! Вы все испортили! Когда вы убили его, бриганды, объединенные им, начали оборачиваться друг против друга. Проклятому Джону Моргану оставалось лишь дождаться, когда пыль уляжется, чтобы сделать свой шаг. Имперцы с легкостью сокрушили нас. Я сумел бежать от солдат Моргана, но был схвачен воинами Единорога при попытке покинуть полуостров. Не знаю, откуда, но герцог Освин знал, что я был одним из лейтенантов Монтбарда, посему приказал доставить меня сюда безо всякого суда".

Покончив с Перрином и сподвижниками его, рейдеры сообщили о сем Ниле, и та, возликовав, исполнила свою часть сделки, поведав, что за день до героев в форт была доставлена иная пленница - жрица Эльрата по имени Розали, и ныне содержат его в одиночной камере в покоях, занимаемых инквизиторами. Быть может, Розали ведает, что происходит, и как далеко простираются замыслы герцога Освина?..

В одной из тюремных камер обнаружили рейдеры Маркуса Волка. "Я думал, они доставят меня к проклятой тетушке, герцогине Ирине", - молвил тот, отвечая на вопрос героев о том, как он здесь оказался. - "Но, похоже, у герцога Единорога были на меня иные планы. Не знаю, зачем я ему понадобился, мне об этом не сказали". Хоть и истово ненавидел Маркус героев, все же предложил им объединиться в попытке бегства из заточения; поразмыслив, герои на предложение согласились, и между делом сообщили Маркусу, что союзник того, Дунстан, на поверку оказался Безликим. "Да?" - без видимого интереса бросил Маркус. - "Я не знал, да мне, честно говоря, и наплевать. Мой дядя частенько нанимал Черных Стражей из Брода Врадека, и именно они укрыли меня, когда вынужден был я бежать из герцогства Волка. Тогда-то меня и нашел Дунстан; ему необходимы были мои связи с Черными Стражами, и за это обещал он сделать меня герцогом Картала. Истинный наследник герцогства, лишенный того, что принадлежит ему по праву, становится герцогом собственной вотчины, даруя свободу притесняемым и позабытым мирянам... Разве не достойно подобное деяние остаться в сказаниях? Это стало бы моей местью дорогой тетушке Ирине, которая украла все то, что должно было принадлежать мне! Меня бы помнили как героя, а ее - как узурпаторшу!"

В иной камере герои разыскали, наконец, Розали, которая поведала им о причинах своего нахождения здесь. "Помните книгу, которую обнаружили мы в логове разбойников?" - молвила священнослужительница. - "Заполненную странными числами? Перед тем, как передать ее герцогу, я переписала несколько страниц. Знаю, это было не очень разумно, но любопытство одержало верх; я хотела понять, что все это означает. Записи эти я показала старому товарищу - кузену Освина, лорду Уилфреду Килбурну, одному из последних достойных мужей Империи. Лорд Килбурн разделяет страсть мою ко всяческим загадкам. Вместе мы сумели убедиться в том, что то была действительно книга учета, содержались в которой сведения о торговых караванах, следующих из герцогства Единорога по Картальскому Тракту. По официальным сведениям, караваны сии везли зерно, но мы обнаружили, что на самом деле повозки были нагружены оружием! Мечи, щиты, доспехи - таинственно исчезающие из арсеналов герцогства. Обладая книгой учета, Монтбард знал, какие именно караваны следует грабить, чтобы обрести оружие, дабы экипировать свою армию разбойников. Понимаете, что это означает?"

"Стало быть, именно герцог Освин тайно вооружал бригандов Монтбарда", - мрачно резюмировали герои, и Розали утвердительно кивнула: "Да, так и есть. Освин - единственный, кто выигрывал, обращая безумца в реальную угрозу. Это позволило злокозненному герцогу выставить Императрицу в неприглядном свете, подорвать ее влияние, утверждая, что нападения разбойников - результат проводимой ею политики". "Но как ты оказалась здесь?" - поинтересовались рейдеры. "Не думаю, что лорд Килбурн предал меня", - вздохнула Розали. - "Скорее всего, обретя книгу учета, Освин решил избавиться от тех, кто помог ему вернуть ее и мог что-то пронюхать. Возможно, он также узнал, что я посетила особняк Монтбарда в герцогстве Серого Пса, и мог заподозрить, что я пытаюсь выяснить сведения, меня не касающиеся".

