 |
 Терра инкогнита, или Туда и обратно Зло обратилось в камень, в коем пребудет до тех пор, пока не пробудит его чистейший Свет. Но Света следует остерегаться, ибо порождает он Тьму, а та, в свою очередь, придает Свету воплощение. Таков сей мир – Терра. Мир, в который мы должны вернуться. Мир, который следует нам покинуть.
Впереди шагала молодая девушка, облаченная в белое платье, - Сара. За ней, настороженно озираясь по сторонам, следовали тройняшки – Кит, Хем и Линд. Они готовы были рискнуть в сем – в том числе и собственными жизнями, - чтобы обрести Драконий Зуб, сокрытый в сердце сего гиблого места. «Мы добрались», - выдохнул Линд, и Кит тихо прошептал: «Деревенским старейшинам это не понравится». «Что, собираетесь передумать?» - бросила Сара спутникам, и те отрицательно замотали головами, пытаясь найти в душах своих решимость. «Это все... ради Драконьего Зуба!» - воскликнул Хем, и Сара одобрительно кивнула, приглашая мальчуганов следовать за нею по едва различимой тропе, вьющейся меж каменными изваяниями гигантских, чудовищных тварей. Неожиданно земля сотряслась; исполины пришли в движение, пробуждаясь ото сна. Сара нахмурилась: неужто сии порождения ощущают ее присутствие?.. Тройняшки были вне себя от ужаса, на их лицах отражалась паника. Тепло улыбнувшись маленьким спутникам, Сара заверила их, что бояться нечего, но и задерживаться здесь не стоит.
Донельзя уставшие, четверо добрались до одинокого древа в сердце долины. Тройняшки распластались на земле, тут же уснули. Сара обняла их, закрыла глаза. «Еще... чуть-то...» - прошептала девушка, и по щекам ее скатились слезинки. Передохнув, они продолжили путь. Все больше сфероидов – как малышей, так и огромных, - выбиралось из тьмы пещер, преследовало путников, атаковало. Те разили противников, бежали прочь, отчаянно пытаясь подавить страх и обрести решимость. У одной из каверн Сара остановилась, тихо произнесла: «Ты здесь?.. Ты наблюдаешь за нами, Старый Форес?..» На глазах пораженных мальчуганов из-под земли хлестнули лозы, оплели ствол древа, развернули его в сторону гостей. Лицезрели те подобие огромного лица, означившегося в древесном стволе. Сара представила спутникам Фореса – Великого Древесного Духа, чья воля заключена в каждом древе Терры. «Понял уже, зачем мы здесь?» - поинтересовалась Сара, обращаясь к предвечному созданию как к старому другу. «Стражи», - изрекло то, и Сара утвердительно кивнула: «Верно». «Но ты все еще неопытна», - сомневался дух. «Мне через три дня исполнится шестнадцать», - молвила Сара. – «Я достаточно взрослая, чтобы сохранить еще одну твою тайну, верно?» «Ты упряма как вол, девонька», - усмехнулся Форес. – «Что ж... Позволь спросить: а кто они такие – Стражи?» «Они те, кто родились из пустоты, но все еще являют собою сущности», - отвечала девушка. – «Те, кто может превозмочь любые препоны, но сами не ищут их. Кто может воплотить в жизнь любое желание, но сами к тому не стремятся. Кто созданы для войны, но хранят мир... Я ничего не забыла?» «Все верно», - признал древесный дух. – «Страж никогда не скажет, как тебе следует поступить, и не заставит тебя сделать выбор. За свои решения в ответе лишь ты одна». Саре разговор сей порядком наскучил, посему потребовала она у Фореса передать ей сих страж-духов, пригрозив, что в противном случае иная тайна собеседника станет озвучена. Исполняя волю девушки, Форес обратился к древним духам, моля те даровать гостье силы свои и мудрость. После чего Форес исчез, и тройняшки остались гадать, действительно ли только что спутница их вела беседу с предвечным созданием, не привиделось ли?.. «Это действительно был Старый Форес», - заверила мальчуганов Сара. – «По крайней мере, часть его. Истинное тело его не здесь, а лозы, которые вы видели, с ним связаны». «Они помогают ему простирать волю свою вдаль, дабы надзирал он за лесами и защищал нас», - предположил Линд. – «Верно, Сара?» «Точно», - улыбнулась девушка. Ныне обрела Сара способность взывать к Стражам – воплощениям мистических духов, дабы выступали те на ее стороне в сражениях. А оных предвидится великое множество... Продолжая противостоять монстрам, пробуждающимся и восстающим из камня по мере приближения четверки, достигли они плато, на котором лицезрели изваяние гигантского дракона. Вырвав из пасти окаменевшей сущности зуб, тройняшки вознамерились было убраться восвояси, когда дракон содрогнулся. Ребятишки замерли от ужаса. «Он движется!» - пискнул Линд, наблюдая за восстающим исполином. – «Он злой?» «Самое злое создание в этом мире», - скрежетнула зубами Сара, напряженно следя за возрождающейся тварью. Мальчики загомонили, моля девушку бежать прочь в деревню. Не нужен им этот Драконий Зуб, будь он трижды проклят!.. Слишком поздно заметили тройняшки, что окружили их многочисленные монстры, отрезав все пути к отступлению. «Возвращайтесь», - улыбнулась ребятам Сара. – «Дальше я сама. Если кто и должен извиниться, то это я... Я чувствовала, что так все закончится...» Девушка передала Линду устройство, которое сжимала в ладони, взяв с мальчугана обещание, что однажды он непременно вернет его ей. С этими словами она сотворила портал, в котором исчезли трое отчаявшихся, протестующих ребятишек. После чего, глубоко вздохнув, Сара обнажила клинок, и, призвав троицу могучих Стражей, устремилась к Бахамуту. Сознавала девушка, что это – ее последняя битва... но была исполнена решимости покончить с исполинским драконом... В последовавшем противостоянии двое сразили друг друга... когда возникли в долине две фигуры – мужчина и женщина. «Надо же... похоже, надежда все-таки не утрачена», - произнесла женщина, разглядывая вновь обращающееся в камень тело дракона. «Нельзя позволить, чтобы он вернулся», - молвил мужчина, - «по крайней мере, не так, как того желает эта девушка. Нет... его душа – наша, и распорядимся мы ею по своему усмотрению. Бахамут... позволив тебе оставаться на свободе, мы нарушим воплощение в жизнь своих замыслов». Переместившись за пределы долины, где в страхе жались друг к другу тройняшки, двое смерили их презрительными взглядами, после чего женщина обратила мальчуганов в камень. «Почему бы просто не прикончить их?» - хмыкнул мужчина, и спутница его растянула в недоброй улыбке тонкие губы: «Терпение, дорогой. Пусть останутся пленены здесь. Идем, надо завершить наше дело». «А что с Нимерией?» - осведомился мужчина, и отвечала женщина: «Не тревожься. Все приготовления завершены». «Что ж... тогда начнем!» - возвестил мужчина. – «Мир, в который мы должны вернуться, станет нашим!»
