1. Королевский Меч

На протяжении веков магия божественного кристалла защищала королевство Люцис и его жителей. Но его могущество привлекло захватчиков – империю Нифльхейм, известную своими магическими технологиями. Обе стороны сошлись в противостоянии, растянувшемся на долгие годы.

Вторжение началось в 358 году, когда правящая семья Нифльхейма, Альдеркапт, обретя наследие древнего Солхейма, вознамерилась распространить владычество свое на весь мир. Целями империи стали державы Люцис, где пребывал кристалл, порожденный самой планетой, и переданный астралами монархам, и Тенебрэ, владения рода Оракулов. Внешние пределы сей провинции пали пред мощью Нифльхейма, однако захватить особняк Фенестала - обиталище семьи Флерет - империя не решилась, ибо непременно снискала бы гнев народных масс, истово верующих в святость Оракулов.

К 606 году союзная армия Люциса и Аккордо была разбита имперцами; люцианцы отступили к региону Каво, где находилась столица королевства, Инсомния. Король Люциса оградил оную магическим щитом – Стеной, а изрядно потрепанная люцианская армия была обращена в королевскую гвардию, должную защищать Инсомнию.

Внешние пределы королевства – Лейда, Дюскае, Клейгне - пали, но столица оставалась неприкосновенна. В землях сих империя возвела военные базы, и на некоторое время конфликт утих, но в 725 году силы Люциса под началом короля Морса попытались нанести ответный удар, изгнав захватчиков с исконных своих земель, но потерпели поражение в противостоянии Магитек-солдатам и были отброшены.

Ожесточенные бои продолжались, когда юный принц Люциса, Ноктис, наряду с отцом, 113й королем Люциса Регисом, в 744 году прибыл в Тенебрэ, чтобы излечиться от тяжелого ранения. Приветствовала их вся знать сей благодатной державы, в том числе королева и дети ее – принц Равус Нокс Флерет и принцесса Лунафрея Нокс Флерет.

Тогда-то империя и нанесла удар по особняку Фенестала, надеясь покончить с королевской семьей Люциса. В небесах над Тенебрэ означились военные корабли Нифльхейма, и имперцы, ведомые главнокомандующим - генералом Глаукой, атаковали. На глазах принца Равуса генерал пронзил мечом его мать, Сильву, а король Регис, понимая, что не выстоять им в сем бою, бежал, унося на руках беспомощного Ноктиса. Напрасно Равус взывал к Регису, моля о помощи – тот даже не обернулся.

Так, власть Нифльхейма распространилась на земли Тенебрэ, и наследники трона державы остались в заложниках у имперцев.

...По возвращении в Инсомнию Регис всецело сосредоточился на государственных делах, ведь обстановка в объятых войной землях Эоса стала поистине критической.

И все же каждый вечер заглядывал он в спальню к Ноктису, рассказывая тому легенды и предания о доблестных героях древности. Но однажды юный принц просил короля поведать ему о прошлом самого Региса, и тот исполнил просьбу сына.

Рассказывал Регис о произошедшем много лет назад, когда однажды получил весть от своего стюарда, Вескхама, назначившего молодому королю встречу в одном из кварталов Инсомнии в ночной час. Терзаясь сомнениями о том, что может означать подобное, Регис, тем не менее, устремился в город... где был атакован убийцами, вооруженными катанами. Причем то были не люди – монстры, непостижимым образом сумевшие проникнуть в пределы столицы.

Число чудовищ, примкнули к которым и демоны, было поистине велико, но Регис продолжал разить противников мечом и магией, выискивая тех в окрестных кварталах и обрывая их существование. Куда же запропастился Вескхам?..

Стюард означился в одном из переулков, и, присоединившись к королю, продолжил противостоять монстрам, заполонившим город... Неожиданно лицезрели Регис и Вескхам, как ввысь воспарил кристалл; реликвия медленно поплыла в направлении равнин Дюскае... К тому времени стражи очистили столичные кварталы от монстров, и король, сопровождаемый верным стюардом, устремились к Дюскае, дабы выяснить, что представляет собой кристалл и как связан он с нападением монстров на Инсомнию. Быть может, похищение реликвии и было целью того, кто стоял за вторжением?..

Странно, но даже звери на равнинах оказались донельзя агрессивны... будто были одержимы некой злой силой. Стараясь избегать огромных животных и разя монстров, Регис и Вескхам продолжали поиски кристалла... и повстречали вскоре старого знакомого, механика Сида Софьяра. Поведал тот, что вышел прогуляться в дикоземье королевства, но число монстров в сем регионе удивило его... ровно как и огромный кристалл, проплывший над головою.

Сид примкнул к королю и стюарду, и трое продолжили путь. Лицезрели они небольшое озерцо, а в центре на островке – кристалл. Не тот, коий покинул Инсомнию, иной... Короля и спутника его окружили монстры; коснувшись кристалла, Регис пробудил дремлющую в реликвии силу, и возник над полем брани Рамух, Фулгариан. Послушная призвавшему ее, сущность сия сразила молниями множество монстров... и трое получили возможность ступить в Пещеру Ностал, у входа в которую и толпились твари.

Покончив с могучим бегемотом, обитавшим в каверне, Регис и спутники его продолжили путь в подземные недра... где лицезрели Кларуса, отца Гладио, занятого противостоянием вездесущим гоблинам. Он знать не знал об истории с кристаллом, коий пытался отыскать король, но, выслушав оную, примкнул к небольшому отряду.

В одной из каверн лицезрели четверо изумрудный кристалл; воззвав к сущности, в нем заключенной, лицезрел Регис воплотившегося в сем мире Титана... покончившего с волной монстров, изливающейся из земных недр. А вскоре предстал им тот, кто стоял за вторжением монстров – гигантский демон, осьминог Ультрос, именующий себя ‘Королем Морей’ и жаждущий подчинить своей воле астралов.

Регис и сподвижники его противостояли Ультросу и множеству монстров. Заметив в тенях каверны голубой кристалл, похищенный демоном из Инсомнии, король пробудил могущество астрала, и атаковала Ультроса Левиафан – истинная владычица морей и океанов... Демон постыдно бежал, и долгие годы скрывался в потаенных пределах Эоса прежде, чем вновь явить себя миру...

Был ли рассказ короля сказкой, придуманной для принца, или же события сии действительно свершились?.. То неведомо, но Ноктис отчаянно верил в то, все это происходило на самом деле...

С падения Тенебрэ минуло 12 лет, и история, изложенная ниже, относится к судьбоносным событиям, произошедшим в 756 году.

Еще в 741 году король Регис собрал могучих воинов, чтобы устранить имперскую угрозу. Их прозвали «Королевским Мечом», и ведут они непрестанный бой против Нифльхейма. Посредством Кольца Люциса – артефакта, выступающего проводником энергий кристалла королевства - Регис наделил бойцов сего отряда магическими способностями – подобными на те, обладал коими и сам монарх: способностью мгновенно перемещаться на небольшие расстояния, призывать магическое оружие, творить стихийные заклятия.

И сейчас Королевские Мечи вели бой с силами противника, пытаясь удержать один из полуразрушенных бастионов на внешних границах королевства. Имперцы бросили против них множество монстров, шли за которыми солдаты Нифльхейма. Число защитников бастиона было невелико, но каждый из Королевских Мечей стоил десятков миньонов империи...

Ракеты, выпущенные имперскими Магитеками, разрушили восточную стену бастиона, куда устремились огромные бегемоты. Одни из лучших воинов Королевских Мечей – Никс Ульрик и Либертус Остиум – сдерживали натиск противника, даря сподвижникам возможность перегруппироваться и усилить оборону. Наконец, чародеям из числа Королевских Мечей удалось сотворить огненный смерч, разметавший силы имперцев.

Защитники бастиона получили небольшую передышку и спешно покидали поле брани, возвращаясь под защиту крепостных стен. Но имперцы не собирались признавать поражение: к бастиону подступал исполинских размеров демон, сопровождаемый неистовым цербером. В последние годы ночи в Эосе стали длиннее, а число демонов возросло. Огненный смерч демону был нипочем; раззявив пасть, тварь исторгла множество огненных сполохов, направленных на бастион. Оные обрушили каменную арку, нависающую над крепостью, и глыбы пали вниз... прямиком на защитников. Сознавая, что столь могущественного демона им не победить, командующий Королевскими Мечами – Титус Драутос – приказал своим воинам отступить к точке эвакуации.

Королевские Мечи подчинились – все, за исключением Никса. Заметив, что Либертус остался в пределах бастиона, ибо оказался придавлен каменной глыбой, солдат устремился к другу, разя преступающих путь ему монстров. Он сумел нанести раны церберу, сбросив тварь в пропасть... когда над стенами бастиона навис демон...

Но неожиданно все без исключения имперские силы отступили...

...Никс сумел довести раненого Либертуса то точки эвакуации, где Королевских Мечей ожидало множество машин, должных доставить солдат в Инсомнию.

«Ты ослушался прямого приказа», - обратился к Никсу командующий Драутос, когда они остались одни. «За очаг и дом?» - устало вздохнул солдат. – «Пока у меня есть силы, я выполняю этот приказ». «Не обманывайся, Никс Ульрик», - произнес командующий. – «Твои силы – одолжение короля. Без него ты ничто. Ожидай приказа о переводе». С этими словами Драутос отошел, оставив подначального наедине со своими мыслями...

Усталые, изнуренные Королевские Мечи возвращались с поля брани в столичный оплот, надеясь получить хоть небольшую передышку от продолжающихся боевых действий...

Проследовав в тронный зал Цитадели, командующий Драутос доложил королю и советникам его об исходе боя, когда – несмотря на верную победу – силы Нифльхейма спешно отступили. Подобный шаг со стороны противника удивлял и обескураживал... В тронный зал ступил один из королевских клерков, сообщив, что к западным вратам столицы прибыл человек, называющий себя посланником империи и смиренно просящей короля Люциса об аудиенции. Быть может, он несет с собой ответы на вопросы, повисшие в звенящей тишине зала?..

Двери распахнулись, и ступил в оный человек, в весьма дерзкой и непринужденной манере приветствовавший правителя Люциса и ближайших его сподвижников. На лице Региса отразилось изумление, и вопросил он: «Неужто в Нифльхейме столь осмелели, что отправляют послом самого канцлера... да еще и без охраны?» «Для меня большая честь быть узнанным великим королем Регисом!» - возвестил гость, и, поклонившись советникам, представился: «Ардин Изуния, канцлер Нифльхейма! И явился я к вам в этот благодатнейший день, чтобы предложить условия мира».

«Мира?» - поразился Регис, и Ардин, утвердительно кивнув, продолжил: «Вы, несомненно, поняли, что наш недавний маневр не был стратегическим отступлением. Назовем его... жестом доброй воли империи. Как и вы, мы более всего желаем скорейшего окончания этой бессмысленной войны». «Неужели?» - бросил король, и Ардин, поднимаясь по ступеням к трону его, подтвердил: «Безусловно! И мы просим лишь об одной услуге за исключение величественной Инсомнии: Люцис должен передать все территории под правление Нифльхейма!»

Король молчал, ожидая продолжения, и Ардин, всплеснув руками, патетически возвестил: «Инсомния... жемчужина короны люцианского королевства!.. Но как же я мог забыть?.. Есть еще одна мелочь, и касается она вашего сына. Очаровательный принц Ноктис Люцис и прекрасная принцесса Лунафрея Тенебрэ... они поженятся!» От изумления Регис лишился дара речи, а канцлер, насмешливо усмехаясь, поинтересовался с притворным участием: «Вы расстроены, Ваше Величество? Уверяю, принцесса продолжает относиться к вам с величайшим почтением... как и все последние двенадцать долгих лет».

Король Регис вперил взор в Ардина, пытаясь понять, в чем кроется подвох; имперец же обезоруживающе улыбался...

