3. Возродившийся мир
«Услышь... Ощути... Осознай...»
Вновь звучат эти слова, и герой – один из «пробудившихся», исторгнутый заклинанием Лоуисокса из мира в карманное изменение – эфирный разлом - и тем самым избежавший верной гибели, зрит себя в некоем ирреальном пространстве. С предвечных времен продолжается здесь противостояние Света и Тьмы... Герой преображается в Воителя Света, в руках его возникает сияющий клинок из чистейшего эфира, и сходится он в противостоянии с чародеем, лицо которого скрывает алая маска – чемпионом Тьмы...
Завершилось видение, и искатель приключений вновь обнаружил себя в благословенных землях Эорзеи. Пять долгих лет минуло с приснопамятного Сражения у Картенью, когда раскололась луна, и вырвался из заточения старейший Предвечный, Бахамут, неся с собою смерть и опустошение всему живому. Седьмая Эпоха Теней преобразила мир, и ныне настал час героям вернуться в Эорзею, где ожидают их новые свершения...
Герой нашей истории обнаружил себя в далекой южной пустыне, неподалеку от Ул’даха. Проследовав в город, устремился он прямиком в гильдию искателей приключений – «Зыбучие пески», заправляла которой – как и прежде – лалафелка Момоди. Вот только последняя не узнала героя и вела себя так, будто видела его впервые. Рассказывала Момоди гостю о том, как обстоят дела в султанате – о продолжающемся конфликте с племенем зверолюдов амал’аа, о возможной угрозе со стороны Гарлеанской Империи, которая наверняка замышляет продолжение экспансии. Да, с виду миряне бодры и веселы, но снедает их тревога за завтрашний день, ибо старые конфликты далеки от завершения, и никто не застрахован от появления новых.
Странно, но никто из ныне живущих не помнил, чем завершилось Бедствие, знаменовавшее начало Седьмой Эпохи Теней. Полагали миряне, что некие искатели приключений сумели спасти мир... но и о сих доблестных героях воспоминания у них не сохранились. «Но хоть и не помним мы их, деяния чтим, и именуем сих авантюристов ‘Воителями Света’», - говорила Момоди, предлагая захожему искателю приключений присоединиться к гильдии и всецело посвятить себя сражению за славный град, Ул’дах.
В последующие дни герой оставался в городе, осматриваясь и обретая сведения о событиях, здесь вершащихся. Как и прежде, правила Ул’дахом султана, поддерживаемая верными Роялистами. Синдикат наряду с фракцией Монетаристов исподволь противостоял правительнице, и борьба за власть и влияние продолжалась.
Момоди посоветовала герою обратиться к лалафелу Папашану, пребывающему на небольшой станции в пустыне Таналан, обещая, что у того непременно найдется работенка для захожего искателя приключений... Старик Папашан сокрушался о разрушениях, кои познали окрестные земли после того, как случилось Бедствие, и восхищался тем, как упорно жители Ул’даха вновь отстраивали свой город, вновь налаживали торговые отношения с иными городами-государствами.
Просил Папашан героя разыскать в окрестностях станции стражей оной, патрулирующих окрестные пределы да защищающих пути снабжения, и передать им заслуженный обед. Искатель приключений принял из рук старика пакеты с продовольствием, обещая, что непременно исполнит поручение.
Но встревоженный Папашан поведал герою о том, что юная наследница дворянского рода Ул’даха – леди Лилира - бежала из дома, и ему как смотрителю станции было наказано вернуть девушку – любым способом. Вот только о случившемся распространяться не следовало: в смутные годы сей недоброй эпохи множество разбойников ищет окрест, и непременно возжелают те получить выкуп за голову беглянки, если проведают о ней.
Спустя несколько часов бесплодных поисков искатель приключений обнаружил леди Лилиру у исполинского Древа Султанов, возвышающегося средь пустынных песков; преклонив колени, лалафелка истово молилась древу – священному духу ее рода – прося прощения за свою слабость. Неожиданно осеклась она, вскочила на ноги, обернулась.
Приблизился к ней юноша-хьюр, заявив, что благородной леди небезопасно находиться одной в дикоземье. Возмущенная Лилира велела хьюру убираться прочь, но тот не отступал, постановив, что непременно сопроводит беглянку к старику Папашану.
Неожиданно героя атаковали крылатые монстры – бланги, и хьюр присоединился к авантюристу в отражении атаки тварей. Совместными усилиями повергли они оных; там, где пали бланги, лицезрел герой кристалл, сияющий на песке. Нагнулся, поднял артефакт... и видение предстало ему...
«Услышь... Ощути... Осознай...» - вновь зазвучали слова, и обнаружил герой себя в кромешной тьме... под небесами, низвергались с которых пламенные метеоры... А затем зрел он гигантский кристалл, источник Света... «Я – Хиделин», - прозвучал голос в разуме искателя приключений. – «Некогда Свет сиял в сем царствии... но ныне потускнел он. И восстала Тьма, дабы покончить с жизнью. Молю тебя: избавь нас от сей участи! Сила изгнания Тьмы заключена в Кристаллах Света. Обрети же их!»
Образы множества кристаллов возникли во тьме, закружились вокруг изначального кристалла – средоточия воли Хиделин, и изрекла та: «Деяния твои явит кристаллы. Лишь веруй, ибо Свет живет в сердце твоем».
...Пробудился герой у корней Древа Султанов; поблизости Лилира требовала у телохранителя своего ответа – что за твари атаковали их, но хьюр лишь плечами пожимал – то ли действительно не знал, то ли не хотел отвечать капризной леди. «Предполагаю, что порождения Пустоты», - все же озвучил он свою версию. – «Вопрос в том, кто заслал их сюда – уж наверняка не разбойники, слоняющиеся окрест».
Герой коротко поведал хьюру о своем видении, и тот восхищенно присвистнул: «Это же все меняет!» Но, как будто вспомнив о роли, которую вынужден был играть, высказал желание немедленно вернуться к старику Папашану да сообщить тому, что поиски взбалмошной дамы оказались успешны, и возвращается она в родительские объятия.
Близ станции хьюр заявил, что должен спешить по своим делам и ретировался, высказав уверенность, что вскоре встретятся они с героем вновь... Папашан был счастлив удидеть Лилиру целой и невредимой, взял с нее обещание, что впредь подобного сумасбродства не повторится.
Поинтересовался герой у старика, кем был тот миловидный хьюр, которого повстречал он, и отвечал Папашан: «Наверняка это Танкред. Он – ученый, изучающий загадки эфира». Конечно, сам искатель приключений прекрасно помнил, кто такой Танкред, однако виду не подавал; раз уж мир забыл о его существовании, нет нужды об оном напоминать – по крайней мере, пока не станет доподлинно понятно, что произошло во время Бедствия.
Продолжая исследование сопредельных с городом земель, повстречал искатель приключений лалафела по имени Сисидоя, просившего доставить очаровательную репку владельцу питейного заведения «Ларец и Гроб» - в подарок, от всей души!.. Забрав внушительный размеров овощ на близлежащих королевских плантациях, устремился герой к означенной таверне.
С благодарностью приняв репку, трактирщик посоветовал ищущему работенку искателю приключений заглянуть в лагерь Черная Кисть, ибо обеспечивающие безопасность оного наемники из числа Каменных Факелов, нанятые концерном «Амаджина и сыновья», похоже, не справляются со своей задачей, ибо число расплодившихся гигантских инсектоидов в тех пределах поистине велико.
Герой поспешил к лагерю, и вскоре, прикончив немалое число инсектоидов, заслужил доверие наемников и их предводителя, хьюра Варина. У последнего действительно нашлась работа для искателя приключений, и вскоре тот наряду с иными Каменными Факелами защищал от нападений коблинов вагоны с рудой, направляемые концерном своим клиентам, а после разил спригган, оставлявших прямиком на проходящих близ лагеря рельсах кусочки серебряной руды, что вполне могло привести к крушению железнодорожных составов.
Исполняя поручения Варина во благо концерна, искатель приключений прознал о слухах касательно обнаруженной недавно жиле руды, пребывающей под руинами Сил’диха. Похоже, концерн о сем покамест не ведает, посему к означенному месторождению устремился некий молодой и весьма амбициозный торговец, Вистан, чтобы заявить на руду свои права. Говорят, стремится он тем самым обрести благосклонность Сакрариума, ведь известно, что тавматурги, создающие законы Ул’даха, готовы обращать внимание лишь на исключительно зажиточных индивидов, сильных мира сего. Как, например, лорд Лолорито Нанарито, немало пожертвовавший гильдии, и, согласно слухам, получивший за это определенные законы, позволяющие ему как защитить собственные вложения, так и нанести урон конкурентам. Конечно, никто не верил в то, что невесть откуда взявшийся Вистан сможет противостоять могущественному Синдикату, однако, тем не менее, торговец, ни на кого не обращая внимания, претворял замысел свой в жизнь, собирая в «Ларце и гробу» отряд наемников, отправится который к руинам Сил’диха.
Вистан – как и множество других мирян – после Бедствия оказался на улице, влача нищенское существование. И сейчас намеревался обрести богатство, дабы с его помощью изменить законы в Ул’дахе, облегчив существование обездоленных. Поистине, благородная цель... но позволят ли Вистану власть имущие осуществить задуманное?
Наряду с Вистаном и наемниками, принадлежащими к Медным Клинкам Розы, устремился герой к руинам, в подземных недрах под которыми и была обнаружена жила руды. Вот только истинными нанимателями клинков выступал Синдикат, о чем наемники не замедлили сообщить Вистану по прибытии в руины Сил’диха.
Вознамерились наемники покончить с незадачливым хьюром и искателем приключений, когда прозвучал голос: «О, скорбный глас творения! Даруй сему смиренному камню душу, дабы пробудился он к жизни!» Наемники принялись озираться по сторонам... когда за спинами их восстал гигантский каменный голем.
Медные Клинки бросились наутек... герой же сошелся в противостоянии с конструктом... Когда к руинам подоспел Танкред, все уже было кончено; голем оказался повержен. Глядя на сего ученого, зрел искатель приключений видение – или пробудившееся воспоминания?..
В оном Танкред прогуливался по Ул’даху, расточая комплименты жительницам города, когда случайно услышал разговор торговцев об очередном нападении амал’аа на караван, перевозящий кристаллы – должно быть, те собираются призвать в мир Предвечного!.. Следуя по рынку, размышлял он о плохом урожае; вне всякого сомнения, город ожидает голод. «И винить за это следует тебя, так ведь?» - пробормотал Танкред, устремив взор в небеса, пламенело в которых алое око. – «Да, ослабление потока эфира наверняка связано с приближением Даламуд. И, конечно же, с Предвечными». Но веровал Танкред в то, что Лоуисокс непременно отыщет выход.
Иное видение – в отличие от предыдущего, относящегося к недавним событиям. Надев маску, созданную шарлаянами, зрел Танкред некое возмущение эфира у Древа Султанов, посему поспешил к Папашану, дабы расспросить старика об этом...
Видения исчезли, и герой вновь обнаружил себя подле руин. Танкред помогал Вистану подняться на ноги... когда неожиданно кто-то связался с ним посредством жемчужины, и Танкред, выслушав собеседника, молвил: «Я прибыл слишком поздно. Интересующий нас индивид уже покинул это место. Генерал?.. Что ж, хорошо. Скоро буду».
Обратившись к герою, признался ученый, что коллеги снабдили его устройством, позволяющим определять местонахождения возмущений эфира, однако, похоже, каждый раз встречает он в оных искателя приключений. «Будь осторожен, мой друг», - бросил на прощание Танкред герою. – «Эта ловушка наверняка была расставлена лордом Лолорито. Клинки говорили о нем, убегая прочь. А с этим персонажем шутки плохи! Враги султаны набирают силы с каждым днем – и, полагаю, есть у них некая помощь извне».
Нахмурившись, он воззрился на искателя приключений: «А мы с тобой прежде не...» Танкред покачал головой, так и не закончив фразу, устремившись наряду с Вистаном в направлении «Ларца и гроба». Начинающий делец был до глубины души поражен тем, что богатейший житель Ул’даха возжелает его смерти лишь за то, что вознамерился он изменить закон! Нет, Вистан оставил сию затею, и сейчас желал лишь одного: исчезнуть из города, да поскорее!..
О произошедшем близ руин поведал герой Момоди по возвращении в гильдию искателей приключений. Та заверила авантюриста, что не о чем ему беспокоиться: никто не знает, что наведывался он в Сил’дих и выступал на стороне Вистана. Последний – да, обратился в парию, ибо в недомыслии своем навлек на себя гнев опаснейшего противника – лорда Лолорито, председателя Торговой Компании Восточного Альденарда, щедрого спонсора Ордена Нальд’тала и члена Синдиката.
...Несколько дней спустя работенку искателю приключений предложил торговец драгоценными камнями по имени Дадавен из отдаленного торгового поселения Горизонт. Надлежало герою посетить рудник Медного Колокола да отыскать в нем пропавшего без вести работника торговца. Как оказалось, тот оставался близ рудника, ибо по приказу Концерна доступ в оный был запрещен, но работник не желал возвращаться к нанимателю, ибо в подземных тоннелях остались добытые им драгоценные камни, нашахит.
Работник предупредил героя, что заполонили рудник коблины, а наемники из Каменных Факелов заняты лишь тем, что мнутся у пещерного зева да предупреждают о монстрах мирян. Герой же, спустившись в рудник, сразил немало коблинов, и, разыскав нашахит, преподнес камни работнику. Благодарный, тот поведал искателю приключений о том, что целые рои солнечных мошек нападают на путников, следующих в Горизонт. И если герой покончит с тварями, владелец сего торгового лагеря, лалафел Фуфулупа, достойно вознаградит его.
Приветствующий любую возможность немного заработать, герой взял на себя задачу по уничтожению роев солнечных мошек, и последующие часы провел, ее исполняя. Фуфулупа действительно щедро заплатил герою, после чего велел тому навестить всеми богами позабытое поселение Утраченная Надежда, где остается его старый приятель, Леофрик, бывший прежде капитаном Медных Клинков, но ныне оставивший службу.
Леофрик просил искателя приключений покончить с разбойниками, занявшими близлежащий особняк Квиверон, предводитель которых нарек себя наследником Эоланды Квиверон, погибшей в час Бедствия. Но знал Леофрик: самопровозглашенный барон и его подельники не имеют к сему дворянскому роду ни малейшего отношения, и власть их над окрестными землями – и Последней Надеждой – незаконна.
Дабы избавить ютящихся в Последней Надежде обездоленных от угрозы со стороны головорезов, герой проследовал в особняк, и, перебив остававшихся в пределах его лиходеев, доложил Леофрику об успешном завершении своей миссии. Поблагодарив искателя приключений, Леофрик просил его передать кинжал Фуфулупе по возвращении в Горизонт.
Приняв оружие, герой исполнил поручение, и Фуфулупе поразился: лишь капитанам Медных Клинков Розы дозволено владеть подобным оружием. Зачем же Леофрик передает оное ему?.. Лалафел не понимал, но все же обещал герою, что станет хранить кинжал до тех пор, пока капитан не потребует вернуть его.
Нашлось у Фуфулупы очередное поручение для искателя приключений. Поведал лалафел, что тавматурги Оссуария заняты поиском древних реликвий в Поступях. Водится в тех пределах немало монстров, и гарнизону Горизонта было велено обеспечить безопасность чародеев. Несмотря на завершения в обратном, капитан Балдевин прислал лишь нескольких Медных Клинков, и наверняка по силам тем исполнить миссию. Посему и просил Фуфулупа героя о помощи, обещая достойную награду.
Искатель приключений разыскал в руинах Поступей обеспечивающий охрану тавматургов отряд наемников, однако те от помощи его отказались, заявив, что капитан Балдевин приказал не привлекать к миссии посторонних, не доказавших на деле, что можно им доверять. Но, раз уж авантюрист здесь, не передаст ли он письмо от наемников поставщикам продовольствия в Бухту Полумесяца, ведь капитан Балдевин приказал приготовить для вверенных под опеку его чародеев настоящее празднество?
...Задержался герой в Бухте Полумесяца, ибо у обитателей оной нашлось для него немало задач; Медные Клинки не обращали внимания на тяготы жителей столь захолустного селения, и надеяться те могли лишь на искателей приключений.
Проведал герой о планах заглянувших на постоялый двор Бухты Полумесяца разбойников наведаться в рудник Медного Колокола да заполучить нашахит. Узнал о заговоре и Фуфулупа, прибывший в селение, дабы лично поблагодарить героя за то, что делает он для Ул’даха. Заявив, что капитан Балдевин должен как можно скорее узнать о готовящейся атаке, лалафел припустил к окраине селения; искатель приключений лишь вздохнул – не успел он открыть Фуфулупе тот факт, что означенный офицер выступает пособником разбойников!
Заметив приближающегося к Бухте Полумесяца капитана Балдевина, Фуфулупа выпалил, обращаясь к нему: «Капитан, я узнал нечто ужасное! Некто крал драгоценные камни из рудника Медного Колокола, и...» Он осекся, лишь сейчас заметив, что латные рукавицы и сапоги капитана наемников в точности такие же, какие носят разбойники Квиверона. Осознал Фуфулупа, что продажный наемник продает нашахит бандитам с большой дорогой и заключенной сделкой доволен.
«Но что, если узнает лорд Лолорито?» - спрашивал Балведвина наивный лалафел, и наемник покачал головой: «Неужто ты до сих пор не понял? Я исполняю приказ именно лорда Лолорито!» Фуфулупа побледнел, отказываясь верить своим ушам, а капитан продолжал: «Почему, по-твоему, воины присоединятся к Медным Клинкам? Чтобы служить и защищать? Как бы не так! Мы делаем это за звонкую монету!»
Искатель приключений приблизился, и взоры присутствующих обратились к нему. Из тени выступил лалафел, облаченный в плащ, заявил, что он – никто иной, как «сир барон вон Квиверон IV эсквайр», и захожий герой имел недальновидность покончить с его братом в особняке, и за содеянное пришло время заплатить.
Балдевин, Квиверон и примкнувшие к ним Медные Клинки атаковали героя и Фуфулупу, надеясь избавиться от ненужных свидетелей своего преступного промысла. Но искатель приключений сразил разбойника, а капитана Медных Клинков тяжело ранил, заставив отступить.
Ступивший в лагерь Леофрик обратился к Балдевину: «Твой наниматель мертв, а планы разрушены. Нет нужды продолжать сражение». «Хватит, Леофрик, ты не отдаешь мне приказы!» - прорычал Балдевин, морщась от боли. – «Однажды я пощадил тебя, но, если встрянешь, милости не жди!» Леофрик напомнил наемники, что навряд ли сподвижники Квиверона станут держать языки за зубами, и вскоре о нечестивых деяниях Медных Клинков станет ведомо повсеместно.
«Представь себе удивление лорда Лолорито, когда он узнает, что кадровый офицер Медных Клинков использовал его имя, чтобы претворять в жизнь собственные замыслы», - произнес Леофрик, испытывающе глядя на Балдевина. «Но я же капитан!» - возмутился тот. – «Он не посмеет...» «Я тоже когда-то был капитаном, и посмотри, что со мной случилось», - напомнил Леофрик.
Сбитый с толку, Фуфулупа напомнил, что, по словам Балдевина, именно Лолорито стоит за воровством драгоценных камней из шахты, но Леофрик отрицательно покачал головой: «Нет, подобная операция недостойна внимания лорда. Балдевин проворачивал все сам. Что он еще сказал? Что иные наемники не лучше, и заботят их только деньги? Он просто пытается оправдать свои деяния!.. Да, среди нас немало алчных до наживы солдат. Но есть и такие, как ты, Фуфулупа – честные и добрые, которых уважает простой люд. Именно поэтому я и передал тебе кинжал. Медным Клинкам Розы нужен капитан, обладающий честью, и лучшего кандидата, чем мы, я не знаю».
Фуфулупа благодарил Леофрика за оказанное доверие, после чего двое выступили к Горизонту, сопровождая пленного Балдевина. Последний был заключен под стражу и разжалован, и действующим капитаном Медных Клинков, возглавившим гарнизон Горизонта, был назван Фуфулупа. Лалафел рьяно взялся за дело, посвятив всего себя служению мирянам вверенного заботе его поселения.
Пытаясь понять масштабы заговора, участвовал в котором Балдевин, Фуфулупа изучил письма, обнаруженные среди личных вещей опального капитана. «Мы нашли письмо, адресованное некоему Овину», - рассказывал Фуфулупа герою, когда тот в следующий раз заглянул в Горизонт. – «Он – один из солдат, входящих в личную гвардию султаны! Представить не могу, какие у него могли быть дела с Балдевином! Мы знаем, что прежний капитан имел немало связей с теми, кто находится по ту сторону закона...» Фуфулупа просил искателя приключений передать найденное письмо Момоди в «Зыбучих песках», поведав хозяйке гильдии об обстоятельствах его обнаружения. Момоди известна тем, что ревностно поддерживает султану, а также обладает сведениями о личной гвардии правительницы; Фуфулупа был уверен, что сумеет она направить героя на верный путь.
Момоди с ходу отмела мысль о том, что искренне преданный султане Овин может состоять в союзе с Балдевином. Призадумавшись, лалафелка предположила, что, похоже, догадывается о подоплеке происходящего, и поделилась мыслями своими с героем. «Иные уроженцы Эорзеи верят в то, что Ул’дах – султанат, и правит им султана Нанамо Ул Намо», - молвила Момоди. – «На самом же деле власть сосредоточена в руках шести богатейших горожан – Синдиката. На данный момент народ поддерживает султану, но если об определенном инциденте станет общеизвестно, это может измениться. Корона Ее Величества – символ правящей династии – была украдена. В ночь, когда это произошло, за сохранность реликвии отвечал Овин... Уверена, это письмо написано теми ублюдками, которые стоят за кражей. Не может быть, чтобы индивид, яшкавшийся с разбойниками, мог иметь при себе письмо именно для Овина».
Момоди предлагала искателю приключений отправиться прямиком к Овину и без утайки все ему рассказать – и помочь. Возможно, будущее Ул’даха ныне зависит от них...
Герой проследовал ко дворцу, устремился прямиком к Сердцу Присяжных – оплоту дворцовой стражи, где передал письмо Овину. Сломав печать, тот достал из конверта письмо, пробежал текст глазами, после чего подтвердил слова Момоди о том, что пропажа короны сильно ослабит позиции султаны в городе, а дворцовую стражу – и его лично – выставит в весьма дурном свете. Своей вины в случившемся Овин не отрицал, и признался герою, что все последующие поиски короли не дали ни малейшего результата – реликвия как в воду канула.
В письмо же содержатся требования выкупа короны, и Овин с ходу соглашался на них, зная, сколь важно для города, чтобы султана и впредь оставалась на троне. Воин предлагал герою сопровождать его к ущелью в центральных пределах пустыни, где похитители собирались заключить сделку, и, получив оговоренный в письме предмет, вернуть украденную корону.
Прибыв в означенное место, лицезрели дворцовый страж и авантюрист троицу головорезов. Овин передал тем флакон с неким веществом, и лидер разбойников, Гарибальд, довольно осклабился: «Что ж, мы получили то, что не сумели обрести десятки воров! И теперь в наших руках сила, способная создать армию бессмертных солдат – Целик Торговцев!» Овин похолодел, осознав, что своими руками передал противнику страшное оружие – алхимическое вещество, способное обращать мирян в нежить! Стоит ли того корона?..
Но возвращать реликвию Гарибальд не собирался; из укрытий выступило множество разбойников, дабы покончить Овином и его спутником... Но сторону последних неожиданно приняли подоспевшие дворцовые стражники, ведомые Папашаном! Впервые лицезрел герой старого смотрителя станции в доспехах Присяжных султаны, и преображение то было поистине разительно!
Стражи сошлись с разбойниками в противостоянии; Гарибальд показал себя искусным магом, и, призвав в мир порождений Пустоты, приказал тем атаковать Присяжных... И все же стражи одержали верх, сразили головорезов, после чего изумленный Овин обратился к Папашану, спрашивая, как тому столь своевременно удалось появиться в сем ущелье. «Пламенный Генерал заметил, как ты пробрался в хранилище, Овин», - отвечал лалафел. – «Он понял: что-то происходит, и велел нам присмотреть за тобой».
Короны на телах разбойников не обнаружилось, но донесли лазутчики Присяжным, что неподалеку находятся иные силы разбойников – возможно, похищенная реликвия у них?.. Овин велел герою возвращаться в город; после чего дворцовые стражи, ведомые Папашаном, устремились в северном направлении, преследуя головорезов.
Искатель приключений остался в одиночестве, и вознамерился было вернуться в Ул’дах, когда заметил приближающуюся к нему фигуру – чародей в темных одеяниях, лицо коего скрывала черная маска. Именно его зрел он в видении, предшествующем возвращению в сей мир! «Может, ты и одолел голема, но сегодня тебе так не повезет», - обнадежил таинственный маг героя. – «Твое существование являет угрозу моим замыслам. Я не могу допустить, чтобы ты остался жив».
Чародей призвал горгулью, после чего наряду с монстром атаковал искателя приключений. На помощь последнему подоспел Танкред, и двое повергли как горгулью, так и чародея. «Как возможно, чтобы жалкие смертные одержали верх над мудростью Святейших...» - прохрипел тот, пав, и Танкред нахмурился: «Святейших?.. Это поистине тревожное откровение... Мы давно подозревали, что к происходящему приложили руку Вестники Хаоса – аскиане. Как будто у султаната и так мало врагов...»
Танкред простился с героем, высказав надежду, что теперь, когда маг мертв, Ул’дах получил передышку от козней злодеев – пусть и временную. Герой же заметил близ мертвого тела мага кристалл, исходили от которого темные энергии... А в следующее мгновение раскололся он...
Вернувшись в оплот Присяжных, искатель приключений приветствовал Папашана, и молвил тот: «Тебе непривычно видеть меня в этих доспехах? Прежде я принадлежал к дворцовой страже, но на протяжении последний 15 лет оставался скромным начальником станции». Но когда корона была украдена, старый офицер вновь вернулся на службу, дабы исполнить свой долг и покарать посмевших посягнуть на святыню правящей семьи.
Ныне же корона возвращена султане... которая почтила своим присутствием оплот Присяжных. Последние преклонили колени пред Ее Величеством Нанамо Ул Намо. Искатель приключений же опешил, признав в правительнице ту самую «наследницу благородного рода», которую повстречал под Древом Султанов!
Сердечно поблагодарив героя за содеянное, султана обратилась к своему генералу, Робану Алдинну, наказав тому лично проследить, чтобы искатель приключений стал ее личным гостем на званом ужине. Робан высказал свою признательность авантюристу, ведь спас тот город-государство от хаоса, который был бы неминуем, коль весть об утрате короны распространилась.
Городские ювелиры изготовили для героя пару серег, ибо без оных гости на званый ужин попросту не допускались... Сим же вечером искатель приключений проследовал во дворец, и султана, обращаясь к собравшимся в зале гостям, постановила, что чествуют они сегодня истинного героя. Раздались овации, а после гости всецело посвятили себя дегустации изысканных яств.
Робан приблизился к искателю приключений, и, кивнув на предающуюся чревоугодию знать, вздохнул: «Пока мы тут наслаждаемся, дети на улицах голодают. И Ее Величество не может помочь им, ибо на каждом шагу Синдикат ставит ей палки в колеса, ведь источник богатства входящих в него богатеев – дешевый труд нищих. Да, на лице ее – ничего не выражающая маска, но всем сердцем ратует султана за благоденствие своих подданных. Но пока не обретет она реальную власть, для народных масс мало надежды».
Кристалл, который герой отыскал прежде и с тех пор носил в заплечной сумме, воссиял, и Робан, глядя прямо в глаза герою, вопросил: «Скажи мне честно – не тревожат ли тебя в последнее время странные сны? Видения... кристалла? Возможно, ты посчитал их просто избытком эфира?»
Доверившись Робану, искатель приключений без утайки рассказал о представших ему видениях, и собеседник его понимающе кивнул: «Да, ты такой же, как и они... Прежде, чем ты появился в Эорзее, были и иные, противостоявшие Предвечным. Хоть и не были они уроженцами сих земель, в час угрозы со стороны Гарлеанской Империи помогли они сплотить воедино три великих города-государства. И они оставались подле нас у Картенью, в тот судьбоносный день пять лет назад... День, когда мы их потеряли... Никто из выживших не забыл о жертве героев, но не помним мы ни их имен, ни их лиц. По неведомой причине личины героев стерты из нашей памяти. Зрим мы их как темные силуэты на фоне ослепительного света, и потому зовем ‘Воителями Света’. И глядя на тебя, я вспоминаю их. Ты должен защитить свой кристалл любой ценой! Ибо это – дар Хиделин, нашей прародительницы, и она передала тебе сию реликвию не без причины. Могу предположить, что судьба всего мира может зависеть от твоих деяний. Лишь герои и мученики могут нести подобное бремя – будем надеяться, что относишься ты все же к первым».
Сознание героя помутилось, и в представшем видении зрел он образы Сражения у Картенью. Небо окрасилось алым, Даламуд продолжал свое снижение... Командующие армиями - Робан, Мерлвиб и Кан-Е-Сенна - отдавали приказы солдатам трех городов-государств, веля тем атаковать ненавистных имперцев.
Издали за командующими наблюдал чародей, лицо которого скрывала маска, и Кан-Е-Сенна, ощутив устремленный на нее недобрый взгляд, обернулась...
Сражение началось... Вскоре утратили командующие связь как с героями, так и с собственными офицерами, и Кен-Е-Сенна с тяжелым сердцем предложила остальным дать сигнал к отступлению, ибо в нынешнем противостоянии победителя быть попросту не может.
Отступали солдаты, а небо изливалось пламенным дождем. Одинокая фигура чародея, замершая на отдаленном холме, не шелохнулась, и гадала Кен-Е-Сенна, что же за сущность эта, исходят от которой столь темные, давящие эманации?.. Сознавая, что на данный момент важнейшая задача союзников – обеспечить безопасность архонта, приказали командующие выступать в означенном направлении, оставив противостояние имперцам...
Дворе черноризцев продолжали издали наблюдать за вершащимся. «Я и помыслить не мог, что вновь увижу Бахамута», - произнес один из них, в красной маске. – «Потрясающе. Эоны плена лишь усилили его голод». Собрат его, чародей в черной маске, кивком указал в сторону перегруппировывавшихся внизу, в долине, войск, готовых выступить на помощь Лоуисоксу, но маг лишь покачал головой: «Не обращай на них внимания. Они не смогут ничего изменить... Началось! Вскоре планета примет свой истинный облик!» Он расхохотался, наслаждаясь светопреставлением...
...В себя герой пришел в отведенных ему покоях в гильдии искателей приключений. Неужто и это видение было явлено ему кристаллом? Что же это – предупреждение о новой угрозе?..
Позже искатель приключений, отвечая на просьбу генерала, навестил его в Зале Пламени, и тот продолжил рассказ, начатый во дворце: «Пять лет назад мы беспомощно созерцали, как гибнут наши братья и сестры – сперва от рук гарлеан, затем – разимые этим проклятым Предвечным, призванным в мир как следствие козней имперцев. Не проходит и дня, чтобы я не думал о своих павших товарищах, и о Воителях Света, бесследно исчезнувших. Трагедии Бедствий не забываются – и не должны! Помня о том, что утратили, мы помним о том, что имеем. И я собираюсь в пятую годовщину Сражения у Картенью провести поминальную службу в честь павших. Надеюсь, мои соратники в иных городах-государствах Альянса откликнутся на это начинание».
Робан просил героя стать послом Ул’даха – роль, которую тот с благодарностью принял, сознавая оказанную ему честь. Генерал велел ему отправиться на воздушном корабле в Гриданию и Лимса Ломинсу, и своими глазами узреть города-государства, защищали которые Воители Света, не щадя себя.
Взойдя на борт воздушного корабля, отправился герой в далекое странствие к Лимса Ломинсе...
***
В то время, как герой, рассказано о котором выше, достиг Ул’даха, иной искатель приключений, покинувший эфирный разлом, прибыл в Гриданию – город-государство, сокрытое в Чернолесье. Случившееся Бедствие, ознаменовавшее начало Седьмой Эпохи Теней, опустошило его, и осмелевшие зверолюды – иксалы – возобновили нападения на мирян, осевших в сих пределах.
Первым делом проследовал герой в гильдию искателей приключений, где приветствовала его хозяйка оной, элезенка Миоун, поведав о том, что неспокойно ныне в Лесу Двенадцати, и Лесные Стражники относятся к чужеземцам с нескрываемым недоверием.
Освоившись в Гридании, навестил герой оплот Ордена Двух Змей, где защитники лесного города-государства оттачивали свои боевые навыки. Свел он знакомство с хьюром-инструктором Галфридом, в задачу которого входило обучение новобранцев; сетовал тот, что могущество стихийных духов ослабевает, и гармония леса уступает место хаосу. «Хоть и не видно это чужеземцам, Лес Двенадцати болен», - сокрушался Галфрид. – «А для жителей Гридании возрождение леса – священный долг. И я искренне надеюсь, что и искатели приключений, подобные тебе, не останутся в стороне».
Оглядевшись по сторонам – нет ли поблизости ненужных ушей? – Галфрид шепотом сообщил герою о подозрительном индивиде, замечали которого в окрестных чащобах. «В последние время иксалы стали нападать чаще», - говорил инструктор. – «И стало происходить это сразу же, как в лесах появился сей незнакомец. Предполагая некую взаимосвязь, мы попытались выследить его, но успеха в сем не добились – как будто ему наперед известны все наши действия». Надеялся Галфрид, что искатель приключений сумеет подобраться к нечестивцу незамеченным, и выяснить, кто он таков.
Прочесывая лесные угодья, заметив герой меч, торчащий из пня... а чуть позже приблизились к нему его старые знакомые, Ида и Папалимо, порхал подле которых мугл. Вот только шарлаяне не узнали былого сподвижника, и занялись тем, что разглядывали окрестности через престранные устройства, измеряя возмущения в эфире.
К тому же, некто оставил меч в древе, а подобные действия пробуждали «зеленый гнев». «После Бедствия лес стал донельзя чувствителен», - обратилась Ида к герою. – «Малейшее искажение потока эфира, и...» Земля содрогнулась, и на поляну выступили разъяренные древесные энты. «...И вот что происходит», - закончила мысль свою Ида. Троим не оставалось ничего иного как принять бой с лесными обитателями...
Сразив противников, герой – как и его собрат из Ул’даха – обнаружил на земле кристалл, коснувшись коего, зрел видение, ниспосланное Хиделин, и велела предвечная воля искателю приключений обрести Кристаллы Света, очистить их от Тьмы.
Придя в себя, наблюдал герой, как Ида и Папалимо осматривают труп искала, обнаруженный близ поляны – судя по одеждам, одного из вождей племени! Похоже, именно он вонзил меч в пень, пробудив ярость леса. Предположил лалафел, что зверолюд исполнял чей-то приказ – навряд ли случайно забрел он так далеко на вражеские земли. Обратившись к муглу, Папалимо велел тому поведать о произошедшем здесь Е-Суми-Яну, и тот, согласно пискнув, устремился прочь.
Шарлаяне простились с искателем приключений, посоветовав вытащить меч из пня и явить оружие воителям Ордена Двух Змей. Наверняка случившееся имеет некую подоплеку, и не помешает понять ее...
Последовав совету, герой забрал с собою меч, по возвращении в оплот передал его Галфриду. Последний подтвердил: да, подобное оружие иксалы используют в твоих ритуалах, но почему один из них пошел на такой риск и заявился прямиком в сердце Чернолесья?.. Что до Папалимо и Иды, то сии ученые – по славам Галфрида – верные союзники гриданийцев, и оставались в городе все последние пять лет... К сожалению, сведений о рыщущем в лесах таинственном незнакомце получить не удалось, но некое понимание об угрозе Гридании со стороны иксалов удалось обрести.
В последующие дни искатель приключений помогал Галфриду обучать противостоянию монстрам новобранцев, возглавляя отряды тех, когда выступали они в леса. Кроме того, Лесные Стражи и воители Ордена Двух Змей наряду с авантюристами отправляли образцы монстров к алхимикам и врачевателям, входящих в Лигу Трапперов, дабы определили те, не являются ли твари разносчиками болезни, известной как Ползучая Смерть. До недавнего времени сей страшный недуг, подвержены которому оказались хьюры, приводил к летальному исходу, однако ныне появились лекарства и снадобья, и процент смертности стал гораздо меньше. Тем не менее, занимаясь сборов образцов, гриданийцы желали не допустить следующей возможной вспышки болезни, и просили авантюристов гильдии оказывать им в сем посильное содействие.
Стражник-элезен Башни Гилберта по имени Монрангвин поведал герою о незадачливом лазутчике, который струхнул при первом намеке на опасность, и бежал что есть ног прочь, побросав все оборудование, любезно предоставленное ему городской чародейкой, Паулиной, в одной из пещер, где столкнулся с монстром. Монрангвин просил искателя приключений вернуть оборудование владельцам, ведь иначе отношения Лесных Стражей с заклинателями могут весьма осложниться – навряд ли чародеи продолжат и впредь безвозмездно поддерживать тех, кто обходится с их собственностью столь пренебрежительно.
Навестив пещеру, выступавшую ныне прибежищем гигантских инсектоидов, искатель приключений отыскал брошенные лазутчиком предметы, не замедлив вернуть их чародейке – Слышащий - Паулине; последняя была рада вновь обрести утерянные предметы – в том числе и записи лазутчика о топографии региона, измененной в час Бедствия. Ведь в сию эпоху не могут они полагаться на старые сведения о Лесе Двенадцати; надлежит безустанно проводить разведку, ведь опасностей, угрожающих мирянам, ныне куда больше, нежели прежде.
Паулина просила героя покончить с выводком прожорливых монстров – хоглетов, досаждающих поселенцам в регионе, известном как Зеленая Слеза, а после – с анолами на Голой Скале. И когда исполнил тот возложеные на него поручения, поблагодарила, заверив, что содеянное – исключительно ради восстановления равновесия в природе, угрожали которому чрезмерно расплодившиеся твари.
Во время следующего визита искателя приключений в оплот Ордена Двух Змей поведал ему Галфрид о подземелье, рекомом Крепостью Духов, практически полностью уничтоженном в час Бедствия. «Дабы вернуть руины обратно в лес, Слышащий отправился туда для проведения Ритуала Возвращения», - рассказывал герою элезен. – «Но только что лазутчики донесли весть о том, что Слышащего и стражей его атаковала огромная тень!» Сокрушался Галфрид о том, что отослал лучников отражать натиск иксалов в Западном Лесу, и просил искателя приключений поспешить на выручку к чародею. «Уверен, это не совпадение», - говорил воин. – «Наверняка каким-то образом иксалы узнали о наших планах и пытаются помешать проведению ритуала, дабы ослабить связь смертных и стихийных духов».
Поспешив в руины, герой сошелся в противостоянии с големом, призванным неким чародеем, лицо которого скрывался черная маска. Повергнув конструкта, искатель приключений заметил Слышащего – потрясенного, раненого, но – к счастью! – живого.
Чародей, походящий на тень, поспешил исчезнуть, а в Крепость Духов вбежали Ида и Папалимо... Иное видение зрел герой – Ида и Паламимо укрываются в лесных зарослях, внимательно следя за проходящими мимо иксалами... Наверняка те пытаются призвать своего Предвечного... Новый образ сменяет предыдущий, и вот уже двое шарлаян, ступив на поляну, взирают на алое око Даламуд, сокрушаясь о том, что аномалия сего небесного тела воздействует на Лес Двенадцати, и иссыхает он. Потоки эфира нестабильны, и повинны в этом гарлеане!..
Следующее видение – пять лет спустя Ида и Папалимо шагали по лесным тропам, взирая на мир через линзы престранных устройств, позволяющим им зреть потоки эфира. Тихо переговариваясь, рассуждали они о нынешних проблемах Гридании, которые в сию эпоху лишь множились. Как будто иксалов и Гаруды им было мало, так еще сильфы, призвавшие в мир Рамуха, доставили хлопот!.. Помедлив, констатировали они, что пребывает поблизости аномалия, и исходит она от поляны, остается где огромный пень... Переглянувшись, двое перешли на бег...
Придя в себя, герой вновь обнаружил себя в сердце руин. Слышащий был невредим, однако Папалимо и Ида оставались мрачны. «Лес Двенадцати – владение стихий», - напомнил лалафел искателю приключений. – «Именно с их дозволения смертные остаются в лесу и пользуются его дарами. То же самое можно сказать и о земле, находится на которой эта крепость. Оная боле не нужна гриданийцам, посему они и отрядили сюда Слышащего, дабы провел тот Ритуал Возвращения, с благодарностью вновь передав руины стихиям». Несмотря на то, что церемонию завершить ему помешали, стихии расценят подобный исход как оскорбление, а последнее, что сейчас необходимо Гридании – гнев лесных духов.
Ида и Папалимо пристально смотрели на героя, не узнавая, но ощущая в нем нечто знакомое. Искатель приключений же решил покамест не смущать новых знакомых и не рассказывать им о чудесном своем спасении на Равнинах Картенью, когда мир в одночасье обратился в пламенный ад. Шарлаяне вызвались сопроводить Слышащего в Гриданию; герой же не преминул доложить о произошедшем в руинах Галфриду, а также Миоун.
В последующие дни немало времени провел он на Лугу Изогнутой Ветви, что в центральных пределах Чернолесья, ибо работы для искателя приключений у местных фермеров, разводящих чокобо, нашлось немало, как то кормежка птиц или же расправа над крысоподобными монстрами, квиквирнами, повадившимися пробираться в загоны и воровать яйца чокобо. В потаенных чащобах соскребал герой грибок с корней гигантских древ, ведь если позволить заразе сей распространиться, приведет она к гниению остовов лесных исполинов.
Узнав, что лазутчики, принадлежащие к Лесной Страже, заметили неподалеку от ферму некую фигуру, походящую на тень, искатель приключений поспешил в тот направлении, дабы выяснить, наконец, кто он –индивид, с которым – по мнению защитников Гридании – связаны беды, снедающие окрестные земли.
Обнаружил герой на поляне лишь потухший костер да суму с пожитками; навряд ли принадлежит она честному путнику – тот наверняка предпочел бы провести ночь на ферме, а не в лесу. Одна из командующих Лесной Стражей, Розалина, просила искателя приключений предупредить остающихся в Лесу Двенадцати дозорных, передав им все сведения, что известны на данный момент о таинственном незнакомце.
Один из дозорных сообщил герою о захожем торговце-лалафеле, утверждавшем, что атаковали его здоровенные крылатые твари на подходе к городу. Новость сия Лесных Стражей встревожила: насколько ведали они, за исключением огромных ос, иных летающих тварей окрест быть не должно.
Сознавая, что и иные странники, направляющиеся в Гриданию, могут оказаться в опасности, искатель приключений выступил в направлении, указанном торговцем. Действительно, поблизости означились северные падальщики, защищавшие свое гнездовье и нападавшие на путников, имевших неосторожность к нему приблизиться.
Беды в Лесу Двенадцати все множились, и вскоре герою наряду с Лесными Стражами пришлось разить нежить, невесть по какой причине восставшую в позабытых руинах, огромные древесных жаб, а также престранные энергетические сгустки, появившиеся в чащобах после Бедствия – болотные огни... Один из стражей Башни Гальванта, Лотайр, просил искателя приключений наведаться к Межевому Древу; подле оного должна был оставаться Слышащая, Леонни, однако по неведомой причине в означенное время в город она так и не вернулась.
К счастью, с Леонни ничего не случилась; чародейка увлеклась ворожбою над древом и позабыла о времени. Поведала она герою, что стихийные духи вещают о некой злобной сущности близ Подземелья Там-Тара – там же, где совсем недавно восстала нежить! Погребены в тех пределах погибшие в час Бедствия, и одна мысль о том, что некие силы нарушают покой их, наполняла гневом сердца гриданийцев.
Прошло несколько дней, когда некий нечестивец выкрал яйцо чокобо с фермы, и, согласно донесениям дозорных, устремился в направлении Там-Тара. Смотрители чокобо предположили, что вор хорошо разбирается в разведении сих птиц – и, скорее всего, является уроженцем Ишгарда. «Он украл яйцо Леи – чокобо, являющейся наследницей Оураноса – одного из величайших представителей своего рода», - рассказывал смотритель Люквелот герою. – «Многие в Ишгарде с радостью отдали бы правую руку, лишь бы обрести одно из яиц Леи». Иные обитатели фермы возражали: если вор действительно из Ишгарда, почему же он направляется к Там-Таре?.. Что-то не вяжется во всей этой истории...
Выступив по следу похитителя, герой настиг его, и элезен – Джанреми Черное Сердце - обернулся, смерил преследователя презрительным взглядом: «Что, эти недоумки из Изогнутой Ветви наняли авантюриста?» Он призвал подельников, и те – межевые рыцари – окружили героя, атаковали...
Перебив противников, герой приблизился к отцу, близ которого возник мугл, Куплу Копо. Признался он, что, заметив нечестивцев, проникших в стойло, и поняв, что пришли те за яйцом, сам забрал оное, после чего устремился в чащобу. Джереми и его подельники бросились за муглом и настигли его; к счастью, искатель приключений подоспел вовремя, и ныне, забрав яйцо с собою, вернул его благодарному Люквелоту.
Последний просил героя описать похитителя, и когда тот сделал это, пришел к выводу, что элезен действительно был уроженцем Ишгарда... но он и помыслить не мог, что мугл попытается спасти яйцо!.. Впрочем, неудивительно: в час Бедствия, когда Лес Двенадцати был снедаем пламенем, муглы спасали поселенцев, направляя в тех в незатронутые огнем пределы.
Люквелот поведал герою о Страж-Древе в сердце Чернолесья, ведь, согласно последним донесениям, над ним все чаще замечают дирижабли иксалов. Что позабыли зверолюды в сем священном месте?.. Опасались гриданийцы, что не потерпят стихийные духи иксалов, однако по неведомой причине те никак не реагировали на зверолюдов, и одно это уже было донельзя странно!.. Напомнил Люквелот герою: с самого появления таинственного индивида все больше и больше странностей происходит в лесах... Возможно ли, что он как-то воздействовал на духов стихий?.. Неужто все иные беды, снедавшие Гриданию в последние недели, были направлены на отвлечение взоров Лесной Стражи и лучников от истинной угрозы?..
Зная, что если иксалы причинят вред старейшему древу Леса Двенадцати, стихийных духов невозможно будет умиротворить, герой наряду с хозяином гильдии лучников, Левином, поспешил к сердцу чащобы, где у Страж-Древа собралось множество зверолюдов. Те вершили некий колдовской ритуал, и вещал вождь иксалов: «Этот лес принадлежит нам! Обладаем мы мудростью Святейших! Возродит древо нашу былую славу! Извлечем мы из него великий кристалл и преподнесем его Гаруде! Изгоним же смертных и духов, и вернем себе наш предвечный дом!»
Ведомые Левином, подоспевшие лучники атаковали зверолюдов, и короткое, но яростное сражение вспыхнуло у Страж-Древа. К иксалам присоединились невесть откуда взявшиеся бланги, но все же защитники Гридании сразили как крылатых тварей, так и зверолюдов.
Наконец, те обратились в бегство. Лучники преследовали противников; герой же в одиночестве остался у Страж-Древа, когда близ оного означилась фигура чародея, облаченного в черные одеяния, лицо коего скрывала черная же маска. Призвав горгулью, маг атаковал... К счастью, на помощь к герою пришли Ида и Папалимо. Совместными усилиями сразили они аскианина, осознав, что, похоже, их подозрения подтвердились, и именно Вестники Хаоса манипулировали племенами зверолюдов...
Таинственный индивид был мертв, и гриданийцы благодарили героя за свершенное им. Личную признательность выразила авантюристу Старейшая Провидица Семени, Кан-Е-Сенна, пригласив того принять участие в празднествах, посвященных скорому проведению Зеленой Благости – церемонии, восстанавливающей предвечную связь между смертными и стихийными духами.
Герою отводилась важнейшая роль в церемонии – Посланника, выступающего связующим звеном между гриданийцами и стражами леса; никогда прежде подобной чести не удостаивался чужеземцев. Из священной древесины Страж-Древа для искателя приключений была изготовлена очищающая маска.
Церемония Зеленой Благости проходила в амфитеатре Ми Хетто, собрались в котором, казалось, все жители города. Кан-Е-Сенна провела ритуал... когда заметила сияние кристалла, исходящее из сумы героя. Поведал тот чародейке о видении, обратилась в котором к нему Хиделин. Осознала Кан-Е-Сенна, что коснулось авантюриста Эхо, и походит он на Воителей Света, защищавших Эорзею до трагедии, случившейся на Равнинах Картенью.
В видении зрел герой последние минуты того страшного сражения... и аскиан, издали наблюдавших за вершащимся и ликовавшим, ибо вскоре воплотятся в жизнь их замыслы и примет планета свой истинный облик.
Так, искатель приключений, вернувшийся в Эорзею, был исполнен решимости и впредь защищать Гриданию от внешних угроз...
***
Третий из героев, вернувшихся в Эорзею из эфирного разлома, достиг на пересекшем море Ротано острова Вилбранд, где проследовал во врата Лимса Ломинсы. Хоть и правит ныне городом Адмирал Мерлвиб Блоефхисвин, порядка окрест больше не стало: досаждают мирянам как пираты, так и морские зверолюды – сахагины.
Первым делом навестил герой таверну «Тонущая дева», располагался в которой оплот местной ветви гильдии искателей приключений, где перебросился парой слов с хозяином оной, моряком Бадероном. Как и иные миряне Эорзеи, жители Лимса Ломинсы не помнили о героях, отсутствовавших в сей реальности последние пять лет, и даже не предполагали, что один из «Воителей Света» вернулся в город-государство, на защиту которого самоотверженно встал в последние месяцы Шестой Эпохи Астрала.
Оставаясь в Лимса Ломинсе, среди пиратов и головорезов всех мастей, проведал герой о загадочных исчезновениях горожан; как следствие, городские стражи, принадлежащие к отделившимся от Рыцарей Барракуды Желтым Сюртукам, весьма пристально присматривались к прибывающим в островной город чужеземцам – не причастны ли те к сим происшествиям?..
Вскоре после того, как освоился герой в городе, Бадерон посоветовал ему навестить Фермы Летнего Брода, заправляли которым давно отошедшие от дел пираты под началом роегадина Стэльвирна, и пытались они возродить земли, опустошенные Бедствием, ведь уничтожило те их корабли, приковав в суше. Конечно, далеко не всем пиратам пришлась по душе подобная жизнь, и находились те, кто продолжал грезить морским разбоем...
Стэльвирн напомнил герою о бесследных исчезновениях мирян Лимса Ломинсы, случающихся в последнее время. А недавно на отрогах Ферм Летнего Брода появились некие странные индивиды с лазурными татуировками на лицах, следящие за работниками. Те предположили, что это и есть похитители, пришедшие по их души. Так это или нет – покамест неизвестно, посему Стэльвирн и просил искателя приключений выяснить, кем являются в действительности неведомые лиходеи, и каковы цели их появления в сих пределах.
Согласно донесениям, разбили лагерь нечестивцы в Гроте Морской Песни, посему к оному и устремился герой. Внутри лицезрел он каменный монолит с выбитыми на нем письменами.
«Я – волны, которые несут. Я – ветер, который направляет», - послышался голос, и, обернувшись, лицезрел герой приближающуюся к нему мико’те – И’штолу! «Я – вечерние звезды», - продолжала та озвучивать перевод надписей на монолите. – «Я – утреннее небо. Я рожден в море, и та же я и умру... Таков реквием моряков, начертанный здесь, и описывает он бытие мирян Лимса Ломинсы. Это как литания на удачу тех, кто выходит в море, так и молитва за души умерших на земле, дабы отыскали они свой путь к волнам».
Призналась чародейка, что и сама шла по следу похитителей, но, похоже, те успела покинуть грот. Неожиданно из недр пещеры выступил монстр, и И’штола удовлетворенно кивнула: «Как я и предполагала, нарушение тока эфира здесь – не природное явление, кто-то стоит за этим. Также нет совпадения в том, что эта тварь атакует нас двоих – тех, кто пытается отыскать ответственных за похищения мирян. Кто же пытается сохранить происходящее в тайне?..»
Двое сразили монстра, и подле туши твари заметил герой кристалл. Нагнулся, взял его в руки... и зрел видение, в котором обратилась к нему Хиделин, велев выступить на поиски Кристаллов Света...
Когда герой пришел в себя, мико’те уже успела осмотреть труп монстра, обнаружив в спине того нож, которым моряки обычно перерезали канаты; наверняка, рана и привела тварь в столь исступленную ярость. Судя по всему, похитители – моряки... пираты, вероятнее всего. И’штола передала нож авантюристу, и, вернувшись на ферму, поведал тот Стэльвирну о произошедшем в гроте. Предположил тот, что, возможно, пираты стремятся завербовать фермеров, недовольных нынешним укладом бытия, в свои ряды – для многих из них обещание вольной жизни и легкой наживы наверняка станет решающим фактором в принятии решения.
Герой задержался на ферме еще на несколько дней, расправляясь с мандрагорами, рыщущими по полям, ища в окрестных ущельях чернозем, необходимый для удобрения, да приводя в чувство отлынивающих от работы подручных Стэльвирна. Признался последний, что подозревает одного из работников, Севрина, в совершении сомнительных сделок за его спиной; до хозяина фермерских хозяйств и прежде доходили слухи о том, что ведет работник торговлю с гоблинами, а совсем недавно бесследно исчез груз апельсинов – ровно как и сам Севрин.
Разыскал означенного индивида герой близ пещеры гоблинов, и признался Севрин: апельсинами он наделся купить свободу для своих подельников, плененных монстрами. Но, раз уж поблизости оказался искатель приключений, возможно, вопрос решится иным способом...
Ступив в пещеру и перебив гоблинов, герой вызволил пленников, и благодарный Севрин передал ему мешок с апельсинами, который авантюрист не замедлил доставить по назначению – в крепость Ля Тагран. В душе Севрин все еще мнил себя пиратом, не испытывающим стыда и не имеющим совести – к несчастью, в подчинении у Стэльвирна хватало подобных типов, не желающих примириться с рутиной нынешнего своего существования.
Похоже, Севрин все же примкнул к пиратам, ведь в последующие дни участились случаи воровства теми фермерских инструментов со складов. Возможно, корсары намеренно провоцируют поселенцев, желая породить конфликт с целью разорения ферм и вербовки тех, кто вновь желает выйти в море, дабы чинить разбой?..
Стэльвирн просил героя разыскать Севрина, выяснить, во что тот вляпался и чем может грозить это Лимса Ломинсе и сопредельным землям... Выяснив, что Севрин наряду с подельниками коротает дни, предаваясь возлияниям в одной из прибрежных пещер, искатель приключений устремился к оной... где лицезрел Змеиных Пиратов, избивающих Сервина и обвиняющих того в предательстве. Похоже, сперва несостоявшийся фермер принял предложение корсаров в найме в команду, а ныне – отринул его, что и привело пиратов в столь дурное расположение духа.
На краткое мгновение на скальном утесе возникла фигура, облаченная в темную ризу, произнесла заклинание... Пред героем возник каменный голем, устремился в атаку... Пираты, заметив сие, бросились наутек...
Искатель приключений покончил с големом, когда подоспела к пещере И’штола... и предстало герою видение прошлого, в котором зрел он мико’те, следящую за пиратами, не принадлежащими ни к одной из фракций Лимса Ломинсы. «Кому же они служат?» - размышляла И’штола. – «Зверолюдам?.. Вряд ли... Но появление их совпадает с возросшей активностью кобольдов и сахагинов... Что-то происходит... но что?.. Неужто племена зверолюдов собираются призвать своих Предвечных?.. Если это произойдет, да помогут нам Двенадцать! Лима Ломинса едва ли и с одним Предвечным справится, что уж говорить сразу о двух!.. Но это всего лишь домыслы, а мне необходимы свидетельства».
Иное видение – И’штола на городском пирсе... Констатирует она, что уровень вод морских все повышается, а Даламуд все ближе... «Все действительно так, как предсказал Лоуисокс», - пробормотала чародейка. – «Подступающий хаос изменяет законы природы, стирает грань между царствиями материи и эфира... Мало что ныне отделяет нас от Предвечных... Но их пока здесь нет. ‘Хоть время и работает против нас, на нашей стороне всегда пребудет надежда’ – такова кредо шарлаян».
Наконец, третье видение – мико’те находится в порту, и, опустив на лицо устройство, созданное шарлаянами, воочию наблюдает за потоками эфира. Заметив аномалию в потоках, устремилась И’штола в сем направлении...
Когда сознание вернулось к нему, лицезрел герой мико’те, помогающую подняться на ноги Севрину. Посредством жемчужины обратился к ней кто-то, на что отвечала И’штола: «Нет, я не сумела его изловить».
Севрин просветил искателя приключений, что пираты, избивавшие его, - служители сахагинов. Конечные цели нечестивцев оставались неведомы, но И’штола заверила героя, что непременно узнает их – рано или поздно.
Искатель приключений и Севрин вернулись на ферму, и последний, обратившись к Стэльвирну, признался, что прежде принадлежал к Змеиным Пиратам. «Есть пиратский кодекс, но эти-то никогда ему не следовали», - говорил он. – «Несколько лет назад они начали похищать мирян Лимса Ломинсы. Я лишь недавно принес свои клятвы, а капитан взял да преклонил колено пред сахагинами. И я понял, что мне с ними не по пути. Потому однажды ночью я бежал, взял себе новое имя и осел на Фермах Летнего Брода. Но тайное остается таковым недолго, и старые подельники узнали обо мне. Наказание за дезертирство – смерть, но Змеиные Пираты предложили обменять мою жизнь на жизни моих товарищей, которых стремились принять к себе в команду. Не знаю, чем я думал... и думал ли вообще...»
Стэльвирн заметил, что в решающий момент Севрин не устрашился и принял верное решение, велев своим подначальным бежать и не побоявшись в одиночку предстать пред разъяренными Змеиными Пиратами. Севрин, однако, мучился раскаянием и принял окончательное решение: он отдаст себя на суд Желтых Сюртуков, и не навлечет позор на фермы, его приютившие.
О произошедшем герой без утайки поведал Бадерону по возвращении в гильдию, и хозяин оной обещал, что замолвит словечко за Севрина, ведь многие воины, состоящие в Желтых Сюртуках, - его добрые приятели.
Следуя совету Бадерона, искатель приключений выступил к Небесному Элеватору – устройства, используемого для поднятия грузов на вершину утеса. У смотрителя Элеватора, роегадина Виркрита, нашлось для героя немало задач – в основном, по доставке позабытых грузов владельцам.
После чего, следуя просьбе одного из Желтых Сюртуков – стража стойл чокобов Скорый Насест, направился к Маяку Пивовара, дабы выяснить, почему свет того в последнее время столь слаб, ведь это может представлять немалую опасность для кораблей, следующих прибрежными водами. Перемолвившись со смотрителем маяка, герой выступил в дикоземье, где сразил беглого пламенного монстра, прежде выступавшего источником горящего в маяке огня, и преподнес коготь твари смотрителю, коий не замедлил поместить его в горнило.
Заглянул искатель приключений на верфь Мораби, где свел знакомство с мастером-корабелом Атбирмом. Последний обратил внимание героя на «Победу» - первый корабль, спускаемый на воду за последние пять лет. В час Бедствия немало кораблей пошло ко дну, но Атбирм был исполнен решимости вернуть былое величие флотилии Водоворота. Посему «Победа» для него не просто боевой корабль, а символ возрождения Лимса Ломинсы в Седьмую Эпоху Теней.
Несколько дней назад Атбирм заказал у городских мастеровых изделия, необходимые для «Победы», однако поставка оных так и не состоялась. Искателю приключений удалось выяснить, что корабль, перевозивший груз, затонул неподалеку от берега, столкнувшись с иным судном как следствие нечестивой волшбы, творимой сахагинами. К счастью, ящики с необходимыми изделиями приливными волнами выбросило на берег, и герой не преминул вернуть их мастеру-корабелу.
Тот поделился с героем своими опасениями касательно возможного нападения пиратов на «Победу», ведь замечали тех близ верфи... Как оказалось, тревоги были не беспочвенны, ибо следующей ночью пираты, несущие с собой взрывчатку, атаковали верфь. Верховодил головорезами пират-роегадин Атзапфин, желавший поквитаться со своим сыном, Атбирмом, коего считал предателем, ибо променял тот прежнюю жизнь на мирный труд. «Да, этот корабль – действительно символ», - орал Атзапфин, нависая на Атбирмом, - «всего того, что не так с этим миром! Потому я и собираюсь взорвать его!»
Герой наряду со стражами верфи поверг пиратов, и подоспевшие Желтые Сюртуки пленили тех, дабы бросить в темницу. «Победа» была спасена... но Гримтота – капитан стражей верфи – обнаружил среди пожитков Атзапфина зашифрованное письмо, которое искатель приключений передал Бадерону.
Последнему письмена были прекрасно знакомы, ибо являлись языком сахагинов, и, пробежав письмо глазами, хозяин гильдии заметно помрачнел. Согласно сведениям, содержащимся на листе пергамента, взрыв «Победы» был частью грандиозного замысла. К счастью, начинание пиратов сорвалось, ибо атаковали верфь они слишком рано, испугавшись возможного усиления охраны корабля.
Судя по всему, нанимателями Атзапфина выступали Змеиные Пираты, но у «Победы» не было ни одного из них... Осознал Бадерон, что нападение на верфь должно было отвлечь внимание защитников Лимса Ломинсы! Конечно, сахагинам не особо интересно боевое судно, они – как и всегда! – стремятся к похищениям ключевых фигур среди жителей города!.. И вскоре они непременно заявят о себе... если еще не сделали этого.
Бадерон велел герою спешить в Коралловую Башню и предупредить об опасности возглавлявшего Желтых Сюртуков коммодора-хьюра Рейнера Хансреда, ведь предполагал хозяин гильдии, что Змеиные Пираты атакуют Скорый Насест... Искатель приключений поручение исполнил, и вестью сей Рейнер был весьма обескуражен, ведь – по донесениям патрулей и лазутчиков – ничто не предвещало беды. Впрочем, Бадерон ошибался редко и слова его следовало принимать на веру.
В кабинет коммодора ступил один из Желтых Сюртуков, доложив о нападении сахагинов на южные Врата Приливов и запросив солдат для усиления гарнизона защитников оных. Предполагая, что нынешняя атака также призвана отвлечь внимание их от основной цели, Рейнер просил авантюриста спешить к Скорому Насесту наряду с отрядами, которые отрядит он в сем направлении. Похоже, защитникам города придется вести бой сразу на нескольких фронтах...
Змеиные Пираты атаковали Скорый Насест, но Желтым Сюртукам удалось отразить натиск, обратить головорезов в бегство. Чародей-аскианин, стоящий за недавними похищениями мирян, атаковал искателя приключений, но был повержен тем наряду с подоспевшей И’штолой.
Весть о произошедшем близ ферм чокобо дошла до Адмирала Мерлвиб Блоефхисвин, которая лично поблагодарила героя за верную службу, пригласив того на банкет.
В час празднества Адмирал представила героя знати Лимса Ломинсы, поведав о том, сколь доблестно противостоял он Змеиным Пиратам, всецело посвятившим себя служению Лефиафану, Предвечному. «Насколько нам известно, они похищали мирян, дабы пополнить свои изрядно поредевшие ряды», - говорила Мерлвиб, высказав надежду, что теперь с сими нечестивцами – союзниками сахагинов – покончено раз и навсегда.
И герой – один из избранных изначальным кристаллом – останется в Лимса Ломинсе, дабы в сию неспокойную эпоху сделать все, от него зависящее, для отражения возможных угроз островному городу-государству...
***
Имперский воздушный корабль опустился в одном из имперских оплотов, Каструм Оссиденсе, и сошедшие по трапу командующие замерли у его основания, созерцая приветствующих их офицеров-гарлеан.
Гай ван Бельзар воскрешал в памяти события пятнадцатилетней давности – сокрушительное поражение в Мор Доне, куда направилась имперская воздушная флотилия наряду с флагманским боевым кораблем, «Агриусом». Надеялись гарлеане захватить Водопады Серебряных Слез, и, обретя оплот в Эорзее, сокрушить сопротивление городов-государств сих земель... Но не ожидали они, что столкнутся с сонмом драконов, в том числе – с могучим Мидгардсормром... И, хоть сумели имперцы сразить его, цена оказалась слишком высока. Флагман был уничтожен, и с мечтами о скором завоевании Эорзеи пришлось расстаться.
И сейчас легат, выступив вперед, обратился к внемлющим ему офицерам, молвив: «Эорзея... Проклятая земля, где поклоняются ложным богам... Дважды ускользала она из хватки Империи... Несмотря на ужасающие разрушения, даже Метеор – Великий Грех – не позволил нас распространить власть над Эорзеей. Как следствие – в землях сих продолжает царить хаос, и прогнили они до самого основания!.. Но мы должны спасти их! Лишь правление гарлеан вернет порядок в Эорзею. Наш священный долг – стать пастырями для сих заблудших, невежественных народов».
Легат проследовал в замок, дабы провести последние приготовления к кампании против земель Эорзеи, масштабы которой превзойдут предыдущие...
Инженеры и солдаты, для которых визит Гая ван Бельзара и троих иных командующих стал полной неожиданностью, недоумевали: насколько им было известно, после Сражения у Картенью Император решил боле не покушаться на западные земли. Неужто лорд ван Бельзар действует исключительно по собственной воле?..
«Сомневаетесь в замысле легата?» - вкрадчиво осведомился трибун латиклавий, лорд Неро тол Скэва – глава Фрументариума, имперской разведки, неслышно приблизившийся к инженерам. – «Откуда родом?» Высказывавший сомнения хьюр был вынужден признаться: из Ала Миго. Неро понимающе кивнул: «Я так понимаю, твое кодовое имя – ‘Шептун’?» На лице инженера отразилось потрясение, и лорд, сразив агента противника ударом клинка, процедил: «Фрументариуму известно все». В том числе и личины индивидов, внедренных в ряды имперцев, дабы заставить тех усомниться в праведности действий командования.
***
Вернемся же к герою, выступающему послом Ул’даха в сопредельных державах. Посетив Лимса Ломинсу, передал он письмо Пламенного Генерала Робана Адмиралу Мерлвиб Блоефхисвин. Пробежав глазами текст, та покачала головой: «Поминальная служба?.. Надо же... уже пять лет прошло с тех пор, как в ответ на имперскую угрозу города-государства образовали три Великих Армии и воссоздали Альянс Эорзеи. Но Гарлемальд не делал ставку лишь на военную мощь, они вынашивали иные планы – проект ‘Метеор’! Легат Наэль ван Дарнус намеревался свершить ‘очищение’ наших земель, обрушив с небес на наши головы одну из лун, Даламуд. В надежде пресечь претворение в жизнь его замысла, мы бросили свои армии на Равнины Картенью, где сошлись в противостоянии с Седьмым Имперским Легионом. Никогда прежде не видела я битвы столь яростной – а повидала их я немало!.. И хоть не отступили мы ни на шаг, все же не смогли предотвратить неизбежного. Изнутри Даламуд появился исполинский дракон – старейший Предвечный Бахамут, вознамерившийся обратить Эорзею в пламенный ад... Волны пламени объяли армии и наши армии, и имперскую. В одно мгновение весь мир воспылал... Неведомо как, но некоторые из нас выжили. Я помню ослепительное сияние... а затем дракон исчез, и зрела я лишь обугленную, искореженную землю. Будь с нами архонт Лоуисокс, он бы смог пролить свет на произошедшее... но его больше нет... И сейчас, когда наши народы пытаются оправиться от случившейся катастрофы, зверолюды вновь призывают своих проклятых Предвечных».
Но не только зверолюды угрожали Эорзее; наверняка Гарлемальд вновь даст о себе знать, и весьма скоро. Согласилась Адмирал, что поминальная служба по павшим станет тем, что объединит их, ведь должны миряне Эорзеи сплотиться и вновь выступить единым фронтом против тех, кто дерзнет посягнуть на их земли. Адмирал велела искателю приключений испросить совета Провидицы касательно «стального волка».
...Прибыв в Гриданию, герой удостоился аудиенции у Старейшей Провидицы Семени – Кан-Е-Сенны, выступающей предводительницей Ордена Двух Змей. Прочитав письмо Робана, поведала Кан-Е-Сенна искателю приключений об угрозе, с которой весьма скоро им всем предстоит столкнуться. «На протяжении большей части известной истории Гарлемальд не был сколь либо значимой державой на Илсабарде – северном континенте», - молвила чародейка. – «Но изобретения на основе технологии Магитек, случившиеся около 50 лет назад, помогли ей стать доминирующей силой в этом мире. После чего Империя начала стремительную экспансию, подавляя сопротивление соседних государств и присоединяя их к своим владениям. И когда весь Илсабард оказался под властью Гарлемальда, обратили имперцы взор на земли Эорзеи... Величием своим обязан Гарлемальд не только Магитеку, но и политике своего первого и единственного Императора. Солус зос Гальвус – тот, кто создал могучую державу. Но у власти он находится уже более четырех десятилетий, и, поговаривают, становится слаб телом. Доносят лазутчики, что вопрос престолонаследия вносит раздор в имперский двор. Это может объяснить относительное бездействие Империи в последние годы, которое дало нам столь необходимое время для восстановления после опустошительного Бедствия... Конечно, мы не можем терять бдительности, ведь XIV Имперский Легион Гарлемальда все еще остается в Эорзее, и верховодит им легат Гай ван Бельзар – тот, чьи амбиции нам прекрасно известны. И пока он остается поблизости, не сможем мы спать спокойно... Бедствие ослабило нас, и нет у нас сил отразить натиск Империи. К тому же зверолюды продолжают призывать своих Предвечных, самое существование которых – проклятье для смертного мира».
Передал герой Провидице слова Адмирала касательно «стального волка», и Кан-Е-Сенна заметно помрачнела: «Она намекает на то, что Империя вскоре возобновит свой натиск. Хоть и угрожают нашему существованию Предвечные, экспансия Гарлемальда может обернуться куда большими бедами. Очевидно, каждый из городов-государств не может боле позволит себе и впредь заниматься лишь собственными проблемами... Штормовые тучи собираются на горизонте. И если надеемся мы пережить эту бурю, то должны объединиться – как прежде! И поминальная служба возродит тот дух единства, который сплотил народы Эорзеи и тот час, когда Империя угрожала нашей свободе».
Обещала Кан-Е-Сенна герою, что непременно примет предложение Пламенного Генерала и проведет в городе своем поминальную службу.
Покинув Гриданию на воздушном корабле, искатель приключений вернулся в Лимса Ломинсу, посетив ветвь гильдии, оплот коей пребывал в таверне «Тонущая дева».
Приветствовав посланника Ул’даха, Бадерон сообщил тому о подозрительных личностях, снующих у грота Саташа близ города, прося выяснить – не пираты ли это и не злоумышляют ли они против Лимса Ломинсы. Ведь лишь несколько недель тому Змеиные Пираты – прихвостни сахагинов – уже наносили удар, посему горожане до сих пор остаются на взводе в ожидании новых подобных сюрпризов.
Ступивший в таверну коммодор Желтых Сюртуков, Рейнер, просветил героя о том, что в течение последнего месяца близ Островов Теней видели некий корабль, но покамест патрули стражи не обнаружили ничего подозрительного в тех областях. И все же Рейнер был согласен с Бадероном: не помешает заглянуть в грот Саташа снова, посему и поручал миссию сию искателю приключений, ведь в свете последних событий свободных солдат у него попросту нет.
В недрах означенного грота герой действительно обнаружил Змеиных Пиратов и сахагинов; перебив противников, вернулся он в гильдию Ул’даха, сообщив Бадерону об успехе своего предприятия. Последний поздравил авантюриста с успехом, после чего сообщил о том, что хозяйка гриданийской ветви гильдии, Миоун, передала послание, в котором просила героя заглянуть к ней, коль окажется тот поблизости.
И когда прибыл искатель приключений в Гриданию, приветствовали его в оплоте гильдии Миоун и Левин, поведав о Подземелье Там-Тара. «Прежде то было поселением гелморран, но мы, гриданийцы, давно уже хороним там наших усопших», - рассказывала Миоун. «Но в последнее время в Подземелье все чаще замечают неких индивидов, подобных теням», - добавил Левин, и в голосе его звучала тревога. – «Предполагаем мы, что принадлежат они к возникшему незадолго до Бедствия культу Агнцев Даламуд. Сектанты сии весьма опасны, и не должны быть предоставлены самим себе! Еcли бы не регулярные нападения иксалов, которые в последнее время донельзя осмелели, я бы отрядил в Там-Тару своих подначальных, но, за неимением иного выходца, вынужден был обратиться за помощью в гильдию».
О происхождении фракции Агнцев Даламуд ходит немало споров. Большинство утверждает, что возникла та недавно – возможно, как попытка отыскать ответы на причины бед, снедавших мир в последние двадцать лет Шестой Эпохи Астрала. Иные, сведущие в имперской политике, полагают, что культ сей – стратегический замысел гарлеан – VII Имперского Легиона и Наэля ван Дарнуса, в частности, - и цель его – сеять хаос в Эорзее, пока Империя восстанавливается от сокрушительного поражения у Водопадов Серебряных Слез. Находятся и те, кто указывает на Четвертую Эпоху Астрала как на предполагаемое время зарождения культа поклонения малой луне. Ведь в давние времена миряне нередко обращались к луне в молитвах, да и поныне порой возносят молитвы Менфине – Любовнице. Хоть название ‘Агнцы Даламуд’ и появляется впервые в документах, относящихся к периоду исхода шарлаян из Эорзеи, резонно предположить, что существуют сектанты на протяжении нескольких тысячелетий... Согласно доктринам Агнцев, Даламуд – верная гончая луны, Менфины, - однажды ответит на зов своей паствы и снизойдет в мир, дабы покарать неверных. Лишь те, кто доказал малой луне свою верность при жизни, займут свое предначертанное место в сей вселенной. Полагают, что подобная верность выражается через самопожертвование во имя веры, и Гончая, ведающая запах своих праведных последователей, отыщет души их в Семи Преисподних и вознесет на небеса... Из теней культ вышел после того, как метеоритный дождь пролился на Эорзею. После чего Агнцы Даламуд начали принимать в ряды свои новоброанцев, открыто заявляя о своих учениях.
Искатель приключения уже имел дело с сим культом прежде. В давних странствиях своих заглянул он в деревушку Совиное Гнездо, что в восточных низинах Коэртаса. Один из старейшин селения молил героя о помощи, говоря о том, что сектанты похитили супругу его и удерживают в руинах Гвир-Аэн, дабы принести в жертву... У древнего каменного круга искатель приключений не нашел несчастной жертвы, лишь обезумевших сектантов, его атаковавших. Искатель приключений покончил с противниками, и умирали те с воплями радости, ибо в ритуале своем и надеялись принять смерть мучеников, дабы тем самым призвать Даламуд обратно в мир.
По свершении Бедствия Агнцы Даламуд практически не давали о себе знать. Останки культа продолжают вершить свои кровавые ритуалы, но число сектантов крайне мало. Возможно, многие утратили веру, узнав, что объект их поклонения был всего лишь тюрьмой для Предвечного.
Заверив Левина, что займется поручением его немедленно, герой выступил к центральным пределам Леса Двенадцати, спустился в Подземелье Там-Тара, схлестнулся с Агнцами Даламуд. Сектанты почитали всех без исключения мирян, не принадлежащих к культу, еретиками, ибо не позволили они завершить нисхождение божеству – Даламуд – в мир, ибо раскололась луна на тысячи осколков, так и не достигнув поверхности планеты.
Помимо сектантов, означились в недрах подземелья и порождения Пустоты, призвали которых Агнцы для защиты сфер – вместилищ энергий Пустоты, которые использовали они в своих ритуалах, в том числе – для наведения магического барьера, закрывающего проход в глубинные пределы Там-Тары. За барьером сим означилось могущественное порождение Пустоты – Гальвант, призвали коего в мир Агнцы Даламуд... При жизни король Гелморры Гальвант был могучим правителем и непревзойденным копейщиком, но в посмертии плоть его стала вместилищем для порождения Пустоты. К счастью, искатель приключений успел покончить с порождением прежде, чем покинуло оно Подземелье Тар-Тара. Незамедлительно падьял Е-Уна-Котор провел ритуал очищения над останками Гальванта, вновь даровав покой древнему королю.
...Герой вернулся в Ул’дах, навестил гильдию, где приветствовали его Момоди и Папашан. Поведал последний, что гиганты-гекатонхейры, заточенные в глубинах рудника Медного Колокола в час правления династии Торне три столетия назад, сумели вырваться из заточения благодаря несведущим рудокопам; последние в ужасе бежали, а разъяренные гиганты наводнили тоннели. «Миряне, жившие в эпоху династии Торне, заставляли гекатонхейров работать в рудниках», - рассказывал лалафел герою. – «С помощью зачарованных шлемов подчиняли они гигантов своей воле. Но чары в итоге иссякли, и рабы восстали против своих хозяев. Тем пришлось обрушить нижние уровни рудника, заточив гекатонхейров в подземных пределах. Так завершилось Великое Восстание Гигантов».
Искатель приключений обещал, что непременно решит проблему владельцев рудника – минерального концерна «Амаджина и сыновья». Выступил он к западным границам Таналана, где спустился в рудник Медного Колокола, схлестнувшись с гигантами, рыщущими в подземных глубинах. Покончив с гекатонхейрами и вождем их, Гайгсом Великим, герой вернулся в город, сообщив Момоди о том, что в руднике ныне безопасно.
Снаружи послышался шум, и герой, покинув гильдию, лицезрел торговца, требовавшего у некой беженки-хьюры плату за то, что она украла. Несчастная заверяла торговца, что не крала, а купила товар, на что делец велел своим телогранителям-роегадинам научить иноземку, как поступают с ворами в Ул’дахе.
Девушка обратилась за помощью к герою, и тот, выступив вперед, поверг телохранителей, которые бросились наутек, оставив опешившего нанимателя озадаченно озираться по сторонам. Искатель приключений обернулся к беженке... и новое видение предстало ему...
Лагерь беженцев-иноземцев, разбитый у стен Ул’даха. Горожане, направляющиеся к вратам, обсуждают приток обездоленных, случившийся лишь сейчас, через пять лет после Бедствия... Впрочем, ничего странного в этом нет: последние годы пытались селяне выжить в своих деревушках, а когда припасы закончились, вынуждены были оставить свои дома, устремившись под защиту городских стен. «Либо поля их оказались опустошены, либо отрезаны они ныне от торговых путей», - сокрушались горожане.
«Но Бедствие затронуло всю Эорзею», - произнес один из горожан, обращаясь к спутнику. – «Такое происходит и в иных державах?» «Насколько знаю, да», - отозвался тот. – «Хоть к Ул’даху стекается беженцев больше, чем к остальным городам, ведь слывет он более процветающим». «Конечно, мне жаль их», - вздохнул юноша, - «но я тревожусь о том, как бы в городе не возросла преступность». «Ну, если ситуация ухудшится, мы всегда можем обратиться за к ордену Бессмертного Пламени», - молвил горожанин. – «Уверен, Медные Клинки не откажутся от их помощи». Юноша с болью глядел на беженцев, сознавая, что за завесой внешнего процветания и благополучия Ул’даха все еще скрываются нищета и страдания...
В видении зрел герой, как беженка честно покупает еду, о чем не преминул сообщить озлобленному торговцу. Искателя приключений поддержала собравшаяся толпа, веля хитрому дельцу убираться восвояси – пока цел. Тот заскрежетал зубами от злости, но подчинился.
Беженка поблагодарила героя за помощь, устремилась к палаточному лагерю у стен. Искатель приключений вознамерился вернуться в гильдию, когда окликнул его Танкред, заявив, что наблюдал за ним издали, и должен отметить, что роль посланника Ул’даха герой исполнил поистине безупречно!
«Но сейчас мне интересна твоя способность зреть видения», - говорил Танкред, пристально глядя в глаза герою. – «Я могу познакомить тебя с женщиной, разделяющей сию способность, и может она помочь тебе понять ее. Мы с ней принадлежит к одной и той же организации, и будем счастливы, если согласишься ты примкнуть к нам. Как надумаешь – обратись к Момоди, и скажет тебе та, где искать Наследников Седьмой Зари – нас».
...Момоди взяла с героя обещание, что местонахождение Наследников он сохранит в тайне – у индивидов сих, стремящихся отвратить от Эорзеи беды, немало врагов. После чего указала ему путь к «Пробуждающимся пескам» - оплоту Наследников. Последние провели героя к своей набольшей, Минфилии, в покоях которой присутствовали также Уриангер, Танкред, И’штола, Ида и Папалимо.
Приветствовав искателя приключений, Минфилия поведала ему о том, что представляет собой их организация. «Мы – Наследники Седьмой Зари, - орден, который пребывает за пределами политических уз», - говорила она. – «Наше единственное стремление – приблизить и сохранить светлое будущее для Эорзеи. И сейчас нас всецело занимают богоподобные создания, Предвечные. Их существование несет погибель Эорзее – нет, всему миру! И мы стремимся отыскать способ покончить с угрозой, кою являют они... Входят в наш орден индивиды, обладающие такой же способностью, что и ты».
Сознавал герой, что говорит Минфилия про таинственное Эхо – странную силу, являющую ему видения прошлого. Способен он зреть их, но не в силах изменить исход произошедших событий. Способен читать в разумах тем, чью речь не в силах понять... «Жаль, что мы не можем пользоваться Эхом по собственному усмотрению», - вздохнула Минфилия, и, заметив устремленный на нее взор героя, подтвердила: «Да, я тоже обладаю подобной способностью». И Эхо окажется ключевым средством, благодаря которому можно надеяться избавить Эорзею от Предвечных – в противном случае земли сии обречены.
Искатель приключений изъявил о своем желании примкнуть к ордену, и Минфилия сообщила ему пароль, с помощью которого Наследники узнают друг друга: «Дикая роза».
«Ты слышал когда-нибудь о Шарлаяне?» - осведомилась Минфилия, и когда герой лишь пожал плечами, пояснила: «То был один из шести городов-государств Эорзеи, и находился он в северо-западных пределах Альденарда. Выступали шарлаяне хранителями мудрости, были искусными чародеями, и даже гарлеане страшились их. Среди шарлаян были те, кто посвятил себя защите Эорзеи – архонты. Когда держава их обратилась в хаос, а сородичи бежали обратно на родину, они приняли решение остаться здесь, в Эорзее. И сейчас они здесь, перед тобой».
Рассказывала Минфилия, что Ида и Папалимо присматривают за Лесом Двенадцати, Танкред – за Ул’дахом, а И’штола – за Лимса Ломинсой. Наконец, Уриангер занимается всеми вопросами, возникающими в сем оплоте – убежище Наследников. «В Сражении у Картенью мы потеряли нашего лидера», - молвила И’штола, - «но не утратили цели. Мы разыскали Минфилию и иных, коснулось которых Эхо, и основали орден Наследников Седьмой Зари».
