Пролог

В древние времена благословили боги короля Райтволла, и создал он великую и славную державу, охватившую огромную территорию от Ордалии до Валендии. Заручившись безоговорочной поддержкой верных и благородных подданных, положил он начало Гальтийскому Альянсу, посредством которого проявил разумение нужд простого народа и истовое неприятие войны - философия, исповедовали которую и его потомки, - и принес покой и благоденствие в земли Ивалиса, став известен будущим поколениям как Король Династии. В сию эпоху возникли города-государства Ландис, Аркадия и Розаррия - члены Гальтийского Альянса, расширялись которые и процветали.

Две дочери короля Райтволла стали матронами благородных Домов Набрадия и Далмаска, каждому из которых он выделил равные земли, пребывающие к западу от Аркадии и востоку от Розаррии, к югу от Ландиса и северу от парящих островов. После смерти монарха единство Альянса значительно уменьшилось, и причиной тому стали три реликвии, знаменующие принадлежность к Дому Райтволл. Осколок Полудня монарх даровал королевству Набрадия, Осколок Заката - королевству Далмаска. Последнюю реликвию, Осколок Зари, погребли наряду с королем в его гробнице. Города-государства прощальных даров не получили, правителям их не открыли даже, где находится усыпальница короля Райтволла. Почувствовав себя оскорбленными, они отдалились друг от друга, и Гальтийский Альянс распался.

На протяжении долгих поколений мир царил в Ивалисе, но эпоха благоденствия завершилась, когда Аркадия и Розаррия захватили Ордалию и Валендию, после чего схлестнулись в оспаривании прав на владение землями республики Ландис. Долгие годы великие Империи сражались на власть над Ивалисом, а через несколько недель после разделения и скорого падения Ландиса, королевства Далмаска и Набрадия, территории которых находились между обширными землями великих держав, образовали альянс - возвращение к славному наследию, - и символом оного стало бракосочетание принцессы Эшелии Б'наргин Далмаска и принца Раслера Хетоса Набрадия.

Когда силы сопротивления Ландиса удалось окончательно подавить, Аркадия приняла решение продолжить завоевательную кампанию и нанести Розаррии сокрушительный удар. Столица Набрадии, Набудис, пала пред захватчиками, и лорд Раслер немедленно выступил из Рабанастра, столицы Далмаски, к крепости Нальбина, дабы попытаться уберечь восточные пределы королевства от неминуемого вторжения. Увы, в сече с воителями Аркадии лорд Раслер, наследный король Набрадии, сложил голову, и Нальбина перешла в руки врага, сокрушившего большую часть воинских сил Далмаски.

Тело лорда Раслера вынес с поля брани бывший капитан армии Ландиса, Баш фон Ронсенбург, и доставил его в Рабанастр пред очи безутешной молодой вдовы. Надежда, поселившаяся в сердцах мирян после бракосочетания наследников сопредельных держав, угасла, ибо Набрадия пала, династия монархов ее оборвалась.

Вторжение в Ландис стало первым шагом Аркадии в экспансии на запад. На родине лорда Раслера повсеместно кипели сражения, и становилось очевидно, что Далмаска вскоре разделит судьбу ближайшего соседа и союзника. Потеря Нальбины явилась тяжелым ударом для сего королевства, и даже рыцари Далмаски, устремившиеся в контратаку, не имели никаких шансов на победу в противостоянии военной мощи Аркадии.

Не успели тела на бастионах Нальбины остыть, как Аркадия предложила Далмаске условия перемирия - или, выражаясь объективно, условия капитуляции. У лорда Раминаса, короля Далмаски, не было иного выбора, как принять их. И монарху пришлось отправиться в Нальбину, ныне занятую силами Аркадии, чтобы приложить королевскую печать к так называемому "мирному договору". Лишь лорд Раминас покинул Рабанастр, выступив на восток, как в столицу вернулись оставшиеся в живых рыцари ордена, ведомые личным телохранителем принцессы Эшелии, капитаном Азеласом Йорком Восслером и бывшим стражем принца Раслера, капитаном Башем фон Ронсенбургом. И узнали рыцари, что договор будет начертан кровью короля и подписан каленой сталью...

Достигнув Нальбины, рыцари лицезрели тела воинов Далмаски, устилавшие землю у крепостных врат. Что ж, в предательстве коварных имперцев они не сомневались; оставалось лишь уповать на то, что достичтимый король Раминас все еще жив...

Тихий стон привлек внимание Баша - один из застигнутых врасплох воинов Далмаски был жив. Восслер, не мешкая, повел отряд рыцарей во внутренние помещения цитадели, Баш же ненадолго задержался, приглядевшись к выжившему. Оным оказался молодой воин, совсем еще мальчишка лишь семнадцати, представившийся Рексом. "Семья?" - бросил Баш, и Рекс отрицательно покачал головой: "У меня остался только брат, сир. Он младше меня на два года. Живет в Рабанастре". Баш вздохнул: как рано жестокая война делает из мальчишек мужчин!..

Наказав Рексу держаться поближе к рыцарям и излишнюю самодеятельность не проявлять, Баш Ронсенбург устремился во врата Нальбины, где уже кипело жаркое сражение имперских воителей с прибывшими рыцарями Далмаски. В просторных залах последних атаковали и причудливые летательные аппараты - венец инженерной мысли Аркадии, но и они пали пред мощью рыцарей, устремившихся к тронному залу.

Рекс немного задержался на лестнице, сражаясь сразу с тремя имперцами, а когда достиг наконец тронного зала, то вздрогнул от неожиданности, ибо пол чертога устилали бездыханные тела рыцарей Далмаски и Аркадии... а на троне пребывал король... в груди которого зияла широкая рана, нанесенная мечом. Раминас, сюзерен Далмаски, был мертв!..

Резкая боль пронзила Рекса, и юноша, оседая на пол, заметил острие клинка, пронзившего грудь... взглянул в глаза своему убийце... Башу фон Ронсенбургу. "С самого начала король собирался продать Далмаску Империи", - извиняющимся тоном произнес рыцарь. "Капитан, я..." - выдохнул Рекс, но силы стремительно оставляли его, и юноша рухнул на пол, наблюдая, как наводнили тронный зал силы Аркадии, и, заломив Башу руки за спину, заставили рыцаря опуститься на колени. "Вот вам и мирные переговоры", - с сожалением произнес статный черноволосый мужчина в изысканных доспехах, ступив в чертог и приблизившись к плененному Башу, наградившему его испепеляющим взглядом. - "Дорогой мой капитан, война закончилась. И вы ее проиграли. Теперь Далмаска - неотъемлемая собственность Империи. А ведь мы действительно собирались частично сохранить ваш суверенитет. Но вы, капитан, уничтожили эту возможность, верно?" "Мы никогда не склонимся пред вами!" - лютовал Баш, силясь освободиться. - "Народ Далмаски возненавидит вас!"

То стало последним, что зрел Рекс, и пал юноша в тронном зале Нальбины, прошептав имя любимого брата, оставшегося в далеком Рабанастре - "Ваан..."

Оставив в стороне попытки создать иллюзию мира, силы Аркадии возобновили свое продвижение по направлению к Рабанастру. Падение Далмаски было предрешено. Создание движения сопротивления было бессмысленно. И обратился маркиз Халим Ондор IV к жителям королевства: "Сыновья и дочери Далмаски. Я молю вас - сложите оружие и вознесите к небесам молитвенные песни. Молитесь за Его Величество короля Раминаса, великодушного и всепрощающего. За человека, полностью посвятившего себя делу Мира. Молитесь также и за благородную принцессу Эш, доведенную до отчаяния созерцанием поражения своего королевства и простившуюся с жизнью по своей воле. Знайте также, что капитан Баш фон Ронсенбург был обвинен в измене и казнен за подстрекательство к бунту и убийство Его Величества короля Раминаса. Те, кто все еще выбирают меч, ничем не отличаются от капитана: это предатели, способные привести Далмаску лишь к разрушению".

Так, вскоре после гибели короля Раминаса в Нальбине, Далмаска капитулировала перед силами Аркадии.

1. Далмаска. Возрождение

Два года минуло со времени гибели короля Раминаса и капитуляции Далмаски.

Рабанастр разительно изменился; ныне имперцы денно и нощно патрулировали улицы величественной столицы Далмаски, немедленно расправляясь с дерзающими роптать против неоспоримой власти Аркадии. Жизнь в королевстве текла своим чередом, но то была жизнь подневольных, а доброй она не бывает никогда. Власть имперцев была абсолютна, а слово их - беспрекословным законом. Движение сопротивления против ненавистных оккупантов так и не сформировалась, однако находились те, кто всеми силами стремились ставить палки в колеса имперцам...

Они - сироты, дети улиц, лишившиеся родителей, оставшиеся без крова над головой... Все, что знали они теперь в этой жизни - это трущобы Рабанастра, и сводили ребята кое-как концы с концами, выполняя поручения бангаа Мигело, хозяина таверны, который единственный проявлял о них хоть какую-то заботу.

Среди последних пребывал и Ваан - уличный воришка, питавший к Аркадии лютую ненависть и по мере сил своих пакостящий имперцам, срезая кошели у них с поясов. Подобное занятие вызывало неприятие у его лучшей подруги Пенело, которая не упускала возможности сурово отчитать Ваана после очередного "промысла". "Эти деньги принадлежат жителям Далмаски", - говорила девушка, отбирая у обескураженного Ваана свежесрезанный кошель, туго набитый монетами. - "Имперцы украли их у нас, и справедливо будет, если мы вернем их себе. Ведь это наша прямая обязанность как жителей Далмаски".

Ваан лишь вздохнул: он не против был поделиться деньжатами с товарищами и с Мигело, который все-таки кормил его, но в душе все не оставлял надежды когда-нибудь разбогатеть да купить настоящий воздушный корабль... ведь сокровенная мечта Ваана состояла в том, что однажды станет он воздушным пиратом!

Сей день должен был стать знаменательным в истории королевства, ибо сегодня в Далмаску прибывал лорд-консул, ставленник самого Императора Аркадии. С самого утра на городской площади собрался весь люд Рабанастра: бангаа, вьера, ну моу, люди... Кортеж лорда-консула миряне встретили мрачным молчанием и взглядами, исполненными ненависти. "Представляю вам нового лорда-консула!" - прокричал рыцарь из почетного эскорта. - "Его Императорское Величество лорд Вэйн Солидор... Комендант западных пределов Аркадийской Империи..."

На трибуну у величественного дворца поднялся статный черноволосый человек, знаком приказал рыцарю замолчать. "Народ Рабанастра", - зычно произнес лорд Вэйн, окинув взглядом заполненную народом площадь, - "с ненавистью ли вы смотрите на вашего консула? С ненавистью ли смотрите вы на Империю!"

По толпе прокатился глухой ропот. "Плевали мы на Империю!" - послышались возгласы, поддерживаемые одобрительным гулом. - "Выметайся в свою Аркадию! Посмотри на что, что сделала Империя!" "Не было смысла и спрашивать", - грустно улыбнулся лорд Вэйн, и ярящаяся толпа затихла, вновь обратившись в слух. - "Но знайте: я не лелею тщетных надежд умалить эту ненависть. И не стану просить вас о верности. Она, по праву, является привилегией умершего короля. Король Раминас любил свой народ и стремился нести ему мир и процветане. Его правление действительно достойно вашего поклонения. И даже сейчас он находится с вами, защищает вас. Его рвение принести мир и процветание Далмаске не подвергается сомнению. Я лишь попрошу вас оказать честь королю. Давайте же вместе достигнем мира, которого Его Величество, безусловно, желал. Два года отделяют нас от горького исхода войны. И все же тень ее до сих пор нависает над умами многих и колеблет зарождающийся покой. Этот покров можете сбросить лишь вы сами. Если вы сумеете таким образом пересилить себя, то ваша ненависть по отношению ко мне и к Империи не будет боле удручать меня. Я буду стойким. Я вынесу вашу ненависть, вытерплю ваши пращи и стрелы. Я защищу Далмаску! Здесь я выполню свой долг! Клянусь! Несмотря на то, что короля Раминаса и леди Аш больше нет среди живых, они, тем не менее, всегда будут стоять на стороне своего народа. Чтя мир... вы чтите и память о них, чтите Далмаску. О чем я прошу, я прошу открыто. Отныне я возлагаю все свои надежды на вас".

Положив руку на сердце, лорд-консул почтительно поклонился мирянам... и толпа взорвалась овациями, благо проникновенная речь лорда Вэйна не оставила равнодушным никого из собравшихся. Быть может, новый правитель Далмаски действительно окажется человеком достойным и справедливым?.. Ваан, однако, подобных надежд не питал, посему лишь угрюмо взирал на улыбающегося лорда-консула, провожаемого рукоплесканиями и ликующими криками.

Лорд Вэйн спустился с трибуны, у подножья которой ожидал его почетный эскорт имперских рыцарей. "По душе ли вам Рабанастр, милорд?" - вежливо осведомился один из них. "Он великолепен!" - улыбнулся консул, после чего указал на величественное здание собора, возведенное напротив дворца. - "Взять хотя бы этот собор. Элегентный, но в то же время несколько вычурный в своем исполнении. Прекрасный образчик гальтийского зодчества. Искренне уповаю на то, что однажды сей собор доведется увидеть и лорду Грамису".

К процессии, подобострастно склонив голову, приблизился бангаа Мигело, которого стражи представили лорду Вэйну как организатора вечернего банкета в честь вступления его в должность. "Я - Мигело, Ваше Высочество", - представился бангаа. - "Для меня большая часть быть представленным... нашему будущему Императору, Ваше Величество. Народ Рабанастра присоединяется к моему приветствию..." "Довольно "Величеств", - устало улыбнулся лорд Вэйн. - "Пусть я действительно сын Императора, но я не принц. Император Аркадии избирается народом. Так что я - всего лишь избранный чиновник, и не больше. Поэтому... я бы не хотел, чтобы ты обращался ко мне как к "лорду-консулу". Ведь теперь я - просто житель Рабанастра. Почему бы тебе не называть меня Вэйном?" "Я так не могу", - покачал головой Мигело. - "Это неправильно". "Ты слишком большое значение придаешь формальностям", - лорд Вэйн ободряюще хлопнул бангаа по плечу. - "Но я знаю средство от этого. Сегодня ночью мы будем пить до тех пор, пока ты не станешь называть меня Вэйном".

Ваан и Пенело издалека наблюдали за разговором Мигело и Вэйна, и юноша скрежетал зубами в бессильной ярости, видя, как трактирщик кланяется ненавистному имперцу. Хотя, поступи он иначе, последствия могут быть самыми жесткими... Ваана ни на мгновение не вдохновила проникновенная речь консула. В отличие от иных жителей Далмаски, немедленно сменивших гнев на милость, ненависть в сердце Ваана была слишком сильна... ведь имперцы убили его единственного брата!..

Вести о вечернем банкете в честь лорда-консула разнеслись по городу, и Ваан принял решение воспользоваться ситуацией и навестить дворец, дабы "вернуть награбленные имперцами сокровища мирянам Далмаски". Хоть и не в восторге была Пенело от этой идеи, переубедить упрямого Ваана ей оказалось не по силам. Но как проникнуть в королевский дворец?..

В поисках ответа на сей вопрос Ваан навестил Старого Далана в Нижнем Городе. Чудаковатый старик обитал в самом сердце трущоб, но каким-то чудом оставался в курсе всего, происходящего в Рабанастре. "Помню, слышал я о тайном проходе, ведущем в подвалы дворца, и о волшебном камне, способном открыть его", - прошамкал Старик Далан, бросив на Ваана плутоватый взгляд. "Но где же найти... волшебный камень?" - растерялся юноша. "О, он лежит у меня уже много лет", - махнул рукой старик. - "Вот только артефакт этот - Камень Полумесяца - утратил всю свою силу, и лишь Солнечный Камень сможет вновь зарядить его энергией".

...Следуя указаниям Старого Далана, Ваан покинул Рабанастр, устремившись на южные равнины Гиза, пребывал на которых лагерь кочевников. Последние издавна торговали драгоценными Солнечными Камнями, создавались которые посредством поглощения Теневыми Камнями энергии из Темных Кристаллов - причудливых образований, встречающихся лишь на равнинах Гиза. Дети лагеря кочевников занимались сим промыслом, обходя с запасами Теневых Камней Темные Кристаллы... и возвращаясь уже с Солнечными Камнями, в спросе на которые у кочевников недостатка не было... Вот только один из детей - парнишка по имени Джинн - затерялся в Хрустальной Долине, и вестей от него не было уже давненько.

Посулив Ваану Солнечный Камень, если приведет он сорванца домой, кочевники указали юноше пут к Хрустальной Долине, и тот, устремившись в означенном направлении, неожиданно для себя на самой окраине лагеря повстречал Пенело. Девушка приняла решение поддержать друга в его опасной авантюре, благо любви к Аркадии не испытывала и возможность лишний раз утереть нос могущественной Империи лишь приветствовала.

Герои устремились на пустынные равнины Гиза, расправляясь со встреченными гиенами, здесь обитавшими. По пути встречались им и Темные Кристаллы - некоторые чернели, подобно угольям, иные же, вобрав в себя солнечный свет, искрились всеми цветами радуги.

Достигнув Хрустальной Долины, Ваан и Пенело обнаружили подле одного из Темных Кристаллов незадачливого Джинна, подвернувшего лодыжку. Мальчишка, внимательно выслушав рассказ Ваана, протянул последнему Теневой Камень, наказав вобрать в оный солнечный свет из Темных Кристаллов. Вздохнув, Ваан вновь устремился на просторы Гиза, следуя от одного Темного Кристалла к другому и вбирая в камень чудотворную энергию.

Наконец, Теневой Камень обратился в Солнечный, и Ваан поспешил вернуться в Рабанастр, ибо вечерело, а от планов своих ограбить сегодня же дворцовую сокровищницу и тем самым утереть нос лорду-консулу юноша не отказался. Пенело, однако, вернулась в таверну Мигело, попросив Ваана не делать слишком уж вопиющих глупостей, но что наш сорвиголова с готовностью согласился, и тут же мысленно попросил у девушки прощения, зная, что не исполнит данное обещание.

...Старик Далан обстоятельно разъяснил Ваану, каким образом можно добраться до нижних уровней дворца через канализационные стоки, проложенные под Рабанастром. "Камень Полумесяца откроет тайные двери в сокровищницу", - заговорщицки сообщил старик, протягивая Ваану артефакт, который тот с благодарностью принял. - "Только постарайся не попасться, если не хочешь провести остаток жизни в темнице Нальбины".

Шагая по грязным улочкам Нижнего Города, Ваан испытывал почти священный трепет, ведь решился он на самую бесшабашную авантюру в своей недолгой жизни, и если суждено ей увенчаться успехом, говорить об этом будет весь Рабанастр.

...Миновав канализационные стоки, Ваан действительно достиг нижних уровней дворца, где сновали слуги и вольнонаемные рабочие, занятые подготовкой к вечернему банкету. Смешавшись с ними, Ваан сумел проникнуть во внутренние помещения дворца, благо стражников в оных было немного - большинство солдат из пребывающего в Рабанастре гарнизона патрулировали городские улицы, зорко следя за возможными зачинщиками беспорядков. "Камень Полумесяца откроет тайные двери в сокровищницу", - припомнил юноша слова Старика Далана, осторожно ступая по пустующим дворцовым коридорам. Шаги стражников гулко отдавались под сводами, и Ваан успевал схорониться за настенными гобеленами задолго до того, как те проходили мимо. Пусть имперцы даже не помышляют о возможности столь дерзкой выходки, как ограбление сокровищницы, Ваан не тешил себя напрасными иллюзиями о том, что произойдет, если его схватят здесь... Но, зайдя так далеко, отступать он не собирался.

Обнаружив на полу фреску с изображением льва, Ваан поднес к ней камень Полумесяца... и магия артефакта явила юноше тайный ход, ведущий в королевскую сокровищницу. Мысленно поздравив себя с успехом, юноша проскользнул в оную, опешив при виде хранящегося здесь богатства. Новый прилив ненависти поднялся в душе, ведь многие простые далмасканцы бедствуют в то время, как имперцы взирают на них свысока, даже не мысля о том, чтобы вернуть принадлежащее по праву.

Ваан лихорадочно озирался по сторонам: что бы такое унести отсюда... Вот оно! В центре сокровищницы высилась статуя некоей богини; пластины, образовывавшие ее лицо, разошлись в стороны, явив взору прекраснейший драгоценный камень. Протянув чуть дрожащие руки, Ваан с превеликой осторожностью коснулся артефакта... а в следующий момент лицевые пластины статуи сомкнулись.

"Впечатляюще", - послышался тихий голос, и Ваан подпрыгнул от неожиданности, резко обернулся, положив руку на эфес меча. Однако застыл в растерянности, ибо пара, ступившая в сокровищницу и сейчас с интересом на него взирающая, ничуть не походила на дворцовых стражников. Мужчина-человек и высокая женщина, с длинными, торчащими вверх ушами, которые сделали бы честь любому муглу. Вьера - так, кажется, именуется раса, к которой она принадлежит, но покамест честь пообщаться с представителями оной Ваану не выпадала.

"Магисит", - улыбнулся мужчина, поигрывая мушкетом, и улыбка эта не предвещала Ваану ничего хорошего. - "Я забираю его". "Нет, не забираешь", - запальчиво возразил юноша, спрятав камень за спину и отступив на пару шагов. - "Я его нашел. Стало быть, он мой". "А когда я заберу его у тебя, он станет моим", - продолжил мужчина логический ряд. Ваан понимал, что эти двое, столь непринужденно себя ведущие, наверняка такие же грабители, как и он сам... только поопытнее и весьма уверенные в собственных силах. Быть может, и небезосновательно. К тому же, они замерли у единственного выхода из сокровищницы, что для Ваана значительно усложняло и без того непростую ситуацию.

Напряженную тишину разорвали приглушенные крики дворцовой стражи, топот, бряцание оружия. Неужто имперцы сейчас наводнят сокровищницу?.. Похоже, подобная мысль пришла в голову и мужчине, посему, обернувшись к спутнице, он коротко бросил: "Фран. Покидаем сцену". "Воистину, боги нам не улыбаются", - вздохнула вьера, бросив последний, исполненный неподдельной тоски взгляд на сокровища Далмаски, и мужчина ухмыльнулся в ответ: "А мне так больше нравится".

Ваан бросился прочь из сокровищницы, выбежал на балюстраду дворца. Глаза юноши округлились от изумления, когда узрел он битву, кипящую на площади. Некие вооруженные люди тщетно пытались теснить имперцев, но те уверенно держали строй, не подпуская противников к вратам. В ночном небе появился воздушный корабль и, зависнув над площадью, принялся вести прицельный огонь по атакующим. Что за чертовщина здесь творится?.. Сейчас Ваан как никогда ощущал себя щепкой, швыряемой волнами из стороны в сторону. А ведь вечер еще только начинается...

Сзади тихо приблизился мужчина, и, опершись на балюстраду рядом с Вааном, критически оглядел сражающихся, после чего воззрился на имперский воздушный корабль. "Ифрит", - кивнув, произнес он, будто предположения его только что подтвердились. - "Верно выбрали момент. Неужели заранее подготовились?"

Но Ваану было не до подобных рассуждений, лишь одна мысль сверлила охваченный паникой разум: унести ноги! Он бросился прочь, благо за спиной уже слышались окрики стражников, обнаруживших посторонних на территории дворца. Но далеко уйти Ваану не удалось: его обогнал ховер, пилотируемый Фран, за спиной которой пристроился мужчина. Без тени улыбки он протянул руку, требовательно произнес: "У тебя есть кое-что, принадлежащее мне".

Но теперь Ваан ни за что на свете не расстался бы с магиситом. Заметив, что пушки воздушного корабля поворачиваются, целя в троицу на балюстраде, мужчина тихо выругался, метнулся к Ваану, толкнул изо всех сил... Оба перевалились через перилла, а за спиною прогремел взрыв...

Падая, Ваан мысленно распрощался с жизнью, но судьба уготовила ему новые испытания. Ловко извернувшись в воздухе, мужчина схватил незадачливого вора за запястье, второй же рукой он из последних сил держался за ховер, который вьера тщетно пыталась вернуть под контроль. Машина, однако, не слушалась, и по наклонной траектории стремительно приближалась к площади, на которой продолжалось кровопролитное сражение между силами имперского гарнизона и их таинственными противниками. Видно, не один лишь Ваан вознамерился испортить банкет досточтимому лорду-консулу...

Проведя ховер над головами сражающихся, Фран ловко направила его в тоннель, начинались за которым канализационные стоки. Здесь машина и разбилась вдребезги; к счастью, никто из троицы не пострадал. Отряхнув пыль с одеяний, мужчина критически оглядел Ваана (тот набычился и спрятал магисит за спину), после чего представился как Балфир, воздушный пират. Немедленно, Ваан проникся к товарищам по несчастью если не доверием, то интересом. "Вы - воздушные пираты?!" - с восхищением выдохнул он. - "А воздушный корабль у вас есть?"

Впрочем, ни Балфир, ни Фран не были расположены к беседе с мелким воришкой; перспектива провести несколько часов в канализационных стоках, где развелись гигантские крысы и иглозубые рыбины, их не прельщала, но казалась неизбежной. "Послушай-ка, вор... Ваан", - заявил Балфир, ткнув не замедлившего представиться юношу пальцем в грудь. - "Если хочешь в этой жизни увидеть дом родной, будешь делать в точности то, что я тебе скажу. Теперь мы работаем вместе. Понял?" Ваан кивнул, но лишний раз заявил, что с магиситом не расстанется, на что Балфир лишь пожал плечами: посмотрим, дескать.

Не удостоив юношу даже взглядом, Балфир склонился подле лежащего в сточной воде трупа, внимательно осмотрел его. "Мятежники", - произнес он чуть раздраженно. - "Хотели небось воспользоваться отсутствием во дворце большинства солдат гарнизона во время банкета... чтобы скормить нашему дорогому консулу на ужин каленую сталь. Думаю, Вэйн привык к подобному гостеприимству. Но умно. Он использовал себя как приманку, чтобы подманить их поближе, а затем нанес удар с воздуха. Прекрасный кровавый банкет".

Воодушевления Балфира, высказавшего восхищение хитроумным замыслом лорда-консула, Ваан ни в коей мере не разделял. Ведь там, у дворца гибли его сограждане... Впрочем, воздушным пиратам наверняка глубоко наплевать на это. Тяжело вздохнув, Ваан поплелся следом за Балфиром и Фран по извилистым коридорам подземных стоков, которым, казалось, нет конца... Мысленно он проклинал свой непомерный энтузиазм, завлекший его в подобную передрягу, а еще эта более, чем сомнительная компания, в которой он оказался... Ни на мгновение нельзя расслабляться, ведь эти ушлые пираты наверняка только того и ждут - возьмут, да умыкнуть бесценный магисит.

Полной неожиданностью для троицы стала картина, открывшаяся в оном из подземных помещений - юная девушка отступала, теснимая четверкой имперцев - дворцовых стражей. С выражением мрачной решимости на лице она орудовала мечом, отбивая направленные на нее выпады, но становилось очевидно, что долго ей не продержаться.

Очертя голову, Ваан бросился ей на помощь, услышав за спиной тяжелый вздох Балфира и его ремарку, обращенную к вьера: "Беды наши растут с каждым часом". Тем не менее, пришлось ввязаться в бой и воздушным пиратам, ведь убедить имперцев в том, что они просто проходили мимо, а не явились девушке на помощь, наверняка не выйдет.