«Их поиски лишь поставят под угрозу других», - терпеливо отвечали разгневанному юноше старейшины. – «Наши предки не просто так передали нам сии заветы, Какуракан. Ты сам, что ли, им на выручку отправишься?! Ты ведь не хуже нас знаешь об опасностях, подстерегающих за этими стенами!» «Да, но...» - начал было Какуракан, но старейшины продолжали: «Уходя из селения, Сара поставила под угрозу не только свою жизнь, но и жизни трех малышей...» И родителям тройняшек старейшины советовали примириться с потерей и продолжать жить дальше... но вековые традиции нарушать они не собирались. Ведь издревле селяне выступают стражами места, в котором остается погребен Бахамут, и задача их – не допускать смертных в сии гибельные пределы. То – закон, защищающий не только селение, но все планету – Терру. И Сара, презревшая его, должна заплатить за это цену... Разгневанный, Какуракан покинул хижину, занимали которую старейшины, устремился прочь. Присоединилась к нему подруга и наставница, Нене. Двое были исполнены решимости выяснить участь исчезнувших селян, посему устремились в направлении Запретной Долины. По пути разили они сфероидов, проявлявших – по неведомой причине – излишнюю агрессивность. Признался Какуракан, что прошлой ночью зрел недобрый сон о Саре: противостояла та некоему гигантскому чудовищу... Наверняка случилось с ней что-то плохое!.. «Да, я тоже волнуюсь», - кивнула Нене. У ущелья, открывалась за которым Запретная Долина, путь Какуракану и Нене преградили солдаты заставы, прибывшие из замка Корнелии – последнего форпоста цивилизации пред дикоземьем. «Впереди разбили лагерь некие темные воины», - предупредили они. – «Здесь не место для детей. Возвращайтесь!» На заставу вернулись командующие сим воинским контингентом, Ганах и Синтия. «Лазутчики доложили о генераторах, находящихся поблизости», - устало обратился Ганах к подначальным. – «Нам нужно уничтожить их!» «Еще генераторы?..» - поразились солдаты. – «Да сколько же их?» «Кто знает?» - отозвался Ганах. – «Но одно очевидно: генераторы продолжат создавать монстров, если мы их не уничтожим. И чем скорее – тем лучше!» Какуракан и Нене переглянулись: генераторы, творящие монстров?.. Не понимали молодые люди, о чем говорят сии солдаты, но звучало откровение весьма зловеще. Ганах и Синтия устремились прочь; сознавая, что это – их единственный путь в долину, Какуракан и Нене бросились вслед за командующими, не слушая окриков солдат.Нагнав командующих, молодые люди предложили им свою помощь. На разговоры времени не было: неподалеку пребывал генератор, изливались из которого монстры – солдаты, облаченные в доспехи, заполняя окрестные пределы. Сознавали командующие: если не уничтожат они размещенные здесь, на отрогах Запретной Долины генераторы, темные солдаты сровняют с землей их заставу. Посему, сопровождаемые примкнувшими к ним селянами, продолжали сражаться с превосходящими силами противниками, уничтожать генераторы, творящие разломы в реальности, через которые в долину и ступали монстры. Начинание сие увенчалось успехом. Воителям и призванным ими Стражам удалось пресечь вторжение неприятеля, уничтожить генераторы и покончить с командующим темными легионерами. Галах и Синтия сопроводили молодых людей на заставу, и, выслушав их историю, обещали, что непременно займутся поисками Сары и тройняшек. Но, возможно, то было лишь предлогом, пустыми словами с целью отправить Какуракана и Нене восвояси. В любом случае, постановили солдаты, что селян в Запретную Долину не пропустят, а поутру отправят их обратно в Ур... Поутру, собрав пожитки, двое покинули заставу, выступив в направлении родной деревни. На душе в обоих было тяжело... ведь продолжали они мучиться неведением... Но Темный Легион возобновил вторжение. Вновь на окрестных полях возникли генераторы, выступили из которых вражеские солдаты. Становилось очевидно, что застава обречена... Галах и Синтия приняли решение начать лобовую атаку на силы противника, надеясь тем самым дать остающимся на заставе немного времени, чтобы эвакуироваться, бежать под защиту замковых стен.
Какуракан и Нене примкнули к Галаху и Синтии; то было их собственным решением, и командующие не оспаривали его. Четверо выступили против темных солдат и многочисленных монстров, их сопровождающих – в числе последних означилась и гигантская, обитающая в озерерыбина, аномалокарис. В сражении сем Синтия получила небольшую рану, и Галах, бросившись к сподвижнице, немедленно исцелил ее заклинанием. «Мы оба знаем, что твое тело не выдержит...» - начал было он извиняющимся тоном, но Синтия резко бросила: «Мы и так потеряли здесь немало времени». Какуракана и Нене переглянулись: какой же, все-таки, странный разговор! Разя противников в окрестных лесах и долинах, четверо достигли равнины, пребывало на которой множество солдат противника – основная ударная сила Темного Легиона. Ганах сохранял беззаботный мир; казалось, предстоящее сражение его ничуть не тревожит. «Он не показывает страха», - шепнула Синтия ребятам, пораженным оптимизмом командующего. – «Чего он действительно боится... так это потерять кое-кого...» Она осеклась, осознав, что сболтнула лишнего. Четверо продолжили разить темных солдат и уничтожать генераторы в долине... когда из озерных вод появились некие гуманоидные создания. «Это сайсы», - бросила Синтия спутникам, и ужаснувшийся Какуракана припомнил легенды о сих искусственно созданных порождениях: те питаются жизненными энергиями смертных! Сайсы устремились к берегу, и число их все возрастало. Поглощая жизненные силы темных солдат и монстров, обретали они все большее могущество... Четверке воителей и Стражам их пришлось принять поистине непростой бой с кошмаром, явившимся из глубин. Неожиданно некая сила заключила Нене в прозрачный куб, увлекла в дыру, возникшую посреди озера, откуда прежде появились сайсы. Не мешкая, Какуракан сиганул в темные глубины; переглянувшись, Синтия и Ганах последовали за новыми союзниками...
Но, спустя довольно продолжительное время, к камере приблизились двое – мужчина и женщина, принадлежащие к расе сайсов, мрачно взирающие на обитателей поверхности. Практически не владея общим языком, они – Гл и Эл – отключили силовое поле у выхода из камеры, жестами велели четверым следовать за ними. «Нам стоит довериться им?» - шепотом осведомилась Синтия у Ганаха, и тот утвердительно кивнул: «Не знаю иного способа выбраться отсюда». Разя многочисленных противников – как сайсов, так и глубинных монстров, недавние пленники и их неожиданные союзники прокладывали себе путь к свободе.Гл и Эл сохраняли молчание, но участие в сражениях принимали, выступая на стороне четверки обитателей поверхности. Уверенно шагали они по запутанным коридорам комплекса, не проронив ни слова, не объяснив, куда ведут они за собой четверых; тем не оставалось ничего иного, как слепо следовать за неожиданными союзниками, уповая на то, что не попадут они из огня да в полымя. «Насколько я знаю, сайсы не говорят так, как мы с вами», - пояснил Ганах спутникам, наблюдая за двумя хранящими молчание фигурами, указывающими путь. «Это называется... телепатия?» - предположила Синтия. – «А как еще объяснить их общение, при том, что они не произносят ни слова?.. Но это просто предположение. Вообще, есть теория о том, что у сайсов существует некий центральный разум, от которого ответвляется мышление индивидов». Но, ступив в обширный зал, Эл нарушила молчания, произнеся: «Страж врат». А Гл добавил: «Вам разрешено... уйти». «Кем разрешено?» - поинтересовалась Синтия, но в следующее мгновение окружили их глубинные монстры, ведомые огромным подводным чудовищем – наверняка тем самым «стражем врат», помянутым Эл. В центре зала означилась огромная сияющая сфера, оказавшая порталом. Эл и Гл, донельзя плохо владеющие вербальной формой коммуникации, пытались объяснить спутникам, что существует Ядро, содержащее в себе сознание всех без исключения сайсов. Ядро видит, слышит и знает все происходящее; для народа сайсов власть его абсолютна. Ядро требует максимально точной информации, ведь от качества оной зависит его правление. Именно поэтому сайсы отвергают данные неточные и ненужные: для них искажение информации сродни богохульству. Но каким-то образом двое сайсов – Эл и Гл – сумели изучить человеческую речь, столь чуждую их мировосприятию, несмотря на все ее неточности.Ни Ядро, ни сородичи не предвидели подобной возможности. Несмотря на невероятные вычислительные мощности Ядра, оказалось оно не в силах принять человеческую речь в свою упорядоченную структуру. Ровно как и мотивы Эл и Гла... «То есть, если они думают, то открывают информацию Ядру», - озадаченно произнес Какуракана, пытаясь осмыслить открывшееся им, - «но если говорят – то информация остается сокрыта». «Они скрывают сведения о нас», - осознала Синтия. – «Сайсы могут ‘слышать’ мысли друг друга, но речь нашу не понимают». Эл и Гл одобрительно кивнули: люди все поняли верно. «У меня лишь один вопрос – как вообще вы, будучи сайсами, сумели освоить речь?» - осведомился проницательный Ганах; Эл вознамерилась было ответить, но Гл отрицательно качнул головой: «Ни слов, ни мыслей». Все больше воителей-сайсов стекались в залу, посему Эл, Гл и сопровождавшие их люди метнулись в сияющую сферу... обнаружив себя в ином отсеке подводного комплекса. Скупыми словами двое сообщили спутникам о том, что до выхода уже недалеко, после чего продолжили путь по коридорам и отсекам, имеющим форму кубов и параллелепипедов, по стенам которых то и дело пробегали электрические разряды. В одном из обширных помещений лицезрели они огромный куб – подобный тому, заточена в который в сражении у озера оказалась Нене. «Тюрьма», - бросила Эл, указав на куб, а Гл добавил: «Сайсы ищут. Творца». «Того, кто создал вас?» - уточнил Какуракана, молвила Эл: «Починить. Сломанные части». «Сара сможет», - молвил Гл. «Только Сара сможет», - подтвердила Эл. «Вы хотите сказать, что тоже ищете Сару?» - поразился Ганах. Подобного откровение он никак не ожидал. Что понадобилось представителям сей подводной цивилизации от исчезнувшей в Запретной Долине девчушки, самой обыкновенной селянки из деревушки Ур?.. Откуда им вообще известно о ее существовании? «Не думаю, что здесь простые ответы», - вернула спутников к делам насущным Синтия, опасливо косясь на энергетический куб. – «Давайте-ка лучше выбираться отсюда». Разя воителей-сайсов, герои продолжили следовать за своими провожатыми. Наблюдая, как призываемые Синтией и Ганахом Стражи разят противников, поинтересовалась Нене: «Вы получили Стражей от Фореса, Великого Древесного Духа?» «Верно», - подтвердил Ганах. – «Давно это было». «Там, откуда мы родом, те, кто достоин, объединяются и проводят церемонию, моля Великого Древесного Духа о благословении», - добавила Синтия. – «Все мы собрались вместе... за исключением Ганаха». «Правда?» - удивилась Нене. – «Его что-то задержало?» «Вроде того», - усмехнулась Синтия. – «Он может быть ужасно рассеянным временами». «И он опоздал?» - Нене была не в силах поверить в услышанное. «У меня был плотный завтрак в тот день», - буркнул Ганах, отводя взгляд, и Синтия изогнула бровь: «Да ладно, соня? Скажи, ты насчитал больше овец до того, как натянул одеяло на голову, или после?» «Могла бы сказать, что я был уставший после сражения с ордой монстров», - пробормотал Ганах, после чего заявил: ему не нужны какие-то непонятные церемонии для того, чтобы обрести могущество Стражей.