И сейчас Минфилия поручала новоиспеченному члену ордена его первую миссию – во благо Эорзеи! Просьба о помощи поступила от ордена Бессмертного Пламени – одного из трех Великих Отрядов, восстановленных в Эорзее пять лет назад. Несколько дней назад один из караванов минерального концерна «Амаджина и сыновья» повергся нападению, и кристаллы, перевозимые в фургонах, были украдены. Кроме того, из лагеря беженцев у городских стен исчезло несколько обездоленных!
На первый взгляд оба происшествия могут быть не связаны между собой и являться делом рук неких разбойников с большой дороги. Однако, согласно полученным свидетельствам, за злодеяниями стоят амал’аа, служители Ифрита. Наверняка украденные кристаллы каким-то образом связаны с сим Предвечным!
Минфилия просила героя и Танкреда пролить свет на произошедшее, и последний советовал спутнику заняться в первую очередь поиском исчезнувших беженцев. В последний раз тех видели близ лагеря Сухой Кости, что в Таналане, и именно там предлагал Танкред начать поиски.
Исембард – негласный лидер поселенцев лагеря Сухой Кости, признался, что амал’аа поставляют им немало хлопот, и воины Бессмертного Пламени не могут ничего поделать с этим. Недавно зверолюды жестоко расправились с верующими, собравшимися на службу в Церкви Святого Адама Ландама. Очевидно, что именно они стоят за похищениями обездоленных мирян... но зачем?.. И, возможно, у амал’аа были пособники, ведь навряд ли сумели они организовать похищение столь большого числа жителей своими силами...
Расспросы поселенцев лагеря Сухой Кости ничего не дали – миряне были слишком напуганы и с чужаком общаться не желали. Предположил Танкред, что пособницей зверолюдов могла выступать настоятельница местной церквушки – сестра Оурсен, ведь была она единственной, кому миряне доверяли безоговорочно. Или же хранитель церковного погоста... разум его был разрушен в час Бедствия, однако Танкред готов был поклясться, что где-то уже видел его прежде...
Подозрения, высказанные Танкредом в адрес сестры Оурсен, донельзя встревожили Исембарда. Зная, сколь заботится она о сиротах и обездоленных, лидер поселенцев просил героя осторожно расспросить тех – не замечали ли они в поведении священнослужительницы чего-то необычного... Но рассказали дети герою лишь о том, что сестра весьма добра к ним и помогает во всем. Возможно, подозрения Танкреда все же не обоснованы.
Дабы поискать зацепки к исчезновению мирян в ином месте, искатель приключений и Танкред устремились к одному из лагерей амал’аа, разбитому к юго-востоку от Сухой Кости. Прокравшись в лагерь, заметил герой листок бумаги, в котором говорилось в некоем сборе для бедняков, на котором им будет предложена работа. Неудивительно, если беженцы откликнулись на сие... Но, внимательно изучив письмо, Танкред высказал сомнения в том, что писали его церковники, желавшие облегчить тяжкую участь обездоленных.
Сестра Оурсен подтвердила подозрения Танкреда, припомнила, что недавно из церкви исчезли жреческие одеяния. Неужто некий злоумышленник выдает себя за священника, и именно он стоит за исчезновениями мирян?!
Сведениями сими поделился герой с Исембардом, но тот лишь растерянно покачал головой. Ничего необычного во временном его заботам лагере он не замечал... У Танкреда, однако, возникла идея. «Наш подозреваемый выдает себя за жреца и пользуется фальшивыми листовками, дабы заманивать бедняков в ловушку», - резюмировал шарлаян, после чего обратился к герою: «Мы с тобой выступим в роли подобных нуждающихся и поглядим, к чему это приведет».
Исембард передал двоим старые туники, облачившись в которые, стали они неотличимы от множества беженцев, ютящихся у стен Ул’даха. В последующие дни слонялись они по лагерю Сухой Кости, то ли дело спрашивая местных – нет ли для них какой работы... К сожалению, лжесвященник так и не появился, но удалось выяснить герою, что обездоленные образовали некую общину у озера к северу от Песчаных Врат. Быть может, там им удастся выяснить больше?
Искатель приключений и Танкред покинули лагерь Сухой Кости, выступив на восток, и вскоре обнаружили разбитый в дикоземье лагерь. Вокруг не было ни души, и двое приготовились к ожиданию... Терпение их оказалось вознаграждено, ибо вскоре к лагерю приблизился хьюр, облаченный в жреческие одеяния. «О, бедные мои, заблудшие души!» - горестно возвестил он. – «Негоже чадам божьим влачить подобное существование!»
Он предлагал двоим последовать за ним, обещая избавление от тягот бытия, но Танкред отрицательно покачал головой: «Это самое скверное представление из всех, что мне доводилось видеть, Унгаст!» «Что?!» - опешил лжесвященник, осознав, что узнал шарлаян в нем нечистого на руку торговца, проживавшего в пределах Золотого Базара.
Танкред требовал объяснений, и молвил Унгаст: «Несколько месяцев назад начались нападения амал’аа. Наши защитники ничего не могли им противопоставить, и грабежи продолжались. Все мы жили в страхе. Я хотел спасти свой народ, но я был всего лишь торговцем. Потому я отправился к амал’аа в надежде заключить с ними сделку. Зверолюды согласились оставить Золотой Базар в покое, но потребовали, чтобы я загодя сообщал им о поставках кристаллов из рудников Нанава; для обретения сих сведений я подкупил одного из шахтеров. Кроме того, я должен был приводить к ним мирян; для этого я выдал себя за жреца и сопровождал несведущих прямиком в лапы амал’аа. У меня не было выбора...»
«Защита родного дома – это благородно... но ценой жизни невинных?» - в гневе отчеканил Танкред. – «Ты мог обратиться за помощью к воителям Бессмертного Пламени, но не сделал этого. Уверен, кое-чего ты не договариваешь. Так почему же ты начал продавать своих же сородичей?!» Отводя взгляд, Унгаст промямлил: «Слишком уж хорошо амал’аа мне платили».
Танкред велел герою спешить в Ул’дах и поведать о предательстве торговца Минфилии. Последняя внимательно выслушала рассказ, постановив, что необходимо им доподлинно выяснить, для чего зверолюды похищали мирян, и лишь они – амал’аа – смогут дать однозначный ответ на этот вопрос... но навряд ли сделают это по доброй воле.
Вскоре Танкред прислал весть о том, что удалось ему допросить Унгаста и организовать скорую встречу с амал’аа, стоящими за похищениями. Воители Бессмертного Пламени вознамерились устроить засаду зверолюдам, и герой, вознамерившийся присоединиться к сей операции, поспешил в лагерь Сухой Кости, куда уже прибыли воины ордена. Встреча Унгаста с нанимателями-зверолюдами должна была состояться в пределах Невидимого Города – руинах Бела’дии в восточном Таналане.
Герой наряду с воинами Бессмертного Пламени заняли позиции на отрогах руин, в то время как Унгаст проследовал в пределы их, где приблизились к нему амал’аа. Оценив силы противника, сержант ордена отдал приказ к атаке; воители окружили зверолюдов... и ловушка захлопнулась. Превосходящие силы амал’аа наводнили руины, беря герои и его не ожидавших подобного поворота сподвижников в кольцо.
Унгаст наряду с один из воителей ордена расхохотались, после чего торговец с ухмылкой обратился к сержанту: «Как, по-твоему, мне на протяжении многих месяцев удавалось избегать поимки твоими ребятами?» Предавший собратьев воин Бессмертного Пламени подтвердил слова Унгаста: да, он действительно продавал торговцу сведения о планах собратьев, и все их планируемые действия были тому заранее известны. С этими словами Унгаст отошел на безопасное расстояние, дабы насладиться зрелищем, а зверолюды устремились в атаку...
В сражении доблестные воители Бессмертного Пламени потерпели поражение, слишком неравны были силы. Зверолюды окружении героя и сподвижников его, и предатель из числа солдат ордена приказал побежденным бросить мечи. Те медлили, и амал’аа бесцеремонно обезоружили пленников, провели их в свой оплот, Занр’ак.
Зверолюды собирались преподнести схваченных воителей своему божеству в качестве жертв. Призвав Ифрита в ущелье, рекомом «Чашей Углей», амал’аа почтительно предложили мирян своему Предвечному – в числе прочих и Унгаста наряду с солдатом-предателем. Дохнул Ифрит на смертных потоком эфира... и назвали те его своим божеством, выразив готовность к служению. Лишь на героя магия Предвечного по неведомой причине не оказала ли малейшего воздействия...
Предводитель амал’аа, Темугг Зох, с изумлением воззрился на героя, вопросив: «Почему же магия моего господина не обратила тебя в слугу его?.. Твоя душа уже принадлежит кому-то другому?.. Да, это единственно возможное объяснение!»
Ифрит устремил горящий взор на героя, прошипел: «Святейшие предупреждали нас о тебе подобных. Мы не потерпим вашего дальнейшего существования!»
Предвечный атаковал; амал’аа поспешно отступили в сторону, к герою же присоединились воители Бессмертного Пламени... Ифрит оказался повержен и развоплощен... Там, где только что возвышался эйкон, лицезрел искатель приключений алый кристалл. Нагнулся, взял его в руки...
Подоспевшие Танкред и Кровные Присяжные – отряд элитный воителей Пламенного Генерала – атаковали зверолюдов, перебили их, но двоим предателям – Унгасту и солдату ордена – жизнь сохранили; эти двое предстанут перед судом, им за многое следует ответить.
Танкред предложил сподвижникам вернуться в лагерь Сухой Кости и обсудить дальнейшие шаги. Герои и спутники его покинули Чашу Углей... не ведая, что с вершины нависающего за ней утеса внимательно наблюдали за недавним противостоянием двое имперских офицеров. Неро тол Скэва был абсолютно разочарован силой Ифрита, которого с легкостью сразили немногочисленные воители из Ул’даха наряду с невесть откуда взявшимся искателем приключений.
«Не следовало тебе воспринимать как факт данные, собранные VII Имперским Легионом пять лет назад», - обратилась к нему Ливия сас Джуниуc, трибун ангустиклавий XIV Имперского Легиона. – «К тому же, учитывая сложную ситуацию при дворе, на помощь с родины мы рассчитывать не можем – лишь на самих себя». Неро кивнул; в любом случае, основной цели они достигли, и воплощение Предвечного было мертво. И все же сила, проявленная искателем приключений в сражении, его тревожила – возможно ли, что авантюрист станет помехой замыслам имперцев?
«Возможно», - коротко бросила Ливия, вознамерившаяся покинуть Чашу Углей, - «но сейчас этот вопрос не стоит. Тебе была вверена задача. Предлагаю сосредоточиться исключительно на ней. Не исполнишь приказ моего лорда – и я сама покончу с тобой». Не дожидаясь ответа, трибун устремилась прочь, а Неро вздохнул: влюбленные женщины весьма опасны... особенно если предмет их обожания – никто иной как Гай ван Бельзар...
...Герой, Танкред и израненные воины Бессмертного Пламени, чьим разумам был нанесен необратимый вред, вернулись в лагерь Сухой Кости, уверенные, что амал’аа поутихнуть теперь, когда воочию наблюдали поражение своего божества.
На следующий день герой и Танкред вернулись в «Пробуждающиеся пески», где шарлаян поведал леди Минфилии о произошедшем в Чаще Углей, сокрушаясь о том, что не успел к началу боя авантюриста с Ифритом, и ныне весьма корит себя за сие промедление. «Как бы то ни было, ныне расследование наше завершено», - молвил Танкред. – «Как мы и подозревали, амал’аа ответственны и за кражу кристаллов, и за похищение мирян – и цель у них была лишь одна: призыв Ифрита».
«Подобные инциденты случились также в Гридании и Лимса Ломинсе», - добавила Минфилия, и Танкред обернулся к герою: «Ты спрашиваешь, как эти злодеяния связаны с призывами Предвечных? Позволь мне пояснить. Обретая воплощение в смертном мире, Предвечные вынуждены поглощать немалые количества эфира для поддержания своей физической оболочки. Чем они сильнее становятся, тем больше эфира им требуется. Эфир существует во всех формах жизни в нашем мире, но зверолюдам необходимо его концентрированное средоточие – кристаллы. Именно поэтому инциденты с кражей кристаллов часто связаны с Предвечными... Теперь к вопросу о похищениях. Я объясню, как рождаются Предвечные. Когда все в мире спокойно, они не имеют физической оболочки, и их сущности пребывают в великой реке эфира. Но когда мир низвергается в хаос, те, кто поклоняется Предвечным, взывает к своим богам, моля об избавлении от страданий. Стенания эти подобны маякам, притягивающим к себе сущности Предвечных и позволяющим тем обрести физические воплощения. Родившись в мире, Предвечный получает силы от поклонения своих последователей. Чем более ревностны они в своей вере, тем сильнее их божество. Но, чтобы обрести еще большее могущество, Предвечные сами создают себе новых последователей, подчиняя себе разумы смертных – то, что мы и наблюдали воочию в Чаше Углей».
«Но на тебя сила Ифрита воздействия не оказала», - заметила Минфилия. – «И благодарить за это следует Эхо, которым ты обладаешь. Не знаем, почему, но ‘пробудившиеся’ защищены от влияния Предвечных. Похоже, хранит нас некая великая сила. Когда ты впервые явился к нам, я говорила, что Эхо поможет тебе справиться с угрозой, несомой Предвечными. Думаю, теперь ты понимаешь, почему». «В последних событиях есть одна общая черта – они заранее хорошо спланированы», - изрек Танкред. – «Последнего прежде не наблюдалось, и вызывает это у меня огромную тревогу».
Минфилия предлагала герою воспользоваться полученной передышкой и восстановить силы, после чего простилась с ним. Поспешил вслед за авантюристом и Танкред, и, нагнав его у выхода из «Пробуждающихся песков», с сожалением отметил, что, поскольку разумы спасенных мирян – в том числе и воинов Бессмертного Пламени – исцелить не представляется возможным, все они будут преданы смерти. «Иного выхода попросту нет», - сокрушался шарлаян. – «Само их существование дарует силы Предвечному, коему они – хоть и не по своей воле – продолжают поклоняться».
Танкред надеялся принести извинения Пламенному Генералу за то, что не сумел уберечь его подначальных, посему устремился в направлении казарм ордена...
...Прошло несколько дней, когда вернулся герой в «Пробуждающиеся пески», и Минфилия приветствовала его, молвив: «Еще недавно ты был одним из множества искателей приключений, странствующих в Эорзее. Но, благодаря деяниям своим, был назначен посланником. После странствовал по землям Эозреи, доказав свою пригодность Танкреду и иным Наследникам. И, присоединившись к нам, одержал верх над Ифритом».
Поведала Минфилия авантюристу, что доблесть, проявленная им, не оставалась без внимания со стороны Великих Отрядов – Бессмертного Пламени, Ордена Двух Змей и Водоворота, - и направили те представителей в Ул’дах, дабы предложить герою место в своих рядах. Напомнила Минфилия не ожидавшему подобных почестей гостю, что Великие Отряды – фракции, создающиеся городами-государствами в час конфликтов и войн, и обладающие правом решения ключевых вопросов ради благоденствия своих держав.
Минфилия припомнила, что вскоре во всех трех городах-государствах пройдут поминальные службы о павших в приснопамятном Сражении у Картенью. Предлагала она герою посетить сии мероприятии, на которых непременно выступят лидеры Великих Отрядов, и уж после принять решение – какому из них предложить свой меч. «Великие Отряды стремятся защитить свои нации», - говорила Минфилия герою, - «в то время как мы, Наследники, надеемся уберечь от напастей всю Эорзею в целом. Да, цели наши похожи, но не одинаковы».
На прощание Минфилия передала герою жемчужину, использующуюся для связи, а также снабдила информацией о времени проведения поминальных служб в городах-государствах Эорзеи.
Первая из церемоний проходила в Гридании, где обратилась с речью к присутствующим Кан-Е-Сенна. «Наши предки были чужаками в Лесу Двенадцати», - говорила она пред притихшей толпою. – «Страшась зеленого гнева, скрывались они под землей, но грезили о солнечном свете, омывающем древесные кроны. Сумели доказать они свою пригодность стихийным духам, и те позволили им остаться в чащобе. Так пять столетий назад родилась Гридания. Хьюры и элезены посеяли семена нашей нации, а вскоре присоединились к нам представители и иных рас, и стала Гридания поистине великой державой. Согласно воле духов, избрали мы мирную жизнь. К несчастью, соседи наши подобных устремлений не разделяли. Хоть мы, гриданийцы, и не любим войны, еще меньше жалуем тех, кто приходит с ней к нам. Всегда сражались мы за защиту священного Леса Двенадцати. Когда Гарлеанская Империя развязала завоевательную кампанию в Эорзее, сплотились мы под штандартом Двух Змей, дабы дать отпор грядущей тьме. Именно мы создали основу для возрождения Альянса Эорзеи, дабы все миряне нашей земли смогли объединиться против общей угрозы».
Выступление Старейшей Провидицы Семени было встречено бурными овациями, и продолжала она: «Пять лет назад Альянс схлестнулся с Империей на Равнинах Картенью. То оказалась самая жестокая битва на нашей памяти. Множество гриданийцев погибло. Как командующая Орденом Двух Змей, я всегда буду помнить и скорбеть об их жертвах. Но гибель их не стала единственной трагедией в тот день, ибо вскоре случилось Бедствие... Шрамы, полученные нашим лесом, выступают постоянным напоминанием о произошедшем. Наши жизни в тот день необратимо изменились, и каждый час пытались мы выжить. Доведенные до отчаяния, некоторые из нас сбились с праведного пути, прибегнув к разбою и другим нечестивым деяниям. Кроме того, иксалы вернулись, ободренные нашими страданиями. Испытаний внутренних и внешних немало, и немудрено, что единство наше слабеет. Настали темные времена... В этот день пять лет назад жители Эорзеи отдали свои жизни, дабы смогли мы узреть новый рассвет. Почтим же память о них!»
Воцарилась тишина, и погрузились гриданийцы в тихую молитву за упокой душ павших – хоть память о Воителях Света и оставила их. А после Кан-Е-Сенна изрекла, обращаясь к мирянам: «Бедствие унесло жизни как эорзейцев, так и гарлеан. Но если мы пытались восстановить свои дома – и свои жизни, - Империя принялась возводить стальные крепости здесь, в Лесу Двенадцати. Не будем же обманываться – гарлеане остаются величайшей угрозой нашему выживанию. И если мы надеемся выстоять против них, то должны вспомнить о своем единстве. Множество нынешних бед заставляют нас не обращать внимания на беды друг друга. Гармония утрачена. Но ведь гармония – основной принцип, на котором заждется Гридания. Так почтим же павших не только в мыслях и на словах, но и на деле! Объединимся вновь под стягом Ордена Двух Змей! Вместе мы излечим раны леса, дабы дети наши смогли жить в гармонии под сими древними ветвями».
И вновь овации... Вскоре завершилась церемония, и собравшиеся устремились к выходу из амфитеатра Мих Хетто. Лицезрел герой двух молодых близнецов-элезенов, которые представились: Алфинод и Алисэ. «Мы изучаем историю, дабы в памяти о прошлом познать просвещение», - молвил Алфинод. – «Гриданийцам не повезло оказаться по соседству сразу с двумя племенами зверолюдов. Наиболее досаждают им воинственные иксалы, жаждущие призвать свою кровожадную Предвечную, Гаруду. Сильфы куда более миролюбивы, и скорее вредные, нежели жестокие; до недавнего времени они мирно сосуществовали с гриданийцами. Но примерно в то же время, как был призван Предвечный Рамух, поведение их резко изменилось. Гриданийцы не любят войны, и считают ее последней мерой. Хоть они и сражаются с иксалами постоянно, делают это в пределах самообороны. Что касается сильфов... они все еще связаны мирным договором, хоть и неизвестно, сколько еще он продержится... Лес Двенадцати был тяжело ранен в час Бедствия, оставив Гриданию открытой для нападения. Миряне верят, что восстановление леса – и могущества стихийных духов – избавит их от бед. Сколько времени это займет? Думаю, несколько столетий. А тем временем иксалы по наущению Гаруды будут продолжать свои нападения, влекомые неутолимой жаждой к разрушению. Нравится это гриданийцам или нет, рано или поздно все же случится полномасштабная война со зверолюдами. И когда это произойдет, Ордену Двух Змей будет нужна любая помощь». С этим прозрачным намеком брат с сестрой устремились прочь, оставив героя в задумчивости.
Следующая поминальная служба состоялась на королевском променаде в Ул’дахе, и проводил ее командующий орденом Бессмертного Пламени, Робан. Приветствовав собравшихся, изрек он: «С древних времен под мудрым и справедливым правлением династии Ул обращали мы песок в золото!..»
К удивлению героя, двое близнецов, встреченных в Ул’дахе, вновь приблизились к нему, внимательно слушая речь Пламенного Генерала. «Много даров наша нация отдала Эорзее», - вещал тот. – «В темный час на гибельных Равнинах Картенью никто не пролил больше крови и не потратил больше золота, чем мы. VII Имперский Легион был разбит!» «Вот, стало быть, как было дело», - хмыкнул Алфинод. – «Как быстро забывается история!» Сестра его, как и прежде, не проронила ни слова.
«Многие покинули наши врата и не вернулись назад», - говорил Робан. – «Помолимся же за наших братьев и сестер, дабы обрели они счастье в посмертии... Будь судьба справедлива, цена, заплаченная нами, принесла бы победу. Увы, этого не случилось. И теперь, на пятый год Седьмой Эпохи Теней дух самопожертвования, даровавший нам силу, иссяк. Оглянитесь вокруг. Что видите? Разобщенный народ, слабый и порабощенный. Где благородные дары богатых? Где честная сталь праведных? Неужто это и есть та великая нация, за спасение которой наши братья и сестры отдали свои жизни? Те, кто называет это «жизнью», навлекают позор на имя Бессмертного Пламени – это медленная смерть, не более! Нас окружают враги. Дикие орды амал’аа остаются близ наших дорог, душа торговлю. Гарлеане презирают наши границы и добывают драгоценные ресурсы на наших землях! Мы видим все это... и бездействуем. Торговец или солдат, Монетарист или Роялист - все должны осознать, что разобщенному Ул’даху суждено пасть!»
Пламенный Генерал призвал к единству, к возрождению Бессмертного Пламени. Ведь если Ул’дах начнет процветать, то познают достаток и его жители.
Робан отступил в сторону, и обратилась к народу султана, Нанамо Ул Намо. «Ул’дах богат, не спорю», - изрекла она. – «Но те, кто измеряет богатство в монетах и каратах, сильно заблуждаются. Истинное богатство Ул’даха – в здоровье, счастье и надеждах его жителей. Возлюбленные подданные, я прошу вас воздеть факел Ул’даха, дабы его Пламя стало светочем для всей Эорзеи!»
После того, как завершилась церемония, Алфинод обратился к герою, молвив: «Ул’дах издревле противостоит амал’аа – племени зверолюдов, поклоняющихся Предвечному, Ифриту. Судя по всему, тебе уже довелось столкнуться с ними. Жители Ул’даха не уклоняются от боя. Если что-то угрожает их драгоценному процветанию, они медленно сокрушают это. Не раз разили они Ифрита, пресекая распространение его пламени... Но это лишь одна проблема. Хоть гарлеане практически не давали о себе знать в течение последних пяти лет, они никуда не делись. К тому же беженцы продолжают массово прибывать, и жители Ул’даха не ведают, как с ними поступать. Ведь казна султаната не бесконечна, ровно как и природные ресурсы. Что возвращает нас к вопросу об Ифрите. Амал’аа призывают его все чаще и чаще. Каждый раз, когда это происходит, Ул’дах отправляет своих воинов покончить с Предвечным, и хоть преуспевают они в этом, за каждую победу приходится платить кровью. Это – война, которую им не выиграть. Неудивительно, что воины Бессмертного Пламени стремятся пополнить свои ряды новобранцами». Сказав это, Алфинод удалился в сопровождении сестры.
Наконец, герой прибыл в Лимса Ломинсу, где поминальную службу проводила Адмирал Мерлвиб Блоефхисвин; особо не удивился, заметив в толпе знакомую пару элезенов. «Семьсот лет прошло с тех пор, как наши предки ступили на сей берег», - изрекла Адмирал. – «За это время Лимса Ломинса выросла с неприметной рыбацкой деревушки в бесспорного правителя пять морей и иных пределов! Когда Гарлеанская Империя вторглась в Эорзею, мы сплотились под стягом Водоворота, и наш Великий Отряд был возрожден. Все ответили на зов – от Рыцарей Барракуды до Кровавых Палачей Хиллфира, и единым фронтом встретили мы завоевателей на Равнинах Картенью. В тот день зрел мир силу единства Лимса Ломинсы! Клянусь – никакая армия не сражалась более яростно, более доблестно! Но многие погибли... Помянем же тех, кто сражался во имя свободы и пал. Да вернутся души их в море».
Минута молчания... а после продолжала вещать Мерлвиб: «С часа Бедствия минуло пять долгих лет. Пять лет беспрерывного восстановления. Но раны, нанесенные Бедствием, продолжаются кровоточить и гноиться. Но когда я стою на бизань-мачте и смотрю на наш разбитый корабль, я вижу несломленный дух. Разве не создали мы все это из остова «Галадиона» столетия назад? Разве не сможем сделать это снова?.. Да, найдутся те, кто желает, чтобы наш корабль поскорее затонул под водами Ротано. Сахагины выходят на берег в поисках крови для своего проклятого божества, а из рудника О’Гоморо изливаются кобольды, пытающийся захватить южные земли острова. Эти дикие племена зверолюдов станут первыми волнами, которые разобьются о корпус нашего корабля!.. А за ними маячит цунами Гарлеанской Империи. Даже сейчас стяги этих ублюдков развеваются у наших границ. Не сомневайтесь, рано или поздно они нападут... Мы окружены со всех сторон. Но среди нас найдутся те, кто с радостью обратят мечи против членов своей же команды вместо того, чтобы противостоять врагам. Как можем надеяться мы выстоять, когда под собственной палубой зреет мятеж?.. Нет, остается у нас лишь один путь! Тот, который дарует нам победу над ордами зверолюдов и имперцами, и позволит кораблю благополучно зайти в порт. Мы должны убрать раскол, который после Бедствия возник между пиратами и Водоворотом, и наряду с искателями приключений выступить против надвигающейся бури. Помните: разобщенная команда – не команда вовсе, а утопленники!»
Мерлвиб еще раз призвала свой народ к единству, и пламенная речь ее нашла отражение в сердцах ломинсан. По завершении церемонии Алфинод напомнил герою, что досаждают Лимса Ломинсе два племени зверолюдов. «Это рыбоподобные сахагины, поклоняющиеся Левиафану, и обитающие под землею кобольды, божеством для которых выступает Титан», - просветил авантюриста элезен. – «Кроме того, гарлеане успели возвести крепость прямиком на задворках у ломинсан. Я уже молчу о их внутренних конфликтах. Будучи нацией пиратов, они не прекращают кровавые противостояния между различными фракциями. И пока сражаются они между собой, гарлеане точат свои мечи и наблюдают за этим. Если надеются ломинсане противостоять Империи, сперва должны они покончить со своими внутренними проблемами. Надлежит отринуть разногласия и разрешить угрозу со стороны Предвечных раз и навсегда. Надеюсь, вскоре выступят они единым фронтом против зверолюдов, и штандарт Водоворота станет еще более алым от пролитой крови».
По завершении последней из церемоний искатель приключений вернулся в Ул’дах, где проследовал в «Пробуждающиеся пески». Трое посланников из Великих Отрядов все еще оставались здесь, ожидая решения героя о том, с какой из фракций свяжет он свою судьбу.
Алфинод и Алисэ проследовали в таверну, и, заняв место за столиком, обсуждали недавние поминальные службы, которые посетили. «Лишь богам ведомо, какой из ‘великих’ отрядов изберет наш герой», - задумчиво произнес юноша. – «Но в любом случае, жернова судьбы пришли в движение».
«Брат, ты действительно думаешь, что выбранное направление – лучшее?» - вопросила Алисэ. – «Ведь эти так называемые ‘поминальные’ службы оказались всего лишь призывом к оружию, а о самом Бедствии и о Седьмой Эпохе Теней практически не упомянули!» «Конечно же, то был призыв к оружию», - согласился Алфинод. – «И если уж ты так наблюдательна, заметила, что о Воителях Света не было ни слова сказано? Думаю, они позабыли о героях, уберегших Эорзею от участи худшей, чем Бедствие? Нет, дорогая Алисэ, об этом они не забыли. Просто предпочли не упоминать. Бедствие нанесло нашим землям глубокие раны, и до сих пор кровоточат они. Очевидно, что зверолюды и их Предвечные лишь разжигают эту боль. Посему задача по врачеванию ран ложится на плечи Наследников Седьмой Зари – ну и небольшую помощь окажут наши друзья из Великих Отрядов. Поминальные службы не будут панацеей. Если мы хотим, чтобы мир наш исцелился, то должны оставить позади ужасы Бедствия».
Алисэ рывком поднялась из-за столика, выкрикнула в гневе: «Наш дедушка никогда бы не вверил судьбу Эорзеи деспотам, которые переписывают историю себе в угоду! Должен быть иной способ исцелить мир – и я отыщу его!» «Что ж, попробуй», - легкая улыбка тронула губы Алфинода. – «Путь наши могут отличаться, но цель остается единой. Со временем мы оба придем к ней». «Надеюсь», - бросила девушка, устремляясь к выходу из таверны...
«Надежда здесь не при чем», - устало вздохнул Алфинод, оставшись в одиночестве. – «Мы разделяем бремя этой судьбы, дорогая сестра, или добьемся успеха вместе... или же падем».
Герой избрал для себя орден Бессмертного Пламени, и посланник оного с радостью приветствовал это решение. Проследовав в Зал Пламени, герой известил офицера фракции о желании примкнуть к оной... когда вбежал в зал воин, доложив о нападении имперцев на воздушный корабль «Небесных путей», коий потерпел крушение в западных землях, близ Горизонта.
Воители Бессмертного Пламени ныне были вовлечены в масштабную операцию по противостоянию амал’аа, и офицер ордена просил героя немедленно отправиться в западный Таналан, дабы добраться до корабля прежде, чем это сделают гарлеане. Если есть выжившие, необходимо во что бы то ни стало защитить их!
Когда подоспели герой и немногочисленные лазутчики Бессмертного Пламени к потерпевшему крушение кораблю, «Маленькому Бронко», заметил, что вокруг судна собрались гарлеане – воины и лазутчики. Полагали они, что тайны технологии Магитек не должны принадлежать иным народом, посему нападение на гражданские суда, перевозящие пассажиров, вполне оправданы. Набольший имперцев приказал подначальным доставить воздушный корабль в Каструм Меридианум, наряду с остающимся на борту лалафелом-инженером – сподвижник предателя Гарлонда сполна заплатит за использование технологий, прикасаться к которым не имел права!
Герой наряду с лазутчиками и роегадином – скрывавшимся неподалеку членом команды судна – наблюдал за имперцами из укрытия. «Это первый корабль, который мы построили после Бедствия», - прошептал роегадин, и в голосе его прозвучала горечь. – «После того, как мастер Гарлонд... исчез. Годы работы, и вот, наконец, корабль поднялся в воздух... а эти ублюдки сбили его!»
Воители Бессмертного Пламени атаковали имперцев, покончили с ними... а после – и с Магитек-броней, скрывавшейся за остовом судна и вступившей в бой погодя... Наконец, все было кончено. Инженеры немедленно приступили к восстановлению «Маленького Бронко», надеясь поднять судно в воздух в кратчайшие сроки. Воители Бессмертного Пламени остались близ корабля, дабы обеспечить безопасность находящихся на борту, ведь имперцы рано или поздно наведаются вновь...
Герой же вернулся в Зал Пламени, доложив офицеру ордена о произошедшем в западном Таналане. После чего принес формальную присягу, знаменующую его принадлежность к Бессмертному Пламени – отныне и навсегда.
Посредством жемчужины связалась с авантюристом Минфилия, прося заглянуть в «Пробуждающиеся пески». Собравшиеся в покоях ее Наследники Седьмой Зари поздравили героя с успехом в миссии по спасению воздушного корабля, а после в чертог ступили двое знакомых ему инженеров судна – роегадин и лалафел, Биггс и Ведж. Вновь поблагодарили они героя за спасение своих жизней, после чего молвила леди Минфилия: «Изделия на основе Магитек-технологий – такие, как воздушные корабли, - занимают все более значимое место в бытии мирян городов-государств Эорзеи. Будучи нейтральной фракцией, я предложила Наследникам выступить хранителями этих технологий. Конечно, нам необходима помочь сведущих в них. Потому мы и направили запрос в Литейную Гарлонда, откуда к нам и прислали этих двух замечательных инженеров».
Наследники приветствовали новых сподвижников, наряду с которыми продолжат неустанно трудиться ради светлого будущего Эорзеи.
...На следующий день Минфилия призвала героя в свои покои, где, помимо нее, находился Уриангер. «Пришли бумаги от Студиозусов Балдесиона?» - обратилась набольшая фракции к элезену, и тот утвердительно кивнул, протянул ей листок бумаги. Пробежав начертанное на нем глазами, пояснила Минфилия герою: «Мы провели изыскания по просьбе Ордена Двух Змей».
После чего, обернувшись к ступившим в комнату Иде и Папалимо, велела тем ввести искателя приключений в курс дела. «Наша задача заключалась в наблюдении за поведением сильфов – племени зверолюдов, обитающих в Лесу Двенадцати и поклоняющихся Предвечному Рамуху», - молвил лалафел. – «Хоть и называем мы их ‘зверолюдами’, сильфы способны на рациональное мышление и конструктивное общение». «Как следствие, мы можем попытаться понять, что именно известно племенам зверолюдов о Предвечных», - добавила Минфилия, и продолжил Папалимо: «Существование Рамуха документально подтверждено, но сильфы почему-то не могут призывать боле сего Предвечного. Конечно, преждевременно предполагать, что угрозы со стороны Рамуха не последует».
Пояснила Ида, что гриданийцы пребывают в неведении, ждать ли им появления Рамуха – к тому же, силы сего города-государства сдерживают иксалов и Гаруду – одну из самых неистовых и яростных Предвечных! «Потому нам и нужно обратиться к сильфам», - резюмировала Минфилия. – «Одних слов может оказаться недостаточно. Потому мы надеемся передать свои истинные намерения посредством Эха. Если сильфы выступят на нашей стороне, мы окажемся на шаг ближе к пресечению угрозы, несомой Предвечными».
Ида и Папалимо вознамерились сопровождать героя в Гриданию, и, покинув «Пробуждающиеся пески», трое поднялись на борт воздушного корабля, доставившего их в Лес Двенадцати.
Проследовали они в оплот Ордена Двух Змей, где поведали командующему входящем Ворсайлу Хьюлойксу о миссии, на них возложенной. Командующий подтвердил опасения Минфилии: да, сильфы кажутся вполне мирным племенем, но отношения их с Рамухом не могут не тревожить – кто знает, чего можно ожидать от зверолюдов?.. Мнения гриданийцев разделились: одни требовали нанести удар по Рамуху, если возникнет тот в Лесу Двенадцати, иные настаивали на том, что сильфов следует оставить в покое...
Чтобы принять окончательное решение, Ворсайл желал выслушать мнение самих сильфов, посему и просил Наследников Седьмой Зари отправиться к оплоту сего племени – Маленькой Утехе. Должны были те передать старейшине сильфов письмо от Старейшей Провидицы Семени, в котором извещала Кан-Е-Сенна зверолюдов о желании Гридании поддерживать с ними мир.
Прежде, чем устремились трое к поселению племени, расспросили об обычаях сильфов поселенцев восточных пределов Чернолесья, и не преминули обрести дары для зверолюдов – молочный корень, любимое лакомство сильфов.
Ступив в Маленькую Утеху, разыскали герой и спутники его сильфа Комуксио, прежде выступавшего посредником в делах между зверолюдами и гриданийцами и являющегося доверенным лицом старейшины племени. Комуксио был исполнен неприкрытой подозрительности в отношении гостей, посему отказался передать письмо, принесенное теми, старейшине.
Герою, Иде и Палалимо пришлось немало потрудиться, располагая к себе обитателей Маленькой Утехи с помощью тонкостей весьма своеобразного этикета сильфов, а также разрешая снедающие их проблемы и беды.
Сменив гнев на милость, поведал Комуксио герою о том, что блин селения их приходили гарлеане, таща с собой некие тяжелые контейнеры, чем весьма встревожили сильфов. Что позабыли здесь имперцы?.. Комуксио просил искателя приключений дать ответ на этот вопрос.
Обнаружив в лесу неподалеку небольшой отряд имперцев, герой покончил с гарлеанами, обнаружив на теле одного из них список припасов, предназначающихся для одного из оплотов.
После, углубившись в чащобу, лицезрели герой и сопровождающие его Наследники помраченных сильфов, разумы которых были всецело подчинены воле Рамуха, и, помимо служения своему божеству, не было у них иных устремлений в жизни. Троим не оставалось ничего иного, кроме как разить помраченных сильфов...
Исполнившись доверия в отношении чужаков, Комуксио признался им, что старейшина Маленькой Утехи сгинул в лесу, и никто не ведает о том, что с ним приключилось... О помощи в поисках старейшины герой испросил Ворсайла Хьюлойкса, и командующий Орденом Двух Змей заверил его, что воители фракции наряду с Лесной Стражей станут денно и нощно прочесывать пределы Чернолесья в надежде отыскать лидера сильфов.
Пока шли поиски исчезнувшего старейшины, герой, Ида и Палалимо коротали дни в лесной таверне Бускаррона Стакса, ожидая новостей... А вскоре пришла весть о том, что поблизости замечены сильфы – наряду с их старейшиной! Странно, прежде сии создания никогда не покидали свои чащобы. Что же вынудило их сделать это?..
Выступив на поиски помянутых сильфов, герой обнаружил в означенных пределах лазутчиков-гарлеан. Выслеживают ли имперцы сильфов?.. Или же преследуют их?.. Но как могли гарлеане незаметно подобраться столь близко к поселенцам гриданийцев?..
Вывод мог быть только один: предательство. Кто-то провел имперцев мимо патрулей Лесной Стражи... Когда поделился герой подозрениями своими с Бускарроном, тот припомнил, что один из Лесных Стражей, Лаврентиус Дэй, частенько наведывающийся в его таверну, неожиданно разбогател... Весьма вероятно, что именно он выступает пособником гарлеан...
Проследив за Лаврентиусом, наблюдал искатель приключений, как Лесной Страж тайно встречается в лесной чащобе с имперцем, который выплачивает ему причитающуюся мзду за предоставленные карты и походные рационы. Покончив с гарлеанами, герой потребовал от предателя объяснений, и молвил тот: «Я был горд, что присоединился к Лесной Страже. Но... платят мало. Говорят о справедливости, чести, долге... А миром правят те, у кого есть деньги. Они могут жить так, как хотят».
Обретя новый источник наживы, циничный хьюр ни о чем не сожалел, уверенный, что выступившие из-за деревьев имперские солдаты, принадлежащие к Третьей Когорте XIV Легиона, заставят навсегда замолчать не в меру пытливого искателя приключений. К счастью, на помощь к тому подоспели местные разбойники из отрядов Коготь Кэурла и Краснобрюхие, коим отправил послание встревоженный долгим отсутствием героя Бускаррон...
Герой и сподвижники его покончили с гарлеанами, желавшими распространить свое влияние на новые пределы Чернолесья. Будучи ранен, Лаврентиус никак не мог поверить в только что произошедшее. «Невозможно», - повторял он. – «Как сумели вы сразить лучших солдат Империи? Какие-то жалкие разбойники?.. Ты, искатель приключений – он же твои заклятые враги! Почему же сражаются они на твоей стороне?!» Но осознал он, что пламенные речи хозяина таверны Бускаррона могут заставить кого угодно сражаться за то, во что верит он сам. Искренне раскаявшись в содеянном, Лаврентиус заверил героя, что сейчас же выступит к оплоту Ордена Двух Змей и сдастся на милость набольших сего Великого Отряда.
Узнав о том, кем оказался предатель, Бускаррон лишь покачал головой. «Его мать была убита бригандом, когда он был еще мальчишкой», - поведал хозяин таверны герою. – «Вот Лаврентиус и примкнул к Лесной Страже, надеясь избавить гриданийцев от той нищеты, в которой вырос сам. Однако с годами разочаровался в том, что может что-то изменить, и утратил всякую надежду на лучшее. А мирянина, погрузившегося в отчаяние, звон монеты может с легкостью призвать к себе. И он стал думать, что если уж жизни сородичей изменить не в силах, то изменит хотя бы свою. Почему-то так и не смог он понять простую жизненную истину: то, что не можем сделать по-отдельности, мы делаем вместе». Надеялся Бускаррон, что Орден Двух Змей позволит опальному воину искупить свои грехи.
А тем временем Ида и Папалимо сумели выяснить местонахождение старейшины сильфов Маленькой Утехи, Фриксио: спасаясь от преследующих его имперцев, схоронился старейшина в покинутом подземелье под названием Тысяча Утроб Тото-Рака в южных пределах Чернолесья. Вот только известно, что обитает в сих глубинах немало монстров, и ныне сильфы тревожатся за своего старейшину – жив ли он вовсе?!
Обратившись к герою, Папалимо заметил, что Фриксио, известный своей терпимостью в отношении гриданийцев, - лучшая надежда наладить подорванные отношения между двумя народами. Наследники обещали герою, что выступят к оплоту Великого Отряда, Гнезду Змей, и испросят воителей оного о помощи. Самому же искателю приключений надлежит поспешить к Тото-Раку, и поскорее – лишь от него зависит сейчас мир между сильфами и гриданийцами!
...Герой спустился в глубинные пределы Тото-Рака, где лицезрел некоего индивида, облаченного в черные одеяния; лицо его скрывала алая маска. Осознал искатель приключений, что именно его зрел в видении, ниспосланным Эхом!..
«Убийца Ифрита снизошел до визита», - зло прошипел незнакомец. – «Интересная сила – Эхо. Я должен тщательно подбирать слова... Я – Лахабри из аскиан, служитель единственного истинного божества... Интересная у тебя история – в пору для того, чтобы детям рассказывать перед сном. А скоро ведь стемнеет, Вестник Света. Между этим миром и тьмой пребывает лишь раздражающая аномалия в эфире – Эхо... Да, интересная у тебя история... И, как и все истории, она должна закончиться. И окончание этой истории ознаменует начало следующей – об уничтожении кристалла».
«Тьма...» - прозвучало в разуме героя. – «Услышь... Ощути... Присутствие зла...» Лахабри пробудил обитателей сих потаенных пределов – гигантских инсектоидов, и устремились те к искателю приключений; аскианин же исчез, слившись с тенями, уверенный в том, что Воителю Света суждено погибнуть здесь, в недрах Токо-Рака...
Сразив инсектоидов, обнаружил в одном из паучьих коконов герой Фриксио, и старейшина сердечно поблагодарил его за свое спасение. Сознание искателя приключений померкло, и зрел он видение, в котором гарлеане, возглавляемые Неро тол Скэвой, прочесывали Чернолесье в поисках Рамуха. Неро наказал подначальным действовать по возможности тайно, избегая ненужной конфронтации с гриданийцами. «К тому же, я не нашел свидетельств того, что Рамух посетить смертный мир в ближайшем будущем», - сообщил Неро солдатам. – «Какой толк от бога, не прислушивающегося к желаниям своих верующих? На месте сильфов я бы поискал иной предмет для поклонения».
Поинтересовался Неро, какова участь сильфов, схваченных гарлеанами? Ведь надеялись имперцы принудить сих зверолюдов призвать Рамуха, дабы получить возможность покончить с Предвечным... Солдаты виновато признались, что перестарались, и практически все сильфы, ими плененные, мертвы... Неро вздохнул, пробормотал: «Как ты говорил – ‘Даже если мы обрушим на головы небеса, кто бросит вызов пределам возможностей, если не мы?’ В этом ты был прав, Гарлонд. Но твоя звезда давно угасла, моя же восходит... И станет она столь ярка, что даже совершенное оружие лорда Гая ван Бельзара покажется в сравнении с нею едва чадящей свечой».
Наблюдал за имперцами Фриксио, и ныне воспоминания его зрел герой... Сопроводил он старейшину сильфов к выходу из подземелья, а после – в Маленькую Утеху. Означившиеся в селении Ида и Папалимо поинтересовались у Фриксио, как он оказался в плену. Поведал старейшина, как пристально наблюдал за действиями имперцев в Чернолесье, но те заметили слежку, попытались изловить его. Фриксио был вынужден укрыться в подземелье Тото-Рак, однако некий черноризец изловил его, возжелав скормить гигантским паукам, облюбовавшим те глубины.
Услышав об этом, шарлаяне встревожились, но поскольку нынешний вопрос не терпел отлагательств, перешли непосредственно к теме своего визита, передав Фриксио письмо от Старейшей Провидицы Семени с предложением о союзе.
Пробежав текст глазами, старейшина заключил: «Стало быть, вы опасаетесь лорда Рамуха». «Да», - подтвердил Палалимо. – «Прежде вы призывали его лишь раз, но это донельзя встревожило гриданийцев». «Гриданийцы хотят видеть в вас друзей и союзников», - добавила Ида. – «Именно поэтому Старейшина Провидица Семени и отправила нас сюда как посланников». «Я хорошо знаю и уважаю Кан-Е-Сенну», - молвил Фриксио. – «Заверяю вас: мы не собираемся начинать конфликт с мирянами Гридании. Мы прибегли к призыву Рамуха, чтобы защитить лес от имперцев. Я возражал против этого, но меня не стали слушать. Посему лорд Рамух был призван... и все те, кто принял участие в ритуале, обратились в помраченных. Мы отчаянно хотели вернуть их к прежнему виду, но не знали как – не знаем и сейчас. А вот помраченные прекрасно знали, как обращать иных своих сородичей в себе подобных, и желали этого... Посему мы, не желавшие оставаться лишенными разума и воли служителями лорда Рамуха, и бежали сюда, в Маленькую Утеху... Но жителям Гридании не нужно страшиться помраченных и лорда Рамуха. В отличие от иных Предвечных, он не жесток. И если смертные не станут ступать во владения помраченных, опасаться им нечего».
Папалимо пояснил герою, что воздействие Рамуха сделало сильфов яростными защитниками своих земель. А похищают помраченные сородичей в своей тяге к единению племени... Обратившись к Фриксио, Папалимо поблагодарил его за рассказ, выказав уверенность в том, что тревоги гриданийцев улягутся теперь, когда старейшина подтвердил стремление сильфов оставаться в добрососедских отношениях с ними.
Дабы формально подтвердить свои заверения, Фриксио написал ответное письмо, вручил его герою, прося передать Кан-Е-Сенне. Кроме того, в качестве знака доброй воли старейшина отдал герою пристал, дарованный народу его самим Рамухом.
Коснувшись реликвии, вновь зрел герой видение – пребывал он во тьме, в центре некоего сияющего круга, начертана в котором была фигура о шести углах. Три из них занимали кристаллы, находящиеся ныне во владении героя – света, огня и молнии; остальные же три были покамест пусты...
Комуксио просил героя перед возвращением того в Гриданию все же взглянуть, не замышляют ли чего помраченные. И лишь удостоверившись в сем, выступать к оплоту Ордена Двух Змей, остается в котором Кан-Е-Сенна.
В последующие часы искатель приключений издали наблюдал за помраченными сильфами. Те границ своих владений не покидали и угрозы не выказывали, посему герой счел возможным вернуться в Гриданию, где поведал об исходе своей миссии Ворсайлу Хьюлойксу. Выслушав искателя приключений, командующий Орденом Двух Змей вздохнул с облегчением, ведь зная, что сильфы не доставят проблем поселенцам, они смогут сосредоточиться на иных, куда более значимых угрозах благоденствию города-государства. Кан-Е-Сенна же приложит все усилия, дабы изыскать способ вернуть разумы тем смертным и зверолюдам, пребывают которые под воздействием Предвечных и вынуждены слепо поклоняться тем.
Покинув Гриданию, вернулся герой в Ул’дах, где проследовал в оплот Наследников Седьмой Зари. В покоях леди Минфилии ныне собрались все знакомые искателю приключений наследники... а также молодой элезен, встреченный им на поминальных службах, Алфинод.
«Я так понимаю, вопрос с Рамухом решен», - констатировал он, обращаясь к Минфилии, и та осторожно заметила: «Я бы не говорила ‘решен’, ибо не уверена в окончательности того, на что мы повлиять не можем. Но, как бы то ни было, сей Предвечный в обозримом будущем нас не побеспокоит». «Твоего заверения для меня достаточно», - молвил элезен, и уточнила Минфилия: «А как продвигается твое расследование?»
«Неплохо», - отвечал Алфинод. – «Танкред прилагает немало усилий. Их много и они едины, как ты предполагала. Но конечные цели их остаются нам неведомы». Поинтересовалась Минфилия, как поживает сестра Алфинода, Алисэ, ведь в последнее время ее не видно. «Она решила следовать собственным путем», - вздохнул юноша, - «но направление его совпадает с моим». С этими словами Алфинод покинул чертог, едва удостоив героя взглядом.
Минфилия поздравила искателя приключений с заключением союза с сильфами, ведь удалось им избежать возможного конфликта с сей расой зверолюдов. Но оставались в Эорзеи иные Предвечные, одно присутствие которых пагубно влияет на мир, вытягивая из планеты жизненные силы.
«Рамуха можно вычеркивать из списка», - постановила Ида. – «Кто дальше? Сахагины и Левиафан?» «Он не отвечал на зов своих миньонов в последнее время, и в обозримом будущем навряд ли воплотится в Эорзее», - заметил Папалимо. – «Сахагины остаются агрессивны, как и прежде, но у них недостаточно кристаллов, чтобы осуществить призыв своего божества. Мы можем какое-то время не обращать внимания на них». «На какое-то время», - хмыкнула И’штола. – «Мы не можем позволить себе потерять бдительность». «Верно», - согласился лалафел. – «Если мы не поймем, что у зверолюдов на уме, не сможем с уверенностью сказать, когда тот или иной Предвечный вновь ступит в мир. Потому медлить не будем».
«Есть вести о Титане?» - деловито осведомилась Ида, и отвечала ей И’штола: «Водоворот постоянно наблюдает за кобольдами. Уверена, вскоре мы услышим их доклад». «Хорошо», - резюмировал Папалимо. – «Так что из всех тех Предвечных, которые были замечены в Эорзее в последнее время, остается...» «Гаруда!» - воскликнула Ида. – «Предвечная иксалов, обитающих близ Гридании».
«Да, давайте решать проблемы по мере их возникновения», - предложила сподвижникам Минфилия. – «Под бдительным надзором со стороны Провидцем Семени Орден Двух Змей займется всеми вопросами, связанными с сильфами. Давайте-ка передохнем немного прежде, чем вновь вернемся к насущным бедам».
Дождавшись, когда иные шарлаяне покинуть чертог, герой поведал Минфилии о встрече с престранным чародеем в красной маске, назвавшимся аскианином Лахабри. На лице женщины отразился неподдельный ужас. «До Бедствия аскиане прилагали все усилия, чтобы не показываться миру», - задумчиво произнесла она. – «Почему же сейчас перестали скрываться?.. Боги, это поистине дурные вести... Мы должны воспользоваться нынешней передышкой в противостоянии предвечным и выяснить все, что возможно об этом Лахабри и его замыслах».
В это мгновение в чертог впорхнула одна из сильф Маленькой Утехи, Нораксия, заявив, что отправил ее сюда старейшина – для укрепления союзнических отношений между их народами. Минфилия просияла: стало быть, усилия Наследников приносят свои плоды, и смертные Эорзеи начинают объединяться, привлеченные светом надежды, олицетворяют которую собой искатель приключений и его сподвижники!..
«И все же тьма заставляет сей свет тускнеть», - вздохнула Минфилия, вновь воскресив в разуме страшные вести, принесенные героем. – «Я знала о том, что аскиане что-то замышляют, но не думала, что они, отринув всякую осторожность, осмелятся претворять замыслы свои в жизнь у всех на виду... На данный момент мы мало что о них ведаем – лишь то, что несут они с собой хаос и разрушения. Не удивлюсь, если повинны они в происходящем ныне в Эорзее. Если это подтвердится, значит, нам следует любой ценой остановить их».
В последующие дни Минфилия направила всем трем Великим Отрядам запросы касательно черноризцев, и вскоре воители Бессмертного Пламени прислали ответ о том, что подходящий под описание индивид был замечен ими в восточных пределах Таналана, у торгового поселения Высокий Мост.
Торговцы, держащие лавки на Высоком Мосту, мало чем смогли помочь герою; нет, сами они черноризца не видели, лишь слышали о его появлениях повсеместно в землях Эорзеи. А вот зверолюды – квиквирны – постоянно им досаждают, а в последнее время стали на редкость организованы, ибо появился у них некий таинственный предводитель. Неведомо, тот ли это индивид, о котором пытается узнать герой, но в любом случае – проверить эту зацепку не повредит.
Устремился герой прямиком к логову крысоподобных зверолюдов, где обнаружил письмо, написанное – как оказалось – на диалекте амал’аа. Один из торговцев Высокого Моста смог перевести текст письма, побледнел. Похоже, квиквирны пытаются заключить союз с амал’аа, и в ознаменование оного передать тем пленяемых обитателей Высокого Моста – посему и участились в последнее время нападения на сие поселение! Вести об объединении племен зверолюдов весьма встревожили героя, но ни на шаг он не приблизился к обнаружению таинственного Лахабри.
Однако вскоре улыбнулась ему удача, ибо один из торговцев Высокого Моста заверял, что видел черноризца собственными глазами – тот у стоял у костра на утесе близ поселения Отдых Тала. А затем появились квиквирны, о чем-то начали общаться... Торговец указал герою направление к означенному утесу, и следующим же вечером тот развел на вершине оного костер, принявшись ждать визитеров...
Из теней выступил одинокий разбойник, с удивлением воззрился на героя, а после атаковал... Сразив противника, искатель приключений обнаружил на теле его свиток, начертана на котором была молитва Ралгру, Разрушителю – божеству, поклонялись которому жители Ала Миго... Похоже, аскианин имеет связи не только со зверолюдами, но и с обитателями означенного города-государства, ныне захваченного Гарлемальдом.
И герой выступил в южные пределы Таналана, к селению под названием Маленький Ала Миго, обитали в котором лишенные крова изгои и отщепенцы, не сумевшие – или не пожелавшие – приспособиться к жизни в Ул’дахе.
Обратился искатель приключений с вопросом о черноризце к набольшему поселения, хьюру Гундобальду, однако тот с чужеземцем даже разговаривать не пожелал, велев убираться прочь. К счастью, капитан стражи поселения, Гисилберт, оказался более терпим к захожему путнику, направил того к солдатам, пребывавшими в патруле и следящими за амал’аа в южных пределах пустыни – не вздумают ли те напасть на Маленький Ала Миго.
К несчастью, патрульные ничем не смогли помочь герою, и Гисилберт посоветовал тому войти в доверие к жителям поселения, доказав на деле, что разделяет он их ненависть к гарлеанам. Если ты только кто-нибудь, имеющий связи с Сопротивлением Ала Миго, смог поручиться за героя... в этом случае старик Гундобальд непременно выслушал бы его.
По возвращении в «Пробуждающиеся пески» поведал искатель приключений Минфилии о результатах своих поисков, и женщина понимающе кивнула: «Неудивительно, что беженцы из Ала Мига утратили всякое доверие к иным народам, учитывая, через что им пришлось пройти. Вот уже два десятилетия наблюдают они, как их родина остается в руках врага. К тому же, ни один из городов-государств не может принять столь огромное количество беженцев, вот и вынуждены те прозябать в нищете, на задворках общества».
Нашелся среди Наследников Седьмой Зари выходец из Ала Миго, Хариберт, надеявшийся, что с помощью сей фракции сумеет изыскать способ избавить родную державу от имперцев. Минфилия не замедлила представить Хариберту героя, и признался выходец из Ала Миго, что прежде действительно принадлежал к Сопротивлению, однако оставил движение, примкнув к Наследникам. Искателю приключений Хариберт советовал обратиться к Албреде, проживающей в небольшом поселении в южной области Чернолесья; насколько было ему ведомо, сия особа сохранила немало друзей в Сопротивлении – в отличие от него самого.
Выслушав прибывшего в селение героя, Албреда сочла рекомендацию Хариберта достаточной причиной, чтобы представить чужака проживающему по соседству Меффриду Новарду, капитану Сопротивления. Представителям сей организации жилось весьма непросто, ведь стихийные духи Леса Двенадцати его в древние времена наотрез отказали им во всякой помощи, и страшились гриданийцы оказывать какое бы то ни было содействие беженцам, ведь навлечет это «лесной грех» на них самих.
Искатель приключений к коренным гриданийцам не принадлежал, и, сумев исцелить и тем самым спасти от верной смерти сородича Меффрида, расположил капитана к себе. Последний передал герою рекомендательное письмо, и тот не замедлил вручить оное Гундобальду по возвращении в Маленький Ала Миго.
Старейшина поселения сменил гнев на милость, и, выслушав рассказ героя о поисках черноризца в маске, признал, что помянутый индивид в последнее время нередко появляется близ Маленького Ала Миго, тайно встречаясь с молодыми парнями – беженцами из павшего города-государства. «Тревожит меня все это», - говорил Гундобальд. – «Я вижу в глазах наших молодых гнев. Два десятилетия назад подобный гнев заставил меня и моих братьев восстать против деспота, правившего Ала Миго. Мы стремились свершить революцию... Что ж, свершили... и утратили свою свободу. Ослепленные ненавистью, мы не замечали, что танцуем под дудку Империи. А когда осознали это, было слишком поздно. Ала Миго пал».
Надеялся старейшина, что молодежь не наделает глупостей, и просил героя попытаться выяснить, что замышляют юнцы. К счастью, один из них оказался посговорчивее остальных – или же просто разумнее. Встретившись с героем в некотором отдалении от селения, он сделал вид, что собирается открыть ему свои планы... но то оказалось ловушкой. Молодые воины из Ала Миго атаковали искателя приключений, но оказались повержены им. Впрочем, решимости у юнцов не убавилось, и заявили они, что непременно обретут сулимое могущество, которое позволим им покончить с имперской оккупацией и вернуть родные земли.
И все же молодняк не отступил от задуманное, и выступил к Занр’аку - оплоту амал’аа, дабы похитить у зверолюдов собранные ими кристаллы. Встревожившись, герой наряду с Гундобальдом последовали за ними... обнаружив, что из отряда молодых воинов выжили в сражении со свирепыми зверолюдами немногие. «Обретение кристаллов должны было стать началом...» - вновь и вновь повторяли они, потрясенные. – «Мы должны были вернуть свою родину... А кристаллы собирались использовать как подношение Ралгру – чтобы призвать его, как и учил нас чародей в маске... Мы хотели проникнуть в Занр’ак и умыкнуть кристаллы, но амал’аа обнаружили нас, и... многие погибли...»
Настигли юнцов разъяренные амал’аа; Гундобальду и искателю приключений пришлось принять бой, защищая юнцов, в чрезмерном желании вернуть родные земли чуть было не навлекшим на себя погибель.
Когда со зверолюдами было покончено, Гундобальд приказал юнцам немедленно возвращаться в Маленький Ала Миго и забыть о кристаллах! Ведь призыв божеств обращает последователей их в безумных фанатиков – этой ли участи хотят для себя наследники Ала Миго?.. Юнцы призадумались, устремились в направлении поселения...
По возвращении Гундобальд приказал наиболее ретивому из молодых хьюров, Уилреду Глассу, в деталях рассказать о том, что произошло, и повторил тот ранее сказанное о том, что невесть откуда взявшийся черноризец велел им воспользоваться кристаллами для призыва Ралгра, а после исчез. Воодушевленные, юнцы даже не задались вопросами о мотивах незнакомца, грезя лишь о шансе вернуться в Ала Миго.
Гундобальд поблагодарил героя за помощь, заверив, что в Маленьком Ала Миге тот всегда найдет и кров, и друзей. К несчастью, выследить коварного черноризца искателю приключений так и не удалось, посему возвращался он в «Пробуждающиеся пуски», дабы поведать о неудаче своей Минфилии.
Внимательно выслушав рассказ героя, сообщила тому набольшая Наследников, что, пока оставался он в пустошах Таналана, сильфы прислали донесение, согласно которому черноризец, походящий по описанию на Лахабри, был замечен в северных пределах Чернолесья. Кроме того, в означенной области случился ряд смертей местных жителей; полагала Минфилия, что аскианин наверняка к сему причастен.
Добавила сильфа Нораксия, что, согласно полученным ею сведениям от осведомителя, состоящего в Концерне Пепельной Короны, черноризца лицезрел один из рудокопов, Медрод, проживающий в одной из деревушек Чернолесья. И индивида сего следует расспросить в первую очередь...
Медрод пребывал в вящем ужасе, но все же сумел взять себя в руки и поведать герою о том, что произошло с ним в тот день. «Я возвращался в селение», - говорил Медрод, - «когда увидел вдалеке мужчину в маске, облаченного в черное. А рядом с ним пребывал некий крылатый монстр... Я подобрался поближе... и заметил у ног черноризца мертвое, истерзанное тело женщины!» Медрод бежал прочь, и последующие дни оставался в деревенской таверне, страшась даже за порог выглянуть.
Иные посетители таверны поведали искателю приключений, что окрест случилось уже несколько убийств, причем лица жертв всегда были разорваны в клочья. Местные полагали, что повинны в сем могут быть обитающие в лесах рептилоиды, зизы... но, по мнению героя, то был бы слишком простой ответ на происходящее. К тому же все жертвы были миловидными девушками – навряд ли монстры столь избирательны.
Исследуя окрестности, выяснил герой, что расправляются с девушками монстры, походящие на крылатые глаза. Единственное, что объединяло погибших – на пуговицах их одежд были выгравированы лилии. Означает ли это семейный символ или же принадлежность к некой организации?..
Заглянув в гриданийскую ветвь гильдии искателей приключений, герой продемонстрировал одну из подобных пуговиц Миоун. Последней символ был незнаком, и последующие часы провел герой, расспрашивая о нем мирян Гридании – быть может, кто-то да узнает гравировку?
Один из горожан, элезен Урсандель, узнал выбитый на пуговице символ благородного рода Дартанкурс. Узнав об обстоятельствах обнаружения пуговицы, он побледнел, молвив: «Этого я и боялся... Я расскажу тебе все, что знаю о смертях девушек, но обещай, что положишь конец безумию моей господи и избавишь ее от мук... Когда-то я был слугой в одной из старейших и благороднейших семей Градании – Дартанкурс. Прислуживал я прекрасной и доброй леди Амандине, главе рода. Увы, Бедствие дорого обошлось ей. Она выжила, но оказалась страшно изуродована. И тогда добрая женщина, которую я знал, прекратила свое существование. Не в силах выносить свой внешний вид, она заперлась в своих комнатах. Так продолжалось несколько месяцев, а вскоре к ней начали приходить странные гости – черноризцы в масках, невесть откуда взявшиеся. Моя госпожа была уверена в том, что помогут они ей вернуть былую красоту... Началось проведение каких-то ритуалов – сперва безобидных, но после – все более ужасающих. Однажды моя госпожа привязала одну из служанок к кровати и изуродовала ее лицо. Бедняжка не выжила, и мне было приказано похоронить ее. Я исполнил волю своей госпожи, но вернуться в особняк Хаукке, где оставался на протяжении полувека, был не в силах».
С тех пор старый слуга оставался в Гридании, оплакивая как несчастную служанку, так и леди Амандину – ту, какой была она прежде. И сейчас Урсандель просил искателя приключений упокоить с миром душу безумицы, ибо спасти ее уже невозможно...
Проникнув в величественный особняк Хаукке, возведенный на отрогах Гридании, герой лицезрел нежить – слуг леди Амандины, обращенных ныне в мертвяков... Ступив в опочивальню хозяйки особняка, герой сошелся с ней в противостоянии. Да, Амандина вновь была прекрасна – однако заплатила за красоту свою жизнью, и, как и слуги ее, оказалась обращена в нежить. Лампы, установленные в опочивальне и источавшие энергии Пустоты, придавали ей сил, посему искатель приключений поспешил разбить их в первую очередь, а уж после всецело сосредоточился на противостоянии Амандине и прислужникам ее – мертвякам и крылатым монстрам.
С нежитью оказалось покончено... когда под сводами зала разнесся глас: «Тьма поселилась в сем особняке, рожденная от весьма необычного семени. Можно лишь восхищаться несгибаемым духом, ускорившим ее распространение».
Из теней выступили двое аскиан, лица которых скрывали черные маски. «Рады встрече, искатель приключений», - приветствовал героя один из них. – «Ты действительно весьма интересный индивид, как и утверждал наш господин. Навряд ли заурядный смертный в силах обрести Кристалл Света... а у тебя их уже три! Кристаллы придают тебе сил, и силам сим устремляется Свет. Хиделин сделала верный выбор... Жаль, что существование твое идет вразрез с нашим. И мы не можем позволить тебе продолжать избранный путь... Увы, сейчас нам велено лишь оценить твои силы, согласно приказу мастера Лахабри. Мы это сделали, и теперь удалимся. Прощай, Вестник Света».
С этими словами аскиане исчезли. Герой же поспешил покинуть особняк и вернуться в «Пробуждающие пески», где поведал леди Минфилии о встрече с черноризцами. Замыслы последних оставались неведомы, но очевидно, что аскиане всеми силами претворяют их в жизнь, обучая как смертных, так и зверолюдов магии призыва. Очевидно, что Наследники Седьмой Зари слишком малочисленны, чтобы противостоять им, посему Минфилия намеревалась немедленно отправить гонцов к правителям трех городов-государств, известив тех об угрозе со стороны аскиан.
...Минуло несколько дней, когда Минфилия призвала героя, а также Уриангера, Ида, Папалимо, Танкреда и И’штолу, поведав о том, что Водоворот испросил Наследников о помощи. «Племя кобольдов, обитающее близ Лимса Ломинсы, сумело призвать в мир Титана», - изрекла Минфилия. – «Наша задача – сразить сего Предвечного. Водоворот окажется нам любую поддержку в этом начинании».
«За много лет до восстановления Водоворота двое Предвечных, Левиафан и Титан, сумели опустошить пределы Вилбранда», - молвила И’шторла, обращаясь к искателю приключений. – «Наемники Мерлвиб сумели отразить их натиск. Но племена зверолюдов восстановили свои силы и вновь призвали Предвечных. К счастью, второе пришествие сих сущностей оказалось недолгим... но речь сейчас не об этом» «До тех пор, когда остаются души, желающие их существования, мир никогда не избавится от Предвечных», - добавила Минфилия. – «В отличие от Ифрита, о Титане мы мало что знаем. Те наемники, которые одержали верх над ним, входили в Компанию Героев, а сей отряд распался пять лет назад».
Похоже, в сложившейся ситуации не стоит рассчитывать ни на опыт ветеранов, ни на мирные переговоры с кобольдами... Посему Минфилия велела Танкреду и Иде отправиться к Великим Отрядам в Ул'дах и Гриданию, дабы заручиться их поддержкой; герой же наряду с И’штолой выступал к Лимса Ломинсе. «Уриангер – отправь весть Студиозусам Балдесиона... а также Алфиноду», - обратилась Минфилия к элезену, и когда тот почтительно склонил голову, обернулась к Папалимо, велев лалафелу собрать воедино все сведения о Титане, коими они располагают.
Прибыв в Лимса Ломинсу, проследовал искатель приключений в оплот Водоворота, и командующая Р’ашат Рики подтвердила весть о призыве кобольдами Титана. «Около месяца назад мы начали наблюдать, как зверолюды исходят из О’Гоморо на юг, и число их все растет», - рассказывала она. – «Согласно донесениям лазутчиков, искали они кристаллы, необходимые для призыва Предвечного».
В оплот ступили И’штола и Адмирал Мерлвиб. Последняя поблагодарила героя за то, что прибыл он так скоро, молвила: «С давних времен противостоим мы сахагинам и кобольдам – и не в первый раз сталкиваемся с угрозой, несомой Предвечным. Когда в прошлый раз Титан ступил в Эорзею, мы обратились за помощью к Компании Героев. Но отряд оный давно распущен, и мы должны искать иных воителей, коим по силам покончить со столь могущественным противником. Посему мы и обратились к Наследникам Седьмой Зари».
«Но ситуация сложилась непростая», - заметила И’штола, обращаясь к Адмиралу. – «Разве не заключили вы с кобольдами соглашение, согласно которому обязуетесь не посягать на земли друг друга и не проливать ненужной крови?.. И ведь, насколько знаю, соглашение нарушили именно ломинсане? Разве можем мы обвинить зверолюдов в том, что защищают они свои владения?» Мерлвиб признала, что обвинения, высказанные И’штолой, справедливы, однако сожаления о произошедшем не уберегут их от гнева Титана.
Поблагодарив Адмирала за прямоту, И’штола подтвердила, что Наследники не откажут ломинсанам в помощи. «Раз уж кобольды призвали Титана, стало быть, время для переговоров прошло», - молвила мико’те, обернувшись к герою. – «Потому нам нужно готовиться к скорому конфликту. Но прежде, чем схлестнемся мы с Титаном, не помешает побольше узнать о нем. И лучшим источником сведений станут наемники, однажды повергшие его. Может, Компании Героев и не существует больше, но некоторые из наемников, прежде входивших в сей отряд, еще живы, а один из них охраняет мельницы Серого Флота неподалеку, в Ля Носки».
Искатель приключений устремился к мельницам означенного индивида, в то время как И’штола занялась поисками иных ветеранов Компании Героев...
Довольно скоро достиг герой мельниц, именуемых Серым Флотом, отыскал наемного стража оных - роегадина Трахтоума. Последний, услышав о просьбе героя поделиться сведениями о том, как возможно покончить с Титаном, сперва препоручил гостю уничтожить гнездовье гигантских крыс, повадившихся вершить набеги на его мельницы... Довольно скоро понял искатель приключений, что хвастливый Трахтоум никогда не состоял в знаменитой Компании Героев, а лишь бахвалился об этом в надежде на то, что кто-нибудь из фермеров подкинет ему работенку. Так и оказался у Серого Флота...
Признался пристыженные роегадин, что повстречал в Коста дел Соль ветерана Вейскэта, бывшего прежде капитаном Компании Героев, относились к которому все донельзя почтительно. Подобное же отношение пытался снискать для себя сам Трахтоум, приписывая чужие заслуги...
Искатель приключений наряду с И’штолой выступил в восточные пределы Ля Носки, пребывало в коих означенное поселение – Коста дел Соль. Разыскав роегадина Вескэйта, испросили они совета о том, как возможно одолеть Титана. Осмотрев визитеров с ног до головы, бывший наемник остался нисколько не впечатлен, и тогда И’штола, указав на героя, отметила, что тот сумел повергнуть Ифрита, и благословлен он силой, защищающей его от ментального воздействия со стороны Предвечных. И сейчас необходимы им лишь сведения о том, как возможно проникнуть в логово Титана.
«Да, Компания Героев разила Предвечных – но каждая победа доставалась нам великой кровью», - изрек Вескэйт. – «И Титан был худшим из наших противников. Да, мы сразили его, но потеряли в том бою наших лучших бойцов. Потому не думаю, что вы преуспеете в сем начинании...» «Верь во что хочешь, но мы должны попытаться», - настаивала мико’те. – «Мы не можем оставить Лимсу на милость Титану».
Прежде, чем поведать незнакомцам о том, как возможно проникнуть в О'Гоморо, Вейскэт вознамерился испытать их, дабы понять, действительно ли они столь сильны, как сами утверждают, и способны ли выстоять в противостоянии с Предвечным.
Искатель приключения безропотно исполнил ряд поручений Вейскэта – в частности, свел знакомство с иными бывшими наемниками Компании Героев, ныне служащими в различных городах-государствах Эорзеи. Воители сии высоко оценили героя, и для Вейскэта рекомендации бывших побратимов оказалось достаточно, чтобы поделиться с авантюристом искомыми тем сведениями.
Все они – лалафел Шамани Лохмани, гоблинша Брэйфлокс, элезен Ланденель и мико'те У’одх Нунх - прибыли в Коста дел Соль, и Вейскэт, указав герою на своих старых боевых товарищей, пояснил: «Мы были избраны нашими братьями и сестрами, и перед тем, как Компания Героев оказалась распущена, принесли клятву: тех, кто последует по нашим стопам, мы будем оценивать исключительно по их делам. И, поскольку в наших глазах ты оказался достоин, мы поможем тебе. В этом мире немало душ, жаждущих расстаться с жизнью за праведное дело, но лишь немногие могут что-то действительно изменить своей жертвой. Посылать волну за волной беспомощных авантюристов в пасть к врагу – хуже, чем просто бессмысленно. Титан – серьезный противник, и мы не хотели брать грех на душу за смерти слабых и недостойных».
Пятеро ветеранов закатили пир в честь искателя приключений, которому вскорости предстоит стать погибелью Титана. Верный данному сложу, Вейскэт поведал герою, как отыскать логово Предвечного. «Отправляйся к Бронзовому Озеру в верхнем Ля Носки», - говорил роегадин. – «Там ты встретишь Риола Форреста, прежде также служившего в Компании Героев».
Герой и И’штола отыскали означенного индивида, и поведал тот о том, что подземелье под О’Гоморо – настоящий лабиринт, созданный кобольдами, которые роют все новые тоннели, а старые наполняют гибельными ловушками. Предполагал Риол, что в подземелье сем, возможно, пребывают осколки эфирита, которые зверолюди используют для телепортации – подобно тому, как смертные Эорзеи используют созданную шарлаянами эфиросеть.
«Но прежде, чем использовать эти осколки, надлежит настроиться на них – стало быть, отыскать и коснуться», - нахмурилась И’штола, и Риол поведал мико’те, что один из шарлаян помог им телепортироваться прямиком в логово Титана. И'штола надолго задумалась о подобной возможности, а после постановила: ей необходимо посетить один из лагерей кобольдов, дабы взглянуть на осколки эфирита, используемые ими для перемещений. Появилась у нее определенная идея, но деталями И’штола делиться не желала, пока не будет уверена в том, что мысли ее по проникновению в логово Титана осуществимы.
Отыскав в затерянных в дикоземье занятые кобольдами руины, проследовали герой и И’штола к кристаллу эфирита, возвышающегося в центре лагеря зверолюдов. «Стало быть, с помощью этого эфирита Компания Героев некогда сумела проникнуть в логово Титана», - задумчиво изрекла мико’те, после чего постановила: она попробует усилить исходящие от эфирита энергии своими собственными. Как следствие, сумеет она связать сей эфирит с иным, находящимся в пещерах под О’Гоморо, но сама будет вынуждена остаться здесь – поддерживать заклинание, ведь иным способом навряд ли сумеет авантюрист покинуть владения призванного кобольдами Предвечного.
И’штола приступила к проведению магического ритуала; подоспевшие воители Водоворота обеспечивали чародейке защиту. Герой, коснувшись кристалла эфирита и настроившись на него, сумел переместиться в лавовые пещеры глубоко под землею О’Гоморо. Появление его не осталось незамеченным для кобольдов, и патриарх племени, За Да, возвестил, обращаясь к сородичам: «Братья и сестры, не страшитесь! Судьбу этого смертного определит Лорд Утесов!»
После чего, устремив взор на искателя приключений, выкрикнул патриарх: «Ты и твои предательские родичи поплатитесь за то, что нарушили наше соглашение! И ты первым познаешь уготованную вам всем участь! После чего будет покончено с Лимса Ломинсой и клятвопреступниками!»
Отвечая на зов кобольдов, в каверну ступил Титан, навис над героем, проревел: «Твой злой род презрел благословение земли и убивал моих чад во множестве – и все алчности ради! Подобные грехи непростимы!»
В противостоянии сразил герой Титана, обретя четвертый кристалл, заключавший в себе суть магии земли. Разъяренный За Да доказывал, что призвать Предвечного его племени пришлось исключительно вследствие агрессии смертных, и если продолжат те разить кобольдов да расширять свои владения, мир между их народами не случится никогда.
Не ведал искатель приключений, что и за нынешним сражением его с Предвечным издали наблюдают гарлеане – Неро тол Скэва и префект Ритахтин сас Арвина, роегадин. «Что ж, я видел достаточно», - произнес Неро, когда завершилось противостояние и пал Предвечный. – «Продолжаем действовать согласно плану». «Разумно ли это, милорд?» - почтительно обратился к набольшему Ритахтин. – «Предмет вашего интереса может оказаться опасным. Мы не знаем его истинных возможностей намерений». «Тогда верь в меня, Ритахтин», - отрезал Неро. – «Предмет моего интереса, как ты его назвал, покончил бы с Титаном в мгновение ока. Если верить легендам, с его помощью мы с легкостью распространили бы властью свою на все земли Эорзеи. Разве нет?»
Чуть поодаль возник индивид, коему и был адресован вопрос главы Фрументариума – Лахабри. «Все верно», - прошелестел аскианин. – «Не было еще в этом мире силы, более могущественной». «Может, оно и так», - признал Ритахтин. – «Но даже если подобные устройства и помогают одерживать верх в сражениях, сомневаюсь, что способны изменить они ход войны». «О, они изменят», - заверил префекта Неро. – «Верь в это, друг мой».
Но Ритахтин отрицательно покачал головой. «Я не могу принять этот путь», - отрезал он, после чего устремился прочь. Неро пожал плечами, зашагал следом, а Лахабри обратил взор на искателя приключений. Стало быть, тот только что обрел четвертый кристалл... что поистине впечатляет!
Переместилась в подземную каверну И’штола, успев заметить Лахабри и его союзников. Что общего может быть у аскиан с гарлеанами?.. Но имперцы устремились прочь, а аскианин исчез, произнеся заклинание телепортации.
Обратившись к герою, мико’те велела тому переместить посредством эфирита на поверхность, пока кобольды пребывают в смятении, потрясенные развоплощением Титана. Сама же И’штола собиралась ненадолго задержаться в пещере, чтобы кое-что проверить...
Вскоре после этого герой и шарлаянка встретились в близлежащем лагере Бронзовое Озеро. И’штола велела искателю приключений сообщить об успехе миссии командующей Водоворотом, и выступил тот к оплоту сего Великого Отряда, где поведал о низвержении Титана Р’ашат Рики.
После чего устремился к Ул’даху, ступил в «Пробуждающиеся пески»... с ужасом лицезрев в здании мертвые тела множества индивидов, примкнувших к Наследникам Седьмой Зари. Жизнь едва теплилась в теле сильфы Нораксии... и Эхо явило герою видение произошедшего.
Проникли в оплот Наследников гарлеане под началом Ливии сас Джуниуc, и потребовала последняя выдачи того, кто одержал верх над Титаном и Ифритом. Минфилия заявила, что сдастся на милость имперцев, если те пощадят ее подначальных – к тому же, того, кого ищут они, здесь нет. «Похоже, что так», - признала Ливия.
Имперцы скрутили руки Минфилии, и вопросила та: «Откуда вы узнали, что стоит искать его именно здесь?» «Подумай», - криво усмехнулась Ливия, после чего отдала солдат покончить со всеми без исключения Наследниками, находящимися в оплоте. Пленных не брать... за исключением Минфилии и ближайших сподвижников ее – старейших Наследников, если удастся тех обнаружить. Говорят, обладает предводительница фракции силой под названием ‘Эхо’... Интересно будет узнать об этом подробнее...
...Умирающая Нораксия передала герою последнее сообщение Минфилии: должен он укрыться в церкви, что в восточном Таналане. Доблестная сильфа скончалась...
Покинув разоренный оплот Наследников Седьмой Зари, искатель приключений выступил к восточным пределам пустошей, пребывала в которых Церковь Святого Адамы Ландамы. Настоятель оной, Илиуд, выслушал рассказ героя, позволив тому укрываться в святой обители столько, сколько необходимо. «Я ведь знал Минфилию с детства», - говорил священник. – «Помню нашу первую с ней встречу. Тогда я поклялся, что сделаю все, чтобы помочь ей, и радостью сделаю то же для ее Наследников».
Илиуд представил герою мужчину, облаченного в ризу с капюшоном, закрывающим лицо. «Это Марквес», - молвил священник. – «Он выжил в Сражении у Картенью... однако пережитое пагубно сказалось на его разуме. Если бы мы не пеклись о нем, он, несомненно, скончался бы в пустыне». Илиуд просил Марквеса приглядывать за героем.
В последующие дни искатель приключений оставался в пределах церкви, по мере сил своих и возможностях помогая священнослужителям и послушникам в их повседневных делах. Заметил герой, что, хоть Марквес и утратил память, руки у него были поистине золотые, и с легкостью чинил он сломанные механизмы, а также создавал новые изобретения, весьма полезные в быту.
Вскоре в церковь были доставлены мертвые тела погибших в «Пробуждающихся песках» Наследников, и герой принял участие в погребении павших товарищей. К сожалению, число тех оказалось велико, и отец Илиуд с прискорбием сообщил авантюристу, что придется хоронить Наследников в тех же братских могилах, в которых погребены павшие в час Бедствия.
Священники советовали герою совершить паломничество к метке Стражницы, выбитой на каменном столпе; говорят, молитва, вознесенная к Азейме, вершит божественное правосудие, и покончившие с орденом Наследников Седьмой Зари познают божественное наказание. Что ж... почему бы и нет?..
Отыскав в дикоземье означенный валун, герой вознес молитву... но божество не удостоило его ответом. На иной исход искатель приключений не надеялся, посему выступил в обратный путь к Церкви Святого Адамы Ландамы.
Сестра Элунед, занимавшаяся погребением павших Наследников, просила героя доставить мертвое тело Нораксии в Маленькую Утеху, дабы сильфы проводили в последний путь свою сестру согласно собственным традициям.
Фриксио, Комуксио и иные сильфы были поражены свершившейся резней, и заверили героя, что когда придет время, их народ выступит наряду со смертными против безжалостных имперцев.
...Вновь вернувшись в церковь, где обрел прибежище, герой разыскал Марквеса, сообщил который с тревогой – похоже, за ним кто-то следит. Когда выходит из здания церкви, ощущает он некое давящее, злой присутствие, но источник его определить не может.
Выступив на погост, герой обнаружил имперского солдата, наблюдающего за церковью. Он покончил с гарлеанином, сообщил о сем Марквесу. Последний не знал, что и думать. Почему удостоился он внимания имперца?.. Может, это как-то связано с его позабытым прошлым?.. И стоит ли ожидать появления новых лазутчиков?..
Настоятель Илиуд велел герою спешить в лагерь Сухой Кости и направить к церкви воителей Бессмертного Пламени. Ведь, возможно, вскоре заявятся сюда гарлеане во множестве...
Но открылись двери, и в церковь ступил Алфинод. Обратившись к герою, элезен постановил: «Я собираюсь возродить Наследников Седьмой Зари. А сюда пришел в поисках величайшего инженера нашего времени – Сида нан Гарлонда». Прозвучавшее имя частично пробудило воспоминания Марквеса, и вспомнил он о том, кем является на самом деле.