Когда со стражами было покончено, Ваан жизнерадостно представился девушке, заодно представив Фран и Балфира, который тихо застонав, узнав спасенную. Та назвалась Амалией, и Балфир скептически изогнул бровь, вслух, однако, ничего не сказав. Амалия... что ж, пусть будет так.

Магисит, зажатый в кулаке у Ваана, ярко воссиял, и изумленно юноша воззрился на него. "Ты украл его?" - выдохнула Амалия, и Ваан с энтузиазмом закивал, чем вызвал новый приступ дурноты у Балфира. О, боги, каков простак!..

"Вы закончили?" - молвила Фран, напряженно прислушиваясь. - "Когда этих стражей хватятся, здесь станет слишком жарко". "Если уже не хватились", - пробормотал Балфир. Разделяя тревогу воздушных пиратов, Ваан обратился к незнакомке: "Ты должна пойти с нами. Это лучше, чем оставаться одной". "Хорошо", - царственно кивнула девушка и, сделав несколько шагов вперед, обернулась к троице. - "Сложившаяся ситуация требует, чтобы я приняла любую помощь. Пусть и исходящую от воров. Я останусь с вами, пока мы не найдем моих спутников. Но не дольше".

Ваан нахмурился: ему показалось, или он расслышал в голосе Амалии плохо скрытое презрение? Один лишь Балфир, похоже, воспринял поведение ее как само собой разумеющееся. Ухмыльнувшись, воздушный пират хлопнул озадаченного Ваана по плечу. "Тебе многому хорошо бы научиться, прежде чем браться за воровство", - посоветовал он, и, проигнорировав возмущенное "И что это значит?", наряду с Фран устремился следом за девушкой.

...Однако у выхода из подземных стоков их уже дожидался отряд имперцев, ведомых самим лордом Вэйном Солидором. Последний и Амалия скрестили взгляды, но Балфир осторожно удержал за руку готовую броситься на дворянина девушку, отрицательно качнул головой. Воины сковали пленникам руки, вывели из подземных тоннелей на улицы Нижнего Города. Весть о случившемся немедленно облетела окрестности, и на узких улочках собрался люд, поглазеть на дерзких, попытавшихся ограбить сокровищницу королевского дворца.

С истошным криком к Ваану бросилась Пенело; так и знала, что друг ее вляпается в передрягу. Имперцы немедленно схватились за рукояти мечей, но положение спас Балфир; воздушный пират встал на пути к отчаявшейся девушки и, очаровательно улыбнувшись, что-то незаметно сунул ей в руку. "Придержи его у себя, пока я не верну тебе Ваана", - подмигнул он.

Ваан же рванулся к Пенело... и тут же получил сильнейший удар латной перчаткой, рухнул, как подкошенный. Затуманенное сознание явило образ комнатушки в Рабанастре, которую делил он с братом. Рекс неподвижно сидит в кресле, устремив в окно застывший взгляд. Ступив в комнату, Ваан мнется на пороге, сжимая в руке будет алых лилий. "Я принес твои любимые цветы", - обращается он к брату, зная, что не дождется ответа, - "лилии Гальбаны. Помнишь? Ты говорил, что любишь их запах, и что они очень красивые... Помнишь?.. Король... Неужели ты в этом участвовал?.. Но если так... наверняка капитан Баш обманом втянул себя во все это?.." Очертания Рекса бледнеют, тают, как утренний туман. Тяжело вздохнув, Ваан осторожно опускает на опустевшее сиденье букет алых лилий... В руках его остается кольцо, принадлежавшее усопшему брату...

Тупая боль в затылке вернула Ваана в мир живых. Юноша сел на песчаном полу, огляделся по сторонам. Находился он в некоем подземном помещении; рядом на каменной глыбе восседал Балфир, чуть поодаль смердел труп бангаа. Приятное местечко, ничего не скажешь...

"Мы в тюрьме, где же еще", - произнес Балфир, отвечая на вполне очевидный вопрос Ваана. - "Точнее, в крепостном подземелье, но разницы никакой. Они отгородили нижние этажи Нальбины и бросают себя противников нынешней власти. Сейчас Фран пытается отыскать выход отсюда..."

В сих подземных чертогах пребывало немало народу; отчаявшиеся оборванцы, бывшие некогда солдатами королевской гвардии Далмаски или же просто законопослушными гражданами. Амалии среди заключенных не оказалось, а Балфир наотрез отказался развивать тему, связанную со встреченной ими в стоках Рабанастра девушкой. Чуть позже к товарищам присоединилась Фран, сообщив, что единственный выход из подземелья - за магически запечатанной дверью. Есть от чего впасть в уныние...

Заключенные бросились врассыпную, ибо в темницу ступил отряд имперских солдат, сопровождали который воинствующие бангаа, настороженно озирающиеся, будто выискивающие кого-то. Вожак бангаа, Ба'Гамнан, и офицер аркадийцев непрерывно пререкались, но из реплик их навостривший уши Ваан сделал вывод, что бангаа - охотники за головами, и пожаловали они в Нальбину в надежде расправиться с Балфиром.

Ванн раскрыл было рот, дабы расспросить у схоронившегося в сторонке воздушного пирата подробности, но в это мгновение имперцы расступились в стороны, почтительно склонили головы, и в темницу шагнул высокий воин в черных доспехах, лик которого скрывало глухое забрало шлема. "Судья", - выдохнула Фран, напряженно следя на прибывшим; Балфир, заметив недоуменный взгляд Ваана, пояснил: "Самопровозглашенные блюстители порядка и закона в Аркадии. Элитные стражи дома Солидор, занявшие должности командующих имперской армией. По мне, так они скорее палачи, нежели судьи. Не самые приятные ребята в общении. Но что они здесь забыли?"

Наказав бангаа искать среди заключенных своего воздушного пирата и не лезть в дела имперцев, Судья поинтересовался у офицера: "Где находится капитан?" "Мы держим его в одиночестве, ваша честь", - почтительно отвечал воин. - "Мы готовы начать допрос". Кивнув, Судья направился к выходу и подземелья, и Балфир, внимательно наблюдавший за развернувшейся сценой, стремительно подобрался, дернул за рукав Ваана. "Пришло время кролику преследовать лису", - тихо шепнул он, крадучись устремляясь за имперцами.

Стараясь держаться в тени, трое следовали за удаляющимся отрядом; Судья и сопровождающие его солдаты ненадолго задержались перед огромной дверью, пока маг развеивал наложенное на нее заклятие, после чего продолжили путь. Вьера то и дело принюхивалась, ощущая здесь, в подземельях Нальбины, стойкий запах Тумана...

Процессия ступила в пыточную, где над глубокой округлой шахтой раскачивалась на цепи железная клеть. Пребывающий в ней узник бросил на Судью исполненный муки взгляд; тот нарочито медленно снял с головы шлем. "А ты исхудал, Баш", - констатировал он. - "Стал меньше, чем тень. Меньше, чем человек. Приговорен к смерти, но все еще жив. Почему?" "Чтобы заставить Ондора замолчать", - процедил Баш фон Ронсенбург. - "Сколько раз повторять?" "И все?" - изогнул бровь Судья. "Почему бы тебе не спросить Вэйна?" - огрызнулся узник. - "Разве он не один из твоих господ?"

"У нас в руках - предводительница мятежников", - сообщил Судья, оставив реплику Баша без внимания. - "Как раз сейчас ее везут сюда из Рабанастра. Женщина по имени Амалия. Кем же она может быть?" Баш упрямо молчал, и Судья криво усмехнулся: "Такой верный пес, преданный павшему королевству". "Это лучше, чем отринуть его", - парировал Баш, и Судья, вздохнув, поинтересовался: "Отринуть? Как ты отринул нашу родину?"

С этими словами Судья и свита его устремились прочь из чертога; Балфир, Фран и Ваан, наблюдавшие за ними из теней, ступили в пыточную. Вьера немедленно заглянула в шахту, ибо ощутила в глубинах ее потоки Тумана. Наверняка под подземельями Нальбины простираются еще более глубинные каверны, и кто знает, что за нечисть там обитает?..

"Вы!" - с неожиданной надеждой обратился к троице пленник. - "Вы ведь не имперцы! Пожалуйста, выпустите меня отсюда..." "Нет, нет, разговаривать с мертвецами - против моих правил", - отмахнулся Балфир, даже не взглянув на несчастного. - "Особенно с убийцами королей". "Я не убивал его", - твердо произнес опальный рыцарь.

Терпение Ваана лопнуло; подпрыгнув, он повис на железной клети, и, приблизив к прутьям искаженное яростью лицо, заорал: "Далмаска?! Да какое тебе дело до Далмаски?! Ты один виноват во всем случившемся! Во всех смертях, всех до единой! Даже мой брат... Ты убил моего брата!"

Баш с удивлением воззрился на юношу, не понимая, чем вызвана столь яростная вспышка; Балфир и Фран же с тревогой переглянулись: из примыкающего к пыточной коридора уже слышался топот ног. С минуты на минуту имперцы окажутся здесь... Фран дернула за рычаг, удерживающий цепь, и клеть камнем рухнула вниз, во тьму; в последнее мгновение перед тем, как солдаты ворвались в пыточную, воздушные пираты успели перемахнуть через край шахты, уцепились за клеть...

Как и следовало ожидать, клеть разбилась, ударившись о дно каверны, отходил от которой узкий коридор. Ваан вновь рванулся к Башу, намереваясь удушить ненавистного клятвопреступника, но прагматичный Балфир удержал его. "Он предатель", - согласно кивнул воздушный пират в ответ на протестующие вопли Ваана. - "Я знаю. Оставайся здесь и дерись, если хочешь. А если способен передвигаться, пойдем".

"Ты берешь его с нами?" - задохнулся от возмущения Ваан. "Нам не помешает лишняя пара рук, способная держать оружие", - утвердительно произнес Балфир, и Баш благодарно кивнул: "И у вас она есть".

Всплеснув руками, но не продолжая бессмысленные пререкания, Ваан вслед за воздушными пиратами и клятвопреступником устремился в лабиринт пещер, пребывающих глубоко под Нальбиной. Четверка оказалась в заполоненных монстрами руинах некоего древнего града; кое-где даже сохранились генераторы, питающие энергией подземные чертоги. Фран до боли в глазах вглядывалась вперед, во тьму: чувствовала она, что Туман неспокоен, стало быть, навряд ли впереди ожидает их что-то безобидное и приятное.

"Предатель", - прошипел Ваан, с ненавистью взирая на Баша, шагавшего по подземному коридору в двух шагах от него. "Так говорят", - со значением вымолвил Балфир, немедленно встав между двумя. - "Но лично я не видел, что он кого бы то ни было убивал". "Мой брат видел!" - запальчиво выкрикнул Ваан, и Баш резко остановился, обернулся к юноше.

"Рекс", - выдохнул он, отметив безошибочное сходство двух ребят. - "Он говорил, что у него есть младший брат. Стало быть, он - твой брат. Что с ним..." "Он умер", - на глазах Ваана выступили злые слезы. И он еще смеет спрашивать?!.

Тяжело вздохнув, Баш фон Ронсенбург поведал спутникам о том, что в действительности произошло в Нальбине в тот страшный, судьбоносный день. Он взрывается в тронный зал, у дверей которого кипит жаркое сражение имперцев с королевскими рыцарями... При виде его Раминас отступает на шаг, лицо его выражает неподдельное презрение. "Вот, стало быть, чего стоит твоя верность", - с горечью произносит монарх. - "Ты - предатель..." Баш изумлен: эти слова - последнее, что ожидал он услышать от своего короля. "Ваше Величество..." - осторожно начинает он. - "Вы в порядке?" "Назад, рыцарь!" - приказывает Раминас чуть дрогнувшим голосом. - "Вижу, ошибкой было посвящать в рыцари тебя, чужеземца. Неужто ты не понимаешь? Если я погибну здесь, Далмаска обратится в хаос. Я-то пожил уже достаточно на этом свете, но не хочу причинять боль своей дочери, Аш, и верноподданным. Посему я должен остаться в живых! Даже представить не могу, что ожидает мою страну, мой народ и мою дочь, если ты прикончишь меня!"

"О чем вы говорите?!" - пораженно вопрошает Баш, отбросив меч. - "Я, Баш, никогда не обращу свой меч против вас". Подобное действие откровенно смущает Раминаса, на лице короля отражается сомнение. "Как я могу тебе поверить?" - говорит он. - "Вообще-то, я приказал тебе оставаться с принцессой и защищать ее... Почему ты здесь?" "Да, верно, я не подчинился вашему приказу", - склоняет голову Баш. - "Я узнал, что убийцы собираются расправиться с вами, посему мы с Восслером и прибыли сюда". "Убийцы?" - глаза Раминаса округляются от изумления. - "Рыцарь, о чем ты говоришь? Разве не ты только что жестоко расправился с моими спутниками и вассалами?"

Но Баш не успевает ответить на это нелепое обвинение... Каленая сталь пронзает его тело, и незнакомый голос уверенно произносит: "Все так, Ваше Величество. Вы можете верить его словам". Скрипя зубами от боли, Баш оборачивается к нападавшему... и зрит свое собственное лицо. "Подними меч, Баш фон Ронсенбург", - приказывает его двойник. - "Вскоре ты поймешь, кто я такой". Не видя иного способа защитить своего монарха, Баш подчиняется, вступает в поединок с противником, облаченным в черные доспехи Судьи. Стиль сражения последнего безошибочно указывает на Ландис, а, учитывая поразительное внешнее сходство, Баш осознает, что противник его - никто иной, как...

"А ты стал сильнее, Ной", - против воли усмехается Баш. Почти двадцать лет назад он оставил родной Ландис, оккупированный силами Аркадии, оставил младшего брата и престарелую мать... И напрасно маленький Ной кричал ему вслед; уходя, Баш даже не обернулся, ибо сама мысль о том, чтобы жить под пятою Империи, была ему ненавистна. Но обвиняющие слова Ноя часто возвращались к нему во снах. "Ты оставляешь тех, кого должен защищать!" - кричал младший брат ему в спину. - "Если ты оставишь свою мать, свою страну - не брат ты мне больше! Я никогда не прощу тебя, Баш!" Но он оставил, сумел уйти, надеясь отыскать силу, способную низвергнуть Аркадию, но не преуспел в сем, и вскоре Ландис пал. Теперь, по прошествии стольких лет, Баш горько сожалел о содеянном в юности, ибо осознал, что должен был остаться и до последней капли крови защищать то, что ему действительно дорого. Но не так представлял он воссоединение с братом...

"Ной..." - лицо Судьи искажается от ярости. - "Не смей так называть меня, Баш!" Он усиливает натиск, повергая раненого противника наземь. "В тот день, когда ты бежал, я отринул имя "Ной фон Ронсенбург", - признается Судья, приставив меч к горлу рыцаря Далмаски. - "Габрант! Теперь я - Судья-Магистр Империи Аркадия Габрант! Но не думай, что умрешь столь легко, Баш..." Повинуясь жесту Габранта, в тронный зал врываются имперцы...

Скрученный по рукам и ногам, Баш вынужден беспомощно наблюдать, как брат его пронзает мечом сердце короля Раминаса... как тяжело ранит несчастного Рекса, когда тот ступает в тронный зал...

"Брат-близнец?" - покачал головой Балфир, когда Баш закончил свой рассказ. - "Интересно... Но ты прав, теперь все сходится. И, действительно, этот Судья очень похож на тебя". "Я тебе не верю!" - выкрикнул Ваан. Услышанное казалось слишком невероятным, но не готов был юноша оставить слепую ненависть, которую питал к предателю короны два последних года...

"Конечно, не веришь", - согласился Баш. - "Это я виноват в том, что Рекс оказался там. Мне очень жаль..." "Мой брат поверил тебе", - прошипел Ваан. - "Он поверил тебе и лишился всего. Как же могу тебе поверить я?" "Поверь не мне", - промолвил Баш. - "Поверь в своего брата. Он был отличным солдатом. Он до последнего сражался за свою родину... Нет. Наверняка он сражался за своего брата".

Ваан осекся; как он может говорить такое?! "Ты ничего не знаешь!" - выкрикнул он, смахивая с глаз злые слезы, но Балфир, решив, что подобная дискуссия в их нынешнем положении бессмысленна, и, кроме того, явно затянулась, резонно заметил, обращаясь к Ваану: "Верь в то, во что хочешь верить. Во что угодно, лишь бы ты был счастлив. Что сделано - то сделано".

Дальнейший путь по подземным тоннелям они проделали в молчании, а, вскоре, миновав логовище мимиков, покинули тьму каверн, ступив в Восточную Пустыню Далмаски. Отсюда до Рабанастра - рукой подать, и вскоре пред четверкой предстали городские врата, по обе стороны от створок которых замерли ненавистные стражники-имперцы. Последние лишь скользнули взглядом по новоприбывшим, но сердца тех гулко ухнули: ведь теперь они - вне закона, и придется соблюдать предельную осторожность на улицах столицы.

Баш собирался разыскать движение Сопротивления, Балфир и Фран намеревались пропустить бокальчик-другой в местной таверне, после чего покинуть город на воздушном корабле, пришвартованном в ангаре у западных врат. "А что с магиситом?" - неуверенно произнес Ваан, опустив глаза, но Балфир лишь отмахнулся: "Оставь себе. Этот камень лишь несчастье приносит".

Распрощавшись с товарищами, которых теперь искренне мог назвать "боевыми", Ваан устремился на поиски Пенело, дабы с гордостью продемонстрировать ей позаимствованный из королевского дворца артефакт. Увы, девушку он так и не обнаружил, и никто из их общих знакомых не встречал ее в последнее время. Старый Далан, однако, посоветовал Ваану навестить "славного малого по имени Азелас" да передать ему меч Старого Ордена.

Просьба старика вызвала у юноши множество вопросов, однако знал он, что ответы на них получит скорее от таинственного Азеласа, нежели от хитрюги Далана. Последний доходчиво объяснил Ваану, куда следует доставить клинок, и юноша, устремившись в означенном направлении, проследовал в здание в Нижнем Городе, в единственной комнате которого собралось множество людей. Некоторые из них были знакомы Ваану, иные же - нет, но все как один воззрились на вошедшего с нескрываемым подозрением.

Краем уха Ваан уловил обрывки ведшейся беседы; обсуждали заявление маркиза Ондора, а также убийство короля Судьей, приходящейся братом Башу фон Ронсенбургу. Последний тоже находился здесь, о чем-то горячо споря с незнакомым Ваану мужчиной, капитаном Азеласом Йорком Восслером. Наверняка это и есть встреча членов мистического Сопротивления... Но... где же кроется истина, недоумевали присутствующие?.. Кто лжет - Баш или маркиз Ондор? Получается, тогда лживы и слова Рекса, явившегося свидетелем цареубийства?

Терпение Ваана лопнуло. "Мой брат не был лжецом!" - выкрикнул он, выступив вперед. Все взоры вновь обратились к нему. "Как раз напротив", - покачал головой Баш. - "Рекс оказался именно тем свидетелем, который был им нужен. Им нужно было представить все так, будто это я убил короля. Так что не стоит обвинять Рекса во лжи".

Стремительно подступив к Ваану, Восслер выхватил меч Старого Ордена из рук юноши. "Твои слова могут убедить этого мальчугана", - ядовито произнес он, обращаясь к Башу. - "Но не меня. Наши пути с тобой останутся раздельными". "То есть, ты полагаешь, Амалию спасать не стоит?" - с горечью поинтересовался Баш, и Восслер, тяжело вздохнув и обведя взглядом собравшихся, ответил: "Я отвечаю за жизни этих людей. Я должен видеть врагов в каждой тени. В ту ночь, когда мы выступили против Вэйна, он обо всем знал заранее. Я должен рассматривать тебя так же, как и Ондора... как и любого приспешника Империи". И Восслер бросил принесенный Вааном меч Башу. Ваан изумленно вытаращил глаза: означает ли этот жест отречение от Старого Ордена как такового?..

Слова бывшего товарища отозвались в сердце Баша нестерпимой болью, но он стойко принял их и, кивнув на прощание членам Сопротивления, покинул здание. Помедлил снаружи и, дождавшись вышедшего следом Ваана, попросил юношу отвести его к Балфиру, на что тот с готовностью согласился. Размышляя над словами опального рыцаря, юноша пришел к убеждению, что тот действительно не убивал его брата. Это сделала Империя, а Рекс до последнего доверял Башу... и был прав.

Ступив в таверну, Ваан сразу же заметил расположившихся за столиком Балфира и Фран... а также бангаа Мигело, грозно нависавшего над воздушным пиратом. "Это просто недоразумение", - говорил Балфир, сохраняя на лице обычное отстраненное выражение. "Недоразумение?!" - в ярости проревел Мигело. - "Я так понимаю, это из-за тебя они забрали Пенело!"

Ваан побледнел. "Что?" - выкрикнул он, бегом устремляясь к столику. - "Что там с Пенело?" "О, Ваан!" - Мигело кивком приветствовал юношу. - "Они забрали Пенело! И оставили записку для этого Балфира! Там написано: "Приходи в рудник Бужербы".

"Это Ба'Гамнан", - уверенно заявила Фран. - "Он был в Нальбине". Балфир, однако, и ухом не повел, делая вид, что происходящее его совершенно не касается. Мигело лютовал, потребовал у воздушных пиратов немедленно отправляться спасать девчонку, на что Балфир отрицательно покачал головой. "Я плохо реагирую на приказы", - заметил он. - "К тому же, в Бужербе собирается имперский флот".

"Ну тогда я туда отправлюсь!" - выпалил Ваан, обратился к Балфиру, продолжавшему как ни в чем не бывало потягивать эль: "У тебя ведь есть воздушный корабль, верно? Просто доставь меня туда, и я сам отыщу Пенело!" "И я с тобой", - добавил подошедший к столику Баш. - "У меня там свое дело".

Балфир перевел взгляд с юноши на опального рыцаря, усмехнулся. "Случайно, не аудиенция у маркиза?" - вкрадчиво поинтересовался он. Баш открыл было рот, чтобы ответить, но Ваан опередил его. Выудив из кармана магисит, он обещал передать камень воздушным пиратам, если те доставят его в Бужербу, что на летающем континенте - пурваме - Дорстонис. Переглянувшись с Фран и посетовав на игры богов, Балфир рывком поднялся из-за стола, велев Ваану и Башу немедленно следовать на взлетную полосу к западным вратам Рабанастра. "Записка Ба'Гамнана может относиться только к шахтам магисита Лузу в Бужербе", - пояснил спутникам воздушный пират.

Ваан восхищенно замер у входа в ангар, впервые узрев корабль воздушных пиратов, "Строл". Пригласив спутников проследовать в кабину и велев пристегнуться, Балфир заколдовал у панели управления. "Бужерба находится на летающем континенте Дорстонис", - говорил он, приводя в действие системы судна, - "Так что если мы вознамерились спасти девчонку, начинать стоит именно оттуда".

"Как с полетами в Бужербу?" - резонно поинтересовался Баш, но Балфир пренебрежительно отмахнулся: "О, страна свободна. После того, как было объявлено о самоубийстве принцессы и твоей казни, Империя проявляет к ней благосклонность, позволив сохранить нейтралитет". "Если станет известно, что я жив, маркиз потеряет расположение имперцев", - задумчиво произнес Баш, возвращаясь мыслями к правителю Бужербы и его знаменитой прокламации, обращенной к жителям Далмаски с призывом сложить оружие. "Я стараюсь не вникать в подобные дела", - поморщился Баш.

Полет показался Ваану поистине сказочным; земли Ивалиса исчезли под плотной облачной пеленой, а над оной возник омытый солнечными лучами континент Дорстонис. Балфир осторожно опустил "Строл" в аэропорту Бужербы - города, славящегося на весь Ивалис своей роскошью; конечно, шахты магисита приносили огромный доход.

Лишь сойдя с трапа, герои заметили имперцев, снующих по улицам Бужербы, причем число их никак не соответствовало общепринятым представлениям о суверенитете небесной державы. Как следовало из обрывков разговоров горожан, к которым путники внимательно прислушивались, имперцы нагрянули в шахты Лузу то ли с некоей проверкой, то ли по какой иной причине. Как бы то ни было, четверка, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, устремилась в направлении шахт, дабы уж на месте определить, каким образом проникнуть внутрь.

"Вы направляетесь в шахты?" - послышался звонкий голос; похоже, тихая беседа Балфира с Башем не укрылась от посторонних ушей. Ваан обернулся, воззрившись на черноволосого паренька, бесстрашно на них взиравшего. "Позвольте мне сопровождать вам", - мальчишка, однако, обращался исключительно к Балфиру, приняв того за лидера отряда - что, впрочем, было недалеко от истины. - "У меня там дело".

"Хорошо, присоединяйся", - усмехнулся тот, и, не обращая внимание на изумление, отразившееся на лице Ваана, продолжал: "Только сделай одолжение, оставайся у меня перед глазами. Так будет меньше проблем". "Для нас обоих", - хмыкнул мальчишка.

Ваан улыбнулся: паренек чем-то напоминал ему покойного брата. "Как тебя зовут?" - осведомился он. Столь простой вопрос, похоже, встревожил мальчугана, и он, запнувшись и спрятав глаза, отвечал: "Ламонт". "Не волнуйся", - по-отечески обратился к нему Ваан. - "Не знаю, что там в этих шахтах, то ты в хороших руках, Ламонт. Верно, Баш?"

И Баш, и Балфир закатили глаза: и зачем было договариваться о том, что в Бужербе не следует обращаться друг к другу по именам? Простодушный Ваан, похоже, даже не мыслил, что Ламонт - или кто он там на самом деле - может оказаться лазутчиком противника. Решив не развивать опасную тему, Балфир устремился прочь, сделав остальным знак следовать за ним.

С превеликой осторожностью ступили они в шахты Лузу, но не успели углубиться достаточно далеко в извилистые коридоры, как впереди послышались голоса, а вскоре показался отряд вооруженных имперцев, во главе которого следовали Судья и пожилой мужчина в богатых одеяниях. Баш, схоронившийся наряду с товарища в одном из боковых коридоров, скрипнул зубами, узнав в том маркиза Бужербы Халима Ондора IV... того самого, кто во всеуслышанье объявил о его казни два года назад.

"Надеюсь, вы отправите чистейший магисит..." - говорил Судья, но маркиз ровно, без излишней подобострастности, оборвал его: "Смею вас заверить, он обязательно окажется у лорда Вэйна". "Вы смирно ведете себя под седлом", - усмехнулся Судья, и вновь маркиз уверенно отвечал ему: "Не хочу, чтобы затягивали удила, ваша честь". "Стало быть, предпочитаете кнут?" - нагло поинтересовался Судья. - "Упрямство может дорого обойтись не только вам, дражайший маркиз, но и Бужербе".

Голоса процессии затихли вдалеке, и лишь сейчас пятерка героев решилась покинуть укрытие. Фразы, прозвучавшие во тьме рудника, говорили о многом... "Халим Ондор IV, маркиз Бужербы", - задумчиво проронил Ламонт, глядя вслед имперцам. - "Он выступал посредником в переговорах о капитуляции Далмаски. Похоже, сейчас он не стремится и дальше сохранять нейтралитет". "Говорят, он оказывает помощь Сопротивлению", - промолвил Балфир, но Ламонт лишь передернул плечами: "Многое говорят". "Слишком уж ты много знаешь", - прищурился воздушный пират. - "Так кто же ты такой на самом деле?"