Воины отступили, позволив двоим провести людей. Долгое блуждание по коридорам комплекса возобновилось... когда заметили беглецы означившуюся вдали фигуру поистине исполинских размеров конструкта. «Железный Титан», - так называли оный сайсы. Воители сей расы окружали горстку затерявшихся в подводном комплексе людей, отрезали все пути к отступлению, и не оставалось тем ничего иного, кроме как следовать в направлении колосса. Наконец, шестеро приблизились к конструкту... и пробудился тот, принявшись крушить сопредельные отсеки комплекса. Рядом с Эл и Глом возникла сияющая сфера – портал, в точности такой же, какой наблюдали беглецы в тюремном отсеке. Велев всем взяться за руки, Гл прыгнул в портал; остальные – за ним... За спинами их восставший Железный Титан крушил обиталище сайсов... ...Беглецы обнаружили себя в некоей пустыне. Синтия и Ганах знали, что подобных земель на континенте, с которого родом они, попросту не существует, а, стало быть, они – весьма далеко от дома. Гл и Эл ощутили некий свет, наполняющий их, и смотрели они друг на друга и на мир... по-новому. Пробудившись, сайсы тут же начали жаловаться на невыносимую жару, и люди изумленно воззрились на них: когда эти двое научились разговаривать столь бегло?.. Может, жара оказывает столь странное влияние на их микросхемы?.. А двое продолжали болтать, не обращая внимания на остальных... «Как же нам теперь добраться до Запретной Долины?» - в отчаянии вопросила Нене, воззрившись на бескрайние барханы, на что Ганах заметил: «Понимаю, ты хочешь найти своих друзей, но следует в первую очередь заняться вопросом собственной безопасности». Какуракан и Нене в отчаянии переглянулись, сознавая свое полное бессилие: похоже, спасти Сару и тройняшек они не смогут в ближайшее время... Ганах предложил спутникам отыскать подходящее место для лагеря, и продолжить путь через пустыню ночью, когда температура спадет. Мыслями Какуракан пребывал с Сарой, гадая, как же все-таки возможно отыскать ее. Ведь и сайсы хотят найти девушку... вот только мотивы их неведомы... «Эл и Гл, а что вы знаете о Саре?» - обратилась Нене к спутникам, ныне отличавшимся особой разговорчивостью. «Много и мало», - загадочно отвечала Эл, а Гл добавил: «Мы никогда не встречали ее лично, но... но чувствуем, что в каждом из нас пребывает ее маленькая частица». Небольшой отряд продолжил шагать через пустыню в поисках безопасного места для лагеря... Из-под песков взметнулась огромная туша пустынного червя, и шестерке героев пришлось прикончить тварь прежде, чем смогли они продолжить свой путь. Конечно, рыскали среди барханов и иные монстры, кои были не прочь закусить столь лакомыми кусочками, забредшими в их владения, посему героям приходилось нелегко – изнуряли и жара, и бесконечные сражения. Наконец, посчастливилось им отыскать оазис – озерцо с пресной водой. Ганах велел Глу, Эл и Какуракану раздобыть еды на ужин; сам же наряду с Синтией и Нене приступил к установке навеса. Трое выступили на поиски огромных кактусов, которые выглядели довольно мясистыми. Но, обнаружив одно из подобных растений и приступив к кромсанию оного, не заметили трое, как показалась на поверхности туша очередного пустынного червя. Тварь заглотила сайсов и вновь скрылась под землею; все произошло мгновенно... и пораженный случившемся Какуракан остался в одиночестве. Бегом вернувшись в оазис, юноша поведал спутникам о незавидной участи, постигла которая Эл и Гла. Какуракан винил в случившемся себя, ведь сайсы бросились на его защиту, но Ганах покачал головой, молвив: «Если кто и виноват, то только я. Ведь это я отправил вас троих в эту проклятую пустошь». «Но... если бы я был сильнее...» - чуть не плакал Какуракан. «Паренек, если хочешь сражаться, то должен принять для себя осознание того, что смерть рано или поздно всех нас настигает», - твердо произнес Ганах. – «Это так. Ты всю жизнь можешь продолжать гадать «а что, если...», но это ушедших не вернет». «Думаешь, я слабак?!» - вопросил Какуракан, вытирая рукавом подступающие злые слезы. – «Что бежал и позволил им погибнуть?» «Если верить в это тебе легче, можешь продолжать верить», - отозвался Ганах, и не думая утешать отчаявшегося юношу.
Так, покинув лагерь, во тьме ночной четверо вновь устремились в пустыню. Какуракан отыскал гнездовье песчаных червей... где оказалось немало сих тварей. Предположила Синтия, что сайсов проглотила королева выводка, и сейчас спешат в направлении людей ее стражи!.. Героям пришлось принять нелегкий бой с гигантскими червями. Сразив как стражей, так и королеву, обнаружили они в гнездовье Эл и Гла – изрядно потрепанных, но живых! Как оказалось, находилось гнездовье на самой границе пустынных земель, а, стало быть, возвращаться к оазису не было никакого смысла. И герои продолжили шагать по неведомым землям. Осознал Какуракан, что, будучи в отчаянии от осознания неспособности спасти Сару, он действовал непозволительно импульсивно, подверг опасности новых друзей... но, к счастью, все закончилось благополучно. ...За пределами пустыни расстилалась благодатная долина, и было здесь гораздо холоднее, нежели среди барханов. Вершины холмов покрывали сияющие письмена на незнакомом героям языке. Окрестный пейзаж казался иллюстрацией к некоей сказке, и предположил Ганах, что оказались они в Чащобе Извилистых Преданий – месте, которое – согласно легендам – является перекрестком множества чудесных миров. О подобном в детстве рассказывала ему бабушка – о земле, очаровывавшей странников и уже не отпускавшей их. Жили там герои и злодеи, случались великие подвиги и страшные деяния... И если провести здесь немало времени, сокровенные фантазии воплощаются в реальность, и странники сами становятся участниками сказочных историй. Какуракан усомнился в том, что оказались они в столь престранном месте, но Гарах лишь пожал плечами, бросив: «За свою жизнь я научился доверять инстинктам, а сейчас они говорят о том, что мы должны исследовать окрестные пределы». Лишь сейчас заметили герои, что пустыня, еще недавно бывшая позади, исчезла. Похоже, царят здесь свои законы... Посему устремились они к холму, вершина которого являла собою огромную, испещренную сияющими письменами книгу. Похоже, прав был Ганах, и в книге сей – и ей подобных фолиантов, пребывающих на соседних холмах, - содержались сказки – как народные, так и волшебные. Книги являли героям образы иных реальностей, приглашая стать участниками сказочных деяний... А затем содрогнулась земная твердь, и путь героям преградил гигантский древесный монстр. «Чужаки!» - прогремел он, вперив взор в незваных гостей, дерзнувших осквернить присутствием своим сию ирреальность. – «Что вы здесь позабыли?» «Просто пытаемся выбраться отсюда», - примирительно заявил Ганах. «Это ты нас здесь удерживаешь?» - осведомился Какуракан, и отвечало причудливое создание: «Этот вопрос вам следует задать в первую очередь самим себе. Чтобы превозмочь тягу этого места, вы должны осознать, какую власть имеет оно над вами». «Мы слишком глубоко погрузились в тенета сказочных миров?» - уточнила Синтия, но монстр отвечал ей: «Ответ, который вы ищите, иные вам не дадут». Герои атаковали древесное порождение, и когда сразили его, Чащоба Извилистых Преданий преобразилась. Потухли письмена в гигантских книгах; исчезло само ощущение ирреальности происходящего; от растений неожиданно начал исходить стойкий запах гниения и распада. Но расступились деревья, пропуская героев, и неведомая сила увлекла их вперед...