Илиуд благословил инженера на дальнейшее свершения. «Отныне твой путь лежит с теми, кому ты действительно нужен», - молвил настоятель. Сид же обернулся к молодому элезену, вопросил: «Кто ты?» «Алфинод Левеиллер», - отвечал тот. – «Будучи Наследником Седьмой Зари, я противостою Предвечным и имперцам – так же, как и мой дед. Весть о том, что случилось с нашим орденом, уже распространилась по землям Эорзеи... По завершении Бедствия три города-государства сосредоточили свои усилия исключительно на восстановлении, и Наследники вынуждены были противостоять Предвечным безо всякой помощи с их стороны... И теперь мы практически уничтожены. Державы оплакивают нашу гибель, прощаясь с последними надеждами, но мы не можем отринуть свой долг».
Обратившись к герою, внук Лоуисокса молвил: «Иксалы вновь призвали Гаруду, и нападает та на поселенцев Коэртаса. Тяга к разрушениям и хаосу ее поистине велика. И, по мнению Студиозусов Балдесиона, в ее нынешнем воплощении превосходит она силами и Ифрита, и Титана... С другой стороны, если сразим мы Гаруду, то наглядно продемонстрируем иным племенам зверолюдов, что даже самые могущественные из их божеств могут пасть... Но, если надеемся мы сойтись с ней в сражении, то должны каким-то образом превозмочь шторм, в оке которого пребывает ее убежище. И для этого нам необходим твой воздушный корабль, Сид».
«У меня... есть воздушный корабль?..» - неуверенно вымолвил тот, и Алфинод кивнул: «Да, Сид, есть. В последний раз его видели в небе над Гриданией незадолго до Бедствия, потому предлагаю начать поиски оттуда. Давайте же покончим с Предвечными, и докажем миру, что Наследники остаются силой, с которой надлежит считаться!»
Знал настоятель Илиуд о балладе под названием «Последний полет ‘Приключения’», исполняемой в тавернах в последние годы. Согласно оной, воздушный корабль «Приключение» направлялся из Градании на северо-запад, к Коэртасу.
Поблагодарив священника за сию зацепку, устремился герой к северным пределам Чернолесья, где расспросил лазутчиков из Ордена Двух Змей о событиях того приснопамятного дня. Среди воителей отыскал он свидетеля последнего полета «Приключения», и поведал тот герою: «То случилось накануне Сражения у Картенью, пять лет тому назад. Я нес дозор в башне в ту ночь, в то время как большая часть нашей армии направлялась к равнинам. Неожиданно небеса разрезал величественный воздушный корабль. Он исчез за северо-западными горами. Если не был он уничтожен в час Бедствия, то – бьюсь об заклад – находится ныне где-то в Коэртасе. Возможно, у астрологов в Обсерватории сохранились какие-то записи, которые смогут тебе помочь. Но чтобы обрести их, придется каким-то образом миновать ишгардиан, пребывающих на тех землях. Когда пала Даламуд, они укрылись за своими вратами и слышать ничего не хотят о тяготах и заботах иных держав». Дозорный советовал герою войти в доверие к стражам Обсерватории – в противном случае навряд ли они пропустят чужака в оную.
Оставив позади Чернолесье, устремился авантюрист к заснеженному высокогорью Коэртас, где предложил стражам Обсерватории, принадлежащим к Дому Дурендейр, свои услуги – практически на безвозмездной основе. Стражи отнеслись к предложению чужака с откровенным пренебрежением, но тот все же сумел доказать им свою пригодность – разыскал в снежных пустошах заплутавшего патрульного, преследуемого драконопоклонниками. Стало быть, еретики, поклоняющиеся Драванианской Орде, вновь вернулись в сии земли!
Благодарные стражи пропустили искателя приключений в Обсерваторию. Смотрительница оной, Эдмелла, выслушав просьбу героя, заметила, что доступ к хранящимся здесь записям строго ограничен, ведь касаются те драваниан – а, стало быть, надлежит во что бы то ни стало уберечь их от драконопоклонников.
Посему герой обратился за помощью непосредственно к набольшему над Обсерваторией – Верховному Астрологу Форлеморту. «Исключено!» - отрезал сей элезен. – «Если записи попадут не в те руки, это может в корне изменить ход войны, продолжающейся на протяжении поколений! Это не какая-то мелкая стычка между южными державами, это – наш священный поход, ибо мы претворяем в жизнь волю Халоны. И я не пойду на подобный шаг ради того, чтобы помочь чужеземцу отыскать исчезнувший воздушный корабль».
В чертог ступил инквизитор Гвиллейм, и астролог склонился пред ним в почтительном поклоне. Инквизитор, однако, поблагодарил героя за спасение исчезнувшего рыцаря, пожелал тому удачи в поисках корабля, посоветовав сохранять осторожность в дикоземье Коэртаса, ведь в заснеженных пределах мало ориентиров и легко заплутать.
Доступ к хранящимся в Обсерватории записям герой не получит, но, возможно, есть и иные способы отыскать исчезнувший воздушный корабль. Дом Дурендейр теперь в долгу перед чужеземцем, и астрологи Обсерватории предлагали тому обратиться к капитану стражи оного, лорду Портелейну, с просьбой представить его представителям иных Великих Домов. Возможно, те сумеют предоставить интересующие искателя приключений сведения...
Капитан Портелейн велел герою сперва исполнить его поручение – вернуть товары из повозки, атакованной давеча еретиками близ поселения. Принадлежат товары Дому Хайлленарт, и если исполнит чузежемец поручение, то шансы его на помощь со стороны сего благородного рода возрастут.
Искатель приключения сразил драконопоклонников, остававшихся близ повозки, и, забрав из оной ларец, преподнес его капитану Портелейну и благодарному торговцу, ставшему жертвой недавнего нападения еретиков. Торговец предложил проверить содержимое ларца, ведь внутри должны находится личные вещи лорда Франселя; капитан не возражал.
Но когда откинул торговец крышку, зрели изумленные присутствующие драванианские четки, подобными которым обладают драконопоклонники. Портелейн нахмурился: до него и прежде доходили слухи о том, что Дом Хайлленарт состоит в тайном союзе с еретиками... неужто четки – первое зримое тому доказательство?..
Поблагодарив героя за помощь, капитан советовал тому воздержаться от любых контактов с Домом Хайлленарт; сам же он сообщит о находке инквизиторам, дабы продолжили те расследование. «Представление тебя Великим Домом придется отложить», - с сожалением отметил Портелейн, обращаясь к искателю приключений. – «Священный долг каждого ишгардианина – покончить с еретиками. Все иное придется отложить, пока не разрешится текущая проблема».
Один из рыцарей, присутствовавших при разговоре, отозвал героя в сторонку, поведав о том, что лорд Франсель ни в коем случае не является пособником еретиков, и всецело привержен он противостоянию Драванианской Орде. Наверняка его подставили... Рыцарь просил героя спешить в Замок Небесного Огня и предупредить лорда Франселя о ловушке – пока не успели благородного лорда взять под стражу безжалостные инквизиторы.
Услышав от героя о том, что собираются его обвинить в предательстве, молодой лорд ужаснулся... но, взяв себя в руки, постановил, что станет защищать свою невиновность. И, поскольку в Ишгарде принято выплачивать свои долги, осведомился Франсель, чем он может помочь чужеземцу, предупредившему его об опасности?
Искатель приключений поведал элезену о своих поисках исчезнувшего в Коэртасе воздушного корабля, и Франсель передал его рекомендательное письмо для лорда Хаурчефанта Серокаменного из Дома Фортемпс, возглавляющего гарнизон в лагере Драконьей Головы. Возможно, он сможет направить героя на верный путь...
Лорд Хаурчефант, выслушав искателя приключений, высказал надежду на то, что Франсель сохранит свою свободу, ведь обвинения против него не подкреплены доказательствами – кто угодно мог подложить четки в ларец лорда. Что касается поисков воздушного корабля, то Хаурчефант обещал поискать свидетелей событий пятилетней давности – хоть и не особо он надеялся на успех.
А пока Хаурчефант просил героя заняться обучением солдат Дома Фортемпс, дабы как можно лучше подготовить их к следующей атаке драконов Драванианской Орды. В отличие от иных Великих Домов Ишгарда, Дома Фортемпс не чурался наймом чужеземных искателей приключений и наемников, считая, что отринуть талант индивида исключительно потому, что не посчастливилось тому родиться ишгардианином – в высшей степени глупо и недальновидно.
В последующие дни искатель приключений возглавлял вылазки рыцарей в дикоземье за пределы лагеря Драконьей Головы, обучая воинов наиболее действенным способам расправы над монстрами – навыкам, которые солдаты с успехом смогут применить и в противостоянии драконам. Тем временем прибыли в лагерь Драконьей Головы Сид и Алфинод; лорд выделил им одну из комнат, где двое оставались, ожидая появления новых сведений касательно местонахождения «Приключения».
«Как ты уже понял, Великие Дома Ишгарда – в том числе и Дом Фортемпс – не хотят или не могут формально помочь тебе в поисках», - говорил лорд Хаурчефант, когда герой вновь навестил его. – «Но это не означает, что в сих благородных семьях не найдутся те, кому твое начинание по душе». Лорд советовал искателю приключений обратиться к леди Нинне из Дома Фортемпс, находящейся здесь же – в лагере Драконьей Головы, к писарю Кравеллину из Дома Хайлленарт... а также с Великим Астрологом из Дома Дурендейр, которому Хаурчефант обещал загодя направить рекомендательное письмо. «Я сам свяжусь с Домом Дземаэль», - заверил лорд Хаурчефант героя. – «Переговори с теми тремя, которых я назвал, и возвращайся».
Проклиная хитросплетения политики Великих Домов, герои выступил на поиски означенных лордом индивидов. К несчастью, разговоры с ними оказались бессмысленны. Ни Нинне, ни Кравеллин не ведали ровным счетом ничего о воздушном корабле, а Форлеморту дал ясно понять герою, что даже рекомендации лорда Хаурчефанта не изменят его позицию, и не допустит он чужеземца в архивы; к тому же, появление в округе инквизитора Гвиллейма совпало с участившимися атаками еретиков-драконопоклонников, и верным поборникам Святого Престола Ишгарда следует сосредоточиться на этой угрозе, и не отвлекаться на поиск воздушных кораблей.
Несолоно хлебавши, искатель приключений вернулся в лагерь Драконьей Головы. Хаурчефант признался, что и ему не удалось ничего выяснить. «Во всем Коэртасе только и говорят, что о еретиках в Великих Домах», - вздохнул лорд. – «Но будем надеяться на то, что мои источники в Ишгарде все же смогут раздобыть для нас необходимую информацию».
Хаурчефант высказал тревогу за судьбу лорда Франселя, о возможной измене которого только и говорят в последнее время. Узнав о том, что Франсель наряду с тремя рыцарями выступил на север, к Стальному Бдению, Хаурчефант просил героя немедленно следовать в сем направлении. Ведь сия застава давным-давно была захвачена драконами; неведомо, по какой причине Франсель устремился к ней и чего намеревается достичь. Хаурчефант тревожился за безопасность молодого лорда и просил героя оказать тому всякую поддержку в его начинании – в чем бы оно ни заключалось.
К Стальному Бдению герой поспел как раз вовремя: один из драконов, занявших руины заставы, заметил Франселя, приготовился отобедать молодым лордом. Искатель приключений сразил сию бестию, а после – иных, преследующих сопровождавшего лорда троих рыцарей.
«Знаю, это было глупо, но мы желали продемонстрировать приверженность долгу, сразив нескольких рептилоидов», - с горечью рассказывал герою Франсель, когда наряду с рыцарями отошел от заставы на безопасное расстояние. - «Именно Дом Хайлленарт потерпел поражение в сражении с Драванианской Ордой здесь, в Стальном Бдении много лет назад. И поражение то привело к постепенному упадку нашего некогда великого благородного Дома. А беспочвенные обвинения в ереси нанесли еще больший вред нашей репутации. И, несмотря на все усилия, я так и не сумел ничего изменить... Скоро надо мной состоится суд, где я должен буду принять вердикт, вынесенный инквизиторами. И до последнего вздоха я стану защищать свою невиновность!»
Искатель приключений вернулся на заставу Драконьей Головы, где лорд Хаурчефант сообщил ему о том, что сумел отыскать свидетеля последнего полета «Приключения». «Но есть одна сложность», - заметил он. – «Узнав, что ты навещал Франселя в Замке Небесного Огня, свидетель наотрез отказался встречаться с тобой, опасаясь, что может быть назван пособником еретика. Опасения его справедливы, учитывая, какое рвение выказывает инквизитор Гвиллейм в поисках и искоренении драконопоклонников. Посему, если хотим мы услышать его рассказ, то должны сперва обелить имя лорда Франселя – и твое».
Чтобы доказать невиновность лорда Франселя, первым делом надлежит понять, откуда взялись в ларце его драванианские четки – основное свидетельство вины дворянина. Хаурчефант просил героя в подробностях поведать ему об обнаружении сего артефакта, и, выслушав рассказ, подвел итог: «Стало быть, четки были найдены в ларце, помеченном как собственность лорда Франселя. Если четки не принадлежат ему, значит, их подложил кто-то другой – тот, у кого был доступ к ларцу».
Хаурчефант советовал герою вернуться в Замок Небесного Огня да пообщаться с рабочим, принадлежащим к Дому Хайлленарт и сотрудничающим со странствующими по высокогорьям Коэртас торговцами. Сомневался тот, что торговцы повинны в подлоге, но помимо них к товарам имеют доступ лишь рыцари да инквизиторы, их досматривающие. Стало быть, подозрение падает все же на торговцев, ведь подобные четки и прежде находили в товарах индивидов, входящих в Дом Хайлленарт, отсюда и появились подозрения в ереси...
Узнав о том, что достигли лагеря Драконьей Головы странствующие торговцы, искатель приключений счел необходимым перемолвиться с каждым из них, а также досмотрел перевозимые ими товары. В каждом из ящиков обнаружил он драванианские четки!.. «Но это невозможно!» - изумились торговцы. – «Рыцарь из Белокрайнего Фронта лично досмотрел все товары прежде, чем я выступил в путь». Походило на правду: ведь если бы торговцы ведали об артефактах, они никогда бы не позволили герою с такой готовностью досмотреть свои товары.
Хаурчефант пришел в ярость, узнав о находке искателя приключений. Даже слепому видно, что некто пытается покончить с Домом Хайлленарт, и инквизиторы обязаны признать этот факт. Тот, кто стоит за сим злодеянием, явно перестарался... Хаурчефант вознамерился подготовить официальное обращение к Святому Престолу; герою же лорд велел обратиться к находящейся в лагере Драконьей Головы инквизитору Бриджи и от имени Дома Фортемпс потребовать, чтобы суд над лордом Франселем был отложен до завершения расследования произошедшего.
Бриджи, выслушав просьбу авантюриста, заверила того, что отложить судебное слушание невозможно, ибо оно уже началось в Погибели Ведьм, и в роли судьи выступает сам инквизитор Гвиллейм. Хаурчефант ужаснулся, узнав сию весть: «Они забрали лорда Франселя в Погибель Ведьм? Но это же безумие! У инквизитора не может быть достаточно оснований, чтобы обречь Франселя на подобный суд!»
Хаурчефант велел герою сопровождать одного из рыцарей Дома Фортемпс в Падение Ведьм и сделать все возможное, чтобы задержать суд, пока он сам не достигнет сего места и не обратится лично к инквизитору Гвиллейму. Обещал Хаурчефант, что надолго он не задержится.
Искатель приключений наряду с рыцарем, Хоурлинетом, проследовали к Падению Ведьм – горному ущелью, где издревле проводились судилища над злодеями, в вине которых сомневаться не приходилось. Процессом верховодил Гвиллейм, и сейчас обращался он к подсудимому: «Джоасин Чарлеменд Франсель де Хайлленарт – ты обвиняешься Святым Престолом в распространении ереси. Что скажешь в свое оправдание?» «Эти обвинения ложны!» - восклицал Франсель в отчаянии. – «Все мои предки противостояли драванианам, и я тоже! С самого становления нашей нации проливали мы кровь за Святой Престол! Вынесите мне обвинительный приговор, и вы сыграете на руку врагам Ишгарда!»
«Докажи свою невиновность в глазах богов и смертных!» - приказал Гвиллейм. – «Спрыгни с утеса и вверь свою судьбу Фурии! Праведные вознесутся во владения Халоны, грешники же обратятся в драконов и будут преданы мечу!»
Устремившись к месту суда – или, скорее, судилища, - Хоурлинет приказал стражам повременить с исполнением приговора, после чего, обратившись к нахмурившемуся инквизитору, постановил: «Мы пришли по поручению лорда Хаурчефанта. Мой лорд обнаружил свидетельства, указывающие на невиновность лорда Франселя. Мы смиренно просим отложить слушание до тех пор, пока не будут проверены все факты и сделаны необходимые выводы и заключения».
«Лорд Хаурчефант позволил личным отношениям с подсудимым затуманить свой рассудок», - зло процедил инквизитор. – «Я не могу допустить, чтобы вмешивался он в процесс, проводимый Святым Престолом! Сопротивление воле инквизитора – неприкрытая ересь! И наказание может быть лишь одно!»
С этими словами приказал он рыцарям-храмовникам атаковать дерзких. Обнажив клинок, Хоурлинет просил искателя приключений продержаться до прибытия лорда Хаурчефанта, и ни в коем случае не выступать против инквизитора лично. Рыцарь был уверен в том, что все происходящее – одно чудовищное недоразумение... Герой, однако, не был в сем так уверен...
Наряду с Хоурлинетом сошелся он в противостоянии с превосходящими силами ишгардианских рыцарей, призванным обеспечить порядок на судебном процессе. Странно, но на щитах их не были нанесены никакие гербы. «Вы служите Святому Престолу или одному из Великих Домов?» - нахмурился Хоурлинет, на что отвечали его противники: «Мы служим высшей силе!»
Падения Ведьм достиг лорд Хаурчефант, именем Дома Фортемпс приказал сражающимся сложить оружие, однако Гвиллейм не подумал отозвать храмовников. «Сим деянием вы опозорили свой род, лорд Хаурчефант!» - бросил инквизитор, наблюдая, как воины его атакуют противников, примкнул к которым и благородный лорд.
К ущелью подоспели виверны, и, лишь узрев сих драваниан, выкрикнул Гвиллейм, обращаясь к Хаурчефанту: «Призвал своих союзников на подмогу! Предательство твое неоспоримо!»
Наконец, герой и сподвижники его покончили с противниками; как будто повинуясь некоему приказу, виверны оставили поле брани, устремились прочь. На теле предводителя рыцарей искатель приключений обнаружил драванианские четки!
Обратившись к инквизитору, пояснил Хаурчефант: «Мы и не собирались противиться воле архиепископа. Но за этим судом – как, боюсь, и за многими другими, - стояли враги Дома Хайлленарт. Они использовали вас и ваших сподвижников, чтобы сеять раздор в Ишгарде - направляли брата против брата в надежде, что мы перебьем друг друга». «...Какие доказательства?» - бросил Гвиллейм, и герой с готовностью продемонстрировал ему четки – доказательство того, что один из ишгардианских рыцарей-храмовников призвал виверн.
«Еретик среди рыцарей-храмовников», - поморщился инквизитор. – «Серьезное обвинение... Что ж, ваши слова не лишены смысла, лорд Хаурчефант. Я сниму обвинение с лорда Франселя, а расследование инцидента с четками будет продолжено». С этими словами Гвиллейм устремился прочь, а лорд Франсель благодарил Хаурчефанта за неоценимую поддержку. Последний, в свою очередь, выразил признательность чужеземному герою: если бы не он, Франсель наверняка сиганул бы с утеса в надежде восстановить честь Дома Хайлленарт, а сам бы он непременно пал в противостоянии еретику и его вивернам.
Участники сей драмы вернулись в лагерь Драконьей Головы, где лорд Хаурчефант представил герою свидетеля последнего полета «Приключения» - то оказался один из сотрудников Обсерватории, в ту приснопамятную ночь наблюдавший за ночным небом. Сверившись со своими записями, сотрудник сумел определить более-менее точное место приземления воздушного корабля. «Похоже, это застава Каменное Бдение», - предположил астролог. – «Если так, гарнизон оной наверняка захватил судно. Да, тебе понадобится армия рыцарей, чтобы вернуть его».
Добавил Хаурчефант, что застава Каменное Бдение, где прежде размещался гарнизон Дома Хайлленарт, на протяжении последних лет захвачена драконами, и Дом Дурендейр издал указ, запрещающий ишгардианам приближаться к сей заставе, ставшей оплотом ненавистного противника. Нарушить запрет Хаурчефант был не в силах, однако обещал герою написать письмо лорду Дриллемонту из Белокрайнего Фронта с просьбой разрешить иноземному герою доступ в запретные пределы. Подобное же письмо направил Дриллемонту и Франсель, поручившись за искателя приключений пред лордом Дома Дурендейр. Кроме того, Франсель счел необходимым предупредить героя: силы, добивающиеся падения его Дома, продолжают скрываться в тенях и могут нанести следующий удар в любое мгновение – ни в коем случае нельзя терять бдительности!
Прибыв в Белокрайний Фронт наряду с Сидом и Алфинодом, искатель приключений испросил у замковых стражей аудиенции у лорда Дриллемонта. Последнему сообщил он о своем желании достичь заставы Каменное Бдение, дабы вернуть воздушный корабль, захваченный – судя по всему – рептилоидами.
«Мы – Наследники Седьмой Зари, лорд Дриллемонт», - почтительно обратился к правителю Алфинод. – «Вы слышали и о нас, и о наших деяниях. Мы прибыли в Коэртас, чтобы покончить с Гарудой, и именно для этого нам необходим ‘Приключение’ – воздушный корабль мастера Сида нан Гарлонда». «Мастер Гарлонд, вы живы?» - поразился Дриллемонт, изумленно воззрившись на гарлеанина. – «Но это невозможно!»
Ступив в чертог, инквизитор Гвиллейм счел необходимым предупредить Дриллемонта: этим чужеземцам ни в коем случае нельзя доверять! «Как раз сейчас маршалы Дома Дурендейр собирались возглавить воинство, должное отбить Каменное Бдение, как откуда ни возьмись в Белокрайнем Фронте появляются три таинственных чужеземца», - изрек инквизитор, не скрывая своих подозрений. – «Сид нан Гарлонд, бесследно исчезнувший после Бедствия, и двое Наследников Седьмой Зари, чью организацию недавно вырезали имперцы. Может, они и сумели обвести вокруг пальца правителей низших Домов, но, надеюсь, у Дома Дурендейр разума побольше. Не знаю, что понадобилось этой троице в Каменном Бдении, но уверен, что их ни в коем случае нельзя допускать туда!»
Лорд Дриллемонт поблагодарил инквизитора за то, что тот столь своевременно раскрыл ему глаза, после чего, обращаясь к герою и сподвижникам его, постановил: «Вы трое не ступите на заставу, пока мы не отобьем ее и пока вы не признаетесь мне в своих истинных намерениях!»
Отозвав Сида и искателя приключений в сторонку, Алфинод заявил: «Вы должны сделать все возможное, чтобы завоевать доверие лорда Дриллемонта. Ведь могут пройти месяцы прежде, чем силы его Дома сумеют отбить заставу к драваниан!»
В последующие дни герой оставался в Белокрайнем Фронте, исполняя миссии, возлагаемые на него офицерами воинства Великого Дома. Ведь, насколько он успел понять, лорд Дриллемонт крайне недоверчив и войти в доверие к нему весьма непросто. И все же искатель приключений не терял надежды, зная, что вести о его свершениях во благо Дома Дурендейр непременно достигают лорда оного.
Не сидел сложа руки и Сид. Пока занимался герой истреблением монстров в окрестностях, инженер успел на основе старых деталей создать новое оборудование для замкового лазарета – как в качестве жеста доброй воли, так и для восстановления позабытых навыков.
Гвиллейм продолжал оставаться в Белокрайнем Фронте, и то и дело брюзжал, предупреждая обитателей замка о необходимости соблюдать осторожность в общении с пособниками вероятного еретика, лорда Франселя. С каждым днем поведение инквизитора казалось все более странным.
Сид предлагал искателю приключений убедить излишне подозрительного элезена в том, что не являются они ему врагами. «Но о самом инквизиторе мы практически ничего не знаем – за исключением того, что он весьма влиятелен в Коэртасе», - говорил инженер.
Дабы восполнить сей пробел в значениях, герой попробовать поднять вопрос о том, что в действительности представляет собой Гвиллейм, в разговорах с обитателями замка. Как оказалось, появился он в Белокрайнем Фронте несколько месяцев назад, и с тех пор немалое количество еретиков было схвачено и казнено.
В разговоре с искателем приключений признался Алфинод, что, похоже, у докучливого инквизитора есть некие причины чинить им препятствия. К тому же, юного элезена насторожил рассказ одного из замковых рыцарей, сира Джоэллаута, ибо говорил тот о том, как однажды ночью зрел Гвиллейма, следующего к восточным вратам города с северного направления. Что донельзя странно, ведь в тех пределах – лишь глубокая пропасть... Алфинод предлагал герою наведаться в означенное дикоземье да осмотреться там.
На дне пропасти обнаружил искатель приключений мертвое тело инквизитора Гвиллейма; в суме того означился приказ о назначении в Коэртас. Очевидно, что чинящий им препятствия индивид – не тот, за кого себя выдает, посему надлежит узнать его истинную личину и цели, которые он преследует.
Об обнаружении на дне пропасти трупа инквизитора герой поведал сиру Джоэллауту, а также – находившейся в ту ночь в дозоре у восточных врат леди-рыцарю, сиру Прунилле. Призналась последняя, что зрела драванианина... а после из тьмы выступил Гвиллейм, наказав воительнице хранить молчание об увиденном – в противном случае пострадает ее семья. «Я знала, что он - не инквизитор», - с горечью вещала Прунилла. – «А после последовали обвинения – и множество добрых мирян было схвачено, ибо среди вещей их были обнаружены драванианские четки. Как я и боялась, он приговаривал невинных к смерти. Я хотела поведать о сем лорду Дриллемонту, хотела положить конец всему этому безумию – но затем я вспоминала о его угрозах... и продолжала молчать. Я бездействовала... пока не был обвинен в ереси лорд Франсель... Я проследила за инквизитором и выяснила, где он прячет сундук, в котором хранит четки. Я забрала несколько подобных артефактов и спрятала их в товарах, предназначенных для Замка Небесного Огня. Как я и надеялась, четки были обнаружены, и вина лорда Франселя была поставлена под сомнение».
Прунилла провела героя за пределы замковых стен, указала на сугроб, в котором прятал Гвиллейм сундук. После чего поведал искатель приключений лорду Дриллемонту о том, что инквизитор – никто иной как еретик, и слова свои подтвердил неоспоримыми доказательствами. Дворянин извинился пред героем и сподвижниками его за прежнее недоверие, и ныне просил помощи в свершении правосудия над нечестивцем. «Этот проклятый драконопоклонник приговорил к смерти великое множество невинных и насмехался над нашими законами!» - гневался лорд. – «Согласно донесениям, в настоящий момент он направляется к Снежному Плащу, дабы вынести приговор иному несчастному, которого назвал он еретиком. Если поспешим, то, возможно, и успеем предотвратить трагедию».
Искатель приключений наряду с Дриллемонтом рыцарями Дома Дурендейр выступили к ущелью, рекомому Снежным Плащом, где Гвиллейм выносил обвинительный приговор молодой девушке-хьюре. Выступив вперед, лорд Дриллемонт назвал негодяя еретиком, убийцей истинного инквизитора и множества невинных мирян. «Ты – предатель Ишгарда!» - отчеканил он, с ненавистью глядя на злокозненного элезена. – «И грехи твои невозможно искупить!»
Гвиллейм же расхохотался, молвив: «Как я могу предать сторону, к которой никогда не испытывал верности? Нет, лорд Дриллемонт – уверяю вас, совесть моя чиста. Но можете ли вы сказать то же о себе? Ваши руки черны от крови тех, кто всего лишь ставил под сомнение безумный крестовый поход вашей нации! Вы говорите о невинных ишгардианах? Все они виновны в злодеяниях, ибо жизни их определяет ложь архиепископа. Но я знаю, вы останетесь глухи к моим словам. Если желаете воздаяния – нападайте! Посмотрим, как сталь Ишгарда справится с клыками и когтями драваниан».
Ущелье наводнили рептилоиды, атаковали рыцарей... Гвиллейм воззвал к могуществу, полученному им от драваниан, принял драконье обличье... В тяжелейшем противостоянии герой и сподвижники его сразили рептилоидов. Иллюзорный драконий облик оказался развеян, и лицезрели ишгардиане пред собою израненного еретика.
«Я готов услышать твои последние слова», - процедил Дриллемонт, и Гвиллейм обратил на лорда горящий ненавистью взгляд, молвил: «Ты не вспомнишь всех ишгардиан, которых я приготовил к смерти, но семьи мертвых сего не забудут никогда. За кровь заплачено кровью, и сим я удовлетворен. Жалею лишь о том, что ты все еще жив...»
Последняя фраза предназначалась искателю приключений, и прошипел элезен: «Но твой конец близок, чужеземец. Драконы в Каменном Бдении разорвут тебя на части! А после падет Белокрайний Фронт...» То мрачное пророчество стало последними словами еретика, ибо лорд Дриллемонт сразил его ударам клинка, велел рыцарям оставить тело воронам – иной участи сия падаль не заслуживает.
По возвращении в замок лорд Дриллемонт обратился к герою, Сиду и Алфиноду со словами благодарности. «Если бы не вы, еретик, выдававший себя за инквизитора Гвиллейма, по сей день оставался бы среди нас», - изрек он, - «и продолжал бы казнить невинных. Понимаю, что был глупцом, не поверив вам... Но знаете, казалось чудом, что Наследники Седьмой Зари все еще существуют, не говоря уже о мастере Гарлонде!»
Что касается заставы Каменное Бдение, но признался лорд: вскоре после прибытия чужеземцам он приказал своим подначальным изучить старые записи, и среди оных действительно обнаружились свидетельства обретение солдатами гарнизона воздушного корабля вскоре после Бедствия. «Насколько нам известно, судно все еще находилось в пределах заставы, когда та была захвачена драконами», - говорил Дриллемонт. – «Не знаю, в целости ли судно сейчас, да и остается ли в Каменном Бдении. Ибо застава стала основным оплотом драваниан в Коэртасе, откуда они продолжают наносить нам удары. Мы сумели загнать их за стены, но выдворить прочь пока что не смогли, и не знаю, изменится ли что-либо в ближайшее время».
Алфинод постановил, что вернут они свою собственность – «Приключение» - без помощи ишгардиан, и Дриллемонт согласно кивнул: что ж, пусть чужеземцы попытаются... Хотя в успех их предприятия лорду верилось слабо...
Искатель приключений, сопровождаемый Сидом и Алфинодом, ступил на заставу Каменное Бдение, атаковал занявших его драваниан. В сражении пали драконы Чудо-Юдо и Кощей, после чего проследовали трое во внутренний двор твердыни, где лицезрели «Приключение»... а подле корабля – гигантского спящего дракона.
Крадучись, Сид и Алфинод принялись обходить бестию по широкой дуге, надеясь добраться до судна и привести в действие его системы. Герой же остался наблюдать за драконом – на случай, если тот решит проснуться...
«Интересно», - прозвучал голос, и, обернувшись, зрел искатель приключений аскианина Лахабри, замершего на одном из парапетов. – «Стало быть, собираешься покончить с Гарудой? А осознаешь хоть, что ее сила значительно превосходит ту, коей обладали Предвечные, которых ты уже успел повергнуть?.. Благодарить за это следует ее поистине фанатичных последователей, иксалов. Сомневаюсь, что сможешь ты одолеть Гаруду... Но лишь глупец станет недооценивать Вестника Света, убийцу Ифрита и Титана... Если какой смертный и способен покончить с Гарудой, то это ты. Если, конечно, доживешь до этого момента...»
С этими словами аскианин, пред лицом коего возникла колдовская алая метка, направил поток магических энергий на дракона, Исгебинда, и пробудился тот. Оглядевшись по сторонам, драванианин заметил героя, атаковал... Последний поверг бестию... и та оказалась развоплощена, а герой обрел пятый Кристалл Света!..
Пока длилось противостояние, Сид трудился над механизмами воздушного корабля. Был тот изрядно потрепан, но в воздух поднимется и до Гридании их донесет. Но чтобы превозмочь шторм, ограждающий логово Гаруды, над судном придется еще изрядно потрудиться...
Встав у штурвала «Приключения», Сид привел в действие системы корабля, и поднялся тот над заставой, взяв курс на юго-восток – к Чернолесью...
По прибытию в Гриданию Сид занялся восстановлением своего детища, «Приключения», ибо Провидцы Семени дали свое согласие на размещение воздушного корабля в пределах города-государства. «Я чувствую, как будто обрел утраченную часть себя», - признался он герою. «Неудивительно», - хмыкнул Алфинод. – «Это же твое творение».
Но, даже будучи восстановленным, корабль может не уцелеть в ужасающем шторме, ограждающем Воющее Око – обитель Гаруды. «Воспользовавшись силой оскверненного кристалла, мы сможем создать для себя путь через шторм и провести им ‘Приключение’!» - осенила Сида идея, и воскликнул Алфинод: «Я понял! Ты предлагаешь воспользоваться свойствами кристалла, способными изменить стихийный аспект шторма! Поистине, все гениальное – просто!»
Искателю приключений шарлаян пояснил, что речь идет о кристаллических манифестациях эфира, обладающего сверхстихийными свойствами, которые возможно отыскать в землях Эорзеи. «Бедствие нарушили эфирные потоки в земле, что и привело к появлению подобных кристаллических образований», - молвил Алфинод. – «Это вызвало немало бед, ведь исказили кристалла эфирные энергии – в том числе и в живых организмах». «Суть в том, что теоретически мы сможем воспользоваться подобным оскверненным кристаллом», - задумчиво произнес Сид, - «чтобы преобразить эфир аспекта ветра, составляющий основу шторма Гаруды, в эфир иного аспекта – того, которым она не в силах управлять».
За советом о том, где возможно отыскать подобный кристалл, Сид предлагал герою обратиться к многомудрому ученому Ламбертейнту, проживающему в лагере Сухой Кости. Последний частенько захаживал в церковь, и мог часами рассказывать Сиду – Марквесу – об эфирных потоках да оскверненных кристаллах.
Сид и Алфинод продолжили восстановление «Приключения»; герой же вернулся в Таналан, где разыскал профессора Ламбертейнта. Последний пришел в восторг от осознания, что кто-то еще в сем мире интересуется его областью исследований. Узнав о том, что разыскивает герой оскверненный кристалл, элезен заметил, что тлетворные энергии подобного артефакта могут оказаться весьма пагубны для владельца, и надлежит сперва озаботиться создание подходящего вместилища для кристалла, а уж после выступать на его поиски.
Искатель приключений купил у местного торговца горшочек, и Ламбертейн с готовностью обработал оный алхимическим составом, должным не допустить распространения тлетворных энергий. После чего направился к Высокому Мосту, где проживал ученик профессора, Хахасако, занимавшийся наблюдениями над потоками эфира. Уж он-то наверняка подскажет, где те ныне искажены – там и следует искать оскверненные кристаллы.
По словам Хахасако, поиски следует заняться у основания Горящей Стены; именно там находятся немалые залежи оскверненных кристаллов. Устремившись в означенное дикоземье, пребывало в коем множество искаженных тлетворными энергиями монстров, герой отколол от одного из попирающих земную твердь кристаллических столпов осколок, и, осторожно поместив оный в сосуд, выступил в обратный путь, стремясь покинуть сии гиблые пределы как можно скорее.
Внимательно осмотрев обретенный героем артефакт, профессор Ламбертейн постановил, что настроен тот на стихию ветра. Лишь сейчас сообразил искатель приключений, что необходим ему кристалл, заключающий в себе свойства иной стихии! Почему он не додумался известить об этом профессора прежде?..
Но Ламбертейн предлагал герою выход из ситуации. Иная из его учениц недавно прислала сообщение касательно залежей оскверненных кристаллов в западной Ля Носки – точнее, в Фарос Сириусе, что на Островах Умбра, куда угодил один из осколков Даламуд. Похоже, сей факт и привел к искажению эфирных потоков... Почему бы искателю приключений не навестить означенные земли?..
Ныне Острова Умбра – кладбище разбитых кораблей да прибежище неупокоенных духов моряков; защитники Лимса Ломинсы вынуждены были оставить маяк - Фарос Сириус. Посему проверить теорию ученицы Ламбертейна касательно залежей оскверненных кристаллов на островах предстояло герою...
Довольно скоро выяснил искатель приключений, что обитает на Островах Умбра могущественная сирена – именно она пением своим заставляет моряков направлять корабли на прибрежные рифы, а после обретает власть над обращенными нежитью утонувшими смертными.
Отыскав на побережье сирену, герой сразил ее, ровно как и множество мертвяков-утопленников, вставших на защиту своей госпожи. На островах отыскал он оскверненный кристалл – но тот на поверку оказался исполнен сущности стихии огня. Однако для того, чтобы противостоять стихии ветра, являет кою вихрь Гаруду, необходим ему кристалл, заключающий в себе суть льда. Возможно ли обрести подобный артефакт?..
Впрочем, у учеников Ламбертейна был ответ и на этот вопрос. После Бедствия кристаллы, обладающие подобными свойствами, появились в одной из областей Леса Двенадцати, и, насколько было известно школярам, один особо прожорливый спригган обожал пожирать их. Сильфы из Маленькой Утехи указали герою путь к логову сей твари, и тот, выманив ее из чащоб с помощью редкого образца руды, сразив сприггана, распорол твари брюхо, отыскав вожделенный артефакт – средоточие стихии льда.
Получив необходимый кристалл, Сид подключил его к системам воздушного корабля, искренне поблагодарив героя за то, что сумел тот вернуть его «Приключение» - венец инженерной мысли. Сид продолжал совершенствовать корабль, получая от работы своей истинное наслаждение.
Наконец, судно было готово к полету. Искатель приключений и Алфинод взошли на борт корабля; Сид встал у штурвала, направил «Приключение» к землям Коэртаса, бушевал в которых колдовской шторм, созданный Гарудой.
И сейчас, в небесах, воспоминания возвращались к Сиду, а во лбу его герой зрел третий глаз. «Я летал прежде на этом корабле... и не один», - медленно произнес он, устремив на героя испытывающий взгляд. – «Со мной были искатели приключений... подобные тебе».
Вспоминал инженер о своем детстве, проведенном в Гарлемальде... Был он юным дарованием, которым восхищались дворяне – как и его отцом. Ведь пошел он именно по его следам, став инженером и весьма преуспев на сем поприще... Но отца всецело занимал проект «Метеор», а на семью времени не оставалось... Юного инженера, испытывающего острый недостаток внимания со стороны отца, поддерживал Ган ван Бельзар, фактически заменивший ему родителя... Но в итоге Гай показал свое истинное лицо – очередной индивид с непомерными амбициями... И тогда Сид наряду с верными товарищами-инженерами – Биггсом и Веджем - бежал из Империи в Эорзею, где основал свою Литейную. Всем сердцем он полюбил Эорзею – земли ее стали для него родными. Земли, за которые стоит сражаться! И Сид сражался... сражался, чтобы доказать, что знания его могут служить благородной цели.
«Все чистокровные гарлеане имеют третий глаз», - сообщил Сид герою и Алфиноду. – «Возможно, именно поэтому я смог вспомнить все... и узнать тебя... ‘Приключение’ было создано именно с этой целью! Дабы нести в бой защитников Эорзеи!» Он прежнего, степенного и несколько растерянного Сида не осталось и следа. Инженер как будто заново родился, его переполняла энергия – и желание изменить мир к лучшему! Все вспомнил он все... действительно все...
Недрогнувшей рукой направил Сид воздушный корабль прямиком к вихрю; энергии оскверненного кристалла преобразили часть стихии, обратив ветер в лед и создав в небесах тоннель, по которому инженер провел судно, благополучно опустив его на землю в Воющем Оке – владениях Гаруды.
Трое покинули «Приключение», лицезрев немалое число иксалов, а также пленников их – амал’аа и кобольдов. Неужто иксалы готовы принести в жертву своей Предвечной иных зверолюдов?!.
Сид и Алфинод атаковали исксалов, в то время как искатель приключений сошелся в противостоянии с Гарудой. Последняя явила себя поистине могущественной сущностью, владычицей ветров... Вера иксалов питала ее, энергии кристаллов полнили смертное воплощение... Не мыслила Гаруда, что кто-либо в этом мире способен сравниться с нею...
И все же смертный воитель, обладающий могуществом Эха, сразил Предвечную; от тела той отделился Кристалл Света, исполненный стихии ветра. «Кто ты?» - в ужасе прохрипела Гаруда. – «Что ты сделал со мной? Смертный не может обладать подобной силой! Это... невозможно!»
«И это все?» - послышался исполненный неприкрытого презрения возглас, и, обернувшись, лицезрел герой в отдалении Гая ван Бельзара, обращающегося к гибнущей Предвечной. – «Это все, на что оказалась способна могучая Гаруда?!» «Гай?» - воскликнул Сид, и легат обратил взор на инженера, бросил: «Сид, мальчик мой... Хорошо выглядишь – для предателя своей родины. Интересно, что еще ты отринешь в скором времени. Чего же ты пытался добиться здесь сегодня?» «Я...» - выдавил Сид, которого вопрос ван Бельзара поставил в тупик. «Что ж, я добьюсь куда большего!» - провозгласил воин.
Десятки разъяренных иксалов атаковали его; большую часть легат расстрелял из Магитек-пушки, установленной у него на запястье, иных же сразил верным клинком – и все это проделал он, не сдвинувшись с места.
Гаруда, наконец, осознала природу могущества героя; наотрез отказывалась она признавать поражение, вновь воззвала к стихии ветра, и смерчи возникли окрест, набирая силу. Плененные амал’аа и кобольды, терзаемые ветрами, молили о спасении своих Предвечных – Ифрита и Титана. Отвечая на отчаянный зов зверолюдов, божества их обретали новые воплощения.
На лице Алфинода отражался ужас: похоже, вот-вот случится противостояние троих Предвечных!.. Шарлаян, Сид и искатель приключений опрометью бросились к воздушному кораблю, надеясь убраться отсюда как можно скорее – и тем самым сохранить свои жизни.
Гай ван Бельзар же с интересом наблюдал за происходящим, не делая и попытки спастись.
«Отдайте же мне свой эфир!» - прокаркала Гаруда, обращаясь к Ифриту и Титану. – «Никто из вас не выстоит пред ветром!»
«Узрите же славу Империи!» - возвестил легат, и, повинуясь его жесту, зависшие над полем брани воздушные корабли сбросили ношу, доставленную ими в сии пределы – Совершенное Орудие древнего Аллага, созданное для убийства эйконов. Конструкт сей с легкостью уничтожил воплощения трех Предвечных, поглотив их эфир и обретя еще большее могущество! «Потрясающе!» - в восхищении выдохнул ван Бельзар. – «Превосходит все мои ожидания! Такова участь всех, кто посмеет противостоять Империи! И никакие Воители Света больше не спасут вас!.. Если ваши правители окажутся мудры, они сдадутся на милость победителям». Последние слова были обращены к герою, наблюдающему за гамбитом Гарлемальда с палубы удаляющегося от Воющего Ока «Приключения»...
Оставаясь на борту одного из имперских воздушных кораблей, Лахабри с интересом наблюдал за первым полевым испытанием Совершенного Орудия, дарованного аскианами гарлеанам. «Каждый поглощенный Предвечный усиливает его», - констатировал он. – «Чудо, не так ли?»
Взмахнув крыльями, Совершенное Орудие поднялось в воздух, исчезло в ночи...
Сохраняя на лице каменное выражение, Сид направил воздушный корабль к землям Гридании. Алфинод пребывал в панике; демонстрация мощи Империи наполнила душу юноши отчаянием.
«Как нам возможно противостоять подобному?» - вновь и вновь спрашивал он. – «И кто был этот воин?» «Гай ван Бельзар, легат XIV Имперского Легиона», - отвечал Сид, - «и верховный командующий, верховодящий вторжением Гарлемальда в Эорзею». «Конечно же, Черный Волк – и как я сам этого не понял?!» - воскликнул шарлаянин. – «Дедушка упоминал о нем в своих записях!»
«Я не думал, что он оставит свои непомерные амбиции, но увиденное сегодня превосходит даже самые смелые мои ожидания», - сокрушенно вздохнул Сид. – «Чем он занимался эти последние пять лет? Как Альянс смог упустить из виду начинание подобного масштаба?» «До нас весть о подобном не доходила», - растерянно отозвался Алфинод, все еще остававшийся в шоке от увиденного. – «Мы знали, что после Бедствия имперцы возвели несколько замков в Эорзее, но и все на этом». Сид мрачно кивнул. «Проклятье, Гай, где ты раздобыл эту штуковину?» - риторически вопросил он...
Как бы там ни было, Гаруда была мертва – стало быть, угроза со стороны Предвечных устранена... по крайней мере, на какое-то время. Очевидно, что не осмелятся племена зверлюдов вновь решиться на призыв своих божеств до тех пор, пока существует Совершенное Орудие. И ныне надлежит как можно скорее изыскать способ уничтожить новую игрушку легата, которую тот – несомненно – обратит против городов-государств Эорзеи в самом скором времени.
Воздушный корабль прибыл в Гриданию, и Алфинод предложил герою вернуться в Таналан и восстановить оплот Наследников Седьмой Зари, «Пробуждающиеся пески». Ведь позволить ему и впредь оставаться в столь плачевном состоянии – значит, проявить неуважение к павшим.
Так, искатель приключений наряду с Сидом и Алфинодом ступил в пустующее здание... обнаружив в кабинете, прежде принадлежавшем леди Минфилии, Иду. Последняя вздохнула с облегчением: она была уверена, что Сида нет в живых!..
Поведала шарлаянка, что сумела избежать резни, поскольку в час имперского рейда находилась далеко отсюда, в оплоте Ордена Двух Змей. А когда вернулась, пришла в ужас от осознания случившегося... «Церковь забрала тела, но оставались... пятна крови...» - запинаясь, говорила Ида. – «Если бы не помощь И’штолы...» «Постой, И’штола тоже здесь?» - воскликнул Алфинод, и Ида утвердительно кивнула: «Да. Но сейчас она в Ул’дахе, дабы встретиться к кем-то, кто может знать об участи, постигшей остальных. Церковники говорили, что Папалимо и Минфилии не было среди мертвых. И’штола полагает, что их где-то держат в плену». «Вне всякого сомнения, по приказу Черного Волка», - процедил Алфинод. – «Потому что они обладают знанием о силе, с помощью которой возможно противостоять Предвечным – и которую Гай пока что не сумел заполучить... Эхо. Гай знает о его существовании, ровно как и о том, что ‘пробудившиеся’ не подвержены ментальному воздействию со стороны Предвечных. Хоть оружие алланан и могущественно, легат – вне всяких сомнений – попытается обрести подобную защиту, кою дарует Эхо. Потому и постарается с помощью Минфилии понять, что представляет собой эта сила... Конечно, это не дает нам ответ на вопрос, как имперцы узнали о местонахождении нашего оплота... Но сейчас это неважно. Они сделали свой ход, и сейчас за нами право на ответный. Мы возродим орден Наследников Седьмой Зари и спасем Эорзею!»
Решено было дождаться возвращения И’штолы, и, исходя из полученных той сведений, определиться с дальнейшими шагами.
Искатель приключений прикорнул в одном из пустующих помещений оплота, когда зрел видение, ниспосланное Эхом. «Услышь... Ощути... Осознай...» - прозвучали знакомые слова, и зрел он огненный дождь, изливающийся с небес и знаменующий начало Седьмой Эпохи Теней.
«Вестник Света, обретший Кристаллы... душа твоя сияет!» - прозвучал в разуме героя глас Хиделин, и вновь зрел он пред собою исполинский изначальный кристалл – основу мироздания. – «Услышь слова мои, ибо Тьма начала распространяться по миру. Остерегайся несущего Алую Метку, ибо он Аватар Тени, и сопровождает его смерть. Кристаллы станут твоим спасением – и мечом, и щитом. Будь готов, ибо в назначенный час узришь ты Сердце Тьмы. Сохраняй осторожность, дитя, но не страшись – ибо я всегда пребываю с тобой».
Ступившая в оплот И’штола радостно приветствовала друзей и сподвижников, коих уже не чаяла увидеть среди живых. «Я выяснила, что держат Минфилию и остальных», - воодушевленно сообщила мико’те. – «В имперской твердыне в сердце Мор Доны – Каструм Центри».
Предупредила И’штола героя, что проникнуть в сию твердыню окажется весьма непросто. Поскольку содержатся в ней пленники, имеющие немалую ценность для гарлеан, меры безопасности в замке ныне значительно усилены. Посему прежде всего надлежит проработать стратегию, а для этого необходимы дополнительные сведения.
И’штола предлагала искателю приключений заручиться помощью лорда Портелейна из Дома Дурейндейр, остающегося в Обсерватории Коэртаса, в задачу которого входило противостояние гарлеанам у Хребта Алабатии. Не мешкая, герои и спутники его переместились в означенные заснеженные пределы посредством магии эфиросети, и, ступив в покои дворянина, поведали тому о своих товарищах, угодивших в плен к имперцам.
«Наши лазутчики, ведущие наблюдение за гарлеанами, докладывали о четырех пленниках, содержащихся в Каструм Центри», - поведал визитерам Портелейн. – «Женщина-хьюра, мужчина-элезен и два лалафела – мужчина и женщина». «Это они!» - воскликнула Ида. – «Минфилия, Уриангер, Папалимо и Татару!» Последняя из названных выступала писарем Наследников, взяв на себя всю административную работу в сей организации.
«Недавно поблизости произошел инцидент», - продолжал говорить Портелейн. – «Имперский воздушный корабль совершил вынужденную посадку. Лазутчики видели, как двое предполагаемых пленников гарлеан – роегадин и лалафел – бежали прочь от судна». «Биггс и Ведж!» - выдохнул Сид, не веря ушам своим. – «Уж эти хитрецы выпутаются из любой передряги!»
Постановил Сид: им необходимо отыскать незадачливых инженеров, и как можно скорее – пока не настигли их имперцы, уже успевшие организовать поисковые отряды и ныне прочесывающие окрестные предгорья.
Командование XIV Имперского Легиона – легат Гай ван Бельзар и сопровождающие его Неро тол Скэва, Ливия сас Джуниуc и Ритахтин сас Арвина – проследовали в просторный ангар имперской твердыни – Каструм Меридианума, где инженеры завершали свой многолетний монументальный труд – Совершенное Орудие, единение технологий древних аллаган и современных Магитек-разработок.
«Последние приготовления практически завершены, милорд», - доложил Неро легату, созерцавшему громаду конструкта, с честью прошедшего полевые испытания. – «Перед вами – результат пяти лет наших трудов. Вскоре великое видение Императора претворится в жизнь».
«Наконец мы обладаем силой, необходимой для того, чтобы очистить мир от ложных божеств», - признал Гай ван Бельзар. – «Мы даруем мирянам Эорзеи безопасность и стабильность, в которых они отчаянно нуждаются – и которую не могут обеспечить их бесхребетные правители». Неро заверил легата, что в самые кратчайшие сроки создание Совершенного Орудия завершится, и, поклонившись, покинул ангар.
«Ритахтин», - обратился к префекту ван Бельзар. – «В полночь ты отправишься в Каструм Оссиденс. Возглавишь западный фронт в Вилбранде. Эорзейцы попытаются воспрепятствовать исполнению наших замыслов. Ты удостоверишься в том, что они потерпят поражение». Опустившись на одно колено, Ритахтин почтительно склонил голову, молвив: «Милорд, я исполню высказанную вами волю. Ибо живу я, чтобы служить Империи. Но... прошу простить меня за следующий вопрос, но разумно ли отдавать половину наших сил под начало...»
Он запнулся, не зная, как назвать себя. Чужеземца?.. Инородца?.. «Я ничего тебе не отдаю, префект», - отчеканил ван Бельзар. – «Ты заслужил это командование. На этом все. Свободен».
Ритахтин устремился к выходу из ангара, а легат бросил оставшейся подле Ливии: «Через час, в моих покоях». Трибун ангустиклавий коротким кивком подтвердила осознание приказа, отступила.
Гай ван Бельзар еще долго оставался в ангаре, созерцая громаду Совершенного Орудия и размышляя о том, какие новые горизонты применение его открывает для Гарлеанской Империи...
Искатель приключений выступил к подземной твердыне - Темной Крепости Дземаэль – близ которой в Золотой Долине совершил вынужденную посадку имперский воздушный корабль. Твердыня сия была построена по приказу графа Таррессона де Дземаэль в конце Шестой Эпохи Астрала, и должна была стать убежищем для беженцев, спасающихся от пламени Драванианской Орды. Но нанятые Великим Домом рабочие обнаружили в подгорных недрах портал в Пустоту, и порождения оной вырвались в мир. После прибыли в сии пределы и имперцы, вынудив ишгардиан оставить Темную Крепость, а графа Тарессона - сложить с себя свой титул.
Долгие поиски беглецов в заснеженных предгорьях и ущельях принесли плоды – герою удалось отыскать Веджа, замершего и продрогшего, и сопроводить его в ближайшую сторожевую башню ишгардиан. Придя в себя, поведал инженер, что они с Биггсом разделились, и роегадин скрылся в дикоземье, уводя за собой поисковые отряды гарлеан. Ведж тревожился за друга, не находил себе места; герой заверил лалафела, что непременно продолжит поиски, после чего, покинув башню, вновь выступил наряду с присоединившимися к нему в поисках Идой и И’штолой в негостеприимное дикоземье Коэртаса.
Трое обнаружили Биггса в горном ущелье; роегадина окружали имперские солдаты, и готовился он дорого продать свою жизнь. Перебив гарлеан, трое сопроводили изможденного Биггса в сторожевую башню, где дожидался друга Ведж. Инженеры были изумлены до глубины души, когда порог оной переступил Сид, коего не чаяли они увидеть в живых.
«Алфинод рассказывал мне о нападении на ‘Пробуждающиеся пески’», - молвил тот, обращаясь к сподвижникам. – «Что произошло?» «Враг атаковал без предупреждения», - вздохнул Биггс. – «У нас не было шансов выстоять. Когда они нагрянули, мы с Веджем были в мастерской. Не успели мы опомниться, как они навели на нас ружья».
«Но как гарлеане сумели обнаружить наш оплот?» - задала инженерам Ида тревожащий всех вопрос. – «Ведь наверняка воины Бессмертного Пламени должны были заметить их приближение!» «И я так и не сумела этого понять», - призналась И’штола. – «Когда я вернулась в ‘Пробуждающиеся пески’, то миновала Горизонт – и в поселении сем все было тихо-мирно, никаких свидетельств прохождения имперского отряда. Стало быть, гарлеане прибыли не по земле и не по воздуху. Нет, наверняка их доставила в оплот телепортирующая магия – так, сведущи в которой аскиане».
«Нас связали, глаза закрыли повязками», - продолжал рассказ Ведж, - «отвели в трюм воздушного корабля. Не знаю, как долго длился полет, но, когда завершился он, мы обнаружили себя в имперской твердыне – Каструм Центри. Нас с Веджем бросили в одну камеру, Минфилию и остальных отвели куда-то еще, и больше мы их не видели... Пришли недели, когда нас отвели на иное судно, намереваясь доставить в Гарлемальд. Мы поняли, что если ничего не предпримем, то навсегда останемся в землях Империи. В полете мы сумели вывести из действия механизм по набору высоты корабля и вынудили его опуститься на землю. В воцарившемся на борту хаосе мы сумели бежать... Остальное вы знаете».
Сид рассмеялся: вывести из строя механизм набора высоты на находящемся в воздухе кораблей?! До такого самоубийственного замысла могут додуматься только его верные инженеры!..
Ныне следовало вплотную заняться вопросом освобождения содержащихся в Каструм Центри Наследников Седьмой Зари. Посему, покинув Коэртас, герой и сподвижники его устремились в городок на окраине Мор Доны, где обратились за помощью к местным искателям приключениям. Те поведали, что в последние время патрулирующие земли близ Каструм Центри имперские отряды усилены, и к стенам незаметно подобраться попросту невозможно. «Что ж, тогда мы выдадим себя за имперских солдат и просто пройдем во врата», - постановил Сид. – «Нам необходима униформа, а также Магитек-броня».
Простой план... и, похоже, единственно возможный. Гарлеане даже мысли не допускают о том, что «дикие эорзейцы» способны воспользоваться их технологией. Посему сопровождаемый Магитек-броней отряд не вызовет у них подозрений... По крайней мере, хотелось бы в это верить.
Ида и И’штола устремились к Каструм Центри, дабы издали наблюдать за действиями имперцев, составляющих гарнизон оплота. От местных искателей приключений узнали они, как возможно подобраться к канализационной трубе, выведенной от замка в находящиеся к востоку топи. Здесь, прислушавшись, расслышали они разговоры, кои вели остающиеся в пределах оплота гарлеане, из которых сделали вывод о том, что Минфилия и остальные пленники все еще остаются в заключении в Каструм Центри.
Теперь, когда факт сей был подтвержден, надлежало переходить к следующему этапу составленного плана. Сид приступил к созданию устройства, должного заглушить частоты, на которых имперцы держат связь друг с другом – таким образом факт похищения Магитек-брони удастся скрыть. «Общаются гарлеане с помощью электромагнитных волн», - объяснял инженер герою. – «Другими словами, звук распространяется потоками эфирной энергии молнии, коя пребывает в воздухе. А неподалеку находятся залежи оскверненных кристаллов, весьма усиливающих энергию сей же стихии. С их помощью мы сумеем заглушить связь между имперцами».
Наведавшись к залежам оскверненных кристаллов, искатель приключений отыскал подходящий Сиду, и тот на основе сего артефакта завершил создание устройства-глушителя. После чего, покончив с солдатами одного из имперских патрулей, раздобыл три комплекта униформы – для себя, Биггса и Веджа. Даже будучи для гарлеан чужеземцами, трое не должны вызвать подозрений, ибо костяк имперских армий, ведущих завоевательные кампании в далеких от Гарлемальда пределах, составляют жители оккупированных ранее территорий. Таким образом Империя и подавляет в зародыше семена возможных мятежей, и расширяет свои владения.
Последним штрихом к осуществлению дерзкого замысла стало обретение искателем приключений Магитек-брони по завершении противостояния с очередным имперским патрулем, прочесывающем земли близ Каструм Центри. Троица инженеров – Сид, Биггс и Ведж - восстановила изрядно потрепанные механизмы Магитек-брони – теперь и не скажешь, что та побывала в бою...
Наконец, все было готово к проникновению в замок. Дождавшись, когда врата Каструм Центри покинет очередной патруль, Сид и Алфинод произвели взрыв к востоку от оплота, привлекая внимание гарлеан, в то время как герой, Биггс и управляющий Магитек-броней Ведж, облачившись в имперскую униформу, проследовали в замковые врата.
Ливия сас Джуниус проводила очередной допрос с пристрастием, но – как и прежде – Минфилия хранила молчание.
«Нам интересно Эхо», - молвила имперка, отступив на шаг от своей измученной пленницы. – «Мы хотим лишь понять, что оно собой представляет. Потому нам и нужна твоя помощь. Ты ведь хочет избавить мир от эйконов, верно? Если бы ты с самого начала приняла нашу помощь, то избежала бы страданий».
С этими словами Ливия с силой ударила Минфилию по лицу, а когда осела та на пол, принялась избивать женщину ногами. Та стонала от боли, но молчала, и признала Ливия: пришло время прибегнуть к более действенным методам допроса. Призвав несущего страху у камеры солдата, трибун приказала тому готовить пленников к отправке в Каструм Меридианум.
Биггс и Ведж наряду с Магитек-броней остались во дворе замка, в то время как герой проследовал во внутренние помещения оного. Солдаты, с которыми перебросился он парой слов, говорили о том, что пленники содержатся в складской башне, но, согласно последнему приказу, вот-вот будут переведены в иной имперский оплот – Каструм Меридианум, возведенный в пределах Таналана.
Лицезрели герой и присоединившиеся к нему инженеры четверку Наследников, конвоируемых гарлеанами. Понимая, что лучший шанс может и не представиться, трое атаковали не ожидавших подобного поворота имперцев, после чего, сняв оковы с запястий Наследников, увлекли тех к выходу из замка. Странно, что среди пленных нет Танкреда, и уже несколько недель о нем – ни слуху, ни духу...
И’штола и Ида проникли в Каструм Центри на борту воздушного корабля «Призрачный поезд», и, оказавшись в пределах оплота, преградили путь проследовавшей на посадочную площадку Ливии сас Джуниус.
«Ведь это ты возглавила нападение на ‘Пробуждающиеся пески’», - процедила И’штола, изготовившись к бою, - «ты приказала прикончить безоружных, посчитав их недостойными взятия в плен». «Ты убивала наших друзей!» - вторила ей Ида. – «И это непростительно!»
Двое вознамерились атаковать трибуна, но подоспевшие на помощь той солдаты вынудили И’штолу и Иду оценить силы и ретироваться. Приказав воинам преследовать докучливых Наследников, Ливия обратилась к одному из подоспевших офицеров: «Где Его Сиятельство?» «В ангаре», - отвечал тот. – «Обсуждает некие вопросы с нашим гостем». «Немедленно предупреди его!» - приказала трибун, и офицер поспешил исполнить приказ.
Отчаяние закипало в душе Ливии. Появление Наследников доказывает, что эорзейцы претворяют в жизнь свой гамбит. Предчувствуя недоброе, трибун устремилась в направлении складской башни...
Искатель приключений и спутники его с боем прорывались к замковым вратам. Уничтожив генератор энергетического щита, ограждавшего образчики Магитек-брони, Наследники сумели обратить оные в груду металла.
Ведж, управляющий захваченной Магитек-броней, вызвался прикрыть отступление, в то время как остальные, преследуемые солдатами бежали за врата... Следуя приказу имперского центуриона, гарлеане открыли огонь на поражение... и лишь сотворенный столь своевременно подоспевшей И’штолой магический щит уберег Наследников от гибели.
Последние приняли бой на утесе, куда загнал их неприятель; присоединился к остальным и Ведж, сумевший вырваться за пределы замковых стен... Но ныне герой и спутники его были многократно превосходящими силами имперцев окружены, и бежать им было некуда...
Сид подвел к утесу воздушный корабль, и Наследники прыгнули на палубу судна... после чего взмыло то в небеса, сделало круг над замком...
Поток энергии пронесся мимо, едва не задев «Приключения», и лицезрели защитники Эорзеи возвышающееся во внутреннем дворе Каструм Центри Совершенное Оружие. Именно оно произвело сей выстрел!.. «Это – реликвия древнего Аллага, обнаруженная имперцами в земных глубинах под Ала Миго», - просветила остальных Минфилия, с ужасом взирая на сей магомеханический конструкт. – «С его помощью аллагане разили как Предвечных, так и иных врагов... и теперь гарлеане надеются вершить то же самое!»
Заметили находящиеся на борту замерших близ Совершенного Орудия Гая ван Бельзара и аскианина, лицо которого скрывала алая метка. Неужто это - их немезида, Лахабри?!.
Но отбросил черноризец капюшон... и зрели пораженные Наследники Седьмой Зари знакомые черты... Танкред!.. Неужто он и Лахабри – одно и то же лицо?.. Немыслимо!..
Совершенное Орудие изготовилось к новому выстрелу, и Сид, сделав крутой вираж, увел воздушный корабль прочь от оплота имперцев, сознавая, что если примут они бой здесь и сейчас, то окажутся с легкостью сокрушены...
Сид взял курс на Ул’дах... Несмотря на успешное освобождение пленников, настроение у находящихся на борту было подавленное. Предательство Танкреда потрясло всех... «Все это время враг был рядом, а я даже не догадывался об этом!» - с горечью восклицал Алфинод. – «А ведь это я просил Танкреда разузнать как можно больше об аскианах. Как мог я быть столь слеп?! Неудивительно, что враг знал о каждом нашем шаге – и о том, где находится наш оплот! Будь оно все проклято!..»
Взяв себя в руки, молодой элезен обратился к остальным: «Сейчас не время для самобичевания. Лидеры Альянса возложили надежды свои на Наследников, но сейчас они считают нас погибшими или же пропавшими без вести. Мы не знаем, как они поведут себя, когда узнают о новом оружии Империи. Мы должны заверить их в том, что шанс на победу существует! Да, ситуация изменилась к худшему, но война еще не окончена. И пока мы едины, надежда жива! Так известим же державы Эорзеи – Наследники Седьмой Зари вернулись!»
Предводители трех Великих Отрядов – Робан Алдинн, Мерлвиб Блоефхисвин и Кан-Е-Сенна – собрались во дворце Ул’даха, дабы обсудить ультиматум, выдвинутый им Гаем ван Бельзаром. До последнего ждали они ответ от Ишгарда, но Святой Престол хранил молчание. Похоже, на помощь северного соседа надеяться не стоит...
«Полагаю, все знакомы с условиями ультиматума Черного Волка», - изрекла султана Нанамо Ул Намо, когда командующие расположились за столом, дабы держать совет. – «Нам нужно принять решение о том, как станем действовать. От решения нашего зависит судьба всей Эорзеи!»
«Ван Бельзар утверждает, что обладает силой сокрушать Предвечных», - изрек Робан. «Если мы капитулируем, он обещает избавить наши земли от ложных богов», - добавила Кан-Е-Сенна, воскрешая в памяти выдвинутые легатом условия. – «Если попытаемся сопротивляться, то разделим судьбу Предвечных». «Уж простите, на оба этих варианта мне не по душе», - поморщилась Мерлвиб.
«Решение слишком важно, потому мы должны быть едины в нем», -напомнила командующим султана. – «Изберем ли мы сопротивление или капитуляцию, мы должны быть едины в своем стремлении, ибо если одна из держав сдастся, иные непременно падут. Давайте же будем мудры и примем решение во благо наших народов».
Лидеры держав были растеряны. Вправе ли они обречь свои народы, лишь начавшие восстанавливаться после Бедствия, на истребление? Да и если новое оружие Гарлемальда сразило трех Предвечных разом, что могут противопоставить они подобной мощи? Хватает у них врагов и в собственных владениях, смогут ли они вести войну с могучей Империей?..
Командующие Великими Отрядами склонялись к мысли сдаться на милость победителя... когда порог зала переступили четверо: искатель приключений, Сид, Минфилия и Алфинод. Последний, выступив вперед, обратился к собравшимся лидерам трех наций: «Мы, вроде бы, слышали разговоры о капитуляции, но этого ни в коем случае нельзя допустить!»
«Предложение гарлеан по уничтожению Предвечных – ловушка», - добавила Минфилия. – «Военная мощь не решает проблему Предвечных. И час яростнее имперцы станут противостоять зверолюдам, тем хуже все обернется. Предвечные воплощаются в нашем мире тогда, когда призывают их смертные, а те решаются на подобный шаг, будучи в отчаянии. А предлагаемое гарлеанами решение – верный способ ввергнуть племена зверолюдов в отчаяние».
«Верный ответ – продолжительный мир, но гарлеане знают лишь войну и завоевания!» - с жаром воскликнул Алфинод. – «И если Эорзея окажется у них в руках, миряне познают страдания, подобных которым мы себе и представить не можем!»
Настаивали предводители Наследников: ультиматум ван Бельзара нельзя принимать ни в коем случае! Лишь единение – подобное тому, что случилось пять лет назад – спасет Эорзею... Они, Наследники, не отступят, и призывают остальных присоединиться к их борьбе – ради будущего мира!..
Пламенные речи Наследников заставили командующих Великими Отрядами устыдиться – неужто только что они всерьез размышляли над капитуляцией пред заклятым врагом?!. Осознание утраты надежды поистине затуманило их разумы.
«Мы, гриданийцы, не любим войну», - изрекла Кан-Е-Сенна. – «Но еще меньше любим тех, кто смеет угрожать нам. Издревле сражались мы за то, что нам дорого, и неизменно это... Посему – Гридания выбирает войну! Мы сразимся с Империей – ради наших земель и всех их обитателей!»
«Наконец-то я слышу слова, достойные командующего Альянса!» - одобрительно кивнула султана, обернулась к Робану, и постановил тот: «Одну родину я уже потерял. Мысль о возможной утрате новой откровенно претит. И я как никто иной знаю: если хочет отстоять свои земли, будь готов умереть за них. С великой опасностью приходит возможность обретения великой славы и великих доходов – уж нам, ул’дахцам, обратившим песок в золото, это хорошо известно».
«Рисковые, вы все», - усмехнулась Мерлвиб, - «как пираты. Что ж, я и сама была пираткой. А пират, который уклоняется от брошенного вызова – не пират вовсе. Те, кто собирается развязать с нами конфликт, должны сами сделать выбор: отступить или умереть. Что ж, пусть гарлеане приходят – силы Лимсы Ломинсы дадут им достойный отпор!»
Командующие бросили полученные ими письма с ультиматумом в огонь, после чего, собравшись у развернутой на столе карты Эорзеи, перешли к обсуждению военной стратегии.
Герой и спутники его вернулись в «Пробуждающиеся пески», и Алфинод предложил Сиду стать агентом Наследников в Ул’дахе – ведь Танкред, прежде исполнявший сию роль, выступает ныне на стороне противника.
«Мысль о том, что Танкред стал рабом аскианина, удручает меня», - вздохнула Минфилия. – «Не знаю, известно ли вам это, но аскиане – бессмертные создания, лишенные физических воплощений. С древних времен скрывались они в тенях и сеяли хаос в нашем мире. Аскиане пленяют смертных и подчиняют разумы их своей воле с помощью артефактов – Кристаллов Тьмы. Один из подобных кристаллов может стать ключом к спасению Танкреда».
С этими словами Минфилия протянула искателю приключений Кристалл Тьмы. «Это – копия истинного артефакта», - пояснила собравшимся И’штола, - «созданная на основе данных, полученных нами от аномальных кристаллов, находящихся в землях Эорзеи». «Ее изготовили для нас Студиозусы Балдесиона, наши союзники», - добавила Минфилия. – «Мы были полностью уверены в способности архонта – Танкреда – противостоять аскианам, поэтому и не предполагали, что последняя миссия может оказаться опасна для него».
«Танкред стремился заполнить пустоту, оставленную Лоуисоксом», - заметил Папалимо. – «Очевидно, что он требовал от себя невозможного». «Да, он брался за любую задачу и трудился до изнеможения», - согласилась с чародеем Ида. «И, похоже, именно поэтому стал он одержим аскианином», - предположил Алфинод.
«Кристалл, удерживающий разум Танкреда в повиновении, должен находиться на его теле», - молвила Минфилия. – «Если мы уничтожим артефакт, то избавим нашего друга от одержимости». Наследники выразили готовность исполнить эту задачу, и Минфилия, благодарно кивнув, обратилась к герою: «Как ты знаешь, пять лет назад эти земли были спасены от гибели искателями приключениями, назвали которых ‘Воителями Света’. И глядя на твои свершения, миряне проводят определенные... параллели. Должна признаться, ты весьма походишь на них. Но помни: несмотря на славное прошлое, судят героев до деяниям в настоящем. Вновь тьма угрожает нашим землям, и миряне взывают о спасителе. И я считаю, что ты – Воитель Света, направляемый волею изначального кристалла».
...Прошло несколько дней, когда Наследники получили от командования Великих Отрядов документ, содержащий детали грядущей военной операции, и собрались в кабинете Минфилии для обсуждения дальнейших своих действий.
«Похоже, нас ожидает самая масштабная контратака в истории Эорзеи», - известил остальных Алфинод, ознакомившись с представленной командующими стратегией. – «Альянс нанесет удары по каждому имперскому оплоту в землях Эорзеи».
Развернув на столе карту Эорзеи, Алфинод отметил города-государства, выступят из которых силы Водоворота, Бессмертного Пламени и Ордена Двух Змей. После чего поставил на карту фигурки, обозначающие имперские замки. «Близ Лимса Ломинсы у нас возведен в южном Вилбранде Каструм Оссиденс, а на островах к юго-востоку, в море Ротано – Каструм Маринум», - озвучивал действия свои элезен. – «К северу Ул’даха находится Каструм Меридианум, а также прибрежная застава на Мысе Западного Ветра, связывающая с помощью Магитек-транспортника Каструм Маринум с континентом... У восточной оконечности Леса Двенадцати, неподалеку от Гридании, возведен Каструм Ориенс. И, наконец, в Мор Доне – Каструм Центри, шип, вонзенный в сердце Эорзеи.
В грядущей операции силы Альянса атакую все без исключения обозначенные твердыни, а конечной целью нашей станет уничтожение нового оружия Империи, находящегося в Каструм Меридиануме... Но, будучи оплотом Черного Волка, он защищен куда внушительнее остальных замков, потому первым делом мы должны изолировать от них Каструм Меридианум – в противном случае рискуем оказаться между молотом и наковальней.
Операция включает в себя четыре фазы. Первым делом мы устраним наиболее доверенного лейтенанта Черного Волка Ритахтина сас Арвину. Согласно донесениям разведки, префект собирается вскорости инспектировать имперскую заставу на Мысе Западного Ветра. Когда это случится, мы направим туда отряд лучших искателей приключений». Обратившись к герою, Алфинод просил его возглавить означенный отряд. «Ритахтин – прекрасный тактик», - заметил Папалимо. – «Лишившись его, гарнизон в Каструм Оссиденсе будет походить на змею, лишившуюся своей головы...»
«Вторая фаза заключается в перекрытии основным путей снабжения Каструм Меридианума...», - продолжал излагать стратегию Алфинод. – «Как только мы получим подтверждения прибытия Ритахтина на прибрежную заставу, Водоворот осадит Каструм Оссиденс. В тот же час флотилия Лимса Ломинсы под началом самого Адмирала произведет морскую блокаду Каструм Маринума».
«Тем временем в Лесу Двенадцати силы Ордена Двух Змей окружат Каструм Ориенс; поддержат их сильфы – Фриксио давно мечтает поквитаться с гарлеанами!» - добавила Минфилия, и Алфинод, согласно кивнув, молвил: «Третья фаза заключается в выведении из строя защиты Каструм Меридианума. Основной удар будет нанесен силами воителей Бессмертного Пламени, которые обрушатся на замок всеми своими силами. И пока силы защитников будут прикованы к атакующим, иной отряд искателей приключений проникнет в твердыню. Его задача будет заключаться в выведении из строя генератора защитного поля, созданного на основе технологии Магитек, которое ограждает Преториум – крепость в крепости, где находится Совершенное Орудие». Просил Алфинод героя взять на себя и эту часть операции.
Вновь взяла слово Минфилия, молвив: «Во время третьей фазы операции Орден Двух Змей перекроет железную дорогу, связывающую Центри и Меридианум, дабы предотвратить появление подкреплений из Мор Доны». «Мудро», - согласился Папалимо. – «Огромный локомотив, курсирующий между двумя замками, способен вместить в себя небольшую армию».
«Когда защита Меридианума будет завершена, начнется четвертая и последняя фаза операции», - вновь заговорил Алфинод, переставляя обозначающие имперцев и союзные силы фигуры на карте. – «Воины Бессмертного Пламени войдут в крепость и подавят сопротивление останков вражеского гарнизона. Тем самым позволят отряду искателя приключений проследовать в Преториум, где найдут он и уничтожит Совершенное Орудие. Свершение сие будет означать успех всей нашей операции.
Помимо Великих Отрядов, на нашей стороне выступят и иные фракции – как то пираты Лимса Ломинсы или Монетаристы Ул’даха. Всего крупных фракций я ожидаю не меньше двенадцати. Легенда гласит, что двенадцать было число архонтов... Именно по этой причине начинание свое мы назовем операцией ‘Архонт’». Название Наследникам пришлось по душе.
«Множество отрядов искателей приключений выразили готовность примкнуть к нам», - добавила Минфилия. – «Наконец-то Эорзея восстает единой!»
Обратившись к Иде, Папалимо и И’штоле, Алфинод велел тем в час операции сопровождать те Великие Отряды, с которыми они оставались доселе. Что касается сопровождения ордена Бессмертного Пламени, то место Танкреда временно займет Уриангер. Минфилия, Сид и сам Алфинод останутся с костяком армии Альянса Эорзеи, выступив в качестве военных советников для командующих Великих Отрядов; займутся они анализом поступающих в ставку донесений и вынесением рекомендаций касательно дальнейших действий.
Конечно, сама главная роль в операции «Архонт» отводила герою. Возглавив отряд лучших искателей приключений в Эорзее, он должен будет удостовериться в успехе каждой из фаз операции.
...Минуло несколько дней, и претворение в жизнь мастшабнейшей военной операции началось. Наряду с примкнувшими к нему искателями приключений устремился герой к имперской заставе, возведенной на Мысе Западного Ветра. Доложили лазутчики, что – как и ожидалось – Ритахтин сас Арвина покинул Каструм Ассиденс, а вскоре имперские воздушные корабли опустились близ заставы.
Остававшиеся в засаде силы Водоворота атаковали гарнизон заставы; стараясь избегать сражений с имперскими солдатами, искатели приключений проникли в пределы вражеского оплота, где разыскали Ритахтина. Последний узнал в герое того, кто на его глазах сразил могучего Титана. Проницательный тактик смекнул, что нападение на заставу – не более, чем диверсия. Наверняка герой и сподвижники его надеются покончить с ним, дабы иметь возможность атаковать гарнизон в Каструм Оссиденсе. Разумный план, но удастся ли противникам претворить его в жизнь?..
Приказав подначальным центурионам известить Оссиденс о скором нападении ломинсан, Ритахтин обратился к герою: «Пятнадцать лет назад лорд ван Бельзар впервые ступил в Эорзею, и желание избавить мирян сих земель от страданий ничуть не угасло в душе его. Земли, завоеванные им прежде, знавали немало бед – нищету, голод, беззаконие, конфликты. Моя родина не была исключением. Если бы мой лорд не присоединил ее к Империи, наверняка рано или поздно держава уничтожила бы саму себя. Но под его мудрым руководством мой народ познал невиданные прежде мир и стабильность. И желает ван Бельзар того же для Эорзеи. Сии земли избавятся от оков, их сковывающих, - оков ложной веры! Не станет ни слабых правителей, пытающихся насаждать власть свою народным массам, ни эйконов, поглощающих энергии земель Эорзеи. Начнется эпоха истинного мира, и миряне смогут жить, не страшась гонений. Если сомневаешься в моих словах, просто взгляни на меня. Я не являюсь уроженцем Гарлемальда, но лорд ван Бельзар возвысил меня. Он судит индивида по делам, а не по тому, откуда он родом. Таково его представление о справедливости. Благодаря ему я сейчас там, где и должен находиться – на поле брани. Он дал мне благородное начинание, за которое стоит сражаться, и достойных противников».
Ритахтин атаковал героя, коий остался глух к его убеждениям, но пал в сем сражении. Магитек-транспортник был выведен из строя, и герой наряду со сподвижниками отступил, дабы вернуться в лагерь Бессмертного Пламени и перейти к исполнению следующих задач, возложенных на него в следующей фазе операции «Архонт».
Лахабри, пребывающий в теле одержимого духом аскианина Танкреда, наблюдал за удаляющимся искателем приключений, оставаясь близ павшей имперской заставы. «Смотри, Хиделин», - прошипел он, - «идет твой слуга, несет с собою Свет. Но врата в Пустоту уже распахнуты. Вскоре Тьма поглотит все сущее, и ты склонишься пред единственным истинным богом».
В командный центр Преториума, пребывали в котором Гай ван Бельзар, Ливия сас Джуниуc и Неро тол Скэва, ступил офицер, доложил набольшим о гибели префекта. Для легата новость явилась полной неожиданностью, а офицер продолжал: «И это еще не все. Силы Водоворота осадили Каструм Оссиденс, а Алый Флот блокировал с моря Каструм Маринум».
Взмахом руки ван Бельзар приказал офицеру удалиться, зло прошипел: «Вот, стало быть, каков их ответ... Что ж, мы сокрушим их так же, как сокрушили эйконов!» Обратившись к Ливии и Неро, легат велел им доходчиво показать эорзейцам, сколь жалко и бессмысленно их сопротивление...
Вторая фаза операции протекала успешна, и вскоре должна была начаться третья. Герой выступил к землям Таналана, дабы возглавить отряд искателей приключений, должный вывести из строя генераторы защитного поля, ограждающего Преториум. По пути навестил он в северных пределах пустыни лагерь Синего Тумана; солдаты Альянса, собравшиеся здесь, пребывали в подавленном состоянии духа, страшась скорого кровопролитного сражения, и герой, преломив с ними хлеб, поведал о своих свершениях – о том, что гарлеан можно и нужно изгнать с земель Эорзеи. Речи его воодушевили воинов, и искатель приключений, посчитав миссию свою исполненной, продолжил путь к стенам Каструм Меридианума, где дожидались его иные авантюристы.
Дожидаясь сигнала к началу третьей фазы операции «Архонт», искатели приключений разили солдаты имперских патрулей, прочесывавших окрестности.
Наконец, силы ордена Бессмертного Пламени достигли стен Каструм Меридианума, и Робан обратился к воителям с речью, возвестив: «Братья и сестры! Каструм Ориенс атакован армией Гридании, Каструм Оссиденс и Каструм Маринум осаждены ломинсанами! Вторая фаза операции ‘Архонт’ завершилась успешно!»
Солдаты радостно загомонили, а Робан продолжал: «Согласно донесениям, гарлеане дали жестокий бой – но Адмирал не отступила ни на илм! И теперь, когда Оссиденс, Маринум и Ориенс окружены, мы приступаем к третьей фазе... Прямо сейчас Орден Двух Змей перекрывает железную дорогу, ведущую из Каструм Центри. И означает это одно: пришло время нанести удар в самое сердце сил гарлеан, вторгшихся на нашу родину – сокрушить Каструм Меридианум, логово Черного Волка!»
К генералу присоединилась Минфилия, молвила, обращаясь к воителям: «Я – Минфилия, набольшая Наследников Седьмой Зари. Нас разделяют множество барьеров – как то расы и нации, языки и вера. Подобные барьеры отторгают нас от соседей... но также определяют то, кто мы есть. Не будь их, мы бы мало отличались друг от друга, и великое разнообразие жизни иссякло бы. Пока существует в мире свобода, сии барьеры не сокрушить – но их возможно превзойти! И мы сделали это, сплотившись в едином великом начинании, дабы сразиться ради земли, которая для всех нас является родной!»
Вперед выступил Алфинод, и, указав на героя, постановил, что именно сей индивид возглавит отряд искателей приключений, коий уничтожит Совершенное Орудие. А задача всех остальных – проложить путь, которым сии авантюристы смогут проследовать, другими словами – развязать сражение с неприятелем у стен Каструм Меридианума, дабы дать возможность искателям приключений добраться до генераторов защитного поля и вывести их из строя.
Атака началась. Воинам Бессмертного Пламени удалось обратить на себя внимание большей части солдат имперского гарнизона, что позволило возглавляемым героем искателям приключений проникнуть за внешнюю стену твердыни.