Отвечать Ламонт не спешил, но на помощь юноше пришел Ваан. "Какая разница?" - выпалил он, с вызовом воззрившись на Балфира. - "Мы должны отыскать Пенело". "Пенело, это твоя..." - начал Ламонт, и Ваан, покраснев, быстро произнес: "Подруга. Ее похитили и привели сюда".

Следующие несколько часов герои методично исследовали шахты Лузу, расправляясь с восставшими в недрах оных неупокоенными и прочими порождениями глубин. Наконец, очередной коридор вывел их в обширную пещеру, в стенах которой, подобно светлячкам, искрились чудесные камни.

"Вот что я хотел здесь увидеть", - заворожено произнес Ламонт, ступив в пещеру и озираясь по сторонам. Разглядев в руках юноши кристалл в оправе, Ваан немедленно поинтересовался: "Что это?" "Нетисит", - с готовностью отвечал Ламонт. - "Искусственный нетисит. В отличие от обыкновенного магисита, он обладает способностью к поглощению магической энергии. А это - результат исследований по искусственному созданию нетисита. Этим занимается лаборатория Драклор. Вот, стало быть, где они берут магисит..."

Балфир выругался сквозь зубы: чувствовал ведь, что с этим пареньком что-то не так! Воздушный пират рывком развернул Ламонта лицом к себе и, склонившись над ним, с оттенком угрозы произнес: "Так где, говоришь, ты услышал эту сказку о "нетисите"? И где нашел этот образец? И что ты знаешь о лаборатории Драклор? Но самое главное... кто ты такой на самом деле?!"

Ваан собрался было заступиться за юношу, открыл было рот... когда во тьме пещеры прозвучал скрипучий голос: "Ты заставляешь себя ждать, Балфир!" Из теней соткалось четверо бангаа с оружием наперевес, в предводителе которых воздушные пираты безошибочно узнали Ба'Гамнана, знаменитого охотника за головами. "Ты сумел удрать от нас в Нальбине", - продолжал последний, в то время как подельники его брали пятерку обреченных в кольцо. - "Мы скучали. Сперва Судья, теперь еще и этот мальчишка. Все это дельце пахнет большими деньгами. Быть может, мне придется повозить свое рыльце в пушку". "Лучше держи свое рыло в кормушке, где ему самое место", - в тон бангаа отозвался Балфир. - "Подобный образ мыслей тебе не к лицу, Ба'Гамнан". "Балфир!" - рявкнул вожак, выходя из себя. - "Слишком долго я не получал денег! А теперь вырву свою награду еще и за этого мальчишку!"

"Где Пенело?!" - выкрикнул Ваан, приняв необходимость сражения за неизбежное. - "Мы пришли за ней!" "Девчонка?" - пренебрежительно хмыкнул Ба'Гамнан. - "Зачем держать наживку, если клюнула рыбина? Мы отпустили ее на пути сюда и она убежала, плача, как малое дитя!"

Никто не ожидал, что в это мгновение Ламонт швырнет кристалл нетисита в лицо Ба'Гамнану. Тот отшатнулся от неожиданности, а мальчишка, ловко подхватив отскочивший от толстой шкуры бангаа камень, ловко проскользнул между охотниками за головами и бросился наутек. Немедленно, Балфир вскинул неизменный мушкет, разрядил его в рыло ближайшего головореза, после чего, кликнув остальных, устремился прочь, к выходу из шахт.

Возникшая сумятица подарила им несколько драгоценных мгновений, и герои с радостью ими воспользовались, чтобы скрыться от преследования разъяренных бангаа. Действительно, раз Пенело на свободе - по крайней мере, если верить словам Ба'Гамнана - больше их в шахтах ничего не держит; к тому же, сражение со столь опытными бойцами, как шайка бангаа, вполне может закончиться плачевно для всех них.

Герои опрометью неслись к выходу; гортанные крики бангаа затихли позади, наверняка ящерицы-переростки потеряли преследуемых в лабиринте тоннелей шахт Лузу. Однако у самого выхода Балфир резко остановился, схоронился за колонной; инстинктивно, Фран, Ваан и Пенело замедлили бег, последовали примеру воздушного пирата.

Буквально в нескольких десятках шагов от них Ламонт храбро шагал по направлению к ожидавшему его отряду имперцев - тому самому, с которым им довелось столкнуться в тоннелях Лузу. "Вижу, вы вновь гуляете без своего кортежа, лорд Ларс", - почтительно обратился к мальчишке Судья, и глаза Ваана, внимательно наблюдавшего за сей сценой из укрытия, округлились от изумления, ибо подле аркадийцев неуверенно переминалась с ноги на ногу никто иная, как Пенело!

"Мы схватили ее у входа в шахты", - продолжал Судья, указав на девчонку. - "Вам следует быть начеку, когда в округе бродят столь нежелательные элементы". "Меня похитили..." - начала было Пенело, но Судья немедленно рявкнул, приказывая ей замолчать. Ламонт - или Ларс? - недовольно нахмурился. "Если считать преступлением прогулку в одиночестве, Судья Гис", - веско произнес он, обращаясь к Судье, - "то тогда и я виновен".

Поинтересовавшись у маркиза, найдется ли в его особняке место для еще одной гостьи, и дождавшись утвердительного ответа, юноша взял Пенело за руку, повел ее прочь от входа в шахты, даже не оглянувшись. Удостоверившись, что процессия имперцев удалилась на достаточное расстояние, Балфир и остальные рискнули покинуть густые тени шахты, вновь ступив на залитые солнцем улицы Бужербы.

"Что творит Пенело?" - задохнулся от изумления Ваан, глядя вслед аркадийцам и кортежу властителя Бужербы. - "И что за чушь с Ламонтом?" "Никакой он не "Ламонт", - медленно произнес Балфир, и, помолчав, добавил: "Ларс Ферринас Солидор. Четвертый сын Императора Грамиса... и брат Вэйна". "Что?!" - поразился Ваан. - "Этот мальчишка?!" "Не тревожься", - как всегда бесстрастно молвила Фран. - "Полагаю, он не причинит ей вреда".

Слова вьера чуть успокоили Ваана, но приходилось признать, что закончили они мытарства в Бужербе с тем, с чем их и начинали. На данный момент Пенело вне досягаемости в поместье маркиза... "Наши цели привели к одному и тому же - к Ондору", - веско заметил Баш. - "Мы должны каким-то образом попасть к нему".

"Маркиз снабжает деньгами организации, противостоящие Империи", - напомнил товарищам Балфир. - "С этого следует и начать". "Именно он объявил о моей казни два года назад", - мрачно произнес Баш. - "Если же новости о том, что я жив, распространятся, маркиз окажется не в самой выгодной позиции". "Те, кого он финансирует, не питают любви к Империи", - развил мысль опального рыцаря Балфир. - "Они не обрадуются, узнав, что вести о твоей гибели, мягко сказать, преувеличены. Если мы немного пошумим, говоря об этом в народе, то сможем привлечь его внимание".

Ваан с энтузиазмом согласился на высказанное предложение, посему, наказав товарищам дожидаться его недалече от входа в шахты Лузу, последующие несколько часов провел на площадях и улицах Бужербы, глаголя о том, что Баш фон Ронсенбург жив, и призывая народ не слушать лживые речи маркиза Ондора.

Довольно скоро уличные выступления Ваана привлекли внимание определенных лиц; заступив парню путь, люди, выступавшие в Бужербе в роли услужливых и приветливых гидов, велели ему следовать за ними. Поколебавшись, Ваан так и поступил; к тому же, навряд ли у него был выбор. Неизвестные втолкнули юношу в заднюю дверь городской таверны, в комнату, где присутствовало немало народу.

"Это он, Хавхаро", - обратились они у мужчине средних лет, восседающему за столом. - "Говорит, что он - капитан Баш". Долгое время Хавхаро молчал, изучающее глядя на Ваана; последний же быстро огляделся по сторонам, отмечая возможные пути отступления. Кто эти люди?.. Неужто пресловутое движение Сопротивления экспансии Аркадии? "Скорее, он сойдет за короля", - подвел наконец итог Хавхаро. - "Но что это за мальчишка и причем тут капитан Ронсенбург? Необходимо объяснение, и я его услышу. Имперские псы совсем обнаглели".

Задняя дверь таверны с треском распахнулась, и внутрь ступили Балфир и Фран, наверняка проследившие за своим незадачливым спутником. "Неловко будет, узнай они, что маркиз яшкается с вам подобными", - самодовольно ухмыльнулся воздушный пират. - "Лазутчики, вырядившиеся в гидов. Убежище в задней комнате таверны. Не очень-то мы оригинальны, верно?"

Оскорбленные подобной бесцеремонностью, мятежники возмущенно загомонили, но ропот мгновенно стих, когда в таверну твердым шагом ступил капитан Баш фон Ронсенбург. "Стало быть, ты жив..." - ошеломленно выдохнул Хавхаро.

Сидя на мягком диване, Пенело краем глаза следила за юношей, столь смело разговаривавшим с Судьей, а после приведшим ее в особняк маркиза Бужербы. Сотни вопросов стремились сорваться с языка девушки, но, глядя на сосредоточенное лицо Ларса, восседающего за огромным дубовым столом и работающего с некими документами, задать их она не осмеливалась.

Наконец, молчание стало совершенно невыносимым... "Стало быть, с Вааном все в порядке", - улыбнулась Пенело. - "Не думала, что когда-нибудь увижу его снова". "Ты вскоре вернешься к нему", - бросил Ларс, не отрываясь от работы. - "Я лично прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось".

Пенело благодарно улыбнулась; Ларс, встав из за стола, принялся расхаживать ко комнате. "Я обеспокоен", - произнес он, нахмурившись. - "Судя по всему, имперская стража в Рабанастре вышла за пределы дозволенного. Я собираюсь поговорить об этом с консулом". "Что?" - выдохнула Пенело, столь неожиданной оказалась реплика этого странного юноши. "Вэйн Солидор, консул, - мой брат", - терпеливо разъяснил тот и, не обращая внимания на приглушенный возглас изумленной до глубины души девушки, продолжил: "Первоначальная задача консула - поддержание порядка в Далмаске. Мой брат... не привык к поражениям. Может, все идет не так хорошо, как хотелось бы... но, дать ему немного времени, и он все сделает, как надо. Не тревожься. Мой брат - выдающийся человек".

"Он меня пугает", - помолчав, тихо молвила Пенело, не смея поднять взор на собеседника. "Но почему?" - поразился тот. "Прости", - вздохнула девушка. - "Он ведь твой брат. Просто... ты не поймешь, как многого мы лишились в этой войне. Мои друзья, мои родители..."

"То есть, ты боишься Империи?" - напрямую вопросил Ларс и, опустившись перед Пенело на колени, доверительно заглянул ей в глаза. - "Послушай. Членов моей семьи учат ставить интересы народа выше собственных. Я прослежу, чтобы тебе не причинили вреда. Это мой долг перед домом Солидор". "Но... как я могу тебе верить?" - выдавила Пенело, пребывая в полнейшем смятении мыслей и чувств. "Потому что я даю тебе свое слово", - торжественно произнес Ларс. - "Мой брат сделал бы то же самое".

Присутствовавший среди членов движения Сопротивления советник маркиза - представитель редчайшей в сих землях расы ревов - внимательно выслушал рассказ Баша, после чего, пообещав немедленно устроить капитану встречу с Халимом Ондором, устремился к выходу из таверны. Ненадолго задержались здесь и герои; Баш стремился как можно скорее взглянуть в глаза маркизу, спросить, что побудило властителя Бужербы во всеуслышание объявить о его измене и последующей казни.

Так, на закате сего дня четверка героев предстала пред светлыми очами маркиза Халима Ондора IV, одним своим появлением поставив того в весьма затруднительное положение. "Сир Баш фон Ронсенбург", - медленно произнес маркиз, не отрывая взгляд от капитана. - "Не так давно я объявил о твоей казни". "Лишь по этой причине я все еще дышу", - отозвался Баш. Маркиз понимающе кивнул, сознавая всю неприятность ситуации, в которой оказался. "Стало быть, ты - меч, который он занес над моей головой", - задумчиво молвил он. - "Вэйн продумал абсолютно все. И?"

Последний вопрос, обращенный к гостям, заставил их недоуменно переглянуться, но Баш, выступив вперед, уверенно произнес: "Лидер Сопротивления оказалась в руках врага. Женщина по имени Амалия. Я хочу спасти ее, но мне нужна твоя помощь". Маркиз поднялся из-за стола, и, опираясь на трость, приблизился к опальному капитану. "Лидер Сопротивления... Амалия", - произнес он, пожевав губами, будто пробуя имя на вкус. - "Важная, должно быть, особа. Ты понимаешь, что я должен брать в расчет свое положение".

"А можно нам повидать Ларса?" - вклинился в разговор Ваан, чем вызвал недовольный взгляд Баша. - "У него моя подруга". "Боюсь, уже слишком поздно", - молвил маркиз, впрочем, без тени сожаления в голосе. - "Кортеж лорда Ларса уже присоединился к имперскому военному контингенту. Мне сообщили, что они отбудут в Рабанастр сегодня же вечером, как только прибудет флот".

Халим Ондор бросил взгляд в окно; в ночном небе означились яркие огоньки - наглядное свидетельство приближающейся к Бужербе флотилии Аркадии. Подобно светлячкам, от массивных дредноутов отделились юркие боевые машины, устремились к городу. Сохраняя на лице непроницаемое выражение, маркиз вновь обернулся к Башу. "Капитан Ронсенбург", - чеканя каждое слово, произнес он. - "Полагаю, крайности моего положения тебе предельно ясны. Цепи врага окажутся для тебя... легкой ношей". Баш медленно кивнул и, обнажив клинок, направил его на маркиза.

"Позвать стражу!" - зычно выкрикнул тот, и советник-рив, присутствовавший во время аудиенции в чертоге, поспешил исполнить приказ. - "Их надлежит доставить к Судье Гису". Сохраняя спокойствие, Баш бросил взгляд на опешивших от подобного поворота товарищей, слегка качнул головой, наказывая им ничего не предпринимать. А в следующее мгновение комнату наводнили имперские стражи...

Вэйн Солидор раздраженно мерил шагами пространство своего рабочего кабинета, отличавшегося, впрочем, весьма богатым убранством. Конечно, ведь то - один из прекраснейших чертогов королевского дворца Рабанастра, а изысканность стиля лорд-консул ценил весьма и весьма. Впрочем, нынешним вечером пребывал он в прескверном расположении духа, в чем ступивший в кабинет Судья Габрант получил возможность убедиться.

"Эти дряхлые никчемные глупцы в Аркадисе связали мне руки", - патетически всплеснул руками консул. - "И посмотри, к чему это привело! Говорю тебе, упрямство этой страны не знает границ". "Мятежники в Рабанастре в настоящее время действуют в одиночку", - почтительно отозвался Судья, не желая подливать масла в огонь, но все же напоминая Солидору о возможных направлениях развития событий. - "Если они получат поддержку извне, ситуация ухудшится. Организации в Бужербе, противостоящие Империи, не испытывают недостатка в средствах. Вне всякого сомнения, за этим стоит маркиз Ондор. Его стоит держать в узде".

Небрежным жестом Вэйн швырнул на письменный стол лист пергамента, скрепленный восковой печатью. "Кстати, маркиз прислал нам письмо", - криво усмехнулся он. - "Он утверждает, что сумел схватить нашего беглеца. Он передал его Гису". Закрытое забрало шлема Судьи не позволяло разглядеть выражение его лица, но голос был исполнен холодной ярости. "Он умрет от моей руки", - процедил Габрант.

"Твои братские чувства так трогают сердце", - Вэйн вновь занял место за столом, скрестил руки на груди. - "Кстати, Гис возвращается с Ларсом. Завтра утром они покинут Бужербу. Проследи, чтобы он благополучно добрался, Габрант. Сейчас я ожидаю доктора Сида, ты можешь идти".

Поклонившись, Судья устремился к выходу, разминувшись в дверях с эксцентричным мужчиной средних лет с аккуратно подстриженной бородкой. "Мы должны все лично узреть, чтобы быть абсолютно уверенными", - задумчиво бормотал тот, направляясь в кабинет. - "Набудис многому нас научил! Да, он хорошо спрятан. Они, глупцы, гоняются за тенями. Ах, да! Бразды истории вновь в руках человека".

"А, Вэйн!" - буднично приветствовал молодого Солидора доктор Сид - Сидольфус Демен Бунанса, - небрежно махнув рукой. - "Похоже, наслаждаешься своей должностью консула". "Меня заставили ждать этого целых два года", - без тени улыбки напомнил визитеру Вэйн. - "Какие новости из Аркадиса? О наших досточтимых друзьях из Сената?" "Как всегда, у них полно работы", - возвестил Сид, - "пытаются отыскать кинжал, чтобы вонзить его тебе в спину".

В темных очах лорда-консула блеснули молнии. "Что ж, пусть попробуют", - хмыкнул он, но сдержанная ярость в голосе Вэйна Солидора не укрылась от проницательного Сида...

Четверку пленников, переданных имперцам маркизом Бужербы, доставили на дредноут "Левиафан" - флагман Восьмого Флота Западной Армады, немедленно препроводили пред светлые очи командующего оным Судьи-Магистра Гиса. Помимо последнего, в обширной каюте находилась... Амалия.

"Высочество..." - изумленно выдохнул Баш, но девушка, приблизившись, с силой ударила опального рыцаря по лицу. "После всего, что ты сделал!" - звонко выкрикнула она, буквально испепеляя Баша негодующим взглядом. - "Как ты смеешь! Ты должен быть мертв!"

"Полноте, полноте", - произнес Судья, откровенно наслаждаясь ситуацией, благо со стороны закованных в кандалы пленников никаких сюрпризов он не ожидал. - "Неужто вы забыли о хороших манерах? Подобное поведение недостойно... принцессы Ашелии Б'наргин Далмаски".

Глаза Ваана округлились от изумления. "Принцессы?" - выдохнул он, бросив взгляд на воздушных пиратов: знали ли они? Но те, похоже, были изумлены сим откровением не меньше юноши. "Конечно, у нее нет никаких доказательств своих притязаний на это имя", - с деланным сожалением произнес Судья. - "Почему она ничем не отличается от любого иного участника мятежа". "Сопротивления", - ледяным тоном поправила его девушка.

"Его превосходительство консул ходатайствует перед Министерством за восстановление на троне правящей династии Далмаски для поддержания мира в державе", - ничуть не смутившись, продолжал Судья. - "Те, кто разжигает мятежи и подрывает устои, но заявляет о своей королевской крови, не предъявляя никаких тому доказательств... окончат свои дни на виселице". "Я не стану марионеткой Вэйна", - отрезала принцесса, но Судья Гис лишь передернул плечами: для него то был вопрос решенный.

"Король Раминас поручил мне нечто важное", - обратился к принцессе Баш. - "Он наказал мне передать вам предмет первостепенной значимости. Он ваш по праву рождения: Осколок Заката". Ашелия задумчиво молчала, а капитан, обернувшись к Судье, веско произнес: "Это подтвердит подлинность ее притязаний на королевскую кровь. Лишь я знаю, где находится артефакт".

"Подожди!" - воскликнула принцесса, не в силах поверить в услышанное. - "Ты же своими руками убил моего отца! Зачем же сейчас дарить мне пощаду? Заставить меня жить с позором?" "Если в том состоит ваш долг, да", - склонил голову фон Ронсенбург. Ашелия не разумела ровным счетом ничего, но взоры присутствующих в чертоге обратились к сникшему Ваану, он кулака которого исходило сияние. Юноша разжал пальцы, явив магисит, обнаруженный в дворцовой сокровищнице. И почему проклятому камню вздумалось воссиять именно сейчас?!. Неужели это и есть... Осколок Заката?..

"Прекрасно!" - расхохотался Судья, сознавая всю иронию и необычность ситуации. - "Вы принесли Камень с собою! Это многое упрощает". И он требовательно вытянул руку. "Не отдавай ему Камень!" - воскликнула принцесса с отчаянием в голосе, но выбора у Ваана, оказавшегося в стане врага, попросту не было. Юноша бросил быстрый взгляд за Балфира, который едва заметно кивнул.

"Но обещай: никаких казней", - вздохнул Ваан, протягивая магисит Судье, и тот уклончиво отвечал, принимая артефакт: "Долг Судьи - блюсти закон". После чего обратился к стражам, приказав увести пленников и не забыть разместить леди Аш отдельно от остальных. "Вэйн Солидор, что же тебя так привлекает в этом Камне?" - тихо произнес он, разглядывая трофей.

Стражи вывели четверку в узкий коридор, наказали следовать в означенном направлении, в кормовой отсек дредноута. Баш все никак не мог уверовать в иронию судьбы, возжелавшей, чтобы Камень явил себя именно сейчас, в столь неподходящий момент...

Если попытаться исправить столь незавидную ситуацию, то делать это надлежит немедленно. Обменявшись взглядами с воздушными пиратами и едва заметно кивнув, Баш резко обернулся и изо всех сил ударил колодками по шлему одного из сопровождавших их стражей; тот рухнул, как подкошенный. Не теряя времени, Балфир и Фран атаковали оставшихся имперцев; к вящему удивлению воздушных пиратов, их сторону принял один из стражей, расправляясь со своими же товарищами. Впрочем, товарищами ли?..

Сняв шлем, Азелас Восслер - а под личиной стража пребывал именно он - занялся колодками на руках пленников. "Маркиз не терял времени даром", - заметил Баш, стараясь не выдать радости, охватившей его при виде бывшего товарища; последняя встреча их закончилась весьма холодно. "Мне оказалась нелегко вымолить его помощь", - отозвался Восслер, после чего взглянул Башу прямо в глаза. - "Послушай, прошло целых два года. Я один заботился о безопасности Ее Высочества. Не доверял ни другу, ни врагу. Просто не мог позволить себе подобную роскошь". "Ты исполнял свой долг", - согласно кивнул Баш. - "И мой заодно". "Я собираюсь вытащить ее отсюда", - напрямую заявил Восслер. - "И мне нужна твоя помощь".

Наряду с Восслером Баш устремился к отсеку для узников; воздушные пираты и Ваан последовали за ними - а что им еще оставалось?..

Пройдя извилистыми коридорами гигантского дредноута, четверка героев ступила в отсек, охраняемый не только имперскими стражами, но и двумя Судьями! Очевидно, Гис весьма заботился о сохранности столь ценного груза, коим являлась принцесса, раз выделил для охраны ее двух своих непосредственных подчиненных. Те, однако, возложенных ожиданий не оправдали, и сложили головы в противостоянии воздушным пиратам, рыцарям и безвестному пареньку из Рабанастра.

Восслер распахнул дверь тюремного отсека, и принцесса бросилась было к рыцарю, но лишь сейчас заметила за спиною того Баша, и взгляд ее отразил неприкрытую ненависть. "Пойдем, пойдем!" - поторопил девушку Ваан. - "Чего ты ждешь? Нам еще нужно отыскать Пенело!" "Мы должны торопиться", - поддержал юношу Балфир. - "Их долго ждать не придется". Восслер кивнул в знак согласия, и Аш, вздохнув, поспешила прочь из камеры вслед за своими неожиданными спасителями.

Раздался вой сирены; наверняка проникновение бежавших узников в тюремный отсек не осталось незамеченным. Те же устремились к ангару, намереваясь угнать один из пришвартованных в нем воздушных кораблей и покинуть "Левиафан" как можно скорее.

У входа в ангар инсургентов дожидался Ларс Солидор, а также... Пенело. Девушка бросилась к Ваану, крепко обняла. "Гис знает, что вы бежали", - без обиняков заявил Ларс, обращаясь к настороженно воззрившимся на него рыцарям. - "Вы должны спешить. Капитан Азелас, следуйте за мной. Мы должны добраться до воздушных кораблей раньше, чем это сделают они". "Ты позволишь нам бежать, зная, кто мы такие?" - прищурился Восслер. Быть может, предложение молодого Солидора - не более, чем ловушка, попытка разделить их?..

"Леди Аш", - слегка поклонился девушке Ларс, - "Вообще, сейчас вы не должны даже существовать. Тот факт, что вы наряду с капитаном Ронсербургом объявились сейчас, после публичного объявления о вашей гибели, похоже на тайную нить, которая неожиданно стала явной. Ваши последующие действия приведут к тому, что нить сия натянется... и поглядим, что еще она явит нам. Это - наш шанс. Мы должны дознаться до сути происходящего. Думаю, сие окажется во благо как Далмаски, так и Империи".

В знак доброй воли Ларс передал Пенело нетисит, после чего сделал знак Восслеру и Башу следовать за ним. Воздушные пираты же наряду с Вааном, Пенело и Аш проследовали в ангар... где их уже дожидался Судья-Магистр Гис. Немедленно, за спиною героев выросли трое воителей, отрезая путь к отступлению.

"Какая жалость", - Гис обратил закрытый глухим забралом лик к Ашелии. - "Я действительно надеялся, что с вашей помощью удастся поддержать мир в Далмаске. Но теперь это неважно. У нас есть доказательства вашей принадлежности к королевской династии. Так что целям нашим послужит какая-нибудь иная дева, внешне похожая на вас. Вы же, моя дорогая, больше Империи не нужны!"

Судья сотворил огненный шар, дабы испепелить столь несвоевременно вернувшуюся из мертвых принцессу, однако энергию заклинания всецело поглотил нетисит Пенело. "Ваше Величество не разочаровывает!" - громыхнул Гис, обнажая клинок. - "Вы с презрением отказываетесь сдаться на милость победителя, как это сделал ваш отец!" "Ты ничего не знаешь о моем отце!" - задохнулась от ярости Аш, устремившись в атаку.

В последовавшем противостоянии герои одержали верх над Судьей-Магистром; тот распластался на палубе, а воздушные пираты уже бежали к дверям соседнего ангара, от которых им махал рукою Восслер, крича о том, что им удалось подготовить к взлету один из шаттлов, "Атомос".

Фран заняла кресло пилота, и вскоре дредноут "Левиафан", а также проходящая над Дорстонисом Западная Армада Аркадии осталась далеко позади, ибо вьера направила шаттл к Бужербе. К счастью, никто не стал преследовать угнанный инсургентами воздушный корабль...

Фран посадила "Атомос" на отрогах города, и Аш затеяла с Башем и Восслером жаркую дискуссию на предмет того, какие действия следует предпринять теперь, когда обрела она долгожданную свободу. "Может, ты забыл, что натворил Ондор!" - не сдержалась девушка, услышав, что предлагает опальный рыцарь. "Не забыл, Ваше Высочество", - покачал головой Баш. - "Но именно с его помощью мы сумели вызволить вас, пусть и оказалось это весьма опасным предприятием. Вам следует встретиться с ним, Ваше Величество, и выслушать то, что он скажет. Может, с виду он и поддерживает Империю, но уж точно не благоволит ей".

"Все действительно обстоит именно так", - поддержал фон Ронсенбурга Восслер. - "Я не должен был столь долго держать Ондора на расстоянии. Признаю, я свалял дурака!" "Ты проявил осторожность", - поправил товарища Баш, но тот, упрямо качнув головой, вновь обратился к принцессе: "Ваше Высочество, позвольте мне оставить вас на некоторое время, дабы изыскать иной способ восстановления Далмаски. Пока меня не будет рядом, я вверяю охрану Вашего Высочества Башу. Вы можете сомневаться в нем, но верность его Далмаске сравнима с моей собственной".