В наказание за неповиновение, проявленное в сражении, Никс Ульрик был временно приписан к стражам ворот – королевским гвардейцам. На протяжении долгих часов он стоял без движения, вперив взор в одну точку, и созерцая магистраль да магический двеомер Стены, ограждающей Инсомнию.

Конечно, сами гвардейцы отнеслись к появлению в их рядах опального Королевского Меча без энтузиазма: этих «сверхлюдей» с позаимствованными магическими способностями обычные солдаты недолюбливали. Тем более, тех, кто был рожден далеко от столицы, на задворках королевства...

По завершении вахту Никс устремился напрямую в небольшое заведение, где частенько собирались они с друзьями. Вот и сейчас дожидались его собратья – Люче Лазарус, Пелна Хара, Либертус и Кроу Алтиус, поглядывавшая на Никса с интересом. Вот только война не позволяла их дружбе перерасти в нечто большее. «Привратник Никс», - приветствовал товарищ Пелна. – «Как тебе на новом посту?» «Потрясающе», - отозвался тот. – «Вам понравилось бы. Гвардейцы просто душки». «Ну конечно», - поморщился Пелна. – «Мы знаем, что больше всего они ненавидят чужаков. Им скучно и больше нечем заняться». «Скука – это неплохо», - возразил приятелю Никс. – «Она означает, что стоит мир. Я готов сражаться до последнего, чтобы Галахд познал скуку».

Давным-давно в Галахде – на островах в пограничном регионе королевства Люцис, друзья детства Никс и Либертус владели небольшим баром в своем родном городишке. Прежде область сия была защищена Стеной, но Нифльхейм сокрушил ее 30 лет назад, распространив власть свою на Галахд. Король Регис пригласил доблестных воинов сего края в Инсомнию, предложив им место в рядах Королевских Мечей. Так Никс и Либертус поступили на службу; однако многие из коренных уроженцев столицы продолжали относиться к беженцам из Галахда с предубеждением, считая их жалкими попрошайками, не более.

Разговор зашел о недавнем сражении, Люче Лазарус с горечью поведал остальным, что имперцы попросту играют с ними. «А вы знаете, что после сражения он прислали гонца в Цитадель?» - спрашивал он. «Зачем?» - озадачился Лазарус. – «Чтобы сдаться?» «Чтобы сдались мы», - отвечал Люче. – «Сами подумайте! Империя вымотала Люцис. Идеальное время для выдвижения требований».

Королевские Мечи понурились, опустили глаза. Неужели все их многолетнее противостояние ненавистному врагу окажется впустую?..

Совет Люциса собрался на заседание, чтобы обсудить предложение канцлера Нифльхейма. Атмосфера в зале царила угнетающая; положение, в котором оказались они, было действительно непростым.

Часть советников настаивала на том, что условия, выдвинутые имперцами, им придется принять, ведь сейчас защита королевства сосредоточена в руках Королевских Мечей, а рано или поздно падут и они. «Речь идет о происходящем за Новой Стеной», - возражали им иные. – «Нам не нужен мир, пока она стоит. А если положение ухудшится, остается Старая Стена».

Спор разгорался: уставшие от войны советники ратовали за мир, но более осторожные полагали, что ход Нифльхейма – не более, чем уловка, а истинные замыслы имперцев им неведомы.

«Выбор у нас невелик», - изрек Регис, положив конец дискуссии, и взоры советников обратились к королю. – «Новая Стена получает энергию от престола. Я смогу поддерживать ее еще несколько лет, если это потребуется королевству. Но в одном канцлер был прав... Я стар, и я не могу управлять Старой Стеной ослабшей рукой. И у меня нет сил, чтобы организовать нападение и изменить ход войны».

«Тогда сделайте выбор, Ваше Величество», - прозвучал в наступившей тишине голос советника. – «Что мы будем защищать?..»

Королевские Мечи собрались в своем оплоте перед настенным экраном, на котором начался экстренный выпуск новостей. «В столице начались волнения», - говорил диктор, - «когда власти Люциса объявили о принятии условий мира, предложенных канцлером Изунием из Нифльхейма. После заключения мира управление всеми территориями Люциса за исключением Инсомнии будет осуществлять империя. Взамен Нифльхейм гарантирует безопасность Инсомнии и ее жителей, а также прекращение боевых действий. Это положит конец долгой жестокой войне». Солдаты были подавлены и ошарашены новостью: столько сражений... и все напрасно!

Командующий Драутос велел Королевским Мечам немедленно собраться для получения инструктажа. «Король высказался, и вы об этом слышали», - объявил он, пристально глядя в лица подчиненным. – «Все земли за Стеной перейдут к империи». «Но твой дом тоже там!» - воскликнул Либертус, не в силах принять для себя возможность подобных условий мира. – «Почему король так поступил?» «Чтобы завершить проклятую войну», - отозвался Драутос, и, обратившись к Кроу, постановил: «Подготовься к миссии. Ты проникнешь в Тенебрэ». «Тенебрэ, сэр?» - выдавила изумленная чародейка, и командующий коротко кивнул: «Детали задания засекречены. Инструктаж в моем кабинете через полчаса».

Никсу Драутос сообщил, что того сняли с западных ворот, и отныне солдат будет заниматься охраной дворца. После чего покинул зал... Лишь сейчас Либертус дал волю эмоциям. «Ты об этом говорил, Луче?» - набросился он на товарища. «Ты слышал капитана», - отвечал тот. – «Не нам это решать». «Не нам решать?!» - лютовал Либертус. – «Там наши дома, наши близкие! Ты подчинишься и бросишь их?» «Если мы не подчинимся, империя устроит ад в Инсомнии», - возразил Луче, и Либертус проревел: «А мы устроим его для них!»

Никс призвал друга взять себя в руки: бессмысленно биться головой о каменную стену. «Вы что не понимаете?» - с горечью обратился к остальным Мечам Тредд Фурия. – «Мы для них ничто. Крысы, пробравшиеся из-за Стены. Да, мы им сгодились, когда они поняли, что мы можем управлять их магией. Поэтому нас отобрали среди других крыс и позволили вонзить зубки в драгоценную силу Его Величества. Но как только война закончится, мы все вернемся в канализацию... Скучаешь по дому, Либертус? Так поезжайте с Никсом обратно! Нифльхейм примет вас с распростертыми объятиями!»

Терпение Никса лопнуло. Метнувшись к Фурии, он с силой толкнул воина в грудь, прорычал: «У тебя там тоже дом! Или ты забыл?» На что Фурия лишь презрительно поморщился, сплюнул, устремился к выходу из помещения. «Проклятье!» - взвыл Либертус в бессильном гневе. – «Я не допущу, чтобы все так закончилось!»

В сопровождении советников король шагал по коридору Цитадели; взгляд его был мрачен – решение принято и объявлено народу, и теперь придется идти до конца.

«Говорят, люди настроены благосклонно, Ваше Величество», - осмелился нарушить тишину один из советников. – «Большинство рады миру». «Если ты не слышал их слов, как можешь знать их помыслы?» - резко отозвался Регис, и советник пристыженно замолчал.

«А что с миссией в Тенебрэ, Ваше Величество?» - поинтересовался иной из спутников короля, которого последние решения, принимаемые Регисом, откровенно тревожили. – «Разумны ли такие тайные действия? Ведь если их раскроют, это спровоцирует империю». «Империя остается нашим врагом до подписания договора», - отвечал ему один из советников, в то время как сам король хранил молчание. – «Пока мы воюем, Его Величество намерен быть на шаг впереди них».

Никс и Либертус провожали Кроу, тайно отправляющуюся в Тенебрэ. Встретились они у безобидного желтого грузовичка, остающегося у городских ворот, в кузове которого чародейка тайно отправится в имперскую провинцию, где встретится с принцессой Лунафреей. Для последней у нее был подарок от короля Региса – изысканная, украшенная брильянтами заколка для волос.

Простившись с друзьями, Кроу забралась в кузов машины, и странствие ее началось...

Леди Лунафрея быстрым шагом спустилась по лестнице в холл родового особняка Фенестала, который намеревалась тайно покинуть, и немедленно. Верная служанка оставила открытыми ворота, и если ей только удастся проскользнуть в них, она...

Увы, надеждам было сбыться не суждено – помещение наводнили солдаты, окружив девушка, а после приблизился к ней старший брат – имперский наместник в землях Тенебрэ. «Я не позволял тебе покидать покой, Лунафрея», - процедил он, и, сопроводив сестру в отведенные ей комнаты, постановил: «Ты не покинешь это помещение до поездки в Люцис. Это ради твоего же блага».

«Ради моего же блага?» - переспросила Лунафрея, устремив на Равуса пронзительный взгляд. – «Что на самом деле происходит? Почему империя так стремится выдать меня за Ноктиса?» «Они предложили мир», - пожал плечами Равус. – «Ваш брак – оливковая ветвь». «Думаешь, я в это поверю?» - бросила девушка, но наместник лишь безразлично пожал плечами: «Мне все равно, во что ты поверишь. Ты хочешь ускользнуть отсюда и сообщить убийцам матери о привидевшемся тебе заговоре». «Ты зря ненавидишь короля Региса», - тихо произнесла Лунафрея. – «Нашу мать убили имперцы. Убили, и сделали тебя своим приспешником».

Равус покинул помещение, заперев за собой двери.

На грузовике Кроу добралась до границ Тенебрэ; передвигаться на столь приметной машине опасно в пределах провинции, потому дальнейший путь чародейка собиралась проделать на мотоцикле, который заблаговременно погрузила в кузов.

И теперь, провожая взглядом удаляющийся в направлении Люциса грузовик, услыхала она шум мотора – к ней приближался легковой автомобиль с тонированными стеклами. Девушка нахмурилась...

Ноктиса разбудил телефонный звонок – Игнис, кто же еще... Последний напомнил наследному принцу, что сегодня – последняя встреча его с отцом перед отбытием в Альтисию, потому надлежит Ноктису подготовиться, и поскорее – тем более, что Игнис вот-вот заедет за ним.

И действительно: когда Ноктис вышел из квартиры, «Звезда Люциса» уже была припаркована у дороги. Принц удобно устроился на заднем сидении, и Игнис вывел машину на магистраль, ведущую к Цитадели. «Обычно ты возишь меня на свой машине», - заметил Ноктис, - «а сегодня выбрал эту. Почему?» «Капитан Драутос хотел взять ее, чтобы отвезти гостей, которые прибудут на церемонию подписания», - отозвался Игнис. – «Когда прибудем в Цитадель, я передам машину ему».

Остаток пути друзья болтали о предстоящем путешествии, проделают которое в иной машине, «Регалии». Возможно, даже позволят вести ее Промпто, ведь он так рвался сесть за руль... Сам же Ноктис, хоть и получил права уже давно, преимущественно ездил с шофером – к тому же, он любил подремать на заднем сидении.

У входа в Цитадель двое заметили Драутоса, который, обратившись к Игнису, заметил: «Будь готов отложить все дела. У короля Региса такое плотное расписание, что неизвестно, когда он сможет тебя принять». Хоть Игнис и попытался это скрыть, подобным поворотом событий он был явно удивлен. «Скорее всего, его предыдущая встреча затянулась», - добавил Драутос. – «Надеюсь, Его Величество найдет время повидаться с вами до вашего завтрашнего отъезда».

Игнис поинтересовался, определена ли уже дата подписания мирного договора, на что капитан отрицательно покачал головой. «Король Регис сказал, что нужно действовать осторожно», - пояснил он.

Сообщив капитану о том, что оставили «Звезду Люциса» на парковке у Цитадели, Ноктис и Игнис проследовали в Цитадель, где заметили Ирис Амиситию – младшую сестру Гладиолуса - и камердинера – дядю Игниса, о чем-то беседующих. Обратившись к прибывшим, камердинер с сожалением констатировал, что принять их король не может, ибо совещание его затянулась.