По сведениям Сида, защитное поле питали три генератора. Достигли герои комплекса по переработке церулеума, откуда прокачивалось топливо к первому из генераторов. Противостоя гарлеанам, Магитек-колоссам и усиленным, новейшим образцам Магитек-брони авантюристы сумели добраться до топливного насоса и уничтожить его, выведя таким образом генератор из строя.
Управляя одном из захваченных образцов Магитек-брони, Сид, не желавший оставаться в стороне от сражения, прикрывал искателям приключений спину, ведя огонь по пытавшимся преследовать эорзейцев имперцам. Сопроводив сподвижников до второго генератора, Сид расстрелял оный из орудий Магитек-брони.
Над Каструм Меридианумом завис имперский воздушный корабль, и зоне поражения его находились области, которые авантюристам необходимо было миновать, дабы добраться до последнего, третьего генератора. К счастью, герой заметил поблизости пушку – средство противовоздушной обороны, и не преминул воспользоваться ею, дабы уничтожить имперское судно. Потеряв управление, то рухнуло наземь... сокрушив при этом генератор. Защитное поле, ограждавшее Преториум, исчезло!
Атаковала искателей приключений управляющая Магитек-броней Ливия сас Джуниус, жаждущая покончить с героем, доставившим им столько хлопот в последние месяцы.
Авантюристы сумели уничтожить Магитек-броню трибуна, и Ливия, обратившись к герою, молвила: «Мой лорд весьма впечатлен твоими деяниями и силой, которой ты обладаешь – Эхом. Я гадала, что ты можешь представлять собой, и вижу, что ты – всего лишь один из множества искателей приключений. Но, вопреки всякой логике, народ восхищен тобой, прославляет тебя. Как можешь ты доставлять нам столько неприятностей? Где бы ты не появился, повсюду сеешь хаос. Ты даже сумел сразить Ритахтина, однако из лучших наших офицеров. Но, честно говоря, мне не очень интересно, как именно ты сумел это сделать. Важен лишь факт свершенного. И если позволить тебе выжить, рано или поздно ты лишишь меня всего, к чему я стремилась всю свою жизнь, и всего, что мне дорого! Моих подначальных, моих товарищей... даже лорда Гая! Его грезы и амбиции, его тело и душа – все это принадлежит мне, слышишь?! Мне!.. Прежде мне уже случалось все потерять! И я не допущу, чтобы это произошло снова!.. Я убью тебя, авантюрист! Лишь твоя гибель вернет мне покой!»
В то время, как иные искатели приключений сдерживали натиск имперского гарнизона, герой сошелся в противостоянии Ливии сас Джуниус. Последняя пала, и отошла в мир иной с именем лорда ван Бельзара на устах – последние помыслы ее пребывали с возлюбленным – любовь, подобная истинной одержимости...
Стены Преториума оставались несокрушимы, и проникнуть в крепость возможно было лишь с воздуха; искатели приключений поспешили вернуться к комплексу по переработке церулеума, близ которого их дожидался Сид – на борту «Приключения».
В то же время армия Бессмертного Пламени ворвалась в пределы Каструм Меридианума, схлестнулась с гарлеанами. Надеялись набольшие Альянса Эорзеи, что если окажется успешна операция «Архонт», не дерзнет боле XIV Имперский Легион выступить против них снова...
Биггс и Ведж подвели воздушный корабль к одному из парапетов Преториума; искатели приключений наряду с Сидом спустились по трапу, после чего инженеры вновь подняли судно в воздух, уводя его прочь от замка – и от угрозы захвата – и уничтожения - имперцами...
Искатели приключений приняли бой с гарлеанами, в то время как герой и Сид проследовали в командный центр крепости, оставался в котором Гай ван Бельзар. «Сид, мальчик мой», - приветствовал легат инженера. – «Я давно хотел сказать тебе кое-что, но все времени не было. О твоем отце. В последние годы Мидасу начало откровенно претить участие в проекте ‘Метеор’, и хотел он лишь одного: оставить все это в прошлом». «Но он этого не сделал!» - воскликнул Сид. – «Он продолжал возглавлять проект, пока тот не стал причиной его гибели!» «Не было у него права выбора», - пояснил ван Бельзар. – «К тому времени, как понял он свою ошибку, было уже слишком поздно. Метеор всецело поработил его разум. Незадолго до того, как это произошло, твой отец – возможно, ощущая происходящие с ним изменения, - рассказал мне о своих сожалениях в жизни. В основном касаются они тебя. Он видел твою тягу к изобретениям, и его тронуло осознание того, что стремишься ты применять их исключительно в мирных целях. Но он, будучи изменившимся, не показывал тебе этого».
«И к чему ты сейчас говоришь мне все это?!» - воскликнул Сид, и заявил легат: «Я хочу видеть тебя на своей стороне, Сид. Пойди по стопам своего отца и стань ведущим инженером Империи. Это – твоя судьба!» «Ты сам сказал, что отец хотел все бросить!» - заметил Сид. – «К тому же, мне давным-давно известна моя судьба, и – смею тебя заверить – Империи нет в ней места».
«Жаль», - бросил ван Бельзар, после чего перевел взгляд на героя: «А ты что скажешь, искатель приключений? Не желаешь ли примкнуть ко мне? Объединившись, мы много сможем сделать для Эорзеи – принести мир в сии земли». Ответил герой категорическим отказом, и легат постановил: «Что ж, да будет так. Видя твою силу, я протянул руку дружбы, но эта же сила заставляет меня тянуться к мечу. Будучи противником, ты слишком опасен, чтобы позволил я тебе жить».
В чертог ступил гигантский Магитек-колосс, и обратился легат к инженеру: «Беги, Сид. Но знай: от прошлого не убежишь». Платформа, на которой стоял Гай ван Бельзар, оказалась элеватором, ушла вниз, унося легата с собою, а колосс устремился в атаку...
Герой наряду с подоспевшими в чертог искателями приключений повергли конструкта; Сид приблизился к панели управления элеватором, заставил платформу подняться. «Зная Гая, он направился к Совершенному Орудию», - обратился инженер к сподвижникам. – «Найдем его – найдем и нашу цель».
Сид принял решение остаться в командном центре и посредством связных жемчужин удаленно направлять искателей приключений в их перемещениях в пределах Преториума, благо в сем чертоге был у него полный доступ ко всем необходимым для этого данным.
Спустившись на элеваторе на нижний этаж крепости, искатели приключений достигли ангара, находилось в котором множество единиц Магитек-брони, а после – исследовательской лаборатории, где проводились изыскания Магитек-технологий.
Путь авантюристам преградил Неро тол Скэва, и, заметив, что Сид находится на связи с эорзейцами, обратился к инженеру: «Еще со времен Академии я был обречен оставаться в твоей тени... несмотря на то, что из нас двоих я был более талантлив. Но тобой восхищались лишь потому, что отцом твоим был Мидас нан Гарлонд. Когда ты бежал из страны, я был уверен, что моя звезда, наконец, взойдет... Но исчезнув, ты обрел статус легенды! Вместо того, чтобы проклинать тебя за предательство, народ стал относиться к тебе еще лучше, почитая за гения! И по сей день остаешься ты юным дарованием в Магитек-изысканиях!.. Я же, продолжавший преданно служить своей державе, так и остался вторым! Любые мои промахи, оказывается, можно было считать ожидаемыми! А когда я достигал успехов, народ говорил, что я следую по стопам великого Сида нан Гарлонда!»
«Неро... я не знаю, что и сказать», - растерянно произнес Сид, не ожидавший, что душа бывшего его товарища окажется полна гнева и горечи. «Неважно, каких успехов я добьюсь», - продолжал изливать душу трибун. – «Твое существование сделало мое лишенным смысла. Даже лорд ван Бельзар счел возможным предложить тебе место подле себя... и это – несмотря на твое предательство! Предлагал ли он подобное мне – тому, кто оставался верен ему все эти годы? Нет. Не предлагал. Долго терпел я подобную несправедливость... но хватит! Лорд ван Бельзар прямо сейчас занят высвобождением истинного потенциала Совершенного Орудия. Оно – мой магнум опус, которое принесет мне заслуженное признание. И я никому не позволю встать у меня на пути!»
Прервав разговор с Сидом, Неро обратился к герою, молвив: «Я пристально наблюдал за каждым твоим шагом. С помощью Эхо ты разил эйконов, ибо оберегало оно тебя для от их тлетворного влияния. Неудивительно, что заинтересовал ты моего господина. Честно говоря, и меня тоже. Я жажду обрести твои силы, дабы наделить ими Совершенное Орудие. И если я преуспею, лорд ван Бельзар наверняка заметит это! Достижения Гарлонда в сравнении с сим покажутся детскими забавами!»
В последовавшем сражении герой поверг Неро, но тот предпочел бежать. Выйдя на связь с искателями приключений, Сид с тревогой отметил, что системы в командном центре зафиксировали выброс энергии в глубинных помещения Преториума, знаменующий – судя по всему – приведение в действие Совершенного Орудия. «Кстати, пришла весть от Альянса», - добавил инженер. – «Похоже, Ордену Двух Змей удалось завершить блокаду Каструм Центри. Все солдаты, которых они смогли выделить, уже спешат сюда – а также воины Водоворота. Нам же осталось лишь уничтожить Совершенное Орудие!» Сид предупредил искателей приключений: на нижних этажах комплекса высока концентрация эфира, и высока вероятность того, что не сможет он боле выйти на связь с союзниками.
Разыскав следующий, внушительных размеров элеватор, герои и сподвижники его ступили на платформу, и устремилась та вниз, во тьму. Неожиданно спрыгнул на элеватор легат, и, всецело проигнорировав авантюристов, обратился непосредственно к герою: «Скажи... за что ты сражаешься?» «За Эорзею!» - отозвался тот, и Гай ван Бельзар пренебрежительно хмыкнул: «И ты веришь в Эорзею? Единство ее построено на лжи. На основе оной же возведены города-государства. И вера ее также выступает инструментом обмана. Другими словами, все здесь – паутина лжи. Верить в Эорзею – значит ни во что не верить... В Эорзее племена зверолюдов часто призывают богов, дабы те сражались за них – а твои сородичи лишь редко отвечают тем же. Странно, не правда ли? Насколько я понял, вашими защитниками выступают Двенадцать. Если вы действительно считаете их своими стражами, почему не повторить тот трюк, которых проделали вы у Картенью и вновь не призвать их? Они ответят – если вы завалите их кристаллами и эфиром!.. Ваши боги ничем не отличаются от тех, которым поклоняются зверолюды – все до единого эйконы. Прими этот факт, и ты увидишь, сколь скудна и ложна вера в Эорзее, лишающая животворной силы саму землю. И твоим набольшим известно об этом. Что порождают вопрос: почему продолжают они цепляться за сих ложных богов? Что заставляет даже ученых – в том числе и великого Лоуисокса – пресмыкаться перед ними? Ответ прост! Ваши правители слабы и не могут изменить сей уклад! Чтобы мир смертны что-то да значил, смертные должны властвовать над миром!.. Именно поэтому мы сражаемся, становимся сильнее посредством завоеваний... А когда уляжется пыль сражений, останутся сильные – те, кто станут диктовать волю свою слабым. Для слабого же правителя остается лишь один путь – поклонение ложным богам. Путь, который ведет к смерти... Лишь сильный сюзерен способен направить развитие цивилизации в верном направлении. И в этих землях, где процветает безволие, истина сия принесет избавление мирянам. Твое поражение, чемпион Эорзеи, станет доказательством моего мандата на правление! Я заберу ваши земли по праву сильного! Никто из вас не способен противостоять мне!»
Герой наряду с искателями приключений сошелся в противостоянии с Гаем ван Бельзаром, и тот отступил, признав, что противники его действительно сильны, и чемпион Эорзеи вполне достоин стать правителем. К несчастью, для сего недостает у него решимости.
Элеватор остановился, ибо достиг нижнего этажа, и легат, сойдя с платформы, проследовал в ангар, пребывало в коем Совершенное Орудие, и занял место в капсуле, пребывавшей в голове гигантского конструкта. Ван Бельзар привел в действие оружейные системы... и противостояние управляемого им Совершенного Орудия с защитниками Эорзеи началось...
Могущество, обладал коим герой, позволило ему исторгнуть из Совершенного Орудия сущности Предвечных – Гаруды, Титана, Ифрита... Гай ван Бельзар был изумлен до глубины души: он и не мыслил, что возможно подобное!.. Ведь прежде считал он Совершенное Орудие всесильным! Почему же не может оно сразить жалких эорзейцев?!
«Все дело в благословении Света», - изрек знакомый голос, и возник в помещении Танкред, одержимый сущностью аскианина Лахабри. «Силы твоему врагу даруют Кристаллы Света», - продолжал он, обращаясь к ван Бельзару. – «И ныне он гораздо сильнее иных смертных. Если хочешь одержать победу, надлежит сокрушить щит Света молотом Тьмы. Так и произойдет, ибо Совершенное Орудие обладает силой, о которой тебе пока еще неведомо». «Говори толком, аскианин», - потребовал легат, и пояснил Лахабри: «Сердце Сабика. Это – основа Орудия, и тайны его не сумели открыть величайшие ученые древнего Аллага. Магия в сем артефакте на протяжении долгих эпох пребывала нетронутой. Совершенное заклинание – ‘Ультима’!.. Мне необходимы были сущности Предвечных лишь с одной целью – пробудить Сердце, заставить его вновь начать свое биение. Ибо именно в нем заключена истинная сила Совершенного Орудия!»
Ощутив, что конструкт боле не подчиняется ему, в гневе вопросил ван Бельзар: «Лахабри, что ты сделал?!» «Лишь то, что было необходимо для возрождения моего бога!» - отозвался аскианин, и пред лицом его вновь возникла алая метка. – «Узрите же толику силы моего божества!»
Повинуясь воле Лахабри, Совершенное Орудие сотворило заклинание, Ультиму, обрушив всесокрушающий поток гибельных эфирных энергий на искателей приключений. Выброс сей обратил в руины немалую часть Преториума... но авантюристы выжили, укрывшись за магическим щитом, сотворил коий герой, обратившись к могуществу Кристаллов Света. Наблюдая за происходящим, разъяренный легат бесновался, ибо был заперт в капсуле Совершенного Орудия и сознавал собственное бессилие что-либо изменить.
Но магический щит иссяк, а Лахабри ухмыльнулся: «О, Хиделин... Похоже, желание уберечь своего чемпиона лишило тебя последних сил». Обратившись к легату, аскианин предложил тому закончить начатое, сам же исчез. Вновь приняв управление Совершенным Орудием, Гай ван Бельзар бросил оное в атаку, и сражение его с защитниками Эорзеи продолжилось...
Искатели приключений повергли Совершенное Орудие, и легат с превеликим трудом сумел вырваться из капсулы разрушающегося конструкта, распластался на полу. «Внемли мне», - прохрипел он, обращаясь к герою. – «Подданные слабого правителя станут обращаться за провидением к высшей силе, и их зависимость от нее будет немало стоить державе. Сбившиеся с пути возвеличивают слабых... а те сбивают народ с истинного пути. И если сильный не придет к власти, сей порочный круг никогда не будет разорван. Ты должен осознавать это! Ты, обладающий необходимой силой, чтобы править...»
Совершенное Орудие взорвалось, и пред героем вновь возник выступивший из теней Лахабри, бросил презрительный взгляд на мертвое тело ван Бельзара. «Жалок», - вынес он свой вердикт павшему. – «Ты вещал о великой силе. Тебе доверили Совершенное Орудие. Совершенную магию!.. И ты пал... Вот и все, на что ты оказался способен».
После чего одержимый сущностью аскианина Танкред перевел взор свой на героя. «Равновесие на сей планете нарушается все сильнее», - резюмировал он. – «Если так и продолжится, сами законы мироздания – как эфирного аспекта, так и материального, - окажутся необратимо искажены. И знает, кто стоит за этим?.. Хиделин! Ее надлежит выжечь, подобно паразиту, если хотим мы возрождения планеты. И лишь возвращение истинного бога приведет к ее полному и окончательному уничтожению... Но для возвращения моего божества надлежит свершить хаотическое воздействие невероятных масштабов. И это потребует присутствия Предвечных... Очевидно, что мы не потерпим дальнейшего вмешательства тебя и твоих дружков-Наследников».
Лахабри атаковал героя, надеясь устранить Вестника Света – единственного, кто выступал истинным чемпионом Хиделин в сем мире. Ведь раз за разом разрушал сей воитель замыслы аскиан: разил Предвечных, противостоял гарлеанам... тушил пламя хаоса везде, где миньоны и марионетки последователей истинного бога разжигали его...
Воззвав к могуществу шести Кристаллов Света, им обретенных, сотворил герой клинок из чистейшего Света, пронзил им Танкреда, исторгая из тела шарлаянина сущность Лахабри... Преобразилась реальность, и лицезрел пораженный аскианин противника своего близ исполинских размеров кристалла – Хиделин. Из-за спины авантюриста выступили Наследники Седьмой зари и иные защитники Эорзеи. Свет их обжигал аскианина, впервые за долгие эоны испытавшего отчаяние... Злокозненный Лахабри оказался не в силах совладать со всесокрушающим потоком омывающих его энергий Света; сущность аскианина была исторгнута из мира...
Сражение за Преториум завершилось. Подняв безвольное тело Танкреда, герой вынес его из разрушающейся крепости. В пожираемом пламенем зале Ган ван Бельзар тяжело поднялся на ноги, устремил взор вслед удаляющемуся чемпиону Эорзеи. «Вот и закончился мой завоевательный поход, Сид», - с горечью изрек он. – «В дыму и пепле». Сознавая сокрушительное поражение, позволил легат жаркому огню объять его...
«Услышь... Ощути... Осознай...» - произносит сущность Хиделин, и герой вновь зрит себя пред изначальным кристаллом, витающем в космической дали. – «Воитель Света, возлюбленный сын. Тьма бежала пред ослепительным сиянием твоего духа. Но остается она за пределами взора смертных, в позабытых уголках мира. А в глубинах бездны остается Темный. И пока зло сие не будет искоренено, никогда не познает покоя наш мир. Но в настоящее время Свет омыл Эорзею, и источник его – ты. Из искры разгорелось пламя, и тепло сие объяло мир. Оставайся же светочем надежды для Эорзеи, дитя, на протяжении всей своей жизни!»
Издали командующие Великими Отрядами, а также Наследники Седьмой Зари наблюдали за пылающим имперским оплотом – Каструм Меридианумом. Силы Водоворота, Бессмертного Пламени и Ордена Двух Змей, а также искатели приключений отступили за пределы стен... герой же, судя по всему, оставался внутри. На лицах присутствующих читалась неподдельная тревога: неужели защитник Эорзеи сгинул в пламени сражения?!.
«Сид, можем ли мы его вытащить оттуда на борту ‘Приключения’?» - осведомилась Кан-Е-Сенна. – «Этот герой подобен возрожденному Воителю Света. Мы не можем предоставить его своей судьбе. Я не допущу повторения произошедшего на Равнинах Картенью!» «Согласен», - обернулся к ней инженер. – «Но направлять воздушный корабль в этот ад равносильно самоубийству!»
Леди Минфилия и остальные обратились с молитвой к Хиделин – предвечной сущности, сотворившей мир, - прося ту уберечь своего чемпиона от гибели, озарить ему путь во тьме... Будто отвечая на их зов, из врат твердыни выбежал герой, прижимая к груди тело Танкреда. Возликовав, Наследники бросились к воителю, поздравляя того с одержанной им великой победой...
Силы Альянса Эорзеи оставались в лагере близ руин Каструм Меридианума. Экспансия Гарлемальда захлебнулась, и миряне могли позволить себе насладиться свершением своим...
К счастью, Танкред, освободившись от ментального контроля, который осуществлял Лахабри посредством Кристалла Тьмы, вновь стал самим собой.
Наследники Седьмой Зари выслушали рассказ героя, и Алфинод высказал уверенность в том, что Лахабри рано или поздно вновь явит себя – надлежит им держаться настороже, ибо не отступятся аскиане от задуманного. Неведомо, кто он – их бог, но очевидно, что сущности сей преданы они поистине фанатично. Посему эорзейцам надлежит целить выстраданный мир в их землях – пусть он и эфимерен...
Предводители Великих Отрядов обратились к воителям Альянса Эорзеи, говоря о том, что удалось им превозмочь имперскую тиранию и козни аскиан, и от подступавшей Тьмы избавили их Наследники Седьмой Зари наряду с героем, ставшем легендой еще при жизни. «Поверьте, доблесть еще потребуется от нас в дни грядущие», - говорил Робан. – «Старые распри грозят разобщить нас, а орды зверолюдов остаются у наших стен. И, хоть и мертв Черный Волк, стая его жива. Но пока мы едины, нет такого врага, которого бы устрашились!» «Пока Наследники стоят на страже мира», - добавила Мерлвиб, а Кан-Е-Сенна заключила, указав на героя: «Пока наш чемпион продолжает сражаться, поистине, не существует противника, который сумел бы одержать верх над нами, едиными!» «Боле не станем мы отворачиваться от бед наших соседей», - заверяла внемлющих командующим мирян Мерлвиб. «Державы не разрознены более», - поддержала ее Кан-Е-Сенна. – «Падет одна – падут и остальные. Эорзея – родина для всех нас. Если хотим мы познать мир, то должны стремиться к нему наряду с соседями».
«Так же, как мы вместе стоим перед вами», - заключил Робан, - «так же впредь и останутся едины наши Великие Отряды, и станут сражаться они не за свои города-государства, а за благо всей Эорзеи!» «Перемены не случатся в одночасье», - молвила Кан-Е-Сенна, - «но предвижу я день, наступит который скоро, когда границы, разделяющие нас, сотрутся и Эорзея станет поистине едина!» «Со времени Сражения у Картенью минуло лишь пять лет», - изрекла Мерлвиб. – «Пять лет с тех пор, как наступила Седьмая Эпоха Теней. Никакая победа, хоть и беспрекословная, не сможет заставить нас позабыть о понесенных лишениях. Никакой триумф не вернет нам погибших. Но не думайте, что чтите память их, живя воспоминаниями о прошлом. Не за прошлое сражались они. Вы воздадите им за принесенные жертвы, обратив взоры в будущее!»
«Единое будущее – подобно тому, как сущности Воителей Света едины в нашем чемпионе!» - провозгласил Робан, и взоры мирян вновь обратились к герою. Мерлвиб согласно кивнула: «Пришло время сплотиться, взвалить на плечи свои тяготы Эорзеи!»
«Пять лет назад свершился закат Шестой Эпохи Астрала», - изрекла Кан-Е-Сенна. – «Сейчас же завершается Седьмая Эпоха Теней. Но приветствуем мы не ее окончание, а новое начало. Ибо сегодня... во свете кристалла... занимается в Эорзее рассвет новой эпохи – Седьмой Эпохи Астрала... И мир наш возрождается!»
Миряне разразились ликующими криками, приветствуя становление эпохи, новой страницы в истории Эорзеи...
Герою же предстало видение – изначальный кристалл Тьмы, витающий в пустоте... Неужто... Эхо предупреждает его о некой новой, грядущей угрозе?..
Неожиданно земля под ногами мирян сотряслась, и громогласный рев разнесся окрест. К командующим подбежал один из лазутчиков, сообщив, что принес дурные вести: в остове рухнувшей наземь Даламуд, возведенный над которым Каструм Оссиденс, пробудился Предвечный...
В подземной темнице позабытой твердыни воплощенные аскиане собрались, дабы определить следующий свой шаг.
«Бахамут пробуждается», - изрек Паштарот. «А вскоре присоединятся к нему и иные», - прошелестела Игейорм, аскианка Тринадцатого - отзеркаленного мира, лишившегося эфира и обратившегося в Пустоту. «Вопрос не в том, падет ли чемпион Эорзеи, а в том, когда именно это случится», - добавил Набриалес.
«С каждым мгновением час Искупления приближается», - изрек Лахабри, обращаясь к многочисленным своим сподвижникам, и возвестили те: «Славься, истинный бог! Славься, Зодиарк!..»
***
Дабы пресечь возникшую угрозу в зародыше, чемпион Эорзеи наряду с иными искателями приключений и Алисэ поспешил к павшему Каструм Оссиденсу, возведен который был на весьма крупном осколке Даламуд, в пределах которого, судя по всему, и восстал Предвечный.
Имперцы уже начали исследования внутренних пределов искусственной луны, сотворенной аллаганами, и искатели приключений лицезрели комплекс их в недрах земных. Призналась Алисэ, что концентрация эфира здесь поистине невероятна, ибо окружают их оскверненные кристаллические образования невиданных масштабов. «Подобные кристаллы возникли в Эорзее, когда великая река эфира была искажена пять лет назад», - напомнила Алисэ спутникам. – «И перед вами – одна из причин сего: осколок искусственной луны, Даламуд. Создали ее древние аллагане, дабы заточить в небесах Бахамута».
Защитные механизмы аллаган все еще действовали – даже по прошествии тысячелетий, и искатели приключений, разя преступавшие им путь магомеханические и биологические творения, устремились в глубины комплекса, надеясь, что сумеют, наконец, узнать истину о свершившемся пять лет назад Бедствии.
Ступив в пределы осколка, лицезрели авантюристы поистине гигантское черное крыло, принадлежать которое могло лишь Бахамуту, старейшему Предвечному. «В Картенью мой дедушка надеялся пленить Бахамута, воззвав к могуществу Двенадцати», - напомнила спутникам Алисэ. – «Но дракон оказался слишком силен и вскоре вырвался из магических пут. Но вместо того, чтобы продолжить сеять разрушение, он попросту исчез. И до сего дня никто не знал, что с ним в действительности приключилось... Но я не понимаю... Если Бахамут – действительно Предвечный, почему сохранил он свое тело, не был развоплощен?»
Выяснить истину можно было лишь одним способом: продолжить спуск в подземные недра, образованные осколком Даламуд и оскверненными кристаллами.
Пребывало здесь великое множество монстров – результат биологических экспериментов аллаган с темной материей. Следуя в глубины, заметили авантюристы гигантскую окаменевшую лапу, принадлежащую Бахамуту, и вновь Алисэ задалась вопросом: как сумел павший Предвечный сохранить свое физическое воплощение?.. «Я предполагала, что именно обращение Бахамута в эфир и вызвало столь разительные перемены в землях Эорзеи», - задумчиво молвила девушка. – «Но, если он здесь, стало быть, теория моя неверна. Тогда что же стало причиной неожиданного возрождения земель?.. Да, многое о произошедшем в Картенью, нам до сих пор неведомо...»
Вскоре атаковал искателей приключений дракон, на шее которого пребывало некое устройство. Герой и спутники его повергли тварь, и предположила Алисэ, что устройство сие было призвано поработить дракона – похоже, у древних аллаган были способы управлять рептилоидами. Ишгардиане наверняка все что угодно отдадут за это знание, лишь бы не оказалось оно обращено против них. «Армия драконов обратит в свою пользу исход любой битвы, как однажды гарлеане уже узнали на своей шкуре», - молвила Алисэ. – «Не удивлена, если здесь пытались они понять суть функционирования подобных технологий, дабы обратить их себе на пользу. Каковы бы ни были их планы, для нас это служит лишним напоминанием о мощи древнего Аллага. Невольно задаешься вопросом: и как столь высокоразвитая цивилизация могла пасть?»
Изумленные, лицезрели искатели приключений отсеченную голову Бахамута; мертвую плоть покрывают устройства аллаган, а огромные механизмы направляют в структуру сию потоки энергии! «Стало быть, пробужденный Предвечный, рев которого был слышен повсеместно в Эорзее... был действительно Бахамут?!» - поразилась Алисэ, ужаснувшись чудовищности замысла имперцев, вознамерившегося поставить на службу себе старейшего Предвечного. – «Не может быть! Стало быть, смерть дедушки была напрасна...»
Она осеклась, заметив поодаль знакомую фигуру... Лоуисокса!.. Архонт обернулся к внучке, тепло улыбнулся, после чего зашагал в направлении возрождаемой технологиями аллаган исполинской головы Бахамута... и вскоре скрылся из виду.
Стало быть, Лоуисокс жив?.. Но почему же он не подошел к ним?..
Отметив, что эфирные энергии направляют в возрождаемого Бахамута три устройства, Алисэ постановила: надлежит вывести все их из строя.
Выведя из строя первое из устройств, означившееся здесь же – в комплексе под Каструм Оссиденс, авантюристы вернулись на поверхность, принявшись за поиски разлома, спустившись в который, возможно достичь второго из устройств... Оный означился в чащобах Чернолесья, и на местонахождение его указали залежи оскверненных кристаллов. Тлетворные энергии их преображали представителей местной флоры и фауны в чудовищных тварей.
В недрах разлома означились иные осколки Даламуд – исполинского по размерам своим комплекса аллаган. Здесь путь им преградил индивид в доспехах Наэля ван Дарнуса, Белого Ворона. Неужто тому каким-то чудом удалось выжить?..
«Наэль... ван... Дарнус?..» - проскрежетал индивид. – «То имя глупца, сгинувшего на заре обещанной эпохи славы. Не следует произносить его в сих священных залах». Поклонившись авантюристам, представился он: «Из любви к смиренному слуге своему истинный бог назвал меня Наэлем деус Дарнусом». «Истинный бог?» - поразилась Алисэ. – «Бахамут! Он говорит о Бахамуте!»
Возвестил возрожденный легат, что не позволит чужеземцам осквернить благословенное святилище своего божества – старейшего Предвечного, после чего отступил... Появление хьюра, сгинувшего незадолго до Бедствия, казалось немыслимым, и искателям приключений оставалось лишь продолжать спуск в недра разлома, надеясь понять происходящее.
Преображенных лесных тварей вновь сменили магомеханические конструкты – в точности такие же, коих встречали авантюристы в подземном комплексе под Каструм Оссиденсом. «Насколько мне известно, аллагане преуспели в создании химер», - обратилась к спутникам Алисэ, - «и в недрах красной луны пребывали тысячи тысяч подобных тварей – дабы пресечь попытки врагов древней империи освободить из заточения старейшего Предвечного».
Элеватор нес эорзейцев в глубины планеты... и неожиданно оказались те на открытом пространстве, лицезрев над головой звездное небо... и алое око Даламуд. Что это – иллюзия?!. Или же... технологии аллаган позволили кому-то воссоздать сей образ?..
«Это – то место, где пал Наэль ван Дарнус», - просветил героя и спутников его возрожденный легат, вновь представ им. – «Могила для недостойных. И за то, что ступили вы в святилище моего бога, станет она и вашей могилой!» Не мешкая, Алисэ сотворила заклинание, направив оное на противника, сшибла шлем с головы того...
В изумлении лицезрели герои женщину, заключенную в доспехи легата!.. Не ведали искатели приключений, что то – Эула Дарнус, старшая дочь Дома Дарнус. Вслед за братом вступила она в имперскую армию, но однажды Наэль вернулся домой, будучи смертельно раненым, признавшись, что отец направил его на сию миссию, стоившую ему жизни. Наэль скончался, а Эула покончила с отцом, представив все так, будто умер тот от болезни. После чего облачилась в доспехи брата, приняла его имя и начала восхождение свое в имперской армии, получив ранг легата VII Имперского Легиона...
«В час своего поражение Наэль ван Дарнус ощутил, как потоки эфира уносят с собой его сущность», - изрекла та, которая на протяжении долгих лет выдавала себя за погибшего брата. – «Но за мгновение до того, как познал он забвение, коснулась его божественная сущность... и породила меня. Прозвучали в разуме моем слова бога: ‘Сокруши врагов моих, дабы познали они отчаяние! И обрети победу, которой оказался лишен!’»
Будучи вместилищем для энергий сущности Бахамута, преобразилась Эула, представ искателям приключений драконоподобным рептилоидом, способным направлять на противников могущество и ярость самого павшего Предвечного.
И когда оказалась повержена она в противостоянии авантюристам, иллюзия звездного неба и пылающего ока Даламуд исчезла, и эорзейцы вновь обнаружили себя в пределах комплекса аллаган. Эула с трудом поднялась на ноги, и, шаркая, устремилась в направлении героя... «Бедное создание», - покачала головой Алисэ, наблюдая за умирающей. – «Ты отринула свое смертное обличье и приняла эфир... Но Бахамут отказал тебе в смерти и пленил то немногое, что от тебя осталось, в оболочке из эфира, походящей... возможно, на образ, порожденный твоими воспоминаниями? И эта оболочка ныне сломана. И, похоже, Предвечный не желает боле поддерживать твое существование». «Мой Предвечный?» - презрительно искривила губы Эула. – «Я не склонюсь перед эйконом! С чего бы мне просить о милости подобную тварь?! Я – Наэль ван Дарнус, легат VII Имперского Легиона...»
Она запнулась, нахмурилась, а после изрекла с нескрываемым изумлением: «Мои мысли как в тумане... и это тело не принадлежит мне. Неужто ты говоришь правду? Неужто пребывала я под воздействием чар пленника малой луны?.. Не бывать этому боле!» «Ты говоришь так, будто Бахамут боле не управляет твоим разумом», - нахмурилась Алисэ. – «Но это невозможно! Если Предвечный контролирует тебя, нельзя вновь обрести свободу!.. Если только... Бахамут попросту оставил тебя. Какой прок ему от сломленного духа, который вот-вот переместится в царствие эфира?»
Эула осознавала горькую иронию произошедшего с ней, ведь стала она рабом сущности, подобных которых желала исторгнуть из мира. «Но не думайте, что все мои действия были определены ею», - бросила ван Дарнус авантюристам. – «Решение возродить проект ‘Метеор’ было моим, и только моим! Но, похоже, мои великие замыслы обречены на провал. Даже в смерти мне было отказано...»
«Наэль, расскажи нам больше о Бедствии», - просила умирающую Алисэ. – «Я должна понять, что в действительности произошло с миром... и с моим дедушкой, архонтом Лоуискосом». «Ты – внучка Лоуисокса?» - удивилась Эула. – «О, судьба поистине жестока. Продолжай путь, и в конце его ожидают тебя все ответы. Но знай, что ведет путь лишь к отчаянию. Свет истины поистине жесток...» «Почему ты так говоришь?» - поразилась девушка. – «Дедушка обретет свободу, когда мы пресечем возрождение Бахамута, разве нет? Что ты недоговариваешь?» «Лишь несгибаемая решимость и безжалостная сила помогут превозмочь то, с чем тебе предстоит столкнуться, дитя», - отвечала Эула. – «Слабые лишь рыдают, сознавая свою беспомощность. Так же, как дитя, которым я была когда-то...»
Поток чистейшего света пронзил легата, и глас разнесся под сводами чертога: «Молчи, болтливый ворон! Крылья твои сломаны, и боле не взлетишь ты!» Эула ван Дарнус исчезла, отойдя в мир иной; тело ее растворилось в ярчайшем сиянии. Узнала Алисэ голос своего деда, но не мог Лоуисокс произнести столь холодные и жестокие слова!
Искатели приключений спустились в глубины комплекса, лицезрев, что механизмы Аллага продолжают восстановление плоти Бахамута: помимо головы, воссозданы были предплечья и – частично – крылья. Оставалось лишь уповать на то, что отключение второго из трех устройств замедлит процесс регенерации могущественного Предвечного...
Алисэ отключила устройство... когда ударил в нее сполох магической энергии, и девушка закричала от боли. Обернувшись в сторону атаковавшего ее, осознала она, что зрит своего деда, Лоуисокса! «За что?» - выдохнула она, и отвечал архонт: «Я не допущу дальнейшего отключения устройств, Алисэ!» «Но мы должны это сделать, чтобы предотвратить возрождение Бахамута!» - растерялась девушка. «Что ж, ты сама избираешь свою судьбу», - изрек Лоуисокс, воздел руку, дабы произнести заклинание, должное покончить с внучкой...
Закрыл ту своим телом герой, и Лоуисокс отступил, бросил презрительно: «И как только Белый Ворон позволил одолеть себя столь жалким противникам?!» Глаза его полыхнули алым, и изрек архонт: «Внемлите же мне! Все мы существуем по воле одной божественной сущности. И слово лорда Бахамута неоспоримо!»
Лоуисокс велел искателям приключений убираться прочь, заявив, что, если вновь посмеют они ступить во владения его господина, он непременно покончит с ними. Осознала Алисэ, что деда ее постигла та же участь, что и Ноэля: наполнен он сущностью Бахамута, выступая воплощением воли Предвечного. И теперь образ деда – лишь фантом, который использует эйкон.
Обратив взор в сторону восстанавливаемого тела Бахамута, поклялась Алисэ, что уничтожит его – окончательно и бесповоротно, свершив тем самым отмщение за своего дедушку.
...Узнав о сем откровении, присоединился к отряду Алфинод; близнецы определили местонахождение следующего осколка Даламуд, через который возможно попасть к последнему, третьему устройству, продолжающему регенерацию тела Бахамута. Поиски заняли несколько недель, и неведомо, что происходило за это время в недрах и насколько стремительно восстанавливается физическое воплощение Бахамута. Но ныне прибыл отряд к осколкам Даламуд в северном Таналане – разломе, названном ‘Рывком Робана’.
Оставалось лишь уповать на лучшее, посему герои наряду с близнецами поспешили в глубинные пределы созданного аллаганами комплекса, столкнувшись как с химерами, так и с конструктами, выступавшими частью внутренней защитной системы Даламуд.
В обширных помещениях, в чанах, заполненных зеленоватой жидкостью, лицезрели авантюристы множество драконов, плененных аллаганами в незапамятные времена. «Судя по всему, между аллаганами и драконами большой любви не было, но зачем же держать в заточении столь большое их количество?» - задумчиво изрекла Алисэ, озираясь. – «Мы уже поняли, что внутренние пределы Даламуд прекрасно защищены. И созданные аллаганами стражи – живые и неживые – прекрасно смогли бы сдерживать неприятеля... Зачем же им понадобились эти бедные создания?»
«Скажи мне, Алисэ», - обратился к озадаченной сестре с вопросом Алфинод. – «Ты сумела понять, чья воля поддерживает существование Бахамута?» «Нет», - призналась та. – «Сперва я предположила, что аллагане каким-то образом изыскали способ искусственно воспроизвести обращенную к Бахамуту молитву, что привело к воплощению сего Предвечного в нашем мире. Но слова Наэля заставили меня задуматься – ведь та тень говорила что-то о ‘возлюбленных чадах’ Бахамута. Стало быть, физическое воплощение Предвечному даровали некие последователи, которых мы еще не...» Она осеклась, на лице отразилось озарение.
«Как я же была слепа!» - воскликнула девушка, и, указав брату и искателям приключений на заключенных в стазис драконов, пояснила: «Вот они – возлюбленные чада Бахамута! Кто, как ни драконы, способны призвать его и поддерживать дальнейшее существование? А я еще гадала, зачем аллаганам понадобилось пленять их здесь!» Алфинод согласно кивнул, молвив: «И, если повергнем мы Бахамута, драконы непременно призовут его вновь. Поистине, гениальность аллаган была велика... как и жестокость. Неудивительно, что пребывал Бахамут в столь неистовой ярости!» «Глупо отрицать, что именно смертные навлекли на себя Бедствие!» - с горечью произнесла Алисэ, и, поймав на себе удивленный взгляд Алфинода, добавила: «Несмотря на злодеяния аллаган, свершенные против драконов, я не собираюсь позволить Бахамуту опустошить наш мир. Нам надлежит уничтожить его последователей – будь они его чадами или же рабами. Предположу, что система, возрождающая Предвечного, также поддерживает жизнь в телах этих драконов. И если мы выведем ее из строя, они погибнут».
Отряд продолжил спуск в недра планеты, разя многочисленных конструктов и химер аллаган... Покончив с гидрой Калией, лицезрели они в обширном пустующем пространстве, которого достигли, модель Даламуд, которую, должно быть, Бахамут созерцал на протяжении тысячелетий своего заточения – устройство, осуществляющее регенерацию Предвечного. «Заключенный в сферу, едва превосходящую его размерами, неспособный двигаться, лишенный возможности умереть», - вздохнула Алисэ. – «Должно быть, его ненависть к смертным была поистине невероятна! И ненависть эта нашла идеальное для себя вместилище – Наэля ван Дарнуса... Во многих аспектах Бахамут достоин жалости, но, зная о всепоглощающей ярости его, я убеждена в необходимости нашего начинания... К тому же, не только его душа жаждет отмщения!»
Спустившись к последнему из устройств, лицезрели авантюристы, что оное уже завершает восстановление физического воплощения Бахамута, и размеры Предвечного поистине потрясают!
Алисэ устремилась к устройству, дабы вывести его из строя... когда путь ей преградил Лоуисокс. «Ты – не мой дедушка, и я не стану называть тебя таковым», - не устрашившись, бросила девушка противнику. – «Он мертв, а ты – его искаженная тень, раб безумного Предвечного». «Зря ты не последовала моему предостережению, дитя», - прошипела сущность, полнящая ныне тело Лоуисокса. – «Неужто так уверена в праведности своих устремлений?»
Алисэ растерялась, сознавая, что ни одну из сторон конфликта нельзя назвать правой. Заметив смятение сестры, брат ее выступил вперед, произнес, глядя в пылающие алым глаза Лоуисокса: «Да, мы следуем праведным путем, потому и вернулись. Пока Бахамут угрожает всему, что столь дорого нам, Эорзея никогда не будет в безопасности. А герой, отдавший жизнь свою за наши земли? Неужто ты действительно сомневаешься в праведности нашего начинания?»
«Бедные мои, несведущие внуки», - прошипел Лоуисокс, - «облик вашего мира определен недавним конфликтом. Слушайте, и я расскажу вам о ‘праведности’. На закате Третьей Эпохи Астрала Империя Аллаг вторглась в земли южного континента, Мерасидии. Творя немыслимые бесчинства, аллагане сметали все на своем пути. В надежде обрести избавление драконы обратились за помощью к одному из своих прародителей – древнему Бахамуту. Наделенный силой своих ярых последователей, воспарил он из бездны смерти и обратился в новосотворенного бога Мерасидии. Но чудо сие повлекло за собой лишь новые злые замыслы со стороны имперских захватчиков. Жестокие оковы, сдерживающие моего повелителя – воплощение алчности и порока аллаган... Прежде я призвал Двенадцать в попытке отсрочить Седьмую Эпоху Теней. Что же сделали драконы Мерасидии такого, чего не сделал я? Почему же они должны быть прокляты, а я благословлен?.. Заблуждение смертных о собственном превосходстве делает их такими ничтожными тиранами. И пока существуют в сем мире смертные расы, никогда не познать мира драконам. Лишь когда будут уничтожены они, воспрянут чада Бахамута. И тогда познает мир истинную праведность!»
«Прекрати!» - воскликнула Алисэ. – «Дедушка никогда не произнес бы подобных слов! Вера его в смертных была непоколебима! Он верил в то, что, сплотившись, сокрушат они любую Тьму, угрожающую миру». «Ложная надежда», - пренебрежительно отмахнулся Лоуисокс. – «Глупо возлагать чаяния свои на столь слабые расы. ‘Сплотившись’? Сперва им нужно договориться, в какую сторону смотреть. Если история чему-то нас и учит, то и тому, что смертные ничего не могут делать сообща. Даже вы – близнецы, разделяющие общую кровь, - не всегда понимаете мотивы и стремления друг друга. А свои различные цели скрываете за убедительными речами о спасении Эорзеи. И чем же вы отличаетесь от аллаган?.. Я думал, что гримуары, дарованные мной, сблизят вас, но ошибался...»
«Может, ты и прав насчет нас с Алисэ», - признал Алфинод. – «Но подобные речи, обличающие зло смертных, звучат слишком уж неправдоподобно из уст архонта Лоуисокса. Скажи, ты превозносишь сторону драконов лишь потому, что ныне выступаешь рабом Бахамута? Или потому, что сам вознесся над смертным существованием?»
Алисэ с удивлением воззрилась на брата: о чем он говорит?! «А, заметил, значит», - усмехнулся Лоуисокс. – «То, о чем я молился и чем я стал... причина, по которой случилось возрождение Эорзеи. Нападайте! Разорвите это божественное обличье и обретете ответы на свои вопросы!»
Лоуисокс обратился в гигантскую птицу, Феникса... «Наш дедушка стал Предвечным?» - не веря глазам своим, выдохнула Алисэ, но Алфинод отрицательно покачал головой: «Пойми, это создание – не фантом и не морок... это действительно наш любимый дедушка!»
Искатели приключений сразили могучее создание, и близнецы склонили головы, прощаясь с Лоуисоксом – на этот раз окончательно... Но нет, воплотился пред близнецами и авантюристами архонт, и, обратившись к герою, произнес: «Благодарю тебя, Воитель Света. Без помощи тебя и твоих сподвижников я никогда бы не вырвался из-под власти Бахамута. И сейчас, в последние мгновения своей жизни, я остаюсь самим собой». «Я так этого хотела!» - всхлипнула Алисэ. – «Но... действительно ли это ты?»
Улыбнувшись, Лоуисокс утвердительно кивнул, а после поведал о том, что в действительности произошло в час Бедствия. «Начну рассказ со Сражения у Картенью, где схлестнулись армии Гарлеанской Империи и Альянса Эорзеи», - говорил архонт. – «В небесах над полем брани старейший Предвечный Бахамут вырвался из заточения в красной луне, Даламуд. Дабы сдержать сие воплощение разрушения, я воззвал к Двенадцати, дабы божества помогли мне создать новую клеть из эфира... Но, как оказалось, подобные жалкие меры не могли удержать Бахамута – слишком силен он был, слишком разгневан. Выбор у меня оставался небольшой. Последние силы я потратил на то, чтобы переместить нашу надежду в будущее, и приготовился умереть... Но, как вы уже поняли, я не погиб. Когда клеть, созданная из сущностей Двенадцати, была уничтожена, небеса заполнило гигантское облако эфира. Эта рассеянная энергия отозвалась на молитвы сражающихся на земле – и мое отчаянное желание спасти сей мир... и наделила меня могуществом Предвечного! Я обратился в бессмертного Феникса, древний символ возрождения. Воспарив в небеса, я атаковал Бахамута, разорвав его физическое воплощение, и дождь эфира пролился на земли Эорзеи. Так началось возрождение нашего мира. Полагая, что исполнил задуманное, я высвободил остающуюся во мне эфирную энергию, дабы вернулась та в мир... но не учел злую волю Бахамута. Даже пребывая на пороге забвения, дракон сумел воспользоваться останками энергии Феникса и подчинить себе мой разум».
«Так ты стал рабом старейшего Предвечного», - констатировал Алфинод, а Алисэ изумленно покачала головой: «Поражаюсь его желанию выжить... Даже находясь на грани гибели, Бахамут сумел обрести энергии, отданные тобой. Это объясняет, почему уцелела часть его физического воплощения, оказавшаяся погребенной под землей». «Также это объясняет возникшие в Эорзее аномалии», - добавил Алфинод. – «Земля стремилась исцелиться, но поток эфира, необходимый ей для этого, оказался искажен».
«Верно», - подтвердил Лоуисокс. – «Избежав гибели, Бахамут поглотил весь рассеянный в воздухе эфир, остававшийся его доступным. Но сия толика оказалась недостаточной, чтобы восстановить его гигантское тело... и этим занялись технологии аллаган! Пока остается хоть малая толика тела Бахамута, механизмы продолжат свою задачу по восстановлению его в целости. Оказавшиеся на поверхности осколки Даламуд казались бездвижными, но в глубинах земли они продолжали поиск своего обретшего свободу пленника. И, как вы уже поняли, они отыскали его сердце».
Обратившись к герою, архонт просил того окончательно пресечь регенерацию Бахамута. «Вопросы праведности сего деяния сейчас лишены смысла», - изрек он. – «Старейший Предвечный обратит в мир в пустошь – не заботясь ни о смертных, ни о собственных сородичах. Прошу тебя защитить Эорзею, и даровать народам ее будущее, к которому они так отчаянно стремятся! Пришло время истории о Бахамуте и роли, сыгранной им в Бедствии, завершится!»
В последние мгновения своего смертного существования напутствовал Лоуисокс своих внуков, молвив: «Ваши надежды и грезы боле не должны быть продолжениями моих. Вы должны отыскать свои причины сражаться за этот мир – свое собственное предназначение в море хаоса. Сделаете это для меня?» «Конечно, дедушка!» - воскликнул Алфинод. – «Я уже нашел свое предназначение в том, чтобы сохранить дальнейшее процветание нашего возрожденного мира».
«Алисэ», - обернулся архонт к внучке, - «когда я оставался рабом Бахамута, ты говорила о моей вере в силу смертных. Знай, что, хоть душа моя оставалась пленена, я услышал твои слова. И так уверенно ты произнесла их, что показалось мне, будто свято верить ты в это. Возможно сейчас, оставив позади гнев свой и скорбь, нашла ты в душе своей убеждение, за которое стоит сражаться. Доведи же начатое до конца. Ибо я верю в твою силу». По щеке Алисэ скатилась слезинка, и прошептала она: «Спасибо тебе... за все... Обрети же покой, дедушка... Ты это заслужил».
Благословив внуков на прощание, мудрый архонт исчез, обратившись в поток чистейшего эфира...
Алисэ устремилась было к последнему устройству аллаган, продолжающему регенерацию тела Бахамута, когда глаза последнего полыхнули алым. Пламенные потоки, сотворенные из эфира, отделились от туши дракона... Отброшенные взрывом от устройства, близнецы изумленно воззрились на Предвечного: они и не мыслили, что в нынешнем незавершенном состоянии способен тот творить волшбу!
Но Алисэ твердо намеревалась завершить начатое. Лоуисокс спрашивал ее, нашла ли она причины сражаться за Эорзею? «Причины у меня были всегда», - звонко произнесла девушка, устремив взор на ненавистную сущность дракона. – «Клинок Света Эорзеи, рассекающий бесконечные покровы Тьмы. Я видела своими глазами чудесные свершения, на которые мы способны. На которые я способна! Бахамут, я не позволю тебе обратить в небытие все, что нам дорого!»
Девушка сотворила магические щит, о который бессильно разбивались творимые Бахамутом гибельные заклятия. Наблюдая за сестрой, Алфинод радовался тому, что обрела та, наконец, свою решимость и осознание того, за что следует сражаться. Ныне стремления их едины, и Алфинод присоединился к сестре в поддержании и усилении щита.
Последнее из устройств аллаган было отключено, и возрождение Бахамута пресечено. Искатели приключений уничтожили исполненный темных энергий кристалл, составлявший средоточие сущности Бахамута, положив конец затянувшемуся существованию старейшего Предвечного. Эфир, поглощенным тем, вернулся в планету, где продолжил свой ток...
«Ты знал ведь, так?» - обратилась Алисэ к брату. – «Ты знал, чем стал наш дедушка». «Я... не был уверен», - покачал головой Алфинод. – «Но, исходя из того, что мне удалось выяснить и понять, я не исключал подобную возможность. Присутствовавшие в Сражении у Картенью описывали произошедшее как невероятное опустошение. А посредством порожденных отчаянием молитв наряду с огромным количеством эфира и рождаются Предвечные. Я просто сложил вместе одно и с другим, придя ко вполне определенному выводу». «Думаешь, это достаточное объяснение?» - молвила Алисэ. – «Теперь понимаю, ты опасался того, что я была близка с дедушкой. И полагал, что одержимость спасением его позволит Предвечному взять разум мой под контроль. Именно поэтому ты вызвался сопровождать нас сейчас? Чтобы защитить меня, если я дрогну?»
«Прости меня, сестра», - вздохнул Алфинод. – «Я лишь хотел защитить тебя. Но теперь понимаю, то не должен был ставить под сомнение силу твоих убеждений. Но скажи, что ты собираешься делать теперь, зная истину?» «О какой именно истине ты говоришь, брат?» - вопросила девушка. – «О том, что порожденная отчаянием молитва породила Предвечного – Феникса? И о том, что сие новое божество направило Эорзею на путь возрождения? Если история об этом станет ведома повсеместно, миряне начнут вновь возносить молитвы, взывая к Фениксу, дабы завершил тот начатое исцеление нашего мира». «Но, как мы с тобой оба понимаем, от призыва подобного спасителя будет больше вреда, чем пользы», - закончил за нее Алфинод. – «Мы не можем способствовать зарождению подобного поклонения. Если дедушка будет вынужден вернуться в обличье поглощающего эфир Предвечного, это низведет на ‘нет’ все наши усилия по защите Эорзеи. Твоя любовь к нему стала ключом к тому, что позволило нам узнать правду о свершившемся Бедствии. Но иногда ключи стоит использовать, чтобы запирать двери, которым надлежит оставаться закрытыми. Пусть же и ныне твоя любовь направит наши деяния, и запечатает истину о судьбах нашего дедушки и Бахамута».
«Я понимаю, как надлежит поступить, Алфинод», - согласилась Алисэ. – «Дабы мир был спасен, он не должен узнать истину о случившемся. Достаточно сообщить о том, что старейший Предвечный исторгнут и не вернется боле».
Сопровождаемые искателями приключений, близнецы устремились из недр земных к поверхности... Разыскав Уриангера, просили они того посодействовать скорейшей изоляции осколков Даламуд – никто боле не должен исследовать их, пытаясь узнать потаенные тайны аллаган.
Уриангер и Алфинод вознамерились сообщить правителям городов-государств Эорзеи о том, что опасность миновала; Алисэ же просила героя сопроводить ее на Равнины Картенью, пребывало на которых множество оскверненных кристаллических образований. Окрестные земли все еще усеивали обломки Даламуд, и вздохнула девушка: «Наивно полагать, что они просто возьмут да исчезнут. Нет, пребудут они здесь и после того, как мы с тобой покинем этот мир... Я уверена, что Алфинод сумеет сокрыть от мира истину о произошедшем здесь, ведь подобные тайны действительно не следует предавать огласке. Да, я согласилась с этим... Но мысль о том, что миряне Эорзеи так никогда и не узнают об их спасителе – о тебе... Это несправедливо!»
Герой лишь улыбнулся: мол, не бери в голову... «Знай, что сама я об этом не забуду!» - заверил его девушка. – «Ты – тот, кто даровал свободу душе дедушки и уберег Эорзею от гнева Бахамута».
Закрыв глаза, Алисэ вознесла тихую молитву Двенадцати – за упокой душ Лоуисокса, Наэля и драконов Мерасидии...
Надеялась девушка, что однажды сможет стать «мечом Света» - так же, как и герой, выступавший ныне ее кумиром. Посему и выступала ныне в странствие – дабы стать сильнее и искуснее на избранной стезе, способной защитить Эорзею и мирян ее от угроз.
***
В последующие недели взоры мирян всей Эорзеи были неотрывно прикованы к Наследникам Седьмой Зари. Прежде действовали те втайне от мира, ныне же осаждали их меценаты, предлагающие безвозмездную – или не совсем – помощь свою во всех начинаниях. Минфилия очень устала от постоянного приема гостей, жаждущих снискать выгоду от союза с Наследниками; к примеру, последний из таковых обещал фракции необходимые припасы в обмен на разрешение спорного вопроса, возникшего у него с партнером. Конечно, Минфилия ответила ему отказом, как и всем иным торговцам... Вот только избавиться от «благодетелей», принадлежащих к Синдикату, весьма непросто...
«Когда основали мы Наследников Седьмой Зари, то избрали для себя служение Эорзее, а не личным интересам определенных мирян», - сокрушалась Минфилия, делясь наболевшим с заглянувшим в «Пробуждающиеся пески» героем. – «Нейтралитет – основа нашего начинания. Но я терзаюсь сомнениями... Если эти предложения покровительства принесут нам столь необходимые ресурсы, которые можем мы использовать на общее благо... разве не стоят они рассмотрения? Да, наши коллеги, Студиозусы Балдесиона, были щедры, но мы не можем и впредь уповать на них...»
Просила Минфилия героя переговорить с иными Наследниками, дабы узнать их мнение по сему вопросу. Те оказались единодушны в своем мнении: союзные отношения с городами-государствами Эорзеи поколебали нейтралитет фракции, дальнейшее движение в этом направлении лишит Наследников оного окончательно, что недопустимо! Уже сейчас распространяются слухи о могуществе фракции, о том, что надлежит ей примкнуть к великому множеству начинаний – вне всяких сомнений, благородных. Но неведомо, куда заведут Наследников сии пути, если начнут те следовать ими. Но очевидно, что многие из них вынудят Наследников поступиться своими принципами...
Нет возможности у фракции и далее продолжать принимать просителей и покровителей, ибо неспокойно в мире. Зверолюды, воодушевленные уничтожением Совершенного Орудия, воспряли вновь, надеясь вернуть в мир своих божеств, прежде сраженных героем.
«Подобный исход вполне ожидаем», - заметил Алфинод, когда обратился к нему герой за советом. – «Я много думал над будущем нашей организации... и пришел к решению, которое, полагаю, единственно верное». Проследовав наряду с авантюристом в кабинет Минфилии, постановил юный элезен: «Наследники Седьмой Зари должны покинуть Ул’дах! Пока мы остаемся на территории сего города-государства, местные торгаши продолжать досаждать нам. Мы показали, на что способны, и это не укрылось от Синдиката. Он не потерпит, чтобы наша фракция сохраняла свою независимость. Мы для них представляем опасность».
«Но куда же нам отправиться?» - вопросила Минфилия, растерявшись, и отвечал Алфинод: «Туда, где наш нейтралитет будет всем очевиден – за пределы владений городов-государств Эорзеи. В Мор Дону!.. Там есть селение, навещают которое частенько искатели приключений, и мы сможем пополнить свои ряды». «Но за прошедшие годы у нас появилось немало связей с местными жителями», - возразила Минфилия. – «Ул’дах – наш дом, Алфинод! Отринуть все, что мы создали, и начать все сначала в пустоши – в высшей степени сумасбродно!» «Решение за тобой», - почтительно произнес юноша. – «Я прошу лишь вспомнить тебе о цели основания фракции Наследников Седьмой Зари – а до этого, Пути Двенадцати».
Поразмыслив, Минфилия приняла доводы Алфинода, но все же продолжала терзаться сомнениями. Юный элезен, отозвав героя в сторонку, пояснил ему: «Минфилия знает, что это необходимо, и все же колеблется – все из-за слухов. Видишь ли, приемная мать ее погибла в час Бедствия. Звали ее Ф’ламинн, «Танцовщица Ул’даха». Талант сей женщины был просто невероятен, и люд Эорзеи любил ее. Весть о гибели Ф’ламинн ужаснула почитателей ее, которые отказались поверить в случившееся. К тому же тело ее так и не было обнаружено. Сперва и Минфилия отрицала истину, но месяцы обращались в годы, и мало-помалу она начала мириться с утратой... Но в последнее время поползли упорные слухи о том, что Ф’ламинн жива! В сердце Минфилии вспыхнула надежда, туманя здравомыслие. Все эти разговоры о том, что Ул’дах – наш дом, а в Мор Дону перебираться тяжко – не более, чем нежелание покидать это место. И, пока слухи о чудесном выживании Ф’ламинн продолжать распространяться, останется она глуха к доводам разума».
Алфинод просил героя отыскать источник сих слухов и опровергнуть их – если, конечно, не имеют они под собой неоспоримой основы. Последним, кто заверял мирян в том, что выжила Ф’ламинн, был отец Илиуд; его-то и навестил герой в первую очередь. Священник признался, что услышал о Ф’ламинн от одного из прихожан, утверждавшего, что зрел прекрасную мико’те в Коста дел Соль.
Искатель приключений поспешил в означенный приморский городок, однако там Ф’ламинн уже не оказалось. Местные и не знали, что прекрасная мико’те, обладающая столь чарующим голосом, могла быть знаменитой Танцовщицей Ул’даха. Насколько им было известно, отправилась она в Порт Вина. Герой наряду с присоединившимся к нему Алфинодом устремился по следу загадочной мико’те; от жителей Порта Вина узнал он, что та, покинув поселение, направилась к близлежащему цветочному лугу.
И действительно, двое зрели на лугу Ф’ламинн! «Танцовщина Ул’даха, полагаю?» - обратился к женщине Алфинод. – «Минфилия – точнее, Аскилия, - разыскивает тебя. Весь мир считает тебя погибшей, и, полагаю, это твоих рук дело. Но почему?» «Не все стремятся отыскать меня с добрыми намерениями, дитя», - отозвалась мико’те, смерив Алфинода оценивающим взглядом. – «Будь уверен, когда придет время, я непременно сообщу Минфилии о том, что жива».
«И когда же настанет это время?» - настаивал Алфинод. «Когда я посчитаю необходимым», - с ноткой раздражения отозвалась Ф’ламинн. – «Ты думаешь, я здесь просто гуляю? Мне необходимы эти цветы для создания духов. Будут еще вопросы?» Элезен подтвердил: да, будут, но почему бы им не вернуться в Порт Вина и продолжить беседу там?
Выслушав доводы искателя приключений и Алфинода, Ф’ламинн согласилась открыться приемной дочери и убедить ту перенести оплот Наследников в Мор Дону... но лишь после того, как создаваемые ею духи будут завершены, а для этого надлежало отыскать ей последний ингредиент – очищенное масло саламандры. Подобное – насколько было известно мико’те – содержится в телах водных монстров-рептилоидов, коих можно встретить у Бронзового Озера.
Означенный компонент герой раздобыл, не преминул передать Ф’ламинн по возвращении в Порт Вина. Завершив создание духов, мико’те согласилась незамедлительно выступить к землям Ул’даха, дабы воссоединиться с названной дочерью.
Минфилия порывисто обняла Ф’ламинн, а после, с трудом сдерживая слезы, поинтересовалась у мико’те, где же оставалась та все эти годы. «Имперцы разыскивали меня», - вздохнула Ф’ламинн. – «И я решила держаться от тебя как можно дальше, чтобы не подвергать риску. Ведь как иначе могла ты продолжать наше дело? И ты сумела достичь того, что я даже не мыслила возможным! Наблюдая издали, я радовалась каждому твоему успеху». С этими словами Ф’ламинн передала дочери созданный ею подарок – духи... в точности такие же, которыми та пользовалась годы назад.
Обратившись к герою и Алфиноду, наблюдавшим за трогательной сценой воссоединения, молвила Минфилия: «Мой отец был членом Сопротивления Ала Миго. Когда я была ребенком, он привел меня сюда, в Ул’дах, а вскоре после этого произошел инцидент, стоивший ему жизни. С тех пор обо мне заботилась Ф’ламинн. Вырастила меня как родное дитя – научила всему, необходимому для выживания в этом мире».
Ф’ламинн, со своей стороны, еще раз призналась дочери, сколь горда ей и ее свершениями, однако поддержала героя – Минфилии и Наследникам надлежит покинуть Ул’дах. «Ты все создала однажды, Аскилия, и сделаешь это снова», - говорила мико’те растерявшейся дочери. – «Точнее, на этот раз мы сделаем это вместе».
Согласно кивнув, Минфилия обернулась к Алфиноду, постановив: Наследники покидают Ул’дах и создают новый оплот в поселении на окраине Мор Доны. Исполненная решимости в сем вопросе, Минфилия немедленно приступила к приготовлениям к скорому перемещению оплота.
И первым делом надлежало наладить связи с ветвью гильдии искателей приключении, пребывающей в означенном поселении. Ведь иначе Наследникам придется весьма непросто в обретении недвижимости, установлении отношений с местными торговцами и обращениями за помощью к авантюристам. Посланником в гильдию искателей приключений вызвался стать Алфинод, прирожденный дипломат; насколько было ему известно, авантюристы в Мор Доне весьма высоко оценивают роль Наследников Седьмой Зари в недавних событиях, посему наверняка окажут им всевозможную поддержку.
Пока продолжались переговоры, Минфилия просила героя о помощи – как друга. Ибо видела она: Ф’ламинн пребывает в печали... но почему? Своей названной дочери мико’те не скажет причины, дабы не нагружать ее своими проблемами, но Воителю Света... почему бы и нет?..
Призналась Ф’ламинн герою: все дело в том, что оправа одной из ее серег оказалась повреждена. Проблема, казалось бы, небольшая, но украшение – подарок от того, кто был ей очень, очень дорог... Воспряв надеждой, мико’те просила искателя приключений заглянуть в гильдию ювелиров Ул’даха – возможно, те сумеют восстановить серьгу?
К тому времени, как ювелиры закончили работу, и герой, проследовав в «Пробуждающиеся пески», вручил восстановленную серьгу Ф’ламинн, из Мор Доны вернулся Алфинод, сообщив о том, что переговоры его с гильдией искателей приключений успешно завершены: та согласилась оказать Наследникам всю возможную поддержку в обретении оплота в обмен на помощь в защите и дальнейшем развитии поселения. И новый оплот их фракции станет именоваться «Возвышающимися камнями».
Услышав о сем, Наследники возликовали. «У меня тоже есть для вас новости», - обратилась к сподвижникам Минфилия. – «В преддверии этого дня я лично известила о наших планах лидеров Альянса, и каждый из них подтвердил, что готов оказать нам поддержку – в том числе и генерал Робан. Кроме того, предлагаю отказаться та тайны, присущей нашему ордену, и заявить о себе миру. Конечно, это всего лишь формальность. Наше существование – самая плохо хранимая тайна в Эорзее. Заявим же о себе и своих стремлениях: пусть все знают, за что сражаются Наследники Седьмой Зари! Надеюсь, этот жест заставит мирян Эорзеи доверять нам больше. Да, они будут знать пределы наших сил и возможностей, но также поймут, что действуем мы им во благо... Но что же ожидает нас самих, разивших Предвечных и противостоящих Империи? Я прошу вас не терять бдительности, ибо столкнемся мы с еще немалым числом вызовов. И мы ответим на них, будучи едины!»
Минфилия передала герою документы о планируемых Наследниками действиях, дабы доставил тот их в гильдию искателей приключений Мор Доны; надлежит заложить основание их нового оплота, и помощь в сем авантюристов будет неоценима. Прибыв в поселение Очаг Выживших, искатель приключений передал бумаги набольшему над местной ветвью гильдии, роегадину Слафборну Ротвейтзину.
В последующие дни герой, делом доказывая добрые намерения Наследников, оставался в поселении, исполняя миссии, вверяемые ему Слафборном. Рыскало окрест немало монстров, посему герой наряду с иными искателями приключений приступил к укреплению крепостных стен Очага Выживших зачарованными камнями, отыскал кои в руинах Кварна, Затонувшего Храма. В давние времена жители Бела'дии поклонялись здесь богине солнца, Азейме, и возводился храм в эпоху правления султанов Татамефу II, Лалафуто I, Лалафуто III и Мемето Кроткого. Недостаток средств поставил крест на идее Лалафуто IV расширить святилище в подземных пределах, а разразившаяся война престолонаследния навсегда завершила строительство храма.
Подобные совместные начинания укрепляли отношения между гильдией искателей приключений и Наследниками Седьмой Зари, и в течение последующих дней герой оставался в поселении, действуя в лучших интересах жителей оного.
Вернувшись в «Пробуждающиеся пески», дабы помочь собратьям со сборами, узнал герой от Минфилии о том, что, согласно донесению посланника из Ордена Двух Змей, в Гридании был призван Предвечный – или же сущность, на него походящая.
Отвечая на зов гриданийцев, искатель приключений наряду с Идой и Папалимо устремился в оплот Ордена Двух Змей. Командующий Ворсайл Хьюло, поблагодарив Наследников на скорое прибытие, поведал им о произошедшем. «Недавно мугл по имени Купло Копп навестил наш оплот, испросив об аудиенции со Старейшей Провидицей Семени», - рассказывал он. – «Он говорил об угрозе всему роду муглов – и Лесу Двенадцати!» И, поскольку герой прекрасно показал себя в роли посланника к народу сильфов, надеялись гриданийцы, что и к переговорам с муглами он присоединится.
Проследовал герой наряду со спутниками в озерное святилище Кан-Е-Сенны, где оставалась та наряду с Купло Коппом. Приветствовав Наследников, сообщила им Старейшая Провидица, что, судя по всему, в Эорзею вернулся король муглов Мог XII.
«Интересная весть», - заметила младшая сестра Кан-Е-Сенны, Рая-О-Сенна. – «Не могу понять, или это действительно историческая личность, или же некое воплощение мифологии муглов. Купло пытается заверить нас в первом варианте». «Давным-давно мы, муглы, служили богам в небесах», - заявил Купло. – «Со временем боги стали раздражительны, начались дрязги, и жизнь наша сильно осложнилась. И тогда Добрый Король Муглов Мог XII постановил, что пришла пора муглам покинуть небеса и осесть в царствии смертных. К несчастью, два царствия были далеки друг от друга, и перелететь из одного в другое казалось невозможным! И тогда Добрый Король Муглов Мог XII – да славится имя его! – раздобыл самую длинную в мире веревку, и сам держал ее, пока его подданные ползли вниз, в мир смертных. Именно так муглы и появились здесь! Все... за исключением Доброго Короля Муглов Мога XII, да не исчезнет память о его благородной жертве! Он единственный остался в небесах, дабы род муглов познал, наконец, покой».
Папалимо и Ида переглянулись: интересная история, но... в чем же состоит проблема в появлении его в Эорзее? «Проблема в том, что он был призван», - пояснила Наследникам Кан-Е-Сенна. – «Мы считаем, что Добрый Король Муглов Мог XII – воплощение мифа, и призван он способом, подобным тому, который зверолюды применяют для призыва своих божеств». «Что?!» - поразилась Ида. – «Хочешь сказать, что некие муглы где-то раздобыли огромное количество кристаллов и очень-очень пожелали, чтобы он появился? Так, что ли?» «Теперь, когда Гаруда развоплощена, а Совершенное Орудие уничтожена, страх перед какой угрозой вынудил их пойти на подобный шанс?» - задумчиво произнес Папалимо.
«Может, в этом и состоит ответ?» - предположила Рая-Е-Сенна. – «Дважды за последние пять лет Эорзея оказывалась на грани гибели, и избавляли от оной ее немногочисленные герои. Для вас, которые оставались в гуще сражения, воцарившийся мир кажется долгожданной передышкой. Но для тех, кто не обладает достаточной силой, чтобы защитить себя, это всего лишь затишье перед следующей бурей. Мне кажется, муглы-стражи боятся того, что принесет им завтрашний день, ведь однажды благополучный исход может оказаться невозможен. Страх заставил их воззвать к высшей силе – той, которая непременно защитит их в случае нужды».
Купло заверил собравшихся, что муглы-стражи желают лишь защитить лес от чужаков... Но вынужден был признать: да, после появления Мога XII его сородичи начали вести себя несколько... странно... Предположили Наследники, что призванная сущность каким-то образом воздействует на разумы муглов – подобно Предвечному. Пример Рамуха и сильфов был еще свеж в памяти...
«Мы считаем, что – кем бы или чем бы ни был этот король – представляет он угрозу не только для муглов, но и для Гридании в целом», - постановила Кан-Е-Сенна, после чего, обратившись к герою, просила того избавить Лес Двенадцати от сей сущности, столь некстати в нем означившейся. Искатель приключений утвердительно кивнул, обещая немедленно приступить к возложенной на него задаче, и Кан-Е-Сенна направила его к Е-Суми-Яну, остающемуся в гильдии заклинателей, дабы подсказал тот – как возможно развеять магические чары, скрывающие от посторонних глаз лесное убежище муглов-стражей. Ведь муглы по природе своей – не воинственная раса, ей чужды всякие конфликты... Но под влиянием сущности, называют которую они своим «королем», все можно измениться, и в весьма скором времени. Потому надлежит устранить угрозу в зародыше.
Е-Суми-Ян поведал герою, что охранные чары, хранящие убежище короля и верных ему муглов-стражей, возможно развеять посредством зачарованных камней-ключей – в точности так же, как и пять лет назад, когда король был впервые призван в Эорзею, но повержен доблестными искателями приключений. Купло Копп признался, что муглы-стражи передали камни-ключи ему на хранение, но, не желая предавать их доверие, просил Е-Суми-Яна изыскать иной способ проникнуть в убежище Мога XII. К несчастью, падьял такового не обнаружил, посему просил героя все же попробовать заручиться помощью Купло.
Последний наряду с героев отправился ко владениям муглов, где муглы-стражи – верные последователи Мога XII – заявили, что славный король их очистит Лес Двенадцати от присутствия иных разумных рас, ибо все они – его враги! Лишь сейчас осознал Купло, сколь безумна призванная сущность, распространяющая влияние свое на его сородичей, подавляя их волю.
Купло сопроводил героя через заполоненную монстрами чащобу к лесному убежищу короля, развеял охранные чары, преграждавшие вход в него. Сразив множество муглов-стражей, выступивших на защиту своего монарха, покончил герой и с Могом XII, после чего, вернувшись в Гриданию, известил о сем Раю-Е-Сенну и вождя племени муглов, Пукни Пакка, а после, проследовав в обиталище Старейшей Провидицы Семени, поведал о содеянном и ей, а также Иде и Папалимо.
Оставался один вопрос – какова же все-таки была природа Мога XII?.. Он не казался Предвечным – таким же, как те, с которыми им уде довелось схлестнуться. Да, муглы почитали своего короля, но не поклонялись ему как божеству.
«Возможно, дело лишь в определении ‘Предвечных’», - заявил Папалимо. – «Незыблемым остается тот факт, что с помощью энергии кристаллов и общих верований муглы призвали в мир сущность, которая не должна здесь существовать. И когда пала та, тела не осталось – эфир, из которого состояла она, просто оказался рассеян». «Да, согласно принятым определениям, он мог не быть Предвечным», - согласилась. Кан-Е-Сенна, - «но способ воплощения его был в точности таким же. И означает это...».
«Аскиане», - с отвращением резюмировал Папалимо. – «Произошедшее смердит их вмешательством». «Да, муглы-стражи говорили, что научил их призыву некий чародей в маске», - ужаснулся Купло. – «Но я и помыслить не мог...»
«Проклятье!» - выругался лалафел. – «Скольким еще будут предложены их оскверненные дары?» «Очень многим, боюсь», - вздохнула Кан-Е-Сенна. – «Пока Святейшие ворошат угли, найдутся глупцы, которые разожгут костер, и вновь Предвечные ‘почтят’ нас своим присутствием. Печальный вывод, конечно, но будем реалистами».
Старейшая Провидица Семени заверила Наследников, что Орден Двух Змей окажет им всяческую поддержку в дальнейшем, и даже передаст припасы, которые помогут фракции обустроиться на новом месте.
...Наследники Седьмой Зари начали покидать свой оплот в Таналане – не привлекая излишнего внимания, небольшими группами, - следуя к Мор Доне. По мнению Минфилии, организованный караван, движущийся по тракту на север, - слишком лакомая цель, и высока вероятность, что подвергся бы он нападению. Уриангер настоял на том, чтобы оставить «Пробуждающиеся пески» за орденом – не следует продавать недвижимость столь необдуманно, вдруг пригодится?.. Кроме того, элезен вызвался остаться и наряду с Алисэ присматривать за пустующим зданием – попутно изучая природу Предвечных и ища способ окончательно избавиться от них.
Беседуя с Уриангером в одном из залов «Пробуждающихся песков», услышал герой крик Минфилии, и, бросившись в кабинет последней, лицезрел последнюю – тяжело раненую в результате некой магической атаки... Кто посмел атаковать предводительницу Наследников в ее же покоях?.. Опустившись на колени у тела Минфилии, зрел искатель приключений видение случившегося всего несколько минут назад.
Соткалась в чертоге фигура аскианина, облаченного в белую ризу. «Аскианин?» - поразилась Минфилия, отступая на шаг. – «Но... ты не похож на остальных. Твоя риза...» «Определенно, ты умна, но несведуща», - констатировал незваный гость. – «Но я не стану судить тебя строго, ибо вина всецело лежит на твоих предках, и так было на протяжении тысячелетий... Что касается ризы, то это – одеяния посланника. В отличие от того, кто являлся до меня, я не собираюсь враждовать с тобой».
«Ты говоришь... о Лахабри?» - уточнила Минфилия, и аскианин подтвердил: «Лахабри – воин. Он сражался. Он пал. Возможно, он сумеет научиться на своих ошибках». «То есть... он все еще...» - поразилась Минфилия, и вновь утвердительный ответ: «Нет кончины, нет забвения. Лишь исторжение».
В посещение ступила Татару Тару, доложив набольшей о том, что все приготовления завершены. Аскианина она не заметила, что того нисколько не удивило. Лишь лалафелка скрылась за дверью, молвил он: «Ожидаемо. Нет у нее ни дара, ни знания. Для нее мы не существуем и посему незаметны. Лишены теней, плоти, формы... Знания определяют ожидания, а ожидания формируют восприятие... Оное доступно лишь немногим избранным. Даже ты в юности не обладала незамутненным зрением».
«Ты ничего обо мне не знаешь!» - отрезала Минфилия, а таинственный посланник продолжал: «Дар дает тебе видение. Обладая им, со временем ты сможешь видеть нас такими, какие мы есть на самом деле, сейчас же зришь ты лишь грубые очертания». «Лахабри не был столь высокого мнения об Эхо», - заметила Минфилия, и аскианин пренебрежительно молвил: «Лахабри заблуждался во многом. Эхо – это действительно дар... но тебе еще предстоит научиться использовать его как должно».
«И когда это случится?..» - вопросила Минфилия. «Тогда между нами не будет вражды», - уверенно заявил посланник, - «ибо станем мы едины в своих стремлениях. Я уйду, как и пришел – с миром. Быть может, однажды мы встретимся вновь как друзья».
«Стой!» - Минфилия сорвалась с места, метнулась к аскианину, Тот вскинул руку, и поток темной энергии пронзил тело молодой женщины, заставив ту осесть на пол. Убедившись в том, что дышит Минфилия, аскианин произнес с нескрываемым облегчением: «Хвала высшим силам, что Она столь яростно защищает чад своих от Него. Интересно, Она ли уберегла их в час Ардора?».
Аскианин исчез... и видение, ниспосланное Эхом, на этом завершилось.
Минфилия с трудом поднялась на ноги, заверив героя, что назвавшийся ‘посланником’ не собирался ее убивать. После чего, обратившись к вбежавшему в комнату Уриангеру, велела тому незамедлительно отправить весть Студиозусам Балдесиона, дабы попытались те отыскать в архивах своих упоминания об аскианине, облаченном в белую ризу. «Здесь был аскианин?» - опешил Уриангер, и когда Минфилия утвердительно кивнула, нахмурился: «Я только что заметил краем глаза фигуру в белых одеяниях, покидающую ‘Пробуждающиеся пески’. Обычно аскиане прибегают к телепортирующей магии... Почему же этот так не поступил?» Обратившись к герою, Минфилия просила того отыскать аскианина – и, если потребуется, не оставить неперевёрнутым ни одного камня окрест!
Аскианин неспешно прогуливался по окрестным улицам, и когда настиг его герой, молвил, не выказав ни малейшего удивления столь неожиданному вниманию: «Я слышал, что ты – Воитель Света, но хотел лично в этом убедиться». После чего предложил авантюристу следовать за ним, и, не дожидаясь ответа, зашагал прочь.
Герой устремился следом; оказавшись за пределами поселения, аскианин призвал монстров – порождений Пустоты - и с интересом наблюдал за тем, как спутник его расправляется с ними. «Впечатляет», - наконец, признал он. – «Признаю, я понимаю теперь, как сумел ты одержать верх над Лахабри». Воитель Света же оружие не опускал, и аскианин нахмурился: «Неужто устои смертных так изменились за время моего отсутствия, что теперь стало возможным атаковать посланника?.. Ты ведь наблюдал в видении мою встречу с набольшей над Наследниками? И должен понимать, что я действовал в рамках самозащиты... Конечно, того же нельзя сказать о Лахабри. Даже среди сородичей его считают... уникальным. Конечно, посредством его деяний мы сумели обнаружить тебя – того, дар в котором столь силен, что Она сумела исторгнуть нас. Твоя Мать благоволит тебе, бесспорно. Но наверняка ты успел ощутить, что силы ее тают и вскоре окажутся на исходе. Эти земли, эти народы, этот мир – вскоре все изменится. Как было прежде, так пребудет и в грядущем. Как и должно было оставаться всегда. Я – Элидибус, посланник... несущий слово единственного истинного божества. И мы с тобою встретимся снова».
Аскианин исчез, а герой, вернувшись в «Пробуждающиеся пески», поведал Минфилии о туманных речах сего индивида. Выводов из слов Элидибуса можно было сделать немного – скорее, порождали они еще больше вопросов... Очевидно было одно: посланник – мягко говоря – недолюбливал Лахабри...
Перед тем, как завершить перемещение оплота в «Возвышающиеся камни», Минфилия обратилась к искателю приключения с последней просьбой. «Думаю, я уже говорила когда-то, что мой отец был членом Сопротивления Ала Миго», - молвила она. – «На самом же деле все несколько сложнее. Империя считала его своим шпионом. На протяжении пяти лет он открывал Сопротивлению важные имперские тайны, а своим нанимателям давал ложную информацию. Скончавшись около 15 лет назад, отец оставил мне свой дневник, в котором содержались сведения о Предвечных – их отец и сподвижники его почитали страшнейшей угрозой для Эорзеи».
Минфилия просила героя передать дневник отца Уриангеру, дабы использовал тот обретенные сведения в своих изысканиях касательно природы Предвечных. Искатель приключений исполнил ее волю, а после, простившись с элезеном, наряду с иными Наследниками устремился в Очаг Выживших, ступил в «Возвышающиеся камни» - новый оплот фракции.
«Сегодня – новое начало для Наследников, ибо сегодня мы заявляем о своей независимости!» - возвестила Минфилия, обращаясь к сподвижникам. Алфинод согласно кивнул, продолжил: «Мы не станем принадлежать ни к одной из наций, но будем служить всем мирянам Эорзеи, открыто и с гордостью. Конечно, это ни в коей мере не означает разрыва наших отношений с Альянсом Эорзеи. Наоборот, мы с леди Минфилией надеемся еще боле упрочить связи с ним. Но будьте уверены, мы не допустим, чтобы политические манипуляции оказывали воздействие на принимаемые нами решения». «Наши стремления останутся прежними», - добавила Минфилия. – «Мы – Наследники Седьмой Зари, а наша единственная цель – обеспечить светлое будущее для Эорзеи».
Отозвав Воителя Света в сторону, Минфилия шепнула, что хотела бы поговорить об Элидибусе... когда в оплот ступил Уриангер, и вид у элезена был чрезвычайно встревоженный. «Я не сумел никоим образом связаться со Студиозусами Балдесиона», - сообщил он. – «Никогда прежде они не отказывались выходить с нами на связь. Боюсь, случилось нечто недоброе». «Только не это!» - побледнела Минфилия. – «Чары, защищающие их оплот, сильны. Никто не сумел бы проникнуть туда незамеченным...»
Минфилия просила Уриангера связаться с лазутчиками Наследников, дабы попытались те выяснить, что в действительности произошло со Студиозусами Балдесиона. Да, следует предположить худший исход и попытаться обрести сведения об Элидибусе неким иным способом...
Поистине, недобрые вести. Появление странного аскианина, молчание союзников... «Когда ты разбил Кристалл Тьмы и исторг Лахабри из нашего мира, я смела надеяться, что мы избавились от аскиан», - призналась Минфилия герою. – «Но я ошибалась. Сущность его жива и вполне может вернуться. Уверена, в этом Элидибус не лгал. Но должен был способ окончательно уничтожить их – способ избавить мир от их нечестивых махинаций!.. Да, существуют силы, природу и стремления которых мы пока не понимаем. Я ощущаю их повсеместно – в больших и малых магических возмущениях. Наверняка в вершащееся вовлечены Святейшие – но чего добиваются они, мы пока не знаем. Не знаю, что уготовано нам в будущем, но уверена, что встретим мы новую угрозу, будучи едины!»