"Но ты искала сведения касательно своего рождения?" - уточнили герои. "Да", - отвечала девушка. - "Я поговорила со старшей сестрой Монтбарда, нынешним регентом баронства. Она поведала мне, что в юности у Монбарда были отношения с сестрой Элоизой, занимающей весьма высокое положение в церкви Эльрата. Баронесса подтвердила, что союз их вылился в рождение девочки; будучи жрицей, Элоиза должна была оставаться непорочной, посвящая себя лишь Эльрату, посему представляете, какой бы скандал разразился, если бы об отношениях ее с бароном стало известно. Монтбард решил, что им следует оставить новорожденное дитя, чтобы спасти себя. В неприятии сего Элоиза покончила с собой. Монтбард так и не смог простить себе того решения и страшных последствий оного, посему вскоре присоединился к ордену храмовников. Он так и не женился, и умер, не оставив наследника. Когда баронесса впервые увидела меня, то посчитала призраком Элоизы, и ее чуть было удар не хватил. Думаю, эту тайну я сумела раскрыть".

"Как же нам бежать отсюда?" - перешли к делам насущным рейдеры, и молвила Розали: "Когда мы сумели расшифровать книгу учета, лорд Килбурн посоветовал мне поделиться добытыми сведениями с единственной из ангелов, достойной доверия: Орной. Она поместила все собранные нами доказательства в свой Реликварий, вне досягаемости Освина, а также обучила меня ритуалу, который я должна буду провести, если вдруг окажусь... в затруднительном положении".

Стены форта Легайр защищены заклинаниями, и провести ритуал Света в пределах крепости возможным не представляется. Посему Розали предложила рейдерам подняться на крышу форта; однако прежде герои уничтожили баллисты, дабы с помощью тех не сумели имперцы покончить со спешащими на помощь узникам.

Сразив инквизитора Каиндейла и его приближенных, поднялись герои на крышу форта; Розали провела ритуал, и вскоре на выручку к ним пришли как ангел Орна, так и грифоны, которых она привела с собой. Неожиданно Маркус бросился вперед, вонзил нож в спину Розали, после чего поспешил оседлать одного из грифонов. Вот только грифон сбросил седока, и тот, не удержавшись на крыше, полетел вниз, разбившись о камни у подножья крепостных стен.

К счастью, Орна сумела исцелить раненую Розали, и поведала ей, что в настоящее время Императрица Гвендолин встречается с герцогами Империи в Белом Утесе, где расположен ее летний дворец, дабы обсудить события, случившиеся на полуострове Агин. Ангел полагала, что герцог Освин не преминет сделать свой ход... и станет просить руки Императрицы. "А ведь, если подумать, Гвендолин не замужем, не имеет наследника, и проводимые ею реформы создали глубокий раскол между герцогствами", - задумчиво молвила Розали. - "Со времен Брайана Сокола не была Империя столь разобщена. Жест Освина может показаться не только способом воссоединить державу, но и усилить ее. Несмотря на все то, что вы сумели сделать на полуострове, Освин продолжал давить на Императрицу, и, возможно, она будет вынуждена принять его предложение, или же утратит поддержку герцогств Оленя и Быка, которые доселе сохраняли нейтралитет... Освин не станет Императором, он будет называться лишь консортом, но Императорами станут их наследники, и, думаю, добивается он именно этого. Дабы семя Единорога восседало на имперском троне. И думаю, после рождения наследника, Освин не погнушается избавиться от Гвендолин..." Розали постановила, что выбора у них нет: надлежит как можно скорее поспешить в Белый Утес и предоставить доказательства участия Освина в событиях на полуострове Агин.

Грифоны доставили рейдоров и Розали на полуостров; поскольку расположен Белый Утес в восточных пределов побережья Тирия, вернулись они в Приморский Сорпригаль, спустились в подземную бухту контрабандистов, откуда на лодке добрались до означенного города. Вот только пробраться в летний дворец незамеченными им не удалось; герцог Освин загодя предупредил имперских солдат о возможности прибытиях беглых преступников, посему последним пришлось с боем прорываться внутрь, во дворец.