Ирис выразила неподдельное сожаление тем, что не сможет побывать на свадьбе принца. «А что ты вообще здесь делаешь?» - полюбопытствовал Ноктис. «Принесла папе одежду», - отвечала девушка. – «В последнее время у него столько дел, что он даже спит в Цитадели!» «Значит, даже мастеру Кларуса приходится участвовать в подготовке к подписанию договора», - вздохнул Игнис.

Камердинер обещал, что как только король освободится, он сразу же даст принцу знать об этом. Игнис и Ноктис устремились к покоям последнего, и Ирис проводила их взглядом, отражалась в котором легкая грусть.

В коридоре, ведущем к комнате Ноктиса, принца и спутника его приветствовали двое гвардейцев, стоящих на посту; Ноктис вздохнул – претили ему все эти церемонии, но приходилось мириться, ведь он – особа королевской крови.

Неожиданно по коридору пробежали двое Королевских Мечей; один из них на ходу врезался плечом в Игниса, и, бросив «Не зевай!» устремился следом за товарищем. Заинтригованный, Ноктис проводил воинов взглядом. «Они не из столицы», - заметил Игнис. – «Возможно, они не знают, кто ты». «Раз они все время в Цитадели, то уж никак не могли видеть меня раньше», - согласился принц, в последнее время не часто посещавший дворец правящего рода Люциса.

Двое продолжили путь. Выражение лица Игнитса становилось все более задумчивым. «Похоже, они не очень-то довольны условиями, которые предлагает империя», - заметил он наконец. Ноктис кинул: да, теперь Королевские Мечи живут в Инсомнии, но родина их – согласно выдвинутым имперцами условиям – отойдет к Нифльхейму. Неудивительно, что элитные солдаты королевства настроены, мягко говоря, скептически в отношении решения короля Региса.

Наконец, они добрались до покоев принца. Поинтересовался Игнис, собирается ли Ноктис остаться здесь, в Цитадели, ведь будет он уже не один. Принц ответил растерянным взглядом: похоже, того факта, что вскоре станет законным мужем Лунафреи, они еще не осознал.

Ноктис и Игнис приступили к сборам в дорогу, укладывая в сумки необходимые вещи. «Мне кажется, я чаще удирал из этой комнаты, чем жил в ней», - нарушил молчание Ноктис, и Игнис хмыкнул: «Да уж. И я обычно тебя сопровождал. Каждая новая вылазка была еще большей нервотрепкой, чем предыдущая». Да, в те годы Игнис пытался заставить принца учиться, подбирал ему самые разнообразные и интересные материалы, но юный Ноктис, казалось, грезил лишь о свободе.

«Я терпеть здесь не мог», - признался принц. – «Меня ни на секунду не оставляли одного». «Все о тебе беспокоились», - мягко заметил Игнис. Оба унеслись мыслями в прошлое, в тот страшный день, когда демон покончил с матерью Ноктиса и тяжело ранил наследного принца. После чего тот резко изменился, стал молчалив и замкнут. «И мне не оставалось ничего другого, кроме как сопровождать тебя, когда ты выбирался из этой комнаты», - вздохнул Игнис. – «Я все надеялся, что эти спонтанные ‘вылазки’ прекратятся... однако моим надеждам не суждено было сбыться». «Я помню», - улыбнулся Ноктис. – «Ты взял всю вину на себя». «Мне сделали выговор за то, что я ‘сбежал’ с тобой из Цитадели», - поморщился Игнис. Ноктис и по сей день был благодарен другу за то, что тот не выдал его, однако Игнис зла не держал: он просто делал свою работу.

Среди своих пожитков Ноктис заметил небольшой деревянный талисман карбункла, постановив, что непременно возьмет его с собой. Ведь, когда был он ранен и пребывал в забытье, именно сие создание спасло его от верной смерти – по крайней мере, во сне.

Оглядевшись по сторонам, Ноктис подошел к шкафу, вытащил меч – наверняка пригодится. Магия, присущая королевскому роду Люциса, давалась ему с трудом – и виной тому все та же проклятая рана. Телепортацию принц не освоил и по сей день...

Мобильный телефон Игниса зазвонил. Приняв вызов, тот подтвердил, что вскоре придет, и, обернувшись к Ноктису, сообщил: «Его Величество слишком занят и не сможет принять нас сегодня. Мне же велено проверить все необходимое для церемонии. А ты пока разбери, пожалуйста, свои вещи».

С этими словами Игнис покинул комнату, оставив Ноктиса одного.

Отец и сын, Кларус и Гладиолус, именуемые «Щитами» короля и принца соответственно, скрещивали деревянные мечи в тренировочном помещении королевской гвардии. Возникла сия организация 150 лет назад, когда армия Люциса была распущена и реорганизована вследствие сотворения правящим монархом Стены, ныне рекомой ‘Старой’. По сложившейся традиции предводителями королевской гвардии выступали воины дома Амиситиев.

И сейчас Кларус рассказывал сыну о мерах безопасности, которые будут предприняты на время подписания мирного договора между королевском Люцис и империей Нифльхейм. Гладиолус был весьма обеспокоен словами отца, ведь практически все воины гвардии – в том числе и легендарный солдат Кор Леонис – находились в патруле, и за защиту Цитадели отвечали Королевские Мечи.

«Гладиолус, Королевские Мечи участвовали во многих битвах», - заметил Кларус, заметив, как сын его недовольно хмурится. – «Они – хорошие воины». «Значит, Щиту здесь не место», - сочувственно улыбнулся Гладиолус, и Кларус вздохнул: «В мирное время многое изменилось – в том числе роль королевской гвардии. Теперь мы должны быть с народом. Ведь пока мы защищаем народ, он поддерживает Его Величество».

Гладиолус нахмурился – объяснение его совершенно не удовлетворило, но знал он, что выбор у его отца невелик. «Щит или Меч – это не важно», - продолжал Кларус. – «Долг рода Амиситиев неизменен: защищать и поддерживать короля». Глядя сыну в глаза, произнес он – не как отец, но как королевский советник: «Мирный договор сильно изменит жизнь в Люцисе. Гладиолус, что бы ни случилось, ты должен защищать принца Ноктиса. Защищай его не только как будущего короля, но как товарища и верного друга. Я сделаю то же самое по эту сторону Стены. А за ее пределами действовать будешь ты». «Да, сэр!» - отчеканил Гладиолус.

В дверь постучали, и за ступили двое – Кор и Промпто. Последний вытянулся перед Кларусом по стойке «смирно», и Кор, кивнув в сторону новобранца, пояснил: «Он пришел сюда за гвардейской формой, и я решил, что ему стоит познакомиться с капитаном».

«Промпто Аргентум?» - уточнил Кларус, и когда Промтпо утвердительно кивнул, осведомился: «Надеюсь, тренировки прошли без травм?» «Так точно, сэр!» - гаркнул юноша. - «Кажется, все прошло нормально. Скорее всего... И я клянусь, что буду всегда защищать Нокта!» «Это очень благородно с твоей стороны», - заметил Кларус, старательно пряча улыбку. – «Однако в ходе этого путешествия ты должен прежде всего защищать себя самого - именно поэтому тебя учили самообороне».

Кларус велел Промпто и Гладиолусу заняться сборами к предстоящей поездке, и, дождавшись, когда дверь тренировочного зала закроется за молодыми людьми, заметно помрачнел, поинтересовался: «Ты уже поговорил с Драутосом?» «Пока не было возможности», - отозвался Кор. «Последнее время у него скверный вид», - покачал головой Кларус. – «Полагаю, все дело в этом союзе». «Вряд ли Королевских Мечей обрадовало соглашение о передаче территорий», - согласился Кор.

После чего поинтересовался, разумно ли, что королевские гвардейцы все свое время проводят в патрулях, ведь если что произойдет, они не успеют вернуться в Цитадель и прийти на помощь своему королю. «Кор, успокойся», - тихо, но твердо произнес Кларус. – «Если что-то случится, твой главная задача – защищать народ. Твое назначение утвердил король». «Он полагает, что что-то должно произойти?» - напрямую вопросил Кор, и Кларус, по-прежнему сохраняя бесстрастный вид, отвечал: «Его Величество давным-давно понял, что выбор у Люциса невелик. У него есть некоторые опасения насчет позиции Королевских Мечей, но они – единственные, кто может сражаться против империи».

«Еще один довод в пользу того, что я должен быть там», - доказывал Кор. – «Если тебе нужен опытный воин, поставь меня рядом с королем...» «Кор, не забывай», - повторил солдату Кларус, - «если что-то случится, твоя главная задача – защищать народ. Король Регис хотел поручить эвакуацию населения самым надежным людям. Я знаю, ты его не подведешь».

...Промпто и Гладиолус шагали по коридорам Цитадели, прикидывая, чем заняться им до отъезда. Промпто собирался навестить родителей, с гордостью продемонстрировать им свою новую униформу королевского гвардейца; с детства так сложилось, что виделся он с родителями редко, потому не хотел упускать момент. Гладиолус, в свою очередь, признался, что вечером с родителями собрался в ресторан, поужинать.

«Передай от меня привет Ирис», - попросил друга Промпто, и Гладиолус припомнил: «Она говорила, что видела тебя на днях – в парке. Ты там фотографировал». После чего заявил, что Ирис поздоровалась с Промпто, но тот никак на это не прореагировал: слишком уж был увлечен любимым делом. На лице молодого человека при этих словах отразилось неподдельное смятение, и Гладиолус расхохотался.

Ступив в помещение для совещаний Королевских Мечей, капитан Драутос обратился к Либертусу, поинтересовавшись: «Где Никс?» «Идет сюда», - буркнул здоровяк. – «А что?» «Я хочу, чтобы один из вас подвез принца до его дома в городе», - произнес капитан, и, заметив негодующий взгляд Либертуса, пояснил: «Это – плата за то, что мы возьмем его машину».

«Зачем?» - нахмурился Либертус. «Чтобы охранять наших уважаемых гостей», - отчеканил Драутос. – «Других подходящих для этого машин у нас нет». «Это же будут мирные переговоры?» - заметно помрачнел Либертус. – «Тут любая машина сгодилась бы».

«Похоже, ты не в восторге от этого перемирия», - заметил Драутос, и Либертус, устремив взгляд в пол, бросил: «Не знаю. Я хочу мира, как и все. Мне бы радоваться тому, что больше никто не пострадает». «Но радоваться ты не можешь – при таких-то условиях», - уточнил капитан, и Либертус хмыкнул: «Нет, конечно. Ты же знаешь, что мы все так думаем».

Вздохнув, Драутос участливо поинтересовался, как нога солдата, ведь после недавнего сражения у бастиона он все еще ходил с костылем. Выслушав ответ и участливо покивав, он велел Либертусу отправляться домой: принца вполне может отвезти Никс. «Береги себя, Либертус», - произнес Драутос, но стоило воину покинуть зал, как выражение обеспокоенности на его лице сменилось безразличием.

Смеркалось; Ноктис неподвижно сидел на кровати в своей комнате, уставившись в одну точку – то ли задумался, то ли откровенно скучал.

Раздался звонок телефона – Игнис предлагал Ноктису возвращаться домой, сам он собирался задержаться в Цитадели – слишком много дел. По словам капитана Драутоса, у входа в здание принца будет ожидать машина...

Закончив свои дела в Цитадели, Либертус шел на костылях к выходу, время от времени у него вырывались болезненные стоны. Каменная глыба в последнем бою раздробила ногу, и процесс восстановления оказался тяжел. Внезапно он оступился, уронил костыли.

Наблюдавшая за воином Ирис подбежала к нему, подняла костыли; Либертус поблагодарил девушку, и поинтересовалась та: «Ты – из Королевских Мечей? Никс?» «Нет, меня зовут Либертус», - отвечал солдат. – «А тебе нужен Никс?» «Нет, я просто слышала, что он будет с принцем, вот и…» - Ирис потупилась.

«А ты кто?» - поинтересовался Либертус, и отвечала девушка: «Ирис Амитисия». «Амитисия?» - переспросил солдат. – «Значит...» «Да, мой отец и брат – королевские гвардейцы», - подтвердила Ирис. – «Мы с Ноктом друзья». Призналась Ирис, что хотела бы увидеться с принцем до его отъезда из Цитадели, но Либертус отрицательно покачал головой: насколько он знал, принц уже уехал.