В подземном укрывище Набриалес, аскианин Двенадцатого - отзеркаленного мира, граничащего с Пустотой, - подступил к Элидибусу, бросил: «Твое вмешательство оказалось неожиданно». «Вы возражаете?» - отозвался тот. «Мы задаемся вопросами», - прозвучал ответ. – «Наши планы претворяются в жизнь, твои же намерения неясны».
«Они выжили в Седьмом Ардоре и стали еще сильнее в даре», - прошелестел Элидибус. – «Неужто это не интригует вас?» «Нет, не интригует», - произнес Набриалес, и Элидибус изрек: «Служите так, как считаете нужным. Так же поступлю и я. Стремления наши не противоречат друг другу. Мудрость Его замысла со временем станет очевидна, когда завеса перестанет туманить их взоры... И тогда они поймут».
Набриалес согласно кивнул, растворился в тенях...
***
Разбили в дикоземье Мор Доны лагерь исследователи, принадлежащие к Сынам Святого Койнаха; сии выходцы из Шарлаяна всецело посвятили себя поиску реликвий древнего Аллага, означившихся, когда случившееся Бедствие раскололо твердь земную. Тревога захлестнула мирян Эорзеи. Что, если новые ужасы восстанут из теней истории? Что, если гарлеане отыщут их первыми? Города-государства Эорзеи и Шарлаян призвали лучших своих ученых, обеспечив их всем необходимым для исследования руин и определения возможных угроз.
Набольшим над исследователями выступал роегадин Раммброез Засертилсин. Будучи одним из основателей Круга Знающих, он покинул Старый Шарлаян, прибыв в Эорзею в последние годы Шестой Эпохи Астрала. В отличие от многих своих сподвижников, Раммброез не примкнул после Бедствия к Наследникам Седьмой Зари, избрав для себя Сынов Святого Койнаха, и вскоре возглавил сей орден. Не хотел он для себя подобного верховенства, но И’штола убедила роегадина принять предложенную роль, напомнив о том, что их общий наставник, архонт Лоуисокс, желал спасти Эорзею, и надлежит им стремиться к тому же – каждый своим путем.
Раммброез приветствовал ступившего в лагерь Воителя Света, поведав о том, что собирается провести экспедицию, небывалую по своим масштабам и исторической ценности. Следует отметить, что путь к лагерю герою указал некий невзрачный чужеземец-хьюр, заглянувший в оплот гильдии искателей приключений в Мор Доне.
Означившийся в лагере Сид, заметив героя, просветил того касательно деталей грядущего предприятия. «Помнишь Совершенное Орудие?» - молвил он. – «Подобное механическое создание требует познаний в инженерии куда более глубоких, нежели те, коими располагает Гарлеанская Империя – Неро тол Скэва попросту пробудил его. Другими словами, ты имел сомнительное удовольствие ощутить на себе всю мощь реликта, созданное аллаганами».
Указав на возносящийся в небеса шпиль Хрустальной Башни, пребывающей в сердце Мор Доны, поведал Сид, что именно его собираются исследовать Сыны Святого Койнаха. «Наблюдая разрушительную мощь Совершенного Орудия и малой луны, Даламуд, следует относиться к реликтам той эпохи с осторожностью. Их надлежит изучить – и сделать так, чтобы не попали они не в те руки. Скажу прямо: не хочу, чтобы очередной легат завладел каким-нибудь из подобных артефактов. Именно поэтому я связался с Сынами и предложил им выступить на исследование этой башни... На протяжении тысячелетий оставалась она погребена под землею, и вознеслась над поверхностью в час Бедствия, ознаменовавшего начало Седьмой Эпохи Теней. И сейчас предстала она нам во всем своем величии – сияющий столп кристалла, попирающий небеса. Мы полагаем, что башня – средоточие древней мудрости. Однако ограждает ее магический барьер, и приблизиться к ней мы не в силах. Поддерживают барьер каменные статуи, вытесанные в обличье восьми мечников».
Говорил Сид о том, что миновать статуи на воздушном корабле невозможно; те сразу же начинают атаковать судно с помощью стихийной магии... Потому остается лишь одно – разрушить статуи и проследовать во врата Хрустальной Башни. Раммброез и желал заручиться помощью в сем предприятии опытного искателя приключения, и подоспевший Воитель Света подходил на эту роль как нельзя лучше.
Исходя из собственных наблюдений, Сид высказал предположение о том, что магические атаки статуй возможно отразить с помощью чистейшего кристалла, воплощающего в себе соответствующую стихию. Подобными обладают разве что зверолюды, и используют их в ритуалах призыва Предвечных.
Устремившись в земли Ля Носки, Воитель Света проник в шахты У’Гамаро, где, сразив немало кобольдов, раздобыл кристалл земли, после чего проследовал в пещеры Сапса, гдк в логове сахагинов обрел кристалл воды. После чего отыскал кристалл огня в Захар’аке – лагере амал’аа в Таналане, и кристалл ветра в Наталане – укрывище искалов в заснеженных холмах Коэртаса.
Дабы обрели кристаллы способность к отражению потоков стихийных энергий, испускаемых статуями, искатель приключений проследовал в гильдию ювелиров Ул’даха. Как оказалось, для полировки кристаллов необходим редчайший ингредиент – эфирный песок, заключающий в себе аспект каждой из четырех стихий, и в последующие дни Воителю Света, заручившегося помощью Биггса и Веджа, пришлось посетить немало регионов Эорзеи в поисках оного.
Наконец, четыре разновидности эфирного песка были у него в руках, и герой не замедлил передать их наряду с кристаллами Сиду. Вскоре тот закончили свою работу, вернув Воителю Света кристаллы поистине идеальной огранки.
Биггс и Ведж высказали желание сопровождать героя, Сида и Сынов Святого Койнаха в их экспедиции в Хрустальную Башню, и Сид счел необходимым пояснить сподвижником мотивы, стоящие за сим начинанием: «Дважды за последнее десятилетие посулы невероятного могущество сподвигли смертных на использование технологий, которых они не понимали, и в обоих случай земли наши оказывались на краю гибели. Мы не можем допустить, чтобы подобное повторилось. Ведж, ты помнишь наше кредо?» «Свобода посредством технологий!» - с гордостью выпалил лалафел, и Сид кивнул: «Именно. Свобода. Когда мы покидали родину, то поклялись, что не станем иметь дело с механизмами, используемыми для насаждения тирании. И это неизменно. И если постигнет тебя искушение нарушить эту клятву, помни: чудеса Империи Аллаг не смогли спасти сию цивилизацию, и чуть было не обрели на гибель нашу – дважды! Поэтому мы должны исследовать Хрустальную Башню и – в случае необходимости – сокрыть тайны ее от мира».
К экспедиции примкнул эксцентричный мико’те Г’раха Тиа, один из Студиозусов Балдесиона – в качестве наблюдателя за происходящим. Г’раха, Сид, Биггс, Ведж и герой выступили к вратам кристаллического шпиля; Раммброез и остальные Сыны Святого Койнаха покамест оставались в лагере, дожидаясь, когда в башню можно будет ступить, не опасаясь за свои жизни.
Пятеро остановились пред восемью каменными статуями, исходили от которых энергии четырех стихий, способные испепелить незадачливых путников. К счастью, загодя обретенные кристаллы позволили членам небольшого отряда отразить направленные на них магические потоки в обратные стороны... и сокрушить тем самым каменных исполинов.
Боле ничто не преграждало им путь к внутренним пределам Хрустальной Башни. Сид предложил остальным дождаться, когда Воитель Света и примкнувшие к нему иные искатели приключений зачистят шпиль от монстров, которые – вне всяких сомнений – остаются внутри, а уж после приступить к скрупулезному исследованию структуры. Хоть и не желал Г’раха топтаться снаружи башни, ожидая, когда авантюристы закончат сражение в пределах оной, но все же вынужден был признать: предложение Сида вполне резонно. «Основание башни окружает так называемый Лабиринт Древних», - просветил мико’те героя. – «Когда закончите с обитающими в нем монстрами, свяжитесь с нами посредством жемчужины – и мы не заставим себя ждать!»
Дождавшись, когда к внешним пределам комплекса подоспеют иные искатели приключений, принадлежащие к гильдии, Воитель Света возглавил отряд, и проследовали авантюристы в пределы Лабиринта Древних. Разя химер и демонов, здесь обитавших, авантюристы приводили в действия телепортирующие устройства, позволяющие им перемещаться между различными сегментами комплекса, построенного аллаганами.
Сразив костяного дракона, конструкта – железного гиганта Танатоса, а также могучего королевского бегемота, воители зачистили от оставшихся монстров пределы лабиринта, покончили с древним генералом Флегетоном, коему было даровано бессмертие... но забраны разум и свобода воли.
И когда пал Флегетон, посредством связной жемчужины призвал Воитель Света Г’раха и остальных, кои не замедлили проследовать в пределы Лабиринта Древних, восхищаясь масштабностью структуры, представшей их взорам. «Если верить изысканиям моих коллег, Хрустальная Башня была создана, чтобы накапливать и хранить энергии солнца», - отметил Г’раха, обращаясь к спутникам. – «Невероятно амбициозное начинание!»
Знал историк и о Флегетоне. По имеющимся сведениям, то был предводитель мятежников, восставших в Аллаге в Третью Эпоху Астрала. «Древние хроники утверждают, что защищают Хрустальную Башню и иные чемпионы тех времен, существование которых поддерживают технологии аллаган», - предупредил Г’раха авантюристов.
Миновав Лабиринт Древних, достигли те основания Хрустальной Башни, где задержались ненадолго, дабы подвести промежуточный итог экспедиции и делать совет. «Стало быть, мы нейтрализовали внешние защитные механизмы, после чего зачистили окружающий основание башни лабиринт», - резюмировал Раммброез. – «Кроме того, имело место сражение с воином, начиненным технологиями аллаган...» «Другими словами, опасения наши оказались вполне резонными», - добавил Сид. – «Хрустальная Башня не просто вырвалась из-под земли в час Бедствия – он каким-то образом вновь пробудилась! Очень вероятно, что тайны башни действительно окажутся слишком опасны для мира, и у нас нет иного выбора, кроме как сокрыть их. Стало быть, каким-то образом нам необходимо деактивировать механизмы, а для этого надлежит сперва понять, как они работают. Думаю, ответ на этот вопрос ждет нас в пределах самой башни. Именно туда нам и надлежит сейчас выступить».
Сыны Святого Койнаха занялись приготовлениями к следующему этапу экспедиции... и не заметили, как к Лабиринту Древних приблизился под покровом ночи некий невзрачный чужеземец. Остановился у разбитых остовов восьми каменных статуй, покачал головой: «Ужасный бардак. Но... двери теперь открыты. Что ж, я впечатлен. Начинаю понимать твою веру в искателей приключений... старый друг».
Скрестив руки на груди, чужеземец долго и оценивающе разглядывал кристаллический шпиль. «Вот, стало быть, наследие, оставленное аллаганами», - тихо произнес он, опустил на глаза причудливый прибор. – «И, если показания моего устройства верны, на вершине башни пребывает источник энергии, сравнимый с тем, питал коий Совершенное Орудие. Нет... даже более мощный!.. Что ж, будет мне новая игрушка».
Хохотнув, чужеземец – Неро тол Скэва - направился к вратам Хрустальной Башни... «Я боялся, что судьба решила вновь лишить меня заслуженной награды», - усмехался он, - «но, похоже, ожидает меня участь, куда более великая, чем я мог предположить в самых смелых грезах! Поэтому... не разочаруй меня, Сид!»
Бежали дни; исследователи изучали пределы Лабиринта Древних, но так и не сумели изыскать способ проникнуть внутрь непосредственно Хрустальной Башни.
«Проход в Башню Сиркус – как называли ее аллагане – запечатан технологией, находящейся за пределами нашего разумения», - поведал Воителю Свете Г’раха, когда тот в очередной раз заглянул в лагерь Сынов Святого Койнаха. – «Мы с Сидом все перепробовали... но безрезультатно». И все же Раммброез был уверен, что вход в башню существует, посему приказал сподвижникам не прекращать поиски и изыскания.
Все изменилось, когда в лагерь прибыли двое исследователей цивилизации аллаган, принадлежащих к Студиозусам Балдесиона – Уней и Дога. Раммброез не скрывал своей подозрительности в отношении чужаков: учитывая недавние события, произошедшие на острове Вал, сомневался он, что у Студиозусов находится время странствовать по миру...
Неожиданно Г’раха глухо зарычал от боли, прижимая ладони у правому глазу, и Уней молвила в удивлении: «Ничего себе! Твое око такое же, как и у нас!» «Что?» - опешил мико’те. – «Вы тоже обладаете Оком Аллага?! Говорят, подобное присуще лишь прямым наследникам аллаган! Я унаследовал его от отца, а он – от своего отца! Лишь один ребенок в поколении рождается с подобным оком. Всю свою жизнь я пытался отыскать сведения о том, что же оно собой представляет. Если вы знаете об этом, прошу, расскажите мне!» «Прошу прощения, но у нас для тебя ответов», - вздохнула Уней. – «Знаю лишь одно: тот, кто обладает подобным оком, судьбою связан с Аллагом». «Око направила тебя на нынешний путь», - добавил Дога, - «посему и мы пришли сюда, дабы исполнить свое предназначение. Да, звучит странно, но это действительно так».
Г’раха предлагал Раммброезу не отказываться от помощи сих ученых, заявляющих о своей принадлежности к Студиозусам, и роегадин, поразмыслив, согласился с доводами мико’те. Воитель Света наряду с Г’рахой, Догом, Уней, Биггсом и Веджем устремился к наглухо запечатанным вратам Хрустальной Башни, у которых оставался Сид. Созерцая массивные створки, инженер напряженно размышлял над способами открыть их, однако не мог изыскать способ проникнуть в пределы шпиля. Казалось, за последние дни он перепробовал все – вплоть до орудийных установок Магитек-брони... и вынужден был признать свое поражение...
Выгравированы на створках были изображения мужчины и женщины – Сид предполагал, что знаменуют те короля и королеву аллаган. Но, даже обладая подобной зацепкой, какой вывод возможно сделать?.. «Возможно, так, а возможно, и нет», - скептически отметил Г’раха. – «Мы не можем утверждать наверняка, что они были правителями Аллага. И что имеют отношение к механизму, отпирающему врата. Возможно, это просто декоративное изображение».
Дога и Уней приблизились к вратам, коснулись их... и изображения на камне воссияли! Тяжелые створки разошлись в стороны... «Да кто вы вообще такие?!» - задохнулся от изумления Сид.
«Пронзая небеса, собирает Свет символ славы и могущества смертных», - возвестил голос, и собравшиеся у врат обернулись, наблюдая приближающегося к ним со стороны Лабиринта Древних индивида. – «Его добродетель хранима неприступными вратами, открывает кои лишь королевская кровь... ...Вижу, все произошло именно так, как и говорится в легендах».
«Неро?!» - изумился Сид, когда незнакомец приблизился. – «Ты жив?!» «Эх, Гарлонд», - усмехнулся Неро, - «не знай я тебя лучше, мог бы подумать, что ты не рад меня видеть. Но согласен: в свете нашей последней встречи ты имеешь полное право держаться настороже. Но будь уверен: боле я не представляют для тебя угрозы. Мой легион разбит, а в Гарлемальде не ждет меня ничего хорошего. Потому и странствую я по Эорзее. Проведал я о вашем нынешнем начинании, потому решил заглянуть на огонек и присоединиться к вам».
«Ты думаешь, мы примем тебя?» - возмутился Сид, и Неро, криво усмехнувшись, перевел взгляд на Догу и Уней, молвив: «Я готов искупить свои грехи. И в качестве жеста доброй воли поделюсь тем, что знаю... об этих двух странных персонажах... Как вы, несомненно, знаете, Хрустальная Башня была символом могущества и процветания древнего Аллага. Ступать в нее имели право лишь члены правящего рода и немногочисленные избранные. Согласно моим сведениям, открыть врата способна лишь королевская кровь. Другими словами, Император и его наследники выступают живыми ключами к башне».
«Хочешь сказать, они – наследники правящего рода аллаган?» - вопросил Г’раха, обернувшись к хранящей молчание паре, и Неро насмешливо покачал головой: «Нет, это было бы чересчур. Они – имитации правителей... ключи, созданные с помощью технологий аллаган! Полагаю, создатели называли вас ‘клонами’, верно?»
Переглянувшись, Уней и Дога утвердительно кивнули, и молвил последний: «Вижу, скрывать это больше нет смысла. Прошу простить нас, мы не хотели вводить вас в заблуждение. Просто не желали порождать панику, открыв, кем мы являемся на самом деле». Клоны обещали поведать о себе все, без утайки, и предложили остальным вернуться в лагерь Сынов Святого Койнаха.
Неро увязался было следом, но Сид остановил его, вопросив: «Ты что, действительно думаешь, что мы позволим тебе находиться рядом?» «О, ну как мне еще убедить тебя в своих добрых намерениях?» - вздохнул Неро, и в качестве дара протянул Сиду увесистый фолиант, заключавший в себе сокровенные тайны аллаган. Прежде книга сия хранилась как зеница ока в сокровищницах XIV Имперского Легиона, и ныне Неро передавал ее Сиду, высказывая надежду на совместные изыскания. Сид дар принял, однако продолжал взирать на Неро с нескрываемым подозрением, сомневаясь в откровенности того.
Верные данному слову, Дога и Уней поведали присутствующим о том, что в действительности собой представляют; Неро держался поодаль, но, несмотря на напускное безразличие, слушал предельно внимательно. «Как вы уже поняли, мы действительно не принадлежим к Студиозусам Балдесиона», - признался Дога. – «Мы – клоны, порожденные технологией аллаган – копии индивидов, прежде существовавших». «Но почему вы были созданы?» - поразился Раммброез. – «И какие цели преследуете сейчас?»
«Для ответа на этот вопрос нам следует затронуть историю Аллага», - произнес Дога, кивнул Уней, и молвила та: «Империя Аллага достигла пика своего развития задолго до нашего создания. В ту славную эпоху Хрустальная Башня попирала небеса как символ величия аллаган. Родители водили туда своих детей, чтобы показать, как используется источник практически бесконечной энергии на благо державы. К несчастью, процветание принесло с собой стагнацию, последовал за которой упадок. Возникла нужда в действительно сильном правителе».
«За прошедшие поколения цивилизация аллаган стала бледной тенью себя прежней», - продолжил рассказ Дога. – «Сияющие города пришли в упадок, а пограничные пределы обратились в дикоземье». «Видя столь печальный уклад, один технолог посчитал своим долгом возродить былое величие Аллага», - вновь взяла слово Уней. – «Имя его – Амон, и считал он, что гибнущей державе необходим достойный сюзерен. И, по его мнению, на роль эту подходил основатель империи, которого технолог и задумал возродить».
«Основатель?» - выдохнул Г’раха в вящем изумлении. – «Император Ксанде?» «Именно», - подтвердила Уней. – «В процессе экспериментов Амон создал клоны потомков Императора. Мы – продукты этих изысканий, копии Уней и Доги».
Поразмыслив над услышанным, Раммброез согласно кивнул: «В исторических хрониках упоминаются два правителя аллаган по имени Ксанде. Считается, что второй просто назван в честь первого. Ведь подобное нередко встречается и среди дворян, и среди простолюдинов. Помыслить только, это – один и тот же правитель...» «Да, Ксанде вернулся из мертвых и вновь взошел на престол», - изрекла Уней. – «Как и надеялся Амон, Император вернул державе былое величие. К несчастью, одним этим он не удовлетворился... В прошлой жизни Император мечтал распространить власть Аллага на весь мир – и, обретя второй шанс, вознамерился продолжить начатое. Осознав, что для завоевательной кампании ему требуются немалые силы, обратился он за ними к запретному источнику: Тьме. Дабы понять, как получить их, он обратил Хрустальную Башню в тайный исследовательский комплекс».
«Снова Тьма?» - с отвращением произнес Сид. – «И почему правители, жаждущие могущества, все время обращаются к ней?.. Ну, по крайней мере, тот, о котором идет речь, нас не побеспокоит, ведь мертв он уже тысячи лет». «Эх, если бы ты был прав, мастер Гарлонд», - вздохнул Дога. – «К несчастью, Император Ксанде жив и остается он в Башне Сиркус... Использование сил Тьмы требовала огромных затрат энергии – даже тех, которые накапливала Хрустальная Башня, было недостаточно. Дабы восполнить недостачу энергии, была создана и вознесена в небеса Даламуд. Луна накапливала солнечную энергию, направляла ее в башню. Однако ошибка в расчетах привела к тому, что поток энергии ударил в землю. Это привело к страшному землетрясению – Бедствию, положившему начало Четвертой Эпохе Теней. В мгновение ока могущественная Империя Аллаг обратилась в руины. И когда Хрустальная Башня погружалась под землю, технолог Амон – ближайший сподвижник Императора Ксанде – произнес могущественное заклинание и остановил ток времени. Все без исключения находящиеся в башне в тот момент – в том числе и Император – погрузились в глубокий сон. В оном они должны были оставаться до тех пор, пока не пробьет час пробуждения».
«Сменялись эпохи», - молвила Уней. – «И, тысячелетия спустя, Даламуд был призван обратно к земле. Снижение его повлекло за собою Бедствие, вслед за которым Хрустальная Башня восстала из земных недр... и Император Ксанде пробудился. Надеясь обрести могущество, Император обратился к Тьме и был поглощен ею. Хоть держава его давным-давно обратилась в прах, сам он все еще стремится воплотить в жизнь свои непомерные амбиции. Мы существуем с одной лишь целью – покончить с безумствами Ксанде. Миссию сию мы унаследовали от наших далеких прародителей – истинный Уней и Доги. Страшась того, что может случиться с миром, они выступили против Императора... И создали нас, дабы мы продолжили дело их, если им самим суждено пасть».
«Пробудившись внутри Хрустальной Башни, мы поняли, что в одиночку с Ксанде не справимся, и на протяжении последних лет пытались обрести достойных союзников», - добавил Дога, завершая рассказ, и, обратившись к Воителю Света, высказал уверенность в том, что даже Император не сможет выстоять в противостоянии с ним. Герой согласно кивнул: пришла пора покончить с последними отголосками темного прошлого Империи Аллаг...
Раммброез отметил, что изначально экспедиция сия затевалась с целью поиска реликвий аллаган... Но, похоже, тайны башни будут утрачены... С другой стороны, о том, что встретит двух самых настоящих аллаган – Уней и Догу, исследователь и мечтать не мог! Посему лидер Сынов Святого Койнаха постановил: миссия их в том, чтобы темные секреты Башни Сиркус никогда не были явлены миру, вдоволь настрадавшемуся!
Дождавшись, когда остальные отойдут подальше, Г’раха, оставшийся наедине с аллаганами, поинтересовался: «Вы сказали, что мое правое око – такое же, как у вас. Это означает?..» «Ты говорил, что унаследовал подобную черту от отца», - отозвался Дога. – «Знай, что клоны неспособны к деторождению. Ты называешь его ‘Оком Аллага’, мы же зовем ‘Королевским Оком’ – подобная черта проявляется лишь у тех, в жилах которых течет кровь правящего рода. Не знаю, как появилось подобное око у представителей твоего рода, но не думаю, что это простое совпадение. Вижу, ты страстно желаешь узнать эту тайну, но запасись терпением. Со временем все станет явным».
Воитель Света наряду с иными искателями приключений ступил в пределы Башни Сиркус, где сошелся в противостоянии с миньонами древних аллган – химерами, драконами, а также начиненными дарующие бессмертие технологиями и обращенными в могущественных и чудовищных созданий индивидами... такими как Скилла, бывшая тысячелетиями назад архимагом и ближайшей сподвижницей Амона, и Гласия Лаболас, командовавший дворцовой стражей.
Сразили авантюристы могучего Амона, после чего проследовали на вершину башни, где восседал на троне Император Ксанде. «Вы храбро сражались, смертные, но начинание ваше бессмысленно», - произнес он. – «Грядет абсолютная Тьма. Вскоре она поглотит мир, и я вернусь в небытие».
В противостоянии герой и спутники его сразили Императора... и ступившие в тронный зал Г’раха, Сид, Дога и Уней поздравили авантюристов с сим свершением. Неро, державшийся поодаль, настороженно озирался по сторонам.
«Есть два способа запечатать Башню Сиркус», - обратилась к герою Уней, перейдя к делам насущным. – «Изолировать ее от внешнего мира или же лишить ее способности накапливать энергию. Но прежде, чем решение будет принято... у нас с Догой остается одна важная задача». Клоны устремили взоры на остававшийся в тронном зале разрыв меж реальностями, источал который эссенцию Тьмы.
«Источник силы, которую стремился обрести Ксанде, исходит из Пустоты – из Мира Тьмы, как называют сие пространство смертные», - молвила Уней. – «Истинная природа искомого им могущества – армия порождений Пустоты, всецело подвластных его воле». «Порождения Пустоты питаются эфиром, а на нашем планы бытия его предостаточно», - добавил Дога. – «Дабы заручиться их поддержкой, Ксанде заключил нечестивый союз, обещав создать врата, через которые порождения Пустоты смогут проникать в наш мир. Боюсь, соглашение все еще в силе... Но, поскольку мы с Уней принадлежим к правящему роду Аллага, то сможем аннулировать его. Кровью своей Ксанде скрепил договор... Своей же кровью мы расторгнем его». «Да, Дога», - подтвердила Уней, смиренно склонив головы. – «Наконец-то мы исполним свое предназначение».
Направили они потоки магических энергий на разрыв... когда Неро ликующе расхохотался, внимательно глядя на некий сферический прибор, который сжимал в руке. «Показания не врут!» - ликовал он. – «Даже Совершенное Орудие не свершится с этим!»
Дога и Уней прервали ритуал, обернулись к имперцу. «О чем ты там бормочешь?» - нахмурившись, бросил Сид. Неро, не отрывая взор от разрыва, сделал несколько шагов вперед...
«Соглашение... вечно...» - прозвучал голос... и разрыв меж реальностями расширился... а вокруг собравшихся в тронном зале возникло шестеро воинов –клоны Уней и Доги... Ниспослало Эхо видение Воителю Света, пораженному столь неожиданным оборотом событий, и зрел тот в нем все тех же шестерых индивидов, преклонивших колени пред Императором Ксанде.
«Стало быть, Мерасидия принадлежит нам», - удовлетворенно констатировал тот. – «Скоро весь мир пребудет под властью аллаган! И все же... с каждой мечтой, претворяющейся в реальность, воспоминания о смерти становятся все более явными – бесконечная пустота, лишенная света и тепла. Хоть и вырвался я из тенет смерти, оставила она на мне свои шрамы. Ее когти целую вечность царапали мою душу. Никогда не познаю я покоя».
Обратил Император тяжелый взор на шестерых воителей в темных доспехах, взоры алых очей которых были устремлены на сюзерена. «Создания, лишенные воли», - изрек Ксанде. – «Вы представить не можете гнева, снедающего меня. Моей меланхолии. Моего страха... Какой прок в богатстве и могуществе, когда в конечном итоге все обратится в ничто? Если у смертного нет ничего, не узнает он боль потери. Так пусть же пребудет небытие! Направьте все силы на то, чтобы распахнуть врата. Пусть ступит в них Облако Тьмы и поглотит сей мир, лишив его жизни, надежд и грез! Пусть все вернется в Пустоту!»
...Придя в себя, лицезрел герой, как атакуют выступившие из Мира Тьмы клоны его сподвижников. Г’раха кричал от боли в глазу, Сид и Неро сражались спина к спине. «Они – часть твоего очередного плана, Неро?» - осведомился Сид, и Неро мрачно отвечал: «Прибереги свои насмешки, Гарлонд. Не собирался я играть в эти игры с бестолковыми клонами!.. Ими кто-то управляет... Порождение Пустоты, и весьма могущественное!»
Щупальца, сотканные из теней, хлестнули от разрыва, оплели тело Доги, и исчез тот в тенетах Мира Тьмы. Подобные же щупальца устремились и к Уней, и, видя, это, Неро скрежетнул зубами от злости, процедив: «Без них мы не сможем сдержать Тьму! Эта сила... должна принадлежать мне!»
Разя красноглазых клонов с удвоенной яростью, Неро бросился к разрыву... но Тьма объяла и его, и исчез имперец в клубящейся черноте наряду с Уней. «Соглашение продолжит существование», - прозвучал из потаенных пределов Мира Тьмы бесплотный глас. – «Я – Облако Тьмы. Я поглощу вас Свет, и верну сей мир в Пустоту».
Разрыв исчез, а клоны, остававшиеся в тронном зале, в то же мгновение пали замертво, ибо были лишены душ, а прежде полнила их собою воля Облака Тьмы. За неимением иного выхода, Воитель Света и спутники его вынуждены были вернуть в лагерь Сынов Святого Койнаха и поведать о произошедшем в тронном зале Раммброезу.
Выслушав рассказ, роегадин нахмурился. «Тот разлом, который вы зрели в тронном зале – наверняка врата Пустоты», - произнес он. – «Порождений Пустоты – великое множество. Чем они могущественнее, тем более внушительные врата Пустоты им необходимы, чтобы проследовать в наш мир. Похоже, Ксанде надеялся создать врата поистине невероятных размеров – чтобы приветствовать в Хиделине Облако Тьмы! К счастью, он не преуспел в этом. Боюсь даже представить, какими силами обладает сие порождение Пустоты!» «Неужто нет способа спасти наших друзей?» - обратился к нему Сид, и Раммброез тяжело вздохнул: «Не буду врать, шансов немного. Хоть порождения Пустоты могут проникать в наш мир, доселе не случалось фактов перемещения смертных в Пустоту. Мы даже не знаем, живы ли еще наши друзья».
Ощущал Сид полную беспомощность... но Г’раха отказывался сдаваться. «Мы не можем оставить Догу и Уней!» - постановил он. – «Я хочу помочь им исполнить миссию, бремя которой ощущали они на протяжении тысячелетий. К тому же, пока темное соглашение, заключенное Ксанде с Облаком Тьмы, существует, наш мир остается в опасности. Наш долг – предотвратить худший из возможных исходов!»
Видя, что мико’те вновь прижал ладони к своему алому глазу, Раммброез осведомился с тревогой: «Г’раха, с момента встречи с Уней и Догой ты сам не свой. Скажи, все хорошо с твоим глазом?» «Не знаю», - признался Г’раха. – «Знаю лишь, что существует воспоминание, которое никак не могу воскресить в своем разуме. В детстве отец часто говорил мне, что истина о наших очах пребывает с Аллагом. Ответ на эту загадку все еще ускользает от меня... но однажды я непременно его отыщу!»
Видя решимость Г’рахи, постановил Сид: хоть и малы шансы, им все же следует попробовать отыскать Догу и Уней... и этого хитрющего ублюдка Неро, пока не натворил он новых бед. Обещал Раммброез, что свяжется со сподвижниками, дабы совместными усилиями изыскали они способ вновь открыть врата, ведущие в Пустоту... и вытащить из сего ужасающего пространства своих товарищей.
...Исследования, проводимые Сынами Святого Койнаха в последующие дни и недели, позволили сделать весьма неприятное заключение: Хрустальная Башня продолжает претворять в жизнь волю Императора и накапливает солнечную энергию, дабы открыть новые врата Пустоты. Казалось, без Уней и Доги возможности управлять сими разломами нет, но Г’раха, скрупулезно изучив переданный Неро Сиду аллаганский фолиант, нашел в нем весьма интересные сведения.
«В эпоху расцвета Аллага правящий род обладал способностью наделять кровью своей иных», - пояснил мико’те Воителю Света. – «В отсутствие подобной технологии Амон и его приспешники никогда не сумели бы управлять системами Хрустальной Башни». «Но нет у нас ни подобной способности, ни представителей правящего рода», - сокрушенно вздохнул Раммброез, утративший всякую надежду. – «В любое мгновение могут возникнуть гигантские врата, через которые Облако Тьмы переместится в наш мир. Мы не можем допустить, чтобы произошло подобное! Мы обязаны запечатать Хрустальную Башню и разорвать соглашение Ксанде с темным царствием... Но... как быть с энергией, накапливающейся в Хрустальной Башне? Ведь она может вызвать опустошение, сравнимое по масштабам с Бедствием, уничтожившим Аллаг! Да, сейчас нам следует тревожиться не только о трех сгинувших соратников... На кону – судьба всего мира!»
«Стало быть, нам следует спасти из Мира Тьмы тех, кто может контролировать Хрустальную Башню», - пожал плечами Г’раха, считавший, что одна проблема автоматически разрешит другую, - «и запечатать врата за их спинами... Но, к счастью, не все так плохо. Да, мы не можем помешать возникновению врат Пустоты в пределах башни, но можем использовать это в свою пользу. Мы воспользуемся энергиями Сиркус, дабы создать портал в Мир Тьмы!»
Тавматурги наряду с Сидом и его инженерами без устали трудились над осуществлением сего замысла, и, наконец, сумели закрепить на Хрустальной Башне внушительных размеров устройство, выступит которое проводником для накопленной в шпиле энергии.
Сид, Воитель Света и Г’раха проследовали в тронный зал; мико’те задумчиво воззрился на пустующий трон – символ власти поверженного Императора. «Да, представить только, как бы преобразился мир, если бы цивилизация аллаган уцелела, а на трое сей воссел справедливый Император», - вздохнул Сид, проследив за его взглядом. – «К сожалению, покончить с Ксанде и пресечь амбиции того не удалось вовремя».
«Были... те, кто пытался», - прохрипел Г’раха, вновь закрыв рукою Око Аллага, и лицо его исказилось от боли. – «Завоевательная кампания Ксанде оставила в сем мире немало шрамов. Не в силах выносить боле его власть, молодые воины взяли оружие в руки, выступив против сюзерена. Стали они светочами надежды своей эпохи – подобные Воителям Света, которых мы прежде знали... Но это лишь ускорило печальный конец. Когда приближались они к сердцу Аллага, дабы сразить Императора, тот преисполнился ярости – подобно загнанному в угол зверю. В отчаянии возжелал он открытия огромных врат, дабы явилось в наш мир Облако Тьмы. Для достижения этой цели он направил солнечную энергию, накопленную в Даламуд, в Башню Сиркус. Последствия оказались поистине ужасающи. Энергия прошла через башню в землю и разверзлась та, поглотив Сиркус».
«Четвертое Бедствие», - Сид удивленно воззрился на мико’те. – «О причинах его рассказывали Уней и Дога, но я помыслить не мог, что именно мятежники вынудили Ксанде действовать таким образом. Твое знание истории Аллага поистине невероятно, Г’раха». «Возможно», - растерялся тот. – «Я не помню, откуда почерпнул все эти сведения».
Посредством связной жемчужины Биггс сообщил Сиду, что инженеры готовы к попытке открытия врат Пустоты... Отступив в сторону, Воитель Света и спутники его наблюдали, как направляют подручные Сида солнечную энергию в точку, где ткань между мирами тонка... и как вновь возникает разлом, клубится за которым Тьма... Конечно, врата Пустоты нестабильны и поддерживать их открытыми удастся лишь до тех пор, пока не иссякнет поток энергии. Потому надлежит спешить...
Отозвав Воителя Света в сторонку, Г’раха признался, что хотел бы объяснить ему кое-что о своем глазе. «Как ты уже знаешь, Око Аллага – черта, присущая лишь представителям правящего рода», - молвил мико’те. – «Я немало размышлял о том, как сумел обрести ее. Как отметил Дога, это, должно быть, связано с уготованной мне судьбой... но каким образом?.. Чем больше я узнаю о Хрустальной Башне, тем меньше чувствую себя самим собой. Каким-то образом встреча с двумя клонами изменила меня. Я начинаю вспоминать... что-то. Что-то древнее... но очень важное в то же время. И слова, сказанные отцом, не выходят у меня из головы: истина о наших очах пребывает с Аллагом. Возможно, то, что я так отчаянно пытаюсь вспомнить, и эти слова как-то связаны. А может, и нет. Но я уверен в том, что должен узнать истину, которую скрывает от меня история. Я должен увидеть окончание сего странствия собственными глазами». Г’раха просил у героя дозволения примкнуть к отряду искателей приключений, отправляющемуся в Мир Тьмы, и тот не стал возражать.
Проследовав через врата Пустоты, авантюристы обнаружили себя в иной, чуждой реальности, схлестнулись с чудовищными порождениями, ее населяющими. Разя полнящих сие пространство химер и драконов, достигли искатели приключений чертога, в котором схлестнулись с клонами Скиллы и Ксанде – к счастью, обладающими лишь толикой сил истинных чародеев. После, покончив с пятиглавым драконом и могучим Цербером, достигли они пределов, пребывало в которых Облако Тьмы.
Воплощение сей сущности напомнило дерзким, что соглашение, заключенное ею с Императором Аллага, неразрывно, и уготовано смертным забвение в Пустоте... В последовавшем сражении повергли авантюристы Облако Тьмы...
Но... где же Уней и Дога?.. Ведь если не разорвут те древнее нечестивое соглашение, все потуги искателей приключений что-либо изменить, разя порождений Пустоты в Мире Тьмы, лишены всякого смысла...
Послышались шаги, и, обернувшись, лицезрели авантюристы приближающихся к ним Догу и Неро; последний был исполнен энергий Пустоты, а на руках его покоилось безвольное тело Уней. Последняя, к счастью, была просто без сознания...
«Неро, что с тобой?» - в изумлении выдохнул Г’раха, с ужасом воззрившись на преображенного хьюра. «Раны его были слишком глубоки», - отвечал за имперца Дога, - «что позволило энергиям сей реальности заполнить его тело. И сейчас Тьма стремится поглотить его окончательно, обратив в одно из порождений Пустоты... Мы же избежали подобной участи, ибо соглашение Ксанде с Облаком Тьмы призвано – помимо прочего – оберегать от воздействия Пустоты правящий род Аллага... Правда, от атак иных порождений Пустоты она нас не защищает. Облако Тьмы приказало сим тварям атаковать нас, и, если бы не Неро, вставший на нашу защиту, мы были бы мертвы». «Не по доброте душевной», - не преминул расставить точки над «i» Неро. – «Вы мне еще пригодитесь в Эорзее, именно поэтому я не мог допустить вашей преждевременной кончины».
Уней пришла в себя, и, обнаружив, что окружают ее верные сподвижники, высказала надежду на то, что им с Догой – возможно – еще удастся свершить свое предназначение... Но взвихрились потоки Тьмы вокруг, и грянул гневный глас развоплощенного Облака: «Смертные! Вы посмели бросить мне вызов, и сейчас сполна ощутите на себе мою ярость! Вы всерьез полагали, что сумеете уничтожить меня в моем собственном царствии? Здесь я вечно! Я потушу ваш свет, а кости ваши будут сокрыты моими тенями!»
Облако Тьмы вознамерилось незамедлительно обрести новое воплощение, и Дога встревоженно обратился к Воителю Света: «Хоть мы и не в силах уничтожить его, но можем попробовать разорвать соглашение, заключенное им с Ксанде!» «Да, и сжечь мост между Хрустальной Башней и этим пространством раз и навсегда!» - поддержала его Уней, после чего велела Г’рахе и иным авантюристам как можно скорее покинуть Мир Тьмы. «А вы с Догой останетесь?!» - опешил мико’те. – «Но это же безумие! Никто, кроме вас, не сможет спасти мир от угрозы, несомой Хрустальной Башней!»
Поток разрушительной энергии продолжающее воплощение Облако Тьмы направило на Г’раху, надеясь покончить с ним, но – к вящему изумлению порождения Пустоты – оградил того магический щит. «Это еще что?!» - проревело Облако Тьмы, осознав произошедшее. – «Твоя кровь! Кровь Ксанде защитила тебя!»
Дога и Уней переглянулись, пояснили обескураженному мико’те: «Г’раха Тиа... В твоих жилах течет кровь правителей Аллага. Именно поэтому в роду твоем проявляется Око Аллага! Это – дар, тобой унаследованный. Г’раха – ты обладаешь властью над Хрустальной Башней!.. Мы думали, время уничтожило все, связанное с древним Аллагом. Тот факт, что и в эту эпоху остаются наследники правителей великой державы, не может быть простой случайностью. Кто-то добавил кровь их твоим предкам, и сделал это, используя высочайшие образцы технологий аллаган. Да, Хрустальная Башня не узнает в тебе чистокровного аллаганина, да ты и не являешься таковым. Но твое Око Аллага говорит о том, что пребывает в тебе та искра, которая озарит сущее светом надежды!»
«Но... как же мне воспользоваться этим светом?» - выдавил Г’раха, пытаясь осмыслить прозвучавшее откровение. Уней заверила мико’те, что поделятся они с Догой силой крови своей с Г’рахой, и сего ритуала должно оказаться достаточно, чтобы пробудить в нем – пусть и ненадолго - могущество аллаганина.
Отрешившись от продолжающего атаки свои воплощающегося Облака Тьмы, Уней и Дога всецело сосредоточились на колдовском ритуале, щедро делясь с Г’рахой могуществом крови своей. «Ты сможешь исполнить свое предназначение», - заверил исследователя Дога. – «Все, обладающие Королевским Оком Аллага, так или иначе связаны судьбами с Аллагом. Наше предназначение – в пресечении амбиций Ксанде. Таково было начинание изначальных Уней и Доги, но в жизнь претворилось оно лишь в далеком будущем. Знай, что пока остается в тебе свет надежды, души наши живы – хоть и окажутся утрачены тела». Ритуал оказался завершен, и ныне пробудилось в жилах Г’рахи моущество крови правящего рода древнего Аллага; оба глаза мико’те сияли алым.
Обратившись к Неро, велела Уней покинуть Мир Тьмы и ему. На прощание женщина протянула исполненному энергий Пустоты имперцу устройство, которое тот обронил, спасая ее. «То, что ты пытается отыскать с помощью этого инструмента, возможно, недостижимо, Неро», - изрекла Уней. – «Но не сдавайся. Откроются перед тобой множество иных путей». «Несомненно», - хмыкнул Неро.
Понимая, что воплощение Облака Тьмы вот-вот завершится, авантюристы, Г’раха и Неро поспешили покинуть сию реальность, дабы дать Доге и Уней исполнить свое предназначение, и разорвать, наконец, нечестивый договор, связавший наследников Аллага и порождений Пустоты на долгие тысячелетия. Сие действо повлекло за собою закрытие портала, восстановление грани между миром смертных и Пустотой...
К счастью, Воитель Света и спутники его успели достигнуть стремительно уменьшающегося в размерах портала; остаются считанные мгновения до того, как окончательно прекратит он свое существование.
Неро слабел с каждым шагом; тлетворные энергии Пустоты снедали его изнутри. «Оставьте меня!» - проорал он, когда остальные остановились в нерешительности у самого разлома. – «Если я сгину здесь, то потому, что сам так решил! Да, я не сумел подчинить Тьму. И не хочу видеть, как какой-то выскочка подчинит себе башню! Делай с ней все, что считаешь нужным! Но помни меня, сын Аллага! Я – Неро тол Скэва... тот, кто ему сумеет превзойти и аллаган, и Гарлонда!» «А, так вот к чему ты все это время стремился...» - пробормотал Г’раха.
Наряду с искателями приключений скрылся он в сиянии портала; скрипя зубами от боли, Неро полз следом... когда ощутил, как энергии Пустоты оставляют его, возвращая былое, смертное обличье. Стало быть, Уней и Дога все же сумели свершить задуманное, разорвать соглашение, заключенное Императором с сущностью Пустоты!
Не мешкая, Неро метнулся к порталу... сознавая, что не успевает... Но выступил из разлома Сид, схватил за руку былого товарища – и соперника – выдернул из тенет Мира Тьмы. «Ты должен мне, Неро», - усмехнулся Гарлонд. «И не надейся», - фыркнул Неро.
Воитель Света наряду с искателями приключений, Г’раха, Неро и Сид вновь переместились в тронный зал Хрустальной Башни, где тепло приветствовали их тавматурги, инженеры и исследователи – Сыны Святого Койнаха. Герой поведал им о произошедшем в Мире Тьмы, а Г’раха подтвердил: Уней и Дога наделили его достаточной силой для отключения систем Хрустальной Башни.
Осведомился Воитель Света, сумел ли Г’раха вспомнить, наконец, то, что от него ускользало, и мико’те утвердительно кивнул: «Да, обретение королевской крови напомнило мне о чаяниях предков».
Раммброез предложил остальным передохнуть в лагере Сынов, а уже после приступать к устранению угрозы, несомой Хрустальной Башней. По пути Неро исчез; наверняка герой и спутники его еще услышат о нем однажды...
Г’раха же остался в башне и приказал покинуть ее всем без исключения инженерам, исследователям и тавматургам. Обескураженные, те подчинились, сообщив о сем по возвращении в лагерь Раммброезу и Воителю Света. Тот встревожился: наверняка мико’те стремится запечатать Хрустальную Башню, но... какой ценой?!
Воитель Света, Раммброез, Сид, Биггс и Ведж бросились к вратам башне, когда разнесся под сводами ее знакомый голос. «Ни шагу дальше, друзья», - произнес Г’раха. – «Врата сии скоро закроются». Мико’те возник в проеме, однако к сподвижникам приближаться не спешил, молвив: «Так же, как предназначение свое исполнили Уней и Дога, это сделаю я. Пробудившаяся кровь заставила меня осознать сей факт. Как говорил отец, истина пребывает с Аллагом. Точнее, воля, которую мне надлежит исполнить... Мир не был уничтожен в час Бедствия, случившегося по вине Ксанде. Выжившие остались в руинах Аллага, и взоры их были обращены туда, где прежде пребывала Хрустальная Башня. Они не видели ее, но надеялись, что однажды величественный шпиль вновь вознесется над землею, и молились о том, чтобы стала однажды Хрустальная Башня светочем надежды для смертных народов. Весть о сем вскоре достигла единственной выжившей наследницы правящего рода Аллага: принцессы Салины. Узнав о сокровенном желании мирян, она с помощью технологий аллаган наделила кровью своей и воспоминаниями своего верного друга – моего далекого предка. Миновали тысячелетия... Следов Аллага в мире оставалось все меньше. Кровь правящего рода в жилах наших продолжала терять свою силу... Но прежде, чем исчезла последняя ее капля, воспоминания о былом вернулись ко мне. И теперь я должен исполнить волю древних. Башня воссияет вновь как светоч надежды!»
«Г’раха, сила Хрустальной Башни несет в себе огромную угрозу для Эорзеи!» - напомнил мико’те Сид. – «Технологии, подобные созданным аллаганами, надлежит использовать крайне осторожно. А мы едва понимаем, как функционируют системы башни. А, может, и никогда не поймем этого вовсе!» «Все верно, Сид», - подтвердил Г’раха. – «Мы можем ждать, что кто-нибудь однажды вознесется столь же высоко, как и Аллаг, но к тому времени исчезнут последние капли королевской крови и – как следствие - способ взять под контроль Хрустальную Башню. Но что, если я поступлю так же, как и Амон, и погружу ее в глубокий сон?»
Присутствующие в чертоге опешили, лишь сейчас осознав, что именно собирается предпринять Г’раха, чем пожертвовать... «Башню следует явить смертным лишь тогда, когда смертные сравняются в развитии цивилизации своей с Аллагом», - постановил мико’те. – «До тех пор я пребуду во мне в Башне Сиркус, и приветствую тех, кто однажды распахнет врата ее. И тогда я направлю их на верный путь, и башня вновь воссияет светом надежды, как и было предопределено ей издревле. Это – единственный способ претворить в жизнь волю древних... Судьба моя лежит в далеком будущем... но ваша – за пределами сего шпиля. Создайте же грядущее, исполненное надежд, где трагедии прошлого обратятся далекими воспоминаниями».
Ничто не в силах было отвратить Г’раху от задуманного; простившись с мико’те, Воитель Света и спутники его покинули Хрустальную Башню, и врата оной закрылись за ними. Время внутри остановилось вновь; системы шпиля, основанные на технологиях аллаган, погрузились в глубокий сон, продлится который долгие эоны...
Издали наблюдал за Хрустальной Башней Неро тол Скэва. Что ж, эта возможность для него упущена, но открываются новые, и не следует сидеть слова руки. Отбросив в сторону ныне бесполезное устройство, имперец зашагал прочь – ожидали его иные вызовы и иные свершения...
***
Обратились к Минфилии с просьбой о помощи представители минерального концерна «Амаджина и сыновья»; судя по всему, складские помещения оного в Горизонте подверглись серии грабежей. «Небольшие расхождения в торговых манифестах списывались на ошибки клерков», - рассказывала о произошедшем Минфилия герою. – «Лишь во время проведения ежегодного аудита выяснилось, что недостает немалого количества кристаллов – и только кристаллов. Нет нужды озвучивать, что это может означать».
Воитель Света мрачно кивнул: очевидно, в деле каким-то образом замешаны последователи Предвечных... «Медные Клинки, расследующие обстоятельства дела, уверены, что кто-то из числа служащих концерна продает кристаллы», - продолжала Минфилия. – «Однако подозреваемого им не удалось определить, а набольших концерна отсутствие прогресса в расследовании весьма раздражает. Если бы речь шла лишь о банальной краже, я бы не стала вмешиваться, но – вполне возможно – вор пребывает в услужении у Предвечного, и мы не может ждать, пока Клинки подтвердят или опровергнут сей факт».
Воитель Света выступил к Горизонту, где уже находились Танкред и И’штола, начавшие собственное расследование. Последняя советовала прибывшему в селение авантюристу обратиться к Фуфулупе за последними новостями, и сообщил лалафел: совсем недавно возница, управлявший тяжело груженым фургоном, отказался остановиться по приказу Медных Клинков для осмотра груза и продолжил гнать чокобо по королевскому аллаганскому тракту... После пришло сообщение о том, что фургон видели в восточных пределах Таналана. Быть может, управляет им искомый вор?..
И’штоле подобная безрассудность со стороны похитителей кристаллов, прежде действовавших донельзя скрытно, казалась маловероятной. Но – с другой стороны – в восточном Таналане обитают амал’аа... и, возможно, груз кристаллов предназначается именно для них...
Воитель и Танкред примкнули к одному из отрядов Медных Клинков, устремились к оплоту зверолюдов. Наемники уже успели перехватить фургон; как и предполагалось, означилась в нем контрабанда – но, к сожалению, не кристаллы. И, следя за лагерем амал’аа, Танкред пришел к выводу, что к происходящему племя сие не имеет отношения.
Герой и Танкред вернулись в Горизонт, сообщили дожидающихся их в селении И’штоле и Фуфулупе о том, что расследование их зашло в тупик. «А Медные Клинки Розы не могут быть как-то в этом замешаны?» - спрашивала мико’те у лалафела, но тот лишь развел руками: «Не могу сказать наверняка. После того, как капитан Балдевин был заключен под стражу, я попытался вычленить всех неблагонадежных элементов из наших рядов, но... остаются такие, которые желали бы увеличить свое благосостояние – всеми правдами и неправдами. Возможно, именно присутствие предателя среди нас объясняет то, что воры действуют незаметно». «Будет прискорбно, если подозрения твои оправдаются, Фуфулупа», - вздохнул Танкред, и И’штола подтвердила: «Верно. Если концерн вдруг решит перевезти кристаллы из Горизонта в иное место, негодяи прознают об этом сразу же, как только Медные Клинки получат необходимые сведения».
И... почему бы не устроить ворам ловушку? И'штола вызвалась сыграть роль одинокой шахтерки, якобы перевозящей кристаллы через дикоземье безо всякого сопровождения – якобы для того, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. И шахтерка разобьет на ночь лагерь к северу от моста в Хаммерли...
Фуфулупе план пришелся по душе, и заявил он, что немедленно сообщит о сем своим офицерам. Воитель Света же и Танкред останутся в укрытии близ лагеря, дабы в случае нападения немедленно прийти на помощь И’штоле.
Приманка сработала: лагерь И'штолы атаковали роегадины, принадлежащие к Морским Волкам, судя по сделанным на лицах татуировкам. Воитель Света, Танкред и И’штола перебили нападавших, задавшись вопросом: что понадобилось тем в Таналане, так далеко от морских пределов?
Вернувшись в Горизонт и поведав о случившемся в дикоземье Фуфулупе, узнал искатель приключений, что Медным Клинкам удалось выявить предателя в своих рядах... но, к несчастью, тот сумел улизнуть и избежать тем самым правосудия. По словам Фуфулупы, принадлежал солдат к клану Морских Волков – так же, как и подельники его, грабящие караваны минерального концерна.
Посредством жемчужины с Воителем Света связалась Минфилия, велев тому спешить на Побережье Вечерней Звезды, где в оставленном ныне оплоте Наследников будет дожидаться его Алфинод. Простившись с Танкредом и И’штолой, кои занялись поисками беглого Медного Клинка, герой поспешил откликнуться на просьбу предводительницы Наследников, устремился к покинутому оплоту фракции.
Алфинод нетерпеливо расхаживал у пристани, и, указав подоспевшему герою на пришвартованное судно, поведал, что принадлежит оно выходцам из королевства Домы, что в землях Отарда, и прибывшие на нем устремились ко дворцу, дабы просить султану об аудиенции.
«Как и все державы на восточном континенте, Дома пребывает под властью Гарлеанской Империи», - просветил искателя приключений Алфинод. – «Видя потрепанное состояние сего корабля и неожиданное его прибытие, предположу, что отплытие судна сопровождалось не самыми благоприятными обстоятельствами. Мне было бы весьма интересно услышать историю доман, а также выяснить, что им известно о происходящем ныне в Империи».
Полагал Алфинод, что, если не являются прибывшие имперскими агентами, стало быть, они – беженцы из родных земель. Посему наряду с Воителем Света устремился ко дворцу Ул’даха.
Дворцовая стража наотрез отказалась пропустить делегацию доман в тронный зал, и подоспевший Алфинод, обратившись к предводительнице чужеземцев, предложил той переговорить в «Зыбучих песках» о деле, которое привело ее в Ул’дах. Поразмыслив, женщина ответила согласием, и наряду с эскортом проследовала вслед за искателем приключений и молодым элезеном в таверну. Звали ее Югири Туманная Странница, и принадлежала она к расе ау ра.
«Мы покинули Дому в надежде обрести прибежище в сих землях», - рассказывала Югири своим новым знакомым. – «Ведь наверняка вам известно, что пребывало мое королевство под властью Гарлеанской Империи. Когда в оной началась война престолонаследия, мы решили, что получили возможность сбросить имперское иго, и взялись за оружие... Но нас сокрушили. Я собрала тех немногочисленных сородичей, кои избежали гибели, и наряду с ними прибыла в сии земли». Отплыв от берегов Домы, беженцы пересекли Рубиновый Пролив, направляясь к островной державе Хингаши. Правители оной не приняли доман, опасаясь навлечь на себя гнев Гарлемальда. Посему беженцы взяли курс к Тавнейру, но великие врата Радз-ат-Хана также оказались заперты пред ними. Припасы на борту судна подходили к концу, и домане устремились на запад - к Эорзее.
«Война престолонаследия?..» - изумился Алфинод. – «Стало быть, Император... И ты сказала, что королевство ‘пребывало’ под властью Империи?..» «Домы больше нет», - мрачно резюмировала ау ра. – «Королевство сровнено с землей – в назидание иным имперским провинциям». «А твои сородичи?..» - уточнил элезен, и отвечала Югири: «Все выжившие – на борту корабля, на Побережье Вечерней Звезды. Практически все они – или принявшие участие в мятеже, или их родичи. Они не сойдут на берег, пока я не заверю их в том, что здесь безопасно... Я хотела встретиться с вашими правителями, но мне было отказано в аудиенции».
Призналась Югири, что запасы продовольствия на корабле иссякают, и, похоже, придется доманам, коих власть имущие сочли недостойными внимания, присоединиться к иным беженцам, палатки которых заметили выходцы из Отарда у стен Ул’даха. «В любом случае, Ул’дах не является другом Гарлемальду», - заявил Алфинод. – «Твоя история тронет сердца многих уроженцев Эорзеи. Удостоиться внимания султаны или Синдиката будет не так просто – но я добьюсь того, чтобы ты получила возможность обратиться к ним». «Это в твоих силах?» - усомнилась Югири, и Алфинод уклончиво отозвался: «Скажем так... есть у меня несколько влиятельных знакомых».
Покинув таверну, Алфинод отправился на встречу с Пламенным Генералом, велев Воителю Свету позаботиться о гостях. Югири молила героя о провизии для своих сородичей, ибо запасы оной на корабле подходят к концу. Узнав о тяготах иноземцах, Момоди с радостью снабдили тех всем необходимым провиантом.
Тем временем в гостиницу вернулся Алфинод, сообщив, что Пламенный Генерал с пониманием отнесся к просьбе предводительницы доман; и султана, и представители Синдиката дожидаются ныне ту во дворце.
Наряду с героем и Алфиновом Югири и спутники ее проследовали во дворец Ул’даха. Поклонившись собравшимся, ау ра почтительно произнесла, обращаясь к султане: «Я, Югири из Домы, удостоилась чести лицезреть вас, Ваше Величество. Хотела бы я в ознаменование сего преподнести вам величайшие дары из тех, обладает коими моя нация... но, к несчастью, сложившиеся обстоятельства лишили меня этой возможности. Я прибыла к вам ни с чем и в отчаянной нужде – просить убежища для своего народа». «Я, Нанамо, семнадцатая в роду Ул, приветствую тебя в нашем городе, леди Югири», - изрекла султана. – «Я слышала весть о постигшем твой народ несчастье из чужих уст, но хотела бы, чтобы ты поведала о произошедшем для всех, здесь присутствующих».
«Как пожелаете, Ваше Величество», - смиренно склонила голову Югири, после чего, обратившись к собравшимся в зале власть имущим, молвила: «На протяжении долгих лет моя держава, Дома, страдала под имперским игом, и миряне молили о свободе. И когда в Гарлемальде началась война престолонаследия, мы решили воспользоваться сим хаосом и вернуть свою независимость. Но враг оказался готов к подобному, и восстание было жестоко подавлено».
«Сколько доман выжило?» - вопросил Робан, и отвечала Югири: «Более двух сотен душ остаются ныне на борту нашего галеона. Но это число справедливо лишь для одного из кораблей, отплывших от берегов Отарда. Я отчаянно уповаю на то, что вы позволите остаться моим сородичам в стенах этого города. Если же невозможно это, прошу вас принять стольких, скольких допустимо. Пожалуйста, поймите, мы не просим содержать нас. Мы станем служить – солдатами или торговцами – до тех пор, пока долг наш не будет уплачен сполна».
Обернувшись к представителям Синдиката, Робан поинтересовался их мнением относительно сложившейся ситуации. Лалафел Теледжи Аделеджи, глава «Траста Миража», с готовностью поддержал идею леди Югири, и, услышав сие, Алфинод нахмурился: сей индивид наверняка увидел в ситуации некую выгоду для себя...
Лорд Лолорито, председатель Торговой Компании Восточного Альденарда, выступил против принятия доман в Ул’дахе, заявив: «Закон есть закон. Вы что, совсем слепы? На улицах города полно беженцев, лишившихся крова в час Бедствия, и обездоленных из Ала Миго. Им помогают воины Бессмертного Пламени – но цена содержания их растет день ото дня! Казна Ул’даха не бездонна, друзья мои. И должен ли я напоминать о том, что беженцам присуще насилие и тяга к злодеяниям? Читали, надеюсь, донесения стражи? Лишенные крова и работы, миряне предадутся отчаянию и попытаются обрести то, чего их лишили – якобы несправедливо. И, зная это, вы хотите еще более увеличить их число. Полагаете, у Медных Клинков и воинов Бессмертного Пламени работы мало?»
Алфинод постарался, чтобы презрение не отразилось на лице его. Лолорито – богатейший делец в Ул’дахе... и, похоже, самый безжалостный. К счастью, Нанамо Ул Намо позицию Лолорито не разделяла, и, обратившись к собравшимся, холодно отчеканила: «Наверняка султанат может поддержать несколько сотен доман, прибывших с леди Югири? Не отрицаю, ресурсы наши на пределе, но навряд ли нам угрожает опустошение казны». «Исключение, Ваше Величество?» - зло прошипел Лолорито, скрестив взгляды с султаной. – «Если память не подводит меня, несколько лет назад имела место подобная дискуссия – на предмет беженцев из Ала Миго. И что же вы произнесли в тот день? Ах, да: ‘Закон есть закон’. И таким образом наши гости остались в Маленьком Ала Миго. Быть может, наша мудрая и благородная султана просветит нас, несведущих, по какому принципу исполняются или не исполняются наши законы?»
«Мой лорд», - быстро вставил Теледжи, видя, как недобро нахмурилась султана, - «я разделяю ваши тревоги о нашей великой нации, но мы должны оценивать ситуацию в перспективе. Вы не хуже меня знаете, что миряне могут оказаться ресурсами, куда более ценными, нежели гили». «Ценны или нет – это еще вопрос», - отмахнулся Лолорито. – «И в отличие от тех, кто посещает ваше заведение, у меня нет желания ставить на кон свое будущее. Издревле величайшими сокровищами Ул’даха были. Материальные блага. И именно ими мы сейчас рискуем. Достаточно лишь Теледжи Аделеджи в качестве примера того, что происходит, когда сантименты определяют устанавливаемые правила. Как низко пал Мираж – в репутации и доходности, когда стал нанимать беженцев...» «Как мне вести свои дела, вас не касается, мой лорд», - отчеканил Теледжи, сверля Лолорито злым взглядом.
Робан прервал перепалку торговых лордов, напомнив о том, что вопрос на повестке дня требует голосования, и попросил покинуть зал тех, кто выступает против принятия доман в Ул’дахе. Лолорито и еще трое принадлежащих к Синдикату дельцов покинули зал; за столом остались лишь Теледжи, султана и Робан. Плечи Югири поникли.
Нанамо Ул Намо призналась, что, к несчастью, власти ее недостаточно, чтобы позволить доманам остаться в пределах Ул’даха. Негодовал и Теледжи: вечно Лолорито ставит ему палки в колеса! Если бы этот гад не закрыл восточный торговый путь, Маленький Ала Миго познал бы процветание!.. Теледжи извинился перед Югири за поведение иных членов Синдиката – откровенно возмутительное!
«Теперь, когда Империя не несет в себе ощутимую угрозу, Синдикату нет нужды притворяться единым», - отметил Робан. – «Монетаристы в последнее время донельзя обнаглели – и лорд Лолорито больше всех остальных, вместе взятых».
Робан велел остальным следовать за ним в Зал Пламени – оплот ордена Бессмертного Пламени. Воитель Света, Алфинод, Теледжи, а также Югири и домане последовали за Пламенным Генералом. Югири спрашивала в отчаянии: может ли султанат принять ее народ на неделю – или хотя бы на несколько дней?.. После подыщут они место в землях Эорзеи, где смогут осесть...
Минфилия связалась с Алфинодом посредством жемчужины, и элезен, выслушав набольшую, обратился к ау ра: «Оплот моего ордена – Наследников Седьмой Зари – находится на заставе Очаг Выживших в землях Мор Доны. Как и в большинстве подобных застав, остаются там наемники да искатели приключений, а удобств, коими довольствуются жители обычных городов, там немного. И, дабы изменить сей прискорбный факт, лидерам поселения необходимы миряне, умеющие выживать на диком порубежье. Много трудиться – за еду и кров».
«Если они смогут принять нас всех, мы согласны!» - возликовала Югири, но отметил Алфинод: «Жизнь твоих сородичей будет тяжела. Кроме того, остается проблема того, как доставить их в поселение...» Элезен высказал предположение, что, возможно, гильдия искателей приключений Ул’даха не откажет в помощи, посему наряду с героем устремился прямиком в «Зыбучие пески»; Робан же предложил Юриги обсудить помощь, которую может дать ее народу орден Бессмертного Пламени. Ау ра благодарно кивнула: все-таки нашлись в сих землях добрые миряне, не оставившие сородичей ее в беде!
Момоди согласилась приютить доман в своем заведении и снабдить их припасами за счет гильдии, пока не окрепнут беженцы достаточно, чтобы проделать путь в дикоземье Мор Доны. Остается вопрос, каким образом домане доберутся до поселения... Синдикат никогда не допустит оплаты транспортных средств за счет казны...
Выход предложил Теледжи, объявив о том, что оплатит расходы транспортной компании «Семьдесят семь караванов», и предоставит на фургоны, необходимые для перемещения двух сотен мирян в Мор Дону. Алфинод хмурился, не веря, что делец поступает так по доброте душевной... но тайных мотивов, коими тот руководствуется, пока не видел.
Югири и Момоди обсуждали временное размещение на постоялом дворе доман; Воитель Света же, следуя просьбе Алфинода, поспешил в оплот представительства «Семидесяти семи караванов», пребывающий в поселении Распутье Скорпиона. Один из возниц-хьюров, обычно перевозящий грузы из Таналана в Мор Дону, признался герою, что давеча был ограблен у Источников Нофики... И кем?!. Медными Клинками!
Разыскав означенных солдат, промышляющих разбоем, герой перебил их, вернул украденные товары вознице; тот с готовностью согласился возглавить караван, перевозящий беженцев, проведя оный через дикоземье в Мор Дону.
Воитель Света же вернулся на Побережье Вечерней Звезды, где оставалось судно доман, помог тем погрузить пожитки на прибывшие в доки, влекомые чокобо фургоны, и вскоре процессия изрядно потрепанных морским вояжем обездоленных устремилась в направлении стен Ул’даха.
Воитель Света сопровождал караван, разя монстром, рыщущих близ тракта. Общаясь с доманами, осознал герой, столь истово преданны те леди Югири, ведь не оставила та их погибать, и теперь готовы были ради госпожи своей на любую работу – пусть даже самую грязную. Сама мысль о том, что примут они непосредственное участие в развитии затерянного в дикоземье поселения, наполняла души доман восторгом – ведь обретали они новую цель своего существования!.. Детишки-домане постоянно расспрашивали Воителя Света об избранной тем стезе, и вскоре все как один решили стать искателями приключений – когда вырастут, конечно же.
Наконец, караван достиг Ул’даха, и в «Зыбучих песках» приветствовал беженцев Алфинод. Последний заявил, что наряду с Момоди займется размещением доман в гостинице; герою же наряду с леди Югири надлежит спешить в Мор Дону, дабы встретиться с представителями гильдий и фракций Очага Выживших, в котором суждено осесть выходцам с восточного континента: в первую очередь – со Слафборном и Минфилией. Если беженцы и поселенцы найдут общий язык, ничто не помешает им творить будущее совместными усилиями.
И представители гильдии, и Наследники приветствовали доман в Очаге Выживших, когда первый из караванов тех достиг поселения. Местные жители прилагали все усилия, дабы разместить и накормить прибывших, ведь станут те их соседями и собратьями.
Тем временем в «Возвышающиеся камни» вернулась И’штола, сообщив собравшимся в кабинете Минфилии Наследникам и доманам, что оправдались их подозрения, и за кражами кристаллов в Таналане действительно стоят Змеиные Пираты. «Мы полагали, что повинны в злодеяниях могут быть амал’аа, но нет», - говорила мико’те. – «След привел нас на остров Вилбранд». «В последнее время поступали донесения о возросшей активности сахагинов...» - задумчиво произнесла Минфилия, и на лице ее отразилось изумление: «О, боги... Неужто они задумали призвать Левиафана?!» «Боюсь, что да», - подтвердила И’штола. – «Расследуя инцидент, связанный с караванами минерального концерна, мы вышли на след Змеиных Пиратов. С помощью Водоворота я сумела подтвердить наши подозрения. Возвращение Левиафана в моря – лишь вопрос времени... Но это еще не все. Один из сахагинов – судя по всему, старейшина, - говорил об обретении ‘божественных дара и знаний’».
«Пробудившиеся» - Минфилия и Воитель Света – зрели видение, ниспосланное Эхом, в котором И’штола шла через дикоземье Вилбранда, внимательно следя за потоками эфира посредством устройства шарлаян. А ток оного был донельзя искажен в сих пределах – близ эфирита, собрались у которого сахагины, вознося молитвы своему божеству. «Скоро наш повелитель вернется в пучины, дабы покончить с обитателями суши!» - завывал старейшина племени. – «И я обрету божественные дар и знания, и стану равным посланнику! И никогда не познаю я забвения!» И’штола нахмурилась: и кто же посулил сему зверолюду бессмертие? Помянутый посланник?..
Минфилия была уверена: за происходящим стоит Элидибус, и никто иной! Но... ведь не может он наделять даром Эха иных?.. «Если мы не начнем действовать, Левиафан окажется призван в мир», - напомнила И’штола, и Минфилия вновь сосредоточилась на насущной проблеме, оставив на время размышления о мотивах, движимых загадочным аскианином. – «Адмирал просила нас попытаться предотвратить это. Если же не сумеем, то надлежит нам покончить с Предвечным».
Постановила Минфилия: она лично возглавит сию миссию, и наряду с иными Наследниками отправится в Лимса Ломинсу. Ведь если за происходящим стоит Элидибус, она обязана понять, чего добивается тот.
«Происходит что-то недоброе?» - осведомилась Югири, присутствовавшая при докладе И’штолы, но не понявшая, в чем состоит суть проблемы, столь встревожившей представителей ордена. «Да, в Эорзею вот-вот будет призван Предвечный», - пояснила ау ра И’штола, - «богоподобное создание, чье воплощает вытягивает жизненные силы из нашей планеты. Мы – Наследники Седьмой Зари – поклялись искоренять сих существ». «Поняла», - кивнула Югири. – «Знай, что я искусна в обращении с клинком. В благодарность за помощь, которую оказываете вы моему народу, я с радостью примкну к вам в сем противостоянии». И’штола поблагодарила ау ра за за предложение помощи, ведь в противостоянии Предвечному союзников мало не бывает. К тому же, таким образом уроженка Домы воочию узрит беды, снедающие Эорзею.
Покинув Мор Дону, Воитель Света, Минфилия, И’штола, Танкред и Югири устремились в Лимса Ломинсу, где проследовали в ставку командования. Здесь приветствовала их Адмирал Мерлвиб, сообщив о том, что – согласно донесениям лазутчиков – у сахагинов было еще недостаточно кристаллов для призыва Левиафана, однако не учли ломинсане тот факт, что Змеиные Пираты осмелятся показаться в Таналане, где обретут необходимое количество сих вместилищ эфира. Признала Мерлвиб: да, они оказались недальновидны, и перспектива скорого призыва Левиафана реальна как никогда прежде!.. Однако силы Водоворота не сидят, сложа руки, и готовят скорую атаку на оплот сахагинов – к которой Адмирал призывала ныне присоединиться и Наследников.
Последние заверили Мерлвиб в том, что сделают все возможное для пресечения сей новой угрозы благоденствию Эорзеи. «Леди Минфилия», - почтительно обратилась Адмирал к набольшей Наследников, - «я слышала, ты собираешься сопровождать воинов. Полагаю, у тебя есть на то свои причины?» «Есть, Адмирал», - подтвердила Минфилия. – «Но сейчас я бы не хотела распространяться о них. Есть кое-что, в чем я бы хотела убедиться лично». Мерлвиб просила Минфилию лишь об одном: держаться рядом – безопасности ради.
Обратившись к герою, Мерлвиб сообщила о том, что лазутчики сил Водоворота в настоящее время наблюдают за сахагинами у Нерестилища Сапса, после чего должны вернуться в лагерь «Долина Черепов». Адмирал просила Воителя Света спешить в означенное место, дабы узнать у командующей гарнизоном, Фалкбриды, последние сведения о действиях врага.
Прибыв в земли Ля Носки, герой атаковал сахагинов у внешних границ их владений, именуемых ‘Половинчатым Камнем’, отвлекая на себя их внимание; лазутчики Водоворота воспользовались диверсией, дабы обрести необходимые сведения. К несчастью, Змеиные Пираты перехватили нескольких лазутчиков по пути, и, пленив их, увели в свой оплот, пребывавший в пределах Змеиного Языка, где казнили. До Долины Черепов добрался единственный выживший агент Водоворота, поведав Фалкбриде обо всем, о чем ему довелось узнать. Согласно сведениям его, сахагины и их рабы начали спускаться к эфириту в глубинах Сапсы; стало быть, ритуал по призыву Предвечного скоро начнется, и действовать надлежит незамедлительно!
В Долину Черепов прибыли объединенные силы Водоворота, Наследников и искателей приключений, и Мерлвиб, выслушав доклад Фалкбриды, постановила: «Мы разделимся и нанесем противнику несколько ударов с различных направлений. Основная цель – захват эфирита Сапсы и устранение старейшины-жреца сахагинов, верховодящего ритуалом призыва; массово расправляться над зверолюдами мы не собираемся».
Фалкбриде Адмирала приказала возглавить силы Водоворота и атаковать рабов сахагинов – пиратов у Змеиного Языка. В то же время галеоны Алого Флота нанесут по противнику удар с моря. Наследники же образуют небольшие отряды и изберут своей целью непосредственно сахагинов. Воитель Света же наряду с И’штолой устремятся непосредственно к каверне, где проходит ритуал призыва; союзники, ведомые Танкредом и Югири, загодя позаботятся о том, чтобы оттянуть на себя большую часть сил врага, заставить зверолюдов покинуть нерестилище и принять бой. После того, как сопротивление сахагинов и пиратов будет подавлено, подоспеют к эфириту Мерлвиб и Минфилия.
Приготовления завершились... и союзные силы атаковали оплот сахагинов. Воитель Света и И’штола достигли эфирита, где присоединились к ним Танкред и Югири. Последняя показала себя весьма могущественным бойцом, разила противников – сахагинов и пиратов, - применяя древнее боевое искусство Дальнего Востока. Подоспели и Минфилия с Мерлвиб; Адмирал сосредоточенно расстреливала зверолюдов из мушкетов.
Ритуал призывала продолжался... и осознала Минфилия, что старейшина сахагинов обладает могуществом Эха! «Я вечен!» - возликовал он... и на глазах пораженных соплеменников пал наземь; тело его исчезло, а сущность обратилась в сияющую сферу, устремилась коя к одному из сахагинов, слилась с телом того... и обратился зверолюд в жреца! «Я научился использовать дар!» - взвыл он, после чего воззвал к Левиафану, предлагая тому в жертву слабую плоть своих сородичей.
Мерлвиб пристрелила жреца... но сфера, содержащая сущность того, устремилась к следующему вместилищу... а взорам героя и сподвижников его предстал исполинский Левиафан, воплотившийся в Эорзее. Они опоздали... и ритуал призыва Предвечного был ныне завершен.
Осознал старейшина сахагин, что сущность его растворяется, и исходят последние моменты ее существования. «Я... не бессмертен?» - возопил он в ужасе. – «Будь ты проклят, посланник! Ты обещал мне... вечную...» Сияющая сфера – средоточие эфирного начала духа жреца – исчезла, поглощенная Левиафаном. После чего исчез тот под водами морскими... а чуть позже Мерлвиб посредством связной жемчужины получила сообщение о том, что Предвечный атаковал корабли Водоворота близ нерестилища Сапсы, пустив суда ко дну, а после устремился в открытое море. Но зачем?.. Мерлвил в ужасе выдохнула: «Он собирается обрушить на берег приливную волну! Ту, которую способен сотворить лишь Левиафан, и обладает она поистине разрушительной силой!.. Когда произошло подобное в прошлый раз, прибрежные поселения были уничтожены. Мы не можем допустить, чтобы история повторилась... но как?.. Ведь пока остается Левиафан в открытом море, мы не сможем добраться да него. Ведь даже сама Ллимлаен не отважится схватиться с Левиафаном в его стихии! В подобном противостоянии он наверняка уничтожит флотилию Лимса Ломинсы».
Силы Водоворота поспешили покинуть нерестилище; вернувшись в Лимса Ломинсу, И’штола, Югири, Минфилия, Танкред, Великий Маршал Штормов Эйнзар Слафирсин и герой проследовали в покои Адмирала, дабы держать совет.
«Прежде в западной Ля Носки, за пределами Южных Врат Прилива, существовало поселение Половинчатый Камень», - напомнила собравшимся Мерлвиб, упоминая о месте, где хозяйничали ныне сахагины. – «За несколько лет до основания Водоворота Левиафан поднялся из глубин и обрушил на нас водный ад. В ту пору Компания Героев покончила с ним прежде, чем успел он причинить больший вред. Но когда этот ублюдок вернулся вновь, незадолго до Бедствия, нам повезло меньше. Устав атаковать наше побережье, он сотворил приливную волну, которая сровняла Половинчатый Камень с землей». «И после там поселились сахагины», - резюмировала И’штола, и Адмирал подтвердила: «Да, эти проклятые твари обратили это место в свое нерестилище... И сейчас, учитывая количество скормленных ему кристаллов и легион рабов, можно утверждать, что Левиафан обрел силы большие, нежели те, коими обладал при своих предыдущих воплощениях. И если начнет он бесчинствовать, судьбу Половинчатого Камня может разделить и иное, более крупное поселение – даже Лимса Ломинса. Мы не можем этого допустить. С Предвечным надлежит покончить!»
«Но как нам сделать это?» - вопросил Танкред. – «В море Левиафан – в своей стихии. Корабли Третьей Эскадры не смогут приблизиться к нему даже на сотню ялмов, а пушки, установленные на бортах, не причинят ему вреда». «Да, я читала донесения, мастер Танкред», - молвила Адмирал, скрестив руки на груди. – «От наших кораблей толку действительно будет немного. Но неужели мы ничего не можем поделать?» «Компания Героев сразила Левиафана, выманив того в пролив, но нам, похоже, придется принять бой в открытом море», - вздохнула И’штола. – «Поэтому опираться на предыдущий опыт сейчас бессмысленно».
Наследники приуныли... когда вперед выступил Эйнзар, молвив: «Самое гибельное оружие Левиафана – само море. Волны и водовороты, приливы и потоки – всем этим он повелевает. Потому предполагаю, ключ к победе лежит в разоружении нашего врага. Примерно то же сделала и Компания Героев. Второй раз выманить Левиафана из моря мы не сможем, но что, если мы ослабим власть его над стихией воды? Я слышал об устройствах, с помощью которых подобные чудеса возможны. Насколько знаю, основаны они на силе оскверненных кристаллов».
Идея пришлась присутствующим по душе, а Великий Маршал Штормов продолжал: «Если установить подобное устройство на корабле, это может уберечь нас от применения Левиафаном против нас всей силы морской стихии, и станет он не более опасен, чем самый обыкновенный морской змей». «Ну конечно!» - всплеснула руками Минфилия. – «Сид установил подобное устройство на ‘Приключении’, дабы провести корабль через вихрь, созданный Гарудой».
Адмирал высказала сомнение, что мощность устройства, должного подавить связь Левиафана с водной стихией, окажется сопоставима с той, которая понадобилась для перемещения через вихрь Гаруды. Возможно ли, что столь огромный груз оскверненных кристаллов, питающих устройство, удастся разместить в трюме одного корабля? «Возможно, нет, Адмирал», - признал Эйнзар. – «Но в истории о величайшей добыче Мглистой Бороды говорится о том, что для того, чтобы погрузить ее, ему пришлось связать два корабля вместе – борт к борту. Мы можем попытаться повторить подобную уловку. В любом случае, это будет быстрее, нежели строить новое судно». «Мглистая Борода так поступил?» - удивилась Адмирал. – «Поистине, Маршал, в вопросах, связанных с королем пиратов, ты – кладезь знаний».
Эйнзар кивнул, принимая похвалу, после чего предположил, что для того, чтобы замысел их осуществился, надлежит приблизить объединенные и груженые кристаллами суда к Левиафану на весьма высокой скорости – стало быть, понадобится еще одно судно, которое будет тянуть за собой остальные. И управлять таковым Великий Маршал Штормов вызвался лично.
Связавшись с подначальными, Адмирал велела тем привести уцелевшие корабли Алого Флота в доки Мораби, после чего постановила: возглавит операцию Эйнзар Слафирсин, он же и проследит за подготовкой и связыванием двух кораблей. «И нам останется лишь прикончить Левиафана», - изрекла Мерлвиб, обратив взор на героя. – «Судьба Лимса Ломинсы вновь пребывает с тобою, Воитель Света».
Обратившись к искателю приключений, Югири поведала ему, что создания, почитаемые за богов, существуют и на Дальнем Востоке. «Легенды говорят о том, что в древности пребывали они среди нас, но я, признаюсь, никогда этому не верила», - молвила ау ра. – «И то, что я узрела одного из них воочию... наполняет меня смирением и ужасом одновременно. Теперь я начинаю поминать, отчего гарлеане так страшатся Предвечных».
В комнату ступил посланник-роегадин, сообщил Адмиралу о том, что, согласно донесению Желтых Сюртуков, объявился индивид, утверждающий, что прежде одержал он верх над Левиафаном. «Кто-то из Компании Героев?» - уточнила Мерлвиб, но посланник лишь пожал плечами. «Не спешу я верить этой истории», - изрекла Адмирал. – «Известно ведь, что верх над Левиафаном сумела одержать лишь Компания Героев, и нам известно, как они это сделали. Если сей индивид – из их числа, что он может сказать нам такого, о чем нам неведомо?.. С другой стороны, если существование Лимса Ломинсы зависит от двух кораблей, веревки и груды кристаллов, разве можем мы игнорировать знание, которое – теоретически – может дать нам преимущество в грядущем противостоянии?»
Адмирал просила Воителя Света разыскать означенного индивида и выяснить – кто он и что известно ему о Левиафане. Согласно сведениям посланника, пребывал тот в нижней Ля Носки, у Серого Флота.
Прибыв к сим мельницам и лицезрев того, о котором говорил посланник, герой тяжело вздохнул, ибо «победителем Левиафана» оказался его старый знакомый – хвастливый и недалекий роегадин Трахтоум, обладавший непомерной манией величия. Плюнув с досады, искатель приключений поспешил к докам Мораби, где уже завершалось создание веревочной конструкции, должной объединить корпусы двух кораблей.
Оные Эйнзар прозвал «Пожирателем гребней» и был весьма доволен маневренностью сдвоенного судна, прекрасно держащегося на волнах. Кроме того, на борту его уже был установлен «стихийный преобразователь» - устройство, приводимое в действие энергиями оскверненных кристаллов и должное лишить Левиафана власти над водной стихией.
На пристани дожидались Воителя Света Адмирал, Югири и Наследники. «Предполагаю, сахагины и их рабы вновь могут прийти на защиту Левиафана», - обратилась к собравшимся Минфилия. – «Посему силы Водоворота наряду с Танкредом и И’штолой, займутся ими». Югири вызвалась примкнуть к означенному отряду, и Мерлвиб согласно кивнула: «Конечно! Я видела, как ты сражалась в Сапсе, и уверена – рыбоголовым не поздоровится».
Воитель Света поднялся на борт «Пожирателя гребней», и судно отчалило от берега, взяв курс в открытое море. Сопровождали корабль иные суда ломинсан, должные обеспечивать безопасность сдвоенного корабля, воплощал который в себе лучшие надежды мирян на победу над Предвечным.