Когда достигли они тронного зала, герцог Освин в присутствии дворян Священной Империи предложил Императрице Гвендолин союз домов Сокола и Единорога. Путь рейдерам преградила ангел Адира, но Розали все же успела выкрикнуть: "Не слушайте лживые речи герцога Освина, Ваше Величество! У нас есть доказательства, что свершил он предательство по отношению к Империи!"

Освин с возмущением обвинение отверг, после чего приказал Адире немедленно покончить с наглецами, поспевшими вторгнуться в летний дворец Императрицы. Ангел атаковала рейдеров, но Императрица приказала ей отступить, после чего обратилась к прибывшим: "Я знаю, кто вы такие. Розали, дочь лорда Монтбарда, а также четверка рейдеров, низвергнувших тьму, угнездившуюся в Картале. Эти люди не разбойники, герцог Освин, а герои. Мы же можем выслушать то, что они хотят сказать нам верно?" "Они... простолюдины, Ваше Величество", - запинаясь, произнес Освин, хватаясь за последнюю соломинку. - "Их следует бросить в темницу уже потому, что они посмели заявиться на наш совет! Словам их не следует доверять". "Это так?" - с холодной уверенностью улыбнулась Императрица. - "Тогда давай спросим ту, которая не может лгать?"

Обернувшись к Адире, Гвендолин поинтересовалась: "Юстикар Адира, знаешь ли ты о действиях герцога Освина, которые могут быть расценены как предательство Империи или лично меня?" Ангел долго медлила с ответом, а затем, осторожно подбирая слова, молвила: "Герцог Освин действует, ставя прежде всего интересы Империи, Ваше Величество". "Странно, что юстикар Святой Инквизиции избегает прямого ответа на столь простой вопрос", - нахмурилась Гвендолин. - "Думаю, надлежит заняться расследованием сего, не так ли, герцог Освин?"

Герцог Освин побагровел, принялся кричать о недопустимости подобного скандала сейчас, когда Империи как никогда необходимо единство... Приказав страже урезонить герцога, Империя вновь обратилась к новоприбывшим, прося баронессу Розали предоставить веские доказательства своих обвинений. "Доказательства находятся в ведении ангела Орны и лорда Уилфреда Килбурна", - молвила девушка.

Вперед выступил герцог Антон Грифон, поручился за лорда Килбурна, сражался с которым рука об руку в час Второго Затмения в битве у Престола Сокола; сам Эльрат нарек сего доблестного мужа "солнечным храмовником". Гвендолин постановила, что надлежит немедленно призвать помянутого барона в Белый Утес; а покамест герцог Освин и ангел Адира останутся под стражей.

...Прибывший в летний дворец лорд Уилфред Килбурн подтвердил слова Розали, и постановила Императрица, что за предательство державы лишается Освин земель своих и титулов, и остаток дней своих проведет в заточении в форте Легайр, затерянном на островке в Диком Море. И, поскольку наследников Освин не оставил, трон герцогства Единорога перейдет к кузену его, лорду Уилфреду.

Подобным заявлением Императрицы лорд Уилфред был потрясен до глубины души, но иные герцоги - и, в первую очередь, Антон Грифон, - приветствовали его новый титул, и молвил новообращенный герцог Единорог: "Я сделаю все, чтобы оправдать подобную честь, Ваше Величество, и клянусь посвятить жизнь свою служению Империи, Дракону Света и люду герцогства Единорога. Но герцог Единорог не может в то же время оставаться рыцарем баронства Килбурн. Посему я хотел бы даровать сей титул..." Со значением воззрился он на четверку рейдеров; последние опустились на колени, и Императрица Гвендолин постановила: "Да будет так. Рейдеры Водопада Молота. Герои Картала. Искатели приключений. Отныне вы - рыцари баронства Килбурн".

...Теперь, когда лидер противников Императрицы Гвендолин оказался в заточении, они вскоре признали ее реформы. Несмотря на то, что первые годы правления дались ей нелегко, Гвендолин стала одной из величайших правительниц Священной Империи - и после случившегося с Освином Единорогом никто боле не смел недооценивать ее... Что до герцога Уилфреда Единорога, то сочетался он законным браком с баронессой Розали, и аватар Эльрата снизошел, дабы благословить их союз.

В Священной Империи занималась новая эпоха мира, процветания и просвещения, а четверка рейдеров, посвященных Императрицей в рыцари, какое-то время наслаждалась обретенными землями и титулами, однако вскоре вновь поддалась зову приключений...