Чащобы сменились зловонными топями, полными жизни... Ганах ни на мгновение не ослаблял бдительности – по неведомой причине болота казались ему донельзя странными... Пустыня, чащоба, топи – приблизились ли они к Саре хоть немного?.. Шагая по болотам, лицезрели герои гигантскую драконоподобную рептилию, сражался с которой юный маг-ящерочеловек. Но магические энергии, коими разил тот противника, последнего лишь раздражался. Ящерочеловек и сам осознал сей факт, потому счел за благо ретироваться; с громогласным ревом рептилия припустила за ним... Последовав в означенном направлении, герои набрели на селение ящеролюдей, среди которых означился и встреченный ранее маг. «Вы заблудились», - констатировал старейшина селения, выступив вперед, не отводя от странников цепкого взгляда. – «Я когда-то читал о людях в книге. Представить не мог, что когда-нибудь увижу человека во плоти». «Что это за место?» - поинтересовался Ганах. «Как бы это сказать...» - задумался старейшина. – «Поймешь ли ты, если я отвечу, что это место подобно миру, который ваши предки населяли миллиарды лет назад?» «В эпоху динозавров?..» - изумилась Синтия, и старейшина одобрительно кивнул. После чего, пожелав путникам удачи в странствиях, удалился, сопровождаемый сородичами. Ганах удрученно вздохнул: он-то надеялся получить от ящеролюдей хоть какие-то определенные ответы, кои указывали бы на место, где они оказались. Но нет, все тщетно... И, похоже, ящеролюди не настроены на дальнейшее общение; стало быть, остается им лишь одно – продолжить путь через кажущиеся бескрайними болота. Не успели шестеро отдалиться от деревушки, как нагнал их юный человек из рода ящеролюдей. Но не успел он и слова сказать, как атаковал героев иной обитающий на болотах гигантский рептилоид. В сражении волшба ящерочеловека оказала людям неоценимую поддержку, и когда тварь была повержена, предупредил героев юный знакомый – Пиз’фа о том, что в топях обитают куда более огромные и опасные создания, чем только что сраженный рептилоид. Пиз’фа предложил выступить проводником для заплутавших в болотах чужеземцев,сообщив, что путь их лежит к черной сфере; в дальнейшие объяснения ящерочеловек вдаваться не стал. Следуя за проводником, шестеро шагали через зловонные топи, то и дело разя монстров, жаждущих полакомиться ими. А вскоре пришлось им сразиться с гигантским динотрисом – рептилией, чье противостояние с Пиз’фой наблюдали они вскоре по прибытии в сии земли... По завершении сражения Пиз’фа исцелил магией раны сподвижников, и те продолжили путь, вскоре достигнув пребывавшей средь топей черной сферы. «Гравитационное поле», - констатировала Эл, лишь взглянув на сие явление, и Гл утвердительно кивнул: «Способ выбраться отсюда?» Выступив вперед, Пиз’фа направил магические энергии в сферу, а спутники его недоуменно взирала на маленького мага. «Согласно преданиям в нашей деревне, эта сфера связана с иными мирами», - заметил тот. – «Даже с вашим!» Добавил он, что для того, чтобы пробудить магию сферы, требуется огромное количество магических энергий, посему и направлял маг сейчас оные в сердце сего престранного артефакта. Любознательный Пиз’фа умолчал о том, что старейшины строго-настрого запретили селянам приближаться к сфере, ведь немалое число сородичей их попросту исчезло. Но маг был исполнен решимости отыскать младшую сестренку, А’мисандт – и готов был для этого не оставить неперевернутым ни одного камня в сопредельных мирах...Прежде А’мисандт выступила на поиски логова динозавров... и бесследно исчезла... И прибытие шестерки чужеземцев Пиз’фа расценил как знак свыше – наверняка то воля А’мисандт... она хотела бы, чтобы он, Пиз’фа, примкнул к шестерым и последовал за нею! Наконец, сфера воссияла, обратившись в портал – врата в пространственно-временном континууме, через подобные которым прошли герои в комплексе сайсов перед тем, как обнаружить себя в пустыне. Возможно ли, что вскоре окажутся они в родных пределах и странствие по столь чуждым реальностям, наконец, завершится?.. ...Перемещение в пространстве завершилось, и герои вновь обнаружили себя в родном мире – судя по всему, на западном побережье Корнелии. «Вам знакомы эти пределы?» - осведомился Какуракан у Синтии и Ганаха, и последний кивнул, указав на виднеющиеся вдали лесные угодья: «Это – Мертвый Лес. Он выступает эдаким природным барьером, удерживая за собой ядовитые миазмы. Но мы далековато оказались от наших родных земель». «И что теперь?» - поинтересовался Пиз’фа. – «Отправимся в эту вашу Корнелию?» «Это будет непросто», - вздохнула Синтия. – «Корнелия находится за горами, а без должных приготовлений их не пересечь». Как следствие, и до Запретной Долины путь неблизок... «А что насчет Ура?» - осведомилась Нене, и когда остальные обернулись к ней, пояснила: «Я тут подумала... что, если Сара вернулась в селение, пока мы тут занимаемся ее поисками? Ей не следует объяснять, куда мы подевались толпе обозлившихся селян... и, к тому же, если она вернулась, значит, мы продолжаем странствие зря». «Мне жаль, но Ур – на другой оконечности континента», - заметил Ганах. – «Вряд ли мы там скоро окажемся».
Наверняка старейшины взбудоражены недавними исчезновениями. Сперва – Сара и тройняшки, затем – он, Какуракан, и Нене... Наверняка бурчат они о «дурном влиянии» Сары на молодежь... Каждую ночь молился Какуракан, прося высшие силы сохранить жизнь его подруге... Он хотел верить в то, что жива она... Хотел... но не верил... Шагая к чащобе, лицезрели герои как окаменевшие остовы монстров, так и вполне живых особей. Гадал Ганах, кто же сломал печать, пробудив сих ужасающих созданий?.. Близ самой кромки Мертвого Леса лицезрели пораженные герои темных легионеров, ведущих сражение с монстрами. Неужто вторжение сих воинов достигло и сих пределов?!. И, похоже, в Мертвом Лесу находится ныне их основной лагерь... «Через лес мы не пройдем», - мрачно отметил Ганах. – «Придется через горы». Однако легионеры, отступившие под защиту лагерных стен, успели растревожить лесных монстров, и теперь те бесновались как в пределах чащобы, так и окрест. Герои противостояли гигантским ядовитым осам; королева сих источала ядовитые миазмы, и Нене успела вдохнуть их прежде, чем сразила противницу. Приказал Глу и Эл оставаться с девушкой, парализованной ядом, Ганах наряду с Какураканом и Пиз’фой выступил на поиски места, пригодного для лагеря. Позже, разбив оный на лесной поляне, семеро развели костер, дабы провести здесь ночь, а поутру продолжить путь. Пиз’фа наблюдал за спутниками, размышляя о том, сколь странны эти шестеро, сколь разнятся цели их и устремления... несмотря на то, что следуют они в одном направлении. К утру Нене почувствовала себя лучше, боль утихла. Синтия оставалась подле девушки, и сейчас поинтересовалась напрямую: «Скажи, ты отправилась в странствие для того, чтобы отыскать Сару?» «А почему ты спрашиваешь?» - озадачилась Нене, и пояснила Синтия: «Но ведь ты же высказалась за возвращение в Ур, верно? Да, возможно, Сара вернулась туда, но мне кажется, ты больше тревожишься о Какуракане». «Эмм... Ему через многое пришлось пройти...» - пробормотала Нене, отводя взгляд, но Синтия понимающе улыбнулась: «Тебе он нравится, верно? Не нужно скрывать от меня очевидное». Нене поинтересовалась в ответ, нравится ли Синтии Ганах, и когда та утвердительно кивнула, вопросила: «А ты – ему?» «А похоже?» - изогнула бровь Синтия. «Ну... не знаю, вы всегда вместе», - растерялась Нене. «Мы можем быть вместе по какой-то причине, но никогда не говорили друг с другом о чувствах», - молвила Синтия. «Тогда... почему вы вместе?» - выдавила совершенно сбитая с толку Нене. – «Кто-то в вашем замке приказал?» «Не совсем», - уклончиво произнесла Синтия. – «Скажем так: все сложно». «Возможно, но это не повод для вас молчать о чувствах друг к другу», - заметила Нене, и Синтия вздохнула: «Ты, конечно, права, но... для каждого признания есть свое время, и мне кажется, я его упустила. Я сквозь землю провалюсь, если напрямую скажу ему о чувствах и получу отказ!»