На предложение рыцаря Ашелия ответила согласием, и тот, наказав Башу и остальным направляться в поместье Халима Ондора, растворился на людных улицах Бужербы. Казалось, маркиз и не сомневался в скором возвращении капитана фон Ронсенбурга и спутников его, ибо стража у врат поместья безропотно пропустила оных внутрь.

Напряженно размышляя над сложившейся непростой ситуацией, Ондор внимательно выслушал рассказ принцессы Далмаски. "Когда Восслер узнал о гибели моего отца", - говорила та, - "в ночь подписания договора... он вернулся в Рабанастр, чтобы помочь мне бежать. Тогда хватка Вэйна еще не была столь всеобъемлюща, и мы надеялись, что ты защитишь нас".

Воцарилась тишина; маркиз, казалось, разом постарел, и походил на дряхлого, беспомощного, загнанного в угол старика. "Однако, когда я объявил, что ты покончила с собой, я, должно быть, показал себя примерным жителем Империи", - с горечью изрек он наконец. - "Видишь ли, это объявление было идеей Вэйна. Тогда я не мог понять его мотивы, но теперь разумею их прекрасно: он стремился вбить между нами клин". "Халим, все это в прошлом!" - с жаром воскликнула Аш. - "Бужерба должна выступить на нашей стороне. Мы сможем остановить Вэйна! Поможешь ли ты нам?"

Маркиз медленно поднялся на ноги, подошел к окну, устремив взор в ночное небо, где все еще виднелись черные силуэты воздушных кораблей Западной Армады - наглядное свидетельство воинской мощи Аркадии. "Хорошо, давай представим, что ты сможешь одержать верх над Вэйном", - молвил Ондор, обращаясь к Аш. - "И что же дальше? Ты не можешь приняться аз восстановление своего королевства, когда единственное доказательство твоей принадлежности к правящей династии украдено. Без него Великий Кильтий на Бур-Омисас не признает твоих притязаний на престол. Может, ты и принцесса, но, не имея доказательств оного факта, ты бессильна. Ты останешься здесь, со мной. Мы не станем ничего предпринимать до поры, до времени".

Сохраняя непроницаемое выражение на лице, Ашелия устремилась к выходу из чертога, проследовала в ангар, поднялась на борт "Строла", опустилась в кресло пилота. В голове девушки созрел отчаянный план, воплотить коий в жизнь она решилась немедленно. Да, Осколок Заката остался в руках имперцев, но артефакт сей - не единственное наследия короля Райтволла...

За сим неблаговидным деянием - угоном воздушного корабля - принцессу и застукал Ваан, почувствовавший неладное и проследивший за Ашелией до ангара. Вскоре в кабину ступил и хозяин судна, и, оценив ситуацию, голосом, не терпящим возражений, изрек: "Я оставляю тебя с маркизом. Так будет лучше".

"Тогда, предположим, ты похитишь меня", - выпалила принцесса, и присутствующие, присоединились к которым Фран, Баш и Пенело, лишились дара речи от изумления. - "Ты ведь воздушный пират, верно? Давай, похищай меня! Неужели так сложно?" Практичный Балфир не стал отпираться и взывать к моральным устоям сего насквозь прогнившего общества. Вместо этого, трезво поразмыслив над предложением принцессы, он поинтересовался: "И чем же ты собираешься меня заинтересовать?" "Сокровищами Короля Династии", - веско молвила Аш. - "Осколок Зари - лишь одно из несметных богатств, пребывающих в гробнице короля Райтволла!"

Подобный шанс выпадает раз в жизни, и Балфир не собирался его упускать. Если принцесса сможет привести его к овеянной легендами гробнице Райтволла, что ж... пусть цена за голову его возрастет еще немного, ведь подобное преступление - похищение наследницы королевского рода - маркиз наверняка ему не спустит. Вежливо попросив Ашелию пропустить его к креслу пилота, Балфир запустил двигатели "Строла" и, выведя корабль из ангара, направил его прочь от летающего континента, к пребывающему далеко внизу миру присному.

...Прибыв в Аркадис, Судья-Магистр Габрант немедленно проследовал в личные покои Императора Грамиса. Ведя доклад, он не мог не задуматься о том, как же все-таки сдал сюзерен за последние месяцы. Неведомо, сколько отведено этому недужному, поминутно сотрясаемому злым кашлем старцу, на плечах которого - непосильная ноша правления одной из самых могущественных держав Ивалиса. О том, что смерть не за горами, ведал и сам Император, посему и стремился по мере сил обезопасить грядущее, не дать жадным до власти растерзать Аркадию на части после его кончины.

"Доктор Сид занимается этим в Драклоре?" - с удивлением уточнил Грамис, выслушав доклад Габранта, и тот уверенно кивнул: "У меня есть подтверждение тому, что средства он получает от лорда Вэйна. Уверен я и в его участии во взятии Набудиса... Однако Судья Зект, верховодивший штурмом крепости, все еще числится без вести пропавшим, посему установить истину проблематично".

Император устало смежил тяжелые веки... "Долгие, хладные годы затуманили мой взор", - с горечью прошептал он. - "Я не могу понять, что на сердце у моего собственного сына". Очередной жестокий приступ кашля разорвал тишину, воцарившуюся было в чертоге... "Эта болезнь... вскоре возьмет надо мной верх", - сокрушенно покачал головой Император. - "Кто же станет моим наследником? Сенат страшится непредсказуемого Вэйна. Они предпочли бы видеть на троне юного, неопытного Императора. Габрант, в прошлом я захватил твою родину".

Лицо Судьи на мгновение отразило удивление, и не укрылось сие от Императора, внимательно наблюдавшего за собеседником. "Республики Ландис больше нет", - твердо произнес Габрант. - "Моя преданность Империи безгранична". "Возможно", - согласился Грамис. - "А твой брат? В отличие от тебя, он не принял наше правление. Он бежал в Далмаску. Ты никогда не думал о том, чтобы последовать за ним?" "Я следую за каждым его шагом", - отвечал Судья. - "Он - враг Империи, и будет убит".

"Стало быть, ради Империи ты готов покончить с собственным братом", - удовлетворенно произнес Император. - "У твоей жестокости есть свои достоинства. Но подобного не должно случиться с Ларсом. Ты должен удостовериться, что этого не произойдет".

Лишь сейчас осознал Судья, куда клонит Император, приводя в пример братьев, оказавшихся по разные стороны в этой войне... "То есть, вы просите меня стать его мечом, дабы нанести удар туда, куда он не может?" - уточнил Габрант, и отвечал Грамис: "Лучше стань его щитом. Габрант, не спускай глаз с Вэйна. Его клинок - самый острый. Сделай это для меня, Габрант. Я не смогу... не смогу вынести зрелища очередного противостояния между моими сыновьями".

...Пустынные земли к западу от Рабанастра представляли собою ягд - область, где Туман весьма и весьма нестабилен, а, стало быть, продолжать путешествие на воздушном корабле становилось опасно. Оставив оный на границе пустошей и закрыв магической завесой, герои устремились на запад. Путь их лежал через Песчаное Море Огир-Енса к Долине Мертвых, в сердце которой, если верить Ашелии, и находится гробница короля Райтволла.

Практически все пространство Песчаного Моря Огир-Енса занимала исполинская, давным-давно заброшенная платформа по добыче топлива из земных недр, осуществляемая Розаррией. Но не успели герои углубиться в сие пустынное дикоземье, как настиг их Азелас Восслер. "Представьте мое удивление", - раздраженно буркнул он, исподлобья зыркнув на Баша. - "Я возвращаюсь в Бужербу и обнаруживаю, что и ты, и леди Аш исчезли. Я думал, вы выше того, чтобы заключать сделки с воздушными пиратами".

"Балфир - человек, достойный нашего доверия", - уверенно отвечал фон Ронсенбург. - "И то было решение леди Аш, я лишь поддержал ее. Чего я не смог сделать, когда погиб Раслер, когда ее лишили трона. Никогда этому не повториться! На этот раз я защищу ее!" Восслер согласно кивнул, после чего выразил свое почтение Ашелии. Та наскоро ввела его в курс своего замысла, и рыцарь задумчиво произнес: "Понятно... Стало быть, Осколок Рассвета находится в гробнице Райтволла. Маркиз одобряет ваше начинание, но Империя следит за каждым его шагом. Он не сможет долго подавлять слухи о вашем "похищении".

"Да, но скажи, Восслер, чего удалось добиться тебе?" - вопросила принцесса. - "Ты нашел способ восстановить Далмаску?" Рыцарь вознамерился было ответить, но подоспевший Балфир поторопил товарищей, заявив, что приближается племя урутан-енса, а эти создания крайне отрицательно относятся к появлению чужаков на своей территории. "В первую очередь мы должны раздобыть Осколок Рассвета", - напряженно произнес Восслер, устремляясь в указанном Балфиром направлении. - "Начнем с этого".

...Следующие несколько дней герои провели под безжалостным, раскаленным солнцем, следуя на запад через Песчаное Моря, сражаясь с непрестанно атакующими их урутан-енса. Наконец, дюны остались позади, и путники ступили в изолированную Долину Мертвых, где величественным монолитом минувшей, счастливой эпохе высилась гробница короля Райтволла.

Миновав заполоненные монстрами чертоги и спустившись во внутреннее святилище усыпальницы, герои лицезрели выступившего из Тумана эспера... Как гласят легенды ну моу, на заре времен боги - Оккурии - сотворили Наследников, числом двадцать четыре, каждый из которых символизировал один из знаков зодиака. Двенадцать Наследников олицетворяли Свет, двенадцать - Тьму. Но, ведомые Кровавым Ангелом Ультимой, восстали Наследники Тьмы против своих создателей, за что были низвергнуты ими и привязаны к смертному миру, обратившись в эсперов, обреченных вечно скитаться в потоках Тумана.

Лишь завидев противника, Ашелия припомнила иную легенду, передававшуюся в роду ее из поколения в поколение. О том, как в юности Король Династии поверг могучего дьявола, после чего боги одарили его своей благосклонностью. Эспер же - дьявол Белиас - стал его послушным рабом.

...Одержав верх над Белиасом, стражем святая святых гробницы Райтволла, герои услышали зов эспера, преклонявшегося пред одолевшими его и обещавшего впредь верную службу. На предложение сущности Аш ответила согласием, и Белиас заявил, что придет на помощь в сражении, буде такая необходимость возникнет. На запястье принцессы возник витиеватый узор - знак заключенного с эспером договора.

"Стало быть, все это время он охранял сокровища Короля Династии", - произнес Балфир, не отрывая взгляд от двери в дальнем конце чертога. "Не совсем так", - покачала головой Ашелия. - "Эспер и есть сокровище Короля Династии". Глаза воздушного пирата округлились от изумления, а принцесса продолжала: "Могущество этого эспера невероятно, и теперь мы повелеваем им". Балфира, однако, слова ее не убедили. "Пусть я старомоден, но предпочитаю сокровища, ценность которых можно измерить", - буркнул он, отвернувшись.

В следующем чертоге герои воочию узрели сияющий Осколок Рассвета, покоящийся на постаменте; Восслер замер, как громом пораженный, неотрывно взирая на легендарное наследие Райтволла. Ощущая зов реликвии, Ашелия сделала шаг по направлению к оной, но остановилась, когда пред постаментом возник призрачный образ Раслера Хетоса, ее погибшего мужа. Глаза принца отражали боль и печаль; он медленно приблизился к Аш, коснулся ее руки, после чего продолжил путь, растворившись в тенях чертога. Воздушные пираты и рыцари Далмаски недоуменно переглянулись, не понимая, почему медлит принцесса; один лишь Ваан округлившимися от изумления глазами смотрел вслед призрачному принцу.

Вздрогнув, Аш вышла из оцепенения, с удивлением воззрилась на Осколок Рассвета в своей ладони. Она и не помнила, как сняла его с постамента... Или... реликвию передал ей Раслер?..

Воодушевленные успехом своего предприятия, герои заторопились к выходу из гробницы Короля Династии, но здесь их ожидал неприятный сюрприз. В голубых небесах над Долиной Смерти зависли черные остовы воздушных кораблей Восьмого Флота Западной Армады. Стремительные шаттлы опустились чуть поодаль от вдоха в усыпальницу, и высыпавшие из них имперцы немедленно взяли под стражу опешивших от такого поворота событий авантюристов, доставили их на дредноут "Левиафан" пред светлые очи Судьи-Магистра Гиса... как оказалось, пережившего прошлое противостояние.

"Ваш визит - такая огромная честь, Ваше Высочество", - с плохо скрытой издевкой обратился Гис к Ашелии, намеренно игнорируя ее спутников. - "В прошлый раз ты так спешили покинуть нас, что я встревожился... уж не обидели ли мы вас чем-нибудь?" "Такое искреннее проявление раскаяния", - поморщилась Ашелия. - "Что тебе нужно?"

"Я хочу получить нетисит", - объявил Судья. Пенело попыталась спрятать за спину нетисит, переданный ей Ларсом, но Гис, заметив это, пренебрежительно отмахнулся: "Не это жалкое подобие! Нам нужно наследие Райтволла... древняя реликвия Короля Династии - божественный нетисит! Неужто ты не рассказал им об этом, капитан Азелас?"

Ашелия медленно обернулась к Азеласу Восслеру; взгляд ее отражал боль, презрение, разочарование... "Ваше Величество, он говорит об Осколке Рассвета", - выдавил Восслер. - "Это и есть нетисит". "Ты что, спятил, Восслер?" - тихо произнес Баш, воскрешая в памяти последние события. Восслер, куда-то заторопившийся после встречи их с маркизом Бужербы... а затем столь своевременно нагнавший их у Песчаного Моря. Но... как он мог... продаться ненавистным имперцам?!.

"Если мы хотим спасти Далмаску, то должны смотреть правде в глаза!" - с жаром воскликнул Восслер, обернувшись к Башу. - "Я больше не буду вести эту бессмысленную битву!" Баш лишь презрительно хмыкнул в ответ.

"Капитан Азелас заключил мудрую сделку", - возвестил Судья Гис, обращаясь исключительно к Ашелии. - "В обмен на Осколок Рассвета Империя... позволит леди Аш взойти на престол и восстановить Далмаску. Подумай об этом. Королевство в обмен на камень - предложение более, чем щедрое". Лицо Ашелии отражало целую бурю эмоций; принцесса опустила взгляд, напряженно размышляя над сложившейся ситуацией. Здесь, на флагмане противника, в окружении десятков воинов выбор у нее невелик...

"И когда все будет закончено, твой хозяин получит еще одну послушную зверушку", - усмехнулся Балфир, нарушив воцарившуюся было тишину. Очи Гиса угрожающе сузились; чеканя шаг, направился он к воздушному пирату. "Леди Аш, давайте возьмем его как пример жителей Далмаски", - прошипел Судья, приставив клинок к горлу Балфира. - "Пока Ваше Высочество не может принять решения, над их головами нависла смертельная опасность. И его голова слетит с плеч первой".

Ашелия рывком протянула Судье нетисит, и тот не замедлил принять реликвию. "Подумать только, реликвия Короля Династии - божественный нетисит!" - выдохнул он, вертя в руках Осколок Рассвета и откровенно любуясь им. - "Доктор Сид будет вне себя от радости!"

"Что?" - нахмурился Балфир, и Гис, осознав, что сболтнул лишнего, обратился к Восслеру: "Капитан Азелас, отведите их на крейсер "Шивы". Он вскоре должен отбыть в Рабанастр.

Согласно кивнул, Восслер поспешил исполнить приказ. Имперцы препроводили пленников на борт шаттла, немедленно покинувшего ангар "Левиафана" и взявшего курс на "Шиву". Между тем Гис, кликнув одного из помощников, управляющих системами дредноута, наказал тому немедленно проверить, действительно ли Осколок Рассвета - божественный нетисит. Человек предложил Судье поместить реликвию в двигатель корабля, после чего оценить полученную оным мощность...

Конвой имперцев доставил пленников на "Шиву", где Восслер препроводил вчерашних товарищей по оружию в назначенный им отсек, где и проведут они время, займет которое полет до Рабанастра. Чувствовал себя капитан донельзя неуютно, и пытался объяснить позицию свою принцессе, шагавшей чуть впереди.

"Когда вернемся в Далмаску, то сможем объявить, что вы живы и здоровы", - говорил он. - "После чего я продолжу переговоры с Империей. Я считаю, что ключ к их успеху - Ларс. Он выслушает нас. Мы должны доверять ему". "Кто ты такой, Восслер, чтобы говорить о доверии?" - презрительно бросила Ашелия, даже не обернувшись. Восслер остановился, опустил голову. Что ж, рассчитывать на иное отношение по меньшей мере глупо. "Сын Далмаски..." - твердо прошептал он.

Неожиданно Фран согнулась, лицо ее исказилось от боли. "Такой жар", - прошипела она. - "Туман... горит!" Из всех рас, населяющих Ивалис, именно вьера обладают повышенной чувствительностью к изменению плотности Тумана и его эманациям. И сейчас, когда Осколок Дракона оказался помещен внутрь двигателя "Левиафана", эманации сии оказались поистине невероятны. Никто, в том числе и Судья Гис не мог предвидеть, к каким последствиям приведет этот поступок. Тем не менее, прежде, чем передать божественный нетисит властителям Аркадии, он собирался лично оценить мощь артефакта. Ведь если окажется она достаточно велика... что ж, Императорами подчас становятся и не принадлежащие к нынешним правящим династиям.

Фран страшно закричала, обезумев, набросилась на имперцев. Воспользовавшись возникшей сумятицей, к ней присоединились и остальные. Восслер, однако, обнажил клинок, направив его против недавних товарищей. "Ни шагу дальше!" - отчеканил он. - "Воздушные пираты! Будущее Далмаски не будет украдено!"

Путь ему преградил Баш с обнаженным мечом в руке. Двое товарищей по оружию, за плечами которых осталось множество битв, побед и поражений, неотрывно смотрели друг другу в глаза, пытаясь понять - как же случилась, что ради единой цели ныне готовы они сразиться не на жизнь, а на смерть?.. "Зачем это, Баш?" - произнес Восслед. - "Эта борьба бессмысленна. Ты же должен знать, к чему она приведет!" "Я знаю", - тихо отозвался Баш. - "Знаю слишком хорошо".

Клинки скрестились; в последовавшем противостоянии Баш фон Ронсенбург одержал верх, сразив Азеласа Йорка Восслера. "Все, что я сделал..." - прохрипел тот, пав на колени и неотрывно глядя Башу в глаза, - "я делал ради Далмаски". "Я знаю", - произнес тот. - "Твою верность державе я никогда не ставил под сомнение". "И посмотри, к чему привела моя спешка", - горько усмехнулся Восслер. - "Я действовал слишком быстро?.. Или это ты вернулся слишком поздно?.. Я больше не могу служить ей. Мое место должен занять ты".

Баш кивнул, направился к ожидавшим его товарищам, уже успевшим расправиться с конвоем имперцев. Восслер распластался на хладном полу; жизнь оставила капитана рыцарского ордена Далмаски...

Балфир и Ваан еле сдерживали вырывающуюся и рычащую Фран, ведя ее к ангару. К счастью, подле шаттлов солдат не обнаружилось, и герои на борту одного из них оставили крейсер "Шиву" позади. Внимание их привлекло сияние, исходящее от "Левиафана". Не ведали они, что персонал, обслуживающий дредноут, ударился в панику, ибо неожиданно божественный нетисит принялся поглощать энергию двигателей, вбирая ее в себя. Попытки извлечь Осколок Рассвета успехом не увенчались, и пребывающим на борту оставалось лишь ждать неизбежного...

На глазах уводящих шаттл прочь от армады героев дредноут взорвался, и высвободившаяся в результате чудовищная энергия Тумана поглотила и иные суда Восьмого Флота, знаменовав пресечение на корню амбициозных Судьи-Магистра Гиса. Из яростного водоворота потоков Тумана вырвался ослепительно сияющий Осколок Рассвета, и Балфир немедленно направил шаттл в направлении парящей в небесах реликвии.

Похоже, день все-таки остался за ними...

Восьмой Флот Западной Армады Аркадии был уничтожен. Когда весть о событиях в ягде Енса достигла Империи, маркиз Халим Ондор оставил Бужербу, сославшись на тяжелую болезнь. В действительности же он собирался сплотить различные организации и группировки Ивалиса, противостоящие Аркадии, дабы объединить их в единое движение Сопротивления.

Леди Аш и сподвижники ее вернулись в Рабанастр, но о присутствии своем в городе принцесса не спешила объявлять во всеуслышанье. До поры до времени она решила скрыть свое местонахождение, ровно как и наличие у нее Осколка Рассвета. Ведь если бы обратилась она к народу, ошибка, свершенная маркизом, объявившим о самоубийстве девушки, открылась бы, и попытки его организовать Сопротивление провалились. Да и объявление о восстановлении королевской династии Далмаски на данном этапе вызовет лишь гнев Империи, и ничего более.

Ведь пусть Аркадия и лишилась Восьмого Флота, ее военная мощь оставалась весьма и весьма внушительна...

Собравшиеся на заседание сенаторы горячо обсуждали произошедшее, благо потеря Восьмого Флота, уничтоженного невероятным выбросом магической энергии, но осталась незамеченной... в том числе и противниками Империи.

"Империя Розаррия собирает огромную армию под предлогом военных учений", - докладывал один из старейших сенаторов, устремив взгляд на восседающего напротив Императора Грамиса, лицо которого было непроницаемо. - "Мы полагаем, что они ожидают подходящего предлога, чтобы нанести удар по Аркадии. Гибель "Левиафана" и всей флотилии - сильнейший удар, нанесенный нам. Если Розаррия все же вторгнется, крови прольется немало. Если бы лорд Вэйн не отрядил флот столь бездумно... мы не оказались бы в столь опасных обстоятельствах".

"Лорда Вэйна необходимо призвать к ответу за его действия", - поддержал оратора иной сенатор, обращаясь непосредственно к Императору. - "Такова воля Сената. Ваше Величество, пусть он и ваш сын, правосудию надлежит свершиться". "Какой занятный термин... правосудие", - произнес Грамис, наградив сенаторов тяжелым взглядом. - "Стало быть, я должен сделать выбор... между своим троном и своим сыном".

"Воистину, неприятная ситуация для всех нас", - согласились сенаторы. - "Но, скорее, для лорда Вэйна, ведь лорд Ларс станет прекрасным Императором". Грамис нахмурился: вот, стало быть, к чему они ведут, старые прохвосты. Используют произошедшее в ягде как лишний камень в огород Вэйна, полагая, что прямодушным и неопытным Ларсом смогут вертеть, как угодно. Наверняка ждут, не дождутся, когда их Император отойдет в мир иной...

"Ларс боготворит своего брата", - заметил Грамис, - "но он столь молод". "Он не будет молодым вечно", - тут же возразили сенаторы. - "Он и сейчас занят тем, что распутывает клубок интриг лорда Вэйна. Лорд Ларс определил свою роль и играет ее с энтузиазмом". "Ах, да", - задумчиво кивнул Император. - "И кто же поручит ему подобное?" "Какая разница?" - отвечали сенаторы. - "Когда-то и лорд Вэйн наблюдал, как его старших братьев предали подобному суду, верно? Такова была воля Вашего Величества, насколько мы помним".

Император хотел было ответить сенаторам, но согнулся в жестоком приступе кашля. "Не тревожьтесь, лорд Грамис", - тут же изобразил заботливость старейший сенатор. - "Благополучие Аркадии будет обеспечено до тех пор, пока Сенат надзирает за державой".

Император кивнул; похоже, на этот раз, похоже, они прижали его к стенке. "Воля ваша", - покорно произнес он. - "Я прикажу Вэйну вернуться в Аркадию".

Собравшись в одном из тайных оплотов Сопротивления в Рабанастре, наши герои горячо обсуждали события, приведшие к уничтожению имперской флотилии, случившемуся четыре дня назад.

"Стало быть, флот был уничтожен могуществом Осколка Рассвета", - резюмировал Баш. - "Подобная разрушительная сила... я уже видел подобное однажды. Леди Аш, ты знаешь, о чем я говорю". "Набудис", - согласно кивнула девушка.

"Столица старой Набрадии", - пояснил Баш остальным, - "родина лорда Раслера. В час вторжения подразделение имперцев проникло в город... после чего произошел страшный взрыв. Погибли и союзники, и противники. В городе находилась одна из реликвий Короля Династии. В Набрадии хранился Осколок Полудня".

"Опять нетисит", - вздохнул Балфир. - "Понятно, почему они затеяли вторжение". "Эта бессмысленная война, ловушка на подписании мирного договора..." - поморщившись, покачала головой Аш, - "и все потому, что Вэйн стремился к обретению могущества. Но нельзя позволить ему обрести нетисит. Он не должен попасть в руки имперцам". "О?" - скептически изогнул бровь Балфир. - "Уже попал. Осколок Заката и, скорее всего, Осколок Полудня. К тому же, насколько я помню, теперь они научились производить нетисит?"

Ашелия рывком поднялась на ноги. "Стало быть, наш путь ясен", - твердо произнесла она, обращаясь к далмасканцам, верному рыцарю и беспринципным воздушным пиратам. - "С помощью Осколка Рассвета мы сразимся с ними! Далмаска не забывает ни добра, ни худа. С мечом в руке она встаем рядом со своими союзниками. С мечом в руке она разит своих врагов. Нетисит в руках моих и будет сим мечом. Я отомщу за умерших. И Империя познает раскаяние в совершенном".

"А ты знаешь, как им пользоваться?" - заинтересовался Ваан. Невинный на первый взгляд вопрос Аш откровенно смутил; девушка растерялась... "Гарифы могут знать", - неожиданно изрекла Фран и, заметив обратившиеся на нее недоуменные взгляды, пояснила: "Гарифы живут по старым обычаям. Знания о магиситах - часть их культуры. Они могут услышать и крик мощи нетисита, и шепот его угроз".

"Пусть это и опасно, но сила - это то, что нас необходимо в первую очередь", - согласно кивнула Ашелия. - "Если мы объявит Далмаску свободной и не сумеем ничем подкрепить это заявление... Империя попросту сокрушит нас! Мы должны встретиться с гарифами". "Они живут на равнине Озмон", - сообщила Фран.

"Путь неблизкий", - бросил Балфир, со значением воззрившись на принцессу. Та вздохнула; конечно, а чего еще ожидать от прожженного воздушного пирата?.. Балфир откровенно заявил, что за свое участие в очередном сумасбродном мероприятии хочет получить достойную компенсацию... как, к примеру, то милое колечко, что украшает пальчик принцессы? Ашелия вспыхнула. "Это кольцо?" - сдавленно произнесла она, пряча глаза. - "Может, что-то другое?"

Но Балфир требовательно протянул руку, и принцесса опустила кольцо ему в ладонь. "Я верну его тебе", - пообещал воздушный пират. - "Как только найду что-нибудь более ценное". "Что означает "более ценное"?" - озадачился Ваан, но Балфир лишь передернул плечами: "Сложно сказать. Узнаю, когда найду. А чего хочешь ты, Ваан? Что ты ищешь?"

Ваан раскрыл было рот, да так и замер. А, действительно, что?..

Покинув Рабанастр, герои выступили на юг, к континенту Кервону, что за руинами Гиза. Миновав заполоненное монстрами дикоземье, отыскали они деревушку Джахару, вотчину гарифов. Сие мирное племя весьма удивилось визиту людей в их уединенное селение, но все же военный вождь Супинелу препроводил чужаков в шатер Великого Вождя.