Антон Грифон стал консортом Императрицы Гвендолин, и родились у них трое детей. Первенец, Морван, унаследовал трон Священной Империи. Второй сын, Вячеслав, стал правителем герцогства Грифона. Младшая же дочь Сорша избрала для себя военную службу, и стала защитницей чести и справедливости…

...Но ратующие за мир даже не подозревали, что дело Эребоса живо, и фанатичные последователи Повелителя Ассасинов продолжают скрываться в тенях. Ведь, помимо Салвина, Эребос взял в ученики еще двоих темных эльфов – Ваярона и Малвен, и именовались сподвижники Безликого «Клинками Эребоса». Именно эти двое приложили немало усилий, чтобы ввергнуть полуостров Агин в хаос. Умело и исподволь манипулируя орками, магами и эльфами, пребывающими на полуострове, Клинки Эребоса разжигали ненависть сих рас друг к другу, заставляя их вцепиться друг другу в глотки. «Посейте семена раздора, пусть пламя мести сожжет наших врагов», - наставлял воспитанников своих Салвин, и Ваярон наряду с Малвен с радостью исполняли поручение консорта Туидханы.

С превеликим удовольствием перебив отряд эльфов, Клинки Эребоса обставили все так, будто нападение совершили орки, а, покончив на одном из трактов с имперскими торговцами, оставили свидетельства атаки эльфов. Кроме того, сразив древних энтов в священной роще, коварные эльфы сделали все возможное, чтобы сложилось впечатление о нападении, проведенном магами – тем, якобы, требовался материал для создания конструктов. А, совершив набег на шахты магов, Ваярон и Малвен позаботились об уликах, указывающих на бойцов Империи. Помимо прочего, темные эльфы заключили союз с Аджитом – искусным магом, давным-давно покинувшим Серебряную Лигу и возглавившим разбойников Черного Клыка; тот согласился на сделку, хоть и не понимал, зачем эти странные темные эльфы столь стремятся к хаосу и раздору. Но, следуя заключенному договору, разбойники Аджита распускали слухи в тавернах, говоря о том, что солдаты Империи забрались столь далеко на юг, ибо весьма заинтересовались рудниками магов... А хорошие слухи – пусть, казалось бы, и самые невероятные, - распространяются стремительно, сродни лесному пожару...

Так, скрываясь в тенях, Клинки Эребоса сумели вселить страх в сердца жителей полуострова. Они грабили караваны, оставляя трупы, изрешеченные стрелами эльфов или же обезображенные топорами орков, заботливо предоставленными головорезами Черного Клыка. И извечные враги сплотились, вместе обратившись против Империи...

Но все пошло прахом, когда пришли вести о том, что замыслы, вынашиваемые Эребосом на Картал, провалились, а сам Повелитель Ассасинов и Салвин погибли в противостоянии рейдерам. Лишившись названного отца, Ваярон и Малвен решили затаиться, однако продолжали они сеять хаос в Ашане, и возглавляемый ими клан ассасинов – Клинков Эребоса – существовал в тенях этого мира...

Это случилось несколько лет спустя после Дня Огненных Слез. В ночном шторме потерпел кораблекрушение один из кораблей шалданов – морских эльфов, - на борту которого находился юноша по имени Вислот. Он был старшим сыном знаменитого героя, Осрат-Ильраэна, желавшего, чтобы Вислот стал его преемником – капитаном судна. Молодого эльфа же подобная перспектива нисколько не прельщала...

Вислот стал единственным выжившим в кораблекрушении, и несколько дней провел в открытом море без пресной воды и пищи. Но однажды волны прибили его к острову, и первым, кого увидел Вислот, был единорог, мирно пасущийся в тени деревьев. Волшебное животное предложило эльфу свою помощь, устремилось вглубь острова... Затем Вислот заметил стадо сумеречных оленей, бредущих по лесу. Те также как будто приглашали эльфа следовать за собой, и он подчинился воле животных.

Восседающего верхом на единороге Вислота олени привели на небольшую поляну в лесу. Здесь феи и духи танцевали вокруг камня, наполовину заросшего мхом и травой. Вислот немало знал об обычаях эльфов, живущих на суше, и понял, что зрит камень, отмечающий драконью жилу; стало быть, под землей течет драконья кровь, источник всей магии. И если на сем острове и есть иные эльфы, то их можно найти на пересечении драконьих жил, ибо там сосредоточена магическая сила.