Улыбнувшись, призналась Нене, что ощущает ныне с Синтией некое родство душ, и молодая женщина советовала своей юной подруге: «Нене... Не держи чувства внутри себя. Скажи ему о них сразу же, как только представится случай». К утру вернулись ушедшие разведать обстановку Эл и Гл, сообщив остальным, что на равнине за Мертвым Лесом – внушительных размеров лагерь Темного Легиона; из установленных в нем генераторов продолжают появляться все новые солдаты. Ганах нахмурилось: что же все-таки понадобилось здесь сим воинам, столь беззастенчиво вторгшихся в земли Корнелии?.. Три фигуры, за спинами которых распростерлись искусственные крылья, спикировали с небес, и, приблизившись к лагерю, приветствовали Ганаха и Синтию. Те узнали в прибывших своих товарищей по оружию – Жирарди, Укнаму и Рунесандт. Последние немало удивились, увидев средь сподвижников Ганаха и Синтии двоих сайсов, но получили заверения в том, что Эл и Гл совершенно безопасны – и, к тому же, дружелюбны. «Можно попросить вас о помощи в противостоянии Темному Легиону?» - осведомилась Укнама, обращаясь к семерым героям. – «Мы только что вернулись с разведки, и то, что мы увидели, оптимизма не внушает». «Если вы атакуете наземные силы, мы позаботимся о воздушных», - предложила Ганаху и спутникам его Жирарди. – «После чего мы вместе с вами устремимся к дальней оконечности леса, где число противников поистине велико». Переглянувшись, Ганах и Синтия кивнули друг другу. Следует принять предложение лазутчиц, ведь устройства, притороченные к спинам тех, помогут им пересечь и лес, и горы. Посему выступили герои и новые союзницы их против темных воинов, разя как последних, так и уничтожая генераторы. После того, как с противником было покончено, лазутчицы вновь присоединились к героям, благодаря тех за поддержку. «Лучше расскажите, что вообще здесь происходит», - просил Ганах, и отвечала Укнама: «Темный Легион вознамерился захватить власть свою на Корению, и сейчас мы имеем дело с его авангардом». «Насколько мы поняли, наблюдая за их лагерем, они копят силы, готовясь к маршу через горы», - добавила Рунесандт.
Лазутчицы предложили героям доставить их в свой оплот, и те с радостью согласились. Девушки активировали генераторы округлого силового поля, встроенные в их крылья, и, дождавшись, когда герои поднимутся на сию платформу, поднялись в воздух, устремились прочь. Пролетали они над равнинами и лесом, где стройными рядами маршировали темные легионеры. «Поверить не могу!» - неожиданно воскликнул Ганах, указав товарищам на три величественные фигуры, означившиеся в лагере противника. – «Сам король Куро! Да, они наверняка не собираются прекращать кампанию, пока не распространят власть свою над Корнелией!» Одна из спутниц короля Куро, лицо которой скрывал шлем, устремила взор ввысь – на платформу, и Какуракан опешил...вроде бы, именно ее он зрел в том пугающем сне в ночь, когда Сара исчезла! Но нет, быть того не может... Наверное, показалось... Но все же... «Дайте мне спуститься!» - воскликнул Какуракан, указывая остальным на стражницу. – «Эта девушка может знать что-то о Саре!» Лазутчицы справедливо заметили, что приземляться в лагере противника – плохая идея, и навряд ли они сохранят головы на плечах, если это произойдет. Исполнившись отчаяния, Какуракан молил девушек все же позволить ему спрыгнуть, но те всецело игнорировали его крики и просьбы, а платформа продолжала свой полет... Миновала она лес, горы, опустилась во внутреннем дворе заставы солдат, принадлежащих к армии Корнелии. К счастью, на складах заставы означилось противоядие, и жизнь Нене ныне была вне опасности. Приветствовал героев старый знакомый Ганаха и Синтии – генерал Балг. «Я и не предполагал встретить вас здесь», - улыбнулся он сподвижникам, и Ганах, поблагодарив офицера за спасение Нене, молвил: «Мы у тебя в долгу. Не знал, что ты верховодишь этим гарнизоном». «Число темных легионеров все возрастает», - помрачнел генерал. – «Наши силы ничтожны в сравнении с ними. Да еще вы двое оставили службу... Но тут ничего не поделать, ведь Синтия выбрала тебя». Синтия потупилась, зная о неразделенных чувствах генерала к ней, и Балг вздохнул: «Но все это в прошлом. Да и если бы между мной и Ганахом оставались трения, служить вместе было бы непросто. Но все случилось так как случилось – и к лучшему. Мы стали сильнее». Ганах предлагал Балгу свои услуги в противостоянии силам Темного Легиона – а оное неизбежно, и случится в самом скором времени... ...Минуло всего несколько часов... когда на подступах к заставе появились первые темные легионеры – а также боевая машина, принявшаяся вести прицельный огонь по стенам оплота корнелианцев. Обратившись к Ганаху, Балг просил того провести отряд героев в тыл противнику и нанести ему удар; лазутчики под началом Жирарди подтвердили, что с того направления враг часовых не выставил, стало быть, атаки не ожидает. В то же время защитники заставы вступят в сражение с авангардом армии, отвлекая на себя внимание. Прежде, чем покинуть заставу, Ганах строго-настрого наказал Какуракану и Нене держаться в стороне от сражения, и ребята обещали, что не нарушат данное слово. Так, под покровом ночи Ганах и Синтия покинули заставу, сопровождаемый троицей лазучиц. Те загодя доставляли двум воинам сведения о силах противника, ожидающих их на горных плато и в ущельях. Ганах и Синтия стремились в тыл основных сил противника, расправлялись с патрулями, уничтожали боевую технику легионеров. ...Какуракан и Нене, оставшись в стенах осажденной заставы, терзались неведением. Смотрели они на ночное небо – такое бескрайнее и величественное... Казалось, ничто не нарушает покоя, и лишь звуки сражения, проходящего поблизости, возвращали ребят в реальность. «Мне кажется, ты привык сражаться», - молвила Нене, стремясь завязать разговор, но Какуракан лишь задумчиво передернул плечами: «Да нет... я такой же, как и прежде. Я слаб... поэтому Ганах и оставил меня здесь». «Я так не думаю», - покачала головой Нене, и Какуракан встрепенулся: «Думаешь, я стал сильнее?» «Да, ты никогда прежде не защищал меня столь ревностно, как сейчас», - подтвердила девушка. – «И я...» Она осеклась, замолчала. «Никогда бы не подумал, что окажусь в месте, подобном этому», - признался Какуракан, сделав неопределенный жест рукой. – «Не знаю, почему я очертя голову бросился на поиски Сары?.. В последнее время я сам этого не понимаю...» «Вот и я не понимаю... почему ты говоришь такое?» - нахмурилась Нене. – «Тебе же нравится Сара, так? Вот тебе и причина».