На лице Ирис отразилось разочарование, и Либертус, желая ей помочь, позвонил Никсу, дабы выяснить, где тот находится. Выслушав ответ, солдат вновь обратился к Ирис: «Похоже, Его Высочество уже дома. Извини. Если он твой друг, может, просто встретишься с ним завтра?» Глаза Ирис наполнились слезами, и прошептала она: «Пожалуй...»

Подобный наплыв эмоций Либертуса ошеломил, и пробормотал он: «Ну, или не встретишься...» «Просто... сегодня – особенный день», - попыталась объяснить Ирис. Либертус предложил девушке просто взять да позвонить Ноктису по телефону – если день действительно особенный. «Мой брат на меня разозлится», - вздохнула та, но Либертус отмахнулся: «С ним разберусь я! Давай, звони ему, пока не поздно! Ведь если не позвонишь, то будешь желать потом».

Ирис кивнула, набрала на мобильнике номер Ноктиса. «Ирис, что случилось?» - удивился принц, приняв вызов. – «Что-то не так?» «Нет, я просто хотела сказать тебе...» - начала девушка, запнулась, а после выпалила: «Будь осторожен в дороге. И... желаю тебе всего самого лучшего».

Она хотела сказать что-то еще, но не решилась. Сдерживая слезы, Ирис поблагодарила Либертуса за совет, и воин усмехнулся: «У меня тоже есть сестренка, так что я не мог просто остаться в стороне». «Спасибо, Либертус!» - рассмеялась Ирис в ответ. – «И береги ногу».

Кивнув, Либертус устремился прочь, опираясь на костыли, и Ирис проводила его взглядом.

Игнис приехал к Ноктису уже ночью, приветствовал охранника принца, остающегося в холле. Буквально минуту спустя появился и Промпто, и двое устремились в направлении лифта. «С родителями повидался?» - поинтересовался Игнис, но Промпто отрицательно покачал головой: «Нет. Их дома не было... Но ничего. Я привык».

Вызвав лифт, немного поболтали о том, как много добра упаковал им в дорогу Гладиолус, беспрекословно заявив, что берет лишь самое необходимое – «для приготовления еды».

Двери лифта открылись, оттуда вышла некая женщина. Промпто немного нервно поздоровался с ней, та ответила на приветствие. Зайдя в лифт, друзья продолжали разговор; Промпто восторженно делился ожиданиями о предстоящей поездке – ведь наверняка это будет самый настоящий поход со всеми прилагающимися атрибутами: приготовлением пищи на костре, ночными рыбалками да задушевными беседами.

Лифт доставил двоих на нужный этаж, и направились они к квартире Ноктиса. Промпто признался, что ждет не дождется, когда вновь попробует стряпню Игниса. «Я люблю сладости, но и сытную еду тоже», - делился он. – «Острое что-нибудь... в общем, я все люблю. Даже если это будет что-то странное». «Понял», - кивнул Игнис. – «Я люблю экспериментировать с местными продуктами, так что я рад, что тебе нравится пробовать что-то новое».

Позже к Игнису, Промпто и Ноктису присоединился и Гладиолус, и ночью четверо занялись генеральной уборкой квартиры. Но непохоже, что в этом хаосе возможно навести порядок. Неожиданно Промпто обнаружил в одной из коробок старые комиксы, чему несказанно обрадовался. Он вознамерился было немедленно приступить к чтению, но Игнис и Гладио одернули излишне восторженного товарища.

«Ведь все это отвезут в Цитадель?» - осведомился Промпто, и, с надеждой глядя на Ноктиса, поинтересовался, можно ли ему взять с собой в дорогу пару комиксов. «Нет», - отрезал принц, после чего вместе с остальными вернулся к уборке.

Несколько часов спустя – уже глубокой ночью – квартира сияла чистотой, и ребята, запечатав все без исключения коробки с вещами Ноктиса, смогли наконец полюбоваться результатами своей работы. Ведь больше этого места они не увидят: когда принц вернется, он будет женатым человеком, и о холостяцкой жизни – ровно как и об этой квартире – придется забыть. «Я еще это не осознал», - признался Ноктис. – «Но уверен, все уладится». «То есть, ты не беспокоишься?» - удивился Промпто.

Сохраняя отстраненное выражение лица, Ноктис тщательно обдумал вопрос. «Насчет того, чтобы не проспать?» - уточнил он. «Разумеется», - ухмыльнулся Игнис, и Гладио встревожился: «Ты что, действительно не думал о будущем?» «Ты меня недооцениваешь», - отозвался Ноктис. – «К тому же, сколько об этом не думай, вряд ли что-то возможно изменить».

«Прежде нам нужно добраться до места назначения», - поспешил сменить тесу Игнис, и остальные признали, что это будет самое настоящее приключение: ведь, по сути, о мире, лежащем за пределами Стены, им мало что известно. «Культура похожа на ту, что была в Инсомнии тридцать лет назад», - выдал Игнис всю известную ему информацию. – «Это как пейзаж со старой фотографии».

Понимая, что заснуть им этой ночью навряд ли удастся, четверо решили провести время за любимой мобильной игрой, и, вытащив телефоны, всецело погрузились в приключения королевских рыцарей...

Регис и Кларус лишь сейчас вернулись с кажущиеся бесконечными встреч и совещаний, и были они совершенно вымотаны и измучены. «У меня не было даже времени повидаться с Ноктисом», - признался король, и Кларус участливо поинтересовался: «Может, отдохнешь завтра, когда отправишь его? Давай я разберусь с более-менее рутинными делами». «Не могу», - вздохнул Регис, улыбаясь. – «Если я хотя бы на день поручу королевство тебе, то мне уже некуда будет возвращаться».

Они рассмеялись; дружеская беседа разряжала обстановку, позволяла забыть о ситуации, в которой они оказались, и о том, какие последствия судьбоносное решение короля будет иметь для державы.

«Ты успел связаться с Сидом?» - вспомнил Кларус. – «Если нет, я с радостью ему напишу». «В этом нет необходимости», - устало отмахнулся Регис. – «Мне удалось позвонить ему сегодня. У него все хорошо. Но взамен на обещание позаботиться о моем сыне он потребовал личную встречу». «С королем так не разговаривают», - нахмурился Кларус. «Наверное, он чем-то обеспокоен, раз так настаивает», - пожал плечами монарх.

«И что же ты ответил?» - полюбопытствовал Кларус, и отвечал Регис: «Что я не могу с ним встретиться». «Честный король», - кивнул Кларус, но Регис нахмурился, с горечью бросил: «Честный? Это при том, что я ничего не мог ему сказать? Я не могу сказать правду даже собственному сыну...» «О таком просто нельзя говорить», - согласился Кларус. – «Я было попытался, и тоже не смог. Для этого невозможно подобрать слова. Мы ведь просто отсылаем их отсюда... Регис, ты сделал все, что мог. Они уже не дети. Когда-нибудь они поймут».

«Спасибо», - улыбнулся король, благодарный другу за эти слова, но, посуровев, продолжил: «Ради будущего придется пойти на жертвы. Скорее всего, народ меня не поймет, я на это и не надеюсь. Но я намерен защитить их, и если я действительно хочу это сделать, то выбор у меня невелик. Я забыл о гордости. Возможно, меня сочтут дураком и поднимут на смех... Имя Амиситиев, верных слух Каэлумом, будет опозорено. И за это я прошу у тебя прощения, Кларус». «Можешь не извиняться», - покачал головой Кларус. – «Ты же для меня не просто король. Ты – мой верный друг. И так будет впредь, что бы не случилось».

На следующее утро четверо замерли пред троном короля: принц Ноктис Люцис Каэлум и верные его сподвижники: Промпто Аргентум, Игнис Сцентия и Гладиолус Амисития. Обратившись к сыну, Регис даровал тому свое благословение, а троице велел оставаться подле принца и защищать того, не щадя себя. Ноктис должен добраться до Альтиссии – столицы Аккордо, где встретится с леди Лунафреей – своей будущей супругой, и скрепят они свой союз.

Простившись с монархом и сопровождавшим того капитаном Драутосом, четверо сели в машину, «Регалию», и та тронулась с места, удаляясь от Цитадели. Что ж, дело сделано, принц – хотелось бы надеяться – в безопасности, и королю придется вернуться к заботам о скорейшем подписании мирного договора с империей.

Никс смотрел телевизор – новостной канал, где шла трансляция праздничных настроений столичных жителей, ведь подписание мирного договора состоится уже через три дня! Настроение у солдата было преотвратное; мыслями унесся он в прошлое, вспоминания нападение Нифльхейма на Галахд, обретение приюта в Инсомнии, поступление на службу к королю... а также неприятие «иммигрантов» со стороны столичных.

Кадры на экране сменялись, показывая прибывших в Инсомнию представителей элиты Нифльхейма – императора и канцлера... а также – Лунафреи...

Что ж, пора заступать на стражу... Покинув квартиру, Никс устремился через площадь к Цитадели, когда подле него остановился черный автомобиль. За рулем – капитан Драутос. «Садись», - бросил офицер подначальному, и тот послушно занял переднее пассажирское сидение. – «Новый приказ. Нужно забрать принцессу».

Машина тронулась с места, и Драутос, вырулив на скоростную магистраль, ведущую к Цитадели, прибавил скорости. «Отличная машина, сэр», - нарушил неловкое молчание Никс; после приснопамятного сражения, когда ради спасения Либертуса ослушался он приказа, отношения у них с Драутосом оставались весьма натянуты.

«Собственность принца», - отозвался капитан. – «Мы вывезли его из города». «А разве ему не нужно планировать свадьбу?» - удивился Никс, но Драутос отрицательно покачал головой: «У короля свой план. Принц Ноктис и принцесса Лунафрея встретятся вдали от Инсомнии». «Тогда что она делает тут?» - поинтересовался Никс. «Все усложняет», - признал капитан. – «Мы отправили Кроу найти принцессу и вывезти ее из Тенебрэ... И все еще пытаемся понять, что пошло не так...»

На магистрали у дворца собрались протестующие; стражи теснили их в стороны, освобождая проезжую часть. Похоже, не так уж и рады люцианцы миру, как пытаются представить это новостные каналы...

«Я знаю твое отношение к войне, но как тебе мир?» - сменил тему Драутос. – «Ты рад сдаче своего дома?» «Таково решение короля», - осторожно отозвался Никс. – «Я у него в долгу. Мне повезло... в отличие от многих жителей Галахда. И я им нужен». «Ты возвращаешься?» - уточнил Драутос, удивленный подобным решением солдата. – «Чем ты поможешь им без магии короля?»

Никс промолчал, и Драутос усмехнулся: «Вечно хочешь кого-то спасти. Поверь, я понимаю, но так войну не выиграть». «Это не просто желание», - отмахнулся Никс. – «И дело не во мне... Переживай лучше за Либертуса. Он уедет, если все ухудшится». «Худшее еще впереди», - уверенно произнес Драутос.

Дальнейший путь до западных ворот они проделали в молчании.

Сами же врата, ведущие в Цитадель, были заперты; подле них оставался автомобиль, доставивший в город принцессу Лунафрею. Имперский советник, ее сопровождавший, горячо спорил с офицером стражи, требуя немедленно открыть ворота, но тот оставался непоколебим, исполняя полученный приказ короля.

Подошедший к воротам капитан Драутос заверил посла, что Мечи займутся принцессой, после чего приказал Никсу немедленно доставить девушку во дворец. Пораженный посол наблюдал, как солдат садится за руль автомобиля, и начинает тот движение в направлении Цитадели через открывшиеся западные врата...