Предчувствие не обмануло Вислота, и вскоре он добрался до круга камней – Нексуса драконьих жил. Подле юноша заметил среброволосую эльфийку, друиду; та обернулась к Вислоту – во взгляде ее читались гордость и вызов... а также столь знакомое юноше одиночество. Улыбнувшись, эльфийка заметила, что если единорог Фалиста признала чужака, стало быть, ему можно доверять. После чего увлекла шалдана за собой, к эльфийскому поселению, находящемуся на лесной поляне, поведав, что оказался потерпевший кораблекрушение на одном из островов Сумеречного архипелага.

У врат селения пребывал пожилой эльф. Окинув Вислота подозрительным взглядом, он обратился к спутнице шалдана: «Леди Данан, кто это?» «Все в порядке, Сильраэль», - улыбнулась сородичу эльфийка. – «Еще один выживший – шалдан. Фалиста нашла его на берегу».

Сильраэль задумчиво предположила, что, быть может, именно Силанна прислала сего эльфа им в помощь. Данан рассказала Вислоту, что по пути к острову Драконьего Тумана их корабль попал в водоворот и разбился к северу отсюда. Иные же корабли, следовавшие сим же курсом, потопили свирепые циклопы, проживающие на утесе – на другой оконечности островка.

Вислот обещал помочь Данан и ее соплеменникам. Построив корабль, шалдан собрал небольшое воинство эльфов и лесных обитателей, пересек лагуну и достиг утеса циклопов, где перебил монстров из племени Кровавого Глаза всех до единого. Данан поблагодарила Вислота за помощь и предложила последнему примкнуть к ее сородичам в пути до острова Драконьего Тумана; поразмыслив, шалдан согласился, приняв на себя роль шкипера – он понимал, что в одиночку попросту не выживет на Сумеречном архипелаге.

Вислот вел корабли эльфов через коварные воды архипелага, не ведая, что ищут здесь Данан и ее сородичи. Эльфийка разговаривала с шалданом несколько грубо и высокомерно, и Сильраэль, обратившись к юноше, просил того не обращать внимания на манеры Данан, ведь на плечах той – поистине тяжкое бремя; девушка слишком юна, чтобы возглавлять подобную экспедицию. «Но что там, на острове Драконьего Тумана?» - спрашивал Вислот, и отвечал Сильраэль: «Архипелаг таит в себе великую магию. Драконьи жилы со всех островов сходятся в одной точке – на острове Драконьего Тумана. Леди Данан поручили провести там очень важный ритуал, это случится в день летнего солнцестояния...»

Завершить разговор им не удалось, ибо заметили эльфы иное судно, к ним подходящее. На борту оного находились одичавшие орки да зверолюди, подобных которым иролланцы никогда прежде не видали. Вислот поведал спутникам о восстании орков, однако признался, что ему не доводилось слышать о том, чтобы те заплывали дальше Диких Островов.

И действительно, орки сии во множестве пребывали на окрестных островах. Стараясь не встречаться с кровожадными тварями, эльфы исследовали сии клочки земли да морские воды, обнаружив, что бурные течения да водовороты находятся там, где под землею проходят драконьи жилы! «Похоже, что-то происходит у Стихийной Кузни Лета, что на острове Драконьего Тумана», - с тревогой бросила Данан, обращаясь к Вислоту. – «Именно там я должна провести ритуал». «Надо торопиться», - согласился шалдан. – «Не знаю, что там произошло или происходит, но думаю, это же стало причиной шторма, в который я попал. И, судя по всему, дальше будет еще хуже...»

Исследуя руины Шантири, усеивающие островки, эльфы обнаружили карту драконьих жил архипелага, указывающую на один из водоворотов. Похоже, сама Шаласса подсказала эльфам, как избежать нападения орков, ибо, заведя корабли в таинственный водоворот, обнаружили эльфы, что магия оного перенесла их прочь – в иные пределы Сумеречного архипелага.

Ныне путь эльфов лежал между двух таящих смертельную опасность рифов – Шадриса и Сорлета, «Клинок Ночи» и «Лютая Гибель». Перед тем, как продолжить плавание по проливу Маслин, что означает «Тьма души», эльфы разбили лагерь на покрытом зеленью острове.