Последний внимательно выслушал рассказ Ашелии, повертел в руках потухший Осколок Рассвета, ныне ничем не отличающийся от самой обыкновенной каменной глыбы. "Нетисит..." - прошептал он. - "Ты использовала его энергии". "Это не я", - возразила Ашелия. - "Но я надеялась, что ты покажешь мне, как это делается. Потому и пришла".

"Стало быть, ты не знаешь, как высвободить могущество камня", - вздохнул великий вождь. - "Здесь мы с тобой похожи". "Что?!" - изумилась Ашелия. Неужто столь долгий путь пройдет зря?.. Гариф утвердительно кивнул, возвращая девушке потухший нетисит. "В древние времена боги даровали нетисит моему народу", - изрек он. - "Но мы не знали, как им воспользоваться. Разочарованные нашей неудачей, боги забрали камни назад, решив передать их королю-человеку. Он, Король Династии, воспользовался могуществом нетисита, чтобы принести мир в те смутные времена. Интересно... хоть в жилах твоих течет кровь короля Райтволла, ты не можешь воспользоваться нетиситом. Но даже если бы и могла, от камня твоего мало толку. Туман, накапливавшийся в нем веками, был высвобожден, и теперь камень утратил свою силу. Лишь твои далекие потомки смогут воспользоваться им. Этот камень пуст, но исполнен жажды. Страшной жажды впитать в себя весь мир. Сила смертных и магии. Добра и зла. Чаще всего нефицит жаждет тех, кто жаждет его".

Вознамерившаяся было пуститься в долгий обратный путь к Далмаске Ашелия оказалась поражена, когда в шатер великого вождя гарифов ступил никто иной, как Ларс. Тепло поприветствовав былых товарищей, младший сын Императора Аркадии поведал принцессе и остальным о цели своего визита, предложив им вновь объединить силы ради всеобщего блага.

"...Бур-Омисас?" - недоверчиво вопросила Ашелия, не в силах принять сказанное Ларсом. Фактически юноша собирался - ни много, ни мало - пересечь дикоземье Кервона, дабы достичь уединенной горы в восточных пределах континента, ибо именно оная является средоточием Света Кильтии.

"Нам нужно выступать завтра поутру". Ларса нисколько не смутил скептический взгляд Ашелии. "Я собирался дождаться своего эскорта, но встреча с вами представила прекрасную возможность, которой грех не воспользоваться. Эту ужасную войну необходимо остановить". "Войну?" - удивилась принцесса, не понимая, к чему клонит Ларс. Тот с готовностью пояснил: "Ты знаешь, что маркиз Ондор стоит во главе мятежников... Ох, прости, предводительствует силами Сопротивления владычеству Империи. Леди Аш, ни одна из наших стран не может сейчас позволить себе этого. Империя Розаррия медлить не станет. Они окажут помощь Сопротивлению, использовав его как предлог для объявления войны Аркадии... И у Аркадии не останется иного выбора, кроме как ответить на брошенный вызов. Леди Аш, давай вместе выступим к Бур-Омисас. С благословения Его Величества, Великого Кильтия Анастазиса ты сможешь вернуть корону и объявить о восстановлении королевства Далмаска. Будучи королевой, ты сумеешь заключить мир между Империей и Далмаской... и остановить маркиза Ондора".

"Заключить мир?" - вспыхнула Ашелия. - "Да как ты смеешь говорить об этом! Империя напала на нас, лишила нас всего... и ты хочешь, чтобы я спасла имперцев от войны?" "Далмаска станет полем брани", - тихо произнес Ларс. - "Что, если мощь нетисита высвободят в Рабанастре? Ты знаешь, мой брат пойдет на такое!" Ашелия молчала, и Ларс, тяжело вздохнув, произнес: "Прости, я прошу слишком многого. Просто я не знаю иного способа избежать кровопролития. Если ты не доверяешь мне, то возьми меня в заложники".

...Ночью Ашелия так и не смогла уснуть; слова Ларса не давали ей покоя. Сомнения бередили душу, и, тихо выскользнув из шатра, отведенного ей гарифами, принцесса устремилась к полноводной реке Согот, несущей свои воды через Джахару. И... остановилась, как вкопанная, вновь узрев на мостике, переброшенном через реку, призрак Раслера. Но, нет, ей, должно быть почудилось; мост пересекал Ваан, но во взгляде, устремленном на девушку, читалось понимание. "Ты ведь видела его, верно?" - тихо произнес юноша. - "Как тогда, в гробнице короля". "Стало быть, и ты его видел", - выдохнула Аш. - "Но почему?"

"Странно", - передернул плечами Ваан, и, облокотившись на перила мостика, устремил взгляд на бледную луну, озаряющую смертный мир призрачным сиянием. - "До недавнего времени я даже не знал, как ты выглядишь. А принц... я едва ведал о его существовании. Кто знает? Быть может, тот, кого я видел, был моим братом". "Баш рассказывал мне о нем", - молвила принцесса и замолчала, не зная, что еще добавить к сказанному, а Ваан продолжал: "Он пошел добровольцем в самом конце войны. Но зачем? Он знал, что не сможет одержать победу".

"Чтобы защитить что-то", - еле слышно произнесла принцесса, и взгляд Ваана отразил старую, потаенную боль. "Как он может что-то защитить, будучи мертвым?" - с горечью вопросил он, обращаясь к далеким звездам. - "Разве с принцем Раслером было по-другому? Неужто его смерть имела смысл? Ненависть к Империи, жажда мщения. Это все, о чем я только мог думать. Но я так ничего и не сделал. То есть, я понял, что ничего не могу сделать. Посему и чувствовал себя опустошенным, одиноким. И брата мне жутко не хватало. Я говорил, что собираюсь стать воздушным пиратом, или прочие подобные глупости. Что угодно, лишь бы не думать о том, что гложет душу. Я просто... просто бежал прочь. Мне нужно было оставить позади его смерть. Потому я и последовал за тобой. Но знаешь что? С меня хватит. Я больше не стану убегать. Я готов обрести свою цель. Найти настоящие ответы... причины. И, думаю, оставаясь с тобой, я это сделаю". "Если бы я знала..." - молвила Ашелия, пораженная откровением своего спутника, и тот упрямо тряхнул головой: "Я обязательно найду их".

...Наутро принцесса Далмаски, приняв окончательное решение, сообщила Ларсу, что отправится с ним к горе Бур-Омисас. Сомнение продолжали бередить душу девушки, но в пути она надеялась обрести ответы на снедающие ее вопросы. "У меня есть и иные причины пригласить тебя", - загадочно улыбнулся Ларс. - "Я хочу, чтобы ты встретилась кое с кем на Бур-Омисас". "С кем именно?" - подозрительно прищурилась Аш, но Ларс лишь развел руками. "Врагом, но также и союзником", - произнес он. - "Подожди немного и сама все увидишь".

Герои покинули деревню гарифов, вновь устремившись к плодородной равнине Озмон. Впереди шла Ашелия, за нею с веселым щебетанием следовали Ваан, Пенело и Ларс, замыкали же отряд воздушные пираты наряду с рыцарем Далмаски. "Священная гора Бур-Омисас находится на северной оконечности ягда Рамуда", - обратился Баш к Балфиру. - "Как только мы окажемся там, нам не нужно будет бояться преследования их воздушных кораблей".

"Не очень-то надейся на это", - со свойственным ему скептицизмом отвечал Балфир. - "Если ты помнишь, "Левиафан" двигался в небесах над ягдом Енса и завис прямехонько над гробницей Райтволла. Небесный камень, действие которого не прекращается даже в ягде... Наверняка за всем этим стоит мощь нетисита. Нечего и удивляться тому, что они так стремятся его заполучить".

Помолчав, Баш решился задать вопрос, тревожащий разум его уже довольно долгое время. "А к чему стремишься ты, Балфир?" - тихо произнес он, испытывающе глядя на воздушного пирата. - "Ты всегда рад помочь, но почему?" "Что, боишься, я украду нетисит?" - хмыкнул Балфир. - "Я уже привык, что люди ставят под сомнение мои мотивы и намерения. Но ничто не может быть столь далеко от истины. Мне на мече поклясться или как?" "Извини", - молвил Балфир. - "Но мне нужно знать, что у тебя на уме. Ее Высочество рассчитывает на тебя. А ты, похоже, питаешь собственный интерес к камню". "Я здесь лишь затем, чтобы увидеть, как будет развиваться история", - отмахнулся Балфир. - "Любой уважающий себя человек поступил бы точно так же".

...Несколько дней спустя герои оставили позади равнину Озмон, углубились в Голморские джунгли. Поравнявшись с Ашелией, Баш высказал сомнения в целесообразности альянса между Далмаской и Империей, предлагает заключить который Ларс. "Разум говорит мне, что это - единственный возможный вариант", - поделилась принцесса. - "Нам необходимо любым способом избежать войны с Империей. Но, боюсь, я не смогу вынести позора. Будь у меня силы..." "Возможно, позор для меня и для вас", - отозвался Баш. - "Но для Далмаски - надежда!.. После проявленного Вэйном коварства я оставил надежду вновь обрести честь... но рыцарские клятвы свои не забывал никогда. Если я смогу уберечь хотя бы одного человека от ужаса войны... я смогу снести любой позор. И сделаю это с гордостью. Я не смог защитить свою родину. Что мне позор?"

"Мой народ ненавидит Империю", - задумчиво качнула головой принцесса. - "Они никогда не примут этот альянс". "И все же жива надежда на будущее, когда мы сможем взяться за руки, как братья", - тихо отозвался Баш, и Ашелия кивнула, соглашаясь. Надежда... но какой ценой? И оправдан ли риск, на который идет она сейчас?.. Ведь когда Ашелия Б'наргин Далмаска предстанет пред Великим Кильтием, пути назад уже не будет...

Судьи Дрейс и Заргабаат шагали по коридорам императорского дворца Аркадиса; последние события заставляли на многое взглянуть по-иному и сделать выбор, какую сторону принять в назревающем конфликте внутреннем.

"Сенат может плести свои интриги, но лорда Вэйна им так просто низвергнуть не удастся", - уверенно молвил Заргабаат. - "Все военнослужащие ожидают его приказов - начиная с Военного Совета и заканчивая радовыми. Разве есть иной меч, кроме как его, что поразит врагов Империи?" "Ваша Честь напоминает мне Судью Зекта, только два года спустя", - отвечала Дрейс. - "Он тоже свято верил в силу Вэйна, и что же с ним стало? Бесследно исчез после Набудиса!"

"Я не позволю тебе злословить в адрес Судьи Зекта!" - произнес Заргабаат с оттенком угрозы в голосе. - "Он был благородным воином! Или... ты думаешь, что зря он доверился лорду Вэйну?" "Вэйн лишил жизни двух своих братьев", - напомнила ему Дрейс. - "Он крайне жесток". "Жесток, говоришь?" - хмыкнул Заргабаат. - "Он таким быть и должен! Он не дает спуску предателям, пусть даже те и разделяют его кровь! Весьма подходящее качество для того, на плечи которого ляжет бремя правления Империей".

"Но сможем ли мы выдержать сие бремя?" - риторически поинтересовалась Дрейс. - "Вот ты, например, Заргабаат. Ты же не веришь на самом деле в то, что братья его были предателями". "Так посчитал Его Величество лорд Грамис", - уклонился от прямого ответа Судья. - "И тебе не помешало бы следить за своим языком, Дрейс. То дело прошлое".

Приблизившийся к собратьям Габрант объявил о том, что призывают их к императорскому двору, ибо лорд Вэйн только что прибыл во дворец. Заргабаат немедленно устремился в направлении зала Совета, Дрейс же, поравнявшись с Габрантом, сообщила: "Лорд Ларс отправился в Бур-Омисас. Он надеется заручиться поддержкой Великого Кильтия, дабы остановить мятежников. Навряд ли этого окажется достаточно, чтобы пресечь действия Ондора... но даже небольшая задержка в воплощении его замыслов придется кстати. Это отложит вторжение Розаррии... и даст нам необходимое время, чтобы выстроить оборону". "На что и надеется Его Величество", - отвечал Габрант.

"Вне зависимости от конечного результата, действия молодого лорда меня радуют", - поделилась Дрейс. - "Я представляю себе изумленные лица этих недоумков-сенаторов, которые считают, что ребенком на императорском троне будет легко управлять... Но вскоре они обнаружат, что лорд Ларс - не марионетка". "Да", - согласился Габрант. - "Сенаторы были бы весьма довольны Императором-марионеткой. Вспомни, Дрейс, насколько сильно Сенат страшится способностей лорда Вэйна. Когда они осознают, что лорд Ларс - не покорная овца, шагу не могущая ступить без пастыря... они раззявят пасти и сожрут его с потрохами".

"Ты прав", - молвила Дрейс. - "Я немедленно поговорю по этому поводу с Его Величеством. Габрант... На наши плечи ложится обязанность по защите лорда Ларсы... Ты согласен?" Габрант утвердительно кивнул, и дальнейший путь Судьи проделали в молчании....

Углубившись в кишащие монстрами джунгли, охватывающие восточные пределы Кервона, герои неожиданно уперлись в магический барьер. Фран заметно помрачнела. "Сами джунгли не пропускают нас", - изрекла вьера. "Но что мы такого сделали?" - поразилась Ашелия, и отвечала Фран: "Не вы. Я".

Отойдя чуть в сторону, она сделала несколько пассов руками в воздухе, и на глазах у героев густые заросли обратились в торную тропу, уводящую вдаль. "Мы попросим помощи у вьера, что обитают здесь", - сообщила Фран товарищам, и Пенело радостно воскликнула: "Готова поспорить, они обрадуется, увидев тебя". "Сомневаюсь", - бросила Фран в ответ. - "Я нежеланный гость в этом лесу".

Проследовав по тропе, герои достигли деревушки в Лесу Духов, которую Фран назвала Эруит. Заявив, что в само селение она не войдет, вьера велела остальным разыскать Мьорн и привести девушку к ней. Ваан совершенно не разумел причины странного поведения Фран, но ни она, ни Балфир не собирались просвещать его по этому поводу. У каждого из них свои душевные раны, свои призраки прошлого...

Вьера встретили незваных гостей настороженно; держа наготове натянутые луки, они молча провожали глазами людей, следовавших через их деревню и расспрашивающих о Мьорн. Наконец, путь чужакам преградила Йот, старейшина селения. "Вы немедленно уйдете отсюда", - беспрекословно постановила она. - "Людям не позволено ступать в Эруит". "Мы уйдем лишь после того, как увидимся с Мьорн", - парировал Ваан, ничуть не устрашившись. - "И не раньше".

"Что ж, ищите ее", - хмыкнула старейшина, но не успел Ваан огрызнуться в ответ, как лицо Йот отразило вящее изумление. Старейшина и иные вьера, собравшиеся на площади селения, молча взирали на приближающуюся к ним Фран.

"Я слышала глас Леса", - изрекла та, остановившись в нескольких шагах от Йот. - "Лес говорит, что Мьорн нет в деревне. Куда она ушла?" "Почему ты спрашиваешь?" - удивилась старейшина. - "Лес говорит нам, где она. Или..." Невероятная догадка озарила ее, и Йот, помолчав, продолжила: "...Ты больше не слышишь его? Не можешь слышать. Слух твой притупила грубая речь обитателей внешнего мира. Вьера, оставившие Лес, не являются больше вьера. Мьорн тоже покинула его объятия".

"И вы в ответ отреклись от обеих?" - хмыкнул Балфир. Фран молчала, угрюмо уставившись в землю; казалось, пребывание в Лесу Духов доставляет ей боль. "Такова воля деревни", - Йот снизошла до того, чтобы ответить на вопрос человека. - "Вьера всегда должны жить в Лесу. Таков Зеленый Закон". "Соблюдай свои законы, никто тебе не мешает", - встрял Ваан. - "Просто нам не мешай. Мы сами ее отыщем".

Йот погрузилась в медитативный транс, прислушиваясь к гласу Леса Духов, после чего изрекла: "Наша сестра покинула Лес, выступив в западном направлении. Она бродит по пещерам наряду с людьми в одеждах из хладного железа. Так мне сказал Лес".

С этими словами она резко обернулась, устремившись прочь, но остановилась, когда Фран тихо прошептала, не поднимая взгляд: "Вьера могут начинать существование как часть Леса, но это не единственный путь, который мы можем избрать". Йот тяжело вздохнула. "Эти же слова я слышала 50 лет назад", - бросила она, после чего, не оглядываясь, устремилась прочь.

Герои же направились к выходу из деревушки - островка спокойствия и благоденствия в огромном, жестоком мире. Ваан пребывал в глубокой задумчивости, гадая, сколько же лет их спутнице на самом деле, если с тех пор, как покинула она Лес Духов, минуло полвека. Что касается слов Йот о западных пещерах, Ларс высказал предположение, что имела в виду она шахты Хенн неподалеку от равнины Озмон, в которых Аркадия осуществляет добычу магисита. Юноша сообщил спутникам, что сей регион - колония Империи, посоветовав им соблюдать осторожность.

...Проделав обратный путь через Голморские джунгли, герои, следуя указаниям Ларса, разыскали вход в шахты Хенн в южных пределах Озмон. Землю устилали мертвые тела как имперских стражей, так и людей, в которых вероятный наследник престола Аркадии опознал исследователей из лаборатории Драклор. Что они здесь позабыли?.. Ларс предположил, что Драклор изыскивает новые источники руды, ведь если силы Сопротивления под началом маркиза Ондора выступят в открытую, о магисите из Бужербы исследователям лаборатории придется забыть.

Спустившись в глубины рудника, герои лицезрели одинокую вьера, Мьорн. Та шагала неуверенно, подобно марионетке, которую дергает за ниточки невидимый кукловод. Заметив людей, вьера бросилась прочь; озадаченные столь непонятным поведением, герои устремились следом... но предстала им исполинская рептилия, Тиамат, пробужденная Мьорн.

...И когда тварь оказалась повержена, из ладони Мьорн выпал и разбился вдребезги кристалл, в котором Ларс безошибочно опознал искусственный нетисит, производимый лабораторией Драклор. Сама же вьера осела наземь, и на мгновение возникла над нею призрачная фигура, истаявшая в тенях. Ваан опешил: что это было?.. Взгляд Мьорн прояснился; вьера озадаченно покрутила головой по сторонам, впрочем, тут же выделив среди разношерстного отряда людей Фран... свою родную сестру.

Позже, передохнув и набравшись сил, Мьорн поведала своим спасителям о событиях, приведших к трагедии, и о гибели контингента имперцев, приписанных к шахтам Хенн. "Когда солдаты-люди ступили в Лес, деревня не обратила на них никакого внимания", - говорила вьера. - "Если безопасности Леса ничего не угрожает, наш народ совершенно не заботит то, что происходит за его пределами. Но мне снедала смутная тревога и я решила выяснить, зачем явились солдаты".

"То есть, ты спустилась в шахты, где тебя и схватили", - закатил глаза Балфир. - "Ты столь же безрассудна, как и твоя сестра". Мьюрн не обиделась на его слова; возможно, посчитала даже за комплимент. "Они схватили меня, а рядом со мной положили камень", - продолжала она. - "Они говорили, что я вберу в себя его Туман и что вьера прекрасно подходят для подобного. Я увидела, как из камня исходит свет, а потом..."

"Мы видели подобное", - задумчиво изрекла Фран. - "На "Левиафане" Туман из Осколка Рассвета привел меня в неконтролируемую ярость. Но ею овладел не Осколок Рассвета". "Искусственный нетисит", - констатировал Ларс и, обернувшись к Пенело, попросил девушку вернуть ему камень, подаренный ранее. Пенело с удивлением исполнила его просьбу, и Ларс, крепко сжав нетисит в ладонях, виновато промолвил: "Он куда более опасен, чем я себе это представлял. Мне не стоило отдавать его тебе. Прости, я не знал".

"А я всегда расценивала его как оберег", - улыбнулась Пенело и, припомнив противостояние с Судьей Гисом, добавила: "И даже если он опасен, на "Левиафане" он защитил нас". "Всему есть место в этом мире", - изрекла Ашелия. - "Даже подобной опасности".

Наряду с Мьорн герои вернулись в деревню Эруит, на площадь которой высыпали все без исключения жители, в том числе и старейшина Йот. "Я слышала шепот Леса", - молвила последняя, обращаясь к людям, столь нежеланным в сем благодатном укрывище. - "Пройдите через Лес и покиньте его". С этими словами она передала Ваану Слезу Лент - сокровенную реликвию народа вьера, позволяющую обладателю миновать магические барьеры, возведенные в Лесу Духов и окружающих его Голморских джунглях.

Кивнув в знак признательности, Ваан принял дар и вознамерился было как можно скорее покинуть селение, когда Мьорн неожиданно выкрикнула: "На этом все не закончится! Я видела, когда покинула деревню! Ивалис изменяется! Как вьера могут оставаться от всего в стороне?!" Йот перевела непреклонный, и в то же время исполненный печали взгляд на девушку; тлетворное влияние мира суетного затронуло и ее...

"Ивалис - для людей", - молвила старейшина. - "Лишь Лес - для нас". "Но это неправильно!" - возразила Мьорн. - "Как можем мы прятаться среди древ, когда весь внешний мир пребывает в движении?! Я тоже хочу жить свободно, хочу оставить Лес!" Положив руку на плечо сестре, Фран отрицательно покачала головой. "Не делай этого", - тихо произнесла она. - "Я отринула Лес и деревню. Я обрела свободу. Но навсегда лишилась своего прошлого. Мои уши больше не слышат Зеленый Закон. Неужели ты хочешь этого одиночества, Мьорн?"

"Сестра..." - неуверенно начала девушка, но Фран прервала ее. "Нет, Мьорн", - твердо молвила она, кивком указала на старейшину Йот. - "Теперь у тебя остается лишь одна сестра. Ты должна забыть о моем существовании". Разрыдавшись, Мьорн бежала прочь, скрывшись в одной из хижин.

Неловкое молчание воцарилось на поляне. Ваан горел желанием как можно скорее покинуть селение, предоставив вьера самим себе и их Зеленому Закону, ибо чувствовал себя откровенным возмутителем спокойствия этого райского уголка; надо сказать, товарищи его разделяли сие устремление.

"Прости, что заставила тебя пройти через все это", - обратилась наконец Йот к младшей сестре, на что Фран отвечала: "Она идет против законов Леса. Я отринула эти законы. Лучше, чтобы это сделала я. Лучше я, чем та, которая сама должна поддерживать эти законы".

Йот согласно кивнула, сделала знак своим спутникам, и те поспешно удалились, оставив сестер наедине. "У меня к тебе просьба", - шепнула Фран. - "Прислушайся за меня к голосу Леса. Я боюсь... что он... ненавидит". И вновь старейшина погрузилась в транс, а затем изрекла, обращаясь к сестре: "Лес скучает по тебе. По чаду, взращенному под кронами его древ".

Лицо Фран отразило откровенное изумление, но в следующее мгновение вьера взяла себя в руки, усмехнулась: "Ложь во спасение?" Однако Йот лишь качнула головой - печально, скорбно... "Будь осторожно", - предупредила она младшую сестру. - "Лес ревнует тебя к людям, забравшим тебя у него". "Я ведь теперь такая же, как они, разве нет?" - вздохнула Фран. - "Прощай сестра".

Вьера вернулась к ожидающим в отдалении товарищам, и те, бросив последний взгляд на чудесную деревню, затерянную в хаосе джунглей, вернулись на лесную тропу. Слеза Лент действительно позволила им беспрепятственно миновать волшебные барьеры, продолжив путь к заснеженным отрогам Священной Горы Бур-Омисас.

По склонам оной к вершине медленно поднималась череда обездоленных, которых воины заставили покинуть дома и родных, и искать спасения у Света Кильтии. "Имперцы вышагивают на парадах в городах, а эти несчастные босыми бредут по снегу", - с горечью заметил Балфир. Ларс густо покраснел, наверняка воспринял фразу как выпад в сторону его державы. "Потому-то я и стремлюсь с миру", - выпалил он, - "чтобы остановить войны и прекратить их страдания. Мой отец наверняка выберет мир". "Да?" - скептически изогнул бровь Балфир. - "Ты говоришь столь уверенно... Никогда не знаешь, что на уме у другого человека, даже у собственного отца".

Ларс задумчиво замолчал, размышляя над словами воздушного пирата, и помимо воли склоняясь к мысли, что тот, в сущности, прав... как не неприятно это признавать.

Пребывая в покоях венценосного отца, Вэйн Солидор пытался убедить того в том, что предлагаемое им - единственный способ сохранить правящую династию Аркадии, ибо в противном случае Сенат попросту уничтожит дом Солидор.

"Даже если меня не станет, кризис не завершится", - говорил Вэйн. - "Сенату ненавистен сам факт существования дома Солидор. Исходя из необходимости, мы должны найти способ заставить их замолчать". "Необходимость?" - медленно произнес Император Грамис, будто пробуя слово на вкус. - "Ах да, необходимость. Интересно, это слово развязывает тебе руки? Ты ведь не станешь колебаться, решив проблему кровопролитием". "Меч дома Солидор не должен покрыться ржавчиной от сомнений", - уверенно произнес Вэйн. - "Ведь именно вы, Ваше Величество, сей меч и закалили".

Обернувшись к сыну спиной, Император вперил усталый взор в огромное окно. Несколько минут прошли в полном молчании, наконец Грамис молвил: "Таково твое представление об отмщении?" "Таково мое представление о необходимости", - сдержанно поправил его сын. - "Если мы станем бездействовать сейчас, то тем самым вы поставите под угрозу не только наше будущее". Не нужно было уточнять, кого Вэйн имеет в виду...

"Стало быть, ты замараешь свои руки, лишь бы его остались чистыми?" - вопросил Грамис, и Вэйн уверенно кивнул: "Мои руки обагрены кровью. Не вижу причин не давать им воли сейчас". "Да, это так", - кивнул Император, принимая окончательное решение. - "И дом Солидор продолжит свое существование".

Ступив в собор, возведенный высоко над облаками на вершине горы Бур-Омисас, герои предстали пред троном, восседал на котором Великий Кильтий Анастазис. Очи последнего были закрыты, и складывалось впечатление, что он попросту спит. Наверное, эта мысль промелькнула у героев, посему в следующее мгновение в разумах их прозвучал глас: "Я не сплю. Я пребываю в грезах. Ибо реальность и иллюзия образуют двойственность, две части единого целого. Лишь зеркало грез отражает истину".

Ваан аж рот разинул от изумления: никогда доселе не встречал он существа, способного общаться ментально. Не ведал юноша, что принадлежит Великий Кильтий к расе хельг, представителей которой в Ивалисе практически не осталось.

Переглянувшись с Ларсом, Ашелия выступила вперед. "Анастазис, Ваше Сиятельство", - неуверенно начала она. - "Я - Ашелия..." "Оставь слова", - вновь зазвучал в разуме ее тихий, исполненный мудрости голос. - "Ашелия, дочь Раминаса. Я зрел твои грезы. Кто лучше сумеет продолжить род Далмаски, чем та, в руках которой находится Осколок Рассвета? Твои грезы о возрожденном королевстве ведомы мне". Ларс встал рядом с Ашелией, почтительно обратился к Анастазису: "Великий Кильтий, даруй же нам свое благословение. Дай леди Аш право престолонаследия..."