Герольд объявил о прибытии Ее Высочества принцессы Лунафреи Тенебрэ, и девушка проследовала в тронный зал Цитадели. Несмотря на то, что не виделись они с королем Регисом много лет и расстались при поистине ужасных обстоятельствах, двое приветствовали друг друга теплыми улыбками. «Принц Ноктис не здесь, верно?» - уточнила девушка, и король утвердительно кивнул: «Да, моя дорогая. Не здесь». На лице Лунафреи отразилась печаль, и Регис изрек: «Я слишком стар, чтобы вести эту войну. У меня нет выбора. Я должен принять условия империи». Девушка понимающе кивнула, но рассчитывала она на иной ответ... трудно смириться с тем, что ненавистная империя все же добилась своего, потушив последний очаг сопротивления в Эосе.

«Несмотря на это, я надеялся провести свадьбу в ином месте», - продолжал Регис, - «и отправил одну из мечей доставить тебя туда». Лунафрея удивленно воззрилась на монарха: о чем он говорит?.. Регис сокрушенно вздохнул: похоже, миссия, возложенная на Кроу, провалилась... «Но еще не поздно», - настаивал он. – «Я могу собрать эскорт... Прошу, поезжай к моему сыну». «Нет», - решительно произнесла принцесса. – «Куда бы я не направилась, империя последует за мной. Принц окажется в еще большей опасности. Я обязана защищать принца и помочь ему исполнить его судьбу. За двенадцать лет это не изменилось».

«А как же твоя судьба?» - вопросил король, и Лунафрея, не отведя взгляд, молвила: «Мой долг – это моя судьба, Ваше Величество. Я готова смириться со всем, что меня ожидает». И Регис, и сопровождавший принцессу Никс остались под впечатлением от железной воли девушки, сломить которую не смогли даже годы оккупации Тенебрэ.

Драутос дожидался Никса в коридоре; двое Мечей устремились прочь от тронного зала – свою миссию они исполнили, препроводив Лунафрею в Цитадель. «Она все это время была заложницей Нифльхейма?» - осведомился Никс, и капитан пожал плечами: «Она – символ мира. Это все, что мне сказали». «Не похоже», - покачал головой солдат. – «Похоже, ее цели намного масштабнее». «Тебе приказали ее защищать», - отрезал Драутос. – «А не смотреть, слушать или думать».

Зазвонил мобильный телефон, и капитан, приняв вызов, внимательно выслушал доклад – о смерти Кроу. Тело девушки обнаружили некие обездоленные в руинах за Стеной, и сейчас оное было доставлено в городской морг, где медики приступили к осмотру, пытаясь понять причины гибели чародейки.

...Когда до морга добрался Никс, там уже находился Либертус; отбросив костыли, он обнимал мертвое тело подруги, беззвучно рыдая...

...Позже, когда Никс и Либертус, ни слова не сказав друг другу, вернулись в оплот Королевских Мечей, у арены, проходили на которой тренировочные поединки, их встретил Драутос; капитан держал в руках картонную коробку. «Личные вещи Кроу», - произнес он, протягивая коробку Никсу. – «Поступи с ними так, как считаешь нужным».

«Каким на самом деле было ее задание?» - обратился Либертус к Драутосу. – «Мечи не умирают во время обычного сопровождения». «Перемирие не помешает провести расследование», - заверил подначальных капитан. – «Она была хорошим солдатом. Я узнаю причину ее гибели».

С этими словами он устремился прочь, оставив Либертуса и Никса одних. «Ну и жизнь», - выдавил Либертус, качая головой и едва сдерживая рвущиеся рыдания; взгляд его был устремлен в одну точку. – «Кроу выросла сиротой. Сбежала из деревни... Все еще помню нашу первую встречу... Худая малютка... вся в грязи... Ни единого друга... Но ее глаза... они чем-то притягивали... Она заслуживала лучшего! Я бы сделал все, чтобы дать это ей!»

Либертус сорвал с плечами нашивку с символом Королевских Мечей, отбросил ее в сторону; скрипя зубами от боли, он взял в руки костыли, зашагал прочь. «Либертус!» - окликнул его Никс, донельзя встревоженный душевным состоянием друга. – «Кроу погибла Мечом! Ты почтишь ее память, оставшись таковым!» «Иногда ты глупее меня!» - выкрикнул Либертус. – «Неужто не понимаешь? Люцис убило Кроу!.. Так что вернись в замок и скажи королю, что мира не будет, пока мы отдаем слабых волкам! Теперь я буду сражаться один! До встречи... герой!» Последнее слово Либертус произнес с нескрываемым презрением, после чего продолжил путь, дабы покинуть оплот Королевских Мечей и не возвращаться сюда боле.

...Никс же вернулся в свою квартирку, где разобрал вещи Кроу, находившиеся в переданном ему Драутосом ящике. Среди прочего здесь означились браслет, походящий на наручные часы, и заколка – похоже, девушке так и не выпала возможность преподнести ее в дар Лунафрее...

Вечером следующего дня, в канун подписания мирного договора, на террасе великолепного отеля в Инсомнии состоялся званый ужин, прибыли на который представители воинских чинов и благородных родов обеих держав – в том числе и император Нифльхейма, Эдолас Альдеркапт. Последний приветствовал короля Региса, высказав восхищение как величием столицы, так и пышной встречей, ему оказанной, однако взгляд правителя империи оставался колюч и холоден. «Надеюсь, мой визит окажется плодотворным», - со значением процедил он, и Регис коротко кивнул в ответ.

Королевские Мечи несли стражу, обеспечивая безопасность на сем мероприятии; к Никсу приблизилась Лунафрея, молвила: «Король Регис сказал, что кто-то из вас отправился за мной. Я бы хотела лично его поблагодарить». Эмоции, отразившиеся на лице Никса, стали для Лунафреи достаточным ответом о том, что произошло с сим посланником...

Вытащив из кармана заколку, Никс протянул ее девушке. «Она везла ее в подарок вам», - выдавил он, и удивленная Лунафрея приняла дар, заверив солдата: «Она всегда будет со мной. Спасибо».

Празднество продолжалось... но на душах у Королевских Мечей, наблюдавших за оным, было неспокойно...

В городских трущобах Либертус разыскал практически пустующий зал с игровыми автоматами, проковылял в соседнее помещение. Люди, собравшиеся здесь, с тревогой воззрились на солдата, а тот поинтересовался: «Говорят, здесь не любят мирный договор. Я в нужном месте?»

«Определенно», - хмыкнул один из присутствующих - Пруви, бросил сподвижникам: «Поздоровайтесь с человеком, верно служащим славному королю». «Служившему», - поправил его Либертус. – «Те дни позади. Я не буду слушать ложь этого ублюдка! Он сидит на престоле, но он не король! Не для меня!»

«Что ж, добро пожаловать в сопротивление, брат», - улыбнулся солдату инсургент. – «Надеюсь, ты хочешь поговорить?» «Что вы желаете знать?» - напрямую вопросил Либертус; гнев продолжал сжигать его душу, и сейчас он готов был поделиться любыми известными ему сведениями с бойцами сопротивления – все, что угодно, лишь бы уберечь Люцис от передачи ненавистным имперцам.

В сей ночной час Лунафрея оставалась на балконе Цитадели, вознося молитвы высшим силами за безопасность Ноктиса – пусть сберегут его... где бы он ни был.

«Какому богу молишься, ты, рабыня судьбы и рока?» - громыхнул голос, и к принцессе приблизился генерал Глаука – как всегда, облаченный в тяжелые доспехи. – «Забудь о молитвах. Боги не слушают». «Генерал Глаука, зачем вы здесь?» - осведомился Лунафрея, отчаянно стараясь, чтобы голос его не дрогнул – безжалостный имперец, истинную личину которого не ведал никто, пугал ее одним своим видом.

«Ты слишком умна, чтобы верить в этот мир», - произнес генерал, и когда принцесса вознамерилась уйти, схватил ее за предплечье, рывком развернул к себе. – «Жаль, что ты не увидела своего любимого Ноктиса. У тебя иное предназначение». «Я служу не Нифльхейму!» - возмутилась Лунафрея, отчаянно пытаясь освободиться от мертвой хватки генерала, и тот согласно кивнул: «Да. Ты служишь мне».

«Вам?» - опешила девушка. – «Не понимаю». «Завтра поймешь», - обещал Глаука.

...День подписания мирного договора настал. Собираясь на службу, Никс бросил взгляд на остающийся на столе браслет, отображались на котором некие странные координаты. Покачав головой, солдат сосредоточился на мысли о том, что предстояло ему в сей судьбоносный день. Быть может, все пройдет тихо-мирно, и завтра Эос познает долгожданный покой... но сам Никс слабо в это верил.

...Добравшись до Цитадели, Никс занял свой пост у ворот, ожидая прибытия делегации Нифльхейма. До начала церемонии оставалось трех часов, и у ворот уже начинала собираться толпа зевак.

Неожиданно коммутатор, прилаженный к уху Королевского Меча, ожил. «Никс! Принцесса с тобой?» - послышался встревоженный голос Пелны, и солдат, нахмурившись, произнес: «Нет. Я охраняю Цитадель». «Нифы выехали на церемонию», - прозвучал ответ. – «Ее не было с ними».

Осознание того, что предчувствие не подвело его и предопределенному сценарию подписания мирного договора имперцы следовать и не собирались, заставило Никса сорваться с места, бегом броситься прочь с поста. Да, нарушает он приказ, но сейчас на кону слишком многое.

Вернувшись в квартиру, Никс схватил со стола браслет, и, выйдя на связь со сподвижником, остающимся в оплоте Королевских Мечей, просил того проверить отображающиеся на дисплее координаты. Ожидая ответа, солдат устремился в направлении Цитадели, где уже собирались гвардейцы, должные следить за порядком и пресекать все возможные провокации.

«Координаты в двадцати милях к югу от Инсомнии», - вновь вышел на связь Пелна, и Никс, не сбавляя шаг, мрачно кивнул, утверждаясь в самых худших своих подозрениях: «За Стеной». «Выведи координаты на радар и скажи, что найдешь», - приказал Никс, и собеседник его замолчал. Сознавал Никс, что в заколке Лунафреи находился маячок, а браслет Кроу выступал принимающим устройством для координат, по которым можно было определить местонахождение украшения и его владелицы.

...Кортеж Нифльхейма прибыл к Цитадели; Император вышел из машины, приветственно помахал рукой собравшейся толпе. После чего наряду с канцлером направился к вратам.

...Расталкивая гвардейцев, пытающихся остановить его, Никс проследовал во врата Цитадели, зашагал в направлении тронного зала. Капитан Драутос на связь упорно не выходил... но вскоре коммутатор вновь ожил, и связной сообщил Никсу: по указанным координатам находится целая воздушная флотилия Нифльхейма, пребывающая в полной боевой готовности! «Как капитан? Он не отвечает!» - с нескрываемой тревогой поинтересовался Никс, и Пелна растерянно отвечал: «Должен быть в Цитадели. Наверное, занят эскортом». «Пелна, последняя услуга», - произнес Никс. – «Подготовь Мечей к бою!»

Не слушая дальнейших вопросов и возражений, Никс отключил коммутатор, после чего, оттолкнув гвардейцев, несших вахту у тронного зала, рывком распахнул двери, и, проследовав к основанию ведущих к трону ступеней, опустился на колено. «Ваше Величество! Прошу, отдайте приказ о переброске Мечей!» - смиренно просил он. – «Флот Нифльхейма готовится к войне в двадцати милях к югу! И у них принцесса!»

На лице Региса отразился гнев, и, обернувшись к Кларусу, монарх приказал тому выставить усиленную стражу у конференц-зала, где станет проходить подписание мирного договора. «Но в этом увидят недостаток доверия...» - начал было Кларус, но Регис оборвал его: «...Которое присутствует. Выполняй!.. Возможно, нам придется задержать императора Альдеркапта». «Задержать?!» - поразился Кларус. – «Это станет объявлением новой войны!» «Мы все еще воюем, Кларус», - напомнил сподвижнику король, после чего, обратившись к Никсу, приказал ему отбыть немедленно – дабы спасти Лунафрею.