Шли дни, и Вислот стал замечать, что спутников его одолевает загадочная апатия. Сперва он решил, что виной тому усталость, ведь путешествие было долгим и трудным. Но однажды ночью его разбудила единорог Фалиста, и Вислот узрел в ужасе, что Данан и Сильраэль предают огню их корабли! «Мы останемся здесь», - безмятежно улыбалась эльфийка. – «Прекрасное место. Здесь царит Гармония...» «А как же Ритуал Солнцестояния и Стихийная Кузня?» - спрашивал обескураженный шалдан. – «Данан! Что скажет твой отец?» «Я чувствую, что это не важно», - прошелестела девушка. – «Гармония во всем... Ты чувствуешь, Вислот?»

Вскочив на спину единорога, шалдан спас тем самым себе жизнь, иначе бы околдованные эльфы непременно покончили бы с ним. Избежал колдовства не только он: морские эльфы, чинившие свои корабли и присоединившиеся к экспедиции, тоже спаслись. Оказавшись на другой стороне острова, подальше от лагеря иролланцев, шалданы занялись поисками источников колдовских чар, довлеющих над разумами их сородичей.

В прибрежных водах означилось несколько оплотов пиратов Дикого Моря; покончив с ними, шалданы тем самым избавили Сумеречный архипелаг от угрозы со стороны сих головорезов...

А вскоре, обнаружив на острове густые кустарники с прекрасными синими цветами, Вислот все понял. Иролланцы мяса не едят, и ели они эти цветы – их ядовитый сок и помутил разум эльфов. И, поскольку шалданы питались исключительно дарами моря, это их и спасло.

Боле не терзаясь сомнениями, Вислот и сопровождавшие его морские эльфы принялись предавать огню все без исключения кустарники синих луртилов, произрастающие на сем острове. Иролланцы пришли в неописуемую ярость, прознав об этом, но шалданы, не желая сражаться с сородичами, благоразумно держались от тех подальше.

К удивлению Вислота, предстала тому разгневанная темная эльфийка, появившаяся наряду с сородичами из подземных пределов острова. «Это мои цветы! Знаешь, сколько я их выращивала?» - прошипела она, прожигая шалдана взглядом, отражалась в котором неприкрытая ненависть. – «Луртилы, «серый мир». Они растут в горах Игг-Чолла. С их помощью мой народ заглушает шепот Тьмы... Эти цветы многие выращивают. Да, они могут быть опасны. И притягательны. Ты обретаешь мир тишины и покоя, и забываешь о реальности. И, оказавшись в этом мире, ты уже не захочешь его покидать, а твои душа и тело иссохнут и умрут».

«Весь остров – это ловушка», - догадался Вислот, и темная эльфийка хмыкнула: «Какой проницательный. Этим эльфам повезло, что среди них был шалдан». «Кто ты? Чего ты добиваешься?» - спрашивал юноша, и отвечала эльфийка: «Меня зовут Ашбет. Я обрету могущество Стихийной Кузни, она будет моей и только моей. Даже если мне придется перебить вас».

С этими словами Ашбет отступила, вернувшись в подземные тоннели, дабы – вне всяких сомнений – вскоре нанести удар. Шалданы же сожгли последние луртилы, и иролланцы вновь обрели трезвость рассудка. Вислот поведал Данан и Сильраэлю, что ловушка, в которой они оказались, расставлена темной эльфийкой по имени Ашбет, не желающей допускать их к Стихийной Кузне. Когда шалдан произнес имя их противницы, на лице Данан отразилось изумление, после чего девушка вызвалась наряду с Вислотом разыскать Ашбет в ее подземном логове.

Так, эльфы спустились в глубины, где обнаружили поселение темных эльфов, и, разгромив последних в сражении, пленили предводительницу тех, Ашбет. В последней Данан узнала мать, покинувшую Ироллан после Дня Огненных Слез, дабы примкнуть к темным эльфам, поскольку ее восхищение Туидханой граничило с одержимостью. «Маласса послала мне видение Стихийной Кузни», - призналась Ашбет дочери. – «Я должна предотвратить Ритуал Солнцестояния. Но я не знала, что его проводишь ты. Возможно, я не так поняла видение. И это меняет все... Ведь мать и дочь воссоединились! Пойдем со мной, Данан! В Ироллане для тебя нет будущего. Ты всегда будешь в тени отца». «У моего отца много недостатков, но он не пытался заставить меня убить моих друзей», - резко бросила Данан в ответ. – «Ты чудовище».