"Быть может, вам стоит... передумать", - разорвал воцарившуюся тишину голос, и во внутреннее святилище собора небрежной походкой проследовал худощавый мужчина. Пригладив рукою копну растрепанных волос, он криво усмехнулся Ларсу, потрепал его по голове: "Маленький мой Император, ты позвал... и я пришел". Ларс нахохлился, но стерпел, обернулся к Ашелии, с изумлением взиравшей на незнакомца, обладающего столь беспринципными манерами.

"Это человек, с которым я хотел тебя познакомить", - смущенно улыбнулся принцессе Ларс. - "Хочешь - верь, хочешь - нет, но он - представитель благородного дома Маргрейс, правителей Империи Розаррия".

"Эль-Сид Маргрейс, к вашим услугам", - молодой человек опустился на колено перед зардевшейся Ашелией, галантно поцеловал ей руку. - "Для меня честь быть рядом с вами, леди Аш. Вижу, пустынный цветок Далмаски воистину прекрасен". Ларс недвусмысленно кашлянул, и взоры присутствующих вновь обратились к Великому Кильтию. Хоть очи того оставались закрыты, казалось, Анастазис внимательно изучал пришедших к нему людей - новое поколение потенциальных сильных мира сего.

"В Аркадии - Ларс", - ментально произнес мудрый хельг. - "В Розаррии - Эль-Сид. Они не грезят о войне. Если Империя объединится с Империей, новое грядущее Ивалиса откроется пред нами". "Эх, Великий Кильтий!" - пренебрежительно отмахнулся молодой Маргрейс. - "Ты все о грезах говоришь, а у нас война на носу".

"Великий Кильтий, мне было сказано, что мое появление здесь может предотвратить войну", - выпалила Ашелия, с истовой надеждой взирая на Анастазиса. - "Предполагалось, что я верну отцовский трон и объявлю о восстановлении Далмаски... Заключу мирный договор с Империей и сумею убедить Сопротивление не начинать открытого противостояния. Я не для того проделала столь долгий путь, чтобы меня просили передумать!"

Однако Эль-Сид отрицательно покачал головой. "Одно лишь твое слово - и Сопротивление прекратит любые действия..." - попытался объяснить он принцессе сложившуюся ситуацию. - "Розаррия утратит предлог, чтобы начать войну. Да, мы надеялись на это. Увы, обстоятельства изменились. Со времени твоей предполагаемой гибели минуло два года. Если станет известно, что ты жива... боюсь, это лишь усугубит положение дел".

"Потому что я бессильна оказать значимую помощь", - опустила глаза Ашелия, но Эль-Сид лишь отмахнулся: "Вот еще! К тебе это вообще отношения не имеет". "А что тогда?" - не сдержался Ларс. - "Если леди Аш протянет руку дружбы... возможно, я сумею убедить Императора. Его Величество сумеет разрешить все мирным путем..."

"Императора Грамиса больше нет", - тихо произнес Эль-Сид, и потрясенная тишина воцарилась во внутреннем святилище великого собора Света Кильтии. - "Он был убит".

Еще приближаясь к императорским покоям, Габрант услышал доносящиеся оттуда крики. Вопили сенаторы, горячо отрицая выдвинутые Вэйном Солидором обвинения в убийстве Императора Грамиса. Конечно, Вэйн утверждал, что в смерти отца повинен председатель Сената Грегорот, который покончил жизнь самоубийством, и некому было ныне доказать обратное...

Cудьям-Магистрам Дрейс, Заргабаату и Бергану Вэйн сообщил, что в свете произошедшего необходимо лишить сенаторов полномочий и возложить бремя правления Империей исключительно на плечи старшего наследника дома Солидор. "Избавь меня от своей лжи!" - гневно выкрикнула Дрейс, ни на секунду не поверив в то, что убийство Императора Грамиса - дело рук сенаторов Аркадии. - "Я вижу змея прямо перед собой!"

"Дрейс, следи за языком!" - попытался урезонить женщину Заргабаат. - "Розаррия может начать вторжение в любой момент, и у нашего правителя должны быть развязаны руки". "Ведь некогда великий дом Солидор ныне представляют лишь я и мой дорогой братец Ларс", - произнес Вэйн, которого противостояние Судей явно забавляло.

Но терпение Дрейс лопнуло окончательно. "Вэйн Солидор!" - выкрикнула она, направив клинок на наследника дома. - "Как Судья-Магистр и хранительница закона, я заключаю тебя под стражу!" В наступившей тишине хриплый шепот могучего Судьи Бергана прозвучал неожиданно отчетливо. "Ты не понимаешь", - произнес он, встав за спиною у Дрейс. - "Не Вэйн сделал себя правителем, а Министерство Закона, в подчинении которого ты состоишь. Теперь ты понимаешь, Дрейс? Когда ты направила меч на Его Величество, ты тем самым направила меч на Закон". Дрейс стремительно развернулась, чтобы нанести удар прихлебателю Вэйна, но Судья Берган схватил ее рукою за горло и с легкостью отбросил на несколько шагов.

Ничуть не смутившись, Вэйн Солидор обратился к Заргабаату, велев тому наряду с Берганом доставить в столицу Ларса на борту "Александра". Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: нахождение в подобном окружении не сулит юному лорду ничего хорошего.

Помня об обещании, данном Дрейс, Габрант проследовал в покои, напомнил Вэйну, что именно ему поручена охрана лорда Ларса. "Да?" - презрительно поморщился Вэйн. - "Возможно, ты не уловил сути приказа? Иначе я не понимаю, почему ты докладывал о моих действиях безвременно почившему отцу". "Ваше Величество..." - начал было Габрант, но Вэйн жестом оборвал его попытку объяснения.

"Пес, радующийся объедкам с императорского стола", - бросил он. - "Станешь служить другому хозяину, пес? Ты можешь выполнить свои обязанности Судьи-Магистра прямо сейчас... Суд признает ее виновной". С этими словами Вэйн указал на Дрейс, все еще остающуюся на полу и пытающуюся восстановить дыхание после атаки Бергана.

Судья Заргабаат просил Вэйна передумать, но тот, внимательно наблюдающий за Габрантом, молчал. Габрант же опустился подле Дрейс на колено, обнажил меч. "Живи, Габрант", - шепнула на ухо обреченная своему палачу. - "Защити молодого лорда. Защити Ларса..." "Прости", - выдохнул Гарбант... пронзая сердце Судье-Магистру Дрейс.

"И дом Солидор продолжит свое существование", - удовлетворенно улыбнулся Вэйн, бросив торжествующий взгляд на обмякшее на троне тело отца...

Воистину, дурные вести, страшные вести, заставлявшие по-иному взглянуть на ситуацию и на роли, им отведенные. "Представим, вы предложите Империи мирное разрешение конфликта", - говорил Эль-Сид, обращаясь к растерянной Ашелии и притихшему Ларсу; остальные замерли чуть поодаль, не рискуя вмешиваться в беседу наследников престолов, но ловя каждое их слово. - "Уверен, почивший Император Грамис прислушался бы к вам. Но мы имеем дело с Вэйном Солидором. Если принцесса вернется, он тут же объявит ее самозванкой для того, чтобы вынудить Сопротивление развязать боевые действия. Уверен, Вэйн хочет этой войны. И нам не ведет, ведь он - гениальный стратег".

"Грезы явили меня, что открыть себя - значит, поставить под угрозу жизни всех нас", - ментально произнес Великий Кильтий. - "Я зрю войну, и имя Вэйна кровью вписано на страницы истории". "Стяги Аркадии подняты высоко", - согласился Эль-Сид. - "Они готовятся к грядущей войне. Как следует из последних донесений, Западная Армада снаряжается, и верховодит ею сам Вэйн. Только что созданный Двенадцатый Флот уже отбыл, Первый Флот наготове и поднимется в небеса сразу же, как только закончится оснащение "Одина". И это еще не все: Экспедиционный Корпус отзывают из Кервона, чтобы занять место сгинувшего Восьмого Флота, посему прорех у них не наблюдается. Это самая большая из когда-либо виденных армий!"

"А решающая роль отводится нетиситу", - продолжила Ашелия, и вновь обратилась к Анастазису. - "Великий Кильтий, Ваше Сиятельство. Я говорила с вами о моем престолонаследии. Давайте пока оставим этот вопрос. Если я стану королевой Далмаски сейчас, то не смогу защитить свою державу. Быть может, после, когда в моем распоряжении будут большие силы". "Нетисит, о котором ты грезишь?" - уточнил Анастазис, но Аш задумчиво покачала головой: "Мне нужно нечто куда более могущественное".

Открыв наконец глаза, Великий Кильтий обратился к принцессе: "Выставить силу против силы, воистину слова человеческой дщери". "Ведь я - потомок самого Короля Династии", - молвила Ашелия, и Анастазис кивнул, соглашаясь: "Воистину. Тогда у тебя есть лишь один выбор. Отыщи иную реликвию Райтволла".

"Неужто подобная существует?" - поразилась Ашелия, и изрек хельк: "Перейди Ущелье Парамина и ступи в Святилище Мириам. Там находится дар, который он вверил Великому Кильтию той эпохи. Меч Королей... способен уничтожить нетисит. Почему не доверил он сию реликвию одному из своих наследников, мне неведомо. Пробудись же, Ашелия Б'наргин, и прими свой меч, или мечты твои навсегда так и останутся мечтами".

...Покидая Бур-Омисас, герои устремлялись к южным отрогам гор, в кишащее монстрами дикоземье. Ларс и Эль-Сид оставались в храме; им многое нужно было обсудить, предусмотреть вероятное развитие событий.

Миновав Ущелье Парамина, герои ступили в древнее Святилище Мириам; как оказалось, назначение сего огромного, наводненного ловушками и стражами-конструктами комплекса заключалось в охране одного-единственного артефакта, могущего существенно поколебать баланс сил в Ивалисе - Меча Королей.

Одержав верх над стражем реликвии, эспером Матеусом, герои проследовали во внутреннее святилище, содержалась в котором легендарная реликвия. Ашелия с превеликим трудом взяла в руки Меч Королей, столь тяжел был клинок. Немедленно, Осколок Рассвета слабо воссиял. "Он сочится Туманом", - ощутила Фран. - "Он страшится меча".

Балфир предложил Ашелии разбить обнаруженным артефактом божественный нетисит, дабы проверить, действительно ли возможно сие; к тому же, лишившийся накопленного за века Тумана Осколок Рассвета им, в сущности, бесполезен. Принцесса занесла меч над нетиситом... но вновь явился ей дух Раслера, отрицательно покачал головой. И не стала Ашелия разбивать камень; истечение Тумана из того прекратилось, будто реликвия, осознав, что угроза ее существованию минула, успокоилась.

Герои направились к выходу из Святилища Мириам, дабы как можно скорее пересечь заснеженные просторы Кервона, вернувшись на гору Бур-Омисас. Ашелия, однако, придержала Ваана за рукав, поинтересовалась, видел ли юноша призрачного Раслера на этот раз. "Не видел", - отвечал юноша. - "Никого. Даже своего брата. Вообще никого".

...Лишь выступив из святилища, лицезрели герои в небе над оным воздушную флотилию Аркадии. Неужто вновь повторяется история с гробницей Райтволла, и имперцы ждут их на выходе, дабы отобрать с таким трудом обретенную реликвию?.. Но... нет, воздушные корабли направлялись на север... к горе Бур-Омисас! И в направлении сим разглядели герои черный дым, поднимающийся над горами. "Что это значит?" - выдохнула Ашелия, но никому не хотелось озвучивать свои потаенные страхи; если уж за дело взялся Вэйн Солидор, то ничего хорошего это не сулит истерзанному Ивалису.

...Худшие подозрения героев подтвердились: имперцы действительно разорили и сожгли лагерь беженцев на отрогах Бур-Омисас, и теперь ступили в священный храм Света Кильтии. Ступив под своды священной обители, лицезрели герои мертвое тело Великого Кильтия Анастазиса... и Судью-Магистра, возвышающегося над ним с обнаженными клинками в руках.

"А, наша беглая принцесса", - ухмыльнулся Берган, медленно устремляясь по направлению к замершему у входа отряду. - "Быстро же жажда мести привела тебя к Мечу Королей. Ты сейчас же передашь его мне". Из теней выскользнули иные Судьи, отрезая героям путь к отступлению.

За спиною Бергана на долю секунды возникла призрачная фигура... и Фран, сопоставив свои ощущения с увиденным, быстро проговорила: "Этот Туман... у него камень! Нетисит управляем им так же, как управлял Мьорн!"

Но Судья, услышав слова вьера, остановился в десятке шагов от противников, отрицательно качнул головой. "Нет, нет", - проревел он, - "сила искусственного нетисита - это сила человека! Оружие, выкованное его мудростью... И он бросит вызов самим богам! Кровь, достойная истинного Короля Династии! Райтволл не имел права именовать себя так... он был презренным лакеем, выпрашивающим крохи нетисита у своих хозяев. Но Ивалис приветствуют истинного Короля Династии, Вэйна Солидора! Он презрит волю богов, и вернет бразды истории в руки смертных! Его время близится! В новом Ивалисе нет места для Далмаски, напоминания о наследии Райтволла... она будет смыта со страниц истории!"

И Берган очертя голову ринулся в бой...

В сражении, разразившемся под сводами священного собора Судья-Магистр и приспешники его сложили головы. Могущество искусственного нетисита оставило тело Бергана в сильнейшем выбросе магической энергии, и он замертво рухнул на каменный пол.

В одном из чертогов собора герои обнаружили раненого Эль-Сида, сумевшего расправиться с добрым десятком имперских солдат. Наследник престола Розаррии сообщил Ашелии и ее спутникам, что Судьи явились на Бур-Омисас за Ларсом, и тот, надеясь избежать кровоприлития, последовал за Судьей Габрантом.

"Но у Судьи Бергана была на уме иное", - говорил Эль-Сид, с грустью созерцая картину резни во внутреннем святилище собора Света Кильтии. - "Пожалуйста, принцесса, позвольте мне забрать вас с собою в Розаррию". "Чтобы таким образом защитить меня?" - уточнила Аш, но молодой Маргрейс отвечал: "Вэйн заставляет наш Военный Совет шарахаться от каждой тени. Они склоняются к нанесению превентивного удара, но вы сможете убедить их переубедить. Нельзя позволить им начать войну".

"Нет, я не могу этого сделать", - вздохнула Ашелия. - "Прости, но начинание мое еще не закончено. С помощью Меча Королей я должна уничтожить Осколок Заката". "А, камень", - понимающе кивнул Эль-Сид. - "Вы хоть знаете, где он может находиться?"

"Могу высказать предположение", - произнес Балфир и, дождавшись, когда взоры собравшихся обратятся к нему, продолжил: "Лаборатория Драклор. В Аркадисе. Именно там начинаются и заканчиваются имперские изыскания по созданию новых видов оружия".

Что ж, с логикой воздушного пирата спорить было сложно... Ашелия и спутники ее покидали южный континент, возвращаясь в Далмаску, дабы оттуда продолжить путь на север, в Аркадию; Эль-Сид Маргрейс стремился как можно скорее достигнуть родной Розаррии, попытаться по мере сил своих и возможностей задержать начало боевых действий. Ведь сказал ему Ларс перед тем, как покинуть священный собор: "Различия между двумя нашими державами померкнут пред единой мечтою". Воистину, так. И наследник престола западной Империи был полон решимости воплотить сию мечту в жизнь... чего бы это ему не стоило.

Долог и тернист оказался путь принцессы Далмаски и спутников ее, направлявшихся на территорию ненавистного врага. Поскольку достичь Аркадии на воздушном корабле возможным не представлялось, приходилось по старинке мерить дорогу ногами...

Миновав Восточную Пустыню, достигли они Нальбины - крепости, обороняя которую, сложил голову доблестный лорд Раслер Хетос. Имперцы трудились, не покладая рук, восстанавливая твердыню в свете назревающего конфликта с Розаррией, и все входы и выходы из нее были опечатаны. А у крепостных стен на Базаре Джаджим шла бойкая торговля, и власть имущие оной препятствий не чинили - пусть.

К северу от Нальбины на многие мили распростерлось дикоземье, рекомое Мосфоранской пустошью, а за нею раскинулись дремучие чащобы леса Салика. Баш предложил товарищам чуть отклониться от намеченного курса, и, проведя их лишь ему ведомой лесной тропою, указал на руины, чернеющие невдалеке.

"Это все, что осталось от Набудиса", - скорбно произнес он, склонив голову. - "Два года назад город был разрушен таинственной силой - Осколком Полудня". "Всего два года назад?" - поразился Ваан, ибо запустение, царившее в сем гиблом месте, казалось, случилось еще в минувшие века. - "Но как?"

"Когда Осколок Рассвета уничтожил "Левиафана", высвободилось огромное количество Тумана", - пояснил фон Ронсенбург. - "Похоже, здесь случилось нечто подобное. Туман нетисита заразил скверной все живое в этом месте. Теперь руины - кишащий монстрами некрополь. Нам лучше обойти его стороной".

Не согласиться с ним было сложно, и герои продолжили путь через граничное дикоземье, обратилось в которое некогда благодатное королевство Набрадия, ступили на побережье Фон. Здесь, на лазурном берегу они разбили лагерь, наблюдая, как ежечасно над водной гладью проносятся имперские корабли, патрулирующие воздушное пространство Аркадии. Приходилось признать, что Балфир был абсолютно прав, когда утверждал, что на воздушном корабле границы северной Империи пересечь не удастся.

Сам не воздушный пират последние дни пребывал в мрачной задумчивости, и сейчас, предложив Аш прогуляться по берегу, обратился к ней с вопросом: "Ты уверена в том, что хочешь уничтожить нетисит? Быть может, лучше оставить его себе? Применишь могущество камня, чтобы восстановить Далмаску... ну, что-нибудь в этом роде?"

Ашелия обратила на него долгий, пристальный взгляд, пытаясь понять, что действительно на уме у этого человека. "Жажду еще большей власти, ослепленная нетиситом", - молвила она наконец. - "Такой ты меня видишь?" "Твое описание напоминает мне одного... знакомого", - отрешенно произнес Балфир. - "Он помешался на нетисите. Камни и могущество, в них заключенное - все, о чем он мог мыслить. Он создал воздушные корабли, оружие... даже сделал меня Судьей".

"Ты... был Судьей?!" - изумилась Ашелия, и Балфир отвечал, устремив взор в морские дали: "Это часть прошлого, о котором я хотел бы забыть. Это не продлилось долго. Я бежал. Я оставил Судей... и его. Сидольфус Демен Бунанса. Доктор Сид из лаборатории Драклор. Когда он отдал свое сердце нетиситу, то утратил самого себя. Наверное, именно тогда я и потерял отца".

Аш слушала, не перебивая, давая спутнику выговориться. Лишь сейчас поняла она, какая тяжесть на душе у внешне беззаботного воздушного пирата... Но Балфир, закончив с откровениями, обернулся к ней, произнес: "Не повтори его ошибок. Я бежал. Я не мог видеть его таким, рабом камня. И я обрел свободу. Забавно, я отправился в сокровищницу за Осколком Заката. Откуда мне было знать, что это нетисит? А затем я повстречал тебя. Я так долго бежал, а по существу оставался на одном месте. Но пришло время покончить с этим... и разорвать все связи с прошлым".

"Прошлое трудно оставить позади", - тихо молвила Ашелия. - "Уж я то знаю". Мыслями принцесса обратилась к дням минувшим, к их недолгому с Раслером счастью. Пусть все полагали, что брак принцессы Далмаски и принца Набрадии исключительно символичен, сами молодожены были уверены в своих чувствах друг к другу... Да, они играли отведенные роли, но вместе с тем... любили... А затем пала Нальбина, и Раслер Хетос погиб...

"Ты сама должна сделать выбор", - голос Балфира вырвал ее из вереницы печальных воспоминаний. - "Не отдавай свое сердце камню. Ты сильнее этого влечения, принцесса". "Молюсь, чтобы ты оказался прав, Балфир", - молвила Аш, и воздушный пират, кивнув, устремился к остальным...

На следующее утро, свернув лагерь, они продолжили путь. Балфир, коему земли сии были знакомы, взял на себя роль лидера, и, оставив благодатное побережье позади, вывел спутников на нагорье Чита, откуда до Аркадиса - рукой подать. Конечно, герои не собирались громко стучаться в ворота столицы, посему спустились в указанную Балфиром пещеру, на поверку оказавшуюся погребенным под землею древним городом; воздушный пират заверил товарищей в том, что подземные тоннели приведут их прямо к цели, а, оказавшись в Аркадисе, они постараются слиться с толпой.

Наконец, долгие мытарства остались позади, и герои ступили в Аркадис... Ваан поморщился, окинул взглядом покосившиеся домишки трущоб. "Пахнет, как выгребная яма", - констатировал он, и спутники не могли не согласиться с юношей. На Балфира обратились вопросительные взгляды, но воздушный пират лишь плечами пожал. "Даже империям необходимы выгребные ямы", - заметил он. - "Здесь обитают отщепенцы из Аркадиса - те, у кого нет необходимых бумаг, чтобы проживать в самом городе. Павшие из сильных мира сего и те из павших, кто однажды станут сильными. Они никогда не отрывают взгляд от Аркадиса".

"Наверняка Аркадис куда лучше, чем это место", - не переставал бурчать Ваан, устремив взор на далекие, попирающие небеса башни, возвышающиеся над руинами. "О, конечно", - с готовностью согласился Балфир. - "Только Аркадис смердит по-иному. Ладно, пойдемте! Вонь приведет нас к Драклору".

Даже здесь, на задворках столицы, у Балфира отыскались свои информаторы. Надо сказать, знания ценились в Аркадисе больше, чем что-либо иное, и за благочестивой ширмой столичной суеты торговля ими велась весьма и весьма бойко.

Так, пособники Балфира помогли героям проникнуть в Аркадис, и воздушный пират, не давая Ваану и Пенело насладиться видами величественной архитектуры града, повел соратников в направлении громады башни лаборатории Драклор. Информаторы сообщили Балфиру, что никто не знает детали исследований, проводимых внутри стен Драклора, посему многие - как то лазутчики Розаррии или противники дома Солидор - дорого заплатили бы за сии сведения.

Транспортный шаттл, снаряженный пособниками Балфира, доставил героев к служебному входу в лабораторию, благо ступить внутрь через парадный возможности не было - охрана бдительно следила за всеми, приближающимися к зданию. Но в самой башне спутников принцессы Далмаски встретила пугающая тишина...

Пол устилали мертвые тела имперцев. Балфир недоуменно нахмурился: означает ли это, что до них здесь побывали иные гости?.. Размашистым шагом направился он к комнатам отца, распахнул двери... Мебель в покоях оказалась перевернута, бумаги разбросаны повсюду. "Кто-то пришел за нетиситом?" - предположил Ваан, взирая на картину погрома.

Балфир приблизился к рабочему столу доктора Сида, пробежал глазами лежащие там документы. "Ягд Дифор?" - пробормотал он. - "Шесть лет прошло, а когда ты вернулся, это... Что же за безумие ты там обнаружил?"

В коридоре послышались гортанные крики имперских офицеров, приказывающих солдатам перекрыть все выходы из лаборатории. "Мы обнаружены!" - всполошился Ваан, но Фран отрицательно покачала головой. "Скорее, обнаружены ранние посетители", - молвила вьера. - "Нам нужно затаиться". Однако Балфир с несвойственной ему тревогой в голосе заявил, что время таиться прошло, и им нужно отыскать Сидольфуса как можно скорее.

Появление в стенах Драклора вооруженного отряда, ведомого младшим отпрыском семейства Бунанса, стало полнейшей неожиданностью для имперских солдат. Разя каждого, дерзнувшего заступить им путь, герои стремительно приближались к исследовательскому отсеку, ведь доктор Сид наверняка пребывает именно там.

Неожиданно их атаковал темнокожий мужчина, вооруженный двумя кривыми саблями; Баш среагировал мгновенно, парировал выпады. Мужчина помедлил, склонил голову. "Извиняюсь", - произнес он. - "Вы не похожи на лакеев Сида". "А ты, стало быть... тот самый первый его гость", - догадался Балфир, сопоставив присутствие незнакомца в лаборатории с объявленной тревогой. Мужчина лишь усмехнулся, и, коротко кивнув героям, устремился вверх по лестнице, ведущей на вершину башни Драклора.

Ступив в просторный чертог, герои лицезрели Сидольфуса, высокомерно взирающего на вооруженного саблями мужчину. "Сид! Ты же знаешь, что искусственный нетисит уничтожил "Левиафан"!" - выкрикнул он. - "Как ты можешь продолжать это?" "О, так ты пришел остановить меня?" - издевательски хохотнул Сид. - "Хотел бы я посмотреть, как у тебя это получится".

На лице Балфира, впервые за долгие годы узревшего отца, не отразилось совершенно никаких эмоций; казалось, видит он незнакомца... быть может, так оно в какой-то мере и было. "За свои кости переживая, старик", - произнес Балфир. - "Против нас тебе не выстоять". Сидольфус вперил взгляд в нерадивого сына, досадливо поморщился. "А, пиратская падаль", - сплюнул он. - "Что тебе здесь нужно?"

"Сокровища", - просто отвечал Балфир, пожав плечами. - "Что еще может быть нужно пирату? Мы заберем Осколок Заката". "То есть, вы проделали столь долгий путь ради этой безделушки?" - удивился Сид. - "Я считал, что ты выше этого". Внимание ученого приковала к себе спутница сына, и он, пристально рассмотрев ее поверх пенсне, утвердился в своих подозрениях касательно личности гостьи.

"Никак принцесса Далмаски заглянула на огонек?" - усмехнулся Сид. - "Что ж, сюрприз. Своего рода испытание для нашей принцессы? Наверняка ты алчешь могущества камня, верно?" Принцесса не удостоила его ответов... ведь слова имперца были отчасти правдивы.

Решив, что разговор с нежеланными гостями чересчур затянулся, доктор Сид воззвал к могуществу искусственного нетисита, и тело его воссияло. Спрыгнув с возвышения, он устремился по направлению к противникам; механические смертоносные машины порхали вокруг ученого, накладывая на него защитные заклинания.

Но даже исполненный позаимствованных сил нетисита ученый не сумел одержать верх над блудным сыном и его презренными спутниками, присоединился к которым и этот надоедливый Реддас, воздушный пират из Балфонхейма. К счастью, когда последний вознамерился нанести Сиду последний удар, того окружил стремительно соткавшийся магический щит, и неведомая сила отбросила воздушного пирата прочь, как пушинку.

И вновь герои узрели за плечами противника призрачную фигуру, сопровождавшую жертв исскуственного нетисита, наблюдали которую уже дважды - после поединков с Мьйорн и Судьей Берганом. "Венат, не стоило", - прохрипел Сид, с трудом поднимаясь на ноги. "Эта тварь..." - произнес Балфир, кивнув на вновь исчезающий образ таинственной сущности. - "Это и есть твой Венат?"

Отец не удостоил его ответом. Понимая, что навряд ли сумеют покончить с доктором сейчас, герои беспомощно наблюдали, как проследовал тот к платформе на краю крыши Драклора, где ожидал его одноместный шаттл. Остановившись у открытого люка, Сид обернулся; на лице его вновь играла наглая, самоуверенная ухмылка. "Ашелия Б'наргин Далмаска!" - выкрикнул он. - "Как далеко ты готова зайти в погоне за могуществом? Поглотит ли тебя жажда обладать нетиситом? Я прав?.. Ну конечно, прав. Достойная дщерь Короля Династии! Тебе не помешает отправиться в Гирувеган. Кто знает? Может, ты и получишь там новый камень".