...Поспешив в оплот Королевских Мечей, Никс передал солдатам приказ короля, и те немедленно принялись готовиться к миссии. Конечно, присутствие флотилии нифов могло оказаться отвлекающим маневром... но вряд ли – ведь на борту флагманского судна находится принцесса Тенебрэ, а, стало быть, имперцы не собираются чтить достигнутые ранее договоренности.

«У нас две цели!» - обратился Никс к Мечам. – «Спасти принцессу – и предотвратить налет кораблей нифов на Инсомнию». В отсутствие капитана Драутоса солдаты приняли над собой командование Никса Ульрика, и теперь спешно покидали оплот – ожидала их миссия, исход которой – вполне возможно – определит судьбу всего королевства...

К тому времени, когда Королевские Мечи добрались до каньона, укрывались в котором шесть имперских воздушных кораблей, до подписания мирного договора оставалось около двадцати минут. Неожиданно суда пришли в движение, начали подъем ввысь. Солдаты, воспользовавшись способностями к телепортации вслед за оружием, метали клинки в корпуса кораблей, перемещались вслед за ними. Им удалось проникнуть внутрь кораблей, и приступили они к поискам принцессы. Капитан Драутос, вышедший на связь с подначальными, корректировал их действия, приказывая сохранять осторожность.

...Тем временем императору, наряду с чиновниками Нифльхейма дожидавшемуся короля Региса в зале, где должна была состояться церемония, было доложено о проникновении Королевских Мечей на корабли флотилии. Альдеркапт усмехнулся: что ж, похоже, все идет по плану...

...Королевские Мечи терзались сомнениями: что-то не похожи были имперские суда, взявшие курс на Инсомнию, на военный флот. Но от плана отступать было уже поздно: к тому же, на борту одного из кораблей Пелна, похоже, обнаружил камеру, содержалась в которой Лунафрея, у дверей которой замерли два нифа. Драутос отдал солдатам сигнал к атаке.

...Тем временем король Регис наряду с советниками медленно проследовал в зал, где дожидались его имперцы. Монарх Люциса нарочито тянул время, опустился в кресло рядом с императором. «Простите за задержку», - произнес он. – «Непредвиденные неприятности». «Надеюсь, ничего ужасного?» - с показным участием осведомился Альдеркапт, и отвечал Регис: «Простая кража, и ничего больше». «Вор смел, раз обокрал короля», - заметил император. – «Видимо, волшебные Стены и врата замка не могут сберечь все». «Возможно», - признал Регис, глядя прямо перед собой и не удостаивая императора взглядом. – «Но неважно. Украденное вскоре будет возвращено».

«Впечатляет! Вы – образец королевского самообладания!» - высокопарно возвестил Альдеркапт, и, наклонившись к Регису, тихо произнес: «Но я обязан спросить: почему вы в этом так уверены?» «Эта вещь – не просто побрякушка», - отвечал король. – «Она обладает собственной волей... и способна вырваться из рук любого вора». «Похоже, это действительно славная добыча», - задумчиво протянул Альдеркапт...

...Пелна прикончил обоих стражей, с помощью обнаруженной на теле одного из них карты доступа открыл дверь камеры, где томилась Лунафрея.

...Кларус шепнул на ухо Регису: «Мечи освободили принцессу».

Король, остающийся совершенно невозмутимым, поднялся на ногу, наряду с императором приблизился к столу, где находился текст мирного договора, готовый к подписанию. «Вы нашли вора?» - осведомился Альдеркапт. «Да, и украденное удалось вернуть», - отвечал король, после чего вопросил: «Скажите, какое наказание полагается за кражу в вашей империи?» «Одно из тяжелейших», - признал император, и, помолчав, добавил: «Хотя есть одно исключение. Любопытный старый закон, которому все еще следуют кое-где. Вор, сбежавший из неволи, более не отвечает за преступление». «В назидание жертве?» - уточнил Регис. – «Не выказывай слабость, иначе не добьешься правосудия?» «Нет, славный король, далеко не так», - покачал головой Альдеркапт, скрещивая взгляд с Регисом. – «Это назидание самой длани правосудия: не ослабляй хватку».

...Взрывы раздались у входа в Цитадель. Ухмыльнувшись, император вытащил пистолет, Регис же в ответ магией сотворил множество мечей, направленные как на самого Альдеркапта, так и на имперских чиновников...

...Подоспевший к камере Никс с ужасом зрел, как Пелну сжало хлестнувшее из соседнего коридора щупальце гигантского спрута. Схватив Лунафрею за руку, солдат бросился прочь...

...Часть Королевских Мечей, находящихся на борту следующих к Инсомнии имперских воздушных кораблей, атаковала своих же собратьев...

...Имперские солдаты напали на королевских гвардейцев, несущих стражу у чертога, заключающего в себе кристалл Люциса, и, прорвавшись внутрь, устроили взрыв...

...Выбежав на палубу приближающегося к Цитадели воздушного судна, наблюдали Никс и Лунафрея, как из глубин величественного здания ввысь взметнулось пламя... и Стена, хранящая столицу, исчезла...

...«Кристалл не будет тебе служить», - бросил Регис, не переставая поддерживать двеомер заклинания, на что Альдеркапт, продолжавший целиться в короля Люциса, лишь безразлично пожал плечами: «И тебе тоже... когда я заберу его из этого проклятого города».

...Один из Мечей метнулся к принцессе, занося клинок для удара. Никс среагировал мгновенно, парировав удар и прикончив нападавшего. Что происходит?!.

...На всех без исключения воздушных кораблях Королевские Мечи противостояли друг другу. Одно из суден оказалось взорвано, накренилось в воздухе, задев корабль, на борту которого оставались Никс и Лунафрея... Тот медленно устремился к земле, теряя управление.

Гигантский спрут – демон Ультрос, вырвавшийся с нижних палуб – бил щупальцами, круша как судно, так и находящихся на борту его – как имперцев, так и Мечей. Одно из щупалец захлестнуло Лунафрею, и девушка забилась в смертоносных объятиях.

...Иные корабли направили орудия на беззащитную Цитадель; отделялись от них транспортники, на борту которых находились Магитек-солдаты – бездушные, роботизированные пехотинцы, созданные на имперских исследовательских комплексах. Ворвавшись в зал, оставались в котором правители Люциса и Нифльхейма, а также ближайшие их советники, Магитек-солдаты открыли огонь на поражение по люцианцам; воспользовавшись моментом, нифы спешно покидали зал. Король Регис сотворил магический щит, за которым укрылся от шквального огня наряду с Кларусом.

...Терпящий крушение воздушный корабль медленно падал, а в недрах его продолжался ожесточенный бой. Разя Ультроса огненными шарами, Никс вынудил демона выпустить Лунафрею. Но как спастись с обреченного судна?..

...Имперцы покинули зал, и ныне ступил в оный генерал Глаука, дабы покончить с королем Люциса и сподвижниками того...

...Никс из последних сил поддерживал магический щит, приходились на который удары щупалец Ультроса. К кораблю их приблизился транспортник; ангар оного открылся, оттуда показался Луче... Но щупальце демона смело Меча, и тот кубарем полетел вниз, земле.

Улучив момент, Лунафрея запрыгнула в ангар, бросилась к кабине; Никс – за ней. Заняв кресло пилота, солдат направил транспортник прочь от гибнущего судна... Ультрос же сдаваться не желал, потому, обхватив транспортник щупальцами, надежно устроился на его крыше...

...Кларус и королевские советники обнажили мечи, встав между Регисом и генералом Глаукой. «Давно я не сражался рядом с тобой, старый друг», - молвил Кларус, и Регис кивнул: «Да. Но в этот раз это не твоя битва. Если хочешь уйти – ступай». «И бросить моего короля?» - риторически вопросил Кларус. – «Ну уж нет... К тому же, наша магия связана с тобой. Если ты падешь – падет Люцис». «Тогда давай вновь вступим в бой, старый друг», - процедил король.

Разметав советников, генерал Нифльхейма метнулся к изготовившимся к бою Регису и Кларусу...

...Транспортник Никс направил к высокому небоскребу, на крыше которого красовался шпиль. Подлетев поближе, и сбросил на оный Ультроса, и гигантский спрут забился в агонии, разрушая здание. Королевский Меч же уже направлял суденышко в сторону, когда Лунафрея нарушила молчание: «Отвези меня к королю Регису». «Совсем спятила?» - бросил Никс, отчаянно пытаясь удержать транспортник, двигатели которого уже начинали дымиться, в воздухе. – «В Инсомнии идет война!»

«Я не могу забыть о своем долге!» - заявила девушка, и Никс отмахнулся: «Да, я все это уже слышал». «Тогда ты понимаешь, что нужно торопиться!» - настаивала Лунафрея, и Никс не преминул уточнить: «Куда торопиться? На смерть?» «Я не боюсь смерти», - молвила Лунафрея, и Никс, которого откровенно раздражал этот бессмысленный разговор о долге и предназначении, отмахнулся: «Хватит изображать храбрую принцессу! Лучше молись, чтобы мы не рухнули!»

...Король и его ближайший советник держали оборону, противостоя бешеному натиск генерала, но тот оказался слишком силен. Меч Глауки пронзил Кларуса, и ныне остался у генерала лишь один противник – король Регис.

...Оставаясь на борту воздушного корабля, император и канцлер Нифльхейма наблюдали за гигантским кристаллом, извлеченным из недр Цитадели и ныне закрепленном на одном из судов. «Что ж, полагаю, все прошло по плану», - с улыбкой изрек Ардин, созерцая панораму Инсомнии – последнего, обреченного оплота Люциса. «Ты прав», - согласился Альдеркапт. – «Мы разрушили Стены, и остается лишь сломить город».

«Предлагаю на этом удалиться», - предложил канцлер своему сюзерену. – «Скоро солнце сядет... Нам не следует наблюдать ночные ужасы». Альдеркапт согласно кивнул.

Воздушные суда Нифльхейма покидали Инсомнию, забирая с собой сокровенную реликвию королевства Люцис. И ныне то – беззащитно пред порождениями ночи...

...Транспортник под управлением Никса приблизился к Цитадели; Меч просил у спутницы хотя бы минутку, чтобы найти подходящую площадку для посадки, но та ничего не желала слушать. «Я не боюсь смерти!» - в который уже раз повторила Лунафрея, выпрыгнула из транспортника, устремилась к балкону дворца, находящемуся в доброй паре десятков шагов внизу.

Выругавшись, Никс покинул судно, переместившись на балкон и успев подхватить падающую принцессу. «Благодари магию за это чудо, Ваше Высочество», - бросил солдат.

...На площадь пред Цитаделью опускались имперские транспортники, и выступавшие из них солдаты открывали огонь на поражение – как по гвардейцам, так и по мирным жителям, собравшихся у врат дворца...

Среди тех шагал один из лидеров сопротивления, Пруви. «Скоро осуществится месть», - зло шипел он. – «Заря новой эпохи...» Пули пронзили тело человека, и распластался тот на земле. Бойцы сопротивления оказали солдатам империи неоценимую поддержку во вторжении в Цитадель и похищении кристалла, но сейчас они утратили свою полезность, посему нифы безжалостно расправлялись и с ними...

...Из последних сил король Регис поддерживал магический щит, принимавший на себя яростные удары клинка генерала. «Кристалл у вас», - выдавил монарх, с ненавистью глядя на противника. – «Что еще вам от меня нужно?»

Не удостоив Региса ответом, Глаука продолжал наносить удары по щиту, а когда тот, наконец, исчез, с силой рубанул по кисти короля. Кольцо последнего покатилось по полу... остановившись у ног остававшегося на пороге чертога регента Тенебрэ. «Кольцо Люциса», - с благоговением произнес Равус, поднимая с пола артефакт. – «Я лишился матери, страны, наследства... Мне осталась лишь жизнь с Нифльхеймом... И все это – ради этого! Теперь кольцо Люциса – мое!»