Убить мать Данан не смогла, потому приняла решение оставить ее на этом острове – среди выращенных ею растений, дурман которых темная эльфийка ныне ощущала на себе. Сама же Данан станет считать, что мать ее умерла...

Восстановив корабли, иролланцы возобновили плавание через пролив Маслин. На рифе Шадрис жили обезьяноподобные твари с когтями острыми, как ножи, на Сорлете же – шестиглавые гидры... Но Вислот сумел провести суда через пролив, сохранив жизни членов команд. Данан просила шалдана простить ее за чрезмерное высокомерие, которую прежде выказывала по отношению к морскому эльфу, на что Вислот признался, что хорошо понимает девушку: его сородичи приняли как само собой разумеющееся, что займет он место своего отца, и не интересовались его собственным мнением на этот счет.

«Наше путешествие на этот остров... Мне казалось это мой шанс», - в свою очередь призналась Данан. – «Возможность доказать, что я – не просто дочь своего отца. Что Силанна желает для меня другой судьбы, что она выбрала меня не просто так. Но в какой-то момент я потеряла веру в себя. Ненавидела тебя за то, что ты стал нашим спасителем». «Я много размышлял в последнее время, и полагаю, мы оба неправы», - улыбнулся в ответ Вислот. – «Я был готов поверить в то, что Драконьи Боги отвернулись от меня, но теперь я думаю, что оказался тут неслучайно. Думаю, я должен был помочь тебе выполнить свое предназначение. Ведь у Драконов странное чувство юмора. Судьба, предназначение... Для них это всего лишь игра, и нам никогда в жизни не понять ни правил, ни ставок в ней. Подумай сама. Каковы были твои шансы встретить свою мать тут, посреди океана?» «И правда...» - задумчиво протянула эльфийка. – «Маловероятно». «Драконы ведут нас, Данан», - убеждал спутницу Вислот. – «Ты еще выполнишь свое предназначение. Тебе придется помешать тому, что происходит у Стихийной Кузни. И я чувствую, что это намного важнее, чем нам казалось». Сильраэль, ставший свидетелем сего разговора, подтвердил справедливость слов Вислота: ведь в последние дни шторма становятся все неистовее... как будто кто-то решил стереть весь архипелаг с лица земли...

Наконец, эльфийские корабли бросили якоря у мистического острова Драконьего Тумана, и иролланцы, ведомые Данан и Вислотом, устремились в северном направлении – туда, где должна была находиться Стихийная Кузня Лета. Погода все ухудшалась, а у отрогов скалы, на вершине которой пребывала Стихийная Кузня, встала лагерем армия орков и зверолюдей под знаменами Дома Химера; очевидно, что несчастные создания зачарованы магом, использующим энергии Стихийной Кузни для увеличения собственного могущества!

Зачарованных орков уже не спасти, и эльфы покончили с несчастными, продолжив путь к вершине горы. Однако, обнаружив загоны со зверолюдьми, еще не подвергнутыми действию чар, они сразили стражей, даровав пленникам свободу.

Архимагом, завладевшей Стихийной Кузней, оказалась Саабира из Дома Химера, одна из Круга Девяти. После восстаний орков она стремилась изыскать способы добиться от тех покорности и послушания – что и привело ее сюда, на остров Драконьего Тумана, дабы с помощью магии драконьих жил не только увеличивать собственные силы, но – вопреки законам природы! - и создавать новых зверолюдей.

В последовавшем противостоянии Саабира была смертельно ранена, но неведомо, что случилось с ней после, и погибла ли она... Данан вознамерилась незамедлительно приступить к Ритуалу Солнцестояния, дабы вернуть равновесие и гармонию магии Стихийной Кузни...

Эльфы-дозорные заметили корабль шалданов, бросивший якорь у острова – судно отца Вислота уцелело в буре! Молодой эльф встал передл нелегким выбором... вернуться ли к своему народу или остаться с Данан?.. Решение определило дальнейшую судьбу эльфа, и помог он провести эльфийке Ритуал Солнцестояния, после чего наряду с нею остался на Сумеречном архипелаге, став одним из хранителей Стихийной Кузни Лета...

  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10