...Флагман Алого Флота, "Триумф", управляемый Великим Маршалом Штормов, доставил «Пожирателя гребней» в те морские пределы, где бесновался Левиафан, после чего отошел в сторону. Предвечный устремился к сдвоенным кораблям, дабы уничтожить их – и устройство, подавляющее силы его. Воитель Света и сподвижники его приняли бой. «Вы перешли границы моих владений, оскверненные Светом!» - прогремел Левиафан.
Искатель приключений и спутники его сразили воплощение Предвечного, и сущность того оказалась вновь исторгнута из мира смертного.
По возвращении в Лимса Ломинсу, Воитель Света, сопровождаемый Югири, И’штолой, Танкредом и Минфилией проследовал в ставку командования, где приветствовали их Адмирал и Великий Маршал Штормов. «Мы, ломинсане, поклялись выживать до тех пор, ‘пока море не поглотит все’», - молвила Мерлвиб, обращаясь к герою. – «Так бы и случилось, если бы Левиафан одержал верх над нами. И сейчас выжить мы сумели во многом благодаря тебе. Ни в первый раз ты спасаешь Лимса Ломинсу от гнева Предвечного. Не ведала наша нация прежде более достойного союзника! От лица народа Лимса Ломинсы я смиренно благодарю тебя за содеянное... Также следовало бы поблагодарить Мглистую Бороду за прекрасное решение; кем бы он ни был еще, но в находчивости ему нельзя было отказать. Хотела бы я иметь его у себя в услужении». Адмирал бросила взгляд в сторону Эйнзар, но тот лишь передернул плечами.
«Прежде я и помыслить не могла, что народы Эорзеи противостоят столь могущественным врагам», - изрекла Югири. – «Скажу прямо – для меня стал открытием один факт их существования... ровно как и то, что они могут быть повержены. Пережитое напомнило мне о том, сколь огромен наш мир... и сколь велик потенциал смертных! И хоть я – всего лишь беженка в ваших землях, я с готовностью примкну к вам в ваших битвах. Знайте, что я обучена боевым искусствам Дальнего Востока, которые могут показаться чуждыми эорзейцам. Но если кто-то из них согласится обучиться им, я с радостью выступлю в роли наставницы».
Танкред заметил, что в Лимса Ломинсе пребывает тайная фракция, члены которой обучены боевым искусствам, весьма походящим на то, владеет коим Югири. «Думаю, они с радостью примут те знания, коими ты обладаешь», - молвил Танкред, обращаясь к ау ра, и та кивнула, признав, что, действительно, боевые стили ее и Танкреда во многом схожи.
«Вообще-то прежде Танкред был еще тем негодяем, оставался на короткой ноге с местными головорезами», - усмехнулась И’штола, наслаждаясь изумлением, отразившимся на лице Танкреда. «Если бы не случайная встреча с дедушкой Алфинода, он мог бы так никогда и не покинуть Лимса Ломинсу», - добавила Минфилия. – «Не обучился бы в Шарлаяне, не осел бы в Ул’дахе – где, кстати, и научился столь искусному обращению с клинком». Танкред окончательно стушевался, а Минфилия с И’штолой рассмеялись.
«Леди Югири», - почтительно обратилась Адмирал к гостье, - «я слышала, что ты наряду с сородичами надеетесь осесть в Эорзее, и многие домане уже прибыли в пограничное поселение Очаг Выживших. Мне кажется, Мор Дона – не место для беженцев. Хотела бы я принять доман в Лимса Ломинсе, но у нашей нации хватает внутренних противоречий, и сейчас я не могу это сделать. Но я не останусь слепа к вашим тяготам, и обещаю снабжать вас провизией». Югири поблагодарила Мерлвиб, пообещав, что готова немедленно поделиться знаниями о дальневосточных боевых искусствах с ломинсанами.
...И’штола просила Адмирала уделить ей несколько минут, и Мерлвиб, дождавшись, когда остальные покинут чертог, поинтересовалась, что за дело у мико’те к ней. «История повторяется, Адмирал», - молвила И’штола. – «Как и кобольды прежде, сахагины призвали Левиафана из-за территориальных споров с твоим народом. Для них это был превентивный удар. Да, возможно, нынешний конфликт развязали и сахагины, но меня интересует не то, как он начался, а то, как закончится». «Я не забыла нашу прошлую беседу, И’штола», - отозвалась Мерлвиб. – «Признаю, что смертные расы частично несут ответственность за существование Предвечных. Также я осознаю мотивы, которыми руководствовались сахагины. Они надеялись обрести место, в котором смогут жить и размножаться, увеличивая свою численности. Превентивно, как ты отметила... Но у нас такое же право на жизнь, как и у них. Если наше выживание под угрозой, мы должны сложить оружие и принять забвение? Нет!» «И вы убиваете, чтобы жить», - констатировала И’штола. – «Но право на жизнь принадлежит всем народам – смертным ли или же зверолюдам».
Подобный разговор был Адмиралу неприятен, и этого она не скрывала. «Я не отрицаю твою логику», - изрекла она, скрестив взгляды с мико’те. – «Но когда собирается шторм, мой долг – удостовериться в выживании моего народа. Повторяю, это – мой долг, и я не отступлю от него!» «Как и мы все, Адмирал», - заверила собеседницу И’штола. – «Что ж, оставайся при своем мнении, но знай – подобный долг не доведет до добра никого».
Мико’те покинула покои Мерлвиб; знала она, что скрывавшаяся в тенях Югири слышала каждое слово – что ж, теперь у чужеземки будет над чем поразмыслить. «Смертные расы всегда ставили свои нужды превыше прочих», - пробормотала ау ра. – «Дабы оправдать свои деяния, они глаголят о праведности – но та существует лишь в их воображении. Быть может, в этом гарлеане не особо отличаются от нас, доман...»
Адмирал же подошла к окну, долго всматривалась в расстилающиеся за ним морские просторы. «Эорзея стала подобна ярящемуся морю», - изрекла она, не желая отступать от единожды избранного курса. – «И если мы хотим сами удержаться на волнах, должны быть готовы утопить того, кто рядом. И когда возникают грезы о сосуществовании, сила должна определить, кто обладает большим правом на жизнь».
...Получив от Адмирала рекомендательное письмо касательно леди Югири, Воитель Света сопроводил ту к оплоту тайной фракции, остающейся в тенях социума ломинсан – гильдии воров. Здесь им надлежало расстаться; доманка посвятит себя обучению боевым искусствам эорзейцев, и для этого на какое-то время придется ей остаться вдали от сородичей.
Югири сердечно поблагодарила героя за всю ту поддержку, которую оказал он доманам наряду с иными Наследниками в последние недели. Слова благодарности, прозвучавшие из уст ее, передал Воитель Света Минфилии, когда в следующий раз ступил в «Возвышающиеся камни».
«Я размышляла над событиями, случившимися в Вилбранде», - призналась набольшая Наследников. – «Когда старейшина сахагинов призвал Левиафана, он воспользовался силой, известной нам как ‘Эхо’. И, не знаю как, но сумел он обрести при этом бессмертие. Когда Адмирал прикончила сахагина, дух его покинул плоть, обратившись в чистое сознание, лишенное физической оболочки. Оное с легкостью подчинило себе тело одного из своих миньонов. Доселе я знала, что Эхо позволяет индивиду миновать стены души смертного, но я и помыслить не могла, что оно может освободить нас от бремени плоти и позволить душе обрести иное физическое вместилище. Именно об этом говорил Элидибус – о существовании, не ведающем забвения... Но, несмотря на то, что сахагин научился пользовать даром и обрел бессмертие, он не стал неуязвим. Как мы оба видели, сущность его поглотил Левиафан... И какой же вывод мы можем сделать? Если существование аскиан схоже с тем, что мы наблюдали, логично предположить, что и они могут быть уничтожены... Существует легенда о душах, возрождающихся в преддверии каждого из Бедствий, дабы смогли они отвратить приближающуюся тьму. Возможно, это всего лишь сказка, однако в свете последний событий я то и дело задаюсь вопросом: возможно ли, что речь в легенде идет об Эхо?.. Да, многое остается неведомым нам, но я уверена: со временем все прояснится. А пока что нам остается удовольствоваться осознанием того, что можем мы обрести ключ к победе над аскианами. Мы с Уриангером приложим все усилия, дабы отыскать его».
И – легок на помине! – элезен ворвался в покои Минфилии. Отдышавшись, изрек он: «Дурные вести пришли из Старого Шарлаяна, моя леди. Речь о наших союзниках, Студиозусах Балдесиона. Острова Вал, на котором в течение многих лет пребывал сей орден, не существует боле». «Как это?» - ужаснулась Минфилия, и Уриангер развел руками, молвив: «Я знаю лишь то, что сообщил мне один из наших агентов. В тех пределах была зафиксирована эфирная волна невероятное мощности, а вскоре после этого остров прекратил свое существование. Предполагаю, что разрушительная магия, имевшая место быть, сравнима силой своею с ‘Ультимой’». «Храни нас Двенадцать...» - выдохнула Минфилия, прижав ладони к груди.
Похоже, испытания их еще далеки до завершения...
Члены Синдиката закончили встречу, проводимую во дворце на еженедельной основе, разоршлись. В зале остался лишь Теледжи, дожидавшийся своего верного слугу.
Наконец, тот ступил в помещение, и, поклонившись своему господину, доложил, что дело сделано. «Простите, мой лорд... но я все же не понимаю целей, которых мы пытаетесь добиться, отдавая эти приказы», - почтительно вымолвил слуга, и Теледжи Аделеджи просветил его о сути своих замыслов, произнеся одно-единственное слово: «Революция».
***
Весть о судьбе, постигшей Студиозусов Балдесиона, повергла Минфилию в шок. Помыслить только: остров исчез наряду со всеми обитателями... Но набольшей Наследников Седьмой Зари пришлось взять себя в руки и заняться делами насущными; как только Уриангер узнает что-то еще о произошедшем, он сразу же пришлет весть.
В разговоре с Воителем Света Минфилия затронула иной вопрос, ее тревожащий. «Дело в эфирных флуктуациях, причиной которых мы прежде считали короля муглов Мога XII», - молвила она. – «Да, короля боле не существует, однако мы продолжаем получать информацию о существенных нарушениях тока эфира в Лесу Двенадцати. Возможно, это означает присутствие Предвечного в тех пределах. И я бы хотела, чтобы ты...»
«У нас проблема», - заявила Ф’ламинн, ступая в чертог и прерывая названную дочь на полуслове. – «Группа беженцев из Ул’даха прибыла в Очаг Выживших в поисках убежища. Похоже, они ожидают, что мы примем их так же, как и доман. В настоящее время они расположились в таверне ‘Седьмое небо’, ожидая нашего ответа».
Минфилия заверила мико’те, что непременно встретится с беженцами, на что Ф’ламинн заметила: «Тебе прекрасно известно, что у нас недостаточно ресурсов, чтобы принять еще больше мирян. Подумай, что случится, если ты удовлетворишь их просьбу. Весть о сем распространится, и начнут прибывать в селение все новые и новые беженцы».
Наряду с искателем приключений Минфилия проследовала к таверне. Обездоленные с надеждой воззрились на женщину, заверяя ту, что готовы много работать – только бы обрести новый дом... как и выходцы с Отарда. «Долгие годы жили мы у стен Ул’даха», - опустив головы, говорили беженцы. – «Пытаясь вновь научиться жить. Для честных мирян там работы не было – лишь та, в процессе которой запятнаешь ты и руки, и душу. Да, воины Бессмертного Пламени помогали нам, чем могли, но этого было недостаточно. Впоследствии все становилось все хуже и хуже. Бедствие поставило нас на колени, а богатые ублюдки в городе пользовались нашим плачевным положением. Мы видели: грядет нечто недоброе, поэтому поняли – пора бежать. И вот мы здесь, в Очаге Выживших. Вы же приютили чужеземцев, наверняка и для нас место найдется».
«Все не так просто», - выдавила Минфилия, и с трудом дались ей эти слова – мольба несчастных тронула ее душу. – «Да, мы приняли решение помочь доманам, но тому сопутствовали чрезвычайные обстоятельства. Я понимаю ваше горе, но наша небольшая организация не может помочь всем, понесшим утрату в час Бедствия. Потому с великим сожалением я вынуждена отклонить вашу просьбу о помощи». Беженцы поразились: куда же им идти?!..
Ответить им Минфилия не успела, ибо ступившая в таверну Татару принесла тревожные вести: «Алфинод был ранен!.. Согласно донесению воителей Бессмертного Пламени, беженцы начали мятеж, и громят все на своем пути».
Услышав об этом, беженцы опешили: да, их собраться собирались провести мирную демонстрацию в Ул’дахе, но мятеж?!. Теперь солдаты Бессмертного Пламенри наверняка используют сложившуюся ситуацию для того, чтобы перебить мятежников и тем самым разрешить проблему беженцев. Молили они Минфилию о том, чтобы вмешалась та в происходящее, позволила им сохранить хотя бы то существование, которое влачили они прежде.
Заверила Минфилия обездоленных: Наследники не останутся в стороне, однако первым делом изучат все обстоятельства, сопутствующие мятежу, чтобы понять, что кроется за ним. И если окажется, что не были бесчинствующие спровоцированы, понесут они справедливое наказание.
Обратившись к Воителю Света, Минфилия просила того немедленно разыскать Алфинода. Поспешил герой к ближайшему кристаллу эфирита, переместился в Ул’дах, заглянул в гильдию искателей приключений, где оставался молодой элезен. К счастью, раны того оказались незначительны.
«В Ул’дахе неспокойно», - просветил Воителя Света Алфинод. – «И случившаяся вспышка насилия – не единичный инцидент. Напряжение витает в воздухе, и вот-вот обратится в полномасштабное восстание... Ул’дах – нация, знаменитая своей огромной пропастью, разделяющей богатых и бедных. Большая часть населения принимает сей факт, ибо полагает, что миряне сами несут ответственность за свои жизни. Для горожан достоинство индивида измеряется деньгами, и только деньгами. Неудивительно, что богачи обладают в Ул’даже таким влиянием!.. Но где же место беженцев в подобной социальной иерархии? Где место тех, кто бежал из Ала Миго и мест, опустошенных в час Бедствия? Ответ прост: для них здесь места нет. У них нет денег, нет силы, они никому не нужны. Согласно логике жителей Ул’даха, они все равно что не существуют вовсе. Конечно, игнорировать существование их низко. Пламенный Генерал и султана понимают это, потому и приказали Бессмертному Пламени оказывать обездоленным поддержку. Но нельзя отрицать, что расходы казны растут день ото дня, и конца сему не предвидится. Многие ул’дахцы начинают задаваться вопросом, а обязаны ли они помогать в принципе этим бесполезным странникам... С другой стороны, беженцы испытывают гнев, видя, как высокомерно и пренебрежительно относятся к ним горожане. Манера, в которой лорд Лолорито отказал в представлении доманам убежища, говорит о презрении, которое тот питает к беженцам – и подобное отношение разделяет большая часть Монетаристов. И они даже не пытаются скрыть свое мнение, наоборот – озвучивают его!.. Очевидно, что нынешний протест, выражаемый беженцами, был всего лишь вопросом времени. И неудивительно, что некоторые из обездоленных прибегли к насилию... И происходит это как раз сейчас, когда большая часть сил Бессмертного Пламени отбыла из города, дабы принять участие в военных учениях наряду с иными Великими Отрядами. К тому времени, как вернутся они, ситуация может значительно усугубиться – возможно даже необратимо».
Наряду с Алфинодом герой устремился к Залу Пламени; быть может, Робану удалось выяснить, что явилось причиной мятежа, приведшего к вспышке насилия?..
«Удалось взять ситуацию под контроль?» - поинтересовался Алфинод, но генерал покачал головой, молвив: «Не полностью. Нам удалось подавить мятеж в пределах города, но он успел распространиться на прилегающие территории. Очаги восстания остаются в пределах Таналана. Мы отрядили все силы, которые моги позволить, дабы заключить зачинщиков под стражу, но пока особого успеха не добились. Те успевают ускользать от нас». «Могу себе представить», - вздохнул Алфинод. – «Учитывая, сколь много беженцев ютится у городских стен, смею предположить, что сопредельные территории ими прекрасно изучены... Но не могу понять, как мятежники успели так организоваться!.. Я успел заметить, что некоторые беженцы были вооружены – и не ножами да вилами, но настоящими клинками, стоят которые весьма недешево. Нельзя отрицать, что после того, как Ул’дах отказал доманам в убежище, отношения между горожанами и беженцами испортились пуще прежнего, но разве это может вынудить голодающих купить мечи вместо еды? Не думаю. А как же те, нет у которых ни единого гиля, и живы они лишь благодаря помощи, оказываемой Бессмертным Пламенем? Они скорее продадут мечи, нежели обратят их против своих благодетелей!»
«Давай без намеков», - отрезал Робан; сложившаяся ситуация выбила Пламенного Генерала из колеи, и был он не в настроении строить досужие теории о подоплеке мятежа. «Я говорю о том, что произошедшее было заранее спланировано, и...», - начал объяснять Алфинод, но Робан перебил его, отрезав: «И теперь порядок должен быть восстановлен. Это – мой долг. И пока это не случится, расследование причин мятежа подождет».
Заявив, что должен встретиться со своими лазутчиками, Пламенный Генерал удалился. Алфинод проводил его задумчивым взглядом, после чего молвил, обращаясь к Воителю Света: «Генерал не глуп и все прекрасно понимает. Но если он, не имея неопровержимых доказательств, заявит о том, что мятеж спровоцировали внешние силы, Монетаристы немедленно обвинят его в попытке переложить ответственность с больных голов на здоровые. Ведь генерал и султана известны тем, что ратовали за помощь беженцам. Очевидно, в грядущие дни им несладко придется, многие начнут критиковать их позицию».
Алфинод предлагал герою приступить к собственному расследованию, и Воитель Света, выяснив у одного из офицеров ордена Бессмертного Пламени названия поселений, где – предположительно – укрываются зачинщики мятежа, поспешил посетить их. И первой заставой, где, согласно донесению Медных Клинков, были замечены подозрительные индивиды, стала Утраченная Надежда.
Герою удалось выяснить, что проходил через селение некий торговец, призывавший местных к революции и воздаянию, к низвержению правящего класса и обретению всех привилегий, тому присущих. Многие поселенцы откликнулись на сии пламенные речи, последовали за торговцем в сторону Ул’даха... Назад вернулся только один, до глубины души пораженный кровавым противостоянием, в которое оказался ввергнут. Поведал последний Воителю Света, что торговец передал поселенцем оружие, велев «взять судьбу в свои руки», и после те разделились на два отряда, устремившись к городу. Отряд, входил к который селянин, схлестнулся с воителями Бессмертного Пламени, и выжил он лишь чудом.
Что до второго отряда, то судьба его была мирянину неведома, но предполагал он, что обездоленные продолжают укрываться в пещерах к югу от Утраченной Надежды. Верховодят отрядом два наемника, поставленные торговцем, и предлагал мирянин герою преподать беженцам наглядный урок, одержав верх над сими воителями в бою. Быть может, видя поражение своих лидеров, осознают обездоленные всю бессмысленность своего порыва и сложат оружие.
Воитель Света ступил в означенную пещеру, где атаковали его разъяренные беженцы. Герой поверг противников, стараясь не лишать их жизни, но преподать наглядный урок. И, похоже, преуспел в этом: охоты продолжать мятеж у мирян ощутимо поубавилось.
Но где возможно разыскать таинственного торговца, подстрекающего к мятежу против правителей Ул’даха?.. Насколько было известно беженцам, желавшим поделиться сими сведениями с искателем приключений, торговец намеревался навестить лагерь обездоленных, именуемый «Ближайшим», но выжидал, когда покинут пределы оного силы Бессмертного Пламени. И теперь, когда воители ордена спешно устремились к Ул’даху, негодяй вполне мог попытать счастья, склонив на свою сторону иных отчаявшихся мирян.
Герой опоздал; большинство жителей Ближайшего последовали за торговцем еще несколько дней назад, поверив обещаниям того, что станут они жить в пределах городских стен, в сытости и достатке, но прежде, чем это случится, богачи должны сполна заплатить за страдания простого люда...
Вернувшись в оплот Бессмертного Пламени, Воитель Света сообщил офицерам ордена о том, что удалось ему выяснить в общинах Таналана. Выслушав доклад, те согласились: за разжиганием мятежа стоит торговец, личность которого покамест остается неведома. Он не только открыто сеет раздор в пределах султаната, но еще и вооружает протестующих!..
Офицеры просили героя наведаться на Жемчужную улицу Ул’даха, где, собственно, и начался недавний мятеж. Да, квартал сей опасен, но, возможно, герою удастся выяснить что-то, что приведет их к зачинщику восстания.
Большинство бедняков, влачащих жалкое существование на Жемчужной улице, наотрез отказывались общаться с искателем приключений, но один из них, Ландеберт - уроженец Ала Миго, заявил с нескрываемой горечью: «Сперва появляется тот, кто обещает скорое избавление. Говорит, что недолго осталось нам страдать. Называет себя ‘другом’, ‘союзником’ – возьми его за руку, и явит он тебе светлое будущее... Затем появляется воин, обещающий правосудие и говорящий о том, что прежний индивид опасен, и если те, кто следуют за ним, сеют ветер, но пожинают ураган. Да, тот индивид не святой, мы все это понимаем. Мы – всего лишь инструменты для него, которые он использует и выбросит. Воин же, с другой стороны, думает лишь о возложенной на него миссии. Он более честен, но в то же время и безжалостен... Так к кому же мне примкнуть? Ответ прост – ни к кому! Как по мне, ты ничем не лучше ублюдка, по следу которого идешь».
Казалось, расследование привело героя в тупик... но судьба улыбнулась ему, ибо появился на улице торговец, спрашивающий у местных, подумали ли они над его предложением и готовы ли примкнуть к делу революции. Заметив Воителя Света, торговец опешил, в панике бросился наутек.
Герой настиг торговца за пределами городских стен, и залебезил тот, обещая, что расскажет все о происходящем – если обещает авантюрист обеспечить ему надлежащую защиту... А в следующее мгновение стрела, выпущенная с вершины одного из утесов, нависающих над торным трактом, пронзила сердце ни в меня словоохотливого дельца, заставив его замолчать – навсегда.
О результатах расследования его Воитель Света доложил лично Пламенному Генералу и султане; на встрече его с представителями правящей элиты Ул’даха присутствовал и Алфинод. Робан поблагодарил героя за все усилия, которые приложил тот, чтобы успокоить восставших, заставить их сложить оружие.
Осведомился Алфинод, удалось ли предводителю ордена Бессмертного Пламени выяснить, кто стоит за мятежом. Робан и султана переглянулись, после чего Пламенный Генерал произнес, в упор глядя на Алфинода: «Те сведения, которые я озвучу сейчас, не должны покинуть эту комнату. Решение Синдиката отказать в убежище доманом имело свои последствия. Многие из тех, кто лишился крова в час Бедствия, утверждали, что стали свидетелями проводимой нами политики дискриминации. Наряду с некоторыми уроженцами Ала Миго они организовали ряд демонстраций, чтобы выразить протест против решения султаната. Демонстрации не привели к насилию... до определенного инцидента, ставшего призывом к оружию».
«Отряд Медных Клинков, должный наблюдать за безоружными протестующими, выпустил по ним стрелы», - известила героя и Алфинода султана. – «Именно это бесчинство вынудило беженцев взяться за оружие. О том, что произошло после, вы уже знаете». «Сперва вы предположили, что нападение было случайностью», - продолжал говорить Робан. – «Когда миряне на взводе – всякое случается. Но у меня вызывал подозрения офицер, командовавший отрядом, и я приказал допросить его... И наши страхи подтвердились. И этот пес признался, что за приказ к стрельбе ему щедро заплатил торговец – подручный Теледжи Аделеджи».
«Теледжи Аделеджи?!» - Алфинод был изумлен до глубины души прозвучавшим откровением. – «Но он высказывался в поддержку доман, и казался искренне озабоченным тяготами беженцев. Почему же он так поступил?» «Слышал о законопроекте об освоении Картенью?» - осведомился Робан, и когда элезен отрицательно покачал головой, пояснил: «Это предложение присовокупить Равнины Картенью к нашим владениям, дабы беженцы основали в тех пределах поселения».
«Насколько я помню, это оспариваемые территории», - осторожно заметил Алфинод, и Робан согласно кивнул: «Да. Ее называют также ‘полем брани’. Все знают, что Равнины Картерью больше всего пострадали от пришествия Бахамута. А вот то, что разрушения, вызванные Предвечным, обнажили погребенные прежде неведомые руины аллаган, известно немногим. Мнения о том, как следует поступить с руинами... различны, и именно по этой причине каждая из держав сохраняет военное присутствие в регионе по сей день. Но, несмотря ни на что, мы остается союзниками. И ради сохранения Альянса Эорзеи мы пришли к соглашению. Любой конфликт, который может вспыхнуть на равнинах, не повлияет на отношения между нациями... Зная о подобном зыбком положении, Теледжи Аделеджи вынес на обсуждение законопроект об освоении Картенью... Если преуспеет наш делец в своих махинациях, он обретет контроль над оспариваемыми землями под видом помощи в размещении на них обездоленных. И будьте уверены, он построит приюты в непосредственной близости от каждых руин аллаган».
«Его действия несут угрозу единству Альянса Эорзеи и жизням многих, кто может погибнуть, пока стремится он к осуществлению своих замыслов!» - постановила Нанамо Ул Намо. «Да, он следует своим путем», - согласился Робан, - «не примыкая ни к одной фракции и держась особняком от иных членов Синдаката». «Исподволь разжигая мятеж, он пытается убедить всех в том, что законопроект об освоении Картенью – единственное решение проблемы», - молвила султана. – «Его показная симпатия к бедам доман – не более, чем попытка завоевать симпатии беженцев. В этом нет никаких сомнений».
«Да, но ради чего Теледжи Аделеджи идет на подобные крайности?» - недоумевал Алфинод. – «Что такого особенного в этих руинах, стоящего ему места в Синдикате и – скорее всего – обвинения в измене султанату?» И вновь долгое молчание, обмен взглядами между Робаном и Нанамо... «Омега», - изрек, наконец, Пламенный Генерал. – «Аллаганское создание, чем-то подобное Совершенному Орудию. Может, покрупнее. Мы не знаем наверняка. Раскопки еще не завершились. Судя по обнаруженным записям аллаган, это создание было создано, чтобы сразить самого Бахамута!.. Думаю, это объясняет, почему Наэль ван Дарнус надеялся обрушить красную луну именно на Равнины Картенью. Учитывая, на какие крайности он шел в надежде уничтожить все живое в землях Эорзеи, логично предположить, что первым делом собирался он вывести из строя единственное оружие, способное противостоять старейшему Предвечному».
Алфинод был поражен: Совершенное Орудие казалось ему прежде чем-то немыслимым... а сейчас он слышит о существовании второго подобного артефакта, сравнимого разрушительной мощью своей с самим Бахамутом! «Да, мы тоже сперва сомневались», - признался Робан. – «Честно говоря, до того, как существование Совершенного Орудия было подтверждено, полагали мы, что найденные записи касательно Омеги переведены неверно». Неведомо, функционирует ли Омега сейчас, по прошествии тысячелетий... но если кто-то вознамерится восстановить его – так же, как поступили гарлеане с Совершенным Орудием, - то обретет силу, поистине невероятную. «Силу, достаточную, чтобы подчинить Ул’дах», - констатировал Робан, - «и всю Эорзею в придачу – а именно этого, судя по всему, и добивается Теледжи Аделеджи».
Подумать только: делец, всегда державшийся в тени лорда Лолорито, неожиданно задумался о мировом господстве! Возможно, стремится он обрести могущество как раз в результате осознания собственной несостоятельности в вопросах коммерции. Надо же как-то тешить манию величия... Но без неопровержимых доказательств вины Теледжи Аделеджи невозможно взять под стражу, ибо делец наверняка сумеет использовать любой подобный акт агрессии в свою пользу.
За закрытыми дверьми послышался шорох, и Робан с султаной вскочили на ноги. Неужто в Ул’дахе действительно невозможно сохранить тайны?! Как бы то ни было, встречу следовало завершать... и оставаться начеку: неведомо, какой следующий ход сделает их противник...
Алфинод был опустошен услышанным, и признался Воителю Света: отвратительна ему одна мысль о том, что весь этот хаос был создан одним-единственным алчущим власти индивидом! Кроме того, как долго власти Ул’даха намеревались скрывать от Наследников существование Омеги?! Тревожит тот факт, что они пошли на это... Алфинод просил Воителя Света узнать о происходящем ныне на оспариваемых территориях Картенью.
К герою приблизилась девочка из Ближайшего, поинтересовалась, удалось ли тому разыскать ее родителей, ушедших вслед за торговцем. К несчастью, Воителю Света нечем было обнадежить девочку, и Алфинод предложил той проследовать вместе с ним в «Зыбучие пески» - быть может, Момоди и ее искатели приключений смогут помочь малышке.
Шагая по улицам Ул’даха, размышлял Алфинод о том, что, быть может, слишком уж амбициозна Минфилия, и взвалили Наследники Седьмой Зари на плечи свои поистине непосильную ношу. Гарлеане, Предвечные, аскиане... Очертя голову, бросаются защитники Эорзеи противостоять все новым и новым угрозам – не думая о том, что их собственные силы необратимо тают. Возможно, им действительно следует что-то изменить...
...Но отправиться на Равнины Картенью Воитель Света не успел. В связной жемчужине зазвучал встревоженный голос Минфлиии – просила та героя вернуться в Очаг Выживших при первой же возможности, ибо ситуация в Лесу Двенадцати резко ухудшилась.
...К тому времени, как прибыл искатель приключений в «Возвышающиеся камня», в кабинете Минфилии уже собрались Ида, Папалимо, Танкред и И’штола. Поблагодарив все, отозвавшихся на ее зов, предводительница Наследников поведала им о том, что, согласно вестям от Ордена Двух Змей, сильфы, должно быть, призвали в мир своего защитника – Рамуха!
«Должно быть?» - уточнил Танкред, и Минфилия пояснила: «Старейшая Провидица Племени сообщила, что духи леса шепчут о возвращении Предвечного. Однако в Землях Сильфов все спокойно – на первый взгляд». «Одно не противоречит другому», - заметил Папалимо. – «В отличие от той же неистовой Гаруды Рамух вступал в противостояние с целью защиты своих последователей, и не иначе. Думаю, если найдется глупец, который бросит сильфам вызов в их собственных владениях, Рамух непременно явит себя».
«Меня тревожит, что произошло это так неожиданно», - призналась И’штола. – «Разве не оставались помраченные сильфы под нашим наблюдением? Если бы шли приготовления к ритуалу призыва, это не укрылось бы от нашего внимания». «Оно и не укрылось», - призналась Ида. – «Я была уверена, что это произойдет... но не ожидала, что так быстро». «Что?!» - опешила мико’те. – «Ты предполагала подобное и не сделала ничего, чтобы воспрепятствовать сему?»
«Ну... я могла доложить Минфилии и ранее», - замялась Ида, - «но все равно нам оставалось лишь ждать да наблюдать. Ты ведь знаешь, сильфы терпеть не могут вторжения в свои владения. Они уже призвали Рамуха один раз – сразу же после Бедствия, но лишь потому, что гарлеане орудовали в их лесах...» «...И пока возвышаются стены Каструм Ориенса, мы не можем винить сильфов за то, что защищают они свои земли», - поддержал соратницу Папалимо. – «Я соглашусь с Идой. Действия лесного народцы были неотвратимы. И продолжение наблюдения было бы лучшим выходом... если бы не наплыв чужеземцев в Чернолесье. Подобного мы не предвидели... Дело в том, что недавняя вспышка насилия в Ул’дахе сподвигла некоторое число беженцев попытаться укрыться в чащобе. Сильфы же расценили появление сих предавшихся панике мирян как вторжение и ускорили попытки призыва в мир своего божества».
«Напоминает ситуацию с Титаном и кобольдами», - заметила И’штола. «И вновь дела мирские предопределяют появление в Эорзее Предвечного». «Верно», - согласился Папалимо. – «Интересно, какой бы была Эорзея без цивилизаций смертных рас...» Обратившись к Воителю Света, лалафел напомнил тому об успешном разрешении неминуемого, казалось бы, конфликта сильфов Маленькой Утехи с Гриданией. Возможно ли, что герой, заручившийся доверием сильфов, сумеет договориться с их божеством?.. Ведь если осознает Рамух, что народу его ничто не угрожает, это может стать первым шагом к тому, чтобы вырвать Эорзею из бесконечного цикла призыва Предвечных в мир... И’штоле, однако, в подобную утопию не верилось. «Тщетные надежды», - заявила мико’те. – «Будь подобное в принципе возможно, мы бы не воевали со зверолюдами с незапамятных времен».
Велела Минфилия искателю приключений отправляться в Гриданию, где Старейшая Провидица Пламени лично просветит его о сложившейся в Лесу Двенадцати ситуации. По мнению предводительницы Наследников, готовиться стоило исключительно к худшему...
Наряду с героем прибыли в Гриданию и иные Наследники Седьмой Зари. У Алтаря Нофики приветствовала их Кан-Е-Сенна, подтвердив, что, согласно речам стихийных духов, Рамух вернулся в Лес Двенадцати. Кроме того, прибыла в Гриданию посланница из Маленькой Утехи, сообщив о том, что и сильфы ощутили присутствие своего божества в чащобе. «Хоть и не знаем мы его точное местонахождение, можем предположить, что пребывает Предвечный в сердце Земель Сильфов», - изрекла Старейшая Провидица Семени. – «В отличие от иных Предвечных, лорд Рамух не стремится к бездумному разрушению всего и вся. Он почитаем за силу свою и мудрость, и выступает для чад своих судьей и защитником. Учитывая, что мы с сильфами изыскали способ мирно сосуществовать в Лесу Двенадцати, я надеюсь, что мудрый бессмертный внемлет гласу разума и конфликта с ним удастся избежать. И, поскольку ты, Воитель Света, благословлен могуществом Эха, то можешь говорить с Предвечным, не страшась, что подчинит он себе твой разум. Потому тебя провести эти непростые переговоры... Лес Двенадцати уже достаточно натерпелся. С этим согласны и мы, и сильфы, и – я смею надеяться – лорд Рамух. Посему не следует нарушать зыбкий мир совершенно не нужным ни одной из сторон противостоянием».
Обещав, что сделает все возможное, герой покинул Гриданию, устремившись к Маленькой Утехе, где оставались воители Ордена Двух Змей. В задачу последних входило сопровождение Воителя Света в странствии его через Земли Сильфов и отражении атак помраченных созданий... которые наверняка случатся. Конечно, бездумно слоняться по запретным лесным угодьям – верх глупости. Посему первыми в Земли Сильфов ступят шарлаяне, которые с помощью своих устройств определят направление, в котором возмущения потоков эфира наиболее сильны, и наверняка причиной тому служит призыв Предвечного.
Вот только помраченные сильфы не желали допускать чужеземцев на свои исконные земли, потому атаковали как Наследников, так и гриданийцев. Наследники были вынуждены разделиться и отступить, и подоспевший Воитель Света провел следующие часы, разыскивая товарищей в негостеприимных землях сильфов. Коварные помраченные принимали иллюзорное обличье Наследника, надеясь запутать искатели приключений, заставить его отступиться от поисков, но все же тот довел начатое до конца, разыскав в лесных угодьях Иду, Папалимо, Танкреда и И’штолу.
С помощью устройства, позволяющего зреть потоки эфира, Папалимо сумел определить место призыва Рамуха, и случилось то – судя по всему – подле эфирита сильфов. Воитель Света наряду с Наследниками устремился к оному... когда затянулись небеса тучами, озаряемыми сполохами молний.
«Твоя аура выдает тебя, слуга Хиделин!» - прогремел зычный глас, и предстал чужакам лорд Рамух во всем своем величии. – «Ты – Вестник Света... ставший погибелью для Ифрита, Титана, Гаруды и Левиафана. Я – Рамух, страж детей леса. Ты ступил на священные земли, Вестник Света. По какому праву смертный вторгается в святилище сильфов?»
Герой попытался было разъяснить Предвечному причины своего появления здесь, но Рамух лишь пренебрежительно хмыкнул: «Гриданийцы предлагают мир? Их слова порождены заблуждением, а предложение твое оскорбительно!.. Ты говоришь о гармонии, но тебе нет никакого дела до нужд детей. Они всего лишь хотели жить в лесу в уединении – но даже этого не позволили им смертные! Потому и обратились они ко мне за помощью. Приговор, коий вынес я всему твоему роду, справедлив! Гриданиец или гарлеанин – неважно для меня. Добрые намерения одних не оправдывают злодеяний других. Ваше противостояние принесло лишь страдание обитателям леса. Вся вина – на тьме, гнездящейся в сердцах смертных... Откуда же появилось и дало ростки сие страшное семя? Ведь в начале начал подобной двойственности не существовало. Неужто Свет и Тьма обрели воплощения, когда были рождены смертные?.. Это бы многое объяснило. Хотя бы то, почему войны и беды следуют за вами по пятам. Вы не в силах противиться позывам собственной природы... Зная, что одно твое присутствие здесь предрекает трагедию, ты все еще будет настаивать на мире между нами?»
В ответ Воитель Света явил взору Рамуха кристалл... который тот узнал сразу же. «Этот кристалл даровал я своим блудным чадам», - признал Предвечный. – «И они передали его тебе в дар... Ты отличаешься от своих сородичей. Ты – Вестник Света... но есть в тебе нечто большее...»
Рамух обещал герою подумать над его предложением... если выстоит тот с ним в открытом противостоянии, доказав тем самым, что в силах отринуть Тьму, грозящую поглотить его душу.
Подоспевший Уриангер приготовился наблюдать за сражением с помощью устройства шарлаян, дабы сведения об эфирных аномалиях и искажениях оказались сохранены – информация весьма поможет элезену в изучении Предвечных.
В противостоянии Воитель Света поверг Рамуха, и тот, обратившись в сферу чистейшей энергии, изрек: «Я нахожу тебя достойным чемпионом, Вестник Света. И ныне твоя задача – искоренить грех, поселившийся в сердцах смертных рас. Не чурайся использовать мою силу для защиты как леса, так и иных земель. Ибо подобно теням собираются враги гармонии, питаясь слабостью своих противников. И если суждено смертным избавиться от Тьмы, направит их на путь истинный лишь твой Свет. Не отклоняйся от предначертанного пути, ибо, если сделаешь это, не останется надежды для народов мира сего...»
Исчезла сфера; сущность Рамуха покинула Эорзею. Обратившись к герою, Уриангер поздравил того с одержанной победой, отметив, что, внимательно следя за показателями эфира в час недавнего сражения, обнаружил он то, что может стать брешью в броне аскиан, и вскоре сообщит о сем сподвижникам.
Вернувшись в Гриданию, Наследники известили Старейшую Провидицу Племени об одержанной Воителем Света победе – потенциальная угроза, кою олицетворял собой воплотившийся в Лесу Двенадцати Предвечный, устранена. Герой в подробностях поведал Кан-Е-Сенне о случившемся противостоянии и о последних словах лорда Рамуха, и изрекла та: «Боюсь, он прав. Тьма внутри нас взывает ко тьме внешней. Невозможно отрицать тот факт, что беды преследуют смертных. Из последних можно назвать и конфликт, продолжающийся в Картенью, и наплыв беженцев. Совместная борьба с Империей должна была сплотить нас, но Альянс трещит по швам, ибо каждая из сторон преследует, в первую очередь, собственные интересы. Шрамы, нанесенные Бедствием, начинают исчезать, ровно как и ощущение общей цели, которую мы разделяли... Но сейчас нельзя забывать о ней! Если хотим мы, чтобы возрожденные земли наши продолжали жить, то все вместе должны заботиться о них. Эорзея должна стать едина!.. Но, думаю, до претворения мечты сей в жизнь еще далеко...»
Кан-Е-Сенна от лица мирян Гридании и стихийных духов Леса Двенадцати поблагодарила Воителя Света и Наследников Седьмой Зари за помощь. Призналась Старейшая Провидица Семени: осознает она, что обращается за помощью слишком часто, но сама отдает при этом совсем немного... Обещала она, что непременно станет для поборников Света куда более достойным союзником, нежели прежде.
И все же тревога продолжала снедать душу Кан-Е-Сенны. Лорд Рамух покинул Эорзею... но злые ветра по-прежнему тревожат кроны вековых древ Леса Двенадцати. Обращаясь к духам лесным, спрашивала предводительница Ордена Двух Змей о том, какое еще незримое зло затаилось поблизости, выжидая своего часа?..
Герой наряду с Наследниками покинул Гриданию, переместившись в земли Мор Доны, где проследовал в «Возвышающиеся камни», дабы услышать обещанное Уриангером откровение касательно природы бессмертия аскиан.
«Как вы все знаете, в последние часы существования нашего оплота в ‘Пробуждающихся песка’ нам нанес визит облаченный в белую ризу аскианин, Элидибус», - обратился к внемлющим ему Наследникам Уриангер. Слова, произнесенные им в тот день, подтвердили теорию о том, что аскиане – вечные создания, для которых уничтожение физической оболочки – временное неудобство, не более». «Все это время мы с Уриангером пытались изыскать способ окончательного уничтожения аскиан», - добавила Минфилия, и Уриангер, утвердительно кивнув, продолжал: «И, полагаю, мы нашли зацепку, которая поможет нам понять запутанную природу их сущностей... За мгновения до того, как был призван Левиафан, сахагин, проводящий ритуал, познал своего рода вознесение. Показания эфирной активности, считываемые в тот момент И’штолой, оказались весьма интересными».
«Нарушение тока эфира оказалось резким и неожиданным», - молвила мико’те, после чего продолжил Уриангер свое объяснение: «Значение снятых И’штолой показаний объясню наряду с теми, которые обрел я сам, присутствуя при противостоянии Воителя Света и Рамуха и наблюдая за током эфира в час гибели последнего. В отличие от Предвечного, сахагин познал не эфирное развоплощение».
«Давайте вспомним, что известно нам о природе эфира», - взяла слово Минфилия. – «Когда мы, жители мира смертного, умираем, наши души растворяются в потоке эфира и возвращаются в эфирное царствие. Энергии же оного плана бытия устремляются обратно в наш мир, порождая новую жизнь». «Таков уклад небес – принцип существования душ смертных», - изрек Уриангер. – «Между нашим миром и иным вихрится эфир, и заключена в нем сама сущность жизни. И цикл рождения, смерти и перерождения продолжается с незапамятных времен».
«Существование Предвечных несколько отлично», - молвила Минфилия. – «Дабы воплотиться в мире смертном, а затем поддерживать свое существование, они должны поглощать огромные количества эфира – обычно в форме кристаллов. Хоть и кажутся они живыми, их плоть – их всего лишь обретший форму эфир. Именно поэтому, когда гибнет Предвечный в сражении, трупа не остается – сущность его физического обличья возвращается в землю, откуда и появилась, а энергия расколотого духа устремляется в эфирное царствие». «Там она ждет, пока молитвы верных вновь не извлекут ее из моря эфира, после чего примет их подношение – кристаллы – и обретет новое тело», - резюмировал Уриангер.
«Кроме того, существует и третий вид сущностей – так называемые ‘бессмертные’», - говорила Минфилия. – «Их существование подчиняется иным законам». «Когда Адмирал пристрелила из мушкета старейшину-сахагина, я видела возникшее эфирное облачко, которое немедленно воплотилось в теле одного из сородичей жреца», - напомнила остальным И’штола.
«Душа, которая не рассеялась после гибели плоти...» - покачал головой Уриангер, и Танкред выдохнул в ужасе и изумлении: «Тайна вечной жизни! И обладал ей сахагин... Но интересно: что произошло бы, если бы для его эфирной сущности не нашлось поблизости подходящего тела, которое возможно было занять?» «Если душа смертного возвращается в эфирное царствие, то навряд ли это же относится к душе бессмертного», - предположила Минфилия, отвечая на вопрос менестреля, и Уриангер подтвердил: «Да, она отходит на некоторое расстояние. Остается на берегу эфирного моря, но дальше не движется».
«Она существует ни в этом мире, и ни в ином, - а в пространстве между реальностями», - говорила Минфилия. – «Аскиане взяли под контроль Танкреда с помощью Кристалла Тьмы – артефакта, который – если теории верны – служит своеобразными вратами в пространство, которое я только что описала». «Сахагин обрел бессмертие, но он не обладал Кристаллом Тьмы, который позволил бы ему покинуть этот мир», - осознала И’штола. – «Именно поэтому он оказался поглощен Левиафаном. Если бы мы только могли пленять духи сраженных аскиан, и таким образом лишать их возможности перерождения...»
«Именно!» - подтвердил Уриангер, восхищенный проницательностью мико’те. – «Лишь пленив лишенную тела душу в эфирной тюрьме, можем мы надеяться на победу над нашим необычным противником. Таким образом даже бессмертный Святейший может быть обречет на погибель». «Конечно, легче сказать, чем сделать», - вздохнула Минфилия. – «В настоящее время у нас нет возможности пленить и уничтожить душу аскианина. Но, думаю, это возможно. У нас на руках – части головоломки, которые надлежит сложить в цельную картину».
Уриангер вознамерился отбыть в Шарлаян, дабы обсудить сей вопрос с мудрецами. «И последний момент», - обратился элезен к Минфилии. – «В настоящее время отряд шарлаян пытается понять судьбу, постигшую Студиозусов Балдесиона. Вскоре они поделятся с нами тем, что им удастся обнаружить».
С этими словами Уриангер устремился к выходу из «Возвышающихся камней»...
Осколки тверди витают в пустоте, образуя полукруг, и возникают на них фигуры, облаченные в черные одеяния – аскиане, двенадцать числом; и один – в центре полукруга, отдельно от остальных - Элидибус. Многое вершится в мире смертном, многое нужно обсудить...
«Лорд Рамух вернулся в эфир – так же, как и Левиафан прежде», - изрекает Игейорм. «Представление Рамуха было весьма... впечатляющим», - соглашается Набриалес. «Инферно, вихрь, ущелье, водоворот и молния», - перечисляет. Эммерололт. – «Все они пали от руки Воителя Света». «Бесконечный потенциал смертного», - соглашается Альтима. – «Слуга Хиделин с каждым днем становится все сильнее».
«Однако обходится он немалой ценой своей госпоже», - напоминает сородичам Элидибус, - «силы которой тают день ото дня. Семь раз смертные выживали в Воссоединении, но души их стали слабы и иссякают... Ардор продолжает населять силами нашего властелина. Нам остается лишь пестовать силы одаренных – дабы выковать последний ключ... и это – задача, для претворения которой в жизнь мы должны приложить все усилия».
Тринадцатый черноризец воплощается пред Элидибусом, и изрекает тот, имя которому – Лахабри: «Божественные семена следует посадить в плодородную почву Эорзеи и ускорить их рост. Нам нужны направить на верный путь своих ведущих служителей, и благодаря усилиям их вознесется новое божество. То, что оказалось расколото, снова станет едино – и истинный бог вернется в мир!»
Как один, обращают аскиане взоры на исполинскую фигуру, пребывающую в пустоте пред ними...
Минуло несколько недель, когда Минфилия продемонстрировала заглянувшему в «Возвышающиеся камни» герою письмо от лидеров Альянса Эорзеи, в котором формально признавали те заслуги Наследников Седьмой Зари перед их нациями. «Помимо прочего, перечисляются в документе имена всех низверженных предвечных», - говорила Минфилия. – «Ифрита, Титана, Гаруды, доброго короля Мога XII, Левиафана и Рамуха».
И, поскольку сразил сих порождений никто иной как Воитель Света, Минфилия сочла необходимым лично поблагодарить его за содеянное. Конечно, до завершения их борьбы еще далеко: пока не изыщут Наследники способ покончить с аскианами, те продолжать сеять хаос. «Да и без их участия смертные расы найдут, из-за чего повздорить», - сокрушалась Минфилия. – «И это не говоря уже о племенах зверолюдов. Если не научимся мы сосуществовать в гармонии, продолжат возвращаться Предвечные, снова и снова... И все же твои деяния вдохновляют мирян – дают им надежду на лучшее грядущее. И нет дара более дорогого. И тот факт, что у нас хватает смелости стремиться к миру, прежде недостижимому, - следствие опасностей, с которыми ты столкнулся, став на нашу защиту. Число наших врагов всегда было велико, но ведь обрели мы и новых союзников! Сильфы из Маленькой Утехи, которые не желают конфликтов. Уроженцы Ала Миго и Домы, стремящиеся остановить экспансию Империи. И многие миряне, собравшиеся здесь, в Очаге Выживших, которые желают лишь неустанно трудиться ради общего блага и процветания... И, говоря о союзниках, мы не должны забывать о своих ближайших друзьях, Наследниках. Благодаря им наш орден способен противостоять скверне аскиан – и противостояния сего мы продолжим искать!»
В кабинет ступил Алфинод, только что вернувшийся из Ул’даха и сообщивший о том, что вспышки насилия иссякли; недовольные остаются, но опасности не представляют.
Пока отсутствовал Воитель Света, Очаг Выживших стремительно преобращался. Новые поселенцы обращали утлую общину в город, вполне самодостаточный. Рассказывал Слафборн герою, что пребывают в селение все больше искателей приключений... множество из которых – неразумные новички, жаждущие стать столь же великими, как и Воитель Света.
Кроме того, многие из авантюристов выражают желание примкнуть к Наследникам Седьмой Зари – ордену, выступившему из теней... и подобный наплыв создает для ордена немалые проблемы. «У нас очень мало денег», - поделилась наболевшим с героем Татару. – «И, поскольку мы сохраняем нейтралитет в отношениях между державами Эорзеи, то имеем право принимать лишь весьма ограниченные средства из внешних источников. Да, Наследники получают немалую поддержку от трех городов-государств, да и близнецы-Левеиллеры щедро делятся с нами своими родовыми барышами... Но теперь и всего этого недостаточно, чтобы покрывать наши ежедневные расходы!»
Тем не менее, Татару не отчаивалась и продолжала всеми правдами и неправдами изыскивать средства на содержание быстро растущего числа Наследников и обеспечение потребностей ордена. Как вариант, лалафелка всерьез размышляла о том, чтобы в свободное время лично заняться добычей руды в горах поблизости... Вот только рыщущие в дикоземье заставили Татару отказаться от этой весьма сумасбродной затеи...
Поселенцы Огня Выживших смотрели на Воителя Света с нескрываемым восхищением. И не знал тот, когда успел тот стать столь значимой фигурой – символом надежды на лучшее будущее для очень, очень многих. Начинающие искатели приключений и дети-домане видели в герое пример для подражания, и отчаянно старались оному соответствовать. Конечно, своих невесть откуда взявшихся последователей Воитель Света вниманием не обделял, и наставлял – по мере возможностей – как в искусстве боя, так и в мудрости, присущей ему – опытному искателю приключений, успевшему исходить земли Эорзеи вдоль и поперек. Ведь за этими новичками и детьми с горящими глазами – будущее их мира, и надлежит как следует подготовить их к грядущим испытаниям. «Защитник Эорзеи» - так начали именовать Воителя Света миряне.
«Помнишь, как мы впервые встретились?» - обратился к герою Алфинод, созерцая восхищенные лица мирян, к тому обращенные. – «Это было на поминальной службе по погибшим на Равнинах Картенью. В ту пору я отчаянно пытался понять земли Эорзеи, осознать, почему дедушка с такой готовностью пожертвовал собой, чтобы защитить их. Скажу прямо: мои первые впечатления были далеко не самыми лучшими. Я видел огромные проблемы, с которыми столкнулись сии пределы, и вялые, неискренние попытки разрешить их. Эорзейцы казались мне наивными глупцами. Учитывая, в какие руины обратилась их вотчина, я не удивился бы, если бы они присягнули на верность Гаю, вняв его обещаниям восстановить порядок. Конечно, откровенное желание легата прибегнуть лишь к военному вторжению не допустило претворения в жизнь подобной вероятности. Если бы не желание продолжить дело деда, я бы давным-давно покинул эти земли. Слишком много угроз, слишком эгоистичны устремления отдельных наций... И именно ты убедил меня в том, что спасение Эорзеи возможно. Своими самоотверженными деяниями ты показал мне, что дедушка желал спасти не земли Эорзеи, не историю, не какую-то отдельно взятую державу... а мирян! Этих чудесных, раздражающих, упрямых мирян, которые терпят удар за ударом, но каждый раз вновь поднимаются на ноги, чтобы продолжать жить. Хоть никогда и не говорил он об этом напрямую, я считаю, что восхищение дедушки пред подобной доблестью переросло в неистовое желание защитить Эорзею и обитателей сих земель, указать им путь к светлому будущему... Желание, которое ныне я разделяю. Я тоже готов стать защитить Эорзеи и уберечь всех мирян, стремящихся к лучшему миру!..
Но начинание наше непростое, и угрозы, с которыми мы сталкиваемся, невозможно разрешить лишь силами Наследников Седьмой Зари. Нет, нам необходимо с корнем вырвать угрозу, несомую Предвечными, а также изыскать способ противостоять замыслам аскиан – а для этого необходима новая организация, не относящаяся к отдельно взятым державам и границам».
Алфинод предложил Воителю Света, заинтересовавшемуся прозвучавшим предложением, продолжить обсуждение сего в «Возвышающихся камнях». «После становления Седьмой Эпохи Астрала правители трех наций спорили о соглашении, которое призвано объединить разрозненные силы Эорзеи в единую», - просветил героя юный элезен, когда ступили они в оплот своего ордена – подальше от чужих ушей. – «Эдакий Великий Отряд всея Эорзеи. Военная мощь подобной организации исходила бы из каждого уголка наших земель, и направлена была бы против угроз, с которыми нации по отдельности справиться бы не смогли. Необходимость с сей организации не подлежит сомнению, а вот детали ее образования стали предметом бесконечных споров. И чем дольше продолжаются обсуждение, тем более отдаленной становится стремление к объединению. Поэтому я и ратую за создание эдакого ‘пробного’ отряда. В гораздо меньших масштабах в сравнении с желаемым, но способного на независимую деятельность, - такую же, коя присуща ордену Наследников. Надеюсь, что успешные испытания подобной силы станут импульсом, который положит конец спорам и породит действия. Кроме того, я не хочу, чтобы пошли разговоры о ненадлежащем использовании отряда, посему предложу возглавить его леди Минфилии, ведь известно, что Наследники стоят на защите Эорзеи и ее народов... Но, как ты имел возможность убедиться, наблюдая мятеж обездоленных, даже нашим возможностям есть пределы. И, если под началом Наследников окажется новый отряд воинов, мы сможем реагировать на большее число угроз».
Но перед тем, как приступить к созданию сей предтечи нового, независимого Великого Отряда, Алфинод намеревался посетить три города-государства Эорзеи, дабы заручиться формальным согласием правителей их на сие начинание. Герою элезен предложил сопровождать его; в то время, как сам он займется утомительными переговорами, Воитель Света может заняться набором рекрутов в новый отряд.
В последующие дни Алфинод и Воитель Света странствовали по землям Эорзеи, перемещаясь меж пределами держав на воздушном корабле. Весть о создании Наследниками Седьмой Зари военизированного подразделения распространилась повсеместно – не без помощи Алфинода, конечно же, - и многие миряне откликнулись на зов. Оценивая кандидатов, Воитель Света вершил отбор в отряд, направляя достойных в Очаг Выживших.
Наконец, все было готово к организации нового отряда: новобранцы прибыли в Мор Дону, соответствующие документы были подписаны правителями трех городов-государств, а необходимые финансы – выделены. Кроме того, Алфинод заверил Воителя Света, что источник каждой монеты, поступившей от Синдиката, был тщательно изучен, дабы на корню пресечь возможные слухи о том, что новая организация изначально коррумпирована. Конечно, у многих мирян оставались сомнения в необходимости сего начинания... но юный элезен был уверен: как только отряду представится шанс проявить себя, оные исчезнут.
Алфинод и Воитель Света покидали Ул’дах на борту воздушного корабля... а султана, остававшаяся на дворцовом балконе, задумчиво провожала взглядом судно, растворяющееся в ночных небесах. «Скажи, генерал, что ты думаешь о смелом начинании Алфинода?» - осведомилась она у своего верного сподвижника, и отвечал тот: «Я думаю, оно более, чем просто смелое. Его организация может стать основой для единой Эорзеи! И я прекрасно понимаю его нетерпение. По завершении противостояния Совершенному Орудию наши нации скорее разобщились, нежели сплотились. Учитывая все те проблемы, с которыми нам пришлось столкнуться, разве не замечательно, что нашелся тот, кто решился проявить инициативу?»
«Мы все заявили о своем участии, но за закрытыми дверями продолжается ворчание и выражение недовольства», - вздохнула султана. – «И Ул’дах не одинок в подобном лицемерии. Да и у меня, признаться, остаются сомнения в том, сможет ли эта организация свершить нечто действительно значимое, сделать мир лучше. Если примкнут к ней лучшие воины из Великих Отрядов, окажется она поистине пугающей военной силой. Но кому она станет служить? Даже будучи под пристальным надзором Наследников, она может оступиться и свершить великое зло. К тому же, неужто тебя не тревожит тот факт, что существенную часть финансовой поддержки организация получит из казны Синдиката? Не смогут ли эти беспринципные гады обратить организацию в свою личную армию?»
«Я верю в Наследников, Ваше Сиятельство», - произнес Робан. – «Они избавили нас от множества бед, вызванных явлением Предвечных. Если они хотят усилить свои ряды, думаю, неправильно было бы отказать им в этом. Что касается финансовой поддержки, то оказали ее многие. И хоть наши дворяне пожертвовали внушительную сумму, исходила она не из карманов Лолорито и его приспешников. К тому же, в этом начинании принимает участие наш друг, Воитель Света, и я сомневаюсь, что от него возможно ожидать удара в спину». «Да, наверное», - неуверенно молвила Нанамо Ул Намо. – «Но смертным свойственно меняться. Хотим мы того или нет, происходящие события увлекают нас за собой, и подобны мы перекати-полю в песках...»
Помолчали. «Можно что-то предпринять относительно Теледжи?» - осведомилась султана, и Робан отрицательно покачал головой: «Я рассмотрел все возможные варианты, Ваше Сиятельство, но у нас недостаточно доказательств, чтобы покарать его по законам Ул’даха. А если мы возьмем его под стражу на основе одних лишь подозрений, это сыграет ему лишь на руку...»
«Он совершил измену, а мы ничего не можем сделать?!» - в гневе выкрикнула Нанамо, остро сознавая собственное бессилие. – «Тогда чего стоит наше правительство? Наш правящий род? Как отвратительно это подобие правосудия!» Разрыдавшись, султана крепко обняла Робана – одного из немногих, кому могла действительно доверять. Пораженный, тот заверил султану: они еще скажут последнее слово...
...В последующие дни в Очаге Выживших полным ходом шла подготовка к рождению нового отряда, и церемония становления оного должна была пройти в оплоте Наследников, «Возвышающихся камнях». В город прибывали все новые лица, и росло поселение не по дням, а по часам.
Герой тем временем занялся вопросом означившихся в дикоземье близ Очага Выживших разбойников, разграбивших следовавший в город из Коэртаса караван с провизией и иными припасами. И, судя по всему, то не простые бриганды, но еретики, уроженцы Ишгарда!
О бесчинствах, происходящих в порубежье, Воитель Света лично известил лорда Хаурчефанта из Дома Фортемпс, навестив того в лагере Драконьей Головы. Об обращении Очага Выживших из утлой заставы в укрепленный город лорд был наслышан и приветствовал сие начинание, ибо подобная крепость в Мор Доне станет серьезным препятствием на пути имперцев, если вознамерятся они однажды вторгнуться в земли Коэртаса. Именно поэтому Дом Фортемпс и принял решение вернуть старые долги и примкнуть к снабжению Очага Выживших припасами.
«Еретики день ото дня становятся все более организованы», - рассказывал лорд Хаурчефант герою. – «Предполагаю, это следствие появления у них новой предводительницы – леди Ледяное Сердце. Мы не знаем о том, кто она на самом деле. Но еретики отзываются о ней с благоговением, и скорее погибнут, нежели предадут ее. Подобное проявление верности редко, и я боюсь представить, чего могут добиться эти нечестивцы, выступив сплоченным фронтом. Пока что они не осмелились нанести удар по лагерю Драконьей Головы, но лазутчики стали все чаще и чаще замечать их в западных пределах».
В поисках лагеря еретиков Воитель Света выступил в западное дикоземье Коэртаса, заглянул в Белокрайний Фронт. Как оказалось, еретики, проявлявшие ныне невиданные прежде ярость и фанатизм, атаковали еще один караван, и стражи, наткнувшись в снегах близ тракта на израненного торговца, привели его в крепость, где занялись несчастным врачеватели. Рассказывал торговец, что забрали нечестивцы буквально все – оружие, доспехи, кристаллы, - а после упомянули в разговоре о «Снежном Покрове», в который надлежит возвращаться.
Поблагодарив торговца на столь ценные сведения, Воитель Света устремился к Снежному Покрову – высокогорным пределам, означившимся неподалеку. Отмечали местные, что в последнее время снежные шапки на окрестные горах начали увеличиваться в размерах, и, учитывая сильные студеные ветра, мало кто отваживается ступить в сии гиблые пределы. Здесь лицезрел герой немало еретиков, очертя голову бросавшихся в атаку и требовавших передать им кристаллы. Поистине, странное рвение...
Однако тайного укрывища разбойников искатель приключений не обнаружил, и вынужден был вернуться в лагерь Драконьей Головы, сообщив лорду Хаурчефанту о своей неудаче. Последний заверил Воителя Света в том, что рано или поздно неуловимые еретики наряду с леди Ледяное Сердце познают правосудие... но пока надлежит выяснить о силах, коими располагает враг, как можно больше... Да и о самой загадочной предводительнице еретиков не помешает раздобыть побольше достоверных сведений... Намеревался Хаурчефант известить о бесчинствах рыцарей-храмовников в надежде, что помогут им те справиться с возникшей проблемой.
...К тому времени, как вернулся герой в Очаг Выживших, практически все приготовления к проведению церемонии, в ходе которой будет объявлено о создании новой организации, уже завершились. Новобранцы щеголяли по городским улицам в новой униформе синих цветов, которые Алфинод счел как нельзя лучше подходящими для воинов.
В назначенный день собрались те в «Возвышающихся камнях», и Алфинод, обратившись к воителям, поблагодарил их за сделанный выбор. «Вы приняли решение примкнуть к Наследникам Седьмой Зари, и ныне не принадлежите к какой-либо отдельной нации», - говорил элезен. – «Вы – авангард сил единой Эорзеи! И с этого момента зоветесь вы Храбрецами Кристалла! Объединим же мы сии разрозненные земли и станем противостоять врагам единым фронтом!»
Присутствующие разразились ликующими криками, приветствуя рождение нового отряда, а Алфинод продолжал вещать: «Будь то зверолюды и их Предвечные, или же конфликт в землях Картенью, - очевидно, что нации Эорзеи не могут разрешить проблемы, снедающие сии земли. Посему новым самоотверженным героям следует преуспеть там, где потерпели они поражение! Встаньте же рядом с Наследниками в качестве защитников Эорзеи!»
Празднество продолжалось всю ночь...
Поутру же Минфилия сообщила Воителю Света тревожную весть: сбылись их худшие опасения – остров Вал, пребывал на котором оплот Студиозусов Балдесиона, бесследно исчез, уничтоженный неведомой силой. Лазутчики Наследников, в задачу которых входило выяснение подоплеки произошедшего, известили Минфилию о том, что удалось им обнаружить одну из Студиозусов, Крайль Балдесион, которая, к несчастью, все еще не пришла в сознание, посему остается лишь гадать, что за участь ее постигла.
«Лазутчики изучили потоки эфира в тех областях, и пришли к выводу, что возмущение, уничтожившее остров, было сравнимо силой своей с заклинанием ‘Ультима’», - сообщила Минфилия герою. – «Возможно ли, что за случившимся стоят аскиане?»
Она ненадолго задумалась, а после обратилась к Воителю Света с нескрываемой тревогой: «Скажи, а обращался ли к тебе изначальный кристалл после сражения с гарлеанами?» Тот отрицательно покачал головой, подтвердив тем самым страхи Минфилии. «Боюсь, молчание Хиделин – не к добру», - вздохнула она, перевела взгляд на расколотый посох Лоуисокса, искусно помещенный в настенную инсталляцию.
Ужас зарождался в душе Минфилии: страх перед неведомым... опасение того, что, несмотря на все усилия, не смогут противостоять они угрозе, несомой остающимся в тенях противником...
А в далеком Ишгарде архиепископ Святого Престола Тордан VII благословлял рыцарей-храмовников, начинающий долгий марш – и кампанию во славу своей державы...
Незримые для окружающих, замерли за троном архиепископа Лахабри и Элидибус, одобрительно взирая на то, как марионетка их исполняет свою роль, претворяя в жизнь назначенный ей гамбит...
***
Дурные предчувствия продолжали терзать Минфилию, но знала она, что обязана сосредоточиться на делах насущных, ведь сомневаться и отчаиваться – дело неблагодарное. Со временем враг непременно явит себя, и им надо подготовиться к моменту, когда можно будет ответить на брошенный вызов.
В минувшие недели зверолюды, находящиеся под неусыпным наблюдением со стороны Великих Отрядов, Предвечных вновь призывать не собирались. Уриангер же всецело посвятил себя изысканию способа уничтожения аскиан. В отсутствие зримых угроз Наследникам оставалось только ждать...
В разговоре с Воителем Света затронула Минфилия тему Храбрецов Кристалла. «Да, Алфинод приложил немало усилий к основанию сей организации», - молвила она, высказав сомнения в том, что юному элезену, назначенному командующим отрядом, по силу обеспечить управление оным без посторонней помощи. Надеялась Минфилия, что Алфинод примет помощь, предложенную героем – ибо от поддержки со стороны архонтов он уже успел отказаться.
Признался Алфинод искателю приключений: несмотря на то, что Храбрецы Кристалла основаны лишь недавно, спрос на услуги их велик, и входящие в организацию воины едва успевают справляться, отвечая на все запросы, на них сыплющиеся. Кроме того, возникла проблема весьма деликатного характера, решение которой Алфинод препоручил своему заместителю, капитану Илберду Фиру.
Последний, поблагодарив героя за предложение помощи, поделился с ним деталями произошедшего. «Несколько дней назад мы получили письмо из анонимного источника», - молвил он. – «Говорилось в нем об агенте Гарлемальда, находящегося в одном из Великих Отрядов. Проведя тайное расследование, мы обнаружили подозреваемого в ордене Бессмертного Пламени, взяли его под стражу и допросили. К сожалению, он оказался не самим агентом, а одним из многих подначальных того. Он утверждает, что не знает имени своего нанимателя, и известно ему лишь прозвище агента: ‘Плющ’. Однако он уверен в том, что Плющ занимает не последнее положение в ордене Бессмертного Пламени, и обладает собственной агентурной сетью. Это позволяет ему получать доступ к конфиденциальной информации, не выдавая при этом себя».
Илберд надеялся, что удастся им обнаружить агента в ближайшее время. Война престолонаследия в Гарлемальде завершалась, и существовала вероятность того, что возобновит Империя военную кампанию, направленную против Эорзеи. И когда это произойдет, защитники оной не могут допустить присутствия агентов противника в своих рядах.
Воитель Света и Илберд прибыли в Ул’дах, где в Зале Пламени встретились с Робаном. Последний несказанно обрадовался, узрев Илберда, знал которого с малых лет; в последний раз виделись они много лет назад – в час падения Ала Миго, после чего жизнь развела их в разные стороны. И вот они встретились снова: командующий Храбрецами Кристалла и Пламенный Генерал ордена Бессмертного Пламени.
«Я слышал, что, когда ты достиг Таналана, Медные Клинки заковали тебя в цепи и надеялись, что помрешь ты на арене», - обратился Илберд к Робану, который с улыбкой кивнул. – «Но, будучи невероятным упрямцем, ты одержал тысячу побед, и миряне полюбили тебя. Обретя гору призовых денег, ты купил Колизей и занял место в Синдикате. Ты – истинный герой для простолюдинов, брат!» «Никакой я не герой», - отмахнулся Робан, указал на Воителя Света. – «Если кто здесь и достоин этого титула, то он».
Дабы не привлекать к себе излишнего внимания, трое решили продолжить разговор в общем зале, на глазах у всех – ведь зрят те лишь встречу старых друзей, не более. Илберд поведал Робану обо всем, что удалось им узнать, и поморщился тот: «Махинации Теледжи Аделеджи сотрясли Ул’дах до основания. В нынешние времена верность можно купить за пригоршню гилей... Но, если змея пребывает среди нас уже давно, мы должны рассмотреть вариант заговора. Возможно ли, что Монетаристы состоят в сговоре с Империей?»
Обещал Робан, что прикажет своим доверенным лицам попытаться отыскать нити, потянув за которые, окажется возможным распутать сей клубок лжи и обмана. Пожав друг другу руки, уроженцы Ала Миго расстались, договорились в следующий раз встретиться за кубком эля и предаться воспоминаниям о старых добрых деньках.
Вернувшись в «Возвышающиеся камни», герой и Илберд поведали об исходе визита своего в Ул’дах. Алфиноду. «Вовремя вы», - мрачно отметил командующий. – «Четвертый отряд должен был следовать к предполагаемому месту встречи Плюща с его имперскими связными. Но по пути наши воины угодили в засаду!.. Одна из них – мико'те Реш Полаали - попала в плен, и я опасаюсь за ее жизнь, ведь, как известно, гарлеане с пленниками особо не церемонятся».
Воитель Света возглавил поисковый отряд Храбрецов Кристалла, выступил к месту, в котором произошло столкновение. Близ Каструм Центри они воссоединились с выжившими солдатами Четвертого отряда, которые вынуждены были отступить, сохранив тем самым свои жизни. Герой и сподвижники его проникли в твердыню имперцев под покровом ночи, вызволили из заточения Реш. В то время, как Воитель Света в одиночку противостоял имперцам, Храбрецы Кристалла вывели израненную, еле держащуюся на ногах Реш за пределы замковых стен.
Миссия увенчалась успехом, о чем искатель приключений не преминул известить Алфинода по возвращении в Очаг Выживших. Элезен просил героя сопровождать его в Коэртас. «Мне назначена аудиенция с посланником Святого Престола Ишгарда - сиром Аймериком де Борелем, лордом-командующим рыцарей-храмовников и виконтом Дома Борель», - сообщил Алфинод. – «И он очень настаивал на твоем присутствии». Офицер, занимающий столь высокий ранг, обладает огромным влиянием в Ишгарде, посему командующий Храбрецами Кристалла счет за благо наладить отношения с тем, кто может выступить впоследствии весьма могущественным союзником.
Узнав о приглашении, Минфилия озадачилась. Ведь на протяжении последних десятилетий ишгардиане избегали всяческих контактов с иными городами-государствами. Что же изменилось?..
«К сожалению, об Ишгарде я знаю не больше других», - развел руками Алфинод, отвечая на риторический вопрос, озвученный Минфилией. – «Нация Ишгард, избравшая для себя политику изоляции, пребывает в центральной области Хребта Абалатии. Правит ей Ортодоксальная Церковь, возглавляет кою архиепископ. Ишгард был одним из членов изначального Альянса Эорзеи, образованного после падения Ала Миго, случившегося порядка двух десятилетий назад. Но как только имперский флот был разгромлен в Сражении в Небесах Серебряных Слез, Ишгард тут же покинул Альянс и границы державы были закрыты. Ишгардиане отвечали отказом на все попытки былых союзников вернуться к диалогу, остались глухи ко всем мольбам соседей о помощи пред Бедствием. Не развевались их стяги и на Равнинах Картенью – там, где сложило головы множество доблестных воинов, вставших на защиту своих земель... При каждой возможности я пытался убедить Ишгард вновь примкнуть к Альянсу. Вновь и вновь я объяснял им, что пока не станет Эорзея едина, не можем мы надеяться сохранить свободу. Наши нации падут одна за другой, разделив судьбу Ала Миго... И что же принесли все мои попытки?.. Совершенно ничего...»
Но ныне встретится Алфинод не с равнодушными посланниками, а с элезеном, обладающим немалым политическим весом в Ишгарде. Конечно, глупо полагать, что тот решил предложить им встречу по доброте душевной. Наверняка ишгардианину что-то нужно от них... и надлежит понять, что именно... В любом случае, он выложит свои карты на стол, а Алфинод – свои... и не забудет упомянуть о том, что вскоре Империя наверняка возобновит завоевательную кампанию, направленную против народов Эорзеи.
Наряду с Алфинодом Воитель Света вернулся в заснеженное высокогорье Коэратаса, проследовал в лагерь Драконьей Головы, где ступил в покои лорда Хаурчефанта. Последний тепло приветствовал костей, выказав уверенность, что именно недавние события в Снежном Покрове заставили Святой Покров испросить о переговорах, ибо угрозу со стороны еретиков воспринимают правящие Ишгардом священнослужители весьма серьезно – и небезосновательно!
Лорд Хаурчефант сопроводил героя и Алфинода в покои, отведенные сиру Аймерику. Последний приветствовал чужеземцев, и, обратившись к Воителю Света, отметил, что с превеликим интересом следил за его поистине великими свершениями.
Разместившись за внушительных размеров столом, стороны приступили к переговорам. Первым слово взял Алфинод. «Мы можем утверждать наверняка, что гарлеане непременно вернутся!» - заявил командующий Храбрецами Кристалла. – «К тому же, нам еще предстоит одержать окончательную победу над Предвечными. Племена зверолюдов продолжают призывать своим богов, и каждая следующая инкарнация тех сильнее, нежели предыдущая. Ишгард не защищен от этих угроз. Я должен напомнить, что ваша нация лишь выиграет от воссоединения с Альянсом Эорзеи».
«И вновь я вынужден не согласиться», - произнес сир Аймерик. – «Несмотря на свое присутствие в Коэртасе, иксалы не досаждают нам. Они стремятся заполучить земли Гридании, и именно на сию державу устремлены их взоры. Посему Святой Престол считает противостояние этому племени делом Гридании, а Ишгард не вмешивается во внутренние заботы иных наций. Но даже будь иначе, все наши силы в настоящий момент брошены на противостояние драванианам. Мы не можем позволить себе отрядить рыцарей на иную миссию... Что касается гарлеан, то мы прекрасно помним историю. Мы наблюдали вознесение и экспансию Империи, и согласны с тем, что рано или поздно она возобновит попытки распространить власть свою над Эорзеей».
«Но ведь наверняка единение – в наших общих интересах?» - предпринял Алфинод еще одну попытку убедить несгибаемого рыцаря, но тот покачал головой: «Возможно – однажды, но не сейчас. Гай ван Бельзар мертв, а легион рекрутов его лишился всякой воли к продолжению кампании. Мы сомневаемся, что они дерзнут в ближайшее время показать носы из-за стен своих каструмов».
«Простите, но, если позиция Ишгарда не изменилась, почему же вы согласилась на эту встречу?» - озадачился Алфинод. Храмовник долго молчал, а после изрек, осторожно подбирая слова: «Сюда я пришел не только как представитель Ишгарда. Не в моих силах изменить избранный единожды политический курс державы – как бы мне, возможно, того не хотелось. Но есть одна область, где я обладаю толикой влияния... Припасы, которые Дом Фортемпс столь великодушно предложил Очагу Выживших, вызвали немало споров и дрязг; многие ратуют за пресечение поддержки продовольствием иноземных сил. Я могу способствовать тому, чтобы этого не случилось и поставки еды продолжались... но мне нужно кое-что взамен».
Выдержав паузу, продолжал вещать сир Аймерик: «В последнее время драваниане чрезвычайно активны, но причины сему остаются неведомы нам. Но наши астрологи заметили тревожные изменения на небосводе. Звезда дракона горит чрезвычайно ярко, и ходят слухи о том, что предрекает сие возрождение Мидгардсормра». «Павшего стража Водопадов Серебряных Слез?» - изумился Алфинод. – «Это же абсурд!» «Много раз смотрел я на мертвое тело сего дракона, обвившее ‘Агриус’, и размышлял над тем, каким был бы мир, если бы он продолжал парить ва небесах», - признался лорд-командующий. - «Не знаю, и знать не хочу – как и любой иной сын Ишгарда. Но воспрявшие силы драваниан не являются веской причиной отправки рыцарей в Мор Дону – несмотря на все заверения астрологов. Как я уже сказал, лишних сил у нас попросту нет».
«Но есть у нас», - понимающе кивнул Алфинод. – «Стало быть, вы решите вопрос с поставками припасов, если мы согласимся присмотреть за трупом Хранителя Озера». «Вы принимаете эти условия?» - напрямую осведомился сир Аймерик, и юный элезен подтвердил: «Принимаем. Жаль, что по иным вопросам мы не можем прийти к подобным соглашениям, но я понимаю – у вас нет возможности принимать подобные решения... И все же я надеюсь, что мы сумеем наглядно доказать вашим сородичам преимущества единения ради общей цели. Возможно, однажды мы станем вспоминать об этом моменте как о первом шаге к единой Эорзее».
В чертог вбежал один из солдат Дома Фортемпс, и, почтительно поклонившись присутствующим, доложил своему лорду о том, что еретики, ведомые леди Ледяное Сердце, совершили очередное нападение на караван. Хаурчефант рывком поднялся из-за стола: неужто все меры предосторожности, принимаемые ими, оказались бессмысленны?!
Алфинод горестно вздохнул: неужто сами боги обратились против них? Ведь караван, о котором идет речь, следовал к Очагу Выживших... Солдат закончил доклад лорду Хаурчефанту, и тот, обратившись к герою и спутнику его, сообщил, что нападение еретиков на караван произошло в Каменных Низинах. «Удар был нанесен стремительно и безжалостно», - говорил лорд. – «Все без исключения рыцари были перебиты, а ящики с припасами – захвачены неприятелем. Так же быстро, как появились, еретики исчезли».
Алфинод предложил Воителю Света осмотреть место, где произошло нападение – быть может, удастся обнаружить какие-то зацепки?.. Наряду с рыцарями Дома Фортемпс герой устремился к Каменным Низинам. Здесь лицезрел он перевернутый фургон. Странно, почему еретики не забрали его, а просто перенесли куда-то ящики? Быть может, где-то поблизости находились их собственные фургоны?..
К несчастью, никаких зацепок к текущему местонахождению еретиков обнаружить не удалось, и Воитель Света направился в Обсерваторию, ибо именно там под присмотром целителей находился юный сквайр – единственный выживший при нападении. «Мы наткнулись на них близ Зала Семикратного Эха», - рассказывал тот. – «Решили, что это паломники – казалось, что снаряжены они весьма плохо для странствия в северные земли. Наш предводитель окликнул их, и навстречу нам выступила среброволосая девушка. Они обменялись несколькими фразами, затем она склонилась к нему... и он рухнул наземь. Я не понял, что произошло, пока снег под его телом не окрасился алым... А затем алым обратился весь мир. Я пытался сражаться, но получил удар в голову, а когда пришел в себя, все наши были мертвы, а еретики разгружали фургон. Понимаю, что меня попросту убьют, если шевельнусь, я лежал в снегу и прислушивался. Пособники леди Ледяное Сердце говорили об избавлении и воскрешении. А еще... они говорили о Шиве...»
Пожелав сквайру скорейшего выздоровления, герой поспешил вернуться в лагерь Драконьей Головы, где поведал лорду Хаурчефанту и Алфиноду о том, что удалось ему узнать. Похоже, леди Ледяное Сердце не гнушается замарать в крови свои руки...
«Но кто такая Шива?» - спрашивал Алфинод, и одна из рыцарей-храмовников, присутствовавшая в чертоге, презрительно бросила: «Вы что, не читали ‘Энхиридион’, мастер Алфинод? Шива – предательница рода своего, отступница, решившая возлечь с драконами». По мнению воительницы, не было в сем мире личности, заслуживавшей большего отвращения и порицания.
«Мы не можем ожидать, что чужеземцы ведают ишгардианские священные писания», - смерил храмовницу холодным взглядом Хаурчефант, - «особенно если речь идет о святых покровителях еретиков». «Она – их святая покровительница?.. Тогда все встает на свои места», - побледнел Алфинод. – «Лорд Хаурчефант, что находилось в ящиках?» «Если мне не изменяет память, Алмазная Кузня сделала заказ на большую партию кристаллов», - отвечал Хаурчефант, и Алфинод воскликнул: «Понимаете теперь? Леди Ледяное Сердце и ее последователи собираются призвать Шиву – так же, как племена зверолюдов призывают Предвечных! Зачем еще идти им на такие крайности, чтобы обрести кристаллы?»
Алфинод постановил: Храбрецы Кристалла присоединятся к защитникам Ишгарда в искоренении угрозы, несомой еретиками. Элезен вознамерился незамедлительно вернуться в Мор Дону, дабы просветить леди Минфилию о происходящем в Коэртасе, а после во главе отряда Храбрецов Кристалла прибыть в Белокрайний Фронт, где станут дожидаться их силы рыцарей-храмовников под началом сира Аймерика.
Пока шла мобилизация, рыцари Дома Дурендейр скрупулезно прочесывали дикоземье в поисках оплота еретиков. Лорд Дриллемонт приветствовал прибывших в замок его во главе воинских отрядов командующих – сира Аймерика и Алфинода, а также Воителя Света, сообщил о том, что – согласно донесениям лазутчиков – некие паломники перевозят груженые ящики в западном направлении, и по описанию походят на тех, совершили которые нападение на караван. «Но наши лазутчики потеряли их след в Снежном Покрове», - признался Дриллемонт, – «у той самый ледяной стены, за которой – по нашим предположениям – может оказаться убежище еретиков. И неожиданное исчезновение в этом месте паломников с их грузом подозрения сии лишь подтверждает».
И все же предполагал Дриллемонт, что даже слаженных действий объединенных сил Храбрецов Кристалла и рыцарей-храмовников может оказаться недостаточно, чтобы искоренить угрозу, несомую еретиками. Поведал лорд герою о том, что после приснопамятного происшествия с инквизитором Гвиллеймом его доверенные лица исподволь проверили всех без исключения обитателей Белокрайнего Фронта на возможную причастность к еретикам... и установили одного подозреваемого. Если сей индивид действительно выступает сподвижником леди Ледяное Сердце, то он – вне всяких сомнений – станет пристально следить за действиями Храбрецов Кристалла и рыцарей-храмовников, а когда намерения тех станут для него очевидны, известит о них свою госпожу. Дриллемонт просил героя проследить за подозреваемым, но ни в коем случае не чинить тому препятствий...
Воитель Света проследовал в крепостной двор, приступил к наблюдению за несущим вахту стражем. Вскоре тот покинул свой пост, выступил за ворота крепости... Держась на почтительном расстоянии, искатель приключений следовал за означенным индивидом через дикоземье...
Как оказалось, подозрения лорда Дриллемонта были вполне обоснованы: в одном из горных ущелий страж встретился с еретиком, сообщил тому об объединенных силах храмовников и Храбрецов Кристалла, выступающих к Снежному Покрову. Еретик раздраженно заявил, что им это и без того известно, и воспользуются они тоннелями, проходящими под Каменными Низинами.