С этими словами Равус надел кольцо на палец, и воссияло оно. Глаука метнулся к регенту, занося меч... В зал вбежали Никс и Лунафрея, созерцая происходящее... А Равус, воздев руки, возвестил: «Услышьте меня, древние короли Люциса! Я – Равус Нокс Флерет, и я как никто иной заслуживаю того, чтобы даровали вы мне свое могущество!»

Но в ответ руку Равуса объяло пламя; кольцо отторгало человека, возомнившего себя его владельцем! Истошно вопя, регент катался по полу, а кольцо, слетев с пальца Равуса, откатилось в сторону... где подобрал его король Регис. Никс метнулся к Глауке, сошелся с ним в противостоянии, в то время как Лунафрея, осторожно поддерживая обессиленного, израненного монарха, повела его к выходу из чертога – туда, где находился элеватор.

Обернувшись, Регис приказал Никсу присоединиться к ним, и Королевский Меч переместился за пределы помещения, после чего король захлопнул двери элеватора, и кабина начала стремительный спуск. Оторвав подол платья, Лунафрея перевязала им искалеченную левую кисть короля.

«Отсюда ведет тайный проход», - обратился Регис к принцессе и солдату. – «Покиньте город и направляйтесь в Альтисию. Ноктис ожидает вас там». «Вы все это предвидели», - резюмировал Никс, и король утвердительно кивнул: «Да, Но лишь так Ноктис мог избежать их гнева». «Таков наш король?!» - в гневе вопросил Никс. – «Жертвует сынами Люциса, чтобы спасти своего?» «Чтобы спасти мир!» - отвечала солдату Лунафрея, наградив его гневным взглядом.

«Доставь Луну в Альтисию», - с мольбой в голосе обратился к Никсу Регис. – «Это не приказ короля своему Мечу – это просьба одного человека к другому. Прошу тебя, Никс Ульрик – убереги ее! Ради общего будущего». «Ради будущего?» - с горечью вопросил Никс, ибо не видел он оного для своего королевства, когда кабину элеватора ощутимо тряхнуло и она остановилась.

Король передал Лунафрее Кольцо Люциса – пришло время, чтобы иной владел сим артефактом. После чего трое покинули элеватор, ступили в дворцовый зал; обессиленный, Регис едва стоял на ногах, сознавая, что в нынешнем состоянии станет он для Никса и Лунафреи лишь обузой. Посему, вскинув руку, сотворил непроницаемый магический барьер между собой и принцессой с ее спутником.

«Прошу, не покидайте нас!» - взмолилась Лунафрея, осознав, что задумал монарх, но тот лишь с грустью улыбнулся. «Твоя мать желала бы того же, что и я», - тихо произнес он. – «Счастливой жизни для тебя и Ноктиса. Ты провела годы в плену, потому я что тебя подвел. Этого не повторится. Запертые двери не помешают тебе исполнить свое предназначение».

Никс Ульрик увлек принцессу за собой, и двое отступили, наблюдая за Регисом и не в силах приблизиться к нему. Король же обернулся к элеватору, который рухнул вниз, в шахту, а в дверном проекме возник генерал Глаука. Что ж, бежать боле некуда; для правителя Люциса пробил час последнего противостояния...

Регис разил противника сполохами магии, но тот упрямо приближался, отражая энергии зачарованным клинком. «Узрите же короля Люциса, поддерживавшего мир за своими драгоценными Стенами!» - издевательски говорил Глаука, с удовольствием наблюдая за тем, как в глазах противника его отражается гнев. – «Где теперь твой мир, король? Ты обретешь покой, и дарует его тебе стремительный удар моего клинка!»

С этими словами он сразил короля Региса...

Вне себя от ярости, Никс вознамерился было броситься в бой, но Лунафрея урезонила его, молвив: «Нет! Нам надо отсюда выбраться. Этого хотел твой король». Поколебавшись, Никс все же согласно кивнул, вернул клинок в ножны, и наряду с принцессой устремился в направлении тайного хода.

За спинами их генерал Глаука неподвижно замер над мертвым телом короля Региса, салютуя мечом павшему врагу...

...В подземном ангаре Никс и Лунафрея обнаружили автомобиль, и, заняв его, выехали их тоннеля на скоростную магистраль. На бортовом компьютере транслировался выпуск новостей об инсургентах, устроивших теракт у входа в Цитадель. Один из шестерых был опознан как Либертус Остиум – беженец из Галахта, бывший член Королевского Меча. Никс поморщился: что ж, учитывая душевное состояние его друга в последнее время, вполне предсказуемо...

Либертус ковылял на костылях по заваленной мертвыми телами дворцовой площади, не обращая внимания на имперских солдат, взявших Цитадель в кольцо. Заметив тело Пруви, в котором едва теплилась жизнь, Либертус попытался было поднять его, но человек лишь отмахнулся – отпущено ему совсем немного, но умирал он с улыбкой на лице.

«Мы свободны», - прошептал он, и Либертус нахмурился: «В смысле – свободны?» «Империя... Они обещали...» - прохрипел инсургент. – «Этот округ наш... Всех беженцев... Наш новый дом...» «Империя?!» - поразился Либертус. – «Ты выбрал Нифльхейм?!» Вместо ответа Пруви передал Либертусу передатчик, дабы связался тот с единомышленниками. «Ты – герой революции, брат!» - стали последние слова идеалиста, и скончался он на руках у Либертуса. Последний, однако, никаким героем себя не ощущал, и от содеянного испытывал ныне лишь ужас...

Имперский транспортник завис над мчащейся по магистрали машиной, начал обстрел. Никс заметил, что огонь ведут Фурия и иные бывшие Мечи – предатели, все как один. Велев Лунафрее занять место за рулем, Никс швырнул клинок в транспортник, попытался было переместиться на борт его, и... ничего не произошло. Магия, дарованная королем, исчезла с его смертью.

Выругавшись с досады, Никс вновь вернулся на водительское сидение. Похоже, им не остается ничего иного, кроме как надеяться на лучшее – для того, чтобы вырвались они из захваченного нифами и их приспешниками города, должно произойти чудо!

«Продолжаешь разрушать мой город?» - разнесся над магистралью голос, и заметили двое, что настиг их фургон, управлял которым командующий гвардейцами. – «Я же говорил тебе не изображать героя! Предоставь транспортник мне. У тебя, похоже, королевское задание!»

Никс благодарно кивнул: с командующим они никогда не ладили, ибо гвардейцы относились к иммигрантам-Мечам весьма ревностно, но в сложившейся критической ситуации союзников не выбирают. Бронированный фургон принял на себя огонь, коий вели предатели из транспортника, закрыл собой автомобиль.

Но добычу упускать имперцы не собирались. Над магистралью пронесся иной транспортник, и от него отделились две Магитек-брони, перегородив дорогу и открыв огонь. Никсу не оставалось ничего иного, как резко крутануть руль влево, уходя из-под обстрела. Пробив ограждение, машина вылетела с магистрали, и, перевернувшись в воздухе, упала на крышу одного из домов нижнего яруса города. Магитеки преследовали жертв, не переставая стрелять, да и транспортник с предателями-Мечами не отставал.

Никс и Лунафрея выбрались из машины, устремились внутрь здания, укрылись в одно из комнат. «Как ты взбесила эти штуки!» - покачал головой Меч, и отвечала принцесса: «Им нужна не я, а кольцо». «Что такого особенного в этом кольце?» - озадачился Никс. – «Только не говори, что от него зависит будущее». «Владелец кольца может направлять силу королей Люциса», - пояснила Лунафрея. – «И это – запретная сила, давно запечатанная в кольце».

«Старая Стена...» - изумился Никс, услышав сие откровение. – «Я думал, это сказка!» «Уверяю, что нет», - молвила девушка. – «Но короли даруют свою силу лишь достойным». «Парень, что надел его во дворце, видимо оказался недостойным», - усмехнулся Никс, и принцесса вздохнула: «Это был мой брат. Его сковывает прошлое... и жажда власти...»

Два монстра-инсектоида ворвались в комнату, атаковали. Никс сумел прикончить тварей, и лишь сейчас осознал: наверняка противник их отслеживает через заколку, подаренную принцессе! Попросив у девушки украшение, Меч заметил прикрепленный к тому небольшой передатчик, вырвал его из заколки.

«У меня была младшая сестра», - рассказывал он спутнице. – «Она погибла с приходом империи. Я не смог ее спасти. Я был так же беспомощен, как сейчас. Я не показал ей желаемое будущее». «Подлинная сила не находит тех, кто ее ищет», - заметила Лунафрея. – «Она приходит к тем, кто ее заслуживает. Твоя сестра хотела, чтобы ты увидел будущее. Все желают подобного для своих близких».

Множество инсектоидов ворвались в помещение через окна, за ними следовала имперская боевая машина, ведя огонь на поражение. Зажав передатчик в руке, Никс бросился в сторону от Лунафреи, отвлекая внимание монстров на себя. Выпрыгнув в окно, он схватился за остов боевой машины, но выронил передатчик... подобрала который принцесса. Не мешкая, девушка швырнула устройство в сопло двигателя транспортника, зависшего над домом.

Монстры метнулись в сем направлении, забрались в сопло... Транспортник взорвался, рухнул прямиком на боевую машину. Никс едва успел отпрыгнуть в сторону прежде, чем груда искореженного металла рухнула наземь.

Королевский Меч стонал от боли: возможно, сломана нога... Каждый шаг отдавался болью... На связь вышел капитан Драутос, приказав подначальному немедленно следовать в сектор D, где его и Лунафрею будет ждать эвакуация. «Имперцы блокируют все выходы», - говорил капитан. – «Поэтому единственная возможность покинуть город – через сектор D. Доберись туда. До тех пор – никаких контактов». «Договорились, сэр», - скрежетнул зубами Никс, и, поддерживаемый Лунафреей, заковылял в означенном направлении.

Либертус ковылял по устланной мертвыми телами улице города, с ужасом взирая на картины случившейся резни. Может ли любая цель – даже самая благая – оправдать подобное?.. «Теперь пути назад нет», - прошептал он, сознавая, что всю жизнь придется жить с сим выбором, единожды сделанным.

Коммутатор ожил. На частоте, использовали которую Королевские Мечи, те из них, кто выступил против короля, вели переговоры о происходящем. Как понял из услышанного Либертус, Никс убил немало былых собратьев по оружию. «Это Глаука!» - неожиданно зазвучал искаженный, гулкий голос генерала. – «Король Регис мертв. Кольцо несут в сектор D. Мы должны забрать его у принцессы и добиться своей цели. Верните наш очаг и дом!» Либертус опешил: какое отношение генерал Нифльхейма может иметь к Королевским Мечам, почему использует их частоту и отдает приказы?..

Ожил передатчик, переданный Либертусу Пруви перед смертью. Бойцы сопротивления велели своему герою немедленно следовать к сектору D, где встретятся они с иным отрядом и удостоверятся в том, что революция непременно свершится.

Либертус нахмурился: к означенному сектору стекаются как бойцы сопротивления, так и предавшие своего монарха Королевские Мечи. Не слишком ли много совпадений?..

Перекресток у сектора D пустовал. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Никус велел Лунафрее держаться поодаль, сам же вышел на пересечение улиц, зычно возвестил: «Это Никс Ульрик! Принцесса у меня! Она жива и здорова!»

Раздались выстрелы, и две пули пронзили тело Никса, вынудив того пасть на колени. Сжимая пистолет в руке, приближался к нему Люче Лазарус. Лунафрея с криком метнулась к Никсу, но тот, обернувшись к ней, рявкнул: «Беги!»

«А ты стойкий, Никс!» - ухмыльнулся Люче, ударом ноги выбивая клинок из руки поверженного солдата. – «Поверить не могу, что ты еще двигаешься, несмотря на разрывную пулю. Кроу кричала от боли, когда та раскурочила ее внутренности». «Почему ты это сделал?» - в изумлении выдохнул Никс, осознав, что погибла чародейка от руки их собрата, и отвечал Люче: «Потому что Королевские Мечи – ничто! Пушечное мясо старика, умиравшее на войне за Инсомнию, пока наши дома оставались в рабстве!»