"Твои слова ничего для меня не значат!" - выпалила в ответ принцесса, отчаянно пытаясь убедить в том саму себя, но Сид, усмехнувшись, покачал головой. "Бразды истории вновь в руках человека", - патетически произнес он и, махнув рукой противникам, добавил: "Я тоже направляюсь в Гирувеган. Догоните, если осмелитесь!"

Шаттл взмыл в воздух, и вскоре исчез среди попирающих небеса алых башен Аркадиса. Герои, оставшиеся на крыше лаборатории Драклор, растерянно переглянулись; начинание их закончилось неудачно - божественный нетисит оставался в руках имперцев, Сидольфус ускользнул, чтобы и дальше производить нечестивые камни, угрожающие бытию мирян Ивалиса... да и саму лабораторию наводнили имперские солдаты, посему покинуть здание может оказаться весьма затруднительно...

Имперский Сенат, неспособный противостоять безжалостному отпрыску дома Солидор, был распущен, и Вэйн Солидор принял бразды правления Аркадии в свои руки. Тем не менее, в свете случившегося переворота вооруженные силы Империи, пребывающие под бдительным контролем Судей лишь сплотились пред вероятной угрозой со стороны западной Розаррии.

Набирало силы и Сопротивление...

Реддас доставил леди Аш и ее спутников в портовый град Балфонхейм. Находящийся на юго-восточной окраине континента Валендии и - номинально - на территории Аркадии, сей порт стал прибежищем морских и воздушных пиратов, контрабандистов всех мастей... а с недавних пор - и оплотом Сопротивления.

Реддас, выступавший представителем Балфонхейма на переговорах с маркизом Ондором, сообщил принцессе Далмаски о том, что отчасти благодаря его усилиям Сопротивление обзавелось воздушным флотом, и вскоре будет готово бросить открытый вызов Аркадии. Именно маркиз наказал Реддасу проникнуть в лабораторию Драклор, дабы выведать планы врага касательно использования нетисита в грядущем конфликте... а также вынести вожделенные камни из здания.

"То есть... маркиз настроен на войну?" - уточнила Ашелия, и их новый знакомый осторожно отвечал: "Близится время, когда он должен будет открыто заявить о своей позиции по отношению к Империи. Когда он помог вам бежать с "Левиафана", то тем самым открыто плюнул в сторону Судей. Он не может сидеть, сложа руки, и надеяться, что возмездие обойдет его стороной. Маркиз разделяет мое неприятие войны... но если дойдет до нее, он не станет отсиживаться за спинами других". Аш кивнула, принимая ответ; ничего иного от Халима Ондора она и не ожидала.

Реддас же вернулся мыслями к своей последней встрече с маркизом, состоявшейся на борту "Гарланда" - флагмана воздушного флота Сопротивления. "Пока что мы какое-то время продолжим обучать нашу армию", - говорил Ондор. - "Когда у нас окажется достаточно сил... даже Вэйн может предпочесть сесть за стол переговоров". "Но у Вэйна есть нетисит", - возразил ему Реддас. - "Почему ты считаешь, что, обладая такой мощью, он пойдет на переговоры? Ведь могущества камня оказалось достаточно, чтобы уничтожить "Левиафан". "Еще один довод в пользу твоего проникновения в столицу", - отвечал маркиз. - "Ты сам говоришь: нетисит - могущественное оружие. Я хочу, чтобы ты добыл его для меня".

"Я не говорил, что передам тебе... Осколок Полудня", - произнес Реддас, испытывающее глядя на собеседника, на что тот лишь плечами пожал: "Если камня нет, я поищу его в другом месте". "Другими словами, объединишься с Розаррией", - понял намек правитель Балфонхейма, и маркиз, наградив его пристальным взглядом, твердо произнес: "Если понадобится. Поражение я даже не рассматриваю как возможный исход".

"Это именно то, чего хочет Вэйн!" - воскликнул Баш, и Реддас, отогнав непрошенные сейчас воспоминания, вновь сосредоточился на обсуждении возникшей неопределенной ситуации. - "Он хочет выманить и Розаррию, и Сопротивление на поле брани, а затем сокрушить обе армии мощью нетисита!" "Не думаю", - покачал головой Балфир. - "Камень у Сида. Мы разобьем его Мечом Королей, и у Вэйна ничего не останется. Но время не терпит, нам надлежит последовать за Сидом в Гирувеган".

Название это было смутно знакомо Ашелии: кажется, звучало оно в каких-то древних легендах, но конкретнее принцесса Далмаски не могла вспомнить, как не старалась. "В песнях моего народа говорится об этом месте", - неожиданно молвила Фран. - "На дальних берегах реки времени... укрытая облаком Тумана... спит святая земля - Гирувеган. Кто знает пути к дверям ее?"

"Вам нужно разыскать ягд Дифор", - сообщил Реддас героям. - "Глубоко в Голморских джунглях, на окраине Волшебного леса бушует буря Тумана". Слова воздушного пирата были восприняты героями как пожелание счастливого пути.

Ваан, радуясь возможности увидеть новые, волшебные земли, вприпрыжку устремился к двери; Пенело - за ним. Балфир, однако, повременил, поинтересовался у хозяина: "А ты не с нами? Забыл уже о своем драгоценном нетисите?" "Наплевать мне на слова Сида", - отвечал Реддас. - "У меня иной путь". "А, то есть, иная зацепка, да?" - не отставал Балфир. - "А у тебя хорошие информаторы". "О тебе могу сказать то же самое, пират", - в тон ему произнес Реддас.

Несколько мгновений двое буравили друг друга взглядами, затем Балфир, усмехнувшись направился к выходу наряду с Фран и Башем. Сделав знак Ашелии задержаться ненадолго, Реддас обратился к девушке с вопросом: "Я хочу услышать о том, что у вас на душе, принцесса Аш. Если доктор Сид говорил правду, вы действительно можете получить нетисит в Гирувегане. Скажите мне: вы желаете обрести камень?"

Без тени лукавства отвечала принцесса: "Я жажду его могущества. Я хочу... но я и боюсь. Я должна защитить Далмаску, и не могу позволить себе бояться чего бы то ни было". "Не забывай Набудис", - со вздохом напутствовал ее Реддас. - "Это мой единственный совет".

...Следующие несколько дней герои вновь провели в пути, стремясь как можно скорее добраться до пресловутой святой земли. Думать о том, что позабыл в Гирувегане доктор Сид, никому не хотелось, однако Ашелия была уверена, что в граде сим получит ответы на многие свои вопросы... если успеют добраться до цели, пока не произошло непоправимое и не разразилась полномасштабная война. Ведь если произойдет это, принцесса Далмаски и соратники ее окажутся бессильны что-либо изменить, и щедро напьются крови земли Валендии, Ордалии и Кервона...

Сама реальность опасно истончилась в Волшебном лесу, где плотность Тумана превышала все мыслимые пределы. К счастью, на Фран сия эфемерная субстанция не оказала столь неприятного влияния, как на борту "Шивы". Как заметила сама вьера, - "Туман здесь прохладен".

Ашелия упрямо шагала вперед, и вел ее за собою дух возлюбленного Раслера. То появляясь, то исчезая в сполохах Тумана, призрачный юноша манил, манил за собою...

Наконец, ирреальный Волшебный лес остался позади, и герои спустили в град Гирувеган, где само окружение дышало древностью... неведомым! С благоговением озирались они по сторонам, отчаянно робея, не желая углубляться в сие сокровенное святилище, тревожить покой здешних обитателей - быть может, самих творцов нетисита. К тому же, Фран заметила, что ощущает здесь нечто, сродни той тени... Венату!.. Еще одна причина дожидаться прибытия доктора Сида, не удаляясь от городских врат.

Однако Ашелия, устремив взгляд в пространство, продолжала шагать за ей одной лишь видимым Раслером, и героям ничего не оставалось, как следовать по ее стопам и уповать на лучшее.

Углубляясь в сердце Гирувегана, они не могли избавиться от ощущения, что ступают в иную реальность, столь фееричны и сказочны стали окружающие образы. Ступени, соткавшиеся из изумрудной энергии, вели чужаков вниз, во тьму, озарял которую неземным сиянием исполинский кристалл. Магические потоки переносили героев из одной части Гурувегана в иную, а то и внутрь Великого Кристалла, пока те совершенно не утратили чувства направления и могли лишь уповать на то, что долгий путь куда-нибудь, да приведет их. Души захлестывал священный ужас, ведь не должны они пребывать их, не для смертных сие!..

Но ступили герои в очередной чертог, магические потоки подхватили их... и Ашелия обнаружила, что осталась совершенно одна... на округлой платформе, парящей над облаками, а далеко внизу простирались благословенные земли Ивалиса... Одна за другой, принцессу окружили призрачные фигуры... сродни той, что лицезрела она неоднократно в роли управляющего жертвами искусственного нетисита.

"Не бойся, принцесса Далмаски", - прозвучали бесполые голоса. - "Мы, Оккурии, избрали тебя, и только тебя. Ашелия Б'наргин Далмаска, мы знаем, что сердце твое стремится к могуществу, и священное могущество будет даровано тебе нами. Отыщи Солнечный Кристалл, спящую звезду. В башне на далеком берегу спит она. Мать всего нетисита, источник его бесконечного могущества. Свои осколки Король Династии добыл, отколов их от Солнечного Кристалла".

"Неужто подобное могущество существует?" - выдохнула Ашелия. "В давно минувшие времена мы стремились спасти Ивалис..." - отвечали Оккурии, - "и избрали Райтволла, Короля Династии. Он взял в руку меч и нанес удар по Кристаллу. С собою забрал он три осколка. Слова его и деяния у тебя в крови".

"Вот почему мне был передан Меч Королей", - догадалась принцесса, но отвечали Оккурии: "Договор, заключенный с королем минувшей эпохи, обратился в воспоминания, хладные и мертвые. С тобою заключим мы новый договор, дабы определить русло, по которому устремится История. Прими же сей меч, Клинок Договора. На нем - печать Оккурий, доказательство того, что ты достойна владеть им. Нанеси удар по Кристаллу и прими свои осколки. Обрети могущество Короля Династии! Уничтожь Вената!"

Чудесный клинок соткался пред Ашелией, но медлила принцесса, не решаясь принять в руки оружие, что определит не только ее судьбу... но всего Ивалиса. "Но Венат... он - Оккурия", - неуверенно молвила она. - "Он такой же, как и вы".

Внезапную ярость божественных сущностей Ашелия ощутила физически, непроизвольно отшатнулась. "Венат - еретик!" - твердо возвестили Оккурии. - "Мы решаем, кому передать нетисит; он достанется избранному или не достанется никому. Еретик нарушил запрет и вверил розу знаний в руки смертных. Те жалкие подделки, которые они создают, для нас сродни богохульству. Мы же даем тебе камень и предназначение. Сверши правосудие: уничтожь их всех!"

"Правосудие?" - побледнела Ашелия, внезапно растерявшись. - "Уничтожить их всех? Империю?" Нет, не так она представляла себе богов Ивалиса, всемогущих и всепрощающих. Да, они вверяют ей в руки страшное оружие... дабы уничтожить дерзнувших перечить их божественной воле.

"Люди всегда стремились нарушить узор Истории", - прошелестели Оккурии. - "Ведь они так спешат жить, а жизни их столь коротки. Идя на поводу у своих низменных желаний, они лишь попусту тратят жизни. Бессмертные, мы - Оккурии, озаряем путь заблудшим смертным. Часто вершили мы суть над ними для того, чтобы уберечь Ивалис. Вечные, мы - пастыри Истории, направляем ее и неусыпно надзираем за ее течением. Избранный - наша десница, наш кулак, дарующая жизнь немногим и разящая остальных. Принцесса, ты была избрана. Отомсти тем, кто украл у тебя королевство. Исполни свою роль избавительницы".

И вновь пред Ашелией соткался призрачный образ Раслера; юноша положил руку на рукоять Клинка Договора, ободряющие кивнул принцессе, приглашая ее сделать то же самое. Неуверенно, Аш протянула руку... коснулась рукояти... и Оккурии исчезли, как утренний туман, как забытое наваждение.

Принцесса в смятении оглянулась по сторонам: да, она действительно пребывала на парящей в небесах над Гирувеганом платформе, но спешили к ней верные товарищи, и лица их отражали тревогу. "Что это еще за Оккурии?" - громко возмущался бесстрашный - или безмозглый? - Ваан. - "Кто дал им право говорить тебе, что нужно делать?" К счастью, молния божественной кары юношу не поразила...

"Ты станешь мстить, как велят они?" - поинтересовалась Фран, обратив на пребывающую в глубокой задумчивости Ашелию пристальный взор. Та встрепенулась, с удивлением воззрилась на соратников: откуда они?.. "Мы не видели их, но слышали голоса Оккурией", - объяснил Баш. - "Может, они и боги, но мы сами вершим наши судьбы. Ваше Высочество, я против этого. Империей должна заплатить, но разрушением?.."

Прозвучавший в воцарившейся было тишине звонкий голос Пенело вернул героев к делам насущным: "Кто-нибудь знает, что случилось с доктором Сидом? Он же сказал, что будет здесь". Действительно, чудеса Гирувегана заставили их забыть о словах ученого, который сулил им встрече в сем граде...

"Я должен был догадаться", - сокрушенно выдохнул Балфир, хлопнув себя по лбу. - "Он не придет. Он дал нам приманку и мы ее заглотили. Помните, что он сказал? Он хотел, чтобы Аш получила камень. Он все время стремился именно к этому. Вот почему он выставил перед нами напоказ свой нетисит и рассказал о Гирувегане. Он все делал для того, чтобы привести Аш к Оккуриям".

"Погодите-ка", - нахмурилась Пенело, пытаясь поспеть за мыслью воздушного пирата, - "но если мы заполучим нетисит, разве это не окажется нежелательно для Империи?" "Может, он хочет посмотреть на исход противостояния противников, обладающих нетиситом", - пожал плечами Балфир. - "Это как раз в стиле доктора Сида".

"Я отыщу Солнечный Кристалл", - неожиданно молвила Ашелия, приняв решение, бесповоротное и окончательное. Приняв оное, герои устремились к магическому порталу, должному вернуть их на землю грешную. Балфир же прокручивал в памяти последнюю встречу с отцом, вспоминая излюбленную фразу того: "Бразды истории вновь в руках человека". Нет, Сид не будет стоять в стороне и наблюдать, как всемогущие Оккурии вершат судьбы людские. Стало быть, когда говорил он, обращаясь в пространство... то слова его относились к внимавшему им Венату. Нет, Сидольфус Демен Бунанса совершенно не безумен, отнюдь!.. Он... опасен.

Сидольфус удовлетворенно просматривал фолианты из личной библиотеки Императора, занимавшей добрую четверть просторного кабинета Вэйна Солидора; казалось, его ничуть не занимает беседа сюзерена с младшим братом, доставленным Судьей Габрантом в Аркадис на борту "Александра".

"Восстанови независимость Далмаски и уладь дело миром с леди Аш", - убеждал Ларс Императора. - "Это единственный способ избежать войны". "Эта война необходима", - возразил Вэйн. - "Твоя леди Аш хочет ее больше нас всех, вместе взятых. И она не остановится, пока отмщение ее не свершится".

"Боюсь, ты неверно истолковал ее намерения", - возразил Ларс. - "Она скорее отринет войну, чем предастся ей". "Ты молод, Ларс", - оторвал брата Вэйн, и тот бросил в ответ: "А ты слишком много предполагаешь, не зная наверняка!" "Что ж, тогда давай присмотримся повнимательнее", - предложил Император, и, обернувшись к ожидающему дальнейших приказаний Судье, продолжил: "Габрант! Я хочу, чтобы ты разыскал леди Аш... и вынес вердикт, склоняется ли она к миру или к войне. Твои глаза станут глазами Империи". "И если она склоняется к войне, я должен буду предать ее мечу. Такова ваша воля, Величество?" - уточнил Габрант.

"Уверен, до этого не дойдет", - быстро произнес Ларс. - "Я верю в нее... верю в вас обоих. На тебя, Габрант, я очень рассчитываю". Поклонившись на прощание, Судья покинул кабинет, и Ларс ушел следом. Вэйн и бровью не повел: пусть... их жалкие потуги уже ничего не изменят, и отвратят от него предначертанное величие.

"Что такое, Венат?" - неожиданно произнес Сид, внимательно выслушав слова незримого собеседника. - "А, уже заглотили наживку? Прекрасно. Оккурии передали принцессе Клинок Договора".

Вэйн медленно встал из-за стола, приблизился к окну. "Боги избрали своего писца", - торжественно произнес он, сознавая величие деяний грядущих, - "дабы записал тот Историю под их диктовку. И даровали нетисит ей в помощь". "Ох, да провались эти Оккурии и их камни!" - пренебрежительно отмахнулся Сид. - "Какой толк от могущества, которым невозможно управлять? Нет, эти каменюки годятся лишь для исследований, не больше".

Вэйн нахмурился. "Мы завоевали два королевства, чтобы ты мог изучать эти "каменюки", - напомнил он. "О, и я благодарен за эту жертву", - произнес ученый. - "Не будь этого, мы бы не сумели создать искусственный нетисит - непревзойденное оружие. Скажи, Венат, я был хорошим учеником?"

В чертоге означились очертания Оккурии, вставшего на сторону смертных и в очах собратьев олицетворявшего собою хаос. "Мой совет направлял твои действия", - произнес Венат. - "Благодаря могуществу человека, камни сделали вас совершенными. Да. Столь много достигнуто за шесть мимолетных лет. Упорство человека превозмогло все преграды". "Наши жизни слишком коротки", - отвечал Сид. - "Вы, Бессмертные, можете целые века тратить впустую, мы же не можем позволить себе подобного". "Верно", - поддержал ученого Вэйн. - "Будь у нас побольше времени, мы бы применили более "популярные меры".

"Тебе еще предстоит завершить свою величайшую миссию", - назидательно напомнил Императору Сидольфус. - "Оккурия не отдадут без боя бразды Истории в руки человека". "Верно", - согласился Венат. - "Какое право имеет Герун на бразды Истории... восседая на троне своем, вырванном из потока времени? Я же молюсь за то, Вэйн, чтобы ты получил, принадлежащее тебе по праву".

"И я получу", - уверенно произнес Император, обращаясь к соратникам в реализации величайшей стратегии в истории. - "Ибо слишком долго деяния мои оставались невознагражденными".

Несмотря на сомнения Балфира, остальные приняли решение вернуться в Балфонхейм и поведать Реддасу о произошедшем. Похоже, у всех, за исключением воздушного пирата, правитель портового града вызывал доверие... быть может, своими располагающими манерами?..

Когда герои ступили в особняк Реддаса, последний пребывал в прескверном расположении духа. "Двигатели всех наших кораблей неожиданно вырубились у водопада Ридораны", - сообщил он вернувшимся из дальнего странствия. - "Скорее всего, дело в том, что Туман там плотен, как сама смерть. Эти моря - ягд. Я ожидал, что проблемы будут у воздушных кораблей, но уж никак не у морских. Ладно, расскажите мне, что случилось в Гирувегане. Вижу по лицам, не все ладно. Сид лгал, как я и предвидел?" "Да", - отвечала Ашелия. - "Но, похоже, мы уловили намек на его истинные намерения. Возможно, мы знаем, к чему он стремится".

О подозрениях своих и о новом начинании, возложенном на плечи ее всемогущими Оккуриями, Ашелия поведала воздушному пирату, и тот нахмурился: "Стало быть, искусственный нетисит был всего лишь приманкой? И эти Оккурии... не знаю о них и знать не очень-то хочу".

"Если мы ударим Солнечный Кристалл Мечом Королей, новый камень может и не отколоться", - молвила Фран, со значением глядя на Ашелию. - "Солнечный Кристалл - источник могущества нетисита. Если мы сумеем разрушить его, Осколок Заката наверняка потеряет свою силу. Но кто может поручиться за искусственный нетисит?" "Есть и иной вариант", - сообщил Реддасу Балфир. - "С помощью Клинка Договора мы отколем новый камень, и противопоставим мощь его Осколку Заката и искусственному нетиситу".

Реддас кивнул, понимая, пред каким тяжелым выбором оказалась ныне принцесса Далмаски. Могущество... или мораль? Сила... или милосердие?.. "Знаете, как лучше всего использовать нетисит?" - произнес воздушный пират, обращаясь к присутствующим, но при этом не сводя взгляд с Ашелии. - "Хотите или нет, но я вам скажу. Берете его... и выбрасываете поскорее".

"Как бы то ни было, нам нужно сначала отыскать Солнечный Кристалл", - резюмировал Ваан, оглянулся в поисках поддержки, но собравшиеся угрюмо молчали. - "Верно?.. Да?.. За морем... в башне на далеком берегу... Реддас?" "Знакомые слова, Ваан", - улыбнулся правитель портового града. - "Что-то подобное было записано в документах, на которые я наткнулся, пребывая в Драклоре. Нальдоанское море, водопад Ридорана и маяк. Я отрядил свой флот, чтобы выяснить, что там происходит... но корабли попали в беду".

Верно, все сходилось... Завеса Тумана, ограждающая маяк... и хранящая Солнечный Кристалл в неприкосновенности. Но как же подобраться к вожделенной цели?.. Ответ вновь подсказал Реддас; порывшись в ящике стола, он протянул Балфиру имперский небесный камень, позволяющий воздушным судам бороздить пространство над ягдами. Наверняка оный удастся установить на "Строл"... пусть и сокрыт тот ныне в пустыне недалече от Рабанастра.

К счастью, между Балфонхеймом и столицей Далмаски было налажено воздушное сообщение, и пассажирские суда доставляли путешественников в Рабанастр за считанные часы. В поисках Солнечного Кристалла сопровождать принцессу Ашелию вызвался и сам Реддас. "Скажи мне лишь одно: почему ты так много делаешь для нас?" - поинтересовалась та, и отвечал воздушный пират: "Набудис, Мертвая столица". "Набудис..." - повторила Аш. - "Твой дом?" "Нет", - покачал головой Реддас, печально вздохнул: "Просто воспоминания, выжженные на сердце".

"Строл" совершил посадку на одиноком каменистом островке, пребывавшем на вершине исполинского водопада в восточном океане. Ваан и Пенело восторженно прильнули к иллюминатором корабля: вот уж, воистину, чудо света!.. На островке возвышалась стрела башни, попирающей небеса; сам камни, из которых сложена была она, дышали древностью...

Покинув корабль, герои устремились к исполинским дверям маяка. Ашелия продолжала терзаться сомнениями, не ведая, как же поступит, стоит им достигнуть Солнечного Кристалла. Изберет ли она отмщение, или... мир?..

Балфир отозвал Ваана в сторонку, сообщил юноше, что если с ним самим что-то случится, тот забирает "Строл". "А что может случиться?" - озадачился Ваан. "Ну, я же главный герой", - пожал плечами Балфир. - "Может, я совершу что-нибудь героическое". Не добавив ничего к сказанному, воздушный пират проследовал к дверям маяка, у которых Ашелия и Фран внимательно изучали табличку с древними письменами.

"Приветствую, искатель грядущих дней", - прочла вьера. - "Владелец меча богов. Знай: башня сия попирает небеса. Остерегайся стража Трех. Голодный, он алчет душ. Не обладающий могуществом к оному не стремится. Обладающий могуществом оному не доверяет. Обладающий зрением оному не следует. Отринь иллюзию, узри истинный путь. Писано Райтволлом".

"Королем Династии?" - поразилась принцесса. "Не ожидала?" - изогнула бровь Фран. - "Король Династии принял меч от Оккурий. Здесь он обрел нетисит. Должно быть, он знал, что не станет единственным избранным Оккуриями. Эти слова - для тебя. Отринь иллюзию. Узри истинный путь. Слова весьма таинственны. Но его кровь - в твоих жилах. Возможно, она шепнет тебе ответ?"

...Так, герои начали восхождение к вершине древнего маяка Ридораны. Иллюзорные образы представали им, могущественные монстры атаковали дерзнувших нарушить покой сей священной обители... но, превозмогая все преграды, поднимались они все выше и выше. Миновав чертоги Первого Восхождения и Алмазного Закона, ступили они на верхние этажи невероятного маяка, именуемые Границей Династии.

Чертоги сии находились под неусыпным наблюдением эспера Хашмала, Поборника Порядка. Одержав верх над последним, герои продолжили путь, чувствуя, сколь плотен стал Туман, окутывающих верхние этажи маяка.

Принцесса уверенно шагала впереди отряда, остальным оставалось лишь гадать, что на уме у девушки. "Неужто она на самом деле это сделает", - шепнула Пенело на ухо Ваану, кивнув на клинки в обеих руках Ашелии - Меч Королей и Клинок Договора. - "Станет мстить Империи. Ну, я понимаю, что у нее на душе. Тяжело терять близких". "Мы все через это прошли", - отвечал Ваан. "Но мы не можем изменить прошлое, как бы не старались", - заметила Пенело. - "Ничто не вернет нам любимых. Но иногда, когда я закрываю глаза... они приходят ко мне".

"Иллюзии прошлого", - произнес Реддас, и ребята вздрогнули, не ожидая, что кто-то еще услышит их тихий разговор. - "Тебе кажется, что ты отринул их, а затем, годы спустя, они возвращаются. Прошлое может сковать человека похлеще всяких оков. Урзи истинный путь... Интересно, сможет ли она?"

Последний риторический вопрос относился к Ашелии, которая распахнула тяжелые каменные двери, проследовала во внутреннее святилище маяка, где всеми цветами радуги переливался чудесный Солнечный Кристалл. "Сюда ступал король Райтволл", - в благоговении выдохнула Ашелия, не отрывая взгляд от сокровенной реликвии Ивалиса. - "Этим мечом он отсек осколки от Солнечного Кристалла... и принял дарованное могущество".

Обменявшись с Пенело тревожными взглядами, Ваан устремился было вслед за принцессой. "Но ты ведь с помощью меня уничтожишь Солнечный Кристалл, верно, Аш?"- с надеждой выпалил он. Принцесса наградила юношу уничижающим взглядом. "Не смей перебивать меня, Ваан", - бросила она, после чего воззвала к магии Клинка Договора, развеяв хранящую кристалл стену Тумана.

Очам героев предстал призрак лорда Раслера, манящий принцессу к Солнечному Кристаллу. Вплотную приблизившись к усопшему возлюбленному, молвила Ашелия: "Ты жаждешь мести. Ты хочешь, чтобы я воспользовалась камнем?" Слова ее были исполнены неприкрытой боли; Раслер протянул руку супруге, но та не была готова принять ее... и судьбоносное решение. "Хочешь, чтобы я уничтожила Империю?" - продолжала допытываться Аш у безмолвного призрака. - "В этом мой долг? Этого ты хочешь?.. Я... не могу".

И в это мгновение в наступившей тишине прозвучали слова, эхом отдавшиеся под сводами башни. "Почему ты колеблешься? Бери то, что по праву принадлежит тебе". Из-за одной из колон выступил Судья-Магистр Габрант; в руках он сжимал длинные искривленные мечи. "Кристалл - это клинок", - продолжал Судья, подступая к героям, изумленным столь неожиданным его появлением. - "Он предназначен для тебя. Воспользуйся им! Отомсти за отца! Это я выдал себя за Баша и покончил с сюзереном Далмаски! Леди Аш! Убийца твоего отца перед тобой!"