...На вершинах гор, нависающих над заставой, означились боевые машины, открывшие шквальный огонь по защитникам, не ожидавших нападения с этой стороны. Ганах и члены его небольшого отряда сознавали собственное бессилие: у управляющих боевыми машинами легионеров они были как на ладони, и те не позволяли диверсантам зайти в тыл к солдатам Темного Легиона. К тому же, боевые машины разили основные силы корнелианцев, остающиеся близ заставы... Лазутчики не могли подняться в воздух – к боевым машинам просто невозможно подобраться!.. Похоже, противник продумал все возможные исходы сражения, и сейчас методично расправлялся с силами Корнелии. Вскоре застава падет, и путь к сердцу континента окажется открыт. ...Темные легионеры, зашедшие в тыл к корнелианцам, окружили двух молодых людей; Какуракан преисполнился решимости защитить Нене – путь и ценой собственной жизни!.. На глазах озадаченных солдат тело паренька воссияло, и высвобожденные энергии объяли темных легионеров – те пали замертво. Пораженная до глубины души, Нене во все глаза смотрела на своего друга детства, да тот и сам был изумлен не меньше. Что сейчас произошло?..Кто наделил его этой силой?.. И Какуракан, отринув вопросы, в одиночку выступил против Темного Легиона. Направляя магические потоки, разил он солдат, взрывал боевые машины... Воспользовавшись моментом, Ганах, Синтия и трое лазутчиков зашли противнику в тыл, уничтожили танк, ведущий огонь по стенам крепости. Атака легионеров захлебнулась; выжившие спешно отступали за горы, возвращаясь в лагерь... Конечно, вскоре они явятся снова, но все же корнелианцы получили временную передышку... Защитники заставы собрались в стенах оной; Балг смотрел на Какуракана с нескрываемым уважением – ведь парень в одиночку сумел обратить кажущееся неминуемым поражение в победу!.. Правителей легионеров поблизости замечено не было, но лазутчики, заметив, что выжившие собираются в ущелье к северу, доложили о том Балгу, и генерал постановил: надлежит начать преследование и покончить с противником! Но Ганах вежливо отказался принимать дальнейшее участие в боевых действиях – все-таки его миссия состояла в ином. Троица лазучиков приняла решение примкнуть к отряду Ганаха, пусть и временно. «Что ж, хорошо», - склонил головуБалг, принимая решение воинов. – «Но не задерживайтесь в одном месте надолго: силы темных легионеров, прибывающих на континент, все возрастают!» Генерал повел за собою воинов Корнелии на север, в то время как герои выступили в противоположном направлении... Неожиданно молнии ударили с небес, вынудив небольшой отряд остановиться, и Ганах со страхом и изумлением лицезрел женщину, выступившую из теней и взирающую на них с нескрываемым презрением. «Королева Куро...» - выдохнул воин. – «Соня». За спиною королевы виднелось огромное число темных легионеров – герои угодили в расставленную противником ловушку!.. Королева выступила вперед; окружена она была множеством прекрасных цветов – те поглощали жизненные энергии иных существ, даруя те Соне. Таким образом королева, помешанная на собственной красоте, сохраняла вечную молодость. «Кто смеет произносить мое имя?!» - прошипела королева, и Ганах нахмурился: «Только не говори... что забыла обо мне!» «Я тебя не знаю», - безразлично произнесла Соня, оглядев солдат с ног до головы с нескрываемым презрением. – «Ты – всего лишь жалкая жертва нашему великому начинанию!» «Что ж, поверь, ты запомнишь имена всех нас!» - прошипел Ганах, едва сдерживая ярость. – «Всех тех, в жизни которых ты посмела вмешаться!» Какуракан и Нене никогда не видели обычно благодушного Ганаха в подобном гневе. Королева Куро же произнесла заклинания, и отряд героев оказался окружен магическим барьером. Гл попытался было коснуться его, но отшатнулся, вскрикнув от боли. Повинуясь жесту королевы, темные легионеры переместились в пределы барьеры; улыбнувшись, Соня скрестила руки на груди, приготовившись наслаждаться зрелищем расправы над дерзкими... Но, как и на заставе, Какуракан воззвал к неведомой силе, и та ответила на его зов. Вновь ощутив магические потоки, юноша направил их на противников... Наблюдая за расправой над темными солдатами, королева нахмурилась: стало быть, среди горстки непокорных пребывает тот, кто обладает настоящим могуществом... Нельзя позволить ему выжить... Заклинанием Соня продолжала перемещать все больше воинов и монстров в пределы барьера, с удовольствием наблюдая, как Какуракан разит их. Интересно, когда же мальчишка свалится с ног от усталости?.. Лазутчицы предложили спутникам вытащить их из ловушки по одному – поднять в воздух и перенести через горы. В отряде, сопровождающем королеву Куро, нет оружия, способного поражать находящиеся в воздухе цели. «Хорошо», - согласился Ганах. – «Но с одним условием. Меня вы вытащите отсюда последним». Лазутчицы переглянулись, осторожно заметив, что, оценивая боеспособность героев, шансы на выживание возрастут, если последним останется Какуракан. Ведь он – единственный, кто способен сражаться в одиночестве, направляя позаимствованную силу неведомой природы... «Я смогу», - заверил юноша остальных, с тревогой на него взирающих. – «Я смогу защитить всех... Смогу защитить Нене!» Он продолжал разить подступающих монстров, и теперь уже на лице королевы, наблюдающей за бойней, отражалось недоумение. Вздохнув, Ганах просил Какуракана продержаться лишь немного – вскоре лазутчицы вернутся за ним!.. После чего девушки принялись поодному выносить героев за пределы барьера: сперва – Эл, Гла и Пиз’фу, затем – Ганаха, Нене и Синтию. В глазах королевы Сони, наблюдавшей за бегством намеченных жертв, отражался гнев. Темные магические потоки устремились от нее к Какуракану, оплели тело юноши, обездвижив. «О, Обсидиановая Молния!..» - возвестила королева. – «Восстань же из Бездны, покончи с сей нечистой душой, стоящей предо мною!..» Магические потоки обретали форму гигантского чудовища, состоящего из теней... То были воплощенные молнии, направляемые королевой, и одна из них ударила прямо в голову несчастному Какуракану... Дождь пролился с небес... Трое лазутчиц устремились к юноше, дабы перенести того через барьер, то Какуракан оставался обездвижен. На лице королевы Сони зазмеилась улыбка. Она щелкнула пальцами, и Какуракана наряду с троице лазутчиц окружили огромные плотоядные растительные монстры. Обратившись к Жирарди, Укнаме и Рунесандт, юноша молил их бежать – похоже, этот бой ему не пережить, и девушкам не стоит погибать почем зря, ведь не может он двинуться, а хватку сотканных из тьмы щупалец не разорвать. В отчаянии те отступили, переместившись прочь – туда, где дожидались возвращения их отчаявшиеся сподвижники. Стремительно теряя силы, Какуракан сумел покончить с монстрами, но черные молнии, направляемые королевой, раз за рядом пронзали его обездвиженное тело. Безжалостная королева посмеивалась, наблюдая за мучениями своей жертвы... Нене бросилась было к барьеру, но Ганах удержал девушку, и та забилась в его руках, истошно крича и силясь вырваться... «Не допущу, чтобы и ты погибла», - молвил солдат. «А Какуракан?..» - выкрикнула Нене, и Ганах тяжело вздохнул: «Знаю! Ему больно! Но он сделал это ради того, чтобы защитить нас... Именно поэтому... мы не можем позволить себе здесь погибнуть!» Обернувшись к лазутчицам, Ганах приказал тем перенести остальных в безопасное место – силой, если потребуется. После чего, исполненный решимости, обратил взор свой на ненавистную королеву. Не обращая внимания на крики и отчаянное сопротивление героев, не желавших оставлять обрекавших себя на гибель сподвижников, трое лазутчиц подхватывали их по одиночке, уносили прочь... Сам же Ганах бросился назад, к магическому барьеру; превозмогая адскую боль, попытался пересечь его, добраться до Ганаха, но не сумел... рухнул наземь близ наведенного королевой гибельного силового поля. Какуракан просил Ганаха вернуться к остальным, ведь кто иначе возглавит их небольшой отряд?.. Королева же продолжала призывать монстров, которых юноша разил из последних сил. И Соня, и Какуракан сознавали, что конец затянувшегося противостояния близок. «Ты готов?» - зло прошипела королева, и молодой человек отвечал ей в тон: «А ты?» «Прекрати, Какуракан!» - тщетно взывал к разуму юноши Ганах, все еще надеющийся на чудо. – «Не провоцируй ее... Она на самом деле стремится покончить с тобой!.. Но ты должен выжить, должен отыскать Сару!» Обратившись к гордости королевы Куро, Ганах просил ту прекратить измываться над беспомощной жертвой. «Молишь оставить его в живых?» - усмехнулась Соня, но Какуракан, взирая на королеву без тени страха, бросил: «Что ж... Соня – так тебя зовут, вроде... сегодня я погибну... но в следующий раз я не потерплю поражения». «Что?!» - опешила королева. «Мое имя – Какуракан», - бросил юноша, и Соня поразилась решимостью и смелостью обреченного. – «Я буду возвращаться снова и снова, чтобы покончить с тобой... Я стану возрождаться столь раз, сколько необходимо...» Королева зашипела от бессильной злобы, сознавая, что не в силах сломить дух наглого юнца... Повинуясь ее воле, барьер исчез, и Соня, недобро улыбаясь, приблизилась к обессиленному Какуракану. Тот обернулся, отметив, что Ганах отступил к остальным, и те, оставаясь на вершине горной гряды в отдалении, наблюдают за завершением судьбоносного противостояния. «Сара... прости...» - прошептал Какуракан, закрыв глаза, дабы принять неизбежное. Последние мысли Какуракана были о Нене – девушке, которую он любил... и которая никогда не узнает о его чувствах... А в следующее мгновение обсидиановый клинок, сотворенный королевой Соней, пронзил голову Какуракана, и тот пал замертво... Тело его воссияло в последний раз... и исчезло... ...