«Нифльхейм захватил твой дом!» - рявкнул Никс, стараясь не заорать от снедающей нутро страшной боли. – «Дома всех нас! Ничто это не изменит!» «Ты никогда не отличался умом», - безразлично пожал плечами Люче. – «А ведь мог получить новое будущее в империи!»

Не став добивать поверженного, Люче устремился в направлении Лунафреи. Девушка сорвалась с места, бросилась прочь, но довольно скоро оказалась в тупике. Люче медленно приближался. «Бежать некуда, принцесса», - констатировал он очевидное, протянул руку: «Кольцо!»

...Лежа на земле, наблюдал Никс, как в нескольких десятках шагов остановилась машины, вышел из которой капитан Драутос.

...Заставив принцессу передать ему Кольцо Люциса, Люче задумчиво повертел реликвию в руках, покачал головой: «Столько погибших ради такой мелочи. Но почему? Ради чего?» «Ради власти», - произнесла Лунафрея, глядя Люче прямо в глаза. – «Невероятной власти. Недостойной подобному тебе». «Власть», - процедил Люче, и, восприняв слова принцессы как личный вызов, надел кольцо на палец.

...Не произнося ни слова, Драутос приблизился к беспомощному Никсу... обернулся, заметив подъехавшую машину, за рулем которой находился Либертус. Неожиданно ночную тишь разорвали истошные крики. Объятый пламенем, Люче вопил от боли. Лунафрея сорвала с пальца предателя Кольцо Люциса...

Либертус вдавил педаль газа в пол; машина сорвалась с места, сбила с ног капитана Драутоса... но в следующее мгновение взмыла ввысь, и, перевернувшись в воздухе, рухнула на крышу. Изумленный Никс лицезрел на том самом месте, где мгновение назад находился капитан Королевских Мечей, облаченную в непроницаемый доспех фигуру генерала Глауки! Осознание того, что их командующий оказался имперским офицером и долгие годы лгал им, выдавая себя за иного, наполняло души Никса и Либертуса, выбравшегося из покореженного автомобиля, гневом.

«Все кончено!» - пророкотал Глаука, медленно приближаясь к Лунафрее, бросившейся к Никсу, и указал в темные небеса, где имперские воздушные корабли транспортировали гигантского демона – того самого, противостояли коему Королевские Мечи в недавнем сражении на рубежах королевства. – «Демоны выпущены! Люцис пал!»

Не терзаясь более сомнениями, Никс вырвал из рук растерявшейся Лунафрем Кольцо Люциса, надел на палец... Во тьме предстали дерзкому сияющие призрачные фигуры – воплощения древних королей Люциса. «Ты призвал хранителей будущего сего мира, смертный!» - прогремели обвиняющие голоса. – «Если жаждешь нашей власти, то сначала предстанешь пред нашим судом!» «Долго еще будете бездействовать, пока Инсомния горит?» - прохрипел Никс, из последних сил цепляясь за угасающее сознание. – «Старая, Новая, какая бы она ни была – выставьте Стену!»

«Ты нам не приказываешь!» - возмутились короли. – «Ты даже не королевской крови! Не нам защищать ваш город! Человек – глупое создание, цепляется за прошлое и трепещет перед будущим, тратит силы впустую на былое!» «Какое будущее вы охраняет?» - вопросил Никс, но короли уже вынесли свой вердикт: «Близорук! И не возвысится над этим!» «Постойте!» - прозвучал в какофонии возмущенных голосов тот, принадлежал коий Регису. – «Я знаю, на что способен этот храбрец. Он тоже желает сберечь будущее».

«Хорошо, юный король», - отвечали павшему монарху древние короли. – «Мы оценим достоинства твоего воина. Но наши дары дороги. Цена – жизнь!» Взору Никса предстали образы Либертуса и Никса; призывали короли солдата к нелегкому выбору – чьей же жизнью готов он пожертвовать ради могущества. «Нет!» - с горечью усмехнулся Никс, не желая идти на поводу у жестоких сущностей. – «К черту вашу силу, не нужна она мне! Я хочу сказать вам – вы не короли!»

«Твоих достоинств недостаточно! Гори!» - постановили монархи, и левую руку Никса объяло колдовское пламя. Тот лишь рассмеялся, поражаясь высокомерию и близорукости сюзеренов. «Вы же лишитесь своего драгоценного кольца!» - воскликнул он. – «Но его еще можно спасти!»

«Ты торгуешься за свою жизнь?!» - короли были неумолимы, но Никс отрицательно покачал головой: «Нет... Моя жизнь – ничто! Дать будущее тем, кто желает его увидеть – вот что действительно важно!» Сущности долго молчали... Искренен ли смертный в своих словах?.. Возможно, он действительно достоин... «Мы даруем тебе свой Свет», - постановили короли. – «Но он погаснет с восходом солнца. И цена за него – твоя жизнь!»

...Раны Никса исцелились мгновенно; призвав вернувшуюся магию, Меч направил поток оной на приближающегося генерала, и тот отказался отброшен далеко в сторону. Передав Кольцо Люциса Лунафрее, Никс представил принцессу Либертусу, просив того вывезти ее из Инсомнии, обеспечить безопасность, ведь в руках девушки – будущее мира. Высказав надежду, что в следующий раз они непременно встретятся в Галахте, Либертус увлек Лунафрею к машине, прибыл на которой капитан.

Никс же сошелся в противостоянии с Глаукой... а вокруг разверзался ад, ибо доставленный имперцами демон раззявил пасти, изверг во все стороны огненные шары. Инсомнию объяло пламя...

«На что ты надеешься?» - спрашивал Глаука, тесня противника. – «Один человек против империи? Против демонов? Как ты собираешься спасти Инсомнию без защиты Стены?» «Я и не собираюсь ее спасать!» - отвечал Никс, после чего, воззвав к дарованной ему магии, обратился к сущностям королей древности, прося тех встать на защиту города. Гигантские каменные статуи монархов, возведенные в Инсомнии два тысячелетия назад для защиты королевства, пришли в движение; сущности королей полнили их, и, отвечая на зов, вступали они в противостояние с захватчиками, атакуя как демонов, так и воздушные корабли Нифльхейма, зависшие в ночных небесах.

...«Вот какова мощь Старой Стены!» - с восхищением воскликнул Ардин Изуния, наблюдая за разворачивающимся в городе светопреставлением; наряду с императором и иными чиновниками находился он на борту флагманского корабля, предусмотрительно державшегося поодаль. – «Восхитительно, воистину восхитительно!»

...А внизу, в руинах и пламени продолжалось противостояние Никса Ульрика и генерала Глауки. «Зачем ты это сделал?» - спрашивал Никс, и отвечал его противник: «Люцис. Нифльхейм. Важно ни ради кого мы сражаемся, а за что. Мы сражаемся за свои дома. Лишь им мы преданы».

Новые корабли в небесах, новые демоны доставлены в Инсомнию, дабы ускорить разрушение столицы державшей, долгие годы бывшей бельмом на глазу империи. И статуи правителей Люциса разят демонов, в отчаянной попытке отвратить угрозу от величественного града, изливается на который пламенный дождь...

...«Какая прискорбная утрата!» - продолжал патетически вздыхать Ардин. – «Прекрасные городские улицы превратились в безобразные руины!» «Я возвращаюсь в Нифльхейм! Кристалл наш!» - постановил император, и, обернувшись к канцлеру, приказал: «Покончи со всем... и избавься от демонов». Ардин заверил сюзерена в том, что непременно исполнит его волю.

...Сполох молнии отбросил Глауку в сторону, и генерал замер у ног Королевского Меча. «Как ты мог служить империи?» - бросил тот. – «После всего, что она сотворила?» «Я не виню их за то, что они взяли данное», - прохрипел Глаука, поднимаясь на ноги; в доспехах его зияли прорехи, шлем был расколот, и зрел под ним Никс знакомое лицо – того, кого знал под именем капитана Драутоса. – «Я виню человека, который им это дар. Человека, дрожавшего за Стеной и бросившего нас, чтобы спасти престол и сына. Отдай мне кольцо и наши дома вновь будут свободны! Империя это пообещала!» «Я не вижу будущего за этим обещанием», - покачал головой Никс. «Не будь дураком!» - настаивал Глаука. – «Спаси друзей! Дай покойной сестре мир! За что сражаться, если не за это?»

Вместо ответа Никс атаковал, но меч противника ударил по его левой руке, опалив ее. Задыхаясь от боли, Никс распластался на земле, а Глаука навис на ним... А после устремился прочь; добивать былого подначального он не стал...

Глаука преградил путь автомобилю, в котором Либертус и Лунафрея спешили убраться из города. Машина не остановилась, ударила в генерала. Тот сумел запрыгнуть на крышу, но туда же выбрался и Либертус. Нанося удары Глауке клинком, он не позволял тому дотянуться до принявшей руль принцессы.

Машина стремительно неслась по магистрали, когда возник пред ними каменный гигант. Огромный меч рассек воздух, и Глаука, отброшенный сим оружием, неподвижно замер на магистрали.

Лунафрея остановила машину, дабы дать возможность Либертусу вновь забраться в салон. Казалось, испытания сей страшной ночи, озаряемой маревом пожара, не закончатся никогда. Машина устремилась в направлении городских врат...

...В сей предрассветный час Инсомния пылала, статуи королей продолжали противостояние гигантским демонам, а Никс Ульрик – генералу Глауке. «Одним лишь желанием войны не выиграть!» - бросил последний противнику, но тот, сознавая, что времени ему отпущено совсем немного, натиск не ослаблял, атакуя генерала клинком и магией. Жар – ознаменование близкой кончины - сжигал тело Никса изнутри, и Королевский Меч, сжав зубы, наносил генералу удар за ударом.

«За честь своего дома я сражался и убивал, повинуясь королю, которого презирал», - говорил Глаука. – «Но он все равно меня предал. Он предал нас всех!» «Мы сражались за одно, все мы!» - отвечал Никус. – «Но ты слишком долго засматривался на прошлое... и будущее от тебя скрыто!» «В отличие от тебя я учусь по истории!» - настаивал Глаука. «Но ты раб прошлого!» - воскликнул Никс, и противник его изрек: «Прошлое человека – его гордость». «Нет!» - возразил Никс. – «Моя гордость – создание будущего!»

Пламя, бушующее в теле солдата, вырвалось наружу, объяло фигуру. Из последних сил вонзил он клинок в сердце Глауки, отыскав брешь в доспехах. Оба пали; жизнь оставляла недавних противников... Взирали они на занимающиеся рассвет, на медленно поднимающееся над горизонтом солнце, озаряющее руины изуродованного города...

«Король Регис делал все ради будущего», - произнес Никс, обращаясь к павшему генералу. – «Благодаря ему у наших домов все еще есть надежда». Губы того тронула улыбка, и глаза закрылись – навсегда.

Никс же обращался в прах, и уносил оный ветер; цена за могущество оказалось страшной, но – вполне справедливой. «Правь достойно, юный король», - произнес Королевский Меч последние свои слова...

Либертус остановил машину у самых ворот Инсомнии; двое обернулись к руинам, пряча слезы. «Здесь наши пути расходятся», - молвила принцесса, и в ответ на удивленный взгляд Либертуса печально улыбнулась: «Я не смогу передвигаться скрытно с таким великим героем. И я тоже должна сдержать обещание, данное Никсу. Надеюсь, вы с ним скоро увидитесь». «Да, я тоже», - отвечал Либертус.

Лунафрея устремилась к вратам, а Либертус крикнул ей вслед: «Королева! Вам с королем всегда будут рады в Галахте!» Девушка кивнула, после чего присоединилась к десяткам обездоленных, покидавших руины столицы.

Сердце Люциса было мертво.

  1  2  3