Лицо Ашелии отразило неприкрытую ненависть... Заскрипел зубами от гнева и Ваан, ведь человек этот убил его брата. "Я убил твоего короля", - говорил Габрант, медленно шагая к Ашелии, опустившей Меч Королей на каменный пол и ныне сжимавшей обеими руками рукоять Клинка Договора. - "Я убил твою страну. Разве деяния эти не требуют отмщения?"

Габрант перешел на бег, занеся меч для удара... но тот парировал Реддас, заслонивший принцессу своим телом. "Жил-был Судья-Магистр..." - прошипел воздушный пират, сдерживая натиск противника. - "Два года назад он воспользовался Осколком Полудня, не ведая, что творит... и Набудис был уничтожен. Сделать это приказал ему Сид, жаждущий узнать истинную силу нетисита. Тот человек поклялся не допустить боле высвобождения столь чудовищной мощи. Он отринул Судейство и свое имя".

"Судья Зект!" - изумленно выдохнул Габрант, и Реддас утвердительно кивнул: "Давненько не виделись, Габрант... Протяни свою руку, леди Аш. Но помни: то, что ты должна принять в нее, выше, чем месть, чем отчаяние. То, что не можем принять мы. Как ни старайся, Габрант, ход истории не изменить".

Глухо зарычав, Габрант оттолкнул Реддаса в сторону, и тот, не удержав равновесия, растянулся на полу. "Нет, нам не убежать от прошлого", - рявкнул Судья-Магистр, не спеша, впрочем, добивать былого соратника. - "И этот человек - лучшее тому доказательство. А твое прошлое, принцесса Далмаски? Разве ты не поклялась отомстить? Разве мертвые не требуют этого?"

И вновь принцесса перевела взгляд на призрачного Раслера, который смежил веки, будто соглашаясь со словами Габранта, после чего протянул руки к возлюбленной. Но теперь Ашелия уверилась в принятом решении, и никакие слова не могли изменить его. "Раслер, мой принц", - твердо молвила она. - "У нас было так мало времени. Но я знаю: ты - выше презренной мести!"

С этими словами девушка рассекла Клинком Договора призрачную фигуру, сопровождавшую ее на всем протяжении долгого пути, направлявшую действия. "Ты - наша святая, Ашелия Б'Наргин!" - возвестили Оккурии устами Раслера, не желая мириться с тем, что избранная их выходит из-под контроля, проявляя инакомыслие. - "Ты должна вернуть Историю в предначертанное ей русло!" "Я не стану вашей ложной святой!" - зло отвечала Ашелия, наблюдая, как очертания принца Раслера растворяются в сполохах Тумана, наполняющего чертог. - "За всю историю Далмаски мы ни разу не прибегли к силам Осколка Заката, как не велика была в том нужда. Вот какую Далмаску я хотела вернуть. А воспользоваться камнем - значит, предать эту мечту".

Отбросив Клинок Договора, Аш вновь взяла в руки Меч Королей, твердо вознамерившись уничтожить Солнечный Кристалл раз и навсегда...

Габрант, однако, не был готов признать поражение в своем начинании. "Говоришь, могущество тебе не нужно?" - прорычал он. - "А позор твоего поставленного на колени королевства? Мертвые требуют справедливости!" Однако на слова его никто не отреагировал, не бросился в бой, очертя голову. "Ты не прав", - ровно произнес Ваан, покачав головой. - "Что изменится? Моему брату уже не поможешь. Он мертв".

Не выпуская из рук Меча Королей, Ашелия обернулась к угрожающе подступающему к ней Судье. "Даже обладая столь великим могуществом, мы не в силах изменить прошлое", - молвила принцесса. - "Что сделано, то сделано".

Путь Габранту преградил Баш, и следующие слова его вызвали волну жгучей ненависти, туманящую разум Судьи, отравляющую душу. "Тогда я защищу и королеву, и королевство!" - просто произнес фон Ронсенбург, и Габрант взорвался. "Защитишь?" - исступленно выкрикнул он. - "Ты? Ты, которому не удалось ничего сделать ни для Ландиса, ни для Далмаски? Что может надеяться уберечь позорище? Твой щит расколот! Твоя клятвы отравляют тех, которых ты стремишься защитить! Не думай, что, прикончив убийцу короля, ты восстановишь свою честь, Баш! Когда ты оставил дом и родичей, твое имя навсегда оказалось запятнано кровью!" "Да, такова моя ноша", - согласно кивнул Баш. - "Но я пронесу ее, зная, что я сделал все, что мог... ради надежды".

"Трепись, сколько хочешь!" - рявкнул Габрант, устремляясь в атаку. - "В итоге мы с тобой одинаковы, кровожадные падальщики, помешанные на мести!"

...В последовавшем противостоянии Баш поверг человека, приходившегося ему братом, когда звон мечей перекрыл раздраженный голос. "Хватит!" - поморщился Сидольфус Демен Бунанса, ступив в чертог и окинув взглядом представшую сцену. - "Я подобного не потерплю! Ты разочаровываешь меня, Габрант. Он тебе верил. Когда ты обнажил клинок, направив его против принцессы, ты тем самым отринул свои обязательства перед Императором!"

Сид встал между поверженным Габрантом, силящемся вновь подняться на ноги, и его противниками; в левой руке ученый сжимал кристалл нетисита. "Ты покрыл себя позором и презрел доверие лорда Ларса", - продолжал говорить Сидольфус, не отрывая от Судьи обвиняющего взгляда. - "Ты недостоин оставаться ни его щитом, ни мечом. Посему я освобождаю тебя от принесенных клятв. Твое присутствие здесь нежелательно, и нет в нем никакой необходимости".

В ярости Габрант бросился на отвернувшегося от него Сида, но пред Судьею соткался призрачный образ Вената, и чудовищная сила отбросила человека через весь чертог. Ударившись о стену, Габрант сполз на каменный пол, где и остался лежать, подобно сломанной игрушке. Балфир с отвращением покачал головой. "Ты - всего лишь марионетка этого Вената", - обратился он к отцу.

"Мы - союзники!" - возразил ему Сид, оценивающе воззрившийся на Солнечный Кристалл. - "Оккурии даруют смертным могущество так же, как мы прикармливаем своих собак, чтобы усмирить их. Хорошо, что ты нашла в себе силы противостоять им. Отказавшись от их камней, ты даешь нам шанс самим написать историю".

Последние слова ученого адресовались Ашелии, но та с горечью поинтересовалась: "И какой же ценой? Свобода Далмаски в обмен на твой нетисит? Я не допущу, чтобы ты заполучил его! Будь проклят Солнечный Кристалл!" "О, будь уверена, так и есть!" - усмехнулся доктор Сид. - "С какой еще целью ты могла привести нас сюда? Но, миледи, я бы попросил тебя повременить с ударом меча Оккурий. Солнечный Кристалл наполняет Туман, а он слишком ценен, чтобы терять его. Да воспользуемся же камнем! Давай, Венат!"

И Сидольфус воздел нетисит высоко над головой. Энергии камня, направляемые Венатом, вытягивали потоки Тумана из Солнечного Кристалла; казалось, сам воздух в чертоге объят пламенем, столь невероятной оказалась высвобождаемая мощь. "Осколки нетисита!" - кричал в исступлении Сид, наслаждаясь безоговорочным успехом своего грандиозного замысла, вынашиваемого годами. - "Солнечный Кристалл! Излей же свой туман на Ивалис! Да омоем он моря и долы, и "Бахамут" напьется сполна! Изгони тени предначертанного мироздания Оккурий! Ведь это знак того, что бразды истории окажутся в руках смертных!"

Вид обезумевшего, опьяненного могуществом отца вызывал в душе Балфира лишь презрение. "Для этого ты и создал нетисит", - тихо произнес он. - "Для чего же ты подражаешь камням Оккурий? Чтобы самому стать богом?" Сид перевел взгляд на сына, покачал головой. "Я возлагал на тебя такие надежды..." - вымолвил он, - "но ты бежал, и исчезли они! Увы, ты вернулся слишком поздно. Давай, Ффамран! Насладись мгновением моего величайшего триумфа!"

Понимая, что происходящее сейчас имеет все шансы закончиться очень и очень плохо, Реддас, Баш, Балфир и Пенело устремились в атаку на доктора Сида, в то время как Ваан и Ашелия тщетно пытались преодолеть исходящие от Солнечного Кристалла потоки Тумана, дабы раз и навсегда уничтожить реликвию, долгие века определявшую существование Ивалиса. Фран же рухнула наземь, где и лежала без движения; вынести подобное буйство энергий Тумана вьера оказалось не под силу. Дабы явить противникам, на что способен сотворенный человеком нетисит, Сид призвал в мир эспера Фамфрита...

В решающем противостоянии герои повергли как эспера, так и ученого, и тишина воцарилась в чертоге Солнечного Кристалла, энергии которого продолжали истекать прочь. Балфир сделал было шаг по направлению к отцу, распластавшемуся на полу в луже крови, но путь ему преградил Венат.

"Пусть идет, Венат", - слабо произнес Сид. - "Дело сделано. Ах, какое же удовольствия я получил от этих шести лет". "Как и я", - прошелестел мятежный Оккурия, но переместился в сторону, давая сыну шанс проститься с отцом.

Взгляд Балфира отражал печаль и сострадание, посему Сид брезгливо поморщился. "Прибереги свои переживания для кого-либо другого", - сварливо промолвил он. - "Если так уж любишь бежать, не пора ли тебе заняться именно этим? Глупый пират!" Тело ученого объяли потоки Тумана, поглотили, но умирал Сидольфус с улыбкой на лице, с осознанием необратимости содеянного. Воистину, бразды истории вновь в руках человека...

Тем не менее, чудовищный вихрь Тумана продолжал бушевать у Солнечного Кристалла, и ни Ашелия, ни Ваан не могли приблизиться к артефакту. И тогда Реддас, вырвав из руки принцессы Меч Королей и крикнув "Бегите!", метнулся к реликвии, занес над нею клинок. "За Набудис!" - были его последние слова. - "Я, Судья-Магистр, обрекаю тебя на забвение!"

И он нанес удар...

Прильнув к иллюминатором "Строла", герои взирали на обугленную вершину маяка Ридораны. Верхние этажи маяка взрывом уничтожило напрочь, герои уцелели лишь чудом, успев последовать совету спутника, бесстрашно пожертвовавшего ради них собственной жизнью... Солнечный Кристалл уничтожен, и отныне ход истории вырван смертными из рук Оккурий. Но... к худу или к добру?..

Жителей Балфонхейма весть о гибели их правителя повергла в шок, ибо не ведали они, как теперь сложится судьба их града. Герои же, донельзя уставшие от пережитого, проследовали в особняк почившего Реддаса, где их приветствовал Эль-Сид Маргрейс словами: "Война начинается".

Ашелия тяжело вздохнула; долгие странствия, приложенные невероятные усилия, попытки что-то изменить... все - впустую!.. "Стало быть, остановить флотилию Розаррии тебе не удалось?" - тихо вопросила она. "Я перепробовал множество методов", - сокрушенно признался Эль-Сид. - "Все шло согласно плану, пока не пришлось приказать отступить нашим наиболее склонным к войне полководцам. Наши военные лидеры действовали у меня за спиной, примкнув к Сопротивлению маркиза Ондора".

"К Сопротивлению?" - поразилась Ашелия. Худшего развития событий и представить себе нельзя... "Во время обучения военному делу подразделение сил Сопротивления проигнорировало полученные приказы и попросту исчезло", - сообщил молодой Маргрейс. - "После их обнаружили сошедшимися в противостоянии с имперскими силами в небесах над Старой Набрадией".

"Зачем им было отправляться туда?" - недоумевал Баш. - "Как будто они хотели, чтобы их обнаружили". "Ты не понимаешь", - обернулся к нему Эль-Сид. - "Эти корабли наверняка принадлежали силам Розаррии. Они могли присоединиться к Сопротивлению Ондора как патриоты, или даже наемники... но в действительности они - солдаты армии Розаррии и, предположительно, подчиняются приказам Военного Совета. Это пятое подразделение вторглось в воздушное пространство Аркадии и спровоцировало ответные действия. Не желая представлять их судьбе, Его Высочество маркиз был вынужден отдать приказ своей флотилии атаковать. И полем сражения... стала Далмаска".

"Если это противостояние продолжится, в бой ввяжется и Розаррия", - задумчиво изрек Балфир, напряженно размышляя, - "сделав вид, что встает на защиту Далмаски... И мы получим войну Империй". "Верно", - кивнул Маргрейс. - "Они попытаются выждать, пока Империя не потратит силы на противостояние маркизу. Но Вэйн... сотрет в порошок и маркиза, и Военный Совет Розаррии".

"Но у Вэйна больше нет Осколка Заката", - возразил Баш. - "У него нет преимущества". "У Вэйна достаточно преимуществ", - жестко возразил Эль-Сид. - "Мои пташки донесли, что ему удалось пробудить нечто монументальное. "Бахамута", Повелителя Небес. Мне сообщили, что Туман в области Ридораны пришел в невероятное возмущение, а "Бахамут" пробудился незадолго после этого".

Герои переглянулись, припомнив слова Сида, сказанные у Солнечного Кристалла. "Бахамут", гигантская воздушная крепость Аркадии... Потоки Тумана, высвобожденные из реликвии на маяке, были использованы для того, чтобы поднять сию махину в воздух. И теперь... флотилия Империи поистине несокрушима. Сидольфус добился желаемого, вверив в руки Вэйна свое самое разрушительное творение... Оставалось лишь вновь мысленно обращаться к покойному Реддасу и благодарить его за то, что успел разрушить Солнечный Кристалл прежде, чем истечение энергий его в "Бахамута" оказалось завершено.

Что ж, Ашелии и спутникам ее не оставалось ничего иного, как предпринять последнюю, отчаянную попытку разрушить замыслы Вэйна Солидора и сподвижника его - Вената, Бессмертного...

Небеса над Рабанастром почернели от множества воздушных кораблей, сошедшихся в противостоянии. На фоне судов выделялась исполинская черная крепость, орудия которой разили корабли Сопротивления... Казалось, столь невероятное творение неуязвимо даже для всей совокупной огневой мощи противника... но возможно ли уничтожить "Бахамута" изнутри?..

Не сомневаясь, что Вэйн Солидор пребывает в сердце крепости, упиваясь своим триумфом, воздушные пираты ловко провели "Строл" через хаос воздушного сражения, пришвартовав корабль у одной из нижних палуб "Бахамута". Все понимали, что начинание их близится к завершению, ибо сегодня решится все: либо удастся им пресечь войну, устранив ключевые фигуры, ее инициировавшие, либо охватит она и Валендию, и Ордалию... и иные земли благословенного Ивалиса.

Расправляясь со встреченными имперскими солдатами, герои устремились внутрь "Бахамута", когда путь им преградил никто иной, как Габрант. Чудом уцелевший в противостоянии на маяке, Судья-Магистр с трудом держал на ногах, но был полон решимости исполнить свой долг.

"Даже обесчещенный, я остаюсь Судьей-Магистром", - произнес Габрант, обнажая кривые клинки, и добавил с горечью: "Моя награда за помощь Империи, разорившей мою родину". "Габрант, хватит себя винить в случившемся", - покачал головой Баш, шагнув навстречу брату, но тот гнево отвечал: "Ты смеешь с состраданием смотреть на меня! Ты потерял Ландис, потерял Далмаску... лишился того, что поклялся защищать! И все еще держишься за свою честь. Как?" "Я защищаю ту, которая куда более важна", - отвечал Баш, бросив взгляд в сторону Ашелии. - "А как ты сам выжил? Разве не потому, что лорд Ларс нуждается в твоей защите?"

"Молчать!" - рявнул Габрант. - "Я потерял все! Меня питает лишь ненависть к брату, бежавшему из своей страны. Скажи: почему ты отринул то, что должно было оставаться для тебя дороже всего на свете?" "Я делаю то, что должен, брат", - тихо отвечал Баш. - "Такой ответ тебя удовлетворит?"

Исполненный ненависти, Габрант атаковал Баша, но вновь оказался повергнут им. Пав на колени, он поднял взгляд на одержавшего верх, но лицо того отражало лишь неприкрытое сострадание. "Давай покончим с этим, Ной", - устало произнес Баш. "У меня нет прав носить это имя", - выдохнул Габрант; последние силы стремительно оставляли его. "Тогда живи", - произнес Баш. - "И верни его себе".

Однако, время не ждало, и Баш вслед за товарищами устремился в просторный зал, пребывали в котором чада дома Солидор. При виде ступившей в чертог Ашелии лицо Ларса отразило неподдельную радость, Вэйн же был преисполнен высокомерия. "Добро пожаловать в мою воздушную крепость, "Бахамут", - пафосно произнес он, вперив презрительный взор в принцессу Далмаски. - "Прости, что не смог сразу же приветствовать тебя на борту. Но позволь спросить: кто ты такая? Ангел возмездия? Или, быть может, святая искупления?" "Я такая, как есть", - устало отвечала Аш. - "Ни больше, ни меньше. Я хочу лишь обрести свободу".

"Подобная женщина не может принять на себя бремя власти", - резко качнул головой Ваан. - "Плачь о Далмаске, ибо она утрачена. Смотри внимательно, Ларс. Смотри на страдания той, которой предначертано править, и у которой недостает для этого силы". Но Ларс, приняв нелегкое - и немыслимое прежде - для себя решение, обнажил клинок, направив его в сторону брата. Тот лишь ухмыльнулся, уверенный в собственной неуязвимости. Наконец-то представилась возможности раз и навсегда искоренить семена инакомыслия и мятежа!..

Но Вэйн Солидор и помыслить не мог, что падет пред презренными искателями приключений, да еще в сердце средоточия своей власти. Тем не менее, это случилось, и смертельно раненый Император распластался на устланном коврами полу. Ларс бросился было к нему, но волна энергии ударила юношу, лишая последних сил, вливая оные в истерзанное тело старшего брата.

Вэйн поднялся на ноги, и герои опешили, столь чудовищным было произошедшее с ним преображение. "Искусственный нетисит!" - догадалась Аш, и Вэйн кивнул, подтверждая догадку принцессы. "Узрите же силу, оставленную мне нашим павшим другом!" - проскрежетал он, и, сделав небрежный жест рукой, заставил соткаться в чертоге пятеро острейших клинков, каждый из которых, казалось, жил собственной жизнью.

Лязг доспехов возвестил о появлении на сцене Судьи-Магистра Габранта, и Вэйн, криво усмехнувшись, отдал приказ: "Габрант, ты встанешь на защиту моего брата. Твоя защита ему весьма понадобится в аду, который сейчас разразится". Однако Габрант, не удостоив взглядом шестерку героев, проследовал по направлению к Вэйну Солидору, направил на него меч, бросая вызов. "Да, я встану на защиту лорда Ларса!" - глухо произнес он.

Если поступок Судьи и вызвал у Вэйна удивление, но никак не отразилось. А, быть может, возрожденный Император всецело упивался собственным могуществом, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. "Пес отбился от рук", - хмыкнул он. - "За предательство придется заплатить".

Повинуясь его жесту, магические клинки, напитанные могуществом Тумана, устремились к противникам, и сражение вспыхнуло вновь. "В Ивалис придет новый Король Династии", - возвещал Вэйн, отражая яростный натиск героев, - "и человечество напишет собственную историю! Тирания богов завершилась! Мы больше не их марионетки! Мы обретаем свободу, к которой столь долго стремились!"

Метнувшись к Вэйну, Габрант вознил клинок ему в грудь. "Даже у пса есть своя гордость", - прошипел Судья в искаженное от бессильной ярости лицо Императора. - "И я плачу свои долги". "Будь ты проклят, Габрант!" - проскрипел зубами Вэйн, и, отбросив Судью далеко в сторону, призвал магические клинки, направил их на противника...

Но магию мечей поглотил искусственный нетисит в ладони Ларса, после чего кристалл сей рассыпался в пыль. Вэйн лишился дара речи: подобного оборота он никак не ожидал... Не мешкая ни мгновения, Ваан подхватил с пола один из кривых мечей Габранта, пронзил им тело ненавистного Императора.

Вэйн рухнул на спину, скатился вниз по лестенице; Ваан вознамерился было броситься следом, но на пути его вырос Венат, заставив юношу остановиться. Прилагая неимоверные усилия, Вэйн вновь поднялся на ноги, захромал к выходу из зала, на верхний парапет воздушной крепости. Вскоре после этого исчез и Венат; удостоверившись, что брат его все еще жив, хоть и тяжело (быть может, смертельно) ранен, Баш устремился следом за Императором, дабы завершить начатое. Ведь от победы в сей кровопролитной и бессмысленной войне их отделяет лишь один шаг!..

Выбежав на парапет, герои лицезрели Вэйна, тяжело бредущего прочь; образ мятежного Оккурии пребывал подле Солидора. "Я подвел нас обоих", - произнес Вэйн, сознавая свое окончательное поражение и неминуемую гибель. - "Я не Король Династии. Ты должен отыскать иного. Того, кто сможет понять твои стремления". "Но они уже воплотились в жизнь", - возразил Венат. - "Кристалл не существует боле, Эпоха Камней завершилась. Этот мир свободен от Бессмертных. И по этому пути мы пройдем с тобою вместе".

"История начинается вновь", - произнес Вэйн, когда невероятное могущество, кое воплощал собою Вэйн, хлынуло в его хрупное тело. Оное вспыхнуло пламенем Тумана - горячего, всесокрушающего... Вэйн перерождался вновь, но уже высшей сущностью, Бессмертным. Раскаленные металлические перекрытия отрывались от крепости, устремлялись к Вэйну, видоизменялись, образуя несокрушимую броню. За спиной бессмертного распахнулись металлические же крылья, и воспарил он над парапетом, дабы приветствовал смертный мир своего властелина.

Вот только Ашелия Б'наргин Далмаска и спутники ее точку зрения Вэйна разделять не спешили, и вновь устремились в атаку... Как и предрекал Солидор, день нынешний действительно знаменовал начало новой эпохи, в которой смертными расами не будут править высшие сущности. Так, новосотворенный Бессмертный, Вэйн/Венат пал в противостоянии, и тело его испепелил Туман.

Ашелия опрометью бросилась к пришвартованному у одной из нижних палуб "Стролу", ибо сражение между имперской армадой и флотом Сопротивления и не думало затихать. Магический щит над Рабанастром все еще держался, ограждая город от сбитых воздушных кораблей и шаттлов, но уже опасно истончился.

Лишь оказавшись на борту "Строла" заметили герои, что двигатели "Бахамута" остановились, и воздушная крепость кренится набок, дабы обрушиться на столицу Далмаски. Подобного удара щит не выдержит... Однако изменить ситуацию герои, похоже, были не в силах...

Наказав Ваану и Пенело принять бразды управления "Стролом", Балфир наряду с Пенелой устремились в двигательный отсек судна, дабы провести некий срочный ремонт. Остальным же предстояло известить о сложившейся ситуации сошедшиеся в сражении стороны, заставить их прекратить бессмысленный конфликт... А, поскольку на борту "Строла" находились Ларс Солидор и Судья Габрант, пусть жизнь стремительно оставляла последнего, надежда на благополучный исход оставалась...

Заметив, что "Бахамут" выведен из строя, маркиз Ондор приготовился было отдать приказ об атаке флагмана имперцев, "Александра", когда эфир разорвал голос Судьи Габранта. "Сражение окончено!" - прозвучали слова. - "Мы подписали документ о перемирии с Ашелией Б'Наргин Далмаска... Ее Величеством".

Маркиз с изумлением констатировал, что передача сообщения ведется со "Строла", отчалившего от гибнущей воздушной крепости. Неужто... им удалось добиться успеха?.. "Внимание, говорит Ларс Ферринас Солидор", - разорвал воцарившуюся в эфире тишину чистый юношеский голос. - "Мой брат Вэйн с честью погиб в сражении. Теперь Имперский флот переходит под мое начало!" "Говорит Ашелия Далмаска", - прозвучал иной голос, столь знакомый Халиму Ондору. - "Я подтверждаю слова Судьи-Магистра Габранта и Ларса Солидора. Пожалуйста, прекратите сражение. Война окончена. В Ивалисе грядет заря новой эпохи. Мы свободны!"

Произнеся эти слова, Ашелия ощутила подступающие слезы, рыдания сдавливали горло. Ни разу на протяжении лет не позволяла она себе подобной слабости, но сейчас, когда все было кончено...

Казалось, флотилии прекратили вести огонь, принялись отступать на исходные позиции, но воздушная крепость "Бахамут" продолжала терять высоту, оседая на Рабанастр. На связь со всеми кораблями в воздушном пространстве столицы Далмаски вышел Судья Заргабаат, сообщив, что намеревается направить "Александр" на таран "Бахамута". Сила удара позволит изменить траекторию падения крепости; конечно, "Александр" и все находящиеся на борту его погибнут, но Судья готов был принять эту жертву.

...И тогда в эфире прозвучал голос позабытого всеми Балфира, говорившего о том, что рановато еще кому бы то ни было расставаться с жизнями. Находящиеся в кабине "Строла" опешили: они наивно полагали, что воздушные пираты остаются в машинной отделении корабля, а те, оказывается, все это время пытались привести в действие остановившиеся двигатели "Бахамута"! "Балфир! Что ты творишь?" - ужаснулась Ашелия. "Принцесса!" - прозвучал ответ. - "Не волнуйся. Я надеюсь, ты не забыла о моей роли в этой маленькой истории. Я - главный герой. А знаешь, что говорят о главных героях? Они не погибают". Принцесса прильнула к коммуникационной консоли, моля Балфира и Фран как можно скорее покинуть воздушную крепость.

...Падение "Бахамута" замедлилось, двигатели заработали было вновь, относя исполинскую махину прочь от Рабанастра. Воздушная крепость грузно осела в пустыне, подняв тучи песка; здесь она и пребудет долгие, долгие годы, служа молчаливым напоминанием о страшном конфликте, который чудом удалось затушить на корню благодаря усилиям горстки героев...

Со времени описываемых событий минул год, и жизнь в возрождающейся Далмаске возвращалась в привычное русло. Коронация принцессы Ашелии должна была вот-вот состояться, и девушка все больше и больше отдалялась от верных товарищей, погружаясь в дела государственной важности. Впрочем, те ее прекрасно понимали.

Исполняя последнюю волю брата, скончавшегося на борту "Строла", Баш фон Ронсенбург отправился в Аркадию наряду с Ларсом, приняв должность Судьи-Магистра. "Погибнет Ларс - погибнет и Империя", - произнес тогда Габрант. - "Защищай его. Я больше никому не могу его доверить". "Я буду оберегать его", - поклялся Баш. - "Обещаю. Ради Империи, и ради Далмаски".

Так, облачившись в доспехи усопшего с миром брата, он денно и нощно оберегал покой молодого Императора северной державы...

Ваан и Пенело, примерившие было на себя роль воздушных пиратов, недолго управляли "Стролом". Однажды, войдя в ангар, они не обнаружили там корабля, отыскали лишь записку. "Я нашел нечто еще более ценное", - значилось в ней. - "Сокровище Глабадоса. Жду в Бервении". К записке прилагалось колечко с просьбой передать его королеве Ашелии.

Стало быть, Балфир и Фран вернули себе корабль, и более того: они приглашали старых товарищей разделить с ними новое, захватывающее приключение!.. А поскольку Ашелия помогла Ванну приобрести собственный воздушный корабль, того потеря "Строла" ничуть не опечалила. Не медля боле ни мгновения, Ваан и Пенело устремились в далекую Бервению...

  1  2