Воитель Света сообщил Дриллемонту о встрече, свидетелем которой стал, и лорд отдал приказ солдатам взять предателя под стражу сразу же, как только вернется он в замок. Что ж, похоже, еретики прекрасно осведомлены об их предстоящей операции, и силы, ожидающие храмовников и Храбрецов Кристалла в Каменных Низинах, должны сыграть ключевую роль в разгроме отряда. Стало быть, надлежит не позволить им осуществить задуманное...
«Мы давно подозревали, что еретики используют сеть тайных подземных тоннелей, чтобы перемещаться по высокогорью незамеченными», - признался Дриллемонт. – «И, судя по всему, Снежный Покров может быть испещрен подобными ходами, и именно в них затаились силы еретиков в Каменных Низинах, готовящиеся нанести нам удар».
Дриллемонт просил Воителя Света присоединиться к патрулю рыцарей Дома Дурендейр, пытающихся отыскать сокрытые входы в тоннели в означенной области Каменных Низин... Вот только к тому времени, как достиг герой предгорий, где была назначена встреча его с патрулем, обнаружил он рыцарей мертвыми... а в следующее мгновение еретики атаковали его.
Воитель Света сумел перебить противников, устроивших ему засаду; на теле одного из них означился лист пергамента, который герой не замедлил доставить лорду Дриллемонту. Узнав о судьбе, постигшей патруль, дворянин был изумлен, ведь входили в отряд опытные ветераны!..
В пергаменте значились сведения о патрулях рыцарей, остающихся на заставе в Снежном Покрове. Именно там прежде служил предатель, и, похоже, информацию сию успел передать еретикам. Зная о том, где и когда проходят патрули, еретики могли с легкостью избегать их, перемещаясь по подземным тоннелям и устраивая засады. Да, лорд Дриллемент немедленно отдаст приказ стражам изменить сии рутинные процедуры, но велика вероятность, что еретики уже заняли надлежащие позиции и ожидают появления в Снежном Покрове сил храмовников и Храбрецов Кристалла, дабы нанести удар. «Дом Дурендейр вышлет подкрепления... даже если это будет означать отвод рыцарей с заставы Каменное Бдение», - постановил Дриллемонт. – «Мы должны сохранить жизни наших союзников!»
Лорд немедленно отправил посыльного на заставу; герой же поспешил к Снежному Покрову, дабы поведать сиру Аймерику обо всем, о чем ему довелось узнать. К счастью, нападения еретиков еще не произошло, и лорд-командующий, поблагодарив Воителя Света за столь своевременно представленную информацию, пообещал увеличить число дозорных.
Рыцари-храмовники и Храбрецы Кристалла оставались подле ледяной стены, и были заняты поисками проходов в подземные лабиринты, наверняка находящиеся где-то поблизости. Алфинод задумчиво созерцал скованные льдами горные отроги. «Наверняка их логово где-то здесь!» - с жаром заявил он. – «Иначе зачем они прилагают такие усилия для защиты Снежного Покрова?.. К несчастью, преимущество сейчас всецело у нашего врага. Да, мы предупреждены о возможной атаке, но они знают местность куда лучше. Боюсь даже представить, сколько глаз сейчас наблюдает за нами...»
Рассредоточившись, храмовники наряду с Храбрецами Кристалла и присоединившимися к тем Идой и Папалимо сумели обнаружить окрест полдюжины тоннелей, находились в которых еретики. Один из тоннелей защищали те всеми силами, и предполагали воины, что, должно быть, ход сей чем-то важен для нечестивцев. Быть может, ведет он прямиком к логову леди Ледяное Сердце?.. Вот только означенный тоннель донельзя узок, да и не знают они, сколько еретиков остается внутри, готовя им теплую встречу... Вполне возможно, то – расставленная ловушка...
Алфинод согласился с тем, что воины, кои наводнят узкое пространство, окажутся заперты в нем, и будет от них больше вреда, нежели пользы. Обратившись к Воителю Света, элезен просил того исследовать тоннель, в то время как храмовники и Храбрецы Кристалла станут удерживать текущую позицию, дабы не допустить удара в спину герою со стороны еретиков.
Прибывшие из Очага Выживших искатели приключений примкнули к Воителю Света, и тот, возглавив сей небольшой отряд, устремился в тоннель, выведший их в обширную сеть подземных каверн под Снежным Покровом... Сразив немало монстров – в том числе и могучего снежного волка, Фенрира, проследовали авантюристы в помещение, лицезрели в котором столп эфирита.
«Истории о тебе не отражают реальную картину, Воитель Света», - произнес голос, и, обернувшись, воззрился герой на выступившую из теней сребровласую элезенку. «Да, я знаю, кто ты», - подтвердила та. – «И ты знаешь, кто я. Прежне я носила имя Исайла Дангоулейн, но теперь – Ледяное Сердце».
Она медленно устремилась в направлении Воителя Света, продолжая говорить: «Бесконечный цикл ненависти, кровопролития, горя – ты хочешь, чтобы он продолжился?.. Я – нет. Я положу конец войне между драконами и смертными – и не постою за ценой. Со временем ты поймешь: то, что мы делаем – ради высшего блага. Ради Эорзеи. Ради Хиделина».
Леди Ледяное Сердце проследовала к эфириту, бесследно исчезла... Воитель Света и спутники его вернулись ко входу в тоннель, поведали Алфиноду о своей встрече с предводительницей еретиков. Постановил командующий, что немедленно отрядит Храбрецов Кристалла на исследование тоннелей – быть может, им удастся обнаружить путь за ледяную стену... и помешать леди Ледяное Сердце свершить ритуал призыва Шивы.
К Снежному Покрову прибыла Минфилия; последние дни провела она в архивах Дома Фортемпс, где наряду с Уриангером пыталась отыскать сведения о Шиве. «Записи о ее жизни донельзя противоречивы, но все источники сходятся в одном», - молвила Минфилия, - «она возлегла с драконом – свершила страшнейший из грехов, согласно ишгардианской вере. Для последователей же леди Ледяное Сердце то было священным действом – благословленным единением смертной девы и дракона. Как свершить такое возможно в принципе – уже другой вопрос. Сомневаюсь, что ответ на него мы отыщем в архивах Дома Фортемпс. За прошедшие века немало знаний было утрачено – хотя в нашем случае это, возможно, произошло не случайно».
Алфинод же размышлял над словами, сказанными леди Ледяное Сердце Воителю Света. «Если рассматривать вопрос беспристрастно, многие согласятся с тем, что завершение бесконечной войны послужит всеобщему благу», - произнес элезен, но Минфилия, кивком указав в сторону лорда-командующего, приказывавшего подначальным проверить тоннели на предмет ловушек, тихо молвила: «Думаю, сиру Аймерику придутся не по вкусу ее методы».
Алфинод приблизился к лорду-командующему, высказав уважение тактикой того: ведь не бросает он силы рыцарей бездумно в бой, а сперва проводит тщательную разведку местности. «Не сочтите за бестактность, но я ожидал, что рыцари-храмовники станут вести себя иначе», - признался Алфинод. – «Ведь следуя воле Халоны ваши предки прибыли в сии земли, где противостояли драванианам... Как бы они поступили на вашем месте...» «Многие полагают, что слепая вера – суть отречение от свободы воли», - изрек сир Аймерик, - «и непоколебимая праведность требуется от всех, кто посвящает жизнь свою служению Фурии. Подобная неистовость может быть присуща рыцарю на поле брани – но не лидеру, распоряжающемуся жизнями своих солдат. Все мы можем интерпретировать священное писание так, как считаем правильным. Я предпочитаю думать, что Фурия ценит жизни своих служителей больше смертей своих врагов. Но я не могу говорить за рыцарей древности. То было иное время – нет, иная эпоха, - и писание говорит нам немногое». «Да, хотелось бы, чтобы значилось в нем больше», - признал Алфинод, ибо об истоках конфликта ишгардиан и драваниан не ведал мир.
Вернувшись к дожидающимся его Воителю Света и Минфилии, Алфинод хмыкнул, кивнув в сторону лорда-командующего: «А он весьма прагматичен для служителя Святого Престола... Прекрасная черта для того, с кем можешь встретиться за столом переговоров – но не самая лучшая сейчас, когда его враги взывают к могуществу божества». «Может, он просто не верит в то, что замысел леди Ледяное Сердце может увенчаться успехом?» - вопросила Минфилия. – «Честно говоря, я и сама испытываю некоторый скепсис. Шива была смертной женщиной – в этом нет никаких сомнений. В этом отношении она отличается от всех иных призванных прежде созданий, каждому из которых поклонялись как божеству». «Единственное исключение – добрый король Мог XII», - напомнил ей Алфинод, - «воплощенный миф, ответ на молитвы муглов-стражей... Да, Святая Шива может отличаться от Предвечных природой своей, но давай рассмотрим еретиков. Они – сборище отщепенцев, противостоящих могучей державе, ратующие за возрождение той, которая воплощает в себе их веру. Если зрим мы не стремление обрести защиту высшей силы, тогда не знаю, как это назвать. Кристаллы и слепая вера, Минфилия. И того, и другого у них в избытке». «...Неужто этого окажется достаточно?» - задумчиво произнесла Минфилия, устремив взор на скованные льдом горы Снежного Покрова.
Тем временем чародеи, принадлежащие к Храбрецам Кристалла, закончили исследование эфирита, которым леди Ледяное Сердце воспользовалась для телепортации, и пришли к выводу, что переместилась она в западном направлении – к иному столпу эфирита неподалеку. Похоже, оный предводительница еретиков уничтожила, чтобы не позволить преследователям настичь ее. Остается им или продолжать прочесывать сеть тоннелей, или попытаться изыскать иной способ телепортации...
Силы рыцарей-храмовников всецело сосредоточились на поставленной задаче по обнаружению логова неприятеля. Воитель Света же наряду с Храбрецами Кристалла преследовал замеченные на высокогорном перевале Даниффен отряды еретиков. На теле одного из них означилась записка следующего содержания: «Разбейтесь на группы по трое и отступите к Обсерватории. Дайте сигнал и ждите – торговец будет наблюдать. Опоздаете – и будете оставлены умирать».
Храбрецы Кристалла сузили круг поисков неприятеля до областей близ стен Обсерватории. Здесь заметили они подозрительных элезена и торговца, о чем-то тихо беседующих; похоже, элезен настаивал на том, чтобы собеседник немедленно вывез его отсюда в фургоне, на что отмечал тот невозможность сего, ведь окрестные леса кишмя кишат воинами, прибывшими из Мор Доны.
Заметив героя и спутников его, двое попытались было бежать, но путь им преградила знакомая фигура – Югири! «Подобные места есть и на моей родине», - молвила ау ра, - «священные горы, где не должна проливаться кровь. Но ваши земли всегда жаждут крови павших – и, благодаря вашим деяниям, испили они поистине щедро».
И еретика, и торговца Храбрецы Кристалла пленили, а подоспевший Алфинод сообщил Воителю Света, что личность купца им стала известна во время расследования, проводимого по установлению личности Плюща. Возможно, гарлеанский шпион оказывает содействие леди Ледяное Сердце. «Если бы не Югири и ее шиноби, мы, возможно, и не смогли бы обнаружить связь между ними», - отметил Алфинод, и ау ра почтительно склонила голову: «Мастер Алфинод слишком добр. Боюсь, мы немногим сумели помочь в поисках вашего шпиона. Мы стремимся нанести Империи ответный удар и ослабить влияние ее в этих землях – дабы предотвратить повторение трагедии, постигшей Дому». Югири просила дозволения сопровождать проводящих расследование индивидов, и Алфинод с благодарностью принял ее предложение.
Несколько часов спустя капитан Илберд, участвовавший в допросе плененного торговца, вернулся, дабы доложить Алфиноду и Воителю Света о результатах. «К сожалению, он не сообщил нам ничего нового о Шиве», - сообщил солдат. – «Посему мы передали его ишгардианским властям, пусть берут дело в свои руки. А вот в вопросе касательно Плюща мы добились определенных результатов и теперь знаем, каким образом еретики получали сведения касательно караванов с припасами. Помните солдат из ордена Бессмертного Пламени, выступавшего одним из подручных Плюща? От него мы получили имена подельников, шаг за шагом приближаясь к тому, кто верховодит сей шпионской сетью. К несчастью, след резко оборвался. Боясь, что Плющ прознал о нашем расследовании, мы немедленно заключили под стражу всех, подозреваемых в шпионаже. Всего подозреваемых оказалось пятеро, в том числе и солдат, принадлежащий к Бессмертному Пламени и несущий службу в Очаге Выживших. В задачу последнего входила инвентаризация припасов, поступающих в город, и информирование меценатов о наших нуждах. Очевидно, что владел он информацией обо всех без исключения поставках – в том числе тех, организовывал которые Дом Фортемпс. Он в точности знал, как станет пролегать путь каравана, и продал эти сведения торговцу... На допросе он сознался в помощи еретикам».
«Что ж, на этот вопрос мы ответ получили», - молвил Алфинод. – «Но что насчет Плюща? Мы приблизились к нему хоть на шаг?» «Уверен, что да, командующий», - подтвердил Илберд. – «Наше расследование заставило его совершить ошибку. Отчаянно стремясь замести все следы, Плющ задействовал определенные административные силы, доступные лишь высокопоставленным офицерам ордена Бессмертного Пламени. Таким образом число подозреваемых весьма значительно снизилось». «Хочешь сказать, что имперский агент вхож во в круг доверенных лиц Робана?» - поразился Алфинод. – «Это некто, кто был с ним с самого основания сего Великого Отряда?» «Это наиболее вероятно», - подтвердил Илберд. – «Внедрение, скорее всего, и произошло во время основания ордена Бессмертного Пламени».
«Но оставаться под прикрытием все эти годы...» - Алфиноду было непросто поверить в услышанное. «Да, я тоже был удивлен», - вздохнул Илберд, - «но и, наверное, зря. Из всех Великих Отрядов тот, что создан в Ул’дахе, куда более уязвим для проникновения шпионов. В Лимса Ломинсе и Гридании издавна наличествовали вооруженные силы, часть из которых стала основой для Водоворота и Ордена Двух Змей. Несмотря на различие фракций, входили в них одни и те же воины, сохранявшие верность своим идеалам – для них изменился лишь стяг. Что до ордена Бессмертного Пламени, то основой его стали разношерстные наемничьи отряды, верные лишь своим нанимателям... Не самое лучшее окружения для создание столь высокоморальной организации, каковой должен выступать Великий Отряд... Трудности, с которыми Робан столкнулся при основании Бессмертного Пламени, хорошо известны. Даже когда он убедил Синдикат профинансировать Великий Отряд, оставался вопрос воинской силы».
«Верно», - подтвердил Алфинод. – «И, учитывая угрозу со стороны имперцев, он вынужден был брать в орден каждого захожего наемника. Да, в подобном хаосе, сопровождавшем основание фракции, внедриться в нее, должно быть, было проще простого. С тех пор орден Бессмертного Пламени снедали конфликты интересов. Хоть Монетаристы и согласились поддержать основание организации, сделали они это не из благородных побуждения, а ради самосохранения. Ведь будь амбиции Наэля ван Дарнуса менее катастрофичны для них, уверен, они бы ни за что не рискнули купить Робану армию. Странно, что они не попытались погасить Бессмертное Пламя сразу же, как опасность миновала...»
«В настоящее время наши союзники-домане тайно следят за высокопоставленными офицерами Пламени, ибо каждый из них может оказаться Плющом», - доложил Илберд. – «Желая нанести удар Империи, беженцы с готовностью предложили нам свою помощь. Надеюсь, вскоре получу от них донесение».
Алфинод поблагодарил капитана за доклад, повелев ему продолжить вести выяснение личности Плюща силами Первого отряда Храбрецов Кристалла. Второй отряд займется мятежниками в Таналане, в то время как Третий и Четвертый обратят самые пристальные взоры на караваны, перевозящие кристаллы. Ведь если Шиву возможно призвать тем же способом, что и иных Предвечных, еретики наверняка станут изыскивать способы обрести еще больше кристаллов, необходимых им для проведения ритуала.
Вскоре пришла весть об экстренном заседании лидеров Альянса Эорзеи по вопросу политической ситуации в Гарлемальде, и Воитель Света наряду с Алфинодом был вынуждены оставить студеные высокогорья Коэртаса, отправившись в Гриданию, где собрались как трое лидеров Великих Отрядов, так и доверенные их офицеры и советники.
«Перемены случились в Гарлеанской Империи, и мы должны обсудить их», - открыла встречу Кан-Е-Сенна, и осведомилась Мерлвиб: «Стало быть, правдивы слухи? Война престолонаследия действительно завершилась?» «Да», - подтвердила Кан-Е-Сенна. – «В Гарлемальде престол принял новый Император».
«Кто?!» - выдохнул Алфинод, не скрывая тревоги, и отвечала Кан-Е-Сенна: «Становление и стремительное расширение Гарлеанской Империи приписывают гению Солуса зос Гальвуса, однако правил он не в одиночку. Несколько представителей императорского рода также отличились за время его владычества. Трон должен был унаследовать старший сын Императора – но он скоропостижно скончался». «Я думал, нам неслыханно повезло, когда узнал, что Император умер, не оставив наследника», - заметил Робан. «Хотелось бы, чтобы и Гарлеанская Империя умерла вместе с ним», - согласился с Пламенным Генералом Алфинод.
Но, увы, мечты сии остаются лишь мечтами, и приходится принимать картину мира такой, какая она есть. «Стало быть, наиболее явные права на престол у внука Императора и его дядя?» - уточнил Робан у Старейшей Провидицы Семени, и подтвердила та: «Верно. Но права – ничто, если за ними не стоит реальная сила. Верховный легат Варис яй Гальвус – уважаемый полководец... в отличие от своего дяди». «Стало быть, молодой Варис вырвал корону из рук дядюшки и принял бразды правления Империей», - резюмировала Мерлвиб, и в голосе ее прозвучало уважение. Насколько было известно, Варис следовал политике своего деда, в то время как его дядя - вторый сын почившего Императора - выступал за прекращение экспансии Гарлемальда и одержимости державы уничтожением эйконов.
«Учитывая противостояние, сопутствовавшее престолонаследию, новому Императору понадобится время, чтобы упрочить свою власть», - изрекла Кан-Е-Сенна. – «Однако это непременно случится, ибо в Империи не осталось никого, кто мог бы противостоять ему».
«По завершении операции ‘Архонт’ останки XIV Имперского Легиона и силы, оккупировавшие Ала Миго лишь укрепляли свои текущие позиции», - отметил Пламенный Генерал. – «Но будьте уверены: если Император отдаст приказ, они тут же возобновят атаку на нас». «Когда, а не если», - поправила его Мерлвиб, сознавая неминуемость сего. – «Говорят, этот Варис так стремился присоединить Эорзею к Империи, что высказывался против проекта ‘Метеор’».
«Планы нового Императора заботят нас всех», - постановила Кан-Е-Сенна, и, обращаясь к лидерам иных Великих Отрядов, молвила: «Я предлагаю временно оставить наши разногласия касательно Картенью и обсудить, какие действия Альянс может предпринять, чтобы подготовиться к возобновлению противостояния с Гарлемальдом. Более того, я хотела бы вернуться к вопросу убеждения наших былых ишгардианских союзников в необходимости объединения сил. Если Эорзея сможет стать единой, это окажется сокрушительным ударом по амбициям неприятеля».
Мерлвиб и Робан поддержали позицию Кан-Е-Сенны, и Алфинод с удовлетворением отметил, что, признав неминуемость имперского вторжения, Альянс действительно может оказаться в силах противостоять оному. Если бы только лидеры Ишгарда перестали прятаться за вратами своих замков, ожидая, когда завершится буря...
Заботило Алфинода то, что о приготовлениях Альянса к войне может стать известно Гарлемальду, ведь пока Плющ остается на свободе, любые замыслы Великих Отрядов – с высокой долей вероятности - будут переданы врагу...
К тому же, не укрылось от Алфинода, что – несмотря на публичные заверения в обратном – лидеры наций Эорзеи стремятся к различным целям; похоже, даже угрозы со стороны Империи недостаточно, чтобы заставить их поступиться чем-то ради общего блага. И причина сего кроется в недоверии мирян друг к другу, глубоко укоренившемся в их сознании. Да, лидеры наций, вещая с трибун, могут делать сколько угодно высокопарных заявлений о единстве и разделении общих интересов, но для простых смертных слова сии мало что значат. «Возьми, к примеру, ломинсан», - пояснял свою точку зрения Воителю Света Алфинод. – «Адмирал Мерлвиб объявило пиратство вне закона более десятилетия назад, но в сознании чужеземцев сия нация остается гаванью для головорезов и корсаров всех мастей. Продолжая разговор о стереотипах, гриданийцев считают в мире странными отшельниками, ведущими беседы с деревьями, а жителей Ул’даха – прожженными плутами, поклоняются которые звонкой монете... Конечно, не все подобные утверждения лишены оснований. Вот, например, эдакий столп общества Ул’даха, Теледжи Аделеджи... Но сейчас речь не об этом... А о том, что миряне не доверяют чужакам – заслуживают ли те того, или же нет. С этой точки зрения можно утверждать, что продолжающийся конфликт в Картенью – необходимое зло. У каждой нации есть свои ратующие за войну фракции, стремящиеся к обретению Омеги. Чтобы успокоить их, мы даем им нечто, напоминающее военные действия, и таким образом удовлетворяем их жажду полномасштабного конфликта».
С горечью махнув рукой – мол, что об этом говорить! – Алфинод вернулся к вопросу Плюща, и сообщил герою, что Илберду удалось еще более сузить круг подозреваемых. И наиболее вероятный кандидат на роль имперского шпиона недавно прибыл в Гриданию! Похоже, охота их приближается к концу... По крайней мере, в это отчаянно хочется верить.
Алфинод возвращался в Коэртас; герой же поспешил разыскать в одном из кварталов Гридании Илберда, который сообщил ему: Плющ – никто иной, как Пламенный Маршал Элина Роайль, ближайшая сподвижница Робана! «До того, как присоединиться к Бессмертному Пламени, она была довольно известной наемницей», - рассказывал Илберд изумленному сим откровением искателю приключений. – «Рассказывали, что алебардой владеет она поистине непревзойденно. Элезенка, урожденная ишгардианка, она – самый высокопоставленный чужеземный офицер в ордене Бессмертного Пламени – за исключением, конечно же, самого Пламенного Генерала. Когда последний основал Великий Отряд, он оценивал входящих в него воинов по заслугам – для было совершенно неважно, откуда они родом. Монетаристы же придерживались иного мнения. Финансируя сие начинание, они добились для себя права давать отказ потенциальным кандидатам на высокие должности в ордене. Ни для кого не секрет, что они не любят чужеземцев – ишгардиан в особенности, ведь Святой Престол отвернулся от Альянса... И все же Монетаристы нисколько не протестовали, когда Роайль заняла свою должность. Странно, не правда ли? Возможно ли, что Плющ имеет некое влияние на Монетаристов?.. Но сейчас это не важно. Нас интересует присутствие Роайль здесь, в Гридании. Как ты наверняка знаешь, задача Пламенного Маршала – верховодить воителями ордена Бессмертного Пламени в отсутствие Пламенного Генерала. И пока Робан находится на встрече с лидерами Альянса, одна должна была оставаться в Зале Пламени!.. У нее нет никаких дел в Гридании – и все же она здесь. Наверняка что-то задумала, уж поверь мне».
В настоящее время подначальные Илберда скрупулезно изучали записи ордена Бессмертного Пламени в поисках доказательств вины Роайль. Но если удастся взять элезенку с поличным, иных доказательств и не потребуется!.. Храбрецы Кристалла рассредоточились по Гридании и держат под наблюдением врата, доки, посадочную площадку для воздушных кораблей – покинуть город незаметно Роайль будет невозможно.
Илберд же наряду с Воителем Света тенью следовали за Пламенным Маршалом, надеясь понять истинные цели присутствия той в Гридании... И все же умудрились упустить ее из вида... И тогда обратился к герою неприметный торговец-хьюр; лишь ожерелье выдавало в нем шиноби из Домы. «Женщина, которую вы ищите, покинула город с Западного пирса», - сообщил он. – «Она переоделась в торговку, но меня так просто не проведешь. Думаю, вам следует искать ее в восточных пределах Чернолесья. И будьте уверены, мы продолжим поддерживать вас, оставаясь в тенях».
Поблагодарив доманина за столь неоценимую помощь, Воитель Света и Илберд устремились в означенные тем лесные пределы. Югири и сородичи ее успели отследить Роайль, указали герою точное ее местонахождение. «Но есть еще один вопрос, не терпящий отлагательств», - сообщила Югири искателю приключений. – «Отряд имперцев покинул Каструм Ориенс, выступив к южным пределам Чернолесья. Они собираются уничтожить устройство, глушащее их связь с иными имперскими форпостами».
«Я поясню», - обратился Илберд к недоуменно нахмурившемуся Воителю Света. – «Возможно, ты знаешь, что у гарлеан есть свой метод установления связи на дальних расстояниях. Наши гениальные друзья из Литейной Гарлонда предоставили устройства, глушащие сию связь, и мы установили их близ городов-государств, дабы имперским агентам было непросто связываться со своими набольшими. Конечно, мы не ожидали, что гарлеане станут сидеть, сложа руки. Они наверняка изыщут способ поддержать связь – будь то посредством писем или же тайных встреч. Честно сказать, мы надеялись на последнее – и Роайль не разочаровала нас в этом. Будучи известным лицом в ордене Бессмертного Пламени, она не могла позволить себе находиться в Таналане без риска быть узнанной. Думаю, именно по этой причине Роайль и решила избрать для своей тайной встречи с имперским связным Чернолесье. Обитает здесь множество иных представителей ее расы, и появление еще одной элезенки среди них останется незамеченным».
«Однако если глушащее связь устройство будет выведено из строя, Роайль не придется боле лично встречаться со своими набольшими», - отметила Югири, - «и запланированная встреча их может не состояться вовсе». «Этого нельзя допустить!» - воскликнул Илберд. – «Ведь в этом случае мы не сможем получить веских доказательств ее вины – а оные жизненно необходимы, если мы хотим вынести обвинение столь высокопоставленному офицеру как она!»
Югири заверила Илберда, что наряду со своими шиноби продолжит слежку за Роайль; посему капитан Храбрецов Кристалла, его подначальные и Воитель Света устремились туда, где было установлено глушащее устройство, избрали кое целью своей гарлеане.
Храбрецы Кристала и шиноби атаковали имперцев – как пехотинцев, так и механизированные Магитек-орудия, - у руин замка Амдапор; герой оставался подле глушащего устройства, не позволяя противнику приблизиться к оному... Вскоре сражение завершилось: все без исключения гарлеане, входившие в покинувший Каструм Ориенс отряд, были мертвы... Ни один из них не вырвался из окружения, не сумел передать весть о случившемся противостоянии Роайль.
Югири не упускала шпионку из виду; похоже, та не отказалась от личной встречи с имперцами, желая сообщить им новости, звучали кои на последней встрече лидеров Альянса... Роайль встретилась со связным, походящим внешне на неприметного искателя приключений, в сердце чащобы... не ведая, что домане продолжают неотрывно следить за нею.
И тогда Воитель Света, Югири и Илберд выступили из зарослей, и постановил последний, обращаясь к опешившей Роайль: «Пламенный Маршал Элина Роайль! Ты арестована по обвинению в предательстве и шпионаже!» Из теней выступили шиноби, окружая элезенку.
Следует отдать ей должное: Роайль сохраняла полное спокойствие. Изображая недоумение, обратилась она к Илберду: «И что же это означает, капитан? Ты арестуешь меня за прогулку в Лесу Двенадцати? Насколько помню, это не преступление – ровно как и разговоры со случайно встреченными путниками». «Разыгрываешь удивление?» - фыркнул Илберд, скрестив руки на груди. – «Что ж, прекрасно. Если захочешь что-то рассказать, у тебя будет для этого предостаточно времени позже». «Я не стану сопротивляться», - молвила Роайль. – «Ведь мне нечего скрывать».
Шиноби увели пленников; надеясь, что шпионская сеть, созданная Плющом, ныне прекратила свое существование, герой покинул Гриданию, вернувшись в Очаг Выживших, где поинтересовался у Минфилии, нет ли новостей из Снежного Покрова.
Набольшая Наследников напомнила герою, что леди Ледяное Сердце, судя по всему, уничтожила кристалл эфирита, к которому телепортировалась из пещер, посему преследовать ее посредством эфиросети возможным не представляется. Уриангер пригласил в Очаг Выживших исследовательницу-роегадинку Моенбриду Вилфсаннвин из Шарлаяна, принадлежавшую прежде к Кругу Знающих - ведущего эксперта в области технологий на основе эфирита; кроме того, та оказывала Наследникам содействие в изыскании способа пленения сущностей аскиан.
Минфилия пригласила Моенбриду, Воителя Света и архонтов собраться в «Возвышающихся камнях», где сообщила им о целях приглашения исследовательницы. «Я надеюсь, Моенбрида поделится с нами своими знаниями об эфиритах», - молвила Минфилия. – «Кроме того, она наряду с нами проводит изыскания, касающиеся белого орасита – образец которого она была столь любезна захватить с собой». Кивнув, Моенбрида продемонстрировала собравшимся осколок орасита. «Где еще мне проводить последние испытания, как не здесь – в землях, столь богатых эфиром?» - усмехнулась она.
В чертог ступил Уриангер, и Моенбрида, радостно взвизгнув, бросилась к степенному элезену, сжала его в объятиях. Силясь освободиться, тот хрипел что-то о божественной сущности, которая вот-вот обретет воплощение в смертном мире, и о необходимости помешать сему свершиться.
Разом посерьезнев, исследовательница обернулась к Минфилии: «Вы так и не нашли свой исчезнувший эфирит?» «Нет», - покачала головой та. – «Мы знаем, что леди Ледяное Сердце телепортировалась к эфириту, находящемуся где-то неподалеку, но так и не сумели определить его местонахождение. Мы предполагаем, что еретики уничтожили второй столп эфирита, дабы лишить нас возможности последовать за их предводительницей. Наши союзники продолжают прочесывать Снежный Покров в поисках убежища леди Ледяное Сердце, но не факт, что мы отыщем его. Но, тем не менее, мы обязаны это сделать, ибо леди Ледяное Сердце намеревается призвать в мир Шиву!»
«А вы точно уверены, что она воспользовалась именно эфиритом?» - уточнила Моенбрида. – «А не просто заклинанием телепортации?» «Один из нас воочию зрел, как она исчезла», - отвечала Минфилия, указав на Воителя Света. – «Он утверждает, что воспользовалась она эфиритом, и ничем иным».
«Что ж, возможно, нам и удастся выследить ее», - молвила роегадинка. – «Если, конечно, эфирный поток продолжает течь. Мы сможем использовать его, чтобы воссоздать второй светоч. Вы знаете, эфириты подобны маякам. Мы используем их, чтобы перемещать свои физические обличья через эфирное море. Не будь их, мы бы утратили всякое чувство направления, и наша духовная сущность попросту рассеялась бы... Однако мы полагаемся в процессе перемещения не только на светочи. Между ними пребывают потоки эфира – те самые, которые и несут нас к цели. Если эфирит оказывается уничтожен, потоки сии постепенно иссякают. Но даже если остается мельчайший поток, теоретически мы можем воспользоваться им, чтобы направить волну концентрированного эфира к пустоте, оставленной светочем, и таким образом заполнить ее снова».
«Подобно тому, как открыть шлюз, чтобы заполнить высохшее речное русло», - согласился с исследовательницей Танкред. – «Но разве мне понадобится нам для сего действа весьма внушительный запас эфира?» «Меня другое беспокоит», - заметил Папалимо, теорией Моенбриды не вдохновившись. – «Даже если мы будем располагать необходимым количеством эфира, направить оное в определенном направлении – задача, сама по себе практически невозможная».
«Да, это крайне опасно», - согласилась Моенбрида. - «Любой, кто попробовал бы телепортироваться подобным образом, непременно бы погиб. Однако у нас есть белый орасит!» Роегадингка вновь продемонстрировала Наследникам означенный артефакт, выдержала паузу, после чего пояснила: «Я могу использовать его, чтобы направить эфир в эфирит. Однако белый орасит не может вмещать в себя эфир долгое время, потому все действия нам надлежит свершить быстро и слаженно». Моенбрида полагала, что эксперимент сей имеет немалые шансы на успех – но даже в случае провала наверняка обойдется без жертв.
Воитель Света, Моенбрида и все без исключения архонты переместились в Коэртас посредством эфиросети, наряду с дожидавшимся их Алфинодом спустились в подгорные пещеры, где приблизились к столпу эфирита, коий леди Ледяное Сердце использовала для перемещения.
Ида, Уриангер, Папалимо, И’штола и Танкред направили потоки своих эфирных энергий в кристалл орасита, после чего Моенбрида высвободила оную, наполнив ею столп эфирита. Воитель Света выступил вперед, настраивая свою эфирную сущность на поток, связующий две точки пространства, творя новый светоч – предположительно, в непосредственной близости от оплота еретиков.
Сознавая, что действо сие вполне может стоить ему жизни, Воитель Света, тем не менее, направил душу свою через пространство... обнаружив себя в древнем амфитеатре Ах Афах, затерянном в горах Коэртаса. Здесь лицезрел он леди Ледяное Сердце, которая, обернувшись к герою, бросила: «Не следовало тебе являться сюда, Воитель Света. Я ратую лишь за мир в наших землях. Мир, который ты не приемлешь из-за собственного невежества и слепой веры в иное. Если наша судьба – быть врагами, я стану той, кто сразит тебя».
Разведя руки в стороны, возвестила элезенка: «Мы, кого отринули боги и смертные, станем инструментами своего собственного избавления! Забери мою плоть – заполни сие вместилище светом своим! Явись своим братьям и сестрам снова!.. О, Святая Шива, избавь нас от ненависти в сердцах и благослови нас величием своим!»
На глазах героя лед сковал тело чародейки... и преобразилась Исайла, ибо полнила ее ныне сущность могущественной Шивы, вновь воплотившейся к Эорзее... В противостоянии Воитель Света поверг сие создание, и, пав, Шива вновь обратилась в леди Ледяное Сердце, находящуюся при смерти от полученных ран.
«Глупец... слепой кровожадный глупец», - скрежетнула зубами она, устремив на героя взор, исполненный разочарования. – «Ты как никто другой должен был понимать, какие страдания несет с собою война – понимать, что следует идти на любые жертвы, лишь бы прекратить насилие. Мое начинание праведно!.. Ты сражаешься в войне, которую не понимаешь... марионетка лжецов и хитрецов. Но и они столь же несведущи, как и ты сам! Следуют заветам своих отцов, и никогда не задаются вопросами – почему?! Пленники собственных иллюзий, остающиеся слепы к истине... Воитель Света, искупление возможно для нас. Мы - те, кто были прежде, можем указать путь тем, кто следует за нами. Отыщи Хранителя Озера. Зри незамутненным взглядом!.. Надлежащим образом воспользуйся даром Матери».
Фигура леди Ледяное Сердце обратилась в столп света, и прозвучали в разуме героя знакомые слова: «Услышь... Ощути... Осознай...»
Не ведал Воитель Света, что издали за противостоянием его с Шивой внимательно наблюдал аскианин. «Стало быть, вместилище отступило», - констатировал он, зря исчезновение элезенки, носившей в миру имя ‘Исайла’. – «Предсказуемый исход. Но, в любом случае, Лахабри будет доволен...»
...Покинув амфитеатр, искатель приключений изыскал способ добраться до союзников, дожидавшихся его у Снежного Покрова, поведал им о сражении с Шивой. Моенбрида была настроена весьма скептически: прежде не мыслила она, что подобный призыв возможен в принципе. Чтобы сущность Предвечного наполняла тело смертного, преображая его?.. Сие казалось слишком уж фантастичным...
Теперь, когда с еретиками было покончено, объединенные силы рыцарей-храмовников и Храбрецов Кристалла вернулись в Белокрайний Фронт. Воитель Света известил об одержанной им победе Алфинода, лорда Дриллемонта и сира Аймерика; оба поздравили его с успехом. Лорд-командующий высказал сожаление тем фактом, что леди Ледяное Сердце удалось улизнуть... но рано или поздно храмовники отыщут ее – пусть на это потребуются годы.
Лорд Дриллемонт сообщил герою о том, что его подданные забрали из пещер еретиков украденный теми груз, и ныне припасы отправятся на вновь снаряженном караване прямиком к Очагу Выживших. «Это те самые припасы, что еретики похитили из каравана, снаряженного Домом Фортемпс?» - уточнил Алфинод, и сир Аймерик подтвердил: «Именно. Минус кристаллы, которыми еретики успели воспользоваться. Да, это малая толика того, что было обещано изначально, но все равно – весомая поддержка вашего начинания».
Покинув Белокрайний Фронт, Воитель Света и Алфинод устремились к лагерю Драконьей Головы, где с нетерпением дожидался их возвращения лорд Хаурчефант. Последний высказал откровенное восхищение действиями Воителя Света... сообщив, что только что прибывший в замок сир Аймерик хотел бы переговорить с ним и мастером Алфинодом.
Хаурчефант провел гостей в покои, отведенные лорду-командующему, и тот от лица Святого Престола Ишгарда выразил представителям Наследников Седьмой Зари благодарность. «Никогда прежде мы не сталкивались с предвечными», - молвил сир Аймерик. – «И, признаться, боялись, что у наших солдат окажется недостаточно навыков, чтобы справиться с угрозой. И теперь могу с уверенностью сказать: мы действительно потеряли бы множество воинов, если бы вы, Наследники, не взяли дело в свои руки». «Тогда, быть может, Ишгард пересмотрит свое решение и примет мое предложение совместно выступить на Наталан – оплот иксалов?» - с надеждой вопросил Алфинод, и отвечал лорд-командующий: «Подобное предложение было озвучено при нашей первой встрече – и Святой Престол постановил, что мы продолжим наблюдать за потенциальным врагом, и действовать станем лишь в рамках самозащиты. И, принимая во внимание все обстоятельства, решение это разумно. После Бедствия Орда захватила уже два замка, в то время как Гаруда никогда не выказывала намерений атаковать Врата Правосудия... Инцидент с Шивой может заставить нас пересмотреть текущую стратегию. Вы, уже имевшие дело с Предвечными, имеете представление о том, какую угрозу они представляют. Ишгард же сего доселе не знал. А изменить мнение смертного может лишь подобное столкновение со смертью».
«В любом случае, это должно пресечь возражения со стороны тех, кто выступал против нашей помощи Очагу Выживших», - отметил Хаурчефант, сир Аймерик заверил Алфинода, что Святой Престол непременно компенсирует Наследникам все их затраты, понесенные в Коэртаса. Коротко поклонившись, Алфинод поблагодарил лорда-командующего за содействие, после чего поинтересовался, действительно ли верит он в то, что Мидгардсормр может возродиться.
Скрестив руки на груди, сир Аймерик долго безмолвствовал, а когда начал говорить, то слова подбирал весьма осторожно. «Небеса – окно к истине», - изрек он, - «но те, кто смотрят в него, могут ошибаться. Я прошу вас о наблюдении за телом Хранителя Озера в качестве превентивной меры». «Ну конечно», - процедил Алфинод, для которого кусочки головоломки сложились, наконец, в единую картину. – «Вы искали возможность назначения нам компенсации за содействие, прекрасно представляя, что произойдет, если Очаг Выживших окажется захвачен вашими врагами. Ишгард не стремится помогать своим соседям, но не гнушается манипулировать ими, претворяя в жизнь собственные интересы».
Если и покоробили Аймерика слова юноши, на лице его это не отразилось. «Вы знаете, кто обычно становится лордом-командующим рыцарей-храмовников?» - тихо вопросил он, и сам же ответил: «Выходец из благородного рода. Я к такому не принадлежу, и все же занимаю эту должность. И знаете, почему? Потому что я очень быстро научился видеть разницу между словами, делами и верой... Вы абсолютно правы, мастер Левеиллер. Ишгард хочет видеть Очаг Выживших процветающим, ибо он станет серьезным препятствием на пути наших врагов с юга».
«Мы рады, что можем быть полезны вам», - холодно отчеканил Алфинод. «Как и мы – вам», - заверил юношу лорд-командующий. – «У нас – взаимовыгодное сотрудничество, не забывайте об этом. Порожденное необходимостью. Драконы день ото дня становятся все более необузданными, и еретики наносят нам удары непрерывно. Мы сталкиваемся с сими бедами на протяжении столетий, но и нашим силам есть предел. Да, правители Ишгарда не желают выказывать доверие чужеземцам... Но, если мы с вами станем поддерживать отношения, возможно, они изменят свое мнение. В любом случае, следует сохранять осторожность, следуя сей нетоптаной стезей».
«Мудрые слова, сир Аймерик», - согласился Алфинод. – «Я их запомню... И прошу простить меня за сказанное ранее. Надеюсь, мои необдуманные речи не испортят наших отношений». «Нисколько», - заверил его сир Аймерик. – «Вы говорили от чистого сердца. Надеюсь, вы понимаете, что иногда мой долг может не позволить мне встретиться с вами. В этом случае за меня будет говорить леди Люсия». Лорд-командующий указал на леди-рыцаря, все это время безмолвствовавшую, и та, выступив вперед, коротко кивнула. «Знайте, что мы с лордом-командующим едины в наших стремлениях», - изрекла она. – «Ради Ишгарда – и Эорзеи в целом - я надеюсь, что наши народы смогут оставить свои разногласия позади. Ведь те, кто живет прошлым, рискует утратить видение будущего».
«Есть что-то недоброе произойдет с одним из наших караванов, сразу же сообщите Люсии», - обратилась к герою и Алфиноду сир Аймерик. – «Также можете передать ей слова, предназначенные исключительно для моих ушей. Родилась она не в Ишгарде и к благородным домам не принадлежит, посему я всецело доверяю ей».
Аймерик коротко кивнул Хаурчефанту, и тот протянул Алфиноду пергамент, значились на котором результаты расследования последних нападений еретиков, а также допроса плененного близ Обсерватории торговца.
...Воитель Света и Алфинод возвращались в Очаг Выживших. Несмотря на одержанную победу в землях Коэртаса, молодой элезен был донельзя встревожен. Метод призыва Шивы оказался совершенно неожиданным, и вынуждал их в корне переоценить угрозу со стороны Предвечных, ровно как и методы противостояния оной. К тому же, нельзя допустить, чтобы слух об инциденте достиг имперцев, ведь стремятся гарлеане к искоренению Предвечных, потому и видят в племенах зверолюдов своих врагов. И если станет им известно, что призывать Предвечных способны и смертные расы, имперцы тут же пересмотрят цели своей военной кампании, и – вполне вероятно – сосредоточатся на истреблении народов Эорзеи. Страшно представить, что произойдет, если обрушится на них вся мощь Гарлемальда...
Проследовав в «Возвышающиеся камни», герой в деталях поведал собравшимся сподвижникам о произошедшем в Коэртасе. «Ледяное Сердце использовала собственное тело как вместилище для сущности Предвечной?» - поразилась Минфилия. «В записях мастера Лоуисокса не говорится ни о чем подобном», - задумчиво молвила И’штола. – «Можем ли мы быть уверены в том, что Шива действительно относится к Предвечным?» «Настолько же, насколько можем быть уверены в принадлежности к Предвечным доброго короля Мога XII», - заявил Папалимо. – «Оба были призваны весьма странно».
«Давайте не будем пока обсуждать теоретические определения», - предложил товарищам Танкред. – «Меня тревожит то, что леди Ледяное Сердце сохранила свою волю даже после того, как стала одержима сущностью. Мы сейчас говорим о смертной, обладающей могуществом Предвечной!» «Но не может быть, что обрела его она так просто!» - растерялась Ида. – «Должно быть, для этого ей потребовалась чем-то пожертвовать. А, быть может, она... особенна?»
«Не знаю, какими качествами обладала сие одержимая женщина, но уверен, что ей изначально отводилась подобная роль», - изрек Уриангер. – «Мало кому ведомы тайны призыва, а он претворения оного в жизнь выигрывают знакомые нам личности». «Я не могу быть так уверена в том, каким образом эта дева узнала о ритуале призыва, но с уверенностью могу сказать, что призвана была Предвечная», - заявила Моенбрида. – «Искажения потоков эфира были в точности такими же – или, по крайней мере, весьма близкими. Хоть призыв сей и был странен, противник оказался одним из тех, с которыми вы уже сталкивались прежде».
Минфилии же не давали покоя последние слова леди Ледяное Сердце, сказанные герою. «Услышь... Ощути... Осознай...» «Хиделин говорила с ней», - уверенно молвила Минфилия. – «Если Ледяное Сердце наделена могуществом Эха, она непременно воспользуется им ради претворения в жизнь собственных целей... А, быть может, откровение, явленное Эхо, и направило ее на этот путь? Она говорила, что ишгардиане остаются слепы к истине. Неужто ведает она об истоках войны между ишгардианами и драванианами? Это объяснило бы. ее незыблемую веру в оправданность своих действий».
Напомнил Уриангер герою: Ледяное Сердце призывала того разыскать Хранителя Озера и узреть... нечто... незамутненным взглядом. «Мидгардсормр был королем среди королей, и правил драконьим родом на протяжении столетий», - изрекла Минфилия. – «Но он мертв, и вековая мудрость его утрачена... если, конечно, страхи ишгардиан не оправданы... К счастью, наш оплот находится неподалеку, и мы можем надзирать за остовом Хранителя Озера... Ледяное Сердце, Шива, аскиане и Мидгардсормр – страшно подумать, как все они могут оказаться связаны».
Архонты возвращались в города-государства Эорзеи в надежде продолжить изучение эфирных потоков и получить новые сведения о Предвечных, которые позволят им сложить имеющиеся разрозненные факты в цельную картину. Минфилия же собиралась просмотреть архивы в поисках сведений о Мидгардсормре...
В оплот Наследников вбежал Алфинод, сообщил о том, что Роайль удалось бежать из тюремной камеры, куда поместили ее воители Бессмертного Пламени – наверняка не без помощи неких своих сподвижников. Согласно последним донесениям, беглянку видели у Врат Нальда с окровавленным копьем в руке. Алфинод был уверен: Роайль стремится добраться до Каструм Меридианума. Преследуют ее капитан Илберд, возглавляющий Первый отряд Храбрецов Кристалла, и просил Алфинод Воителя Света присоединиться к погоне.
Переместившись в северные пустоши Таналана, герой примкнул к отряду Храбрецов Кристалла, и выступил тот к пустующему ныне комплексу по переработке церулеума. Здесь лицезрели они Роайль, приветствовали которую гарлеане... Не мешкая, Воитель Света и Храбрецы Кристалла атаковали имперцев.
Следуя приказу, отданному Илбердом, воители перебили гарлеан, но Роайль сохранили жизнь. Вскоре к месту, произошло в котором противостояние, прибыл Алфинод, окинул связанную, израненную шпионку взглядом, полным презрения. «Уважаемый офицер ордена Бессмертного Пламени», - бросил он. – «Миряне видели в тебе одну из основательниц ордена – один из его незыблемых столпов! Жаль, что ты пала столь низко». «Да что ты вообще знаешь о падении низко?» - прорычала Роайль. – «Ты, испорченный маленький лордик, который никогда ни в чем не нуждался!»
Алфинод опешил, не ожидая от пленницы подобных речей, а та продолжала изливать яд: «Тебе подобные принимают достаток и положение в обществе как само собой разумеющееся! Как будто это боги наделили вас правом властвовать над всеми остальными! Ты ничего не знаешь о наших тяготах – о несправедливости, с которой мы, простолюдины-ишгардиане, сталкиваемся день ото дня! Для благородных лордов и леди мы – не миряне, а просто расходный материал. Я делала все, чтобы выжить – воровала, убивала, даже продавала свое тело! Не моя вина, что глупцы считали меня примером для подражания, когда примкнула я к Пламени!»
«Тебя послушать – так только ты и страдала!» - не скрывая отвращения, хмыкнул Илберд. – «Если ты забыла, то Робан и сам был рожден в бедности – как и я. Питались мы крохами, и рубах у нас было у каждого всего по одной. Голод всегда сопутствовал нам. Но никогда мы не обвиняли окружающих в том, как несправедлива к нам жизнь, никогда не ущемляли других, чтобы выжить самим. Мы приняли те карты, которые были нам розданы, и разыграли их так хорошо, как смогли. Жизнь была битвой, да, но несмотря на все испытания, с которыми судьба столкнула нас, мы вышли из них победителями. Все, что имеем сейчас, мы выстрадали!»
«И чем же тогда мы различаемся?» - выкрикнула Роайль. «Да, мы оба – наемники-простолюдины», - согласился Илберд. – «И да, в жизни нам пришлось несладко. Но если я продавал свой меч, то ты, Маршал, - своих товарищей! Если жизнь чему-то меня и научила, то никогда не предавать своих. Да я скорее руку свою отсеку, чем подниму ее на друга!»
Илберд приказал воинам увести пленницу в Ул’дах, где станут судить ее за свершенное предательство.
Теледжи Аделеджи хмурился, общаясь с собеседником посредством связной жемчужины. «Да, я уже слышал об этом», - раздраженно говорил делец. – «Неприятная ситуация... Но нет, я не вижу проблем для нас на этом направлении. Сейчас меня больше тревожит Робан – непонятно, что этот чурбан может предпринять. Пусть Клинки денно и нощно наблюдают за ним и иными офицерами Бессмертного Пламени. А султану предоставь мне. Я лично займусь Ее Сиятельством».
Призвав верного слугу, Теледжи приказал тому организовать беспорядки на одном из торговых путей восточного Альденарда. Это на какое-то время займет внимание Лолорито... и даст самому Теледжи решить вопрос с султаной...
Алфинод и Илберд выступали в Ул’дах, где надеялись выяснить обстоятельства бегства Роайль из темницы, а после доложить о поимке предательницы Робану. Герой же возвращался в Очаг Выживших, дабы сообщить о пленении опального Пламенного Маршала леди Минфилии.
«Я даже не знаю, что сказать...» - выдохнула Минфилия, пораженная до глубины души. – «Наряду с Робаном Элина помогала нам в час основания нашего ордена. Особенно стремилась она искоренить угрозу, несомую Предвечными. Когда мы обсуждали эту тему, в глазах ее отражалась решимость. Хочется верить, что в этом вопросе она была искренней... Но какой смысл сейчас мусолить все это?..»
Сообщив Воителю Свету о том, что собирается сделать важное заявление касательно противостояния аскианам, Минфилия пригласила в кабинет архонтов, а также остающуюся в оплоте Наследников Моенбриду. Последняя обратилась к собравшимся, молвив: «Вы уже знакомы с белым ораситом – чудодейственным кристаллом, который позволит нам пленять сущности аскиан. Будучи в Снежном Покрове, мы подтвердили способность орасита вмещать в себя существенное количество эфира. К сожалению, остается вопрос стабильности кристалла – он способен хранить в себе эфир крайне непродолжительное время, а после попросту рассеивает его в пространство».
«Помимо сих ограничений в использовании орасита, мы должны опасаться силы наших врагов», - заметил Уриангер. – «Источник сил наших врагов поистине бездонен. Даже если мы сумеем пленить сущность аскианина, навряд ли камень надолго удержит ее». «Хочешь убить свинью - сделай это быстро», - согласилась Моенбрида, и Уриангер согласно кивнул, пояснил присутствующим суть сего живописного оборота: «Мы считаем, что уничтожить сущность аскианина возможно с помощью резкого удара потоком концентрированного чистейшего эфира». «Вот только мы не знаем наверняка, насколько концентрирован он должен быть», - призналась исследовательница. – «Не зная количества эфира, составляющего сущность аскианина, мы можем лишь гадать да предполагать».
«Наша единственная зацепка, на которой заждется предположение, лежит в твоем противостоянии с Лахабри», - обернулся Уриангер к герою. «Во время этого противостояния Хиделин велела тебе создать так называемый ‘клинок Света’», - напомнила Воителю Света Минфилия, - «оружие, походило которого на поток чистейшей энергии. Мы полагаем, что состоял клинок всецело из эфира. К несчастью, Лахабри сумел воспользоваться Кристаллом Тьмы и переместить сущность свою в пространство, лежащее меж смертным миром и Пустотой. Однако факт остается фактом: Хиделин вложила в твои руки оружие, способное уничтожить аскиан. Однако не следует рассчитывать на то, что при следующей твоей встрече с подобным врагом произойдет нечто подобное».
«Верно, моя леди», - почтительно произнес Уриангер. – «Мы должны изыскать способ самостоятельно создавать клинок из эфира – подобный тому, который Хиделин даровала в том противостоянии своему чемпиону». «Все это прекрасно звучит в теории», - скрестил руки на груди Папалимо, - «но сдается мне, поддержание существования подобного клинка потребует колоссальных затрат энергии. А где ее взять, скажи на милость?»
«А что, если нам раздобыть два кристалла орасита?» - неуверенно высказалась Ида, и взоры присутствующих обратились к ней. – «Один – для того, чтобы пленить сущность аскианина, второй – чтобы сохранить эфир, необходимый для создания клинка». «Как я уже говорила, камень не сможет хранить в себе эфир продолжительное время», - покачала головой Моенбрида. «К тому же, нам еще надлежит понять, как создавать клинок где хотим и когда хотим», - обозначил очередную проблему Танкред.
Архонты согласились в одном: вопрос требует дополнительных изысканий и обсуждений. Уриангер же и Моенбрида намеревались провести эксперименты над ораситом в «Пробуждающихся песках» - ведь в покинутом оплоте Наследников никто не помешает их исследованиям.
«Пока ты оставался в Коэртасе, из Шарлаяна пришло сообщение», - обратилась Минфилия к герою. – «Помнишь об отряде, пытавшемся выяснить, что в действительности произошло с островом Вал? Выводы их весьма тревожны. Судя по всему, остров был просто вырван из ткани мироздания – как будто в оной каким-то непостижимым образом образовалась прореха». «Да, но одним исчезновением острова дело не закончилось», - добавил Уриангер. – «Поступили донесения, что многие ученые, находящиеся в иных землях, исчезли при схожих обстоятельствах». «И все они имели нечто общее с главой Студиозусов Балдесиона», - изрекла Моенбрида. – «Пропавшие ученые изучали феномен, известный как ‘пространственное сжатие’ – или ‘Воссоединение’, как именуется оное в древних текстах. Сомневаюсь, что это просто совпадение».
«Все указывает на аскиан, но, боюсь, за сим стоит куда более могущественная сила», - констатировала Минфилия, - «та, которую называют они ‘истинным божеством’. Молюсь о том, чтобы моя дорогая подруга Крайль как можно скорее пришла в себя. Если она видела своими глазами, что именно произошло с островом Вал, то сможет пролить свет на эту тайну...»
В Ул’дахе же Илберд и Алфинод встретились с Робаном, поведали тому о пленении Роайль. «После Бедствия силы XIV Имперского Легиона укрепились в стратегических точках в землях Эорзеи», - мрачно изрек Пламенный Генерал, выслушав доклад. – «И сделали это так стремительно, что мы подозревали о том, что не обошлось здесь без посторонней помощи. Но подумать только, что шла та от Роайль... моей правой руки!»
«Есть еще кое-что», - молвил Илберд. – «Есть основания полагать, что связные у нее были не только в XIV Легионе. Она докладывала некой весьма высокопоставленной фигуре в Гарлемальде – но точно не Императору. Дав добро на претворение в жизнь проекта ‘Метеор’, Солус зос Гальвус ясно дал понять, что его скорее заботит устранение угрозы со стороны Предвечных, нежели присоединение земель Эорзеи к Империи. Он готов был обратить их в прах. Мы полагаем, что среди его ближайшего окружения были те, кто выступал против подобного решения, но открыто противостоять Императору они не решались. Поэтому и действовали они тайно, и здесь роль свою и сыграла Роайль».
«К сожалению, они не сумели предотвратить падение Даламуд, и последовавший хаос навсегда изменил сии земли», - констатировал Алфинод. – «Но Эорзея выжила! Проект ‘Метеор’ завершился неудачей, и Империя лишилась радикальных методов устранения Предвечных. До тех пор, пока не обнаружила Совершенное Орудие».
«Еще до того, как отыскали они эту проклятую штуковину, мне казалось, что XIV Имперский Легион вполне в силах сокрушить наши изрядно подорванные силы», - заметил Робан. – «И все же имперцы решили отсиживаться за стенами своих каструмов. Почему?» «Черный Волк опасался загонять эорзейцев в угол», - пояснил ему Алфинод, - «потому что боялся появление большего числа Предвечных. Обнаружение Совершенного Орудия позволило ему возобновить завоевательную кампанию, надеясь на скорое ее завершение».
«Но кое-кто в Гарлемальде полагал, что действия легата слишком преждевременны», - произнес Илберд. – «Он приказал Черному Волку прекратить открытые военные действия, но обнаружил, что тот сорвался с поводка, а XIV Имперский Легион остался без командующего. Чтобы прижать ван Бельзара к ногтю, он приказал своему агенту, внедренному в Ул’дах еще до Бедствия, чинить препятствия действиям легиона».
«Командующий, стоящий над ван Бельзаром, но противящийся решению Императора уничтожить Эорзею», - резюмировал сказанное Робан, придя ко вполне очевидному выводу: «Речь можит идти лишь о бывшем верховном легате гарлеанской армии – новом Императоре, Варисе зос Гальвусе. Стало быть, именно он – истинный набольший Роайль...» «Один из них», - подтвердил Илберд. – «Мы выяснили, что, хоть и служила Роайль интересам Империи, все же продавала гарлеанские секреты определенной фракции в Эорзее. Таким образом ей удавалось поддерживать статус кво, продлевая конфликт. А зная, кто именно получает от войны немалый доход, можно сделать вывод о том, кем именно были иные ее хозяева».
«Хочешь сказать, что она была двойным агентом?!» - поразился Робан, и Илберд подтвердил: «Тройным, если считать службу ее ван Бельзару и новому Императору различными направлениями».
«На данный момент остается лишь один аспект, для меня непонятный», - произнес Алфинод. – «Следуя чьей воле, Роайль передавала сведения еретикам? Не могу представить, как помощь им могла служить интересам ее хозяев из Империи или же фракции Монетаристов. Неужто здесь действует еще одна сила? Если так, надо заставить Роайль говорить».
«Я не только потерял близкого друга», - с горечью бросил Робан, у которого услышанное не укладывалось в голове. – «Теперь я должен допрашивать ее!» «Не самая приятная задача, но, к сожалению, необходимая», - молвил Илберд. – «Если мы не вычленим Плющ с корнем, он непременно взрастет вновь». «Да знаю я», - устало вздохнул Пламенный Генерал. – «Близкие Роайль индивиды уже заключены под стражу, и я непременно допрошу каждого из них».
Обещал Робан, что к каждому из заключенных он подойдет непредвзято, и Алфинод поблагодарил его за это, молвив: «Ты всегда был поборником истины, генерал. Надеюсь, необходимое искоренение лжи не займет у тебя много времени. Да, мы делаем это ради Эорзеи, но подозрения в отношении товарищей отравляют душу».
Илберд и Алфинод устремились к дверям зала, и, лишь оставшись в одиночестве, дал Робан выход снедающему его гневу. Осознание того, что все эти годы плясал он под дудку имперцев, приводило Пламенного Генерала в ярость. «Как ты могла, Роайль?!» - истошно орал он. – «Как ты могла примкнуть к ним?!. К этим ублюдкам, которые просто берут и ничего не дают взамен – которые используют свои силы, чтобы лишить оных своих противников, и жиреть, глядя, как иные голодают! Знаю, вы слышите меня сейчас, сволочи-Монетаристы! Вы ответите сполна за все свои злодеяния! Настанет день, когда я очищу от вас эти земли! Пред лицом Двенадцати я клянусь в этом!»
Эхо его гневных слов еще долго звучало под дворцовыми сводами...
«Неужто все настолько плохо?» - осведомилась Кан-Е-Сенна. Старейшая Провидица Пламени и Мерлвиб ужинали с султаной в ее дворцовых покоях, и не могла скрыть правительница Ул’даха своего подавленного состояния. Обратив на гостью взгляд, отражалось в котором отчаяние, молвила Нанамо Ул Намо: «Внеся предложение о законопроекте об освоении Картенью, Теледжи Аделеджи обеспечил себе немалую поддержку со стороны беженцев. Монетаристы всегда были едины в своей погоне за наживой, но действия Теледжи внесли раскол в их ряды. И теперь они лают друг на друга подобно бешеным псам... А сейчас не время пререкаться меж собой».
Султана всплеснула руками, выражая собственное бессилие, и осведомилась Адмирал: «Если подобные дрязги угрожают закону и порядку в твоих владениях, возможно, ты можешь распустить Синдикат?» «Если бы все было так просто!» - с горечью воскликнула Нанамо. – «Если я только попытаюсь сделать нечто подобное, это вызовет гнев у весьма влиятельного класса торговцев, который представляет эта клика. Как следствие, шествия и мятежи недовольных возобновятся, и о восстановлении мира придется позабыть вовсе. Будь то богатые или бедные, местные или пришлые, - все без исключения жители Ул’даха обладают правом на счастливую жизнь. А долг правителя – выступить гарантом этого права. И если я хочу оставаться таковой, то должна действовать с осторожностью. Не стоит плодить врагов, их и без того немало... Будь здесь лорд Лолорито, он наверняка сказал бы, что я витаю в облаках».
«Правителю должна быть присуща широта взглядов», - поддержала сникшую султану Кан-Е-Сенна. – «Как бы ни пытались мы удовлетворить желания всех без исключения, наверняка найдутся те, которых мы не заметим. Другими словами, среди твоих подданных всегда найдутся недовольные. С этим ничего не поделаешь. Но, согласно твоим речам, Монетаристов интересуют лишь собственные интересы. Они жаждут власти, в то время как простой народ голодает. В отсутствие общей цели никто не в силах сделать Ул’дах единым».
«А наличие агента гарлеан среди воинов Бессмертного Пламени лишь усугубляет и без того непростое положение вещей», - добавила Мерлвиб. – «Даже учитывая то, что Ул’дах издревле прибегал к услугам наемников, подобное внедрение шпиона поистине беспрецедентно. Боюсь, Монетаристы не замедлял использовать сей факт как палку, которой станут избивать Робана».
«Эорзея не может позволить, чтобы орден Бессмертного Пламени ослаб», - молвила Кан-Е-Сенна. – «Ведь вскоре гарлеане вновь обратят свои голодные взоры на наши земли. И если надеемся мы противостоять Империи, то должны остаться едины... Неужто нельзя ничего сделать, чтобы исправить ситуацию в Ул’дахе?»
«Истинное богатство Ул’даха - в здоровье, счастье и надеждах мирян», - изрекла Нанамо Ул Намо, благодарно улыбнувшись Старейшей Провидице Семени. – «К несчастью, миряне никогда не узнает сего, пока правят ими амбиции меньшинства. Монетаристы утверждают, что действуют в лучших интересах жителей, но на самом деле стремятся лишь манипулировать ими себе в угоду. Чтобы правительство служило народу, оно должно быть образовано выходцами из народа. Чтобы Ул’дах смогу существовать и развиваться, недостаточно лишь распустить Синдикат».
Кан-Е-Сенна и Мерлвиб в изумлении воззрились на султану – неужто всерьез предлагает та упразднить правящую династию?! «Друзья мои, я пригласила вас, чтобы сообщить о своем намерении», - улыбнулась та гостьям. – «Когда я объявлю о сем народу, начнется хаос. Будучи последним правителем династии Ул, я прошу вас об одном: помогите Робану поддержать порядок и защитить народ. Отринете их, и вы отринете самих себя, ибо сильной Эорзее всегда будет необходим сильный Ул’дах!»
Потрясенное молчание... «Но... ты уверена?..» - нарушила воцарившуюся в покоях тишину Кан-Е-Сенна, и Нанамо Ул Намо кивнула: «Иного пути нет. Когда пробьет назначенный нас, наша нация обратится в истинную республику. И Роялисты, и Монетаристы прекратят свое существование. Ул’дах станет принадлежать не королям и королевам, не торговым принцам... но народу!»
Мерлвиб и Кан-Е-Сенна заверили султану, что непременно поддержат ее решение, ибо понимают, что стоит за ним. Иным способом Нанамо Ул Намо бессильна что-либо изменить...
***
Минуло несколько месяцев, которые Воитель Света провел в странствиях по землям Эорзеи. Проведал он о таинственном Предвечном – Одине, разъезжающем по тропам Чернолесья на своем скакуне, Слейпнире. Упоминание о нем встречалось еще в древних писаниях аллаган, и список злодеяний Одина поистине огромен – как то убийство леди Урт. И сейчас, в лесах Гридании Предвечный разил каждого, кто оказывался в пределах досягаемости его зачарованного клинка. Находились и те, кто утверждал, что цель Одина – не бессмысленная бойня, а поиск леди Урт.
Провидец Семени О-Апп-Песи и его сподвижники выяснили, что меч Одина, Зантецукен, и есть истинное воплощение Предвечного, и, порабощая воинов, ладони коих сжимают рукоять, он возрождается в мире снова и снова. Теологи высказали идею о том, что клинок сей – оружие, наделенное божественным могуществом с целью свержения последователями леди Урт тирании аллаган.
Как бы то ни было, отыскав воплощение Одина в Чернолесье, герой оборвал его существование...
Когда же в очередной раз заглянул он в Очаг Выживших, обратившийся из утлого пограничного поселения в величественную крепость, то не преминул навестить старых друзей, проследовал в «Возвышающиеся камни». Здесь тепло приветствовала его Минфилия, поделившись своими переживаниями. «Я хотела бы посвятить всю себя поискам способа противостояния аскианам, но мы не должны забывать и о делах насущных», - говорила предводительница Наследников Седьмой Зари. – «Мы прекрасно понимаем, что Святая Шива не станет последней из Предвечных, и появятся иные... а отношения наши с Ишгардом остаются весьма и весьма непрочными... Подумать только, прежде устранение угрозы, несомой Предвечными, было единственной целью Наследников Седьмой Зари! Иногда я размышляю над тем, действительно ли стоило нам взваливать на себя все нынешние обязательства...»
«Но ведь Наследники разделили это бремя с Храбрецами Кристалла, помнишь?» - изрек Алфинод, ступая в помещение. – «Да, проблем сейчас у нас предостаточно. Однако есть и средства, чтобы справиться с ними. Например, Воитель Света остается верным союзником, который – я верю – всегда продолжит поддерживать Храбрецов».
Герой согласно кивнул, а Минфилия обратились к элезену: «С чем же связан твой визит? Что-то произошло в Ул’дахе?» «Как и ожидалось, воины Бессмертного Пламени всеми силами пытались осознать и принять тот факт, что один из их самых высокопоставленных офицеров оказался агентом Гарлемальда», - отвечал Алфинод. – «Конечно же, Теледжи Аделеджи и его клинка Монетаристов не теряли времени, используя ситуацию в своих целях. Волнения среди беженцев продолжаются, и воинам Бессмертного Пламени приходится непросто, чтобы держать все под контролем. В общем и целом, генералу Робану нужна наша помощь, и я направлю Храбрецов Кристалла в Таланан, дабы оказали те ему любую поддержку». Алфинод намеревался и сам оставаться в Ул’дахе, верховодя отрядом; Минфилия не возражала, сознавая необходимость сего.
«Как продвигается исследование Моенбриды?» - осведомился Алфинод, и отвечала Минфилия: «Она говорит, что неплохо, но не знаю деталей. Уриангер корпит над книгами в ‘Пробуждающихся песках’, да и остальные помогают, чем могут. Основной вопрос – о том, как силой воли создать эфирный клинок, - остается без ответа... Но, думаю, это лишь вопрос времени».
Минфилия просила героя сопровождать Алфинода и Храбрецов Кристалла в Ул’дах, ведь если Воитель Света окажет зримую поддержку ордену Бессмертного Пламени, это поможет восстановить в оный веру народа.
Прежде, чем покинуть Очаг Выживших, Алфинод разыскал в городе Риола – одного из Храбрецов, которому прежде поручил собрать как можно больше сведений о подоплеке продолжающихся в Ул’дахе народных волнений. Риол доложил командующему о своих попытках отследить источник оружия, которое оказалось в час мятежа в руках обездоленных. И, похоже, расследование принесло свои плоды, ибо выяснил Риол о том, что большая партия холодного оружия недавно была закуплена у нечистого на руку дельца, укрывающегося в пещере близ Высокого Моста. И, судя по всему, намеревается он сбыть ее весьма конкретному покупателю, желающему сохранить инкогнито... Если так, возможно, торговцу недолго осталось – если вспомнить о раздающем оружие купце, в итоге убитом стрелою. Получив оружие, покупатель может таким же способом избавиться от продавца, дабы замести следы...
Обратившись к Воителю Света, Алфинод предлагал нанести удар в момент совершения сделки, дабы попытаться не допустить снабжение оружием мятежников, а также взять под стражу и продавца, и покупателя.
Покинув Мор Дону, герой поспешил в Таналан, где, прибыв в Высокий Мост, примкнул к Первому отряду Храбрецов Кристалла под началом Илберда. Воины выступили к убежищу дельца; последний наряду с телохранителями атаковал Храбрецов... и один из последних прикончил его. Илберд был донельзя зол: упустить такую возможность!.. Продавец мертв, а покупатели оружия сумели улизнуть... Впрочем, Храбрецы подозревали, что сими индивидами могут оказаться наемники, принадлежащие к отряду Закатных Призраков, замеченные неподалеку. Сделка состояться не успела, и ящики с оружием оставались здесь, в пещере, и количество их было велико.
Илберд наряду с Первым отрядом начинал преследование Закатных Призраков, надеясь перехватить их прежде, чем достигнут те Чернолесья. Воитель Света же доставил обретенные ящики с оружием в Ул’дах, где передал остающимся в городе офицерам, принадлежащим к Храбрецам Кристалла. Те обещали осмотреть оружие, а после вверить оное набольшим ордена Бессмертного Пламени.
Воитель Света в деталях поведал о сражении у убежища торговца Риолу, и тот нахмурился. Сведения, которыми располагал он, были несколько иными... И причем здесь Закатные Призраки, которых никто не видел ни до сражения, ни после?.. Полагал Риол, что здесь что-то нечисто...
Посредством жемчужины с героем связалась Татару, велев незамедлительно прибыть в «Возвышающиеся камни». Голос лалафелки был донельзя тревожен, посему Воитель Света, не мешкая, поспешил к ближайшему столпу эфирита, переместившись в Очаг Выживших.
Поблагодарив искателя приключения за то, что прибыл он так быстро, Татару провела его в кабинет леди Минфилии, где уже собрались Уриангер и Моенбрида... а также прибывшая из Ишгарда леди-рыцарь, Люсия. «Я бы хотела поговорить и с командующим Левеиллером, но дело не терпит отлагательств», - обратилась она к Воителю Света. – «Лорд-командующий просит вас о помощи в чрезвычайно важном вопросе».
Выдержав паузу и удостоверившись в том, что все без исключения присутствующие внемлют ей, Люсия продолжала: «Астрологи Обсерватории бьют тревогу. Прошлой ночью звезда дракона ярко вспыхнула, чего не случалось вот уже пятнадцать лет. В последний раз подобный феномен имел место, когда драваниане схлестнулись с имперцами в Сражении в Небесах Серебряных Слез». «Северное небо ярко воссияет при призыве повелителя драконов», - процитировал Уриангер древнее пророчество, ведомое в Коэртасе. – «Красный исполин зовет, и пламя поглотит все сущее».
«Говорят, вспышке звезды дракона сопутствовал громогласный рев», - продолжала леди-рыцарь. – «Астрологи считают, что то был сам Мидгардсормр». «После столетий отсутствия король королей вновь явился миру, дабы возглавить свой род в противостоянии Гарлемальду», - изрек Уриангер, - «но пал в противостоянии с ‘Агриусом’, флагманом флотилии гарлеан. Мертвое тело его по сей день обвивает чудовищное судно, основанное на Магитек-технологиях и низверженное с небес».
«Уриангер прав», - обратилась к Люсии Минфилия. – «Что бы не предвещала вспышка звезды дракона, Мидгардсормр не подает признаков жизни». Татару добавила, что домане, денно и нощно наблюдающие за трупом исполина, не присылали донесений о чем-то незаурядном.
«К тому же, если ревел действительно Мидгардсормр, мы бы наверняка услышали его здесь, в Очаге Выживших?» - резонно заметила Моенбрида. «’Рев’ – просто фигура речи», - отозвалась леди-рыцарь. – «Драваниане могут общаться способами, недоступными нашему роду. Именно поэтому мы вынуждены искать знаки в небесах. Мы не можем с уверенностью утверждать, что ревел действительно великий дракон – тем более, что это был именно Мидгардсормр. Лишь взглянув на Хранителя Озера, мы сможем получить точный ответ. Однако дозволение Святого Престола на выступление рыцарей-храмовников в Мор Дону придется ожидать слишком долго. Посему сир Аймерик просит о вашем участии».
Воитель Света заверил Люсии, что непременно ответит на ее просьбу, и леди-рыцарь поблагодарила его за понимание, молвив: «Теперь я должна примкнуть к лорду-командующему. У нас крайне мало времени на приготовления». «На какие приготовления?» - осведомилась Минфилия, и отвечала Люсия: «Когда ревет великий дракон, его сородичи обязаны ответить на зов. Мы готовимся к битве».
Поистине, зловещие слова... Люсия покинула «Возвышающиеся камни», а Минфилия, обратившись к герою, напомнила тому о событиях, сопутствовавших гибели Мидгардсормра. «’Хранителем Озера’ мы называем остов ‘Аргиуса’ вкупе с трупом дракона, флагман уничтожившим», - рассказывала она. – «Пятнадцать лет назад, развернув завоевательную кампанию в Эорзее, Гай ван Бельзар попытался взять под контроль земли Мор Доны. Мощь его воздушного флота потрясала... но неожиданно из глубин озера ввысь воспарил Мидгардсормр, легендарный страж Водопадов Серебряных Слез, и возглавил атаку драконов на флотилию Гарлемальда. В Сражении в Небесах Серебряных Слез великий дракон сокрушил немало воздушных кораблей прежде, чем атаковал ‘Агриус’. Двигатели корабля отказали, и он рухнул вниз – в озеро; последовавший взрыв оборвал жизнь великого дракона. Этот же взрыв обратил величественные Водопады Серебряных Слез в пустошь, коей сии земли и являются сегодня; озеро лишилось вод, а эфир кристаллизовался на многие малмы вокруг. Но небольшое озерцо все же сохранилось, и в центре его высится Хранитель Озера – напоминание о том судьбоносном дне...»
Покинув город, герой поспешил к лагерю доман, ведущих наблюдение за мертвым телом Мидгардсормра. Поведали те Воителю Света, что только что к озеру прибыли небольшие корабли гарлеан – судя по всему, из Каструм Центри. Возможно, имперцы здесь потому, что линии снабжения их нарушены, и пытаются они отыскать необходимые механизмы и снаряжение на приснопамятном поле брани...
Воитель Света устремился к искореженному остову «Агриуса», ступил внутрь. Разя расплодившихся здесь монстров, а также гарлеан, принадлежащих к Третьей Когорте, и направляемых теми механических конструктов, осматривал он палубу за палубой воздушного корабля.
Наконец, забрался герой на вершине остова судна... когда в разуме его прогремел глас: «Кто смеет попирать мои кости, вырывая меня из тенет сна?» В мертвых глазницах Мидгардсормра вспыхнуло пламя... и пред опешившим Воителем Света соткался призрачный образ великого дракона. С небес низринулись драваниане, в которых великий дракон поместил толику своего духа, и герою пришлось принять вызов...
Воитель Света сразил драконов, и образ Мидгардсормра исчез, а в разуме героя вновь зазвучал глас его: «Благодаря Ее дару ты уцелел... Что ж, смертный, я выслушаю тебя». Обратив взор на великого дракона, тело которого было мертво, но дух – как оказалось – продолжал тлеть, поведал искатель приключений о причине, приведшей его сюда.
«Пришел за звездой?» - в мыслеречи сущности Мидгардсормра слышалась усмешка. – «Мой народ услышал песнь. Ишгард сгорит. Сыновья должны ответить за грехи отцов. Мы не забываем. Мы не прощаем... Семь детей породил я. Один из них поет о воздаянии. Я восстаю, дабы присоединиться к хору... Ты не сможешь заставить нас замолчать, смертный».
Сущность Мидгардсормра вознамерилась было покончить с дерзким смертным, но объяло того сияние Хиделин. Осознав, что зрит пред собою избранника предвечной сущности Света, рев великий дракон: «Внемли мне, Хиделин! Я помню... и чту... Не бойся, смертный, я не причиню тебе вред...»
Поток энергии ударил в грудь Воителю Света... и обнаружил тот себя во тьме... Под ногами – призрачный круг, символ Хиделин, и шесть знакомых кристаллов... Неожиданно все они утратили свое сияние... А затем исчез и круг, и Тьма поглотила сущее...
Видение прервалось, и герой вновь обнаружил себя пред мертвым телом Мидгардсормра, в глазницах которого продолжали тлеть алые угли. «Что, считаешь меня клятвопреступником?» - похоже, древняя сущность искренне забавлялась смятением авантюриста. – «Ты ошибаешься. Как я уже говорил, я не причиню тебе вред. Я лишь лишил тебя жалкого благословения твоей владычицы. Да, прежде ты пользовался оным, но с этим покончено». Воитель Света поразился: неужто великий дракон лишил его могущества Эха?..
Возник пред ним небольшой дракончик – аватара сущности Мидгардсормра. «Соглашением, заключенным мною некогда с Хиделин, я связываю себя с тобой», - прозвучал глас великого дракона в разуме искателя приключений. – «Я стану наблюдать... слушать... и выжидать. Сражайся и пытайся отвратить неизбежное, если желаешь. Смертные всегда стремились к кому, что недосягаемо для них... Я испил от Ее тела... и сумел обрести новую жизнь. Когда обретет та целостность, верные мне возликуют! Драконья Песнь предвещает начало... и конец».
В последующее недели новое воплощение Мидгардсормра неотступно сопровождало героя, наблюдая за деяниями того, оценивая и размышляя. Для иных дракончик мог оставаться незрим – решение о том, являть ли свой образ смертным или нет, принимал исключительно он сам. Что касается помянутого им соглашения, заключенного с Хиделин, то суть оного состояла в следующем: драконам позволялось остаться на сей планете, а Мидгардсормр обязался защищать Водопады Серебряных Слез. В волшебные воды сии предвечный дракон поместил семь своих яиц, и вылупились из них могущественные создания - великие драконы.
Поспешив вернуться в «Возвышающиеся камни», Воитель Света поведал о своем общении с сущностью Мидгардсормра Минфилии, Уриангеру и вернувшемуся в Очаг Выживших Алфиноду. «Стало быть, дракон не погиб, а сущность его просто спала последние пятнадцать лет?» - изумилась Минфилия, выслушав рассказ, казавшийся поистине невероятным. «Для того, отмерена которому вечность, сие не возрождение, но пробуждение», - заметил Уриангер – как всегда, склонный к философским изречениям.
«Хоть речи его и туманны в целом, в одном разночтения невозможны», - заметил Алфинод: «’Мой народ услышал песнь. Ишгард сгорит’. Очевидно, что нападение на сей город-государство непременно случится. Мы должны немедленно поделиться сими сведениями с сиром Аймериком. Однако не следует рассказывать ишгардианам детали твоей беседы с Мидгардсормром. Даже признание того, что слышал ты слова драванианина, - немалый риск. В Ишгарде мирян за подобные речи казнят как еретиков. Ради собственной безопасности и ради наших непрочных, но зарождающихся отношений с Ишгардом я прошу тебя не распространяться о произошедшем».
Алфинод отправился в покои, отведенные Люсии, дабы поделиться с нею обретенными сведениями. Минфилия же внимательно присмотрелась к герою, поинтересовалась: «О чем ты умолчал? Ты кажешься... каким-то другим. Как будто лишился... чего-то важного». Воитель Света признался в том, что Мидгардсормр лишил его благословения богини, и Минфилия ужаснулась: помыслить только, могущество сущности великого дракона превзошло волю Хиделин!.. Но сделанного не воротишь, и, к счастью, в остальном герой остался невредим.
«Мидгардсормр упомянул о соглашении?..» - задумчиво изрекла Минфилия. – «Один из древних мифов о Водопадах Серебряных Слез говорит о том, что родился великий дракон наряду с озерными водами. Альтик и Нимея, Брат Время и Сестра Судьба, постановили, что Мидгардсормр отныне станет надзирать за истоком всех вод – и магии... Интересно, о каком все-таки соглашении он говорил... и быть, может, заключил он его не с богами, но с самой Хиделин?.. Что ж, если он наблюдает за тобой, как утверждает, возможно, у тебя будет возможность задать ему этот вопрос».
Минфилия вышла из комнаты... и в то же мгновение дракончик – Мидгардсормр – явил себя Воителю Света. «Кто ты – марионетка, или же хозяин своей судьбы?» - осведомился дракон. – «Что сотворил ты собственными руками, смертный?» Похоже, вопросы сии были исключительно риторическими, ибо Мидгардсормр исчез вновь, и герой остался в одиночестве...
Покачав головой, герой устремился вслед за Минфилией; та оставалась наряду с Алфинодой и Люсией у дверей «Возвышающихся камней», обсуждая последние события в Мор Доне. Леди-рыцарь поблагодарила Наследников за помощь, ведь подозрения ишгардиан подтвердились. Один из немногих великих драконов, остающихся в Эорзее, действительно ревел, призывая собратьев, а это значит, что драваниане готовятся к атаке.
«Я слышал, Ишгард обладает магической защитой на этот случай», - заметил Алфинод, - «хоть и не ведаю ее сути. Окажется ли ее достаточно, чтобы отразить натиск?» «Ишгард отразил множество атак за последние столетия, и эта не станет исключением», - заверила элезена Люсия. – «И теперь, когда вы подтвердили наши опасения, лорд-командующий призовет к усилению охранных чар».
Еще раз поблагодарив союзников за помощь, леди-рыцарь покинула здание. Алфинод долго смотрел ей вслед, размышляя. «Отразил множество атак... и эта не станет исключением», - пробормотал он. – «Почему для меня это звучит совсем неубедительно?» Да, ни разу прежде драваниане не смогли прорваться в пределы стен Ишгарда... но казалось Алфиноду, что на этот раз ишгардиане могут недооценить мощь противника... Хоть взревел и не Мидгардсормр, а один из чад его, угроза казалось элезену весьма существенной... Однако сейчас им остается лишь издали наблюдать за тем, как станут разворачиваться события, и молиться, чтобы страхи их оказались необоснованны.
...Несколько дней спустя Моенбрида, достигшая прорыва в своих изысканиях, пригласила архонтов и Воителя Света в кабинет Минфилии. «Давайте вспомним о том, что нам известно на данный момент», - молвила исследовательница, когда собрались в помещении лидеры Наследников. – «Итак, аскиане бессмертны, так как их души не возвращаются в эфирное царствие после гибели физических оболочек. Они устремляются в пространство, лежащее меж нашим миром и Пустотой. Стало быть, первый шаг на пути к уничтожению сущности аскианина – не позволить той совершить это путешествие. И при нашей с вами последней встрече я подтвердила, что белый орасит способен на короткий промежуток времени заключать в себе души подобных созданий».