Позже, когда отдалились герои на достаточное расстояние от места, где произошла трагедия, Нене отошла от остальных, дабы, оставшись в одиночестве, пролить слезы о безвременно ушедшем друге. Если бы она только знала, что все закончится так, то никогда бы не покинула Ур! И Какуракану не позволила бы покинуть! Хотя... если смотреть правде в глаза, навряд ли бы сумела убедить его. И теперь мысли о этом станут снедать ее... И теперь она осталась совершенно одна: и Сара, и Какуракан... их нет... Слезы катились по щекам Нене, смешиваясь с дождевыми каплями, низвергающимися с затянутых черными тучами небес; казалось, даже они оплакивали кончину Какуракана... Приблизилась Синтия, увлекла Нене за собой, к лагерю – ведь, оставаясь под дождем, девушка непременно простудится. Нене позволила себя увести, сознавая, что теперь миссия по поискам Сары ложится на ее хрупкие плечи. Но она обязана довести ее до конца – ради Какуракана! Похоже, преследователей не наблюдалось, и встал резонный вопрос: что дальше? «Для начала наведаемся в Ур», - постановил Ганах, и взоры собравшихся обратились к Нене, кою воины вознамерились вернуть домой. Ведь прежде, до начала этого безумного похода, та мирно жила в своей деревушке и горя не знала. Ганах надеялся, что, оказавшись в родном селении, Нене забудет ужасы, которое ей довелось пережить... Эл вознамерилась было возразить, но Гл шикнул на нее, и сайса осеклась. Ганах заявил, что следует сниматься с лагеря и выступать в путь, но прежде он наряду с сайсами разведает дорогу впереди – нет ли там патрулей Темного Легиона. «Возьмите меня с собой!» - тут же встрепенулась Нене. – «Хочу себя хоть чем-то занять!» Ганах согласно кивнул, и четверо покинули импровизированный лагерь, устремившись к торгому тракту, ведущему к знакомым землям. ...В сражении с монстрами, означившимися близ дороги, Гл выронил некий сияющий предмет, и Эл воскликнула: «Вот ты балбес! Это же Какуракана!..» «Что это?!» - потребовала ответа Нене, но сайсы лишь переглянулись и постановили: утраченный предмет необходимо найти – это крайне важно! Долгое время герои скрупулезно осматривали каждую пядь земли окрест; сайсы обещали, что поведают Нене и Ганаху о сокровенном предмете позже – когда отыщут его. ...Оставшиеся в лагере продолжали ждать возвращения соратников, но те все не появлялись, и постановила Синтия, обращаясь к троице лазутчиц и магу-ящерочеловеку: «Надлежит выступать на поиски!» Те согласились с воительницей, и, покинув лагерю, выступили по следу пропавших товарищей... ...Сайсы все же сумели отыскать «сокровище Какуракана», и оказался им игрушечный самолетик, сидели в котором два кукольных человечка! «Мы сделали его вместе с Какураканом», - пояснила Эл озадаченной Нене, указав, что одна из кукол – Какуракан, а вторая – Нене. Из зарослей выступили монстры, атаковали героев. И когда повергли те тварей, постановил Ганах: нужно возвращаться назад, в лагерь, ведь Синтия и остальные наверняка волнуются! Гл передал игрушку Нене, наказав хранить ее, после чего небольшой отряд устремился к лагерю... обнаружив оный покинутым. Куда же все подевались?.. Нене предложила выступить на поиски товарищей; наверняка они разминулись где-то неподалеку. ...Ливень усиливался; Синтия, Пиз’фа и лазутчицы брели по размокшей дороге. Девушки не рискнули подняться в воздух, ведь в этом случае молния может ударить в них... Неожиданно их окружили монстры, и лишь своевременно подоспевшие Ганах, Нене, Эл и Гл, присоединившиеся к сражении, решили исход оного в свою пользу. Заметив игрушку в руках Нене, Синтия с удивлением выдохнула: «Это же Какуракана!..» «Да», - подтвердила девушка, и, кивнув в сторону сайсов, молвила: «Они говорят, это называется ‘самолет’. Эл, Гл, а что это такое?» «Какуракан сказал, что это устройство он увидел во сне», - произнесла Эл, переглянувшись с Глом, и тот добавил: «Во сне, в котором вы вдвоем странствовали в поднебесье». «Он сказал, что непременно воплотит эту мечту в жизнь», - рассказывала Эл. – «Потому мы и сделали игрушку для него. Он хотел сделать тебе сюрприз...» «Когда же вы все это успели?» - поразился Ганах, и отвечала Эл: «Мы трое много времени проводили вместе, странствуя. О многом говорили». «Мы не знали, следует ли рассказать тебе об этом», - извиняющимся тоном обратился Гл к Нене. – «Ведь весть эта могла тебя опечалить. Но если бы мы промолчали, ты бы так и не узнала о чувствах Какуракана». Расчувствовавшись, сайсы разрыдались. Всхлипывала и Нене. «Синтия, я не успела...» - шептала она, - «не успела сказать ему о своих чувствах... А ведь я так хотела сказать ему... что люблю...» Синтия крепко обняла подругу... Стоя посреди размытой равнины, под проливным дождем герои оплакивали доблестного Какуракана...
Темные легионеры наряду с королем Куро противостояли разъяренному Бахамуту; к счастью, вскоре подоспела королева Соня, и черные молнии ударили в рептилию. Повинуясь приказу короля, девушка направила всю свою волю на то, чтобы вновь подчинить себе дракона, заставить того развоплотиться...
Тенями скользили трое меж возведенных легионерами укреплений... С изумлением замерли, лицезрев, как низвергающиеся с небес черные молнии бьют в некоего исполинского дракона, и внимание солдат приковано к сей бестии. Не желая выяснять, что здесь происходит, Балг велел спутникам удалиться, не привлекая к себе внимания. Им удалось оставить позади силы противника, достичь восточных пределов горных отрогов... где столкнулись Балг и спутники его со старыми знакомыми: тремя лазутчицами, а также Ганахом, Синтией, Пиз’фой, Нене и двумя сайсами – Эл и Глом. «Балг?» - поразился Ганах, воззрившись на товарища. – «Ты что здесь делаешь?! Ты тяжело ранен!..» «Мы возвращались на заставу, когда атаковали нас силы короля», - мрачно произнес солдат. – «Все было кончено за считанные минуты... Кстати, а где тот паренек, что был с вами? Не вижу его». Нене расплакалась, а Ганах мрачно процедил: «Много чего произошло...» Поведал он о гибели Какуракана, жертва которого позволила им выжить в тот страшный день. Балг согласно кивнул: да, ведь в недавнем сражении парнишка прекрасно проявил себя, ведь поражение, казалось, было неминуемым... Постановил Ганах, что Балг и сопровождающие его солдаты примкнут к их отряду, и продолжат они путь к деревушке Ур. До нее – рукой подать, и вражеские силы вот-вот достигнут селения. Да и на пути им встретится немало врагов – лазутчицы, успевшие разведать путь, сей факт подтвердили.
«Если мы не остановим его, все наши планы пойдут прахом», - процедил король, обращаясь к супруге и дочери. – «Этого не должно произойти!» «Давай же, подави его волю, Нимерия!» - настаивала королева, и девушка: «Хорошо... мама...» Невероятным усилием воли подавила она сущность Бахамута, и та, будучи развоплощенной, вновь погрузилась в сон в ее душе. Король поблагодарил Соню и Нимерия за содеянное, постановив, что дочери его необходим отдых. «Бахамут постепенно восстановит силы», - заметила королева. – «Это лишь вопрос времени». «Что же произойдет первым – завершится наша завоевательная кампания или случится возрождение Бахамута?» - задался риторическим вопросом король Куро. Все же уповал он на первое...