«Да», - подтвердил Уриангер. – «И мы пришли к выводу, что разрушить сущность аскианина возможно с помощью удара ‘клинком из эфира’. И остановились мы на том, что следует продолжить изыскания касательно возможности создания подобного оружия». «Поскольку аскианина у нас под рукой нет, сложно понять, сколько эфира вмещает его душа», - продолжала Моенбрида. – «Другими словами, мы не знаем, какова должна быть концентрация эфира в клинке, чтобы сумел он покончить с аскианином... Но единственный источник огромного количества эфира, который может нам понадобиться - земля».
Архонты озадаченно переглянулись. «Если ты собираешься почерпнуть из эфирной реки, помни, что это сопряжено с немалым риском», - молвила И’штола. – «Игра с потоками его может привести к выбросу эфирной энергии – подобно тому, коий опустошил Мор Дону». «За кого ты меня принимаешь?» - возмутилась исследовательница. – «Зачем нам обращаться к подземным потокам, когда повсеместно в мире есть столько иных источников?.. Я говорю об оскверненных кристаллах. Да, их стихийные сущности утратили равновесие, но кристаллы остаются кристаллами, и содержат в себе они эфир, столь нам необходимый».
«Да, их немало в мире, но нет никакой гарантии в том, что в нужный момент они окажутся поблизости», - заметил Танкред. «А что, если нам это и не понадобится?» - усмехнулась роегадинка. – «Что, если мы сможешь почерпнуть их энергии, находясь вдали? Скажем, на расстоянии малма. Если сумеем это осуществить, то получим доступ к эфиру повсеместно в Эорзее».
Моенбрида желала проверить свои теории на практике, и Наследники поддержали ее устремление. Исследовательница продемонстрировала собравшимся подобное на жезл устройство – ‘накопитель эфира’. «Рискованно проводить эксперименты в Мор Доне, где такое изобилие оскверненных кристаллов», - молвила роегадинка. – «Если что-то пойдет не так с накопителем, желательно, чтобы мы оказались подальше от такого количества концентрированного эфира. Лучше бы мне оказаться в каком-нибудь уединенном месте. Есть идеи?»
«Могу я предложить северный Таналан?» - произнес Алфинод, проходя в кабинет. – «Там находятся оскверненные кристаллы средних размеров и на достаточном расстоянии друг от друга. Думаю, для нужд твоих они подходят идеально. И если уж вы соберетесь туда, я попрошу помощи в ином вопросе». «Что-то случилось?» - осведомилась Минфилия, и Алфинод мрачно кивнул: «В Каструм Меридианум началась какая-то активность. Во время операции ‘Архонт’ силы Альянса нанесли сей твердыне жестокий удар. От гарнизона, размещенного в ней, осталась лишь толика, а разрушения самого замка были весьма внушительны. Но вскоре после того, как наши силы отступили, гарнизон пополнили подкрепления из Каструм Центри. Сейчас они надеются восстановить твердыню, и обратили свои взоры на комплекс по переработке церулеума. Лишившись поддержки со стороны Империи, XIV Легион не может обеспечить себя всем необходимым. Для солдат оного это вопрос выживания, и сражаться они станут, не щадя себя, ибо загнаны в угол и отчаялись. Я отправил к комплексу Храбрецов Кристалла, но, боюсь, сил их может оказаться недостаточно, чтобы сдержать натиск имперцев. Потому и хочу обратиться за помощью в защите оного к Наследникам».
Обратившись к Воителю Света, Танкреду и Папалимо, Минфилия просила их сопровождать Алфинода к месту предполагаемого противостояния. Ида и И’штола же отправятся вместе с Моенбридой к оскверненным кристаллам в Таналане, дабы приступить к испытаниям накопителя эфира сразу же, как с гарлеанами будет покончено. Уриангер тем временем продолжит изыскания свойств белого орасита.
Алфинод просил героя спешить к Четвертому отряду, остающемуся близ комплекса по переработке церулеума; сам же он заглянет в Ул’дах, где возглавит остающиеся в городе силы Третьего отряда Храбрецов Кристалла, верховодит коими ныне капитан Илберд.
Отправлялась в Ул’дах и Ф’ламинн, дабы, исполняя просьбу названной дочери, связаться с определенными старыми знакомыми. Ведь, учитывая множество угроз, с которыми столкнулась Эорзея – волнения среди бедняков, имперцы, Предвечные, а теперь еще и драконы, - следует заручиться помощью всех без исключения союзников – в первую очередь, власть имущих.
...Воитель Света, Танкред и Папалимо добрались до комплекса по переработке церулема. Офицер, возглавляющий Первый отряд Храбрецов Кристалла, сообщил о том, что – согласно донесениям лазутчиков – силы имперцев стягиваются к региону... и наверняка вскоре последует удар. Более того, в пределах комплекса были обнаружены ящики со взрывчаткой! И, учитывая взрывоопасность церулеума, даже один-единственный взрыв может привести к катастрофе и многочисленным жертвам среди защитников комплекса.
Рассредоточившись, солдаты занялись поиском взрывчатых устройств, а инженеры - их обезвреживанием. Донесения же от лазутчиков, наблюдающих за Каструм Меридианумом, продолжали приходить, и, согласно им, имперцы начали покидать пределы твердыни, выступая в направлении комплекса. Число гарлеан относительно невелико; навряд ли они рассчитывают удержать комплекс – скорее всего, надеются нанести стремительный удар и отступить, забрав с собою необходимые ресурсы. Основной отряд гарлеан собирается к северу, у Когтей Даламуд, иные же группы подходят с западного направления
Храбрецы Кристалла устремились навстречу противнику, надеясь навязать ему бой на подступах к комплексу, подальше от запасов церулеума. Знали воины, что основной отряд гарлеан собирается к северу, у Когтей Даламуд, иные же группы скрытно подходят с западного направления. Прибывший из Ул’даха капитан Илберд предположил, что основной отряд служит приманкой, должной навязать им бой, в то время как небольшой контингент гарлеан атакует комплекс в надежде обрести припасы. Стратегия, порожденная отчаянием...
Наследники примкнули к Четвертому отряду, выступив к Когтям Даламуд; Воитель Света же остался с Илбердом и солдатами Третьего отряда, и атаковали они подходящие с запада группы гарлеан, не позволив тем достичь стен комплекса.
Имперцы оказались разбиты наголову и вынуждены были отступить к стенам Каструм Меридианума – зализывать раны. Воитель Света поспешил присоединиться к Моенбриде, остававшейся близ оскверненных кристаллов неподалеку и проводящей эксперименты с накопителем эфира. Работой устройство исследовательница осталась удовлетворена; накопитель действительно мог поглощать необходимые количества эфира из кристаллов. Стало быть, остается вопрос сотворения клинка Света. Как создать его, Моенбрида покамест не представляла, но заверила героя, что непременно изыщет способ. «Я вложу клинок в твои руки, даже если это станет последним, что я сделаю», - молвила роегадинка.
Неожиданно ощутил герой присутствие некой могущественной сущности, обернулся... «Он меня ощущает», - произнес голос в разуме его. – «Полезная способность». В десятке шагов от Воителя Светы и Моенбриды возник аскианин, и, обратив взор на исследовательницу, молвил с нескрываемым раздражением: «Стало быть, ты – архонт Шарлаяна. Хранительница знания, искательница правды... вечно путающаяся под ногами».
Моенбрида схватилась за секиру, что аскианина лишь позабавило. Рассмеявшись, он перевел взор на героя, изрек: «Вот мы и встретились, Воитель Света. Я – Набриалес, и ты разрушаешь все то, что я с таким трудом пытаюсь создать».
Моенбрида ринулась к аскианину, занося секиру для удара, но тот, не сдвинувшись с места, блокировал лезвие рукой, а после одним лишь усилием воли отбросил роегадинку далеко в сторону. «Извини, самозащита», - произнес он с напускным сожалением, и, присмотревшись к Воителю Света повнимательнее, озадачился: «Странно, но я не чувствую благословения Света... Неужто жалкая Хиделин позабыла о своем чемпионе? Такого я даже предположить не мог! Лишенный Света, ты больше не являешь никакой угрозы. Кроме того, печать ныне сломана! Пришло время обрести посох!.. И когда окажется он в моих руках, я вознесусь над сородичами и займу место по правую руку от лорда Зодиарка!»
С этими словами аскианин исчез. Воитель Света встревожился: неужто говорил Набриалес о Тупсимати, легендарном посохе мастера Лоуисокса?! Если так, стало быть, Минфилия в опасности, ведь пребывает расколотый артефакт в «Возвышающихся камнях»!
Герой и Моенбрида поспешили вернуться в Очаг Выживших, устремились прямиком в оплот Наследников Седьмой Зари. Вбежав в кабинет Минфилии, лицезрели они последнюю, прижимавшую к груди посох... Напротив предводительницы Наследников застыл Набриалес.
«Стало быть, вы верно поняли мои намерения», - произнес аскианин. – «И что теперь, Воитель Света? Хотя титул этот боле к тебе не относится. Боле ты не способен чинить мне препятствия». «О чем ты?» - выдохнула Минфилия, и Набриалес удостоил ее ответом: «Ты действительно не знаешь? Что ж, так и быть, скажу. Благословление Света было единственным, что хранило тебя и твоих приятелей, сующих нос не в свои дела. Именно оно не позволяло моим сородичам ступит в ваш мир. Говоря о ‘моих сородичах’, а я беру в расчет подобных Элидибусу и Лахабри. Уроженцы сего мира, они способны появляться здесь, когда захотят, я же обречен наблюдать со стороны... Но теперь это неважно, ибо печать, ограждавшая нас от мира, исчезла, и я намерен действовать. В отличие от остальных, я не отличаюсь терпением. Я заберу этот посох и с его помощью претворю в жизнь следующее Воссоединение».
«Воссоединение?» - воскликнула Минфилия в Ужасе. – «Так это твоих рук дело! Остров Вал, ученые... все!» Вместо ответа Набриалес протянул руку в сторону прижимающей навершие посоха к груди женщины...
Моенбрида метнулась к аскианину, занося секиру... и на этот раз тот не пощадил роегадинку. Поток темной энергии, испущенный им, пронзил тело исследовательницы, и, рухнула та на пол кабинета, смертельно раненая. «И затем было это делать?» - равнодушно произнес Набриалес. – «Неужто не вынесла никаких уроков из нашей предыдущей встречи?»
Он вновь обернулся к Минфилии, и та, отступив на шаг, воскликнула: «Посох – всего лишь сломанный артефакт, память об усопшем! Зачем он тебе?» «Зачем?!» - выдохнул аскианин. – «Хочешь сказать, что все это время обладала ключом и даже не представляла, что именно он собой представляет?! Посох Тупсимати – точнее, каменная табличка, в нем находящаяся, - является ключом к великому могуществу. Вместе с горном он обладает способностью почерпнуть огромное количество эфира из окрестных просторов. Как иначе, по-твоему, Лоуисокс сумел воззвать к могуществу Двенадцати, не предлагая им кристаллы в качестве подношения? Призыв требует не только молитв, но и немалых количеств эфира. Это даже ребенок знает».
Минфилия заявила, что скорее умрет, чем позволит аскианину обрести посох. «Несносная женщина», - равнодушно констатировал тот. – «Хотел бы я покончить с твоим жалким существованием здесь и сейчас. К несчастью, Элидибус не позволит мне это сделать. Что ж, если ты не готова расстаться с посохом, я заберу с собой и тебя».
За спиной Минфилии возник разлом, исполненный Тьмы; Набриалис швырнул женщину в разлом, после чего ступил в него сам. Герой последовал за аскианином... и обнаружил себя на клочке тверди, витающей в Пустоте – в Крисалисе. Окружали его пустующие постаменты, а вдали виднелось огромное недвижное изваяние некоей сущности... зависла пред которым в воздухе Минфилия, скованная потоками Тьмы. Путь герою преградил Набриалес, изрек: «Я не стану играть с тобой, как Лахабри! Узри же ужасающую мощь истинного служителя Зодиарка!»
Аскианин явил себя действительно страшным противником, владеющим магией Пустоты и обладающий властью над самим временем!.. И все же Воитель Света сумел повергнуть аскианина, и тот исчез, поспешив отступить.
Подняв на руки обессиленную Минфилию, герой вновь ступил в разлом, переместившись в «Возвышающиеся пески». Моенбрида вздохнула с облегчением, увидев вернувшихся из оплота аскиан Воителя Света и предводительницу Наследников – целых и невредимых. Конечно, то нельзя сказать о ней самой; Тьма снедала роегадинку изнутри, и чувствовала та, что конец ее близок.
Подле на полу оставалось навершие посоха, а рядом распростерлось мертвое тело аскианина... Но темные потоки, составлявшие сущность того, оставили бренную оболочку, устремились в остающийся открытым разлом, ведущий в Крисалис... а несколько мгновений спустя выступил оттуда Набриалес, обретший новое воплощение. «Что ж, вы одержали верх надо мной сегодня», - констатировал он голосом, лишенным всяческих эмоций. – «Но что будет завтра? А в последующие дни?»
Мертвое тело на полу обратилось в вихрь темных энергий, которые аскианин вобрал в себя без остатка, восстановив тем самым целостность сущности. «Помните: Света здесь больше нет», - изрек он. – «Я могу возвращаться, когда пожелаю. Снова, и снова, и снова. Однажды вы дрогнете и посох станет моим. Так что – до скорого свидания!»
Превозмогая боль, Моенбрида вытащила из заплечной сумы кристалл белого орасита, швырнула к ногам Минфилии. Приняв реликвию в руки, та воззвала к могуществу сего артефакта... Слишком поздно осознал Набриалес, что оказался развоплощен, сущность его заточена в орасите...
«Используй Тупмимати, чтобы вобрать эфир!» - выкрикнула Минфилия, обращаясь к воителю света. – «Быстрее, пока не обрел он свободу!» Дважды упрашивать героя ей не пришлось. Подняв с пола навершие посоха, к которому была приторочена каменная табличка с начертанным на поверхности ее символом, Воитель Света сосредоточился, воскрешая в памяти мгновения, когда, вооруженный клинком Света, противостоял он Лахабри.
Поток ярчайшего Света вырвался из посоха, устремился к витающему в воздухе ораситу... Но кристалл остался цел и невредим... «Почему не выходит?» - в отчаянии воскликнула Минфилия. – «Потому, что мы лишились благословения Света?» Ведь могущество Эхо оставило не только героя... но и всех иных, обладавших прежде сей силой...
Сжимая в кулаке накопитель эфира, Моенбрида, скрипя зубами от раздирающей тело и душу боли, приподнялась на локтях, воззрилась на поток исходящей из посоха энергии, тщетно пытающийся сокрушить заключенную в орасите сущность аскианина. «Проклятье...» - выдохнула она. – «Столь огромное количество эфира... и все равно недостаточное...»
Сущность разъяренного Набриалеса вот-вот освободится из заточения; сознавали сей факт и Воитель Света, и Минфилия. Последняя вознесла отчаянную молитву Хиделин, прося ту даровать им свой божественный Свет. «Почему ты больше не слышишь нас?» - восклицала Минфилия. – «Почему слова наши боле не достигают тебя?»
Сознавала Моенбрида, что необходимо им больше эфира... но где его взять?.. Превозмогая боль, исследовательница поднялась на ноги. «Мастер Лоуисокс...» - прошептала она, - «я понимаю теперь... выбор, сделанный тобой... В смерти... жизнь... Прощай, Уриангер».
Приблизившись к потоку эфира, исходящего из посоха, Моенбрида пожертвовала собою, коснувшись оного... и исчезнув, ибо сущность ее обратилась в чистейший эфир. Концентрация потока энергий Света возросла... и душа Набриалеса, заключенная в белом орасите, была уничтожена – окончательно и бесповоротно.
Шокированная произошедшим, Минфилия подняла с пола накопитель эфира, долго молчала, глядя на артефакт. «Ты сумела», - прошептала она, едва сдерживая слезы. – «Аскианин мертв». Для Минфилии накопитель эфира выступал символом жертвы Моенбриды, посему намеревалась предводительница Наследников Седьмой Зари сохранить сей артефакт.
В чертог вбежали Ида, Папалимо, Танкред и И’штола, и поведала архонтам Минфилия о судьбе Моенбриды, отдавшей свою жизнь, дабы усилить клинок Света. Вскоре проследовал в помещение Уриангер; на лице флегматичного элезена не отражались эмоции – как, впрочем, и всегда, но, когда заговорил он, голос был исполнен боли. «Луна заходит, покидая небеса», - тихо произнес Уриангер. – «Но уход ее означает то, что настает новый день... Моенбрида свершила свое предназначение, верно?»
Наследники молчали, не зная, кем была Моенбрида для Уриангера. Ходили слухи о том, что испытывают двое чувства друг друга, но никто не знал наверняка; элезен по природе своей был донельзя скрытен и тему эту никогда не затрагивал. «Давным-давно, за морями, в Шарлаяне мы с Моенбридой обучались у великого мудреца, мастера Лоуисокса», - говорил Уриангер, и взор его был устремлен в прошлое. – «Он часто говорил нам о том, что знание существует для служения высшему благу. Утверждение это, однако, шло вразрез с политикой нейтралитета нашей нации, которая запрещала всякое вмешательство во внутренние дела иных держав. Несмотря на яростное сопротивление, он основал Круг Знающих и отправился в странствие к сердцу Эорзеи. Благородная жертва его уберегла сии земли от гибели... Но на родине этого великого мужа нарекли парией, обвинили в презрении своего долга как искателя знания и во вмешательстве в ход истории. Покидая Шарлаян, Лоуисокс ни словом не обмолвился о намерениях своих Моенбриде. Они – наставник и ученица – были очень близки, и ее очень уязвило подобное проявление недоверия. И она пребывала в полной растерянности, не понимая мотивов, которыми руководствовался Лоуисокс. Ярлыки, которые налепили на него шарлаяне после того, как покинул он родные пределы, лишь усилили смятение в ее душе. На протяжении долгих лет не ведала она, чему верить, и разрывалась между наставником, которого почитала, и наставником, который отринул и ее, и свой долг».
«Лоуисокс, которого я знала, никогда не отступал от долга», - возразила Минфилия, - «ровно как и от своих сподвижников». «Это и мне хорошо известно», - молвил Уриангер. – «Намерения свои сокрыл он от Моенбриды не потому, что не любил ее. Нет, он хотел, чтобы нашла она свой собственный путь, свободный от тени его влияния. Я много размышлял над тем, чтобы открыть ей истину, но медлил. Разве не состояло желание мастера Лоуисокса в том, чтобы нашла она свой путь без посторонней помощи? Я убедил себя в этом и позволил ей продолжать страдать. Так, я лишил своего дорогого друга душевного покоя, к которому она так стремилась. И теперь она погибла... а сомнения продолжали терзать ее душу».
Заметил Воитель Света, что, похоже, перед смертью осознала Моенбрида, что стояло за выбором, сделанным Лоуисоксом, и слова эти избавили душу Уриангера от тяжкого бремени. «Осознание сделало ее свободной», - с облегчением выдохнул элезен. – «Теперь она сможет обрести истинный покой, в котором ей так долго было отказано! О, Моенбрида... дорогая... как мне не хватает тебя!» И то был первый намек на чувства, питаемые Уриангером в отношении усопшей...
«Моенбрида отдала жизнь, чтобы обрели мы возможность покончить с аскианами», - молвила Минфилия, обращаясь к собравшимся в кабинете ее архонтам. – «Ее жертва не должна оказаться бессмысленной. Давайте же продолжим ее изыскания по созданию клинка из эфира, и доведем их до успешного завершения!»
Снедаемый страшной, разрывающей душу тоской, Уриангер покинул город, дабы вернуться в «Пробуждающиеся пески» и остаться наедине со своим горем. Никогда прежде не видели Наследники элезена столь сокрушенным...
Минфилия предложила сподвижникам почтить память о Моенбриде, собравшись у священного камня, посвященного Талиаку, Школяру. Пребывал артефакт сей в дикоземье Мор Доны, и, покинув Очаг Выживших, устремились Воитель Света и архонты в направлении сего монумента.
Преклонив колени, вознесли они молитвы за упокой души Моенбриды – да обретет душа ее покой во свете изначального кристалла! «Прости меня», - шептала Минфилия. – «Если бы я была мудрее, или действовала быстрее... Но этого не случилась, и заплатила ты страшную цену. Но ты не хотела бы, чтобы мы продолжали жить в скорби, верно? Ты бы сказала нам взять в себя в руки и сделать следующий шаг. Так мы и поступим. Мы всеми силами продолжим защищать Эорзею и народы сих земель».
Дракончик, заключавший в себе сущность Мидгардсормра, явил себя. «Жизнь за смерть – честная сделка», - изрек он, обращаясь к Воителю Света. – «Иные сделки будут заключены». Он вновь исчез, не посчитав необходимым пояснять сказанное...
Позже, вернувшись в «Возвышающиеся камни», призналась Минфилия Воителю Света, что чувствует себя так, будто в грудь ей вонзили кинжал. Но это боль, с которой следует им научиться жить, если хотят они продолжать жить, исполняя свое предназначение.
«В сражениях, которые мы ведем, многие погибли», - говорила Минфилия. – «Лоуисокс. Моенбрида. Наши товарищи, павшие в ‘Пробуждающихся песках’. Но дух и приверженность идеалам не исчезнут никогда, ибо продолжаем мы свою борьбу». Слова сии произносила Минфилия в первую очередь для себя – дабы вновь отыскать в них столь необходимую ей решимость... ведь так хотелось предаться слабости и просто разрыдаться!
Призналась Минфилия Воителю Света, что он – источник, черпает в котором она силы... а те наверняка ей понадобятся в дни грядущие!
Все без исключения архонты тяжело переживали утрату Моенбриды. Поднявшись несколько дней спустя к священному камню Школяра, Воитель Света и Ида возложили у основания оного лунную маргаритку – редкий цветок, который Моенбрида очень любила.
Неожиданно возник подле героя Мидгардсормр, и в разуме искателя приключений прозвучали слова древнего дракона: «Песнь достигла пика»... Он исчез... а в небесах пронеслась стая драконов. Ида и Воитель Света в изумлении смотрели вслед огромным рептилиям, когда связная жемчужина героя ожидал, и Алфинод просил того немедленно вернуться в «Возвышающиеся камни», ибо пришли из Ишгарда недобрые вести.
К тому времени, как достиг Воитель Света Очага Выживших и проследовал в оплот Наследников, в оный уже прибыла посланница из Ишгарда, леди-рыцарь Люсия. «Драконы атаковали наши земли», - известила она присутствующих в чертоге – леди Минфилию, Алфинода и Воителя Света. – «Первая волна драваниан достигла центрального высокогорья, и вскоре там вспыхнуло сражение. Сир Аймерик лично повел в бой отряд рыцарей-храмовников и несколько отрядов лучших воителей благородных Домов. Хоть и заставили мы тварей отступить, но заплатили за это слишком высокую цену. Если драваниане возобновят атаку, во втором подобном сражении мы не выстоим».
«Мрачная перспектива, госпожа», - согласился Алфинод. – «Полагаю, вы ищете союзников?» «Верно», - подтвердила Люсия. – «Да, гордость наша страдает, но мы осознаем, что не можем защитить Ишгард, когда ряды наши столь прорежены Ордою. Сир Аймерик хотел бы с вами встретиться и переговорить касательно возможности помощи в противостоянии драконам».
Алфинод заявил, что немедленно выступит в Коэртас, но отметил, что на помощь Храбрецов Кристалла Ишгард сейчас вряд ли может рассчитывать, ибо все силы тех брошены на подавление народных волнений в Ул’дахе. «Тогда у меня иная просьба», - обернулась леди-рыцарь к Минфилии. – «Известно, что Наследники Седьмой Зари поддерживают тесные связи с Великими Отрядами. Быть может, вы передадите нашу просьбу о помощи их предводителям?»
«Я могу это сделать, но не знаю, стоит ли рассчитывать на положительный ответ...» - осторожно отвечала Минфилия, Люсия понимающе кивнула: «Да, учитывая наши прошлые отношения с Альянсом Эорзеи, могу представить, как будет встречена эта просьба. Но судьба Ишгарда висит на волоске. Мы должны рассмотреть все варианты, нам доступные – и неважно, сколь малы шансы на успех».
Минфилия обещала немедленно отправить посланников в каждый из городов-государств, дабы изложили те суть вопроса непосредственно предводителям Великих Отрядов. «И если ответ будет положителен, я уверена, что безвозмездной помощи ждать не придется», - сочла необходимым указать Минфилия. – «Наверняка к Ишгарду будут выдвинуты определенные требования». Сие Люсия также прекрасно осознавала, что заверила присутствующих, что действует в полном соответствии с волей сира Аймерика и Святого Престола.
Леди-рыцарь покинула «Возвышающиеся камни», а вскоре к эфириту, возвышающемуся на городской площади, выступили Воитель Света и Алфинод. Дворе переместились на высокогорье Коэртаса, проследовали в лагерь Драконьей Головы.
К сожалению, лорда-командующего здесь не оказалось, а солдаты шептались о некоем происшествии у Врат Правосудия. Герой и Алфинод поспешили к означенным Вратам, узнав от размещенных в сих пределах солдат о том, что леди Ледяное Сердце и ее еретики нанесли удар, попытавшись развеять двеомер магического щита над Ишгардом, дабы смогли союзники их – драваниане – беспрепятственно приблизиться к великому граду. И, похоже, преуспели в создании бреши в двеомере барьера...
К тому времени, как Воитель Света и Алфинод вернулись в лагерь Драконьей Головы, сир Аймерик уже находился здесь, и готов был принять Наследников в отведенных ему покоях незамедлительно. Прежде, чем приступить к переговорам, лорд-командующий представил гостям своего близкого друга и союзника - Эстиньена Драконокровного, Лазурного Драгуна Ишгарда, к которому сей почетный титул перешел от приемного отца, Альберика, - но лишь после прохождения череды тяжелейших испытаний.
В чертог ступил воин, облаченный в черные доспехи, занял место по левую руку от сира Аймерика. «Среди воинов ордена драгунов Эстиньену нет равных в обращении с копьем», - продолжал лорд-командующий. – «Из всех воителей Ишгарда он был избран для обладания могуществом драконов, посему может на равных сражаться с драванианами».
Эстиньен приветствовал чужеземцев, и Аймерик предложил тем перейти к делам насущным. «Я расскажу, что нам удалось узнать о замыслах леди Ледяное Сердце», - изрек он. – «Сведения, удалось вырвать которые у пленных еретиков, захваченных у Врат Правосудия. Судя по всему, леди Ледяное Сердце и драваниане разделяют общую цель – обретение утраченного глаза Нидогга».
«Нидогг...» - с изумлением покачал головой Алфинод. – «Один из семи великих драконов. Имя его оставило след в истории вашей нации. Насколько помню, верх над ним одержал герой по имени Халдрат, но с момента основания Ишгарда рептилия сия наводила страх на земли Коэртаса». «Да, множество шрамов и по сей день остается – свидетельства неоднократных попыток Нидогга разрушить наш город», - признал Аймерик. – «Трофей, который вырвал Халдрат из черепа дракона – ‘Глаз’ – сокровенная реликвия Ишгарда, обладающая немыслимой силой. Если однажды дракон вновь обретет его, то восстановит свое изначальное могущество в полной мере... И тогда ни стены, ни охранные чары не сумеют сдержать его ярость».
«Мой мстительный сын вел войну против Ишгарда на протяжении тысячелетия», - прозвучал в разуме героя глас Мидгардсормра, незримо присутствовавшего при разговоре. – «Смертный разум не в силах осознать глубин его безумного гнева».
«Сам Глаз находится в Хранилище», - продолжал говорить лорд-командующий, не подозревая о незримом свидетеле их встречи. – «Его хорошо охраняют – воины, верность которых Святому Престолу не подлежит сомнению. Но если крепкие стены и острые клинки способны сдержать еретиков, драконы – совсем другое дело. В Драванианской Орде есть особи, для противостояния которым понадобятся целые отряды рыцарей – я не говорю уже о самом Нидогге».
«И с годами они не становятся слабее», - добавил Эстиньен. – «Драконы живут долго, очень долго. И они терпеливы. Расчетливы. Поймите: эти создания не разделяют наше с вами восприятие времени. Особенно это касается великих драконов – тех, которые проводят века во сне, и, пробуждаясь, возобновляют свою кампанию, как будто прошло всего лишь несколько часов».
«Прошло двадцать лет с тех пор, как Нидогг в последний раз омрачал наши небеса», - изрек Аймерик. – «Двадцать лет он копил силы, а мы усиливали свои защиты... И вот, когда он, похоже, готов вернуться, еретики наносят удар по Вратам». «...Вы полагаете, что леди Ледяное Сердце состоит в союзе с сим созданием?» - уточнил Алфинод, и лорд-командующий отвечал: «Мы не можем с уверенностью утверждать это. Нам доподлинно известно, что еретики стремятся заполучить Глаз, но не знаем, зачем он им... Но сейчас мы должны сосредоточиться на бреши в магическом щите, ограждающем Ишгард, которую пробила леди Ледяное Сердце. Ведь драваниане наверняка не преминут воспользоваться такой возможностью!»
«Вы описали проблемы, с которыми пришлось столкнуться ишгардианам, в мельчайших деталях, лорд-командующий», - произнес Алфинод. – «Но почему же вы делитесь с нами подобными сведениями?» «Скажу прямо», - скрестил с элезеном взгляды сир Аймерик. – «Ишгарду необходимы союзники, и я бы хотел, чтобы вы примкнули к нам в грядущем противостоянии с драконами». «Я предполагал подобное», - осторожно произнес Алфинод. – «Но, в отличие от нашего соглашения касательно Хранителя Вопроса, в нынешней ситуации наша поддержка необходима лишь вашей стороне. Зачем же нам вмешиваться в конфликт, касающийся лишь Ишгарда и Дравании? Ведь когда Альянс Эорзеи испросил Ишгард о помощи в час операции ‘Архонт’, вы отказали нам в ней. Не кажется ли вам, что просить нас рисковать своими жизнями в войне, ведомой вами, крайне несправедливо?»
«Я не стану вставать на защиту политики своей державы», - холодно отозвался лорд-командующий. – «Я просто прошу вас принять во внимание возможные последствия падения Ишгарда. Ведь, сровняв наш город с землей, Орда притихнет, и большинство драконов вернуться в Драванию. Вскоре снег покроет бренные руины в Коэртасе, и властвовать над сими землями будут лишь звери да зверолюды... До появления гарлеан, конечно же. А в том, что Империя не преминет захватить Коэртас, можете быть уверены. Им даже клинки для этого обнажать не придется».
Об этом Алфинод не подумал... Имперская провинция, граничащая с Мор Доной – поистине, худшая из возможных перспектив! Командующий Храбрецами Кристалла обещал поддержку ишгардианам... раз уж рев великого дракона несет в себе столь ужасающую угрозу для их города-государства.
Лазурный Драгун, обратившись к Алфиноду и Воителю Света, молвил: «Благодаря глазу я стал вместилищем для могущества Нидогга. Эссенция сущности его смешалась с моей кровью». Лишь Алфинода вытянулось от изумления, и Эстиньен поспешил развеять тревоги элезена: «Я полностью контролирую помыслы свои и действия, уверяю. Да и Глаз мне не нужно повсюду таскать с собой. Но воздействие сего артефакта позволяет мне слышать глас Нидогга... И да, рев исходил именно от него. Он намеревается бросить силы Орды туда, где образовалась брешь, и уничтожить оставшиеся зачарованные обереги, защищающие наш город. Нет никаких сомнений – дракон призвал сородичей своих на войну!»
Воитель Света и Алфинод простились с лордом-командующим и Лазурным Драгуном, посредством эфиросети переместились в Очаг Выживших, дабы поведать о прошедших переговорах леди Минфилии, архонтам и офицерам, принадлежащим к Храбрецам Кристалла.
Новости ужаснули собравшихся; стало быть, Ишгард, лишенный защитных чар, вскоре подвергнется атаке Драванианской Орды... «Алфинод прав», - постановил Танкред, принимая сторону молодого элезена. – «Мы не можем допустить победы драваниан. Если Ишгард падет, вся Эорзея ощутит последствия сей трагедии». «Да, нам надлежит вмешаться», - еще раз высказал решение свое Алфинод. - «Ради блага наших земель, силы Наследников Седьмой Зари и Храбрецов Кристалла должны единым фронтом выступить на защиту Ишгарда».
«Давайте не будем играть словами – мы ввязываемся в войну!» - изрекла Минфилия, читая во взорах присутствующих лишь непреклонную решимость. – «Но, если вы уверены в том, что начинание сие праведно, стало быть, мы примем одну из сторон в этой войне!» Архонты подтвердили: они всецело разделяют стремление Алфинода. Последний поблагодарил сподвижников за поддержку, после чего сообщил им о своем решении обратиться к лидерам Великих Отрядов, дабы убедить их прислать на защиту Ишгарда свои силы.
Архонты приняли решение отправиться в города-государства Эорзеи, и, если им наряду с Алфинодом удастся убедить правителей отрядить армии в Ишгарда, то станут они посредниками между сей державой и Альянсом в час грядущего конфликта. Мифилия просила Воителя Света обратиться за помощью к гильдии искателей приключений, дабы убедить как можно больше авантюристов в необходимости противостояния драванианам; опасалась предводительница Наследников, что пламя войны может опалить граничащий с Коэртасом Очаг Выживших, посему надлежало обратить внимания на защиту города.
Наряду с Татару, уже занявшейся подсчетом необходимых припасов на случай осады и военных действий, герой навестил Слафорбна. Внимательно выслушав Воителя Света, набольший над местной ветвью гильдии искателей приключений заверил того, что немедленно начнет приготовления к вероятной войне: усилит патрули, а также загодя организует в Очаге Выживших лазарет и обиталище для беженцев, которых война может вынудить оставить родные земли. Что касается непосредственного участия искателей приключений в конфликте, здесь ответ Слафборна был категоричен: он не собирается отправлять воинов гильдии погибать на ишгардианской земле, и уверен в том, что иные ветви фракции поддержат его решение. Другими словами, официально гильдия останется в стороне от конфликта... но в то же время каждый входящий в нее авантюрист волен принимать решение за себя. Слафборн обещал Воителю Света переговорить с наиболее опытными искателями приключений, остающимися в Очаге Выживших.
Вскоре разыскал героя офицер Храбрецов Кристалла, Риол, поинтересовался с тревогой: не видал ли Воитель Света юноши из Маленького Ала Миго, Уилреда, входившего в Четвертый отряд и бесследно исчезнувшего после противостояния с гарлеанами у комплекса по переработке церулеума?.. Искатель приключений юнца не видал, и Риол, помрачнев, молвил: «Но это еще не все. Примерно в то же время, как Уилред исчез, из нашего хранилища в Ул’дахе пропало оружие, захваченное нами в пещере дельца. Многие из Храбрецов подозревают в хищении Уилреда. Хоть на первый взгляд мы – дисциплинированный отряд, но, как мы оба знаем, входят в него разношерстные наемники, авантюристы да ветераны из иных Великих Отрядов. И воедино связывает нас лишь клятва о сражении за свободу. Ну и, конечно, жалованье».
Риол был уверен, что Уилред непричастен к краже, и сейчас припомнил, что юнец хотел рассказать ему что-то о несоответствиях в книгах учета Храбрецов Кристалла – вот только у офицера не нашлось времени выслушать новобранца, в чем он сейчас себя и корил. Надеялся Риол, что дознается до сути произошедшего...
Герой же устремился в Ул’дах, где собрались лидеры Альянса, дабы обсудить бедствие, столкнулся с которым Ишгард. На встрече с султаной, Мерлвиб, Робаном и Кан-Е-Сенной Алфинод изложил суть проблемы и свое видение необходимости участия эорзейцев в военных действиях. Представители трех городов-государств заявили, что не имеют ни малейших возражений касательно поддержи ишгардиан Храбрецами Кристалла.
«Я надеюсь, что вы сможете предложить более существенную помощь, нежели благословение», - без обиняков заявил Алфинод. – «Я знаю, это в ваших силах». «Не думай, что ты знаешь все о наших заботах», - холодно молвила Мерлвиб. – «Гарлеане и племена зверолюдов – одни из многих. Мы не в том положении, чтобы предоставить Ишгарду существенную помощь – по крайней мере, пока опасность угрожает нашим собственным державам». «Кроме того, мы не можем оставить без внимания ситуацию в Картенью», - мягко заметила Кан-Е-Сенна. – «В наше отсутствие Теледжи Аделеджи и его клика непременно захватят сии земли».
Алфинод рывком поднялся из-за стола. «Враг у их врат, а вы спрячетесь за своими?!» - выкрикнул он. Пламенный Генерал смерил разгневанного элезена тяжелым взглядом. «Никто не прячется, мальчик», - отчеканил он. – «Мы предлагает такую поддержку, какую можем». «Да, поддержку», - поддержала Робана Мерлвиб, сделав ударение на последнем слове. – «Немного солдат, и не больше». «Хотели бы мы направить на помощь Ишгарду больше, чем толику наших сил», - вздохнула Кан-Е-Сенна. – «Но ведь ты можешь обратиться к наемничьим отрядам, которые всегда рады взяться за подобную работу».
Робан и Мерлвиб согласились с идеей Старейшей Провидицы Семени... что привело Алфинода в еще большую ярость. «Вы хотите вверить выживание Ишгарда в руки наемников?!» - прогремел он, не веря ушам своим. – «Подобные кризиса – та самая причина, по которой был образован этот Альянс! Наш первейший долг – помочь собратьям, оказавшимся в беде!»
«Мой первейший долг – защитить мою страну и мой народ!» - возразила Адмирал. – «Если ты ожидаешь, что мы поставим выживание чужеземцев выше собственных нужд, то будешь сильно разочарован. Другими словами, для меня на первом месте всегда будет стоять Лимса Ломинса, затем – Альянс, а после – если позволят обстоятельства – Ишгард и все остальные. Если не можешь понять ты столь простую концепцию, то нет тебе места за этим столом».
Взяв себя в руки, Алфинод извинился перед Советом за свои резкие слова, и Пламенный Генерал, обратившись к Воителю Света, предложил тому собрать отряд опытных искателей приключений – подобному тому, принимал участие коий в операции «Архонт» и прекрасно себя зарекомендовал в ней. После чего Робан обернулся к султане, предложив на какое-то время доверить обеспечение безопасности Ул’даха Медных Клинкам – таким образом их город-государство сможет отправить в Ишгард более внушительную воинскую силу. Нанамо, похоже, всецело пребывала в собственных мыслях, но когда воцарилось за столом молчание и все взоры обратились к ней, встрепенулась, выпалила: «Да, конечно. Как скажешь». Робан нахмурился: поведение властительницы Ул’даха казалось ему донельзя странным. Что может столь тяготить ее?..
Встреча лидеров Альянса Эорзеи завершилась... когда на связь с Алфинодом вышел капитан Илберд, сообщив, что атака драваниан на Ишгард началась. Алфинод приказал подначальному провести Храбрецов Кристалла к Стальному Бдению, где объединятся они с силами Дома Дурендейр; сам он обещал капитану прибыть в Кэортас в скором времени.
Бой с авангардом Драванианской Орды силы Храбрецов Кристалла и Дома Дурендейр примут у Ступеней Веры. В то время, как Алфинод поспешил к столпу эфирита, дабы как можно скорее присоединиться к защитникам Ишгарда, Воитель Света посетил за собой оплоты гильдии искателей приключений в различных городах-государствах Эорзеи, и, сплотив за собой небольшой отряд авантюристов – ветеранов последних кампаний и конфликтов – устремился к Вратам Правосудия, узнав от солдат гарнизона о том, что сражения с драванианами происходят повсеместно в центральных пределах высокогорья. Очевидно, что драконы желают таким образом раздробить силы защитников Ишгарда прежде, чем нападут непосредственно на город-государство.
Искатели приключений примкнули к Храбрецам Кристалла и рыцарям, отразили натиск Орды на Белокрайний Фронт и иные форпосты ишгардиан в землях Коэртаса. Увы, за победу пришлось заплатить немалую цену: множество доблестных воинов сложили головы в сем противостоянии.
Воитель Света и сподвижники его миновали Врата Правосудия, проследовав на Ступени Веры – каменный мост, переброшенный через пропасть, ведущий прямиком к вратам Ишгарда. Более того, выступал мост основой для зачарованных оберегов, создающий вокруг города-государства защитный барьер, рекомый ‘Кругом Даннифена’. Развеяв внешний слой магического барьера, леди Ледяное Сердце оставила тем самым мост без защиты, посему драконы могут беспрепятственно опускаться ныне на Ступени Веры. Посему авантюристы и рыцари-храмовники, ведомые Люсией, приняли решение держать оборону именно здесь, ведь если удастся драванианам уничтожить оставшиеся обереги, Ишгард останется беззащитен пред яростью Орды.
Защитники Ишгарда приняли бой с могучим драконом, Вишапом, и множеством драваниан, сопровождавших того. Несмотря на то, что ряды их таяли, драконы сокрушали защитные обереги – один за другим, пытаясь прорваться к стенам Ишгарда... Наконец, искатели приключений и рыцари-храмовники сразили Вишапа, и распластался дракон на Ступенях Веры; узрев гибель предводителя своего, драваниане отступили. Немалой кровью, но Ступени Веры удалось отстоять...
К трупу Вишапа приблизился Эстиньен, произнес задумчиво: «Один из величайших чемпионов Нидогга пал. Орда не скоро оправится от этого удара... Но почему же ты, Нидогг, не присоединился к своим миньонам в сем сражении? Ведь наверняка бы исход его был иным... Быть может, привык ты к зловонию своего логова и не желаешь покидать его, предпочитая, чтобы сражения за тебя вели иные?.. Ведь теперь волю твою в жизнь претворяет прекрасная дева... Но неважно. Я прикончу и Ледяное Сердце, и всех остальных твоих союзников... Да, я жажду пролить кровь великого дракона, Нидогга, и лишь смерть его насытит мою пику».
Воитель Света и иные искатели приключений вернулись к Вратам Правосудия, где дожидался их Алфинод. Поведал последний герою, что и у Стального Бдения сражение было жарким, но Храбрецы Кристалла выстояли.
Сир Аймерик принес Воителю Света и Алфиноду благодарность от лица Святого Престола и мирян Ишгарда – за своевременную и неоценимую помощь. Теперь, когда Драванианская Орда получила столь решительный отпор, она наверняка будет какое-то время зализывать раны, и угроза, несомая драконам Ишгарду, покамест приуменьшилась.
«Возможно, ныне Святой Престол осознает необходимость сотрудничества с иноземцами», - высказал герою надежды свои Алфинод. – «На протяжении долгого времени врата Ишгарда оставались закрыты пред внешним миром, но я уверен: настанет день, когда Ишгард вновь примкнет к Альянсу Эорзеи! Мы понесли немало потерь в противостояниях драконам и Предвечным, аскианам и Империи. Но – шаг за шагом – продолжаем следовать к намеченной цели. И победа, одержанная сегодня, дает нам еще больше надежд на день грядущий. И надежды сии поддержат нас в будущем, позволять одержать верх над злом, которое непременно станет чинить нам препоны».
Наряду с Илбердом Алфинод возвращался в Ул’дах, дабы перераспределить солдат между обрядами Храбрецов Кристалла – ведь те понесли тяжелые потери в противостоянии драванианам.
Воитель Света же вернулся в Очаг Выживших, где поведал об одержанной победе и обстоятельствах ей, сопутствовавших, леди Минфилии... А вскоре получила та официальное письмо от султаны Ул’даха. Нанамо Ул Намо от лица Совета Альянса Эорзеи приглашала Наследников Седьмой Зари в королевский дворец на празднество по случаю одержанной в Ишгарде победы. В послании упоминались Воитель Света – командующий отрядом искателей приключений, и архонты, приложившие немало усилий для того, чтобы оказали входящие в Альянс города-государства поддержку Ишгарду.
«Как по мне, странно, что лидеры Альянса считают себя достойными присутствовать на подобном празднестве», - задумчиво молвила Минфилия, перечитывая письмо султаны. – «Все трое отказались отправить в Ишгард свои армии, вместо этого быстренько собрав разношерстные наемничьи отряды, многие солдаты из которых погибли прежде, чем драконы атаковали Ступени Веры. Неужто они столь наглы, что надеются разделить славу вашего триумфа?.. Хотя, возможно, надеются встретиться с ишгардианами, пока наблюдается потепление отношений с сей нацией. Возможно, подобное празднество действительно поспособствует возвращению Ишгарда в Альянс Эорзеи».
...Татару немало удивила Минфилию, заявив, что, наблюдая опасности, с которыми продолжают сталкивать Наследники и Храбрецы Кристалла, вознамерилась и сама изучить боевые искусства. Отправилась Татару в Лимса Ломинсу, намереваясь примкнуть к гильдии арканистов и стать по завершении обучения в оной могущественной заклинательницей.
Вот только – как оказалось – способностей к магии у Татару было немного, и, поразмыслив, та решила посвятить себя изготовлению охранных оберегов для Наследников, в основе которых будут лежать кровавые жемчужины, в древние времена ценили оные за защиту от темной магии.
...Минфилия просила героя примкнуть к отряду искателей приключений, сопровождавшую некую исследовательницу в ее странствии. Дело в том, что Наследники наняли нескольких ученых, дабы исследовали те земли Эорзеи, получая с помощью созданных в Шарлаяне устройств данные об эфире; таким образом надеялись архонты понять последствия, кои вызваны призывом Предвечных. Дабы обеспечить безопасность исследователей, Наследники нанимали искателей приключений для сопровождения их в порой опасных странствиях.
Коротая время, остающееся до празднества в Ул’дахе, Воитель Света занимался сопровождением одного из означенных выше исследователей в южных пределах Чернолесья. Пока ученый с помощью полученного от Наследников устройства занимался считыванием сведений о потоках эфира и их концентрации, герой защищал его от рыщущих окрест монстров... Ученый пришел к выводу, что в годы, прошедшие с часа Бедствия, концентрация эфира в землях Эорзеи существенно уменьшалась.
Исследователь предложил герою выступить к Источнику Урт, ведь концентрация эфира в тех пределах столь велика, что кристаллы образуются окрест непрерывно. Как следствие, аномальные флуктуации в токе эфира заметить в сем месте проще... Оказавшись близ Источника, отметил ученый, что показатели концентрации эфира здесь остаются высоки – хоть и на порядок ниже относительно тех, кои имели место быть в последние годы Шестой Эпохи Астрала. Кроется ли причина тому в Предвечных... или же в чем-то ином?..
Ученый опешил, заметив в водах Источника Урт мертвое тело солдата из числа Храбрецов Кристалла. Воитель Света констатировал, что мертвец – исчезнувший Уилред! Но как же он оказался здесь, в Чернолесье?!. И кто убил юношу... и по какой причине?..
Вернувшись в Очаг Выживших, герой известил о находке своей Минфилию, и та немедленно отправила весть Алфиноду; наверняка тот проведет скрупулезное расследование произошедшего. «Сейчас важно не забывать о том, что в истории Эорзеи настал поворотный момент», - молвила предводительница Наследников. – «Впервые за пятнадцать лет стояли мы с ишгардианами плечом к плечу, сражаясь за общее начинание. Возможно, ознаменует сие возрождение Альянса Эорзеи. Но даже если нет, нации наши все равно сблизятся – хоть немного... И ведь есть же у нас причины, чтобы праздновать? Несмотря на мизерные шансы на победу, одержали мы верх и над драванианами, и над аскианами. Да, Предвечные никуда не делись, а Империя продолжает зариться на наши земли. И победа наша – хоть и значительно – была куплена весьма дорогой ценой. Доблестные искатели приключений и союзники, павшие на Ступенях Веры. И скончавшаяся в этой самой комнате Моенбрида... Вот она – наша победа, и подобна она горькому пеплу во рту».
Минфилия хотела бы остаться в Очаге Выживших, но понимала, что присутствие ее на празднестве в Ул’дахе необходимо, ведь должны они быть едины, олицетворяя примером своим светоч надежды для мирян.
...Разыскал Воителя Света Риол, поведав о том, что после их последнего разговора касательно исчезнувших Риола и оружия, провел он собственное расследование, надеясь выяснить, из каких источников поступает Храбрецам Кристалла определенное финансирование. Судя по учетным книгам, немалая доля средств, идущая на нужды организации, исходит от некоего «Консорциума Додо», о котором прежде Риол никогда не слышал – что, конечно же, породило в душе его вполне обоснованные подозрения. Потому, повнимательнее присмотревшись к записям в учетных книгах, обнаружил он упоминания о еще полудюжине несуществующих организаций... Объединяло их одно: владельцами всех сомнительных организаций выступал «Траст Миража»... принадлежащий Теледжи Аделеджи!
«Отдаю должное этому гаду», - зло прошипел Риол, - «он обвел нас вокруг пальца, открыто посмеявшись над нашими правилами касательно источников финансирования. Лишь богам ведомо, сколь много воинов из Первого и Третьего отрядов брали деньги у Теледжи. Но имена некоторых из них нам известны, и я уверен – именно они убили Уилреда. Юный глупец задавал не те вопросы, и привлек тем самым к себе ненужное внимание... А я прозевал беду... Но я до сих пор не представляю, чего добивался Теледжи. Участие свое он спрятал буквально на поверхности... Но он умен, очень умен... потому и мы должны быть умными. Лишь так сможем ему отдать остающийся за нами долг крови. Мы вычленим всех без исключения предателей из своих рядов!»
Зная, что герой отправляется в Ул’дах, просил его Риол не терять бдительности, ибо чуял беду. Уж слишком долго собирается буря – и вот-вот разразится она!
...Покинув Очаг Выживших, Воитель Света выступил в Ул’дах, где не преминул навестить «Зыбучие пески», дабы поприветствовать Момоди. «Среди Храбрецов Кристалла есть воительница по имени Алианна Веллегранс», - молвила лалафелка, обращаясь к герою. – «Так вот, она недавно заходила в мое заведение отобедать и просила передать тебе сообщение. Сказала – очень важно, чтобы ты получил его до того, как отправишься на празднество во дворец. ‘Буду ждать на станции к западу от «Ларца и Гроба». Я должна кое-что показать тебе’. Она долго размышляла, подбирая эти слова прежде, чем озвучить их. Да и к еде едва притронулась». Тревога снедала душу Воителя Света. Казалось, напряжение висело в воздухе... но что тому причиной?!
Устремился он к означенной железнодорожной станции в центральных пределах Таналана, где и оставался последующие часы... но Алианну так и не дождался. Обнаружил лишь странную бутыль на земле...
К станции приблизился один из Храбрецов Кристалла, Лаврентиус, и весьма удивился, узрев здесь Воителя Света. «Мы патрулируем окрестности города – меры безопасности повышены из-за проводимого во дворце банкета», - сообщил герою солдат. – «Приказ капитана. Но лейтенанта Алианны я не видел окрест...» Лаврентиус напомнил Воителю Света, что банкет вот-вот начнется, посему надлежит ему возвращаться в Ул’дах, и поскорее.
Герой выступил в направлении города, а Лаврентиус, хмурясь, долго смотрел ему вслед...
Оставаясь в своих покоях, Нанамо Ул Намо возносила молитвы, обращаясь к Древу Султанов – священному духу ее рода. «Из-за моей слабости великий Дом Ул практически исчез», - шептала она. – «Прости, но я не знаю иного выхода...»
Султана устремилась к дверям покоев; в глазах ее отражалась непреклонная решимость. Она непременно доведет начатое до конца...
Вернувшись в «Зыбучие пески», поведал герой Момоди о несостоявшейся встрече, показал лалафелке найденную на станции бутыль. Та повертела находку в руках, пожала плечами: похоже на сосуд, который используют алхимики...
Пока герой отсутствовал, в таверну заглянула одна из служанок султаны, сообщив, что правительница Ул’даха рассчитывает на личную встречу с Воителем Света. Тот устремился ко дворцу; уверенность в том, что оказался он втянут в некий клубок интриг и загадок, крепла с каждой минутой.
Тем временем леди Минфилия и сопровождающие ее архонты проследовали в банкетный зал дворца, находилось в котором множество приглашенных гостей – представителей каждой из четырех городов-государств Эорзеи. Банкет еще не начался, посему присутствующие коротали время, ведя светские беседы друг с другом.
Минфилия улыбнулась, заметив, как Робан, Кан-Е-Сенна и Мерлвиб что-то обсуждают с сиром Аймериком – быть может, им действительно удастся забыть о недоверии друг к другу и упрочить связи между нациями, представителями и лидерами коих они выступают?
Узрев среди присутствующих в зале Алфинода, Минфилия приветствовала его, молвив: «Похоже, общая победа сближает как ничто иное. Ты на шаг приблизил нас к единой Эорзее». «Но, если бы не ты, сир Аймерик не стал бы для нас столь верным союзником», - почтительно отметил Алфинод. – «Когда убедит он своих сородичей вновь присоединиться к Альянсу, мы все выиграем от этого - как в военном плане, так и в торговом. Говорю тебе, мы стоим на пороге новой эпохи единства и процветания. Разделяют нас сейчас лишь споры о границах и территориях, но, думаю, и здесь со временем мы найдет решение».
Алфинод огляделся по сторонам: странно, Воитель Света на банкете все еще не появился...
Служанка-хьюра провела Воителя Света в покои султана, и та тепло приветствовала гостя...
«Это прекрасно, что Ступени Веры выстояли под натиском Орды», - говорила Адмирал, обращаясь к сиру Аймерику. «А что с самим городом?» - поинтересовалась. Кан-Е-Сенна, и отвечал лорд-командующий: «Мы понесли небольшие потери, но сердце нашей нации продолжает биться ровно и исполнено доблести. Не уверен, что смог ответить так же, не получи мы помощь с вашей стороны». «Нападение на Ишгард – нападение на Эорзею», - произнес Робан. – «Мы падем, если останемся разделены».
Благородные речи Пламенного Генерала слышал и Алфинод, и, признаться, покоробили они элезена. Легко разбрасываться пафосными восклицаниями после того, как победа одержана чужими руками!
«Я надеялся говорить в присутствии Ее Сиятельства, но, похоже, она задерживается», - молвил сир Аймерик, обводя взглядом собравшихся в банкетном зале, и, не заметив султаны, возвестил, обращая на себя внимание присутствующих: «Досточтимые друзья! Позвольте передать вам искреннюю благодарность Ишгарда за роль, сыгранную вами в защите наших земель. Союз наш оказался успешен, и я буду ратовать за то, чтобы Врата Правосудия распахнулись перед вами. Уповаю на то, что однажды архиепископ благословит воссоединение Ишгарда с иными державами Эорзеи – и та вновь станет едина!»
Речь лорда-командующего была встречена бурными овациями.
К Алфиноду приблизился один из Храбрецов Кристалла, что-то прошептал на ухо. Заверив Минфилию в том, что беспокоиться не о чем, молодой элезен проследовал за воином к выходу из банкетного зала...
Отвечая на зов подначальных, Алфинод ступил в чертог, собрались в котором его облаченные в синие мундиры воины, отдавал приказы которым один из его офицеров, лалафел Ююхасе Лулухасе. «Ты о чем-то хотел поговорить со мной Ююхасе?» - обратился к лалафелу Алфинод, и тот медленно обернулся, смерил командующего холодным взглядом.
Отослав служанку, разлившую им вино по бокалам, Нанамо осталась наедине с Воителем Света, молвила: «Ты, должно быть, недоумеваешь о причине, по которой я пожелала встретиться с тобой... Я намереваюсь отречься от престола и покончить с монархией в Ул’дахе».
Признаться, стала для героя новость эта полной неожиданностью, а султана сочла необходимым пояснить принятое ею решение: «Ты сам видел бурю мятежей на улицах моего города. Правительство не исполняет свои обязательства перед народом, а тот страдает из-за нашей неспособности что-либо изменить. Но страдания мирян закончатся. На празднестве по случаю одержанной победы я объявлю о прекращении существования султаната. Я мечтаю о том, чтобы правление нашим городом разделили между собой аристократы и простолюдины, образовав истинную республику. Не станет больше наша нация исполнять прихоти нескольких привилегированных особ... Но предложение мое нанесет удар по самим основам нашего города. И даже Робан, несмотря на всю силу свою и влияние, с трудом сможет удержаться на земле, когда та ходуном начнет ходить у него под ногами. И я прошу тебя протянуть ему руку помощи. Ты, сумевший выстоять в противостоянии великому множеству врагов, - единственный герой, кому я всецело доверяю. Сделаешь ли ты это для меня?»
Воитель Света утвердительно кивнул, и Нанамо вздохнула с облегчением, улыбнулась: «Мы оба сильно изменились со времени нашей первой встречи под кронами Древа Султанов... А в грядущие дни изменимся еще боле. Надеюсь, когда все закончится, мы еще сможем узнать друг друга...»
Султана взяла в руки бокал, сделала глоток вина... Лицо ее исказилось от ужаса и боли, пальцы царапали горло... Воитель Света бросился к султане... осознав, что та мертва – отравлена!..
Двери распахнулись, и в чертог ступил Теледжи Аделеджи, сопровождаемый Медными Стражами, за спинами которых маячила фигура служанки султаны. Делец изобразил на лице искренний ужас, после чего обвинил в убийстве правительницы Ул’даха Воителя Света, приказал Медным Клинкам взять того под стражу.
Потрясенный до глубины души произошедшей трагедией, осознал герой, что угодил в ловушку, расставленную Теледжи, которая только что захлопнулась...
Один из Храбрецов Кристалла приставил клинок к горлу Алфинода, остальные же предатели известили Ююхасе о том, что пленили воинов, сохраняющих верность Наследникам Седьмой Зари, и ныне оплот тех - «Возвышающиеся камни» - пребывает под их контролем.
«И чего ты надеешься добиться этим мятежом?» - обратился Алфинод к самодовольно ухмыляющемуся Ююхасе, и отозвался тот: «Того, к чему мы стремились все это время, командующий: спасения Эорзеи!»
В душе Алфинода шевельнулось отчаяние: навряд ли предатели оставят его в живых...
Чеканя шаг, Теледжи Аделеджи проследовал в банкетный зал, и разговоры мгновенно стихли, ибо вслед за дельцом в помещение ступили как Медные Стражи, так и рыцари-храмовники.
«Лорд-командующий, мы получили срочное сообщение от Святого Престола», - обратился к недоуменно нахмурившемуся сиру Аймерику Теледжи. – «К несчастью, драконы возобновили свою атаку, и архиепископ требует вашего немедленного возвращения в Ишгард. Эти рыцари сопроводят вас на родину».
«Мы подобных вестей не получали», - шепнула на ухо Аймерику Люсия. – «Похоже, кто-то хочет поскорее выдворить нас из города...» Лорд-командующий пристально смотрел на Теледжи Аделеджи, ожидающего его ответа, а после, велев Люсии следовать за ним, в звенящей тишине покинул зал; рыцари-храмовники последовали за сиром Аймериком.
Архонты переглянулись: снедало их недоброе предчувствие...
Теледжи Аделеджи растянул губы в довольной ухмылке. Переворот в Ул’дахе вершился в точности по предначертанному им сценарию...
Танкреда, прогуливавшегося по дворцу вместе с очаровательной мико’те, окружили Медные Клинки, заявив, что обвиняется тот в шпионаже в пользу Гарлеанской Империи.
«Шпионаж?» - опешил Танкред. – «О чем это вы? Если о том случае с Совершенным Орудием, то я был одержим...» «На допросе имперский пленник сознался в том, что в ряде случаев ты действовал заодно с врагом», - произнес офицер, возглавлявший Медных Клинков. – «К тому же, нам известно, что практикуешь ты запретные искусства».
Медные Клинки обнаружили оружие, взяли Танкреда в кольцо. Усмехнувшись, менестрель выхватил кинжалы...
Исполненные тревоги взоры собравшихся в банкетном зале были прикованы к Теледжи Аделеджи, а тот, похоже, чувствовал себя в полной безопасности, ведь за спиной его оставались вооруженные воины.
«Ты зашел слишком далеко, лорд Аделеджи!» - обратился к дельцу Пламенный Генерал. – «По какому праву ты приводишь вооруженных солдат в этот зал и выдворяешь гостей нашей державы без дозволения на то Ее Сиятельства? Ты держишь Медных Клинков за свою личную армию, и каждым своим действием высказываешь презрение к трону! Оставь нас! Немедленно!» «Это что, приказ, генерал?» - недобро прищурился делец. – «Быть может, ты спутал меня с одним из своих солдат? Боюсь, я не столь исполнителен. И те тебе бросать мне обвинения в наличии личных армий! А насчет презрения к трону... в отличие от вас, я тут не брюхо набивал, а обезвредил убийцу султаны!»
Теледжи выдержал паузу, наслаждаясь выражением лиц присутствующих – оно того действительно стоило! «Я так полагаю, это ты нашу нацию защищаешь?» - с издевкой обратился он к Робану. – «Разделяешь наши силы – то в Картенью отправляешь их, то в Коэртас! Теперь мне понятно, как в ряды ордена Бессмертного Пламени просочилось столько гарлеанских шпионов! Ты совершенно некомпетентен как командующий!»
«Погоди...» - выдавил Пламенный Генерал, совершенно обескураженный. – «Какой еще убийца?» «О, так ты не знаешь?!» - патетически всплеснул руками Теледжи. – «Мы схватили чемпиона Наследников в комнатах султаны практически сразу после того, как свершил он свое злодеяние!»
«Не может быть!» - воскликнула Минфилия в ужасе, и делец обернулся к ней, бросив: «А ты лучше помолчи. Будет еще время высказаться в свою защиту. Ты и твой орден будете судимы за убийство правительницы Ул’даха!»
На лицах присутствующих, обращенных к Наследникам, читались потрясение... и недоверие. Теледжи мысленно поздравил себя с устранением еще одной фракции, существование которой терпеть готов не был. И все же, прекрасный вечер! Все его враги сметены с доски одним махом... Но пора переходить к следующему акту в разыгранном как по нотам представлении...
Повинуясь его жесту, двери банкетного зала распахнулись, и Храбрецы Кристалла, ведомые Илбердом, ввели в чертог «убийцу султаны» - Воителя Света. «Он отравил Ее Сиятельство, Нанамо Ул Намо!» - провозгласил Илберд, обращаясь к собравшимся сильным мира сего. – «И все без исключения Наследники Седьмой Зари, будучи предполагаемыми соучастниками, окажутся заключены под стражу для последующего допроса!»
«А если вам необходимы иные доказательства, в заплечной суме этого авантюристы находится бутыль с остатками яда», - заявил Теледжи Аделеджи. Он кивнул Лаврентиусу, и тот продемонстрировал присутствующим пустую бутыль, которую герой по недомыслию своему подобрал на железнодорожной станции.
«Как убедительно», - хмыкнула И’штола, и Теледжи немедленно обернулся к ней: «Тебе ли говорить об убедительности? Кто убедил Ее Сиятельство организовать этот банкет? Воспользовавшись им, вы и свершили задуманное злодеяние, да и приглашенных немало – достаточно, чтобы вам смешаться с толпой. Сложно представить более ‘убедительную’ возможность!»
«Да как ты смеешь!» - возмущению Минфилии не было предела. – «И это после всего, что мы сделали для Ул’даха!» «Попридержи язык, ведьма!» - выкрикнул Теледжи в ответ. – «Твои чары не подействуют на меня! Я знаю все о темном даре, разделяешь который ты со своими последователями!.. Да, я знаю, как ты манипулировала разумами лидеров Альянса, заставляя их исполнять свою волю! А ваши неожиданно добрые отношения с сиром Аймериком? На протяжении долгих лет Ишгард не предпринимал никаких контактов с внешним миром, а теперь лорд-командующий рыцарей храмовников вдруг относится к тебе как к подруге детства! Думаю, это отчаянная защита Ишгарда была попыткой заставить нас разделить свои силы. И сейчас вы зачаруете своих союзников из Коэртаса, заставив их вторгнуться в наши земли!»
Пребывая в отчаянии от осознания гибели султаны, Робан рвался в ее покои, но путь ему преградил Илберд, заверив в том, что видел тело своими глазами – да и служанка может подтвердить сей факт. Пламенный Генерал рухнул на колени, отказываясь верить в том, что безумие это происходит на самом деле...
Переглянувшись, Илберд и служанка покинули зал, а Теледжи Аделеджи продолжал свою игру. Указав в сторону коленопреклоненного Робана, возвестил он: «Очевидно, что Роялисты не в силах обеспечить безопасность нашей нации. Посему отныне правителями Ул’даха выступят Монетаристы из Синдиката. Но если хочешь помочь нам, генерал, так и быть – погребение Ее Сиятельства на тебе. Мне кажется, именно тебе стоит похоронить свою драгоценную султану, дабы мы раз и навсегда избавились от этого бремени».
Робан обратил на ухмыляющегося лалафела взгляд, исполненный жгучей ненависти. «О, ты избавишься», - посулил он. – «Как никто другой». «О чем это ты?» - изобразил недоумение делец, и Пламенный Генерал, рывком поднявшись на ноги, проревел: «О том, что ты убил ее, сволочь!»
«Ну да, у меня был мотив», - обезоруживающе развел руками Теледжи. – «Эта юная леди постоянно доставляла мне неудобства. Марионетка из нее получалась так себе». «Ты смеешь смеяться надо мной?» - ярости Робана не было предела. Выхватив клинки, он метнулся к дельцу, сразил его...
В зале воцарился хаос; многие бросились к выходу... «Ты что, ума лишился, генерал?» - выкрикнул лорд Лолорито. – «Обнажать сталь в зале строжайше запрещено. А ты свершил убийство одного из членов Синдиката!.. Ты – один из них! Ты состоишь в союзе с Наследниками!»
«Ты – следующий, ублюдок!» - рявкнул Робан, бросился к Лолорито... но на пути его встал Илберд, отсек Пламенному Генералу левую руку.
Понимая, что зрят они кровавый государственный переворот в Ул’дахе, делегации Лимса Ломинсы и Гридании сочли за благо покинуть банкетный зал...
«Не похоже на тебя, старый друг», - произнес Илберд, обращаясь к Робану – тот зажимал правой рукой обрубок, хлестала из коего кровь. – «Не ожидал, что ты станешь с такой готовностью хвататься за оружие».
Лолорито приказал присутствующим в зале Медным Клинкам и Храбрецам Кристалла взять под стражу как Наследников Седьмой Зари, так и оказавшегося предателем державы Пламенного Генерала. Воины поспешили исполнить приказ...
«Илберд!» - прохрипел Робан, скрестив взгляды со старым другом. - «Надеюсь, однажды ты подавишься их деньгами!» «Это лучше, чем та грязь, которую мне приходилось жрать все эти годы», - ничуть не смутился тот. - «Не можем же мы все оставить Ала Миго и стать столь достославными героями, как ты!» В голосе Илберда прозвучали зависть... и горечь... «Ты – не тот, каким был прежде, Робан», - бросил Илберд. – «Эта девчонка набросила уздечку тебе на шею и укротила тебя. Она отрезала яйца безумному быку. А раз толку от быка никакого, пора вести его на убой».
Присев рядом с Робаном, Илберд шепнул тому: «Хочешь, скажу, кто на самом деле убил твою драгоценную султану?.. Это был я». Лицо Пламенного Генерала исказилось от боли, в глазах стояли слезы.
Схватив с пола свой клинок, Робан атаковал Илберда, движимый слепой яростью. Противник генерала довольно ухмылялся: ему удалось вывести того из себя, и если сейчас погибнет Робан в поединке, то избавит его наряду с союзниками от великого множества ненужных хлопот...
Пламенный Генерал же, стремительно перебив остававшихся в чертоге Медных Клинков и Храбрецов Кристалла, метнулся к Воителю Света, рассек путы на руках того, после чего вновь обернулся к Илберду. «Я ни на мгновение не питал подозрений на твой счет», - признался он. – «Но, похоже, происходит нечто такое, что я не до конца понимаю». Обернувшись к Наследникам, Робан велел им бежать из зала – и найти того, кто в действительности стоит за заговором! Лишь так смогут они очистить свои имена, вернуть доверие, подорванное страстными речами Теледжи Аделеджи.
Воитель Света и архонты покинули банкетный зал... Робан же вновь скрестил клинки с Илбердом...
...В коридорах дворца Наследники встретили Танкреда, сообщившего, что большая часть города контролируется Медными Клинками. Осознали Наследники, что заговор, с которым они столкнулись, куда глубже и масштабнее, чем могло показаться на первый взгляд. «Убийство султаны было лишь частью заговора», - произнесла Минфилия. – «Мы тоже стали целями, подлежащими устранению. И хоть не разделили мы судьбу бедной Нанамо, но получили удар в спину от своих же сподвижников. Где же нам теперь укрыться?» «Да, в ‘Возвышающихся камнях’ нам наверняка уже ждут», - изрек Папалимо. «Я думаю, вопрос о том, где укрыться, не будет иметь особого значения, если не сумеем мы выбраться из Ул’даха», - молвил Танкред. – «Но, думаю, здесь я сумею помочь. Папашан когда-то рассказал мне о тайных проходах, сокрытых в дворцовых стенах. Если мне не изменяет память, вход в один из них находится за очагом в комнатах Нанамо. Он ведет за пределы города и избавит нас от ненужных противостояний».
С обнаженным оружием в руках к Наследникам приближались объединенные силы Медных Клинков и Храбрецов Кристалла. Переглянувшись, Ида и Папалимо кивнули друг другу, после чего велели остальным спешить к тайному проходу – сами они задержат преследователей, а после присоединятся к товарищам.
Хоть и не желали Воитель Света, Минфилия, Танкред и И’штола оставлять Иду и Папалимо в опасности, сознавали, что в словах тех есть резон. Посему бросились к покоям султаны, в то время как двое Наследников сошлись в противостоянии с превосходящими силами противника...
...Четверо сумели отыскать тайный ход за камином, и, проследовав в него, оказавшись в подземельях под городом. «Архитектурный стиль определенно Сил’диха», - произнесла И’штола, озираясь. – «Древние наверняка осознавали необходимость создания проходов для бегства».
Сзади послышались крики: похоже, преследователи близко! Жаль, что тоннели сии оказались не настолько тайными, как предполагалось... И’штола велела Воителю Света вывести за город Минфилию; сама же она наряду с Танкредом примет бой. «Мы должны быть уверены в том, что сияние рассвета озарит завтрашний день», - с улыбкой произнесла мико’те.
С тяжелым сердцем оставляла Минфилия еще двоих друзей позади, не зная, суждено ли им встретиться когда-либо вновь...
...Двое бежали по подземному тоннелю, когда Минфилия неожиданно замерла. «Хиделин говорит со мной», - молвила женщина... Воитель Света тоже остановился, воззрившись на спутницу, а та обернулась к нему, молвила: «Я должна остаться здесь... но ты не можешь поступить так же. Ты должен продолжить путь! Ты – Воитель Света! Ты – единственная надежда... для Наследников... и для Эорзеи! Пока пламя твое продолжает гореть, свет зари возможно разжечь снова! Ты должен бежать и спасти Эорзею от тех, кто желает ввергнуть ее во тьму!»
Не слушая возражений, Минфилия бросилась прочь по тоннелю, и вскоре растворилась в тенях... Тихо выругавшись, герой внял ее воле, продолжил путь к выходу...
Выбравшись из тоннеля, устремился Воитель Света прочь от Ул’даха... когда заметил поблизости две фигуры, бегущие прочь от города – элезен и лалафел. На головах обоих красовались причудливые схемы – наверняка подобие маскировки.
Заметив героя, двое остановились. Элезен оказался никем иным как Алфинодом, и первым делом поинтересовался у Воителя Света: удалось ли вырваться из ловушки остальным? Тот отрицательно покачал головой, и воскликнул Алфинод: «Будь проклят Теледжи! Он обвел меня вокруг пальца! Я-то считал, что Храбрецы Кристалла верны мне, пока не ощутил сталь у своего горла». «Давайте-ка пока оставим Ул’дах как можно дальше за спиной», - предложил Алфиноду и Воителю Света лалафел, опасливо косясь на городские стены.
По дороге прогрохотала повозка, влекомая парой чокобо, остановилась подле троицы, и возница-хьюр предложил тем усаживаться на сиденье, и поскорее – от городских врат к ним уже спешили во множестве Медные Клинки и Храбрецы Кристалла. Дважды упрашивать их не пришлось; Воитель Света, Алфинод и лалафел забрались в фургон, возница хлестнул вожжами чокобо, и те возобновили бег по дороге, оставляя город, свершился в котором кровавый переворот, далеко позади...
По пути рассказывал возница – Брендт - Алфиноду, что оказался в сей ночной час на дороге не случайно – он запасался припасами на Побережье Вечерней Звезды, когда обратилась к нему Алисэ, поведав о том, что брат ее столкнулся с неожиданными проблемами в Ул’дахе и требуется ему помощь. «Я собирался разыскать Алисэ, но, похоже, это она присматривает за мной», - с горечью усмехнулся Алфинод. – «Я такого натворил...»
«Кстати, а ты кто?» - обратился возница к лалафелу, и тот, сняв увенчанный рогами шлем, представился: «Пипин Тарупин, вице-маршал ордена Бессмертного Пламени. Последние месяцы я находился у Ала Миго, но недавно был срочно призван в Ул’дах. Но стоило мне ступить в город, как на улицах принялись кричать о свершенном убийстве. Я отправился на поиски ответов и наткнулся на мастера Алфинода. Посчитав, что заключен он в темницу несправедливо, я освободил его... Очевидно, что вина за происходящее всецело лежит на Монетаристах. Их непомерная алчность мне хорошо известна, но я и помыслить не мог, что они посмеют воспользоваться ситуацией подобным образом...»
«Пипин, говоришь?» - прищурился Бренд. – «Ты, часом, не паренек генерала Робана Алдинна?» «Да, я его сын», - кивнул офицер. – «Приемный, конечно же. Но о судьбе отца я узнал лишь сейчас, когда покидали мы Ул’дах. После того, как наши спутники окажутся далеко от города, я вернусь в Ул’дах и вырву отца из творящегося там безумия». «Мы остановимся в лагере Черная Кисть», - просветил Пипина возница. – «Наших беглецов дожидается там друг». Алфинода последние события заставили познать неведомое прежде отчаяние. Мечтал он о спасении и единении Эорзеи... но в итоге спасать пришлось его самого.
Забрезжил рассвет, когда возница остановил фургон близ означенного лагеря, велев троим оставаться здесь и дожидаться скорой помощи. Сам же он намеревался вернуться в Ул’дах, дабы оценить положение дел в городе. Пипин обратился к Алфиноду, прося того взять себя в руки – ведь отчаяние его на руку лишь врагам! А пока Алфинод и Воитель Света остаются на свободе, возможно, еще удастся что-то изменить...
Помянутый Брендтом «друг» приветствовал троицу, и то оказался никто иной, как Сид нан Гарлонд. «Но как ты намереваешься вывезти отсюда наших друзей?» - обратился вице-маршал к инженеру, и отвечал тот: «Я спрятал неподалеку ‘Приключение’. Мне нужно лишь знать, куда мы направимся. Мы должны убраться за пределы досягаемости Монетаристов и Храбрецов Кристалла...» «Коэртас», - мрачно бросил Алфинод, упрямо глядя в землю. – «Ишгард не потерпит вторжения иноземных сил на свои территории».
Пипин возвращался в Ул’дах, ибо не намеревался позволять Монетаристам и их подельникам творить в сем граде все, что им заблагорассудится. Наверняка пытаются очернить те Наследников в глазах мирян – как в Ул’дахе, так и в иных городах-государствах Эорзеи. И вице-маршал надеялся, что сможет чинить противнику препоны; к тому же он был уверен: простолюдины не отвернутся от Воителя Света и его союзников – и неважно, какую клевету станут распространять о них Монетаристы.
Воитель Света и Алфинод взошли на борт «Приключения», и Сид поднял воздушный корабль ввысь, взяв курс на север – к высокогорьям Коэртас.
Достигнув оных, двое простились с Сидом, устремились к лагерю Драконьей Головы, где поведали о произошедшем в Ул’дахе лорду Хаурчефанту, а после поинтересовались о том, какова ситуация в Ишгарде.
«Боюсь, она ухудшилась», - вздохнул лорд Дома Фортемпс. – «Пришла весть из столицы. Драваниане предприняли новую атаку, и несколько виверн сумели прорваться непосредственно в город. Рыцари-храмовники сразили тварей, но в городе введено ныне военное положение. Да, утрата охранных оберегов у Врат Правосудия весьма ощутима для нас... Но, к счастью, сир Аймерик вернулся из Ул’даха и вновь возглавил оборону Ишгарда».
Навряд ли Воителю Света и Алфиноду удастся испросить убежища у Святого Престола до тех пор, пока угроза со стороны драваниан остается... Но лорд Хаурчефант заверил союзников, что вольны те оставаться в лагере Драконьей Головы столько, сколько пожелают. Преследователи же их, если посмеют означиться в Коэртасе, могут не рассчитывать на помощь со стороны Дома Фортемпс, и продолжится такое положение до тех пор, пока нынешние властители Ул’даха не признают открыто невиновность Воителя Света и Наследников Седьмой Зари.
Лорд Харучефант препроводил Воителя Света и Алфинода в замковый чертог, оставались в коем Татару и Югири. Поведала Татару прибывшим, что Югири спасла ее в Очаге Выживших от Храбрецов Кристалла, обратившихся против Наследников, после чего бежали они на Побережье Вечерней Звезды, где в «Пробуждающихся песках» встретились с Уриангером. Узнав о произошедшем, тот сотворил иллюзию, и ныне прежний оплот Наследников для посторонних взглядов выглядит совершенно заброшенным.
«Мы оставались в ‘Пробуждающихся песках’ в надежде, что появится там кто-нибудь из наших друзей», - рассказывала Воителю Света и Алфиноду Татару. – «Но этого не произошло». «Мои сородичи разыскивают иных Наследников в настоящее время, но пока успехов в сем не добились», - добавила Югири. – «Надеялась, что вы сможете подсказать, где следует искать их. К сожалению, ‘Возвышающимся камням’ повезло меньше, нежели ‘Пробуждающимся пескам’, и там сейчас хозяйничают Храбрецы Кристалла». Но ведь надежда остается с нами, верно? Если вы двое сумели бежать, то, возможно, и остальные тоже... Может, многие миряне и отринули вас, но народ Домы остается вам верен. Мы с готовностью используем эту возможность, чтобы выплатить свой долг и продолжим поиски остальных Наследников, после чего вернем им доброе имя».
...В последующие часы Алфинод оставался в отведенных им замковых залах, и, глядя на весело полыхающий в камине огонь, продолжал заниматься самобичеванием. «Это я во всем виноват», - вновь и вновь повторял он. – «Думал, я – единственный, кто понимает беды и тяготы Эорзеи... И вот к чему привела моя гордыня. Я отдавал приказы, убеждал сильных мира всего в своей правоте... Я относился к Хранителям Кристалла – и даже к самим Наследникам – как к марионеткам в моем великом замысле по единению Эорзеи. Но, стремясь обрести славу, я не обращал внимания на землю, по которой ступал! Спасение Эорзеи... Чего вообще я пытался добиться? Неужто всерьез полагал, что смогу избавить эти земли от опасностей и бед? Что смогу одержать победу над Империей и аскианами, а каждому беженцу найти дом?.. О, да, я считал себя таким умным! ‘Стань защитником Эорзеи’ – говорил я, и с удовольствием готовился наблюдать, как моя совершенная армия очищает мир от хаоса... И лишь сейчас, когда все потеряло, я осознал, как все обстоит на самом деле».
В чертог ступил лорд Хаурчефант, какое-то время задержался у порога, позволяя Алфиноду продолжать свой печальный монолог, а после осведомился: «Итак, мастер Алфинод, предпочитаешь остаться сломанным клинком? Неужели не найдется в мире пламени, способного перековать тебя заново? Быть может, оно – в твоих замечательных спутниках? Думаю, огонь их решимости должны быстро поставить тебя на ноги!»
«Навряд ли я заслуживаю их дружбы», - выдавил Алфинод, бросив угрюмый взгляд на Воителя Света и Татару. – «Да и куда нам идти?..» «Отправимся в Ишгард!» - с жаром заявила Татару. – «Минфилия всегда говорила: до тех пор, пока противостоим мы отчаянию, светоч надежды не угаснет никогда! Да, нас осталось мало, но непременно встретим мы новый рассвет!»
Слова Хаурчефана и Татару помогли Алфиноду взять себя в руки, и, поблагодарив обоих за сказанное, молвил элезен: «Да, у Эорзеи еще остаются защитники. Наследники многого достигли, и с моей стороны будет недостойно отринуть все их свершения в приступе малодушия. Что ж, давайте продолжим наше странствие... шаг за шагом».
Служанка султаны, лицезрев следующего по дворцовому коридору лорда Лолорито, опустилась перед ним на колено, молвила почтительно: «Все произошло так, как вы того желали, мой господин».
Скрестив руки на груди, Лолорито лишь фыркнул в ответ...
Робан Алдинн – израненный, но не сломленный, - был брошен в дворцовую темницу. Но даже лишившись руки, Пламенный Генерал не утратил присутствия духа. Однажды он выберется по заслугам... и взыщет высокую плату с Монетаристов, осмелившихся свершить государственный переворот ради обретения единоличной власти в Ул’дахе...
А во тьме оплота аскиан Элидибус известил Лахабри о том, что сущность Набриалеса уничтожена. Впрочем, Лахабри новость сия ничуть не огорчила.
«Не ему было творить следующий Ардор», - прошелестел аскианин. – «Он сам повинен в своей гибели. Меня беспокоит иное... Они сумели покончить с тем, что должно было существовать на протяжении вечности». «Возможно, он не так уж ошибался», - заметил Элидибус. – «И нам следует ускорить претворение в жизнь замысла».
«Согласен», - отозвался Лахабри, и уточнил Элидибус: «Значит, северные земли?» «Земля плодородна, и посеянные семена дают хорошие всходы», - изрек Лахабри в ответ. – «Исполняя волю мою, они принесут избавление, подобного которому не ведал прежде сей мир». «Исполняя Его волю», - поправил черноризца Элидибус.
Какое-то время двое прожигали друг друга пристальными взглядами... и признал Лахабри, склонив голову: «Исполняя Его волю...» После чего устремился прочь, растворился во тьме...
Из теней же выступил Уриангер, и, обратившись к Элидибусу, изрек: «Я прибыл, отвечая на твой зов, Посланник. Говори, что хотел сказать». Аскианин обернулся к элезену, произнес: «Я буду говорить о судьбе, архонт. О твоей, моей... о судьбе всей планеты».
Уриангер обратился в слух, ибо ожидало его откровение...
Воитель Света шагал по Ступеням Веры, направляясь к стенам Ишгарда.
«Думаешь, обретешь там убежище?» - прозвучал скептический глаз незримого Мидгардсормра, ибо продолжал воплотившаяся дракончиком древняя сущность сопровождать героя в его странствиях, выступая безучастным наблюдателем. – «Обман. Отчаяние. Смерть. Кроме этого, там ты не найдешь ничего».
И все же не отступал Воитель Света, продолжал путь к северной твердыне...
1 2 3 4 5 6 