Да, добравшись до Ура, следует им обо всем поведать селянам, рассказать о гибели Какуракана. Эл и Гл ни на мгновение не забывали, что надлежит им продолжить поиски девушки по имени Сара. «Да, это будет сложновато, ведь нет никого, кто мог бы помочь нам», - заметил Балг. – «К сожалению, все мои солдаты мертвы». «Давай сперва доберемся до Ура», - предложил Ганах, не желая в нынешней критической ситуации строить планы на будущее – все равно бессмысленно это. – «Там наше странствие завершится. Решим потом, что делать дальше». Остальные согласились с подобным решением, но все же продолжали терзаться вопросами. Будущее казалось в высшей степени безрадостным и неопределенным... ...Впереди показались знакомые места. По этой тропе Нене шагала вместе с Какураканом, покидая деревню, и тогда сердце ее билось в предвкушении... Но сейчас лишь ныло от боли. Да, странствие ее завершится. Она лишилась дорогого друга... любимого человека... и не приобрела ровным счетом ничего... В сопровождении товарищей Нене ступила в селение, где родилась и провела всю свою сознательную жизнь. Но все же почему теперь казалось девушке, что не принадлежит она этому месту. Все здесь было... каким-то чуждым... Запахи, цвета... Оно и неудивительно. Ведь не встречают ее ни Сара, ни Какуракан. Нене замерла, слезы заструились по ее щекам. Встревоженные селяне окружили плачущую девушку. Удивительно, но никто не бросался на нее с обвинениями, а ведь она нарушила незыблемые законы, установленные в их общине. Но понимали селяне, что понесла она тяжелую потерю и ныне опустошена душевно. Отчитать они ее смогут позже, а пока, возможно, нужно ей лишь прощение. Поведав о случившейся трагедии селянам, Нене скрылась в своей хижине, легла на кровать и сразу же уснула. Не осталось у нее боле сил ни физических, ни душевных. Спутники же ее провели ночь на постоялом дворе. На заре следующего дня Ганах и Синтия спустились в общий зал, сознавая, что вскоре предстоит им тяжелый бой. Деревушка спала, и надеялся Ганах, что добрые селяне помогут Нене исцелить ее разбитое сердце. Вскоре присоединились к двоим и остальные. «Как и обсуждали вчера, покинув деревню, мы отправимся к Запретной Долине», - обратился к ним Ганах. – «Мы отыщем Сару». «Ганах, может, все-таки скажем Нене?» - сомневалась Синтия, но Ганах отрицательно покачал головой: «Да, она будет злиться на нас, но ничего. Уйдем, пока солнце еще невысоко». Вскоре вернулись лазутчицы, доложив, что с севера к селению приближаются солдаты Темного Легиона. «Что ж, отплачу им за своих павших воинов», - прошипел Балг, и герои, покинув селение, устремились навстречу врагу. «Это лазутчики», - заметил генерал, узрев вдали облаченных в черные доспехи солдат. – «Стало быть, костяк их армии неподалеку». «Но зачем им появляться здесь?» - недоумевал Пиз’фа. – «Какой смысл атаковать деревушку?» В любом случае, выбор у них был невелик. Герои сошлись в противостоянии с темными легионерами, но все больше сил Куро стягивалось к Уру. Но неожиданно выступили против легионеров силы сайсов; герои, остававшиеся подле селения, с изумлением взирали на две армии, находящиеся от Ура по разные стороны. «Придется нам просто сражаться с каждым из отрядов по очереди», - вздохнул Ганах, ведь мотивов предводителей армий он не знал и какую сколь-либо здравую стратегию придумать не мог. Оставался честный бой – без надежды на победу...
Правители Куро улыбались, не сомневаясь в победе. Вскоре горстка храбрецов обратится в прах... Но неожиданно одна из боевых машин исчезла в ярчайшей вспышке, а за ней – вторая... «Что же это?» - изумился Ганах, озираясь по сторонам и вспоминания, что подобное чудо зрел лишь несколько дней назад. – «Какуракан? Кто?..» Из врат селения выступила Нене; взгляд ее отражал непоколебимую решимость.Ощущала девушка неведомую прежде силу... и чувство, как будто Какуракан снова с нею, грело душу... «Пожалуйста, возьмите меня с собой», - с мольбой обратилась девушка к Ганаху, не обращая внимания на то, что окружали Ур темные легионеры и их конструкты. «Нет, тебе не нужно больше сражаться», - попытался было воззвать к разуму девушки солдат. – «Останься с деревне!» «Не хочу!» - выкрикнула Нене. – «Если не возьмете, уйду сама! Почему вы меня не слышите? Это то, чего я хочу! То, что я должна сделать! И я хочу рассказать вам об этом». Синтия предложила остальным поговорить обо всем, когда сражение завершится – и в том случае, если останутся они в живых. Нене кивнула, соглашаясь, и вновь принялась разить боевые машины Куро столпами ярчайшего света – следствие новообретенной силы...
Вняв доводам Сони, король кивнул, и трое исчезли, переместившись в основной лагерь Темного Легиона, разбитый к западу от сей долины.
«Спасибо вам за все», - обратилась она к собравшимся проводить искателей приключений селянам, вложив в эти простые слова все самые теплые воспоминания о прожитых здесь годах. Слеза скатилась по ее щеке, но то была не слеза печали. Нене, наконец, сумела избавиться от страшной тягости и чувствовала, будто родилась вновь. И то была слеза новообретенной решимости. Один из старейшин передал Нене ключ, и девушка устремилась хижине Какуракана. Она бывала здесь неоднократно, вместе с Сарой. Дверь была не заперта. Нене ступила в комнату погибшего друга, подошла к столу у окна. На поверхности оного находилась шкатулка, замок которой и отомкнула Нене ключом. Внутри оказалось одно-единственное письмо. Все свои чувства изложил Какуракан на сем единственном листке бумаги. Все свои грезы, надежды и чаяния. А в самом конце письма значилось: «Спасибо, Нене, за то, что заставляешь меня двигаться вперед. Спасибо, Нене. Я... Нет, лучше я скажу это тебе лично! Прости, мне нужно немного времени! Потому что где-то, когда-то мы с тобой снова увидимся». Нене покинула хижину, присоединившись к друзьям, дожидавшимся ее. Жирарди предложила остальным доставить их к Запретной Долине по воздуху. Настроение у всех было приподнятое; Темный Легион удалось отбросить, а будущее сулило немало новых приключений и открытий! И ныне, покидая Ур, выступали они на поиски Сары.
|
Из окрестных пещер выбирались монстры-сфероиды, наблюдали за дерзкими, устремлялись в преследование. Четверо разили чудовищ, продолжая путь... Сознавала Сара, что вскоре предстоит ей противостояние со своей немезидой – Бахамутом, и навряд ли выживет она... В ладони сжимала она миниатюрное устройство...
«И что, вы просто бросите ее на произвол судьбы?!» - восклицал юноша - Какуракан, не в силах поверить, что старейшины деревни Ур, возведенной у самых границ Запретной Долины, откажутся отправляться на поиски Сары лишь потому, что нарушила она два запрета: самовольно покинула селение и ступила на священные, запретные земли.
Наблюдая за командующими, сознавали Какуракан и Нене, что те готовы расстаться с жизнями ради своих подначальных. И все же надеялся Галах, что атака вынудит предводителя темных солдат явить себя, и, возможно, им представится шанс покончить с ним.
Падение во тьму завершилось для четверки пленением; сайсы препроводили противников в камеру своего подводного комплекса, где и оставили.
Путь беглецам преградили множество сайсов. Эл и Гл выступили вперед, телепатически обращаясь к собратьям. Время от времени произносили они и слова – возможно для того, чтобы смысл общения был понятен и людям: «Эти другие. Помогут. Найти Сару». Гл переводил и ответы командующего отрядом: «Верно... эти другие. Они – не Творец».
Синтия велела обоим прекращать спор, ведь, быть может, они еще в силах спасти проглоченных червем сайсов. «Я слышала, что песчаные черви частенько оставляют пищу в своих гнездовьях прежде, чем ее сожрать», - молвила она, и Какуракан предложил остальным немедленно спешить к гнездовью – он помнил, откуда появился червь, и предполагал, что двигаться им следует в том направлении. Синтия улыбнулась: Какуракан пылом своим напомнил ей Ганаха в молодости...
Герои выступили в путь, устремившись к Мертвому Лесу. Какуракан продолжал возвращаться мыслями к подруге детства, Саре. Сколько дней прошло с тех пор, как покинули они Терру? Что произошло за это время?.. Быть может, и Сара странствует по сопредельным мирам, и разминулись они не ведая об этом... Или же девушка давным-давно вернулась в Ур вскоре после того, как они с Нене покинули деревню...
Какуракан встревожено обратился к остальным, моля о помощи: похоже, снова Нене становилось хуже. А на только что очищенную от сил противника равнину близ леса вновь возвращались темные легионеры. Похоже, в сложившейся ситуации единственно мудрое решение – отступить...
Неожиданно Какуракан вскочил на ноги, молча указал Нене в сторону, где в ночной тьме виднелись несколько силуэтом. Похоже, темным легионерам также пришла в головы прекрасная идея – зайти к противнику в тыл...
Издали за сражением наблюдали король, королева и принцесса Куро. «Хмм, даже сайсы появились», - изрек монарх, и Соня усмехнулась: «Прекрасно. Если покончим здесь с ними, то окажемся на шаг ближе к цели». «Да, покончи с ними», - приказал король, и королева улыбнулась: «С удовольствием».
